Махабхарата. Книга 3. Араньякапарва.

Араньякапарва (санскр. आरण्यकपर्व, «Лесная книга»), также Араньяпарва (санскр. अरण्यपर्व), Ванапарва (санскр. वनपर्व) — третья книга «Махабхараты», состоит из 11,5 тыс. двустиший (315 глав по калькуттскому и бомбейскому изданиям или 299 глав по критическому изданию в Пуне) и является одной из наиболее значительных по объёму её частей. «Араньякапарва» охватывает двенадцатилетний период, который Пандавы провели в лесу после того, как дядя Дурьодханы Шакуни обыграл в кости Юдхиштхиру. Повествование о судьбе Пандавов в «Араньякапарве» раскрывает их высокие нравственные качества в противоположность Кауравам. Многочисленные сказания, которыми перемежается основной сюжет «Араньякапарвы», развивают этико-философскую проблематику в связи с противостоянием Пандавов и Кауравов, а также придают третьей части «Махабхараты» величественность и ощущение длительности изгнания Пандавов. В числе этих сказаний — получившая широкую известность в мире лирическая история любви Налы и Дамаянти, а также сокращённое изложение «Рамаяны».

СКАЗАНИЕ О ЖИЗНИ В ЛЕСАХ (главы 1 — 11)

СКАЗАНИЕ ОБ УБИЕНИИ КИРМИРЫ (глава 12)

СКАЗАНИЕ О КИРАТЕ (главы 13 — 42)

СКАЗАНИЕ О ВОСХОЖДЕНИИ НА НЕБО ИНДРЫ (главы 43 — 49)

СКАЗАНИЕ О НАЛЕ (главы 50 – 79)

СКАЗАНИЕ О ПАЛОМНИЧЕСТВЕ К ТИРТХАМ (главы 80 – 153)

СКАЗАНИЕ О БИТВЕ С ЯКШАМИ (главы 155 – 172)

СКАЗАНИЕ ОБ УДАВЕ (главы 173 – 178)

СКАЗАНИЕ О БЕСЕДАХ МАРКАНДЕИ (главы 179 – 221)

СКАЗАНИЕ О БЕСЕДЕ ДРАУПАДИ И САТЬЯБХАМЫ (главы 222 — 224)

СКАЗАНИЕ О ПОХОДЕ В СТАНОВИЩЕ ПАСТУХОВ (главы 225 — 243)

СКАЗАНИЕ О ПЕЧАЛИ ПРИСНИВШИХСЯ (ЮДХИШТХИРЕ) АНТИЛОП (главы 244)

СКАЗАНИЕ О ДРОНЕ РИСА (главы 245 — 247)

СКАЗАНИЕ О ПОХИЩЕНИИ ДРАУПАДИ (главы 248 – 283)

СКАЗАНИЕ О ТОМ, КАК (ИНДРА) ОТНЯЛ СЕРЬГИ (У КАРНЫ) (главы 284 – 294)

СКАЗАНИЕ О ДОЩЕЧКАХ ДЛЯ ДОБЫВАНИЯ ОГНЯ (главы 295 – 299)

СКАЗАНИЕ О ЖИЗНИ В ЛЕСАХ

ГЛАВА 1

(1-7)

janamejaya uvāca ।
evaṃ dyūtajitāḥ pārthāḥ kopitāśca durātmabhiḥ ।
dhārtarāṣṭraiḥ sahāmātyairnikṛtyā dvijasattama ॥1
śrāvitāḥ paruṣā vācaḥ sṛjadbhirvairamuttamam ।
kimakurvanta kauravyā mama pūrvapitāmahāḥ ॥2
kathaṃ caiśvaryavibhraṣṭāḥ sahasā duḥkhameyuṣaḥ ।
vane vijahrire pārthāḥ śakrapratimatejasaḥ ॥3
ke cainānanvavartanta prāptānvyasanamuttamam ।
kimāhārāḥ kimācārāḥ kva ca vāso mahātmanām ॥4
kathaṃ dvādaśa varṣāṇi vane teṣāṃ mahātmanām ।
vyatīyurbrāhmaṇaśreṣṭha śūrāṇāmarighātinām ॥5
kathaṃ ca rājaputrī sā pravarā sarvayoṣitām ।
pativratā mahābhāgā satataṃ satyavādinī ।
vanavāsamaduḥkhārhā dāruṇaṃ pratyapadyata ॥6
etadācakṣva me sarvaṃ vistareṇa tapodhana ।
śrotumicchāmi caritaṃ bhūridraviṇatejasām ।
kathyamānaṃ tvayā vipra paraṃ kautūhalaṃ hi me ॥7

Джанамеджая сказал:
Итак, нечестивые сыновья Дхритараштры с советниками своими плутовски обыграли Партхов в кости, прогневили их дерзкими речами и тем посеяли великую вражду. Как же поступили, о достойнейший дваждырожденный¹, в то давнее время праотцы мои, потомки Куру? Как, внезапно лишившись царской власти и встретившись с бедою, по лесам скитались Партхи, самому Индре равные пламенностью духа?² Кто последовал за ними, постигнутыми тяжкой невзгодой? Чем кормились великие духом (Партхи), какие дела вершили, в каких краях обитали? Как, о достойнейший брахман, протекли для этих героев, сокрушителей недругов, двенадцать лет жизни в лесах? И как царевна Драупади, прекраснейшая из женщин, неизменно правдоречивая, верная супружескому долгу, причастная великой доле, (ничем) не заслужившая лишений, вступила в мрачное лесное жилище? Обо всем этом поведай мне пространно, о владеющий сокровищем тапаса!³ Велико мое нетерпение услышать из уст твоих, о брахман, рассказ о подвигах (героев), наделенных в избытке мощью и ратным пылом!

1 - …о достойнейший дваждырожденный… – Термин «дваждырожденные» теоретически обозначал членов трех высших варн, главных сословий древнеиндийского общества, «вторым рождением» которых считался обряд посвящения (упанаяна); эпос, однако, в большинстве случаев под «дваждырожденными» понимает только брахманов.

2 - …самому Индре равные пламенностью духа. – Текст «Араньякапарвы», как и всей Мбх, изобилует мифологическими сравнениями. Герои уподобляются богам-демоноборцам: богу грозы Индре, его помощнику Вишну; противники героев – врагам богов, демонам-асурам. Подчас сравнение переходит в отождествление: Пандавы характеризуются как земные воплощения богов, а их противники кауравы – асуров. Битва на Поле Куру предстает как земное отражение извечной космической битвы. Углубляющая семантику эпического нарратива постоянная его соотнесенность с действием мифа (и связанного с мифом ритуала) является в Мбх чертой, сближающей ее с наиболее архаическими памятниками мировой эпической поэзии.

3 - …владеющий сокровищем тапаса! – Эпитет tapodhana (или синоним taponidhi) применяется к мудрецам-брахманам и подвижникам, указывая на обладание ими особой, накопленной в трудах аскезы и благочестия духовной энергией (tapas). Подробно различные аспекты значения tapodhana рассмотрены в специальной статье [216].

(8-10)

vaiśampāyana uvāca ।
evaṃ dyūtajitāḥ pārthāḥ kopitāśca durātmabhiḥ ।
dhārtarāṣṭraiḥ sahāmātyairniryayurgajasāhvayāt ॥8
vardhamānapuradvāreṇābhiniṣkramya te tadā ।
udaṅmukhāḥ śastrabhṛtaḥ prayayuḥ saha kṛṣṇayā ॥9
indrasenādayaścainānbhṛtyāḥ paricaturdaśa ।
rathairanuyayuḥ śīghraiḥ striya ādāya sarvaśaḥ ॥10

Вайшампаяна сказал:
Итак, когда нечестивые сыны Дхритараштры с советниками своими плутовски обыграли в кости и прогневили их, Партхи покинули Город слона⁴. Они взяли с собой Драупади и в полном вооружении выступили через городские ворота Вардхамана, держа путь на север⁵. (Колесничие), возглавляемые Индрасеной, со всеми женами и четырнадцатью слугами следовали за ними на быстрых колесницах.

4 - Город слона – см. в словаре: Хастинапура.

5 - …выступили через городские ворота Вардхамана, держа путь на север. – Знак Вардхамана («возрастающий», «процветающий»; о форме его см. [174; с. 181–182]) – графический символ, эмблема благополучия. Поскольку север в системе пространственных координат мифологически ассоциировался с благополучием (в то время как юг, «страна мертвых», – с бедою и смертью), то естественно, что знак Вардхамана наносился на дома и прочие сооружения с северной их стороны, а «ворота Вардхамана» – это, вероятно, северные ворота столицы. Ср. Мбх 15.22.3; 24.23, где герои, выйдя из Хастинапуры через ворота Вардхамана, также направляются на север.

(11-16)

vrajatastānviditvā tu paurāḥ śokābhipīḍitāḥ ।
garhayanto'sakṛdbhīṣmaviduradroṇagautamān ।
ūcurvigatasantrāsāḥ samāgamya parasparam ॥11
nedamasti kulaṃ sarvaṃ na vayaṃ na ca no gṛhāḥ ।
yatra duryodhanaḥ pāpaḥ saubaleyena pālitaḥ ।
karṇaduḥśāsanābhyāṃ ca rājyametaccikīrṣati ॥12
no cetkulaṃ na cācāro na dharmo'rthaḥ kutaḥ sukham ।
yatra pāpasahāyo'yaṃ pāpo rājyaṃ bubhūṣate ॥13
duryodhano gurudveṣī tyaktācārasuhṛjjanaḥ ।
arthalubdho'bhimānī ca nīcaḥ prakṛtinirghṛṇaḥ ॥14
neyamasti mahī kṛtsnā yatra duryodhano nṛpaḥ ।
sādhu gacchāmahe sarve yatra gacchanti pāṇḍavāḥ ॥15
sānukrośā mahātmāno vijitendriyaśatravaḥ ।
hrīmantaḥ kīrtimantaśca dharmācāraparāyaṇāḥ ॥16

Проведав об их уходе в изгнание, опечалились горожане; забыв об осторожности, собирались они и друг другу так говорили, без умолку порицая Бхишму, Дрону, Видуру, а также сына Готамы: «Пропадем мы все, и роды, и семьи наши, если нечестивец Дурьодхана с помощью Саубалы, Духшасаны и Карны взойдет на царство. Ведь там, где злодей, на злодеев же опираясь, правит царством, нет ни родовых устоев, ни благонравия, ни дхармы, ни артхи – откуда взяться там благополучию? Дурьодхана, алчный, тщеславный, низкий в помыслах, от природы бесстыдный, ненавидит всех, кто в чем-либо его превосходит; (зато) он дружен с людьми, отошедшими от добрых обычаев. Всему миру грозит гибель, если только воцарится Дурьодхана. Пойдем же лучше и мы все следом за Пандавами. Скромны, сострадательны, покрыты славой эти великие духом (мужи), восторжествовавшие над недругами, равно как и над собственными чувствами, одушевленные единой целью следования дхарме».

(17-21)

evamuktvānujagmustānpāṇḍavāṃste sametya ca ।
ūcuḥ prāñjalayaḥ sarve tānkuntīmādrinandanān ॥17
kva gamiṣyatha bhadraṃ vastyaktvāsmānduḥkhabhāginaḥ ।
vayamapyanuyāsyāmo yatra yūyaṃ gamiṣyatha ॥18
adharmeṇa jitāñśrutvā yuṣmāṃstyaktaghṛṇaiḥ paraiḥ ।
udvignāḥ sma bhṛśaṃ sarve nāsmānhātumihārhatha ॥19
bhaktānuraktāḥ suhṛdaḥ sadā priyahite ratān ।
kurājādhiṣṭhite rājye na vinaśyema sarvaśaḥ ॥20
śrūyatāṃ cābhidhāsyāmo guṇadoṣānnararṣabhāḥ ।
śubhāśubhādhivāsena saṃsargaṃ kurute yathā ॥21

Сказав такие (слова, горожане) дружно последовали за Пандавами. Почтительно сложив ладони⁶, обратились они к сыновьям Кунти и Мадри: «Благо вам! Но куда вы идете, покидая нас в сей бедственной участи? Куда бы вы ни пошли, мы тоже последуем за вами. Все мы были глубоко огорчены, прослышав о том, как не ведающие жалости враги коварством одержали верх над вами. Не подобает вам покидать нас тут. Ведь мы – ваши верные и преданные друзья, неустанно пекущиеся о вашем благе. Не (дайте же) всем нам погибнуть в царстве, управляемом дурным царем! Внемлите, о мужи-быки⁷, мы поведаем вам о том, как от сопричастности неблагому или благому рождаются пороки и достоинства.

6 - Почтительно сложив ладони… – Традиционное индийское приветствие, состоящее в поднесении сложенных вместе ладоней ко лбу.

7 - …мужи-быки… – Nararṣabha, часто также puruṣarṣabha – чрезвычайно употребительная в санскритском эпосе «животная метафора», по всей вероятности мифологического происхождения. Аналогию предоставляет употребление шумерского gu(d) «бык» в значении «герой», «богатырь» (см. [315, с. 888; 198, с. 88]) и такое же употребление слов со значением «бык» в эпических традициях тюркских и монгольских народов, где можно легко проследить связь этого явления с мифологией шаманизма (ср., напр., [107, с. 20; 82, с. 120–121]). В наиболее архаических памятниках мирового эпоса герои и их противники обладают способностью сами превращаться в быков. Из других «животных метафор» в Мбх употребительны naravyāghra, naraśārdula «муж-тигр», «тигр среди мужей»; редко встречается rājakuñjara «царь-слон».

(22-30)

vastramāpastilānbhūmiṃ gandho vāsayate yathā ।
puṣpāṇāmadhivāsena tathā saṃsargajā guṇāḥ ॥22
mohajālasya yonirhi mūḍhaireva samāgamaḥ ।
ahanyahani dharmasya yoniḥ sādhusamāgamaḥ ॥23
tasmātprājñaiśca vṛddhaiśca susvabhāvaistapasvibhiḥ ।
sadbhiśca saha saṃsargaḥ kāryaḥ śamaparāyaṇaiḥ ॥24
yeṣāṃ trīṇyavadātāni yonirvidyā ca karma ca ।
tānsevettaiḥ samāsyā hi śāstrebhyo'pi garīyasī ॥25
nirārambhā hyapi vayaṃ puṇyaśīleṣu sādhuṣu ।
puṇyamevāpnuyāmeha pāpaṃ pāpopasevanāt ॥26
asatāṃ darśanātsparśātsañjalpanasahāsanāt ।
dharmācārāḥ prahīyante na ca sidhyanti mānavāḥ ॥27
buddhiśca hīyate puṃsāṃ nīcaiḥ saha samāgamāt ।
madhyamairmadhyatāṃ yāti śreṣṭhatāṃ yāti cottamaiḥ ॥28
ye guṇāḥ kīrtitā loke dharmakāmārthasambhavāḥ ।
lokācārātmasambhūtā vedoktāḥ śiṣṭasammatāḥ ॥29
te yuṣmāsu samastāśca vyastāścaiveha sadguṇāḥ ।
icchāmo guṇavanmadhye vastuṃ śreyo'bhikāṅkṣiṇaḥ ॥30

Как благовонное вещество придает одежде, водам, земле и зернам сезама⁸ цветочный аромат, так причастность (благому) порождает достоинства. Общение с невеждами порождает путы заблуждения, а общение с праведными изо дня в день рождает добродетель. Посему тот, кто стремится к высочайшему покою, должен искать общения с людьми умудренными, зрелыми, благополучными, добрыми, предающимися подвижничеству. Следует посвятить себя служению тем, у кого рождение, мудрость и деяния – все три равно безупречны; общение с такими (людьми) предпочтительнее даже, нежели (изучение) шастр. Хоть и бездействуя, но пребывая в кругу следующих благочестию праведников, мы можем обрести благую заслугу; угождая же грешнику, (сами впадаем) во грех. От лицезрения нечестивых, от их касаний, бесед и близости с ними приуменьшается добродетель, и уже не может человек достичь совершенства. Вот и разумение человеческое: от общения с ничтожными принижается, с людьми средними – усредняется, при общении же с лучшими людьми приближается к совершенству. Все достоинства, кои прославлены в этом мире как источники дхармы, артхи и камы, возвещенные Ведами, воплощающиеся в житейских людских делах, высоко чтимые мудрыми, – все эти благие качества присущи вам вкупе и каждому в отдельности. Мы же, ища себе блага, желаем жить близ людей, исполненных достоинств».

8 - …зернам сезама… – Сезам, или кунжут (Sesamum indicum. санскр. tila), – масличное растение, разводившееся индийцами в основном для производства масла, но использовавшееся и во многих других целях; [279; 214, с. 97–98].

(31-36)

yudhiṣṭhira uvāca ।
dhanyā vayaṃ yadasmākaṃ snehakāruṇyayantritāḥ ।
asato'pi guṇānāhurbrāhmaṇapramukhāḥ prajāḥ ॥31
tadahaṃ bhrātṛsahitaḥ sarvānvijñāpayāmi vaḥ ।
nānyathā taddhi kartavyamasmatsnehānukampayā ॥32
bhīṣmaḥ pitāmaho rājā viduro jananī ca me ।
suhṛjjanaśca prāyo me nagare nāgasāhvaye ॥33
te tvasmaddhitakāmārthaṃ pālanīyāḥ prayatnataḥ ।
yuṣmābhiḥ sahitaiḥ sarvaiḥ śokasantāpavihvalāḥ ॥34
nivartatāgatā dūraṃ samāgamanaśāpitāḥ ।
svajane nyāsabhūte me kāryā snehānvitā matiḥ ॥35
etaddhi mama kāryāṇāṃ paramaṃ hṛdi saṃsthitam ।
sukṛtānena me tuṣṭiḥ satkāraśca bhaviṣyati ॥36

Юдхиштхира сказал:
Счастлив удел наш, коли народ во главе с брахманами, движимый любовью и состраданием, наделяет нас достоинствами, коих мы не имеем. От себя и от братьев моих обращаюсь к вам с просьбой: пусть любовь и сочувствие к нам не позволят вам уклониться от ее исполнения. Царь (Дхритараштра), Видура, дед Бхишма, мать и большинство друзей моих, снедаемые тоской и печалью, (остались) в Городе слона. Коли вы желаете нам добра, то блюдите их дружно и с полным усердием. Поклявшись сопровождать нас, далеко ушли вы от дома; воротитесь назад и обратите полные любовью сердца ваши к моим близким, остающимся залогом нашего возвращения. Вот какая главная забота лежит у меня на сердце; если исполните это, как следует, то порадуете меня и выкажете мне уважение.

(37-38)

vaiśampāyana uvāca ।
tathānumantritāstena dharmarājena tāḥ prajāḥ ।
cakrurārtasvaraṃ ghoraṃ hā rājanniti duḥkhitāḥ ॥37
guṇānpārthasya saṃsmṛtya duḥkhārtāḥ paramāturāḥ ।
akāmāḥ sannyavartanta samāgamyātha pāṇḍavān ॥38

Вайшампаяна сказал:
Так (Юдхиштхира), Царь справедливости, напутствовал своих подданных; они же, опечаленные, издали отчаянный, страдальческий вопль: «Горе нам, о царь!» Тяжко страдающие, терзаемые скорбью, приблизились они к Пандавам (для прощания) и нехотя пустились в обратный путь, продолжая перечислять достоинства Партхи.

(39-43)

nivṛtteṣu tu paureṣu rathānāsthāya pāṇḍavāḥ ।
prajagmurjāhnavītīre pramāṇākhyaṃ mahāvaṭam ॥39
taṃ te divasaśeṣeṇa vaṭaṃ gatvā tu pāṇḍavāḥ ।
ūṣustāṃ rajanīṃ vīrāḥ saṃspṛśya salilaṃ śuci ।
udakenaiva tāṃ rātrimūṣuste duḥkhakarśitāḥ ॥40
anujagmuśca tatraitānsnehātkeciddvijātayaḥ ।
sāgnayo'nagnayaścaiva saśiṣyagaṇabāndhavāḥ ।
sa taiḥ parivṛto rājā śuśubhe brahmavādibhiḥ ॥41
teṣāṃ prāduṣkṛtāgnīnāṃ muhūrte ramyadāruṇe ।
brahmaghoṣapuraskāraḥ sañjalpaḥ samajāyata ॥42
rājānaṃ tu kuruśreṣṭhaṃ te haṃsamadhurasvarāḥ ।
āśvāsayanto viprāgryāḥ kṣapāṃ sarvāṃ vyanodayan ॥43

После ухода горожан Пандавы взошли на колесницы и отправились на берег Джахнави, к великой смоковнице Прамана⁹. Придя к ней на исходе дня, герои окропились святыми водами¹⁰ и расположились там на ночь. Удрученные бедою, Пандавы провели эту ночь на одной воде¹¹. Из любви к ним некоторые брахманы – с огнем и без огня¹², – кто с близкими своими, кто с толпами учеников, прибыли туда следом за ними. В кругу этих (мудрецов), искушенных в беседах о Брахмане, царь (Юдхиштхира) озарялся (величием). В тот прекрасный, но грозный час¹³, когда развели они свои огни, завязалась беседа, сопровождаемая звучанием ведийских гимнов. Всю ночь напролет славнейшие из брахманов нежными, лебедиными голосами услаждали и ободряли царя (Юдхиштхиру), достойнейшего в роду Куру.

9 - …отправились на берег Джахнави, к великой смоковнице Прамана. – В Индии вообще был развит культ священных деревьев, а в долине Ганги (Джахнави) особо чтимым деревом была индийская смоковница, или баньян (vaṭa); два наиболее чтимых священных баньяна находились в Праяге и Гае [207]. В данном случае название священной смоковницы Pramāṇa может означать «развесистая», «широколиственная».

10 - …окропились святыми водами… – т. е. совершили омовение, входящее в ритуал ежедневной вечерней сандхьи; при этом «дваждырожденный», войдя в воду или же стоя на берегу, поливает себе голову водой из ладони либо несколько раз погружается с головой в воду; см. [330, с. 214, 225].

11 - …провели эту ночь на одной воде. – Т. е., видимо, при вечернем приеме пищи ограничились лишь водою, соблюдая строгий пост. Ужин у индуистов обычно следует за вечерней сандхьей [330, с. 245].

12 - …брахманы – с огнем и без огня… – Во время свадьбы брахмана, вступающего в роль домохозяина (грихастха), разжигался священный семейный (гархапатья) или свадебный (вайвахика) огонь, который домохозяин с супругой должны были поддерживать на протяжении всей жизни, используя его для совершения домашних обрядов [126, с. 83–84]. Здесь, по-видимому, идет речь о женатых и неженатых брахманах; толкование подтверждается развитием противопоставления в следующей паде: первые приходят со своими домочадцами, вторые – с «толпами учеников».

13 - В тот прекрасный, но грозный час… – т. е. в сумерки, с наступлением которых возрастает сила ракшасов и прочей фантастической нечисти.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» первая глава.

ГЛАВА 2

(1-4)

vaiśampāyana uvāca ।
prabhātāyāṃ tu śarvaryāṃ teṣāmakliṣṭakarmaṇām ।
vanaṃ yiyāsatāṃ viprāstasthurbhikṣābhujo'grataḥ ।
tānuvāca tato rājā kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ॥1
vayaṃ hi hṛtasarvasvā hṛtarājyā hṛtaśriyaḥ ।
phalamūlāmiṣāhārā vanaṃ yāsyāma duḥkhitāḥ ॥2
vanaṃ ca doṣabahulaṃ bahuvyālasarīsṛpam ।
parikleśaśca vo manye dhruvaṃ tatra bhaviṣyati ॥3
brāhmaṇānāṃ parikleśo daivatānyapi sādayet ।
kiṃ punarmāmito viprā nivartadhvaṃ yatheṣṭataḥ ॥4

Вайшампаяна сказал:
Едва забрезжил рассвет, неутомимые в деяниях (Партхи) собрались уходить в леса. Но тут предстали перед ними брахманы, живущие подаянием. Царь Юдхиштхира, сын Кунти, сказал им: «Все у нас, несчастных, отнято: и имущество, и царство, и величие. Мы уходим в леса, где будем жить, питаясь плодами, кореньями, дичью. Много напастей в лесу, много хищников, змей; мнится мне, не минуете вы там беды. Самим богам грозит гибель, если навлекут они на брахманов лишения, – какая же мне за то будет кара! Вернитесь, о брахманы, в края, вам желанные!»

(5-6)

brāhmaṇā ūcuḥ ।
gatiryā bhavatāṃ rājaṃstāṃ vayaṃ gantumudyatāḥ ।
nārhathāsmānparityaktuṃ bhaktānsaddharmadarśinaḥ ॥5
anukampāṃ hi bhakteṣu daivatānyapi kurvate ।
viśeṣato brāhmaṇeṣu sadācārāvalambiṣu ॥6

Брахманы сказали:
Куда бы ни лежал твой путь, мы готовы разделить его с тобою, царь! Можешь ли ты покинуть нас, преданно любящих тебя, прозревших суть благой дхармы! Ведь и боги проявляют сострадание к тем, кто преданно почитает их, особо же – к движимым благочестием брахманам.

(7-9)

yudhiṣṭhira uvāca ।
mamāpi paramā bhaktirbrāhmaṇeṣu sadā dvijāḥ ।
sahāyaviparibhraṃśastvayaṃ sādayatīva mām ॥7
āhareyurhi me ye'pi phalamūlamṛgāṃstathā ।
ta ime śokajairduḥkhairbhrātaro me vimohitāḥ ॥8
draupadyā viprakarṣeṇa rājyāpaharaṇena ca ।
duḥkhānvitānimānkleśairnāhaṃ yoktumihotsahe ॥9

Юдхиштхира сказал:
Дваждырожденные, я сам всегда безгранично и преданно любил брахманов. Но навлечь на вас, друзей моих, беду для меня равносильно погибели. Прежде плоды, коренья и дичь доставляли мне мои братья; ныне же рожденное скорбью отчаяние помутило их сознание. Обида, (нанесенная) Драупади, отторжение царства и пережитые страдания ввергли их в уныние; могу ль я теперь обременять их заботами!

(10-11)

brāhmaṇā ūcuḥ ।
asmatpoṣaṇajā cintā mā bhūtte hṛdi pārthiva ।
svayamāhṛtya vanyāni anuyāsyāmahe vayam ॥10
anudhyānena japyena vidhāsyāmaḥ śivaṃ tava ।
kathābhiścānukūlābhiḥ saha raṃsyāmahe vane ॥11

Брахманы сказали:
Изгони из сердца, о царь, заботу о нашем пропитании. Мы последуем за вами и сами будем собирать дары леса. Духовным сосредоточением и молитвами мы принесем тебе благо, а скуку в лесу развеем сказыванием всяких подобающих случаю историй.

(12-13)

yudhiṣṭhira uvāca ।
evametanna sandeho rameyaṃ brāhmaṇaiḥ saha ।
nyūnabhāvāttu paśyāmi pratyādeśamivātmanaḥ ॥12
kathaṃ drakṣyāmi vaḥ sarvānsvayamāhṛtabhojanān ।
madbhaktyā kliśyato'narhāndhikpāpāndhṛtarāṣṭrajān ॥13

Юдхиштхира сказал:
Это верно: мне любо бывать с брахманами. Но я впал в нужду и вижу в этом как бы предостережение для себя. Если вы из любви ко мне станете претерпевать незаслуженные лишения, питаясь только тем, что сами же собрали, – каково мне будет видеть это! Да покроет позор нечестивых сыновей Дхритараштры!

(14-19)

vaiśampāyana uvāca ।
ityuktvā sa nṛpaḥ śocanniṣasāda mahītale ।
tamadhyātmaratirvidvāñśaunako nāma vai dvijaḥ ।
yoge sāṅkhye ca kuśalo rājānamidamabravīt ॥14
śokasthānasahasrāṇi bhayasthānaśatāni ca ।
divase divase mūḍhamāviśanti na paṇḍitam ॥15
na hi jñānaviruddheṣu bahudoṣeṣu karmasu ।
śreyoghātiṣu sajjante buddhimanto bhavadvidhāḥ ॥16
aṣṭāṅgāṃ buddhimāhuryāṃ sarvāśreyovighātinīm ।
śrutismṛtisamāyuktāṃ sā rājaṃstvayyavasthitā ॥17
arthakṛcchreṣu durgeṣu vyāpatsu svajanasya ca ।
śārīramānasairduḥkhairna sīdanti bhavadvidhāḥ ॥18
śrūyatāṃ cābhidhāsyāmi janakena yathā purā ।
ātmavyavasthānakarā gītāḥ ślokā mahātmanā ॥19

Вайшампаяна сказал:
С этими словами царь (Юдхиштхира) пал наземь, обливаясь слезами. Тут один дваждырожденный, мудрец по имени Шаунака, искушенный в санкхье и йоге, возлюбивший созерцание Атмана, обратился к нему с такой речью: «Невежда изо дня в день находит сотни поводов для страха, тысячи – для печали; но не (таков) человек просвещенный¹⁴. Люди, подобно тебе одаренные разумом, избегают причастности деяниям, замутняющим знание, запятнанным многими сквернами, губительным для благополучия. Знание, достижимое изучением шрути и смрити, изгоняющее все неблагое, зовется „восьмичастным“; ты обладаешь этим знанием, о царь! Такого, как ты, ни иссякание богатств, ни трудности, ни бедствия близких, ни страдания души и тела не в силах лишить бодрости духа. Послушай, я возвещу тебе шлоки, дарующие крепость духа, как они были некогда пропеты великосущным Джанакой:

14 - Невежда изо дня в день находит сотни поводов для страха, тысячи – для печали; но не (таков) человек просвещенный. – Некоторые из шлок, вложенных здесь в уста Шаунаки и «цитируемого» им Джанаки, встречаются (при незначительном варьировании) в других «дидактических» текстах Мбх, а также в более поздних памятниках санскритской литературы и представляют собой широко используемые в древнеиндийской дидактической поэзии анонимные стихотворные афоризмы; см. [34, с. 10–11]. Данный стих, в частности, употреблен еще в нескольких местах Мбх (напр., 12.26.20; 168.31; 317.2) и в Хит. 1.2 (см. также [150, т. 1, с. 391]).

(20-25)

manodehasamutthābhyāṃ duḥkhābhyāmarditaṃ jagat ।
tayorvyāsasamāsābhyāṃ śamopāyamimaṃ śṛṇu ॥20
vyādheraniṣṭasaṃsparśācchramādiṣṭavivarjanāt ।
duḥkhaṃ caturbhiḥ śārīraṃ kāraṇaiḥ sampravartate ॥21
tadāśupratikārācca satataṃ cāvicintanāt ।
ādhivyādhipraśamanaṃ kriyāyogadvayena tu ॥22
matimanto hyato vaidyāḥ śamaṃ prāgeva kurvate ।
mānasasya priyākhyānaiḥ sambhogopanayairnṛṇām ॥23
mānasena hi duḥkhena śarīramupatapyate ।
ayaḥpiṇḍena taptena kumbhasaṃsthamivodakam ॥24
mānasaṃ śamayettasmājjñānenāgnimivāmbunā ।
praśānte mānase duḥkhe śārīramupaśāmyati ॥25

„Этот мир терзаем страданиями, проникающими плоть и сознание; услышь, какое есть средство исцелить их, оба вместе и каждое в отдельности. Страдание плоти порождается четырьмя причинами: болезнью, прикосновением к вредному, утомлением, отлучением от желанного. Для врачевания болезней и плоти и сознания средства используются двоякие: с одной стороны – срочное применение целебных средств, с другой – правильное размышление. Так вот, если лекарь мудр, то он прежде всего стремится приятными беседами, дарующими больному блаженство, уврачевать (болезнь) сознания. Ведь от болезни сознания все тело воспаляется; так раскаленный шар, брошенный в сосуд, нагревает воду. Но как вода тушит пламя, так истинная мудрость врачует болезнь сознания; когда же сознание исцелено, приходит облегчение и телу.

(26-29)

manaso duḥkhamūlaṃ tu sneha ityupalabhyate ।
snehāttu sajjate janturduḥkhayogamupaiti ca ॥26
snehamūlāni duḥkhāni snehajāni bhayāni ca ।
śokaharṣau tathāyāsaḥ sarvaṃ snehātpravartate ॥27
snehātkaraṇarāgaśca prajajñe vaiṣayastathā ।
aśreyaskāvubhāvetau pūrvastatra guruḥ smṛtaḥ ॥28
koṭarāgniryathāśeṣaṃ samūlaṃ pādapaṃ dahet ।
dharmārthinaṃ tathālpo'pi rāgadoṣo vināśayet ॥29

Корень болезней сознания надлежит усматривать в привязанности. Движимая привязанностью, прилепляется душа (к объектам) и познает страдание. Корень страданий – в привязанности, причина страхов – в привязанности; привязанность несет людям и радостное возбуждение, и скорбь, и изнурение от тяжких трудов. Привязанностью порождаются страсть к (насыщению) органов чувств и страсть к внешним объектам; из этих двух, говорят, первая – пагубнее. Как пламя, проникнув в дупло, сожжет без остатка все дерево с корнем его, так и скверна страсти, пусть даже самая малая, человека, стремившегося к дхарме, влечет к погибели.

(30-36)

viprayoge na tu tyāgī doṣadarśī samāgamāt ।
virāgaṃ bhajate janturnirvairo niṣparigrahaḥ ॥30
tasmātsnehaṃ svapakṣebhyo mitrebhyo dhanasañcayāt ।
svaśarīrasamutthaṃ tu jñānena vinivartayet ॥31
jñānānviteṣu mukhyeṣu śāstrajñeṣu kṛtātmasu ।
na teṣu sajjate snehaḥ padmapatreṣvivodakam ॥32
rāgābhibhūtaḥ puruṣaḥ kāmena parikṛṣyate ।
icchā sañjāyate tasya tatastṛṣṇā pravartate ॥33
tṛṣṇā hi sarvapāpiṣṭhā nityodvegakarī nṛṇām ।
adharmabahulā caiva ghorā pāpānubandhinī ॥34
yā dustyajā durmatibhiryā na jīryati jīryataḥ ।
yo'sau prāṇāntiko rogastāṃ tṛṣṇāṃ tyajataḥ sukham ॥35
anādyantā tu sā tṛṣṇā antardehagatā nṛṇām ।
vināśayati sambhūtā ayonija ivānalaḥ ॥36

Чтобы стать отрешенным, мало разлучиться с (объектом привязанности); подлинно отрешился от близости (с ним) тот, кто зрит все ее скверны, кому чужды мстительность и жажда обладания. Посему привязанность к друзьям, приверженцам, к нажитым богатствам, телесную по своей природе, должно устранять с помощью знания. Как не удержится капля воды на лотосовом листе, так не коснется привязанность лучших из людей, сведущих в шастрах, духовно совершенных, исполненных знания. Того, в ком проснулась страсть, одолевает вожделение; в нем пробуждается желание, потом рождается страстная жажда. Эта ужасная, наигрешнейшая жажда порождает в людях непрестанную суетность, вовлекает их в грех, побуждает ко множеству беззаконий. Счастливы те, кто избавился от этой жажды, от коей вовек не избавятся люди дурные, жажды, не иссякающей с иссяканием сил, пожизненного недуга¹⁵. Ни начала, ни конца нет у этой жажды, укоренившейся в человеческой плоти; она пожирает живые существа, как Огонь Не из чрева рожденный¹⁶.

15 - Счастливы те, кто избавился от … пожизненного недуга. – Ср. БхП 9.19.16 и [150, т. 3, с. 164].

16 - …Огонь, Не из чрева рожденный. – Эпитет ayonija «не из чрева рожденный», которым наделяются некоторые чудесно рожденные персонажи эпоса, в применении к Агни-Огню указывает на способ добывания его посредством трения; ср. другой его эпитет – kṛpitayoni «рожденный из древесного чрева».

(37-48)

yathaidhaḥ svasamutthena vahninā nāśamṛcchati ।
tathākṛtātmā lobhena sahajena vinaśyati ॥37
rājataḥ salilādagneścorataḥ svajanādapi ।
bhayamarthavatāṃ nityaṃ mṛtyoḥ prāṇabhṛtāmiva ॥38
yathā hyāmiṣamākāśe pakṣibhiḥ śvāpadairbhuvi ।
bhakṣyate salile matsyaistathā sarveṇa vittavān ॥39
artha eva hi keṣāñcidanartho bhavitā nṛṇām ।
arthaśreyasi cāsakto na śreyo vindate naraḥ ।
tasmādarthāgamāḥ sarve manomohavivardhanāḥ ॥40
kārpaṇyaṃ darpamānau ca bhayamudvega eva ca ।
arthajāni viduḥ prājñā duḥkhānyetāni dehinām ॥41
arthasyopārjane duḥkhaṃ pālane ca kṣaye tathā ।
nāśe duḥkhaṃ vyaye duḥkhaṃ ghnanti caivārthakāraṇāt ॥42
arthā duḥkhaṃ parityaktuṃ pālitāścāpi te'sukhāḥ ।
duḥkhena cādhigamyante teṣāṃ nāśaṃ na cintayet ॥43
asantoṣaparā mūḍhāḥ santoṣaṃ yānti paṇḍitāḥ ।
anto nāsti pipāsāyāḥ santoṣaḥ paramaṃ sukham ॥44
tasmātsantoṣameveha dhanaṃ paśyanti paṇḍitāḥ ।
anityaṃ yauvanaṃ rūpaṃ jīvitaṃ dravyasañcayaḥ ।
aiśvaryaṃ priyasaṃvāso gṛdhyedeṣu na paṇḍitaḥ ॥45
tyajeta sañcayāṃstasmāttajjaṃ kleśaṃ saheta kaḥ ।
na hi sañcayavānkaściddṛśyate nirupadravaḥ ॥46
ataśca dharmibhiḥ pumbhiranīhārthaḥ praśasyate ।
prakṣālanāddhi paṅkasya dūrādasparśanaṃ varam ॥47
yudhiṣṭhiraivamartheṣu na spṛhāṃ kartumarhasi ।
dharmeṇa yadi te kāryaṃ vimukteccho bhavārthataḥ ॥48

Как дрова уничтожаются огнем, ими же вскормленным, так и люди, духовно несовершенные, гибнут от врожденной своей жадности. Как страшится смерти всякий, кто наделен жизнью, так и обладатель богатства пребывает в постоянном страхе перед водой, огнем, ворами, царем и своими же родственниками¹⁷. Оставь мясо на воздухе – его склюют птицы, на земле – пожрут звери, в воде – рыбы; так же все (готовы пожрать) и человека, владеющего богатством¹⁸. Для тех, кто им владеет, богатство оборачивается злом. Никогда не познать благополучия тому, кто ищет обрести его через обогащение. Стоит только человеку завладеть богатством, как возрастают в сознании его всяческие заблуждения. Мудрецы знают, какие грозят смертным беды, проистекающие от богатства: это духовное убожество, гордыня, самообольщение, суетность и страх. Добывая богатство – страдаем, оберегая его – страдаем, убывает оно – страдаем, теряем – страдаем, тратим – страдаем; подчас и убивают люди друг друга из-за богатства. Тяжело расставаться с богатствами¹⁹, но и тщательно сберегаемые не приносят они счастья; им всегда сопутствует страдание, поэтому, если утратишь богатство, не стоит печалиться. Глупцы – все в своей неудовлетворенности²⁰; удовлетворенности достигают мудрые. Жажда не имеет предела. А в удовлетворенности заключено наивысшее блаженство. Потому мудрые почитают удовлетворенность лучшим из сокровищ этого мира. Не вечна наша телесная оболочка²¹, не вечна юность и сама жизнь, не вечно нажитое богатство, не вечна власть, не вечен союз любящих – и потому да не соблазнится мудрец ничем из этого! Когда приходится расстаться с накопленным, кто в силах перенесть вызванные этим страдания? А ведь не было еще такого человека, который, храня приобретенное, избег бы всяческих тревог. Посему праведники возносят хвалы тому, кто равнодушен к мирским благам. Лучше ведь вовсе не мараться грязью, чем после отмываться от нее“. Воистину, не подобает тебе желать мирских благ, о Юдхиштхира! Если считаешь долгом своим поступать в согласии с дхармой, то избавься вполне от вожделения!»

17 - Как страшится смерти всякий … и своими же родственниками. – Согласно О. Бетлингку [150, т. 3, с. 221], этот стих встречается в некоторых версиях «Хитопадеши».

18 - Оставь мясо на воздухе … человека, владеющего богатством. – Шлока засвидетельствована в некоторых версиях Хит. и Пт, а также в средневековой антологии Шдхп [150, т. 3, с. 106].

19 - Тяжело расставаться с богатствами… – Ср. Мбх 12.198 (*540) или Бомб. 12.330.18.

20 - Глупцы – все в своей неудовлетворенности… – Ср. далее в нашем тексте, главы 206, шл. 20, а также Бомб. 12.330.21.

21 - Не вечна наша телесная оболочка… – Ср. Мбх 11.2.15; 12.317.14; Бомб. 12.330.14, а также Хит. 4.72 [225; 48, с. 145].

(49-59)

yudhiṣṭhira uvāca ।
nārthopabhogalipsārthamiyamarthepsutā mama ।
bharaṇārthaṃ tu viprāṇāṃ brahmankāṅkṣe na lobhataḥ ॥49
kathaṃ hyasmadvidho brahmanvartamāno gṛhāśrame ।
bharaṇaṃ pālanaṃ cāpi na kuryādanuyāyinām ॥50
saṃvibhāgo hi bhūtānāṃ sarveṣāmeva śiṣyate ।
tathaivāpacamānebhyaḥ pradeyaṃ gṛhamedhinā ॥51
tṛṇāni bhūmirudakaṃ vākcaturthī ca sūnṛtā ।
satāmetāni geheṣu nocchidyante kadācana ॥52
deyamārtasya śayanaṃ sthitaśrāntasya cāsanam ।
tṛṣitasya ca pānīyaṃ kṣudhitasya ca bhojanam ॥53
cakṣurdadyānmano dadyādvācaṃ dadyācca sūnṛtām ।
pratyudgamyābhigamanaṃ kuryānnyāyena cārcanam ॥54
agnihotramanaḍvāṃśca jñātayo'tithibāndhavāḥ ।
putradārabhṛtāścaiva nirdaheyurapūjitāḥ ॥55
nātmārthaṃ pācayedannaṃ na vṛthā ghātayetpaśūn ।
na ca tatsvayamaśnīyādvidhivadyanna nirvapet ॥56
śvabhyaśca śvapacebhyaśca vayobhyaścāvapedbhuvi ।
vaiśvadevaṃ hi nāmaitatsāyamprātarvidhīyate ॥57
vighasāśī bhavettasmānnityaṃ cāmṛtabhojanaḥ ।
vighasaṃ bhṛtyaśeṣaṃ tu yajñaśeṣaṃ tathāmṛtam ॥58
etāṃ yo vartate vṛttiṃ vartamāno gṛhāśrame ।
tasya dharmaṃ paraṃ prāhuḥ kathaṃ vā vipra manyase ॥59

Юдхиштхира сказал:
Я жажду разбогатеть не для того, чтобы самому вкусить от обладания богатством. Я стремлюсь к этому с одной лишь целью – прокормить брахманов, отнюдь не из своекорыстия. Может ли человек, подобно мне несущий обязанности домохозяина, не питать и не блюсти тех, о брахман, кто сопутствует ему в скитаниях? Всем живым существам положено делиться друг с другом; потому всякий глава семьи обязан поддерживать даяниями тех, кто не ведет своего хозяйства. У благочестивых хозяев²² всегда должно найтись для гостя место в доме, вода для питья, трава на подстилку, и в-четвертых, ласковое слово. Утомленному надо предоставить ложе, уставшему стоять – сиденье, голодному – еду, жаждущему – питье. Приветливостью взора, сердечной добротой, ласковыми речами следует одаривать гостя; пусть хозяин, вставая, устремляется ему навстречу, пусть оказывает ему надлежащие почести. Неисполнение агнихотры, непочтительность к коровам, неуважение к гостям и родственникам, к детям, супруге, слугам суть (грехи), ведущие к гибели. Никто не смеет готовить пищу только для себя; никто не смеет без надобности резать скот; да не посмеет также вкушать пищу свою, не поднеся прежде, по обычаю, пищу (богам и питарам). Утром и вечером надлежит совершать жертвоприношение, именуемое вайшвадева, разбрасывая на земле пищу для собак²³, псоядцев²⁴ и птиц. Самому питаться следует только вигхасой²⁵ и амритой; вигхаса – это остатки от трапезы домашних; амрита – остатки от жертвоприношения. Говорят, что, если домохозяин в деятельности своей держится этих правил, тем самым он следует высочайшей дхарме. А каково твое мнение об этом, о брахман?

22 - У благочестивых хозяев… – Ср. Мбх 5.36.32 [64, с. 84; 272, с. 271]. Варианты шлоки содержатся в МДхШ 3.101 [42, с. 62; 58, с. 94], в различных версиях Хит. и Пт, а также в Шдхп [150, т. 2, с. 76].

23 - …для собак… – По традиционным представлениям, душу покойного сопровождают в загробное царство Ямы две собаки, Шьяма (Темная) и Шабала (Серая); они отгоняют от покойного других собак, но и сами весьма свирепы, так что друзья покойного стараются умилостивить их, подкармливая собак, живущих на земле. Ежедневно в ходе вайшвадевы брахман должен бросать собаке рис или хлеб, говоря: «Я даю пищу двум собакам, Шьяме и Шабале из семьи Вайвасваты, чтобы они меня охраняли на моем (посмертном) пути» [330, с. 193, 238].

24 - …псоядцев… – «Псоядцы» (śvapacāḥ букв. «варящие собачину») – презрительное обозначение «неприкасаемых», представителей низших социальных групп (чандалы и т. п.), за которыми закреплялись «ритуально оскверняющие» виды профессиональной деятельности (напр., охота и торговля мясом, винокурение, кремация трупов). Прозвище «псоядцы» позволяет высказать догадку о первоначальной этнической принадлежности внекастовых или какой-то их части: разведение собак на мясо (как, кстати, и рисоводство) характерно для восточноазиатского центра становления производящего хозяйства, откуда в доисторическую эпоху переселялись в Индию носители тибето-китайских и так называемых аустроазиатских языков (см. [115, с. 115–125]). Шлока воспроизводится в Мбх 13.100.22 (ср. МДхШ 3.121).

25 - Вигхаса – остатки от трапезы.

(60-69)

śaunaka uvāca ।
aho bata mahatkaṣṭaṃ viparītamidaṃ jagat ।
yenāpatrapate sādhurasādhustena tuṣyati ॥60
śiśnodarakṛte'prājñaḥ karoti vighasaṃ bahu ।
moharāgasamākrānta indriyārthavaśānugaḥ ॥61
hriyate budhyamāno'pi naro hāribhirindriyaiḥ ।
vimūḍhasañjño duṣṭāśvairudbhrāntairiva sārathiḥ ॥62
ṣaḍindriyāṇi viṣayaṃ samāgacchanti vai yadā ।
tadā prādurbhavatyeṣāṃ pūrvasaṅkalpajaṃ manaḥ ॥63
mano yasyendriyagrāmaviṣayaṃ prati coditam ।
tasyautsukyaṃ sambhavati pravṛttiścopajāyate ॥64
tataḥ saṅkalpavīryeṇa kāmena viṣayeṣubhiḥ ।
viddhaḥ patati lobhāgnau jyotirlobhātpataṅgavat ॥65
tato vihārairāhārairmohitaśca viśāṃ pate ।
mahāmohamukhe magno nātmānamavabudhyate ॥66
evaṃ patati saṃsāre tāsu tāsviha yoniṣu ।
avidyākarmatṛṣṇābhirbhrāmyamāṇo'tha cakravat ॥67
brahmādiṣu tṛṇānteṣu bhūteṣu parivartate ।
jale bhuvi tathākāśe jāyamānaḥ punaḥ punaḥ ॥68
abudhānāṃ gatistveṣā budhānāmapi me śṛṇu ।
ye dharme śreyasi ratā vimokṣaratayo janāḥ ॥69

Шаунака сказал:
О горе! Сколь превратно все в этом мире! От чего отвращает лик свой праведник, то для нечестивца – источник наслаждения. Подчас люди невежественные, движимые пагубной страстью, порабощенные чувственностью, питаются по обету вигхасой, надеясь (в будущем рождении) насытить свою утробу и детородный член! А бывает, что и мыслящий человек, если помрачено его сознание, совлекается обманчивыми органами чувств (с истинного пути), как колесничий – непослушными, обезумевшими от волнения конями. Когда шесть чувств встречаются с объектом²⁶, от них мгновенно рождается сознание, обусловленное начальным целостным образом²⁷. У того (человека), чей разум влеком к объекту совокупности чувств, рождается страстная жажда, вовлекается он в деятельность²⁸. И тогда, (повинуясь) желанию, (подкрепляемому) энергией целостного образа²⁹, пронзенный стрелами объектов, повергается он в огонь вожделения, как насекомое, летя на свет, падает в пламя. Тогда чревоугодие и прочие утехи помрачают его разум; погрязнув в грешном заблуждении, принимаемом им за истинное блаженство, человек тот, о владыка народа, не сознает более себя. Так-то и ввергается он в сансару и, крутясь словно колесо, переходит под воздействием неведения, жажды и груза прошлых деяний из одного лона в другое, вновь и вновь возрождаясь в различных видах существ, от Брахмы до стебля травы, то на земле, то в воде, то в воздушном пространстве. Таков удел глупцов; а теперь слушай об уделе разумных, приверженных дхарме и благочестию, ищущих блаженства на пути освобождения.

26 - Когда шесть чувств встречаются с объектом… – Во втором ответе Шаунаки Юдхиштхире использованы философско-психологические термины, относящиеся к концепции познавательных процессов в системе санкхья, причем в сравнительно позднем и систематизированном ее варианте. За помощь в их интерпретации мы признательны Е. П. Островской. Шесть чувств (индрий) – это пять модальностей органов чувств (уши, кожа, глаза, язык, нос), т. е. ощущений, дающих парциальные образы объекта познания (viṣaya), плюс шестая индрия – локализуемая во всем теле индрия разума (manendriya), ответственная за первичное смыслообразование, т. е. за первичный целостный образ объекта.

27 - …от них мгновенно рождается сознание, обусловленное начальным целостным образом. – Благодаря действию «индрий разума» на базе ощущений формируется начальный целостный образ (pūrvasaṃkalpa) объекта, вслед за чем происходит и его разумное осознавание (как «сознание» здесь переводим manas «разум»).

28 - У того (человека), чей разум влеком к объекту совокупности чувств, рождается страстная жажда, вовлекается он в деятельность. – «Разум» – manas; «деятельность» – prāvṛtti, т. е. всякая психическая и физическая деятельность, ведущая к выработке кармы (противопоставляемая nivṛtti – свертыванию психофизической деятельности, имеющему конечным результатом выход из сансары).

29 - И тогда, (повинуясь) желанию, (подкрепляемому) энергией целостного образа… – Выражением saṃkalpavīrya «энергия целостного образа» констатируется, по-видимому, тот факт, что познавательные процессы имеют помимо информационного и энергетический аспект.

(70-79)

yadidaṃ vedavacanaṃ kuru karma tyajeti ca ।
tasmāddharmānimānsarvānnābhimānātsamācaret ॥70
ijyādhyayanadānāni tapaḥ satyaṃ kṣamā damaḥ ।
alobha iti mārgo'yaṃ dharmasyāṣṭavidhaḥ smṛtaḥ ॥71
tatra pūrvaścaturvargaḥ pitṛyānapathe sthitaḥ ।
kartavyamiti yatkāryaṃ nābhimānātsamācaret ॥72
uttaro devayānastu sadbhirācaritaḥ sadā ।
aṣṭāṅgenaiva mārgeṇa viśuddhātmā samācaret ॥73
samyaksaṅkalpasambandhātsamyakcendriyanigrahāt ।
samyagvrataviśeṣācca samyakca gurusevanāt ॥74
samyagāhārayogācca samyakcādhyayanāgamāt ।
samyakkarmopasannyāsātsamyakcittanirodhanāt ।
evaṃ karmāṇi kurvanti saṃsāravijigīṣavaḥ ॥75
rāgadveṣavinirmuktā aiśvaryaṃ devatā gatāḥ ।
rudrāḥ sādhyāstathādityā vasavo'thāśvināvapi ।
yogaiśvaryeṇa saṃyuktā dhārayanti prajā imāḥ ॥76
tathā tvamapi kaunteya śamamāsthāya puṣkalam ।
tapasā siddhimanviccha yogasiddhiṃ ca bhārata ॥77
pitṛmātṛmayī siddhiḥ prāptā karmamayī ca te ।
tapasā siddhimanviccha dvijānāṃ bharaṇāya vai ॥78
siddhā hi yadyadicchanti kurvate tadanugrahāt ।
tasmāttapaḥ samāsthāya kuruṣvātmamanoratham ॥79

Как гласит речение Вед: действуй, но отрешись от плодов деяния!³⁰ Только тогда соблюдешь ты все эти дхармы бескорыстно, а не из себялюбия. Принесение жертв, учение, дарения, подвижничество, правдивость, всепрощение, смирение, нестяжательство – таков, говорят, восьмеричный путь дхармы. Первые его четыре ветви ведут путем предков; но только все предписанные действия надлежит совершать бескорыстно, а не из себялюбия. Остальные (четыре ветви) – это путь богов³¹, по которому всегда шествуют праведники. Кто очистил свой дух, пусть идет восьмеричным путем. Допуская только благие помыслы; обуздав должным образом чувства; ревностно исполняя (тягчайшие) обеты; угождая, как положено, наставникам; строго соблюдая правила питания; преуспевая, как подобает, в учении; отрешившись полностью от плодов деяний; навсегда пресекши (деятельность) мысли – только так должен жить тот, кто желает превозмочь сансару! Избавившись от страстей и злобы, боги обрели владычество над миром. Обладая йогическим всемогуществом, рудры, садхьи, адитьи, васу и двое Ашвинов поддерживают существование всего живого. Так и ты, о Каунтея, утвердившись в полном бесстрастии, постарайся путем подвижничества обрести совершенство и дар чудотворства. Те совершенства, что передаются от отца с матерью, а также достигаются добрыми делами, уже обретены тобою; стремись же теперь добыть для себя и эту, в подвижничестве обретаемую способность, дабы прокормить брахманов! Кому эта способность дана, тот может совершить все, чего бы ни восхотел в милосердии своем; предайся же трудам подвижничества, и ты осуществишь свое желание!

30 - …речение Вед: действуй, но отрешись от плодов деяния! – В данном случае ссылкой на авторитет Вед подкрепляется тезис, характерный скорее для учения «Бхагавадгиты». Также со ссылкой на Веды эта формула повторена в Мбх 12.19.1.

31 - …путем предков … путь богов… – Учение о «двух путях», из которых один ведет к «предкам» и к последующим перерождениям на земле, а другой («путь богов») – в «мир Брахмана» и к прекращению перерождений, оформилось на основе некоторых элементов ведийского мировоззрения в ранних Упанишадах (БрУ 6.2.15–16; см. [17, с. 145–146]; ЧхУ 5.10; см. [114, с. 101–102]) и явилось исходной точкой в развитии учения о карме и сансаре, от которого оно, однако, в ряде моментов существенно отличается; см. [91, с. 71–96]. В Упанишадах, как и в данном месте Мбх, с «путем предков» обычно соотносится традиционная «внешняя» обрядность, а с «путем богов» – «внутренний ритуал», «должное знание» (здесь – духовное самосовершенствование).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» вторая глава.

ГЛАВА 3

(1-4)

vaiśampāyana uvāca ।
śaunakenaivamuktastu kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
purohitamupāgamya bhrātṛmadhye'bravīdidam ॥1
prasthitaṃ mānuyāntīme brāhmaṇā vedapāragāḥ ।
na cāsmi pālane śakto bahuduḥkhasamanvitaḥ ॥2
parityaktuṃ na śaknomi dānaśaktiśca nāsti me ।
kathamatra mayā kāryaṃ bhagavāṃstadbravītu me ॥3
muhūrtamiva sa dhyātvā dharmeṇānviṣya tāṃ gatim ।
yudhiṣṭhiramuvācedaṃ dhaumyo dharmabhṛtāṃ varaḥ ॥4

Вайшампаяна сказал:
Выслушав речь Шаунаки, Юдхиштхира, сын Кунти, сопровождаемый братьями, пошел к своему родовому жрецу и сказал ему: «Не следовало бы этим брахманам, усвоившим (учение) Вед, сопровождать меня в моем изгнании. Многие беды постигли меня, и я не в силах обеспечить им защиту. И оставить их не могу, и даяниями поддерживать не способен. Как мне тут быть, да разъяснит почтенный!» На какое-то время Дхаумья, достойнейший из блюстителей закона, предался размышлениям, дабы найти путь, согласный с дхармой, а потом отвечал Юдхиштхире:

(5-12)

purā sṛṣṭāni bhūtāni pīḍyante kṣudhayā bhṛśam ।
tato'nukampayā teṣāṃ savitā svapitā iva ॥5
gatvottarāyaṇaṃ tejorasānuddhṛtya raśmibhiḥ ।
dakṣiṇāyanamāvṛtto mahīṃ niviśate raviḥ ॥6
kṣetrabhūte tatastasminnoṣadhīroṣadhīpatiḥ ।
divastejaḥ samuddhṛtya janayāmāsa vāriṇā ॥7
niṣiktaścandratejobhiḥ sūyate bhūgato raviḥ ।
oṣadhyaḥ ṣaḍrasā medhyāstadannaṃ prāṇināṃ bhuvi ॥8
evaṃ bhānumayaṃ hyannaṃ bhūtānāṃ prāṇadhāraṇam ।
pitaiṣa sarvabhūtānāṃ tasmāttaṃ śaraṇaṃ vraja ॥9
rājāno hi mahātmāno yonikarmaviśodhitāḥ ।
uddharanti prajāḥ sarvāstapa āsthāya puṣkalam ॥10
bhīmena kārtavīryeṇa vainyena nahuṣeṇa ca ।
tapoyogasamādhisthairuddhṛtā hyāpadaḥ prajāḥ ॥11
tathā tvamapi dharmātmankarmaṇā ca viśodhitaḥ ।
tapa āsthāya dharmeṇa dvijātīnbhara bhārata ॥12

«Было время, когда все живые создания сильно страдали от голода³². Тогда Савитар-Солнце, словно родной отец, проникся к ним состраданием. Двинувшись северным путем, собрал он своими лучами наделенную животворным теджасом влагу, а затем вернулся южным путем³³ и проник внутрь земли. Обернулся он полем-лоном, и в нем Царь растительности, согнав (в облака) весь теджас (паром носившийся) в поднебесье и (пролив вниз дождевую) влагу, породил растения. Оплодотворенное теджасом Месяца, пребывавшее в земле Солнце произвело (их) на свет; эти растения, наделенные шестью вкусовыми соками³⁴, пригодные для жертвы, и составляют пищу всех живых существ на земле. Воистину, пища всех наделенных жизнью существ сотворена из Солнца, потому оно и есть отец всех существ; к нему обратись за помощью! Все великие духом цари, возвысившиеся над грехом как благородством происхождения, так и собственными благими деяниями, поддерживают своих подданных, предаваясь высоким трудам подвижничества. Бхима, Картавирья, Вайнья и Нахуша оберегали народ свой от бед, пребывая в самадхи, (обретенном) деяниями подвижничества и йогой. Вот и ты, чей дух устремлен к дхарме, ты, возвысивший себя над грехом добрыми делами, предайся, как велит тебе дхарма, подвижничеству и тем обеспечь пропитание для брахманов!»

32 - Было время, когда все живые создания сильно страдали от голода. – Излагаемый далее миф о порождении солнцем растительности исключительно своеобразен. Проведенная Й. ван Бейтененом [271, с. 818] аналогия с космогоническим мифом ЧхУ (6.2.3–4), где последовательно жар (tejas) порождает воду, а вода – пищу [114, с. 110], представляется не очень убедительной, т. к. в роли порождающего первоначала там все-таки выступает не Солнце, а Сущее (sat); хотя некоторая связь нашего мифа с учениями ранних Упанишад (о двух путях Солнца, о «пяти огнях» и др.) вполне вероятна. Изложение Дхаумьей мифа в данном месте Мбх страдает неясностью; поскольку упоминания о нем и в других источниках кажутся нарочито темными (см., напр., МаркП 104.19–26 [274, с. 560–561]), можно думать, что это миф эзотерический. Сама Мбх в другом месте (3.160.33) характеризует способ, коим Солнце породило растительность, как «неуказуемый» (anirdeśyam). Ясно лишь, что в данном мифе Солнце (Савитар, Сурья) как бы раздваивается, выступая одновременно в мужской (оплодотворяющий землю дождем Сома-Месяц, «атманом» которого, согласно МаркП 104.26, является одна из форм Солнца) и в женской («поле-лоно») ипостасях. Слово «теджас» (см. словарь) оставлено нами без перевода, так как здесь умышленно обыгрывается его многозначность: помимо основного значения «блеск, пыл, жар, огненная энергия» оно может быть прочтено и в частном значении «мужское семя». Как «поле-лоно» мы передаем kṣetra, в котором, несомненно, присутствуют оба эти значения. Миф связан, возможно, с культом Солнца (Сурьи), весьма распространенным в древности и в средние века [8, с. 294; 206, с. 84; 147, с. 465–466]; в Центральной и Южной Индии секты солнцепоклонников сохранились до нового времени [213, с. 213]. Иногда как на отличительную черту культа Сурьи указывают на его магическую направленность [8, с. 295]. Характерно, что и в данном случае за изложением мифа о порождении Солнцем растительности следует описание магического акта, направленного на обретение конкретных материальных благ.

33 - …северным путем … южным путем… – Uttarāyana и dakṣiṇāyana – видимое движение солнца к северу (между зимним и летним солнцестояниями) и к югу от небесного экватора. По времени «северный путь» – это весна, лето, сезон дождей, когда «солнце возрастает и уничтожает зло», а «южный путь» – «осень, зима, влажный сезон, когда солнце убывает» [91, с. 147]. Представление о северном и южном путях солнца впервые проявляется в ШБр 2.1.3.1–4.

34 - …шестью вкусовыми соками (ṣadrasāḥ)… – Имеются в виду шесть вкусовых качеств жидкостей: madhura «сладкое», amla «кислое», lavaṇa «соленое», kaṭuka «острое», tikta «горькое», kaṣāya «вяжущее».

(13-14)

evamuktastu dhaumyena tatkālasadṛśaṃ vacaḥ ।
dharmarājo viśuddhātmā tapa ātiṣṭhaduttamam ॥13
puṣpopahārairbalibhirarcayitvā divākaram ।
yogamāsthāya dharmātmā vāyubhakṣo jitendriyaḥ ।
gāṅgeyaṃ vāryupaspṛśya prāṇāyāmena tasthivān ॥14

Вняв ко времени пришедшейся речи Дхаумьи, Царь справедливости, чистый духом Юдхиштхира предался суровейшему подвижничеству. Приношениями цветов и жертвенной пищи благочестивый царь воздал почести Творцу дня, а затем приступил к деяниям йоги. Восторжествовавший над чувствами, питающийся одним воздухом, он вошел в воды Ганги³⁵ и стал совершать пранаяму³⁶.

35 - …вошел в воды Ганги… – Gāṅgeyaṃ vāry upaspṛśya значит, собственно, «совершил омовение в водах Ганги», что можно было делать и не входя в воду, но здесь, очевидно, подразумевается, что царь предается упражнениям йоги, стоя в воде, по обыкновению подвижников; ср. [349, т. 2, с. 45]. Такое чтение подтверждается указанием, что Юдхиштхира «вышел из воды», когда цель его аскезы была достигнута (далее в тексте, главы 4, шл. 4).

36 - Пранаяма – один из разделов йогической практики, регулировка дыхания.

(15)

janamejaya uvāca ।
kathaṃ kurūṇāmṛṣabhaḥ sa tu rājā yudhiṣṭhiraḥ ।
viprārthamārādhitavānsūryamadbhutavikramam ॥15

Джанамеджая сказал:
Как же сумел тот бык-каурава, царь Юдхиштхира, радея о благе брахманов, умилостивить почитанием дивнодоблестного Сурью?

(16-17)

vaiśampāyana uvāca ।
śṛṇuṣvāvahito rājañśucirbhūtvā samāhitaḥ ।
kṣaṇaṃ ca kuru rājendra sarvaṃ vakṣyāmyaśeṣataḥ ॥16
dhaumyena tu yathā proktaṃ pārthāya sumahātmane ।
nāmnāmaṣṭaśataṃ puṇyaṃ tacchṛṇuṣva mahāmate ॥17

Вайшампаяна сказал:
О царь, соверши прежде необходимое очищение, сосредоточься и слушай внимательно. Не изволь торопить меня, и я изложу тебе все без единого упущения. Вот какие сто восемь³⁷ благостных имен бога сообщил Дхаумья величайшему духом Партхе; услышь их, о многомудрый!

37 - …сто восемь… – Священное число индуизма, производное умножения 9 (семь планет и две фазы луны) на 12 (число знаков солнечного зодиака). Символизирует небо в целом. В Индии насчитывается 108 особо чтимых храмов, 108 Упанишад, из 108 бусин состоят шиваитские четки и т. д. [348, т. 2, с. 137].

(18-28)

sūryo'ryamā bhagastvaṣṭā pūṣārkaḥ savitā raviḥ ।
gabhastimānajaḥ kālo mṛtyurdhātā prabhākaraḥ ॥18
pṛthivyāpaśca tejaśca khaṃ vāyuśca parāyaṇam ।
somo bṛhaspatiḥ śukro budho'ṅgāraka eva ca ॥19
indro vivasvāndīptāṃśuḥ śuciḥ śauriḥ śanaiścaraḥ ।
brahmā viṣṇuśca rudraśca skando vaiśravaṇo yamaḥ ॥20
vaidyuto jāṭharaścāgniraindhanastejasāṃ patiḥ ।
dharmadhvajo vedakartā vedāṅgo vedavāhanaḥ ॥21
kṛtaṃ tretā dvāparaśca kaliḥ sarvāmarāśrayaḥ ।
kalā kāṣṭhā muhūrtāśca pakṣā māsā ṛtustathā ॥22
saṃvatsarakaro'śvatthaḥ kālacakro vibhāvasuḥ ।
puruṣaḥ śāśvato yogī vyaktāvyaktaḥ sanātanaḥ ॥23
lokādhyakṣaḥ prajādhyakṣo viśvakarmā tamonudaḥ ।
varuṇaḥ sāgaroṃ'śuśca jīmūto jīvano'rihā ॥24
bhūtāśrayo bhūtapatiḥ sarvabhūtaniṣevitaḥ ।
maṇiḥ suvarṇo bhūtādiḥ kāmadaḥ sarvatomukhaḥ ॥25
jayo viśālo varadaḥ śīghragaḥ prāṇadhāraṇaḥ ।
dhanvantarirdhūmaketurādidevo'diteḥ sutaḥ ॥26
dvādaśātmāravindākṣaḥ pitā mātā pitāmahaḥ ।
svargadvāraṃ prajādvāraṃ mokṣadvāraṃ triviṣṭapam ॥27
dehakartā praśāntātmā viśvātmā viśvatomukhaḥ ।
carācarātmā sūkṣmātmā maitreṇa vapuṣānvitaḥ ॥28

Сурья, Арьяман, Бхага, Тваштри, Пушан, Арка, Савитар, Рави, Лучезарный, Нерожденный, Время, Смерть, Творец, Источник света, Земля и Воды, Сияние и Небо, Ветер, Вышний предел, Сома, Брихаспати, Шукра, Будха и Ангарака, Индра, Вивасван, Излучающий жар, Яркий, Шаури, или Тихоходящий, Брахма, Вишну, Рудра, Сканда, Вайшравана, Яма, Пламя молнии, Пламя чрева, Рождаемый топливом, Владыка всякого пыла, Знамя дхармы, Создатель Вед, Завершение Вед, Носитель Вед, Крита, Трета, Двапара и Кали, Прибежище всех бессмертных, Кала, Каштха и Мухурта, Пакша, Месяц и Время года, Творец года, (древо) Ашваттха, Колесо времени, Светообильный, Пуруша, Извечный, Владыка йоги, Явленно-непроявленный, Непреходящий, Блюститель мира, Блюститель твари, Всетворец, Гонитель тьмы, Варуна, Океан, Свет, Облако, Податель жизни, Губитель недругов, Прибежище тварей, Владыка тварей, Вместилище всех тварей, Сокровище, Злато, Первосущность, Исполнитель желаний, Всепребывающий, Победоносный, Превеликий, Податель даров, Быстроходящий, Источник жизненной силы, Дханвантари, Дымознаменный, Первобожество, Дитя Адити, Двенадцатисущный, Алолотосоокий, Отец, Мать, Прародитель, Врата неба, Врата творения, Врата спасения, Небо богов, Создатель плоти, Просветленный дух, Душа всего, Вездесущий, Душа подвижного и недвижимого, Тонкая сущность, Средоточие дружелюбия!³⁸

38 - …Средоточие дружелюбия! – В перечне «108 имен Сурьи», помимо различных имен и эпитетов Солнца, а также имен и эпитетов других, в данном случае отождествляемых с ним божеств, можно выделить также в особые группы названия планет (Сома – Луна, Брихаспати – Юпитер, Шукра – Венера, Будха – Меркурий, Ангарака – Марс, Шаури – Сатурн), названия четырех «веков» – юг (Крита, Трета, Двапара и Кали), названия единиц измерения времени (Кала, Каштха, Мухурта, Пакша, Месяц. Время Года).

(29-33)

etadvai kīrtanīyasya sūryasyaiva mahātmanaḥ ।
nāmnāmaṣṭaśataṃ puṇyaṃ śakreṇoktaṃ mahātmanā ॥29
śakrācca nāradaḥ prāpto dhaumyaśca tadanantaram ।
dhaumyādyudhiṣṭhiraḥ prāpya sarvānkāmānavāptavān ॥30
surapitṛgaṇayakṣasevitaṃ hyasuraniśācarasiddhavanditam ।
varakanakahutāśanaprabhaṃ tvamapi manasyabhidhehi bhāskaram ॥31
sūryodaye yastu samāhitaḥ paṭhetsa putralābhaṃ dhanaratnasañcayān ।
labheta jātismaratāṃ sadā naraḥ smṛtiṃ ca medhāṃ ca sa vindate parām ॥32
imaṃ stavaṃ devavarasya yo naraḥ prakīrtayecchucisumanāḥ samāhitaḥ ।
sa mucyate śokadavāgnisāgarāllabheta kāmānmanasā yathepsitān ॥33

Эти сто восемь святых имен великого духом, достославного Сурьи возвестил некогда великий духом Шакра; от Шакры узнал их Нарада, от него – Дхаумья, а Юдхиштхира, приняв их (знание) от Дхаумьи, обрел исполнение всех желаний. Помести же в сердце своем того, кто почитаем богами, питарами, ганами и якшами, того, кто восхваляем нишачарами, сиддхами, асурами, того, кто сияет, подобно Вкусителю жертв, как чистое золото – (блистательного) Бхаскару! Каждый, кто при восходе солнца, погрузившись в созерцание, повторит (эти имена), да обретет мужское потомство, груды золота и дорогих камней, воспоминания о всех прежних своих рождениях, легкость усвоения и твердость памяти. Каждый человек с чистым и добрым сердцем, который, предавшись созерцанию, вознесет эту хвалу наилучшему из богов, да спасется от тоски, лесного пожара и водной пучины, да обретет исполнение всех заветных, лелеемых в сердце желаний!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» третья глава.

ГЛАВА 4

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
tato divākaraḥ prīto darśayāmāsa pāṇḍavam ।
dīpyamānaḥ svavapuṣā jvalanniva hutāśanaḥ ॥1
yatte'bhilaṣitaṃ rājansarvametadavāpsyasi ।
ahamannaṃ pradāsyāmi sapta pañca ca te samāḥ ॥2
phalamūlāmiṣaṃ śākaṃ saṃskṛtaṃ yanmahānase ।
caturvidhaṃ tadannādyamakṣayyaṃ te bhaviṣyati ।
dhanaṃ ca vividhaṃ tubhyamityuktvāntaradhīyata ॥3
labdhvā varaṃ tu kaunteyo jalāduttīrya dharmavit ।
jagrāha pādau dhaumyasya bhrātṝṃścāsvajatācyutaḥ ॥4
draupadyā saha saṅgamya paśyamāno'bhyayātprabhuḥ ।
mahānase tadānnaṃ tu sādhayāmāsa pāṇḍavaḥ ॥5
saṃskṛtaṃ prasavaṃ yāti vanyamannaṃ caturvidham ।
akṣayyaṃ vardhate cānnaṃ tena bhojayate dvijān ॥6
bhuktavatsu ca vipreṣu bhojayitvānujānapi ।
śeṣaṃ vighasasañjñaṃ tu paścādbhuṅkte yudhiṣṭhiraḥ ।
yudhiṣṭhiraṃ bhojayitvā śeṣamaśnāti pārṣatī ॥7
evaṃ divākarātprāpya divākarasamadyutiḥ ।
kāmānmano'bhilaṣitānbrāhmaṇebhyo dadau prabhuḥ ॥8
purohitapurogāśca tithinakṣatraparvasu ।
yajñiyārthāḥ pravartante vidhimantrapramāṇataḥ ॥9
tataḥ kṛtasvastyayanā dhaumyena saha pāṇḍavāḥ ।
dvijasaṅghaiḥ parivṛtāḥ prayayuḥ kāmyakaṃ vanam ॥10

Вайшампаяна сказал:
И вот умилостивленный Творец дня явился Пандаве, сияя пламенностью телесного облика, словно сам Вкуситель жертв. «Получи, о царь, все, чего желаешь. Дам тебе пищи на пять и еще на семь лет. Плоды, коренья, зелень, мясо – всякая пища четырех родов, какую только готовят на твоей кухне, отныне у тебя да не иссякнет! А еще тебе (дарую) всяческие богатства!» – сказал и растаял в воздухе. Обретя (желанный) дар, неколебимый знаток дхармы Каунтея вышел из воды, обнял стопы Дхаумьи³⁹, прижал к груди братьев. Вместе с Драупади направился царственный Пандава в кухню и там, на виду (у всех), вызвал появление той (чудесной) пищи. Явилась там, уже приготовленной, всякая пища четырех родов, какая только может быть добыта в лесу, и прибывала она бесконечно. Этой пищей и накормил Юдхиштхира дваждырожденных. Только когда насытились брахманы, покормил он и младших братьев, сам же ел после них остатки, (то есть то), что зовется вигхасой; а Паршати, покормив Юдхиштхиру, съела то, что осталось после него. Так могучий (Юдхиштхира), великолепием равный Творцу дня, получив от Творящего день исполнение лелеемых в сердце желаний, щедро одарил брахманов. Под наблюдением родового жреца, при учете особенностей дня, лунного дома и парвана⁴⁰, сообразно установлениям и с применением надлежащих мантр (брахманы вызвали тогда) появление всевозможной утвари, потребной для жертвоприношения. Заручившись благосклонностью (богов), Пандавы, сопровождаемые Дхаумьей и толпами дваждырожденных, двинулись затем к лесу Камьяка.

39 - …обнял стопы Дхаумьи… – Форма почтительного приветствия: младший опускается к ногам старшего, обнимая его колени. Та же поза принимается при выражении какой-либо просьбы, причем просящий не изменяет ее до тех пор, пока просьба не удовлетворена [194, с. 327].

40 - …при учете особенностей дня, лунного дома и нарвана… – т. е. в астрологически благоприятный момент по лунному календарю. Под «днем» имеется в виду лунный день – tithi; «лунный дом» – накшатра, один из 27 «домов» лунного зодиака; парван – момент смены лунных фаз (полнолуние, новолуние и две четверти).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» четвертая глава.

ГЛАВА 5

(1)

vaiśampāyana uvāca ।
vanaṃ praviṣṭeṣvatha pāṇḍaveṣu prajñācakṣustapyamāno'mbikeyaḥ ।
dharmātmānaṃ viduramagādhabuddhiṃ sukhāsīno vākyamuvāca rājā ॥1

Вайшампаяна сказал:
После ухода Пандавов в леса сыном Амбики, коему мудрость его служила единственным оком⁴¹, овладело отчаяние. Покоясь на мягком сиденье, молвил царь преданному духом дхарме, многомудрому Видуре:

41 - …коему мудрость его служила единственным оком… – Эпитет prajñācakṣus «тот, чье око – мудрость», фиксирующий контраст между физической слепотой и духовным «видением», в Мбх может применяться по отношению ко всякому слепому царю-мудрецу (см., напр., далее в тексте, главы 281, шл. 91 – об отце Сатьявана), но эпитетом закрепленным, почти переходящим в номинационный эквивалент, он является именно в отношении трагической фигуры Дхритараштры (о художественном обыгрывании того же противоречия в образах Эдипа, Глостера, Адреи в европейской трагедии и мелодраме см. [117, с. 128]). Заметим, что в ряде случаев этот постоянный, содержащий вневременную характеристику эпитет употребляется текстом Мбх по отношению к Дхритараштре в противоречии с описываемой ситуацией, в тех именно моментах, когда «зрящий мудростью» царь совершает трагические ошибки, отстаивая неправое дело кауравов; тем самым подчеркивается могущество заблуждения, насланного на него необоримой судьбой. В таких контекстах можно усмотреть особый поэтический прием, создающий «аффективное противоречие» (о нем см. подробнее [74, с. 35–36]).

(2-3)

prajñā ca te bhārgavasyeva śuddhā dharmaṃ ca tvaṃ paramaṃ vettha sūkṣmam ।
samaśca tvaṃ sammataḥ kauravāṇāṃ pathyaṃ caiṣāṃ mama caiva bravīhi ॥2
evaṃ gate vidura yadadya kāryaṃ paurāśceme kathamasmānbhajeran ।
te cāpyasmānnoddhareyuḥ samūlānna kāmaye tāṃśca vinaśyamānān ॥3

«Ясностью знания своего ты подобишься Бхаргаве⁴², зримы тебе сокровенные тонкости дхармы; равны в глазах твоих все потомки Куру; так укажи, в чем теперь мое и их общее благо? Коли так все случилось, что нам делать теперь, Видура? Как вернуть нам привязанность подданных, дабы не истребили они с корнем весь наш род, дабы не пришлось и нам проливать их кровь?»

42 - Ясностью знания своего ты подобишься Бхаргаве… – По мнению ван Бейтенена [271, с. 229], под родовым именем «Бхаргава» здесь подразумевается Рама Джамадагнья (Парашурама) – персонаж, весьма популярный у брахманов – носителей эпической традиции на позднем этапе, возводивших свое происхождение к тому же роду [332, с. 278–377]. Но поскольку сравнение относится к наставнику царя Видуре, объектом его скорее является Шукра (также Бхаргава), бог планеты Венера, наставник и родовой жрец царя асуров, считающийся наряду с Брихаспати осповоположником науки государственного управления.

(4-10)

vidura uvāca ।
trivargo'yaṃ dharmamūlo narendra rājyaṃ cedaṃ dharmamūlaṃ vadanti ।
dharme rājanvartamānaḥ svaśaktyā putrānsarvānpāhi kuntīsutāṃśca ॥4
sa vai dharmo vipraluptaḥ sabhāyāṃ pāpātmabhiḥ saubaleyapradhānaiḥ ।
āhūya kuntīsutamakṣavatyāṃ parājaiṣītsatyasandhaṃ sutaste ॥5
etasya te duṣpraṇītasya rājañśeṣasyāhaṃ paripaśyāmyupāyam ।
yathā putrastava kauravya pāpānmukto loke pratitiṣṭheta sādhu ॥6
tadvai sarvaṃ pāṇḍuputrā labhantāṃ yattadrājannatisṛṣṭaṃ tvayāsīt ।
eṣa dharmaḥ paramo yatsvakena rājā tuṣyenna parasveṣu gṛdhyet ॥7
etatkāryaṃ tava sarvapradhānaṃ teṣāṃ tuṣṭiḥ śakuneścāvamānaḥ ।
evaṃ śeṣaṃ yadi putreṣu te syādetadrājaṃstvaramāṇaḥ kuruṣva ॥8
athaitadevaṃ na karoṣi rājandhruvaṃ kurūṇāṃ bhavitā vināśaḥ ।
na hi kruddho bhīmaseno'rjuno vā śeṣaṃ kuryācchātravāṇāmanīke ॥9
yeṣāṃ yoddhā savyasācī kṛtāstro dhanuryeṣāṃ gāṇḍivaṃ lokasāram ।
yeṣāṃ bhīmo bāhuśālī ca yoddhā teṣāṃ loke kiṃ nu na prāpyamasti ॥10

Видура сказал:
Люди говорят, что корень триварги – дхарма; так же и корень царской власти – дхарма, о Индра царей! По мере сил в правлении своем придерживаясь дхармы, равно заботься, о царь, о собственном потомстве и о сыновьях Кунти! Великий ущерб нанесли дхарме нечестивцы, предводительствуемые сыном Субалы, в Доме собрания! Сын твой вызвал сына Кунти, честного Юдхиштхиру, на игру в кости и обыграл его! О царь, мне известно средство, коим можно загладить последствия этого дурного дела, так, чтобы сын твой, о Кауравья, очистившись от греха, вновь вернул себе уважение людей. Пусть владеют сыновья Панду уделом, который ты, о царь, даровал им прежде. Ведь для царя наивысшая дхарма состоит в том, чтобы довольствоваться своим и не зариться на чужое. Первым долгом надо дать удовлетворение Пандавам и приструнить Шакуни; и если хочешь спасти своих сыновей, сделай это, не теряя времени. Коли, о царь, ты не сделаешь этого, (роду) Куру грозит неминуемая гибель. Ведь Бхимасена и Арджуна, когда разъярятся, не дадут врагам живыми уйти с поля брани. Для тех, на чьей стороне станет биться в совершенстве владеющий оружием Савьясачин и мощнодланный Бхима, для тех, чье оружие – превосходнейший в мире лук Гандива, нет на свете ничего невозможного!

(11-15)

uktaṃ pūrvaṃ jātamātre sute te mayā yatte hitamāsīttadānīm ।
putraṃ tyajemamahitaṃ kulasyetyetadrājanna ca tattvaṃ cakartha ।
idānīṃ te hitamuktaṃ na cettvaṃ kartāsi rājanparitaptāsi paścāt ॥11
yadyetadevamanumantā sutaste samprīyamāṇaḥ pāṇḍavairekarājyam ।
tāpo na te vai bhavitā prītiyogāttvaṃ cenna gṛhṇāsi sutaṃ sahāyaiḥ ।
athāparo bhavati hi taṃ nigṛhya pāṇḍoḥ putraṃ prakuruṣvādhipatye ॥12
ajātaśatrurhi vimuktarāgo dharmeṇemāṃ pṛthivīṃ śāstu rājan ।
tato rājanpārthivāḥ sarva eva vaiśyā ivāsmānupatiṣṭhantu sadyaḥ ॥13
duryodhanaḥ śakuniḥ sūtaputraḥ prītyā rājanpāṇḍuputrānbhajantām ।
duḥśāsano yācatu bhīmasenaṃ sabhāmadhye drupadasyātmajāṃ ca ॥14
yudhiṣṭhiraṃ tvaṃ parisāntvayasva rājye cainaṃ sthāpayasvābhipūjya ।
tvayā pṛṣṭaḥ kimahamanyadvadeyametatkṛtvā kṛtakṛtyo'si rājan ॥15

Говорил я тебе прежде, когда этот сын твой только родился, в чем тогда было твое благо: «Отвергни такого сына, от него будет вред твоему роду!» Но не внял ты тогда истине, о царь! Вот и сейчас сказал я тебе, в чем твое благо; и если ты этого не исполнишь, о царь, то после горько о том пожалеешь. Когда бы согласился сын твой полюбовно поделить власть с Пандавами, то не пришлось бы тебе, связанному (отеческой) любовью, терзаться теперь угрызениями, выгораживать сына своего с его приспешниками. Ну а коли он не таков, то низложи его и возведи на царство сына Панду. Пусть этой землею, о царь, правит в согласии с дхармой, чуждый страстям Аджаташатру, и тогда все земные владыки, о царь, тотчас же склонятся перед нами, словно вайшьи. Пусть Дурьодхана, Шакуни и Сын возницы, о царь, с любовью изъявят свою преданность сыновьям Панду и пусть Духшасана в Зале собрания молит Бхимасену и дочь Друпады о прощении. А ты ублаготвори Юдхиштхиру и, воздав ему должные почести, возведи на царство. Могу ли я как-нибудь иначе ответить на твой вопрос? Сделав все это, исполнишь тем самым, о царь, свой прямой долг.

(16-19)

dhṛtarāṣṭra uvāca ।
etadvākyaṃ vidura yatte sabhāyāmiha proktaṃ pāṇḍavānprāpya māṃ ca ।
hitaṃ teṣāmahitaṃ māmakānāmetatsarvaṃ mama nopaiti cetaḥ ॥16
idaṃ tvidānīṃ kuta eva niścitaṃ teṣāmarthe pāṇḍavānāṃ yadāttha ।
tenādya manye nāsi hito mameti kathaṃ hi putraṃ pāṇḍavārthe tyajeyam ॥17
asaṃśayaṃ te'pi mamaiva putrā duryodhanastu mama dehātprasūtaḥ ।
svaṃ vai dehaṃ parahetostyajeti ko nu brūyātsamatāmanvavekṣan ॥18
sa mā jihmaṃ vidura sarvaṃ bravīṣi mānaṃ ca te'hamadhikaṃ dhārayāmi ।
yathecchakaṃ gaccha vā tiṣṭha vā tvaṃ susāntvyamānāpyasatī strī jahāti ॥19

Дхритараштра сказал:
Речь твоя, Видура, обо мне и Пандавах, произнесенная здесь, в моем Зале собрания, направлена к их благу и во вред моей родне; сердце мое всего этого не приемлет. Что за мысль вдруг пришла тебе говорить в пользу Пандавов? После этого мне трудно поверить, что ты желаешь мне блага. Неужели же я ради Пандавов отвергну своего сына? Это верно, они тоже мне как бы сыновья; но ведь Дурьодхана рожден от плоти моей! Мыслимо ли, радея о беспристрастности, в то же время советовать мне: «Отрекись от плоти своей ради чужого блага!»? Все это высказал ты без какой-либо задней мысли, и я глубоко уважаю тебя за это, Видура! Хочешь – уходи от меня, а хочешь – оставайся; да только как беспутную жену ни ублажай, она все равно сбежит.

(20)

vaiśampāyana uvāca ।
etāvaduktvā dhṛtarāṣṭro'nvapadyadantarveśma sahasotthāya rājan ।
nedamastītyatha viduro bhāṣamāṇaḥ samprādravadyatra pārthā babhūvuḥ ॥20

Вайшампаяна сказал:
С этими словами, о царь, Дхритараштра внезапно поднялся и удалился⁴³ во внутренние покои. Видура, же, возглашая: «Все пропало!», поспешил туда, где находились (в это время) Партхи.

43 - …внезапно поднялся и удалился… – Индийским ритуалом общения предусматривалось, чтобы в конце встречи младший испрашивал бы, а старший давал бы ему позволение удалиться [194, с. 331]. Резкое окончание аудиенции Дхритараштрой в данном случае имеет характер грубого нарушения этикета и оскорбления собеседника.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятая глава.

ГЛАВА 6

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
pāṇḍavāstu vane vāsamuddiśya bharatarṣabhāḥ ।
prayayurjāhnavīkūlātkurukṣetraṃ sahānugāḥ ॥1
sarasvatīdṛṣadvatyau yamunāṃ ca niṣevya te ।
yayurvanenaiva vanaṃ satataṃ paścimāṃ diśam ॥2
tataḥ sarasvatīkūle sameṣu marudhanvasu ।
kāmyakaṃ nāma dadṛśurvanaṃ munijanapriyam ॥3
tatra te nyavasanvīrā vane bahumṛgadvije ।
anvāsyamānā munibhiḥ sāntvyamānāśca bhārata ॥4
vidurastvapi pāṇḍūnāṃ tadā darśanalālasaḥ ।
jagāmaikarathenaiva kāmyakaṃ vanamṛddhimat ॥5

Вайшампаяна сказал:
А Пандавы, быки среди бхаратов, подыскивая себе в лесу подходящее место для поселения, шли со спутниками своими от берегов Джахнави в направлении Курукшетры. Побывали они у Сарасвати, Дришадвати, Ямуны и так, переходя из леса в лес, неуклонно продвигались на запад. И вот среди плоских и пустынных равнин, (лежащих) по берегам Сарасвати, увидели они лес, называемый Камьяка, – любимый приют святых отшельников. В том-то богатом птицей и зверем лесу и поселились герои, а отшельники, о бхарата, окружили их своей заботой и лаской. Туда, в благословенный лес Камьяка, горя нетерпением увидеть Пандавов, и направился один, (без свиты) на своей колеснице Видура.

(6-9)

tato yātvā viduraḥ kānanaṃ tacchīghrairaśvairvāhinā syandanena ।
dadarśāsīnaṃ dharmarājaṃ vivikte sārdhaṃ draupadyā bhrātṛbhirbrāhmaṇaiśca ॥6
tato'paśyadviduraṃ tūrṇamārādabhyāyāntaṃ satyasandhaḥ sa rājā ।
athābravīdbhrātaraṃ bhīmasenaṃ kiṃ nu kṣattā vakṣyati naḥ sametya ॥7
kaccinnāyaṃ vacanātsaubalasya samāhvātā devanāyopayāti ।
kaccitkṣudraḥ śakunirnāyudhāni jeṣyatyasmānpunarevākṣavatyām ॥8
samāhūtaḥ kenacidādraveti nāhaṃ śakto bhīmasenāpayātum ।
gāṇḍīve vā saṃśayite kathaṃ cidrājyaprāptiḥ saṃśayitā bhavennaḥ ॥9

Прибыв в ту рощу на боевой колеснице, влекомой резвыми конями, увидал Видура Царя справедливости, восседавшего в (лесном) уединении рядом с Драупади, братьями и брахманами. Царь, известный верностью данному слову, также издали завидел стремительно приближавшегося Видуру и сказал брату Бхимасене: «Что за вести несет нам Кшаттри? Уж не везет ли он нам по приказу сына Субалы вызов на новую игру? Не (хочет ли) презренный Шакуни на сей раз выиграть в кости наше оружие? Ведь кто бы ни бросил вызов: „Спеши ко мне!“, я не могу уклониться, о Бхимасена! Если возникла опасность, что мы потеряем Гандиву, тогда неизвестно, удастся ли нам возвратить наше царство!»

(10-11)

tata utthāya viduraṃ pāṇḍaveyāḥ pratyagṛhṇannṛpate sarva eva ।
taiḥ satkṛtaḥ sa ca tānājamīḍho yathocitaṃ pāṇḍuputrānsameyāt ॥10
samāśvastaṃ viduraṃ te nararṣabhāstato'pṛcchannāgamanāya hetum ।
sa cāpi tebhyo vistarataḥ śaśaṃsa yathāvṛtto dhṛtarāṣṭro''mbikeyaḥ ॥11

Затем, поднявшись как один навстречу Видуре, сыновья Панду, о царь, радушно приняли гостя. Принятый ими с почетом, Аджамидха также подобающим образом приблизился к сыновьям Панду. Когда Видура отдохнул (с дороги), спросили его мужи-быки о цели прибытия; тут он пространно поведал им обо всем, что произошло между ним и сыном Амбики, Дхритараштрой.

(12-16)

vidura uvāca ।
avocanmāṃ dhṛtarāṣṭro'nuguptamajātaśatro parigṛhyābhipūjya ।
evaṃ gate samatāmabhyupetya pathyaṃ teṣāṃ mama caiva bravīhi ॥12
mayāpyuktaṃ yatkṣamaṃ kauravāṇāṃ hitaṃ pathyaṃ dhṛtarāṣṭrasya caiva ।
tadvai pathyaṃ tanmano nābhyupaiti tataścāhaṃ kṣamamanyanna manye ॥13
paraṃ śreyaḥ pāṇḍaveyā mayoktaṃ na me tacca śrutavānāmbikeyaḥ ।
yathāturasyeva hi pathyamannaṃ na rocate smāsya taducyamānam ॥14
na śreyase nīyate'jātaśatro strī śrotriyasyeva gṛhe praduṣṭā ।
bruvanna rucyai bharatarṣabhasya patiḥ kumāryā iva ṣaṣṭivarṣaḥ ॥15
dhruvaṃ vināśo nṛpa kauravāṇāṃ na vai śreyo dhṛtarāṣṭraḥ paraiti ।
yathā parṇe puṣkarasyeva siktaṃ jalaṃ na tiṣṭhetpathyamuktaṃ tathāsmin ॥16

Видура сказал:
О Аджаташатру! (Призвал) меня тайно царь Дхритараштра. Приветив и почтив меня, он сказал: «Оставаясь беспристрастным, укажи, что при нынешнем положении дел выгодно мне, а что – (Пандавам)!» Сказал я о том, что принесет пользу кауравам и пойдет на благо самому Дхритараштре. Только он сердцем своей же выгоды не принял, а другого пути ко благу я при таких обстоятельствах не вижу. Я указал ему, о Пандавы, в чем для него наивысшее благо; но сын Амбики меня не послушал. Нелюбы ему мои слова, как (не по вкусу порой) больному целительная пища⁴⁴. Ведь распутная жена, о Аджаташатру, не обратится к добродетели, хотя бы и жила она в доме знающего Веды брахмана; не придутся речи мои по сердцу быку-бхарате, как не станет мил юной деве шестидесятилетний муж. Неминуема теперь гибель кауравов; не видать больше, царь, Дхритараштре удачи. Капля воды, попав на лотосовый лист, тотчас с него стекает – так и в (сердце) его не удерживаются благие мои советы!

44 - …целительная пища (pathyam annam). – Ср. с сообщением Страбона об индийцах: «Болезни излечиваются ими главным образом пищей, а не лекарствами» [111, с. 380], отразившим, возможно, реальную особенность древнеиндийской медицины на раннем этапе ее развития; ср. [14, с. 239].

(17-18)

tataḥ kruddho dhṛtarāṣṭro'bravīnmāṃ yatra śraddhā bhārata tatra yāhi ।
nāhaṃ bhūyaḥ kāmaye tvāṃ sahāyaṃ mahīmimāṃ pālayituṃ puraṃ vā ॥17
so'haṃ tyakto dhṛtarāṣṭreṇa rājaṃstvāṃ śāsitumupayātastvarāvān ।
tadvai sarvaṃ yanmayoktaṃ sabhāyāṃ taddhāryatāṃ yatpravakṣyāmi bhūyaḥ ॥18

Словом, разгневался Дхритараштра и сказал мне: «Ступай куда хочешь, о бхарата! Помощь твоя в управлении этой землею и городом мне более не надобна». Отвергнутый Дхритараштрой, поспешил я сюда, о царь, дабы помогать тебе наставлениями. Повторю для тебя все, о чем говорил я в Зале собрания; прими это к разумению.

(19-21)

kleśaistīvrairyujyamānaḥ sapatnaiḥ kṣamāṃ kurvankālamupāsate yaḥ ।
saṃ vardhayanstokamivāgnimātmavānsa vai bhuṅkte pṛthivīmeka eva ॥19
yasyāvibhaktaṃ vasu rājansahāyaistasya duḥkhe'pyaṃśabhājaḥ sahāyāḥ ।
sahāyānāmeṣa saṅgrahaṇe'bhyupāyaḥ sahāyāptau pṛthivīprāptimāhuḥ ॥20
satyaṃ śreṣṭhaṃ pāṇḍava niṣpralāpaṃ tulyaṃ cānnaṃ saha bhojyaṃ sahāyaiḥ ।
ātmā caiṣāmagrato nātivartedevaṃvṛttirvardhate bhūmipālaḥ ॥21

Воистину, тот, кто владеет собой, кто, перенося от врагов жесточайшие мучения, хранит терпение и ждет своего часа, кто как бы раздувает из искры пламя – тот один правит всею землей! С тем, о царь, кто уделяет друзьям от своего богатства, друзья разделят и беду; это лучшее средство обрести друзей! А ведь говорят, будто иметь друзей – все равно что властвовать над всею землей! С друзьями, о Пандава, следует быть предельно искренним, избегать суесловия, вкушать одну с ними пищу, никогда не пытаясь чем-либо возвысить себя над ними, – поступая так, царь наращивает свое могущество.

(22)

yudhiṣṭhira uvāca ।
evaṃ kariṣyāmi yathā bravīṣi parāṃ buddhimupagamyāpramattaḥ ।
yaccāpyanyaddeśakālopapannaṃ tadvai vācyaṃ tatkariṣyāmi kṛtsnam ॥22

Юдхиштхира сказал:
Обретши это высокое знание, я со всем тщанием исполню то, о чем ты говорил, и впредь также буду всецело следовать твоим (всегда) уместным и своевременным советам.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестая глава.

ГЛАВА 7

(1-3)

vaiśampāyana uvāca ।
gate tu vidure rājannāśramaṃ pāṇḍavānprati ।
dhṛtarāṣṭro mahāprājñaḥ paryatapyata bhārata ॥1
sa sabhādvāramāgamya vidurasmāramohitaḥ ।
samakṣaṃ pārthivendrāṇāṃ papātāviṣṭacetanaḥ ॥2
sa tu labdhvā punaḥ sañjñāṃ samutthāya mahītalāt ।
samīpopasthitaṃ rājā sañjayaṃ vākyamabravīt ॥3

Вайшампаяна сказал:
После того как Видура отбыл к Пандавам, в их обитель, многомудрый Дхритараштра проникся раскаянием, о царь-бхарата! Придя ко входу в Дом собрания, вспомнил он вдруг о Видуре, и разум его помутился; пораженный в сердце (тоскою), пал он (на землю)⁴⁵ на виду у (присутствовавших там) Индр среди царей⁴⁶. Когда же сознание вернулось к нему, царь поднялся с земли и молвил такое слово стоявшему рядом Санджае:

45 - …пораженный в сердце (тоскою), пал он (на землю) … – Престарелый Дхритараштра чаще других героев эпоса плачет и лишается чувств, что в какой-то мере, возможно, и призвано подчеркнуть его бесхарактерность. Но подобные проявления эмоций не чужды и подлинным героям эпоса, мужественным воителям; напр., в главы 22 сам Кришна, пораженный явившимся ему грозным видением, лишается чувств на поле боя. Менее других подвержен таким эмоциональным вспышкам, пожалуй, Юдхиштхира, в образе которого сильнее всего сказывается воздействие наложившейся на героическое мировоззрение Мбх религиозной этики, требующей стоического спокойствия перед лицом как печальных, так и радостных событий. Однако другие герои Мбх, как правило, необузданны в проявлениях скорби, радости, гнева, азарта и прочих эмоций. Здесь, вероятно, мы сталкиваемся с универсальной чертой героико-эпической поэзии; ср., напр., наблюдение Б. И. Ярхо: «Герои французского эпоса плачут и падают в обморок, что не мешает представлению об их мужественности, а должно только свидетельствовать о силе темперамента и интенсивности эмоций» [81, с. 298].

46 - …Индр среди царей. – «Индра» в Мбх не столько личное имя, сколько титул, обозначение статуса: «вождь», «царь». Индра, правящий богами в текущем мировом периоде, имеет свои личные имена и уникальные, специфичные для него имена-эпитеты: Шакра, Магхаван, Пурандара, Шатакрату и др. Согласно эпико-пураническим мифам, бог, асура или даже земной царь, захватывающий небесный престол, тем самым становится «Индрой». Власть «Индр» вообще представляется сменной: нынешнего Индру, Шакру, по истечении срока его правления неминуемо сменит другой (см. Мбх 12.217, 54–59 и [24, с. 78]). В силу этого выражение «Индра царей» не является чистой метафорой, а в известной мере равнозначно выражению «царь царей», «первый среди царей», «Индра богов» – то же, что «царь богов», «Индра слонов» – «царь слонов» или «первый среди слонов» и т. д.

(4-9)

bhrātā mama suhṛccaiva sākṣāddharma ivāparaḥ ।
tasya smṛtvādya subhṛśaṃ hṛdayaṃ dīryatīva me ॥4
tamānayasva dharmajñaṃ mama bhrātaramāśu vai ।
iti bruvansa nṛpatiḥ karuṇaṃ paryadevayat ॥5
paścāttāpābhisantapto vidurasmārakarśitaḥ ।
bhrātṛsnehādidaṃ rājansañjayaṃ vākyamabravīt ॥6
gaccha sañjaya jānīhi bhrātaraṃ viduraṃ mama ।
yadi jīvati roṣeṇa mayā pāpena nirdhutaḥ ॥7
na hi tena mama bhrātrā susūkṣmamapi kiñcana ।
vyalīkaṃ kṛtapūrvaṃ me prājñenāmitabuddhinā ॥8
sa vyalīkaṃ kathaṃ prāpto mattaḥ paramabuddhimān ।
na jahyājjīvitaṃ prājñastaṃ gacchānaya sañjaya ॥9

«Брат и друг мой Видура – воистину, словно второй (бог) Дхарма⁴⁷. Стоит теперь мне вспомнить о нем, и кажется, будто сердце рвется с великой болью на части. Приведи же скорее назад моего брата, знатока дхармы!» Сказав это, царь не сдержал безутешных рыданий. Раскаяние жгло его, терзали воспоминания о Видуре. Движимый братской любовью, о царь, обратился он (снова) к Санджае с такими словами: «Ступай, о Санджая, проведай, жив ли еще брат мой Видура, которого я удалил, поддавшись неправедному гневу. Никогда ни малейшего зла не видал я от своего мудрого, необъятным умом наделенного брата; как же могло случиться, что я сам причинил многомудрому зло? Ступай, о Санджая, и приведи мне того мудреца, пока еще он не расстался с жизнью!»

47 - …воистину, словно второй (бог) Дхарма. – Сравнение Видуры с Дхармой не случайно, т. к. он является земным воплощением этого божества (ср. выше, примеч. 2).

(10-16)

tasya tadvacanaṃ śrutvā rājñastamanumānya ca ।
sañjayo bāḍhamityuktvā prādravatkāmyakaṃ vanam ॥10
so'cireṇa samāsādya tadvanaṃ yatra pāṇḍavāḥ ।
rauravājinasaṃvītaṃ dadarśātha yudhiṣṭhiram ॥11
vidureṇa sahāsīnaṃ brāhmaṇaiśca sahasraśaḥ ।
bhrātṛbhiścābhisaṅguptaṃ devairiva śatakratum ॥12
yudhiṣṭhiramathābhyetya pūjayāmāsa sañjayaḥ ।
bhīmārjunayamāṃścāpi tadarhaṃ pratyapadyata ॥13
rājñā pṛṣṭaḥ sa kuśalaṃ sukhāsīnaśca sañjayaḥ ।
śaśaṃsāgamane hetumidaṃ caivābravīdvacaḥ ॥14
rājā smarati te kṣattardhṛtarāṣṭro'mbikāsutaḥ ।
taṃ paśya gatvā tvaṃ kṣipraṃ sañjīvaya ca pārthivam ॥15
so'numānya naraśreṣṭhānpāṇḍavānkurunandanān ।
niyogādrājasiṃhasya gantumarhasi mānada ॥16

Выслушав царское слово, «Исполню!» – воскликнул Санджая; получив дозволение удалиться⁴⁸, спешно направился он к лесу Камьяка. Вскорости прибыл он в этот лес, где (укрывались) Пандавы, и там увидал Юдхиштхиру, облаченного в оленью шкуру⁴⁹; тот восседал рядом с Видурой в окружении тысяч брахманов, братья же охраняли его, как небожители Шатакрату. Приблизившись к Юдхиштхире, почтительно преклонился перед ним Санджая, а Бхиме, Арджуне и близнецам также воздал подобающие почести. Был удобно усажен Санджая, когда же вопросил его царь о здоровье и благополучии, то поведал о причине своего приезда и добавил следующее: «О Кшаттри, не забыл тебя царь Дхритараштра, сын Амбики. Поспеши повидаться с ним, возврати царя к жизни! Заручившись согласием этих достойнейших мужей, Пандавов, потомков Куру, ты должен, даритель гордости, по воле льва средь царей (немедля) отправиться в путь!»

48 - …получив дозволение удалиться… – См. выше, примеч. 43.

49 - …облаченного в оленью шкуру… – Уходя в изгнание, Пандавы облачились в оленьи шкуры – традиционное одеяние лесных отшельников.

(17-20)

evamuktastu viduro dhīmānsvajanavatsalaḥ ।
yudhiṣṭhirasyānumate punarāyādgajāhvayam ॥17
tamabravīnmahāprājñaṃ dhṛtarāṣṭraḥ pratāpavān ।
diṣṭyā prāpto'si dharmajña diṣṭyā smarasi me'nagha ॥18
adya rātrau divā cāhaṃ tvatkṛte bharatarṣabha ।
prajāgare prapaśyāmi vicitraṃ dehamātmanaḥ ॥19
so'ṅkamādāya viduraṃ mūrdhnyupāghrāya caiva ha ।
kṣamyatāmiti covāca yadukto'si mayā ruṣā ॥20

Вняв его речи, мудрый и нежно привязанный к родственникам Видура с соизволения Юдхиштхиры вернулся в Город слона. Сказал ему, многомудрому, могучий Дхритараштра: «Какое счастье, что ты вновь со мною, знаток дхармы, что не забыл меня, безгрешный! Из-за тебя, о бык-бхарата, ни ночью, ни днем не ведал я нынче покоя, и уже виделось мне, будто я в ином теле». Привлекши Видуру к себе, вдохнув запах его головы⁵⁰, царь промолвил. «Прости те грубые слова, что мною были сказаны».

50 - …вдохнув запах его головы… – Традиционная форма изъявления нежных чувств, состоявшая в том, что один из встречавшихся прижимал голову другого к своей груди и вдыхал ее запах [230].

(21-23)

vidura uvāca ।
kṣāntameva mayā rājangururnaḥ paramo bhavān ।
tathā hyasmyāgataḥ kṣipraṃ tvaddarśanaparāyaṇaḥ ॥21
bhavanti hi naravyāghra puruṣā dharmacetasaḥ ।
dīnābhipātino rājannātra kāryā vicāraṇā ॥22
pāṇḍoḥ sutā yādṛśā me tādṛśā me sutāstava ।
dīnā iti hi me buddhirabhipannādya tānprati ॥23

Видура сказал:
«Я уже простил тебя, о царь! Ведь ты для всех нас – верховный наставник. Я и прибыл сюда столь поспешно потому только, что горел желанием увидеть тебя. Те люди, муж-тигр, чьи помыслы обращены к дхарме, всегда поспешают на помощь попавшим в беду; в таких случаях, о царь, не приходится (тратить время) на размышления. Твои дети и сыновья Панду равны в моих глазах; но (Пандавы) попали в беду – вот почему я сейчас мыслями с ними!»

(24)

vaiśampāyana uvāca ।
anyonyamanunīyaivaṃ bhrātarau tau mahādyutī ।
viduro dhṛtarāṣṭraśca lebhāte paramāṃ mudam ॥24

Вайшампаяна сказал:
Так осиянные величием братья, Видура и Дхритараштра, примирившись друг с другом, обрели несказанную радость.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» седьмая глава.

ГЛАВА 8

(1-6)

vaiśampāyana uvāca ।
śrutvā ca viduraṃ prāptaṃ rājñā ca parisāntvitam ।
dhṛtarāṣṭrātmajo rājā paryatapyata durmatiḥ ॥1
sa saubalaṃ samānāyya karṇaduḥśāsanāvapi ।
abravīdvacanaṃ rājā praviśyābuddhijaṃ tamaḥ ॥2
eṣa pratyāgato mantrī dhṛtarāṣṭrasya sammataḥ ।
viduraḥ pāṇḍuputrāṇāṃ suhṛdvidvānhite rataḥ ॥3
yāvadasya punarbuddhiṃ viduro nāpakarṣati ।
pāṇḍavānayane tāvanmantrayadhvaṃ hitaṃ mama ॥4
atha paśyāmyahaṃ pārthānprāptāniha kathañcana ।
punaḥ śoṣaṃ gamiṣyāmi nirāsurniravagrahaḥ ॥5
viṣamudbandhanaṃ vāpi śastramagnipraveśanam ।
kariṣye na hi tānṛddhānpunardraṣṭumihotsahe ॥6

Вайшампаяна сказал:
Прослышав о том, что Видура принят и обласкан царем, опечалился царь (Дурьодхана), злобный сын Дхритараштры. Обуял его неразумием порожденный мрак заблуждения⁵¹. Призвал к себе царь Духшасану, Карну, а также сына Субалы и так говорил им: «Вернулся к Дхритараштре любимый его советник, ученый Видура. Дружен он с сыновьями Панду и трудится для их блага. Пока не убедил он царя вернуть обратно Пандавов, помогите мне добрым советом. Ибо если когда-нибудь мне доведется увидеть, как сюда возвращаются Партхи, то я опять иссушу себя, добровольно отказавшись от питья⁵². Отравлюсь, повешусь, мечом заколюсь или взойду на костер – лишь бы не стать мне снова свидетелем их благоденствия!»

51 - …мрак заблуждения. – tamas. См. словарь терминов: тамас, гуны.

52 - …опять иссушу себя, добровольно отказавшись от питья. – Во второй книге Мбх рассказывается о том, как Дурьодхана, завидующий Пандавам, для того чтобы вырвать у Дхритараштры разрешение на игру с ними в кости, демонстративно голодает, угрожает отцу самоубийством, но об отказе от питья упоминаний нет [62, с. 88–92]. В нашем случае сказитель, возможно, вводит подробность, употреблявшуюся в других, не дошедших до нас вариантах разработки данной темы (зависть Дурьодханы).

(7-10)

śakuniruvāca ।
kiṃ bāliṣāṃ matiṃ rājannāsthito'si viśāṃ pate ।
gatāste samayaṃ kṛtvā naitadevaṃ bhaviṣyati ॥7
satyavākye sthitāḥ sarve pāṇḍavā bharatarṣabha ।
pituste vacanaṃ tāta na grahīṣyanti karhicit ॥8
atha vā te grahīṣyanti punareṣyanti vā puram ।
nirasya samayaṃ bhūyaḥ paṇo'smākaṃ bhaviṣyati ॥9
sarve bhavāmo madhyasthā rājñaśchandānuvartinaḥ ।
chidraṃ bahu prapaśyantaḥ pāṇḍavānāṃ susaṃvṛtāḥ ॥10

Шакуни сказал:
Что за нелепая мысль овладела тобой, о царь, повелитель народа! Не может такого случиться, ведь они, уходя в лес, дали клятву! Все Пандавы неизменно верны своему слову, о бык-бхарата; и потому, сынок, они никогда не приняли бы приглашения твоего отца. А если бы приняли и снова вернулись в город, не исполнив обета, то мы затеяли бы новую игру. Прикинулись бы равнодушными, покорными царской прихоти, а сами, затаившись, тщательно выведывали бы уязвимые места Пандавов.

(11)

duḥśāsana uvāca ।
evametanmahāprājña yathā vadasi mātula ।
nityaṃ hi me kathayatastava buddhirhi rocate ॥11

Духшасана сказал:
Так оно и есть, как ты говоришь, многомудрый дядюшка. Все, что ты ни скажешь, всегда любезно моему уму.

(12)

karṇa uvāca ।
kāmamīkṣāmahe sarve duryodhana tavepsitam ।
aikamatyaṃ hi no rājansarveṣāmeva lakṣyate ॥12

Карна сказал:
О Дурьодхана, (но ведь) каждый из нас жаждет осуществить твое заветное желание; в этом, сдается мне, все мы вполне единодушны, о царь!

(13-19)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktastu karṇena rājā duryodhanastadā ।
nātihṛṣṭamanāḥ kṣipramabhavatsa parāṅmukhaḥ ॥13
upalabhya tataḥ karṇo vivṛtya nayane śubhe ।
roṣādduḥśāsanaṃ caiva saubaleyaṃ ca tāvubhau ॥14
uvāca paramakruddha udyamyātmānamātmanā ।
aho mama mataṃ yattannibodhata narādhipāḥ ॥15
priyaṃ sarve cikīrṣāmo rājñaḥ kiṅkarapāṇayaḥ ।
na cāsya śaknumaḥ sarve priye sthātumatandritāḥ ॥16
vayaṃ tu śastrāṇyādāya rathānāsthāya daṃśitāḥ ।
gacchāmaḥ sahitā hantuṃ pāṇḍavānvanagocarān ॥17
teṣu sarveṣu śānteṣu gateṣvaviditāṃ gatim ।
nirvivādā bhaviṣyanti dhārtarāṣṭrāstathā vayam ॥18
yāvadeva paridyūnā yāvacchokaparāyaṇāḥ ।
yāvanmitravihīnāśca tāvacchakyā mataṃ mama ॥19

Вайшампаяна сказал:
При этих словах Карны царь Дурьодхана не выказал особой радости и поспешно отвернулся⁵³. Заметив это, Карна, прекрасные глаза которого расширились от гнева, кипя злобой, но силясь сдерживать себя, заговорил, обращаясь к Духшасане и сыну Субалы: «Слушайте, цари, каково мое мнение. Как слуги на посылках, сложив ладони, (ожидают приказаний), так все мы ищем возможности сделать приятное нашему царю. Но не всегда стремимся мы к его благу с достаточной решимостью. Возьмем же оружие, взойдем, облекшись доспехами, на колесницы, дружно выступим и убьем Пандавов, скитающихся по лесам! Только когда, усмиренные, уйдут они неведомым путем, для нас, детей Дхритараштры⁵⁴, настанет покой! Пока они в беде, пока мучимы скорбью и лишены друзей – у нас еще, полагаю, достанет сил (на это)!»

53 - …не выказал особой радости и поспешно отвернулся. – В предшествующих шлоках с редкой для эпической поэзии глубиной дана психологическая характеристика соратников Дурьодханы: туповатый Духшасана охотно принимает выжидательный план расчетливого Шакуни; неукротимый Карна, хотя и не называя вещей своими именами, прямо апеллирует к низменному желанию Дурьодханы погубить Пандавов; сам Дурьодхана пытается сохранить видимость благородства и потому сперва будто бы смущен намеком Карны, однако вскоре соглашается с ним, будучи не в силах противиться своей ненависти к Пандавам.

54 - …для нас, детей Дхритараштры… – «Детьми Дхритараштры» (патроним dhārtarāṣṭrāḥ) в Мбх нередко называются не только сто родных сыновей царя во главе с Дурьодханой, но и все их приверженцы в совокупности. Потому и причисляет себя к «детям Дхритараштры» Карна, не состоящий с кауравами в явном родстве.

(20-23)

tasya tadvacanaṃ śrutvā pūjayantaḥ punaḥ punaḥ ।
bāḍhamityeva te sarve pratyūcuḥ sūtajaṃ tadā ॥20
evamuktvā tu saṅkruddhā rathaiḥ sarve pṛthakpṛthak ।
niryayuḥ pāṇḍavānhantuṃ saṅghaśaḥ kṛtaniścayāḥ ॥21
tānprasthitānparijñāya kṛṣṇadvaipāyanastadā ।
ājagāma viśuddhātmā dṛṣṭvā divyena cakṣuṣā ॥22
pratiṣidhyātha tānsarvānbhagavāṁllokapūjitaḥ ।
prajñācakṣuṣamāsīnamuvācābhyetya satvaraḥ ॥23

Выслушав речь Сына суты, (кауравы) многократно его почтили и дружно ответили: «Так да и будет!» Сказав это, все, как один, пылая гневом, выступили они толпою, каждый на своей колеснице, с твердым решением погубить Пандавов. Но тут, прозревши все это божественным оком, узнал об их выступлении очистивший дух свой Кришна Двайпаяна (Вьяса); пришедши, чтимый всем миром владыка повелел им остановиться. Затем поспешил он туда, где восседал (на престоле царь Дхритараштра), коему мудрость служила единственным оком, и так сказал ему.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восьмая глава.

ГЛАВА 9

(1-8)

vyāsa uvāca ।
dhṛtarāṣṭra mahāprājña nibodha vacanaṃ mama ।
vakṣyāmi tvā kauravāṇāṃ sarveṣāṃ hitamuttamam ॥1
na me priyaṃ mahābāho yadgatāḥ pāṇḍavā vanam ।
nikṛtyā nirjitāścaiva duryodhanavaśānugaiḥ ॥2
te smarantaḥ parikleśānvarṣe pūrṇe trayodaśe ।
vimokṣyanti viṣaṃ kruddhāḥ kauraveyeṣu bhārata ॥3
tadayaṃ kiṃ nu pāpātmā tava putraḥ sumandadhīḥ ।
pāṇḍavānnityasaṅkruddho rājyahetorjighāṃsati ॥4
vāryatāṃ sādhvayaṃ mūḍhaḥ śamaṃ gacchatu te sutaḥ ।
vanasthāṃstānayaṃ hantumicchanprāṇairvimokṣyate ॥5
yathāha viduraḥ prājño yathā bhīṣmo yathā vayam ।
yathā kṛpaśca droṇaśca tathā sādhu vidhīyatām ॥6
vigraho hi mahāprājña svajanena vigarhitaḥ ।
adharmyamayaśasyaṃ ca mā rājanpratipadyathāḥ ॥7
samīkṣā yādṛśī hyasya pāṇḍavānprati bhārata ।
upekṣyamāṇā sā rājanmahāntamanayaṃ spṛśet ॥8

Вьяса сказал:
Внемли словам моим, премудрый Дхритараштра, я укажу тебе, что было бы высшим благом для всех потомков Куру. Не по душе мне, о мощнодланный, то, что Пандавы, плутовски обыгранные в кости прислужниками Дурьодханы, изгнаны в леса. По прошествии тринадцати лет, припомнив все перенесенные лишения, изольют они на кауравов яд своего гнева, о бхарата! Зачем же нечестивый, скудоумный, вечно злобствующий сын твой ради власти над их царством ищет гибели Пандавов? Пусть лучше твой сын смирится, останови его, неразумного, не то, стремясь погубить лесных изгнанников, он сам расстанется с жизнью. Прислушайся лучше к тому, что говорят тебе мудрый Видура, и Бхишма, и я, и Крипа с Дроною. Ведь ссора с родичами, о многомудрый, весьма предосудительна; не впасть бы тебе через это, (о царь), в беззаконие и бесславие. (Дурьодхана) по отношению к Пандавам настроен так, что, если ты недосмотришь за ним, царь-бхарата, – не миновать ему великой беды.

(9-12)

atha vāyaṃ sumandātmā vanaṃ gacchatu te sutaḥ ।
pāṇḍavaiḥ sahito rājanneka evāsahāyavān ॥9
tataḥ saṃsargajaḥ snehaḥ putrasya tava pāṇḍavaiḥ ।
yadi syātkṛtakāryo'dya bhavestvaṃ manujeśvara ॥10
atha vā jāyamānasya yacchīlamanujāyate ।
śrūyate tanmahārāja nāmṛtasyāpasarpati ॥11
kathaṃ vā manyate bhīṣmo droṇo vā viduro'pi vā ।
bhavānvātra kṣamaṃ kāryaṃ purā cārtho'tivartate ॥12

Пусть лучше неразумный сын твой один, без сообщников отправится в лес, о царь, для встречи с Пандавами. И если у Пандавов после этой встречи пробудится к твоему сыну приязнь, тогда, о властитель потомков Ману⁵⁵, можешь считать, что дело твое увенчалось успехом. Впрочем, говорят ведь, что если человеку дано при рождении какое душевное качество, то уж, пока жив, он от него не избавится. Что, интересно, думают об этом Бхишма, Дрона или же Видура? А как ты (сам полагаешь), почтенный? Исполни то, что в данный миг исполнить подобает, и преуспеешь вскоре в достижении своих житейских целей.

55 - …властитель потомков Ману… – Эпитет царя, означающий «властитель людей» как потомков мифического первочеловека Ману Вайвасваты.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девятая глава.

ГЛАВА 10

(1-3)

dhṛtarāṣṭra uvāca ।
bhagavannāhamapyetadrocaye dyūtasaṃstavam ।
manye tadvidhinākramya kārito'smīti vai mune ॥1
naitadrocayate bhīṣmo na droṇo viduro na ca ।
gāndhārī necchati dyūtaṃ tacca mohātpravartitam ॥2
parityaktuṃ na śaknomi duryodhanamacetanam ।
putrasnehena bhagavañjānannapi yatavrata ॥3

Дхритараштра сказал:
Я и сам, о владыка, не рад был узнать, что такое игра! Мнится мне, о подвижник, меня побудило к тому веление рока. Ни Бхишме, ни Дроне, ни Видуре не по душе была игра, Гандхари тоже ее не желала; (в том, что она состоялась), повинно (всеобщее) ослепление. Все понимаю, но по отцовской любви не могу – о владыка, блюститель обетов – отречься от неразумного Дурьодханы!

(4-6)

vyāsa uvāca ।
vaicitravīrya nṛpate satyamāha yathā bhavān ।
dṛḍhaṃ vedmi paraṃ putraṃ paraṃ putrānna vidyate ॥4
indro'pyaśrunipātena surabhyā pratibodhitaḥ ।
anyaiḥ samṛddhairapyarthairna sutādvidyate param ॥5
atra te vartayiṣyāmi mahadākhyānamuttamam ।
surabhyāścaiva saṃvādamindrasya ca viśāṃ pate ॥6

Вьяса сказал:
Истина в словах твоих, о царь, сын Вичитравирьи! Я-то доподлинно знаю: дорог сын, ничего нет дороже сына. Сам Индра постиг, увидев слезы Сурабхи, что сын дороже всех прочих, наиценнейших благ мира. Сейчас, о владыка народа, я тебе поведаю превосходнейшее, славное сказание о беседе Индры с Сурабхи⁵⁶.

56 - …сказание о беседе Индры с Сурабхи. – Вариант его содержится также в Рам. (2.74).

(7)

triviṣṭapagatā rājansurabhiḥ prārudatkila ।
gavāṃ mātā purā tāta tāmindro'nvakṛpāyata ॥7

Некогда, в давние времена, Сурабхи, мать коров, явилась на небо Индры вся в слезах. И тогда – о царь, сын мой, – Индра проникся к ней состраданием.

(8)

indra uvāca ।
kimidaṃ rodiṣi śubhe kaccitkṣemaṃ divaukasām ।
mānuṣeṣvatha vā goṣu naitadalpaṃ bhaviṣyati ॥8

Индра сказал:
О чем ты плачешь, прекрасная? Все ли благополучно у небожителей? Не случилось ли какой, хоть и малой, беды с потомством Ману или с коровами?

(9-14)

surabhiruvāca ।
vinipāto na vaḥ kaściddṛśyate tridaśādhipa ।
ahaṃ tu putraṃ śocāmi tena rodimi kauśika ॥9
paśyainaṃ karṣakaṃ raudraṃ durbalaṃ mama putrakam ।
pratodenābhinighnantaṃ lāṅgalena nipīḍitam ॥10
etaṃ dṛṣṭvā bhṛśaṃ śrantaṃ vadhyamānaṃ surādhipa ।
kṛpāviṣṭāsmi devendra manaścodvijate mama ॥11
ekastatra balopeto dhuramudvahate'dhikām ।
aparo'lpabalaprāṇaḥ kṛśo dhamanisantataḥ ।
kṛcchrādudvahate bhāraṃ taṃ vai śocāmi vāsava ॥12
vadhyamānaḥ pratodena tudyamānaḥ punaḥ punaḥ ।
naiva śaknoti taṃ bhāramudvoḍhuṃ paśya vāsava ॥13
tato'haṃ tasya duḥkhārtā viraumi bhṛśaduḥkhitā ।
aśrūṇyāvartayantī ca netrābhyāṃ karuṇāyatī ॥14

Сурабхи сказала:
Не встретилось мне, о владыка Тридесяти (богов), ничего, что могло бы тебя опечалить. О сыне грущу я, о Каушика, из-за него плачу. Взгляни, этот грубый пахарь слабенького моего сыночка исхлестал кнутом, измучил тяжестью плуга. Едва увидела я, сколь страшно он изнурен, какие терпит побои, жалость меня охватила, о Индра богов, властелин небожителей, тревога закралась в сердце. Один (из двух быков в упряжке) полон сил, (с легкостью) влечет тяжкое ярмо; другой же – слабый, чуть живой, изможденный, кожа да кости, еле тащит свою ношу – о нем я печалюсь, о Васава! То и дело хлещут его кнутом, осыпают побоями; смотри, Васава, нет больше сил у него тащить эту тяжесть! Из-за него-то и терзаюсь я, горемычная, скорбью, плачу, изливая из очей слезы сострадания.

(15)

indra uvāca ।
tava putrasahasreṣu pīḍyamāneṣu śobhane ।
kiṃ kṛpāyitamastyatra putra eko'tra pīḍyate ॥15

Индра сказал:
В то время, красавица, как тысячи сыновей твоих терпят мучения, почему ты изъявляешь сочувствие к страданиям только одного из них?

(16)

surabhiruvāca ।
yadi putrasahasraṃ me sarvatra samameva me ।
dīnasya tu sataḥ śakra putrasyābhyadhikā kṛpā ॥16

Сурабхи сказала:
Хоть и равно дорог мне каждый из тысяч моих сыновей, но более всего мне жаль, о Шакра, добронравного сына, когда он постигнут бедою.

(17-18)

vyāsa uvāca ।
tadindraḥ surabhīvākyaṃ niśamya bhṛśavismitaḥ ।
jīvitenāpi kauravya mene'bhyadhikamātmajam ॥17
pravavarṣa ca tatraiva sahasā toyamulbaṇam ।
karṣakasyācaranvighnaṃ bhagavānpākaśāsanaḥ ॥18

Вьяса сказал:
Велико было изумление Индры, когда услышал он слова Сурабхи. Тогда, о потомок Куру, он постиг, что родное дитя дороже собственной жизни. Немедля владыка Пакашасана обрушил на землю проливной дождь, дабы положить конец (дурному) поведению пахаря.

(19-23)

tadyathā surabhiḥ prāha samamevāstu te tathā ।
suteṣu rājansarveṣu dīneṣvabhyadhikā kṛpā ॥19
yādṛśo me sutaḥ paṇḍustādṛśo me'si putraka ।
viduraśca mahāprājñaḥ snehādetadbravīmyaham ॥20
cirāya tava putrāṇāṃ śatamekaśca pārthiva ।
pāṇḍoḥ pañcaiva lakṣyante te'pi mandāḥ suduḥkhitāḥ ॥21
kathaṃ jīveyuratyantaṃ kathaṃ vardheyurityapi ।
iti dīneṣu pārtheṣu mano me paritapyate ॥22
yadi pārthiva kauravyāñjīvamānānihecchasi ।
duryodhanastava sutaḥ śamaṃ gacchatu pāṇḍavaiḥ ॥23

Так же и ты, о царь, должен, как сказала Сурабхи, равно (любить) всех своих сыновей, но больше сострадать тем из них, кто попадает в беду. Как родное дитя был для меня Панду, а равно и ты, сынок, и многомудрый Видура; именно из любви к вам и говорю я все это. Ведь у тебя в конце концов сто и один сын, о царь, а у Панду всего пятеро, и к тому же их постигли тяжкие беды, преследуют неудачи. «Как у них сложится жизнь, как-то в ней они преуспеют?» – не дает мне покоя такая мысль о несчастных Партхах. Если ты не хочешь, о царь, чтобы иссякло в этом мире потомство Куру, то заставь сына своего Дурьодхану примириться с Пандавами.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» десятая глава.

ГЛАВА 11

(1-3)

dhṛtarāṣṭra uvāca ।
evametanmahāprājña yathā vadasi no mune ।
ahaṃ caiva vijānāmi sarve ceme narādhipāḥ ॥1
bhavāṃstu manyate sādhu yatkurūṇāṃ sukhodayam ।
tadeva viduro'pyāha bhīṣmo droṇaśca māṃ mune ॥2
yadi tvahamanugrāhyaḥ kauraveṣu dayā yadi ।
anuśādhi durātmānaṃ putraṃ duryodhanaṃ mama ॥3

Дхритараштра сказал:
Истинно все, что ты нам сказал, многомудрый подвижник; в том убежден я сам, как и все эти цари. На то же самое средство, могущее, как ты считаешь, принести счастье роду Куру, указывали мне прежде, о подвижник, Видура, Бхишма и Дрона. Если достоин я такой чести, если есть в тебе сострадание к потомкам Куру, вразуми дурного сына моего Дурьодхану!

(4-6)

vyāsa uvāca ।
ayamāyāti vai rājanmaitreyo bhagavānṛṣiḥ ।
anvīya pāṇḍavānbhrātṝnihaivāsmaddidṛkṣayā ॥4
eṣa duryodhanaṃ putraṃ tava rājanmahānṛṣiḥ ।
anuśāstā yathānyāyaṃ śamāyāsya kulasya te ॥5
brūyādyadeṣa rājendra tatkāryamaviśaṅkayā ।
akriyāyāṃ hi kāryasya putraṃ te śapsyate ruṣā ॥6

Вьяса сказал:
Вот идет сюда, желая повидать нас, о царь, почтенный мудрец Майтрея, сопровождавший в пути братьев-Пандавов. Этот великий мудрец и наставит, как должно, о царь, своего сына Дурьодхану, дабы в роду вашем воцарился мир, но только все, что он ни скажет, следует исполнить без колебаний, а не исполните того, что нужно, – так в гневе предаст он сына твоего проклятию, о Индра царей!

(7-10)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktvā yayau vyāso maitreyaḥ pratyadṛśyata ।
pūjayā pratijagrāha saputrastaṃ narādhipaḥ ॥7
dattvārghyādyāḥ kriyāḥ sarvā viśrāntaṃ munipuṅgavam ।
praśrayeṇābravīdrājā dhṛtarāṣṭro'mbikāsutaḥ ॥8
sukhenāgamanaṃ kaccidbhagavankurujāṅgale ।
kaccitkuśalino vīrā bhrātaraḥ pañca pāṇḍavāḥ ॥9
samaye sthātumicchanti kaccicca puruṣarṣabhāḥ ।
kaccitkurūṇāṃ saubhrātramavyucchinnaṃ bhaviṣyati ॥10

Вайшампаяна сказал:
Сказав это, Вьяса ушел. Явился Майтрея. (Старый) царь с наследником оказали гостю почетный прием. Поднеся утомленному (дорогой) быку-подвижнику аргхью и все прочее, что положено по обряду, царь Дхритараштра, сын Амбики, почтительно обратился к нему: «Счастливым ли было, владыка, путешествие твое в Куруджангалу? Благополучны ли пятеро отважных братьев Пандавов? Намерены ли те мужи-быки соблюсти верность данному обету? Останутся ли в будущем непоколебленными братские чувства их к потомкам Куру?»

(11-17)

maitreya uvāca ।
tīrthayātrāmanukrāmanprāpto'smi kurujāṅgalam ।
yadṛcchayā dharmarājaṃ dṛṣṭavānkāmyake vane ॥11
taṃ jaṭājinasaṃvītaṃ tapovananivāsinam ।
samājagmurmahātmānaṃ draṣṭuṃ munigaṇāḥ prabho ॥12
tatrāśrauṣaṃ mahārāja putrāṇāṃ tava vibhramam ।
anayaṃ dyūtarūpeṇa mahāpāyamupasthitam ॥13
tato'haṃ tvāmanuprāptaḥ kauravāṇāmavekṣayā ।
sadā hyabhyadhikaḥ snehaḥ prītiśca tvayi me prabho ॥14
naitadaupayikaṃ rājaṃstvayi bhīṣme ca jīvati ।
yadanyonyena te putrā virudhyante narādhipa ॥15
meḍhībhūtaḥ svayaṃ rājannigrahe pragrahe bhavān ।
kimarthamanayaṃ ghoramutpatantamupekṣase ॥16
dasyūnāmiva yadvṛttaṃ sabhāyāṃ kurunandana ।
tena na bhrājase rājaṃstāpasānāṃ samāgame ॥17

Майтрея сказал:
Обходя тиртхи, прибыл я в Куруджангалу и неожиданно встретил в лесу Камьяка Царя справедливости. Чтобы узреть того великого духом (героя), поселившегося в отшельническом лесу, заплетшего волосы⁵⁷ и облекшегося в оленью шкуру, собрались туда, о владыка, толпы подвижников. Там я и услышал о том, как пагубное заблуждение постигло твоих сыновей, о великий царь, как обернулась игра великой бедою. Тогда поспешил я к тебе, движимый заботой о потомках Куру. Ибо неизменно велика моя любовь к тебе, владыка, мил ты моему сердцу. Мыслимо ли это, о царь, чтобы еще при жизни твоей и Бхишмы сыновья твои враждовали друг с другом! Ведь ты – самодержец⁵⁸, в твоей воле казнить или миловать; почему, о царь, ты не придаешь значения надвигающемуся страшному бедствию? В твоем, о потомок Куру, Зале собрания (люди) вели себя словно дасью; и потому не сможешь ты больше (в этом зале) сиять величием, о царь, (восседая) в кругу подвижников⁵⁹.

57 - …заплетшего волосы… – Речь идет об особой прическе, носимой лесными отшельниками.

58 - Ведь ты – самодержец… – Буквальное значение идиомы eḍhībhūtaḥ svayaṃ – «будучи сам себе столпом». Генетически выражение связано, видимо, с мифологическим представлением о фигуре царя как оси, центре мироздания (см., напр., [149]).

59 - …в кругу подвижников. – Смысл в том, что подвижники не придут более в дом собрания, оскверненный кощунственными действиями кауравов. Ситуация приема царем в своей сабхе (доме собрания) брахманов-подвижников и участия его в «словесном состязании», теологопоэтическом диспуте, рассматривается на материале Упанишад в [220].

(18-27)

vaiśampāyana uvāca ।
tato vyāvṛtya rājānaṃ duryodhanamamarṣaṇam ।
uvāca ślakṣṇayā vācā maitreyo bhagavānṛṣiḥ ॥18
duryodhana mahābāho nibodha vadatāṃ vara ।
vacanaṃ me mahāprājña bruvato yaddhitaṃ tava ॥19
mā druhaḥ pāṇḍavānrājankuruṣva hitamātmanaḥ ।
pāṇḍavānāṃ kurūṇāṃ ca lokasya ca nararṣabha ॥20
te hi sarve naravyāghrāḥ śūrā vikrāntayodhinaḥ ।
sarve nāgāyutaprāṇā vajrasaṃhananā dṛḍhāḥ ॥21
satyavrataparāḥ sarve sarve puruṣamāninaḥ ।
hantāro devaśatrūṇāṃ rakṣasāṃ kāmarūpiṇām ।
hiḍimbabakamukhyānāṃ kirmīrasya ca rakṣasaḥ ॥22
itaḥ pracyavatāṃ rātrau yaḥ sa teṣāṃ mahātmanām ।
āvṛtya mārgaṃ raudrātmā tasthau giririvācalaḥ ॥23
taṃ bhīmaḥ samaraślāghī balena balināṃ varaḥ ।
jaghāna paśumāreṇa vyāghraḥ kṣudramṛgaṃ yathā ॥24
paśya digvijaye rājanyathā bhīmena pātitaḥ ।
jarāsandho maheṣvāso nāgāyutabalo yudhi ॥25
sambandhī vāsudevaśca yeṣāṃ śyālaśca pārṣataḥ ।
kastānyudhi samāsīta jarāmaraṇavānnaraḥ ॥26
tasya te śama evāstu pāṇḍavairbharatarṣabha ।
kuru me vacanaṃ rājanmā mṛtyuvaśamanvagāḥ ॥27

Вайшампаяна сказал:
Затем, обернувшись к взбешенному царю Дурьодхане, почтенный мудрец Майтрея проникновенно сказал ему: «Внемли словам моим, многомудрый, могучий Дурьодхана, достойнейший из наделенных речью, я разъясню тебе, в чем твое благо. Полно тебе злобиться против Пандавов, о царь! Действуй так, чтобы это было на пользу и тебе самому, и Пандавам, и кауравам, и всему миру, о муж-бык! Ведь эти отважные мужи-тигры все, как один, доблестны в битве, мощны, как десять тысяч слонов, крепки, как удар ваджры! Все они преданы истине, ревностны в исполнении обетов, все горды своей отвагой; ими истреблены враждебные богам ракшасы-оборотни во главе с Хидимбой и Бакой⁶⁰, а также ракшаса Кирмира. В ночь, когда великие духом (герои) уходили из здешних мест, этот (Кирмира), полон лютой злобы, преградил им путь, встал перед ними незыблемо, как гора. Но Бхима, жадный до схваток, первенствующий меж силачей, убил его, как убивают скот, (растерзал), словно тигр – жалкого зверька. Вспомни, царь, как и Джарасандха, великий стрелок из лука, обладавший мощью десяти тысяч слонов, был повержен в схватке Бхимой при покорении сторон света⁶¹. Кто из подверженных старости и смерти может противостать в сражении (Пандавам), чей родич – сам Васудева, чей шурин – сын Паршаты, (Дхриштадьюмна)? И потому, о бык-бхарата, – да будет мир между тобой и Пандавами! Сделай, царь, как я говорю, дабы не стать тебе добычей смерти».

60 - …истреблены … ракшасы-оборотни во главе с Хидимбой и Бакой… – См. Мбх 1.139–143; 151–152 [61, с. 394–401, 414–421; 270, с. 294–301, 311–313]. О Хидимбе см. также далее в тексте, главы 13. шл. 85-97.

61 - …Джарасандха… был повержен в схватке Бхимой при покорении сторон света. – Этой фразой создается очередное «эпическое противоречие». Эпизод убийства Бхимой магадхского царя Джарасандхи содержится в «Сабхапарве» (Мбх 2.18–22 [62, с. 44–54]). Но «покорение сторон света» (digvijaya) Пандавами для Юдхиштхиры, согласно той же книге, происходило позже, и в ходе его Бхима обложил в Магадхе данью уже наследника покойного Джарасандхи (Мбх 2.27 [62, с. 60]). Об исторической основе, мифологических и ритуальных связях сказания о Джарасандхе см. [26, с. 56–58].

(28-34)

evaṃ tu bruvatastasya maitreyasya viśāṃ pate ।
ūruṃ gajakarākāraṃ kareṇābhijaghāna saḥ ॥28
duryodhanaḥ smitaṃ kṛtvā caraṇenālikhanmahīm ।
na kiñciduktvā durmedhāstasthau kiñcidavāṅmukhaḥ ॥29
tamaśuśrūṣamāṇaṃ tu vilikhantaṃ vasundharām ।
dṛṣṭvā duryodhanaṃ rājanmaitreyaṃ kopa āviśat ॥30
sa kopavaśamāpanno maitreyo munisattamaḥ ।
vidhinā samprayuktaśca śāpāyāsya mano dadhe ॥31
tataḥ sa vāryupaspṛśya kopasaṃraktalocanaḥ ।
maitreyo dhārtarāṣṭraṃ tamaśapadduṣṭacetasam ॥32
yasmāttvaṃ māmanādṛtya nemāṃ vācaṃ cikīrṣasi ।
tasmādasyābhimānasya sadyaḥ phalamavāpnuhi ॥33
tvadabhidrohasaṃyuktaṃ yuddhamutpatsyate mahat ।
yatra bhīmo gadāpātaistavoruṃ bhetsyate balī ॥34

Дурьодхана, о царь, в то время, пока говорил с ним Майтрея, рукою похлопывал себя по бедру, (крутому), как слоновий хобот. Опустив голову, стоял, безумец, не проронив ни слова, но только посмеивался и скреб ногою землю. Заметив, что Дурьодхана вовсе его не слушает, а ногой роет землю, Майтрея пришел в ярость, о царь! Будучи обуян гневом, достойнейший подвижник, увлекаемый роком, решился предать его проклятию. И вот, совершив возлияние, Майтрея, глаза которого налились кровью от гнева, изрек проклятие⁶² злому сыну Дхритараштры: «Коли ты выказываешь мне пренебрежение и того, что себе сказано, исполнить не желаешь, то вскорости придется тебе вкусить плод своего высокомерия. Станет лютая злоба твоя причиной великой битвы, в которой могучий Бхима раздробит тебе бедро ударами палицы!»

62 - …совершив возлияние … изрек проклятие… – Возлияние, предшествующее произнесению проклятия, является, несомненно, магическим актом. Возможно, это – защитная магия: вода считалась средством, предохраняющим от действия колдовства (см. [265, с. 317] и далее в тексте, главы 137, где ракшаса-фантом убивает брахмана, не успевшего совершить омовение). В таком случае возлияние Маркандеи может иметь целью защитить его самого от действия пробуждаемых заклятием магических сил. С другой стороны, в ряде фольклорных традиций принято призывать воды «в свидетели» при клятвах (клятва – «по сути дела, заклятие, обращенное на себя» [265, с. 321]); обычай «клятвы на воде» сохранился до нового времени у ряда племен Индии [183, с. 716]; о «клятвах на воде» у индийцев упоминают некоторые античные авторы [142, с. 88].

(35)

ityevamukte vacane dhṛtarāṣṭro mahīpatiḥ ।
prasādayāmāsa muniṃ naitadevaṃ bhavediti ॥35

Заслышав такие слова, царь Дхритараштра стал взывать к милосердию подвижника, (восклицая): «Пусть это не сбудется!»

(36)

maitreya uvāca ।
śamaṃ yāsyati cetputrastava rājanyathā tathā ।
śāpo na bhavitā tāta viparīte bhaviṣyati ॥36

Майтрея сказал:
Если только сын твой примирится с Пандавами, царь, то не исполнится проклятие; в ином же случае все это сбудется, дитя мое!

(37)

vaiśampāyana uvāca ।
sa vilakṣastu rājendra duryodhanapitā tadā ।
maitreyaṃ prāha kirmīraḥ kathaṃ bhīmena pātitaḥ ॥37

Вайшампаяна сказал:
Тогда, о Индра царей, смущенный (происшедшим) отец Дурьодханы спросил у Майтреи: «Как же Бхимой сражен был Кирмира?»

(38)

maitreya uvāca ।
nāhaṃ vakṣyāmyasūyā te na te śuśrūṣate sutaḥ ।
eṣa te viduraḥ sarvamākhyāsyati gate mayi ॥38

Майтрея сказал:
Не стану говорить: тебе неприятно, а сын твой и вовсе не слушает. После моего ухода обо всем этом расскажет тебе Видура.

(39)

vaiśampāyana uvāca ।
ityevamuktvā maitreyaḥ prātiṣṭhata yathāgatam ।
kirmīravadhasaṃvigno bahirduryodhano'gamat ॥39

Вайшампаяна сказал:
Сказавши так, Майтрея пошел дальше своим путем. А Дурьодхана, потрясенный (известием) о гибели Кирмиры, (тотчас) вышел вон.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» одиннадцатая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О ЖИЗНИ В ЛЕСАХ»

СКАЗАНИЕ ОБ УБИЕНИИ КИРМИРЫ

ГЛАВА 12

(1)

dhṛtarāṣṭra uvāca ।
kirmīrasya vadhaṃ kṣattaḥ śrotumicchāmi kathyatām ।
rakṣasā bhīmasenasya kathamāsītsamāgamaḥ ॥1

Дхритараштра сказал:
О Кшаттри, я хочу услышать об уничтожении Кирмиры. Поведай о том, как сразился Бхимасена с ракшасой.

(2-13)

vidura uvāca ।
śṛṇu bhīmasya karmedamatimānuṣakarmaṇaḥ ।
śrutapūrvaṃ mayā teṣāṃ kathānteṣu punaḥ punaḥ ॥2
itaḥ prayātā rājendra pāṇḍavā dyūtanirjitāḥ ।
jagmustribhirahorātraiḥ kāmyakaṃ nāma tadvanam ॥3
rātrau niśīthe svābhīle gate'rdhasamaye nṛpa ।
pracāre puruṣādānāṃ rakṣasāṃ bhīmakarmaṇām ॥4
tadvanaṃ tāpasā nityaṃ śeṣāśca vanacāriṇaḥ ।
dūrātpariharanti sma puruṣādabhayātkila ॥5
teṣāṃ praviśatāṃ tatra mārgamāvṛtya bhārata ।
dīptākṣaṃ bhīṣaṇaṃ rakṣaḥ solmukaṃ pratyadṛśyata ॥6
bāhū mahāntau kṛtvā tu tathāsyaṃ ca bhayānakam ।
sthitamāvṛtya panthānaṃ yena yānti kurūdvahāḥ ॥7
daṣṭoṣṭhadaṃṣṭraṃ tāmrākṣaṃ pradīptordhvaśiroruham ।
sārkaraśmitaḍiccakraṃ sabalākamivāmbudam ॥8
sṛjantaṃ rākṣasīṃ māyāṃ mahārāvavirāviṇam ।
muñcantaṃ vipulaṃ nādaṃ satoyamiva toyadam ॥9
tasya nādena santrastāḥ pakṣiṇaḥ sarvatodiśam ।
vimuktanādāḥ sampetuḥ sthalajā jalajaiḥ saha ॥10
sampradrutamṛgadvīpimahiṣarkṣasamākulam ।
tadvanaṃ tasya nādena samprasthitamivābhavat ॥11
tasyoruvātābhihatā tāmrapallavabāhavaḥ ।
vidūrajātāśca latāḥ samāśliṣyanta pādapān ॥12
tasminkṣaṇe'tha pravavau māruto bhṛśadāruṇaḥ ।
rajasā saṃvṛtaṃ tena naṣṭarkṣamabhavannabhaḥ ॥13

Видура сказал:
Слушай (рассказ) об этом подвиге вершителя сверхчеловеческих деяний Бхимы, как сам я прежде слышал его в неоднократном повторении от самих (Пандавов). Потерпев поражение в игре, о Индра царей, Пандавы ушли из здешних мест и через трое суток (пути) достигли леса, называемого Камьяка. Когда минует грозный час полночи и все погружается в сон, бродят, о царь, в тех местах, творя свои черные дела, людоеды-ракшасы. Отшельники и прочие обитатели лесов из страха перед людоедами обычно обходят этот лес стороной. И только (Пандавы) вступили в эти места, о бхарата, как вырос перед ними, преградив дорогу, престрашный ракшаса с горящими глазами, державший (в руке) пылающую головню. Растопырив руки, корча устрашающие рожи¹, стоял он, перекрывая собой тропу, которой двигались потомки Куру. Он закусил губу клыками, глаза его были красны, как медь, а ярко-огненные волосы стояли дыбом; и потому он был подобен туче, украшенной солнечным лучом, диском молнии и (пролетающей под нею) журавлиной стаей. Он источал ракшасские колдовские чары, издавал оглушительный рев, громыхал, подобно грозовому облаку. Ошеломленные его ревом птицы, а также все обитатели суши и вод с криками бросились в разные стороны. И такое множество тигров, оленей, медведей и буйволов спасалось бегством, что казалось, будто от рева (ракшасы) сам лес пришел в движение. (Яростно крутя) бедрами, чудовище (подняло) вихрь, который сокрушил множество деревьев ашока и (ударил) даже по самым дальним лианам, заставив их прильнуть к древесным стволам. В тот же миг подули свирепые ветры и пыль, покрывшая небо, затмила звезды.

1 - Растопырив руки, корча устрашающие рожи… – Далее, до конца абзаца, следует описание «ракшасских колдовских чар» Кирмиры. Можно предположить, что за этим описанием скрывается реальная практика психологического подавления противника перед поединком, применявшаяся в разные эпохи представителями племен, пребывавших на архаических стадиях социально-культурного развития. Практика эта, несомненно, должна была восприниматься как «воинская магия». Образы ракшасов в древнеиндийском эпосе совмещают в себе, как принято считать, черты сверхъестественных, демонических существ с конкретными чертами облика и поведения коренного, доарийского населения Джамна-Гангского двуречья. Не исключено, что и в данном случае перед нами – не вполне фантастическое описание, а своего рода этнографическая деталь.

(14-18)

pañcānāṃ pāṇḍuputrāṇāmavijñāto mahāripuḥ ।
pañcānāmindriyāṇāṃ tu śokavega ivātulaḥ ॥14
sa dṛṣṭvā pāṇḍavāndūrātkṛṣṇājinasamāvṛtān ।
āvṛṇottadvanadvāraṃ maināka iva parvataḥ ॥15
taṃ samāsādya vitrastā kṛṣṇā kamalalocanā ।
adṛṣṭapūrvaṃ santrāsānnyamīlayata locane ॥16
duḥśāsanakarotsṛṣṭaviprakīrṇaśiroruhā ।
pañcaparvatamadhyasthā nadīvākulatāṃ gatā ॥17
momuhyamānāṃ tāṃ tatra jagṛhuḥ pañca pāṇḍavāḥ ।
indriyāṇi prasaktāni viṣayeṣu yathā ratim ॥18

(Явлением) этого грозного, неведомого врага пятеро сыновей Панду были (потрясены), словно пять человеческих чувств, (когда обрушивается на них) порыв неудержимого отчаяния. Еще издали завидел он облаченных в оленьи шкуры Пандавов и теперь преградил им доступ в лес, словно гора Майнака. Никогда прежде не видела (подобного чудища) лотосоокая Кришна; увидев же, испугалась и закрыла глаза от страха. Волосы ее, беспорядочно рассыпанные рукою Духшасаны², струились по плечам, и потому (когда она, лишаясь чувств от страха, зашаталась, стоя между пятью супругами), то стала подобна реке, струящейся в теснине между пятью горными вершинами³. Теряющую сознание, удержали ее пятеро Пандавов, как пять чувств руководят страстью, направляя ее среди мирских объектов.

2 - Волосы ее … рассыпанные рукою Духшасаны… – Имеется в виду эпизод из «Сабхапарвы», в котором Духшасана за волосы втащил Драупади в дом собрания (Мбх 2.60 [62, с. 121]).

3 - …стала подобна реке, струящейся в теснине между пятью горными вершинами. – Образ не вполне ясен. Р. К. Шарма переводит: «взволновалась, как река, струящаяся в теснине» [320, с. 54].

(19-24)

atha tāṃ rākṣasīṃ māyāmutthitāṃ ghoradarśanām ।
rakṣoghnairvividhairmantrairdhaumyaḥ samyakprayojitaiḥ ।
paśyatāṃ pāṇḍuputrāṇāṃ nāśayāmāsa vīryavān ॥19
sa naṣṭamāyo'tibalaḥ krodhavisphāritekṣaṇaḥ ।
kāmamūrtidharaḥ kṣudraḥ kālakalpo vyadṛśyata ॥20
tamuvāca tato rājā dīrghaprajño yudhiṣṭhiraḥ ।
ko bhavānkasya vā kiṃ te kriyatāṃ kāryamucyatām ॥21
pratyuvācātha tadrakṣo dharmarājaṃ yudhiṣṭhiram ।
ahaṃ bakasya vai bhrātā kirmīra iti viśrutaḥ ॥22
vane'sminkāmyake śūnye nivasāmi gatajvaraḥ ।
yudhi nirjitya puruṣānāhāraṃ nityamācaran ॥23
ke yūyamiha samprāptā bhakṣyabhūtā mamāntikam ।
yudhi nirjitya vaḥ sarvānbhakṣayiṣye gatajvaraḥ ॥24

Но тут отважный Дхаумья, прибегнув ко всевозможным, подобающим случаю губительным для нечисти заклятиям, на глазах у сыновей Панду разом развеял страшные колдовские чары ракшасы. Когда могучий ракшаса понял, что он лишился своей колдовской силы, глаза его расширились от гнева; и тут злодей, обладающий даром произвольных превращений, предстал перед ними подобием самой смерти. Тогда спросил его многомудрый царь Юдхиштхира: «Кто ты, какого (племени)? Благоволи сказать, что нам сделать для тебя?» Отвечал ракшаса Юдхиштхире, Царю справедливости: «Я – брат Баки, зовусь Кирмирой. Беззаботно живется мне в Камьяке, этом пустынном лесу; одолевая людей в единоборстве, я не знаю недостатка в пропитании. Ну а вы кто такие, что приблизились ко мне, обрекши себя на съедение? Всех вас я одолею в битве и преспокойно съем!»

(25-27)

yudhiṣṭhirastu tacchrutvā vacastasya durātmanaḥ ।
ācacakṣe tataḥ sarvaṃ gotranāmādi bhārata ॥25
pāṇḍavo dharmarājo'haṃ yadi te śrotramāgataḥ ।
sahito bhrātṛbhiḥ sarvairbhīmasenārjunādibhiḥ ॥26
hṛtarājyo vane vāsaṃ vastuṃ kṛtamatistataḥ ।
vanamabhyāgato ghoramidaṃ tava parigraham ॥27

Юдхиштхира, услышав такие слова злодея, назвал ему тогда свое имя, свой род и все прочее, о бхарата! «Я – Пандава, Царь справедливости, коль тебе доводилось слышать. Отнято у меня мое царство, и вот, решив поселиться в лесу, пришел я вместе со всеми братьями моими – Бхимасеной, Арджуной и другими – в дикую эту чащу, в твои владения».

(28-37)

kirmīrastvabravīdenaṃ diṣṭyā devairidaṃ mama ।
upapāditamadyeha cirakālānmanogatam ॥28
bhīmasenavadhārthaṃ hi nityamabhyudyatāyudhaḥ ।
carāmi pṛthivīṃ kṛtsnāṃ nainamāsādayāmyaham ॥29
so'yamāsādito diṣṭyā bhrātṛhā kāṅkṣitaściram ।
anena hi mama bhrātā bako vinihataḥ priyaḥ ॥30
vetrakīyagṛhe rājanbrāhmaṇacchadmarūpiṇā ।
vidyābalamupāśritya na hyastyasyaurasaṃ balam ॥31
hiḍimbaśca sakhā mahyaṃ dayito vanagocaraḥ ।
hato durātmanānena svasā cāsya hṛtā purā ॥32
so'yamabhyāgato mūḍho mamedaṃ gahanaṃ vanam ।
pracārasamaye'smākamardharātre samāsthite ॥33
adyāsya yātayiṣyāmi tadvairaṃ cirasambhṛtam ।
tarpayiṣyāmi ca bakaṃ rudhireṇāsya bhūriṇā ॥34
adyāhamanṛṇo bhūtvā bhrātuḥ sakhyustathaiva ca ।
śāntiṃ labdhāsmi paramāṃ hatvā rākṣasakaṇṭakam ॥35
yadi tena purā mukto bhīmaseno bakena vai ।
adyainaṃ bhakṣayiṣyāmi paśyataste yudhiṣṭhira ॥36
enaṃ hi vipulaprāṇamadya hatvā vṛkodaram ।
sambhakṣya jarayiṣyāmi yathāgastyo mahāsuram ॥37

Кирмира сказал: «Что за удачу послали мне боги! Сегодня (исполнится) здесь давнее мое желание! С оружием наготове скитался я по всей земле, чтобы уничтожить Бхимасену, но так с ним и не встретился. И вот, по милости судьбы, он сам является ко мне, тот, кого я так долго искал, убийца брата! Не он ли убил в Ветракиягрихе любимого брата моего Баку? Пришлось ему тогда переодеться брахманом, прибегнуть к хитрым уловкам – (ведь) где ему было взять сил (для рукопашной схватки)! А еще прежде он, злодей, убил доброго друга моего, Хидимбу, жителя лесов, и увел его сестру! И этот-то безумец забрел сюда, в мою глухую чащу, в полночный час нашей охоты! Сегодня я свершу над ним давно взлелеянное мной отмщение и насыщу Баку его обильно текущей кровью! Истреблю этот терний, терзавший ракшасов, и этим исполню долг свой перед братом и другом, сам же обрету высший покой. Хоть и удалось прежде Бхимасене уйти от (рук) Баки, но сегодня я пожру его у тебя на глазах, Юдхиштхира! Да, сейчас я убью Врикодару во цвете жизненных сил, проглочу и переварю его, как некогда Агастья – великого асуру (Ватапи⁴)».

4 - …проглочу … как некогда Агастья – великого асуру (Ватапи). – Сказание об Агастье и Ватапи см. далее в тексте, главы 94–97.

(38-54)

evamuktastu dharmātmā satyasandho yudhiṣṭhiraḥ ।
naitadastīti sakrodho bhartsayāmāsa rākṣasam ॥38
tato bhīmo mahābāhurārujya tarasā drumam ।
daśavyāmamivodviddhaṃ niṣpatramakarottadā ॥39
cakāra sajyaṃ gāṇḍīvaṃ vajraniṣpeṣagauravam ।
nimeṣāntaramātreṇa tathaiva vijayo'rjunaḥ ॥40
nivārya bhīmo jiṣṇuṃ tu tadrakṣo ghoradarśanam ।
abhidrutyābravīdvākyaṃ tiṣṭha tiṣṭheti bhārata ॥41
ityuktvainamabhikruddhaḥ kakṣyāmutpīḍya pāṇḍavaḥ ।
niṣpiṣya pāṇinā pāṇiṃ sandaṣṭoṣṭhapuṭo balī ।
tamabhyadhāvadvegena bhīmo vṛkṣāyudhastadā ॥42
yamadaṇḍapratīkāśaṃ tatastaṃ tasya mūrdhani ।
pātayāmāsa vegena kuliśaṃ maghavāniva ॥43
asambhrāntaṃ tu tadrakṣaḥ samare pratyadṛśyata ।
cikṣepa colmukaṃ dīptamaśaniṃ jvalitāmiva ॥44
tadudastamalātaṃ tu bhīmaḥ praharatāṃ varaḥ ।
padā savyena cikṣepa tadrakṣaḥ punarāvrajat ॥45
kirmīraścāpi sahasā vṛkṣamutpāṭya pāṇḍavam ।
daṇḍapāṇiriva kruddhaḥ samare pratyayudhyata ॥46
tadvṛkṣayuddhamabhavanmahīruhavināśanam ।
vālisugrīvayorbhrātroryathā śrīkāṅkṣiṇoḥ purā ॥47
śīrṣayoḥ patitā vṛkṣā bibhidurnaikadhā tayoḥ ।
yathaivotpalapadmāni mattayordvipayostathā ॥48
muñjavajjarjarībhūtā bahavastatra pādapāḥ ।
cīrāṇīva vyudastāni rejustatra mahāvane ॥49
tadvṛkṣayuddhamabhavatsumuhūrtaṃ viśāṃ pate ।
rākṣasānāṃ ca mukhyasya narāṇāmuttamasya ca ॥50
tataḥ śilāṃ samutkṣipya bhīmasya yudhi tiṣṭhataḥ ।
prāhiṇodrākṣasaḥ kruddho bhīmasenaścacāla ha ॥51
taṃ śilātāḍanajaḍaṃ paryadhāvatsa rākṣasaḥ ।
bāhuvikṣiptakiraṇaḥ svarbhānuriva bhāskaram ॥52
tāvanyonyaṃ samāśliṣya prakarṣantau parasparam ।
ubhāvapi cakāśete prayuddhau vṛṣabhāviva ॥53
tayorāsītsutumulaḥ samprahāraḥ sudāruṇaḥ ।
nakhadaṃṣṭrāyudhavatorvyāghrayoriva dṛptayoḥ ॥54

Благочестивый, верный своему слову Юдхиштхира в ответ воскликнул: «Этому не бывать!» – и принялся в гневе поносить того ракшасу. А мощнодланный Бхима вырвал из земли дерево высотою с девять вьяма и наспех очистил его от листьев. В мгновение ока Арджуна Победоносный напряг тетиву Гандивы, разящего крепко, как ваджра. Однако Бхима удержал Джишну, о бхарата, и сам устремился вперед, крича тому страшному ракшасе: «Защищайся!» Бросив этот клич, могучий Пандава Бхима затянул пояс, потер руки, закусил нижнюю губу и, вне себя от ярости, стремительно бросился на противника, размахивая, словно оружием, стволом дерева. Это (дерево), схожее с палицей Ямы, обрушил он с огромной силой, словно Магхаван – свою ваджру, на голову (ракшасы). Однако ракшаса, не дрогнув, противостал ему в схватке и метнул в него свою пылающую головню, сверкнувшую подобно ашани. Бхима, первый среди бойцов, еще высоко в воздухе отбил эту головню ударом левой ноги, и она вернулась обратно к ракшасе. Разгневанный Кирмира разом выворотил из земли целое дерево и им, словно (Яма) – палицей своей, стал биться с Пандавой. И началось тут у них гибельное для леса побоище древесными стволами, какое было встарь между братьями Валином и Сугривой⁵, соперничавшими из-за (царской) славы. Обрушиваясь на их головы, деревья разлетались на куски, словно то были лотосы и водяные лилии, падающие на головы взбешенных слонов⁶. Повсюду в том великом лесу виднелись раскрошенные, как тростинки, раскиданные по земле, как лохмотья мочальной одежды, деревья. Но эта битва древесными стволами между первейшим среди ракшасов и превосходнейшим из людей длилась лишь краткий миг, о владыка народа! Вот, метнув большой камень, поразил им разъяренный ракшаса увлеченного схваткой Бхиму. Покачнулся (от удара) Бхимасена, и набросился ракшаса на ошеломленного ударом камня Пандаву, будто (демон) Сварбхану (в миг затмения) напал на Солнце, раскинув, как лучи, свои (бесчисленные) руки. Они схватывались и таскали друг друга, подобно двум дерущимся быкам. Закипела между ними отчаянная, шумная рукопашная схватка, словно то были два разъяренных тигра, терзающих друг друга клыками и когтями.

5 - …между братьями Валином и Сугривой… – Валин и Сугрива – цари обезьян, персонажи сказания о Раме; вариант его см. далее в данной книге, главы 258–276.

6 - …на головы взбешенных слонов. – Эпос часто использует образ «взбешенного» (matta), точнее – находящегося в состоянии муста слона. Муст – временное функциональное расстройство у слонов, во время которого поведение животного характеризуется повышенной раздражительностью и агрессивностью. «Прирученные самцы, – пишет Э. Джи, – страдают этим ежегодно в течение примерно трех недель». В более слабой форме муст наблюдается и у самок. Явление это пока недостаточно изучено; неясно, в частности, как соотносится оно с изменениями, происходящими в организме животного в период спаривания [36, с. 23].

(55-67)

duryodhananikārācca bāhuvīryācca darpitaḥ ।
kṛṣṇānayanadṛṣṭaśca vyavardhata vṛkodaraḥ ॥55
abhipatyātha bāhubhyāṃ pratyagṛhṇādamarṣitaḥ ।
mātaṅga iva mātaṅgaṃ prabhinnakaraṭāmukhaḥ ॥56
taṃ cāpyatha tato rakṣaḥ pratijagrāha vīryavān ।
tamākṣipadbhīmaseno balena balināṃ varaḥ ॥57
tayorbhujaviniṣpeṣādubhayorbalinostadā ।
śabdaḥ samabhavadghoro veṇusphoṭasamo yudhi ॥58
athainamākṣipya balādgṛhya madhye vṛkodaraḥ ।
dhūnayāmāsa vegena vāyuścaṇḍa iva drumam ॥59
sa bhīmena parāmṛṣṭo durbalo balinā raṇe ।
vyaspandata yathāprāṇaṃ vicakarṣa ca pāṇḍavam ॥60
tata enaṃ pariśrāntamupalabhya vṛkodaraḥ ।
yoktrayāmāsa bāhubhyāṃ paśuṃ raśanayā yathā ॥61
vinadantaṃ mahānādaṃ bhinnabherīsamasvanam ।
bhrāmayāmāsa suciraṃ visphurantamacetasam ॥62
taṃ viṣīdantamājñāya rākṣasaṃ pāṇḍunandanaḥ ।
pragṛhya tarasā dorbhyāṃ paśumāramamārayat ॥63
ākramya sa kaṭīdeśe jānunā rākṣasādhamam ।
apīḍayata bāhubhyāṃ kaṇṭhaṃ tasya vṛkodaraḥ ॥64
atha taṃ jaḍasarvāṅgaṃ vyāvṛttanayanolbaṇam ।
bhūtale pātayāmāsa vākyaṃ cedamuvāca ha ॥65
hiḍimbabakayoḥ pāpa na tvamaśrupramārjanam ।
kariṣyasi gataścāsi yamasya sadanaṃ prati ॥66
ityevamuktvā puruṣapravīrastaṃ rākṣasaṃ krodhavivṛttanetraḥ ।
prasrastavastrābharaṇaṃ sphurantamudbhrāntacittaṃ vyasumutsasarja ॥67

Но вот, поймав (на себе) взгляд Кришны, (вспомнив) об оскорблении, нанесенном Дурьодханой, и возгордясь мощью своих рук, воспрянул Врикодара. В ярости обрушился он на врага и сдавил его, обхватив руками, (с такой силой, с какой обезумевший) слон с лопнувшими висками⁷ (теснит) своего соперника. Сопротивлялся могучий ракшаса, но Бхимасена, первейший среди борцов, осилил его и повалил на землю. Оба силача так крепко мяли друг друга руками, что при схватке их слышался страшный треск, как если бы кто-то ломал бамбук. Наконец, мощным рывком бросив (ракшасу) наземь, Врикодара обхватил его за пояс и начал изо всех сил трясти, словно вихрь – деревце. Одолеваемый могучим Бхимой, (ракшаса) истощил в борьбе свои силы, но все же, покуда в нем теплилась жизнь, продолжал сопротивляться и судорожно цеплялся за Пандаву. Врикодара, видя, что он обессилел, оплел его руками, как жертвенное животное связывают веревкой. Ракшаса издал громкий вопль, подобный звуку удара, прорвавшего большой барабан. Уже потерявшего сознание, корчащегося в судорогах, долго еще продолжал трясти его Бхима. Убедившись наконец, что ракшаса сломлен, сын Панду вцепился в него руками и убил, как убивают скот. Упершись в поясницу мерзейшего из ракшасов коленом, руками сдавил ему горло Врикодара. Затем, швырнув его, лишенного признаков жизни, с остекленевшим взором, на землю, Бхима сказал: «Не придется тебе, о злодей, осушить слезы Хидимбы и Баки, ибо сам ты отходишь в обитель Ямы»⁸. Сказавши это, храбрейший среди мужей, чьи глаза по-прежнему были еще расширены гневом, отошел, оставив лежать на земле лишенного одежд и украшений, сотрясаемого (предсмертными) судорогами, утратившего сознание, бездыханного ракшасу.

7 - …слон с лопнувшими висками… – Состояние муста (см. предыдущее примечание) у слонов сопровождается темными выделениями из височных желез [36, с. 23].

8 - …отходишь в обитель Ямы. – «Отойти» или «отослать» в обитель Ямы (см. словарь имен) – популярное эвфемистическое обозначение смерти, убийства.

(68)

tasminhate toyadatulyarūpe kṛṣṇāṃ puraskṛtya narendraputrāḥ ।
bhīmaṃ praśasyātha guṇairanekairhṛṣṭāstato dvaitavanāya jagmuḥ ॥68

Когда этот ракшаса, подобный обликом грозовой туче, был уничтожен, сыновья земного Индры⁹ восславили на радостях многочисленные достоинства Бхимы и затем, пропуская вперед Кришну¹⁰, направились к (обители) Двайтавана¹¹.

9 - …сыновья земного Индры… – т. е. Пандавы как сыновья царя Панду (ср. выше, примеч. 46 к «Сказанию о жизни в лесах»).

10 - …пропуская вперед Кришну… – Кришна (в данном случае kṛṣṇā с окончанием женского рода) – «Смуглая», имя-эпитет Драупади. Данная черта этикета может быть сочтена свидетельством высокого положения женщины в эпоху создания Мбх. В Индии нового времени (как и у народов мусульманского Востока) женщина, будучи в дороге, должна была непременно следовать за мужем, сохраняя известную дистанцию [194, с. 340].

11 - …направились к (обители) Двайтавана. – Ван Бейтенен отметил [271, с. 820], что, согласно сказанному ранее (главы 6, шл. 1), Пандавы направлялись в это время к лесу Камьяка. Кроме того, в главы 12, шл. 3 указывалось, что именно при входе в лес Камьяка состоялась их битва с Кирмирой, в этом же лесу они затем и поселились, а о решении Юдхиштхиры перебраться в обитель у озера Двайтавана говорится лишь значительно позже (см. далее в тексте, главы 25, шл. 12).

(69-71)

evaṃ vinihataḥ saṅkhye kirmīro manujādhipa ।
bhīmena vacanāttasya dharmarājasya kaurava ॥69
tato niṣkaṇṭakaṃ kṛtvā vanaṃ tadaparājitaḥ ।
draupadyā saha dharmajño vasatiṃ tāmuvāsa ha ॥70
samāśvāsya ca te sarve draupadīṃ bharatarṣabhāḥ ।
prahṛṣṭamanasaḥ prītyā praśaśaṃsurvṛkodaram ॥71

Вот каким образом, о каурава, владыка потомков Ману, Бхима, повинуясь приказу Царя справедливости, сокрушил в битве Кирмиру. Теперь, избавив лес от терзавшего его терния, неодолимый (царь Юдхиштхира), знаток дхармы, вместе с Драупади обосновался в нем на жительство. Общими усилиями старались быки-бхараты развлечь Драупади; веселые и довольные, возносили они хвалы Врикодаре.

(72-74)

bhīmabāhubalotpiṣṭe vinaṣṭe rākṣase tataḥ ।
viviśustadvanaṃ vīrāḥ kṣemaṃ nihatakaṇṭakam ॥72
sa mayā gacchatā mārge vinikīrṇo bhayāvahaḥ ।
vane mahati duṣṭātmā dṛṣṭo bhīmabalāddhataḥ ॥73
tatrāśrauṣamahaṃ caitatkarma bhīmasya bhārata ।
brāhmaṇānāṃ kathayatāṃ ye tatrāsansamāgatāḥ ॥74

Когда ракшаса был сокрушен и уничтожен мощью рук Бхимы, герои вступили в тот лес, (отныне) мирный, избавленный от терзавшего его терния. Я сам, проходя тем великим лесом, видел валявшееся посреди дороги (тело) страшного злодея, сокрушенного мощью Бхимы. И я слышал, о бхарата, как рассказывали об этом подвиге Бхимы сошедшиеся к тому месту брахманы.

(75)

vaiśampāyana uvāca ।
evaṃ vinihataṃ saṅkhye kirmīraṃ rākṣasottamam ।
śrutvā dhyānaparo rājā niśaśvāsārtavattadā ॥75

Вайшампаяна сказал:
Выслушав (повесть) о том, как пал в битве первейший среди ракшасов – Кирмира, царь (Дхритараштра) печально вздохнул, поглощенный своими мыслями.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двенадцатая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ ОБ УБИЕНИИ КИРМИРЫ»

СКАЗАНИЕ О КИРАТЕ

ГЛАВА 13

(1-4)

vaiśampāyana uvāca ।
bhojāḥ pravrajitāñśrutvā vṛṣṇayaścāndhakaiḥ saha ।
pāṇḍavānduḥkhasantaptānsamājagmurmahāvane ॥1
pāñcālasya ca dāyādā dhṛṣṭaketuśca cedipaḥ ।
kekayāśca mahāvīryā bhrātaro lokaviśrutāḥ ॥2
vane te'bhiyayuḥ pārthānkrodhāmarśasamanvitāḥ ।
garhayanto dhārtarāṣṭrānkiṃ kurma iti cābruvan ॥3
vāsudevaṃ puraskṛtya sarve te kṣatriyarṣabhāḥ ।
parivāryopaviviśurdharmarājaṃ yudhiṣṭhiram ॥4

Вайшампаяна сказал:
Прослышав об изгнании Пандавов и выпавших им лишениях, сошлись в тот великий лес бходжи и вришни с андхаками. Сыновья и родичи царя панчалов (Друпады), Дхриштакету, правитель Чеди и великой отвагой стяжавшие славу во всей вселенной братья Кекаи – все они, пылая гневом и негодованием, присоединились в лесу к Партхам. «Что (теперь) делать?!» – восклицали они, порицая сынов Дхритараштры. Предводительствуемые Васудевой, быки-кшатрии толпой окружили Царя справедливости – Юдхиштхиру.

(5-6)

vāsudeva uvāca ।
duryodhanasya karṇasya śakuneśca durātmanaḥ ।
duḥśāsanacaturthānāṃ bhūmiḥ pāsyati śoṇitam ॥5
tataḥ sarve'bhiṣiñcāmo dharmarājaṃ yudhiṣṭhiram ।
nikṛtyopacaranvadhya eṣa dharmaḥ sanātanaḥ ॥6

Васудева сказал:
Напьется земля крови Дурьодханы, Карны, злодея Шакуни и последнего из четырех – Духшасаны! И тогда мы сообща посвятим на царство Царя справедливости – Юдхиштхиру. Поступающие подло заслуживают смерти – таков закон извечной дхармы!

(7-9)

vaiśampāyana uvāca ।
pārthānāmabhiṣaṅgeṇa tathā kruddhaṃ janārdanam ।
arjunaḥ śamayāmāsā didhakṣantamiva prajāḥ ॥7
saṅkruddhaṃ keśavaṃ dṛṣṭvā pūrvadeheṣu phalgunaḥ ।
kīrtayāmāsa karmāṇi satyakīrtermahātmanaḥ ॥8
puruṣasyāprameyasya satyasyāmitatejasaḥ ।
prajāpatipaterviṣṇorlokanāthasya dhīmataḥ ॥9

Вайшампаяна сказал:
Учиненное сыновьям Притхи притеснение привело Джанардану в такую ярость, что он готов был, казалось, испепелить все живое. Видя, как разгневан Кешава, попытался Арджуна умиротворить его. Принялся Пхальгуна воспевать хвалу совершенным в прежних воплощениях деяниям воистину славного, великого духом (мужа), беспредельного Пуруши, (Воплощения) истины, главы всех праджапати, Опоры мира, обладателя непомерной духовной мощи, мудрого Вишну¹.

1 - …мудрого Вишну. – Здесь и в произносимом далее Арджуной панегирике налицо полное осознание божественной сущности Кришны как аватары Вишну [333, с. 76].

(10-36)

arjuna uvāca ।
daśa varṣasahasrāṇi yatrasāyaṅgṛho muniḥ ।
vyacarastvaṃ purā kṛṣṇa parvate gandhamādane ॥10
daśa varṣasahasrāṇi daśa varṣaśatāni ca ।
puṣkareṣvavasaḥ kṛṣṇa tvamapo bhakṣayanpurā ॥11
ūrdhvabāhurviśālāyāṃ badaryāṃ madhusūdana ।
atiṣṭha ekapādena vāyubhakṣaḥ śataṃ samāḥ ॥12
apakṛṣṭottarāsaṅgaḥ kṛśo dhamanisantataḥ ।
āsīḥ kṛṣṇa sarasvatyāṃ satre dvādaśavārṣike ॥13
prabhāsaṃ cāpyathāsādya tīrthaṃ puṇyajanocitam ।
tathā kṛṣṇa mahātejā divyaṃ varṣasahasrakam ।
ātiṣṭhastapa ekena pādena niyame sthitaḥ ॥14
kṣetrajñaḥ sarvabhūtānāmādirantaśca keśava ।
nidhānaṃ tapasāṃ kṛṣṇa yajñastvaṃ ca sanātanaḥ ॥15
nihatya narakaṃ bhaumamāhṛtya maṇikuṇḍale ।
prathamotpāditaṃ kṛṣṇa medhyamaśvamavāsṛjaḥ ॥16
kṛtvā tatkarma lokānāmṛṣabhaḥ sarvalokajit ।
avadhīstvaṃ raṇe sarvānsametāndaityadānavān ॥17
tataḥ sarveśvaratvaṃ ca sampradāya śacīpateḥ ।
mānuṣeṣu mahābāho prādurbhūto'si keśava ॥18
sa tvaṃ nārāyaṇo bhūtvā harirāsīḥ parantapa ।
brahmā somaśca sūryaśca dharmo dhātā yamo'nalaḥ ॥19
vāyurvaiśravaṇo rudraḥ kālaḥ khaṃ pṛthivī diśaḥ ।
ajaścarācaraguruḥ sraṣṭā tvaṃ puruṣottama ॥20
turāyaṇādibhirdeva kratubhirbhūridakṣiṇaiḥ ।
ayajo bhūritejā vai kṛṣṇa caitrarathe vane ॥21
śataṃ śatasahasrāṇi suvarṇasya janārdana ।
ekaikasmiṃstadā yajñe paripūrṇāni bhāgaśaḥ ॥22
aditerapi putratvametya yādavanandana ।
tvaṃ viṣṇuriti vikhyāta indrādavarajo bhuvi ॥23
śiśurbhūtvā divaṃ khaṃ ca pṛthivīṃ ca parantapa ।
tribhirvikramaṇaiḥ kṛṣṇa krāntavānasi tejasā ॥24
samprāpya divamākāśamādityasadane sthitaḥ ।
atyarocaśca bhūtātmanbhāskaraṃ svena tejasā ॥25
sāditā mauravāḥ pāśā nisundanarakau hatau ।
kṛtaḥ kṣemaḥ punaḥ panthāḥ puraṃ prāgjyotiṣaṃ prati ॥26
jārūthyāmāhutiḥ krāthaḥ śiśupālo janaiḥ saha ।
bhīmasenaśca śaibyaśca śatadhanvā ca nirjitaḥ ॥27
tathā parjanyaghoṣeṇa rathenādityavarcasā ।
avākṣīrmahiṣīṃ bhojyāṃ raṇe nirjitya rukmiṇam ॥28
indradyumno hataḥ kopādyavanaśca kaśerumān ।
hataḥ saubhapatiḥ śālvastvayā saubhaṃ ca pātitam ॥29
irāvatyāṃ tathā bhojaḥ kārtavīryasamo yudhi ।
gopatistālaketuśca tvayā vinihatāvubhau ॥30
tāṃ ca bhogavatīṃ puṇyāmṛṣikāntāṃ janārdana ।
dvārakāmātmasātkṛtvā samudraṃ gamayiṣyasi ॥31
na krodho na ca mātsaryaṃ nānṛtaṃ madhusūdana ।
tvayi tiṣṭhati dāśārha na nṛśaṃsyaṃ kuto'nṛju ॥32
āsīnaṃ cittamadhye tvāṃ dīpyamānaṃ svatejasā ।
āgamya ṛṣayaḥ sarve'yācantābhayamacyuta ॥33
yugānte sarvabhūtāni saṅkṣipya madhusūdana ।
ātmanyevātmasātkṛtvā jagadāsse parantapa ॥34
naivaṃ pūrve nāpare vā kariṣyanti kṛtāni te ।
karmāṇi yāni deva tvaṃ bāla eva mahādyute ॥35
kṛtavānpuṇḍarīkākṣa baladevasahāyavān ।
vairājabhavane cāpi brahmaṇā nyavasaḥ saha ॥36

Арджуна сказал:
В стародавние времена ты, о Кришна, был подвижником, ночевавшим, согласно особому обету, там, где застигнут сумерки, и скитался десять тысяч лет по святой горе Гандхамадана. Потом десять тысяч и еще десять сотен лет ты, о Кришна, прожил близ Пушкар, питаясь одной водою. В Вишала-Бадари ты, губитель Мадху, сотню лет простоял на одной ноге, питаясь только воздухом, воздев руки к небу². Совлекши с себя верхнюю часть одежды³, истощенный до того, что проступили наружу все внутренние каналы тела⁴, ты, о Кришна, пребывал у (берегов) Сарасвати все время, пока не завершилась двенадцатилетняя сатра. Затем, придя к тиртхе Прабхаса, куда каждый благочестивый человек обязан совершить паломничество, ты, обладатель великого духовного пыла, во исполнение данного обета тысячу небесных лет предавался там подвижничеству, стоя на одной ноге. Ты – «знающий поле»⁵, в тебе – исток и конец всего живого, в тебе находят опору подвижники; ты – извечное жертвоприношение, о Кришна-Кешава! Сразивши Нараку, сына Земли, ты, о Кришна, отнял у него алмазные серьги⁶ и выпустил перворожденного жертвенного коня⁷! Свершив сей подвиг, ты, вселенский бык, покоритель мира, истребил на поле брани всех до единого дайтьев и данавов. И затем, передав свой сан миродержца супругу Шачи, ты, мощнодланный Кешава, вновь явился среди людей! Бывши Нараяной, ты, губитель недругов, проявился как Хари, Брахма⁸, Сома, Сурья, Дхарма, Дхатри, Яма, Анала, Ваю, Вайшравана, Рудра, Кала, Небо, Земля, Страны света – все это ты, Нерожденный, Наставник всего живого и неживого, Творец (мира), Высочайший Пуруша! В лесу Чайтраратха ты, о Кришна, богатый духовным пламенем, совершил тураяну и другие жертвенные обряды, сопровождавшиеся обильными дарениями. И при каждом из жертвоприношений твоих, о Джанардана, доставались любому (из брахманов) сотни, а то и многие тысячи золотых! Ты же, приняв рождение от Адити, стал известен земле как Вишну, младший брат Индры, о радость ядавов! И, будучи младенцем, ты, о Кришна, гроза недругов, благодаря своей духовной мощи смог тремя шагами покрыть землю, небо и воздушное пространство⁹. Овладев небом и поднебесьем, ты, о душа всего сущего, вступил в дом Адитьи и сиянием духовного пламени своего затмил самого Бхаскару¹⁰. Уничтожив сети (демона) Муру, сокрушив Нисунду и Нараку, ты вновь сделал безопасными пути ко граду Прагджьотиша¹¹. Ты победил в Джарутхи Ахути, Крантху, Шишупалу с его воинством, а также Бхимасену, Шайбью и Шатадханвана. На колеснице, сверкающей, как солнце, грохочущей, как грозовая туча¹², ты в битве одолел Рукмина и сделал дочь Бходжи своей царственной супругой. В ярости ты поразил Индрадьюмну и явану Кашерумана; тобой уничтожен Шальва, правитель Саубхи, и сама Саубха низвергнута¹³. В Иравати пали от твоей руки Бходжа, не уступавший в ратном деле самому Картавирье, а также Гопати и Талакету. Любезный святым мудрецам¹⁴, благословенный, цветущий град Двараку ты сделал своей столицей, о Джанардана; ты же (в будущем) низведешь его в океан¹⁵. Ты свободен от зависти, злобы, неправды, жестокости, о Губитель Мадху, – нельзя и помыслить о том, о Дашарха, чтоб ты поступил не по чести. К тебе, о Неколебимый, когда ты восседаешь, уйдя в свои думы, озаряясь пламенем духа, без страха подходят святые мудрецы со своими мольбами. Когда завершается юга, ты собираешь воедино все сущее, вбираешь в себя этот мир и пребываешь в покое, о Губитель Мадху, гроза недругов! Не были прежде и впредь не будут совершены кем-либо деяния, подобные тем, что ты совершил, о бог, будучи еще ребенком¹⁶, с помощью Баладевы. В небесном дворце Вайраджа, о лучезарный, лотосоокий владыка, обитал ты вместе с самим Брахмой!

2 - В Вишала-Бадари ты … простоял на одной ноге, воздев руки к небу. – Указаны два обычных элемента индийской аскезы, генетически возводимые, вероятно, к архаической календарной и «царской» обрядности; ср. [45, с. 112]. Отдельно от них в источниках встречается другой существенный элемент подвижничества: пребывание под деревом (напр., дерево бодхи Будды, ашока Махавиры [329, с. 31]). Едва ли случайно местом подвижничества Кришны-Нараяны указано в данной шлоке святилище Вишала-Бадари, «Великая смоковница», названное так по стоявшему там священному дереву (см. далее, главы 145); перед нами, возможно, редкий случай, когда все три элемента сочетаются водном образе. Ср. далее в тексте главы 297, шл. 20, и главы 298, шл. 2 (а также примеч. 8 к «Сказанию о дощечках для добывания огня»), где на одной ноге под деревом стоит якша, и Мбх 1.101.3, где подвижник Мандавья, подняв руки вверх, стоит на одной ноге под деревом (в [61, с. 306] ошибочно: «на пне дерева») у врат своей обители.

3 - Совлекши с себя верхнюю часть одежды… – Эпические персонажи обоих полов и всех социальных групп носят в качестве одежды два куска материи, обертываемых соответственно вокруг нижней и верхней половин тела. В этом смысле и употребляются выражения «верхняя», а также «нижняя» части одежды. В поздний период бытования эпоса, после прихода греков, персов и других «варваров», одежда высших классов значительно усложнилась, но Мбх по традиции отражает более раннее состояние индийского костюма [348, т. 1, с. 305].

4 - …внутренние каналы тела… – В подлиннике dhamani, первичное значение «трубки». Термин в эпосе употребляется недифференцированно по отношению ко всем внутренним «каналам» тела, таким, как вены, артерии, нервные волокна и др. Позднее в индийской медицине так назывались 24 канала, разносящие по телу усваиваемые из пищи «живительные соки» [14, с. 234].

5 - «Знающий поле» (kṣetrajñā) – употребительное в индийской философии (особенно в системе санкхья, раннее состояние которой отразилось в некоторых текстах Мбх) обозначение атмана (см. словарь терминов). Под «полем» (kṣetra) понимается совокупность всех внешних и внутренних событий и ситуаций, наблюдаемых атманом, по существу – совокупность всех явлений в микро- и макрокосме.

6 - Сразивши Нараку, сына Земли, ты, о Кришна, отнял у него алмазные серьги… – В этом месте панегирика Вишну-Кришне восхваление его деяний в прежнем воплощении и его космической роли высшего духовного начала сменяется прославлением подвигов «нынешнего» воплощения божества – земного героя Кришны. Призванный богами на помощь, Кришна победил асуру Нараку, царя Прагджьотиши, притеснителя богов, и вернул матери богов Адити похищенные у нее Наракой алмазные серьги (ср. Мбх 5.47.74; 155.8 и [345, с. 393–395]).

7 - …выпустил перворожденного жертвенного коня! – Из последующего ясно, что речь идет о совершении Кришной после победы над Наракой ашвамедхи (см. словарь терминов). Неясен относящийся к жертвенному коню эпитет prathamotpāditam «перворожденный» или «первосотворенный». Возможно, имеется в виду ассоциируемый с Вишну мифический конь Уччайхшравас, добытый богами при пахтанье молочного океана (см. Мбх 1.15.1 и [232, с. 200, 203]). Не исключено также значение «конь-первенец» – идеальная характеристика, вполне возможная в сказочном и эпическом фольклоре.

8 - Бывши Нараяной, ты … проявился как Хари, Брахма… – Начиная отсюда, описание «деяний Вишну» вновь возвращается к мифическому «времени первотворения». Подразумевается, что все перечисленные божества возникли как эманации космической ипостаси Вишну-Нараяны.

9 - …тремя шагами покрыть землю, небо и воздушное пространство. – Миф о трех шагах «растущего телом сверх меры», «широко шагающего» Вишну в РВ имел космогонический смысл [89, с. 333–334; 209, с. 64; 252]. Позднее в нем усиливается демоноборческий аспект: Вишну в образе брахмана-карлика является к захватившему власть над вселенной царю асуров Бали, просит у него в дар землю размером в три шага и, получив согласие, покрывает всю вселенную тремя исполинскими шагами, тем самым возвращая ее богам [196, с. 332–336; 232, с. 11].

10 - …вступил в дом Адитьи и … затмил самого Бхаскару. – Третий из шагов Вишну является наивысшим и, вероятно, покрывает сферу, в которой пребывает солнце (Адитья, Бхаскара; см. РВ 1.154.5–6; 8.69.7 и [252, с. 147; 343, с. 48–49]).

11 - Уничтожив сети (демона) Муру, сокрушив Нисунду и Нараку, ты вновь сделал безопасными пути ко граду Прагджьотиша. – Здесь опять воспеваются подвиги земного воителя Кришны. Слова sāditāḥ mauravāḥ pāśаḥ К. М. Гангули («Рой») переводит: «истребил мауравов и пашей», подразумевая названия демонских родов. Ван Бейтенен дает такой же перевод, но в комментарии оговаривает: «Можно также перевести: „силки из волокон растения маурви“ или „арканы Муру“ – некоего демона. Народ „паша“ нигде более не упоминается. По контексту установить смысл не удается» [271, с. 821]. Все, однако, уясняется в контексте эпико-пуранической легенды о борьбе Кришны с Наракой. Полководец или соправитель Нараки демон Муру (Мура) соорудил на подступах к Прагджьотише ловушку из силков, арканов или, может быть, сетей (pāśa) «с краями, острыми как бритвы»; асуры пытались опутать ими Кришну, но он изрубил их «сети», убил Муру и достиг Прагджьотиши (см. Мбх 5.47.77; 128.43–44; [345, с. 303; 257, с. 284; 328, с. 53]). Соответственно mauravāḥ pāśāḥ можно читать только как «арканы» или «сети Муру». О pāśa как реальном оружии типа аркана см. АгП 151.1–6 [121, с. 899]. Нисунда – также один из демонов, подчиненных Нараке [196, с. 514]. Город Прагджьотиша, как показали недавние раскопки, стоял на месте нынешней столицы Ассама Гаухати. Он был связан со своеобразной «культурой долины Брахмапутры» и являлся в первой половине I тысячелетия н. э. важнейшим центром на втором по значению пути индийско-китайской торговли (см. [192], ср. [187, с. 494]). Возможно, историческую основу сказаний о борьбе Кришны с Наракой отчасти составляла борьба за этот торговый путь, в свете чего примечательны слова данной шлоки: «вновь сделал путь свободным» (т. е. безопасным для купцов?). Но не исключено, что в предании о борьбе с Прагджьотишей («Свет Востока») нашел отражение и более древний этнокультурный и политический конфликт: борьба Мадхьядеши и Западной Индии против Востока, предшествовавшая созданию империи Маурьев [26, с. 55–58]. Образ демона Муру, или Муры (в Мбх даны оба варианта), мог быть измышлен творцами эпоса Мадхьядеши для того, чтобы приписать демонское происхождение враждебной восточно-индийской династии: сыновья Муру (Муры), демоны, также убитые Кришной, известны соответственно под двумя вариантами патронима: «Мауравы» или «Маурьи» (см., напр., mauryāḥ в МаркП 88.5). Что касается собственно имени Муру (Мура), возможно действительно принадлежавшего родоначальнику магадхской династии, то его представляется возможным этимологизировать на основе дравидийского корня mur «юный», «прекрасный», в котором, кстати, советские дешифровщики видят фонетическое значение одного из протоиндийских знаков [163, № 3864; 247, с. 94, 103; 3, с. 9] (за это указание мы глубоко признательны М. Ф. Альбедиль),

12 - …на колеснице … грохочущей, как грозовая туча… – Грохот боевой колесницы, часто упоминаемый в эпосе, объяснялся, вероятно, не столько стуком ее деревянных частей, сколько звоном навешанных на нее колоколов и гонгов [197, с. 9; 194, с. 673].

13 - …тобой уничтожен Шальва … и … Саубха низвергнута. – Снова, казалось бы, «эпическое противоречие»: произносящий эти слова Арджуна еще не знает о битве Кришны с Шальвой, т. к. сам Кришна впервые сообщает о ней Пандавам несколько позднее (см. главы 15–23). Следует, впрочем, учесть, что тут же Арджуна пророчествует о некоторых грядущих событиях, а также утверждает тождество Кришны с Вишну, которое не очевидно для его обыденного сознания. Похоже, что во время произнесения панегирика Арджуна переживает ощущение тождества собственного атмана с вневременной божественной сущностью Вишну-Нараяны (ср. ниже, примеч. 15 и 17).

14 - Святые мудрецы – риши, древние поэты-провидцы, создатели Вед, а также продолжатели традиции ведийской святости в последующие века; выступают в роли посредников между богами и людьми. Брахмические и царственные мудрецы (мудрецы-брахманы и мудрецы-цари) – титулы наиболее чтимых духовных наставников из числа брахманов и кшатриев, которые после смерти удостаиваются небес. Высший разряд – божественные мудрецы (мудрецы богов или мудрецы-боги), бессмертные существа, странствующие в различных сферах мироздания. Рассматриваемые в совокупности, эти три разряда, возможно, воспроизводят некоторые представления о социальной иерархии: боги – цари (кшатрии) – брахманы.

15 - …ты же (в будущем) низведешь его в океан. – Арджуна предрекает событие, которое произойдет лишь в развязке действия эпопеи: Океан, освободивший некогда по просьбе Кришны место для его чудесной столицы Двараки, после смерти Кришны вновь поглотит ее своими водами (Мбх 16.8.40).

16 - …деяния … что ты совершил, о бог, будучи еще ребенком.. – «Галерея образов» Вишну-Кришны в различных его сутях и воплощениях дополняется здесь образом Кришны-ребенка, который обычно считают элементом наиболее поздним в комплексе Вишну-Кришны, в эпосе еще не развитым и оформившимся лишь в эпоху Хв и Пуран [232, с. 216].

(37-40)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktvā tadātmānamātmā kṛṣṇasya pāṇḍavaḥ ।
tūṣṇīmāsīttataḥ pārthamityuvāca janārdanaḥ ॥37
mamaiva tvaṃ tavaivāhaṃ ye madīyāstavaiva te ।
yastvāṃ dveṣṭi sa māṃ dveṣṭi yastvāmanu sa māmanu ॥38
narastvamasi durdharṣa harirnārāyaṇo hyaham ।
lokāllokamimaṃ prāptau naranārāyaṇāvṛṣī ॥39
ananyaḥ pārtha mattastvamahaṃ tvattaśca bhārata ।
nāvayorantaraṃ śakyaṃ vedituṃ bharatarṣabha ॥40

Вайшампаяна сказал:
Сказав это Кришне, словно бы самому себе¹⁷, умолк Пандава. И тогда обратился к Партхе Джанардана: «Воистину, ты – мой, а я – твой; все, кто со мной, те и с тобой; твой враг – мой враг; кто за тебя – тот и за меня! Ты – Нара, а я – Нараяна-Хари; мы с тобой, о необоримый, – два святых мудреца, Нара и Нараяна, пришедшие в этот мир из иного. Ты неотличим от меня, а я – от тебя, о Партха; между нами двумя нельзя обнаружить разницы, о бык-бхарата!»

17 - Сказав это Кришне, словно бы самому себе… – Букв. «Сказав это (своему) атману (или: „себе“, т. к. ātman имеет значение также возвратного местоимения), атман Кришны Пандава умолк». Подразумевается, что атман у Кришны и Арджуны один, т. к. они являются воплощениями двух аспектов Вишну: Нары и Нараяны (ср. Мбх 7.38–40).

(41-42)

tasminvīrasamāvāye saṃrabdheṣvatha rājasu ।
dhṛṣṭadyumnamukhairvīrerbhrātṛbhiḥ parivāritā ॥41
pāñcālī puṇḍarīkākṣamāsīnaṃ yādavaiḥ saha ।
abhigamyābravītkṛṣṇā śaraṇyaṃ śaraṇaiṣiṇī ॥42

Но вот на сходке мужей-героев, среди кипящих негодованием царей, Кришна-Панчали, сопровождаемая отважными братьями во главе с Дхриштадьюмной, приблизилась к лотосоокому (Кришне) – заступнику, восседавшему вместе с прочими ядавами, и обратилась к нему с мольбой о защите:

(43-52)

pūrve prajānisarge tvāmāhurekaṃ prajāpatim ।
sraṣṭāraṃ sarvabhūtānāmasito devalo'bravīt ॥43
viṣṇustvamasi durdharṣa tvaṃ yajño madhusūdana ।
yaṣṭā tvamasi yaṣṭavyo jāmadagnyo yathābravīt ॥44
ṛṣayastvāṃ kṣamāmāhuḥ satyaṃ ca puruṣottama ।
satyādyajño'si sambhūtaḥ kaśyapastvāṃ yathābravīt ॥45
sādhyānāmapi devānāṃ vasūnāmīśvareśvaraḥ ।
lokabhāvana lokeśa yathā tvāṃ nārado'bravīt ॥46
divaṃ te śirasā vyāptaṃ padbhyāṃ ca pṛthivī vibho ।
jaṭharaṃ te ime lokāḥ puruṣo'si sanātanaḥ ॥47
vidyātapo'bhitaptānāṃ tapasā bhāvitātmanām ।
ātmadarśanasiddhānāmṛṣīṇāmṛṣisattama ॥48
rājarṣīṇāṃ puṇyakṛtāmāhaveṣvanivartinām ।
sarvadharmopapannānāṃ tvaṃ gatiḥ puruṣottama ॥49
tvaṃ prabhustvaṃ vibhustvaṃ bhūrātmabhūstvaṃ sanātanaḥ ।
lokapālāśca lokāśca nakṣatrāṇi diśo daśa ।
nabhaścandraśca sūryaśca tvayi sarvaṃ pratiṣṭhitam ॥50
martyatā caiva bhūtānāmamaratvaṃ divaukasām ।
tvayi sarvaṃ mahābāho lokakāryaṃ pratiṣṭhitam ॥51
sā te'haṃ duḥkhamākhyāsye praṇayānmadhusūdana ।
īśastvaṃ sarvabhūtānāṃ ye divyā ye ca mānuṣāḥ ॥52

«В незапамятные времена первотворения ты звался Единым, Праджапати, Творцом всех существ; о том поведал Асита Девала. Ты – Вишну, о необоримый, ты – жертвенный обряд, о Сокрушитель Мадху, ты – жертвователь и сама жертва, как говорил о том сын Джамадагни. Милосердием и истиной зовут тебя святые мудрецы; о высочайший Пуруша, ты – жертвоприношение, рожденное из Истины, как о тебе сказал Кашьяпа. Владыка тех, кто властвует над всеми богами, садхьями и васу; Властелин мира, Движитель мира – так называл тебя Нарада. Главою ты заполнил небеса, стопами (покрыл) всю землю, твое чрево, о владыка, – эти миры, ты – извечный Пуруша¹⁸! Ты – величайший среди святых риши, закаливших дух свой в пламени знания и тапаса, трудом подвижническим проявивших свое истинное „Я“, достигших полноты созерцания Атмана. В тебе, высочайший Пуруша, обретают спасение благочестивые цари-мудрецы, не обращавшиеся вспять на поле брани, удовлетворившие все требования дхармы. Ты – Прабху, Вибху, Бху, Самосущий, Вечный! И Хранители мира, и сами миры, созвездия, десять стран света, небо, Солнце, Луна – все они пребывают в тебе! Смертность тварей и бессмертие небожителей, все, чему надлежит быть во вселенной, заключено в тебе, о мощнодланный! Уповая на тебя, о Мадхусудана, хочу поведать тебе о своих бедствиях, ибо ты – верховный владыка всех существ, как людей, так и небожителей!

18 - Главою ты заполнил небеса … ты – извечный Пуруша! – Примечательно, что, трактуя в целом Пурушу как философское понятие, тождественное понятию Атмана – Брахмана, Мбх, судя по этой шлоке, удерживает и ведийский (РВ 10.90) образ божественного космического гиганта, принесшего в жертву самого себя.

(53-57)

kathaṃ nu bhāryā pārthānāṃ tava kṛṣṇa sakhī vibho ।
dhṛṣṭadyumnasya bhaginī sabhāṃ kṛṣyeta mādṛśī ॥53
strīdharmiṇī vepamānā rudhireṇa samukṣitā ।
ekavastrā vikṛṣṭāsmi duḥkhitā kurusaṃsadi ॥54
rājamadhye sabhāyāṃ tu rajasābhisamīritām ।
dṛṣṭvā ca māṃ dhārtarāṣṭrāḥ prāhasanpāpacetasaḥ ॥55
dāsībhāvena bhoktuṃ māmīṣuste madhusūdana ।
jīvatsu pāṇḍuputreṣu pāñcāleṣvatha vṛṣṇiṣu ॥56
nanvahaṃ kṛṣṇa bhīṣmasya dhṛtarāṣṭrasya cobhayoḥ ।
snuṣā bhavāmi dharmeṇa sāhaṃ dāsīkṛtā balāt ॥57

Я довожусь супругой Партхам, сестрою Дхриштадьюмне, владыка Кришна, – как же осмелились такую, как я, силой втащить в Зал собрания! Горе мне, благонравной супруге: меня, дрожащую, в единственном, кровью запятнанном одеянии втащили в Собрание рода Куру! Видя меня в пору нечистоты моей среди царей, в Собрании, потешались подлые сыновья Дхритараштры! Не терпелось им порадоваться, превратив меня в рабыню, – и это при живых-то Пандавах, панчалах и вришнийцах, о Губитель Мадху! Ведь я, о Кришна, и Бхишме, и Дхритараштре – обоим по закону довожусь невесткой, и вот меня насильно обратили в рабство!

(58-68)

garhaye pāṇḍavāṃstveva yudhi śreṣṭhānmahābalān ।
ye kliśyamānāṃ prekṣante dharmapatnīṃ yaśasvinīm ॥58
dhigbalaṃ bhīmasenasya dhikpārthasya dhanuṣmatām ।
yau māṃ viprakṛtāṃ kṣudrairmarṣayetāṃ janārdana ॥59
śāśvato'yaṃ dharmapathaḥ sadbhirācaritaḥ sadā ।
yadbhāryāṃ parirakṣanti bhartāro'lpabalā api ॥60
bhāryāyāṃ rakṣyamāṇāyāṃ prajā bhavati rakṣitā ।
prajāyāṃ rakṣyamāṇāyāmātmā bhavati rakṣitaḥ ॥61
ātmā hi jāyate tasyāṃ tasmājjāyā bhavatyuta ।
bhartā ca bhāryayā rakṣyaḥ kathaṃ jāyānmamodare ॥62
nanvime śaraṇaṃ prāptānna tyajanti kadācana ।
te māṃ śaraṇamāpannāṃ nānvapadyanta pāṇḍavāḥ ॥63
pañceme pañcabhirjātāḥ kumārāścāmitaujasaḥ ।
eteṣāmapyavekṣārthaṃ trātavyāsmi janārdana ॥64
prativindhyo yudhiṣṭhirātsutasomo vṛkodarāt ।
arjunācchrutakīrtistu śatānīkastu nākuliḥ ॥65
kaniṣṭhācchrutakarmā tu sarve satyaparākramāḥ ।
pradyumno yādṛśaḥ kṛṣṇa tādṛśāste mahārathāḥ ॥66
nanvime dhanuṣi śreṣṭhā ajeyā yudhi śātravaiḥ ।
kimarthaṃ dhārtarāṣṭrāṇāṃ sahante durbalīyasām ॥67
adharmeṇa hṛtaṃ rājyaṃ sarve dāsāḥ kṛtāstathā ।
sabhāyāṃ parikṛṣṭāhamekavastrā rajasvalā ॥68

Я обвиняю Пандавов, могучих, непревзойденных бойцов, в том, что они спокойно наблюдали, как истязают их многославную законную супругу! Позор мощи Бхимасены, позор (искусству) лучника Арджуны – ведь оба они, о Джанардана, допустили, чтобы измывались надо мной эти ничтожества! Как бы ни был муж слаб, он должен вступаться за жену – это вечная стезя дхармы, коей всегда следуют праведники. Защищая жену, оберегаешь свое потомство; оберегая потомство, защищаешь себя самого; ведь (супруг) возрождает в жене себя самого, потому она (для него) „родительница“¹⁹. Так же и жена должна оберегать супруга: „Не он ли возродится в моем чреве?“ Никогда еще прежде не отказывали Пандавы искавшим у них защиты, а мне, взывавшей о помощи, не вняли! Каждому из пятерых родила я безмерно могучего сына; хотя бы о тех подумав, они должны были спасти меня, Джанардана! От Юдхиштхиры – Пративиндхья, от Врикодары – Сутасома, от Арджуны – Шрутакирти, от Накулы – Шатаника, от младшего – Шрутакарман; все они истинно доблестны, столь же сильны в колесничном бою, как твой Прадьюмна! Превосходные стрелки из лука, неодолимые для недругов в битве, как могли они претерпеть такое от немощных сынов Дхритараштры! Беззаконным путем отняли у них царство, самих обратили в рабов, меня же в пору нечистоты моей под одним лишь покровом вволокли в Зал собрания!

19 - …(супруг) возрождает в жене себя самого, потому она (для него) «родительница». – Слово jāyā «жена» таким же образом этимологизируется в МДхШ 9.8 (ср. Мбх 1.68.36, 47). Однако это – «народная этимология», точнее говоря – случай распространенной в древнеиндийской словесности «этимологической реинтерпретации» [325, с. 241]. Первичный смысл слова, по-видимому, «рождающая (сыновей)».

(69-84)

nādhijyamapi yacchakyaṃ kartumanyena gāṇḍivam ।
anyatrārjunabhīmābhyāṃ tvayā vā madhusūdana ॥69
dhigbhīmasenasya balaṃ dhikpārthasya ca gāṇḍivam ।
yatra duryodhanaḥ kṛṣṇa muhūrtamapi jīvati ॥70
ya etānākṣipadrāṣṭrātsaha mātrāvihiṃsakān ।
adhīyānānpurā bālānvratasthānmadhusūdana ॥71
bhojane bhīmasenasya pāpaḥ prākṣepayadviṣam ।
kālakūṭaṃ navaṃ tīkṣṇaṃ sambhṛtaṃ lomaharṣaṇam ॥72
tajjīrṇamavikāreṇa sahānnena janārdana ।
saśeṣatvānmahābāho bhīmasya puruṣottama ॥73
pramāṇakoṭyāṃ viśvastaṃ tathā suptaṃ vṛkodaram ।
baddhvainaṃ kṛṣṇa gaṅgāyāṃ prakṣipya punarāvrajat ॥74
yadā vibuddhaḥ kaunteyastadā sañchidya bandhanam ।
udatiṣṭhanmahābāhurbhīmaseno mahābalaḥ ॥75
āśīviṣaiḥ kṛṣṇasarpaiḥ suptaṃ cainamadaṃśayat ।
sarveṣvevāṅgadeśeṣu na mamāra ca śatruhā ॥76
pratibuddhastu kaunteyaḥ sarvānsarpānapothayat ।
sārathiṃ cāsya dayitamapahastena jaghnivān ॥77
punaḥ suptānupādhākṣīdbālakānvāraṇāvate ।
śayānānāryayā sārdhaṃ ko nu tatkartumarhati ॥78
yatrāryā rudatī bhītā pāṇḍavānidamabravīt ।
mahadvyasanamāpannā śikhinā parivāritā ॥79
hā hatāsmi kuto nvadya bhavecchāntirihānalāt ।
anāthā vinaśiṣyāmi bālakaiḥ putrakaiḥ saha ॥80
tatra bhīmo mahābāhurvāyuvegaparākramaḥ ।
āryāmāśvāsayāmāsa bhrātṝṃścāpi vṛkodaraḥ ॥81
vainateyo yathā pakṣī garuḍaḥ patatāṃ varaḥ ।
tathaivābhipatiṣyāmi bhayaṃ vo neha vidyate ॥82
āryāmaṅkena vāmena rājānaṃ dakṣiṇena ca ।
aṃsayośca yamau kṛtvā pṛṣṭhe bībhatsumeva ca ॥83
sahasotpatya vegena sarvānādāya vīryavān ।
bhrātṝnāryāṃ ca balavānmokṣayāmāsa pāvakāt ॥84

Никому не под силу напрячь тетиву Гандивы, кроме Арджуны, Бхимы и тебя, Губитель Мадху! Но – позор Гандиве Партхи, позор мощи Бхимасены за каждый миг жизни, о Кришна, дарованный ими Дурьодхане! Когда они были еще детьми, постигали учение Вед, соблюдали обеты – не он ли, о Губитель Мадху, ни в чем не повинных, изгнал их из страны вместе с матерью? Этот негодяй подсыпал в пищу Бхимасене сильный, свежий, крепкий, смертоносный яд. Однако Бхима вместе с пищей полностью переварил его, не ощутив ни малейшего вреда, о мощнодланный Джанардана, высший Пуруша! Когда в Праманакоти Врикодара безмятежно забылся сном, (Дурьодхана) связал его, о Кришна, бросил в Гангу и убежал прочь!²⁰ Пробудившись, мощнодланный сын Кунти, силач Бхимасена, изорвал свои путы и выбрался (из воды). Ему, спящему, все тело изжалили ядовитые черные змеи – но и тогда выжил губитель недругов! Пробудившись, сын Кунти тотчас перебил всех змей и, ударив наотмашь, умертвил любимого возницу (Дурьодханы)! Другой раз, во граде Варанавате, когда дети крепко уснули рядом с почтенной матерью, надумал он сжечь их живьем²¹; кто еще посмел бы совершить такое? Почтенная женщина, окруженная языками пламени, попав в столь страшную беду, испугалась и, плача, молвила сыновьям Панду: „О горе, близка моя смерть! Где найти избавление от этого пламени? Не имея защитника, суждено мне погибнуть здесь вместе с малыми детьми!“ Тогда мощнодланный, отважный, стремительный, как вихрь, Врикодара утешил почтенную мать и братьев: „Сейчас я полечу, подобно птице Гаруде, Вайнатее, красе пернатых, – вам не страшна беда!“ Почтенную мать усадил он на левое бедро, царя (Юдхиштхиру) – на правое, близнецов – на плечи, а Бибхатсу – себе на спину. Унося их с собой, стремительно и мощно взлетел ввысь Бхимасена; так могучий (герой) спас почтенную мать и братьев от пламени.

20 - …бросил в Гангу и убежал прочь! – Эпизод покушения Дурьодханы на Бхиму излагается в Мбх 1.55.119 [61, с. 349–350; 270, с. 127, 265].

21 - …во граде Варанавате … надумал он сжечь их живьем… – Подробное изложение этого эпизода см в «Адипарве» (Мбх 1.132–138 [61, с. 380–390; 270, с. 286–292]). Там, однако, Пандавы спасаются от огня иным способом: бежав через подземный ход. Здесь же Бхима спасает мать и братьев благодаря своей «наследственной» (в Мбх он является сыном и частичным воплощением бога ветра Ваю) способности летать. Варанавата – совр. Барнава, поселение в междуречье Ганги и Ямуны, к северо-западу от Мирута [135, с. 52].

(85-88)

te rātrau prasthitāḥ sarve mātrā saha yaśasvinaḥ ।
abhyagacchanmahāraṇyaṃ hiḍimbavanamantikāt ॥85
śrāntāḥ prasuptāstatreme mātrā saha suduḥkhitāḥ ।
suptāṃścainānabhyagacchaddhiḍimbā nāma rākṣasī ॥86
bhīmasya pādau kṛtvā tu sva utsaṅge tato balāt ।
paryamardata saṃhṛṣṭā kalyāṇī mṛdupāṇinā ॥87
tāmabudhyadameyātmā balavānsatyavikramaḥ ।
paryapṛcchacca tāṃ bhīmaḥ kimihecchasyanindite ॥88

Выступив оттуда в ночи вместе с многославной матерью, добрались они до великого леса, прилегавшего к лесу Хидимбы²². Когда утомленные дорогой, удрученные скорбью, Пандавы вместе с матерью расположились на ночлег в том лесу, приблизилась к ним, спящим, ракшаси по имени Хидимба. Своевольно положив ноги Бхимы к себе на колени, прекрасная (ракшаси) принялась любовно поглаживать их своей нежной рукой. Истинно доблестный, могучий Бхима, чей дух необъятно велик, пробудился ото сна и спросил ее: „Что ищешь ты здесь, безупречная дева?“

22 - … к лесу Хидимбы. – Далее следует краткий вариант «Сказания об убийстве Хидимбы», пространно изложенного в Мбх 1.139–144. Имена ракшасы (hiḍimba) и его сестры (hiḍimbā) различаются лишь протяженностью последнего гласного, что невозможно отразить в русской транслитерации.

(89-97)

tayoḥ śrutvā tu kathitamāgacchadrākṣasādhamaḥ ।
bhīmarūpo mahānādānvisṛjanbhīmadarśanaḥ ॥89
kena sārdhaṃ kathayasi ānayainaṃ mamāntikam ।
hiḍimbe bhakṣayiṣyāvo na ciraṃ kartumarhasi ॥90
sā kṛpāsaṅgṛhītena hṛdayena manasvinī ।
nainamaicchattadākhyātumanukrośādaninditā ॥91
sa nādānvinadanghorānrākṣasaḥ puruṣādakaḥ ।
abhyadravata vegena bhīmasenaṃ tadā kila ॥92
tamabhidrutya saṅkruddho vegena mahatā balī ।
agṛhṇātpāṇinā pāṇiṃ bhīmasenasya rākṣasaḥ ॥93
indrāśanisamasparśaṃ vajrasaṃhananaṃ dṛḍham ।
saṃhatya bhīmasenāya vyākṣipatsahasā karam ॥94
gṛhītaṃ pāṇinā pāṇiṃ bhīmaseno'tha rakṣasā ।
nāmṛṣyata mahābāhustatrākrudhyadvṛkodaraḥ ॥95
tatrāsīttumulaṃ yuddhaṃ bhīmasenahiḍimbayoḥ ।
sarvāstraviduṣorghoraṃ vṛtravāsavayoriva ॥96
hatvā hiḍimbaṃ bhīmo'tha prasthito bhrātṛbhiḥ saha ।
hiḍimbāmagrataḥ kṛtvā yasyāṃ jāto ghaṭotkacaḥ ॥97

Заслышав звук их беседы, грозный обликом, страшный, мерзейший из ракшасов приблизился к ним, издавая оглушительный рев. „С кем ты там разговорилась? Тащи-ка его сюда, поближе, мы съедим его, Хидимба! Поскорей же, что медлишь?“ Но безупречная, гордая дева, чье сердце преисполнилось жалостью, сочувствуя (Бхимасене), не пожелала отвечать (брату). Тогда людоед-ракшаса, издавая устрашающие вопли, вихрем налетел на Бхимасену. Обрушив на него в ярости натиск невиданной силы, могучий ракшаса рукою схватил Бхимасену за руку. Другую же руку сжав в кулак, крепкий, как Индрова ашани, разящий, как ваджра, нанес он ею Бхимасене молниеносный удар. Не мог стерпеть Бхимасена того, что ракшаса схватил его за руку; воспламенился гневом мощнодланный Врикодара. Тут у Бхимасены с Хидимбой, искусно владеющих всевозможным оружием, закипела шумная, яростная схватка, подобная той, что была у Вритры с Васавой. Умертвил Бхимасена Хидимбу и вместе с братьями продолжил путь, впереди же пошла (сестра ракшасы) Хидимба. Родила она (Бхиме) Гхатоткачу.

(98-103)

tataśca prādravansarve saha mātrā yaśasvinaḥ ।
ekacakrāmabhimukhāḥ saṃvṛtā brāhmaṇavrajaiḥ ॥98
prasthāne vyāsa eṣāṃ ca mantrī priyahito'bhavat ।
tato'gacchannekacakrāṃ pāṇḍavāḥ saṃśitavratāḥ ॥99
tatrāpyāsādayāmāsurbakaṃ nāma mahābalam ।
puruṣādaṃ pratibhayaṃ hiḍimbenaiva sammitam ॥100
taṃ cāpi vinihatyograṃ bhīmaḥ praharatāṃ varaḥ ।
sahito bhrātṛbhiḥ sarvairdrupadasya puraṃ yayau ॥101
labdhāhamapi tatraiva vasatā savyasācinā ।
yathā tvayā jitā kṛṣṇa rukmiṇī bhīṣmakātmajā ॥102
evaṃ suyuddhe pārthena jitāhaṃ madhusūdana ।
svayaṃvare mahatkarma kṛtvā nasukaraṃ paraiḥ ॥103

Затем славные Пандавы вместе с матерью, сопровождаемые толпами брахманов, поспешно направились к Экачакре. В пути пользовались они добрыми советами Вьясы, всегда радевшего об их благе. Наконец прибыли Пандавы, строгие блюстители обетов, в Экачакру. Здесь они уничтожили столь же грозного, как и Хидимба, силача-людоеда по имени Бака. Сразивши это чудовище, Бхима, первейший среди бойцов, пошел вместе с братьями в столицу (царя) Друпады. Пока там гостили, добился руки моей Савьясачин, как и ты когда-то, о Кришна, завладел Рукмини, дочерью Бхишмаки. В славном бою добыл меня Партха²³, о Сокрушитель Мадху! Величайший, для других невыполнимый подвиг совершил он на моей сваямваре.

23 - В славном бою добыл меня Партха… – На сваямваре Драупади переодетый брахманом Арджуна одержал верх в свадебном состязании по стрельбе из лука, а затем отбил нападение кшатриев во главе с Карной, разгневанных тем, что царевну увозят брахманы (Мбх 1.179–181).

(104-108)

evaṃ kleśaiḥ subahubhiḥ kliśyamānāḥ suduḥkhitāḥ ।
nivasāmāryayā hīnāḥ kṛṣṇa dhaumyapuraḥsarāḥ ॥104
ta ime siṃhavikrāntā vīryeṇābhyadhikāḥ paraiḥ ।
vihīnaiḥ parikliśyantīṃ samupekṣanta māṃ katham ॥105
etādṛśāni duḥkhāni sahante durbalīyasām ।
dīrghakālaṃ pradīptāni pāpānāṃ kṣudrakarmaṇām ॥106
kule mahati jātāsmi divyena vidhinā kila ।
pāṇḍavānāṃ priyā bhāryā snuṣā pāṇḍormahātmanaḥ ॥107
kacagrahamanuprāptā sāsmi kṛṣṇa varā satī ।
pañcānāmindrakalpānāṃ prekṣatāṃ madhusūdana ॥108

Теперь же, о Кришна, великое множество скорбей терзает нас, несчастных; а за отсутствием почтенной матери мы должны будем жить, повинуясь руководству одного Дхаумьи. Как могли эти мужи, отважные, словно львы, всех недругов превосходящие мощью, спокойно наблюдать мои мучения, причиняемые презренными (врагами)! Как давно уже терпят они от слабейших и мелочных злодеев столь мучительные притеснения! Я происхожу из славнейшего рода, чудесным было мое рождение²⁴, я – невестка великого духом Панду, любимая жена его сыновей; и меня-то, примерную супругу, на глазах у пятерых (моих мужей), каждый из которых подобен Индре, волокли, схватив за волосы, о Губитель Мадху!»

24 - …чудесным было мое рождение… – Драупади родилась чудесным образом из середины жертвенного алтаря (Мбх 1.153–155).

(109-111)

ityuktvā prārudatkṛṣṇā mukhaṃ pracchādya pāṇinā ।
padmakośaprakāśena mṛdunā mṛdubhāṣiṇī ॥109
stanāvapatitau pīnau sujātau śubhalakṣaṇau ।
abhyavarṣata pāñcālī duḥkhajairaśrubindubhiḥ ॥110
cakṣuṣī parimārjantī niḥśvasantī punaḥ punaḥ ।
bāṣpapūrṇena kaṇṭhena kruddhā vacanamabravīt ॥111

С этими словами медоречивая Кришна, заслоняя свой лик лотосовым бутоном нежной руки, зарыдала. Горькими слезами орошала Панчали свою прекрасную, высокую, округлую, отмеченную благоприятными знаками грудь. Отирая с глаз слезы, то и дело вздыхая, голосом, прерывающимся от рыданий, вскричала она в гневе:

(112-113)

naiva me patayaḥ santi na putrā madhusūdana ।
na bhrātaro na ca pitā naiva tvaṃ na ca bāndhavāḥ ॥112
ye māṃ viprakṛtāṃ kṣudrairupekṣadhvaṃ viśokavat ।
na hi me śāmyate duḥkhaṃ karṇo yatprāhasattadā ॥113

«Ни супругов, ни сыновей больше нет у меня! Ни братьев, ни отца, ни родичей – и даже ты покинул меня, о Губитель Мадху! Ведь вы бестрепетно наблюдали за тем, как ничтожные людишки наносят мне оскорбление! Не унимается моя душевная мука, (рожденная) теми насмешками Карны!»

(114-117)

athaināmabravītkṛṣṇastasminvīrasamāgame ।
rodiṣyanti striyo hyevaṃ yeṣāṃ kruddhāsi bhāmini ॥114
bībhatsuśarasañchannāñśoṇitaughapariplutān ।
nihatāñjīvitaṃ tyaktvā śayanānvasudhātale ॥115
yatsamarthaṃ pāṇḍavānāṃ tatkariṣyāmi mā śucaḥ ।
satyaṃ te pratijānāmi rājñāṃ rājñī bhaviṣyasi ॥116
pateddyaurhimavāñśīryetpṛthivī śakalībhavet ।
śuṣyettoyanidhiḥ kṛṣṇe na me moghaṃ vaco bhavet ॥117

Тогда посреди Собрания мужей-героев молвил ей Кришна: «Заплачут жены тех, кто прогневил тебя, красавица! Усыпанные стрелами Бибхатсу, залитые потоками крови, сраженные, будут враги, расставшись с жизнью, простерты на ложе земли! Не печалься! Все, что в силах моих, сделаю я для Пандавов. Истинно то, что тебе обещаю: будешь царицей, супругой царей. Скорей рухнет небо, расколется Химаван, земля распадется в прах, океан иссохнет, о Кришна, нежели это слово мое не сбудется!»

(118-119)

dhṛṣṭadyumna uvāca ।
ahaṃ droṇaṃ haniṣyāmi śikhaṇḍī tu pitāmaham ।
duryodhanaṃ bhīmasenaḥ karṇaṃ hantā dhanañjayaḥ ॥118
rāmakṛṣṇau vyapāśritya ajeyāḥ sma śucismite ।
api vṛtrahaṇā yuddhe kiṃ punardhṛtarāṣṭrajaiḥ ॥119

Дхриштадьюмна сказал:
Я убью Дрону, Шикхандин – Прадеда, Бхимасена – Дурьодхану; Карна примет смерть от Завоевателя богатств. Ведь если придут на помощь к нам Кришна и Баларама, тогда, о (красавица) с ясной улыбкой, не одолеть нас в бою самому Губителю Вритры – что там говорить о сыновьях Дхритараштры!

(120)

vaiśampāyana uvāca ।
ityukte'bhimukhā vīrā vāsudevamupasthitā ।
teṣāṃ madhye mahābāhuḥ keśavo vākyamabravīt ॥120

Вайшампаяна сказал:
При этих словах герои обратили лица свои к сыну Васудевы; и, стоя между ними, мощнодланный Кешава начал свою речь.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» тринадцатая глава.

ГЛАВА 14

(1-17)

vāsudeva uvāca ।
nedaṃ kṛcchramanuprāpto bhavānsyādvasudhādhipa ।
yadyahaṃ dvārakāyāṃ syāṃ rājansannihitaḥ purā ॥1
āgaccheyamahaṃ dyūtamanāhūto'pi kauravaiḥ ।
āmbikeyena durdharṣa rājñā duryodhanena ca ॥2
vārayeyamahaṃ dyūtaṃ bahūndoṣānpradarśayan ।
bhīṣmadroṇau samānāyya kṛpaṃ bāhlīkameva ca ॥3
vaicitravīryaṃ rājānamalaṃ dyūtena kaurava ।
putrāṇāṃ tava rājendra tvannimittamiti prabho ॥4
tatra vakṣyāmyahaṃ doṣānyairbhavānavaropitaḥ ।
vīrasenasuto yaiśca rājyātprabhraṃśitaḥ purā ॥5
abhakṣitavināśaṃ ca devanena viśāṃ pate ।
sātatyaṃ ca prasaṅgasya varṇayeyaṃ yathātatham ॥6
striyo'kṣā mṛgayā pānametatkāmasamutthitam ।
vyasanaṃ catuṣṭayaṃ proktaṃ yai rājanbhraśyate śriyaḥ ॥7
tatra sarvatra vaktavyaṃ manyante śāstrakovidāḥ ।
viśeṣataśca vaktavyaṃ dyūte paśyanti tadvidaḥ ॥8
ekāhnā dravyanāśo'tra dhruvaṃ vyasanameva ca ।
abhuktanāśaścārthānāṃ vākpāruṣyaṃ ca kevalam ॥9
etaccānyacca kauravya prasaṅgi kaṭukodayam ।
dyūte brūyāṃ mahābāho samāsādyāmbikāsutam ॥10
evamukto yadi mayā gṛhṇīyādvacanaṃ mama ।
anāmayaṃ syāddharmasya kurūṇāṃ kurunandana ॥11
na cetsa mama rājendra gṛhṇīyānmadhuraṃ vacaḥ ।
pathyaṃ ca bharataśreṣṭha nigṛhṇīyāṃ balena tam ॥12
athainānabhinīyaivaṃ suhṛdo nāma durhṛdaḥ ।
sabhāsadaśca tānsarvānbhedayeyaṃ durodarān ॥13
asānnidhyaṃ tu kauravya mamānarteṣvabhūttadā ।
yenedaṃ vyasanaṃ prāptā bhavanto dyūtakāritam ॥14
so'hametya kuruśreṣṭha dvārakāṃ pāṇḍunandana ।
aśrauṣaṃ tvāṃ vyasaninaṃ yuyudhānādyathātatham ॥15
śrutvaiva cāhaṃ rājendra paramodvignamānasaḥ ।
tūrṇamabhyāgato'smi tvāṃ draṣṭukāmo viśāṃ pate ॥16
aho kṛcchramanuprāptāḥ sarve sma bharatarṣabha ।
ye vayaṃ tvāṃ vyasaninaṃ paśyāmaḥ saha sodaraiḥ ॥17

Васудева сказал:
Останься я тогда в Двараке, о царь, владыка земли, – никогда не случилось бы с тобою этой беды. Пускай бы даже кауравы – сын Амбики и царь Дурьодхана – меня не звали; я все равно пришел бы на игру, о необоримый! Заручившись поддержкой Бхишмы, Дроны, Крипы и Бахлики, я предотвратил бы игру, указав на многие (присущие ей) скверны. Чтобы помочь тебе, владыка, «удержи сыновей от игры, о Индра царей, каурава!» – (сказал бы я) царственному сыну Вичитравирьи. Я поведал бы там о сквернах, ныне вызвавших твое падение, из-за которых также встарь лишился царства сын Вирасены²⁵. Я живо описал бы ему, о царь, владыка народа, как губит (игрок достояние свое), коим не успел насладиться, и как ненасытно увлечение азарта. Ведь говорят, что женщины, кости, охота и пьянство, о царь, – суть четыре наихудших, страстью рожденных порока, похищающих (царскую) удачу. Должно порицать их повсюду – считают люди, сведущие в шастрах, особенно же, как свидетельствуют постигшие это, подлежит осуждению игра в кости. Представ перед сыном Амбики, я рассказал бы ему, о мощнодланный кауравья, о том, как в один-единственный день губит (игрок) все свое достояние, нисходит в пучину бедствий, теряет богатство, которым еще не успел насладиться; о том, как неслыханно грубы речи (игроков), и, помимо того, о прочих пагубных последствиях игры. Если бы тогда прислушался он к моим словам, о потомок Куру, невредимой осталась бы дхарма, процветал бы и род кауравов. Но если бы он не внял добром моему благому совету, о Индра царей, то я силой принудил бы его к этому, о достойнейший бхарата! Я разоблачил бы тогда ненавистников его, прикидывающихся друзьями, и посеял бы тем раздор среди игроков, присутствовавших в Собрании! Лишь потому, что не было меня тогда в стране анартов, постигла тебя из-за этой игры такая беда, о кауравья! Только по возвращении в Двараку, о сын Панду, достойнейший в роде Куру, узнал я доподлинно все о несчастье твоем от Ююдханы. При этом известии, о Индра царей, я был крайне удручен и поспешил сюда, дабы увидеться с тобою, владыка народа! Ныне, бык-бхарата, все мы пребываем в тревоге, видя, как ты претерпеваешь лишения вместе с единоутробными братьями!

25 - …лишился царства сын Вирасены. – Т. е. Нала, герой известного сказания (см. далее, главы 50–79).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» четырнадцатая глава.

ГЛАВА 15

(1)

yudhiṣṭhira uvāca ।
asānnidhyaṃ kathaṃ kṛṣṇa tavāsīdvṛṣṇinandana ।
kva cāsīdvipravāsaste kiṃ vākārṣīḥ pravāsakaḥ ॥1

Юдхиштхира сказал:
Почему же отсутствовал ты, о Кришна, потомок Вришни? Где ты скитался, что делал в чужих краях?

(2)

kṛṣṇa uvāca ।
śālvasya nagaraṃ saubhaṃ gato'haṃ bharatarṣabha ।
vinihantuṃ naraśreṣṭha tatra me śṛṇu kāraṇam ॥2

Кришна сказал:
Я выступил в поход, о лучший из людей, чтобы разрушить Саубху, город Шальвы; узнай, о бык-бхарата, какова была у меня на то причина.

(3-15)

mahātejā mahābāhuryaḥ sa rājā mahāyaśāḥ ।
damaghoṣātmajo vīraḥ śiśupālo mayā hataḥ ॥3
yajñe te bharataśreṣṭha rājasūye'rhaṇāṃ prati ।
sa roṣavaśasamprāpto nāmṛṣyata durātmavān ॥4
śrutvā taṃ nihataṃ śālvastīvraroṣasamanvitaḥ ।
upāyāddvārakāṃ śūnyāmihasthe mayi bhārata ॥5
sa tatra yodhito rājanbālakairvṛṣṇipuṅgavaiḥ ।
āgataḥ kāmagaṃ saubhamāruhyaiva nṛśaṃsakṛt ॥6
tato vṛṣṇipravīrāṃstānbālānhatvā bahūṃstadā ।
purodyānāni sarvāṇi bhedayāmāsa durmatiḥ ॥7
uktavāṃśca mahābāho kvāsau vṛṣṇikulādhamaḥ ।
vāsudevaḥ sumandātmā vasudevasuto gataḥ ॥8
tasya yuddhārthino darpaṃ yuddhe nāśayitāsmyaham ।
ānartāḥ satyamākhyāta tatra gantāsmi yatra saḥ ॥9
taṃ hatvā vinivartiṣye kaṃsakeśiniṣūdanam ।
ahatvā na nivartiṣye satyenāyudhamālabhe ॥10
kvāsau kvāsāviti punastatra tatra vidhāvati ।
mayā kila raṇe yuddhaṃ kāṅkṣamāṇaḥ sa saubharāṭ ॥11
adya taṃ pāpakarmāṇaṃ kṣudraṃ viśvāsaghātinam ।
śiśupālavadhāmarṣādgamayiṣye yamakṣayam ॥12
mama pāpasvabhāvena bhrātā yena nipātitaḥ ।
śiśupālo mahīpālastaṃ vadhiṣye mahītale ॥13
bhrātā bālaśca rājā ca na ca saṅgrāmamūrdhani ।
pramattaśca hato vīrastaṃ haniṣye janārdanam ॥14
evamādi mahārāja vilapya divamāsthitaḥ ।
kāmagena sa saubhena kṣiptvā māṃ kurunandana ॥15

Многославный, мощнодланный, пламенно-отважный царь Шишупала, храбрый сын Дамагхоши, не мог примириться с почестями, оказанными мне тобой, о краса бхаратов, при жертвоприношении твоем раджасуя, и, будучи зол по природе, поддался власти гнева. Я убил его²⁶. Прослышав о его смерти, пришел Шальва в лютую ярость и двинулся на Двараку, в то время пустовавшую, так как я находился здесь, о бхарата! Взошел этот бич рода человеческого на Саубху, направляемую волей²⁷, и, прилетев туда, вступил в сражение с сильнейшими из вришнийских юношей. Злодей умертвил многих юных вришнийских героев и предал опустошению все увеселительные рощи в окрестностях города, о мощнодланный, восклицая при этом: «Куда он подевался, презреннейший в роду Вришни, слабый разумом Васудева, сын Васудевы?! Я сокрушу в сражении гордыню этого любителя схваток! Анарты, скажите по правде мне, где он, и я отправлюсь за ним! Вернусь, когда уничтожу убийцу Кансы и Кешина, а без того не будет мне пути назад, клянусь на своем оружии!²⁸» Поминутно выкликая: «Где он? Где он?», горевший желанием сразиться со мною царь Саубхи взад и вперед носился по полю битвы. «Сейчас я отошлю презренного злодея, вероломного предателя в обитель Ямы, не спущу ему убийства Шишупалы! Замертво повергну я наземь нечестивца, сразившего моего царственного брата Шишупалу! Нет, не на поле брани, но захватив врасплох, сразил он юного царя, отважного брата моего; за это я убью Джанардану!» Много еще он сокрушался (о брате) и поносил меня, затем же, о потомок Куру, на своей мыслью управляемой Саубхе поднялся в небо.

26 - Я убил его. – См. Мбх 2.37–42 [62, с. 77–86].

27 - Взошел … на Саубху, направляемую волей… – Саубха, летающий город Шальвы, одновременно представлялась и летающей колесницей, подобной виманам богов. Весь эпизод с Саубхой – как бы нечаянный подарок создателей Мбх современным собирателям в древних текстах «свидетельств» о посещении Земли «летающими тарелками».

28 - …клянусь на своем оружии! – Обычай клятвы на оружии сохранился у раджпутов [197, с. 105–106; 339, с. 91, 686].

(16-22)

tamaśrauṣamahaṃ gatvā yathā vṛttaḥ sudurmatiḥ ।
mayi kauravya duṣṭātmā mārttikāvatako nṛpaḥ ॥16
tato'hamapi kauravya roṣavyākulalocanaḥ ।
niścitya manasā rājanvadhāyāsya mano dadhe ॥17
ānarteṣu vimardaṃ ca kṣepaṃ cātmani kaurava ।
pravṛddhamavalepaṃ ca tasya duṣkṛtakarmaṇaḥ ॥18
tataḥ saubhavadhāyāhaṃ pratasthe pṛthivīpate ।
sa mayā sāgarāvarte dṛṣṭa āsītparīpsatā ॥19
tataḥ pradhmāpya jalajaṃ pāñcajanyamahaṃ nṛpa ।
āhūya śālvaṃ samare yuddhāya samavasthitaḥ ॥20
sumuhūrtamabhūdyuddhaṃ tatra me dānavaiḥ saha ।
vaśībhūtāśca me sarve bhūtale ca nipātitāḥ ॥21
etatkāryaṃ mahābāho yenāhaṃ nāgamaṃ tadā ।
śrutvaiva hāstinapuraṃ dyūtaṃ cāvinayotthitam ॥22

По возвращении, о кауравья, узнал я о том, как обошелся со мной злой и глупый царь Мартикаваты: глаза мои расширились от гнева! Я все обдумал, о царь-кауравья, и, приняв во внимание утеснение, причиненное анартам, нанесенную лично мне обиду, а также непомерную гордыню того злодея, утвердился в решении убить его. Тогда, о владыка земли, выступил я в поход, дабы сокрушить Саубху. Я жаждал встречи и наконец нашел его среди морской пучины²⁹. Тогда, о царь, дунул я в свою раковину Панчаджанью, вызывая Шальву на бой и изготовился к сражению. Битва моя с данавами длилась один лишь миг; всех их я одолел и поверг (замертво) наземь. Вот причина, по какой не мог я тогда явиться к тебе, мощнодланный, ибо не знал я ничего о (готовящейся) в Хастинапуре игре, о том, что подняло голову беззаконие.

29 - …нашел его среди морской пучины. – Ван Бейтенен переводит: «увидел его у морского залива» [271, с. 254], однако имеется в виду именно «морская пучина» или водоворот посреди моря (sāgarāvarta). Эпический сюжет близко следует в данном случае схеме ведийского (и индоевропейского) мифа, в котором демонический антагонист бога-громовержца накануне своего окончательного поражения пытается укрыться в глубине вод [46, с 5, 103; 33, с. 205, 277; 24, с. 78–79].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятнадцатая глава.

ГЛАВА 16

(1)

yudhiṣṭhira uvāca ।
vāsudeva mahābāho vistareṇa mahāmate ।
saubhasya vadhamācakṣva na hi tṛpyāmi kathyataḥ ॥1

Юдхиштхира сказал:
О мощнодланный, мудрый сын Васудевы, поведай мне более пространно о сокрушении Саубхи, ибо не насыщен я твоим повествованием!

(2-4)

vāsudeva uvāca ।
hataṃ śrutvā mahābāho mayā śrautaśravaṃ nṛpam ।
upāyādbharataśreṣṭha śālvo dvāravatīṃ purīm ॥2
arundhattāṃ suduṣṭātmā sarvataḥ pāṇḍunandana ।
śālvo vaihāyasaṃ cāpi tatpuraṃ vyūhya viṣṭhitaḥ ॥3
tatrastho'tha mahīpālo yodhayāmāsa tāṃ purīm ।
abhisāreṇa sarveṇa tatra yuddhamavartata ॥4

Васудева сказал:
Прослышав о том, что царственный сын Шруташравы принял смерть от моей руки, приступил Шальва к городу Дваравати, о мощнодланный, достойнейший из бхаратов! Со всех сторон осадил ее тот великий злодей, о сын Панду; расположил также Шальва, владыка земли, боевым порядком свой летающий град и на нем (с воздуха) всеми силами обрушился на мою столицу! Закипело сражение.

(5-23)

purī samantādvihitā sapatākā satoraṇā ।
sacakrā sahuḍā caiva sayantrakhanakā tathā ॥5
sopatalpapratolīkā sāṭṭāṭṭālakagopurā ।
sakacagrahaṇī caiva solkālātāvapothikā ॥6
soṣṭrikā bharataśreṣṭha sabherīpaṇavānakā ।
samittṛṇakuśā rājansaśataghnīkalāṅgalā ॥7
sabhuśuṇḍyaśmalaguḍā sāyudhā saparaśvadhā ।
lohacarmavatī cāpi sāgniḥ sahuḍaśṛṅgikā ॥8
śāstradṛṣṭena vidhinā saṃyuktā bharatarṣabha ।
dravyairanekairvividhairgadasāmboddhavādibhiḥ ॥9
puruṣaiḥ kuruśārdūla samarthaiḥ pratibādhane ।
abhikhyātakulairvīrairdṛṣṭavīryaiśca saṃyuge ॥10
madhyamena ca gulmena rakṣitā sārasañjñitā ।
utkṣiptagulmaiśca tathā hayaiścaiva padātibhiḥ ॥11
āghoṣitaṃ ca nagare na pātavyā sureti ha ।
pramādaṃ parirakṣadbhirugrasenoddhavādibhiḥ ॥12
pramatteṣvabhighātaṃ hi kuryācchālvo narādhipaḥ ।
iti kṛtvāpramattāste sarve vṛṣṇyandhakāḥ sthitāḥ ॥13
ānartāśca tathā sarve naṭanartakagāyanāḥ ।
bahirvivāsitāḥ sarve rakṣadbhirvittasañcayān ॥14
saṅkramā bheditāḥ sarve nāvaśca pratiṣedhitāḥ ।
parikhāścāpi kauravya kīlaiḥ sunicitāḥ kṛtāḥ ॥15
udapānāḥ kuruśreṣṭha tathaivāpyambarīṣakāḥ ।
samantātkrośamātraṃ ca kāritā viṣamā ca bhūḥ ॥16
prakṛtyā viṣamaṃ durgaṃ prakṛtyā ca surakṣitam ।
prakṛtyā cāyudhopetaṃ viśeṣeṇa tadānagha ॥17
surakṣitaṃ suguptaṃ ca sarvāyudhasamanvitam ।
tatpuraṃ bharataśreṣṭha yathendrabhavanaṃ tathā ॥18
na cāmudro'bhiniryāti na cāmudraḥ praveśyate ।
vṛṣṇyandhakapure rājaṃstadā saubhasamāgame ॥19
anu rathyāsu sarvāsu catvareṣu ca kaurava ।
balaṃ babhūva rājendra prabhūtagajavājimat ॥20
dattavetanabhaktaṃ ca dattāyudhaparicchadam ।
kṛtāpadānaṃ ca tadā balamāsīnmahābhuja ॥21
na kupyavetanī kaścinna cātikrāntavetanī ।
nānugrahabhṛtaḥ kaścinna cādṛṣṭaparākramaḥ ॥22
evaṃ suvihitā rājandvārakā bhūridakṣiṇaiḥ ।
āhukena suguptā ca rājñā rājīvalocana ॥23

В городе же, во всех концах его, запасены были метательные диски, железные прутья, приспособления для земляных работ, на воротах водружены знамена, приведены в готовность крепостные башни, наблюдательные вышки, сторожки, а также укрепления главных и задних ворот; заготовлены были камни и факелы для метания в осаждающих, кувшины-«верблюды», о достойнейший бхарата, орудия качаграхани, боевые «стебли куша», о царь, «плугообразные» орудия для (метания) шатагхни, каменные ядра, бхушунди, боевые топоры и всякое другое оружие, а также обитые железом (щиты) и катапульты для метания горючих веществ и ядер³⁰. Следуя предписаниям шастр, о бык-бхарата, Гада, Самба, Уддхава и другие (военачальники) обеспечили (город) всевозможными припасами, а также, о тигр-каурава, мужами-защитниками, способными отразить любое нападение, происходящими из известных родов, в битвах явившими доказательства своей доблести. Центральная и вспомогательные гульмы вместе (с отдельными отрядами) пехотинцев и всадников занимали оборону (на стенах) и бдительно несли сторожевую службу (по всему городу). Дабы предотвратить безрассудные поступки, Уграсена, Уддхава и другие (военачальники) объявили в городе запрет на употребление крепких напитков³¹. «Пьяных ведь перебьет нас царь Шальва», – решили вришнийцы с андхаками и стали блюсти трезвость. Всех анартских плясунов, певцов и актеров стражи хранящихся (в городе) богатств выдворили за пределы Двараки³². Мосты повсюду были разрушены, о кауравья, судоходство прекращено, во рвах укреплены заостренные колья, вся земля в пределах одной кроши (от города изрыта), чтобы сделать ее труднопроходимой, о достойнейший в роде Куру, выкопаны (замаскированные) ямы с водой и ловушки-«сковороды»³³. От природы (Дварака) ограждена и неприступна, всегда надежно охраняема, обеспечена вооружением – теперь же вдвойне такою стала, о царь! Отменно защищенный, неусыпно охраняемый, снабженный всевозможным оружием, стал город подобен обиталищу Индры, о краса бхаратов! Ввиду приближения владетеля Саубхи никто не мог теперь, о царь, не подав условного знака, ни войти в столицу вришни и андхаков, ни выйти из нее. На всех улицах ее и перекрестках, о каурава, Индра царей, стояли войска со множеством коней и боевых слонов. Воинам выданы были жалованье, съестные припасы, одежды, вооружение и каждому указано, что надлежит делать, о мощнодланный! Не было в войске никого, кому задержали бы жалованье, кому выплатили бы его не благородным металлом, кто не был бы одарен милостью, чья доблесть осталась бы не отмечена. Вот так, о лотосоокий царь, не скупясь на дары, царь Ахука привел Двараку в боевую готовность и обеспечил ей надежную защиту.

30 - …и катапульты для метания горючих веществ и ядер. – Ср. сходный перечень в АШ, раздел 21, «Постройка крепости» [4, с. 59–60].

31 - …запрет на употребление крепких напитков. – В подлиннике названа сура (surā), различные сорта которой изготовлялись из разных продуктов [243, т. 2, с. 795]. Сура была, видимо, довольно крепким напитком, изготовлявшимся путем дистилляции, которая, согласно новейшим исследованиям, была знакома индийцам по меньшей мере с V в. до н. э. [129]. Эпос постоянно подчеркивает особое пристрастие к этому напитку племени Кришны – вришни и андхаков.

32 - …плясунов, певцов и актеров стражи … выдворили за пределы Двараки. – Актеры и музыканты пользовались у создателей эпоса репутацией вероятных вражеских лазутчиков. См., напр., эпизод Хв 2.93, где ядавы во главе с Прадьюмной проникают в крепость демонов, выдавая себя за актеров [196, с. 662–666; 2; 4, с. 50].

33 - Мосты повсюду были разрушены… выкопаны… ямы с водой и ловушки-«сковороды». – Ср. [4, с. 58–59].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестнадцатая глава.

ГЛАВА 17

(1-7)

vāsudeva uvāca ।
tāṃ tūpayātvā rājendra śālvaḥ saubhapatistadā ।
prabhūtanaranāgena balenopaviveśa ha ॥1
same niviṣṭā sā senā prabhūtasalilāśaye ।
caturaṅgabalopetā śālvarājābhipālitā ॥2
varjayitvā śmaśānāni devatāyatanāni ca ।
valmīkāṃścaiva caityāṃśca tanniviṣṭamabhūdbalam ॥3
anīkānāṃ vibhāgena panthānaḥ ṣaṭkṛtābhavan ।
pravaṇā nava caivāsañśālvasya śibire nṛpa ॥4
sarvāyudhasamopetaṃ sarvaśastraviśāradam ।
rathanāgāśvakalilaṃ padātidhvajasaṅkulam ॥5
tuṣṭapuṣṭajanopetaṃ vīralakṣaṇalakṣitam ।
vicitradhvajasannāhaṃ vicitrarathakārmukam ॥6
sanniveśya ca kauravya dvārakāyāṃ nararṣabha ।
abhisārayāmāsa tadā vegena patagendravat ॥7

Васудева сказал:
Царь Саубхи Шальва, о Индра царей, придя под стены (Двараки) со множеством воинской силы и боевых слонов, стал там лагерем. Армия, состоявшая под началом царя Шальвы и включавшая в себя войска всех четырех родов³⁴, расположилась на равнине, изобилующей источниками питьевой воды; она покрыла все, обойдя стороной только места сожжения трупов, святилища богов, муравейники и чайтьи. Отдельные части ее (отгородились друг от друга), проложив через лагерь Шальвы шесть дорог, (которые, пересекаясь), образовывали внутри лагеря девять перекрестков, о царь! Войско было снабжено всевозможным оружием, искусно во владении им; в нем было множество коней, слонов и колесниц, толпы пехотинцев, лес знамен; воины, привыкшие к сытости и довольству, отмеченные знаками доблести, (щеголяли) прекрасными стягами и доспехами, колесницами и боевыми луками. Приведя (такое войско к стенам) Двараки, о муж-бык, кауравья, обрушился (Шальва) на город стремительно, словно Индра пернатых.

34 - …войска всех четырех родов… – Имеется в виду традиционное деление по родам войск (senāṅga): пехота, колесницы, конница и боевые слоны (см., напр., [126, с. 419].

(8-16)

tadāpatantaṃ sandṛśya balaṃ śālvapatestadā ।
niryāya yodhayāmāsuḥ kumārā vṛṣṇinandanāḥ ॥8
asahanto'bhiyānaṃ tacchālvarājasya kaurava ।
cārudeṣṇaśca sāmbaśca pradyumnaśca mahārathaḥ ॥9
te rathairdaṃśitāḥ sarve vicitrābharaṇadhvajāḥ ।
saṃsaktāḥ śālvarājasya bahubhiryodhapuṅgavaiḥ ॥10
gṛhītvā tu dhanuḥ sāmbaḥ śālvasya sacivaṃ raṇe ।
yodhayāmāsa saṃhṛṣṭaḥ kṣemavṛddhiṃ camūpatim ॥11
tasya bāṇamayaṃ varṣaṃ jāmbavatyāḥ suto mahat ।
mumoca bharataśreṣṭha yathā varṣaṃ sahasradṛk ॥12
tadbāṇavarṣaṃ tumulaṃ viṣehe sa camūpatiḥ ।
kṣemavṛddhirmahārāja himavāniva niścalaḥ ॥13
tataḥ sāmbāya rājendra kṣemavṛddhirapi sma ha ।
mumoca māyāvihitaṃ śarajālaṃ mahattaram ॥14
tato māyāmayaṃ jālaṃ māyayaiva vidārya saḥ ।
sāmbaḥ śarasahasreṇa rathamasyābhyavarṣata ॥15
tataḥ sa viddhaḥ sāmbena kṣemavṛddhiścamūpatiḥ ।
apāyājjavanairaśvaiḥ sāmbabāṇaprapīḍitaḥ ॥16

Завидев надвигающееся войско царя Шальвы, юноши рода Вришни вышли навстречу и вступили с ним в бой: не могли Чарудешна, Самба и великий колесничный воин Прадьюмна (наблюдать сложа руки), о каурава, как идет на них царь Шальва. Пестрея знаменами и украшениями, в сплоченном колесничном строю сблизились они с могучими воинами шальвийского царя. В упоении схватки Самба, взяв свой лук, сошелся на поле брани с военачальником и советником Шальвы по имени Кшемавриддхи. Великий сын Джамбавати, о краса бхаратов, обрушил на него потоки стрел, как будто пролил дождь Тысячеокий. Но полководец Кшемавриддхи, о великий царь, стоял под шумным ливнем его стрел неколебимо, словно Химаван. Затем, о Индра царей, Кшемавриддхи и сам пустил в Самбу огромнейшую тучу стрел, прибегнув к колдовским чарам. А Самба с помощью (защитных) чар развеял ту волшебством сотворенную тучу и снова тысячами стрел осыпал колесницу врага. Пораженный Самбой, страдая от ран, нанесенных его стрелами, полководец Кшемавриддхи на своих резвых конях умчался прочь.

(17-21)

tasminvipradrute krūre śālvasyātha camūpatau ।
vegavānnāma daiteyaḥ sutaṃ me'bhyadravadbalī ॥17
abhipannastu rājendra sāmbo vṛṣṇikulodvahaḥ ।
vegaṃ vegavato rājaṃstasthau vīro vidhārayan ॥18
sa vegavati kaunteya sāmbo vegavatīṃ gadām ।
cikṣepa tarasā vīro vyāvidhya satyavikramaḥ ॥19
tayā tvabhihato rājanvegavānapatadbhuvi ।
vātarugṇa iva kṣuṇṇo jīrṇamūlo vanaspatiḥ ॥20
tasminnipatite vīre gadānunne mahāsure ।
praviśya mahatīṃ senāṃ yodhayāmāsa me sutaḥ ॥21

Когда этот свирепый военачальник Шальвы был обращен в бегство, на сына моего напал могучий дайтья именем Вегаван. Отважный Самба, продолжатель рода Вришни, стойко выдержал, о царь Индра царей, стремительный натиск Вегавана. Истинно доблестный, мужественный Самба, размахнувшись, с силой метнул в Вегавана тяжелую палицу, о Каунтея! Сраженный ею, о царь, рухнул на землю Вегаван; так дерево-великан, когда подгниют его корни, (падает), сломленное, сокрушенное ветром. Как только, сраженный палицей, пал отважный великий асура, сын мой врезался в несметную рать (врагов) и вступил с нею в сражение.

(22-32)

cārudeṣṇena saṃsakto vivindhyo nāma dānavaḥ ।
mahārathaḥ samājñāto mahārāja mahādhanuḥ ॥22
tataḥ sutumulaṃ yuddhaṃ cārudeṣṇavivindhyayoḥ ।
vṛtravāsavayo rājanyathā pūrvaṃ tathābhavat ॥23
anyonyasyābhisaṅkruddhāvanyonyaṃ jaghnatuḥ śaraiḥ ।
vinadantau mahārāja siṃhāviva mahābalau ॥24
raukmiṇeyastato bāṇamagnyarkopamavarcasam ।
abhimantrya mahāstreṇa sandadhe śatrunāśanam ॥25
sa vivindhyāya sakrodhaḥ samāhūya mahārathaḥ ।
cikṣepa me suto rājansa gatāsurathāpatat ॥26
vivindhyaṃ nihataṃ dṛṣṭvā tāṃ ca vikṣobhitāṃ camūm ।
kāmagena sa saubhena śālvaḥ punarupāgamat ॥27
tato vyākulitaṃ sarvaṃ dvārakāvāsi tadbalam ।
dṛṣṭvā śālvaṃ mahābāho saubhasthaṃ pṛthivīgatam ॥28
tato niryāya kaunteya vyavasthāpya ca tadbalam ।
ānartānāṃ mahārāja pradyumno vākyamabravīt ॥29
sarve bhavantastiṣṭhantu sarve paśyantu māṃ yudhi ।
nivārayantaṃ saṅgrāme balātsaubhaṃ sarājakam ॥30
ahaṃ saubhapateḥ senāmāyasairbhujagairiva ।
dhanurbhujavinirmuktairnāśayāmyadya yādavāḥ ॥31
āśvasadhvaṃ na bhīḥ kāryā saubharāḍadya naśyati ।
mayābhipanno duṣṭātmā sasaubho vinaśiṣyati ॥32

Против же Чарудешны, о великий царь, выступил грозный колесничный боец, прославленный стрелок из лука, данава по имени Вивиндхья. И пошла тут у Чарудешны с Вивиндхьей, о царь, многошумная битва, подобная той, что встарь была у Васавы с Вритрою. Горя взаимной ненавистью и издавая рычание, подобно двум могучим львам, друг друга разили они стрелами, о царь! Но вот сын Рукмини наложил на (тетиву) своего великого лука (чудесную) стрелу, сиявшую, подобно солнцу и огню, погибельную для недругов. Великий колесничный боец, сын мой заговорил ее мантрами, затем, пылая гневом, окликнул Вивиндхью и выстрелил в него, о царь! Тот упал замертво. Видя, что пал Вивиндхья, а войско пришло в смятение, вновь явился туда Шальва на мыслью управляемой Саубхе. Лицезрение Шальвы, на своей Саубхе приближавшегося к земле, привело в трепет войско защитников Двараки, о мощнодланный! Тогда, о великий царь Каунтея, Прадьюмна вышел вперед, восстановил в анартском войске порядок и возгласил: «Стойте же здесь и смотрите, как я, сражаясь, силой своей обращу вспять Саубху и ее царя! Сейчас, о ядавы, железными, змееподобными, пущенными моей рукой из лука (стрелами) перебью я войско владетеля Саубхи! Ободритесь, прочь страх, царь Саубхи сейчас простится с жизнью! Ударю на нечестивца, и да сгинут разом и он, и Саубха!»

(33)

evaṃ bruvati saṃhṛṣṭe pradyumne pāṇḍunandana ।
viṣṭhitaṃ tadbalaṃ vīra yuyudhe ca yathāsukham ॥33

После того как Прадьюмна, исполненный боевого пыла, обратился к войску с этой речью, оно – о храбрый сын Панду! – обрело стойкость и с воодушевлением продолжило битву.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семнадцатая глава.

ГЛАВА 18

(1-5)

vāsudeva uvāca ।
evamuktvā raukmiṇeyo yādavānbharatarṣabha ।
daṃśitairharibhiryuktaṃ rathamāsthāya kāñcanam ॥1
ucchritya makaraṃ ketuṃ vyāttānanamalaṅkṛtam ।
utpatadbhirivākāśaṃ tairhayairanvayātparān ॥2
vikṣipannādayaṃścāpi dhanuḥśreṣṭhaṃ mahābalaḥ ।
tūṇakhaḍgadharaḥ śūro baddhagodhāṅgulitravān ॥3
sa vidyuccalitaṃ cāpaṃ viharanvai talāttalam ।
mohayāmāsa daiteyānsarvānsaubhanivāsinaḥ ॥4
nāsya vikṣipataścāpaṃ sandadhānasya cāsakṛt ।
antaraṃ dadṛśe kaścinnighnataḥ śātravānraṇe ॥5

Васудева сказал:
Воззвавши к ядавам, сын Рукмини, о бык-бхарата, взошел на золотую колесницу, запряженную одетыми в доспехи конями. Он водрузил на ней изукрашенный стяг с изображением оскалившего пасть макары³⁵, и (быстрые), словно бы по воздуху летящие кони понесли его на врага. Могучий герой подбрасывал (в воздух) свой превосходнейший лук и звенел (тетивой); были при нем меч и колчан, а на руках – (защитный) ремень и наперстки³⁶. Лук свой он перебрасывал из ладони в ладонь, и тот мелькал быстрее молнии, отчего мутилось в глазах у пребывавших на Саубхе дайтьев. То и дело бросал он лук в воздух и снова ловил его; однако и малейшего просвета невозможно было углядеть между (стрелами), коими на поле битвы разил он врагов!

35 - … стяг с изображением… макары… – Макара (см. Указатель флоры и фауны) – эмблема Камы – помещен на стяге Прадьюмны, очевидно, потому, что последний иногда представляется в эпосе частичным воплощением этого бога [232, с. 164, 167].

36 - …(защитный) ремень и наперстки. – Чтобы предохранить руки от ранения тетивой, древнеиндийские лучники левую руку, держащую древко лука, обертывали кожаной лентой (godhā), а на правой руке носили специальные «предохранители для пальцев» (aṅgulitra): большой палец, сгибом которого (в отличие от практики европейских лучников) индийцы натягивали тетиву, защищался от соприкосновения с ней особой формы перстнем; на указательный и средний пальцы, поддерживавшие стрелу на тетиве, надевались кожаные футлярчики-наперстки [197, с. 114].

(6-7)

mukhasya varṇo na vikalpate'sya celuśca gātrāṇi na cāpi tasya ।
siṃhonnataṃ cāpyabhigarjato'sya śuśrāva loko'dbhutarūpamagryam ॥6
jalecaraḥ kāñcanayaṣṭisaṃstho vyāttānanaḥ sarvatimipramāthī ।
vitrāsayanrājati vāhamukhye śālvasya senāpramukhe dhvajāgryaḥ ॥7

Не изменился цвет его лица, дрожь не объяла тела; слышал (весь) мир, как издавал он чудесный, громогласный львиный клич. Великолепный стяг с изображением оскалившего пасть водного чудовища, пожирателя рыб, реял на золотом древке над дивной его колесницей и ослепительно сверкал в лицо шальвийскому воинству, сея в нем ужас.

(8-24)

tataḥ sa tūrṇaṃ niṣpatya pradyumnaḥ śatrukarśanaḥ ।
śālvamevābhidudrāva vidhāsyankalahaṃ nṛpa ॥8
abhiyānaṃ tu vīreṇa pradyumnena mahāhave ।
nāmarṣayata saṅkruddhaḥ śālvaḥ kurukulodvaha ॥9
sa roṣamadamatto vai kāmagādavaruhya ca ।
pradyumnaṃ yodhayāmāsa śālvaḥ parapurañjayaḥ ॥10
tayoḥ sutumulaṃ yuddhaṃ śālvavṛṣṇipravīrayoḥ ।
sametā dadṛśurlokā balivāsavayoriva ॥11
tasya māyāmayo vīra ratho hemapariṣkṛtaḥ ।
sadhvajaḥ sapatākaśca sānukarṣaḥ satūṇavān ॥12
sa taṃ rathavaraṃ śrīmānsamāruhya kila prabho ।
mumoca bāṇānkauravya pradyumnāya mahābalaḥ ॥13
tato bāṇamayaṃ varṣaṃ vyasṛjattarasā raṇe ।
pradyumno bhujavegena śālvaṃ sammohayanniva ॥14
sa tairabhihataḥ saṅkhye nāmarṣayata saubharāṭ ।
śarāndīptāgnisaṅkāśānmumoca tanaye mama ॥15
sa śālvabāṇai rājendra viddho rukmiṇinandanaḥ ।
mumoca bāṇaṃ tvarito marmabhedinamāhave ॥16
tasya varma vibhidyāśu sa bāṇo matsuteritaḥ ।
bibheda hṛdayaṃ patrī sa papāta mumoha ca ॥17
tasminnipatite vīre śālvarāje vicetasi ।
samprādravandānavendrā dārayanto vasundharām ॥18
hāhākṛtamabhūtsainyaṃ śālvasya pṛthivīpate ।
naṣṭasañjñe nipatite tadā saubhapatau nṛpa ॥19
tata utthāya kauravya pratilabhya ca cetanām ।
mumoca bāṇaṃ tarasā pradyumnāya mahābalaḥ ॥20
tena viddho mahābāhuḥ pradyumnaḥ samare sthitaḥ ।
jatrudeśe bhṛśaṃ vīro vyavāsīdadrathe tadā ॥21
taṃ sa viddhvā mahārāja śālvo rukmiṇinandanam ।
nanāda siṃhanādaṃ vai nādenāpūrayanmahīm ॥22
tato mohaṃ samāpanne tanaye mama bhārata ।
mumoca bāṇāṃstvaritaḥ punaranyāndurāsadān ॥23
sa tairabhihato bāṇairbahubhistena mohitaḥ ।
niśceṣṭaḥ kauravaśreṣṭha pradyumno'bhūdraṇājire ॥24

И, вырвавшись стремительно вперед, губитель недругов Прадьюмна обрушился, о царь, на Шальву, жаждавшего схватки. Взъярился Шальва, не в силах он был стерпеть приближения к нему на поле брани отважного Прадьюмны, о продолжатель рода Куру! Опьяненный гневом и гордыней Шальва, покоритель чужих городов, сошел со своей, мыслью направляемой (Саубхи) и сразился с Прадьюмной. И грянула между Шальвой и первым из вришнийских героев многошумная битва, подобная той, что была между Бали и Васавой; за ней следили все (обитатели) миров! Вся изукрашенная золотом колесница (Шальвы), о герой, со знаменами, флагами, днищем и (запасными) колчанами сотворена была волшебством. Взойдя на эту лучшую из колесниц – о владыка-кауравья, – могучий, славный (царь) осыпал стрелами Прадьюмну. Тотчас же и Прадьюмна в ходе битвы обрушил на Шальву целый ливень стрел и проворством рук привел его, казалось, в полное замешательство. Натиска (стрел) его в битве не мог потерпеть царь Саубхи; стрелами, схожими с пылающим огнем, осыпал он сына моего! Поразили стрелы Шальвы сына Рукмини, и тогда поспешно метнул он «в сердце разящую» стрелу³⁷, о Индра царей! Пущенная сыном моим оперенная стрела, пробив доспех, вонзилась Шальве в сердце; померкло сознание его, и пал он (на землю). Когда же простерся в бесчувствии храбрый шальвийский царь, индры данавов обратились в бегство, раздирая (ногами) землю. Как только, лишившись сознания, пал наземь властитель Саубхи, воинство Шальвы вскричало: «Горе нам, горе!» – о царь, владыка земли! Но вот очнулся могучий (Шальва), восстал (с земли) и тотчас же, о кауравья, послал стрелу в Прадьюмну. Прадьюмна, поглощенный боем, тяжко ранен был ею в основание шеи; в изнеможении пал мощнодланный герой на (днище) своей колесницы. Шальва, сразивши сына Рукмини, издал львиный клич, о великий царь, заполнивший громом всю землю. Едва лишь повергся в бесчувствие сын мой, о бхарата, как (Шальва) немедля послал в него новые, неотразимые стрелы. Ошеломленный напором бесчисленных стрел, Прадьюмна (лежал) недвижим среди бранного поля, о цвет рода Куру!

37 - …«в сердце разящую» стрелу… – В подлиннике постоянный по отношению к стреле эпитет marmabhedina «поражающая жизненно важный центр (или: уязвимое место)».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восемнадцатая глава.

ГЛАВА 19

(1-6)

vāsudeva uvāca ।
śālvabāṇārdite tasminpradyumne balināṃ vare ।
vṛṣṇayo bhagnasaṅkalpā vivyathuḥ pṛtanāgatāḥ ॥1
hāhākṛtamabhūtsārvaṃ vṛṣṇyandhakabalaṃ tadā ।
pradyumne patite rājanpare ca muditābhavan ॥2
taṃ tathā mohitaṃ dṛṣṭvā sārathirjavanairhayaiḥ ।
raṇādapāharattūrṇaṃ śikṣito dārukistataḥ ॥3
nātidūrāpayāte tu rathe rathavarapraṇut ।
dhanurgṛhītvā yantāraṃ labdhasañjño'bravīdidam ॥4
saute kiṃ te vyavasitaṃ kasmādyāsi parāṅmukhaḥ ।
naiṣa vṛṣṇipravīrāṇāmāhave dharma ucyate ॥5
kaccitsaute na te mohaḥ śālvaṃ dṛṣṭvā mahāhave ।
viṣādo vā raṇaṃ dṛṣṭvā brūhi me tvaṃ yathātatham ॥6

Васудева сказал:
Когда сильнейший из сильных Прадьюмна сражен был стрелами Шальвы, пришедшие к битве вришнийцы поддались смятению, угасла (былая) решимость. При падении Прадьюмны все войско вришнийцев и андхаков разом вскричало: «Горе нам, горе!», врагов же, о царь, обуяло веселье. Видя (Прадьюмну) лишившимся чувств, искусный его колесничий, сын Даруки, на резвых конях, поспешая, вынес его из битвы. Не успели они отъехать подальше, как уже повелитель славнейшей из колесниц пришел в чувство, взялся за лук и так обратился к возничему: «Что ты умыслил, сын суты? Почему бежишь без оглядки? К тому ли в минуту сражения побуждает вришнийских героев дхарма? Уж не смутился ли ты видом Шальвы на поле брани? Не само ли зрелище битвы (породило в тебе) отчаяние? Объяснись предо мною начистоту, о сын возницы!»

(7-10)

sūta uvāca ।
jānārdane na me moho nāpi me bhayamāviśat ।
atibhāraṃ tu te manye śālvaṃ keśavanandana ॥7
so'payāmi śanairvīra balavāneṣa pāpakṛt ।
mohitaśca raṇe śūro rakṣyaḥ sārathinā rathī ॥8
āyuṣmaṃstvaṃ mayā nityaṃ rakṣitavyastvayāpyaham ।
rakṣitavyo rathī nityamiti kṛtvāpayāmyaham ॥9
ekaścāsi mahābāho bahavaścāpi dānavāḥ ।
nasamaṃ raukmiṇeyāhaṃ raṇaṃ matvāpayāmyaham ॥10

Колесничий сказал:
О сын Джанарданы, не поддавался я ни страху, ни смятенью! Думаю только, что очень уж трудно (одолеть) тебе Шальву, о дитя Кешавы! Вот я не торопясь и отъезжаю прочь. Ведь сколь силен этот злодей! К тому же, если герой, сражающийся с колесницы, во время схватки лишается чувств, то долг колесничего, о храбрец, – обеспечить ему безопасность. Мне ведь, о долговечный³⁸, надлежит неусыпно охранять тебя, а тебе – меня. Я отъезжаю прочь, ибо рассудил, что долг (возницы) – всегда защищать колесничного воина. О мощнодланный, ведь ты один, а данавов – множество; я отъезжаю прочь, о сын Рукмини, потому, что считаю этот бой неравным.

38 - …о долговечный… – Почтительное обращение к лицам высокого происхождения и ранга: небрахмана к брахману, колесничего к знатному воину, царю [130, с. 85]. Может быть понято не только как выражение магического благопожелания, но и как содержащее значение «бог» (боги, как правило, мыслились не вечными, а лишь долго живущими).

(11-33)

vāsudeva uvāca ।
evaṃ bruvati sūte tu tadā makaraketumān ।
uvāca sūtaṃ kauravya nivartaya rathaṃ punaḥ ॥11
dārukātmaja maivaṃ tvaṃ punaḥ kārṣīḥ kathañcana ।
vyapayānaṃ raṇātsaute jīvato mama karhicit ॥12
na sa vṛṣṇikule jāto yo vai tyajati saṅgaram ।
yo vā nipatitaṃ hanti tavāsmīti ca vādinam ॥13
tathā striyaṃ vai yo hanti vṛddhaṃ bālaṃ tathaiva ca ।
virathaṃ viprakīrṇaṃ ca bhagnaśastrāyudhaṃ tathā ॥14
tvaṃ ca sūtakule jāto vinītaḥ sūtakarmaṇi ।
dharmajñaścāsi vṛṣṇīnāmāhaveṣvapi dāruke ॥15
sa jānaṃścaritaṃ kṛtsnaṃ vṛṣṇīnāṃ pṛtanāmukhe ।
apayānaṃ punaḥ saute maivaṃ kārṣīḥ kathañcana ॥16
apayātaṃ hataṃ pṛṣṭhe bhītaṃ raṇapalāyinam ।
gadāgrajo durādharṣaḥ kiṃ māṃ vakṣyati mādhavaḥ ॥17
keśavasyāgrajo vāpi nīlavāsā madotkaṭaḥ ।
kiṃ vakṣyati mahābāhurbaladevaḥ samāgataḥ ॥18
kiṃ vakṣyati śinernaptā narasiṃho mahādhanuḥ ।
apayātaṃ raṇātsaute sāmbaśca samitiñjayaḥ ॥19
cārudeṣṇaśca durdharṣastathaiva gadasāraṇau ।
akrūraśca mahābāhuḥ kiṃ māṃ vakṣyati sārathe ॥20
śūraṃ sambhāvitaṃ santaṃ nityaṃ puruṣamāninam ।
striyaśca vṛṣṇivīrāṇāṃ kiṃ māṃ vakṣyanti saṅgatāḥ ॥21
pradyumno'yamupāyāti bhītastyaktvā mahāhavam ।
dhigenamiti vakṣyanti na tu vakṣyanti sādhviti ॥22
dhigvācā parihāso'pi mama vā madvidhasya vā ।
mṛtyunābhyadhikaḥ saute sa tvaṃ mā vyapayāḥ punaḥ ॥23
bhāraṃ hi mayi sannyasya yāto madhunihā hariḥ ।
yajñaṃ bharatasiṃhasya pārthasyāmitatejasaḥ ॥24
kṛtavarmā mayā vīro niryāsyanneva vāritaḥ ।
śālvaṃ nivārayiṣye'haṃ tiṣṭha tvamiti sūtaja ॥25
sa ca sambhāvayanmāṃ vai nivṛtto hṛdikātmajaḥ ।
taṃ sametya raṇaṃ tyaktvā kiṃ vakṣyāmi mahāratham ॥26
upayātaṃ durādharṣaṃ śaṅkhacakragadādharam ।
puruṣaṃ puṇḍarīkākṣaṃ kiṃ vakṣyāmi mahābhujam ॥27
sātyakiṃ baladevaṃ ca ye cānye'ndhakavṛṣṇayaḥ ।
mayā spardhanti satataṃ kiṃ nu vakṣyāmi tānaham ॥28
tyaktvā raṇamimaṃ saute pṛṣṭhato'bhyāhataḥ śaraiḥ ।
tvayāpanīto vivaśo na jīveyaṃ kathañcana ॥29
sa nivarta rathenāśu punardārukanandana ।
na caitadevaṃ kartavyamathāpatsu kathañcana ॥30
na jīvitamahaṃ saute bahu manye kadācana ।
apayāto raṇādbhītaḥ pṛṣṭhato'bhyāhataḥ śaraiḥ ॥31
kadā vā sūtaputra tvaṃ jānīṣe māṃ bhayārditam ।
apayātaṃ raṇaṃ hitvā yathā kāpuruṣaṃ tathā ॥32
na yuktaṃ bhavatā tyaktuṃ saṅgrāmaṃ dārukātmaja ।
mayi yuddhārthini bhṛśaṃ sa tvaṃ yāhi yato raṇam ॥33

Васудева сказал:
Едва произнес это сута, как Тот, на чьем знамени макара, сказал ему, о кауравья: «Поверни колесницу назад! И никогда больше впредь не поступай так, сын Даруки! Никогда, сын возницы, если я еще жив, не покидай поля битвы! Кто добивает упавшего, кричащего: „Я в твоей власти!“, простертого (на земле), потерявшего колесницу, сломавшего оружие, кто убивает женщину, старца, ребенка и кто бежит из сражения – тот не рожден в роду Вришни! Ты же рожден в роду сут, обучен службе возницы; тебе-то известны (установления) дхармы для вришнийцев во время сражения, сын Даруки! (Мыслимо ли), Сын суты, зная все предания о подвигах вришнийцев во главе сражающихся ратей³⁹, все же бежать (из битвы)! Никогда так больше не делай! Что обо мне сказал бы необоримый Мадхава, Старший брат Гады, (услышь он, что) я, устрашившись, бежал с поля битвы и был поражен в спину? Или что сказал бы мне при встрече разгоряченный вином⁴⁰, облаченный в голубое старший брат Кешавы, мощнодланный Баладева? Что сказали бы муж-лев, великий стрелок из лука, внук Шини и победоносный в битвах Самба, о Сын суты, (знай они, что) я бежал из сражения? Что бы сказали мне, о колесничий, неодолимый Чарудешна, Гада и Сарана, мощнодланный Акрура? А что скажут, встретив меня, жены вришнийских героев, неизменно знавшие меня как благочестивого, храброго, уверенного в отваге своей (воина)? „Вот Прадьюмна, испугавшись, бежит прочь, покинув поле великой битвы. Позор ему!“ – скажут они; „Славно (поступил)!“ – не скажут. Для меня же и мне подобных позорящие речи, насмешки хуже самой смерти, о Сын возницы; потому никогда больше не обращайся ты вспять (с поля битвы!) Отправляясь на жертвоприношение неизмеримо-мощного Партхи, льва среди бхаратов, не на меня ли возложил бремя (ответственности) Хари, Сокрушитель Мадху? Когда Критаварман, отважный воин, готов был ринуться вперед, не я ли, о Сын возницы, остановил его словами: „Стой здесь, я сам огражу Шальву!“; и из уважения ко мне сдержал себя сын Хридики! Что я, бежавший из битвы, скажу при встрече этому славному колесничному воину? Что я скажу мощнодланному, необоримому, лотосоокому мужу, владетелю раковины, диска и палицы, когда он прибудет сюда? Что же скажу я Сатьяки, Баладеве и прочим андхакам и вришнийцам, всегда состязавшимся со мною (в доблести)? Если я покину поле этой битвы, пораженный стрелами в спину, если даже против воли моей увезешь ты меня прочь, – не жить мне больше, о Сын возницы! Поверни же скорее назад колесницу, сын Даруки! Никогда, даже в крайней беде не следует так поступать! Если в страхе умчусь я из битвы, пораженный стрелами в спину, жизнь отныне не будет иметь для меня ни малейшей цены, о Сын суты! Помнишь ли ты такое, о Сын возницы, чтоб я когда-либо, гонимый страхом, бежал прочь, покинув поле битвы, словно последний трус? Не должен ты покидать поле битвы в то время, как я столь жажду сражения! Итак, сын Даруки, вези (меня) в бой!»

39 - …зная все предания о подвигах вришнийцев во главе сражающихся ратей… – Отсюда ясно, что суты наряду со своей основной обязанностью колесничих при знатном воине имели и побочную: слагать и хранить предания о подвигах героя и его предков. Положение их при знати сравнимо с положением при кшатрийских кастах генеалогистов и панегиристов нового времени: бхутов и чаранов в Раджастхане, вахиванча в Гуджарате, хулкия в Камаоне. О последних И. П. Минаев писал: «Все родословные, которые мне пришлось слышать и записать в Камаоне, заканчивались одинаково: „В то время, когда такой-то сражался, хулкия слагал его родословную“» [49, с. 21]. Суты, подобно хулкия, были, видимо, устными поэтами-импровизаторами. Выработанная ими малая эпическая форма панегирика явилась, возможно, важнейшим компонентом в сложении эпической традиции [352, с. 276–277]. Кроме того, суты слыли знатоками воинских традиций, блюстителями кшатрийского кодекса чести (см. в тексте предыдущую шлоку). Диспут на поле боя между сутой и колесничным бойцом о тонкостях кшатрийской дхармы – своего рода общее место в эпосе. Этим общим местом определена и исходная ситуация прославленной «Бхагавадгиты», начинающейся как беседа о долге кшатрия между Арджуной и его колесничим Кришной.

40 - …разгоряченный вином… – Склонность к неумеренным возлияниям является в эпосе и Пуранах постоянной характеристикой Баладевы; см., напр., [196, с. 413–415].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девятнадцатая глава.

ГЛАВА 20

(1)

vāsudeva uvāca ।
evamuktastu kaunteya sūtaputrastadā mṛdhe ।
pradyumnamabravīcchlakṣṇaṃ madhuraṃ vākyamañjasā ॥1

Васудева сказал:
На эти слова, о Каунтея, Сын возницы средь боя тотчас же ответил Прадьюмне благозвучной и учтивой речью:

(2-6)

na me bhayaṃ raukmiṇeya saṅgrāme yacchato hayān ।
yuddhajñaścāsmi vṛṣṇīnāṃ nātra kiñcidato'nyathā ॥2
āyuṣmannupadeśastu sārathye vartatāṃ smṛtaḥ ।
sarvārtheṣu rathī rakṣyastvaṃ cāpi bhṛśapīḍitaḥ ॥3
tvaṃ hi śālvaprayuktena patriṇābhihato bhṛśam ।
kaśmalābhihato vīra tato'hamapayātavān ॥4
sa tvaṃ sātvatamukhyādya labdhasañjño yadṛcchayā ।
paśya me hayasaṃyāne śikṣāṃ keśavanandana ॥5
dārukeṇāhamutpanno yathāvaccaiva śikṣitaḥ ।
vītabhīḥ praviśāmyetāṃ śālvasya mahatīṃ camūm ॥6

«О сын Рукмини, я не ведаю страха, правя в битве конями. Я также среди вришнийцев (лучший) знаток битв – могло ли то быть иначе? Но мы, несущие службу возничих, чтим за правило, о долговечный: оберегать колесничного воина должно любыми средствами! Ты к тому же был так жестоко изранен! Тяжко ранила тебя стрела, пущенная Шальвой, твой дух был подавлен, герой, потому и отъехал я прочь! Теперь же, сын Кешавы, славнейший из сатватов, к тебе вернулось сознание; так любуйся сколько угодно искусством моим в управлении конями! Дарукой я рожден и подобающе им обучен; без страха проеду я сквозь несметные полчища Шальвы!»

(7-19)

evamuktvā tato vīra hayānsañcodya saṅgare ।
raśmibhiśca samudyamya javenābhyapatattadā ॥7
maṇḍalāni vicitrāṇi yamakānītarāṇi ca ।
savyāni ca vicitrāṇi dakṣiṇāni ca sarvaśaḥ ॥8
pratodenāhatā rājanraśmibhiśca samudyatāḥ ।
utpatanta ivākāśaṃ vibabhuste hayottamāḥ ॥9
te hastalāghavopetaṃ vijñāya nṛpa dārukim ।
dahyamānā iva tadā paspṛśuścaraṇairmahīm ॥10
so'pasavyāṃ camūṃ tasya śālvasya bharatarṣabha ।
cakāra nātiyatnena tadadbhutamivābhavat ॥11
amṛṣyamāṇo'pasavyaṃ pradyumnena sa saubharāṭ ।
yantāramasya sahasā tribhirbāṇaiḥ samarpayat ॥12
dārukasya sutastaṃ tu bāṇavegamacintayan ।
bhūya eva mahābāho prayayau hayasammataḥ ॥13
tato bāṇānbahuvidhānpunareva sa saubharāṭ ।
mumoca tanaye vīre mama rukmiṇinandane ॥14
tānaprāptāñśitairbāṇaiściccheda paravīrahā ।
raukmiṇeyaḥ smitaṃ kṛtvā darśayanhastalāghavam ॥15
chinnāndṛṣṭvā tu tānbāṇānpradyumnena sa saubharāṭ ।
āsurīṃ dāruṇīṃ māyāmāsthāya vyasṛjaccharān ॥16
prayujyamānamājñāya daiteyāstraṃ mahābalaḥ ।
brahmāstreṇāntarā chittvā mumocānyānpatatriṇaḥ ॥17
te tadastraṃ vidhūyāśu vivyadhū rudhirāśanāḥ ।
śirasyurasi vaktre ca sa mumoha papāta ca ॥18
tasminnipatite kṣudre śālve bāṇaprapīḍite ।
raukmiṇeyo'paraṃ bāṇaṃ sandadhe śatrunāśanam ॥19

С этими словами, о герой, он натянул поводья и помчался, направляя коней в (сторону) битвы. Превосходные кони его, о царь, погоняемые кнутом, побуждаемые поводьями, казалось, летели по воздуху, (выписывая) по всему полю всевозможные, самые разнообразные двойные и простые лево- и правосторонние фигуры. Подчиняясь молниеносным движениям рук сына Даруки, они едва касались земли, словно жгла она им копыта. Не затратив как бы ни малейших усилий, совершил он вокруг войска Шальвы объезд апасавья; и было то подобно чуду, о бык-бхарата! Не мог потерпеть царь Саубхи этого объезда Прадьюмны; тотчас же три стрелы пустил он в его колесничего. Однако, о мощнодланный, сын Даруки продолжил свой путь, не обратив на стрелы внимания, мысли его заняты были конями. Тогда царь Саубхи вновь осыпал всякого вида стрелами рожденного от Рукмини моего отважного сына. Сын Рукмини на лету расщепил их своими острыми стрелами; рассмеялся губитель вражеских героев, явив это (доказательство) проворства своих рук! Увидел царь Саубхи, что стрелы его отражены Прадьюмной; тогда стал он пускать стрелы (по-особому), применяя злые колдовские чары асуров. Догадавшись, что пущено в ход оружие дайтьев, могучий (Прадьюмна) высоко в воздухе отразил его оружием Брахмы, а затем метнул и другие оперенные стрелы. Мигом рассеяв все оружие (Шальвы), в голову, грудь и лицо впились ему кровожадные (стрелы), померкло сознание (его), и пал он на землю. Когда, израненный стрелами, рухнул наземь презренный Шальва, сын Рукмини наложил на тетиву еще одну стрелу, разящую насмерть любого врага.

(20)

tamarcitaṃ sarvadāśārhapūgairāśīrbhirarkajvalanaprakāśam ।
dṛṣṭvā śaraṃ jyāmabhinīyamānaṃ babhūva hāhākṛtamantarikṣam ॥20

Но как только на виду (у всех) эта стрела, к которой устремились молитвенные упования бесчисленных дашархов, как пламя светозарная, была возложена на тетиву, послышались из поднебесья крики смятения.

(21-24)

tato devagaṇāḥ sarve sendrāḥ saha dhaneśvarāḥ ।
nāradaṃ preṣayāmāsuḥ śvasanaṃ ca mahābalam ॥21
tau raukmiṇeyamāgamya vaco'brūtāṃ divaukasām ।
naiṣa vadhyastvayā vīra śālvarājaḥ kathañcana ॥22
saṃharasva punarbāṇamavadhyo'yaṃ tvayā raṇe ।
etasya hi śarasyājau nāvadhyo'sti pumānkvacit ॥23
mṛtyurasya mahābāho raṇe devakinandanaḥ ।
kṛṣṇaḥ saṅkalpito dhātrā tanna mithyā bhavediti ॥24

Вслед за тем от всего сонма богов, вместе с Индрой и Владыкою сокровищ, снаряжены были посланцами Нарада и могучий Ветер. Явились эти двое к сыну Рукмини и передали ему слова небожителей: «Герой, не суждено шальвийскому царю пасть от твоей руки! Возьми стрелу назад: хотя, поистине, нет человека, которого она не могла бы сразить на поле брани, но не дозволено тебе убить в (этой) схватке Шальву! Примет он смерть в сражении от Кришны, сына Деваки, – таково предначертание Установителя, мощнодланный, и да не будет то ложно!»

(25-27)

tataḥ paramasaṃhṛṣṭaḥ pradyumnaḥ śaramuttamam ।
sañjahāra dhanuḥśreṣṭhāttūṇe caiva nyaveśayat ॥25
tata utthāya rājendra śālvaḥ paramadurmanāḥ ।
vyapāyātsabalastūrṇaṃ pradyumnaśarapīḍitaḥ ॥26
sa dvārakāṃ parityajya krūro vṛṣṇibhirarditaḥ ।
saubhamāsthāya rājendra divamācakrame tadā ॥27

Тут Прадьюмна, исполненный ликования, снявши с отменного лука ту чудную стрелу, вложил ее в колчан. А злодей из злодеев Шальва поднялся (с земли), о Индра царей, и спешно бежал со всем своим войском, израненный стрелами Прадьюмны. Пострадав от (рук) вришнийцев, о Индра царей, злобный (демон) оставил Двараку и на своей Саубхе вознесся в небо.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двадцатая глава.

ГЛАВА 21

(1-7)

vāsudeva uvāca ।
ānartanagaraṃ muktaṃ tato'hamagamaṃ tadā ।
mahākratau rājasūye nivṛtte nṛpate tava ॥1
apaśyaṃ dvārakāṃ cāhaṃ mahārāja hatatviṣam ।
niḥsvādhyāyavaṣaṭkārāṃ nirbhūṣaṇavarastriyam ॥2
anabhijñeyarūpāṇi dvārakopavanāni ca ।
dṛṣṭvā śaṅkopapanno'hamapṛcchaṃ hṛdikātmajam ॥3
asvasthanaranārīkamidaṃ vṛṣṇipuraṃ bhṛṣam ।
kimidaṃ naraśārdūla śrotumicchāmahe vayam ॥4
evamuktastu sa mayā vistareṇedamabravīt ।
rodhaṃ mokṣaṃ ca śālvena hārdikyo rājasattama ॥5
tato'haṃ kauravaśreṣṭha śrutvā sarvamaśeṣataḥ ।
vināśe śālvarājasya tadaivākaravaṃ matim ॥6
tato'haṃ bharataśreṣṭha samāśvāsya pure janam ।
rājānamāhukaṃ caiva tathaivānakadundubhim ।
sarvavṛṣṇipravīrāṃśca harṣayannabruvaṃ tadā ॥7

Васудева сказал:
Когда завершилось, владыка людей, великое жертвоприношение твое раджасуя, прибыл я в избавленную (от врага) столицу анартов. Но Дварака явилась моему взору лишенная былой своей красоты, великий царь! Никто не читал вслух Веды, не возглашал: «Вашат!», прекрасные женщины (Двараки) ходили без украшений, пригородные сады ее стали неузнаваемы. При виде всего этого почуяв недоброе, спросил я у сына Хридики: «Отчего столь удручены мужи и жены вришнийской столицы? Муж-тигр, мы желаем слышать об этом!» В ответ на это сын Хридики, о достойнейший из царей, подробнейше рассказал мне об осаде (города) Шальвой и об избавлении от нее. Выслушав рассказ его от начала до конца, о лучший в роде Куру, я утвердился в мысли убить шальвийского царя. Тогда, о краса бхаратов, успокоил я горожан, царю же Ахуке, (старцу) Анакадундубхи и всем вришнийским героям, одобряя их, сказал:

(8-9)

apramādaḥ sadā kāryo nagare yādavarṣabhāḥ ।
śālvarājavināśāya prayātaṃ māṃ nibodhata ॥8
nāhatvā taṃ nivartiṣye purīṃ dvāravatīṃ prati ।
saśālvaṃ saubhanagaraṃ hatvā draṣṭāsmi vaḥ punaḥ ।
trisāmā hanyatāmeṣā dundubhiḥ śatrubhīṣaṇī ॥9

«Не ослабляйте ни на миг попечения о городе, о быки-ядавы! Обо мне знайте, что я иду в поход, дабы убить шальвийского царя. Пока не сражу его, не будет мне пути назад, ко граду Дваравати! Увижусь с вами снова только тогда, когда сокрушу город Саубху, а с ним и Шальву. Ударьте же в (грохочущий) на три тона барабан дундубхи, (чей звук) внушает трепет врагам!»

(10-38)

te mayāśvāsitā vīrā yathāvadbharatarṣabha ।
sarve māmabruvanhṛṣṭāḥ prayāhi jahi śātravān ॥10
taiḥ prahṛṣṭātmabhirvīrairāśīrbhirabhinanditaḥ ।
vācayitvā dvijaśreṣṭhānpraṇamya śirasāhukam ॥11
sainyasugrīvayuktena rathenānādayandiśaḥ ।
pradhmāpya śaṅkhapravaraṃ pāñcajanyamahaṃ nṛpa ॥12
prayāto'smi naravyāghra balena mahatā vṛtaḥ ।
kḷptena caturaṅgeṇa balena jitakāśinā ॥13
samatītya bahūndeśāngirīṃśca bahupādapān ।
sarāṃsi saritaścaiva mārttikāvatamāsadam ॥14
tatrāśrauṣaṃ naravyāghra śālvaṃ nagaramantikāt ।
prayātaṃ saubhamāsthāya tamahaṃ pṛṣṭhato'nvayām ॥15
tataḥ sāgaramāsādya kukṣau tasya mahormiṇaḥ ।
samudranābhyāṃ śālvo'bhūtsaubhamāsthāya śatruhan ॥16
sa samālokya dūrānmāṃ smayanniva yudhiṣṭhira ।
āhvayāmāsa duṣṭātmā yuddhāyaiva muhurmuhuḥ ॥17
tasya śārṅgavinirmuktairbahubhirmarmabhedibhiḥ ।
puraṃ nāsādyata śaraistato māṃ roṣa āviśat ॥18
sa cāpi pāpaprakṛtirdaiteyāpasado nṛpa ।
mayyavarṣata durdharṣaḥ śaradhārāḥ sahasraśaḥ ॥19
sainikānmama sūtaṃ ca hayāṃśca samavākirat ।
acintayantastu śarānvayaṃ yudhyāma bhārata ॥20
tataḥ śatasahasrāṇi śarāṇāṃ nataparvaṇām ।
cikṣipuḥ samare vīrā mayi śālvapadānugāḥ ॥21
te hayānme rathaṃ caiva tadā dārukameva ca ।
chādayāmāsurasurā bāṇairmarmavibhedibhiḥ ॥22
na hayā na ratho vīra na yantā mama dārukaḥ ।
adṛśyanta śaraiśchannāstathāhaṃ sainikāśca me ॥23
tato'hamapi kauravya śarāṇāmayutānbahūn ।
abhimantritānāṃ dhanuṣā divyena vidhinākṣipam ॥24
na tatra viṣayastvāsīnmama sainyasya bhārata ।
khe viṣaktaṃ hi tatsaubhaṃ krośamātra ivābhavat ॥25
tataste prekṣakāḥ sarve raṅgavāṭa iva sthitāḥ ।
harṣayāmāsuruccairmāṃ siṃhanādatalasvanaiḥ ॥26
matkārmukavinirmuktā dānavānāṃ mahāraṇe ।
aṅgeṣu rudhirāktāste viviśuḥ śalabhā iva ॥27
tato halahalāśabdaḥ saubhamadhye vyavardhata ।
vadhyatāṃ viśikhaistīkṣṇaiḥ patatāṃ ca mahārṇave ॥28
te nikṛttabhujaskandhāḥ kabandhākṛtidarśanāḥ ।
nadanto bhairavānnādannipatanti sma dānavāḥ ॥29
tato gokṣīrakundendumṛṇālarajataprabham ।
jalajaṃ pāñcajanyaṃ vai prāṇenāhamapūrayam ॥30
tāndṛṣṭvā patitāṃstatra śālvaḥ saubhapatistadā ।
māyāyuddhena mahatā yodhayāmāsa māṃ yudhi ॥31
tato huḍahuḍāḥ prāsāḥ śaktiśūlaparaśvadhāḥ ।
paṭṭiśāśca bhuśuṇḍyaśca prāpatannaniśaṃ mayi ॥32
tānahaṃ māyayaivāśu pratigṛhya vyanāśayam ।
tasyāṃ hatāyāṃ māyāyāṃ giriśṛṅgairayodhayat ॥33
tato'bhavattama iva prabhātamiva cābhavat ।
durdinaṃ sudinaṃ caiva śītamuṣṇaṃ ca bhārata ॥34
evaṃ māyāṃ vikurvāṇo yodhayāmāsa māṃ ripuḥ ।
vijñāya tadahaṃ sarvaṃ māyayaiva vyanāśayam ।
yathākālaṃ tu yuddhena vyadhamaṃ sarvataḥ śaraiḥ ॥35
tato vyoma mahārāja śatasūryamivābhavat ।
śatacandraṃ ca kaunteya sahasrāyutatārakam ॥36
tato nājñāyata tadā divārātraṃ tathā diśaḥ ।
tato'haṃ mohamāpannaḥ prajñāstraṃ samayojayam ।
tatastadastramastreṇa vidhūtaṃ śaratūlavat ॥37
tathā tadabhavadyuddhaṃ tumulaṃ lomaharṣaṇam ।
labdhālokaśca rājendra punaḥ śatrumayodhayam ॥38

Мною подобающе ободренные, отважные мужи, о бык-бхарата, весело и дружно отвечали мне: «Ступай и истреби (наших) недругов!» Напутствуемый благословениями ликующих героев, лучшим из дваждырожденных велел я возглашать (мантры), а сам склонился до земли перед Ахукой. Дунув в прекраснейшую из раковин – Панчаджанью, о царь, громом своей колесницы, влекомой (конями) Сугривой и Сайньей, я огласил страны света. Я вышел во главе огромной армии, (отлично) снаряженной, (ступавшей) с победным видом, (состоявшей) из войск четырех родов, о муж-тигр! Пройдя через много земель, лесистых гор, рек и озер, прибыл я в Мартикавату. Там я услышал, что Шальва на своей Саубхе ушел из окрестностей города; о муж-тигр, я преследовал его по пятам и достиг наконец океана. Шальва на своей Саубхе был там, в пучине моря, во чреве (кипевшего) огромными валами океана⁴¹, о губитель недругов! Завидев меня издали, нечестивец, словно в насмешку, многократно прокричал мне вызов на битву, о Юдхиштхира! Разящие насмерть стрелы, во множестве пущенные мною из лука Шарнги, не достигли его града, и это привело меня в ярость. Этот же прирожденный злодей, недостижимый мне (Шальва), гнуснейший из дайтьев, пролил на меня тысячами потоки своих стрел, о царь! Он засыпал стрелами колесничего моего, коней и все войско; мы, однако, продолжали сражаться, словно не замечая их, о бхарата! Тут и отважные воины из окружения Шальвы также пустили в меня сотни тысяч безупречно прямых стрел. Метко разящие стрелы асуров покрыли мою колесницу, коней и самого Даруку. Ни коней, ни колесницы, ни возничего моего Даруки нельзя было разглядеть, ибо стрелы окутали, словно завесой, меня и моих воинов, о герой! Тогда и сам я волшебным способом выпустил из своего лука многие десятки тысяч заговоренных мантрами стрел, о кауравья! Воины мои не могли метить в цель, о бхарата, ибо Саубха висела под самым небосводом, на высоте целой кроши; однако они, словно зрители в театре, ободряли меня громогласными львиными кличами и рукоплесканием. (Стрелы), слетавшие в этой великой битве с лука моего, окрашиваясь кровью, подобно саранче вгрызались в тела данавов. Поднялись тогда в Саубхе стенания (демонов), сраженных моими острыми стрелами и низвергавшихся в великий океан. Одни с руками, отсеченными по самое плечо, другие – уподобившись видом Кабандхе, данавы неслись вниз, издавая вселяющие ужас вопли. Тогда я наполнил дыханием раковину Панчаджанья, белизной подобную серебру и волокнам лотоса, месяцу, цветам жасмина и коровьему молоку. Видя, как падают наземь (данавы), Шальва, владыка Саубхи, стал тогда биться со мной, применяя грозное оружие колдовских чар. Непрерывным потоком полетели в меня железные палицы, дротики, пики, копья, боевые топоры, паттиша и бхушунди. Но я силою волшебства тотчас же отбивал и уничтожал их; когда чары его были развеяны, стал он сражаться горными пиками. Попеременно то падала тьма, то вновь светало, то пасмурно становилось, то ясно, то жарко, то холодно, о бхарата! Так сражался со мною враг мой, творя колдовские обманы, но все их я распознал и развеял своими чарами! При каждой возможности со всех сторон разил я его в битве стрелами! И взошли тогда на небе сотня солнц, сотня лун, миллионы звезд, о великий царь, Каунтея! Не различить было, ночь сейчас или день, (по небу) не определить направления; смутился мой разум, и тогда я воспользовался оружием высшего знания; оно развеяло оружие (врага), словно то были пучки травы! Тут грянула шумная, грозная битва, о Индра царей; обретя способность различать окружающее, я снова вступил в схватку с врагом.

41 - …в пучине моря, во чреве (кипевшего) огромными валами океана… – kukṣau… mahormiṇaḥ… samudranābhyām. См. выше, примеч. 29 к данному сказанию.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двадцать первая глава.

ГЛАВА 22

(1)

vāsudeva uvāca ।
evaṃ sa puruṣavyāghra śālvo rājñāṃ mahāripuḥ ।
yudhyamāno mayā saṅkhye viyadabhyāgamatpunaḥ ॥1

Васудева сказал:
Итак, о муж-тигр, Шальва, грозный противник царей, среди битвы, сражаясь со мной, снова взлетел на небо.

(2-3)

tataḥ śataghnīśca mahāgadāśca dīptāṃśca śūlānmusalānasīṃśca ।
cikṣepa roṣānmayi mandabuddhiḥ śālvo mahārāja jayābhikāṅkṣī ॥2
tānāśugairāpatato'hamāśu nivārya tūrṇaṃ khagamānkha eva ।
dvidhā tridhā cācchinamāśu muktaistato'ntarikṣe ninado babhūva ॥3

И вот горевший желанием победы, слабый разумом Шальва в ярости обрушил на меня шатагхни, огромные палицы, горящие копья, мечи и дубины, о великий царь! Но я тотчас же быстрыми, второпях пущенными (стрелами) еще в полете, у самого небосвода отразил их, расколов надвое либо натрое: то-то грохот стоял в поднебесье!

(4-9)

tataḥ śatasahasreṇa śarāṇāṃ nataparvaṇām ।
dārukaṃ vājinaścaiva rathaṃ ca samavākirat ॥4
tato māmabravīdvīra dāruko vihvalanniva ।
sthātavyamiti tiṣṭhāmi śālvabāṇaprapīḍitaḥ ॥5
iti tasya niśamyāhaṃ sāratheḥ karuṇaṃ vacaḥ ।
avekṣamāṇo yantāramapaśyaṃ śarapīḍitam ॥6
na tasyorasi no mūrdhni na kāye na bhujadvaye ।
antaraṃ pāṇḍavaśreṣṭha paśyāmi nahataṃ śaraiḥ ॥7
sa tu bāṇavarotpīḍādvisravatyasṛgulbaṇam ।
abhivṛṣṭo yathā meghairgirirgairikadhātumān ॥8
abhīṣuhastaṃ taṃ dṛṣṭvā sīdantaṃ sārathiṃ raṇe ।
astambhayaṃ mahābāho śālvabāṇaprapīḍitam ॥9

Но вот сотнями тысяч безупречной прямизны стрел засыпал он коней моих, колесницу и Даруку. Тут, о герой, обращаясь ко мне, как в бреду, проговорил Дарука: «Я изранен стрелами Шальвы и держусь только потому, что так велит мне долг». Вняв жалобным словам колесничего, я поглядел на него и увидел, как он изранен стрелами. На обеих руках его, туловище, голове и груди не было места, о первый средь Пандавов, которого не поразили бы стрелы. От ударов превосходных стрел (Шальвы) он истекал обильной кровью, словно гора красного известняка, которую облака поливают дождем. Видя, что мой колесничий (хоть и не выпускает) из рук поводьев, но, израненный в битве стрелами Шальвы, пал духом, я принялся ободрять его, о мощнодланный!

(10-14)

atha māṃ puruṣaḥ kaściddvārakānilayo'bravīt ।
tvarito rathamabhyetya sauhṛdādiva bhārata ॥10
āhukasya vaco vīra tasyaiva paricārakaḥ ।
viṣaṇṇaḥ sannakaṇṭho vai tannibodha yudhiṣṭhira ॥11
dvārakādhipatirvīra āha tvāmāhuko vacaḥ ।
keśaveha vijānīṣva yattvāṃ pitṛsakho'bravīt ॥12
upayātvādya śālvena dvārakāṃ vṛṣṇinandana ।
viṣakte tvayi durdharṣa hataḥ śūrasuto balāt ॥13
tadalaṃ sādhu yuddhena nivartasva janārdana ।
dvārakāmeva rakṣasva kāryametanmahattava ॥14

Тут некий муж из числа жителей Двараки, о бхарата, поспешно приблизившись к колеснице с дружескими, казалось, намерениями, опечаленный, сдавленным голосом передал мне слова Ахуки, у которого он был в услужении: услышь их, отважный Юдхиштхира! «О герой, Ахука, правитель Двараки, молвит тебе такое слово: внемли, о Кешава, вот что говорит друг твоего отца: в твое отсутствие, необоримый потомок Вришни, Шальва приступил к Двараке и благодаря (превосходству) в силе сразил сына Шуры. Потому покончи эту битву и возвращайся (домой), Джанардана; защищай лучше Двараку, в этом (теперь) твоя важнейшая обязанность!»

(15-21)

ityahaṃ tasya vacanaṃ śrutvā paramadurmanāḥ ।
niścayaṃ nādhigacchāmi kartavyasyetarasya vā ॥15
sātyakiṃ baladevaṃ ca pradyumnaṃ ca mahāratham ।
jagarhe manasā vīra tacchrutvā vipriyaṃ vacaḥ ॥16
ahaṃ hi dvārakāyāśca pituśca kurunandana ।
teṣu rakṣāṃ samādhāya prayātaḥ saubhapātane ॥17
baladevo mahābāhuḥ kaccijjīvati śatruhā ।
sātyakī raukmiṇeyaśca cārudeṣṇaśca vīryavān ।
sāmbaprabhṛtayaścaivetyahamāsaṃ sudurmanāḥ ॥18
eteṣu hi naravyāghra jīvatsu na kathañcana ।
śakyaḥ śūrasuto hantumapi vajrabhṛtā svayam ॥19
hataḥ śūrasuto vyaktaṃ vyaktaṃ te ca parāsavaḥ ।
baladevamukhāḥ sarve iti me niścitā matiḥ ॥20
so'haṃ sarvavināśaṃ taṃ cintayāno muhurmuhuḥ ।
suvihvalo mahārāja punaḥ śālvamayodhayam ॥21

Выслушав эту его речь, я был крайне удручен и никак не мог решить, что надо, а чего не следует делать. Получив столь огорчительную весть, о герой, я обратил мысленно укоризны к Сатьяки, Баладеве и великому колесничному воину Прадьюмне. Ведь это им, о потомок Куру, поручил я защиту Двараки и моего отца, когда выступил, дабы сокрушить Саубху! «Жив ли еще мощнодланный губитель недругов Баладева, – сокрушался я, – живы ли Сатьяки, сын Рукмини (Прадьюмна), отважный Чарудешна и все они во главе с Самбой!» Ведь будь они живы, о муж-тигр, тогда и сам Владетель ваджры не в силах был бы погубить сына Шуры! Если верно, что сын Шуры убит, то несомненно, решил я, что и все они во главе с Баладевой уже мертвы. Поминутно обращаясь мыслями к их общей гибели, я был в крайнем смятении, о великий царь, но все же возобновил свою битву с Шальвой.

(22-28)

tato'paśyaṃ mahārāja prapatantamahaṃ tadā ।
saubhācchūrasutaṃ vīra tato māṃ moha āviśat ॥22
tasya rūpaṃ prapatataḥ piturmama narādhipa ।
yayāteḥ kṣīṇapuṇyasya svargādiva mahītalam ॥23
viśīrṇagalitoṣṇīṣaḥ prakīrṇāmbaramūrdhajaḥ ।
prapatandṛśyate ha sma kṣīṇapuṇya iva grahaḥ ॥24
tataḥ śārṅgaṃ dhanuḥśreṣṭhaṃ karātprapatitaṃ mama ।
mohātsannaśca kaunteya rathopastha upāviśam ॥25
tato hāhākṛtaṃ sarvaṃ sainyaṃ me gatacetanam ।
māṃ dṛṣṭvā rathanīḍasthaṃ gatāsumiva bhārata ॥26
prasārya bāhū patataḥ prasārya caraṇāvapi ।
rūpaṃ piturapaśyaṃ tacchakuneḥ patato yathā ॥27
taṃ patantaṃ mahābāho śūlapaṭṭiśapāṇayaḥ ।
abhighnanto bhṛśaṃ vīrā mama ceto vyakampayan ॥28

И тут увидел я, о герой, сына Шуры летящим с Саубхи вниз; от этого, о великий царь, мой (разум) пришел в смятение. Падение отца моего, о владыка людей, было подобно падению Яяти, лишившегося благих заслуг, с неба на землю⁴². Тюрбан его размотался и упал (с головы), волосы и одежды разметались (в беспорядке); казалось, то падает (с неба) звезда, исчерпавши благие заслуги⁴³. Помрачение ума лишило меня сил: превосходнейший лук мой, Шарнга, выпал из моей руки, о Каунтея, и опустился я на днище колесницы. Видя, что я, лишившись сознания, словно мертвец, простерся в своей колеснице, все мое войско вскричало: «Горе нам, горе!» – о бхарата! Возникло предо мной видение моего отца, который, раскинув руки и ноги, падал вниз, словно птица; при этом воины Шальвы, держа в руках копья и пики, нещадно разили его на лету, о мощнодланный! Дух мой пришел в смятение.

42 - …подобно падению Яяти, лишившегося благих заслуг, с неба на землю. – Умершие, чья «благая заслуга» (puṇya) недостаточно велика, чтобы обеспечить им вечное блаженство, исчерпав «благую заслугу» (которая мыслилась наподобие богатства, «окупающего» небесные наслаждения), низвергаются затем с небес на землю для новых перерождений (см. о «пути предков» примеч. 31 к «Сказанию о жизни в лесах»). Классическим примером является история царя Яяти (см. Мбх 1.82–83 и [166]).

43 - …то падает (с неба) звезда, исчерпавши благие заслуги. – По древнеиндийским поверьям, блаженствующие в небесах, сияющие святостью праведники видны с земли в образе звезд (ср. далее, главы 43, шл. 34–38).

(29)

tato muhūrtātpratilabhya sañjñāmahaṃ tadā vīra mahāvimarde ।
na tatra saubhaṃ na ripuṃ na śālvaṃ paśyāmi vṛddhaṃ pitaraṃ na cāpi ॥29

Но вот через какой-то миг среди великого побоища опять придя в сознание, я не увидел там, герой, ни Саубхи, ни Шальвы-недруга, ни старика отца.

(30)

tato mamāsīnmanasi māyeyamiti niścitam ।
prabuddho'smi tato bhūyaḥ śataśo vikirañśarān ॥30

Тогда я рассудил в уме: «Все это были колдовские чары, но теперь я распознал их!» И снова тысячами посыпались (на врага) мои стрелы.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двадцать вторая глава.

ГЛАВА 23

(1-8)

vāsudeva uvāca ।
tato'haṃ bharataśreṣṭha pragṛhya ruciraṃ dhanuḥ ।
śarairapātayaṃ saubhācchirāṃsi vibudhadviṣām ॥1
śarāṃścāśīviṣākārānūrdhvagāṃstigmatejasaḥ ।
apraiṣaṃ śālvarājāya śārṅgamuktānsuvāsasaḥ ॥2
tato nādṛśyata tadā saubhaṃ kurukulodvaha ।
antarhitaṃ māyayābhūttato'haṃ vismito'bhavam ॥3
atha dānavasaṅghāste vikṛtānanamūrdhajāḥ ।
udakrośanmahārāja viṣṭhite mayi bhārata ॥4
tato'straṃ śabdasāhaṃ vai tvaramāṇo mahāhave ।
ayojayaṃ tadvadhāya tataḥ śabda upāramat ॥5
hatāste dānavāḥ sarve yaiḥ sa śabda udīritaḥ ।
śarairādityasaṅkāśairjvalitaiḥ śabdasādhanaiḥ ॥6
tasminnuparate śabde punarevānyato'bhavat ।
śabdo'paro mahārāja tatrāpi prāharaṃ śarān ॥7
evaṃ daśa diśaḥ sarvāstiryagūrdhvaṃ ca bhārata ।
nādayāmāsurasurāste cāpi nihatā mayā ॥8

Васудева сказал:
Взял я свой чудесный лук, о краса бхаратов, и посыпались с Саубхи отсеченные стрелами головы богоненавистников! Нарядно оперенные, похожие на ядовитых змей, высоко летящие, жгуче-острые стрелы пустил я из Шарнги в шальвийского царя. И вдруг силою волшебства сделалась Саубха невидимой, о продолжатель рода Куру! Я был изумлен, но стоял недвижимо, о бхарата! Тут толпы лохматых, уродливых данавов подняли (сильный) крик, о великий царь! Тогда я поспешно, среди великой битвы, применил на погибель им оружие, разящее цель по звуку; крик тотчас же смолк. Всех тех данавов, что кричали, поразили мои летящие на звук, пламенные, словно Адитья, стрелы. Едва затихли их вопли, как в другом месте опять поднялся крик; я туда ударил стрелами, о великий царь! Так во всех десяти направлениях, вокруг меня и надо мной, вопили асуры, но всех их я перебил, о бхарата!

(9-19)

tataḥ prāgjyotiṣaṃ gatvā punareva vyadṛśyata ।
saubhaṃ kāmagamaṃ vīra mohayanmama cakṣuṣī ॥9
tato lokāntakaraṇo dānavo vānarākṛtiḥ ।
śilāvarṣeṇa sahasā mahatā māṃ samāvṛṇot ॥10
so'haṃ parvatavarṣeṇa vadhyamānaḥ samantataḥ ।
valmīka iva rājendra parvatopacito'bhavam ॥11
tato'haṃ parvatacitaḥ sahayaḥ sahasārathiḥ ।
aprakhyātimiyāṃ rājansadhvajaḥ parvataiścitaḥ ॥12
tato vṛṣṇipravīrā ye mamāsansainikāstadā ।
te bhayārtā diśaḥ sarvāḥ sahasā vipradudruvuḥ ॥13
tato hāhākṛtaṃ sarvamabhūtkila viśāṃ pate ।
dyauśca bhūmiśca khaṃ caivādṛśyamāne tathā mayi ॥14
tato viṣaṇṇamanaso mama rājansuhṛjjanāḥ ।
ruruduścukruśuścaiva duḥkhaśokasamanvitāḥ ॥15
dviṣatāṃ ca praharṣo'bhūdārtiścādviṣatāmapi ।
evaṃ vijitavānvīra paścādaśrauṣamacyuta ॥16
tato'hamastraṃ dayitaṃ sarvapāṣāṇabhedanam ।
vajramudyamya tānsarvānparvatānsamaśātayam ॥17
tataḥ parvatabhārārtā mandaprāṇaviceṣṭitāḥ ।
hayā mama mahārāja vepamānā ivābhavan ॥18
meghajālamivākāśe vidāryābhyuditaṃ ravim ।
dṛṣṭvā māṃ bāndhavāḥ sarve harṣamāhārayanpunaḥ ॥19

Тут, воротившись из Прагджьотиши⁴⁴, вновь появилась, о герой, волею управляемая Саубха, помрачив взор мой (своим блеском). И погубитель рода человеческого, обезьяноподобный данава внезапно обрушил на меня огромную лавину камней. Со всех сторон разили меня потоки каменных глыб; заваленный камнями, я стоял (в их груде), словно в муравейнике, о Индра царей! Под завалом каменных глыб уже ни меня, ни коней, ни колесничего, ни стяга невозможно было разглядеть, о царь! Тут отважнейшие из вришнийцев, бывшие в моем войске, поддались страху и бросились бежать во все стороны. Когда не стало меня видно (под камнями), тут все, о владыка народа, – и небо, и земля, и поднебесье – огласилось криками смятения. И все, кто был со мной дружен, о царь, проникшись отчаянием и скорбью, в тоске сердечной принялись вопить и стенать. Врагам моим было ликование, друзьям же – горькая мука; но я, о неколебимый герой, узнал об этом только потом, когда одержал победу. И вот воздел я ваджру⁴⁵, любимейшее мое оружие, дробящее любой камень, и расколол все эти каменные глыбы! Кони мои, еле живые, измученные каменной ношей, стояли, пошатываясь, словно от толчков, о великий царь! При моем появлении все друзья мои вновь предались ликованию, как если бы на глазах у них в небе взошло солнце, пробившись сквозь завесу облаков.

44 - …воротившись из Прагджьотиши… – Букв. «уйдя в Прагджьотишу, снова явилась». Видимо, демоны на Саубхе в мгновение ока переносятся в демонский град Прагджьотишу (см. примеч. 11 к данному сказанию) за подкреплениями и возвращаются обратно. Возможно, мы снова встречаем здесь «эпическое противоречие», т. к. в эпико-пуранической биографии Кришны разрушение им Прагджьотиши обычно предшествует его столкновению с Шальвой.

45 - …воздел я ваджру… – Примечательно, что в руке у Кришны оказывается почему-то специфическое оружие Индры-громовержца. Подробность эта еще раз свидетельствует, на наш взгляд, в пользу мнения, что мифы о борьбе Вишну и его аватар (Кришны, Рамы) с демонами строятся по модели «исходного» мифа о демоноборстве громовержца Индры [33, с. 228].

(20-25)

tato māmabravītsūtaḥ prāñjaliḥ praṇato nṛpa ।
sādhu sampaśya vārṣṇeya śālvaṃ saubhapatiṃ sthitam ॥20
alaṃ kṛṣṇāvamanyainaṃ sādhu yatnaṃ samācara ।
mārdavaṃ sakhitāṃ caiva śālvādadya vyapāhara ॥21
jahi śālvaṃ mahābāho mainaṃ jīvaya keśava ।
sarvaiḥ parākramairvīra vadhyaḥ śatruramitrahan ॥22
na śatruravamantavyo durbalo'pi balīyasā ।
yo'pi syātpīṭhagaḥ kaścitkiṃ punaḥ samare sthitaḥ ॥23
sa tvaṃ puruṣaśārdūla sarvayatnairimaṃ prabho ।
jahi vṛṣṇikulaśreṣṭha mā tvāṃ kālo'tyagātpunaḥ ॥24
naiṣa mārdavasādhyo vai mato nāpi sakhā tava ।
yena tvaṃ yodhito vīra dvārakā cāvamarditā ॥25

Тут, о царь, сложивши ладони, с поклоном сказал мне возничий: «Благо тебе! Погляди, о Варшнея, вот стоит пред тобою царь Саубхи Шальва; полно тебе пренебрегать им, примени наконец силу! Пора отказать Шальве в милосердии твоем и дружелюбии! Убей Шальву, мощнодланный, не дай ему уйти живым, о Кешава; врага надлежит предавать смерти, не щадя сил, о герой, губитель недругов! Не должен сильный (воин) пренебрегать противником, хотя бы тот был и слаб или увечен, не говоря уже о том, который противостоит ему в сражении. Потому, о владыка, муж-тигр, лучший в роде Вришни, собрав все силы, порази его, пока еще не упущена возможность! Не может считаться другом твоим и не заслуживает твоей милости тот, кто пошел войною на тебя, о герой, кто опустошил Двараку!»

(26-34)

evamādi tu kaunteya śrutvāhaṃ sārathervacaḥ ।
tattvametaditi jñātvā yuddhe matimadhārayam ॥26
vadhāya śālvarājasya saubhasya ca nipātane ।
dārukaṃ cābruvaṃ vīra muhūrtaṃ sthīyatāmiti ॥27
tato'pratihataṃ divyamabhedyamativīryavat ।
āgneyamastraṃ dayitaṃ sarvasāhaṃ mahāprabham ॥28
yakṣāṇāṃ rākṣasānāṃ ca dānavānāṃ ca saṃyuge ।
rājñāṃ ca pratilomānāṃ bhasmāntakaraṇaṃ mahat ॥29
kṣurāntamamalaṃ cakraṃ kālāntakayamopamam ।
abhimantryāhamatulaṃ dviṣatāṃ ca nibarhaṇam ॥30
jahi saubhaṃ svavīryeṇa ye cātra ripavo mama ।
ityuktvā bhujavīryeṇa tasmai prāhiṇavaṃ ruṣā ॥31
rūpaṃ sudarśanasyāsīdākāśe patatastadā ।
dvitīyasyeva sūryasya yugānte pariviṣyataḥ ॥32
tatsamāsādya nagaraṃ saubhaṃ vyapagatatviṣam ।
madhyena pāṭayāmāsa krakaco dārvivocchritam ॥33
dvidhā kṛtaṃ tataḥ saubhaṃ sudarśanabalāddhatam ।
maheśvaraśaroddhūtaṃ papāta tripuraṃ yathā ॥34

Выслушав эти и им подобные речи возничего, «Истинно так!» – подумал я и принял решение сражаться. Чтоб умертвить шальвийского царя и сокрушить Саубху, «Попридержи-ка на миг!» – сказал я Даруке, о герой; сам же неотразимое, несокрушимое, непревзойденно-мощное, любимое мое огненное оружие, великое, дивноблещущее, все поражающее, способное испепелить на поле брани (всех) якшей, ракшасов, данавов и враждебных царей, этот незапятнанной чистоты диск с краями, (острыми), как бритвенные лезвия, несравненный, подобный богу разрушительного времени – Яме, гибельный для недругов, – заклявши мантрами и повелев: «Сокруши мощью своею Саубху и всех пребывающих там врагов моих!», всею мощью руки метнул я в ярости в (город демонов). Пролетая через поднебесье, Сударшана обликом подобен был окруженному венцом лучей второму солнцу при конце юги. Приблизившись ко граду Саубхе, красота коего (уже) померкла, он рассек его надвое, как пила (проходит сквозь) высокое дерево дару. Рассеченная пополам, сокрушенная мощью Сударшаны, рухнула Саубха, как (некогда) Трипура, поверженная стрелами Махешвары.

(35-40)

tasminnipatite saubhe cakramāgātkaraṃ mama ।
punaścoddhūya vegena śālvāyetyahamabruvam ॥35
tataḥ śālvaṃ gadāṃ gurvīmāvidhyantaṃ mahāhave ।
dvidhā cakāra sahasā prajajvāla ca tejasā ॥36
tasminnipatite vīre dānavāstrastacetasaḥ ।
hāhābhūtā diśo jagmurarditā mama sāyakaiḥ ॥37
tato'haṃ samavasthāpya rathaṃ saubhasamīpataḥ ।
śaṅkhaṃ pradhmāpya harṣeṇa suhṛdaḥ paryaharṣayam ॥38
tanmeruśikharākāraṃ vidhvastāṭṭālagopuram ।
dahyamānamabhiprekṣya striyastāḥ sampradudruvuḥ ॥39
evaṃ nihatya samare śālvaṃ saubhaṃ nipātya ca ।
ānartānpunarāgamya suhṛdāṃ prītimāvaham ॥40

Когда пала Саубха, боевой диск вернулся ко мне в руку; тут я снова с силой метнул его ввысь, приказав: «На Шальву!» (Сударшана) разом рассек надвое Шальву, среди битвы занесшего уже (для удара) тяжелую палицу, и испепелил его своей пламенной мощью. Когда пал этот герой, данавы, чьи сердца обуял страх, мучимые моими стрелами, с криками «Горе! Горе!» побежали в разные стороны. Я же, поставив колесницу свою у самой Саубхи, радостно затрубил в раковину, возвеселив друзей своих. Видя, что их (город), некогда подобный вершине Меру, объят пламенем, его дворцы и надвратные башни разрушены, жены (данавов) пустились в бегство. И вот, сразивши в битве Шальву и низвергнувши Саубху, я вновь, на радость всем любящим меня, возвратился в страну анартов.

(41)

etasmātkāraṇādrājannāgamaṃ nāgasāhvayam ।
yadyagāṃ paravīraghna na hi jīvetsuyodhanaḥ ॥41

Вот почему, о царь, не смог прибыть я в Город слона. А уж будь я там, о губитель неприятельских героев, так не ушел бы живым Суйодхана!

(42-51)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktvā mahābāhuḥ kauravaṃ puruṣottamaḥ ।
āmantrya prayayau dhīmānpāṇḍavānmadhusūdanaḥ ॥42
abhivādya mahābāhurdharmarājaṃ yudhiṣṭhiram ।
rājñā mūrdhanyupāghrāto bhīmena ca mahābhujaḥ ॥43
subhadrāmabhimanyuṃ ca rathamāropya kāñcanam ।
āruroha rathaṃ kṛṣṇaḥ pāṇḍavairabhipūjitaḥ ॥44
sainyasugrīvayuktena rathenādityavarcasā ।
dvārakāṃ prayayau kṛṣṇaḥ samāśvāsya yudhiṣṭhiram ॥45
tataḥ prayāte dāśārhe dhṛṣṭadyumno'pi pārṣataḥ ।
draupadeyānupādāya prayayau svapuraṃ tadā ॥46
dhṛṣṭaketuḥ svasāraṃ ca samādāyātha cedirāṭ ।
jagāma pāṇḍavāndṛṣṭvā ramyāṃ śuktimatīṃ purīm ॥47
kekayāścāpyanujñātāḥ kaunteyenāmitaujasā ।
āmantrya pāṇḍavānsarvānprayayuste'pi bhārata ॥48
brāhmaṇāśca viśaścaiva tathā viṣayavāsinaḥ ।
visṛjyamānāḥ subhṛśaṃ na tyajanti sma pāṇḍavān ॥49
samavāyaḥ sa rājendra sumahādbhutadarśanaḥ ।
āsīnmahātmanāṃ teṣāṃ kāmyake bharatarṣabha ॥50
yudhiṣṭhirastu viprāṃstānanumānya mahāmanāḥ ।
śaśāsa puruṣānkāle rathānyojayateti ha ॥51

Вайшампаяна сказал:
Так сказавши потомку Куру, мудрый, величайший из мужей, мощнодланный Губитель Мадху распрощался с Пандавами и двинулся в путь. Могучий (Кришна) почтительно поклонился Царю справедливости Юдхиштхире, царь же и мощнодланный Бхима вдохнули запах его головы. Усадив в золотую колесницу Субхадру и Абхиманью, Кришна взошел на нее и сам, (в то время как) Пандавы воздавали ему почести. Ободрив Юдхиштхиру, на колеснице, влекомой Сугривой и Сайньей, сверкавшей, словно сам Адитья, направился Кришна в Двараку. По отъезде Дашархи Дхриштадьюмна, сын Паршаты, сопровождаемый сыном Драупади, также поехал в свою столицу. Повидавшись с Пандавами, Дхриштакету, царь Чеди, взяв с собою сестру⁴⁶, поехал в свой прекрасный град Шуктимати. Затем, о бхарата, Кекаи, испросив дозволение у безмерно-мощного Каунтеи, распрощались со всеми Пандавами и тоже уехали. Однако брахманы, вайшьи и прочие подданные Пандавов не покинули их, как настоятельно те их от себя ни отсылали. Потому толпа, сопровождавшая великих духом (Пандавов) в Камьяке, была чудо как огромна, о Индра царей, бык-бхарата! И вот многомудрый Юдхиштхира, испросив одобрение у тех брахманов, когда пришло время, отдал своим людям приказ «Запрягать колесницы!»

46 - Дхриштакету… взяв с собою сестру… – Согласно комментарию Нилакантхи, имеется в виду Каренумати, супруга Накулы.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двадцать третья глава.

ГЛАВА 24

(1-4)

vaiśampāyana uvāca ।
tasmindaśārhādhipatau prayāte yudhiṣṭhiro bhīmasenārjunau ca ।
yamau ca kṛṣṇā ca purohitaśca rathānmahārhānparamāśvayuktān ॥1
āsthāya vīrāḥ sahitā vanāya pratasthire bhūtapatiprakāśāḥ ।
hiraṇyaniṣkānvasanāni gāśca pradāya śikṣākṣaramantravidbhyaḥ ॥2
preṣyāḥ puro viṃśatirāttaśastrā dhanūṃṣi varmāṇi śarāṃśca pītān ।
maurvīśca yantrāṇi ca sāyakāṃśca sarve samādāya jaghanyamīyuḥ ॥3
tatastu vāsāṃsi ca rājaputryā dhātryaśca dāsyaśca vibhūṣaṇaṃ ca ।
tadindrasenastvaritaṃ pragṛhya jaghanyamevopayayau rathena ॥4

Вайшампаяна сказал:
По отъезде владыки дашархов Юдхиштхира, Бхимасена, Арджуна и близнецы с Кришною и своим родовым жрецом взошли на дорогие, превосходнейшими конями запряженные колесницы и дружно двинулись к (другому) лесу. Герои, каждый из которых обликом был подобен Повелителю бхутов, одарили (брахманов), знающих правильное произношение священных слогов и мантр, коровами, одеждами и (многими) нишками золота. Двадцать слуг следовали за ними, неся луки, доспехи, медные стрелы⁴⁷, мечи, (запасные) тетивы и прочее снаряжение. А еще, везя царскую дочь (Субхадру), нянек, служанок, одежды и украшения, поспешал следом за ними на своей колеснице Индрасена.

47 - …медные стрелы… – Букв, «желтые» (pīta). В интерпретации этого не вполне ясного определения следуем ван Бейтенену [271]. Однако желтый цвет имела нередко и древняя бронза. Возможно, в данном случае эпическая традиция удерживает эпитет, сохранившийся от эпохи, предшествовавшей «железному веку».

(5-12)

tataḥ kuruśreṣṭhamupetya paurāḥ pradakṣiṇaṃ cakruradīnasattvāḥ ।
taṃ brāhmaṇāścābhyavadanprasannā mukhyāśca sarve kurujāṅgalānām ॥5
sa cāpi tānabhyavadatprasannaḥ sahaiva tairbhrātṛbhirdharmarājaḥ ।
tasthau ca tatrādhipatirmahātmā dṛṣṭvā janaughaṃ kurujāṅgalānām ॥6
piteva putreṣu sa teṣu bhāvaṃ cakre kurūṇāmṛṣabho mahātmā ।
te cāpi tasminbharataprabarhe tadā babhūvuḥ pitarīva putrāḥ ॥7
tataḥ samāsādya mahājanaughāḥ kurupravīraṃ parivārya tasthuḥ ।
hā nātha hā dharma iti bruvanto hriyā ca sarve'śrumukhā babhūvuḥ ॥8
varaḥ kurūṇāmadhipaḥ prajānāṃ piteva putrānapahāya cāsmān ।
paurānimāñjānapadāṃśca sarvānhitvā prayātaḥ kva nu dharmarājaḥ ॥9
dhigdhārtarāṣṭraṃ sunṛśaṃsabuddhiṃ sasaubalaṃ pāpamatiṃ ca karṇam ।
anarthamicchanti narendra pāpā ye dharmanityasya satastavogrāḥ ॥10
svayaṃ niveśyāpratimaṃ mahātmā puraṃ mahaddevapuraprakāśam ।
śatakratuprasthamamoghakarmā hitvā prayātaḥ kva nu dharmarājaḥ ॥11
cakāra yāmapratimāṃ mahātmā sabhāṃ mayo devasabhāprakāśām ।
tāṃ devaguptāmiva devamāyāṃ hitvā prayātaḥ kva nu dharmarājaḥ ॥12

Тут приблизились к лучшему среди куру благородные горожане и обошли его по кругу прадакшины. Все брахманы и славнейшие из жителей Куруджангалы с ликованием воздали ему почести. Довольный Царь справедливости и его братья также почтительно их приветствовали. Завидев огромное скопление жителей Куруджангалы, великий духом царь сделал в том месте остановку. Великий духом бык среди куру испытывал к ним такое чувство, словно бы отец к своим детям, да и они к тому превосходнейшему из бхаратов относились, как сыновья к родному отцу. Огромные толпы их, приблизившись к храбрейшему в роде Куру, стали вкруг него и, мучимые стыдом, заливаясь слезами, восклицали: «О горе! (Что стало) с защитником нашим! (Что стало) с дхармой! Достойнейший среди куру, властелин своих подданных, как отец, покидая всех нас, своих сыновей – горожан и поселян, куда же Царь справедливости держит свой путь? Позор сыну Дхритараштры, преисполненному ненависти к людям, вместе с сыном Субалы и злокозненным Карной! Тебе, о Индра людей, доброму, неизменно преданному дхарме, вечно ищут вреда эти лютые злодеи! Великий духом вершитель плодотворных деяний, покидая свой, не имеющий равных себе, подобный разве что граду небожителей, великий город Шатакратупрастху, куда же Царь справедливости держит свой путь? Тебе, великий духом, сам Мая построил Дом собрания, не имеющий равных, подобный Собранию богов, а также хранимой богами божественной майе; покидая его, куда же Царь справедливости держит свой путь?»

(13-14)

tāndharmakāmārthaviduttamaujā bībhatsuruccaiḥ sahitānuvāca ।
ādāsyate vāsamimaṃ niruṣya vaneṣu rājā dviṣatāṃ yaśāṃsi ॥13
dvijātimukhyāḥ sahitāḥ pṛthakca bhavadbhirāsādya tapasvinaśca ।
prasādya dharmārthavidaśca vācyā yathārthasiddhiḥ paramā bhavennaḥ ॥14

Превосходно-мощный Бибхатсу, знаток дхармы, артхи и камы, громогласно ответил собравшимся жителям Куруджангалы: «Поселившись даже и в этом жилище, среди лесов, царь все равно лишит своих недругов всей их славы. Вместе и порознь, во главе с дваждырожденными, ступайте вы к подвижникам, сведущим в дхарме и артхе, и умилостивьте их речами; то будет лучшим залогом достижения нашей (общей) цели!»

(15-16)

ityevamukte vacane'rjunena te brāhmaṇāḥ sarvavarṇāśca rājan ।
mudābhyanandansahitāśca cakruḥ pradakṣiṇaṃ dharmabhṛtāṃ variṣṭham ॥15
āmantrya pārthaṃ ca vṛkodaraṃ ca dhanañjayaṃ yājñasenīṃ yamau ca ।
pratasthire rāṣṭramapetaharṣā yudhiṣṭhireṇānumatā yathāsvam ॥16

Выслушав эту речь Арджуны, брахманы, а также люди всех прочих сословий, о царь, радостно приветствовали достойнейшего из блюстителей дхармы и совершили вокруг него прадакшину. Распрощавшись с Партхой (Юдхиштхирой), Врикодарой, Завоевателем богатств, Яджнясени и близнецами, (почувствовали они, однако, что) радость их угасла, и, отпущенные Юдхиштхирой, разбрелись по своим домам во (все уголки) царства.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двадцать четвертая глава.

ГЛАВА 25

(1-3)

vaiśampāyana uvāca ।
tatasteṣu prayāteṣu kaunteyaḥ satyasaṅgaraḥ ।
abhyabhāṣata dharmātmā bhrātṝnsarvānyudhiṣṭhiraḥ ॥1
dvādaśemāḥ samāsmābhirvastavyaṃ nirjane vane ।
samīkṣadhvaṃ mahāraṇye deśaṃ bahumṛgadvijam ॥2
bahupuṣpaphalaṃ ramyaṃ śivaṃ puṇyajanocitam ।
yatremāḥ śaradaḥ sarvāḥ sukhaṃ prativasemahi ॥3

Вайшампаяна сказал:
После их ухода верный данному слову, благочестивый Юдхиштхира Каунтея сказал своим братьям: «Двенадцать лет должны мы провести в безлюдной чаще. Найдите же в этом великом лесу место, богатое зверем и дичью, цветами и плодами, приятное, благодатное, достойное людей благочестия, где мы могли бы покойно прожить все эти годы».

(4)

evamukte pratyuvāca dharmarājaṃ dhanañjayaḥ ।
guruvanmānavaguruṃ mānayitvā manasvinam ॥4

Тогда Завоеватель богатств воздал мудрому Царю справедливости, наставнику всех людей, почести, подобающие духовному учителю, и отвечал ему:

(5-11)

arjuna uvāca ।
bhavāneva maharṣīṇāṃ vṛddhānāṃ paryupāsitā ।
ajñātaṃ mānuṣe loke bhavato nāsti kiñcana ॥5
tvayā hyupāsitā nityaṃ brāhmaṇā bharatarṣabha ।
dvaipāyanaprabhṛtayo nāradaśca mahātapāḥ ॥6
yaḥ sarvalokadvārāṇi nityaṃ sañcarate vaśī ।
devalokādbrahmalokaṃ gandharvāpsarasāmapi ॥7
sarvā gatīrvijānāsi brāhmaṇānāṃ na saṃśayaḥ ।
prabhāvāṃścaiva vettha tvaṃ sarveṣāmeva pārthiva ॥8
tvameva rājañjānāsi śreyaḥkāraṇameva ca ।
yatrecchasi mahārāja nivāsaṃ tatra kurmahe ॥9
idaṃ dvaitavanaṃ nāma saraḥ puṇyajanocitam ।
bahupuṣpaphalaṃ ramyaṃ nānādvijaniṣevitam ॥10
atremā dvādaśa samā viharemeti rocaye ।
yadi te'numataṃ rājankiṃ vānyanmanyate bhavān ॥11

Арджуна сказал:
Почтенный, ты подвизался в послушании у великих старцев, святых мудрецов; в мире людей нет ничего, что было бы тебе неведомо. Бык-бхарата, ты постоянно пребываешь в ученическом служении у брахманов, таких, как Двайпаяна и великий подвижник Нарада, укротивших волею чувства, непрестанно странствующих через врата всех миров, от мира богов до мира Брахмы, мира гандхарвов и апсар. Тебе, я уверен, известны все пути этих брахманов, ты знаешь чудесное могущество каждого из них, о царь! Открыто тебе, несомненно, и то, в чем залог нашего благополучия; а потому, где ты пожелаешь, великий царь, там мы и поселимся. Есть озеро, называемое Двайтавана; оно красиво, полно всяческой пищи, богато цветами, плодами и пригодно для жизни людей благочестия. Мне думается, хорошо бы нам там и провести эти двенадцать лет, если будет на то, о царь, твое одобрение; быть может, однако, почтенный решит иначе?

(12)

yudhiṣṭhira uvāca ।
mamāpyetanmataṃ pārtha tvayā yatsamudāhṛtam ।
gacchāma puṇyaṃ vikhyātaṃ mahaddvaitavanaṃ saraḥ ॥12

Юдхиштхира сказал:
Ты высказал то, о чем и сам я думал, о Партха! Идемте же к славному, святому, великому озеру Двайтавана!

(13-16)

vaiśampāyana uvāca ।
tataste prayayuḥ sarve pāṇḍavā dharmacāriṇaḥ ।
brāhmaṇairbahubhiḥ sārdhaṃ puṇyaṃ dvaitavanaṃ saraḥ ॥13
brāhmaṇāḥ sāgnihotrāśca tathaiva ca niragnayaḥ ।
svādhyāyino bhikṣavaśca sajapā vanavāsinaḥ ॥14
bahavo brāhmaṇāstatra parivavruryudhiṣṭhiram ।
tapasvinaḥ satyaśīlāḥ śataśaḥ saṃśitavratāḥ ॥15
te yātvā pāṇḍavāstatra bahubhirbrāhmaṇaiḥ saha ।
puṇyaṃ dvaitavanaṃ ramyaṃ viviśurbharatarṣabhāḥ ॥16

Вайшампаяна сказал:
И вот благочестивые Пандавы в сопровождении многочисленных брахманов направились к священному озеру Двайтавана. Хранители огня и те, что не имеют (своего огня)⁴⁸, твердящие Веды, нищенствующие, шепчущие молитвы, жительствующие в лесах, а также многие другие брахманы и сотни следующих добрым правилам, неуклонных в соблюдении обетов подвижников окружали в дороге Юдхиштхиру. Наконец, закончив путь, быки-бхараты, Пандавы, сопровождаемые многочисленными брахманами, вступили в прекрасную святую (обитель) Двайтавана.

48 - Хранители огня и те, что не имеют (своего огня).. – См. примеч. 12 к «Сказанию о жизни в лесах».

(17-26)

tacchālatālāmramadhūkanīpakadambasarjārjunakarṇikāraiḥ ।
tapātyaye puṣpadharairupetaṃ mahāvanaṃ rāṣṭrapatirdadarśa ॥17
mahādrumāṇāṃ śikhareṣu tasthurmanoramāṃ vācamudīrayantaḥ ।
mayūradātyūhacakorasaṅghāstasminvane kānanakokilāśca ॥18
kareṇuyūthaiḥ saha yūthapānāṃ madotkaṭānāmacalaprabhāṇām ।
mahānti yūthāni mahādvipānāṃ tasminvane rāṣṭrapatirdadarśa ॥19
manoramāṃ bhogavatīmupetya dhṛtātmanāṃ cīrajaṭādharāṇām ।
tasminvane dharmabhṛtāṃ nivāse dadarśa siddharṣigaṇānanekān ॥20
tataḥ sa yānādavaruhya rājā sabhrātṛkaḥ sajanaḥ kānanaṃ tat ।
viveśa dharmātmavatāṃ variṣṭhastriviṣṭapaṃ śakra ivāmitaujāḥ ॥21
taṃ satyasandhaṃ sahitābhipeturdidṛkṣavaścāraṇasiddhasaṅghāḥ ।
vanaukasaścāpi narendrasiṃhaṃ manasvinaṃ samparivārya tasthuḥ ॥22
sa tatra siddhānabhivādya sarvānpratyarcito rājavaddevavacca ।
viveśa sarvaiḥ sahito dvijāgryaiḥ kṛtāñjalirdharmabhṛtāṃ variṣṭhaḥ ॥23
sa puṇyaśīlaḥ pitṛvanmahātmā tapasvibhirdharmaparairupetya ।
pratyarcitaḥ puṣpadharasya mūle mahādrumasyopaviveśa rājā ॥24
bhīmaśca kṛṣṇā ca dhanañjayaśca yamau ca te cānucarā narendram ।
vimucya vāhānavaruhya sarve tatropatasthurbharataprabarhāḥ ॥25
latāvatānāvanataḥ sa pāṇḍavairmahādrumaḥ pañcabhirugradhanvibhiḥ ।
babhau nivāsopagatairmahātmabhirmahāgirirvāraṇayūthapairiva ॥26

И явился взору царя великий лес в начале поры дождей, полный цветущих деревьев шала, тала, амра, мадхука, нипа, кадамба, сарджа, арджуна и карникара. В том лесу на верхушках высоких деревьев восседали, испуская чарующие сердце крики, бесчисленные павлины, датьюхи, чакоры и лесные кукушки. Увидел царь в том лесу несметные толпы огромных слонов, подобных горам, охваченных бешенством страсти, вожаков стад, а также множества слоних. Придя на (берег) пленительной Бхогавати, в том лесу, обиталище стойких духом, носящих мочальное платье и отшельнические косы блюстителей дхармы, увидел он многочисленные сообщества достигших совершенства святых мудрецов. Тут царь, сойдя с колесницы, вместе с братьями и спутниками своими вступил, достойнейший из наделенных благочестием, в тот лес, подобно безмерно-мощному Шакре, (вступающему) в свой небесный мир. Чтобы увидеть верного слову (Юдхиштхиру), собрались туда сонмы сиддхов и чаранов; обитатели леса столпились вокруг того мудрого (царя), льва среди земных Индр. Почтительно приветствовав сиддхов и в ответ удостоенный ими почестей, подобающих и царю, и богу, славнейший из блюстителей дхармы в сопровождении главнейших из брахманов, с (молитвенно) сложенными руками углубился в (священный лес). Следующий уставам благочестия, великий духом царь приблизился к большому цветущему дереву и воссел у его подножия (в окружении) преданных дхарме, ответно приветствовавших его отшельников, как (некогда сиживал и) отец (его, Панду). Тут превосходнейшие из бхаратов, Бхима, Дхананджая, близнецы, сошли с колесниц и, распрягши коней, уселись с ним рядом. Пригнувшее под тяжестью лиан свои ветви к земле огромное дерево с пятью расположившимися под ним грозными лучниками, великими духом сынами Панду, подобилось видом огромной горе с (пятью) вожаками слоновьих стад у ее подножия.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двадцать пятая глава.

ГЛАВА 26

(1-3)

vaiśampāyana uvāca ।
tatkānanaṃ prāpya narendraputrāḥ sukhocitā vāsamupetya kṛcchram ।
vijahrurindrapratimāḥ śiveṣu sarasvatīśālavaneṣu teṣu ॥1
yatīṃśca sarvānsa munīṃśca rājā tasminvane mūlaphalairudagraiḥ ।
dvijātimukhyānṛṣabhaḥ kurūṇāṃ santarpayāmāsa mahānubhāvaḥ ॥2
iṣṭīśca pitryāṇi tathāgriyāṇi mahāvane vasatāṃ pāṇḍavānām ।
purohitaḥ sarvasamṛddhatejāścakāra dhaumyaḥ pitṛvatkurūṇām ॥3

Вайшампаяна сказал:
Прибыв в тот лес, созданные для счастья сыновья земного Индры поселились в убогом жилище. Подобные обликом самому Индре, они занимались охотой в благословенных шаловых рощах, (раскинувшихся вдоль берегов) Сарасвати. Многославный же царь, бык среди куру, умилостивлял отшельников, подвижников и лучших из дваждырожденных, (живших) в том лесу, (подношением) отборных плодов и кореньев. Дхаумья, их домашний жрец, всегда преисполненный духовного пламени, совершал, словно отец потомков Куру, для поселившихся в том великом лесу Пандавов обряды ишти и обильные жертвоприношения предкам⁴⁹.

49 - Дхаумья… совершал, словно отец потомков Куру… жертвоприношения предкам. – Обряды, связанные с культом предков, предписывалось исполнять старшему мужчине в семье. Дхаумья, видимо, взял на себя функции отсутствующего Дхритараштры.

(4-6)

apetya rāṣṭrādvasatāṃ tu teṣāmṛṣiḥ purāṇo'tithirājagāma ।
tamāśramaṃ tīvrasamṛddhatejā mārkaṇḍeyaḥ śrīmatāṃ pāṇḍavānām ॥4
sa sarvaviddraupadīṃ prekṣya kṛṣṇāṃ yudhiṣṭhiraṃ bhīmasenārjunau ca ।
saṃsmṛtya rāmaṃ manasā mahātmā tapasvimadhye'smayatāmitaujāḥ ॥5
taṃ dharmarājo vimanā ivābravītsarve hriyā santi tapasvino'mī ।
bhavānidaṃ kiṃ smayatīva hṛṣṭastapasvināṃ paśyatāṃ māmudīkṣya ॥6

В эту обитель, где поселились, лишившись царства, праведные Пандавы, явился однажды гость: щедро наделенный жгучим духовным пламенем, древний святой мудрец Маркандея. Когда тот безмерно мощный, великий духом, всеведущий (старец) поглядел на Кришну-Драупади, Юдхиштхиру и Бхимасену с Арджуной, пришла ему на ум мысль о Раме, отчего, (сидя) в кругу подвижников не смог он удержать улыбки. Царь справедливости, будто обидевшись, сказал ему: «Все эти подвижники (из уважения к моему горю) скромны (в проявлениях чувств), как же можешь ты, почтенный, усмехаться при них, глядя на меня, словно радуешься чему-то?»

(7-17)

mārkaṇḍeya uvāca ।
na tāta hṛṣyāmi na ca smayāmi praharṣajo māṃ bhajate na darpaḥ ।
tavāpadaṃ tvadya samīkṣya rāmaṃ satyavrataṃ dāśarathiṃ smarāmi ॥7
sa cāpi rājā saha lakṣmaṇena vane nivāsaṃ pitureva śāsanāt ।
dhanvī caranpārtha purā mayaiva dṛṣṭo girerṛṣyamūkasya sānau ॥8
sahasranetrapratimo mahātmā mayasya jeta namuceśca hantā ।
piturnideśādanaghaḥ svadharmaṃ vane vāsaṃ dāśarathiścakāra ॥9
sa cāpi śakrasya samaprabhāvo mahānubhāvaḥ samareṣvajeyaḥ ।
vihāya bhogānacaradvaneṣu neśe balasyeti caredadharmam ॥10
nṛpāśca nābhāgabhagīrathādayo mahīmimāṃ sāgarāntāṃ vijitya ।
satyena te'pyajayaṃstāta lokānneśe balasyeti caredadharmam ॥11
alarkamāhurnaravarya santaṃ satyavrataṃ kāśikarūṣarājam ।
vihāya rāṣṭrāṇi vasūni caiva neśe balasyeti caredadharmam ॥12
dhātrā vidhiryo vihitaḥ purāṇastaṃ pūjayanto naravarya santaḥ ।
saptarṣayaḥ pārtha divi prabhānti neśe balasyeti caredadharmam ॥13
mahābalānparvatakūṭamātrānviṣāṇinaḥ paśya gajānnarendra ।
sthitānnideśe naravarya dhāturneśe balasyeti caredadharmam ॥14
sarvāṇi bhūtāni narendra paśya yathā yathāvadvihitaṃ vidhātrā ।
svayonitastatkurute prabhāvānneśe balasyeti caredadharmam ॥15
satyena dharmeṇa yathārhavṛttyā hriyā tathā sarvabhūtānyatītya ।
yaśaśca tejaśca tavāpi dīptaṃ vibhāvasorbhāskarasyeva pārtha ॥16
yathāpratijñaṃ ca mahānubhāva kṛcchraṃ vane vāsamimaṃ niruṣya ।
tataḥ śriyaṃ tejasā svena dīptāmādāsyase pārthiva kauravebhyaḥ ॥17

Маркандея сказал:
Не радовался я, не насмехался, сын мой, не посетила меня рождаемая (суетным) весельем гордыня. Но, видя нынешнее твое несчастье, вспомнил я о честном Раме, сыне Дашаратхи. Некогда этот царь по приказу отца вместе с Лакшманой тоже поселился в лесу; я видел, как с луком в руках бродил он тогда по вершине горы Ришьямука. Безгрешный сын Дашаратхи, подобный обликом Тысячеокому, великий духом Губитель Намучи, Победитель Маи, повинуясь воле родителя и своему долгу, поселился в лесу. Исполненный достоинства, Шакре равный величием, неодолимый в сражениях, он все же, отринув мирские блага, скитался по лесам – ведь тот, кто знает: «Я силен!», не должен поступать противно дхарме! Набхага, Бхагиратха и другие цари одною истиной не только покорили всю омываемую океаном землю, но также, сын мой, добыли для себя (небесные) миры; кто знает: «Я силен!», не должен поступать противно дхарме! О лучший из людей, когда правдивый, добрый царь Каши и Каруши отрекся от своих владений и от богатств, его прозвали Аларкой⁵⁰, но тот, кто знает: «Я силен!», не станет поступать противно дхарме! О Партха, лучший из людей, благие Семь мудрецов (за то, что) свято чтили обычай, от века данный Установителем, сияют (ныне звездами) на небе⁵¹; кто знает: «Я силен!», не должен поступать противно дхарме! Смотри, Индра людей: ведь и могучие, бивнями вооруженные слоны, огромные, как горные вершины, и те послушны велениям Установителя; кто знает: «Я силен!», не должен поступать противно дхарме! Смотри, Индра людей: ведь вся земная тварь живет по обычаям своей породы, установленным для нее дивным могуществом Создателя; кто знает: «Я силен», не должен поступать противно дхарме! Все живое ты превзошел правдивостью, благочестием, скромностью, достоинством поступков; слава твоя и пыл души горят как пламя, как Солнце, о Партха! Прожив (положенный срок) в этой бедной лесной обители, ты, досточтимый владыка земли, пламенной силою духа вырвешь из рук кауравов свою светозарную славу!

50 - …когда… царь Каши и Каруши отрекся от своих владений… его прозвали Аларкой… – Вариант сказания о царе Аларке, который, стремясь к освобождению от мирских уз, без сопротивления отдал врагу свое царство, находим в МаркП [274, с. 212–213]; там, однако, Аларка получает свое имя (имеющее значения: 1. бешеный пес, 2. мифический восьминогий вепрь) не после этого поступка, а при рождении [274, с 143–144], царем же Каруши назван не Аларка, а его противник.

51 - …благие Семь мудрецов… сияют (ныне звездами) на небе… – Семь древних святых мудрецов – Атри, Ангирас, Пуластья, Пулаха, Маричи. Крату и Васиштха – отождествляются со звездами Большой Медведицы.

(18)

vaiśampāyana uvāca ।
tamevamuktvā vacanaṃ maharṣistapasvimadhye sahitaṃ suhṛdbhiḥ ।
āmantrya dhaumyaṃ sahitāṃśca pārthāṃstataḥ pratasthe diśamuttarāṃ saḥ ॥18

Вайшампаяна сказал:
Молвив такое слово (Юдхиштхире), сидевшему в окружении друзей и подвижников, святой мудрец распрощался с Дхаумьей, а также со всеми Партхами и удалился, держа путь на север.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двадцать шестая глава.

ГЛАВА 27

(1-4)

vaiśampāyana uvāca ।
vasatsvatha dvaitavane pāṇḍaveṣu mahātmasu ।
anukīrṇaṃ mahāraṇyaṃ brāhmaṇaiḥ samapadyata ॥1
īryamāṇena satataṃ brahmaghoṣeṇa sarvataḥ ।
brahmalokasamaṃ puṇyamāsīddvaitavanaṃ saraḥ ॥2
yajuṣāmṛcāṃ ca sāmnāṃ ca gadyānāṃ caiva sarvaśaḥ ।
āsīduccāryamāṇānāṃ nisvano hṛdayaṅgamaḥ ॥3
jyāghoṣaḥ pāṇḍaveyānāṃ brahmaghoṣaśca dhīmatām ।
saṃsṛṣṭaṃ brahmaṇā kṣatraṃ bhūya eva vyarocata ॥4

Вайшампаяна сказал:
Случилось, так, что, пока пребывали великие духом Пандавы в Двайтаване, весь тот огромный лес полнился брахманами. Постоянно оглашаемое тут и там голосами читающих Веды (брахманов), озеро Двайтавана сравнялось святостью с миром Брахмы. Чарующе было звучание всюду произносимых ричей, яджусов, саманов и святых изречений. Звенели тетивы на луках сыновей Панду, мудрые (брахманы) возглашали речения Вед; (сливаясь вместе, эти звуки) придавали еще большую прелесть сочетанию брахманства с кшатрой.

(5-8)

athābravīdbako dālbhyo dharmarājaṃ yudhiṣṭhiram ।
sandhyāṃ kaunteyamāsīnamṛṣibhiḥ parivāritam ॥5
paśya dvaitavane pārtha brāhmaṇānāṃ tapasvinām ।
homavelāṃ kuruśreṣṭha samprajvalitapāvakām ॥6
caranti dharmaṃ puṇye'smiṃstvayā guptā dhṛtavratāḥ ।
bhṛgavo'ṅgirasaścaiva vāsiṣṭhāḥ kāśyapaiḥ saha ॥7
āgastyāśca mahābhāgā ātreyāścottamavratāḥ ।
sarvasya jagataḥ śreṣṭhā brāhmaṇāḥ saṅgatāstvayā ॥8

Однажды вечером к Царю справедливости, Юдхиштхире Каунтее, восседавшему в окружении святых мудрецов, обратился (брахман по имени) Бака Далбхья. «Посмотри, о Партха, достойнейший из куру, наступает в Двайтаване тот час, когда возжигаются священные огни и подвижники-брахманы совершают жертвоприношение хома. В этом святом месте верные обетам (подвижники) под твоим покровительством шествуют стезей дхармы. Ты видишь перед собой первых во всей вселенной, удостоенных высшей доли, исполнителей дивных обетов, потомков Бхригу, Ангираса, Васиштхи, Кашьяпы, Агастьи и Атри.

(9-20)

idaṃ tu vacanaṃ pārtha śṛṇvekāgramanā mama ।
bhrātṛbhiḥ saha kaunteya yattvāṃ vakṣyāmi kaurava ॥9
brahma kṣatreṇa saṃsṛṣṭaṃ kṣatraṃ ca brahmaṇā saha ।
udīrṇau dahataḥ śatrūnvanānīvāgnimārutau ॥10
nābrāhmaṇastāta ciraṃ bubhūṣedicchannimaṃ lokamamuṃ ca jetum ।
vinītadharmārthamapetamohaṃ labdhvā dvijaṃ nudati nṛpaḥ sapatnān ॥11
carannaiḥśreyasaṃ dharmaṃ prajāpālanakāritam ।
nādhyagacchadbalirloke tīrthamanyatra vai dvijāt ॥12
anūnamāsīdasurasya kāmairvairocaneḥ śrīrapi cākṣayāsīt ।
labdhvā mahīṃ brāhmaṇasamprayogātteṣvācaranduṣṭamato vyanaśyat ॥13
nābrāhmaṇaṃ bhūmiriyaṃ sabhūtirvarṇaṃ dvitīyaṃ bhajate cirāya ।
samudranemirnamate tu tasmai yaṃ brāhmaṇaḥ śāsti nayairvinītaḥ ॥14
kuñjarasyeva saṅgrāme'parigṛhyāṅkuśagraham ।
brāhmaṇairviprahīṇasya kṣatrasya kṣīyate balam ॥15
brahmaṇyanupamā dṛṣṭiḥ kṣātramapratimaṃ balam ।
tau yadā carataḥ sārdhamatha lokaḥ prasīdati ॥16
yathā hi sumahānagniḥ kakṣaṃ dahati sānilaḥ ।
tathā dahati rājanyo brāhmaṇena samaṃ ripūn ॥17
brāhmaṇebhyo'tha medhāvī buddhiparyeṣaṇaṃ caret ।
alabdhasya ca lābhāya labdhasya ca vivṛddhaye ॥18
alabdhalābhāya ca labdhavṛddhaye yathārhatīrthapratipādanāya ।
yaśasvinaṃ vedavidaṃ vipaścitaṃ bahuśrutaṃ brāhmaṇameva vāsaya ॥19
brāhmaṇeṣūttamā vṛttistava nityaṃ yudhiṣṭhira ।
tena te sarvalokeṣu dīpyate prathitaṃ yaśaḥ ॥20

Сосредоточь же помыслы свои, о Партха, Каунтея, и выслушай вместе с братьями такое речение, которое я возвещу тебе, потомок Куру! Могущество брахманов, соединяясь с кшатрийским могуществом, равно как и могущество кшатры, когда приложится к нему брахманское могущество, возрастает и способно испепелить всех врагов⁵²; так пламя, соединившись с ветром, (выжигает целые) леса. Кто желает завоевать этот или другой мир, не вынесет долгой борьбы, если нет при нем брахмана, сын мой; тот же царь, кто заполучит себе дваждырожденного, искушенного в дхарме и артхе, избавленного от заблуждений, устранит всех своих соперников! (Царь) Бали ступал по ведущей к блаженству стезе дхармы, обеспечивая тем самым безопасность своих подданных, и ни у кого на свете не искал он доброго совета, за исключением брахманов. Не было отказа ни одному из желаний того асуры, сына Вирочаны, неиссякаема была его удача; но, обретши (власть) над землей с помощью брахманов, он погиб, как только стал дурно поступать с ними⁵³. Земля, хранительница богатств, не потерпит долго второго сословия, правящего без участия брахманов; и напротив, вся она в пределах океана восславит того (царя), который послушен брахману, сведущему в делах управления. Когда кшатра лишена (руководства) брахманов, она лишается силы своей, как слон, потерявший во время битвы погонщика. Бесподобна у брахманов способность прозрения, несравненна у кшатриев физическая мощь; когда обе они идут рука об руку, вся вселенная исполняется ликования. Как раздуваемое ветром пламя большого пожара сжигает рощу сухих деревьев, так и тот, о царь, кто действует заодно с брахманом, дотла испепеляет своих врагов. Умный (кшатрий), если хочет овладеть тем, чего у него нет, или преумножить то, что уже имеет, пусть обращается (за помощью) к мудрости брахманов. Итак, если хочешь обрести то, чего не имеешь, или возрастить то, что у тебя есть, а также чтобы пожалования твои советчикам окупались сторицею, то приблизь к себе прославленного, мудрого, многознающего, сведущего в Ведах брахмана. Ты всегда вел себя безупречно по отношению к брахманам, о Юдхиштхира; потому-то и сияет во всех мирах твоя великая слава!»

52 - Могущество брахманов, соединяясь с кшатрийским могуществом… способно испепелить всех врагов… – Подобные нижеследующей проповеди покорности кшатриев брахманам в брахманской традиции встречаются часто, начиная уже с АБр 8.9.7; подробнее об отношениях между царской властью и варной брахманов см. [226; 212, с. 62–70].

53 - …он погиб, как только стал дурно поступать с ними. – В большинстве вариантов мифа о Бали он представлен благочестивым царем, который даже становится жертвой своей щедрости по отношению к брахманам [195, т. 8, с. 64–65; 196, с. 932–936]. Лишь иногда падение Бали мотивируется его нравственной деградацией (Мбх 12.218.12–15). Данная шлока свидетельствует, что возможны и другие разработки сюжета о падении Бали, в которых важную роль играл мотив «гнева брахманов», часто подключающийся к сюжетам о свержении узурпатора с небесного трона (см., напр., легенду о Нахуше: Мбх 5.11–17; 12.329; 13.102–103; [327]).

(21-25)

tataste brāhmaṇāḥ sarve bakaṃ dālbhyamapūjayan ।
yudhiṣṭhire stūyamāne bhūyaḥ sumanaso'bhavan ॥21
dvaipāyano nāradaśca jāmadagnyaḥ pṛthuśravāḥ ।
indradyumno bhālukiśca kṛtacetāḥ sahasrapāt ॥22
karṇaśravāśca muñjaśca lavaṇāśvaśca kāśyapaḥ ।
hārītaḥ sthūṇakarṇaśca agniveśyo'tha śaunakaḥ ॥23
ṛtavākca suvākcaiva bṛhadaśva ṛtāvasuḥ ।
ūrdhvaretā vṛṣāmitraḥ suhotro hotravāhanaḥ ॥24
ete cānye ca bahavo brāhmaṇāḥ saṃśitavratāḥ ।
ajātaśatrumānarcuḥ purandaramivarṣayaḥ ॥25

Тогда все (присутствовавшие) брахманы воздали почести Баке Далбхье; очень понравилось им, как пропел он хвалу Юдхиштхире. Двайпаяна, Нарада, Джамадагнья, Притхушравас, Индрадьюмна, Бхалуки, Критачетас, Сахасрапат, Карнашравас, Мунджа, Лаванашва, Кашьяпа, Харита, Стхунакарна, Агнивешья, Шаунака, Критавак, Сувак, Брихадашва, Критавасу, Урдхваретас, Вришамитра, Сухотра, Хотравахана – все эти, а также и многие другие верные обетам брахманы почтительно приветствовали Аджаташатру, словно святые мудрецы – Пурандару.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двадцать седьмая глава.

ГЛАВА 28

(1-2)

vaiśampāyana uvāca ।
tato vanagatāḥ pārthāḥ sāyāhne saha kṛṣṇayā ।
upaviṣṭāḥ kathāścakrurduḥkhaśokaparāyaṇāḥ ॥1
priyā ca darśanīyā ca paṇḍitā ca pativratā ।
tataḥ kṛṣṇā dharmarājamidaṃ vacanamabravīt ॥2

Вайшампаяна сказал:
Однажды вечером сидели тоской и горем обуянные лесные изгнанники – Партхи вместе с Кришной (Драупади) – и вели беседу. И тут Кришна, верная своему долгу, мудрая и прекрасная, любимая супруга (Пандавов), обратилась к Царю справедливости с такими словами:

(3-9)

na nūnaṃ tasya pāpasya duḥkhamasmāsu kiñcana ।
vidyate dhārtarāṣṭrasya nṛśaṃsasya durātmanaḥ ॥3
yastvāṃ rājanmayā sārdhamajinaiḥ prativāsitam ।
bhrātṛbhiśca tathā sarvairnābhyabhāṣata kiñcana ।
vanaṃ prasthāpya duṣṭātmā nānvatapyata durmatiḥ ॥4
āyasaṃ hṛdayaṃ nūnaṃ tasya duṣkṛtakarmaṇaḥ ।
yastvāṃ dharmaparaṃ śreṣṭhaṃ rūkṣāṇyaśrāvayattadā ॥5
sukhocitamaduḥkhārhaṃ durātmā sasuhṛdgaṇaḥ ।
īdṛśaṃ duḥkhamānīya modate pāpapūruṣaḥ ॥6
caturṇāmeva pāpānāmaśru vai nāpatattadā ।
tvayi bhārata niṣkrānte vanāyājinavāsasi ॥7
duryodhanasya karṇasya śakuneśca durātmanaḥ ।
durbhrātustasya cograsya tathā duḥśāsanasya ca ॥8
itareṣāṃ tu sarveṣāṃ kurūṇāṃ kurusattama ।
duḥkhenābhiparītānāṃ netrebhyaḥ prāpatajjalam ॥9

«Злому сыну Дхритараштры, этому лютому извергу, верно, и дела нет до нашего горя, коли он ни слова не сказал, когда ты, о царь, я и все братья твои облачились в оленьи шкуры; прогнал (нас) в лес, подлый нечестивец и (ничуть) не раскаивается (в этом)! Видно, сердце у него, злодея, железное, если уж тебя, достойнейшего, преданного дхарме, принудил он выслушивать дерзкие (речи)! Тебя, созданного для счастья, не заслужившего лишений, в такую беду вовлек этот грешный, дурной человек, а (сам, верно), радуется вместе со своими друзьями! Когда ты, о бхарата, облачившись в оленью шкуру, уходил в лес, ни слезинки не пролили эти четыре негодяя: Карна, нечестивец Шакуни, Дурьодхана и его скверный, злобный брат Духшасана. Все же остальные кауравы, обуянные горем, пролили из очей потоки слез, о достойнейший в роде Куру!

(10-18)

idaṃ ca śayanaṃ dṛṣṭvā yaccāsītte purātanam ।
śocāmi tvāṃ mahārāja duḥkhānarhaṃ sukhocitam ॥10
dāntaṃ yacca sabhāmadhye āsanaṃ ratnabhūṣitam ।
dṛṣṭvā kuśabṛsīṃ cemāṃ śoko māṃ rundhayatyayam ॥11
yadapaśyaṃ sabhāyāṃ tvāṃ rājabhiḥ parivāritam ।
tacca rājannapaśyantyāḥ kā śāntirhṛdayasya me ॥12
yā tvāhaṃ candanādigdhamapaśyaṃ sūryavarcasam ।
sā tvā paṅkamalādigdhaṃ dṛṣṭvā muhyāmi bhārata ॥13
yā vai tvā kauśikairvastraiḥ śubhrairbahudhanaiḥ purā ।
dṛṣṭavatyasmi rājendra sā tvāṃ paśyāmi cīriṇam ॥14
yacca tadrukmapātrībhirbrāhmaṇebhyaḥ sahasraśaḥ ।
hriyate te gṛhādannaṃ saṃskṛtaṃ sārvakāmikam ॥15
yatīnāmagṛhāṇāṃ te tathaiva gṛhamedhinām ।
dīyate bhojanaṃ rājannatīva guṇavatprabho ।
tacca rājannapaśyantyāḥ kā śāntirhṛdayasya me ॥16
yāṃste bhrātṝnmahārāja yuvāno mṛṣṭakuṇḍalāḥ ।
abhojayanta mṛṣṭānnaiḥ sūdāḥ paramasaṃskṛtaiḥ ॥17
sarvāṃstānadya paśyāmi vane vanyena jīvataḥ ।
aduḥkhārhānmanuṣyendra nopaśāmyati me manaḥ ॥18

Ведь ты создан для счастья, ничем не заслужил лишений – и, сравнивая это ложе твое с тем, прежним, я исполняюсь печали, о великий царь! Тоска гнетет меня, когда сравню я эту подушку из травы куша с твоим драгоценностями изукрашенным троном из слоновой кости, стоявшим посреди Собрания! Может ли, царь, обрести покой мое сердце, пока не увижу я тебя как прежде, в Собрании окруженным (подвластными) царями? (Помню), видела я: умащенный сандалом, ты сиял, словно солнце; теперь погляжу на тебя, покрытого грязью, и разум мой меркнет, о бхарата! Облаченным в дорогие белые одежды из шелка прежде видела я тебя, о Индра царей, – и вот ты предо мною в отшельническом рубище! Раньше из дворца твоего разносили брахманам на золотых блюдах тысячи изысканных, на любой вкус угождающих лакомств; превосходнейшие яства раздавал ты, могучий царь, и бездомным отшельникам, и брахманам-домохозяевам; может ли обрести покой мое сердце, о царь, когда больше я этого не вижу? Братьев твоих, о великий царь, юные повара со сверкающими серьгами (в ушах) потчевали отборнейшими лакомствами; теперь же, о Индра людей, я вижу, как они, прежде не знавшие лишений, (живя) в лесу, дарами леса поддерживают свое существование, – и душе моей нет покоя!

(19-22)

bhīmasenamimaṃ cāpi duḥkhitaṃ vanavāsinam ।
dhyāyantaṃ kiṃ na manyuste prāpte kāle vivardhate ॥19
bhīmasenaṃ hi karmāṇi svayaṃ kurvāṇamacyuta ।
sukhārhaṃ duḥkhitaṃ dṛṣṭvā kasmānmanyurna vardhate ॥20
satkṛtaṃ vividhairyānairvastrairuccāvacaistathā ।
taṃ te vanagataṃ dṛṣṭvā kasmānmanyurna vardhate ॥21
kurūnapi hi yaḥ sarvānhantumutsahate prabhuḥ ।
tvatprasādaṃ pratīkṣaṃstu sahate'yaṃ vṛkodaraḥ ॥22

Как только (мысль о том, что) Бхимасена, терпя лишения, живет в лесу и предается созерцанию, не пробудит в тебе справедливого гнева! Почему ты не приходишь в ярость, о неколебимый, видя, как бедствует созданный для счастья Бхимасена, сам, (без чьей-либо помощи) совершивший все свои подвиги?! Почему ты не приходишь в ярость, видя изгнанным в леса того, кто прежде владел по праву почета бесчисленными колесницами и всевозможными нарядами?! В его силах было бы истребить весь род Куру; однако могучий Врикодара (кротко) сносит (все) это ради твоего спокойствия.

(23-29)

yo'rjunenārjunastulyo dvibāhurbahubāhunā ।
śarātisarge śīghratvātkālāntakayamopamaḥ ॥23
yasya śastrapratāpena praṇatāḥ sarvapārthivāḥ ।
yajñe tava mahārāja brāhmaṇānupatasthire ॥24
tamimaṃ puruṣavyāghraṃ pūjitaṃ devadānavaiḥ ।
dhyāyantamarjunaṃ dṛṣṭvā kasmānmanyurna vardhate ॥25
dṛṣṭvā vanagataṃ pārthamaduḥkhārhaṃ sukhocitam ।
na ca te vardhate manyustena muhyāmi bhārata ॥26
yo devāṃśca manuṣyāṃśca sarpāṃścaikaratho'jayat ।
taṃ te vanagataṃ dṛṣṭvā kasmānmanyurna vardhate ॥27
yo yānairadbhutākārairhayairnāgaiśca saṃvṛtaḥ ।
prasahya vittānyādatta pārthivebhyaḥ parantapaḥ ॥28
kṣipatyekena vegena pañca bāṇaśatāni yaḥ ।
taṃ te vanagataṃ dṛṣṭvā kasmānmanyurna vardhate ॥29

Арджуна подобен обликом Яме-Погубителю; хоть и две лишь руки у него, но расторопностью в стрельбе из лука не уступит он и Арджуне Многорукому. Благодаря мощи его оружия все земные владыки (явились) почтительно прислуживать брахманам при твоем жертвоприношении, о великий царь! Почему ты не приходишь в ярость, видя погруженным в созерцание Арджуну, этого мужа-тигра, чтимого богами и данавами?! Видя, что Партха, привыкший к довольству, не заслуживший лишений, удалился в леса, как не приходишь ты в ярость?! От этого разум мой меркнет, о бхарата! Почему ты не приходишь в ярость, видя удалившимся в леса того, кто один на своей колеснице над людьми, богами и змеями одержал победу, кто, смертоносный для недругов, противостав окружившему его (множеству) дивноизукрашенных колесниц, конницы и слонов, одержал верх и отнял у земных владык их сокровища?! Почему ты не приходишь в ярость, видя удалившимся в леса того, кто разом посылает (в цель) пять сотен стрел?!

(30-33)

śyāmaṃ bṛhantaṃ taruṇaṃ carmiṇāmuttamaṃ raṇe ।
nakulaṃ te vane dṛṣṭvā kasmānmanyurna vardhate ॥30
darśanīyaṃ ca śūraṃ ca mādrīputraṃ yudhiṣṭhira ।
sahadevaṃ vane dṛṣṭvā kasmānmanyurna vardhate ॥31
drupadasya kule jātāṃ snuṣāṃ pāṇḍormahātmanaḥ ।
māṃ te vanagatāṃ dṛṣṭvā kasmānmanyurna vardhate ॥32
nūnaṃ ca tava naivāsti manyurbharatasattama ।
yatte bhrātṝṃśca māṃ caiva dṛṣṭvā na vyathate manaḥ ॥33

Почему ты не приходишь в ярость, видя здесь, в лесу, рослого, смуглого, юного Накулу, превосходящего всех в пешем бою? Почему ты не приходишь в ярость, Юдхиштхира, видя здесь, в лесу, красивого, отважного сына Мадри, Сахадеву? Почему ты не приходишь в ярость, видя удалившейся в леса меня, рожденную в роде Друпады, невестку великого духом Панду? Видно, вовсе не ведомо тебе чувство гнева, о лучший из бхаратов, если душа у тебя не болит, когда глядишь на меня и на братьев!

(34-36)

na nirmanyuḥ kṣatriyo'sti loke nirvacanaṃ smṛtam ।
tadadya tvayi paśyāmi kṣatriye viparītavat ॥34
yo na darśayate tejaḥ kṣatriyaḥ kāla āgate ।
sarvabhūtāni taṃ pārtha sadā paribhavantyuta ॥35
tattvayā na kṣamā kāryā śatrūnprati kathañcana ।
tejasaiva hi te śakyā nihantuṃ nātra saṃśayaḥ ॥36

„Не кшатрий тот, кто не знает гнева!“ – вот (истина, доныне) слывшая на свете неоспоримой; теперь же в тебе, кшатрий, мне видится исключение (из правила). О Партха, если в должный миг не явит кшатрий своего (ратного) пыла, то на него падет навеки презрение всего живого! И потому не должен ты никогда смиряться перед врагами; ведь нет сомнения в том, что у тебя достанет пламенности духа истребить их.

(37)

tathaiva yaḥ kṣamākāle kṣatriyo nopaśāmyati ।
apriyaḥ sarvabhūtānāṃ so'mutreha ca naśyati ॥37

Так же и тот кшатрий, кто не сложит оружия при наступлении мира, ненавистен всему живому; и в этом, и в ином мире суждена ему гибель».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двадцать восьмая глава.

ГЛАВА 29

(1-5)

draupadyuvāca ।
atrāpyudāharantīmamitihāsaṃ purātanam ।
prahlādasya ca saṃvādaṃ balervairocanasya ca ॥1
asurendraṃ mahāprājñaṃ dharmāṇāmāgatāgamam ।
baliḥ papraccha daityendraṃ prahlādaṃ pitaraṃ pituḥ ॥2
kṣamā svicchreyasī tāta utāho teja ityuta ।
etanme saṃśayaṃ tāta yathāvadbrūhi pṛcchate ॥3
śreyo yadatra dharmajña brūhi me tadasaṃśayam ।
kariṣyāmi hi tatsarvaṃ yathāvadanuśāsanam ॥4
tasmai provāca tatsarvamevaṃ pṛṣṭaḥ pitāmahaḥ ।
sarvaniścayavitprājñaḥ saṃśayaṃ paripṛcchate ॥5

Драупади сказала:
Для пояснения этого обычно излагают такое древнее преданье о беседе Прахлады с Бали, сыном Вирочаны. Спросил (однажды) Бали у деда своего, многомудрого Прахлады, Индры дайтьев и асуров, обретшего знание (различных) путей дхармы: «Есть у меня одно сомнение, дедушка; прошу тебя, разъясни мне толком, что лучше: смирение или же пламенность духа? О чем ты скажешь наверное, о знаток дхармы, что оно предпочтительней, тому я и буду всецело следовать, согласуясь с твоим указанием». И на просьбу (Бали) разрешить его сомнение его мудрый праотец, постигший правильное решение всех (вопросов), отвечал ему с исчерпывающей полнотой.

(6-16)

prahlāda uvāca ।
na śreyaḥ satataṃ tejo na nityaṃ śreyasī kṣamā ।
iti tāta vijānīhi dvayametadasaṃśayam ॥6
yo nityaṃ kṣamate tāta bahūndoṣānsa vindati ।
bhṛtyāḥ paribhavantyenamudāsīnāstathaiva ca ॥7
sarvabhūtāni cāpyasya na namante kadācana ।
tasmānnityaṃ kṣamā tāta paṇḍitairapavāditā ॥8
avajñāya hi taṃ bhṛtyā bhajante bahudoṣatām ।
ādātuṃ cāsya vittāni prārthayante'lpacetasaḥ ॥9
yānaṃ vastrāṇyalaṅkārāñśayanānyāsanāni ca ।
bhojanānyatha pānāni sarvopakaraṇāni ca ॥10
ādadīrannadhikṛtā yathākāmamacetasaḥ ।
pradiṣṭāni ca deyāni na dadyurbhartṛśāsanāt ॥11
na cainaṃ bhartṛpūjābhiḥ pūjayanti kadācana ।
avajñānaṃ hi loke'sminmaraṇādapi garhitam ॥12
kṣamiṇaṃ tādṛśaṃ tāta bruvanti kaṭukānyapi ।
preṣyāḥ putrāśca bhṛtyāśca tathodāsīnavṛttayaḥ ॥13
apyasya dārānicchanti paribhūya kṣamāvataḥ ।
dārāścāsya pravartante yathākāmamacetasaḥ ॥14
tathā ca nityamuditā yadi svalpamapīśvarāt ।
daṇḍamarhanti duṣyanti duṣṭāścāpyapakurvate ॥15
ete cānye ca bahavo nityaṃ doṣāḥ kṣamāvatām ।
atha vairocane doṣānimānviddhyakṣamāvatām ॥16

Прахлада сказал:
Вот две бесспорные истины, узнай их, сын мой: нехорошо во всех случаях проявлять пламенность сердца, нехорошо (также и) со всем смиряться. Человека неизменно кроткого постигают многие беды; свои же слуги, да и люди сторонние выказывают ему пренебрежение, и никто из живущих не уважает его; а потому мудрые, о сын мой, осуждают постоянство в смирении. Слуги, (привыкнув) презирать такого (хозяина), впадают в бездну пороков; суетные умом, стремятся они завладеть его богатствами. Вверит ли он на их попечение колесницу, одежды, украшения, ложа, сиденья, яства, напитки и любое другое добро – эти безумцы тотчас и присвоят, что им понравится; велит ли им хозяин передать что-либо в дар – то против воли его не передадут. И почитания, положенного хозяину, они никогда не воздают ему; а ведь непочтительность, (как известно) всему свету, хуже даже смерти. С таким смиренником, сын мой, дети его, слуги, посыльные, да и посторонние люди (становятся) дерзки в речах. Презирая исполненного кротости, они домогаются даже жен его, а жены, неразумные, ведут себя, как им заблагорассудится. Вечно предаются они развлечениям и чуть (отойдут) от супруга – (уже в грехе), достойном наказания, (уже) порочны; а от порочных (жен) – одна беда! Вот каковы, не говоря о многих других, изъяны, присущие тем, кто вечно кроток⁵⁴; теперь же, сын Вирочаны, узнай, какие есть изъяны у тех, кто лишен кротости.

54 - Вот каковы… изъяны, присущие тем, кто вечно кроток… – По содержанию весьма сходны с текстом этого абзаца шлоки из «дидактической» 12-й книги (Мбх 12.56.38 и сл.), излагающие, как там сказано, «учение Брихаспати». Божеству Брихаспати, жрецу и наставнику Индры, нередко приписывалось создание нитишастры – науки житейской и государственной мудрости (Мбх 12.57.6; 104.6 и др.), а также материалистической философии [116, с. 249], причем именно материалистическая философия – локаята – являлась, очевидно, теоретической основой для нитишастры «школы Брихаспати» (см. АШ 1.2 [4, с. 16–17]). Для уяснения мировоззренческих позиций сторон в нижеследующем споре Драупади с Юдхиштхирой необходимо учесть как данное место, так и конец главы 33, где Драупади вновь ссылается на авторитет «учения Брихаспати».

(17-23)

asthāne yadi vā sthāne satataṃ rajasāvṛtaḥ ।
kruddho daṇḍānpraṇayati vividhānsvena tejasā ॥17
mitraiḥ saha virodhaṃ ca prāpnute tejasāvṛtaḥ ।
prāpnoti dveṣyatāṃ caiva lokātsvajanatastathā ॥18
so'vamānādarthahānimupālambhamanādaram ।
santāpadveṣalobhāṃśca śatrūṃśca labhate naraḥ ॥19
krodhāddaṇḍānmanuṣyeṣu vividhānpuruṣo nayan ।
bhraśyate śīghramaiśvaryātprāṇebhyaḥ svajanādapi ॥20
yo'pakartṝṃśca kartṝṃśca tejasaivopagacchati ।
tasmādudvijate lokaḥ sarpādveśmagatādiva ॥21
yasmādudvijate lokaḥ kathaṃ tasya bhavo bhavet ।
antaraṃ hyasya dṛṣṭvaiva loko vikurute dhruvam ।
tasmānnātyutsṛjettejo na ca nityaṃ mṛdurbhavet ॥22
kāle mṛduryo bhavati kāle bhavati dāruṇaḥ ।
sa vai sukhamavāpnoti loke'muṣminnihaiva ca ॥23

Если кто, обуянный лютостью, мощью пыла своего налагает (без разбору) всяческие кары и на правого, и на виноватого, то, одержимый вспыльчивостью, вступает он во вражду со своими друзьями, пожинает неприязнь всех людей, даже своих близких. И до того человека этого (доводит) гордыня, что он теряет свои богатства, встречает (повсюду) осуждение и презрение, (наживает) врагов, жаждущих ссоры, (ищущих) причинить (ему) боль. Человек, который в гневе подвергает (без разбору других) людей различным карам, (весьма) скоро лишается власти, (разлучается) даже с родными своими и с (самой) жизнью. Того, кто обращает пламя своего гнева (равно) и на друзей, и на недругов, люди страшатся, как заползшей в дом змеи. А тот, кого все страшатся, может ли жить спокойно? Стоит только людям разведать, где его слабое место, как они непременно спешат причинить ему вред. Потому не до?лжно давать много воли сердечному пылу, как не следует и оставаться неизменно кротким. Тому же, кто в подобающем случае кроток, а в другом, по необходимости, суров, поистине, уготовано счастье и в этом мире, и в ином.

(24)

kṣamākālāṃstu vakṣyāmi śṛṇu me vistareṇa tān ।
ye te nityamasantyājyā yathā prāhurmanīṣiṇaḥ ॥24

Слушай, я подробно опишу тебе, в каких именно случаях (подобает являть) смирение; ты же не отклоняйся впредь от этих возвещенных мудрецами (правил).

(25-32)

pūrvopakārī yastu syādaparādhe'garīyasi ।
upakāreṇa tattasya kṣantavyamaparādhinaḥ ॥25
abuddhimāśritānāṃ ca kṣantavyamaparādhinām ।
na hi sarvatra pāṇḍityaṃ sulabhaṃ puruṣeṇa vai ॥26
atha cedbuddhijaṃ kṛtvā brūyuste tadabuddhijam ।
pāpānsvalpe'pi tānhanyādaparādhe tathānṛjūn ॥27
sarvasyaiko'parādhaste kṣantavyaḥ prāṇino bhavet ।
dvitīye sati vadhyastu svalpe'pyapakṛte bhavet ॥28
ajānatā bhavetkaścidaparādhaḥ kṛto yadi ।
kṣantavyameva tasyāhuḥ suparīkṣya parīkṣayā ॥29
mṛdunā mārdavaṃ hanti mṛdunā hanti dāruṇam ।
nāsādhyaṃ mṛdunā kiñcittasmāttīkṣṇataro mṛduḥ ॥30
deśakālau tu samprekṣya balābalamathātmanaḥ ।
nādeśakāle kiñcitsyāddeśaḥ kālaḥ pratīkṣyate ।
tathā lokabhayāccaiva kṣantavyamaparādhinaḥ ॥31
eta evaṃvidhāḥ kālāḥ kṣamāyāḥ parikīrtitāḥ ।
ato'nyathānuvartatsu tejasaḥ kāla ucyate ॥32

Если тот, кто прежде сделал тебе добро, будет повинен перед тобой, (но) не слишком тяжко, надлежит простить ему его вину, (памятуя о прежнем) благодеянии. Подлежат прощению также люди, обидевшие тебя по невежеству своему; ведь никогда не был легким для человека путь к учености. Но таких извращенных умом негодяев, которые, совершив обдуманный шаг, выдают тебе его (потом) за необдуманный, следует уничтожать, как бы ни была вина их незначительна. Любой человек, впервые причинивший тебе обиду, должен быть прощен; но за позорный проступок, пусть сколь угодно малый, заслуживает смерти. (Мудрые) говорят, что если кто нанес тебе обиду, будучи в неведении, то надо это тщательнейшим образом проверить и, (если подтвердится), то простить его. Добротой побеждают слабость, добротой одолевают жестокость, для доброты нет недостижимого, а потому доброта – вернейшее (из средств). Следует сообразовываться с преимуществами своими и слабостями, а также с местом и временем; и время, и место надо тщательно выбирать; не к месту же и не ко времени ничего (предпринимать нельзя). Иногда, например, опасаясь народного (мнения), приходится и виновным даровать прощение. В таких вот описанных (мною тебе) случаях следует проявлять терпимость; при всех же иных обстоятельствах подобает, говорят, проявить свой гневный пыл.

(33-35)

draupadyuvāca ।
tadahaṃ tejasaḥ kālaṃ tava manye narādhipa ।
dhārtarāṣṭreṣu lubdheṣu satataṃ cāpakāriṣu ॥33
na hi kaścitkṣamākālo vidyate'dya kurūnprati ।
tejasaścāgate kāle teja utsraṣṭumarhasi ॥34
mṛdurbhavatyavajñātastīkṣṇādudvijate janaḥ ।
kāle prāpte dvayaṃ hyetadyo veda sa mahīpatiḥ ॥35

Драупади сказала:
Полагаю, владыка людей, что пора обратить твой гневный пыл на завистливых, неуемных в злодействах сыновей Дхритараштры! Ведь (то, что содеяли) потомки Куру, не подходит ни под один из тех случаев, в которых можно проявить терпимость; это случай, когда нужно проявить гневный пыл, и тебе подобает дать волю неистовству гнева! Кроткого люди презирают, неистового – боятся; кто же, согласуясь с обстоятельствами, чередует эти два (образа действий) – тот (истинный) владыка земли!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двадцать девятая глава.

ГЛАВА 30

(1-8)

yudhiṣṭhira uvāca ।
krodho hantā manuṣyāṇāṃ krodho bhāvayitā punaḥ ।
iti viddhi mahāprājñe krodhamūlau bhavābhavau ॥1
yo hi saṃharate krodhaṃ bhāvastasya suśobhane ।
yaḥ punaḥ puruṣaḥ krodhaṃ nityaṃ na sahate śubhe ।
tasyābhāvāya bhavati krodhaḥ paramadāruṇaḥ ॥2
krodhamūlo vināśo hi prajānāmiha dṛśyate ।
tatkathaṃ mādṛśaḥ krodhamutsṛjellokanāśanam ॥3
kruddhaḥ pāpaṃ naraḥ kuryātkruddho hanyādgurūnapi ।
kruddhaḥ paruṣayā vācā śreyaso'pyavamanyate ॥4
vācyāvācye hi kupito na prajānāti karhicit ।
nākāryamasti kruddhasya nāvācyaṃ vidyate tathā ॥5
hiṃsyātkrodhādavadhyāṃśca vadhyānsampūjayedapi ।
ātmānamapi ca kruddhaḥ preṣayedyamasādanam ॥6
etāndoṣānprapaśyadbhirjitaḥ krodho manīṣibhiḥ ।
icchadbhiḥ paramaṃ śreya iha cāmutra cottamam ॥7
taṃ krodhaṃ varjitaṃ dhīraiḥ kathamasmadvidhaścaret ।
etaddraupadi sandhāya na me manyuḥ pravardhate ॥8

Юдхиштхира сказал:
Гнев – людям погибель, но он же им и защита; знай, многомудрая, что гнев – (в равной мере) корень и зла, и блага. Подавляющий в себе гнев, о красавица, достигает благополучия; кто же, о милая, не в силах постоянно его сдерживать, того неистовый гнев доводит до беды. Ведь известно, что именно гнев – основная причина гибели живых существ в этом мире; может ли такой человек, как я, дать волю гневу, (зная, что это) грозит людям гибелью? В гневе человек способен на (любой) грех; в гневе может он убить даже духовных наставников; и даже тех, которые лучше его, оскорбляет он в гневе дерзкими речами. Гневающийся совершенно не делает различия между тем, что дозволено говорить, а что – нет; для: обуянного гневом не существует запрета ни на какое слово и ни на какое дело. В гневе человек поражает невинного, но воздает почести тому, кто заслуживает смерти; гневающийся сам себя направляет в обитель Ямы. Мудрецы, стремящиеся к величайшему, высшему благу и в этом, и в ином мире, прозревая все эти скверны, обуздывают гнев. А раз (люди), сильные духом, отвергают гнев, пристало ли таким, как мы, ему предаваться? Я осознал это, и потому ярость больше не закипает во мне, о Драупади!

(9-15)

ātmānaṃ ca paraṃ caiva trāyate mahato bhayāt ।
krudhyantamapratikrudhyandvayoreṣa cikitsakaḥ ॥9
mūḍho yadi kliśyamānaḥ krudhyate'śaktimānnaraḥ ।
balīyasāṃ manuṣyāṇāṃ tyajatyātmānamantataḥ ॥10
tasyātmānaṃ santyajato lokā naśyantyanātmanaḥ ।
tasmāddraupadyaśaktasya manyorniyamanaṃ smṛtam ॥11
vidvāṃstathaiva yaḥ śaktaḥ kliśyamāno na kupyati ।
sa nāśayitvā kleṣṭāraṃ paraloke ca nandati ॥12
tasmādbalavatā caiva durbalena ca nityadā ।
kṣantavyaṃ puruṣeṇāhurāpatsvapi vijānatā ॥13
manyorhi vijayaṃ kṛṣṇe praśaṃsantīha sādhavaḥ ।
kṣamāvato jayo nityaṃ sādhoriha satāṃ matam ॥14
satyaṃ cānṛtataḥ śreyo nṛśaṃsāccānṛśaṃsatā ।
tamevaṃ bahudoṣaṃ tu krodhaṃ sādhuvivarjitam ।
mādṛśaḥ prasṛjetkasmātsuyodhanavadhādapi ॥15

Кто гневающемуся на него не отвечает гневом, тот и себя, и того, другого, избавляет от великой опасности; для обоих он как бы целитель. Если человек слабый и притесняемый людьми более сильными (будет столь) глуп, (что) выкажет им свой гнев, он таким образом сам себя бесповоротно погубит. Тот же, кто таким путем губит свою душу, лишаясь души, лишается и всех (посмертных) миров. Потому-то и говорят, о Драупади: «Слабый да обуздает свой гнев!» Мудрый человек, если его притесняют, даже и будучи силен, не проявляет гнева; и этим он в ином мире притеснителя своего обрекает на гибель, сам же вкушает блаженство. Потому и говорят, что мудрый человек, будь он слаб или силен, неизменно должен прощать (обидчика), даже когда (его) постигли беды. Святые, о Кришна (Драупади), воздают хвалы (тому, кто) в этой жизни (одержал) победу над гневливостью; человек благочестивый и смиренный неизменно торжествует в этом мире – так полагают праведники. Истина выше лжи, доброта выше жестокости. Гнев сопряжен со многими сквернами, люди святые отвергают его – так может ли человек, мне подобный, дать ему волю, хотя бы и (грозила нам) смерть от руки Суйодханы?

(16-21)

tejasvīti yamāhurvai paṇḍitā dīrghadarśinaḥ ।
na krodho'bhyantarastasya bhavatīti viniścitam ॥16
yastu krodhaṃ samutpannaṃ prajñayā pratibādhate ।
tejasvinaṃ taṃ vidvāṃso manyante tattvadarśinaḥ ॥17
kruddho hi kāryaṃ suśroṇi na yathāvatprapaśyati ।
na kāryaṃ na ca maryādāṃ naraḥ kruddho'nupaśyati ॥18
hantyavadhyānapi kruddho gurūnrūkṣaistudatyapi ।
tasmāttejasi kartavye krodho dūrātpratiṣṭhitaḥ ॥19
dākṣyaṃ hyamarṣaḥ śauryaṃ ca śīghratvamiti tejasaḥ ।
guṇāḥ krodhābhibhūtena na śakyāḥ prāptumañjasā ॥20
krodhaṃ tyaktvā tu puruṣaḥ samyaktejo'bhipadyate ।
kālayuktaṃ mahāprājñe kruddhaistejaḥ suduḥsaham ॥21

Люди ученые, прозревшие сокровенное, считают бесспорным, что носителем духовного пыла можно поистине назвать лишь того, кто в душе остается чужд гневу. Обладателем духовного пыла мудрецы, постигшие истину, считают того, кто поднявшийся в нем гнев подавляет (могуществом) знания. Одержимый гневом, о прекраснобедрая, не представляет себе толком, что от него требуется, не знает гневающийся, что ему должно делать, как подобает вести себя. Обуянный гневом казнит ни в чем не повинных, с дерзкими речами поднимает он руку даже на духовных наставников; потому гнев весьма далек от подлинных проявлений пыла. Человеку, одержимому гневом, не дадутся легко достоинства, (присущие подлинному) пылу: ловкость, решительность, стремительность и отвага. Человек, отринувший гнев, проявляет свой пыл во всей полноте; гневливым же людям, (растрачивающим его на мелочи), о многомудрая, очень трудно бывает явить свой пыл в подходящее для того время.

(22-34)

krodhastvapaṇḍitaiḥ śaśvatteja ityabhidhīyate ।
rajastallokanāśāya vihitaṃ mānuṣānprati ॥22
tasmācchaśvattyajetkrodhaṃ puruṣaḥ samyagācaran ।
śreyānsvadharmānapago na kruddha iti niścitam ॥23
yadi sarvamabuddhīnāmatikrāntamamedhasām ।
atikramo madvidhasya kathaṃ svitsyādanindite ॥24
yadi na syurmanuṣyeṣu kṣamiṇaḥ pṛthivīsamāḥ ।
na syātsandhirmanuṣyāṇāṃ krodhamūlo hi vigrahaḥ ॥25
abhiṣakto hyabhiṣajedāhanyādguruṇā hataḥ ।
evaṃ vināśo bhūtānāmadharmaḥ prathito bhavet ॥26
ākruṣṭaḥ puruṣaḥ sarvaḥ pratyākrośedanantaram ।
pratihanyāddhataścaiva tathā hiṃsyācca hiṃsitaḥ ॥27
hanyurhi pitaraḥ putrānputrāścāpi tathā pitṝn ।
hanyuśca patayo bhāryāḥ patīnbhāryāstathaiva ca ॥28
evaṃ saṅkupite loke janma kṛṣṇe na vidyate ।
prajānāṃ sandhimūlaṃ hi janma viddhi śubhānane ॥29
tāḥ kṣīyeranprajāḥ sarvāḥ kṣipraṃ draupadi tādṛśe ।
tasmānmanyurvināśāya prajānāmabhavāya ca ॥30
yasmāttu loke dṛśyante kṣamiṇaḥ pṛthivīsamāḥ ।
tasmājjanma ca bhūtānāṃ bhavaśca pratipadyate ॥31
kṣantavyaṃ puruṣeṇeha sarvāsvāpatsu śobhane ।
kṣamā bhavo hi bhūtānāṃ janma caiva prakīrtitam ॥32
ākruṣṭastāḍitaḥ kruddhaḥ kṣamate yo balīyasā ।
yaśca nityaṃ jitakrodho vidvānuttamapūruṣaḥ ॥33
prabhāvavānapi narastasya lokāḥ sanātanāḥ ।
krodhanastvalpavijñānaḥ pretya ceha ca naśyati ॥34

Невежды, как правило, полагают, что гнев – это и есть сердечный пыл. Однако качество лютости⁵⁵ для того лишь и дано людям, дабы вести их к погибели. Потому человек правильного поведения должен всегда воздерживаться от гнева. Бесспорно ведь, что даже отступившийся от своей дхармы и тот лучше гневливого. Быть может, безумные глупцы и преступают все (установления), но такому ли (человеку), как я, пренебрегать ими, о беспорочная? Когда бы не являлись среди людей такие, которые смирением сравнялись с самой Землей, то не было бы меж людей согласия, (царил бы) один раздор, коренящийся в гневливости. Притеснителю воздавали бы притеснением, старшему отвечали бы ударом на удар – таким образом, все живое пришло бы к гибели и воцарилось бы беззаконие. На поношение всякий человек тотчас отвечал бы поношением, на удар – ударом, на мучительство – мучительством: отцы били бы сыновей, сыновья же отцов, мужья – жен, а жены – мужей. Поистине, в этом обуянном гневом мире, о Кришна, прекратились бы рождения, ибо рождение всей земной твари – знай, ясноликая, – зиждется на добром согласии. А в таком случае, о Драупади, быстро перевелась бы вся земная тварь. Потому и (сказано, что) злоба (существует) на беду и погибель всему живому. Лишь потому, что являются в этом мире (люди), с самой Землею сравнявшиеся смирением, живые существа пока еще рождаются на свет и благоденствуют. Среди всех бедствий этого мира должен человек проявлять смирение, о красавица, ибо смирение указуется как (залог) рождений и благоденствия всех существ. Кто, будучи сильнейшим подвергнут поношению, бит и озлоблен, явит смирение, кто всегда, как мудрый и благородный человек, обуздывает гнев, хотя и наделен могуществом, тот муж обретает вечные миры; гневливый же (человек) глуп, гибель ждет его и здесь, и по смерти.

55 - …качество лютости… – rajas. См. словарь терминов: раджас, гуны.

(35)

atrāpyudāharantīmā gāthā nityaṃ kṣamāvatām ।
gītāḥ kṣamāvatā kṛṣṇe kāśyapena mahātmanā ॥35

Для пояснения обычно приводят здесь такую песнь о тех, кто неизменно хранит смирение, спетую некогда, о Кришна, исполненным смирения носителем духовного величия Кашьяпой:

(36-39)

kṣamā dharmaḥ kṣamā yajñaḥ kṣamā vedāḥ kṣamā śrutam ।
yastāmevaṃ vijānāti sa sarvaṃ kṣantumarhati ॥36
kṣamā brahma kṣamā satyaṃ kṣamā bhūtaṃ ca bhāvi ca ।
kṣamā tapaḥ kṣamā śaucaṃ kṣamayā coddhṛtaṃ jagat ॥37
ati brahmavidāṃ lokānati cāpi tapasvinām ।
ati yajñavidāṃ caiva kṣamiṇaḥ prāpnuvanti tān ॥38
kṣamā tejasvināṃ tejaḥ kṣamā brahma tapasvinām ।
kṣamā satyaṃ satyavatāṃ kṣamā dānaṃ kṣamā yaśaḥ ॥39

«Смирение – дхарма, смирение – жертва, смирение – Веды, смирение – шрути; кто знает, что это так, обязан во всем проявлять смирение. Смирение – Брахман, смирение – истина, смирение – все, что и есть, и будет; смирение – подвижничество, смирение – очищение, смирением поддерживается (существование) Вселенной. Выше тех (миров), где (обитают) знатоки Брахмана, выше даже тех, где подвижники и где знатоки жертвенной обрядности, (лежат) миры, обретаемые смиренными! Смирение – пыл наделенных пылом, смирение – Брахман подвижничающих, смирение – истина преданных истине, смирение – даяние, смирение – слава».

(40)

tāṃ kṣamāmīdṛśīṃ kṛṣṇe kathamasmadvidhastyajet ।
yasyāṃ brahma ca satyaṃ ca yajñā lokāśca viṣṭhitāḥ ।
bhujyante yajvanāṃ lokāḥ kṣamiṇāmapare tathā ॥40

Может ли человек, подобный нам, о Кришна, отвергнуть столь (дивное) смирение, в котором пребывают и Брахман, и Истина, и Жертва, и вся Вселенная, а также те миры, где после смерти блаженствуют смиренные (вместе с) совершителями жертвоприношений!

(41-44)

kṣantavyameva satataṃ puruṣeṇa vijānatā ।
yadā hi kṣamate sarvaṃ brahma sampadyate tadā ॥41
kṣamāvatāmayaṃ lokaḥ paraścaiva kṣamāvatām ।
iha sammānamṛcchanti paratra ca śubhāṃ gatim ॥42
yeṣāṃ manyurmanuṣyāṇāṃ kṣamayā nihataḥ sadā ।
teṣāṃ paratare lokāstasmātkṣāntiḥ parā matā ॥43
iti gītāḥ kāśyapena gāthā nityaṃ kṣamāvatām ।
śrutvā gāthāḥ kṣamāyāstvaṃ tuṣya draupadi mā krudhaḥ ॥44

Так пусть же человек мудрый всегда проявляет терпимость: ведь всепрощающий приходит к Брахману. Смиренным принадлежит этот мир, смиренным – же (мир) иной; здесь достается им почет, а там – благой (посмертный) удел. Тем людям, которые всегда искореняют злобу в себе смирением, (даруется посмертное) блаженство в наивысшем (из миров); а потому терпимость почитается высочайшею (из добродетелей). Таковы строфы о тех, кто неизменно смиренен, пропетые Кашьяпой; вняв этим строфам всепрощения, успокойся, о Драупади, и впредь не гневайся.

(45-47)

pitāmahaḥ śāntanavaḥ śamaṃ sampūjayiṣyati ।
ācāryo viduraḥ kṣattā śamameva vadiṣyataḥ ।
kṛpaśca sañjayaścaiva śamameva vadiṣyataḥ ॥45
somadatto yuyutsuśca droṇaputrastathaiva ca ।
pitāmahaśca no vyāsaḥ śamaṃ vadati nityaśaḥ ॥46
etairhi rājā niyataṃ codyamānaḥ śamaṃ prati ।
rājyaṃ dāteti me buddhirna cellobhānnaśiṣyati ॥47

Дед (наш, Бхишма), сын Шантану, (также) восхвалил бы смирение; наставник (Дрона) и Видура Кшаттри превозносили бы смирение; и Крипа, и Санджая (так же) призывали бы к миру. Сомадева и Юютса, а с ними и сын Дроны, и дед наш Вьяса – (все они) неустанно призывают к миру. Думается мне, что побуждаемый ими к незыблемому миру царь отдаст (нам наше) царство; в противном же случае алчность приведет его к гибели.

(48-50)

kālo'yaṃ dāruṇaḥ prāpto bharatānāmabhūtaye ।
niścitaṃ me sadaivaitatpurastādapi bhāmini ॥48
suyodhano nārhatīti kṣamāmevaṃ na vindati ।
arhastasyāhamityeva tasmānmāṃ vindate kṣamā ॥49
etadātmavatāṃ vṛttameṣa dharmaḥ sanātanaḥ ।
kṣamā caivānṛśaṃsyaṃ ca tatkartāsmyahamañjasā ॥50

Наступила для бхаратов грозная пора бедствий; давно уже предвидел я это, о красавица! Не дано смирение Суйодхане, ибо он того недостоин; я же – достоин, и смирение само снизошло на меня. Смирение и незлобивость – вот образ действий познавших Атман. Такова вечная дхарма. Я буду неуклонно следовать этому.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» тридцатая глава.

ГЛАВА 31

(1-7)

draupadyuvāca ।
namo dhātre vidhātre ca yau mohaṃ cakratustava ।
pitṛpaitāmahe vṛtte voḍhavye te'nyathā matiḥ ॥1
neha dharmānṛśaṃsyābhyāṃ na kṣāntyā nārjavena ca ।
puruṣaḥ śriyamāpnoti na ghṛṇitvena karhicit ॥2
tvāṃ cedvyasanamabhyāgādidaṃ bhārata duḥsaham ।
yattvaṃ nārhasi nāpīme bhrātaraste mahaujasaḥ ॥3
na hi te'dhyagamajjātu tadānīṃ nādya bhārata ।
dharmātpriyataraṃ kiñcidapi cejjīvitādiha ॥4
dharmārthameva te rājyaṃ dharmārthaṃ jīvitaṃ ca te ।
brāhmaṇā guravaścaiva jānantyapi ca devatāḥ ॥5
bhīmasenārjunau caiva mādreyau ca mayā saha ।
tyajestvamiti me buddhirna tu dharmaṃ parityajeḥ ॥6
rājānaṃ dharmagoptāraṃ dharmo rakṣati rakṣitaḥ ।
iti me śrutamāryāṇāṃ tvāṃ tu manye na rakṣati ॥7

Драупади сказала:
Я поклоняюсь Дхатри и Видхатри, повергшим тебя в заблуждение! Твой образ мыслей противоречит (характеру) предназначенных тебе испытаний и тому, как поступали твои отцы и деды! Праведность, незлобивость, смирение, честность и сострадательность еще никому из людей не принесли в этом мире славы. Разве иначе ты, о бхарата, не заслужив того, попал бы в столь тяжкую беду вместе со своими исполненными мощи братьями? Ведь никогда – ни прежде, ни теперь – не было для тебя, о бхарата, ничто на свете – даже сама жизнь – милее дхармы. Брахманы, духовные наставники и даже боги признавали, что (одной лишь) дхарме служишь ты правлением своим и самой жизнью. Полагаю, что ты скорее покинул бы Бхимасену с Арджуной, сыновей Мадри и меня, нежели отступил бы от дхармы. Слышала я от людей, что царя – хранителя дхармы сама дхарма за это охраняет. Однако не вижу я, чтобы тебя она охраняла.

(8-15)

anyathā hi naravyāghra nityadā dharmameva te ।
buddhiḥ satatamanveti chāyeva puruṣaṃ nijā ॥8
nāvamaṃsthā hi sadṛśānnāvarāñśreyasaḥ kutaḥ ।
avāpya pṛthivīṃ kṛtsnāṃ na te śṛṅgamavardhata ॥9
svāhākāraiḥ svadhābhiśca pūjābhirapi ca dvijān ।
daivatāni pitṝṃścaiva satataṃ pārtha sevase ॥10
brāhmaṇāḥ sarvakāmaiste satataṃ pārtha tarpitāḥ ।
yatayo mokṣiṇaścaiva gṛhasthāścaiva bhārata ॥11
āraṇyakebhyo lauhāni bhājanāni prayacchasi ।
nādeyaṃ brāhmaṇebhyaste gṛhe kiñcana vidyate ॥12
yadidaṃ vaiśvadevānte sāyamprātaḥ pradīyate ।
taddattvātithibhṛtyebhyo rājañśeṣeṇa jīvasi ॥13
iṣṭayaḥ paśubandhāśca kāmyanaimittikāśca ye ।
vartante pākayajñāśca yajñakarma ca nityadā ॥14
asminnapi mahāraṇye vijane dasyusevite ।
rāṣṭrādapetya vasato dharmaste nāvasīdati ॥15

Как неотступно следует за человеком его тень, так разум твой, о муж-тигр, всегда неуклонно тянулся к дхарме. Ни равным тебе, ни низшим, ни тем более высшим не выказываешь ты пренебрежения; овладев всей землей, ты все же не возрастил рога (гордыни)⁵⁶. О Партха, ты постоянно ублаготворяешь богов возглашениями «Сваха!», предков – возлияниями, дваждырожденных – (предписанными) почестями. Ты всегда, о Партха, удовлетворяешь все желания брахманов, будь то подвижники, смиряющие чувства, о бхарата, или те, что достигли освобождения, или (брахманы-) домохозяева. Ты раздаешь лесным отшельникам медные сосуды (с пищей); в доме твоем не сыскать ничего такого, что пожалел бы ты отдать брахманам. Той (пищей), что каждым утром и вечером при завершении обряда вайшвадева приносится (в жертву), ты потчуешь затем гостей своих и слуг, сам же питаешься остатками, о царь! (Ты) постоянно занят совершением всех, какие только есть, жертвоприношений: и (бескровных) ишти, и приношений жертвенных животных, и жертв для исполнения желания, и приуроченных к случаю, и приношений вареного⁵⁷. Даже (теперь), когда ты, покинув свое царство, поселился в этом великом, безлюдном лесу, где бродят дасью, – не оскудело твое благочестие!

56 - …не возрастил рога (гордыни). – Рог в древнеиндийской литературе нередко служит символом гордости; аналогичное явление наблюдается и в ряде других древних традиций, напр. в библейской [177, т. 3, с. 257–258].

57 - Приношения жертвенных животных – paśubandha; жертвы для исполнения желания – kāmya; приуроченные к случаю – naimitta; приношения вареного – pākayajña, «домашние жертвоприношения, совершаемые с помощью варки и сожжения на огне» [80, с. 314],

(16-19)

aśvamedho rājasūyaḥ puṇḍarīko'tha gosavaḥ ।
etairapi mahāyajñairiṣṭaṃ te bhūridakṣiṇaiḥ ॥16
rājanparītayā buddhyā viṣame'kṣaparājaye ।
rājyaṃ vasūnyāyudhāni bhrātṝnmāṃ cāsi nirjitaḥ ॥17
ṛjormṛdorvadānyasya hrīmataḥ satyavādinaḥ ।
kathamakṣavyasanajā buddhirāpatitā tava ॥18
atīva mohamāyāti manaśca paridūyate ।
niśāmya te duḥkhamidamimāṃ cāpadamīdṛśīm ॥19

Ашвамедха, раджасуя, пундарика, госава – вот какие совершил ты великие жертвоприношения, сопровождавшиеся обильной раздачей даров. Не в своем уме ты был, о царь, когда в злой час поражения проиграл в кости царство свое, богатства, оружие, меня и братьев! Ты ведь честен, кроток, щедр, скромен и правдив – как же (случилось), что пал (столь низко) твой разум, увлеченный болезненной страстью к игре? Сознание мое меркнет, сердце разрывается от боли, когда вижу я тебя в этом несчастье, в столь великом бедствии!

(20-30)

atrāpyudāharantīmamitihāsaṃ purātanam ।
īśvarasya vaśe lokastiṣṭhate nātmano yathā ॥20
dhātaiva khalu bhūtānāṃ sukhaduḥkhe priyāpriye ।
dadhāti sarvamīśānaḥ purastācchukramuccaran ॥21
yathā dārumayī yoṣā naravīra samāhitā ।
īrayatyaṅgamaṅgāni tathā rājannimāḥ prajāḥ ॥22
ākāśa iva bhūtāni vyāpya sarvāṇi bhārata ।
īśvaro vidadhātīha kalyāṇaṃ yacca pāpakam ॥23
śakunistantubaddho vā niyato'yamanīśvaraḥ ।
īśvarasya vaśe tiṣṭhannānyeṣāṃ nātmanaḥ prabhuḥ ॥24
maṇiḥ sūtra iva proto nasyota iva govṛṣaḥ ।
dhāturādeśamanveti tanmayo hi tadarpaṇaḥ ॥25
nātmādhīno manuṣyo'yaṃ kālaṃ bhavati kañcana ।
srotaso madhyamāpannaḥ kūlādvṛkṣa iva cyutaḥ ॥26
ajño janturanīśo'yamātmanaḥ sukhaduḥkhayoḥ ।
īśvaraprerito gacchetsvargaṃ narakameva ca ॥27
yathā vāyostṛṇāgrāṇi vaśaṃ yānti balīyasaḥ ।
dhāturevaṃ vaśaṃ yānti sarvabhūtāni bhārata ॥28
āryakarmaṇi yuñjānaḥ pāpe vā punarīśvaraḥ ।
vyāpya bhūtāni carate na cāyamiti lakṣyate ॥29
hetumātramidaṃ dhātuḥ śarīraṃ kṣetrasañjñitam ।
yena kārayate karma śubhāśubhaphalaṃ vibhuḥ ॥30

Здесь обычно для пояснения излагают древнее предание, (свидетельствующее о том), что люди не вольны над собою, но подвластны Ишваре⁵⁸. Владыка Установитель от века зачал, испустив семя, все, что несет живым существам радость или горе, наслаждение или страдание⁵⁹. Как деревянная кукла⁶⁰ движет своим телом (потому, что) ведома (нитью кукольника), так же, о царь, храбрейший из мужей, движут своими членами и эти создания. Проникая, как пространство, (тела) всех существ, Ишвара устанавливает для них в этом мире благоденствие или злую участь, о бхарата! (Человек) скован, беспомощен, словно птица, схваченная силком⁶¹; не хозяин он ни себе, ни другим, но пребывает во власти Ишвары. Как бусинка, надетая на нить, как бык с продернутой в носу (веревкой), покоряется он воле Установителя, ибо из него сотворен, им направляем. Никогда, ни на единый миг, не волен человек распоряжаться собой; он подобен дереву, рухнувшему с берега прямо в середину потока⁶². Счастье или несчастье этого невежественного создания нимало от него не зависит; на небо ли идет он или в Нараку – то Ишвара его направляет. Как стебли травы отданы во власть могучему Ветру⁶³, так и все существа, о бхарата, покоряются воле Установителя. И на благородный поступок, и на грех – на все подвигает только он, Ишвара. Проникая все существа, действует он в них, но (так, что) никто не заметит, (не скажет): «Вот он!». Это тело, называемое также «полем», – только орудие (в руках) Установителя⁶⁴; (пользуясь) им, Владыка вызывает совершение деяний, приносящих как добрые, так и дурные плоды.

58 - …древнее предание, (свидетельствующее о том), что люди не вольны над собою, но подвластны Ишваре. – Текст, вложенный в уста Драупади (отсюда до конца главы), до сих пор почти не привлекал серьезного внимания исследователей. Однако он в высшей степени примечателен своей явной неортодоксальностью, косвенным отрицанием брахманских концепций дхармы и кармы, а также прямым антиведизмом. Не случайно в начале следующей главы Юдхиштхира определяет взгляды, выраженные в речи Драупади, как «учение настиков» (антиведизм). Разумеется, заслуживают внимания определенные аналогии между «настической» речью Драупади и некоторыми аспектами известных неортодоксальных учений (напр., фатализмом адживиков, антиведизмом локаяты, отрицанием роли кармы в отдельных теистических системах и т. д.). Вполне возможно, что Драупади в диалоге отведена ритуальная роль «хулителя», условного оппонента в диспуте, изрекающего «еретические нелепости» лишь для того, чтобы в ответе протагониста ярче воссияли ортодоксальные истины. Но наибольшую значимость, на наш взгляд, имеет тот факт, что сконцентрированные в речи Драупади идеи и образы, в совокупности своей заклейменные ортодоксом Юдхиштхирой как «настикья», по отдельности широко рассеяны в тексте Мбх, не выступая в контексте как нечто чуждое и не подвергаясь осуждению. Поэтому речь Драупади приобретает особый интерес в перспективе реконструкции мировоззрения эпоса на той стадии его развития, которая предшествовала ортодоксально-брахманской перестройке.

59 - Владыка Установитель от века зачал, испустив семя, все, что несет живым существам радость или горе, наслаждение или страдание. – Ср. Мбх 5.31.2: «И мудрость ребенку, и ребячливость мудрецу – все это дает Владыка, в начале (времен) испустив семя» (совпадает с нашей шлокой формула последней пады). Сама по себе идея происхождения мира от семени божества не чужда ортодоксальной ведийско-индуистской традиции (см., напр., Мбх 5.45.1–2; 6.36.3; о порождении всего живого Праджапати – Мбх 10.17.21 – 24; Брахмой – Мбх 12.224.32; 13.85.11 – 14; ср. ШвУ 5.5; 6.12 и [354]), но в сочетании с фаталистическим представлением, по которому актом зачатия макрокосма (как и микрокосма) жестко предопределено все последующее развитие «плода», она, несомненно, имеет «еретический» характер (ср. Мбх 12.219.11, где близкая мысль вложена в уста асуры Намучи). Бог Дхатри («Установитель») уже в Ведах связан с зачатием («установлением») космического и человеческою плода, а также, возможно, с судьбой.

60 - Как деревянная кукла… – Образ марионетки часто используется эпосом в контекстах, утверждающих отсутствие у человека свободы воли (см., напр., Мбх 5.32.12; 39.1; 156.14).

61 - …словно птица, схваченная силком… – Ср. Мбх 3. 133.16; 203.36; 254.16; 4.12.4.

62 - …он подобен дереву, рухнувшему с берега прямо в середину потока. – Ср. Мбх 3.36.1; 200.18; 12.169.17; 220.98 и др.

63 - Как стебли травы отданы во власть могучему Ветру… – Ср. Мбх 11.2 (*7), где субъектами сравнения выступают живые существа и Время (Kāla).

64 - Это тело… только орудие (в руках) Установителя… – Ср. Мбх 12.32.11 – 17; 14.3.1 – 2.

(31-37)

paśya māyāprabhāvo'yamīśvareṇa yathā kṛtaḥ ।
yo hanti bhūtairbhūtāni mohayitvātmamāyayā ॥31
anyathā paridṛṣṭāni munibhirvedadarśibhiḥ ।
anyathā parivartante vegā iva nabhasvataḥ ॥32
anyathaiva hi manyante puruṣāstāni tāni ca ।
anyathaiva prabhustāni karoti vikaroti ca ॥33
yathā kāṣṭhena vā kāṣṭhamaśmānaṃ cāśmanā punaḥ ।
ayasā cāpyayaśchindyānnirviceṣṭamacetanam ॥34
evaṃ sa bhagavāndevaḥ svayambhūḥ prapitāmahaḥ ।
hinasti bhūtairbhūtāni chadma kṛtvā yudhiṣṭhira ॥35
samprayojya viyojyāyaṃ kāmakārakaraḥ prabhuḥ ।
krīḍate bhagavanbhūtairbālaḥ krīḍanakairiva ॥36
na mātṛpitṛvadrājandhātā bhūteṣu vartate ।
roṣādiva pravṛtto'yaṃ yathāyamitaro janaḥ ॥37

Узри, сколь могущественна эта, сотворенная Ишварой майя; она обольщает самообманом умы живых существ, и они уничтожают друг друга. Одно виделось подвижникам, прозревшим сущность Вед; но все оборачивается совсем по-иному, (непредугаданно), как (сменяются) потоки ветра⁶⁵. Ведь люди по-своему судят о тех или иных вещах, Бог же создает и пересоздает эти вещи по-своему. Как недвижный, неодушевленный камень, кусок железа или дерева сокрушают другим камнем, куском железа или дерева, точно так же и Самосущий Владыка, Бог-Праотец, опутав людей обманом, истребляет их (руками) им же подобных, о Юдхиштхира! Как ребенок – игрушками своими, так Владыка играет живыми существами⁶⁶: то сложит их, то разымет – как ему захочется. И относится Установитель к живым существам не как отец или мать, но как некто чужой, так что кажется, будто движет им только гнев.

65 - Одно виделось подвижникам, прозревшим сущность Вед; но все оборачивается совсем по-иному, (непредугаданно), как (сменяются) потоки ветра. – Нилакантха старательно затушевывает в комментарии этот антиведийский выпад, его толкованию следуют авторы старых переводов на английский – Датт, Гангули («Рой») и перевода на хинди [295, с. 1034]. Для этого им приходится не только игнорировать распространенный оборот anyathā – anyathā «одним образом – иным образом», но также переводить прозрачно ясное сравнение vegā iva nabhasvata «как потоки ветра» (ср. [320, с. 50]) натянутым «как солнечные лучи». Правильный перевод дает ван Бейтенен [271]. Сравнение данной шлоки с другими ее вариантами в тексте Мбх (5.75.7; 7.10.50] подтверждает ее антиведийский смысл и связь с кругом представлений «эпического фатализма».

66 - Как ребенок – игрушками своими, так Владыка играет живыми существами… – «Игра бога» в Мбх фигурирует в основном в вишнуитских контекстах (см., напр., Мбх 3.187.59; 12.339.20 – текст панчаратры).

(38-42)

āryāñśīlavato dṛṣṭvā hrīmato vṛttikarśitān ।
anāryānsukhinaścaiva vihvalāmīva cintayā ॥38
tavemāmāpadaṃ dṛṣṭvā samṛddhiṃ ca suyodhane ।
dhātāraṃ garhaye pārtha viṣamaṃ yo'nupaśyati ॥39
āryaśāstrātige krūre lubdhe dharmāpacāyini ।
dhārtarāṣṭre śriyaṃ dattvā dhātā kiṃ phalamaśnute ॥40
karma cetkṛtamanveti kartāraṃ nānyamṛcchati ।
karmaṇā tena pāpena lipyate nūnamīśvaraḥ ॥41
atha karma kṛtaṃ pāpaṃ na cetkartāramṛcchati ।
kāraṇaṃ balameveha janāñśocāmi durbalān ॥42

Я вижу, как благородные, скромные, добродетельные томятся в нужде, а подлые благоденствуют; стоит мне только подумать об этом, и я теряю покой. Видя, как бедствуешь ты, о Партха, и как процветает Суйодхана, я обвиняю Установителя, допустившего такую несправедливость! Что за плод намерен он пожать, наделяя счастьем жестокого, алчного, ненавидящего добродетель, преступающего все законы арьев сына Дхритараштры? Если только (последствие) деяния ложится на того, кто совершил его, а не на кого другого, тогда такое дурное дело пятнает самого Ишвару!⁶⁷ Ну а если последствия не настигают тех, кто творит дурные дела, то, значит, в этом мире основа всего – сила⁶⁸, и я горюю о тех, кто слаб.

67 - …тогда такое дурное дело пятнает самого Ишвару! – Встречающееся в Мбх представление о том, что во всяком деле единственный Деятель – Ишвара («Бог»), на человеке же вины лежит не больше, чем на палке или ином неодушевленном орудии (напр., Мбх 12.32.11 – 17), определенно противоречит доктрине кармы. Зрелище царящей в мире несправедливости не раз побуждает героев эпоса к высказываниям явно «настическим»: напр., Лакшмана в Рам. заявляет, что поскольку в мире правит зло, то «нет дхармы» (tathā dharmas tena nāsti), такое положение дел «пятнает (виной) Предопределение» (Рам. 6.83.15,23).

68 - Ну а если последствия не настигают тех, кто творит дурные дела, то, значит, в этом мире основа всего – сила… – Таким образом Драупади ставит Юдхиштхиру перед альтернативой: либо признать волю Ишвары преступной, либо считать закон кармы недейственным. При этом она, возможно, пользуется обычным приемом диалектики настиков (ср., напр., характерную антитеистическую аргументацию, вложенную Ашвагхошей в уста Будды [112, с. 103], или некоторые «вопросы-рогатины», обращаемые в «Вопросах Милинды» к Нагасене его «условным оппонентом» Милиндой, например дилемму о всеведении Будды: если Будда допустил в общину будущего раскольника Девадатту, то либо он умышленно содеял зло, либо он не всеведущ (Мил. 3.1.3).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» тридцать первая глава.

ГЛАВА 32

(1)

yudhiṣṭhira uvāca ।
valgu citrapadaṃ ślakṣṇaṃ yājñaseni tvayā vacaḥ ।
uktaṃ tacchrutamasmābhirnāstikyaṃ tu prabhāṣase ॥1

Юдхиштхира сказал:
Мы (внимательно) выслушали произнесенную тобою изящную и образную речь, прекрасная Яджнясени! Ты излагаешь учение настиков.

(2-4)

nāhaṃ dharmaphalānveṣī rājaputri carāmyuta ।
dadāmi deyamityeva yaje yaṣṭavyamityuta ॥2
astu vātra phalaṃ mā vā kartavyaṃ puruṣeṇa yat ।
gṛhānāvasatā kṛṣṇe yathāśakti karomi tat ॥3
dharmaṃ carāmi suśroṇi na dharmaphalakāraṇāt ।
āgamānanatikramya satāṃ vṛttamavekṣya ca ।
dharma eva manaḥ kṛṣṇe svabhāvāccaiva me dhṛtam ॥4

Никогда, о царская дочь, не совершаю я действий с надеждой быть вознагражденным⁶⁹ за свое благочестие; но что должно отдать – отдаю, что следует принести в жертву – жертвую. По мере сил своих, о Кришна (Драупади), я исполняю все то, что надлежит делать человеку, ведущему свое хозяйство, (и не забочусь о том), принесет это свой плод или нет. Я следую благочестию, красавица, не ради плода, (приносимого) благочестием, но лишь стараясь не нарушить (установлений) Вед и подражать образу действий праведников; поистине, о Кришна, сознание мое от природы утверждено в дхарме!

69 - Никогда… не совершаю я действий с надеждой быть вознагражденным… – Рассматривая речь Драупади как pūrvapakṣa – тезис оппонента, подлежащий опровержению, В. Суктханкар видит в ответе Юдхиштхиры антитезис, выражающий конечную истину (siddhānta), а в диалоге в целом – «самую суть этического учения эпопеи» [333, с. 74]. Отвергая доктрины «настиков» (в том числе, по-видимому, и материалистов-локаятиков), Юдхиштхира утверждает бытие Бога и действенность закона кармы; выдвигаемый им принцип «деяний без заинтересованности» тождествен основному этическому принципу «Бхагавадгиты» (ср. Мбх 6.25.9,19,25; 6.34; [66, с. 174 – 175]).

(5-9)

na dharmaphalamāpnoti yo dharmaṃ dogdhumicchati ।
yaścainaṃ śaṅkate kṛtvā nāstikyātpāpacetanaḥ ॥5
ativādānmadāccaiva mā dharmamatiśaṅkithāḥ ।
dharmātiśaṅkī puruṣastiryaggatiparāyaṇaḥ ॥6
dharmo yasyātiśaṅkyaḥ syādārṣaṃ vā durbalātmanaḥ ।
vedācchūdra ivāpeyātsa lokādajarāmarāt ॥7
vedādhyāyī dharmaparaḥ kule jāto yaśasvini ।
sthavireṣu sa yoktavyo rājabhirdharmacāribhiḥ ॥8
pāpīyānhi sa śūdrebhyastaskarebhyo viśeṣataḥ ।
śāstrātigo mandabuddhiryo dharmamatiśaṅkate ॥9

Не обретет плод благочестия тот, кто хочет доить дхарму, (как корову), а также тот дурномыслящий, кто совершает действие, но сомневается (в существовании у него плода), будучи настиком. В безумии, в увлечении хулою не дерзни усомниться в (самой) дхарме, ибо человеку, усомнившемуся в дхарме, не миновать возрождения в зверином лоне. У того слабого духом (человека), кто смеет сомневаться в дхарме и в возвещенном святыми мудрецами⁷⁰, отнимается мир вечной юности и бессмертия, как у шудры – знание Вед⁷¹. Кто рожден в славном роде, кто изучает Веды и предан дхарме, того цари, блюстители дхармы, (даже если он и молод), причисляют к высокочтимым старцам. Тот же слабый умом (человек), который сомневается в дхарме и преступает (заповеди) шастр, тот, поистине, хуже шудры, грешнее даже разбойника.

70 - Не дерзни усомниться в дхарме… кто смеет усомниться в дхарме и в возвещенном святыми мудрецами… – Обращенные Юдхиштхирой к Драупади упреки в отрицании дхармы и авторитета Вед лишились бы смысла, если принять (как это делали индийские переводчики) толкование Нилакантхой шл. 3.31.32 (см. выше, примеч. 65).

71 - …отнимается… как у шудры – знание Вед. – Брахманские тексты строжайше воспрещали шудрам изучение Вед: «Если шудра услышит Веду, пусть зальют ему уши расплавленным воском или смолой; если он твердит священные тексты, пусть вырежут ему язык; если он хранит их в памяти, да рассекут ему тело надвое» («Законы Гаутамы» 12.4 – 6, цит. по [352, с. 30]).

(10-13)

pratyakṣaṃ hi tvayā dṛṣṭa ṛṣirgacchanmahātapāḥ ।
mārkaṇḍeyo'prameyātmā dharmeṇa cirajīvitām ॥10
vyāso vasiṣṭho maitreyo nārado lomaśaḥ śukaḥ ।
anye ca ṛṣayaḥ siddhā dharmeṇaiva sucetasaḥ ॥11
pratyakṣaṃ paśyasi hyetāndivyayogasamanvitān ।
śāpānugrahaṇe śaktāndevairapi garīyasaḥ ॥12
ete hi dharmamevādau varṇayanti sadā mama ।
kartavyamamaraprakhyāḥ pratyakṣāgamabuddhayaḥ ॥13

Своими глазами видела ты приходившего сюда богатого подвижническим пылом, необъятно-великого духом святого мудреца Маркандею; (следуя) дхарме, обрел он долголетие. Вьяса, Васиштха, Майтрея, Нарада, Ломаша, Шука и прочие благомыслящие святые мудрецы, (следуя) дхарме, стали «совершенными». Ты сама воочию можешь видеть их, погруженных в волшебную йогу; в их власти проклясть (человека) или дать ему благословение; они выше даже самих богов. И вот эти, подобные бессмертным, умственным взором объявшие все Веды (святые мудрецы) издавна указывали мне, что (следование) дхарме есть мой (первейший) долг.

(14-19)

ato nārhasi kalyāṇi dhātāraṃ dharmameva ca ।
rajomūḍhena manasā kṣeptuṃ śaṅkitumeva ca ॥14
dharmātiśaṅkī nānyasminpramāṇamadhigacchati ।
ātmapramāṇa unnaddhaḥ śreyaso hyavamanyakaḥ ॥15
indriyaprītisambaddhaṃ yadidaṃ lokasākṣikam ।
etāvānmanyate bālo mohamanyatra gacchati ॥16
prāyaścittaṃ na tasyāsti yo dharmamatiśaṅkate ।
dhyāyansa kṛpaṇaḥ pāpo na lokānpratipadyate ॥17
pramāṇānyativṛtto hi vedaśāstrārthanindakaḥ ।
kāmalobhānugo mūḍho narakaṃ pratipadyate ॥18
yastu nityaṃ kṛtamatirdharmamevābhipadyate ।
aśaṅkamānaḥ kalyāṇi so'mutrānantyamaśnute ॥19

Не к лицу тебе, почтенная, чтобы ум твой помрачался лютостью; не пристало тебе подвергать сомнению, а также отрицать дхарму и самого Установителя. Усомнившийся в дхарме не признает ничьих сторонних свидетельств, доверяясь только собственному опыту⁷², в обольщении гордыни презирает он даже тех, кто превосходит его (разумением). «Все, что видится человеческому взору, предназначено для услаждения органов чувств»⁷³ – исходя из этого, ввергается невежда в заблуждение и относительно всего прочего. Тому, кто усомнится в дхарме, вовеки нет искупления; за (одну) такую мысль злополучный грешник лишается миров. Отрицающий авторитеты, хулящий учение Вед и шастр, руководствующийся только похотью и алчностью глупец ввергается в Нараку. А кто не знает сомнений, исполнен решимости и предан одной лишь дхарме, тот уже в этой жизни, о почтенная, приобщается вечности.

72 - Усомнившийся в дхарме не признает ничьих сторонних свидетельств, доверяясь только собственному опыту… – Ср. с известным тезисом локаяты: pratyakṣam eva pramāṇam «достоверны лишь данные чувственного восприятия» [281, с. 207] (ср. [349, т. 2, с. 302; 14, с. 164; 348, т. 2, с. 125-127]).

73 - «Все, что видится человеческому взору, предназначено для услаждения органов чувств»… – Из «трех целей человеческой жизни» локаятики отвергали дхарму (религиозный долг) и удерживали лишь две: артху и каму [281, с. 206; 116, с. 247]. Более конкретных сведений об этическом учении школы до нас не дошло. Противники постоянно – и, видимо, преувеличенно – приписывали локаяте примитивный эгоистический гедонизм [322; 14, с. 169 – 170].

(20-21)

ārṣaṃ pramāṇamutkramya dharmānaparipālayan ।
sarvaśāstrātigo mūḍhaḥ śaṃ janmasu na vindati ॥20
śiṣṭairācaritaṃ dharmaṃ kṛṣṇe mā smātiśaṅkithāḥ ।
purāṇamṛṣibhiḥ proktaṃ sarvajñaiḥ sarvadarśibhiḥ ॥21

Кто не принимает на веру возвещенного святыми мудрецами, кто не радеет о соблюдении (частных) дхарм, кто преступает все (заветы) шастр, тот глупец в (круговороте) рождений никогда не обретет благодати. Не подвергай же, о Кришна, сомнению дхарму, которой следуют умудренные, которую возвестили в древности всезнающие, всепроницающие святые мудрецы!⁷⁴.

74 - Не подвергай же… сомнению дхарму, которую возвестили в древности… святые мудрецы! – Ср. выше, примеч. 70.

(22-28)

dharma eva plavo nānyaḥ svargaṃ draupadi gacchatām ।
saiva nauḥ sāgarasyeva vaṇijaḥ pāramṛcchataḥ ॥22
aphalo yadi dharmaḥ syāccarito dharmacāribhiḥ ।
apratiṣṭhe tamasyetajjaganmajjedanindite ॥23
nirvāṇaṃ nādhigaccheyurjīveyuḥ paśujīvikām ।
vighātenaiva yujyeyurna cārthaṃ kiñcidāpnuyuḥ ॥24
tapaśca brahmacaryaṃ ca yajñaḥ svādhyāya eva ca ।
dānamārjavametāni yadi syuraphalāni vai ॥25
nācariṣyanpare dharmaṃ pare paratare ca ye ।
vipralambho'yamatyantaṃ yadi syuraphalāḥ kriyāḥ ॥26
ṛṣayaścaiva devāśca gandharvāsurarākṣasāḥ ।
īśvarāḥ kasya hetoste careyurdharmamādṛtāḥ ॥27
phaladaṃ tviha vijñāya dhātāraṃ śreyasi dhruve ।
dharmaṃ te hyācarankṛṣṇe taddhi dharma sanātanam ॥28

Поистине, о Драупади, дхарма – и только она – есть лодка, переправляющая на небо; так корабль перевозит купца на противоположный берег океана⁷⁵. Если бы дхарма, коей следуют ревнители благочестия, не приносила кармического плода, то весь этот мир, о беспорочная, погряз бы во мраке заблуждения. Люди, сталкиваясь с необоримыми трудностями, не достигали бы нирваны, не обретали бы мирских благ, а образом жизни подобились бы скоту. Если бы труды подвижников, брахмачарья, жертвоприношения, возглашение Вед, даяния и честность не приносили своего плода, то зачем (мудрецы) древних и наидревнейших времен стали бы следовать благочестию? Когда бы действия не приносили плода, все это было бы чистейшей ложью. Зачем же тогда святые мудрецы, боги, гандхарвы, асуры, ракшасы и (великие земные) владыки столь ревностно следовали бы дхарме? Они следуют дхарме потому, что постигли: Установитель в этом мире наделяет плодами достойнейших и верных – такова вечная дхарма, о Кришна!

75 - …так корабль перевозит купца на противоположный берег океана. – Переправа – традиционная метафора религиозного спасения. О мореходстве и диапазоне морских торговых связей древних индийцев см. [287; 140, с. 146-166; 134, с. 75-81; 18, с. 243-249].

(29-32)

sa cāyaṃ saphalo dharmo na dharmo'phala ucyate ।
dṛśyante'pi hi vidyānāṃ phalāni tapasāṃ tathā ॥29
tvayyetadvai vijānīhi janma kṛṣṇe yathā śrutam ।
vettha cāpi yathā jāto dhṛṣṭadyumnaḥ pratāpavān ॥30
etāvadeva paryāptamupamānaṃ śucismite ।
karmaṇāṃ phalamastīti dhīro'lpenāpi tuṣyati ॥31
bahunāpi hyavidvāṃso naiva tuṣyantyabuddhayaḥ ।
teṣāṃ na dharmajaṃ kiñcitpretya śarmāsti karma vā ॥32

Дхарма всегда приносит свой плод, она не бывает бесплодной. Ведь мы воочию можем видеть и плоды знаний, и плоды подвижнических трудов. Вспомни только, о Кришна, что известно тебе о твоем рождении; подумай и о том, как рожден был могучий Дхриштадьюмна. Поистине, лучшего примера и не найти⁷⁶, о дева с ясной улыбкой! «Всякое деяние приносит свой плод», – (размышляя) так, (человек) сильный духом (в этой жизни) довольствуется и самым малым. А невежественные глупцы не довольствуются и многим. Зато после смерти не будет у них никакого (плода), взращенного дхармой: ни (доброй) кармы, ни блаженства (в небесных мирах).

76 - …лучшего примера и не найти.. – Юдхиштхира имеет в виду, что чудесное рождение Драупади и брата ее Дхриштадьюмны явилось результатом подвижнических усилий (см. Мбх 2.71) и ритуальных действий (Мбх 1.155) брахманов Яджи и Упаяджи.

(33-36)

karmaṇāmuta puṇyānāṃ pāpānāṃ ca phalodayaḥ ।
prabhavaścāpyayaścaiva devaguhyāni bhāmini ॥33
naitāni veda yaḥ kaścinmuhyantyatra prajā imāḥ ।
rakṣyāṇyetāni devānāṃ gūḍhamāyā hi devatāḥ ॥34
kṛśāṅgāḥ suvratāścaiva tapasā dagdhakilbiṣāḥ ।
prasannairmānasairyuktāḥ paśyantyetāni vai dvijāḥ ॥35
na phalādarśanāddharmaḥ śaṅkitavyo na devatāḥ ।
yaṣṭavyaṃ cāpramattena dātavyaṃ cānasūyatā ॥36

Как вызревают (кармические) плоды дурных и добрых деяний, как они проявляются, как исчезают – все это тайны богов, о красавица! Нет никого, кто бы их постиг, род человеческий пребывает в заблуждении; богам подобает хранить свои тайны, а ведь боги владеют (могуществом) майи, (суть коей) сокровенна. И только дваждырожденные, исполнители дивных обетов, жаром подвижничества иссушившие тело, испепелившие грехи, обретши ясность разумения, прозревают эти (тайны). Нельзя лишь потому, что плод тебе незрим, сомневаться в дхарме или в (существовании) Божества. (Чтобы обрести плод), следует только совершать жертвоприношения без малейших упущений и даяния без пристрастия.

(37-40)

karmaṇāṃ phalamastīti tathaitaddharma śāśvatam ।
brahmā provāca putrāṇāṃ yadṛṣirveda kaśyapaḥ ॥37
tasmātte saṃśayaḥ kṛṣṇe nīhāra iva naśyatu ।
vyavasya sarvamastīti nāstikyaṃ bhāvamutsṛja ॥38
īśvaraṃ cāpi bhūtānāṃ dhātāraṃ mā vicikṣipaḥ ।
śikṣasvainaṃ namasvainaṃ mā te bhūdbuddhirīdṛśī ॥39
yasya prasādāttadbhakto martyo gacchatyamartyatām ।
uttamaṃ daivataṃ kṛṣṇe mātivocaḥ kathañcana ॥40

«Всякое деяние приносит свой плод!», а также: «Эта дхарма вечна!» – вот что изрек Брахма своим сыновьям и прозрел святой мудрец Кашьяпа. Итак, рассей же, как туман, сомнения свои, о Кришна, признай: «Все (это) существует!⁷⁷» – и отвергни воззрения настиков! Не отвращайся от Установителя, Владыки всех существ, познавай его, поклоняйся ему; не (допускай впредь) подобных мыслей! Никогда не порицай, о Кришна, Верховное Божество, по чьей милости возлюбившие его смертные обретают бессмертие!

77 - …признай: «Все (это) существует!» – и отвергни воззрения настиков! – Слова sarvam asti «все существует» подчеркивают этимологию стоящего рядом прилагательного nāstikya «настический».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» тридцать вторая глава.

ГЛАВА 33

(1-2)

draupadyuvāca ।
nāvamanye na garhe ca dharmaṃ pārtha kathañcana ।
īśvaraṃ kuta evāhamavamaṃsye prajāpatim ॥1
ārtāhaṃ pralapāmīdamiti māṃ viddhi bhārata ।
bhūyaśca vilapiṣyāmi sumanāstannibodha me ॥2

Драупади сказала:
Я вовсе не принижала и не порицала дхармы, о Партха! Тем более могла ли я выказать непочтение Ишваре, Владыке существ! Знай, бхарата, я говорила так лишь потому, что страдала; слушай, как я снова поведу свою речь теперь, когда разум мой прояснился⁷⁸.

78 - …слушай, как я снова поведу свою речь теперь, когда разум мой прояснился. – Речь Драупади, призванная доказать ее приверженность ортодоксии, не лишена, однако, противоречий. Отвергая фатализм в разных его вариантах, Драупади проповедует активность, но в объяснении исходных факторов, предопределяющих человеческое поведение, колеблется между доктриной кармы (допускающей в известных пределах свободу воли) и абсолютным теистическим детерминизмом. Косвенно опровергая локаяту и характерный для нее принцип «собственной природы» как основного детерминирующего фактора, Драупади завершает свою речь изложением «макьявеллистских» правил «учения Брихаспати», мировоззренчески близкого локаяте.

(3-7)

karma khalviha kartavyaṃ jātenāmitrakarśana ।
akarmāṇo hi jīvanti sthāvarā netare janāḥ ॥3
ā mātṛstanapānācca yāvacchayyopasarpaṇam ।
jaṅgamāḥ karmaṇā vṛttimāpnuvanti yudhiṣṭhira ॥4
jaṅgameṣu viśeṣeṇa manuṣyā bharatarṣabha ।
icchanti karmaṇā vṛttimavāptuṃ pretya ceha ca ॥5
utthānamabhijānanti sarvabhūtāni bhārata ।
pratyakṣaṃ phalamaśnanti karmaṇāṃ lokasākṣikam ॥6
paśyāmi svaṃ samutthānamupajīvanti jantavaḥ ।
api dhātā vidhātā ca yathāyamudake bakaḥ ॥7

Всякий, кто рождается в этом мире, обязан уже совершать действия, о губитель недругов! Ведь одни лишь недвижные (и неодушевленные) создания существуют, не совершая действий! Подвижные же существа от момента, когда начинают сосать материнскую грудь, и до (смертного) ложа поддерживают свое существование деяниями, о Юдхиштхира! Человек же среди подвижных существ выделяется тем, о бык-бхарата, что посредством деяний сознательно стремится обеспечить свое существование и в этом мире, и по смерти. Все живые существа, о бхарата, знакомы с трудом (ради пропитания); (все они) кормятся ощутимыми, зримыми миру плодами своих деяний. Для меня очевидно, что все одушевленные существа, включая Дхатри и Видхатри, живут (плодами) собственных усилий, подобно вот этому журавлю, (ловящему рыбу) в (речной) воде.

(8-9)

svakarma kuru mā glāsīḥ karmaṇā bhava daṃśitaḥ ।
kṛtyaṃ hi yo'bhijānāti sahasre nāsti so'sti vā ॥8
tasya cāpi bhavetkāryaṃ vivṛddhau rakṣaṇe tathā ।
bhakṣyamāṇo hyanāvāpaḥ kṣīyate himavānapi ॥9

Исполняй же долг свой, не ослабляй усилий, деяния твои да будут тебе бронею! Но вряд ли найдется и на тысячу один такой человек, который знал бы, как именно следует действовать. Да (уяснит себе) каждый, что его долг – действовать ради приумножения и сохранения (своего достояния), ибо, если только наслаждаться им, не приумножая, (оно) исчерпается, (будь) даже (огромно, как) Химаван.

(10)

utsīderanprajāḥ sarvā na kuryuḥ karma cedyadi ।
api cāpyaphalaṃ karma paśyāmaḥ kurvato janān ।
nānyathā hyabhijānanti vṛttiṃ loke kathañcana ॥10

Если бы живые существа не совершали действий, то все они погибли бы. Видано ли, чтобы усилия людей не приносили плода? Тогда никто в этом мире вообще не мог бы поддерживать свое существование.

(11-13)

yaśca diṣṭaparo loke yaścāyaṃ haṭhavādakaḥ ।
ubhāvapasadāvetau karmabuddhiḥ praśasyate ॥11
yo hi diṣṭamupāsīno nirviceṣṭaḥ sukhaṃ svapet ।
avasīdetsudurbuddhirāmo ghaṭa ivāmbhasi ॥12
tathaiva haṭhabuddhiryaḥ śaktaḥ karmaṇyakarmakṛt ।
āsīta na ciraṃ jīvedanātha iva durbalaḥ ॥13

Кто в этом мире полагается на (благосклонность) судьбы, а также тот, кто проповедует, (что все определяет) случай, – оба отверженцы; хвалы же достоин тот, кто обратил помыслы к деятельности. Тот, кто, ожидая (благосклонности) судьбы, не (желает даже) пошевелиться и забывается сладким сном, гибнет, превеликий глупец, словно необожженный сосуд, (упавший) в воду. А у того, кто верит в случай и, будучи способен (действовать), сидит, бездействуя, недолог век, как у человека слабого и не имеющего защитника.

(14-22)

akasmādapi yaḥ kaścidarthaṃ prāpnoti pūruṣaḥ ।
taṃ haṭheneti manyante sa hi yatno na kasyacit ॥14
yaccāpi kiñcitpuruṣo diṣṭaṃ nāma labhatyuta ।
daivena vidhinā pārtha taddaivamiti niścitam ॥15
yatsvayaṃ karmaṇā kiñcitphalamāpnoti pūruṣaḥ ।
pratyakṣaṃ cakṣuṣā dṛṣṭaṃ tatpauruṣamiti smṛtam ॥16
svabhāvataḥ pravṛtto'nyaḥ prāpnotyarthānakāraṇāt ।
tatsvabhāvātmakaṃ viddhi phalaṃ puruṣasattama ॥17
evaṃ haṭhācca daivācca svabhāvātkarmaṇastathā ।
yāni prāpnoti puruṣastatphalaṃ pūrvakarmaṇaḥ ॥18
dhātāpi hi svakarmaiva taistairhetubhirīśvaraḥ ।
vidadhāti vibhajyeha phalaṃ pūrvakṛtaṃ nṛṇām ॥19
yaddhyayaṃ puruṣaḥ kiñcitkurute vai śubhāśubham ।
taddhātṛvihitaṃ viddhi pūrvakarmaphalodayam ॥20
kāraṇaṃ tasya deho'yaṃ dhātuḥ karmaṇi karmaṇi ।
sa yathā prerayatyenaṃ tathāyaṃ kurute'vaśaḥ ॥21
teṣu teṣu hi kṛtyeṣu viniyoktā maheśvaraḥ ।
sarvabhūtāni kaunteya kārayatyavaśānyapi ॥22

Когда невесть откуда приходит к человеку какое-либо благо, (люди об этом) судят: «То произвол случая», ибо никто не прилагал к этому усилий. А когда человек обретает нечто предопределенное ему божественным установлением, то об этом думают: «Судьба»! Если же человек ценою собственных усилий обретает явный, зримый оком плод, то об этом говорят: «Человеческое деяние». Другой же, живя согласно природе своей, обретает блага без всякой (видимой) причины; знай, лучший из людей, что такой плод (зовется) «обусловленным природою». (Но) всякий плод, который таким образом достается человеку благодаря судьбе, случаю, природе или собственным стараниям, есть плод его прежних деяний⁷⁹! Ибо сам Установитель, Ишвара, (учитывая) множество разнообразных причин, устанавливает людям их личную карму, наделяя их плодами прежде совершенных деяний⁸⁰. И что бы ни содеял человек, дурное или доброе, – знай, что это лишь стал явным по воле Установителя плод его прежних деяний. Это тело – лишь орудие Установителя⁸¹ для совершения тех или иных действий; как он движет (человеком), так тот, лишенный собственной воли, и действует. Предопределив всем живым существам совершение тех или иных деяний, Великий Бог побуждает их, не властных над собою, действовать, о Каунтея!

79 - …всякий плод, который…достается человеку благодаря судьбе, случаю, природе или собственным стараниям, есть плод его прежних деяний! – В соответствии с общей тенденцией позднего эпоса. Драупади интерпретирует такие категории, как daiva «судьба», haṭha «случай», svabhāva «собственная природа» (каждая из которых выступала в той или иной настической системе в роли главной первопричины), как частные проявления общего закона кармы.

80 - …Ишвара…устанавливает людям их личную карму, наделяя их плодами прежде совершенных деяний. – Концепция кармы и теистический детерминизм, противоречие между которыми не раз выявлялось в полемике между различными школами индийской мысли (см., напр., [160]), приводятся здесь, как и ранее в речи Юдхиштхиры (главы 32, шл. 28), к определенному компромиссу: карма признается существующей, но воле Ишвары – неизъяснимому божественному предопределению – оставляется при этом роль последней инстанции, окончательного регулятора распределения – реализации или, напротив, непроявления – кармических «плодов» (ср. Мбх 3.187.21 – 22; 11.1.18; 14.18.28).

81 - Это тело – лишь орудие Установителя… – Здесь, однако, Драупади вновь повторяет некоторые мысли своей «настической» речи (ср. ранее, главы 31, шл. 20 – 30).

(23-29)

manasārthānviniścitya paścātprāpnoti karmaṇā ।
buddhipūrvaṃ svayaṃ dhīraḥ puruṣastatra kāraṇam ॥23
saṅkhyātuṃ naiva śakyāni karmāṇi puruṣarṣabha ।
agāranagarāṇāṃ hi siddhiḥ puruṣahaitukī ॥24
tile tailaṃ gavi kṣīraṃ kāṣṭhe pāvakamantataḥ ।
dhiyā dhīro vijānīyādupāyaṃ cāsya siddhaye ॥25
tataḥ pravartate paścātkaraṇeṣvasya siddhaye ।
tāṃ siddhimupajīvanti karmaṇāmiha jantavaḥ ॥26
kuśalena kṛtaṃ karma kartrā sādhu viniścitam ।
idaṃ tvakuśaleneti viśeṣādupalabhyate ॥27
iṣṭāpūrtaphalaṃ na syānna śiṣyo na gururbhavet ।
puruṣaḥ karmasādhyeṣu syāccedayamakāraṇam ॥28
kartṛtvādeva puruṣaḥ karmasiddhau praśasyate ।
asiddhau nindyate cāpi karmanāśaḥ kathaṃ tviha ॥29

В уме поставив определенные цели, мудрый человек затем достигает их, совершая действия; и здесь он сам выступает как причина заранее намеченного (свершения). Деяний же (людских), о муж-бык, поистине, невозможно исчислить; ведь все великолепие дворцов и градов – тоже дело (рук) человеческих! Мудрый собственным разумом уясняет, что из сезама (можно добыть) масло, от коровы – молоко, из сухого дерева – огонь; (осознает он) и какими средствами все это достигается. Затем ради достижения цели применяет он эти средства; и благодаря успешному осуществлению деяний люди поддерживают свое существование в этом мире. То, что сделано искусным мастером, (люди) почитают прекрасным; об (ином), основываясь на (качественном) отличии, судят: «Это (сделано) неумело». Когда бы не был сам человек причиной достижимых деяниями свершений, тогда не приносили бы плода жертвы и деяния благочестия, не было бы среди людей ни учеников, ни наставников. Ведь именно потому, что сам человек – деятель, (люди) славят его, когда он добивается успеха в делах, и порицают при неудаче. Как могут деяния в этом мире пропадать втуне?

(30-40)

sarvameva haṭhenaike diṣṭenaike vadantyuta ।
puruṣaprayatnajaṃ kecittraidhametannirucyate ॥30
na caivaitāvatā kāryaṃ manyanta iti cāpare ।
asti sarvamadṛśyaṃ tu diṣṭaṃ caiva tathā haṭhaḥ ।
dṛśyate hi haṭhāccaiva diṣṭāccārthasya santatiḥ ॥31
kiñciddaivāddhaṭhātkiñcitkiñcideva svakarmataḥ ।
puruṣaḥ phalamāpnoti caturthaṃ nātra kāraṇam ।
kuśalāḥ pratijānanti ye tattvaviduṣo janāḥ ॥32
tathaiva dhātā bhūtānāmiṣṭāniṣṭaphalapradaḥ ।
yadi na syānna bhūtānāṃ kṛpaṇo nāma kaścana ॥33
yaṃ yamarthamabhiprepsuḥ kurute karma pūruṣaḥ ।
tattatsaphalameva syādyadi na syātpurākṛtam ॥34
tridvārāmarthasiddhiṃ tu nānupaśyanti ye narāḥ ।
tathaivānarthasiddhiṃ ca yathā lokāstathaiva te ॥35
kartavyaṃ tveva karmeti manoreṣa viniścayaḥ ।
ekāntena hyanīho'yaṃ parābhavati pūruṣaḥ ॥36
kurvato hi bhavatyeva prāyeṇeha yudhiṣṭhira ।
ekāntaphalasiddhiṃ tu na vindatyalasaḥ kvacit ॥37
asambhave tvasya hetuḥ prāyaścittaṃ tu lakṣyate ।
kṛte karmaṇi rājendra tathānṛṇyamavāpyate ॥38
alakṣmīrāviśatyenaṃ śayānamalasaṃ naram ।
niḥsaṃśayaṃ phalaṃ labdhvā dakṣo bhūtimupāśnute ॥39
anarthaṃ saṃśayāvasthaṃ vṛṇvate muktasaṃśayāḥ ।
dhīrā narāḥ karmaratā na tu niḥsaṃśayaṃ kvacit ॥40

Одни видят во всем произвол случая, другие – судьбу, третьи – результат личных усилий; таковы три (основных) объяснения. Другие же полагают, что это не так, но что все, (воспринимаемое нами как) судьба или случай, есть (результат) сокровенного (влияния кармы); ведь мы видим, что и судьба, и случай устанавливают пределы нашего благополучия (то есть играют ту же роль, что и карма). Люди опытные и проникшие в суть вещей считают, что если дается человеку какой-либо плод, то это или судьба, или случай, или же (результат) собственных деяний, а четвертой причины не существует. При этом Установитель наделяет все живые существа желанными или нежеланными плодами (прежних деяний); не будь это так, не было бы среди живых существ ни одного несчастного. Ведь если бы не было (груза) прежних деяний, то к какой цели ни устремись человек, действия его всегда приводили бы к успеху. Люди, не видящие, что лишь этими тремя путями приходят к людям как успех, так и неуспех, поистине, подобны мирской черни⁸². «Долг (человека) – действовать» – таково установление Ману; ведь бездеятельный человек неизбежно погибает. Тот же, кто действует, обычно уже в этой жизни сполна пожинает плоды своих деяний, что не дано вовек предающемуся лени. Если успех не достигнут, то предписывается (такое) средство, (как) обряд искупления; кроме того, совершая действия, (даже не приносящие успеха), человек тем самым избавляется от долга, о Индра царей! Ленивого, погруженного в дрему преследуют несчастья, а человек умелый неизменно вкушает плоды (своих действий) и наслаждается благополучием. Люди, избавившиеся от сомнений, мудрые и деятельные, удерживают (от действий человека), исполненного неуверенности и тем самым обреченного на неудачу, но (поощряют) человека решительного.

82 - Люди, не видящие, что лишь этими тремя путями приходят к людям как успех, так и неуспех, поистине, подобны мирской черни. – Поскольку в перечне этих «трех путей» (начало абзаца) отсутствует, в отличие от более раннего перечисления (см. шл. 14 – 22), «собственная природа» (свабхава), можно предположить, что высказывание обращено именно против представителей свабхававады («доктрина природы») как учения, несовместимого с идеей кармы (о ее месте в истории индийской мысли см. [139, с 226; 281, с. 197-199; 112, с. 59-71]). В Мбх учение о свабхаве иногда подается как вполне авторитетное (Мбх 12.215), а иногда яростно опровергается (Мбх 12.229.3 – 6, ср. [143]). Философские источники (напр., «Сарвадаршанасанграха» Мадхавачарьи) связывают учение о свабхаве прежде всего с локаятой, в которой принцип свабхавы выдвигался как причина всего многообразия явлений в мире – в противовес отрицаемому закону кармы. В словах «поистине подобны мирской черни» (yathā lokās tathā iva te) и заключен, возможно,намек на название школы lokāyata «обращенная к мирскому»; ср. известные случаи толкования названия локаяты как производного от «чернь» и т. п. ее философскими противниками [196, с. 2].

(41-43)

ekāntena hyanartho'yaṃ vartate'smāsu sāmpratam ।
na tu niḥsaṃśayaṃ na syāttvayi karmaṇyavasthite ॥41
atha vā siddhireva syānmahimā tu tathaiva te ।
vṛkodarasya bībhatsorbhrātrośca yamayorapi ॥42
anyeṣāṃ karma saphalamasmākamapi vā punaḥ ।
viprakarṣeṇa budhyeta kṛtakarmā yathā phalam ॥43

Ныне нас преследуют бедствия, но они, несомненно, окончатся, как только ты начнешь действовать. Придет к вам успех или нет, но (все равно) покроетесь славой и ты, и Врикодара, и Бибхатсу, и братья-близнецы. Раз у других людей деяния приносят плоды, то же (должно быть) и с нами; каким же будет плод, узнать можно лишь тогда, когда дело уже сделано.

(44-47)

pṛthivīṃ lāṅgalenaiva bhittvā bījaṃ vapatyuta ।
āste'tha karṣakastūṣṇīṃ parjanyastatra kāraṇam ॥44
vṛṣṭiścennānugṛhṇīyādanenāstatra karṣakaḥ ।
yadanyaḥ puruṣaḥ kuryātkṛtaṃ tatsakalaṃ mayā ॥45
taccedaphalamasmākaṃ nāparādho'sti naḥ kvacit ।
iti dhīro'nvavekṣyaiva nātmānaṃ tatra garhayet ॥46
kurvato nārthasiddhirme bhavatīti ha bhārata ।
nirvedo nātra gantavyo dvāvetau hyasya karmaṇaḥ ।
siddhirvāpyatha vāsiddhirapravṛttirato'nyathā ॥47

Разрыв землю плугом, пахарь разбрасывает семена, а потом сидит себе спокойно: дело теперь за облаками. Если же дождь не снизойдет к нему, то пахарь в этом неповинен. «Все сделал я в точности так, как сделал бы и другой; если же (усилия) мои остались бесплодными, то в этом нет моей вины», – сознавая это, разумный человек не винит себя. Не следует, подумав: «Я действую, но не добиваюсь успеха», впадать в отчаяние; ведь у всякого действия есть два (возможных исхода): успех или неуспех; бездействие же, наоборот, (всегда ведет лишь к неудаче).

(48-54)

bahūnāṃ samavāye hi bhāvānāṃ karma sidhyati ।
guṇābhāve phalaṃ nyūnaṃ bhavatyaphalameva vā ।
anārambhe tu na phalaṃ na guṇo dṛśyate'cyuta ॥48
deśakālāvupāyāṃśca maṅgalaṃ svasti vṛddhaye ।
yunakti medhayā dhīro yathāśakti yathābalam ॥49
apramattena tatkāryamupadeṣṭā parākramaḥ ।
bhūyiṣṭhaṃ karmayogeṣu sarva eva parākramaḥ ॥50
yaṃ tu dhīro'nvavekṣeta śreyāṃsaṃ bahubhirguṇaiḥ ।
sāmnaivārthaṃ tato lipsetkarma cāsmai prayojayet ॥51
vyasanaṃ vāsya kāṅkṣeta vināśaṃ vā yudhiṣṭhira ।
api sindhorgirervāpi kiṃ punarmartyadharmiṇaḥ ॥52
utthānayuktaḥ satataṃ pareṣāmantaraiṣaṇe ।
ānṛṇyamāpnoti naraḥ parasyātmana eva ca ॥53
na caivātmāvamantavyaḥ puruṣeṇa kadācana ।
na hyātmaparibhūtasya bhūtirbhavati bhārata ॥54

Успех дела зависит от совокупного наличия многих условий; не будет одного из них – и плод (действия) ничтожен, а то и вовсе нет его; когда же делу и начала не положено, то нет ни плода, ни (какой-либо) заслуги, о неколебимый! Мудрый (человек), руководствуясь разумом, дабы возрастить (свое достояние), умело использует благоприятность времени и места, добрые знамения и (все четыре) средства⁸³ по мере своих сил и возможностей. Действовать следует с полным усердием, а наставником (да будет) решимость, ибо из всех характеристик деяния решимость – наивысшая. Если встречает мудрый человека, имеющего многие перед ним преимущества, то пусть стремится он к обретению блага для себя посредством сладких речей, (но в то же время) и действует против него. Будь (его враг) даже горой или океаном, не говоря уже о смертных существах, – пусть он всегда ищет ему всяческого вреда и погибели, о Юдхиштхира! Кто неустанно занят выискиванием слабых мест у своих недругов, тот человек избавляется от долга перед самим собой и другими. Никогда не должен человек недооценивать себя, ибо тот, кто себя презирает, вовек не достигнет благополучия, о бхарата!

83 - …использует… (все четыре) средства… – Слово upāyāḥ «средства» употреблено скорее всего терминологически: имеются в виду известные «четыре средства» политики: дружеское обращение, подкуп, сеяние раздора и применение силы (см., напр., [4, с. 79 – 80]).

(55-58)

evaṃ saṃsthitikā siddhiriyaṃ lokasya bhārata ।
citrā siddhigatiḥ proktā kālāvasthāvibhāgataḥ ॥55
brāhmaṇaṃ me pitā pūrvaṃ vāsayāmāsa paṇḍitam ।
so'smā arthamimaṃ prāha pitre me bharatarṣabha ॥56
nītiṃ bṛhaspatiproktāṃ bhrātṝnme'grāhayatpurā ।
teṣāṃ sāṅkathyamaśrauṣamahametattadā gṛhe ॥57
sa māṃ rājankarmavatīmāgatāmāha sāntvayan ।
śuśrūṣamāṇāmāsīnāṃ pituraṅke yudhiṣṭhira ॥58

Вот на чем основывается успех людей (в их делах), о бхарата! О средствах же достижения его сказано, что они варьируются сообразно времени и обстоятельствам. Отец мой некогда поселил (у себя одного) ученого брахмана; он и поведал сию (науку о) пользе отцу моему и нам, о бык-бхарата! Сначала обучил он этой, Брихаспати возвещенной науке политики⁸⁴ моих братьев; я же, пока жила в (отцовском) доме, (часто) слушала, как они об этом говорили. Если же случалось мне прийти к отцу с какой-либо своей заботой, он, дабы успокоить, наставлял и меня, а я сидела у отца на коленях и слушала, о Юдхиштхира!

84 - …Брихаспати возвещенной науке политики. – См. выше, примеч. 54 к данному сказанию.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» тридцать третья глава.

ГЛАВА 34

(1)

vaiśampāyana uvāca ।
yājñasenyā vacaḥ śrutvā bhīmaseno'tyamarṣaṇaḥ ।
niḥśvasannupasaṅgamya kruddho rājānamabravīt ॥1

Вайшампаяна сказал:
Выслушав речь Яджнясени, исполненный гнева и решимости Бхимасена приблизился к царю и, (тяжко) вздыхая, сказал:

(2-10)

rājyasya padavīṃ dharmyāṃ vraja satpuruṣocitām ।
dharmakāmārthahīnānāṃ kiṃ no vastuṃ tapovane ॥2
naiva dharmeṇa tadrājyaṃ nārjavena na caujasā ।
akṣakūṭamadhiṣṭhāya hṛtaṃ duryodhanena naḥ ॥3
gomāyuneva siṃhānāṃ durbalena balīyasām ।
āmiṣaṃ vighasāśena tadvadrājyaṃ hi no hṛtam ॥4
dharmaleśapraticchannaḥ prabhavaṃ dharmakāmayoḥ ।
arthamutsṛjya kiṃ rājandurgeṣu paritapyase ॥5
bhavato'nuvidhānena rājyaṃ naḥ paśyatāṃ hṛtam ।
ahāryamapi śakreṇa guptaṃ gāṇḍīvadhanvanā ॥6
kuṇīnāmiva bilvāni paṅgūnāmiva dhenavaḥ ।
hṛtamaiśvaryamasmākaṃ jīvatāṃ bhavataḥ kṛte ॥7
bhavataḥ priyamityevaṃ mahadvyasanamīdṛśam ।
dharmakāme pratītasya pratipannāḥ sma bhārata ॥8
karśayāmaḥ svamitrāṇi nandayāmaśca śātravān ।
ātmānaṃ bhavataḥ śāstre niyamya bharatarṣabha ॥9
yadvayaṃ na tadaivaitāndhārtarāṣṭrānnihanmahi ।
bhavataḥ śāstramādāya tannastapati duṣkṛtam ॥10

В (делах, касающихся) царства, следуй стезею долга, как подобает мужу праведному. Что (пользы) нам жить в этом отшельническом лесу, отрешившись от (трех целей жизни): дхармы, камы и артхи? Не честностью, не праведностью, не силой, но только благодаря мошенничеству в игре отнял у нас наше царство Дурьодхана. Как слабосильный, объедками питающийся шакал похищает добычу могучих львов, так похитил он наше царство! Почему ты, связавши себя (обещанием соблюсти) малую крупицу дхармы⁸⁵, презрел (заботу об) артхе, в коей корень и дхармы, и камы, и страдаешь в лесной глуши (от всяческих неудобств)? Наше царство, охраняемое Владетелем лука Гандива, не смог бы отнять у нас и сам Шакра, но мы послушались тебя, и вот похищено оно у нас на глазах! Только из-за тебя при жизни нашей похитили у нас наше царское могущество, как у безрукого – еду, как у хромого – стадо!⁸⁶ Только для того, чтобы угодить тебе, одержимому любовью к дхарме, подвергли мы себя столь тяжким лишениям, о бхарата! Покорившись твоей воле, друзьям своим причиняем мы только муку, врагам же даем повод для ликования, о бык-бхарата! Плохо сделали мы – и теперь сожалеем об этом, – что подчинились приказу твоему и не перебили тогда всех сынов Дхритараштры!

85 - … связавши себя (обещанием соблюсти) малую крупицу дхармы… – Т. е. связав себя договором с кауравами о тринадцатилетнем изгнании; его формулировку см. далее в тексте, главы 35, шл. 6 – 11.

86 - …как у безрукого – еду, как у хромого – стадо! – Букв, «как (похищают) у сухоруких – плоды (дерева) бильва, у расслабленных – коров».

(11-14)

athaināmanvavekṣasva mṛgacaryāmivātmanaḥ ।
avīrācaritāṃ rājanna balasthairniṣevitām ॥11
yāṃ na kṛṣṇo na bībhatsurnābhimanyurna sṛñjayaḥ ।
na cāhamabhinandāmi na ca mādrīsutāvubhau ॥12
bhavāndharmo dharma iti satataṃ vratakarśitaḥ ।
kaccidrājanna nirvedādāpannaḥ klībajīvikām ॥13
durmanuṣyā hi nirvedamaphalaṃ sarvaghātinam ।
aśaktāḥ śriyamāhartumātmanaḥ kurvate priyam ॥14

Посуди сам, о царь, ведь образ жизни, (избранный) тобою, годится разве что лесным зверям да людям, лишенным мужества; не станет жить так тот, кто обладает силой. Не одобряют этого ни Кришна, ни Бибхатсу, ни Абхиманью, ни Сринджая, ни сам я, ни оба сына Мадри. Ты изнуряешь себя обетами и неустанно (возглашаешь): «О дхарма! Дхарма!» – царь, неужели отчаяние сделало тебя бесполым существом? Ведь только жалкие люди, неспособные добыть себе славу, ищут отрады в бесплодном и всеразрушающем отчаянии.

(15-20)

sa bhavāndṛṣṭimāñśaktaḥ paśyannātmani pauruṣam ।
ānṛśaṃsyaparo rājannānarthamavabudhyase ॥15
asmānamī dhārtarāṣṭrāḥ kṣamamāṇānalaṃ sataḥ ।
aśaktāneva manyante tadduḥkhaṃ nāhave vadhaḥ ॥16
tatra cedyudhyamānānāmajihmamanivartinām ।
sarvaśo hi vadhaḥ śreyānpretya lokāṁllabhemahi ॥17
atha vā vayamevaitānnihatya bharatarṣabha ।
ādadīmahi gāṃ sarvāṃ tathāpi śreya eva naḥ ॥18
sarvathā kāryametannaḥ svadharmamanutiṣṭhatām ।
kāṅkṣatāṃ vipulāṃ kīrtiṃ vairaṃ praticikīrṣatām ॥19
ātmārthaṃ yudhyamānānāṃ vidite kṛtyalakṣaṇe ।
anyairapahṛte rājye praśaṃsaiva na garhaṇā ॥20

О царь, ты силен и сознаешь свою мощь; но, будучи, проницателен, ты все же словно бы не замечаешь (постигшей нас) беды, ибо всецело предан незлобивости. А сыновья Дхритараштры всю нашу терпимость и добронравие приписывают нашей слабости – (в сравненье) с этим и смерть в бою не (кажется) бедою! Раз так, во всех отношениях лучше будет нам умереть, честно сражаясь, не отступая (перед врагом), и обрести по смерти (небесные) миры; а если мы сами их перебьем и завладеем всею « (царской) коровой»⁸⁷, то покроем себя славой, о бык-бхарата! При любых обстоятельствах это наш долг, ибо, следуя своей дхарме, мы должны искать себе громкой славы и лелеять отмщение (врагам). Царство наше похищено врагами, и, вступив в бой за свое добро, мы удостоимся по делам своим хвалы, а не порицания.

87 - …завладеем всею «(царской) коровой»… – Т. е. землей. Образ восходит к мифу о первом царе Притху, который подчинил себе Землю, принявшую образ коровы, и выдоил из нее все материальные блага, необходимые для существования человечества [212, с. 128 – 129].

(21-22)

karśanārtho hi yo dharmo mitrāṇāmātmanastathā ।
vyasanaṃ nāma tadrājanna sa dharmaḥ kudharma tat ॥21
sarvathā dharmanityaṃ tu puruṣaṃ dharmadurbalam ।
jahatastāta dharmārthau pretaṃ duḥkhasukhe yathā ॥22

Долг, приносящий самому (человеку) и друзьям его страдания, – это не долг, о царь, или долг неистинный, подлинно путь к погибели. Человек может быть всецело и неизменно предан долгу, но если нет у него сил для его осуществления, тогда дхарма и артха ускользают от него, словно радость и горе – от умершего.

(23-27)

yasya dharmo hi dharmārthaṃ kleśabhāṅna sa paṇḍitaḥ ।
na sa dharmasya vedārthaṃ sūryasyāndhaḥ prabhāmiva ॥23
yasya cārthārthamevārthaḥ sa ca nārthasya kovidaḥ ।
rakṣate bhṛtako'raṇyaṃ yathā syāttādṛgeva saḥ ॥24
ativelaṃ hi yo'rthārthī netarāvanutiṣṭhati ।
sa vadhyaḥ sarvabhūtānāṃ brahmaheva jugupsitaḥ ॥25
satataṃ yaśca kāmārthī netarāvanutiṣṭhati ।
mitrāṇi tasya naśyanti dharmārthābhyāṃ ca hīyate ॥26
tasya dharmārthahīnasya kāmānte nidhanaṃ dhruvam ।
kāmato ramamāṇasya mīnasyevāmbhasaḥ kṣaye ॥27

Кто следует дхарме ради самой лишь дхармы и терпит страдания, тот не мудр, не ведает он сути дхармы, как (не видит) слепой солнечного света. Кто стремится к артхе ради самой лишь артхи, тот не смыслит в артхе; поистине, он (со своим богатством) подобен слуге, стерегущему (хозяйский) лес. Кто чрезмерно печется об артхе, но не следует двум другим (целям), такого все живые существа должны предавать смерти, как ненавистного брахманоубийцу. А тот, кто стремится к одной лишь каме, не следуя двум другим (целям), теряет (всех) своих друзей, ускользают от него дхарма и артха. Отлученный от дхармы и артхи, предается он по прихоти своей увеселениям, но стоит только исчерпаться каме – и ждет его верная гибель, как рыбу в пересохшем водоеме.

(28-32)

tasmāddharmārthayornityaṃ na pramādyanti paṇḍitāḥ ।
prakṛtiḥ sā hi kāmasya pāvakasyāraṇiryathā ॥28
sarvathā dharmamūlo'rtho dharmaścārthaparigrahaḥ ।
itaretarayonī tau viddhi meghodadhī yathā ॥29
dravyārthasparśasaṃyoge yā prītirupajāyate ।
sa kāmaścittasaṅkalpaḥ śarīraṃ nāsya vidyate ॥30
arthārthī puruṣo rājanbṛhantaṃ dharmamṛcchati ।
arthamṛcchati kāmārthī na kāmādanyamṛcchatī ॥31
na hi kāmena kāmo'nyaḥ sādhyate phalameva tat ।
upayogātphalasyeva kāṣṭhādbhasmeva paṇḍitaḥ ॥32

Потому мудрые никогда не пренебрегают ни дхармой, ни артхой, ибо это они порождают (блага) камы, как (дощечка) арани (порождает) пламя. Всегда дхарма порождает артху, артха же способствует дхарме; знай, что одно из них порождает другое, как (порождают друг друга) океан и облака. Наслаждение, возникающее при обретении житейских благ или от прикосновения к ним, есть кама; оно представляется чисто мысленным, не имеющим в себе ничего телесного⁸⁸. Стремящийся к артхе (пусть) идет (путем) высокой дхармы, о царь, стремящийся к каме – (путем) артхи; и только (путь) камы не приводит ни к чему другому. Ведь кама не может породить даже другую каму в качестве плода, ибо плод вкушенный (не возрождается), от (сожженного) полена остаются лишь запах да угли.

88 - …кама… представляется чисто мысленным, не имеющим в себе ничего телесного. – Здесь, по-видимому, обыгрывается эпитет Камы как божества – Ананга («Бестелесный»); он связан с мифом о том, как Шива испепелил своим взором Каму, посмевшего нарушить его аскезу [204, с. 141 – 171].

(33-34)

imāñśakunikānrājanhanti vaitaṃsiko yathā ।
etadrūpamadharmasya bhūteṣu ca vihiṃsatām ॥33
kāmāllobhācca dharmasya pravṛttiṃ yo na paśyati ।
sa vadhyaḥ sarvabhūtānāṃ pretya ceha ca durmatiḥ ॥34

Как мясник истребляет птичек, о царь, так да будет проявление беззакония гибельно для (повинных в нем) существ! Глупца, который из любострастия и жажды обладания презрел стезю дхармы, все живые существа должны предавать смерти как здесь, так и в ином существовании.

(35-41)

vyaktaṃ te vidito rājannartho dravyaparigrahaḥ ।
prakṛtiṃ cāpi vetthāsya vikṛtiṃ cāpi bhūyasīm ॥35
tasya nāśaṃ vināśaṃ vā jarayā maraṇena vā ।
anarthamiti manyante so'yamasmāsu vartate ॥36
indriyāṇāṃ ca pañcānāṃ manaso hṛdayasya ca ।
viṣaye vartamānānāṃ yā prītirupajāyate ।
sa kāma iti me buddhiḥ karmaṇāṃ phalamuttamam ॥37
evameva pṛthagdṛṣṭvā dharmārthau kāmameva ca ।
na dharmapara eva syānna cārthaparamo naraḥ ।
na kāmaparamo vā syātsarvānseveta sarvadā ॥38
dharmaṃ pūrvaṃ dhanaṃ madhye jaghanye kāmamācaret ।
ahanyanucaredevameṣa śāstrakṛto vidhiḥ ॥39
kāmaṃ pūrvaṃ dhanaṃ madhye jaghanye dharmamācaret ।
vayasyanucaredevameṣa śāstrakṛto vidhiḥ ॥40
dharmaṃ cārthaṃ ca kāmaṃ ca yathāvadvadatāṃ vara ।
vibhajya kāle kālajñaḥ sarvānseveta paṇḍitaḥ ॥41

Тебе хорошо известно, о царь, что артха состоит в обретении мирских благ. Ты знаешь, какова ее природа и сколь велики (присущие ей) превратности. Через одряхление и отмирание приходят ей погибель и уничтожение, а зовется это анартхой; именно это и случилось с нами. Наслаждение, возникающее, когда пять чувств, душа и сердце обращены на внешний объект, зовется камой, и это, на мой взгляд, прекраснейший из плодов человеческих деяний. Итак, человек может по отдельности мыслить себе и дхарму, и артху, и каму, но он не должен посвящать себя исключительно дхарме, исключительно артхе или же только каме – пусть всегда служит он всем (этим целям)! Пусть на заре посвятит себя дхарме, в полдень – богатству, в конце дня – каме, пусть так проводит свой день; таково установление шастр. И пусть он в юности посвятит себя каме, в зрелости – артхе, в старости – дхарме; так пусть живет согласно установлению шастр. Распределив свое время между дхармой, артхой и камой, о красноречивейший, мудрец, знающий для всякого дела правильный срок, да служит всем этим (целям)!

(42-44)

mokṣo vā paramaṃ śreya eṣa rājansukhārthinām ।
prāptirvā buddhimāsthāya sopāyaṃ kurunandana ॥42
tadvāśu kriyatāṃ rājanprāptirvāpyadhigamyatām ।
jīvitaṃ hyāturasyeva duḥkhamantaravartinaḥ ॥43
viditaścaiva te dharmaḥ satataṃ caritaśca te ।
jānate tvayi śaṃsanti suhṛdaḥ karmacodanām ॥44

Твердо решив (сперва), что для стремящегося к счастью (составляет) подлинное благо: освобождение ли (от мира) или преуспеяние (в нем) и какие есть средства (к достижению того и другого), о царь, потомок Куру, следует незамедлительно приступить к деятельности, (ведущей к) освобождению, или же достичь преуспеяния; ибо бедственна жизнь (человека) слабого, колеблющегося между (двумя путями). Поистине, ты сознаешь (свою) дхарму и неуклонно следуешь ей; знают тебя друзья твои, (потому и) призывают на стезю деятельности.

(45-55)

dānaṃ yajñaḥ satāṃ pūjā vedadhāraṇamārjavam ।
eṣa dharmaḥ paro rājanphalavānpretya ceha ca ॥45
eṣa nārthavihīnena śakyo rājanniṣevitum ।
akhilāḥ puruṣavyāghra guṇāḥ syuryadyapītare ॥46
dharmamūlaṃ jagadrājannānyaddharmādviśiṣyate ।
dharmaścārthena mahatā śakyo rājanniṣevitum ॥47
na cārtho bhaikṣacaryeṇa nāpi klaibyena karhicit ।
vettuṃ śakyaḥ sadā rājankevalaṃ dharmabuddhinā ॥48
pratiṣiddhā hi te yācñā yayā sidhyati vai dvijaḥ ।
tejasaivārthalipsāyāṃ yatasva puruṣarṣabha ॥49
bhaikṣacaryā na vihitā na ca viṭśūdrajīvikā ।
kṣatriyasya viśeṣeṇa dharmastu balamaurasam ॥50
udārameva vidvāṃso dharmaṃ prāhurmanīṣiṇaḥ ।
udāraṃ pratipadyasva nāvare sthātumarhasi ॥51
anubudhyasva rājendra vettha dharmānsanātanān ।
krūrakarmābhijāto'si yasmādudvijate janaḥ ॥52
prajāpālanasambhūtaṃ phalaṃ tava na garhitam ।
eṣa te vihito rājandhātrā dharmaḥ sanātanaḥ ॥53
tasmādvicalitaḥ pārtha loke hāsyaṃ gamiṣyasi ।
svadharmāddhi manuṣyāṇāṃ calanaṃ na praśasyate ॥54
sa kṣātraṃ hṛdayaṃ kṛtvā tyaktvedaṃ śithilaṃ manaḥ ।
vīryamāsthāya kaunteya dhuramudvaha dhuryavat ॥55

Даяния, жертвы, воздание почестей праведникам, поддержание Вед и честность – такова высокая дхарма, о царь, приносящая свой плод и здесь, и по смерти. Но не может следовать ей (человек), лишенный достатка, о царь, хотя бы и был он, о муж-тигр, в избытке наделен всеми прочими достоинствами. На дхарме основана вселенная, выше дхармы нет ничего; но только обладая большим достатком, можно следовать дхарме! Вовеки не дастся богатство (человеку), живущему подаянием или же лишенному мужества, о царь; (оно доступно) только тому, чей разум проникнут дхармой. Да и не положено тебе просить милостыню; (пусть) этим (путем) идут к цели дваждырожденные; ты же, о муж-бык, старайся (ратным) пылом своим обеспечить себе достаток! Не пристал тебе образ жизни нищенствующего странника, а равно вайшьи или шудры; ведь отличительная дхарма кшатрия заключена в его телесной мощи! Мудрецы и ученые называют дхарму «возвышенной»; стремись же к возвышенному, тебе не годится (пятнать) себя низким! Осознай, о Индра царей, пойми, что (частные) дхармы извечны; по рождению твоему суждено тебе вершить жестокие деяния, устрашающие людей. Плод, который ты пожнешь, защищая свой народ, не может быть достойным порицания; ведь такова, о царь, извечная дхарма, назначенная тебе Установителем. Отступив от нее, ты стал бы посмешищем для всего света, о Партха, ибо непохвально, когда люди изменяют своей дхарме. Исполни же сердце (духом) кшатры, отринь эту душевную вялость, наберись мужества, Каунтея, и неси свое бремя, как привычный к тяжести ( могучий бык)⁸⁹.

89 - …неси свое бремя, как привычный к тяжести (могучий бык). – Выражение dhuram udvaha dhūryavat имеет и другой смысл, основанный на вторичных значениях слов dhura, dhūrya: «неси бремя ответственности, как подобает вождю».

(56-59)

na hi kevaladharmātmā pṛthivīṃ jātu kaścana ।
pārthivo vyajayadrājanna bhūtiṃ na punaḥ śriyam ॥56
jihvāṃ dattvā bahūnāṃ hi kṣudrāṇāṃ lubdhacetasām ।
nikṛtyā labhate rājyamāhāramiva śalyakaḥ ॥57
bhrātaraḥ pūrvajātāśca susamṛddhāśca sarvaśaḥ ।
nikṛtyā nirjitā devairasurāḥ pāṇḍavarṣabha ॥58
evaṃ balavataḥ sarvamiti buddhvā mahīpate ।
jahi śatrūnmahābāho parāṃ nikṛtimāsthitaḥ ॥59

Если царь устремлен всей душой к одной только дхарме, не покорит он земли, не добудет себе ни достатка, ни славы. (Царь) добывает царство, как дикобраз – пропитание, хитростью: предоставляя бесчисленным, алчным, жаждущим поживы, ничтожным (врагам свой длинный) язык⁹⁰. Асуры были старшими братьями богов и достигли во всем невиданного благополучия; но хитростью, о бык-Пандава, все же одолели их боги⁹¹. Знай, о владыка земли: все (достается) тому, за кем сила; истребляй же врагов своих, о мощнодланный, прибегая к ловкому обману.

90 - …предоставляя… (врагам свой длинный) язык. – Т. е. усыпляя бдительность врагов хитростью речей.

91 - Асуры были старшими братьями богов… но хитростью… все же одолели их боги. – Боги, совместно с асурами добыв из океана напиток бессмертия – амриту, обманом захватили его в свое исключительное пользование (древнейшее изложение мифа: ШБр 1.2.5.5; эпический вариант: Мбх 1.16 – 17). Ряд исследователей усматривают в богах и асурах «космические фратрии» [222, с. 121 – 122, 306 и др.; 154; 43, с. 217; 44, с. 282; 25, с. 74 – 75]. О мотиве торжества младших братьев над старшими (теме «уступки первородства») как эпическом общем месте см. [270, Введение, с. 18; 335, с. 205].

(60-62)

na hyarjunasamaḥ kaścidyudhi yoddhā dhanurdharaḥ ।
bhavitā vā pumānkaścinmatsamo vā gadādharaḥ ॥60
sattvena kurute yuddhaṃ rājansubalavānapi ।
na pramāṇena notsāhātsattvastho bhava pāṇḍava ॥61
sattvaṃ hi mūlamarthasya vitathaṃ yadato'nyathā ।
na tu prasaktaṃ bhavati vṛkṣacchāyeva haimanī ॥62

Не найдется на свете воина, который так же владел бы луком на поле брани, как Арджуна! Никто из людей не сравнится со мною в битве на палицах! Даже самые могучие воины, о царь, побеждают в бою не числом и не упорством, но доблестью; будь же доблестен, Пандава! Доблесть – единственный залог обретения житейских благ, все прочие (средства) тщетны и бесполезны, как древесная сень в зимние холода.

(63-68)

arthatyāgo hi kāryaḥ syādarthaṃ śreyāṃsamicchatā ।
bījaupamyena kaunteya mā te bhūdatra saṃśayaḥ ॥63
arthena tu samo'nartho yatra labhyeta nodayaḥ ।
na tatra vipaṇaḥ kāryaḥ kharakaṇḍūyitaṃ hi tat ॥64
evameva manuṣyendra dharmaṃ tyaktvālpakaṃ naraḥ ।
bṛhantaṃ dharmamāpnoti sa buddha iti niścitaḥ ॥65
amitraṃ mitrasampannaṃ mitrairbhindanti paṇḍitāḥ ।
bhinnairmitraiḥ parityaktaṃ durbalaṃ kurute vaśe ॥66
sattvena kurute yuddhaṃ rājansubalavānapi ।
nodyamena na hotrābhiḥ sarvāḥ svīkurute prajāḥ ॥67
sarvathā saṃhataireva durbalairbalavānapi ।
amitraḥ śakyate hantuṃ madhuhā bhramarairiva ॥68

Да будет для тебя несомненным, что, кто ищет большего достатка, должен жертвовать (некоторыми) благами, о Каунтея, наподобие (того, как приходится жертвовать) зерном (ради будущего урожая). Не стоит вести торговых дел, если доходы равны расходам и нет никакой прибыли; ведь это (все равно что) скрести острым (там, где чешется). Мудрым почитают того человека, который, пожертвовав малой долею дхармы, обретает, о Индра людей, дхарму великую. Люди сведущие, (имея перед собою) врага, окруженного друзьями, отдаляют от него этих друзей, а затем, слабого, покинутого отколовшимися друзьями, подчиняют его своей воле. Даже самый могучий (воин), о царь, достигает победы не напряжением сил и не льстивыми речами, но доблестью; ею покоряет он весь народ. (Люди), пусть слабые, но дружно разящие со всех сторон могучего врага, способны одолеть его, как пчелы – похитителя меда.

(69-74)

yathā rājanprajāḥ sarvāḥ sūryaḥ pāti gabhastibhiḥ ।
atti caiva tathaiva tvaṃ savituḥ sadṛśo bhava ॥69
etaddhyapi tapo rājanpurāṇamiti naḥ śrutam ।
vidhinā pālanaṃ bhūmeryatkṛtaṃ naḥ pitāmahaiḥ ॥70
apeyātkila bhāḥ sūryāllakṣmīścandramasastathā ।
iti loko vyavasito dṛṣṭvemāṃ bhavato vyathām ॥71
bhavataśca praśaṃsābhirnindābhiritarasya ca ।
kathāyuktāḥ pariṣadaḥ pṛthagrājansamāgatāḥ ॥72
idamabhyadhikaṃ rājanbrāhmaṇā guravaśca te ।
sametāḥ kathayantīha muditāḥ satyasandhatām ॥73
yanna mohānna kārpaṇyānna lobhānna bhayādapi ।
anṛtaṃ kiñciduktaṃ te na kāmānnārthakāraṇāt ॥74

Солнце лучами своими не только лелеет всю земную тварь, но и пожирает ее; будь же как Савитар, о царь!⁹² В древнем предании, слышали мы, сказано: по закону хранить свою землю, как делали праотцы наши, – вот (истинный) тапас!⁹³ Видя тебя в такой беде, люди решили уже, что Солнце (также) может лишиться блеска, а месяц – своей прелести. Сходясь по двое или большими собраниями, (люди) ведут беседы, восхваляя тебя, о царь, и кляня твоего противника. Те же брахманы и духовные наставники, что собрались здесь, всех превосходят в восторженных описаниях приверженности твоей истине, о царь, явственной из того, что никогда – ни по неведению, ни из сострадания, ни из корысти, ни из страха, ни под влиянием страсти, ни ради благ мирских – ни изрек ты ни слова лжи.

92 - Солнце лучами своими не только лелеет всю земную тварь, но и пожирает ее; будь же как Савитар, о царь! – Солнце (Савитар), по представлениям древних индийцев, питает «земную тварь» теплом и дождем, но поглощает ее испаряющиеся соки. «Так и ты лелей Дурьодхану и прочих, подчинив их сперва своей воле», – варьирует идею сравнения Нилакантха. Однако из последующих шлок видно, что речь идет об отношении не к соперникам, а к подданным, к народу. Выражение «царь поедает народ» известно из ряда текстов (см., напр., [108, с. 54]). Р. К. Шарма интерпретирует шлоку так: «Защищай своих подданных, но также взимай налоги» [320, с. 35 – 36]. Скорее всего образ царя, «поедающего народ», подразумевает не конкретно налоги, а вообще эксплуатацию и принуждение со стороны царя.

93 - …хранить свою землю… – вот (истинный) тапас! – Слово «тапас» употреблено, видимо, в двойном смысле. Во-первых, тапас – обретаемая подвижничеством особая энергия, «внутренний жар» – мыслился магическим средством, с помощью которого царь обеспечивал благополучие подданных [212, с. 71; 21, с. 79 – 80]. Во-вторых, «тапас» имеет значение «жар как проявление энергии солнца», чем создается смысловая связь с предшествующей («Будь же как Савитар, о царь!») и последующей («Солнце…может лишиться блеска») шлоками.

(75-79)

yadenaḥ kurute kiñcidrājā bhūmimavāpnuvan ।
sarvaṃ tannudate paścādyajñairvipuladakṣiṇaiḥ ॥75
brāhmaṇebhyo dadadgrāmāngāśca rājansahasraśaḥ ।
mucyate sarvapāpebhyastamobhya iva candramāḥ ॥76
paurajānapadāḥ sarve prāyaśaḥ kurunandana ।
savṛddhabālāḥ sahitāḥ śaṃsanti tvāṃ yudhiṣṭhira ॥77
śvadṛtau kṣīramāsaktaṃ brahma vā vṛṣale yathā ।
satyaṃ stene balaṃ nāryāṃ rājyaṃ duryodhane tathā ॥78
iti nirvacanaṃ loke ciraṃ carati bhārata ।
api caitatstriyo bālāḥ svādhyāyamiva kurvate ॥79

Какой бы грех ни совершил царь при овладении землей – он искупит это впоследствии, совершая жертвоприношения с обильными дарениями. Даруя брахманам тысячами коров и деревни, он избавляется от всех прегрешений, как месяц – от мрака затмения. Жители городов и сел, стар и млад, дружно возносят хвалу тебе, о Юдхиштхира, потомок Куру! «Не пристало быть молоку в бурдюке из собачьей шкуры, не для шудры – знание Вед, не к лицу вору – правдивость, женщине – сила; так и царская власть – не для Дурьодханы!» – вот что без устали повторяет народ; даже дети и женщины твердят это, как молитву, о бхарата!

(80-85)

sa bhavānrathamāsthāya sarvopakaraṇānvitam ।
tvaramāṇo'bhiniryātu ciramarthopapādakam ॥80
vācayitvā dvijaśreṣṭhānadyaiva gajasāhvayam ।
astravidbhiḥ parivṛto bhrātṛbhirdṛḍhadhanvibhiḥ ।
āśīviṣasamairvīrairmarudbhiriva vṛtrahā ॥81
amitrāṃstejasā mṛdnannasurebhya ivārihā ।
śriyamādatsva kaunteya dhārtarāṣṭrānmahābala ॥82
na hi gāṇḍīvamuktānāṃ śarāṇāṃ gārdhravāsasām ।
sparśamāśīviṣābhānāṃ martyaḥ kaścana saṃsahet ॥83
na sa vīro na mātaṅgo na sadaśvo'sti bhārata ।
yaḥ saheta gadāvegaṃ mama kruddhasya saṃyuge ॥84
sṛñjayaiḥ saha kaikeyairvṛṣṇīnāmṛṣabheṇa ca ।
kathaṃ svidyudhi kaunteya rājyaṃ na prāpnuyāmahe ॥85

Взойди же на свою изобильно снаряженную колесницу, повели брахманам неустанно возглашать (мантры), приносящие удачу, а сам в окружении братьев – метких лучников, знатоков оружия, чей боевой пыл жгуч, как змеиный яд, – словно Губитель Вритры в окружении марутов, сейчас же спешно выступай (в направлении) к Городу слона.⁹⁴ Мощью ратного пыла вогнавши в землю врагов своих, вырви, могучий Каунтея, (из рук) сына Дхритараштры, как Губитель недруга – у асуров, свою царскую славу! Касания стрел, выпущенных из Гандивы, одетых перьями грифа, подобных ядовитым змеям, не в силах вынести никто из смертных! Ни человек, ни слон, ни добрый конь – никто не выдержит удара палицы, который в гневе я (обрушу) на него средь битвы, о бхарата! Как можем мы не отбить свое царство, о Каунтея, когда на нашей стороне и сринджаи, и кекаи, и сам владыка вришнийцев?!

94 - Взойди же…на колесницу … выступай (в направлении) к Городу слона. – Текст неудобопонимаем, если не допустить, что имела место случайная перестановка пад 80b и 80d.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» тридцать четвертая глава.

ГЛАВА 35

(1-5)

yudhiṣṭhira uvāca ।
asaṃśayaṃ bhārata satyametadyanmā tudanvākyaśalyaiḥ kṣiṇoṣi ।
na tvā vigarhe pratikūlametanmamānayāddhi vyasanaṃ va āgāt ॥1
ahaṃ hyakṣānanvapadyaṃ jihīrṣanrājyaṃ sarāṣṭraṃ dhṛtarāṣṭrasya putrāt ।
tanmā śaṭhaḥ kitavaḥ pratyadevītsuyodhanārthaṃ subalasya putraḥ ॥2
mahāmāyaḥ śakuniḥ pārvatīyaḥ sadā sabhāyāṃ pravapannakṣapūgān ।
amāyinaṃ māyayā pratyadevīttato'paśyaṃ vṛjinaṃ bhīmasena ॥3
akṣānhi dṛṣṭvā śakuneryathāvatkāmānulomānayujo yujaśca ।
śakyaṃ niyantumabhaviṣyadātmā manyustu hanti puruṣasya dhairyam ॥4
yantuṃ nātmā śakyate pauruṣeṇa mānena vīryeṇa ca tāta naddhaḥ ।
na te vācaṃ bhīmasenābhyasūye manye tathā tadbhavitavyamāsīt ॥5

Юдхиштхира сказал:
Это очевидная истина, о бхарата! Как стрелами, разя словами, меня ты сокрушаешь, но мне нечего возразить на твои упреки, ибо сам я довел вас до этой беды. Ведь я вовлекся в игру потому, что желал отнять у сына Дхритараштры власть и царство; тогда-то сын Субалы, бесчестный игрок, и (получил возможность) играть против меня на стороне Суйодханы. Великий кудесник, житель гор Шакуни, бросая горстями кости в Зале собрания, то и дело против (меня), чуждого козням, играл с помощью (злых) чар – и тогда я заметил обман, о Бхимасена! Видя, как кости, повинуясь воле Шакуни, являют то чет, то нечет, я был еще способен сдерживаться, но ведь гнев губит душевное равновесие людей! Милый мой, ведь душа, приверженная доблести, гордости и мужеству, не в силах обуздать себя! Но не в обиду мне слова твои, о Бхимасена, ибо думается мне, что так нам было предопределено.

(6-11)

sa no rājā dhṛtarāṣṭrasya putro nyapātayadvyasane rājyamicchan ।
dāsyaṃ ca no'gamayadbhīmasena yatrābhavaccharaṇaṃ draupadī naḥ ॥6
tvaṃ cāpi tadvettha dhanañjayaśca punardyūtāyāgatānāṃ sabhāṃ naḥ ।
yanmābravīddhṛtarāṣṭrasya putra ekaglahārthaṃ bharatānāṃ samakṣam ॥7
vane samā dvādaśa rājaputra yathākāmaṃ viditamajātaśatro ।
athāparaṃ cāviditaṃ carethāḥ sarvaiḥ saha bhrātṛbhiśchadmagūḍhaḥ ॥8
tvāṃ cecchrutvā tāta tathā carantamavabhotsyante bhāratānāṃ carāḥ sma ।
anyāṃścarethāstāvato'bdāṃstatastvaṃ niścitya tatpratijānīhi pārtha ॥9
caraiścenno'viditaḥ kālametaṃ yukto rājanmohayitvā madīyān ।
bravīmi satyaṃ kurusaṃsadīha tavaiva tā bhārata pañca nadyaḥ ॥10
vayaṃ caivaṃ bhrātaraḥ sarva eva tvayā jitāḥ kālamapāsya bhogān ।
vasema ityāha purā sa rājā madhye kurūṇāṃ sa mayoktastatheti ॥11

Царственный сын Дхритараштры, восхотев (овладеть) царством, поверг нас в эту беду; в рабов он обратил нас, о Бхимасена, но тут защитницей явилась нам Драупади. И ты, и Дхананджая – оба вы помните, какую единственную ставку назвал мне сын Дхритараштры в присутствии всех бхаратов, когда мы явились в Собрание для повторной игры: «Двенадцать лет, о Аджаташатру, живи по своему усмотрению в лесу, не таясь (от людей); еще год, о царский сын, с братьями вместе (живи) неузнанным, сокрывшись в (чужом) обличье; если же, дорогой мой, соглядатаи бхаратов, прослышав о тебе, разведают твое местопребывание, будешь скитаться ещё столько же лет; решайся, Партха, и обещай нам это! Проживешь это время так, что оставишь (людей) моих в неведении и не будешь замечен соглядатаями, о бхарата, тогда – честно о том объявляю я здесь, в Собрании (рода) Куру, – твоим будет все Пятиречье!⁹⁵ Если же мы с братьями тебе проиграем, то в должный час, оставив житейские радости, сами станем так жить!» – вот что сказал мне некогда царь (Дурьодхана) при всех (собравшихся) куру; и я ответил: «Пусть так!»

95 - …твоим будет все Пятиречье! – Давно уже было высказано мнение, что Мбх в данном месте удерживает традиционную формулу более древнего эпоса, действие которого развертывалось на территории первоначального обитания ариев в Индии – в Пенджабе [278, с. 226]. Ван Бейтенен также видит в этом выражении пережиток эпохи, когда Пенджаб представлялся индоариям «всей землей» [271, с. 822]. Формула может быть, однако, истолкована и в свете гипотезы об отражении в Мбх долговременной борьбы племен Мадхьядеши с инокультурным северо-западом субконтинента [26, с. 58 – 60] – борьбы, объектом и ареной которой был именно Пенджаб.

(12-14)

tatra dyūtamabhavanno jaghanyaṃ tasmiñjitāḥ pravrajitāśca sarve ।
itthaṃ ca deśānanusañcarāmo vanāni kṛcchrāṇi ca kṛcchrarūpāḥ ॥12
suyodhanaścāpi na śāntimicchanbhūyaḥ sa manyorvaśamanvagacchat ।
udyojayāmāsa kurūṃśca sarvānye cāsya kecidvaśamanvagacchan ॥13
taṃ sandhimāsthāya satāṃ sakāśe ko nāma jahyādiha rājyahetoḥ ।
āryasya manye maraṇādgarīyo yaddharmamutkramya mahīṃ praśiṣyāt ॥14

Тогда и началась эта недостойная игра, принесшая нам поражение и изгнание. И вот мы, в жалком обличье, скитаемся по (разным) странам, по гиблым лесным чащам. Но и (теперь) не желает Суйодхана возврата к миру; пребывая во власти гнева, возбуждает он (против нас) потомков Куру и всех, кто подвластен ему. Кто в этом мире посмеет, заключив в присутствии благочестивых (мужей) такой договор, нарушить его из стремления к царской власти? Я полагаю, что благородному лучше умереть, нежели, преступивши дхарму, править землей.

(15-16)

tadaiva cedvīrakarmākariṣyo yadā dyūte parighaṃ paryamṛkṣaḥ ।
bāhū didhakṣanvāritaḥ phalgunena kiṃ duṣkṛtaṃ bhīma tadābhaviṣyat ॥15
prāgeva caivaṃ samayakriyāyāḥ kiṃ nābravīḥ pauruṣamāvidānaḥ ।
prāptaṃ tu kālaṃ tvabhipadya paścātkiṃ māmidānīmativelamāttha ॥16

Во время игры ты сжимал (в руках) палицу, ты хотел сжечь мне руки,⁹⁶ но удержал тебя Пхальгуна; а ведь соверши ты тогда тот геройский подвиг – разве постигла бы нас эта беда, о Бхима! Почему, будучи уверен в своей силе, не сказал ты мне о том прежде, когда мы заключали договор? Что же толку теперь, когда настало наконец время (исполнить обещанное), быть тебе со мной столь многоречивым?

96 - …ты хотел сжечь мне руки… – Ср. «Сказание об игре в кости» – Мбх 2. 61.10 [62, с. 123].

(17-21)

bhūyo'pi duḥkhaṃ mama bhīmasena dūye viṣasyeva rasaṃ viditvā ।
yadyājñasenīṃ parikṛṣyamāṇāṃ sandṛśya tatkṣāntamiti sma bhīma ॥17
na tvadya śakyaṃ bharatapravīra kṛtvā yaduktaṃ kuruvīramadhye ।
kālaṃ pratīkṣasva sukhodayasya paktiṃ phalānāmiva bījavāpaḥ ॥18
yadā hi pūrvaṃ nikṛto nikṛtyā vairaṃ sapuṣpaṃ saphalaṃ viditvā ।
mahāguṇaṃ harati hi pauruṣeṇa tadā vīro jīvati jīvaloke ॥19
śriyaṃ ca loke labhate samagrāṃ manye cāsmai śatravaḥ sannamante ।
mitrāṇi cainamatirāgādbhajante devā ivendramanujīvanti cainam ॥20
mama pratijñāṃ ca nibodha satyāṃ vṛṇe dharmamamṛtājjīvitācca ।
rājyaṃ ca putrāśca yaśo dhanaṃ ca sarvaṃ na satyasya kalāmupaiti ॥21

Снова и снова берет меня тоска, о Бхимасена, жжет, словно выпитый яд, (воспоминание о том), что, видя силой влекомую Яджнясени, мы стерпели это, о Бхима! Теперь, исполнив то, что было мной обещано в присутствии отважных потомков Куру, я не в силах (что-либо изменить), о храбрейший из бхаратов! Но (придет час нашего) торжества, жди его, как сеятель – созревания плодов. Если тот, кого подло притеснили, дождется, пока взойдут цветы, (вызреют) плоды (посеянной врагом) ненависти, то мужество его вознаградится высшей мерой: (память) о герое не умрет в мире живых. Обретет он у людей великую славу; думаю, что и враги воздадут ему хвалу, друзья же с любовью окружат его заботой, будут жить под началом у него, как божества – у Индры. Внемли же искреннему заверению моему: мне дхарма дороже и жизни, и бессмертия; царская власть, потомство, богатство и слава не стоят все и крупицы дхармы.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» тридцать пятая глава.

ГЛАВА 36

(1-6)

bhīmasena uvāca ।
sandhiṃ kṛtvaiva kālena antakena patatriṇā ।
anantenāprameyena srotasā sarvahāriṇā ॥1
pratyakṣaṃ manyase kālaṃ martyaḥ sankālabandhanaḥ ।
phenadharmā mahārāja phaladharmā tathaiva ca ॥2
nimeṣādapi kaunteya yasyāyurapacīyate ।
sūcyevāñjanacūrṇasya kimiti pratipālayet ॥3
yo nūnamamitāyuḥ syādatha vāpi pramāṇavit ।
sa kālaṃ vai pratīkṣeta sarvapratyakṣadarśivān ॥4
pratīkṣamāṇānkālo naḥ samā rājaṃstrayodaśa ।
āyuṣo'pacayaṃ kṛtvā maraṇāyopaneṣyati ॥5
śarīriṇāṃ hi maraṇaṃ śarīre nityamāśritam ।
prāgeva maraṇāttasmādrājyāyaiva ghaṭāmahe ॥6

Бхимасена сказал:
Великий царь, заключая (этот) договор, (ты заключил его) со Временем, а между тем оно бесконечно, неизмеримо, губительно, как стрела, как поток, уносящий все (в небытие). Воочию видишь (ты сам, каково) Время: смертный – весь во власти Времени⁹⁷, (недолговечен), как морская пена или (перезрелый) плод, о великий царь! Может ли, о Каунтея, (человек), срок жизни которого сокращается с каждым мигом, как сурьмяный шарик (под прикосновениями) иглы⁹⁸, может ли он выжидать чего-то? Лишь тот, кто бессмертен, или тот, кому ведом (отпущенный) ему срок, может, видя все, как на ладони, дожидаться (благоприятного) случая. Пока мы будем, о царь, выжидать истечения тринадцатилетнего срока, Время может сократить наши жизни и ниспослать нам смерть. Ведь умирание неизменно заключено в самой природе телесных существ. Потому мы должны, пока не (пришла нам) смерть, посвятить себя борьбе за царство.

97 - …смертный – весь во власти Времени… – В этом абзаце речи Бхимы проявляется еще одна характерная для эпоса мировоззренческая тенденция, в своем чистом, неадаптированном виде неприемлемая для брахманской ортодоксии. Речь идет о «доктрине времени» (калавада), трактовавшей Время (Kāla) как единственную причину бытия и небытия мира, жизни и смерти всех существ (см. АВ 19.53 – 54; Мбх 5.32.23, 110.20; 6.4.2 – 3; 9.20; 12.26, 217 – 220 и др. [138, с. 199 – 212; 353, с. 60 – 61; 143; 112, с. 56 – 57; 297, с. 76-78]).

98 - …как сурьмяный шарик (под прикосновениями) иглы… – Нанесение сурьмы специальной иглой на веки было обычной косметической процедурой для обоих полов.

(7-16)

yo na yāti prasaṅkhyānamaspaṣṭo bhūmivardhanaḥ ।
ayātayitvā vairāṇi so'vasīdati gauriva ॥7
yo na yātayate vairamalpasattvodyamaḥ pumān ।
aphalaṃ tasya janmāhaṃ manye durjātajāyinaḥ ॥8
hairaṇyau bhavato bāhū śrutirbhavati pārthiva ।
hatvā dviṣantaṃ saṅgrāme bhuktvā bāhvarjitaṃ vasu ॥9
hatvā cetpuruṣo rājannikartāramarindama ।
ahnāya narakaṃ gacchetsvargeṇāsya sa sammitaḥ ॥10
amarṣajo hi santāpaḥ pāvakāddīptimattaraḥ ।
yenāhamabhisantapto na naktaṃ na divā śaye ॥11
ayaṃ ca pārtho bībhatsurvariṣṭho jyāvikarṣaṇe ।
āste paramasantapto nūnaṃ siṃha ivāśaye ॥12
yo'yameko'bhimanute sarvāṁlloke dhanurbhṛtaḥ ।
so'yamātmajamūṣmāṇaṃ mahāhastīva yacchati ॥13
nakulaḥ sahadevaśca vṛddhā mātā ca vīrasūḥ ।
tavaiva priyamicchanta āsate jaḍamūkavat ॥14
sarve te priyamicchanti bāndhavāḥ saha sṛñjayaiḥ ।
ahameko'bhisantapto mātā ca prativindhyataḥ ॥15
priyameva tu sarveṣāṃ yadbravīmyuta kiñcana ।
sarve hī vyasanaṃ prāptāḥ sarve yuddhābhinandinaḥ ॥16

Кто не обретет славы, отомстив за свои обиды, кто не проявит себя, тот (человек), зря обременяющий собою землю, гибнет, словно бык, (увязший в болоте)⁹⁹. По мне, коль человек не воздает за обиду, недостает ему на то усердия и доблести, (значит), бесплодным было рождение его, в недобрый час рожденного. Сражая в битве недруга, ты наслаждаешься богатством, добытым (мощью) рук твоих; потому и идет молва о тебе как о «златоруком», о владыка земли! Если человек, сразивши обидчика своего, попадает тотчас же в Нараку, то (ад) для него превращается в рай, о царь, губитель врагов! (Бессильное) негодование рождает муку, более жгучую, чем пламя; она-то и томит меня (так), что ни ночью, ни днем я не знаю покоя. Вот Партха-Бибхатсу, первый в (умении) напрягать тетиву; сидя (здесь), жестоко томится он, словно лев, (вынужденный затаиться) в своем логове. Тот, кто не счел бы для себя неравным (бой) со всеми лучниками земли, (должен теперь), словно могучий слон, обуздывать кипящую в нем ярость. Накула, Сахадева и старая мать, породившая героев¹⁰⁰, сидят (здесь молча), будто онемели, лишь потому, что желают угодить тебе! Все родичи наши и с ними сринджаи желают угодить тебе; я один лишь терзаюсь горем, я и мать Пративиндхьи! Но то, что я говорю, по душе всем (нашим), ибо всех (нас) постигло горе и все (мы) равно жаждем битвы.

99 - …гибнет, словно бык, (увязший в болоте). – Такое толкование основано на двойном значении глагола ava + sad «гибнуть» и «погружаться, тонуть». Образ тонущего в болоте быка используется в системе сравнений Мбх для передачи понятий беспомощности и обреченности (напр., Мбх 6.102.7 – 6 [320, с. 59]).

100 - …старая мать, породившая героев… – Очередное «эпическое противоречие». Если имеется в виду Мадри, мать Накулы и Сахадевы (вслед за которыми она и упомянута), то она ранее взошла на погребальный костер Панду (Мбх 1.118), а если Кунти, то она не может присутствовать при беседе братьев, т. к. осталась в Хастинапуре.

(17-21)

netaḥ pāpīyasī kācidāpadrājanbhaviṣyati ।
yanno nīcairalpabalai rājyamācchidya bhujyate ॥17
śīladoṣādghṛṇāviṣṭa ānṛśaṃsyātparantapa ।
kleśāṃstitikṣase rājannānyaḥ kaścitpraśaṃsati ॥18
ghṛṇī brāhmaṇarūpo'si kathaṃ kṣatre ajāyathāḥ ।
asyāṃ hi yonau jāyante prāyaśaḥ krūrabuddhayaḥ ॥19
aśrauṣīstvaṃ rājadharmānyathā vai manurabravīt ।
krūrānnikṛtisaṃyuktānvihitānaśamātmakān ॥20
kartavye puruṣavyāghra kimāsse pīṭhasarpavat ।
buddhyā vīryeṇa saṃyuktaḥ śrutenābhijanena ca ॥21

Может ли быть, о царь, беда, злее нашей: ведь слабые, недостойные (люди), отняв (у нас) царство, наслаждаются властью! По слабости характера, по незлобивости своей поддался ты состраданию и претерпеваешь все эти муки, но никто не одобряет тебя в этом, о царь! Как мог ты, жалостливый, словно брахман, обресть рождение во кшатре, в сем лоне, которое порождает лишь суровых духом (героев)? Ведь ты слышал, что сказал Ману об обязанностях царя: они требуют жестокости, коварства и несовместимы с душевным покоем. Ты наделен разумом, мужеством, знаниями и благородством происхождения – почему же, когда необходимо действовать, о муж-тигр, ты сидишь себе, словно калека на своей тележке?¹⁰¹

101 - …словно калека на своей тележке? – Буквально pīthasarpavat означает «словно паралитик, передвигающийся на сиденье с колесами». Нилакантха понимает иначе: pīthavat = ajagaravat, т. е. «словно огромный удав».

(22-27)

tṛṇānāṃ muṣṭinaikena himavantaṃ tu parvatam ।
channamicchasi kaunteya yo'smānsaṃvartumicchasi ॥22
ajñātacaryā gūḍhena pṛthivyāṃ viśrutena ca ।
divīva pārtha sūryeṇa na śakyā carituṃ tvayā ॥23
bṛhacchāla ivānūpe śākhāpuṣpapalāśavān ।
hastī śveta ivājñātaḥ kathaṃ jiṣṇuścariṣyati ॥24
imau ca siṃhasaṅkāśau bhrātarau sahitau śiśū ।
nakulaḥ sahadevaśca kathaṃ pārtha cariṣyataḥ ॥25
puṇyakīrtī rājaputrī draupadī vīrasūriyam ।
viśrutā kathamajñātā kṛṣṇā pārtha cariṣyati ॥26
māṃ cāpi rājañjānanti ākumāramimāḥ prajāḥ ।
ajñātacaryāṃ paśyāmi meroriva nigūhanam ॥27

Ты хочешь сокрыть нас (от людей), о Каунтея, – значит, ты хочешь укрыть гору Химаван одной щепоткой травы! Тебе, прославленному по всей земле, нельзя прожить тайно, неузнанным, как Солнце (не может незамеченным пройти) по небу. Подобный высокому, ветвистому, цветущему, густолиственному дереву шала, (стоящему) в речной долине, подобный белому слону, может ли прожить неузнанным Джишну? А эти юные братья близнецы, подобные двум львам, Накула и Сахадева, – как смогут прожить (неузнанными), о Партха? Эта царская дочь и мать героев, знаменитая своим благочестием, прославленная Кришна-Драупади, – как сможет она прожить неузнанной, о Партха? Да и меня со дней отрочества моего хорошо знает наш народ, о царь; полагаю, что, как горе Меру не спрятаться, так и мне не остаться неузнанным.

(28-30)

tathaiva bahavo'smābhī rāṣṭrebhyo vipravāsitāḥ ।
rājāno rājaputrāśca dhṛtarāṣṭramanuvratāḥ ॥28
na hi te'pyupaśāmyanti nikṛtānāṃ nirākṛtāḥ ।
avaśyaṃ tairnikartavyamasmākaṃ tatpriyaiṣibhiḥ ॥29
te'pyasmāsu prayuñjīranpracchannānsubahūñjanān ।
ācakṣīraṃśca no jñātvā tannaḥ syātsumahadbhayam ॥30

К тому же немало царей и сыновей царских, которых мы прежде изгнали из их владений, следуют теперь за Дхритараштрой. Ведь они, (прежде) изгнанные (нами), не примирятся с нами (теперь), когда мы сами подвергаемся притеснениям; состоя в дружбе с ним, они считают своим долгом всеми способами чинить нам вред. Они могут наслать на нас множество тайных лазутчиков; найдут нас, (все) разгласят, и будет нам тогда великая беда.

(31-34)

asmābhiruṣitāḥ samyagvane māsāstrayodaśa ।
parimāṇena tānpaśya tāvataḥ parivatsarān ॥31
asti māsaḥ pratinidhiryathā prāhurmanīṣiṇaḥ ।
pūtikāniva somasya tathedaṃ kriyatāmiti ॥32
atha vānaḍuhe rājansādhave sādhuvāhine ।
sauhityadānādekasmādenasaḥ pratimucyate ॥33
tasmācchatruvadhe rājankriyatāṃ niścayastvayā ।
kṣatriyasya tu sarvasya nānyo dharmo'sti saṃyugāt ॥34

Целых тринадцать месяцев провели мы уже в лесу; считай же их по длительности равными годам! «Можно считать месяц за (год), как (можно) путикой (заменять) сому»¹⁰², – говорят мудрецы; так и следует делать! В крайнем случае, о царь, ты сможешь очиститься от греха всего лишь тем, что поднесешь обильный дар доброму, сильному в тягле быку¹⁰³. Потому подобает тебе, о царь, решиться на истребление врагов; ведь у кшатриев нет иного долга, кроме ратных дел!

102 - «Можно считать месяц за (год), как (можно) путикой (заменять) сому»… – Путика (pūtika) – название растения (Guilandina bonducella) или, первоначально, гриба [249, с. 230], использовавшегося в ритуалах вместо сомы [320, с. 83], который, очевидно, не произрастал в районах, где расселялись арийские племена, покидая место своего первоначального обитания в Северной Индии. Разрешение считать месяц за год, так же как и замена сомы путикой, имело целью упрощение ритуала; многолетние сложные обрядовые циклы, совершение которых в ряде случаев предписывается ведийскими текстами, были нередко не под силу жрецам и «заказчикам».

103 - …поднесешь обильный дар… быку. – Нилакантха поясняет, что, согласно дхармашастре, подношение быку полной охапки сена считалось достаточным средством для искупления греха лжи. Напоминая Юдхиштхире о легкости искупительной жертвы, Бхима надеется побудить его к нарушению данного кауравам обещания.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» тридцать шестая глава.

ГЛАВА 37

(1-2)

vaiśampāyana uvāca ।
bhīmasenavacaḥ śrutvā kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
niḥśvasya puruṣavyāghraḥ sampradadhyau parantapaḥ ॥1
sa muhūrtamiva dhyātvā viniścityetikṛtyatām ।
bhīmasenamidaṃ vākyamapadāntaramabravīt ॥2

Вайшампаяна сказал:
Выслушав речи Бхимы, муж-тигр, сын Кунти Юдхиштхира, гроза недругов, тяжко вздохнул и предался раздумью. Размыслив (все), казалось, за один миг, он принял твердое решение о том, что надлежит делать, и без промедления так отвечал Бхимасене:

(3-6)

evametanmahābāho yathā vadasi bhārata ।
idamanyatsamādhatsva vākyaṃ me vākyakovida ॥3
mahāpāpāni karmāṇi yāni kevalasāhasāt ।
ārabhyante bhīmasena vyathante tāni bhārata ॥4
sumantrite suvikrānte sukṛte suvicārite ।
sidhyantyarthā mahābāho daivaṃ cātra pradakṣiṇam ॥5
tvaṃ tu kevalacāpalyādbaladarpocchritaḥ svayam ।
ārabdhavyamidaṃ karma manyase śṛṇu tatra me ॥6

«Все так, как ты говоришь, о мощнодланный бхарата! Но выслушай, мастер речей, как я поведу речь иную. Кто, полагаясь только на свою силу, о бхарата, совершает действия, (чреватые) тяжкими грехами, тот сам от них и страдает, о Бхимасена! Если дело тщательно продумано, взвешено, предпринято с решимостью и исполнено с усердием, о мощнодланный, оно увенчивается успехом; благословляют его боги. От одной лишь своей непоседливости, побуждаемый обольщением силы, ты мнишь: „Надо свершить этот подвиг“. Так выслушай же меня.

(7-12)

bhūriśravāḥ śalaścaiva jalasandhaśca vīryavān ।
bhīṣmo droṇaśca karṇaśca droṇaputraśca vīryavān ॥7
dhārtarāṣṭrā durādharṣā duryodhanapurogamāḥ ।
sarva eva kṛtāstrāśca satataṃ cātatāyinaḥ ॥8
rājānaḥ pārthivāścaiva ye'smābhirupatāpitāḥ ।
saṃśritāḥ kauravaṃ pakṣaṃ jātasnehāśca sāmpratam ॥9
duryodhanahite yuktā na tathāsmāsu bhārata ।
pūrṇakośā balopetāḥ prayatiṣyanti rakṣaṇe ॥10
sarve kauravasainyasya saputrāmātyasainikāḥ ।
saṃvibhaktā hi mātrābhirbhogairapi ca sarvaśaḥ ॥11
duryodhanena te vīrā mānitāśca viśeṣataḥ ।
prāṇāṃstyakṣyanti saṅgrāme iti me niścitā matiḥ ॥12

Бхуришравас, Шала, Бхишма, Карна, могучий Джаласандха, Дрона, могучий сын Дроны, сыны Дхритараштры во главе с Дурьодханой – все они искусны во владении оружием, готовы разить насмерть; трудно (будет) совладать с ними. Те цари, земные владыки, кого (прежде) мы притесняли, все они встали теперь на сторону кауравов, к ним воспылали дружбой. Не о нашем благе радеют они, а о благе Дурьодханы, о бхарата; располагая богатой казною и воинской силой, они не пожалеют сил для его защиты. Все воители в стане кауравов с сыновьями их, полководцами и ратниками в полной мере одарены богатством и житейскими благами; безмерно льстит гордости этих героев Дурьодхана; я твердо убежден, что (за него) они не пожалеют отдать жизнь на поле брани.

(13-18)

samā yadyapi bhīṣmasya vṛttirasmāsu teṣu ca ।
droṇasya ca mahābāho kṛpasya ca mahātmanaḥ ॥13
avaśyaṃ rājapiṇḍastairnirveśya iti me matiḥ ।
tasmāttyakṣyanti saṅgrāme prāṇānapi sudustyajān ॥14
sarve divyāstravidvāṃsaḥ sarve dharmaparāyaṇāḥ ।
ajeyāśceti me buddhirapi devaiḥ savāsavaiḥ ॥15
amarṣī nityasaṃhṛṣṭastatra karṇo mahārathaḥ ।
sarvāstravidanādhṛṣya abhedyakavacāvṛtaḥ ॥16
anirjitya raṇe sarvānetānpuruṣasattamān ।
aśakyo hyasahāyena hantuṃ duryodhanastvayā ॥17
na nidrāmadhigacchāmi cintayāno vṛkodara ।
ati sarvāndhanurgrāhānsūtaputrasya lāghavam ॥18

Бхишма, Дрона и великий духом Крипа и к нам, и к ним расположены равно, о мощнодланный; но, как бы то ни было, те дают им поистине царское содержание, и поэтому, я убежден, они готовы отдать (взамен) то, что всего дороже, – собственные жизни. Все они искусно владеют волшебным оружием, все преданы дхарме; думается мне, что не смогли бы одолеть их сами боги вместе с Васавой. Карна, великий колесничный боец, всегда бодр духом, неукротим; знаток всех видов оружия, неуязвим он и к тому же облачен в непробиваемый панцирь¹⁰⁴. Чтобы сразить Дурьодхану, нужно прежде одолеть в битве всех этих достойнейших мужей; не по силам свершить это тебе одному, без соратников. Глаз сомкнуть не дает мне, о Врикодара, мысль о том, как проворно (владеет оружием) Сын суты, превзошедший в этом всех лучников!»

104 - Карна… облачен в непробиваемый панцирь. – Карна родился в непробиваемом панцире и с серьгами в ушах (см. Мбх 1.104).

(19-21)

etadvacanamājñāya bhīmaseno'tyamarṣaṇaḥ ।
babhūva vimanāstrasto na caivovāca kiñcana ॥19
tayoḥ saṃvadatorevaṃ tadā pāṇḍavayordvayoḥ ।
ājagāma mahāyogī vyāsaḥ satyavatīsutaḥ ॥20
so'bhigamya yathānyāyaṃ pāṇḍavaiḥ pratipūjitaḥ ।
yudhiṣṭhiramidaṃ vākyamuvāca vadatāṃ varaḥ ॥21

Выслушав эту речь, неукротимый Бхимасена смутился, пал духом и не смог ничего ответить. Но пока двое Пандавов вели меж собою беседу, явился (туда) великий чародей Вьяса, сын Сатьявати. С соблюдением всех правил приблизился он к Пандавам, принял от них ответные почести и обратился, превосходнейший из собеседников, к Юдхиштхире с такими словами:

(22-24)

yudhiṣṭhira mahābāho vedmi te hṛdi mānasam ।
manīṣayā tataḥ kṣipramāgato'smi nararṣabha ॥22
bhīṣmāddroṇātkṛpātkarṇāddroṇaputrācca bhārata ।
yatte bhayamamitraghna hṛdi samparivartate ॥23
tatte'haṃ nāśayiṣyāmi vidhidṛṣṭena hetunā ।
tacchrutvā dhṛtimāsthāya karmaṇā pratipādaya ॥24

«О муж-бык, мощнодланный Юдхиштхира! (Данной мне) мудростью, прозрел я, что происходит в душе твоей, и тотчас же поспешил сюда. Смущает душу твою робость перед Бхишмой, Дроной, Крипой, Карной и сыном Дроны, о бхарата, губитель недругов! (Я знаю одно) обычаем освященное средство развеять твои (опасения); но то, что услышишь, осуществи на деле со всею твердостью».

(25)

tata ekāntamunnīya pārāśaryo yudhiṣṭhiram ।
abravīdupapannārthamidaṃ vākyaviśāradaḥ ॥25

Затем искусный в ведении беседы сын Парашары, уединившись с Юдхиштхирой, сказал ему такие, (глубокого) смысла исполненные слова:

(26-30)

śreyasaste paraḥ kālaḥ prāpto bharatasattama ।
yenābhibhavitā śatrūnraṇe pārtho dhanañjayaḥ ॥26
gṛhāṇemāṃ mayā proktāṃ siddhiṃ mūrtimatīmiva ।
vidyāṃ pratismṛtiṃ nāma prapannāya bravīmi te ।
yāmavāpya mahābāhurarjunaḥ sādhayiṣyati ॥27
astrahetormahendraṃ ca rudraṃ caivābhigacchatu ।
varuṇaṃ ca dhaneśaṃ ca dharmarājaṃ ca pāṇḍava ।
śakto hyeṣa surāndraṣṭuṃ tapasā vikrameṇa ca ॥28
ṛṣireṣa mahātejā nārāyaṇasahāyavān ।
purāṇaḥ śāśvato devo viṣṇoraṃśaḥ sanātanaḥ ॥29
astrāṇīndrācca rudrācca lokapālebhya eva ca ।
samādāya mahābāhurmahatkarma kariṣyati ॥30

«Представился наконец благоприятный для тебя, о достойнейший бхарата, случай, благодаря которому Завоеватель богатств Партха сможет в битве одолеть врагов. Внемли же словам моим: я возвещу тебе, ищущему у меня защиты,¹⁰⁵ знание, именуемое Пратисмрити,¹⁰⁶ оно подобно зримому воплощению Удачи; овладев им, мощнодланный Арджуна непременно достигнет успеха. Чтобы добыть оружие, пусть он обратится к Махендре и Рудре, к Варуне, Владыке сокровищ и Царю правосудия, о Пандава! – ведь благодаря своей доблести и подвижническому величию он способен узреть богов! Он – наделенный в избытке духовным пылом святой мудрец, с коим дружен Нараяна; он – изначальное, древнее, вечное божество, доля самого Вишну! Приняв от Индры, Рудры и Хранителей мира (разнообразное волшебное) оружие, мощнодланный (Арджуна) свершит величайший подвиг!

105 - …тебе, ищущему у меня защиты… – Вероятно, имеется в виду конкретная деталь ритуализованного поведения: обладающий знаниемможет передать его лишь тому, кто «прибегнет к нему», обратится с «просьбой о защите», сформулированной по определенным правилам.

106 - …знание, именуемое Пратисмрити… – Название «Пратисмрити» («Припоминание») относилось к одному из разделов магии. Здесь «знанием Пратисмрити», очевидно, названа некая мантра, заклинание.

(31-33)

vanādasmācca kaunteya vanamanyadvicintyatām ।
nivāsārthāya yadyuktaṃ bhavedvaḥ pṛthivīpate ॥31
ekatra ciravāso hi na prītijanano bhavet ।
tāpasānāṃ ca śāntānāṃ bhavedudvegakārakaḥ ॥32
mṛgāṇāmupayogaśca vīrudoṣadhisaṅkṣayaḥ ।
bibharṣi hi bahūnviprānvedavedāṅgapāragān ॥33

Поразмысли о том, о владыка земли, Каунтея, как бы вам перебраться из этого леса в другой, пригодный для вашего проживания. Ведь длительное пребывание в одном и том же месте перестает доставлять удовольствие; к тому же оно может создать неудобства для смиренных отшельников. Ты содержишь на довольствии множество брахманов, в совершенстве знающих все Веды и Веданги; (оттого в лесу скоро) переведется дичь и погибнет растительность».

(34-41)

evamuktvā prapannāya śucaye bhagavānprabhuḥ ।
provāca yogatattvajño yogavidyāmanuttamām ॥34
dharmarājñe tadā dhīmānvyāsaḥ satyavatīsutaḥ ।
anujñāya ca kaunteyaṃ tatraivāntaradhīyata ॥35
yudhiṣṭhirastu dharmātmā tadbrahma manasā yataḥ ।
dhārayāmāsa medhāvī kāle kāle samabhyasan ॥36
sa vyāsavākyamudito vanāddvaitavanāttataḥ ।
yayau sarasvatītīre kāmyakaṃ nāma kānanam ॥37
tamanvayurmahārāja śikṣākṣaravidastathā ।
brāhmaṇāstapasā yuktā devendramṛṣayo yathā ॥38
tataḥ kāmyakamāsādya punaste bharatarṣabhāḥ ।
nyaviśanta mahātmānaḥ sāmātyāḥ sapadānugāḥ ॥39
tatra te nyavasanrājankañcitkālaṃ manasvinaḥ ।
dhanurvedaparā vīrāḥ śṛṇvānā vedamuttamam ॥40
caranto mṛgayāṃ nityaṃ śuddhairbāṇairmṛgārthinaḥ ।
pitṛdaivataviprebhyo nirvapanto yathāvidhi ॥41

Сказав это, великий владыка, проникший в тайны волшебства, возвестил воззвавшему о помощи, (духовно) очистившемуся (Юдхиштхире), Царю справедливости, знание величайшего заклятия. Затем мудрый Вьяса, сын Сатьявати, испросив у Каунтеи напутствие, в мгновение ока исчез. А благочестивый и разумный Юдхиштхира, приняв душою это брахмическое знание,¹⁰⁷ хранил его (в памяти) и время от времени твердил про себя наизусть. Обрадовало (Юдхиштхиру) сказанное Вьясой; и вот из леса Двайтавана направился он к лесу, зовущемуся Камьяка, что лежит на берегах Сарасвати. Брахманы, сведущие в науках произношения и правильной речи,¹⁰⁸ последовали за ним, о великий царь, словно святые мудрецы – за Индрой богов. Достигнув наконец Камьяки, те великие духом мужи-быки поселились там с соратниками своими и спутниками. В тех местах, о царь, провели мудрые герои некоторое время, совершенствуясь в военной науке и внимая высокому (учению) Вед. Постоянно ходили они на охоту, острыми стрелами добывали оленей, а потом, по обычаю, подносили пищу богам, праотцам и брахманам.

107 - …брахмическое знание… – Слово brahman имеет здесь, вероятно, известное по ведийским текстам значение «могущество, заключенное в мантрах» [153, с. 16]; подразумевается «брахман» мантры Пратисмрити (см. предыдущее примечание).

108 - …сведущие в науках произношения и правильной речи… – śikṣākṣaravidaḥ.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» тридцать седьмая глава.

ГЛАВА 38

(1-3)

vaiśampāyana uvāca ।
kasyacittvatha kālasya dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ।
saṃsmṛtya munisandeśamidaṃ vacanamabravīt ॥1
vivikte viditaprajñamarjunaṃ bharatarṣabham ।
sāntvapūrvaṃ smitaṃ kṛtvā pāṇinā parisaṃspṛśan ॥2
sa muhūrtamiva dhyātvā vanavāsamarindamaḥ ।
dhanañjayaṃ dharmarājo rahasīdamuvāca ha ॥3

Вайшампаяна сказал:
По прошествии некоторого времени Юдхиштхира, Царь справедливости, припомнив наставление подвижника, сказал такое слово. Оставшись наедине с Арджуной, Царь справедливости, смиритель недругов, ободряюще улыбнулся ему и коснулся его рукою; затем, всего на миг, казалось, задумавшись о жизни в лесу, тайком обратился он к известному мудростью своей быку-бхарате, Завоевателю богатств, с такою речью:

(4-8)

bhīṣme droṇe kṛpe karṇe droṇaputre ca bhārata ।
dhanurvedaścatuṣpāda eteṣvadya pratiṣṭhitaḥ ॥4
brāhmaṃ daivamāsuraṃ ca saprayogacikitsitam ।
sarvāstrāṇāṃ prayogaṃ ca te'bhijānanti kṛtsnaśaḥ ॥5
te sarve dhṛtarāṣṭrasya putreṇa parisāntvitāḥ ।
saṃvibhaktāśca tuṣṭāśca guruvatteṣu vartate ॥6
sarvayodheṣu caivāsya sadā vṛttiranuttamā ।
śaktiṃ na hāpayiṣyanti te kāle pratipūjitāḥ ॥7
adya ceyaṃ mahī kṛtsnā duryodhanavaśānugā ।
tvayi vyapāśrayo'smākaṃ tvayi bhāraḥ samāhitaḥ ।
tatra kṛtyaṃ prapaśyāmi prāptakālamarindama ॥8

«В Бхишме, Дроне, Крипе, Карне и сыне Дроны, о бхарата, утверждено (знание) военной науки со (всеми) четырьмя ее разделами¹⁰⁹. Оружие Брахмы, богов и асуров с правилами применения и противодействия, приемы пользования всяческим оружием знают они в совершенстве. Сын Дхритараштры всех их ублажает, тешит, наделяет благами; он относится к ним как к своим духовным наставникам. Обращение его со всеми этими воителями безупречно; при каждом подобающем случае воздает он им почести; потому никогда не остынет их рвение. Вот уже вся земля покорилась власти Дурьодханы. К тебе обращены теперь все наши надежды, на твои (плечи) легло (великое) бремя! Сейчас я разъясню, что надлежит тебе совершить сообразно наступившим временам, о смиритель недругов!

109 - …военной науки со (всеми) четырьмя ее разделами. – Четырехчленное деление военной науки связано, вероятно, с делением оружия на четыре рода (см. далее, примеч. 307 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам»).

(9-13)

kṛṣṇadvaipāyanāttāta gṛhītopaniṣanmayā ।
tayā prayuktayā samyagjagatsarvaṃ prakāśate ॥9
tena tvaṃ brahmaṇā tāta saṃyuktaḥ susamāhitaḥ ।
devatānāṃ yathākālaṃ prasādaṃ pratipālaya ॥10
tapasā yojayātmānamugreṇa bharatarṣabha ।
dhanuṣmānkavacī khaḍgī muniḥ sārasamanvitaḥ ।
na kasyaciddadanmārgaṃ gaccha tātottarāṃ diśam ॥11
indre hyastrāṇi divyāni samastāni dhanañjaya ।
vṛtrādbhītaistadā devairbalamindre samarpitam ।
tānyekasthāni sarvāṇi tatastvaṃ pratipatsyase ॥12
śakrameva prapadyasva sa te'strāṇi pradāsyati ।
dīkṣito'dyaiva gaccha tvaṃ draṣṭuṃ devaṃ purandaram ॥13

Друг мой, от Кришны Двайпаяны принял я сокровенное знание; примени его – и тотчас озарится (перед взором твоим) вся Вселенная! Обладая этим брахмическим знанием, преуспев в духовном сосредоточении, в благоприятный момент добейся, дорогой мой, милости богов! О бык-бхарата, преисполненный доблести подвижник, подвергни же себя суровейшему тапасу! (Возьми) лук, друг мой, (облачись) в доспехи, (препояшься) мечом и, не уступая никому дороги, держи путь на север! Ведь всем волшебным оружием владеет Индра; некогда боги из страха перед Вритрой передали Индре всю свою силу¹¹⁰; потому оружие (богов собрано) в одном месте, и ты получишь его все разом, о Завоеватель богатств! Ступай же к Индре, он вручит тебе оружие. Приняв посвящение¹¹¹, немедля отправляйся искать встречи с богом Пурандарой!»

110 - …боги из страха перед Вритрой передали Индре всю свою силу… – Этот момент мифа совпадает, очевидно, с посвящением Индры в сан царя или военачальника богов (ср. ниже, примеч. 113).

111 - …приняв посвящение… – Посвящение должно, видимо, состоять в передаче Арджуне Юдхиштхирой особой мантры, которую ранее сообщил последнему Вьяса (см. предыдущую главу).

(14-17)

evamuktvā dharmarājastamadhyāpayata prabhuḥ ।
dīkṣitaṃ vidhinā tena yatavākkāyamānasam ।
anujajñe tato vīraṃ bhrātā bhrātaramagrajaḥ ॥14
nideśāddharmarājasya draṣṭuṃ devaṃ purandaram ।
dhanurgāṇḍīvamādāya tathākṣayyau maheṣudhī ॥15
kavacī satalatrāṇo baddhagodhāṅgulitravān ।
hutvāgniṃ brāhmaṇānniṣkaiḥ svasti vācya mahābhujaḥ ॥16
prātiṣṭhata mahābāhuḥ pragṛhītaśarāsanaḥ ।
vadhāya dhārtarāṣṭrāṇāṃ niḥśvasyordhvamudīkṣya ca ॥17

Изрекши это, могучий Царь справедливости преподал наставление герою (Арджуне), который, приняв по этому обряду посвящение¹¹², смирил свою плоть, речь и разум. Затем старший брат даровал младшему свое напутствие. (Решился Арджуна) по приказу Царя справедливости искать встречи с богом Пурандарой. Взял мощнодланный (герой) лук Гандива, два великих неиссякаемых колчана, (надел) панцирь, защитный ремень – на (левую) кисть, наперстки – на пальцы (правой), принес жертву Агни и нишками (золота) побудил брахманов возглашать «Свасти!». Взяв в руки лук, тяжко вздохнул мощнодланный, воздел к небу очи и двинулся в путь, (желая) погибели сыновьям Дхритараштры.

112 - …приняв по этому обряду посвящение… – Очевидно, по обряду, соответствующему ситуации вручения данной мантры.

(18-25)

taṃ dṛṣṭvā tatra kaunteyaṃ pragṛhītaśarāsanam ।
abruvanbrāhmaṇāḥ siddhā bhūtānyantarhitāni ca ।
kṣipraṃ prāpnuhi kaunteya manasā yadyadicchasi ॥18
taṃ siṃhamiva gacchantaṃ śālaskandhorumarjunam ।
manāṃsyādāya sarveṣāṃ kṛṣṇā vacanamabravīt ॥19
yatte kuntī mahābāho jātasyaicchaddhanañjaya ।
tatte'stu sarvaṃ kaunteya yathā ca svayamicchasi ॥20
māsmākaṃ kṣatriyakule janma kaścidavāpnuyāt ।
brāhmaṇebhyo namo nityaṃ yeṣāṃ yuddhe na jīvikā ॥21
nūnaṃ te bhrātaraḥ sarve tvatkathābhiḥ prajāgare ।
raṃsyante vīrakarmāṇi kīrtayantaḥ punaḥ punaḥ ॥22
naiva naḥ pārtha bhogeṣu na dhane nota jīvite ।
tuṣṭirbuddhirbhavitrī vā tvayi dīrghapravāsini ॥23
tvayi naḥ pārtha sarveṣāṃ sukhaduḥkhe samāhite ।
jīvitaṃ maraṇaṃ caiva rājyamaiśvaryameva ca ।
āpṛṣṭo me'si kaunteya svasti prāpnuhi pāṇḍava ॥24
namo dhātre vidhātre ca svasti gaccha hyanāmayam ।
svasti te'stvāntarikṣebhyaḥ pārthivebhyaśca bhārata ।
divyebhyaścaiva bhūtebhyo ye cānye paripanthinaḥ ॥25

Завидев Каунтею, (шествовавшего) с луком в руках, брахманы, сиддхи и невидимые взору бхуты вскричали: «В скором времени да обретешь ты все, чего ни восхочешь сердцем, о Каунтея!» Видя, как Арджуна, чьи бедра подобны стволам деревьев шала, удаляется львиной походкой, похищая сердца всех (близких), Кришна сказала такое: «Да исполнится, о мощнодланный, то, о чем при рождении твоем мечтала Кунти, и все, чего ты сам желаешь, о Каунтея, Завоеватель богатств! Да не возродимся мы никогда более в кшатрийском роде! Вечная слава брахманам, ибо не добывают они средства к жизни на поле брани! Отныне братья твои не будут знать сна, развлекая друг друга рассказами о тебе, без конца вознося хвалы твоим подвигам! Ни наслаждения, ни богатства, ни сама жизнь, о Партха, не будут нам более в радость, не помыслим (о них), пока ты от нас вдали! О Партха, для нас (теперь) все заключено в тебе: счастье или горе, жизнь или смерть, царство наше и владычество! Прощай же, Каунтея, удачи тебе, о Пандава! Поклон Дхатри и Видхатри! Удачи тебе и доброго здоровья! Да будут добры к тебе духи земли, небес и поднебесья, а также всякий, кто встретится тебе на пути!»

(26-31)

tataḥ pradakṣiṇaṃ kṛtvā bhrātṝndhaumyaṃ ca pāṇḍavaḥ ।
prātiṣṭhata mahābāhuḥ pragṛhya ruciraṃ dhanuḥ ॥26
tasya mārgādapākrāmansarvabhūtāni gacchataḥ ।
yuktasyaindreṇa yogena parākrāntasya śuṣmiṇaḥ ॥27
so'gacchatparvataṃ puṇyamekāhneva mahāmanāḥ ।
manojavagatirbhūtvā yogayukto yathānilaḥ ॥28
himavantamatikramya gandhamādanameva ca ।
atyakrāmatsa durgāṇi divārātramatandritaḥ ॥29
indrakīlaṃ samāsādya tato'tiṣṭhaddhanañjayaḥ ।
antarikṣe hi śuśrāva tiṣṭheti sa vacastadā ॥30
tato'paśyatsavyasācī vṛkṣamūle tapasvinam ।
brāhmyā śriyā dīpyamānaṃ piṅgalaṃ jaṭilaṃ kṛśam ॥31

Итак, взял мощнодланный Пандава свой великолепный лук, обошел по кругу прадакшины Дхаумью и братьев и двинулся в путь. Все живые существа разбегались в стороны от той дороги, по которой шествовал могучий и отважный (герой), восприявший волшебную силу Индры¹¹³. Благодаря волшебству высокий духом (герой) двигался, подобно Ветру, со скоростью мысли и за один всего день достиг священной горы. Перевалив через Химаван и Гандхамадану, он также за одни сутки, не почувствовав усталости, прошел много мест, (слывущих) непроходимыми. Достигнув Индракилы, остановился там Завоеватель богатств, ибо послышался ему голос из поднебесья, (повелевавший): «Стой здесь!» И увидел тут Савьясачин сидящего у подножия дерева подвижника, смуглого, худого, с заплетенными волосами, сиявшего брахмическим величием.

113 - …восприявший волшебную силу Индры. – Поскольку знание «мантры Пратисмрити» приобщает посвященного, как следует из текста, «волшебной силе Индры» (aindra yoga), то это, очевидно, и есть та самая мантра, знание которой дало некогда Индре возможность пройти обряд военачальнического посвящения и овладеть оружием богов. Все происходящее с Арджуной в этой и последующих главах как бы воспроизводит мифологический архетип. В ходе предварительного посвящения (dīkṣā, см. [210, с. 315 – 462]) приняв, как некогда Индра, «мантру Пратисмрити», Арджуна затем (главы 39 – 45) встретится с божествами сторон света и будет вознесен на «небо Индры», где получит оружие богов. Сюжет глав 39 – 45 интерпретирован как отражение последовательности действий кшатрийского посвятительного обряда (мифической моделью которого являлся обряд помазания Индры на небесное царство) в специальной работе [22]. Упоминание в данной главе о прохождении Арджуной предварительного посвящения и о сообщении ему мантры свидетельствует, на наш взгляд, о том, что «ритуальный» смысл действия глав 39 – 45 в известной мере осознавался сказителями (об этой особенности отражения сюжетами Мбх ритуала см. [27]).

(32-36)

so'bravīdarjunaṃ tatra sthitaṃ dṛṣṭvā mahātapāḥ ।
kastvaṃ tāteha samprāpto dhanuṣmānkavacī śarī ।
nibaddhāsitalatrāṇaḥ kṣatradharmamanuvrataḥ ॥32
neha śastreṇa kartavyaṃ śāntānāmayamālayaḥ ।
vinītakrodhaharṣāṇāṃ brāhmaṇānāṃ tapasvinām ॥33
nehāsti dhanuṣā kāryaṃ na saṅgrāmeṇa karhicit ।
nikṣipaitaddhanustāta prāpto'si paramāṃ gatim ॥34
ityanantaujasaṃ vīraṃ yathā cānyaṃ pṛthagjanam ।
tathā vācamathābhīkṣṇaṃ brāhmaṇo'rjunamabravīt ।
na cainaṃ cālayāmāsa dhairyātsudṛḍhaniścayam ॥35
tamuvāca tataḥ prītaḥ sa dvijaḥ prahasanniva ।
varaṃ vṛṇīṣva bhadraṃ te śakro'hamarisūdana ॥36

Заметил великий подвижник стоящего перед ним Арджуну и сказал ему: «Кто ты, любезный? Ты пришел сюда с луком и стрелами, в доспехах, препоясан мечом и с ремнем, берегущим кисть, сообразно обычаю кшатриев. Но здесь, в обители преисполненных мира, отвергших и гнев, и веселье отшельников-брахманов, ни к чему все твое оружие! Здесь не бывает сражений, твой лук не найдет применения; брось же лук, сын мой, ты обрел уже высшую участь!» Много еще таких слов говорил брахман неизмеримо-мощному герою, словно какому-то низкорожденному; но не поколебал он стойкости Арджуны, до конца верного принятым решениям. Доволен остался им брахман и молвил с улыбкой: «Благо тебе, губитель недругов! Я – сам Шакра, выбирай себе дар!»

(37-41)

evamuktaḥ pratyuvāca sahasrākṣaṃ dhanañjayaḥ ।
prāñjaliḥ praṇato bhūtvā śūraḥ kurukulodvahaḥ ॥37
īpsito hyeṣa me kāmo varaṃ cainaṃ prayaccha me ।
tvatto'dya bhagavannastraṃ kṛtsnamicchāmi veditum ॥38
pratyuvāca mahendrastaṃ prītātmā prahasanniva ।
iha prāptasya kiṃ kāryamastraistava dhanañjaya ।
kāmānvṛṇīṣva lokāṃśca prāpto'si paramāṃ gatim ॥39
evamuktaḥ pratyuvāca sahasrākṣaṃ dhanañjayaḥ ।
na lokānna punaḥ kāmānna devatvaṃ kutaḥ sukham ॥40
na ca sarvāmaraiśvaryaṃ kāmaye tridaśādhipa ।
bhrātṝṃstānvipine tyaktvā vairamapratiyātya ca ।
akīrtiṃ sarvalokeṣu gaccheyaṃ śāśvatīḥ samāḥ ॥41

На это Завоеватель богатств, отважный продолжатель рода Куру, сложив ладони, поклонившись, отвечал Тысячеокому: «Есть у меня заветное желание, это и пожалуй мне в дар. Хочу немедля принять от тебя, владыка, знание всего оружия!» Довольный в душе, усмехаясь, молвил ему Махендра: «Если ты и получишь сейчас оружие, что тебе проку в нем, Завоеватель богатств? Лучше выбери наслаждения и (небесные) миры: ведь ты обрел уже высшую участь!» На это Завоеватель богатств ответил Тысячеокому: «Нет, о Владыка Тридесяти (богов), не ищу я ни миров, ни наслаждений, ни божеского состояния, ни подавно (мирского) счастья; (не надо мне) и владычества над всеми небожителями! Ведь покинув братьев в лесу и не отмстив за обиду, бесславие обрету я во вселенной на вечные времена!»

(42-45)

evamuktaḥ pratyuvāca vṛtrahā pāṇḍunandanam ।
sāntvayañślakṣṇayā vācā sarvalokanamaskṛtaḥ ॥42
yadā drakṣyasi bhūteśaṃ tryakṣaṃ śūladharaṃ śivam ।
tadā dātāsmi te tāta divyānyastrāṇi sarvaśaḥ ॥43
kriyatāṃ darśane yatno devasya parameṣṭhinaḥ ।
darśanāttasya kaunteya saṃsiddhaḥ svargameṣyasi ॥44
ityuktvā phalgunaṃ śakro jagāmādarśanaṃ tataḥ ।
arjuno'pyatha tatraiva tasthau yogasamanvitaḥ ॥45

На это чтимый всем миром Губитель Вритры отвечал сыну Панду дружелюбной, ободряющей речью: «Сын мой, дам я тебе все волшебное оружие, если только повидаешь ты Властелина бхутов, Треокого, Владетеля трезубца, Шиву. Прояви же усердие к тому, чтоб увидеть Верховного Бога! Повидав его, о Каунтея, ты достигнешь цели и взойдешь на небо!» Молвив такое Пхальгуне, тотчас невидим стал Шакра. Арджуна же, преисполнен чудесного знания, остался в тех краях.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» тридцать восьмая глава.

ГЛАВА 39

(1-4)

janamejaya uvāca ।
bhagavañśrotumicchāmi pārthasyākliṣṭakarmaṇaḥ ।
vistareṇa kathāmetāṃ yathāstrāṇyupalabdhavān ॥1
kathaṃ sa puruṣavyāghro dīrghabāhurdhanañjayaḥ ।
vanaṃ praviṣṭastejasvī nirmanuṣyamabhītavat ॥2
kiṃ ca tena kṛtaṃ tatra vasatā brahmavittama ।
kathaṃ ca bhagavānsthāṇurdevarājaśca toṣitaḥ ॥3
etadicchāmyahaṃ śrotuṃ tvatprasādāddvijottama ।
tvaṃ hi sarvajña divyaṃ ca mānuṣaṃ caiva vettha ha ॥4

Джанамеджая сказал:
Почтеннейший, я желаю услышать пространный рассказ том, как неутомимый в деяниях Партха обрел (волшебное) оружие; как этот муж-тигр, длиннорукий, наделенный духовным пылом Завоеватель богатств бесстрашно вступил в безлюдный лес и что совершил он, пока находился там, о славнейший из познавших Брахмана, а также как порадовал он Царя богов и самого Владыку Стхану. Вот о чем хотелось бы мне услышать, если будет на то твоя милость, о лучший из дваждырожденных. Ты ведь всезнающ, поистине, все тебе ведомо и о богах, и о людях.

(5-7)

atyadbhutaṃ mahāprājña romaharṣaṇamarjunaḥ ।
bhavena saha saṅgrāmaṃ cakārāpratimaṃ kila ।
purā praharatāṃ śreṣṭhaḥ saṅgrāmeṣvaparājitaḥ ॥5
yacchrutvā narasiṃhānāṃ dainyaharṣātivismayāt ।
śūrāṇāmapi pārthānāṃ hṛdayāni cakampire ॥6
yadyacca kṛtavānanyatpārthastadakhilaṃ vada ।
na hyasya ninditaṃ jiṣṇoḥ susūkṣmamapi lakṣaye ।
caritaṃ tasya śūrasya tanme sarvaṃ prakīrtaya ॥7

Несравненную, чудесную, в трепет повергающую схватку, о многомудрый, затеял некогда с Бхавой Арджуна, неодолимый в сражениях, лучший из бойцов. Когда внимали рассказу о ней отважные Партхи, сердца тех мужей-львов трепетали то от радости, то от отчаяния, то от восхищения. Расскажи также без утайки и обо всем прочем, что совершил Партха. Не знаю я за Джишну и малейшего (проступка), который заслужил бы порицания; поэтому воспой мне все деяния этого героя!

(8-9)

vaiśampāyana uvāca ।
kathayiṣyāmi te tāta kathāmetāṃ mahātmanaḥ ।
divyāṃ kauravaśārdūla mahatīmadbhutopamām ॥8
gātrasaṃsparśasambandhaṃ tryambakeṇa sahānagha ।
pārthasya devadevena śṛṇu samyaksamāgamam ॥9

Вайшампаяна сказал:
О сын мой, тигр-каурава! Я расскажу тебе эту славную, дивную, схожую с чудом повесть о великом духом (герое). Слушай, безгрешный: вот все о встрече Партхи с Богом богов, при которой соприкоснулся он с телом Треокого.

(10-13)

yudhiṣṭhiraniyogātsa jagāmāmitavikramaḥ ।
śakraṃ sureśvaraṃ draṣṭuṃ devadevaṃ ca śaṅkaram ॥10
divyaṃ taddhanurādāya khaḍgaṃ ca puruṣarṣabhaḥ ।
mahābalo mahābāhurarjunaḥ kāryasiddhaye ।
diśaṃ hyudīcīṃ kauravyo himavacchikharaṃ prati ॥11
aindriḥ sthiramanā rājansarvalokamahārathaḥ ।
tvarayā parayā yuktastapase dhṛtaniścayaḥ ।
vanaṃ kaṇṭakitaṃ ghorameka evānvapadyata ॥12
nānāpuṣpaphalopetaṃ nānāpakṣiniṣevitam ।
nānāmṛgagaṇākīrṇaṃ siddhacāraṇasevitam ॥13

Во исполнение приказа Юдхиштхиры мощнодланный, могучий муж-бык, дивнодоблестный кауравья, чтобы увидеть Шакру, Властелина небожителей, и Шанкару, Бога богов, и дабы увенчать дело свое успехом, взяв свой волшебный лук и меч, двинулся на север, в направлении к вершине Химавана. Стойкий разумом, твердый в исполнении обетов подвижничества, величайший во вселенной колесничный боец, сын Индры с превеликой поспешностью вступил один, о царь, в грозную, полную опасностей лесную чашу, богатую цветами и плодами, населенную разными птицами, кишащую стадами всевозможных зверей, посещаемую сиддхами и чаранами.

(14-20)

tataḥ prayāte kaunteye vanaṃ mānuṣavarjitam ।
śaṅkhānāṃ paṭahānāṃ ca śabdaḥ samabhavaddivi ॥14
puṣpavarṣaṃ ca sumahannipapāta mahītale ।
meghajālaṃ ca vitataṃ chādayāmāsa sarvataḥ ॥15
atītya vanadurgāṇi sannikarṣe mahāgireḥ ।
śuśubhe himavatpṛṣṭhe vasamāno'rjunastadā ॥16
tatrāpaśyaddrumānphullānvihagairvalgunāditān ।
nadīśca bahulāvartā nīlavaiḍūryasannibhāḥ ॥17
haṃsakāraṇḍavodgītāḥ sārasābhirutāstathā ।
puṃskokilarutāścaiva krauñcabarhiṇanāditāḥ ॥18
manoharavanopetāstasminnatiratho'rjunaḥ ।
puṇyaśītāmalajalāḥ paśyanprītamanābhavat ॥19
ramaṇīye vanoddeśe ramamāṇo'rjunastadā ।
tapasyugre vartamāna ugratejā mahāmanāḥ ॥20

Едва ступил Каунтея в тот безлюдный лес, как раздался в небе звук раковин и барабанов, пал на землю обильный дождь из цветов и бескрайние скопища облаков все вокруг покрыли тенью. Преодолев густые лесные чащи у подножия великой горы, Арджуна поселился на вершине Химавана, озаряясь (духовным величием). Он увидел там деревья в цвету, на (ветвях) которых сладостно пели птицы; (увидел) реки, усеянные гигантскими водоворотами, подобные голубизной камню вайдурья. Над ними раздавались крики гусей, карандавов, журавлей и черных кукушек, слышались пение краунчей и павлинов. Увидев эти украшенные пленительными (прибрежными) рощами реки с прохладными, чистыми, святыми водами, превосходный колесничный боец проникся умилением. И наделенный суровым пылом, великий духом Арджуна радостно предался жесточайшему подвижничеству в этом восхитительном лесном краю.

(21-24)

darbhacīraṃ nivasyātha daṇḍājinavibhūṣitaḥ ।
pūrṇe pūrṇe trirātre tu māsamekaṃ phalāśanaḥ ।
dviguṇenaiva kālena dvitīyaṃ māsamatyagāt ॥21
tṛtīyamapi māsaṃ sa pakṣeṇāhāramācaran ।
śīrṇaṃ ca patitaṃ bhūmau parṇaṃ samupayuktavān ॥22
caturthe tvatha samprāpte māsi pūrṇe tataḥ param ।
vāyubhakṣo mahābāhurabhavatpāṇḍunandanaḥ ।
ūrdhvabāhurnirālambaḥ pādāṅguṣṭhāgraviṣṭhitaḥ ॥23
sadopasparśanāccāsya babhūvuramitaujasaḥ ।
vidyudambhoruhanibhā jaṭāstasya mahātmanaḥ ॥24

Взяв отшельнический посох и шкуру черной лани, облекшись в платье из травы дарбха, в течение месяца одни лишь плоды вкушал он раз в трое суток, а на второй месяц увеличил срок (поста) вдвое. На третий месяц ел он раз в две недели, принимая в пищу только сухие, упавшие на землю листья. Когда же пошел четвертый месяц, мощнодланный потомок Панду стал и вовсе питаться (одним только) воздухом. Воздев к небу руки, без всякой опоры стоял он на кончиках пальцев ног. Постоянно омываемы (дождем), стали схожи с молнией и с лотосом заплетенные волосы необъятно-мощного, великого духом (героя)¹¹⁴.

114 - Постоянно омываемы (дождем), стали схожи с молнией и с лотосом заплетенные волосы… (героя). – Общим признаком, по которому уподобляются субъект и объекты сравнения, является, вероятно, блеск [74, с. 88]; иначе толкуют это место Р. К. Шарма [320, с. 46] и Б. Л. Смирнов [67, с. 524].

(25-27)

tato maharṣayaḥ sarve jagmurdevaṃ pinākinam ।
śitikaṇṭhaṃ mahābhāgaṃ praṇipatya prasādya ca ।
sarve nivedayāmāsuḥ karma tatphalgunasya ha ॥25
eṣa pārtho mahātejā himavatpṛṣṭhamāśritaḥ ।
ugre tapasi duṣpāre sthito dhūmāyayandiśaḥ ॥26
tasya deveśa na vayaṃ vidmaḥ sarve cikīrṣitam ।
santāpayati naḥ sarvānasau sādhu nivāryatām ॥27

Тогда все великие святые мудрецы пошли к славному Темношеему богу, Владетелю Пинаки. Почтительно поклонившись и умилостив его, поведали они о деяниях Пхальгуны: «Наделенный мощным духовным пылом Партха пребывает на вершине Химавана и (с таким жаром) предается тяжелейшему, суровому подвижничеству, что уже дымятся стороны света. Что задумал он совершить, никому из нас не ведомо; но (жар) его (подвижничества) опаляет нас – воспрепятствуй же ему, о Владыка богов!»

(28-29)

maheśvara uvāca ।
śīghraṃ gacchata saṃhṛṣṭā yathāgatamatandritāḥ ।
ahamasya vijānāmi saṅkalpaṃ manasi sthitam ॥28
nāsya svargaspṛhā kācinnaiśvaryasya na cāyuṣaḥ ।
yattvasya kāṅkṣitaṃ sarvaṃ tatkariṣye'hamadya vai ॥29

Махешвара сказал:
Успокойтесь и, забыв тревоги, возвращайтесь своей дорогой. Ведом мне его сокровенный замысел. Не ищет он ни жизни на небесах, ни власти, ни долголетия. Нынче же я исполню все, чего он добивается.

(30)

vaiśampāyana uvāca ।
te śrutva śarvavacanamṛṣayaḥ satyavādinaḥ ।
prahṛṣṭamanaso jagmuryathāsvaṃ punarāśramān ॥30

Вайшампаяна сказал:
Выслушав ответ Шарвы, воспрянули духом правдоречивые святые мудрецы и разошлись по своим обителям.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» тридцать девятая глава.

ГЛАВА 40

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
gateṣu teṣu sarveṣu tapasviṣu mahātmasu ।
pinākapāṇirbhagavānsarvapāpaharo haraḥ ॥1
kairātaṃ veṣamāsthāya kāñcanadrumasannibham ।
vibhrājamāno vapuṣā girirmerurivāparaḥ ॥2
śrīmaddhanurupādāya śarāṃścāśīviṣopamān ।
niṣpapāta mahārciṣmāndahankakṣamivānalaḥ ॥3
devyā sahomayā śrīmānsamānavrataveṣayā ।
nānāveṣadharairhṛṣṭairbhūtairanugatastadā ॥4
kirātaveṣapracchannaḥ strībhiścānu sahasraśaḥ ।
aśobhata tadā rājansa devo'tīva bhārata ॥5

Вайшампаяна сказал:
Когда удалились великие духом подвижники, бог – Владетель Пинаки, избавитель от всякого зла – Хара, облачившись в одежды кираты, (сверкающие) подобно золотому древу¹¹⁵, воссиял телесной красотою, словно вторая гора Меру. Вооруженный священным луком и змееподобными стрелами, снизошел он на землю, (озаряясь) великим блеском, словно Огонь, сжигающий рощу сухих деревьев. Божественного сопровождала великая Богиня, Ума, одетая так же, (как и супруг), по обычаю (киратов). За ним шли (толпы) ликующих, разнаряженных бхутов и тысячи женщин¹¹⁶, о царь-бхарата! И сиял этот бог, облаченный в одежды кираты, невиданной красотой.

115 - …облачившись в одежды кираты, (сверкающие) подобно золотому древу… – Возможен иной перевод, исходящий из другого значения существительного veṣa, – не «одежда», а «облик», «личина». Согласно ван Бейтенену [271, с. 822], сравнением подчеркнут светлый цвет кожи Шивы, а С. К. Чаттерджи усматривал здесь намек на золотисто-желтый цвет кожи киратов, которых он считал монголоидами [167, с. 20]. Эпитетом «золотые» определялись как некоторые реальные (напр., чампака), так и мифологические деревья.

116 - За ним шли… тысячи женщин… – Страбон отмечал, что при выезде индийского царя на охоту его сопровождали толпы женщин, что напоминало грекам шествия вакханок [178, с. 58].

(6-10)

kṣaṇena tadvanaṃ sarvaṃ niḥśabdamabhavattadā ।
nādaḥ prasravaṇānāṃ ca pakṣiṇāṃ cāpyupāramat ॥6
sa sannikarṣamāgamya pārthasyākliṣṭakarmaṇaḥ ।
mūkaṃ nāma diteḥ putraṃ dadarśādbhutadarśanam ॥7
vārāhaṃ rūpamāsthāya tarkayantamivārjunam ।
hantuṃ paramaduṣṭātmā tamuvācātha phalgunaḥ ॥8
gāṇḍīvaṃ dhanurādāya śarāṃścāśīviṣopamān ।
sajyaṃ dhanurvaraṃ kṛtvā jyāghoṣeṇa ninādayan ॥9
yanmāṃ prārthayase hantumanāgasamihāgatam ।
tasmāttvāṃ pūrvamevāhaṃ neṣyāmi yamasādanam ॥10

В тот же миг весь лес стал безмолвен; замерло пение птиц и шум потоков. Подойдя близко к неутомимому в деяниях Партхе, увидел там (Шива) одного из сыновей Дити, по имени Мука; приняв образ вепря, закоснелый злодей намеревался как будто умертвить Арджуну. Взял тогда Пхальгуна Гандиву и змееподобные стрелы, напряг превосходный лук, оглашая (лес) гудением тетивы, и сказал тому (дайтье): «Коль ты меня, когда я ни в чем не повинным сюда пришел, убить хочешь, то я прежде сам отошлю тебя в обитель Ямы».

(11-16)

taṃ dṛṣṭvā prahariṣyantaṃ phalgunaṃ dṛḍhadhanvinam ।
kirātarūpī sahasā vārayāmāsa śaṅkaraḥ ॥11
mayaiṣa prārthitaḥ pūrvaṃ nīlameghasamaprabhaḥ ।
anādṛtyaiva tadvākyaṃ prajahārātha phalgunaḥ ॥12
kirātaśca samaṃ tasminnekalakṣye mahādyutiḥ ।
pramumocāśaniprakhyaṃ śaramagniśikhopamam ॥13
tau muktau sāyakau tābhyāṃ samaṃ tatra nipetatuḥ ।
mūkasya gātre vistīrṇe śailasaṃhanane tadā ॥14
yathāśaniviniṣpeṣo vajrasyeva ca parvate ।
tathā tayoḥ sannipātaḥ śarayorabhavattadā ॥15
sa viddho bahubhirbāṇairdīptāsyaiḥ pannagairiva ।
mamāra rākṣasaṃ rūpaṃ bhūyaḥ kṛtvā vibhīṣaṇam ॥16

Видя, что Пхальгуна, без промаха разящий, готов уже пустить (стрелу), поспешил остановить его Шанкара, принявший личину кираты: «Первым приметил я этого (вепря), подобного синей (грозовой) туче!» Но, пренебрегши его словами, поразил (вепря) Пхальгуна. Величественный Кирата тотчас послал в ту же цель свою стрелу, подобную молнии или факелу. И пущенные ими обоими стрелы разом попали в широкое, крепкое, как скала, тело Муки. Вместе обрушились на него те стрелы, словно ваджра и ашани, дробящие гору. Пронзенный бесчисленными стрелами¹¹⁷, что были подобны змеям с огненными ртами, он умер, вновь приняв устрашающий облик ракшасы.

117 - Пронзенный бесчисленными стрелами… – Выше было сказано, что Арджуна и Шива-Кирата пустили в Муку по одной стреле. Но стрелы эпических героев представляются волшебными, способными в полете превращаться во множество стрел.

(17-20)

dadarśātha tato jiṣṇuḥ puruṣaṃ kāñcanaprabham ।
kirātaveṣapracchannaṃ strīsahāyamamitrahā ।
tamabravītprītamanāḥ kaunteyaḥ prahasanniva ॥17
ko bhavānaṭate śūnye vane strīgaṇasaṃvṛtaḥ ।
na tvamasminvane ghore bibheṣi kanakaprabha ॥18
kimarthaṃ ca tvayā viddho mṛgo'yaṃ matparigrahaḥ ।
mayābhipannaḥ pūrvaṃ hi rākṣaso'yamihāgataḥ ॥19
kāmātparibhavādvāpi na me jīvanvimokṣyase ।
na hyeṣa mṛgayādharmo yastvayādya kṛto mayi ।
tena tvāṃ bhraṃśayiṣyāmi jīvitātparvatāśraya ॥20

И вот Джишну, губитель недругов, увидел мужа в блеске золота, облаченного в платье кираты, (шествовавшего) в обществе женщин. Сказал ему насмешливо обрадованный Каунтея: «Кто ты таков, что бродишь в пустынном лесу, окруженный толпами женщин? Не страшно ли тебе, златоблещущий, в этой грозной чаще? Зачем поразил ты облюбованную мною добычу, этого ракшасу, (под видом) зверя забредшего сюда? (Хотел ли ты) оскорбить меня или (действовал) в ослеплении страсти – не уйти тебе от меня живым! Ведь, поступив так ее мной, ты нарушил закон охоты. За это, житель гор, я лишу тебя жизни».

(21)

ityuktaḥ pāṇḍaveyena kirātaḥ prahasanniva ।
uvāca ślakṣṇayā vācā pāṇḍavaṃ savyasācinam ॥21

Выслушав Савьясачина Пандавею, усмехнулся Кирата и отвечал ему учтивою речью:

(22-24)

mamaivāyaṃ lakṣyabhūtaḥ pūrvameva parigrahaḥ ।
mamaiva ca prahāreṇa jīvitādvyavaropitaḥ ॥22
doṣānsvānnārhase'nyasmai vaktuṃ svabaladarpitaḥ ।
abhiṣakto'smi mandātmanna me jīvanvimokṣyase ॥23
sthiro bhavasva mokṣyāmi sāyakānaśanīniva ।
ghaṭasva parayā śaktyā muñca tvamapi sāyakān ॥24

«Я прежде тебя избрал (зверя) этого своей добычей. Мой же выстрел и разлучил его с жизнью. Не следует тебе, обольстясь своею силой, корить другого за то, в чем сам повинен. Неразумный, ты нанес мне оскорбление и не уйдешь от меня живым. Защищайся! Я буду метать стрелы, подобные ашани; ты же отвечай мне, сколько хватит сил, пускай свои стрелы!»

(25-32)

tatastau tatra saṃrabdhau garjamānau muhurmuhuḥ ।
śarairāśīviṣākāraistatakṣāte parasparam ॥25
tato'rjunaḥ śaravarṣaṃ kirāte samavāsṛjat ।
tatprasannena manasā pratijagrāha śaṅkaraḥ ॥26
muhūrtaṃ śaravarṣaṃ tatpratigṛhya pinākadhṛk ।
akṣatena śarīreṇa tasthau giririvācalaḥ ॥27
sa dṛṣṭvā bāṇavarṣaṃ tanmoghībhūtaṃ dhanañjayaḥ ।
paramaṃ vismayaṃ cakre sādhu sādhviti cābravīt ॥28
aho'yaṃ sukumārāṅgo himavacchikharālayaḥ ।
gāṇḍīvamuktānnārācānpratigṛhṇātyavihvalaḥ ॥29
ko'yaṃ devo bhavetsākṣādrudro yakṣaḥ sureśvaraḥ ।
vidyate hi giriśreṣṭhe tridaśānāṃ samāgamaḥ ॥30
na hi madbāṇajālānāmutsṛṣṭānāṃ sahasraśaḥ ।
śakto'nyaḥ sahituṃ vegamṛte devaṃ pinākinam ॥31
devo vā yadi vā yakṣo rudrādanyo vyavasthitaḥ ।
ahamenaṃ śaraistīkṣṇairnayāmi yamasādanam ॥32

И вот оба они, разъярясь, издавая рычание, принялись непрестанно разить друг друга змеевидными стрелами. Целый ливень стрел обрушил Арджуна на Кирату; но с весельем сердечным принял их на себя Шанкара. Принимая на себя долгое время этот ливень стрел, Владетель Пинаки, телесно невредим, стоял незыблемо, как гора. Завоеватель богатств, увидев, что ливень стрел его безуспешен, изумился тому и молвил: «О диво! Столь нежный сложением сей житель вершины Химавана принимает, однако, не дрогнув, пущенные из Гандивы стрелы! Кто бы это мог быть? Небожитель? Якша? Владыка богов или сам Рудра? Ведь на вершине прекраснейшей из гор, бывает, сходятся боги. Я выпускаю тысячами тучи стрел; напора их никто не в силах вынести, кроме бога – Владетеля Пинаки. И если это только не Рудра, а якша или даже любой из Тридесяти (богов) стоит передо мной, то я острыми стрелами направлю его в обитель Ямы».

(33-39)

tato hṛṣṭamanā jiṣṇurnārācānmarmabhedinaḥ ।
vyasṛjacchatadhā rājanmayūkhāniva bhāskaraḥ ॥33
tānprasannena manasā bhagavāṁllokabhāvanaḥ ।
śūlapāṇiḥ pratyagṛhṇācchilāvarṣamivācalaḥ ॥34
kṣaṇena kṣīṇabāṇo'tha saṃvṛttaḥ phalgunastadā ।
vitrāsaṃ ca jagāmātha taṃ dṛṣṭvā śarasaṅkṣayam ॥35
cintayāmāsa jiṣṇustu bhagavantaṃ hutāśanam ।
purastādakṣayau dattau tūṇau yenāsya khāṇḍave ॥36
kiṃ nu mokṣyāmi dhanuṣā yanme bāṇāḥ kṣayaṃ gatāḥ ।
ayaṃ ca puruṣaḥ ko'pi bāṇāngrasati sarvaśaḥ ॥37
ahamenaṃ dhanuṣkoṭyā śūlāgreṇeva kuñjaram ।
nayāmi daṇḍadhārasya yamasya sadanaṃ prati ॥38
samprāyudhyaddhanuṣkoṭyā kaunteyaḥ paravīrahā ।
tadapyasya dhanurdivyaṃ jagrāsa girigocaraḥ ॥39

И Джишну в упоении пустил сотни насмерть разящих стрел, – как будто солнце (раскинуло) свои лучи, о царь! Но Владыка, Создатель мира, Держатель трезубца в деснице с ликованием сердечным принял их на себя, как гора – лавину камней. Через короткое время не осталось у Пхальгуны стрел. Когда увидел он, что кончились стрелы, обуял его страх. Обратился он мыслью к двум своим неиссякаемым колчанам и к божественному Пожирателю жертв, который некогда даровал их ему в (лесу) Кхандава¹¹⁸. «Чем же буду стрелять из лука, раз кончились мои стрелы? И кто этот человек, что все стрелы мои поглощает? Как слона (бьют) концом копья, (ударю-ка) его древком лука и отправлю в обитель жезлоносца Ямы». И Каунтея, губитель враждебных героев, стал биться древком лука; но поглотил обитатель гор и этот его волшебный лук.

118 - …некогда даровал их ему в (лесу) Кхандава. – См. Мбх 1.216.

(40-46)

tato'rjuno grastadhanuḥ khaḍgapāṇiratiṣṭhata ।
yuddhasyāntamabhīpsanvai vegenābhijagāma tam ॥40
tasya mūrdhni śitaṃ khaḍgamasaktaṃ parvateṣvapi ।
mumoca bhujavīryeṇa vikramya kurunandanaḥ ।
tasya mūrdhānamāsādya paphālāsivaro hi saḥ ॥41
tato vṛkṣaiḥ śilābhiśca yodhayāmāsa phalgunaḥ ।
yathā vṛkṣānmahākāyaḥ pratyagṛhṇādatho śilāḥ ॥42
kirātarūpī bhagavāṃstataḥ pārtho mahābalaḥ ।
muṣṭibhirvajrasaṃsparśairdhūmamutpādayanmukhe ।
prajahāra durādharṣe kirātasamarūpiṇi ॥43
tataḥ śakrāśanisamairmuṣṭibhirbhṛśadāruṇaiḥ ।
kirātarūpī bhagavānardayāmāsa phalgunam ॥44
tataścaṭacaṭāśabdaḥ sughoraḥ samajāyata ।
pāṇḍavasya ca muṣṭīnāṃ kirātasya ca yudhyataḥ ॥45
sumuhūrtaṃ mahadyuddhamāsīttallomaharṣaṇam ।
bhujaprahārasaṃyuktaṃ vṛtravāsavayoriva ॥46

Когда поглотил лук его (Кирата), взял Арджуна в руки меч и стремительно бросился на него, желая положить конец битве. На голову его обрушил потомок Куру, разя всей мощью руки, свой острый меч, (удара которого) не вынесли бы даже горы. Но, опустившись на голову (Кираты), преломился лучший из мечей. Тогда деревьями и камнями стал биться Пхальгуна; но и деревья, и камни принял на себя великан, Бог в образе кираты. И вот могучий Партха, у которого от (гнева) изо рта повалил дым, стал бить крепкими, как ваджра, кулаками необоримого, уподобившегося обликом кирате (Бога). Тогда и Бог в образе кираты стал бить Пхальгуну безжалостными, подобными Индровой ашани кулаками. Слышен был устрашающий звук кулачных ударов, которыми обменивались Кирата и Пандава. Только миг длилась та великая, в трепет повергающая кулачная схватка, подобная той, что была между Вритрой и Васавой.

(47-51)

jahārātha tato jiṣṇuḥ kirātamurasā balī ।
pāṇḍavaṃ ca viceṣṭantaṃ kirāto'pyahanadbalāt ॥47
tayorbhujaviniṣpeṣātsaṅgharṣeṇorasostathā ।
samajāyata gātreṣu pāvako'ṅgāradhūmavān ॥48
tata enaṃ mahādevaḥ pīḍya gātraiḥ supīḍitam ।
tejasā vyākramadroṣāccetastasya vimohayan ॥49
tato nipīḍitairgātraiḥ piṇḍīkṛta ivābabhau ।
phalguno gātrasaṃruddho devadevena bhārata ॥50
nirucchvāso'bhavaccaiva sanniruddho mahātmanā ।
tataḥ papāta sammūḍhastataḥ prīto'bhavadbhavaḥ ॥51

Наконец могучий Джишну ударил Кирату грудью; но и Кирата изо всех сил нанес удар схватившемуся с ним Пандаве. От сжатия рук, от трения грудей на телах их вспыхивало пламя с углем и дымом. Вот Махадева стиснул измученного (Арджуну) в объятиях и, в ярости обрушившись на него всей своей мощью, угасил его сознание. Стеснилось тело Пхальгуны, сдавленное объятием Бога богов, и стал он подобен груде мяса, о бхарата! Сдавил его великий духом (бог) так, что не стало в нем дыхания, и пал он, лишившись чувств, на землю. Но Бхава остался (им) доволен.

(52-54)

bhagavānuvāca ।
bho bho phalguna tuṣṭo'smi karmaṇāpratimena te ।
śauryeṇānena dhṛtyā ca kṣatriyo nāsti te samaḥ ॥52
samaṃ tejaśca vīryaṃ ca mamādya tava cānagha ।
prītaste'haṃ mahābāho paśya māṃ puruṣarṣabha ॥53
dadāni te viśālākṣa cakṣuḥ pūrvaṛṣirbhavān ।
vijeṣyasi raṇe śatrūnapi sarvāndivaukasaḥ ॥54

Бог сказал:
О Пхальгуна, порадовал меня твой несравненный подвиг, и это мужество, и стойкость! Нет равного тебе среди кшатриев! Сегодня ратный пыл твой и геройство были равны моим, о безгрешный! Я доволен тобою. Виждь меня, о мощнодланный муж-бык, я дарую тебе «чудесное зрение», о большеокий! Ты был прежде святым мудрецом. В битве ты одолеешь всех недругов, будь они даже из числа небожителей.

(55-56)

vaiśampāyana uvāca ।
tato devaṃ mahādevaṃ giriśaṃ śūlapāṇinam ।
dadarśa phalgunastatra saha devyā mahādyutim ॥55
sa jānubhyāṃ mahīṃ gatvā śirasā praṇipatya ca ।
prasādayāmāsa haraṃ pārthaḥ parapurañjayaḥ ॥56

Вайшампаяна сказал:
И узрел тут Пхальгуна дивноблещущего Махадеву, Царя гор, Владетеля трезубца, сопровождаемого Богиней. Пал на колени Партха, покоритель чужих городов, и, свершив земной поклон, принялся умилостивлять Хару.

(57-60)

arjuna uvāca ।
kapardinsarvabhūteśa bhaganetranipātana ।
vyatikramaṃ me bhagavankṣantumarhasi śaṅkara ॥57
bhavagaddarśanākāṅkṣī prāpto'smīmaṃ mahāgirim ।
dayitaṃ tava deveśa tāpasālayamuttamam ॥58
prasādaye tvāṃ bhagavansarvabhūtanamaskṛta ।
na me syādaparādho'yaṃ mahādevātisāhasāt ॥59
kṛto mayā yadajñānādvimardo'yaṃ tvayā saha ।
śaraṇaṃ samprapannāya tatkṣamasvādya śaṅkara ॥60

Арджуна сказал:
Великий бог, владыка всего сущего, Капардин, Ослепитель Бхаги! Простить ты должен прегрешение мое, о Шанкара! С желанием увидеть тебя пришел я на эту великую гору, милую сердцу твоему, владыка богов, высшее средоточие духа подвижничества! Смилуйся же, великий, почитаемый всеми существами! Да не ляжет на меня вина за то, что был я столь дерзок с Махадевой! Прости мне, взывающему о защите, схватку эту, которую затеял я с тобой по незнанию, о Благодатный!

(61)

vaiśampāyana uvāca ।
tamuvāca mahātejāḥ prahasya vṛṣabhadhvajaḥ ।
pragṛhya ruciraṃ bāhuṃ kṣāntamityeva phalgunam ॥61

Вайшампаяна сказал:
Тогда Имеющий знаком быка, богатый духовным пылом, улыбнувшись и взявши Пхальгуну за сияющую красотой руку, молвил ему: «Ты прощен!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сороковая глава.

ГЛАВА 41

(1-6)

bhagavānuvāca ।
narastvaṃ pūrvadehe vai nārāyaṇasahāyavān ।
badaryāṃ taptavānugraṃ tapo varṣāyutānbahūn ॥1
tvayi vā paramaṃ tejo viṣṇau vā puruṣottame ।
yuvābhyāṃ puruṣāgryābhyāṃ tejasā dhāryate jagat ॥2
śakrābhiṣeke sumahaddhanurjaladanisvanam ।
pragṛhya dānavāḥ śastāstvayā kṛṣṇena ca prabho ॥3
etattadeva gāṇḍīvaṃ tava pārtha karocitam ।
māyāmāsthāya yadgrastaṃ mayā puruṣasattama ।
tūṇau cāpyakṣayau bhūyastava pārtha yathocitau ॥4
prītimānasmi vai pārtha tava satyaparākrama ।
gṛhāṇa varamasmattaḥ kāṅkṣitaṃ yannararṣabha ॥5
na tvayā sadṛśaḥ kaścitpumānmartyeṣu mānada ।
divi vā vidyate kṣatraṃ tvatpradhānamarindama ॥6

Бог сказал:
В прошлом воплощении ты был Нарой, сотоварищем Нараяны, и на протяжении многих десятков тысяч лет предавался суровому подвижничеству в обители Бадари¹¹⁹. В тебе и в превосходнейшем из мужей – Вишну заключен высочайший духовный пыл. Оба вы – первые среди мужей, и вашим духовным пылом поддерживается вселенная. При обряде помазания Шакры ты, владыка, взял огромный лук, (пение тетивы) которого подобно голосу грозовой тучи, и совместно с Кришной истребил данавов¹²⁰. Этот Гандива, который словно создан для твоей руки, которым смог я завладеть, лишь прибегнув к волшебству, и есть тот самый (лук), о достойнейший из мужей! Колчаны же твои, как им и должно, по-прежнему неиссякаемы, о Партха! Я доволен тобой, о истинно доблестный! Прими же от меня, о муж-бык, Партха, желанный тебе дар! Нет среди смертных мужа, подобного тебе, внушитель гордости; нет лучше тебя кшатрия даже на небе, о смиритель недругов!

119 - …ты был Нарой, сотоварищем Нараяны, и… предавался суровому подвижничеству в обители Бадари. – Две горы в окрестностях совр. Бадринатха почитаются как места подвижнических свершений двух древних святых, ипостасей Вишну: Нары и Нараяны [291, с. 152], новыми воплощениями которых в Мбх считаются Арджуна и Кришна.

120 - При обряде помазания Шакры ты… совместно с Кришной истребил данавов. – См. миф о том, как Нара и Нараяна по просьбе богов истребили демонов и помогли Индре утвердить свою власть над вселенной (Мбх 5.48.10-18 [64, с. 122]).

(7-12)

arjuna uvāca ।
bhagavandadāsi cenmahyaṃ kāmaṃ prītyā vṛṣadhvaja ।
kāmaye divyamastraṃ tadghoraṃ pāśupataṃ prabho ॥7
yattadbrahmaśiro nāma raudraṃ bhīmaparākramam ।
yugānte dāruṇe prāpte kṛtsnaṃ saṃharate jagat ॥8
daheyaṃ yena saṅgrāme dānavānrākṣasāṃstathā ।
bhūtāni ca piśācāṃśca gandharvānatha pannagān ॥9
yataḥ śūlasahasrāṇi gadāścograpradarśanāḥ ।
śarāścāśīviṣākārāḥ sambhavantyanumantritāḥ ॥10
yudhyeyaṃ yena bhīṣmeṇa droṇena ca kṛpeṇa ca ।
sūtaputreṇa ca raṇe nityaṃ kaṭukabhāṣiṇā ॥11
eṣa me prathamaḥ kāmo bhagavanbhaganetrahan ।
tvatprasādādvinirvṛttaḥ samarthaḥ syāmahaṃ yathā ॥12

Арджуна сказал:
О Владыка, Имеющий знаком быка, если ты (готов) благосклонно дать мне желаемое, то хотел бы я (получить) чудесное, грозное твое, о могучий, оружие Раудра или Пашупата, что зовется также «Головою Брахмы»¹²¹; оно наделено чудовищною силой и разрушает всю вселенную при наступлении безжалостного конца юги. И пусть испепелю я им в битве данавов и ракшасов, бхутов и пишачей, гандхарвов и змей. Побуждаемое заклятием, оно порождает тысячи копий, устрашающие взор палицы и стрелы, подобные ядовитым гадам. И да сражусь я им в битве с Бхишмой, Дроной, Крипой, а также с Сыном возницы, всегда столь язвительным в речах. Вот каково, владыка, Ослепитель Бхаги, главнейшее из всех моих желаний; милостью твоей да будет мне по силам осуществить его!

121 - …оружие Раудра или Пашупата, что зовется также «Головою Брахмы»… – Если здесь мифическое оружие «Голова Брахмы» (брахмаширас) как будто тождественно «Пашупате», то в другом изложении того же сюжета (см. далее, главы 163) Арджуна применяет его против Шивы в поединке, предшествующем вручению «Пашупаты».

(13-16)

bhagavānuvāca ।
dadāni te'straṃ dayitamahaṃ pāśupataṃ mahat ।
samartho dhāraṇe mokṣe saṃhāre cāpi pāṇḍava ॥13
naitadveda mahendro'pi na yamo na ca yakṣarāṭ ।
varuṇo vātha vā vāyuḥ kuto vetsyanti mānavāḥ ॥14
na tvetatsahasā pārtha moktavyaṃ puruṣe kvacit ।
jagadvinirdahetsarvamalpatejasi pātitam ॥15
avadhyo nāma nāstyasya trailokye sacarācare ।
manasā cakṣuṣā vācā dhanuṣā ca nipātyate ॥16

Бог сказал:
Я дарую тебе великое, любимое мое оружие Пашупата. Ты сможешь и удерживать его, и пускать в действие, и возвращать обратно. Не знают этой (тайны) ни Махендра, ни Яма, ни Царь якшей, ни Варуна, ни Ваю – где уж постичь ее потомкам Ману! Нельзя, о Партха, бездумно применять его против человека¹²²; обрушившись на того, кто беден духовным пылом, оно способно выжечь всю вселенную! Поистине, нет в трех мирах подвижной или неподвижной (цели), которой бы оно не поразило. Направлять же его можно мыслью, взглядом, словом или при помощи лука.

122 - Нельзя… применять его против человека… – Т. е. это оружие предназначено для борьбы только против инкарнаций божеств (Карна) и демонов, каковыми являются противники Пандавов – кауравы.

(17-22)

vaiśampāyana uvāca ।
tacchrutvā tvaritaḥ pārthaḥ śucirbhūtvā samāhitaḥ ।
upasaṅgṛhya viśveśamadhīṣveti ca so'bravīt ॥17
tatastvadhyāpayāmāsa sarahasya nivartanam ।
tadastraṃ pāṇḍavaśreṣṭhaṃ mūrtimantamivāntakam ॥18
upatasthe mahātmānaṃ yathā tryakṣamumāpatim ।
pratijagrāha taccāpi prītimānarjunastadā ॥19
tataścacāla pṛthivī saparvatavanadrumā ।
sasāgaravanoddeśā sagrāmanagarākarā ॥20
śaṅkhadundubhighoṣāśca bherīṇāṃ ca sahasraśaḥ ।
tasminmuhūrte samprāpte nirghātaśca mahānabhūt ॥21
athāstraṃ jājvaladghoraṃ pāṇḍavasyāmitaujasaḥ ।
mūrtimadviṣṭhitaṃ pārśve dadṛśurdevadānavāḥ ॥22

Вайшампаяна сказал:
Услышав это, Партха спешно подвергся очищению, духовно сосредоточился и затем, обняв стопы Вседержителя, сказал: «Наставь меня!» Тогда преподал (Шива) достойнейшему из Пандавов (знание) этого оружия, подобного воплощению Антаки, с секретом возвращения его. Перешло оно в услужение к великому духом (герою), как (служило прежде самому) Треокому, Супругу Умы. Арджуна с ликованием принял его во владение. И содрогнулась при этом вся земля с горами, лесами и деревьями, морями и лесистыми краями, рудниками, городами и селениями. Едва настал тот миг, как зазвучали тысячи литавр, раковин, барабанов и случилось большое землетрясение. И увидели боги и данавы, как рядом с неизмеримо мощным Пандавой встало, полыхая сиянием, это грозное оружие в его телесном воплощении.

(23-26)

spṛṣṭasya ca tryambakena phalgunasyāmitaujasaḥ ।
yatkiñcidaśubhaṃ dehe tatsarvaṃ nāśameyivat ॥23
svargaṃ gacchetyanujñātastryambakena tadārjunaḥ ।
praṇamya śirasā pārthaḥ prāñjalirdevamaikṣata ॥24
tataḥ prabhustridivanivāsināṃ vaśī mahāmatirgiriśa umāpatiḥ śivaḥ ।
dhanurmahadditijapiśācasūdanaṃ dadau bhavaḥ puruṣavarāya gāṇḍivam ॥25
tataḥ śubhaṃ girivaramīśvarastadā sahomayā sitataṭasānukandaram ।
vihāya taṃ patagamaharṣisevitaṃ jagāma khaṃ puruṣavarasya paśyataḥ ॥26

Если и было что-либо нечистое в теле безмерно мощного Пхальгуны, то при прикосновении к Треокому все это разом уничтожилось. «Ступай на небо!» – повелел ему Треокий. Партха Арджуна, преклонив главу и сложив ладони, устремил взор на бога. И тут Бхава, Властелин обитателей третьего неба, средоточие воли, носитель великого разума, Царь гор, Супруг Умы, Шива вручил достойнейшему из людей Гандиву, великий лук, истребляющий дайтьев и пишачей. Затем, покинув пресветлую, наилучшую из гор с ее вершинами, пещерами и белыми склонами, посещаемую только птицами и великими святыми мудрецами, Владыка вместе с Умой перед взором достойнейшего из людей вознесся на небо.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сорок первая глава.

ГЛАВА 42

(1-4)

vaiśampāyana uvāca ।
tasya sampaśyatastveva pinākī vṛṣabhadhvajaḥ ।
jagāmādarśanaṃ bhānurlokasyevāstameyivān ॥1
tato'rjunaḥ paraṃ cakre vismayaṃ paravīrahā ।
mayā sākṣānmahādevo dṛṣṭa ityeva bhārata ॥2
dhanyo'smyanugṛhīto'smi yanmayā tryambako haraḥ ।
pinākī varado rūpī dṛṣṭaḥ spṛṣṭaśca pāṇinā ॥3
kṛtārthaṃ cāvagacchāmi paramātmānamātmanā ।
śatrūṃśca vijitānsarvānnirvṛttaṃ ca prayojanam ॥4

Вайшампаяна сказал:
Имеющий знаком быка Владетель Пинаки скрылся от его взора, как солнце (скрывается) от мира на закате. Арджуна, губитель вражеских героев, исполнился небывалым изумлением. «Въяве видел я самого Махадеву, – так (говорил он), о бхарата, – выпало мне счастье и великая честь самого Треокого Хару, Владетеля Пинаки лицезреть в образе Подателя даров и коснуться его рукою. Дух же мой (коснулся) Высочайшего Духа¹²³, и дело мое теперь достигло завершения; все враги (как бы) побеждены, и цель осуществлена!»

123 - Дух же мой (коснулся) Высочайшего Духа… – Слова Арджуны означают, что при встрече с Шивой он пережил ощущение единства своего атмана с Высшим Атманом, Абсолютом (paramātman).

(5-6)

tato vaiḍūryavarṇābho bhāsayansarvato diśaḥ ।
yādogaṇavṛtaḥ śrīmānājagāma jaleśvaraḥ ॥5
nāgairnadairnadībhiśca daityaiḥ sādhyaiśca daivataiḥ ।
varuṇo yādasāṃ bhartā vaśī taṃ deśamāgamat ॥6

И тут, озаряя все стороны пространства сиянием цвета (лазурного) камня вайдурья, окруженный стаями морских чудовищ, явился святой Владыка вод. (Со свитой из) нагов, дайтьев, речных богов и богинь, садхьев, а также (различных) божеств прибыл в то место хозяин водных тварей, средоточие воли – Варуна.

(7-8)

atha jāmbūnadavapurvimānena mahārciṣā ।
kuberaḥ samanuprāpto yakṣairanugataḥ prabhuḥ ॥7
vidyotayannivākāśamadbhutopamadarśanaḥ ।
dhanānāmīśvaraḥ śrīmānarjunaṃ draṣṭumāgataḥ ॥8

Затем на дивноблещущей небесной колеснице приехал и златотелый владыка Кубера, сопутствуемый якшами. Подобясь обликом чуду, сиянием залив поднебесье, святой Властитель сокровищ явился для встречи с Арджуной.

(9-11)

tathā lokāntakṛcchrīmānyamaḥ sākṣātpratāpavān ।
mūrtyamūrtidharaiḥ sārdhaṃ pitṛbhirlokabhāvanaiḥ ॥9
daṇḍapāṇiracintyātmā sarvabhūtavināśakṛt ।
vaivasvato dharmarājo vimānenāvabhāsayan ॥10
trīṁllokānguhyakāṃścaiva gandharvāṃśca sapannagān ।
dvitīya iva mārtaṇḍo yugānte samupasthite ॥11

Вот и сам великий жезлоносец Яма, могущественный вершитель светопреставлений, губитель всего живого, чья природа непостижима, Царь правосудия, сын Вивасвана, сопровождаемый воплощенными и бестелесными праотцами¹²⁴, ведающими благом человеческого рода, озарил сиянием небесной колесницы три мира с областями гухьяков, гандхарвов и змей, словно Мартанда (в грозном его облике, который он принимает) при наступлении конца юги.

124 - …воплощенными и бестелесными праотцами… – См. словарь терминов: питары.

(12)

bhānumanti vicitrāṇi śikharāṇi mahāgireḥ ।
samāsthāyārjunaṃ tatra dadṛśustapasānvitam ॥12

Расположившись на прекрасных сияющих вершинах великой горы, взирали (боги) на Арджуну, обуянного подвижническим пылом.

(13-15)

tato muhūrtādbhagavānairāvataśirogataḥ ।
ājagāma sahendrāṇyā śakraḥ suragaṇairvṛtaḥ ॥13
pāṇḍureṇātapatreṇa dhriyamāṇena mūrdhani ।
śuśubhe tārakārājaḥ sitamabhramivāsthitaḥ ॥14
saṃstūyamāno gandharvairṛṣibhiśca tapodhanaiḥ ।
śṛṅgaṃ gireḥ samāsādya tasthau sūrya ivoditaḥ ॥15

Немного спустя прибыл вместе с Индрани окруженный сонмами божеств сам владыка Шакра, едущий на голове Айраваты. (На фоне) белого зонта, несомого над его головой¹²⁵, сиял он, словно Царь звезд, покоящийся на светлом облачке. Гандхарвы и святые мудрецы, обладающие сокровищем тапаса, пели ему славу. Достигнув вершины горы, он встал там, подобно взошедшему солнцу.

125 - (На фоне) белого зонта, несомого над его головой… – Белый зонт служил в Индии эмблемой царского достоинства [212, с. 37].

(16)

atha meghasvano dhīmānvyājahāra śubhāṃ giram ।
yamaḥ paramadharmajño dakṣiṇāṃ diśamāsthitaḥ ॥16

И тогда мудрый Яма, знаток высочайшей дхармы, стоя на южной стороне, дивное слово сказал (громовым) голосом тучи:

(17-23)

arjunārjuna paśyāsmāṁllokapālānsamāgatān ।
dṛṣṭiṃ te vitarāmo'dya bhavānarho hi darśanam ॥17
pūrvarṣiramitātmā tvaṃ naro nāma mahābalaḥ ।
niyogādbrahmaṇastāta martyatāṃ samupāgataḥ ।
tvaṃ vāsavasamudbhūto mahāvīryaparākramaḥ ॥18
kṣatraṃ cāgnisamasparśaṃ bhāradvājena rakṣitam ।
dānavāśca mahāvīryā ye manuṣyatvamāgatāḥ ।
nivātakavacāścaiva saṃsādhyāḥ kurunandana ॥19
piturmamāṃśo devasya sarvalokapratāpinaḥ ।
karṇaḥ sa sumahāvīryastvayā vadhyo dhanañjaya ॥20
aṃśāśca kṣitisamprāptā devagandharvarakṣasām ।
tvayā nipātitā yuddhe svakarmaphalanirjitām ।
gatiṃ prāpsyanti kaunteya yathāsvamarikarśana ॥21
akṣayā tava kīrtiśca loke sthāsyati phalguna ।
tvayā sākṣānmahādevastoṣito hi mahāmṛdhe ।
laghvī vasumatī cāpi kartavyā viṣṇunā saha ॥22
gṛhāṇāstraṃ mahābāho daṇḍamaprativāraṇam ।
anenāstreṇa sumahattvaṃ hi karma kariṣyasi ॥23

«О Арджуна, Арджуна! Виждь нас, сошедшихся (здесь) Хранителей мира! Ныне наделяем мы тебя „чудесным зрением“, ты достоин того, чтоб (нас) увидеть. Прежде был ты могущественным святым мудрецом по имени Нара, обладателем безмерного духовного величия. Только повинуясь воле Брахмы, ты, носитель великого мужества и отваги, рожденный от Васавы, явился среди смертных. Тебе, о потомок Куру, суждено истребить жгучих, как пламя, кшатриев, подначальных сыну Бхарадваджи, многомощных данавов, принявших человеческие воплощения, а также ниватакавачей. Карне, этому превеликому герою, (в ком воплотилась) частица моего божественного отца, согревающего все миры¹²⁶, также суждено пасть от твоей руки, о Завоеватель богатств! Те, в ком воплотились на земле частицы богов, гандхарвов и ракшасов, поверженные тобою в битве, встретят каждый свою (посмертную) участь, уготованную плодами его собственных деяний, о Каунтея, губитель недругов! Нерушимой пребудет в мире слава твоя, о Пхальгуна; ведь сам Махадева доволен остался (отвагой) твоей в великой схватке, и тебе же вместе с Вишну предстоит облегчить ношу земли! Прими же, о мощнодланный, это оружие – палицу, (удары которой) неотвратимы. С этим оружием совершишь ты величайший подвиг».

126 - Карне… (в ком воплотилась) частица моего божественного отца, согревающего все миры… – Карна – сын и частичное воплощение Солнца (Сурьи); Яма, произносящий эти слова, также считался сыном Солнца (откуда его патроним Вайвасвата, «сын Вивасвана»).

(24)

pratijagrāha tatpārtho vidhivatkurunandanaḥ ।
samantraṃ sopacāraṃ ca samokṣaṃ sanivartanam ॥24

И Партха, потомок Куру, принял, соблюдая правила, это (оружие) с его заклятием, с (секретами) пользования, приведения в действие и возвращения назад.

(25)

tato jaladharaśyāmo varuṇo yādasāṃ patiḥ ।
paścimāṃ diśamāsthāya giramuccārayanprabhuḥ ॥25

Тогда пребывавший на западной стороне, темный, как дождевая туча, повелитель морских чудищ, владыка Варуна молвил такое слово:

(26-30)

pārtha kṣatriyamukhyastvaṃ kṣatradharme vyavasthitaḥ ।
paśya māṃ pṛthutāmrākṣa varuṇo'smi jaleśvaraḥ ॥26
mayā samudyatānpāśānvāruṇānanivāraṇān ।
pratigṛhṇīṣva kaunteya sarahasyanivartanān ॥27
ebhistadā mayā vīra saṅgrāme tārakāmaye ।
daiteyānāṃ sahasrāṇi saṃyatāni mahātmanām ॥28
tasmādimānmahāsattva matprasādātsamutthitān ।
gṛhāṇa na hi te mucyedantako'pyātatāyinaḥ ॥29
anena tvaṃ yadāstreṇa saṅgrāme vicariṣyasi ।
tadā niḥkṣatriyā bhūmirbhaviṣyati na saṃśayaḥ ॥30

«О Партха, ты – первый среди кшатриев, ты живешь согласно кшатрийской дхарме. Виждь меня, (герой) с широкими медно-красными очами, я есмь Варуна, Владыка вод. Мои, Варуны, сети, когда я их бросаю, нельзя отклонить от (цели); прими же их, о Каунтея, вместе с (тайной) их возвращения. Это ими, о герой, в битве, завязавшейся из-за Тараки¹²⁷, опутал я тысячи великих духом дайтьев. Принимай же их, многодоблестный, по милости моей вот они пред тобою. Теперь и сам Антака не спасется от тебя, пожелай ты только погубить его. Поистине, если ты в битве применишь это оружие, лишится земля всех кшатриев!»

127 - …в битве, завязавшейся из-за Тараки… – Мифическая междоусобная битва богов (при участии демонов), поводом к которой явилось похищение Сомой супруги бога Брихаспати – Тары, или Тараки [196, с. 101 – 103; 232, с. 52, 90, 181].

(31)

tataḥ kailāsanilayo dhanādhyakṣo'bhyabhāṣata ।
datteṣvastreṣu divyeṣu varuṇena yamena ca ॥31

После того как Варуна и Яма вручили (Арджуне) волшебное оружие, блюститель сокровищ Кубера, чье жилище на Кайласе, сказал:

(32-33)

savyasācinmahābāho pūrvadeva sanātana ।
sahāsmābhirbhavāñśrāntaḥ purākalpeṣu nityaśaḥ ॥32
matto'pi tvaṃ gṛhāṇāstramantardhānaṃ priyaṃ mama ।
ojastejodyutiharaṃ prasvāpanamarātihan ॥33

«О мощнодланный Савьясачин! О извечное, древнее божество! Вместе с нами в прежних кальпах ты неустанно изнурял себя (подвижничеством)! Прими же от меня мое любимое оружие антардхана; похищая у врагов мощь, пыл и блеск, оно погружает в сон и истребляет их».

(34)

tato'rjuno mahābāhurvidhivatkurunandanaḥ ।
kauberamapi jagrāha divyamastraṃ mahābalaḥ ॥34

И мощнодланный Арджуна, великий потомок Куру, принял, как велено обычаем, волшебное оружие Куберы.

(35)

tato'bravīddevarājaḥ pārthamakliṣṭakāriṇam ।
sāntvayañślakṣṇayā vācā meghadundubhinisvanaḥ ॥35

Тогда Царь богов, чей голос – как рев барабана, (вторимый громом) облака, ласково обратился к неутомимому в деяниях Партхе с учтивою речью:

(36-38)

kuntīmātarmahābāho tvamīśānaḥ purātanaḥ ।
parāṃ siddhimanuprāptaḥ sākṣāddevagatiṃ gataḥ ॥36
devakāryaṃ hi sumahattvayā kāryamarindama ।
āroḍhavyastvayā svargaḥ sajjībhava mahādyute ॥37
ratho mātalisaṃyukta āgantā tvatkṛte mahīm ।
tatra te'haṃ pradāsyāmi divyānyastrāṇi kaurava ॥38

«О мощнодланный, ты, чья мать – Кунти! Ты – древний Ишана, обретший осуществление высшей цели и удостоенный участи богов. Величайшее дело, дело богов предстоит исполнить тебе, смиритель недругов; тебе (также) надлежит взойти на небо, о многославный, – готовься к этому! За тобой прибудет на землю колесница, ведомая (моим возничим) Матали; там, (на небе), я вручу тебе волшебное оружие, о каурава!»

(39-42)

tāndṛṣṭvā lokapālāṃstu sametāngirimūrdhani ।
jagāma vismayaṃ dhīmānkuntīputro dhanañjayaḥ ॥39
tato'rjuno mahātejā lokapālānsamāgatān ।
pūjayāmāsa vidhivadvāgbhiradbhiḥ phalairapi ॥40
tataḥ pratiyayurdevāḥ pratipūjya dhanañjayam ।
yathāgatena vibudhāḥ sarve kāmamanojavāḥ ॥41
tato'rjuno mudaṃ lebhe labdhāstraḥ puruṣarṣabhaḥ ।
kṛtārthamiva cātmānaṃ sa mene pūrṇamānasaḥ ॥42

Зря Хранителей мира, сошедшихся на темени горы, дивился им Завоеватель богатств, мудрый сын Кунти. Исполненный духовного пыла, Арджуна почтил собравшихся Хранителей мира, по обычаю, речами, водой и плодами. Затем, ответно почтив Завоевателя богатств, премудрые боги, способные по желанию (летать) со скоростью мысли, отправились каждый своим путем. А Арджуна, муж-бык, добыв оружие, ликовал и чувствовал себя (человеком), чья цель осуществлена и дух удовлетворен.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сорок вторая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О КИРАТЕ»

СКАЗАНИЕ О ВОСХОЖДЕНИИ НА НЕБО ИНДРЫ

ГЛАВА 43

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
gateṣu lokapāleṣu pārthaḥ śatrunibarhaṇaḥ ।
cintayāmāsa rājendra devarājarathāgamam ॥1
tataścintayamānasya guḍākeśasya dhīmataḥ ।
ratho mātalisaṃyukta ājagāma mahāprabhaḥ ॥2
nabho vitimiraṃ kurvañjaladānpāṭayanniva ।
diśaḥ sampūrayannādairmahāmegharavopamaiḥ ॥3
asayaḥ śaktayo bhīmā gadāścograpradarśanāḥ ।
divyaprabhāvāḥ prāsāśca vidyutaśca mahāprabhāḥ ॥4
tathaivāśanayastatra cakrayuktā huḍāguḍāḥ ।
vāyusphoṭāḥ sanirghātā barhimeghanibhasvanāḥ ॥5
tatra nāgā mahākāyā jvalitāsyāḥ sudāruṇāḥ ।
sitābhrakūṭapratimāḥ saṃhatāśca yathopalāḥ ॥6
daśa vājisahasrāṇi harīṇāṃ vātaraṃhasām ।
vahanti yaṃ netramuṣaṃ divyaṃ māyāmayaṃ ratham ॥7
tatrāpaśyanmahānīlaṃ vaijayantaṃ mahāprabham ।
dhvajamindīvaraśyāmaṃ vaṃśaṃ kanakabhūṣaṇam ॥8
tasminrathe sthitaṃ sūtaṃ taptahemavibhūṣitam ।
dṛṣṭvā pārtho mahābāhurdevamevānvatarkayat ॥9
tathā tarkayatastasya phalgunasyātha mātaliḥ ।
sannataḥ praśrito bhūtvā vākyamarjunamabravīt ॥10

Вайшампаяна сказал:
Когда удалились Хранители мира, о Индра царей, тогда Партха, губитель недругов, обратил свои помыслы к прибытию колесницы Царя богов. И пока мудрый Гудакеша предавался размышлениям, прибыла к нему ведомая Матали дивноблещущая колесница. Словно рассекши облака, она залила сиянием все небо; грохот ее, подобный реву огромной тучи, заполнил все (пространство в пределах) сторон света. (В ней были) грозные мечи и копья, устрашающие взор палицы, волшебством сотворенные дротики и яркоблещущие молнии. Там были ашани с чакрами, оружие худа и агуда, порывы ветра с ураганами, чей рев подобен звуку, в котором слиты грохот туч и крик павлинов¹. И были там престрашные змеи с огненными пастями; их огромные тела подобились скопищам белых облаков или грудам драгоценных камней. Десять тысяч буланых коней влекли эту чудесную, приковывающую взоры, чарами сотворенную колесницу. Увидел он на ней и ярчайший темно-синий, как цветок лотоса², стяг Вайджаянта, (реющий) на позолоченном бамбуковом древке. Завидев стоящим на той колеснице возничего в убранстве из чистейшего золота, мощнодланный Партха принял его за самого бога. Но пока Пхальгуна размышлял об этом, Матали, почтительно склонившись перед ним, молвил Арджуне:

1 - …звуку, в котором слиты грохот туч и крик павлинов. – Популярный в индийской поэзии образ [320, с. 44]. Павлины обычно кричат перед началом дождя.

2 - …темно-синий, как цветок лотоса… – Имеется в виду особая разновидность: лотос indīvara.

(11-14)

bho bho śakrātmaja śrīmāñśakrastvāṃ draṣṭumicchati ।
ārohatu bhavāñśīghraṃ rathamindrasya sammatam ॥11
āha māmamaraśreṣṭhaḥ pitā tava śatakratuḥ ।
kuntīsutamiha prāptaṃ paśyantu tridaśālayāḥ ॥12
eṣa śakraḥ parivṛto devairṛṣigaṇaistathā ।
gandharvairapsarobhiśca tvāṃ didṛkṣuḥ pratīkṣate ॥13
asmāllokāddevalokaṃ pākaśāsanaśāsanāt ।
āroha tvaṃ mayā sārdhaṃ labdhāstraḥ punareṣyasi ॥14

«О детище Шакры! Великий Шакра желает повидать тебя! Взойди же скорее, почтенный, на прославленную колесницу Индры! Первый среди бессмертных отец твой Шатакрату сказал мне: „Да узрят обитатели небес явившимся сюда сына Кунти!“ Окруженный богами и сонмами святых мудрецов, гандхарвами и апсарами, ждет тебя жаждущий встречи Шакра. Во исполнение воли Пакашасаны из этого мира вознесись со мною вместе в мир богов – ты вернешься назад, обретя оружие!»

(15-18)

arjuna uvāca ।
mātale gaccha śīghraṃ tvamārohasva rathottamam ।
rājasūyāśvamedhānāṃ śatairapi sudurlabham ॥15
pārthivaiḥ sumahābhāgairyajvabhirbhūridakṣiṇaiḥ ।
daivatairvā samāroḍhuṃ dānavairvā rathottamam ॥16
nātaptatapasā śakya eṣa divyo mahārathaḥ ।
draṣṭuṃ vāpyatha vā spraṣṭumāroḍhuṃ kuta eva tu ॥17
tvayi pratiṣṭhite sādho rathasthe sthiravājini ।
paścādahamathārokṣye sukṛtī satpathaṃ yathā ॥18

Арджуна сказал:
Ступай, о Матали, взойди скорее сам на превосходнейшую эту колесницу, (обладания) которой не достичь даже сотнями (обрядов) раджасуя и ашвамедха! На прекраснейшую эту колесницу (не) взойти ни царям, взысканным судьбою, совершавшим жертвы с обильными дарениями, ни богам, ни данавам. Кто не закалился в подвижничестве, не сможет ни увидеть, ни коснуться этой великой, волшебной колесницы, ни тем более взойти на нее. Лишь когда ты, достойнейший, ступишь на эту, выносливыми конями влекомую колесницу, взойду на нее и я, подобно добродетельному (мужу), ступающему на благую стезю (вслед за учителем).

(19-25)

vaiśampāyana uvāca ।
tasya tadvacanaṃ śrutvā mātaliḥ śakrasārathiḥ ।
āruroha rathaṃ śīghraṃ hayānyeme ca raśmibhiḥ ॥19
tato'rjuno hṛṣṭamanā gaṅgāyāmāplutaḥ śuciḥ ।
jajāpa japyaṃ kaunteyo vidhivatkurunandanaḥ ॥20
tataḥ pitṝnyathānyāyaṃ tarpayitvā yathāvidhi ।
mandaraṃ śailarājaṃ tamāpraṣṭumupacakrame ॥21
sādhūnāṃ dharmaśīlānāṃ munīnāṃ puṇyakarmaṇām ।
tvaṃ sadā saṃśrayaḥ śaila svargamārgābhikāṅkṣiṇām ॥22
tvatprasādātsadā śaila brāhmaṇāḥ kṣatriyā viśaḥ ।
svargaṃ prāptāścaranti sma devaiḥ saha gatavyathāḥ ॥23
adrirāja mahāśaila munisaṃśraya tīrthavan ।
gacchāmyāmantrayāmi tvāṃ sukhamasmyuṣitastvayi ॥24
tava sānūni kuñjāśca nadyaḥ prasravaṇāni ca ।
tīrthāni ca supuṇyāni mayā dṛṣṭānyanekaśaḥ ॥25

Вайшампаяна сказал:
Выслушав его, Матали, колесничий Шакры, поспешно взошел на колесницу и поводьями придержал коней. Тогда Арджуна Каунтея, потомок Куру, сердечно ликуя, омылся в Ганге, очистился и произнес согласно правилам должные мантры. По обычаю, как положено, насытил он праотцев возлияниями, затем приблизился к Мандаре, царю гор, испросить у него (напутствие): «О гора, ты всегда даровала приют тем, кто ищет пути к небесам: святым мужам, утвердившимся в дхарме, подвижникам, вершителям благих деяний. По милости твоей, о гора, брахманы, кшатрии и вайшьи, достигнув неба, не зная забот, живут там вместе с богами! Великий пик, царь гор, приют отшельников, подобный тиртхе, я ухожу, прощай! Счастливо пребывал я на твоей (вершине). Не раз я любовался твоими хребтами, лесными зарослями, реками, водопадами и пресвятыми тиртхами!»

(26-27)

evamuktvārjunaḥ śailamāmantrya paravīrahā ।
āruroha rathaṃ divyaṃ dyotayanniva bhāskaraḥ ॥26
sa tenādityarūpeṇa divyenādbhutakarmaṇā ।
ūrdhvamācakrame dhīmānprahṛṣṭaḥ kurunandanaḥ ॥27

Сказал так Арджуна, губитель вражеских героев, и, простившись с горой, взошел, сияя, словно Солнце, на волшебную колесницу. И на ней, схожей обликом с Адитьей, чудесной, сотворенной с дивным искусством, ликуя, вознесся ввысь премудрый потомок Куру.

(28-33)

so'darśanapathaṃ yātvā martyānāṃ bhūmicāriṇām ।
dadarśādbhutarūpāṇi vimānāni sahasraśaḥ ॥28
na tatra sūryaḥ somo vā dyotate na ca pāvakaḥ ।
svayaiva prabhayā tatra dyotante puṇyalabdhayā ॥29
tārārūpāṇi yānīha dṛśyante dyutimanti vai ।
dīpavadviprakṛṣṭatvādaṇūni sumahāntyapi ॥30
tāni tatra prabhāsvanti rūpavanti ca pāṇḍavaḥ ।
dadarśa sveṣu dhiṣṇyeṣu dīptimanti svayārciṣā ॥31
tatra rājarṣayaḥ siddhā vīrāśca nihatā yudhi ।
tapasā ca jitasvargāḥ sampetuḥ śatasaṅghaśaḥ ॥32
gandharvāṇāṃ sahasrāṇi sūryajvalanatejasām ।
guhyakānāmṛṣīṇāṃ ca tathaivāpsarasāṃ gaṇāḥ ॥33

Двигаясь по пути, сокрытому от очей на земле обитающих смертных, он видел там тысячи диковинного образа небесных колесниц. Там не светили ни огонь, ни солнце, ни луна, но (все) сияло собственным (внутренним) светом³, который обретается святостью. Те сияющие (тела), которые отсюда наблюдаем мы в виде звезд и которые, хоть и огромны, из-за удаленности своей (кажутся) крошечными, как огоньки светильников, увидел Пандава во всей красе их, в ярком свечении, каждое в своем небесном доме, сияющее собственным (внутренним) светом. Сотнями сонмов парили там (в воздухе) святые царственные мудрецы, сиддхи, герои, павшие на поле брани, и те, кто завоевал себе небо подвижничеством, (а также) тысячи гандхарвов, чей пыл духовный пламенел, как солнце, множества гухьяков, святых мудрецов и апсар.

3 - …все сияло собственным (внутренним) светом… – На описаниях «небесного мира» в древнеиндийской литературе сказывается влияние визионерского опыта йогов. Не случайно, видимо, упомянуто здесь и свечение предметов иного мира «собственным светом» – особенность, проявляющаяся в описаниях видений мистиков различных религиозных традиций [234, с. 81 – 85].

(34-38)

lokānātmaprabhānpaśyanphalguno vismayānvitaḥ ।
papraccha mātaliṃ prītyā sa cāpyenamuvāca ha ॥34
ete sukṛtinaḥ pārtha sveṣu dhiṣṇyeṣvavasthitāḥ ।
yāndṛṣṭavānasi vibho tārārūpāṇi bhūtale ॥35
tato'paśyatsthitaṃ dvāri sitaṃ vaijayinaṃ gajam ।
airāvataṃ caturdantaṃ kailāsamiva śṛṅgiṇam ॥36
sa siddhamārgamākramya kurupāṇḍavasattamaḥ ।
vyarocata yathā pūrvaṃ māndhātā pārthivottamaḥ ॥37
aticakrāma lokānsa rājñāṃ rājīvalocanaḥ ।
tato dadarśa śakrasya purīṃ tāmamarāvatīm ॥38

Видя (различные) миры, сиявшие собственным светом, исполнился изумления Пхальгуна и дружески попросил разъяснения у Матали. Тот отвечал ему: «Это благочестивые мужи, о Партха, пребывающие в своих небесных домах, те самые, владыка, которых как звезды наблюдал ты с земли!» Тут увидал (Арджуна) стоящего у (городских) ворот белого, «дарующего победу»⁴ слона Айравату с четырьмя бивнями, (огромного), как гора Кайласа. Ступая стезей совершенных, достойнейший меж потомков Куру и Панду воссиял (славой), как некогда Мандхатри⁵, величайший из царей. И, миновав миры, (уготованные для добродетельных) царей, лотосоокий наконец увидел столицу Шакры – Амаравати.

4 - …«дарующего победу»… – В подлиннике: vaijayin, вариант постоянного, закрепленного за различными атрибутами Индры (его знаменем, дворцом и т. д.) эпитета vaijayanta «победоносный» [232, с. 124 – 126].

5 - …воссиял (славой), как некогда Мандхатри… – Сравнение Арджуны с Мандхатри здесь не случайно, т. к. этот мифический древний царь также взошел, подобно Арджуне, на небо Индры, воссел на одном престоле с царем богов и вместе с ним правил вселенной (легенду о нем см. далее, главы 126).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сорок третья глава.

ГЛАВА 44

(1-6)

vaiśampāyana uvāca ।
sa dadarśa purīṃ ramyāṃ siddhacāraṇasevitām ।
sarvartukusumaiḥ puṇyaiḥ pādapairupaśobhitām ॥1
tatra saugandhikānāṃ sa drumāṇāṃ puṇyagandhinām ।
upavījyamāno miśreṇa vāyunā puṇyagandhinā ॥2
nandanaṃ ca vanaṃ divyamapsarogaṇasevitam ।
dadarśa divyakusumairāhvayadbhiriva drumaiḥ ॥3
nātaptatapasā śakyo draṣṭuṃ nānāhitāgninā ।
sa lokaḥ puṇyakartṝṇāṃ nāpi yuddhaparāṅmukhaiḥ ॥4
nāyajvabhirnānṛtakairna vedaśrutivarjitaiḥ ।
nānāplutāṅgaistīrtheṣu yajñadānabahiṣkṛtaiḥ ॥5
nāpi yajñahanaiḥ kṣudrairdraṣṭuṃ śakyaḥ kathañcana ।
pānapairgurutalpaiśca māṃsādairvā durātmabhiḥ ॥6

Вайшампаяна сказал:
Он узрел восхитительный город, населенный сиддхами и чаранами. Его украшали священные деревья, покрытые цветами всех времен года. Овевал его благовонный ветер, смешавший дивные, благостные ароматы различных деревьев. Он увидел населенный апсарами волшебный лес Нандана, чьи деревья, казалось, приветствовали его своим чудесным цветением. Этого мира вершителей святых дел не дано увидеть тому, кто не закален в подвижничестве, кто пренебрегал разведением священного огня, и тому, кто обращался вспять на поле брани! Тем, кто не творил жертв, не исполнял обетов, тем, кто лишен (знания) Вед и шрути, кто не омывал тела в тиртхах, не отличался в дарениях и жертвоприношениях, тем низким людям, что чинят помехи жертвенным обрядам, пьяницам, осквернителям ложа наставника и тем злодеям, что едят мясо, вовеки не увидать его!

(7-14)

sa taddivyaṃ vanaṃ paśyandivyagītanināditam ।
praviveśa mahābāhuḥ śakrasya dayitāṃ purīm ॥7
tatra devavimānāni kāmagāni sahasraśaḥ ।
saṃsthitānyabhiyātāni dadarśāyutaśastadā ॥8
saṃstūyamāno gandharvairapsarobhiśca pāṇḍavaḥ ।
puṣpagandhavahaiḥ puṇyairvāyubhiścānuvījitaḥ ॥9
tato devāḥ sagandharvāḥ siddhāśca paramarṣayaḥ ।
hṛṣṭāḥ sampūjayāmāsuḥ pārthamakliṣṭakāriṇam ॥10
āśīrvādaiḥ stūyamāno divyavāditranisvanaiḥ ।
pratipede mahābāhuḥ śaṅkhadundubhināditam ॥11
nakṣatramārgaṃ vipulaṃ suravīthīti viśrutam ।
indrājñayā yayau pārthaḥ stūyamānaḥ samantataḥ ॥12
tatra sādhyāstathā viśve maruto'thāśvināvapi ।
ādityā vasavo rudrāstathā brahmarṣayo'malāḥ ॥13
rājarṣayaśca bahavo dilīpapramukhā nṛpāḥ ।
tumbururnāradaścaiva gandharvau ca hahāhuhū ॥14

Обозрев тот волшебный лес, оглашаемый чудесным пением, вступил мощнодланный (Арджуна) в любимую столицу Шакры. Там он увидел движимые мыслью, летающие колесницы богов; тысячи их стояли и сотни тысяч разъезжали во всех направлениях. Гандхарвы и апсары осыпали Пандаву хвалами, ароматом цветов овевали его благостные ветерки. Тут все боги, гандхарвы, сиддхи и величайшие из святых мудрецов с ликованием воздали почести неутомимому в подвигах Партхе. Осыпаемый благословениями, в сопровождении божественной музыки, вступил мощнодланный Партха, при звуках раковин и барабанов, на широкую тропу созвездий, что зовется также «Путем богов»⁶; и пока он шел, повсюду по приказу Индры воздавались ему хвалы. Были там и садхьи, и вишвы, маруты и оба Ашвина, адитьи, васу, рудры, незапятнанные, святые брахмические мудрецы, многие царственные мудрецы, (древние) цари во главе с Дилипой, Тумбуру, Нарада, а также гандхарвы Хаха и Хуху.

6 - …на широкую тропу созвездий, что зовется также «Путем богов»… – Suravithi (surapatha, suravartman) означает небо как пространство, в котором движутся планеты, или путь светила по зодиаку. В архитектуре термином surapatha или devapatha обозначалась дорога, идущая поверх кирпичной городской стены, вдоль линии ее поверхностных «зубцов» [126, с. 138 – 139]. Поскольку здесь речь идет о небесном городе Индры, можно предположить, что слово suravithi нарочито употреблено в двойном значении.

(15-18)

tānsarvānsa samāgamya vidhivatkurunandanaḥ ।
tato'paśyaddevarājaṃ śatakratumarindamam ॥15
tataḥ pārtho mahābāhuravatīrya rathottamāt ।
dadarśa sākṣāddevendraṃ pitaraṃ pākaśāsanam ॥16
pāṇḍureṇātapatreṇa hemadaṇḍena cāruṇā ।
divyagandhādhivāsena vyajanena vidhūyatā ॥17
viśvāvasuprabhṛtibhirgandharvaiḥ stutivandanaiḥ ।
stūyamānaṃ dvijāgryaiśca ṛgyajuḥsāmasaṃstavaiḥ ॥18

Ко всем им подойдя, как велит обычай, узрел тут потомок Куру Царя богов Шатакрату, смирителя недругов. И, сойдя с превосходной колесницы, мощнодланный Партха зрел воочию Индру богов, отца своего, Пакашасану. Был у него прекрасный белый зонт на золотом древке, его обмахивали опахалом, источавшим волшебный аромат. Первейшие средь дваждырожденных славили его стихами из Риг-, Яджур- и Самаведы, гандхарвы во главе с Вишвавасу – хвалебными песнопениями.

(19-26)

tato'bhigamya kaunteyaḥ śirasābhyanamadbalī ।
sa cainamanuvṛttābhyāṃ bhujābhyāṃ pratyagṛhṇata ॥19
tataḥ śakrāsane puṇye devarājarṣipūjite ।
śakraḥ pāṇau gṛhītvainamupāveśayadantike ॥20
mūrdhni cainamupāghrāya devendraḥ paravīrahā ।
aṅkamāropayāmāsa praśrayāvanataṃ tadā ॥21
sahasrākṣaniyogātsa pārthaḥ śakrāsanaṃ tadā ।
adhyakrāmadameyātmā dvitīya iva vāsavaḥ ॥22
tataḥ premṇā vṛtraśatrurarjunasya śubhaṃ mukham ।
pasparśa puṇyagandhena kareṇa parisāntvayan ॥23
parimārjamānaḥ śanakairbāhū cāsyāyatau śubhau ।
jyāśarakṣepakaṭhinau stambhāviva hiraṇmayau ॥24
vajragrahaṇacihnena kareṇa balasūdanaḥ ।
muhurmuhurvajradharo bāhū saṃsphālayañśanaiḥ ॥25
smayanniva guḍākeśaṃ prekṣamāṇaḥ sahasradṛk ।
harṣeṇotphullanayano na cātṛpyata vṛtrahā ॥26

Приблизившись к нему, преклонил (до земли) голову могучий Каунтея, тот же удержал его округлыми своими руками. Затем, взявши Арджуну за руку, подвел его Шакра к святому трону своему, чтимому богами и царственными мудрецами. Индра богов, губитель вражеских героев, вдохнул запах головы его и с нежностью привлек (Арджуну), почтительно склонившегося перед ним, к своей груди⁷. Повинуясь велению Тысячеокого, взошел необъятно-великий духом Партха на престол Шакры, подобно второму Васаве. Потом Недруг Вритры с любовью коснулся благоуханной рукою светлого лика Арджуны, дабы ободрить его. Он неспешно поглаживал его прекрасные мощные руки, загрубевшие от прикосновений тетивы и стрел, подобные двум золотым столбам. То и дело Держатель ваджры, Губитель Балы похлопывал по ним рукою, хранящей следы (постоянного) соприкосновения с ваджрой. Глаза Губителя Вритры расширились от восторга; с легкой улыбкой взирал Тысячеокий на Гудакешу и все не мог им налюбоваться.

7 - Приблизившись… преклонил (до земли) голову… тот же удержал его… привлек… к своей груди. – «Когда два индийца встречаются, младший по положению пытается обхватить ноги старшего, чему тот препятствует. Затем они сжимают друг друга в объятиях и каждый дважды перекладывает голову с одного плеча партнера на другое» [349, т. 3, с. 190]. О «вдыхании запаха головы» см. выше, примеч. 50 к «Сказанию о жизни в лесах».

(27-32)

ekāsanopaviṣṭau tau śobhayāñcakratuḥ sabhām ।
sūryācandramasau vyomni caturdaśyāmivoditau ॥27
tatra sma gāthā gāyanti sāmnā paramavalgunā ।
gandharvāstumburuśreṣṭhāḥ kuśalā gītasāmasu ॥28
ghṛtācī menakā rambhā pūrvacittiḥ svayamprabhā ।
urvaśī miśrakeśī ca ḍuṇḍurgaurī varūthinī ॥29
gopālī sahajanyā ca kumbhayoniḥ prajāgarā ।
citrasenā citralekhā sahā ca madhurasvarā ॥30
etāścānyāśca nanṛtustatra tatra varāṅganāḥ ।
cittapramathane yuktāḥ siddhānāṃ padmalocanāḥ ॥31
mahākaṭitaṭaśroṇyaḥ kampamānaiḥ payodharaiḥ ।
kaṭākṣahāvamādhuryaiścetobuddhimanoharāḥ ॥32

Восседая вдвоем на одном троне, они озаряли (величием) Зал собрания, словно Солнце и Месяц, когда в четырнадцатый день вместе восходят они на небе⁸. Гандхарвы, первый средь которых – Тумбуру, пели стихи на нежные, сладостные мотивы. Гхритачи, Менака, Рамбха, Пурвачитти, Сваямпрабха, Урваши, Мишракеши, Дундугаури, Варутхини, Гопали, Сахаджанья, Кумбхайони, Праджагара, Читрасена, Читралекха и Мадхусвара – эти и другие лотосоокие, пышнотелые красавицы, призванные смущать помыслы совершенных⁹, всюду танцевали (вокруг Арджуны); груди их колыхались; они бросали призывные, нежные взгляды, похищая души, умы и сердца (зрителей).

8 - …Солнце и Месяц, когда в четырнадцатый день вместе восходят они на небе. – Подразумевается ситуация, имеющая место в новолуние (14-й день лунного месяца), когда, кстати, только и возможны солнечные затмения [349, т. 4, с. 333].

9 - …призванные смущать помыслы совершенных… – В мифах апсары нередко отправляются по приказу Индры искушать особо усердных аскетов, которым накопленный ими в подвижничестве тапас давал теоретически право заместить Индру на престоле царя богов. Уступив соблазну, отшельники теряли свой тапас и становились безопасными для Индры.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сорок четвертая глава.

ГЛАВА 45

(1-4)

vaiśampāyana uvāca ।
tato devāḥ sagandharvāḥ samādāyārghyamuttamam ।
śakrasya matamājñāya pārthamānarcurañjasā ॥1
pādyamācamanīyaṃ ca pratigrāhya nṛpātmajam ।
praveśayāmāsuratho purandaraniveśanam ॥2
evaṃ sampūjito jiṣṇuruvāsa bhavane pituḥ ।
upaśikṣanmahāstrāṇi sasaṃhārāṇi pāṇḍavaḥ ॥3
śakrasya hastāddayitaṃ vajramastraṃ durutsaham ।
aśanīśca mahānādā meghabarhiṇalakṣaṇāḥ ॥4

Вайшампаяна сказал:
И вот, постигнув мысль Шакры, боги с гандхарвами взяли наилучшую «почетную воду» и тотчас же поднесли Партхе. Поднеся царскому сыну также воду для ног и воду для прихлебывания¹⁰, они затем ввели его в обиталище Пурандары. Принявши все эти почести, поселился Джишну в доме своего отца; там изучил Пандава все виды чудесного оружия вместе с заклятиями для возвращения. Из своих рук вручил ему Шакра любимое оружие свое – ваджру, (удара) которой не перенесть (никому), а также громозвучные ашани, которых вестниками служат (рев) туч и (крик) павлинов.

10 - …«почетную воду»… воду для ног и воду для прихлебывания… – См. словарь терминов: аргхья, а также [58].

(5-8)

gṛhītāstrastu kaunteyo bhrātṝnsasmāra pāṇḍavaḥ ।
purandaraniyogācca pañcābdamavasatsukhī ॥5
tataḥ śakro'bravītpārthaṃ kṛtāstraṃ kāla āgate ।
nṛttaṃ gītaṃ ca kaunteya citrasenādavāpnuhi ॥6
vāditraṃ devavihitaṃ nṛloke yanna vidyate ।
tadarjayasva kaunteya śreyo vai te bhaviṣyati ॥7
sakhāyaṃ pradadau cāsya citrasenaṃ purandaraḥ ।
sa tena saha saṅgamya reme pārtho nirāmayaḥ ॥8

Добыв оружие, вспомнил о братьях Пандава Каунтея; (ведь) по велению Пурандары уже пять лет пребывал он в блаженстве. И вот, когда пришло время, молвил Шакра обретшему оружие Партхе: «О Каунтея, восприми же (теперь) от Читрасены искусство пения и танцев¹¹. Неведома в мире людей музыка богов; прими же (знание) ее, Каунтея, и да будет благо тебе!» И дал ему Пурандара в товарищи Читрасену; сойдясь с ним, Партха беззаботно предался развлечениям.

11 - …восприми… от Читрасены искусство пения и танцев. – Читрасена – царь гандхарвов. Музыкальное искусство почиталось «знанием гандхарвов» (gāndharva, gandharvaveda). Приобщение Арджуны «знанию гандхарвов» в данном контексте определенно имеет инициационный смысл [22, с. 143].

(9-13)

kadācidaṭamānastu maharṣiruta lomaśaḥ ।
jagāma śakrabhavanaṃ purandaradidṛkṣayā ॥9
sa sametya namaskṛtya devarājaṃ mahāmuniḥ ।
dadarśārdhāsanagataṃ pāṇḍavaṃ vāsavasya ha ॥10
tataḥ śakrābhyanujñāta āsane viṣṭarottare ।
niṣasāda dvijaśreṣṭhaḥ pūjyamāno maharṣibhiḥ ॥11
tasya dṛṣṭvābhavadbuddhiḥ pārthamindrāsane sthitam ।
kathaṃ nu kṣatriyaḥ pārthaḥ śakrāsanamavāptavān ॥12
kiṃ tvasya sukṛtaṃ karma lokā vā ke vinirjitāḥ ।
ya evamupasamprāptaḥ sthānaṃ devanamaskṛtam ॥13

Однажды странствующий (по вселенной) святой мудрец Ломаша явился во дворец Шакры, дабы узреть Пурандару. Приблизившись, поклонился великий подвижник Царю богов и тут заметил Пандаву, занявшего половину престола Васавы. По приглашению Шакры воссел лучший из дваждырожденных на широкое и высокое сиденье, а великие святые мудрецы воздали ему (положенные) почести. Его же при виде Партхи, сидящего на троне Индры, (мучила) мысль: «Как это кшатрий Партха удостоился престола Шакры? Что за подвиг он совершил? Какие добыл для себя миры? За что ему такое место, которому и боги поклоняются?»

(14-17)

tasya vijñāya saṅkalpaṃ śakro vṛtraniṣūdanaḥ ।
lomaśaṃ prahasanvākyamidamāha śacīpatiḥ ॥14
brahmarṣe śrūyatāṃ yatte manasaitadvivakṣitam ।
nāyaṃ kevalamartyo vai kṣatriyatvamupāgataḥ ॥15
maharṣe mama putro'yaṃ kuntyāṃ jāto mahābhujaḥ ।
astrahetoriha prāptaḥ kasmāccitkāraṇāntarāt ॥16
aho nainaṃ bhavānvetti purāṇamṛṣisattamam ।
śṛṇu me vadato brahmanyo'yaṃ yaccāsya kāraṇam ॥17

Проникнув в мысли Ломаши, Шакра, Супруг Шачи, Губитель Вритры, улыбнулся и молвил ему такое слово: «Послушай, мудрец-брахман, про то, что пришло тебе на ум. Это ведь не просто смертный, обретший рождение во кшатре; это, о великий мудрец, мой могучий сын, которого родила Кунти. Для одного только прибыл он сюда: чтобы добыть (волшебное) оружие. Разве ты не узнал в нем совершеннейшего древнего мудреца? Внемли же, о брахман, я расскажу тебе, кто он и каково его предназначение.

(18-21)

naranārāyaṇau yau tau purāṇāvṛṣisattamau ।
tāvimāvabhijānīhi hṛṣīkeśadhanañjayau ॥18
yanna śakyaṃ surairdraṣṭumṛṣibhirvā mahātmabhiḥ ।
tadāśramapadaṃ puṇyaṃ badarī nāma viśrutam ॥19
sa nivāso'bhavadvipra viṣṇorjiṣṇostathaiva ca ।
yataḥ pravavṛte gaṅgā siddhacāraṇasevitā ॥20
tau manniyogādbrahmarṣe kṣitau jātau mahādyutī ।
bhūmerbhārāvataraṇaṃ mahāvīryau kariṣyataḥ ॥21

Было два святейших древних мудреца: Нара и Нараяна; узнай же эту двоицу в Хришикеше и Завоевателе богатств! Славится в мире святая обитель, зовущаяся Бадари; увидеть ее не дано ни богам, ни святым мудрецам¹², наделенным величием духа. Там-то, у истоков Ганги, к (берегам) которой являются сиддхи и чараны, и жили некогда Вишну и Джишну¹³. По моей воле, о брахмический мудрец, эти два осиянных величием героя (ныне вновь) родились в земном мире, (ибо) им суждено облегчить (тяжкую) ношу земли!

12 - …обитель Бадари; увидеть ее не дано ни богам, ни святым мудрецам… – Даже в настоящее время отдаленная гималайская святыня Бадринатх (Бадари) доступна лишь в летний период [146, с. 32 – 33]. В недалеком прошлом единственными средствами переправы через многочисленные горные реки и расщелины служили лишь стволы поваленных сосен или веревочные висячие мосты [291, с. 145]. Красочное описание опасностей этого маршрута в древности дано далее в нашем тексте (главы 143 – 144).

13 - Там-то, у истоков Ганги… и жили некогда Вишну и Джишну. – Река Бхагиратхи, текущая в окрестностях Бадринатха, по понятиям современной географии является лишь притоком одной из больших рек, вливающихся в Ганг, – Алакананды [291, с. 141; 135, с. 13], но в индуистской традиции она считается подлинным истоком Ганги [324, с. 20; 214, с. 111]. О Бадари как обители Нары и Нараяны см. выше, примеч. 2 и 119 к «Сказанию о Кирате». Джишну – «Победоносный» – одно из имен Арджуны (а также Индры и Вишну).

(22-24)

udvṛttā hyasurāḥ kecinnivātakavacā iti ।
vipriyeṣu sthitāsmākaṃ varadānena mohitāḥ ॥22
tarkayante surānhantuṃ baladarpasamanvitāḥ ।
devānna gaṇayante ca tathā dattavarā hi te ॥23
pātālavāsino raudrā danoḥ putrā mahābalāḥ ।
sarve devanikāyā hi nālaṃ yodhayituṃ sma tān ॥24

Есть некие надменные асуры, что зовутся „ниватакавачами“; обретение (желанного) дара ввергло их в ослепление¹⁴, отчего они сделались враждебны нам. Получив этот дар, перестали они чтить богов, возгордились своей силой и задумали истребить небожителей. Мощны эти грозные, обитающие в Патале сыновья Дану; всех божеских сонмов не хватит для того, чтоб сразиться с ними.

14 - …обретение (желанного) дара ввергло их в ослепление… – О полученном ниватакавачами от Брахмы даре непобедимости см. далее, главы 169, шл. 28 – 34.

(25-28)

yo'sau bhūmigataḥ śrīmānviṣṇurmadhuniṣūdanaḥ ।
kapilo nāma devo'sau bhagavānajito hariḥ ॥25
yena pūrvaṃ mahātmānaḥ khanamānā rasātalam ।
darśanādeva nihatāḥ sagarasyātmajā vibho ॥26
tena kāryaṃ mahatkāryamasmākaṃ dvijasattama ।
pārthena ca mahāyuddhe sametābhyāmasaṃśayam ॥27
ayaṃ teṣāṃ samastānāṃ śaktaḥ pratisamāsane ।
tānnihatya raṇe śūraḥ punaryāsyati mānuṣān ॥28

Святой владыка, непобедимый Хари, Вишну, Губитель Мадху, сей бог, явившийся некогда на землю под именем Капилы и сразивший одним лишь взглядом великих духом сыновей Сагары¹⁵, когда они рыли (ход) в нижний мир, – вот кто или же Партха, ибо они с ним – одно, должен, о владыка, достойнейший из дваждырожденных, осуществить в славной битве наше великое дело! Этот герой способен один противостать их скопищам; сразивши их в битве, он снова вернется к людям.

15 - …сразивший… сыновей Сагары… – См. далее в тексте, главы 104 – 105.

(29-34)

bhavāṃścāsmanniyogena yātu tāvanmahītalam ।
kāmyake drakṣyase vīraṃ nivasantaṃ yudhiṣṭhiram ॥29
sa vācyo mama sandeśāddharmātmā satyasaṅgaraḥ ।
notkaṇṭhā phālgune kāryā kṛtāstraḥ śīghrameṣyati ॥30
nāśuddhabāhuvīryeṇa nākṛtāstreṇa vā raṇe ।
bhīṣmadroṇādayo yuddhe śakyāḥ pratisamāsitum ॥31
gṛhītāstro guḍākeśo mahābāhurmahāmanāḥ ।
nṛttavāditragītānāṃ divyānāṃ pārameyivān ॥32
bhavānapi viviktāni tīrthāni manujeśvara ।
bhrātṛbhiḥ sahitaḥ sarvairdraṣṭumarhatyarindama ॥33
tīrtheṣvāplutya puṇyeṣu vipāpmā vigatajvaraḥ ।
rājyaṃ bhokṣyasi rājendra sukhī vigatakalmaṣaḥ ॥34

Потому ты, повинуясь нашему велению, ступай на землю; свидишься ты с отважным Юдхиштхирой, обитающим в лесу Камьяка. Как укажу тебе, должен ты передать верному слову, преданному духом дхарме (царю): „Не горюй о Пхальгуне. Вскоре он вернется, освоив (волшебное) оружие. Тот, чьей телесной мощи недостает святости, кто не владеет искусно оружием на поле брани, не в силах был бы противостать в битве Бхишме, Дроне и прочим (кауравам). Мощнодланный, многомудрый Гудакеша получил оружие (богов); он достиг совершенства в (искусстве) чудесных песен, танцев и музыки. Ты же, смиритель недругов, владыка потомков Ману, должен вместе со всеми братьями посетить уединенные тиртхи. Омывшись в святых тиртхах, ты избавишься от всякого зла и греха, забудешь все заботы и сможешь, о Индра царей, счастливо владеть своим царством“.

(35-36)

bhavāṃścainaṃ dvijaśreṣṭha paryaṭantaṃ mahītale ।
trātumarhati viprāgrya tapobalasamanvitaḥ ॥35
giridurgeṣu hi sadā deśeṣu viṣameṣu ca ।
vasanti rākṣasā raudrāstebhyo rakṣetsadā bhavān ॥36

Тебе же, о первый средь брахманов, лучший из дваждырожденных, надлежит сопровождать его в странствиях по свету, (ибо ты) исполнен могущества, (добытого) тапасом. В непроходимой глуши, в неприступных горах обитают грозные ракшасы, да будешь ты ему защитою от них, почтенный!»

(37-38)

sa tatheti pratijñāya lomaśaḥ sumahātapāḥ ।
kāmyakaṃ vanamuddiśya samupāyānmahītalam ॥37
dadarśa tatra kaunteyaṃ dharmarājamarindamam ।
tāpasairbhrātṛbhiścaiva sarvataḥ parivāritam ॥38

«Да будет так!» – подтвердил Ломаша, величайший из подвижников, и сошел на землю, направляясь к лесу Камьяка. Там увидел он смирителя недругов, Каунтею, Царя справедливости, со всех сторон окруженного братьями и отшельниками.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сорок пятая глава.

ГЛАВА 46

(1)

janamejaya uvāca ।
atyadbhutamidaṃ karma pārthasyāmitatejasaḥ ।
dhṛtarāṣṭro mahātejāḥ śrutvā vipra kimabravīt ॥1

Джанамеджая сказал:
Когда наделенный пламенностью духа Дхритараштра прослышал о диковинном подвиге, содеянном Партхой, обладателем непомерного пыла, что сказал он на это, о брахман?

(2)

vaiśampāyana uvāca ।
śakralokagataṃ pārthaṃ śrutvā rājāmbikāsutaḥ ।
dvaipāyanādṛṣiśreṣṭhātsañjayaṃ vākyamabravīt ॥2

Вайшампаяна сказал:
Когда царь (Дхритараштра), сын Амбики, прослышал от величайшего из святых мудрецов Двайпаяны о восхождении Партхи в мир Шакры, сказал он Санджае:

(3-7)

śrutaṃ me sūta kārtsnyena karma pārthasya dhīmataḥ ।
kaccittavāpi viditaṃ yathātathyena sārathe ॥3
pramatto grāmyadharmeṣu mandātmā pāpaniścayaḥ ।
mama putraḥ sudurbuddhiḥ pṛthivīṃ ghātayiṣyati ॥4
yasya nityamṛtā vācaḥ svaireṣvapi mahātmanaḥ ।
trailokyamapi tasya syādyoddhā yasya dhanañjayaḥ ॥5
asyataḥ karṇinārācāṃstīkṣṇāgrāṃśca śilāśitān ।
ko'rjunasyāgratastiṣṭhedapi mṛtyurjarātigaḥ ॥6
mama putrā durātmānaḥ sarve mṛtyuvaśaṃ gatāḥ ।
yeṣāṃ yuddhaṃ durādharṣaiḥ pāṇḍavaiḥ pratyupasthitam ॥7

«Слыхал я, о сута, весь полностью (рассказ) о подвиге, который совершил премудрый Партха. Известно ли тебе доподлинно (все происшедшее), о сын возницы? Сын мой скудоумен, зломыслен, закоснел во грехе; следуя подлым обычаям, потерял разум; всю землю приведет он к погибели. Ведь этот великий духом (царь), речи которого всегда правдивы, даже если дело идет о пустяках, тот, на чьей стороне бьется сам Завоеватель богатств, мог бы овладеть всею тройственной вселенной! Найдется ли человек, будь он даже неподвластен старости и смерти, который (осмелится) встать лицом к лицу с Арджуной, сыплющим острые, с крючковатыми наконечниками, на камне заточенные стрелы? Злые сыновья мои уже во власти смерти; ведь им предстоит сразиться с необоримыми Пандавами!

(8-12)

tasyaiva ca na paśyāmi yudhi gāṇḍīvadhanvanaḥ ।
aniśaṃ cintayāno'pi ya enamudiyādrathī ॥8
droṇakarṇau pratīyātāṃ yadi bhīṣmo'pi vā raṇe ।
mahānsyātsaṃśayo loke na tu paśyāmi no jayam ॥9
ghṛṇī karṇaḥ pramādī ca ācāryaḥ sthaviro guruḥ ।
amarṣī balavānpārthaḥ saṃrambhī dṛḍhavikramaḥ ॥10
bhavetsutumulaṃ yuddhaṃ sarvaśo'pyaparājitam ।
sarve hyastravidaḥ śūrāḥ sarve prāptā mahadyaśaḥ ॥11
api sarveśvaratvaṃ hi na vāñcheranparājitāḥ ।
vadhe nūnaṃ bhavecchāntisteṣāṃ vā phalgunasya vā ॥12

Сколько ни размышлял я, не ведая сна, не знаю я такого колесничного бойца, который мог бы выступить на битву с Обладателем лука Гандива. Если даже пойдут на него в сражении Дрона с Карной, а то и сам Бхишма, все равно грозит миру беда; в победу же нашу я не верю. Карна слишком добродушен и беспечен, почтенный наставник уже стар. Партха же гневен, могуч, неистов, неизменен в доблести. Грянет великая битва, в которой никто не (признает себя) побежденным, ибо эти герои искусно владеют оружием, все покрыли себя великой славой. Даже владычества над миром не пожелали бы они обресть ценою поражения; потому мир может наступить лишь со смертью либо их, либо Пхальгуны!

(13-17)

na tu hantārjunasyāsti jetā vāsya na vidyate ।
manyustasya kathaṃ śāmyenmandānprati samutthitaḥ ॥13
tridaśeśasamo vīraḥ khāṇḍave'gnimatarpayat ।
jigāya pārthivānsarvānrājasūye mahākratau ॥14
śeṣaṃ kuryādgirervajraṃ nipatanmūrdhni sañjaya ।
na tu kuryuḥ śarāḥ śeṣamastāstāta kirīṭinā ॥15
yathā hi kiraṇā bhānostapantīha carācaram ।
tathā pārthabhujotsṛṣṭāḥ śarāstapsyanti me sutān ॥16
api vā rathaghoṣeṇa bhayārtā savyasācinaḥ ।
pratibhāti vidīrṇeva sarvato bhāratī camūḥ ॥17

Нет никого, кто сразил бы Арджуну, нет такого, кто одолел бы его; как же смирить его гнев, вызванный этими глупцами? Равный самому Владыке Тридесяти (богов), этот герой насытил Агни в (лесу) Кхандава¹⁶; при великом обряде раджасуя¹⁷ покорил он всех земных владык. Если ваджра обрушится на темя горы, то может (от горы) и уцелеть что-либо, о Санджая; но ничто не уцелеет, сын мой, если Увенчанный диадемой пустит свои стрелы! Как лучи солнца иссушают все подвижное и недвижное в этом мире, так иссушат и детей моих стрелы, пущенные рукою Партхи! Провижу я, как повергнутое в отчаяние грохотом колесницы Савьясачина, словно по кускам разлетится во все стороны бхаратское войско!

16 - …насытил Агни в (лесу) Кхандава… – См. Мбх 1.215 – 219 [61, с. 559 – 585]. Оригинальная этнографическая интерпретация сюжета о поглощении богом Агни (Огнем) леса Кхандава (в связи с техникой примитивного земледелия) дана в [248, с. 34; 270, с. 69; 335, с. 211].

17 - …при великом обряде раджасуя… – т. е. при раджасуе Юдхиштхиры, см. Мбх 2.23 – 32 [62, с. 56 – 70].

(18)

yadudvapanpravapaṃścaiva bāṇānsthātātatāyī samare kirīṭī ।
sṛṣṭo'ntakaḥ sarvaharo vidhātrā bhavedyathā tadvadapāraṇīyaḥ ॥18

Вот он, Увенчанный диадемой, стоит на ратном поле, рассеивая, рассыпая стрелы, нацелив смертоносный лук; всепоглощающую Смерть в нем воплотил Видхатри; возможно ль уязвить его?!»

(19-21)

sañjaya uvāca ।
yadetatkathitaṃ rājaṃstvayā duryodhanaṃ prati ।
sarvametadyathāttha tvaṃ naitanmithyā mahīpate ॥19
manyunā hi samāviṣṭāḥ pāṇḍavāste'mitaujasaḥ ।
dṛṣṭvā kṛṣṇāṃ sabhāṃ nītāṃ dharmapatnīṃ yaśasvinīm ॥20
duḥśāsanasya tā vācaḥ śrutvā te dāruṇodayāḥ ।
karṇasya ca mahārāja na svapsyantīti me matiḥ ॥21

Санджая сказал:
О царь, все, что говорил ты о Дурьодхане, так и есть, ни словом не погрешил ты, владыка земли! Да, гневом загорелись неизмеримо мощные Пандавы, когда увидели они, как Кришну, благочестивую и многославную супругу, вводили в Зал собрания. Речи Духшасаны и Карны привели их в такую ярость, что, полагаю, (ни днем, ни ночью) глаз не сомкнут они, о великий царь!

(22-26)

śrutaṃ hi te mahārāja yathā pārthena saṃyuge ।
ekādaśatanuḥ sthāṇurdhanuṣā paritoṣitaḥ ॥22
kairātaṃ veṣamāsthāya yodhayāmāsa phalgunam ।
jijñāsuḥ sarvadeveśaḥ kapardī bhagavānsvayam ॥23
tatrainaṃ lokapālāste darśayāmāsurarjunam ।
astrahetoḥ parākrāntaṃ tapasā kauravarṣabham ॥24
naitadutsahate'nyo hi labdhumanyatra phalgunāt ।
sākṣāddarśanameteṣāmīśvarāṇāṃ naro bhuvi ॥25
maheśvareṇa yo rājanna jīrṇo grastamūrtimān ।
kastamutsahate vīraṃ yuddhe jarayituṃ pumān ॥26

Ведь ты слышал, о великий царь, что Одиннадцатителый Стхану¹⁸, (сойдясь) с Партхою в битве, остался доволен его (искусством) стрельбы из лука. Облекшись в одежды кираты, сам Бхагаван, Носитель капарды, владыка всех богов, сразился с Пхальгуной, желая испытать его. И тогда же взору Арджуны, того быка-кауравы, ради обретения оружия проявившего небывалое рвение в подвижничестве, явились Хранители мира. Никому из людей, кроме Пхальгуны, никогда того не добиться, чтоб воочию (здесь), на земле, лицезреть всех этих владык. Если и Махешваре не удалось сломить силы этого героя, (божества), принявшего телесное воплощение, то найдется ль такой человек, чтоб осилил его в сражении?

18 - …Одиннадцатителый Стхану… – Шива (Стхану) именуется «Одиннадцатителым», возможно, потому, что у него есть одиннадцать воплощений – Рудр (см. их перечень: Мбх 1.60.3).

(27-31)

āsāditamidaṃ ghoraṃ tumulaṃ lomaharṣaṇam ।
draupadīṃ parikarṣadbhiḥ kopayadbhiśca pāṇḍavān ॥27
yatra visphuramāṇoṣṭho bhīmaḥ prāha vaco mahat ।
dṛṣṭvā duryodhanenorū draupadyā darśitāvubhau ॥28
ūrū bhetsyāmi te pāpa gadayā vajrakalpayā ।
trayodaśānāṃ varṣāṇāmante durdyūtadevinaḥ ॥29
sarve praharatāṃ śreṣṭhāḥ sarve cāmitatejasaḥ ।
sarve sarvāstravidvāṃso devairapi sudurjayāḥ ॥30
manye manyusamuddhūtāḥ putrāṇāṃ tava saṃyuge ।
antaṃ pārthāḥ kariṣyanti vīryāmarṣasamanvitāḥ ॥31

Грянет (скоро) грозная, внушающая трепет битва с теми, кто силой влек (тогда) Драупади (в Дом собрания) и (этим) прогневил Пандавов. Видя, как Дурьодхана обнажил перед Драупади свои бедра, Бхима дрожащими (от гнева) губами прорек тогда великое слово: „Едва пройдет тринадцать лет, о злодей, бесчестный игрок, и я раздроблю твои бедра крепкой, как ваджра, палицей!“ Партхи – превосходнейшие бойцы, все они наделены непомерным ратным пылом, искусно владеют всеми видами оружия; нелегко было бы одолеть их даже богам. Думается мне, что они, движимые гневом, исполненные отваги и жажды мщения, истребят в сражении твоих сыновей! Дхритараштра сказал:

(32-35)

dhṛtarāṣṭra uvāca ।
kiṃ kṛtaṃ sūta karṇena vadatā paruṣaṃ vacaḥ ।
paryāptaṃ vairametāvadyatkṛṣṇā sā sabhāṃ gatā ॥32
apīdānīṃ mama sutāstiṣṭheranmandacetasaḥ ।
yeṣāṃ bhrātā gururjyeṣṭho vinaye nāvatiṣṭhate ॥33
mamāpi vacanaṃ sūta na śuśrūṣati mandabhāk ।
dṛṣṭvā māṃ cakṣuṣā hīnaṃ nirviceṣṭamacetanam ॥34
ye cāsya sacivā mandāḥ karṇasaubalakādayaḥ ।
te'pyasya bhūyaso doṣānvardhayanti vicetasaḥ ॥35

И зачем только Карна, о сута, сказал те злые слова! Зачем, введя Кришну в Собрание, они посеяли такую вражду?! Как-то будут жить теперь неразумные мои сыновья, когда их старший брат и наставник отошел от добрых обычаев? Видя, что я лишен зрения, не могу сознавать (происходящее) и действовать, не внемлет, о сута, словам моим злосчастный (Дурьодхана)! Его же неразумные приспешники, Карна, сын Субалы и прочие, только взращивают все более заблуждения этого глупца!

(36-41)

svairamuktā api śarāḥ pārthenāmitatejasā ।
nirdaheyurmama sutānkiṃ punarmanyuneritāḥ ॥36
pārthabāhubalotsṛṣṭā mahācāpaviniḥsṛtāḥ ।
divyāstramantramuditāḥ sādayeyuḥ surānapi ॥37
yasya mantrī ca goptā ca suhṛccaiva janārdanaḥ ।
haristrailokyanāthaḥ sa kiṃ nu tasya na nirjitam ॥38
idaṃ ca sumahaccitramarjunasyeha sañjaya ।
mahādevena bāhubhyāṃ yatsameta iti śrutiḥ ॥39
pratyakṣaṃ sarvalokasya khāṇḍave yatkṛtaṃ purā ।
phalgunena sahāyārthe vahnerdāmodareṇa ca ॥40
sarvathā nāsti me putraḥ sāmātyaḥ sahabāndhavaḥ ।
kruddhe pārthe ca bhīme ca vāsudeve ca sātvate ॥41

Партха, наделенный непомерным ратным пылом, даже играючи может испепелить стрелами моих сыновей; что-то будет, когда он разгневается! (Стрелы), которые Партха в полную силу рук мечет из своего великого лука, окрыленные заклятиями волшебного оружия, могут истребить даже небожителей! Ведь другом, покровителем и советником ему приходится сам Джанардана, Хари, опора тройственной вселенной; кто же (уйдет) от него непобежденным? Небывалое в этом мире чудо совершил Арджуна, о Санджая: сошелся он, говорят, в рукопашной с самим Махадевой! А что на виду у всего мира содеяли Пхальгуна и Дамодара, желая помочь Огню, в (лесу) Кхандава! Как ни глянь, а сыновья мои при всех родичах их и советниках – ничто (в сравнении) с Бхимой, разгневанным Партхой и Васудевой, (главою) сатватов!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сорок шестая глава.

ГЛАВА 47

(1-2)

janamejaya uvāca ।
yadidaṃ śocitaṃ rājñā dhṛtarāṣṭreṇa vai mune ।
pravrājya pāṇḍavānvīrānsarvametannirarthakam ॥1
kathaṃ hi rājā putraṃ svamupekṣetālpacetasam ।
duryodhanaṃ pāṇḍuputrānkopayānaṃ mahārathān ॥2

Джанамеджая сказал:
О подвижник, (по-моему), ни к чему уже все эти сожаления царя Дхритараштры, после того как изгнал он отважных Пандавов. Как допустил царь, чтобы сын его, скудоумный Дурьодхана, прогневал сыновей Панду, великих колесничных бойцов?

(3)

kimāsītpāṇḍuputrāṇāṃ vane bhojanamucyatām ।
vāneyamatha vā kṛṣṭametadākhyātu me bhavān ॥3

Поговорим лучше о том, чем питались сыновья Панду в лесу; скажи, почтенный, были ли то дары леса или плоды земледелия?

(4-7)

vaiśampāyana uvāca ।
vāneyaṃ ca mṛgāṃścaiva śuddhairbāṇairnipātitān ।
brāhmaṇānāṃ nivedyāgramabhuñjanpuruṣarṣabhāḥ ॥4
tāṃstu śūrānmaheṣvāsāṃstadā nivasato vane ।
anvayurbrāhmaṇā rājansāgnayo'nagnayastathā ॥5
brāhmaṇānāṃ sahasrāṇi snātakānāṃ mahātmanām ।
daśa mokṣavidāṃ tadvadyānbibharti yudhiṣṭhiraḥ ॥6
rurūnkṛṣṇamṛgāṃścaiva medhyāṃścānyānvanecarān ।
bāṇairunmathya vidhivadbrāhmaṇebhyo nyavedayat ॥7

Вайшампаяна сказал:
Дарами леса и (мясом) сраженной острыми стрелами дичи питались мужи-быки, поднося прежде (пищу) брахманам. Ведь за теми отважными великими лучниками, поселившимися в лесу, следовали, о царь, (хранители) огня и не (разводящие) огня брахманы. Десять тысяч великих духом брахманов-снатаков, знатоков (пути) освобождения держал, кроме того, на довольствии Юдхиштхира. Сражая стрелами оленей руру, черных ланей и других чистых лесных животных, он, как велит обычай, предлагал их (в пищу) брахманам.

(8-10)

na tatra kaściddurvarṇo vyādhito vāpyadṛśyata ।
kṛśo vā durbalo vāpi dīno bhīto'pi vā naraḥ ॥8
putrāniva priyāñjñātīnbhrātṝniva sahodarān ।
pupoṣa kauravaśreṣṭho dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ॥9
patīṃśca draupadī sarvāndvijāṃścaiva yaśasvinī ।
māteva bhojayitvāgre śiṣṭamāhārayattadā ॥10

Не было там людей нездорового вида, немощных, исхудалых, слабых, угрюмых, томимых страхом; каждого из них достойнейший в роде Куру Царь справедливости Юдхиштхира потчевал, будто любимого сына, кровного родича или единоутробного брата. Преславная Драупади сперва, как (заботливая) мать, кормила супругов своих и дваждырожденных, а после сама ела то, что оставалось.

(11-12)

prācīṃ rājā dakṣiṇāṃ bhīmaseno yamau pratīcīmatha vāpyudīcīm ।
dhanurdharā māṃsahetormṛgāṇāṃ kṣayaṃ cakrurnityamevopagamya ॥11
tathā teṣāṃ vasatāṃ kāmyake vai vihīnānāmarjunenotsukānām ।
pañcaiva varṣāṇi tadā vyatīyuradhīyatāṃ japatāṃ juhvatāṃ ca ॥12

Царь – на востоке, Бхимасена – на юге, близнецы – на севере и на западе с луками наготове бродили, добывая мясо; постоянными набегами истребили они всех зверей (в том лесу)! Так и жили они в Камьяке в разлуке с Арджуной, тоскуя о нем; пять лет провели они там, уча Веды, твердя молитвы, совершая жертвенные обряды.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сорок седьмая глава.

ГЛАВА 48

(1)

vaiśampāyana uvāca ।
sudīrghamuṣṇaṃ niḥśvasya dhṛtarāṣṭro'mbikāsutaḥ ।
abravītsañjayaṃ sūtamāmantrya bharatarṣabha ॥1

Вайшампаяна сказал:
Тяжко, глубоко вздохнул Дхритараштра, сын Амбики; обратившись к суте своему, Санджае, сказал он так, о бык-бхарата:

(2-5)

devaputrau mahābhāgau devarājasamadyutī ।
nakulaḥ sahadevaśca pāṇḍavau yuddhadurmadau ॥2
dṛḍhāyudhau dūrapātau yuddhe ca kṛtaniścayau ।
śīghrahastau dṛḍhakrodhau nityayuktau tarasvinau ॥3
bhīmārjunau purodhāya yadā tau raṇamūrdhani ।
sthāsyete siṃhavikrāntāvaśvināviva duḥsahau ।
na śeṣamiha paśyāmi tadā sainyasya sañjaya ॥4
tau hyapratirathau yuddhe devaputrau mahārathau ।
draupadyāstaṃ parikleśaṃ na kṣaṃsyete tvamarṣiṇau ॥5

«Сыновья богов, Пандавы Накула и Сахадева, причастны высокой доле, сияют величием, как сам Царь богов, неистовы в битве. Тверда их решимость, крепко оружие, проворны руки, люта ярость, издали разят они (врага) на поле битвы, стремительны, не знают отдыха. Когда они в гуще сражения встанут, доблестные, как львы, неотразимые, словно сами Ашвины, (прикрывая) с тыла Арджуну и Бхиму, – не думаю я, о Санджая, чтоб хоть что-то осталось тогда от (нашего) войска! Дети богов, они сильны в колесничном бою, нет им равных на поле брани; гордые, никогда не примирятся они с нанесенным Драупади оскорблением!

(6-10)

vṛṣṇayo vā maheṣvāsā pāñcālā vā mahaujasaḥ ।
yudhi satyābhisandhena vāsudevena rakṣitāḥ ।
pradhakṣyanti raṇe pārthāḥ putrāṇāṃ mama vāhinīm ॥6
rāmakṛṣṇapraṇītānāṃ vṛṣṇīnāṃ sūtanandana ।
na śakyaḥ sahituṃ vegaḥ parvatairapi saṃyuge ॥7
teṣāṃ madhye maheṣvāso bhīmo bhīmaparākramaḥ ।
śaikyayā vīraghātinyā gadayā vicariṣyati ॥8
tathā gāṇḍīvanirghoṣaṃ visphūrjitamivāśaneḥ ।
gadāvegaṃ ca bhīmasya nālaṃ soḍhuṃ narādhipāḥ ॥9
tato'haṃ suhṛdāṃ vāco duryodhanavaśānugaḥ ।
smaraṇīyāḥ smariṣyāmi mayā yā na kṛtāḥ purā ॥10

Грозны вришнийские лучники, могучи панчалийские (бойцы), хранит их в битве сам устремленный к истине Васудева; истребят Партхи на поле брани воинство моих сыновей! Стремительного натиска вришнийцев, ведомых в сражении Кришной и Рамой, не смогли бы выдержать даже горы, о Сын суты! И среди них будет носиться (по полю битвы) наводящий ужас своею мощью Бхима, (размахивая) палицею с шипами, губительницей героев. Рева Гандивы, грохочущего, словно ашани, мощных ударов палицы Бхимы не смогут выдержать цари. Тогда-то и вспомню я советы друзей, которые надлежало помнить (всегда) и которым я в свое время не последовал, покорившись воле Дурьодханы».

(11-14)

sañjaya uvāca ।
vyatikramo'yaṃ sumahāṃstvayā rājannupekṣitaḥ ।
samarthenāpi yanmohātputraste na nivāritaḥ ॥11
śrutvā hi nirjitāndyūte pāṇḍavānmadhusūdanaḥ ।
tvaritaḥ kāmyake pārthānsamabhāvayadacyutaḥ ॥12
drupadasya tathā putrā dhṛṣṭadyumnapurogamāḥ ।
virāṭo dhṛṣṭaketuśca kekayāśca mahārathāḥ ॥13
taiśca yatkathitaṃ tatra dṛṣṭvā pārthānparājitān ।
cāreṇa viditaṃ sarvaṃ tanmayā veditaṃ ca te ॥14

Санджая сказал:
Ты допустил, о царь, чтобы сын твой совершил величайший проступок; будучи в силах сделать это, ты все же, (обуянный) заблуждением, не удержал его. Прослышав о проигрыше Пандавов в кости, неколебимый Губитель Мадху поспешил в Камьяку, дабы соединиться с Партхами. Так же (поступили) сыновья Друпады во главе с Дхриштадьюмной, Вирата, Дхриштакету и великие колесничные бойцы Кекаи. О том, что говорили они там, при встрече с побежденными Партхами, сообщаю тебе все так, как проведал (мой) соглядатай.

(15-22)

samāgamya vṛtastatra pāṇḍavairmadhusūdanaḥ ।
sārathye phalgunasyājau tathetyāha ca tānhariḥ ॥15
amarṣito hi kṛṣṇo'pi dṛṣṭvā pārthāṃstathāgatān ।
kṛṣṇājinottarāsaṅgānabravīcca yudhiṣṭhiram ॥16
yā sā samṛddhiḥ pārthānāmindraprasthe babhūva ha ।
rājasūye mayā dṛṣṭā nṛpairanyaiḥ sudurlabhā ॥17
yatra sarvānmahīpālāñśastratejobhayārditān ।
savaṅgāṅgānsapauṇḍroḍrānsacoladraviḍāndhrakān ॥18
sāgarānūpagāṃścaiva ye ca pattanavāsinaḥ ।
siṃhalānbarbarānmlecchānye ca jāṅgalavāsinaḥ ॥19
paścimāni ca rājyāni śataśaḥ sāgarāntikān ।
pahlavāndaradānsarvānkirātānyavanāñśakān ॥20
hārahūṇāṃśca cīnāṃśca tukhārānsaindhavāṃstathā ।
jāguḍānramaṭhānmuṇḍānstrīrājyānatha taṅgaṇān ॥21
ete cānye ca bahavo ye ca te bharatarṣabha ।
āgatānahamadrākṣaṃ yajñe te pariveṣakān ॥22

Встретив там Губителя Мадху, избрали его Пандавы на время битвы колесничим при Пхальгуне. «Хорошо!» – отвечал им Хари. Видя Партхов в такой беде, носящими черные оленьи шкуры вместо верхних одежд, не стерпел Кришна и сказал Юдхиштхире: «Богатство Партхов, какое наблюдал я при совершении раджасуи в Индрапрастхе, недостижимо было для других царей. (Я видел) там всех земных владык, трепетавших перед (вашим) ратным пылом и (силой) оружия: вангов, ангов, паундров, удров, чолов, дравидов, андхраков, обитателей океанских побережий и жителей городов, синхалов, барбаров, млеччхов и прочих жителей леса, сотни (жителей) царств, лежащих на западе, близ океана, пахлавов, дарадов, киратов, яванов и шаков, харахунов, чинов, тукхаров, жителей Синдху, джагудов, раматхов, мундов, танганов и правителей Царства женщин¹⁹ – я видел, как эти и многие другие (народы) явились прислуживать тебе при жертвоприношении, о бык-бхарата!

19 - …правителей Царства женщин… – В мифическом «царстве женщин» (вариант легенды об амазонках), представление о котором широко распространено в индийском фольклоре [199, с. 458 – 468], царская власть мыслилась принадлежащей все же мужчинам [280, с. 465].

(23-26)

sā te samṛddhiryairāttā capalā pratisāriṇī ।
ādāya jīvitaṃ teṣāmāhariṣyāmi tāmaham ॥23
rāmeṇa saha kauravya bhīmārjunayamaistathā ।
akrūragadasāmbaiśca pradyumnenāhukena ca ।
dhṛṣṭadyumnena vīreṇa śiśupālātmajena ca ॥24
duryodhanaṃ raṇe hatvā sadyaḥ karṇaṃ ca bhārata ।
duḥśāsanaṃ saubaleyaṃ yaścānyaḥ pratiyotsyate ॥25
tatastvaṃ hāstinapure bhrātṛbhiḥ sahito vasan ।
dhārtarāṣṭrīṃ śriyaṃ prāpya praśādhi pṛthivīmimām ॥26

Непрочно, преходяще похищенное ими богатство, (но) я верну его назад, лишив их жизни. С помощью Рамы, Бхимы, Арджуны, отважного Дхриштадьюмны и сына Шишупалы²⁰, о кауравья, я убью в сражении Дурьодхану, а с ним и Карну, и Духшасану, и сына Субалы, и всякого, кто станет противоборствовать (нам), о бхарата! Ты же тогда поселяйся с братьями в Хастинапуре, овладей царским счастьем сынов Дхритараштры и правь всею этой землей!»

20 - Рама – здесь: Баларама. Сын Шишупалы – Дхриштакету.

(27-29)

athainamabravīdrājā tasminvīrasamāgame ।
śṛṇvatsu teṣu sarveṣu dhṛṣṭadyumnamukheṣu ca ॥27
pratigṛhṇāmi te vācaṃ satyāmetāṃ janārdana ।
amitrānme mahābāho sānubandhānhaniṣyasi ॥28
varṣāttrayodaśādūrdhvaṃ satyaṃ māṃ kuru keśava ।
pratijñāto vane vāso rājamadhye mayā hyayam ॥29

Тогда в собрании предводительствуемых Дхриштадьюмной героев, (жадно) внимавших (их речам), сказал царь такое слово: «Правдивы твои слова, по душе мне они, о Джанардана; ты истребишь, мощнодланный, всех недругов моих с их приспешниками! Но исполни это лишь тогда, когда пройдут тринадцать лет, о Кешава! Ведь перед собранием царей дал я клятву провести их в лесу».

(30-35)

taddharmarājavacanaṃ pratiśrutya sabhāsadaḥ ।
dhṛṣṭadyumnapurogāste śamayāmāsurañjasā ।
keśavaṃ madhurairvākyaiḥ kālayuktairamarṣitam ॥30
pāñcālīṃ cāhurakliṣṭāṃ vāsudevasya śṛṇvataḥ ।
duryodhanastava krodhāddevi tyakṣyati jīvitam ।
pratijānīma te satyaṃ mā śuco varavarṇini ॥31
ye sma te kupitāṃ kṛṣṇe dṛṣṭvā tvāṃ prāhasaṃstadā ।
māṃsāni teṣāṃ khādanto hasiṣyanti mṛgadvijāḥ ॥32
pāsyanti rudhiraṃ teṣāṃ gṛdhrā gomāyavastathā ।
uttamāṅgāni karṣanto yaistvaṃ kṛṣṭā sabhātale ॥33
teṣāṃ drakṣyasi pāñcāli gātrāṇi pṛthivītale ।
kravyādaiḥ kṛṣyamāṇāni bhakṣyamāṇāni cāsakṛt ॥34
parikliṣṭāsi yaistatra yaiścāpi samupekṣitā ।
teṣāmutkṛttaśirasāṃ bhūmiḥ pāsyati śoṇitam ॥35

Выслушав речь Царя справедливости, все присутствовавшие в Собрании во главе с Дхриштадьюмной принялись кроткими, подобающими случаю речами смирять неукротимого Кешаву. А стойкой (духом) Панчалийке они в присутствии Васудевы сказали: «О царица, расстанется с жизнью вызвавший гнев твой Дурьодхана! Не печалься, мы твердо обещаем тебе это, красавица! Что до тех, которые, видя гнев твой, (посмели) тогда смеяться, о Кришна, то мясо их с хохотом пожрут звери и птицы! Они (силой) влекли тебя по земле в Доме собрания – теперь же шакалы и грифы выпьют их кровь, будут таскать (по земле) их (отсеченные) головы! Ты увидишь, о Панчалийка, как их (разбросанные) по земле тела хищные звери будут рвать на части, пожирать кусок за куском! У тех, кто тогда истязал тебя, выказывал тебе презрение, отрезаны будут головы, напьется их крови земля!»

(36-37)

evaṃ bahuvidhā vācastadocuḥ puruṣarṣabhāḥ ।
sarve tejasvinaḥ śūrāḥ sarve cāhatalakṣaṇāḥ ॥36
te dharmarājena vṛtā varṣādūrdhvaṃ trayodaśāt ।
puraskṛtyopayāsyanti vāsudevaṃ mahārathāḥ ॥37

Вот какие речи произносили на все лады те мужи-быки, каждый из которых отважен, наделен ратным пылом и (украшен) рубцами от ран. И всем им назначил Царь справедливости по истечении тринадцати лет собраться вновь под главенством великого колесничного бойца Васудевы.

(38-39)

rāmaśca kṛṣṇaśca dhanañjayaśca pradyumnasāmbau yuyudhānabhīmau ।
mādrīsutau kekayarājaputrāḥ pāñcālaputrāḥ saha dharmarājñā ॥38
etānsarvāṁllokavīrānajeyānmahātmanaḥ sānubandhānsasainyān ।
ko jīvitārthī samare pratyudīyātkruddhānsiṃhānkesariṇo yathaiva ॥39

Завоеватель богатств, Кришна и Рама, Самба, Прадьюмна, Ююдхана с Бхимой, сыновья царя кекаев и (царя) Панчалы – все они заодно с Царем справедливости. Кто из людей, кому жизнь дорога, выйдет на бой против этих (прославленных) в мире, гневливых, словно гривастые львы, непобедимых, великих духом героев с их соратниками и воинством?!

(40-41)

dhṛtarāṣṭra uvāca ।
yanmābravīdviduro dyūtakāle tvaṃ pāṇḍavāñjeṣyasi cennarendra ।
dhruvaṃ kurūṇāmayamantakālo mahābhayo bhavitā śoṇitaughaḥ ॥40
manye tathā tadbhaviteti sūta yathā kṣattā prāha vacaḥ purā mām ।
asaṃśayaṃ bhavitā yuddhametadgate kāle pāṇḍavānāṃ yathoktam ॥41

Дхритараштра сказал:
Ведь говорил мне во время игры Видура: «Индра людей, если ты обыграешь Пандавов, тогда неизбежно придет куру погибель; будут великие беды и реки крови». Видно, о сута, все сбудется так, как сказал мне некогда Кшаттри; только пройдет установленный Пандавам срок – неминуемо грянет та битва!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сорок восьмая глава.

ГЛАВА 49

(1)

janamejaya uvāca ।
astrahetorgate pārthe śakralokaṃ mahātmani ।
yudhiṣṭhiraprabhṛtayaḥ kimakurvanta pāṇḍavāḥ ॥1

Джанамеджая сказал:
Когда ушел великий духом Партха в мир Шакры добывать оружие (богов), что делали тогда Пандавы во главе с Юдхиштхирой?

(2-4)

vaiśampāyana uvāca ।
astrahetorgate pārthe śakralokaṃ mahātmani ।
nyavasankṛṣṇayā sārdhaṃ kāmyake puruṣarṣabhāḥ ॥2
tataḥ kadācidekānte vivikta iva śādvale ।
duḥkhārtā bharataśreṣṭhā niṣeduḥ saha kṛṣṇayā ।
dhanañjayaṃ śocamānāḥ sāśrukaṇṭhāḥ suduḥkhitāḥ ॥3
tadviyogāddhi tānsarvāñśokaḥ samabhipupluve ।
dhanañjayaviyogācca rājyanāśācca duḥkhitāḥ ॥4

Вайшампаяна сказал:
Когда ушел великий духом Партха в мир Шакры добывать оружие (богов), мужи-быки вместе с Кришною пребывали в лесу Камьяка. Вот как-то раз, терзаясь скорбью, достойнейшие из бхаратов сидели вместе с Кришною на уединенной, затерянной (в лесу) травянистой лужайке. Горькая печаль их томила, горло теснили слезы; тосковали они о Завоевателе богатств. От разлуки с ним всех их скорбь обуяла; огорчались они разлукой с Завоевателем богатств и потерей царства.

(5-9)

atha bhīmo mahābāhuryudhiṣṭhiramabhāṣata ।
nideśātte mahārāja gato'sau puruṣarṣabhaḥ ।
arjunaḥ pāṇḍuputrāṇāṃ yasminprāṇāḥ pratiṣṭhitāḥ ॥5
yasminvinaṣṭe pāñcālāḥ saha putraistathā vayam ।
sātyakirvāsudevaśca vinaśyeyurasaṃśayam ॥6
yo'sau gacchati tejasvī bahūnkleśānacintayan ।
bhavanniyogādbībhatsustato duḥkhataraṃ nu kim ॥7
yasya bāhū samāśritya vayaṃ sarve mahātmanaḥ ।
manyāmahe jitānājau parānprāptāṃ ca medinīm ॥8
yasya prabhāvānna mayā sabhāmadhye dhanuṣmataḥ ।
nītā lokamamuṃ sarve dhārtarāṣṭrāḥ sasaubalāḥ ॥9

И тут мощнодланный Бхима сказал Юдхиштхире: «О великий царь, этот муж-бык, Арджуна, в чьих (руках теперь) жизнь сыновей Панду, по твоему приказу ушел (от нас). Если он погибнет, тогда ни нам с детьми нашими, ни панчалам, ни Сатьяки, ни Васудеве не избежать гибели. Есть ли горше беда, чем то, что Бибхатсу, обладатель духовного пыла, по приказу твоему уходит (от нас), не чая многих (грядущих) бед! Уповая на (мощь) рук этого великого духом (героя), мы можем заранее считать, что сокрушили в битве всех врагов и овладели землей! Лишь благородство (души) этого (превосходного) стрелка из лука воспрепятствовало мне (тогда же), в Зале собрания отослать в иной мир сыновей Дхритараштры и сына Субалы!

(10-12)

te vayaṃ bāhubalinaḥ krodhamutthitamātmanaḥ ।
sahāmahe bhavanmūlaṃ vāsudevena pālitāḥ ॥10
vayaṃ hi saha kṛṣṇena hatvā karṇamukhānparān ।
svabāhuvijitāṃ kṛtsnāṃ praśāsema vasundharām ॥11
bhavato dyūtadoṣeṇa sarve vayamupaplutāḥ ।
ahīnapauruṣā rājanbalibhirbalavattamāḥ ॥12

Наделенные мощью рук, хранимые (самим) Васудевой, только ради тебя, почтенный, обуздали мы закипевший в нас гнев! Иначе мы вместе с Кришной сразили бы врагов, возглавляемых Карной, и повелевали бы (теперь) всею землей, покорив ее (мощью) своих рук! Сильнейшие из сильных, в избытке наделенные мужеством, только из-за твоей порочной страсти к игре мы попали в беду, о царь!

(13-14)

kṣātraṃ dharmaṃ mahārāja samavekṣitumarhasi ।
na hi dharmo mahārāja kṣatriyasya vanāśrayaḥ ।
rājyameva paraṃ dharmaṃ kṣatriyasya vidurbudhāḥ ॥13
sa kṣatradharmavidrājanmā dharmyānnīnaśaḥ pathaḥ ।
prāgdvādaśa samā rājandhārtarāṣṭrānnihanmahi ॥14

Тебе надлежит блюсти кшатрийскую дхарму, о великий царь; а ведь жизнь в лесах не является дхармой кшатрия. Мудрые полагают высшей кшатрийской дхармой управление царством. О царь, ты знаток кшатрийской дхармы, не отступай же от ее велений; да истребим мы сыновей Дхритараштры, царь, прежде, чем пройдет двенадцать лет!

(15-18)

nivartya ca vanātpārthamānāyya ca janārdanam ।
vyūḍhānīkānmahārāja javenaiva mahāhave ।
dhārtarāṣṭrānamuṃ lokaṃ gamayāmi viśāṃ pate ॥15
sarvānahaṃ haniṣyāmi dhārtarāṣṭrānsasaubalān ।
duryodhanaṃ ca karṇaṃ ca yo vānyaḥ pratiyotsyate ॥16
mayā praśamite paścāttvameṣyasi vanātpunaḥ ।
evaṃ kṛte na te doṣo bhaviṣyati viśāṃ pate ॥17
yajñaiśca vividhaistāta kṛtaṃ pāpamarindama ।
avadhūya mahārāja gacchema svargamuttamam ॥18

Выйдя из леса, соединившись с Джанарданой и Партхой, я тотчас же, о великий царь, в грозной битве отошлю сыновей Дхритараштры, о владыка народа, вместе со всем их воинством в иной мир. Я истреблю всех сыновей Дхритараштры вместе с сыном Субалы, Дурьодхану, Карну и всякого, кто (осмелится) противоборствовать (нам); после того как я усмирю (врага), ты сможешь вновь выйти из леса; тогда, о владыка народа, этим поступком ты уже не навлечешь на себя вины. Брат мой, великий царь, смиритель недругов, очистившись от совершенного греха всевозможными жертвенными обрядами, мы достигнем высшего из небесных миров!

(19-24)

evametadbhavedrājanyadi rājā na bāliśaḥ ।
asmākaṃ dīrghasūtraḥ syādbhavāndharmaparāyaṇaḥ ॥19
nikṛtyā nikṛtiprajñā hantavyā iti niścayaḥ ।
na hi naikṛtikaṃ hatvā nikṛtyā pāpamucyate ॥20
tathā bhārata dharmeṣu dharmajñairiha dṛśyate ।
ahorātraṃ mahārāja tulyaṃ saṃvatsareṇa hi ॥21
tathaiva vedavacanaṃ śrūyate nityadā vibho ।
saṃvatsaro mahārāja pūrṇo bhavati kṛcchrataḥ ॥22
yadi vedāḥ pramāṇaṃ te divasādūrdhvamacyuta ।
trayodaśa samāḥ kālo jñāyatāṃ pariniṣṭhitaḥ ॥23
kālo duryodhanaṃ hantuṃ sānubandhamarindama ।
ekāgrāṃ pṛthivīṃ sarvāṃ purā rājankaroti saḥ ॥24

Так это все и случится, если только ты, почтенный царь наш, всецело преданный дхарме, не будешь беспечным и медлительным. Несомненно, что того, кто изощрен в обмане, следует и уничтожать посредством обмана; погубить обманщика с помощью обмана не считается грехом. Знатокам дхармы ведомо, что в делах благочестия сутки (можно) приравнивать к году, о великий царь, бхарата! Часто можно услышать, владыка, и такое речение Вед: „В самой крайней нужде дозволяется считать, будто год уже прошел“, о великий царь! Если чтишь ты наставления Вед, то, едва день пройдет, считай, что истек тринадцатилетний срок, о неколебимый! Пришла пора убить Дурьодхану с его приспешниками, пока не объединил он всю землю (под своим владычеством), о царь, смиритель недругов!»

(25-28)

evaṃ bruvāṇaṃ bhīmaṃ tu dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ।
uvāca sāntvayanrājā mūrdhnyupāghrāya pāṇḍavam ॥25
asaṃśayaṃ mahābāho haniṣyasi suyodhanam ।
varṣāttrayodaśādūrdhvaṃ saha gāṇḍīvadhanvanā ॥26
yacca mā bhāṣase pārtha prāptaḥ kāla iti prabho ।
anṛtaṃ notsahe vaktuṃ na hyetanmayi vidyate ॥27
antareṇāpi kaunteya nikṛtiṃ pāpaniścayam ।
hantā tvamasi durdharṣa sānubandhaṃ suyodhanam ॥28

Когда Бхима это промолвил, Юдхиштхира, Царь справедливости, вдохнул запах головы его и обратился к Пандаве со словом увещевания: «Не сомневаюсь я, о мощнодланный, что по прошествии тринадцати лет ты в сообществе с Обладателем Гандивы сразишь Суйодхану. Что же до слов твоих ко мне: „Истек (наш) срок“, то никогда, о владыка, не смел я сказать неправду, никто не знает за мной такого, о Партха! Ведь и не прибегая к обману, сопряженному с коварным умышлением, ты, необоримый Каунтея, сразишь Дурьодхану с его приспешниками!»

(29-31)

evaṃ bruvati bhīmaṃ tu dharmarāje yudhiṣṭhire ।
ājagāma mahābhāgo bṛhadaśvo mahānṛṣiḥ ॥29
tamabhiprekṣya dharmātmā samprāptaṃ dharmacāriṇam ।
śāstravanmadhuparkeṇa pūjayāmāsa dharmarāṭ ॥30
āśvastaṃ cainamāsīnamupāsīno yudhiṣṭhiraḥ ।
abhiprekṣya mahābāhuḥ kṛpaṇaṃ bahvabhāṣata ॥31

В то время как Юдхиштхира, Царь справедливости, говорил это Бхиме, явился туда причастный высокой доле великий святой мудрец Брихадашва. Благочестивый Царь справедливости, увидев, что прибыл этот блюститель дхармы, почтил его, как велит обычай, (подношением) «медовой смеси»²¹. Когда отдохнул (Брихадашва) и был (удобно) усажен, мощнодланный Юдхиштхира, сев подле и не сводя с него глаз, повел разговор о своих многочисленных бедах:

21 - «Медовая смесь» – madhuparka. См. словарь терминов: аргхья.

(32-34)

akṣadyūtena bhagavandhanaṃ rājyaṃ ca me hṛtam ।
āhūya nikṛtiprajñaiḥ kitavairakṣakovidaiḥ ॥32
anakṣajñasya hi sato nikṛtyā pāpaniścayaiḥ ।
bhāryā ca me sabhāṃ nītā prāṇebhyo'pi garīyasī ॥33
asti rājā mayā kaścidalpabhāgyataro bhuvi ।
bhavatā dṛṣṭapūrvo vā śrutapūrvo'pi vā bhavet ।
na matto duḥkhitataraḥ pumānastīti me matiḥ ॥34

«О владыка, играя в кости, я лишился и казны, и царства, ибо принял вызов искусных игроков, изощренных в обмане плутов. Злоумышленники, обманув меня, благонравного и несведущего в игре, ввели в Собрание мою супругу, которая мне дороже самой жизни. Есть ли на земле царь, чей удел был бы горше моего?! Слыхал ли ты, о почтенный, видал ли прежде такого?! Думаю я, нет человека, который был бы несчастнее меня».

(35-36)

bṛhadaśva uvāca ।
yadbravīṣi mahārāja na matto vidyate kvacit ।
alpabhāgyataraḥ kaścitpumānastīti pāṇḍava ॥35
atra te kathayiṣyāmi yadi śuśrūṣase'nagha ।
yastvatto duḥkhitataro rājāsītpṛthivīpate ॥36

Брихадашва сказал:
Ты говоришь, о великий царь, Пандава: «Не найти человека, чей удел был бы горше моего!» Но соблаговоли выслушать, о владыка земли, и я расскажу о царе, который был несчастнее тебя.

(37)

vaiśampāyana uvāca ।
athainamabravīdrājā bravītu bhagavāniti ।
imāmavasthāṃ samprāptaṃ śrotumicchāmi pārthivam ॥37

Вайшампаяна сказал:
И царь ответил ему: «Расскажи, о почтенный! Желаю услышать о царе, которого постигла такая беда».

(38)

bṛhadaśva uvāca ।
śṛṇu rājannavahitaḥ saha bhrātṛbhiracyuta ।
yastvatto duḥkhitataro rājāsītpṛthivīpate ॥38

Брихадашва сказал:
Тогда, о царь, неколебимый владыка земли, вместе с братьями своими внимательно прослушай (рассказ) о царе, который был несчастнее тебя.

(39-42)

niṣadheṣu mahīpālo vīrasena iti sma ha ।
tasya putro'bhavannāmnā nalo dharmārthadarśivān ॥39
sa nikṛtyā jito rājā puṣkareṇeti naḥ śrutam ।
vanavāsamaduḥkhārho bhāryayā nyavasatsaha ॥40
na tasyāśvo na ca ratho na bhrātā na ca bāndhavāḥ ।
vane nivasato rājañśiṣyante sma kadācana ॥41
bhavānhi saṃvṛto vīrairbhrātṛbhirdevasammitaiḥ ।
brahmakalpairdvijāgryaiśca tasmānnārhasi śocitum ॥42

Правил страною нишадхов царь по имени Вирасена. Был у него сын, прозревший (суть) дхармы и артхи, которого звали Нала. И этого царя, как я слышал, коварно обыграл (в кости) Пушкара. Не заслуживший несчастья, (вынужден был) он с супругой своей поселиться в лесу. И не осталось при нем, в его лесном жилище, ни коня, ни колесницы, ни брата, ни родственников, о царь! Ты же, почтенный, окружен богоподобными братьями-героями, первейшими из дваждырожденных, схожими с самим Брахмой, – и потому тебе не следует печалиться!

(43)

yudhiṣṭhira uvāca ।
vistareṇāhamicchāmi nalasya sumahātmanaḥ ।
caritaṃ vadatāṃ śreṣṭha tanmamākhyātumarhasi ॥43

Юдхиштхира сказал:
Желаю слышать более пространным сказание о подвигах великого духом Налы; ты должен поведать мне его, о превосходнейший из повествующих!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сорок девятая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О ВОСХОЖДЕНИИ НА НЕБО ИНДРЫ»

СКАЗАНИЕ О НАЛЕ¹

ГЛАВА 50

(1-4)

bṛhadaśva uvāca ।
āsīdrājā nalo nāma vīrasenasuto balī ।
upapanno guṇairiṣṭai rūpavānaśvakovidaḥ ॥1
atiṣṭhanmanujendrāṇāṃ mūrdhni devapatiryathā ।
uparyupari sarveṣāmāditya iva tejasā ॥2
brahmaṇyo vedavicchūro niṣadheṣu mahīpatiḥ ।
akṣapriyaḥ satyavādī mahānakṣauhiṇīpatiḥ ॥3
īpsito varanārīṇāmudāraḥ saṃyatendriyaḥ ।
rakṣitā dhanvināṃ śreṣṭhaḥ sākṣādiva manuḥ svayam ॥4

Брихадашва сказал:
Жил царь по имени Нала, сын Вирасены, большой знаток коней. Могуч и прекрасен, обладал он всеми достоинствами, каких можно пожелать. Как сам Царь богов, возвышался он над Индрами потомков Ману; всех, словно Адитья, превосходил пламенностью духа. Благочестивый, отважный, познавший Веды, царил он в стране нишадхов. Любил игру в кости, был правдив в речах, славен, как предводитель ратей. Достойнейшие из женщин мечтали о нем; он же, благородный, обуздывал чувственные влечения. Превосходный стрелок из лука, был он, словно въяве сам Ману, (надежной) защитой (своему народу).

1 - Сказание о Нале. – Формально история о Нале и Дамаянти является подразделом «Сказания о восхождении на небо Индры» и определяется в тексте термином упакхьяя, который обычно относится к малым вставным эпизодам, а нами переводится в дальнейшем как «повесть» (см., напр., ряд вставных повестей в «Сказании о беседах Маркандеи»). Однако объем, специфика содержания вкупе с композиционной обособленностью «Налы» дают основание выделить его при переводе в особый раздел, рассматриваемый как самостоятельное «сказание».Знаменитая история Налы, приводимая Брихадашвой в утешение Юдхиштхире как «аналог» его злоключениям [33, с. 200], является «дублем» основного сюжета Мбх еще и в том отношении, что она также моделируется в конечном счете мифом о борьбе богов и асуров, смене правителей вселенной, соперничеством их за обладание персонификацией царской власти – богиней Шри, а также связана в генезисе с родо-племенной организацией и архаической календарной обрядностью [275, с. 54; 20, с. 324 – 326; 24, с. 74]. Но исходная мифо-ритуальная семантика в «Нале» уже не осознается, сюжет дан в самоцельной, чисто художественной трактовке. Давно отмечалась (напр., [352, с. 357]) насыщенность «Налы» лирическим, романическим элементом, что делает этот текст уникальным на фоне всей санскритской эпической поэзии. Нигде более (даже в Рам.) тема любви и разлуки не играет столь главенствующей роли. Можно по праву считать «Сказание о Нале» единственным в корпусе древнеиндийской эпики чистым образцом сказочно-романического эпоса.Жанровое своеобразие «Налы» можно гипотетически объяснить влиянием на санскритский эпос иной традиции. Четкая локальная привязка сказания (Центральная Индия), дравидийская этимология имени героя [163, № 2986, с. 239 – 249; 191, с. 594 – 595], «растительные» черты в портрете героини, ее характеристика в ситуации разлуки как tapasvinī, роль странствующих певцов как «передатчиков вестей», роль вкушения пищи в сцене опознания и воссоединения любящих, отождествление воссоединения с началом сезона дождей и в целом соответствие основной темы сказания ритуально обусловленной в тамильской поэзии «теме разлуки» (см. [38; 39]) – все это говорит о возможности влияния со стороны дравидийского фольклора.Жанровой спецификой «Налы» объяснима популярность сюжета в средневековой санскритской лирико-эпической поэзии, а также у представителей иных культур. Персы, собственный эпос которых был преимущественно романическим, познакомились с «Налой», возможно, еще до мусульманского завоевания [28]. Персидские переводчики XVI в. и первые европейские исследователи при ознакомлении с Мбх в первую очередь выделяли в ней «Сказание о Нале» как текст, по теме и жанру более других соответствовавший привычным для них литературным канонам. Эта жанровая «отождествимость» «Налы» для носителей европейском культуры, а также особенности языка и стиля, делающие его идеальным текстом для начального обучения санскриту, обусловили по-явление большого числа изданий и переводов сказания на Западе (о русских переводах см. [52]).

(5-9)

tathaivāsīdvidarbheṣu bhīmo bhīmaparākramaḥ ।
śūraḥ sarvaguṇairyuktaḥ prajākāmaḥ sa cāprajaḥ ॥5
sa prajārthe paraṃ yatnamakarotsusamāhitaḥ ।
tamabhyagacchadbrahmarṣirdamano nāma bhārata ॥6
taṃ sa bhīmaḥ prajākāmastoṣayāmāsa dharmavit ।
mahiṣyā saha rājendra satkāreṇa suvarcasam ॥7
tasmai prasanno damanaḥ sabhāryāya varaṃ dadau ।
kanyāratnaṃ kumārāṃśca trīnudārānmahāyaśāḥ ॥8
damayantīṃ damaṃ dāntaṃ damanaṃ ca suvarcasam ।
upapannānguṇaiḥ sarvairbhīmānbhīmaparākramān ॥9

А в стране видарбхов жил грозный своею мощью, отважный и всеми достоинствами наделенный Бхима, который, желая потомства, был, однако, лишен его. Сосредоточась на (одной этой) цели, великие предпринял он труды ради (обретения) потомства. И явился к нему, о бхарата, святой брахман-мудрец по имени Дамана. Знаток дхармы Бхима и его царица, с мыслью о потомстве, ублаготворили могущественного, многославного (святого мудреца) почетным приемом. И умилостивленный Дамана даровал им с супругой (во исполнение их желания) деву-жемчужину Дамаянти, а также трех благородных сыновей: грозных, страшащих своею мощью, наделенных всеми добродетелями Даму, Данту и могучего Даману.

(10-13)

damayantī tu rūpeṇa tejasā yaśasā śriyā ।
saubhāgyena ca lokeṣu yaśaḥ prāpa sumadhyamā ॥10
atha tāṃ vayasi prāpte dāsīnāṃ samalaṅkṛtam ।
śataṃ sakhīnāṃ ca tathā paryupāste śacīmiva ॥11
tatra sma bhrājate bhaimī sarvābharaṇabhūṣitā ।
sakhīmadhye'navadyāṅgī vidyutsaudāminī yathā ।
atīva rūpasampannā śrīrivāyatalocanā ॥12
na deveṣu na yakṣeṣu tādṛgrūpavatī kvacit ।
mānuṣeṣvapi cānyeṣu dṛṣṭapūrvā na ca śrutā ।
cittapramāthinī bālā devānāmapi sundarī ॥13

Тонкостанная Дамаянти снискала себе славу в народе своей красотой, пылкостью духа, величавостью, изяществом и той щедростью, с какой одарила ее судьба. С тех пор как она достигла (брачного) возраста, сотни разнаряженных подружек и рабынь прислуживали ей, словно самой Шачи. Безупречно прекрасная дочь Бхимы при полном драгоценном убранстве блистала там, в кругу подруг, подобно яркой молнии (в облаках). С продолговатыми, как у (богини) Шри, очами, она была наделена небывалой красотой. Такой красавицы не видано прежде и не слыхано ни средь богов, ни средь якшей, ни средь людей и прочих (созданий); прелестная юная дева могла смутить даже сердца небожителей!

(14-16)

nalaśca naraśārdūlo rūpeṇāpratimo bhuvi ।
kandarpa iva rūpeṇa mūrtimānabhavatsvayam ॥14
tasyāḥ samīpe tu nalaṃ praśaśaṃsuḥ kutūhalāt ।
naiṣadhasya samīpe tu damayantīṃ punaḥ punaḥ ॥15
tayoradṛṣṭakāmo'bhūcchṛṇvatoḥ satataṃ guṇān ।
anyonyaṃ prati kaunteya sa vyavardhata hṛcchayaḥ ॥16

Нала, муж-тигр, красотой не имел себе равных на свете; обликом был он как сам воплощенный Кандарпа. Любопытством горя, в окружении (девы) все славили Налу; в окружении Владыки нишадхов без конца (восхваляли) Дамаянти. Слыша постоянно о достоинствах (другого), еще не видавшись, они полюбили, и взаимное их влечение все силилось, о Каунтея!

(17-21)

aśaknuvannalaḥ kāmaṃ tadā dhārayituṃ hṛdā ।
antaḥpurasamīpasthe vana āste rahogataḥ ॥17
sa dadarśa tadā haṃsāñjātarūpaparicchadān ।
vane vicaratāṃ teṣāmekaṃ jagrāha pakṣiṇam ॥18
tato'ntarikṣago vācaṃ vyājahāra tadā nalam ।
na hantavyo'smi te rājankariṣyāmi hi te priyam ॥19
damayantīsakāśe tvāṃ kathayiṣyāmi naiṣadha ।
yathā tvadanyaṃ puruṣaṃ na sā maṃsyati karhicit ॥20
evamuktastato haṃsamutsasarja mahīpatiḥ ।
te tu haṃsāḥ samutpatya vidarbhānagamaṃstataḥ ॥21

И вот однажды, Нала, не в силах более удерживаться (от проявлений) страсти, (овладевшей его) сердцем, сидел, тайком туда прокравшись, в роще, лежавшей близ внутренних покоев². Увидел он там златоперых гусей; пока они разгуливали по роще, поймал он одного из тех пернатых. Тут житель поднебесья молвил Нале: «Не убивай меня, о царь, и я сделаю то, что будет тебе любо. В обществе Дамаянти я так поведу рассказ о тебе, Владыка нишадхов, что никогда у ней в мыслях не будет помимо тебя другого мужчины!» Услышав это, пустил царь гуся на волю. Тотчас все гуси поднялись в воздух и полетели в сторону Видарбхи.

2 - Внутренние покои – antaḥpura, местопребывание царского гарема; очевидно, отдельное здание на территории царского двора, окруженное увеселительной рощей [280, с. 478 – 479].

(22-29)

vidarbhanagarīṃ gatvā damayantyāstadāntike ।
nipetuste garutmantaḥ sā dadarśātha tānkhagān ॥22
sā tānadbhutarūpānvai dṛṣṭvā sakhigaṇāvṛtā ।
hṛṣṭā grahītuṃ khagamāṃstvaramāṇopacakrame ॥23
atha haṃsā visasṛpuḥ sarvataḥ pramadāvane ।
ekaikaśastataḥ kanyāstānhaṃsānsamupādravan ॥24
damayantī tu yaṃ haṃsaṃ samupādhāvadantike ।
sa mānuṣīṃ giraṃ kṛtvā damayantīmathābravīt ॥25
damayanti nalo nāma niṣadheṣu mahīpatiḥ ।
aśvinoḥ sadṛśo rūpe na samāstasya mānuṣāḥ ॥26
tasya vai yadi bhāryā tvaṃ bhavethā varavarṇini ।
saphalaṃ te bhavejjanma rūpaṃ cedaṃ sumadhyame ॥27
vayaṃ hi devagandharvamanuṣyoragarākṣasān ।
dṛṣṭavanto na cāsmābhirdṛṣṭapūrvastathāvidhaḥ ॥28
tvaṃ cāpi ratnaṃ nārīṇāṃ nareṣu ca nalo varaḥ ।
viśiṣṭāyā viśiṣṭena saṅgamo guṇavānbhavet ॥29

Прибыв в столицу Видарбхи, опустились птицы неподалеку от Дамаянти. Заметила она небесных странников. Обликом были они столь дивны, что Дамаянти, увлекшись, поспешно бросилась вместе с толпою подружек ловить их. Но разлетелись гуси во все концы увеселительной рощи. И (пришлось) девушкам поодиночке разбежаться за ними. Тот же гусь, к которому подбежала сама Дамаянти, молвил ей вдруг человеческим голосом: «О Дамаянти, царь нишадхов по имени Нала красотой подобен Ашвинам, нет ему равных среди людей! Благородство происхождения, красавица, и прелесть твоя, о тонкостанная, лишь тогда принесут свой плод, если станешь ты его супругой. Немало встречали мы небожителей, гандхарвов, людей, демонов-змеев, ракшасов – но не видали ему подобного! Ты – жемчужина среди женщин, а Нала – лучший из мужчин; (сколь же) благодатен будет союз достойнейшего с достойнейшей!»

(30-31)

evamuktā tu haṃsena damayantī viśāṃ pate ।
abravīttatra taṃ haṃsaṃ tamapyevaṃ nalaṃ vada ॥30
tathetyuktvāṇḍajaḥ kanyāṃ vaidarbhasya viśāṃ pate ।
punarāgamya niṣadhānnale sarvaṃ nyavedayat ॥31

Дамаянти, о владыка народа, выслушав речи гуся, ответила тогда: «Скажи то же самое Нале!» – «Исполню!» – молвил дочери царя видарбхов яйцерожденный. Затем, о владыка народа, он вернулся в страну нишадхов и поведал обо всем Нале.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятидесятая глава.

ГЛАВА 51

(1-5)

bṛhadaśva uvāca ।
damayantī tu tacchrutvā vaco haṃsasya bhārata ।
tadāprabhṛti nasvasthā nalaṃ prati babhūva sā ॥1
tataścintāparā dīnā vivarṇavadanā kṛśā ।
babhūva damayantī tu niḥśvāsaparamā tadā ॥2
ūrdhvadṛṣṭirdhyānaparā babhūvonmattadarśanā ।
na śayyāsanabhogeṣu ratiṃ vindati karhicit ॥3
na naktaṃ na divā śete hā heti vadatī muhuḥ ।
tāmasvasthāṃ tadākārāṃ sakhyastā jajñuriṅgitaiḥ ॥4
tato vidarbhapataye damayantyāḥ sakhīgaṇaḥ ।
nyavedayata nasvasthāṃ damayantīṃ nareśvara ॥5

Брихадашва сказал:
Дамаянти, с тех пор как услышала речи гуся, сама не своя стала (от любви) к Нале, о бхарата! Вечно была она (теперь) задумчива и печальна, осунулась, побледнела, поминутно вздыхала. Воздев очи, как безумная, предавалась она мысленному созерцанию (возлюбленного); сидеть, лежать, вкушать ли (яства) – все было ей не в радость. Ни ночью, ни днем она глаз не смыкала и неустанно твердила: «Горе мне, горе!» По этим внешним проявлениям, выдающим ее душевное состояние, догадались подружки о ее недуге. Тогда подружки Дамаянти пошли толпою к царю видарбхов и сообщили ему, о владыка людей, что Дамаянти занемогла.

(6-10)

tacchrutvā nṛpatirbhīmo damayantīsakhīgaṇāt ।
cintayāmāsa tatkāryaṃ sumahatsvāṃ sutāṃ prati ॥6
sa samīkṣya mahīpālaḥ svāṃ sutāṃ prāptayauvanām ।
apaśyadātmanaḥ kāryaṃ damayantyāḥ svayaṃvaram ॥7
sa sannipātayāmāsa mahīpālānviśāṃ pate ।
anubhūyatāmayaṃ vīrāḥ svayaṃvara iti prabho ॥8
śrutvā tu pārthivāḥ sarve damayantyāḥ svayaṃvaram ।
abhijagmustadā bhīmaṃ rājāno bhīmaśāsanāt ॥9
hastyaśvarathaghoṣeṇa nādayanto vasundharām ।
vicitramālyābharaṇairbalairdṛśyaiḥ svalaṅkṛtaiḥ ॥10

Выслушал подружек Дамаянти царь Бхима и решил, что в отношении дочери должно принять серьезные меры. Рассудив, что дочь его достигла уже расцвета юности, владыка земли почел долгом устроить Дамаянти сваямвару. И созвал он, о могучий владыка народа, властителей земных: «Приходите, отважные мужи, на сваямвару!» Прослышав о сваямваре Дамаянти, все цари, земные владыки, явились к Бхиме по зову его. Всю землю огласили они грохотом колесниц, ревом слонов и ржанием коней; и все воины их дружин (шли) нарядные, в драгоценных уборах и многоцветных венках.

(11-13)

etasminneva kāle tu purāṇāvṛṣisattamau ।
aṭamānau mahātmānāvindralokamito gatau ॥11
nāradaḥ parvataścaiva mahātmānau mahāvratau ।
devarājasya bhavanaṃ viviśāte supūjitau ॥12
tāvarcitvā sahasrākṣastataḥ kuśalamavyayam ।
papracchānāmayaṃ cāpi tayoḥ sarvagataṃ vibhuḥ ॥13

В это самое время два достойнейших древних мудреца в вечном странствии своем перенеслись, великие духом, отсюда в мир Индры. Исполнители дивных обетов, великие духом Нарада и Парвата, приемля пышные почести, вступили во дворец Царя богов. Почтив их, Тысячеокий владыка осведомился затем об их неувядаемом здоровье и всеобъемлющем благополучии.

(14)

nārada uvāca ।
āvayoḥ kuśalaṃ deva sarvatragatamīśvara ।
loke ca maghavankṛtsne nṛpāḥ kuśalino vibho ॥14

Нарада сказал:
О бог, повелитель, владыка Магхаван! Нет предела нашему процветанию! Благоденствуют также и цари по всей земле.

(15-17)

bṛhadaśva uvāca ।
nāradasya vacaḥ śrutvā papraccha balavṛtrahā ।
dharmajñāḥ pṛthivīpālāstyaktajīvitayodhinaḥ ॥15
śastreṇa nidhanaṃ kāle ye gacchantyaparāṅmukhāḥ ।
ayaṃ loko'kṣayasteṣāṃ yathaiva mama kāmadhuk ॥16
kva nu te kṣatriyāḥ śūrā na hi paśyāmi tānaham ।
āgacchato mahīpālānatithīndayitānmama ॥17

Брихадашва сказал:
Выслушав ответ Нарады, спросил Губитель Балы и Вритры: « (А где же) земные владыки, знатоки дхармы, в битве расставшиеся с жизнью? Ведь им, приемлющим в должный час, не отвратив лица, смерть от меча, принадлежит сей нетленный мир и моя Камадух! Где же эти отважные кшатрии, почему я не вижу здесь хранителей земли, кои суть для меня самые дорогие гости!»

(18-21)

evamuktastu śakreṇa nāradaḥ pratyabhāṣata ।
śṛṇu me bhagavanyena na dṛśyante mahīkṣitaḥ ॥18
vidarbharājaduhitā damayantīti viśrutā ।
rūpeṇa samatikrāntā pṛthivyāṃ sarvayoṣitaḥ ॥19
tasyāḥ svayaṃvaraḥ śakra bhavitā nacirādiva ।
tatra gacchanti rājāno rājaputrāśca sarvaśaḥ ॥20
tāṃ ratnabhūtāṃ lokasya prārthayanto mahīkṣitaḥ ।
kāṅkṣanti sma viśeṣeṇa balavṛtraniṣūdana ॥21

На это Нарада отвечал Шакре: «Слушай, великий, вот почему не явились владыки земли: Дамаянти – так зовут дочь царя видарбхов – превзошла красотою всех женщин на земле. Скоро, о Шакра, будет ее сваямвара; туда-то и направились все цари и сыновья царей. Поскольку же (Дамаянти – поистине) сокровище земного мира, то цари и домогаются ее, о Губитель Балы и Вритры, с небывалым рвением!»

(22-24)

etasminkathyamāne tu lokapālāśca sāgnikāḥ ।
ājagmurdevarājasya samīpamamarottamāḥ ॥22
tatastacchuśruvuḥ sarve nāradasya vaco mahat ।
śrutvā caivābruvanhṛṣṭā gacchāmo vayamapyuta ॥23
tataḥ sarve mahārāja sagaṇāḥ sahavāhanāḥ ।
vidarbhānabhito jagmuryatra sarve mahīkṣitaḥ ॥24

В то время как он рассказывал (об этом), приблизились к Царю богов высочайшие из бессмертных, Хранители мира вместе с Агни. От слова до слова выслушали они высокую речь Нарады и, воодушевившись, воскликнули: «Пойдем же и мы (на сваямвару)!» И тотчас, о великий царь, помчались (боги) на колесницах вместе со свитой в страну видарбхов, куда уже собрались все земные цари.

(25-29)

nalo'pi rājā kaunteya śrutvā rājñāṃ samāgamam ।
abhyagacchadadīnātmā damayantīmanuvrataḥ ॥25
atha devāḥ pathi nalaṃ dadṛśurbhūtale sthitam ।
sākṣādiva sthitaṃ mūrtyā manmathaṃ rūpasampadā ॥26
taṃ dṛṣṭvā lokapālāste bhrājamānaṃ yathā ravim ।
tasthurvigatasaṅkalpā vismitā rūpasampadā ॥27
tato'ntarikṣe viṣṭabhya vimānāni divaukasaḥ ।
abruvannaiṣadhaṃ rājannavatīrya nabhastalāt ॥28
bho bho naiṣadha rājendra nala satyavrato bhavān ।
asmākaṃ kuru sāhāyyaṃ dūto bhava narottama ॥29

Прослышал, о Каунтея, о собрании царей и царь Нала; безмятежно пустился он в путь, предаваясь (мечтам о) Дамаянти. И вот боги в своем пути (по небу) увидели стоящим (внизу), на поверхности земли, Налу, который совершенством красоты своей подобен был принявшему зримое воплощение Манматхе. Завидев его, сиявшего, словно солнце, замерли Хранители мира, пораженные великолепием его облика и утратившие (былую) решимость. Остановив в поднебесье свои летающие колесницы, опустились небожители с небес (на землю), о царь, и так обратились к владыке нишадхов: «О почтенный владыка нишадхов, Индра царей, преданный истине Нала, окажи нам услугу, достойнейший из людей: будь нашим посланцем!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятьдесят первая глава.

ГЛАВА 52

(1-2)

bṛhadaśva uvāca ।
tebhyaḥ pratijñāya nalaḥ kariṣya iti bhārata ।
athainānparipapraccha kṛtāñjaliravasthitaḥ ॥1
ke vai bhavantaḥ kaścāsau yasyāhaṃ dūta īpsitaḥ ।
kiṃ ca tatra mayā kāryaṃ kathayadhvaṃ yathātatham ॥2

Брихадашва сказал:
«Исполню!» – с готовностью отвечал (богам) Нала, о бхарата, затем он предстал перед ними, почтительно сложив ладони, и спросил: «Но кто вы, владыки? Кто пожелал иметь меня своим посланцем? Объясните мне толком, что я могу для вас сделать?»

(3-6)

evamukte naiṣadhena maghavānpratyabhāṣata ।
amarānvai nibodhāsmāndamayantyarthamāgatān ॥3
ahamindro'yamagniśca tathaivāyamapāmpatiḥ ।
śarīrāntakaro nṝṇāṃ yamo'yamapi pārthiva ॥4
sa vai tvamāgatānasmāndamayantyai nivedaya ।
lokapālāḥ sahendrāstvāṃ samāyānti didṛkṣavaḥ ॥5
prāptumicchanti devāstvāṃ śakro'gnirvaruṇo yamaḥ ।
teṣāmanyatamaṃ devaṃ patitve varayasva ha ॥6

«Знай, мы – бессмертные (боги) – отвечал Магхаван царю нишадхов, – сюда же явились мы ради Дамаянти. Я – Индра, это – Агни, это – Владыка вод, а это, о царь, – сам Яма, пресекающий бренное человеческое бытие. Ты же должен возвестить Дамаянти о нашем прибытии: „Хранители мира вместе с Индрой пришли повидать тебя! Шакра, Агни, Варуна и Яма – боги жаждут обладать тобою; одного из них выбери себе в мужья!“».

(7)

evamuktaḥ sa śakreṇa nalaḥ prāñjalirabravīt ।
ekārthasamavetaṃ māṃ na preṣayitumarhatha ॥7

Нала, сложив ладони, ответил на это Шакре: «Сам я стремлюсь к той же цели; вам не должно меня посылать».

(8)

devā ūcuḥ ।
kariṣya iti saṃśrutya pūrvamasmāsu naiṣadha ।
na kariṣyasi kasmāttvaṃ vraja naiṣadha māciram ॥8

Боги сказали:
Слышали мы, как сначала сказал ты: «Исполню!», почему же исполнять не хочешь? Ступай, царь нишадхов, не медли!

(9-10)

bṛhadaśva uvāca ।
evamuktaḥ sa devaistairnaiṣadhaḥ punarabravīt ।
surakṣitāni veśmāni praveṣṭuṃ kathamutsahe ॥9
pravekṣyasīti taṃ śakraḥ punarevābhyabhāṣata ।
jagāma sa tathetyuktvā damayantyā niveśanam ॥10

Брихадашва сказал:
Это услышав, вновь обратился к богам царь нишадхов: «Надежно охраняются покои. Смогу ли я в них проникнуть?» – «Проникнешь!» – ответил ему Шакра. «Пусть так!» – молвил (Нала) и направился к покоям Дамаянти.

(11-17)

dadarśa tatra vaidarbhīṃ sakhīgaṇasamāvṛtām ।
dedīpyamānāṃ vapuṣā śriyā ca varavarṇinīm ॥11
atīva sukumārāṅgīṃ tanumadhyāṃ sulocanām ।
ākṣipantīmiva ca bhāḥ śaśinaḥ svena tejasā ॥12
tasya dṛṣṭvaiva vavṛdhe kāmastāṃ cāruhāsinīm ।
satyaṃ cikīrṣamāṇastu dhārayāmāsa hṛcchayam ॥13
tatastā naiṣadhaṃ dṛṣṭvā sambhrāntāḥ paramāṅganāḥ ।
āsanebhyaḥ samutpetustejasā tasya dharṣitāḥ ॥14
praśaśaṃsuśca suprītā nalaṃ tā vismayānvitāḥ ।
na cainamabhyabhāṣanta manobhistvabhyacintayan ॥15
aho rūpamaho kāntiraho dhairyaṃ mahātmanaḥ ।
ko'yaṃ devo nu yakṣo nu gandharvo nu bhaviṣyati ॥16
na tvenaṃ śaknuvanti sma vyāhartumapi kiñcana ।
tejasā dharṣitāḥ sarvā lajjāvatyo varāṅganāḥ ॥17

Увидел он там Видарбхийку в сиянии красоты и славы, окруженную толпой подружек, с чудным цветом лица, нежнейшего сложения, тонкостанную, ясноокую, пламенностью духа затмившую свет месяца. При виде милой ее улыбки страсть (Налы) вспыхнула с новой силой, но, стремясь исполнить свой долг, он смирил влечение сердца. Красавицы, завидев Нишадху, смутились и привстали с сидений, покоренные его духовным пылом. В восторге и умилении воздавали они хвалы Нале, но лишь мысленно, (так как) не (осмеливались) заговорить с ним. «Как прекрасен, как обаятелен, как исполнен достоинства сей великий духом (герой)! Кто бы это мог быть: бог, либо якша, либо гандхарва!» – (гадали) стыдливые красавицы, покоренные духовным пылом (Налы), но ни одна из них в его присутствии не в силах была вымолвить и слова.

(18-20)

athainaṃ smayamāneva smitapūrvābhibhāṣiṇī ।
damayantī nalaṃ vīramabhyabhāṣata vismitā ॥18
kastvaṃ sarvānavadyāṅga mama hṛcchayavardhana ।
prāpto'syamaravadvīra jñātumicchāmi te'nagha ॥19
kathamāgamanaṃ ceha kathaṃ cāsi na lakṣitaḥ ।
surakṣitaṃ hi me veśma rājā caivograśāsanaḥ ॥20

Наконец изумленная Дамаянти, улыбнувшись в ответ на улыбку отважного Налы, сама заговорила с ним: «Кто ты, столь безупречно прекрасный, что зажег мое сердце любовью? О герой, ты явился, подобно бессмертному (богу). Кто ты, о совершенный, я знать желаю? Как смог ты сюда проникнуть? Как никто тебя не заметил? Ведь надежно охраняется мой дом, у царя порядки строги!»

(21-24)

evamuktastu vaidarbhyā nalastāṃ pratyuvāca ha ।
nalaṃ māṃ viddhi kalyāṇi devadūtamihāgatam ॥21
devāstvāṃ prāptumicchanti śakro'gnirvaruṇo yamaḥ ।
teṣāmanyatamaṃ devaṃ patiṃ varaya śobhane ॥22
teṣāmeva prabhāvena praviṣṭo'hamalakṣitaḥ ।
praviśantaṃ hi māṃ kaścinnāpaśyannāpyavārayat ॥23
etadarthamahaṃ bhadre preṣitaḥ surasattamaiḥ ।
etacchrutvā śubhe buddhiṃ prakuruṣva yathecchasi ॥24

«Знай же, красавица, – отвечал Видарбхийке Нала, – Налой зовут меня, и сюда я пришел как посланец богов. Вожделеют к тебе сами боги: Шакра, Агни, Варуна, Яма; одного из них, о красавица, выбери себе в супруги! Это их волшебною силой я проник сюда, не быв замечен; никто при входе не видел и не остановил меня. Теперь, о милая, ты знаешь зачем послали меня величайшие из богов, и вольна принять решение, красавица, какое тебе подскажет сердце».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятьдесят вторая глава.

ГЛАВА 53

(1-4)

bṛhadaśva uvāca ।
sā namaskṛtya devebhyaḥ prahasya nalamabravīt ।
praṇayasva yathāśraddhaṃ rājankiṃ karavāṇi te ॥1
ahaṃ caiva hi yaccānyanmamāsti vasu kiñcana ।
sarvaṃ tattava viśrabdhaṃ kuru praṇayamīśvara ॥2
haṃsānāṃ vacanaṃ yattattanmāṃ dahati pārthiva ।
tvatkṛte hi mayā vīra rājānaḥ sannipātitāḥ ॥3
yadi cedbhajamānāṃ māṃ pratyākhyāsyasi mānada ।
viṣamagniṃ jalaṃ rajjumāsthāsye tava kāraṇāt ॥4

Брихадашва сказал:
Дамаянти, совершив поклонение богам, улыбнулась и обратилась к Нале: «Всем сердцем полюби меня, о царь! Что мне сделать для тебя? И сама я, и все, чем другим владею, богатства мои – все твое; так не колеблись, подари мне свою любовь, мой повелитель! Жгут мое (сердце), владыка земли, те слова, что сказали гуси! Ведь это только ради тебя, о герой, созвала я царей (на сваямвару)! Если же ты, даритель гордости, отвергнешь меня, любящую, тогда прибегну к яду, огню, воде либо веревке, и ты (будешь тому) причиной!»

(5-7)

evamuktastu vaidarbhyā nalastāṃ pratyuvāca ha ।
tiṣṭhatsu lokapāleṣu kathaṃ mānuṣamicchasi ॥5
yeṣāmahaṃ lokakṛtāmīśvarāṇāṃ mahātmanām ।
na pādarajasā tulyo manaste teṣu vartatām ॥6
vipriyaṃ hyācaranmartyo devānāṃ mṛtyumṛcchati ।
trāhi māmanavadyāṅgi varayasva surottamān ॥7

Нала на эти слова отвечал Видарбхийке: «Можешь ли ты желать смертного, когда стоят пред тобою сами Хранители мира? Я же не стою и праха от ног этих великим духом владык, устроителей вселенной; к ним обрати свои помыслы! Смертный, поступая неугодно богам, обречен на гибель, избавь меня от (этой участи), красавица: предпочти великих богов!»

(8-11)

tato bāṣpakalāṃ vācaṃ damayantī śucismitā ।
pravyāharantī śanakairnalaṃ rājānamabravīt ॥8
astyupāyo mayā dṛṣṭo nirapāyo nareśvara ।
yena doṣo na bhavitā tava rājankathañcana ॥9
tvaṃ caiva hi naraśreṣṭha devāścāgnipurogamāḥ ।
āyāntu sahitāḥ sarve mama yatra svayaṃvaraḥ ॥10
tato'haṃ lokapālānāṃ sannidhau tvāṃ nareśvara ।
varayiṣye naravyāghra naivaṃ doṣo bhaviṣyati ॥11

Тогда Дамаянти, дева с ясной улыбкой³, раздельно выговаривая (слова, так как) голос ее прерывался от рыданий, молвила царю Нале: «Знаю я одно безопасное средство, о царь, владыка людей; оно не вовлечет тебя в грех. Ты, достойнейший, и боги во главе с Агни приходите вместе на мою сваямвару. Тогда я, о владыка людей, в присутствии Хранителей мира изберу (супругом) тебя, муж-тигр, – и в том не будет греха!»

3 - …дева с ясной улыбкой… – Эпитет śucismitā явно контрастирует с описываемой ситуацией («голос ее прерывался от рыданий»). Вероятно, перед нами еще один случай использования особого поэтического приема, когда «введение постоянным эпитетом противоречащей контексту характеристики служит проявлению „аффективного противоречия“, вызывающего противоположные, взаимно замыкающиеся ряды чувств» [74, с. 36].

(12-13)

evamuktastu vaidarbhyā nalo rājā viśāṃ pate ।
ājagāma punastatra yatra devāḥ samāgatāḥ ॥12
tamapaśyaṃstathāyāntaṃ lokapālāḥ saheśvarāḥ ।
dṛṣṭvā cainaṃ tato'pṛcchanvṛttāntaṃ sarvameva tat ॥13

Выслушав Видарбхийку, царь Нала, о владыка народа, вернулся туда, где вместе пребывали боги. Хранители мира во главе с Владыкой, видя его приближение, принялись расспрашивать его обо всем происшедшем.

(14)

devā ūcuḥ ।
kacciddṛṣṭā tvayā rājandamayantī śucismitā ।
kimabravīcca naḥ sarvānvada bhūmipate'nagha ॥14

Боги сказали:
Повидал ли ты, о царь, Дамаянти, деву с ясной улыбкой? Что она нам отвечает? Все расскажи, о безгрешный владыка земли!

(15-21)

nala uvāca ।
bhavadbhirahamādiṣṭo damayantyā niveśanam ।
praviṣṭaḥ sumahākakṣyaṃ daṇḍibhiḥ sthavirairvṛtam ॥15
praviśantaṃ ca māṃ tatra na kaściddṛṣṭavānnaraḥ ।
ṛte tāṃ pārthivasutāṃ bhavatāmeva tejasā ॥16
sakhyaścāsyā mayā dṛṣṭāstābhiścāpyupalakṣitaḥ ।
vismitāścābhavandṛṣṭvā sarvā māṃ vibudheśvarāḥ ॥17
varṇyamāneṣu ca mayā bhavatsu rucirānanā ।
māmeva gatasaṅkalpā vṛṇīte surasattamāḥ ॥18
abravīccaiva māṃ bālā āyāntu sahitāḥ surāḥ ।
tvayā saha naraśreṣṭha mama yatra svayaṃvaraḥ ॥19
teṣāmahaṃ sannidhau tvāṃ varayiṣye narottama ।
evaṃ tava mahābāho doṣo na bhaviteti ha ॥20
etāvadeva vibudhā yathāvṛttamudāhṛtam ।
mayāśeṣaṃ pramāṇaṃ tu bhavantastridaśeśvarāḥ ॥21

Нала сказал:
Посланный вами, проник я в великолепные внутренние покои, обитель Дамаянти. Стерегли их старцы с посохами, но благодаря духовной вашей мощи ни один человек не видал, как вошел я, кроме самой царевны. Видел я и подружек ее, о владыки премудрых, да и они меня увидели, а увидев, весьма тому все удивлялись. После того как я описал ей вас, о великие боги, ясноликая по неразумению предпочла вам меня! Вот что сказала мне юная дева: «Пусть приходят на мою сваямвару все боги, но приходи с ними и ты, о достойнейший из мужей! В их присутствии, лучший из людей, выберу я тебя; тогда не будет греха на тебе, о мощнодланный!» Итак, обо всем, что случилось, поведал я вам без утайки, теперь, о святые владыки божественных сонмов, (отдаю себя) на ваш суд!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятьдесят третья глава.

ГЛАВА 54

(1-7)

bṛhadaśva uvāca ।
atha kāle śubhe prāpte tithau puṇye kṣaṇe tathā ।
ājuhāva mahīpālānbhīmo rājā svayaṃvare ॥1
tacchrutvā pṛthivīpālāḥ sarve hṛcchayapīḍitāḥ ।
tvaritāḥ samupājagmurdamayantīmabhīpsavaḥ ॥2
kanakastambharuciraṃ toraṇena virājitam ।
viviśuste mahāraṅgaṃ nṛpāḥ siṃhā ivācalam ॥3
tatrāsaneṣu vividheṣvāsīnāḥ pṛthivīkṣitaḥ ।
surabhisragdharāḥ sarve sumṛṣṭamaṇikuṇḍalāḥ ॥4
tāṃ rājasamitiṃ pūrṇāṃ nāgairbhogavatīmiva ।
sampūrṇāṃ puruṣavyāghrairvyāghrairgiriguhāmiva ॥5
tatra sma pīnā dṛśyante bāhavaḥ parighopamāḥ ।
ākāravantaḥ suślakṣṇāḥ pañcaśīrṣā ivoragāḥ ॥6
sukeśāntāni cārūṇi sunāsāni śubhāni ca ।
mukhāni rājñāṃ śobhante nakṣatrāṇi yathā divi ॥7

Брихадашва сказал:
И вот, когда пришло благоприятное время, в сулящие удачу день (лунного календаря) и час, царь Бхима созвал земных владык на сваямвару. Чуть прошла весть об этом, как собрались туда все Хранители земли, мечтая о Дамаянти, томясь любовной страстью. Словно львы, восходящие на горную вершину, поднимались цари на украшенный (триумфальной) аркой и золотыми колоннами помост ристалища. Там Хранители земли в убранстве благоуханных венков, с драгоценными серьгами (в ушах) рассаживались на различные (по степени почета) сиденья. Столько мужей-тигров разместилось в Доме царского собрания, что он подобился видом (городу) Бхогавати, кишащему нагами, или переполненной тиграми горной пещере. Мускулистые, холеные, правильной формы руки (царей) были подобны железным брусам или же пятиглавым змеям. Лица царей – с правильными чертами, в обрамлении прекрасных густых волос – сияли, словно созвездия на небосклоне.

(8-14)

damayantī tato raṅgaṃ praviveśa śubhānanā ।
muṣṇantī prabhayā rājñāṃ cakṣūṃṣi ca manāṃsi ca ॥8
tasyā gātreṣu patitā teṣāṃ dṛṣṭirmahātmanām ।
tatra tatraiva saktābhūnna cacāla ca paśyatām ॥9
tataḥ saṅkīrtyamāneṣu rājñāṃ nāmasu bhārata ।
dadarśa bhaimī puruṣānpañca tulyākṛtīniva ॥10
tānsamīkṣya tataḥ sarvānnirviśeṣākṛtīnsthitān ।
sandehādatha vaidarbhī nābhyajānānnalaṃ nṛpam ।
yaṃ yaṃ hi dadṛśe teṣāṃ taṃ taṃ mene nalaṃ nṛpam ॥11
sā cintayantī buddhyātha tarkayāmāsa bhāminī ।
kathaṃ nu devāñjānīyāṃ kathaṃ vidyāṃ nalaṃ nṛpam ॥12
evaṃ sañcintayantī sā vaidarbhī bhṛśaduḥkhitā ।
śrutāni devaliṅgāni cintayāmāsa bhārata ॥13
devānāṃ yāni liṅgāni sthavirebhyaḥ śrutāni me ।
tānīha tiṣṭhatāṃ bhūmāvekasyāpi na lakṣaye ॥14

Наконец взошла на помост и ясноликая Дамаянти; краса ее пленила очи царей, похитила их сердца. Раз взглянув на ее тело, ни один из великих духом (героев) не мог уже отвести словно бы прикованного взора. Когда имена всех царей были торжественно оглашены, заметила дочь Бхимы пятерых мужей, казалось бы совершенно схожих видом, о бхарата! Глянула Видарбхийка, как стоят они перед нею в ряд, неотличимые друг от друга, и в растерянности не смогла распознать среди них царя Налу. На кого из них ни посмотрит, все ей кажется: это царь Нала! Задумалась красавица, одна мысль овладела ею: «Как отличить мне богов? Как узнать царя Налу?» И, глубоко огорченная, погрузилась Видарбхийка в раздумье, вспоминая приметы богов, о которых слышала прежде, о бхарата! «Говорили мне старцы, что есть у богов особые знаки; но ни у одного из них, что стоят на земле предо мною, я этих (примет) не вижу!»

(15-20)

sā viniścitya bahudhā vicārya ca punaḥ punaḥ ।
śaraṇaṃ prati devānāṃ prāptakālamamanyata ॥15
vācā ca manasā caiva namaskāraṃ prayujya sā ।
devebhyaḥ prāñjalirbhūtvā vepamānedamabravīt ॥16
haṃsānāṃ vacanaṃ śrutvā yathā me naiṣadho vṛtaḥ ।
patitve tena satyena devāstaṃ pradiśantu me ॥17
vācā ca manasā caiva yathā nābhicarāmyaham ।
tena satyena vibudhāstameva pradiśantu me ॥18
yathā devaiḥ sa me bhartā vihito niṣadhādhipaḥ ।
tena satyena me devāstameva pradiśantu me ॥19
svaṃ caiva rūpaṃ puṣyantu lokapālāḥ saheśvarāḥ ।
yathāhamabhijānīyāṃ puṇyaślokaṃ narādhipam ॥20

Все средства в уме перебрав, много дум передумав, решила она, что пришло время, когда (остается только) молить о помощи самих богов. Почтив их в своем сердце и восхвалив речью, Дамаянти почтительно сложила ладони и, дрожа (от волнения), воззвала к богам: «Услышав речи гусей, я тотчас избрала Нишадху своим супругом; этой истиной (вас заклинаю)⁴: укажите мне его, боги! Ни на словах, ни в мыслях тому решению я не изменила; этой истиной, мудрые, (вас заклинаю): укажите мне (Налу)! Самими богами предназначен владыка нишадхов мне в супруги; этой истиной (вас заклинаю), укажите мне его, боги! Да явят мне Хранители мира во главе с Владыкой свой истинный облик, дабы могла я узнать Достохвального, царя (Налу)!»

4 - …воззвала к богам… «этой истиной (вас заклинаю)…» – Дамаянти совершает магический акт «заклятия истиной» (satyavāda, satyādhiṣṭhāna, пал. saccakiriya), состоящий в том, что исполнитель его делает то или иное заявление относительно своих подлинных чувств, мыслей или намерений либо каких-нибудь поступков в прошлом, призывая в свидетели богов. Если утверждаемое истинно, боги магией правдивого слова вынуждаются исполнить желание произнесшего заклятие. О ведийских истоках обряда см. [159]; ср. также [301, т. 2, с. 30 – 33; т. 3, с. 179 – 182].

(21-24)

niśamya damayantyāstatkaruṇaṃ paridevitam ।
niścayaṃ paramaṃ tathyamanurāgaṃ ca naiṣadhe ॥21
manoviśuddhiṃ buddhiṃ ca bhaktiṃ rāgaṃ ca bhārata ।
yathoktaṃ cakrire devāḥ sāmarthyaṃ liṅgadhāraṇe ॥22
sāpaśyadvibudhānsarvānasvedānstabdhalocanān ।
hṛṣitasragrajohīnānsthitānaspṛśataḥ kṣitim ॥23
chāyādvitīyo mlānasragrajaḥsvedasamanvitaḥ ।
bhūmiṣṭho naiṣadhaścaiva nimeṣeṇa ca sūcitaḥ ॥24

Вняв жалобному плачу Дамаянти, (видя) ее решимость, искренность, преданность владыке нишадхов, ее ум, чистоту и нежность души, (силу ее) страсти, о бхарата, боги пришли к ней на помощь, явив отличительные свои знаки. И увидела она всех премудрых: не было (на их челах ни капли) пота, (они глядели) немигающим взором и, облаченные в свежие цветочные венки, стояли перед ней, незапыленные, не касаясь (ногами) земли⁵. Нишадха же стоял прямо на земле, в увядшем венке, вспотевший, запыленный, удваиваясь тенью, выдавая себя миганием взора.

5 - …не было… пота… не касаясь ногами земли. – Отсутствие пота, немигающий взор, неувядаемость надетых на шею цветочных гирлянд, неподверженность загрязнению и способность парить в воздухе – по представлениям индийцев, пять внешних признаков божественности. Именно об этих «приметах богов» и вспоминала ранее Дамаянти.

(25-27)

sā samīkṣya tato devānpuṇyaślokaṃ ca bhārata ।
naiṣadhaṃ varayāmāsa bhaimī dharmeṇa bhārata ॥25
vilajjamānā vastrānte jagrāhāyatalocanā ।
skandhadeśe'sṛjaccāsya srajaṃ paramaśobhanām ।
varayāmāsa caivainaṃ patitve varavarṇinī ॥26
tato hā heti sahasā śabdo mukto narādhipaiḥ ।
devairmaharṣibhiścaiva sādhu sādhviti bhārata ।
vismitairīritaḥ śabdaḥ praśaṃsadbhirnalaṃ nṛpam ॥27

И вот, отличив Достославного от богов, дочь Бхимы согласно закону выбрала владыку нишадхов, о бхарата! Взявшись стыдливо за край (его) одежды, возложила большеокая красавица ему на плечи прекраснейший венок и тем самым избрала его себе в супруги. В тот же миг все (другие) цари издали возгласы огорчения, о бхарата, а боги и великие святые мудрецы, охваченные изумлением, принялись восхвалять царя Налу, восклицая: «Чудесно! Чудесно!»

(28-33)

vṛte tu naiṣadhe bhaimyā lokapālā mahaujasaḥ ।
prahṛṣṭamanasaḥ sarve nalāyāṣṭau varāndaduḥ ॥28
pratyakṣadarśanaṃ yajñe gatiṃ cānuttamāṃ śubhām ।
naiṣadhāya dadau śakraḥ prīyamāṇaḥ śacīpatiḥ ॥29
agnirātmabhavaṃ prādādyatra vāñchati naiṣadhaḥ ।
lokānātmaprabhāṃścaiva dadau tasmai hutāśanaḥ ॥30
yamastvannarasaṃ prādāddharme ca paramāṃ sthitim ।
apāmpatirapāṃ bhāvaṃ yatra vāñchati naiṣadhaḥ ॥31
srajaṃ cottamagandhāḍhyāṃ sarve ca mithunaṃ daduḥ ।
varānevaṃ pradāyāsya devāste tridivaṃ gatāḥ ॥32
pārthivāścānubhūyāsyā vivāhaṃ vismayānvitāḥ ।
damayantyāḥ pramuditāḥ pratijagmuryathāgatam ॥33

Когда владыка нишадхов был избран дочерью Бхимы, могучие Хранители мира, как один сердечно ликуя, восемь даров вручили Нале. Шакра, Супруг Шачи, умилившись, даровал владыке нишадхов способность зреть воочию (богов) во время жертвоприношений, а также прекрасную и несравненную (посмертную) участь. Агни наделил царя нишадхов даром вызывать его присутствие, где только он ни пожелает⁶; Вкуситель жертв даровал ему также сияющие его (пламенным) светом миры. Яма одарил его вкусом к пище и несравненной твердостью в дхарме⁷; Владыка вод – способностью вызывать появление воды, где царь нишадхов ни захочет. Вместе поднесли они ему также дивно благоухающий венок и (предрекли) рождение близнецов. Вручив ему все эти дары, удалились боги на третье небо. А земные владыки, которые поражены были изумлением, присутствуя при бракосочетании Дамаянти (с Налой), пустились, довольные, в обратный путь.

6 - Агни наделил царя нишадхов даром вызывать его присутствие, где только он ни пожелает… – т. е. даром возжигать в любом месте огонь (agni = огонь) посредством мысленного приказания или произнесения особой мантры. Нала в дальнейшем реализует эту свою способность (главы 73, шл. 8 – 13). Суеверное представление о возможности «возжигания огня с помощью мантры» живо в Индии до сих пор, чем иногда пользуются фокусники-шарлатаны [136].

7 - Яма одарил его вкусом к пище и…твердостью в дхарме… – Первый дар связан с мифологической ролью Ямы как повара богов [232, с. 113 – 114]. Второй объясняется его функцией блюстителя справедливости и эпитетом dharmarāja «Царь дхармы».

(34-38)

avāpya nārīratnaṃ tatpuṇyaśloko'pi pārthivaḥ ।
reme saha tayā rājā śacyeva balavṛtrahā ॥34
atīva mudito rājā bhrājamānoṃ'śumāniva ।
arañjayatprajā vīro dharmeṇa paripālayan ॥35
īje cāpyaśvamedhena yayātiriva nāhuṣaḥ ।
anyaiśca kratubhirdhīmānbahubhiścāptadakṣiṇaiḥ ॥36
punaśca ramaṇīyeṣu vaneṣūpavaneṣu ca ।
damayantyā saha nalo vijahārāmaropamaḥ ॥37
evaṃ sa yajamānaśca viharaṃśca narādhipaḥ ।
rarakṣa vasusampūrṇāṃ vasudhāṃ vasudhādhipaḥ ॥38

И, обретя жену-сокровище, тот царь, владыка земли, (прозванный) Достохвальным, предавался с ней любовным утехам, словно Губитель Балы и Вритры – с (богиней) Шачи. Безмерно счастливый, тот царь сиял, подобно лучистому (солнцу); оберегая (страну) в согласии с дхармой, герой привязал этим к себе (сердца) своих подданных. Мудрый, он, подобно Яяти, сыну Нахуши, совершил ашвамедху и множество других жертвенных обрядов, сопровождавшихся щедрой раздачей даров. И по-прежнему в увеселительных парках и рощах услаждался Нала с Дамаянти, подобно бессмертному (богу). Так сей властитель людей, владыка земли, принося жертвы и предаваясь утехам, правил изобилующей богатствами землею.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятьдесят четвертая глава.

ГЛАВА 55

(1-4)

bṛhadaśva uvāca ।
vṛte tu naiṣadhe bhaimyā lokapālā mahaujasaḥ ।
yānto dadṛśurāyāntaṃ dvāparaṃ kalinā saha ॥1
athābravītkaliṃ śakraḥ samprekṣya balavṛtrahā ।
dvāpareṇa sahāyena kale brūhi kva yāsyasi ॥2
tato'bravītkaliḥ śakraṃ damayantyāḥ svayaṃvaram ।
gatvāhaṃ varayiṣye tāṃ mano hi mama tadgatam ॥3
tamabravītprahasyendro nirvṛttaḥ sa svayaṃvaraḥ ।
vṛtastayā nalo rājā patirasmatsamīpataḥ ॥4

Брихадашва сказал:
После того как дочь Бхимы избрала (супругом) владыку нишадхов, могучие Хранители мира на пути своем (обратно) завидели приближающихся к ним Двапару и Кали. Увидев Кали, спросил его Шакра, Губитель Балы и Вритры: «Скажи, о Кали, куда направляетесь вы с Двапарой?» И Кали ответил Шакре: «Я иду на сваямвару Дамаянти и возьму ее в жены, ибо она похитила мое сердце!» С улыбкою молвил ему Индра: «Окончена сваямвара. Мы были свидетелями тому, как избрала она супругом царя Налу».

(5-6)

evamuktastu śakreṇa kaliḥ kopasamanvitaḥ ।
devānāmantrya tānsarvānuvācedaṃ vacastadā ॥5
devānāṃ mānuṣaṃ madhye yatsā patimavindata ।
nanu tasyā bhavennyāyyaṃ vipulaṃ daṇḍadhāraṇam ॥6

При этих словах Шакры Кали исполнился гнева и обратился ко всем богам с такою речью: «Раз она предпочла земного супруга богам, то должна по справедливости понести тяжелую кару!»

(7-11)

evamukte tu kalinā pratyūcuste divaukasaḥ ।
asmābhiḥ samanujñāto damayantyā nalo vṛtaḥ ॥7
kaśca sarvaguṇopetaṃ nāśrayeta nalaṃ nṛpam ।
yo veda dharmānakhilānyathāvaccaritavrataḥ ॥8
yasminsatyaṃ dhṛtirdānaṃ tapaḥ śaucaṃ damaḥ śamaḥ ।
dhruvāṇi puruṣavyāghre lokapālasame nṛpe ॥9
ātmānaṃ sa śapenmūḍho hanyāccātmānamātmanā ।
evaṅguṇaṃ nalaṃ yo vai kāmayecchapituṃ kale ॥10
kṛcchre sa narake majjedagādhe vipule'plave ।
evamuktvā kaliṃ devā dvāparaṃ ca divaṃ yayuḥ ॥11

На эти слова Кали небожители ему отвечали: «Избрала Дамаянти Налу с нашего соизволения. Да и кто бы мог отвергнуть царя Налу, исполненного всяческих достоинств! До конца постиг он все дхармы; как положено, живет по обетам. В том царе, муже-тигре, что равен Хранителям мира, незыблемо утверждены преданность истине, постоянство, щедрость, чистота, подвижнический дух, бесстрастие, самообладание. Глупец, который захотел бы предать проклятию столь добродетельного Налу, тем самым проклянет сам себя, накличет свою гибель, и да увязнет он в бескрайней Нараке, исполненной мучений, – не выплыть, не спастись оттуда!» Сказавши это Кали с Двапарой, ушли боги на небо.

(12-13)

tato gateṣu deveṣu kalirdvāparamabravīt ।
saṃhartuṃ notsahe kopaṃ nale vatsyāmi dvāpara ॥12
bhraṃśayiṣyāmi taṃ rājyānna bhaimyā saha raṃsyate ।
tvamapyakṣānsamāviśya kartuṃ sāhāyyamarhasi ॥13

Когда удалились боги, молвил Кали Двапаре: «Не могу сдержать своего гнева; я вселюсь в Налу, о Двапара, лишу его царства; не будет блаженствовать с дочерью Бхимы! Ты же мне должен помочь: вселись в игральные кости!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятьдесят пятая глава.

ГЛАВА 56

(1-3)

bṛhadaśva uvāca ।
evaṃ sa samayaṃ kṛtvā dvāpareṇa kaliḥ saha ।
ājagāma tatastatra yatra rājā sa naiṣadhaḥ ॥1
sa nityamantaraprekṣī niṣadheṣvavasacciram ।
athāsya dvādaśe varṣe dadarśa kalirantaram ॥2
kṛtvā mūtramupaspṛśya sandhyāmāste sma naiṣadhaḥ ।
akṛtvā pādayoḥ śaucaṃ tatrainaṃ kalirāviśat ॥3

Брихадашва сказал:
Заключив такое соглашение с Двапарой, пошел Кали туда, где находился царь нишадхов. Долго прожил он среди нишадхов, отыскивая неустанно лазейку (к душе Налы); наконец, через двенадцать лет, представился ему удобный случай. Как-то вечером приступил царь нишадхов к обряду полоскания рта, не омыв ног после того, как помочился⁸; тогда-то и вселился в него Кали.

8 - …приступил… к обряду полоскания рта, не омыв ног после того, как помочился… – Отправления организма обставлены у индуистов сложной системой очистительных ритуалов, в которой требования гигиены сочетаются с боязнью магического осквернения. После отправления нужды предписывается, в числе прочих действий, пятикратно омыть обе ноги, затем омыть лицо и несколько раз прополоскать рот. Подробнее см. [194, с. 237 – 240].

(4-7)

sa samāviśya tu nalaṃ samīpaṃ puṣkarasya ha ।
gatvā puṣkaramāhedamehi dīvya nalena vai ॥4
akṣadyūte nalaṃ jetā bhavānhi sahito mayā ।
niṣadhānpratipadyasva jitvā rājannalaṃ nṛpam ॥5
evamuktastu kalinā puṣkaro nalamabhyayāt ।
kaliścaiva vṛṣo bhūtvā gavāṃ puṣkaramabhyayāt ॥6
āsādya tu nalaṃ vīraṃ puṣkaraḥ paravīrahā ।
dīvyāvetyabravīdbhrātā vṛṣeṇeti muhurmuhuḥ ॥7

Овладев (душою) Налы, явился он к Пушкаре и сказал ему: «Иди, сыграй в кости с Налой! С моей помощью, о царь, ты победишь Налу в игре; одолев царя Налу, владей сам, о почтенный, страною нишадхов!» Внял словам Кали Пушкара и направился к Нале; а Кали, обернувшись «быком среди коров»⁹, вверил себя Пушкаре. Явившись к отважному Нале, Пушкара, губитель вражеских героев, принялся настойчиво уговаривать брата: «Давай играть в кости! (Сыграем) „быком“!»

9 - …обернувшись «быком среди коров»… – «Бык среди коров» (vṛṣo… gavām) – вероятно, название выигрышной кости при одном из способов игры. Ср. ниже слова Пушкары: «Сыграем „быком“!» Отметим, что в символической партии, разыгрываемой при царском посвящении, в ходе которой царь «выигрывает» царство, kali является именно очком (или костью), приносящим выигрыш, и носит название akṣarāja «царь костей» (ср. название выигрышного броска в ритуальной игре, сопровождающей избрание «короля» европейского карнавала: basilicus «королевский» [9, с. 255]). Не исключено, что «бык среди коров» тождествен kali (akṣarāja). Древние правила игры были забыты индийцами уже в средние века, поэтому Сомадева в своей версии «Сказания о Нале» делает «красивого белого быка» ставкой в игре между братьями [301, т. 4, с. 276; 99, с. 352].

(8-10)

na cakṣame tato rājā samāhvānaṃ mahāmanāḥ ।
vaidarbhyāḥ prekṣamāṇāyāḥ paṇakālamamanyata ॥8
hiraṇyasya suvarṇasya yānayugyasya vāsasām ।
āviṣṭaḥ kalinā dyūte jīyate sma nalastadā ॥9
tamakṣamadasammattaṃ suhṛdāṃ na tu kaścana ।
nivāraṇe'bhavacchakto dīvyamānamacetasam ॥10

Не мог стерпеть великий духом царь (дерзость) этого вызова, (брошенного) в присутствии Видарбхийки; решил он, что надо играть. Одержимый Кали, проиграл Нала свое золото, серебро, колесницы, коней и наряды. И никто из друзей не в силах был удержать его, опьяненного азартом; обезумев, он продолжал игру.

(11-13)

tataḥ paurajanaḥ sarvo mantribhiḥ saha bhārata ।
rājānaṃ draṣṭumāgacchannivārayitumāturam ॥11
tataḥ sūta upāgamya damayantyai nyavedayat ।
eṣa paurajanaḥ sarvo dvāri tiṣṭhati kāryavān ॥12
nivedyatāṃ naiṣadhāya sarvāḥ prakṛtayaḥ sthitāḥ ।
amṛṣyamāṇā vyasanaṃ rājño dharmārthadarśinaḥ ॥13

Тогда все горожане во главе с (царскими) советниками, о бхарата, пришли повидать и удержать (от игры) охваченного недугом царя. Явившись к Дамаянти, оповестил ее сута: «Исполняя свой долг, собрались у ворот горожане. Да будет передано царю нишадхов, что подданные его не могут смириться с бедою, грозящей их владыке, знатоку дхармы и артхи, (и потому) пришли сюда».

(14-18)

tataḥ sā bāṣpakalayā vācā duḥkhena karśitā ।
uvāca naiṣadhaṃ bhaimī śokopahatacetanā ॥14
rājanpaurajano dvāri tvāṃ didṛkṣuravasthitaḥ ।
mantribhiḥ sahitaḥ sarvai rājabhaktipuraskṛtaḥ ।
taṃ draṣṭumarhasītyevaṃ punaḥ punarabhāṣata ॥15
tāṃ tathā rucirāpāṅgīṃ vilapantīṃ sumadhyamām ।
āviṣṭaḥ kalinā rājā nābhyabhāṣata kiñcana ॥16
tataste mantriṇaḥ sarve te caiva puravāsinaḥ ।
nāyamastīti duḥkhārtā vrīḍitā jagmurālayān ॥17
tathā tadabhavaddyūtaṃ puṣkarasya nalasya ca ।
yudhiṣṭhira bahūnmāsānpuṇyaślokastvajīyata ॥18

И вот дочь Бхимы, с подавленным скорбью сердцем, мучимая горем, невнятно из-за слез сказала владыке нишадхов: «О царь, горожане с советниками твоими, ведомые чувством преданности царю, стоят у ворот, желая тебя увидеть. Тебе надо встретиться с ними!» – настойчиво она твердила. Но царь, одержимый Кали, ничего не отвечал на сетования ясноокой, тонкостанной (Дамаянти). Вслед за тем горожане с советниками, мучась стыдом и скорбью, пошли по домам своим с (криками): «Нет больше (царя Налы)!» А игра Пушкары с Налой все продолжалась, о Юдхиштхира; Достохвальный притом много месяцев (подряд) терпел поражения.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятьдесят шестая глава.

ГЛАВА 57

(1-4)

bṛhadaśva uvāca ।
damayantī tato dṛṣṭvā puṇyaślokaṃ narādhipam ।
unmattavadanunmattā devane gatacetasam ॥1
bhayaśokasamāviṣṭā rājanbhīmasutā tataḥ ।
cintayāmāsa tatkāryaṃ sumahatpārthivaṃ prati ॥2
sā śaṅkamānā tatpāpaṃ cikīrṣantī ca tatpriyam ।
nalaṃ ca hṛtasarvasvamupalabhyedamabravīt ॥3
bṛhatsene vrajāmātyānānāyya nalaśāsanāt ।
ācakṣva yaddhṛtaṃ dravyamavaśiṣṭaṃ ca yadvasu ॥4

Брихадашва сказал:
Тогда поняла Дамаянти, хранившая трезвость рассудка, что владыка людей, Достохвальный, потерял за игрой разум, стал словно пьяный. Тоска и страх овладели дочерью Бхимы, о царь, стала она думать, какое бы важное дело предпринять для (спасения) царя (Налы). Опасаясь беды для него, стремясь к его благу и видя, что Нала уже потерял все свое достояние, она сказала: «Ступай, Брихатсена, созови советников (царских) именем Налы; осведомись, что из имущества и богатства потеряно, а что осталось».

(5-9)

tataste mantriṇaḥ sarve vijñāya nalaśāsanam ।
api no bhāgadheyaṃ syādityuktvā punarāvrajan ॥5
tāstu sarvāḥ prakṛtayo dvitīyaṃ samupasthitāḥ ।
nyavedayadbhīmasutā na ca tatpratyanandata ॥6
vākyamapratinandantaṃ bhartāramabhivīkṣya sā ।
damayantī punarveśma vrīḍitā praviveśa ha ॥7
niśamya satataṃ cākṣānpuṇyaślokaparāṅmukhān ।
nalaṃ ca hṛtasarvasvaṃ dhātrīṃ punaruvāca ha ॥8
bṛhatsene punargaccha vārṣṇeyaṃ nalaśāsanāt ।
sūtamānaya kalyāṇi mahatkāryamupasthitam ॥9

Прослышали советники о приказе Налы и, молвя: «Это сулит нам удачу», пошли опять к (воротам дворца). Уведомила (царя) дочь Бхимы, что вторично пришли (к нему) все его подданные; но не удостоил ее ответом (Нала). Видя, что супруг речам ее не внемлет, терзаясь стыдом, Дамаянти пошла обратно, в свои покои. Но когда стало ей ясно, что от Налы совсем отвернулась в игре удача и что потеряно им все, что он имел, опять она сказала кормилице: «Ступай назад, славная Брихатсена, и призови сюда именем Налы суту Варшнею; ждет (его) важное дело».

(10-11)

bṛhatsenā tu tacchrutvā damayantyāḥ prabhāṣitam ।
vārṣṇeyamānayāmāsa puruṣairāptakāribhiḥ ॥10
vārṣṇeyaṃ tu tato bhaimī sāntvayañślakṣṇayā girā ।
uvāca deśakālajñā prāptakālamaninditā ॥11

Выслушав сказанное Дамаянти, Брихатсена через посредство надежных слуг призвала Варшнею. И дочь Бхимы, действовавшая всегда сообразно месту и времени, в благоприятный миг обратилась к Варшнее с ласковой, ободряющей речью:

(12-18)

jānīṣe tvaṃ yathā rājā samyagvṛttaḥ sadā tvayi ।
tasya tvaṃ viṣamasthasya sāhāyyaṃ kartumarhasi ॥12
yathā yathā hi nṛpatiḥ puṣkareṇeha jīyate ।
tathā tathāsya dyūte vai rāgo bhūyo'bhivardhate ॥13
yathā ca puṣkarasyākṣā vartante vaśavartinaḥ ।
tathā viparyayaścāpi nalasyākṣeṣu dṛśyate ॥14
suhṛtsvajanavākyāni yathāvanna śṛṇoti ca ।
nūnaṃ manye na śeṣo'sti naiṣadhasya mahātmanaḥ ॥15
yatra me vacanaṃ rājā nābhinandati mohitaḥ ।
śaraṇaṃ tvāṃ prapannāsmi sārathe kuru madvacaḥ ।
na hi me śudhyate bhāvaḥ kadācidvinaśediti ॥16
nalasya dayitānaśvānyojayitvā mahājavān ।
idamāropya mithunaṃ kuṇḍinaṃ yātumarhasi ॥17
mama jñātiṣu nikṣipya dārakau syandanaṃ tathā ।
aśvāṃścaitānyathākāmaṃ vasa vānyatra gaccha vā ॥18

«Ты знаешь, как всегда относился к тебе (наш) царь; долг твой – помочь ему теперь, когда он попал в беду. Чем больше царь проигрывает Пушкаре, тем сильней возгорается в нем страсть к игре. В то время как у Пушкары кости выпадают, словно повинуясь его воле, Налу в игре преследует невезение. Речам же друзей и близких, как подобало бы, он не внемлет; боюсь, что теперь великий духом владыка нишадхов (проиграл) уже все без остатка. Раз уж царь в ослеплении речи моей не внемлет, то я к тебе прибегаю за помощью, о возничий, сделай так, как я скажу! Мне же самой омрачает сознание (неотвязная мысль): „Рано или поздно он погибнет!“ Запряги же быстроногих, любимых скакунов Налы, усади (в колесницу наших) детей-близнецов – ты должен доставить их в Кундину. Детей, коней и колесницу передай моим родным, сам же, по своему усмотрению, живи там или ступай (куда захочешь)».

(19-23)

damayantyāstu tadvākyaṃ vārṣṇeyo nalasārathiḥ ।
nyavedayadaśeṣeṇa nalāmātyeṣu mukhyaśaḥ ॥19
taiḥ sametya viniścitya so'nujñāto mahīpate ।
yayau mithunamāropya vidarbhāṃstena vāhinā ॥20
hayāṃstatra vinikṣipya sūto rathavaraṃ ca tam ।
indrasenāṃ ca tāṃ kanyāmindrasenaṃ ca bālakam ॥21
āmantrya bhīmaṃ rājānamārtaḥ śocannalaṃ nṛpam ।
aṭamānastato'yodhyāṃ jagāma nagarīṃ tadā ॥22
ṛtuparṇaṃ sa rājānamupatasthe suduḥkhitaḥ ।
bhṛtiṃ copayayau tasya sārathyena mahīpate ॥23

Варшнея, колесничий Налы, в точности передал все, что сказала Дамаянти, главным советникам царя. Они при встрече с ним вынесли (такое же) решение. Затем Варшнея, повинуясь приказу, усадил в колесницу близнецов и поехал в страну видарбхов, о царь! Там оставил сута мальчика Индрасену с девочкой Индрасеной¹⁰, а также коней и чудо-колесницу. Удрученный, скорбящий о Нале, распрощался он с царем Бхимой и пошел странствовать. Наконец прибыл он в Айодхью. Истомленный бедою, предстал он перед (здешним) царем Ритупарной. К тому владыке земли поступил он на службу колесничим.

10 - …мальчика Индрасену с девочкой Индрасеной… – Имена различаются только длительностью последнего гласного (показателем рода), ср. примеч. 22 к «Сказанию о Кирате».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятьдесят седьмая глава.

ГЛАВА 58

(1-3)

bṛhadaśva uvāca ।
tatastu yāte vārṣṇeye puṇyaślokasya dīvyataḥ ।
puṣkareṇa hṛtaṃ rājyaṃ yaccānyadvasu kiñcana ॥1
hṛtarājyaṃ nalaṃ rājanprahasanpuṣkaro'bravīt ।
dyūtaṃ pravartatāṃ bhūyaḥ pratipāṇo'sti kastava ॥2
śiṣṭā te damayantyekā sarvamanyaddhṛtaṃ mayā ।
damayantyāḥ paṇaḥ sādhu vartatāṃ yadi manyase ॥3

Брихадашва сказал:
После отъезда Варшнеи Достохвальный, продолжая игру, проиграл Пушкаре царство и все другое богатство. И лишенному царства Нале, о царь, со смехом сказал Пушкара: «Будем дальше играть! Какова твоя ставка? Осталась у тебя одна Дамаянти, все же прочее выиграно мною. Если хочешь, можешь, сыграть на Дамаянти!»

(4-7)

puṣkareṇaivamuktasya puṇyaślokasya manyunā ।
vyadīryateva hṛdayaṃ na cainaṃ kiñcidabravīt ॥4
tataḥ puṣkaramālokya nalaḥ paramamanyumān ।
utsṛjya sarvagātrebhyo bhūṣaṇāni mahāyaśāḥ ॥5
ekavāsā asaṃvītaḥ suhṛcchokavivardhanaḥ ।
niścakrāma tadā rājā tyaktvā suvipulāṃ śriyam ॥6
damayantyekavastrā taṃ gacchantaṃ pṛṣṭhato'nviyāt ।
sa tayā bāhyataḥ sārdhaṃ trirātraṃ naiṣadho'vasat ॥7

Услышал Достохвальный такие слова Пушкары, и сердце его едва не разорвалось от гнева. Однако промолчал он; лишь взглядом, преисполненным гнева, окинул Нала Пушкару, а затем совлек с тела, многославный, все свои украшения. В одном лишь (куске) ткани¹¹, полунагой, расставшись со своими несметными богатствами, пошел царь прочь, (видом своим) повергая друзей в отчаяние. Дамаянти также в одной лишь нижней половине одежды пошла за ним следом. Вместе с нею Владыка нишадхов провел три ночи под открытым небом.

11 - В одном лишь (куске) ткани… – т. е. оставшись без верхней, в одной лишь нижней части одежды (см. примеч. 3 к «Сказанию о Кирате»).

(8-10)

puṣkarastu mahārāja ghoṣayāmāsa vai pure ।
nale yaḥ samyagātiṣṭhetsa gacchedvadhyatāṃ mama ॥8
puṣkarasya tu vākyena tasya vidveṣaṇena ca ।
paurā na tasminsatkāraṃ kṛtavanto yudhiṣṭhira ॥9
sa tathā nagarābhyāśe satkārārho na satkṛtaḥ ।
trirātramuṣito rājā jalamātreṇa vartayan ॥10

Пушкара, о великий царь, меж тем объявил в столице, что казнит всякого, кто окажет помощь Нале или присоединится к нему. Из-за этих слов Пушкары и (других проявлений) его злобы не (решались) горожане оказывать Нале почетный прием, о Юдхиштхира! Так этот, достойный почестей, но лишенный их царь трое суток провел в окрестностях города, питаясь одной лишь водою.

(11-15)

kṣudhā sampīḍyamānastu nalo bahutithe'hani ।
apaśyacchakunānkāṃściddhiraṇyasadṛśacchadān ॥11
sa cintayāmāsa tadā niṣadhādhipatirbalī ।
asti bhakṣo mamādyāyaṃ vasu cedaṃ bhaviṣyati ॥12
tatastānantarīyeṇa vāsasā samavāstṛṇot ।
tasyāntarīyamādāya jagmuḥ sarve vihāyasā ॥13
utpatantaḥ khagāste tu vākyamāhustadā nalam ।
dṛṣṭvā digvāsasaṃ bhūmau sthitaṃ dīnamadhomukham ॥14
vayamakṣāḥ sudurbuddhe tava vāso jihīrṣavaḥ ।
āgatā na hi naḥ prītiḥ savāsasi gate tvayi ॥15

И однажды Нала, много дней уже терзаемый голодом, увидел неких птиц, чье оперение было будто бы из золота. Подумал тогда могучий Владыка нишадхов: «Тут мне и пища на сегодня, и богатство (на будущее)!» И он накрыл их своим нижним одеянием, но птицы, схватив одежду его, все улетели. В полете, с высоты обратились пернатые к Нале, который, печально опустив голову, стоял теперь (внизу), на земле, одетый лишь пространством: «О жалкий глупец! Это мы – игральные кости решили похитить твое платье! Обидно стало нам, что ты ушел одетым!»

(16-19)

tānsamīkṣya gatānakṣānātmānaṃ ca vivāsasam ।
puṇyaślokastato rājā damayantīmathābravīt ॥16
yeṣāṃ prakopādaiśvaryātpracyuto'hamanindite ।
prāṇayātrāṃ na vinde ca duḥkhitaḥ kṣudhayārditaḥ ॥17
yeṣāṃ kṛte na satkāramakurvanmayi naiṣadhāḥ ।
ta ime śakunā bhūtvā vāso'pyapaharanti me ॥18
vaiṣamyaṃ paramaṃ prāpto duḥkhito gatacetanaḥ ।
bhartā te'haṃ nibodhedaṃ vacanaṃ hitamātmanaḥ ॥19

Увидев, что прочь унеслись игральные кости и остался он без одежды, царь, Достохвальный, такое молвил Дамаянти: «О безупречно прекрасная! Те, чья злоба лишила меня царства, (из-за кого) я не в силах добыть пропитания, и меня, несчастного, мучит голод, из-за кого жители страны нишадхов отказывают мне в гостеприимстве – это они, обернувшись птицами, унесли прочь мое платье! (Пусть) я во власти великой беды, несчастен, близок к безумию – я (все же) супруг твой; так слушай меня, и да пойдут тебе на пользу мои слова!

(20-22)

ete gacchanti bahavaḥ panthāno dakṣiṇāpatham ।
avantīmṛkṣavantaṃ ca samatikramya parvatam ॥20
eṣa vindhyo mahāśailaḥ payoṣṇī ca samudragā ।
āśramāśca maharṣīṇāmamī puṣpaphalānvitāḥ ॥21
eṣa panthā vidarbhāṇāmayaṃ gacchati kosalān ।
ataḥ paraṃ ca deśo'yaṃ dakṣiṇe dakṣiṇāpathaḥ ॥22

Все эти дороги ведут в Дакшинапатху¹², через Аванти, мимо горы Рикшаван. Там – великая гора Виндхья, там – Пайошни, стремящая (воды) к океану, а это – обители великих святых мудрецов, богатые цветами и плодами. Эта дорога ведет к видарбхам, а эта – к косалам; вся же страна оттуда к югу (зовется) Дакшинапатхой».

12 - Все эти дороги ведут в Дакшинапатху… – Нала указывает Дамаянти дороги, ведущие в страны, лежащие к югу от царства нишадхов, в том числе и в Видарбху, на ее родину. Таким образом он дает ей возможность, оставив его, вернуться к родителям. Дороги из царства нишадхов в соседние страны описаны с большой географической точностью [127, с. 11 – 12].

(23-27)

tataḥ sā bāṣpakalayā vācā duḥkhena karśitā ।
uvāca damayantī taṃ naiṣadhaṃ karuṇaṃ vacaḥ ॥23
udvepate me hṛdayaṃ sīdantyaṅgāni sarvaśaḥ ।
tava pārthiva saṅkalpaṃ cintayantyāḥ punaḥ punaḥ ॥24
hṛtarājyaṃ hṛtadhanaṃ vivastraṃ kṣucchramānvitam ।
kathamutsṛjya gaccheyamahaṃ tvāṃ vijane vane ॥25
śrāntasya te kṣudhārtasya cintayānasya tatsukham ।
vane ghore mahārāja nāśayiṣyāmi te klamam ॥26
na ca bhāryāsamaṃ kiñcidvidyate bhiṣajāṃ matam ।
auṣadhaṃ sarvaduḥkheṣu satyametadbravīmi te ॥27

Тогда терзаемая горем Дамаянти, голосом, дрожащим от слез, промолвила Владыке нишадхов такие жалобные слова: «Трепещет сердце мое, слабеет все тело всякий раз, как подумаю о том, что ты замыслил, о царь! Как могу я уйти, покинув тебя, потерявшего власть и богатство, нагого, томимого усталостью и голодом, в этом безлюдном лесу? Изнемогший, терзаемый голодом, вспоминаешь ты в диком лесу о (былом) своем счастье – но я прогоню твою усталость, о великий царь! Знахари считают, что жена (для мужа) – лучшее лекарство при любых невзгодах: уверяю тебя – это истинно так!»

(28-29)

nala uvāca ।
evametadyathāttha tvaṃ damayanti sumadhyame ।
nāsti bhāryāsamaṃ mitraṃ narasyārtasya bheṣajam ॥28
na cāhaṃ tyaktukāmastvāṃ kimarthaṃ bhīru śaṅkase ।
tyajeyamahamātmānaṃ na tveva tvāmanindite ॥29

Нала сказал:
Да, это так, как ты сказала, тонкостанная Дамаянти; для человека, терпящего беду, нет (ближе) друга, нет (целебней) снадобья, чем его жена. Да у меня и в мыслях не было тебя покинуть; о чем же ты, робкая, тревожишься? Не с тобой, безупречно прекрасная, – скорей с собою расстанусь!

(30-34)

damayantyuvāca ।
yadi māṃ tvaṃ mahārāja na vihātumihecchasi ।
tatkimarthaṃ vidarbhāṇāṃ panthāḥ samupadiśyate ॥30
avaimi cāhaṃ nṛpate na tvaṃ māṃ tyaktumarhasi ।
cetasā tvapakṛṣṭena māṃ tyajethā mahāpate ॥31
panthānaṃ hi mamābhīkṣṇamākhyāsi narasattama ।
atonimittaṃ śokaṃ me vardhayasyamaraprabha ॥32
yadi cāyamabhiprāyastava rājanvrajediti ।
sahitāveva gacchāvo vidarbhānyadi manyase ॥33
vidarbharājastatra tvāṃ pūjayiṣyati mānada ।
tena tvaṃ pūjito rājansukhaṃ vatsyasi no gṛhe ॥34

Дамаянти сказала:
Если ты, о великий царь, не намерен со мною расстаться, для чего тогда указал мне дороги в страну видарбхов? Ясно мне, о царь, что бросать меня тебе не пристало, но когда твой рассудок в смятении, то ты, владыка земли, все же можешь со мной расстаться! Ведь ты, о достойнейший из людей, так настойчиво твердил мне о моем пути, что от этого отчаяние овладело мной, о богоравный! Если вправду, о царь, решил ты обо мне: «Пусть уходит!» – согласись только, пойдем лучше вместе в страну видарбхов! Тебя, о даритель гордости, царь видарбхов примет с почетом; принимая от него почести, о царь, ты счастливо заживешь в нашем доме!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятьдесят восьмая глава.

ГЛАВА 59

(1-2)

nala uvāca ।
yathā rājyaṃ pituste tattathā mama na saṃśayaḥ ।
na tu tatra gamiṣyāmi viṣamasthaḥ kathañcana ॥1
kathaṃ samṛddho gatvāhaṃ tava harṣavivardhanaḥ ।
paridyūno gamiṣyāmi tava śokavivardhanaḥ ॥2

Нала сказал:
Это верно, царство отца твоего – как бы мое собственное, но я ни за что не пойду туда, будучи в такой беде! Когда-то туда я явился счастливым, неся тебе радость; могу ли прийти обездоленным, причиняя тебе страдания!

(3-7)

bṛhadaśva uvāca ।
iti bruvannalo rājā damayantīṃ punaḥ punaḥ ।
sāntvayāmāsa kalyāṇīṃ vāsaso'rdhena saṃvṛtām ॥3
tāvekavastrasaṃvītāvaṭamānāvitastataḥ ।
kṣutpipāsāpariśrāntau sabhāṃ kāñcidupeyatuḥ ॥4
tāṃ sabhāmupasamprāpya tadā sa niṣadhādhipaḥ ।
vaidarbhyā sahito rājā niṣasāda mahītale ॥5
sa vai vivastro malino vikacaḥ pāṃsuguṇṭhitaḥ ।
damayantyā saha śrāntaḥ suṣvāpa dharaṇītale ॥6
damayantyapi kalyāṇī nidrayāpahṛtā tataḥ ।
sahasā duḥkhamāsādya sukumārī tapasvinī ॥7

Брихадашва сказал:
Так, желая успокоить красавицу, прикрытую лишь половиной одежды, твердил Дамаянти царь Нала. Обернувшись вдвоем одним куском ткани, томимые жаждой¹³ и голодом, пошли они куда глаза глядят и набрели (наконец) на какую-то хижину. Переступив ее порог, царь, Владыка нишадхов, и Видарбхийка тотчас же опустилась на землю. Остриженный¹⁴, грязный, нагой, покрытый пылью, усталый, прилег Нала на голой земле рядом с Дамаянти. И благородная, прекрасная, преданная подвижничеству Дамаянти, внезапно ощутив (всю полноту) страдания, в тот же миг была похищена сном.

13 - …томимые жаждой… – Несмотря на все свое художественное совершенство, «Сказание о Нале» несвободно от «эпических противоречий». Так, по справедливому замечанию Б. Л. Смирнова, «неясно, например, почему Наль в изгнании томится жаждой, да еще в тропическом лесу, богатом источниками, тогда как он способен вызывать воду, где ему угодно» [65, с. 14].

14 - Остриженный… – Нала снял с себя верхнюю одежду и все украшения, а также, видимо, остриг волосы (ср. выше, главы 58, шл. 4 – 7) – в знак отречения от мирских благ. Ср. острижение волос перед уходом в добровольное изгнание Сиддхартхой Гаутамой – будущим Буддой [246, с. 17].

(8-12)

suptāyāṃ damayantyāṃ tu nalo rājā viśāṃ pate ।
śokonmathitacittātmā na sma śete yathā purā ॥8
sa tadrājyāpaharaṇaṃ suhṛttyāgaṃ ca sarvaśaḥ ।
vane ca taṃ paridhvaṃsaṃ prekṣya cintāmupeyivān ॥9
kiṃ nu me syādidaṃ kṛtvā kiṃ nu me syādakurvataḥ ।
kiṃ nu me maraṇaṃ śreyaḥ parityāgo janasya vā ॥10
māmiyaṃ hyanuraktedaṃ duḥkhamāpnoti matkṛte ।
madvihīnā tviyaṃ gacchetkadācitsvajanaṃ prati ॥11
mayā niḥsaṃśayaṃ duḥkhamiyaṃ prāpsyatyanuttamā ।
utsarge saṃśayaḥ syāttu vindetāpi sukhaṃ kvacit ॥12

Дамаянти спала, но царь Нала, разум и сердце которого возмущались скорбью, не мог, о владыка народа, уснуть (безмятежно), как прежде. Снова и снова переживал он свои лишения во время лесных скитаний, утрату царства, разлуку с друзьями. «Что будет со мною, если я сделаю это? Что станет, коли не сделаю? Что предпочтительней: смерть или жизнь вдали от людей? Из-за меня она, движимая любовью, приемлет это страдание; потеряв же меня, рано или поздно вернется к родным. От меня – нет сомнения – ей, несравненной, не видать ничего, кроме горя, а расстанься она (со мной) – и есть надежда, что найдет она где-то свое счастье».

(13-17)

sa viniścitya bahudhā vicārya ca punaḥ punaḥ ।
utsarge'manyata śreyo damayantyā narādhipaḥ ॥13
so'vastratāmātmanaśca tasyāścāpyekavastratām ।
cintayitvādhyagādrājā vastrārdhasyāvakartanam ॥14
kathaṃ vāso vikarteyaṃ na ca budhyeta me priyā ।
cintyaivaṃ naiṣadho rājā sabhāṃ paryacarattadā ॥15
paridhāvannatha nala itaścetaśca bhārata ।
āsasāda sabhoddeśe vikośaṃ khaḍgamuttamam ॥16
tenārdhaṃ vāsasaśchittvā nivasya ca parantapaḥ ।
suptāmutsṛjya vaidarbhīṃ prādravadgatacetanaḥ ॥17

Много дум передумал владыка людей, немало переменил решений и наконец утвердился во мнении, что лучше расстаться с Дамаянти. Тут, рассудив, что сам он наг, а у Дамаянти есть одежда, решился царь отрезать половину ее платья. «Как же мне разорвать одежду, чтоб не разбудить мою милую?» – так размышляя, царь нишадхов принялся расхаживать по хижине. И, бродя из угла в угол хижины, о бхарата, нашел Нала в одном из них великолепнейший меч без ножен. Отрезал им (царь), гроза недругов, половину одежды, облекся ею и, покинув спящую Видарбхийку, убежал, как безумный, прочь.

(18-21)

tato nibaddhahṛdayaḥ punarāgamya tāṃ sabhām ।
damayantīṃ tathā dṛṣṭvā ruroda niṣadhādhipaḥ ॥18
yāṃ na vāyurna cādityaḥ purā paśyati me priyām ।
seyamadya sabhāmadhye śete bhūmāvanāthavat ॥19
iyaṃ vastrāvakartena saṃvītā cāruhāsinī ।
unmatteva varārohā kathaṃ buddhvā bhaviṣyati ॥20
kathamekā satī bhaimī mayā virahitā śubhā ।
cariṣyati vane ghore mṛgavyālaniṣevite ॥21

Но скоро, повинуясь зову сердца, царь нишадхов опять вернулся в хижину, глянул на Дамаянти и заплакал. «Возлюбленная моя, на которую прежде ни Ветер, ни Адитья взглянуть не (смели), – вот она ныне спит на земле, в этой хижине, словно нет у нее защитника! Что-то с ней будет, когда пробудится красавица с ясной улыбкой¹⁵, лишь обрывком ткани укрытая, схожая с безумной? Как-то одна, без меня, прекрасная, верная долгу супруги дочь Бхимы будет бродить по дремучему лесу, полному всяких зверей и змей?»

15 - …красавица с ясной улыбкой… – Ср. выше, примеч. 3 к данному сказанию.

(22-25)

gatvā gatvā nalo rājā punareti sabhāṃ muhuḥ ।
ākṛṣyamāṇaḥ kalinā sauhṛdenāpakṛṣyate ॥22
dvidheva hṛdayaṃ tasya duḥkhitasyābhavattadā ।
doleva muhurāyāti yāti caiva sabhāṃ muhuḥ ॥23
so'pakṛṣṭastu kalinā mohitaḥ prādravannalaḥ ।
suptāmutsṛjya tāṃ bhāryāṃ vilapya karuṇaṃ bahu ॥24
naṣṭātmā kalinā spṛṣṭastattadvigaṇayannṛpaḥ ।
jagāmaiva vane śūnye bhāryāmutsṛjya duḥkhitaḥ ॥25

Так много раз уходил царь Нала и вновь возвращался к хижине. Кали влек его прочь, но любовь приводила обратно. Сердце его тогда раздвоилось как будто от горя; словно качели, метался он взад и вперед, то прочь, то обратно, к хижине. Но вот, помутив его разум, увлек его Кали, и, покинув спящую жену, горько плача, прочь убежал Нала. Касанием своим омертвил его душу Кали; блуждали мысли его, и наконец он, несчастный, ушел, оставив жену среди пустынного леса.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» пятьдесят девятая глава.

ГЛАВА 60

(1-6)

bṛhadaśva uvāca ।
apakrānte nale rājandamayantī gataklamā ।
abudhyata varārohā santrastā vijane vane ॥1
sāpaśyamānā bhartāraṃ duḥkhaśokasamanvitā ।
prākrośaduccaiḥ santrastā mahārājeti naiṣadham ॥2
hā nātha hā mahārāja hā svāminkiṃ jahāsi mām ।
hā hatāsmi vinaṣṭāsmi bhītāsmi vijane vane ॥3
nanu nāma mahārāja dharmajñaḥ satyavāgasi ।
kathamuktvā tathāsatyaṃ suptāmutsṛjya māṃ gataḥ ॥4
kathamutsṛjya gantāsi vaśyāṃ bhāryāmanuvratām ।
viśeṣato'napakṛte pareṇāpakṛte sati ॥5
śakṣyase tā giraḥ satyāḥ kartuṃ mayi nareśvara ।
yāstvayā lokapālānāṃ sannidhau kathitāḥ purā ॥6

Брихадашва сказал:
Когда ушел Нала, отдохнув, пробудилась прекрасная Дамаянти, и стало ей страшно, о царь, среди безлюдного леса. Не увидев (рядом) супруга, предалась она отчаянию и скорби. «О великий царь! – стала в страхе громко призывать главу нишадхов. – О великий царь, о защитник, о владыка, за что меня убиваешь? Горе мне, я погибла! Мне страшно в безлюдном лесу! Не ты ли, о великий царь, – знаток дхармы, всегда верный данному слову? Как же мог ты, нарушив обещание, уйти прочь, меня, спящую, покинуть?! Как ты можешь уйти, покинув верную, покорную супругу, ведь то другой, не я, добродетельная, зло тебе причинила! Или ты, о владыка людей, не способен сдержать той клятвы, что ты некогда дал мне в присутствии Хранителей мира?

(7-11)

paryāptaḥ parihāso'yametāvānpuruṣarṣabha ।
bhītāhamasmi durdharṣa darśayātmānamīśvara ॥7
dṛśyase dṛśyase rājanneṣa tiṣṭhasi naiṣadha ।
āvārya gulmairātmānaṃ kiṃ māṃ na pratibhāṣase ॥8
nṛśaṃsaṃ bata rājendra yanmāmevaṅgatāmiha ।
vilapantīṃ samāliṅgya nāśvāsayasi pārthiva ॥9
na śocāmyahamātmānaṃ na cānyadapi kiñcana ।
kathaṃ nu bhavitāsyeka iti tvāṃ nṛpa śocimi ॥10
kathaṃ nu rājaṃstṛṣitaḥ kṣudhitaḥ śramakarśitaḥ ।
sāyāhne vṛkṣamūleṣu māmapaśyanbhaviṣyasi ॥11

Полно тебе так шутить со мною, муж-бык, мне страшно, необоримый; явись предо мною, владыка! Вижу, вижу тебя, о царь! Вон стоишь ты, скрываясь за кустами! Но почему, о владыка нишадхов, ты мне ничего не ответишь? Как жесток ты, о Индра царей, раз меня, в таком горе, плачущую, не обнимешь ты, царь, и не утешишь! Не о себе ведь и не о ком другом грущу я; скорблю о тебе, о царь: как ты один жить будешь? Как же ты в вечерних сумерках, усталостью мучимый, голодом, жаждой томимый, на корнях деревьев будешь (ночевать), не видя меня рядом?»

(12-16)

tataḥ sā tīvraśokārtā pradīpteva ca manyunā ।
itaścetaśca rudatī paryadhāvata duḥkhitā ॥12
muhurutpatate bālā muhuḥ patati vihvalā ।
muhurālīyate bhītā muhuḥ krośati roditi ॥13
sā tīvraśokasantaptā muhurniḥśvasya vihvalā ।
uvāca bhaimī niṣkramya rodamānā pativratā ॥14
yasyābhiśāpādduḥkhārto duḥkhaṃ vindati naiṣadhaḥ ।
tasya bhūtasya tadduḥkhādduḥkhamabhyadhikaṃ bhavet ॥15
apāpacetasaṃ pāpo ya evaṃ kṛtavānnalam ।
tasmādduḥkhataraṃ prāpya jīvatvasukhajīvikām ॥16

Так, томимая лютой скорбью и сжигаемая будто тоскою, с плачем, она, несчастная, взад-вперед (по лесу) металась. То падала, обессилев, то вставала юная дева; то чувств лишалась от страха, то принималась причитать и плакать. Снедаемая лютою скорбью, она часто трепетно вздыхала; верная супружескому долгу, отправляясь (на поиски Налы), говорила со слезами дочь Бхимы: «Пусть того, чье проклятие навлекло беду на несчастного владыку нишадхов, постигнет еще большее горе! Тот злодей, что так обошелся с не ведающим зла Налой, пусть вкусит за то горшее бедствие, пусть влачит он жизнь без радости!»

(17-24)

evaṃ tu vilapantī sā rājño bhāryā mahātmanaḥ ।
anveṣati sma bhartāraṃ vane śvāpadasevite ॥17
unmattavadbhīmasutā vilapantī tatastataḥ ।
hā hā rājanniti muhuritaścetaśca dhāvati ॥18
tāṃ śuṣyamāṇāmatyarthaṃ kurarīmiva vāśatīm ।
karuṇaṃ bahu śocantīṃ vilapantīṃ muhurmuhuḥ ॥19
sahasābhyāgatāṃ bhaimīmabhyāśaparivartinīm ।
jagrāhājagaro grāho mahākāyaḥ kṣudhānvitaḥ ॥20
sā grasyamānā grāheṇa śokena ca parājitā ।
nātmānaṃ śocati tathā yathā śocati naiṣadham ॥21
hā nātha māmiha vane grasyamānāmanāthavat ।
grāheṇānena vipine kimarthaṃ nābhidhāvasi ॥22
kathaṃ bhaviṣyasi punarmāmanusmṛtya naiṣadha ।
pāpānmuktaḥ punarlabdhvā buddhiṃ ceto dhanāni ca ॥23
śrāntasya te kṣudhārtasya pariglānasya naiṣadha ।
kaḥ śramaṃ rājaśārdūla nāśayiṣyati mānada ॥24

Так причитая, супруга великого духом царя в лесу, полном диких зверей, искала мужа. Без конца выкликала с плачем: «О царь! О горе!», как безумная, по всему (лесу) дочь Бхимы взад и вперед металась. Жестоко томимая жаждой, стонала, как морская орлица, сокрушалась о своем несчастье, без умолку причитала. И вот, мчась без оглядки, подбежала дочь Бхимы к огромному хищному удаву; голодный, он (тотчас) схватил ее. Она же и в пасти удава, подавленная тоскою, не так о себе горевала, как о владыке нишадхов. «О мой покровитель, вот меня здесь, в пустынном лесу, пожирает удав, словно и нет у меня защитника, – почему ты не спешишь ко мне (на помощь)? Что-то будет с тобой, о владыка нишадхов, когда, избавившись от скверны, обретши вновь разумение и (вернув) богатства, ты вспомнишь опять обо мне? А будешь утомлен, измучен, голоден – кто тогда, о владыка нишадхов, муж-тигр, даритель гордости, развеет твою усталость?»

(25-29)

tāmakasmānmṛgavyādho vicarangahane vane ।
ākrandatīmupaśrutya javenābhisasāra ha ॥25
tāṃ sa dṛṣṭvā tathā grastāmurageṇāyatekṣaṇām ।
tvaramāṇo mṛgavyādhaḥ samabhikramya vegitaḥ ॥26
mukhataḥ pātayāmāsa śastreṇa niśitena ha ।
nirviceṣṭaṃ bhujaṅgaṃ taṃ viśasya mṛgajīvanaḥ ॥27
mokṣayitvā ca tāṃ vyādhaḥ prakṣālya salilena ca ।
samāśvāsya kṛtāhārāmatha papraccha bhārata ॥28
kasya tvaṃ mṛgaśāvākṣi kathaṃ cābhyāgatā vanam ।
kathaṃ cedaṃ mahatkṛcchraṃ prāptavatyasi bhāmini ॥29

Тем глухим лесом проходил случайно один охотник; услышав ее плач, он поспешно к ней приблизился. Завидев большеокую (деву), схваченную змеем, он, не теряя времени, стремительно набежал и острым мечом снес тому голову; затем живущий охотой рассек недвижимого змея на части. Освободив (Дамаянти), омыв ее водою, успокоив, приготовив еду, стал охотник расспрашивать ее, о бхарата: «Чья ты (родом), о (дева) с глазами юной лани? Как забрела в этот лес? И как, красавица, тебя постигла столь великая беда?»

(30-38)

damayantī tathā tena pṛcchyamānā viśāṃ pate ।
sarvametadyathāvṛttamācacakṣe'sya bhārata ॥30
tāmardhavastrasaṃvītāṃ pīnaśroṇipayodharām ।
sukumārānavadyāṅgīṃ pūrṇacandranibhānanām ॥31
arālapakṣmanayanāṃ tathā madhurabhāṣiṇīm ।
lakṣayitvā mṛgavyādhaḥ kāmasya vaśameyivān ॥32
tāmatha ślakṣṇayā vācā lubdhako mṛdupurvayā ।
sāntvayāmāsa kāmārtastadabudhyata bhāminī ॥33
damayantī tu taṃ duṣṭamupalabhya pativratā ।
tīvraroṣasamāviṣṭā prajajvāleva manyunā ॥34
sa tu pāpamatiḥ kṣudraḥ pradharṣayitumāturaḥ ।
durdharṣāṃ tarkayāmāsa dīptāmagniśikhāmiva ॥35
damayantī tu duḥkhārtā patirājyavinākṛtā ।
atītavākpathe kāle śaśāpainaṃ ruṣā kila ॥36
yathāhaṃ naiṣadhādanyaṃ manasāpi na cintaye ।
tathāyaṃ patatāṃ kṣudraḥ parāsurmṛgajīvanaḥ ॥37
uktamātre tu vacane tayā sa mṛgajīvanaḥ ।
vyasuḥ papāta medinyāmagnidagdha iva drumaḥ ॥38

Дамаянти, о владыка народа, в ответ на его расспросы поведала ему обо всем, что случилось с нею, о бхарата! Глядя на нее, половиной одежды укрытую, полногрудую, пышнобедрую, безукоризненно и нежно сложенную, ликом подобную полной луне, взирающую из-под изогнутых ресниц, сладостно лепечущую, зверолов стал одержим Камой. Поначалу мирно, нежными речами принялся охотник, терзаемый Камой, прельщать ее¹⁶; но (все) поняла красавица. Дамаянти, верная супругу, едва распознав нечестивца, преисполнилась ярой злобы, вся словно воспылала от гнева. Он же, жалкий, низкий помыслами злодей, вознамерился было неприступную, жгучую, как язык пламени, (деву) взять силой. Тогда Дамаянти, снедаемая скорбью об утрате мужа и царства, видя, что время пришло, когда убеждения бессильны, в гневе его прокляла: «Если (верно), что я ни о ком и не мыслю, помимо владыки нишадхов, то да падет бездыханным¹⁷ жалкий сей зверолов!» И едва она это сказала, как охотник рухнул замертво наземь, словно дерево, испепеленное пламенем.

16 - …принялся охотник… прельщать ее… – Слово lubdhaka, помимо значения «охотник» имеет и другое: «страстный, похотливый человек».

17 - Если (верно), что я ни о ком и не мыслю… то да падет бездыханным… – Дамаянти опять прибегает к «заклятию истиной», см. выше, примеч. 4 к данному сказанию.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестидесятая глава.

ГЛАВА 61

(1-5)

bṛhadaśva uvāca ।
sā nihatya mṛgavyādhaṃ pratasthe kamalekṣaṇā ।
vanaṃ pratibhayaṃ śūnyaṃ jhillikāgaṇanāditam ॥1
siṃhavyāghravarāharkṣarurudvīpiniṣevitam ।
nānāpakṣigaṇākīrṇaṃ mlecchataskarasevitam ॥2
śālaveṇudhavāśvatthatindukeṅgudakiṃśukaiḥ ।
arjunāriṣṭasañchannaṃ candanaiśca saśālmalaiḥ ॥3
jambvāmralodhrakhadiraśākavetrasamākulam ।
kāśmaryāmalakaplakṣakadambodumbarāvṛtam ॥4
badarībilvasañchannaṃ nyagrodhaiśca samākulam ।
priyālatālakharjūraharītakabibhītakaiḥ ॥5

Брихадашва сказал:
Умертвив зверолова, лотосоокая двинулась дальше по грозной, безлюдной чаще, оглашаемой звоном множества цикад. В том лесу водились львы, тигры, вепри, медведи, олени, пантеры и множество всякой птицы, захаживали сюда люди диких племен и разбойники. Там росли деревья шала, бамбук, растение дхава, деревья ашваттха, тиндука, ингуда, киншука, арджуна, аришта, сандаловые деревья, шалмали, джамбу, амра, лодхра, кхадира, шака, тростники, кашмари, амалака, плакша, кадамба, удумбара, бадари, бильва, ньягродха, тала, приятала, кхарджура, харитака и вибхитака.

(6-9)

nānādhātuśatairnaddhānvividhānapi cācalān ।
nikuñjānpakṣisaṅghuṣṭāndarīścādbhutadarśanāḥ ।
nadīḥ sarāṃsi vāpīśca vividhāṃśca mṛgadvijān ॥6
sā bahūnbhīmarūpāṃśca piśācoragarākṣasān ।
palvalāni taḍāgāni girikūṭāni sarvaśaḥ ।
saritaḥ sāgarāṃścaiva dadarśādbhutadarśanān ॥7
yūthaśo dadṛśe cātra vidarbhādhipanandinī ।
mahiṣānvarāhāngomāyūnṛkṣavānarapannagān ॥8
tejasā yaśasā sthityā śriyā ca parayā yutā ।
vaidarbhī vicaratyekā nalamanveṣatī tadā ॥9

Открылись взору ее многообразные горы, изобилующие множеством ценных руд, рощи, оглашенные пением птиц, дивной красоты ущелья, реки, озера, водоемы, заводи и лотосовые пруды, бурные потоки, чудные видом моря, всюду (высящиеся) горные пики; там обитали всевозможные звери и птицы, множества чудовищных пишачей, змеев и ракшасов. И еще увидала там дочь владыки видарбхов скопища буйволов, вепрей, шакалов, медведей, обезьян и змей. Наделенная пылкостью духа, славой, стойкостью и небывалою красотой, Видарбхийка брела одиноко (по тем местам), разыскивая Налу.

(10-11)

nābibhyatsā nṛpasutā bhaimī tatrātha kasyacit ।
dāruṇāmaṭavīṃ prāpya bhartṛvyasanakarśitā ॥10
vidarbhatanayā rājanvilalāpa suduḥkhitā ।
bhartṛśokaparītāṅgī śilātalasamāśritā ॥11

Ни (тени) страха (не закралось в сердце) дочери царя Бхимы, когда она попала в тот ужасный лес; (лишь) сокрушалась она о бедствиях супруга. Когда же тревога за мужа лишила дочь Видарбхи телесных сил, она, опустившись на камень, о царь, в отчаянии так запричитала:

(12-17)

damayantyuvāca ।
siṃhoraska mahābāho niṣadhānāṃ janādhipa ।
kva nu rājangato'sīha tyaktvā māṃ nirjane vane ॥12
aśvamedhādibhirvīra kratubhiḥ svāptadakṣiṇaiḥ ।
kathamiṣṭvā naravyāghra mayi mithyā pravartase ॥13
yattvayoktaṃ naravyāghra matsamakṣaṃ mahādyute ।
kartumarhasi kalyāṇa tadṛtaṃ pārthivarṣabha ॥14
yathoktaṃ vihagairhaṃsaiḥ samīpe tava bhūmipa ।
matsakāśe ca tairuktaṃ tadavekṣitumarhasi ॥15
catvāra ekato vedāḥ sāṅgopāṅgāḥ savistarāḥ ।
svadhītā mānavaśreṣṭha satyamekaṃ kilaikataḥ ॥16
tasmādarhasi śatrughna satyaṃ kartuṃ nareśvara ।
uktavānasi yadvīra matsakāśe purā vacaḥ ॥17

Дамаянти сказала:
О мощнодланный, владыка народа нишадхов, чья грудь крепка, как грудь льва, куда ушел ты, покинув меня здесь, в этом безлюдном лесу, о царь? Как ты, о герой, который свершил ашвамедху и другие обряды со щедрой раздачей даров, мог быть, о муж-тигр, так нечестен со мною? То, что ты, о муж-тигр, обещал мне, великолепный, ты обязан исполнить, царь-бык, все как должно, о благородный! Вспомнить изволь, царь земли, как птицы небесные, гуси, при тебе (обо мне) говорили, мне (про тебя) рассказали! О лучший из людей, четыре Веды, во всей полноте усвоенные, с их ангами и упангами, не дороже (единой) Истины! Потому, о губитель недругов, ты обязан исполнить по истине все, что некогда, храбрый владыка людей, обещал пред лицом моим!

(18-21)

hā vīra nanu nāmāhamiṣṭā kila tavānagha ।
asyāmaṭavyāṃ ghorāyāṃ kiṃ māṃ na pratibhāṣase ॥18
bhartsayatyeṣa māṃ raudro vyāttāsyo dāruṇākṛtiḥ ।
araṇyarāṭkṣudhāviṣṭaḥ kiṃ māṃ na trātumarhasi ॥19
na me tvadanyā subhage priyā ityabravīstadā ।
tāmṛtāṃ kuru kalyāṇa puroktāṃ bhāratīṃ nṛpa ॥20
unmattāṃ vilapantīṃ māṃ bhāryāmiṣṭāṃ narādhipa ।
īpsitāmīpsito nātha kiṃ māṃ na pratibhāṣase ॥21

О герой, во всем совершенный, разве я тебе не желанна? Почему же в этом грозном лесу ты на зов мой не отвечаешь? Если утащит меня голодный (тигр), царь леса, грозный, свирепый, с оскаленной пастью, – не ты ли меня спасти от него обязан? Прежде, благой, говорил ты: «Никто мне тебя не милее!»; подтверди же на деле, о царь мой прекрасный, слово, когда-то тобой изреченное! Желанный – своей желанной, мне, мой защитник, любимой твоей супруге, плачущей, полубезумной, владыка людей, – почему ты не отвечаешь?

(22-25)

kṛśāṃ dīnāṃ vivarṇāṃ ca malināṃ vasudhādhipa ।
vastrārdhaprāvṛtāmekāṃ vilapantīmanāthavat ॥22
yūthabhraṣṭāmivaikāṃ māṃ hariṇīṃ pṛthulocana ।
na mānayasi mānārha rudatīmarikarśana ॥23
mahārāja mahāraṇye māmihaikākinīṃ satīm ।
ābhāṣamāṇāṃ svāṃ patnīṃ kiṃ māṃ na pratibhāṣase ॥24
kulaśīlopasampannaṃ cārusarvāṅgaśobhanam ।
nādya tvāmanupaśyāmi girāvasminnarottama ।
vane cāsminmahāghore siṃhavyāghraniṣevite ॥25

Истощена я, бледна, печальна, запятнана грязью, лишь половиной одежды укрыта, одна (здесь) рыдаю, о владыка земли, словно и нет мне защитника; о большеокий, я одинока, как лань, отбившаяся от стада; ты же, губитель недругов, досточтимый, пренебрегаешь моими слезами! О великий царь, почему на зов преданной своей супруги, (терзаемой) одиночеством здесь, в огромном лесу, ты не отвечаешь? (Почему) я ныне не вижу тебя, о достойнейший из людей, наделенного родовитостью и благонравием, сияющего совершенной красотою тела, здесь, на этой горе, в этом столь мрачном, львами и тиграми населенном лесу?

(26-29)

śayānamupaviṣṭaṃ vā sthitaṃ vā niṣadhādhipa ।
prasthitaṃ vā naraśreṣṭha mama śokavivardhana ॥26
kaṃ nu pṛcchāmi duḥkhārtā tvadarthe śokakarśitā ।
kacciddṛṣṭastvayāraṇye saṅgatyeha nalo nṛpaḥ ॥27
ko nu me kathayedadya vane'sminviṣṭhitaṃ nalam ।
abhirūpaṃ mahātmānaṃ paravyūhavināśanam ॥28
yamanveṣasi rājānaṃ nalaṃ padmanibhekṣaṇam ।
ayaṃ sa iti kasyādya śroṣyāmi madhurāṃ giram ॥29

Возлежишь ли ты сейчас, сидишь ли, на месте иль в пути пребываешь, о лучший из людей, царь нишадхов, причина моей печали? Кого мне, бедой удрученной, терзаемой скорбью, спросить: «Не видал ли, не встретил ты здесь, в лесу, царя Налу?» Кто мне ответит: «Видел я нынче в лесу великого духом, прелестного Налу, губителя вражеских полчищ!» От кого я ныне услышу сладостные слова: «Вот он, кого ты ищешь, лотосоокий царь Нала!»

(30-34)

araṇyarāḍayaṃ śrīmāṃścaturdaṃṣṭro mahāhanuḥ ।
śārdūlo'bhimukhaḥ praiti pṛcchāmyenamaśaṅkitā ॥30
bhavānmṛgāṇāmadhipastvamasminkānane prabhuḥ ।
vidarbharājatanayāṃ damayantīti viddhi mām ॥31
niṣadhādhipaterbhāryāṃ nalasyāmitraghātinaḥ ।
patimanveṣatīmekāṃ kṛpaṇāṃ śokakarśitām ।
āśvāsaya mṛgendreha yadi dṛṣṭastvayā nalaḥ ॥32
atha vāraṇyanṛpate nalaṃ yadi na śaṃsasi ।
māmadasva mṛgaśreṣṭha viśokāṃ kuru duḥkhitām ॥33
śrutvāraṇye vilapitaṃ mamaiṣa mṛgarāṭsvayam ।
yātyetāṃ mṛṣṭasalilāmāpagāṃ sāgaraṅgamām ॥34

Вот ко мне держит путь великий царь леса, тигр, с мощными челюстями и четырьмя клыками; спрошу его¹⁸, не ведая страха: «О почтенный, ты – царь зверей, чащи этой владыка; знай же, я – Дамаянти, дочь царя видарбхов, супруга царя нишадхов, губителя недругов, Налы! Беспомощна, одинока, терзаема скорбью, ищу я своего мужа; утешь меня, Индра зверей, если встречал ты здесь Налу! Если же, о властитель леса, ты не можешь указать мне, где Нала, то лучше съешь меня тогда, краса зверей, и положи конец мучениям несчастной!» Но, выслушав средь леса мои стенания, и этот царь зверей уходит к реке, стремящей свои чистые воды в океан.

18 - Вот ко мне держит путь великий царь леса, тигр…спрошу его… – Хотя в мифологических представлениях индийцев и тигр, и «святая гора» (см. далее, шл. 35 – 52), и дерево ашока (шл. 98 – 102) являются сакральными объектами, обращение к ним Дамаянти лишено какой-либо магической функции. В этом обращении ощутимо родство с традиционным художественным приемом мирового сказочного (ср. [33, с. 184]) и даже песенно-лирического фольклора. Показательна и характерная троекратность обращения (хотя последовательность несколько разрежена эпизодом встречи с отшельниками, шл. 57 – 91).

(35-38)

imaṃ śiloccayaṃ puṇyaṃ śṛṅgairbahubhirucchritaiḥ ।
virājadbhirdivaspṛgbhirnaikavarṇairmanoramaiḥ ॥35
nānādhātusamākīrṇaṃ vividhopalabhūṣitam ।
asyāraṇyasya mahataḥ ketubhūtamivocchritam ॥36
siṃhaśārdūlamātaṅgavarāharkṣamṛgāyutam ।
patatribhirbahuvidhaiḥ samantādanunāditam ॥37
kiṃśukāśokabakulapunnāgairupaśobhitam ।
saridbhiḥ savihaṅgābhiḥ śikharaiścopaśobhitam ।
girirājamimaṃ tāvatpṛcchāmi nṛpatiṃ prati ॥38

Вот огромная святая гора; высоко возносятся ее бесчисленные, сияющие, многоцветные, чарующие взор, достигающие небосвода пики. Она богата разными рудами, украшена всяческими самоцветами; она вознесена над этим великим лесом, как будто его знамя! Обитают на ней множества тигров, львов, слонов, медведей, вепрей и ланей; отовсюду оглашены ее (склоны) пением всевозможных пернатых. Придают ей особую прелесть эти пики, усеянные птицами реки, а также (рощи деревьев) киншука, ашока, бакула и пуннага. Этого царя гор и расспрошу я о владыке (Нале).

(39-44)

bhagavannacalaśreṣṭha divyadarśana viśruta ।
śaraṇya bahukalyāṇa namaste'stu mahīdhara ॥39
praṇame tvābhigamyāhaṃ rājaputrīṃ nibodha mām ।
rājñaḥ snuṣāṃ rājabhāryāṃ damayantīti viśrutām ॥40
rājā vidarbhādhipatiḥ pitā mama mahārathaḥ ।
bhīmo nāma kṣitipatiścāturvarṇyasya rakṣitā ॥41
rājasūyāśvamedhānāṃ kratūnāṃ dakṣiṇāvatām ।
āhartā pārthivaśreṣṭhaḥ pṛthucārvañcitekṣaṇaḥ ॥42
brahmaṇyaḥ sādhuvṛttaśca satyavāganasūyakaḥ ।
śīlavānsusamācāraḥ pṛthuśrīrdharmavicchuciḥ ॥43
samyaggoptā vidarbhāṇāṃ nirjitārigaṇaḥ prabhuḥ ।
tasya māṃ viddhi tanayāṃ bhagavaṃstvāmupasthitām ॥44

«О великая, славная, благостная, чарующая взоры, лучшая из гор! Слава тебе, о прибежище, опора земли! Пришла я к тебе с поклоном. Знай, что я – дочь царя, невестка царя и супруга царя; зовут же меня Дамаянти. Мой отец – владыка видарбхов по имени Бхима, великий боец колесничный, хранитель земли, защитник четырем варнам. Тот достойнейший из царей с прекрасными, большими, раскосыми глазами совершил многие жертвенные обряды раджасуя и ашвамедха, сопровождавшиеся (щедрыми) дарениями. Благочестив он, праведен в поступках, искренен в речах, чужд зависти, добродетелен, чист, благонравен, сведущ в дхарме, во всем сопутствуем удачей. Видарбхам, как подобает, дает он защиту; этот владыка одержал верх над множеством врагов; знай же, великий, то я, его дочь, стою пред тобою!

(45-49)

niṣadheṣu mahāśaila śvaśuro me nṛpottamaḥ ।
sugṛhītanāmā vikhyāto vīrasena iti sma ha ॥45
tasya rājñaḥ suto vīraḥ śrīmānsatyaparākramaḥ ।
kramaprāptaṃ pituḥ svaṃ yo rājyaṃ samanuśāsti ha ॥46
nalo nāmāridamanaḥ puṇyaśloka iti śrutaḥ ।
brahmaṇyo vedavidvāgmī puṇyakṛtsomapo'gnicit ॥47
yaṣṭā dātā ca yoddhā ca samyakcaiva praśāsitā ।
tasya māmacalaśreṣṭha viddhi bhāryāmihāgatām ॥48
tyaktaśriyaṃ bhartṛhīnāmanāthāṃ vyasanānvitām ।
anveṣamāṇāṃ bhartāraṃ taṃ vai naravarottamam ॥49

В стране же нишадхов, о великая гора, был у меня свекор; тот достойнейший из царей по праву получил и носил (с честью) имя Вирасены¹⁹. Сын же того царя, великий, истинно доблестный воитель, наследуя отцу своему, правит (теперь) этим царством. Имя того смирителя недругов – Нала, зовется он Достохвальным; он исполнен благочестия, знаток Вед, красноречив, вкуситель сомы²⁰, возжигатель жертвенного огня²¹, вершитель святых деяний. Как подобает (царю), приносит он жертвы, совершает дарения, воюет и карает (виновных). Знай же, лучшая из гор, то я, супруга его, явилась сюда! (Ныне) беда меня постигла, счастье ушло, нет со мною мужа моего, нет защитника; того лучшего из людей, супруга своего ищу я!

19 - …по праву получил и носил (с честью) имя Вирасены. – Vīrasena «Доблестное воинство» – имя-бахуврихи со значением: «обладающий доблестным воинством» или «равный мощью доблестному воинству».

20 - …вкуситель сомы… – Эпитет somapa, относящийся в данном случае к царю Нале, может рассматриваться как свидетельство того, что ритуальное вкушение сомы, ведийскими текстами признававшееся исключительной привилегией брахманов [317, с. 66, 120], в иной обрядовой традиции, близкой эпосу, допускалось и для других лиц, по крайней мере для царя – «заказчика» ритуала (ср. [294, с. 62 – 63; 348, т. 2, с. 320 – 321]).

21 - …возжигатель жертвенного огня… – Каждое крупное жертвоприношение начиналось с церемонии возжигания огня (agnyādheya), в ходе которой «заказчик» ритуала – царь вместе с женой добывали огонь посредством трения одна о другую специальных деревянных дощечек [264, с. 247].

(50-52)

khamullikhadbhiretairhi tvayā śṛṅgaśatairnṛpaḥ ।
kacciddṛṣṭo'calaśreṣṭha vane'smindāruṇe nalaḥ ॥50
gajendravikramo dhīmāndīrghabāhuramarṣaṇaḥ ।
vikrāntaḥ satyavāgdhīro bhartā mama mahāyaśāḥ ।
niṣadhānāmadhipatiḥ kacciddṛṣṭastvayā nalaḥ ॥51
kiṃ māṃ vilapatīmekāṃ parvataśreṣṭha duḥkhitām ।
girā nāśvāsayasyadya svāṃ sutāmiva duḥkhitām ॥52

Сотни пиков твоих, о лучшая из гор, скребут небосвод; с их (вершин) не видала ли ты в этом грозном лесу царя Налу? Многославный супруг мой, правитель нишадхов, отважен, как Индра слонов, длиннорук, доблестен, гневен, храбр, мудр, решителен, честен – не встречался ли тебе мой Нала? Почему, о прекраснейший пик, одинокой, плачущей, бедной, не промолвишь ты мне слово утешения, как несчастной своей дочери?

(53-55)

vīra vikrānta dharmajña satyasandha mahīpate ।
yadyasyasminvane rājandarśayātmānamātmanā ॥53
kadā nu snigdhagambhīrāṃ jīmūtasvanasannibhām ।
śroṣyāmi naiṣadhasyāhaṃ vācaṃ tāmamṛtopamām ॥54
vaidarbhītyeva kathitāṃ śubhāṃ rājño mahātmanaḥ ।
āmnāyasāriṇīmṛddhāṃ mama śokanibarhiṇīm ॥55

О доблестный воитель, знаток дхармы, верный слову, владыка земли, коли ты (здесь), в этом лесу, то яви мне себя, о царь! Когда же услышу я (вновь) глубокий и нежный, (гулкий), как гром облаков, (сладкий), как амрита, звучный, красивый, свято, как Веды, звучащий голос великого духом царя, владыки нишадхов, который развеет тоску мою зовом: „ (Где ты), о Видарбхийка?!“»

(56-63)

iti sā taṃ giriśreṣṭhamuktvā pārthivanandinī ।
damayantī tato bhūyo jagāma diśamuttarām ॥56
sā gatvā trīnahorātrāndadarśa paramāṅganā ।
tāpasāraṇyamatulaṃ divyakānanadarśanam ॥57
vasiṣṭhabhṛgvatrisamaistāpasairupaśobhitam ।
niyataiḥ saṃyatāhārairdamaśaucasamanvitaiḥ ॥58
abbhakṣairvāyubhakṣaiśca patrāhāraistathaiva ca ।
jitendriyairmahābhāgaiḥ svargamārgadidṛkṣubhiḥ ॥59
valkalājinasaṃvītairmunibhiḥ saṃyatendriyaiḥ ।
tāpasādhyuṣitaṃ ramyaṃ dadarśāśramamaṇḍalam ॥60
sā dṛṣṭvaivāśramapadaṃ nānāmṛganiṣevitam ।
śākhāmṛgagaṇaiścaiva tāpasaiśca samanvitam ॥61
subhrūḥ sukeśī suśroṇī sukucā sudvijānanā ।
varcasvinī supratiṣṭhā svañcitodyatagāminī ॥62
sā viveśāśramapadaṃ vīrasenasutapriyā ।
yoṣidratnaṃ mahābhāgā damayantī manasvinī ॥63

К лучшей из гор обратившись с такою речью, Дамаянти, дочь царя (Бхимы), двинулась дальше, (держа путь) на север. Через трое суток пути увидала красавица несравненную отшельническую обитель, подобную небесной роще (богов). Ее украшали (своим пребыванием) воздержные в ядении, обуздавшие чувства, приверженные смирению и очищению подвижники, подобные Васиштхе, Бхригу и Атри. (Иные) питались водою, (иные) – воздухом, (другие) – листьями (деревьев); причастные великой доле, искатели стези, (ведущей) на небеса, они восторжествовали над чувствами. И вот взору ее открылся вид этой восхитительной обители, населенной святыми, смирившими чувства, облаченными в (одежды) из лыка и оленьих шкур подвижниками. Увидев эту обитель, в которой вместе с подвижниками жили всевозможные звери и (целые) стаи обезьян, причастная высокой доле, жемчужина среди женщин, возлюбленная сына Вирасены (мудрая) Дамаянти, сияя красотой своих бровей, волос, бедер, груди, зубов, лица, величественной поступи и осанки, вступила в ее пределы.

(64-71)

sābhivādya tapovṛddhānvinayāvanatā sthitā ।
svāgataṃ ta iti proktā taiḥ sarvaistāpasaiśca sā ॥64
pūjāṃ cāsyā yathānyāyaṃ kṛtvā tatra tapodhanāḥ ।
āsyatāmityathocuste brūhi kiṃ karavāmahe ॥65
tānuvāca varārohā kaccidbhagavatāmiha ।
tapasyagniṣu dharmeṣu mṛgapakṣiṣu cānaghāḥ ।
kuśalaṃ vo mahābhāgāḥ svadharmacaraṇeṣu ca ॥66
tairuktā kuśalaṃ bhadre sarvatreti yaśasvinī ।
brūhi sarvānavadyāṅgi kā tvaṃ kiṃ ca cikīrṣasi ॥67
dṛṣṭvaiva te paraṃ rūpaṃ dyutiṃ ca paramāmiha ।
vismayo naḥ samutpannaḥ samāśvasihi mā śucaḥ ॥68
asyāraṇyasya mahatī devatā vā mahībhṛtaḥ ।
asyā nu nadyāḥ kalyāṇi vada satyamanindite ॥69
sābravīttānṛṣīnnāhamaraṇyasyāsya devatā ।
na cāpyasya girerviprā na nadyā devatāpyaham ॥70
mānuṣīṃ māṃ vijānīta yūyaṃ sarve tapodhanāḥ ।
vistareṇābhidhāsyāmi tanme śṛṇuta sarvaśaḥ ॥71

Вымолвив приветствие, почтительно склонилась она перед великими старцами – подвижниками. «Привет тебе!» – изрекли хором отшельники. Воздав ей, как подобает, почести, обладатели сокровища тапаса сказали: «Присядь и поведай нам, что должны мы для тебя сделать?» Красавица их спросила: «Преуспеваете ли вы, о почтенные, непорочные, причастные великой доле, в подвижничестве, в (разведении) огней, в ваших обязанностях, в следовании дхарме? (Все ли благополучно) с птицами и животными?» Они же ей, многославной, отвечали: «Во всем (у нас), милая, благополучие. Расскажи нам, о безупречно прекрасная, кто ты и что задумала сделать? Узрев в наших краях несравненную красу и величие твое, прониклись мы изумлением. Утешься, забудь свои печали! Скажи нам по правде, красавица, (кто ты): великая богиня этого леса, той реки или этой горы, о благая?» И она тем святым мудрецам сказала: «Нет, не богиня я ни этого леса, ни этой горы, не богиня реки, о брахманы! Знайте, богатые тапасом, что я – человек по природе! Расскажу (о себе) вам подробно; вы же всему внимайте.

(72-77)

vidarbheṣu mahīpālo bhīmo nāma mahādyutiḥ ।
tasya māṃ tanayāṃ sarve jānīta dvijasattamāḥ ॥72
niṣadhādhipatirdhīmānnalo nāma mahāyaśāḥ ।
vīraḥ saṅgrāmajidvidvānmama bhartā viśāṃ patiḥ ॥73
devatābhyarcanaparo dvijātijanavatsalaḥ ।
goptā niṣadhavaṃśasya mahābhāgo mahādyutiḥ ॥74
satyavāgdharmavitprājñaḥ satyasandho'rimardanaḥ ।
brahmaṇyo daivataparaḥ śrīmānparapurañjayaḥ ॥75
nalo nāma nṛpaśreṣṭho devarājasamadyutiḥ ।
mama bhartā viśālākṣaḥ pūrṇenduvadano'rihā ॥76
āhartā kratumukhyānāṃ vedavedāṅgapāragaḥ ।
sapatnānāṃ mṛdhe hantā ravisomasamaprabhaḥ ॥77

Есть в стране видарбхов хранитель земли по имени Бхима, в избытке наделенный величием; знайте же все, что я – его дочь, о лучшие из дваждырожденных! А многославный, мудрый, ученый владыка народа, отважный, победоносный в битвах царь нишадхов по имени Нала (доводится) мне супругом. Причастный великой доле, осиянный величием, для племени нишадхов он защитник, богам – ревностный почитатель и друг – всем дваждырожденным. Правдоречивый, мудрый, постигший дхарму, верный слову, губитель недругов, благочестивый, богов почитающий, разрушитель чужих городов, овеянный славой, сокрушитель неприятелей, большеокий, с лицом, как полная луна, величием равный царю богов, достойнейший из царей – (сам) Нала (доводится) мне супругом! Он совершил величайшие из жертвоприношений, постиг все Веды и Веданги, истребил в битве всех недругов, он равен блеском Солнцу и Луне!

(78-82)

sa kaiścinnikṛtiprajñairakalyāṇairnarādhamaiḥ ।
āhūya pṛthivīpālaḥ satyadharmaparāyaṇaḥ ।
devane kuśalairjihmairjito rājyaṃ vasūni ca ॥78
tasya māmavagacchadhvaṃ bhāryāṃ rājarṣabhasya vai ।
damayantīti vikhyātāṃ bhartṛdarśanalālasām ॥79
sā vanāni girīṃścaiva sarāṃsi saritastathā ।
palvalāni ca ramyāṇi tathāraṇyāni sarvaśaḥ ॥80
anveṣamāṇā bhartāraṃ nalaṃ raṇaviśāradam ।
mahātmānaṃ kṛtāstraṃ ca vicarāmīha duḥkhitā ॥81
kaccidbhagavatāṃ puṇyaṃ tapovanamidaṃ nṛpaḥ ।
bhavetprāpto nalo nāma niṣadhānāṃ janādhipaḥ ॥82

Недостойные, подлые, искушенные в обмане люди вызвали хранителя земли, всецело преданного дхарме и истине, на игру в кости, в которой и проиграл он опытным плутам свое царство со всеми богатствами. Знайте же, что я – супруга того царя-быка, и зовут меня Дамаянти; мужа своего жажду я (вновь) увидеть! И вот, несчастная, скитаюсь я всюду по горам и лесам, озерам и рекам, прекрасным прудам и чащам, разыскивая великого духом, опытного в схватках, искусного во владении оружием супруга моего, Налу. Не заходил ли сюда, в ваш святой отшельнический лес, повелитель народа нишадхов, царь по имени Нала?

(83-85)

yatkṛte'hamidaṃ viprāḥ prapannā bhṛśadāruṇam ।
vanaṃ pratibhayaṃ ghoraṃ śārdūlamṛgasevitam ॥83
yadi kaiścidahorātrairna drakṣyāmi nalaṃ nṛpam ।
ātmānaṃ śreyasā yokṣye dehasyāsya vimocanāt ॥84
ko nu me jīvitenārthastamṛte puruṣarṣabham ।
kathaṃ bhaviṣyāmyadyāhaṃ bhartṛśokābhipīḍitā ॥85

Вот зачем, о брахманы, пришла я в этот столь мрачный, грозный, полный опасностей лес, где водятся тигры и (иные) звери. Если еще несколько дней я (проживу), не увидев царя Налы, то буду счастлива тогда избавиться от этого тела. На что мне жизнь, если этот муж-бык не со мною? Смогу ли теперь я жить, терзаясь тоской о супруге?»

(86-90)

evaṃ vilapatīmekāmaraṇye bhīmanandinīm ।
damayantīmathocuste tāpasāḥ satyavādinaḥ ॥86
udarkastava kalyāṇi kalyāṇo bhavitā śubhe ।
vayaṃ paśyāma tapasā kṣipraṃ drakṣyasi naiṣadham ॥87
niṣadhānāmadhipatiṃ nalaṃ ripunighātinam ।
bhaimi dharmabhṛtāṃ śreṣṭhaṃ drakṣyase vigatajvaram ॥88
vimuktaṃ sarvapāpebhyaḥ sarvaratnasamanvitam ।
tadeva nagaraśreṣṭhaṃ praśāsantamarindamam ॥89
dviṣatāṃ bhayakartāraṃ suhṛdāṃ śokanāśanam ।
patiṃ drakṣyasi kalyāṇi kalyāṇābhijanaṃ nṛpam ॥90

Так, одинокая, причитала в лесу Дамаянти, дочь Бхимы. Тогда правдоречивые подвижники ей сказали: «Счастливое ждет тебя будущее, о милая красавица. (Могуществом нашего) тапаса мы прозреваем: скоро ты встретишь владыку нишадхов. Дочь Бхимы, ты увидишь достойнейшего из блюстителей дхармы, поражающего недругов, Владыку нишадхов Налу забывшим свои тревоги! Счастливая, ты увидишь, как смиритель недругов, твой высокорожденный супруг, царь (Нала), избавившись от всякой скверны, вернув все свои сокровища, на страх врагам и на радость друзьям (вновь) будет править прекраснейшим своим городом!»

(91-94)

evamuktvā nalasyeṣṭāṃ mahiṣīṃ pārthivātmajām ।
antarhitāstāpasāste sāgnihotrāśramāstadā ॥91
sā dṛṣṭvā mahadāścaryaṃ vismitā abhavattadā ।
damayantyanavadyāṅgī vīrasenanṛpasnuṣā ॥92
kiṃ nu svapno mayā dṛṣṭaḥ ko'yaṃ vidhirihābhavat ।
kva nu te tāpasāḥ sarve kva tadāśramamaṇḍalam ॥93
kva sā puṇyajalā ramyā nānādvijaniṣevitā ।
nadī te ca nagā hṛdyāḥ phalapuṣpopaśobhitāḥ ॥94

Молвив царице, любимой супруге Налы, дочери царя (Бхимы), такие слова, тотчас же отшельники те исчезли вместе со всею обителью и жертвенными огнями. Увидев то великое чудо, в изумление пришла безупречно прекрасная Дамаянти, невестка царя Вирасены. «Не во сне ли я видела это? Что здесь такое случилось? Где все эти подвижники, где их обитель? Где чудесная та река, (что несла здесь) святые воды, близ которой гнездились всевозможные птицы? Где те милые взору деревья в убранстве цветов и плодов?»

(95-97)

dhyātvā ciraṃ bhīmasutā damayantī śucismitā ।
bhartṛśokaparā dīnā vivarṇavadanābhavat ॥95
sā gatvāthāparāṃ bhūmiṃ bāṣpasandigdhayā girā ।
vilalāpāśrupūrṇākṣī dṛṣṭvāśokataruṃ tataḥ ॥96
upagamya taruśreṣṭhamaśokaṃ puṣpitaṃ tadā ।
pallavāpīḍitaṃ hṛdyaṃ vihaṅgairanunāditam ॥97

Долго еще (дева) с ясной улыбкой, Дамаянти, дочь Бхимы, предавалась таким размышлениям; была она бледна и печальна, поглощена тоской о супруге. Потом побрела она дальше, в другие края. И вот глазами, полными слез, увидела она дерево ашока; приблизившись к тому превосходнейшему древу, цветущему, чарующему взор, отягощенному бутонами цветов, звеневшему птичьими голосами, запричитала она голосом, заглушаемым рыданиями:

(98-102)

aho batāyamagamaḥ śrīmānasminvanāntare ।
āpīḍairbahubhirbhāti śrīmāndramiḍarāḍiva ॥98
viśokāṃ kuru māṃ kṣipramaśoka priyadarśana ।
vītaśokabhayābādhaṃ kaccittvaṃ dṛṣṭavānnṛpam ॥99
nalaṃ nāmāridamanaṃ damayantyāḥ priyaṃ patim ।
niṣadhānāmadhipatiṃ dṛṣṭavānasi me priyam ॥100
ekavastrārdhasaṃvītaṃ sukumāratanutvacam ।
vyasanenārditaṃ vīramaraṇyamidamāgatam ॥101
yathā viśokā gaccheyamaśokanaga tatkuru ।
satyanāmā bhavāśoka mama śokavināśanāt ॥102

«Горе мне, горе! Вот стоит в лесной чаще святое дерево, украшенное бесчисленными гирляндами цветов, как царь драмидов²². Милая взору ашока, развей мою печаль! Не видала ли ты царя, чья тоска улеглась, чья беда миновала? Не видала ли смирителя недругов, царя нишадхов по имени Нала, моего, Дамаянти, возлюбленного, милого супруга? Не забрел ли в сей лес тот герой с юношески-нежной кожей, половиной одной одежды укрытый, мукой томимый? Сделай, о древо ашока, чтобы я от тоски исцелилась! Оправдай свое имя, ашока: развей мою печаль!»²³

22 - …дерево, украшенное бесчисленными гирляндами цветов, как царь драмидов. – Широкое культовое и декоративно-символическое использование цветов издревле было характерно для дравидийских народов Индии («драмида» – вариант формы «дравида» и одновременно праформа совр. «тамил» – этнонима крупнейшего из дравидоязычных народов); лишь постепенно проникало оно в общеиндуистский обиход [168, с. 160 – 161]. Дравидийские цари Южной Индии имели, как свидетельствуют источники, обычай носить составленные из различных цветов в различных комбинациях гирлянды и венки, имевшие значение геральдических эмблем [331, с. 21-26; 334].

23 - Оправдай свое имя, ашока: развей мою печаль! – Название дерева ашока может быть объяснено как состоящее из отрицательного префикса a- и существительного śoka «печаль» – «беспечальное».

(103-108)

evaṃ sāśokavṛkṣaṃ tamārtā triḥ parigamya ha ।
jagāma dāruṇataraṃ deśaṃ bhaimī varāṅganā ॥103
sā dadarśa nagānnaikānnaikāśca saritastathā ।
naikāṃśca parvatānramyānnaikāṃśca mṛgapakṣiṇaḥ ॥104
kandarāṃśca nitambāṃśca nadāṃścādbhutadarśanān ।
dadarśa sā bhīmasutā patimanveṣatī tadā ॥105
gatvā prakṛṣṭamadhvānaṃ damayantī śucismitā ।
dadarśātha mahāsārthaṃ hastyaśvarathasaṅkulam ॥106
uttarantaṃ nadīṃ ramyāṃ prasannasalilāṃ śubhām ।
suśītatoyāṃ vistīrṇāṃ hradinīṃ vetasairvṛtām ॥107
prodghuṣṭāṃ krauñcakuraraiścakravākopakūjitām ।
kūrmagrāhajhaṣākīrṇāṃ pulinadvīpaśobhitām ॥108

И угнетенная (скорбью), прекрасная дочь Бхимы, трижды обойдя вокруг ашоки, пошла в самые глухие дебри. Бродя там в поисках супруга, видела (на пути) дочь Бхимы множество красивых деревьев, птиц и зверей, немало чудесных гор, пещер и горных склонов, восхищающих взор ручьев и рек. Наконец, выйдя на большую дорогу, увидела Дамаянти, (дева) с ясной улыбкой, огромный караван со множеством слонов, коней и повозок. (Караван) переходил вброд через чудно-красивую реку с прохладными и чистыми водами, широкую, окаймленную камышами. Над рекой разносились крики курар, чакравак и краунчей, в ней теснились крокодилы, рыбы и черепахи, украшали ее островки и песчаные отмели.

(109-112)

sā dṛṣṭvaiva mahāsārthaṃ nalapatnī yaśasvinī ।
upasarpya varārohā janamadhyaṃ viveśa ha ॥109
unmattarūpā śokārtā tathā vastrārdhasaṃvṛtā ।
kṛśā vivarṇā malinā pāṃsudhvastaśiroruhā ॥110
tāṃ dṛṣṭvā tatra manujāḥ kecidbhītāḥ pradudruvuḥ ।
keciccintāparāstasthuḥ kecittatra vicukruśuḥ ॥111
prahasanti sma tāṃ kecidabhyasūyanta cāpare ।
cakrustasyāṃ dayāṃ kecitpapracchuścāpi bhārata ॥112

Едва завидев тот великий караван, многославная красавица, супруга Налы, бросилась к людям и (скоро) вбежала в их круг. (Но ведь) она была укрыта лишь половиной одежды, истощена, бледна, выпачкана грязью, волосы ее покрыла пыль, она терзалась отчаянием и вид имела безумный; потому, завидев ее, некоторые люди в страхе убежали, другие застыли в изумлении, одни громко вопили, иные над ней смеялись, иные принялись ее бранить; но были и такие, о бхарата, что отнеслись к ней участливо и стали ее расспрашивать:

(113-116)

kāsi kasyāsi kalyāṇi kiṃ vā mṛgayase vane ।
tvāṃ dṛṣṭvā vyathitāḥ smeha kaccittvamasi mānuṣī ॥113
vada satyaṃ vanasyāsya parvatasyātha vā diśaḥ ।
devatā tvaṃ hi kalyāṇi tvāṃ vayaṃ śaraṇaṃ gatāḥ ॥114
yakṣī vā rākṣasī vā tvamutāho'si varāṅganā ।
sarvathā kuru naḥ svasti rakṣasvāsmānanindite ॥115
yathāyaṃ sarvathā sārthaḥ kṣemī śīghramito vrajet ।
tathā vidhatsva kalyāṇi tvāṃ vayaṃ śaraṇaṃ gatāḥ ॥116

«Кто ты, чья родом, благая, что ты ищешь в этом лесу? Твое появление здесь повергло нас в смятение. Человеческой ли ты природы? Скажи по правде, не богиня ли ты той горы, этого леса, (какой-нибудь) страны света – тогда, о благая, мы молим тебя о защите! Якшини ты, либо ракшаси, или земная красавица? Кто б ни была ты, удачу пошли, охрани нас, о безупречная! Пусть наш караван поскорее выйдет отсюда невредимым – сделай так, о благая, мы молим тебя о защите!»

(117-120)

tathoktā tena sārthena damayantī nṛpātmajā ।
pratyuvāca tataḥ sādhvī bhartṛvyasanaduḥkhitā ।
sārthavāhaṃ ca sārthaṃ ca janā ye cātra kecana ॥117
yūnaḥ sthavirabālāśca sārthasya ca purogamāḥ ।
mānuṣīṃ māṃ vijānīta manujādhipateḥ sutām ।
nṛpasnuṣāṃ rājabhāryāṃ bhartṛdarśanalālasām ॥118
vidarbharāṇmama pitā bhartā rājā ca naiṣadhaḥ ।
nalo nāma mahābhāgastaṃ mārgāmyaparājitam ॥119
yadi jānīta nṛpatiṃ kṣipraṃ śaṃsata me priyam ।
nalaṃ pārthivaśārdūlamamitragaṇasūdanam ॥120

Так караванщики с ней говорили; а дочь царя, Дамаянти, бедою мужа терзаясь, вожаку того каравана, купцам и всем, с ними (шедшим), благая, так отвечала: «Знайте же все вы, дети, юноши, старцы и вожаки каравана, что я – существо земное. Мой отец – над людьми владыка, муж и свекор – также цари; (одно) у меня желание – (вновь) увидеть супруга. Отец мой – царь видарбхов, супруг же – владыка нишадхов, неодолимый, причастный великой доле (царь) по имени Нала; его и ищу я. Если известен вам Нала, царь-тигр, губитель вражеских ратей, то поскорей укажите мне, где он, тот царь, мой любимый!»

(121-123)

tāmuvācānavadyāṅgīṃ sārthasya mahataḥ prabhuḥ ।
sārthavāhaḥ śucirnāma śṛṇu kalyāṇi madvacaḥ ॥121
ahaṃ sārthasya netā vai sārthavāhaḥ śucismite ।
manuṣyaṃ nalanāmānaṃ na paśyāmi yaśasvini ॥122
kuñjaradvīpimahiṣaśārdūlarkṣamṛgānapi ।
paśyāmyasminvane kaṣṭe amanuṣyaniṣevite ।
tathā no yakṣarāḍadya maṇibhadraḥ prasīdatu ॥123

Некто по имени Шучи, вожак и хозяин великого того каравана, отвечал безупречно прекрасной: «Слушай, что я скажу тебе, милая дева! Я, о (красавица) с ясной улыбкой, здесь старший, вожак этого каравана. Нет, многославная, я не встречал человека по имени Нала. В этом дремучем лесу не бывает людей; видел я здесь только буйволов, тигров, слонов, леопардов, медведей и прочих зверей; да смилостивится над нами Манибхадра²⁴, повелитель якшей!»

24 - …да смилостивится над нами Манибхадра… – Специальной функцией популярного божества, якши Манибхадры, мыслилась охрана путешествующих [139, с. 273; 147, с. 463 – 464].

(124)

sābravīdvaṇijaḥ sarvānsārthavāhaṃ ca taṃ tataḥ ।
kva nu yāsyasi sārtho'yametadākhyātumarhatha ॥124

Тогда спросила она купцов и их вожака: «Благоволите сказать мне, куда держит путь этот караван?»

(125)

sārthavāha uvāca ।
sārtho'yaṃ cedirājasya subāhoḥ satyavādinaḥ ।
kṣipraṃ janapadaṃ gantā lābhāya manujātmaje ॥125

Вожак каравана сказал:
Дочь человеческая, жажда прибыли побуждает наш караван поспешать в страну правдоречивого Субаху, правителя Чеди.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестьдесят первая глава.

ГЛАВА 62

(1-5)

bṛhadaśva uvāca ।
sā tacchrutvānavadyāṅgī sārthavāhavacastadā ।
agacchattena vai sārdhaṃ bhartṛdarśanalālasā ॥1
atha kāle bahutithe vane mahati dāruṇe ।
taḍāgaṃ sarvatobhadraṃ padmasaugandhikaṃ mahat ॥2
dadṛśurvaṇijo ramyaṃ prabhūtayavasendhanam ।
bahumūlaphalopetaṃ nānāpakṣigaṇairvṛtam ॥3
taṃ dṛṣṭvā mṛṣṭasalilaṃ manoharasukhāvaham ।
supariśrāntavāhāste niveśāya mano dadhuḥ ॥4
sammate sārthavāhasya viviśurvanamuttamam ।
uvāsa sārthaḥ sumahānvelāmāsādya paścimām ॥5

Брихадашва сказал:
Выслушав ответ вожака, безупречно прекрасная (дева), одержимая желанием (вновь) увидеть супруга, пустилась в путь вместе с караваном. Через много дней пути увидели купцы среди бескрайнего дремучего леса большое, дивной красоты озеро, благоуханное, словно цветок лотоса. (На берегах его) были отменные пастбища, в изобилии имелось топливо (для костров), вокруг росло много съедобных плодов и кореньев, гнездились бесчисленные стаи птиц; увидев это чарующее взор, уютное озеро с чистыми водами, решили (караванщики) остановиться там, ибо их вьючные животные были утомлены. С одобрения вожака они вступили в прелестную рощу на западном берегу, и там огромный караван расположился на ночлег.

(6-10)

athārdharātrasamaye niḥśabdastimite tadā ।
supte sārthe pariśrānte hastiyūthamupāgamat ।
pānīyārthaṃ girinadīṃ madaprasravaṇāvilām ॥6
mārgaṃ saṃrudhya saṃsuptaṃ padminyāḥ sārthamuttamam ।
suptaṃ mamarda sahasā ceṣṭamānaṃ mahītale ॥7
hāhāravaṃ pramuñcantaḥ sārthikāḥ śaraṇārthinaḥ ।
vanagulmāṃśca dhāvanto nidrāndhā mahato bhayāt ।
keciddantaiḥ karaiḥ kecitkecitpadbhyāṃ hatā narāḥ ॥8
gokharoṣṭrāśvabahulaṃ padātijanasaṅkulam ।
bhayārtaṃ dhāvamānaṃ tatparasparahataṃ tadā ॥9
ghorānnādānvimuñcanto nipeturdharaṇītale ।
vṛkṣeṣvāsajya sambhagnāḥ patitā viṣameṣu ca ।
tathā tannihataṃ sarvaṃ samṛddhaṃ sārthamaṇḍalam ॥10

И вот в полночь, когда усталые караванщики в тишине и покое забылись сном, явилось туда стадо слонов, (направлявшихся) на водопой к горной реке, (вода) которой замутнена мадой, истекающей (из слоновьих висков). Огромный караван, заночевавший у лотосового озера, преградил им дорогу; тогда (слоны) стремительно ринулись топтать всех спящих и поднимавшихся с земли. С воплями ужаса, объятые (смертным) страхом, караванщики, слепые со сна, разбежались по лесам и кустарникам, ища убежища; одни погибали от бивней, другие – от удара хобота, третьи – под ступнями (слонов). Гонимые ужасом, толпы пеших (караванщиков), смешавшись со множеством коров, коней, ослов и верблюдов, мчались прочь, истребляя (в давке) друг друга. Издавая устрашающие вопли, падали они наземь, повисали на деревьях, но срывались и летели вниз на выступы и впадины (земной поверхности). Так и был истреблен весь тот богатый караван.

(11-16)

athāparedyuḥ samprāpte hataśiṣṭā janāstadā ।
vanagulmādviniṣkramya śocanto vaiśasaṃ kṛtam ।
bhrātaraṃ pitaraṃ putraṃ sakhāyaṃ ca janādhipa ॥11
aśocattatra vaidarbhī kiṃ nu me duṣkṛtaṃ kṛtam ।
yo'pi me nirjane'raṇye samprāpto'yaṃ janārṇavaḥ ।
hato'yaṃ hastiyūthena mandabhāgyānmamaiva tu ॥12
prāptavyaṃ suciraṃ duḥkhaṃ mayā nūnamasaṃśayam ।
nāprāptakālo mriyate śrutaṃ vṛddhānuśāsanam ॥13
yannāhamadya mṛditā hastiyūthena duḥkhitā ।
na hyadaivakṛtaṃ kiñcinnarāṇāmiha vidyate ॥14
na ca me bālabhāve'pi kiñcidvyapakṛtaṃ kṛtam ।
karmaṇā manasā vācā yadidaṃ duḥkhamāgatam ॥15
manye svayaṃvarakṛte lokapālāḥ samāgatāḥ ।
pratyākhyātā mayā tatra nalasyārthāya devatāḥ ।
nūnaṃ teṣāṃ prabhāvena viyogaṃ prāptavatyaham ॥16

С наступлением нового дня, о владыка народа, уцелевшие от истребления люди начали выбираться из лесных зарослей, оплакивая друзей, отцов, сыновей и братьев, павших жертвами бойни. Заплакала и Видарбхийка: «Или я совершила что дурное, коли этот людской поток, мною встреченный в безлюдном лесу, истреблен теперь стадом слонов по несчастному моему жребию? Теперь ясно, что долго еще суждено мне претерпевать мучения; ведь и старцы, помнится, поучали: „Раньше смертного часа не умереть никому!“ И если меня, несчастную, не растоптало сейчас это стадо слонов, то потому лишь, что не случается с людьми ничего, помимо назначенного судьбой. В детстве моем ни мыслью, ни словом, ни делом не совершила я прегрешения, которое могло бы навлечь на меня эту беду; видно, это последствие сваямвары, на которой я ради Налы отвергла явившихся мне богов, Хранителей мира: это их (чудесным) могуществом разлучена я ныне (с супругом)!»

(17-20)

evamādīni duḥkhāni sā vilapya varāṅganā ।
hataśiṣṭaiḥ saha tadā brāhmaṇairvedapāragaiḥ ।
agacchadrājaśārdūla duḥkhaśokaparāyaṇā ॥17
gacchantī sā cirātkālātpuramāsādayanmahat ।
sāyāhne cedirājasya subāhoḥ satyavādinaḥ ।
vastrārdhakartasaṃvītā praviveśa purottamam ॥18
tāṃ vivarṇāṃ kṛśāṃ dīnāṃ muktakeśīmamārjanām ।
unmattāmiva gacchantīṃ dadṛśuḥ puravāsinaḥ ॥19
praviśantīṃ tu tāṃ dṛṣṭvā cedirājapurīṃ tadā ।
anujagmustato bālā grāmiputrāḥ kutūhalāt ॥20

Оплакав это и прочие свои бедствия, красавица, обуянная горем и скорбью, о царь-тигр, вместе с уцелевшими от избиения, познавшими Веды брахманами пошла далее. Долго она шла и наконец под вечер достигла великого города, (где правил) правдоречивый Субаху, царь Чеди. Укрытая отрезанной половиной одежды, вступила она в тот прекрасный город. Печальная, бледная, истощенная, неомытая, простоволосая, шествуя словно безумная, явилась она перед жителями столицы. Видя ее вступающей в столицу царя Чеди, дети (окрестных) селян, увлекаемые любопытством, пошли туда следом за нею. Окруженная ими, приблизилась она к царскому дворцу. Тут ее, стоявшую среди толпы, и увидела, выйдя на кровлю дворца, царица-мать.

(21-24)

sā taiḥ parivṛtāgacchatsamīpaṃ rājaveśmanaḥ ।
tāṃ prāsādagatāpaśyadrājamātā janairvṛtām ॥21
sā janaṃ vārayitvā taṃ prāsādatalamuttamam ।
āropya vismitā rājandamayantīmapṛcchata ॥22
evamapyasukhāviṣṭā bibharṣi paramaṃ vapuḥ ।
bhāsi vidyudivābhreṣu śaṃsa me kāsi kasya vā ॥23
na hi te mānuṣaṃ rūpaṃ bhūṣaṇairapi varjitam ।
asahāyā narebhyaśca nodvijasyamaraprabhe ॥24

Повелев толпе разойтись, о царь, возвела она Дамаянти на прекрасную дворцовую кровлю и, изумленная, принялась ее расспрашивать: «Страдания, выпавшие тебе на долю, не омрачили дивной красоты твоей; ты блистаешь, словно молния среди туч! Скажи мне, кто ты, чья будешь (родом)? Твой облик, даже лишенный драгоценного убранства, (несет черты) неземной (красоты). (Путешествуя одна), без спутников, ты все же не страшишься людей, богоподобная!»

(25-33)

tacchrutvā vacanaṃ tasyā bhaimī vacanamabravīt ।
mānuṣīṃ māṃ vijānīhi bhartāraṃ samanuvratām ॥25
sairandhrīṃ jātisampannāṃ bhujiṣyāṃ kāmavāsinīm ।
phalamūlāśanāmekāṃ yatrasāyampratiśrayām ॥26
asaṅkhyeyaguṇo bhartā māṃ ca nityamanuvrataḥ ।
bhartāramapi taṃ vīraṃ chāyevānapagā sadā ॥27
tasya daivātprasaṅgo'bhūdatimātraṃ sma devane ।
dyūte sa nirjitaścaiva vanameko'bhyupeyivān ॥28
tamekavasanaṃ vīramunmattamiva vihvalam ।
āśvāsayantī bhartāramahamanvagamaṃ vanam ॥29
sa kadācidvane vīraḥ kasmiṃścitkāraṇāntare ।
kṣutparītaḥ suvimanāstadapyekaṃ vyasarjayat ॥30
tamekavasanaṃ nagnamunmattaṃ gatacetasam ।
anuvrajantī bahulā na svapāmi niśāḥ sadā ॥31
tato bahutithe kāle suptāmutsṛjya māṃ kvacit ।
vāsaso'rdhaṃ paricchidya tyaktavānmāmanāgasam ॥32
taṃ mārgamāṇā bhartāraṃ dahyamānā dinakṣapāḥ ।
na vindāmyamaraprakhyaṃ priyaṃ prāṇadhaneśvaram ॥33

На эти слова дочь Бхимы ей так отвечала: «Знай же, что я – земная (женщина), преданная своему супругу. Служанка я, но знатна по рождению, наемница, но живу где пожелаю, питаюсь плодами и кореньями, ночую, одинокая, там, где меня застанет вечер. Супруг мой наделен неисчислимыми достоинствами и неизменно мне предан; с тем отважным моим супругом я, как тень, была неразлучна. По воле судьбы овладела им неуемная страсть к игре в кости; проигравшись, ушел он один бродить по лесам, в одной лишь только одежде, от отчаяния словно безумный; чтоб принесть ему утешение, пошла в лес и я за отважным моим супругом. Однажды, когда он, измученный голодом, полубезумный, (бродил) по лесу, случилось так, что пришлось ему расстаться и с этим единственным (одеянием). Теперь нагота была его единственной одеждой. Следуя за ним, бесчувственным, полубезумным, много ночей провела я без сна. Но вот по прошествии многих дней, когда я где-то забылась сном, отрезал он половину (моей) одежды и ушел, покинув меня, не заслужившую такого (обращения)! Его, любимого моего супруга, богоподобного, владыку жизни моей и достояния, день и ночь, сжигаемая (тоской), разыскиваю я, но все не встречаю!»

(34-36)

tāmaśruparipūrṇākṣīṃ vilapantīṃ tathā bahu ।
rājamātābravīdārtāṃ bhaimīmārtatarā svayam ॥34
vasasva mayi kalyāṇi prītirme tvayi vartate ।
mṛgayiṣyanti te bhadre bhartāraṃ puruṣā mama ॥35
atha vā svayamāgacchetparidhāvannitastataḥ ।
ihaiva vasatī bhadre bhartāramupalapsyase ॥36

Так она беспрестанно причитала, и очи ее наполнились слезами. Тогда царица-мать, сама не менее ее страдая, молвила несчастной дочери Бхимы: «Полюбилась ты мне, о благая; оставайся жить у меня! Супруга же твоего, милая, станут искать мои люди. Быть может, и сам он, скитаясь с места на место, сюда забредет, и ты, живя здесь, о благая, вновь обретешь мужа!»

(37-40)

rājamāturvacaḥ śrutvā damayantī vaco'bravīt ।
samayenotsahe vastuṃ tvayi vīraprajāyini ॥37
ucchiṣṭaṃ naiva bhuñjīyāṃ na kuryāṃ pādadhāvanam ।
na cāhaṃ puruṣānanyānsambhāṣeyaṃ kathañcana ॥38
prārthayedyadi māṃ kaściddaṇḍyaste sa pumānbhavet ।
bharturanveṣaṇārthaṃ tu paśyeyaṃ brāhmaṇānaham ॥39
yadyevamiha kartavyaṃ vasāmyahamasaṃśayam ।
ato'nyathā na me vāso vartate hṛdaye kvacit ॥40

На эти слова царицы-матери так отвечала Дамаянти: «При одном только условии могу я поселиться у тебя, о мать героев! Пусть не кормят меня остатками еды²⁵, не велят омывать кому-либо ноги, пусть никогда мне не придется беседовать с чужими мужчинами. А если кто из них возжелает меня, то пусть он будет тобою наказан. Встречаться пусть я буду только с брахманами ради розысков моего мужа. Если так все и будет сделано, я бесспорно жить (у тебя) останусь; если же нет – то оставаться не велит мне сердце!»

25 - Пусть не кормят меня остатками еды… – Дамаянти ставит условие, чтобы с ней, поскольку она «знатна по рождению», не обращались как с шудрянкой; ср. содержащееся в «Законах Ману» предписание, по которому шудр надлежит кормить остатками от трапезы «дваждырожденных» (МДхШ 5.140 [42, с. 114]).

(41-43)

tāṃ prahṛṣṭena manasā rājamātedamabravīt ।
sarvametatkariṣyāmi diṣṭyā te vratamīdṛśam ॥41
evamuktvā tato bhaimīṃ rājamātā viśāṃ pate ।
uvācedaṃ duhitaraṃ sunandāṃ nāma bhārata ॥42
sairandhrīmabhijānīṣva sunande devarūpiṇīm ।
etayā saha modasva nirudvignamanāḥ svayam ॥43

Радостно отвечала ей царица-мать: «Все это я исполню. Сколь благ такой обет!» Дав это обещание дочери Бхимы, о бхарата, владыка народа, обратилась она затем к дочери своей по имени Сунанда: «Прими эту богоподобную красавицу в число твоих девушек, о Сунанда; да будет она тебе подругой в безмятежных увеселениях!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестьдесят вторая глава.

ГЛАВА 63

(1-2)

bṛhadaśva uvāca ।
utsṛjya damayantīṃ tu nalo rājā viśāṃ pate ।
dadarśa dāvaṃ dahyantaṃ mahāntaṃ gahane vane ॥1
tatra śuśrāva madhye'gnau śabdaṃ bhūtasya kasyacit ।
abhidhāva naletyuccaiḥ puṇyaśloketi cāsakṛt ॥2

Брихадашва сказал:
Царь Нала, покинув Дамаянти, о владыка народа, увидал через некоторое время в лесной чаще пламя большого пожара. И донесся к нему из самой гущи пламени голос некоего существа, неустанно и громко (взывавшего): «Спеши ко мне, Нала! Ко мне, Достохвальный!»

(3-7)

mā bhairiti nalaścoktvā madhyamagneḥ praviśya tam ।
dadarśa nāgarājānaṃ śayānaṃ kuṇḍalīkṛtam ॥3
sa nāgaḥ prāñjalirbhūtvā vepamāno nalaṃ tadā ।
uvāca viddhi māṃ rājannāgaṃ karkoṭakaṃ nṛpa ॥4
mayā pralabdho brahmarṣiranāgāḥ sumahātapāḥ ।
tena manyuparītena śapto'smi manujādhipa ॥5
tasya śāpānna śaknomi padādvicalituṃ padam ।
upadekṣyāmi te śreyastrātumarhati māṃ bhavān ॥6
sakhā ca te bhaviṣyāmi matsamo nāsti pannagaḥ ।
laghuśca te bhaviṣyāmi śīghramādāya gaccha mām ॥7

«Не бойся!» – крикнул в ответ Нала и бросился прямо в огонь. Увидел он там царя нагов, лежавшего, свернувшись в кольцо. Нага, не в силах унять дрожи, почтительно сложил ладони и обратился к Нале: «Знай, о царь, хранитель людей, я – нага Каркотака. Я обманул безгрешного, богатого подвижническим пылом брахмана-мудреца, и он, о владыка людей, разгневавшись, подверг меня проклятию. Из-за того проклятия ни на шаг мне не сдвинуться с места; ты должен спасти меня, почтенный, я же тебе укажу (путь) к счастью. Буду (отныне) твоим другом, а ведь мне нет равных среди змеев! Сейчас я сделаюсь для тебя легким, ты же немедля хватай и выноси меня отсюда!»

(8-11)

evamuktvā sa nāgendro babhūvāṅguṣṭhamātrakaḥ ।
taṃ gṛhītvā nalaḥ prāyāduddeśaṃ dāvavarjitam ॥8
ākāśadeśamāsādya vimuktaṃ kṛṣṇavartmanā ।
utsraṣṭukāmaṃ taṃ nāgaḥ punaḥ karkoṭako'bravīt ॥9
padāni gaṇayangaccha svāni naiṣadha kānicit ।
tatra te'haṃ mahārāja śreyo dhāsyāmi yatparam ॥10
tataḥ saṅkhyātumārabdhamadaśaddaśame pade ।
tasya daṣṭasya tadrūpaṃ kṣipramantaradhīyata ॥11

И при этих словах Индра нагов уменьшился до размеров пальца. Нала поднял его и перенес в часть леса, не затронутую пожаром. Выйдя на открытое место, куда не проложило (пламя) своего черного следа, хотел было он отпустить нагу, но вновь заговорил с ним Каркотака: «Пройди еще немного вперед, о владыка нишадхов, и при этом считай свои шаги; там, о великий царь, я одарю тебя наивысшим благом!» Начал Нала считать, и на десятом шаге ужалил его (Каркотака)²⁶; и тотчас же от этого укуса утратил (Нала) прежний свой облик!

26 - Начал Нала считать, и на десятом шаге ужалил его (Каркотака)… – Числительное daśa «десять» омонимично повелительному наклонению глагола daṃś: daśa «кусай!» Каркотака, следовательно, заставляет Налу считать шаги для того, чтобы ужалить его как бы по его же приказу. Отметим иное использование исходной ситуации в сантальской сказке: герой спасает змею от пожара в зарослях тростника, неблагодарная змея кусает его [95, с. 211 – 212].

(12-18)

sa dṛṣṭvā vismitastasthāvātmānaṃ vikṛtaṃ nalaḥ ।
svarūpadhāriṇaṃ nāgaṃ dadarśa ca mahīpatiḥ ॥12
tataḥ karkoṭako nāgaḥ sāntvayannalamabravīt ।
mayā te'ntarhitaṃ rūpaṃ na tvā vidyurjanā iti ॥13
yatkṛte cāsi vikṛto duḥkhena mahatā nala ।
viṣeṇa sa madīyena tvayi duḥkhaṃ nivatsyati ॥14
viṣeṇa saṃvṛtairgātrairyāvattvāṃ na vimokṣyati ।
tāvattvayi mahārāja duḥkhaṃ vai sa nivatsyati ॥15
anāgā yena nikṛtastvamanarho janādhipa ।
krodhādasūyayitvā taṃ rakṣā me bhavataḥ kṛtā ॥16
na te bhayaṃ naravyāghra daṃṣṭribhyaḥ śatruto'pi vā ।
brahmavidbhyaśca bhavitā matprasādānnarādhipa ॥17
rājanviṣanimittā ca na te pīḍā bhaviṣyati ।
saṅgrāmeṣu ca rājendra śaśvajjayamavāpsyasi ॥18

Найдя себе преображенным, замер в изумлении Нала; (тут же) взору царя явился нага, принявший свой истинный облик. Затем нага Каркотака сказал в утешение Нале: «Я изменил твой облик, чтоб не могли узнать тебя люди. А тот, из-за кого, о Нала, тебя постигло великое несчастье, будет теперь в твоем теле страдать от моего яда. Все его члены проникнет яд, и пока, о великий царь, он тебя не оставит, то будет, (пребывая) в тебе, терпеть мучения. Того, кто тебя, безвинного, не заслужившего того, обидел, в гневе (стану постоянно) мучить, ибо ты меня спас, о владыка людей! Теперь, о муж-тигр, по милости моей не страшны тебе ни клыки зверей, ни (происки) врагов, ни (гнев) познавших Брахман²⁷, о царь! Тебе же самому, о царь, яд мой не причинит мучений. В битвах, о Индра царей, ты будешь вечно одерживать победы!

27 - …ни (гнев) познавших Брахман… – О значении слова brahman в подобных контекстах см. выше, примеч. 107 к «Сказанию о Кирате». Здесь проявляется распространенное в эпосе представление о сверхъестественном могуществе брахманов, колдовской силе их проклятия.

(19-24)

gaccha rājannitaḥ sūto bāhuko'hamiti bruvan ।
samīpamṛtuparṇasya sa hi vedākṣanaipuṇam ।
ayodhyāṃ nagarīṃ ramyāmadyaiva niṣadheśvara ॥19
sa te'kṣahṛdayaṃ dātā rājāśvahṛdayena vai ।
ikṣvākukulajaḥ śrīmānmitraṃ caiva bhaviṣyati ॥20
bhaviṣyasi yadākṣajñaḥ śreyasā yokṣyase tadā ।
sameṣyasi ca dāraistvaṃ mā sma śoke manaḥ kṛthāḥ ।
rājyena tanayābhyāṃ ca satyametadbravīmi te ॥21
svarūpaṃ ca yadā draṣṭumicchethāstvaṃ narādhipa ।
saṃsmartavyastadā te'haṃ vāsaścedaṃ nivāsayeḥ ॥22
anena vāsasācchannaḥ svarūpaṃ pratipatsyase ।
ityuktvā pradadāvasmai divyaṃ vāsoyugaṃ tadā ॥23
evaṃ nalaṃ samādiśya vāso dattvā ca kaurava ।
nāgarājastato rājaṃstatraivāntaradhīyata ॥24

Прямо отсюда, о царь, Владыка нишадхов, ступай немедля в чудный град Айодхью, ко (двору) Ритупарны; то большой знаток Вед и искусства игры в кости; назовись (ему) Бахукой, возничим. Тот великий царь, рожденный в роде Икшваку, в обмен на знание коней даст тебе тайное знание игры и станет твоим другом. Когда же ты получишь знание игры, то вернется к тебе удача; истинно говорю тебе: обретешь свое царство, встретишь жену и детей; отгони же грустные мысли! А захочешь, владыка людей, предстать в своем истинном облике, тогда вспомни лишь обо мне да надень вот эту одежду. Как только в нее облачишься, тотчас примешь свой (прежний) вид». С этими словами вручил ему (нага) волшебную пару одежд. Наставив таким образом Налу и вручив ему одежды, о царь-каурава, царь нагов затем, не сходя с места, исчез, (будто растаял в воздухе).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестьдесят третья глава.

ГЛАВА 64

(1-4)

bṛhadaśva uvāca ।
tasminnantarhite nāge prayayau naiṣadho nalaḥ ।
ṛtuparṇasya nagaraṃ prāviśaddaśame'hani ॥1
sa rājānamupātiṣṭhadbāhuko'hamiti bruvan ।
aśvānāṃ vāhane yuktaḥ pṛthivyāṃ nāsti matsamaḥ ॥2
arthakṛcchreṣu caivāhaṃ praṣṭavyo naipuṇeṣu ca ।
annasaṃskāramapi ca jānāmyanyairviśeṣataḥ ॥3
yāni śilpāni loke'sminyaccāpyanyatsuduṣkaram ।
sarvaṃ yatiṣye tatkartumṛtuparṇa bharasva mām ॥4

Брихадашва сказал:
Когда нага исчез, владыка нишадхов Нала двинулся в путь и на десятый день вступил в город Ритупарны. Приблизившись к царю, сказал он: «Зовут меня Бахука, мастер я править конями, равного мне в этом (искусстве) не сыскать и на всей земле. Ко мне можно обращаться в делах труднейших и требующих особых знаний. Я знаком, как никто другой, с (искусством) приготовления пищи. Какие только есть в этом мире ремесла и всякие трудные дела – я все берусь исполнить; возьми же меня на службу, о Ритупарна!»

(5-7)

ṛtuparṇa uvāca ।
vasa bāhuka bhadraṃ te sarvametatkariṣyasi ।
śīghrayāne sadā buddhirdhīyate me viśeṣataḥ ॥5
sa tvamātiṣṭha yogaṃ taṃ yena śīghrā hayā mama ।
bhaveyuraśvādhyakṣo'si vetanaṃ te śataṃ śatāḥ ॥6
tvāmupasthāsyataścemau nityaṃ vārṣṇeyajīvalau ।
etābhyāṃ raṃsyase sārdhaṃ vasa vai mayi bāhuka ॥7

Ритупарна сказал:
Благо тебе, Бахука! Живи у меня, исполняй все эти (обязанности)! Особо же всегда охоч я был сердцем до быстрой езды. Поусердствуй же, дабы стали быстры мои кони! (Беру) тебя главным конюшим при жалованье в сотню шатаман²⁸. Вот Варшнея и Дживала, которые во всем будут помогать тебе, ты останешься ими доволен. Живи у меня, о Бахука!

28 - …при жалованье в сотню шатаман. – В ряде рукописей śataṃ śatam, т. е. «сто сотен», но в Крит. изд.: śatam śatāḥ, где второе слово стоит в мужском роде. Принимаем мнение В. С. Агравалы о том, что оно является сокращением от śatamānāḥ (название древней крупной – весом около 50 г. – серебряной монеты) [127, с. 16; 126, с. 261 – 263; 134, с. 110].

(8-10)

bṛhadaśva uvāca ।
evamukto nalastena nyavasattatra pūjitaḥ ।
ṛtuparṇasya nagare sahavārṣṇeyajīvalaḥ ॥8
sa tatra nivasanrājā vaidarbhīmanucintayan ।
sāyaṃ sāyaṃ sadā cemaṃ ślokamekaṃ jagāda ha ॥9
kva nu sā kṣutpipāsārtā śrāntā śete tapasvinī ।
smarantī tasya mandasya kaṃ vā sādyopatiṣṭhati ॥10

Брихадашва сказал:
После этой беседы с (царем) Нала, удостоенный почетного приема, поселился в городе Ритупарны вместе с Дживалой и Варшнеей. Но, живя там, не расставался царь с мыслью о Видарбхийке; что ни вечер, твердил он все одну и ту же шлоку: «Где же, подвижница, ты заночуешь, усталая, голодом, жаждой томимая! Вспоминаешь ли еще меня, безумца? Или о ком другом теперь твоя забота?»

(11-18)

evaṃ bruvantaṃ rājānaṃ niśāyāṃ jīvalo'bravīt ।
kāmenāṃ śocase nityaṃ śrotumicchāmi bāhuka ॥11
tamuvāca nalo rājā mandaprajñasya kasyacit ।
āsīdbahumatā nārī tasyā dṛḍhataraṃ ca saḥ ॥12
sa vai kenacidarthena tayā mando vyayujyata ।
viprayuktaśca mandātmā bhramatyasukhapīḍitaḥ ॥13
dahyamānaḥ sa śokena divārātramatandritaḥ ।
niśākāle smaraṃstasyāḥ ślokamekaṃ sma gāyati ॥14
sa vai bhramanmahīṃ sarvāṃ kvacidāsādya kiñcana ।
vasatyanarhastadduḥkhaṃ bhūya evānusaṃsmaran ॥15
sā tu taṃ puruṣaṃ nārī kṛcchre'pyanugatā vane ।
tyaktā tenālpapuṇyena duṣkaraṃ yadi jīvati ॥16
ekā bālānabhijñā ca mārgāṇāmatathocitā ।
kṣutpipāsāparītā ca duṣkaraṃ yadi jīvati ॥17
śvāpadācarite nityaṃ vane mahati dāruṇe ।
tyaktā tenālpapuṇyena mandaprajñena māriṣa ॥18

Услышав раз в ночи его слова, спросил у царя Дживала: «Хочу я услышать, кто та, о ком ты всегда так тоскуешь, о Бахука!» Отвечал ему царь Нала: «У одного глупца была жена-сокровище; он же крайне жесток был с нею. И вот по некой причине тот глупец с нею расстался, а расставшись, безумный, удрученный бедою, пустился в скитания. Сжигаемый тоскою, ни днем, ни ночью не знал он отдыха; вспоминая о ней, еженощно пел все одну и ту же шлоку. По всей земле он скитался и наконец в одном месте нашел пристанище; но и поныне все вспоминает о несправедливо постигшем его бедствии. Жена того человека и в беде (его не оставила), последовала за ним в лес; теперь им, недостойным, покинутая, вряд ли она еще жива! Юная дева не знает дороги, непривычна к таким (лишениям), голод и жажда ее терзают; вряд ли она еще жива! О почтенный, тем жалким глупцом покинута она в огромном, грозном лесу, где всегда рыщут дикие звери!»

(19)

ityevaṃ naiṣadho rājā damayantīmanusmaran ।
ajñātavāsamavasadrājñastasya niveśane ॥19

Так вспоминал о Дамаянти тот царь, владыка нишадхов, пока жил он тайно, неузнанным, во дворце царя (Ритупарны).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестьдесят четвертая глава.

ГЛАВА 65

(1-5)

bṛhadaśva uvāca ।
hṛtarājye nale bhīmaḥ sabhārye preṣyatāṃ gate ।
dvijānprasthāpayāmāsa naladarśanakāṅkṣayā ॥1
sandideśa ca tānbhīmo vasu dattvā ca puṣkalam ।
mṛgayadhvaṃ nalaṃ caiva damayantīṃ ca me sutām ॥2
asminkarmaṇi niṣpanne vijñāte niṣadhādhipe ।
gavāṃ sahasraṃ dāsyāmi yo vastāvānayiṣyati ।
agrahāraṃ ca dāsyāmi grāmaṃ nagarasammitam ॥3
na cecchakyāvihānetuṃ damayantī nalo'pi vā ।
jñātamātre'pi dāsyāmi gavāṃ daśaśataṃ dhanam ॥4
ityuktāste yayurhṛṣṭā brāhmaṇāḥ sarvatodiśam ।
purarāṣṭrāṇi cinvanto naiṣadhaṃ saha bhāryayā ॥5

Брихадашва сказал:
Когда Нала, лишившись царства, нанялся, как и супруга его, в услужение, возжелал Бхима повидать его и послал дваждырожденных (на поиски). Одарив их несметным богатством, повелел им Бхима: «Ищите Налу и дочь мою, Дамаянти! Тому из вас, кто выполнит поручение, разыщет Налу и приведет их обоих ко мне, дам я тысячу коров, пожалую во владение деревню, большую, как город! Если кто не сможет привести сюда Дамаянти или же Налу, но только узнает, (где они), тому дам богатство в десять сотен коров!» Обрадовались брахманы, слыша такие (посулы), и разбрелись по всему свету, по всем городам и странам, разыскивая царя нишадхов и его супругу.

(6-8)

tataścedipurīṃ ramyāṃ sudevo nāma vai dvijaḥ ।
vicinvāno'tha vaidarbhīmapaśyadrājaveśmani ।
puṇyāhavācane rājñaḥ sunandāsahitāṃ sthitām ॥6
mandaprakhyāyamānena rūpeṇāpratimena tām ।
pinaddhāṃ dhūmajālena prabhāmiva vibhāvasoḥ ॥7
tāṃ samīkṣya viśālākṣīmadhikaṃ malināṃ kṛśām ।
tarkayāmāsa bhaimīti kāraṇairupapādayan ॥8

И вот дваждырожденный по имени Судева, ведший розыски в прекрасной столице (царства) Чеди, встретил там, во дворце царя, Видарбхийку; вместе с Сунандой присутствовала она на (церемонии) объявления царю «счастливого дня»²⁹. Несравненная красота ее пряталась от взоров, словно солнце за облекшею его завесой дыма. Но, глядя на большеокую (деву), хоть и исхудавшую и обильно покрытую пылью, он, все доводы перебрав, убедился: «Это дочь Бхимы!»

29 - …на (церемонии) объявления царю «счастливого дня». – «Объявление счастливого дня» (puṇyāhavacana), состоящее в произнесении особой мантры и в окроплении участников ритуала священной водой, являлось элементом многих обрядов жизненного цикла и некоторых храмовых [193, с. 97 – 106; 194, с. 151 – 152].

(9-16)

sudeva uvāca ।
yatheyaṃ me purā dṛṣṭā tathārūpeyamaṅganā ।
kṛtārtho'smyadya dṛṣṭvemāṃ lokakāntāmiva śriyam ॥9
pūrṇacandrānanāṃ śyāmāṃ cāruvṛttapayodharām ।
kurvantīṃ prabhayā devīṃ sarvā vitimirā diśaḥ ॥10
cārupadmapalāśākṣīṃ manmathasya ratīmiva ।
iṣṭāṃ sarvasya jagataḥ pūrṇacandraprabhāmiva ॥11
vidarbhasarasastasmāddaivadoṣādivoddhṛtām ।
malapaṅkānuliptāṅgīṃ mṛṇālīmiva tāṃ bhṛśam ॥12
paurṇamāsīmiva niśāṃ rāhugrastaniśākarām ।
patiśokākulāṃ dīnāṃ śuṣkasrotāṃ nadīmiva ॥13
vidhvastaparṇakamalāṃ vitrāsitavihaṅgamām ।
hastihastaparikliṣṭāṃ vyākulāmiva padminīm ॥14
sukumārīṃ sujātāṅgīṃ ratnagarbhagṛhocitām ।
dahyamānāmivoṣṇena mṛṇālīmaciroddhṛtām ॥15
rūpaudāryaguṇopetāṃ maṇḍanārhāmamaṇḍitām ।
candralekhāmiva navāṃ vyomni nīlābhrasaṃvṛtām ॥16

Судева сказал³⁰:
Красавица эта выглядит так же, как та, которую видел я прежде. Ныне достиг я своей цели: вот предо мною та, что вызывает к себе всеобщую любовь, словно (сама богиня) Шри. Смуглая, с ликом, подобным полной луне, с дивно округлой грудью, божественная дева сиянием (красоты своей) озаряет все пространство в пределах сторон света, разгоняя мрак. Глаза ее, схожие с лепестками лотоса, прекрасны, как (глаза) Рати, (жены) Манматхи; словно свет полной луны, (краса ее) любима всеми (существами) во вселенной! Игрою злой судьбы исторгнут лотос сей из родных видарбхийских вод, грязь и ил прилипли к его лепесткам! Печальная, объятая тоской о супруге, она подобна ночи полнолуния, когда ночное светило поглощено Раху, или реке, пересохшей от зноя! Волнуется (душа ее), как лотосовый пруд, потревоженный хоботами слонов; облетели лепестки цветов (на том пруду), в страхе (мечутся) птицы. Юная, наделенная дивным сложением, возросшая в изукрашенных самоцветами чертогах, она (сейчас) похожа на лотосовый стебель, только что сорванный, иссушаемый зноем. Наделенная благами красоты и величия, достойная (богатого) убранства, (ныне) она лишена украшений и подобна серпу молодой луны в небесах, окутанному темными тучами.

30 - Судева сказал… – Внутренний монолог Судевы (далее, шл. 9 – 25) почти дословно совпадает с монологом Ханумана при встрече с Ситой в Рам. [332, с. 407 – 413; 241]. В. С. Суктханкар предполагал в данном случае заимствование «Сказанием о Нале» из Рам., однако П. А. Гринцер скорее склонен видеть тут обратную связь или результат использования общефольклорного тематического и формульного фонда [33, с. 144-145].

(17-20)

kāmabhogaiḥ priyairhīnāṃ hīnāṃ bandhujanena ca ।
dehaṃ dhārayatīṃ dīnāṃ bhartṛdarśanakāṅkṣayā ॥17
bhartā nāma paraṃ nāryā bhūṣaṇaṃ bhūṣaṇairvinā ।
eṣā virahitā tena śobhanāpi na śobhate ॥18
duṣkaraṃ kurute'tyarthaṃ hīno yadanayā nalaḥ ।
dhārayatyātmano dehaṃ na śokenāvasīdati ॥19
imāmasitakeśāntāṃ śatapatrāyatekṣaṇām ।
sukhārhāṃ duḥkhitāṃ dṛṣṭvā mamāpi vyathate manaḥ ॥20

В разлуке с родными, лишенная милых радостей любви, печально влачит она свое существование, мечтая лишь о встрече с супругом. Замужняя женщина, будь даже лишена украшений, все ж обладает ценнейшим украшением: супругом. Она же, лишившись супруга, хоть и прекрасна, а не являет своей красоты (в полном блеске). Не всякий мог бы, как Нала, лишившись такой (подруги), по-прежнему заботиться о нуждах тела, не обессилев от отчаяния. При одном взгляде на эту (деву) с черными локонами, с продолговатыми лотосовидными глазами, созданную для счастья, но страдающую, у меня самого болит сердце!

(21-25)

kadā nu khalu duḥkhasya pāraṃ yāsyati vai śubhā ।
bhartuḥ samāgamātsādhvī rohiṇī śaśino yathā ॥21
asyā nūnaṃ punarlābhānnaiṣadhaḥ prītimeṣyati ।
rājā rājyaparibhraṣṭaḥ punarlabdhveva medinīm ॥22
tulyaśīlavayoyuktāṃ tulyābhijanasaṃyutām ।
naiṣadho'rhati vaidarbhīṃ taṃ ceyamasitekṣaṇā ॥23
yuktaṃ tasyāprameyasya vīryasattvavato mayā ।
samāśvāsayituṃ bhāryāṃ patidarśanalālasām ॥24
ayamāśvāsayāmyenāṃ pūrṇacandranibhānanām ।
adṛṣṭapūrvāṃ duḥkhasya duḥkhārtāṃ dhyānatatparām ॥25

Когда же наконец наступит предел ее бедам? Когда благая красавица соединится вновь с супругом, словно Рохини – с Месяцем? Обретя ее вновь, владыка нишадхов будет столь же счастлив, как царь, отбивший (у врага) назад похищенное царство. По возрасту, воспитанию и благородству происхождения равны царь нишадхов и черноокая Видарбхийка, они друг другу достойная пара! Супруга несравненного, могучего и храброго (Налы) томится в ожидании встречи со своим владыкой; надлежит мне принесть ей утешение. Та, чей лик сияет, как полная луна, не знала прежде горя, теперь же измучена бедами; постараюсь же утешить ее, погруженную в свои думы!

(26-28)

bṛhadaśva uvāca ।
evaṃ vimṛśya vividhaiḥ kāraṇairlakṣaṇaiśca tām ।
upagamya tato bhaimīṃ sudevo brāhmaṇo'bravīt ॥26
ahaṃ sudevo vaidarbhi bhrātuste dayitaḥ sakhā ।
bhīmasya vacanādrājñastvāmanveṣṭumihāgataḥ ॥27
kuśalī te pitā rājñi janitrī bhrātaraśca te ।
āyuṣmantau kuśalinau tatrasthau dārakau ca te ।
tvatkṛte bandhuvargāśca gatasattvā ivāsate ॥28

Брихадашва сказал:
Так, опознав ее по всевозможным чертам и приметам, приблизившись, брахман Судева сказал дочери Бхимы: «О Видарбхийка, я – Судева, любимый друг твоего брата, прибыл сюда по воле царя Бхимы, дабы разыскать тебя. Отец твой, мать и братья, о царевна, вполне благополучны, а дети твои, коим (сужден) долгий век, живут там в довольстве. Но только все родные твои так о тебе (тревожатся), что у них душа еле держится в теле».

(29-33)

abhijñāya sudevaṃ tu damayantī yudhiṣṭhira ।
paryapṛcchattataḥ sarvānkrameṇa suhṛdaḥ svakān ॥29
ruroda ca bhṛśaṃ rājanvaidarbhī śokakarśitā ।
dṛṣṭvā sudevaṃ sahasā bhrāturiṣṭaṃ dvijottamam ॥30
tato rudantīṃ tāṃ dṛṣṭvā sunandā śokakarśitām ।
sudevena sahaikānte kathayantīṃ ca bhārata ॥31
janitryai preṣayāmāsa sairandhrī rudate bhṛśam ।
brāhmaṇena samāgamya tāṃ veda yadi manyase ॥32
atha cedipatermātā rājñaścāntaḥpurāttadā ।
jagāma yatra sā bālā brāhmaṇena sahābhavat ॥33

Дамаянти, о Юдхиштхира, тотчас признав Судеву, принялась поочередно расспрашивать его обо всех родных и друзьях. Неожиданно увидев пред собою достойнейшего из дваждырожденных, Судеву, любимца брата, горько заплакала мучимая скорбью Видарбхийка, о царь! Тем временем Сунанда, видя, как она, уединившись, беседует с Судевой, как плачет, терзается скорбью, о бхарата, послала передать матери: «Служанка моя, встретив (некоего) брахмана, плачет горькими слезами; не соблаговолишь ли узнать, что с ней такое?» И вот мать правителя Чеди из внутренних царских покоев направилась туда, где (уединились) юная дева с брахманом.

(34-36)

tataḥ sudevamānāyya rājamātā viśāṃ pate ।
papraccha bhāryā kasyeyaṃ sutā vā kasya bhāminī ॥34
kathaṃ ca naṣṭā jñātibhyo bharturvā vāmalocanā ।
tvayā ca viditā vipra kathamevaṅgatā satī ॥35
etadicchāmyahaṃ tvatto jñātuṃ sarvamaśeṣataḥ ।
tattvena hi mamācakṣva pṛcchantyā devarūpiṇīm ॥36

Повелев Судеве приблизиться, вопросила царица-мать, о владыка народа: «Скажи мне, кто отец, кто супруг этой красавицы? И как случилось, что ясноокая разлучена с родными, с мужем? Не знаешь ли ты, о брахман, что привело к нам эту благую деву? Вот о чем хотела бы я узнать от тебя все, что возможно; молю тебя, поведай мне всю правду (о том, что случилось) с богоподобной сею (женою)!»

(37)

evamuktastayā rājansudevo dvijasattamaḥ ।
sukhopaviṣṭa ācaṣṭa damayantyā yathātatham ॥37

Вняв ее просьбе, о царь, Судева, лучший из дваждырожденных, уселся поудобнее и рассказал обо всем, что случилось с Дамаянти.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестьдесят пятая глава.

ГЛАВА 66

(1-4)

sudeva uvāca ।
vidarbharājo dharmātmā bhīmo bhīmaparākramaḥ ।
suteyaṃ tasya kalyāṇī damayantīti viśrutā ॥1
rājā tu naiṣadho nāma vīrasenasuto nalaḥ ।
bhāryeyaṃ tasya kalyāṇī puṇyaślokasya dhīmataḥ ॥2
sa vai dyūte jito bhrātrā hṛtarājyo mahīpatiḥ ।
damayantyā gataḥ sārdhaṃ na prajñāyata karhicit ॥3
te vayaṃ damayantyarthe carāmaḥ pṛthivīmimām ।
seyamāsāditā bālā tava putraniveśane ॥4

Судева сказал:
Правит страною видарбхов благочестивый, грозною мощью наделенный Бхима; эта прекрасная дева – дочь его, именем Дамаянти. Есть еще царь нишадхский, рекомый Нала, (а также) Достохвальный, мудрый сын Вирасены; ему эта прекрасная (дева доводится) супругой. Проиграв брату в кости, тот владыка земли лишился царства и ушел вместе с Дамаянти неведомо куда. Вот в поисках Дамаянти разбрелись мы по всей земле, и во дворце сына твоего отыскал я юную деву!

(5-8)

asyā rūpeṇa sadṛśī mānuṣī neha vidyate ।
asyāścaiva bhruvormadhye sahajaḥ pipluruttamaḥ ।
śyāmāyāḥ padmasaṅkāśo lakṣito'ntarhito mayā ॥5
malena saṃvṛto hyasyāstanvabhreṇeva candramāḥ ।
cihnabhūto vibhūtyarthamayaṃ dhātrā vinirmitaḥ ॥6
pratipatkaluṣevendorlekhā nāti virājate ।
na cāsyā naśyate rūpaṃ vapurmalasamācitam ।
asaṃskṛtamapi vyaktaṃ bhāti kāñcanasannibham ॥7
anena vapuṣā bālā piplunānena caiva ha ।
lakṣiteyaṃ mayā devī pihito'gnirivoṣmaṇā ॥8

Не найти земной девы, чтоб сравнилась с нею красотой; меж бровей у смуглянки есть чудное родимое пятно, подобное красному лотосу; хоть и скрыто оно, все же его различил я. Пылью покрыто оно, словно месяц – легким облачком. Его запечатлел (на челе ее) Установитель, дабы оно служило знаком ее величия. Тело ее покрыто пылью, и (оттого) краса ее не сияет во всем своем блеске, как лунный серп в пасмурный день новолуния; но все же она не пропала: даже в небрежении явственна, блещет, подобно злату! И вот по такой красе, а также по этой родинке распознал я в сей юной деве царицу, как, (ощущая) жар, (мы узнаем) о скрытом пламени.

(9-14)

bṛhadaśva uvāca ।
tacchrutvā vacanaṃ tasya sudevasya viśāṃ pate ।
sunandā śodhayāmāsa piplupracchādanaṃ malam ॥9
sa malenāpakṛṣṭena piplustasyā vyarocata ।
damayantyāstadā vyabhre nabhasīva niśākaraḥ ॥10
pipluṃ dṛṣṭvā sunandā ca rājamātā ca bhārata ।
rudantyau tāṃ pariṣvajya muhūrtamiva tasthatuḥ ।
utsṛjya bāṣpaṃ śanakai rājamātedamabravīt ॥11
bhaginyā duhitā me'si piplunānena sūcitā ।
ahaṃ ca tava mātā ca rājanyasya mahātmanaḥ ।
sute daśārṇādhipateḥ sudāmnaścārudarśane ॥12
bhīmasya rājñaḥ sā dattā vīrabāhorahaṃ punaḥ ।
tvaṃ tu jātā mayā dṛṣṭā daśārṇeṣu piturgṛhe ॥13
yathaiva te piturgehaṃ tathedamapi bhāmini ।
yathaiva hi mamaiśvaryaṃ damayanti tathā tava ॥14

Брихадашва сказал:
Сунанда, о владыка народа, услышав, что сказал Судева, омыла родинку от покрывавшей ее пыли, и когда пыль была удалена, то (родинка) засияла на (челе) Дамаянти, словно ночное светило в безоблачном небе. Сунанда же с царицей-матерью, увидев ту родинку, расплакались и некоторое время в молчании ее обнимали. Наконец царица-мать медленно, со слезами проговорила: «Сей знак указует в тебе дочь моей сестры, о красавица! Обе мы с матерью твоей – дочери великого духом кшатрия, Судамана, властителя дашарнов. Она вышла за царя Бхиму, я же – за Вирабаху. И я присутствовала при твоем рождении в стране дашарнов, в доме моего отца. У меня, о красавица, ты (можешь чувствовать) себя, как в отчем доме: всю мою власть, о Дамаянти, ты (вправе разделить) со мною!»

(15-19)

tāṃ prahṛṣṭena manasā damayantī viśāṃ pate ।
abhivādya māturbhaginīmidaṃ vacanamabravīt ॥15
ajñāyamānāpi satī sukhamasmyuṣiteha vai ।
sarvakāmaiḥ suvihitā rakṣyamāṇā sadā tvayā ॥16
sukhātsukhataro vāso bhaviṣyati na saṃśayaḥ ।
ciraviproṣitāṃ mātarmāmanujñātumarhasi ॥17
dārakau ca hi me nītau vasatastatra bālakau ।
pitrā vihīnau śokārtau mayā caiva kathaṃ nu tau ॥18
yadi cāpi priyaṃ kiñcinmayi kartumihecchasi ।
vidarbhānyātumicchāmi śīghraṃ me yānamādiśa ॥19

Дамаянти, о владыка народа, радостно приветствовала сестру своей матери и обратилась к ней с такими словами: «Еще и не будучи узнанной, я жила здесь счастливо; все желания мои исполнялись, ты меня неусыпно опекала. Но мне суждено, я знаю, (вкусить) еще большее счастье. О мать, благоволи отпустить меня, загостившуюся (на чужбине)! Ведь там живут, отосланы мною, малые мои дети; каково-то им без меня, лишившимся отца, томимым скорбью! Если тебе угодно сделать мне (что-нибудь) приятное, то скорей вели дать мне повозку, я хочу поехать в Видарбху!»

(20-26)

bāḍhamityeva tāmuktvā hṛṣṭā mātṛṣvasā nṛpa ।
guptāṃ balena mahatā putrasyānumate tataḥ ॥20
prasthāpayadrājamātā śrīmatā naravāhinā ।
yānena bharataśreṣṭha svannapānaparicchadām ॥21
tataḥ sā nacirādeva vidarbhānagamacchubhā ।
tāṃ tu bandhujanaḥ sarvaḥ prahṛṣṭaḥ pratyapūjayat ॥22
sarvānkuśalino dṛṣṭvā bāndhavāndārakau ca tau ।
mātaraṃ pitaraṃ caiva sarvaṃ caiva sakhījanam ॥23
devatāḥ pūjayāmāsa brāhmaṇāṃśca yaśasvinī ।
vidhinā pareṇa kalyāṇī damayantī viśāṃ pate ॥24
atarpayatsudevaṃ ca gosahasreṇa pārthivaḥ ।
prīto dṛṣṭvaiva tanayāṃ grāmeṇa draviṇena ca ॥25
sā vyuṣṭā rajanīṃ tatra piturveśmani bhāminī ।
viśrāntā mātaraṃ rājannidaṃ vacanamabravīt ॥26

На это сестра ее матери с радостью ответила: «Да будет так!» – о царь! С согласия сына отрядила она ей сильную охрану, (снабдила) прекрасными одеждами, едой и питьем, а затем на роскошном, несомом людьми паланкине отправила (домой), о лучший из бхаратов! И вскоре красавица прибыла в страну видарбхов. Все родные, обрадовавшись, оказали ей торжественный прием. Найдя мать, отца, детей, всех родных и близких вполне благополучными, многославная, счастливая Дамаянти по наивысшему чину воздала почести богам и брахманам. Царь же, радуясь встрече с дочерью, ублаготворил Судеву (дарением) тысячи коров, деревни и (несметного) богатства. Проведши ночь под отчим кровом и отдохнув, обратилась красавица к матери своей, о царь, с такими словами:

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестьдесят шестая глава.

ГЛАВА 67

(1)

damayantyuvāca ।
māṃ cedicchasi jīvantīṃ mātaḥ satyaṃ bravīmi te ।
naravīrasya vai tasya nalasyānayane yata ॥1

Дамаянти сказала:
Истинно говорю тебе, матушка: если хочешь (видеть) меня живою, то сделай все, дабы доставить сюда Налу, храбрейшего среди мужей!

(2-5)

bṛhadaśva uvāca ।
damayantyā tathoktā tu sā devī bhṛśaduḥkhitā ।
bāṣpeṇa pihitā rājannottaraṃ kiñcidabravīt ॥2
tadavasthāṃ tu tāṃ dṛṣṭvā sarvamantaḥpuraṃ tadā ।
hāhābhūtamatīvāsīdbhṛśaṃ ca praruroda ha ॥3
tato bhīmaṃ mahārāja bhāryā vacanamabravīt ।
damayantī tava sutā bhartāramanuśocati ॥4
apakṛṣya ca lajjāṃ māṃ svayamuktavatī nṛpa ।
prayatantu tava preṣyāḥ puṇyaślokasya darśane ॥5

Брихадашва сказал:
Весьма опечалилась царица при этих словах Дамаянти; обливаясь слезами, ничего не сказала она в ответ, о царь! Когда увидели (женщины), в каком она состоянии, то весь внутренний покой огласился жалобным плачем и громкими воплями отчаяния. Царица же, о великий царь, так обратилась к Бхиме: «Дамаянти, твоя дочь, плачет от тоски по мужу. Она сама, не стыдясь своих чувств, о царь, сказала мне об этом. Пошли же своих людей, чтобы нашли Достохвального!»

(6-11)

tayā pracodito rājā brāhmaṇānvaśavartinaḥ ।
prāsthāpayaddiśaḥ sarvā yatadhvaṃ naladarśane ॥6
tato vidarbhādhipaterniyogādbrāhmaṇarṣabhāḥ ।
damayantīmatho dṛṣṭvā prasthitāḥ smetyathābruvan ॥7
atha tānabravīdbhaimī sarvarāṣṭreṣvidaṃ vacaḥ ।
bruvadhvaṃ janasaṃsatsu tatra tatra punaḥ punaḥ ॥8
kva nu tvaṃ kitava chittvā vastrārdhaṃ prasthito mama ।
utsṛjya vipine suptāmanuraktāṃ priyāṃ priya ॥9
sā vai yathā samādiṣṭā tatrāste tvatpratīkṣiṇī ।
dahyamānā bhṛśaṃ bālā vastrārdhenābhisaṃvṛtā ॥10
tasyā rudantyāḥ satataṃ tena śokena pārthiva ।
prasādaṃ kuru vai vīra prativākyaṃ dadasva ca ॥11

По настоянию (царицы) царь разослал по всему свету покорных его воле брахманов, (наказав им): «Не жалейте сил, чтобы разыскать Налу!» Выполняя приказ владыки видарбхов, те быки-брахманы явились к Дамаянти со словами: «Мы отправляемся в путь!» Дочь Бхимы так им сказала: «В какую страну (ни придете), всюду в гуще народа твердите такие слова: „Где ты, любимый, куда удалился, игрок, после того, как покинул спящей в лесу преданную тебе подругу, отрезав половину ее одежды? Юная дева и ныне одной половиной одежды укрыта; тяжко страдая, она ждет тебя там, где велено было тобою! Смилуйся, доблестный царь, над той, кто, тоскуя о тебе, неустанно льет слезы, ответь на ее призыв!“

(12-15)

etadanyacca vaktavyaṃ kṛpāṃ kuryādyathā mayi ।
vāyunā dhūyamāno hi vanaṃ dahati pāvakaḥ ॥12
bhartavyā rakṣaṇīyā ca patnī hi patinā sadā ।
tannaṣṭamubhayaṃ kasmāddharmajñasya satastava ॥13
khyātaḥ prājñaḥ kulīnaśca sānukrośaśca tvaṃ sadā ।
saṃvṛtto niranukrośaḥ śaṅke madbhāgyasaṅkṣayāt ॥14
sa kuruṣva maheṣvāsa dayāṃ mayi nararṣabha ।
ānṛśaṃsyaṃ paro dharmastvatta eva hi me śrutam ॥15

А еще скажите так: „Благоволи сжалиться надо мною, ибо (время разлуки, как) ветер, раздувает пожар (тоски), сжигающий лес (моей души)! Муж всегда должен лелеять жену, защищать ее; как же ты, столь преданный дхарме и благонравный, смог пренебречь обеими этими (обязанностями)?! И ты, всегда славившийся мудростью, благородством и состраданием, стал ныне так бессердечен! Наверное, то влияние моего злого рока! Смилуйся надо мной, о муж-бык, великий воитель! Не ты ли говорил мне когда-то, что милосердие есть высшая дхарма?!“

(16-19)

evaṃ bruvāṇānyadi vaḥ pratibrūyāddhi kaścana ।
sa naraḥ sarvathā jñeyaḥ kaścāsau kva ca vartate ॥16
yacca vo vacanaṃ śrutvā brūyātprativaco naraḥ ।
tadādāya vacaḥ kṣipraṃ mamāvedyaṃ dvijottamāḥ ॥17
yathā ca vo na jānīyāccarato bhīmaśāsanāt ।
punarāgamanaṃ caiva tathā kāryamatandritaiḥ ॥18
yadi vāsau samṛddhaḥ syādyadi vāpyadhano bhavet ।
yadi vāpyarthakāmaḥ syājjñeyamasya cikīrṣitam ॥19

Если в ответ на эти речи кто-либо заговорит с вами³¹, то выведайте все об этом человеке, кто таков он и где обитает. Какой бы человек, услышав вашу речь, ни отозвался, запоминайте слова его, достойнейшие из дваждырожденных, и тотчас (сообщайте) мне. Но чтобы не узнал он в вас исполнителей воли Бхимы, вы должны оборачиваться живо! Будь он богат или беден или ищет добыть богатство – я должна знать все о его намерениях!»

31 - Если в ответ на эти речи кто-либо заговорит с вами… – Ср. использование того же мотива в джатаке № 318, где гетера, разыскивая бежавшего возлюбленного, нанимает бродячих актеров и велит им исполнять во всех городах и селах напетую ею песню: «Если же муж мой окажется среди толпы, когда вы споете песню, то он заговорит с вами» [177, т. 3, с. 41-42].

(20-22)

evamuktāstvagacchaṃste brāhmaṇāḥ sarvatodiśam ।
nalaṃ mṛgayituṃ rājaṃstathā vyasaninaṃ tadā ॥20
te purāṇi sarāṣṭrāṇi grāmānghoṣāṃstathāśramān ।
anveṣanto nalaṃ rājannādhijagmurdvijātayaḥ ॥21
tacca vākyaṃ tathā sarve tatra tatra viśāṃ pate ।
śrāvayāñcakrire viprā damayantyā yatheritam ॥22

Выслушав ее (напутствие), о царь, разошлись брахманы по всему свету на поиски многострадального Налы. В разных городах и странах, в деревнях, на пастушьих стоянках, в обителях отшельников – всюду искали дваждырожденные Налу, о царь, но нигде он им не встречался. И куда бы, о владыка народа, ни приходили те брахманы, всюду громко вели они речи, которым научила их Дамаянти.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестьдесят седьмая глава.

ГЛАВА 68

(1-7)

bṛhadaśva uvāca ।
atha dīrghasya kālasya parṇādo nāma vai dvijaḥ ।
pratyetya nagaraṃ bhaimīmidaṃ vacanamabravīt ॥1
naiṣadhaṃ mṛgayānena damayanti divāniśam ।
ayodhyāṃ nagarīṃ gatvā bhāṅgasvarirupasthitaḥ ॥2
śrāvitaśca mayā vākyaṃ tvadīyaṃ sa mahājane ।
ṛtuparṇo mahābhāgo yathoktaṃ varavarṇini ॥3
tacchrutvā nābravītkiñcidṛtuparṇo narādhipaḥ ।
na ca pāriṣadaḥ kaścidbhāṣyamāṇo mayāsakṛt ॥4
anujñātaṃ tu māṃ rājñā vijane kaścidabravīt ।
ṛtuparṇasya puruṣo bāhuko nāma nāmataḥ ॥5
sūtastasya narendrasya virūpo hrasvabāhukaḥ ।
śīghrayāne sukuśalo mṛṣṭakartā ca bhojane ॥6
sa viniḥśvasya bahuśo ruditvā ca muhurmuhuḥ ।
kuśalaṃ caiva māṃ pṛṣṭvā paścādidamabhāṣata ॥7

Брихадашва сказал:
Немало времени прошло, и вот один дваждырожденный, по имени Парнада, вернувшись в столицу, сказал дочери Бхимы: «О Дамаянти, денно и нощно разыскивая владыку нишадхов, прибыл я в город Айодхью, где предстал перед сыном Бхангасвары. При великом стечении народа слово в слово довел я твои речи, о красавица, до слуха причастного великой доле Ритупарны. Выслушав их, не единожды мной повторенные, ни сам владыка людей Ритупарна, ни один из (мужей) его совета не сказал мне на это ни слова. Только когда отпустил меня царь, один из людей Ритупарны, именем Бахука, наедине заговорил со мною. У того Индры людей (Бахука) служит возничим; он колчерук³² и уродлив, но дивно искусен в быстрой езде и в приготовлении изысканных яств. Часто вздыхая, то и дело проливая слезы, расспросил он меня о здоровье, а затем повел такую речь:

32 - …он колчерук… – В подлиннике: «короткорукий» (hrasvabāhuka); эпитет раскрывает смысл «говорящего» имени Бахука (bāhuka совпадает с уменьшительной формой от bāhu «рука»).

(8-11)

vaiṣamyamapi samprāptā gopāyanti kulastriyaḥ ।
ātmānamātmanā satyo jitasvargā na saṃśayaḥ ।
rahitā bhartṛbhiścaiva na krudhyanti kadācana ॥8
viṣamasthena mūḍhena paribhraṣṭasukhena ca ।
yatsā tena parityaktā tatra na kroddhumarhati ॥9
prāṇayātrāṃ pariprepsoḥ śakunairhṛtavāsasaḥ ।
ādhibhirdahyamānasya śyāmā na kroddhumarhati ॥10
satkṛtāsatkṛtā vāpi patiṃ dṛṣṭvā tathāgatam ।
bhraṣṭarājyaṃ śriyā hīnaṃ śyāmā na kroddhumarhati ॥11

„Высокородные жены, праведницы, попадая в беду, (в силах) сами себя охранить, и за то непреложно уготованы им небеса; если мужья их и покинут, они на них не гневаются. Глупец, ее покинувший, (сам) был в беде, (навек) потерял свое счастье, – не подобает ей сердиться на него! Когда он разыскивал средства к пропитанию, птицы похитили у него одежду, треволнения его истерзали – не должно смуглянке гневаться на него! Хорошо ли, плохо ли он с нею поступил, но, видя супруга в такой беде, лишенного царства, утратившего все достояние, не до?лжно смуглянке гневаться на него!“

(12)

tasya tadvacanaṃ śrutvā tvarito'hamihāgataḥ ।
śrutvā pramāṇaṃ bhavatī rājñaścaiva nivedaya ॥12

Услыхав от него такую речь, я поспешно прибыл сюда; ты же сама будь судьей услышанному и доведи, (коль сочтешь это нужным), до сведения царя».

(13-16)

etacchrutvāśrupūrṇākṣī parṇādasya viśāṃ pate ।
damayantī raho'bhyetya mātaraṃ pratyabhāṣata ॥13
ayamartho na saṃvedyo bhīme mātaḥ kathañcana ।
tvatsannidhau samādekṣye sudevaṃ dvijasattamam ॥14
yathā na nṛpatirbhīmaḥ pratipadyeta me matam ।
tathā tvayā prayattavyaṃ mama cetpriyamicchasi ॥15
yathā cāhaṃ samānītā sudevenāśu bāndhavān ।
tenaiva maṅgalenāśu sudevo yātu māciram ।
samānetuṃ nalaṃ mātarayodhyāṃ nagarīmitaḥ ॥16

При этих словах Парнады, о владыка народа, глаза ее наполнились слезами. Тайком пошла Дамаянти к матери и так ей сказала: «О матушка, пусть ничего не узнает об этом Бхима. Позволь мне самой, в твоем лишь присутствии дать поручение достойнейшему брахману Судеве. Если ты хочешь оказать мне услугу, постарайся же, чтобы не дошли до царя Бхимы слухи о моих намерениях. Ведь как быстро сумел Судева доставить меня к родным! Пусть же немедля, сопутствуем той же удачей, поспешит он отсюда, о матушка, в город Айодхью, чтоб привести (ко мне) Налу!»

(17-19)

viśrāntaṃ ca tataḥ paścātparṇādaṃ dvijasattamam ।
arcayāmāsa vaidarbhī dhanenātīva bhāminī ॥17
nale cehāgate vipra bhūyo dāsyāmi te vasu ।
tvayā hi me bahu kṛtaṃ yathā nānyaḥ kariṣyati ।
yadbhartrāhaṃ sameṣyāmi śīghrameva dvijottama ॥18
evamukto'rcayitvā tāmāśīrvādaiḥ sumaṅgalaiḥ ।
gṛhānupayayau cāpi kṛtārthaḥ sa mahāmanāḥ ॥19

Затем, когда достойнейший из дваждырожденных Парнада отдохнул (с дороги), прекрасная Видарбхийка почтила его (дарением) несметных богатств. «Когда придет сюда Нала, о Брахман, дам тебе еще больше богатства, ибо ты, о достойнейший дваждырожденный, как никто другой, потрудился ради того, чтобы скорее встретилась я с супругом!» Многомудрый (Парнада) в ответ на это почтил (Дамаянти) своими приносящими счастье благословениями и отправился домой, (удовлетворенный сознанием) исполненного долга.

(20-23)

tataścānāyya taṃ vipraṃ damayantī yudhiṣṭhira ।
abravītsannidhau māturduḥkhaśokasamanvitā ॥20
gatvā sudeva nagarīmayodhyāvāsinaṃ nṛpam ।
ṛtuparṇaṃ vaco brūhi patimanyaṃ cikīrṣatī ।
āsthāsyati punarbhaimī damayantī svayaṃvaram ॥21
tatra gacchanti rājāno rājaputrāśca sarvaśaḥ ।
yathā ca gaṇitaḥ kālaḥ śvobhūte sa bhaviṣyati ॥22
yadi sambhāvanīyaṃ te gaccha śīghramarindama ।
sūryodaye dvitīyaṃ sā bhartāraṃ varayiṣyati ।
na hi sa jñāyate vīro nalo jīvanmṛto'pi vā ॥23

Затем преисполненная печали и скорби Дамаянти призвала другого брахмана и в присутствии матери сказала ему так, о Юдхиштхира: «Ступай, Судева, в город Айодхью и скажи тамошнему царю Ритупарне: „Ищет себе дочь Бхимы, Дамаянти, другого мужа и потому устраивает новую сваямвару. Отовсюду уже съехались туда цари и царевичи. Время назначено: свершится это завтра на рассвете. Коль хочешь удостоить (сваямвару своим присутствием), то поспешай, губитель недругов! Едва взойдет солнце, выберет она второго мужа. Ведь об отважном Нале никто не знает, жив он или умер!“»

(24)

evaṃ tayā yathoktaṃ vai gatvā rājānamabravīt ।
ṛtuparṇaṃ mahārāja sudevo brāhmaṇastadā ॥24

Тогда брахман Судева пошел к царю Ритупарне, о великий Царь, и сказал ему все так, как она велела.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестьдесят восьмая глава.

ГЛАВА 69

(1-2)

bṛhadaśva uvāca ।
śrutvā vacaḥ sudevasya ṛtuparṇo narādhipaḥ ।
sāntvayañślakṣṇayā vācā bāhukaṃ pratyabhāṣata ॥1
vidarbhānyātumicchāmi damadantyāḥ svayaṃvaram ।
ekāhnā hayatattvajña manyase yadi bāhuka ॥2

Брихадашва сказал:
Услышав слова Судевы, владыка людей Ритупарна ласково и учтиво обратился к Бахуке: «Хотел бы я за один день доехать до страны видарбхов³³, (поспеть) к сваямваре Дамаянти; не изволишь ли ты (меня доставить), о Бахука, знаток коней?»

33 - …за один день доехать до страны видарбхов… – Задача доехать за один день из Айодхьи в Кундинапуру (расстояние между которыми не менее тысячи километров) представляется непосильной для всех людей, не обладающих сверхъестественными способностями Налы. Выполнив задачу, Нала-Бахука тем самым выдаст себя, в чем и заключен смысл затеянного Дамаянти испытания Бахуки.

(3-7)

evamuktasya kaunteya tena rājñā nalasya ha ।
vyadīryata mano duḥkhātpradadhyau ca mahāmanāḥ ॥3
damayantī bhavedetatkuryādduḥkhena mohitā ।
asmadarthe bhavedvāyamupāyaścintito mahān ॥4
nṛśaṃsaṃ bata vaidarbhī kartukāmā tapasvinī ।
mayā kṣudreṇa nikṛtā pāpenākṛtabuddhinā ॥5
strīsvabhāvaścalo loke mama doṣaśca dāruṇaḥ ।
syādevamapi kuryātsā vivaśā gatasauhṛdā ।
mama śokena saṃvignā nairāśyāttanumadhyamā ॥6
na caivaṃ karhicitkuryātsāpatyā ca viśeṣataḥ ।
yadatra tathyaṃ pathyaṃ ca gatvā vetsyāmi niścayam ।
ṛtuparṇasya vai kāmamātmārthaṃ ca karomyaham ॥7

При этих словах царя, о Каунтея, сердце многомудрого Налы едва не разорвалось от отчаяния, и он подумал: «Быть может, горе помрачило разум Дамаянти, раз она решилась на такое? Или это хитрая уловка, придуманная ею ради меня? Горе мне, жалкому, безумному грешнику, если за нанесенную мной обиду богатая подвижническим пылом Видарбхийка намеревается отмстить мне столь жестоко! Чувства женщин изменчивы в этом мире, я же так виноват перед ней! Быть может, она решилась на это оттого, что собой не владеет? Или (меня) разлюбила? Или, измученная тоской обо мне, тонкостанная (пошла на это) от отчаяния? Нет, этого быть не может: ведь она мать моих детей! Только там я узнаю наверное, правда все это или ложь. Исполню же волю Ритупарны, думая о собственном благе!»

(8-9)

iti niścitya manasā bāhuko dīnamānasaḥ ।
kṛtāñjaliruvācedamṛtuparṇaṃ narādhipam ॥8
pratijānāmi te satyaṃ gamiṣyasi narādhipa ।
ekāhnā puruṣavyāghra vidarbhanagarīṃ nṛpa ॥9

И, приняв такое решение, печальный Бахука, сложив почтительно руки, обратился к владыке людей Ритупарне: «Даю тебе слово, о царь, владыка людей, что за один день, о муж-тигр, ты достигнешь столицы видарбхов!»

(10-12)

tataḥ parīkṣāmaśvānāṃ cakre rājansa bāhukaḥ ।
aśvaśālāmupāgamya bhāṅgasvarinṛpājñayā ॥10
sa tvaryamāṇo bahuśa ṛtuparṇena bāhukaḥ ।
adhyagacchatkṛśānaśvānsamarthānadhvani kṣamān ॥11
tejobalasamāyuktānkulaśīlasamanvitān ।
varjitāṁllakṣaṇairhīnaiḥ pṛthuprothānmahāhanūn ।
śuddhāndaśabhirāvartaiḥ sindhujānvātaraṃhasaḥ ॥12

Затем по приказу царя, сына Бхангасвары, о царь, пошел Бахука на конюшню выбирать лошадей. Ритупарна то и дело торопил его. Наконец подошел Бахука к коням поджарым, но крепким и выносливым в дороге. Резвы, сильны, хорошей породы и доброго нрава, без единой дурной приметы, с широкими ноздрями и крепкими челюстями, холеные, каждый с десятью завитками³⁴, быстры, как ветер, были те в (стране) Синдху рожденные кони³⁵.

34 - …с десятью завитками… – Наиболее благоприятными знаками на теле коня считались десять завитков шерсти, расположенных попарно на голове, груди и других частях тела [121, с. 1066].

35 - …в (стране) Синдху рожденные кони. – Северо-западные области Индии, в том числе Синд, были главными, прославленными центрами коневодства (см., напр., [4, с. 141]).

(13-14)

dṛṣṭvā tānabravīdrājā kiñcitkopasamanvitaḥ ।
kimidaṃ prārthitaṃ kartuṃ pralabdhavyā hi te vayam ॥13
kathamalpabalaprāṇā vakṣyantīme hayā mama ।
mahānadhvā ca turagairgantavyaḥ kathamīdṛśaiḥ ॥14

Царь же, увидев коней, сказал с шутливой досадой: «Что ты такое задумал, уж не хочешь ли обмануть нас? Как довезут меня эти клячи со слабым дыханием? Можно ли брать таких лошадей в дальний путь?»

(15)

bāhuka uvāca ।
ete hayā gamiṣyanti vidarbhānnātra saṃśayaḥ ।
athānyānmanyase rājanbrūhi kānyojayāmi te ॥15

Бахука сказал:
Я уверен, о царь, эти кони тебя довезут до Видарбхи; но если хочешь других, укажи мне, я запрягу их тебе.

(16)

ṛtuparṇa uvāca ।
tvameva hayatattvajñaḥ kuśalaścāsi bāhuka ।
yānmanyase samarthāṃstvaṃ kṣipraṃ tāneva yojaya ॥16

Ритупарна сказал:
Ты столь опытен, Бахука, знаешь природу коней; запрягай поскорее тех, которых считаешь пригодными.

(17-20)

bṛhadaśva uvāca ।
tataḥ sadaśvāṃścaturaḥ kulaśīlasamanvitān ।
yojayāmāsa kuśalo javayuktānrathe naraḥ ॥17
tato yuktaṃ rathaṃ rājā samārohattvarānvitaḥ ।
atha paryapatanbhūmau jānubhiste hayottamāḥ ॥18
tato naravaraḥ śrīmānnalo rājā viśāṃ pate ।
sāntvayāmāsa tānaśvāṃstejobalasamanvitān ॥19
raśmibhiśca samudyamya nalo yātumiyeṣa saḥ ।
sūtamāropya vārṣṇeyaṃ javamāsthāya vai param ॥20

Брихадашва сказал:
Четверку этих породистых, резвых, благонравных коней и запряг искусный Нала в колесницу (Ритупарны). Когда царь поспешно взошел на готовую колесницу, на колени прянули было добрые кони. Но достойнейший, лучший из людей, царь Нала ободрил горячих и сильных коней, о владыка народа, усадил на колесницу суту Варшнею, подобрал поводья, дабы тронуть коней с места, и помчал все быстрее и быстрее.

(21-23)

te codyamānā vidhinā bāhukena hayottamāḥ ।
samutpeturivākāśaṃ rathinaṃ mohayanniva ॥21
tathā tu dṛṣṭvā tānaśvānvahato vātaraṃhasaḥ ।
ayodhyādhipatirdhīmānvismayaṃ paramaṃ yayau ॥22
rathaghoṣaṃ tu taṃ śrutvā hayasaṅgrahaṇaṃ ca tat ।
vārṣṇeyaścintayāmāsa bāhukasya hayajñatām ॥23

Добрые кони, по всем правилам погоняемые Бахукой, казалось, взмыли в воздух, так что у (царя) в колеснице дух захватило. Видя, что кони летят со скоростью ветра, мудрый правитель Айодхьи был вне себя от восхищения. А Варшнея, слушая грохот колесницы, (наблюдая), как правит (Нала) конями, был погружен в размышления об искусстве возничего Бахуки:

(24-31)

kiṃ nu syānmātalirayaṃ devarājasya sārathiḥ ।
tathā hi lakṣaṇaṃ vīre bāhuke dṛśyate mahat ॥24
śālihotro'tha kiṃ nu syāddhayānāṃ kulatattvavit ।
mānuṣaṃ samanuprāpto vapuḥ paramaśobhanam ॥25
utāho svidbhavedrājā nalaḥ parapurañjayaḥ ।
so'yaṃ nṛpatirāyāta ityevaṃ samacintayat ॥26
atha vā yāṃ nalo veda vidyāṃ tāmeva bāhukaḥ ।
tulyaṃ hi lakṣaye jñānaṃ bāhukasya nalasya ca ॥27
api cedaṃ vayastulyamasya manye nalasya ca ।
nāyaṃ nalo mahāvīryastadvidyastu bhaviṣyati ॥28
pracchannā hi mahātmānaścaranti pṛthivīmimām ।
daivena vidhinā yuktāḥ śāstroktaiśca virūpaṇaiḥ ॥29
bhavettu matibhedo me gātravairūpyatāṃ prati ।
pramāṇātparihīnastu bhavediti hi me matiḥ ॥30
vayaḥpramāṇaṃ tattulyaṃ rūpeṇa tu viparyayaḥ ।
nalaṃ sarvaguṇairyuktaṃ manye bāhukamantataḥ ॥31

«Уж не сам ли то Матали, возничий Царя богов? Ведь в отважном Бахуке зримы великие его приметы! Или то Шалихотра, знаток конских свойств и пород, воплотился в столь неприглядном человеческом облике? А может быть, то явился к нам сам царь Нала, владыка народа, разрушитель вражеских твердынь? – так размышлял (Варшнея). – Какую науку ни знает Нала – знает ее и Бахука; я примечаю, что (во всем) равны познания Бахуки и Налы. Да и по возрасту, кажется мне, равны они с Налой! Если этот славный воитель – не Нала, то кто еще может быть столь искусен? Бывает ведь, что великие духом (мужи) тайно странствуют по этой земле в силу предначертания судьбы, многообразно изменяя облик, как предписывают шастры. Однако если и есть у меня подозрение, что (это Нала), изменивший свой облик, то, думается мне, для твердого решения недостанет доказательств. Годами они равны, но наружностью вовсе не схожи; и все же думаю я, что Бахука – это Нала, ибо он наделен (в той же мере) всеми возможными достоинствами!»

(32-34)

evaṃ vicārya bahuśo vārṣṇeyaḥ paryacintayat ।
hṛdayena mahārāja puṇyaślokasya sārathiḥ ॥32
ṛtuparṇastu rājendra bāhukasya hayajñatām ।
cintayanmumude rājā sahavārṣṇeyasārathiḥ ॥33
balaṃ vīryaṃ tathotsāhaṃ hayasaṅgrahaṇaṃ ca tat ।
paraṃ yatnaṃ ca samprekṣya parāṃ mudamavāpa ha ॥34

Так без конца думал и рассуждал сам с собою возничий Достохвального Варшнея, о великий царь! А царь Ритупарна, о Индра царей, вместе с колесничим Варшнеей также ликовал, созерцая искусство возничего Бахуки. В небывалый восторг привело его зрелище силы, отваги, решимости, старания Бахуки, (искусства, с которым) владел он поводьями.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестьдесят девятая глава.

ГЛАВА 70

(1-5)

bṛhadaśva uvāca ।
sa nadīḥ parvatāṃścaiva vanāni ca sarāṃsi ca ।
acireṇāticakrāma khecaraḥ khe caranniva ॥1
tathā prayāte tu rathe tadā bhāṅgasvarirnṛpaḥ ।
uttarīyamathāpaśyadbhraṣṭaṃ parapurañjayaḥ ॥2
tataḥ sa tvaramāṇastu paṭe nipatite tadā ।
grahīṣyāmīti taṃ rājā nalamāha mahāmanāḥ ॥3
nigṛhṇīṣva mahābuddhe hayānetānmahājavān ।
vārṣṇeyo yāvadetaṃ me paṭamānayatāmiti ॥4
nalastaṃ pratyuvācātha dūre bhraṣṭaḥ paṭastava ।
yojanaṃ samatikrānto na sa śakyastvayā punaḥ ॥5

Брихадашва сказал:
Словно птица в поднебесье, быстро проносился (Нала) мимо лесов и гор, озер и рек. (Стоя) в несущейся колеснице, заметил вдруг царь Бхангасвари, покоритель враждебных твердынь, что вниз упал его плащ. Тотчас же, как только одежда упала, мудрый царь обратился к Нале: «Я должен поднять ее. Придержи этих резвых коней, многомудрый, пока Варшнея не сходит за нею». Нала ему отвечал: «Далеко обронил ты свой плащ! Мы отъехали на добрую йоджану; тебе его уже не вернуть»³⁶.

36 - «Мы отъехали на добрую йоджану; тебе уже его не вернуть». – В мировом сказочном фольклоре широко распространен мотив сверхъестественно быстрого преодоления мужем при возвращении на родину к новой свадьбе жены огромного расстояния с помощью коня (или: дьявола, лешего), на вид неказистого и не подающего надежд («конек-горбунок»; ср. ранее в «Нале», главы 69, шл. 11 – 16). При этом иногда сверхъестественная скорость передвижения подчеркивается указанием на невозможность найти и поднять только что упавший на землю предмет. В русской сказке леший отвечает герою, кричащему, что у него ветром шапку снесло: «Шапка твоя за тысячу верст осталась!» [103, с. 71]. Используется этот мотив и романическим эпосом (см. такие сюжеты, как «Бова из Антоны», «Возвращение Карла из Венгрии» и др. [98, с. 289, 302 – 303, 501, 506, 529]).

(6-10)

evamukte nalenātha tadā bhāṅgasvarirnṛpaḥ ।
āsasāda vane rājanphalavantaṃ bibhītakam ॥6
taṃ dṛṣṭvā bāhukaṃ rājā tvaramāṇo'bhyabhāṣata ।
mamāpi sūta paśya tvaṃ saṅkhyāne paramaṃ balam ॥7
sarvaḥ sarvaṃ na jānāti sarvajño nāsti kaścana ।
naikatra pariniṣṭhāsti jñānasya puruṣe kvacit ॥8
vṛkṣe'sminyāni parṇāni phalānyapi ca bāhuka ।
patitāni ca yānyatra tatraikamadhikaṃ śatam ।
ekapatrādhikaṃ patraṃ phalamekaṃ ca bāhuka ॥9
pañca koṭyo'tha patrāṇāṃ dvayorapi ca śākhayoḥ ।
pracinuhyasya śākhe dve yāścāpyanyāḥ praśākhikāḥ ।
ābhyāṃ phalasahasre dve pañconaṃ śatameva ca ॥10

Едва это вымолвил Нала, как они с царем Бхангасвари приблизились среди леса, о царь, к усеянной плодами вибхитаке. Завидев ее, царь поспешно сказал Бахуке: «Ну, теперь ты, возничий, смотри, как силен я в искусстве счета. Никому не дано знать всего, никто не всезнающ: не может в одном человеке вместиться совершенное знание³⁷. Вон сколько плодов и листьев на этом дереве, а осыпалось их на одну сотню больше³⁸, да еще на один лист и на один плод, о Бахука! Всего на этих двух ветвях – пять коти листьев, а посчитай плоды на обеих ветвях и на всех их отростках – (будет их) две тысячи и сто без пяти».

37 - …не может в одном человеке вместиться совершенное знание. – Ритупарна, самолюбие которого задето превосходством Налы в «знании коней», тем самым хочет сказать: «Если нечто, чего и ты не знаешь, Бахука!».

38 - Вон сколько плодов и листьев на этом дереве, а осыпалось их на одну сотню больше… – Ритупарна демонстрирует Нале искусство быстрого счета, которое являлось важным элементом искусства игры в кости, вернее, одного из ее видов – игры вибхитака, называемой так потому, что в ней в качестве костей использовались орешки бибхитаки – того самого дерева, под которым остановилась колесница Ритупарны. По правилам игры игрок должен был захватить в горсть одним из 24 известных способов некоторое количество костей и бросить их на поле, при этом объявляя, сколько костей он выбрасывает и сколько остается в куче [133, с. 22].

(11-13)

tato rathādavaplutya rājānaṃ bāhuko'bravīt ।
parokṣamiva me rājankatthase śatrukarśana ॥11
atha te gaṇite rājanvidyate na parokṣatā ।
pratyakṣaṃ te mahārāja gaṇayiṣye bibhītakam ॥12
ahaṃ hi nābhijānāmi bhavedevaṃ na veti ca ।
saṅkhyāsyāmi phalānyasya paśyataste janādhipa ।
muhūrtamiva vārṣṇeyo raśmīnyacchatu vājinām ॥13

Тут, сойдя с колесницы, сказал царю Бахука: «То, чем ты похваляешься, о царь, губитель врагов, неочевидно для меня. Но раз ты сумел узнать число (плодов), о царь, то, значит, оно познаваемо. Позволь же, о великий царь, я при тебе сосчитаю (плоды) на вибхитаке. Ведь я не знаю, столько их в самом деле или же нет; пересчитаю плоды ее у тебя на глазах, о владыка людей; пусть только Варшнея ненадолго придержит коней поводьями!»

(14-18)

tamabravīnnṛpaḥ sūtaṃ nāyaṃ kālo vilambitum ।
bāhukastvabravīdenaṃ paraṃ yatnaṃ samāsthitaḥ ॥14
pratīkṣasva muhūrtaṃ tvamatha vā tvarate bhavān ।
eṣa yāti śivaḥ panthā yāhi vārṣṇeyasārathiḥ ॥15
abravīdṛtuparṇastaṃ sāntvayankurunandana ।
tvameva yantā nānyo'sti pṛthivyāmapi bāhuka ॥16
tvatkṛte yātumicchāmi vidarbhānhayakovida ।
śaraṇaṃ tvāṃ prapanno'smi na vighnaṃ kartumarhasi ॥17
kāmaṃ ca te kariṣyāmi yanmāṃ vakṣyasi bāhuka ।
vidarbhānyadi yātvādya sūryaṃ darśayitāsi me ॥18

«Не время сейчас мешкать!» – сказал возничему царь; но Бахука, увлеченный той важной затеей, ответил ему: «Подожди меня немного; если же ты спешишь, о почтенный, то путь дальше легок, поезжай с колесничим Варшнеей!» Тогда, чтобы польстить ему, так сказал Ритупарна, о потомок Куру: «Во всем свете, о Бахука, нет такого, как ты, возницы, и лишь с твоей помощью, о знаток коней, желаю я достичь Видарбхи. С мольбой к тебе взываю: не изволь чинить мне препятствий! Я же исполню любое твое желание, какое ни назовешь, о Бахука, дай мне только сегодня застать в Видарбхе солнце!»

(19-22)

athābravīdbāhukastaṃ saṅkhyāyemaṃ bibhītakam ।
tato vidarbhānyāsyāmi kuruṣvedaṃ vaco mama ॥19
akāma iva taṃ rājā gaṇayasvetyuvāca ha ।
so'vatīrya rathāttūrṇaṃ śātayāmāsa taṃ drumam ॥20
tataḥ sa vismayāviṣṭo rājānamidamabravīt ।
gaṇayitvā yathoktāni tāvantyeva phalāni ca ॥21
atyadbhutamidaṃ rājandṛṣṭavānasmi te balam ।
śrotumicchāmi tāṃ vidyāṃ yathaitajjñāyate nṛpa ॥22

Отвечал ему Бахука: «Прежде сочту (плоды) на вибхитаке, потом поеду в Видарбху! Вот мое слово, царь: исполни его!» «Считай!» – молвил ему словно нехотя царь. Он же, поспешно сойдя с колесницы, срубил то дерево. Наконец, поражен изумлением, сказал он царю: «Насчиталось плодов ровно столько, сколько ты и назвал, о царь! Что за диво! Теперь я видал твою силу! Услышать хочу, о царь, что за наука открыла тебе такое знание?»

(23-26)

tamuvāca tato rājā tvarito gamane tadā ।
viddhyakṣahṛdayajñaṃ māṃ saṅkhyāne ca viśāradam ॥23
bāhukastamuvācātha dehi vidyāmimāṃ mama ।
matto'pi cāśvahṛdayaṃ gṛhāṇa puruṣarṣabha ॥24
ṛtuparṇastato rājā bāhukaṃ kāryagauravāt ।
hayajñānasya lobhācca tathetyevābravīdvacaḥ ॥25
yatheṣṭaṃ tvaṃ gṛhāṇedamakṣāṇāṃ hṛdayaṃ param ।
nikṣepo me'śvahṛdayaṃ tvayi tiṣṭhatu bāhuka ।
evamuktvā dadau vidyāmṛtuparṇo nalāya vai ॥26

Царь же, горя нетерпением продолжить путь, ему ответил: «Знай, я постиг таинства игры в кости, (оттого) и искусен в счете». Тогда сказал ему Бахука: «Передай же мне это знание! А от меня, о муж-бык, прими секрет (обращения) с конями!» Царь Ритупарна, (оценив всю) важность дела и желая (познать) науку (обращения) с конями, ответил: «Пусть так! Прими от меня, как желаешь, сокровенное знание игры; ответным же даром твоим пусть будет твое тайное знание коней, о Бахука!» Сказав так, Ритупарна передал Нале свое (сокровенное) знание.

(27-33)

tasyākṣahṛdayajñasya śarīrānniḥsṛtaḥ kaliḥ ।
karkoṭakaviṣaṃ tīkṣṇaṃ mukhātsatatamudvaman ॥27
kalestasya tadārtasya śāpāgniḥ sa viniḥsṛtaḥ ।
sa tena karśito rājā dīrghakālamanātmavān ॥28
tato viṣavimuktātmā svarūpamakarotkaliḥ ।
taṃ śaptumaicchatkupito niṣadhādhipatirnalaḥ ॥29
tamuvāca kalirbhīto vepamānaḥ kṛtāñjaliḥ ।
kopaṃ saṃyaccha nṛpate kīrtiṃ dāsyāmi te parām ॥30
indrasenasya jananī kupitā māśapatpurā ।
yadā tvayā parityaktā tato'haṃ bhṛśapīḍitaḥ ॥31
avasaṃ tvayi rājendra suduḥkhamaparājita ।
viṣeṇa nāgarājasya dahyamāno divāniśam ॥32
ye ca tvāṃ manujā loke kīrtayiṣyantyatandritāḥ ।
matprasūtaṃ bhayaṃ teṣāṃ na kadācidbhaviṣyati ॥33

Тут из тела обретшего знание игры Налы вышел Кали, изо рта которого непрерывно извергался жгучий яд Каркотаки. И вышло из (Налы) мучившее его пламя проклятия Кали; долгое время терзаемый им царь был не властен над своей душою. А Кали, избавившись от действия яда, принял свой прежний облик. В гневе хотел было Нала, владыка нишадхов, предать его проклятию. Но, почтительно сложив ладони, дрожа от страха, сказал ему Кали: «Уйми свой гнев, о царь, я одарю тебя великой славой! Мать Индрасены, когда ты ее оставил, прежде уже прокляла меня в гневе, и оттого жестоко страдал я. Жил я в тебе, о Индра царей, осиленный лютой бедою; денно и нощно жег меня яд царя нагов. Отныне же всем людям, которые станут усердно разносить славу о тебе по свету, не грозит от меня никакая опасность!»

(34-38)

evamukto nalo rājā nyayacchatkopamātmanaḥ ।
tato bhītaḥ kaliḥ kṣipraṃ praviveśa bibhītakam ।
kalistvanyena nādṛśyatkathayannaiṣadhena vai ॥34
tato gatajvaro rājā naiṣadhaḥ paravīrahā ।
sampranaṣṭe kalau rājansaṅkhyāyātha phalānyuta ॥35
mudā paramayā yuktastejasā ca pareṇa ha ।
rathamāruhya tejasvī prayayau javanairhayaiḥ ।
bibhītakaścāpraśastaḥ saṃvṛttaḥ kalisaṃśrayāt ॥36
hayottamānutpatato dvijāniva punaḥ punaḥ ।
nalaḥ sañcodayāmāsa prahṛṣṭenāntarātmanā ॥37
vidarbhābhimukho rājā prayayau sa mahāmanāḥ ।
nale tu samatikrānte kalirapyagamadgṛhān ॥38

Выслушав его, царь Нала смирил свой гнев, а испуганный Кали поспешно вошел в вибхитаку. Пока же беседовал он с владыкою нишадхов, никто другой его не видел. Когда исчез Кали, исцелившийся от душевной муки губитель вражеских героев, царь, Владыка нишадхов вновь пересчитал плоды, а затем, исполнившись бурного ликования, с пылкостью необычайной взлетел, наделенный духовным пылом, на колесницу и погнал резвых коней. А о вибхитаке, приютившей Кали, пошла с тех пор худая слава³⁹. Преисполненный радости, Нала все погонял чудесных коней, которые, словно птицы, то и дело взмывали в воздух. Многомудрый царь правил путь в страну видарбхов. Когда Нала удалился, Кали, (оставив вибхитаку), пошел восвояси.

39 - А о вибхитаке… пошла с тех пор худая слава. – В индийском фольклоре вибхитака постоянно характеризуется примерно так же, как в европейском – «иудино древо», осина.

(39)

tato gatajvaro rājā nalo'bhūtpṛthivīpate ।
vimuktaḥ kalinā rājanrūpamātraviyojitaḥ ॥39

Так, о владыка земли, царь Нала исцелился от душевных мук и избавился от (власти) Кали. Но прежнего облика своего, о царь, он тогда еще не принял.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семидесятая глава.

ГЛАВА 71

(1-7)

bṛhadaśva uvāca ।
tato vidarbhānsamprāptaṃ sāyāhne satyavikramam ।
ṛtuparṇaṃ janā rājñe bhīmāya pratyavedayan ॥1
sa bhīmavacanādrājā kuṇḍinaṃ prāviśatpuram ।
nādayanrathaghoṣeṇa sarvāḥ sopadiśo daśa ॥2
tatastaṃ rathanirghoṣaṃ nalāśvāstatra śuśruvuḥ ।
śrutvā ca samahṛṣyanta pureva nalasannidhau ॥3
damayantī ca śuśrāva rathaghoṣaṃ nalasya tam ।
yathā meghasya nadato gambhīraṃ jaladāgame ॥4
nalena saṅgṛhīteṣu pureva nalavājiṣu ।
sadṛśaṃ rathanirghoṣaṃ mene bhaimī tathā hayāḥ ॥5
prāsādasthāśca śikhinaḥ śālāsthāścaiva vāraṇāḥ ।
hayāśca śuśruvustatra rathaghoṣaṃ mahīpateḥ ॥6
te śrutvā rathanirghoṣaṃ vāraṇāḥ śikhinastathā ।
praṇedurunmukhā rājanmeghodayamivekṣya ha ॥7

Брихадашва сказал:
И вот на закате поведали люди царю Бхиме о прибытии в Видарбху истинно доблестного Ритупарны. С позволения Бхимы тот царь въехал в город Кундину, огласив грохотом колесницы все десять (главных) и промежуточных сторон света⁴⁰. Заслышав грохот той колесницы, кони Налы, (жившие у Бхимы), радостно заволновались, как прежде, когда (чувствовали) приближение хозяина⁴¹. Услышала и Дамаянти тот грохот колесницы Налы, глубокий, словно голос облака в миг сгущения дожденосных туч. Подумалось дочери Бхимы, что точно так же гремела колесница прежде, когда сам Нала правил своими конями. То же (почуяли) и кони. Павлины на дворцовой крыше, слоны и кони в стойлах – все внимали тому, как грохочет колесница владыки земли. Павлины и слоны, заслышав этот колесничный грохот, задрали головы и закричали, о царь, как будто чуя приближение грозы.

40 - …все десять (главных) и промежуточных сторон света. – Т. е. четыре главных (север, восток и т. д.) и четыре промежуточных (юго-восток, северо-запад и т. д.) направления, а также зенит и надир; иначе говоря – «все пространство».

41 - …кони Налы… радостно заволновались, как прежде, когда (чувствовали) приближение хозяина. – Мотив узнавания героя его конем встречается в некоторых других сказочно-романических сюжетах типа «муж на свадьбе жены» (см. для Индии [148, с. 62 – 63], для Европы [152, с. 109]; ср. также [28]).

(8-15)

damayantyuvāca ।
yathāsau rathanirghoṣaḥ pūrayanniva medinīm ।
mama hlādayate ceto nala eṣa mahīpatiḥ ॥8
adya candrābhavaktraṃ taṃ na paśyāmi nalaṃ yadi ।
asaṅkhyeyaguṇaṃ vīraṃ vinaśiṣyāmyasaṃśayam ॥9
yadi vai tasya vīrasya bāhvornādyāhamantaram ।
praviśāmi sukhasparśaṃ vinaśiṣyāmyasaṃśayam ॥10
yadi māṃ meghanirghoṣo nopagacchati naiṣadhaḥ ।
adya cāmīkaraprakhyo vinaśiṣyāmyasaṃśayam ॥11
yadi māṃ siṃhavikrānto mattavāraṇavāraṇaḥ ।
nābhigacchati rājendro vinaśiṣyāmyasaṃśayam ॥12
na smarāmyanṛtaṃ kiñcinna smarāmyanupākṛtam ।
na ca paryuṣitaṃ vākyaṃ svaireṣvapi mahātmanaḥ ॥13
prabhuḥ kṣamāvānvīraśca mṛdurdānto jitendriyaḥ ।
raho'nīcānuvartī ca klībavanmama naiṣadhaḥ ॥14
guṇāṃstasya smarantyā me tatparāyā divāniśam ।
hṛdayaṃ dīryata idaṃ śokātpriyavinākṛtam ॥15

Дамаянти сказала:
По тому, как грохот этой колесницы наполнил всю вселенную, по тому, как радостно забилось мое сердце, (я знаю): это он, владыка Нала! Если сегодня же я не увижу как месяц ясного лика отважного Налы, средоточия несчетных совершенств, то знаю: не жить мне на свете! Если сегодня не буду покоиться в нежных объятиях героя, знаю: не жить мне на свете! Если сегодня ко мне не придет златоблещущий царь нишадхов, чей глас как раскаты грома, знаю: не жить мне на свете! Если ко мне не придет тот Индра царей, отважный, как лев, кому под силу потеснить разъяренного слона, знаю: не жить мне на свете! Не помню, чтобы он когда-либо солгал, не помню, чтоб нанес кому-нибудь обиду или чтоб он, великий духом, даже среди пустой беседы обронил неразумное слово. Могуч, отважен, терпелив, кроток и нежен, он властвует над своими чувствами; даже втайне мне не изменял, (надежен), как евнух, мой Найшадха! Денно и нощно предаюсь я воспоминаниям о его совершенствах; в разлуке с любимым тоска разрывает мне сердце!

(16-19)

bṛhadaśva uvāca ।
evaṃ vilapamānā sā naṣṭasañjñeva bhārata ।
āruroha mahadveśma puṇyaślokadidṛkṣayā ॥16
tato madhyamakakṣāyāṃ dadarśa rathamāsthitam ।
ṛtuparṇaṃ mahīpālaṃ sahavārṣṇeyabāhukam ॥17
tato'vatīrya vārṣṇeyo bāhukaśca rathottamāt ।
hayāṃstānavamucyātha sthāpayāmāsatū ratham ॥18
so'vatīrya rathopasthādṛtuparṇo narādhipaḥ ।
upatasthe mahārāja bhīmaṃ bhīmaparākramam ॥19

Брихадашва сказал:
Так стеная словно безумная, о бхарата, взошла она на (крышу) огромного дворца в надежде увидеть Достохвального. И вот увидела она, как въехала во внутренний двор колесница с владыкой земли Ритупарной, Варшнеей и Бахукой. Сойдя с той чудо-колесницы, Бахука с Варшнеей отвели ее на место стоянки и распрягли коней. А владыка людей Ритупарна также сошел с сиденья колесницы и приблизился, о великий царь, к грозному своею мощью Бхиме.

(20-27)

taṃ bhīmaḥ pratijagrāha pūjayā parayā tataḥ ।
akasmātsahasā prāptaṃ strīmantraṃ na sma vindati ॥20
kiṃ kāryaṃ svāgataṃ te'stu rājñā pṛṣṭaśca bhārata ।
nābhijajñe sa nṛpatirduhitrarthe samāgatam ॥21
ṛtuparṇo'pi rājā sa dhīmānsatyaparākramaḥ ।
rājānaṃ rājaputraṃ vā na sma paśyati kañcana ।
naiva svayaṃvarakathāṃ na ca viprasamāgamam ॥22
tato vigaṇayanrājā manasā kosalādhipaḥ ।
āgato'smītyuvācainaṃ bhavantamabhivādakaḥ ॥23
rājāpi ca smayanbhīmo manasābhivicintayat ।
adhikaṃ yojanaśataṃ tasyāgamanakāraṇam ॥24
grāmānbahūnatikramya nādhyagacchadyathātatham ।
alpakāryaṃ vinirdiṣṭaṃ tasyāgamanakāraṇam ॥25
naitadevaṃ sa nṛpatistaṃ satkṛtya vyasarjayat ।
viśrāmyatāmiti vadanklānto'sīti punaḥ punaḥ ॥26
sa satkṛtaḥ prahṛṣṭātmā prītaḥ prītena pārthivaḥ ।
rājapreṣyairanugato diṣṭaṃ veśma samāviśat ॥27

Принял его Бхима с величайшими почестями, (недоумевая лишь), с какой целью он столь внезапно явился: ведь (Бхима) не знал ничего о той женской уловке. «В добрый час ты прибыл! Чем можем служить тебе?» – спросил у него царь, о бхарата! Не догадался владыка людей, что тот приехал ради его дочери. Тут и сам мудрый, истинно доблестный царь Ритупарна приметил, что не видно (при дворе Бхимы) ни царей, ни царевичей, ни сошедшихся брахманов, не слышно толков о сваямваре. Так про себя рассудив, сказал тогда царь, владыка Косалы: «Я прибыл, дабы выразить тебе свое почтение». Подивился тому царь Бхима и про себя подумал: «Что же его побудило проделать путь более чем в сто йоджан? Не мог он с этой лишь (целью) прибыть сюда, миновав столько селений! Предлог посещения, указанный им, чересчур незначителен. Тут что-то не так!» Тогда царь, оказав (гостю) должные почести, отправил его на покой, неустанно твердя: «Пойди отдохни, ты устал (с дороги)!» И вот тот владыка земли, довольный (и видя) довольным (Бхиму), счастливый, польщенный приемом, в сопровождении дворцовых слуг вошел в отведенные ему покои.

(28-29)

ṛtuparṇe gate rājanvārṣṇeyasahite nṛpe ।
bāhuko rathamāsthāya rathaśālāmupāgamat ॥28
sa mocayitvā tānaśvānparicārya ca śāstrataḥ ।
svayaṃ caitānsamāśvāsya rathopastha upāviśat ॥29

Когда ушел царь Ритупарна вместе с Варшнеей, Бахука, взойдя на колесницу, отвел ее в особое помещение. Там он выпряг коней сообразно всем правилам, ободрял их и холил, а потом и сам присел (отдохнуть) на днище колесницы.

(30-34)

damayantī tu śokārtā dṛṣṭvā bhāṅgasvariṃ nṛpam ।
sūtaputraṃ ca vārṣṇeyaṃ bāhukaṃ ca tathāvidham ॥30
cintayāmāsa vaidarbhī kasyaiṣa rathanisvanaḥ ।
nalasyeva mahānāsīnna ca paśyāmi naiṣadham ॥31
vārṣṇeyena bhavennūnaṃ vidyā saivopaśikṣitā ।
tenāsya rathanirghoṣo nalasyeva mahānabhūt ॥32
āho svidṛtuparṇo'pi yathā rājā nalastathā ।
tato'yaṃ rathanirghoṣo naiṣadhasyeva lakṣyate ॥33
evaṃ vitarkayitvā tu damayantī viśāṃ pate ।
dūtīṃ prasthāpayāmāsa naiṣadhānveṣaṇe nṛpa ॥34

А Дамаянти, повидав царя Бхангасвари, сына суты Варшнею, а также этого Бахуку, (пуще прежнего) опечалилась; принялась размышлять Видарбхийка: «Чьей же то колесницы грохот так велик, словно (ехал) сам Нала? Ведь владыки нишадхов я не вижу. Или это, быть может, Варшнея перенял сокровенное знание (Налы) и теперь у него колесница гремит столь же звучно, как у Налы? А что, если то Ритупарна во всем подобен царю Нале и по грохоту его колесницу принимают за колесницу Найшадхи?» Так поразмыслив, Дамаянти, о царь, владыка народа, отправила (все же) девушку-посланницу на розыски царя нишадхов.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят первая глава.

ГЛАВА 72

(1-4)

damayantyuvāca ।
gaccha keśini jānīhi ka eṣa rathavāhakaḥ ।
upaviṣṭo rathopasthe vikṛto hrasvabāhukaḥ ॥1
abhyetya kuśalaṃ bhadre mṛdupūrvaṃ samāhitā ।
pṛcchethāḥ puruṣaṃ hyenaṃ yathātattvamanindite ॥2
atra me mahatī śaṅkā bhavedeṣa nalo nṛpaḥ ।
tathā ca me manastuṣṭirhṛdayasya ca nirvṛtiḥ ॥3
brūyāścainaṃ kathānte tvaṃ parṇādavacanaṃ yathā ।
prativākyaṃ ca suśroṇi budhyethāstvamanindite ॥4

Дамаянти сказала:
Ступай, о Кешини, узнай, кто таков этот возничий, колчерукий уродец, что сидит в колеснице! Подойди к нему, милая, будь нежна и внимательна, осведомись о здоровье, а затем, безупречно прекрасная, вызнай у человека того всю правду. Сильно подозреваю я, не царь ли это Нала; оттого веселится душа моя, (блаженно) замирает сердце. А к концу беседы, прекраснобедрая, повтори при нем те речи Парнады и (получше) уразумей, о безупречная, то, что он тебе на них ответит.

(5)

bṛhadaśva uvāca ।
evaṃ samāhitā gatvā dūtī bāhukamabravīt ।
damayantyapi kalyāṇī prāsādasthānvavaikṣata ॥5

Брихадашва сказал:
И вот, собравшись с духом, посланница подошла и заговорила с Бахукой; а прекрасная Дамаянти наблюдала за ними с крыши дворца.

(6-7)

keśinyuvāca ।
svāgataṃ te manuṣyendra kuśalaṃ te bravīmyaham ।
damayantyā vacaḥ sādhu nibodha puruṣarṣabha ॥6
kadā vai prasthitā yūyaṃ kimarthamiha cāgatāḥ ।
tattvaṃ brūhi yathānyāyaṃ vaidarbhī śrotumicchati ॥7

Кешини сказала:
В добрый час ты прибыл, муж-бык, Индра людей, приветствую тебя! Слушай как следует, что говорит Дамаянти: «Давно ли вы двинулись в путь? Что привело вас сюда?» Скажи мне, как должно, всю правду: (ведь) сама Видарбхийка хочет знать об этом!

(8-9)

bāhuka uvāca ।
śrutaḥ svayaṃvaro rājñā kausalyena yaśasvinā ।
dvitīyo damayantyā vai śvobhūta iti bhāmini ॥8
śrutvā taṃ prasthito rājā śatayojanayāyibhiḥ ।
hayairvātajavairmukhyairahamasya ca sārathiḥ ॥9

Бахука сказал:
Прослышал многославный царь Косалы о том, что завтра будет вторая сваямвара Дамаянти. Узнав об этом, о красавица, царь на быстрых, как ветер, отборных конях, проходящих (без отдыха) сотню йоджан, поспешил сюда. Я же – его колесничий.

(10)

keśinyuvāca ।
atha yo'sau tṛtīyo vaḥ sa kutaḥ kasya vā punaḥ ।
tvaṃ ca kasya kathaṃ cedaṃ tvayi karma samāhitam ॥10

Кешини сказала:
А этот, что с вами третьим, – чей родом, из каких краев? Да и сам ты чей будешь, как попал на такую службу?

(11-12)

bāhuka uvāca ।
puṇyaślokasya vai sūto vārṣṇeya iti viśrutaḥ ।
sa nale vidrute bhadre bhāṅgasvarimupasthitaḥ ॥11
ahamapyaśvakuśalaḥ sūdatve ca suniṣṭhitaḥ ।
ṛtuparṇena sārathye bhojane ca vṛtaḥ svayam ॥12

Бахука сказал:
(Того человека), о милая дева, зовут Варшнея, у Достохвального был он возницей. Когда же бежал оттуда Нала, пошел он на службу к Бхангасвари. Что до меня, то я – знаток коней, умею также вкусно готовить; Ритупарна сам избрал меня колесничим своим и поваром.

(13)

keśinyuvāca ।
atha jānāti vārṣṇeyaḥ kva nu rājā nalo gataḥ ।
kathañcittvayi vaitena kathitaṃ syāttu bāhuka ॥13

Кешини сказала:
А не знает ли Варшнея, куда скрылся царь Нала? Не поведал ли он как-нибудь тебе этого, о Бахука?

(14-16)

bāhuka uvāca ।
ihaiva putrau nikṣipya nalasyāśubhakarmaṇaḥ ।
gatastato yathākāmaṃ naiṣa jānāti naiṣadham ॥14
na cānyaḥ puruṣaḥ kaścinnalaṃ vetti yaśasvini ।
gūḍhaścarati loke'sminnaṣṭarūpo mahīpatiḥ ॥15
ātmaiva hi nalaṃ vetti yā cāsya tadanantarā ।
na hi vai tāni liṅgāni nalaṃ śaṃsanti karhicit ॥16

Бахука сказал:
Доставив сюда детей недостойного Налы, побрел (Варшнея) куда глаза глядят; не знает он, (где) Найшадха. Да и никто другой, многославная, не знает, (где сейчас) Нала; ведь этот владыка земли по свету странствует тайно, сокрыв свой облик. Только сам Нала знает (секрет) да та, что всех ближе ему, (могла бы догадаться); (другим же) никогда не опознать его по тем (тайным) его приметам.

(17-22)

keśinyuvāca ।
yo'sāvayodhyāṃ prathamaṃ gatavānbrāhmaṇastadā ।
imāni nārīvākyāni kathayānaḥ punaḥ punaḥ ॥17
kva nu tvaṃ kitava chittvā vastrārdhaṃ prasthito mama ।
utsṛjya vipine suptāmanuraktāṃ priyāṃ priya ॥18
sā vai yathā samādiṣṭā tatrāste tvatpratīkṣiṇī ।
dahyamānā divārātraṃ vastrārdhenābhisaṃvṛtā ॥19
tasyā rudantyāḥ satataṃ tena duḥkhena pārthiva ।
prasādaṃ kuru vai vīra prativākyaṃ prayaccha ca ॥20
tasyāstatpriyamākhyānaṃ prabravīhi mahāmate ।
tadeva vākyaṃ vaidarbhī śrotumicchatyaninditā ॥21
etacchrutvā prativacastasya dattaṃ tvayā kila ।
yatpurā tatpunastvatto vaidarbhī śrotumicchati ॥22

Кешини сказала:
Недавно приходил в Айодхью один брахман; непрестанно повторял он, от лица некой женщины, следующие слова: «Где ты, любимый, куда удалился, игрок, после того, как покинул спящей в лесу меня, преданную твою супругу, отрезав половину моей одежды? Половиной одежды укрытая, денно и нощно терзаясь тоской, ждет тебя (твоя супруга) там, где ты указал ей. Смилуйся, доблестный царь, над той, что из-за этого несчастья неустанно льет о тебе слезы: ответь на ее призыв!» Поведай же ей, многомудрый, ту повесть, милую ее сердцу; желает услышать то слово беспорочная Видарбхийка! То, что прежде на это ответил ты тому (брахману), желает опять услышать из уст твоих Дева Видарбхи!

(23-24)

bṛhadaśva uvāca ।
evamuktasya keśinyā nalasya kurunandana ।
hṛdayaṃ vyathitaṃ cāsīdaśrupūrṇe ca locane ॥23
sa nigṛhyātmano duḥkhaṃ dahyamāno mahīpatiḥ ।
bāṣpasandigdhayā vācā punarevedamabravīt ॥24

Брихадашва сказал:
Едва услышал Нала, что сказала ему Кешини, боль пронзила его сердце, о потомок Куру, глаза наполнились слезами. С душой, объятой отчаянием, терзаемый скорбью, голосом, сдавленным слезами, повторил царь сказанное прежде:

(25-28)

vaiṣamyamapi samprāptā gopāyanti kulastriyaḥ ।
ātmānamātmanā satyo jitasvargā na saṃśayaḥ ॥25
rahitā bhartṛbhiścaiva na krudhyanti kadācana ।
prāṇāṃścāritrakavacā dhārayantīha satstriyaḥ ॥26
prāṇayātrāṃ pariprepsoḥ śakunairhṛtavāsasaḥ ।
ādhibhirdahyamānasya śyāmā na kroddhumarhati ॥27
satkṛtāsatkṛtā vāpi patiṃ dṛṣṭvā tathāgatam ।
bhraṣṭarājyaṃ śriyā hīnaṃ kṣudhitaṃ vyasanāplutam ॥28

«Высокородные жены, праведницы, попадая в беду, (в силах) сами себя охранить, и за то им уготовано небо. Если мужья их покинут, они на них не гневаются; благонравные жены могут прожить и сами, а (от зла) им броней служит их добродетель. Когда он разыскивал пропитание, птицы похитили у него одежду, треволнения его истерзали – не должно смуглянке гневаться на него! Хорошо ли, плохо ли он с ней поступил, но, видя супруга в такой беде, лишенного царства, утратившего достояние, сломленного злою судьбою…»

(29-30)

evaṃ bruvāṇastadvākyaṃ nalaḥ paramaduḥkhitaḥ ।
na bāṣpamaśakatsoḍhuṃ praruroda ca bhārata ॥29
tataḥ sā keśinī gatvā damayantyai nyavedayat ।
tatsarvaṃ kathitaṃ caiva vikāraṃ caiva tasya tam ॥30

Произнеся эти слова, о бхарата, Нала (вдруг) проникся таким отчаянием, что не мог более сдерживать слезы и разрыдался. А Кешини, пойдя к Дамаянти, сообщила ей о том, как они беседовали и как при этом он не скрыл волнения.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят вторая глава.

ГЛАВА 73

(1-5)

bṛhadaśva uvāca ।
damayantī tu tacchrutvā bhṛśaṃ śokaparāyaṇā ।
śaṅkamānā nalaṃ taṃ vai keśinīmidamabravīt ॥1
gaccha keśini bhūyastvaṃ parīkṣāṃ kuru bāhuke ।
ābruvāṇā samīpasthā caritānyasya lakṣaya ॥2
yadā ca kiñcitkuryātsa kāraṇaṃ tatra bhāmini ।
tatra sañceṣṭamānasya saṃlakṣyaṃ te viceṣṭitam ॥3
na cāsya pratibandhena deyo'gnirapi bhāmini ।
yācate na jalaṃ deyaṃ samyagatvaramāṇayā ॥4
etatsarvaṃ samīkṣya tvaṃ caritaṃ me nivedaya ।
yaccānyadapi paśyethāstaccākhyeyaṃ tvayā mama ॥5

Брихадашва сказал:
Дамаянти, обуянная тяжкою скорбью, выслушав этот (рассказ), все колебалась, Нала ли это, и так обратилась к Кешини: «Ступай, о Кешини, снова, устрой Бахуке испытание. Не вступая в беседу, стой рядом и примечай все его поступки. Какое бы дело он ни предпринял, (примечай), что есть особенного в образе действий его, когда он будет выполнять работу, о красавица! (Чтоб учинить) задержку, не давай ему даже огня и воду не спеши подать, о красавица, если он у тебя ее попросит. Наблюдай за всем, что станет он тогда делать, а после мне о том расскажешь; если же еще что-нибудь приметишь, сообщи мне тогда и об этом!»

(6-7)

damayantyaivamuktā sā jagāmāthāśu keśinī ।
niśāmya ca hayajñasya liṅgāni punarāgamat ॥6
sā tatsarvaṃ yathāvṛttaṃ damayantyai nyavedayat ।
nimittaṃ yattadā dṛṣṭaṃ bāhuke divyamānuṣam ॥7

Выслушав Дамаянти, Кешини поспешно удалилась и вернулась лишь после того, как разузнала все повадки того знатока коней. Поведала она Дамаянти, следуя (порядку) происшедшего, обо всех естественных и чудесных признаках, кои обнаружила она в Бахуке.

(8-13)

keśinyuvāca ।
dṛḍhaṃ śucyupacāro'sau na mayā mānuṣaḥ kvacit ।
dṛṣṭapūrvaḥ śruto vāpi damayanti tathāvidhaḥ ॥8
hrasvamāsādya sañcāraṃ nāsau vinamate kvacit ।
taṃ tu dṛṣṭvā yathāsaṅgamutsarpati yathāsukham ।
saṅkaṭe'pyasya sumahadvivaraṃ jāyate'dhikam ॥9
ṛtuparṇasya cārthāya bhojanīyamanekaśaḥ ।
preṣitaṃ tatra rājñā ca māṃsaṃ subahu pāśavam ॥10
tasya prakṣālanārthāya kumbhastatropakalpitaḥ ।
sa tenāvekṣitaḥ kumbhaḥ pūrṇa evābhavattadā ॥11
tataḥ prakṣālanaṃ kṛtvā samadhiśritya bāhukaḥ ।
tṛṇamuṣṭiṃ samādāya āvidhyainaṃ samādadhat ॥12
atha prajvalitastatra sahasā havyavāhanaḥ ।
tadadbhutatamaṃ dṛṣṭvā vismitāhamihāgatā ॥13

Кешини сказала:
Никогда прежде, о Дамаянти, не доводилось мне видеть человека, чьи деяния столь святы, либо слышать о чем-либо подобном! Подойдя к двери с низкой притолокой, никогда не приклонит он головы; напротив, притолока, (словно) заметив его в (миг) приближения, сама выгибается вверх, так, чтоб было удобно (пройти); а узкая щель для него становится широчайшим проходом! Не единожды царь присылал туда в изобилии мясо животных на угощение Ритупарне. Чтобы все это (мясо) вымочить, приготовили там котел; вдруг под его взором тот котел сам наполнился (водою)! Омывши (мясо), принялся Бахука за дело: взяв пучок травы, бросил его (под котел) и предался созерцанию. Тотчас же возгорелся там Уноситель жертв! Увидев то превеликое чудо, подивилась я и пришла сюда.

(14-17)

anyacca tasminsumahadāścaryaṃ lakṣitaṃ mayā ।
yadagnimapi saṃspṛśya naiva dahyatyasau śubhe ॥14
chandena codakaṃ tasya vahatyāvarjitaṃ drutam ।
atīva cānyatsumahadāścaryaṃ dṛṣṭavatyaham ॥15
yatsa puṣpāṇyupādāya hastābhyāṃ mamṛde śanaiḥ ।
mṛdyamānāni pāṇibhyāṃ tena puṣpāṇi tānyatha ॥16
bhūya eva sugandhīni hṛṣitāni bhavanti ca ।
etānyadbhutakalpāni dṛṣṭvāhaṃ drutamāgatā ॥17

А еще я видала, красавица, как (сотворил он) другое великое чудо: касался огня, и тот не обжигал его! Вода же по воле его сама выливалась и уносилась быстрым потоком! И еще одно видела я превеликое чудо: взяв цветы, долго он мял их руками, а они, в руках его измятые, становились вновь свежи и благоуханны! Видев эти его чудодейства, поспешила я скорее сюда.

(18-20)

bṛhadaśva uvāca ।
damayantī tu tacchrutvā puṇyaślokasya ceṣṭitam ।
amanyata nalaṃ prāptaṃ karmaceṣṭābhisūcitam ॥18
sā śaṅkamānā bhartāraṃ nalaṃ bāhukarūpiṇam ।
keśinīṃ ślakṣṇayā vācā rudatī punarabravīt ॥19
punargaccha pramattasya bāhukasyopasaṃskṛtam ।
mahānasācchṛtaṃ māṃsaṃ samādāyaihi bhāmini ॥20

Брихадашва сказал:
Дамаянти, услыхав о поступках Достохвального, решила, что найден Нала, ибо сей образ действий на него указует. Подозревая, что в образе Бахуки (сокрыт) супруг ее Нала, она вновь, со слезами (в голосе), ласково молвила Кешини: «Воротись назад, о красавица, и чуть недосмотрит Бахука, то, взяв мяса, им приготовленного, неси его с кухни сюда!»

(21-23)

sā gatvā bāhuke vyagre tanmāṃsamapakṛṣya ca ।
atyuṣṇameva tvaritā tatkṣaṇaṃ priyakāriṇī ।
damayantyai tataḥ prādātkeśinī kurunandana ॥21
socitā nalasiddhasya māṃsasya bahuśaḥ purā ।
prāśya matvā nalaṃ sūdaṃ prākrośadbhṛśaduḥkhitā ॥22
vaiklavyaṃ ca paraṃ gatvā prakṣālya ca mukhaṃ tataḥ ।
mithunaṃ preṣayāmāsa keśinyā saha bhārata ॥23

Пошла услужливая Кешини и, когда чем-то занят был Бахука, схватив совсем еще горячий (кусок) мяса, поспешила тотчас назад и вручила его Дамаянти. Привыкла та в былые дни вкушать мясо, приготовленное Налой, (а потому), отведав, сразу признала в поваре Налу и, тяжкою скорбью томимая, зарыдала. Овладело ею крайнее смятение. Затем, прополоскав рот⁴², о бхарата, отослала она (к Бахуке) детей-близнецов в сопровождении Кешини.

42 - …прополоскав рот… – Индуисты соблюдают обычай полоскания рта после каждого принятия пищи [194, с. 183, 240].

(24-28)

indrasenāṃ saha bhrātrā samabhijñāya bāhukaḥ ।
abhidrutya tato rājā pariṣvajyāṅkamānayat ॥24
bāhukastu samāsādya sutau surasutopamau ।
bhṛśaṃ duḥkhaparītātmā sasvaraṃ prarudoda ha ॥25
naiṣadho darśayitvā tu vikāramasakṛttadā ।
utsṛjya sahasā putrau keśinīmidamabravīt ॥26
idaṃ susadṛśaṃ bhadre mithunaṃ mama putrayoḥ ।
tato dṛṣṭvaiva sahasā bāṣpamutsṛṣṭavānaham ॥27
bahuśaḥ sampatantīṃ tvāṃ janaḥ śaṅketa doṣataḥ ।
vayaṃ ca deśātithayo gaccha bhadre namo'stu te ॥28

Бахука – (он же) царь (Нала), – узнав (юную) Индрасену с братом, тотчас бросился к ним, принялся обнимать, усадил к себе на колени. Встреча с теми детьми, (прекрасными), как дети небожителей, облекла душу Бахуки столь тяжкой горестью, что он навзрыд заплакал. Так проявив многократно свое душевное смятение, внезапно отпустил детей Найшадха и молвил Кешини: «Милая, на моих детей близнецы эти так похожи! Вот почему, на них глядя, проливаю я слезы! Но ты сюда часто приходишь, люди могут заподозрить дурное. Мы ведь – гости в этой стране! Ступай же, милая, с миром!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят третья глава.

ГЛАВА 74

(1-4)

bṛhadaśva uvāca ।
sarvaṃ vikāraṃ dṛṣṭvā tu puṇyaślokasya dhīmataḥ ।
āgatya keśinī kṣipraṃ damayantyai nyavedayat ॥1
damayantī tato bhūyaḥ preṣayāmāsa keśinīm ।
mātuḥ sakāśaṃ duḥkhārtā nalaśaṅkāsamutsukā ॥2
parīkṣito me bahuśo bāhuko nalaśaṅkayā ।
rūpe me saṃśayastvekaḥ svayamicchāmi veditum ॥3
sa vā praveśyatāṃ mātarmāṃ vānujñātumarhasi ।
viditaṃ vātha vājñātaṃ piturme saṃvidhīyatām ॥4

Брихадашва сказал:
Кешини, видя, какое смятение проявил мудрый Достохвальный, тотчас же пошла и поведала обо всем Дамаянти. Тогда Дамаянти, терзаемая скорбью, взволнованная надеждой (увидеть) Налу, вновь отослала с поручением Кешини, (на сей раз) к своей матери. «Подозревая в нем Налу, подвергли мы Бахуку многим испытаниям; теперь только внешность его еще оставляет место сомнениям, но я желаю сама узнать (всю правду). Дозволь же ему войти (во дворец) или благоволи меня отпустить туда, матушка; устрой мне это с ведома или без ведома отца – все равно!»

(5-8)

evamuktā tu vaidarbhyā sā devī bhīmamabravīt ।
duhitustamabhiprāyamanvajānācca pārthivaḥ ॥5
sā vai pitrābhyanujñātā mātrā ca bharatarṣabha ।
nalaṃ praveśayāmāsa yatra tasyāḥ pratiśrayaḥ ॥6
taṃ tu dṛṣṭvā tathāyuktaṃ damayantī nalaṃ tadā ।
tīvraśokasamāviṣṭā babhūva varavarṇinī ॥7
tataḥ kāṣāyavasanā jaṭilā malapaṅkinī ।
damayantī mahārāja bāhukaṃ vākyamabravīt ॥8

Выслушав Видарбхийку, рассказала царица Бхиме о затее дочери, и царь дал на то согласие. И вот, о бык-бхарата, заручившись соизволением матери и отца, повелела она ввести Налу в ее покои. Увидав Налу в таком (облике), жгучей горестью прониклась прекрасная Дамаянти. И вот, облаченная в красные одежды⁴³, с заплетенными (по-отшельнически) волосами, покрытая пылью и грязью, сказала она Бахуке, о великий царь:

43 - …облаченная в красные одежды… – По контексту ясно, что имеются в виду отшельнические одежды. Члены некоторых отшельнических «орденов» в Индии носили одежды красного цвета [349, т. 2, с. 193 – 194].

(9-13)

dṛṣṭapūrvastvayā kaściddharmajño nāma bāhuka ।
suptāmutsṛjya vipine gato yaḥ puruṣaḥ striyam ॥9
anāgasaṃ priyāṃ bhāryāṃ vijane śramamohitām ।
apahāya tu ko gacchetpuṇyaślokamṛte nalam ॥10
kiṃ nu tasya mayā kāryamaparāddhaṃ mahīpateḥ ।
yo māmutsṛjya vipine gatavānnidrayā hṛtām ॥11
sākṣāddevānapāhāya vṛto yaḥ sa mayā purā ।
anuvratāṃ sābhikāmāṃ putriṇīṃ tyaktavānkatham ॥12
agnau pāṇigṛhītāṃ ca haṃsānāṃ vacane sthitām ।
bhariṣyāmīti satyaṃ ca pratiśrutya kva tadgatam ॥13

«Не встречал ли ты когда, Бахука, некоего искушенного в дхарме мужа, который ушел, бросив жену свою спящей в лесу? Кто ж еще, кроме безгрешного Достохвального Налы, мог уйти, покинув в лесной глуши бесчувственную от усталости, желанную свою супругу? Чем перед тем владыкой земли могла я так провиниться, что он ушел, покинув меня в чаще, как только я забылась сном? Как мог он расстаться со мною, любящей, всецело преданной, родившей ему детей; не я ли прежде ему отдала предпочтение, отвергнув самих богов? Не он ли меня, завороженную речами гусей, взял за руку у огня и поклялся: „Буду тебе кормильцем!⁴⁴“ Где теперь его обещания?»

44 - …взял за руку у огня и поклялся: «Буду тебе кормильцем!» – Центральный момент ведийского свадебного обряда (в основных чертах сохранившегося до нового времени) состоит в том, что жених берет руку невесты в свою и троекратно обводит ее вокруг огня, который мыслится свидетелем брачного акта [89, с. 211, 360 и др.; 126, с. 85]. Формула bhariṣyāmi «буду кормить, поддерживать» передает суть слов, произносимых женихом в этот момент обряда [80, с. 170, 182 – 183].

(14-15)

damayantyā bruvantyāstu sarvametadarindama ।
śokajaṃ vāri netrābhyāmasukhaṃ prāsravadbahu ॥14
atīva kṛṣṇatārābhyāṃ raktāntābhyāṃ jalaṃ tu tat ।
parisravannalo dṛṣṭvā śokārta idamabravīt ॥15

У Дамаянти, пока она так говорила, о смиритель недругов, обильно заструилась из очей горькая, печалью рожденная влага. Видя, как из черных глаз ее с покрасневшими белками бурно струятся слезы, Нала, опечаленный, сказал:

(16-20)

mama rājyaṃ pranaṣṭaṃ yannāhaṃ tatkṛtavānsvayam ।
kalinā tatkṛtaṃ bhīru yacca tvāmahamatyajam ॥16
tvayā tu dharmabhṛcchreṣṭhe śāpenābhihataḥ purā ।
vanasthayā duḥkhitayā śocantyā māṃ vivāsasam ॥17
sa maccharīre tvacchāpāddahyamāno'vasatkaliḥ ।
tvacchāpadagdhaḥ satataṃ so'gnāviva samāhitaḥ ॥18
mama ca vyavasāyena tapasā caiva nirjitaḥ ।
duḥkhasyāntena cānena bhavitavyaṃ hi nau śubhe ॥19
vimucya māṃ gataḥ pāpaḥ sa tato'hamihāgataḥ ।
tvadarthaṃ vipulaśroṇi na hi me'nyatprayojanam ॥20

«Губя свое царство, поступал я не по собственной воле; это подстроил Кали, так же как и то, что я покинул тебя, трепетная (дева)! Но в то давнее время, когда ты, о чудо добродетели, бродила по лесу, страдая, тоскуя обо мне, нагом (изгнаннике), проклятие твое настигло Кали! Стало твое проклятие терзать Кали, жившего в моем теле; да, силой твоего проклятия был он во мне непрестанно сожигаем, словно сидя внутри костра! Одолел я его усердием своим и тапасом; ныне, о милая, наступит конец нашим страданиям! Оставив меня, бежал тот злодей! И вот я здесь, с мыслью только о тебе, о полнобедрая, – нет у меня другой цели!

(21-23)

kathaṃ nu nārī bhartāramanuraktamanuvratam ।
utsṛjya varayedanyaṃ yathā tvaṃ bhīru karhicit ॥21
dūtāścaranti pṛthivīṃ kṛtsnāṃ nṛpatiśāsanāt ।
bhaimī kila sma bhartāraṃ dvitīyaṃ varayiṣyati ॥22
svairavṛttā yathākāmamanurūpamivātmanaḥ ।
śrutvaiva caivaṃ tvarito bhāṅgasvarirupasthitaḥ ॥23

Однако, о робкая (дева), (видано ль) где такое, чтоб замужняя женщина, забывши любящего, верного супруга, вдруг решилась, подобно тебе, выбрать себе другого? По приказу царя обходят всю землю глашатаи: „Будет дочь Бхимы вторично выбирать себе мужа, по сердцу, по собственной воле, такого, чтоб был ее достоин!“ Ведь, прослышав об этом, и примчался сюда Бхангасвари!»

(24)

damayantī tu tacchrutvā nalasya paridevitam ।
prāñjalirvepamānā ca bhītā vacanamabravīt ॥24

Выслушав сетования Налы, Дамаянти сложила почтительно руки, и вся дрожа от страха, сказала:

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят четвертая глава.

ГЛАВА 75

(1-5)

damayantyuvāca ।
na māmarhasi kalyāṇa pāpena pariśaṅkitum ।
mayā hi devānutsṛjya vṛtastvaṃ niṣadhādhipa ॥1
tavābhigamanārthaṃ tu sarvato brāhmaṇā gatāḥ ।
vākyāni mama gāthābhirgāyamānā diśo daśa ॥2
tatastvāṃ brāhmaṇo vidvānparṇādo nāma pārthiva ।
abhyagacchatkosalāyāmṛtuparṇaniveśane ॥3
tena vākye hṛte samyakprativākye tathāhṛte ।
upāyo'yaṃ mayā dṛṣṭo naiṣadhānayane tava ॥4
tvāmṛte na hi loke'nya ekāhnā pṛthivīpate ।
samartho yojanaśataṃ gantumaśvairnarādhipa ॥5

Дамаянти сказала:
Понапрасну ты, благородный, заподозрил меня в грешных помыслах; не я ль, о владыка нишадхов, отвергнув богов, оказала тебе предпочтение? Только чтобы привлечь тебя, были посланы всюду брахманы и разнесли слова мои в песнях по всем десяти направлениям! Потом же ученый брахман, рекомый Парнада, о царь, отыскал тебя в Косале, у Ритупарны в чертоге! Когда же на речи его ты дал столь уместный ответ, о Найшадха, пришел мне на ум этот план, как принудить тебя вернуться. Ведь кроме тебя, о царь, владыка людей, ни один человек на земле не смог бы за сутки пройти на конях сотню йоджан!

(6-10)

tathā cemau mahīpāla bhaje'haṃ caraṇau tava ।
yathā nāsatkṛtaṃ kiñcinmanasāpi carāmyaham ॥6
ayaṃ carati loke'sminbhūtasākṣī sadāgatiḥ ।
eṣa muñcatu me prāṇānyadi pāpaṃ carāmyaham ॥7
tathā carati tigmāṃśuḥ pareṇa bhuvanaṃ sadā ।
sa vimuñcatu me prāṇānyadi pāpaṃ carāmyaham ॥8
candramāḥ sarvabhūtānāmantaścarati sākṣivat ।
sa vimuñcatu me prāṇānyadi pāpaṃ carāmyaham ॥9
ete devāstrayaḥ kṛtsnaṃ trailokyaṃ dhārayanti vai ।
vibruvantu yathāsatyamete vādya tyajantu mām ॥10

О владыка земли, обнимая стопы твои, я (клянусь), что даже и в мыслях ничего худого я не совершила! Вот рыщет по белу свету всему сущему очевидец, вечный скиталец – (Ветер); да лишит он меня жизни, если я грешна!⁴⁵ И владыка жгучих лучей, что вечно ходит над миром, да лишит он меня жизни, если я грешна! Месяц, (сердца) всех существ проникающий, как очевидец, да лишит он меня жизни, если я, грешна! Пусть же эти три бога, кои суть столпы тройственного мира, все по правде ныне расскажут или пусть отвергнут меня!

45 - …да лишит он меня жизни, если я грешна! – В свете некоторых известных схождений «Сказания о Нале» с Рам. (см. выше, примеч. 30к данному сказанию) небезынтересно, что героиня «Сказания о Раме» Сита в аналогичной ситуации и в весьма сходных выражениях произносит такое же заклятие (см. далее в тексте, главы 275, шл. 23 – 25). Этот же акт совершает Сита и в «Рамаяне» Вальмики.

(11-14)

evamukte tato vāyurantarikṣādabhāṣata ।
naiṣā kṛtavatī pāpaṃ nala satyaṃ bravīmi te ॥11
rājañśīlanidhiḥ sphīto damayantyā surakṣitaḥ ।
sākṣiṇo rakṣiṇaścāsyā vayaṃ trīnparivatsarān ॥12
upāyo vihitaścāyaṃ tvadarthamatulo'nayā ।
na hyekāhnā śataṃ gantā tvadṛte'nyaḥ pumāniha ॥13
upapannā tvayā bhaimī tvaṃ ca bhaimyā mahīpate ।
nātra śaṅkā tvayā kāryā saṅgaccha saha bhāryayā ॥14

И в ответ на ее слова возвестил из поднебесья Ветер: «Истинно говорю тебе, Нала, ни в чем она не согрешила! Сокровище своей добродетели, о царь, Дамаянти свято хранила, мы же целых три года были ей и свидетели, и стражи. Только ради тебя она прибегла к бесподобной этой уловке: ведь никто, кроме тебя, в этом мире не пройдет за сутки сотню йоджан! Вот и вместе ты с дочерью Бхимы, она же – с тобою; прочь гони подозрения, владыка земли, – соединись с супругой!»

(15-17)

tathā bruvati vāyau tu puṣpavṛṣṭiḥ papāta ha ।
devadundubhayo nedurvavau ca pavanaḥ śivaḥ ॥15
tadadbhutatamaṃ dṛṣṭvā nalo rājātha bhārata ।
damayantyāṃ viśaṅkāṃ tāṃ vyapākarṣadarindamaḥ ॥16
tatastadvastramarajaḥ prāvṛṇodvasudhādhipaḥ ।
saṃsmṛtya nāgarājānaṃ tato lebhe vapuḥ svakam ॥17

И только сказал это Ваю, как пал на землю дождь из цветов, боги грянули в небесные литавры, повеял ласковый ветерок. Зря это превеликое чудо, царь Нала, смиритель недругов, снял тогда с Дамаянти подозрение, о бхарата! Тогда владыка земли облекся незапыленной (волшебной) одеждой и, обратись воспоминанием к царю нагов, обрел наконец свой прежний облик.

(18-21)

svarūpiṇaṃ tu bhartāraṃ dṛṣṭvā bhīmasutā tadā ।
prākrośaduccairāliṅgya puṇyaślokamaninditā ॥18
bhaimīmapi nalo rājā bhrājamāno yathā purā ।
sasvaje svasutau cāpi yathāvatpratyanandata ॥19
tataḥ svorasi vinyasya vaktraṃ tasya śubhānanā ।
parītā tena duḥkhena niśaśvāsāyatekṣaṇā ॥20
tathaiva maladigdhāṅgī pariṣvajya śucismitā ।
suciraṃ puruṣavyāghraṃ tasthau sāśrupariplutā ॥21

Увидев мужа в подлинном облике, безупречно прекрасная дочь Бхимы обняла Достохвального и навзрыд заплакала. Царь же Нала, озаряясь прежней красотою, обнял дочь Бхимы с детьми и, по обычаю, одарил их благословениями. А ясноликая, большеокая (дева), прижав лицо его к своей груди, тяжкими вздохами (давала выход) довлевшему над ней горю. Красавица с ясной улыбкой, покрытая пылью (скитаний), долго она так стояла, заливаясь слезами и не выпуская того мужа-тигра из своих объятий.

(22-23)

tataḥ sarvaṃ yathāvṛttaṃ damayantyā nalasya ca ।
bhīmāyākathayatprītyā vaidarbhyā jananī nṛpa ॥22
tato'bravīnmahārājaḥ kṛtaśaucamahaṃ nalam ।
damayantyā sahopetaṃ kālyaṃ draṣṭā sukhoṣitam ॥23

А тем временем мать ее, о царь, поведала на радостях обо всем, что произошло между Налой и Дамаянти, девою Видарбхи, Бхиме. И молвил великий царь: «Пусть Нала свершит очищение, счастливо проведет ночь, а на рассвете повидаю я его и Дамаянти».

(24-26)

tatastau sahitau rātriṃ kathayantau purātanam ।
vane vicaritaṃ sarvamūṣaturmuditau nṛpa ॥24
sa caturthe tato varṣe saṅgamya saha bhāryayā ।
sarvakāmaiḥ susiddhārtho labdhavānparamāṃ mudam ॥25
damayantyapi bhartāramavāpyāpyāyitā bhṛśam ।
ardhasañjātasasyeva toyaṃ prāpya vasundharā ॥26

Счастливые, провели они эту ночь вместе, о царь, повествуя друг другу обо всем, что пережили во время лесных скитаний. На четвертый год (разлуки) вновь сойдясь с супругой, обрел царь исполнение всех своих желаний, и радости его не было границ. И Дамаянти, обретя супруга, будто вновь ожила, как (оживает) под струями дождя усеянное молодыми всходами поле.

(27)

saivaṃ sametya vyapanītatandrī śāntajvarā harṣavivṛddhasattvā ।
rarāja bhaimī samavāptakāmā śītāṃśunā rātririvoditena ॥27

Едва она соединилась (с мужем) – прошла усталость, стихла тревога и переполнилось сердце ликованием; дочь Бхимы, утолив свои желания, еще прекрасней стала; так (возрастает прелесть) ночи, когда прольет холодный свет взошедшая луна.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят пятая глава.

ГЛАВА 76

(1-4)

bṛhadaśva uvāca ।
atha tāṃ vyuṣito rātriṃ nalo rājā svalaṅkṛtaḥ ।
vaidarbhyā sahitaḥ kālyaṃ dadarśa vasudhādhipam ॥1
tato'bhivādayāmāsa prayataḥ śvaśuraṃ nalaḥ ।
tasyānu damayantī ca vavande pitaraṃ śubhā ॥2
taṃ bhīmaḥ pratijagrāha putravatparayā mudā ।
yathārhaṃ pūjayitvā tu samāśvāsayata prabhuḥ ।
nalena sahitāṃ tatra damayantīṃ pativratām ॥3
tāmarhaṇāṃ nalo rājā pratigṛhya yathāvidhi ।
paricaryāṃ svakāṃ tasmai yathāvatpratyavedayat ॥4

Брихадашва сказал:
Прошла та ночь, и на рассвете царь Нала в богатом убранстве вместе с Дамаянти предстал перед владыкой земли. Нала как мог постарался выказать тестю уважение; вслед за ним и прекрасная Дамаянти почтительно приветствовала отца. В великой радости владыка Бхима принял его, как родного сына, по достоинству почтил, обласкал Налу, а с ним и верную его супругу Дамаянти. Почести эти царь Нала принял, как подобает; сам же, по обычаю, выразил (царю) свою готовность быть к его услугам.

(5-7)

tato babhūva nagare sumahānharṣanisvanaḥ ।
janasya samprahṛṣṭasya nalaṃ dṛṣṭvā tathāgatam ॥5
aśobhayacca nagaraṃ patākādhvajamālinam ।
siktasammṛṣṭapuṣpāḍhyā rājamārgāḥ kṛtāstadā ॥6
dvāri dvāri ca paurāṇāṃ puṣpabhaṅgaḥ prakalpitaḥ ।
arcitāni ca sarvāṇi devatāyatanāni ca ॥7

Обрадовались горожане, узнав о прибытии Налы, и пошел по всему городу превеликий шум ликования. Город украсился флажками, знаменами и венками; главные улицы его были расчищены, политы водой, усыпаны цветами. Каждый горожанин украсил дверь свою цветочной гирляндой; в (праздничное) убранство оделись и жилища богов.

(8-12)

ṛtuparṇo'pi śuśrāva bāhukacchadminaṃ nalam ।
damayantyā samāyuktaṃ jahṛṣe ca narādhipaḥ ॥8
tamānāyya nalo rājā kṣamayāmāsa pārthivam ।
sa ca taṃ kṣamayāmāsa hetubhirbuddhisammataḥ ॥9
sa satkṛto mahīpālo naiṣadhaṃ vismayānvitaḥ ।
diṣṭyā sameto dāraiḥ svairbhavānityabhyanandata ॥10
kaccittu nāparādhaṃ te kṛtavānasmi naiṣadha ।
ajñātavāsaṃ vasato madgṛhe niṣadhādhipa ॥11
yadi vā buddhipūrvāṇi yadyabuddhāni kānicit ।
mayā kṛtānyakāryāṇi tāni me kṣantumarhasi ॥12

Дошла и до слуха Ритупарны весть о том, что Нала, скрывавшийся в облике Бахуки, соединился с Дамаянти. Порадовался тому владыка людей. Царь Нала, призвав его, просил у владыки прощения; тот же, чтимый за свой ум, просил и сам простить его, приведя тому веские доводы. Владыка земли, довольный приемом и в восхищении (от происшедшего), приветствовал царя нишадхов такими словами: «То сама судьба соединила тебя с супругой! О владыка нишадхов, не причинил ли я тебе какой обиды, когда, о Найшадха, под чужим обликом жил ты в моем доме? Если с умыслом или по незнанию неблаговидно с тобою поступал я – благоволи тогда простить мне это!»

(13-16)

nala uvāca ।
na me'parādhaṃ kṛtavāṃstvaṃ svalpamapi pārthiva ।
kṛte'pi ca na me kopaḥ kṣantavyaṃ hi mayā tava ॥13
pūrvaṃ hyasi sakhā me'si sambandhī ca narādhipa ।
ata ūrdhvaṃ tu bhūyastvaṃ prītimāhartumarhasi ॥14
sarvakāmaiḥ suvihitaḥ sukhamasmyuṣitastvayi ।
na tathā svagṛhe rājanyathā tava gṛhe sadā ॥15
idaṃ caiva hayajñānaṃ tvadīyaṃ mayi tiṣṭhati ।
tadupākartumicchāmi manyase yadi pārthiva ॥16

Нала сказал:
Нет, о царь, от тебя не видал я и самой пустячной обиды; а если бы и было так, то надлежало бы мне не гневаться за то, а простить тебе. Прежде, владыка людей, был ты мне другом, к тому же мы с тобой – родня; благоволи же и впредь дарить меня своею дружбой! Жил я у тебя в довольстве, ни в чем мне не было отказа; вряд ли и в собственном доме (жилось бы) мне лучше, чем было всегда в твоем, о царь! Твое знание коней, о владыка земли, пока еще во мне пребывает; если будет на то твоя воля, хотел бы я вручить его тебе!

(17-19)

bṛhadaśva uvāca ।
evamuktvā dadau vidyāmṛtuparṇāya naiṣadhaḥ ।
sa ca tāṃ pratijagrāha vidhidṛṣṭena karmaṇā ॥17
tato gṛhyāśvahṛdayaṃ tadā bhāṅgasvarirnṛpaḥ ।
sūtamanyamupādāya yayau svapurameva hi ॥18
ṛtuparṇe pratigate nalo rājā viśāṃ pate ।
nagare kuṇḍine kālaṃ nātidīrghamivāvasat ॥19

Брихадашва сказал:
И, сказав это, владыка нишадхов передал Ритупарне свое (сокровенное) знание; тот же принял его по всем, освященным обычаем правилам. Восприняв сокровенное знание коней, царь Бхангасвари нанял себе другого колесничего и отбыл в свою столицу. Да и сам царь Нала, о владыка народа, по отъезде Ритупарны недолго оставался в граде Кундине.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят шестая глава.

ГЛАВА 77

(1-3)

bṛhadaśva uvāca ।
sa māsamuṣya kaunteya bhīmamāmantrya naiṣadhaḥ ।
purādalpaparīvāro jagāma niṣadhānprati ॥1
rathenaikena śubhreṇa dantibhiḥ pariṣoḍaśaiḥ ।
pañcāśadbhirhayaiścaiva ṣaṭśataiśca padātibhiḥ ॥2
sa kampayanniva mahīṃ tvaramāṇo mahīpatiḥ ।
praviveśātisaṃrabdhastarasaiva mahāmanāḥ ॥3

Брихадашва сказал:
Прожив там месяц, о Каунтея, царь нишадхов распрощался с Бхимой и в сопровождении весьма незначительной свиты выехал из города, держа путь в страну нишадхов. Шестнадцать слонов, пятьдесят всадников и шесть сотен пеших воинов (следовали за) единственной сверкающей его колесницей. Столь быстро двигался многомудрый царь, что, казалось, колеблется под ним земля. Пылая гневом, стремительно ворвался он (в свою столицу).

(4-10)

tataḥ puṣkaramāsādya vīrasenasuto nalaḥ ।
uvāca dīvyāva punarbahu vittaṃ mayārjitam ॥4
damayantī ca yaccānyanmayā vasu samarjitam ।
eṣa vai mama sannyāsastava rājyaṃ tu puṣkara ॥5
punaḥ pravartatāṃ dyūtamiti me niścitā matiḥ ।
ekapāṇena bhadraṃ te prāṇayośca paṇāvahe ॥6
jitvā parasvamāhṛtya rājyaṃ vā yadi vā vasu ।
pratipāṇaḥ pradātavyaḥ paraṃ hi dhanamucyate ॥7
na cedvāñchasi taddyūtaṃ yuddhadyūtaṃ pravartatām ।
dvairathenāstu vai śāntistava vā mama vā nṛpa ॥8
vaṃśabhojyamidaṃ rājyaṃ mārgitavyaṃ yathā tathā ।
yena tenāpyupāyena vṛddhānāmiti śāsanam ॥9
dvayorekatare buddhiḥ kriyatāmadya puṣkara ।
kaitavenākṣavatyāṃ vā yuddhe vā namyatāṃ dhanuḥ ॥10

И, придя к Пушкаре, молвил Нала, сын Вирасены: «Сыграем еще раз! Много нажил я (нового) добра! Дамаянти и все прочее добытое мною богатство – вот моя ставка, твоя же – царство, о Пушкара! Надо начать игру снова! – таково мое твердое мнение. Благо тебе! Давай в той же игре поставим на кон наши жизни. Если один из нас завладеет имением другого, богатство то будь или царство, пусть позволит играть (сопернику на эту) последнюю ставку, что слывет ценнейшим достоянием. Не желаешь такой игры – решим дело ратной игрою! Пусть один из нас – ты или я, о царь! – обретет мир души, (взяв верх) в колесничном поединке. Старцы нас поучают: „Тем ли, иным ли средством, но должно по мере сил стремиться (к обладанию) своим родовым царством“. Ты должен, о Пушкара, выбрать одно из двух: рискнуть ли нам ставкой в игре, напрячь ли боевые луки?»

(11-15)

naiṣadhenaivamuktastu puṣkaraḥ prahasanniva ।
dhruvamātmajayaṃ matvā pratyāha pṛthivīpatim ॥11
diṣṭyā tvayārjitaṃ vittaṃ pratipāṇāya naiṣadha ।
diṣṭyā ca duṣkṛtaṃ karma damayantyāḥ kṣayaṃ gatam ।
diṣṭyā ca dhriyase rājansadāro'rinibarhaṇa ॥12
dhanenānena vaidarbhī jitena samalaṅkṛtā ।
māmupasthāsyati vyaktaṃ divi śakramivāpsarāḥ ॥13
nityaśo hi smarāmi tvāṃ pratīkṣāmi ca naiṣadha ।
devane ca mama prītirna bhavatyasuhṛdgaṇaiḥ ॥14
jitvā tvadya varārohāṃ damayantīmaninditām ।
kṛtakṛtyo bhaviṣyāmi sā hi me nityaśo hṛdi ॥15

На эти слова царя нишадхов, уверенный в близкой победе, насмешливо ответил владыка земли Пушкара: «Это велением судьбы, о Найшадха, раздобыл ты добра на новую ставку! Это велением судьбы избавляется от дурной кармы Дамаянти! Это велением судьбы ты, царь, губитель недругов, вместе с супругой своею выжил (для новой игры)! Выиграв это богатство, изукрашу им Видарбхийку; будет она угождать мне, как на небе – апсара Шакре! Вечно о тебе я помнил и все ждал тебя, о Найшадха; играть с чужими людьми мне было радости мало! Ныне победой добыв безупречно прекрасную Дамаянти, я достигну заветной цели; всегда она жила в моем сердце!»

(16-17)

śrutvā tu tasya tā vāco bahvabaddhapralāpinaḥ ।
iyeṣa sa śiraśchettuṃ khaḍgena kupito nalaḥ ॥16
smayaṃstu roṣatāmrākṣastamuvāca tato nṛpaḥ ।
paṇāvaḥ kiṃ vyāharase jitvā vai vyāhariṣyasi ॥17

Речи эти разъярили Налу, и хотел он было пустослову отсечь голову своим мечом. Покраснели глаза его от гнева, но царь отвечал с улыбкой: «Полно говорить, давай сыграем! Выиграешь – поговоришь вволю!»

(18-23)

tataḥ prāvartata dyūtaṃ puṣkarasya nalasya ca ।
ekapāṇena bhadraṃ te nalena sa parājitaḥ ।
saratnakośanicayaḥ prāṇena paṇito'pi ca ॥18
jitvā ca puṣkaraṃ rājā prahasannidamabravīt ।
mama sarvamidaṃ rājyamavyagraṃ hatakaṇṭakam ॥19
vaidarbhī na tvayā śakyā rājāpasada vīkṣitum ।
tasyāstvaṃ saparīvāro mūḍha dāsatvamāgataḥ ॥20
na tattvayā kṛtaṃ karma yenāhaṃ nirjitaḥ purā ।
kalinā tatkṛtaṃ karma tvaṃ tu mūḍha na budhyase ।
nāhaṃ parakṛtaṃ doṣaṃ tvayyādhāsye kathañcana ॥21
yathāsukhaṃ tvaṃ jīvasva prāṇānabhyutsṛjāmi te ।
tathaiva ca mama prītistvayi vīra na saṃśayaḥ ॥22
saubhrātraṃ caiva me tvatto na kadācitprahāsyati ।
puṣkara tvaṃ hi me bhrātā sañjīvasva śataṃ samāḥ ॥23

И вот принялись играть Пушкара с Налой. Но в первой же игре – благо тебе, царь! – проиграл (Пушкара) Нале и казну, полную сокровищ, и жизнь – все свои ставки! Царь, одержав победу, с улыбкою молвил Пушкаре: «Умиротворено это царство, избавлено от злого терния и теперь безраздельно мое! Ты же, презреннейший царь, не посмеешь и взглянуть на Дамаянти! С людьми своими, безумец, в рабство ей отдан будешь! Но и прежде не сам ты содеял, что я побежден был тобою; содеял то Кали, о чем ты, глупец, и не ведал! И я за вину другого тебя не призову к ответу. Дарю тебе жизнь: живи себе с миром! Уверен будь в том, о герой, что моя привязанность к тебе осталась прежней! И никогда впредь я тебя не оставлю своею братской любовью; ведь ты брат мне, о Пушкара, так живи же сто лет!»

(24-26)

evaṃ nalaḥ sāntvayitvā bhrātaraṃ satyavikramaḥ ।
svapuraṃ preṣayāmāsa pariṣvajya punaḥ punaḥ ॥24
sāntvito naiṣadhenaivaṃ puṣkaraḥ pratyuvāca tam ।
puṇyaślokaṃ tadā rājannabhivādya kṛtāñjaliḥ ॥25
kīrtirastu tavākṣayyā jīva varṣāyutaṃ sukhī ।
yo me vitarasi prāṇānadhiṣṭhānaṃ ca pārthiva ॥26

Так истинно доблестный Нала утешил брата и затем, многократно обняв, отослал в его собственный город. Обласканный владыкою нишадхов, Пушкара, сложив почтительно ладони, поклонился Достохвальному и молвил: «Ты сохранил мне, о царь, мою жизнь и мои владения. Да пребудет же слава твоя вечно, живи счастливо десять тысяч лет!»

(27-28)

sa tathā satkṛto rājñā māsamuṣya tadā nṛpaḥ ।
prayayau svapuraṃ hṛṣṭaḥ puṣkaraḥ svajanāvṛtaḥ ॥27
mahatyā senayā rājanvinītaiḥ paricārakaiḥ ।
bhrājamāna ivādityo vapuṣā puruṣarṣabha ॥28

Окруженный заботами царя, Пушкара, о муж-бык, провел там месяц, а затем, сопутствуемый близкими, свитою верных слуг и превеликим войскам, словно Адитья, сияя красотою, весело направился в свой город.

(29)

prasthāpya puṣkaraṃ rājā vittavantamanāmayam ।
praviveśa puraṃ śrīmānatyarthamupaśobhitam ।
praviśya sāntvayāmāsa paurāṃśca niṣadhādhipaḥ ॥29

Отпустив восвояси Пушкару богатым и невредимым, славный царь, Владыка нишадхов вошел в свой пышно изукрашенный город, к радости всех его жителей.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят седьмая глава.

ГЛАВА 78

(1-5)

bṛhadaśva uvāca ।
praśānte tu pure hṛṣṭe sampravṛtte mahotsave ।
mahatyā senayā rājā damayantīmupānayat ॥1
damayantīmapi pitā satkṛtya paravīrahā ।
prasthāpayadameyātmā bhīmo bhīmaparākramaḥ ॥2
āgatāyāṃ tu vaidarbhyāṃ saputrāyāṃ nalo nṛpaḥ ।
vartayāmāsa mudito devarāḍiva nandane ॥3
tathā prakāśatāṃ yāto jambūdvīpe'tha rājasu ।
punaḥ sve cāvasadrājye pratyāhṛtya mahāyaśāḥ ॥4
īje ca vividhairyajñairvidhivatsvāptadakṣiṇaiḥ ।
tathā tvamapi rājendra sasuhṛdvakṣyase'cirāt ॥5

Брихадашва сказал:
После того как в исполненной мира и ликования столице состоялось большое празднество, послал царь за Дамаянти (в Видарбху) сильное войско. Необъятно-великий духом, грозный своею мощью, губитель вражеских героев Бхима с подобающими почестями отправил дочь свою, Дамаянти, (к мужу). По прибытии Видарбхийки с детьми царь Нала зажил в своем вновь обретенном царстве столь счастливо, как сам Царь богов в (небесной роще) Нандана; и донеслась о нем слава до всех царей Джамбудвипы. Следуя обычаю, совершил он много разных жертвенных обрядов с обильной раздачей даров. Недалеко уже то время, о Индра царей, когда и ты заживешь столь же (счастливо) со своими друзьями!

(6-9)

duḥkhametādṛśaṃ prāpto nalaḥ parapurañjayaḥ ।
devanena naraśreṣṭha sabhāryo bharatarṣabha ॥6
ekākinaiva sumahannalena pṛthivīpate ।
duḥkhamāsāditaṃ ghoraṃ prāptaścābhyudayaḥ punaḥ ॥7
tvaṃ punarbhrātṛsahitaḥ kṛṣṇayā caiva pāṇḍava ।
ramase'sminmahāraṇye dharmamevānucintayan ॥8
brāhmaṇaiśca mahābhāgairvedavedāṅgapāragaiḥ ।
nityamanvāsyase rājaṃstatra kā paridevanā ॥9

В том, что постигло Налу, крушителя вражьих твердынь, и супругу его такое горе, повинна только игра, о бык-бхарата! В одиночку встретился Нала с той великой, тяжкой, злою бедою, и все ж, о владыка земли, вышел он победителем! Ты же здесь, в великом лесу, помышляя об одной лишь дхарме, наслаждаешься (обществом) Кришны и братьев своих, о Пандава! Неотлучно живут при тебе причастные великой доле, постигшие Веды с Ведангами брахманы; о чем же, о царь, тебе печалиться!

(10-13)

itihāsamimaṃ cāpi kalināśanamucyate ।
śakyamāśvāsituṃ śrutvā tvadvidhena viśāṃ pate ॥10
asthiratvaṃ ca sañcintya puruṣārthasya nityadā ।
tasyāye ca vyaye caiva samāśvasihi mā śucaḥ ॥11
ye cedaṃ kathayiṣyanti nalasya caritaṃ mahat ।
śroṣyanti cāpyabhīkṣṇaṃ vai nālakṣmīstānbhajiṣyati ।
arthāstasyopapatsyante dhanyatāṃ ca gamiṣyati ॥12
itihāsamimaṃ śrutvā purāṇaṃ śaśvaduttamam ।
putrānpautrānpaśūṃścaiva vetsyate nṛṣu cāgryatām ।
arogaḥ prītimāṃścaiva bhaviṣyati na saṃśayaḥ ॥13

Сказание это, как известно, разрушает (козни) Кали; а люди (в положении), подобном твоему, владыка народа, слушая его, могут обресть утешение. Поразмысли о том, как непрочно все нажитое людьми, а потому – обретешь ли, утратишь ли что – не печалься, будь бодр духом! Кто рассказывает великую эту повесть о подвигах Налы, а также тот, кто неустанно ей внемлет, никогда не встретится с бедою, но достигнет всех своих целей, обретет счастье! Тот, кто слушает это великое, древнее, вечное сказание, получит сыновей и внуков, (обилие) скота, превосходство над людьми; (навсегда) уготованы ему веселье и здоровье!

(14-15)

bhayaṃ paśyasi yacca tvamāhvayiṣyati māṃ punaḥ ।
akṣajña iti tatte'haṃ nāśayiṣyāmi pārthiva ॥14
vedākṣahṛdayaṃ kṛtsnamahaṃ satyaparākrama ।
upapadyasva kaunteya prasanno'haṃ bravīmi te ॥15

Ты живешь в постоянном опасении: «Что, если снова бросит мне вызов искусный игрок?»; но я могу устранить, о царь, (основание) такого (опасения). В совершенстве изучил я сокровенную науку игры и готов, в доброте своей, сообщить ее тебе; восприми же ее, истинно доблестный Каунтея!

(16-17)

vaiśampāyana uvāca ।
tato hṛṣṭamanā rājā bṛhadaśvamuvāca ha ।
bhagavannakṣahṛdayaṃ jñātumicchāmi tattvataḥ ॥16
tato'kṣahṛdayaṃ prādātpāṇḍavāya mahātmane ।
dattvā cāśvaśiro'gacchadupaspraṣṭuṃ mahātapāḥ ॥17

Вайшампаяна сказал:
Обрадовался царь и сказал Брихадашве: «Хочу, о владыка, доподлинно познать сокровенную науку игры!» И великий духом подвижник передал Пандаве знание игры, а затем удалился, дабы свершить омовение в реке Ашваширас.

(18-21)

bṛhadaśve gate pārthamaśrauṣītsavyasācinam ।
vartamānaṃ tapasyugre vāyubhakṣaṃ manīṣiṇam ॥18
brāhmaṇebhyastapasvibhyaḥ sampatadbhyastatastataḥ ।
tīrthaśailavarebhyaśca sametebhyo dṛḍhavrataḥ ॥19
iti pārtho mahābāhurdurāpaṃ tapa āsthitaḥ ।
na tathā dṛṣṭapūrvo'nyaḥ kaścidugratapā iti ॥20
yathā dhanañjayaḥ pārthastapasvī niyatavrataḥ ।
munirekacaraḥ śrīmāndharmo vigrahavāniva ॥21

После ухода Брихадашвы стеклись отовсюду – от священных гор, рек и тиртх – к твердому в обетах (царю) толпы подвижничающих брахманов; от них и услышал он, что мудрый Партха Савьясачин, питаясь одним лишь воздухом, предается суровейшему подвигу. «Труднейшее подвижническое деяние совершает Партха, – говорили они. – Такого жестокого самоистязания еще не видел свет. Верный обету, горящий подвижническим пылом, святой отшельник Партха, завоеватель богатств, (подвижничая) в полном уединении, подобится обликом воплощенному (богу) Дхарме!»

(22-23)

taṃ śrutvā pāṇḍavo rājaṃstapyamānaṃ mahāvane ।
anvaśocata kaunteyaḥ priyaṃ vai bhrātaraṃ jayam ॥22
dahyamānena tu hṛdā śaraṇārthī mahāvane ।
brāhmaṇānvividhajñānānparyapṛcchadyudhiṣṭhiraḥ ॥23

При вести о том, что любимый брат его Джая подвижничает в лесной глуши, о царь, опечалился Пандава Каунтея. Ища отрады своему измученному сердцу, вел Юдхиштхира в великом лесу беседы с брахманами, сведущими в различных областях знания.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят восьмая глава.

ГЛАВА 79

(1-3)

janamejaya uvāca ।
bhagavankāmyakātpārthe gate me prapitāmahe ।
pāṇḍavāḥ kimakurvanta tamṛte savyasācinam ॥1
sa hi teṣāṃ maheṣvāso gatirāsīdanīkajit ।
ādityānāṃ yathā viṣṇustathaiva pratibhāti me ॥2
tenendrasamavīryeṇa saṅgrāmeṣvanivartinā ।
vinābhūtā vane vīrāḥ kathamāsanpitāmahāḥ ॥3

Джанамеджая сказал:
Что же делали Пандавы, о святой муж, оставшись одни, без прародителя моего, Партхи Савьясачина, когда он ушел из Камьяки? Ведь тот великий лучник, победитель несчетных ратей, был, сдается мне, опорою для них, словно Вишну – для Адитьев! Как жили в лесу отважные мои предки, лишившись общества того, кто доблестью равен самому Индре, кто никогда не отвратил лица на поле брани?

(4-9)

vaiśampāyana uvāca ।
gate tu kāmyakāttāta pāṇḍave savyasācini ।
babhūvuḥ kauraveyāste duḥkhaśokaparāyaṇāḥ ॥4
ākṣiptasūtrā maṇayaśchinnapakṣā iva dvijāḥ ।
aprītamanasaḥ sarve babhūvuratha pāṇḍavāḥ ॥5
vanaṃ ca tadabhūttena hīnamakliṣṭakarmaṇā ।
kubereṇa yathā hīnaṃ vanaṃ caitrarathaṃ tathā ॥6
tamṛte puruṣavyāghraṃ pāṇḍavā janamejaya ।
mudamaprāpnuvanto vai kāmyake nyavasaṃstadā ॥7
brāhmaṇārthe parākrāntāḥ śuddhairbāṇairmahārathāḥ ।
nighnanto bharataśreṣṭha medhyānbahuvidhānmṛgān ॥8
nityaṃ hi puruṣavyāghrā vanyāhāramarindamāḥ ।
viprasṛtya samāhṛtya brāhmaṇebhyo nyavedayan ॥9

Вайшампаяна сказал:
Сын мой, когда Пандава Савьясачин ушел из Камьяки, печаль и тоска овладели потомками Куру. Сердца их не знали радости, и уподобились Пандавы рассыпанным драгоценным бусам или птицам без крыльев. Да и сам тот лес без неутомимого в подвигах (Арджуны опустел), словно роща Чайтраратха, покинутая Куберой. Без того мужа-тигра, о Джанамеджая, безрадостно протекали дни Пандавов в Камьяке. Отважные, могучие колесничные бойцы, о достойнейший бхарата, острыми стрелами убивали для брахманов всевозможных, пригодных для жертвы лесных животных. Неустанно те мужи-тигры, смирители недругов, ходили и собирали всевозможные дары леса, а затем подносили их брахманам.

(10-15)

evaṃ te nyavasaṃstatra sotkaṇṭhāḥ puruṣarṣabhāḥ ।
ahṛṣṭamanasaḥ sarve gate rājandhanañjaye ॥10
atha viproṣitaṃ vīraṃ pāñcālī madhyamaṃ patim ।
smarantī pāṇḍavaśreṣṭhamidaṃ vacanamabravīt ॥11
yo'rjunenārjunastulyo dvibāhurbahubāhunā ।
tamṛte pāṇḍavaśreṣṭhaṃ vanaṃ na pratibhāti me ।
śūnyāmiva ca paśyāmi tatra tatra mahīmimām ॥12
bahvāścaryamidaṃ cāpi vanaṃ kusumitadrumam ।
na tathā ramaṇīyaṃ me tamṛte savyasācinam ॥13
nīlāmbudasamaprakhyaṃ mattamātaṅgavikramam ।
tamṛte puṇḍarīkākṣaṃ kāmyakaṃ nātibhāti me ॥14
yasya sma dhanuṣo ghoṣaḥ śrūyate'śaninisvanaḥ ।
na labhe śarma taṃ rājansmarantī savyasācinam ॥15

Так безрадостно проводили в лесу время мужи-быки, тоскуя, о царь, по ушедшему Завоевателю богатств. Вспоминая о скитающемся на чужбине среднем и достойнейшем из (братьев) Пандавов, ее мужей, Панчалийка так говорила: «Хоть и две руки у Арджуны, а не уступит он Арджуне Многорукому. Без него, красы Пандавов, немил мне этот лес, и вся земля, куда ни взгляну, кажется пустыней. Без него, Савьясачина, даже вид этого леса с его деревьями в цвету, столь богатого чудесами, мне не в радость! Без него, лотосоокого, (прекрасного), как синяя туча, отважного, как разъяренный слон, немил мне (лес) Камьяка! Не дают мне покоя, о царь, воспоминания о Савьясачине, о подобном грохоту ашани звучании (тетивы) его лука!»

(16-22)

tathā lālapyamānāṃ tāṃ niśamya paravīrahā ।
bhīmaseno mahārāja draupadīmidamabravīt ॥16
manaḥprītikaraṃ bhadre yadbravīṣi sumadhyame ।
tanme prīṇāti hṛdayamamṛtaprāśanopamam ॥17
yasya dīrghau samau pīnau bhujau parighasannibhau ।
maurvīkṛtakiṇau vṛttau khaḍgāyudhagadādharau ॥18
niṣkāṅgadakṛtāpīḍau pañcaśīrṣāvivoragau ।
tamṛte puruṣavyāghraṃ naṣṭasūryamidaṃ vanam ॥19
yamāśritya mahābāhuṃ pāñcālāḥ kuravastathā ।
surāṇāmapi yattānāṃ pṛtanāsu na bibhyati ॥20
yasya bāhū samāśritya vayaṃ sarve mahātmanaḥ ।
manyāmahe jitānājau parānprāptāṃ ca medinīm ॥21
tamṛte phalgunaṃ vīraṃ na labhe kāmyake dhṛtim ।
śūnyāmiva ca paśyāmi tatra tatra mahīmimām ॥22

Услышав причитания Драупади, губитель вражеских героев Бхимасена сказал ей, о великий царь: «Все изреченное тобою любезно моему уму и услаждает сердце, словно вкушение амриты, о тонкостанная дева! Длинные, одинаковой формы, мускулистые и округлые руки Арджуны похожи на два железных бруса; (привычно им) держать палицу, меч или другое оружие; их испещряют шрамы, оставленные тетивой; словно бы вросли в них золотые браслеты; они подобны паре пятиглавых змей. (Ушел) этот муж-тигр, и в нашем лесу не восходит более солнце. Опекаемые тем мощнодланным (героем), куру и панчалы не устрашились бы даже изготовившейся к бою рати небожителей. Уповая на (силу) рук великого духом (героя), мы считали врагов своих уже как бы разбитыми в сражении и всю землю – покоренной нами. Без него, отважного Пхальгуны, ничто не радует меня здесь, в Камьяке, и вся земля взору моему видится пустыней!»

(23-25)

nakula uvāca ।
ya udīcīṃ diśaṃ gatvā jitvā yudhi mahābalān ।
gandharvamukhyāñśataśo hayāṁllebhe sa vāsaviḥ ॥23
rājaṃstittirikalmāṣāñśrīmānanilaraṃhasaḥ ।
prādādbhrātre priyaḥ premṇā rājasūye mahākratau ॥24
tamṛte bhīmadhanvānaṃ bhīmādavarajaṃ vane ।
kāmaye kāmyake vāsaṃ nedānīmamaropamam ॥25

Накула сказал:
Двинувшись в поход на север, сын Васавы, сопутствуем удачей, одержал верх над сотнями могучих вождей гандхарвов; он получил от них быстрых, как ветер, коней из породы «куропаток» и из породы «пегих» и с любовью подарил их, о царь, любящему своему брату при великом жертвоприношении раджасуя⁴⁶. Без него, грозного стрелка из лука, брата моего, рожденного после Бхимы, подобного бессмертным (богам), не желаю я больше оставаться (здесь), в лесу Камьяка!

46 - …при великом жертвоприношении раджасуя. – См. Мбх 2.25 [62, с. 58].

(26-29)

sahadeva uvāca ।
yo dhanāni ca kanyāśca yudhi jitvā mahārathān ।
ājahāra purā rājñe rājasūye mahākratau ॥26
yaḥ sametānmṛdhe jitvā yādavānamitadyutiḥ ।
subhadrāmājahāraiko vāsudevasya sammate ॥27
tasya jiṣṇorbṛsīṃ dṛṣṭvā śūnyāmupaniveśane ।
hṛdayaṃ me mahārāja na śāmyati kadācana ॥28
vanādasmādvivāsaṃ tu rocaye'hamarindama ।
na hi nastamṛte vīraṃ ramaṇīyamidaṃ vanam ॥29

Сахадева сказал:
Великих бойцов колесничных одолел он в сражении, царю же во время великого жертвоприношения раджасуя привез немало богатства и девушек-рабынь. Осиянный необъятным величием, в одиночку разгромил он в сражении всех ядавов и с соизволения Васудевы увез Субхадру! Не находит покоя мое сердце, о великий царь, пока вижу я (здесь, в нашей) обители, пустующим сиденье из травы куша, (принадлежавшее прежде) Джишну! Я почел бы за лучшее, о смиритель недругов, чтобы мы переселились куда-либо из этого леса, ибо в отсутствие отважного (Арджуны) и лес этот нам не в радость!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят девятая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О НАЛЕ»

СКАЗАНИЕ О ПАЛОМНИЧЕСТВЕ К ТИРТХАМ¹

ГЛАВА 80

(1-4)

vaiśampāyana uvāca ।
dhanañjayotsukāste tu vane tasminmahārathāḥ ।
nyavasanta mahābhāgā draupadyā saha pāṇḍavāḥ ॥1
athāpaśyanmahātmānaṃ devarṣiṃ tatra nāradam ।
dīpyamānaṃ śriyā brāhmyā dīptāgnisamatejasam ॥2
sa taiḥ parivṛtaḥ śrīmānbhrātṛbhiḥ kurusattamaḥ ।
vibabhāvatidīptaujā devairiva śatakratuḥ ॥3
yathā ca vedānsāvitrī yājñasenī tathā satī ।
na jahau dharmataḥ pārthānmerumarkaprabhā yathā ॥4

Вайшампаяна сказал:
Великие колесничные бойцы, причастные великой доле Пандавы вместе с Драупади по-прежнему жили в лесу (Камьяка), тоскуя о Завоевателе богатств. И явился им там великий духом божественный мудрец Нарада, озарявшийся брахманским величием, пламенностью духа подобившийся огню. Достойнейший среди куру, славный (Юдхиштхира), пылавший яркою мощью, сиял в окружении братьев, как в кругу божеств – Совершитель сотни жертвоприношений. Преданная Яджнясени неотступно, как велел ей долг, была при Партхах, словно савитри – при Ведах или лучезарное Солнце – при горе Меру.

1 - Сказание о паломничестве к тиртхам (Tīrthayātraparvan). – Текст является одним из первостепенных по важности источников для изучения исторической географии Индии. Это особенно справедливо по отношению к типичному паломническому итинерарию в главы 80 – 83 («Тиртхаятра Пуластьи») и следующему за ним «перечню тиртх Дхаумьи» (главы 85 – 88), но и занимающее всю остальную часть «Сказания» эпическое повествование о паломничестве Пандавов, перемежаемое всевозможными вставными легендами, также содержит ряд ценных историко-географических данных.При работе над текстом мы ставили задачу идентификации упоминаемых тиртх и уточнения маршрута паломничества. Чтобы дать читателю представление о результатах этого исследования, мы сочли целесообразным не выносить данные по идентификации тиртх в словарь географических названий, а привести их в комментарии, сохраняя последовательность перечисления и предоставляя тем самым читателю возможность проследить маршрут воображаемого паломника.

(5-6)

pratigṛhya tu tāṃ pūjāṃ nārado bhagavānṛṣiḥ ।
āśvāsayaddharmasutaṃ yuktarūpamivānagha ॥5
uvāca ca mahātmānaṃ dharmarājaṃ yudhiṣṭhiram ।
brūhi dharmabhṛtāṃ śreṣṭha kenārthaḥ kiṃ dadāmi te ॥6

Святой мудрец, владыка Нарада, принявши эти почести², о безгрешный, утешил сына Дхармы подобающими случаю словами. Сказал он великому духом Царю справедливости, Юдхиштхире: «Ответь, достойнейший ревнитель дхармы, о чем твоя забота, что даровать тебе?»

2 - …эти почести… – Так в тексте (tam pūjam), хотя выше о почестях, воздаваемых Пандавами Нараде, и не упоминалось.

(7-10)

atha dharmasuto rājā praṇamya bhrātṛbhiḥ saha ।
uvāca prāñjalirvākyaṃ nāradaṃ devasammitam ॥7
tvayi tuṣṭe mahābhāga sarvalokābhipūjite ।
kṛtamityeva manye'haṃ prasādāttava suvrata ॥8
yadi tvahamanugrāhyo bhrātṛbhiḥ sahito'nagha ।
sandehaṃ me muniśreṣṭha hṛdisthaṃ chettumarhasi ॥9
pradakṣiṇaṃ yaḥ kurute pṛthivīṃ tīrthatatparaḥ ।
kiṃ phalaṃ tasya kārtsnyena tadbrahmanvaktumarhasi ॥10

И тогда царь, сын Дхармы, вместе с братьями поклонился, сложил почтительно руки и богоподобному Нараде молвил такое слово: «Если ты, о причастный великой доле, чтимый всею вселенной, (мной) доволен, то я (могу) считать, о исполнитель дивных обетов, что моя цель, по милости твоей, уже достигнута. И если мы с братьями достойны такой чести, то соблаговоли, о безгрешный, достойнейший подвижник, рассеять гнездящиеся в наших сердцах сомнения. Какой плод обретает человек, обошедший всю землю по кругу прадакшины, дабы посетить (святые) тиртхи? Изволь же во всей полноте изложить нам это, о брахман!»

(11-14)

nārada uvāca ।
śṛṇu rājannavahito yathā bhīṣmeṇa bhārata ।
pulastyasya sakāśādvai sarvametadupaśrutam ॥11
purā bhāgīrathītīre bhīṣmo dharmabhṛtāṃ varaḥ ।
pitryaṃ vrataṃ samāsthāya nyavasanmunivattadā ॥12
śubhe deśe mahārāja puṇye devarṣisevite ।
gaṅgādvāre mahātejā devagandharvasevite ॥13
sa pitṝṃstarpayāmāsa devāṃśca paramadyutiḥ ।
ṛṣīṃśca toṣayāmāsa vidhidṛṣṭena karmaṇā ॥14

Нарада сказал:
Слушай внимательно, о царь-бхарата: вот все, что некогда узнал об этом Бхишма при встрече с (мудрецом) Пуластьей Когда-то давно лучший из блюстителей дхармы Бхишма, исполняя обет питрья, подвижником жил на берегу Бхагиратхи. О великий, богатый пылом духовным царь, то прелестное святое место зовется Вратами Ганги; являются туда божественные мудрецы, боги и гандхарвы. Озаряясь несказанным величием, насытил (Бхишма) возлияниями праотцов и богов; совершая освященные обычаем обряды, ублажил он святых мудрецов.

(15-21)

kasyacittvatha kālasya japanneva mahātapāḥ ।
dadarśādbhutasaṅkāśaṃ pulastyamṛṣisattamam ॥15
sa taṃ dṛṣṭvogratapasaṃ dīpyamānamiva śriyā ।
praharṣamatulaṃ lebhe vismayaṃ ca paraṃ yayau ॥16
upasthitaṃ mahārāja pūjayāmāsa bhārata ।
bhīṣmo dharmabhṛtāṃ śreṣṭho vidhidṛṣṭena karmaṇā ॥17
śirasā cārghyamādāya śuciḥ prayatamānasaḥ ।
nāma saṅkīrtayāmāsa tasminbrahmarṣisattame ॥18
bhīṣmo'hamasmi bhadraṃ te dāso'smi tava suvrata ।
tava sandarśanādeva mukto'haṃ sarvakilbiṣaiḥ ॥19
evamuktvā mahārāja bhīṣmo dharmabhṛtāṃ varaḥ ।
vāgyataḥ prāñjalirbhūtvā tūṣṇīmāsīdyudhiṣṭhira ॥20
taṃ dṛṣṭvā niyamenātha svādhyāyāmnāyakarśitam ।
bhīṣmaṃ kurukulaśreṣṭhaṃ muniḥ prītamanābhavat ॥21

И вот однажды к тому великому подвижнику, бормотавшему заклинания, явился в чудесном облике Пуластья – величайший из всех святых мудрецов. При виде наделенного суровым духом подвижничества, словно бы горевшего пламенем величия (Пуластьи) несказанно обрадовался (Бхишма), был охвачен беспредельным изумлением. Когда приблизился (Пуластья), достойнейший блюститель дхармы Бхишма, как должно, почтил его освященными обычаем действиями, о великий царь-бхарата! Пройдя очищение, сосредоточив внимание и поставив на голову себе (сосуд) с аргхьей, возвестил он тому достойнейшему брахмическому мудрецу свое имя: «Благо тебе, исполнитель дивных обетов! Я – Бхишма, твой (послушный) раб. Лицезрев тебя, освободился я тем самым от всех моих грехов!» Сказав это, достойнейший блюститель дхармы Бхишма предался безмолвию; молча, со сложенными (в приветствии) руками стоял он (перед Пуластьей), о великий царь, Юдхиштхира! Подвижник, видя, что Бхишма, достойнейший в роде Куру, изнурен самообузданием и затверживанием Вед, остался весьма им доволен.

(22-24)

pulastya uvāca ।
anena tava dharmajña praśrayeṇa damena ca ।
satyena ca mahābhāga tuṣṭo'smi tava sarvaśaḥ ॥22
yasyedṛśaste dharmo'yaṃ pitṛbhaktyāśrito'nagha ।
tena paśyasi māṃ putra prītiścāpi mama tvayi ॥23
amoghadarśī bhīṣmāhaṃ brūhi kiṃ karavāṇi te ।
yadvakṣyasi kuruśreṣṭha tasya dātāsmi te'nagha ॥24

Пуластья сказал:
Твоей почтительностью, правдивостью и смирением доволен я, о причастный великой доле знаток дхармы! За такое твое благочестие, за то, что привязан ты к предкам, безгрешный, ты сделался мил мне, сын мой, и дано тебе увидеть меня! Нет ничего, о Бхишма, что б укрылось от моего взора! Скажи, что мне для тебя сделать? Дам тебе все, о чем ты ни попросишь, о безгрешный, достойнейший в роде Куру!

(25-28)

bhīṣma uvāca ।
prīte tvayi mahābhāga sarvalokābhipūjite ।
kṛtamityeva manye'haṃ yadahaṃ dṛṣṭavānprabhum ॥25
yadi tvahamanugrāhyastava dharmabhṛtāṃ vara ।
vakṣyāmi hṛtsthaṃ sandehaṃ tanme tvaṃ vaktumarhasi ॥26
asti me bhagavankaścittīrthebhyo dharmasaṃśayaḥ ।
tamahaṃ śrotumicchāmi pṛthaksaṅkīrtitaṃ tvayā ॥27
pradakṣiṇaṃ yaḥ pṛthivīṃ karotyamitavikrama ।
kiṃ phalaṃ tasya viprarṣe tanme brūhi tapodhana ॥28

Бхишма сказал:
Раз ты, причастный великой доле, чтимый всею вселенной владыка остался мною доволен и дал мне увидеть себя, я (могу) считать, что уже достиг своей цели! Если ты, о достойнейший ревнитель дхармы, сочтешь меня того достойным, тогда соизволь разъяснить мне живущее в сердце моем сомнение, о котором я сейчас тебе поведаю. Есть у меня сомнение насчет необходимости (посещать) тиртхи; вот о чем желал бы я услышать; опиши мне их каждую по отдельности, владыка! Поведай мне, о безмерно мощный, владеющий сокровищем тапаса брахман-мудрец, какой плод обретает человек, обошедший землю по кругу прадакшины?³

3 - …обошедший землю по кругу прадакшины? – Прадакшина составляет важнейший элемент паломнической практики. Паломники совершают правосторонний обход вокруг не только храмов и тиртх, но также священных городов, рек, гор и даже целых областей. В новое время засвидетельствованы многодневная прадакшина вокруг Матхуры [182, с. 26], вокруг горы Кайласа [291, с. 136], вокруг Бенареса (6 дней) и, наконец, прадакшина вокруг всей Ганги, на совершение которой уходило до 6 лет [291, с. 134; 348, т. 2, с. 213]. Маршрут паломничества, описываемый далее Пуластьей, и паломничество самих Пандавов представляют собой идеальную прадакшину «вокруг всей земли», т. е. Индийского субконтинента.

(29-33)

pulastya uvāca ।
hanta te'haṃ pravakṣyāmi yadṛṣīṇāṃ parāyaṇam ।
tadekāgramanāstāta śṛṇu tīrtheṣu yatphalam ॥29
yasya hastau ca pādau ca manaścaiva susaṃyatam ।
vidyā tapaśca kīrtiśca sa tīrthaphalamaśnute ॥30
pratigrahādupāvṛttaḥ santuṣṭo niyataḥ śuciḥ ।
ahaṅkāranivṛttaśca sa tīrthaphalamaśnute ॥31
akalkako nirārambho laghvāhāro jitendriyaḥ ।
vimuktaḥ sarvadoṣairyaḥ sa tīrthaphalamaśnute ॥32
akrodhanaśca rājendra satyaśīlo dṛḍhavrataḥ ।
ātmopamaśca bhūteṣu sa tīrthaphalamaśnute ॥33

Пуластья сказал:
Что ж, я расскажу тебе о цели, к коей стремятся святые мудрецы; сосредоточив сознание, сын мой, слушай о том, что за плод (обретается) в тиртхах. Плод тиртх обретает тот, кто руками своими, ногами, сознанием, мудростью, тапасом и славой безраздельно повелевает. Плод тиртх обретает тот, кто чуждается стяжательства, самообуздан, довольствуется (малым), прошел очищения, отрешился от себялюбия. Плод тиртх обретает тот, кто не запятнан пороком, не суетлив, умерен в пище, торжествует над чувствами, избавлен от всяческих скверн. Плод тиртх обретает тот, кто безгневен, правдив по натуре, тверд в обетах, кто во всех существах, о Индра царей, (видит) себе подобных.

(34-37)

ṛṣibhiḥ kratavaḥ proktā vedeṣviha yathākramam ।
phalaṃ caiva yathātattvaṃ pretya ceha ca sarvaśaḥ ॥34
na te śakyā daridreṇa yajñāḥ prāptuṃ mahīpate ।
bahūpakaraṇā yajñā nānāsambhāravistarāḥ ॥35
prāpyante pārthivairete samṛddhairvā naraiḥ kvacit ।
nārthanyūnopakaraṇairekātmabhirasaṃhataiḥ ॥36
yo daridrairapi vidhiḥ śakyaḥ prāptuṃ nareśvara ।
tulyo yajñaphalaiḥ puṇyaistaṃ nibodha yudhāṃ vara ॥37

Святые мудрецы установили в Ведах должный порядок для (совершения) жертвоприношений в этой жизни; в согласии с истиной (определили они) весьма точно плод, (приносимый жертвоприношениями) здесь и по смерти. Но бедняку, о владыка земли, свершать такие жертвоприношения не под силу; для жертвоприношения ведь требуется немалое количество утвари и обилие всевозможных припасов. Совершать их могут цари и прочие люди состоятельные, а не (бедняки), лишенные средств для (приобретения) жертвенной утвари, не одинокие люди, не имеющие (родственных и дружеских) связей. Впрочем, владыка людей, есть такие обряды, исполнение которых посильно и беднякам⁴, (плод же их) равен благому плоду жертвоприношений; слушай о них, о достойнейший средь воителей!

4 - …обряды, исполнение которых посильно и беднякам… – Практика паломничества и омовений в священных водах, восходящая, возможно, к доарийским корням [158, с. 79; 355, с. 95; 323, с. 178, 229; 146, с. 93; 18, с. 24], долгое время была чужда ведийской традиции, оставаясь принадлежностью народной религии. «Тиртхаятрапарва» в Мбх является древнейшим свидетельством признания института паломничества брахманской традицией – компромисса, вызванного к жизни, вероятно, стремлением определенных групп брахманства, установивших контроль над местными культами, использовать приток паломников и их пожертвования в собственных интересах [182, с. 24; 25]. В «Тиртхаятре», как мы видим, Пуластье еще приходится тщательно обосновывать право на существование ритуалов паломничества, «посильных и беднякам», наряду с аристократическим ритуалом ведийского жертвоприношения (ср. также Мбх 13.110.2 – 4). В более поздних текстах – Пуранах – разделы, близкие по содержанию «Тиртхаятре» (жанр махатмья), становятся обязательным элементом, и необходимость совершать паломничество не требует более обоснования.

(38-40)

ṛṣīṇāṃ paramaṃ guhyamidaṃ bharatasattama ।
tīrthābhigamanaṃ puṇyaṃ yajñairapi viśiṣyate ॥38
anupoṣya trirātrāṇi tīrthānyanabhigamya ca ।
adattvā kāñcanaṃ gāśca daridro nāma jāyate ॥39
agniṣṭomādibhiryajñairiṣṭvā vipuladakṣiṇaiḥ ।
na tatphalamavāpnoti tīrthābhigamanena yat ॥40

Вот великая тайна святых мудрецов, о достойнейший бхарата: заслуга паломничества к тиртхам даже выше, чем (плод) жертвоприношений!⁵ Поистине, лишь тот рожден бедняком, кто не посещает тиртх, не постится (там) трое суток, не совершает дарений коров и золота⁶. И даже тот, кто совершает агништому и прочие жертвенные обряды с обильными дарениями, не обретает все ж того плода, что (достижим путем) паломничества к тиртхам.

5 - …заслуга паломничества к тиртхам даже выше, чем (плод) жертвоприношений! – С точки зрения брахманской ортодоксии это явноепреувеличение значения паломничества, вызванное, возможно, желанием «местных» брахманов «разрекламировать» контролируемый ими институт.

6 - …лишь тот рожден бедняком, кто не… постится (там) трое суток, не совершает дарений коров и золота. – Речь идет об обычном для паломников способе поста: приняв пищу в первую половину дня, весь этот день и следующий паломник должен голодать и лишь к вечеру третьего дня может поесть снова. Пост начинается в день прибытия паломника к тиртхе [349, т. 2, с. 76 – 77]. Противоречие между проповедью «демократического» ритуала «для бедных» и требованием дарений «коров и золота» частично снимается тем фактом, что дарение в тиртхах нередко носило символический характер: паломник мог, например, за небольшую плату взять у местных брахманов корову «в прокат», чтобы при произнесении дарственной формулы держать ее за ухо или хвост, как положено хозяину, обретая тем самым заслугу подлинного дарителя; по окончании церемонии корова возвращалась владельцу [56, с. 264 – 265].

(41-44)

nṛloke devadevasya tīrthaṃ trailokyaviśrutam ।
puṣkaraṃ nāma vikhyātaṃ mahābhāgaḥ samāviśet ॥41
daśa koṭisahasrāṇi tīrthānāṃ vai mahīpate ।
sānnidhyaṃ puṣkare yeṣāṃ trisandhyaṃ kurunandana ॥42
ādityā vasavo rudrāḥ sādhyāśca samarudgaṇāḥ ।
gandharvāpsarasaścaiva nityaṃ sannihitā vibho ॥43
yatra devāstapastaptvā daityā brahmarṣayastathā ।
divyayogā mahārāja puṇyena mahatānvitāḥ ॥44

Пускай идет причастный великой доле (паломник) в тиртху Бога богов, что (находится) в мире людей, (но) славна во всей тройственной вселенной и известна под названием Пушкара⁷. В любой из трех молитвенных часов⁸, о владыка земли, потомок Куру, тысяча коти тиртх (незримо) пребывают в Пушкаре! Постоянно пребывают там также, о владыка, адитьи, васу, рудры, садхьи с сонмами марутов, гандхарвы и апсары. Здесь, о великий царь, наделенные дивным (даром) йоги божества, дайтьи и брахманы-мудрецы, предаваясь подвижничеству, приобщились великой святости.

7 - …в тиртху Бога богов…под названием Пушкары. – Пушкара («Лотос»), или Пушкары (puṣkarāṇi «Лотосы»), – совр. Покур, или Покхра, – издревле один из наиболее чтимых центров паломничества, расположенный на берегу священного озера в окрестностях Аджмира (Раджастхан) [239, с. 100 – 105]. Эпитет devadeva «Бог богов» в данном случае относится к Брахме, культу которого посвящена тиртха.

8 - В любой из трех молитвенных часов… – В подлиннике: trisaṃdhyam, т. е. «во (все) три (срока для произнесения молитвы) сандхья» (см. [342, с. 32 и далее]), т. е. на рассвете, в полдень и при наступлении сумерек.

(45-47)

manasāpyabhikāmasya puṣkarāṇi manasvinaḥ ।
pūyante sarvapāpāni nākapṛṣṭhe ca pūjyate ॥45
tasmiṃstīrthe mahābhāga nityameva pitāmahaḥ ।
uvāsa paramaprīto devadānavasammataḥ ॥46
puṣkareṣu mahābhāga devāḥ sarṣipurogamāḥ ।
siddhiṃ samabhisamprāptāḥ puṇyena mahatānvitāḥ ॥47

Человек, одаренный разумом, хотя бы мысленно устремившийся к Пушкарам, разом очищается от всех грехов, (ждут) его почести на верхнем небе. В тиртхе той, о причастный великой доле, постоянно пребывает, несказанно блаженствуя, сам Праотец, чтимый и богами, и данавами. Это в Пушкарах, о причастный великой доле, боги вместе с главнейшими святыми мудрецами достигли совершенства, приобщились великой святости.

(48-51)

tatrābhiṣekaṃ yaḥ kuryātpitṛdevārcane rataḥ ।
aśvamedhaṃ daśaguṇaṃ pravadanti manīṣiṇaḥ ॥48
apyekaṃ bhojayedvipraṃ puṣkarāraṇyamāśritaḥ ।
tenāsau karmaṇā bhīṣma pretya ceha ca modate ॥49
śākamūlaphalairvāpi yena vartayate svayam ।
tadvai dadyādbrāhmaṇāya śraddhāvānanasūyakaḥ ।
tenaiva prāpnuyātprājño hayamedhaphalaṃ naraḥ ॥50
brāhmaṇaḥ kṣatriyo vaiśyaḥ śūdro vā rājasattama ।
na viyoniṃ vrajantyete snātāstīrthe mahātmanaḥ ॥51

Кто, радея о почитании богов и предков, свершит там омовение, (обретает), говорят мудрецы, десятикратный плод ашвамедхи. Кто, пребывая в роще Пушкары, накормит хотя бы одного брахмана⁹, тому за такое деяние, о Бхишма, здесь и по смерти уготовано блаженство! Пускай живет он сам лишь зеленью, плодами и кореньями, но, бескорыстно и с должным почтением одарив ими брахмана, обретет сей мудрый муж плод жертвоприношения коня. Всякий великий духом – брахман, кшатрий, вайшья либо шудра, искупавшись в той тиртхе, вовек избегнет низкого рождения¹⁰, о лучший из царей!

9 - …накормит хотя бы одного брахмана… – Неоднократно повторяющийся призыв одаривать брахманов выдает «социальный заказ» «Тиртхаятры».

10 - …вовек избегнет низкого рождения… – Обещания паломникам, посетившим ту или иную тиртху, повышения в следующем рождении их варнового статуса (ср. далее, главы 81, шл. 95, 120; главы 82, шл. 44; главы 83, шл. 7) подтверждают адресованность проповеди «Тиртхаятры» преимущественно социальным низам.

(52-57)

kārttikyāṃ tu viśeṣeṇa yo'bhigaccheta puṣkaram ।
phalaṃ tatrākṣayaṃ tasya vardhate bharatarṣabha ॥52
sāyaṃ prātaḥ smaredyastu puṣkarāṇi kṛtāñjaliḥ ।
upaspṛṣṭaṃ bhavettena sarvatīrtheṣu bhārata ।
prāpnuyācca naro lokānbrahmaṇaḥ sadane'kṣayān ॥53
janmaprabhṛti yatpāpaṃ striyo vā puruṣasya vā ।
puṣkare snātamātrasya sarvameva praṇaśyati ॥54
yathā surāṇāṃ sarveṣāmādistu madhusūdanaḥ ।
tathaiva puṣkaraṃ rājaṃstīrthānāmādirucyate ॥55
uṣya dvādaśa varṣāṇi puṣkare niyataḥ śuciḥ ।
kratūnsarvānavāpnoti brahmalokaṃ ca gacchati ॥56
yastu varṣaśataṃ pūrṇamagnihotramupāsate ।
kārttikīṃ vā vasedekāṃ puṣkare samameva tat ॥57

У того, кто, в отличие от прочих, посетит Пушкару в полнолуние (месяца) карттика¹¹, плод небывало возрастет и впредь не умалится, о бык-бхарата! Кто при восходе и закате сложив почтительно руки, обращается воспоминанием к Пушкарам, тот тем самым как бы омывается во всех тиртхах разом¹², и достаются тому человеку нетленные миры в обиталище Брахмы, о бхарата! Какой грех ни (совершен) мужчиной или женщиною от самого (дня) рождения – до конца изничтожается он ценою одного купания в Пушкаре! И как Губитель Мадху есть начало всех богов, так Пушкара слывет истоком всех тиртх, о царь! Тот, кто, блюдя чистоту и самообуздание, проживет в Пушкаре двенадцать лет, обретет (плоды) всех жертвенных обрядов и направится в мир Брахмы. Тот, кто целую сотню лет будет творить агнихотру, и тот, кто проведет в Пушкаре одно лишь полнолуние карттики, (получают) оба одинаковый (плод).

11 - …кто… посетит Пушкару в полнолуние (месяца) карттика… – Посещение того или иного крупного центра паломничества вменялось в особую заслугу, если совершалось в определенный, установленный для данной тиртхи календарно-астрономический момент (см. в этой же главе шл. 120 – 122, 130 – 133, а также главы 81. шл. 69).

12 - …омывается во всех тиртхах разом… – Существовало поверье, что если человек, совершая ежедневное омовение или возлияние, «мысленно обратится» к тиртхам, то они могут мистически воплотиться в водах используемого им водоема [194, с. 195; 342, с. 22].

(58-59)

duṣkaraṃ puṣkaraṃ gantuṃ duṣkaraṃ puṣkare tapaḥ ।
duṣkaraṃ puṣkare dānaṃ vastuṃ caiva suduṣkaram ॥58
uṣya dvādaśarātraṃ tu niyato niyatāśanaḥ ।
pradakṣiṇamupāvṛtto jambūmārgaṃ samāviśet ॥59

Нелегко добраться до Пушкары, нелегко подвижничать в Пушкаре, нелегко совершать там дарения, но жить там всего труднее. Пускай самообузданный, воздержный в ядении (паломник) проведет там двенадцать ночей, а затем, обойдя (Пушкару) по кругу прадакшины, следует в Джамбумаргу¹³.

13 - Джамбумарга – достоверно не идентифицируется [190, с. 80; 146, с. 45 – 46], но примечательно, что АгП дает на этом отрезке пути ту же последовательность: Пушкара, Джамбумарга, Тандулика (см. ниже) и, наконец, обитель Канвы [121, с. 448].

(60-62)

jambūmārgaṃ samāviśya devarṣipitṛsevitam ।
aśvamedhamavāpnoti viṣṇulokaṃ ca gacchati ॥60
tatroṣya rajanīḥ pañca ṣaṣṭhakālakṣamī naraḥ ।
na durgatimavāpnoti siddhiṃ prāpnoti cottamām ॥61
jambūmārgādupāvṛtto gacchettaṇḍulikāśramam ।
na durgatimavāpnoti svargaloke ca pūjyate ॥62

Кто придет в Джамбумаргу, куда являются божественные мудрецы и предки, обретет (плод) ашвамедхи и попадет в мир Вишну. Человек, проведший там пять ночей, лишь на шестой раз снова вкушая пищу¹⁴, не встретится впредь со злою участью, достигнет осуществления высшей цели. Покинув же Джамбумаргу, пусть идет в обитель Тандулика – тогда избегнет злой участи, будет принят с почетом в небесном мире.

14 - …лишь на шестой раз снова вкушая пищу… – т. е. постясь по описанному выше (примеч. 6) способу.

(63-66)

agastyasara āsādya pitṛdevārcane rataḥ ।
trirātropoṣito rājannagniṣṭomaphalaṃ labhet ॥63
śākavṛttiḥ phalairvāpi kaumāraṃ vindate padam ।
kaṇvāśramaṃ samāsādya śrījuṣṭaṃ lokapūjitam ॥64
dharmāraṇyaṃ hi tatpuṇyamādyaṃ ca bharatarṣabha ।
yatra praviṣṭamātro vai pāpebhyo vipramucyate ॥65
arcayitvā pitṝndevānniyato niyatāśanaḥ ।
sarvakāmasamṛddhasya yajñasya phalamaśnute ॥66

Кто, радея о почитании богов и предков, достигнет озера Агастьи и пропостится там трое суток, тому, о царь, достается плод агништомы. Придя в чтимую всем миром обитель Канвы¹⁵, куда нисходит (сама богиня) Шри, (паломник), питающийся зеленью или же плодами, достигнет состояния, (обретаемого лишь) обетом девства. От начала (мира) существует та святая роща дхармы, о бык-бхарата! Стоит только войти в нее – и (человек) избавляется от всех грехов! Самообузданный, воздержный в ядении (паломник), воздавши там почести богам и предкам, обретает плод жертвы, (дарующей) исполнение всех желаний.

15 - …обитель Канвы… – Локализована Н. Л. Деем на р. Чамбал, неподалеку от г. Котах в Раджастхане [190, с. 89].

(67-70)

pradakṣiṇaṃ tataḥ kṛtvā yayātipatanaṃ vrajet ।
hayamedhasya yajñasya phalaṃ prāpnoti tatra vai ॥67
mahākālaṃ tato gacchenniyato niyatāśanaḥ ।
koṭitīrthamupaspṛśya hayamedhaphalaṃ labhet ॥68
tato gaccheta dharmajña puṇyasthānamumāpateḥ ।
nāmnā bhadravaṭaṃ nāma triṣu lokeṣu viśrutam ॥69
tatrābhigamya ceśānaṃ gosahasraphalaṃ labhet ।
mahādevaprasādācca gāṇapatyamavāpnuyāt ॥70

Затем, сотворив прадакшину, пускай идет к месту, где низринулся (с неба) Яяти¹⁶, и там получит плод жертвоприношения коня. Затем самообузданный, воздержный в ядении (паломник) пусть следует в Махакалу¹⁷ и там, омывшись в тиртхе Коти, обретет плод жертвоприношения коня. Далее пусть идет, о знаток дхармы, к прославленному в трех мирах святому обиталищу Супруга Умы, называемому Бхадравата¹⁸. И там, приблизившись к Владыке, он обретет плод (дарения) тысячи коров; по милости Махадевы даруется ему (состояние) ганапатья.

16 - …к месту, где низринулся (с неба) Яяти… – Бхардвадж, проанализировавший весь маршрут «Тиртхаятры Пуластьи», эту тиртху не идентифицирует [146, с. 46]; ср., однако, далее в тексте, главы 87, шл. 7 – 12, где местом падения Яяти названа река Пара, совр. Парабати на плато Мальва, один из притоков Чарманвати-Чамбала [274, с. 295]. Таким образом маршрут паломника пока уклоняется от Пушкары на юго-восток.

17 - Махакала (mahākāla) – знаменитый храм Шивы в Удджайини (совр. Уджайн; см. [173, с. 829; 274, с. 521; 146, с. 46]).

18 - …Бхадравата… – Бхардвадж не идентифицирует [146, с. 46], локализация Дея [190, с. 31] сомнительна. Можно предположить тождество Бхадраваты и Бхадратиртхи, которую ПП помещает на берегах Нармады [135, с. 57]. Согласно К. Ч. Джайну, тиртха в Удджайини [240, с. 195].

(71-73)

narmadāmatha cāsādya nadīṃ trailokyaviśrutām ।
tarpayitvā pitṝndevānagniṣṭomaphalaṃ labhet ॥71
dakṣiṇaṃ sindhumāsādya brahmacārī jitendriyaḥ ।
agniṣṭomamavāpnoti vimānaṃ cādhirohati ॥72
carmaṇvatīṃ samāsādya niyato niyatāśanaḥ ।
rantidevābhyanujñāto agniṣṭomaphalaṃ labhet ॥73

Затем, придя к прославленной в трех мирах реке Нармаде, насытив там возлияниями богов и предков¹⁹, получит он плод агништомы. Выйдя к Южному Синдху²⁰, смиривший чувства, блюдущий воздержание (паломник) получит (плод) агништомы и ступит на небесную колесницу²¹. Кто, самообузданный, воздержный в ядении, достигнет реки Чарманвати, тот обретает с соизволения Рантидевы²² плод агништомы.

19 - …насытив там возлияниями богов и предков… – Целью возлияний было «кормление» богов, питаров (предков) и святых мудрецов (риши), поэтому акт возлияния обозначался термином «насыщение» (tarpaṇa). Возлияния входят как обязательный элемент в каждодневную ритуальную практику «дваждырожденных» [342, с. 21 – 28; 330. с. 229 – 231], но считаются особо действенными, если совершаются в какой-либо из тиртх. Паломник совершает возлияния три раза в день. При возлиянии богам воду выливают из сложенных ладоней так, что она стекает по кончикам пальцев; при возлиянии предкам сливают воду с ладони правой руки, пропуская между большим и указательным пальцами (ср. запрет в застольных традициях ряда народов наливать вино, держа кисть правой руки ладонью вверх с наклоном вправо – ранее, возможно, специфический жест заупокойного ритуала); при возлиянии риши вода стекает по запястьям [343, т. 2, г 63].

20 - …к Южному Синдху… – В шл. 71 – 73 перечисляются все основные реки района, по которому проходит маршрут тиртхаятры: Нармада (Нарбада), Южный Синдху (совр. Кали-Синдхи, приток Чамбала; у Гангули -«Роя» и Бхардваджа – «к южному морю») и Чарманвати (Чамбал). Все три реки достижимы в относительной близости от Удджайини.

21 - …ступит на небесную колесницу. – Согласно поверью, благочестивых подвижников после смерти летающая колесница доставляла в мир Индры или другого бога [232, с. 141]; полагали, что колесницу эту можно увидеть в дыме погребального костра.

22 - …с соизволения Рантидевы… – Река Чарманвати, согласно эпической легенде, получила свое имя оттого, что по ней текла кровь, «сок шкуры (carman)» коров, забитых при жертвоприношениях царя Рантидевы (Мбх 12.29.116; ср. [274, с. 363]). Река эта постоянно ассоциируется в индийской литературе с именем Рантидевы (см., напр., [51, с. 265]), поэтому и здесь Рантидева выступает «небесным заступником» паломников, посетивших берега Чарманвати.

(74-76)

tato gaccheta dharmajña himavatsutamarbudam ।
pṛthivyāṃ yatra vai chidraṃ pūrvamāsīdyudhiṣṭhira ॥74
tatrāśramo vasiṣṭhasya triṣu lokeṣu viśrutaḥ ।
tatroṣya rajanīmekāṃ gosahasraphalaṃ labhet ॥75
piṅgātīrthamupaspṛśya brahmacārī jitendriyaḥ ।
kapilānāṃ naravyāghra śatasya phalamaśnute ॥76

Далее пусть проследует он к Арбуде, сыну Химавана²³. Это там, о знаток дхармы Юдхиштхира, открылась некогда в земле дыра!²⁴ Там же (находится) прославленная в трех мирах обитель Васиштхи; кто проведет в ней одну лишь ночь, получит плод дарения тысячи коров. Смиривший чувства, блюдущий воздержание (паломник), омывшись в водах тиртхи Пинга, о муж-тигр, обретает плод (дарения) сотни (коров) «капила»!

23 - …к Арбуде, сыну Химавана. – Гора Абу в Раджастхане, известная своими святынями. Маршрут паломника резко поворачивает на северо-запад.

24 - Это там… открылась некогда в земле дыра! – Подразумевается, вероятно, легенда о том, как Васиштха сотворил из разведенного им в яме на вершине горы костра героя Парамару, призванного отнять у Вишвамитры похищенную им корову Нандини (однако в истории борьбы Васиштхи с Вишвамитрой в Мбх 1.165 Парамара как персонаж отсутствует). Позднее к Парамаре возводили свою родословную некоторые раджпутские кланы [339, с. 112 – 113; 190, с. 10; 312, т. 4, с. 413; 240. с. 325].

(77-80)

tato gaccheta dharmajña prabhāsaṃ lokaviśrutam ।
yatra sannihito nityaṃ svayameva hutāśanaḥ ।
devatānāṃ mukhaṃ vīra analo'nilasārathiḥ ॥77
tasmiṃstīrthavare snātvā śuciḥ prayatamānasaḥ ।
agniṣṭomātirātrābhyāṃ phalaṃ prāpnoti mānavaḥ ॥78
tato gatvā sarasvatyāḥ sāgarasya ca saṅgame ।
gosahasraphalaṃ prāpya svargaloke mahīyate ।
dīpyamāno'gnivannityaṃ prabhayā bharatarṣabha ॥79
trirātramuṣitastatra tarpayetpitṛdevatāḥ ।
prabhāsate yathā somo aśvamedhaṃ ca vindati ॥80

Далее, о знаток дхармы, пусть идет к прославленной в мире Прабхасе²⁵, где неотлучно пребывает сам Вкуситель жертв, глава небожителей Анала, имеющий Анилу своим возничим. Человек, который, блюдя чистоту, властвуя над сознанием, омоется в той превосходнейшей тиртхе, обретет плод агништомы и атиратры. Затем, достигнув места слияния Сарасвати с океаном²⁶, он обретет плод (дарения) тысячи коров, удостоится почестей в небесном мире и всегда с тех пор будет излучать сияние, подобно пламени, о бык-бхарата! Проведя там три ночи и насытив возлияниями богов и предков, воссияет он подобно Соме²⁷ и обретет (плод) ашвамедхи.

25 - …к прославленной в мире Прабхасе… – Маршрут поворачивает на запад. Пуластья начинает перечислять тиртхи Катхиавара. Прабхаса – совр. Сомнатх, тиртха, обладающая особой святостью как место смерти Кришны.

26 - …места слияния Сарасвати с океаном.. – С. М. Бхардвадж ошибочно отождествляет эту «Сарасвати» с одной рекой в Гуджарате, впадающей в Качский Ранн (Пушкара-Сарасвати [146, с. 47]); такая идентификация, как он сам замечает, очень усложняет маршрут. Скорее речь идет о небольшой реке с тем же именем (иначе: Прабхаса-Сарасвати, или Раунакши), на которой стоит Сомнатх (Прабхаса); Кришна, по преданию, испустил дух под деревом, росшим на берегу этой реки [304, с. 869; 190, с. 157, 181].

27 - …воссияет он, подобно Соме… – prabhāsate yathā somaḥ. Глаголом prabhāsate «начинает сиять» подчеркивается этимология названия Прабхаса («Воссияние»), Сравнение относится к мифу о проклятии Сомы (Месяца) Дакшей, под действием которого Сома начал беспрерывно убывать, но, совершив омовение в тиртхе Прабхаса, вновь «воссиял» (Мбх 9.34; ср. [280, с. 472]). Паломничество в Прабхасу предпочтительно было совершать в моменты лунных затмений [190, с. 157].

(81)

varadānaṃ tato gacchettīrthaṃ bharatasattama ।
viṣṇordurvāsasā yatra varo datto yudhiṣṭhira ॥81

Оттуда, о лучший из бхаратов, следует идти к тиртхе Варадана, где некогда Вишну получил дар от Дурвасаса²⁸. Человек, искупавшийся в Варадане, о Юдхиштхира, обретет плод дарения тысячи коров!

28 - …Варадана, где Вишну некогда получил дар от Дурвасаса. – Бхардвадж не идентифицирует. Вероятно, это местность Барада, или Барда, близ г. Порбандар на побережье между Прабхасой и Дваракой (см. карту в кн. [162]). Varadāna означает «дарение» (ср. рядом стоящие слова varo dattaḥ «дан дар»). Дурвасас одарил всякими благами Кришну после того, как подверг жестокому испытанию его смирение (см. Мбх 13.144 [326, с. 275]).

(82-87)

varadāne naraḥ snātvā gosahasraphalaṃ labhet ।
tato dvāravatīṃ gacchenniyato niyatāśanaḥ ।
piṇḍārake naraḥ snātvā labhedbahu suvarṇakam ॥82
tasmiṃstīrthe mahābhāga padmalakṣaṇalakṣitāḥ ।
adyāpi mudrā dṛśyante tadadbhutamarindama ॥83
triśūlāṅkāni padmāni dṛśyante kurunandana ।
mahādevasya sānnidhyaṃ tatraiva bharatarṣabha ॥84
sāgarasya ca sindhośca saṅgamaṃ prāpya bhārata ।
tīrthe salilarājasya snātvā prayatamānasaḥ ॥85
tarpayitvā pitṝndevānṛṣīṃśca bharatarṣabha ।
prāpnoti vāruṇaṃ lokaṃ dīpyamānaḥ svatejasā ॥86
śaṅkukarṇeśvaraṃ devamarcayitvā yudhiṣṭhira ।
aśvamedhaṃ daśaguṇaṃ pravadanti manīṣiṇaḥ ॥87

Оттуда самообузданный, воздержанный в ядении (паломник) пусть идет в Дваравати; человек, омывшийся в Пиндараке²⁹, обретет (плод) щедрей раздачи золота! В тиртхе той, о причастный великой доле, и поныне можно увидеть печатки, меченные знаком лотоса³⁰, – не чудо ли это, о смиритель недругов! А можно увидеть, о потомок Куру, и лотосы со знаком трезубца; поистине, о бык-бхарата, (ощутима) там близость Махадевы! Кто придет к месту слияния Синдху с океаном, кто, властвуя над сознанием, омоется в тиртхе Владыки вод³¹, о бхарата, кто насытит там возлияниями богов, святых мудрецов и предков, о бык-бхарата, тот, воссияв пламенностью духа, обретает мир Варуны! Мудрецы говорят, о Юдхиштхира, что поклонение богу Шанкукарнешваре³² (приносит) десятикратный плод ашвамедхи!

29 - …в Дваравати… в Пиндараке… – Маршрут ведет паломника на северо-запад, вдоль океанского побережья Катхиавара, к легендарной столице Кришны – Дваравати, или Двараке. Пиндарака, о которой Бхардвадж [146, с. 46 – 47] умалчивает, – очевидно, совр. Пиндитиртх к востоку от совр. Двараки, на противоположной стороне полуострова Окхамандал (см. [190, с. 157] и карту в кн. [162]). Здесь, согласно легенде, брахманы прокляли сына Кришны Самбу, что привело к гибели весь род ядавов.

30 - …и поныне можно увидеть печатки, меченные знаком лотоса… – Классифицируя обычные достопримечательности тиртх, Уорд упоминает «особые изображения, оставленные самими богами» [349, т. 2, с. 180]. Поскольку Катхиавар богат археологическими материалами хараппской культуры [309], можно предположить, что упоминаемые «печатки» (mudrā) – это известные оттиски хараппских печатей, рассматриваемые как предметы сверхъестественного происхождения (ср. [271, с. 824]). «Знак лотоса» индийцы эпохи Мбх могли узнавать в так называемой «базе» наиболее часто встречающегося на печатях символа – «штандарта» [54. с. 235 – 236] (некоторые формы «базы» могут действительно являться изображениями лотосов [31, с. 45]). Менее ясно, что определяется далее в тексте как «лотосы со знаком трезубца» – «база» штандарта в сочетании с навершием определенного типа [54, с. 235] или, может быть, в сочетании с рогами – эмблемой верховного бога (эта эмблема, так же как и рогатый головной убор протоиндийских божеств, напоминает по форме трезубец-тришулу, эмблему Шивы в индуизме).

31 - …в тиртхе Владыки вод… – При впадении Инда в океан находилось известное святилище Варуны.

32 - Шанкукарнешвара (śaṅkukarṇeśvara) – эпитет, судя по контексту относящийся к Варуне, культ которого (как божества реки Инд) очень долго удерживался в Синде (см., напр., [293]), и означающий «бог с острыми, торчащими ушами» (или «владыка остроухих»). Вероятно, речь идет о местной ипостаси Варуны, которую гипотетически можно связать с рогатым «верховным богом» Индской цивилизации и прилегающих областей (переход «рогатый» – «звероухий» известен фольклору, как это видно, в частности, по вариантам легенды о Мидасе, иногда возводящейся своими мифологическими корнями именно к этому региону [55, с. 106]). Ср. также рогатую рыбу в мифе о потопе (ШБр 1.1) и «рог акулы» как эмблему Варуны (Варунана) у тамилов [18, с. 339].

(88-91)

pradakṣiṇamupāvṛtya gaccheta bharatarṣabha ।
tīrthaṃ kuruvaraśreṣṭha triṣu lokeṣu viśrutam ।
dṛmīti nāmnā vikhyātaṃ sarvapāpapramocanam ॥88
yatra brahmādayo devā upāsante maheśvaram ।
tatra snātvārcayitvā ca rudraṃ devagaṇairvṛtam ।
janmaprabhṛti pāpāni kṛtāni nudate naraḥ ॥89
dṛmī cātra naraśreṣṭha sarvadevairabhiṣṭutā ।
tatra snātvā naravyāghra hayamedhamavāpnuyāt ॥90
jitvā yatra mahāprājña viṣṇunā prabhaviṣṇunā ।
purā śaucaṃ kṛtaṃ rājanhatvā daivatakaṇṭakān ॥91

Совершив круг прадакшины, о бык-бхарата, следует идти, о первый меж достойнейших потомков Куру, к прославленной в трех мирах, избавляющей от всех грехов тиртхе, что зовется Дрими. Сюда боги во главе с Брахмой (приходят) на поклонение Махешваре. Если человек искупается здесь и воздаст почести Рудре, окруженному сонмами божеств, то снимутся с него все грехи, содеянные от самого рождения. Здесь, о достойнейший из людей, все боги пели хвалу Дрими. Кто искупается тут, о муж-тигр, получит плод жертвоприношения коня. Это здесь, о многомудрый царь, могучий владыка Вишну в давние времена совершил очищение, после того как одолел и умертвил лютых недругов небожителей.

(92-95)

tato gaccheta dharmajña vasordhārāmabhiṣṭutām ।
gamanādeva tasyāṃ hi hayamedhamavāpnuyāt ॥92
snātvā kuruvaraśreṣṭha prayatātmā tu mānavaḥ ।
tarpya devānpitṝṃścaiva viṣṇuloke mahīyate ॥93
tīrthaṃ cātra paraṃ puṇyaṃ vasūnāṃ bharatarṣabha ।
tatra snātvā ca pītvā ca vasūnāṃ sammato bhavet ॥94
sindhūttamamiti khyātaṃ sarvapāpapraṇāśanam ।
tatra snātvā naraśreṣṭha labhedbahu suvarṇakam ॥95

Затем, о знаток дхармы, надлежит идти к прославленному Потоку Васу, ибо посетивший то место обретает плод жертвоприношения коня. Тот человек, о первый среди достойнейших потомков Куру, который, властвуя над своим духом, в том месте искупается, а также насытит возлияниями богов и предков, будет возвеличен в мире Вишну. Есть там, о бык-бхарата, еще одна святая тиртха Васу; кто искупается в ней и изопьет из нее, к тому васу проникаются уважением. Зовется же эта избавляющая от всех грехов (тиртха) «Величайшим из потоков»; кто в ней омоется, о лучший из людей, обретет плод щедрой раздачи золота.

(96-99)

brahmatuṅgaṃ samāsādya śuciḥ prayatamānasaḥ ।
brahmalokamavāpnoti sukṛtī virajā naraḥ ॥96
kumārikāṇāṃ śakrasya tīrthaṃ siddhaniṣevitam ।
tatra snātvā naraḥ kṣipraṃ śakralokamavāpnuyāt ॥97
reṇukāyāśca tatraiva tīrthaṃ devaniṣevitam ।
tatra snātvā bhavedvipro vimalaścandramā yathā ॥98
atha pañcanadaṃ gatvā niyato niyatāśanaḥ ।
pañca yajñānavāpnoti kramaśo ye'nukīrtitāḥ ॥99

Достигнув Брахматунги, благочестивый, блюдущий чистоту, чуждый страстей, властвующий над сознанием человек обретает мир Брахмы. Есть еще тиртха (небесных) дев Шакры, куда являются сиддхи; человек, омывшийся в ней, тотчас же обретает мир Шакры. Есть там и тиртха Ренуки, куда являются боги; омывшись в ней, обретает брахман непорочную белизну месяца. Затем, придя к Пятиречью³³, самообузданный, воздержанный в ядении (паломник) обретает (плод) пяти жертвоприношений, кои по порядку воспеваются (преданием)³⁴.

33 - Пятиречье (pañcanada) – первая идентифицируемая тиртха на всем отрезке пути от устья Инда. Это – совр. Панджнада, река, образуемая слиянием р. Гхара (в которой уже соединены воды Сатледжа и Биаса) и р. Тринаб (соединенный поток рек Рави, Ченаб и Джелам). Панджнадой называется река на участке от слияния Гхары с Тринабом до места впадения объединенного потока в Инд [190, с. 145 – 146].

34 - … обретает (плод) пяти жертвоприношений, кои по порядку воспеваются (преданием). – Речь идет, вероятно, о пяти «великих жертвоприношениях» (mahāyajña), как назывались основные элементы ежедневной ритуальной практики «дваждырожденных»: «обучение – жертвоприношение Брахме, тарпана (возлияния) – жертвоприношение предкам, хома – богам, приношение бали – духам, гостеприимство – жертвоприношение людям» [42, с. 59]. Несомненно, «пять жертвоприношений» упомянуты здесь по ассоциации с названием тиртхи, в котором содержится числительное «пять». Вообще определение «плода» паломничества по ассоциативной связи с семантикой названия тиртхи, его подлинной или ложной этимологией – общее место в «Тиртхаятре». Примечательную аналогию дает «паломнический путеводитель» месопотамской традиции: «Если он пойдет в Лабан, то построит дом (игра слов: labānu означает „делать кирпичи“). Если он пойдет в дом (храм) Семи (ilu Imina-bi „Божественная Седьмица“), то достигнет совершенства (iśallim; объясняется тем, что 7 считалось „числом совершенства“)» [303, с. 12 – 13].

(100-101)

tato gaccheta dharmajña bhīmāyāḥ sthānamuttamam ।
tatra snātvā tu yonyāṃ vai naro bharatasattama ॥100
devyāḥ putro bhavedrājaṃstaptakuṇḍalavigrahaḥ ।
gavāṃ śatasahasrasya phalaṃ caivāpnuyānmahat ॥101

Оттуда, о знаток дхармы, достойнейший из бхаратов, следует идти к превосходнейшему обиталищу Грозной (богини); человек, омывшийся там в (тиртхе) « (материнское) Лоно», становится, о царь, сыном Богини, с телом, (сияющим), как каленый (золотой) браслет³⁵; и обретает он великий плод (дарения) ста тысяч коров.

35 - …к… обиталищу Грозной (богини); человек, омывшийся там в (тиртхе) «(материнское) Лоно», становится… сыном Богини, с телом, (сияющим), как каленый (золотой) браслет… – Заслуживает внимания вагинальная символика тиртхи, не раз проявляющаяся в «Тиртхаятрапарве» (и в средние века – обычная для шактистских pīṭha). Тиртху отождествляют [190, с. 33, 216; 146, с. 47 – 48] с городищем Тахт-и-Бахан в окрестностях Пешавара (ср. [184, с. 71]), где имеется «тиртха Лона» (yonitīrtha) и храм «Грозной богини» (Bhīmadevī), описанный Сюань Цзаном. Если идентификация верна, маршрут паломничества идет от Панджнады прямо на север, вверх по течению Инда. Плод паломничества определен в данном случае постоянным эпитетом Дурги-Гаури taptakāñcanavarṇābhā «цветом (кожи) подобная каленому золоту» [277, с. 357]. Что такое «каленое» золото, неясно; видимо, оно подвергалось какой-то термообработке, придававшей ему, судя по контекстам, особый цвет или блеск.

(102-107)

girimuñjaṃ samāsādya triṣu lokeṣu viśrutam ।
pitāmahaṃ namaskṛtya gosahasraphalaṃ labhet ॥102
tato gaccheta dharmajña vimalaṃ tīrthamuttamam ।
adyāpi yatra dṛśyante matsyāḥ sauvarṇarājatāḥ ॥103
tatra snātvā naraśreṣṭha vājapeyamavāpnuyāt ।
sarvapāpaviśuddhātmā gacchecca paramāṃ gatim ॥104
tato gaccheta maladāṃ triṣu lokeṣu viśrutām ।
paścimāyāṃ tu sandhyāyāmupaspṛśya yathāvidhi ॥105
caruṃ narendra saptārceryathāśakti nivedayet ।
pitṝṇāmakṣayaṃ dānaṃ pravadanti manīṣiṇaḥ ॥106
gavāṃ śatasahasreṇa rājasūyaśatena ca ।
aśvamedhasahasreṇa śreyānsaptārciṣaścaruḥ ॥107

Достигнув прославленной в трех мирах Гиримунджи и совершив там поклонение Праотцу, он обретет плод (дарения) тысячи коров. Оттуда, о знаток дхармы, пусть идет к превосходнейшей тиртхе Вимала; в (водах) ее поныне можно видеть золотых и серебристых рыбок!³⁶ Кто искупается в ней, о достойнейший из людей, обретает (плод) ваджапеи, очищает дух свой от всякой скверны и удостаивается наивысшей участи. Затем пусть идет к прославленной в трех мирах Маладе³⁷. Кто в вечерних сумерках, соблюдая все предписания, омоется в ней и поднесет Семиязыкому столько риса, варенного в масле и молоке, сколько сможет, тот, говорят мудрецы, совершит непреходящее дарение Предкам, о Индра людей. Ибо подношение риса Семиязыкому превосходит сотню ашвамедх, тысячу жертвоприношений раджасуя, (дарение) ста тысяч коров.

36 - … в (водах) ее поныне можно видеть золотых и серебристых рыбок! – Во многих индийских тиртхах рыбы откармливаются и ловля их запрещена; по поверьям, в них воплощается «божественная энергия» вод [173, с. 820; 181, с. 9; 256, с. 21]. Обычай разведения и ритуального кормления священных рыб, живущих в специальном водоеме, известен и у дравидов Южной Индии [337, т. 1, с. 129]. Североиндийский культ священных рыб также считают дравидийским по происхождению [181, с. 9]. Засвидетельствован подобный культ и в Месопотамии (священные «карпы Иштар» в Урфе [60, с. 226 – 227].

37 - Малада – тиртха, но поддающаяся (как и следующая за ней – Вастрапада) достоверной идентификации. С. М. Бхардвадж, работавший по переводу Гангули («Роя»), принимает ошибочное чтение Vaḍava [146, с. 44, 48], в результате чего неверно реконструирует весь дальнейший маршрут вплоть до Винашаны.

(108-115)

tato nivṛtto rājendra vastrāpadamathāviśet ।
abhigamya mahādevamaśvamedhaphalaṃ labhet ॥108
maṇimantaṃ samāsādya brahmacārī samāhitaḥ ।
ekarātroṣito rājannagniṣṭomaphalaṃ labhet ॥109
atha gaccheta rājendra devikāṃ lokaviśrutām ।
prasūtiryatra viprāṇāṃ śrūyate bharatarṣabha ॥110
triśūlapāṇeḥ sthānaṃ ca triṣu lokeṣu viśrutam ।
devikāyāṃ naraḥ snātvā samabhyarcya maheśvaram ॥111
yathāśakti caruṃ tatra nivedya bharatarṣabha ।
sarvakāmasamṛddhasya yajñasya labhate phalam ॥112
kāmākhyaṃ tatra rudrasya tīrthaṃ devarṣisevitam ।
tatra snātvā naraḥ kṣipraṃ siddhimāpnoti bhārata ॥113
yajanaṃ yājanaṃ gatvā tathaiva brahmavālukām ।
puṣpanyāsa upaspṛśya na śocenmaraṇaṃ tataḥ ॥114
ardhayojanavistārāṃ pañcayojanamāyatām ।
etāvaddevikāmāhuḥ puṇyāṃ devarṣisevitām ॥115

Уйдя оттуда, о Индра царей, следует идти затем в Вастрападу; там приближается (паломник) к Махадеве и обретает тем самым плод ашвамедхи. Придя к (горе) Маниману³⁸, о царь, и, проведя там одну лишь ночь, духовно сосредоточенный, блюдущий воздержание (паломник) обретает плод агништомы. Затем, о Индра царей, пусть идет он к прославленной в мире Девике³⁹. Говорят, о бык-бхарата, что именно там появились на свет брахманы⁴⁰. В трех мирах прославлена Девика как обиталище Держателя трезубца; человек, искупавшийся в ней, воздавший почести Махешваре и поднесший, сколько сможет, вареного риса, о бык-бхарата, получает плод жертвенного обряда, приносящего исполнение всех желаний. Есть там и тиртха Рудры Камакхья⁴¹, куда наведываются божественные мудрецы; человек, искупавшийся в ней, тотчас же достигает высшей цели, о бхарата! Кто, придя к Яджане, Йаджане⁴² и Брахмавалуке, омоется там и совершит приношение цветов, тот никогда не узнает смертной тоски! В ширину – пол-йоджаны, в длину – пять йоджан; вот какова, говорят, святая Девика, посещаемая божественными мудрецами.

38 - Маниман – согласно Ф. Парджитеру, горный хребет, замыкающий с юга Кашмирскую долину (Пир-Панджал?) [274. с. 370].

39 - Девика – совр. р. Диг, небольшой приток р. Рави, на котором стоит город Мултан [190, с. 55; 274, с. 292]. Маршрут резко отклоняется на юго-запад, что предполагает, возможно, прадакшину вокруг всей западной части Пенджаба.

40 - Говорят… что именно там появились на свет брахманы. – «Тиртхаятра» упоминает ничтожно малое количество тиртх на огромной территории Северо-Запада, что может свидетельствовать о культурной отчужденности этих областей в период ее создания. Вместе с тем, как видно из данной шлоки (ср. также Мбх 1.90; 3.35.10), сохранялись еще воспоминания о былом обитания предков индоариев в Пенджабе (см. [26, с. 58]).

41 - Камакхья – тиртха на р. Девика [190. с. 86].

42 - …к Яджане, Йаджане… – Посредством такой транслитерации мыпытаемся как-то отразить различие между долготой и краткостью первого гласного в словах yajana, yājana. Из контекста ясно, что тиртхи лежат на реке Девика или в ее окрестностях, образующих сакральную территорию – «кшетру».

(116-119)

tato gaccheta dharmajña dīrghasatraṃ yathākramam ।
yatra brahmādayo devāḥ siddhāśca paramarṣayaḥ ।
dīrghasatramupāsante dakṣiṇābhiryatavratāḥ ॥116
gamanādeva rājendra dīrghasatramarindama ।
rājasūyāśvamedhābhyāṃ phalaṃ prāpnoti mānavaḥ ॥117
tato vinaśanaṃ gacchenniyato niyatāśanaḥ ।
gacchatyantarhitā yatra marupṛṣṭhe sarasvatī ।
camase ca śivodbhede nāgodbhede ca dṛśyate ॥118
snātvā ca camasodbhede agniṣṭomaphalaṃ labhet ।
śivodbhede naraḥ snātvā gosahasraphalaṃ labhet ॥119

Оттуда, о знаток дхармы, следует по порядку идти к Диргхасатре; здесь, связавши себя обетами, боги во главе с Брахмой, сиддхи и величайшие из святых мудрецов отправляют долгую сатру⁴³ с обильной раздачей даров. Стоит только прийти в Диргхасатру, о Индра царей, смиритель недругов, – и получает человек разом плод раджасуи и ашвамедхи. Затем самообузданный, воздержанный в ядении (паломник) должен идти в Винашану⁴⁴; там Сарасвати, протекая незримо по груди Меру, (вдруг) является взору источниками Чамаса, Шива и Нага⁴⁵. Искупавшийся в источнике Чамаса получает плод агништомы; искупавшись в источнике Шива, получает человек плод (дарения) тысячи коров; искупавшись в источнике Нага, человек обретает мир нагов.

43 - …к Диргхасатре… отправляют долгую сатру… – Название Диргхасатра и означает «долгая сатра». Тиртха упоминается также в ПП [135, с. 115].

44 - Винашана (Vināśana) – букв, «(место) исчезновения», местность в Восточном Раджастхане, к западу от совр. г. Сирса. Здесь священная река Сарасвати (Сарсути), некогда пересекавшая Раджастхан и впадавшая в Качский Ранн, теряется в песках пустыни [292, с. 49 – 76; 314, с. 67 – 69]. См. также Мбх 9.35.1.

45 - Чамаса, Шива и Нага – тиртхи в окрестностях Винашаны, где Сарасвати как бы вновь выходит на поверхность в виде источников или озер [135, с. 82]. Об источнике Чамаса см. Мбх 9.34.78 – 79.

(120-122)

nāgodbhede naraḥ snātvā nāgalokamavāpnuyāt ।
śaśayānaṃ ca rājendra tīrthamāsādya durlabham ।
śaśarūpapraticchannāḥ puṣkarā yatra bhārata ॥120
sarasvatyāṃ mahārāja anu saṃvatsaraṃ hi te ।
snāyante bharataśreṣṭha vṛttāṃ vai kārttikīṃ sadā ॥121
tatra snātvā naravyāghra dyotate śaśivatsadā ।
gosahasraphalaṃ caiva prāpnuyādbharatarṣabha ॥122

Труднодоступна, о Индра царей, тиртха Шашаяна⁴⁶, где озера залиты лунным светом, где неизменно, из года в год, как только наступит день полнолуния в месяце карттика, (паломники) совершают омовение в Сарасвати, о великий царь, достойнейший бхарата! Тот, кто придет и искупается здесь, о муж-тигр, начнет излучать сияние, как сам Несущий (знак) зайца; он обретет также плод (дарения) тысячи коров, о бык-бхарата!

46 - Шашаяна. – Название означает «Путь зайца» и как-то связано с эпитетом Месяца-Сомы śaśivat, śaśāṅka «Несущий знак зайца».

(123-129)

kumārakoṭimāsādya niyataḥ kurunandana ।
tatrābhiṣekaṃ kurvīta pitṛdevārcane rataḥ ।
gavāmayamavāpnoti kulaṃ caiva samuddharet ॥123
tato gaccheta dharmajña rudrakoṭiṃ samāhitaḥ ।
purā yatra mahārāja ṛṣikoṭiḥ samāhitā ।
praharṣeṇa ca saṃviṣṭā devadarśanakāṅkṣayā ॥124
ahaṃ pūrvamahaṃ pūrvaṃ drakṣyāmi vṛṣabhadhvajam ।
evaṃ samprasthitā rājannṛṣayaḥ kila bhārata ॥125
tato yogeṣvareṇāpi yogamāsthāya bhūpate ।
teṣāṃ manyupraṇāśārthamṛṣīṇāṃ bhāvitātmanām ॥126
sṛṣṭā koṭistu rudrāṇāmṛṣīṇāmagrataḥ sthitā ।
mayā pūrvataraṃ dṛṣṭa iti te menire pṛthak ॥127
teṣāṃ tuṣṭo mahādeva ṛṣīṇāmugratejasām ।
bhaktyā paramayā rājanvaraṃ teṣāṃ pradiṣṭavān ।
adya prabhṛti yuṣmākaṃ dharmavṛddhirbhaviṣyati ॥128
tatra snātvā naravyāghra rudrakoṭyāṃ naraḥ śuciḥ ।
aśvamedhamavāpnoti kulaṃ caiva samuddharet ॥129

Придя в Кумаракоти, о потомок Куру, самообузданный, радеющий о почитании богов и предков (паломник) пусть там совершит омовение; тем обретет он (плод обряда) гавамая и вознесет (над погибелью) свой род. Затем, о знаток дхармы, пусть идет он, духовно сосредоточенный, в Рудракоти; некогда здесь коти духовно сосредоточенных святых мудрецов, о великий царь, преисполнились ликования, чая лицезрение Бога. «Я первый, я первый увижу Быкознаменного!» – с (криками) порывались святые мудрецы вперед, о царь-бхарата! И тогда, о владыка земли, дабы предотвратить вспышку гнева между теми, выявившими свое (истинное) «Я» святыми мудрецами, Властитель йоги, прибегнув к ее чарам, сотворил коти Рудр, представших (каждому) святому мудрецу по отдельности⁴⁷, так что каждый из них думал: «Я раньше прочих увидел!» Безграничная любовь, проявленная теми, наделенными грозным духовным пылом святыми мудрецами, приятна была Махадеве, и дал он им, о царь, такой дар: «Отныне и впредь возрастать вашей дхарме!» Тот человек, о муж-тигр, кто, блюдя чистоту, омоется в Рудракоти, получит (плод) ашвамедхи и вознесет (над погибелью) свой род!

47 - …сотворил коти Рудр, представших (каждому) …мудрецу по отдельности… – Наиболее известным случаем использования этого мотива является знаменитый танец Кришны с пастушками, когда посредством волшебства он размножил свой облик, так что каждая пастушка думала, будто бог танцует только с ней [195, т. 10, с. 150].

(130-133)

tato gaccheta rājendra saṅgamaṃ lokaviśrutam ।
sarasvatyā mahāpuṇyamupāsante janārdanam ॥130
yatra brahmādayo devā ṛṣayaḥ siddhacāraṇāḥ ।
abhigacchanti rājendra caitraśuklacaturdaśīm ॥131
tatra snātvā naravyāghra vindedbahu suvarṇakam ।
sarvapāpaviśuddhātmā brahmalokaṃ ca gacchati ॥132
ṛṣīṇāṃ yatra satrāṇi samāptāni narādhipa ।
satrāvasānamāsādya gosahasraphalaṃ labhet ॥133

Оттуда следует, о Индра царей, идти к исполненному святости, прославленному в мире месту слияния Сарасвати⁴⁸. Там творят поклонение Джанардане. Боги во главе с Брахмой, святые мудрецы, сиддхи и чараны приходят сюда, о Индра царей, в четырнадцатый день светлой половины месяца чайтра. Кто искупается здесь, о муж-тигр, получит (плод) щедрой раздачи золота, очищается дух его от всех грехов и идет он в мир Брахмы. Здесь, о владыка людей, святые мудрецы довели до конца свои сатры; кто придет к Сатравасане, получит плод (дарения) тысячи коров!

48 - …к …месту слияния Сарасвати… – Поскольку маршрут воображаемого паломника определенно идет вдоль Сарасвати на восток, от Винашаны к Курукшетре, перевод К. М. Гангули «место, где Сарасвати сливается с океаном» [268, с. 181] неприемлем. Скорее всего речь идет о месте впадения в Сарасвати одной из других рек (напр., Гхаггар или Марканда, древняя Аруна).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восьмидесятая глава.

ГЛАВА 81

(1-7)

pulastya uvāca ।
tato gaccheta rājendra kurukṣetramabhiṣṭutam ।
pāpebhyo vipramucyante tadgatāḥ sarvajantavaḥ ॥1
kurukṣetraṃ gamiṣyāmi kurukṣetre vasāmyaham ।
ya evaṃ satataṃ brūyātso'pi pāpaiḥ pramucyate ॥2
tatra māsaṃ vasedvīra sarasvatyāṃ yudhiṣṭhira ।
yatra brahmādayo devā ṛṣayaḥ siddhacāraṇāḥ ॥3
gandharvāpsaraso yakṣāḥ pannagāśca mahīpate ।
brahmakṣetraṃ mahāpuṇyamabhigacchanti bhārata ॥4
manasāpyabhikāmasya kurukṣetraṃ yudhiṣṭhira ।
pāpāni vipraṇaśyanti brahmalokaṃ ca gacchati ॥5
gatvā hi śraddhayā yuktaḥ kurukṣetraṃ kurūdvaha ।
rājasūyāśvamedhābhyāṃ phalaṃ prāpnoti mānavaḥ ॥6
tato macakrukaṃ rājandvārapālaṃ mahābalam ।
yakṣaṃ samabhivādyaiva gosahasraphalaṃ labhet ॥7

Пуластья сказал:
Оттуда следует идти, о Индра царей, на прославленное Поле Куру; все живые существа, стоит только прийти туда, избавляются от грехов. Даже тот, что лишь твердит постоянно: «Я пойду на Поле Куру! Я буду жить на Поле Куру!»⁴⁹ – все равно избавляется от грехов! Там, у (берегов) Сарасвати, на святейшем поле Брахмы, куда являются боги во главе с Брахмой, святые мудрецы, о отважный Юдхиштхира, сиддхи, чараны, гандхарвы, апсары, якши и змеи, надлежит прожить месяц, о бхарата, владыка земли! У того, кто лишь обратит с любовью помыслы свои к Полю Куру, уничтожатся все грехи и пойдет он в мир Брахмы. Тот человек, кто, исполнен веры, придет на Поле Куру, обретет, о потомок Куру, разом плод раджасуи и ашвамедхи. Затем, о царь, тот, кто почтительно поприветствует многомощного якшу Мачакруку, стража ворот⁵⁰, обретет плод (дарения) тысячи коров!

49 - Поле Куру (иногда также «Поле дхармы» или «Поле Брахмы») – Курукшетра, священная земля индуизма, лежащая между реками Сарасвати (Сарсути) и Дришадвати (Читанг); имя получила в честь царя Куру, который, по преданиям, совершал тут обряды или подвижничал. На этой небольшой территории сосредоточено огромное число (согласно традиции – 360) тиртх и храмов. Перечислению тиртх «Поля Куру» посвящена вся 81-я глава. Отождествление упоминаемых здесь тиртх с современными святынями Курукшетры представляет немалые трудности (С. М. Бхардвадж счел эту задачу вообще невыполнимой [146, с. 49]); мусульманские завоеватели неоднократно опустошали Курукшетру [125, с. 117 – 122], и в результате местонахождение большинства тиртх было забыто; лишь впоследствии они были восстановлены, согласно легенде – неким странствующим аскетом, который получил соответствующее откровение во сне [186, с. 90]. Но надеяться все же на возможность преемственности местных культовых традиций позволяет наличие археологических остатков глубокой древности на территории некоторых тиртх, а также сообщение ряда источников о том, что, восстанавливая в XV – XVI вв. опустошенные святые места, индуисты широко использовали древние «паломнические тексты»: тиртхаятры и махатмьи [319, с. 339]. Сопоставляя данные Мбх с описанием Курукшетры у А. Каннингхэма [186, с. 86 – 106, табл. 26], удается отождествить некоторые древние тиртхи с современными тиртхами или селениями, но, к сожалению, А. Каннингхэм часто не указывает точного местонахождения последних. Все тиртхи Курукшетры, которые удается локализовать хотя бы гипотетически, отмечены ниже в комментарии. Представляется возможным даже наметить в общих чертах направление маршрута паломника по тиртхам Курукшетры (см. ниже, примеч. 120, а также карту 2).

50 - …якшу Мачакруку, стража ворот… – В тексте упоминаются всего четверо «врат Курукшетры» (см. далее, шл. 13, 19 – 20, 171, 178). Каннингхэм полагал, что эти «врата» лежат на промежуточных направлениях (юго-запад, северо-восток и т. д.), т. е. как бы находятся на «углах» площади, имеющей форму прямоугольника [185, с. 215 – 216]; однако, по нашему убеждению, «врата Курукшетры» ориентированы по основным сторонам света. Именно по основным направлениям располагались ворота древнеиндийских городов и статуи «стражей ворот» (дварапал) в храмах; основные направления являются ориентирами в большинстве индийских ритуалов, причем обычно участник обряда приближается к сакральному объекту с юга, а движение в сакральном пространстве начинается с южной его точки (см., напр., [260, т. 3, с. 677 – 684]). Поэтому тиртха «якши Мачакруки» – очевидно, вопреки мнению А. Каннингхэма [185, с. 216; 186, с. 89], не юго-восточные, а южные «врата» Курукшетры. В новое время пруд, посвященный якше Мачакруке, находился в деревне Синкх [186, с. 89 – 90], но следует учитывать небезосновательное мнение самого Каннингхэма, что территория Курукшетры была сильно расширена на юг (и на запад) уже в новое время, с тем чтобы часть священной земли оказалась во владениях соседнего княжества Джхинд [185, с. 216]. В древности «врата Мачакруки» должны были находиться много севернее, на другой стороне Дришадвати и ближе к основному скоплению тиртх.

(8-12)

tato gaccheta dharmajña viṣṇoḥ sthānamanuttamam ।
satataṃ nāma rājendra yatra sannihito hariḥ ॥8
tatra snātvārcayitvā ca trilokaprabhavaṃ harim ।
aśvamedhamavāpnoti viṣṇulokaṃ ca gacchati ॥9
tataḥ pāriplavaṃ gacchettīrthaṃ trailokyaviśrutam ।
agniṣṭomātirātrābhyāṃ phalaṃ prāpnoti mānavaḥ ॥10
pṛthivyāstīrthamāsādya gosahasraphalaṃ labhet ।
tataḥ śālūkinīṃ gatvā tīrthasevī narādhipa ।
daśāśvamedhike snātvā tadeva labhate phalam ॥11
sarpadarvīṃ samāsādya nāgānāṃ tīrthamuttamam ।
agniṣṭomamavāpnoti nāgalokaṃ ca vindati ॥12

Далее следует идти, о знаток дхармы, к величайшему обиталищу Вишну; зовется оно Сатата, о Индра царей, и там (постоянно) присутствует Хари. Тот, кто омоется там и воздаст почитание Хари, устроителю тройственной вселенной, получит (плод) ашвамедхи и пойдет в мир Вишну. Затем должно идти к знаменитой в тройственном мире тиртхе Париплава; там обретает человек плод агништомы и атиратры. Кто достигнет тиртхи (богини) Притхиви, обретет плод (дарения) тысячи коров. Затем, о владыка людей, придя в Шалукини и омывшись в (купальне) Десяти ашвамедх⁵¹, получает паломник плод, соответствующий (ее названию). Кто посетит величайшую тиртху нагов Сарпадеви⁵², получит (плод) агништомы и пойдет в мир нагов.

51 - …в Шалукини… в (купальне) Десяти ашвамедх… – Тиртха Десяти ашвамедх недавно существовала в деревне Салон на юге Курукшетры.

52 - …тиртху нагов Сарпадеви… – Две «змеиные» тиртхи (Сарпадарпа и Нагадаман) находятся, по Каннингхэму, в деревне Сапхидан (Сафидон) на крайнем юге Курукшетры ([186, с. 104]; см. также [235, т. 21, с. 349; 122, с. 21 – 22; 124, с. 26]). Возможно, что все упомянутые до сих пор тиртхи при расширении территории Курукшетры были перенесены за Дришадвати.

(13-16)

tato gaccheta dharmajña dvārapālaṃ tarantukam ।
tatroṣya rajanīmekāṃ gosahasraphalaṃ labhet ॥13
tataḥ pañcanadaṃ gatvā niyato niyatāśanaḥ ।
koṭitīrthamupaspṛśya hayamedhaphalaṃ labhet ।
aśvinostīrthamāsādya rūpavānabhijāyate ॥14
tato gaccheta dharmajña vārāhaṃ tīrthamuttamam ।
viṣṇurvārāharūpeṇa pūrvaṃ yatra sthito'bhavat ।
tatra snātvā naravyāghra agniṣṭomaphalaṃ labhet ॥15
tato jayantyā rājendra somatīrthaṃ samāviśet ।
snātvā phalamavāpnoti rājasūyasya mānavaḥ ॥16

Затем, о знаток дхармы, надлежит идти к стражу ворот Тарантуке⁵³; кто проведет там одну лишь ночь, получит плод (дарения) тысячи коров. Оттуда придя в Пятиречье⁵⁴, самообузданный, воздержанный в ядении (паломник), омывшись в тиртхе Коти, обретает плод жертвоприношения коня. Красавцем станет тот, кто достигнет тиртхи Ашвинов⁵⁵. Оттуда пусть идет, о знаток дхармы, к превосходнейшей тиртхе Вараха, где некогда, приняв образ вепря, обитал сам Вишну⁵⁶; кто искупается в ней, о муж-тигр, получит плод агништомы. Затем, о Индра царей, должно посетить тиртху Сомы, что на Джаянти. Человек, омывшийся в ней, обретает плод раджасуи. Тот же, кто омоется в Экахансе⁵⁷, получает плод (дарения) тысячи коров.

53 - …к стражу ворот Тарантуке… – «Врата», охраняемые якшей Тарантукой, отмечали, видимо, западный предел распространения тиртх Курукшетры вдоль Сарасвати. В новое время западные «врата» находились в селении Бер, или Бахер (см. карту), где имелся «пруд якши». Однако сюда они были перенесены скорее всего при позднейшем расширении территории Курукшетры. Некоторые информаторы еще во времена Каннингхэма помещали подлинные «врата Тарантуки» на Сарасвати всего лишь в нескольких километрах к западу от Притхудаки-Пехоа [185, с 215].

54 - Пятиречье (pañcanāda) – здесь: тиртха на Курукшетре.

55 - Красавцем станет тот, кто достигнет тиртхи Ашвинов. – Связь между названием тиртхи и «плодом» ее посещения основана на вере в способность Ашвинов наделять красотой и возвращать молодость; см. легенду о Чьяване далее в тексте, главы 123 (ср. [232, с. 169; 204, с. 57 – 64]).

56 - …к… тиртхе Вараха. где некогда, приняв образ вепря, обитал сам Вишну… – На Курукшетре существовало несколько тиртх, посвященных аватаре Вишну в образе вепря (varāha) [186, с. 98; 124, с. 18].

57 - Экаханса – совр. Дхундхи (?) [186, с. 99].

(17-23)

ekahaṃse naraḥ snātvā gosahasraphalaṃ labhet ।
kṛtaśaucaṃ samāsādya tīrthasevī kurūdvaha ।
puṇḍarīkamavāpnoti kṛtaśauco bhavennaraḥ ॥17
tato muñjavaṭaṃ nāma mahādevasya dhīmataḥ ।
tatroṣya rajanīmekāṃ gāṇapatyamavāpnuyāt ॥18
tatraiva ca mahārāja yakṣī lokapariśrutā ।
tāṃ cābhigamya rājendra puṇyāṁllokānavāpnuyāt ॥19
kurukṣetrasya taddvāraṃ viśrutaṃ bharatarṣabha ।
pradakṣiṇamupāvṛtya tīrthasevī samāhitaḥ ॥20
sammite puṣkarāṇāṃ ca snātvārcya pitṛdevatāḥ ।
jāmadagnyena rāmeṇa āhṛte vai mahātmanā ।
kṛtakṛtyo bhavedrājannaśvamedhaṃ ca vindati ॥21
tato rāmahradāngacchettīrthasevī narādhipa ।
yatra rāmeṇa rājendra tarasā dīptatejasā ।
kṣatramutsādya vīryeṇa hradāḥ pañca niveśitāḥ ॥22
pūrayitvā naravyāghra rudhireṇeti naḥ śrutam ।
pitarastarpitāḥ sarve tathaiva ca pitāmahāḥ ।
tataste pitaraḥ prītā rāmamūcurmahīpate ॥23

Паломник, достигший Криташаучи, о потомок Куру, (навсегда) очищается и обретает (плод жертвы) пундарика. Еще есть Мунджавата, (тиртха) премудрого Махадевы; кто проведет в ней одну лишь ночь, достигает (состояния) ганапатья. Там же есть, о великий царь, и прославленная в мире якшини; кто к ней приблизится, о Индра царей, обретает святые миры. То место зовется вратами Поля Куру⁵⁸, о бык-бхарата; (пусть) духовно сосредоточенный паломник обойдет его по кругу прадакшины. Омывшись, почтив богов и предков в той (тиртхе), что устроена самим великим духом Рамой Джамадагньей и святостью равна Пушкарам, он достигнет осуществления своей цели и получит (плод) ашвамедхи, о царь! Пусть оттуда, владыка людей, паломник следует к прудам Рамы. Здесь, о Индра царей, Рама, после того как силой, доблестью и пламенной мощью духа истребил кшатру, устроил пять прудов⁵⁹. Слыхали мы, будто наполнил он их кровью (кшатриев), о муж-тигр! Так он насытил всех своих предков и прародителей; они же, довольные, сказали ему, о владыка земли:

58 - Там же есть… якшини… То место зовется вратами Поля Куру… – Т. е., стражем третьих «врат» Курукшетры выступает якшини (ж. р. от «якша»). Ее тиртха, очевидно, очень близка или тождественна «Прудам Рамы», упоминаемым в этом же абзаце перевода. В новое время на Курукшетре имелось несколько тиртх с названием «Пруды Рамы» (Rāmahradāḥ), из которых одна была вынесена на крайний юго-запад (сел. Рамрай [185, с. 215 – 216; 186, с. 91]). По нашему мнению, «врата якшини» являлись северными вратами Курукшетры и находились, так же как и Пруды Рамы, на территории совр. г. Тханесара.

59 - Здесь… Рама, после того как… истребил кшатру, устроил пять прудов. – Имеется в виду легенда об истреблении кшатриев Рамой Джама-дагньей из рода Бхригу, исключительно популярная у «бхригуидов» (бхаргавов) – брахманских «редакторов» Мбх [332, с. 293]. С восхваления Курукшетры и ее центрального святилища – Прудов Рамы – практически начинается Мбх (см. Мбх 1.1.11 – 12; 2.1 – 10). Не исключено, что ассимиляция брахманской традицией героических преданий о битве на Поле Куру была в немалой мере мотивирована стремлением «бхаргавов» увеличить приток паломников к контролируемой ими тиртхе – Прудам Рамы Бхаргавы.Местной традицией на Курукшетре эта легенда прямо связывается только с одним из объектов, носящих имя Пруды Рамы: священным озером на территории совр. г. Тханесара [185, с. 213; 235, т. 16, с. 55; 190, с. 166; 122, с. 6]. Под названием Śaryaṇavant, Śaryaṇavata оно известно уже РВ; с ним связаны многочисленные легенды (о Дадхичи, Пуруравасе и Урваши, Куру [190, с. 166; 122, с. 6 – 7; 124, с. 34 – 35]). Город Тханесар (санскр. Sthāṇveśvara, Sthāṇvīśvara) в Мбх не упоминается; очевидно, в ту эпоху он еще не существовал (ср. [70, с. 177]). Однако ряд тиртх, которые ныне находятся на территории Тханесара, в «Тиртхаятре» перечислены в прямой последовательности, как расположенные в одной местности, по соседству с Прудами Рамы (см. далее в данной главе, шл. 141 – 162, примеч. 106 и сл.).

(24)

rāma rāma mahābhāga prītāḥ sma tava bhārgava ।
anayā pitṛbhaktyā ca vikrameṇa ca te vibho ।
varaṃ vṛṇīṣva bhadraṃ te kimicchasi mahādyute ॥24

«О Рама, Рама, причастный великой доле! Мы довольны тобой, твоей доблестью и такою любовью к предкам, могучий Бхаргава! Благо тебе, осиянный величием! Выбирай дар, какой пожелаешь!»

(25-27)

evamuktaḥ sa rājendra rāmaḥ praharatāṃ varaḥ ।
abravītprāñjalirvākyaṃ pitṝnsa gagane sthitān ॥25
bhavanto yadi me prītā yadyanugrāhyatā mayi ।
pitṛprasādādiccheyaṃ tapasāpyāyanaṃ punaḥ ॥26
yacca roṣābhibhūtena kṣatramutsāditaṃ mayā ।
tataśca pāpānmucyeyaṃ yuṣmākaṃ tejasā hyaham ।
hradāśca tīrthabhūtā me bhaveyurbhuvi viśrutāḥ ॥27

На эти слова, о Индра царей, наилучший средь воителей Рама, сложив почтительно руки, отвечал парившим в воздухе предкам: «Почтенные, если вы довольны мною, если оказываете мне такую честь, то я хотел бы по милости вашей, о предки, вновь насладиться подвижничеством! Обуянный гневом, истребил я породу кшатриев; да очистит меня ваш духовный пыл от этого греха! Пруды же мои да станут тиртхами, да пойдет о них слава по всей земле!»

(28-31)

etacchrutvā śubhaṃ vākyaṃ rāmasya pitarastadā ।
pratyūcuḥ paramaprītā rāmaṃ harṣasamanvitāḥ ॥28
tapaste vardhatāṃ bhūyaḥ pitṛbhaktyā viśeṣataḥ ।
yacca roṣābhibhūtena kṣatramutsāditaṃ tvayā ॥29
tataśca pāpānmuktastvaṃ karmabhiste ca pātitāḥ ।
hradāśca tava tīrthatvaṃ gamiṣyanti na saṃśayaḥ ॥30
hradeṣveteṣu yaḥ snātvā pitṝnsantarpayiṣyati ।
pitarastasya vai prītā dāsyanti bhuvi durlabham ।
īpsitaṃ manasaḥ kāmaṃ svargalokaṃ ca śāśvatam ॥31

Услышав от Рамы столь прекрасные речи, умиленные, преисполненные ликования предки ему сказали: «Будет вновь возрастать твой тапас, прежде всего – благодаря любви твоей к предкам. От того же греха, что истребил ты в порыве гнева породу кшатриев, отныне ты избавлен. Ведь они потерпели по деяниям своим. Пруды же твои непременно обретут достоинство тиртх! Тому, кто омоется в них и насытит (возлияниями) предков, даруют они, довольные, исполнение заветного желания сердца, столь трудно на этой земле утолимого, а также вечный небесный мир!»

(32-33)

evaṃ dattvā varānrājanrāmasya pitarastadā ।
āmantrya bhārgavaṃ prītāstatraivāntardadhustadā ॥32
evaṃ rāmahradāḥ puṇyā bhārgavasya mahātmanaḥ ।
snātvā hradeṣu rāmasya brahmacārī śubhavrataḥ ।
rāmamabhyarcya rājendra labhedbahu suvarṇakam ॥33

Наделив Раму этими дарами, о царь, довольные предки распрощались с Бхаргавой и, не сходя с места, исчезли. Вот каковы священные пруды Рамы, великого духом Бхаргавы; тот брахмачарин, свершитель дивных обетов, о Индра царей, кто омоется в прудах Рамы и воздаст здесь почести Раме, обретает (плод) щедрой (раздачи) золота.

(34-40)

vaṃśamūlakamāsādya tīrthasevī kurūdvaha ।
svavaṃśamuddharedrājansnātvā vai vaṃśamūlake ॥34
kāyaśodhanamāsādya tīrthaṃ bharatasattama ।
śarīraśuddhiḥ snātasya tasmiṃstīrthe na saṃśayaḥ ।
śuddhadehaśca saṃyāti śubhāṁllokānanuttamān ॥35
tato gaccheta rājendra tīrthaṃ trailokyaviśrutam ।
lokā yatroddhṛtāḥ pūrvaṃ viṣṇunā prabhaviṣṇunā ॥36
lokoddhāraṃ samāsādya tīrthaṃ trailokyaviśrutam ।
snātvā tīrthavare rājaṁllokānuddharate svakān ।
śrītīrthaṃ ca samāsādya vindate śriyamuttamām ॥37
kapilātīrthamāsādya brahmacārī samāhitaḥ ।
tatra snātvārcayitvā ca daivatāni pitṝṃstathā ।
kapilānāṃ sahasrasya phalaṃ vindati mānavaḥ ॥38
sūryatīrthaṃ samāsādya snātvā niyatamānasaḥ ।
arcayitvā pitṝndevānupavāsaparāyaṇaḥ ।
agniṣṭomamavāpnoti sūryalokaṃ ca gacchati ॥39
gavāmbhavanamāsādya tīrthasevī yathākramam ।
tatrābhiṣekaṃ kurvāṇo gosahasraphalaṃ labhet ॥40

Достигнув Ваншамулаки, омывшись в Ваншамулаке⁶⁰, паломник, о царь, потомок Куру, возносит (над погибелью) свой род. Кто достигнет тиртхи Каяшодхана⁶¹ и омоется в той тиртхе, о достойнейший из бхаратов, тот, достоверно известно, становится чист телом, а чистый телом идет в прекраснейшие, наивысшие миры. Оттуда, о Индра царей, следует идти к прославленной в тройственном мире тиртхе, где некогда всемогущий Вишну извлек (из пучины) вселенную. Достигнув прославленной в тройственном мире тиртхи Локоддхара⁶², омывшись в той прекраснейшей из тиртх, (паломник) возносит (над бездною) собственные (посмертные) миры. А кто достигнет тиртхи (богини) Шри⁶³, обретет несказанное счастье. Достигнув тиртхи Капила, омывшись там, воздав почести богам и предкам, духовно сосредоточенный брахмачарин обретает плод (дарения) тысячи коров «капила». Придя в тиртху Сурьи, омывшись там, почтив богов и предков, властный над своим сознанием, всецело приверженный посту, (паломник) обретает (плод) агништомы и идет в мир Сурьи. Далее, по порядку, прибыв в Гавамбхавану⁶⁴, паломник, омывшийся в ней, получает плод (дарения) тысячи коров.

60 - Ваншамулака – совр. Бансамула Тиртх в сел. Барасола (?) [186, с. 98].

61 - Каяшодхана – возможно, Каясодхан Тиртх в сел. Касойян (?) [186, с. 100]. Название означает «очищающая тело», отсюда и «плод» посещения.

62 - … где некогда… Вишну извлек (из пучины) вселенную… Локоддхара… – Имеется в виду миф о том, как Вишну в образе вепря, зацепив землю клыком, извлек ее на поверхность после того, как она провалилась в подземный мир [232, с. 210]. Название тиртхи означает «поднятие мира», чем обусловлен и «плод» посещения тиртхи: паломник «возносит (над бездною) собственные (посмертные) миры», т. е. получает более высокие миры, чем те, что были им заслужены прежде. Ср. у Каннингхэма [186, с. 100] тиртху в сел. Лодхара (?).

63 - Тиртха (богини) Шри – существовала в сел. Косан (?) [186, с. 100].

64 - Гавамбхавана – в новое время тиртха в сел. Гохана (?) [186, с. 100].

(41-45)

śaṅkhinīṃ tatra āsādya tīrthasevī kurūdvaha ।
devyāstīrthe naraḥ snātvā labhate rūpamuttamam ॥41
tato gaccheta rājendra dvārapālamarantukam ।
tasya tīrthaṃ sarasvatyāṃ yakṣendrasya mahātmanaḥ ।
tatra snātvā naro rājannagniṣṭomaphalaṃ labhet ॥42
tato gaccheta dharmajña brahmāvartaṃ narādhipa ।
brahmāvarte naraḥ snātvā brahmalokamavāpnuyāt ॥43
tato gaccheta dharmajña sutīrthakamanuttamam ।
yatra sannihitā nityaṃ pitaro daivataiḥ saha ॥44
tatrābhiṣekaṃ kurvīta pitṛdevārcane rataḥ ।
aśvamedhamavāpnoti pitṛlokaṃ ca gacchati ॥45

Посетив там также Шанкхини, о потомок Куру, и омывшись в тиртхе Богини, наделяется паломник несказанной красотой⁶⁵. Оттуда, о Индра царей, пусть идет к стражу ворот Арантуке; человек, искупавшийся в (лежащей) на Сарасвати тиртхе того великого духом Индры якшей⁶⁶, обретает плод агништомы, о царь! Оттуда, о знаток дхармы, владыка людей, следует идти к Брахмаварте; человек, омывшийся в Брахмаварте, получает мир Брахмы. Далее, о знаток дхармы, следует идти к превосходнейшей Сутиртхаке⁶⁷, где неотлучно пребывают предки вкупе с богами. И пусть там (паломник), радея о почитании богов и предков, свершит омовение; он получит (плод) ашвамедхи и пойдет в мир предков.

65 - Посетив… Шанкхини… омывшись в тиртхе Богини, наделяется паломник несказанной красотой. – Ср. посулы почитателю Богини обретения красоты и эротического блаженства в позднейшем тантризме (напр., [16, с. 321]). Шанкхини, тиртха Богини, сопоставима с Сапкани Деви Тиртх в местности Садхан (?) [186, с. 104].

66 - …к стражу ворот Арантуке… в (лежащей) на Сарасвати тиртхе… Индры якшей… – Тиртха якши Арантуки отмечала, очевидно, восточный предел Курукшетры. Она, несомненно, соответствует совр. тиртхе Ратна Якш близ сел. Пипли на Сарасвати, в нескольких километрах к востоку от Тханесара [185, с. 215] (см. карту). Таким образом становится совершенно ясным, что весь описывавшийся до сих пор маршрут воображаемого паломника по Курукшетре представлял собой ее правосторонний обход (прадакшину), начавшись у южных (Мачакрука), пройдя через западные (Тарантука) и северные (якшини, Пруды Рамы) и достигнув восточных (Арантука) ее «врат».

67 - Сутиртхака – возможно, совр. Сутиртх в сел. Сохна (?) [186, с. 104].

(46-49)

tato'mbuvaśyaṃ dharmajña samāsādya yathākramam ।
kośeśvarasya tīrtheṣu snātvā bharatasattama ।
sarvavyādhivinirmukto brahmaloke mahīyate ॥46
mātṛtīrthaṃ ca tatraiva yatra snātasya bhārata ।
prajā vivardhate rājannanantāṃ cāśnute śriyam ॥47
tataḥ śītavanaṃ gacchenniyato niyatāśanaḥ ।
tīrthaṃ tatra mahārāja mahadanyatra durlabham ॥48
punāti darśanādeva daṇḍenaikaṃ narādhipa ।
keśānabhyukṣya vai tasminpūto bhavati bhārata ॥49

Затем, о знаток дхармы, прибыв по очередности в Амбувашью, о достойнейший бхарата, омывшись там в тиртхах Владыки сокровищ, исцеляется (паломник) от всех недугов и удостаивается почестей в мире Брахмы. Есть там еще «Материнская» тиртха, и кто омоется в ней, о царь-бхарата, у того прибывает потомство, безграничное счастье он вкушает. Оттуда пускай самообузданный, воздержный в ядении (паломник) идет в Шитавану⁶⁸. Есть там чудесная тиртха; другой такой не сыскать, о великий царь! Кто увидит хоть одну пядь⁶⁹ (ее земли), тот очистится (от грехов), кто окропит там волосы свои, становится чист, о бхарата!

68 - Шитавана – сопоставима с лесом Сит-бан и дер. Сиван на крайнем западе Курукшетры, хотя следует иметь в виду, что эти названия скорее всего перенесены туда откуда-то из глубины исконной территории; кроме того, из дальнейшего ясно (упоминание реки Апага), что паломник еще не покинул восточной части Поля Куру.

69 - …хоть одну пядь… – В подлиннике индийская мера длины данда («посох», около 2 м).

(50-52)

tīrthaṃ tatra mahārāja śvānalomāpahaṃ smṛtam ।
yatra viprā naravyāghra vidvāṃsastīrthatatparāḥ ॥50
śvānalomāpanayane tīrthe bharatasattama ।
prāṇāyāmairnirharanti śvalomāni dvijottamāḥ ॥51
pūtātmānaśca rājendra prayānti paramāṃ gatim ।
daśāśvamedhikaṃ caiva tasmiṃstīrthe mahīpate ।
tatra snātvā naravyāghra gaccheta paramāṃ gatim ॥52

Есть там, о великий царь, тиртха, о которой говорят, что устраняет она «собачью шерсть»; там, о муж-тигр, ученые брахманы, посвятившие себя паломничеству, первые среди дваждырожденных в той тиртхе, «Выводящей собачью шерсть», посредством регулирующих дыхание упражнений исторгают «собачью шерсть»⁷⁰, о достойнейший бхарата; очистив свой дух, о Индра царей, они идут высочайшей стезей. И пусть, о владыка людей, (паломник), омывшись в той тиртхе (дарующей) плод десяти ашвамедх, пойдет (и сам), о муж-тигр, той высочайшей стезей!

70 - …в той тиртхе, «Выводящей собачью шерсть», посредством регулирующих дыхание упражнений исторгают «собачью шерсть»… – Можно только предположить, что речь идет об устранении каких-то помех для йогической практики.

(53-57)

tato gaccheta rājendra mānuṣaṃ lokaviśrutam ।
yatra kṛṣṇamṛgā rājanvyādhena paripīḍitāḥ ।
avagāhya tasminsarasi mānuṣatvamupāgatāḥ ॥53
tasmiṃstīrthe naraḥ snātvā brahmacārī jitendriyaḥ ।
sarvapāpaviśuddhātmā svargaloke mahīyate ॥54
mānuṣasya tu pūrveṇa krośamātre mahīpate ।
āpagā nāma vikhyātā nadī siddhaniṣevitā ॥55
śyāmākabhojanaṃ tatra yaḥ prayacchati mānavaḥ ।
devānpitṝṃśca uddiśya tasya dharmaphalaṃ mahat ।
ekasminbhojite vipre koṭirbhavati bhojitā ॥56
tatra snātvārcayitvā ca daivatāni pitṝṃstathā ।
uṣitvā rajanīmekāmagniṣṭomaphalaṃ labhet ॥57

Затем пусть идет он, о Индра царей, к прославленной в мире Мануше; некогда здесь, о царь, черные лани, преследуемые охотником, бросившись в воды озера, обращены были в людей!⁷¹ Человек, восторжествовавший над чувствами, практикующий воздержание, омывшись в той тиртхе, очистит свой дух от всякой скверны и будет встречен с почестями на небесах. В одной кроше к востоку от Мануши, о владыка земли, течет река, известная под названием Апага⁷², к которой являются сиддхи. Кто в тех местах поднесет кушанье из шьямаки богам и предкам, тот пожнет великий плод своего благочестия. Накормить там одного брахмана – (все равно что в другом месте) накормить (целую) коти. Омывшись там, воздав почести богам и предкам и проведя одну ночь, получит (паломник) плод агништомы.

71 - …к… Мануше; некогда здесь… черные лани… обращены были в людей! – Название (mānuṣa) означает «(тиртха) людей», «человеческая».

72 - Апага – иначе: Аугхвати – священная река в восточной части Курукшетры [186, с. 89; 135, с. 28].

(58-61)

tato gaccheta rājendra brahmaṇaḥ sthānamuttamam ।
brahmodumbaramityeva prakāśaṃ bhuvi bhārata ॥58
tatra saptarṣikuṇḍeṣu snātasya kurupuṅgava ।
kedāre caiva rājendra kapiṣṭhalamahātmanaḥ ॥59
brahmāṇamabhigamyātha śuciḥ prayatamānasaḥ ।
sarvapāpaviśuddhātmā brahmalokaṃ prapadyate ॥60
kapiṣṭhalasya kedāraṃ samāsādya sudurlabham ।
antardhānamavāpnoti tapasā dagdhakilbiṣaḥ ॥61

Оттуда, о Индра царей, нужно идти к величайшему обиталищу Брахмы⁷³; всему свету оно известно еще под названием «удумбара Брахмы», о бхарата! Кто омоется там в водоемах Семи мудрецов, о бык-куру, а также в «Запруде» великого духом Капиштхалы⁷⁴, о Индра царей, тот человек, блюдущий чистоту, властвующий над сознанием, приблизившись к Брахме, очищает дух свой от всякой скверны и идет в мир Брахмы. Кто достигнет той труднодостижимой «Запруды» Капиштхалы, тот жаром подвижничества выжигает в себе грешное и обретает дар невидимости.

73 - …к… обиталищу Брахмы… – В новое время тиртха «Обиталище Брахмы» (Brahmasthāna) помещалась в сел. Тхана на западе Курукшетры [186, с. 106]; ср. следующее примечание.

74 - …в водоемах Семи мудрецов… в «Запруде»… Капиштхалы… – Теперь маршрут уходит как будто на запад, во всяком случае в глубинные области Курукшетры. Местность Капиштхала упоминается у Панини: Р. Ч. Агравала отождествляет ее с совр. г. Кайтхал в западной части Поля Куру [123, с. 301]. Kedāra означает рисовое поле, залитое водой посредством запруживания ручья, но, поскольку неоднократно упоминаются kedāra в отшельнических обителях, можно думать, что так назывались сооружаемые отшельниками с помощью запруд водоемы для ежедневных омовений. Капиштхала как персонаж в Мбх более не встречается. Примечательно сообщение о почитании в Кайтхале изображения Семи мудрецов [124, с. 22]. А. Каннингхэм отмечает также «тиртху Семи мудрецов» в сел. Силакхера (?) [186, с. 104].

(62-68)

tato gaccheta rājendra sarakaṃ lokaviśrutam ।
kṛṣṇapakṣe caturdaśyāmabhigamya vṛṣadhvajam ।
labhate sarvakāmānhi svargalokaṃ ca gacchati ॥62
tisraḥ koṭyastu tīrthānāṃ sarake kurunandana ।
rudrakoṭistathā kūpe hradeṣu ca mahīpate ।
ilāspadaṃ ca tatraiva tīrthaṃ bharatasattama ॥63
tatra snātvārcayitvā ca pitṝndevāṃśca bhārata ।
na durgatimavāpnoti vājapeyaṃ ca vindati ॥64
kindāne ca naraḥ snātvā kiñjapye ca mahīpate ।
aprameyamavāpnoti dānaṃ japyaṃ ca bhārata ॥65
kalaśyāṃ cāpyupaspṛśya śraddadhāno jitendriyaḥ ।
agniṣṭomasya yajñasya phalaṃ prāpnoti mānavaḥ ॥66
sarakasya tu pūrveṇa nāradasya mahātmanaḥ ।
tīrthaṃ kuruvaraśreṣṭha anājanmeti viśrutam ॥67
tatra tīrthe naraḥ snātvā prāṇāṃścotsṛjya bhārata ।
nāradenābhyanujñāto lokānprāpnoti durlabhān ॥68

Затем, о Индра царей, пусть идет к прославленной в мире Сараке⁷⁵. Кто в четырнадцатый день темной половины месяца приблизится здесь к Быкознаменному, тот обретет (исполнение) всех желаний и пойдет в небесный мир. Тридцать коти тиртх пребывают в Сараке, о потомок Куру; коти Рудр – в колодце ее и прудах, о владыка земли! А еще есть там тиртха Иласпада⁷⁶, о достойнейший бхарата! Кто омоется в ней, совершив поклонение богам и предкам, тот получит (плод) ваджапеи и никогда не встретится со злою участью, о бхарата! Человек, омывшийся в Кимдане и Кимджапье, обретет неизмеримо великую (заслугу) дарений и молитв, о владыка земли, бхарата! Человек, исполненный веры, восторжествовавший над чувствами, омывшись в Калаши, обретает плод жертвоприношения агништома. К востоку от Сараки лежит тиртха великого духом Нарады, известная под названием Анаджанма, о первый средь достойнейших куру! Человек, искупавшийся здесь, в этой тиртхе, о бхарата, расставшись с жизнью, обретает по милости Нарады труднодостижимые миры.

75 - Сарака – возможно, тиртха Сарака в совр. сел. Шергарх (?) [186, с. 104].

76 - А еще есть там тиртха Иласпада… – Совр. тиртха Ираспада (sic) также находится в Шергархе [186, с. 104].

(69-71)

śuklapakṣe daśamyāṃ tu puṇḍarīkaṃ samāviśet ।
tatra snātvā naro rājanpuṇḍarīkaphalaṃ labhet ॥69
tatastriviṣṭapaṃ gacchettriṣu lokeṣu viśrutam ।
tatra vaitaraṇī puṇyā nadī pāpapramocanī ॥70
tatra snātvārcayitvā ca śūlapāṇiṃ vṛṣadhvajam ।
sarvapāpaviśuddhātmā gaccheta paramāṃ gatim ॥71

Кто придет на десятый день светлой половины месяца к (тиртхе) Пундарика⁷⁷, тот, омывшись в ней, о царь, обретет плод жертвоприношения пундарика. Затем надо идти к прославленной в трех мирах Тривиштапе, где течет избавляющая от грехов святая река Вайтарани⁷⁸. Омывшись в ней и поклонившись Быкознаменному Держателю копья, человек очищает свой дух от всяческой скверны и идет высочайшею стезей.

77 - …к (тиртхе) Пундарика… – Отсюда на протяжении трех абзацев (шл. 69 – 83) большинство тиртх поддаются отождествлению; все они относятся к внутренней части Курукшетры, а для древности, возможно, к южной ее части. Пундарика (см. карту 2) – совр. Пундари [186, с. 104].

78 - Вайтарани – одна из священных рек Курукшетры [186, с. 88 – 89]; не идентифицируется.

(72-75)

tato gaccheta rājendra phalakīvanamuttamam ।
yatra devāḥ sadā rājanphalakīvanamāśritāḥ ।
tapaścaranti vipulaṃ bahuvarṣasahasrakam ॥72
dṛṣadvatyāṃ naraḥ snātvā tarpayitvā ca devatāḥ ।
agniṣṭomātirātrābhyāṃ phalaṃ vindati bhārata ॥73
tīrthe ca sarvadevānāṃ snātvā bharatasattama ।
gosahasrasya rājendra phalaṃ prāpnoti mānavaḥ ॥74
pāṇikhāte naraḥ snātvā tarpayitvā ca devatāḥ ।
rājasūyamavāpnoti ṛṣilokaṃ ca gacchati ॥75

Затем, о Индра царей, нужно идти к превосходнейшему лесу Пхалаки⁷⁹. В лесу Пхалаки, о царь, неотлучно пребывают боги, там совершают они величайший аскетический подвиг, уже длящийся многие тысячи лет. Человек, омывшийся в Дришадвати⁸⁰ и насытивший (возлияниями) богов, обретает, о бхарата, плод агништомы и атиратры. Человек, о достойнейший бхарата, искупавшийся в тиртхе всех богов, получает, о Индра царей, плод (дарения) тысячи коров. Человек, омывшийся в Паникхате⁸¹ и насытивший богов (возлияниями), обретает (плод) раджасуи и идет в мир святых мудрецов.

79 - …к…лесу Пхалаки. – Вся территория Курукшетры подразделяется на 9 отдельных районов – «лесов». Лес Пхалаки – совр. р-н Пхалкибан, лежащий между Пундарикой (Пундари) и Притхудакой (Пехоа) [186. с. 90-91; 190, с. 156].

80 - Дришадвати – в данном случае не река, а тиртха того же имени на р. Апага, в совр. сел. Пхарал [186, с. 101]. Когда на одной реке есть тиртха, носящая имя другой, это обычно объясняется легендой о том, как богиня другой реки являлась сюда совершать омовения.

81 - Паникхата – тиртха, находящаяся, как и Дришадвати-тиртха (см. предыдущее примечание), в Пхарале.

(76-83)

tato gaccheta rājendra miśrakaṃ tīrthamuttamam ।
tatra tīrthāni rājendra miśritāni mahātmanā ॥76
vyāsena nṛpaśārdūla dvijārthamiti naḥ śrutam ।
sarvatīrtheṣu sa snāti miśrake snāti yo naraḥ ॥77
tato vyāsavanaṃ gacchenniyato niyatāśanaḥ ।
manojave naraḥ snātvā gosahasraphalaṃ labhet ॥78
gatvā madhuvaṭīṃ cāpi devyāstīrthaṃ naraḥ śuciḥ ।
tatra snātvārcayeddevānpitṝṃśca prayataḥ śuciḥ ।
sa devyā samanujñāto gosahasraphalaṃ labhet ॥79
kauśikyāḥ saṅgame yastu dṛṣadvatyāśca bhārata ।
snāti vai niyatāhāraḥ sarvapāpaiḥ pramucyate ॥80
tato vyāsasthalī nāma yatra vyāsena dhīmatā ।
putraśokābhitaptena dehatyāgārthaniścayaḥ ॥81
kṛto devaiśca rājendra punarutthāpitastadā ।
abhigamya sthalīṃ tasya gosahasraphalaṃ labhet ॥82
kindattaṃ kūpamāsādya tilaprasthaṃ pradāya ca ।
gaccheta paramāṃ siddhimṛṇairmuktaḥ kurūdvaha ॥83

Оттуда, о Индра царей, должно идти к превосходнейшей тиртхе Мишрака. Слыхали мы, о Индра царей, царь-тигр, что (некогда) великий духом Вьяса для блага дваждырожденных смешал в том месте (воды) всех тиртх⁸²; потому если кто омоется в Мишраке, то он омоется сразу во всех тиртхах. Затем самообузданный, воздержанный в ядении (паломник) должен идти в лес Вьясы⁸³; человек, омывшийся в Маноджаве, обретает плод (дарения) тысячи коров. Если человек, владеющий собой, блюдущий чистоту, придет к Мадхувати, тиртхе Богини, совершит там омовение, поклонится богам и предкам, то по милости Богини обретет он плод (дарения) тысячи коров. Человек, воздержанный в пище, который свершит омовение в месте слияния Каушики и Дришадвати⁸⁴, очистится от всех грехов, о бхарата! А еще там есть (тиртха), называемая Вьясастхали, где мудрый Вьяса, томимый тоскою о сыне, принял решение расстаться с жизнью, но боги тогда вновь придали ему силы⁸⁵; кто придет на то «место (Вьясы)», о Индра царей, обретет плод (дарения) тысячи коров! Кто, придя к колодцу Кимдатта, совершит там дарение одной прастхи сезамовых зерен, тот, о потомок Куру, достигнет осуществления высшей цели и избавится от всех долгов⁸⁶.

82 - …к тиртхе Мишрака…Вьяса… смешал в том месте (воды) всех тиртх… – Название Miśraka означает «смешанная». В новое время тиртха Мишрака находилась далеко на востоке, в Карнале [186, с. 101], но сюда она, видимо, была перенесена в позднюю эпоху. По контексту ясно, что тиртха Мишрака в древности лежала в пределах или в непосредственном соседстве «леса Вьясы» (см. карту).

83 - Лес Вьясы – совр. Вьяс-бан, к юго-востоку от леса Пхалаки.

84 - …в месте слияния Каушики и Дришадвати… – Каушики, рукав Дришадвати, соединяется с последней у совр. сел. Балу, где и находится тиртха Каусики-Сангам [186, с. 98; 122, с. 15].

85 - …Вьясастхали, где… Вьяса, томимый тоскою о сыне, принял решение расстаться с жизнью, но боги тогда вновь придали ему силы… – Вьясастхали, «Земля Вьясы», отождествляется с сел. Бастхали в «лесу Вьясы» [186, с. 98]. Сын Вьясы, Шука, с младенчества предававшийся аскезе, достиг освобождения и вознесся на небо. Эпизод, в которомШива утешает огорченного разлукой отца, содержится в «Мокшадхарме» [68, с. 733 – 734].

86 - …придя к колодцу Кимдатта… избавится от всех долгов. – Название kiṃdatta «Что за дар!» связано с ничтожностью требуемого приношения. Каннингхэм помещает тиртху «Колодец Кимдатта» в самом Вьясастхали (Бастхали), но упоминает также «тиртху, избавляющую от долгов» (Ринамочана Тиртха) в соседней деревне Расина [186, с. 98, 104].

(84-88)

ahaśca sudinaṃ caiva dve tīrthe ca sudurlabhe ।
tayoḥ snātvā naravyāghra sūryalokamavāpnuyāt ॥84
mṛgadhūmaṃ tato gacchettriṣu lokeṣu viśrutam ।
tatra gaṅgāhrade snātvā samabhyarcya ca mānavaḥ ।
śūlapāṇiṃ mahādevamaśvamedhaphalaṃ labhet ॥85
devatīrthe naraḥ snātvā gosahasraphalaṃ labhet ।
atha vāmanakaṃ gacchettriṣu lokeṣu viśrutam ॥86
tatra viṣṇupade snātvā arcayitvā ca vāmanam ।
sarvapāpaviśuddhātmā viṣṇulokamavāpnuyāt ॥87
kulampune naraḥ snātvā punāti svakulaṃ naraḥ ।
pavanasya hradaṃ gatvā marutāṃ tīrthamuttamam ।
tatra snātvā naravyāghra vāyuloke mahīyate ॥88

Крайне трудно добраться к двум тиртхам: Ахан и Судина; кто омоется в них, о муж-тигр, попадает в мир Сурьи. Затем следует идти к прославленной в трех мирах Мригадхуме; искупавшись там в пруду Ганги, а также почтив Держателя копья Махадеву, обретает человек плод ашвамедхи. Кто омоется в тиртхе Богов, тот получит плод (дарения) тысячи коров. Затем нужно идти к прославленной в трех мирах Ваманаке. Кто омоется там в (тиртхе) Вишнупада и воздаст почитание Вамане, тот очистит свой дух от всякой скверны и обретет для себя мир Вишну. Человек, омывшийся в (тиртхе) Кулампуна, смоет все грехи своего рода⁸⁷. Придя к пруду Паваны, к превосходнейшей тиртхе Марутов, искупавшись там, о муж-тигр, он удостоится почестей в мире Ваю.

87 - …омывшийся в (тиртхе) Кулампуна, смоет все грехи своего рода. – Название тиртхи означает «очищающая род».

(89-90)

amarāṇāṃ hrade snātvā amareṣu narādhipa ।
amarāṇāṃ prabhāvena svargaloke mahīyate ॥89
śālihotrasya rājendra śāliśūrpe yathāvidhi ।
snātvā naravaraśreṣṭha gosahasraphalaṃ labhet ॥90

Кто совершит омовение в пруду бессмертных, среди бессмертных, о владыка людей, тот волею бессмертных почтен будет в небесном мире. Кто же, о первый средь лучших людей, с соблюдением должных правил омоется в Шалишурпе, (тиртхе) Шалихотры⁸⁸, тот, о Индра царей, обретет плод (дарения) тысячи коров.

88 - …в Шалишурпе, (тиртхе) Шалихотры… – Ср. «тиртху Шалихотры» в сел. Вьяс-кхери [186, с. 106].

(91-94)

śrīkuñjaṃ ca sarasvatyāṃ tīrthaṃ bharatasattama ।
tatra snātvā naro rājannagniṣṭomaphalaṃ labhet ॥91
tato naimiṣakuñjaṃ ca samāsādya kurūdvaha ।
ṛṣayaḥ kila rājendra naimiṣeyāstapodhanāḥ ।
tīrthayātrāṃ puraskṛtya kurukṣetraṃ gatāḥ purā ॥92
tataḥ kuñjaḥ sarasvatyāṃ kṛto bharatasattama ।
ṛṣīṇāmavakāśaḥ syādyathā tuṣṭikaro mahān ॥93
tasminkuñje naraḥ snātvā gosahasraphalaṃ labhet ।
kanyātīrthe naraḥ snātvā agniṣṭomaphalaṃ labhet ॥94

Есть на Сарасвати тиртха Шрикунджа⁸⁹, о достойнейший бхарата; человек, омывшийся там, о царь, обретает плод агништомы. Затем к Наймишакундже (нужно) прийти, о потомок Куру; некогда владеющие сокровищем тапаса святые мудрецы из (леса) Наймиша, свершая паломничество к тиртхам, пришли на поле Куру, о Индра царей! А так как вид этого места был взору святых мудрецов весьма приятен, они и основали на Сарасвати (тиртху) Кунджа, о достойнейший бхарата! Человек, в этой Кундже искупавшийся, получит плод (дарения) тысячи коров; а человек, искупавшийся в тиртхе Канья, обретает плод агништомы.

89 - Есть на Сарасвати тиртха Шрикунджа… – Каннингхэм упоминает тиртху Шри Кундж в местности Бандура (?) [186, с. 98].

(95-96)

tato gacchennaravyāghra brahmaṇaḥ sthānamuttamam ।
tatra varṇāvaraḥ snātvā brāhmaṇyaṃ labhate naraḥ ।
brāhmaṇaśca viśuddhātmā gaccheta paramāṃ gatim ॥95
tato gacchennaraśreṣṭha somatīrthamanuttamam ।
tatra snātvā naro rājansomalokamavāpnuyāt ॥96

Далее нужно идти, о муж-тигр, к высочайшему обиталищу Брахмы⁹⁰; искупавшись там, человек низкой варны наделяется брахманским достоинством, брахман же, очистив свой дух, шествует по высшей стезе. Оттуда, о достойнейший из людей, надо идти к превосходнейшей тиртхе Сомы; человек, искупавшийся там, обретает мир Сомы.

90 - …к…обиталищу Брахмы… – Возможно, здесь снова упомянута тиртха Брахмастхана (совр. Тхана, см. выше, примеч. 73), но уже не в числе внутренних тиртх Курукшетры, а как стоящая в одном ряду с тиртхами, лежащими вдоль берега Сарасвати в западной части Поля Куру, перечисление которых начинается с предшествующего абзаца.

(97-103)

saptasārasvataṃ tīrthaṃ tato gacchennarādhipa ।
yatra maṅkaṇakaḥ siddho maharṣirlokaviśrutaḥ ॥97
purā maṅkaṇako rājankuśāgreṇeti naḥ śrutam ।
kṣataḥ kila kare rājaṃstasya śākaraso'sravat ॥98
sa vai śākarasaṃ dṛṣṭvā harṣāviṣṭo mahātapāḥ ।
pranṛttaḥ kila viprarṣirvismayotphullalocanaḥ ॥99
tatastasminpranṛtte vai sthāvaraṃ jaṅgamaṃ ca yat ।
pranṛttamubhayaṃ vīra tejasā tasya mohitam ॥100
brahmādibhiḥ surai rājannṛṣibhiśca tapodhanaiḥ ।
vijñapto vai mahādeva ṛṣerarthe narādhipa ।
nāyaṃ nṛtyedyathā deva tathā tvaṃ kartumarhasi ॥101
tataḥ pranṛttamāsādya harṣāviṣṭena cetasā ।
surāṇāṃ hitakāmārthamṛṣiṃ devo'bhyabhāṣata ॥102
aho maharṣe dharmajña kimarthaṃ nṛtyate bhavān ।
harṣasthānaṃ kimarthaṃ vā tavādya munipuṅgava ॥103

Затем надлежит идти, о владыка людей, к тиртхе Саптасарасвата, где достиг совершенства прославленный в мире великий риши Манканака⁹¹. Слыхали мы, что некогда Манканака стеблем травы куша порезал себе руку⁹² и из (раны) его потек сок⁹³, о царь! Увидал риши-брахман, великий подвижник, что (из него течет) сок, и глаза его расширились от удивления; преисполнившись радости, пустился он в пляс. А когда он заплясал, о герой, все подвижное и неподвижное в мире пустилось в пляс вместе с ним, завороженное его духовным пылом. Тогда боги во главе с Брахмой, о царь, владыка людей, а также святые мудрецы, владеющие сокровищем тапаса, поведали относительно того мудреца Махадеве: «Благоволи сделать так, о бог, чтобы он прекратил свой танец!» Желая помочь небожителям, пришел бог к тому мудрецу, плясавшему, с душой, исполненной восторга, и сказал ему: «О великий святой, знаток дхармы, отчего это ты пляшешь, почтенный? По какой это причине, бык-подвижник, тебе ныне так весело стало?»

91 - …к тиртхе Саптасарасвата, где достиг совершенства… Манканака. – Тиртха Саптасарасвати ныне расположена на берегу Сарасвати в 8 км к западу от Пехоа (древней Притхудаки), в сел. Мангна (Манканака?) [186, с. 100]. Название «тиртха Семи Сарасвати» объясняется легендой, согласно которой некогда в этой тиртхе по воле Брахмы мистически пресуществились воды семи рек, считавшихся «формами» или «проявлениями» Сарасвати (Мбх 9.37.1 – 27 [269, с. 380 – 382]).

92 - …некогда Манканака…порезал себе руку… – Легенда о Манканаке (шл. 98 – 115) почти дословно повторяется в другом месте Мбх (Мбх 9.37.34 – 50). Э, У. Хопкинс отмечал этот повтор как «автоцитату» в Мбх [227, с. 1]. На наш взгляд, однако, различия между текстами предполагают не книжную интерполяцию, а варьирование при устной «рапсодической» передаче.

93 - …из (раны) его потек сок… – Возможно, rasa следовало бы переводить как «семя», учитывая распространенное в более поздний период представление, согласно которому аскет, удерживая в себе семя, «поднимает» его вверх, вдоль позвоночного столба (в Мбх уже встречается эпитет подвижника urdhvaretas «поднимающий семя»); в результате его тело наполняется энергией – теджасом и он обретает сверхъестественные способности. В фольклорных сюжетах из пореза на теле такого подвижника вытекает семя, а не кровь [310, с. 13].

(104)

ṛṣiruvāca ।
kiṃ na paśyasi me deva karācchākarasaṃ srutam ।
yaṃ dṛṣṭvāhaṃ pranṛtto vai harṣeṇa mahatānvitaḥ ॥104

Святой мудрец сказал:
О бог, или ты не видишь, что из руки моей истекает сок? Стоило мне увидеть это, как я пришел в несказанный восторг и заплясал.

(105-111)

pulastya uvāca ।
taṃ prahasyābravīddevo muniṃ rāgeṇa mohitam ।
ahaṃ vai vismayaṃ vipra na gacchāmīti paśya mām ॥105
evamuktvā naraśreṣṭha mahādevena dhīmatā ।
aṅgulyagreṇa rājendra svāṅguṣṭhastāḍito'nagha ॥106
tato bhasma kṣatādrājannirgataṃ himasannibham ।
taddṛṣṭvā vrīḍito rājansa muniḥ pādayorgataḥ ॥107
nānyaṃ devamahaṃ manye rudrātparataraṃ mahat ।
surāsurasya jagato gatistvamasi śūladhṛk ॥108
tvayā sṛṣṭamidaṃ viśvaṃ trailokyaṃ sacarācaram ।
tvāmeva bhagavansarve praviśanti yugakṣaye ॥109
devairapi na śakyastvaṃ parijñātuṃ kuto mayā ।
tvayi sarve ca dṛśyante surā brahmādayo'nagha ॥110
sarvastvamasi lokānāṃ kartā kārayitā ca ha ।
tvatprasādātsurāḥ sarve modantīhākutobhayāḥ ।
evaṃ stutvā mahādevaṃ sa ṛṣiḥ praṇato'bhavat ॥111

Пуластья сказал:
И сказал с улыбкой бог тому отшельнику, которому волнение помрачило разум: «Для меня это не диво, о брахман. Погляди-ка лучше сюда!» С этими словами премудрый Махадева, о Индра царей, безгрешный, лучший меж людьми, царапнул себя ногтем по большому пальцу, из пореза же, о царь, посыпался пепел, (белизной) подобный снегу. При виде того устыдился отшельник, о царь, и пал к стопам бога. «Не знаю я бога славнее и выше Рудры! Ты, о Владетель трезубца, – источник богов, асуров и всей вселенной! Тобой порожден этот тройственный мир со всем подвижным в нем и неподвижным; когда же кончается юга, все это вновь уходит в тебя, владыка! Куда там мне – даже сами боги не в силах постигнуть твоей (природы); в тебе, совершеннейший, зримы (образы) Брахмы и всех прочих богов! Ты – все, и творец вселенной, и побудитель к творению. По милости твоей, не зная страха, блаженствуют в этой вселенной боги!» Так воспев хвалу Махадеве, святой мудрец замер пред ним в поклоне.

(112)

ṛṣiruvāca ।
tvatprasādānmahādeva tapo me na kṣareta vai ॥112

Святой мудрец сказал:
По милости твоей, Махадева, да не окажется тщетным мое подвижническое рвение! Пуластья сказал:

(113-115)

pulastya uvāca ।
tato devaḥ prahṛṣṭātmā brahmarṣimidamabravīt ।
tapaste vardhatāṃ vipra matprasādātsahasradhā ॥113
āśrame ceha vatsyāmi tvayā sārdhaṃ mahāmune ।
saptasārasvate snātvā arcayiṣyanti ye tu mām ॥114
na teṣāṃ durlabhaṃ kiñcidiha loke paratra ca ।
sārasvataṃ ca te lokaṃ gamiṣyanti na saṃśayaḥ ॥115

Возвеселился бог и отвечал тому брахману-мудрецу: «По милости моей, о брахман, подвижническое достояние твое возрастет тысячекратно. Я сам, о великий подвижник, буду жить с тобой в этой обители! Для тех, кто в Саптасарасвате свершит омовение и выкажет мне свое почитание, не будет впредь ничего недостижимого ни в этом, ни в ином мире; (такие люди по смерти) непременно попадут в мир Сарасвати».

(116-118)

tatastvauśanasaṃ gacchettriṣu lokeṣu viśrutam ।
yatra brahmādayo devā ṛṣayaśca tapodhanāḥ ॥116
kārttikeyaśca bhagavāṃstrisandhyaṃ kila bhārata ।
sānnidhyamakarottatra bhārgavapriyakāmyayā ॥117
kapālamocanaṃ tīrthaṃ sarvapāpapramocanam ।
tatra snātvā naravyāghra sarvapāpaiḥ pramucyate ॥118

Далее следует идти к прославленной в трех мирах (тиртхе) Аушанаса⁹⁴. Говорят, будто боги во главе с Брахмой, святые мудрецы, владеющие сокровищем тапаса, а также владыка Картикея из желания сделать приятное тому отпрыску Бхригу⁹⁵ неотлучно пребывают там в любой из трех молитвенных часов, о бхарата! Там, искупавшись в тиртхе Капаламочана⁹⁶, избавляющей от всех грехов, (паломник), о муж-тигр, (воистину), очистится от всех грехов!

94 - …к… (тиртхе) Аушанаса. – Все тиртхи, упоминаемые в шл. 116 – 138, безошибочно локализуются на территории совр. г. Пехоа (древняя Притхудака), расположенного на Сарасвати западнее Тханесара. Большая древность индоарийского поселения в Притхудаке доказывается находками здесь серой расписной керамики, относящейся к IX – VIII вв. до н. э. [253, с. 141; 123, с. 299; 124, с. 33]. Есть здесь и тиртха Аушанаса, «принадлежащая Ушанасу», где этот мифический святой, достигнув совершенства, превратился в планету Венера [186, с. 102; 135, с. 40].

95 - …тому отпрыску Бхригу… – Т. е. Ушанасу (Шукре).

96 - Капаламочана – отождествляется некоторыми источниками с Аушанаса-тиртхой (Мбх 9.38.4 [269, с. 383; 135, с. 40]). По Каннингхэму, тиртхи Аушанаса и Капаламочана находятся в Пехоа [186, с. 102 – 103]. По одной из «этимологизирующих» легенд (Капаламочана – «(тиртха) избавления от мертвой головы»), искупавшись в этом месте, подвижник Маходара освободился от головы убитого Рамой Дашаратхой ракшасы, вцепившейся зубами ему в бедро (Мбх 9.38.8 – 17 [269, с. 382 – 383]).

(119-121)

agnitīrthaṃ tato gacchettatra snātvā nararṣabha ।
agnilokamavāpnoti kulaṃ caiva samuddharet ॥119
viśvāmitrasya tatraiva tīrthaṃ bharatasattama ।
tatra snātvā mahārāja brāhmaṇyamabhijāyate ॥120
brahmayoniṃ samāsādya śuciḥ prayatamānasaḥ ।
tatra snātvā naravyāghra brahmalokaṃ prapadyate ।
punātyāsaptamaṃ caiva kulaṃ nāstyatra saṃśayaḥ ॥121

Далее следует идти к Агнитиртхе⁹⁷. Кто искупается в ней, о бык-бхарата, попадет в мир Агни и вознесет (над погибелью) свой род. Есть там еще, о достойнейший бхарата, тиртха Вишвамитры; свершивший в нем омовение обретет брахманское достоинство⁹⁸, о великий царь! Блюдущий чистоту, властвующий над сознанием (паломник), достигнув Брахмайони⁹⁹ и искупавшись там, о муж-тигр, попадает в мир Брахмы, а также смывает, в чем нет сомнения, грехи своего рода до седьмого колена.

97 - …к Агнитиртхе. – В Пехоа есть три «пруда Агни» [186, с. 102].

98 - …тиртха Вишвамитры; свершивший в ней омовение обретет брахманское достоинство… – Вишвамитра-тиртха находится в Пехоа на берегу Сарасвати [186, с. 103; 190, с. 39]. Характер «плода» формулируется по ассоциации с легендой о царе Вишвамитре, чье основное деяние – обретение брахманского достоинства путем суровых аскетических подвигов Согласно Мбх (Мбх 9.38.31 – 32), в этой тиртхе помимо Вишвамитры обрели статус брахманов подвижники Арштишена, Синдхудвипа и Девати

99 - Брахмайони – «Лоно Брахмы» – тиртха в Пехоа-Притхудаке [186, с 102; 190, с. 160].

(122-130)

tato gaccheta rājendra tīrthaṃ trailokyaviśrutam ।
pṛthūdakamiti khyātaṃ kārttikeyasya vai nṛpa ।
tatrābhiṣekaṃ kurvīta pitṛdevārcane rataḥ ॥122
ajñānājjñānato vāpi striyā vā puruṣeṇa vā ।
yatkiñcidaśubhaṃ karma kṛtaṃ mānuṣabuddhinā ॥123
tatsarvaṃ naśyate tasya snātamātrasya bhārata ।
aśvamedhaphalaṃ cāpi svargalokaṃ ca gacchati ॥124
puṇyamāhuḥ kurukṣetraṃ kurukṣetrātsarasvatīm ।
sarasvatyāśca tīrthāni tīrthebhyaśca pṛthūdakam ॥125
uttame sarvatīrthānāṃ yastyajedātmanastanum ।
pṛthūdake japyaparo nainaṃ śvomaraṇaṃ tapet ॥126
gītaṃ sanatkumāreṇa vyāsena ca mahātmanā ।
vede ca niyataṃ rājanabhigacchetpṛthūdakam ॥127
pṛthūdakātpuṇyatamaṃ nānyattīrthaṃ narottama ।
etanmedhyaṃ pavitraṃ ca pāvanaṃ ca na saṃśayaḥ ॥128
tatra snātvā divaṃ yānti api pāpakṛto janāḥ ।
pṛthūdake naraśreṣṭha prāhurevaṃ manīṣiṇaḥ ॥129
madhusravaṃ ca tatraiva tīrthaṃ bharatasattama ।
tatra snātvā naro rājangosahasraphalaṃ labhet ॥130

Затем нужно идти, о Индра царей, к прославленной в тройственном мире тиртхе Картикеи, известной под названием Притхудака¹⁰⁰, и пусть, о царь, (паломник), радея о почитании богов и предков, свершит там омовение. И будь то мужчина или женщина, но все неблаговидные деяния, совершенные ими сознательно или невольно, по (слабому) человеческому разумению, – ценой одного лишь омовения там все они уничтожаются, о бхарата; (паломник же) обретает плод ашвамедхи и идет в небесный мир. Говорят так: свято поле Куру, но больше святости у Сарасвати, ее превосходят святостью тиртхи, из тиртх (наисвятейшая) – Притхудака. Кто в величайшей из всех тиртх – Притхудаке, самозабвенно твердя молитвы, отрешится от своего тела, того не терзает более мысль о близкой смерти. Так пели Санаткумара и великий духом Вьяса, так установлено Ведой, о царь: «Должно (паломнику) идти в Притхудаку!» Нет более святой тиртхи, нежели Притхудака, о лучший из людей; она, несомненно, благостна, избавляет (от зла), очищает (от греха). Мудрецы говорят, что даже люди грешные, свершив омовение здесь, в Притхудаке, идут на небо, о лучший из людей! Там же есть тиртха Мадхусрава¹⁰¹, о достойнейший бхарата; человек, искупавшийся в ней, обретает плод (дарения) тысячи коров.

100 - … к… тиртхе Картикеи… Притхудака… – Тиртха Притхудака находится в Пехоа, который обязан ей своим названием (Pehoa из Pṛthūdaka [186, с. 103]). Возможно, связывалась легендами с «первым царем» Притху Вайньей (Pṛthūdaka – «воды Притху»). Сведений о культе Картикеи (Сканды) в Притхудаке в других источниках нет.

101 - Мадхусрава – по А. Каннингхэму, тиртха в Пехоа, пользующаяся наибольшей популярностью [186, с. 103]. ВамП упоминает Madhuśravā в числе священных рек Курукшетры [122, с. 13 – 14].

(131-136)

tato gacchennaraśreṣṭha tīrthaṃ devyā yathākramam ।
sarasvatyāruṇāyāśca saṅgamaṃ lokaviśrutam ॥131
trirātropoṣitaḥ snātvā mucyate brahmahatyayā ।
agniṣṭomātirātrābhyāṃ phalaṃ vindati mānavaḥ ॥132
āsaptamaṃ kulaṃ caiva punāti bharatarṣabha ।
avatīrṇaṃ ca tatraiva tīrthaṃ kurukulodvaha ।
viprāṇāmanukampārthaṃ darbhiṇā nirmitaṃ purā ॥133
vratopanayanābhyāṃ vā upavāsena vā dvijaḥ ।
kriyāmantraiśca saṃyukto brāhmaṇaḥ syānna saṃśayaḥ ॥134
kriyāmantravihīno'pi tatra snātvā nararṣabha ।
cīrṇavrato bhavedvipro dṛṣṭametatpurātane ॥135
samudrāścāpi catvāraḥ samānītāśca darbhiṇā ।
yeṣu snāto naravyāghra na durgatimavāpnuyāt ।
phalāni gosahasrāṇāṃ caturṇāṃ vindate ca saḥ ॥136

Далее, по порядку, нужно идти к прославленной в мире тиртхе Богини, о лучший из людей, у места слияния Сарасвати с Аруной¹⁰². Пропостившись там трое суток и совершив омовение, избавляется потомок Ману (даже) от греха убийства брахмана; он обретает плод агништомы и атиратры, а также смывает грехи своего рода до седьмого колена, о бык-бхарата! Есть там еще, о продолжатель рода Куру, и тиртха Аватирна; основал ее некогда (святой мудрец) Дарбхин¹⁰³ из сострадания к брахманам. Ведь несомненно, что дваждырожденный становится брахманом благодаря исполнению обетов, обряду посвящения, постам, принесению жертв и затверживанию мантр. Однако издревле известно, что даже тот, кто не свершал обрядов, не (твердил) мантры, искупавшись здесь, становится брахманом, чьи обеты исполнены, о муж-бык! Свел сюда Дарбхин (воды) четырех морей, и тот, кто свершит в них омовение, о муж-тигр, не встретится впредь со злою участью; он обретет плод (дарения) четырех тысяч коров!

102 - ..к… тиртхе Богини… у места слияния Сарасвати с Аруной. – Аруна – совр. р. Марканда; на месте слияния ее с Сарасвати, в нескольких километрах к северо-западу от Пехоа, находится тиртха Аруна-сангам, обнаруживающая признаки большой древности [186, с. 102]. В сходной последовательности упоминается тиртха на Аруне и в Мбх 9.42.35.

103 - …тиртха Аватирна; основал ее некогда… Дарбхин… – Может быть, то же, что Авакирна в Пехоа [186, с. 102]. Дарбхин как персонаж в Мбх более не упоминается [326, с. 234].

(137-140)

tato gaccheta rājendra tīrthaṃ śatasahasrakam ।
sāhasrakaṃ ca tatraiva dve tīrthe lokaviśrute ॥137
ubhayorhi naraḥ snātvā gosahasraphalaṃ labhet ।
dānaṃ vāpyupavāso vā sahasraguṇitaṃ bhavet ॥138
tato gaccheta rājendra reṇukātīrthamuttamam ।
tatrābhiṣekaṃ kurvīta pitṛdevārcane rataḥ ।
sarvapāpaviśuddhātmā agniṣṭomaphalaṃ labhet ॥139
vimocanamupaspṛśya jitamanyurjitendriyaḥ ।
pratigrahakṛtairdoṣaiḥ sarvaiḥ sa parimucyate ॥140

Далее, о Индра царей, следует идти к тиртхе Шатасахасраке; там же есть (тиртха) Сахасрака; эти две тиртхи славны по всей земле. Омывшись в них обеих, обретает человек плод (дарения) тысячи коров; (к тому же) всякая его заслуга, обретенная дарением или постом, тысячекратно возрастает¹⁰⁴. Затем, о Индра царей, надлежит идти к превосходнейшей тиртхе Ренуки; там (паломник), радея о почитании богов и предков, пусть свершит омовение; очистив свой дух от всякой скверны, он получит плод агништомы. Совершив омовение в Вимочане, искоренивший в себе гнев, восторжествовавший над чувствами (паломник) очистится тем от всей скверны, коей запятнался, принимая дарения¹⁰⁵.

104 - …заслуга… тысячекратно возрастает. – «Шатасахасрака» значит «(тиртха) сотни тысяч», «Сахасрака» – «(тиртха) тысячи».

105 - …очистится тем от всей скверны, коей запятнался, принимая дарения. – По представлениям индийцев, даритель вместе с даром передавал приемлющему и свой «грех». Чем богаче дарение, тем больше мыслилась и сопряженная с ним «скверна». Брахман, выполняя в обществе роль «козла отпущения», мог принимать дары, не опасаясь осквернения, в зависимости от степени своей «ритуальной чистоты». Наиболее богатые дары могли принимать, не оскверняя себя, только брахманы высших разрядов [269, с. 389]. В случае, если «скверна», сопряженная с даром, была слишком велика в сравнении со «статусом святости» приемлющего брахмана, предписывалось совершение очистительных обрядов.

(141-143)

tataḥ pañcavaṭaṃ gatvā brahmacārī jitendriyaḥ ।
puṇyena mahatā yuktaḥ satāṃ loke mahīyate ॥141
yatra yogeśvaraḥ sthāṇuḥ svayameva vṛṣadhvajaḥ ।
tamarcayitvā deveśaṃ gamanādeva sidhyati ॥142
aujasaṃ varuṇaṃ tīrthaṃ dīpyate svena tejasā ।
yatra brahmādibhirdevairṛṣibhiśca tapodhanaiḥ ।
senāpatyena devānāmabhiṣikto guhastadā ॥143

Затем, придя в Панчавату, восторжествовавший над чувствами, соблюдающий воздержание (паломник) приобщается великой святости, достигает почета в мире святых. Кто лишь придет туда, где (пребывает) сам Владыка йоги, Быкознаменный Стхану, кто поклонится там Повелителю богов, тот сразу достигнет совершенства, он воссияет своим духовным пылом (там), в Ауджасе, тиртхе Варуны, где боги во главе с Брахмой и святые мудрецы, владеющие сокровищем тапаса, совершили обряд посвящения Гухи¹⁰⁶ на предводительство ратью небожителей.

106 - …в Ауджасе, тиртхе Варуны, где боги… совершили обряд посвящения Гухи. – Эта и большинство перечисляемых далее тиртх достоверно локализуются на территории или в окрестностях совр. г. Тханесара, главного культового центра Курукшетры. В Тханесаре, как и в Пехоа, найдена археологами серая расписная керамика приблизительно 800 г. до н. э. [253, с. 141; 123, с. 299]. Ауджаса – известная тиртха в Тханесаре на берегу Сарасвати [185, табл. 60; 186, с. 97]. Миф о посвящении Гухи (Сканды, Картикеи) см. далее, главы 218 (ср. Мбх 9.43 – 46, где этот миф связывается с той же тиртхой Ауджаса). Местную легенду о посвящении «первого царя», связанную с именем Сканды, сообщает А. Каннингхэм: «Здесь Картикея наложил тилак (знак царского достоинства) царю Притхи» [186, с. 97]. Название «Ауджаса» является производным от ojas – термина, обозначающего «жизненную» или «созидательную» энергию, обретаемую царем при акте помазания [212, с. 29, 81 – 82]. Заслуживает внимания то обстоятельство, что если в новое время богом-посвятителем в Ауджасе выступает Картикея, то в Мбх он является посвящаемым, а тиртха, в которой совершался обряд, названа «тиртхой Варуны»; ср. также Мбх 9.45.92, 46.5 – 11, где сказано, что в Ауджасе и сам Варуна был помазан на царство над водами. Это косвенно говорит о большой древности тиртхи: исторически Варуна в роли божества царского посвящения предшествовал не только Картикее, но, возможно, и ведийскому Индре [212, с. 28, 80, 137; 198, с. 69 – 71].Тиртха Ауджаса в ВамП 23.1 названа «границей Самантапанчаки» (Курукшетры) [135, с. 40]. Это может служить подтверждением нашей гипотезы, согласно которой северные «врата» Поля Куру находились а Тханесаре, у Прудов Рамы (см. выше, примеч. 58 – 59).

(144-151)

aujasasya tu pūrveṇa kurutīrthaṃ kurūdvaha ।
kurutīrthe naraḥ snātvā brahmacārī jitendriyaḥ ।
sarvapāpaviśuddhātmā kurulokaṃ prapadyate ॥144
svargadvāraṃ tato gacchenniyato niyatāśanaḥ ।
svargalokamavāpnoti brahmalokaṃ ca gacchati ॥145
tato gacchedanarakaṃ tīrthasevī narādhipa ।
tatra snātvā naro rājanna durgatimavāpnuyāt ॥146
tatra brahmā svayaṃ nityaṃ devaiḥ saha mahīpate ।
anvāsyate naraśreṣṭha nārāyaṇapurogamaiḥ ॥147
sānnidhyaṃ caiva rājendra rudrapatnyāḥ kurūdvaha ।
abhigamya ca tāṃ devīṃ na durgatimavāpnuyāt ॥148
tatraiva ca mahārāja viśveśvaramumāpatim ।
abhigamya mahādevaṃ mucyate sarvakilbiṣaiḥ ॥149
nārāyaṇaṃ cābhigamya padmanābhamarindamam ।
śobhamāno mahārāja viṣṇulokaṃ prapadyate ॥150
tīrthe tu sarvadevānāṃ snātaḥ sa puruṣarṣabha ।
sarvaduḥkhaiḥ parityakto dyotate śaśivatsadā ॥151

К востоку от Ауджасы, о потомок Куру, лежит тиртха Куру¹⁰⁷; свершив омовение в тиртхе Куру, человек, восторжествовавший над чувствами, соблюдающий воздержание, очищает свой дух от всякой скверны и попадает в мир Куру. Затем пускай самообузданный, воздержный в ядении (паломник) идет к Сваргадваре; он обретет небесный мир¹⁰⁸ и пойдет в мир Брахмы. Затем, о владыка людей, пусть паломник идет в Анараку; свершив там омовение, о царь, человек избегнет злой участи¹⁰⁹. Неотлучно пребывает там, о лучший из людей, владыка земли, сам Брахма, сопровождаемый всеми богами во главе с Нараяной. Пребывает там также, о Индра царей, и сама супруга Рудры; кто приблизится к этой Богине, о потомок Куру, тот вовек избегнет злой участи! Там же, о великий царь, приблизившись к Вселенскому богу, Махадеве, супругу Умы, (паломник может) избавиться от всех своих прегрешений. А кто вступит в близость Нараяны-Падманабхи¹¹⁰, смирителя недругов, тот, озаряясь красотою, попадет на небо Вишну, о великий царь! Кто же совершит омовение в Тиртхе всех богов, о муж-бык, тот забудет все свои горести и будет вечно сиять, подобно месяцу.

107 - К востоку от Ауджасы…лежит тиртха Куру… – Несомненно, это знаменитое озеро Рамахрада (Пруды Рамы, см., выше, примеч. 59), лежащее к востоку от Ауджаса-тиртхи на территории совр. Тханесара [185, с. 213, табл. 60]. Здесь предавался подвижничеству Куру, предок героев Мбх; на берегу озера есть тиртха Курудхваджа, где Куру, по преданию, установил свое знамя или «царский столп»; озеро называется также Ваява-сарас или Павана-сарас («Озеро Ветра»), что объясняется легендой о приятных ветерках, овевавших царя-подвижника.

108 - …к Сваргадваре; он обретет небесный мир… – Совр. Сваргадвари, тиртха в Тханесаре; название означает «Врата неба». «Купанием здесь, – пишет А. Каннингхэм, – обретается доступ в рай» [186, с, 106].

109 - …в Анараку; свершив там омовение…избегнет злой участи. – Тиртха Анарака, или Наракатари («Спасающая от ада»), лежит на Сарасвати западнее Тханесара. В описании «плода» под «злой участью» (durgati) имеется в виду посмертное пребывание в аду (naraka).

110 - …кто вступит в близость Нараяны-Падманабхи… – Скорее всего, эпитет Вишну «Падманабха» употреблен не случайно и подразумевает посещение Падманабха-купы, тиртхи в совр. Тханесаре [186, с. 105].

(152-154)

tataḥ svastipuraṃ gacchettīrthasevī narādhipa ।
pāvanaṃ tīrthamāsādya tarpayetpitṛdevatāḥ ।
agniṣṭomasya yajñasya phalaṃ prāpnoti mānavaḥ ॥152
gaṅgāhradaśca tatraiva kūpaśca bharatarṣabha ।
tisraḥ koṭyastu tīrthānāṃ tasminkūpe mahīpate ।
tatra snātvā naro rājansvargalokaṃ prapadyate ॥153
āpagāyāṃ naraḥ snātvā arcayitvā maheśvaram ।
gāṇapatyamavāpnoti kulaṃ coddharate svakam ॥154

Затем, о владыка людей, пусть идет паломник в Свастипуру. Придя к тиртхе Павана¹¹¹, пускай потомок Ману насытит (возлияниями) богов и предков; тогда он обретет плод жертвоприношения агништома. Есть там также водоем Гангахрада¹¹², о бык-бхарата, в коем (пребывают) тридцать коти тиртх; совершив в нем омовение, человек достигает небесного мира, о царь! Кто омоется в Апаге¹¹³ и почтит там Махешвару, обретет (состояние) ганапатья и возвысит (над погибелью) свой род.

111 - …к тиртхе Павана… – Тиртха с таким названием есть в Тханесаре [186, с. 105].

112 - Гангахрада – «Пруд Ганги», ныне тиртха в Тханесаре; здесь, по преданию, совершала омовение Ганга, богиня реки [186, с. 105].

113 - …в Апаге… – Апага-тиртха находится на р. Апага, или Аугхвати, в нескольких километрах к югу от Тханесара.

(155-159)

tataḥ sthāṇuvaṭaṃ gacchettriṣu lokeṣu viśrutam ।
tatra snātvā sthito rātriṃ rudralokamavāpnuyāt ॥155
badarīpācanaṃ gacchedvasiṣṭhasyāśramaṃ tataḥ ।
badaraṃ bhakṣayettatra trirātropoṣito naraḥ ॥156
samyagdvādaśa varṣāṇi badarānbhakṣayettu yaḥ ।
trirātropoṣitaścaiva bhavettulyo narādhipa ॥157
indramārgaṃ samāsādya tīrthasevī narādhipa ।
ahorātropavāsena śakraloke mahīyate ॥158
ekarātraṃ samāsādya ekarātroṣito naraḥ ।
niyataḥ satyavādī ca brahmaloke mahīyate ॥159

Вслед за этим надо идти к прославленной в трех мирах Стханувате. Кто искупается и единожды переночует там, обретает мир Рудры. Затем надлежит идти в обитель Васиштхи, Бадарипачану. Там (паломник) должен поститься трое суток, питаясь только плодами бадара. Так пропостившись трое суток, он станет равен тому, кто (в другом месте) питался одними плодами бадара целых двенадцать лет. Достигнув Индрамарги и пропостившись там сутки, о царь, паломник добивается почета в мире Шакры. Человеку самообузданному и правдоречивому, который, придя в Экаратру¹¹⁴, проведет там одну ночь, уготованы почести в мире Брахмы.

114 - …в Экаратру… – Ср. тиртху Экаратри («Одна ночь»), где, согласно местной легенде, останавливался на ночлег Кришна, – в Тханесаре [186, с. 105].

(160-162)

tato gaccheta dharmajña tīrthaṃ trailokyaviśrutam ।
ādityasyāśramo yatra tejorāśermahātmanaḥ ॥160
tasmiṃstīrthe naraḥ snātvā pūjayitvā vibhāvasum ।
ādityalokaṃ vrajati kulaṃ caiva samuddharet ॥161
somatīrthe naraḥ snātvā tīrthasevī kurūdvaha ।
somalokamavāpnoti naro nāstyatra saṃśayaḥ ॥162

Затем, о знаток дхармы, нужно идти к прославленной в трех мирах тиртхе, что (лежит) близ обиталища великого духом, излучающего блеск Адитьи. Омывшись в той тиртхе и поклонившись Лучезарному, идет человек в мир Адитьи и возносит (над погибелью) свой род. Совершив омовение в тиртхе Сомы, паломник непременно попадает в мир Сомы.

(163-164)

tato gaccheta dharmajña dadhīcasya mahātmanaḥ ।
tīrthaṃ puṇyatamaṃ rājanpāvanaṃ lokaviśrutam ॥163
yatra sārasvato rājanso'ṅgirāstapaso nidhiḥ ।
tasmiṃstīrthe naraḥ snātvā vājapeyaphalaṃ labhet ।
sārasvatīṃ gatiṃ caiva labhate nātra saṃśayaḥ ॥164

Затем, о царь, знаток дхармы, должно идти к святейшей, прославленной в мире, избавляющей от грехов тиртхе великого духом Дадхичи¹¹⁵. Здесь, о царь, (подвизался) Ангирас Сарасвата, величайшее вместилище тапаса. Совершивший омовение в этой тиртхе обретает плод ваджапеи.

115 - …к…тиртхе…Дадхичи… – По некоторым данным, тиртха Дадхичи находилась на противоположном Курукшетре берегу Сарасвати [135, с. 98]. Однако начиная с ведийской эпохи легенда о Дадхиче, святом, из костей которого сделана была ваджра, сокрушившая Вритру (далее в тексте, главы 98), связывалась также с озером Рамахрада в Тханесаре [235. т. 16, с. 35].

(165-170)

tataḥ kanyāśramaṃ gacchenniyato brahmacaryavān ।
trirātropoṣito rājannupavāsaparāyaṇaḥ ।
labhetkanyāśataṃ divyaṃ brahmalokaṃ ca gacchati ॥165
tato gaccheta dharmajña tīrthaṃ sannihitīmapi ।
yatra brahmādayo devā ṛṣayaśca tapodhanāḥ ।
māsi māsi samāyānti puṇyena mahatānvitāḥ ॥166
sannihityāmupaspṛśya rāhugraste divākare ।
aśvamedhaśataṃ tena iṣṭaṃ bhavati śāśvatam ॥167
pṛthivyāṃ yāni tīrthāni antarikṣacarāṇi ca ।
nadyo nadāstaḍāgāśca sarvaprasravaṇāni ca ॥168
udapānāśca vaprāśca puṇyānyāyatanāni ca ।
māsi māsi samāyānti sannihityāṃ na saṃśayaḥ ॥169
yatkiñcidduṣkṛtaṃ karma striyā vā puruṣasya vā ।
snātamātrasya tatsarvaṃ naśyate nātra saṃśayaḥ ।
padmavarṇena yānena brahmalokaṃ sa gacchati ॥170

Отсюда самообузданный, соблюдающий воздержание паломник пусть идет к Обители дев. Кто, полностью отказавшись от пищи, пропостится там трое суток, тот, о царь, получит сотню небесных дев и уйдет в мир Брахмы. Затем, о знаток дхармы, надлежит идти к тиртхе Саннихити. Боги во главе с Брахмой, святые мудрецы, владеющие сокровищем тапаса, каждый месяц приходят сюда, приобщаясь великой святости. Омывшийся в Саннихити в час, когда дневное светило схвачено Раху¹¹⁶, отныне и вовеки считается совершившим как бы сотню ашвамедх. Достоверно известно, что воды всех тиртх, какие есть на земле и на небе, реки обоих полов, пруды, все ручьи, все святые озера, источники, в коих обитают (божества), – все они каждый месяц сливаются в Саннихити. Какой бы грешный поступок ни совершил человек, будь то мужчина или женщина, но ценой одного омовения (в Саннихити) всякий грех его уничтожается; самого же его колесница цвета лотоса доставляет в мир Брахмы.

116 - Омывшийся в Саннихити в час, когда дневное светило схвачено Раху… – Саннихити – совр. Саннивата, в 13 км к югу от Тханесара [122, с. 29 – 30]. В средние века и новое время омовения в Тханесаре считались особенно эффективными, если совершались в момент солнечного затмения; в такие дни здесь собиралось до полумиллиона паломников [11, с. 463; 235, т. 13, с. 305; 122, с. 30 – 31; 125, с. 115 – 116; 256, с. 27]. Средневековые паломнические тексты наделяют Саннихити весьма высоким статусом и рассматривают ее как главную тиртху Курукшетры, [313, с. 125].

(171-177)

abhivādya tato yakṣaṃ dvārapālamarantukam ।
koṭirūpamupaspṛśya labhedbahu suvarṇakam ॥171
gaṅgāhradaśca tatraiva tīrthaṃ bharatasattama ।
tatra snātastu dharmajña brahmacārī samāhitaḥ ।
rājasūyāśvamedhābhyāṃ phalaṃ vindati śāśvatam ॥172
pṛthivyāṃ naimiṣaṃ puṇyamantarikṣe ca puṣkaram ।
trayāṇāmapi lokānāṃ kurukṣetraṃ viśiṣyate ॥173
pāṃsavo'pi kurukṣetre vāyunā samudīritāḥ ।
api duṣkṛtakarmāṇaṃ nayanti paramāṃ gatim ॥174
dakṣiṇena sarasvatyā uttareṇa dṛṣadvatīm ।
ye vasanti kurukṣetre te vasanti triviṣṭape ॥175
kurukṣetraṃ gamiṣyāmi kurukṣetre vasāmyaham ।
apyekāṃ vācamutsṛjya sarvapāpaiḥ pramucyate ॥176
brahmavedī kurukṣetraṃ puṇyaṃ brahmarṣisevitam ।
tadāvasanti ye rājanna te śocyāḥ kathañcana ॥177

Далее: кто почтительно приветствует якшу, стража ворот Арантуку¹¹⁷, и омоется в тиртхе Котирупа, обретает плод щедрой раздачи золота. Есть еще в тех местах тиртха Гангахрада, о достойнейший бхарата! Духовно сосредоточенный, соблюдающий воздержание (паломник), омывшись в ней, обретает, о знаток дхармы, неумалимый плод совершения ашвамедхи и раджасуи. На земле наисвятейшее место – Наймиша, в небесах Пушкара¹¹⁸, но Полю Куру нет равных во всех трех мирах! Даже пыль, вздымаемая ветром на Поле Куру, способна провести любого завзятого грешника высочайшим путем. Кто живет на Поле Куру, лежащем к югу от Сарасвати, к северу от Дришадвати¹¹⁹, тот (уже) живет в Тривиштапе! «Я пойду на поле Куру! Я буду жить на поле Куру!» – кто единое слово такое проронит, тот очистится от всех грехов! Поле Куру – святой Алтарь Брахмы; туда являются святые брахманы-мудрецы. Кто поселится на Курукшетре, тот никогда не узнает печали, о царь!

117 - …якшу, стража ворот Арантуку… – См. выше, примеч. 66. Маршрут по Курукшетре заканчивается, вторично достигнув ее восточных «врат».

118 - …в небесах – Пушкара… – Пушкара считалась единственной на земле «небесной» тиртхой, куда совершают паломничество не только люди, но и боги.

119 - …к югу от Сарасвати, к северу от Дришадвати… – Это недвусмысленное указание пределов Курукшетры в древности (ср. МДхШ 2.17 [42, с. 32]) делает очевидным, что все тиртхи, расположенные за Дришадвати, южнее и восточнее, были перенесены туда в позднюю эпоху.

(178)

tarantukārantukayoryadantaraṃ rāmahradānāṃ ca macakrukasya ।
etatkurukṣetrasamantapañcakaṃ pitāmahasyottaravedirucyate ॥178

Курукшетра-Самантапанчака, лежащая между Тарантукой и Арантукой, прудами Рамы и Мачакрукой¹²⁰, почитается северным алтарем Прародителя Брахмы.

120 - Курукшетра-Самантапанчака, лежащая между Тарантукой и Арантукой, Прудами Рамы к Мачакрукой… – Представление А. Каннингхэма о том, что священная земля Курукшетры в Мбх мыслиласьимеющей форму квадрата, основывалось на традиционной «реинтерпретации» ее названия Samantapañcaka как «имеющая каждую из сторон длиною в пять (йоджан)» (см. далее в тексте, главы 129, шл. 22); отсюда он заключил, что расстояние между «вратами» Курукшетры, лежащими на одной стороне квадрата, должно было составлять пять йоджан [185, с. 214 – 216; 186, с. 90]. Но В. С. Суктханкар указал, что Самантапанчака – это «бхаргавское» название Курукшетры, расширительно перенесенное на нее с бхаргавской тиртхи «Пруды Рамы» и первоначально означавшее «окруженная пятью (Прудами Рамы)» [332, с. 282]. Мы предполагаем, что «вратами» Курукшетры отмечены были не промежуточные («углы квадрата»), а основные направления (юг, запад, север, восток). Правда, Тарантука (запад), Тханесар (Пруды Рамы, север) и Арантука (восток) располагаются почти на одной линии, тянущейся вдоль берега Сарасвати; но известно, что и большинство тиртх располагалось вдоль берега Сарасвати, в глубине же Курукшетры, к югу от реки, их было в древности значительно меньше. Ширина священной земли измерялась вдоль Сарасвати, с запада на восток, от Тарантуки до Арантуки; расстояние же от Прудов Рамы (Тханесар) до Мачакруки обозначало «глубину» Курукшетры, ее разрастание от Сарасвати на юг. Приняв такую систему основных пространственных координат, мы Получаем возможность представить весь описанный в главы 81 маршрут паломника по Курукшетре как два последовательных круговых ее обхода, выдерживающих общее направление прадакшины (вероятность несоответствия современной локализации отдельных тиртх их местонахождению в древности не меняет картины в целом). Сначала паломник движется по периферии Поля Куру, обходя «по часовой стрелке» его «врата» в последовательности: юг – запад – север – восток. Затем от восточных «врат» (Арантука) он начинает второй круг: направляется (возможно, по реке Апага) к тиртхам, лежащим в глубине Курукшетры, а в древности, вероятно, в южной ее части (из этих тиртх Мишрака-Карнал и Капиштхала-Кайтхал, очевидно, перенесены в новое время за пределы древней Курукшетры, в столицы мелких местных княжеств, а ранее находились, как и все остальные, в районах, поныне определяемых как «лес Пхалаки» и «лес Вьясы»), от Вьясастхали на юге идет через неидентифицируемые промежуточные тиртхи к святыням Запада (Брахмастхана, Саптасарасвата, Притхудака), потом вдоль Сарасвати опять приходит к северным вратам – Тханесару и, наконец, завершает второй круг на востоке, в Арантуке. Наша реконструкция маршрута лишь подтверждает сообщения исторических источников о том, что путь паломников по Курукшетре всегда имел характер прадакшины [184, с. 332 – 333].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восемьдесят первая глава.

ГЛАВА 82

(1-8)

pulastya uvāca ।
tato gaccheta dharmajña dharmatīrthaṃ purātanam ।
tatra snātvā naro rājandharmaśīlaḥ samāhitaḥ ।
āsaptamaṃ kulaṃ rājanpunīte nātra saṃśayaḥ ॥1
tato gaccheta dharmajña kārāpatanamuttamam ।
agniṣṭomamavāpnoti munilokaṃ ca gacchati ॥2
saugandhikaṃ vanaṃ rājaṃstato gaccheta mānavaḥ ।
yatra brahmādayo devā ṛṣayaśca tapodhanāḥ ॥3
siddhacāraṇagandharvāḥ kinnarāḥ samahoragāḥ ।
tadvanaṃ praviśanneva sarvapāpaiḥ pramucyate ॥4
tato hi sā saricchreṣṭhā nadīnāmuttamā nadī ।
plakṣāddevī srutā rājanmahāpuṇyā sarasvatī ॥5
tatrābhiṣekaṃ kurvīta valmīkānniḥsṛte jale ।
arcayitvā pitṝndevānaśvamedhaphalaṃ labhet ॥6
īśānādhyuṣitaṃ nāma tatra tīrthaṃ sudurlabham ।
ṣaṭsu śamyānipāteṣu valmīkāditi niścayaḥ ॥7
kapilānāṃ sahasraṃ ca vājimedhaṃ ca vindati ।
tatra snātvā naravyāghra dṛṣṭametatpurātane ॥8

Пуластья сказал:
Далее, о царь, знаток дхармы, надлежит идти к древней тиртхе Дхармы; человек, духовно сосредоточенный, твердо следующий дхарме, пусть совершит там омовение и тем, без сомнения, смоет все грехи рода своего до седьмого колена. Затем, о знаток дхармы, пусть идет к превосходнейшей Карапатане; приложится ему (плод) агништомы, и уйдет он в мир подвижников. Оттуда, о царь, пусть идет потомок Ману к роще Саугандхика, куда (являются) боги во главе с Брахмой, святые мудрецы, что владеют сокровищем тапаса, сиддхи, чараны, гандхарвы, киннары и великие змеи; кто только вступит в ту рощу, тот избавится от всех грехов! И там (несет свои воды) величайший из потоков, прекраснейшая из рек, наисвятейшая река – богиня Сарасвати, (что берет) начало под плакшей, о царь! Кто совершит омовение в ее потоке, исходящем из муравейника¹²¹, кто почтит там богов и предков, тот получит плод ашвамедхи. Есть там труднодоступная тиртха, что зовется Ишанадхьюшита; известно, что лежит она на расстоянии шести бросков жезла от того муравейника¹²². Издревле ведомо, о муж-тигр, что свершивший там омовение получает (плод) жертвоприношения коня и (дарения) тысячи коров «капила».

121 - …Сарасвати, (что берет) начало под плакшей… В ее потоке, исходящем из муравейника… – Ручей, которым начинается река Сарасвати, по представлениям индийцев, зарождался в Гималаях, вытекая из дыры в муравейнике (фигурирующем в древних поверьях как вход в подземный мир нагов) под деревом плакша (см. [144]). Покинув Курукшетру, паломник, очевидно, движется вверх по течению Сарасвати, к Гималаям.

122 - …на расстоянии шести бросков жезла от того муравейника. – В ведийской традиции известен особый ритуал (yātsattra), участники которого двигались вдоль берега Сарасвати или Дришадвати и каждый день совершали жертвенный обряд на новом месте, определяемом броском священного жезла (śamyā) [223, с. 158; 218, с. 34]; ср. Мбх 12.216.22.

(9-10)

sugandhāṃ śatakumbhāṃ ca pañcayajñāṃ ca bhārata ।
abhigamya naraśreṣṭha svargaloke mahīyate ॥9
triśūlakhātaṃ tatraiva tīrthamāsādya bhārata ।
tatrābhiṣekaṃ kurvīta pitṛdevārcane rataḥ ।
gāṇapatyaṃ sa labhate dehaṃ tyaktvā na saṃśayaḥ ॥10

Кто посетит, о бхарата, достойнейший из людей, (тиртхи) Сугандха, Шатакумбха и Панчаяджня, тот добивается почета в небесном мире. Там же, придя к тиртхе Тришулакхата, о бхарата, радея о почитании богов и предков, пусть совершит в ней (паломник) омовение; тогда по расставании с телом он непременно обретет состояние ганапатья.

(11-15)

tato gaccheta rājendra devyāḥ sthānaṃ sudurlabham ।
śākambharīti vikhyātā triṣu lokeṣu viśrutā ॥11
divyaṃ varṣasahasraṃ hi śākena kila suvrata ।
āhāraṃ sā kṛtavatī māsi māsi narādhipa ॥12
ṛṣayo'bhyāgatāstatra devyā bhaktyā tapodhanāḥ ।
ātithyaṃ ca kṛtaṃ teṣāṃ śākena kila bhārata ।
tataḥ śākambharītyeva nāma tasyāḥ pratiṣṭhitam ॥13
śākambharīṃ samāsādya brahmacārī samāhitaḥ ।
trirātramuṣitaḥ śākaṃ bhakṣayenniyataḥ śuciḥ ॥14
śākāhārasya yatsamyagvarṣairdvādaśabhiḥ phalam ।
tatphalaṃ tasya bhavati devyāśchandena bhārata ॥15

Затем, о Индра царей, надлежит идти к труднодоступному обиталищу Богини, кое прославлено в трех мирах под названием Шакамбхари¹²³. (Здесь), о владыка людей, исполнитель дивных обетов, на протяжении тысячи божественных лет из месяца в месяц питалась она одной зеленью и кореньями. Сюда, преисполнены любви к Богине, приходят святые мудрецы, владеющие сокровищем тапаса, она же по долгу хозяйки (угощает) их съедобными травами, о бхарата; отсюда и пошло имя ее – Шакамбхари, «Питающая зеленью и кореньями»¹²⁴. Придя в Шакамбхари, самообузданный, блюдущий чистоту, хранящий воздержание, духовно сосредоточенный (паломник) пусть проведет там трое суток, питаясь только кореньями и травами; за это по воле Богини, о бхарата, приложится ему такой плод, как если бы он двенадцать лет питался одними кореньями и зеленью.

123 - …к…обиталищу Богини… под названием Шакамбхари. – С. М. Бхардвадж не идентифицирует [146, с. 50]. Вероятно, имеется в виду «знаменитый храм Шакамбхари, расположенный в Камаоне, на пути из Хардвара в Бадринатх» [190, с. 174].

124 - …она… (угощает) их съедобными травами…отсюда и пошло имя ее – Шакамбхари, «Питающая зеленью и кореньями». – Это, несомненно, вторичная «реинтерпретация» эпитета śākāmbharī. Первоначальное его значение сохранено «Девимахатмьей» (МаркП 91.43 – 44): «Я буду поддерживать (bhṛ) весь мир необходимыми для жизни растениями (śākaiḥ), которые произрастут из моего тела в период дождей; и тогда прославлюсь я на земле под именем Шакамбхари („несущая на себе“ или „питающая растения“)» [274, с. 518]. Истоки образа следует, вероятно, искать в мифах дравидийских народов о происхождении растительности из тела и крови женского божества плодородия (см., напр., [337, т. 3, с. 369 – 371; 110, с. 27 – 28]).

(16-19)

tato gacchetsuvarṇākṣaṃ triṣu lokeṣu viśrutam ।
yatra viṣṇuḥ prasādārthaṃ rudramārādhayatpurā ॥16
varāṃśca subahūṁllebhe daivateṣu sudurlabhān ।
uktaśca tripuraghnena parituṣṭena bhārata ॥17
api cāsmatpriyataro loke kṛṣṇa bhaviṣyasi ।
tvanmukhaṃ ca jagatkṛtsnaṃ bhaviṣyati na saṃśayaḥ ॥18
tatrābhigamya rājendra pūjayitvā vṛṣadhvajam ।
aśvamedhamavāpnoti gāṇapatyaṃ ca vindati ॥19

Далее нужно идти к прославленной в трех мирах Суварнакше. Некогда здесь сам Вишну воздавал почести Рудре, дабы снискать его милость. Много даров получил он за это, таких, что даже богам нелегко достаются, о бхарата! Молвил ему на радостях Погубитель Трипуры: « (Отныне) ты, о Кришна, будешь любим даже более меня обитателями этого мира! Ты, несомненно, станешь главою всей вселенной!» Кто придет на то место, о Индра царей, и почтит Быкознаменного (бога), тот получит плод ашвамедхи и достигнет состояния ганапатья.

(20-22)

dhūmāvatīṃ tato gacchettriratropoṣito naraḥ ।
manasā prārthitānkāmāṁllabhate nātra saṃśayaḥ ॥20
devyāstu dakṣiṇārdhena rathāvarto narādhipa ।
tatrāroheta dharmajña śraddadhāno jitendriyaḥ ।
mahādevaprasādāddhi gaccheta paramāṃ gatim ॥21
pradakṣiṇamupāvṛtya gaccheta bharatarṣabha ।
dhārāṃ nāma mahāprājña sarvapāpapraṇāśinīm ।
tatra snātvā naravyāghra na śocati narādhipa ॥22

Затем пусть идет человек в Дхумавати и пропостится там трое суток; тогда он непременно обретет исполнение всех лелеемых сердцем желаний. В южной части (обители) Богини лежит Ратхаварта, о владыка людей; кто, исполненный веры, восторжествовавший над чувствами, взойдет на нее, о знаток дхармы, тот по милости Махадевы шествует далее высочайшей стезей. Обойдя ее по кругу прадакшины, пусть идет к истребляющей все грехи (тиртхе) под названием Дхара, о многомудрый бык-бхарата; кто там совершит омовение, о муж-тигр, владыка людей, вовек не узнает печали.

(23-29)

tato gaccheta dharmajña namaskṛtya mahāgirim ।
svargadvāreṇa yattulyaṃ gaṅgādvāraṃ na saṃśayaḥ ॥23
tatrābhiṣekaṃ kurvīta koṭitīrthe samāhitaḥ ।
puṇḍarīkamavāpnoti kulaṃ caiva samuddharet ॥24
saptagaṅge trigaṅge ca śakrāvarte ca tarpayan ।
devānpitṝṃśca vidhivatpuṇyaloke mahīyate ॥25
tataḥ kanakhale snātvā trirātropoṣito naraḥ ।
aśvamedhamavāpnoti svargalokaṃ ca gacchati ॥26
kapilāvaṭaṃ ca gaccheta tīrthasevī narādhipa ।
uṣyaikāṃ rajanīṃ tatra gosahasraphalaṃ labhet ॥27
nāgarājasya rājendra kapilasya mahātmanāḥ ।
tīrthaṃ kuruvaraśreṣṭha sarvalokeṣu viśrutam ॥28
tatrābhiṣekaṃ kurvīta nāgatīrthe narādhipa ।
kapilānāṃ sahasrasya phalaṃ prāpnoti mānavaḥ ॥29

Затем, о знаток дхармы, поклонившись (по пути) великой горе, пусть идет (паломник) к Вратам Ганги¹²⁵, что поистине равны (святостью) Вратам небес. Пусть он, духовно сосредоточенный, совершит омовение в тиртхе Коти; тогда обретет плод жертвоприношения пундарика и вознесет (над погибелью) свой род. Тот, кто должным образом насытит богов и предков (возлияниями) в (тиртхах) Саптаганга, Триганга и Шакраварта, будет возвеличен на небесах. Затем человек, совершивший омовение в Канакхале¹²⁶ и пропостившийся там трое суток, получает (плод) ашвамедхи и уходит в небесный мир. Затем, о владыка людей, пусть паломник идет в Капилавату; проведя там одну лишь ночь, обретет он плод (дарения) тысячи коров. О Индра царей, первый средь достойнейших куру, та прославленная во всех мирах тиртха принадлежит царю нагов, великому духом Капиле. В той тиртхе нагов, о владыка людей, надлежит совершить омовение; за это обретет потомок Ману плод (дарения) тысячи рыжих (коров)!

125 - …поклонившись (по пути) великой горе, пусть идет (паломник) к Вратам Ганги… – К. М. Гангули полагал, что речь идет о Химаване [269, с. 193], но скорее подразумевается гора Майнака (Сивалик) в непосредственной близости от «Врат Ганги», позже – «Врат Хари», современного города Хардвара, стоящего в месте, где Ганг выходит с гор на равнину. Хардвар – крупнейший центр индуистского паломничества. В Мбх (напр.,13.83.11) «Врата Ганги» указываются как одно из идеальных мест для совершения шраддхи.

126 - Канакхала – совр. сел. Канкхал в окрестностях Хардвара. Некоторые Пураны указывают на Канакхалу как на место действия известного мифа о жертвоприношении Дакши [190, с. 88; 185, с. 236 – 237; 256, с. 21].

(30-35)

tato lalitikāṃ gacchecchantanostīrthamuttamam ।
tatra snātvā naro rājanna durgatimavāpnuyāt ॥30
gaṅgāsaṅgamayoścaiva snāti yaḥ saṅgame naraḥ ।
daśāśvamedhānāpnoti kulaṃ caiva samuddharet ॥31
tato gaccheta rājendra sugandhāṃ lokaviśrutām ।
sarvapāpaviśuddhātmā brahmaloke mahīyate ॥32
rudrāvartaṃ tato gacchettīrthasevī narādhipa ।
tatra snātvā naro rājansvargaloke mahīyate ॥33
gaṅgāyāśca naraśreṣṭha sarasvatyāśca saṅgame ।
snāto'śvamedhamāpnoti svargalokaṃ ca gacchati ॥34
bhadrakarṇeśvaraṃ gatvā devamarcya yathāvidhi ।
na durgatimavāpnoti svargalokaṃ ca gacchati ॥35

Затем надлежит идти к превосходнейшей тиртхе Шантану – Лалитике. Человек, искупавшийся там, о царь, вовек не встретит злой участи! А тот, кто свершит омовение в месте слияния Ганги с Сангамой, получит (плод) десяти ашвамедх и вознесет (над погибелью) свой род. Далее нужно идти к прославленной в мире Сугандхе, о Индра царей! Там (паломник) очищает свой дух от всякой скверны и уготавливает себе величие в мире Брахмы. Затем, о владыка людей, пусть идет паломник в Рудраварту; человек, совершивший там омовение, о царь, возвеличится в небесном мире. Искупавшийся в месте слияния Ганги с Сарасвати обретает, о лучший из людей, (плод) ашвамедхи и идет в небесный мир. Кто, придя в Бхадракарнешвару, должным образом почтит бога, тот впредь избегнет злой участи и пойдет в небесный мир.

(36-40)

tataḥ kubjāmrakaṃ gacchettīrthasevī yathākramam ।
gosahasramavāpnoti svargalokaṃ ca gacchati ॥36
arundhatīvaṭaṃ gacchettīrthasevī narādhipa ।
sāmudrakamupaspṛśya trirātropoṣito naraḥ ।
gosahasraphalaṃ vindetkulaṃ caiva samuddharet ॥37
brahmāvartaṃ tato gacchedbrahmacārī samāhitaḥ ।
aśvamedhamavāpnoti svargalokaṃ ca gacchati ॥38
yamunāprabhavaṃ gatvā upaspṛśya ca yāmune ।
aśvamedhaphalaṃ labdhvā svargaloke mahīyate ॥39
darvīsaṅkramaṇaṃ prāpya tīrthaṃ trailokyaviśrutam ।
aśvamedhamavāpnoti svargalokaṃ ca gacchati ॥40

Далее, соблюдая очередность, пусть идет паломник в Кубджамраку¹²⁷; он получит плод (дарения) тысячи коров и пойдет в небесный мир. Затем, о владыка людей, пусть идет паломник в Арундхативату; омывшись в водах Самудраки и пропостившись там трое суток, он обретет плод (дарения) тысячи коров, а также вознесет (над погибелью) свой род. Затем, духовно сосредоточенный, соблюдающий воздержание, пусть идет в Брахмаварту; за то обретет (плод) ашвамедхи и пойдет в небесный мир. Пришедший к истоку Ямуны¹²⁸ и совершивший там омовение, обретши плод ашвамедхи, возвеличится в небесном мире. Достигнув прославленной в тройственном мире тиртхи Дарвисанкрамана, он получит плод ашвамедхи и пойдет в небесный мир.

127 - Кубджамрака – тиртха, в настоящее время находящаяся на небольшом расстоянии к северу от совр. г. Ришикеш; однако КП отождествляет Кубджамраку с Канакхалой [190, с. 105]. Так или иначе, речь идет о районе Хардвара, так как Ришикеш находится лишь менее чем в 40 км к северу от него, на пути из Хардвара в Бадринатх [190, с. 76].

128 - … к истоку Ямуны… – Ямуна берет начало в горячих источниках на горе Бандара-пуччха в Гималаях [190, с. 215]; чтобы попасть туда, паломник должен двигаться от «Врат Ганги» (Хардвар) через Кубджамраку прямо на север.

(41-46)

sindhośca prabhavaṃ gatvā siddhagandharvasevitam ।
tatroṣya rajanīḥ pañca vindyādbahu suvarṇakam ॥41
atha vedīṃ samāsādya naraḥ paramadurgamām ।
aśvamedhamavāpnoti gaccheccauśanasīṃ gatim ॥42
ṛṣikulyāṃ samāsādya vāsiṣṭhaṃ caiva bhārata ।
vāsiṣṭhaṃ samatikramya sarve varṇā dvijātayaḥ ॥43
ṛṣikulyāṃ naraḥ snātvā ṛṣilokaṃ prapadyate ।
yadi tatra vasenmāsaṃ śākāhāro narādhipa ॥44
bhṛgutuṅgaṃ samāsādya vājimedhaphalaṃ labhet ।
gatvā vīrapramokṣaṃ ca sarvapāpaiḥ pramucyate ॥45
kṛttikāmaghayoścaiva tīrthamāsādya bhārata ।
agniṣṭomātirātrābhyāṃ phalaṃ prāpnoti puṇyakṛt ॥46

Кто придет к истокам Синдху¹²⁹, куда являются сиддхи и гандхарвы, и проведет там пять ночей, получит (плод) щедрой раздачи золота. Человек, посетивший Веди, куда крайне трудно добраться, обретет (плод) ашвамедхи и пойдет в мир Ушанаса. Посетив Ришикулью и (обитель) Васиштхи, о бхарата, пройдя через всю (обитель) Васиштхи, люди всех (иных) варн (становятся) брахманами. Человек, совершивший омовение в Ришикулье и проживший там месяц, питаясь зеленью и кореньями, попадет, о владыка людей, в мир святых мудрецов. Посетивший Бхригутунгу¹³⁰ получит плод жертвоприношения коня. Пришедший в Вирапрамокшу очищается от всех грехов. Благочестивый (паломник), посетив тиртху (созвездий) Магха и Криттика, получает, о бхарата, плод агништомы и атиратры.

129 - …к истокам Синдху… – Синдху (Инд) стекает с северных склонов хребта Кайлас в Тибете.

130 - Бхригутунга – гора в Непале, на восточном берегу р. Гандак; здесь, по преданию, находилась обитель риши Бхригу [190, с. 34; 135, с. 70]. Маршрут паломничества идет, следовательно, на юго-восток, вдоль Гималаев.

(47-49)

tataḥ sandhyāṃ samāsādya vidyātīrthamanuttamam ।
upaspṛśya ca vidyānāṃ sarvāsāṃ pārago bhavet ॥47
mahāśrame vasedrātriṃ sarvapāpapramocane ।
ekakālaṃ nirāhāro lokānāvasate śubhān ॥48
ṣaṣṭhakālopavāsena māsamuṣya mahālaye ।
sarvapāpaviśuddhātmā vindyādbahu suvarṇakam ॥49

Кто придет в сумерках к превосходнейшей тиртхе Знаний, тот, омывшись в ней, в совершенстве постигнет все области знания. Кто в Великой обители, избавляющей от всяческих грехов, проведет сутки, ни разу не вкусив пищи, тот будет жить в сияющих (небесных) мирах. Кто в Великом убежище проведет месяц в посте, не пропуская лишь один из шести сроков вкушения пищи, очистит дух свой от всякой скверны и получит (плод) щедрого (дарения) золота.

(50-52)

atha vetasikāṃ gatvā pitāmahaniṣevitām ।
aśvamedhamavāpnoti gaccheccauśanasīṃ gatim ॥50
atha sundarikātīrthaṃ prāpya siddhaniṣevitam ।
rūpasya bhāgī bhavati dṛṣṭametatpurātane ॥51
tato vai brāhmaṇīṃ gatvā brahmacārī jitendriyaḥ ।
padmavarṇena yānena brahmalokaṃ prapadyate ॥52

Затем, прибыв в Ветасику, куда является сам Праотец, получит (паломник плод) ашвамедхи и пойдет в мир Ушанаса. Испокон веку известно, что пришедший к тиртхе Сундарика, куда (часто) являются сиддхи, наделяется телесной красотой¹³¹. Придя затем в (тиртху) Брахмани, восторжествовавший над чувствами, соблюдающий воздержание (паломник) будет вознесен на колеснице цвета лотоса в мир Брахмы.

131 - …пришедший к тиртхе Сундарика… наделяется телесной красотой. – Название тиртхи образовано от прилагательного sundara «красивый», «прекрасный».

(53-57)

tataśca naimiṣaṃ gacchetpuṇyaṃ siddhaniṣevitam ।
tatra nityaṃ nivasati brahmā devagaṇairvṛtaḥ ॥53
naimiṣaṃ prārthayānasya pāpasyārdhaṃ praṇaśyati ।
praviṣṭamātrastu naraḥ sarvapāpaiḥ pramucyate ॥54
tatra māsaṃ vaseddhīro naimiṣe tīrthatatparaḥ ।
pṛthivyāṃ yāni tīrthāni naimiṣe tāni bhārata ॥55
abhiṣekakṛtastatra niyato niyatāśanaḥ ।
gavāmayasya yajñasya phalaṃ prāpnoti bhārata ।
punātyāsaptamaṃ caiva kulaṃ bharatasattama ॥56
yastyajennaimiṣe prāṇānupavāsaparāyaṇaḥ ।
sa modetsvargalokastha evamāhurmanīṣiṇaḥ ।
nityaṃ puṇyaṃ ca medhyaṃ ca naimiṣaṃ nṛpasattama ॥57

Затем надо идти в священный (лес) Наймиша¹³², посещаемый сиддхами; там, окруженный сонмами божеств, неотлучно пребывает Брахма. С того, кто лишь мыслью устремится к Наймише, снимается половина грехов его; придя же туда, человек разом избавляется от всех грехов. Там, в Наймише, стойкому духом паломнику надлежит прожить целый месяц; ибо все тиртхи, какие есть только на земле, пребывают в Наймише, о бхарата! Самообузданный, воздержный в ядении (паломник), совершив в тех местах омовение, получает плод жертвенного обряда гавамая, о бхарата; он также смывает грехи своего рода до седьмого колена, о достойнейший бхарата! Мудрецы говорят: кто, всецело предавшись посту, расстанется в Наймише с жизнью, тому в небесном мире уготовано блаженство¹³³. В любое время, о лучший из людей, свят и благостен (лес) Наймиша.

132 - …в священный (лес) Наймиша… – Расположен на левом берегу р. Гомати, в 72 км к северо-западу от Лакхнау [190, с. 135; 349, т. 2, с. 136].

133 - Кто… расстанется в Наймише с жизнью, тому в небесном мире уготовано блаженство. – Об обычае религиозного самоубийства в тиртхах см. далее, примеч. 203 к данному сказанию.

(58-62)

gaṅgodbhedaṃ samāsādya trirātropoṣito naraḥ ।
vājapeyamavāpnoti brahmabhūtaśca jāyate ॥58
sarasvatīṃ samāsādya tarpayetpitṛdevatāḥ ।
sārasvateṣu lokeṣu modate nātra saṃśayaḥ ॥59
tataśca bāhudāṃ gacchedbrahmacārī samāhitaḥ ।
devasatrasya yajñasya phalaṃ prāpnoti mānavaḥ ॥60
tataścīravatīṃ gacchetpuṇyāṃ puṇyatamairvṛtām ।
pitṛdevārcanarato vājapeyamavāpnuyāt ॥61
vimalāśokamāsādya virājati yathā śaśī ।
tatroṣya rajanīmekāṃ svargaloke mahīyate ॥62

Человек, достигший Гангодбхеды и пропостившийся там трое суток, получает (плод) ваджапеи и обретает природу Брахмана. Кто придет к Сарасвати¹³⁴ и насытит (возлияниями) богов и предков, тот непременно вкусит блаженство в мирах Сарасвати. Пускай оттуда духовно сосредоточенный, соблюдающий воздержание (паломник) направится к Бахуде¹³⁵; за это даруется потомку Ману плод жертвоприношения «сатра богов». Затем нужно идти к благодатной Чиравати, окруженной (местами) величайшей святости; кто порадеет там о почитании богов и предков, получит (плод) ваджапеи. Кто достигнет Вималашоки, начнет светиться, подобно месяцу; единожды переночевавши там, он будет возвеличен в небесном мире.

134 - …к Сарасвати… – Легенда о том, как Сарасвати, изменив русло, пришла в лес Наймиша, чтобы присутствовать при жертвоприношении, и затем ушла обратно, оставив здесь свои воды в нескольких прудах, содержится в Мбх (9.36.37 и далее).

135 - Бахуда – согласно Н. Л. Дею, р. Дхумела (Дхубала), или Бурха-Рапти, приток р. Рапти, текущей к востоку от р. Гомати [190, с. 16]; по мнению Ф. Парджитера, это р. Рамганга, впадающая в Ганг близ совр. г. Капаудж, т. е. находящаяся западнее р. Гомати и леса Наймиша [274, с.291 – 292].

(63-67)

gopratāraṃ tato gacchetsarayvāstīrthamuttamam ।
yatra rāmo gataḥ svargaṃ sabhṛtyabalavāhanaḥ ॥63
dehaṃ tyaktvā divaṃ yātastasya tīrthasya tejasā ।
rāmasya ca prasādena vyavasāyācca bhārata ॥64
tasmiṃstīrthe naraḥ snātvā gopratāre narādhipa ।
sarvapāpaviśuddhātmā svargaloke mahīyate ॥65
rāmatīrthe naraḥ snātvā gomatyāṃ kurunandana ।
aśvamedhamavāpnoti punāti ca kulaṃ naraḥ ॥66
śatasāhasrikaṃ tatra tīrthaṃ bharatasattama ।
tatropasparśanaṃ kṛtvā niyato niyatāśanaḥ ।
gosahasraphalaṃ puṇyaṃ prāpnoti bharatarṣabha ॥67

Затем нужно идти к превосходнейшей тиртхе Гопратаре, что на (реке) Сараю; оттуда некогда вознесся на небо Рама вместе со своим воинством, слугами и ездовыми животными¹³⁶. Кто (в Гопратаре) отвергнет телесную оболочку, тот благодаря своему усердию и пламенной духовной силе той тиртхи по милости Рамы идет на небо. Человек, омывшийся в той тиртхе Гопратара, о владыка людей, очистит свой дух от всякой скверны и удостоится почестей в небесном мире. Человек, совершивший омовение в Гомати, в тиртхе Рамы¹³⁷, о потомок Куру, получает (плод) ашвамедхи и смывает грехи своего рода. Есть там, о достойнейший бхарата, тиртха Шатасахасрика; в ней совершив омовение, самообузданный, воздержный в ядении (паломник) обретает, о бык-бхарата, благой плод (дарения) тысячи коров.

136 - …к… Гопратаре… на (реке) Сараю; оттуда некогда вознесся на небо Рама вместе со своим воинством, слугами и ездовыми животными. – Гопратара – совр. Гуптара, центр паломничества на берегу Сараю (совр. р. Гхагра, или Гогра, в Уттар-Прадеше [190, с. 71, 181]). Здесь, до преданию, умер Рама, герой «Рамаяны». Данная шлока, очевидно,предполагает «этимологическую реинтерпретацию» в связи с этим преданием названия Gopratāra как «переправа (на небо) быков (ездовых животных Рамы)»; но первоначально оно означало скорее всего просто «коровий брод».

137 - …в Гомати, в тиртхе Рамы… – Бхардвадж [146, с. 50] помещает эту тиртху рядом с Гопратарой, игнорируя тот факт, что одна из них лежит на Сараю (Гогра), а другая на Гомати (Гумти). Ближайшей к Гопратаре тиртхой, лежащей на Гомати и посвященной культу Рамы, является Кушапура (совр. Султанпур), легендарная столица сына Рамы, Куши [190, с. 111]. Возможно также, что тиртхой Рамы на Гомати почиталось место, где Рама переправился через эту реку на пути в изгнание [298, с. 234].

(68-70)

tato gaccheta rājendra bhartṛsthānamanuttamam ।
koṭitīrthe naraḥ snātvā arcayitvā guhaṃ nṛpa ।
gosahasraphalaṃ vindettejasvī ca bhavennaraḥ ॥68
tato vārāṇasīṃ gatvā arcayitvā vṛṣadhvajam ।
kapilāhrade naraḥ snātvā rājasūyaphalaṃ labhet ॥69
mārkaṇḍeyasya rājendra tīrthamāsādya durlabham ।
gomatīgaṅgayoścaiva saṅgame lokaviśrute ।
agniṣṭomamavāpnoti kulaṃ caiva samuddharet ॥70

Далее нужно идти, о Индра царей, в несравненную Бхартристхану; человек, в тиртхе Коти совершивший омовение и воздавший почести Гухе, обретает, о царь, плод (дарения) тысячи коров, преисполняется пламенной мощи духа. Затем, придя в Варанаси¹³⁸, поклонившись Быкознаменному, искупавшись в пруду Капилы, получает человек плод раджасуи. Кто придет, о Индра царей, в труднодоступную тиртху Маркандеи, что лежит близ прославленного в мире места слияния Ганги и Гомати¹³⁹, тот получит (плод) агништомы и вознесет над погибелью свой род.

138 - …в Варанаси… – Беглость упоминания Варанаси (Бенареса) в Мбх свидетельствует, что город в эту эпоху далеко еще не обрел статуса величайшей тиртхи Индии, который отводится ему в средневековых текстах (см. [313, с. 125], ср. [11, с. 464]). По некоторым данным, Варанаси в древности стоял у места слияния Ганга и Гомати [191. с. 23].

139 - …в… тиртху Маркандеи, что лежит близ…места слияния Ганги и Гомати… – Тиртха находилась, очевидно, в окрестностях древнего Варанаси, см. предыдущее примечание.

(71-75)

tato gayāṃ samāsādya brahmacārī jitendriyaḥ ।
aśvamedhamavāpnoti gamanādeva bhārata ॥71
tatrākṣayavaṭo nāma triṣu lokeṣu viśrutaḥ ।
pitṝṇāṃ tatra vai dattamakṣayaṃ bhavati prabho ॥72
mahānadyāmupaspṛśya tarpayetpitṛdevatāḥ ।
akṣayānprāpnuyāllokānkulaṃ caiva samuddharet ॥73
tato brahmasaro gaccheddharmāraṇyopaśobhitam ।
pauṇḍarīkamavāpnoti prabhātāmeva śarvarīm ॥74
tasminsarasi rājendra brahmaṇo yūpa ucchritaḥ ।
yūpaṃ pradakṣiṇaṃ kṛtvā vājapeyaphalaṃ labhet ॥75

Затем восторжествовавший над чувствами, соблюдающий воздержание (паломник) пусть идет в Гаю¹⁴⁰. Едва он придет туда, как тут же получит (плод) ашвамедхи, о бхарата! Есть там прославленная в трех мирах (тиртха), зовущаяся Акшаявата; в том месте дарение предкам, о владыка, (приносит заслугу), вовек неуничтожимую¹⁴¹. Кто омоется в водах Маханади¹⁴², кто насытит (возлияниями) богов и предков, тот обретет нетленные миры и возвысит (над погибелью) свой род. Затем нужно идти к озеру Брахмы, берега которого украшены рощей Дхармы¹⁴³, и там, едва ночь сменится утром, обретет (паломник) плод жертвоприношения пундарика. На том озере, о Индра царей, высится жертвенный столб Брахмы; обошедший столб по кругу прадакшины обретает плод ваджапеи¹⁴⁴.

140 - Гая (Gayā) – древний город в Бихаре, один из важнейших объектов индуистского и буддийского паломничества (об истории Гаи см. [190, с. 64 – 65; 207; 323, с. 226 – 229; 296, с. 121 – 123], о позднем состоянии [72, т. 1, с. 214 – 224]). Все тиртхи, перечисляемые далее в шл. 71 – 88, находились, вопреки мнению С. М. Бхардваджа [146, с. 51], в самой Гае или ее окрестностях. «Тиртхаятра» в дальнейшем еще дважды возвращается к описанию Гаи, см. главы 85, шл. 6 – 9 и главы 93, шл. 9 – 27.

141 - …Акшаявата; в том месте дарение предкам…(приносит заслугу), вовек неуничтожимую. – Эта тиртха в Гае получила свое название по росшему в ней «Баньяну Неуничтожимости» (akṣayavaṭa), священному дереву, на листе которого, согласно преданию, покоился Вишну в образе младенца, когда вселенная была поглощена волнами потопа (см [72, т. 1, с. 223 – 224; 207; 135, с. 12]; ср. изложение этого мифа далее в тексте, главы 186). Священный баньян с таким же названием находился и в Праяге, о чем, впрочем, «Тиртхаятра» (см. главы 83, шл. 65 – 80) не упоминает. Издревле Гая считалась наилучшим местом для совершения шраддхи в честь усопших предков (см., напр., Мбх 13.88). Безосновательно мнение Р. Саломона о том, что Гая не имела статуса всеиндийского «центра культа предков» до позднего средневековья [313, с. 126]; факты (в том числе и данные Мбх) свидетельствуют о ее глубокой, возможно добуддийской, древности [323, с. 227 – 229]. Временное снижение значения Гаи в раннее средневековье объяснимо временным же ее запустением, которое отмечал, в частности, в V в. н. э. китайский паломник Фа Сянь [296, с. 122].

142 - Маханади – «Великая река» – другое название р. Пхальгу, на берегах которой расположена Гая [190, с. 65, 117; 296, с. 76 – 77].

143 - …к озеру Брахмы, берега которого украшены рощей Дхармы… – С. М. Бхардвадж [146, с. 51] рассматривает Брахмасарас и Дхармаранью как неидентифицируемые тиртхи, лежащие на пути из Гаи в Вайшали; однако оба последующих описания Гаи в «Тиртхаятре» называют «озеро Брахмы» в качестве главной здешней тиртхи, известной также под названием озера Гаяширас, «Голова Гаи» (см. главы 85, шл. 6 – 8; главы 93, шл. 9 – 10). Дхармаранья, «Роща Дхармы», так же как и «озеро Брахмы», является по сей день значительнейшим объектом паломничества в Гае ([190, с. 65]; ср. далее в тексте, главы 93, шл. 10).

144 - …обошедший столб…обретает плод ваджапеи. – Характер «плода» в данном случае ассоциативно обусловлен, по-видимому, центральной ролью, которую играл жертвенный столб в царском обряде ваджапея [336, с. 24; 266, с. 615; 212, с. 85].

(76-78)

tato gaccheta rājendra dhenukāṃ lokaviśrutām ।
ekarātroṣito rājanprayacchettiladhenukām ।
sarvapāpaviśuddhātmā somalokaṃ vrajeddhruvam ॥76
tatra cihnaṃ mahārāja adyāpi hi na saṃśayaḥ ।
kapilā saha vatsena parvate vicaratyuta ।
savatsāyāḥ padāni sma dṛśyante'dyāpi bhārata ॥77
teṣūpaspṛśya rājendra padeṣu nṛpasattama ।
yatkiñcidaśubhaṃ karma tatpraṇaśyati bhārata ॥78

Оттуда, о Индра царей, нужно идти к прославленной в мире Дхенуке¹⁴⁵. Пускай проведет там (паломник) ночь и совершит дарение сезамовых зерен¹⁴⁶; тогда он очистит дух свой от всякой скверны и непременно попадет в мир Сомы. Еще точно известно, о великий царь, что есть там (чудесный) знак, (видимый) и поныне; бродила (некогда) по (склонам той) горы (корова) Капила со своим теленком, следы их копыт до сих пор можно увидеть, о бхарата! Кто окропится водою из тех отпечатков копыт, о бхарата, достойнейший из людей, тот избавится, о Индра царей, от последствий любого дурного поступка, им совершенного!

145 - Дхенука (dhenukā «дарение») – тиртха в окрестностях Гаи [135, с. 113].

146 - …пускай… совершит дарение сезамовых зерен… – Зерна сезама (tīla) были важнейшим компонентом подношений питарам при шраддхе [214, с. 97 – 98].

(79-83)

tato gṛdhravaṭaṃ gacchetsthānaṃ devasya dhīmataḥ ।
snāyīta bhasmanā tatra abhigamya vṛṣadhvajam ॥79
brāhmaṇena bhaveccīrṇaṃ vrataṃ dvādaśavārṣikam ।
itareṣāṃ tu varṇānāṃ sarvapāpaṃ praṇaśyati ॥80
gaccheta tata udyantaṃ parvataṃ gītanāditam ।
sāvitraṃ tu padaṃ tatra dṛśyate bharatarṣabha ॥81
tatra sandhyāmupāsīta brāhmaṇaḥ saṃśitavrataḥ ।
upāstā ca bhavetsandhyā tena dvādaśavārṣikī ॥82
yonidvāraṃ ca tatraiva viśrutaṃ bharatarṣabha ।
tatrābhigamya mucyeta puruṣo yonisaṅkarāt ॥83

Оттуда следует идти в Гридхравату, обиталище мудрого бога; приблизившись там к Быкознаменному, пусть (паломник) омоется пеплом. За это зачтется брахману исполнение двенадцатилетнего обета; люди же прочих варн искупят этим все свои грехи. Далее нужно идти к горе Удьянта¹⁴⁷, оглашаемой пением; на ней, о бык-бхарата, виден след от стопы Савитара. Пускай брахман, преуспевший в исполнении обетов, сотворит в том месте сандхью – и будет он уподоблен тому, кто творил сандхью целых двенадцать лет! Там же находятся, о бык-бхарата, и прославленные Врата Лона¹⁴⁸; муж, прибывший туда, избавляется от (греха) смешения варн.

147 - Удьянта – по мнению Н. Л. Дея, гора Брахмайони («Лоно Брахмы») в Гае [190, с. 203]. Б. Ч. Лоу отождествляет Удьянту с известной святой горой Гаяширас, «Голова Гаи» ([258, с. 14 – 15]; ср. далее, главы 85, шл. 6 – 8). Бхардвадж полагает Удьянту неидентифицируемой тиртхой вне Гаи [146, с. 51].

148 - Врата Лона – по-видимому, тиртха на горе Удьянта (то же, что «Лоно Брахмы», см. предыдущее примечание).

(84-85)

kṛṣṇaśuklāvubhau pakṣau gayāyāṃ yo vasennaraḥ ।
punātyāsaptamaṃ rājankulaṃ nāstyatra saṃśayaḥ ॥84
eṣṭavyā bahavaḥ putrā yadyeko'pi gayāṃ vrajet ।
yajeta vāśvamedhena nīlaṃ vā vṛṣamutsṛjet ॥85

Человек, который на протяжении обеих, светлой и темной, половин месяца пробудет в Гае, непременно искупит тем все грехи своего рода до седьмого колена, о царь! Человеку должно желать рождения многих сыновей, дабы хоть один из них мог посетить Гаю, либо устроить ашвамедху, либо свершить дарение черного быка¹⁴⁹.

149 - Человеку должно желать рождения многих сыновей, дабы хоть один из них мог посетить Гаю, либо устроить ашвамедху, либо свершить дарение черного быка. – Шлока представляет собой популярный афористический стих (гатха), некоторыми текстами вкладываемый в уста древних мудрецов-риши или предков-питаров. Неполно цитируется далее в тексте, при вторичном описании Гаи (главы 85, шл. 7). Повторяется также в Мбх 13.88.14, Рам. 2.107.13, ряде Пуран и Дхармашастр [150, т. 1, с. 282; 323, с. 226].

(86-88)

tataḥ phalguṃ vrajedrājaṃstīrthasevī narādhipa ।
aśvamedhamavāpnoti siddhiṃ ca mahatīṃ vrajet ॥86
tato gaccheta rājendra dharmapṛṣṭhaṃ samāhitaḥ ।
yatra dharmo mahārāja nityamāste yudhiṣṭhira ।
abhigamya tatastatra vājimedhaphalaṃ labhet ॥87
tato gaccheta rājendra brahmaṇastīrthamuttamam ।
tatrārcayitvā rājendra brahmāṇamamitaujasam ।
rājasūyāśvamedhābhyāṃ phalaṃ prāpnoti mānavaḥ ॥88

Затем, о царь, владыка людей, пусть паломник направится к Пхальгу¹⁵⁰; он получит (плод) ашвамедхи и достигнет наивысшего блага. Оттуда духовно сосредоточенный (паломник) должен, о Индра царей, идти в Дхармаприштху¹⁵¹, где неотлучно пребывает сам Дхарма, о великий царь, Юдхиштхира! Побывавший там получает плод жертвоприношения коня. Далее, о Индра царей, пусть идет потомок Ману к превосходнейшей тиртхе Брахмы¹⁵²; там, воздав почитание безмерно мощному Брахме, обретет он, о Индра царей, (совокупный) плод ашвамедхи и раджасуи.

150 - Пхальгу – то же, что Маханади; см. [190, с. 156] и выше, примеч. 142.

151 - Дхармаприштха – тиртха в окрестностях Гаи, обычно отождествляемая [135, с. 112] с Дхармараньей, «Рощей Дхармы» (см. выше, примеч. 143). В пользу такого отождествления говорит упоминание в следующей шлоке «тиртхи Брахмы», очевидно тождественной Брахмасарасу (ср. примеч. 143). Если это предположение верно, возникает вопрос о причине повторного упоминания в самом конце описания Гаи ранее уже названных тиртх. Для объяснения этого можно допустить, что маршрут паломника по тиртхам Гаи строился по обычному кругу прадакшипы (ср. двойное упоминание Арантуки в описании Курукшетры).

152 - …к…тиртхе Брахмы… – См. выше, примеч. 143 и 151.

(89-92)

tato rājagṛhaṃ gacchettīrthasevī narādhipa ।
upaspṛśya tapodeṣu kākṣīvāniva modate ॥89
yakṣiṇyā naityakaṃ tatra prāśnīta puruṣaḥ śuciḥ ।
yakṣiṇyāstu prasādena mucyate bhrūṇahatyayā ॥90
maṇināgaṃ tato gatvā gosahasraphalaṃ labhet ।
naityakaṃ bhuñjate yastu maṇināgasya mānavaḥ ॥91
daṣṭasyāśīviṣeṇāpi na tasya kramate viṣam ।
tatroṣya rajanīmekāṃ sarvapāpaiḥ pramucyate ॥92

Оттуда, владыка людей, пусть паломник идет в Раджагриху¹⁵³; омывшись там в Теплых водах, он вкусит блаженство, подобно Какшивану¹⁵⁴. Человек, блюдущий чистоту, неустанно питая в тех местах (жертвами) якшини, по благоволению якшини избавляется от (греха) убийства зародыша. Затем, придя в (тиртху) Манинаги, обретет плод (дарения) тысячи коров тот человек, который неустанно вкушать будет (пищу) этой тиртхи; и если даже ужалит его ядовитая змея, то яд не оборет его¹⁵⁵. Кто проведет там всего одну ночь, избавится от всех грехов.

153 - Раджагриха – совр. г. Раджгир, древняя столица царства Магадха, впоследствии уступившая свою роль Паталипутре; расположена в Бихаре, к северо-востоку от Гаи (см. о ней [72, т. 1, с. 204 – 211; 255; 316; 296, с. 141 – 147]). Бхардвадж [146, с. 51] вслед за Гангули [268, с. 197] читает Rājasūya, что лишено смысла.

154 - …омывшись там в Теплых водах, он вкусит блаженство, подобно Какшивану. – «Теплые воды» (Tapodāḥ, букв, «воды тапаса») – горячие источники близ Раджагрихи, описанные китайскими паломниками и используемые до сих пор. Какшиван – имя подвижника, тапасом которого, согласно легенде, были впервые согреты эти целебные воды [255, с. 2, 4 – 5, 35; 316, с. 27, 70 – 71; 296, с. 152].

155 - …придя в (тиртху) Манинаги… вкушать будет (пищу) этой тиртхи; и если даже ужалит его ядовитая змея, то яд не оборет его. – Раджагриха была центром культа Манинаги, царя змеев-нагов, подателей дождя (см. Мбх 2.19.9 – 10 [62, с. 46]). Произведенные здесь раскопки храмового здания середины I тыс. н. э. выявили многочисленные свидетельства культа Манинаги [284, с. 119 – 123; 255, с. 33 – 35; 316, с. 82 – 85]. Манинага почитался защитником от змеиных укусов. «Пища Манинаги» – возможно, какие-нибудь травы, содержащие необходимое противоядие (?).

(93-100)

tato gaccheta brahmarṣergautamasya vanaṃ nṛpa ।
ahalyāyā hrade snātvā vrajeta paramāṃ gatim ।
abhigamya śriyaṃ rājanvindate śriyamuttamām ॥93
tatrodapāno dharmajña triṣu lokeṣu viśrutaḥ ।
tatrābhiṣekaṃ kṛtvā tu vājimedhamavāpnuyāt ॥94
janakasya tu rājarṣeḥ kūpastridaśapūjitaḥ ।
tatrābhiṣekaṃ kṛtvā tu viṣṇulokamavāpnuyāt ॥95
tato vinaśanaṃ gacchetsarvapāpapramocanam ।
vājapeyamavāpnoti somalokaṃ ca gacchati ॥96
gaṇḍakīṃ tu samāsādya sarvatīrthajalodbhavām ।
vājapeyamavāpnoti sūryalokaṃ ca gacchati ॥97
tato'dhivaṃśyaṃ dharmajña samāviśya tapovanam ।
guhyakeṣu mahārāja modate nātra saṃśayaḥ ॥98
kampanāṃ tu samāsādya nadīṃ siddhaniṣevitām ।
puṇḍarīkamavāpnoti sūryalokaṃ ca gacchati ॥99
tato viśālāmāsādya nadīṃ trailokyaviśrutām ।
agniṣṭomamavāpnoti svargalokaṃ ca gacchati ॥100

Затем, о царь, нужно идти к роще брахмана-мудреца Гаутамы; там, совершив омовение в пруду Ахальи¹⁵⁶, (паломник) ступит на высочайшую стезю, а приблизившись к (богине) Шри, о царь, достигнет небывалого благополучия. Там, о знаток дхармы, есть прославленный в трех мирах источник; кто свершит в нем омовение, получит (плод) жертвоприношения коня. Есть там колодец царственного мудреца Джанаки¹⁵⁷, чтимый Тридесятью (богами); совершивший в нем омовение обретает мир Вишну. Затем надлежит идти к избавляющей от всех грехов тиртхе Винашана; за то (паломник) получит (плод) ваджапеи и пойдет в мир Сомы. Достигнув же Гандаки¹⁵⁸, сотворенной из вод всех тиртх, он получит (плод) ваджапеи и пойдет в мир Сурьи. Кто придет, о знаток дхармы, в отшельническую рощу Адхиваншья, тот, несомненно, вкусит блаженство в (мире) гухьяков, о великий царь! Достигнув же посещаемой сиддхами реки Кампана, он получит (плод) жертвоприношения пундарика и пойдет в мир Сурьи. Затем, придя к прославленной в тройственном мире реке Вишале¹⁵⁹, он получит (плод) агништомы и пойдет в небесный мир.

156 - …к роще… Гаутамы… в пруду Ахальи… – Окрестности Раджагрихи эпическая традиция прочно связывает с деятельностью ведийского мудреца Гаутамы, отца Какшивана (Мбх 2.19.5 – 8). По известному мифу, жена Гаутамы, Ахалья, была обесчещена Индрой, за что Гаутама предал бога проклятию; «пруд Ахальи» и «обитель Гаутамы», связанные сэтим мифом, в новое время помещались в северном, лежащем за Гангом округе Бихара – Дарбханге [135, с. 9]. Другая «обитель Гаутамы» находилась в местности Годха на Ганге, в 6,5 км к северо-западу от Патны (Паталипутры [190, с. 64]). Оба варианта локализации не противоречат дальнейшему направлению паломничества.

157 - …колодец царственного мудреца Джанаки… – Находился в тиртхе Ахальи в округе Дарбханга [135, с. 9]; см. предыдущее примечание.

158 - Гандаки – р. Гандак, текущая с Гималаев через Северный Бихар и впадающая в Ганг неподалеку от Паталипутры (Патны). Возможно, имеется в виду тиртха у места ее слияния с Гангом, в Шонепуре, где поныне устраивается ежегодная мела – религиозное празднество паломников, сопровождаемое ярмаркой [190, с. 61].

159 - Вишала – приток р. Гандаки; в месте их слияния стоял известный город Вайшали [190, с. 39]. Путь паломника лежит, вероятно, на север, вверх по течению Гандаки.

(101-105)

atha māheśvarīṃ dhārāṃ samāsādya narādhipa ।
aśvamedhamavāpnoti kulaṃ caiva samuddharet ॥101
divaukasāṃ puṣkariṇīṃ samāsādya naraḥ śuciḥ ।
na durgatimavāpnoti vājapeyaṃ ca vindati ॥102
maheśvarapadaṃ gacchedbrahmacārī samāhitaḥ ।
maheśvarapade snātvā vājimedhaphalaṃ labhet ॥103
tatra koṭistu tīrthānāṃ viśrutā bharatarṣabha ।
kūrmarūpeṇa rājendra asureṇa durātmanā ।
hriyamāṇāhṛtā rājanviṣṇunā prabhaviṣṇunā ॥104
tatrābhiṣekaṃ kurvāṇastīrthakoṭyāṃ yudhiṣṭhira ।
puṇḍarīkamavāpnoti viṣṇulokaṃ ca gacchati ॥105

Кто достигнет потока Махешвари, о владыка людей, тот получит (плод) ашвамедхи и вознесет (над погибелью) свой род. Человек, блюдущий чистоту, придя к лотосовому пруду небожителей, получит (плод) ваджапеи и навеки избегнет злой участи. Пусть духовно сосредоточенный, соблюдающий воздержание (паломник) направится в Махешварападу; омывшийся в Махешварападе обретает плод жертвоприношения коня. Коти прославленных тиртх пребывают там, о бык-бхарата! Злобный асура в обличье черепахи, о царь, Индра царей, пытался (некогда) похитить их, но воспрепятствовал ему всемогущий Вишну. Кто совершит омовение в тех десяти миллионах тиртх, тот, обретши (плод) пундарики, идет в мир Вишну, о Юдхиштхира!

(106-113)

tato gaccheta rājendra sthānaṃ nārāyaṇasya tu ।
sadā sannihito yatra harirvasati bhārata ।
śālagrāma iti khyāto viṣṇoradbhutakarmaṇaḥ ॥106
abhigamya trilokeśaṃ varadaṃ viṣṇumavyayam ।
aśvamedhamavāpnoti viṣṇulokaṃ ca gacchati ॥107
tatrodapāno dharmajña sarvapāpapramocanaḥ ।
samudrāstatra catvāraḥ kūpe sannihitāḥ sadā ।
tatropaspṛśya rājendra na durgatimavāpnuyāt ॥108
abhigamya mahādevaṃ varadaṃ viṣṇumavyayam ।
virājati yathā soma ṛṇairmukto yudhiṣṭhira ॥109
jātismara upaspṛśya śuciḥ prayatamānasaḥ ।
jātismaratvaṃ prāpnoti snātvā tatra na saṃśayaḥ ॥110
vaṭeśvarapuraṃ gatvā arcayitvā tu keśavam ।
īpsitāṁllabhate kāmānupavāsānna saṃśayaḥ ॥111
tatastu vāmanaṃ gatvā sarvapāpapramocanam ।
abhivādya hariṃ devaṃ na durgatimavāpnuyāt ॥112
bharatasyāśramaṃ gatvā sarvapāpapramocanam ।
kauśikīṃ tatra seveta mahāpātakanāśinīm ।
rājasūyasya yajñasya phalaṃ prāpnoti mānavaḥ ॥113

Затем надлежит идти, о бхарата, Индра царей, к обиталищу Нараяны, где неотлучно пребывает Хари; эта (тиртха) Вишну, вершителя дивных деяний, именуется Шалаграма¹⁶⁰. Приблизившись к извечному Вишну, Дарителю, Властелину трех миров, получит (паломник плод) ашвамедхи и направится в мир Вишну. Есть там, о знаток дхармы, источник, избавляющий от всех грехов; в колодце том пребывают постоянно (воды) четырех морей; кто омоется в нем, о Индра царей, тот навеки избегнет злой участи! Приблизившись к великому богу, Дарителю, вечному Вишну, избавится он от всех долгов и, подобно Соме, о Юдхиштхира, станет излучать сияние! Омывшись в Джатисмаре, блюдущий чистоту, овладевший своим сознанием (паломник), как только свершит там омовение, непременно обретет память о прошлых рождениях¹⁶¹. Несомненно и то, что, придя в Ватешварапуру, (паломник), воздавший там почести Кешаве, обретет (плод многих) постов, а также исполнение всех заветных желаний. А затем, придя к (тиртхе) Вамана, избавляющей от всех грехов, и поклонившись там богу Хари, он навеки избегнет злой участи! Посетив потом обитель Бхараты¹⁶², избавляющую от всех грехов, да поклонится потомок Ману (реке) Каушики¹⁶³, очищающей от величайших прегрешений, и обретет за то плод жертвоприношения раджасуя.

160 - Шалаграма – посвященная Вишну тиртха в Гималаях, на территории совр. Непала, близ истока р. Гандаки [190, с. 174; 146, с. 51].

161 - Омывшись в Джатисмаре… обретет память о прошлых рождениях. – Название тиртхи этимологизируется как «память о (прошлых) рождениях».

162 - …обитель Бхараты… – Согласно КП и ПП, находилась на р. Каушики [135, с. 61]; ср. следующее примечание.

163 - Каушики – ныне р. Коси, текущая с Гималаев по Северному Бихару и впадающая в Ганг; согласно традиции, впрочем, она не соединялась в древности с Гангом, а впадала в Брахмапутру [190, с. 97; 296, с. 63 – 64]. Здесь речь идет, по-видимому, об истоках реки в Гималаях.

(114-118)

tato gaccheta dharmajña campakāraṇyamuttamam ।
tatroṣya rajanīmekāṃ gosahasraphalaṃ labhet ॥114
atha jyeṣṭhilamāsādya tīrthaṃ paramasammatam ।
upoṣya rajanīmekāmagniṣṭomaphalaṃ labhet ॥115
tatra viśveśvaraṃ dṛṣṭvā devyā saha mahādyutim ।
mitrāvaruṇayorlokānāpnoti puruṣarṣabha ॥116
kanyāsaṃvedyamāsādya niyato niyatāśanaḥ ।
manoḥ prajāpaterlokānāpnoti bharatarṣabha ॥117
kanyāyāṃ ye prayacchanti pānamannaṃ ca bhārata ।
tadakṣayamiti prāhurṛṣayaḥ saṃśitavratāḥ ॥118

Затем, о знаток дхармы, да направится он к превосходнейшему лесу Чампака¹⁶⁴; кто провел там всего одну ночь, получает плод (дарения) тысячи коров. А кто, придя к высокочтимейшей тиртхе Джьештхила, пропостится там одни сутки, тот получит плод агништомы. Если кто в тех краях узрит озаряющегося величием Вселенского владыку вместе с Богиней, тот, о муж-бык, обретет миры Митры и Варуны. Самообузданный, воздержный в ядении (паломник), достигнув Каньясамведьи, обретет, о бык-бхарата, миры Праджапати Ману. О тех, кто в (тиртхе) Канья творит дарения еды и питья, говорят преуспевшие в обетах святые мудрецы, что они (обретают заслугу) непреходящую, о бхарата!

164 - …к…лесу Чампака (campakāraṇya)… – Напрашивающаяся идентификация с совр. округом Чампаран в Северном Бихаре [135, с. 83, 85] разрушает, однако, последовательность маршрута, идущего по Гималаям от Шалаграмы на восток, через верховья Каушики к «Вершине Гаури» – Джомолунгме.

(119-122)

niścīrāṃ ca samāsādya triṣu lokeṣu viśrutām ।
aśvamedhamavāpnoti viṣṇulokaṃ ca gacchati ॥119
ye tu dānaṃ prayacchanti niścīrāsaṅgame narāḥ ।
te yānti naraśārdūla brahmalokaṃ na saṃśayaḥ ॥120
tatrāśramo vasiṣṭhasya triṣu lokeṣu viśrutaḥ ।
tatrābhiṣekaṃ kurvāṇo vājapeyamavāpnuyāt ॥121
devakūṭaṃ samāsādya brahmarṣigaṇasevitam ।
aśvamedhamavāpnoti kulaṃ caiva samuddharet ॥122

Посетивший прославленную в трех мирах Нишчиру обретет (плод) ашвамедхи и направится в мир Вишну. Люди, при устье Нишчиры творящие раздачу даров, непременно попадают в мир Брахмы, о муж-тигр! Есть там еще прославленная в трех мирах обитель Васиштхи; совершивший в ней омовение получит (плод) ваджапеи. Достигнув Девакуты, куда являются сонмы святых брахманов-мудрецов, (паломник) обретет (плод) ашвамедхи и возвысит (над погибелью) свой род.

(123-130)

tato gaccheta rājendra kauśikasya munerhradam ।
yatra siddhiṃ parāṃ prāpto viśvāmitro'tha kauśikaḥ ॥123
tatra māsaṃ vasedvīra kauśikyāṃ bharatarṣabha ।
aśvamedhasya yatpuṇyaṃ tanmāsenādhigacchati ॥124
sarvatīrthavare caiva yo vaseta mahāhrade ।
na durgatimavāpnoti vindedbahu suvarṇakam ॥125
kumāramabhigatvā ca vīrāśramanivāsinam ।
aśvamedhamavāpnoti naro nāstyatra saṃśayaḥ ॥126
agnidhārāṃ samāsādya triṣu lokeṣu viśrutām ।
agniṣṭomamavāpnoti na ca svargānnivartate ॥127
pitāmahasaro gatvā śailarājapratiṣṭhitam ।
tatrābhiṣekaṃ kurvāṇo agniṣṭomaphalaṃ labhet ॥128
pitāmahasya sarasaḥ prasrutā lokapāvanī ।
kumāradhārā tatraiva triṣu lokeṣu viśrutā ॥129
yatra snātvā kṛtārtho'smītyātmānamavagacchati ।
ṣaṣṭhakālopavāsena mucyate brahmahatyayā ॥130

Затем, о Индра царей, нужно идти к пруду подвижника Каушики; там Вишвамитра Каушика достиг наивысшего совершенства. Там, в обители Каушики, надлежит (паломнику) прожить месяц, о отважный бык-бхарата, и ценой этого месяца обретет он благую заслугу (совершения) ашвамедхи. А тот, кто проживет (некоторое время) в наилучшей из всех тиртх, Махахраде, навеки избегнет злой участи и обретет (плод) щедрой (раздачи) золота. В (тиртхе) Вирашрама обитает сам Кумара; кто приблизится к нему – непременно обретет (плод) ашвамедхи. Паломник, достигший прославленной в трех мирах Агнидхары, обретет (плод) агништомы и не минует небес. Придя к озеру Праотца, что лежит у подножия Царя гор, совершивший там омовение получает плод агништомы. Из озера Праотца изливается, наделяя мир святостью, прославленный в тройственной вселенной (поток) Кумарадхара. Каждый, кто здесь совершил омовение, осознает: «Я достиг исполнения желаний!» А если он здесь попостится, лишь на шестой раз вкушая пищу, то снимется с него (даже грех) умерщвления брахмана.

(131-134)

śikharaṃ vai mahādevyā gauryāstrailokyaviśrutam ।
samāruhya naraḥ śrāddhaḥ stanakuṇḍeṣu saṃviśet ॥131
tatrābhiṣekaṃ kurvāṇaḥ pitṛdevārcane rataḥ ।
hayamedhamavāpnoti śakralokaṃ ca gacchati ॥132
tāmrāruṇaṃ samāsādya brahmacārī samāhitaḥ ।
aśvamedhamavāpnoti śakralokaṃ ca gacchati ॥133
nandinyāṃ ca samāsādya kūpaṃ tridaśasevitam ।
naramedhasya yatpuṇyaṃ tatprāpnoti kurūdvaha ॥134

Затем пусть человек, исполненный веры, поднявшись на прославленную во вселенной вершину Гаури, Великой Богини¹⁶⁵, придет к Станакундам¹⁶⁶. Кто там, радея о почитании богов и предков, совершит омовение, тот обретет плод жертвоприношения коня и пойдет в мир Шакры. Придя к (тиртхе) Тамраруна¹⁶⁷, духовно сосредоточенный, соблюдающий воздержание (паломник) получает (плод) ашвамедхи и направляется в мир Шакры. А кто достигнет колодца Нандинья, куда часто являются Тридесять (богов), тот обретет заслугу, приносимую человеческим жертвоприношением¹⁶⁸, о потомок Куру!

165 - …на… вершину Гаури, Великой Богини… – По мнению большинства авторов, совр. Джомолунгма (Эверест [190, с. 64; 258, с. 3; 146, с. 51 – 52]).

166 - …к Станакундам. – В подлиннике: stanakuṇḍeṣu «к Колодцам-грудям». Возможно, гора в целом мыслилась как тело Богини.

167 - Тамраруна – вероятно, место слияния совр. рек Арун и Тамур [146, с. 52]. Паломник движется теперь от Джомолунгмы на юг, по течению р. Арун, через Восточный Непал.

168 - …приносимую человеческим жертвоприношением… – О человеческих жертвоприношениях в древней Индии см., напр., [282; 348, т. 1, с. 463 – 466].

(135-138)

kālikāsaṅgame snātvā kauśikyāruṇayoryataḥ ।
trirātropoṣito vidvānsarvapāpaiḥ pramucyate ॥135
urvaśītīrthamāsādya tataḥ somāśramaṃ budhaḥ ।
kumbhakarṇāśrame snātvā pūjyate bhuvi mānavaḥ ॥136
snātvā kokāmukhe puṇye brahmacārī yatavrataḥ ।
jātismaratvaṃ prāpnoti dṛṣṭametatpurātane ॥137
sakṛnnandāṃ samāsādya kṛtātmā bhavati dvijaḥ ।
sarvapāpaviśuddhātmā śakralokaṃ ca gacchati ॥138

Искупавшись в месте слияния Калики с Каушики и Аруной¹⁶⁹, а также пропостившись там трое суток, мудрец очищается от всех грехов. Просветленный потомок Ману, придя к тиртхе Урваши, а затем к обители Сомы, искупавшись в обители Кумбхакарны, удостоится почестей на этой земле. Испокон веку известно, что строго следующий обетам, соблюдающий воздержание (паломник), стоит ему совершить омовение в святой (тиртхе) Кокамукха¹⁷⁰, обретает память о прежних своих рождениях. А посетив (тиртху) Сакриннанда, дваждырожденный достигнет духовного совершенства, очистит душу свою от всех грехов и направится в мир Шакры.

169 - …в месте слияния Калики с Каушики и Аруной… – Возможно, в месте, где соединенные воды Аруны и Калики (Тамура?) впадают в Каушики (ср. [190, с. 85; 146, с. 52]).

170 - Кокамукха – совр. г. Пурнеа [190, с. 101, 117], где соединенные воды Тамры, Аруны и Каушики, преодолев отроги Гималаев, выходили на равнину.

(139-143)

ṛṣabhadvīpamāsādya sevyaṃ krauñcaniṣūdanam ।
sarasvatyāmupaspṛśya vimānastho virājate ॥139
auddālakaṃ mahārāja tīrthaṃ muniniṣevitam ।
tatrābhiṣekaṃ kurvīta sarvapāpaiḥ pramucyate ॥140
dharmatīrthaṃ samāsādya puṇyaṃ brahmarṣisevitam ।
vājapeyamavāpnoti naro nāstyatra saṃśayaḥ ॥141
tathā campāṃ samāsādya bhāgīrathyāṃ kṛtodakaḥ ।
daṇḍārkamabhigamyaiva gosahasraphalaṃ labhet ॥142
laveḍikāṃ tato gacchetpuṇyāṃ puṇyopasevitām ।
vājapeyamavāpnoti vimānasthaśca pūjyate ॥143

Кто, достигнув досточтимого, гибельного для краунчей острова Ришабха¹⁷¹, совершит там омовение в Сарасвати, тот воссияет (величием), (возносясь) на небесной колеснице. В тиртху Ауддалака, о великий царь, часто приходят подвижники; кто там совершит омовение, очистится от всех грехов! Придя к святой тиртхе Дхармы, посещаемой брахмическими мудрецами, обретет человек, точно известно, (плод) ваджапеи. Кто придет в Чампу, посетит Дандарку, кто совершит возлияния в Бхагиратхи¹⁷², тот получит плод (дарения) тысячи коров! Пусть далее идет к Лаведике, чтимой всеми благочестивыми (людьми), за то он получит (плод) ваджапеи и примет почести, стоя на летающей колеснице.

171 - …достигнув… гибельного для краунчей острова Ришабха… – Эпитет krauñcanisūdana «гибельный для краунчей» связан, возможно, с какой-нибудь неизвестной нам местной легендой (напр., об охоте мифологического персонажа); менее вероятно, но не исключено, что он означает принадлежность тиртхи богу Сканде (для которого Krauñcanisūdana «Сокрушитель Краунчи» служит именем-эпитетом, причем здесь «Краунча» – название горы, которую бог пронзил своим копьем [232, с. 227])

172 - …придет в Чампу… совершит возлияние в Бхагиратхи… – Чампа – столица древнего государства Анга, ныне небольшой населенный пункт неподалеку от г. Бхагалпура в Бихаре [184, с. 477 – 478; 146,с. 83 – 85]. Бхагиратхи – одно из названий Ганги, чаще применявшееся к ней либо в самых истоках, либо в нижнем течении.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восемьдесят вторая глава.

ГЛАВА 83

(1-5)

pulastya uvāca ।
atha sandhyāṃ samāsādya saṃvedyaṃ tīrthamuttamam ।
upaspṛśya naro vidvānbhavennāstyatra saṃśayaḥ ॥1
rāmasya ca prasādena tīrthaṃ rājankṛtaṃ purā ।
tallohityaṃ samāsādya vindyādbahu suvarṇakam ॥2
karatoyāṃ samāsādya trirātropoṣito naraḥ ।
aśvamedhamavāpnoti kṛte paitāmahe vidhau ॥3
gaṅgāyāstvatha rājendra sāgarasya ca saṅgame ।
aśvamedhaṃ daśaguṇaṃ pravadanti manīṣiṇaḥ ॥4
gaṅgāyāstvaparaṃ dvīpaṃ prāpya yaḥ snāti bhārata ।
trirātropoṣito rājansarvakāmānavāpnuyāt ॥5

Пуластья сказал:
Достоверно известно, что мудростью наделен будет тот, кто в вечерних сумерках придет совершить омовение в превосходнейшей тиртхе Самведья. Кто посетит тиртху Таллохитью, в давние времена, о царь, учрежденную по благоволению Рамы¹⁷³, тот получит (плод) щедрой (раздачи) золота. Кто придет к Каратое¹⁷⁴ и пропостится там трое суток, тот человек по установлению Праотца обретает (плод) ашвамедхи. Мудрецы свидетельствуют, что в месте слияния Ганги с океаном¹⁷⁵ (обретает паломник), о Индра царей, десятикратный (плод) ашвамедхи. Кто, перебравшись на противолежащий Ганге остров¹⁷⁶, свершит там омовение и пропостится трое суток, тот обретет исполнение всех желаний, о царь-бхарата!

173 - …тиртху Таллохитью… учрежденную по благоволению Рамы… – Поскольку далее упоминаются основные реки, протекающие по территории Бенгала, можно допустить, что Tallohitya – искажение названия Lohitya (р. Брахмапутра). Легенда связывает Лохитью с именем Рамы Джамадагньи, который, совершая здесь омовение (в месте, где теперь находится тиртха Брахмакунда), уронил в воду свой знаменитый боевой топор [190, с. 115; 135, с. 76].

174 - Каратоя – священная река на территории совр. Бангладеш, к западу от Брахмапутры [190, с. 93, 171].

175 - …в месте слияния Ганги с океаном… – При впадении рукава Ганга Бхагиратхи (совр. Хугли) в Бенгальский залив находился один из древнейших и крупнейших центров паломничества – Gaṅgasāga-rasaṃgama «Слияние Ганги с океаном». Здесь почитался риши Капила, который, по преданию, испепелил на этом месте своим «духовным пылом» сыновей Сагары (см. далее, главы 105 – 106). В средние века тиртха по ряду причин отчасти утратила свое значение [323, с. 178 – 179, 182 – 183].

176 - …на противолежащий Ганге остров… – Совр. о-в Сагар против устья Ганга, составляющий часть тиртхи Гангасагарасангама [349, т. 4, с. 197].

(6-12)

tato vaitaraṇīṃ gatvā nadīṃ pāpapramocanīm ।
virajaṃ tīrthamāsādya virājati yathā śaśī ॥6
prabhavecca kule puṇye sarvapāpaṃ vyapohati ।
gosahasraphalaṃ labdhvā punāti ca kulaṃ naraḥ ॥7
śoṇasya jyotirathyāśca saṅgame nivasañśuciḥ ।
tarpayitvā pitṝndevānagniṣṭomaphalaṃ labhet ॥8
śoṇasya narmadāyāśca prabhave kurunandana ।
vaṃśagulma upaspṛśya vājimedhaphalaṃ labhet ॥9
ṛṣabhaṃ tīrthamāsādya kośalāyāṃ narādhipa ।
vājapeyamavāpnoti trirātropoṣito naraḥ ॥10
kośalāyāṃ samāsādya kālatīrtha upaspṛśet ।
vṛṣabhaikādaśaphalaṃ labhate nātra saṃśayaḥ ॥11
puṣpavatyāmupaspṛśya trirātropoṣito naraḥ ।
gosahasraphalaṃ vindyātkulaṃ caiva samuddharet ॥12

Придя затем к реке Вайтарани, очищающей от греха, и посетив там тиртху Вираджа, начнет (паломник) излучать сияние¹⁷⁷, подобно месяцу. Обретя плод (дарения) тысячи коров, тот человек очистит (от греха) свой род; он искоренит всякую скверну и (новое) рождение примет (также) в благом роде. Кто, блюдя чистоту, поселится в месте слияния Шоны с Джьотиратхи¹⁷⁸, тот, насытив (возлияниями) богов и предков, обретет плод агништомы. Если кто совершит омовение в Ваншагульме, где берут начало (реки) Шона и Нармада¹⁷⁹, он обретет, о потомок Куру, плод жертвоприношения коня. Человек, посетивший тиртху Ришабха, что лежит в (стране) Кошала¹⁸⁰, пропостившись там трое суток, обретет, о владыка людей, (плод) ваджапеи. Кто, придя в Кошалу, омоется там в Калатиртхе, тому непременно приложится одиннадцатикратный плод (дарения) тельца. Человек, омывшийся в Пушпавати и трое суток там пропостившийся, получит плод (дарения) тысячи коров и вознесет (над погибелью) свой род.

177 - Придя… к реке Вайтарани… посетив там тиртху Вираджа, начнет (паломник) излучать сияние… – Вайтарани – река в северо-восточной части штата Орисса, на которой стоит город Джайпур; Вираджа-кшетрой, «Полем Вираджа», назывались окрестности этого священного города [190, с. 18, 38]. «Плод» посещения тиртхи в данном случае определяется игрой слов: название Viraja означает «беспыльное», «лишенное пыли»; «излучает сияние» на санскрите: virājati.

178 - …в месте слияния Шоны с Джьотиратхи… – Шона – совр. р. Сон, Джьотиратхи – ее приток, совр. Джохила; место их слияния лежит на территории штата Виндхья-Прадеш [190, с. 82, 188]. Таким образом маршрут делает от побережья Бенгальского залива странный скачок на северо-запад, в центральные области Индии.

179 - …в Ваншагульме, где берут начало (реки) Шона и Нармада… – Истоки Шоны (Сон) и Нармады (Нарбада) находятся на границе штатов Мадхья - и Виндхья-Прадеш, в р-не хребта Майкала и горы Бхимангарх.

180 - Кошала – здесь, видимо, Дакшина- или Маха-Кошала, территория которой совпадала с более поздней исторической областью Гондвана (между горами Виндхья и р. Годавари).

(13-15)

tato badarikātīrthe snātvā prayatamānasaḥ ।
dīrghamāyuravāpnoti svargalokaṃ ca gacchati ॥13
tato mahendramāsādya jāmadagnyaniṣevitam ।
rāmatīrthe naraḥ snātvā vājimedhaphalaṃ labhet ॥14
mataṅgasya tu kedārastatraiva kurunandana ।
tatra snātvā naro rājangosahasraphalaṃ labhet ॥15

Затем, омывшись в тиртхе Бадарика¹⁸¹, властвующий над своим сознанием (паломник) наделен будет долголетием и направится в небесный мир. Затем, достигнув (горы) Махендра, на которой обитает Джамадагнья¹⁸², и совершив омовение в тиртхе Рамы, он обретет плод жертвоприношения коня. Здесь же, о потомок Куру, есть еще Запруда Матанги; человек, совершивший в ней омовение, получит, о царь, плод (дарения) тысячи коров.

181 - Бадарика – согласно ПП, расположена близ горы Махендра [135, с. 44]; см. следующее примечание.

182 - …достигнув (горы) Махендра, на которой обитает Джамадагнья… – «Гора Махендра» – северо-восточная часть Восточных Гхатов, находящаяся на территории исторической Калинги [190, с. 119; 258, c. 1]. Согласно легенде, Рама Джамадагнья (Парашурама), потерпев поражение от Рамы Дашаратхи (герой «Рамаяны»), удалился на гору Махендра, где, будучи бессмертным, остался обитать навеки в одной из пещер.

(16-18)

śrīparvataṃ samāsādya nadītīra upaspṛśet ।
aśvamedhamavāpnoti svargalokaṃ ca gacchati ॥16
śrīparvate mahādevo devyā saha mahādyutiḥ ।
nyavasatparamaprīto brahmā ca tridaśairvṛtaḥ ॥17
tatra devahrade snātvā śuciḥ prayatamānasaḥ ।
aśvamedhamavāpnoti parāṃ siddhiṃ ca gacchati ॥18

Подойдя к горе Шри, на речном берегу надлежит совершить омовение¹⁸³; за это обретает (паломник плод) ашвамедхи и идет в небесный мир. На горе Шри, озаряясь величием, в несказанном блаженстве пребывает вместе с Богиней сам Махадева, а также Брахма в окружении Тридесяти (богов). Если блюдущий чистоту, властный над своим сознанием (паломник) омоется там в Пруду богов, то он получит (плод) ашвамедхи и приобщится высшему из состояний духа.

183 - Подойдя к горе Шри, на речном берегу надлежит совершить омовение… – «Гора Шри» – Śrīparvata, Śrīśaila – крупный центр паломничества в Южной Индии, находится на южном берегу р. Кришна (совр. Кистна [190, с. 193; 256, с. 41]).

(19-21)

ṛṣabhaṃ parvataṃ gatvā pāṇḍyeṣu surapūjitam ।
vājapeyamavāpnoti nākapṛṣṭhe ca modate ॥19
tato gaccheta kāverīṃ vṛtāmapsarasāṃ gaṇaiḥ ।
tatra snātvā naro rājangosahasraphalaṃ labhet ॥20
tatastīre samudrasya kanyātīrtha upaspṛśet ।
tatropaspṛśya rājendra sarvapāpaiḥ pramucyate ॥21

Достигнув чтимой богами горы Ришабха, что в стране пандьев¹⁸⁴, обретет (паломник плод) ваджапеи и вкусит блаженство на верхнем небе. Да проследует он далее к (реке) Кавери¹⁸⁵, вдоль берегов которой теснятся сотни апсар; человек, искупавшийся там, о царь, обретает плод (дарения) тысячи коров. Затем на берегу океана надлежит искупаться в тиртхе Канья¹⁸⁶; сделавший это избавляется от всех грехов, о Индра царей!

184 - …горы Ришабха, что в стране пандьев… – Северная часть гор Малая на крайнем юге Индии, в Тамилнаде [190, с. 169].

185 - Кавери – известная река в Тамилнаде.

186 - Канья – вероятнее всего, популярная тиртха Каньякумари на мысе Коморин, крайняя южная точка полуострова Индостан [146, с. 53].

(22-25)

atha gokarṇamāsādya triṣu lokeṣu viśrutam ।
samudramadhye rājendra sarvalokanamaskṛtam ॥22
yatra brahmādayo devā ṛṣayaśca tapodhanāḥ ।
bhūtayakṣapiśācāśca kinnarāḥ samahoragāḥ ॥23
siddhacāraṇagandharvā mānuṣāḥ pannagāstathā ।
saritaḥ sāgarāḥ śailā upāsanta umāpatim ॥24
tatreśānaṃ samabhyarcya trirātropoṣito naraḥ ।
daśāśvamedhamāpnoti gāṇapatyaṃ ca vindati ।
uṣya dvādaśarātraṃ tu kṛtātmā bhavate naraḥ ॥25

Затем нужно достичь прославленной в трех мирах, чтимой всею вселенною, окруженной морем Гокарны¹⁸⁷, о Индра царей! Это там боги во главе с Брахмой, святые мудрецы, владеющие сокровищем тапаса, бхуты, якши, пишачи, киннары, великие змеи, сиддхи, чараны, гандхарвы, люди и ползучие гады, а также все реки, океаны и горы поклоняются Супругу Умы. Воздав там почести Ишане и пропостясь трое суток, человек обретает десятикратный (плод) ашвамедхи и (состояние) ганапатья; кто же там проживет двенадцать суток, тот становится совершенен духом.

187 - Гокарна – совр. г. Гокарн на Малабарском берегу, между городами Карвар и Кумта, известный центр паломничества. Маршрут тиртхаятры, достигнув крайнего юга, вновь поднимается к северу, но уже по западной стороне субконтинента.

(26-27)

tata eva tu gāyatryāḥ sthānaṃ trailokyaviśrutam ।
trirātramuṣitastatra gosahasraphalaṃ labhet ॥26
nidarśanaṃ ca pratyakṣaṃ brāhmaṇānāṃ narādhipa ।
gāyatrīṃ paṭhate yastu yonisaṅkarajastathā ।
gāthā vā gītikā vāpi tasya sampadyate nṛpa ॥27

Далее лежит прославленное в трех мирах местопребывание Гаятри; проведя там трое суток, обретает (паломник) плод (дарения) тысячи коров. Наблюдается там дивное знамение: если кто из брахманов, будь он даже рожден от смешанного брака, о владыка народа, возгласит там гаятри, то с тех пор, о царь, обретут совершенство его стихи и гимны.

(28-32)

saṃvartasya tu viprarṣervāpīmāsādya durlabhām ।
rūpasya bhāgī bhavati subhagaścaiva jāyate ॥28
tato veṇṇāṃ samāsādya tarpayetpitṛdevatāḥ ।
mayūrahaṃsasaṃyuktaṃ vimānaṃ labhate naraḥ ॥29
tato godāvarīṃ prāpya nityaṃ siddhaniṣevitām ।
gavāmayamavāpnoti vāsukerlokamāpnuyāt ॥30
veṇṇāyāḥ saṅgame snātvā vājapeyaphalaṃ labhet ।
varadāsaṅgame snātvā gosahasraphalaṃ labhet ॥31
brahmasthānaṃ samāsādya trirātramuṣito naraḥ ।
gosahasraphalaṃ vindetsvargalokaṃ ca gacchati ॥32

Придя к труднодоступному пруду брахмана-мудреца Самварты, (паломник) наделяется телесной красотой и житейским благополучием. Затем, придя к (реке) Венна¹⁸⁸, должно свершить там для богов и предков возлияние; за это дана будет тому человеку (по смерти его) летающая колесница, влекомая гусями и павлинами. Достигнув вслед за тем Годавари, к (чьим берегам) приходят постоянно сиддхи, (паломник) получает (плод обряда) гавамая и идет в мир Васуки. Кто омылся при слиянии (Годавари) с Венной¹⁸⁹, получит плод ваджапеи, в месте же слияния (Венны) с Варадой¹⁹⁰ – плод (дарения) тысячи коров. Человек, достигший Обиталища Брахмы, проведя там трое суток, обретает плод (дарения) тысячи коров и уходит в небесный мир.

188 - …к (реке) Венна… – Участок пути от Гокарны и до выхода паломника за горы Виндхья, в Бунделькханд, представляет наибольшие трудности для интерпретации. Возможны различные отождествления реки Венна (см., напр., (274, с. 303], но скорее всего это совр. р. Вайн-Ганга вместе с ее продолжением – р. Пранхити, впадающей в Годавари [199, с. 28; 274, с. 294]. При такой идентификации, однако, маршрут делает огромный скачок на восток – из р-на Гоа в Центральную Индию.

189 - …при слиянии (Годавари) с Венной… – т. е. при впадении в Годавари р. Панхати (см. предыдущее примечание).

190 - Варада – отождествляется с р. Вардхой, притоком Вайн-Ганги [190, с. 23; 274, с. 294; 146, с. 54].

(33-36)

kuśaplavanamāsādya brahmacārī samāhitaḥ ।
trirātramuṣitaḥ snātvā aśvamedhaphalaṃ labhet ॥33
tato devahrade ramye kṛṣṇaveṇṇājalodbhave ।
jātimātrahrade caiva tathā kanyāśrame nṛpa ॥34
yatra kratuśatairiṣṭvā devarājo divaṃ gataḥ ।
agniṣṭomaśataṃ vindedgamanādeva bhārata ॥35
sarvadevahrade snātvā gosahasraphalaṃ labhet ।
jātimātrahrade snātvā bhavejjātismaro naraḥ ॥36

Придя в Кушаплавану, духовно сосредоточенный, соблюдающий воздержание (паломник), проведя там три ночи и совершив омовение, получает плод ашвамедхи. Еще (есть там), о царь, чудный Пруд богов, образованный водами Кришнавенны¹⁹¹, а также обитель Канья и пруд Джатиматра. Здесь Царь богов, совершивши сто жертвоприношений, вознесся на небо; стоит только (паломнику) прийти туда – и обретет он (плод) сотни (жертвоприношений) агништома, о бхарата! Кто омоется в Пруду всех богов, получит плод (дарения) тысячи коров; кто омоется в пруду Джатиматра, вспомнит прошлые свои рождения.

191 - Кришнавенна – возможно, северо-западный исток Вайн-Ганги, берущий начало в р-не городов Деогхар и Сеопи в Мадхья-Прадеше [274, с. 294].

(37-41)

tato'vāpya mahāpuṇyāṃ payoṣṇīṃ saritāṃ varām ।
pitṛdevārcanarato gosahasraphalaṃ labhet ॥37
daṇḍakāraṇyamāsādya mahārāja upaspṛśet ।
gosahasraphalaṃ tatra snātamātrasya bhārata ॥38
śarabhaṅgāśramaṃ gatvā śukasya ca mahātmanaḥ ।
na durgatimavāpnoti punāti ca kulaṃ naraḥ ॥39
tataḥ śūrpārakaṃ gacchejjāmadagnyaniṣevitam ।
rāmatīrthe naraḥ snātvā vindyādbahu suvarṇakam ॥40
saptagodāvare snātvā niyato niyatāśanaḥ ।
mahatpuṇyamavāpnoti devalokaṃ ca gacchati ॥41

Затем, достигнув пресвятой Пайошни¹⁹², прекраснейшей из рек, радеющий о почитании богов и предков (паломник) обретет плод (дарения) тысячи коров. Придя в лес Дандака¹⁹³, о великий царь, надлежит совершить омовение; ценой одного лишь купания в том месте получит (паломник), о бхарата, плод (дарения) тысячи коров! Человек, посетивший Шарабхангу, обитель великого духом Шуки, навеки избегнет злой участи и очистит от греха свой род. После надлежит идти в Шурпараку, где (некогда) побывал Джамадагнья¹⁹⁴; человек, омывшись в тиртхе Рамы, получит (плод) большой (раздачи) золота. Искупавшись в Саптагодавари¹⁹⁵, самообузданный, воздержанный в ядении (паломник) приобщится величайшей святости и направится в мир богов.

192 - Пайошни – р. Пурна, приток Тапти (или Пурна вместе с нижним течением Тапти [190, с. 156; 274, с. 299, 335, 365]). По другим данным, Пайошни – отличный от Пурны приток Тапти [313, с. 47].

193 - …в лес Дандака… – Так иногда называли все занятое лесами пространство к югу от Бунделькханда до Годавари или даже до Кришны-Кистны [190, с. 52; 135, с. 102 – 103], но Мбх, по мнению некоторых исследователей, ограничивает территорию «леса Дандака» лесной страной в истоках Годавари [146, с. 54].

194 - …в Шурпараку, где (некогда) побывал Джамадагнья… – Совр. Сопара или Супара на берегу Аравийского моря, в 73 км к северу от Бомбея. По преданию, Рама Джамадагнья, подарив всю землю брахманам, сам оказался лишенным владений; тогда Океан предоставил ему поднявшуюся из воды сушу – Шурпараку (Мбх 12.49.56 – 59).

195 - …в Саптагодавари… – Если Шурпарака находится на западном побережье субконтинента, неподалеку от истоков Годавари, то тиртха с названием Сантагодавари лежит в устье этой реки, при ее впадении в Бенгальский залив [190, с. 178; 313, с. 119]. Можно думать, что тут имеется в виду некая неизвестная нам одноименная тиртха, расположенная в верховьях реки. Отметим, впрочем, интересное предположение С. М. Бхардваджа, что упоминание вслед за Шурпаракой Саптагодавари предполагает прадакшину вокруг Годавари [146, с. 55].

(42-51)

tato devapathaṃ gacchenniyato niyatāśanaḥ ।
devasatrasya yatpuṇyaṃ tadavāpnoti mānavaḥ ॥42
tuṅgakāraṇyamāsādya brahmacārī jitendriyaḥ ।
vedānadhyāpayattatra ṛṣiḥ sārasvataḥ purā ॥43
tatra vedānpranaṣṭāṃstu muneraṅgirasaḥ sutaḥ ।
upaviṣṭo maharṣīṇāmuttarīyeṣu bhārata ॥44
oṅkāreṇa yathānyāyaṃ samyaguccāritena ca ।
yena yatpūrvamabhyastaṃ tattasya samupasthitam ॥45
ṛṣayastatra devāśca varuṇo'gniḥ prajāpatiḥ ।
harirnārāyaṇo devo mahādevastathaiva ca ॥46
pitāmahaśca bhagavāndevaiḥ saha mahādyutiḥ ।
bhṛguṃ niyojayāmāsa yājanārthe mahādyutim ॥47
tataḥ sa cakre bhagavānṛṣīṇāṃ vidhivattadā ।
sarveṣāṃ punarādhānaṃ vidhidṛṣṭena karmaṇā ॥48
ājyabhāgena vai tatra tarpitāstu yathāvidhi ।
devāstribhuvaṇaṃ yātā ṛṣayaśca yathāsukham ॥49
tadaraṇyaṃ praviṣṭasya tuṅgakaṃ rājasattama ।
pāpaṃ praṇaśyate sarvaṃ striyo vā puruṣasya vā ॥50
tatra māsaṃ vaseddhīro niyato niyatāśanaḥ ।
brahmalokaṃ vrajedrājanpunīte ca kulaṃ naraḥ ॥51

Затем самообузданный, воздержный в ядении потомок Ману пусть направится в Девапатху; за то приложится ему такая святость, как если бы свершил он «сатру богов». Хранящий воздержание, торжествующий над чувствами (паломник должен) посетить лес Тунгака; некогда там святой мудрец Сарасвата (заново) возвестил Веды. Веды тогда были утрачены; и вот сын подвижника Ангираса, восседая на (расстеленных) верхних одеяниях великих мудрецов, правильно, согласно всем предписаниям, произнес слог «Ом», о бхарата, после чего сразу вспомнил все, что он учил раньше. Святые мудрецы, боги, Варуна, Агни, Праджапати, божественный Хари-Нараяна и Махадева, и сияющий великолепием Владыка-Праотец с (прочими) небожителями обязали озаренного величием Бхригу совершить там жертвоприношение. И вот владыка (Бхригу) совершил для всех святых мудрецов по всем правилам, в соответствии с предписанным, обряд возжигания заново священного огня: тогда, насытившись положенными долями топленого масла, боги и святые мудрецы, довольные, разошлись по (всей) тройственной вселенной. Паломник – мужчина ли, женщина ли, – ступив под сень того леса Тунгака, избавляется, о лучший из царей, от всех своих грехов! Человек стойкий, самообузданный, воздержный в ядении пусть проведет там месяц; за это, о царь, он направится в мир Брахмы и очистит (от грехов) весь свой род.

(52-54)

medhāvikaṃ samāsādya pitṝndevāṃśca tarpayet ।
agniṣṭomamavāpnoti smṛtiṃ medhāṃ ca vindati ॥52
tataḥ kālañjaraṃ gatvā parvataṃ lokaviśrutam ।
tatra devahrade snātvā gosahasraphalaṃ labhet ॥53
ātmānaṃ sādhayettatra girau kālañjare nṛpa ।
svargaloke mahīyeta naro nāstyatra saṃśayaḥ ॥54

Достигнув Медхавики¹⁹⁶, должно насытить возлияниями богов и предков, за это получит (паломник плод) агништомы, а также хорошую память и ясное разумение. Тот, кто придет затем к прославленной в мире горе Каланджара¹⁹⁷ и там совершит омовение в Пруду небожителей, получит плод (дарения) тысячи коров. Человек, что на горе Каланджаре упражняется в самосовершенствовании, будет принят в небесном мире с почестями – в этом нет сомнения, о царь!

196 - Достигнув Медхавики… – Отправляясь от истоков или устья Годавари, паломник пересекает всю Центральную Индию (на этом пространстве указаны лишь две неотождествимые тиртхи: Девапатха и «лес Тунгака»), преодолевает горы Виндхья и начинает приближаться с юга, по территории совр. штата Виндхья-Прадеш, к средней части долины Ганга. Тиртха Медхавика, или Медхава, находится в окрестностях Каланджары (см. [290, с. 129] и следующее примечание).

197 - Каланджара – местность Калинджар близ г. Банда, на стыке штатов Уттар- и Виндхья-Прадеш [190, с. 84 – 85].

(55-61)

tato girivaraśreṣṭhe citrakūṭe viśāṃ pate ।
mandākinīṃ samāsādya nadīṃ pāpapramocanīm ॥55
tatrābhiṣekaṃ kurvāṇaḥ pitṛdevārcane rataḥ ।
aśvamedhamavāpnoti gatiṃ ca paramāṃ vrajet ॥56
tato gaccheta rājendra bhartṛsthānamanuttamam ।
yatra devo mahāseno nityaṃ sannihito nṛpaḥ ॥57
pumāṃstatra naraśreṣṭha gamanādeva sidhyati ।
koṭitīrthe naraḥ snātvā gosahasraphalaṃ labhet ॥58
pradakṣiṇamupāvṛtya jyeṣṭhasthānaṃ vrajennaraḥ ।
abhigamya mahādevaṃ virājati yathā śaśī ॥59
tatra kūpo mahārāja viśruto bharatarṣabha ।
samudrāstatra catvāro nivasanti yudhiṣṭhira ॥60
tatropaspṛśya rājendra kṛtvā cāpi pradakṣiṇam ।
niyatātmā naraḥ pūto gaccheta paramāṃ gatim ॥61

Затем (нужно) достичь, о царь, избавляющей от грехов реки Мандакини, что течет близ прекраснейшей из гор – Читракуты¹⁹⁸. Кто, радея о почитании богов и предков, совершит в том месте возлияние, тот получит (плод) ашвамедхи и удостоится наилучшей участи. Затем, о Индра царей, пусть идет к превосходнейшей Бхартристхане, где неотлучно присутствует, о царь, бог Махасена. Стоит только человеку прийти туда, о лучший из людей, как он достигает совершенства; тому же, кто свершит омовение в тиртхе Коти, достанется плод (дарения) тысячи коров. Обойдя (это место) по кругу прадакшины, да идет человек в Джьештхастхану; там он приблизится к Махадеве и воссияет, подобно месяцу. Есть там, о великий царь, знаменитый колодец, в (водах) его пребывают четыре моря, о Юдхиштхира, бык-бхарата! Там сотворив возлияния и совершив вокруг прадакшину, властный над собой, чистый душою (паломник) придет к наилучшей участи!

198 - …реки Мандакини, что течет близ… Читракуты… – Читракута – совр. гора Кампанатх-гири в исторической области Бунделькханд. Близ нее течет р. Пайсини (Паясвини), которую отождествляют с эпической Мандакини [190, с. 50, 124].

(62-64)

tato gacchetkuruśreṣṭha śṛṅgaverapuraṃ mahat ।
yatra tīrṇo mahārāja rāmo dāśarathiḥ purā ॥62
gaṅgāyāṃ tu naraḥ snātvā brahmacārī samāhitaḥ ।
vidhūtapāpmā bhavati vājapeyaṃ ca vindati ॥63
abhigamya mahādevamabhyarcya ca narādhipa ।
pradakṣiṇamupāvṛtya gāṇapatyamavāpnuyāt ॥64

Затем, о достойнейший в роде Куру, да проследует он к великому (городу) Шрингаверапуре. Некогда здесь, о великий царь, сын Дашаратхи, Рама, переправился через (Гангу)¹⁹⁹. Человек, духовно сосредоточенный, соблюдающий воздержание, совершив омовение в Ганге, уничтожает там все свои грехи и получает (плод) ваджапеи. Там, вступив в близость Махадевы, почтив его и совершив вокруг прадакшину, достигает (паломник состояния) ганапатья, о владыка людей!

199 - …к… Шрингаверапуре… Здесь… Рама переправился через (Гангу). – Шрингаверапура – совр. г. Синграур на берегу Ганга, в 37 км к северо-западу от Праяги (Аллахабад; см. следующее примечание). Рама, уходя в изгнание, отпустил здесь возничего, пересек реку на лодке и пешком продолжал путь через леса, покрывавшие противоположный берег [298, с. 237].

(65-71)

tato gaccheta rājendra prayāgamṛṣisaṃstutam ।
yatra brahmādayo devā diśaśca sadigīśvarāḥ ॥65
lokapālāśca sādhyāśca nairṛtāḥ pitarastathā ।
sanatkumārapramukhāstathaiva paramarṣayaḥ ॥66
aṅgiraḥpramukhāścaiva tathā brahmarṣayo'pare ।
tathā nāgāḥ suparṇāśca siddhāścakracarāstathā ॥67
saritaḥ sāgarāścaiva gandharvāpsarasastathā ।
hariśca bhagavānāste prajāpatipuraskṛtaḥ ॥68
tatra trīṇyagnikuṇḍāni yeṣāṃ madhye ca jāhnavī ।
prayāgādabhiniṣkrāntā sarvatīrthapuraskṛtā ॥69
tapanasya sutā tatra triṣu lokeṣu viśrutā ।
yamunā gaṅgayā sārdhaṃ saṅgatā lokapāvanī ॥70
gaṅgāyamunayormadhyaṃ pṛthivyā jaghanaṃ smṛtam ।
prayāgaṃ jaghanasyāntamupasthamṛṣayo viduḥ ॥71

Да направится он затем, о Индра царей, к Праяге²⁰⁰, воспетой в гимнах святыми мудрецами. Боги во главе с Брахмой, страны света и правящие ими божества, локапалы, садхьи, найрриты, предки, величайшие из святых мудрецов, предводительствуемые Санаткумарой, святые мудрецы-брахманы, возглавляемые Ангирасом, наги, супарны, сиддхи, кругоходящие (планеты), реки, моря, гандхарвы, апсары, во главе же их всех – владыка Хари, а также Праджапати – все боги обитают там! Миновав Праягу, Джахнави, коей все тиртхи уступают главенство, течет между тремя жертвенными огнями. И там сливается с Гангой прославленная в трех мирах, наделяющая святостью вселенную дочь Тапаны, Ямуна. Говорят, что водораздел Ганги и Ямуны – это треугольник плоти между чресл земли; Праяга же – возвещают святые мудрецы – это нижняя точка того треугольника²⁰¹.

200 - Праяга – совр. Аллахабад – один из крупнейших центров паломничества в древней, средневековой и современной Индии, город, стоящий у слияния двух священных рек: Ганги и Ямуны (Джамны). Отсюда и до конца (шл. 83) «Тиртхаятра Пуластьи» описывает тиртхи, расположенные в Праяге или ее окрестностях (упоминается Праяга и далее, см. главы 85, шл. 13; главы 93, шл. 1 – 8). Примечательно, что в Мбх не упомянуты две важные особенности культа, характерные для Праяги в историческое время: периодические религиозные празднества – «ярмарки» (мелы; см., напр., [56, с. 254 – 256]) и специфическое почитание такого же, как в Гае, «Баньяна неуничтожимости» (akṣayavaṭa [184, с. 388-391; 190, с. 160; 207; 135, с. 12]). Название Prayāga означает «(место) жертвоприношения»; известно, что ведийские арии совершали жертвоприношения у слияния рек. В Мбх (см. далее, главы 85, шл. 14; главы 93, шл. 1 – 8) название Праяги объясняется тем, что здесь некогда совершали жертвенный обряд сами боги во главе с Праджапати. Эта старейшая тиртха упоминается уже в Ведах ([56, с. 255; 323, с. 225]; см. также МДхШ 2.21 [42, с. 33]).

201 - …Праяга… это нижняя точка того треугольника. – Вагинальная символика многих тиртх (ср. выше, примеч. 35 к данному сказанию) предполагает, видимо, некоторую связь их с культами плодородия. Ср. также позднюю тантристскую замену термина tīrtha на pīṭha (в эзотерическом значении: женский половой орган [145, с. 159]).

(72-80)

prayāgaṃ sapratiṣṭhānaṃ kambalāśvatarau tathā ।
tīrthaṃ bhogavatī caiva vedī proktā prajāpateḥ ॥72
tatra vedāśca yajñāśca mūrtimanto yudhiṣṭhira ।
prajāpatimupāsante ṛṣayaśca mahāvratāḥ ।
yajante kratubhirdevāstathā cakracarā nṛpa ॥73
tataḥ puṇyatamaṃ nāsti triṣu lokeṣu bhārata ।
prayāgaḥ sarvatīrthebhyaḥ prabhavatyadhikaṃ vibho ॥74
śravaṇāttasya tīrthasya nāmasaṅkīrtanādapi ।
mṛttikālambhanādvāpi naraḥ pāpātpramucyate ॥75
tatrābhiṣekaṃ yaḥ kuryātsaṅgame saṃśitavrataḥ ।
puṇyaṃ sa phalamāpnoti rājasūyāśvamedhayoḥ ॥76
eṣā yajanabhūmirhi devānāmapi satkṛtā ।
tatra dattaṃ sūkṣmamapi mahadbhavati bhārata ॥77
na vedavacanāttāta na lokavacanādapi ।
matirutkramaṇīyā te prayāgamaraṇaṃ prati ॥78
daśa tīrthasahasrāṇi ṣaṣṭikoṭyastathāparāḥ ।
yeṣāṃ sānnidhyamatraiva kīrtitaṃ kurunandana ॥79
cāturvede ca yatpuṇyaṃ satyavādiṣu caiva yat ।
snāta eva tadāpnoti gaṅgāyamunasaṅgame ॥80

Праяга, Сампратиштхана, Камбала с Ашватарой, а также тиртха Бхогавати²⁰² считаются жертвенными алтарями Праджапати. Приняв воплощения, Веды и жертвенные обряды, а также святые мудрецы, исполнители великих обетов, поклоняются (в Праяге) Праджапати, о Юдхиштхира; боги и кругоходящие (планеты), о царь, творят здесь свои жертвоприношения! В трех мирах нет места более святого, нежели Праяга, о бхарата! Она, о владыка, есть величайшая из всех тиртх! Кто лишь возносит хвалу имени этой тиртхи и кто тому внемлет, кто унесет оттуда хотя бы одну горсть земли, тот очистится от греха! Если (паломник), исчерпавший свои обеты, там, у слияния (рек), свершит омовение, то даруется ему святой (совокупный) плод раджасуи и ашвамедхи! Ведь (Праяга) – место жертвоприношений, чтимое даже богами; там и самое малое даяние обращается великим, о бхарата! Пускай ни речения Вед, ни мирская молва не поколеблют решимости твоей расстаться с жизнью в Праяге²⁰³. Шестьдесят коти и десять тысяч тиртх пребывают (в Праяге); тем она и славна, о потомок Куру! Человек, совершивший омовение в месте слияния Ганги и Ямуны, обретает благую заслугу (постижения) четырех Вед и исполнения обета правдивости.

202 - …Сампратиштхана, Камбала с Ашватарой, а также тиртха Бхогавати… – Первая, очевидно, тождественна Пратиштхане, или Пратиштхапуре, расположенной за Гангом напротив Праяги; она связывается с именами целого ряда мифических и легендарных персонажей (Ила, Пуруравас, Нахуша, Яяти и др.) и содержит много объектов паломничества. Камбала с Ашватарой – мифические змеи-наги, тиртхи которых обозначали западный предел священной территории вокруг города [306, с. 87]. Бхогавати (так называется мифический город в нижнем мире змеев-нагов) – тиртха к северу от Праяги, посвященная культу царя нагов Васуки [306, с. 87; 135, с. 68].

203 - …расстаться с жизнью в Праяге! – Естественную смерть в одной из тиртх, особенно в тиртхах, расположенных на берегу Ганги, большинство древнеиндийских текстов расценивает как верную гарантию посмертного блаженства; поэтому как в древности, так и в новое время больные, чувствующие приближение смерти, нередко доставлялись на берег Ганги [330, с. 364; 171, с. 51 – 52]. Смерть в результате поста в той или иной тиртхе рассматривалась, видимо, как естественная и поощрялась (см., напр., МДхШ 6.31 [42, с. 120]). К другим способам самоубийства источники относятся противоречиво. Дхармашастры, как правило, предписывают старцам, лишенным из-за своей дряхлости возможности совершать ежедневные обряды, «покидать тело» путем самосожжения, утопления или падения в пропасть [171, с. 52 – 53; 347, с. 370 – 371]; некоторые источники, однако, считают самоубийство грехом для брахмана, допуская его только для шудр [349, т. 2, с. 115]. Комментируемая шлока (см. ранее в ней о «речении Вед») свидетельствует о том, что религиозное самоубийство в эпоху Мбх не поощрялось ведийской догмой и допускалось, быть может, только в Праяге, где этот обычай имел глубокие корни. Нилакантха в своем комментарии к данной шлоке находит нужным заметить, что самоубийство вообще-то является убийством живого существа и нарушением принципа ахинсы (см. [203, с. 69], ср. [347, с. 371]). Сходное брахманское представление передает и «Айн-и-Акбари»: «Они полагают, что кто бы ни совершил самоубийство, повинен в тяжком грехе, если только (самоубийство совершено) не в этом месте (Праяге), где оно приносит обильное вознаграждение» [120, с. 306]. Упоминание о практике религиозного самоубийства в Праяге содержится уже в РВ [306, с. 87]; первое эпиграфическое свидетельство относится к VI в. н. э. [323, с. 224]; в VII в. этот обычайописал Сюань Цзан, отметивший, что он восходит к глубочайшей древности. По свидетельству Сюань Цзана, «Баньян неуничтожимости» в Праяге был окружен грудами человеческих костей [190, с. 160]. В XVII в., как свидетельствует современник Акбара, паломники, забираясь на ветви баньяна, бросались с них в воду и тонули [184, с. 390]. Другой способ самоубийства, состоявший в том, что паломники прыгали в реку с лодки, привязав предварительно к телу тяжелые сосуды с водой, практиковался до начала прошлого века, когда он был запрещен британской администрацией [349, т. 2, с. 116; 56, с. 257].

(81-83)

tatra bhogavatī nāma vāsukestīrthamuttamam ।
tatrābhiṣekaṃ yaḥ kuryātso'śvamedhamavāpnuyāt ॥81
tatra haṃsaprapatanaṃ tīrthaṃ trailokyaviśrutam ।
daśāśvamedhikaṃ caiva gaṅgāyāṃ kurunandana ॥82
yatra gaṅgā mahārāja sa deśastattapovanam ।
siddhakṣetraṃ tu tajjñeyaṃ gaṅgātīrasamāśritam ॥83

Там же есть превосходнейшая тиртха (змея) Васуки, называемая Бхогавати²⁰⁴; кто в ней совершит омовение, тот получит (плод) ашвамедхи. Там же, на берегу Ганги, есть прославленная в тройственной вселенной тиртха Хансапрапатана²⁰⁵; десятикратный плод ашвамедхи приносит она, о потомок Куру! Вся страна, что лежит близ Ганги, – это отшельнический лес, о великий царь; потому и надлежит знать ее как Поле Совершенных, тянущееся вдоль берегов Ганги.

204 - …тиртха (змея) Васуки, называемая Бхогавати… – См. выше, примеч. 202.

205 - Хансапрапатана – тиртха, расположенная за Гангом напротив Праяги, в Пратиштхане (см. выше, примеч. 202, а также [190, с. 159]).

(84-88)

idaṃ satyaṃ dvijātīnāṃ sādhūnāmātmajasya ca ।
suhṛdāṃ ca japetkarṇe śiṣyasyānugatasya ca ॥84
idaṃ dharmyamidaṃ puṇyamidaṃ medhyamidaṃ sukham ।
idaṃ svargyamidaṃ ramyamidaṃ pāvanamuttamam ॥85
maharṣīṇāmidaṃ guhyaṃ sarvapāpapramocanam ।
adhītya dvijamadhye ca nirmalatvamavāpnuyāt ॥86
yaścedaṃ śṛṇuyānnityaṃ tīrthapuṇyaṃ sadā śuciḥ ।
jātīḥ sa smarate bahvīrnākapṛṣṭhe ca modate ॥87
gamyānyapi ca tīrthāni kīrtitānyagamāni ca ।
manasā tāni gaccheta sarvatīrthasamīkṣayā ॥88

Это истинное знание должно передавать только шепотом, на ухо, (и только) дваждырожденным, святым мужам, друзьям, а также сыну, ученику или верному последователю. Оно свято, чисто, благостно, богоугодно, спасительно, усладительно, очистительно и возвышенно. Это тайное знание святых мудрецов, искореняющее все грехи; кто огласит его в кругу дваждырожденных, достигнет состояния незапятнанной чистоты. Кто неустанно слушает это (повествование) о святости тиртх, будучи притом неизменно чист, тот обретает память о многих (прежних) рождениях и вкушает блаженство на верхнем небе. До одних тиртх, из тех, что были здесь прославлены, можно добраться, а до других – нельзя; но (человек), стремящийся увидеть все тиртхи, к тем (из них, что недостижимы), пусть путешествует мысленно.

(89-95)

etāni vasubhiḥ sādhyairādityairmarudaśvibhiḥ ।
ṛṣibhirdevakalpaiśca śritāni sukṛtaiṣibhiḥ ॥89
evaṃ tvamapi kauravya vidhinānena suvrata ।
vraja tīrthāni niyataḥ puṇyaṃ puṇyena vardhate ॥90
bhāvitaiḥ kāraṇaiḥ pūrvamāstikyācchrutidarśanāt ।
prāpyante tāni tīrthāni sadbhiḥ śiṣṭānudarśibhiḥ ॥91
nāvrato nākṛtātmā ca nāśucirna ca taskaraḥ ।
snāti tīrtheṣu kauravya na ca vakramatirnaraḥ ॥92
tvayā tu samyagvṛttena nityaṃ dharmārthadarśinā ।
pitarastāritāstāta sarve ca prapitāmahāḥ ॥93
pitāmahapurogāśca devāḥ sarṣigaṇā nṛpa ।
tava dharmeṇa dharmajña nityamevābhitoṣitāḥ ॥94
avāpsyasi ca lokānvai vasūnāṃ vāsavopama ।
kīrtiṃ ca mahatīṃ bhīṣma prāpsyase bhuvi śāśvatīm ॥95

Радея о благочестии, посещают эти тиртхи васу, садхьи, адитьи, маруты, Ашвины и богоравные святые мудрецы. Вот и ты, о кауравья, исполнитель славных обетов, обойди в этой последовательности, самообузданный, тиртхи, приумножь благим делом свою святую заслугу! Ведь прежде отцы наши, святые мужи, очистив свой дух, твердо блюдя предписания – прозрением сущности Вед, своею верой достигали этих (святых) тиртх! А тем, кто не несет обетов, не воспитал свой дух, не блюдет чистоты, кто живет разбоем, а также людям с извращенным умом не дано совершить омовения в тех тиртхах, о кауравья! Ты же, сын мой, достойным своим поведением, провидением (сущности) дхармы и артхи всех своих прадедов и праотцев избавляешь (от адских мук)! Даже боги во главе с Прародителем и сонмы святых мудрецов неустанно умиляются благочестием твоим, о царь, знаток дхармы! Тебе, о подобие Васавы, уготованы миры васу; на земле же, о Бхишма, обретешь ты великую славу!

(96-100)

nārada uvāca ।
evamuktvābhyanujñāpya pulastyo bhagavānṛṣiḥ ।
prītaḥ prītena manasā tatraivāntaradhīyata ॥96
bhīṣmaśca kuruśārdūla śāstratattvārthadarśivān ।
pulastyavacanāccaiva pṛthivīmanucakrame ॥97
anena vidhinā yastu pṛthivīṃ sañcariṣyati ।
aśvamedhaśatasyāgryaṃ phalaṃ pretya sa bhokṣyate ॥98
ataścāṣṭaguṇaṃ pārtha prāpsyase dharmamuttamam ।
netā ca tvamṛṣīnyasmāttena te'ṣṭaguṇaṃ phalam ॥99
rakṣogaṇāvakīrṇāni tīrthānyetāni bhārata ।
na gatirvidyate'nyasya tvāmṛte kurunandana ॥100

Нарада сказал:
Поведавши это, довольный, исполненный сердечного ликования великий мудрец Пуластья распрощался (с Бхишмой) и, не сходя с места, исчез. А Бхишма, чьему взору открыта сокровенная сущность шастр, следуя сказанному Пуластьей, обошел всю землю, о тигр-каурава! Тот, кто, согласно сему обычаю, исходит землю, (обретет) высочайший плод сотни ашвамедх и после смерти будет вкушать блаженство! Ты же обретешь несказанную святость, еще в восемь раз большую, о Партха! Ведь ты поведешь с собою этих святых мудрецов; за то тебе и (приложится) восьмикратный плод! Близ этих тиртх, о бхарата, во множествах бродят ракшасы, и никому в те края нет пути, кроме тебя, о потомок Куру!

(101-106)

idaṃ devarṣicaritaṃ sarvatīrthārthasaṃśritam ।
yaḥ paṭhetkalyamutthāya sarvapāpaiḥ pramucyate ॥101
ṛṣimukhyāḥ sadā yatra vālmīkistvatha kāśyapaḥ ।
ātreyastvatha kauṇḍinyo viśvāmitro'tha gautamaḥ ॥102
asito devalaścaiva mārkaṇḍeyo'tha gālavaḥ ।
bharadvājo vasiṣṭhaśca muniruddālakastathā ॥103
śaunakaḥ saha putreṇa vyāsaśca japatāṃ varaḥ ।
durvāsāśca muniśreṣṭho gālavaśca mahātapāḥ ॥104
ete ṛṣivarāḥ sarve tvatpratīkṣāstapodhanāḥ ।
ebhiḥ saha mahārāja tīrthānyetānyanuvraja ॥105
eṣa vai lomaśo nāma devarṣiramitadyutiḥ ।
sameṣyati tvayā caiva tena sārdhamanuvraja ॥106

Кто, вставши рано поутру, прочтет вслух эту повесть божественного мудреца (Пуластьи) о пользе, обретаемой (паломничеством к) каждой из тиртх, у того уничтожатся все грехи! Постоянно пребывают (возле тиртх) первейшие из святых мудрецов: Вальмики и Кашьяпа, Атрея и Каундилья, Вишвамитра и Гаутама, Асита Девала, Маркандея, Галава, Бхарадваджа, Васиштха, святой подвижник Уддалака, Шаунака с сыном, Вьяса, искуснейший из возносящих молитвы, достойнейший отшельник Дурвасас, великий подвижник Галава… Все эти избранные святые мудрецы, владеющие сокровищем тапаса, ждут тебя, о великий царь! С ними вместе обходи тиртхи! Явится к тебе преисполненный величия божественный мудрец, рекомый Ломаша; вместе с ним иди странствовать!

(107-112)

mayā ca saha dharmajña tīrthānyetānyanuvraja ।
prāpsyase mahatīṃ kīrtiṃ yathā rājā mahābhiṣaḥ ॥107
yathā yayātirdharmātmā yathā rājā purūravāḥ ।
tathā tvaṃ kuruśārdūla svena dharmeṇa śobhase ॥108
yathā bhagīratho rājā yathā rāmaśca viśrutaḥ ।
tathā tvaṃ sarvarājabhyo bhrājase raśmivāniva ॥109
yathā manuryathekṣvākuryathā pūrurmahāyaśāḥ ।
yathā vainyo mahātejāstathā tvamapi viśrutaḥ ॥110
yathā ca vṛtrahā sarvānsapatnānnirdahatpurā ।
tathā śatrukṣayaṃ kṛtvā prajāstvaṃ pālayiṣyasi ॥111
svadharmavijitāmurvīṃ prāpya rājīvalocana ।
khyātiṃ yāsyasi dharmeṇa kārtavīryārjuno yathā ॥112

Возьми же и меня с собой в паломничество к тиртхам, о знаток дхармы! Ты обретешь великую славу, как некогда царь Махабхиша! Как преданный дхарме Яяти, как царь Пуруравас, так и ты, о тигр-каурава, весь лучишься своим благочестием! Как царь Бхагиратха и как прославленный Рама, так воссияешь и ты среди прочих царей, подобясь Лучистому (Солнцу)! Как Ману, Икшваку, многославный Пуру, как Вайнья, исполненный духовного пыла, и ты будешь столь же славен! Как некогда Губитель Вритры истребил всех своих соперников, так и ты, покончив с врагами, будешь править своими подданными! Следуя своей дхарме, ты покоришь всю землю, лотосоокий, и тогда благочестием своим прославишься столь же, сколь (некогда) – Арджуна Картавирья!

(113-114)

vaiśampāyana uvāca ।
evamāśvāsya rājānaṃ nārado bhagavānṛṣiḥ ।
anujñāpya mahātmānaṃ tatraivāntaradhīyata ॥113
yudhiṣṭhiro'pi dharmātmā tamevārthaṃ vicintayan ।
tīrthayātrāśrayaṃ puṇyamṛṣīṇāṃ pratyavedayat ॥114

Вайшампаяна сказал:
Молвив царю такие слова утешения, святой мудрец, владыка Нарада простился с великим духом (царем) и, не сходя с места, исчез. А благочестивый Юдхиштхира, поразмыслив о сути (сказанного), поведал затем (присутствовавшим) святым мудрецам о пользе, обретаемой в паломничестве к тиртхам.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восемьдесят третья глава.

ГЛАВА 84

(1-6)

vaiśampāyana uvāca ।
bhrātṝṇāṃ matamājñāya nāradasya ca dhīmataḥ ।
pitāmahasamaṃ dhaumyaṃ prāha rājā yudhiṣṭhiraḥ ॥1
mayā sa puruṣavyāghro jiṣṇuḥ satyaparākramaḥ ।
astrahetormahābāhuramitātmā vivāsitaḥ ॥2
sa hi vīro'nuraktaśca samarthaśca tapodhana ।
kṛtī ca bhṛśamapyastre vāsudeva iva prabhuḥ ॥3
ahaṃ hyetāvubhau brahmankṛṣṇāvarinighātinau ।
abhijānāmi vikrāntau tathā vyāsaḥ pratāpavān ।
triyugau puṇḍarīkākṣau vāsudevadhanañjayau ॥4
nārado'pi tathā veda so'pyaśaṃsatsadā mama ।
tathāhamapi jānāmi naranārāyaṇāvṛṣī ॥5
śakto'yamityato matvā mayā sampreṣito'rjunaḥ ।
indrādanavaraḥ śaktaḥ surasūnuḥ surādhipam ।
draṣṭumastrāṇi cādātumindrāditi vivāsitaḥ ॥6

Вайшампаяна сказал:
Уяснив мнение братьев и многомудрого Нарады, обратился царь Юдхиштхира к Дхаумье, подобию (бога-) Прародителя: «Я послал необъятно-великого духом, доказавшего свою доблесть, мощнодланного мужа-тигра Джишну за оружием (богов). Предан мне этот герой, пригоден для осуществления (моей) цели; в совершенстве владеет он оружием, о подвижник, словно сам могучий Васудева! Знаю я, о брахман, (знает) и могущественный Вьяса, что два лотосооких Кришны, Завоеватель богатств и Васудева, отважные губители недругов, (существуют) в каждой из трех (первых) юг!²⁰⁶ Знай, что и Нарада не раз сообщал мне об этом, да я и сам вижу, что эти двое суть святые мудрецы Нара и Нараяна. „Он сможет! – решил я, отсылая Арджуну. – Сын бога, не отступит он даже перед Индрой; способен он встретиться с владыкою богов и взять у Индры (волшебное) оружие!“ – с такими (мыслями я его) отправил.

206 - …два… Кришны… (существуют) в каждой из трех (первых) юг! – Можно только предположить, исходя из дальнейшего, что подразумевается предшествовавшее аватаре Вишну в образе Кришны и Арджуны его воплощение в святых Нараяне и Наре. Об именовании «два Кришны» см. далее, примеч. И к «Сказанию о похищении Драупади».

(7-10)

bhīṣmadroṇāvatirathau kṛpo drauṇiśca durjayaḥ ।
dhṛtarāṣṭrasya putreṇa vṛtā yudhi mahābalāḥ ।
sarve vedavidaḥ śūrāḥ sarve'strakuśalāstathā ॥7
yoddhukāmaśca pārthena satataṃ yo mahābalaḥ ।
sa ca divyāstravitkarṇaḥ sūtaputro mahārathaḥ ॥8
so'śvavegānilabalaḥ śarārcistalanisvanaḥ ।
rajodhūmo'strasantāpo dhārtarāṣṭrāniloddhataḥ ॥9
nisṛṣṭa iva kālena yugāntajvalano yathā ।
mama sainyamayaṃ kakṣaṃ pradhakṣyati na saṃśayaḥ ॥10

Превосходны в колесничном бою Бхишма, Дрона, Крипа и необоримый сын Дроны; доверил им сын Дхритараштры возглавить в битве великие рати; все они отважны, все постигли учение Вед, все искусны во владении (различными видами) оружия. Карна, Сын суты, могучий колесничный боец, неустанно ищет битвы с Партхой; (всяческое) волшебное оружие ему хорошо известно. Быстрый, как конь, могучий, как ветер, он – (как огонь), стрелы – его языки, стук тетивы о левую руку – треск, пыль (над полем сражения) – дым, (удары) оружия – жалящий зной; и сын Дхритараштры раздувает его, подобно ветру. Он подобен пламени, которое испускает Кала при конце юги; войско мое (перед ним) – как роща сухих деревьев, которой неминуемо суждено погибнуть в огне.

(11-15)

taṃ sa kṛṣṇāniloddhūto divyāstrajalado mahān ।
śvetavājibalākābhṛdgāṇḍīvendrāyudhojjvalaḥ ॥11
satataṃ śaradhārābhiḥ pradīptaṃ karṇapāvakam ।
udīrṇo'rjunamegho'yaṃ śamayiṣyati saṃyuge ॥12
sa sākṣādeva sarvāṇi śakrātparapurañjayaḥ ।
divyānyastrāṇi bībhatsustattvataḥ pratipatsyate ॥13
alaṃ sa teṣāṃ sarveṣāmiti me dhīyate matiḥ ।
nāsti tvatikriyā tasya raṇe'rīṇāṃ pratikriyā ॥14
taṃ vayaṃ pāṇḍavaṃ sarve gṛhītāstraṃ dhanañjayam ।
draṣṭāro na hi bībhatsurbhāramudyamya sīdati ॥15

(Но Арджуна) – это воздвигаемая Кришной, словно ветром, великая туча, изливающая дождь волшебного оружия; его белые скакуны – как стая журавлей (на фоне тучи), его Гандива сверкает, как (радуга), „Оружие Индры“; и на поле брани неизменно туча-Арджуна, встав в вышине, стрелами-ливнями укрощает неистовое пламя Карны. Несомненно, Бибхатсу, покоритель чужих городов, должным образом примет из рук Шакры все волшебное оружие (небожителей). Думается мне, что он один стоит всех этих (воителей); для него ведь нет ничего невозможного, и врагам его в битве нет спасения. Мы увидим Пандаву, Завоевателя богатств, завладевшим волшебным оружием; было ли так, чтобы Бибхатсу бросил на полпути возложенную им на себя ношу?

(16-20)

vayaṃ tu tamṛte vīraṃ vane'smindvipadāṃ vara ।
avadhānaṃ na gacchāmaḥ kāmyake saha kṛṣṇayā ॥16
bhavānanyadvanaṃ sādhu bahvannaṃ phalavacchuci ।
ākhyātu ramaṇīyaṃ ca sevitaṃ puṇyakarmabhiḥ ॥17
yatra kañcidvayaṃ kālaṃ vasantaḥ satyavikramam ।
pratīkṣāmo'rjunaṃ vīraṃ varṣakāmā ivāmbudam ॥18
vividhānāśramānkāṃściddvijātibhyaḥ pariśrutān ।
sarāṃsi saritaścaiva ramaṇīyāṃśca parvatān ॥19
ācakṣva na hi no brahmanrocate tamṛte'rjunam ।
vane'sminkāmyake vāso gacchāmo'nyāṃ diśaṃ prati ॥20

Без того героя, о достойнейший из двуногих существ, всем нам и с нами Кришне в лесу этом Камьяке не будет покоя! Не укажешь ли ты нам другой лес, благостный, чистый, богатый плодами и (всякой) едою, радующий (взор) и посещаемый людьми святых дел? Там бы и пожили мы некоторое время, высматривая, (не идет ли) отважный, истинно доблестный Арджуна, как стосковавшиеся по дождю (следят за приближением) облака. Ведь немало известно дваждырожденным различных обителей, чарующих (взоры) гор, озер и рек; поведай (нам) о них, о брахман! Без него, без Арджуны, немила нам жизнь в лесу Камьяка; пойдем же в иные места!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восемьдесят четвертая глава.

ГЛАВА 85

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
tānsarvānutsukāndṛṣṭvā pāṇḍavāndīnacetasaḥ ।
āśvāsayaṃstadā dhaumyo bṛhaspatisamo'bravīt ॥1
brāhmaṇānumatānpuṇyānāśramānbharatarṣabha ।
diśastīrthāni śailāṃśca śṛṇu me gadato nṛpa ॥2
pūrvaṃ prācīṃ diśaṃ rājanrājarṣigaṇasevitām ।
ramyāṃ te kīrtayiṣyāmi yudhiṣṭhira yathāsmṛti ॥3
tasyāṃ devarṣijuṣṭāyāṃ naimiṣaṃ nāma bhārata ।
yatra tīrthāni devānāṃ supuṇyāni pṛthakpṛthak ॥4
yatra sā gomatī puṇyā ramyā devarṣisevitā ।
yajñabhūmiśca devānāṃ śāmitraṃ ca vivasvataḥ ॥5

Вайшампаяна сказал:
Видя, что Пандавы встревожены, сердца их проникнуты печалью, подобие Брихаспати – Дхаумья²⁰⁷ промолвил им в утешение: «Внемли мне, о царь, бык-бхарата, поведаю тебе о том, какие (на свете) страны, обители, тиртхи и горы чтимы брахманами как святые. Сначала, о царь, восхвалю я тебе по памяти чудесный восточный край²⁰⁸, где обитают сонмы царственных мудрецов, о Юдхиштхира! В том краю, где нередко гостят божественные мудрецы, есть (лес), называемый Наймиша²⁰⁹, а в нем – пресвятые тиртхи, (посвященные) различным божествам. Здесь (протекает) прекрасная, святая (река) Гомати, куда приходят божественные мудрецы; здесь – место жертвы богов, и здесь – жертвенный столп Вивасвана.

207 - …подобие Брихаспати – Дхаумья… – Пурохита (родовой жрец) земных царей Пандавов, Дхаумья уподобляется своему мифологическому аналогу – богу Брихаспати, пурохите царя богов Индры (см. примеч. 2 к «Сказанию о жизни в лесах»).

208 - …восхвалю я тебе по памяти чудесный восточный край… – Содержание глав 85 – 88 мы условно определили выше как «тиртхаятру Дхаумьи». Исследователям подчас кажется сомнительной целесообразность повторного, более краткого перечисления тиртх сразу после детального описания их Пуластьей; высказывалось предположение о вторичности «Тиртхаятры Дхаумьи», о том, что она является поздней интерполяцией [146, с. 31]. Следует, однако, отметить, что Дхаумья перечисляет тиртхи совсем по иному, чем Пуластья. Его перечень отличается от «Тиртхаятры Пуластьи» тем, что он не является последовательно изложенным маршрутом паломничества. Дхаумья группирует важнейшие тиртхи по отдельным областям, и только в последовательности описываемых им сторон света (восток, юг, запад, север) сохраняется еще круговое направление всеиндийской прадакшины. В пределах же каждой из глав, посвященной конкретной стороне света, прослеживать последовательность называния тиртх бессмысленно: они перечисляются произвольно. У Дхаумьи отсутствуют бесконечно повторяющиеся у Пуластьи формулы типа «отсюда пусть идет…»; вместо них перечень тиртх насыщается формулами-связками «там есть», «есть там еще» и т. п. Следовательно, в «Перечне Дхаумьи» по сравнению с «Тиртхаятрой Пуластьи» тот же исходный материал отбирается и организуется совершенно по другому принципу. Перечень Дхаумьи мог исполняться вслед за «Тиртхаятрой Пуластьи» еще в период устного бытования эпоса; это отвечало потребности сказителя продемонстрировать искусство подачи материала двумя разными способами.

209 - Наймиша – лес на р. Гомати, см. выше, примеч. 132 к данному сказанию.

(6-9)

tasyāṃ girivaraḥ puṇyo gayo rājarṣisatkṛtaḥ ।
śivaṃ brahmasaro yatra sevitaṃ tridaśarṣibhiḥ ॥6
yadarthaṃ puruṣavyāghra kīrtayanti purātanāḥ ।
eṣṭavyā bahavaḥ putrā yadyeko'pi gayāṃ vrajet ॥7
mahānadī ca tatraiva tathā gayaśiro'nagha ।
yatrāsau kīrtyate viprairakṣayyakaraṇo vaṭaḥ ।
yatra dattaṃ pitṛbhyo'nnamakṣayyaṃ bhavati prabho ॥8
sā ca puṇyajalā yatra phalgunāmā mahānadī ।
bahumūlaphalā cāpi kauśikī bharatarṣabha ।
viśvāmitro'bhyagādyatra brāhmaṇatvaṃ tapodhanaḥ ॥9

Есть в том (краю) наилучшая из гор, чтимая царственными мудрецами, святая Гая²¹⁰; есть там и благодатное озеро Брахмы²¹¹; на (берега) его приходят святые мудрецы и Тридесять (небожителей). И если древние люди рекли, о муж-тигр: „Должно желать (рождения) многих сыновей!“, то смысл в том, что хоть один из них да совершит паломничество в Гаю²¹². Еще, о безгрешный, течет там Маханади, и там же (гора) Гаяширас, есть там баньян, который брахманы превозносят как „Дарующий неуничтожимость“, ибо поднесение там пищи предкам становится неуничтожимою (заслугой)²¹³, о владыка! Там несет свои святые воды Маханади, называемая (иначе) Пхальгу, и лежит богатая плодами и кореньями (обитель) Каушики, где некогда обладавший сокровищем тапаса Вишвамитра обрел брахманское достоинство²¹⁴, о бык-бхарата!

210 - …наилучшая из гор…святая Гая… – Очевидно, гора Гаяширас («Голова Гаи») в Гае (см. выше, примеч. 147 к данному сказанию, а также [323, с. 228 – 229]).

211 - …озеро Брахмы… – См. выше, примеч. 143, 151, 152.

212 - …хоть один из них да совершит паломничество в Гаю. – Ср. ранее в тексте, главы 82, шл. 84 – 85, и примеч. 149 к данному сказанию.

213 - …баньян…«Дарующий неуничтожимость», ибо поднесение там пищи предкам становится неуничтожимою (заслугой)… – Приведенный здесь вариант известного названия akṣayavaṭa: akṣayakaraṇavaṭa «баньян, обусловливающий неуничтожнмость (бессмертие)» – ценен тем, что дает возможность лучше понять семантику названия священногодерева и направленность связанного с ним культа. Тут же дается «народная» этимология этого названия, несомненно фантастическая. Индуисты считают Гаю местом, наиболее предпочтительным для совершения шраддхи (см., напр., [72, т. 1, с. 187, 214 – 217]).

214 - …(обитель) Каушики, где некогда…Вишвамитра обрел брахманское достоинство… – Вероятно, Вишвамитра-ашрама в Девакунде, в 42,5 км к северо-западу от Гаи [190, с. 29]. По поводу легенды о Вишвамитре Каушике см. примеч. 98 к данному сказанию.

(10-12)

gaṅgā yatra nadī puṇyā yasyāstīre bhagīrathaḥ ।
ayajattāta bahubhiḥ kratubhirbhūridakṣiṇaiḥ ॥10
pāñcāleṣu ca kauravya kathayantyutpalāvatam ।
viśvāmitro'yajadyatra śakreṇa saha kauśikaḥ ।
yatrānuvaṃśaṃ bhagavāñjāmadagnyastathā jagau ॥11
viśvāmitrasya tāṃ dṛṣṭvā vibhūtimatimānuṣīm ।
kanyakubje'pibatsomamindreṇa saha kauśikaḥ ।
tataḥ kṣatrādapākrāmadbrāhmaṇo'smīti cābravīt ॥12

Там, о сын мой, (течет) святая река Ганга, на берегах которой Бхагиратха совершил много жертвенных обрядов с обильными дарениями. Рассказывают, о кауравья, есть в стране панчалов (обитель) Утпалавата²¹⁵, где Вишвамитра Каушика свершал жертвоприношения вместе с Шакрой; там же потом великий Джамадагнья пропел хвалебный гимн своим предкам, когда осознал он сверхчеловеческое могущество Вишвамитры: ведь Каушика вместе с Индрой пил в Каньякубдже сому²¹⁶ и наконец, превозмогши свое кшатрийство, воскликнул: „ (Отныне) я – брахман!“

215 - Утпалавата – сопоставима с тиртхой Утпаларанья, в 24 км от совр. г. Канпур [190, с. 213].

216 - …Каушика вместе с Индрой пил в Каньякубдже сому.. – Каньякубджа – совр. г. Канаудж в Уттар-Прадеше, на р. Калинади, в 10 км от ее впадения в Ганг [190, с. 89]. По преданию, здесь некогда царствовал Вишвамитра Каушика [306, с. 27]. Вкушение сомы, считавшееся исключительной привилегией брахманов (см., однако, выше, примеч. 20 к «Сказанию о Нале» и [294, с. 62 – 63]), символизирует в данном случае обретение царем Вишвамитрой брахманского достоинства.

(13-17)

pavitramṛṣibhirjuṣṭaṃ puṇyaṃ pāvanamuttamam ।
gaṅgāyamunayorvīra saṅgamaṃ lokaviśrutam ॥13
yatrāyajata bhūtātmā pūrvameva pitāmahaḥ ।
prayāgamiti vikhyātaṃ tasmādbharatasattama ॥14
agastyasya ca rājendra tatrāśramavaro mahān ।
hiraṇyabinduḥ kathito girau kālañjare nṛpa ॥15
atyanyānparvatānrājanpuṇyo girivaraḥ śivaḥ ।
mahendro nāma kauravya bhārgavasya mahātmanaḥ ॥16
ayajadyatra kaunteya pūrvameva pitāmahaḥ ।
yatra bhāgīrathī puṇyā sadasyāsīdyudhiṣṭhira ॥17

(Есть еще) чистое, святое, дарующее высшее очищение, прославленное в мире, высокочтимое святыми мудрецами, о герой, место слияния Ганги с Ямуной. Там некогда сам Прародитель, Душа всего сущего, вершил жертвоприношения; оттого, о достойнейший бхарата, это место и зовется Праягой²¹⁷. Есть там, о Индра царей, прекраснейшая, великая обитель (святого) Агастьи; Хираньябинду зовется она, о царь, и лежит на горе Каланджаре²¹⁸. А лучшая из гор, прекраснее всех прочих – святая, благодатная гора Махендра, (обитель) великого духом Бхаргавы²¹⁹, о царь-кауравья! Там некогда, о Каунтея, сам Прародитель творил жертвенные обряды; святая же Бхагиратхи была при том за младшего жреца, о Юдхиштхира!

217 - …оттого… и зовется Праягой. – См., выше, примеч. 200.

218 - Каланджара – см. выше, примеч. 197.

219 - …гора Махендра, (обитель)… Бхаргавы… – Т. е. Рамы Джамадагньи, см. выше, примеч. 182. Эта шлока, относящая «гору Махендра» к восточной части Индии, свидетельствует, что Мбх понимает под «Махендрой» не все Восточные Гхаты (см., напр., [258, с. 21]), а лишь северо-восточную их часть на территории Калинги.

(18-21)

yatrāsau brahmaśāleti puṇyā khyātā viśāṃ pate ।
dhūtapāpmabhirākīrṇā puṇyaṃ tasyāśca darśanam ॥18
pavitro maṅgalīyaśca khyāto loke sanātanaḥ ।
kedāraśca mataṅgasya mahānāśrama uttamaḥ ॥19
kuṇḍodaḥ parvato ramyo bahumūlaphalodakaḥ ।
naiṣadhastṛṣito yatra jalaṃ śarma ca labdhavān ॥20
yatra devavanaṃ ramyaṃ tāpasairupaśobhitam ।
bāhudā ca nadī yatra nandā ca girimūrdhani ॥21

Есть там еще, о владыка народа, святая Брахмашала; (одно лишь) созерцание ее дарует святость; там (можно видеть) множество (людей), избавившихся от своих грехов. Чистая, благодатная, извечная, великая, славная в мире Запруда Матанги²²⁰ – превосходнейшая из обителей. Прекрасная гора Кундода богата плодами, кореньями и питьевой водой; томимый жаждой царь нишадхов здесь испил воды и вкусил блаженство. Есть тут и чудная Роща богов, украшенная (присутствием) подвижников; а еще здесь по темени горы (текут) реки Нанда и Бахуда.

220 - Запруда Матанги – согласно «Тиртхаятре Пуластьи» (главы 83, шл. 13 – 15), находилась где-то в окрестностях горы Махендра.

(22-23)

tīrthāni saritaḥ śailāḥ puṇyānyāyatanāni ca ।
prācyāṃ diśi mahārāja kīrtitāni mayā tava ॥22
tisṛṣvanyāsu puṇyāni dikṣu tīrthāni me śṛṇu ।
saritaḥ parvatāṃścaiva puṇyānyāyatanāni ca ॥23

Восхвалены мной пред тобою, великий царь, все тиртхи, реки, горы и святилища, какие есть в восточной стороне; слушай теперь, какие есть чтимые реки, горы, тиртхи и святилища в трех прочих направлениях».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восемьдесят пятая глава.

ГЛАВА 86

(1-6)

dhaumya uvāca ।
dakṣiṇasyāṃ tu puṇyāni śṛṇu tīrthāni bhārata ।
vistareṇa yathābuddhi kīrtyamānāni bhārata ॥1
yasyāmākhyāyate puṇyā diśi godāvarī nadī ।
bahvārāmā bahujalā tāpasācaritā śubhā ॥2
veṇṇā bhīmarathī cobhe nadyau pāpabhayāpahe ।
mṛgadvijasamākīrṇe tāpasālayabhūṣite ॥3
rājarṣestatra ca sarinnṛgasya bharatarṣabha ।
ramyatīrthā bahujalā payoṣṇī dvijasevitā ॥4
api cātra mahāyogī mārkaṇḍeyo mahātapāḥ ।
anuvaṃṣyāṃ jagau gāthāṃ nṛgasya dharaṇīpateḥ ॥5
nṛgasya yajamānasya pratyakṣamiti naḥ śrutam ।
amādyadindraḥ somena dakṣiṇābhirdvijātayaḥ ॥6

Дхаумья сказал:
Слушай, о бхарата, как я преподробнейше восхвалю в меру разумения своего святые тиртхи, лежащие в южной стороне. В том краю, сказывают, (течет) прекрасная, святая река Годавари, полноводная, окруженная рощами, где обитают подвижники. Еще две реки, Венна и Бхимаратхи²²¹, избавляют от страха (перед карой) за грехи; водится на них много птиц и зверей, (берега) украшены отшельническими обителями. Там же (течет), о бык-бхарата, Пайошни²²², поток царственного мудреца Нриги, полноводный, со (множеством) чудных тиртх, посещаемый дваждырожденными. Это здесь великий йогин и подвижник Маркандея пропел хвалебную песнь предкам Нриги, владыки земли. Слыхали мы, что воочию узрел тогда устроитель жертвы Нрига, как Индра опьянел от (выпитого) сомы, а дваждырожденные – от (обильных) даров.

221 - …Венна и Бхимаратхи… – Бхимаратхи – совр. р. Бхима, приток Кришны-Кистны [135, с. 67; 313, с. 118]. Венна в данном случае – также один из притоков Кришны [146, с. 53 – 54] или, возможно, р. Пеннер [274, с. 303].

222 - Пайошни – см. выше, примеч. 192.

(7-15)

māṭharasya vanaṃ puṇyaṃ bahumūlaphalaṃ śivam ।
yūpaśca bharataśreṣṭha varuṇasrotase girau ॥7
praveṇyuttarapārśve tu puṇye kaṇvāśrame tathā ।
tāpasānāmaraṇyāni kīrtitāni yathāśruti ॥8
vedī śūrpārake tāta jamadagnermahātmanaḥ ।
ramyā pāṣāṇatīrthā ca puraścandrā ca bhārata ॥9
aśokatīrthaṃ martyeṣu kaunteya bahulāśramam ।
agastyatīrthaṃ pāṇḍyeṣu vāruṇaṃ ca yudhiṣṭhira ॥10
kumāryaḥ kathitāḥ puṇyāḥ pāṇḍyeṣveva nararṣabha ।
tāmraparṇīṃ tu kaunteya kīrtayiṣyāmi tāṃ śṛṇu ॥11
yatra devaistapastaptaṃ mahadicchadbhirāśrame ।
gokarṇamiti vikhyātaṃ triṣu lokeṣu bhārata ॥12
śītatoyo bahujalaḥ puṇyastāta śivaśca saḥ ।
hradaḥ paramaduṣprāpo mānuṣairakṛtātmabhiḥ ॥13
tatraiva tṛṇasomāgneḥ sampannaphalamūlavān ।
āśramo'gastyaśiṣyasya puṇyo devasabhe girau ॥14
vaiḍūryaparvatastatra śrīmānmaṇimayaḥ śivaḥ ।
agastyasyāśramaścaiva bahumūlaphalodakaḥ ॥15

На горе Варунасротас, о достойнейший из бхаратов, есть святая, благодатная, богатая плодами и кореньями роща сына Матхары, а также жертвенный столп. К северу от (реки) Правени, в святой обители Канвы, есть, говорят, знаменитые рощи, (населенные) подвижниками. В Шурпараке²²³, сын мой, есть дивный жертвенный алтарь великого духом Джамадагни, (образуемый) тиртхами Пашана и Пурашчандра, о бхарата! В стране мартьев, о Каунтея, (находится) тиртха Ашока со многими обителями; в стране пандьев (лежат) тиртхи Агастьи²²⁴ и Варуны, о Юдхиштхира! Еще, о муж-бык, в стране пандьев, говорят, есть святые Тиртхи дев²²⁵. Теперь слушай, о Каунтея, я восхвалю тебе (реку) Тамрапарни²²⁶. Есть там обитель, в которой боги, стремясь к величайшей цели, свершали деяния подвижничества; прославленная в трех мирах, она зовется Гокарной²²⁷, о бхарата! То озеро свято и благодатно, сын мой; оно полноводно, и волны его прохладны; Духовно несовершенным людям его не достичь (вовеки). Там же, на горе Девасабха, лежит богатая спелыми плодами и кореньями святая обитель Тринасомагни, ученика Агастьи. Есть там святая, благодатная, вся из драгоценных камней гора Вайдурья²²⁸, а также обитель Агастьи, богатая кореньями, плодами и питьевой водою.

223 - Шурпарака – см. выше, примеч. 194.

224 - …в стране пандьев… тиртхи Агастьи… – «Страна пандьев» – южная часть совр. штата Тамилнад. Тиртху Агастьи помещают на горе Еламалай, где берет начало р. Тамрапарни [135, с. 6]. Мбх (1.208) сообщает о посещении этой тиртхи Арджуной.

225 - …Тиртхи дев (kumāryaḥ)… – Ср. «Тиртхи женщин», учрежденные на крайнем юге Индии Арджуной [61, с. 543]. Возможно также, что имеется в виду тиртха Канья, или Каньякумари (см. выше, примеч. 186).

226 - Тамрапарни – река в Южной Индии, стекающая с гор Малая и впадающая в океан на южном побережье, к северо-западу от Каньякумари [190, с. 203 – 204].

227 - Есть там обитель… она зовется Гокарной… – Смысловая связь текста здесь, по-видимому, искажена: известная нам Гокарна (см. выше, примеч. 187) к р. Тамрапарни отношения не имеет.

228 - …вся из драгоценных камней гора Вайдурья… – Часть гор Сатпура в Гуджарате; здесь добывался ценный камень вайдурья, под которым понимают то ляпис-лазурь, то «кошачий глаз», то берилл [190, с. 16; 258, с. 18].

(16-20)

surāṣṭreṣvapi vakṣyāmi puṇyānyāyatanāni ca ।
āśramānsaritaḥ śailānsarāṃsi ca narādhipa ॥16
camasonmajjanaṃ viprāstatrāpi kathayantyuta ।
prabhāsaṃ codadhau tīrthaṃ tridaśānāṃ yudhiṣṭhira ॥17
tatra piṇḍārakaṃ nāma tāpasācaritaṃ śubham ।
ujjayantaśca śikharī kṣipraṃ siddhikaro mahān ॥18
tatra devarṣivaryeṇa nāradenānukīrtitaḥ ।
purāṇaḥ śrūyate ślokastaṃ nibodha yudhiṣṭhira ॥19
puṇye girau surāṣṭreṣu mṛgapakṣiniṣevite ।
ujjayante sma taptāṅgo nākapṛṣṭhe mahīyate ॥20

Теперь расскажу тебе, о владыка людей, какие святые места, обители, горы, озера и реки (известны) в стране Сураштре²²⁹. Там, сказывают брахманы, есть (место) Чамасонмадджана, а близ океана – тиртха Тридесяти (богов), Прабхаса, о Юдхиштхира! Там есть прекрасная Пиндарака, в коей обитают подвижники, а еще гора Удджаянта²³⁰, где (паломнику) тотчас же даются величайшие свершения. Там можно услышать старинную шлоку, некогда спетую Нарадой, главой божественных мудрецов; вот она, о Юдхиштхира: «Кто на этой священной, птицей и зверем населенной горе Удджаянте, что в Сураштре, плоть изнуряет подвижничеством, тот возвеличится на верхнем небе!»

229 - Сураштра – древнее название Катхиавара. Отсюда и до конца главы речь идет о тиртхах Катхиавара, в большинстве уже нам знакомых (см. ранее в тексте, главы 80, шл. 77 – 84, примеч. 23 – 27). Не вполне ясно, почему тиртхи Катхиавара отнесены здесь к южным, а тиртхи р-на р. Нарбады и гор Виндхья – к западным (см. следующую главу).

230 - Удджаянта – ныне гора Гирнар в Катхиаваре, известная святыня джайнов [304, с. 871 – 882; 258, с. 18].

(21-24)

puṇyā dvāravatī tatra yatrāste madhusūdanaḥ ।
sākṣāddevaḥ purāṇo'sau sa hi dharmaḥ sanātanaḥ ॥21
ye ca vedavido viprā ye cādhyātmavido janāḥ ।
te vadanti mahātmānaṃ kṛṣṇaṃ dharmaṃ sanātanam ॥22
pavitrāṇāṃ hi govindaḥ pavitraṃ paramucyate ।
puṇyānāmapi puṇyo'sau maṅgalānāṃ ca maṅgalam ॥23
trailokyaṃ puṇḍarīkākṣo devadevaḥ sanātanaḥ ।
āste hariracintyātmā tatraiva madhusūdanaḥ ॥24

Там же (стоит) святой (град) Дваравати, в коем пребывает Губитель Мадху, зримое воплощение Древнего Бога; поистине, он – средоточие вечной дхармы! Брахманы, проникшие в сущность Вед, и люди, познавшие Атман – Брахман, говорят, что в великом духом Кришне (заключена) извечная дхарма! Из всего, очищающего от греха, наивысший Очиститель – Говинда; его же почитают от всей святости – святейшим, из счастливых знамений – благодатнейшим. Лотосоокий, извечный Бог богов, Хари, чей дух недоступен постижению, пребывает во всей тройственной вселенной; там же, (в Дваравати), он (явлен, как) Губитель Мадху.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восемьдесят шестая глава.

ГЛАВА 87

(1-6)

dhaumya uvāca ।
avantiṣu pratīcyāṃ vai kīrtayiṣyāmi te diśi ।
yāni tatra pavitrāṇi puṇyānyāyatanāni ca ॥1
priyaṅgvāmravanopetā vānīravanamālinī ।
pratyaksrotā nadī puṇyā narmadā tatra bhārata ॥2
niketaḥ khyāyate puṇyo yatra viśravaso muneḥ ।
jajñe dhanapatiryatra kubero naravāhanaḥ ॥3
vaiḍūryaśikharo nāma puṇyo girivaraḥ śubhaḥ ।
divyapuṣpaphalāstatra pādapā haritacchadāḥ ॥4
tasya śailasya śikhare sarastatra ca dhīmataḥ ।
praphullanalinaṃ rājandevagandharvasevitam ॥5
bahvāścaryaṃ mahārāja dṛśyate tatra parvate ।
puṇye svargopame divye nityaṃ devarṣisevite ॥6

Дхаумья сказал:
Теперь же восхвалю я пред тобой все святые места, дарующие избавление от грехов, какие есть на западе, в Аванти²³¹. Вся в зарослях манго и благоуханного приянгу, в обрамлении тростниковых полей, несет там свои воды к закату святая река Нармада, о бхарата! Здесь, как известно, (расположен) святой приют подвижника Вишраваса; здесь был рожден Кубера, Владыка сокровищ, чью колесницу влекут нары. Свята и прекрасна Вайдурья²³², лучшая из гор; здесь растут чудесные цветы и плоды, (высятся) зеленолистые деревья. На вершине же этой, наделенной разумом горы есть озеро, на котором цветут лотосы, о царь, куда являются боги и гандхарвы. На вершине той святой, волшебной, постоянно посещаемой божественными мудрецами, подобной небу (богов) горы открывается взору немало чудес, о великий царь!

231 - Аванти – страна, занимавшая южную часть плато Мальва изападную часть гор Виндхья по берегам р. Нармады: столицей ее был г. Удджайини (совр. Удджайн).

232 - Вайдурья – ранее была уже упомянута в перечне тиртх юга (ср. выше, примеч. 228).

(7-12)

hradinī puṇyatīrthā ca rājarṣestatra vai sarit ।
viśvāmitranadī pārā puṇyā parapurañjaya ॥7
yasyāstīre satāṃ madhye yayātirnahuṣātmajaḥ ।
papāta sa punarlokāṁllebhe dharmānsanātanān ॥8
tatra puṇyahradastāta mainākaścaiva parvataḥ ।
bahumūlaphalo vīra asito nāma parvataḥ ॥9
āśramaḥ kakṣasenasya puṇyastatra yudhiṣṭhira ।
cyavanasyāśramaścaiva khyātaḥ sarvatra pāṇḍava ।
tatrālpenaiva sidhyanti mānavāstapasā vibho ॥10
jambūmārgo mahārāja ṛṣīṇāṃ bhāvitātmanām ।
āśramaḥ śāmyatāṃ śreṣṭha mṛgadvijagaṇāyutaḥ ॥11
tataḥ puṇyatamā rājansatataṃ tāpasāyutā ।
ketumālā ca medhyā ca gaṅgāraṇyaṃ ca bhūmipa ।
khyātaṃ ca saindhavāraṇyaṃ puṇyaṃ dvijaniṣevitam ॥12

И есть там, о покоритель чужих городов, богатая благодатными тиртхами святая река Пара, поток царственного мудреца Вишвамитры. На ее берегах когда-то упал (с небес) в круг святых мужей сын Нахуши Яяти²³³, но после он снова обрел миры, где (царит) извечная дхарма. Там же озеро Пунья, гора Майнака²³⁴, а также, сын мой, гора, рекомая Асита, богатая, о герой, плодами и кореньями. А еще, о Юдхиштхира, там есть святая обитель Какшасены и повсеместно прославленная, о Пандава, обитель Чьяваны. Там, о владыка, даже и малым подвижническим трудом может потомок Ману достичь осуществления цели. Обитель Джамбумарга, о первенствующий в смирении, где водятся в изобилии звери и птицы, принадлежит, о великий царь, святым мудрецам, познавшим Атман. Затем, о царь, есть наисвятейшие, всегда полнящиеся подвижниками рощи Кетумала, Медхья и Ганга, а также прославленный, святой, посещаемый дваждырожденными лес Сайндхава, о защитник земли!

233 - …река Пара…На ее берегах когда-то упал (с небес)… Яяти. – См. выше, примеч. 16 к данному сказанию. Легенда о падении Яяти с небес изложена в Мбх 1.82 (см. [166]).

234 - …гора Майнака… – О различных горах с этим названием см. [190, с. 121; 274, с. 287]. Эта шлока является единственным указанием на существование горы, носящей такое имя, в Западной Индии.

(13-15)

pitāmahasaraḥ puṇyaṃ puṣkaraṃ nāma bhārata ।
vaikhānasānāṃ siddhānāmṛṣīṇāmāśramaḥ priyaḥ ॥13
apyatra saṃstavārthāya prajāpatiratho jagau ।
puṣkareṣu kuruśreṣṭha gāthāṃ sukṛtināṃ vara ॥14
manasāpyabhikāmasya puṣkarāṇi manasvinaḥ ।
pāpāṇi vipraṇaśyanti nākapṛṣṭhe ca modate ॥15

Священное озеро Прародителя зовется Пушкарою, о бхарата! Любезна эта обитель вайкханасам, сиддхам и святым мудрецам. Из желания ее прославить, о достойнейший, первенствующий в добродетели потомок Куру, некогда пропел Праджапати здесь, в Пушкарах, следующий стих: «Если мудрый хоть мысленно устремится к Пушкарам, то да уничтожатся грехи его, да возвеселится он на верхнем небе!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восемьдесят седьмая глава.

ГЛАВА 88

(1-8)

dhaumya uvāca ।
udīcyāṃ rājaśārdūla diśi puṇyāni yāni vai ।
tāni te kīrtayiṣyāmi puṇyānyāyatanāni ca ॥1
sarasvatī puṇyavahā hradinī vanamālinī ।
samudragā mahāvegā yamunā yatra pāṇḍava ॥2
tatra puṇyatamaṃ tīrthaṃ plakṣāvataraṇaṃ śivam ।
yatra sārasvatairiṣṭvā gacchantyavabhṛthaṃ dvijāḥ ॥3
puṇyaṃ cākhyāyate divyaṃ śivamagniśiro'nagha ।
sahadevo'yajadyatra śamyākṣepeṇa bhārata ॥4
etasminneva cārtheyamindragītā yudhiṣṭhira ।
gāthā carati loke'smingīyamānā dvijātibhiḥ ॥5
agnayaḥ sahadevena ye citā yamunāmanu ।
śataṃ śatasahasrāṇi sahasraśatadakṣiṇāḥ ॥6
tatraiva bharato rājā cakravartī mahāyaśāḥ ।
viṃśatiṃ sapta cāṣṭau ca hayamedhānupāharat ॥7
kāmakṛdyo dvijātīnāṃ śrutastāta mayā purā ।
atyantamāśramaḥ puṇyaḥ sarakastasya viśrutaḥ ॥8

Дхаумья сказал:
Теперь восхвалю тебе, о царь-тигр, святые места, какие есть в северной стороне. Опоясанная лесами, течет там своим святым путем река Сарасвати; здесь же, о Пандава, несет воды к морю стремительная Ямуна. Есть тут наисвятейшая, благодатная тиртха Плакшаватарана²³⁵; здесь некогда дваждырожденные, исполнив обряды сарасвата, совершили омовение авабхритха. Чудесной, святой, благодатной слывет, о безгрешный, Агнишира; некогда здесь, о бхарата, совершал жертвы Сахадева, (намечая место для исполнения обряда) броском жезла²³⁶. По этому поводу, о Юдхиштхира, Индра пропел (следующий) стих, который и поныне разносится по свету, исполняемый дваждырожденными: «На берегах Ямуны возжег Сахадева сто раз по сотне тысяч жертвенных огней, раздал сотню тысяч даров!» Здесь же преславный царь-миродержец Бхарата совершил двадцать семь и восемь жертвоприношений коня. Слышал когда-то я, сын мой, что он угождал всем желаниям дваждырожденных, а потому как особо святая славится его обитель Сарака.

235 - Плакшаватарана – «Купальня под плакшей», т. е. тиртха у истока Сарасвати (см. выше, примеч. 121 к данному сказанию).

236 - …совершал жертвы Сахадева, (намечая место для исполнения обряда) броском жезла. – Об обрядах ятсаттра см. ранее, примеч. 122. Сахадева – здесь: древний царь Сахадева Сомака, или Сомака Сахадевья (см. о нем ниже, примеч. 340 к данному сказанию).

(9-12)

sarasvatī nadī sadbhiḥ satataṃ pārtha pūjitā ।
vālakhilyairmahārāja yatreṣṭamṛṣibhiḥ purā ॥9
dṛṣadvatī puṇyatamā tatra khyātā yudhiṣṭhira ।
tatra vaivarṇyavarṇau ca supuṇyau manujādhipa ॥10
vedajñau vedaviditau vidyāvedavidāvubhau ।
yajantau kratubhirnityaṃ puṇyairbharatasattama ॥11
sametya bahuśo devāḥ sendrāḥ savaruṇāḥ purā ।
viśākhayūpe'tapyanta tasmātpuṇyatamaḥ sa vai ॥12

Благочестивые мужи, о Партха, всегда свято чтили также и реку Сарасвати; на ней, о великий царь, в давние времена свершали жертвоприношения святые мудрецы и валакхильи. Там же, о Юдхиштхира, (течет) славная, наисвятейшая Дришадвати; в тех местах, о владыка потомков Ману, преблагие Варна и Вайварнья, знатоки Вед, постигшие сущность Вед, обретшие духовное знание Вед, неустанно свершали святые жертвенные обряды, о достойнейший бхарата! В давние времена боги вместе с Индрой и Варуной сходились во множествах к Вишакхаюпе, дабы там предаться подвижничеству; оттого-то (Вишакхаюпа и слывет) наисвятейшей (из тиртх).

(13-16)

ṛṣirmahānmahābhāgo jamadagnirmahāyaśāḥ ।
palāśakeṣu puṇyeṣu ramyeṣvayajatābhibhūḥ ॥13
yatra sarvāḥ saricchreṣṭhāḥ sākṣāttamṛṣisattamam ।
svaṃ svaṃ toyamupādāya parivāryopatasthire ॥14
api cātra mahārāja svayaṃ viśvāvasurjagau ।
imaṃ ślokaṃ tadā vīra prekṣya vīryaṃ mahātmanaḥ ॥15
yajamānasya vai devāñjamadagnermahātmanaḥ ।
āgamya saritaḥ sarvā madhunā samatarpayan ॥16

Великий, преславный, причастный великой доле, всемогущий святой мудрец Джамадагни совершал жертвы в прелестных, святых Палашаках. К тому достойнейшему мудрецу, приняв воплощения, являлись все главные реки, каждая приносила с собой свою воду, и они стояли вкруг него, (готовые) к услугам. Тогда-то, о отважный, великий царь, сам Вишвавасу, дивясь могуществу великого духом (Джамадагни), пропел там следующую шлоку: «К приносящему жертвы богам великому духом Джамадагни явившись, все реки медом его питали!»

(17-20)

gandharvayakṣarakṣobhirapsarobhiśca śobhitam ।
kirātakinnarāvāsaṃ śailaṃ śikhariṇāṃ varam ॥17
bibheda tarasā gaṅgā gaṅgādvāre yudhiṣṭhira ।
puṇyaṃ tatkhyāyate rājanbrahmarṣigaṇasevitam ॥18
sanatkumāraḥ kauravya puṇyaṃ kanakhalaṃ tathā ।
parvataśca pururnāma yatra jātaḥ purūravāḥ ॥19
bhṛguryatra tapastepe maharṣigaṇasevitaḥ ।
sa rājannāśramaḥ khyāto bhṛgutuṅgo mahāgiriḥ ॥20

Из горных вершин величайшая – гора (Химаван); украшают ее своим присутствием гандхарвы, ракшасы, якши и апсары; обитают на ней киннары и кираты. Ганга же, о Юдхиштхира, мощным потоком рассекает эту (гору) в (месте, именуемом) Вратами Ранги; то место, куда являются сонмы мудрецов-брахманов, Санаткумара почитал святым, так же как и Канакхалу²³⁷, о царь-кауравья! Есть гора, называемая Пуру; там родился царь Пуруравас. Место, где Бхригу вершил деяния подвижничества, о царь, – это славная обитель, посещаемая сонмами великих мудрецов святая гора Бхригутунга²³⁸.

237 - Канакхала – см. выше, примеч. 126.

238 - Бхригутунга – см. примеч. 130; здесь, однако, скорее имеется в виду гора Тунганатх в Гарвале [190, с. 34; 135, с. 70].

(21-27)

yacca bhūtaṃ bhaviṣyacca bhavacca puruṣarṣabha ।
nārāyaṇaḥ prabhurviṣṇuḥ śāśvataḥ puruṣottamaḥ ॥21
tasyātiyaśasaḥ puṇyāṃ viśālāṃ badarīmanu ।
āśramaḥ khyāyate puṇyastriṣu lokeṣu viśrutaḥ ॥22
uṣṇatoyavahā gaṅga śītatoyavahāparā ।
suvarṇasikatā rājanviśālāṃ badarīmanu ॥23
ṛṣayo yatra devāśca mahābhāgā mahaujasaḥ ।
prāpya nityaṃ namasyanti devaṃ nārāyaṇaṃ vibhum ॥24
yatra nārāyaṇo devaḥ paramātmā sanātanaḥ ।
tatra kṛtsnaṃ jagatpārtha tīrthānyāyatanāni ca ॥25
tatpuṇyaṃ tatparaṃ brahma tattīrthaṃ tattapovanam ।
tatra devarṣayaḥ siddhāḥ sarve caiva tapodhanāḥ ॥26
ādidevo mahāyogī yatrāste madhusūdanaḥ ।
puṇyānāmapi tatpuṇyaṃ tatra te saṃśayo'stu mā ॥27

Все, что было, есть и будет, о бык-бхарата, (заключено) в извечном владыке Вишну, Нараяне, Высочайшем Пуруше. Преславному Вишну принадлежит повсюду известная в трех мирах святая обитель, лежащая близ прекрасного святого (древа) Бадари²³⁹. Там несет Ганга теплые, а Апара – холодные воды, и близ Великой смоковницы (находят) золотой песок²⁴⁰, о царь! Причастные великой доле могущественные мудрецы и боги приходят сюда поклониться божественному владыке Нараяне. А где (присутствует) этот извечный Бог, Верховный Атман, Нараяна, там, о Партха, (пребывает) вся вселенная со всеми тиртхами и святилищами. Там – святость, там – Верховный Брахман, там – тиртха и пустынь отшельников; там (пребывают) сиддхи, божественные мудрецы и все, владеющие сокровищем тапаса. Где этот великий йогин, Губитель Мадху, Изначальный Бог, – то место из святых наисвятейшее; да не возникнет у тебя в том сомнения!

239 - …обитель, лежащая близ прекрасного святого (древа) Бадари. – Известный объект вишнуитского паломничества, совр. Бадринатх, в древности – Бадари, Бадарика-ашрама или Вишала-Бадари, «Великая смоковница». Тиртха получила название по находившемуся здесь священному дереву (см. выше, примеч. 2 и 119 к «Сказанию о Кирате», примеч. 12 к «Сказанию о восхождении на небо Индры» и далее в тексте, главы 145, шл. 15 – 25; подробные описания тиртхи см. [180, с. 325; 291, с. 151 – 154; 235, т. 6, с. 180]).

240 - Там несет Ганга теплые… воды, и близ Великой смоковницы находят золотой песок… – Относительно Ганги-Бхагиратхи в Бадринатхе см. примеч. 13 к «Сказанию о восхождении на небо Индры». В Бадринатхе и его окрестностях есть горячие источники [291, с. 151 – 154; 235, т. 6, с. 180]; не исключено, что они могли питать Бхагиратхи. Повышенная температура воды индийцами в р-не Гималаев повсеместно рассматривается как свидетельство особой святости тиртхи [183, с. 719]. О добыче золота в верховьях Ганги см. [232, с. 146].

(28-30)

etāni rājanpuṇyāni pṛthivyāṃ pṛthivīpate ।
kīrtitāni naraśreṣṭha tīrthānyāyatanāni ca ॥28
etāni vasubhiḥ sādhyairādityairmarudaśvibhiḥ ।
ṛṣibhirbrahmakalpaiśca sevitāni mahātmabhiḥ ॥29
carannetāni kaunteya sahito brāhmaṇarṣabhaiḥ ।
bhrātṛbhiśca mahābhāgairutkaṇṭhāṃ vijahiṣyasi ॥30

Вот какие, о лучший из людей, царь, владыка земли, есть на свете прославленные тиртхи и святилища. Паломничают к ним васу, садхьи, маруты с Ашвинами, а также великие духом свитые мудрецы, достойные (вместилища) брахмического знания. И если ты, о Каунтея, вместе с причастными великой доле братьями и быками-брахманами посетишь эти места, то избавишься от своей тревоги!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восемьдесят восьмая глава.

ГЛАВА 89

(1-4)

vaiśampāyana uvāca ।
evaṃ sambhāṣamāṇe tu dhaumye kauravanandana ।
lomaśaḥ sumahātejā ṛṣistatrājagāma ha ॥1
taṃ pāṇḍavāgrajo rājā sagaṇo brāhmaṇāśca te ।
udatiṣṭhanmahābhāgaṃ divi śakramivāmarāḥ ॥2
tamabhyarcya yathānyāyaṃ dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ।
papracchāgamane hetumaṭane ca prayojanam ॥3
sa pṛṣṭaḥ pāṇḍuputreṇa prīyamāṇo mahāmanāḥ ।
uvāca ślakṣṇayā vācā harṣayanniva pāṇḍavān ॥4

Вайшампаяна сказал:
Пока Дхаумья излагал все это, о радость рода Куру, явился туда в избытке наделенный духовным пылом святой мудрец Ломаша. Старший из Пандавов, царь (Юдхиштхира), люди его свиты и брахманы поднялись навстречу тому, причастному великой доле (святому), как бессмертные боги на небесах – (навстречу) Шакре. Оказав ему предписанные обычаем почести, Юдхиштхира, Царь справедливости, осведомился о причине его прибытия и цели (нынешних) странствований. Отвечая на вопрос сына Панду, удовлетворенный (приемом) многомудрый (Ломаша), к радости Пандавов, изрек в учтивых выражениях следующее:

(5-8)

sañcarannasmi kaunteya sarvalokānyadṛcchayā ।
gataḥ śakrasya sadanaṃ tatrāpaśyaṃ sureśvaram ॥5
tava ca bhrātaraṃ vīramapaśyaṃ savyasācinam ।
śakrasyārdhāsanagataṃ tatra me vismayo mahān ।
āsītpuruṣaśārdūla dṛṣṭvā pārthaṃ tathāgatam ॥6
āha māṃ tatra deveśo gaccha pāṇḍusutāniti ।
so'hamabhyāgataḥ kṣipraṃ didṛkṣustvāṃ sahānujam ॥7
vacanātpuruhūtasya pārthasya ca mahātmanaḥ ।
ākhyāsye te priyaṃ tāta mahatpāṇḍavanandana ॥8

О Каунтея, я ведь странствую в любых мирах, где только пожелаю; и вот, прибыв в обитель Шакры, узрел я владыку богов. Видел я там и брата твоего, отважного Савьясачина, который делил сиденье с Шакрой; и было мне за великое диво видеть, о муж-тигр, что Партха достиг такого. «Ступай к сынам Панду!» – молвил мне там владыка богов; и вот поспешил я сюда, дабы увидеть тебя с твоими младшими братьями. Со слов Пурухуты и великого духом Партхи я возвещу, о сын мой, радость Пандавов, нечто весьма тебе приятное.

(9-14)

bhrātṛbhiḥ sahito rājankṛṣṇayā caiva tacchṛṇu ।
yattvayokto mahābāhurastrārthaṃ pāṇḍavarṣabha ॥9
tadastramāptaṃ pārthena rudrādapratimaṃ mahat ।
yattadbrahmaśiro nāma tapasā rudramāgatam ॥10
amṛtādutthitaṃ raudraṃ tallabdhaṃ savyasācinā ।
tatsamantraṃ sasaṃhāraṃ saprāyaścittamaṅgalam ॥11
vajraṃ cānyāni cāstrāṇi daṇḍādīni yudhiṣṭhira ।
yamātkuberādvaruṇādindrācca kurunandana ।
astrāṇyadhītavānpārtho divyānyamitavikramaḥ ॥12
viśvāvasośca tanayādgītaṃ nṛttaṃ ca sāma ca ।
vāditraṃ ca yathānyāyaṃ pratyavindadyathāvidhi ॥13
evaṃ kṛtāstraḥ kaunteyo gāndharvaṃ vedamāptavān ।
sukhaṃ vasati bībhatsuranujasyānujastava ॥14

Сосредоточившись, выслушай это, о царь, с братьями вместе и с Кришной! Посланный тобой, о бык-Пандава, за (волшебным) оружием мощнодланный Партха получил от Рудры великое, не имеющее себе равных оружие, именуемое брахмаширас, которое некогда Рудра добыл с помощью тапаса. Тем оружием Рудры, что вслед за амритой поднялось (из океана), завладел ныне Савьясачин вкупе с его заклятием, с (секретом) возвращения, со (знанием обрядов) освящения и искупления. Ваджру, а также другое (волшебное) оружие, начиная с (палицы) данда, о Юдхиштхира, изучив его, принял Партха, чьей отваге нет предела, от Ямы, Куберы, Варуны и Индры, о потомок Куру. От сына Вишвавасу по правилам, как положено, перенял он искусство пения, музыки, танцев и возглашения саманов. Так Каунтея, освоив оружие, овладел также и «ведой гандхарвов». Счастливо живет (сейчас) Бибхатсу, третьим после тебя рожденный!²⁴¹.

241 - …третьим после тебя рожденный! – В подлиннике: anujasyānujas tava «рожденный вслед за следующим после тебя». Арджуна уступает в старшинстве Юдхиштхире и Бхиме.

(15-22)

yadarthaṃ māṃ suraśreṣṭha idaṃ vacanamabravīt ।
tacca te kathayiṣyāmi yudhiṣṭhira nibodha me ॥15
bhavānmanuṣyalokāya gamiṣyati na saṃśayaḥ ।
brūyādyudhiṣṭhiraṃ tatra vacanānme dvijottama ॥16
āgamiṣyati te bhrātā kṛtāstraḥ kṣipramarjunaḥ ।
surakāryaṃ mahatkṛtvā yadāśakyaṃ divaukasaiḥ ॥17
tapasā tu tvamātmānaṃ bhrātṛbhiḥ saha yojaya ।
tapaso hi paraṃ nāsti tapasā vindate mahat ॥18
ahaṃ ca karṇaṃ jānāmi yathāvadbharatarṣabha ।
na sa pārthasya saṅgrāme kalāmarhati ṣoḍaśīm ॥19
yaccāpi te bhayaṃ tasmānmanasisthamarindama ।
taccāpyapahariṣyāmi savyasācāvihāgate ॥20
yacca te mānasaṃ vīra tīrthayātrāmimāṃ prati ।
tacca te lomaśaḥ sarvaṃ kathayiṣyatyasaṃśayam ॥21
yacca kiñcittapoyuktaṃ phalaṃ tīrtheṣu bhārata ।
maharṣireṣa yadbrūyāttacchraddheyamananyathā ॥22

Внемли мне, о Юдхиштхира, и я поведаю тебе суть того, что сказал мне достойнейший из богов: «Ты теперь, о почтенный, непременно пойдешь в мир людей. Передай же там Юдхиштхире, о достойнейший дваждырожденный, такие мои слова: „Скоро брат твой Арджуна вернется к тебе, овладев (чудесным) оружием; (но) прежде свершит он для небожителей великое деяние, которое самим богам не под силу. Ты же с (остальными) своими братьями предайся тапасу, ибо ничего нет выше тапаса, тапасом достигается великое. Поистине, ведомо мне, о бык-бхарата, каков Карна; не стоит он на поле брани и одной шестнадцатой доли Партхи! И если из-за него в твое сердце закралась тревога, о смиритель недругов, то я развею ее, возвратив в этот мир Савьясачина. Что же до твоего желания идти в паломничество к тиртхам, о герой, то об этом все непременно расскажет тебе Ломаша. И все, что ни поведает тебе святой мудрец о плоде, обретаемом в тиртхах подвижническими трудами, да будет с почтительною верой – и только так! – воспринято тобою, о бхарата!“»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» восемьдесят девятая глава.

ГЛАВА 90

(1-7)

lomaśa uvāca ।
dhanañjayena cāpyuktaṃ yattacchṛṇu yudhiṣṭhira ।
yudhiṣṭhiraṃ bhrātaraṃ me yojayerdharmyayā śriyā ॥1
tvaṃ hi dharmānparānvettha tapāṃsi ca tapodhana ।
śrīmatāṃ cāpi jānāsi rājñāṃ dharmaṃ sanātanam ॥2
sa bhavānyatparaṃ veda pāvanaṃ puruṣānprati ।
tena saṃyojayethāstvaṃ tīrthapuṇyena pāṇḍavam ॥3
yathā tīrthāni gaccheta gāśca dadyātsa pārthivaḥ ।
tathā sarvātmanā kāryamiti māṃ vijayo'bravīt ॥4
bhavatā cānugupto'sau carettīrthāni sarvaśaḥ ।
rakṣobhyo rakṣitavyaśca durgeṣu viṣameṣu ca ॥5
dadhīca iva devendraṃ yathā cāpyaṅgirā ravim ।
tathā rakṣasva kaunteyaṃ rākṣasebhyo dvijottama ॥6
yātudhānā hi bahavo rākṣasāḥ parvatopamāḥ ।
tvayābhiguptānkaunteyānnātivarteyurantikāt ॥7

Ломаша сказал:
Слушай теперь, о Юдхиштхира, что сказал Завоеватель богатств: «Приобщи благой дхарме брата моего, Юдхиштхиру! Ведь тебе, владеющему сокровищем тапаса, ведомы высшие дхармы и (все) деяния подвижников; к тому же знакома тебе и извечная дхарма обрученных с Удачей царей²⁴². Известно тебе, о почтенный, что святость тиртх вернее всего очищает людей (от греха); приобщи же ей Пандаву! Ты должен, сердечно об этом радея, устроить так, чтобы царь обошел (все) тиртхи и совершил бы там дарения коров! – говорил мне Виджая. – И пусть он повсюду обходит тиртхи под твоей, о владыка, охраной; в глухих, труднодоступных краях ты служи ему защитой от ракшасов! Как Дадхича – Индру богов или как Ангирас – Рави, так храни ты Каунтею²⁴³ от ракшасов, о лучший из дваждырожденных! Ведь немало есть (огромных), как горы, ракшасов-ятудханов, но да не подступятся они к хранимым тобою сынам Кунти!»

242 - …обрученных с Удачей царей. – Букв. «обладающих Шри» (śrīmatām). Царь мыслился супругом Шри, богини, персонифицировавшей власть и преуспеяние [212, с. 46].

243 - Как Дадхича – Индру богов или как Ангирас – Рави, так храни ты Каунтею… – О подвиге Дадхичи, отринувшего тело, чтобы боги из его костей могли сделать ваджру для Индры, см. далее, главы 98. Ангирас – один из Семи мудрецов, Рави – Солнце; более полному раскрытию второе сравнение не поддается (см. [232, с. 84; 320, с. 96]).

(8-10)

so'hamindrasya vacanānniyogādarjunasya ca ।
rakṣamāṇo bhayebhyastvāṃ cariṣyāmi tvayā saha ॥8
dvistīrthāni mayā pūrvaṃ dṛṣṭāni kurunandana ।
idaṃ tṛtīyaṃ drakṣyāmi tānyeva bhavatā saha ॥9
iyaṃ rājarṣibhiryātā puṇyakṛdbhiryudhiṣṭhira ।
manvādibhirmahārāja tīrthayātrā bhayāpahā ॥10

Итак, по слову Индры, по воле Арджуны я отправляюсь в путь вместе с тобою, храня тебя от (всех) опасностей! Дважды уже обозревал я до этого тиртхи, о радость Куру; теперь повидаю их в третий раз вместе с тобою, владыка! Это хождение к тиртхам, избавляющее от страхов, совершали, о великий царь, Юдхиштхира, (все) царственные мудрецы, вершители святых дел, начиная с Ману.

(11-13)

nānṛjurnākṛtātmā ca nāvaidyo na ca pāpakṛt ।
snāti tīrtheṣu kauravya na ca vakramatirnaraḥ ॥11
tvaṃ tu dharmamatirnityaṃ dharmajñaḥ satyasaṅgaraḥ ।
vimuktaḥ sarvapāpebhyo bhūya eva bhaviṣyasi ॥12
yathā bhagīratho rājā rājānaśca gayādayaḥ ।
yathā yayātiḥ kaunteya tathā tvamapi pāṇḍava ॥13

Не дано свершать омовения в тиртхах, о кауравья, людям коварным, духовно несовершенным, невежественным, грешным и мыслящим извращенно. Ты же всегда помышляешь о дхарме, зришь (суть) дхармы, верен данному слову; и теперь ты к тому же очистишься от всех своих прегрешений! Каков царь Бхагиратха, каков Гая и прочие цари, каков Яяти, таков и ты, Пандава Каунтея!

(14-17)

yudhiṣṭhira uvāca ।
na harṣātsamprapaśyāmi vākyasyāsyottaraṃ kvacit ।
smareddhi devarājo yaṃ kiṃ nāmābhyadhikaṃ tataḥ ॥14
bhavatā saṅgamo yasya bhrātā yasya dhanañjayaḥ ।
vāsavaḥ smarate yasya ko nāmābhyadhikastataḥ ॥15
yacca māṃ bhagavānāha tīrthānāṃ darśanaṃ prati ।
dhaumyasya vacanādeṣā buddhiḥ pūrvaṃ kṛtaiva me ॥16
tadyadā manyase brahmangamanaṃ tīrthadarśane ।
tadaiva gantāsmi dṛḍhameṣa me niścayaḥ paraḥ ॥17

Юдхиштхира сказал:
Восторг мешает мне сложить ответ, достойный этой речи. Кто превзойдет меня теперь: ведь обо мне вспомнил сам Царь богов! Кто превзойдет теперь того, к кому явился ты, почтенный, того, чей брат – Завоеватель богатств, того о ком помнит сам Васава? К посещению тиртх, о котором ты вел речь, уже обратила помыслы мои беседа с Дхаумьей. Как только ты, о брахман, сочтешь возможным отправиться в путь, дабы повидать тиртхи, я тотчас выступаю; мое решение свято и неколебимо!

(18)

vaiśampāyana uvāca ।
gamane kṛtabuddhiṃ taṃ pāṇḍavaṃ lomaśo'bravīt ।
laghurbhava mahārāja laghuḥ svairaṃ gamiṣyasi ॥18

Вайшампаяна сказал:
Промолвил Ломаша решившемуся на путешествие Пандаве: «Иди налегке, (без свиты), о великий царь, дабы в твоих странствиях ничто тебя не связывало».

(19-21)

yudhiṣṭhira uvāca ।
bhikṣābhujo nivartantāṃ brāhmaṇā yatayaśca ye ।
ye cāpyanugatāḥ paurā rājabhaktipuraskṛtāḥ ॥19
dhṛtarāṣṭraṃ mahārājamabhigacchantu caiva te ।
sa dāsyati yathākālamucitā yasya yā bhṛtiḥ ॥20
sa cedyathocitāṃ vṛttiṃ na dadyānmanujeśvaraḥ ।
asmatpriyahitārthāya pāñcālyo vaḥ pradāsyati ॥21

Юдхиштхира сказал:
Пусть брахманы, все те, кто живет подаянием, кто отрекся от мира, а также горожане, которые следовали за мной, движимые любовью к своему царю, возвращаются назад! Пусть идут они к великому царю Дхритараштре; каждому даст он сообразно со временем подходящую должность, дабы тот мог прокормиться. Если же этот владыка не сможет обеспечить вам приличествующего положения, то из любви к нам и радения о нашем благе сделает это (Друпада), царь Панчалы.

(22-24)

vaiśampāyana uvāca ।
tato bhūyiṣṭhaśaḥ paurā gurubhārasamāhitāḥ ।
viprāśca yatayo yuktā jagmurnāgapuraṃ prati ॥22
tānsarvāndharmarājasya premṇā rājāmbikāsutaḥ ।
pratijagrāha vidhivaddhanaiśca samatarpayat ॥23
tataḥ kuntīsuto rājā laghubhirbrāhmaṇaiḥ saha ।
lomaśena ca suprītastrirātraṃ kāmyake'vasat ॥24

Вайшампаяна сказал:
Тогда большинство горожан, отягощенных поклажей, брахманов и отрешенных от мира аскетов двинулось в направлении Города слона. Из любви к Царю справедливости царственный сын Амбики всех их подобающе принял и ублаготворил, наделив богатством. А царь (Юдхиштхира), сын Кунти, весьма тем довольный, в обществе только Ломаши и немногих брахманов пробыл в Камьяке еще трое суток.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девяностая глава.

ГЛАВА 91

(1-7)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ prayāntaṃ kaunteyaṃ brāhmaṇā vanavāsinaḥ ।
abhigamya tadā rājannidaṃ vacanamabruvan ॥1
rājaṃstīrthāni gantāsi puṇyāni bhrātṛbhiḥ saha ।
devarṣiṇā ca sahito lomaśena mahātmanā ॥2
asmānapi mahārāja netumarhasi pāṇḍava ।
asmābhirhi na śakyāni tvadṛte tāni kaurava ॥3
śvāpadairupasṛṣṭāni durgāṇi viṣamāṇi ca ।
agamyāni narairalpaistīrthāni manujeśvara ॥4
bhavanto bhrātaraḥ śūrā dhanurdharavarāḥ sadā ।
bhavadbhiḥ pālitāḥ śūrairgacchema vayamapyuta ॥5
bhavatprasādāddhi vayaṃ prāpnuyāma phalaṃ śubham ।
tīrthānāṃ pṛthivīpāla vratānāṃ ca viśāṃ pate ॥6
tava vīryaparitrātāḥ śuddhāstīrthapariplutāḥ ।
bhavema dhūtapāpmānastīrthasandarśanānnṛpa ॥7

Когда наконец Каунтея готов был двинуться в путь, пришли к нему жительствующие в лесах брахманы и сказали: «О царь, сопровождаемый братьями и великим духом божественным мудрецом Ломашей, ты направляешься к святым тиртхам. Благоволи же, великий царь, Пандава, и нас повести с собою; ведь без тебя мы не сможем туда (добраться), о каурава! Тиртхи лежат в местах глухих, труднопроходимых, кишащих дикими зверями; коли (идут) люди в малом числе, не добраться им туда, о владыка потомков Ману! Вы, отважные братья, всегда (слыли) отменнейшими лучниками; под вашей охраной, герои, мы двинемся следом за вами! Тогда по твоей доброте, о владыка народа, причтется, быть может, и нам, о защитник земли, дивный плод (посещения) тиртх и (свершения) обетов! Хранимые твоею доблестью, о царь, да избавимся мы от грехов своих, повидавши тиртхи, и да очистимся, свершив в них омовения!

(8-14)

bhavānapi narendrasya kārtavīryasya bhārata ।
aṣṭakasya ca rājarṣerlomapādasya caiva ha ॥8
bharatasya ca vīrasya sārvabhaumasya pārthiva ।
dhruvaṃ prāpsyasi duṣprāpāṁllokāṃstīrthapariplutaḥ ॥9
prabhāsādīni tīrthāni mahendrādīṃśca parvatān ।
gaṅgādyāḥ saritaścaiva plakṣādīṃśca vanaspatīn ।
tvayā saha mahīpāla draṣṭumicchāmahe vayam ॥10
yadi te brāhmaṇeṣvasti kācitprītirjanādhipa ।
kuru kṣipraṃ vaco'smākaṃ tataḥ śreyo'bhipatsyase ॥11
tīrthāni hi mahābāho tapovighnakaraiḥ sadā ।
anukīrṇāni rakṣobhistebhyo nastrātumarhasi ॥12
tīrthānyuktāni dhaumyena nāradena ca dhīmatā ।
yānyuvāca ca devarṣirlomaśaḥ sumahātapāḥ ॥13
vidhivattāni sarvāṇi paryaṭasva narādhipa ।
dhūtapāpmā sahāsmābhirlomaśena ca pālitaḥ ॥14

Искупавшись в тиртхах, о царь, ты непременно обретешь труднодостижимые миры Индры царей Картавирьи, царственного мудреца Аштаки, Ломапады, отважного Бхараты и Сарвабхаумы, о бхарата! С тобою вместе, хранитель земли, мы желаем увидеть Прабхасу с прочими тиртхами, Махендру с другими горами, Гангу с прочими реками и Плакшу с другими царями лесов²⁴⁴. Если ты, царь, хоть толику приязни испытываешь к брахманам, исполни немедля нашу просьбу, и за то да снизойдет к тебе удача! Ведь тиртхи кишат ракшасами, чинящими помехи трудам подвижников, и твой долг – оберечь нас от них, о мощнодланный! Тиртхи, указанные Дхаумьей и премудрым Нарадой, а также те, о которых говорил тебе обладатель превеликого тапаса, божественный мудрец Ломаша, ты, о царь, как велит обычай, обойди, очищаясь от греха, все до единой, вместе с нами и под защитой Ломаши».

244 - …Плакшу с другими царями лесов. – Т. е. священное дерево у истока Сарасвати, см. примеч. 121 к данному сказанию.

(15-18)

sa tathā pūjyamānastairharṣādaśrupariplutaḥ ।
bhīmasenādibhirvīrairbhrātṛbhiḥ parivāritaḥ ।
bāḍhamityabravītsarvāṃstānṛṣīnpāṇḍavarṣabhaḥ ॥15
lomaśaṃ samanujñāpya dhaumyaṃ caiva purohitam ।
tataḥ sa pāṇḍavaśreṣṭho bhrātṛbhiḥ sahito vaśī ।
draupadyā cānavadyāṅgyā gamanāya mano dadhe ॥16
atha vyāso mahābhāgastathā nāradaparvatau ।
kāmyake pāṇḍavaṃ draṣṭuṃ samājagmurmanīṣiṇaḥ ॥17
teṣāṃ yudhiṣṭhiro rājā pūjāṃ cakre yathāvidhi ।
satkṛtāste mahābhāgā yudhiṣṭhiramathābruvan ॥18

Приняв оказанные ими ему почести, бык-Пандава, окруженный героями-братьями во главе с Бхимасеной, пролил слезы радости и ответил святым мудрецам: «Да будет так!» Испросив дозволение у Ломаши и пурохиты своего Дхаумьи, превосходнейший из Пандавов, могущественный (Юдхиштхира) вместе с братьями и безупречно прекрасной Драупади принял решение двинуться в путь. Но тут явились в (лес) Камьяка для того, чтобы повидаться с Пандавой, мудрецы: Нарада, Парвата и причастный великой доле Вьяса. Царь Юдхиштхира воздал им положенные по обычаю почести; они ж, причастные великой доле, оставшись довольны приемом, так обратились к Юдхиштхире:

(19-22)

yudhiṣṭhira yamau bhīma manasā kurutārjavam ।
manasā kṛtaśaucā vai śuddhāstīrthāni gacchata ॥19
śarīraniyamaṃ hyāhurbrāhmaṇā mānuṣaṃ vratam ।
manoviśuddhāṃ buddhiṃ ca daivamāhurvrataṃ dvijāḥ ॥20
mano hyaduṣṭaṃ śūrāṇāṃ paryāptaṃ vai narādhipa ।
maitrīṃ buddhiṃ samāsthāya śuddhāstīrthāni gacchata ॥21
te yūyaṃ mānasaiḥ śuddhāḥ śarīraniyamavrataiḥ ।
daivaṃ vrataṃ samāsthāya yathoktaṃ phalamāpsyatha ॥22

«О Юдхиштхира, о Бхима, о близнецы! Да будут прямы и чисты ваши помыслы! Очистив свои сердца, ступайте чистыми к тиртхам! Брахманы говорят: обуздание тела – это обет человеческий; дваждырожденные также говорят: очищение сознания и разума есть обет божеский. Сердца героев совершенны лишь тогда, когда очищены от всего дурного, о владыка людей; утвердите в мыслях ваших дружелюбие и чистыми ступайте к тиртхам! Очистившись исполнением обетов власти над телом и над сознанием, строго блюдя тот божеский обет, обретете плод, о коем вам было сказано».

(23-28)

te tatheti pratijñāya kṛṣṇayā saha pāṇḍavāḥ ।
kṛtasvastyayanāḥ sarve munibhirdivyamānuṣaiḥ ॥23
lomaśasyopasaṅgṛhya pādau dvaipāyanasya ca ।
nāradasya ca rājendra devarṣeḥ parvatasya ca ॥24
dhaumyena sahitā vīrāstathānyairvanavāsibhiḥ ।
mārgaśīrṣyāmatītāyāṃ puṣyeṇa prayayustataḥ ॥25
kaṭhināni samādāya cīrājinajaṭādharāḥ ।
abhedyaiḥ kavacairyuktāstīrthānyanvacaraṃstadā ॥26
indrasenādibhirbhṛtyai rathaiḥ paricaturdaśaiḥ ।
mahānasavyāpṛtaiśca tathānyaiḥ paricārakaiḥ ॥27
sāyudhā baddhaniṣṭriṃśāstūṇavantaḥ samārgaṇāḥ ।
prāṅmukhāḥ prayayurvīrāḥ pāṇḍavā janamejaya ॥28

«Да будет так!» – отвечали Пандавы вместе с Кришною (Драупади). Затем все святые мужи, как смертной, так и божественной природы, совершили для них обряды, дарующие удачу. И вот, о Индра царей, припав к стопам Ломаши, Двайпаяны, Нарады и божественного мудреца Парваты, герои в сопровождении Дхаумьи и брахманов, жительствующих в лесу, по истечении (месяца) маргаширша, с началом пушьи двинулись в путь. Запасшись глиняной посудой, заплетши, (подобно отшельникам), волосы, облачившись в грубые антилопьи шкуры, надев непробиваемые доспехи, скитались они по тиртхам. Индрасена со слугами, поварами и прочей челядью (поспешал за ними следом) на четырнадцати колесницах. Во всеоружии, препоясавшись безжалостными мечами, с колчанами, полными стрел, о Джанамеджая, двигались храбрые Пандавы, обратив лица к востоку.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девяносто первая глава.

ГЛАВА 92

(1-2)

yudhiṣṭhira uvāca ।
na vai nirguṇamātmānaṃ manye devarṣisattama ।
tathāsmi duḥkhasamtapto yathā nānyo mahīpatiḥ ॥1
parāṃśca nirguṇānmanye na ca dharmaratānapi ।
te ca lomaśa loke'sminnṛdhyante kena ketunā ॥2

Юдхиштхира сказал:
О превосходнейший средь божественных риши, я мню себя человеком, не лишенным достоинств, и, однако, мучим бедою, как ни один другой из земных владык. Враги же мои, на мой взгляд, не имеют достоинств, ничуть не радеют о дхарме; по какой же причине, о Ломаша, благоденствуют они в этом мире?

(3-15)

lomaśa uvāca ।
nātra duḥkhaṃ tvayā rājankāryaṃ pārtha kathañcana ।
yadadharmeṇa vardherannadharmarucayo janāḥ ॥3
vardhatyadharmeṇa narastato bhadrāṇi paśyati ।
tataḥ sapatnāñjayati samūlastu vinaśyati ॥4
mayā hi dṛṣṭā daiteyā dānavāśca mahīpate ।
vardhamānā hyadharmeṇa kṣayaṃ copagatāḥ punaḥ ॥5
purā devayuge caiva dṛṣṭaṃ sarvaṃ mayā vibho ।
arocayansurā dharmaṃ dharmaṃ tatyajire'surāḥ ॥6
tīrthāni devā viviśurnāviśanbhāratāsurāḥ ।
tānadharmakṛto darpaḥ pūrvameva samāviśat ॥7
darpānmānaḥ samabhavanmānātkrodho vyajāyata ।
krodhādahrīstato'lajjā vṛttaṃ teṣāṃ tato'naśat ॥8
tānalajjāngatahrīkānhīnavṛttānvṛthāvratān ।
kṣamā lakṣmīśca dharmaśca nacirātprajahustataḥ ।
lakṣmīstu devānagamadalakṣmīrasurānnṛpa ॥9
tānalakṣmīsamāviṣṭāndarpopahatacetasaḥ ।
daiteyāndānavāṃścaiva kalirapyāviśattataḥ ॥10
tānalakṣmīsamāviṣṭāndānavānkalinā tathā ।
darpābhibhūtānkaunteya kriyāhīnānacetasaḥ ॥11
mānābhibhūtānacirādvināśaḥ pratyapadyata ।
niryaśasyāstato daityāḥ kṛtsnaśo vilayaṃ gatāḥ ॥12
devāstu sāgarāṃścaiva saritaśca sarāṃsi ca ।
abhyagacchandharmaśīlāḥ puṇyānyāyatanāni ca ॥13
tapobhiḥ kratubhirdānairāśīrvādaiśca pāṇḍava ।
prajahuḥ sarvapāpāni śreyaśca pratipedire ॥14
evaṃ hi dānavantaśca kriyāvantaśca sarvaśaḥ ।
tīrthānyagacchanvibudhāstenāpurbhūtimuttamām ॥15

Ломаша сказал:
Никогда не печалься, царь-Партха, из-за того, что путем адхармы достигают (порой) процветания погрязшие в адхарме люди. Адхармой достигает человек благополучия, затем обретает все блага, затем одолевает соперников своих, но (адхармой же) и истребляется под корень. Своими глазами видел я, о владыка земли, дайтьев и данавов, процветавших на стезе адхармы, но все же пришедших к гибели. В давние времена, в Деваюге, был я всему тому свидетель, о владыка; тогда боги радели о дхарме, (но) чтили дхарму также и асуры. Боги, однако, посетили тиртхи, асуры же не посетили, о бхарата; тогда впервые обуяло их порожденное адхармой тщеславие. От тщеславия возникла гордыня, она же породила гнев; от гнева пошла нескромность, от нее – бесстыдство; так-то и погибли их нравы. И вот их, нескромных, бесстыдных, безнравственных, приносящих пустые обеты, оставили вскоре и дхарма, и смирение, и благополучие; Лакшми пошла к богам, о царь, а Алакшми – к асурам. Одержимых Алакшми, обезумевших от гордыни дайтьев и данавов обуял тогда Кали. И вот данавы, о Каунтея, одержимые теперь (одновременно) и Алакшми, и Кали, обуянные тщеславием, безумные, позабывшие, как совершать обряды, увлеченные гордыней, встретили вскоре свою гибель. И утративших (былую) славу дайтьев постигло полное уничтожение. А боги, твердо державшиеся дхармы, отправились к морям, озерам, рекам и другим святым местам. Благодаря подвижничеству, жертвенным обрядам, дарениям и благословениям, о Пандава, отринули они все грехи и обрели благополучие. Воистину: раздавая повсюду дары, совершая обряды и обходя тиртхи, премудрые (боги) достигли через это невиданного процветания.

(16-22)

tathā tvamapi rājendra snātvā tīrtheṣu sānujaḥ ।
punarvetsyasi tāṃ lakṣmīmeṣa panthāḥ sanātanaḥ ॥16
yathaiva hi nṛgo rājā śibirauśīnaro yathā ।
bhagīratho vasumanā gayaḥ pūruḥ purūravāḥ ॥17
caramāṇāstapo nityaṃ sparśanādambhasaśca te ।
tīrthābhigamanātpūtā darśanācca mahātmanām ॥18
alabhanta yaśaḥ puṇyaṃ dhanāni ca viśāṃ pate ।
tathā tvamapi rājendra labdhāsi vipulāṃ śriyam ॥19
yathā cekṣvākuracaratsaputrajanabāndhavaḥ ।
mucukundo'tha māndhātā maruttaśca mahīpatiḥ ॥20
kīrtiṃ puṇyāmavindanta yathā devāstapobalāt ।
devarṣayaśca kārtsnyena tathā tvamapi vetsyase ॥21
dhārtarāṣṭrāstu darpeṇa mohena ca vaśīkṛtāḥ ।
nacirādvinaśiṣyanti daityā iva na saṃśayaḥ ॥22

Так и ты, о Индра царей, омывшись вместе с младшими братьями в тиртхах, вновь обретешь свою Лакшми. Это путь, начертанный от века. Как некогда царь Нрига, как Шиби, сын Ушинары, Бхагиратха, Васумана, Гая, Пуру, Пуруравас неизменной приверженностью подвижничеству, возлияниями у (священных) вод, паломничеством к тиртхам и лицезрением (мужей), великих духом, очистились, а также обрели славу, святость, богатство, так и ты, о Индра царей, владыка парода, достигнешь полноты счастья. Как некогда Икшваку с сыновьями, родными и близкими, как Мучукунда, Мандхатри, владыка земли Марутта, как боги и божественные мудрецы силой подвижничества обрели во всей полноте святость и славу, так же обретешь их и ты! Сыновья же Дхритараштры, порабощенные тщеславием и невежеством, в скором времени, как те дайтьи, неизбежно придут к гибели.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девяносто вторая глава.

ГЛАВА 93

(1-8)

vaiśampāyana uvāca ।
te tathā sahitā vīrā vasantastatra tatra ha ।
krameṇa pṛthivīpāla naimiṣāraṇyamāgatāḥ ॥1
tatastīrtheṣu puṇyeṣu gomatyāḥ pāṇḍavā nṛpa ।
kṛtābhiṣekāḥ pradadurgāśca vittaṃ ca bhārata ॥2
tatra devānpitṝnviprāṃstarpayitvā punaḥ punaḥ ।
kanyātīrthe'śvatīrthe ca gavāṃ tīrthe ca kauravāḥ ॥3
vālakoṭyāṃ vṛṣaprasthe girāvuṣya ca pāṇḍavāḥ ।
bāhudāyāṃ mahīpāla cakruḥ sarve'bhiṣecanam ॥4
prayāge devayajane devānāṃ pṛthivīpate ।
ūṣurāplutya gātrāṇi tapaścātasthuruttamam ॥5
gaṅgāyamunayoścaiva saṅgame satyasaṅgarāḥ ।
vipāpmāno mahātmāno viprebhyaḥ pradadurvasu ॥6
tapasvijanajuṣṭāṃ ca tato vedīṃ prajāpateḥ ।
jagmuḥ pāṇḍusutā rājanbrāhmaṇaiḥ saha bhārata ॥7
tatra te nyavasanvīrāstapaścātasthuruttamam ।
santarpayantaḥ satataṃ vanyena haviṣā dvijān ॥8

Вайшампаяна сказал:
О хранитель земли! В совместном странствии своем, останавливаясь то тут, то там, пришли наконец герои в лес Наймиша²⁴⁵. В священных тиртхах, (лежащих на берегах) Гомати, о царь-бхарата, совершали Пандавы омовения, одаривая (брахманов) богатством и коровами. Неустанно насыщали потомки Куру возлияниями предков, богов и брахманов в тиртхе Дев, тиртхе Коней и в тиртхе Коров. Побыли некоторое время Пандавы в (тиртхе) Валакоти на горе Вришапрастха, а затем, о хранитель земли, совершили совместно омовение в водах Бахуды²⁴⁶. В Праяге, жертвенной земле богов, о владыка земли, жили они, погрузив тела в воду²⁴⁷, предаваясь небывалому подвижничеству. В месте слияния Ганги и Ямуны верные данному слову, великие духом (Пандавы) очистились от грехов и одарили брахманов богатством. Затем, о царь-бхарата, сыновья Панду подошли в сопровождении брахманов к жертвенному алтарю Праджапати²⁴⁸, высокочтимому в среде подвижников. Там герои прожили некоторое время, ревностно предаваясь подвижничеству, а также непрестанно ублаготворяя дваждырожденных добываемой в лесу пищей и жертвенным маслом.

245 - …пришли… в лес Наймиша… – Отметим, что начинающаяся с этой шлоки «Тиртхаятра Пандавов» указывает, как и «Перечень Дхаумьи» (главы 85, шл. 4 – 5), в качестве первого пункта лес Наймиша. «Тиртхаятра Пандавов» существенно отличается как от «Тиртхаятры Пуластьи», так и от «Перечня Дхаумьи» манерой изложения; здесь последовательное перечисление тиртх выступает лишь как композиционный стержень традиционного эпического повествования.

246 - …в водах Бахуды… – Река Бахуда снова упоминается в непосредственной близости от Наймиши (ср. выше, главы 82, шл. 60, примеч. 135).

247 - В Праяге…погрузив тела в воду… – О Праяге см. выше, примеч. 200 О погружении в воду как элементе подвижничества см. примеч. 35 к «Сказанию о жизни в лесах».

248 - …к жертвенному алтарю Праджапати… – О Праяге как месте-жертвоприношении богов см. примеч. 200, а также в тексте, главы 85, шл. 14.

(9-16)

tato mahīdharaṃ jagmurdharmajñenābhisatkṛtam ।
rājarṣiṇā puṇyakṛtā gayenānupamadyute ॥9
saro gayaśiro yatra puṇyā caiva mahānadī ।
ṛṣijuṣṭaṃ supuṇyaṃ tattīrthaṃ brahmasarottamam ॥10
agastyo bhagavānyatra gato vaivasvataṃ prati ।
uvāsa ca svayaṃ yatra dharmo rājansanātanaḥ ॥11
sarvāsāṃ saritāṃ caiva samudbhedo viśāṃ pate ।
yatra sannihito nityaṃ mahādevaḥ pinākadhṛk ॥12
tatra te pāṇḍavā vīrāścāturmāsyaistadejire ।
ṛṣiyajñena mahatā yatrākṣayavaṭo mahān ॥13
brāhmaṇāstatra śataśaḥ samājagmustapodhanāḥ ।
cāturmāsyenāyajanta ārṣeṇa vidhinā tadā ॥14
tatra vidyātaponityā brāhmaṇā vedapāragāḥ ।
kathāḥ pracakrire puṇyāḥ sadasisthā mahātmanām ॥15
tatra vidyāvratasnātaḥ kaumāraṃ vratamāsthitaḥ ।
śamaṭho'kathayadrājannāmūrtarayasaṃ gayam ॥16

Затем, (о царь), неповторимо осиянный величием, пришли они к горе, которой дарована святость благочестивыми трудами знатока дхармы, царственного риши Гаи²⁴⁹. Там есть озеро Гаяширас и святая (река) Маханади; эту преблагую тиртху, это превосходнейшее озеро Брахмы высоко чтят святые мудрецы. Сюда приходил великий Агастья, дабы (увидеть) Вайвасвату; здесь же (некогда) жил, о царь, сам извечный (бог) Дхарма. Отсюда берут начало, о владыка народа, все реки на свете; здесь неотлучно пребывает сам Владетель Пинаки, Махадева. Здесь, у (подножия) Вечного баньяна, совершали отважные Пандавы обряды чатурмасья по (уставу) «великой жертвы святых мудрецов». Сотнями стекались сюда брахманы, владеющие сокровищем тапаса, и по «уставу святых мудрецов» совершали чатурмасью (для Пандавов). Там, в собрании великих духом (мужей), брахманы, постигшие Веды, постоянные в подвижническом рвении и в (любви) к знаниям, принялись тогда рассказывать различные священные предания. И вот, (как бы) омывшийся (в водах) знания и следования обетам, соблюдающий обет целомудрия (брахман) Шаматха поведал (собравшимся) о Гае, сыне Амуртараяса.

249 - …к горе, которой дарована святость… трудами… Гаи. – Судя по контексту, гора Гаяширас (также Брахмайони или Удьянта) в Гае; о Гае и ее окрестностях см. выше, главы 82, шл. 71 – 88; главы 85, шл. 6 – 8 и соответствующие примечания.

(17-27)

amūrtarayasaḥ putro gayo rājarṣisattamaḥ ।
puṇyāni yasya karmāṇi tāni me śṛṇu bhārata ॥17
yasya yajño babhūveha bahvanno bahudakṣiṇaḥ ।
yatrānnaparvatā rājañśataśo'tha sahasraśaḥ ॥18
ghṛtakulyāśca dadhnaśca nadyo bahuśatāstathā ।
vyañjanānāṃ pravāhāśca mahārhāṇāṃ sahasraśaḥ ॥19
ahanyahani cāpyetadyācatāṃ sampradīyate ।
anyattu brāhmaṇā rājanbhuñjate'nnaṃ susaṃskṛtam ॥20
tatra vai dakṣiṇākāle brahmaghoṣo divaṃ gataḥ ।
na sma prajñāyate kiñcidbrahmaśabdena bhārata ॥21
puṇyena caratā rājanbhūrdiśaḥ khaṃ nabhastathā ।
āpūrṇamāsīcchabdena tadapyāsīnmahādbhutam ॥22
tatra sma gāthā gāyanti manuṣyā bharatarṣabha ।
annapānaiḥ śubhaistṛptā deśe deśe suvarcasaḥ ॥23
gayasya yajñe ke tvadya prāṇino bhoktumīpsavaḥ ।
yatra bhojanaśiṣṭasya parvatāḥ pañcaviṃśatiḥ ॥24
na sma pūrve janāścakrurna kariṣyanti cāpare ।
gayo yadakarodyajñe rājarṣiramitadyutiḥ ॥25
kathaṃ nu devā haviṣā gayena paritarpitāḥ ।
punaḥ śakṣyantyupādātumanyairdattāni kānicit ॥26
evaṃvidhāḥ subahavastasya yajñe mahātmanaḥ ।
babhūvurasya sarasaḥ samīpe kurunandana ॥27

Сын Амуртараяса, Гая, был достойнейшим из царственных мудрецов; услышь от меня, о бхарата, какие он содеял святые дела. Здесь состоялось его жертвоприношение с обильной раздачей пищи и щедрыми дарениями; сотни, тысячи гор всякой снеди (сложил он) здесь, о царь!²⁵⁰ Ручьями текло топленое масло, многими сотнями рек – простокваша; тысячами потоков струились дорогостоящие приправы. Изо дня в день эта нища раздавалась всем просящим²⁵¹; брахманы же, о царь, вкушали самые изысканные яства. Во время распределения даров звуки мантр достигали неба; из-за них ничего другого нельзя было расслышать, о бхарата! Далеко неслись те святые звуки, заполняя все концы земли, небеса и воздушное пространство; то было великим чудом, о царь! Насытившись превосходной едой и питьем, полнясь (радостью) жизни, из страны в страну разносили люди такую песнь, о бык-бхарата: «Кто из живущих хочет насытиться? (Идите) на жертвоприношение Гаи! Там остатки трапезы (нашей образуют) двадцать пять (высоких) гор!» Никогда ранее не совершалось людьми и не будет впредь такой жертвы, как та, что свершил осиянный необъятным величием царственный риши Гая. Сожженными жертвами Гаи так пресытились боги, что вряд ли могли тогда принимать подношения от других (жертвователей). По такому чину, о радость рода Куру, великий духом (Гая) совершил близ этого озера весьма многочисленные жертвоприношения.

250 - …сотни, тысячи гор всякой снеди (сложил он) здесь, о царь! – Характерная черта архаических ритуалов церемониального обмена типа потлача (см. [24]). Этнографическую аналогию предоставляет, например, «интерлокальное» празднество раджпутов Мевара аннакута («гора пищи»; [339, с. 638 – 639, 648]). Легенда о жертвоприношении Гаи содержится также в ряде Пуран; в одной из ее версий Гая предстает гигантом, космической жертвой наподобие ведийского Пуруши; «горы», также упоминаемые в этой версии, образованы не жертвенной пищей, а отдельными частями расчлененного тела Гаи. Отсюда, возможно, и идет название наиболее известной священной горы в этой местности: Гаяширас, «Голова Гаи» [323, с. 226]. О символизме расчленения человеческой жертвы в контексте «агонистических» ритуалов типа потлача см. [219].

251 - …эта пища раздавалась всем просящим… – Архаическая черта, контрастирующая с утверждаемой в ведийской традиции брахманской монополией на ритуальное угощение; сгладить это противоречие, по-видимому, и призвано продолжение фразы: «брахманы же… вкушали самые изысканные яства».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девяносто третья глава.

ГЛАВА 94

(1-3)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ samprasthito rājā kaunteyo bhūridakṣiṇaḥ ।
agastyāśramamāsādya durjayāyāmuvāsa ha ॥1
tatra vai lomaśaṃ rājā papraccha vadatāṃ varaḥ ।
agastyeneha vātāpiḥ kimarthamupaśāmitaḥ ॥2
āsīdvā kinamprabhāvaśca sa daityo mānavāntakaḥ ।
kimarthaṃ codgato manyuragastyasya mahātmanaḥ ॥3

Вайшампаяна сказал:
Затем щедрый даритель царь Каунтея двинулся далее. Достиг он обители Агастьи и поселился в Дурджае²⁵². Здесь обратился царь с вопросом к наилучшему из собеседников, Ломаше: «Для чего некогда Агастья умертвил в этих краях Ватапи?²⁵³ Что за волшебная сила была у этого дайтьи-людоеда? И чем навлек он на себя гнев великого духом Агастьи?»

252 - Достиг он обители Агастьи и поселился в Дурджае. – Дурджаю уже Нилакантха по контексту (см. далее, шл. 4) отождествлял с г. Манимати. Большинство исследователей склонны видеть в Дурджае-Манимати знаменитую Эллору в северо-западной части Хайдерабада (название Эллора возводится к Элапура и в конечном счете к Илвалапура, «город Илвалы» [190, с. 77, 126; 135, с. 118]). В средние века легенда об Агастье и Ватапи действительно увязывалась с различными местностями Декана (ср., напр., г. Ватапи – совр. Бадами в округе Биджапур, столицу династии Чалукьев [135, с. 44; 289, с. 188]), но трудно сказать, так ли было в эпоху создания Мбх. Идентификация с Эллорой или Бадами предполагает резкое, ничем не оправданное отклонение маршрута Пандавов едва ли не на тысячу километров от долины Ганга. Кроме того, в конце изложения легенды (см. главы 97, шл. 26 – 27) есть прямое указание, что обитель Агастьи, в которой сейчас находятся Пандавы (она же Дурджая), лежит на берегу Бхагиратхи, т. е. Ганги (о связи имени Агастьи с различными местностями см. [298, с. 248 – 249; 308]).

253 - …Агастья умертвил в этих краях Ватапи? – Излагаемая ниже легенда об Агастье и Ватапи содержится (с незначительными сюжетными отличиями) также в Рам. 3.11. Исследователи обычно трактуют Агастью как «культурного героя», выражающего дух арийской экспансии в страны Декана [288, с. 64 – 65; 16, с. 302]. Уничтожение Агастьей Ватапи, согласно этой концепции, символизирует преодоление отпора, оказываемого ариям местным населением Южной Индии [290, с. 14], Не отрицая возможность такой «исторической» реинтерпретации легенд об Агастье в относительно позднюю эпоху экспансии на юг, заметим, что легенды об Агастье, имеющие, возможно, ведийскую древность, исконно связаны с древнейшим индоарийским мифом о борьбе богов и асуров и соответственно с архаической, «доклассической» системой ритуала. В частности, легенда об Агастье и Ватапи может быть сопоставлена с ритуалом «агонистического» визита, предполагающим словесное или иное состязание между гостем и хозяином [220; 24, с. 80].

(4-6)

lomaśa uvāca ।
ilvalo nāma daiteya āsītkauravanandana ।
maṇimatyāṃ puri purā vātāpistasya cānujaḥ ॥4
sa brāhmaṇaṃ tapoyuktamuvāca ditinandanaḥ ।
putraṃ me bhagavānekamindratulyaṃ prayacchatu ॥5
tasmai sa brāhmaṇo nādātputraṃ vāsavasammitam ।
cukrodha so'surastasya brāhmaṇasya tato bhṛśam ॥6

Ломаша сказал:
Жил некогда в городе Манимати дайтья по имени Илвала. А Ватапи, о радость рода Куру, приходился ему младшим братом. Однажды этот сын Дити обратился к некоему подвижничающему брахману: «Ниспошли мне, почтенный, сына, равного самому Индре!» Не дал ему брахман сына, подобного Васаве; и вот воспылал асура к тому брахману превеликим гневом.

(7-10)

samāhvayati yaṃ vācā gataṃ vaivasvatakṣayam ।
sa punardehamāsthāya jīvansma pratidṛśyate ॥7
tato vātāpimasuraṃ chāgaṃ kṛtvā susaṃskṛtam ।
taṃ brāhmaṇaṃ bhojayitvā punareva samāhvayat ॥8
tasya pārśvaṃ vinirbhidya brāhmaṇasya mahāsuraḥ ।
vātāpiḥ prahasanrājanniścakrāma viśāṃ pate ॥9
evaṃ sa brāhmaṇānrājanbhojayitvā punaḥ punaḥ ।
hiṃsayāmāsa daiteya ilvalo duṣṭacetanaḥ ॥10

Стоило (Илвале) вслух призвать того, кто был погублен Вайвасватой, как тот вновь обретал свое тело и являлся взору живой и невредимый. И вот превратил он асуру Ватапи в хорошо отваренного козла и угостил им того брахмана, а потом призвал (брата) назад. Со смехом выскочил великий асура Ватапи из (тела) того брахмана, разодрав ему бок, о царь, владыка народа! С тех пор не раз, поднося брахманам подобное угощение, о царь, умерщвлял их злокозненный дайтья Илвала.

(11-15)

agastyaścāpi bhagavānetasminkāla eva tu ।
pitṝndadarśa garte vai lambamānānadhomukhān ॥11
so'pṛcchallambamānāṃstānbhavanta iha kimparāḥ ।
santānahetoriti te tamūcurbrahmavādinaḥ ॥12
te tasmai kathayāmāsurvayaṃ te pitaraḥ svakāḥ ।
gartametamanuprāptā lambāmaḥ prasavārthinaḥ ॥13
yadi no janayethāstvamagastyāpatyamuttamam ।
syānno'smānnirayānmokṣastvaṃ ca putrāpnuyā gatim ॥14
sa tānuvāca tejasvī satyadharmaparāyaṇaḥ ।
kariṣye pitaraḥ kāmaṃ vyetu vo mānaso jvaraḥ ॥15

А в это самое время великий Агастья увидел предков своих, висящих в расселине вниз головами. «Зачем вы здесь?» – вопрошал он висящих; они же, глашатаи учения о Брахмане, ему отвечали: «Причина – в продолжении нашего рода. Мы – твои собственные предки, – сказали они ему. – В расселину же эту попали и висим здесь за неимением у нас потомства²⁵⁴. Если ты, Агастья, породишь нам добрых потомков, то и нас избавишь от ада, и сам придешь к состоянию, достижимому для тех, кто имеет сыновей». Он же, исполненный духовного пыла, устремленный к закону и истине, отвечал им: «Желание ваше я исполню, о предки; да покинет сердца ваши тревога!»

254 - В расселину же эту попали и висим здесь за неимением у нас потомства. – Каждый индуист обязан ежедневными возлияниями и особыми поминальными приношениями поддерживать в загробном существовании по меньшей мере три поколения усопших предков [330, с. 229 – 230]. Человек, умерший, не оставив сына, обречен аду. Требования древнего культа предков вступали подчас в острое противоречие с распространившимся в эпический период духом аскетизма. Это постоянно раскрывавшееся в повседневной жизни противоречие обусловило распространенность в эпической поэзии мотива аскета, который своим безбрачием обрекает предков, сам того не зная, на муки ада; ср. историю аскета Джараткару (Мбх 1.13 [61, с. 72 – 73]), который, подобно Агастье, увидел своих предков висящими в адской расселине, после чего решил жениться ради рождения сына, способного совершать необходимые обряды.

(16-27)

tataḥ prasavasantānaṃ cintayanbhagavānṛṣiḥ ।
ātmanaḥ prasavasyārthe nāpaśyatsadṛśīṃ striyam ॥16
sa tasya tasya sattvasya tattadaṅgamanuttamam ।
sambhṛtya tatsamairaṅgairnirmame striyamuttamām ॥17
sa tāṃ vidarbharājāya putrakāmāya tāmyate ।
nirmitāmātmano'rthāya muniḥ prādānmahātapāḥ ॥18
sā tatra jajñe subhagā vidyutsaudāminī yathā ।
vibhrājamānā vapuṣā vyavardhata śubhānanā ॥19
jātamātrāṃ ca tāṃ dṛṣṭvā vaidarbhaḥ pṛthivīpatiḥ ।
praharṣeṇa dvijātibhyo nyavedayata bhārata ॥20
abhyanandanta tāṃ sarve brāhmaṇā vasudhādhipa ।
lopāmudreti tasyāśca cakrire nāma te dvijāḥ ॥21
vavṛdhe sā mahārāja bibhratī rūpamuttamam ।
apsvivotpalinī śīghramagneriva śikhā śubhā ॥22
tāṃ yauvanasthāṃ rājendra śataṃ kanyāḥ svalaṅkṛtāḥ ।
dāśīśataṃ ca kalyāṇīmupatasthurvaśānugāḥ ॥23
sā sma dāsīśatavṛtā madhye kanyāśatasya ca ।
āste tejasvinī kanyā rohiṇīva divi prabho ॥24
yauvanasthāmapi ca tāṃ śīlācārasamanvitām ।
na vavre puruṣaḥ kaścidbhayāttasya mahātmanaḥ ॥25
sā tu satyavatī kanyā rūpeṇāpsaraso'pyati ।
toṣayāmāsa pitaraṃ śīlena svajanaṃ tathā ॥26
vaidarbhīṃ tu tathāyuktāṃ yuvatīṃ prekṣya vai pitā ।
manasā cintayāmāsa kasmai dadyāṃ sutāmiti ॥27

И с тех пор начал почтенный святой мудрец помышлять о продолжении рода; но только не встречал он женщины, достойной породить ему потомство. Тогда, от разных существ собрав их лучшие части, сотворил он из этих частей прекраснейшую среди женщин. Затем святой подвижник Агастья отдал ее, сотворенную для его целей, царю видарбхов, мечтавшему о рождении сына. Там родилась она и выросла, дева счастливой судьбы, прекрасная телом и ликом, сияющая, подобно вспышке молнии. Едва она родилась, как царь Видарбхи, увидев ее, на радостях оповестил о том (всех) дваждырожденных, о бхарата! Воздали все брахманы хвалу той (деве), о владыка земли; и нарекли ей дваждырожденные имя Лопамудра. Наделенная небывалой красотой, возрастала она быстро, о великий царь, словно яркий язык пламени или же лотос на водах. С тех пор как достигла красавица юности, о Индра царей, ее всегда окружали сотни богато наряженных подружек и сотни покорных ее воле служанок. В кругу этих, исчисляемых сотнями подружек и служанок, наделенная духовным пылом дева сияла, о владыка, как Рохини на небосводе. Преисполненную добродетели, достигшую юности, ее, однако, не решался сватать ни один мужчина, ибо все страшились того великого духом (подвижника). Правдолюбивая дева, затмившая красой (небесных) апсар, благонравием своим дарила радость родителю и родственникам. Отец же ее, видя видарбхийскую царевну уже достигшей брачного возраста, все размышлял про себя: «За кого отдам свою дочь?»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девяносто четвертая глава.

ГЛАВА 95

(1-7)

lomaśa uvāca ।
yadā tvamanyatāgastyo gārhasthye tāṃ kṣamāmiti ।
tadābhigamya provāca vaidarbhaṃ pṛthivīpatim ॥1
rājanniveśe buddhirme vartate putrakāraṇāt ।
varaye tvāṃ mahīpāla lopāmudrāṃ prayaccha me ॥2
evamuktaḥ sa muninā mahīpālo vicetanaḥ ।
pratyākhyānāya cāśaktaḥ pradātumapi naicchata ॥3
tataḥ sa bhāryāmabhyetya provāca pṛthivīpatiḥ ।
maharṣirvīryavāneṣa kruddhaḥ śāpāgninā dahet ॥4
taṃ tathā duḥkhitaṃ dṛṣṭvā sabhāryaṃ pṛthivīpatim ।
lopāmudrābhigamyedaṃ kāle vacanamabravīt ॥5
na matkṛte mahīpāla pīḍāmabhyetumarhasi ।
prayaccha māmagastyāya trāhyātmānaṃ mayā pitaḥ ॥6
duhiturvacanādrājā so'gastyāya mahātmane ।
lopāmudrāṃ tataḥ prādādvidhipūrvaṃ viśāṃ pate ॥7

Ломаша сказал:
Когда рассудил Агастья, что ей уже по силам вести хозяйство в доме, пошел он к царю видарбхов и сказал ему: «О царь, пришла мне мысль жениться, для того чтобы иметь сыновей. Прошу у тебя дара, хранитель земли: отдай за меня Лопамудру!» Услышав слова подвижника, тот хранитель земли обесчувствел (от горя); и (дочь) отдавать не хотел он, и отказать был не в силах. Тогда, придя к супруге, сказал ей владыка земли: «Этот святой мудрец обладает таким могуществом, что, если прогневить его, может сжечь пламенем проклятия». Лопамудра, войдя, увидала, что царь с супругой опечалены, и сказала им такие приличествующие случаю слова: «Не изволь, о хранитель земли, из-за меня печалиться! Выдай меня за Агастью, отец, через меня да спасешь себя!» И царь, по слову дочери, отдал Лопамудру великому духом Агастье²⁵⁵, совершив, о владыка народа, (все необходимые) обряды.

255 - …отдал Лопамудру… Агастье… – Примечательно, что имена Агастьи и его супруги Лопамудры встречаются уже в РВ 10.179 [267, т. 1, с. 7; 204, с. 52-53].

(8-12)

prāpya bhāryāmagastyastu lopāmudrāmabhāṣata ।
mahārhāṇyutsṛjaitāni vāsāṃsyābharaṇāni ca ॥8
tataḥ sā darśanīyāni mahārhāṇi tanūni ca ।
samutsasarja rambhorūrvasanānyāyatekṣaṇā ॥9
tataścīrāṇi jagrāha valkalānyajināni ca ।
samānavratacaryā ca babhūvāyatalocanā ॥10
gaṅgādvāramathāgamya bhagavānṛṣisattamaḥ ।
ugramātiṣṭhata tapaḥ saha patnyānukūlayā ॥11
sā prītyā bahumānācca patiṃ paryacarattadā ।
agastyaśca parāṃ prītiṃ bhāryāyāmakarotprabhuḥ ॥12

Взяв Лопамудру в жены, сказал ей Агастья: «Брось все эти дорогостоящие наряды и украшения!» Тогда большеокая дева с бедрами, как у Рамбхи, побросала все свои прекрасные, дорогие наряды из тончайшей ткани. Облачившись в лохмотья, одежды из лыка и антилопью шкуру, большеокая тем самым разделила (с супругом) его обет. Придя к Вратам Ранги²⁵⁶, достойнейший, великий святой мудрец предался там вместе с достойной супругой суровейшему подвижничеству. С любовью и величайшей почтительностью прислуживала (Лопамудра) своему супругу; в то же время и владыка Агастья проникся к жене сильной любовью.

256 - …в Вратам Ганги… – Как уже говорилось (см. примеч. 125 к данному сказанию), Врата Ганги (совр. Хардвар) считались одним из специальных мест для совершения ритуала культа предков – шраддхи.

(13-18)

tato bahutithe kāle lopāmudrāṃ viśāṃ pate ।
tapasā dyotitāṃ snātāṃ dadarśa bhagavānṛṣiḥ ॥13
sa tasyāḥ paricāreṇa śaucena ca damena ca ।
śriyā rūpeṇa ca prīto maithunāyājuhāva tām ॥14
tataḥ sā prāñjalirbhūtvā lajjamāneva bhāminī ।
tadā sapraṇayaṃ vākyaṃ bhagavantamathābravīt ॥15
asaṃśayaṃ prajāhetorbhāryāṃ patiravindata ।
yā tu tvayi mama prītistāmṛṣe kartumarhasi ॥16
yathā piturgṛhe vipra prāsāde śayanaṃ mama ।
tathāvidhe tvaṃ śayane māmupaitumihārhasi ॥17
icchāmi tvāṃ sragviṇaṃ ca bhūṣaṇaiśca vibhūṣitam ।
upasartuṃ yathākāmaṃ divyābharaṇabhūṣitā ॥18

Так прошло много времени, и вот однажды, о владыка народа, взор почтенного святого мудреца упал на Лопамудру, когда она, сияющая величием тапаса, только что закончила омовение²⁵⁷. Плененный ее чистотою, покорностью, самообладанием, ее величественной красотой, призвал ее Агастья совокупиться с ним. Тогда стыдливая красавица, сложив почтительно ладони, голосом, выдающим (обуревавшее ее) желание, сказала почтенному (Агастье): «Конечно, (муж) для того и берет (в дом) супругу, чтобы (породить от нее) потомство. Но благоволи, святой мудрец, выказать (мне) столько же любви, сколько и я к тебе питаю. Изволь соединиться со мной на точно таком же ложе, какое было у меня в родительском дворце, о брахман! Хочу, соединяясь с тобой в любви, иметь на себе дивные украшения, а ты чтобы был в венке и украсился драгоценностями».

257 - …когда она… только что закончила омовение… – Женщина совершала ритуальное омовение по окончании месячных. Время после этого считалось особенно благоприятным для зачатия [280, с. 229 – 230].

(19)

agastya uvāca ।
na vai dhanāni vidyante lopāmudre tathā mama ।
yathāvidhāni kalyāṇi pitustava sumadhyame ॥19

Агастья сказал:
Лопамудра, красавица тонкостанная, но ведь нет у меня таких богатств, как у твоего родителя!

(20)

lopāmudrovāca ।
īśo'si tapasā sarvaṃ samāhartumiheśvara ।
kṣaṇena jīvaloke yadvasu kiñcana vidyate ॥20

Лопамудра сказала:
Могуществом своего тапаса ты властен, о повелитель, за один миг собрать сюда все богатства, какие есть только в мире живых.

(21)

agastya uvāca ।
evametadyathāttha tvaṃ tapovyayakaraṃ tu me ।
yathā tu me na naśyeta tapastanmāṃ pracodaya ॥21

Агастья сказал:
Верно то, что ты говоришь, но этим я подорву свой тапас. Повелевай мною, но так, чтобы при этом мне не лишиться тапаса.

(22-23)

lopāmudrovāca ।
alpāvaśiṣṭaḥ kālo'yamṛtau mama tapodhana ।
na cānyathāhamicchāmi tvāmupaituṃ kathañcana ॥22
na cāpi dharmamicchāmi viloptuṃ te tapodhana ।
etattu me yathākāmaṃ sampādayitumarhasi ॥23

Лопамудра сказала:
Благоприятного для зачатия времени у меня осталось уже мало; в другое же время, о владеющий сокровищем тапаса, не желала бы я соединиться с тобою. Но не хочу я также и повредить твоему благочестию, о владеющий сокровищем тапаса; постарайся же иным способом исполнить мое желание!

(24)

agastya uvāca ।
yadyeṣa kāmaḥ subhage tava buddhyā viniścitaḥ ।
hanta gacchāmyahaṃ bhadre cara kāmamiha sthitā ॥24

Агастья сказал:
Дева счастливой судьбы, если желание твое твердо, то я отправлюсь в путь; ты же, благая, вольна оставаться (дома).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девяносто пятая глава.

ГЛАВА 96

(1-3)

lomaśa uvāca ।
tato jagāma kauravya so'gastyo bhikṣituṃ vasu ।
śrutarvāṇaṃ mahīpālaṃ yaṃ vedābhyadhikaṃ nṛpaiḥ ॥1
sa viditvā tu nṛpatiḥ kumbhayonimupāgamat ।
viṣayānte sahāmātyaḥ pratyagṛhṇātsusatkṛtam ॥2
tasmai cārghyaṃ yathānyāyamānīya pṛthivīpatiḥ ।
prāñjaliḥ prayato bhūtvā papracchāgamane'rthitām ॥3

Ломаша сказал:
И пошел Агастья просить богатств в подаяние у хранителя земли Шрутарвана, о кауравья, о котором знал, что он богаче других царей. Прослышав, что направляется к нему из сосуда рожденный²⁵⁸ (мудрец), царь, сопровождаемый советниками, встретил его с пышными почестями на границе своих владений. Поднеся ему, по обычаю, аргхью, сложив ладони, смиренно вопросил его владыка земли о цели посещения.

258 - …из сосуда рожденный… – Эпитет объясняется легендой о чудесном рождении Агастьи: двуединое божество Митра-Варуна (в эпосе уже не играющее никакой роли, что является лишним свидетельством ведийской древности преданий об Агастье) при виде небесной девы Урваши уронило семя в сосуд для воды; в сосуде, как во чреве, был зачат и из него рожден Агастья. Отсюда его прозвища kumbhayoni, kalāṣayoni, kumbhasambhāva, все означающие «рожденный из сосуда». Происхождение Агастьи от бога стоит в противоречии [102, с. 260] с мотивом его «предков», висящих в адской расселине (см. выше, примеч. 254).

(4)

agastya uvāca ।
vittārthinamanuprāptaṃ viddhi māṃ pṛthivīpate ।
yathāśaktyavihiṃsyānyānsaṃvibhāgaṃ prayaccha me ॥4

Агастья сказал:
Знай же, владыка земли, я пришел за богатством! Дай мне такую долю, какую сможешь (выделить) без ущерба для других.

(5-8)

lomaśa uvāca ।
tata āyavyayau pūrṇau tasmai rājā nyavedayat ।
ato vidvannupādatsva yadatra vasu manyase ॥5
tata āyavyayau dṛṣṭvā samau samamatirdvijaḥ ।
sarvathā prāṇināṃ pīḍāmupādānādamanyata ॥6
sa śrutarvāṇamādāya vadhryaśvamagamattataḥ ।
sa ca tau viṣayasyānte pratyagṛhṇādyathāvidhi ॥7
tayorarghyaṃ ca pādyaṃ ca vadhryaśvaḥ pratyavedayat ।
anujñāpya ca papraccha prayojanamupakrame ॥8

Ломаша сказал:
Тогда поведал ему царь, каковы его доходы и расходы: («Зная это), возьми себе, мудрец, столько богатства, сколько сочтешь нужным!» Но равно ко всем беспристрастный дваждырожденный заметил, что доходы царя равны расходам, и понял, что, сколько бы он ни взял, это причинит ущерб живым существам. Тогда, взяв с собой Шрутарвана, направился он к (царю) Вадхрьяшве; тот, как велит обычай, встретил их на границе своих владений, поднес им аргхью и воду для ног, а затем с их позволения вопросил о цели прибытия.

(9)

agastya uvāca ।
vittakāmāviha prāptau viddhyāvāṃ pṛthivīpate ।
yathāśaktyavihiṃsyānyānsaṃvibhāgaṃ prayaccha nau ॥9

Агастья сказал:
Знай же, владыка земли, что мы прибыли сюда ради богатства! Дай же нам долю, какую сможешь (выделить) без ущерба для других.

(10-14)

lomaśa uvāca ।
tata āyavyayau pūrṇau tābhyāṃ rājā nyavedayat ।
tato jñātvā samādattāṃ yadatra vyatiricyate ॥10
tata āyavyayau dṛṣṭvā samau samamatirdvijaḥ ।
sarvathā prāṇināṃ pīḍāmupādānādamanyata ॥11
paurukutsaṃ tato jagmustrasadasyuṃ mahādhanam ।
agastyaśca śrutarvā ca vadhryaśvaśca mahīpatiḥ ॥12
trasadasyuśca tānsarvānpratyagṛhṇādyathāvidhi ।
abhigamya mahārāja viṣayānte savāhanaḥ ॥13
arcayitvā yathānyāyamikṣvākū rājasattamaḥ ।
samāśvastāṃstato'pṛcchatprayojanamupakrame ॥14

Ломаша сказал:
Тогда полностью открыл перед ними царь, каковы его доходы и расходы: «Теперь, зная это, возьмите все, что окажется в излишке!» Но тут равно ко всем беспристрастный брахман увидел, что равны доходы и расходы (царя), и понял, что, сколько бы он ни взял, от того будет беда живым существам. Тогда направились вместе Агастья, Шрутарван и Вадхрьяшва к обладателю богатейшей казны Трасадасью, сыну Пурукутсы²⁵⁹. Трасадасью, чтобы оказать им достойный прием, согласно обычаю, прибыл на слоне к границе своих владений. Воздав им все предписанные почести и дав отдохнуть с дороги, спросил достойнейший царь, потомок Икшваку, о цели их прибытия.

259 - …направились вместе Агастья, Шрутарван и Вадхрьяшва к… Трасадасью, сыну Пурукутсы… – Все цари, упоминаемые здесь как современники Агастья, фигурируют в РВ ([267, т. 1, с. 321 – 322, т. 2, с. 240, 403]; ср. также [300, с. 168 – 169]).

(15)

agastya uvāca ।
vittakāmāniha prāptānviddhi naḥ pṛthivīpate ।
yathāśaktyavihiṃsyānyānsaṃvibhāgaṃ prayaccha naḥ ॥15

Агастья сказал:
Знай, о владыка земли, мы прибыли сюда ради богатства. Дай же нам долю, какую сможешь выделить без ущерба для других.

(16-20)

lomaśa uvāca ।
tata āyavyayau pūrṇau teṣāṃ rājā nyavedayat ।
ato jñātvā samādaddhvaṃ yadatra vyatiricyate ॥16
tata āyavyayau dṛṣṭvā samau samamatirdvijaḥ ।
sarvathā prāṇināṃ pīḍāmupādānādamanyata ॥17
tataḥ sarve sametyātha te nṛpāstaṃ mahāmunim ।
idamūcurmahārāja samavekṣya parasparam ॥18
ayaṃ vai dānavo brahmannilvalo vasumānbhuvi ।
tamabhikramya sarve'dya vayaṃ yācāmahe vasu ॥19
teṣāṃ tadāsīdrucitamilvalasyopabhikṣaṇam ।
tataste sahitā rājannilvalaṃ samupādravan ॥20

Ломаша сказал:
Тогда полностью раскрыл перед ними царь доходы свои и расходы: «Теперь, зная это, забирайте все, что окажется в излишке!» Но тут равно ко всем беспристрастный брахман увидал, что равны расходы и доходы (царя), и понял, что сколько они ни возьми, будет от того беда живым существам. И тогда, о великий царь, все те цари, переглянувшись, сказали великому подвижнику: «Есть на свете, о брахман, один очень богатый данава по имени Илвала; пойдемте же тотчас все вместе к нему и попросим у него богатства!» Пришлась по душе им мысль просить подаяния у Илвалы, и они дружно направились к нему, о царь!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девяносто шестая глава.

ГЛАВА 97

(1-4)

lomaśa uvāca ।
ilvalastānviditvā tu maharṣisahitānnṛpān ।
upasthitānsahāmātyo viṣayānte'bhyapūjayat ॥1
teṣāṃ tato'suraśreṣṭha ātithyamakarottadā ।
sa saṃskṛtena kauravya bhrātrā vātāpinā kila ॥2
tato rājarṣayaḥ sarve viṣaṇṇā gatacetasaḥ ।
vātāpiṃ saṃskṛtaṃ dṛṣṭvā meṣabhūtaṃ mahāsuram ॥3
athābravīdagastyastānrājarṣīnṛṣisattamaḥ ।
viṣādo vo na kartavyo ahaṃ bhokṣye mahāsuram ॥4

Ломаша сказал:
Проведав, что те цари в обществе великого святого мудреца направляются к нему, Илвала, сопровождаемый советниками, оказал им почетный прием на границе своих владений. Тот превосходнейший асура выказал им гостеприимство и (поднес), о кауравья, изысканное яство из брата своего Ватапи. Тут все царственные мудрецы, увидев великого асуру Ватапи обращенным в барана и приготовленным к употреблению в пищу, опечалились так, что едва воспринимали окружающее. Но достойнейший святой мудрец Агастья тем царственным мудрецам сказал: «Не извольте печалиться, я сам съем великого асуру!»

(5-8)

dhuryāsanamathāsādya niṣasāda mahāmuniḥ ।
taṃ paryaveṣaddaityendra ilvalaḥ prahasanniva ॥5
agastya eva kṛtsnaṃ tu vātāpiṃ bubhuje tataḥ ।
bhuktavatyasuro''hvānamakarottasya ilvalaḥ ॥6
tato vāyuḥ prādurabhūdagastyasya mahātmanaḥ ।
ilvalaśca viṣaṇṇo'bhūddṛṣṭvā jīrṇaṃ mahāsuram ॥7
prāñjaliśca sahāmātyairidaṃ vacanamabravīt ।
kimarthamupayātāḥ stha brūta kiṃ karavāṇi vaḥ ॥8

Подошел великий подвижник к почетному месту, воссел на него, а Илвала, Индра дайтьев, усмехаясь, стал подкладывать еду ему на блюдо. И съел Агастья целиком всего Ватапи. По окончании трапезы стал асура Илвала призывать (брата). Но из великого духом Агастьи вышел наружу только ветер. Опечалился Илвала, догадавшись, что великий асура (Агастьей) переварен. Тогда он вместе с советниками сложил почтительно ладони и молвил: «Что привело вас сюда? Скажите, что могу я сделать для вас?».

(9-11)

pratyuvāca tato'gastyaḥ prahasannilvalaṃ tadā ।
īśaṃ hyasura vidmastvāṃ vayaṃ sarve dhaneśvaram ॥9
ime ca nātidhanino dhanārthaśca mahānmama ।
yathāśaktyavihiṃsyānyānsaṃvibhāgaṃ prayaccha naḥ ॥10
tato'bhivādya tamṛṣimilvalo vākyamabravīt ।
ditsitaṃ yadi vetsi tvaṃ tato dāsyāmi te vasu ॥11

На это Агастья, улыбаясь, ответил Илвале: «Всем нам известно, о асура, как ты могуч и какими сокровищами владеешь. Эти (люди) не слишком богаты – мне же нужно богатство немалое. Так дай нам долю, какую сможешь выделить без ущерба для других!» Тут, преклонившись пред святым мудрецом, сказал ему Илвала: «Если угадаешь, что я хочу дать, то дам тебе богатство».

(12-13)

agastya uvāca ।
gavāṃ daśa sahasrāṇi rājñāmekaikaśo'sura ।
tāvadeva suvarṇasya ditsitaṃ te mahāsura ॥12
mahyaṃ tato vai dviguṇaṃ rathaścaiva hiraṇmayaḥ ।
manojavau vājinau ca ditsitaṃ te mahāsura ।
jijñāsyatāṃ rathaḥ sadyo vyaktameṣa hiraṇmayaḥ ॥13

Агастья сказал:
Каждому из этих царей, великий асура, ты собираешься дать десять тысяч коров и столько же золотых. А мне, великий асура, хочешь ты дать вдвое больше, да еще колесницу из чистого золота с парой быстрых, как мысль, скакунов. Полюбопытствуй, и ты убедишься, что колесница та и впрямь золотая²⁶⁰.

260 - …колесница и впрямь золотая… – Илвала своим вопросом испытывает, очевидно, сверхъестественные способности Агастьи; мудрец же не только проникает в его мысли, но и превращает в золото предназначенную в дар колесницу. Вообще колесница играет важную роль в сюжетах, отражающих ритуальную ситуацию «агонистического визита», когда гость и хозяин сходятся в словесном или вооруженном поединке (см. [220] – о роли колесницы в обряде самавартапа и о прибытии мудреца Яджнявалкьи к царю Джанаке для диспута на колеснице в ШБр; ср. отъезд Пандавов и Кришны на колеснице побежденного царя Джарасандхи в Мбх 2.22.10 – 30, Рамы – на колеснице Раваны в Рам. 6.122 – 123 и даже то место в «Милинда-паньхе», где царь Милинда. потерпев поражение в первом диспуте с Нагасеной, оставляет свою колесницу и возвращается во дворец верхом).

(14-16)

lomaśa uvāca ।
jijñāsyamānaḥ sa rathaḥ kaunteyāsīddhiraṇmayaḥ ।
tataḥ pravyathito daityo dadāvabhyadhikaṃ vasu ॥14
vivājaśca suvājaśca tasminyuktau rathe hayau ।
ūhatustau vasūnyāśu tānyagastyāśramaṃ prati ।
sarvānrājñaḥ sahāgastyānnimeṣādiva bhārata ॥15
agastyenābhyanujñātā jagmū rājarṣayastadā ।
kṛtavāṃśca muniḥ sarvaṃ lopāmudrācikīrṣitam ॥16

Ломаша сказал:
Поглядел (асура) – колесница и верно из чистого золота, о Каунтея! Скрепя сердце отдал дайтья (Агастье) несметное богатство²⁶¹. А запряженные в ту колесницу кони Виваджа и Суваджа быстро, в мгновение ока доставили в обитель Агастьи его самого, царей и все сокровища, о бхарата! Затем, испросив дозволение у Агастьи, царственные мудрецы удалились. Так подвижник в точности исполнил желание Лопамудры.

261 - …отдал дайтья (Агастье) несметное богатство. – Согласно версии Рам. 3.11, в которой вообще отсутствует мотив поисков богатства, Илвала, разгневанный смертью брата, сам напал на Агастью, но святой своим «духовным пылом» обратил его в прах.

(17)

lopāmudrovāca ।
kṛtavānasi tatsarvaṃ bhagavanmama kāṅkṣitam ।
utpādaya sakṛnmahyamapatyaṃ vīryavattaram ॥17

Лопамудра сказала:
Владыка, ты исполнил все, чего я желала! Теперь не медли, зачни во мне наидоблестнейшего сына!

(18-19)

agastya uvāca ।
tuṣṭo'hamasmi kalyāṇi tava vṛttena śobhane ।
vicāraṇāmapatye tu tava vakṣyāmi tāṃ śṛṇu ॥18
sahasraṃ te'stu putrāṇāṃ śataṃ vā daśasammitam ।
daśa vā śatatulyāḥ syureko vāpi sahasravat ॥19

Агастья сказал:
Сколь любы мне все поступки твои, благая красавица! Но выслушай, скажу тебе, чего я не могу решить относительно твоего потомства. Будет ли у тебя тысяча сыновей или сто, но чтоб каждый был за десятерых, или десять, но чтоб каждый стоил сотни, или же пусть будет один, но чтоб стоил всей тысячи?

(20)

lopāmudrovāca ।
sahasrasammitaḥ putra eko me'stu tapodhana ।
eko hi bahubhiḥ śreyānvidvānsādhurasādhubhiḥ ॥20

Лопамудра сказала:
Пусть у меня, о владеющий сокровищем тапаса, будет один только сын, но стоящий тысячи. Ведь один мудрый и праведный лучше многих неправедных!

(21-25)

lomaśa uvāca ।
sa tatheti pratijñāya tayā samabhavanmuniḥ ।
samaye samaśīlinyā śraddhāvāñśraddadhānayā ॥21
tata ādhāya garbhaṃ tamagamadvanameva saḥ ।
tasminvanagate garbho vavṛdhe sapta śāradān ॥22
saptame'bde gate cāpi prācyavatsa mahākaviḥ ।
jvalanniva prabhāvena dṛḍhasyurnāma bhārata ।
sāṅgopaniṣadānvedāñjapanneva mahāyaśāḥ ॥23
tasya putro'bhavadṛṣeḥ sa tejasvī mahānṛṣiḥ ।
sa bāla eva tejasvī pitustasya niveśane ।
idhmānāṃ bhāramājahre idhmavāhastato'bhavat ॥24
tathāyuktaṃ ca taṃ dṛṣṭvā mumude sa munistadā ।
lebhire pitaraścāsya lokānrājanyathepsitān ॥25

Ломаша сказал:
«Так оно и будет!» – отвечал подвижник и в благоприятное (для зачатия) время соединился с ней, равной ему благонравием, столь же, как он, ревностной в вере. Когда же она понесла плод, Агастья удалился в леса. После его ухода этот плод возрастал семь осеней. По истечении седьмого года явился на свет как бы озаренный пламенем величия, многославный великий певец по имени Дридхасью, (уже при рождении) твердивший на память Веды с Упанишадами и Ангами, о бхарата! Сын святого мудреца, он и сам стал великим мудрецом, вместилищем духовного пыла. С малых лет проявлял он немалую силу, а за то, что носил отцу в обитель вязанки дров (для жертвенного огня), прозван был Идхмавахой²⁶². Святой (Агастья) ликовал, видя сына столь одаренным, предки же его, о царь, обрели желанные им небесные миры.

262 - Идхмаваха – «носящий дрова».

(26-27)

agastyasyāśramaḥ khyātaḥ sarvartukusumānvitaḥ ।
prāhrādirevaṃ vātāpiragastyena vināśitaḥ ॥26
tasyāyamāśramo rājanramaṇīyo guṇairyutaḥ ।
eṣā bhāgīrathī puṇyā yatheṣṭamavagāhyatām ॥27

Славится (в мире) обитель Агастьи, богатая цветами всех времен года! (Не кто иной, как) Агастья, умертвил Ватапи, потомка Прахлады, – и вот его обитель, чарующая (взор), исполненная всяческих достоинств! А вот – святая Бхагиратхи; погрузись в ее (воды), о царь, как тебе того хотелось!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девяносто седьмая глава.

ГЛАВА 98

(1)

yudhiṣṭhira uvāca ।
bhūya evāhamicchāmi maharṣestasya dhīmataḥ ।
karmaṇāṃ vistaraṃ śrotumagastyasya dvijottama ॥1

Юдхиштхира сказал:
Я хочу, достойнейший из дваждырожденных, слышать более подробно и полно о деяниях мудрого Агастьи, великого, святого мудреца!

(2-4)

lomaśa uvāca ।
śṛṇu rājankathāṃ divyāmadbhutāmatimānuṣīm ।
agastyasya mahārāja prabhāvamamitātmanaḥ ॥2
āsankṛtayuge ghorā dānavā yuddhadurmadāḥ ।
kāleyā iti vikhyātā gaṇāḥ paramadāruṇāḥ ॥3
te tu vṛtraṃ samāśritya nānāpraharaṇodyatāḥ ।
samantātparyadhāvanta mahendrapramukhānsurān ॥4

Ломаша сказал:
Слушай, о великий царь, необычайное, дивное, божественное сказание о безмерно великом духом Агастье и о чудесном его могуществе. Жили в Критаюге племена грозных, свирепых, неистовых в битве данавов, прозывавшихся калеями. Приспешествуя Вритре, потрясая всевозможным оружием, повсюду преследовали они возглавляемых Махендрой богов²⁶³.

263 - …преследовали они… богов. – Далее излагается вариант (ср. Мбх 5.9 – 18; Рам. 8.84 – 85) известного мифа о борьбе богов с асурами, Индры с Вритрой, составлявшего одну из основных тем уже ведийской мифологии (см., напр., [89, с. 111 – 113. 284]).

(5-11)

tato vṛtravadhe yatnamakurvaṃstridaśāḥ purā ।
purandaraṃ puraskṛtya brahmāṇamupatasthire ॥5
kṛtāñjalīṃstu tānsarvānparameṣṭhī uvāca ha ।
viditaṃ me surāḥ sarvaṃ yadvaḥ kāryaṃ cikīrṣitam ॥6
tamupāyaṃ pravakṣyāmi yathā vṛtraṃ vadhiṣyatha ।
dadhīca iti vikhyāto mahānṛṣirudāradhīḥ ॥7
taṃ gatvā sahitāḥ sarve varaṃ vai samprayācata ।
sa vo dāsyati dharmātmā suprītenāntarātmanā ॥8
sa vācyaḥ sahitaiḥ sarvairbhavadbhirjayakāṅkṣibhiḥ ।
svānyasthīni prayaccheti trailokyasya hitāya vai ।
sa śarīraṃ samutsṛjya svānyasthīni pradāsyati ॥9
tasyāsthibhirmahāghoraṃ vajraṃ sambhriyatāṃ dṛḍham ।
mahacchatruhaṇaṃ tīkṣṇaṃ ṣaḍaśraṃ bhīmanisvanam ॥10
tena vajreṇa vai vṛtraṃ vadhiṣyati śatakratuḥ ।
etadvaḥ sarvamākhyātaṃ tasmācchīghraṃ vidhīyatām ॥11

Наконец решились Тридесять (богов) действовать, дабы уничтожить Вритру. Во главе с Сокрушителем городов предстали они перед Брахмой²⁶⁴. Им, как один сложившим в приветствии ладони, молвил Всевышний: «О боги, известно мне все о задуманном вами деле. Укажу вам средство, коим вы погубите Вритру. Есть на земле обладатель высокого знания, святой мудрец, прозываемый Дадхича. Ступайте все вместе к нему и просите у него дара. До глубины души польщенный, благочестивый (муж) предоставит вам (выбор). Вы же, стремясь к победе, должны ему дружно сказать: „Отдай нам свои кости ради блага трех миров!“ И, отринув тело, он предоставит вам свои кости. Да будет из тех костей изготовлена крепкая, грозная, острая, шестигранная, издающая устрашающий грохот ваджра, способная сразить могучего врага. И этой ваджрой Совершитель ста жертв умертвит Вритру. Теперь я все вам поведал; исполняйте же без промедления!»

264 - …предстали они перед Брахмой. – Обращение к верховному божеству с просьбой о заступничестве является «общим местом» и характерным сюжетообразующим приемом индийского эпоса (ср. выше в тексте, главы 39, шл. 25 – 30). Аналогии встречаются и в других эпических традициях (см., напр., [119, с. 8]).

(12-17)

evamuktāstato devā anujñāpya pitāmaham ।
nārāyaṇaṃ puraskṛtya dadhīcasyāśramaṃ yayuḥ ॥12
sarasvatyāḥ pare pāre nānādrumalatāvṛtam ।
ṣaṭpadodgītaninadairvighuṣṭaṃ sāmagairiva ।
puṃskokilaravonmiśraṃ jīvañjīvakanāditam ॥13
mahiṣaiśca varāhaiśca sṛmaraiścamarairapi ।
tatra tatrānucaritaṃ śārdūlabhayavarjitaiḥ ॥14
kareṇubhirvāraṇaiśca prabhinnakaraṭāmukhaiḥ ।
saro'vagāḍhaiḥ krīḍadbhiḥ samantādanunāditam ॥15
siṃhavyāghrairmahānādānnadadbhiranunāditam ।
aparaiścāpi saṃlīnairguhākandaravāsibhiḥ ॥16
teṣu teṣvavakāśeṣu śobhitaṃ sumanoramam ।
triviṣṭapasamaprakhyaṃ dadhīcāśramamāgaman ॥17

Выслушав это, боги испросили у Прародителя разрешение (удалиться) и дошли, возглавляемые Нараяной, на другой берег Сарасвати, в обитель Дадхичи²⁶⁵, скрытую всевозможными деревьями и лианами, оглашаемую жужжанием пчел, словно распевающих саманы, а также пением дживандживак, сливающимся с криками самцов черных кукушек, где, не зная страха перед тигром, разгуливают повсюду буйволы, вепри, олени сримала и яки, где слоны с лопнувшей кожей на висках, погрузившись в поток и резвясь со слонихами, оглашают окрестности трубным криком, где порождает эхо громовое рычание львов, тигров и прочих зверей, затаившихся в своих пещерах и гротах; пришли (боги) в умиляющую сердца, всюду, откуда ни войди, изукрашенную, подобную самому небу Индры обитель Дадхичи.

265 - …пошли…на другой берег Сарасвати, в обитель Дадхичи… – Очевидно, беседа богов с Брахмой мыслилась происходящей на Курукшетре (см. выше, примеч. 115 к данному сказанию).

(18-19)

tatrāpaśyandadhīcaṃ te divākarasamadyutim ।
jājvalyamānaṃ vapuṣā yathā lakṣmyā pitāmaham ॥18
tasya pādau surā rājannabhivādya praṇamya ca ।
ayācanta varaṃ sarve yathoktaṃ parameṣṭhinā ॥19

Там они увидели Дадхичу, блеском равного Творцу дня, сиявшего красотой облика, словно сам Прародитель – величием. Склонившись перед ним, о царь, почтительно припав к его стопам, просили боги дара, как то им велено было Всевышним.

(20-24)

tato dadhīcaḥ paramapratītaḥ surottamāṃstānidamabhyuvāca ।
karomi yadvo hitamadya devāḥ svaṃ cāpi dehaṃ tvahamutsṛjāmi ॥20
sa evamuktvā dvipadāṃ variṣṭhaḥ prāṇānvaśī svānsahasotsasarja ।
tataḥ surāste jagṛhuḥ parāsorasthīni tasyātha yathopadeśam ॥21
prahṛṣṭarūpāśca jayāya devāstvaṣṭāramāgamya tamarthamūcuḥ ।
tvaṣṭā tu teṣāṃ vacanaṃ niśamya prahṛṣṭarūpaḥ prayataḥ prayatnāt ॥22
cakāra vajraṃ bhṛśamugrarūpaṃ kṛtvā ca śakraṃ sa uvāca hṛṣṭaḥ ।
anena vajrapravareṇa deva bhasmīkuruṣvādya surārimugram ॥23
tato hatāriḥ sagaṇaḥ sukhaṃ vai praśādhi kṛtsnaṃ tridivaṃ diviṣṭhaḥ ।
tvaṣṭrā tathoktaḥ sa purandarastu vajraṃ prahṛṣṭaḥ prayato'bhyagṛhṇāt ॥24

А Дадхича, безмерно счастливый, так сказал высочайшим из богов: «Свершу сейчас, о боги, то, что вам на благо. По своей воле отрину собственное тело!» С этими словами превосходнейший из людей, властный над собой, тотчас же расстался с жизнью; а боги, как было им велено, взяли тогда у него, умершего, кости. Всем видом являя радость, пришли они к Тваштри и рассказали ему, что им нужно для победы. Вняв их речам, и Тваштри не утаил ликования; с великим трудом и тщанием изготовил он крепкую, грозную видом ваджру, а закончив работу, радостно молвил Шакре: «Этой наипревосходнейшей ваджрой, о бог, испепели ныне грозного врага небожителей; а когда сражен будет недруг, ты, обитатель неба, (окруженный) сонмами (божеств), правь счастливо всеми небесами!» Выслушав Тваштри, ликующий Разрушитель городов бережно принял ваджру (из его рук).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девяносто восьмая глава.

ГЛАВА 99

(1-7)

lomaśa uvāca ।
tataḥ sa vajrī balibhirdaivatairabhirakṣitaḥ ।
āsasāda tato vṛtraṃ sthitamāvṛtya rodasī ॥1
kālakeyairmahākāyaiḥ samantādabhirakṣitam ।
samudyatapraharaṇaiḥ saśṛṅgairiva parvataiḥ ॥2
tato yuddhaṃ samabhavaddevānāṃ saha dānavaiḥ ।
muhūrtaṃ bharataśreṣṭha lokatrāsakaraṃ mahat ॥3
udyatapratipiṣṭānāṃ khaḍgānāṃ vīrabāhubhiḥ ।
āsītsutumulaḥ śabdaḥ śarīreṣvabhipātyatām ॥4
śirobhiḥ prapatadbhiśca antarikṣānmahītalam ।
tālairiva mahīpāla vṛntādbhraṣṭairadṛśyata ॥5
te hemakavacā bhūtvā kāleyāḥ parighāyudhāḥ ।
tridaśānabhyavartanta dāvadagdhā ivādrayaḥ ॥6
teṣāṃ vegavatāṃ vegaṃ sahitānāṃ pradhāvatām ।
na śekustridaśāḥ soḍhuṃ te bhagnāḥ prādravanbhayāt ॥7

Ломаша сказал:
И вот Владетель ваджры, поддерживаемый могучими божествами, настиг наконец Вритру, застившего собой небо и землю. Со всех сторон стерегли (Вритру) великаны-калакеи; когда они взмахивали оружием, казалось: то горы вздымают свои пики. В тот же миг закипела у богов с данавами великая, повергшая в трепет мир битва, о достойнейший бхарата! Оглушительно звенели мечи, заносимые, скрещиваемые и обрушиваемые на тела (врагов) руками воителей. Видно было, о царь, как падали из поднебесья на землю (отсеченные) головы, словно сорвавшиеся с черенков плоды (дерева) тала. Вооруженные палицами с железными шипами калеи, (сверкая) золотыми доспехами, надвигались на богов, словно охваченные пламенем лесного пожара горы. Не в силах вынести дружного натиска стремительно наступавших (данавов), дрогнули Тридесять (богов) и, охваченные страхом, бежали.

(8-11)

tāndṛṣṭvā dravato bhītānsahasrākṣaḥ purandaraḥ ।
vṛtre vivardhamāne ca kaśmalaṃ mahadāviśat ॥8
taṃ śakraṃ kaśmalāviṣṭaṃ dṛṣṭvā viṣṇuḥ sanātanaḥ ।
svatejo vyadadhācchakre balamasya vivardhayan ॥9
viṣṇunāpyāyitaṃ śakraṃ dṛṣṭvā devagaṇāstataḥ ।
svaṃ svaṃ tejaḥ samādadhyustathā brahmarṣayo'malāḥ ॥10
sa samāpyāyitaḥ śakro viṣṇunā daivataiḥ saha ।
ṛṣibhiśca mahābhāgairbalavānsamapadyata ॥11

Тысячеокий Разрушитель городов, видя, что они бегут в страхе, а Вритра торжествует, впал в глубокое уныние. Тогда вечный Вишну, заметив, что Шакра пал духом, наделил его своим ратным пылом и тем прибавил ему силы. Видя, как Вишну поддерживает Шакру, Все боги, а также безгрешные брахманы-мудрецы один за другим поместили в него свой духовный пыл. Получив помощь от Вишну, божеств и причастных великой доле святых мудрецов, сделался Шакра (необычайно) силен.

(12-14)

jñātvā balasthaṃ tridaśādhipaṃ tu nanāda vṛtro mahato ninādān ।
tasya praṇādena dharā diśaśca khaṃ dyaurnagāścāpi cacāla sarvam ॥12
tato mahendraḥ paramābhitaptaḥ śrutvā ravaṃ ghorarūpaṃ mahāntam ।
bhaye nimagnastvaritaṃ mumoca vajraṃ mahattasya vadhāya rājan ॥13
sa śakravajrābhihataḥ papāta mahāsuraḥ kāñcanamālyadhārī ।
yathā mahāñśailavaraḥ purastātsa mandaro viṣṇukarātpramuktaḥ ॥14

Проведав о том, как усилился Владыка Тридесяти (богов), разразился Вритра страшными воплями. Задрожали от его рева стороны света, небосвод, поднебесье, земля и горы. Услыхав этот громкий, устрашающий рев, крайне встревожился Махендра; объятый ужасом, торопливо метнул он великую ваджру, дабы убить того (данаву), о царь! Украшенный золотом и венками, рухнул великий асура, поражен ваджрою Шакры, как (рухнула) встарь превосходнейшая из гор, великая Мандара, брошенная рукою Вишну.

(15-18)

tasminhate daityavare bhayārtaḥ śakraḥ pradudrāva saraḥ praveṣṭum ।
vajraṃ na mene svakarātpramuktaṃ vṛtraṃ hataṃ cāpi bhayānna mene ॥15
sarve ca devā muditāḥ prahṛṣṭā maharṣayaścendramabhiṣṭuvantaḥ ।
sarvāṃśca daityāṃstvaritāḥ sametya jaghnuḥ surā vṛtravadhābhitaptān ॥16
te vadhyamānāstridaśaistadānīṃ samudramevāviviśurbhayārtāḥ ।
praviśya caivodadhimaprameyaṃ jhaṣākulaṃ ratnasamākulaṃ ca ॥17
tadā sma mantraṃ sahitāḥ pracakrustrailokyanāśārthamabhismayantaḥ ।
tatra sma kecinmatiniścayajñāstāṃstānupāyānanuvarṇayanti ॥18

Когда пал величайший из дайтьев, Шакра, гонимый страхом, бежал, чтоб укрыться в озере; не мог он от страха поверить, что ваджра вылетела из его руки и что Вритра сражен (ею). Боги же с великими мудрецами, веселясь и ликуя, вознося хвалы Индре, соединились и принялись спешно истреблять потрясенных гибелью Вритры дайтьев. Тогда, избиваемые Тридесятью (богами), терзаемые страхом, ушли (данавы) в океан и погрузились в неизмеримые его глубины²⁶⁶, кишащие исполинскими рыбами, полные сокровищ. Стали они там держать сообща совет, гадая, как бы погубить вселенную; и каждый из них, имеющий определенное мнение, предлагал то или иное средство.

266 - …ушли (данавы) в океан и погрузились в…его глубины… – См. примеч. 29 к «Сказанию о Кирате».

(19-20)

teṣāṃ tu tatra kramakālayogādghorā matiścintayatāṃ babhūva ।
ye santi vidyātapasopapannāsteṣāṃ vināśaḥ prathamaṃ tu kāryaḥ ॥19
lokā hi sarve tapasā dhriyante tasmāttvaradhvaṃ tapasaḥ kṣayāya ।
ye santi keciddhi vasundharāyāṃ tapasvino dharmavidaśca tajjñāḥ ।
teṣāṃ vadhaḥ kriyatāṃ kṣiprameva teṣu pranaṣṭeṣu jagatpranaṣṭam ॥20

По истечении некоторого времени пришли они, размышляя, к ужасному решению: «Надо прежде всего погубить тех, кто обладает мудростью и тапасом. Ведь все миры поддерживаются тапасом – спешите же искоренить тапас! Поскорей уничтожьте всех подвижников, мудрецов и знатоков дхармы, какие только есть на земле; с их же гибелью придет конец и миру!»

(21)

evaṃ hi sarve gatabuddhibhāvā jagadvināśe paramaprahṛṣṭāḥ ।
durgaṃ samāśritya mahormimantaṃ ratnākaraṃ varuṇasyālayaṃ sma ॥21

Так, впавшие в безумие, не могли они нарадоваться (предстоящей) гибели мира, укрываясь в неприступном, (кипящем) исполинскими валами, таящем сокровища (океане) – обители Варуны.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» девяносто девятая глава.

ГЛАВА 100

(1-6)

lomaśa uvāca ।
samudraṃ te samāśritya vāruṇaṃ nidhimambhasām ।
kāleyāḥ sampravartanta trailokyasya vināśane ॥1
te rātrau samabhikruddhā bhakṣayanti sadā munīn ।
āśrameṣu ca ye santi punyeṣvāyataneṣu ca ॥2
vasiṣṭhasyāśrame viprā bhakṣitāstairdurātmabhiḥ ।
aśītiśatamaṣṭau ca nava cānye tapasvinaḥ ॥3
cyavanasyāśramaṃ gatvā puṇyaṃ dvijaniṣevitam ।
phalamūlāśanānāṃ hi munīnāṃ bhakṣitaṃ śatam ॥4
evaṃ rātrau sma kurvanti viviśuścārṇavaṃ divā ।
bharadvājāśrame caiva niyatā brahmacāriṇaḥ ।
vāyvāhārāmbubhakṣāśca viṃśatiḥ sannipātitāḥ ॥5
evaṃ krameṇa sarvāṃstānāśramāndānavāstadā ।
niśāyāṃ paridhāvanti mattā bhujabalāśrayāt ।
kālopasṛṣṭāḥ kāleyā ghnanto dvijagaṇānbahūn ॥6

Ломаша сказал:
Укрывшись в океане, вместилище вод, владении Варуны, калеи приступили к уничтожению тройственной вселенной. Каждую ночь, разъяренные, пожирали они подвижников, обитавших в (отшельнических) пустынях и славных святилищах. В обители Васиштхи было ими, злодеями, съедено сто восемьдесят восемь брахманов и девять других подвижников. А придя в населенную дваждырожденными святую обитель Чьяваны, они пожрали там сотню подвижников, питавшихся плодами и кореньями. Все это творили они ночью, днем же погружались в море. И в обители Бхарадваджи погубили они двадцать самообузданных послушников, питавшихся лишь водой и ветром. Так каждую ночь, опьяненные уверенностью в силе своих рук, нападали на все те обители данавы калеи, детища Калы, истребляя великое множество брахманов.

(7-11)

na cainānanvabudhyanta manujā manujottama ।
evaṃ pravṛttāndaityāṃstāṃstāpaseṣu tapasviṣu ॥7
prabhāte samadṛśyanta niyatāhārakarśitāḥ ।
mahītalasthā munayaḥ śarīrairgatajīvitaiḥ ॥8
kṣīṇamāṃsairvirudhirairvimajjāntrairvisandhibhiḥ ।
ākīrṇairācitā bhūmiḥ śaṅkhānāmiva rāśibhiḥ ॥9
kalaśairvipraviddhaiśca sruvairbhagnaistathaiva ca ।
vikīrṇairagnihotraiśca bhūrbabhūva samāvṛtā ॥10
niḥsvādhyāyavaṣaṭkāraṃ naṣṭayajñotsavakriyam ।
jagadāsīnnirutsāhaṃ kāleyabhayapīḍitam ॥11

А люди, о достойнейший из потомков Ману, никак не могли обнаружить тех дайтьев, столь вредивших обладающим тапасом подвижникам. По утрам находили они распростертыми на земле безжизненные тела истощенных постом подвижников. Земля была сплошь усеяна безмясыми, обескровленными, без костного мозга и кишок, растерзанными останками, словно грудами раковин. Она покрыта была расколотыми (священными) сосудами, сломанными ковшами и (углями) раскиданных жертвенных костров. Угнетаемый страхом перед калеями, весь мир был повержен в уныние: никто не твердил более Вед, не восклицал «Вашат!», нарушился порядок празднеств и жертвоприношений.

(12-15)

evaṃ prakṣīyamāṇāśca mānavā manujeśvara ।
ātmatrāṇaparā bhītāḥ prādravanta diśo bhayāt ॥12
kecidguhāḥ praviviśurnirjharāṃścāpare śritāḥ ।
apare maraṇodvignā bhayātprānānsamutsṛjan ॥13
kecidatra maheṣvāsāḥ śūrāḥ paramadarpitāḥ ।
mārgamāṇāḥ paraṃ yatnaṃ dānavānāṃ pracakrire ॥14
na caitānadhijagmuste samudraṃ samupāśritān ।
śramaṃ jagmuśca paramamājagmuḥ kṣayameva ca ॥15

Истребляемые таким образом потомки Ману, о владыка людей, надеясь спасти свою жизнь от (грозившей) опасности, в страхе разбежались в разные стороны. Одни укрывались в пещерах, другие прятались за водопадами, а третьи, томясь (ожиданием) смерти, умирали сами от страха. Находились среди них и храбрецы, исполненные гордости славные лучники, которые прилагали величайшие усилия для того, чтобы выследить данавов. Но не могли они найти их, укрывавшихся в океане, а только сами, выбившись из последних сил, гибли (от усталости).

(16-24)

jagatyupaśamaṃ yāte naṣṭayajñotsavakriye ।
ājagmuḥ paramāmārtiṃ tridaśā manujeśvara ॥16
sametya samahendrāśca bhayānmantraṃ pracakrire ।
nārāyaṇaṃ puraskṛtya vaikuṇṭhamaparājitam ॥17
tato devāḥ sametāste tadocurmadhusūdanam ।
tvaṃ naḥ sraṣṭā ca pātā ca bhartā ca jagataḥ prabho ।
tvayā sṛṣṭamidaṃ sarvaṃ yacceṅgaṃ yacca neṅgati ॥18
tvayā bhūmiḥ purā naṣṭā samudrātpuṣkarekṣaṇa ।
vārāhaṃ rūpamāsthāya jagadarthe samuddhṛtā ॥19
ādidaityo mahāvīryo hiraṇyakaśipustvayā ।
nārasiṃhaṃ vapuḥ kṛtvā sūditaḥ puruṣottama ॥20
avadhyaḥ sarvabhūtānāṃ baliścāpi mahāsuraḥ ।
vāmanaṃ vapurāśritya trailokyādbhraṃśitastvayā ॥21
asuraśca maheṣvāso jambha ityabhiviśrutaḥ ।
yajñakṣobhakaraḥ krūrastvayaiva vinipātitaḥ ॥22
evamādīni karmāṇi yeṣāṃ saṅkhyā na vidyate ।
asmākaṃ bhayabhītānāṃ tvaṃ gatirmadhusūdana ॥23
tasmāttvāṃ deva deveśa lokārthaṃ jñāpayāmahe ।
rakṣa lokāṃśca devāṃśca śakraṃ ca mahato bhayāt ॥24

Когда воцарилась над миром тишина, прекратились в нем празднества и жертвоприношения, Тридесять (богов) великую муку изведали, о владыка потомков Ману! Собрались они вместе с Махендрой и, в страхе, держали совет, (на котором) все вверили себя неодолимому Вайкунтхе – Нараяне. И вот обратились тогда все боги к Губителю Мадху: «Ты – наш творец, предводитель, наш защитник, о владыка вселенной! Тобою сотворено здесь все, что движется и что неподвижно. Это ты, о лотосоокий, в незапамятные времена, приняв образ вепря, погибшую (было) землю для блага вселенной извлек из океана! Это ты, обернувшись человекольвом, уничтожил многодоблестного Изначального дайтью – Хираньякашипу, о Высочайший пуруша! Для всех существ неуязвим был великий асура Бали, но ты, приняв образ карлика, отнял у него тройственный мир! Великий лучник, жестокий асура, чинивший помехи жертвоприношениям, знаменит был под именем Джамбха; и он также сражен был тобою! И таковы же другие деяния твои, коим несть числа! Устрашенные опасностью, в тебе лишь (видим) мы спасение, о Губитель Мадху! Потому-то, о Бог, Владыка богов, мы и уведомляем тебя о делах, (творящихся) в мире. Охрани же людей, богов и Шакру от великой беды!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сотая глава.

ГЛАВА 101

(1-5)

devā ūcuḥ ।
itaḥ pradānādvartante prajāḥ sarvāścaturvidhāḥ ।
tā bhāvitā bhāvayanti havyakavyairdivaukasaḥ ॥1
lokā hyevaṃ vartayanti anyonyaṃ samupāśritāḥ ।
tvatprasādānnirudvignāstvayaiva parirakṣitāḥ ॥2
idaṃ ca samanuprāptaṃ lokānāṃ bhayamuttamam ।
na ca jānīma keneme rātrau vadhyanti brāhmaṇāḥ ॥3
kṣīṇeṣu ca brāhmaṇeṣu pṛthivī kṣayameṣyati ।
tataḥ pṛthivyāṃ kṣīṇāyāṃ tridivaṃ kṣayameṣyati ॥4
tvatprasādānmahābāho lokāḥ sarve jagatpate ।
vināśaṃ nādhigaccheyustvayā vai parirakṣitāḥ ॥5

Боги сказали:
Даяниями из этого мира живут земные существа четырех родов²⁶⁷; живущие (нашей) поддержкой, они и сами хавьей и кавьей поддерживают существование небожителей²⁶⁸. Таким образом жители (разных) миров существуют, поддерживая друг друга, по милости твоей, они не ведают страха: ведь ты даруешь им свою защиту! Но вот постигла все миры великая беда: кто-то, неведомый нам, по ночам умерщвляет брахманов. Но коль изничтожатся брахманы, то всей земле придет гибель, а с гибелью земли придет конец и небу. Твоею милостью, о мощнодланный владыка вселенной, да не погибнут все миры, вверенные твоей защите!

267 - …существа четырех родов… – По традиционному толкованию: 1) «рождающиеся из чрева», т. е. люди, животные; 2) «происходящие из яйца»; 3) «рождающиеся из испарений, тепла» и 4) «рождающиеся из-под земли».

268 - …хавьей и кавьей поддерживают существование небожителей. – Хавья (havya) – приношения, сжигаемые на жертвенном огне для богов; кавья – приношения предкам.

(6-10)

viṣṇuruvāca ।
viditaṃ me surāḥ sarvaṃ prajānāṃ kṣayakāraṇam ।
bhavatāṃ cāpi vakṣyāmi śṛṇudhvaṃ vigatajvarāḥ ॥6
kāleya iti vikhyāto gaṇaḥ paramadāruṇaḥ ।
taiśca vṛtraṃ samāśritya jagatsarvaṃ prabādhitam ॥7
te vṛtraṃ nihataṃ dṛṣṭvā sahasrākṣeṇa dhīmatā ।
jīvitaṃ parirakṣantaḥ praviṣṭā varuṇālayam ॥8
te praviśyodadhiṃ ghoraṃ nakragrāhasamākulam ।
utsādanārthaṃ lokānāṃ rātrau ghnanti munīniha ॥9
na tu śakyāḥ kṣayaṃ netuṃ samudrāśrayagā hi te ।
samudrasya kṣaye buddhirbhavadbhiḥ sampradhāryatām ।
agastyena vinā ko hi śakto'nyo'rṇavaśoṣaṇe ॥10

Вишну сказал:
Доподлинно известна мне, о боги, причина гибели живых существ. Сейчас я и вам ее открою: внемлите же, отринув страхи! Калеи – так прозывается крайне свирепое племя, которое под началом Вритры всему свету учинило притеснение. Когда же увидели они, как Вритра был сражен премудрым Тысячеоким (богом), тогда, спасая жизнь, проникли в обитель Варуны. Погрузившись в грозную пучину, кишащую акулами и крокодилами, по ночам истребляют они на земле подвижников, дабы тем погубить миры. Пока есть у них убежище в океане, уничтожить их вы не в силах. Обратите же лучше ваши помыслы на то, как бы уничтожить океан! А кто же еще способен осушить океан, помимо Агастьи!

(11-13)

etacchrutvā vaco devā viṣṇunā samudāhṛtam ।
parameṣṭhinamājñāpya agastyasyāśramaṃ yayuḥ ॥11
tatrāpaśyanmahātmānaṃ vāruṇiṃ dīptatejasam ।
upāsyamānamṛṣibhirdevairiva pitāmaham ॥12
te'bhigamya mahātmānaṃ maitrāvaruṇimacyutam ।
āśramasthaṃ taporāśiṃ karmabhiḥ svairabhiṣṭuvan ॥13

Вняв тому, что изрек им Вишну, и испросив у Всевышнего благословение, пошли боги к обители Агастьи. Там увидели они осиянного пламенным величием, великого духом сына Варуны, которого (другие) святые мудрецы окружали почетом, словно божества – Прародителя. Приблизившись к неколебимому, великому духом сыну Митры-Варуны²⁶⁹, сему пребывающему в своей обители средоточию пыла подвижничества, воздали они ему хвалу (перечислением) его прошлых деяний.

269 - …сыну Митры-Варуны… – См. выше, примеч. 258.

(14-17)

devā ūcuḥ ।
nahuṣeṇābhitaptānāṃ tvaṃ lokānāṃ gatiḥ purā ।
bhraṃśitaśca suraiśvaryāllokārthaṃ lokakaṇṭakaḥ ॥14
krodhātpravṛddhaḥ sahasā bhāskarasya nagottamaḥ ।
vacastavānatikrāmanvindhyaḥ śailo na vardhate ॥15
tamasā cāvṛte loke mṛtyunābhyarditāḥ prajāḥ ।
tvāmeva nāthamāsādya nirvṛtiṃ paramāṃ gatāḥ ॥16
asmākaṃ bhayabhītānāṃ nityaśo bhagavāngatiḥ ।
tatastvārtāḥ prayācāmastvāṃ varaṃ varado hyasi ॥17

Боги сказали:
Некогда явился ты прибежищем для обитателей миров, угнетенных Нахушей²⁷⁰, и был тот терний вселенной лишен, на благо миру, владычества над богами. Прогневавшись на Бхаскару, стал быстро расти Виндхья²⁷¹, краса гор, но, боясь преступить слово твое, тот хребет более уже не возрастает. Когда мир был объят тьмою, принялась смерть терзать людей; но, обретя в тебе опору, пришли они к конечному освобождению. Всякий раз, когда нам угрожает опасность, ты даешь нам защиту; потому и (теперь) мы, страдая, молим тебя о даре, ибо ты – (щедрый) податель даров!

270 - Некогда ты явился прибежищем для обитателей миров, угнетенных Нахушей… – Захвативший власть над вселенной царь Нахуша ездил на колеснице, в которую были впряжены семь святых мудрецов, в том числе и Агастья. Нахуша ударил Агастью ногой, и разгневанный брахман проклял его; в результате узурпатор, превратившись в огромного змея, пал с небес на землю (см. Мбх 1.70.23 – 27; 3.176 – 178; 5.11 – 17; 12.329; 13.102 – 103; [327; 33, с. 108]).

271 - …стал быстро расти Виндхья… – Легенда об Агастье и Виндхье излагается в следующей главе.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто первая глава.

ГЛАВА 102

(1)

yudhiṣṭhira uvāca ।
kimarthaṃ sahasā vindhyaḥ pravṛddhaḥ krodhamūrchitaḥ ।
etadicchāmyahaṃ śrotuṃ vistareṇa mahāmune ॥1

Юдхиштхира сказал:
Для чего вдруг стал расти Виндхья, потеряв рассудок от гнева. Вот о чем я желал бы услышать подробней, о великий подвижник!

(2-5)

lomaśa uvāca ।
adrirājaṃ mahāśailaṃ maruṃ kanakaparvatam ।
udayāstamaye bhānuḥ pradakṣiṇamavartata ॥2
taṃ tu dṛṣṭvā tathā vindhyaḥ śailaḥ sūryamathābravīt ।
yathā hi merurbhavatā nityaśaḥ parigamyate ।
pradakṣiṇaṃ ca kriyate māmevaṃ kuru bhāskara ॥3
evamuktastataḥ sūryaḥ śailendraṃ pratyabhāṣata ।
nāhamātmecchayā śaila karomyenaṃ pradakṣiṇam ।
eṣa mārgaḥ pradiṣṭo me yenedaṃ nirmitaṃ jagat ॥4
evamuktastataḥ krodhātpravṛddhaḥ sahasācalaḥ ।
sūryācandramasormārgaṃ roddhumicchanparantapa ॥5

Ломаша сказал:²⁷²
При восходе своем и при закате совершало Солнце круг прадакшины вокруг Царя гор, великой золотой горы Меру. Увидев это, Виндхья сказал Солнцу: «Как всякий раз обходишь ты, почтенный, вокруг Меру, так совершай теперь и для меня прадакшину, о Бхаскара!» А Сурья ответил на это Индре гор: «Не по своей воле, о гора, творю я эту прадакшину. Указан мне этот путь тем, кто создал сей мир!» Услыхав это и разгневавшись, начал внезапно расти Виндхья, желая преградить собою путь Солнца и Луны, о губитель недругов!

272 - Ломаша сказал… – Далее (шл. 2 – 13) изложена легенда об Агастье и Виндхье, которой исследователи дают иногда «природную» (окончание муссона возвращает на небо солнце, ранее скрытое облаками [237]), а иногда – «историческую» (символизирует преодоление гор Виндхья носителями арийской культуры [290, с. 14]) интерпретацию.

(6-7)

tato devāḥ sahitāḥ sarva eva sendrāḥ samāgamya mahādrirājam ।
nivārayāmāsurupāyatastaṃ na ca sma teṣāṃ vacanaṃ cakāra ॥6
athābhijagmurmunimāśramasthaṃ tapasvinaṃ dharmabhṛtāṃ variṣṭham ।
agastyamatyadbhutavīryadīptaṃ taṃ cārthamūcuḥ sahitāḥ surāste ॥7

Тогда все боги вместе с Индрой, явившись к Царю гор, всеми средствами старались удержать его; однако он их не слушался. Пошли все они к пребывавшему в (своей) обители, наделенному пылом подвижничества, озарявшемуся сверхчудесным могуществом, предостойнейшему из блюстителей дхармы святому Агастье и поведали ему о сути (случившегося).

(8-9)

devā ūcuḥ ।
sūryācandramasormārgaṃ nakṣatrāṇāṃ gatiṃ tathā ।
śailarājo vṛṇotyeṣa vindhyaḥ krodhavaśānugaḥ ॥8
taṃ nivārayituṃ śakto nānyaḥ kaściddvijottama ।
ṛte tvāṃ hi mahābhāga tasmādenaṃ nivāraya ॥9

Боги сказали:
Царь гор Виндхья, одержимый гневом, преградил путь Солнцу, Луне и созвездиям. Кроме тебя, превосходнейший из дваждырожденных, никто не в силах воспрепятствовать ему; так заставь же его отступить, о причастный великой доле!

(10-13)

lomaśa uvāca ।
tacchrutvā vacanaṃ vipraḥ surāṇāṃ śailamabhyagāt ।
so'bhigamyābravīdvindhyaṃ sadāraḥ samupasthitaḥ ॥10
mārgamicchāmyahaṃ dattaṃ bhavatā parvatottama ।
dakṣiṇāmabhigantāsmi diśaṃ kāryeṇa kenacit ॥11
yāvadāgamanaṃ mahyaṃ tāvattvaṃ pratipālaya ।
nivṛtte mayi śailendra tato vardhasva kāmataḥ ॥12
evaṃ sa samayaṃ kṛtvā vindhyenāmitrakarśana ।
adyāpi dakṣiṇāddeśādvāruṇirna nivartate ॥13

Ломаша сказал:
Услыхав от богов эти слова, отправился брахман к горе. Придя (туда), он предстал перед Виндхьей вместе со своею супругой и сказал ему: «О превосходнейший из пиков! Хочу, чтобы ты дал мне дорогу, почтенный, ибо по одному делу я направляюсь в южный край. Ты жди меня, пока я не вернусь, а уж по возвращении моем, о Индра гор, расти еще, сколько пожелаешь!» Заключив с Виндхьей такой договор, о губитель недругов, сын Варуны и поныне еще не вернулся из Страны Юга!

(14-15)

etatte sarvamākhyātaṃ yathā vindhyo na vardhate ।
agastyasya prabhāvena yanmāṃ tvaṃ paripṛcchasi ॥14
kāleyāstu yathā rājansuraiḥ sarvairniṣūditāḥ ।
agastyādvaramāsādya tanme nigadataḥ śṛṇu ॥15

Повинуясь твоей просьбе; я рассказал тебе все о том, как благодаря чудесному могуществу Агастьи перестал расти Виндхья. Теперь слушай, о царь, я расскажу тебе, как боги, получив от Агастьи дар, истребили калеев.

(16)

tridaśānāṃ vacaḥ śrutvā maitrāvaruṇirabravīt ।
kimarthamabhiyātāḥ stha varaṃ mattaḥ kimicchatha ।
evamuktāstatastena devāstaṃ munimabruvan ॥16

Услышав речь Тридесяти (богов), сказал сын Митры-Варуны: «Зачем прибыли вы ко мне, какого ждете от меня дара?» И на эти слова боги подвижнику отвечали:

(17)

evaṃ tvayecchāma kṛtaṃ maharṣe mahārṇavaṃ pīyamānaṃ mahātman ।
tato vadhiṣyāma sahānubandhānkāleyasañjñānsuravidviṣastān ॥17

«Хотим, о святой мудрец, чтобы ты такое исполнил: выпей великий океан, о сильный духом! И тогда истребим мы тех врагов небожителей, что зовутся калеями, со всеми их приспешниками!»

(18-23)

tridaśānāṃ vacaḥ śrutvā tatheti munirabravīt ।
kariṣye bhavatāṃ kāmaṃ lokānāṃ ca mahatsukham ॥18
evamuktvā tato'gacchatsamudraṃ saritāṃ patim ।
ṛṣibhiśca tapaḥsiddhaiḥ sārdhaṃ devaiśca suvrataḥ ॥19
manuṣyoragagandharvayakṣakimpuruṣāstathā ।
anujagmurmahātmānaṃ draṣṭukāmāstadadbhutam ॥20
tato'bhyagacchansahitāḥ samudraṃ bhīmanisvanam ।
nṛtyantamiva cormībhirvalgantamiva vāyunā ॥21
hasantamiva phenaughaiḥ skhalantaṃ kandareṣu ca ।
nānāgrāhasamākīrṇaṃ nānādvijagaṇāyutam ॥22
agastyasahitā devāḥ sagandharvamahoragāḥ ।
ṛṣayaśca mahābhāgāḥ samāsedurmahodadhim ॥23

Услыхав слова Тридесяти (богов), «Да будет так! – отвечал подвижник. – Исполню то, чего вы желаете, что (послужит) великому благу миров!» И с этими словами исполнитель дивных обетов, сопровождаемый богами и святыми мудрецами, достигшими совершенства в подвижничестве, направился к владыке рек – океану. Люди, змеи, гандхарвы, якши и кимпуруши, желая быть свидетелями чуда, следовали по пятам за великим духом (Агастьей). Вместе пришли они к посещаемому стаями разных птиц, кишащему акулами всевозможных видов океану, который грозно ревел и, (выбегая на берег), спотыкался в расселинах скал; казалось, волны его пустились в пляс, вскачь носился ветер, хохотали потоки пены. Боги, гандхарвы, великие змеи и причастные высокой доле святые мудрецы достигли вместе с Агастьей великого океана.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто вторая глава.

ГЛАВА 103

(1-4)

lomaśa uvāca ।
samudraṃ sa samāsādya vāruṇirbhagavānṛṣiḥ ।
uvāca sahitāndevānṛṣīṃścaiva samāgatān ॥1
eṣa lokahitārthaṃ vai pibāmi varuṇālayam ।
bhavadbhiryadanuṣṭheyaṃ tacchīghraṃ saṃvidhīyatām ॥2
etāvaduktvā vacanaṃ maitrāvaruṇiracyutaḥ ।
samudramapibatkruddhaḥ sarvalokasya paśyataḥ ॥3
pīyamānaṃ samudraṃ tu dṛṣṭvā devāḥ savāsavāḥ ।
vismayaṃ paramaṃ jagmuḥ stutibhiścāpyapūjayan ॥4

Ломаша сказал:
Придя к океану, святой мудрец, великий сын Варуны, так обратился ко всем собравшимся там богам и святым мудрецам: «Сейчас, ради блага мира, я выпью обитель Варуны. То же, что вам предстоит сделать, пусть будет исполнено быстро!» Промолвив эти слова, неколебимый сын Митры-Варуны, исполненный гнева, перед взором всего мира стал поглощать океан²⁷³. Глядя на то, как он испивает океан, все боги вместе с Васавой пришли в несказанный восторг и почтили его хвалами:

273 - …стал поглощать океан. – Легенда о поглощении Агастьей океана, так же как легенда об Агастье и Виндхье, интерпретируется учеными двояко: в духе «природного мифа» («испивание влаги океана» символизирует окончание сезона дождей [237, с. 181]) или «исторически» (символизирует распространение индоарийской культуры в странах, лежащих за океаном; в подтверждение указывают на значительную роль Агастьи в мифологии индуистских Индонезии и Индокитая [290, с. 14]).

(5)

tvaṃ nastrātā vidhātā ca lokānāṃ lokabhāvanaḥ ।
tvatprasādātsamucchedaṃ na gacchetsāmaraṃ jagat ॥5

«Ты – наш спаситель, творец миров, устроитель вселенной; по милости твоей да не придет к погибели сей мир с бессмертными (богами)!»

(6-8)

sampūjyamānastridaśairmahātmā gandharvatūryeṣu nadatsu sarvaśaḥ ।
divyaiśca puṣpairavakīryamāṇo mahārṇavaṃ niḥsalilaṃ cakāra ॥6
dṛṣṭvā kṛtaṃ niḥsalilaṃ mahārṇavaṃ surāḥ samastāḥ paramaprahṛṣṭāḥ ।
pragṛhya divyāni varāyudhāni tāndānavāñjaghnuradīnasattvāḥ ॥7
te vadhyamānāstridaśairmahātmabhirmahābalairvegibhirunnadadbhiḥ ।
na sehire vegavatāṃ mahātmanāṃ vegaṃ tadā dhārayituṃ divaukasām ॥8

А великий духом (мудрец), пока Тридесять (богов) его чествовали и повсюду звучали трубы²⁷⁴ гандхарвов, осыпаемый небесными цветами, осушил великий океан. Увидев, что лишился вод своих великий океан, объединились ликующие боги, вооружились отборным небесным оружием и принялись, не ведая тревоги, уничтожать данавов. А те, избиваемые великими духом, могучими, стремительными, издающими (победные) крики Тридесятью (богами), не смогли сдержать натиска стремительных, великих духом небожителей.

274 - …звучали трубы… – В оригинале tūrya, словарями обычно поясняемое просто как «музыкальный инструмент». Переводим условно, учитывая позднейшее turaya – народный духовой инструмент наподобие изогнутого горна [1, с. 19].

(9-12)

te vadhyamānāstridaśairdānavā bhīmanisvanāḥ ।
cakruḥ sutumulaṃ yuddhaṃ muhūrtamiva bhārata ॥9
te pūrvaṃ tapasā dagdhā munibhirbhāvitātmabhiḥ ।
yatamānāḥ paraṃ śaktyā tridaśairviniṣūditāḥ ॥10
te hemaniṣkābharaṇāḥ kuṇḍalāṅgadadhāriṇaḥ ।
nihatya bahvaśobhanta puṣpitā iva kiṃśukāḥ ॥11
hataśeṣāstataḥ kecitkāleyā manujottama ।
vidārya vasudhāṃ devīṃ pātālatalamāśritāḥ ॥12

Лишь на какой-то миг, о бхарата, разимые Тридесятью (богами), грозно ревущие данавы вступили с ними в многошумную битву. Но сначала подвижники, познавшие Атман, испепелили их (жаром) тапаса, а затем, сопротивлявшиеся из последних сил, были они истреблены Тридесятью (богами). Убранные золотыми украшениями, носящие браслеты и серьги, они и сраженные были прекрасны, как цветущие деревья киншука. Но некоторые уцелевшие при избиении калеи, о достойнейший из потомков Ману, разодрав (тело) богини Земли, спаслись бегством на дно Паталы.

(13-16)

nihatāndānavāndṛṣṭvā tridaśā munipuṅgavam ।
tuṣṭuvurvividhairvākyairidaṃ caivābruvanvacaḥ ॥13
tvatprasādānmahābhāga lokaiḥ prāptaṃ mahatsukham ।
tvattejasā ca nihatāḥ kāleyāḥ krūravikramāḥ ॥14
pūrayasva mahābāho samudraṃ lokabhāvana ।
yattvayā salilaṃ pītaṃ tadasminpunarutsṛja ॥15
evamuktaḥ pratyuvāca bhagavānmunipuṅgavaḥ ।
jīrṇaṃ taddhi mayā toyamupāyo'nyaḥ pracintyatām ।
pūraṇārthaṃ samudrasya bhavadbhiryatnamāsthitaiḥ ॥16

Увидев, что сражены данавы, Тридесять (богов) восхвалили во всевозможных выражениях быка-подвижника и так ему сказали: «По милости твоей, о причастный великой доле, обрели миры высочайшее благо; сражены твоим духовным пылом свирепо-отважные калеи! Теперь, о мощнодланный, зиждитель мира, наполни океан, излей в него обратно ту воду, что ты выпил!» На эти слова отвечал великий бык-подвижник: «Но та вода уже переварена мною; коль желаете предпринять нечто, для того чтоб заполнить океан, надо вам приискать другое средство!»

(17-19)

etacchrutvā tu vacanaṃ maharṣerbhāvitātmanaḥ ।
vismitāśca viṣaṇṇāśca babhūvuḥ sahitāḥ surāḥ ॥17
parasparamanujñāpya praṇamya munipuṅgavam ।
prajāḥ sarvā mahārāja viprajagmuryathāgatam ॥18
tridaśā viṣṇunā sārdhamupajagmuḥ pitāmaham ।
pūraṇārthaṃ samudrasya mantrayitvā punaḥ punaḥ ।
ūcuḥ prāñjalayaḥ sarve sāgarasyābhipūraṇam ॥19

Услышав эти слова познавшего Атман святого мудреца, поражены и удручены были небожители. Распрощавшись друг с другом и поклонившись быку-подвижнику, о великий царь, разошлись все живые существа, каждое своим путем. Тридесять (богов) вместе с Вишну, обсуждая всяческие планы, как заполнить (водами) море, явились к Прародителю; сложив почтительно руки, повели они речь о заполнении океана.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто третья глава.

ГЛАВА 104

(1-2)

lomaśa uvāca ।
tānuvāca sametāṃstu brahmā lokapitāmahaḥ ।
gacchadhvaṃ vibudhāḥ sarve yathākāmaṃ yathepsitam ॥1
mahatā kālayogena prakṛtiṃ yāsyate'rṇavaḥ ।
jñātīnvai kāraṇaṃ kṛtvā mahārājño bhagīrathāt ॥2

Ломаша сказал:
Сказал им, собравшимся, Брахма, Праотец человечества: «Ступайте, премудрые боги, куда вам угодно, куда вас (влекут) желания. Много должно пройти времени, прежде чем океан придет в обычное свое состояние, причиной чему послужат родичи великого царя Бхагиратхи».

(3-4)

yudhiṣṭhira uvāca ।
kathaṃ vai jñātayo brahmankāraṇaṃ cātra kiṃ mune ।
kathaṃ samudraḥ pūrṇaśca bhagīrathapariśramāt ॥3
etadicchāmyahaṃ śrotuṃ vistareṇa tapodhana ।
kathyamānaṃ tvayā vipra rājñāṃ caritamuttamam ॥4

Юдхиштхира сказал:
Какова ж тому причина, о брахман, и как (причастны) к этому (родичи) Бхагиратхи? Как усердием Бхагиратхи заполнен был океан? Эту превосходную повесть о деяниях царей хотел бы я услышать из уст твоих более подробно, о обладающий сокровищем тапаса брахман!

(5)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktastu viprendro dharmarājñā mahātmanā ।
kathayāmāsa māhātmyaṃ sagarasya mahātmanaḥ ॥5

Вайшампаяна сказал:
В ответ на эти слова великого духом Царя справедливости поведал ему Индра брахманов повесть-величание великого духом Сагары²⁷⁵.

275 - …повесть-величание великого духом Сагары. – Версии легенды о сыновьях Сагары и нисхождении Ганги с небес на землю содержатся в различных санскритских (Рам. 1.38 – 44; БхП 9.8 – 9; МП 121; ВП 4.4) и пракритских (джайнских) источниках [202; 238, с. 375].

(6-8)

lomaśa uvāca ।
ikṣvākūṇāṃ kule jātaḥ sagaro nāma pārthivaḥ ।
rūpasattvabalopetaḥ sa cāputraḥ pratāpavān ॥6
sa haihayānsamutsādya tālajaṅghāṃśca bhārata ।
vaśe ca kṛtvā rājño'nyānsvarājyamanvaśāsata ॥7
tasya bhārye tvabhavatāṃ rūpayauvanadarpite ।
vaidarbhī bharataśreṣṭha śaibyā ca bharatarṣabha ॥8

Ломаша сказал:
Рожденный в роде Икшваку, владыка земли по имени Сагара был наделен силой, добродетелью и красотой, могуществен – и бездетен. Истребив хайхаев с таладжангхами²⁷⁶ и приведя в покорность всех прочих царей, (мирно) правил он царством своим, о бхарата! Было у него, о бык-бхарата, две жены, гордые своей юностью и красотой: дочь (царя) Видарбхи и дочь (царя) Шиби, о достойнейший бхарата!

276 - …истребив хайхаев с таладжангхами… – Согласно эпико-пураническим преданиям, отец Сагары, Баху, был изгнан из своего царства племенами хайхаев и таладжангхов и умер на чужбине. Мстя за отца, Сагара уничтожил хайхаев и таладжангхов, а все прочие чуждые народы (в том числе персов, скифов и греков) покорил и навсегда запретил им изучать Веды и исполнять ведийские обряды, которые прежде практиковались ими так же, как и ариями. В результате эти некогда «кшатрийские» племена одичали и превратились в варваров млеччхов [345, с. 253; 299, с. 353 – 361].

(9-12)

sa putrakāmo nṛpatistatāpa sumahattapaḥ ।
patnībhyāṃ saha rājendra kailāsaṃ girimāśritaḥ ॥9
sa tapyamānaḥ sumahattapo yogasamanvitaḥ ।
āsasāda mahātmānaṃ tryakṣaṃ tripuramardanam ॥10
śaṅkaraṃ bhavamīśānaṃ śūlapāniṃ pinākinam ।
tryambakaṃ śivamugreśaṃ bahurūpamumāpatim ॥11
sa taṃ dṛṣṭvaiva varadaṃ patnībhyāṃ sahito nṛpaḥ ।
praṇipatya mahābāhuḥ putrārthaṃ samayācata ॥12

Желая иметь потомство, тот владыка людей вместе с женами поселился на горе Кайласе, о Индра царей, и предался суровейшему подвижничеству. Совершая неслыханный аскетический подвиг, погруженный в йогическое созерцание, он сподобился увидеть великого духом Треокого (бога), Сокрушителя Трипуры, Шанкару, Бхаву, Ишану, Владетеля Пинаки, Держащего в длани копье, грозного властелина, зримого во множестве обликов, – Трьямбаку, Шиву, супруга Умы. Завидев того дарителя (благ), мощнодланный царь вместе с женами преклонился перед ним и молил о (ниспослании) потомства.

(13-16)

taṃ prītimānharaḥ prāha sabhāryaṃ nṛpasattamam ।
yasminvṛto muhūrte'haṃ tvayeha nṛpate varam ॥13
ṣaṣṭiḥ putrasahasrāṇi śūrāḥ samaradarpitāḥ ।
ekasyāṃ sambhaviṣyanti patnyāṃ tava narottama ॥14
te caiva sarve sahitāḥ kṣayaṃ yāsyanti pārthiva ।
eko vaṃśadharaḥ śūra ekasyāṃ sambhaviṣyati ।
evamuktvā tu taṃ rudrastatraivāntaradhīyata ॥15
sa cāpi sagaro rājā jagāma svaṃ niveśanam ।
patnībhyāṃ sahitastāta so'tihṛṣṭamanāstadā ॥16

Тому достойнейшему из людей с женами его сказал умилостливленный Хара: «Сообразно (особенностям) часа, в который ты выбирал дар, о царь, от одной из жен твоих, о достойнейший из людей, родится шестьдесят тысяч сыновей, отважных, гордых ратным умением, но всем им предстоит погибнуть, о владыка земли! А от второй (жены) родится лишь один отважный (сын), продолжатель рода». С этими словами Рудра тут же исчез. А царь Сагара, о сын мой, безмерно счастливый, вместе с женами вернулся к себе во дворец.

(17-19)

tasyātha manujaśreṣṭha te bhārye kamalekṣaṇe ।
vaidarbhī caiva śaibyā ca garbhiṇyau sambabhūvatuḥ ॥17
tataḥ kālena vaidarbhī garbhālābuṃ vyajāyata ।
śaibyā ca suṣuve putraṃ kumāraṃ devarūpiṇam ॥18
tadālābuṃ samutsraṣṭuṃ manaścakre sa pārthivaḥ ।
athāntarikṣācchuśrāva vācaṃ gambhīranisvanām ॥19

И вот, достойнейший из потомков Ману, лотосоокие его супруги, дочь Видарбхи и дочь Шиби, обе понесли плод. Затем, в положенный срок, дочь Видарбхи произвела плод в форме тыквы; дочь же Шиби родила сына, богоподобного царевича. Тогда решил владыка земли выбросить тыкву; но долетели до него из поднебесья слова, сказанные глубоким, (низким) голосом:

(20-22)

rājanmā sāhasaṃ kārṣīḥ putrānna tyaktumarhasi ।
alābumadhyānniṣkṛṣya bījaṃ yatnena gopyatām ॥20
sopasvedeṣu pātreṣu ghṛtapūrṇeṣu bhāgaśaḥ ।
tataḥ putrasahasrāṇi ṣaṣṭiṃ prāpsyasi pārthiva ॥21
mahādevena diṣṭaṃ te putrajanma narādhipa ।
anena kramayogena mā te buddhirato'nyathā ॥22

«О царь, не поступи опрометчиво: тебе не следует бросать своих сыновей! Извлеченные из тыквы семена, разделив, нужно тщательно хранить в стоящих над паром, наполненных маслом сосудах²⁷⁷; и тогда, о владыка земли, обретешь ты шестьдесят тысяч сыновей! Ведь рождение сыновей таким путем тебе назначил сам Махадева; и да не придет тебе мысли, о владыка людей, действовать по-иному!»

277 - Извлеченные из тыквы семена, разделив, нужно тщательно хранить в стоящих над паром, наполненных маслом сосудах… – Посколькумотив рождения из тыквы фигурирует в фольклоре и космогонических мифах неарийских племен Индии (см. [199, с. 30 – 48]; ср. [283, с. 143 – 147] – о рождении из яйца или «мясистого вещества», найденного в стволе бамбука), а также ряда народов Юго-Восточной Азии [118, с. 42 – 43; 94, с. 7; 78, с. 199; 172], предположительно можно возводить его к доарийской субстратной среде. Ср. историю рождения в виде «мясного шара» и донашивания в сосудах с маслом ста братьев-кауравов (Мбх 1.107; [61, с. 316 – 317]). Для мотива «донашивания» субстратное происхождение предполагал Д. Косамби, указывавший, что «сосуд-чрево» – это символ доарийской Богини-Матери [248, с. 41]. Аналогии последнему мотиву встречаются в эпосах других народов мира (ср., напр., «донашивание» грузинского героя Амирани в желудке тельца, почитавшегося священным животным [113, с. 95]).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто четвертая глава.

ГЛАВА 105

(1-4)

lomaśa uvāca ।
etacchrutvāntarikṣācca sa rājā rājasattama ।
yathoktaṃ taccakārātha śraddadhadbharatarṣabha ॥1
ṣaṣṭiḥ putrasahasrāṇi tasyāpratimatejasaḥ ।
rudraprasādādrājarṣeḥ samajāyanta pārthiva ॥2
te ghorāḥ krūrakarmāṇa ākāśaparisarpiṇaḥ ।
bahutvāccāvajānantaḥ sarvāṁllokānsahāmarān ॥3
tridaśāṃścāpyabādhanta tathā gandharvarākṣasān ।
sarvāṇi caiva bhūtāni śūrāḥ samaraśālinaḥ ॥4

Ломаша сказал:
Услыхав эти слова из поднебесья, царь (Сагара) исполнился веры и проделал все так, как было сказано, о достойнейший из царей, бык-бхарата! И по милости Рудры, о владыка земли, родились у того царственного мудреца шестьдесят тысяч сыновей, непревзойденных пламенностью духа! То были грозные вершители жестоких дел, обладавшие способностью странствовать в поднебесье; будучи столь многочисленны, они презирали всех обитателей миров заодно с бессмертными (богами). Отважные, привычные к битвам, они притесняли даже Тридесять (богов), а также гандхарвов, ракшасов и все прочие существа.

(5-8)

vadhyamānāstato lokāḥ sāgarairmandabuddhibhiḥ ।
brahmāṇaṃ śaraṇaṃ jagmuḥ sahitāḥ sarvadaivataiḥ ॥5
tānuvāca mahābhāgaḥ sarvalokapitāmahaḥ ।
gacchadhvaṃ tridaśāḥ sarve lokaiḥ sārdhaṃ yathāgatam ॥6
nātidīrgheṇa kālena sāgarāṇāṃ kṣayo mahān ।
bhaviṣyati mahāghoraḥ svakṛtaiḥ karmabhiḥ surāḥ ॥7
evamuktāstato devā lokāśca manujeśvara ।
pitāmahamanujñāpya viprajagmuryathāgatam ॥8

И вот, истребляемые скудоумными сыновьями Сагары, пошли люди вместе со всеми богами искать защиты у Брахмы. Сказал им причастный великой доле Прародитель всего человечества: «Ступайте, Тридесять (богов), вместе с людьми своей дорогой. В недалеком времени сыновей Сагары постигнет по делам их небывалая, ужасная гибель, о боги!» Услыхав такие слова, о владыка потомков Ману, испросили боги и люди благословение у Прародителя и пошли по своим (домам).

(9-11)

tataḥ kāle bahutithe vyatīte bharatarṣabha ।
dīkṣitaḥ sagaro rājā hayamedhena vīryavān ।
tasyāśvo vyacaradbhūmiṃ putraiḥ suparirakṣitaḥ ॥9
samudraṃ sa samāsādya nistoyaṃ bhīmadarśanam ।
rakṣyamāṇaḥ prayatnena tatraivāntaradhīyata ॥10
tataste sāgarāstāta hṛtaṃ matvā hayottamam ।
āgamya piturācakhyuradṛśyaṃ turagaṃ hṛtam ।
tenoktā dikṣu sarvāsu sarve mārgata vājinam ॥11

И вот через много дней могучий царь Сагара принял, о бык-бхарата, посвящение перед обрядом жертвоприношения коня. Конь странствовал по земле под надежной охраной его сыновей. Но, как тщательно они его ни стерегли, он, приблизившись к безводному, ужасающему взор океану, тут же, на месте, исчез²⁷⁸. Тут, о сын мой, догадались дети Сагары, что превосходнейший конь похищен. Придя к отцу, рассказали они, как исчез из виду и был похищен конь; он же велел им: «Ступайте ищите коня во всех направлениях!»

278 - …тут же, на месте, исчез. – Согласно Рам. 1.39.7 – 8 и БхП (см. [195, т. 9, с. 30]), жертвенного коня похитил Индра.

(12-15)

tataste piturājñāya dikṣu sarvāsu taṃ hayam ।
amārganta mahārāja sarvaṃ ca pṛthivītalam ॥12
tataste sāgarāḥ sarve samupetya parasparam ।
nādhyagacchanta turagamaśvahartārameva ca ॥13
āgamya pitaraṃ cocustataḥ prāñjalayo'grataḥ ।
sasamudravanadvīpā sanadīnadakandarā ।
saparvatavanoddeśā nikhilena mahī nṛpa ॥14
asmābhirvicitā rājañśāsanāttava pārthiva ।
na cāśvamadhigacchāmo nāśvahartārameva ca ॥15

И вот по приказу отца стали искать они того коня во всех направлениях, о великий царь, по всему пространству земли. Затем сыновья Сагары снова сошлись все вместе, но никто из них не обнаружил ни коня, ни его похитителя. Пошли они тогда к отцу и, представши пред ним со сложенными почтительно руками, сказали: «Согласно твоему повелению, о царь, искали мы по всей земле с ее морями, лесами, островами, реками, потоками, пещерами, лесистыми горными склонами; но нигде не нашли мы, о царь, владыка земли, ни коня, ни его похитителя!»

(16-18)

śrutvā tu vacanaṃ teṣāṃ sa rājā krodhamūrchitaḥ ।
uvāca vacanaṃ sarvāṃstadā daivavaśānnṛpa ॥16
anāgamāya gacchadhvaṃ bhūyo mārgata vājinam ।
yajñiyaṃ taṃ vinā hyaśvaṃ nāgantavyaṃ hi putrakāḥ ॥17
pratigṛhya tu sandeśaṃ tataste sagarātmajāḥ ।
bhūya eva mahīṃ kṛtsnāṃ vicetumupacakramuḥ ॥18

Выслушав эту их речь, царь рассудок потерял от гнева и, повинуясь судьбе, сказал им такое слово: «Ступайте же снова искать коня, чтобы больше не возвращаться; без коня, предназначенного к жертве, сыновья мои, назад не приходите!» И вот снова, вняв его велению, принялись искать (того коня) по всей земле сыновья Сагары.

(19-25)

athāpaśyanta te vīrāḥ pṛthivīmavadāritām ।
samāsādya bilaṃ tacca khanantaḥ sagarātmajāḥ ।
kuddālairhreṣukaiścaiva samudramakhanaṃstadā ॥19
sa khanyamānaḥ sahitaiḥ sāgarairvaruṇālayaḥ ।
agacchatparamāmārtiṃ dāryamāṇaḥ samantataḥ ॥20
asuroragarakṣāṃsi sattvāni vividhāni ca ।
ārtanādamakurvanta vadhyamānāni sāgaraiḥ ॥21
chinnaśīrṣā videhāśca bhinnajānvasthimastakāḥ ।
prāṇinaḥ samadṛśyanta śataśo'tha sahasraśaḥ ॥22
evaṃ hi khanatāṃ teṣāṃ samudraṃ makarālayam ।
vyatītaḥ sumahānkālo na cāśvaḥ samadṛśyata ॥23
tataḥ pūrvottare deśe samudrasya mahīpate ।
vidārya pātālamatha saṅkruddhāḥ sagarātmajāḥ ।
apaśyanta hayaṃ tatra vicarantaṃ mahītale ॥24
kapilaṃ ca mahātmānaṃ tejorāśimanuttamam ।
tapasā dīpyamānaṃ taṃ jvālābhiriva pāvakam ॥25

Наконец увидали герои, что земля (в одном месте) разрыта; придя к тому отверстию, сыновья Сагары принялись копать лопатами и мотыгами и разрыли все (дно) океана. И обитель Варуны, вскапываемая сразу всеми сыновьями Сагары, повсюду разрытая, пришла в бедственное состояние. Асуры, змеи, ракшасы и различные другие существа издавали страдальческие вопли, убиваемые сыновьями Сагары. Там можно было видеть сотни и тысячи отсеченных голов, обезглавленных тел с раздробленными костями, черепами и коленями. Пока они так копали (дно) океана, обители Макаров, прошло уже много времени, а конь все не находился. Наконец, разрыв в северо-восточной части океана (дно) до самой Паталы, разгневанные сыновья Сагары увидели там коня, разгуливавшего по просторам земли, а также великого духом Капилу, непревзойденное вместилище духовной мощи, полыхавшего пылом подвижничества, как (полыхает) пламя своими языками.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятая глава.

ГЛАВА 106

(1-4)

lomaśa uvāca ।
te taṃ dṛṣṭvā hayaṃ rājansamprahṛṣṭatanūruhāḥ ।
anādṛtya mahātmānaṃ kapilaṃ kālacoditāḥ ।
saṅkruddhāḥ samadhāvanta aśvagrahaṇakāṅkṣiṇaḥ ॥1
tataḥ kruddho mahārāja kapilo munisattamaḥ ।
vāsudeveti yaṃ prāhuḥ kapilaṃ munisattamam ॥2
sa cakṣurvivṛtaṃ kṛtvā tejasteṣu samutsṛjan ।
dadāha sumahātejā mandabuddhīnsa sāgarān ॥3
tāndṛṣṭvā bhasmasādbhūtānnāradaḥ sumahātapāḥ ।
sagarāntikamāgacchattacca tasmai nyavedayat ॥4

Ломаша сказал:
Когда они увидели коня, о царь, от волнения волоски на их телах встали дыбом, и в гневе, не удостоив вниманием великого духом Капилу, стремясь только поймать коня, поспешили они на зов Смерти. И тогда превосходнейший подвижник Капила, о великий царь, тот превосходнейший подвижник Капила, кого называют также Васудевой²⁷⁹, пришел в ярость. Отверзши взор, излил он на них свой духовный пыл и, наделенный превеликим духовным пылом, испепелил им скудоумных сыновей Сагары. Видевши, как они обращены были в пепел, превеликий подвижник Нарада пришел к Сагаре и поведал ему о случившемся.

279 - …Капила, которого называют также Васудевой… – Риши Капила считался частичным воплощением Вишну (Васудевы; см. [345, с. 254]).

(5-8)

sa tacchrutvā vaco ghoraṃ rājā munimukhodgatam ।
muhūrtaṃ vimanā bhūtvā sthāṇorvākyamacintayat ।
ātmānamātmanāśvāsya hayamevānvacintayat ॥5
aṃśumantaṃ samāhūya asamañjaḥsutaṃ tadā ।
pautraṃ bharataśārdūla idaṃ vacanamabravīt ॥6
ṣaṣṭistāni sahasrāṇi putrāṇāmamitaujasām ।
kāpilaṃ teja āsādya matkṛte nidhanaṃ gatāḥ ॥7
tava cāpi pitā tāta parityakto mayānagha ।
dharmaṃ saṃrakṣamāṇena paurāṇāṃ hitamicchatā ॥8

Услышав те страшные слова, слетевшие с уст подвижника, на некоторое время утратил царь все чувства; но вспомнил он о том, что сказал (ему некогда) Стхану, и, (дабы) самому себя утешить, стал думать только о коне. Призвал он тогда своего внука, Аншумана, сына Асаманджаса, и сказал ему, о тигр-бхарата, такое слово: «Те шестьдесят тысяч наделенных непомерной мощью сыновей моих встретили из-за меня свою гибель, соприкоснувшись с духовным пылом Капилы. Но и отец твой, юноша, отвергнут мною, ибо я стою на страже дхармы и желаю блага горожанам».

(9)

yudhiṣṭhira uvāca ।
kimarthaṃ rājaśārdūlaḥ sagaraḥ putramātmajam ।
tyaktavāndustyajaṃ vīraṃ tanme brūhi tapodhana ॥9

Юдхиштхира сказал:
Зачем же царь-тигр Сагара родного сына-героя, с каким тяжко расстаться, все же отверг, скажи мне, обладатель сокровища-тапаса!

(10-17)

lomaśa uvāca ।
asamañjā iti khyātaḥ sagarasya suto hyabhūt ।
yaṃ śaibyā janayāmāsa paurāṇāṃ sa hi dārakān ।
khureṣu krośato gṛhya nadyāṃ cikṣepa durbalān ॥10
tataḥ paurāḥ samājagmurbhayaśokapariplutāḥ ।
sagaraṃ cābhyayācanta sarve prāñjalayaḥ sthitāḥ ॥11
tvaṃ nastrātā mahārāja paracakrādibhirbhayaiḥ ।
asamañjobhayādghorāttato nastrātumarhasi ॥12
paurāṇāṃ vacanaṃ śrutvā ghoraṃ nṛpatisattamaḥ ।
muhūrtaṃ vimanā bhūtvā sacivānidamabravīt ॥13
asamañjāḥ purādadya suto me vipravāsyatām ।
yadi vo matpriyaṃ kāryametacchīghraṃ vidhīyatām ॥14
evamuktā narendreṇa sacivāste narādhipa ।
yathoktaṃ tvaritāścakruryathājñāpitavānnṛpaḥ ॥15
etatte sarvamākhyātaṃ yathā putro mahātmanā ।
paurāṇāṃ hitakāmena sagareṇa vivāsitaḥ ॥16
aṃśumāṃstu maheṣvāso yaduktaḥ sagareṇa ha ।
tatte sarvaṃ pravakṣyāmi kīrtyamānaṃ nibodha me ॥17

Ломаша сказал:
Был у Сагары сын, прозванный Асаманджас, коего родила дочь Шиби; и он, хватая за пятки слабых, плачущих детей горожан, сбрасывал их в реку²⁸⁰; тогда, удрученные страхом и скорбью, собрались вместе горожане и взмолились, представ перед Сагарой с почтительно сложенными руками: «Великий царь, ты избавляешь нас от страха перед соседними державами, благоволи же избавить нас также от лютого страха перед Асаманджасом!» Услышав те ужасные слова горожан, достойнейший из царей на некоторое время утратил способность к ощущениям и промолвил своим советникам: «Да будет сегодня же сын мой, Асаманджас, изгнан из города! И если (считаете) себя обязанными угождать мне, то пусть это будет исполнено без промедления!» Услышав это, о царь, владыка людей, советники быстро исполнили волю Индры людей, все, как было поведено. Вот и рассказано тебе все о том, как, заботясь о благе горожан, изгнал собственного сына великий духом Сагара. Теперь слушай, я изложу тебе все, что сказал тогда Сагара славному лучнику Аншуману.

280 - …хватая за пятки слабых, плачущих детей горожан, сбрасывал их в реку… – Подразумевается р. Сараю, на которой стояла Айодхья, столица Сагары (см. Мбх 12.57.8 – 9). Образ царского сына или внука, который, обладая непомерной силой, избивает сверстников – детей горожан и за это отправляется царем в изгнание, широко распространен в мировом фольклоре, причем в трактовке его совпадают некоторые конкретные детали (см., напр., [29, с. 570; 79, с. 79 – 80; 85, с. 69]).

(18-19)

sagara uvāca ।
pituśca te'haṃ tyāgena putrāṇāṃ nidhanena ca ।
alābhena tathāśvasya paritapyāmi putraka ॥18
tasmādduḥkhābhisantaptaṃ yajñavighnācca mohitam ।
hayasyānayanātpautra narakānmāṃ samuddhara ॥19

Сагара сказал:
Разлукой с отцом твоим, гибелью сыновей, невозвращением коня весьма огорчен я, дитя мое! Потому, приведши коня, о внук, вознеси меня, истомленного горем, смятенного душой из-за помехи жертвоприношению, над Наракой!

(20-24)

lomaśa uvāca ।
aṃśumānevamuktastu sagareṇa mahātmanā ।
jagāma duḥkhāttaṃ deśaṃ yatra vai dāritā mahī ॥20
sa tu tenaiva mārgeṇa samudraṃ praviveśa ha ।
apaśyacca mahātmānaṃ kapilaṃ turagaṃ ca tam ॥21
sa dṛṣṭvā tejaso rāśiṃ purāṇamṛṣisattamam ।
praṇamya śirasā bhūmau kāryamasmai nyavedayat ॥22
tataḥ prīto mahātejāḥ kapiloṃ'śumato'bhavat ।
uvāca cainaṃ dharmātmā varado'smīti bhārata ॥23
sa vavre turagaṃ tatra prathamaṃ yajñakāraṇāt ।
dvitīyamudakaṃ vavre pitṝṇāṃ pāvanepsayā ॥24

Ломаша сказал:
Услышав, что сказал ему великий духом Сагара, Аншуман, побуждаемый горем, направился к тому месту, где разрыта была земля. Тем же самым ходом проник он в (недра) океана и увидел там великого духом Капилу вместе с конем. Увидав того превосходнейшего, древнего, святого мудреца, средоточие духовного пыла, склонил он пред ним голову до земли и поведал о своем деле. Преданный дхарме, щедро одаренный духовным пылом, Капила остался доволен Аншуманом и сказал ему: «Я есмь Податель даров!» – о бхарата! Первым – из-за (необходимости) его для жертвоприношения – выбрал (Аншуман) коня, вторым же (даром), желая, чтобы смогли очиститься его предки, взял воду²⁸¹.

281 - …вторым же (даром), желая, чтобы смогли очиститься его предки, взял воду. – Т. е. получил от Капилы обещание, что океан будет заполнен водами небесной Ганги, ибо было известно, что сыновья Сагары, как только их прах соприкоснется с водами Ганги, тотчас попадут на небо. В Рам. 1.41.17 – 19 о необходимости оросить пепел предков водами Ганги возвещает Аншуману Гаруда.

(25-28)

tamuvāca mahātejāḥ kapilo munipuṅgavaḥ ।
dadāni tava bhadraṃ te yadyatprārthayase'nagha ॥25
tvayi kṣamā ca dharmaśca satyaṃ cāpi pratiṣṭhitam ।
tvayā kṛtārthaḥ sagaraḥ putravāṃśca tvayā pitā ॥26
tava caiva prabhāvena svargaṃ yāsyanti sāgarāḥ ।
pautraśca te tripathagāṃ tridivādānayiṣyati ।
pāvanārthaṃ sāgarāṇāṃ toṣayitvā maheśvaram ॥27
hayaṃ nayasva bhadraṃ te yajñiyaṃ narapuṅgava ।
yajñaḥ samāpyatāṃ tāta sagarasya mahātmanaḥ ॥28

Богатый духовным пылом бык-подвижник Капила сказал ему: «Дам я все, о чем просишь, – благо тебе, о безупречный! Ты утвержден в дхарме, истине и смирении; тобою Сагара достиг своей цели; отец твой имеет в тебе (превосходного) сына. Благодаря могуществу твоему сыновья Сагары отправятся на небо; внук твой, умилостивив Махадеву, низведет с третьего неба Текущую тремя путями (Гангу)²⁸², дабы смогли очиститься сыновья Сагары! Благо тебе, о муж-бык, уводи жертвенного коня, и да будет завершено, сын мой, жертвоприношение великого духом Сагары!»

282 - …Текущую тремя путями (Гангу)… – Эпитет tripathagā употреблен неуместно, поскольку предполагает, что Ганга уже течет в небесном, подземном и земном мирах.

(29-34)

aṃśumānevamuktastu kapilena mahātmanā ।
ājagāma hayaṃ gṛhya yajñavāṭaṃ mahātmanaḥ ॥29
so'bhivādya tataḥ pādau sagarasya mahātmanaḥ ।
mūrdhni tenāpyupāghrātastasmai sarvaṃ nyavedayat ॥30
yathā dṛṣṭaṃ śrutaṃ cāpi sāgarāṇāṃ kṣayaṃ tathā ।
taṃ cāsmai hayamācaṣṭa yajñavāṭamupāgatam ॥31
tacchrutvā sagaro rājā putrajaṃ duḥkhamatyajat ।
aṃśumantaṃ ca sampūjya samāpayata taṃ kratum ॥32
samāptayajñaḥ sagaro devaiḥ sarvaiḥ sabhājitaḥ ।
putratve kalpayāmāsa samudraṃ varuṇālayam ॥33
praśāsya suciraṃ kālaṃ rājyaṃ rājīvalocanaḥ ।
pautre bhāraṃ samāveśya jagāma tridivaṃ tadā ॥34

Услышав, что сказал ему великий духом Капила, Аншуман взял коня и пошел к месту жертвоприношения великого духом (Сагары). И, припав почтительно к стопам великого духом Сагары, после того как тот вдохнул запах головы его, он поведал ему обо всем, что видел и слышал относящегося к гибели сыновей Сагары, а также сообщил ему, что конь доставлен к месту жертвы. Царь Сагара, услышав это, перестал печалиться о (гибели) сыновей; воздав Аншуману почести, он завершил свое жертвоприношение. Когда окончился жертвенный обряд, царь Сагара, чтимый всеми богами, сделал океан, обитель Варуны, своим (приемным) сыном²⁸³. Долгое время тот лотосоокий царь правил своим царством, а потом, возложив бремя (власти) на внука, сам ушел на небо.

283 - …сделал океан… своим (приемным) сыном. – Название океана (sāgara) раскрывается, таким образом, как патроним Sāgara «сын Сагары (Sagara)».

(35-40)

aṃśumānapi dharmātmā mahīṃ sāgaramekhalām ।
praśaśāsa mahārāja yathaivāsya pitāmahaḥ ॥35
tasya putraḥ samabhavaddilīpo nāma dharmavit ।
tasmai rājyaṃ samādhāya aṃśumānapi saṃsthitaḥ ॥36
dilīpastu tataḥ śrutvā pitṝṇāṃ nidhanaṃ mahat ।
paryatapyata duḥkhena teṣāṃ gatimacintayat ॥37
gaṅgāvataraṇe yatnaṃ sumahaccākaronnṛpaḥ ।
na cāvatārayāmāsa ceṣṭamāno yathābalam ॥38
tasya putraḥ samabhavacchrīmāndharmaparāyaṇaḥ ।
bhagīratha iti khyātaḥ satyavāganasūyakaḥ ॥39
abhiṣicya tu taṃ rājye dilīpo vanamāśritaḥ ।
tapaḥsiddhisamāyogātsa rājā bharatarṣabha ।
vanājjagāma tridivaṃ kālayogena bhārata ॥40

Преданный дхарме Аншуман, о великий царь, правил, подобно деду своему, всей опоясанной океаном землею. У него родился сын, знаток дхармы по имени Дилипа; возведя его на царство, скончался Аншуман. А Дилипа, прослышав о страшной гибели своих предков, покоя не ведал от горя и все помышлял об их спасении. Для того чтобы низвести на землю Гангу, совершал царь величайшие усилия, но, хоть и изо всех сил старался, все же не заставил ее сойти с небес. У него был славный, всецело преданный дхарме, правдивый, не ведавший злобы сын, прозывавшийся Бхагиратха. Помазав его на царство, Дилипа удалился в леса; достигнув совершенства в подвижничестве, тот царь, когда пришел его срок, из леса направился прямо на небо, о бык-бхарата!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестая глава.

ГЛАВА 107

(1-3)

lomaśa uvāca ।
sa tu rājā maheṣvāsaścakravartī mahārathaḥ ।
babhūva sarvalokasya manonayananandanaḥ ॥1
sa śuśrāva mahābāhuḥ kapilena mahātmanā ।
pitṝṇāṃ nidhanaṃ ghoramaprāptiṃ tridivasya ca ॥2
sa rājyaṃ sacive nyasya hṛdayena vidūyatā ।
jagāma himavatpārśvaṃ tapastaptuṃ nareśvaraḥ ॥3

Ломаша сказал:
Тот царь-миродержец, великий лучник, грозный колесничный боец, был отрадою для души и взора всей вселенной! Прослышал мощнодланный о том, что великий духом Капила предал его предков страшной смерти, и о том, что не достигли они неба. С печалью в сердце владыка людей вверил свое царство (попечению) советника и направился к подножию Химавана, дабы предаться там подвижничеству.

(4-12)

ārirādhayiṣurgaṅgāṃ tapasā dagdhakilbiṣaḥ ।
so'paśyata naraśreṣṭha himavantaṃ nagottamam ॥4
śṛṅgairbahuvidhākārairdhātumadbhiralaṅkṛtam ।
pavanālambibhirmeghaiḥ pariṣvaktaṃ samantataḥ ॥5
nadīkuñjanitambaiśca sodakairupaśobhitam ।
guhākandarasaṃlīnaiḥ siṃhavyāghrairniṣevitam ॥6
śakunaiśca vicitrāṅgaiḥ kūjadbhirvividhā giraḥ ।
bhṛṅgarājaistathā haṃsairdātyūhairjalakukkuṭaiḥ ॥7
mayūraiḥ śatapatraiśca kokilairjīvajīvakaiḥ ।
cakorairasitāpāṅgaistathā putrapriyairapi ॥8
jalasthāneṣu ramyeṣu padminībhiśca saṅkulam ।
sārasānāṃ ca madhurairvyāhṛtaiḥ samalaṅkṛtam ॥9
kinnarairapsarobhiśca niṣevitaśilātalam ।
diśāgajaviṣāṇāgraiḥ samantādghṛṣṭapādapam ॥10
vidyādharānucaritaṃ nānāratnasamākulam ।
viṣolbaṇairbhujaṅgaiśca dīptajihvairniṣevitam ॥11
kvacitkanakasaṅkāśaṃ kvacidrajatasannibham ।
kvacidañjanapuñjābhaṃ himavantamupāgamat ॥12

Он, выжегший все грешное в себе жаром подвижничества, стремившийся снискать благосклонность Ганги, увидел, о лучший из людей, превосходнейшую гору – Химаван, украшенный изобилующими ценной рудою пиками самых разнообразных форм, со всех сторон орошаемый покоящимися на ветру облаками. Прекрасны его склоны с их лесными чащами и многоводными реками; на нем обитают тигры и львы, таящиеся в ложбинах и пещерах, и птицы всевозможной окраски, поющие на разные голоса: бхрингараджи, гуси, датьюхи, джалакуккуты, «стоцветные» павлины, кукушки, дживаки, чадолюбивые, с темными уголками глаз чакоры. В прекрасных его водоемах цветет множество лотосов, сладостными криками своими (весьма) украшают его цапли. На скальных его уступах располагаются киннары и апсары, а деревья на всех его склонах ободраны клыками слонов сторон света²⁸⁴. К той изобилующей драгоценными камнями (горе) приходят видьядхары, там обитают преисполненные яда змеи с огненно-жгучими языками. В иных местах (та гора) подобится золоту, в других – серебру, а кое-где кажется черною глыбой сурьмы. (Итак), он пришел к Химавану.

284 - …слонов сторон света. – О них см. [232, с. 17 – 18].

(13-14)

sa tu tatra naraśreṣṭhastapo ghoraṃ samāśritaḥ ।
phalamūlāmbubhakṣo'bhūtsahasraṃ parivatsarān ॥13
saṃvatsarasahasre tu gate divye mahānadī ।
darśayāmāsa taṃ gaṅgā tadā mūrtimatī svayam ॥14

И там достойнейший из людей предался суровому подвижничеству: тысячу лет питался он плодами, кореньями и водою. А по прошествии тысячи небесных лет, приняв телесный облик, явилась ему сама великая река, (богиня) Ганга.

(15)

gaṅgovāca ।
kimicchasi mahārāja mattaḥ kiṃ ca dadāni te ।
tadbravīhi naraśreṣṭha kariṣyāmi vacastava ॥15

Ганга сказала:
Чего ты хочешь от меня, великий царь? Что я должна тебе дать? Скажи мне о том, достойнейший из людей, и я исполню все по слову твоему!

(16-19)

lomaśa uvāca ।
evamuktaḥ pratyuvāca rājā haimavatīṃ tadā ।
pitāmahā me varade kapilena mahānadi ।
anveṣamāṇāsturagaṃ nītā vaivasvatakṣayam ॥16
ṣaṣṭistāni sahasrāṇi sāgarāṇāṃ mahātmanām ।
kāpilaṃ teja āsādya kṣaṇena nidhanaṃ gatāḥ ॥17
teṣāmevaṃ vinaṣṭānāṃ svarge vāso na vidyate ।
yāvattāni śarīrāṇi tvaṃ jalairnābhiṣiñcasi ॥18
svargaṃ naya mahābhāge matpitṝnsagarātmajān ।
teṣāmarthe'bhiyācāmi tvāmahaṃ vai mahānadi ॥19

Ломаша сказал:
На это царь отвечал тогда дочери Химавана: «О дарительница, великая река! Мои праотцы, разыскивая коня, ушли из-за Капилы в обитель Вайвасваты. Соприкоснувшись с духовным пылом Капилы, те шестьдесят тысяч великих духом сыновей Сагары в единый миг подверглись уничтожению. И не будет им, погибшим, дано места на небе до тех пор, пока ты не омоешь их тела своими водами. Так возведи же на небо предков моих, сынов Сагары, лишь ради них я взываю к тебе с мольбой, о причастная высшей доле, великая река!»

(20-23)

etacchrutvā vaco rājño gaṅgā lokanamaskṛtā ।
bhagīrathamidaṃ vākyaṃ suprītā samabhāṣata ॥20
kariṣyāmi mahārāja vacaste nātra saṃśayaḥ ।
vegaṃ tu mama durdhāryaṃ patantyā gaganāccyutam ॥21
na śaktastriṣu lokeṣu kaściddhārayituṃ nṛpa ।
anyatra vibudhaśreṣṭhānnīlakaṇṭhānmaheśvarāt ॥22
taṃ toṣaya mahābāho tapasā varadaṃ haram ।
sa tu māṃ pracyutāṃ devaḥ śirasā dhārayiṣyati ।
kariṣyati ca te kāmaṃ pitṝṇāṃ hitakāmyayā ॥23

Услышав эти слова царя и весьма довольная (ими), Ганга, чтимая всем миром (река), сказала Бхагиратхе: «Не сомневайся, великий царь, исполню я все по слову твоему; но только напор мой, когда стану падать с небес, трудно будет сдержать. Во всех трех мирах, о царь, нет никого, кто мог бы сдержать его, кроме достойнейшего из премудрых (богов), Темношеего Махешвары. О мощнодланный, умилостивь подвижничеством Хару, Подателя даров, и тогда этот бог меня, ниспадающую (с небес), поддержит своею головою. Исполнит он твое желание, дабы сделать благо твоим предкам!»

(24-25)

etacchrutvā vaco rājanmahārājo bhagīrathaḥ ।
kailāsaṃ parvataṃ gatvā toṣayāmāsa śaṅkaram ॥24
tatastena samāgamya kālayogena kenacit ।
agṛhṇācca varaṃ tasmādgaṅgāyā dhāraṇaṃ nṛpa ।
svargavāsaṃ samuddiśya pitṝṇāṃ sa narottamaḥ ॥25

Услышав эти слова, великий царь Бхагиратха пошел к горе Кайласе и принялся ублаготворять Шанкару. И вот, когда пришел срок встречи с ним, достойнейший из людей, стремясь возвести предков своих на небо, получил от него в дар (обещание) сдержать Гангу (при ее падении с небес), о царь!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто седьмая глава.

ГЛАВА 108

(1-4)

lomaśa uvāca ।
bhagīrathavacaḥ śrutvā priyārthaṃ ca divaukasām ।
evamastviti rājānaṃ bhagavānpratyabhāṣata ॥1
dhārayiṣye mahābāho gaganātpracyutāṃ śivām ।
divyāṃ devanadīṃ puṇyāṃ tvatkṛte nṛpasattama ॥2
evamuktvā mahābāho himavantamupāgamat ।
saṃvṛtaḥ pārṣadairghorairnānāpraharaṇodyataiḥ ॥3
tataḥ sthitvā naraśreṣṭhaṃ bhagīrathamuvāca ha ।
prayācasva mahābāho śailarājasutāṃ nadīm ।
patamānāṃ saricchreṣṭhāṃ dhārayiṣye triviṣṭapāt ॥4

Ломаша сказал:
Услыхав слова Бхагиратхи, смысл которых был любезен небожителям, отвечал Бхагаван царю: «Пусть будет так! Ради тебя, мощнодланный, достойнейший из царей, я сдержу при падении с небес благостную, святую, чудесную реку богов!» И, сказав так, о мощнодланный, в окружении грозных спутников своих, потрясавших всевозможным оружием, подошел он к Химавану, остановился там и промолвил превосходнейшему из людей, Бхагиратхе: «Моли (теперь), о мощнодланный, реку, дочь Царя гор! Я сдержу сей лучший из потоков при падении его с небес!»

(5-12)

etacchrutvā vaco rājā śarveṇa samudāhṛtam ।
prayataḥ praṇato bhūtvā gaṅgāṃ samanucintayat ॥5
tataḥ puṇyajalā ramyā rājñā samanucintitā ।
īśānaṃ ca sthitaṃ dṛṣṭvā gaganātsahasā cyutā ॥6
tāṃ pracyutāṃ tato dṛṣṭvā devāḥ sārdhaṃ maharṣibhiḥ ।
gandharvoragarakṣāṃsi samājagmurdidṛkṣayā ॥7
tataḥ papāta gaganādgaṅgā himavataḥ sutā ।
samudbhrāntamahāvartā mīnagrāhasamākulā ॥8
tāṃ dadhāra haro rājangaṅgāṃ gaganamekhalām ।
lalāṭadeśe patitāṃ mālāṃ muktāmayīmiva ॥9
sā babhūva visarpantī tridhā rājansamudragā ।
phenapuñjākulajalā haṃsānāmiva paṅktayaḥ ॥10
kvacidābhogakuṭilā praskhalantī kvacitkvacit ।
svaphenapaṭasaṃvītā matteva pramadāvrajat ।
kvacitsā toyaninadairnadantī nādamuttamam ॥11
evaṃ prakārānsubahūnkurvantī gaganāccyutā ।
pṛthivītalamāsādya bhagīrathamathābravīt ॥12

Услышав слова, изреченные Шарвой, исполненный почтительности и усердия царь обратил свои помыслы к Ганге. И та прекрасная, (несущая) святые воды (река), на которой мыслью сосредоточился царь, завидев стоявшего (внизу) Владыку, стремительно пала с небес. Видя, что она падает, сошлись туда боги с великими мудрецами, гандхарвы, змеи и ракшасы, желавшие (насладиться) зрелищем. И вот Ганга, дочь Химавана, изрытая огромными водоворотами, кишащая рыбами и крокодилами, низверглась с небес. А Хара, о царь, удержал Гангу, (бывшую) поясом небес, (но) легшую ему на лоб, подобно жемчужному венцу. И потекла она тремя потоками, о царь, к океану; на волнах ее грудились, подобно стаям гусей, хлопья пены; кое-где кружа по кривой, кое-где спотыкаясь, словно хмельная красавица, брела она, облаченная в пенные одежды, поднимая порой оглушительный шум плеском своих волн. Так, принимая великое множество обличий, низвергнувшись с небес, достигла она земной поверхности и воззвала к Бхагиратхе:

(13)

darśayasva mahārāja mārgaṃ kena vrajāmyaham ।
tvadarthamavatīrṇāsmi pṛthivīṃ pṛthivīpate ॥13

«Укажи мне путь, коим (должна) я течь, о великий царь! Ведь ради твоей надобности сошла я на землю, о владыка земли!»

(14-17)

etacchrutvā vaco rājā prātiṣṭhata bhagīrathaḥ ।
yatra tāni śarīrāṇi sāgarāṇāṃ mahātmanām ।
pāvanārthaṃ naraśreṣṭha puṇyena salilena ha ॥14
gaṅgāyā dhāraṇaṃ kṛtvā haro lokanamaskṛtaḥ ।
kailāsaṃ parvataśreṣṭhaṃ jagāma tridaśaiḥ saha ॥15
samudraṃ ca samāsādya gaṅgayā sahito nṛpaḥ ।
pūrayāmāsa vegena samudraṃ varuṇālayam ॥16
duhitṛtve ca nṛpatirgaṅgāṃ samanukalpayat ।
pitṝṇāṃ codakaṃ tatra dadau pūrṇamanorathaḥ ॥17

Услышав эти слова, направился царь Бхагиратха туда, где (покоились) тела великих духов сыновей Сагары, дабы святыми водами очистились они, о достойнейший из людей. А Хара, чтимый всем миром, сдержав (напор) Ганги, пошел с Тридесятью (богами) к прекраснейшей из гор – Кайласе. Царь, вместе с Гангой достигнув океана, быстро заполнил (водою) океан, обитель Варуны. И там владыка людей (по обряду) удочерил Гангу²⁸⁵, предкам же своим во исполнение сердечного желания даровал воды (очищения).

285 - …удочерил Гангу… – Отсюда название (патроним) Ганги Bhāgirathī, т. е. «дочь Бхагиратхи».

(18-19)

etatte sarvamākhyātaṃ gaṅgā tripathagā yathā ।
pūraṇārthaṃ samudrasya pṛthivīmavatāritā ॥18
samudraśca yathā pītaḥ kāraṇārthe mahātmanā ।
vātāpiśca yathā nītaḥ kṣayaṃ sa brahmahā prabho ।
agastyena mahārāja yanmāṃ tvaṃ paripṛcchasi ॥19

Вот и рассказано тебе все о том, как текущая тремя путями Ганга низведена была на землю для того, чтобы заполнить океан; о том, по какой причине океан был выпит великим духом Агастьей, о владыка, и как предал Агастья смерти брахманоубийцу Ватапи, – (все), о чем, о великий царь, ты просил меня (рассказать).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восьмая глава.

ГЛАВА 109

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ prayātaḥ kaunteyaḥ krameṇa bharatarṣabha ।
nandāmaparanandāṃ ca nadyau pāpabhayāpahe ॥1
sa parvataṃ samāsādya hemakūṭamanāmayam ।
acintyānadbhutānbhāvāndadarśa subahūnnṛpaḥ ॥2
vāco yatrābhavanmeghā upalāśca sahasraśaḥ ।
nāśaknuvaṃstamāroḍhuṃ viṣaṇṇamanaso janāḥ ॥3
vāyurnityaṃ vavau yatra nityaṃ devaśca varṣati ।
sāyaṃ prātaśca bhagavāndṛśyate havyavāhanaḥ ॥4
evaṃ bahuvidhānbhāvānadbhutānvīkṣya pāṇḍavaḥ ।
lomaśaṃ punareva sma paryapṛcchattadadbhutam ॥5

Вайшампаяна сказал:
Оттуда, соблюдая очередность, направился Каунтея к рекам Нанда и Апарананда²⁸⁶, уносящим страх перед (карой) за грехи, о бык-бхарата! Достигнув целительной горы Хемакута²⁸⁷, увидел там царь превеликое множество диковинных вещей, неподвластных разумению. Тысячегласно шумят там тучи и каменные лавины; (оттого) тоска поражает сердца людей, и не в силах они взойти на ту (гору). Там неустанно веет ветер и бог проливает непрерывный дождь; и утром, и вечером, о владыка, (на той горе) виднеется жертвенный огонь. Поглядев на все это многообразие волшебных явлений, вновь обратился Пандава к Ломаше, расспрашивая его об этом чуде.

286 - …к рекам Нанда и Апарананда… – Апарананда – вероятно, то же, что упоминавшаяся выше (главы 88, шл. 21 – 27) Апара или Алакананда, а Нанда – ее приток Мандакини, небольшая река в Гарвале [190, с. 9, 138; 135, с. 29]. Обе реки текут близ горы Кайласа. Неожиданный, нарушающий порядок тиртхаятры-прадакшины перенос места действия от Гаи и Дурджаи в Гарвал обусловлен, очевидно, ассоциацией, вызванной у сказителя вставной легендой о нисхождении Ганги, исток которой находится именно в этом районе.

287 - Хемакута – другое название горы Кайласа (хребет Бандарпуччха в Гималаях [190, с. 75]).

(6-10)

lomaśa uvāca ।
yathāśrutamidaṃ pūrvamasmābhirarikarśana ।
tadekāgramanā rājannibodha gadato mama ॥6
asminnṛṣabhakūṭe'bhūdṛṣabho nāma tāpasaḥ ।
anekaśatavarṣāyustapasvī kopano bhṛśam ॥7
sa vai sambhāṣyamāṇo'nyaiḥ kopādgirimuvāca ha ।
ya iha vyāharetkaścidupalānutsṛjestadā ॥8
vātaṃ cāhūya mā śabdamityuvāca sa tāpasaḥ ।
vyāharaṃścaiva puruṣo meghena vinivāryate ॥9
evametāni karmāṇi rājaṃstena maharṣiṇā ।
kṛtāni kānicitkopātpratiṣiddhāni kānicit ॥10

Ломаша сказал:
Сосредоточив сознание, слушай меня, о царь, губитель врагов: все передам тебе так, как то слышано нами прежде. Здесь, на горе Ришабхе, жил подвижник по имени Ришабха, наделенный пылом подвижничества и весьма гневливый; было же ему от роду много сотен лет. Разгневался он (однажды), что заговаривают с ним другие (люди), и сказал горе: «Кто здесь вымолвит (слово), бросай в того камни!»²⁸⁸ И, призвав ветер, сказал ему подвижник: « (Здесь) не (место) шуму!» (С тех пор) человека, заговорившего (здесь), прерывает (гром) облака. Вот, о царь, какие деяния в гневе свершил тот великий мудрец, какие наложил запреты.

288 - …сказал горе: «Кто здесь вымолвит (слово), бросай в того камни!» – Ср. относящееся к этому же району Гималаев замечание европейского наблюдателя: «Когда утомленному тяжким путем через горные ущелья (по которым лежит путь к основным храмам) паломнику, пришедшему с равнин, говорят, чтобы он хранил в пути почтительное молчание, иначе прогневается бог, – тогда он ощущает „присутствие“. И если раздадутся запретные звуки песен и музыки, а божество в гневе обрушит на кощунствующих лавину, тогда пораженный ужасом паломник верит, что он въяве видел бога» [291, с. 139 – 140].

(11-14)

nandāmabhigatāndevānpurā rājanniti śrutiḥ ।
anvapadyanta sahasā puruṣā devadarśinaḥ ॥11
te darśanamanicchanto devāḥ śakrapurogamāḥ ।
durgaṃ cakrurimaṃ deśaṃ giripratyūharūpakam ॥12
tadā prabhṛti kaunteya narā girimimaṃ sadā ।
nāśaknuvanabhidraṣṭuṃ kuta evādhirohitum ॥13
nātaptatapasā śakyo draṣṭumeṣa mahāgiriḥ ।
āroḍhuṃ vāpi kaunteya tasmānniyatavāgbhava ॥14

Рассказывают, о царь, что в старину пришли (как-то) боги к Нанде; за ними же по пятам поспешали люди, созерцавшие богов. Боги во главе с Шакрой не желали, чтобы те их видели, и сделали эту местность недоступной, загражденной горами. С тех пор, о Каунтея, не только взобраться на нее, но даже увидеть той горы не могут люди! Кто не закален жаром подвижничества, тому не увидеть этой великой горы и не взойти на нее; потому, о Каунтея, блюди обет обуздания речи!

(15-19)

iha devāḥ sadā sarve yajñānājahruruttamān ।
teṣāmetāni liṅgāni dṛśyante'dyāpi bhārata ॥15
kuśākāreva dūrveyaṃ saṃstīrṇeva ca bhūriyam ।
yūpaprakārā bahavo vṛkṣāśceme viśāṃ pate ॥16
devāśca ṛṣayaścaiva vasantyadyāpi bhārata ।
teṣāṃ sāyaṃ tathā prātardṛśyate havyavāhanaḥ ॥17
ihāplutānāṃ kaunteya sadyaḥ pāpmā vihanyate ।
kuruśreṣṭhābhiṣekaṃ vai tasmātkuru sahānujaḥ ॥18
tato nandāplutāṅgastvaṃ kauśikīmabhiyāsyasi ।
viśvāmitreṇa yatrograṃ tapastaptamanuttamam ॥19

Здесь обычно все боги творят величайшие жертвы; это их следы и сейчас виднеются (здесь), о бхарата! Здесь устилает землю (трава) дурва; на вид же она – как куша; вот, о владыка народа, множество деревьев, подобных видом жертвенным столпам. Боги со святыми мудрецами обитают здесь и поныне, о бхарата! Это их жертвенный огонь виден в утренних и вечерних сумерках! Грехи искупавшихся здесь, о Каунтея, тотчас же уничтожаются, а потому, о достойнейший в роде Куру, ты вместе с младшими братьями соверши здесь омовение. А после того как омоешь тело в Нанде, ступай к реке Каушики²⁸⁹, где Вишвамитра предавался суровейшему, превосходнейшему подвижничеству.

289 - Каушики – совр. р. Коси (см. примеч. 163). Маршрут снова возвращается в Восточную Индию.

(20)

vaiśampāyana uvāca ।
tatastatra samāplutya gātrāṇi sagaṇo nṛpaḥ ।
jagāma kauśikīṃ puṇyāṃ ramyāṃ śivajalāṃ nadīm ॥20

Вайшампаяна сказал:
И, омывши там свое тело, царь со спутниками своими пошел к прекрасной, священной реке с благодатными водами – Каушики.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девятая глава.

ГЛАВА 110

(1-5)

lomaśa uvāca ।
eṣā devanadī puṇyā kauśikī bharatarṣabha ।
viśvāmitrāśramo ramya eṣa cātra prakāśate ॥1
āśramaścaiva puṇyākhyaḥ kāśyapasya mahātmanaḥ ।
ṛśyaśṛṅgaḥ suto yasya tapasvī saṃyatendriyaḥ ॥2
tapaso yaḥ prabhāvena varṣayāmāsa vāsavam ।
anāvṛṣṭyāṃ bhayādyasya vavarṣa balavṛtrahā ॥3
mṛgyāṃ jātaḥ sa tejasvī kāśyapasya sutaḥ prabhuḥ ।
viṣaye lomapādasya yaścakārādbhutaṃ mahat ॥4
nivartiteṣu sasyeṣu yasmai śāntāṃ dadau nṛpaḥ ।
lomapādo duhitaraṃ sāvitrīṃ savitā yathā ॥5

Ломаша сказал:
Это река богов, святая Каушики, о бык-бхарата, а вот красуется восхитительная обитель Вишвамитры. Эта обитель, коей имя свято, принадлежала великому духом потомку Кашьяпы, у которого был сын – смиривший чувства подвижник Ришьяшринга. Силой своего подвижнического пыла заставил он Васаву пролить дождь; и из страха перед ним Губитель Балы и Вритры послал дождь во время засухи. Был рожден от лани тот могущественный, наделенный духовным пылом внук Кашьяпы, который во владениях Ломапады сотворил великое чудо и за которого царь Ломапада по окончании жатвы выдал замуж дочь свою, Шанту, словно Савитар – свою Савитри.

(6-10)

yudhiṣṭhira uvāca ।
ṛśyaśṛṅgaḥ kathaṃ mṛgyāmutpannaḥ kāśyapātmajaḥ ।
viruddhe yonisaṃsarge kathaṃ ca tapasā yutaḥ ॥6
kimarthaṃ ca bhayācchakrastasya bālasya dhīmataḥ ।
anāvṛṣṭyāṃ pravṛttāyāṃ vavarṣa balavṛtrahā ॥7
kathaṃrūpā ca śāntābhūdrājaputrī yatavratā ।
lobhayāmāsa yā ceto mṛgabhūtasya tasya vai ॥8
lomapādaśca rājarṣiryadāśrūyata dhārmikaḥ ।
kathaṃ vai viṣaye tasya nāvarṣatpākaśāsanaḥ ॥9
etanme bhagavansarvaṃ vistareṇa yathātatham ।
vaktumarhasi śuśrūṣorṛṣyaśṛṅgasya ceṣṭitam ॥10

Юдхиштхира сказал:
Как случилось, что Ришьяшринга, внук Кашьяпы, рожден был от лани? Почему, родившись от запретного союза, он все же наделен был тапасом? И чего ради Шакра, Губитель Балы и Вритры, из страха перед этим мудрым юношей пролил дождь, когда стояла засуха? И какова была собой та царская дочь, верная обетам Шанта, которая покорила сердце этого полузверя? И коль скоро Ломапада, сей царственный мудрец, слывет (мужем) благочестивым, то почему же в его владениях не проливал дождя Пакашасана? Об этом, о владыка, изволь поведать мне пространно и по истине, (ибо) я жажду услышать о содеянном Ришьяшрингой²⁹⁰.

290 - …я жажду услышать о содеянном Ришьяшрингой. – Отсюда до конца главы 113 следует сказание о Ришьяшринге; сюжет его, по-видимому, связан с мифологией плодородия и обрядами вызывания дождя (из литературы о нем см. [261; 128; 280, с. 540 – 548, 565 – 566; 188, с. 329; 204, с. 42 – 52; 23]). Варианты сюжета содержатся в Рам. 1.9 – 10, Пуранах, буддийской литературе.

(11-12)

lomaśa uvāca ।
vibhāṇḍakasya brahmarṣestapasā bhāvitātmanaḥ ।
amoghavīryasya sataḥ prajāpatisamadyuteḥ ॥11
śṛṇu putro yathā jāta ṛśyaśṛṅgaḥ pratāpavān ।
mahāhrade mahātejā bālaḥ sthavirasammataḥ ॥12

Ломаша сказал:
Слушай о том, как у благого брахмана-мудреца, чья мужская сила всегда была плодоносна, у Вибхандаки, через подвижничество обретшего знание Атмана, озаренного величием, подобно самому Праджапати, родился в Махахраде могущественный, наделенный духовным пылом сын – юный, но чтимый даже старцами Ришьяшринга.

(13-18)

mahāhradaṃ samāsādya kāśyapastapasi sthitaḥ ।
dīrghakālaṃ pariśrānta ṛṣirdevarṣisammataḥ ॥13
tasya retaḥ pracaskanda dṛṣṭvāpsarasamurvaśīm ।
apsūpaspṛśato rājanmṛgī taccāpibattadā ॥14
saha toyena tṛṣitā sā garbhiṇyabhavannṛpa ।
amoghatvādvidheścaiva bhāvitvāddaivanirmitāt ॥15
tasyāṃ mṛgyāṃ samabhavattasya putro mahānṛṣiḥ ।
ṛśyaśṛṅgastaponityo vana eva vyavardhata ॥16
tasyarśyaśṛṅgaṃ śirasi rājannāsīnmahātmanaḥ ।
tenarśyaśṛṅga ityevaṃ tadā sa prathito'bhavat ॥17
na tena dṛṣṭapūrvo'nyaḥ pituranyatra mānuṣaḥ ।
tasmāttasya mano nityaṃ brahmacarye'bhavannṛpa ॥18

Придя к Махахраде, потомок Кашьяпы предался там подвижничеству; на протяжении длительного времени изнурял себя этот святой мудрец, чтимый (даже) мудрецами-богами. И у него, свершавшего омовение, изверглось семя, когда он увидел (в воде) апсару Урваши. Затем, о царь, мучимая жаждой лань выпила (то семя) вместе с водой, а поскольку веления (свыше) непреложны и назначенное судьбой не минуется, то она понесла плод, о царь! И родился у той лани сын – великий святой мудрец. Возрастал Ришьяшринга в лесной (глуши), неустанно предаваясь подвижничеству. На голове у него, великого духом, был олений рог, о царь! Именно поэтому и стали его так называть: Ришьяшринга²⁹¹. Кроме отца своего, не видал он ни одного человеческого существа; а потому его разум, о царь, всегда был направлен на соблюдение послушнических обетов.

291 - На голове у него… был олений рог… Поэтому и стали его так называть: Ришьяшринга. – Имя означает: «(имеющий) рог оленя (или антилопы)».

(19-23)

etasminneva kāle tu sakhā daśarathasya vai ।
lomapāda iti khyāto aṅgānāmīśvaro'bhavat ॥19
tena kāmaḥ kṛto mithyā brāhmaṇebhya iti śrutiḥ ।
sa brāhmaṇaiḥ parityaktastadā vai jagatīpatiḥ ॥20
purohitāpacārācca tasya rājño yadṛcchayā ।
na vavarṣa sahasrākṣastato'pīḍyanta vai prajāḥ ॥21
sa brāhmaṇānparyapṛcchattapoyuktānmanīṣiṇaḥ ।
pravarṣaṇe surendrasya samarthānpṛthivīpatiḥ ॥22
kathaṃ pravarṣetparjanya upāyaḥ paridṛśyatām ।
tamūcuścoditāstena svamatāni manīṣiṇaḥ ॥23

А в это самое время правил страною ангов друг Дашаратхи, славный Ломапада. Рассказывают, что (однажды) не исполнил он желания брахманов, и тогда брахманы покинули того владыку мира. Поскольку случилось так, что не осталось при том царе даже домашнего жреца, то перестал проливать дождь Тысячеокий, отчего тяжко страдал народ. Начал владыка земли расспрашивать мудрых, одаренных тапасом брахманов, умеющих вынудить Индру богов пролить дождь: «Как (сделать), чтобы пролил дождь Парджанья? Отыщите средство!» И побуждаемые им мудрецы стали высказывать (поочередно) свои соображения.

(24-27)

tatra tveko munivarastaṃ rājānamuvāca ha ।
kupitāstava rājendra brāhmaṇā niṣkṛtiṃ cara ॥24
ṛśyaśṛṅgaṃ munisutamānayasva ca pārthiva ।
vāneyamanabhijñaṃ ca nārīṇāmārjave ratam ॥25
sa cedavataredrājanviṣayaṃ te mahātapāḥ ।
sadyaḥ pravarṣetparjanya iti me nātra saṃśayaḥ ॥26
etacchrutvā vaco rājankṛtvā niskṛtimātmanaḥ ।
sa gatvā punarāgacchatprasanneṣu dvijātiṣu ।
rājānamāgataṃ dṛṣṭvā pratisañjagṛhuḥ prajāḥ ॥27

И один среди них, достойнейший подвижник, сказал царю: «Сердиты на тебя, о Индра царей, брахманы. Стремись искупить вину! Доставь сюда также, о владыка земли, сына подвижника – Ришьяшрингу, приверженного строгим нравам, не знающего женщин обитателя леса. Как только этот великий подвижник придет в твои владения, о царь, тотчас же прольет дождь Парджанья, у меня в том нет сомнения!» Услышав его слова, о царь, (Ломапада) наложил на себя покаяние, ушел (из города) и вновь вернулся, (лишь) когда умилостивились брахманы; и, узнав о приходе царя, возрадовались (все) его подданные.

(28-32)

tato'ṅgapatirāhūya sacivānmantrakovidān ।
ṛśyaśṛṅgāgame yatnamakaronmantraniścaye ॥28
so'dhyagacchadupāyaṃ tu tairamātyaiḥ sahācyutaḥ ।
śāstrajñairalamarthajñairnītyāṃ ca pariniṣṭhitaiḥ ॥29
tata ānāyayāmāsa vāramukhyā mahīpatiḥ ।
veśyāḥ sarvatra niṣṇātāstā uvāca sa pārthivaḥ ॥30
ṛśyaśṛṅgamṛṣeḥ putramānayadhvamupāyataḥ ।
lobhayitvābhiviśvāsya viṣayaṃ mama śobhanāḥ ॥31
tā rājabhayabhītāśca śāpabhītāśca yoṣitaḥ ।
aśakyamūcustatkāryaṃ vivarṇā gatacetasaḥ ॥32

И вот созвал владыка ангов приближенных своих, искушенных советчиков; немало усилий приложили они, чтобы найти решение, как бы завлечь (в столицу) Ришьяшрингу. И неколебимый (царь) вместе со своими советниками, сведущими в науках, в совершенстве знающими науку о пользе, искушенными в государственных делах, нашел (наконец) к этому средство! Повелел владыка земли привести (к нему) главных из гетер. И вот сказал царь этим, искушенным во всяких делах гетерам: «Любым способом соблазнив, заставив расслабиться, приведите, о красавицы, в мои владения Ришьяшрингу, сына святого мудреца!» Но эти молодые женщины, трепетавшие перед царем и в то же время страшившиеся проклятия отшельника, побледнев и едва не лишаясь чувств, отвечали, что дело это невыполнимо.

(33-36)

tatra tvekā jaradyoṣā rājānamidamabravīt ।
prayatiṣye mahārāja tamānetuṃ tapodhanam ॥33
abhipretāṃstu me kāmānsamanujñātumarhasi ।
tataḥ śakṣye lobhayitumṛśyaśṛṅgamṛṣeḥ sutam ॥34
tasyāḥ sarvamabhiprāyamanvajānātsa pārthivaḥ ।
dhanaṃ ca pradadau bhūri ratnāni vividhāni ca ॥35
tato rūpeṇa sampannā vayasā ca mahīpate ।
striya ādāya kāścitsā jagāma vanamañjasā ॥36

И тут одна старая женщина так сказала царю: «Постараюсь я, о великий царь, привести (сюда) обладателя сокровища – тапаса. Ты же соизволь обеспечить меня всем, что для этого потребуется. Тогда смогу я соблазнить Ришьяшрингу, сына святого мудреца!» Наделил ее царь всем желаемым, щедро одарил богатством и всевозможными драгоценностями. И тогда, о владыка земли, взяв с собой нескольких женщин, отмеченных молодостью и красотой, она без промедления отправилась в лес.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто десятая глава.

ГЛАВА 111

(1-6)

lomaśa uvāca ।
sā tu nāvyāśramaṃ cakre rājakāryārthasiddhaye ।
sandeśāccaiva nṛpateḥ svabuddhyā caiva bhārata ॥1
nānāpuṣpaphalairvṛkṣaiḥ kṛtrimairupaśobhitam ।
nānāgulmalatopetaiḥ svādukāmaphalapradaiḥ ॥2
atīva ramaṇīyaṃ tadatīva ca manoharam ।
cakre nāvyāśramaṃ ramyamadbhutopamadarśanam ॥3
tato nibadhya tāṃ nāvamadūre kāśyapāśramāt ।
cārayāmāsa puruṣairvihāraṃ tasya vai muneḥ ॥4
tato duhitaraṃ veśyā samādhāyetikṛtyatām ।
dṛṣṭvāntaraṃ kāśyapasya prāhiṇodbuddhisammatām ॥5
sā tatra gatvā kuśalā taponityasya sannidhau ।
āśramaṃ taṃ samāsādya dadarśa tamṛṣeḥ sutam ॥6

Ломаша сказал:
По приказу владыки людей и по собственному разумению, дабы дело царя могло увенчаться успехом, соорудила она плавучую (отшельническую) обитель, о бхарата! Ту плавучую обитель, которую она построила, окружали кусты и ползучие растения, приносящие сладкие плоды на любой вкус; украшали ее искусственные деревья с различными цветами и плодами; (была) она необычайно мила, красива, приятна взору, видом подобна чуду. И вот, причалив то судно к берегу неподалеку от обители сына Кашьяпы, выведала она через (своих) людей, (где расположено излюбленное) место отдохновения (младшего) подвижника. Затем, узнав, что сын Кашьяпы пребывает в отлучке, послала туда гетера, обязав исполнить все необходимое, дочь свою, (весьма) почитаемую за (присущую ей) хитрость. Пошла та искусная (дева) туда, где жил постоянный в подвижничестве (отшельник), и, достигнув обители, узрела (наконец) сына святого мудреца.

(7-8)

veśyovāca ।
kaccinmune kuśalaṃ tāpasānāṃ kaccicca vo mūlaphalaṃ prabhūtam ।
kaccidbhavānramate cāśrame'smiṃstvāṃ vai draṣṭuṃ sāmpratamāgato'smi ॥7
kaccittapo vardhate tāpasānāṃ pitā ca te kaccidahīnatejāḥ ।
kaccittvayā prīyate caiva vipra kaccitsvādhyāyaḥ kriyate ṛśyaśṛṅga ॥8

Гетера сказала:
Здоровы ли, о отшельник, (все здешние) подвижники? Обильны ли (здесь) у вас плоды и коренья? Блажен ли ты, о почтенный, в этой обители? Пришел я²⁹² лишь для того, чтоб повидать тебя. Возрастает ли тапас у подвижников? Невредима ль духовная мощь твоего родителя? И доволен ли он тобою, о брахман? Занят ли ты изучением Вед, о Ришьяшринга?!

292 - Пришел я… – Глаголы в санскрите не различаются по родам; ясно, однако, что гетера выдает себя за отшельника. Так же воспринимает ее и никогда не видевший женщин Ришьяшринга.

(9-10)

ṛśyaśṛṅga uvāca ।
ṛddho bhavāñjyotiriva prakāśate manye cāhaṃ tvāmabhivādanīyam ।
pādyaṃ vai te sampradāsyāmi kāmādyathādharmaṃ phalamūlāni caiva ॥9
kauśyāṃ bṛsyāmāssva yathopajoṣaṃ kṛṣṇājinenāvṛtāyāṃ sukhāyām ।
kva cāśramastava kiṃ nāma cedaṃ vrataṃ brahmaṃścarasi hi devavattvam ॥10

Ришьяшринга сказал:
Блаженный, ты сияешь красотою, как некое светило; полагаю, следует оказать тебе почести. В согласии с дхармой я дам тебе воду для ног, а также плодов и кореньев сколько ни пожелаешь. Усаживайся, как тебе удобней, на мягком сиденье из (травы) куша, покрытом шкурой черной лани. Но где же обитель твоя и каков тот обет, которому следуешь ты, о богоподобный брахман?

(11)

veśyovāca ।
mamāśramaḥ kāśyapaputra ramyastriyojanaṃ śailamimaṃ pareṇa ।
tatra svadharmo'nabhivādanaṃ no na codakaṃ pādyamupaspṛśāmaḥ ॥11

Гетера сказала:
Прекрасная моя обитель, о внук Кашьяпы, лежит на другом склоне этой, простертой на три йоджаны горы. Но наш закон не велит нам принимать почестей, а также и омывать ноги водою.

(12)

ṛśyaśṛṅga uvāca ।
phalāni pakvāni dadāni te'haṃ bhallātakānyāmalakāni caiva ।
parūṣakānīṅgudadhanvanāni priyālānāṃ kāmakāraṃ kuruṣva ॥12

Ришьяшринга сказал:
Дам я тебе спелые плоды и (орехи с деревьев) бхаллатака, амалака, паруша, пустынных ингуда; насладись также вволю плодами прияла.

(13-17)

lomaśa uvāca ।
sā tāni sarvāṇi visarjayitvā bhakṣānmahārhānpradadau tato'smai ।
tānyṛśyaśṛṅgasya mahārasāni bhṛśaṃ surūpāṇi ruciṃ dadurhi ॥13
dadau ca mālyāni sugandhavanti citrāṇi vāsāṃsi ca bhānumanti ।
pānāni cāgryāṇi tato mumoda cikrīḍa caiva prajahāsa caiva ॥14
sā kandukenāramatāsya mūle vibhajyamānā phalitā lateva ।
gātraiśca gātrāṇi niṣevamāṇā samāśliṣaccāsakṛdṛśyaśṛṅgam ॥15
sarjānaśokāṃstilakāṃśca vṛkṣānprapuṣpitānavanāmyāvabhajya ।
vilajjamāneva madābhibhūtā pralobhayāmāsa sutaṃ maharṣeḥ ॥16
atharśyaśṛṅgaṃ vikṛtaṃ samīkṣya punaḥ punaḥ pīḍya ca kāyamasya ।
avekṣamāṇā śanakairjagāma kṛtvāgnihotrasya tadāpadeśam ॥17

Ломаша сказал:
Она же, отвергнув все это, сама поднесла ему весьма дорогие яства; чудным вкусом и внешним видом весьма понравились они Ришьяшринге. Дала она ему благоуханные цветочные венки, нарядные, многоцветные одежды, превосходнейшие напитки, а сама принялась веселиться, играть и смеяться. Она резвилась перед ним с мячом, (качаясь), как раздвоенная цветущая лиана²⁹³, касалась его тела своим, то и дело заключала Ришьяшрингу в объятия и, пригибая цветущие ветви деревьев ашока, сарджа и тилака, обрывала их. Притворно стыдливая, (а на деле) обуреваемая страстью, она пробуждала желание в сыне великого мудреца. Заметив наконец, что Ришьяшринга в смятении, еще и еще прижалась она к его телу и, провожаемая его взором, неспешно удалилась, сославшись на (необходимость совершения) агнихотры.

293 - …резвилась перед ним с мячом, (качаясь), как раздвоенная цветущая лиана… – Девушек обучали игре с мячом, отработанные движения которой рассчитаны были на то, чтобы наилучшим образом продемонстрировать красоту их рук и упругость грудей [134, с. 273].

(18)

tasyāṃ gatāyāṃ madanena matto vicetanaścābhavadṛśyaśṛṅgaḥ ।
tāmeva bhāvena gatena śūnyo viniḥśvasannārtarūpo babhūva ॥18

После ухода ее Ришьяшринга, опьяненный страстью, словно потерял разум; в уединении он, чья душа ушла следом за ней, вздыхал и всем видом своим являл страдание.

(19-22)

tato muhūrtāddharipiṅgalākṣaḥ praveṣṭito romabhirā nakhāgrāt ।
svādhyāyavānvṛttasamādhiyukto vibhāṇḍakaḥ kāśyapaḥ prādurāsīt ॥19
so'paśyadāsīnamupetya putraṃ dhyāyantamekaṃ viparītacittam ।
viniḥśvasantaṃ muhurūrdhvadṛṣṭiṃ vibhāṇḍakaḥ putramuvāca dīnam ॥20
na kalpyante samidhaḥ kiṃ nu tāta kacciddhutaṃ cāgnihotraṃ tvayādya ।
sunirṇiktaṃ sruksruvaṃ homadhenuḥ kaccitsavatsā ca kṛtā tvayādya ॥21
na vai yathāpūrvamivāsi putra cintāparaścāsi vicetanaśca ।
dīno'timātraṃ tvamihādya kiṃ nu pṛcchāmi tvāṃ ka ihādyāgato'bhūt ॥22

Но вот через некоторое время явился сын Кашьяпы, с красно-коричневыми белками глаз, одетый волосами, (ниспадавшими) до самых кончиков пальцев ног, – Вибхандака, посвятивший себя глубокому сосредоточению, погруженный в изучение Вед. И, придя, увидел он сына, который, не сознавая окружающего, сидел один, печальный, погруженный в думы, поминутно воздыхая и устремляя ввысь свой взор. Сказал Вибхандака сыну: «Почему, мой сын, не готовишь ты поленьев (для жертвы)? Совершал ли ты сегодня агнихотру? Хорошо ль ты вымыл жертвенные ковши, привел ли теленка к корове, дающей молоко для жертвы? Сын мой, ты не таков, как прежде, ты погружен в раздумья, не сознаешь (происходящего). Отчего так печален ты сегодня? Ответь мне, уж не приходил ли нынче кто-нибудь сюда?»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто одиннадцатая глава.

ГЛАВА 112

(1-7)

ṛśyaśṛṅga uvāca ।
ihāgato jaṭilo brahmacārī na vai hrasvo nātidīrgho manasvī ।
suvarṇavarṇaḥ kamalāyatākṣaḥ sutaḥ surāṇāmiva śobhamānaḥ ॥1
samṛddharūpaḥ saviteva dīptaḥ suśuklakṛṣṇākṣataraścakoraiḥ ।
nīlāḥ prasannāśca jaṭāḥ sugandhā hiraṇyarajjugrathitāḥ sudīrghāḥ ॥2
ādhārarūpā punarasya kaṇṭhe vibhrājate vidyudivāntarikṣe ।
dvau cāsya piṇḍāvadhareṇa kaṇṭhamajātaromau sumanoharau ca ॥3
vilagnamadhyaśca sa nābhideśe kaṭiśca tasyātikṛtapramāṇā ।
tathāsya cīrāntaritā prabhāti hiraṇmayī mekhalā me yatheyam ॥4
anyacca tasyādbhutadarśanīyaṃ vikūjitaṃ pādayoḥ samprabhāti ।
pāṇyośca tadvatsvanavannibaddhau kalāpakāvakṣamālā yatheyam ॥5
viceṣṭamānasya ca tasya tāni kūjanti haṃsā sarasīva mattāḥ ।
cīrāṇi tasyādbhutadarśanāni nemāni tadvanmama rūpavanti ॥6
vaktraṃ ca tasyādbhutadarśanīyaṃ pravyāhṛtaṃ hlādayatīva cetaḥ ।
puṃskokilasyeva ca tasya vāṇī tāṃ śṛṇvato me vyathito'ntarātmā ॥7

Ришьяшринга сказал:
Приходил сюда молодой послушник с заплетенными (по-отшельнически) волосами; был он ростом не высок и не низок (взгляд у него) задумчивый, глаза огромные, как лотосы, а цвет лица золотистый. Красою он сиял, словно дитя богов; подобно Савитару, пылал его цветущий облик. Глаза его, с черными зрачками и яркими белками, были прекрасней, чем у чакоры; его заплетенные волосы изумительной длины, иссиня-черные, чистые, благоуханные, перевязаны золотыми нитями. Словно молния в поднебесье, сверкало на шее у него ожерелье, а ниже были две восхитительной красоты округлости, на которых не росло ни волоска. По самой середине тела проходила тончайшая талия; бедра же у него были необычайно развиты. Из-под одежд блестел золотой поясок, такой же, как и у меня. И еще какой-то предмет, видом своим вызывающий удивление, сиял на ногах у него, мелодично звеня; а на руках надеты были издающие тот же звук (украшения) калапака, похожие на эти вот четки. Когда он двигался, то они начинали петь, точно гуси на озере, опьяненные страстью. И одежды его были диковинного вида; мои ни в коей мере не сравнятся с ними красотой. Лик его удивителен для взора, речь как бы изливает сладость в душу; голос же его – как у черной кукушки, и, едва я его услышал, мое сердце потеряло покой.

(8-9)

yathā vanaṃ mādhavamāsi madhye samīritaṃ śvasanenābhivāti ।
tathā sa vātyuttamapuṇyagandhī niṣevyamāṇaḥ pavanena tāta ॥8
susaṃyatāścāpi jaṭā vibhaktā dvaidhīkṛtā bhānti samā lalāṭe ।
karṇau ca citrairiva cakravālaiḥ samāvṛtau tasya surūpavadbhiḥ ॥9

Лес в разгаре весенней поры (особенно) великолепен, когда взволнует его ветер, – так и он, лишь овеет его ветерок, становится еще прекраснее, источая изысканный и чистый аромат. Аккуратно заплетенные волосы ровно разделены на лбу у него надвое, а на ушах лежат какие-то удивительные предметы, круглые, как колеса²⁹⁴.

294 - …на ушах лежат какие-то удивительные предметы, круглые, как колеса. – Имеются в виду, вероятно, колесообразной формы серьги, иногда достигавшие очень больших размеров (как, напр., на статуэтках женских мифологических персонажей, см. [134, рис. 15, 18]).

(10-11)

tathā phalaṃ vṛttamatho vicitraṃ samāhanatpāṇinā dakṣiṇena ।
tadbhūmimāsādya punaḥ punaśca samutpatatyadbhutarūpamuccaiḥ ॥10
taccāpi hatvā parivartate'sau vāterito vṛkṣa ivāvaghūrṇaḥ ।
taṃ prekṣya me putramivāmarāṇāṃ prītiḥ parā tāta ratiśca jātā ॥11

Правой рукой ударял он диковинный круглый плод, который, упав на землю, снова и снова взлетал ввысь. Ударяя по нему, он раскачивался, словно дерево, колеблемое ветром. Тот, кто видит его, о отец мой, подобного сыну бессмертных (богов), испытывает высшую радость и наслаждение.

(12)

sa me samāśliṣya punaḥ śarīraṃ jaṭāsu gṛhyābhyavanāmya vaktram ।
vaktreṇa vaktraṃ praṇidhāya śabdaṃ cakāra tanme'janayatpraharṣam ॥12

Обнял он меня и, взяв за волосы, приблизил лицо мое к своему, а затем, прижав губы к губам, издал звук, пробудивший во мне восторг.

(13-16)

na cāpi pādyaṃ bahu manyate'sau phalāni cemāni mayāhṛtāni ।
evaṃvrato'smīti ca māmavocatphalāni cānyāni navānyadānme ॥13
mayopayuktāni phalāni tāni nemāni tulyāni rasena teṣām ।
na cāpi teṣāṃ tvagiyaṃ yathaiṣāṃ sārāṇi naiṣāmiva santi teṣām ॥14
toyāni caivātirasāni mahyaṃ prādātsa vai pātumudārarūpaḥ ।
pītvaiva yānyabhyadhikaḥ praharṣo mamābhavadbhūścaliteva cāsīt ॥15
imāni citrāṇi ca gandhavanti mālyāni tasyodgrathitāni paṭṭaiḥ ।
yāni prakīryeha gataḥ svameva sa āśramaṃ tapasā dyotamānaḥ ॥16

Не обратив внимания ни на воду для ног, ни на эти плоды, принесенные мною, он со словами: «Таков мой обет!» – дал мне другие плоды, (для меня) новые. И те плоды, что я отведал, не сравнить с этими (нашими) по вкусу, к тому же кожура у них не такая и (внутри) нет косточек. Дал мне он, чья внешность исполнена благородства, отведать напитков, чрезвычайно приятных на вкус; когда ж я их выпил, то ощутил небывалый восторг и земля будто закачалась (у меня под ногами). Эти прекрасные, благоуханные венки перевязаны его лентами; разбросав их здесь, ушел он, сияя величием подвижничества, в свою обитель.

(17-18)

gatena tenāsmi kṛto vicetā gātraṃ ca me samparitapyatīva ।
icchāmi tasyāntikamāśu gantuṃ taṃ ceha nityaṃ parivartamānam ॥17
gacchāmi tasyāntikameva tāta kā nāma sā vratacaryā ca tasya ।
icchāmyahaṃ carituṃ tena sārdhaṃ yathā tapaḥ sa caratyugrakarmā ॥18

Его уход поверг меня в смятение, и тело мое горит как в огне. Я хочу поскорее отправиться к нему, хочу, чтоб он всегда находился здесь, поблизости. Позволь, я сейчас же пойду к нему, отец мой! Как (зовется) этот его обет? Я хотел бы вести такую же жизнь, как он. И, как он, следуя закону благородных, вершит деяния подвижничества, так поступать желаю и я всем сердцем. Душу мою сожжет страдание, если я его (вновь) не увижу!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двенадцатая глава.

ГЛАВА 113

(1-4)

vibhāṇḍaka uvāca ।
rakṣāṃsi caitāni caranti putra rūpeṇa tenādbhutadarśanena ।
atulyarūpāṇyatighoravanti vighnaṃ sadā tapasaścintayanti ॥1
surūparūpāṇi ca tāni tāta pralobhayante vividhairupāyaiḥ ।
sukhācca lokācca nipātayanti tānyugrakarmāṇi munīnvaneṣu ॥2
na tāni seveta muniryatātmā satāṃ lokānprārthayānaḥ kathañcit ।
kṛtvā vighnaṃ tāpasānāṃ ramante pāpācārāstapasastānyapāpa ॥3
asajjanenācaritāni putra pāpānyapeyāni madhūni tāni ।
mālyāni caitāni na vai munīnāṃ smṛtāni citrojjvalagandhavanti ॥4

Вибхандака сказал:
Это ракшасы, сын мой, принимают такое удивительное обличье; они несхожи между собой, крайне жестоки и всегда помышляют о том, чтобы нарушить подвижничество. Прекрасный облик, сынок, служит им для того, чтобы разными способами пробуждать похоть (в подвижнике). Своими злостными деяниями они лишают счастья и благих миров отшельников, (удалившихся) в леса. Смиренный духом отшельник, возмечтавший о мирах праведников, ни за что не должен им поддаваться. Они, грешные, развлекаются тем, что мешают подвижникам в их покаянии, о безгрешный! Эти греховные хмельные напитки пить не следует; их, о сын мой, употребляют люди неправедные. И эти яркие, сверкающие, ароматные венки – не для отшельников.

(5-13)

lomaśa uvāca ।
rakṣāṃsi tānīti nivārya putraṃ vibhāṇḍakastāṃ mṛgayāmbabhūva ।
nāsādayāmāsa yadā tryaheṇa tadā sa paryāvavṛte''śramāya ॥5
yadā punaḥ kāśyapo vai jagāma phalānyāhartuṃ vidhinā śrāmaṇena ।
tadā punarlobhayituṃ jagāma sā veśayoṣā munimṛśyaśṛṅgam ॥6
dṛṣṭvaiva tāmṛśyaśṛṅgaḥ prahṛṣṭaḥ sambhrāntarūpo'bhyapatattadānīm ।
provāca caināṃ bhavato''śramāya gacchāva yāvanna pitā mamaiti ॥7
tato rājankāśyapasyaikaputraṃ praveśya yogena vimucya nāvam ।
pralobhayantyo vividhairupāyairājagmuraṅgādhipateḥ samīpam ॥8
saṃsthāpya tāmāśramadarśane tu santāritāṃ nāvamatīva śubhrām ।
tīrādupādāya tathaiva cakre rājāśramaṃ nāma vanaṃ vicitram ॥9
antaḥpure taṃ tu niveśya rājā vibhāṇḍakasyātmajamekaputram ।
dadarśa devaṃ sahasā pravṛṣṭamāpūryamāṇaṃ ca jagajjalena ॥10
sa lomapādaḥ paripūrṇakāmaḥ sutāṃ dadāvṛśyaśṛṅgāya śāntām ।
krodhapratīkārakaraṃ ca cakre gobhiśca mārgeṣvabhikarṣaṇaṃ ca ॥11
vibhāṇḍakasyāvrajataḥ sa rājā paśūnprabhūtānpaśupāṃśca vīrān ।
samādiśatputragṛddhī maharṣirvibhāṇḍakaḥ paripṛcchedyadā vaḥ ॥12
sa vaktavyaḥ prāñjalibhirbhavadbhiḥ putrasya te paśavaḥ karṣaṇaṃ ca ।
kiṃ te priyaṃ vai kriyatāṃ maharṣe dāsāḥ sma sarve tava vāci baddhāḥ ॥13

Ломаша сказал:
«Вот каковы ракшасы», – предостерегал Вибхандака своего сына, отправляясь искать (гетеру). За три дня он не нашел (ее) и возвратился в обитель. Но вот сын Кашьяпы ушел снова, теперь – чтобы собрать плодов, и та гетера опять под видом отшельника явилась к подвижнику Ришьяшринге, чтоб искушать его. Увидев ее, Ришьяшринга, обрадованный, не скрывая волнения, бросился к ней тотчас же и сказал: «Пойдем к тебе в обитель, пока не вернулся отец!» Тогда, о царь, она хитростью заставила единственного сына потомка Кашьяпы вступить в лодку и пустила (ее по волнам). Пока она разными уловками разжигала его страсть, они прибыли к властителю ангов. Тот повелел отвести от берега и установить на виду у обители ту ярко сверкавшую лодку, в которой они переправились, и приготовил для него прекрасную рощу под названием «Царская обитель». Едва только царь провел единственного сына Вибхандаки на женскую половину дворца, как вдруг увидел, что бог (дождя) послал дождь, наполняя мир водою. Ломапада, желание которого исполнилось, отдал в супруги Ришьяшринге свою дочь, Шанту, и принял меры, чтоб предотвратить гнев (его отца): повелел пахать на быках вдоль дорог. К приходу Вибхиндаки царь (приказал собрать) побольше скота и наставил отважных своих пастухов: «Когда великий риши Вибхандака, который ищет своего сына, будет спрашивать вас, (чьи вы), вы должны ответить ему, смиренно сложив ладони: „Этот скот и пашня (принадлежат) твоему сыну. Что следует сделать, чтоб угодить тебе, о великий святой мудрец? Мы все – слуги твои, ждем твоего приказа!“»

(14-25)

athopāyātsa muniścaṇḍakopaḥ svamāśramaṃ mūlaphalāni gṛhya ।
anveṣamāṇaśca na tatra putraṃ dadarśa cukrodha tato bhṛśaṃ saḥ ॥14
tataḥ sa kopena vidīryamāṇa āśaṅkamāno nṛpatervidhānam ।
jagāma campāṃ pradidhakṣamāṇastamaṅgarājaṃ viṣayaṃ ca tasya ॥15
sa vai śrāntaḥ kṣudhitaḥ kāśyapastānghoṣānsamāsāditavānsamṛddhān ।
gopaiśca tairvidhivatpūjyamāno rājeva tāṃ rātrimuvāsa tatra ॥16
samprāpya satkāramatīva tebhyaḥ provāca kasya prathitāḥ stha saumyāḥ ।
ūcustataste'bhyupagamya sarve dhanaṃ tavedaṃ vihitaṃ sutasya ॥17
deśe tu deśe tu sa pūjyamānastāṃścaiva śṛṇvanmadhurānpralāpān ।
praśāntabhūyiṣṭharajāḥ prahṛṣṭaḥ samāsasādāṅgapatiṃ purastham ॥18
sampūjitastena nararṣabheṇa dadarśa putraṃ divi devaṃ yathendram ।
śāntāṃ snuṣāṃ caiva dadarśa tatra saudāminīmuccarantīṃ yathaiva ॥19
grāmāṃśca ghoṣāṃśca sutaṃ ca dṛṣṭvā śāntāṃ ca śānto'sya paraḥ sa kopaḥ ।
cakāra tasmai paramaṃ prasādaṃ vibhāṇḍako bhūmipaternarendra ॥20
sa tatra nikṣipya sutaṃ maharṣiruvāca sūryāgnisamaprabhāvam ।
jāte putre vanamevāvrajethā rājñaḥ priyāṇyasya sarvāṇi kṛtvā ॥21
sa tadvacaḥ kṛtavānṛśyaśṛṅgo yayau ca yatrāsya pitā babhūva ।
śāntā cainaṃ paryacaradyathāvatkhe rohiṇī somamivānukūlā ॥22
arundhatī vā subhagā vasiṣṭhaṃ lopāmudrā vāpi yathā hyagastyam ।
nalasya vā damayantī yathābhūdyathā śacī vajradharasya caiva ॥23
nāḍāyanī cendrasenā yathaiva vaśyā nityaṃ mudgalasyājamīḍha ।
tathā śāntā ṛśyaśṛṅgaṃ vanasthaṃ prītyā yuktā paryacarannarendra ॥24
tasyāśramaḥ puṇya eṣo vibhāti mahāhradaṃ śobhayanpuṇyakīrteḥ ।
atra snātaḥ kṛtakṛtyo viśuddhastīrthānyanyānyanusaṃyāhi rājan ॥25

Насобирав плодов и кореньев, вернулся отшельник, лютый во гневе, в обитель и принялся искать своего сына. Не найдя его, он пришел в неистовство. Терзаемый яростью, он заподозрил, что это происки царя (Ломапады), и направился в Чампу, горя желанием испепелить царя ангов и все его владения. Усталый, проголодавшийся, сын Кашьяпы добрался до тех богатых пастушеских становищ. Пастухи приняли его с подобающими почестями, и он по-царски провел там ночь. Встретив у них самый добрый прием, он спросил: «Чьи вы, добрые люди?» И тогда все они почтительно приблизились к нему и сказали: «Эти богатства принадлежат твоему сыну!» В каждом месте он был почитаем, слышал те же приятные речи, и ярость его поутихла. Радостный, явился он в город к владыке ангов. Тог бык-муж встретил его с почестями, и он увидал своего сына: тот был подобен богу Индре на небесах. Увидел он там и свою невестку Шанту, подобную взметнувшейся молнии. После того как он посмотрел на деревни и становища, на своего сына и Шанту, гнев его совершенно прошел, и Вибхандака, о Индра мужей, выказал тому владыке земли свое величайшее удовлетворение. Великий святой мудрец оставил там своего сына, мощью подобного Сурье и Агни, и завещал: «Когда родится у тебя сын, ступай в лес, но прежде сделай все, что будет угодно царю». Ришьяшринга исполнил его волю: удалился туда, где был его отец, и Шанта заботилась о нем²⁹⁵, как на небесах послушная Рохини о Соме, как славная Арундхати о Васиштхе, как Лопамудра об Агастье, как Дамаянти о Нале, как Шачи о Держащем ваджру. Как Индрасена, дочь Надаяны, всегда ловила желания Мудгалы, о Аджамидха, так и Шанта любовно служила Ришьяшринге, когда он жил в лесу, о Индра мужей! Вот сияет, украшая собою великое озеро, благословенная обитель того, чья слава священна. Совершив здесь омовение, ты достигнешь всего, чего пожелаешь, а очистившись, отправишься, о царь, к другим тиртхам.

295 - Ришьяшринга… удалился туда, где был его отец, и Шанта заботилась о нем… – Т. е. Шанта последовала за ним в лесную обитель (по другим версиям, он либо уходит в лес один, либо остается с Шантой в столице). Отшельнику, пребывающему на третьей стадии жизни (ванапрастха), разрешалось иметь при себе жену при условии, что половое общение будет строго ограничено моментами, «благоприятными для зачатия» [204, с. 49, 79 – 81].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тринадцатая глава.

ГЛАВА 114

(1-3)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ prayātaḥ kauśikyāḥ pāṇḍavo janamejaya ।
ānupūrvyeṇa sarvāṇi jagāmāyatanānyuta ॥1
sa sāgaraṃ samāsādya gaṅgāyāḥ saṅgame nṛpa ।
nadīśatānāṃ pañcānāṃ madhye cakre samāplavam ॥2
tataḥ samudratīreṇa jagāma vasudhādhipaḥ ।
bhrātṛbhiḥ sahito vīraḥ kaliṅgānprati bhārata ॥3

Вайшампаяна сказал:
После этого Пандава, о Джанамеджая, удалился от (берегов) Каушики и посетил все святыни, одну за другой. Он достиг океана, о царь, в месте впадения Ранги и совершил омовение у слияния пяти сотен рек²⁹⁶. Затем, о бхарата, отважный владыка земли берегом океана направился вместе с братьями к калингам.

296 - …удалился от (берегов) Каушики…достиг океана…в месте впадения Ганги и совершил омовение у слияния пяти сотен рек. – Т. е. от Каушики (Коси) пошел на юго-восток, в дельту Ганга; ср. описание этого участка пути в «Тиртхаятре Пуластьи» (главы 82, шл. 135 – 143; главы 83, шл. 1 – 5).

(4-12)

lomaśa uvāca ।
ete kaliṅgāḥ kaunteya yatra vaitaraṇī nadī ।
yatrāyajata dharmo'pi devāñśaraṇametya vai ॥4
ṛṣibhiḥ samupāyuktaṃ yajñiyaṃ giriśobhitam ।
uttaraṃ tīrametaddhi satataṃ dvijasevitam ॥5
samena devayānena pathā svargamupeyuṣaḥ ।
atra vai ṛṣayo'nye'pi purā kratubhirījire ॥6
atraiva rudro rājendra paśumādattavānmakhe ।
rudraḥ paśuṃ mānavendra bhāgo'yamiti cābravīt ॥7
hṛte paśau tadā devāstamūcurbharatarṣabha ।
mā parasvamabhidrogdhā mā dharmānsakalānnaśīḥ ॥8
tataḥ kalyāṇarūpābhirvāgbhiste rudramastuvan ।
iṣṭyā cainaṃ tarpayitvā mānayāñcakrire tadā ॥9
tataḥ sa paśumutsṛjya devayānena jagmivān ।
atrānuvaṃśo rudrasya taṃ nibodha yudhiṣṭhira ॥10
ayātayāmaṃ sarvebhyo bhāgebhyo bhāgamuttamam ।
devāḥ saṅkalpayāmāsurbhayādrudrasya śāśvatam ॥11
imāṃ gāthāmatra gāyannapaḥ spṛśati yo naraḥ ।
devayānastasya panthāścakṣuścaiva prakāśate ॥12

Ломаша сказал:
Калинги, о Каунтея, (живут) у реки Вайтарани²⁹⁷, где сам Дхарма совершал жертвоприношения, обратившись к богам за покровительством. Северный берег ее, где красуются горы, святые мудрецы используют для жертвоприношений, там постоянно бывают дваждырожденные²⁹⁸. На этом пути, который для желающего взойти на небеса – то же, что Путь богов, некогда совершали жертвоприношения и другие святые мудрецы. Именно там, о Индра царей, во время жертвоприношения Рудра взял себе (жертвенное) животное²⁹⁹. Рудра, о Индра людей, сказал про него: «Это (моя) доля!» Когда он забрал животное, боги изрекли, о бык-бхарата: «Не посягай на чужое достояние, не наноси ущерба всем дхармам». Затем они восславили Рудру благостными речами и выказали ему почтение, ублаготворив жертвенным подношением. Тогда он выпустил животное и удалился Путем богов. Вот памятный стих о Рудре, услышь его, о Юдхиштхира! «Из страха перед Рудрой боги установили ему при жертвоприношении постоянную свежую лучшую долю из всех». Тому, кто, распевая эту песнь, окропит себя здесь водою, (даруется) путь, по которому шествуют боги и где открывается видение (сокровенного).

297 - Вайтарани – см. выше, примеч. 177. В «Тиртхаятре Пуластьи» (главы 83, шл. 5 – 6) Вайтарани также названа сразу вслед за устьем Ганга.

298 - Северный берег ее…используют для жертвоприношений, там постоянно бывают дваждырожденные… – В этом отношении северный берег реки определенно противопоставляется южному. В Мбх Вайтарани предстает как естественный рубеж между арийским миром и «варварскими» дравидийскими племенами. Калинги характеризуются как кшатрии, деградировавшие до статуса шудр и следующие «дурным обычаям» [137, с. 47]. Не случайно, видимо, название Вайтарани совпадает с названием мифической реки, ограждающей царство мертвых (результат наложения оппозиций «свой – чужой» и «живой – мертвый»). Брахманы, сопровождавшие Арджуну в его первом изгнании, достигнув «врат царства Калинга», покинули его и вернулись домой, очевидно убоявшись осквернения; сам Арджуна, однако, не только проследовал через страну калингов, посещая все «тиртхи и обители» (!), но и женился на дочери местного царя (Мбх 1.207.10 – 23). Можно допустить, что в такой форме эпос отражает осуществлявшееся небрахманскими элементами постепенное подчинение Калинги арийскому культурному влиянию.

299 - Именно там…во время жертвоприношения Рудра взял себе (жертвенное) животное. – Подразумевается, видимо, миф о разрушении Шивой жертвоприношения Дакши (см., напр., [204, с. 128 – 130]); однако чаще этот сюжет связывается с Праягой.

(13)

vaiśampāyana uvāca ।
tato vaitaraṇīṃ sarve pāṇḍavā draupadī tathā ।
avatīrya mahābhāgā tarpayāñcakrire pitṝn ॥13

Вайшампаяна сказал:
Тогда все Пандавы, отмеченные славной участью, вместе с Драупади спустились к Вайтарани и совершили возлияние воды усопшим предкам.

(14-15)

yudhiṣṭhira uvāca ।
upaspṛśyaiva bhagavannasyāṃ nadyāṃ tapodhana ।
mānuṣādasmi viṣayādapetaḥ paśya lomaśa ॥14
sarvāṁllokānprapaśyāmi prasādāttava suvrata ।
vaikhānasānāṃ japatāmeṣa śabdo mahātmanām ॥15

Юдхиштхира сказал:
Смотри, о достойный Ломаша, богатый подвигами: окропив себя водою из этой реки, я отрешился от мира людского. Твоею милостью, о верный обетам, я вижу все миры. То звук молитв вайкханасов, великих духом!

(16-25)

lomaśa uvāca ।
triśataṃ vai sahasrāṇi yojanānāṃ yudhiṣṭhira ।
yatra dhvaniṃ śṛṇoṣyenaṃ tūṣṇīmāssva viśāṃ pate ॥16
etatsvayambhuvo rājanvanaṃ ramyaṃ prakāśate ।
yatrāyajata kaunteya viśvakarmā pratāpavān ॥17
yasminyajñe hi bhūrdattā kaśyapāya mahātmane ।
saparvatavanoddeśā dakṣiṇā vai svayambhuvā ॥18
avāsīdacca kaunteya dattamātrā mahī tadā ।
uvāca cāpi kupitā lokeśvaramidaṃ prabhum ॥19
na māṃ martyāya bhagavankasmaiciddātumarhasi ।
pradānaṃ moghametatte yāsyāmyeṣā rasātalam ॥20
viṣīdantīṃ tu tāṃ dṛṣṭvā kaśyapo bhagavānṛṣiḥ ।
prasādayāṃ babhūvātha tato bhūmiṃ viśāṃ pate ॥21
tataḥ prasannā pṛthivī tapasā tasya pāṇḍava ।
punarunmajjya salilādvedīrūpā sthitā babhau ॥22
saiṣā prakāśate rājanvedī saṃsthānalakṣaṇā ।
āruhyātra mahārāja vīryavānvai bhaviṣyasi ॥23
ahaṃ ca te svastyayanaṃ prayokṣye yathā tvamenāmadhirokṣyase'dya ।
spṛṣṭā hi martyena tataḥ samudrameṣā vedī praviśatyājamīḍha ॥24
agnirmitro yonirāpo'tha devyo viṣṇo retastvamamṛtasya nābhiḥ ।
evaṃ bruvanpāṇḍava satyavākyaṃ vedīmimāṃ tvaṃ tarasādhiroha ॥25

Ломаша сказал:
Место, откуда ты слышишь эти звуки, – за триста тысяч йоджан отсюда, о Юдхиштхира! Храни молчание, владыка народов! Вот виднеется, о царь Каунтея, прекрасный лес Самосущего, где совершал жертвоприношение мощнопламенный Вишвакарман. Во время того жертвоприношения Самосущий дал в дар великому духом Кашьяпе Землю вместе с горами и лесными краями. Едва только (Брахма) отдал Землю (Кашьяпе), о Каунтея, она погрузилась в печаль и гневно сказала могучему владыке миров: «Ты не должен, достойный, отдавать меня какому-то смертному. Этот дар твой бесплоден: я уйду в низший мир». Видя ее отчаяние, славный риши Кашьяпа постарался умилостивить Землю, о владыка народов! Тогда Земля, обрадованная его подвижничеством, снова, о Пандава, всплыла из-под воды и предстала в виде жертвенного алтаря. Вот сияет тот самый алтарь правильных очертаний, о царь! Поднявшись туда, ты, о великий царь, обретешь отвагу. А когда ты будешь восходить к нему сегодня, я направлю свои усилия на то, чтобы отвратить от тебя грехи чтением мантр, ибо, если смертный коснется этого алтаря, тот скроется в океане, о Аджамидха! «Ты – Агни, Митра, воды твои – лоно богини, семя Вишну, источник амриты»³⁰⁰, – повторяя, о Пандава, это истинное слово, спеши подняться к этому алтарю.

300 - «Ты – Агни, Митра, воды твои – лоно Богини, семя Вишну, источник амриты». – Это заклинание обращено, очевидно, к океану, воды которого угрожают поглотить осквернителя алтаря (см. предшествующую шлоку).

(26)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ kṛtasvastyayano mahātmā yudhiṣṭhiraḥ sāgaragāmagacchat ।
kṛtvā ca tacchāsanamasya sarvaṃ mahendramāsādya niśāmuvāsa ॥26

Вайшампаяна сказал:
Когда был совершен обряд отвращения грехов, Юдхиштхира, великий духом, отправился к (алтарю), уходящему в океан. Исполнив все, что повелел (мудрец), он достиг (горы) Махендра³⁰¹ и провел там ночь.

301 - Махендра – см. выше, примеч. 182.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто четырнадцатая глава.

ГЛАВА 115

(1-4)

vaiśampāyana uvāca ।
sa tatra tāmuṣitvaikāṃ rajanīṃ pṛthivīpatiḥ ।
tāpasānāṃ paraṃ cakre satkāraṃ bhrātṛbhiḥ saha ॥1
lomaśaścāsya tānsarvānācakhyau tatra tāpasān ।
bhṛgūnaṅgirasaścaiva vāsiṣṭhānatha kāśyapān ॥2
tānsametya sa rājarṣirabhivādya kṛtāñjaliḥ ।
rāmasyānucaraṃ vīramapṛcchadakṛtavraṇam ॥3
kadā nu rāmo bhagavāṃstāpasāndarśayiṣyati ।
tenaivāhaṃ prasaṅgena draṣṭumicchāmi bhārgavam ॥4

Вайшампаяна сказал:
Владыка земли, проведя там ночь вместе с братьями, выказал затем глубочайшее почтение подвижникам. Ломаша назвал ему всех тех, кто предавался там покаянию: потомков Бхригу, Ангираса, Васиштхи и Кашьяпы. Тот царь-мудрец, встретившись с ними, приветствовал их, сложив ладони, и спросил доблестного Акритаврану, соратника Рамы: «Когда же славный Рама явит себя подвижникам?³⁰² Я хотел бы, когда это случится, увидеться с Бхаргавой».

302 - «Когда же славный Рама явит себя подвижникам?» – Речь идет о живущем на Махендре бессмертном Раме Джамадагнье (см. примеч. 182).

(5-6)

akṛtavraṇa uvāca ।
āyānevāsi vidito rāmasya viditātmanaḥ ।
prītistvayi ca rāmasya kṣipraṃ tvāṃ darśayiṣyati ॥5
caturdaśīmaṣṭamīṃ ca rāmaṃ paśyanti tāpasāḥ ।
asyāṃ rātryāṃ vyatītāyāṃ bhavitrī ca caturdaśī ॥6

Акритаврана сказал:
Раме, постигшему Атман, известно о твоем приходе. Рама благосклонен к тебе, и вскоре он предстанет перед тобой. Подвижники видят Раму на восьмой и четырнадцатый день лунного месяца. Когда пройдет эта ночь, наступит как раз четырнадцатый день.

(7-8)

yudhiṣṭhira uvāca ।
bhavānanugato vīraṃ jāmadagnyaṃ mahābalam ।
pratyakṣadarśī sarvasya pūrvavṛttasya karmaṇaḥ ॥7
sa bhavānkathayatvetadyathā rāmeṇa nirjitāḥ ।
āhave kṣatriyāḥ sarve kathaṃ kena ca hetunā ॥8

Юдхиштхира сказал:
Ты – верный соратник доблестного и могучего сына Джамадагни. Ты видел воочию все, что он совершил когда-то, и потому поведай, как Рама поверг в бою всех кшатриев. Как (это было) и по какой причине?

(9-13)

akṛtavraṇa uvāca ।
kanyakubje mahānāsītpārthivaḥ sumahābalaḥ ।
gādhīti viśruto loke vanavāsaṃ jagāma saḥ ॥9
vane tu tasya vasataḥ kanyā jajñe'psaraḥsamā ।
ṛcīko bhārgavastāṃ ca varayāmāsa bhārata ॥10
tamuvāca tato rājā brāhmaṇaṃ saṃśitavratam ।
ucitaṃ naḥ kule kiñcitpūrvairyatsampravartitam ॥11
ekataḥśyāmakarṇānāṃ pāṇḍurāṇāṃ tarasvinām ।
sahasraṃ vājināṃ śulkamiti viddhi dvijottama ॥12
na cāpi bhagavānvācyo dīyatāmiti bhārgava ।
deyā me duhitā ceyaṃ tvadvidhāya mahātmane ॥13

Акритаврана сказал:
Был в Каньякубдже великий и необычайно могущественный царь, в мире он был известен под именем Гадхи. Отправился он на жительство в лес. Когда он жил в лесу, родилась у него дочь, подобная апсаре, и Ричика Бхаргава выбрал ее себе в жены, о бхарата! Тогда царь сказал тому брахману, твердому в обете: «В нашем роду существует один обычай, идет он от предков: (брать) за невесту как выкуп тысячу резвых белых скакунов и чтобы одно ухо у каждого было черным, – знай об этом, о лучший из дваждырожденных! К тебе же, о Бхаргава, не полагается обращаться: „Подавай (выкуп)!“ Такому, как ты, великому духом, я должен просто отдать свою дочь».

(14)

ṛcīka uvāca ।
ekataḥśyāmakarṇānāṃ pāṇḍurāṇāṃ tarasvinām ।
dāsyāmyaśvasahasraṃ te mama bhāryā sutāstu te ॥14

Ричика сказал:
Я дам тебе тысячу резвых белых коней, причем одно ухо у каждого будет черным, и да будет моею супругою твоя дочь!

(15-22)

akṛtavraṇa uvāca ।
sa tatheti pratijñāya rājanvaruṇamabravīt ।
ekataḥśyāmakarṇānāṃ pāṇḍurāṇāṃ tarasvinām ।
sahasraṃ vājināmekaṃ śulkārthaṃ me pradīyatām ॥15
tasmai prādātsahasraṃ vai vājināṃ varuṇastadā ।
tadaśvatīrthaṃ vikhyātamutthitā yatra te hayāḥ ॥16
gaṅgāyāṃ kanyakubje vai dadau satyavatīṃ tadā ।
tato gādhiḥ sutāṃ tasmai janyāścāsansurāstadā ।
labdhvā hayasahasraṃ tu tāṃśca dṛṣṭvā divaukasaḥ ॥17
dharmeṇa labdhvā tāṃ bhāryāmṛcīko dvijasattamaḥ ।
yathākāmaṃ yathājoṣaṃ tayā reme sumadhyayā ॥18
taṃ vivāhe kṛte rājansabhāryamavalokakaḥ ।
ājagāma bhṛguśreṣṭhaḥ putraṃ dṛṣṭvā nananda ca ॥19
bhāryāpatī tamāsīnaṃ guruṃ suragaṇārcitam ।
arcitvā paryupāsīnau prāñjalī tasthatustadā ॥20
tataḥ snuṣāṃ sa bhagavānprahṛṣṭo bhṛgurabravīt ।
varaṃ vṛṇīṣva subhage dātā hyasmi tavepsitam ॥21
sā vai prasādayāmāsa taṃ guruṃ putrakāraṇāt ।
ātmanaścaiva mātuśca prasādaṃ ca cakāra saḥ ॥22

Акритаврана сказал:
Пообещав, что так (будет), о царь, он обратился к Варуне: «Соблаговоли мне пожаловать для выкупа за невесту тысячу резвых белых коней и чтобы одно ухо у каждого из них было черным». И Варуна дал ему тысячу скакунов³⁰³. Вот почему то место, где появились (из воды) кони, называется Тиртхой коня. В Каньякубдже на Ганге выдал тогда за него Гадхи свою дочь Сатьявати, сторону жениха представляли боги. (Гадхи) получил тысячу коней и увидал небожителей. Обретя согласно дхарме такую супругу, Ричика, лучший из дваждырожденных, от души наслаждался с нею, стройной, сколько хотел. Когда брак совершился, о царь, лучший из рода Бхригу пришел повидать сына вместе с его супругой и, увидев их, возрадовался. Муж и жена усадили наставника, почитаемого сонмом богов, оказали ему почести, а сами остались стоять, смиренно сложив ладони, готовые исполнить его волю. Тогда достойный Бхригу, довольный, сказал своей невестке: «Выбирай себе, славная, дар. Я дам тебе то, что ты пожелаешь». Она попросила наставника явить милость – (даровать) сына ей и ее матери³⁰⁴, и он явил такую милость.

303 - И Варуна дал ему тысячу скакунов. – Как и многим другим народам, индийцам присуще было мифологическое представление о чудесных «водяных конях» [183, с. 716; 176, с. 30 – 31]. Дарение богом вод Варуной Ричике «водяных коней» упомянуто также в Мбх 5.117.5 – 6 (см. [64, с. 235], где вместо «в Тиртхе коней» ошибочно: «в…конном ряду»).

304 - …явить милость – (даровать) сына ей и ее матери… – Ср. далее в тексте, главы 281, шл. 35 – 45, где Савитри просит бога Яму даровать сыновей сначала ее матери и только потом – себе.

(23-30)

bhṛguruvāca ।
ṛtau tvaṃ caiva mātā ca snāte puṃsavanāya vai ।
āliṅgetāṃ pṛthagvṛkṣau sāśvatthaṃ tvamudumbaram ॥23
āliṅgane tu te rājaṃścakratuḥ sma viparyayam ।
kadācidbhṛgurāgacchattaṃ ca veda viparyayam ॥24
athovāca mahātejā bhṛguḥ satyavatīṃ snuṣām ।
brāhmaṇaḥ kṣatravṛttirvai tava putro bhaviṣyati ॥25
kṣatriyo brāhmaṇācāro mātustava suto mahān ।
bhaviṣyati mahāvīryaḥ sādhūnāṃ mārgamāsthitaḥ ॥26
tataḥ prasādayāmāsa śvaśuraṃ sā punaḥ punaḥ ।
na me putro bhavedīdṛkkāmaṃ pautro bhavediti ॥27
evamastviti sā tena pāṇḍava pratinanditā ।
jamadagniṃ tataḥ putraṃ sā jajñe kāla āgate ।
tejasā varcasā caiva yuktaṃ bhārgavanandanam ॥28
sa vardhamānastejasvī vedasyādhyayanena vai ।
bahūnṛṣīnmahātejāḥ pāṇḍaveyātyavartata ॥29
taṃ tu kṛtsno dhanurvedaḥ pratyabhādbharatarṣabha ।
caturvidhāni cāstrāṇi bhāskaropamavarcasam ॥30

Бхригу сказал:
«Во время, благоприятное для зачатия, ты и твоя мать, чтобы родить сыновей, обнимите, совершив омовение, каждая по отдельности дерево: она – ашваттху, ты – удумбару»³⁰⁵. Но они, о царь, перепутали деревья, которые им следовало обнять. Однажды явился Бхригу и узнал об ошибке. И сказал мощнопламенный Бхригу своей невестке Сатьявати: «Твой сын будет брахманом, но станет вести себя как кшатрий³⁰⁶, а сын твоей матери, великий, доблестный кшатрий, по образу жизни будет брахманом, ступив на стезю праведников». Она принялась умолять своего свекра: «Соблаговоли сделать так, чтоб таким был не сын мой, а внук». «Да будет так», – смилостивился тот, о Пандава! Когда подошло время, она родила сына Джамадагни, радость Бхаргавов, наделенного духовным пламенем и блеском. Могучий (юноша) рос и, постигая Веды, в великой духовной мощи своей превзошел, о сын Панду, многих из риши. Ему, сиянием подобному солнцу, открылись, о бык-бхарата, целиком Дханурведа, а также оружие четырех видов³⁰⁷.

305 - …обнимите… она – ашваттху, ты – удумбару… – Представление о магическом влиянии деревьев на деторождение проявляется в индийском фольклоре не только древности [161, т. 1, с. 91; 177, т. 1, с. 127, т. 4, с. 294 – 295; 338, с. 186 – 187; 47, с. 25], но и нового времени [201, с. 31, 331 – 332]. Деревья ашваттха и удумбара в данном случае мифологически соотнесены с различными варнами: Сатьявати, супруга брахмана Ричики, обняв удумбару, должна родить идеального брахмана, мать же ее, супруга царя, обняв ашваттху – идеального кшатрия (подробнее об этом сюжете см. [280, с. 158 – 159]; о соотношении между различными деревьями и варнами см. [45, с. 81 – 82]). В сходном сюжете о рождении Вишвамитры (как и в некоторых вариантах самого комментируемого сюжета, напр. в ВП [102, с. 130]) варны соотносятся не с деревьями, а с различными ритуальными кушаньями, которые съедают (разумеется, перепутав их) жена брахмана и ее мать – жена кшатрия (Мбх 13.4).

306 - Твой сын будет брахманом, но станет вести себя как кшатрий… – Поскольку женщины перепутали деревья: жена брахмана обняла «кшатрийское дерево» – ашваттху, а жена кшатрия – удумбару, то у них должны родиться сыновья со смешанными качествами обеих варн (см. предыдущее примечание).

307 - …оружие четырех видов. – Т. е. метательное (mukta), ручное («неметаемое», amukta), двойного употребления (muktāmukta) и метаемое с помощью специального устройства (напр., лука, пращи, катапульты и пр. – yantramukta) [243, т. 3, с. 214].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятнадцатая глава.

ГЛАВА 116

(1-9)

akṛtavraṇa uvāca ।
sa vedādhyayane yukto jamadagnirmahātapāḥ ।
tapastepe tato devānniyamādvaśamānayat ॥1
sa prasenajitaṃ rājannadhigamya narādhipam ।
reṇukāṃ varayāmāsa sa ca tasmai dadau nṛpaḥ ॥2
reṇukāṃ tvatha samprāpya bhāryāṃ bhārgavanandanaḥ ।
āśramasthastayā sārdhaṃ tapastepe'nukūlayā ॥3
tasyāḥ kumārāścatvāro jajñire rāmapañcamāḥ ।
sarveṣāmajaghanyastu rāma āsījjaghanyajaḥ ॥4
phalāhāreṣu sarveṣu gateṣvatha suteṣu vai ।
reṇukā snātumagamatkadācinniyatavratā ॥5
sā tu citrarathaṃ nāma mārttikāvatakaṃ nṛpam ।
dadarśa reṇukā rājannāgacchantī yadṛcchayā ॥6
krīḍantaṃ salile dṛṣṭvā sabhāryaṃ padmamālinam ।
ṛddhimantaṃ tatastasya spṛhayāmāsa reṇukā ॥7
vyabhicārāttu sā tasmātklinnāmbhasi vicetanā ।
praviveśāśramaṃ trastā tāṃ vai bhartānvabudhyata ॥8
sa tāṃ dṛṣṭvā cyutāṃ dhairyādbrāhmyā lakṣmyā vivarjitām ।
dhikśabdena mahātejā garhayāmāsa vīryavān ॥9

Акритаврана сказал:
Джамадагни, великий подвижник, посвятив себя чтению Вед, предался подвижничеству и покорил богов самообузданием. Он посетил, о царь, владыку людей Прасенаджита, выбрал себе в жены Ренуку, и царь отдал ему (свою дочь). Сын Бхаргавы, получив в супруги Ренуку, зажил вместе с достойной (женою) в обители, углубившись в подвижничество. Родились у нее четыре сына, и пятый – Рама. Рама был самым младшим, но не уступал всем (остальным братьям). Однажды, когда все сыновья отправились набрать плодов, Ренука, которая строго блюла обеты, пошла совершить омовение. На пути своем, о царь, Ренука случайно увидела царя Мартикаваты по имени Читраратха. Статный, с гирляндой из лотосов, он забавлялся в воде со своею супругой, и Ренуку, едва она взглянула на него, охватило томление. Не помня себя от такого греха, она окунулась в воду и в смятении вернулась в обитель. Супруг тотчас же понял, что с ней. Увидев, что стойкость ей изменила, что лишилась она брахманской красоты, мощнопламенный, доблестный (Джамадагни) осыпал ее бранью.

(10-18)

tato jyeṣṭho jāmadagnyo rumaṇvānnāma nāmataḥ ।
ājagāma suṣeṇaśca vasurviśvāvasustathā ॥10
tānānupūrvyādbhagavānvadhe māturacodayat ।
na ca te jātasammohāḥ kiñcidūcurvicetasaḥ ॥11
tataḥ śaśāpa tānkopātte śaptāścetanāṃ jahuḥ ।
mṛgapakṣisadharmāṇaḥ kṣipramāsañjaḍopamāḥ ॥12
tato rāmo'bhyagātpaścādāśramaṃ paravīrahā ।
tamuvāca mahāmanyurjamadagnirmahātapāḥ ॥13
jahīmāṃ mātaraṃ pāpāṃ mā ca putra vyathāṃ kṛthāḥ ।
tata ādāya paraśuṃ rāmo mātuḥ śiro'harat ॥14
tatastasya mahārāja jamadagnermahātmanaḥ ।
kopo agacchatsahasā prasannaścābravīdidam ॥15
mamedaṃ vacanāttāta kṛtaṃ te karma duṣkaram ।
vṛṇīṣva kāmāndharmajña yāvato vāñchase hṛdā ॥16
sa vavre māturutthānamasmṛtiṃ ca vadhasya vai ।
pāpena tena cāsparśaṃ bhrātṝṇāṃ prakṛtiṃ tathā ॥17
apratidvandvatāṃ yuddhe dīrghamāyuśca bhārata ।
dadau ca sarvānkāmāṃstāñjamadagnirmahātapāḥ ॥18

Тут вернулись старший сын Джамадагни по имени Румаван, а также Сушена, Васу и Вишвавасу. Каждому, одному за другим, достойный (Джамадагни) предложил покарать смертью свою мать, но они, потрясенные, смятенно молчали. И тогда он их в ярости проклял. Едва прозвучало проклятие, они утратили разум и тотчас же стали как слабоумные, одной дхармы со зверьем и птицами. Вслед за тем вернулся в обитель Рама, губитель героев-недругов, и Джамадагни, могучий подвижник, в великом гневе воззвал к нему: «Убей свою грешную мать, о сын мой, и не терзайся (раскаянием)!» Тогда, взяв топор, Рама отсек матери голову. Тут гнев Джамадагни, великого духом, внезапно прошел, о великий царь, и он удовлетворенно сказал: «По моему повелению, сын мой, ты совершил невозможное. Выбирай что пожелаешь, о знающий дхарму, то, к чему ты стремишься душой!» И (сын) попросил его вернуть к жизни мать и еще о том, чтобы не помнить об этом убийстве, быть непричастным к такому греху, а также о том, чтобы братья его стали такими, как были, чтобы ему быть неодолимым в бою и чтобы век его был долог, о бхарата! Могучий подвижник Джамадагни исполнил все его желания.

(19-29)

kadācittu tathaivāsya viniṣkrāntāḥ sutāḥ prabho ।
athānūpapatirvīraḥ kārtavīryo'bhyavartata ॥19
tamāśramapadaṃ prāptamṛṣerbhāryā samarcayat ।
sa yuddhamadasammatto nābhyanandattathārcanam ॥20
pramathya cāśramāttasmāddhomadhenvāstadā balāt ।
jahāra vatsaṃ krośantyā babhañja ca mahādrumān ॥21
āgatāya ca rāmāya tadācaṣṭa pitā svayam ।
gāṃ ca rorūyatīṃ dṛṣṭvā kopo rāmaṃ samāviśat ॥22
sa manyuvaśamāpannaḥ kārtavīryamupādravat ।
tasyātha yudhi vikramya bhārgavaḥ paravīrahā ॥23
ciccheda niśitairbhallairbāhūnparighasannibhān ।
sahasrasammitānrājanpragṛhya ruciraṃ dhanuḥ ॥24
arjunasyātha dāyādā rāmeṇa kṛtamanyavaḥ ।
āśramasthaṃ vinā rāmaṃ jamadagnimupādravan ॥25
te taṃ jaghnurmahāvīryamayudhyantaṃ tapasvinam ।
asakṛdrāma rāmeti vikrośantamanāthavat ॥26
kārtavīryasya putrāstu jamadagniṃ yudhiṣṭhira ।
ghātayitvā śarairjagmuryathāgatamarindamāḥ ॥27
apakrānteṣu caiteṣu jamadagnau tathāgate ।
samitpāṇirupāgacchadāśramaṃ bhṛgunandanaḥ ॥28
sa dṛṣṭvā pitaraṃ vīrastathā mṛtyuvaśaṃ gatam ।
anarhantaṃ tathābhūtaṃ vilalāpa suduḥkhitaḥ ॥29

Как-то однажды его сыновья, о могучий, ушли, и тут объявился доблестный Картавирья, владыка Анупы. Супруга риши почтительно встретила его, вошедшего в обитель, но тот, яростно опьяненный боем, не ответил приветствием на ее почести. Оттолкнув ее, он силой увел из обители теленка священной коровы, которая громко мычала, и повалил большие деревья. Когда Рама вернулся, отец сам поведал ему об этом. Гнев овладел Рамой, когда он увидел, как плачет корова. Охваченный яростью, он погнался за Картавирьей. Бхаргава, губитель героев-недругов, вступил с ним в бой и, воздев сверкающий лук, острыми стрелами срезал, о царь, его руки. А было их у него тысяча, и были подобны они брусьям, которыми запирают ворота. Родичи Арджуны в ярости от содеянного Рамой напали на Джамадагни, когда тот оставался без Рамы в обители. Великий отвагой, он не вступил с ними в бой, погруженный в подвижничество, только крикнул беспомощно несколько раз: «О Рама! Рама!» – и они расправились с ним. Сыновья Картавирьи убили стрелами Джамадагни, о Юдхиштхира, и, отомстив (таким образом) недругу, ушли восвояси. Когда они скрылись, оставив мертвого Джамадагни, в обитель вернулся (Рама), потомок Бхригу, с поленьями для жертвенного огня. Герой увидел, что отца настигла смерть, которой он не заслужил, и горько зарыдал.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестнадцатая глава.

ГЛАВА 117

(1-4)

rāma uvāca ।
mamāparādhāttaiḥ kṣudrairhatastvaṃ tāta bāliśaiḥ ।
kārtavīryasya dāyādairvane mṛga iveṣubhiḥ ॥1
dharmajñasya kathaṃ tāta vartamānasya satpathe ।
mṛtyurevaṃvidho yuktaḥ sarvabhūteṣvanāgasaḥ ॥2
kiṃ nu tairna kṛtaṃ pāpaṃ yairbhavāṃstapasi sthitaḥ ।
ayudhyamāno vṛddhaḥ sanhataḥ śaraśataiḥ śitaiḥ ॥3
kiṃ nu te tatra vakṣyanti saciveṣu suhṛtsu ca ।
ayudhyamānaṃ dharmajñamekaṃ hatvānapatrapāḥ ॥4

Рама сказал:
По моей вине ты, отец, убит этими жалкими юнцами, родичами Картавирьи, словно олень в лесу – стрелами. О отец мой! Почему настигла такая смерть того, кто знает дхарму, идет стезей добродетели и не виновен ни перед одним живым существом? И разве не грех совершили они, убив тебя, престарелого, сотней остро отточенных стрел, в то время как ты предавался подвижничеству и не вступил с ними в бой?! А ведь они еще будут бесстыдно хвалиться перед своими советниками и друзьями, что погубили знатока дхармы, когда тот был один и не мог вступить с ними в бой!

(5-10)

akṛtavraṇa uvāca ।
vilapyaivaṃ sa karuṇaṃ bahu nānāvidhaṃ nṛpa ।
pretakāryāṇi sarvāṇi pituścakre mahātapāḥ ॥5
dadāha pitaraṃ cāgnau rāmaḥ parapurañjayaḥ ।
pratijajñe vadhaṃ cāpi sarvakṣatrasya bhārata ॥6
saṅkruddho'tibalaḥ śūraḥ śastramādāya vīryavān ।
jaghnivānkārtavīryasya sutāneko'ntakopamaḥ ॥7
teṣāṃ cānugatā ye ca kṣatriyāḥ kṣatriyarṣabha ।
tāṃśca sarvānavāmṛdnādrāmaḥ praharatāṃ varaḥ ॥8
triḥsaptakṛtvaḥ pṛthivīṃ kṛtvā niḥkṣatriyāṃ prabhuḥ ।
samantapañcake pañca cakāra rudhirahradān ॥9
sa teṣu tarpayāmāsa pitṝnbhṛgukulodvahaḥ ।
sākṣāddadarśa carcīkaṃ sa ca rāmaṃ nyavārayat ॥10

Акритаврана сказал:
Долго на все лады оплакивал он свою утрату, о царь! Потом могучий подвижник совершил для отца все необходимые погребальные обряды. Рама, покоритель вражеских городов, предал (тело) отца огню и дал при этом обет – истребить всех кшатриев, бхарата! Отважный герой невиданной мощи в гневе взялся за оружие и один, словно Антака, уничтожил сыновей Картавирьи. Затем Рама, первый среди воинов, истребил всех кшатриев, их сторонников, о бык-кшатрий! Трижды по семь раз могучий (Рама) искоренял кшатриев на земле, пять озер наполнил он кровью в Самантапанчаке. Совершив там возлияние в честь своих праотцев, продолжатель рода Бхригу предстал перед самим Ричикой, и тот принудил Раму остановиться.

(11-15)

tato yajñena mahatā jāmadagnyaḥ pratāpavān ।
tarpayāmāsa devendramṛtvigbhyaśca mahīṃ dadau ॥11
vedīṃ cāpyadadaddhaimīṃ kaśyapāya mahātmane ।
daśavyāmāyatāṃ kṛtvā navotsedhāṃ viśāṃ pate ॥12
tāṃ kaśyapasyānumate brāhmaṇāḥ khaṇḍaśastadā ।
vyabhajaṃstena te rājanprakhyātāḥ khāṇḍavāyanāḥ ॥13
sa pradāya mahīṃ tasmai kaśyapāya mahātmane ।
asminmahendre śailendre vasatyamitavikramaḥ ॥14
evaṃ vairamabhūttasya kṣatriyairlokavāsibhiḥ ।
pṛthivī cāpi vijitā rāmeṇāmitatejasā ॥15

Затем великим жертвоприношением пламенный сын Джамадагни ублаготворил Индру богов и отдал землю жрецам. Он воздвиг, о владыка народов, золотой алтарь в десять вьяма шириной и девять высотой и передал его в дар великому духом Кашьяпе. С согласия Кашьяпы брахманы разделили его на части, и потому, о царь, зовутся они кхандаваяны³⁰⁸. Передав землю Кашьяпе, великому духом, беспредельно отважный (герой) поселился здесь, на Махендре, Индре среди гор. Так возникла вражда между ним и кшатриями, населявшими мир, и неизбывно могучий Рама покорил землю. Вайшампаяна сказал:

308 - С согласия Кашьяпы брахманы разделили его на части, и потому… зовутся они кхандаваяны. – Истребив всех кшатриев, брахман-воитель Рама Джамадагнья передал власть над землей жрецам в лице Кашьяпы (Мбх 12.49.56). Комментируемый отрывок свидетельствует, что это дарение символически оформилось в виде передачи Кашьяпе золотого алтаря. Разделив алтарь на части, брахманы вступили, таким образом, в совместное владение землей. Следовательно, «кхандаваяны» (этимологизируется как «взявшие по части») – связанный с данным мифом и малоупотребительный эпитет, относящийся ко всем членам брахманской варны. С. Серенсен, впрочем, видел в khāṇḍavāyanād имя, принадлежавшее определенному брахманскому роду [326 с. 406], а ван Бейтенен считал исходным для этого имени «географическое» значение (в связи с лесом Кхандава [271, с. 826]).

(16-18)

vaiśampāyana uvāca ।
tataścaturdaśīṃ rāmaḥ samayena mahāmanāḥ ।
darśayāmāsa tānviprāndharmarājaṃ ca sānujam ॥16
sa tamānarca rājendro bhrātṛbhiḥ sahitaḥ prabhuḥ ।
dvijānāṃ ca parāṃ pūjāṃ cakre nṛpatisattamaḥ ॥17
arcayitvā jāmadagnyaṃ pūjitastena cābhibhūḥ ।
mahendra uṣya tāṃ rātriṃ prayayau dakṣiṇāmukhaḥ ॥18

На четырнадцатый лунный день многомудрый Рама предстал в свой час перед теми брахманами, Царем справедливости и его младшими братьями. Могучий Индра царей, достойнейший из властвующих над людьми, вместе с братьями воздал ему почести и глубочайше почтил дваждырожденных. Выказав почтение сыну Джамадагни и приняв оказанные им почести, могущественный (Пандава) провел ту ночь на Махендре, а потом отправился дальше, обратившись лицом на юг.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто семнадцатая глава.

ГЛАВА 118

(1-7)

vaiśampāyana uvāca ।
gacchansa tīrthāni mahānubhāvaḥ puṇyāni ramyāṇi dadarśa rājā ।
sarvāṇi viprairupaśobhitāni kvacitkvacidbhārata sāgarasya ॥1
sa vṛttavāṃsteṣu kṛtābhiṣekaḥ sahānujaḥ pārthivaputrapautraḥ ।
samudragāṃ puṇyatamāṃ praśastāṃ jagāma pārikṣita pāṇḍuputraḥ ॥2
tatrāpi cāplutya mahānubhāvaḥ santarpayāmāsa pitṝnsurāṃśca ।
dvijātimukhyeṣu dhanaṃ visṛjya godāvariṃ sāgaragāmagacchat ॥3
tato vipāpmā draviḍeṣu rājansamudramāsādya ca lokapuṇyam ।
agastyatīrthaṃ ca pavitrapuṇyaṃ nārītīrthānyatha vīro dadarśa ॥4
tatrārjunasyāgryadhanurdharasya niśamya tatkarma parairasahyam ।
sampūjyamānaḥ paramarṣisaṅghaiḥ parāṃ mudaṃ pāṇḍusutaḥ sa lebhe ॥5
sa teṣu tīrtheṣvabhiṣiktagātraḥ kṛṣṇāsahāyaḥ sahito'nujaiśca ।
sampūjayanvikramamarjunasya reme mahīpālapatiḥ pṛthivyām ॥6
tataḥ sahasrāṇi gavāṃ pradāya tīrtheṣu teṣvambudharottamasya ।
hṛṣṭaḥ saha bhrātṛbhirarjunasya saṅkīrtayāmāsa gavāṃ pradānam ॥7

Вайшампаяна сказал:
На пути своем могучий царь видел прекрасные священные тиртхи. Повсюду у океана, там и тут, их украшали (своим пребыванием) брахманы, бхарата! Должным образом совершая в каждой из них окропление, сын Панду вместе с младшими братьями, царскими сыновьями и внуками достиг, о сын Парикшита, прославленной, благословенной реки³⁰⁹. Приняв и там омовение, могущественный (царь) почтил возлиянием воды богов и усопших предков и, одарив богатством главных из дваждырожденных, направился к Годавари, бегущей в океан. Затем, очистившись от прегрешений, герой приблизился, о царь, к океану, священному в мире, там, где (живут) дравиды, и увидал блаженную, пречистую тиртху Агастьи, а также Тиртхи женщин³¹⁰. Сын Панду услышал там о недоступном другим деянии Арджуны, первого среди лучников, и, почитаемый сонмами высочайших святых мудрецов, преисполнился могучего ликования. Окропив водой свое тело в тех тиртхах, тот царь над царями вместе с (супругой) Кришной и младшими братьями воздал почести мужеству Арджуны, вкусив радости в том краю. Затем, раздарив тысячи коров в тех тиртхах величайшего вместилища вод³¹¹, радостно вместе с братьями он восславил раздачу коров Арджуной³¹².

309 - …достиг… прославленной, благословенной реки. – Вероятно, имеется в виду одна из рек – «дочерей Махендры» [137, с. 52 – 53], скорее всего Ришигульма, Лангулини или Ваншадхара (наиболее значительные реки, стекающие с Махендры в океан).

310 - …там, где (живут) дравиды… увидал… тиртху Агастьи, а также Тиртхи женщин. – Как и в «Тиртхаятре Пуластьи», паломник здесь отустья Годавари (у Пуластьи – Кришны) переносится сразу, не останавливаясь ни в каких промежуточных пунктах, на крайний юг Индии. Это дает основание полагать, что крайний юг, р-н совр. Тамилнада, подвергся культурному влиянию индоариев ранее, нежели области, лежавшие севернее, на плоскогорье между Годавари (или Кришной) в Каверн. Под «страной дравидов» (драмидов) или «страной пандьев» Мбх определенно понимает именно современную страну тамилов. О «тиртхе Агастьи» см. примеч. 224 (и [308]), о «Тиртхах женщин» – примеч. 225 к данному сказанию.

311 - …в тех тиртхах величайшего вместилища вод… – Т. е. в «океанских тиртхах», расположенных на побережье (как, напр., совр. Каньякумари).

312 - …восславил раздачу коров Арджуной. – Посещая южные тиртхи, Пандавы постоянно обращаются воспоминаниями к отсутствующему Арджуне, который некогда, во время первого своего изгнания, совершал в этих тиртхах многие славные деяния, в частности обильные дарения брахманам (Мбх 1.208 – 209).

(8-16)

sa tāni tīrthāni ca sāgarasya puṇyāni cānyāni bahūni rājan ।
krameṇa gacchanparipūrṇakāmaḥ śūrpārakaṃ puṇyatamaṃ dadarśa ॥8
tatrodadheḥ kañcidatītya deśaṃ khyātaṃ pṛthivyāṃ vanamāsasāda ।
taptaṃ surairyatra tapaḥ purastādiṣṭaṃ tathā puṇyatamairnarendraiḥ ॥9
sa tatra tāmagryadhanurdharasya vedīṃ dadarśāyatapīnabāhuḥ ।
ṛcīkaputrasya tapasvisaṅghaiḥ samāvṛtāṃ puṇyakṛdarcanīyām ॥10
tato vasūnāṃ vasudhādhipaḥ sa marudgaṇānāṃ ca tathāśvinośca ।
vaivasvatādityadhaneśvarāṇāmindrasya viṣṇoḥ saviturvibhośca ॥11
bhagasya candrasya divākarasya paterapāṃ sādhyagaṇasya caiva ।
dhātuḥ pitṝṇāṃ ca tathā mahātmā rudrasya rājansagaṇasya caiva ॥12
sarasvatyāḥ siddhagaṇasya caiva pūṣṇaśca ye cāpyamarāstathānye ।
puṇyāni cāpyāyatanāni teṣāṃ dadarśa rājā sumanoharāṇi ॥13
teṣūpavāsānvividhānupoṣya dattvā ca ratnāni mahādhanāni ।
tīrtheṣu sarveṣu pariplutāṅgaḥ punaḥ sa śūrpārakamājagāma ॥14
sa tena tīrthena tu sāgarasya punaḥ prayātaḥ saha sodarīyaiḥ ।
dvijaiḥ pṛthivyāṃ prathitaṃ mahadbhistīrthaṃ prabhāsaṃ samupājagāma ॥15
tatrābhiṣiktaḥ pṛthulohitākṣaḥ sahānujairdevagaṇānpitṝṃśca ।
santarpayāmāsa tathaiva kṛṣṇā te cāpi viprāḥ saha lomaśena ॥16

Обходя постепенно, во исполнение своих желаний, те океанские тиртхи и многие другие святыни, он лицезрел, о царь, святейшую Шурпараку³¹³. Пройдя какое-то расстояние (по берегу) океана, он достиг славного на земле леса: там некогда предавались подвижничеству сами боги и совершали жертвенные обряды благословеннейшие Индры людей. (Герой) с мощными, длинными руками увидал там алтарь сына Ричики, первого среди лучников; толпы подвижников окружали этот (алтарь), которому должны поклоняться праведники. Затем, о царь, взору великого духом царя, владыки земли, открылись прекрасные священные алтари васу, сонмищ марутов и обоих Ашвинов, сына Вивасвана (Ямы), Адитьи и Владыки богатств, Индры, Вишну, могучего Савитара и Бхаги, Чандры, Творца дня, Владыки вод, множества садхьев, а также Дхатри, усопших предков, Рудры и его ганов, Сарасвати и сонма сиддхов, Пушана и других бессмертных, какие только существуют (на свете). Он соблюдал там различного рода посты, раздавал в дар драгоценные камни. Окропив свое тело водою во всех этих тиртхах, он снова пришел в Шурпараку. Той океанской тиртхой вместе с братьями он отправился дальше и достиг тиртхи Прабхасы³¹⁴, прославленной на земле великими дваждырожденными. Совершив там омовение, (герой) с огромными красноватыми глазами вместе с младшими братьями и Кришной, брахманами и Ломашей совершил жертвенное возлияние воды в честь сонма богов и усопших предков.

313 - …Шурпараку… – См. примеч. 164 к данному сказанию и [165]. От описания «Тиртх женщин» в Тамилнаде сказитель сразу переходит к описанию Шурпараки, отделенной от них огромным расстоянием (в «Тиртхаятре Пуластьи» маршрут делает несколько меньший скачок на север – до Гокарны, главы 83, шл. 19 – 25). Шурпарака упоминается как последний промежуточный пункт в легендарном описании переселения индоарийского племени синхалов (в 6 – 5 вв. до н. э.) из Северо-Западной Индии на Цейлон [273, с. 54; 13, с. 284 – 286]. Перечисление в данной главе Мбх (далее, шл. 9 – 14) многих сакральных объектов – «алтарей» ведийских богов и святых – в окрестностях Шурпараки свидетельствует об укорененности в этих краях ведийской культуры. Складывается впечатление, что в эпоху создания «Тиртхаятрапарвы» крайний юг Индии (совр. Тамилнад), р-н Шурпараки и, возможно, Гокарна представляли собой изолированные очаги арийского культурного влияния, связанные друг с другом морским или сухопутным прибрежным путем, но окруженные племенами, сохранявшими самобытную дравидийскую культуру.

314 - …той океанской тиртхой… отправился дальше… и достиг… Прабхасы… – Под «океанской тиртхой» понимается, видимо, побережье океана. От Шурпараки Пандавы движутся берегом на север, а затем, обогнув, вероятно, Камбейский залив, на запад, в Саураштру.

(17-23)

sa dvādaśāhaṃ jalavāyubhakṣaḥ kurvankṣapāhaḥsu tadābhiṣekam ।
samantato'gnīnupadīpayitvā tepe tapo dharmabhṛtāṃ variṣṭhaḥ ॥17
tamugramāsthāya tapaścarantaṃ śuśrāva rāmaśca janārdanaśca ।
tau sarvavṛṣṇipravarau sasainyau yudhiṣṭhiraṃ jagmaturājamīḍham ॥18
te vṛṣṇayaḥ pāṇḍusutānsamīkṣya bhūmau śayānānmaladigdhagātrān ।
anarhatīṃ draupadīṃ cāpi dṛṣṭvā suduḥkhitāścukruśurārtanādam ॥19
tataḥ sa rāmaṃ ca janārdanaṃ ca kārṣṇiṃ ca sāmbaṃ ca śineśca pautram ।
anyāṃśca vṛṣṇīnupagamya pūjāṃ cakre yathādharmamadīnasattvaḥ ॥20
te cāpi sarvānpratipūjya pārthāṃstaiḥ satkṛtāḥ pāṇḍusutaistathaiva ।
yudhiṣṭhiraṃ samparivārya rājannupāviśandevagaṇā yathendram ॥21
teṣāṃ sa sarvaṃ caritaṃ pareṣāṃ vane ca vāsaṃ paramapratītaḥ ।
astrārthamindrasya gataṃ ca pārthaṃ kṛṣṇe śaśaṃsāmararājaputram ॥22
śrutvā tu te tasya vacaḥ pratītāstāṃścāpi dṛṣṭvā sukṛśānatīva ।
netrodbhavaṃ sammumucurdaśārhā duḥkhārtijaṃ vāri mahānubhāvāḥ ॥23

Лучший из блюстителей дхармы, двенадцать дней питаясь только водой и воздухом, днем и ночью кропил он себя водою, возжигая повсюду огни, и предавался подвижничеству. Рама и Джанардана, первые среди всех вришниев, прослышали о том, что он предпринял столь суровое покаяние, и вместе со своею ратью явились к Юдхиштхире³¹⁵, потомку Аджамидхи. Вришнии застали сыновей Панду лежащими на земле, тела их были испачканы грязью, а когда они увидели безвинно страдающую Драупади, то пришли в глубокое уныние и не могли сдержать стона отчаяния. Но (Юдхиштхира), чья душа недоступна печали, приблизился к Раме, Джанардане, а также сыну Кришны³¹⁶, Самбе, внуку Шини³¹⁷ и другим вришнийцам и принял их с почестями, как велит дхарма. А те, гостеприимно встреченные сыновьями Панду, почтили всех Партхов в ответ и воссели, о царь, вокруг Юдхиштхиры, словно сонм богов вокруг Индры. Поведал тот Кришне обо всем, что содеяно их недругами, о жизни своей в лесу и с великой радостью (сообщил), что Партха, сын царя бессмертных³¹⁸, отправился за оружием к Индре. Могущественные дашархи хоть и были рады слышать такие его слова, но при виде жестокой худобы (Пандавов) пролили потоки слез из сострадания к их горю.

315 - …Рама и Джанардана… явились к Юдхиштхире… – Рама здесь – Баларама. Прибытие ядавов в Прабхасу для встречи с Пандавами объясняется близостью Прабхасы от столицы ядавов, Двараки. Ср. эпизод прибытия Кришны в Прабхасу для встречи с паломником Арджуной (Мбх 1.210.2 – 4).

316 - …сын Кришны… – Каршни; из всех сыновей Кришны так преимущественно именуется Прадьюмна [326, с. 397].

317 - Внук Шини – Сатьяки.

318 - …сын царя бессмертных… – Т. е. сын Индры, Арджуна.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восемнадцатая глава.

ГЛАВА 119

(1-2)

janamejaya uvāca ।
prabhāsatīrthaṃ samprāpya vṛṣṇayaḥ pāṇḍavāstathā ।
kimakurvankathāścaiṣāṃ kāstatrāsaṃstapodhana ॥1
te hi sarve mahātmānaḥ sarvaśāstraviśāradāḥ ।
vṛṣṇayaḥ pāṇḍavāścaiva suhṛdaśca parasparam ॥2

Джанамеджая сказал:
Что делали и какие вели беседы, о богатый подвигами, вришнии и Пандавы, встретившись в тиртхе Прабхасе? Ведь все они, и вришнии, и Пандавы, велики духом, искушены во всех шастрах и сердечно привязаны друг к другу.

(3-12)

vaiśampāyana uvāca ।
prabhāsatīrthaṃ samprāpya puṇyaṃ tīrthaṃ mahodadheḥ ।
vṛṣṇayaḥ pāṇḍavānvīrānparivāryopatasthire ॥3
tato gokṣīrakundendumṛṇālarajataprabhaḥ ।
vanamālī halī rāmo babhāṣe puṣkarekṣaṇam ॥4
na kṛṣṇa dharmaścarito bhavāya jantoradharmaśca parābhavāya ।
yudhiṣṭhiro yatra jaṭī mahātmā vanāśrayaḥ kliśyati cīravāsāḥ ॥5
duryodhanaścāpi mahīṃ praśāsti na cāsya bhūmirvivaraṃ dadāti ।
dharmādadharmaścarito garīyānitīva manyeta naro'lpabuddhiḥ ॥6
duryodhane cāpi vivardhamāne yudhiṣṭhire cāsukha āttarājye ।
kiṃ nvadya kartavyamiti prajābhiḥ śaṅkā mithaḥ sañjanitā narāṇām ॥7
ayaṃ hi dharmaprabhavo narendro dharme rataḥ satyadhṛtiḥ pradātā ।
caleddhi rājyācca sukhācca pārtho dharmādapetaśca kathaṃ vivardhet ॥8
kathaṃ nu bhīṣmaśca kṛpaśca vipro droṇaśca rājā ca kulasya vṛddhaḥ ।
pravrājya pārthānsukhamāpnuvanti dhikpāpabuddhīnbharatapradhānān ॥9
kiṃ nāma vakṣyatyavanipradhānaḥ pitṝnsamāgamya paratra pāpaḥ ।
putreṣu samyakcaritaṃ mayeti putrānapāpānavaropya rājyāt ॥10
nāsau dhiyā sampratipaśyati sma kiṃ nāma kṛtvāhamacakṣurevam ।
jātaḥ pṛthivyāmiti pārthiveṣu pravrājya kaunteyamathāpi rājyāt ॥11
nūnaṃ samṛddhānpitṛlokabhūmau cāmīkarābhānkṣitijānpraphullān ।
vicitravīryasya sutaḥ saputraḥ kṛtvā nṛśaṃsaṃ bata paśyati sma ॥12

Вайшампаяна сказал:
Вришнии, прибыв в благословенную океанскую тиртху Прабхасу, расположились вокруг отважных Пандавов. И тут Рама, в венке из лесных цветов³¹⁹, (цветом кожи) подобный коровьему молоку или цветку жасмина, луне, подводному стеблю лотоса³²⁰ или серебру, Тот, чье оружие – плуг³²¹, обратил свою речь к лотосоокому (брату): « (Не вижу я), о Кришна, чтоб (соблюдение) дхармы вело человека к успеху, а попрание ее к гибели: в то время как Юдхиштхира, великий духом, терпит лишения, найдя пристанище в лесу, собрав волосы (как отшельник) и облачившись в мочальное одеяние, Дурьодхана правит землей, и земля под ним не разверзается. Человека, обделенного умом, это могло бы даже навести на мысль, что поруганием дхармы можно достичь большего, нежели верностью ей. Когда процветает такой, как Дурьодхана, а у Юдхиштхиры, несчастного, отнято царство, люди объяты тайным сомнением: как должны поступать подданные? Партха, сын Дхармы, Индра людей, верный дхарме, стойкий в истине, щедрый, (будь он на месте Дурьодханы), отринул бы царство и благополучие – разве стал бы он наслаждаться жизнью ценой нарушения дхармы? Как могут пребывать в довольстве Бхишма, брахман Крипа, Дрона и Дхритараштра, старший царь рода, когда (они) изгнали Партхов! Позор грешным помыслами старейшинам бхаратов! Уж не скажет ли нечестивый владыка земли, когда явится в мир иной к праотцам: „Я должным образом относился к моим сыновьям“³²², когда сам же изгнал их, безвинных, из царства?! Он все еще не постиг разумом, что же такое он совершил, что оказался воистину слепцом на земле³²³, а все оттого, что при царях изгнал из царства Каунтею! О, уж теперь, после такого злодеяния, сын Вичитравирьи вместе со своими сыновьями считай, что увидел пышные, цветущие, сверкающие золотом деревья на земле мира праотцев³²⁴.

319 - ..в венке из лесных цветов… – Vanamālin здесь эпитет Баларамы, хотя чаще относится к Вишну-Кришне.

320 - …(цветом кожи) подобный… подводному стеблю лотоса… – О строении лотоса см., напр., [176, с. 58]. По контексту ясно, что цвет подводного стебля (ризоиды, mṛṇāla) – белый.

321 - Тот, чье оружие – плуг… – Баларама.

322 - …не скажет ли… «Я должным образом относился к моим сыновьям»… – Дхритараштра считался приемным отцом своих племянников, сыновей Панду; обычай требовал при этом, чтобы он был совершенно беспристрастен, относился к приемным и родным сыновьям одинаково [61. с. 516].

323 - …оказался воистину слепцом на земле… – Здесь традиционноепротивопоставление «духовного видения» Дхритараштры его физической слепоте (см. примеч. 41 к «Сказанию о жизни в лесах») риторически снимается.

324 - …считай, что увидел пышные… сверкающие золотом деревья на земле мира праотцев. – Популярное в эпосе поверье, что человек, стоящий на пороге смерти, видит золотые деревья мира мертвых (см., напр., Мбх 6.94.12, Рам. 3.45.33; [157, с. 147]), восходит к древнейшим, возможно общеиндоевропейским, представлениям о связи золота с загробным миром (ср. подобные представления, в частности о деревьях с золотыми плодами в мире мертвых, у славян [10, с. 59; 83, с. 263 – 264; 109, с. 60 – 64]). Представление о «деревьях пыток» в аду с золотыми цветами, железными колючками и листьями-мечами, терзающими грешников, является результатом позднейшего, послеэпического развития [232, с. 111].

(13-17)

vyūḍhottarāṃsānpṛthulohitākṣānnemānsma pṛcchansa śṛṇoti nūnam ।
prasthāpayadyatsa vanaṃ hyaśaṅko yudhiṣṭhiraṃ sānujamāttaśastram ॥13
yo'yaṃ pareṣāṃ pṛtanāṃ samṛddhāṃ nirāyudho dīrghabhujo nihanyāt ।
śrutvaiva śabdaṃ hi vṛkodarasya muñcanti sainyāni śakṛtsamūtram ॥14
sa kṣutpipāsādhvakṛśastarasvī sametya nānāyudhabāṇapāṇiḥ ।
vane smaranvāsamimaṃ sughoraṃ śeṣaṃ na kuryāditi niścitaṃ me ॥15
na hyasya vīryeṇa balena kaścitsamaḥ pṛthivyāṃ bhavitā nareṣu ।
śītoṣṇavātātapakarśitāṅgo na śeṣamājāvasuhṛtsu kuryāt ॥16
prācyāṃ nṛpānekarathena jitvā vṛkodaraḥ sānucarānraṇeṣu ।
svastyāgamadyo'tirathastarasvī so'yaṃ vane kliśyati cīravāsāḥ ॥17

Разве не у них, (своих сыновей), широкоплечих, с красноватыми большими глазами, он спрашивал (совета) и получил его, когда без колебаний отправил в лес Юдхиштхиру и младших его братьев, взявших с собой оружие? Стремительный Врикодара, чьи руки длинны, и без оружия способен сокрушить богато оснащенную рать неприятеля: при одном только звуке (его голоса) войска (врага) роняют испражнения. Сейчас в переходах он изнурен голодом и жаждой, но когда встретится (в битве с недругами) и в руках его будут стрелы и разное оружие, то он, помня эту суровейшую жизнь в лесу, не пощадит никого, мне это ясно. Среди людей на земле не найдется такого, кто был бы равен ему в отваге и мощи. Тело его измучено то холодом, то жарой, то ветром, то зноем, но в бою он не пощадит недругов. Быстрый Врикодара, могучий колесничный воин, который на одной лишь колеснице одолел в боях восточных царей³²⁵ с их соратниками, а сам вернулся невредимым, теперь, облачившись в мочальное одеяние, томится в лесу.

325 - …Врикодара… одолел… восточных царей… – В ходе «покорения мира» Пандавами (Мбх 2.26 – 27; [62, с. 59 – 61]).

(18-22)

yo dantakūre vyajayannṛdevānsamāgatāndākṣiṇātyānmahīpān ।
taṃ paśyatemaṃ sahadevamadya tapasvinaṃ tāpasaveṣarūpam ॥18
yaḥ pārthivānekarathena vīro diśaṃ pratīcīṃ prati yuddhaśauṇḍaḥ ।
so'yaṃ vane mūlaphalena jīvañjaṭī caratyadya malācitāṅgaḥ ॥19
satre samṛddhe'ti rathasya rājño vedītalādutpatitā sutā yā ।
seyaṃ vane vāsamimaṃ suduḥkhaṃ kathaṃ sahatyadya satī sukhārhā ॥20
trivargamukhyasya samīraṇasya deveśvarasyāpyatha vāśvinośca ।
eṣāṃ surāṇāṃ tanayāḥ kathaṃ nu vane carantyalpasukhāḥ sukhārhāḥ ॥21
jite hi dharmasya sute sabhārye sabhrātṛke sānucare niraste ।
duryodhane cāpi vivardhamāne kathaṃ na sīdatyavaniḥ saśailā ॥22

Посмотрите на Сахадеву: это он победил собравшихся в Дантакуре царей Юга³²⁶, богов среди людей, а теперь он погружен в покаяние – подвижник и платьем, и обликом. Герой (Накула), который на единственной колеснице рвался в бой против царей западной стороны³²⁷, сейчас нашел пристанище в лесу, поддерживая жизнь плодами и кореньями; волосы его собраны (как у отшельника), тело испачкано грязью. Как может терпеть эту тяжкую жизнь в лесу дочь царя, великого колесничного воина, что появилась на свет из-под алтаря во время пышной сатры, – она-то уж достойна (более) счастливой доли! Как могут жить в лесу обездоленные, заслуживающие счастья сыновья таких богов, как первый в триварге³²⁸, бог Ветра, сам властитель богов и оба Ашвина?! Как не разверзлась земля вместе с горами, когда сын Дхармы был побежден и изгнан вместе с супругою, братьями и сподвижниками, а Дурьодхана стал процветать?!»

326 - …он победил собравшихся в Дантакуре царей Юга… – См. Мбх 2.28; [62, с. 61 – 63], где, однако, в перечне покоренных Сахадевой южных царств нет упоминания о Дантакуре. В рукописях – варианты топонима: Дантакрура, Дантакута и Дантикута. Вероятно, Дантакура – искаженное название столицы Калинги Дантапура, «Град Зуба», связанное с тем, что здесь до IV в. н. э. хранилась важнейшая буддийская реликвия – зуб Будды [257, с. 159].

327 - …(Накула)… рвался в бой против царей западной стороны… – См. Мбх 2.29; [62, с. 64].

328 - ..первый в триварге… – Т. е. бог Дхарма как персонификация дхармы, главной из трех целей жизни (триварга).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девятнадцатая глава.

ГЛАВА 120

(1-9)

sātyakiruvāca ।
na rāma kālaḥ paridevanāya yaduttaraṃ tatra tadeva sarve ।
samācarāmo hyanatītakālaṃ yudhiṣṭhiro yadyapi nāha kiñcit ॥1
ye nāthavanto hi bhavanti loke te nātmanā karma samārabhante ।
teṣāṃ tu kāryeṣu bhavanti nāthāḥ śaibyādayo rāma yathā yayāteḥ ॥2
yeṣāṃ tathā rāma samārabhante kāryāṇi nāthāḥ svamatena loke ।
te nāthavantaḥ puruṣapravīrā nānāthavatkṛcchramavāpnuvanti ॥3
kasmādayaṃ rāmajanārdanau ca pradyumnasāmbau ca mayā sametau ।
vasatyaraṇye saha sodarīyaistrailokyanāthānadhigamya nāthān ॥4
niryātu sādhvadya daśārhasenā prabhūtanānāyudhacitravarmā ।
yamakṣayaṃ gacchatu dhārtarāṣṭraḥ sabāndhavo vṛṣṇibalābhibhūtaḥ ॥5
tvaṃ hyeva kopātpṛthivīmapīmāṃ saṃveṣṭayestiṣṭhatu śārṅgadhanvā ।
sa dhārtarāṣṭraṃ jahi sānubandhaṃ vṛtraṃ yathā devapatirmahendraḥ ॥6
bhrātā ca me yaśca sakhā guruśca janārdanasyātmasamaśca pārthaḥ ।
yadarthamabhyudyatamuttamaṃ tatkaroti karmāgryamapāraṇīyam ॥7
tasyāstravarṣāṇyahamuttamāstrairvihatya sarvāṇi raṇe'bhibhūya ।
kāyācchiraḥ sarpaviṣāgnikalpaiḥ śarottamairunmathitāsmi rāma ॥8
khaḍgena cāhaṃ niśitena saṅkhye kāyācchirastasya balātpramathya ।
tato'sya sarvānanugānhaniṣye duryodhanaṃ cāpi kurūṃśca sarvān ॥9

Сатьяки сказал:
Не время, о Рама, оплакивать (Пандавов). Давайте все вместе предпримем то, что важнее всего, пока не упущено время, хотя Юдхиштхира не сказал ни слова. О Рама, те, кто имеют защитников в мире, могут сами не браться за дело: за них сделают все, что нужно, их покровители, как, например, Шайбья и другие – для Яяти³²⁹. Те доблестнейшие из мужей, для которых, о Рама, в мире совершают, что нужно, их покровители по своему усмотрению, располагают (надежной) опорой; им не грозит беда, как тем, кто беззащитен. Зачем пребывать в лесу вместе с родными братьями тому, кто встретил своих защитников, опору трех миров – Раму и Джанардану, Прадьюмну и Самбу, а с ними – меня? Пусть в добрый час немедля выступит обильно и разнообразно вооруженная рать дашархов в сверкающих доспехах! Пусть сын Дхритараштры со своею родней, осиленный мощью вришниев, отправится в обиталище Ямы! Пусть остается на месте Владетель лука Шарнги: ты и один в гневе можешь объять всю землю! Так покори же сына Дхритараштры и его родичей, как Индра Великий, владыка богов, – Вритру! Партха, мой брат, друг и наставник, – само подобие Джанарданы. Во имя стоящей перед ним высокой цели пойдет он на величайший подвиг, непосильный (для другого). Своим прекрасным оружием я отобью все потоки оружия (Дурьодханы) и одолею его в сражении; превосходнейшими из стрел, (жгучими), словно огонь или змеиный яд, я снесу, о Рама, ему голову с плеч! Или же острым мечом в бою я с силой отсеку ему голову от тела, уничтожу затем всех его приспешников – (покараю) и Дурьодхану, и всех куру.

329 - …за них сделают все, что нужно, их покровители, как, например, Шайбья и другие – для Яяти. – Имеется в виду заступничество за Яяти, сброшенного с небес на землю, его внуков, отказавшихся в его пользу от собственных «небесных миров» (см. Мбх 1.83 – 88, где, однако, упомянутый персонаж назван не Шайбьей, «сыном» или «потомком Шиби», а «Шиби, сыном Ушинары»).

(10-15)

āttāyudhaṃ māmiha rauhiṇeya paśyantu bhaumā yudhi jātaharṣāḥ ।
nighnantamekaṃ kuruyodhamukhyānkāle mahākakṣamivāntakāgniḥ ॥10
pradyumnamuktānniśitānna śaktāḥ soḍhuṃ kṛpadroṇavikarṇakarṇāḥ ।
jānāmi vīryaṃ ca tavātmajasya kārṣṇirbhavatyeṣa yathā raṇasthaḥ ॥11
sāmbaḥ sasūtaṃ sarathaṃ bhujābhyāṃ duḥśāsanaṃ śāstu balātpramathya ।
na vidyate jāmbavatīsutasya raṇe'viṣahyaṃ hi raṇotkaṭasya ॥12
etena bālena hi śambarasya daityasya sainyaṃ sahasā praṇunnam ।
vṛttoruratyāyatapīnabāhuretena saṅkhye nihato'śvacakraḥ ।
ko nāma sāmbasya raṇe manuṣyo gatvāntaraṃ vai bhujayordhareta ॥13
yathā praviśyāntaramantakasya kāle manuṣyo na viniṣkrameta ।
tathā praviśyāntaramasya saṅkhye ko nāma jīvanpunarāvrajeta ॥14
droṇaṃ ca bhīṣmaṃ ca mahārathau tau sutairvṛtaṃ cāpyatha somadattam ।
sarvāṇi sainyāni ca vāsudevaḥ pradhakṣyate sāyakavahnijālaiḥ ॥15

Пусть возрадуются, взирая на меня в сражении, все земные твари, о сын Рохини, когда я, воздев оружие, в одиночку буду разить лучших из воинов куру, как огонь конца мира, когда наступает его черед, (пожирает) огромную кучу соломы. Крипа, Дрона, Карна и Викарна не в силах устоять против остро отточенных стрел, пущенных Прадьюмной. Мне также известна отвага и твоего сына – в бою он подобен сыну Кришны³³⁰. Пусть Самба силой своих рук сметет и повергнет Духшасану с его колесницею и возничим: в бою нет невозможного для сына Джамбавати, неистового в битве. Еще юным он вмиг разогнал войско дайтьи Шамбары; им же был повержен в битве круглобедрый Ашвачакра³³¹ с невероятно длинными, мощными руками. Кто же из людей, сойдясь в бою с Самбой, спасется от его рук? Подобно тому как человеку не скрыться и не уйти в назначенный срок от Антаки, кто сможет уцелеть и вернуться живым после битвы с Самбой? И Дрону, и Бхишму, этих могучих колесничных бойцов, а также Сомадатту, окруженного сыновьями, и все их полки спалит Васудева огненными потоками стрел.

330 - …известна отвага и твоего сына – в бою он подобен сыну Кришны. – Речь идет о Нишитхе, сыне Баларамы от Ревати [196, с. 146], одном из лучших вришнийских воинов (см. далее в этой главе, стих 18). Нишитха уподоблен здесь Прадьюмне (Каршни; см. примеч. 316).

331 - Еще юным он… разогнал войско дайтьи Шамбары; им же был повержен… круглобедрый Ашвачакра… – Уничтожение демона Шамбары с войском, согласно Хв, было «первым подвигом» не Самбы, сына Кришны и Джамбавати, а Прадьюмны, сына Кришны от Рукмини [196, с. 701 – 707]. Ашвачакра как персонаж более в Мбх не упоминается [326, с. 7].

(16-21)

kiṃ nāma lokeṣvaviṣahyamasti kṛṣṇasya sarveṣu sadaivateṣu ।
āttāyudhasyottamabāṇapāṇeścakrāyudhasyāpratimasya yuddhe ॥16
tato'niruddho'pyasicarmapāṇirmahīmimāṃ dhārtarāṣṭrairvisañjñaiḥ ।
hṛtottamāṅgairnihataiḥ karotu kīrṇāṃ kuśairvedimivādhvareṣu ॥17
gadolmukau bāhukabhānunīthāḥ śūraśca saṅkhye niśaṭhaḥ kumāraḥ ।
raṇotkaṭau sāraṇacārudeṣṇau kulocitaṃ viprathayantu karma ॥18
savṛṣṇibhojāndhakayodhamukhyā samāgatā kṣatriyaśūrasenā ।
hatvā raṇe tāndhṛtarāṣṭraputrāṁlloke yaśaḥ sphītamupākarotu ॥19
tato'bhimanyuḥ pṛthivīṃ praśāstu yāvadvrataṃ dharmabhṛtāṃ variṣṭhaḥ ।
yudhiṣṭhiraḥ pārayate mahātmā dyūte yathoktaṃ kurusattamena ॥20
asmatpramuktairviśikhairjitāristato mahīṃ bhokṣyati dharmarājaḥ ।
nirdhārtarāṣṭrāṃ hatasūtaputrāmetaddhi naḥ kṛtyatamaṃ yaśaśyam ॥21

Что во всех мирах, включая миры богов, не по силам Кришне, которому нет равных в битве, когда он возденет оружие и возьмет в руки отборные стрелы, вооружившись диском? Пусть Анируддха с мечом и щитом в руках усеет землю обезглавленными безжизненными (телами) павших от (его) рук сыновей Дхритараштры, как (усеивают) травою куша алтарь во время жертвоприношений. Пусть Гада, Улмука, Бахука, Бхану и Нитха, юный Нишатха, отважный в сражениях, Сарана и Чарудешна, яростные в бою, подымутся на подвиг, достойный их рода. Пусть объединенная рать героев-кшатриев вместе с лучшими вришнийскими воинами, (воителями) бходжами и андхаками, покарает в бою сыновей Дхритараштры и разнесет по свету свою славу. Пусть Абхиманью правит землей, пока великий духом Юдхиштхира, лучший из блюстителей дхармы, исполнит свой обет, данный им, лучшим из куру, во время игры. Когда враг будет повергнут выпущенными нами острыми (стрелами), Царь справедливости станет править землей, на которой не останется (ни одного) из сыновей Дхритараштры и будет убит Сын суты. Вот самая главная наша задача, и в том – наша слава.

(22-25)

vāsudeva uvāca ।
asaṃśayaṃ mādhava satyametadgṛhṇīma te vākyamadīnasattva ।
svābhyāṃ bhujābhyāmajitāṃ tu bhūmiṃ necchetkurūṇāmṛṣabhaḥ kathañcit ॥22
na hyeṣa kāmānna bhayānna lobhādyudhiṣṭhiro jātu jahyātsvadharmam ।
bhīmārjunau cātirathau yamau vā tathaiva kṛṣṇā drupadātmajeyam ॥23
ubhau hi yuddhe'pratimau pṛthivyāṃ vṛkodaraścaiva dhanañjayaśca ।
kasmānna kṛtsnāṃ pṛthivīṃ praśāsenmādrīsutābhyāṃ ca puraskṛto'yam ॥24
yadā tu pāñcālapatirmahātmā sakekayaścedipatirvayaṃ ca ।
yotsyāma vikramya parāṃstadā vai suyodhanastyakṣyati jīvalokam ॥25

Васудева сказал:
Без сомнения, Мадхава³³², это правильно. Мы согласны с твоими словами, не павший духом! Но тот бык среди куру ни за что не пожелает (править) землей, если она не будет покорена его собственными руками. Ни под влиянием страсти, ни в страхе, ни из вожделения не отступит Юдхиштхира от своей дхармы, точно так же как Бхима и Арджуна, мощные колесничные воины, и близнецы, и дочь Друпады, Кришна. И Врикодара, и Завоеватель богатств – оба не имеют себе равных в бою на (всей) земле. Так почему же (царю) не править землей, опираясь к тому же на обоих сынов Мадри? Когда мы с властителем панчалов, великим духом, а также с правителем Чеди вместе с кекаями нападем на недругов и вступим с ними в бой, Суйодхана покинет мир живых.

332 - Мадхава – здесь: Сатьяки.

(26-28)

yudhiṣṭhira uvāca ।
naitaccitraṃ mādhava yadbravīṣi satyaṃ tu me rakṣyatamaṃ na rājyam ।
kṛṣṇastu māṃ veda yathāvadekaḥ kṛṣṇaṃ ca vedāhamatho yathāvat ॥26
yadaiva kālaṃ puruṣapravīro vetsyatyayaṃ mādhava vikramasya ।
tadā raṇe tvaṃ ca śinipravīra suyodhanaṃ jeṣyasi keśavaśca ॥27
pratiprayāntvadya daśārhavīrā dṛḍho'smi nāthairnaralokanāthaiḥ ।
dharme'pramādaṃ kurutāprameyā draṣṭāsmi bhūyaḥ sukhinaḥ sametān ॥28

Юдхиштхира сказал:
Нет ничего странного, Мадхава, в том, что ты говоришь, однако истиной я дорожу пуще царства. Кришна один понимает меня, как должно, и я тоже знаю Кришну по-настоящему. Когда отважнейший среди мужей, о Мадхава, сочтет, что время подвига (настало), тогда ты, герой из рода Шини, вместе с Кешавой одолеешь Суйодхану в битве. А теперь пусть герои-дашархи благоволят возвратиться (домой). Я стоек благодаря своим защитникам, покровителям мира людей. Не допускайте пренебрежения дхармой, не знающие себе подобных! Я снова увижусь с вами, когда вы счастливо соединитесь все вместе.

(29-30)

vaiśampāyana uvāca ।
te'nyonyamāmantrya tathābhivādya vṛddhānparisvajya śiśūṃśca sarvān ।
yadupravīrāḥ svagṛhāṇi jagmū rājāpi tīrthānyanusañcacāra ॥29
visṛjya kṛṣṇaṃ tvatha dharmarājo vidarbharājopacitāṃ sutīrthām ।
sutena somena vimiśritodāṃ tataḥ payoṣṇīṃ prati sa hyuvāsa ॥30

Вайшампаяна сказал:
Они распрощались друг с другом, выказывая почтение старшим и обнимая младших. Отважнейшие из (рода) Яду отправились по домам, а царь продолжил свое паломничество по тиртхам. Расставшись с Кришной, Царь справедливости поселился у (реки) Пайошни, воды которой смешались с выжатым соком сомы, в славной тиртхе, воздвигнутой царем видарбхов³³³.

333 - …у (реки) Пайошни… в славной тиртхе, воздвигнутой царем видарбхов… – О Пайошни см. примеч. 192 к данному сказанию; река протекала по территории царства видарбхов. О каком их царе идет речь, неясно; единственно популярным в эпосе именем видарбхийского царя является имя Бхимы, отца Дамаянти.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцатая глава.

ГЛАВА 121

(1-14)

lomaśa uvāca ।
nṛgeṇa yajamānena someneha purandaraḥ ।
tarpitaḥ śrūyate rājansa tṛpto madamabhyagāt ॥1
iha devaiḥ sahendrairhi prajāpatibhireva ca ।
iṣṭaṃ bahuvidhairyajñairmahadbhirbhūridakṣiṇaiḥ ॥2
āmūrtarayasaśceha rājā vajradharaṃ prabhum ।
tarpayāmāsa somena hayamedheṣu saptasu ॥3
tasya saptasu yajñeṣu sarvamāsīddhiraṇmayam ।
vānaspatyaṃ ca bhaumaṃ ca yaddravyaṃ niyataṃ makhe ॥4
teṣveva cāsya yajñeṣu prayogāḥ sapta viśrutāḥ ।
saptaikaikasya yūpasya caṣālāścopari sthitāḥ ॥5
tasya sma yūpānyajñeṣu bhrājamānānhiraṇmayān ।
svayamutthāpayāmāsurdevāḥ sendrā yudhiṣṭhira ॥6
teṣu tasya makhāgryeṣu gayasya pṛthivīpateḥ ।
amādyadindraḥ somena dakṣiṇābhirdvijātayaḥ ॥7
sikatā vā yathā loke yathā vā divi tārakāḥ ।
yathā vā varṣato dhārā asaṅkhyeyāśca kenacit ॥8
tathaiva tadasaṅkhyeyaṃ dhanaṃ yatpradadau gayaḥ ।
sadasyebhyo mahārāja teṣu yajñeṣu saptasu ॥9
bhavetsaṅkhyeyametadvai yadetatparikīrtitam ।
na sā śakyā tu saṅkhyātuṃ dakṣiṇā dakṣiṇāvataḥ ॥10
hiraṇmayībhirgobhiśca kṛtābhirviśvakarmaṇā ।
brāhmaṇāṃstarpayāmāsa nānādigbhyaḥ samāgatān ॥11
alpāvaśeṣā pṛthivī caityairāsīnmahātmanaḥ ।
gayasya yajamānasya tatra tatra viśāṃ pate ॥12
sa lokānprāptavānaindrānkarmaṇā tena bhārata ।
salokatāṃ tasya gacchetpayoṣṇyāṃ ya upaspṛśet ॥13
tasmāttvamatra rājendra bhrātṛbhiḥ sahito'nagha ।
upaspṛśya mahīpāla dhūtapāpmā bhaviṣyasi ॥14

Ломаша сказал:
Рассказывают, о царь, что Нрига совершил здесь жертвоприношение и сомой ублажил Сокрушителя твердынь, так что тот, ублаготворенный, захмелел³³⁴. Здесь боги вместе с Индрой и Владыками живущих совершали разнообразные великие жертвоприношения с обильными дарами. Здесь же царь Амуртараяса в течение семи жертвоприношений коня ублажал сомой могучего Держателя ваджры. Во время этих семи жертвоприношений каждый жертвенный предмет, который делается обычно из лесного дерева или глины, был из золота. В тех его жертвоприношениях, говорят, (использовалось) семь (разных) способов; на вершине каждого жертвенного столба помещалось по семь колец. Сами боги вместе с Индрой, Юдхиштхира, установили для его жертвоприношений блистающие золотом жертвенные столбы. Во время самых главных жертвоприношений Гаи, того властителя земли, Индра был ублаготворен сомой, а дваждырожденные – поднесенными дарами. Подобно тому как неисчислимы песчинки в мире, звезды на небесах или капли дождя, так же неисчислимы, великий царь, те богатства, которыми одарил Гая жрецов-помощников во время тех семи жертвоприношений. И если то, что перечислено, все же можно было бы подсчитать, все равно невозможно счесть дары брахманам от одарившего их. Он ублажил брахманов, собравшихся с разных концов света, золотыми (изображениями) коров, созданными Вишвакарманом. Совсем мало земли, о владыка народов, осталось не занятой чайтьями великого духом Гаи, там и тут вершившего жертвоприношения. Тем своим деянием он достиг миров Индры, о бхарата! Тот, кто совершит омовение в Пайошни, попадет в те же края, что и он. Потому, о безупречный владыка земли, Индра царей, и ты вместе с братьями прими здесь омовение и будешь очищен от прегрешений.

334 - …сомой ублажил Сокрушителя твердынь, так что тот… захмелел. – Склонность к неумеренному употреблению дурманящего жертвенного напитка – сомы – постоянно характеризует Индру в РВ (см., напр., [89, с. 113, 123-124]).

(15-17)

vaiśampāyana uvāca ।
sa payoṣṇyāṃ naraśreṣṭhaḥ snātvā vai bhrātṛbhiḥ saha ।
vaiḍūryaparvataṃ caiva narmadāṃ ca mahānadīm ।
samājagāma tejasvī bhrātṛbhiḥ sahito'naghaḥ ॥15
tato'sya sarvāṇyācakhyau lomaśo bhagavānṛṣiḥ ।
tīrthāni ramaṇīyāni tatra tatra viśāṃ pate ॥16
yathāyogaṃ yathāprīti prayayau bhrātṛbhiḥ saha ।
dadamāno'sakṛdvittaṃ brāhmaṇebhyaḥ sahasraśaḥ ॥17

Вайшампаяна сказал:
Тот лучший из мужей, могучий пылом и безупречный, вместе с братьями совершил омовение в Пайошни и направился, сопровождаемый братьями, к горе Вайдурья³³⁵, к великой реке Нармада. Славный святой мудрец Ломаша рассказывал ему обо всех прекрасных тиртхах, там и тут (встречавшихся на пути), о владыка народов! Как уже повелось, вместе с братьями он посещал (те места), какие желал, всякий раз одаривая при этом имуществом тысячи брахманов.

335 - Вайдурья – см. выше, примеч. 228.

(18-21)

lomaśa uvāca ।
devānāmeti kaunteya tathā rājñāṃ salokatām ।
vaiḍūryaparvataṃ dṛṣṭvā narmadāmavatīrya ca ॥18
sandhireṣa naraśreṣṭha tretāyā dvāparasya ca ।
etamāsādya kaunteya sarvapāpaiḥ pramucyate ॥19
eṣa śaryātiyajñasya deśastāta prakāśate ।
sākṣādyatrāpibatsomamaśvibhyāṃ saha kauśikaḥ ॥20
cukopa bhārgavaścāpi mahendrasya mahātapāḥ ।
saṃstambhayāmāsa ca taṃ vāsavaṃ cyavanaḥ prabhuḥ ।
sukanyāṃ cāpi bhāryāṃ sa rājaputrīmivāptavān ॥21

Ломаша сказал:
О Каунтея, тот, кто увидит гору Вайдурья и погрузится в воды Нармады, попадет (после смерти) в один мир с богами и царями. Теперь, о лучший из мужей, Трета (юга) переходит в Двапару. Когда наступает это (время), очищаются от всех прегрешений. Вот, о сын мой, виднеется место жертвоприношений (царя) Шарьяти. Сам Каушика вместе с Ашвинами испил здесь сомы. Великий тапасом, могучий Бхаргава Чьявана разгневался на Великого Индру; он заставил Васаву застыть в неподвижности и получил себе в жены царскую дочь Суканью³³⁶.

336 - …Чьявана… заставил Васаву застыть в неподвижности и получил… в жены… Суканью – Обитель риши Чьяваны и по другим источникам локализуется в горах Сатпура (Вайдурья), близ берегов Пайошни. Нижеследующая легенда о Чьяване, принадлежащая к «бхаргавскому» циклу, недавно подверглась подробному анализу в [204, с. 45 – 57; 208].

(22-23)

yudhiṣṭhira uvāca ।
kathaṃ viṣṭambhitastena bhagavānpākaśāsanaḥ ।
kimarthaṃ bhārgavaścāpi kopaṃ cakre mahātapāḥ ॥22
nāsatyau ca kathaṃ brahmankṛtavānsomapīthinau ।
etatsarvaṃ yathāvṛttamākhyātu bhagavānmama ॥23

Юдхиштхира сказал:
Каким образом он обрек славного Губителя Паки на неподвижность и из-за чего разгневался могучий подвижник Бхаргава? Как, о брахман, сделал он Насатьев причастными к доле сомы? Поведай мне, о достойный, все, как было на самом деле.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать первая глава.

ГЛАВА 122

(1-9)

lomaśa uvāca ।
bhṛgormaharṣeḥ putro'bhūccyavano nāma bhārgavaḥ ।
samīpe sarasaḥ so'sya tapastepe mahādyutiḥ ॥1
sthāṇubhūto mahātejā vīrasthānena pāṇḍava ।
atiṣṭhatsubahūnkālānekadeśe viśāṃ pate ॥2
sa valmīko'bhavadṛṣirlatābhirabhisaṃvṛtaḥ ।
kālena mahatā rājansamākīrṇaḥ pipīlikaiḥ ॥3
tathā sa saṃvṛto dhīmānmṛtpiṇḍa iva sarvaśaḥ ।
tapyati sma tapo rājanvalmīkena samāvṛtaḥ ॥4
atha dīrghasya kālasya śaryātirnāma pārthivaḥ ।
ājagāma saro ramyaṃ vihartumidamuttamam ॥5
tasya strīṇāṃ sahasrāṇi catvāryāsanparigrahaḥ ।
ekaiva ca sutā śubhrā sukanyā nāma bhārata ॥6
sā sakhībhiḥ parivṛtā sarvābharaṇabhūṣitā ।
caṅkramyamāṇā valmīkaṃ bhārgavasya samāsadat ॥7
sā caiva sudatī tatra paśyamānā manoramān ।
vanaspatīnvicinvantī vijahāra sakhīvṛtā ॥8
rūpeṇa vayasā caiva madanena madena ca ।
babhañja vanavṛkṣāṇāṃ śākhāḥ paramapuṣpitāḥ ॥9

Ломаша сказал:
У великого святого мудреца Бхригу был лучезарный сын по имени Чьявана Бхаргава; он предавался подвижничеству близ того озера. Застыв, словно столб, в положении вира, могучепламенный (подвижник) долго стоял на одном месте, о Пандава, владыка народов! (Прошло) столь много времени, что тот святой мудрец превратился, о царь, в увитый лианами муравейник, кишевший муравьями. Погребенный (под муравьиной кучей), мудрый (Чьявана) стал совершенно подобен земляному холму, но и скрытый муравейником, о царь, он продолжал свое покаяние. (Минуло) еще немало времени, когда к тому прекрасному святому озеру явился развлечься царь по имени Шарьяти. Его сопровождали четыре тысячи женщин, и среди них – единственная дочь его, о бхарата, прекрасная Суканья. Окруженная подругами, во всем блеске своего убранства, во время прогулки набрела она на муравейник Бхаргавы. (Обнажая в улыбке) красивые зубы, прохаживалась она в кругу подруг, задумчиво любуясь прелестными деревьями. Возбужденная красотой своей и юностью, хмельная от радости, она срывала пышно цветущие ветки лесных деревьев.

(10-19)

tāṃ sakhīrahitāmekāmekavastrāmalaṅkṛtām ।
dadarśa bhārgavo dhīmāṃścarantīmiva vidyutam ॥10
tāṃ paśyamāno vijane sa reme paramadyutiḥ ।
kṣāmakaṇṭhaśca brahmarṣistapobalasamanvitaḥ ।
tāmābabhāṣe kalyāṇīṃ sā cāsya na śṛṇoti vai ॥11
tataḥ sukanyā valmīke dṛṣṭvā bhārgavacakṣuṣī ।
kautūhalātkaṇṭakena buddhimohabalātkṛtā ॥12
kiṃ nu khalvidamityuktvā nirbibhedāsya locane ।
akrudhyatsa tayā viddhe netre paramamanyumān ।
tataḥ śaryātisainyasya śakṛnmūtraṃ samāvṛṇot ॥13
tato ruddhe śakṛnmūtre sainyamānāhaduḥkhitam ।
tathāgatamabhiprekṣya paryapṛcchatsa pārthivaḥ ॥14
taponityasya vṛddhasya roṣaṇasya viśeṣataḥ ।
kenāpakṛtamadyeha bhārgavasya mahātmanaḥ ।
jñātaṃ vā yadi vājñātaṃ tadṛtaṃ brūta māciram ॥15
tamūcuḥ sainikāḥ sarve na vidmo'pakṛtaṃ vayam ।
sarvopāyairyathākāmaṃ bhavāṃstadadhigacchatu ॥16
tataḥ sa pṛthivīpālaḥ sāmnā cogreṇa ca svayam ।
paryapṛcchatsuhṛdvargaṃ pratyajānanna caiva te ॥17
ānāhārtaṃ tato dṛṣṭvā tatsainyamasukhārditam ।
pitaraṃ duḥkhitaṃ cāpi sukanyedamathābravīt ॥18
mayāṭantyeha valmīke dṛṣṭaṃ sattvamabhijvalat ।
khadyotavadabhijñātaṃ tanmayā viddhamantikāt ॥19

Мудрый Бхаргава увидел ее одну, без подруг, в единственном одеянии, но с украшениями – точно мелькающую молнию. Глядя на нее в полном безлюдье, (отшельник), великий блеском, почувствовал желание. Мудрец-брахман, мощный подвижничеством, ослабшим голосом обратил к красавице свой призыв, но она его не услышала. Но вот Суканья заметила в муравейнике глаза Бхаргавы и, с любопытством воскликнув: «Что это там?», в ослеплении разума ткнула ему в глаза колючей веткой. Неистово гневливого (Чьявану) охватила ярость, когда она уколола его в глаза, и тогда он лишил все войско Шарьяти возможности справлять естественные нужды. Воины претерпевали муки, сдерживая позывы, не в силах избавиться от мочи и испражнений. Царь увидел, что происходит, и спросил: «Кто из вас причинил зло великому духом старцу, необычайно гневливому Бхаргаве, постоянно погруженному в подвижничество? Известно это или же неизвестно – скажите мне правду немедленно». Воины все, как один, отвечали ему: «Мы не знаем, (кто) причинил (ему) зло. Попытайся хоть ты любыми средствами, какими пожелаешь, узнать об этом». Тогда царь самолично, прибегая к угрозам и лести, стал расспрашивать своих приближенных, но и они ничего не смогли сообщить ему. И тут, заметив, что войско измучено напастью, страдает от невозможности справить нужду, Суканья сказала своему опечаленному отцу: «Я прогуливалась и увидела: в муравейнике что-то поблескивает. Я подумала, то светлячок, и ткнула близ него».

(20-27)

etacchrutvā tu śaryātirvalmīkaṃ tūrṇamādravat ।
tatrāpaśyattapovṛddhaṃ vayovṛddhaṃ ca bhārgavam ॥20
ayācadatha sainyārthaṃ prāñjaliḥ pṛthivīpatiḥ ।
ajñānādbālayā yatte kṛtaṃ tatkṣantumarhasi ॥21
tato'bravīnmahīpālaṃ cyavano bhārgavastadā ।
rūpaudāryasamāyuktāṃ lobhamohabalātkṛtām ॥22
tāmeva pratigṛhyāhaṃ rājanduhitaraṃ tava ।
kṣamiṣyāmi mahīpāla satyametadbravīmi te ॥23
ṛṣervacanamājñāya śaryātiravicārayan ।
dadau duhitaraṃ tasmai cyavanāya mahātmane ॥24
pratigṛhya ca tāṃ kanyāṃ cyavanaḥ prasasāda ha ।
prāptaprasādo rājā sa sasainyaḥ punarāvrajat ॥25
sukanyāpi patiṃ labdhvā tapasvinamaninditā ।
nityaṃ paryacaratprītyā tapasā niyamena ca ॥26
agnīnāmatithīnāṃ ca śuśrūṣuranasūyikā ।
samārādhayata kṣipraṃ cyavanaṃ sā śubhānanā ॥27

Услышав такое, Шарьяти бросился к муравейнику и увидел там древнего возрастом Бхаргаву, состарившегося в покаянии. Сложив смиренно ладони, царь стал просить за свое войско: «Девушка поступила так по неведению. Ты должен простить ее». Чьявана Бхаргава отвечал царю: «Если, о царь, я получу в супруги твою красивую, достойную дочь, поступившую так только из любопытства и в ослеплении разума, тогда я дарую (ей) свое прощение. Истинно, царь, говорю я тебе». Выслушав слова мудреца, Шарьяти не раздумывая отдал великому духом Чьяване свою дочь. Получив в жены ту деву, Чьявана был удовлетворен, а царь, снискав милость (мудреца), вместе с войском двинулся дальше. Безупречная Суканья, получив в супруги подвижника, стала постоянно с любовью за ним ухаживать, (соблюдая) подвижничество и обеты. Прекрасная ликом, приветливая, она ублажала гостей, (поддерживала) священные огни и быстро снискала расположение Чьяваны.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать вторая глава.

ГЛАВА 123

(1-9)

lomaśa uvāca ।
kasyacittvatha kālasya surāṇāmaśvinau nṛpa ।
kṛtābhiṣekāṃ vivṛtāṃ sukanyāṃ tāmapaśyatām ॥1
tāṃ dṛṣṭvā darśanīyāṅgīṃ devarājasutāmiva ।
ūcatuḥ samabhidrutya nāsatyāvaśvināvidam ॥2
kasya tvamasi vāmoru kiṃ vane vai karoṣi ca ।
icchāva bhadre jñātuṃ tvāṃ tattvamākhyāhi śobhane ॥3
tataḥ sukanyā saṃvītā tāvuvāca surottamau ।
śaryātitanayāṃ vittaṃ bhāryāṃ ca cyavanasya mām ॥4
athāśvinau prahasyaitāmabrūtāṃ punareva tu ।
kathaṃ tvamasi kalyāṇi pitrā dattā gatādhvane ॥5
bhrājase vanamadhye tvaṃ vidyutsaudāminī yathā ।
na deveṣvapi tulyāṃ hi tvayā paśyāva bhāmini ॥6
sarvābharaṇasampannā paramāmbaradhāriṇī ।
śobhethāstvanavadyāṅgi na tvevaṃ malapaṅkinī ॥7
kasmādevaṃvidhā bhūtvā jarājarjaritaṃ patim ।
tvamupāsse ha kalyāṇi kāmabhogabahiṣkṛtam ॥8
asamarthaṃ paritrāṇe poṣaṇe ca śucismite ।
sādhu cyavanamutsṛjya varayasvaikamāvayoḥ ।
patyarthaṃ devagarbhābhe mā vṛthā yauvanaṃ kṛthāḥ ॥9

Ломаша сказал:
И вот однажды Ашвины богов заметили, о царь, Суканью, которая была обнажена после только что совершенного омовения. Увидев ее, прекрасную телом, словно дочь царя богов, Ашвины-Насатьи поспешно приблизились (к ней) и сказали: «Чья ты, прекраснобедрая, что ты делаешь здесь в лесу? Мы желаем, достойная, знать о тебе. Скажи правду, прекрасная!» Суканья, прикрывшись одеждой, ответила тем прекраснейшим из богов: «Знайте – я дочь Шарьяти, супруга Чьяваны». И тогда Ашвины снова с улыбкой спросили ее: «Как же это, прекрасная, твой отец отдал тебя в жены тому, кто уже завершил свой (жизненный) путь? А ты и в лесу блистаешь, словно молния Саудамини. Даже среди богов мы не видим, красавица, равной тебе. Надев на себя всевозможные украшения, облачившись в лучшие из одежд, ты блистала бы, о безупречная телом, не так, как теперь, когда ты испачкана пылью и грязью. Зачем, оказавшись в таком положении, ты, красавица, ухаживаешь за немощным от старости мужем, не знающим радостей любви, не способным ни защищать, ни лелеять тебя, о светло улыбающаяся! Оставь с миром Чьявану и выбирай одного из нас. Не губи ради мужа своей юности, о подобная детищу богов!»

(10-19)

evamuktā sukanyā tu surau tāvidamabravīt ।
ratāhaṃ cyavane patyau maivaṃ mā paryaśaṅkithāḥ ॥10
tāvabrūtāṃ punastvenāmāvāṃ devabhiṣagvarau ।
yuvānaṃ rūpasampannaṃ kariṣyāvaḥ patiṃ tava ॥11
tatastasyāvayoścaiva patimekatamaṃ vṛṇu ।
etena samayenainamāmantraya varānane ॥12
sā tayorvacanādrājannupasaṅgamya bhārgavam ।
uvāca vākyaṃ yattābhyāmuktaṃ bhṛgusutaṃ prati ॥13
tacchrutvā cyavano bhāryāmuvāca kriyatāmiti ।
bhartrā sā samanujñātā kriyatāmityathābravīt ॥14
śrutvā tadaśvinau vākyaṃ tattasyāḥ kriyatāmiti ।
ūcatū rājaputrīṃ tāṃ patistava viśatvapaḥ ॥15
tato'mbhaścyavanaḥ śīghraṃ rūpārthī praviveśa ha ।
aśvināvapi tadrājansaraḥ praviśatāṃ prabho ॥16
tato muhūrtāduttīrṇāḥ sarve te sarasastataḥ ।
divyarūpadharāḥ sarve yuvāno mṛṣṭakuṇḍalāḥ ।
tulyarūpadharāścaiva manasaḥ prītivardhanāḥ ॥17
te'bruvansahitāḥ sarve vṛṇīṣvānyatamaṃ śubhe ।
asmākamīpsitaṃ bhadre patitve varavarṇini ।
yatra vāpyabhikāmāsi taṃ vṛṇīṣva suśobhane ॥18
sā samīkṣya tu tānsarvāṃstulyarūpadharānsthitān ।
niścitya manasā buddhyā devī vavre svakaṃ patim ॥19

На такие слова Суканья ответила обоим богам: «Я предана Чьяване, своему супругу, и не следует вам сомневаться во мне». А те снова сказали ей: «Мы – лучшие из врачевателей богов и сделаем твоего мужа юным и прекрасным. И тогда выбирай себе единственного супруга между нами двумя и им. Принимаешь это условие – тогда пригласи его, о прекрасноликая!» Следуя их повелению, она пришла, о царь, к Бхаргаве и передала сыну Бхригу сказанные ими слова. Выслушав это, Чьявана ответил жене: «Следует так и сделать». И она с согласия супруга сказала (небожителям): «Да будет сделано так». Ашвины, узнав о ее согласии, сказали той царской дочери: «Пусть твой супруг войдет в воду». Тогда Чьявана, желая (обрести) красоту, тотчас же вошел в воду, и Ашвины, о могучий царь, тоже вступили в то озеро. В тот же миг они вышли из озера – все (трое) удивительно прекрасные, юные, с сияющими серьгами, равные красотой, и (вид их) радовал душу. Все вместе они сказали: «Выбирай, о прекрасная, любого из нас, кого ты желаешь себе в супруги, достойная славная женщина! Кто тебе по душе, того ты и выбери, о прекраснейшая!» Глядя на всех (троих), что стояли пред нею, равно прекрасные, царевна, испросив совет у сердца и разума, избрала собственного супруга.

(20-23)

labdhvā tu cyavano bhāryāṃ vayorūpaṃ ca vāñchitam ।
hṛṣṭo'bravīnmahātejāstau nāsatyāvidaṃ vacaḥ ॥20
yathāhaṃ rūpasampanno vayasā ca samanvitaḥ ।
kṛto bhavadbhyāṃ vṛddhaḥ sanbhāryāṃ ca prāptavānimām ॥21
tasmādyuvāṃ kariṣyāmi prītyāhaṃ somapīthinau ।
miṣato devarājasya satyametadbravīmi vām ॥22
tacchrutvā hṛṣṭamanasau divaṃ tau pratijagmatuḥ ।
cyavano'pi sukanyā ca surāviva vijahratuḥ ॥23

Могучепламенный Чьявана, обретя вновь супругу и с нею желанные молодость и красоту, радостный, обратил свою речь к Насатьям: «Вы наделили меня, старика, красотою и молодостью, я получил такую супругу, и потому я с радостью сделаю так, чтобы вы оба были среди вкушающих сому перед лицом Царя богов. Истинно говорю я вам». Выслушав это, (Ашвины) с радостью в сердце удалились на небо, а Чьявана и Суканья зажили счастливо, словно боги.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать третья глава.

ГЛАВА 124

(1-8)

lomaśa uvāca ।
tataḥ śrutvā tu śaryātirvayaḥsthaṃ cyavanaṃ kṛtam ।
saṃhṛṣṭaḥ senayā sārdhamupāyādbhārgavāśramam ॥1
cyavanaṃ ca sukanyāṃ ca dṛṣṭvā devasutāviva ।
reme mahīpaḥ śaryātiḥ kṛtsnāṃ prāpya mahīmiva ॥2
ṛṣiṇā satkṛtastena sabhāryaḥ pṛthivīpatiḥ ।
upopaviṣṭaḥ kalyāṇīḥ kathāścakre mahāmanāḥ ॥3
athainaṃ bhārgavo rājannuvāca parisāntvayan ।
yājayiṣyāmi rājaṃstvāṃ saṃbhārānupakalpaya ॥4
tataḥ paramasaṃhṛṣṭaḥ śaryātiḥ pṛthivīpatiḥ ।
cyavanasya mahārāja tadvākyaṃ pratyapūjayat ॥5
praśaste'hani yajñīye sarvakāmasamṛddhimat ।
kārayāmāsa śaryātiryajñāyatanamuttamam ॥6
tatrainaṃ cyavano rājanyājayāmāsa bhārgavaḥ ।
adbhutāni ca tatrāsanyāni tāni nibodha me ॥7
agṛhṇāccyavanaḥ somamaśvinordevayostadā ।
tamindro vārayāmāsa gṛhyamāṇaṃ tayorgraham ॥8

Ломаша сказал:
Шарьяти, прослышав о том, что к Чьяване вернулась молодость, радостный, явился вместе с войском в обитель Бхаргавы. Увидев Чьявану и Суканью – те были словно дети богов, – возликовал царь Шарьяти, как будто получил во владение всю землю. Многомудрый царь со своею супругой, гостеприимно встреченный тем святым мудрецом, сел рядом с ним и предался праведной беседе. Бхаргава, о царь, ласково обратился к царю: «Я намерен совершить для тебя жертвоприношение, о царь! Повели сделать нужные приготовления». Тогда царь Шарьяти, преисполненный высшей радости, о великий царь, выказал почтение тем словам Чьяваны. В славный день, благоприятный для жертвоприношения, Шарьяти повелел подготовить наилучшее место для совершения жертвенного обряда, богатое всем, что ни пожелаешь. И там Чьявана Бхаргава приступил, о царь, к жертвоприношению. Услышь же о тех чудесах, которые там случились. Чьявана хотел было взять сому для обоих богов Ашвинов, но Индра воспрепятствовал ему, когда тот брал для них долю.

(9)

indra uvāca ।
ubhāvetau na somārhau nāsatyāviti me matiḥ ।
bhiṣajau devaputrāṇāṃ karmaṇā naivamarhataḥ ॥9

Индра сказал:
Оба Насатьи недостойны сомы – так я считаю. Они всего лишь врачеватели детей богов и по своему ремеслу этого не заслуживают.

(10-11)

cyavana uvāca ।
māvamaṃsthā mahātmānau rūpadraviṇavattarau ।
yau cakraturmāṃ maghavanvṛndārakamivājaram ॥10
ṛte tvāṃ vibudhāṃścānyānkathaṃ vai nārhataḥ savam ।
aśvināvapi devendra devau viddhi purandara ॥11

Чьявана сказал:
Не принижай великих духом, прекрасных и могущественных (Ашвинов), которые сделали меня, о Магхаван, юным, как бог. Почему же они недостойны (испить) сока сомы наряду с тобой и другими премудрыми? Знай, о Индра богов, Разрушитель (вражеских) твердынь, Ашвины – те же боги.

(12)

indra uvāca ।
cikitsakau karmakarau kāmarūpasamanvitau ।
loke carantau martyānāṃ kathaṃ somamihārhataḥ ॥12

Индра сказал:
Они – врачеватели, ремесленники. Меняя обличье по своему желанию, они бродят в мире среди смертных. Разве заслуживают они сомы?

(13-18)

lomaśa uvāca ।
etadeva yadā vākyamāmreḍayati vāsavaḥ ।
anādṛtya tataḥ śakraṃ grahaṃ jagrāha bhārgavaḥ ॥13
grahīṣyantaṃ tu taṃ somamaśvinoruttamaṃ tadā ।
samīkṣya balabhiddeva idaṃ vacanamabravīt ॥14
ābhyāmarthāya somaṃ tvaṃ grahīṣyasi yadi svayam ।
vajraṃ te prahariṣyāmi ghorarūpamanuttamam ॥15
evamuktaḥ smayannindramabhivīkṣya sa bhārgavaḥ ।
jagrāha vidhivatsomamaśvibhyāmuttamaṃ graham ॥16
tato'smai prāharadvajraṃ ghorarūpaṃ śacīpatiḥ ।
tasya praharato bāhuṃ stambhayāmāsa bhārgavaḥ ॥17
saṃstambhayitvā cyavano juhuve mantrato'nalam ।
kṛtyārthī sumahātejā devaṃ hiṃsitumudyataḥ ॥18

Ломаша сказал:
И когда Васава повторил те же слова, Бхаргава, пренебрегая волей Шакры, попытался было взять долю (сомы). Видя, что несравненный сома будет вот-вот передан Ашвинам, бог – Сокрушитель Балы произнес: «Если ты самовольно возьмешь для них сому, я метну в тебя грозную ваджру, которой нет равных». Вместо ответа на эти слова Бхаргава засмеялся Индре в лицо и взял установленным способом достойную долю сомы для Ашвинов. Тогда супруг Шачи хотел метнуть в него грозную ваджру, но, едва тот воздел руку, Бхаргава заставил его застыть в неподвижности. Оставив (Индру) остолбеневшим, Чьявана произнес заклинания и совершил жертвенное возлияние огню, стремясь сотворить волшебство. Великий в своей пламенной мощи, он вознамерился уничтожить того бога.

(19-24)

tataḥ kṛtyā samabhavadṛṣestasya tapobalāt ।
mado nāma mahāvīryo bṛhatkāyo mahāsuraḥ ।
śarīraṃ yasya nirdeṣṭumaśakyaṃ tu surāsuraiḥ ॥19
tasyāsyamabhavadghoraṃ tīkṣṇāgradaśanaṃ mahat ।
hanurekā sthitā tasya bhūmāvekā divaṃ gatā ॥20
catasra āyatā daṃṣṭrā yojanānāṃ śataṃ śatam ।
itare tvasya daśanā babhūvurdaśayojanāḥ ।
prākārasadṛśākārāḥ śūlāgrasamadarśanāḥ ॥21
bāhū parvatasaṅkāśāvāyatāvayutaṃ samau ।
netre raviśaśiprakhye vaktramantakasannibham ॥22
lelihañjihvayā vaktraṃ vidyuccapalalolayā ।
vyāttānano ghoradṛṣṭirgrasanniva jagadbalāt ॥23
sa bhakṣayiṣyansaṅkruddhaḥ śatakratumupādravat ।
mahatā ghorarūpeṇa lokāñśabdena nādayan ॥24

Силой подвижничества святого мудреца появился по волшебству могучий асура по имени Мада, великий мощью и огромный телом, величина которого была недоступна разуму ни богов, ни асуров. Пасть его была огромна и страшна, острые зубы (оскалены), одна челюсть упиралась в землю, другая же вздымалась в небо. Четыре клыка его были длиной в сотню йоджан каждый, другие зубы по десять йоджан. Формой они напоминали сторожевые башни и выглядели как наконечники копий. Руки его походили на горы, одинаковые, необъятной длины, глаза – на солнце и луну, а лик вызывал в памяти Антаку. Он облизывал зияющую пасть быстро мелькающим, славно молния, языком, и взгляд его был ужасен. Казалось, вот-вот он поглотит мир. В ярости налетел он на Совершителя ста жертвоприношений, намереваясь поглотить его, и огласил миры мощным, грозным ревом.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать четвертая глава.

ГЛАВА 125

(1-10)

lomaśa uvāca ।
taṃ dṛṣṭvā ghoravadanaṃ madaṃ devaḥ śatakratuḥ ।
āyāntaṃ bhakṣayiṣyantaṃ vyāttānanamivāntakam ॥1
bhayātsaṃstambhitabhujaḥ sṛkkiṇī lelihanmuhuḥ ।
tato'bravīddevarājaścyavanaṃ bhayapīḍitaḥ ॥2
somārhāvaśvināvetāvadya prabhṛti bhārgava ।
bhaviṣyataḥ satyametadvaco brahmanbravīmi te ॥3
na te mithyā samārambho bhavatveṣa paro vidhiḥ ।
jānāmi cāhaṃ viprarṣe na mithyā tvaṃ kariṣyasi ॥4
somārhāvaśvināvetau yathaivādya kṛtau tvayā ।
bhūya eva tu te vīryaṃ prakāśediti bhārgava ॥5
sukanyāyāḥ pituścāsya loke kīrtiḥ prathediti ।
ato mayaitadvihitaṃ tava vīryaprakāśanam ।
tasmātprasādaṃ kuru me bhavatvetadyathecchasi ॥6
evamuktasya śakreṇa cyavanasya mahātmanaḥ ।
sa manyurvyagamacchīghraṃ mumoca ca purandaram ॥7
madaṃ ca vyabhajadrājanpāne strīṣu ca vīryavān ।
akṣeṣu mṛgayāyāṃ ca pūrvasṛṣṭaṃ punaḥ punaḥ ॥8
tathā madaṃ viniṣkṣipya śakraṃ santarpya cendunā ।
aśvibhyāṃ sahitāndevānyājayitvā ca taṃ nṛpam ॥9
vikhyāpya vīryaṃ sarveṣu lokeṣu vadatāṃ varaḥ ।
sukanyayā sahāraṇye vijahārānuraktayā ॥10

Ломаша сказал:
Когда бог – Совершитель ста жертвоприношений увидел подобного Антаке грозноликого Маду, который приближался к нему с разверстой пастью, намереваясь поглотить его, руки его (совсем) сковал страх, и, судорожно облизывая уголки рта, объятый ужасом Царь богов обратился к Чьяване: «С этих пор будут Ашвины удостоены сомы, о Бхаргава! Истинна речь, о брахман, которую я обращаю к тебе. Не зря ты предпринял такую попытку: в этом высшая справедливость. Знаю я, о брахман-мудрец, не напрасно то, что ты совершишь. Заслуживают сомы Ашвины, если ты поступил так сейчас. Пусть это умножит славу твоей мощи, о Бхаргава! Я допустил такое, чтобы в мире разнеслась слава об отце Суканьи, а ты явил бы свою мощь. Поэтому будь ко мне милостив и пусть будет так, как ты хочешь». Когда Шакра сказал это, гнев могучего духом Чьяваны быстро прошел и он отпустил Разрушителя (вражеских) твердынь. А Маду, который и прежде не раз был созидаем, могучий (подвижник) вложил, о царь, по частям в вино, женщин, игральные кости и охоту³³⁷. Так (Чьявана) покончил с Мадой, ублажил сомой Шакру и совершил для царя (Шарьяти) жертвоприношение богам вместе с Ашвинами. Прославив свою мощь во всех мирах, лучший из тех, что владеют словом, счастливо зажил в лесу вместе с любимой Суканьей.

337 - …Маду, который и прежде не раз был созидаем… вложил… по частям в вино, женщин, игральные кости и охоту… – Таким образом, Мада, который прежде существовал и вызывался чародеями как конкретный демон, расчленен Чьяваной и принужден отныне вести претворенное существование в отрицательных бытовых явлениях. Слово mada означает «опьянение», «безумие».

(11-23)

tasyaitaddvijasaṅghuṣṭaṃ saro rājanprakāśate ।
atra tvaṃ saha sodaryaiḥ pitṝndevāṃśca tarpaya ॥11
etaddṛṣṭvā mahīpāla sikatākṣaṃ ca bhārata ।
saindhavāraṇyamāsādya kulyānāṃ kuru darśanam ।
puṣkareṣu mahārāja sarveṣu ca jalaṃ spṛśa ॥12
ārcīkaparvataścaiva nivāso vai manīṣiṇām ।
sadāphalaḥ sadāsroto marutāṃ sthānamuttamam ।
caityāścaite bahuśatāstridaśānāṃ yudhiṣṭhira ॥13
etaccandramasastīrthamṛṣayaḥ paryupāsate ।
vaikhānasāśca ṛṣayo vālakhilyāstathaiva ca ॥14
śṛṅgāṇi trīṇi puṇyāṇi trīṇi prasravaṇāni ca ।
sarvāṇyanuparikramya yathākāmamupaspṛśa ॥15
śantanuścātra kaunteya śunakaśca narādhipa ।
naranārāyaṇau cobhau sthānaṃ prāptāḥ sanātanam ॥16
iha nityaśayā devāḥ pitaraśca maharṣibhiḥ ।
ārcīkaparvate tepustānyajasva yudhiṣṭhira ॥17
iha te vai carūnprāśnannṛṣayaśca viśāṃ pate ।
yamunā cākṣayasrotāḥ kṛṣṇaśceha taporataḥ ॥18
yamau ca bhīmasenaśca kṛṣṇā cāmitrakarśana ।
sarve cātra gamiṣyāmaḥ sukṛśāḥ sutapasvinaḥ ॥19
etatprasravaṇaṃ puṇyamindrasya manujādhipa ।
yatra dhātā vidhātā ca varuṇaścordhvamāgatāḥ ॥20
iha te nyavasanrājankṣāntāḥ paramadharmiṇaḥ ।
maitrāṇāmṛjubuddhīnāmayaṃ girivaraḥ śubhaḥ ॥21
eṣā sā yamunā rājanrājarṣigaṇasevitā ।
nānāyajñacitā rājanpuṇyā pāpabhayāpahā ॥22
atra rājā maheṣvāso māndhātāyajata svayam ।
sahadevaśca kaunteya somako dadatāṃ varaḥ ॥23

(Пред тобою), о царь, сияет то самое озеро, оглашаемое криком птиц. Вместе с братьями соверши здесь возлияние воды в честь своих праотцев и богов. Полюбовавшись на это (озеро), а также на Сикатакшу, о бхарата, владыка земли, ступай в лес Сайндхава³³⁸, где ты увидишь малые реки. Соверши омовение во всех священных местах! Гора Арчика – поселение мудрецов, славное, всегда плодоносное пристанище марутов, где реки никогда не пересыхают. Это многие сотни святилищ Тридцати (богов), о Юдхиштхира! Эту тиртху Луны почитают отшельники-брахманы, святые мудрецы и валакхильи. (Там) три священные вершины и три потока. Приблизься к ним и, как пожелаешь, прими омовение в каждом. Шантану и Шунака, о Каунтея, владыка людей, а также Нара и Нараяна посещают этот извечный край. Здесь, на горе Арчике, боги и праотцы вместе с великими мудрецами постоянно подвергали себя подвижничеству, лежа (на земле). Соверши для них жертвоприношение, о Юдхиштхира! Здесь те мудрецы вкушают зерно, варенное в молоке и масле, о владыка народов, здесь (струится) вечнотекущая Ямуна³³⁹, где предавался умерщвлению плоти Кришна. Оба близнеца и Бхимасена, а также Кришна, о мучитель врагов, – все мы пойдем туда, хотя сильно ослабели в суровом подвижничестве. Это благословенный родник Индры, о владыка потомков Ману, откуда вознеслись (на небеса) Дхатри, Видхарти и Варуна. Здесь обитают, о царь, те, что смирили свою душу и блюдут высшую дхарму. Эта прекрасная, лучшая из гор (принадлежит) тем, кто добр и возвышен помыслами. Это та самая благословенная Ямуна, о царь, где живут сонмы мудрецов-царей, где совершаются различные жертвоприношения; она избавляет от боязни греха. Здесь совершал жертвоприношения сам царь Мандхатри, великий стрелок из лука, а также, о Каунтея, Сахадева Сомака³⁴⁰, лучший из дарующих.

338 - Лес Сайндхава – упоминался Дхаумьей при перечислении тиртх «страны Аванти» вскоре после обители Чьяваны, см. главы 87, шл. 12.

339 - …Ямуна… – Пандавы, следовательно, двигались от гор Сатпура, от берегов Тапти и Нармады на северо-восток, пересекая лесные пространства между линией гор Виндхья и Джамна-Гангским двуречьем. Где-то на этом пути, очевидно, и лежат неидентифицируемые тиртхи Сакатакша, лес Сайндхава и гора Арчика.

340 - …совершал жертвоприношения… Сахадева Сомака. – Возможно, этот легендарный древний царь в эпосе (ср. главы 88, шл. 1 – 8, примеч. 236) тождествен ведийскому Сахадевье Сомаке (Sāhadevya Somaka), т. е. «Сомаке, сыну Сахадевы», царю сринджаев (РВ 4.15.7 – 10; АБр 7.34.9; [267, т. 2, с. 441, 479]). В некоторых рукописях вместо Sahadeva стоит патроним Sāhadevi, Sāhadaivi.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать пятая глава.

ГЛАВА 126

(1-3)

yudhiṣṭhira uvāca ।
māndhātā rājaśārdūlastriṣu lokeṣu viśrutaḥ ।
kathaṃ jāto mahābrahmanyauvanāśvo nṛpottamaḥ ।
kathaṃ caitāṃ parāṃ kāṣṭhāṃ prāptavānamitadyutiḥ ॥1
yasya lokāstrayo vaśyā viṣṇoriva mahātmanaḥ ।
etadicchāmyahaṃ śrotuṃ caritaṃ tasya dhīmataḥ ॥2
yathā māndhātṛśabdaśca tasya śakrasamadyuteḥ ।
janma cāprativīryasya kuśalo hyasi bhāṣitum ॥3

Юдхиштхира сказал:
Как, о великий брахман, был рожден сын Юванашвы Мандхатри³⁴¹, величайший из царей, царь-тигр, прославившийся в трех мирах, и как тот, чье сияние безмерно, достиг столь высокого положения? Я хочу выслушать повесть о том мудреце, которому, словно Вишну, великому духом, покорны три мира, а также о том, как (произошло) само имя «Мандхатри», данное тому, чей блеск подобен блеску Шакры, и как появился на свет тот, которому нет равных в силе, – ведь ты искусный рассказчик!

341 - Как… был рожден… Мандхатри… – Популярная легенда о Мандхатри излагается помимо Мбх во многих Пуранах, а также в ряде буддийских источников (см., напр., [177, т. 2, с. 216 – 218; 338, с. 1 – 20]).

(4-8)

lomaśa uvāca ।
śṛṇuṣvāvahito rājanrājñastasya mahātmanaḥ ।
yathā māndhātṛśabdo vai lokeṣu parigīyate ॥4
ikṣvākuvaṃśaprabhavo yuvanāśvo mahīpatiḥ ।
so'yajatpṛthivīpālaḥ kratubhirbhūridakṣiṇaiḥ ॥5
aśvamedhasahasraṃ ca prāpya dharmabhṛtāṃ varaḥ ।
anyaiśca kratubhirmukhyairvividhairāptadakṣiṇaiḥ ॥6
anapatyastu rājarṣiḥ sa mahātmā dṛḍhavrataḥ ।
mantriṣvādhāya tadrājyaṃ vananityo babhūva ha ॥7
śāstradṛṣṭena vidhinā saṃyojyātmānamātmanā ।
pipāsāśuṣkahṛdayaḥ praviveśāśramaṃ bhṛgoḥ ॥8

Ломаша сказал:
Слушай внимательно, царь, как слово «Мандхатри», (имя) того царя, великого духом, отозвалось в мирах. Владыка земли Юванашва происходил из рода Икшваку. Тот царь, лучший из блюстителей дхармы, совершал жертвоприношения с богатыми дарами, достигнув тысячи ашвамедх вместе с другими разнообразными главными жертвоприношениями, каждое из которых сопровождалось обильным дарением. Тот царь-мудрец, великий духом и стойкий в обетах, был бездетным. Оставил он царство на своих советников, а сам удалился на жительство в лес. Следуя способу, предусмотренному шастрами, (он устремился) к слиянию своей души с Атманом. Иссушенный жаждой, явился он в обитель Бхригу.

(9-15)

tāmeva rātriṃ rājendra mahātmā bhṛgunandanaḥ ।
iṣṭiṃ cakāra saudyumnermaharṣiḥ putrakāraṇāt ॥9
sambhṛto mantrapūtena vāriṇā kalaśo mahān ।
tatrātiṣṭhata rājendra pūrvameva samāhitaḥ ।
yatprāśya prasavettasya patnī śakrasamaṃ sutam ॥10
taṃ nyasya vedyāṃ kalaśaṃ suṣupuste maharṣayaḥ ।
rātrijāgaraṇaśrāntāḥ saudyumniḥ samatītya tān ॥11
śuṣkakaṇṭhaḥ pipāsārtaḥ pāṇīyārthī bhṛśaṃ nṛpaḥ ।
taṃ praviśyāśramaṃ śrāntaḥ pāṇīyaṃ so'bhyayācata ॥12
tasya śrāntasya śuṣkeṇa kaṇṭhena krośatastadā ।
nāśrauṣītkaścana tadā śakuneriva vāśitam ॥13
tatastaṃ kalaśaṃ dṛṣṭvā jalapūrṇaṃ sa pārthivaḥ ।
abhyadravata vegena pītvā cāmbho vyavāsṛjat ॥14
sa pītvā śītalaṃ toyaṃ pipāsārto mahīpatiḥ ।
nirvāṇamagamaddhīmānsusukhī cābhavattadā ॥15

Той самой ночью, о Индра царей, могучий духом, великий святой мудрец, потомок Бхригу, совершал жертвоприношение для Саудьюмни, чтобы тот (обрел) сына. Там стоял, заранее приготовленный, о Индра царей, огромный кувшин, полный воды, очищенной заклинаниями: испив ее, супруга (Саудьюмни) должна была родить сына³⁴², подобного Шакре. Водрузив тот кувшин на алтарь, великие мудрецы, уставшие от ночного бдения, легли отдохнуть, и Саудьюмни прошел мимо них. Царь, у которого пересохло в горле, мучимый жаждой, усталый, вошел в ту обитель, страстно желая напиться, и попросил воды, но возгласа, (исторгнутого) пересохшим горлом усталого (царя), никто не услышал, словно птичьего крика. И тут, увидев кувшин, полный воды, царь стремительно бросился к нему, напился, а (оставшуюся) воду вылил. После того как мудрый царь, томимый жаждой, испил прохладной воды, он погрузился в нирвану и испытал величайшее блаженство.

342 - …испив… должна была родить сына… – Зачатие от питья – употребительный в индийском фольклоре вариант мотива «чудесного рождения» (ср. историю рождения Рамы и его братьев – Рам. 1.16).

(16-24)

tataste pratyabudhyanta ṛṣayaḥ sanarādhipāḥ ।
nistoyaṃ taṃ ca kalaśaṃ dadṛśuḥ sarva eva te ॥16
kasya karmedamiti ca paryapṛcchansamāgatāḥ ।
yuvanāśvo mayetyeva satyaṃ samabhipadyata ॥17
na yuktamiti taṃ prāha bhagavānbhārgavastadā ।
sutārthaṃ sthāpitā hyāpastapasā caiva sambhṛtāḥ ॥18
mayā hyatrāhitaṃ brahma tapa āsthāya dāruṇam ।
putrārthaṃ tava rājarṣe mahābalaparākrama ॥19
mahābalo mahāvīryastapobalasamanvitaḥ ।
yaḥ śakramapi vīryeṇa gamayedyamasādanam ॥20
anena vidhinā rājanmayaitadupapāditam ।
abbhakṣaṇaṃ tvayā rājannayuktaṃ kṛtamadya vai ॥21
na tvadya śakyamasmābhiretatkartumato'nyathā ।
nūnaṃ daivakṛtaṃ hyetadyadevaṃ kṛtavānasi ॥22
pipāsitena yāḥ pītā vidhimantrapuraskṛtāḥ ।
āpastvayā mahārāja mattapovīryasambhṛtāḥ ।
tābhyastvamātmanā putramevaṃvīryaṃ janiṣyasi ॥23
vidhāsyāmo vayaṃ tatra taveṣṭiṃ paramādbhutām ।
yathā śakrasamaṃ putraṃ janayiṣyasi vīryavān ॥24

Но вот (пробудились святые (мудрецы, и с ними царь, и увидели, что кувшин опустел. «Кто это сделал?» – спросили собравшиеся, и Юванашва признался: «Я». Достойный Бхаргава оказал тогда ему: «Не следовало (это делать). Та вода, накопленная подвижничеством, предназначалась для того, чтобы (даровать тебе) сына. Это мною было предпринято суровое покаяние и наложено (на воду) заклятие, чтобы ты обрел сына, о царь-мудрец великой силы и мужества! Такого (сына) великой мощи, великой отваги и пыла подвижничества, чтобы он своей доблестью мог бы отправить самого Шакру в обиталище Ямы! Таким способом я подготовил все это, о царь! Не годится, о царь, что ты испил этой воды, но мы не в силах изменить того, (что случилось). В том, без сомнения, воля судьбы, раз ты поступил именно так. Томимый жаждой, ты испил подготовленной по обряду, (освященной) заклинаниями воды, в которой сосредоточилась, о великий царь, вся мощь моего подвижничества. Потому благодаря этой (воде) ты сам произведешь на свет сына такой мощи, как (было сказано). Мы совершим здесь для тебя весьма необычное жертвоприношение, чтобы ты, о могучий, породил сына, подобного Шакре».

(25-34)

tato varṣaśate pūrṇe tasya rājño mahātmanaḥ ।
vāmaṃ pārśvaṃ vinirbhidya sutaḥ sūrya ivāparaḥ ॥25
niścakrāma mahātejā na ca taṃ mṛtyurāviśat ।
yuvanāśvaṃ narapatiṃ tadadbhutamivābhavat ॥26
tataḥ śakro mahātejāstaṃ didṛkṣurupāgamat ।
pradeśinīṃ tato'syāsye śakraḥ samabhisandadhe ॥27
māmayaṃ dhāsyatītyevaṃ paribhāṣṭaḥ sa vajriṇā ।
māndhāteti ca nāmāsya cakruḥ sendrā divaukasaḥ ॥28
pradeśinīṃ śakradattāmāsvādya sa śiśustadā ।
avardhata mahīpāla kiṣkūṇāṃ ca trayodaśa ॥29
vedāstaṃ sadhanurvedā divyānyastrāṇi ceśvaram ।
upatasthurmahārāja dhyātamātrāṇi sarvaśaḥ ॥30
dhanurājagavaṃ nāma śarāḥ śṛṅgodbhavāśca ye ।
abhedyaṃ kavacaṃ caiva sadyastamupasaṃśrayan ॥31
so'bhiṣikto maghavatā svayaṃ śakreṇa bhārata ।
dharmeṇa vyajayallokāṃstrīnviṣṇuriva vikramaiḥ ॥32
tasyāpratihataṃ cakraṃ prāvartata mahātmanaḥ ।
ratnāni caiva rājarṣiṃ svayamevopatasthire ॥33
tasyeyaṃ vasusampūrṇā vasudhā vasudhādhipa ।
teneṣṭaṃ vividhairyajñairbahubhiḥ svāptadakṣiṇaiḥ ॥34

Затем по прошествии полных ста лет у того царя, великого духом, появился, прорвав его левый бок, мощнопламенный сын³⁴³, второй Сурья. Но смерть не настигла владыку людей Юванашву, и это было подобно чуду. Явился могучий духовным пылом Шакра, желая увидеть (новорожденного). Шакра положил ему в рот свой указательный палец. «Он будет сосать меня», – провозгласил Владетель ваджры. И небожители вместе с Индрой дали ему имя «Мандхатри»³⁴⁴. Ребенок принялся сосать палец, поданный Шакрой, и вырос, о царь, на тринадцать кишку. Веды вместе с Дханурведой, а также небесное оружие, о великий царь, – все это открылось могучему (царевичу), едва он помыслил об этом. В тот же день появился у него лук под названием Аджагава и стрелы из рога, а также непробиваемый панцирь. Сам Шакра Магхаван, о бхарата, посвятил его на царство. (Верностью) дхарме он покорил три мира, словно Вишну – своими шагами³⁴⁵. Колесо власти³⁴⁶ великого духом вращалось безостановочно, сокровища сами давались в руки царю-мудрецу³⁴⁷. Ему (принадлежала), о владыка земли, земля, полная богатств. Он совершил множество различных жертвоприношений с обильными дарами.

343 - …появился, прорвав его левый бок… сын… – Рождение таким неестественным путем приписывается и некоторым другим персонажам мифов и легенд, напр. ведийскому Индре и Гаутаме Будде.

344 - «Он будет сосать меня»…И небожители…дали ему имя «Мандхатри». – Этимология имени Madhāt возводится здесь к произнесенным Индрой словам mām… dhāsyati «меня… будет сосать». Сходным образом имя «реинтерпретируется» и в Пуранах. В действительности это имя, встречающееся уже в РВ [267, т. 2, с. 132], восходит к словосочетанию manas + dhā и первоначально означало: «(правильно) установивший (свой) ум», т. е. «мудрый», «благочестивый» и т. п. [276, т. 2, с. 582].

345 - …словно Вишну – своими шагами. – См. выше, примеч. 9 к «Сказанию о Кирате».

346 - Колесо власти… – О популярном в эпосе символе «колеса власти» (напр., Мбх 1.67.29, 69.45; 2.68.3; 12.271.57) и связанной с ним концепции чакравартина, «вращателя колеса» или «царя-миродержца» см. [321, с. 42-45, 92-94; 132, с. 78 – 100; 343, с. 50; 212, с. 123-128].

347 - …сокровища сами давались в руки царю-мудрецу. – В других версиях мотив звучит конкретнее: сокровища сыплются с неба, стоит лишь Мандхатри пожелать того [177, т. 2, с. 216; 338, с. 1 – 20].

(35-43)

citacaityo mahātejā dharmaṃ prāpya ca puṣkalam ।
śakrasyārdhāsanaṃ rājaṁllabdhavānamitadyutiḥ ॥35
ekāhnā pṛthivī tena dharmanityena dhīmatā ।
nirjitā śāsanādeva saratnākarapattanā ॥36
tasya cityairmahārāja kratūnāṃ dakṣiṇāvatām ।
caturantā mahī vyāptā nāsītkiñcidanāvṛtam ॥37
tena padmasahasrāṇi gavāṃ daśa mahātmanā ।
brāhmaṇebhyo mahārāja dattānīti pracakṣate ॥38
tena dvādaśavārṣikyāmanāvṛṣṭyāṃ mahātmanā ।
vṛṣṭaṃ sasyavivṛddhyarthaṃ miṣato vajrapāṇinaḥ ॥39
tena somakulotpanno gāndhārādhipatirmahān ।
garjanniva mahāmeghaḥ pramathya nihataḥ śaraiḥ ॥40
prajāścaturvidhāstena jitā rājanmahātmanā ।
tenātmatapasā lokāḥ sthāpitāścāpi tejasā ॥41
tasyaitaddevayajanaṃ sthānamādityavarcasaḥ ।
paśya puṇyatame deśe kurukṣetrasya madhyataḥ ॥42
etatte sarvamākhyātaṃ māndhātuścaritaṃ mahat ।
janma cāgryaṃ mahīpāla yanmāṃ tvaṃ paripṛcchasi ॥43

Мощнопламенный царь, безмерно сияющий, воздвигал чайтьи и, достигнув совершенства в дхарме, обрел, о царь, половину трона Шакры. За один день одним лишь своим повелением тот мудрец, верный дхарме, покорил землю с ее поселениями и кладезями сокровищ. Алтарями для его обильных дарами жертвоприношений была сплошь покрыта земля, все четыре стороны света, не оставалось, о царь великий, ни одного свободного (места). Говорят, что могучий духом (Мандхатри) даровал брахманам, о великий царь, десять тысяч падм коров. Великий духом, во время двенадцатилетней засухи он наперекор воле Держащего ваджру послал дождь, чтобы взошли посевы³⁴⁸. Он осыпал своими стрелами и уничтожил могучего властителя Гандхары из рода Сомы³⁴⁹, голос которого был подобен грому могучей тучи. Великий душою, он покорил, о царь, четыре рода живущих. Его собственным подвижничеством и пламенной мощью зиждились миры. Смотри – вот то место, где он, блеском подобный солнцу, приносил жертвы богам; это благословеннейший край, сердце Курукшетры. Этим (я) рассказал тебе все о великой судьбе Мандхатри³⁵⁰, о царь, и его необычном рождении – то, о чем ты просил меня.

348 - …во время двенадцатилетней засухи он наперекор воле Держащего ваджру послал дождь, чтобы взошли посевы. – В данном случае Мандхатри, подобно некоторым другим царственным персонажам индийского фольклора, выполняет функции «священного царя», магически воздействующего на силы плодородия (см. [23, с. 110 – 114]). С соответствующим кругом мифологических представлений связан и нередкий в эпосе мотив «двенадцатилетней засухи» [20, с. 322 – 323].

349 - Властитель Гандхары из рода Сомы… – Персонаж, в Мбх более не упоминающийся [326, с. 291].

350 - Этим (я) рассказал тебе все о великой судьбе Мандхатри… – Однако в рассказе Мбх отсутствует весьма существенная для легенд о Мандхатри тема его гордыни и низвержения с небес, которую особенно активно разрабатывает буддийская дидактическая литература [177, т. 2,c. 216 – 218; 338, с. 1 – 20], но затрагивают и некоторые индуистские источники (см., напр., [344, т. 4, с. 241]).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать шестая глава.

ГЛАВА 127

(1)

yudhiṣṭhira uvāca ।
kathaṃvīryaḥ sa rājābhūtsomako vadatāṃ vara ।
karmāṇyasya prabhāvaṃ ca śrotumicchāmi tattvataḥ ॥1

Юдхиштхира сказал:
Какова была мощь царя Сомаки, о лучший из повествователей? Я желаю знать истину о его могуществе и деяниях.

(2-11)

lomaśa uvāca ।
yudhiṣṭhirāsīnnṛpatiḥ somako nāma dhārmikaḥ ।
tasya bhāryāśataṃ rājansadṛśīnāmabhūttadā ॥2
sa vai yatnena mahatā tāsu putraṃ mahīpatiḥ ।
kañcinnāsādayāmāsa kālena mahatā api ॥3
kadācittasya vṛddhasya yatamānasya yatnataḥ ।
janturnāma sutastasminstrīśate samajāyata ॥4
taṃ jātaṃ mātaraḥ sarvāḥ parivārya samāsate ।
satataṃ pṛṣṭhataḥ kṛtvā kāmabhogānviśāṃ pate ॥5
tataḥ pipīlikā jantuṃ kadācidadaśatsphiji ।
sa daṣṭo vyanadadrājaṃstena duḥkhena bālakaḥ ॥6
tatastā mātaraḥ sarvāḥ prākrośanbhṛśaduḥkhitāḥ ।
parivārya jantuṃ sahitāḥ sa śabdastumulo'bhavat ॥7
tamārtanādaṃ sahasā śuśrāva sa mahīpatiḥ ।
amātyapariṣanmadhye upaviṣṭaḥ sahartvijaiḥ ॥8
tataḥ prasthāpayāmāsa kimetaditi pārthivaḥ ।
tasmai kṣattā yathāvṛttamācacakṣe sutaṃ prati ॥9
tvaramāṇaḥ sa cotthāya somakaḥ saha mantribhiḥ ।
praviśyāntaḥpuraṃ putramāśvāsayadarindamaḥ ॥10
sāntvayitvā tu taṃ putraṃ niṣkramyāntaḥpurānnṛpaḥ ।
ṛtvijaiḥ sahito rājansahāmātya upāviśat ॥11

Ломаша сказал:
Жил на свете, о царь Юдхиштхира, добродетельный царь по имени Сомака, и было у него сто равно достойных жен. Несмотря на великие усилия, долгое время царь не мог породить от них сына. И вот, когда он был уже стар, но не оставлял усердных попыток, у него от ста жен родился сын по имени Джанту. Все матери сидели вокруг новорожденного, наотрез отвергая (иные) удовольствия, о владыка народов! Однажды, о царь, муравей укусил Джанту в ягодицу, и малыш закричал от боли. Все матери тоже запричитали в великом отчаянии, столпившись вокруг Джанту; поднялся громкий шум, и отчаянные крики донеслись до царя, который сидел вместе со жрецами среди своих советников и приближенных. Царь послал привратника (разузнать), что случилось, и тот рассказал ему, что произошло с его сыном. Сомака, губитель недругов, вместе с советниками спешно поднялся, пошел во внутренние покои дворца и успокоил сына. Утихомирив его, царь покинул женскую половину и снова, о царь, продолжил беседу с советниками и жрецами.

(12-16)

somaka uvāca ।
dhigastvihaikaputratvamaputratvaṃ varaṃ bhavet ।
nityāturatvādbhūtānāṃ śoka evaikaputratā ॥12
idaṃ bhāryāśataṃ brahmanparīkṣyopacitaṃ prabho ।
putrārthinā mayā voḍhaṃ na cāsāṃ vidyate prajā ॥13
ekaḥ kathañcidutpannaḥ putro janturayaṃ mama ।
yatamānasya sarvāsu kiṃ nu duḥkhamataḥ param ॥14
vayaśca samatītaṃ me sabhāryasya dvijottama ।
āsāṃ prāṇāḥ samāyattā mama cātraikaputrake ॥15
syānnu karma tathā yuktaṃ yena putraśataṃ bhavet ।
mahatā laghunā vāpi karmaṇā duṣkareṇa vā ॥16

Сомака сказал:
Вот беда – иметь единственного сына!³⁵¹ Лучше уж быть бездетным. Поскольку все живущие подвержены болезням, горе тем, кто имеет одного сына. Эту сотню цветущих женщин я присмотрел и взял себе в жены, желая иметь сыновей, о могучий брахман, но детей у них не было. Несмотря на все мои усилия, у всех у них родился от меня один-единственный сын, этот Джанту. Что может быть горше этого?! Я достиг преклонного возраста, и жены мои тоже (состарились), о достойнейший среди дваждырожденных! Для них вся жизнь сосредоточилась на единственном сыне, так же как для меня. Есть ли соответствующий обряд, благодаря которому (у меня) стало бы сто сыновей? Велик ли он, легок или тяжел для исполнения?

351 - Вот беда – иметь единственного сына! – О представлении, согласно которому благополучное существование в загробном мире усопшему могли обеспечить только поминальные обряды, совершаемые сыном или внуком, см. выше, примеч. 254. В свете этого верования иметь одного только сына считалось крайне рискованным. Мысль о том, что жизнь родителей единственного сына исполнена тревог, часто высказывается в Мбх [280, с. 192, 194].

(17)

ṛtviguvāca ।
asti vai tādṛśaṃ karma yena putraśataṃ bhavet ।
yadi śaknoṣi tatkartumatha vakṣyāmi somaka ॥17

Жрец сказал:
Имеется такой обряд, благодаря которому (у тебя) может быть сто сыновей. Если ты в силах исполнить его, то я расскажу тебе, Сомака!

(18)

somaka uvāca ।
kāryaṃ vā yadi vākāryaṃ yena putraśataṃ bhavet ।
kṛtameva hi tadviddhi bhagavānprabravītu me ॥18

Сомака сказал:
Могу я выполнить или не могу то, благодаря чему у меня будет сто сыновей, считай это сделанным, о достойный! Поведай мне это.

(19-21)

ṛtviguvāca ।
yajasva jantunā rājaṃstvaṃ mayā vitate kratau ।
tataḥ putraśataṃ śrīmadbhaviṣyatyacireṇa te ॥19
vapāyāṃ hūyamānāyāṃ dhūmamāghrāya mātaraḥ ।
tatastāḥ sumahāvīryāñjanayiṣyanti te sutān ॥20
tasyāmeva tu te janturbhavitā punarātmajaḥ ।
uttare cāsya sauvarṇaṃ lakṣma pārśve bhaviṣyati ॥21

Жрец сказал:
Во время жертвоприношения, которое я подготовлю, принеси в жертву Джанту, о царь, и тогда у тебя вскоре, о славный, появятся сто сыновей³⁵². Когда на жертвенном огне будет гореть его жир, матери вдохнут этот дым и потом родят для тебя могучих сыновей. И Джанту снова будет твоим сыном от той же (супруги), и на левом боку у него появится золотой знак.

352 - …принеси в жертву Джанту… и тогда у тебя… появятся сто сыновей. – О мотиве принесения в жертву сына ради обретения многих сыновей см. [280, с. 193].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать седьмая глава.

ГЛАВА 128

(1)

somaka uvāca ।
brahmanyadyadyathā kāryaṃ tattatkuru tathā tathā ।
putrakāmatayā sarvaṃ kariṣyāmi vacastava ॥1

Сомака сказал:
Сделай, о брахман, все так, как это должно быть сделано. Я желаю иметь сыновей и потому совершу все, о чем ты говоришь.

(2-8)

lomaśa uvāca ।
tataḥ sa yājayāmāsa somakaṃ tena jantunā ।
mātarastu balātputramapākarṣuḥ kṛpānvitāḥ ॥2
hā hatāḥ smeti vāśantyastīvraśokasamanvitāḥ ।
taṃ mātaraḥ pratyakarṣangṛhītvā dakṣiṇe kare ।
savye pāṇau gṛhītvā tu yājako'pi sma karṣati ॥3
kurarīṇāmivārtānāmapākṛṣya tu taṃ sutam ।
viśasya cainaṃ vidhinā vapāmasya juhāva saḥ ॥4
vapāyāṃ hūyamānāyāṃ gandhamāghrāya mātaraḥ ।
ārtā nipetuḥ sahasā pṛthivyāṃ kurunandana ।
sarvāśca garbhānalabhaṃstatastāḥ pārthivāṅganāḥ ॥5
tato daśasu māseṣu somakasya viśāṃ pate ।
jajñe putraśataṃ pūrṇaṃ tāsu sarvāsu bhārata ॥6
janturjyeṣṭhaḥ samabhavajjanitryāmeva bhārata ।
sa tāsāmiṣṭa evāsīnna tathānye nijāḥ sutāḥ ॥7
tacca lakṣaṇamasyāsītsauvarṇaṃ pārśva uttare ।
tasminputraśate cāgryaḥ sa babhūva guṇairyutaḥ ॥8

Ломаша сказал:
Затем этот (жрец) устроил жертвоприношение для Сомаки, (собираясь принести в жертву) Джанту, но матери, охваченные отчаянием, силой стали вырывать (у него) сына. «О, смерть наша», – кричали они, терзаясь тяжким горем. Матери тянули его за правую руку, а жрец тащил за левую. И он вырвал младенца у (женщин), подобных тоскующим (птицам) курари, убил его и, согласно обряду, принес в жертву огню его жир. Пока жир горел на жертвенном огне, матери надышались этим (запахом и внезапно упали, несчастные, на землю, о потомок Куру! И все царские жены тотчас же зачали сыновей. Спустя десять месяцев у Сомаки родилось от всех них сто сыновей³⁵³, о бхарата, владыка народов! Джанту, старший, родился у той же матери, и он, о бхарата, стал их общим любимцем, большим, чем другие, их собственные сыновья. На левом боку его был золотой знак, и среди ста сыновей (царя) он был первым по своим достоинствам.

353 - Спустя десять месяцев… родилось… сто сыновей. – Обычное для древнеиндийской литературы определение продолжительности беременности. Подразумеваются лунные месяцы, по 28 дней в каждом. Десять таких месяцев составят 280 дней, что лишь на несколько единиц больше суммы дней в девяти солнечных месяцах.

(9-12)

tataḥ sa lokamagamatsomakasya guruḥ param ।
atha kāle vyatīte tu somako'pyagamatparam ॥9
atha taṃ narake ghore pacyamānaṃ dadarśa saḥ ।
tamapṛcchatkimarthaṃ tvaṃ narake pacyase dvija ॥10
tamabravīdguruḥ so'tha pacyamāno'gninā bhṛśam ।
tvaṃ mayā yājito rājaṃstasyedaṃ karmaṇaḥ phalam ॥11
etacchrutvā sa rājarṣirdharmarājānamabravīt ।
ahamatra pravekṣyāmi mucyatāṃ mama yājakaḥ ।
matkṛte hi mahābhāgaḥ pacyate narakāgninā ॥12

И вот наставник Сомаки отправился в иной мир, а через некоторое время за ним последовал и Сомака. (Царь) увидел (жреца), который жарился в страшной Нараке, и спросил его: «Почему ты горишь в огне Нараки, о дваждырожденный?» А наставник ему ответил, сгорая в жарком пламени: «Я совершил для тебя, о царь, (то) жертвоприношение, а теперь расплачиваюсь за это деяние». Услышав это, царь-мудрец сказал царю Дхарме³⁵⁴: «Это я должен туда отправиться, а ты соблаговоли отпустить моего жреца. Из-за меня этот достойный (человек) жарится на огне Нараки».

354 - …сказал царю Дхарме… – Dharmarāja может быть прочтено как «царь Дхарма» (имя божества, персонифицирующего Закон) или же как «Царь правосудия» (эпитет Ямы, бога смерти, правителя загробного мира). Далее речь идет только о Дхарме. Данным местом иллюстрируется частичное слияние в эпосе образов Ямы и Дхармы, основывавшееся на общности ряда их функций [73, с. 82 – 83].

(13)

dharma uvāca ।
nānyaḥ kartuḥ phalaṃ rājannupabhuṅkte kadācana ।
imāni tava dṛśyante phalāni dadatāṃ vara ॥13

Дхарма сказал:
Ни один человек, о царь, никогда не расплачивается за деяния другого. Тебя вот тут ждет воздаяние за твои дела, о лучший из дарующих!

(14-15)

somaka uvāca ।
puṇyānna kāmaye lokānṛte'haṃ brahmavādinam ।
icchāmyahamanenaiva saha vastuṃ surālaye ॥14
narake vā dharmarāja karmaṇāsya samo hyaham ।
puṇyāpuṇyaphalaṃ deva samamastvāvayoridam ॥15

Сомака сказал:
Я не желаю блаженных миров без него, толкователя Вед. Хочу жить только с ним вместе – будь то обитель богов или Нарака. О Царь правосудия, мы с ним равны в отношении совершенного, так пусть будет равной для нас, о бог, и расплата за зло, и воздаяние за добро.

(16)

dharma uvāca ।
yadyevamīpsitaṃ rājanbhuṅkṣvāsya sahitaḥ phalam ।
tulyakālaṃ sahānena paścātprāpsyasi sadgatim ॥16

Дхарма сказал:
Если ты так желаешь, о царь, то пожинай вместе с ним плоды его (деяния) столько же времени, сколько он, а потом ты достигнешь стези праведников.

(17-19)

lomaśa uvāca ।
sa cakāra tathā sarvaṃ rājā rājīvalocanaḥ ।
punaśca lebhe lokānsvānkarmaṇā nirjitāñśubhān ।
saha tenaiva vipreṇa guruṇā sa gurupriyaḥ ॥17
eṣa tasyāśramaḥ puṇyo ya eṣo'gre virājate ।
kṣānta uṣyātra ṣaḍrātraṃ prāpnoti sugatiṃ naraḥ ॥18
etasminnapi rājendra vatsyāmo vigatajvarāḥ ।
ṣaḍrātraṃ niyatātmānaḥ sajjībhava kurūdvaha ॥19

Ломаша сказал:
Тот царь лотосоокий, верный наставнику, так все и сделал, а потом вместе с тем же наставником-брахманом достиг блаженных миров, завоеванных его деяниями. Вот сияет впереди его благословенная обитель. Смиренный человек, проведя здесь шесть ночей, вступит на праведный путь. И мы, о Индра царей, проведем здесь шесть ночей, не зная тревог и смирив свою душу. Готовься, потомок Куру!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать восьмая глава.

ГЛАВА 129

(1-10)

lomaśa uvāca ।
asminkila svayaṃ rājanniṣṭavānvai prajāpatiḥ ।
satramiṣṭīkṛtaṃ nāma purā varṣasahasrikam ॥1
ambarīṣaśca nābhāga iṣṭavānyamunāmanu ।
yajñaiśca tapasā caiva parāṃ siddhimavāpa saḥ ॥2
deśo nāhuṣayajñānāmayaṃ puṇyatamo nṛpa ।
yatreṣṭvā daśa padmāni sadasyebhyo nisṛṣṭavān ॥3
sārvabhaumasya kaunteya yayāteramitaujasaḥ ।
spardhamānasya śakreṇa paśyedaṃ yajñavāstviha ॥4
paśya nānāvidhākārairagnibhirnicitāṃ mahīm ।
majjantīmiva cākrāntāṃ yayāteryajñakarmabhiḥ ॥5
eṣā śamyekapatrā sā śarakaṃ caitaduttamam ।
paśya rāmahradānetānpaśya nārāyaṇāśramam ॥6
etadārcīkaputrasya yogairvicarato mahīm ।
apasarpaṇaṃ mahīpāla raupyāyāmamitaujasaḥ ॥7
atrānuvaṃśaṃ paṭhataḥ śṛṇu me kurunandana ।
ulūkhalairābharaṇaiḥ piśācī yadabhāṣata ॥8
yugandhare dadhi prāśya uṣitvā cācyutasthale ।
tadvadbhūtilaye snātvā saputrā vastumicchasi ॥9
ekarātramuṣitveha dvitīyaṃ yadi vatsyasi ।
etadvai te divā vṛttaṃ rātrau vṛttamato'nyathā ॥10

Ломаша сказал:
Некогда именно здесь, о царь, сам Праджапати совершил жертвенный обряд, называемый «иштикрита», длившийся тысячу лет. И Амбариша, сын Набхаги, приносил жертвы на берегу Ямуны. Принесением жертв и подвижничеством он достиг высшего совершенства. Это, о царь, благословенный край жертвоприношений сына Нахуши, который во время жертвенных церемонии раздал жрецам-помощникам десять падма³⁵⁵. Смотри, о Каунтея, вот место жертвоприношений владыки всей земли, соперничавшего с Шакрой, – самого Яяти, чья мощь неизмерима. Видишь, земля, покрытая различного вида жертвенными огнями, словно бы прогнулась, подалась (под тяжестью) жертвенников Яяти. Вот шами однолистая, а это – прекрасное озеро. Посмотри на эти озера Рамы³⁵⁶, полюбуйся обителью Нараяны. Этим местом проследовал к (реке) Раупья, углубившись в йогу, сын Ричики, не знающий равных в могуществе. Услышь от меня, о потомок Куру, памятный стих, который некогда изрекла пишачи, украсившая себя ступками³⁵⁷: «Вкусив кислого молока в Югандхаре, побывав в Ачьютастхале и совершив омовение в Бхутилае, ты желаешь жить (здесь) вместе со своими сыновьями³⁵⁸. Если ты, проведя тут одну ночь, останешься на вторую, то, что произойдет с тобой этой ночью, будет совсем иным, нежели то, что было днем»³⁵⁹.

355 - …раздал жрецам-помощникам десять падма. – Согласно Нилакантхе, десять падма коров.

356 - Посмотри на эти озера Рамы… – Далее в главе речь идет о тиртхах Курукшетры; «озера Рамы» – это уже упоминавшиеся (главы 81, шл. 22 – 23, главы 117, шл. 5 – 10, и примеч. 58, 59 к данному сказанию) «Пруды Рамы» в Тханесаре [122, с. 5 – 7].

357 - …памятный стих, который некогда изрекла пишачи, украсившая себя ступками… – ulūkhalair ābharaṇaiḥ piśācī yad abhāṣata. Возможен перевод: «надевшая украшения улукхала» (см. [286, с. 218]). Р. Ч. Агравала не без оснований отождествляет эту «пишачи» с якшини, которая в «Тиртхаятре Пуластьи» (главы 81, шл. 19 – 20) названа, как и здесь, обитающей по соседству с «Прудами Рамы» [122, с. 7] и охраняющей одни из «врат» Курукшетры (ср. ниже в данной главе, шл. 11). Слова пишачи, поясняет Нилакантха, обращены к некой женщине-брахманке, вместе с сыновьями прибывшей сюда на паломничество.

358 - Вкусив кислого молока в Югандхаре, побывав в Ачьютастхале и совершив омовение в Бхутилае, ты желаешь жить (здесь) вместе со своими сыновьями. – Ср. Мбх 8.30.42,46: «„Испив молока в Югандхаре, пожив в Ачьютастхале, омывшись в Бхутилае, – как можно попасть на небо?!“… Так сказала некая ракшаска, чьи бедра – как огромные ступки…» Р. Ч. Агравала отождествлял Югандхару с совр. сел. Джагадхари близ Тханесара [122, с. 7]; однако, по контексту восьмой книги, названные пункты относятся к Пенджабу, трактуемому вообще как область нечистая в ритуальном отношении [26, с. 58 – 60]. К. М. Гангули, следуя Нилакантхе, поясняет: в Югандхаре торговали всеми видами молока и нельзя было быть уверенным, не купил ли ты нечистого (ср. [243, т. 2, с. 782 – 783]; об употреблении «нечистых» видов молока жителями Пенджаба см. Мбх 8.30.40); в Ачьютастхале женщины и весь народ безнравственны (ср. [135, с. 4], где Ачьютастхала со ссылкой на ВамП 34.46 названа деревней, населенной шудрами неарийского происхождения); в Бхутилае брахманы и чандалы за недостатком места омываются в одном водоеме. Очевидно, смысл слов пишачи в том, что, побывав в «ритуально нечистых» местностях Пенджаба, паломница с сыновьями не смеет останавливаться более чем на ночь у «врат» Курукшетры.

359 - Если ты, проведя тут одну ночь, останешься на вторую, то, что произойдет с тобой этой ночью, будет совсем иным, нежели то, что было днем. – Несмотря на темноту смысла, свойственную вещаниям любого «оракула», в словах пишачи ощутима определенная угроза. Р. Ч. Агравала полагает, что пишачи (по его мнению: «божество-покровитель какого-нибудь примитивного племени, не придерживающееся вегетарианской диеты») угрожает пожрать паломников. Вряд ли он прав, однако, видя в этом «отражение социальных условий в р-не Курукшетры во II в. до н. э.», когда, по его словам, древняя святыня отчасти пришла в запустение [122, с. 7 – 8; 124, с. 27 – 28].

(11-17)

atrādyāho nivatsyāmaḥ kṣapāṃ bharatasattama ।
dvārametaddhi kaunteya kurukṣetrasya bhārata ॥11
atraiva nāhuṣo rājā rājankratubhiriṣṭavān ।
yayātirbahuratnāḍhyairyatrendro mudamabhyagāt ॥12
etatplakṣāvataraṇaṃ yamunātīrthamucyate ।
etadvai nākapṛṣṭhasya dvāramāhurmanīṣiṇaḥ ॥13
atra sārasvatairyajñairījānāḥ paramarṣayaḥ ।
yūpolūkhalinastāta gacchantyavabhṛthāplavam ॥14
atraiva bharato rājā medhyamaśvamavāsṛjat ।
asakṛtkṛṣṇasāraṅgaṃ dharmeṇāvāpya medinīm ॥15
atraiva puruṣavyāghra maruttaḥ satramuttamam ।
āste devarṣimukhyena saṃvartenābhipālitaḥ ॥16
atropaspṛśya rājendra sarvāṁllokānprapaśyati ।
pūyate duṣkṛtāccaiva samupaspṛśya bhārata ॥17

Эту ночь, о лучший из бхаратов, мы проведем здесь, ибо это преддверие Курукшетры, о бхарата, сын Кунти! Здесь царь Яяти, сын Нахуши, о царь, совершал жертвоприношения, изобиловавшие различными сокровищами, и этим был удовлетворен Индра. Вот тиртха Ямуны, которая зовется Плакшаватарана³⁶⁰, мудрые называют ее же «Вратами небес». Высочайшие святые мудрецы, совершая жертвоприношения по обряду сарасвата, приходят сюда для завершающего омовения³⁶¹, при нося с собой жертвенные столбы и ступки. Здесь же царь Бхарата, покоряя землю согласно своей дхарме, не раз выпускал на волю предназначенного в жертву коня, мастью напоминающего пятнистого оленя. Здесь же, муж-тигр, Марутта предпринял величайшую сатру, охраняемый первым среди мудрецов богов Самвартой. Тот, кто здесь совершит омовение, о Индра царей, узрит все миры и, омывшись, очистится от греха, о бхарата!

360 - Вот тиртха Ямуны… Плакшаватарана… – Речь идет, судя по контексту, о «тиртхе Ямуны» на Сарасвати (ср. примеч. 80 к данному сказанию). Неясно, впрочем, почему, находясь на Курукшетре, она носит название тиртхи, лежащей у истока Сарасвати, – Плакшаватарана (см. выше, примеч. 121 и 235). Возможно, исконная Плакшаватарана у истока Сарасвати считалась «тиртхой Ямуны», т. к. истоки рек лежат близко друг от друга (см. главы 88, шл. 1 – 10). Затем мог быть учрежден «филиал» этой тиртхи на Курукшетре, сохранявший оба названия.

361 - …для завершающего омовения… – См. словарь: авабхритха.

(18-19)

vaiśampāyana uvāca ।
tatra sabhrātṛkaḥ snātvā stūyamāno maharṣibhiḥ ।
lomaśaṃ pāṇḍavaśreṣṭha idaṃ vacanamabravīt ॥18
sarvāṁllokānprapaśyāmi tapasā satyavikrama ।
ihasthaḥ pāṇḍavaśreṣṭhaṃ paśyāmi śvetavāhanam ॥19

Вайшампаяна сказал:
Пройдя вместе с братьями через омовение, лучший из Пандавов, прославляемый великими святыми мудрецами, обратил к Ломаше свою речь: «Благодаря подвижничеству я вижу все миры, о воистину доблестный! Отсюда я могу лицезреть Белоконного³⁶², лучшего из Пандавов!»

362 - …я могу лицезреть Белоконного… – Благодаря чудотворному действию вод тиртхи Юдхиштхира обрел способность видеть обитателей иных миров, в том числе и Арджуну, пребывающего на небе Индры.

(20-22)

lomaśa uvāca ।
evametanmahābāho paśyanti paramarṣayaḥ ।
sarasvatīmimāṃ puṇyāṃ paśyaikaśaraṇāvṛtām ॥20
yatra snātvā naraśreṣṭha dhūtapāpmā bhaviṣyati ।
iha sārasvatairyajñairiṣṭavantaḥ surarṣayaḥ ।
ṛṣayaścaiva kaunteya tathā rājarṣayo'pi ca ॥21
vedī prajāpatereṣā samantātpañcayojanā ।
kurorvai yajñaśīlasya kṣetrametanmahātmanaḥ ॥22

Ломаша сказал:
Видишь, это благословенная Сарасвати, о мощнорукий, на нее верховные святые мудрецы взирают как на свое единственное сокровенное пристанище. Совершив омовение здесь, о лучший из мужей, ты будешь избавлен от прегрешений. Здесь мудрецы-боги, а также мудрецы-цари и (другие) святые мудрецы совершали, о Каунтея, жертвоприношения по обряду сарасвата. Вот алтарь Праджапати, пять йоджан в каждую сторону, – это Поле великого духом Куру³⁶³, основой жизни которого было принесение жертв.

363 - …алтарь Праджапати, пять йоджан в каждую сторону, – это Поле великого духом Куру… – Именно здесь дана традиционная «этимологическая реинтерпретация» названия Курукшетры Samantapañcaka (samantāt pañcayojanā «имеющая пять йоджан в каждую сторону»), на которую опирался А. Каннингхэм (см. примеч. 120 к данному сказанию). Но возможно, и здесь речь идет не о равных «сторонах квадрата», а о том, что расстояние между взятыми попарно «вратами» Курукшетры на основных координатах (запад – восток, север – юг) одинаково составляет пять йоджан.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто двадцать девятая глава.

ГЛАВА 130

(1-9)

lomaśa uvāca ।
iha martyāstapastaptvā svargaṃ gacchanti bhārata ।
martukāmā narā rājannihāyānti sahasraśaḥ ॥1
evamāśīḥ prayuktā hi dakṣeṇa yajatā purā ।
iha ye vai mariṣyanti te vai svargajito narāḥ ॥2
eṣā sarasvatī puṇyā divyā coghavatī nadī ।
etadvinaśanaṃ nāma sarasvatyā viśāṃ pate ॥3
dvāraṃ niṣādarāṣṭrasya yeṣāṃ dveṣātsarasvatī ।
praviṣṭā pṛthivīṃ vīra mā niṣādā hi māṃ viduḥ ॥4
eṣa vai camasodbhedo yatra dṛśyā sarasvatī ।
yatraināmabhyavartanta divyāḥ puṇyāḥ samudragāḥ ॥5
etatsindhormahattīrthaṃ yatrāgastyamarindama ।
lopāmudrā samāgamya bhartāramavṛṇīta vai ॥6
etatprabhāsate tīrthaṃ prabhāsaṃ bhāskaradyute ।
indrasya dayitaṃ puṇyaṃ pavitraṃ pāpanāśanam ॥7
etadviṣṇupadaṃ nāma dṛśyate tīrthamuttamam ।
eṣā ramyā vipāśā ca nadī paramapāvanī ॥8
atraiva putraśokena vasiṣṭho bhagavānṛṣiḥ ।
baddhvātmānaṃ nipatito vipāśaḥ punarutthitaḥ ॥9

Ломаша сказал:
Отсюда, о бхарата, смертные, совершив подвижническое покаяние, отправляются на небеса; люди, готовясь к смерти, о царь, приходят сюда тысячами. Такое благословение даровал Дакша, который некогда совершал здесь принесение жертв: «Те, кто здесь встретит смерть, завоюют небеса». Вот благодатная Сарасвати, небесная полноводная река. А это – место под названием Винашана³⁶⁴, где Сарасвати (исчезает), о владыка народов! Это начало царства нишадов, из ненависти к которым, о герой, Сарасвати ушла под землю³⁶⁵ (произнеся): «Пусть нишады меня не видят». А это Чамасодбхеда, где Сарасвати (снова) видна³⁶⁶ и где к ней стекаются благословенные небесные (реки), бегущие в океан. Вот там – великая тиртха Синдху³⁶⁷, где Лопамудра, о губитель врагов, встретившись с Агастьей, избрала его своими супругом. А тут сияет тиртха Прабхаса, о блеском подобный солнцу, это пречистый и благодатный (край), излюбленный Индрой, очищающий от грехов. Вот виднеется прекрасная тиртха под названием Вишнупада, а это сладостная Випаша, река, высочайшая очистительница. В нее-то и бросился в тоске по сыновьям славный мудрец Васиштха, сам связавший себя, но всплыл на поверхность, освобожденный от пут³⁶⁸.

364 - Винашана – см. примеч. 44 к данному сказанию.

365 - …царство нишадов, из ненависти к которым… Сарасвати ушла под землю… – Исчезновение Сарасвати в песках мотивируется здесь ненавистью арийской священной реки к нишадам – обитавшему в Раджастхане аборигенному племени, по мнению ряда исследователей, предкам современных бхилов [257, с. 98 – 99; 90, с. 18 – 20]. Известны и другие легенды о причинах «исчезновения» Сарасвати [348, т. 2, с. 356],

366 - …Чамасодбхеда, где Сарасвати (снова) видна… – См. примеч. 45 к данному сказанию.

367 - …великая тиртха Синдху… – Очевидно, р. Инд (далее следует упоминание р. Винаши, одного из притоков Инда). Пандавы, следовательно, идут от Винашаны в Раджастхане к берегам Инда и его притоков, вероятно, той же дорогой, что и воображаемый паломник «Тиртхаятры Пуластьи» (см. примеч. 39 – 44 к данному сказанию), но в противоположном направлении.

368 - …это… Випаша… В нее-то и бросился в тоске по сыновьям… Васиштха, сам связавший себя, но всплыл… освобожденный от пут. – Випаша (Vipāśā) – совр. р. Биас; название может быть понято как «освобождающая от пут (рāśа)». Легенду о попытке самоубийства Васиштхи, узнавшего о гибели своих сыновей, см. в Мбх 1.166 – 167 [61, с. 256].

(10-20)

kāśmīramaṇḍalaṃ caitatsarvapuṇyamarindama ।
maharṣibhiścādhyuṣitaṃ paśyedaṃ bhrātṛbhiḥ saha ॥10
atrottarāṇāṃ sarveṣāmṛṣīṇāṃ nāhuṣasya ca ।
agneścātraiva saṃvādaḥ kāśyapasya ca bhārata ॥11
etaddvāraṃ mahārāja mānasasya prakāśate ।
varṣamasya girermadhye rāmeṇa śrīmatā kṛtam ॥12
eṣa vātikaṣaṇḍo vai prakhyātaḥ satyavikramaḥ ।
nābhyavartata yaddvāraṃ videhānuttaraṃ ca yaḥ ॥13
eṣa ujjānako nāma yavakrīryatra śāntavān ।
arundhatīsahāyaśca vasiṣṭho bhagavānṛṣiḥ ॥14
hradaśca kuśavāneṣa yatra padmaṃ kuśeśayam ।
āśramaścaiva rukmiṇyā yatrāśāmyadakopanā ॥15
samādhīnāṃ samāsastu pāṇḍaveya śrutastvayā ।
taṃ drakṣyasi mahārāja bhṛgutuṅgaṃ mahāgirim ॥16
jalāṃ copajalāṃ caiva yamunāmabhito nadīm ।
uśīnaro vai yatreṣṭvā vāsavādatyaricyata ॥17
tāṃ devasamitiṃ tasya vāsavaśca viśāṃ pate ।
abhyagacchata rājānaṃ jñātumagniśca bhārata ॥18
jijñāsamānau varadau mahātmānamuśīnaram ।
indraḥ śyenaḥ kapoto'gnirbhūtvā yajñe'bhijagmatuḥ ॥19
ūruṃ rājñaḥ samāsādya kapotaḥ śyenajādbhayāt ।
śaraṇārthī tadā rājannililye bhayapīḍitaḥ ॥20

Посмотри вместе с братьями: то край Кашмира³⁶⁹, благословеннейший из всех, о губитель врагов! Он населен великими святыми мудрецами. Тут, о бхарата, (происходила) беседа между Агни, Кашьяпой, всеми мудрецами Севера и сыном Нахуши. А вот сияют Врата Манасы³⁷⁰, о великий царь! Славным Рамой был сотворен ливень посредине этой горы. Это прославленная Ватикашанда³⁷¹, север Видехи, (край) истины и отваги, не запирающий врата. То место, где обрели покой Явакри, а также славный святой мудрец Васиштха вместе с Арундхати, зовется Удджанака³⁷². Вот озеро Кушаван³⁷³ с лотосам Кушешая; здесь же обитель Рукмини, где она нашла успокоение, отрешившись от гнева. Ты слышал, о сын Панду, о месте, где собираются посвятившие себя самососредоточению. Ты увидишь, могучий царь, эту великую гору Бхригутунгу³⁷⁴, а также Джалу и Упаджалу, реки невдалеке от Ямуны; совершая там жертвоприношения, Ушинара превзошел самого Васаву. Васава, о владыка народов, и Агни, о бхарата, явились к нему на место сбора богов, чтобы подвергнуть царя испытанию. Желая испытать великого духом Ушинару, податели даров обратились – Индра в ястреба, а Агни в голубя, и явились к нему на жертвоприношение. Напуганный ястребом голубь, гонимый страхом, ища защиты³⁷⁵, сел на бедро царя и тесно прильнул к нему, о царь!

369 - …край Кашмира… – Kaśmīramaṇḍalam. Вероятно, собственно Кашмирская долина. Начиная отсюда, сказитель перечисляет, без видимой последовательности, тиртхи, расположенные в северной и центральной части Гималаев.

370 - Врата Манасы – вероятно, один из перевалов, ведущих к озеру Манаса в Тибете (см. о них [141, с. 316; 190, с. 123].

371 - Ватикашанда – судя по контексту, тиртха где-то в Гималаях, на территории совр. Непала.

372 - Удджанака – по мнению Н. Л. Дея, то же, что Уддьяна: долинаСвата и прилегающие районы (северная часть Северо-Западной пограничной провинции совр. Пакистана [190, с. 209 – 211]).

373 - Озеро Кушаван – возможно, тождественно оз. Кушавана, расположенному рядом с оз. Манаса.

374 - Бхригутунга – ср. примеч. 130 и 238 к данному сказанию.

375 - …ища защиты… – Далее излагается легенда о голубе и Ушинаре (в некоторых вариантах: о Шиби, сыне Ушинары), в Бомбейском издании Мбх повторяющаяся затем дважды (Бомб. 3.197: 13.32). Существуют и другие эпические легенды о Шиби-Ушинаре, общей для которых является характеристика этого царя как безгранично щедрого дарителя (Мбх 3.188; Бомб. 7.58; джатаки № 469, 499 [5, с. 34 – 45]; см. также (352, с. 360; 33, с. 108]).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцатая глава.

ГЛАВА 131

(1-2)

śyena uvāca ।
dharmātmānaṃ tvāhurekaṃ sarve rājanmahīkṣitaḥ ।
sa vai dharmaviruddhaṃ tvaṃ kasmātkarma cikīrṣasi ॥1
vihitaṃ bhakṣaṇaṃ rājanpīḍyamānasya me kṣudhā ।
mā bhāṅkṣīrdharmalobhena dharmamutsṛṣṭavānasi ॥2

Ястреб сказал:
Все правители земли, о царь, считают тебя наиблагочестивейшим, так почему ты собираешься сделать то, что противоречит своей дхарме? (Этот голубь), о царь, был уготован мне, мучимому голодом, в пищу. Не обольщайся своей приверженностью дхарме, ты попираешь дхарму.

(3-5)

rājovāca ।
santrastarūpastrāṇārthī tvatto bhīto mahādvija ।
matsakāśamanuprāptaḥ prāṇagṛdhnurayaṃ dvijaḥ ॥3
evamabhyāgatasyeha kapotasyābhayārthinaḥ ।
apradāne paro'dharmaḥ kiṃ tvaṃ śyena prapaśyasi ॥4
praspandamānaḥ sambhrāntaḥ kapotaḥ śyena lakṣyate ।
matsakāśaṃ jīvitārthī tasya tyāgo vigarhitaḥ ॥5

Царь сказал:
Дрожащая птаха, напуганная тобой, о великая птица, спасая свою жизнь, прибилась ко мне в поисках защиты. Высшая дхарма в том, чтоб не отдать (тебе) голубя, который залетел сюда, пытаясь укрыться от опасности, – как ты считаешь, ястреб? Голубь дрожит и напуган, о ястреб, он хочет найти у меня пристанище. Отречься от него предосудительно.

(6-12)

śyena uvāca ।
āhārātsarvabhūtāni sambhavanti mahīpate ।
āhāreṇa vivardhante tena jīvanti jantavaḥ ॥6
śakyate dustyaje'pyarthe cirarātrāya jīvitum ।
na tu bhojanamutsṛjya śakyaṃ vartayituṃ ciram ॥7
bhakṣyādvilopitasyādya mama prāṇā viśāṃ pate ।
visṛjya kāyameṣyanti panthānamapunarbhavam ॥8
pramṛte mayi dharmātmanputradāraṃ naśiṣyati ।
rakṣamāṇaḥ kapotaṃ tvaṃ bahūnprāṇānnaśiṣyasi ॥9
dharmaṃ yo bādhate dharmo na sa dharmaḥ kudharma tat ।
avirodhī tu yo dharmaḥ sa dharmaḥ satyavikrama ॥10
virodhiṣu mahīpāla niścitya gurulāghavam ।
na bādhā vidyate yatra taṃ dharmaṃ samudācaret ॥11
gurulāghavamājñāya dharmādharmaviniścaye ।
yato bhūyāṃstato rājankuru dharmaviniścayam ॥12

Ястреб сказал:
Благодаря пище, о царь, появляются на свет все живые существа, благодаря пище растут, благодаря ей существуют живущие. Можно долго прожить, отказавшись от самого дорогого достояния, но много не проживешь, лишившись еды. Душа моя, владыка народов, теперь, когда я лишен пищи, покинет тело и ступит на путь, с которого нет возврата. Когда я умру, о праведник, погибнут и супруга моя, и дети. Спасая голубя, ты отнимаешь жизнь (сразу) у многих. Благочестие, коим попирается справедливость, не благочестие вовсе, а неправедность. (Настоящее) благочестие в том, чтоб не препятствовать справедливости, о воистину доблестный! Взвесив, о царь, какой (долг) из взаимно противоположных более важен, а какой – менее, тот и следует исполнять, где нет противоречия. Подумай, что более важно, а что менее, и реши, в чем справедливость, а что – ее противоположность, и после этого, о царь, поступи согласно тому, что представляется тебе твоей дхармой.

(13-16)

rājovāca ।
bahukalyāṇasaṃyuktaṃ bhāṣase vihagottama ।
suparṇaḥ pakṣirāṭkiṃ tvaṃ dharmajñaścāsyasaṃśayam ।
tathā hi dharmasaṃyuktaṃ bahu citraṃ prabhāṣase ॥13
na te'styaviditaṃ kiñciditi tvā lakṣayāmyaham ।
śaraṇaiṣiṇaḥ parityāgaṃ kathaṃ sādhviti manyase ॥14
āhārārthaṃ samārambhastava cāyaṃ vihaṅgama ।
śakyaścāpyanyathā kartumāhāro'pyadhikastvayā ॥15
govṛṣo vā varāho vā mṛgo vā mahiṣo'pi vā ।
tvadarthamadya kriyatāṃ yadvānyadabhikāṅkṣase ॥16

Царь сказал:
Много достоинств в твоей речи, о лучшая среди птиц! Уж не Супарна ли ты, властитель пернатых? Во всяком случае, ты постиг дхарму, ибо говоришь пространно, ярко и в соответствии с дхармой. Я полагаю, нет для тебя ничего неизвестного. Но как же ты можешь считать справедливым отречение от того, кто обращается за защитой? Твои попытки (убедить меня) в этом вызваны голодом, птица, но ведь ты можешь найти себе больше пропитания иным путем. Тебе будет сейчас предоставлена такая (еда), какую ты пожелаешь: бык или дикий кабан, олень или буйвол.

(17-19)

śyena uvāca ।
na varāhaṃ na cokṣāṇaṃ na mṛgānvividhāṃstathā ।
bhakṣayāmi mahārāja kimannādyena tena me ॥17
yastu me daivavihito bhakṣaḥ kṣatriyapuṅgava ।
tamutsṛja mahīpāla kapotamimameva me ॥18
śyenāḥ kapotānkhādanti sthitireṣā sanātanī ।
mā rājanmārgamājñāya kadalīskandhamāruha ॥19

Ястреб сказал:
Я не ем, о великий царь, (мясо) ни кабана, ни буйвола, ни разных оленей. Что пользы мне от такой еды? Отдай мне, о царь, бык среди кшатриев, этого голубя – вот та еда, которая предназначена мне судьбой. Ястребы едят голубей, таков извечный закон. Не взбирайся, о царь, на банановое дерево, чтобы увидеть дорогу³⁷⁶.

376 - Не взбирайся… на банановое дерево, чтобы увидеть дорогу. – Поговорка с двойным чтением: таким, как в тексте (хрупкость ствола бананового дерева – kadalīskandha – в литературе служит символом не-надежности, бренности), и «философским»: «Если хочешь узнать (истинный) путь, не строй иллюзий (kadalīskandha)».

(20-21)

rājovāca ।
rājyaṃ śibīnāmṛddhaṃ vai śādhi pakṣigaṇārcita ।
yadvā kāmayase kiñcicchyena sarvaṃ dadāni te ।
vinemaṃ pakṣiṇaṃ śyena śaraṇārthinamāgatam ॥20
yenemaṃ varjayethāstvaṃ karmaṇā pakṣisattama ।
tadācakṣva kariṣyāmi na hi dāsye kapotakam ॥21

Царь сказал:
О ястреб, почитаемый сонмами птиц! Правь богатым царством шиби, или же я дам тебе все, что ни пожелаешь, но только не эту птицу, о ястреб, которая прилетела (сюда), ища спасения. Скажи, о лучшая из птиц, что сделать, чтобы ты от него отказался, и я сделаю это, но голубя тебе не отдам.

(22-23)

śyena uvāca ।
uśīnara kapote te yadi sneho narādhipa ।
ātmano māṃsamutkṛtya kapotatulayā dhṛtam ॥22
yadā samaṃ kapotena tava māṃsaṃ bhavennṛpa ।
tadā pradeyaṃ tanmahyaṃ sā me tuṣṭirbhaviṣyati ॥23

Ястреб сказал:
Если, о царь Ушинара, тебе так дорог этот голубь, то отсеки (кусок) собственного мяса, равный по весу голубю Если (кусок) твоего мяса, о царь, будет таким же, как голубь, отдай его мне, и я удовлетворюсь.

(24)

rājovāca ।
anugrahamimaṃ manye śyena yanmābhiyācase ।
tasmātte'dya pradāsyāmi svamāṃsaṃ tulayā dhṛtam ॥24

Царь сказал:
Я считаю, о ястреб, милостью эту твою просьбу ко мне, поэтому я сейчас же отдам тебе (кусок) собственной плоти, равный по весу (голубю).

(25-27)

lomaśa uvāca ।
athotkṛtya svamāṃsaṃ tu rājā paramadharmavit ।
tulayāmāsa kaunteya kapotena sahābhibho ॥25
dhriyamāṇastu tulayā kapoto vyatiricyate ।
punaścotkṛtya māṃsāni rājā prādāduśīnaraḥ ॥26
na vidyate yadā māṃsaṃ kapotena samaṃ dhṛtam ।
tata utkṛttamāṃso'sāvāruroha svayaṃ tulām ॥27

Ломаша сказал:
И, отрезав (кусок) своего мяса, царь, знаток высочайшей дхармы, стал сравнивать его с весом голубя, о могучий Каунтея! Когда стало ясно, что голубь весит больше, царь Ушинара принялся добавлять еще мяса, снова срезая с себя. Когда же он срезал с себя все свое мясо и (у него) не хватило его, чтобы уравновесить голубя, он сам поднялся на весы.

(28-30)

śyena uvāca ।
indro'hamasmi dharmajña kapoto havyavāḍayam ।
jijñāsamānau dharme tvāṃ yajñavāṭamupāgatau ॥28
yatte māṃsāni gātrebhya utkṛttāni viśāṃ pate ।
eṣā te bhāsvarī kīrtirlokānabhibhaviṣyati ॥29
yāvalloke manuṣyāstvāṃ kathayiṣyanti pārthiva ।
tāvatkīrtiśca lokāśca sthāsyanti tava śāśvatāḥ ॥30

Ястреб сказал:
Я – Индра, о знаток дхармы, а этот голубь – Уноситель жертвоприношений. Мы пришли к твоему жертвенному алтарю, чтоб испытать твою праведность. Ты, о владыка народов, срезал мясо со своего тела, и сияющая слава об этом твоем (деянии) покорит миры. Пока в мире люди будут рассказывать о тебе, о царь, до тех пор будет (жить) твоя слава и будут принадлежать тебе вечные миры.

(31-32)

lomaśa uvāca ।
tatpāṇḍaveya sadanaṃ rājñastasya mahātmanaḥ ।
paśyasvaitanmayā sārdhaṃ puṇyaṃ pāpapramocanam ॥31
atra vai satataṃ devā munayaśca sanātanāḥ ।
dṛśyante brāhmaṇai rājanpuṇyavadbhirmahātmabhiḥ ॥32

Ломаша сказал:
Вот жилище того царя, великого духом, о сын Панду! Посмотри вместе со мной на эту святыню, избавляющую от греха. Здесь, о царь, всегда можно видеть богов и бессмертных мудрецов с достойными брахманами, великими духом.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать первая глава.

ГЛАВА 132

(1-4)

lomaśa uvāca ।
yaḥ kathyate mantravidagryabuddhirauddālakiḥ śvetaketuḥ pṛthivyām ।
tasyāśramaṃ paśya narendra puṇyaṃ sadāphalairupapannaṃ mahījaiḥ ॥1
sākṣādatra śvetaketurdadarśa sarasvatīṃ mānuṣadeharūpām ।
vetsyāmi vāṇīmiti sampravṛttāṃ sarasvatīṃ śvetaketurbabhāṣe ॥2
tasminkāle brahmavidāṃ variṣṭhāvāstāṃ tadā mātulabhāgineyau ।
aṣṭāvakraścaiva kahoḍasūnurauddālakiḥ śvetaketuśca rājan ॥3
videharājasya mahīpatestau viprāvubhau mātulabhāgineyau ।
praviśya yajñāyatanaṃ vivāde bandiṃ nijagrāhaturaprameyam ॥4

Ломаша сказал:
Видишь, о Индра людей, эту благословенную обитель, окруженную вечно плодоносящими деревьями? Она (принадлежит) сыну Уддалаки, Шветакету³⁷⁷, который известен на земле как искусный знаток заклинаний. Здесь Шветакету увидел воочию Сарасвати, принявшую человеческий облик. «Пусть буду я ведать (истинное) слово», – попросил Шветакету у представшей перед ним Сарасвати. В то время, о царь, первыми среди знатоков Брахмана были Аштавакра, сын Каходы, и Шветакету, сын Уддалаки, – дядя и племянник. Оба брахмана, племянник и дядя, явившись на жертвоприношение к царю Видехи³⁷⁸, властителю земли, одержали верх в споре с Вандином³⁷⁹, не знавшим себе равных.

377 - Видишь… обитель… Она (принадлежит) сыну Уддалаки, Шветакету… – Отсюда начинается сказание об Аштавакре – одно из интереснейших в «Араньякапарве». Отметим, что имена родичей Аштавакры. Шветакету и Уддалаки, связывают сюжет с традицией Упанишад, где эти персонажи часто выступают в ситуации «словесного агона», «диалогического прения» с другими мудрецами – брахманами или кшатриями. Географическая привязка «вставного» сказания об Аштавакре не соответствует последовательности «маршрута» Пандавов: основное действие его происходит в Видехе, а названная здесь обитель Шветакету традиционно локализуется также в Восточной Индии, в северной части Косалы (Мбх 9.37.21 – 23).

378 - …к царю Видехи… – Из дальнейшего ясно, что речь идет о царе Видехи (Митхилы) Джанаке, также персонаже Брахман и Упанишад, где он выступает устроителем и участником «диалогических прений» о Брахмане (см., напр., БрУ 3.1.1; 4.1 – 4; 5.14.8; КауУ 4.1).

379 - Оба брахмана… одержали верх в споре с Вандином… – Имя Vandin тождественно нарицательному существительному со значением «воспеватель», «панегирист», а также термину, относящемуся к определенному разряду певцов. Далее в тексте Вандин назван сыном суты. Данный текст предоставляет нам ценное свидетельство того, что не только цари-кшатрии (как Джанака в Упанишадах), но и связанные с кшатриями вандины и суты – носители эпической традиции – могли участвовать в диалогических «прениях загадками» космологического содержания (vivāda).

(5)

yudhiṣṭhira uvāca ।
kathamprabhāvaḥ sa babhūva viprastathāyuktaṃ yo nijagrāha bandim ।
aṣṭāvakraḥ kena cāsau babhūva tatsarvaṃ me lomaśa śaṃsa tattvam ॥5

Юдхиштхира сказал:
Какова была мощь того брахмана, который победил таким образом Вандина, и кто сделал его Аштавакрой?³⁸⁰ Расскажи: мне все это правдиво, о Ломаша!

380 - Кто сделал его Аштавакрой? – Имя Aṣṭāvakra означает «восьмикратно скрученный» (см. далее в тексте, шл. 6 – 10).

(6-10)

lomaśa uvāca ।
uddālakasya niyataḥ śiṣya eko nāmnā kahoḍeti babhūva rājan ।
śuśrūṣurācāryavaśānuvartī dīrghaṃ kālaṃ so'dhyayanaṃ cakāra ॥6
taṃ vai viprāḥ paryabhavaṃśca śiṣyāstaṃ ca jñātvā viprakāraṃ guruḥ saḥ ।
tasmai prādātsadya eva śrutaṃ ca bhāryāṃ ca vai duhitaraṃ svāṃ sujātām ॥7
tasyā garbhaḥ samabhavadagnikalpaḥ so'dhīyānaṃ pitaramathābhyuvāca ।
sarvāṃ rātrimadhyayanaṃ karoṣi nedaṃ pitaḥ samyagivopavartate ॥8
upālabdhaḥ śiṣyamadhye maharṣiḥ sa taṃ kopādudarasthaṃ śaśāpa ।
yasmātkukṣau vartamāno bravīṣi tasmādvakro bhavitāsyaṣṭakṛtvaḥ ॥9
sa vai tathā vakra evābhyajāyadaṣṭāvakraḥ prathito vai maharṣiḥ ।
tasyāsīdvai mātulaḥ śvetaketuḥ sa tena tulyo vayasā babhūva ॥10

Ломаша сказал:
Был, о царь, у Уддалаки некий смиренный ученик по имени Кахода, услужливый и верный своему наставнику. Долгое время он посвятил постижению Вед. Прочие брахманы-ученики насмехались над ним, но наставник, узнав, что тот подвергается осмеянию, передал ему не только знание Вед, но вскоре отдал ему в жены свою дочь Суджату. Она зачала огнеподобного сына, и тот сказал как-то отцу, погруженному в изучение Вед: «Всю ночь ты постигаешь Веды, отец мой, но так и не выучил как следует». Оскорбленный в присутствии учеников, великий святой мудрец проклял его в гневе, хотя тот был еще в материнской утробе: «Если ты осмеливаешься так говорить, пребывая еще во чреве у матери, то так и останешься скрюченным в восьми местах». Так тот великий святой мудрец и появился на свет скрюченным, и стали звать его Аштавакрой. Дядя его по матери, Шветакету, был одного возраста с ним.

(11-15)

sampīḍyamānā tu tadā sujātā vivardhamānena sutena kukṣau ।
uvāca bhartāramidaṃ rahogatā prasādya hīnaṃ vasunā dhanārthinī ॥11
kathaṃ kariṣyāmyadhanā maharṣe māsaścāyaṃ daśamo vartate me ।
na cāsti te vasu kiñcitprajātā yenāhametāmāpadaṃ nistareyam ॥12
uktastvevaṃ bhāryayā vai kahoḍo vittasyārthe janakamathābhyagacchat ।
sa vai tadā vādavidā nigṛhya nimajjito bandinehāpsu vipraḥ ॥13
uddālakastaṃ tu tadā niśamya sūtena vāde'psu tathā nimajjitam ।
uvāca tāṃ tatra tataḥ sujātāmaṣṭāvakre gūhitavyo'yamarthaḥ ॥14
rarakṣa sā cāpyati taṃ sumantraṃ jāto'pyevaṃ na sa śuśrāva vipraḥ ।
uddālakaṃ pitṛvaccāpi mene aṣṭāvakro bhrātṛvacchvetaketum ॥15

Неравнодушная к богатству Суджата, встревоженная ростом сына в своем чреве, пришла к своему супругу, не имеющему достояния, и сказала ему наедине: «Как мне вынести, обездоленной, о великий святой мудрец, этот десятый, (последний) месяц? У тебя ведь нет достояния, чтобы я после родов не претерпевала невзгод». После таких слов супруги Кахода отправился за дарами к Джанаке. И Вандин, знающий толк в споре, одержал верх над тем брахманом и низверг его в воду³⁸¹. Уддалака, слышавший о том разговоре его с сыном, (узнав), что тот был утоплен, сказал Суджате: «Следует скрыть это от Аштавакры». И она последовала тому благому совету, так что, когда этот брахман появился на свет, он так ничего и не услышал об этом. Аштавакра считал Уддалаку своим отцом, а Шветакету – братом.

381 - …низверг его в воду. – Далее в тексте утопление как способ расправы с проигравшим объясняется тем, что «диалогическое прение» имеет место при обряде, посвященном богу вод Варуне и, очевидно, совершаемом у воды; проигравший в диспуте приносится в жертву Варуне. Можно заметить, однако, что действие большинства мифов и легенд мирового фольклора, связанных с обрядовым «прением загадками», разворачивается в пространственных координатах, отражающих архаическую модель мира, в которой «космическая ось» представлена образам «мирового древа» [104; 7, с. 86], стоящего над источником земных вод. Индийский пример см. далее в тексте, главы 298, где задающий загадки якша стоит под деревом у «лотосового пруда». Во многих индийских (см., напр., ШБр 11.4.1.9; 5.3.13; 6.3.11; ЧхУ 1.8.6; Мбх 3.298) и неиндийских (напр., [101, с. 30]) сюжетах о «прении загадками» ставкой служит жизнь проигравшего.

(16-20)

tato varṣe dvādaśe śvetaketuraṣṭāvakraṃ pituraṅke niṣaṇṇam ।
apākarṣadgṛhya pāṇau rudantaṃ nāyaṃ tavāṅkaḥ piturityuktavāṃśca ॥16
yattenoktaṃ duruktaṃ tattadānīṃ hṛdi sthitaṃ tasya suduḥkhamāsīt ।
gṛhaṃ gatvā mātaraṃ rodamānaḥ papracchedaṃ kva nu tāto mameti ॥17
tataḥ sujātā paramārtarūpā śāpādbhītā sarvamevācacakṣe ।
tadvai tattvaṃ sarvamājñāya māturityabravīcchvetaketuṃ sa vipraḥ ॥18
gacchāva yajñaṃ janakasya rājño bahvāścaryaḥ śrūyate tasya yajñaḥ ।
śroṣyāvo'tra brāhmaṇānāṃ vivādamannaṃ cāgryaṃ tatra bhokṣyāvahe ca ।
vicakṣaṇatvaṃ ca bhaviṣyate nau śivaśca saumyaśca hi brahmaghoṣaḥ ॥19
tau jagmaturmātulabhāgineyau yajñaṃ samṛddhaṃ janakasya rājñaḥ ।
aṣṭāvakraḥ pathi rājñā sametya utsāryamāṇo vākyamidaṃ jagāda ॥20

Однажды, когда Аштавакре было двенадцать лет³⁸², Шветакету (увидел) его сидящим у отца на коленях, схватил за руки, стащил его, плачущего, (с отцовских колен) и крикнул: «Это не твой отец, (чтобы тебе сидеть) у него на коленях!» Жестокие слова его проникли тогда в самое сердце (Аштавакры), стало ему очень горько. Плача, отправился он домой и спросил у матери: «Где мой отец?» Тогда Суджата, само отчаяние, в страхе перед проклятием все рассказала ему. Узнав от матери правду, тот брахман сказал Шветакету: «Пойдем на жертвоприношение к царю Джанаке. Много удивительного говорят о его жертвоприношении. Послушаем там беседу брахманов, вкусим лучших яств и сами наберемся мудрости, ибо благодатно и утешительно святое слово». И отправились дядя с племянником на богатое жертвоприношение царя Джанаки. Аштавакра, встретив на пути царя, который преградил ему дорогу, произнес такие слова.

382 - …когда Аштавакре было двенадцать лет… – Т. е. между гибелью Заходы и решением Аштавакры самому вступить в состязание с Вандином прошло 12 лет, что дает основание предположить двенадцатилетнюю цикличность совершаемых при царском дворе ритуалов [20, с. 320 и сл.].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать вторая глава.

ГЛАВА 133

(1)

aṣṭāvakra uvāca ।
andhasya panthā badhirasya panthāḥ striyaḥ panthā vaivadhikasya panthāḥ ।
rājñaḥ panthā brāhmaṇenāsametya sametya tu brāhmaṇasyaiva panthāḥ ॥1

Аштавакра сказал:
Если нет на пути брахмана, то каждый, будь то слепец, глухой, женщина, уличный торговец или же царь, может идти своей дорогой, но, встретившись с брахманом, следует уступить дорогу ему!

(2)

rājovāca ।
panthā ayaṃ te'dya mayā nisṛṣṭo yenecchase tena kāmaṃ vrajasva ।
na pāvako vidyate vai laghīyānindro'pi nityaṃ namate brāhmaṇānām ॥2

Царь сказал:
Я уступаю тебе дорогу. Иди свободно, куда пожелаешь. Не существует огня ничтожного. Сам Индра всегда склоняется перед брахманами.

(3-4)

aṣṭāvakra uvāca ।
yajñaṃ draṣṭuṃ prāptavantau sva tāta kautūhalaṃ nau balavadvai vivṛddham ।
āvāṃ prāptāvatithī sampraveśaṃ kāṅkṣāvahe dvārapate tavājñām ॥3
aindradyumneryajñadṛśāvihāvāṃ vivakṣū vai janakendraṃ didṛkṣū ।
na vai krodhādvyādhinaivottamena saṃyojaya dvārapāla kṣaṇena ॥4

Аштавакра сказал:
Мы пришли посмотреть на жертвоприношение, о почтенный, ибо сильно наше возросшее любопытство. Мы явились как гости и желаем, чтобы ты, страж дверей, разрешил нам войти. Мы хотим увидеть жертвоприношение сына Индрадьюмны, а также встретиться и побеседовать с Индрой-Джанакой. Не навлеки на себя, о стражник, тотчас же величайшей напасти, если (нас) прогневишь.

(5)

dvārapāla uvāca ।
bandeḥ samādeśakarā vayaṃ sma nibodha vākyaṃ ca mayeryamāṇam ।
na vai bālāḥ praviśantyatra viprā vṛddhā vidvāṃsaḥ praviśanti dvijāgryāḥ ॥5

Страж дверей сказал:
Мы исполняем приказание Вандина. Выслушай, что я скажу. Юным брахманам нет сюда доступа. Дозволено появляться здесь лишь мудрым старцам, лучшим из дваждырожденных.

(6-7)

aṣṭāvakra uvāca ।
yadyatra vṛddheṣu kṛtaḥ praveśo yuktaṃ mama dvārapāla praveṣṭum ।
vayaṃ hi vṛddhāścaritavratāśca vedaprabhāvena praveśanārhāḥ ॥6
śuśrūṣavaścāpi jitendriyāśca jñānāgame cāpi gatāḥ sma niṣṭhām ।
na bāla ityavamantavyamāhurbālo'pyagnirdahati spṛśyamānaḥ ॥7

Аштавакра сказал:
Если сюда разрешено приходить только старцам, то мне, о страж дверей, тоже можно войти. Мы, (считай), стары, ибо блюдем обеты, и достойны быть допущенными сюда благодаря могуществу наших знаний. Мы усердны в послушании и смирили свои души и также идем путем знания к совершенству. Говорят, что и юным (брахманом) не следует пренебрегать, ибо огонь, даже самый малый, обжигает, если к нему прикоснуться.

(8)

dvārapāla uvāca ।
sarasvatīmīraya vedajuṣṭāmekākṣarāṃ bahurūpāṃ virājam ।
aṅgātmānaṃ samavekṣasva bālaṃ kiṃ ślāghase durlabhā vādasiddhiḥ ॥8

Страж дверей сказал:
Возроди в своей речи тогда звучащую в Ведах Сарасвати; (звучит) она (то) в Односложии, то в богатом формами вирадже³⁸³. Однако, посмотри на себя – ты юн и душою, и телом. К чему похваляться: трудно достичь успеха в ученом споре.

383 - Возроди в своей речи тогда звучащую в Ведах Сарасвати; (звучит) она (то) в Односложии, то в богатом формами вирадже. – Сарасвати – богиня речи, Речь; «Односложно» – священный слог «ом»; вирадж – размер из четырех пад по 10 слогов в каждой.

(9)

aṣṭāvakra uvāca ।
na jñāyate kāyavṛddhyā vivṛddhiryathāṣṭhīlā śālmaleḥ sampravṛddhā ।
hrasvo'lpakāyaḥ phalito vivṛddho yaścāphalastasya na vṛddhabhāvaḥ ॥9

Аштавакра сказал:
Зрелость не измеряется ростом тела, как круглые наросты на шалмали (не говорят) о старости (дерева). И маленькое, низкорослое (деревце) считается взрослым, если способно плодоносить, но если оно не приносит плодов, то еще не достигло поры зрелости.

(10)

dvārapāla uvāca ।
vṛddhebhya eveha matiṃ sma bālā gṛhṇanti kālena bhavanti vṛddhāḥ ।
na hi jñānamalpakālena śakyaṃ kasmādbālo vṛddha ivāvabhāṣase ॥10

Страж дверей сказал:
Юноши наследуют мудрость старцев и со временем сами становятся зрелыми. Знание нельзя (получить) за короткое время. Почему же ты, юный, говоришь, словно старец?

(11-14)

aṣṭāvakra uvāca ।
na tena sthaviro bhavati yenāsya palitaṃ śiraḥ ।
bālo'pi yaḥ prajānāti taṃ devāḥ sthaviraṃ viduḥ ॥11
na hāyanairna palitairna vittena na bandhubhiḥ ।
ṛṣayaścakrire dharmaṃ yo'nūcānaḥ sa no mahān ॥12
didṛkṣurasmi samprāpto bandinaṃ rājasaṃsadi ।
nivedayasva māṃ dvāḥstha rājñe puṣkaramāline ॥13
draṣṭāsyadya vadato dvārapāla manīṣibhiḥ saha vāde vivṛddhe ।
utāho vāpyuccatāṃ nīcatāṃ vā tūṣṇīṃ bhūteṣvatha sarveṣu cādya ॥14

Аштавакра сказал:
Стар не тот, у кого голова седа. Даже юношу, если он обладает мудростью, боги считают старцем. Святые мудрецы вершили дхарму не благодаря годам, сединам, (нажитому) достоянию или родственникам. Но кто учен, тот и велик. Я пришел, желая встретиться с Вандином в царском собрании. Доложи обо мне, страж дверей, царю с гирляндой из лотосов. Ты увидишь сегодня, о стражник, как я вступлю в жаркий спор с мудрейшими. Быть может, я буду повергнут, а может быть, вознесен, когда все присутствующие умолкнут.

(15)

dvārapāla uvāca ।
kathaṃ yajñaṃ daśavarṣo viśestvaṃ vinītānāṃ viduṣāṃ sampraveśyam ।
upāyataḥ prayatiṣye tavāhaṃ praveśane kuru yatnaṃ yathāvat ॥15

Страж дверей сказал:
Как же явишься ты, десятилетний, на жертвоприношение, куда допускаются лишь искушенные мудрецы? Я как-нибудь попытаюсь тебя провести, но и ты постарайся потом как следует.

(16-18)

aṣṭāvakra uvāca ।
bho bho rājañjanakānāṃ variṣṭha sabhājyastvaṃ tvayi sarvaṃ samṛddham ।
tvaṃ vā kartā karmaṇāṃ yajñiyānāṃ yayātireko nṛpatirvā purastāt ॥16
vidvānbandī vedavido nigṛhya vāde bhagnānapratiśaṅkamānaḥ ।
tvayā nisṛṣṭaiḥ puruṣairāptakṛdbhirjale sarvānmajjayatīti naḥ śrutam ॥17
sa tacchrutvā brāhmaṇānāṃ sakāśādbrahmodyaṃ vai kathayitumāgato'smi ।
kvāsau bandī yāvadenaṃ sametya nakṣatrāṇīva savitā nāśayāmi ॥18

Аштавакра сказал:
О царь, лучший в роду Джанаки, ты окружен почестями, все богатства (принадлежат) тебе. Ты – совершитель жертвенных деяний, каким до тебя был разве что один Яяти. Мы слыхали, что мудрый Вандин, побеждая в споре знатоков Вед, с помощью приставленных тобой верных слуг безжалостно топит всех побежденных. Узнав об этом, я и явился спорить загадками в присутствии брахманов. Где этот Вандин? Встретившись с ним, я намерен затмить его, словно солнце – звезды.

(19)

rājovāca ।
āśaṃsase bandinaṃ tvaṃ vijetumavijñātvā vākyabalaṃ parasya ।
vijñātavīryaiḥ śakyamevaṃ pravaktuṃ dṛṣṭaścāsau brāhmaṇairvādaśīlaiḥ ॥19

Царь сказал:
Ты вознамерился победить Вандина, не ведая, сколь могуществен твой соперник в споре. Так могут говорить лишь те, которые знают свою силу. Но он уже признан брахманами, искусными в беседе.

(20)

aṣṭāvakra uvāca ।
vivādito'sau na hi mādṛśairhi siṃhīkṛtastena vadatyabhītaḥ ।
sametya māṃ nihataḥ śeṣyate'dya mārge bhagnaṃ śakaṭamivābalākṣam ॥20

Аштавакра сказал:
Он еще не встречался в споре с такими, как я, и только поэтому он вступает в беседу бесстрашно, как лев. Но, встретившись нынче со мною, он будет повержен и станет похож на сломавшуюся в пути телегу с разболтавшейся осью.

(21)

rājovāca ।
ṣaṇṇābherdvādaśākṣasya caturviṃśatiparvaṇaḥ ।
yastriṣaṣṭiśatārasya vedārthaṃ sa paraḥ kaviḥ ॥21

Царь сказал:³⁸⁴
Величайший мудрец тот, кто постиг, что это такое: имеющее шесть ступиц, двенадцать ободов, двадцать четыре сочленения и триста шестьдесят спиц³⁸⁵.

384 - Царь сказал… – Прежде чем допустить Аштавакру к состязанию, Джанака лично испытывает претендента, предлагает ему несколько стихотворных загадок, демонстрируя при этом знание традиционных космологических идей и средств их словесного выражения (что соответствует характеристике этого царя в Упанишадах, см. выше, примеч. 378).

385 - …имеющее шесть ступиц, двенадцать ободов, двадцать четыре сочленения и триста шестьдесят спиц… – Подразумевается Год в виде «Колеса Времени», с его шестью сезонами, двенадцатью месяцами, 24 парванами и 360 днями (ср. Мбх 1.3.64,150).

(22)

aṣṭāvakra uvāca ।
caturviṃśatiparva tvāṃ ṣaṇṇābhi dvādaśapradhi ।
tattriṣaṣṭiśatāraṃ vai cakraṃ pātu sadāgati ॥22

Аштавакра сказал:
Да хранит тебя вечно движущееся колесо, имеющее шесть ступиц, двенадцать ободов, двадцать четыре сочленения и триста шестьдесят спиц.

(23)

rājovāca ।
vaḍave iva saṃyukte śyenapāte divaukasām ।
kastayorgarbhamādhatte garbhaṃ suṣuvatuśca kam ॥23

Царь сказал:
Кто из небожителей дал жизнь тем двум, что подобны паре запряженных вместе кобылиц и налетают, словно ястребы?³⁸⁶ Какое потомство породили они?

386 - …тем двум, что подобны паре… кобылиц и налетают, словно ястребы? – Ответ: гром и молния.

(24)

aṣṭāvakra uvāca ।
mā sma te te gṛhe rājañśātravāṇāmapi dhruvam ।
vātasārathirādhatte garbhaṃ suṣuvatuśca tam ॥24

Аштавакра сказал:
Да не будет этих двоих в твоем доме, о царь, а только (в домах у твоих) врагов. Тот, чей колесничий – ветер³⁸⁷, даровал им жизнь, они же породили его.

387 - Тот, чей колесничий – ветер… – Огонь (Агни).

(25)

rājovāca ।
kiṃ svitsuptaṃ na nimiṣati kiṃ svijjātaṃ na copati ।
kasya sviddhṛdayaṃ nāsti kiṃ svidvegena vardhate ॥25

Царь сказал:
Кто и во сне не смежает век, кто и живой, но не движется, у кого отсутствует сердце, кто прибывает на бегу?

(26)

aṣṭāvakra uvāca ।
matsyaḥ supto na nimiṣatyaṇḍaṃ jātaṃ na copati ।
aśmano hṛdayaṃ nāsti nadī vegena vardhate ॥26

Аштавакра сказал:
Рыба спит, не смежая век. Яйцо живое, но не движется. У камня отсутствует сердце, река прибывает на бегу.

(27)

rājovāca ।
na tvā manye mānuṣaṃ devasattvaṃ na tvaṃ bālaḥ sthavirastvaṃ mato me ।
na te tulyo vidyate vākpralāpe tasmāddvāraṃ vitarāmyeṣa bandī ॥27

Царь сказал:
Я нахожу, что ты – не человек, а существо божественное. Ты не юн, а умудрен годами, по моему мнению. Нет такого, кто бы сравнился с тобой в искусстве беседы. Поэтому я отворяю тебе двери. Вот Вандин.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать третья глава.

ГЛАВА 134

(1-2)

aṣṭāvakra uvāca ।
atrograsenasamiteṣu rājansamāgateṣvapratimeṣu rājasu ।
na vai vivitsāntaramasti vādināṃ mahājale haṃsaninādināmiva ॥1
na me'dya vakṣyasyativādimāninglahaṃ prapannaḥ saritāmivāgamaḥ ।
hutāśanasyeva samiddhatejasaḥ sthiro bhavasveha mamādya bandin ॥2

Аштавакра сказал:
О Царь, среди собравшихся здесь, подобно грозному воинству, не знающих себе равных царей я не могу распознать по голосу (Вандина), словно гуся (среди стаи), гомонящей у большой воды. О Вандин, слывущий первым среди владеющих искусством спора! Вступив со мной в состязание, ты не будешь говорить (с такой легкостью), словно пред тобою река, в которую ты входишь: (перед тобой) – неистово пылающий Пожиратель жертв. Предстань предо мною!

(3-5)

bandyuvāca ।
vyāghraṃ śayānaṃ prati mā prabodhaya āśīviṣaṃ sṛkkiṇī lelihānam ।
padāhatasyeva śiro'bhihatya nādaṣṭo vai mokṣyase tannibodha ॥3
yo vai darpātsaṃhananopapannaḥ sudurbalaḥ parvatamāvihanti ।
tasyaiva pāṇiḥ sanakho viśīryate na caiva śailasya hi dṛśyate vraṇaḥ ॥4
sarve rājño maithilasya mainākasyeva parvatāḥ ।
nikṛṣṭabhūtā rājāno vatsā anaḍuho yathā ॥5

Вандин сказал:
Не буди спящего тигра! Знай, ты не избежишь укуса ядовитой змеи, облизывающей уголки рта, если, наступив на нее, ударишь по голове. Кто сам слабее слабого, но обуянный гордыней, налетает на гору, пытаясь ее сокрушить, тот только изранит руки и ногти, а на камне не останется и царапины. Словно (все) горы рядом с Майнакой, как телята рядом с быком, кажутся ничтожными все цари рядом с царем – владыкой Митхилы.

(6)

lomaśa uvāca ।
aṣṭāvakraḥ samitau garjamāno jātakrodho bandinamāha rājan ।
ukte vākye cottaraṃ me bravīhi vākyasya cāpyuttaraṃ te bravīmi ॥6

Ломаша сказал:
Тут Аштавакра, о царь, воспылав гневом, обратил свою речь к Вандину посреди Собрания, и голос его был подобен грому: «Когда я скажу свое слово, ответь мне, а я отвечу тебе на твое»³⁸⁸.

388 - Когда я скажу свое слово, ответь мне, и я отвечу тебе на твое. – Нижеследующий диалог Аштавакры и Вандина является характерным образцом «диалогических прений» – особого типа текстов, сохранившихся в архаических слоях фольклора различных народов к связанных, очевидно, в генезисе с архаическим ритуалом и мифологемой «мирового древа» [164, с. 48 и др.; 104]. Певцы-соперники в таких текстах обычно перечисляют элементы, относящиеся к различным сферам мифологической модели мира. Для композиции некоторых текстов, этого типа характерен используемый и в данном случае принцип организации по нарастающим числовым комплексам. Диалог Аштавакры и Вандина следует рассматривать в свете данных об индоарийском ритуале «словесного агона» вообще (см. [250; 251; 220, с. 444]) и о ведийских диалогах брахмодья в частности ([33, с. 26]; о брахмодья см. [311, с. 22 – 46; 221, с. 172 – 173; 242], а также по техническим причинам не включенную в библиографию новейшую работу: Елизаренкова Т. Я., Топоров В. Н. О ведийской загадке типа brahmodya. – Паремиологические исследования. М., 1984, с. 14 – 46). Некоторое сходство диалога с брахмодья, состоит в том, что в репликах участников последних тоже играют определенную роль числовые комплексы и соотношения [221, с. 172 – 173]. Отличается диалог от брахмодья тем, что если последние представляют собой серии загадок и ответов (причем ответ – часто не прямая «отгадка», а такая же космологическая загадка или метафора, построенная по тем же заданным правилам), то в нашем диалоге реплики участников загадками не являются; Аштавакра и Вандин просто перечисляют различные мифологические понятия и обрядовые реалии, организованные по нарастающим числовым комплексам (в этом отношении гораздо ближе к классической ведийской брахмодья стоят загадки, ранее предложенные Аштавакре Джанакой). Соперники состязаются не в метафорическом описании элементов космоса, а скорее в поэтическом, мастерстве, умении импровизационно построить стих в заданном метре, наполняя при этом традиционным мифологическим содержанием определенный числовой комплекс. Однако средневековые комментаторы Мбх рассматривали этот простой перечень как закодированное изложение взглядов различных философских систем (возможно, родословная Аштавакры – см. выше, примеч. 377 – заставляла их предполагать связь этого диалога с традицией Упанишад в ведантистском осмыслении), как диспут, в котором одерживает верх представитель веданты – Аштавакра. С такой трактовкой диалога связана, видимо, и атрибуция; Аштавакре позднего ведантистского трактата «Аштавакра-гита» [189; 217].

(7)

bandyuvāca ।
eka evāgnirbahudhā samidhyate ekaḥ sūryaḥ sarvamidaṃ prabhāsate ।
eko vīro devarājo nihantā yamaḥ pitṝṇāmīśvaraścaika eva ॥7

Вандин сказал:
Огонь единый сияет во многих видах, солнце единое все освещает, един герой – Царь богов, губитель (недругов), и Яма един, владыка праотцев.

(8)

aṣṭāvakra uvāca ।
dvāvindrāgnī carato vai sakhāyau dvau devarṣī nāradaḥ parvataśca ।
dvāvaśvinau dve ca rathasya cakre bhāryāpatī dvau vihitau vidhātrā ॥8

Аштавакра сказал:
Индра и Агни – два друга неразлучных, Нарада и Парвата – два божественных мудреца. Ашвинов двое, и два колеса у колесницы. Муж и жена – двое, соединенные Видхатри.

(9)

bandyuvāca ।
triḥ sūyate karmaṇā vai prajeyaṃ trayo yuktā vājapeyaṃ vahanti ।
adhvaryavastriṣavaṇāni tanvate trayo lokāstrīṇi jyotīṃṣi cāhuḥ ॥9

Вандин сказал:
Благодаря карме трояко рождается земная тварь³⁸⁹. Трое участвуют в отправлении ваджапеи³⁹⁰. Адхварью совершают тройное омовение³⁹¹. Насчитывается три мира и три светоча³⁹². Аштавакра сказал:

389 - Благодаря карме трояко рождается земная тварь. – т. е. в виде богов, людей и животных? Фраза triḥ sūyate karmaṇā vai prajaḥ допускает и иной перевод: «Благодаря обряду трижды рождаются люди», что подразумевало бы совершение обрядов гарбхадхана (при зачатии), пумсавана (во время беременности) и джатакарма (при рождении), см. [271,. с. 479, 827], об обрядах [80, с. 67 – 75, 81 – 84].

390 - Трое участвуют в отправления ваджапеи. – т. е. царь, его супруга и жрец – руководитель обряда.

391 - Адхварью совершают тройное омовение. – Омовения, совершаемые жрецами по окончании обязательных обрядов, три раза в день, (triṣavaṇa). Вполне возможно и иное понимание: «Адхварью совершают троекратное выжимание сомы» [271, с. 479; 151, т. 3, с. 55].

392 - …три светоча… – Источники света в каждой из трех мировых, сфер: огонь на земле, эфир в воздушном пространстве, солнце на небе. По мнению ван Бейтенена: солнце, луна и звезды.

(10)

aṣṭāvakra uvāca ।
catuṣṭayaṃ brāhmaṇānāṃ niketaṃ catvāro yuktā yajñamimaṃ vahanti ।
diśaścatasraścaturaśca varṇāścatuṣpadā gaurapi śaśvaduktā ॥10

Знак брахманов – четверичность, четыре (жреца) поставлены вершить это жертвоприношение³⁹³, вечно считалось, что сторон света – четыре и варн – четыре, а также четыре ноги у коровы.

393 - …четыре (жреца) поставлены вершить это жертвоприношение… – Четыре разряда жрецов – участников ведийского ритуала: хотри, удгатри, адхварью и брахман.

(11)

bandyuvāca ।
pañcāgnayaḥ pañcapadā ca paṅktiryajñāḥ pañcaivāpyatha pañcendriyāṇi ।
dṛṣṭā vede pañcacūḍāśca pañca loke khyātaṃ pañcanadaṃ ca puṇyam ॥11

Вандин сказал:
(Есть) пять огней³⁹⁴ и пять пад в размере панкти, а также пять (видов) жертвоприношений³⁹⁵ и пять органов восприятия³⁹⁶, в Ведах известно пять (апсар), имеющих по пять локонов³⁹⁷, в мире прославлено благословенное Пятиречье.

394 - …пять огней… – Согласно Нилакантхе, пять священных огней, используемых в ритуале ведийского жертвоприношения: gārhapatya, dakṣiṇāgni, ahavanīya, sabhya и āvasathya (о двух последних см. [317,. с. 47, 116]).

395 - …пять (видов) жертвоприношений… – Скорее всего пять ежедневных «великих жертвоприношений» (см. примеч. 34 к данному сказанию). По Нилакантхе: «агнихотра в дни новой и полной луны, чатурмасья, жертвоприношение скота, жертвоприношение сомы».

396 - …пять органов восприятия… – См. примеч. 26 к «Сказанию о жизни в лесах».

397 - …в Ведах известно пять (апсар), имеющих по пяти локонов. – dṛṣṭā vede pañcacūḍāś ca раñса. Здесь можно предположить порчу текста, вызванную стремлением акцентировать числовой комплекс «пять». Правильным можно полагать вариант Бомб. 3.132.12: dṛṣṭā vede pañcacūḍā’psaraś ca «известна также в Ведах апсара Панчачуда („имеющая пять кос или завитков“)». Небесная гетера (puṃścalī), апсара Панчачуда фигурирует также в Мбх 13.38, где приведена ее беседа о нравах женщин с мудрецом Нарадой.

(12)

aṣṭāvakra uvāca ।
ṣaḍādhāne dakṣiṇāmāhureke ṣaḍeveme ṛtavaḥ kālacakram ।
ṣaḍindriyāṇyuta ṣaṭkṛttikāśca ṣaṭsādyaskāḥ sarvavedeṣu dṛṣṭāḥ ॥12

Аштавакра сказал:
Некоторые считают, что именно шестикратный дар³⁹⁸ (следует давать брахманам) по случаю установления жертвенного огня. Колесо времени (состоит) из шести сезонов, органов чувств – шесть³⁹⁹, шесть Криттик (в созвездии), всюду в Ведах говорится о шести (жертвоприношениях) садьяска.

398 - …шестикратный дар… – По мнению С. Серенсена и Й. ван Бейтенена, подразумевается дарение шести коров.

399 - …органов чувств – шесть… – Иногда в перечне органов восприятия к пяти индриям прибавляется «психика» – манас (см. примеч. 26 к «Сказанию о жизни в лесах»).

(13)

bandyuvāca ।
sapta grāmyāḥ paśavaḥ sapta vanyāḥ sapta chandāṃsi kratumekaṃ vahanti ।
saptarṣayaḥ sapta cāpyarhaṇāni saptatantrī prathitā caiva vīṇā ॥13

Вандин сказал:
(Существует) семь видов домашних животных и семь – диких⁴⁰⁰; семь стихотворных размеров используется при одном жертвоприношении, (насчитывается) семь святых мудрецов, семь (видов) почестей и семь струн у вины.

400 - …семь видов домашних животных и семь – диких… – 1) бык, коза, овца, человек, лошадь, мул, осел; 2) лев, тигр, вепрь, буйвол, слон, медведь, обезьяна [217, с. 123].

(14)

aṣṭāvakra uvāca ।
aṣṭau śāṇāḥ śatamānaṃ vahanti tathāṣṭapādaḥ śarabhaḥ siṃhaghātī ।
aṣṭau vasūñśuśruma devatāsu yūpaścāṣṭāsrirvihitaḥ sarvayajñaḥ ॥14

Аштавакра сказал:
Восемь шана составляют сто мана, восемь ног у шарабхи, убивающего льва; известно, что восемь васу среди богов, при любом жертвоприношении устанавливается восьмиугольный жертвенный столб.

(15)

bandyuvāca ।
navaivoktāḥ sāmidhenyaḥ pitṝṇāṃ tathā prāhurnavayogaṃ visargam ।
navākṣarā bṛhatī sampradiṣṭā navayogo gaṇanāmeti śaśvat ॥15

Вандин сказал:
Девять молитв произносится при возжигании огня в честь праотцев; считается, что творение состоит из девяти стадий; девять слогов составляют (размер) брихати. Сочетание девяти (цифр) используется всегда при счете.

(16)

aṣṭāvakra uvāca ।
daśā daśoktāḥ puruṣasya loke sahasramāhurdaśa pūrṇaṃ śatāni ।
daśaiva māsānbibhrati garbhavatyo daśerakā daśa dāśā daśārṇāḥ ॥16

Аштавакра сказал:
На десять периодов делится жизнь человека в мире, десять сотен составляют полную тысячу. Десять месяцев вынашивает женщина плод, «десять» (слышно в названиях) – «дашераки», «дашарны», «даша»⁴⁰¹.

401 - «Десять» (слышно в названиях) – «дашераки», «дашарны», «даша». – Здесь просто указано, что в названиях dāśeraka (племя в Северной [257, с. 398] или Западной [135, с. 106] Индии), daśarṇa (племя в Центральной Индии [257, с. 375 – 377]) и dāśa («рыбаки») как бы слышится числительное daśa «десять».

(17)

bandyuvāca ।
ekādaśaikādaśinaḥ paśūnāmekādaśaivātra bhavanti yūpāḥ ।
ekādaśa prāṇabhṛtāṃ vikārā ekādaśoktā divi deveṣu rudrāḥ ॥17

Вандин сказал:
Одиннадцать домашних животных полагается на одиннадцать дней половины лунного месяца, для них существует одиннадцать жертвенных столбов. Одиннадцать видоизменений претерпевают живущие, на небе среди богов – одиннадцать рудр.

(18)

aṣṭāvakra uvāca ।
saṃvatsaraṃ dvādaśa māsamāhurjagatyāḥ pādo dvādaśaivākṣarāṇi ।
dvādaśāhaḥ prākṛto yajña ukto dvādaśādityānkathayantīha viprāḥ ॥18

Аштавакра сказал:
Двенадцать месяцев насчитывается в году, двенадцать слогов (составляют) паду (размера) джагати. Двенадцать дней длится обычное жертвоприношение, двенадцать адитьев насчитывают брахманы.

(19)

bandyuvāca ।
trayodaśī tithiruktā mahogrā trayodaśadvīpavatī mahī ca ॥19

Вандин сказал:
Тринадцатый лунный день считается самым грозным, земля (состоит из) тринадцати островов…⁴⁰²

402 - Земля (состоит из) тринадцати островов… – Число этих островов или материков в Мбх широко варьируется (см., напр., Мбх 1.70.17 – тринадцать островов, 12.49.31 – семь островов и т. д.), что, возможно, отражает историческое развитие космологических представлений. В. С. Агравала считает, в частности, что концепция «тринадцати континентов земли» не могла сформироваться ранее кушанской эпохи [127, с. 12].

(20-22)

lomaśa uvāca ।
etāvaduktvā virarāma bandī ślokasyārdhaṃ vyājahārāṣṭavakraḥ ।
trayodaśāhāni sasāra keśī trayodaśādīnyaticchandāṃsi cāhuḥ ॥20
tato mahānudatiṣṭhanninādastūṣṇīmbhūtaṃ sūtaputraṃ niśamya ।
adhomukhaṃ dhyānaparaṃ tadānīmaṣṭāvakraṃ cāpyudīryantameva ॥21
tasmiṃstathā saṅkule vartamāne sphīte yajñe janakasyātha rājñaḥ ।
aṣṭāvakraṃ pūjayanto'bhyupeyurviprāḥ sarve prāñjalayaḥ pratītāḥ ॥22

Ломаша сказал:
Произнеся это, Вандин запнулся⁴⁰³, а Аштавакра досказал за него вторую половину шлоки: «Тринадцать дней провел в пути Кешин⁴⁰⁴. Тринадцать и более (слогов), как считается, (составляют размер) атиччхандас»⁴⁰⁵. Когда (все) увидели, что сын суты погрузился в задумчивость и молчит, опустив голову, а Аштавакра продолжает свою речь, поднялся громкий крик. И когда воцарилось такое смятение в разгар жертвоприношения у царя Джанаки, к Аштавакре с радостью и почтением приблизились все брахманы, покорно сложив ладони.

403 - …Вандин запнулся… – Вандин запинается на середине стиха, не сумев его продолжить, и затем Аштавакра завершает его шлоку, используя тот же числовой комплекс. Отсюда видно, что реплики участников диалога соотносятся не как «загадка – ответ» или «тезис – антитезис», а представляют собой просто поэтические импровизации на тему заданных числовых комплексов.

404 - Тринадцать дней провел в пути Кешин. – О каком именно пути Кешина (Вишну?) здесь идет речь, остается неясным.

405 - …атиччхандас… – Под термином «атиччхандас» (можно приблизительно перевести как «избыточный метр») объединяются, по-видимому, поэтические метры, имеющие более двенадцати слогов в каждой паде, т. е. начиная с метра атиджагати и далее по нарастанию, числа слогов.

(23)

aṣṭāvakra uvāca ।
anena vai brāhmaṇāḥ śuśruvāṃso vāde jitvā salile majjitāḥ kila ।
tāneva dharmānayamadya bandī prāpnotu gṛhyāpsu nimajjayainam ॥23

Аштавакра сказал:
Известно, что прежде он, побеждая брахманов в споре, топил их в воде. Пусть же сегодня эта судьба постигнет самого Вандина! Хватайте его и бросайте в воду!

(24-25)

bandyuvāca ।
ahaṃ putro varuṇasyota rājñastatrāsa satraṃ dvādaśavārṣikaṃ vai ।
satreṇa te janaka tulyakālaṃ tadarthaṃ te prahitā me dvijāgryāḥ ॥24
ete sarve varuṇasyota yajñaṃ draṣṭuṃ gatā iha āyānti bhūyaḥ ।
aṣṭāvakraṃ pūjaye pūjanīyaṃ yasya hetorjanitāraṃ sameṣye ॥25

Вандин сказал:
Я – сын Варуны. Там, о Джанака, совершалась двенадцатилетняя сатра, (длившаяся) столько же времени, сколько твоя. Потому я и посылал туда тех лучших из дваждырожденных. Все они отправились наблюдать жертвоприношение Варуны и вот снова идут сюда. Я намерен почтить достойного почестей Аштавакру, благодаря которому я встречусь со своим отцом.

(26-28)

aṣṭāvakra uvāca ।
viprāḥ samudrāmbhasi majjitāste vācā jitā medhayā āvidānāḥ ।
tāṃ medhayā vācamathojjahāra yathā vācamavacinvanti santaḥ ॥26
agnirdahañjātavedāḥ satāṃ gṛhānvisarjayaṃstejasā na sma dhākṣīt ।
bāleṣu putreṣu kṛpaṇaṃ vadatsu tathā vācamavacinvanti santaḥ ॥27
śleṣmātakī kṣīṇavarcāḥ śṛṇoṣi utāho tvāṃ stutayo mādayanti ।
hastīva tvaṃ janaka vitudyamāno na māmikāṃ vācamimāṃ śṛṇoṣi ॥28

Аштавакра сказал:
Брахманы, которых он одолел в словесном поединке своей искушенностью в опоре и мудростью, были брошены им в океанские воды⁴⁰⁶, но я своей мудростью взял над ним верх в беседе. Пусть праведные оценят (достоинства) моей речи. Да минует пылающий огонь Джатаведас дома праведных, не опалив их своей мощью! Праведники прислушиваются к высказываниям малолетних, даже если слова их наивны. Ты же слушаешь меня, Джанака, поникший, словно отведал (плод дерева) шлешматаки. Или льстивые речи совсем опьянили тебя? Ты словно слон, гонимый (погонщиком), и слуха твоего не достигают эти мои слова.

406 - …брошены им в океанские воды… – Митхила, столица Видехи, расположена далеко от океана. Подразумевается, очевидно, что жертвы, брошенные в любые воды, равно подвластные «царю Варуне», так или иначе попадают в его «обитель», которой мыслился по преимуществу океан.

(29)

janaka uvāca ।
śṛṇomi vācaṃ tava divyarūpāmamānuṣīṃ divyarūpo'si sākṣāt ।
ajaiṣīryadbandinaṃ tvaṃ vivāde nisṛṣṭa eṣa tava kāmo'dya bandī ॥29

Джанака сказал:
Я слушаю твою речь, удивительную, нечеловеческую. И весь твой облик скорее небесный. Ты победил в споре Вандина, и Вандин в твоей власти: (делай с ним), что пожелаешь.

(30)

aṣṭāvakra uvāca ।
nānena jīvatā kaścidartho me bandinā nṛpa ।
pitā yadyasya varuṇo majjayainaṃ jalāśaye ॥30

Аштавакра сказал:
К чему мне, о царь, живой Вандин? Если (правда), что отец его – Варуна, брось его в воду.

(31)

bandyuvāca ।
ahaṃ putro varuṇasyota rājño na me bhayaṃ salile majjitasya ।
imaṃ muhūrtaṃ pitaraṃ drakṣyate'yamaṣṭāvakraściranaṣṭaṃ kahoḍam ॥31

Вандин сказал:
Я воистину сын царя Варуны и не боюсь быть брошенным в воду. В сей же миг Аштавакра увидит своего давно умерщвленного отца Каходу.

(32)

lomaśa uvāca ।
tataste pūjitā viprā varuṇena mahātmanā ।
udatiṣṭhanta te sarve janakasya samīpataḥ ॥32

Ломаша сказал:
Затем перед Джанакой, один за другим, предстали могучие духом брахманы, вкусившие почестей Варуны.

(33-34)

kahoḍa uvāca ।
ityarthamicchanti sutāñjanā janaka karmaṇā ।
yadahaṃ nāśakaṃ kartuṃ tatputraḥ kṛtavānmama ॥33
utābalasya balavānuta bālasya paṇḍitaḥ ।
uta vāviduṣo vidvānputro janaka jāyate ॥34

Кахода сказал:
Вот почему, о Джанака, согласно карме, люди желают иметь сыновей: то, чего не смог сделать я, сделал мой сын. Ибо у слабого, о Джанака, рождается сильный сын, у незрелого разумом – мудрец, у невежды – ученый.

(35-36)

bandyuvāca ।
śitena te paraśunā svayamevāntako nṛpa ।
śirāṃsyapāharatvājau ripūṇāṃ bhadramastu te ॥35
mahadukthyaṃ gīyate sāma cāgryaṃ samyaksomaḥ pīyate cātra satre ।
śucīnbhāgānpratijagṛhuśca hṛṣṭāḥ sākṣāddevā janakasyeha yajñe ॥36

Вандин сказал:
Твоей остро отточенный секирой, о царь, пусть сам Антака срубает в бою недругам головы! Да будет благо тебе! Здесь во время сатры поют великую уктхью и главный саман и пьют должным образом сому. Сами боги здесь на жертвоприношении Джанаки, радостные, принимают каждый свою чистую долю.

(37-39)

lomaśa uvāca ।
samutthiteṣvatha sarveṣu rājanvipreṣu teṣvadhikaṃ suprabheṣu ।
anujñāto janakenātha rājñā viveśa toyaṃ sāgarasyota bandī ॥37
aṣṭāvakraḥ pitaraṃ pūjayitvā sampūjito brāhmaṇaistairyathāvat ।
pratyājagāmāśramameva cāgryaṃ jitvā bandiṃ sahito mātulena ॥38
atra kaunteya sahito bhrātṛbhistvaṃ sukhoṣitaḥ saha vipraiḥ pratītaḥ ।
puṇyānyanyāni śucikarmaikabhaktirmayā sārdhaṃ caritāsyājamīḍha ॥39

Ломаша сказал:
И вот, попрощавшись со всеми поднявшимися в своем великом блеске брахманами, а также с царем Джанакой, Вандин, о царь, вступил в океанские воды. А Аштавакра, победивший непревзойденного Вандина, почтив отца и приняв оказанные ему должным образом почести брахманов, вместе со своим дядей вернулся в прекрасную обитель. В довольстве и радости пребывая здесь вместе с брахманами и братьями, ты, о Каунтея Аджамидха, совершишь со мною паломничество к другим благословенным (местам), чистый в своих деяниях и верный единому.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать четвертая глава.

ГЛАВА 135

(1-9)

lomaśa uvāca ।
eṣā madhuvilā rājansamaṅgā samprakāśate ।
etatkardamilaṃ nāma bharatasyābhiṣecanam ॥1
alakṣmyā kila saṃyukto vṛtraṃ hatvā śacīpatiḥ ।
āplutaḥ sarvapāpebhyaḥ samaṅgāyāṃ vyamucyata ॥2
etadvinaśanaṃ kukṣau mainākasya nararṣabha ।
aditiryatra putrārthaṃ tadannamapacatpurā ॥3
enaṃ parvatarājānamāruhya puruṣarṣabha ।
ayaśasyāmasaṃśabdyāmalakṣmīṃ vyapanotsyatha ॥4
ete kanakhalā rājanṛṣīṇāṃ dayitā nagāḥ ।
eṣā prakāśate gaṅgā yudhiṣṭhira mahānadī ॥5
sanatkumāro bhagavānatra siddhimagātparām ।
ājamīḍhāvagāhyaināṃ sarvapāpaiḥ pramokṣyase ॥6
apāṃ hradaṃ ca puṇyākhyaṃ bhṛgutuṅgaṃ ca parvatam ।
tūṣṇīṃ gaṅgāṃ ca kaunteya sāmātyaḥ samupaspṛśa ॥7
āśramaḥ sthūlaśiraso ramaṇīyaḥ prakāśate ।
atra mānaṃ ca kaunteya krodhaṃ caiva vivarjaya ॥8
eṣa raibhyāśramaḥ śrīmānpāṇḍaveya prakāśate ।
bhāradvājo yatra kaviryavakrīto vyanaśyata ॥9

Ломаша сказал:
А это, о царь, виднеется (река) Саманга-Мадхувила, то (место) зовется Кардамила, там был посвящен на царство Бхарата. Супруг Шачи, расправившись с Вритрой, преследуемый невзгодами, погрузился в воды Саманги и избавился от всех прегрешений⁴⁰⁷. Это Винашана, где Майнака (скрылась) во чреве (земли), о муж-бык! Там некогда Адити, желая обрести сына, изготовила угощение (для богов)⁴⁰⁸. Поднимитесь на эту царицу гор, о муж-бык, и вы перестанете мучиться своим бесславием, безвестностью, несчастьем. Это, о царь, горная (цепь) Канакхала, любимое (пристанище) святых мудрецов; отсюда, о Юдхиштхира, виднеется великая река Ганга. Достойный Санаткумара достиг здесь высочайшего совершенства. Совершив омовение в ней, о Аджамидха, и ты очистишься от всех грехов. Вместе с советниками, о Каунтея, прими омовение в водах озера под названием Пунья, в Тушни-Ганге и на горе Бхригутунге. Отсюда видна прекрасная обитель Стхулашираса, отрекись здесь от гордыни и гнева, о Каунтея! Вон, о сын Панду, сияет славная обитель Райбхьи, где окончил свои дни мудрец Явакрита, сын Бхарадваджи.

407 - …погрузился в воды Саманги и избавился от всех прогрешений. – Индра совершил омовение, чтобы избавиться от тяжкого греха убийства Вритры (брахмана).

408 - …Адити, желая обрести сына, изготовила угощение (для богов). – Неясно, о рождении какого из сыновей Адити (матери всех богов Адитьев) идет речь; скорее всего имеется в виду миф о рождении Вивасвана-Марттанды (особой формы божества солнца), изложение которого в Мбх 12.329 начинается сходной фразой (329.44): «Приготовила Адити богам угощение; вкусив его, да уничтожат асуров». Здесь, правда, указана другая цель приготовления пищи, но далее речь идет именно о рождении Марттанды. К Адити является Будха (в данном случае, видимо, образ основателя буддизма, слившийся с брахманистским божеством планеты Меркурий) и просит подаяния (bhīkṣāṃ dehi). Адити отказывается дать Будхе часть пищи, приготовленной для богов, тогда тот клеймит проклятием плод ее чрева, и Адити вскоре рождает «мертвое яйцо» (mārttāṇḍa). Впоследствии боги оживляют Вивасвана-Марттанду.

(10-11)

yudhiṣṭhira uvāca ।
kathaṃyukto'bhavadṛṣirbharadvājaḥ pratāpavān ।
kimarthaṃ ca yavakrīta ṛṣiputro vyanaśyata ॥10
etatsarvaṃ yathāvṛttaṃ śrotumicchāmi lomaśa ।
karmabhirdevakalpānāṃ kīrtyamānairbhṛśaṃ rame ॥11

Юдхиштхира сказал:
Какими (достоинствами) был наделен тот святой мудрец, пламенный Бхарадваджа, и отчего принял смерть сын того мудреца Явакрита? Я желаю, о Ломаша, слышать, как все это произошло. Я испытываю наслаждение от рассказов о деяниях тех, кто подобен богам.

(12-18)

lomaśa uvāca ।
bharadvājaśca raibhyaśca sakhāyau sambabhūvatuḥ ।
tāvūṣaturihātyantaṃ prīyamāṇau vanāntare ॥12
raibhyasya tu sutāvāstāmarvāvasuparāvasū ।
āsīdyavakrīḥ putrastu bharadvājasya bhārata ॥13
raibhyo vidvānsahāpatyastapasvī cetaro'bhavat ।
tayoścāpyatulā prītirbālyātprabhṛti bhārata ॥14
yavakrīḥ pitaraṃ dṛṣṭvā tapasvinamasatkṛtam ।
dṛṣṭvā ca satkṛtaṃ viprai raibhyaṃ putraiḥ sahānagha ॥15
paryatapyata tejasvī manyunābhipariplutaḥ ।
tapastepe tato ghoraṃ vedajñānāya pāṇḍava ॥16
susamiddhe mahatyagnau śarīramupatāpayan ।
janayāmāsa santāpamindrasya sumahātapāḥ ॥17
tata indro yavakrītamupagamya yudhiṣṭhira ।
abravītkasya hetostvamāsthitastapa uttamam ॥18

Ломаша сказал:
Бхарадваджа и Райбхья были друзьями. Жили они здесь, в лесу, преисполненные непреходящей радости. Было у Райбхьи два сына – Арвавасу и Паравасу. У Бхарадваджи, о бхарата, был сын Явакри. Райбхья с сыновьями копил знания, другой предавался подвижничеству, и дружба обоих с самого детства не знала себе равных, о бхарата! Но Явакри замечал, что отцу-подвижнику не выказывают почестей, Рабхью же с его сыновьями почтительно встречают брахманы, о безупречный! (Явакри) неистово страдал, исполненный гнева, и решил наконец предаться суровому умерщвлению плоти, чтобы (добиться) знания Вед⁴⁰⁹, о Пандава! Величайший подвижник, он жег свое тело на мощном пылающем огне и тем вызвал тревогу Индры⁴¹⁰. Тогда, о Юдхиштхира, Индра явился к Явакриту и опросил: «С какой целью предпринял ты столь яростное покаяние?»

409 - …решил… предаться… умерщвлению плоти, чтобы (добиться) знания Вед… – Основой дальнейшего развития сюжета является сформулированное в этой фразе противоречие между целью, поставленной Явакри (в тексте даны и другие варианты имени: Явакрит, Явакрита), и средством ее достижения. Целью подвижнической практики было обретение сверхъестественных способностей на земле и блаженства в небесных мирах после смерти; конечной же целью изучения под руководством наставника ведийских текстов типа Брахман или Упанишад было «постижение Брахмана», влекущее за собой прекращение всяких перерождений. Явакри пытается достичь этой второй, высочайшей цели недолжными средствами; а когда «знание Вед» все же даруется ему милостью бога, Явакри, оказавшись неспособным вместить его, претерпевает деформацию личности и погибает.

410 - …и тем вызвал тревогу Индры. – См. выше, примеч. 9 к «Сказанию о восхождении на небо Индры».

(19-21)

yavakrīruvāca ।
dvijānāmanadhītā vai vedāḥ suragaṇārcita ।
pratibhāntviti tapye'hamidaṃ paramakaṃ tapaḥ ॥19
svādhyāyārthe samārambho mamāyaṃ pākaśāsana ।
tapasā jñātumicchāmi sarvajñānāni kauśika ॥20
kālena mahatā vedāḥ śakyā gurumukhādvibho ।
prāptuṃ tasmādayaṃ yatnaḥ paramo me samāsthitaḥ ॥21

Явакри сказал:
О почитаемый сонмом богов, пусть откроются мне Веды, недоступные познанию дваждырожденных, – вот цель моего величайшего покаяния. Я предпринял его, о Губитель Паки, чтоб (получить) знание Вед. Я желаю подвижничеством добиться всех знаний, о Каушика! Долгое время нужно для того, чтобы усвоить Веды из уст наставника, о могучий! Потому я и решился на этот великий шаг.

(22)

indra uvāca ।
amārga eṣa viprarṣe yena tvaṃ yātumicchasi ।
kiṃ vighātena te vipra gacchādhīhi gurormukhāt ॥22

Индра сказал:
То неправедный путь, о брахман-мудрец, по которому ты намерен пойти. Чего (ты достигнешь), убив себя, о премудрый! Ступай и получи знания из уст наставника.

(23-26)

lomaśa uvāca ।
evamuktvā gataḥ śakro yavakrīrapi bhārata ।
bhūya evākarodyatnaṃ tapasyamitavikrama ॥23
ghoreṇa tapasā rājaṃstapyamāno mahātapāḥ ।
santāpayāmāsa bhṛśaṃ devendramiti naḥ śrutam ॥24
taṃ tathā tapyamānaṃ tu tapastīvraṃ mahāmunim ।
upetya balabhiddevo vārayāmāsa vai punaḥ ॥25
aśakyo'rthaḥ samārabdho naitadbuddhikṛtaṃ tava ।
pratibhāsyanti vai vedāstava caiva pituśca te ॥26

Ломаша сказал:
С этими словами Шакра удалился. Явакри же, о бхарата, еще более стал усердствовать в аскетическом подвиге, о безмерно отважный! Предаваясь суровому умерщвлению плоти, о царь, великий подвижник, как мы слыхали, сильно тревожил Индру богов. И тогда бог, Сокрушитель Балы, снова явился к великому отшельнику, погруженному в жестокое покаяние, и попытался остановить его: «Недостижима цель, (к которой ты стремишься), необдуман этот твой (шаг) во имя того, чтобы Веды открылись тебе и твоему отцу».

(27-28)

yavakrīruvāca ।
na caitadevaṃ kriyate devarāja mamepsitam ।
mahatā niyamenāhaṃ tapsye ghorataraṃ tapaḥ ॥27
samiddhe'gnāvupakṛtyāṅgamaṅgaṃ hoṣyāmi vā maghavaṃstannibodha ।
yadyetadevaṃ na karoṣi kāmaṃ mamepsitaṃ devarājeha sarvam ॥28

Явакри сказал:
Если, о Царь богов, не сбудется то, что я желаю, то с великим усердием я предприму еще более суровое подвижническое покаяние. Знай, о Магхаван, я отрежу свои члены один за другим и принесу их в жертву пылающему огню, если ты по доброй воле не исполнишь всего, что я хочу, о царь богов!

(29-35)

lomaśa uvāca ।
niścayaṃ tamabhijñāya munestasya mahātmanaḥ ।
prativāraṇahetvarthaṃ buddhyā sañcintya buddhimān ॥29
tata indro'karodrūpaṃ brāhmaṇasya tapasvinaḥ ।
anekaśatavarṣasya durbalasya sayakṣmaṇaḥ ॥30
yavakrītasya yattīrthamucitaṃ śaucakarmaṇi ।
bhāgīrathyāṃ tatra setuṃ vālukābhiścakāra saḥ ॥31
yadāsya vadato vākyaṃ na sa cakre dvijottamaḥ ।
vālukābhistataḥ śakro gaṅgāṃ samabhipūrayan ॥32
vālukāmuṣṭimaniśaṃ bhāgīrathyāṃ vyasarjayat ।
setumabhyārabhacchakro yavakrītaṃ nidarśayan ॥33
taṃ dadarśa yavakrīstu yatnavantaṃ nibandhane ।
prahasaṃścābravīdvākyamidaṃ sa munipuṅgavaḥ ॥34
kimidaṃ vartate brahmankiṃ ca te ha cikīrṣitam ।
atīva hi mahānyatnaḥ kriyate'yaṃ nirarthakaḥ ॥35

Ломаша сказал:
Убедившись в решимости того великого духом подвижника, мудрый (Индра) стал размышлять, как бы его остановить. Затем Индра принял вид изможденного, чахоточного брахмана-подвижника, которому не одна сотня лет от роду, и принялся строить из песка плотину в том месте Бхагиратхи, где в соответствующей тиртхе Явакрита совершал обычно очистительное омовение. Поскольку лучший из дваждырожденных не внял поданному им совету, Шакра стал наполнять песком Гангу. Шакра непрерывно бросал горстями песок в Бхагиратхи, сооружая плотину, чтобы тем самым преподать урок Явакрите. Явакри, бык среди отшельников, смотрел, как тот старается перегородить (Гангу), и наконец, рассмеявшись, сказал: «Что происходит, о брахман? Что ты задумал сделать? Эти огромные усилия, которые (ты) предпринимаешь, бесплодны».

(36)

indra uvāca ।
bandhiṣye setunā gaṅgāṃ sukhaḥ panthā bhaviṣyati ।
kliśyate hi janastāta taramāṇaḥ punaḥ punaḥ ॥36

Индра сказал:
Я перегорожу Гангу насыпью, и будет удобный путь. А то ведь, о сын мой, людям трудно переправляться каждый раз (через реку)⁴¹¹.

411 - Я перегорожу Гангу насыпью… А то…трудно переправляться… (через реку). – Наглядность, с какой действия Индры убеждают Явакриту в безумии его предприятия, основывается на том, что переправа в индийской традиции являлась постоянной метафорой преодоления «моря сансары» и достижения состояния слиянности с Брахманом. Попытка набросать горстями насыпь через Гангу символизирует бессмысленность усилий Явакриты достичь «знания Брахмана» («другого берега») путем аскезы. Ироническая реплика Индры «А то ведь… людям трудно переправляться… через реку» относится к нежеланию и неспособности Явакриты следовать к цели трудным путем духовного совершенствования.

(37)

yavakrīruvāca ।
nāyaṃ śakyastvayā baddhuṃ mahānoghaḥ kathañcana ।
aśakyādvinivartasva śakyamarthaṃ samārabha ॥37

Явакри сказал:
Тебе не по силам перегородить этот мощный поток. Отступи перед тем, что невозможно сделать, займись (чем-нибудь) посильным для тебя⁴¹².

412 - Отступи перед тем, что невозможно сделать, займись (чем-нибудь) посильным для тебя. – Увещевая «строителя насыпи» не браться за выполнение непосильной задачи, Явакри тем самым подготавливает полное свое поражение, так как следующая реплика Индры раскроет перед ним метафорический смысл происходящего. Заслуживает внимания отмеченная Б. Л. Смирновым аналогия в построении между данной легендой и средневековой христианской притчей о св. Августине [69, с. 535].

(38)

indra uvāca ।
yathaiva bhavatā cedaṃ tapo vedārthamudyatam ।
aśakyaṃ tadvadasmābhirayaṃ bhāraḥ samudyataḥ ॥38

Индра сказал:
Моя ноша, что я взвалил на себя, столь же непосильна, как и твоя, когда ты с целью (постичь) Веды предпринял это подвижничество.

(39-40)

yavakrīruvāca ।
yathā tava nirartho'yamārambhastridaśeśvara ।
tathā yadi mamāpīdaṃ manyase pākaśāsana ॥39
kriyatāṃ yadbhavecchakyaṃ mayā suragaṇeśvara ।
varāṃśca me prayacchānyānyairanyānbhavitāsmyati ॥40

Явакри сказал:
О Владыка Тридцати (богов), Губитель (демона) Паки! Если ты считаешь, что мои (усилия) столь же бесплодны, как ж то, что ты делаешь, то сделай так, о Властитель сонма богов, чтобы я мог (достичь знания Вед)⁴¹³. Даруй мне также и иные дары, благодаря которым я превзойду других.

413 - …то сделай так…чтобы я мог (достичь знания Вед). – Явакри не в силах, даже осознав бесплодность своих усилий, отказаться от желанной цели. Уповая на могущество Индры, он просит даровать ему «знание» свыше.

(41-42)

lomaśa uvāca ।
tasmai prādādvarānindra uktavānyānmahātapāḥ ।
pratibhāsyanti te vedāḥ pitrā saha yathepsitāḥ ॥41
yaccānyatkāṅkṣase kāmaṃ yavakrīrgamyatāmiti ।
sa labdhakāmaḥ pitaramupetyātha tato'bravīt ॥42

Ломаша сказал:
И Индра даровал ему те дары, о которых просил великий подвижник: «Откроются тебе и отцу твоему Веды, как ты желаешь. (Исполнятся) и другие твои желания, которые ты вынашиваешь. Ступай, Явакри!» И тот, добившись того, что хотел, явился к отцу и сказал.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать пятая глава.

ГЛАВА 136

(1)

yavakrīruvāca ।
pratibhāsyanti vai vedā mama tātasya cobhayoḥ ।
ati cānyānbhaviṣyāvo varā labdhāstathā mayā ॥1

Явакри сказал:
Веды откроются нам обоим: и мне, и (тебе), отцу моему. Мы превзойдем других – вот какие дары я получил!

(2-5)

bharadvāja uvāca ।
darpaste bhavitā tāta varāṁllabdhvā yathepsitān ।
sa darpapūrṇaḥ kṛpaṇaḥ kṣiprameva vinaśyasi ॥2
atrāpyudāharantīmā gāthā devairudāhṛtāḥ ।
ṛṣirāsītpurā putra bāladhirnāma vīryavān ॥3
sa putraśokādudvignastapastepe suduścaram ।
bhavenmama suto'martya iti taṃ labdhavāṃśca saḥ ॥4
tasya prasādo devaiśca kṛto na tvamaraiḥ samaḥ ।
nāmartyo vidyate martyo nimittāyurbhaviṣyati ॥5

Бхарадваджа сказал:
Получив дары, которые ты пожелал, ты возгордишься, о сын мой, а обуянный гордыней, вскоре погибнешь, несчастный! По поводу этого рассказывают такую притчу, сложенную богами. Некогда, о сын мой, жил на свете могучий святой мудрец по имени Баладхи. Терзаемый тоской по сыну, он подверг себя необычайно суровому умерщвлению плоти (и пожелал): «Пусть будет у меня бессмертный сын» – и он получил такого. Но боги, явившие ему милость, сделали (его сына) не таким, как сами бессмертные: «Смертный не может быть бессмертным. Срок его жизни будет отмечен».

(6)

bāladhiruvāca ।
yatheme parvatāḥ śaśvattiṣṭhanti surasattamāḥ ।
akṣayāstannimittaṃ me sutasyāyurbhavediti ॥6

Баладхи сказал:
Вечны и незыблемы эти горы, о лучшие из богов, пусть они и отмечают срок жизни моего сына.

(7-11)

bharadvāja uvāca ।
tasya putrastadā jajñe medhāvī krodhanaḥ sadā ।
sa tacchrutvākaroddarpamṛṣīṃścaivāvamanyata ॥7
vikurvāṇo munīnāṃ tu caramāṇo mahīmimām ।
āsasāda mahāvīryaṃ dhanuṣākṣaṃ manīṣiṇam ॥8
tasyāpacakre medhāvī taṃ śaśāpa sa vīryavān ।
bhava bhasmeti coktaḥ sa na bhasma samapadyata ॥9
dhanuṣākṣastu taṃ dṛṣṭvā medhāvinamanāmayam ।
nimittamasya mahiṣairbhedayāmāsa vīryavān ॥10
sa nimitte vinaṣṭe tu mamāra sahasā śiśuḥ ।
taṃ mṛtaṃ putramādāya vilalāpa tataḥ pitā ॥11

Бхарадваджа сказал:
И родился у него тогда сын (по имени) Медхавин, всегда пребывающий в гневе. Узнав о том, (что предшествовало его рождению), он преисполнился гордости и стал относиться с презрением к святым мудрецам. Странствуя по земле, чиня зло отшельникам, он встретил однажды могучего мудрого Дханушакшу. Медхавин оскорбил его, и могучий (мудрец) его проклял: «Обратись в прах!» Но тот, к кому были обращены эти слова, не превратился в тлен. Тогда могучий Дханушакша, видя, что Медхавин остался цел и невредим, наслал быков, чтобы разрушить (горы), залог его (жизнестойкости). Когда: рухнули (горы), отмечавшие (срок его жизни), юноша тут же скончался, и отец, найдя сына мертвым, принялся его оплакивать.

(12-16)

lālapyamānaṃ taṃ dṛṣṭvā munayaḥ punarārtavat ।
ūcurvedoktayā pūrvaṃ gāthayā tannibodha me ॥12
na diṣṭamarthamatyetumīśo martyaḥ kathañcana ।
mahiṣairbhedayāmāsa dhanuṣākṣo mahīdharān ॥13
evaṃ labdhvā varānbālā darpapūrṇāstarasvinaḥ ।
kṣiprameva vinaśyanti yathā na syāttathā bhavān ॥14
eṣa raibhyo mahāvīryaḥ putrau cāsya tathāvidhau ।
taṃ yathā putra nābhyeṣi tathā kuryāstvatandritaḥ ॥15
sa hi kruddhaḥ samarthastvāṃ putra pīḍayituṃ ruṣā ।
vaidyaścāpi tapasvī ca kopanaśca mahānṛṣiḥ ॥16

Отшельники увидели, что он рыдает, объятый горем, как прежде, и обратились к нему с песнопением, которое звучит в Ведах. Услышь его от меня: «Смертный не властен преступить того, что назначено судьбой: Дханушакша с помощью быков сокрушил горы». Так дерзкие юноши, получив дары, преисполняются гордыни и быстро гибнут. Да не случится это с тобою! Велика мощь Райбхьи и обоих его сыновей. Не приближайся к нему, о сын мой, и будь начеку! Великий святой мудрец, знаток Вед и подвижник, он гневлив и в ярости своей может погубить тебя, сын мой!

(17)

yavakrīruvāca ।
evaṃ kariṣye mā tāpaṃ tāta kārṣīḥ kathañcana ।
yathā hi me bhavānmānyastathā raibhyaḥ pitā mama ॥17

Явакри сказал:
Я выполню (твой завет), не тревожься, отец, обо мне. Так же как я почитаю тебя, (чту я) и Райбхью, (словно) отца своего.

(18)

lomaśa uvāca ।
uktvā sa pitaraṃ ślakṣṇaṃ yavakrīrakutobhayaḥ ।
viprakurvannṛṣīnanyānatuṣyatparayā mudā ॥18

Ломаша сказал:
Ласково успокоил отца бесстрашный Явакри, а сам принялся досаждать другим мудрецам, черпая в том величайшую радость.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать шестая глава.

ГЛАВА 137

(1-7)

lomaśa uvāca ।
caṅkramyamāṇaḥ sa tadā yavakrīrakutobhayaḥ ।
jagāma mādhave māsi raibhyāśramapadaṃ prati ॥1
sa dadarśāśrame puṇye puṣpitadrumabhūṣite ।
vicarantīṃ snuṣāṃ tasya kinnarīmiva bhārata ॥2
yavakrīstāmuvācedamupatiṣṭhasva māmiti ।
nirlajjo lajjayā yuktāṃ kāmena hṛtacetanaḥ ॥3
sā tasya śīlamājñāya tasmācchāpācca bibhyatī ।
tejasvitāṃ ca raibhyasya tathetyuktvā jagāma sā ॥4
tata ekāntamunnīya majjayāmāsa bhārata ।
ājagāma tadā raibhyaḥ svamāśramamarindama ॥5
rudantīṃ ca snuṣāṃ dṛṣṭvā bhāryāmārtāṃ parāvasoḥ ।
sāntvayañślakṣṇayā vācā paryapṛcchadyudhiṣṭhira ॥6
sā tasmai sarvamācaṣṭa yavakrībhāṣitaṃ śubhā ।
pratyuktaṃ ca yavakrītaṃ prekṣāpūrvaṃ tadātmanā ॥7

Ломаша сказал:
В своих скитаниях Явакри, не ведающий страха, в месяце вайшакха добрался до обители Райбхьи. Там он увидел, о бхарата, его сноху, подобную киннари: она прогуливалась по священной обители, украшенной цветущими деревьями. Явакри, потеряв рассудок от страсти, бесстыдно сказал стыдливой (красавице): «Сойдись со мной!» Зная его характер, страшась как его проклятия, так и пламенной мощи Райбхьи, она приблизилась (к нему) и произнесла: «Пусть будет так!» Затем она увела его в уединенное место и только совершила омовение⁴¹⁴, как в обитель вернулся Райбхья, о бхарата, губитель недругов! Он увидел свою невестку, жену Паравасу, в слезах и печали, стал ласково утешать ее и расспрашивать, о Юдхиштхира! Красавица все рассказала ему: и что предложил ей Явакри, и что она сама обдуманно ответила Явакрите.

414 - …совершила омовение… – Очевидно, женщина, притворно согласившись удовлетворить желание Явакриты, нарочито медленно совершала ритуал, необходимо предшествующий половой близости, чтобы выиграть время до возвращения свекра.

(8-18)

śṛṇvānasyaiva raibhyasya yavakrītaviceṣṭitam ।
dahanniva tadā cetaḥ krodhaḥ samabhavanmahān ॥8
sa tadā manyunāviṣṭastapasvī bhṛśakopanaḥ ।
avalupya jaṭāmekāṃ juhāvāgnau susaṃskṛte ॥9
tataḥ samabhavannārī tasyā rūpeṇa sammitā ।
avalupyāparāṃ cātha juhāvāgnau jaṭāṃ punaḥ ॥10
tataḥ samabhavadrakṣo ghorākṣaṃ bhīmadarśanam ।
abrūtāṃ tau tadā raibhyaṃ kiṃ kāryaṃ karavāmahe ॥11
tāvabravīdṛṣiḥ kruddho yavakrīrvadhyatāmiti ।
jagmatustau tathetyuktvā yavakrītajighāṃsayā ॥12
tatastaṃ samupāsthāya kṛtyā sṛṣṭā mahātmanā ।
kamaṇḍaluṃ jahārāsya mohayitvā tu bhārata ॥13
ucchiṣṭaṃ tu yavakrītamapakṛṣṭakamaṇḍalum ।
tata udyataśūlaḥ sa rākṣasaḥ samupādravat ॥14
tamāpatantaṃ samprekṣya śūlahastaṃ jighāṃsayā ।
yavakrīḥ sahasotthāya prādravadyena vai saraḥ ॥15
jalahīnaṃ saro dṛṣṭvā yavakrīstvaritaḥ punaḥ ।
jagāma saritaḥ sarvāstāścāpyāsanviśoṣitāḥ ॥16
sa kālyamāno ghoreṇa śūlahastena rakṣasā ।
agnihotraṃ piturbhītaḥ sahasā samupādravat ॥17
sa vai praviśamānastu śūdreṇāndhena rakṣiṇā ।
nigṛhīto balāddvāri so'vātiṣṭhata pārthiva ॥18

Когда Райбхья услышал о том, что вознамерился сделать Явакрита, душу его словно пламенем охватило, родился (в ней) великий гнев. Обуреваемый яростью, гневный подвижник вырвал у себя прядь волос и принес ее в жертву тщательно подготовленному (священному) огню. Тут появилась женщина, внешне подобная той, а он, вырвав другую прядь, снова принес ее в жертву огню. Тогда появился ракшас со страшными глазами, грозный обличьем. Оба они сказали Райбхье: «Что нам следует сделать – мы сделаем». Разгневанный святой мудрец повелел: «Пусть будет убит Явакри!» И те со словами: «Да будет так!» – удалились, намереваясь уничтожить Явакриту. Приблизившись к нему, Критья, вызванная к жизни (Райбхьей), великим духом, употребив свои чары, отобрала у него кувшин, о бхарата! И тут на Явакриту, который лишился кувшина и потому не совершил очистительного омовения, налетел тот ракшаса⁴¹⁵ с занесенным копьем. Явакри увидел, что тот нападает с копьем в руке, намереваясь убить его, быстро вскочил и бросился к озеру, но в озере воды не было. Явакри поспешно кинулся к потокам, но и они все оказались пересохшими. Преследуемый грозным ракшасой с копьем в руке, испуганный, он быстро добрался до того (места), где его отец (совершал) агнихотру. Но едва он хотел войти, как в воротах его силой остановил слепой страж-шудра, и он отступил, о царь!

415 - …на Явакриту, который… не совершил очистительного омовения, налетел… ракшаса… – Возможно, Явакрита был ритуально нечист (и, следовательно, уязвим для злого духа), потому что не успел еще совершить омовения по окончании ежедневных обрядов. Ср., однако, мнение Б. Л. Смирнова, согласно которому Явакрита нуждался в очищении, осквернив себя прикосновением к женщине [69, с. 536].

(19-20)

nigṛhītaṃ tu śūdreṇa yavakrītaṃ sa rākṣasaḥ ।
tāḍayāmāsa śūlena sa bhinnahṛdayo'patat ॥19
yavakrītaṃ sa hatvā tu rākṣaso raibhyamāgamat ।
anujñātastu raibhyeṇa tayā nāryā sahācarat ॥20

Когда шудра задержал Явакриту, ракшаса настиг его своим копьем, и тот упал с пробитым сердцем. Убив Явакриту, ракшаса возвратился к Райбхье. Простившись с Райбхьей, они с той женщиной удалились.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать седьмая глава.

ГЛАВА 138

(1-5)

lomaśa uvāca ।
bharadvājastu kaunteya kṛtvā svādhyāyamāhnikam ।
samitkalāpamādāya praviveśa svamāśramam ॥1
taṃ sma dṛṣṭvā purā sarve pratyuttiṣṭhanti pāvakāḥ ।
na tvenamupatiṣṭhanti hataputraṃ tadāgnayaḥ ॥2
vaikṛtaṃ tvagnihotre sa lakṣayitvā mahātapāḥ ।
tamandhaṃ śūdramāsīnaṃ gṛhapālamathābravīt ॥3
kiṃ nu me nāgnayaḥ śūdra pratinandanti darśanam ।
tvaṃ cāpi na yathāpūrvaṃ kaccitkṣemamihāśrame ॥4
kaccinna raibhyaṃ putro me gatavānalpacetanaḥ ।
etadācakṣva me śīghraṃ na hi me śudhyate manaḥ ॥5

Ломаша сказал:
Тем временем, о Каунтея, завершив чтение Вед, положенное на этот день, Бхарадваджа со связкой поленьев возвращался к себе в обитель. Прежде все (жертвенные) огни, едва завидев его, тянулись к нему навстречу, но теперь огни не приветствовали его: сын его был убит. Могучий подвижник заметил неполадки в агнихотре и спросил у сидящего (рядом) слепца-шудры, хранителя дома: «Почему, о шудра, огни не радуются моему появлению? И ты (держишься) не так, как обычно. Все ли в порядке здесь, в обители? Не пошел ли мой неразумный сын к Райбхье? Скажи мне скорее, на душе у меня неспокойно».

(6-8)

śūdra uvāca ।
raibhyaṃ gato nūnamasau sutaste mandacetanaḥ ।
tathā hi nihataḥ śete rākṣasena balīyasā ॥6
prakālyamānastenāyaṃ śūlahastena rakṣasā ।
agnyāgāraṃ prati dvāri mayā dorbhyāṃ nivāritaḥ ॥7
tataḥ sa nihato hyatra jalakāmo'śucirdhruvam ।
sambhāvito hi tūrṇena śūlahastena rakṣasā ॥8

Шудра сказал:
Твой слабый разумом сын тут же отправился к Райбхье. Вот и лежит он, сраженный могучим ракшасой. Тот ракшаса преследовал его с копьем в руке, а я задержал его своими руками у входа в хранилище (священного) огня. Тотчас же он был здесь убит: он искал воды, но не успел совершить очищения, потому его и одолел быстрый ракшаса с занесенным копьем.

(9-19)

lomaśa uvāca ।
bharadvājastu śūdrasya tacchrutvā vipriyaṃ vacaḥ ।
gatāsuṃ putramādāya vilalāpa suduḥkhitaḥ ॥9
brāhmaṇānāṃ kilārthāya nanu tvaṃ taptavāṃstapaḥ ।
dvijānāmanadhītā vai vedāḥ sampratibhāntviti ॥10
tathā kalyāṇaśīlastvaṃ brāhmaṇeṣu mahātmasu ।
anāgāḥ sarvabhūteṣu karkaśatvamupeyivān ॥11
pratiṣiddho mayā tāta raibhyāvasathadarśanāt ।
gatavāneva taṃ kṣudraṃ kālāntakayamopamam ॥12
yaḥ sa jānanmahātejā vṛddhasyaikaṃ mamātmajam ।
gatavāneva kopasya vaśaṃ paramadurmatiḥ ॥13
putraśokamanuprāpya eṣa raibhyasya karmaṇā ।
tyakṣyāmi tvāmṛte putra prāṇāniṣṭatamānbhuvi ॥14
yathāhaṃ putraśokena dehaṃ tyakṣyāmi kilbiṣī ।
tathā jyeṣṭhaḥ suto raibhyaṃ hiṃsyācchīghramanāgasam ॥15
sukhino vai narā yeṣāṃ jātyā putro na vidyate ।
te putraśokamaprāpya vicaranti yathāsukham ॥16
ye tu putrakṛtācchokādbhṛśaṃ vyākulacetasaḥ ।
śapantīṣṭānsakhīnārtāstebhyaḥ pāpataro nu kaḥ ॥17
parāsuśca suto dṛṣṭaḥ śaptaśceṣṭaḥ sakhā mayā ।
īdṛśīmāpadaṃ ko nu dvitīyo'nubhaviṣyati ॥18
vilapyaivaṃ bahuvidhaṃ bharadvājo'dahatsutam ।
susamiddhaṃ tataḥ paścātpraviveśa hutāśanam ॥19

Ломаша сказал:
Услышав от шудры печальную весть, Бхарадваджа приблизился к мертвому сыну и стал оплакивать его в глубоком горе: «Ты предавался подвижничеству во имя блага брахманов, чтобы открылись тебе Веды, не познанные дваждырожденными. Ты был добр душой к брахманам, великим духом, и, невиновный ни перед одним живым существом, оказался насильником. Я заклинал тебя не посещать жилища Райбхьи, но все-таки ты пошел к нему, жестокому, словно Яма-Калантака. Ничтожен помыслами тот мощнопламенный (брахман), который, зная, что ты у меня, старика, единственный сын, подчинился власти гнева. Из-за того, что сделал Райбхья, я терзаюсь теперь печалью о сыне. Без тебя, о сын мой, и я расстанусь с жизнью, самым дорогим на земле. И если я, несчастный, в тоске по сыну уйду из жизни, так пусть же старший сын Райбхьи убьет его вскоре, также безвинного. Счастливы люди, у которых нет любимых сыновей: они не знают, что такое тоска по сыну, и живут, как им по душе. Кто более грешен, чем тот, разум которого совсем помутился от горя – (смерти) сына, и в муке он проклинает любимых своих друзей?! Увидел я сына мертвым и проклял близкого друга. Кому еще суждено перенести подобную боль?!» Оплакивая на все лады своего сына, Бхарадваджа предал его сожжению, а следом и сам вошел в ярко пылавшее пламя.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать восьмая глава.

ГЛАВА 139

(1-9)

lomaśa uvāca ।
etasminneva kāle tu bṛhaddyumno mahīpatiḥ ।
satramāste mahābhāgo raibhyayājyaḥ pratāpavān ॥1
tena raibhyasya vai putrāvarvāvasuparāvasū ।
vṛtau sahāyau satrārthe bṛhaddyumnena dhīmatā ॥2
tatra tau samanujñātau pitrā kaunteya jagmatuḥ ।
āśrame tvabhavadraibhyo bhāryā caiva parāvasoḥ ॥3
athāvalokako'gacchadgṛhānekaḥ parāvasuḥ ।
kṛṣṇājinena saṃvītaṃ dadarśa pitaraṃ vane ॥4
jaghanyarātre nidrāndhaḥ sāvaśeṣe tamasyapi ।
carantaṃ gahane'raṇye mene sa pitaraṃ mṛgam ॥5
mṛgaṃ tu manyamānena pitā vai tena hiṃsitaḥ ।
akāmayānena tadā śarīratrāṇamicchatā ॥6
sa tasya pretakāryāṇi kṛtvā sarvāṇi bhārata ।
punarāgamya tatsatramabravīdbhrātaraṃ vacaḥ ॥7
idaṃ karma na śaktastvaṃ voḍhumekaḥ kathañcana ।
mayā tu hiṃsitastāto manyamānena taṃ mṛgam ॥8
so'smadarthe vrataṃ sādhu cara tvaṃ brahmahiṃsanam ।
samartho hyahamekākī karma kartumidaṃ mune ॥9

Ломаша сказал:
В то время могучий и славный царь Брихаддьюмна решил совершить (жертвенный обряд) сатра, который (прежде) отправлял для него Райбхья. Мудрый Брихаддьюмна избрал в помощники для сатры обоих сыновей Райбхьи – Арвавасу и Паравасу. Попрощавшись с отцом, они отправились туда, о Каунтея, а в обители остались Райбхья и жена Паравасу. Как-то Паравасу, желая повидать (ее), возвращался один домой. В лесу он встретил отца, облаченного в черную оленью шкуру. (Была) глубокая ночь, и (Паравасу), слепой от дремоты, не разглядев отца, принял его за оленя, бродящего в глухом лесу. Думая (добыть шкуру), чтобы прикрыть свое тело, он, не желая того, убил⁴¹⁶ своего отца, считая, что это олень. Он совершил для него все погребальные обряды, о бхарата, и снова отправился на ту сатру. Там он сказал своему брату: «Этот обряд ты не сможешь исполнить один. Я же убил отца, приняв его за оленя. Поэтому прими, о достойный, ради меня обет, который (должно исполнить), если убит брахман⁴¹⁷, а я могу и один завершить этот обряд, о отшельник!»

416 - …думая (добыть шкуру)… он… убил… – Это место могло бы свидетельствовать, что отшельничающие брахманы эпохи Мбх не придерживались принципа ахинсы (невреждения живым существам), столь характерного для буддизма, джайнизма и позднейшего индуизма. Следует, впрочем, учитывать иной перевод выражения śarīratrāṇam icchatā у ван Бейтенена: Паравасу убил встреченного им в ночном лесу зверя «ради сохранения собственной жизни (тела)».

417 - …обет, который (должно исполнить), если убит брахман… – О различных способах покаяния во искупление греха брахманоубийства см. МДхШ II.73-83 [42, с. 234-235].

(10)

arvāvasuruvāca ।
karotu vai bhavānsatraṃ bṛhaddyumnasya dhīmataḥ ।
brahmahatyāṃ cariṣye'haṃ tvadarthaṃ niyatendriyaḥ ॥10

Арвавасу сказал:
Совершай же ты сатру для мудрого Брихаддьюмны, а я, смирив свои чувства, исполню ради тебя (обет), (положенный после) убийства брахмана.

(11-20)

lomaśa uvāca ।
sa tasyā brahmahatyāyāḥ pāraṃ gatvā yudhiṣṭhira ।
arvāvasustadā satramājagāma punarmuniḥ ॥11
tataḥ parāvasurdṛṣṭvā bhrātaraṃ samupasthitam ।
bṛhaddyumnamuvācedaṃ vacanaṃ pariṣadgatam ॥12
eṣa te brahmahā yajñaṃ mā draṣṭuṃ praviśediti ।
brahmahā prekṣitenāpi pīḍayettvāṃ na saṃśayaḥ ॥13
preṣyairutsāryamāṇastu rājannarvāvasustadā ।
na mayā brahmahatyeyaṃ kṛtetyāha punaḥ punaḥ ॥14
ucyamāno'sakṛtpreṣyairbrahmahanniti bhārata ।
naiva sa pratijānāti brahmahatyāṃ svayaṃ kṛtām ।
mama bhrātrā kṛtamidaṃ mayā tu parirakṣitam ॥15
prītāstasyābhavandevāḥ karmaṇārvāvasornṛpa ।
taṃ te pravarayāmāsurnirāsuśca parāvasum ॥16
tato devā varaṃ tasmai daduragnipurogamāḥ ।
sa cāpi varayāmāsa piturutthānamātmanaḥ ॥17
anāgastvaṃ tathā bhrātuḥ pituścāsmaraṇaṃ vadhe ।
bharadvājasya cotthānaṃ yavakrītasya cobhayoḥ ॥18
tataḥ prādurbabhūvuste sarva eva yudhiṣṭhira ।
athābravīdyavakrīto devānagnipurogamān ॥19
samadhītaṃ mayā brahma vratāni caritāni ca ।
kathaṃ nu raibhyaḥ śakto māmadhīyānaṃ tapasvinam ।
tathāyuktena vidhinā nihantumamarottamāḥ ॥20

Ломаша сказал:
Исполнив (тот обет) по случаю убийства брахмана, отшельник Арвавасу, о Юдхиштхира, снова явился на сатру. Паравасу увидел, что его брат вернулся, и сказал Брихаддьюмне, пришедшему на совет: «Это убийца брахмана, пусть он не приближается, чтобы увидеть твое жертвоприношение. Убивший брахмана одним лишь взглядом погубит тебя, без сомнения». И Арвавасу, о царь, был тогда изгнан (царскими) слугами. «Это не я совершил убийство брахмана», – повторял он снова и снова. Но слуги, о бхарата, твердили одно и то же: «Ты – убийца брахмана!» А Паравасу не признался, что сам совершил убийство, (лишь говорил): «Мой брат это сделал, а меня уберегло (от греха)». Боги были обрадованы поведением Арвавасу, о царь, они вступились за него и осудили Паравасу. Затем боги во главе с Агни даровали дар (Арвавасу), и попросил он, чтобы отец его был жив, брат – невиновен и чтобы отец его не помнил, что был убит, и снова бы жили и Бхарадваджа, и Явакрита. Все они тотчас же вернулись к жизни, а Явакрита, о Юдхиштхира, обратился к богам, возглавляемым Агни: «Я постиг Брахман, исполнив обеты. Так как же смог Райбхья, о лучшие из бессмертных, таким способом погубить меня, знатока Вед и подвижника?»

(21-22)

devā ūcuḥ ।
maivaṃ kṛthā yavakrīta yathā vadasi vai mune ।
ṛte gurumadhītā hi sukhaṃ vedāstvayā purā ॥21
anena tu gurūnduḥkhāttoṣayitvā svakarmaṇā ।
kālena mahatā kleśādbrahmādhigatamuttamam ॥22

Боги сказали:
Не поступай так, как говоришь, о отшельник Явакрита! Легко, без наставника получил ты знание Вед. А он, своим поведением радуя наставников, в течение долгого времени в тяготах и невзгодах постигал высочайший Брахман.

(23-24)

lomaśa uvāca ।
yavakrītamathoktvaivaṃ devāḥ sāgnipurogamāḥ ।
sañjīvayitvā tānsarvānpunarjagmustriviṣṭapam ॥23
āśramastasya puṇyo'yaṃ sadāpuṣpaphaladrumaḥ ।
atroṣya rājaśārdūla sarvapāpaiḥ pramokṣyase ॥24

Ломаша сказал:
Сказав это Явакриту, боги во главе с Агни, оживившие всех тех (умерших), снова удалились на третье небо. Вот его благословенная обитель с вечно цветущими и плодоносящими деревьями. Пожив здесь, о царь-тигр, ты избавишься от всех грехов.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто тридцать девятая глава.

ГЛАВА 140

(1-9)

lomaśa uvāca ।
uśīrabījaṃ mainākaṃ giriṃ śvetaṃ ca bhārata ।
samatīto'si kaunteya kālaśailaṃ ca pārthiva ॥1
eṣā gaṅgā saptavidhā rājate bharatarṣabha ।
sthānaṃ virajasaṃ ramyaṃ yatrāgnirnityamidhyate ॥2
etadvai mānuṣeṇādya na śakyaṃ draṣṭumapyuta ।
samādhiṃ kurutāvyagrāstīrthānyetāni drakṣyatha ॥3
śvetaṃ giriṃ pravekṣyāmo mandaraṃ caiva parvatam ।
yatra māṇicaro yakṣaḥ kuberaścāpi yakṣarāṭ ॥4
aṣṭāśītisahasrāṇi gandharvāḥ śīghracāriṇaḥ ।
tathā kimpuruṣā rājanyakṣāścaiva caturguṇāḥ ॥5
anekarūpasaṃsthānā nānāpraharaṇāśca te ।
yakṣendraṃ manujaśreṣṭha māṇibhadramupāsate ॥6
teṣāmṛddhiratīvāgryā gatau vāyusamāśca te ।
sthānātpracyāvayeyurye devarājamapi dhruvam ॥7
taistāta balibhirguptā yātudhānaiśca rakṣitāḥ ।
durgamāḥ parvatāḥ pārtha samādhiṃ paramaṃ kuru ॥8
kuberasacivāścānye raudrā maitrāśca rākṣasāḥ ।
taiḥ sameṣyāma kaunteya yatto vikramaṇe bhava ॥9

Ломаша сказал:
Ты оставил позади, о царь-бхарата Каунтея, горы Уширабиджу, Майнаку, Швету, а также гору Калу. Вот сияет Ганга, разветвляясь на семь потоков, о бык среди бхаратов, место беспыльное и прекрасное, где всегда пылает огонь. Ни один человек не может увидеть этого. Предайтесь глубокому самососредоточению – и тогда вы увидите эти тиртхи. Мы отправимся к горе Швете, а также к горе Мандаре, где (обитает) якша, страж сокровищ, и сам Кубера, властитель якшей. Восемнадцать тысяч быстрых гандхарвов, в четыре раза больше того кимпурушей, о царь, а также якшей различного вида и ранга, разнообразно вооруженные, служат, о лучший из потомков Ману, Индре якшей – Манибхадре. Богатства их неисчерпаемы, а движутся они подобно ветру. Они способны тут же скинуть с трона самого Царя богов. Под охраною их, могучих, защищаемые ятудханами, горы эти неприступны, о Партха! Погрузись в глубочайшее самосозерцание! Есть у Куберы и другие грозные советники и ракшасы, его друзья. Мы встретимся с ними, о Каунтея! Сосредоточь свои усилия на этом переходе.

(10-14)

kailāsaḥ parvato rājanṣaḍyojanaśatānyuta ।
yatra devāḥ samāyānti viśālā yatra bhārata ॥10
asaṅkhyeyāstu kaunteya yakṣarākṣasakinnarāḥ ।
nāgāḥ suparṇā gandharvāḥ kuberasadanaṃ prati ॥11
tānvigāhasva pārthādya tapasā ca damena ca ।
rakṣyamāṇo mayā rājanbhīmasenabalena ca ॥12
svasti te varuṇo rājā yamaśca samitiñjayaḥ ।
gaṅgā ca yamunā caiva parvataśca dadhātu te ॥13
indrasya jāmbūnadaparvatāgre śṛṇomi ghoṣaṃ tava devi gaṅge ।
gopāyayemaṃ subhage giribhyaḥ sarvājamīḍhāpacitaṃ narendram ।
bhavasva śarma pravivikṣato'sya śailānimāñśailasute nṛpasya ॥14

Гора Кайласа, о царь, уходит в вышину на шестьсот йоджан. Там собираются боги, там (находится) Вишала, о бхарата! Неисчислимое множество якшей, ракшасов, киннаров, нагов, супарнов, гандхарвов в обиталище Куберы, о Каунтея! Ступай теперь к ним, о царь Партха, я охраняю тебя, (как охраняют тебя) мощь Бхимасены, пыл подвижничества и самообуздание. Пусть даруют тебе благо царь Варуна и Яма, победитель в сражениях, а также Ганга, Ямуна и (эта) гора. Богиня Ганга, я слышу твой плеск с вершины Джамбунады, горы Индры. Храни же, славная, от (этих) гор Индру среди мужей, почитаемого всеми потомками Аджамидхи! О дочь гор, будь защитницей царю (Юдхиштхире) – он приближается к этим горам!

(15)

yudhiṣṭhira uvāca ।
apūrvo'yaṃ sambhramo lomaśasya kṛṣṇāṃ sarve rakṣata mā pramādam ।
deśo hyayaṃ durgatamo mato'sya tasmātparaṃ śaucamihācaradhvam ॥15

Юдхиштхира сказал:
Необычна такая взволнованность Ломаши. Храните все неусыпно (нашу супругу) Кришну. По мнению (Ломаши), место это крайне труднодоступно, поэтому блюдите здесь высочайшую чистоту.

(16-17)

vaiśampāyana uvāca ।
tato'bravīdbhīmamudāravīryaṃ kṛṣṇāṃ yattaḥ pālaya bhīmasena ।
śūnye'rjune'sannihite ca tāta tvameva kṛṣṇāṃ bhajase'sukheṣu ॥16
tato mahātmā yamajau sametya mūrdhanyupāghrāya vimṛjya gātre ।
uvāca tau bāṣpakalaṃ sa rājā mā bhaiṣṭamāgacchatamapramattau ॥17

Вайшампаяна сказал:
Вслед за тем он обратился к Бхиме, великому в своей отваге: «Охраняй заботливо Кришну, о Бхимасена! Когда отсутствует Арджуна и нет его поблизости, ты, о брат мой, (должен) оберегать в невзгодах Кришну». Затем великий духом Царь подошел к близнецам, приласкал их, вдохнул запах головы каждого и прерывающимся голосом произнес: «Не бойтесь! Ступайте без трепета».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто сороковая глава.

ГЛАВА 141

(1-7)

yudhiṣṭhira uvāca ।
antarhitāni bhūtāni rakṣāṃsi balavanti ca ।
agninā tapasā caiva śakyaṃ gantuṃ vṛkodara ॥1
sannivartaya kaunteya kṣutpipāse balānvayāt ।
tato balaṃ ca dākṣyaṃ ca saṃśrayasva kurūdvaha ॥2
ṛṣestvayā śrutaṃ vākyaṃ kailāsaṃ parvataṃ prati ।
buddhyā prapaśya kaunteya kathaṃ kṛṣṇā gamiṣyati ॥3
atha vā sahadevena dhaumyena ca sahābhibho ।
sūdaiḥ paurogavaiścaiva sarvaiśca paricārakaiḥ ॥4
rathairaśvaiśca ye cānye viprāḥ kleśāsahāḥ pathi ।
sarvaistvaṃ sahito bhīma nivartasvāyatekṣaṇa ॥5
trayo vayaṃ gamiṣyāmo laghvāhārā yatavratāḥ ।
ahaṃ ca nakulaścaiva lomaśaśca mahātapāḥ ॥6
mamāgamanamākāṅkṣangaṅgādvāre samāhitaḥ ।
vaseha draupadīṃ rakṣanyāvadāgamanaṃ mama ॥7

Юдхиштхира сказал:
(Здесь есть) невидимые существа, о Врикодара, и могучие ракшасы. Мы сможем идти вперед благодаря (жертвенному) огню⁴¹⁸ и пылу подвижничества. Собери силы, о Каунтея, превозмоги голод и жажду! Опирайся на мощь и мудрость свою, о потомок Куру! Ты слышал слова святого мудреца о горе Кайласе. Поразмысли, о Каунтея, как сможет идти (здесь) Кришна? Может быть, тебе, о могучий большеокий Бхима, вернуться назад вместе с Сахадевой и Дхаумьей, поварами, наблюдателями за кухней, всеми слугами, конями и колесницами и теми брахманами, которым не вынести тягот пути? А мы трое – я, Накула и Ломаша, великий подвижник, проследуем дальше, поддерживая себя скудной пищей и соблюдая обеты. Живи здесь, у истоков Ганги, погрузившись в самососредоточение, и жди моего возвращения. Охраняй Драупади, пока я не вернусь!

418 - Мы сможем идти вперед благодаря (жертвенному) огню… – Жертвенный огонь, персонифицируемый божеством Агни, был, в представлении древних индоариев, их спутником и хранителем при расселении в Северной Индии. «Перенесение огня» на новую территорию, с одной стороны, символизирует в древних текстах колонизацию этой территории, учреждение здесь ведийского жертвенного культа, а с другой стороны, по мнению ряда исследователей, отражает практику выжигания джунглей огнем, что было необходимо для основания земледельческих поселений и являлось характерной чертой арийской экспансии [248, с. 34, 40; 15, с. 134].

(8-17)

bhīma uvāca ।
rājaputrī śrameṇārtā duḥkhārtā caiva bhārata ।
vrajatyeva hi kalyāṇī śvetavāhadidṛkṣayā ॥8
tava cāpyaratistīvrā vardhate tamapaśyataḥ ।
kiṃ punaḥ sahadevaṃ ca māṃ ca kṛṣṇāṃ ca bhārata ॥9
rathāḥ kāmaṃ nivartantāṃ sarve ca paricārakāḥ ।
sūdāḥ paurogavāścaiva manyate yatra no bhavān ॥10
na hyahaṃ hātumicchāmi bhavantamiha karhicit ।
śaile'sminrākṣasākīrṇe durgeṣu viṣameṣu ca ॥11
iyaṃ cāpi mahābhāgā rājaputrī yatavratā ।
tvāmṛte puruṣavyāghra notsahedvinivartitum ॥12
tathaiva sahadevo'yaṃ satataṃ tvāmanuvrataḥ ।
na jātu vinivarteta matajño hyahamasya vai ॥13
api cātra mahārāja savyasācididṛkṣayā ।
sarve lālasabhūtāḥ sma tasmādyāsyāmahe saha ॥14
yadyaśakyo rathairgantuṃ śailo'yaṃ bahukandaraḥ ।
padbhireva gamiṣyāmo mā rājanvimanā bhava ॥15
ahaṃ vahiṣye pāñcālīṃ yatra yatra na śakṣyati ।
iti me vartate buddhirmā rājanvimanā bhava ॥16
sukumārau tathā vīrau mādrīnandikarāvubhau ।
durge santārayiṣyāmi yadyaśaktau bhaviṣyataḥ ॥17

Бхима сказал:
Славная царская дочь изнемогает от усталости, удрученная горем, о бхарата, и все-таки она идет, движимая надеждой встретиться с Белоконным. Ведь и тобой овладевает все более острая тоска оттого, что ты не видишь его, что же (будет, если ты разлучишься) еще и с Сахадевой, со мной и с Кришной, о бхарата! Пусть все слуги с колесницами, повара и наблюдатели за царской кухней, если желают, возвращаются туда, где, как ты считаешь, наше (место). Но я ни за что не хочу покидать тебя здесь, на этой труднодоступной, непроходимой горе, кишащей ракшасами. Да и причастная славной доле царская дочь, верная обету, без тебя, о тигр среди мужей, не пожелает вернуться. И Сахадева, всегда послушный тебе, верно уж, не повернет обратно – я знаю его решимость. Здесь все мы, великий царь, полны нетерпения, мечтая о встрече с Савьясачином, потому и двинемся дальше все вместе. Если по этой горе, где много ущелий, нельзя проехать на колесницах, мы будем идти пешком. Не тревожься, о царь! Я на руках пронесу Панчали там, где она не сможет (пройти), – вот что пришло мне на ум. Не тревожься, о царь! И обоим юным героям, доставляющим радость Мадри, я помогу переправиться там, где будет трудно, если сами они будут не в силах.

(18-20)

yudhiṣṭhira uvāca ।
evaṃ te bhāṣamāṇasya balaṃ bhīmābhivardhatām ।
yastvamutsahase voḍhuṃ draupadīṃ vipule'dhvani ॥18
yamajau cāpi bhadraṃ te naitadanyatra vidyate ।
balaṃ ca te yaśaścaiva dharmaḥ kīrtiśca vardhatām ॥19
yastvamutsahase netuṃ bhrātarau saha kṛṣṇayā ।
mā te glānirmahābāho mā ca te'stu parābhavaḥ ॥20

Юдхиштхира сказал:
Да возрастет же твоя мощь, о Бхима, если ты так говоришь и намерен нести на себе Драупади и близнецов в долгом пути. Благо тебе! Такого не встретишь больше нигде! Пусть растут твоя сила и честь, добродетель и слава! Да не посетит усталость тебя, способного пронести на себе обоих братьев вместе с Кришной! Да не будешь ты знать поражений, о мощнорукий!

(21)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ kṛṣṇābravīdvākyaṃ prahasantī manoramā ।
gamiṣyāmi na santāpaḥ kāryo māṃ prati bhārata ॥21

Вайшампаяна сказал:
И тут прекрасная Кришна, улыбаясь, произнесла: «Я пройду, не надо тревожиться обо мне, о бхарата!»

(22-23)

lomaśa uvāca ।
tapasā śakyate gantuṃ parvato gandhamādanaḥ ।
tapasā caiva kaunteya sarve yokṣyāmahe vayam ॥22
nakulaḥ sahadevaśca bhīmasenaśca pārthiva ।
ahaṃ ca tvaṃ ca kaunteya drakṣyāmaḥ śvetavāhanam ॥23

Ломаша сказал:
Гору Гандхамадану можно пройти благодаря пылу подвижничества. Мы все, Каунтея, подвергнем себя умерщвлению плоти. Накула, Сахадева и Бхимасена, о царь, и я, и ты, Каунтея, увидим Белоконного!

(24-30)

vaiśampāyana uvāca ।
evaṃ sambhāṣamāṇāste subāhorviṣayaṃ mahat ।
dadṛśurmuditā rājanprabhūtagajavājimat ॥24
kirātataṅgaṇākīrṇaṃ kuṇindaśatasaṅkulam ।
himavatyamarairjuṣṭaṃ bahvāścaryasamākulam ॥25
subāhuścāpi tāndṛṣṭvā pūjayā pratyagṛhṇata ।
viṣayānte kuṇindānāmīśvaraḥ prītipūrvakam ॥26
tatra te pūjitāstena sarva eva sukhoṣitāḥ ।
pratasthurvimale sūrye himavantaṃ giriṃ prati ॥27
indrasenamukhāṃścaiva bhṛtyānpaurogavāṃstathā ।
sūdāṃśca paribarhaṃ ca draupadyāḥ sarvaśo nṛpa ॥28
rājñaḥ kuṇindādhipateḥ paridāya mahārathāḥ ।
padbhireva mahāvīryā yayuḥ kauravanandanāḥ ॥29
te śanaiḥ prādravansarve kṛṣṇayā saha pāṇḍavāḥ ।
tasmāddeśātsusaṃhṛṣṭā draṣṭukāmā dhanañjayam ॥30

Вайшампаяна сказал:
Беседуя меж собой, радостные, увидели они, о царь, огромные владения Субаху, изобиловавшие слонами и конями. (Раскинувшиеся на склонах) Химавана, они были местом поселения киратов и танганов; здесь были сотни куниндов, встречались и бессмертные и было множество чудес. Субаху же, властитель куниндов, завидев Пандавов, радостно оказал им почести у входа в свои владения. Принятые с почетом, все они жили там в полном довольстве, а затем, когда солнце очистилось от туч, отправились к горе Химаван. Слуг во главе с Индрасеной, наблюдателей за царской кухней, поваров и прислужниц Драупади, о царь, – всех их могучие колесничные воины, доблестные потомки кауравов, оставили у царя, повелителя куниндов, а сами двинулись дальше пешком. Из того края Пандавы вместе с Кришной, радостные, неспешно тронулись в путь, мечтая увидеть Завоевателя богатств.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто сорок первая глава.

ГЛАВА 142

(1-8)

yudhiṣṭhira uvāca ।
bhīmasena yamau cobhau pāñcāli ca nibodhata ।
nāsti bhūtasya nāśo vai paśyatāsmānvanecarān ॥1
durbalāḥ kleśitāḥ smeti yadbravīthetaretaram ।
aśakye'pi vrajāmeti dhanañjayadidṛkṣayā ॥2
tanme dahati gātrāṇi tūlarāśimivānalaḥ ।
yacca vīraṃ na paśyāmi dhanañjayamupāntike ॥3
tasya darśanatṛṣṇaṃ māṃ sānujaṃ vanamāsthitam ।
yājñasenyāḥ parāmarśaḥ sa ca vīra dahatyuta ॥4
nakulātpūrvajaṃ pārthaṃ na paśyāmyamitaujasam ।
ajeyamugradhanvānaṃ tena tapye vṛkodara ॥5
tīrthāni caiva ramyāṇi vanāni ca sarāṃsi ca ।
carāmi saha yuṣmābhistasya darśanakāṅkṣayā ॥6
pañca varṣāṇyahaṃ vīraṃ satyasandhaṃ dhanañjayam ।
yanna paśyāmi bībhatsuṃ tena tapye vṛkodara ॥7
taṃ vai śyāmaṃ guḍākeśaṃ siṃhavikrāntagāminam ।
na paśyāmi mahābāhuṃ tena tapye vṛkodara ॥8

Юдхиштхира сказал:
О Бхимасена, оба близнеца и Панчали, помните – не исчезает бесследно прошлое. Смотрите: скитаемся мы по лесам. «Мы обессилели и устали, – говорите вы меж собой, – не в силах дальше идти», хотя (все) вы стремитесь увидеть Завоевателя богатств. Эти (думы) сжигают меня, словно огонь – кучу соломы, как и то, что нет подле меня героя – Завоевателя богатств. Оскорбление, (нанесенное) Яджнясени, огнем жжет меня, пока я, томясь ожиданием встречи с ним, живу с младшими братьями в лесу. Я не вижу безмерно могучего Партхи, старшего брата Накулы, непобедимого обладателя грозного лука, и это терзает меня, о Врикодара! Пять лет вместе с вами странствую я по прекрасным тиртхам, лесам и озерам, мечтая о встрече с героем – Завоевателем богатств, верным данному слову, но я не вижу Бибхатсу, и это терзает меня, о Врикодара! Я не вижу мощнорукого черного Гудакешу, походка которого – что поступь льва, и это терзает меня, о Врикодара!

(9-16)

kṛtāstraṃ nipuṇaṃ yuddhe pratimānaṃ dhanuṣmatām ।
na paśyāmi naraśreṣṭhaṃ tena tapye vṛkodara ॥9
carantamarisaṅgheṣu kālaṃ kruddhamivāntakam ।
prabhinnamiva mātaṅgaṃ siṃhaskandhaṃ dhanañjayam ॥10
yaḥ sa śakrādanavaro vīryeṇa draviṇena ca ।
yamayoḥ pūrvajaḥ pārthaḥ śvetāśvo'mitavikramaḥ ॥11
duḥkhena mahatāviṣṭaḥ svakṛtenānivartinā ।
ajeyamugradhanvānaṃ taṃ na paśyāmi phalgunam ॥12
satataṃ yaḥ kṣamāśīlaḥ kṣipyamāṇo'pyaṇīyasā ।
ṛjumārgaprapannasya śarmadātābhayasya ca ॥13
sa tu jihmapravṛttasya māyayābhijighāṃsataḥ ।
api vajradharasyāpi bhavetkālaviṣopamaḥ ॥14
śatrorapi prapannasya so'nṛśaṃsaḥ pratāpavān ।
dātābhayasya bībhatsuramitātmā mahābalaḥ ॥15
sarveṣāmāśrayo'smākaṃ raṇe'rīṇāṃ pramarditā ।
āhartā sarvaratnānāṃ sarveṣāṃ naḥ sukhāvahaḥ ॥16

Я не вижу лучшего среди мужей, в совершенстве владеющего оружием, непревзойденного среди лучников, искусного в битве, – и это терзает меня, о Врикодара! (Я не вижу) Завоевателя богатств, который мчался, (бывало) посреди вражеских полчищ, словно Антака, яростный рок; плечи его – как у льва, а сам он подобен разъяренному слону. Безмерно отважный Белоконный Партха, старший брат близнецов, не уступит: самому Шакре в мощи и доблести. Подавленный тяжкой, неотвратимой бедой, в которой сам же я виноват, я не вижу Пхальгуну, непобедимого владыку грозного лука. Он, который всегда милосерден к самому ничтожному, даже если тот задевает его, и дарует благосклонность, оберегая того, кто ступил на стезю добра, обернется змеиным ядом для того, кто избрал путь вероломства и хитростью пытается сломить (его), пусть это будет сам Держащий ваджру. Могучий, грозный Бибхатсу с душой необъятной незлопамятен, он защищает даже врага, если тот обратится к нему. Он – прибежище для всех нас, в бою он – губитель недругов, все сокровища стекаются к нему, всем нам несет он счастье.

(17-28)

ratnāni yasya vīryeṇa divyānyāsanpurā mama ।
bahūni bahujātāni yāni prāptaḥ suyodhanaḥ ॥17
yasya bāhubalādvīra sabhā cāsītpurā mama ।
sarvaratnamayī khyātā triṣu lokeṣu pāṇḍava ॥18
vāsudevasamaṃ vīrye kārtavīryasamaṃ yudhi ।
ajeyamajitaṃ yuddhe taṃ na paśyāmi phalgunam ॥19
saṅkarṣaṇaṃ mahāvīryaṃ tvāṃ ca bhīmāparājitam ।
anujātaḥ sa vīryeṇa vāsudevaṃ ca śatruhā ॥20
yasya bāhubale tulyaḥ prabhāve ca purandaraḥ ।
jave vāyurmukhe somaḥ krodhe mṛtyuḥ sanātanaḥ ॥21
te vayaṃ taṃ naravyāghraṃ sarve vīra didṛkṣavaḥ ।
pravekṣyāmo mahābāho parvataṃ gandhamādanam ॥22
viśālā badarī yatra naranārāyaṇāśramaḥ ।
taṃ sadādhyuṣitaṃ yakṣairdrakṣyāmo girimuttamam ॥23
kuberanalinīṃ ramyāṃ rākṣasairabhirakṣitām ।
padbhireva gamiṣyāmastapyamānā mahattapaḥ ॥24
nātaptatapasā śakyo deśo gantuṃ vṛkodara ।
na nṛśaṃsena lubdhena nāpraśāntena bhārata ॥25
tatra sarve gamiṣyāmo bhīmārjunapadaiṣiṇaḥ ।
sāyudhā baddhanistriṃśāḥ saha viprairmahāvrataiḥ ॥26
makṣikānmaśakāndaṃśānvyāghrānsiṃhānsarīsṛpān ।
prāpnotyaniyataḥ pārtha niyatastānna paśyati ॥27
te vayaṃ niyatātmānaḥ parvataṃ gandhamādanam ।
pravekṣyāmo mitāhārā dhanañjayadidṛkṣavaḥ ॥28

Дивные драгоценные камни разных видов, которые прежде имел я во множестве благодаря его доблести, захвачены нынче, Суйодханой. Благодаря мощи рук (Арджуны), о герой, прежде был у меня Зал собраний, отделанный всевозможными драгоценными камнями, – он был известен в трех мирах, о Пандава! Я не вижу Пхальгуну, в могуществе подобного Васудеве, в бою равного Картавирье, того, кто непобедим, неодолим в сражении. Тот губитель недругов в отваге уступает по младшинству лишь доблестному Санкаршане, а также тебе, неодолимому, о Бхима, и Васудеве. Силой рук и мощью он подобен Разрушителю твердынь, стремительностью – Ветру, своим ликом – Соме, а гневом – самой извечной Смерти. Мечтая увидеть того тигра среди мужей, мы все, о герой мощнорукий, отправимся на гору Гандхамадану. Увидим мы прекрасную гору, ту, где (находится) Превеликая Бадари и обитель Нары-Нараяны, где всегда обитают якши. Пешком, предаваясь великому умерщвлению плоти, мы дойдем до чудесного озера Куберы, которое охраняют ракшасы. Тот, кто не прошел через покаяние, кто злобен, алчен и не смирил себя, о Врикодара-бхарата, не может проникнуть в тот край. Мы все, о Бхима, вместе с брахманами, блюдущими великие обеты, явимся туда с оружием, опоясав себя мечами, чтобы идти по стопам Арджуны. Того, кто не смирил себя, о Партха, одолевают там мухи, гнус, слепни, тигры, львы, змеи, но тот, кто обуздал себя, не замечает их. Смирив свою душу и ограничив себя в пище, мы явимся на гору Гандхамадану, желая увидеть Завоевателя богатств.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто сорок вторая глава.

ГЛАВА 143

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
te śūrāstatadhanvānastūṇavantaḥ samārgaṇāḥ ।
baddhagodhāṅgulitrāṇāḥ khaḍgavanto'mitaujasaḥ ॥1
parigṛhya dvijaśreṣṭhāñśreṣṭhāḥ sarvadhanuṣmatām ।
pāñcālīsahitā rājanprayayurgandhamādanam ॥2
sarāṃsi saritaścaiva parvatāṃśca vanāni ca ।
vṛkṣāṃśca bahulacchāyāndadṛśurgirimūrdhani ।
nityapuṣpaphalāndeśāndevarṣigaṇasevitān ॥3
ātmanyātmānamādhāya vīrā mūlaphalāśanāḥ ।
ceruruccāvacākārāndeśānviṣamasaṅkaṭān ।
paśyanto mṛgajātāni bahūni vividhāni ca ॥4
ṛṣisiddhāmarayutaṃ gandharvāpsarasāṃ priyam ।
viviśuste mahātmānaḥ kinnarācaritaṃ girim ॥5
praviśatsvatha vīreṣu parvataṃ gandhamādanam ।
caṇḍavātaṃ mahadvarṣaṃ prādurāsīdviśāṃ pate ॥6
tato reṇuḥ samudbhūtaḥ sapatrabahulo mahān ।
pṛthivīṃ cāntarikṣaṃ ca dyāṃ caiva tamasāvṛṇot ॥7
na sma prajñāyate kiñcidāvṛte vyomni reṇunā ।
na cāpi śekuste kartumanyonyasyābhibhāṣaṇam ॥8
na cāpaśyanta te'nyonyaṃ tamasā hatacakṣuṣaḥ ।
ākṛṣyamāṇā vātena sāśmacūrṇena bhārata ॥9
drumāṇāṃ vātabhagnānāṃ patatāṃ bhūtale bhṛśam ।
anyeṣāṃ ca mahījānāṃ śabdaḥ samabhavanmahān ॥10

Вайшампаяна сказал:
Те герои, безмерно могучие, лучшие среди всех лучников, натянули луки, подвязав кожаные щитки и напальчники, взяли колчаны и стрелы, вооружились мечами и, окружив первых из дваждырожденных, о царь, вместе с Панчали тронулись в путь к Гандхамадане. (На пути своем) они видели озера и реки, леса и горы, на (каждой) горной вершине – густотенистые деревья, вечно цветущие и плодоносящие; (то были) края, населенные сонмами святых мудрецов-богов. Смиряя себя, герои, питавшиеся кореньями и плодами, миновали неровную, холмистую, труднопроходимую местность, встречая многочисленные стада разных зверей. Могучие духом (Пандавы) приблизились к горе, которую населяют святые мудрецы, сиддхи, бессмертные (боги), – к тому излюбленному (месту) гандхарвов и апсар, которое посещали и киннары. Едва герои вступили на гору Гандхамадану, поднялся ураганный ветер и (полил), о владыка народов, сильный ливень. Поднятая (ветром) густая пыль, перемешанная с листьями, покрыла мраком землю и небо с поднебесьем. Небо заволокло пеленою, так что ничего нельзя было разобрать, невозможно было даже словом перемолвиться между собой. (Пандавы) не видели друг друга, ибо тьма лишила их зрения; ветер, (несущий) обломки камней, увлекал их, о бхарата, за собою. Стоял страшный шум: (трещали) деревья, многие из которых, сломанные ветром, обрушивались на землю.

(11-21)

dyauḥ svitpatati kiṃ bhūmau dīryante parvatā nu kim ।
iti te menire sarve pavanena vimohitāḥ ॥11
te yathānantarānvṛkṣānvalmīkānviṣamāṇi ca ।
pāṇibhiḥ parimārganto bhītā vāyornililyire ॥12
tataḥ kārmukamudyamya bhīmaseno mahābalaḥ ।
kṛṣṇāmādāya saṅgatyā tasthāvāśritya pādapam ॥13
dharmarājaśca dhaumyaśca nililyāte mahāvane ।
agnihotrāṇyupādāya sahadevastu parvate ॥14
nakulo brāhmaṇāścānye lomaśaśca mahātapāḥ ।
vṛkṣānāsādya santrastāstatra tatra nililyire ॥15
mandībhūte ca pavane tasminrajasi śāmyati ।
mahadbhiḥ pṛṣataistūrṇaṃ varṣamabhyājagāma ha ॥16
tato'śmasahitā dhārāḥ saṃvṛṇvantyaḥ samantataḥ ।
prapeturaniśaṃ tatra śīghravātasamīritāḥ ॥17
tataḥ sāgaragā āpaḥ kīryamāṇāḥ samantataḥ ।
prādurāsansakalusāḥ phenavatyo viśāṃ pate ॥18
vahantyo vāri bahulaṃ phenoḍupapariplutam ।
parisasrurmahāśabdāḥ prakarṣantyo mahīruhān ॥19
tasminnuparate varṣe vāte ca samatāṃ gate ।
gate hyambhasi nimnāni prādurbhūte divākare ॥20
nirjagmuste śanaiḥ sarve samājagmuśca bhārata ।
pratasthuśca punarvīrāḥ parvataṃ gandhamādanam ॥21

«Небо ли падает на землю, или раскололись горы?!» – думали все они, от ветра лишившись ясности разума. Нащупывая руками ближайшие деревья, муравьиные кучи и выступы, в страхе перед ураганом они старались за них уцепиться. И тут могучему Бхимасене удалось, поддерживая Кришну, кое-как задержаться, уцепившись луком за дерево. Царь справедливости и Дхаумья тоже сумели укрыться в лесной чаще, а Сахадева, несший жертвенный огонь, (спрятался) за скалой. Накула, великий подвижник Ломаша, другие брахманы, добравшись до деревьев, перепуганные, ухватились за них как могли. Когда поутих ветер и пыль начала оседать, огромными каплями обрушился частый дождь. Подгоняемые порывистым ветром потоки (воды) вперемешку с камнями падали непрерывно, затопив все вокруг. Образовались настоящие реки: пенистые, взбаламученные, они заливали окрестности, о владыка народов! С громким ревом падали они вниз, вырывая с корнем деревья, обрушивая огромные (потоки) воды, покрытой пенистой лавой. Когда дождь прекратился и стих ветер, спала вода и проглянуло солнце, герои постепенно выбрались (из своих укрытий) и, соединившись вновь, отправились, о бхарата, дальше на Гандхамадану.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто сорок третья глава.

ГЛАВА 144

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ prayātamātreṣu pāṇḍaveṣu mahātmasu ।
padbhyāmanucitā gantuṃ draupadī samupāviśat ॥1
śrāntā duḥkhaparītā ca vātavarṣeṇa tena ca ।
saukumāryācca pāñcālī sammumoha yaśasvinī ॥2
sā pātyamānā mohena bāhubhyāmasitekṣaṇā ।
vṛttābhyāmanurūpābhyāmūrū samavalambata ॥3
ālambamānā sahitāvūrū gajakaropamau ।
papāta sahasā bhūmau vepantī kadalī yathā ॥4
tāṃ patantīṃ varārohāṃ sajjamānāṃ latāmiva ।
nakulaḥ samabhidrutya parijagrāha vīryavān ॥5

Вайшампаяна сказал:
Едва великие духом Пандавы тронулись в путь, Драупади, не привыкшая к пешим переходам, остановилась. Уставшая от бед, измученная тем ураганом с ливнем, славная, нежная Панчали почувствовала слабость. Падая от изнеможения, оперлась черноокая своими прекрасными округлыми руками о бедра. Опираясь на оба бедра, (крутые), как (задранный) хобот слона, вдруг стала она оседать на землю, трепеща, как банановое дерево. Доблестный Накула бросился к прекраснобедрой и, но дав ей, прильнувшей (к нему), как лиана (к стволу дерева), упасть, успел подхватить ее.

(6-7)

nakula uvāca ।
rājanpāñcālarājasya suteyamasitekṣaṇā ।
śrāntā nipatitā bhūmau tāmavekṣasva bhārata ॥6
aduḥkhārhā paraṃ duḥkhaṃ prāpteyaṃ mṛdugāminī ।
āśvāsaya mahārāja tāmimāṃ śramakarśitām ॥7

Накула сказал:
О царь, черноокая дочь царя панчалов от усталости падает на землю. Позаботься о ней, о бхарата! Не заслужившая горя, плавно ступающая (Драупади) попала в такую тяжкую беду! Утешь ее, о великий царь, она изнемогает от усталости.

(8-14)

vaiśampāyana uvāca ।
rājā tu vacanāttasya bhṛśaṃ duḥkhasamanvitaḥ ।
bhīmaśca sahadevaśca sahasā samupādravan ॥8
tāmavekṣya tu kaunteyo vivarṇavadanāṃ kṛśām ।
aṅkamānīya dharmātmā paryadevayadāturaḥ ॥9
kathaṃ veśmasu gupteṣu svāstīrṇaśayanocitā ।
śete nipatitā bhūmau sukhārhā varavarṇinī ॥10
sukumārau kathaṃ pādau mukhaṃ ca kamalaprabham ।
matkṛte'dya varārhāyāḥ śyāmatāṃ samupāgatam ॥11
kimidaṃ dyūtakāmena mayā kṛtamabuddhinā ।
ādāya kṛṣṇāṃ caratā vane mṛgagaṇāyute ॥12
sukhaṃ prāpsyati pāñcālī pāṇḍavānprāpya vai patīn ।
iti drupadarājena pitrā dattāyatekṣaṇā ॥13
tatsarvamanavāpyaiva śramaśokāddhi karśitā ।
śete nipatitā bhūmau pāpasya mama karmabhiḥ ॥14

Вайшампаяна сказал:
От этих его слов царя охватило глубокое отчаяние. Тотчас же подбежали Бхима и Сахадева. Глядя на нее, изможденную, бледную, добродетельный Каунтея поднял ее на руки и горестно запричитал: «Как может прекраснейшая из женщин, достойная счастья, спать, лежа на земле, когда ей подобает (возлежать) на богато устланном ложе в охраняемых покоях! Как же (случилось), что нежные стопы и лотосоподобный лик ее, достойной всего самого лучшего, почернели из-за меня! Что же наделал я, глупец, из-за своей страсти к игре! Скитаюсь теперь вместе с Кришной по кишащему зверьем лесу. „Счастье найдет Панчали, получив в супруги Пандавов“, – (надеялся) царь Друпада, (ее) отец, выдавая большеокую деву замуж. Но этому не (суждено было) сбыться. Измученная усталостью и горем, лежит она, изможденная, распластавшись на земле, благодаря моим, грешника, деяниям».

(15-22)

tathā lālapyamāne tu dharmarāje yudhiṣṭhire ।
dhaumyaprabhṛtayaḥ sarve tatrājagmurdvijottamāḥ ॥15
te samāśvāsayāmāsurāśīrbhiścāpyapūjayan ।
rakṣoghnāṃśca tathā mantrāñjepuścakruśca te kriyāḥ ॥16
paṭhyamāneṣu mantreṣu śāntyarthaṃ paramarṣibhiḥ ।
spṛśyamānā karaiḥ śītaiḥ pāṇḍavaiśca muhurmuhuḥ ॥17
sevyamānā ca śītena jalamiśreṇa vāyunā ।
pāñcālī sukhamāsādya lebhe cetaḥ śanaiḥ śanaiḥ ॥18
parigṛhya ca tāṃ dīnāṃ kṛṣṇāmajinasaṃstare ।
tadā viśrāmayāmāsurlabdhasañjñāṃ tapasvinīm ॥19
tasyā yamau raktatalau pādau pūjitalakṣaṇau ।
karābhyāṃ kiṇajātābhyāṃ śanakaiḥ saṃvavāhatuḥ ॥20
paryāśvāsayadapyenāṃ dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ।
uvāca ca kuruśreṣṭho bhīmasenamidaṃ vacaḥ ॥21
bahavaḥ parvatā bhīma viṣamā himadurgamāḥ ।
teṣu kṛṣṇā mahābāho kathaṃ nu vicariṣyati ॥22

Так сетовал на судьбу Юдхиштхира, Царь справедливости, а в это время подошли туда все лучшие из дваждырожденных во главе с Дхаумьей. Они принялись утешать его, почтили благословениями, произнесли заклинания, отвращающие ракшасов, и сотворили (необходимые) обряды. Пока высочайшие из святых мудрецов читали заклинания, чтоб принести утешение Пандавам, те то и дело касались (Драупади) своими прохладными руками. Овеваемая свежим ветром с капельками воды, Панчали почувствовала себя лучше и понемногу пришла в себя. Подняв (с земли) едва очнувшуюся, несчастную Кришну-подвижницу, они положили ее отдохнуть на разостланную оленью шкуру. Близнецы загрубевшими (от луков) руками мягко поглаживали ее покрытые чтимыми знаками ноги с окрашенными красным подошвами⁴¹⁹. Приласкав ее, Юдхиштхира, Царь справедливости, лучший из куру, сказал Бхимасене: «Многие горы, о Бхима, круты и неприступны из-за снегов. Как же пройдет по ним Кришна, о мощнорукий?»

419 - …ноги с окрашенными красным подошвами. – Женщины высших сословий в древней Индии покрывали подошвы ступней красной краской или лаком из разведенной смолы.

(23-24)

bhīmasena uvāca ।
tvāṃ rājanrājaputrīṃ ca yamau ca puruṣarṣabhau ।
svayaṃ neṣyāmi rājendra mā viṣāde manaḥ kṛthāḥ ॥23
atha vāsau mayā jāto vihago madbalopamaḥ ।
vahedanagha sarvānno vacanātte ghatotkacaḥ ॥24

Бхимасена сказал:
Тебя, о царь, и царскую дочь, а также обоих близнецов, быков среди мужей, я сам поведу, о Индра царей! Не терзай свою душу печалью. Или же, если будет на то твоя воля, о безупречный, нас всех понесет на себе рожденный от меня и равный мне силой Гхатоткача, способный летать по воздуху.

(25-27)

vaiśampāyana uvāca ।
anujñāto dharmarājñā putraṃ sasmāra rākṣasam ।
ghaṭotkacaśca dharmātmā smṛtamātraḥ pitustadā ।
kṛtāñjalirupātiṣṭhadabhivādyātha pāṇḍavān ॥25
brāhmaṇāṃśca mahābāhuḥ sa ca tairabhinanditaḥ ।
uvāca bhīmasenaṃ sa pitaraṃ satyavikramaḥ ॥26
smṛto'smi bhavatā śīghraṃ śuśrūṣurahamāgataḥ ।
ājñāpaya mahābāho sarvaṃ kartāsmyasaṃśayam ।
tacchrutvā bhīmasenastu rākṣasaṃ pariṣasvaje ॥27

Вайшампаяна сказал:
С согласия Царя справедливости он вызвал в своей памяти сына-ракшасу, и добродетельный Гхатоткача, едва отец вспомнил о нем, тут же явился с покорно сложенными ладонями, приветствуя Пандавов и брахманов. Когда и они благословили мощнорукого, воистину доблестный (ракшаса) сказал отцу своему, Бхимасене: «Ты мысленно вызвал меня, и я поспешил сюда, ожидая твоих приказаний. Повелевай же мною, о мощнорукий, я сделаю все, без сомнения». Услышав такое, Бхимасена заключил ракшасу в объятия.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто сорок четвертая глава.

ГЛАВА 145

(1-2)

yudhiṣṭhira uvāca ।
dharmajño balavāñśūraḥ sadyo rākṣasapuṅgavaḥ ।
bhakto'smānaurasaḥ putro bhīma gṛhṇātu mātaram ॥1
tava bhīma balenāhamatibhīmaparākrama ।
akṣataḥ saha pāñcālyā gaccheyaṃ gandhamādanam ॥2

Юдхиштхира сказал:
Пусть бык среди ракшасов, могучий герой, знаток дхармы, твой, о Бхима, родной сын, преданный нам понесет на себе мать⁴²⁰. Благодаря твоей мощи, о Бхима, необычайно грозный в могуществе, вместе с Панчали я дойду невредимым до Гандхамаданы.

420 - …понесет на себе мать. – Имеется в виду не Хидимба, родная мать Гхатоткачи, а Драупади, его «сводная мать» как первая жена Бхимасены.

(3-5)

vaiśampāyana uvāca ।
bhrāturvacanamājñāya bhīmaseno ghaṭotkacam ।
ādideśa naravyāghrastanayaṃ śatrukarśanam ॥3
haiḍimbeya pariśrāntā tava mātāparājitā ।
tvaṃ ca kāmagamastāta balavānvaha tāṃ khaga ॥4
skandhamāropya bhadraṃ te madhye'smākaṃ vihāyasā ।
gaccha nīcikayā gatyā yathā caināṃ na pīḍayeḥ ॥5

Вайшампаяна сказал:
Выслушав волю брата, Бхимасена, тигр среди мужей, обратился с наказом к сыну своему Гхатоткаче, губителю недругов: «Твоя мать, о Хайдимбея, устала и обессилела, а ты, сын мой, могуч и сможешь пройти там, где пожелаешь. Неси же ее, о летающий в поднебесье! Подними ее к себе на плечо, благо тебе, и ступай среди нас по воздуху, двигаясь плавно, чтобы ее не тревожить».

(6)

ghaṭotkaca uvāca ।
dharmarājaṃ ca dhaumyaṃ ca rājaputrīṃ yamau tathā ।
eko'pyahamalaṃ voḍhuṃ kimutādya sahāyavān ॥6

Гхатоткача сказал:
Я и один смог бы перенести на себе Царя справедливости, Дхаумью, а также царскую дочь и близнецов, а теперь, когда у меня есть помощники, – тем более!

(7-14)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktvā tataḥ kṛṣṇāmuvāha sa ghaṭotkacaḥ ।
pāṇḍūnāṃ madhyago vīraḥ pāṇḍavānapi cāpare ॥7
lomaśaḥ siddhamārgeṇa jagāmānupamadyutiḥ ।
svenaivātmaprabhāvena dvitīya iva bhāskaraḥ ॥8
brāhmaṇāṃścāpi tānsarvānsamupādāya rākṣasāḥ ।
niyogādrākṣasendrasya jagmurbhīmaparākramāḥ ॥9
evaṃ suramaṇīyāni vanānyupavanāni ca ।
ālokayantaste jagmurviśālāṃ badarīṃ prati ॥10
te tvāśugatibhirvīrā rākṣasaistairmahābalaiḥ ।
uhyamānā yayuḥ śīghraṃ mahadadhvānamalpavat ॥11
deśānmlecchagaṇākīrṇānnānāratnākarāyutān ।
dadṛśurgiripādāṃśca nānādhātusamācitān ॥12
vidyādharagaṇākīrṇānyutānvānarakinnaraiḥ ।
tathā kimpuruṣaiścaiva gandharvaiśca samantataḥ ॥13
nadījālasamākīrṇānnānāpakṣirutākulān ।
nānāvidhairmṛgairjuṣṭānvānaraiścopaśobhitān ॥14

Вайшампаяна сказал:
С этими словами герой Гхатоткача, ступая среди Пандавов, понес на себе Кришну, а другие (ракшасы) – Пандавов. Ломаша, не имеющий равных в блеске, благодаря мощи своего духа следовал путем сиддхов⁴²¹, словно второе Солнце. Грозные в могуществе ракшасы, повинуясь приказу Индры ракшасов⁴²², шли, неся на себе всех тех брахманов. Любуясь прекрасными лесами и рощами, они направлялись к Превеликой Бадари. Герои, которых несли могучие, стремительные ракшасы, быстро преодолели большой путь, словно малый. Они видели края, густонаселенные млеччхами, покрытые копями для добычи различных драгоценных камней, а также горные отроги, изобиловавшие различными металлами; там обитали сонмы видьядхаров, киннары, кимпуруши и гандхарвы, всюду (сновали) обезьяны. Покой (тех мест), изрезанных сетью потоков, нарушали крики разных птиц, кишели там всевозможные звери, мелькали обезьяны.

421 - Ломаша… следовал путем сиддхов… – т. е. летел по воздуху.

422 - …Индры ракшасов… – т. е. Гхатоткачи; ср. примеч. 46 к «Сказанию о жизни в лесах».

(15-25)

te vyatītya bahūndeśānuttarāṃśca kurūnapi ।
dadṛśurvividhāścaryaṃ kailāsaṃ parvatottamam ॥15
tasyābhyāśe tu dadṛśurnaranārāyaṇāśramam ।
upetaṃ pādapairdivyaiḥ sadāpuṣpaphalopagaiḥ ॥16
dadṛśustāṃ ca badarīṃ vṛttaskandhāṃ manoramām ।
snigdhāmaviralacchāyāṃ śriyā paramayā yutām ॥17
patraiḥ snigdhairaviralairupetāṃ mṛdubhiḥ śubhām ।
viśālaśākhāṃ vistīrṇāmatidyutisamanvitām ॥18
phalairupacitairdivyairācitāṃ svādubhirbhṛśam ।
madhusravaiḥ sadā divyāṃ maharṣigaṇasevitām ।
madapramuditairnityaṃ nānādvijagaṇairyutām ॥19
adaṃśamaśake deśe bahumūlaphalodake ।
nīlaśādvalasañchanne devagandharvasevite ॥20
susamīkṛtabhūbhāge svabhāvavihite śubhe ।
jātāṃ himamṛdusparśe deśe'pahatakaṇṭake ॥21
tāmupetya mahātmānaḥ saha tairbrāhmaṇarṣabhaiḥ ।
avaterustataḥ sarve rākṣasaskandhataḥ śanaiḥ ॥22
tatastamāśramaṃ puṇyaṃ naranārāyaṇāśritam ।
dadṛśuḥ pāṇḍavā rājansahitā dvijapuṅgavaiḥ ॥23
tamasā rahitaṃ puṇyamanāmṛṣṭaṃ raveḥ karaiḥ ।
kṣuttṛṭśītoṣṇadoṣaiśca varjitaṃ śokanāśanam ॥24
maharṣigaṇasambādhaṃ brāhmyā lakṣmyā samanvitam ।
duṣpraveśaṃ mahārāja narairdharmabahiṣkṛtaiḥ ॥25

Миновав многие страны, а также Уттаракуру, они увидали Кайласу, величайшую из гор, полную разных чудес. Поблизости от нее их взорам предстала обитель Нары-Нараяны, окруженная дивными деревьями, которые вечно цвели и плодоносили. Они увидели (древо) Бадари:⁴²³ круглоствольное и прекрасное во всей своей пышности, свежее, густотенистое, оно было покрыто сочными, плотными, нежными листьями; раскидистое, с огромными ветвями, оно сверкало, источая яркое сияние. Удивительные крупные сладкие плоды, сочащиеся медом, плотно усыпали небесное (древо), населенное сонмами великих святых мудрецов, всегда полное разных птичьих стай, радостно возбужденных от страсти. (То древо росло) в покрытом зеленой травою краю, где нет слепней и москитов, где много кореньев, воды и плодов, где живут гандхарвы и боги. Местность здесь была прекрасная, чрезвычайно ровная, лишенная колючек, слегка тронутая снегом. Приблизившись к (древу), великие духом (герои) вместе с теми быками среди брахманов спустились один за другим с плеч ракшасов. Пандавы вместе с быками-дваждырожденными обратили свои взоры к благословенной обители, прибежищу Нары-Нараяны. Благодатный (край), изгоняющий грусть, был лишен мрака и в то же время недоступен палящим лучам солнца; здесь не знали таких невзгод, как голод, жажда, холод или жара. Этот приют блаженства, дающегося изучением Вед, был полон, о великий царь, сонмищ великих святых мудрецов и недоступен для людей, отступивших от дхармы.

423 - …(древо) Бадари… – Память о священном дереве Бадари (badari – ююба), бывшем, очевидно, главным объектом культа в этих местах, сохранилась лишь в названии тиртхи Бадари (Бадринатх) – поныне одного из популярнейших мест паломничества в Северной Индии [291, с. 151 – 152; 180].

(26-30)

balihomārcitaṃ divyaṃ susaṃmṛṣṭānulepanam ।
divyapuṣpopahāraiśca sarvato'bhivirājitam ॥26
viśālairagniśaraṇaiḥ srugbhāṇḍairācitaṃ śubhaiḥ ।
mahadbhistoyakalaśaiḥ kaṭhinaiścopaśobhitam ।
śaraṇyaṃ sarvabhūtānāṃ brahmaghoṣanināditam ॥27
divyamāśrayaṇīyaṃ tamāśramaṃ śramanāśanam ।
śriyā yutamanirdeśyaṃ devacaryopaśobhitam ॥28
phalamūlāśanairdāntaiścīrakṛṣṇājināmbaraiḥ ।
sūryavaiśvānarasamaistapasā bhāvitātmabhiḥ ॥29
maharṣibhirmokṣaparairyatibhirniyatendriyaiḥ ।
brahmabhūtairmahābhāgairupetaṃ brahmavādibhiḥ ॥30

Дивная (обитель, полная аромата) тщательно растертых благовонных мазей, была почитаема жертвоприношениями бали, переливались здесь разными красками цветы жертвенных подношений. Там были огромные алтари для священного огня со сверкающими жертвенными черпаками и кувшинами, огромными блестящими сосудами для воды и глиняными горшками. Манящая под свою сень небесная обитель, оглашаемая звуками молитв, была готова дать приют любому существу; там исчезала усталость, царила благодать. Не имея себе подобных, прекрасная служением богам, она была населена смиренными великими святыми мудрецами, питающимися кореньями и плодами, облаченными в черные оленьи шкуры. Подобные огню и солнцу (премудрые) смирили свои души, устремившись к освобождению. Здесь были и великие участью яти, подчинившие себе свои чувства; растворив себя в Брахмане, они беседовали о Брахмане.

(31-37)

so'bhyagacchanmahātejāstānṛṣīnniyataḥ śuciḥ ।
bhrātṛbhiḥ sahito dhīmāndharmaputro yudhiṣṭhiraḥ ॥31
divyajñānopapannāste dṛṣṭvā prāptaṃ yudhiṣṭhiram ।
abhyagacchanta suprītāḥ sarva eva maharṣayaḥ ।
āśīrvādānprayuñjānāḥ svādhyāyaniratā bhṛśam ॥32
prītāste tasya satkāraṃ vidhinā pāvakopamāḥ ।
upājahruśca salilaṃ puṣpamūlaphalaṃ śuci ॥33
sa taiḥ prītyātha satkāramupanītaṃ maharṣibhiḥ ।
prayataḥ pratigṛhyātha dharmaputro yudhiṣṭhiraḥ ॥34
taṃ śakrasadanaprakhyaṃ divyagandhaṃ manoramam ।
prītaḥ svargopamaṃ puṇyaṃ pāṇḍavaḥ saha kṛṣṇayā ॥35
viveśa śobhayā yuktaṃ bhrātṛbhiśca sahānagha ।
brāhmaṇairvedavedāṅgapāragaiśca sahācyutaḥ ॥36
tatrāpaśyatsa dharmātmā devadevarṣipūjitam ।
naranārāyaṇasthānaṃ bhāgīrathyopaśobhitam ॥37

Мощнопламенный сын Дхармы, мудрый, чистый Юдхиштхира смиренно приблизился вместе с братьями к тем святым мудрецам. Все великие мудрецы, приобщившиеся к небесному знанию, глубоко погруженные в чтение Вед, увидали пришедшего Юдхиштхиру и радостно поспешили ему навстречу, осыпая его благословениями. Подобные огням, довольные, они (встретили) его гостеприимно, как подобает, и поднесли воду, свежие цветы, коренья и плоды. Юдхиштхира, сын Дхармы, с радостью и смирением принял почести, оказанные великими святыми мудрецами. Неколебимый Пандава вместе с Кришной и братьями, а также брахманами, искушенными в Ведах и Ведантах, радостный, вступил в (приют), подобный обиталищу Шакры, самим небесам: так дивно он благоухал, прекрасный, благословенный, полный сияния, о безупречный! Благочестивый (Юдхиштхира) осмотрел почитаемое богами и божественными мудрецами обиталище Нары-Нараяны, украшенное дочерью Бхагиратхи⁴²⁴.

424 - …дочерью Бхагиратхи… – т. е. Гангой-Бхагиратхи, см. выше, примеч. 13 к «Сказанию о восхождении на небо Индры» и примеч. 285 к данному сказанию.

(38-43)

madhusravaphalāṃ divyāṃ maharṣigaṇasevitām ।
tāmupetya mahātmānaste'vasanbrāhmaṇaiḥ saha ॥38
ālokayanto mainākaṃ nānādvijagaṇāyutam ।
hiraṇyaśikharaṃ caiva tacca bindusaraḥ śivam ॥39
bhāgīrathīṃ sutīrthāṃ ca śītāmalajalāṃ śivām ।
maṇipravālaprastārāṃ pādapairupaśobhitām ॥40
divyapuṣpasamākīrṇāṃ manasaḥ prītivardhanīm ।
vīkṣamāṇā mahātmāno vijahrustatra pāṇḍavāḥ ॥41
tatra devānpitṝṃścaiva tarpayantaḥ punaḥ punaḥ ।
brāhmaṇaiḥ sahitā vīrā nyavasanpuruṣarṣabhāḥ ॥42
kṛṣṇāyāstatra paśyantaḥ krīḍitānyamaraprabhāḥ ।
vicitrāṇi naravyāghrā remire tatra pāṇḍavāḥ ॥43

Могучие духом (герои) приблизились к тому священному дереву, посещаемому сонмами великих святых мудрецов, богатому плодами, источающими мед, и поселились там вместе с брахманами. Великие душой Пандавы благоденствовали, любуясь златоверхой Майнакой, населенной стаями разных птиц, благословенным озером Бинду, а также радующей душу (Гангой), дочерью Бхагиратхи, – священной тиртхой, благодатной (рекой) с прохладными, чистыми водами, богатой жемчугом и кораллами, украшенной деревьями, покрытой дивными цветами. Герои, быки среди мужей, жили там вместе с брахманами, постоянно ублажая богов и усопших предков. Глядя на то, как весело забавляется Кришна, богоподобные Пандавы, тигры среди мужей, преисполнялись радости.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто сорок пятая глава.

ГЛАВА 146

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
tatra te puruṣavyāghrāḥ paramaṃ śaucamāsthitāḥ ।
ṣaḍrātramavasanvīrā dhanañjayadidṛkṣayā ।
tasminviharamāṇāśca ramamāṇāśca pāṇḍavāḥ ॥1
manojñe kānanavare sarvabhūtamanorame ।
pādapaiḥ puṣpavikacaiḥ phalabhārāvanāmitaiḥ ॥2
śobhitaṃ sarvatoramyaiḥ puṃskokilakulākulaiḥ ।
snigdhapatrairaviralaiḥ śītacchāyairmanoramaiḥ ॥3
sarāṃsi ca vicitrāṇi prasannasalilāni ca ।
kamalaiḥ sotpalaistatra bhrājamānāni sarvaśaḥ ।
paśyantaścārurūpāṇi remire tatra pāṇḍavāḥ ॥4
puṇyagandhaḥ sukhasparśo vavau tatra samīraṇaḥ ।
hlādayanpāṇḍavānsarvānsakṛṣṇānsadvijarṣabhān ॥5

Вайшампаяна сказал:
Герои-Пандавы, тигры среди мужей, соблюдая высочайшую чистоту, в прогулках и наслаждениях провели там шесть дней в ожидании Завоевателя богатств. Прекрасный, лучший из лесов, радующий душу любого существа, был полон прелести чудесных, чарующих сердце густых деревьев с сочными листьями и прохладной тенью; (одни) были усыпаны цветами, (другие) сгибались под тяжестью плодов, и их покой тревожили лишь стаи черных кукушек. Пандавы наслаждались, любуясь разнообразными прелестными озерами со светлыми водами, всюду расцвеченными голубыми и розовыми лотосами. Там веял благоуханный ветерок, радующий своими ласковыми прикосновениями всех Пандавов вместе с Кришной и теми быками-дваждырожденными.

(6-11)

tataḥ pūrvottaro vāyuḥ pavamāno yadṛcchayā ।
sahasrapatramarkābhaṃ divyaṃ padmamudāvahat ॥6
tadapaśyata pāñcālī divyagandhaṃ manoramam ।
anilenāhṛtaṃ bhūmau patitaṃ jalajaṃ śuci ॥7
tacchubhā śubhamāsādya saugandhikamanuttamam ।
atīva muditā rājanbhīmasenamathābravīt ॥8
paśya divyaṃ suruciraṃ bhīma puṣpamanuttamam ।
gandhasaṃsthānasampannaṃ manaso mama nandanam ॥9
etattu dharmarājāya pradāsyāmi parantapa ।
hareridaṃ me kāmāya kāmyake punarāśrame ॥10
yadi te'haṃ priyā pārtha bahūnīmānyupāhara ।
tānyahaṃ netumicchāmi kāmyakaṃ punarāśramam ॥11

Внезапно подул ветер с северо-востока и принес дивный лотос с тысячей лепестков, сверкавший, как солнце. Панчали увидала, как чистый, прекрасный, удивительно ароматный лотос, принесенный ветром, упал на землю. Красавица приблизилась к тому сверкающему чудесному (лотосу) саугандхика и, крайне обрадованная, о царь, так обратилась к Бхимасене: «Посмотри, о Бхима, на этот дивно сияющий, несравненный цветок, неиссякаемый источник аромата, радость души моей! Я поднесу его Царю справедливости, а ты, о губитель недругов, постарайся найти еще (таких же), чтобы доставить мне радость, (когда я) снова (окажусь) в обители, в Камьяке. Если, о Партха, я дорога тебе, принеси мне много таких (лотосов): я хочу взять их с собой в (нашу) обитель в Камьяке».

(12-20)

evamuktvā tu pāñcālī bhīmasenamaninditā ।
jagāma dharmarājāya puṣpamādāya tattadā ॥12
abhiprāyaṃ tu vijñāya mahiṣyāḥ puruṣarṣabhaḥ ।
priyāyāḥ priyakāmaḥ sa bhīmo bhīmaparākramaḥ ॥13
vātaṃ tamevābhimukho yatastatpuṣpamāgatam ।
ājihīrṣurjagāmāśu sa puṣpāṇyaparāṇyapi ॥14
rukmapṛṣṭhaṃ dhanurgṛhya śarāṃścāśīviṣopamān ।
mṛgarāḍiva saṅkruddhaḥ prabhinna iva kuñjaraḥ ॥15
draupadyāḥ priyamanvicchansvabāhubalamāśritaḥ ।
vyapetabhayasammohaḥ śailamabhyapatadbalī ॥16
sa taṃ drumalatāgulmacchannaṃ nīlaśilātalam ।
giriṃ cacārāriharaḥ kinnarācaritaṃ śubham ॥17
nānāvarṇadharaiścitraṃ dhātudrumamṛgāṇḍajaiḥ ।
sarvabhūṣaṇasampūrṇaṃ bhūmerbhujamivocchritam ॥18
sarvarturamaṇīyeṣu gandhamādanasānuṣu ।
saktacakṣurabhiprāyaṃ hṛdayenānucintayan ॥19
puṃskokilaninādeṣu ṣaṭpadābhiruteṣu ca ।
baddhaśrotramanaścakṣurjagāmāmitavikramaḥ ॥20

Сказав это Бхимасене, безупречная Панчали направилась к Царю справедливости, взяв с собой тот цветок. А Бхима, бык среди мужей, грозный в своем могуществе, узнав о желании царицы, решил доставить удовольствие любимой; он обратил лицо свое туда, откуда ветер принес этот цветок, и спешно отправился в путь, чтобы набрать таких же цветов. Могучий (Бхимасена) взял лук, отделанный золотом, и стрелы, подобные ядовитым змеям, и, словно разъяренный царь зверей, как яростный слон, не ведая ни страха, ни сомнений, надеясь на мощь собственных рук, стал подыматься на гору, мечтая порадовать Драупади. Губитель недругов ступал по иссиня-черной каменистой поверхности прекрасной горы, поросшей деревьями, лианами и кустарником, населенной киннарами; (гора) пестрела разноцветными рудами, деревьями, зверями и птицами и казалась воздетой рукой Земли, отягощенной всевозможными украшениями. Его взгляд был сосредоточен на склонах Гандхамаданы, прекрасных в любое время года, но сердцем он был устремлен к своей цели. Тот, чье мужество не измерить, шел вперед, а его разум, глаза и уши были прикованы к (горным склонам), оглашаемым пением черных кукушек и гудением пчел.

(21-32)

jighramāṇo mahātejāḥ sarvartukusumodbhavam ।
gandhamuddāmamuddāmo vane matta iva dvipaḥ ॥21
hriyamāṇaśramaḥ pitrā samprahṛṣṭatanūruhaḥ ।
pituḥ saṃsparśaśītena gandhamādanavāyunā ॥22
sa yakṣagandharvasurabrahmarṣigaṇasevitam ।
viloḍayāmāsa tadā puṣpahetorarindamaḥ ॥23
viṣamacchedaracitairanuliptamivāṅgulaiḥ ।
vimalairdhātuvicchedaiḥ kāñcanāñjanarājataiḥ ॥24
sapakṣamiva nṛtyantaṃ pārśvalagnaiḥ payodharaiḥ ।
muktāhārairiva citaṃ cyutaiḥ prasravaṇodakaiḥ ॥25
abhirāmanadīkuñjanirjharodarakandaram ।
apsaronūpuraravaiḥ pranṛttabahubarhiṇam ॥26
digvāraṇaviṣāṇāgrairghṛṣṭopalaśilātalam ।
srastāṃśukamivākṣobhyairnimnagāniḥsṛtairjalaiḥ ॥27
saśaṣpakavalaiḥ svasthairadūraparivartibhiḥ ।
bhayasyājñaiśca hariṇaiḥ kautūhalanirīkṣitaḥ ॥28
cālayannūruvegena latājālānyanekaśaḥ ।
ākrīḍamānaḥ kaunteyaḥ śrīmānvāyusuto yayau ॥29
priyāmanorathaṃ kartumudyataścārulocanaḥ ।
prāṃśuḥ kanakatālābhaḥ siṃhasaṃhanano yuvā ॥30
mattavāraṇavikrānto mattavāraṇavegavān ।
mattavāraṇatāmrākṣo mattavāraṇavāraṇaḥ ॥31
priyapārśvopaviṣṭābhirvyāvṛttābhirviceṣṭitaiḥ ।
yakṣagandharvayoṣābhiradṛśyābhirnirīkṣitaḥ ॥32

Могучий, пламенный духом Бхима, двигаясь по лесу, как разъяренный слон, вдыхал сильный аромат, источаемый цветами всех времен года. Ветер Гандхамаданы освежающим отеческим прикосновением⁴²⁵ снимал усталость и заставлял трепетать от радости волоски на его теле, словно у (сына, встретившегося) с отцом. (Отправившись) на поиски цветов, губитель недругов (дерзнул) нарушить покой его (края), населенного сонмами якшей, гандхарвов, богов и брахманов-мудрецов. Светлые прожилки металлов, просвечивавших в трещинах и неровностях (земли), казались нанесенной пальцами подкрашивающей мазью, смешанной с золотом и серебром, и виделось: (гора) танцует, (раскинув) крылья-облака, прильнувшие к ее склонам, а низвергающиеся водные потоки – это ее жемчужные ожерелья. Прекрасны были ее реки, беседки, водопады, пещеры и гроты; множество павлинов плясало под звон браслетов на ногах апсар. Ее каменистая поверхность была истерта остриями бивней слонов, охраняющих стороны света; падавшие литыми каскадами воды казались готовым вот вот соскользнуть одеянием. Непуганые антилопы со спокойным любопытством провожали глазами (героя), продолжая щипать траву и не пытаясь отбежать подальше. Славный Каунтея, сын Ветра, шел играючи, мощью своих бедер разрывая бесчисленные переплетения лиан. Прекрасноокий, стройный, подобный золотой пальме, могучий, словно лев, юноша, смелый, как разъяренный слон, быстрый, как разъяренный слон, с медно-красными глазами, как у разъяренного слона, сам способный противостоять разъяренному слону, был полон решимости исполнить желание возлюбленной. Жены гандхарвов и якшей, сидевшие рядом со своими супругами, отвернувшись от них, провожали его глазами, оставаясь невидимыми, и оживленно обменивались жестами.

425 - …отеческим прикосновением… – Бхима является сыном бога ветра – Ваю.

(33-41)

navāvatāraṃ rūpasya vikrīṇanniva pāṇḍavaḥ ।
cacāra ramaṇīyeṣu gandhamādanasānuṣu ॥33
saṃsmaranvividhānkleśānduryodhanakṛtānbahūn ।
draupadyā vanavāsinyāḥ priyaṃ kartuṃ samudyataḥ ॥34
so'cintayadgate svargamarjune mayi cāgate ।
puṣpahetoḥ kathaṃ nvāryaḥ kariṣyati yudhiṣṭhiraḥ ॥35
snehānnaravaro nūnamaviśvāsādvanasya ca ।
nakulaṃ sahadevaṃ ca na mokṣyati yudhiṣṭhiraḥ ॥36
kathaṃ nu kusumāvāptiḥ syācchīghramiti cintayan ।
pratasthe naraśārdūlaḥ pakṣirāḍiva vegitaḥ ॥37
kampayanmedinīṃ padbhyāṃ nirghāta iva parvasu ।
trāsayangajayūthāni vātaraṃhā vṛkodaraḥ ॥38
siṃhavyāghragaṇāṃścaiva mardamāno mahābalaḥ ।
unmūlayanmahāvṛkṣānpothayaṃścorasā balī ॥39
latāvallīśca vegena vikarṣanpāṇḍunandanaḥ ।
uparyupari śailāgramārurukṣuriva dvipaḥ ।
vinardamāno'tibhṛśaṃ savidyudiva toyadaḥ ॥40
tasya śabdena ghoreṇa dhanurghoṣeṇa cābhibho ।
trastāni mṛgayūthāni samantādvipradudruvuḥ ॥41

Пандава, словно являя собою новое воплощение Красоты, шел чудесными склонами Гандхамаданы. Перебирая в уме различные беды, причиной многих из которых был Дурьодхана, он жаждал угодить Драупади, обреченной на жизнь в лесу. Он думал: «Арджуна удалился на небо, а я ушел за цветами. Что ж будет делать достойный Юдхиштхира? Юдхиштхира, лучший из мужей, не отпустит от себя Накулу и Сахадеву, любя их и не доверяя лесу. Как бы мне побыстрей раздобыть Цветы!» С этими мыслями тот тигр среди мужей стремительно ринулся вперед, подобный Царю птиц⁴²⁶. Врикодара, быстрый, как ветер, распугивал стада слонов, сотрясал ногами землю, словно ураган, (разразившийся) в день перемены луны⁴²⁷. Могучий богатырь разбивал скопища львов и тигров, с корнем вырывал и сокрушал грудью огромные деревья. Сын Панду, яростно, как слон, продираясь через лианы и ползучие побеги, поднимался все выше и выше к вершине горы, и мощный клич его был подобен (грохоту) тучи, озаряемой молнией. Напуганные грозным его кличем и звоном лука, о могучий, стада оленей разбегались врассыпную.

426 - Царь птиц – Гаруда.

427 - …сотрясал ногами землю, словно ураган, (разразившийся) в день перемены лупы. – Ураган (здесь: nirghāta) был грозным бедствием, порой опустошавшим целые страны (см. [320, с. 49] со ссылкой на БрСх 39.1.5). «День перемены луны» – парван (parvan), «сочленение», момент смены лунных фаз. Возможно, ураган, случившийся в день парвана, мыслился особенно губительным. Дни парванов могли связываться с грозными природными явлениями хотя бы потому, что именно в такие дни (полнолуние, новолуние) возможны и лунные, и солнечные затмения (11, с. 496; 53, с. 20].

(42-51)

athāpaśyanmahābāhurgandhamādanasānuṣu ।
suramyaṃ kadalīṣaṇḍaṃ bahuyojanavistṛtam ॥42
tamabhyagacchadvegena kṣobhayiṣyanmahābalaḥ ।
mahāgaja ivāsrāvī prabhañjanvividhāndrumān ॥43
utpāṭya kadalīskandhānbahutālasamucchrayān ।
cikṣepa tarasā bhīmaḥ samantādbalināṃ varaḥ ॥44
tataḥ sattvānyupākrāmanbahūni ca mahānti ca ।
ruruvāraṇasaṅghāśca mahiṣāśca jalāśrayāḥ ॥45
siṃhavyāghrāśca saṅkruddhā bhīmasenamabhidravan ।
vyāditāsyā mahāraudrā vinadanto'tibhīṣaṇāḥ ॥46
tato vāyusutaḥ krodhātsvabāhubalamāśritaḥ ।
gajenāghnangajaṃ bhīmaḥ siṃhaṃ siṃhena cābhibhūḥ ।
talaprahārairanyāṃśca vyahanatpāṇḍavo balī ॥47
te hanyamānā bhīmena siṃhavyāghratarakṣavaḥ ।
bhayādvisasṛpuḥ sarve śakṛnmūtraṃ ca susruvuḥ ॥48
praviveśa tataḥ kṣipraṃ tānapāsya mahābalaḥ ।
vanaṃ pāṇḍusutaḥ śrīmāñśabdenāpūrayandiśaḥ ॥49
tena śabdena cogreṇa bhīmasenaraveṇa ca ।
vanāntaragatāḥ sarve vitresurmṛgapakṣiṇaḥ ॥50
taṃ śabdaṃ sahasā śrutvā mṛgapakṣisamīritam ।
jalārdrapakṣā vihagāḥ samutpetuḥ sahasraśaḥ ॥51

И вот мощнорукий (Бхима) увидел на склонах Гандхамаданы прекрасную банановую рощу, протянувшуюся на много йоджан. Могучий (воин), сокрушая, словно огромный разъяренный слон, различные деревья, стремительно бросился к ней, намереваясь посягнуть на ее покой. Бхима, первый среди силачей, ломая стволы банановых деревьев, высоких, как множество пальм (одна на другой), быстро разбрасывал (их) вокруг. Ему попадалось навстречу много крупных зверей, стада оленей, слонов, буйволы и обитатели вод; львы и тигры, разъяренные, кидались на Бхимасену с разверстыми пастями, из которых неслось громкое, устрашающее рычание. Но Бхима, мощный сын Ветра, в ярости, силою собственных рук, сталкивал слона со слоном, льва со львом; иных же могучий Пандава уложил ударами ладони. Избиваемые Бхимой львы, тигры, гиены в страхе бросались врассыпную, испуская мочу и теряя испражнения. Разогнав их, могучий, славный сын Панду стремительно ворвался в лес, наполнив своим кличем стороны света. Все звери и птицы даже за пределами леса затрепетали от грозного звука голоса Бхимасены. Услышав поднявшийся внезапно крик (лесных) зверей и птиц, водяные птицы тысячами взмыли ввысь с еще влажными крыльями.

(52-58)

tānaudakānpakṣigaṇānnirīkṣya bharatarṣabhaḥ ।
tānevānusaranramyaṃ dadarśa sumahatsaraḥ ॥52
kāñcanaiḥ kadalīṣaṇḍairmandamārutakampitaiḥ ।
vījyamānamivākṣobhyaṃ tīrāntaravisarpibhiḥ ॥53
tatsaro'thāvatīryāśu prabhūtakamalotpalam ।
mahāgaja ivoddāmaścikrīḍa balavadbalī ।
vikrīḍya tasminsuciramuttatārāmitadyutiḥ ॥54
tato'vagāhya vegena tadvanaṃ bahupādapam ।
dadhmau ca śaṅkhaṃ svanavatsarvaprāṇena pāṇḍavaḥ ॥55
tasya śaṅkhasya śabdena bhīmasenaraveṇa ca ।
bāhuśabdena cogreṇa nardantīva girerguhāḥ ॥56
taṃ vajraniṣpeṣasamamāsphoṭitaravaṃ bhṛśam ।
śrutvā śailaguhāsuptaiḥ siṃhairmukto mahāsvanaḥ ॥57
siṃhanādabhayatrastaiḥ kuñjarairapi bhārata ।
mukto virāvaḥ sumahānparvato yena pūritaḥ ॥58

Заметив эти стаи водоплавающих, тот бык среди бхаратов бросился вслед за ними и увидел прекрасное огромное озеро. Неподвижное, оно словно обмахивалось опахалом из спускавшихся к его берегам золотистых зарослей банановых деревьев, колеблемых легким ветерком. Быстро войдя в воды того озера, обильно поросшего голубыми и белыми лотосами, богатырь, чье величие беспредельно, стал бурно резвиться, словно могучий дикий слон, а нарезвившись вдоволь, вышел на берег. Затем Пандава быстро углубился в лесную чащу и изо всех сил подул в звонкую раковину. Звук его раковины, клич Бхимасены, грозный отзвук (ударов) его рук эхом отозвались в горных пещерах. Услышав мощный звук хлопков, подобный удару ваджры, дремавшие в горных пещерах львы издали громкий рык, а потревоженные, напуганные львиным рыком слоны громко затрубили на всю гору, о бхарата!

(59-71)

taṃ tu nādaṃ tataḥ śrutvā supto vānarapuṅgavaḥ ।
prājṛmbhata mahākāyo hanūmānnāma vānaraḥ ॥59
kadalīṣaṇḍamadhyastho nidrāvaśagatastadā ।
jṛmbhamāṇaḥ suvipulaṃ śakradhvajamivocchritam ।
āsphoṭayata lāṅgūlamindrāśanisamasvanam ॥60
tasya lāṅgūlaninadaṃ parvataḥ sa guhāmukhaiḥ ।
udgāramiva gaurnardamutsasarja samantataḥ ॥61
sa lāṅgūlaravastasya mattavāraṇanisvanam ।
antardhāya vicitreṣu cacāra girisānuṣu ॥62
sa bhīmasenastaṃ śrutvā samprahṛṣṭatanūruhaḥ ।
śabdaprabhavamanvicchaṃścacāra kadalīvanam ॥63
kadalīvanamadhyasthamatha pīne śilātale ।
sa dadarśa mahābāhurvānarādhipatiṃ sthitam ॥64
vidyutsaṅghātaduṣprekṣyaṃ vidyutsaṅghātapiṅgalam ।
vidyutsaṅghātasadṛśaṃ vidyutsaṅghātacañcalam ॥65
bāhusvastikavinyastapīnahrasvaśirodharam ।
skandhabhūyiṣṭhakāyatvāttanumadhyakaṭītaṭam ॥66
kiñciccābhugnaśīrṣeṇa dīrgharomāñcitena ca ।
lāṅgūlenordhvagatinā dhvajeneva virājitam ॥67
raktoṣṭhaṃ tāmrajihvāsyaṃ raktakarṇaṃ caladbhruvam ।
vadanaṃ vṛttadaṃṣṭrāgraṃ raśmivantamivoḍupam ॥68
vadanābhyantaragataiḥ śuklabhāsairalaṅkṛtam ।
kesarotkarasammiśramaśokānāmivotkaram ॥69
hiraṇmayīnāṃ madhyasthaṃ kadalīnāṃ mahādyutim ।
dīpyamānaṃ svavapuṣā arciṣmantamivānalam ॥70
nirīkṣantamavitrastaṃ locanairmadhupiṅgalaiḥ ।
taṃ vānaravaraṃ vīramatikāyaṃ mahābalam ॥71

Услышав эти звуки, потянулся во сне бык среди обезьян, огромная обезьяна по имени Хануман⁴²⁸. Застигнутых дремой в глубине банановой рощи, он зевнул и щелкнул (о землю) огромным, стоявшим, как знамя Шакры, хвостом, звук (удара) которого был подобен (грому) ашани Индры. Щелчок его хвоста отозвался повсюду в горных пещерах эхом, напоминающим рев быка. Грохот (удара) хвоста (о землю) разнесся по прекрасным горным склонам, превосходя по мощи рев разъяренного слона. Бхимасена услышал это, и волоски на его теле вздыбились от радостного возбуждения; он ринулся в банановую рощу, желая (узнать), откуда идет этот звук. В глубине банановых зарослей мощнорукий (Бхима) увидал расположившегося на крутой каменной скале властителя обезьян, ослепительного, как вспышка молнии, ярко-желтого, как вспышка молнии, (всем своим обликом) подобного вспышке молнии, быстрого, словно вспышка молнии. Его шея, мощная и короткая, покоилась на скрещенных руках, очертания его бедер и пояса были узкими по сравнению с громадою плеч; его хвост, поросший длинными волосами, слегка загнутый на конце, торчал вверх, красуясь, как знамя. Лицо его с красными губами, медно-красными пастью и языком, багровыми ушами, подвижными бровями и округлыми кончиками клыков было словно лучистый полумесяц. (Голову), украшенную глубоко сидящими в пасти, сверкающими белизной клыками, венчала густая, косматая грива, подобная охапке цветов ашока. Благодаря сиянию, исходящему от его тела, он ярко блистал посреди золотых банановых деревьев, словно пылающий огонь. Первый среди обезьян, могучий, огромный герой (Хануман) бестрепетно взирал (на Бхиму) желтыми, словно мед, глазами.

428 - …огромная обезьяна по имени Хануман. – Персонаж «Рамаяны», вождь обезьян, главный помощник Рамы в борьбе с Раваной (о возможной мифологической основе образа см. [33, с. 273 – 274; 168. с. 164]).

(72-81)

athopasṛtya tarasā bhīmo bhīmaparākramaḥ ।
siṃhanādaṃ samakarodbodhayiṣyankapiṃ tadā ॥72
tena śabdena bhīmasya vitresurmṛgapakṣiṇaḥ ।
hanūmāṃśca mahāsattva īṣadunmīlya locane ।
avaikṣadatha sāvajñaṃ locanairmadhupiṅgalaiḥ ॥73
smitenābhāṣya kaunteyaṃ vānaro naramabravīt ।
kimarthaṃ sarujaste'haṃ sukhasuptaḥ prabodhitaḥ ॥74
nanu nāma tvayā kāryā dayā bhūteṣu jānatā ।
vayaṃ dharmaṃ na jānīmastiryagyoniṃ samāśritāḥ ॥75
manuṣyā buddhisampannā dayāṃ kurvanti jantuṣu ।
krūreṣu karmasu kathaṃ dehavākcittadūṣiṣu ।
dharmaghātiṣu sajjante buddhimanto bhavadvidhāḥ ॥76
na tvaṃ dharmaṃ vijānāsi vṛddhā nopāsitāstvayā ।
alpabuddhitayā vanyānutsādayasi yanmṛgān ॥77
brūhi kastvaṃ kimarthaṃ vā vanaṃ tvamidamāgataḥ ।
varjitaṃ mānuṣairbhāvaistathaiva puruṣairapi ॥78
ataḥ paramagamyo'yaṃ parvataḥ sudurāruhaḥ ।
vinā siddhagatiṃ vīra gatiratra na vidyate ॥79
kāruṇyātsauhṛdāccaiva vāraye tvāṃ mahābala ।
nātaḥ paraṃ tvayā śakyaṃ gantumāśvasihi prabho ॥80
imānyamṛtakalpāni mūlāni ca phalāni ca ।
bhakṣayitvā nivartasva grāhyaṃ yadi vaco mama ॥81

Бхима, грозный в своей отваге, поспешил к обезьяне и издал львиный клич, чтобы она очнулась от дремы. Затрепетали звери и птицы от этого клича Бхимы, но великий Хануман лишь слегка приподнял веки и недовольно уставился (на него) медово-желтыми глазами. Обращаясь к Каунтее, обезьяна с усмешкой сказала человеку: «Зачем ты разбудил меня, больного, когда я так сладко спал? Ведь ты, верно, знаешь, что следует проявлять милосердие к живым существам. Это мы, происходящие из лона звериного, не знаем дхармы, но люди, наделенные мудростью, испытывают сострадание к живым тварям. Как могут мудрые, такие, как ты, совершать жестокие, противоречащие их облику, словам и душе поступки, попирающие дхарму? Ты не знаешь дхармы и не выказываешь почтения старшим, потому из невежества ты приносишь зло лесным обитателям. Скажи, кто же ты и для чего явился в этот лес, где нет ни людей, ни человеческих творений? Дальше нельзя пройти по этой неприступной горе, здесь нет иного пути, о герой, кроме пути сиддхов! Из сочувствия и дружеского расположения (к тебе) я намерен остановить тебя, о могучий! Дальше идти тебе не следует. Передохни же, могучий! Отведай этих подобных амрите плодов и кореньев и возвращайся назад, если веришь моим словам!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто сорок шестая глава.

ГЛАВА 147

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
etacchrutvā vacastasya vānarendrasya dhīmataḥ ।
bhīmasenastadā vīraḥ provācāmitrakarśanaḥ ॥1
ko bhavānkinnimittaṃ vā vānaraṃ vapurāśritaḥ ।
brāhmaṇānantaro varṇaḥ kṣatriyastvānupṛcchati ॥2
kauravaḥ somavaṃśīyaḥ kuntyā garbheṇa dhāritaḥ ।
pāṇḍavo vāyutanayo bhīmasena iti śrutaḥ ॥3
sa vākyaṃ bhīmasenasya smitena pratigṛhya tat ।
hanūmānvāyutanayo vāyuputramabhāṣata ॥4
vānaro'haṃ na te mārgaṃ pradāsyāmi yathepsitam ।
sādhu gaccha nivartasva mā tvaṃ prāpsyasi vaiśasam ॥5

Вайшампаяна сказал:
Выслушав эти слова того мудрого Индры среди обезьян, герой Бхимасена, сокрушитель недругов, произнес: «Кто ты такой и почему принял обличье обезьяны? Кшатрий из варны, что следует за брахманами, спрашивает тебя. Я – потомок Куру из рода Сомы, выношенный в лоне Кунти, Пандава, сын Ветра, по имени Бхимасена». С улыбкой внимая тому, что говорил Бхимасена, Хануман, сын Ветра, отвечал (другому) сыну Ветра: «Я – обезьяна и не позволю тебе пройти туда, куда ты направляешься. Лучше ступай назад, возвращайся, чтоб не попасть в беду!»

(6)

bhīma uvāca ।
vaiśasaṃ vāstu yadvānyanna tvā pṛcchāmi vānara ।
prayacchottiṣṭha mārgaṃ me mā tvaṃ prāpsyasi vaiśasam ॥6

Бхима сказал:
Пусть будет беда или что иное – я не спрашиваю тебя, обезьяна! Подымись, дай мне пройти, иначе тебе будет худо!

(7)

hanūmānuvāca ।
nāsti śaktirmamotthātuṃ vyādhinā kleśito hyaham ।
yadyavaśyaṃ prayātavyaṃ laṅghayitvā prayāhi mām ॥7

Хануман сказал:
Нет сил у меня подняться, я поражен недугом. Если (тебе) непременно нужно пройти, перепрыгни через меня и ступай.

(8-9)

bhīma uvāca ।
nirguṇaḥ paramātmeti dehaṃ te vyāpya tiṣṭhati ।
tamahaṃ jñānavijñeyaṃ nāvamanye na laṅghaye ॥8
yadyāgamairna vindeyaṃ tamahaṃ bhūtabhāvanam ।
krameyaṃ tvāṃ giriṃ cemaṃ hanūmāniva sāgaram ॥9

Бхима сказал:
Высочайший Атман, лишенный качеств, вселен в твое тело и там пребывает. Я не могу оскорбить того, кого постигают лишь (истинным) знанием, потому я не стану прыгать. Если бы я силой своих знаний не познал бы его, дарующего благо всему сущему, то я перемахнул бы и через тебя, и через эту гору, как Хануман через океан.

(10)

hanūmānuvāca ।
ka eṣa hanumānnāma sāgaro yena laṅghitaḥ ।
pṛcchāmi tvā kuruśreṣṭha kathyatāṃ yadi śakyate ॥10

Хануман сказал:
Кто это такой, имя которому – Хануман, что в прыжке пересек океан? Я спрашиваю тебя, о лучший из куру, расскажи, если можешь.

(11-14)

bhīma uvāca ।
bhrātā mama guṇaślāghyo buddhisattvabalānvitaḥ ।
rāmāyaṇe'tivikhyātaḥ śūro vānarapuṅgavaḥ ॥11
rāmapatnīkṛte yena śatayojanamāyataḥ ।
sāgaraḥ plavagendreṇa krameṇaikena laṅghitaḥ ॥12
sa me bhrātā mahāvīryastulyo'haṃ tasya tejasā ।
bale parākrame yuddhe śakto'haṃ tava nigrahe ॥13
uttiṣṭha dehi me mārgaṃ paśya vā me'dya pauruṣam ।
macchāsanamakurvāṇaṃ mā tvā neṣye yamakṣayam ॥14

Бхима сказал:
Это мой брат, известный своими достоинствами, сильный духом и разумом, это бык среди обезьян, герой, что прославлен в «Рамаяне»⁴²⁹. Индра обезьян, ради супруги Рамы одним прыжком преодолел он океан шириною в сто йоджан. Таков мой отважный брат, и я равен ему мощью пыла, силой и доблестью. Я могу и тебя одолеть в бою. Поднимись, дай мне дорогу, или ты сейчас же узришь мою мощь. Не исполнишь мою волю – как бы я не отправил тебя в обиталище Ямы!

429 - ..мой брат… герой, что прославлен в «Рамаяне». – Хануман является сыном Ваю (Ветра) и, следовательно, братом Бхимы. Что касается упоминания здесь «Рамаяны», то «нет никаких доказательств, что эта известная „Махабхарате“ „Рамаяна“ была именно той поэмой, которая дошла до нас, а не одной из промежуточных устных версий» [33, с. 141]. Ниже в этой же главе (шл. 23 – 41) вкратце излагается «сказ о Раме» (rāmakathā); пространное «Сказание о Раме» (rāmopakhyāna) занимает главы 253 – 276 данной книги.

(15-22)

vaiśampāyana uvāca ।
vijñāya taṃ balonmattaṃ bāhuvīryeṇa garvitam ।
hṛdayenāvahasyainaṃ hanūmānvākyamabravīt ॥15
prasīda nāsti me śaktirutthātuṃ jarayānagha ।
mamānukampayā tvetatpucchamutsārya gamyatām ॥16
sāvajñamatha vāmena smayañjagrāha pāṇinā ।
na cāśakaccālayituṃ bhīmaḥ pucchaṃ mahākapeḥ ॥17
uccikṣepa punardorbhyāmindrāyudhamivocchritam ।
noddhartumaśakadbhīmo dorbhyāmapi mahābalaḥ ॥18
utkṣiptabhrūrvivṛttākṣaḥ saṃhatabhrukuṭīmukhaḥ ।
svinnagātro'bhavadbhīmo na coddhartuṃ śaśāka ha ॥19
yatnavānapi tu śrīmāṁllāṅgūloddharaṇoddhutaḥ ।
kapeḥ pārśvagato bhīmastasthau vrīḍādadhomukhaḥ ॥20
praṇipatya ca kaunteyaḥ prāñjalirvākyamabravīt ।
prasīda kapiśārdūla duruktaṃ kṣamyatāṃ mama ॥21
siddho vā yadi vā devo gandharvo vātha guhyakaḥ ।
pṛṣṭaḥ sankāmayā brūhi kastvaṃ vānararūpadhṛk ॥22

Вайшампаяна сказал:
Понимая, что тот опьянен своей мощью и горд силой рук, Хануман, усмехнувшись про себя, произнес такие слова: «Смилуйся, нет у меня, старого, сил, чтобы подняться, о безупречный! Сжалься надо мной – отодвинь мой хвост и сможешь пройти». Пренебрежительно усмехнувшись, левой рукой взялся Бхима за хвост могучей обезьяны, но не смог даже сдвинуть его с места. Тогда могучий Бхима попытался обеими руками оттащить (его хвост), торчавший, словно оружие Индры⁴³⁰, но и двумя руками не смог его сдвинуть. Брови его поднялись, глаза округлились, лицо исказила гримаса, тело покрылось потом, и все равно Бхима не смог сдвинуть с места (хвост обезьяны)⁴³¹. Славный Бхима не сумел, как ни старался, приподнять (обезьяний) хвост, и тогда он встал подле обезьяны, опустив голову от стыда. Каунтея покорно сложил ладони и произнес с поклоном: «Смилуйся, тигр среди обезьян, прости мне мои дурные слова! Ты – сиддха или бог, гандхарва или же гухьяка. Ответь на вопрос мой, если пожелаешь: кто ты, принявший обезьянье обличье?»

430 - …оружие Индры… – «Оружием» (indrayudha) или «луком» (indradhanus) Индры (в одном из аспектов – бога дождя) индийцы называли радугу (ср. представление о радуге как луке громовника у вайнахов [35, с. 55], в древнейшем слое мифологии которых вообще обнаруживаются существенные параллели индоевропейской мифологии Бога-Громовержца, см., напр., [93, с. 307 – 308]).

431 - …не смог сдвинуть с места (хвост обезьяны). – Мотив «испытания тяжестью», связанный обычно с темой «старшие и младшие богатыри», известен также древнегрузинскому [113, с. 102], скандинавскому [101, с. 45 – 46], славянскому [84, с. 78 – 81; 87, с. 83 – 86, 102], осетинскому нартскому [113, с. 102; 41, с. 83] и восточноиранскому (систанскому) [92, с. 254 – 255] эпосу.

(23-32)

hanūmānuvāca ।
yatte mama parijñāne kautūhalamarindama ।
tatsarvamakhilena tvaṃ śṛṇu pāṇḍavanandana ॥23
ahaṃ kesariṇaḥ kṣetre vāyunā jagadāyuṣā ।
jātaḥ kamalapatrākṣa hanūmānnāma vānaraḥ ॥24
sūryaputraṃ ca sugrīvaṃ śakraputraṃ ca vālinam ।
sarvavānararājānau sarvavānarayūthapāḥ ॥25
upatasthurmahāvīryā mama cāmitrakarśana ।
sugrīveṇābhavatprītiranilasyāgninā yathā ॥26
nikṛtaḥ sa tato bhrātrā kasmiṃścitkāraṇāntare ।
ṛśyamūke mayā sārdhaṃ sugrīvo nyavasacciram ॥27
atha dāśarathirvīro rāmo nāma mahābalaḥ ।
viṣṇurmānuṣarūpeṇa cacāra vasudhāmimām ॥28
sa pituḥ priyamanvicchansahabhāryaḥ sahānujaḥ ।
sadhanurdhanvināṃ śreṣṭho daṇḍakāraṇyamāśritaḥ ॥29
tasya bhāryā janasthānādrāvaṇena hṛtā balāt ।
vañcayitvā mahābuddhiṃ mṛgarūpeṇa rāghavam ॥30
hṛtadāraḥ saha bhrātrā patnīṃ mārgansa rāghavaḥ ।
dṛṣṭavāñśailaśikhare sugrīvaṃ vānararṣabham ॥31
tena tasyābhavatsakhyaṃ rāghavasya mahātmanaḥ ।
sa hatvā vālinaṃ rājye sugrīvaṃ pratyapādayat ।
sa harīnpreṣayāmāsa sītāyāḥ parimārgaṇe ॥32

Хануман сказал:
Все, что тебе интересно узнать обо мне, о губитель недругов, я (расскажу) подробно, а ты слушай, о радость Пандавов! Я – обезьяна, о (герой) с глазами как лепестки лотоса, и появился на свет у супруги Кесарина от Ветра⁴³², в котором – жизнь мира. Имя мое – Хануман. Все могущественные обезьяньи вожаки признавали двух царей над всеми обезьянами – сына Сурьи, Сугриву, и сына Шакры, Валина. У меня, о губитель недругов, возник тесный союз с Сугривой, как у ветра с огнем. Затем Сугрива, изгнанный по некой причине своим братом, долгое время прожил со мной на (горе) Ришьямуке. И вот в эти края явился могучий герой по имени Рама, сын Дашаратхи, сам Вишну в человеческом облике⁴³³. Желая добра своему отцу, вместе с супругой и младшим братом тот первый среди лучников, вооруженный луком, нашел прибежище в лесу Дандака. Из Джанастханы его супруга была насильно похищена Раваной, который обманул многомудрого Рагхаву с помощью (ракшасы Маричи), принявшего вид оленя. Рагхава, лишившись супруги, вместе с братом оправился на поиски и встретил на горной вершине Сугриву, быка среди обезьян. Между ним и Рагхавой, великим духом, был заключен союз. Убив Валина, (Рама) вернул царство Сугриве, а тот послал обезьян на поиски Ситы.

432 - Я – обезьяна… и появился на свет… от Ветра… – См. выше, примеч. 428, 429. Далее вкратце изложен сюжет сказания о Раме; ср. главы 258 – 276, а также русское прозаическое переложение [88] известной «Рамаяны» Вальмики.

433 - …Рама, сын Дашаратхи, сам Вишну в человеческом облике. – Признание Рамы аватарой Вишну (здесь и далее, главы 260) характерно для относительно позднего этапа формирования сказаний об этом герое [33, с. 331], ранее соотносившегося с древним главой пантеона – Индрой [155].

(33-41)

tato vānarakoṭībhiryāṃ vayaṃ prasthitā diśam ।
tatra pravṛttiḥ sītāyā gṛdhreṇa pratipāditā ॥33
tato'haṃ kāryasiddhyarthaṃ rāmasyākliṣṭakarmaṇaḥ ।
śatayojanavistīrṇamarṇavaṃ sahasāplutaḥ ॥34
dṛṣṭā sā ca mayā devī rāvaṇasya niveśane ।
pratyāgataścāpi punarnāma tatra prakāśya vai ॥35
tato rāmeṇa vīreṇa hatvā tānsarvarākṣasān ।
punaḥ pratyāhṛtā bhāryā naṣṭā vedaśrutiryathā ॥36
tataḥ pratiṣṭhite rāme vīro'yaṃ yācito mayā ।
yāvadrāmakathā vīra bhavellokeṣu śatruhan ।
tāvajjīveyamityevaṃ tathāstviti ca so'bravīt ॥37
daśa varṣasahasrāṇi daśa varṣaśatāni ca ।
rājyaṃ kāritavānrāmastatastu tridivaṃ gataḥ ॥38
tadihāpsarasastāta gandharvāśca sadānagha ।
tasya vīrasya caritaṃ gāyantyo ramayanti mām ॥39
ayaṃ ca mārgo martyānāmagamyaḥ kurunandana ।
tato'haṃ ruddhavānmārgaṃ tavemaṃ devasevitam ।
dharṣayedvā śapedvāpi mā kaściditi bhārata ॥40
divyo devapatho hyeṣa nātra gacchanti mānuṣāḥ ।
yadarthamāgataścāsi tatsaro'bhyarṇa eva hi ॥41

Вместе с сотнями тысяч обезьян мы отправились в ту сторону, куда, как показал коршун⁴³⁴, лежал путь Ситы. Тут я во имя успеха дела Рамы, неутомимого в подвигах, разом пересек океан, раскинувшийся на сотни йоджан. Я увидал ту царицу в покоях Раваны и, провозгласив там свое имя, тотчас вернулся обратно. Затем герой Рама истребил всех тех ракшасов и снова обрел супругу, словно утраченное откровение Вед. Когда Рама воцарился (в Айодхье), я попросил того героя: «Пока в мирах, о герой, истребитель недругов, будет жить сказ о Раме, пусть до тех пор буду жить и я». – «Да будет так», – ответил он. Рама царствовал десять тысячелетий и еще десять столетий, а затем отправился на третье небо. С тех пор гандхарвы и апсары, о безупречный, неустанно воспевают деяния того героя и доставляют мне радость. Эта стезя недоступна смертным, о радость куру! Поэтому я преградил тебе путь, коим следуют боги, дабы ты ни от кого не подвергся обиде или проклятию, бхарата! Это небесный путь богов, и люди на него не ступают. А озеро, ради которого ты явился сюда, совсем близко.

434 - …как показал коршун… – Друг Рамы, царь коршунов Джатаю пытался отбить Ситу у увозившего ее в летающей колеснице Раваны, но был смертельно ранен в бою. Перед смертью он успел указать Раме в Лакшмане направление, в котором Равана увез Ситу.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто сорок седьмая глава.

ГЛАВА 148

(1-8)

vaiśampāyana uvāca ।
evamukto mahābāhurbhīmasenaḥ pratāpavān ।
praṇipatya tataḥ prītyā bhrātaraṃ hṛṣṭamānasaḥ ।
uvāca ślakṣṇayā vācā hanūmantaṃ kapīśvaram ॥1
mayā dhanyataro nāsti yadāryaṃ dṛṣṭavānaham ।
anugraho me sumahāṃstṛptiśca tava darśanāt ॥2
evaṃ tu kṛtamicchāmi tvayāryādya priyaṃ mama ।
yatte tadāsītplavataḥ sāgaraṃ makarālayam ।
rūpamapratimaṃ vīra tadicchāmi nirīkṣitum ॥3
evaṃ tuṣṭo bhaviṣyāmi śraddhāsyāmi ca te vacaḥ ।
evamuktaḥ sa tejasvī prahasya harirabravīt ॥4
na tacchakyaṃ tvayā draṣṭuṃ rūpaṃ nānyena kenacit ।
kālāvasthā tadā hyanyā vartate sā na sāmpratam ॥5
anyaḥ kṛtayuge kālastretāyāṃ dvāpare'paraḥ ।
ayaṃ pradhvaṃsanaḥ kālo nādya tadrūpamasti me ॥6
bhūmirnadyo nagāḥ śailāḥ siddhā devā maharṣayaḥ ।
kālaṃ samanuvartante yathā bhāvā yuge yuge ।
balavarṣmaprabhāvā hi prahīyantyudbhavanti ca ॥7
tadalaṃ tava tadrūpaṃ draṣṭuṃ kurukulodvaha ।
yugaṃ samanuvartāmi kālo hi duratikramaḥ ॥8

Вайшампаяна сказал:
После таких слов (Ханумана) мощнорукий, отважный Бхимасена с радостью в сердце любовно поклонился своему брату, властителю обезьян, и обратился (к нему) с ласковой речью: «Нет никого счастливей меня, ибо я увиделся с досточтимым. Огромна моя любовь к тебе и радость оттого, что я увидел (тебя). А теперь, о почтенный, я хочу, чтобы ты доставил мне удовольствие: я желаю, герой, узреть тот твой несравненный облик, который ты принял, пересекая океан, прибежище макаров. Тогда я буду удовлетворен и уверую в твои слова». Могучая пылом обезьяна, к которой были обращены эти слова, улыбаясь, произнесла: «Ни ты, ни кто-либо другой не может увидеть тот мой облик. Период времени был тогда иным, не таков он теперь. Иным временем была Критаюга, иным – Трета и Двапара. Теперь гибельный век, больше не существует того моего облика. Земля, реки, растительность, горы, сиддхи, боги и святые великие мудрецы соответствуют времени, как и все существа в каждую югу. Сила, величие, блеск приходят к упадку, а потом возрождаются вновь. Потому ты не можешь узреть тогдашний мой облик, о продолжатель рода Куру! Я соответствую юге. Время, воистину, необратимо».

(9)

bhīma uvāca ।
yugasaṅkhyāṃ samācakṣva ācāraṃ ca yuge yuge ।
dharmakāmārthabhāvāṃśca varṣma vīryaṃ bhavābhavau ॥9

Бхима сказал:
Поведай мне о совокупности юг, об образе жизни в каждую югу, о дхарме, каме и артхе, о нравах и теле (живущих), об отваге, о жизни и смерти.

(10-16)

hanūmānuvāca ।
kṛtaṃ nāma yugaṃ tāta yatra dharmaḥ sanātanaḥ ।
kṛtameva na kartavyaṃ tasminkāle yugottame ॥10
na tatra dharmāḥ sīdanti na kṣīyante ca vai prajāḥ ।
tataḥ kṛtayugaṃ nāma kālena guṇatāṃ gatam ॥11
devadānavagandharvayakṣarākṣasapannagāḥ ।
nāsankṛtayuge tāta tadā na krayavikrayāḥ ॥12
na sāmayajuṛgvarṇāḥ kriyā nāsīcca mānavī ।
abhidhyāya phalaṃ tatra dharmaḥ sannyāsa eva ca ॥13
na tasminyugasaṃsarge vyādhayo nendriyakṣayaḥ ।
nāsūyā nāpi ruditaṃ na darpo nāpi paiśunam ॥14
na vigrahaḥ kutastandrī na dveṣo nāpi vaikṛtam ।
na bhayaṃ na ca santāpo na cerṣyā na ca matsaraḥ ॥15
tataḥ paramakaṃ brahma yā gatiryogināṃ parā ।
ātmā ca sarvabhūtānāṃ śuklo nārāyaṇastadā ॥16

Хануман сказал:
Критой, о брат мой, зовется юга, когда нерушима дхарма. В это время – в прекраснейшую из юг – не нужно совершать того, что (теперь) положено⁴³⁵. Дхарма тогда не терпит ущерба, и живущие не погибают. Потому и зовется та юга Критой⁴³⁶, самим Временем она сделана средоточием достоинств. Во время Критаюги нет ни богов, ни данавов, ни гандхарвов⁴³⁷, ни якшей, ни ракшасов, ни демонов-змеев, о брат мой, нет и купли-продажи. Не было тогда ни Сама-, ни Яджур-, ни Риг- (веды)⁴³⁸, не было варн и человеческой деятельности: стоило лишь помыслить (о чем-либо), и результат – вот он⁴³⁹; дхармой (считалась) отрешенность от всего мирского. В течение той юги не было ни болезней, ни обмана чувств, ни зависти, ни плача, ни гордыни, ни жестокости, не было ссор и нерадивости, вражды, обид, страха, страданий, злобы и ревности. Превыше всего тогда стоял Брахман, высочайший удел йогинов, и Нараяна, душа всего сущего, был тогда белым⁴⁴⁰.

435 - …не нужно совершать того, что (теперь) положено. – Подразумевается практика жертвоприношений (необходимых для обретения людьми житейских благ и для поддержания утратившего стабильность миропорядка), которая, согласно дальнейшему изложению Ханумана, учреждается лишь в следующую, менее совершенную югу – Трета (см. ниже, шл. 22).

436 - Потому и зовется та юга Критой… – т. е. «Совершенной».

437 - Во время Критаюги нет ни богов, ни данавов, ни гандхарвов… – Слова эти следует, возможно, понимать в том смысле, что мир сверхъестественных существ в Критаюгу не был отделен от мира людей.

438 - He было… ни Сама-, ни Яджур-, ни Риг(веды)… – Т. с. не было отдельных самхит, а «сущность Вед» – «Брахман» – существовала нераздельно и была доступна людям без посредства каких-либо текстов.

439 - …не было… человеческой деятельности: стоило лишь помыслить… и результат – вот он… – Ср. с джайнскими представлениями о «золотом веке», в котором все потребности людей удовлетворялись чудесными «деревьями исполнения желаний» [329, с. 273].

440 - …Нараяна… был тогда белым. – Миф о последовательном изменении цветов Вишну из юги в югу, скорее всего, призван дать объяснение имени, под которым Вишну сходит на землю в канун Калики и, т. е. во время событий Мбх: Кришна (kṛṣṇa «Черный»; см. ниже, шл. 33).

(17-22)

brāhmaṇāḥ kṣatriyā vaiśyāḥ śūdrāśca kṛtalakṣaṇāḥ ।
kṛte yuge samabhavansvakarmaniratāḥ prajāḥ ॥17
samāśramaṃ samācāraṃ samajñānamatībalam ।
tadā hi samakarmāṇo varṇā dharmānavāpnuvan ॥18
ekavedasamāyuktā ekamantravidhikriyāḥ ।
pṛthagdharmāstvekavedā dharmamekamanuvratāḥ ॥19
cāturāśramyayuktena karmaṇā kālayoginā ।
akāmaphalasaṃyogātprāpnuvanti parāṃ gatim ॥20
ātmayogasamāyukto dharmo'yaṃ kṛtalakṣaṇaḥ ।
kṛte yuge catuṣpādaścāturvarṇyasya śāśvataḥ ॥21
etatkṛtayugaṃ nāma traiguṇyaparivarjitam ।
tretāmapi nibodha tvaṃ yasminsatraṃ pravartate ॥22

Брахманы, кшатрии, вайшьи и шудры во времена Критаюги были строго разграничены, люди ревностно придерживались своей кармы. Тогда варны, единые в отношении кармы, соблюдали дхармы, проходя через одни и те же ашрамы, ведя сходный образ жизни, равные между собою в знаниях, мудрости, силе. Связанные одной Ведой, единые в способе обрядового действа и заклинаниях, (которые его сопровождают), несмотря на (различия) в частных дхармах, единые в Веде, они следовали единой же дхарме. (Совершая) в должное время деяния, положенные для каждой из четырех ашрам, не проявляя заинтересованности в плодах своих стремлений, они достигали высочайшего пути. Во время Критаюги дхарма союза четырех варн, подкрепляемая единением с Атманом, точно определена и стоит на всех четырех ногах. Такова юга под названием Крита, она лишена совокупности трех гун⁴⁴¹. Услышь же о Третаюге, когда появляется сатра.

441 - …Крита… лишена совокупности трех гун. – Подразумевается, вероятно, что в Критаюге доминирует светлая, благостная гуна: саттва.

(23-32)

pādena hrasate dharmo raktatāṃ yāti cācyutaḥ ।
satyapravṛttāśca narāḥ kriyādharmaparāyaṇāḥ ॥23
tato yajñāḥ pravartante dharmāśca vividhāḥ kriyāḥ ।
tretāyāṃ bhāvasaṅkalpāḥ kriyādānaphalodayāḥ ॥24
pracalanti na vai dharmāttapodānaparāyaṇāḥ ।
svadharmasthāḥ kriyāvanto janāstretāyuge'bhavan ॥25
dvāpare'pi yuge dharmo dvibhāgonaḥ pravartate ।
viṣṇurvai pītatāṃ yāti caturdhā veda eva ca ॥26
tato'nye ca caturvedāstrivedāśca tathāpare ।
dvivedāścaikavedāścāpyanṛcaśca tathāpare ॥27
evaṃ śāstreṣu bhinneṣu bahudhā nīyate kriyā ।
tapodānapravṛttā ca rājasī bhavati prajā ॥28
ekavedasya cājñānādvedāste bahavaḥ kṛtāḥ ।
satyasya ceha vibhraṃśātsatye kaścidavasthitaḥ ॥29
satyātpracyavamānānāṃ vyādhayo bahavo'bhavan ।
kāmāścopadravāścaiva tadā daivatakāritāḥ ॥30
yairardyamānāḥ subhṛśaṃ tapastapyanti mānavāḥ ।
kāmakāmāḥ svargakāmā yajñāṃstanvanti cāpare ॥31
evaṃ dvāparamāsādya prajāḥ kṣīyantyadharmataḥ ।
pādenaikena kaunteya dharmaḥ kaliyuge sthitaḥ ॥32

Дхарма тогда ущербна на четверть, и Ачьюта становится красным. Преданные истине, люди видят свою дхарму в соблюдении жертвенного обряда. Во время Треты возникает принесение жертв и различия в дхармах и жертвенных обрядах, старательно исполняемых и приносящих плоды дарений и жертвоприношений. Люди во времена Третаюги ревностно предаются подвижничеству и раздаче даров, не отходя от дхармы (единой) и придерживаясь собственной дхармы, соблюдают обряды. Во время же Двапараюги дхарма сокращается наполовину, Вишну становится желтым, а (единая) Веда разделяется на четыре, и тогда одни придерживаются четырех Вед, другие – трех, третьи – двух, четвертые – одной, а иные не (знают) даже Риг (веды). Когда священное знание таким образом разделяется, то обряд совершается многими способами, а люди, усердствуя в умерщвлении плоти и раздавая дары, движимы раджасом. Из-за незнания единой Веды создаются несколько Вед, и как следствие падения истины лишь немногие остаются верными ей. Тех, кто отринул себя от истины, одолевает множество недугов; судьба насылает тогда вожделение и напасти, и, тяжко терзаясь от этого, люди подвергают себя умерщвлению плоти, а иные обращаются к жертвоприношениям, чтоб утолить свою страсть или же достичь небес. Так с наступлением Двапара (юги) люди слабеют от нарушения Дхармы. В Калиюгу же, о Каунтея, от дхармы остается одна четверть.

(33-39)

tāmasaṃ yugamāsādya kṛṣṇo bhavati keśavaḥ ।
vedācārāḥ praśāmyanti dharmayajñakriyāstathā ॥33
ītayo vyādhayastandrī doṣāḥ krodhādayastathā ।
upadravāśca vartante ādhayo vyādhayastathā ॥34
yugeṣvāvartamāneṣu dharmo vyāvartate punaḥ ।
dharme vyāvartamāne tu loko vyāvartate punaḥ ॥35
loke kṣīṇe kṣayaṃ yānti bhāvā lokapravartakāḥ ।
yugakṣayakṛtā dharmāḥ prārthanāni vikurvate ॥36
etatkaliyugaṃ nāma acirādyatpravartate ।
yugānuvartanaṃ tvetatkurvanti cirajīvinaḥ ॥37
yacca te matparijñāne kautūhalamarindama ।
anarthakeṣu ko bhāvaḥ puruṣasya vijānataḥ ॥38
etatte sarvamākhyātaṃ yanmāṃ tvaṃ paripṛcchasi ।
yugasaṅkhyāṃ mahābāho svasti prāpnuhi gamyatām ॥39

Вступив в югу тамаса, Кешава становится черным, изучение Вед, дхарма, жертвы, обряды – (все) исчезает. Наступает черед «шести напастей»⁴⁴², болезней, лени, грехов, первый и которых – злоба, а также стихийных бедствий, страданий и недугов. С ходом юг дхарма оскудевает, а с оскудением дхармы мир также скудеет. Когда гибнет мир, приходит конец существам, мир созидающим; дхармы, соблюдаемые при гибели юги, приносят плоды, обратные желаемым. Вскоре наступит эта юга под названием Кали, и долгоживущие следуют этому изменению юг⁴⁴³. А что до твоего интереса увидеть меня (в том обличье), о губитель недругов, то какой прок сведущему человеку от бесполезных (знаний)? (Я) рассказал тебе все, что ты спрашивал меня о совокупности юг, о мощнорукий! Да будет благо тебе – ступай же назад!

442 - Наступает черед «шести напастей»… – Под «шестью напастями» (īti) традиционно понимаются: 1) излишек дождя, 2) засуха, 3) нашествие на поля саранчи, 4) крыс, 5) попугаев и 6) иноземное вторжение.

443 - …и долгоживущие следуют этому изменению юг. – Т. о существа божественной природы (в соответствии с концепцией космогонического циклизма определяемые в индийской традиции не как «вечные», а как «долгоживущие» и т. п.) должны принимать в каждой из юг телесный облик, соответствующий ее общему характеру. Поэтому Хануман и отказывается явить Бхиме величественный облик, присущий ему в предшествовавшую эпоху.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто сорок восьмая глава.

ГЛАВА 149

(1)

bhīma uvāca ।
pūrvarūpamadṛṣṭvā te na yāsyāmi kathañcana ।
yadi te'hamanugrāhyo darśayātmānamātmanā ॥1

Бхима сказал:
Я никуда не пойду, не узрев твоего прежнего облика. Если ты расположен ко мне, яви сам свое (прежнее) обличье.

(2-16)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktastu bhīmena smitaṃ kṛtvā plavaṅgamaḥ ।
tadrūpaṃ darśayāmāsa yadvai sāgaralaṅghane ॥2
bhrātuḥ priyamabhīpsanvai cakāra sumahadvapuḥ ।
dehastasya tato'tīva vardhatyāyāmavistaraiḥ ॥3
tadrūpaṃ kadalīṣaṇḍaṃ chādayannamitadyutiḥ ।
gireścocchrayamāgamya tasthau tatra sa vānaraḥ ॥4
samucchritamahākāyo dvitīya iva parvataḥ ।
tāmrekṣaṇastīkṣṇadaṃṣṭro bhṛkuṭīkṛtalocanaḥ ।
dīrghalāṅgūlamāvidhya diśo vyāpya sthitaḥ kapiḥ ॥5
tadrūpaṃ mahadālakṣya bhrātuḥ kauravanandanaḥ ।
visismiye tadā bhīmo jahṛṣe ca punaḥ punaḥ ॥6
tamarkamiva tejobhiḥ sauvarṇamiva parvatam ।
pradīptamiva cākāśaṃ dṛṣṭvā bhīmo nyamīlayat ॥7
ābabhāṣe ca hanumānbhīmasenaṃ smayanniva ।
etāvadiha śaktastvaṃ rūpaṃ draṣṭuṃ mamānagha ॥8
vardhe'haṃ cāpyato bhūyo yāvanme manasepsitam ।
bhīma śatruṣu cātyarthaṃ vardhate mūrtirojasā ॥9
tadadbhutaṃ mahāraudraṃ vindhyamandarasannibham ।
dṛṣṭvā hanūmato varṣma sambhrāntaḥ pavanātmajaḥ ॥10
pratyuvāca tato bhīmaḥ samprahṛṣṭatanūruhaḥ ।
kṛtāñjaliradīnātmā hanūmantamavasthitam ॥11
dṛṣṭaṃ pramāṇaṃ vipulaṃ śarīrasyāsya te vibho ।
saṃharasva mahāvīrya svayamātmānamātmanā ॥12
na hi śaknomi tvāṃ draṣṭuṃ divākaramivoditam ।
aprameyamanādhṛṣyaṃ mainākamiva parvatam ॥13
vismayaścaiva me vīra sumahānmanaso'dya vai ।
yadrāmastvayi pārśvasthe svayaṃ rāvaṇamabhyagāt ॥14
tvameva śaktastāṃ laṅkāṃ sayodhāṃ sahavāhanām ।
svabāhubalamāśritya vināśayitumojasā ॥15
na hi te kiñcidaprāpyaṃ mārutātmaja vidyate ।
tava naikasya paryāpto rāvaṇaḥ sagaṇo yudhi ॥16

Вайшампаяна сказал:
После таких слов Бхимы обезьяна, улыбнувшись, предстала (перед ним) в том самом облике, в котором (совершила) прыжок через океан. Желая порадовать брата, (Хануман) сделался огромен телом, и оно все продолжало расти в длину в каждой своей части. Простираясь телом над банановой рощей, достигнув вершины горы, стояла та обезьяна в бескрайнем сиянии. Возвышаясь громадой, словно вторая гора, обезьяна с красными, как медь, глазами, острыми клыками и грозно нахмуренным ликом била длинным хвостом, заполнив собою стороны света. Лицезрея гигантский облик брата, Бхима, потомок кауравов, не переставал изумляться и радоваться. Глядя на него, как на огонь в языках пламени, как на золотую гору или пылающий небосвод, Бхима прикрыл глаза. И сказал Хануман Бхимасене, словно бы улыбаясь: «Таков мой облик, доступный твоему взору, о безупречный! Я же способен расти и дальше, сколько душе угодно. Среди врагов, о Бхима, мое тело увеличивается беспредельно за счет собственной мощи». Глядя на удивительную, грозную, подобную Виндхье и Мандаре, фигуру Ханумана, смутился сын Ветра. Сложив смиренно ладони, ответил счастливый Бхима стоявшему перед ним Хануману, и волоски на теле его вздыбились от радости: « (Я) лицезрел, о могучий, необъятную величину твоего тела, а (теперь) стань самим собой, доблестный, ибо я не могу смотреть на тебя, как на взошедшее солнце или на гору Майнаку, бескрайнюю и неприступную. Я глубоко удивлен в душе, о герой, тем, что Рама, у которого ты был соратником, сам напал на Равану. Ведь ты и (один), опираясь на силу собственных рук, мог своей мощью уничтожить Ланку с ее воинством и средствами передвижения. Воистину, для тебя нет ничего недостижимого, о сын Ветра! Равана со своею ратью не устоял бы в бою против тебя одного».

(17-26)

evamuktastu bhīmena hanūmānplavagarṣabhaḥ ।
pratyuvāca tato vākyaṃ snigdhagambhīrayā girā ॥17
evametanmahābāho yathā vadasi bhārata ।
bhīmasena na paryāpto mamāsau rākṣasādhamaḥ ॥18
mayā tu tasminnihate rāvaṇe lokakaṇṭake ।
kīrtirnaśyedrāghavasya tata etadupekṣitam ॥19
tena vīreṇa hatvā tu sagaṇaṃ rākṣasādhipam ।
ānītā svapuraṃ sītā loke kīrtiśca sthāpitā ॥20
tadgaccha vipulaprajña bhrātuḥ priyahite rataḥ ।
ariṣṭaṃ kṣemamadhvānaṃ vāyunā parirakṣitaḥ ॥21
eṣa panthāḥ kuruśreṣṭha saugandhikavanāya te ।
drakṣyase dhanadodyānaṃ rakṣitaṃ yakṣarākṣasaiḥ ॥22
na ca te tarasā kāryaḥ kusumāvacayaḥ svayam ।
daivatāni hi mānyāni puruṣeṇa viśeṣataḥ ॥23
balihomanamaskārairmantraiśca bharatarṣabha ।
daivatāni prasādaṃ hi bhaktyā kurvanti bhārata ॥24
mā tāta sāhasaṃ kārṣīḥ svadharmamanupālaya ।
svadharmasthaḥ paraṃ dharmaṃ budhyasvāgamayasva ca ॥25
na hi dharmamavijñāya vṛddhānanupasevya ca ।
dharmo vai vedituṃ śakyo bṛhaspatisamairapi ॥26

Так сказал Бхима, обращаясь к Хануману, а тот бык среди обезьян ответил ему мягким, глубоким голосом: « (Все) это так, как ты говоришь, мощнорукий бхарата! Самый низкий из ракшасов, он не устоял бы против меня, о Бхимасена! Но если бы именно мной был повержен Равана, терний мира, померкла бы слава Рагхавы, и потому так поступить было нельзя. Тот герой, уничтожив Владыку ракшасов вместе с его окружением, привел Ситу в свой город и утвердил свою славу в мире. А теперь, о многомудрый, ревностно радея о благе брата, мирно ступай безопасным путем, охраняемый Ветром. Вот, о лучший из куру, путь к лесу Саугандхике. Ты увидишь сад Дарителя богатств, охраняемый якшами и ракшасами. Но ты не спеши сам собирать цветы: (всякое существо), особенно человек, должен прежде оказать почести богам. В ответ на жертвенные подношения, возлияние огню, изъявление почтительности и заклинания боги благосклонно являют милость, о бхарата, бык среди бхаратов! Не поступай опрометчиво, брат мой, блюди свою дхарму. Следуя собственной дхарме, ты (сможешь) познать сам и передать (другому) знание высшей дхармы. Ибо, пренебрегая своей дхармой и не выказывая почтения старшим, постичь (высшую) дхарму не в силах и те, что в мудрости подобны Брихаспати.

(27-36)

adharmo yatra dharmākhyo dharmaścādharmasañjñitaḥ ।
vijñātavyo vibhāgena yatra muhyantyabuddhayaḥ ॥27
ācārasambhavo dharmo dharmādvedāḥ samutthitāḥ ।
vedairyajñāḥ samutpannā yajñairdevāḥ pratiṣṭhitāḥ ॥28
vedācāravidhānoktairyajñairdhāryanti devatāḥ ।
bṛhaspatyuśanoktaiśca nayairdhāryanti mānavāḥ ॥29
paṇyākaravaṇijyābhiḥ kṛṣyātho yonipoṣaṇaiḥ ।
vārtayā dhāryate sarvaṃ dharmairetairdvijātibhiḥ ॥30
trayī vārtā daṇḍanītistisro vidyā vijānatām ।
tābhiḥ samyakprayuktābhirlokayātrā vidhīyate ॥31
sā ceddharmakriyā na syāttrayīdharmamṛte bhuvi ।
daṇḍanītimṛte cāpi nirmaryādamidaṃ bhavet ॥32
vārtādharme hyavartantyo vinaśyeyurimāḥ prajāḥ ।
supravṛttaistribhirhyetairdharmaiḥ sūyanti vai prajāḥ ॥33
dvijānāmamṛtaṃ dharmo hyekaścaivaikavarṇikaḥ ।
yajñādhyayanadānāni trayaḥ sādhāraṇāḥ smṛtāḥ ॥34
yājanādhyāpane cobhe brāhmaṇānāṃ pratigrahaḥ ।
pālanaṃ kṣatriyāṇāṃ vai vaiśyadharmaśca poṣaṇam ॥35
śuśrūṣā tu dvijātīnāṃ śūdrāṇāṃ dharma ucyate ।
bhaikṣahomavratairhīnāstathaiva guruvāsinām ॥36

Следует четко распознавать, где нарушение дхармы, называемое дхармой, а где дхарма, которая кажется нарушением дхармы; (это те случаи), когда лишенные мудрости теряются. Дхарма определяет образ жизни, на дхарме основываются Веды, в Ведах истоки жертвоприношений, жертвоприношениями живут боги. Боги существуют за счет жертвоприношений, во время которых произносятся правила, предписанные Ведами. Люди же основываются на установлениях, изреченных Брихаспати и Ушанасом⁴⁴⁴. Все держится на (определенных) занятиях: (производстве) товара, (работе) на рудниках, торговле, земледелии, взращивании урожая; это дхармы ради дваждырожденных. Три (Веды), земледелие и политика – вот три науки сведущих. С помощью них, используемых должным образом, вершатся мирские дела. Если не будет соблюдаться дхарма, то на земле, лишенной дхармы трех (Вед), не знающей законности, наступит хаос. Если люди не занимаются тем, что предписано дхармой, они приходят к погибели. Верным соблюдением этих трех дхарм люди продолжают свой род. Бессмертие дваждырожденных – единая дхарма, объединяющая варны. Известны три средства: принесение жертв, изучение Вед и раздача даров. Содействие принесению жертв и обучение Ведам – две эти обязанности и еще принятие даров – (дхарма) брахманов, защита (людей) – кшатриев, забота о пропитании – дхарма вайшьев. Услужение же дваждырожденным считается дхармой шудр, которые не могут собирать подаяние, совершать жертвенное возлияние огню и блюсти обеты, а живут при своих покровителях.

444 - Люди же основываются на установлениях, изреченных Брихаспати и Ушанасом. – Брихаспати и Ушанасу (Шукре) приписывалось создание nīti – науки о путях общественного благоустройства и правилах практической деятельности людей.

(37-47)

kṣatradharmo'tra kaunteya tava dharmābhirakṣaṇam ।
svadharmaṃ pratipadyasva vinīto niyatendriyaḥ ॥37
vṛddhaiḥ sammantrya sadbhiśca buddhimadbhiḥ śrutānvitaiḥ ।
susthitaḥ śāsti daṇḍena vyasanī paribhūyate ॥38
nigrahānugrahaiḥ samyagyadā rājā pravartate ।
tadā bhavati lokasya maryādā suvyavasthitā ॥39
tasmāddeśe ca durge ca śatrumitrabaleṣu ca ।
nityaṃ cāreṇa boddhavyaṃ sthānaṃ vṛddhiḥ kṣayastathā ॥40
rājñāmupāyāścatvāro buddhimantraḥ parākramaḥ ।
nigrahānugrahau caiva dākṣyaṃ tatkāryasādhanam ॥41
sāmnā dānena bhedena daṇḍenopekṣaṇena ca ।
sādhanīyāni kāryāṇi samāsavyāsayogataḥ ॥42
mantramūlā nayāḥ sarve cārāśca bharatarṣabha ।
sumantritairnayaiḥ siddhistadvidaiḥ saha mantrayet ॥43
striyā mūḍhena lubdhena bālena laghunā tathā ।
na mantrayeta guhyāni yeṣu conmādalakṣaṇam ॥44
mantrayetsaha vidvadbhiḥ śaktaiḥ karmāṇi kārayet ।
snigdhaiśca nītivinyāsānmūrkhānsarvatra varjayet ॥45
dhārmikāndharmakāryeṣu arthakāryeṣu paṇḍitān ।
strīṣu klībānniyuñjīta krūrānkrūreṣu karmasu ॥46
svebhyaścaiva parebhyaśca kāryākāryasamudbhavā ।
buddhiḥ karmasu vijñeyā ripūṇāṃ ca balābalam ॥47

Твоя дхарма, о Каунтея, – дхарма кшатрия: осуществлять защиту (подданных). Покорно и смиренно следуй своей дхарме! Лишь тот правит уверенно, кто держит совет со старцами-праведниками, мудрыми и искушенными в Ведах, грешный же царь несет наказание. Если царь должным образом распределяет милость и наказание, то в мирских делах царит тогда полный порядок. Поэтому следует постоянно (проникать) через соглядатая в (неприятельскую) страну, в укрепления врага, в войска союзников его и недругов и узнавать о состоянии, усилении и ослаблении (его сил). У царей – четыре средства (борьбы с недругами)⁴⁴⁵: совет разума, доблесть, немилость и милосердие, а также искушенность. А вот способы приведения их в действие: поставленных целей следует добиваться мирными средствами, подкупом, сеянием раздора, силой и разъединением (сил противника), используя все эти средства как вместе, так и каждое в отдельности. Все способы действия и (использование) соглядатаев, о бык среди бхаратов, имеют корнем своим совет. Если способы действия подсказаны правильно, успех (обеспечен). Поэтому следует советоваться со сведущими людьми. В секретных делах не следует держать совет с женщиной, невеждой, корыстным (человеком), ребенком и легкомысленным, а также с теми, которые обнаруживают признаки душевного расстройства. Следует прислушиваться к совету знающих, а поручать дела тем, кто способен (с ними справиться). Проводить политику следует через людей надежных, а глупцов избегать всюду. В делах дхармы следует использовать праведников, там, где речь идет о выгоде, – ученых людей, с женщинами – евнухов, а в жестоких деяниях – тех, кто безжалостен. Об искушенности врага в делах, определяющей верный или, напротив, неверный (его) шаг, а также о силе и слабости недруга следует узнавать через (соглядатаев), как своих, так и чужих.

445 - У царей – четыре средства (борьбы с недругами)… – См. примеч. 83 к «Сказанию о Кирате».

(48-52)

buddhyā supratipanneṣu kuryātsādhuparigraham ।
nigrahaṃ cāpyaśiṣṭeṣu nirmaryādeṣu kārayet ॥48
nigrahe pragrahe samyagyadā rājā pravartate ।
tadā bhavati lokasya maryādā suvyavasthitā ॥49
eṣa te vihitaḥ pārtha ghoro dharmo duranvayaḥ ।
taṃ svadharmavibhāgena vinayastho'nupālaya ॥50
tapodharmadamejyābhirviprā yānti yathā divam ।
dānātithyakriyādharmairyānti vaiśyāśca sadgatim ॥51
kṣatraṃ yāti tathā svargaṃ bhuvi nigrahapālanaiḥ ।
samyakpraṇīya daṇḍaṃ hi kāmadveṣavivarjitāḥ ।
alubdhā vigatakrodhāḥ satāṃ yānti salokatām ॥52

Следует проявлять благосклонность к праведникам, которые широко известны своей мудростью, а дерзких и непокорных держать в узде. Если царь правильно распределяет милость и наказание, то мирские дела вершатся успешно. Итак, (я) поведал тебе, о Партха, о суровой и трудноисполнимой дхарме. Смиренно блюди ее вместе с тем, что (предначертано) твоей собственной дхармой. Как брахманы попадают на небеса путем подвижничества, благочестия, смирения и жертвоприношений, а вайшьи вступают на истинный путь через дары, гостеприимство, (исполнение) обрядов и своего долга, так кшатрии попадают на небеса, (верша) на земле защиту и наказание. Должным образом применяя силу, не поддаваясь ненависти и вожделению, не питая корысти и одолев злобу, они попадают в тот же мир, что и праведники».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто сорок девятая глава.

ГЛАВА 150

(1-9)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ saṃhṛtya vipulaṃ tadvapuḥ kāmavardhitam ।
bhīmasenaṃ punardorbhyāṃ paryaṣvajata vānaraḥ ॥1
pariṣvaktasya tasyāśu bhrātrā bhīmasya bhārata ।
śramo nāśamupāgacchatsarvaṃ cāsītpradakṣiṇam ॥2
tataḥ punarathovāca paryaśrunayano hariḥ ।
bhīmamābhāṣya sauhārdādbāṣpagadgadayā girā ॥3
gaccha vīra svamāvāsaṃ smartavyo'smi kathāntare ।
ihasthaśca kuruśreṣṭha na nivedyo'smi kasyacit ॥4
dhanadasyālayāccāpi visṛṣṭānāṃ mahābala ।
deśakāla ihāyātuṃ devagandharvayoṣitām ॥5
mamāpi saphalaṃ cakṣuḥ smāritaścāsmi rāghavam ।
mānuṣaṃ gātrasaṃsparśaṃ gatvā bhīma tvayā saha ॥6
tadasmaddarśanaṃ vīra kaunteyāmoghamastu te ।
bhrātṛtvaṃ tvaṃ puraskṛtya varaṃ varaya bhārata ॥7
yadi tāvanmayā kṣudrā gatvā vāraṇasāhvayam ।
dhārtarāṣṭrā nihantavyā yāvadetatkaromyaham ॥8
śilayā nagaraṃ vā tanmarditavyaṃ mayā yadi ।
yāvadadya karomyetatkāmaṃ tava mahābala ॥9

Вайшампаяна сказал:
Затем, уменьшив свое огромное тело, которое могло расти по его желанию, обезьяна вновь обняла Бхимасену обеими руками. Едва брат его обнял, усталость Бхимы, о бхарата, тотчас прошла, и все благоприятствовало ему. Тогда обезьяна заговорила снова, любовно обращаясь к Бхиме, и глаза ее увлажнились, а в голосе задрожали слезы: «Ступай, о герой, в свое пристанище. Если упомянут меня в разговоре, никто не должен знать, о лучший из куру, что я живу здесь. Это место, куда из обиталища Дарителя богатств приходят, о могучий, жены богов и гандхарвов, и сейчас время им тут появиться. Но я увидел тебя не без пользы: коснувшись человеческого тела, о Бхима, я вспомнил Рагхаву, о бхарата! Поэтому, о герой Каунтея, пусть наша встреча будет полезной и для тебя. Пользуясь правом брата, выбирай себе дар, о бхарата! Если я должен пойти в Город слона и уничтожить низких сыновей Дхритараштры, я сделаю это немедленно! Или если я должен каменной глыбой стереть этот город с лица земли, я сделаю это сейчас же, будь на то твоя воля, могучий!»

(10-20)

bhīmasenastu tadvākyaṃ śrutvā tasya mahātmanaḥ ।
pratyuvāca hanūmantaṃ prahṛṣṭenāntarātmanā ॥10
kṛtameva tvayā sarvaṃ mama vānarapuṅgava ।
svasti te'stu mahābāho kṣāmaye tvāṃ prasīda me ॥11
sanāthāḥ pāṇḍavāḥ sarve tvayā nāthena vīryavan ।
tavaiva tejasā sarvānvijeṣyāmo vayaṃ ripūn ॥12
evamuktastu hanumānbhīmasenamabhāṣata ।
bhrātṛtvātsauhṛdāccāpi kariṣyāmi tava priyam ॥13
camūṃ vigāhya śatrūṇāṃ śaraśaktisamākulām ।
yadā siṃharavaṃ vīra kariṣyasi mahābala ।
tadāhaṃ bṛṃhayiṣyāmi svaraveṇa ravaṃ tava ॥14
vijayasya dhvajasthaśca nādānmokṣyāmi dāruṇān ।
śatrūṇāṃ te prāṇaharānityuktvāntaradhīyata ॥15
gate tasminharivare bhīmo'pi balināṃ varaḥ ।
tena mārgeṇa vipulaṃ vyacaradgandhamādanam ॥16
anusmaranvapustasya śriyaṃ cāpratimāṃ bhuvi ।
māhātmyamanubhāvaṃ ca smarandāśaratheryayau ॥17
sa tāni ramaṇīyāni vanānyupavanāni ca ।
viloḍayāmāsa tadā saugandhikavanepsayā ॥18
phullapadmavicitrāṇi puṣpitāni vanāni ca ।
mattavāraṇayūthāni paṅkaklinnāni bhārata ।
varṣatāmiva meghānāṃ vṛndāni dadṛśe tadā ॥19
hariṇaiścañcalāpāṅgairhariṇīsahitairvane ।
saśaṣpakavalaiḥ śrīmānpathi dṛṣṭo drutaṃ yayau ॥20

Но Бхимасена, выслушав эти слова Ханумана, великого духом, ответил ему с радостью в сердце: «Ты все и так совершил для меня, о бык среди обезьян! Да будет благо тебе, о мощнорукий! Я нижайше прошу тебя, будь ко мне милостив! У всех Пандавов есть защитник, раз ты покровительствуешь им, отважный! Только благодаря мощи твоего пыла мы одолеем всех недругов». Хануман, к которому обратил свою речь Бхимасена, так ответил ему: «Из братских чувств и благосклонности я сделаю тебе приятное. Когда ты, о могучий герой, проникнув в глубь вражеского войска, богато вооруженного стрелами и копьями, издашь львиный рык, я усилю твой клич своим рычанием. Пребывая на знамени Виджаи, я буду испускать грозные крики, лишая жизни твоих недругов». С этими словами он скрылся. Когда удалилась та лучшая из обезьян, Бхима, первый среди силачей, направился тем же путем к величественной Гандхамадане. Он шел и вспоминал прекрасный облик (Ханумана), не имеющий подобных на земле, думал о величии духа и мощи сына Дашаратхи. В поисках леса Саугандхика он миновал чудесные леса и рощи, расцвеченные распустившимися лотосами, и цветущие заросли. Он видел стада разъяренных, испачканных тиной слонов, которые казались, о бхарата, скоплениями туч, изливающих дождь. Славный (Бхимасена) быстро шел по лесу, а за ним, держа во рту пучки травы, пугливыми глазами следили олени и их самки.

(21-28)

mahiṣaiśca varāhaiśca śārdūlaiśca niṣevitam ।
vyapetabhīrgiriṃ śauryādbhīmaseno vyagāhata ॥21
kusumānataśākhaiśca tāmprapallavakomalaiḥ ।
yācyamāna ivāraṇye drumairmārutakampitaiḥ ॥22
kṛtapadmāñjalipuṭā mattaṣaṭpadasevitāḥ ।
priyatīrthavanā mārge padminīḥ samatikraman ॥23
sajjamānamanodṛṣṭiḥ phulleṣu girisānuṣu ।
draupadīvākyapātheyo bhīmaḥ śīghrataraṃ yayau ॥24
parivṛtte'hani tataḥ prakīrṇahariṇe vane ।
kāñcanairvimalaiḥ padmairdadarśa vipulāṃ nadīm ॥25
mattakāraṇḍavayutāṃ cakravākopaśobhitām ।
racitāmiva tasyādrermālāṃ vimalapaṅkajām ॥26
tasyāṃ nadyāṃ mahāsattvaḥ saugandhikavanaṃ mahat ।
apaśyatprītijananaṃ bālārkasadṛśadyuti ॥27
taddṛṣṭvā labdhakāmaḥ sa manasā pāṇḍunandanaḥ ।
vanavāsaparikliṣṭāṃ jagāma manasā priyām ॥28

Не ведая страха, Бхимасена отважно шел по горе, населенной дикими быками, кабанами и тиграми. Лесные деревья, вздрагивая от ветра, словно взывали к нему с мольбою, (протягивая) сгибавшиеся от цветов ветви, (особенно) нежные из-за медно-красных бутонов. На пути своем он миновал лотосовые озера с прелестными тиртхами и лесами; их населяли хмельные пчелы, бутоны лотосов казались сложенными ладонями. Бхима, взор и сердце которого были прикованы к горным склонам в цвету, двинулся еще быстрее: он взял с собою в дорогу вместо запаса еды наказ Драупади. Прошел день, и в лесу, где бродили олени, он увидел широкую реку с чистыми золотыми лотосами. Полная захмелевших (от аромата уток) карандава, украшаемая чакраваками, (река) была подобна гирлянде белых лилий, надетой на ту гору. В этой реке достойный (Пандава) увидел рождающие радость мощные заросли саугандхики, блеск которых был подобен сиянию утреннего солнца. Увидев это, сын Панду (понял) сердцем, что нашел то, о чем мечтал, и устремился душою к возлюбленной, измученной жизнью в лесу.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятидесятая глава.

ГЛАВА 151

(1-8)

vaiśampāyana uvāca ।
sa gatvā nalinīṃ ramyāṃ rākṣasairabhirakṣitām ।
kailāsaśikhare ramye dadarśa śubhakānane ॥1
kuberabhavanābhyāśe jātāṃ parvatanirjhare ।
suramyāṃ vipulacchāyāṃ nānādrumalatāvṛtām ॥2
haritāmbujasañchannāṃ divyāṃ kanakapuṣkarām ।
pavitrabhūtāṃ lokasya śubhāmadbhutadarśanām ॥3
tatrāmṛtarasaṃ śītaṃ laghu kuntīsutaḥ śubham ।
dadarśa vimalaṃ toyaṃ śivaṃ bahu ca pāṇḍavaḥ ॥4
tāṃ tu puṣkariṇīṃ ramyāṃ padmasaugandhikāyutām ।
jātarūpamayaiḥ padmaiśchannāṃ paramagandhibhiḥ ॥5
vaiḍūryavaranālaiśca bahucitrairmanoharaiḥ ।
haṃsakāraṇḍavoddhūtaiḥ sṛjadbhiramalaṃ rajaḥ ॥6
ākrīḍaṃ yakṣarājasya kuberasya mahātmanaḥ ।
gandharvairapsarobhiśca devaiśca paramārcitām ॥7
sevitāmṛṣibhirdivyāṃ yakṣaiḥ kimpuruṣaistathā ।
rākṣasaiḥ kinnaraiścaiva guptāṃ vaiśravaṇena ca ॥8

Вайшампаяна сказал:
Подойдя ближе, он увидал на прекрасной вершине Кайласы в чудесном лесу красивое озеро, охраняемое ракшасами. Порожденное горным водопадом близ обиталища Куберы, окруженное различными деревьями и лианами, оно было чарующе прелестно, полное глубокой тени. Густо поросшая зелеными лилиями и золотыми лотосами, эта дивно прекрасная (заводь), дарующая очищение миру, являла собою чудо. Вода, которую увидел там Пандава, сын Кунти, была чудесна – чиста, легка, прохладна, обильна, благодатна и сладка, как амрита. Прекрасное озеро было полно лотосов саугандхика и усеяно ароматнейшими золотыми лотосами, которые очаровательно пестрели своими удивительными стеблями (цвета камня) вайдурья; колеблемые (крыльями) гусей и (уток) карандава, они роняли чистую пыльцу. (Здесь было) игрище великого душой Куберы, царя якшей, высочайше почитаемое гандхарвами, апсарами и богами. Дивный (тот край) навещали святые мудрецы, якши, кимпуруши, ракшасы, киннары, а охранял его сам Вайшравана.

(9-15)

tāṃ ca dṛṣṭvaiva kaunteyo bhīmaseno mahābalaḥ ।
babhūva paramaprīto divyaṃ samprekṣya tatsaraḥ ॥9
tacca krodhavaśā nāma rākṣasā rājaśāsanāt ।
rakṣanti śatasāhasrāścitrāyudhaparicchadāḥ ॥10
te tu dṛṣṭvaiva kaunteyamajinaiḥ parivāritam ।
rukmāṅgadadharaṃ vīraṃ bhīmaṃ bhīmaparākramam ॥11
sāyudhaṃ baddhanistriṃśamaśaṅkitamarindamam ।
puṣkarepsumupāyāntamanyonyamabhicukruśuḥ ॥12
ayaṃ puruṣaśārdūlaḥ sāyudho'jinasaṃvṛtaḥ ।
yaccikīrṣuriha prāptastatsampraṣṭumihārhatha ॥13
tataḥ sarve mahābāhuṃ samāsādya vṛkodaram ।
tejoyuktamapṛcchanta kastvamākhyātumarhasi ॥14
muniveṣadharaścāsi cīravāsāśca lakṣyase ।
yadarthamasi samprāptastadācakṣva mahādyute ॥15

Едва увидев ту реку, оглядев чудесную заводь, могучий Каунтея Бхимасена преисполнился величайшей радости. По приказу царя (Куберы) здесь несли стражу сотни тысяч разнообразно вооруженных и облаченных ракшасов, называемых «обуянные яростью»⁴⁴⁶. Они заметили, что приближается грозный в своей отваге герой Каунтея Бхима, завернутый в черные шкуры оленя, с золотыми браслетами на руках, вооруженный и опоясавший себя мечом губитель недругов, не ведающий колебаний, и что намерен он (рвать) лотосы, и принялись они громко между собой переговариваться: «Надо спросить у этого тигра среди мужей, который явился сюда с оружием, обернувшись в оленьи шкуры, – что он намерен делать?» Все они подошли к блистающему, мощнорукому Врикодаре и спросили: «Ты должен открыться (нам), кто ты? По одежде ты кажешься отшельником и носишь платье из мочала. Скажи, зачем ты явился, о блистающий?»

446 - …ракшасов, называемых «обуянные яростью». – Krodhavaśa – название определенного разряда ракшасов или данавов; некоторые из них воплотились на земле в царях – сторонниках кауравов (Мбх 1.61.55-61).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятьдесят первая глава.

ГЛАВА 152

(1-3)

bhīma uvāca ।
pāṇḍavo bhīmaseno'haṃ dharmaputrādanantaraḥ ।
viśālāṃ badarīṃ prāpto bhrātṛbhiḥ saha rākṣasāḥ ॥1
apaśyattatra pañcālī saugandhikamanuttamam ।
aniloḍhamito nūnaṃ sā bahūni parīpsati ॥2
tasyā māmanavadyāṅgyā dharmapatnyāḥ priye sthitam ।
puṣpāhāramiha prāptaṃ nibodhata niśācarāḥ ॥3

Бхима сказал:
Я – Пандава Бхимасена, младший брат сына Дхармы. Я пришел вместе с братьями, ракшасы, к Превеликой Бадари. Там Панчали увидала несравненный (цветок) саугандхика, который принес ветер из этих краев. И она пожелала (иметь) много (таких лотосов). Знайте, блуждающие в ночи, я пришел сюда, чтобы нарвать этих цветов, ибо хочу исполнить желание той добродетельной, безупречной женщины.

(4-7)

rākṣasā ūcuḥ ।
ākrīḍo'yaṃ kuberasya dayitaḥ puruṣarṣabha ।
neha śakyaṃ manuṣyeṇa vihartuṃ martyadharmiṇā ॥4
devarṣayastathā yakṣā devāścātra vṛkodara ।
āmantrya yakṣapravaraṃ pibanti viharanti ca ।
gandharvāpsarasaścaiva viharantyatra pāṇḍava ॥5
anyāyeneha yaḥ kaścidavamanya dhaneśvaram ।
vihartumiccheddurvṛttaḥ sa vinaśyedasaṃśayam ॥6
tamanādṛtya padmāni jihīrṣasi balāditaḥ ।
dharmarājasya cātmānaṃ bravīṣi bhrātaraṃ katham ॥7

Ракшасы сказали:
О бык среди мужей, это излюбленное игрище Куберы, и человек, живущий в дхарме смертного, не может находиться здесь. Мудрецы-боги, якши и сами боги, Врикодара, могут испить (воды) и развлекаться здесь, только испросив разрешение у первого среди якшей. Сюда, о Пандава, приходят на отдых гандхарвы и апсары. Тот, кто, дерзко нарушив запрет и выказав неуважение Владыке богатств, вознамерится (силой) проникнуть сюда, без сомнения, найдет здесь свою погибель. Пренебрегая этим, ты все же хочешь добыть (эти) лотосы. Так как же ты (смеешь) называть себя братом Царя справедливости?

(8-11)

bhīma uvāca ।
rākṣasāstaṃ na paśyāmi dhaneśvaramihāntike ।
dṛṣṭvāpi ca mahārājaṃ nāhaṃ yācitumutsahe ॥8
na hi yācanti rājāna eṣa dharmaḥ sanātanaḥ ।
na cāhaṃ hātumicchāmi kṣātradharmaṃ kathañcana ॥9
iyaṃ ca nalinī ramyā jātā parvatanirjhare ।
neyaṃ bhavanamāsādya kuberasya mahātmanaḥ ॥10
tulyā hi sarvabhūtānāmiyaṃ vaiśravaṇasya ca ।
evaṅgateṣu dravyeṣu kaḥ kaṃ yācitumarhati ॥11

Бхима сказал:
Я не вижу, о ракшасы, поблизости Владыки богатств. Да если бы я и увидел великого царя, и не намерен спрашивать у него (разрешения), ибо цари не просят, такова извечная дхарма⁴⁴⁷, и я никак не намерен нарушать дхарму кшатриев. И, кроме того, этот прекрасный лотосовый пруд, порожденный горным водопадом, не относится к обиталищу великого духом Куберы. Он равно принадлежит как Вайшраване, так и всему сущему. Когда так обстоят дела, кому и у кого следует спрашивать разрешения?

447 - …ибо цари не просят, такова извечная дхарма… – Ср. Мбх 13.63.302: «кшатрий не просит, но забирает себе (желаемое)».

(12-16)

vaiśampāyana uvāca ।
ityuktvā rākṣasānsarvānbhīmaseno vyagāhata ।
tataḥ sa rākṣasairvācā pratiṣiddhaḥ pratāpavān ।
mā maivamiti sakrodhairbhartsayadbhiḥ samantataḥ ॥12
kadarthīkṛtya tu sa tānrākṣasānbhīmavikramaḥ ।
vyagāhata mahātejāste taṃ sarve nyavārayan ॥13
gṛhṇīta badhnīta nikṛntatemaṃ pacāma khādāma ca bhīmasenam ।
kruddhā bruvanto'nuyayurdrutaṃ te śastrāṇi codyamya vivṛttanetrāḥ ॥14
tataḥ sa gurvīṃ yamadaṇḍakalpāṃ mahāgadāṃ kāñcanapaṭṭanaddhām ।
pragṛhya tānabhyapatattarasvī tato'bravīttiṣṭhata tiṣṭhateti ॥15
te taṃ tadā tomarapaṭṭiśādyairvyāvidhya śastraiḥ sahasābhipetuḥ ।
jighāṃsavaḥ krodhavaśāḥ subhīmā bhīmaṃ samantātparivavrurugrāḥ ॥16

Вайшампаяна сказал:
Так ответил всем ракшасам могучий Бхимасена и вошел в воду, но ракшасы попытались остановить его, говоря: «Не (делай) этого». Разъяренные, они осыпали его бранью со всех сторон. Великий (ратным) пылом (герой), грозный в своей отваге, не обращая внимания на ракшасов, продолжал углубляться в воду, но они вознамерились ему воспрепятствовать. С криками: «Хватай, вяжи, коли его! Мы изжарим, съедим Бхимасену!», яростно вращая глазами, они стремительно бросились вслед за ним с воздетым оружием. Тогда он схватил тяжелую, мощную, отделанную золотыми пластинками палицу, подобную жезлу Ямы, и прокричав: «Держитесь! Защищайтесь!», быстро метнул ее в них. Тут они разом кинулись на него, пытаясь пригвоздить к месту пиками, копьями и другим оружием. «Обуянные яростью», грозные и жестокие, со всех сторон окружили Бхиму с намерением покарать его.

(17-25)

vātena kuntyāṃ balavānsa jātaḥ śūrastarasvī dviṣatāṃ nihantā ।
satye ca dharme ca rataḥ sadaiva parākrame śatrubhirapradhṛṣyaḥ ॥17
teṣāṃ sa mārgānvividhānmahātmā nihatya śastrāṇi ca śātravāṇām ।
yathāpravīrānnijaghāna vīraḥ paraḥśatānpuṣkariṇīsamīpe ॥18
te tasya vīryaṃ ca balaṃ ca dṛṣṭvā vidyābalaṃ bāhubalaṃ tathaiva ।
aśaknuvantaḥ sahitāḥ samantāddhatapravīrāḥ sahasā nivṛttāḥ ॥19
vidīryamāṇāstata eva tūrṇamākāśamāsthāya vimūḍhasañjñāḥ ।
kailāsaśṛṅgāṇyabhidudruvuste bhīmārditāḥ krodhavaśāḥ prabhagnāḥ ॥20
sa śakravaddānavadaityasaṅghānvikramya jitvā ca raṇe'risaṅghān ।
vigāhya tāṃ puṣkariṇīṃ jitāriḥ kāmāya jagrāha tato'mbujāni ॥21
tataḥ sa pītvāmṛtakalpamambho bhūyo babhūvottamavīryatejāḥ ।
utpāṭya jagrāha tato'mbujāni saugandhikānyuttamagandhavanti ॥22
tatastu te krodhavaśāḥ sametya dhaneśvaraṃ bhīmabalapraṇunnāḥ ।
bhīmasya vīryaṃ ca balaṃ ca saṅkhye yathāvadācakhyuratīva dīnāḥ ॥23
teṣāṃ vacastattu niśamya devaḥ prahasya rakṣāṃśi tato'bhyuvāca ।
gṛhṇātu bhīmo jalajāni kāmaṃ kṛṣṇānimittaṃ viditaṃ mamaitat ॥24
tato'bhyanujñāya dhaneśvaraṃ te jagmuḥ kurūṇāṃ pravaraṃ viroṣāḥ ।
bhīmaṃ ca tasyāṃ dadṛśurnalinyāṃ yathopajoṣaṃ viharantamekam ॥25

Тот герой, могучий и порывистый губитель недругов, недаром был рожден Кунти от Ветра. Он был всегда верен истине и дхарме, и пред отвагой его не могли устоять враги. Великий духом (Бхима) отражал их разнообразные атаки, (отбивал) оружие недругов; герой положил их более сотни на берегу лотосового пруда, и (приняли они смерть), как герои. Видя его отвагу и могущество, силу знаний его и мощь рук, (ракшасы), самые доблестные из которых были убиты, дрогнули и вдруг бросились в разные стороны. «Обуянные яростью», разбитые, оттесненные, гонимые Бхимой, теряя власть над рассудком, стремительно взмыли в воздух и кинулись на вершины Кайласы. А он, одолев и отбив в бою вражеские полчища, словно Шакра – полки дайтьев и данавов, после победы над недругами спустился в тот лотосовый пруд и стал собирать лотосы, сколько ему хотелось. Он испил подобной амрите воды, и его несравненные мощь и ратный пыл возросли еще более. Он срывал и собирал дивно благоухающие лотосы саугандхика. Меж тем «обуянные яростью», изгнанные мощью Бхимы, встретились с Владыкой богатств и в величайшем горе рассказали ему все, как есть, о геройстве Бхимы и мощи его в бою. Выслушав их слова, бог с улыбкой ответил ракшасам: «Пусть Бхима возьмет для Кришны столько лотосов, сколько захочет. Мне было известно об этом». Получив согласие Владыки богатств, они без страха вернулись к лучшему из куру и застали Бхиму от души наслаждавшимся в одиночестве в лотосовом пруду.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятьдесят вторая глава.

ГЛАВА 153

(1-11)

vaiśampāyana uvāca ।
tatastāni mahārhāṇi divyāni bharatarṣabha ।
bahūni bahurūpāṇi virajāṃsi samādade ॥1
tato vāyurmahāñśīghro nīcaiḥ śarkarakarṣaṇaḥ ।
prādurāsītkharasparśaḥ saṅgrāmamabhicodayan ॥2
papāta mahatī colkā sanirghātā mahāprabhā ।
niṣprabhaścābhavatsūryaśchannaraśmistamovṛtaḥ ॥3
nirghātaścābhavadbhīmo bhīme vikramamāsthite ।
cacāla pṛthivī cāpi pāṃsuvarṣaṃ papāta ca ॥4
salohitā diśaścāsankharavāco mṛgadvijāḥ ।
tamovṛtamabhūtsarvaṃ na prajñāyata kiñcana ॥5
tadadbhutamabhiprekṣya dharmaputro yudhiṣṭhiraḥ ।
uvāca vadatāṃ śreṣṭhaḥ ko'smānabhibhaviṣyati ॥6
sajjībhavata bhadraṃ vaḥ pāṇḍavā yuddhadurmadāḥ ।
yathārūpāṇi paśyāmi svabhyagro naḥ parākramaḥ ॥7
evamuktvā tato rājā vīkṣāñcakre samantataḥ ।
apaśyamāno bhīmaṃ ca dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ॥8
tatra kṛṣṇāṃ yamau caiva samīpasthānarindamaḥ ।
papraccha bhrātaraṃ bhīmaṃ bhīmakarmāṇamāhave ॥9
kaccinna bhīmaḥ pāñcāli kiñcitkṛtyaṃ cikīrṣati ।
kṛtavānapi vā vīraḥ sāhasaṃ sāhasapriyaḥ ॥10
ime hyakasmādutpātā mahāsamaradarśinaḥ ।
darśayanto bhayaṃ tīvraṃ prādurbhūtāḥ samantataḥ ॥11

Вайшампаяна сказал:
Наконец, о бык среди бхаратов, он собрал множество удивительных, разнообразных, драгоценных, беспыльных (цветов). Вдруг низко подул сильный, быстрый, колючий ветер, предвестник битвы, неся с собою песок и мелкие камни. С ревом пронесся огромный, мощно сверкающий метеор, и солнце, окутанное мраком, померкло, лучи его скрылись. Поднялся грозный шум, пришла в движение земля, обрушилась лавина пыли, когда Бхима явил свою отвагу. Кровью окрасились стороны света, резкими стали крики птиц и зверей, все заволокло тьмою, ничего нельзя было различить. Наблюдая такое чудо, сын Дхармы Юдхиштхира, лучший из владеющих речью, произнес: «Кто собирается напасть на нас? Готовьтесь, Пандавы, суровые в битве, благо вам! По тому, что я вижу, ясно – близится (час), когда нам (суждено проявить) свою доблесть». С этими словами царь Юдхиштхира, Царь справедливости, огляделся вокруг и не увидел Бхимы. Тогда губитель недругов спросил у Кришны и близнецов, которые были поблизости, об их брате Бхиме, вершителе грозных деяний в бою: «Что Бхима, о Панчали, – готовится ли он к какому-то свершению, или, в своей отваге склонный к безрассудству, он уже совершил (какой-либо) дерзкий поступок? Эти знамения, которые вдруг появились повсюду, наводят глубокий ужас и предвещают великий бой».

(12-22)

taṃ tathā vādinaṃ kṛṣṇā pratyuvāca manasvinī ।
priyā priyaṃ cikīrṣantī mahiṣī cāruhāsinī ॥12
yattatsaugandhikaṃ rājannāhṛtaṃ mātariśvanā ।
tanmayā bhīmasenasya prītayādyopapāditam ॥13
api cokto mayā vīro yadi paśyedbahūnyapi ।
tāni sarvāṇyupādāya śīghramāgamyatāmiti ॥14
sa tu nūnaṃ mahābāhuḥ priyārthaṃ mama pāṇḍavaḥ ।
prāgudīcīṃ diśaṃ rājaṃstānyāhartumito gataḥ ॥15
uktastvevaṃ tayā rājā yamāvidamathābravīt ।
gacchāma sahitāstūrṇaṃ yena yāto vṛkodaraḥ ॥16
vahantu rākṣasā viprānyathāśrāntānyathākṛśān ।
tvamapyamarasaṅkāśa vaha kṛṣṇāṃ ghaṭotkaca ॥17
vyaktaṃ dūramito bhīmaḥ praviṣṭa iti me matiḥ ।
ciraṃ ca tasya kālo'yaṃ sa ca vāyusamo jave ॥18
tarasvī vainateyasya sadṛśo bhuvi laṅghane ।
utpatedapi cākāśaṃ nipatecca yathecchakam ॥19
tamanviyāma bhavatāṃ prabhāvādrajanīcarāḥ ।
purā sa nāparādhnoti siddhānāṃ brahmavādinām ॥20
tathetyuktvā tu te sarve haiḍimbapramukhāstadā ।
uddeśajñāḥ kuberasya nalinyā bharatarṣabha ॥21
ādāya pāṇḍavāṃścaiva tāṃśca viprānanekaśaḥ ।
lomaśenaiva sahitāḥ prayayuḥ prītamānasāḥ ॥22

На такие его слова мудрая Кришна, любимая супруга царя, ответила с чарующей улыбкой, желая сделать (мужу) приятное: «Я попросила сегодня Бхимасену добыть из любви (ко мне) лотос саугандхика, такой же, о царь, как тот, что принес ветер, и сказала тогда же герою: если он увидит много таких (лотосов), то пусть соберет их все и побыстрей возвращается. И тот мощнорукий Пандава, чтобы меня порадовать, о царь, в тот же час отправился к северо-востоку отсюда, чтобы набрать (цветов)». После таких ее слов царь обратился к близнецам: «Пойдемте скорее вместе туда, куда удалился Врикодара. Пусть ракшасы несут на себе тех брахманов, что утомились и немощны. А ты, о Гхатоткача, подобный бессмертному, неси Кришну. Очевидно, Бхима ушел далеко – так я считаю: с его (ухода прошло) много времени, а он быстр, как ветер. Стремительно, как Вайнатея, прыжками пересекая землю, он может, если пожелает, взмыть в небо, а потом опять спуститься. Мы нагоним его благодаря вашей мощи, о „странствующие в ночи“, пока не нанес он оскорбления сиддхам, беседующим о Брахмане!» Все (ракшасы) во главе с сыном Хидимбы согласно ответном: «Да будет так», – и, зная, о бык среди бхаратов, где расположено озеро Куберы, они подняли на себя Пандавов и множество брахманов и вместе с Ломашей, довольные в душе, тронулись в путь.

(23-31)

te gatvā sahitāḥ sarve dadṛśustatra kānane ।
praphullapaṅkajavatīṃ nalinīṃ sumanoharām ॥23
taṃ ca bhīmaṃ mahātmānaṃ tasyāstīre vyavasthitam ।
dadṛśurnihatāṃścaiva yakṣānsuvipulekṣaṇān ॥24
udyamya ca gadāṃ dorbhyāṃ nadītīre vyavasthitam ।
prajāsaṅkṣepasamaye daṇḍahastamivāntakam ॥25
taṃ dṛṣṭvā dharmarājastu pariṣvajya punaḥ punaḥ ।
uvāca ślakṣṇayā vācā kaunteya kimidaṃ kṛtam ॥26
sāhasaṃ bata bhadraṃ te devānāmapi cāpriyam ।
punarevaṃ na kartavyaṃ mama cedicchasi priyam ॥27
anuśāsya ca kaunteyaṃ padmāni pratigṛhya ca ।
tasyāmeva nalinyāṃ te vijahruramaropamāḥ ॥28
etasminneva kāle tu pragṛhītaśilāyudhāḥ ।
prādurāsanmahākāyāstasyodyānasya rakṣiṇaḥ ॥29
te dṛṣṭvā dharmarājānaṃ devarṣiṃ cāpi lomaśam ।
nakulaṃ sahadevaṃ ca tathānyānbrāhmaṇarṣabhān ।
vinayenānatāḥ sarve praṇipetuśca bhārata ॥30
sāntvitā dharmarājena praseduḥ kṣaṇadācarāḥ ।
viditāśca kuberasya tataste narapuṅgavāḥ ।
ūṣurnāticiraṃ kālaṃ ramamāṇāḥ kurūdvahāḥ ॥31

Продвигаясь вперед все вместе, они заметили в лесу прекрасное озеро, полное распустившихся лотосов, и увидели, что на берегу его стоит великий духом Бхима, а (рядом) – поверженные якши с огромными глазами. Он стоял на берегу заводи, воздев палицу обеими руками, и был подобен Антаке с жезлом в руке во время битвы, гибельной для сущего. Увидев (брата), Царь справедливости кинулся обнимать его и заговорил с ним ласково: «Что произошло, Каунтея? Увы, дерзость, благо тебе, не по нраву богам! Если ты желаешь добра мне, то не поступай так в дальнейшем!» И после того как он наставил Каунтею и принял цветы, (Пандавы), подобно бессмертным, предались наслаждениям в том лотосовом пруду. В то самое время и появились гиганты, стражи той рощи, державшие как оружие камни. Увидев Царя справедливости и мудреца-бога Ломашу, а также Накулу, Сахадеву и других быков среди брахманов, они все застыли в смиренном поклоне, о бхарата! Ласково встреченные Царем справедливости, «странствующие в ночи» преисполнились радости. После этого с ведома Куберы те быки среди мужей, потомки Куру, пожили там недолго, но счастливо.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятьдесят третья глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О ПАЛОМНИЧЕСТВЕ К ТИРТХАМ»

СКАЗАНИЕ ОБ УБИЙСТВЕ ДЖАТАСУРЫ

ГЛАВА 154

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
tatastānpariviśvastānvasatastatra pāṇḍavān ।
gateṣu teṣu rakṣaḥsu bhīmasenātmaje'pi ca ॥1
rahitānbhīmasenena kadācittānyadṛcchayā ।
jahāra dharmarājānaṃ yamau kṛṣṇāṃ ca rākṣasaḥ ॥2
brāhmaṇo mantrakuśalaḥ sarvāstreṣvastravittamaḥ ।
iti bruvanpāṇḍaveyānparyupāste sma nityadā ॥3
parīkṣamāṇaḥ pārthānāṃ kalāpāni dhanūṃṣi ca ।
antaraṃ samabhiprepsurnāmnā khyāto jaṭāsuraḥ ॥4
sa bhīmasene niṣkrānte mṛgayārthamarindame ।
anyadrūpaṃ samāsthāya vikṛtaṃ bhairavaṃ mahat ॥5
gṛhītvā sarvaśastrāṇi draupadīṃ parigṛhya ca ।
prātiṣṭhata sa duṣṭātmā trīngṛhītvā ca pāṇḍavān ॥6
sahadevastu yatnena tato'pakramya pāṇḍavaḥ ।
ākrandadbhīmasenaṃ vai yena yāto mahābalaḥ ॥7
tamabravīddharmarājo hriyamāṇo yudhiṣṭhiraḥ ।
dharmaste hīyate mūḍha na cainaṃ samavekṣase ॥8
ye'nye kecinmanuṣyeṣu tiryagyonigatā api ।
gandharvayakṣarakṣāṃsi vayāṃsi paśavastathā ।
manuṣyānupajīvanti tatastvamupajīvasi ॥9
samṛddhyā hyasya lokasya loko yuṣmākamṛdhyate ।
imaṃ ca lokaṃ śocantamanuśocanti devatāḥ ।
pūjyamānāśca vardhante havyakavyairyathāvidhi ॥10

Вайшампаяна сказал:
Пандавы жили там без тревог, но вот удалились те ракшасы и с ними – сын Бхимасены, как вдруг однажды в отсутствие Бхимасены Царь справедливости, близнецы и Кришна были похищены (неким) ракшасой. « (Я) – брахман, сведущий в мантрах, искуснейший знаток всех видов оружия», – так говорил он (о себе), постоянно прислуживая Пандавам. Нацелился он на стрелы и луки Партхов и только ждал удобного случая. Звали его Джатасура. Когда Бхимасена, губитель недругов, ушел на охоту, он принял другое обличье – могучее, грозное, диковинное, и, завладев всем оружием, забрав Драупади, схватил троих Пандавов и бросился, низкий, прочь. Но Пандава Сахадева сумел увернуться и стал призывать Бхимасену, (обращаясь в ту сторону), куда удалился могучий (герой). Юдхиштхира, Царь справедливости, которого тащил тот (ракшаса), сказал ему: «Гибнет твоя дхарма, глупец, или ты вовсе не признаешь ее? Даже те, другие, кое-кто из тех, что попали в лоно животных, а также гандхарвы, якши и ракшасы, птицы и скот зависят от людей, и ты тоже зависишь, ибо богатством этого мира богатеет ваш мир. Точно так же, если этот мир погружается в скорбь, следом за тем отчаяние охватывает богов, но, если их должным образом почитают жертвенными возлияниями и поминальными жертвами, они процветают.

(11-21)

vayaṃ rāṣṭrasya goptāro rakṣitāraśca rākṣasa ।
rāṣṭrasyārakṣyamāṇasya kuto bhūtiḥ kutaḥ sukham ॥11
na ca rājāvamantavyo rakṣasā jātvanāgasi ।
aṇurapyapacāraśca nāstyasmākaṃ narāśana ॥12
drogdhavyaṃ na ca mitreṣu na viśvasteṣu karhicit ।
yeṣāṃ cānnāni bhuñjīta yatra ca syātpratiśrayaḥ ॥13
sa tvaṃ pratiśraye'smākaṃ pūjyamānaḥ sukhoṣitaḥ ।
bhuktvā cānnāni duṣprajña kathamasmāñjihīrṣasi ॥14
evameva vṛthācāro vṛthāvṛddho vṛthāmatiḥ ।
vṛthāmaraṇamarhastvaṃ vṛthādya na bhaviṣyasi ॥15
atha cedduṣṭabuddhistvaṃ sarvairdharmairvivarjitaḥ ।
pradāya śastrāṇyasmākaṃ yuddhena draupadīṃ hara ॥16
atha cettvamavijñāya idaṃ karma kariṣyasi ।
adharmaṃ cāpyakīrtiṃ ca loke prāpsyasi kevalam ॥17
etāmadya parāmṛśya striyaṃ rākṣasa mānuṣīm ।
viṣametatsamāloḍya kumbhena prāśitaṃ tvayā ॥18
tato yudhiṣṭhirastasya bhārikaḥ samapadyata ।
sa tu bhārābhibhūtātmā na tathā śīghrago'bhavat ॥19
athābravīddraupadīṃ ca nakulaṃ ca yudhiṣṭhiraḥ ।
mā bhaiṣṭa rākṣasānmūḍhādgatirasya mayā hṛtā ॥20
nātidūre mahābāhurbhavitā pavanātmajaḥ ।
asminmuhūrte samprāpte na bhaviṣyati rākṣasaḥ ॥21

Мы – хранители государства, его защитники, ракшаса! Откуда же быть государству, лишенному защиты, процветающим и счастливым?! И не следует ракшасе оскорблять царя, тем более когда тот ни в чем не повинен. На нас, о пожирающий людей, нет и ничтожнейшего греха. Не следует никогда причинять вред друзьям, тем, кто тебе доверился, у кого ты кормишься, тому, у кого ты нашел приют. Ты жил под нашей защитой в почете и довольстве, вкушая (нашу) пищу, так как же, грешный помыслами, ты решился похитить нас? Ты ведешь себя безрассудно, и неважно, что ты стар: твой разум (погряз) в заблуждениях. Ты заслуживаешь нелепой смерти, но сегодня ты будешь (убит) не случайно. Если ты и вправду замыслил недоброе, отрекшись от всех дхарм, то верни нам наше оружие и попытайся в битве захватить Драупади. Если, же ты по своему невежеству довершишь это деяние, то обретешь в мире лишь позор и бесчестье. Посягнув на эту женщину из людского племени, ты, о ракшаса, (все равно что) выпил яд, встряхнув сосуд». И тут Юдхиштхира повис на нем всей тяжестью, и тот, отягощенный ношей, не смог передвигаться столь же быстро. А Юдхиштхира сказал Драупади и Накуле: «Не страшитесь невежды-ракшаса, я сдержал его прыть. Быть может, уже неподалеку мощнорукий сын Ветра. В тот же миг, как он настигнет ракшасу, того не станет».

(22-31)

sahadevastu taṃ dṛṣṭvā rākṣasaṃ mūḍhacetasam ।
uvāca vacanaṃ rājankuntīputraṃ yudhiṣṭhiram ॥22
rājankiṃ nāma tatkṛtyaṃ kṣatriyasyāstyato'dhikam ।
yadyuddhe'bhimukhaḥ prāṇāṃstyajecchatrūñjayeta vā ॥23
eṣa cāsmānvayaṃ cainaṃ yudhyamānāḥ parantapa ।
sūdayema mahābāho deśakālo hyayaṃ nṛpa ॥24
kṣatradharmasya samprāptaḥ kālaḥ satyaparākrama ।
jayantaḥ pātyamānā vā prāptumarhāma sadgatim ॥25
rākṣase jīvamāne'dya ravirastamiyādyadi ।
nāhaṃ brūyāṃ punarjātu kṣatriyo'smīti bhārata ॥26
bho bho rākṣasa tiṣṭhasva sahadevo'smi pāṇḍavaḥ ।
hatvā vā māṃ nayasvainānhato vādyeha svapsyasi ॥27
tathaiva tasminbruvati bhīmaseno yadṛcchayā ।
prādṛśyata mahābāhuḥ savajra iva vāsavaḥ ॥28
so'paśyadbhrātarau tatra draupadīṃ ca yaśasvinīm ।
kṣitisthaṃ sahadevaṃ ca kṣipantaṃ rākṣasaṃ tadā ॥29
mārgācca rākṣasaṃ mūḍhaṃ kālopahatacetasam ।
bhramantaṃ tatra tatraiva daivena vinivāritam ॥30
bhrātṝṃstānhriyato dṛṣṭvā draupadīṃ ca mahābalaḥ ।
krodhamāhārayadbhīmo rākṣasaṃ cedamabravīt ॥31

Но Сахадева, о царь, глядя на ракшасу, разум которого был в омрачении, обратил к Юдхиштхире, сыну Кунти, такие слова: «Что может быть лучше для кшатрия, царь, чем в битве встретить смерть лицом к лицу или же одолеть недруга?! Мы будем биться (с ним), о губитель врагов, и либо он одолеет нас, либо мы его уничтожим. Тому и время, и место, о царь мощнорукий! Настал час дхармы кшатрия, о воистину доблестный! Победим мы или погибнем – мы обретем благую участь. Если сегодня, когда солнце придет к закату, ракшаса все еще будет жив, я больше не смогу сказать (о себе): „Я – кшатрий“, о бхарата! Эй, ракшаса, стой! Я – Пандава Сахадева. Или ты убьешь меня и тогда уводи их, или сам останешься здесь убитый спать (вечным) сном». Едва он это проговорил, как вдруг появился мощнорукий Бхимасена, словно Васава с ваджрой. Он увидел двух братьев, и славную Драупади, и Сахадеву, стоящего на земле, готового кинуться на ракшасу, и самого сбившегося с пути ракшасу, над душою которого навис рок; тот кидался из стороны в сторону, (как будто) сама судьба преграждала ему дорогу. Могучего Бхиму охватила ярость, когда он увидел, что ракшаса тащит его братьев и Драупади, и он проговорил:

(32-39)

vijñāto'si mayā pūrvaṃ ceṣṭañśastraparīkṣaṇe ।
āsthā tu tvayi me nāsti yato'si na hatastadā ।
brahmarūpapraticchanno na no vadasi cāpriyam ॥32
priyeṣu caramāṇaṃ tvāṃ na caivāpriyakāriṇam ।
atithiṃ brahmarūpaṃ ca kathaṃ hanyāmanāgasam ।
rākṣasaṃ manyamāno'pi yo hanyānnarakaṃ vrajet ॥33
apakvasya ca kālena vadhastava na vidyate ।
nūnamadyāsi sampakvo yathā te matirīdṛśī ।
dattā kṛṣṇāpaharaṇe kālenādbhutakarmaṇā ॥34
baḍiśo'yaṃ tvayā grastaḥ kālasūtreṇa lambitaḥ ।
matsyo'mbhasīva syūtāsyaḥ kathaṃ me'dya gamiṣyasi ॥35
yaṃ cāsi prasthito deśaṃ manaḥ pūrvaṃ gataṃ ca te ।
na taṃ gantāsi gantāsi mārgaṃ bakahiḍimbayoḥ ॥36
evamuktastu bhīmena rākṣasaḥ kālacoditaḥ ।
bhīta utsṛjya tānsarvānyuddhāya samupasthitaḥ ॥37
abravīcca punarbhīmaṃ roṣātprasphuritādharaḥ ।
na me mūḍhā diśaḥ pāpa tvadarthaṃ me vilambanam ॥38
śrutā me rākṣasā ye ye tvayā vinihatā raṇe ।
teṣāmadya kariṣyāmi tavāsreṇodakakriyām ॥39

«Я заподозрил тебя прежде, когда ты ходил и присматривался к оружию, но счел тебя не стоящим внимания, оттого и не уничтожил. Скрываясь под личиной брахмана, ты не говорил того, что было бы нам неприятно. Да и как я мог погубить тебя, невиновного, когда ты старался нам угодить, не причинял никакого вреда?! Ты выглядел брахманом и был (нашим) гостем. Тот, кто убьет такого, даже подозревая, что это ракшаса, попадет в Нараку. Пока не пробил твой час, тебя нельзя было уничтожить. Но теперь ты созрел (для возмездия): сама судьба, чьи деяния удивительны, подала тебе эту мысль – похитить Кришну. Тем самым ты проглотил наживку, прикрепленную к леске судьбы. Ты словно рыба в воде, зацепившаяся губой (за крючок): как теперь уйти тебе от меня? Ты не достигнешь страны, куда направлялся, куда прежде тебя устремилась твоя душа, а отправишься ты путем Баки и Хидимбы». Когда Бхима сказал так, ракшаса, подстрекаемый роком, испуганно выпустил их всех и приготовился к бою. Губы его дрожали от ярости, когда он сказал Бхиме: «Нет, я не перепутал стороны света, я задержался ради тебя, нечестивый! Не водой, но твоею кровью я принесу сегодня поминальную жертву тем ракшасам, которые, как я слышал, были убиты тобой в бою».

(40-49)

evamuktastato bhīmaḥ sṛkkiṇī parisaṃlihan ।
smayamāna iva krodhātsākṣātkālāntakopamaḥ ।
bāhusaṃrambhamevecchannabhidudrāva rākṣasam ॥40
rākṣaso'pi tadā bhīmaṃ yuddhārthinamavasthitam ।
abhidudrāva saṃrabdho balo vajradharaṃ yathā ॥41
vartamāne tadā tābhyāṃ bāhuyuddhe sudāruṇe ।
mādrīputrāvabhikruddhāvubhāvapyabhyadhāvatām ॥42
nyavārayattau prahasankuntīputro vṛkodaraḥ ।
śakto'haṃ rākṣasasyeti prekṣadhvamiti cābravīt ॥43
ātmanā bhrātṛbhiścāhaṃ dharmeṇa sukṛtena ca ।
iṣṭena ca śape rājansūdayiṣyāmi rākṣasam ॥44
ityevamuktvā tau vīrau spardhamānau parasparam ।
bāhubhiḥ samasajjetāmubhau rakṣovṛkodarau ॥45
tayorāsītsamprahāraḥ kruddhayorbhīmarakṣasoḥ ।
amṛṣyamāṇayoḥ saṅkhye devadānavayoriva ॥46
ārujyārujya tau vṛkṣānanyonyamabhijaghnatuḥ ।
jīmūtāviva gharmānte vinadantau mahābalau ॥47
babhañjaturmahāvṛkṣānūrubhirbalināṃ varau ।
anyonyenābhisaṃrabdhau parasparajayaiṣiṇau ॥48
tadvṛkṣayuddhamabhavanmahīruhavināśanam ।
vālisugrīvayorbhrātroḥ pureva kapisiṃhayoḥ ॥49

Бхима, к которому были обращены эти слова, облизнул уголки губ и, словно бы усмехаясь, в ярости – воочию сам Калантака – ринулся вперед, устремившись к ракшасе, чтобы схватиться врукопашную. И ракшаса тоже напрягся и кинулся на Бхиму, готового к бою, словно Бала на Держащего ваджру. Они сошлись в жестокой рукопашной схватке, и тут подбежали оба гневных сына Мадри. Но сын Кунти Врикодара, усмехаясь, остановил их: «Я сам справлюсь с ракшасой». И добавил: «Смотрите! Клянусь собою, своими братьями, своей дхармой и добродетелью и тем, что принесено в жертву, что я, о царь, уничтожу ракшасу!» Когда он сказал это, оба героя, ракшаса и Врикодара, достойные соперники, снова схватились врукопашную. Между ними, ракшасой и Врикодарой, яростными, неукротимыми в битве, разгорелся бой, словно между богом и данавой. Могучие (воины) вырывали с корнями деревья одно за другим, избивая друг друга, и крики их напоминали грохот туч в конце жаркой поры. Сильнейшие среди сильных, своими бедрами они сносили мощные деревья, яростно налетая друг на друга, и каждый из них стремился одолеть другого. Разгорелась битва деревьями, губительная для лесов; так некогда (бились) два брата, Сугрива и Бала, львы среди обезьян.

(50-61)

āvidhyāvidhya tau vṛkṣānmuhūrtamitaretaram ।
tāḍayāmāsaturubhau vinadantau muhurmuhuḥ ॥50
tasmindeśe yadā vṛkṣāḥ sarva eva nipātitāḥ ।
puñjīkṛtāśca śataśaḥ parasparavadhepsayā ॥51
tadā śilāḥ samādāya muhūrtamiva bhārata ।
mahābhrairiva śailendrau yuyudhāte mahābalau ॥52
ugrābhirugrarūpābhirbṛhatībhiḥ parasparam ।
vajrairiva mahāvegairājaghnaturamarṣaṇau ॥53
abhihatya ca bhūyastāvanyonyaṃ baladarpitau ।
bhujābhyāṃ parigṛhyātha cakarṣāte gajāviva ॥54
muṣṭibhiśca mahāghorairanyonyamabhipetatuḥ ।
tayoścaṭacaṭāśabdo babhūva sumahātmanoḥ ॥55
tataḥ saṃhṛtya muṣṭiṃ tu pañcaśīrṣamivoragam ।
vegenābhyahanadbhīmo rākṣasasya śirodharām ॥56
tataḥ śrāntaṃ tu tadrakṣo bhīmasenabhujāhatam ।
supariśrāntamālakṣya bhīmaseno'bhyavartata ॥57
tata enaṃ mahābāhurbāhubhyāmamaropamaḥ ।
samutkṣipya balādbhīmo niṣpipeṣa mahītale ॥58
tasya gātrāṇi sarvāṇi cūrṇayāmāsa pāṇḍavaḥ ।
aratninā cābhihatya śiraḥ kāyādapāharat ॥59
sandaṣṭoṣṭhaṃ vivṛttākṣaṃ phalaṃ vṛntādiva cyutam ।
jaṭāsurasya tu śiro bhīmasenabalāddhṛtam ।
papāta rudhirādigdhaṃ sandaṣṭadaśanacchadam ॥60
taṃ nihatya maheṣvāso yudhiṣṭhiramupāgamat ।
stūyamāno dvijāgryaistairmarudbhiriva vāsavaḥ ॥61

Они теснили друг друга, то и дело ломая деревья, каждый миг издавая клич. Когда все деревья в том месте были повалены и сотнями лежали в кучах, могучие (воители), о бхарата, каждый желая уничтожить другого, тотчас схватились за камни и ринулись в бой, словно два Индры гор, (окутанные) тучами. Они принялись неистово избивать друг друга устрашающе грозного вида огромными (камнями), словно быстрыми ваджрами. Опьяненные мощью, они все яростней бились между собой и, сцепившись руками, волочили друг друга, словно слоны. Великие духом, они обрушивали один на другого свои страшные кулаки, стоял треск кулачных ударов. Но вот, сжав кулак, подобный пятиголовому змею, Бхима нанес ракшасе быстрый удар в шею. Ракшаса ослабел от удара руки Бхимасены, а Бхимасена, заметив, что тот дрогнул, бросился на него. Мощнорукий Бхима, подобный бессмертному, с силой приподнял его обеими руками и бросил на землю. Раздробив все его члены, Пандава ударил его локтем так, что голова оторвалась от туловища. Снесенная мощью Бхимасены голова Джатасуры с закушенными губами, вращающимися глазами отлетела (в сторону) – словно плод отделился от черенка – и упала, обагренная кровью, а губы его так и остались стиснутыми. Великий лучник расправился с ним и приблизился к Юдхиштхире; первые среди дваждырожденных восславили его, словно маруты – Васаву.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятьдесят четвертая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ ОБ УБИЙСТВЕ ДЖАТАСУРЫ»

СКАЗАНИЕ О БИТВЕ С ЯКШАМИ

ГЛАВА 155

(1-9)

vaiśampāyana uvāca ।
nihate rākṣase tasminpunarnārāyaṇāśramam ।
abhyetya rājā kaunteyo nivāsamakarotprabhuḥ ॥1
sa samānīya tānsarvānbhrātṝnityabravīdvacaḥ ।
draupadyā sahitānkāle saṃsmaranbhrātaraṃ jayam ॥2
samāścatasro'bhigatāḥ śivena caratāṃ vane ।
kṛtoddeśaśca bībhatsuḥ pañcamīmabhitaḥ samām ॥3
prāpya parvatarājānaṃ śvetaṃ śikhariṇāṃ varam ।
tatrāpi ca kṛtoddeśaḥ samāgamadidṛkṣubhiḥ ॥4
kṛtaśca samayastena pārthenāmitatejasā ।
pañca varṣāṇi vatsyāmi vidyārthīti purā mayi ॥5
tatra gāṇḍīvadhanvānamavāptāstramarindamam ।
devalokādimaṃ lokaṃ drakṣyāmaḥ punarāgatam ॥6
ityuktvā brāhmaṇānsarvānāmantrayata pāṇḍavaḥ ।
kāraṇaṃ caiva tatteṣāmācacakṣe tapasvinām ॥7
tamugratapasaḥ prītāḥ kṛtvā pārthaṃ pradakṣiṇam ।
brāhmaṇāste'nvamodanta śivena kuśalena ca ॥8
sukhodarkamimaṃ kleśamacirādbharatarṣabha ।
kṣatradharmeṇa dharmajña tīrtvā gāṃ pālayiṣyasi ॥9

Вайшампаяна сказал:
После того как ракшаса (Джатасура) был убит (Бхимасеной), сын Кунти (Юдхиштхира), могучий царь, снова поселился в обители Нараяны¹. Помня о брате (Арджуне)-Победителе, созвал он однажды всех братьев, (пригласил) Драупади и обратился к ним с такими словами: «Благополучно прошли четыре года нашей жизни в лесах. Бибхатсу обещал, что на пятый год он появится на прекрасной вершине Шветы, царицы гор. Устремим же туда наши помыслы, ожидая его возвращения. Неизмеримо могучий Партха дал мне обет: „Пять лет проведу я (на небе) учеником“. Там, (на горе), встретим мы грозу недругов, Владетеля лука Гандивы, возвратившегося с оружием из мира богов в этот мир». Окончив речь, созвал Пандава всех брахманов и поведал отшельникам о своем намерении. Брахманы, суровые подвижники, торжественно обошли вокруг Партхи слева направо² и радостно пожелали ему счастья и удачи: «Благом для тебя обернутся вскоре эти лишения, о бык среди бхаратов! Спасет тебя дхарма кшатрия, о знаток дхармы, и ты будешь править всею землей!»

1 - …в обители Нараяны. – т. е. в тиртхе Бадари.

2 - …торжественно обошли вокруг Партхи слева направо… – т. е. совершили прадакшину.

(10-20)

tattu rājā vacasteṣāṃ pratigṛhya tapasvinām ।
pratasthe saha vipraistairbhrātṛbhiśca parantapaḥ ॥10
draupadyā sahitaḥ śrīmānhaiḍimbeyādibhistathā ।
rākṣasairanuyātaśca lomaśenābhirakṣitaḥ ॥11
kvacijjagāma padbhyāṃ tu rākṣasairuhyate kvacit ।
tatra tatra mahātejā bhrātṛbhiḥ saha suvrataḥ ॥12
tato yudhiṣṭhiro rājā bahūnkleśānvicintayan ।
siṃhavyāghragajākīrṇāmudīcīṃ prayayau diśam ॥13
avekṣamāṇaḥ kailāsaṃ mainākaṃ caiva parvatam ।
gandhamādanapādāṃśca meruṃ cāpi śiloccayam ॥14
uparyupari śailasya bahvīśca saritaḥ śivāḥ ।
prasthaṃ himavataḥ puṇyaṃ yayau saptadaśe'hani ॥15
dadṛśuḥ pāṇḍavā rājangandhamādanamantikāt ।
pṛṣṭhe himavataḥ puṇye nānādrumalatāyute ॥16
salilāvartasañjātaiḥ puṣpitaiśca mahīruhaiḥ ।
samāvṛtaṃ puṇyatamamāśramaṃ vṛṣaparvaṇaḥ ॥17
tamupakramya rājarṣiṃ dharmātmānamarindamāḥ ।
pāṇḍavā vṛṣaparvāṇamavandanta gataklamāḥ ॥18
abhyanandatsa rājarṣiḥ putravadbharatarṣabhān ।
pūjitāścāvasaṃstatra saptarātramarindamāḥ ॥19
aṣṭame'hani samprāpte tamṛṣiṃ lokaviśrutam ।
āmantrya vṛṣaparvāṇaṃ prasthānaṃ samarocayan ॥20

Выслушав речь отшельников, славный царь, сокрушитель недругов, вместе с братьями и теми брахманами, Драупади, сыном Хидимбы и другими отправился в путь под защитою Ломаши и в сопровождении ракшасов. Могучий (Юдхиштхира, верный обету, кое-где шел пешком, местами же (героя) и его братьев несли на себе ракшасы³. Обдумывая свои немалые беды, царь Юдхиштхира направлялся на север, в края, где в изобилии водились слоны, тигры и львы. Видел он горы Кайласу и Майнаку, предгорья Гандхамаданы и гору Меру; высоко-высоко на той горе (струились) благодатные потоки. На семнадцатый день пути он достиг благословенного плато Химавана. На прекрасном склоне этой горы, поросшем различными деревьями и лианами, невдалеке от Гандхамаданы увидели Пандавы, о царь, святейшую обитель Вришапарвана; она была окружена цветущими деревьями, которые росли близ водоворотов. Усталость Пандавов, губителей врагов, исчезла, едва они приблизились к благочестивому Вришапарвану и приветствовали мудреца-царя, а мудрец-царь обрадовался тем быкам среди бхаратов, словно своим сыновьям. Семь ночей провели там сокрушители недругов, окруженные заботой (отшельника). На восьмой день с позволения святого мудреца Вришапарвана, славного в мире, решили они двинуться дальше.

3 - …(героя) и его братьев несли на себе ракшасы. – Мифологическая функция ракшасов амбивалентна: существа, враждебные людям, они состоят в родстве с Пандавами (через Бхимасену), а также с богами (Кубера).

(21-25)

ekaikaśaśca tānviprānnivedya vṛṣaparvaṇe ।
nyāsabhūtānyathākālaṃ bandhūniva susatkṛtān ॥21
tataste varavastrāṇi śubhānyābharaṇāni ca ।
nyadadhuḥ pāṇḍavāstasminnāśrame vṛṣaparvaṇaḥ ॥22
atītānāgate vidvānkuśalaḥ sarvadharmavit ।
anvaśāsatsa dharmajñaḥ putravadbharatarṣabhān ॥23
te'nujñātā mahātmānaḥ prayayurdiśamuttarām ।
kṛṣṇayā sahitā vīrā brāhmaṇaiśca mahātmabhiḥ ।
tānprasthitānanvagacchadvṛṣaparvā mahīpatiḥ ॥24
upanyasya mahātejā viprebhyaḥ pāṇḍavāṃstadā ।
anusaṃsādhya kaunteyānāśīrbhirabhinandya ca ।
vṛṣaparvā nivavṛte panthānamupadiśya ca ॥25

(Пандавы) назвали Вришапарвану каждого из тех брахманов, которых на время они оставляли (на его попечение), и те были приняты с почестями, словно родные. Лучшие из одежд и свое дорогое убранство Пандавы также оставили в обители Вришапарвана. Знаток прошлого и будущего, искусно разбирающийся во всех дхармах и знающий дхарму (единую, Вришапарван), дал наставления тем быкам среди бхаратов, словно своим сыновьям. С его позволения великие герои вместе с Кришной (Драупади) и брахманами, могучими духом, двинулись дальше на север. Царь Вришапарван вышел их проводить. Затем, препоручив Пандавов дваждырожденным, даровав сыновьям Кунти свое благословение, восславив их и показав дорогу, мощнопламенный Вришапарван, удовлетворенный, вернулся (в свою обитель).

(26-36)

nānāmṛgagaṇairjuṣṭaṃ kaunteyaḥ satyavikramaḥ ।
padātirbhrātṛbhiḥ sārdhaṃ prātiṣṭhata yudhiṣṭhiraḥ ॥26
nānādrumanirodheṣu vasantaḥ śailasānuṣu ।
parvataṃ viviśuḥ śvetaṃ caturthe'hani pāṇḍavāḥ ॥27
mahābhraghanasaṅkāśaṃ salilopahitaṃ śubham ।
maṇikāñcanaramyaṃ ca śailaṃ nānāsamucchrayam ॥28
te samāsādya panthānaṃ yathoktaṃ vṛṣaparvaṇā ।
anusasruryathoddeśaṃ paśyanto vividhānnagān ॥29
uparyupari śailasya guhāḥ paramadurgamāḥ ।
sudurgamāṃste subahūnsukhenaivābhicakramuḥ ॥30
dhaumyaḥ kṛṣṇā ca pārthāśca lomaśaśca mahānṛṣiḥ ।
agamansahitāstatra na kaścidavahīyate ॥31
te mṛgadvijasaṅghuṣṭaṃ nānādvijasamākulam ।
śākhāmṛgagaṇaiścaiva sevitaṃ sumanoharam ॥32
puṇyaṃ padmasaropetaṃ sapalvalamahāvanam ।
upatasthurmahāvīryā mālyavantaṃ mahāgirim ॥33
tataḥ kimpuruṣāvāsaṃ siddhacāraṇasevitam ।
dadṛśurhṛṣṭaromāṇaḥ parvataṃ gandhamādanam ॥34
vidyādharānucaritaṃ kinnarībhistathaiva ca ।
gajasiṃhasamākīrṇamudīrṇaśarabhāyutam ॥35
upetamanyaiśca tadā mṛgairmṛduninādibhiḥ ।
te gandhamādanavanaṃ tannandanavanopamam ॥36

Юдхиштхира, воистину доблестный сын Кунти, пешком странствовал вместе с братьями (по диким местам), где водились самые разные звери. Минуя горные равнины, поросшие всевозможными деревьями, Пандавы на четвертый день добрались до горы Шветы. Величественная гора, изрезанная потоками, вместе со множеством предгорий казалась гигантским скоплением туч; драгоценные камни и золото украшали ее. Дойдя до (горы), двинулись они тем путем, который показал им Вришапарван. Как и сказал (мудрец), со всех сторон их окружали горы и на каждой горе – неприступные с виду ущелья. Благополучно миновали (странники) бесчисленные преграды. Дхаумья, Кришна (Драупади), Партхи и Ломаша, великий святой мудрец, шли все вместе, ни один не отставал. Отважные герои добрались до великой, благословенной (вершины) красавицы горы Мальяван. Здесь обитали лишь звери и птицы; множество разных птиц оглашали окрестности (своим пением, всюду) сновали стаи обезьян. Величественные леса (охраняли покой) лотосовых озер и прудов. С радостным трепетом взирали (оттуда путники) на гору Гандхамадану – обитель кимпурушей, пристанище сиддхов и чаранов, приют видьядхаров и киннари, обиталище слонов, чутких шарабхов и других зверей, чьи крики приглушенно звучали (вдали).

(37-52)

muditāḥ pāṇḍutanayā manohṛdayanandanam ।
viviśuḥ kramaśo vīrā araṇyaṃ śubhakānanam ॥37
draupadīsahitā vīrāstaiśca viprairmahātmabhiḥ ।
śṛṇvantaḥ prītijananānvalgūnmadakalāñśubhān ।
śrotraramyānsumadhurāñśabdānkhagamukheritān ॥38
sarvartuphalabhārāḍhyānsarvartukusumojjvalān ।
paśyantaḥ pādapāṃścāpi phalabhārāvanāmitān ॥39
āmrānāmrātakānphullānnārikelānsatindukān ।
ajātakāṃstathā jīrāndāḍimānbījapūrakān ॥40
panasāṁllikucānmocānkharjūrānāmravetasān ।
pārāvatāṃstathā kṣaudrānnīpāṃścāpi manoramān ॥41
bilvānkapitthāñjambūṃśca kāśmarīrbadarīstathā ।
plakṣānudumbaravaṭānaśvatthānkṣīriṇastathā ।
bhallātakānāmalakānharītakabibhītakān ॥42
iṅgudānkaravīrāṃśca tindukāṃśca mahāphalān ।
etānanyāṃśca vividhāngandhamādanasānuṣu ॥43
phalairamṛtakalpaistānācitānsvādubhistarūn ।
tathaiva campakāśokānketakānbakulāṃstathā ॥44
punnāgānsaptaparṇāṃśca karṇikārānsaketakān ।
pāṭalānkuṭajānramyānmandārendīvarāṃstathā ॥45
pārijātānkovidārāndevadārutarūṃstathā ।
śālāṃstālāṃstamālāṃśca priyālānbakulāṃstathā ।
śālmalīḥ kiṃśukāśokāñśiṃśapāṃstaralāṃstathā ॥46
cakoraiḥ śatapatraiśca bhṛṅgarājaistathā śukaiḥ ।
kokilaiḥ kalaviṅkaiśca hārītairjīvajīvakaiḥ ॥47
priyavrataiścātakaiśca tathānyairvividhaiḥ khagaiḥ ।
śrotraramyaṃ sumadhuraṃ kūjadbhiścāpyadhiṣṭhitān ॥48
sarāṃsi ca vicitrāṇi prasannasalilāni ca ।
kumudaiḥ puṇḍarīkaiśca tathā kokanadotpalaiḥ ।
kahlāraiḥ kamalaiścaiva ācitāni samantataḥ ॥49
kadambaiścakravākaiśca kurarairjalakukkuṭaiḥ ।
kāraṇḍavaiḥ plavairhaṃsairbakairmadgubhireva ca ।
etaiścānyaiśca kīrṇāni samantājjalacāribhiḥ ॥50
hṛṣṭaistathā tāmarasarasāsavamadālasaiḥ ।
padmodaracyutarajaḥkiñjalkāruṇarañjitaiḥ ॥51
madhurasvarairmadhukarairvirutānkamalākarān ।
paśyantaste manoramyāngandhamādanasānuṣu ॥52

Отважные сыновья Панду радостно углубились в лес Гандхамадану. Своими прекрасными деревьями он напоминал (небесную) рощу Пандану, которая дарует усладу сердцу и уму. Герои вместе с Драупади и брахманы, великие душой, слышали дивные, нежные, сладостные звуки, льющиеся из птичьих горл; (эти звуки) рождали радость и чаровали слух. Деревья здесь стояли в пышном цвету в любое время года, в любую пору они обильно плодоносили, сгибаясь (до земли) под тяжестью своих плодов. Здесь были цветущие манго, амратака, кокосовые пальмы и тиндука; аджатака, джира, гранатовые, лимонные и хлебные деревья; банановые и финиковые пальмы, амраветаса, паравата, кшаудра и прекрасная кадамба; билва, капиттха, джамбу, кашмари и ююба; плакша, удумбара, вата, ашваттха и кширин; ореховые деревья, амалака, харитака и вибхитака, ингуда и олеандр рядом с обильно плодоносящей тиндукой. Сладкие, как амрита, плоды (покрывали) эти и другие бесчисленные деревья, росшие на склонах Гандхамаданы, такие, как чампака, ашока, кетака и бакула, пуннага, саптапарна и карникара рядом с кетакой, патала, прекрасная кутаджа, мандара, индивара, париджата, ковидара, деревья девадару, шала, тала и тамала, прияла и бакула, шалмали, киншука рядом с ашокой и трепещущей шиншапой. Чакоры, дятлы, сорокопуты и попугаи, кукушки, воробьи, голуби и фазаны, чатаки, приявраты и разные другие птицы, сидя (на ветвях), издавали сладчайшие звуки, ласкающие слух. Светлые воды бесчисленных озер были сплошь усеяны белыми лилиями, белыми, розовыми, красными и голубыми лотосами; всюду виднелись во множестве жители вод – гуси кадамба, чакраваки, скопы, джалакуккуты, утки карандава, плавы, лебеди, журавли, мадгу и прочие. На горных равнинах Гандхамаданы взору (путников) открылись пленяющие душу заросли лотосов, среди которых сладостно, в ленивом опьянении нектаром красных лотосов жужжали беззаботные пчелы, красновато-коричневые от пыльцы с тычинок, растущих из лона лотоса.

(53-62)

tathaiva padmaṣaṇḍaiśca maṇḍiteṣu samantataḥ ।
śikhaṇḍinībhiḥ sahitāṁllatāmaṇḍapakeṣu ca ।
meghatūryaravoddāmamadanākulitānbhṛśam ॥53
kṛtvaiva kekāmadhuraṃ saṅgītamadhurasvaram ।
citrānkalāpānvistīrya savilāsānmadālasān ।
mayūrāndadṛśuścitrānnṛtyato vanalāsakān ॥54
kāntābhiḥ sahitānanyānapaśyanramataḥ sukham ।
vallīlatāsaṅkaṭeṣu kaṭakeṣu sthitāṃstathā ॥55
kāṃścicchakunajātāṃśca viṭapeṣūtkaṭānapi ।
kalāparacitāṭopānvicitramukuṭāniva ।
vivareṣu tarūṇāṃ ca muditāndadṛśuśca te ॥56
sindhuvārānathoddāmānmanmathasyeva tomarān ।
suvarṇakusumākīrṇāngirīṇāṃ śikhareṣu ca ॥57
karṇikārānviracitānkarṇapūrānivottamān ।
athāpaśyankurabakānvanarājiṣu puṣpitān ।
kāmavaśyotsukakarānkāmasyeva śarotkarān ॥58
tathaiva vanarājīnāmudārānracitāniva ।
virājamānāṃste'paśyaṃstilakāṃstilakāniva ॥59
tathānaṅgaśarākārānsahakārānmanoramān ।
apaśyanbhramarārāvānmañjarībhirvirājitān ॥60
hiraṇyasadṛśaiḥ puṣpairdāvāgnisadṛśairapi ।
lohitairañjanābhaiśca vaiḍūryasadṛśairapi ॥61
tathā śālāṃstamālāṃśca pāṭalyo bakulāni ca ।
mālā iva samāsaktāḥ śailānāṃ śikhareṣu ca ॥62

Повсюду в дивных зарослях лотосов, под арками из лиан виднелись павлины и павы, возбужденные, страстно-взволнованные рокотом туч-литавр⁴. Яркие лесные танцоры издавали свое нежное «ке-ка», звуки, чарующие, как музыка, и, распустив пестрые хвосты, плясали в упоении, изнемогая от истомы; другие же вместе со своими возлюбленными сладко нежились в долинах, увитых лианами и ползучими побегами. На ветвях и между деревьями (Пандавы) видели каких-то крупных оживленных птиц, горделиво расправивших хохолки, так что казалось, будто цветная диадема (красовалась у каждой на голове). На горных вершинах (росли) пышные, покрытые золотистыми цветами (деревья) синдхувара, подобные стрелам Смущающего душу; (путники) любовались карникарами, похожими на прекрасные серьги⁵. В рощах цвели амаранты, пробуждающие страстное томление, словно пучки стрел Камы; среди деревьев (выделялась) благородная тилака – искусный сверкающий знак на (челе леса)⁶. В цветочных кистях пленяющего душу манго, напоминающих стрелы Бестелесного, жужжали пчелы. Шала и тамала, патали⁷ и бакула, (усыпанные) золотистыми, (багряными), как пламя лесного пожара, красными, (черными), как сурьма, и (голубыми), точно вайдурья, цветами, венчали вершины гор.

4 - …павлины…взволнованные рокотом туч-литавр. – Ср. ниже: «(павлины) плясали в упоении, изнемогая от истомы»; пляска павлинов в предчувствии дождя – характерный для индийской поэзии образ (ср. примеч. 1 к «Сказанию о восхождении на небо Индры»). Любовная символика, присущая ему в дальнейшем, здесь лишь намечена, косвенно проступает из контекста [232, с. 167].

5 - …карникарами, похожими на прекрасные серьги. – Ср. традиционную этимологию слова karṇikāra: karṇim (bhedanam) karoti «делает разрыв (отверстие)» [286, с. 257], которая, возможно, мотивирована внешним подобием цветка серьге.

6 - …тилака – искусный сверкающий знак на (челе леса). – Обыгрываются два различных значения слова tilaka: 1) дерево Clerodendrum phlomaides и 2) наносимый особым составом знак на лбу, выполняющий разные функции: украшения, указания на принадлежность к определенной социальной или конфессиональной группе и т. д. [342, с. 16].

7 - Патали – то же, что патала.

(63-68)

evaṃ krameṇa te vīrā vīkṣamāṇāḥ samantataḥ ।
gajasaṅghasamābādhaṃ siṃhavyāghrasamāyutam ॥63
śarabhonnādasaṅghuṣṭaṃ nānārāvanināditam ।
sarvartuphalapuṣpāḍhyaṃ gandhamādanasānuṣu ॥64
pītā bhāsvaravarṇābhā babhūvurvanarājayaḥ ।
nātra kaṇṭakinaḥ kecinnātra kecidapuṣpitāḥ ।
snigdhapatraphalā vṛkṣā gandhamādanasānuṣu ॥65
vimalasphaṭikābhāni pāṇḍuracchadanairdvijaiḥ ।
rājahaṃsairupetāni sārasābhirutāni ca ।
sarāṃsi saritaḥ pārthāḥ paśyantaḥ śailasānuṣu ॥66
padmotpalavicitrāṇi sukhasparśajalāni ca ।
gandhavanti ca mālyāni rasavanti phalāni ca ।
atīva vṛkṣā rājante puṣpitāḥ śailasānuṣu ॥67
ete cānye ca bahavastatra kānanajā drumāḥ ।
latāśca vividhākārāḥ patrapuṣpaphaloccayāḥ ॥68

Постепенно герои осмотрелись вокруг: стада слонов громоздились на склонах Гандхамаданы, то там, то здесь появлялся тигр или лев; крики шарабхов носились в воздухе, наполненном разными звуками. Кругом были цветы и плоды всех времен года, светлые рощи отливали солнечным блеском, нигде не было ни колючек, ни (деревьев), лишенных цветов; листва и плоды деревьев на Гандхамадане были полны соком. В горных долинах видели Партхи озера и ручейки, прозрачные, как хрусталь; стаи «царских гусей»⁸ покрывали (водную гладь), слышались крики журавлей. Всюду пестрели голубые и белые лотосы, и прикосновение к этим водам было наслаждением. Благоухающие цветы и напоенные соком плоды украшали пышные деревья в горных лощинах; великое множество всяких кустов, деревьев и лиан буйно цвело, зеленело и плодоносило.

8 - …«царские гуси»… – Белый дикий гусь (rājahaṃsa, Anser Indicus), образ которого часто используется в санскритской поэзии (см., напр., [47, с. 132, 197]).

(69-87)

yudhiṣṭhirastu tānvṛkṣānpaśyamāno nagottame ।
bhīmasenamidaṃ vākyamabravīnmadhurākṣaram ॥69
paśya bhīma śubhāndeśāndevākrīḍānsamantataḥ ।
amānuṣagatiṃ prāptāḥ saṃsiddhāḥ sma vṛkodara ॥70
latābhiścaiva bahvībhiḥ puṣpitāḥ pādapottamāḥ ।
saṃśliṣṭāḥ pārtha śobhante gandhamādanasānuṣu ॥71
śikhaṇḍinībhiścaratāṃ sahitānāṃ śikhaṇḍinām ।
nardatāṃ śṛṇu nirghoṣaṃ bhīma parvatasānuṣu ॥72
cakorāḥ śatapatrāśca mattakokilaśārikāḥ ।
patriṇaḥ puṣpitānetānsaṃśliṣyanti mahādrumān ॥73
raktapītāruṇāḥ pārtha pādapāgragatā dvijāḥ ।
parasparamudīkṣante bahavo jīvajīvakāḥ ॥74
haritāruṇavarṇānāṃ śādvalānāṃ samantataḥ ।
sārasāḥ pratidṛśyante śailaprasravaṇeṣvapi ॥75
vadanti madhurā vācaḥ sarvabhūtamanonugāḥ ।
bhṛṅgarājopacakrāśca lohapṛṣṭhāśca patriṇaḥ ॥76
caturviṣāṇāḥ padmābhāḥ kuñjarāḥ sakareṇavaḥ ।
ete vaiḍūryavarṇābhaṃ kṣobhayanti mahatsaraḥ ॥77
bahutālasamutsedhāḥ śailaśṛṅgātparicyutāḥ ।
nānāprasravaṇebhyaśca vāridhārāḥ patantyamūḥ ॥78
bhāskarābhaprabhā bhīma śāradābhraghanopamāḥ ।
śobhayanti mahāśailaṃ nānārajatadhātavaḥ ॥79
kvacidañjanavarṇābhāḥ kvacitkāñcanasannibhāḥ ।
dhātavo haritālasya kvaciddhiṅgulakasya ca ॥80
manaḥśilāguhāścaiva sandhyābhranikaropamāḥ ।
śaśalohitavarṇābhāḥ kvacidgairikadhātavaḥ ॥81
sitāsitābhrapratimā bālasūryasamaprabhāḥ ।
ete bahuvidhāḥ śailaṃ śobhayanti mahāprabhāḥ ॥82
gandharvāḥ saha kāntābhiryathoktaṃ vṛṣaparvaṇā ।
dṛśyante śailaśṛṅgeṣu pārtha kimpuruṣaiḥ saha ॥83
gītānāṃ talatālānāṃ yathā sāmnāṃ ca nisvanaḥ ।
śrūyate bahudhā bhīma sarvabhūtamanoharaḥ ॥84
mahāgaṅgāmudīkṣasva puṇyāṃ devanadīṃ śubhām ।
kalahaṃsagaṇairjuṣṭāmṛṣikinnarasevitām ॥85
dhātubhiśca saridbhiśca kinnarairmṛgapakṣibhiḥ ।
gandharvairapsarobhiśca kānanaiśca manoramaiḥ ॥86
vyālaiśca vividhākāraiḥ śataśīrṣaiḥ samantataḥ ।
upetaṃ paśya kaunteya śailarājamarindama ॥87

Любуясь деревьями на величайшей из гор, Юдхиштхира умиленно сказал Бхимасене: «Видишь, о Бхима, вокруг – благодатные края, игрища богов. Ступив на путь, недоступный простому смертному, мы, о Врикодара, обрели совершенство. Прильнув к склонам Гандхамаданы, о Партха, красуются в цвету прекраснейшие из деревьев, густо увитые лианами. Слышишь, о Бхима, – в горах раздаются крики павлинов, разгуливающих вместе с павами. Пышно цветущие деревья усеяны птицами: здесь чакоры, и шатапатры, и (птицы) шарика, и самозабвенно (поющие) кукушки. На ветвях, о Партха, сидят желтые, красные и коричневатые птицы, любуются друг другом многочисленные фазаны. Вокруг зелено-бурых лужаек и в горных потоках видны журавли. Нежные крики гусей, птиц с красными спинами, (жужжание) бхрингараджей проникают в самое сердце каждого существа. Белые, как лотос, слоны с четырьмя бивнями вместе со слонихами возмущают покой огромного озера цвета вайдурьи. Водные каскады из множества потоков, каждый вышиной с несколько пальм⁹, падают, низвергаясь, с горных вершин. Поблескивающие (прожилки) металлов – одни как отсветы солнца, другие как тучи на осеннем небе – украшают, о Бхима, великую гору. Кое-где они цвета сурьмы, кое-где – золотистые, в иных местах – желтоватые, в других – (ярко-красные), как киноварь. Вот пещеры из красного мышьяка цвета туч на закатном небе, а там – красный известняк, цветом напоминающий (глаза) кролика. Эти различные камни – одни словно светлые, другие как черные тучи, третьи как раннее солнце – ярким блеском своим делают гору еще прекрасней. На горных вершинах, о Партха, как и сказал Вришапарван, видны гандхарвы со своими возлюбленными, а рядом с ними – кимпуруши. Слышишь, о Бхима, звучат напевы, чарующие все живое; их, словно гимны, (сопровождают) хлопками в ладоши. Видишь – вот прекрасная, великая, благословенная Ганга, усеянная стаями гусей; это река богов, приют святых мудрецов и киннаров. Смотри, о Каунтея, гроза недругов: (перед тобою) – царь гор с его рудами и потоками, киннарами, гандхарвами и апсарами, прекрасными лесами, зверями и птицами и разного вида стоглавыми змеями».

9 - …вышиной с несколько пальм… – Пальма тал (tāla) является в Мбх эталоном высоты.

(88-90)

te prītamanasaḥ śūrāḥ prāptā gatimanuttamām ।
nātṛpyanparvatendrasya darśanena parantapāḥ ॥88
upetamatha mālyaiśca phalavadbhiśca pādapaiḥ ।
ārṣṭiṣeṇasya rājarṣerāśramaṃ dadṛśustadā ॥89
tatastaṃ tīvratapasaṃ kṛśaṃ dhamanisantatam ।
pāragaṃ sarvadharmāṇāmārṣṭiṣeṇamupāgaman ॥90

Герои, сокрушители недругов, с радостью в сердце вступившие на этот высочайший путь, еще не успели вдоволь насладиться зрелищем Индры гор, как их взоры приковала утопавшая в цветах обитель царя-мудреца Арштишены; покрытые плодами и цветами деревья окружали (приют отшельника). (Путники) направились к Арштишене, постигшему все дхармы. Пройдя через суровейшее покаяние, тот исхудал настолько, что вены проступили у него под кожей.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятьдесят пятая глава.

ГЛАВА 156

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
yudhiṣṭhirastamāsādya tapasā dagdhakilbiṣam ।
abhyavādayata prītaḥ śirasā nāma kīrtayan ॥1
tataḥ kṛṣṇā ca bhīmaśca yamau cāpi yaśasvinau ।
śirobhiḥ prāpya rājarṣiṃ parivāryopatasthire ॥2
tathaiva dhaumyo dharmajñaḥ pāṇḍavānāṃ purohitaḥ ।
yathānyāyamupākrāntastamṛṣiṃ saṃśitavratam ॥3
anvajānātsa dharmajño munirdivyena cakṣuṣā ।
pāṇḍoḥ putrānkuruśreṣṭhānāsyatāmiti cābravīt ॥4
kurūṇāmṛṣabhaṃ prājñaṃ pūjayitvā mahātapāḥ ।
saha bhrātṛbhirāsīnaṃ paryapṛcchadanāmayam ॥5

Вайшампаяна сказал:
Приблизившись к (мудрецу), чьи грехи уничтожило пламя покаяния, Юдхиштхира, радостный, приветствовал его поклоном, назвав свое имя. Затем подошли Кришна (Драупади), Бхима и оба славных близнеца. Поклонившись царю-мудрецу, они встали подле него. Потом к святому мудрецу, верно соблюдающему свой суровый обет, приблизился, как должно, знаток дхармы Дхаумья, родовой жрец Пандавов. Искушенный в дхарме старец благодаря чудесному дару провидения узнал сыновей Панду¹⁰, лучших из рода Куру, и предложил им сесть. Почтив мудрого быка среди куру (и подождав), пока тот усядется вместе с братьями, великий подвижник осведомился о его благополучии:

10 - …благодаря чудесному дару прови́дения узнал сыновей Панду… – Букв. «чудесным оком» (divyena cakṣuṣā). Представление, будто истинный мудрец способен «дивным оком» тотчас узнать имя, статус и все прошлое пришедшего к нему незнакомца, издревле распространено в Индии и отразилось, в частности, в рассказах о ней некоторых античных авторов (см., напр., [142, с. 87, 90 – 91]).

(6-14)

nānṛte kuruṣe bhāvaṃ kacciddharme ca vartase ।
matāpitrośca te vṛttiḥ kaccitpārtha na sīdati ॥6
kaccitte guravaḥ sarve vṛddhā vaidyāśca pūjitāḥ ।
kaccinna kuruṣe bhāvaṃ pārtha pāpeṣu karmasu ॥7
sukṛtaṃ pratikartuṃ ca kacciddhātuṃ ca duṣkṛtam ।
yathānyāyaṃ kuruśreṣṭha jānāsi na ca katthase ॥8
yathārhaṃ mānitāḥ kaccittvayā nandanti sādhavaḥ ।
vaneṣvapi vasankacciddharmamevānuvartase ॥9
kacciddhaumyastvadācārairna pārtha paritapyate ।
dānadharmatapaḥśaucairārjavena titikṣayā ॥10
pitṛpaitāmahaṃ vṛttaṃ kaccitpārthānuvartase ।
kaccidrājarṣiyātena pathā gacchasi pāṇḍava ॥11
sve sve kila kule jāte putre naptari vā punaḥ ।
pitaraḥ pitṛlokasthāḥ śocanti ca hasanti ca ॥12
kiṃ nvasya duṣkṛte'smābhiḥ samprāptavyaṃ bhaviṣyati ।
kiṃ cāsya sukṛte'smābhiḥ prāptavyamiti śobhanam ॥13
pitā mātā tathaivāgnirgururātmā ca pañcamaḥ ।
yasyaite pūjitāḥ pārtha tasya lokāvubhau jitau ॥14

«Не допускаешь ли ты нарушений истины? Живешь ли согласно дхарме? Не забываешь ли ты, о Партха, о почтительном отношении к своим родителям? Почитаешь ли наставников, всех старцев и знатоков Вед? Не склоняешься ли ты, о Партха, хотя бы в мыслях к греховным деяниям? Знаешь ли ты, о лучший из рода Куру, как должно по справедливости воздавать за добро и карать за зло? Не хвастлив ли ты? Довольны ли праведники, когда ты почитаешь их по заслугам? Следуешь ли ты своей дхарме, даже живя в лесу? Не огорчаешь ли ты, о Партха, своим поведением Дхаумью: (раздаешь ли) дары, (блюдешь ли) дхарму, (предаешься ли ты) умерщвлению плоти, (охраняешь ли ты) свою праведность, чистоту и смирение – словом, исполняешь ли ты, о Партха, то, что завещано праотцами? Следуешь ли, о Пандава, путем, проложенным царями-мудрецами? Прародители в мире усопших и радуются, и тревожатся, когда в их семьях рождаются сыновья или внуки, (они гадают): „Не обернутся ли горем для нас их дурные поступки?¹¹ Порадуют ли они нас (благими деяниями)?“ Оба мира¹² покорны тому, кто почитает отца своего и мать, а также огонь, наставника и пятым – Атман, о Партха!

11 - Прародители в мире усопших…тревожатся… «Не обернутся ли горем для нас их дурные поступки?» – В данном случае налицо одна из характерных эпических «модификаций» учения о карме (см. [229]), приводящая эту концепцию (в чистом виде утверждающую, что деяние формирует будущую судьбу только самого деятеля, что «кармический плод» не передается другим лицам) к компромиссу с более древней мифологией культа предков. Арштишена не случайно, по-видимому, увещевает Юдхиштхиру помнить о предках, так как и сам принадлежит к той же семье, он – не кто иной, как ставший подвижником царь Девапи из рода Куру, брат прадеда Пандавов, Шантану [271, с. 830].

12 - Оба мира… – т. е. земной и небесный (в отличие от общепринятого в эпосе триединства, включающего еще и промежуточный мир, атмосферу). Двоичное деление мироздания принадлежит к эпической архаике и малопопулярно в Мбх [302, с. 122; 244, с. 77; 245, с. 15].

(15-24)

abbhakṣā vāyubhakṣāśca plavamānā vihāyasā ।
juṣante parvataśreṣṭhamṛṣayaḥ parvasandhiṣu ॥15
kāminaḥ saha kāntābhiḥ parasparamanuvratāḥ ।
dṛśyante śailaśṛṅgasthāstathā kimpuruṣā nṛpa ॥16
arajāṃsi ca vāsāṃsi vasānāḥ kauśikāni ca ।
dṛśyante bahavaḥ pārtha gandharvāpsarasāṃ gaṇāḥ ॥17
vidyādharagaṇāścaiva sragviṇaḥ priyadarśanāḥ ।
mahoragagaṇāścaiva suparṇāścoragādayaḥ ॥18
asya copari śailasya śrūyate parvasandhiṣu ।
bherīpaṇavaśaṅkhānāṃ mṛdaṅgānāṃ ca nisvanaḥ ॥19
ihasthaireva tatsarvaṃ śrotavyaṃ bharatarṣabhāḥ ।
na kāryā vaḥ kathañcitsyāttatrābhisaraṇe matiḥ ॥20
na cāpyataḥ paraṃ śakyaṃ gantuṃ bharatasattamāḥ ।
vihāro hyatra devānāmamānuṣagatistu sā ॥21
īṣaccapalakarmāṇaṃ manuṣyamiha bhārata ।
dviṣanti sarvabhūtāni tāḍayanti ca rākṣasāḥ ॥22
abhyatikramya śikharaṃ śailasyāsya yudhiṣṭhira ।
gatiḥ paramasiddhānāṃ devarṣīṇāṃ prakāśate ॥23
cāpalādiha gacchantaṃ pārtha yānamataḥ param ।
ayaḥśūlādibhirghnanti rākṣasāḥ śatrusūdana ॥24

Каждый раз в день смены луны¹³ на лучшей из гор собираются, приплывая по воздуху, святые мудрецы, пищей которым служит только вода и воздух, а на горных вершинах, о царь Партха, видны верные влюбленные кимпуруши со своими подругами и многие сонмы гандхарвов и апсар, облаченных в шелковые беспыльные одежды, а также множество прекрасных обликом видьядхаров, украшенных венками, толпы махорагов, супарны, демоны-змеи и другие существа. В день смены луны на вершине этой горы раздаются звуки литавр, барабанов, раковин и мридангов. Все это слышно отсюда, о быки среди бхаратов, но о том, чтоб проникнуть туда, даже не помышляйте! Дальше дороги нет, о лучшие среди бхаратов! Там – игрища богов, и путь туда для людей заказан. Того же, о бхарата, кто дерзнет (пробраться туда), ждет ненависть всех обитающих там и гибель от рук ракшасов. За вершиною этой горы, о Юдхиштхира, сияет путь мудрецов-богов, достигших высочайшего совершенства, и на того, кто рискнет проникнуть туда, накинутся ракшасы с железными копьями и разным другим оружием, о Партха, губитель недругов!

13 - …день смены луны… – т. е. парван (см. примеч. 40 к «Сказанию о жизни в лесах» и примеч. 427 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам»).

(25-31)

apsarobhiḥ parivṛtaḥ samṛddhyā naravāhanaḥ ।
iha vaiśravaṇastāta parvasandhiṣu dṛśyate ॥25
śikhare taṃ samāsīnamadhipaṃ sarvarakṣasām ।
prekṣante sarvabhūtāni bhānumantamivoditam ॥26
devadānavasiddhānāṃ tathā vaiśravaṇasya ca ।
gireḥ śikharamudyānamidaṃ bharatasattama ॥27
upāsīnasya dhanadaṃ tumburoḥ parvasandhiṣu ।
gītasāmasvanastāta śrūyate gandhamādane ॥28
etadevaṃvidhaṃ citramiha tāta yudhiṣṭhira ।
prekṣante sarvabhūtāni bahuśaḥ parvasandhiṣu ॥29
bhuñjānāḥ sarvabhojyāni rasavanti phalāni ca ।
vasadhvaṃ pāṇḍavaśreṣṭhā yāvadarjunadarśanam ॥30
na tāta capalairbhāvyamiha prāptaiḥ kathañcana ।
uṣitveha yathākāmaṃ yathāśraddhaṃ vihṛtya ca ।
tataḥ śastrabhṛtāṃ śreṣṭha pṛthivīṃ pālayiṣyasi ॥31

Когда наступает день смены луны, здесь, (на горе), о сын мой, появляется во всем блеске окруженный апсарами Вайшравана, Тот, колесницу которого влекут нары. Когда Властитель ракшасов¹⁴ усаживается на вершине, все сущее взирает на него, как на взошедшее солнце. Эта горная вершина, о достойнейший из бхаратов, – сад Вайшраваны, (где собираются) боги, сиддхи и данавы. В день смены луны на Гандхамадане, о сын мой, слышатся звуки песен и гимнов: это Тумбуру ублажает Дарителя богатств. Вот какую картину наблюдают отсюда, о сын мой Юдхиштхира, все существа всякий раз, когда наступает день смены луны. Живите здесь, о лучшие из Пандавов, до появления Арджуны, вкушайте разнообразные яства и сочные плоды. Да не будут дерзкими сюда пришедшие, о сын мой! Живите, как вам хочется, и развлекайтесь, как понравится. (Настанет время), когда ты, о первый среди воинов, будешь править землей!»

14 - …Властитель ракшасов… – Здесь: Кубера.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятьдесят шестая глава.

ГЛАВА 157

(1-5)

janamejaya uvāca ।
pāṇḍoḥ putrā mahātmānaḥ sarve divyaparākramāḥ ।
kiyantaṃ kālamavasanparvate gandhamādane ॥1
kāni cābhyavahāryāṇi tatra teṣāṃ mahātmanām ।
vasatāṃ lokavīrāṇāmāsaṃstadbrūhi sattama ॥2
vistareṇa ca me śaṃsa bhīmasenaparākramam ।
yadyaccakre mahābāhustasminhaimavate girau ।
na khalvāsītpunaryuddhaṃ tasya yakṣairdvijottama ॥3
kaccitsamāgamasteṣāmāsīdvaiśravaṇena ca ।
tatra hyāyāti dhanada ārṣṭiṣeṇo yathābravīt ॥4
etadicchāmyahaṃ śrotuṃ vistareṇa tapodhana ।
na hi me śṛṇvatastṛptirasti teṣāṃ viceṣṭitam ॥5

Джанамеджая сказал:
Как долго прожили на горе Гандхамадане великие духом сыновья Панду, что отличаются удивительным мужеством? Чем питались, живя там, самые отважные в мире (герои), великие духом? Поведай об этом, о достославный! Расскажи мне подробно о доблести Бхимасены, обо всем, что он совершил благодаря мощи своих рук на горе Химаван. Не вступил ли он снова в битву с якшами, о высочайший из дваждырожденных? Встретились ли (герои) с Вайшраваной? Ведь Даритель богатств появляется там, как сказал Арштишена. Я хочу услышать об этом подробный (рассказ), о подвижник! Я еще не наслушался вдоволь (историй) об их деяниях.

(6-17)

vaiśampāyana uvāca ।
etadātmahitaṃ śrutvā tasyāpratimatejasaḥ ।
śāsanaṃ satataṃ cakrustathaiva bharatarṣabhāḥ ॥6
bhuñjānā munibhojyāni rasavanti phalāni ca ।
śuddhabāṇahatānāṃ ca mṛgāṇāṃ piśitānyapi ॥7
medhyāni himavatpṛṣṭhe madhūni vividhāni ca ।
evaṃ te nyavasaṃstatra pāṇḍavā bharatarṣabhāḥ ॥8
tathā nivasatāṃ teṣāṃ pañcamaṃ varṣamabhyagāt ।
śṛṇvatāṃ lomaśoktāni vākyāni vividhāni ca ॥9
kṛtyakāla upasthāsya iti coktvā ghaṭotkacaḥ ।
rākṣasaiḥ sahitaḥ sarvaiḥ pūrvameva gataḥ prabho ॥10
ārṣṭiṣeṇāśrame teṣāṃ vasatāṃ vai mahātmanām ।
agacchanbahavo māsāḥ paśyatāṃ mahadadbhutam ॥11
taistatra ramamāṇaiśca viharadbhiśca pāṇḍavaiḥ ।
prītimanto mahābhāgā munayaścāraṇāstathā ॥12
ājagmuḥ pāṇḍavāndraṣṭuṃ siddhātmāno yatavratāḥ ।
taistaiḥ saha kathāścakrurdivyā bharatasattamāḥ ॥13
tataḥ katipayāhasya mahāhradanivāsinam ।
ṛddhimantaṃ mahānāgaṃ suparṇaḥ sahasāharat ॥14
prākampata mahāśailaḥ prāmṛdyanta mahādrumāḥ ।
dadṛśuḥ sarvabhūtāni pāṇḍavāśca tadadbhutam ॥15
tataḥ śailottamasyāgrātpāṇḍavānprati mārutaḥ ।
avahatsarvamālyāni gandhavanti śubhāni ca ॥16
tatra puṣpāṇi divyāni suhṛdbhiḥ saha pāṇḍavāḥ ।
dadṛśuḥ pañca varṇāni draupadī ca yaśasvinī ॥17

Вайшампаяна сказал:
Выслушав благой совет неизмеримо могучего (Арштишены), те быки среди бхаратов стали неукоснительно ему следовать. Вкушая пищу отшельников – сочные плоды, мясо оленей, убитых чистыми стрелами, и разные сорта свежего меда, пригодного для жертвоприношения, жили Пандавы, быки среди бхаратов, на склоне Химавана. Так провели они пятый год своего изгнания, слушая разные повести, которые рассказывал им Ломаша. Перед этим Гхатоткача, о владыка, удалился вместе со всеми ракшасами, сказав (на прощание Пандавам): «В нужный час я вернусь». Много месяцев прожили сильные духом (герои) в обители Арштишены, наблюдая дивные чудеса. Радуясь за Пандавов, живущих в довольстве, приходили их навестить верные обету отшельники и чараны, великие участью и совершенные душой, и достойнейшие среди бхаратов вели с ними удивительные беседы. Затем, спустя несколько дней, Супарна поймал вдруг огромного, мощного змея, обитавшего в большом озере. Задрожала могучая гора, рухнули на землю высокие деревья. Пандавы и все сущее видели это чудо. Потом ветер принес Пандавам множество прекрасных, ароматных цветов с вершины лучшей из гор. Сыновья Панду вместе с друзьями и славная Драупади любовались дивными цветами пяти разных оттенков.

(18-30)

bhīmasenaṃ tataḥ kṛṣṇā kāle vacanamabravīt ।
vivikte parvatoddeśe sukhāsīnaṃ mahābhujam ॥18
suparṇānilavegena śvasanena mahābalāt ।
pañcavarṇāni pātyante puṣpāṇi bharatarṣabha ।
pratyakṣaṃ sarvabhūtānāṃ nadīmaśvarathāṃ prati ॥19
khāṇḍave satyasandhena bhrātrā tava nareśvara ।
gandharvoragarakṣāṃsi vāsavaśca nivāritaḥ ।
hatā māyāvinaścogrā dhanuḥ prāptaṃ ca gāṇḍivam ॥20
tavāpi sumahattejo mahadbāhubalaṃ ca te ।
aviṣahyamanādhṛṣyaṃ śatakratubalopamam ॥21
tvadbāhubalavegena trāsitāḥ sarvarākṣasāḥ ।
hitvā śailaṃ prapadyantāṃ bhīmasena diśo daśa ॥22
tataḥ śailottamasyāgraṃ citramālyadharaṃ śivam ।
vyapetabhayasammohāḥ paśyantu suhṛdastava ॥23
evaṃ praṇihitaṃ bhīma cirātprabhṛti me manaḥ ।
draṣṭumicchāmi śailāgraṃ tvadbāhubalamāśritā ॥24
tataḥ kṣiptamivātmānaṃ draupadyā sa parantapaḥ ।
nāmṛṣyata mahābāhuḥ prahāramiva sadgavaḥ ॥25
siṃharṣabhagatiḥ śrīmānudāraḥ kanakaprabhaḥ ।
manasvī balavāndṛpto mānī śūraśca pāṇḍavaḥ ॥26
lohitākṣaḥ pṛthuvyaṃso mattavāraṇavikramaḥ ।
siṃhadaṃṣṭro bṛhatskandhaḥ śālapota ivodgataḥ ॥27
mahātmā cārusarvāṅgaḥ kambugrīvo mahābhujaḥ ।
rukmapṛṣṭhaṃ dhanuḥ khaḍgaṃ tūṇāṃścāpi parāmṛśat ॥28
kesarīva yathotsiktaḥ prabhinna iva vāraṇaḥ ।
vyapetabhayasammohaḥ śailamabhyapatadbalī ॥29
taṃ mṛgendramivāyāntaṃ prabhinnamiva vāraṇam ।
dadṛśuḥ sarvabhūtāni bāṇakhaḍgadhanurdharam ॥30

Однажды Кришна сказала Бхимасене, отмеченному мощью рук, когда тот, отдыхая, сидел в одиночестве на горе: «О бык среди бхаратов! Порывом ветра, поднятого мощным дыханием Супарны, у всех на глазах сбросило в реку Ашваратху цветы пяти оттенков. В Кхандаве, о владыка людей, твой брат, верный данному слову, выстоял против демонов-змеев, гандхарвов, ракшасов и самого Васавы¹⁵. (Арджуна) истребил злобных чародеев и получил лук Гандиву. Твоя мощь столь же велика, и сила рук твоих столь же огромна, неодолима, необорима, как могущество Совершителя ста жертвоприношений. Пусть все ракшасы, убоявшись стремительности и мощи твоих рук, покинут, о Бхимасена, эту гору и разбегутся на все десять сторон!¹⁶ Пусть увидят твои друзья, которых покинут страх и сомнения, благодатную вершину лучшей из гор, одетую яркими цветами. Давно мои помыслы заняты этим, о Бхима! Я хочу увидеть вершину горы, опираясь на мощь твоих рук». Словно раненный в душу, не мог стерпеть (упрека) Драупади губитель недругов с мощными руками, словно норовистый бык – удара. Пандава-герой, поступью напоминающий быка или льва, достойный, благородный, сверкающий, как золото, мудрый, сильный, гордый и честолюбивый, широкоплечий, грозный, как разъяренный слон, с клыками как у льва, мощной грудью и шеей, напоминающей раковину¹⁷, стройный, как молодое дерево шала, великий душою и прекрасный телом, взялся могучими руками за позолоченный лук, меч и колчаны, и глаза его налились кровью (от ярости). Горделивый, словно лев, ничего не страшащийся и ни перед чем не останавливающийся, как слон во время течки¹⁸, ринулся герой на эту гору, и все живое видело, как он ступал, словно Индра зверей или разъяренный слон, держа в руках лук, стрелы и меч.

15 - В Кхандаве…твой брат…выстоял против…самого Васавы. – О битве Арджуны с Индрой при сожжении леса Кхандава см. Мбх 1.216 – 219 [61, с. 559 – 586].

16 - …разбегутся на все десять сторон. – Выражение, равнозначное русскому «на все четыре стороны»; см. примеч. 40 к «Сказанию о Нале».

17 - …с…шеей, напоминающей раковину… – kambugrīva. Линии на шее героя, напоминающие спираль морской раковины, трактуются как один из признаков счастливой судьбы.

18 - …как слон во время течки… – См. примеч. 6 к «Сказанию об убиении Кирмиры».

(31-42)

draupadyā vardhayanharṣaṃ gadāmādāya pāṇḍavaḥ ।
vyapetabhayasammohaḥ śailarājaṃ samāviśat ॥31
na glānirna ca kātaryaṃ na vaiklavyaṃ na matsaraḥ ।
kadācijjuṣate pārthamātmajaṃ mātariśvanaḥ ॥32
tadekāyanamāsādya viṣamaṃ bhīmadarśanam ।
bahutālocchrayaṃ śṛṅgamāruroha mahābalaḥ ॥33
sa kinnaramahānāgamunigandharvarākṣasān ।
harṣayanparvatasyāgramāsasāda mahābalaḥ ॥34
tatra vaiśravaṇāvāsaṃ dadarśa bharatarṣabhaḥ ।
kāñcanaiḥ sphāṭikākārairveśmabhiḥ samalaṅkṛtam ॥35
modayansarvabhūtāni gandhamādanasambhavaḥ ।
sarvagandhavahastatra mārutaḥ susukho vavau ॥36
citrā vividhavarṇābhāścitramañjaridhāriṇaḥ ।
acintyā vividhāstatra drumāḥ paramaśobhanāḥ ॥37
ratnajālaparikṣiptaṃ citramālyadharaṃ śivam ।
rākṣasādhipateḥ sthānaṃ dadarśa bharatarṣabhaḥ ॥38
gadākhaḍgadhanuṣpāṇiḥ samabhityaktajīvitaḥ ।
bhīmaseno mahābāhustasthau giririvācalaḥ ॥39
tataḥ śaṅkhamupādhmāsīddviṣatāṃ lomaharṣaṇam ।
jyāghoṣatalaghoṣaṃ ca kṛtvā bhūtānyamohayat ॥40
tataḥ saṃhṛṣṭaromāṇaḥ śabdaṃ tamabhidudruvuḥ ।
yakṣarākṣasagandharvāḥ pāṇḍavasya samīpataḥ ॥41
gadāparighanistriṃśaśaktiśūlaparaśvadhāḥ ।
pragṛhītā vyarocanta yakṣarākṣasabāhubhiḥ ॥42

На радость Драупади, не ведая ни страха, ни наваждений, ступил Пандава с палицею наготове на царицу гор. Ни усталости, ни трепета, ни слабости, ни тревоги не чувствовал Партха, сын Ветра. По устрашающей с виду неровной тропе, по которой можно пройти лишь в одиночку, взбирался богатырь на гору высотой с множество пальм. Приведя в волнение киннаров, могучих демонов-змеев, отшельников, гандхарвов и ракшасов явился герой на вершину горы. Увидел там бык среди бхаратов чудесный дворец Вайшраваны, его хрустально-золотые покои. Там веял, радуя все живое, ласковый ветер с Гандхамаданы, напоенный разными ароматами. Необычайно красивые деревья были покрыты яркими цветочными кистями. Взору быка среди бхаратов открылся благодатный, цветущий край Владыки ракшасов, богатый сокровищами. Презрев заботы о собственной жизни, Бхимасена с палицей, мечом и луком в могучих руках застыл неподвижно, словно утес. Затем он подул в свою раковину, наводящую трепет на недругов, и, устрашая все сущее, ударил ладонью по тетиве, заставив ее зазвенеть. На этот звук к Пандаве поспешили радостно-возбужденные якши, ракшасы и гандхарвы, засверкали в руках у якшей и ракшасов палицы, мечи, копья, пики и секиры. И тут, о бхарата, произошла между ними битва.

(43-51)

tataḥ pravavṛte yuddhaṃ teṣāṃ tasya ca bhārata ।
taiḥ prayuktānmahākāyaiḥ śaktiśūlaparaśvadhān ।
bhallairbhīmaḥ praciccheda bhīmavegataraistataḥ ॥43
antarikṣacarāṇāṃ ca bhūmiṣṭhānāṃ ca garjatām ।
śarairvivyādha gātrāṇi rākṣasānāṃ mahābalaḥ ॥44
sā lohitamahāvṛṣṭirabhyavarṣanmahābalam ।
kāyebhyaḥ pracyutā dhārā rākṣasānāṃ samantataḥ ॥45
bhīmabāhubalotsṛṣṭairbahudhā yakṣarakṣasām ।
vinikṛttānyadṛśyanta śarīrāṇi śirāṃsi ca ॥46
pracchādyamānaṃ rakṣobhiḥ pāṇḍavaṃ priyadarśanam ।
dadṛśuḥ sarvabhūtāni sūryamabhragaṇairiva ॥47
sa raśmibhirivādityaḥ śarairarinighātibhiḥ ।
sarvānārchanmahābāhurbalavānsatyavikramaḥ ॥48
abhitarjayamānāśca ruvantaśca mahāravān ।
na mohaṃ bhīmasenasya dadṛśuḥ sarvarākṣasāḥ ॥49
te śaraiḥ kṣatasarvāṅgā bhīmasenabhayārditāḥ ।
bhīmamārtasvaraṃ cakrurviprakīrṇamahāyudhāḥ ॥50
utsṛjya te gadāśūlānasiśaktiparaśvadhān ।
dakṣiṇāṃ diśamājagmustrāsitā dṛḍhadhanvanā ॥51

Неистово-стремительными стрелами раскалывал Бхима пики, копья и секиры, которые метали (в него) те великаны. Богатырь пронзал стрелами члены громко вопивших ракшасов – тех, что носились в воздухе, и тех, что были на земле. Полил страшный кровавый ливень: это потоки (крови) хлестали из тел ракшасов. (Всюду) виднелись груды растерзанных тел и головы якшей и ракшасов – творение мощи рук Бхимы. Все живое смотрело на прекрасного Пандаву: окруженный ракшасами, он был подобен солнцу, заслоненному тучами. И подобно тому как солнце (пронзает тучи) своими лучами, так (Бхима), воистину доблестный воин с могучими руками, настигал (демонов) своими стрелами, губительными для врага. Ракшасы издавали яростные вопли, осыпали его угрозами, но никому из них не удалось заметить в Бхимасене замешательства. Израненные стрелами, в страхе перед Бхимасеной, с отчаянными криками бросали (ракшасы) свое мощное оружие. Напуганные метким стрелком из лука, теряя палицы, копья, мечи, пики и секиры, (демоны) устремлялись в южную сторону.

(52-70)

tatra śūlagadāpāṇirvyūḍhorasko mahābhujaḥ ।
sakhā vaiśravaṇasyāsīnmaṇimānnāma rākṣasaḥ ॥52
adarśayadadhīkāraṃ pauruṣaṃ ca mahābalaḥ ।
sa tāndṛṣṭvā parāvṛttānsmayamāna ivābravīt ॥53
ekena bahavaḥ saṅkhye mānuṣeṇa parājitāḥ ।
prāpya vaiśravaṇāvāsaṃ kiṃ vakṣyatha dhaneśvaram ॥54
evamābhāṣya tānsarvānnyavartata sa rākṣasaḥ ।
śaktiśūlagadāpāṇirabhyadhāvacca pāṇḍavam ॥55
tamāpatantaṃ vegena prabhinnamiva vāraṇam ।
vatsadantaistribhiḥ pārśve bhīmasenaḥ samarpayat ॥56
maṇimānapi saṅkruddhaḥ pragṛhya mahatīṃ gadām ।
prāhiṇodbhīmasenāya parikṣipya mahābalaḥ ॥57
vidyudrūpāṃ mahāghorāmākāśe mahatīṃ gadām ।
śarairbahubhirabhyarchadbhīmasenaḥ śilāśitaiḥ ॥58
pratyahanyanta te sarve gadāmāsādya sāyakāḥ ।
na vegaṃ dhārayāmāsurgadāvegasya vegitāḥ ॥59
gadāyuddhasamācāraṃ budhyamānaḥ sa vīryavān ।
vyaṃsayāmāsa taṃ tasya prahāraṃ bhīmavikramaḥ ॥60
tataḥ śaktiṃ mahāghorāṃ rukmadaṇḍāmayasmayīm ।
tasminnevāntare dhīmānprajahārātha rākṣasaḥ ॥61
sā bhujaṃ bhīmanirhrādā bhittvā bhīmasya dakṣiṇam ।
sāgnijvālā mahāraudrā papāta sahasā bhuvi ॥62
so'tividdho maheṣvāsaḥ śaktyāmitaparākramaḥ ।
gadāṃ jagrāha kauravyo gadāyuddhaviśāradaḥ ॥63
tāṃ pragṛhyonnadanbhīmaḥ sarvaśaikyāyasīṃ gadām ।
tarasā so'bhidudrāva maṇimantaṃ mahābalam ॥64
dīpyamānaṃ mahāśūlaṃ pragṛhya maṇimānapi ।
prāhiṇodbhīmasenāya vegena mahatā nadan ॥65
bhaṅktvā śūlaṃ gadāgreṇa gadāyuddhaviśāradaḥ ।
abhidudrāva taṃ tūrṇaṃ garutmāniva pannagam ॥66
so'ntarikṣamabhiplutya vidhūya sahasā gadām ।
pracikṣepa mahābāhurvinadya raṇamūrdhani ॥67
sendrāśanirivendreṇa visṛṣṭā vātaraṃhasā ।
hatvā rakṣaḥ kṣitiṃ prāpya kṛtyeva nipapāta ha ॥68
taṃ rākṣasaṃ bhīmabalaṃ bhīmasenena pātitam ।
dadṛśuḥ sarvabhūtāni siṃheneva gavāṃ patim ॥69
taṃ prekṣya nihataṃ bhūmau hataśeṣā niśācarāḥ ।
bhīmamārtasvaraṃ kṛtvā jagmuḥ prācīṃ diśaṃ prati ॥70

Был среди них ракшаса по имени Маниман, друг самого Вайшраваны¹⁹; широкогрудый, с мощными руками, он был вооружен пикой и палицей. Обладая великою силой, стал он являть свою мощь и бесстрашие. Увидев, что (ракшасы) обратились в бегство, он произнес насмешливо: «Один человек одолел в бою множество (ракшасов)! Что же скажете вы Вайшраване, когда явитесь в чертоги Владыки богатств?» Этими словами ракшаса повернул их назад и бросился на Пандаву с копьем, пикой и палицей в руках. Нападал он яростно, как слон во время течки. Бхимасена поразил его в бок тремя зубчатыми стрелами²⁰. Могучий Маниман в гневе схватил огромную палицу и, прицелившись, запустил ее в Бхимасену. А Бхимасена множеством стрел, заточенных на камне, осыпал в воздухе эту устрашающе огромную палицу, подобную молнии. Ударились о палицу эти быстрые стрелы, но не умерили они быстроты ее полета. Однако грозно-отважный герой (Бхимасена), искушенный в битве на палицах, избежал ее удара. В тот самый миг коварный ракшаса метнул (в Бхимасену) страшное железное копье с золотой рукоятью. С диким свистом это грозное (копье) пробило правую руку Бхимы и, полыхая огнем, вонзилось в землю. Необычайно мужественный (Бхима), великий стрелок из лука, тяжко раненный копьем (Манимана), схватил свою палицу: потомок Куру был чрезвычайно искусен в битве на палицах. С этой палицей целиком из железа, громко крича, стремительно бросился Бхима на могучего Манимана. А Маниман взял огромную сверкающую пику и, тоже издав клич, со страшной силой метнул ее в Бхимасену. Сломав эту пику концом своей палицы, (Бхима), знающий толк в сражении на палицах, быстро ринулся на него, как Гарутман на змея²¹. (Пандава), отмеченный мощью рук, внезапно подпрыгнул в воздухе, размахнулся палицей и с кличем метнул ее (в Манимана) в разгар боя. Словно ваджра Индры, пущенная самим Индрой, со скоростью ветра (настигла палица) ракшасу и, сразив его насмерть, упала на землю, подобная Критье. Так на глазах всех живущих Бхимасена убил грозного ракшасу, словно лев – быка. Оставшиеся в живых (ракшасы), «те, что бродят в ночи»²², увидели (лежащего) на земле убитого (Манимана) и с отчаянными криками бросились бежать на восток.

19 - …ракшаса…друг самого Вайшраваны… – Эпос представляет Куберу не только окруженным ракшасами, существами, враждебными человеку, но и происходящим из того же рода (ведущего начало от Брахмы), что и известный ракшаса Равана (см. далее в тексте). Миры богов и демонов предстают, таким образом, как нечетко противопоставленные друг другу.

20 - …зубчатыми стрелами. – vatsadantaiḥ. В названии стрел («зуб теленка») отражена форма (или материал?) наконечника (ср. [271, с. 527]).

21 - …как Гарутман на змея. – Антагонизм Гаруды (Гарутмана, Супарны; ср. выше, шл. 14 – 17) и демонов-змеев возводится к мифическому инциденту: Гаруда некогда похитил у своих двоюродных братьев-змеев напиток жизни – амриту (Мбх 1.30). Реальной основой представления о борьбе Гаруды со змеями в общеиндоевропейскую эпоху могло послужить наблюдаемое в некоторых районах Юго-Восточной Европы сезонное явление истребления змей аистами [12].

22 - …(ракшасы), «те, что бродят в ночи»… – «Бродящие в ночи» (niśācarāḥ) – обозначение ракшасов, связанное с тем, что свои злые деда они совершают главным образом ночью.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятьдесят седьмая глава.

ГЛАВА 158

(1-9)

vaiśampāyana uvāca ।
śrutvā bahuvidhaiḥ śabdairnādyamānā girerguhāḥ ।
ajātaśatruḥ kaunteyo mādrīputrāvubhāvapi ॥1
dhaumyaḥ kṛṣṇā ca viprāśca sarve ca suhṛdastathā ।
bhīmasenamapaśyantaḥ sarve vimanaso'bhavan ॥2
draupadīmārṣṭiṣeṇāya pradāya tu mahārathāḥ ।
sahitāḥ sāyudhāḥ śūrāḥ śailamāruruhustadā ॥3
tataḥ samprāpya śailāgraṃ vīkṣamāṇā mahārathāḥ ।
dadṛśuste maheṣvāsā bhīmasenamarindamam ॥4
sphurataśca mahākāyāngatasattvāṃśca rākṣasān ।
mahābalānmahāghorānbhīmasenena pātitān ॥5
śuśubhe sa mahābāhurgadākhaḍgadhanurdharaḥ ।
nihatya samare sarvāndānavānmaghavāniva ॥6
tataste samatikramya pariṣvajya vṛkodaram ।
tatropaviviśuḥ pārthāḥ prāptā gatimanuttamām ॥7
taiścaturbhirmaheṣvāsairgiriśṛṅgamaśobhata ।
lokapālairmahābhāgairdivaṃ devavarairiva ॥8
kuberasadanaṃ dṛṣṭvā rākṣasāṃśca nipātitān ।
bhrātā bhrātaramāsīnamabhyabhāṣata pāṇḍavam ॥9

Вайшампаяна сказал:
В горных ущельях эхом отдавались различные шумы, но Бхимасена не появлялся, и сын Кунти, (Юдхиштхира), Тот, чей (достойный) соперник еще не родился²³, оба сына Мадри, Дхаумья, Кришна (Драупади), брахманы и друзья (героев) начали беспокоиться. Препоручив Драупади Арштишене, великие, доблестные воины, сражающиеся на колесницах, все вместе поднялись с оружием на гору. Добравшись до горной вершины, отважные бойцы на колесницах, меткие стрелки из лука, огляделись вокруг и увидели губителя недругов Бхимасену, а перед ним – повергнутых великанов-ракшасов, могучих и грозных, трепещущих в смертной муке. (Бхима), сокрушивший в бою всех (демонов), с палицей, мечом и луком в могучих руках был величествен, как Магхаван, (одолевший) данавов. Партхи приблизились к Врикодаре, обняли (его) и расположились рядом, ступив на высочайшую стезю. Четыре могучих стрелка из лука украшали собою вершину горы, как великие участью Хранители мира, лучшие из богов, (украшают собой небо).

23 - Тот, чей (достойный) соперник еще не родился. – Юдхиштхира,

(10-13)

sāhasādyadi vā mohādbhīma pāpamidaṃ kṛtam ।
naitatte sadṛśaṃ vīra muneriva mṛṣāvacaḥ ॥10
rājadviṣṭaṃ na kartavyamiti dharmavido viduḥ ।
tridaśānāmidaṃ dviṣṭaṃ bhīmasena tvayā kṛtam ॥11
arthadharmāvanādṛtya yaḥ pāpe kurute manaḥ ।
karmaṇāṃ pārtha pāpānāṃ sa phalaṃ vindate dhruvam ।
punarevaṃ na kartavyaṃ mama cedicchasi priyam ॥12
evamuktvā sa dharmātmā bhrātā bhrātaramacyutam ।
arthatattvavibhāgajñaḥ kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
virarāma mahātejāstamevārthaṃ vicintayan ॥13

Видя (вдали) чертоги Куберы, а рядом – повергнутых ракшасов, (старший) брат²⁴ сказал своему брату Пандаве, присевшему (отдохнуть): «Из дерзости или же в ослеплении совершил ты, о Бхима, этот греховный поступок? Непохоже такое на тебя, о герой, как непохоже, чтобы мудрец (изрекал) ложь. „Не следует делать того, что прогневит царя“, – так считают знатоки дхармы. А то, что сделал ты, Бхимасена, вызовет гнев Тридцати (богов). Когда кто-нибудь, не считаясь ни с пользой, ни с долгом, впадает во грех, то впоследствии он неизбежно пожинает плоды своих нечестивых деяний, о Партха! Впредь никогда не следует так делать, если ты хочешь мне блага». Сказав так своему непокорному брату, могучий Юдхиштхира, добродетельный сын Кунти, познавший грани и сущность пользы²⁵, приостановился, обдумывая смысл (происшедшего).

24 - …(старший) брат… – Юдхиштхира.

25 - …познавший грани и сущность пользы… – В подлиннике: arthatattvavibhāgajñaḥ.

(14-22)

tatastu hataśiṣṭā ye bhīmasenena rākṣasāḥ ।
sahitāḥ pratyapadyanta kuberasadanaṃ prati ॥14
te javena mahāvegāḥ prāpya vaiśravaṇālayam ।
bhīmamārtasvaraṃ cakrurbhīmasenabhayārditāḥ ॥15
nyastaśastrāyudhāḥ śrāntāḥ śoṇitāktaparicchadāḥ ।
prakīrṇamūrdhajā rājanyakṣādhipatimabruvan ॥16
gadāparighanistriṃśatomaraprāsayodhinaḥ ।
rākṣasā nihatāḥ sarve tava deva puraḥsarāḥ ॥17
pramṛdya tarasā śailaṃ mānuṣeṇa dhaneśvara ।
ekena sahitāḥ saṅkhye hatāḥ krodhavaśā gaṇāḥ ॥18
pravarā rakṣasendrāṇāṃ yakṣāṇāṃ ca dhanādhipa ।
śerate nihatā deva gatasattvāḥ parāsavaḥ ॥19
labdhaḥ śailo vayaṃ muktā maṇimāṃste sakhā hataḥ ।
mānuṣeṇa kṛtaṃ karma vidhatsva yadanantaram ॥20
sa tacchrutvā tu saṅkruddhaḥ sarvayakṣagaṇādhipaḥ ।
kopasaṃraktanayanaḥ kathamityabravīdvacaḥ ॥21
dvitīyamaparādhyantaṃ bhīmaṃ śrutvā dhaneśvaraḥ ।
cukrodha yakṣādhipatiryujyatāmiti cābravīt ॥22

Меж тем ракшасы, из тех, что уцелели после битвы с Бхимасеной, поспешили в покои Куберы. Отчаянно торопясь, подавленные страхом перед Бхимасеной, тяжко и горестно стеная, добрались они до чертогов Вайшраваны. Измученные, растерявшие свое оружие и снаряжение, в одежде, испачканной кровью, с растрепанными волосами, (явились) они, о царь, к Властителю якшей и обратились к нему с такими словами: «О бог, убиты самые лучшие из твоих ракшасов! Не спасли их ни палицы, ни булавы, ни мечи, ни копья, ни секиры. Смертный в одиночку опустошил ту гору, о Владыка богатств, уничтожив в бою сонмы (демонов, что зовутся) „обуянными яростью“, о бог – Владыка богатств! Лучшие среди якшей и первые среди Индр ракшасов пали (в бою, лежат они на земле) безжизненные и бездыханные. Вершина горы захвачена (Бхимасеной). Мы спаслись, но убит твой друг Маниман. И это дело рук человека! Решай, что будет дальше». – «Вот как!» – воскликнул в ярости Повелитель всех сонмов якшей, когда услышал об этом, и глаза его налились кровью от гнева. Рассвирепел Владыка богатств, Властитель якшей, узнав о новом дерзком деянии Бхимы, и повелел, чтоб запрягали коней.

(23-28)

athābhraghanasaṅkāśaṃ girikūṭamivocchritam ।
hayaiḥ saṃyojayāmāsurgāndharvairuttamaṃ ratham ॥23
tasya sarvaguṇopetā vimalākṣā hayottamāḥ ।
tejobalajavopetā nānāratnavibhūṣitāḥ ॥24
śobhamānā rathe yuktāstariṣyanta ivāśugāḥ ।
harṣayāmāsuranyonyamiṅgitairvijayāvahaiḥ ॥25
sa tamāsthāya bhagavānrājarājo mahāratham ।
prayayau devagandharvaiḥ stūyamāno mahādyutiḥ ॥26
taṃ prayāntaṃ mahātmānaṃ sarvayakṣadhanādhipam ।
raktākṣā hemasaṅkāśā mahākāyā mahābalāḥ ॥27
sāyudhā baddhanistriṃśā yakṣā daśaśatāyutāḥ ।
javena mahatā vīrāḥ parivāryopatasthire ॥28

И вот в прекрасную, словно гряда облаков, колесницу, уходящую ввысь, как горная вершина, запрягли гандхарвийских коней²⁶. Превосходные, ясноглазые кони, обладавшие всеми достоинствами, горячие, сильные, резвые, были украшены разными драгоценными камнями. Запряженные в колесницу, готовые тут же умчаться, как ветер, они, красуясь, горячили друг друга победными движениями. Лучезарный Царь царей величественно взошел на мощную колесницу и тронулся в путь, прославляемый богами и гандхарвами. Когда великий духом Владыка богатств, повелевающий якшами, выступил (в поход), его тотчас же окружили десятки и сотни тысяч хорошо вооруженных, сверкающих золотом, грозных и доблестных великанов-якшей, опоясавших себя мечами. Глаза их были налиты кровью (от ярости).

26 - …гандхарвийских коней. – Конь играет значительную роль в мифологии гандхарвов; определенная их разновидность представляется, в частности, как крылатые кони. Те кони, о которых идет речь, принадлежат Кубере, властителю гандхарвов. Однако в данном случае возможно (см. [232, с. 157]) смешение эпитетов gāndharva «гандхарвийский», «принадлежащий гандхарвам» и gāndhara «происходящий из Гандхары»; эта страна, как и соседние области Северо-Западной Индии (Пенджаб, Синд; см. примеч. 35 к «Сказанию о Наде»), была прославленным центром коневодства [26, с. 60].

(29-37)

taṃ mahāntamupāyāntaṃ dhaneśvaramupāntike ।
dadṛśurhṛṣṭaromāṇaḥ pāṇḍavāḥ priyadarśanam ॥29
kuberastu mahāsattvānpāṇḍoḥ putrānmahārathān ।
āttakārmukanistriṃśāndṛṣṭvā prīto'bhavattadā ॥30
te pakṣiṇa ivotpatya gireḥ śṛṅgaṃ mahājavāḥ ।
tasthusteṣāṃ samabhyāśe dhaneśvarapuraḥsarāḥ ॥31
tatastaṃ hṛṣṭamanasaṃ pāṇḍavānprati bhārata ।
samīkṣya yakṣagandharvā nirvikārā vyavasthitāḥ ॥32
pāṇḍavāśca mahātmānaḥ praṇamya dhanadaṃ prabhum ।
nakulaḥ sahadevaśca dharmaputraśca dharmavit ॥33
aparāddhamivātmānaṃ manyamānā mahārathāḥ ।
tasthuḥ prāñjalayaḥ sarve parivārya dhaneśvaram ॥34
śayyāsanavaraṃ śrīmatpuṣpakaṃ viśvakarmaṇā ।
vihitaṃ citraparyantamātiṣṭhata dhanādhipaḥ ॥35
tamāsīnaṃ mahākāyāḥ śaṅkukarṇā mahājavāḥ ।
upopaviviśuryakṣā rākṣasāśca sahasraśaḥ ॥36
śataśaścāpi gandharvāstathaivāpsarasāṃ gaṇāḥ ।
parivāryopatiṣṭhanta yathā devāḥ śatakratum ॥37

С радостным трепетом увидели невдалеке Пандавы приближающегося к ним великого и прекрасного Владыку богатств. Кубера тоже обрадовался, завидев могучих душою сыновей Панду, вооруженных луками и мечами великих воинов, сражающихся на колесницах. (Воины-якши), предводительствуемые Владыкой богатств, быстро, как птицы, взлетели на вершину горы и окружили (братьев). Заметив, о бхарата, что (Кубера) рад (видеть) Пандавов, гандхарвы и якши успокоились. Могучие духом Пандавы – Накула, Сахадева и сын Дхармы, знаток дхармы, поклонились великому Дарителю богатств. Разделяя вину (Бхимасены), великие колесничные воины окружили Владыку богатств, смиренно сложив ладони. Властитель сокровищ стоял в (колеснице), разрисованной по бортам, – в славной Пушпаке, творении рук Вишвакармана, затмившем собою все троны и ложа. Тысячи быстрых великанов-якшей и ракшасов с ушами как пики обступили его, когда он присел (на сиденье). Сотни гандхарвов и толпы апсар окружили его, словно боги – Совершителя ста жертвоприношений.

(38-44)

kāñcanīṃ śirasā bibhradbhīmasenaḥ srajaṃ śubhām ।
bāṇakhaḍgadhanuṣpāṇirudaikṣata dhanādhipam ॥38
na bhīrbhīmasya na glānirvikṣatasyāpi rākṣasaiḥ ।
āsīttasyāmavasthāyāṃ kuberamapi paśyataḥ ॥39
ādadānaṃ śitānbāṇānyoddhukāmamavasthitam ।
dṛṣṭvā bhīmaṃ dharmasutamabravīnnaravāhanaḥ ॥40
vidustvāṃ sarvabhūtāni pārtha bhūtahite ratam ।
nirbhayaścāpi śailāgre vasa tvaṃ saha bandhubhiḥ ॥41
na ca manyustvayā kāryo bhīmasenasya pāṇḍava ।
kālenaite hatāḥ pūrvaṃ nimittamanujastava ॥42
vrīḍā cātra na kartavyā sāhasaṃ yadidaṃ kṛtam ।
dṛṣṭaścāpi suraiḥ pūrvaṃ vināśo yakṣarakṣasām ॥43
na bhīmasene kopo me prīto'smi bharatarṣabha ।
karmaṇānena bhīmasya mama tuṣṭirabhūtpurā ॥44

Бхимасена в прекрасном золотом венце на голове, с мечом, луком и стрелами в руках взирал на Владыку богатств. Ни страха, ни слабости не испытывал израненный ракшасами Бхима перед лицом Куберы. Видя, что Бхима держит острые стрелы и снова готов к бою, Тот, колесницу которого влекут нары, сказал сыну Дхармы: «Знают, о Партха, все существа, что ты радеешь об их благе. Так живи со своими родными на вершине этой горы, не ведая страха. И не стоит тебе, о Пандава, гневаться на Бхимасену: гибель этих (демонов) была предопределена самою судьбой; твой младший брат – лишь орудие (рока). И не следует стыдиться дерзости (Бхимы): ведь боги предвидели гибель якшей и ракшасов. Нет у меня гнева на Бхимасену, я доволен, о бык среди бхаратов! Я заранее был рад этому деянию Бхимасены».

(45-48)

evamuktvā tu rājānaṃ bhīmasenamabhāṣata ।
naitanmanasi me tāta vartate kurusattama ।
yadidaṃ sāhasaṃ bhīma kṛṣṇārthe kṛtavānasi ॥45
māmanādṛtya devāṃśca vināśaṃ yakṣarakṣasām ।
svabāhubalamāśritya tenāhaṃ prītimāṃstvayi ।
śāpādasmi vinirmukto ghorādadya vṛkodara ॥46
ahaṃ pūrvamagastyena kruddhena paramarṣiṇā ।
śapto'parādhe kasmiṃścittasyaiṣā niṣkṛtiḥ kṛtā ॥47
dṛṣṭo hi mama saṅkleśaḥ purā pāṇḍavanandana ।
na tavātrāparādho'sti kathañcidapi śatruhan ॥48

Сказав так царю (Юдхиштхире), он обратился к Бхимасене: «Не печалит это меня, о сын мой, лучший в роду Куру! Этот дерзкий поступок, о Бхима, совершил ты во имя Кришны²⁷. Не страшась ни меня, ни (других) богов, опираясь только на мощь своих рук, истребил ты якшей и ракшасов, и потому я доволен тобою. Теперь, о Врикодара, я свободен от страшного проклятия: некогда за один проступок проклял меня во гневе высочайший святой мудрец Агастья. Этим (подвигом ты) искупил (мой грех). Беда для меня была предрешена, о сын Панду! В этом, о сокрушитель недругов, нет никакой твоей вины».

27 - …во имя Кришны. – т. е. Драупади.

(49-50)

yudhiṣṭhira uvāca ।
kathaṃ śapto'si bhagavannagastyena mahātmanā ।
śrotumicchāmyahaṃ deva tavaitacchāpakāraṇam ॥49
idaṃ cāścaryabhūtaṃ me yatkrodhāttasya dhīmataḥ ।
tadaiva tvaṃ na nirdagdhaḥ sabalaḥ sapadānugaḥ ॥50

Юдхиштхира сказал:
Каким же образом проклял тебя, о повелитель, великий душою Агастья? Я хочу услышать, о бог, о причине проклятия, (обрушившегося) на тебя. Мне кажется чудом, что гнев мудреца в тот же миг не испепелил и тебя²⁸, и войско твое, и всю твою свиту.

28 - Мне кажется чудом, что гнев мудреца в тот же миг не испепелил и тебя… – Интересно здесь и далее сопоставление статуса святого мудреца (риши) и бога Куберы, который не может противостоять проклятью Агастьи.

(51-59)

vaiśravaṇa uvāca ।
devatānāmabhūnmantraḥ kuśavatyāṃ nareśvara ।
vṛtastatrāhamagamaṃ mahāpadmaśataistribhiḥ ।
yakṣāṇāṃ ghorarūpāṇāṃ vividhāyudhadhāriṇām ॥51
adhvanyahamathāpaśyamagastyamṛṣisattamam ।
ugraṃ tapastapasyantaṃ yamunātīramāśritam ।
nānāpakṣigaṇākīrṇaṃ puṣpitadrumaśobhitam ॥52
tamūrdhvabāhuṃ dṛṣṭvā tu sūryasyābhimukhaṃ sthitam ।
tejorāśiṃ dīpyamānaṃ hutāśanamivaidhitam ॥53
rākṣasādhipatiḥ śrīmānmaṇimānnāma me sakhā ।
maurkhyādajñānabhāvācca darpānmohācca bhārata ।
nyaṣṭhīvadākāśagato maharṣestasya mūrdhani ॥54
sa kopānmāmuvācedaṃ diśaḥ sarvā dahanniva ।
māmavajñāya duṣṭātmā yasmādeṣa sakhā tava ॥55
dharṣaṇāṃ kṛtavānetāṃ paśyataste dhaneśvara ।
tasmātsahaibhiḥ sainyaiste vadhaṃ prāpsyati mānuṣāt ॥56
tvaṃ cāpyebhirhataiḥ sainyaiḥ kleśaṃ prāpsyasi durmate ।
tameva mānuṣaṃ dṛṣṭvā kilbiṣādvipramokṣyase ॥57
sainyānāṃ tu tavaiteṣāṃ putrapautrabalānvitam ।
na śāpaṃ prāpsyate ghoraṃ gaccha te''jñāṃ kariṣyati ॥58
eṣa śāpo mayā prāptaḥ prāktasmādṛṣisattamāt ।
sa bhīmena mahārāja bhrātrā tava vimokṣitaḥ ॥59

Вайшравана сказал:
В Кушавати, о владыка людей, собирался тайный совет богов, и я тоже отправился туда, окруженный тремястами махападмами разнообразно вооруженных грозных якшей. В пути на поросшем прекрасными цветущими деревьями берегу Ямуны, усеянном стаями разных птиц, повстречался нам величайший из святых мудрецов Агастья, предававшийся суровому подвижничеству. Увидав сверкающего и пламенеющего, как рвущийся ввысь огонь, (мудреца), стоящего лицом к солнцу с поднятыми вверх руками, славный повелитель ракшасов, мой друг Маниман, о бхарата, по глупости и невежеству, из самомнения и безрассудства плюнул сверху на голову святого великого мудреца. Казалось, (мудрец) испепелит все вокруг своей яростью, но он лишь сказал мне: «Бесстыдный твой друг оскорбил и унизил меня у тебя на глазах, о Владыка богатств! Да примет он смерть от руки человека вместе с твоим войском! И тебе, неразумный, будет горько из-за гибели твоей рати. Лишь увидев того человека, освободишься ты от греха. Он выполнит твою волю. Грозное это проклятие не коснется сыновей и внуков твоих воинов и их войска. Ступай!» Давным-давно тяготеет надо мной это проклятие достойнейшего из святых мудрецов. Теперь, о великий царь, Бхима, твой брат, освободил меня от него.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятьдесят восьмая глава.

ГЛАВА 159

(1-8)

vaiśravaṇa uvāca ।
yudhiṣṭhira dhṛtirdākṣyaṃ deśakālau parākramaḥ ।
lokatantravidhānānāmeṣa pañcavidho vidhiḥ ॥1
dhṛtimantaśca dakṣāśca sve sve karmaṇi bhārata ।
parākramavidhānajñā narāḥ kṛtayuge'bhavan ॥2
dhṛtimāndeśakālajñaḥ sarvadharmavidhānavit ।
kṣatriyaḥ kṣatriyaśreṣṭha pṛthivīmanuśāsti vai ॥3
ya evaṃ vartate pārtha puruṣaḥ sarvakarmasu ।
sa loke labhate vīra yaśaḥ pretya ca sadgatim ॥4
deśakālāntaraprepsuḥ kṛtvā śakraḥ parākramam ।
samprāptastridive rājyaṃ vṛtrahā vasubhiḥ saha ॥5
pāpātmā pāpabuddhiryaḥ pāpamevānuvartate ।
karmaṇāmavibhāgajñaḥ pretya ceha ca naśyati ॥6
akālajñaḥ sudurmedhāḥ kāryāṇāmaviśeṣavit ।
vṛthācārasamārambhaḥ pretya ceha ca naśyati ॥7
sāhase vartamānānāṃ nikṛtīnāṃ durātmanām ।
sarvasāmarthyalipsūnāṃ pāpo bhavati niścayaḥ ॥8

Вайшравана сказал:
Стойкость, сметливость, правильный выбор места и времени, а также мужество – вот четыре черты, о Юдхиштхира, необходимые для того, чтобы вершить мирские дела. Стойкими, искусными во всем были, о бхарата, люди во времена Критаюги, умели они проявить свою доблесть. Стойкий, умеющий выбрать нужное место и время, знающий предписания всех дхарм кшатрий достоин править землею, о лучший из кшатриев! Тот человек, о доблестный Партха, который поступает именно так в каждом своем деянии, обретет в этом мире славу, а в мире ином – блаженство. Шакра, Губитель Вритры, проявляя геройство там, где нужно, и тогда, когда нужно, вместе с (восемью) васу воцарился на третьем небе. А кто грешен душою и помыслами и устремляется только к греху, кто не умеет распределить дела, тот гибнет и здесь, и в мире ином. Неразумный (человек), не умеющий выбрать нужное время, не знающий особенностей дела, (за которое он берется), тот, чьи начинания бесполезны, погибает и в этом мире, и в мире ином. И цели ничтожные у нечестивцев с низкой душой. Такие стремятся во всем преуспеть и способны на вероломство.

(9-16)

adharmajño'valiptaśca bālabuddhiramarṣaṇaḥ ।
nirbhayo bhīmaseno'yaṃ taṃ śādhi puruṣarṣabha ॥9
ārṣṭiṣeṇasya rājarṣeḥ prāpya bhūyastvamāśramam ।
tāmisraṃ prathamaṃ pakṣaṃ vītaśokabhayo vasa ॥10
alakāḥ saha gandharvairyakṣaiśca saha rākṣasaiḥ ।
manniyuktā manuṣyendra sarve ca girivāsinaḥ ।
rakṣantu tvā mahābāho sahitaṃ dvijasattamaiḥ ॥11
sāhaseṣu ca santiṣṭhanniha śaile vṛkodaraḥ ।
vāryatāṃ sādhvayaṃ rājaṃstvayā dharmabhṛtāṃ vara ॥12
itaḥ paraṃ ca rājendra drakṣyanti vanagocarāḥ ।
upasthāsyanti ca sadā rakṣiṣyanti ca sarvaśaḥ ॥13
tathaiva cānnapānāni svādūni ca bahūni ca ।
upasthāsyanti vo gṛhya matpreṣyāḥ puruṣarṣabha ॥14
yathā jiṣṇurmahendrasya yathā vāyorvṛkodaraḥ ।
dharmasya tvaṃ yathā tāta yogotpanno nijaḥ sutaḥ ॥15
ātmajāvātmasampannau yamau cobhau yathāśvinoḥ ।
rakṣyāstadvanmamāpīha yūyaṃ sarve yudhiṣṭhira ॥16

Бхимасена не знает дхармы, он горд, несдержан и безрассуден, и разум его незрел. Ты должен его наставлять, о бык среди мужей! Возвращайся в обитель царя-мудреца Арштишены и живи там, не зная ни печали, ни страха, всю первую, темную, половину лунного месяца. Да хранят тебя, о наделенный мощными руками, и вместе с тобою лучших из дваждырожденных гандхарвы, якши, ракшасы Алаки и все жители гор – вот моя воля, о Индра людей! А Врикодару, который дерзостью обосновался здесь на горе, ты должен крепко держать в руках, о царь, лучший из хранителей дхармы! Вскоре, о Индра царей, вам встретятся обитатели здешних лесов. Они всегда будут служить (вам) и всячески (вас) опекать. А слуги мои будут вам доставлять в изобилии вкусные разнообразные яства и напитки, о бык среди мужей! Как Великий Индра (охраняет) Джишну, а Ветер – Врикодару, как, о сын мой, (бог) Дхарма (охраняет) тебя, своего родного сына, появившегося на свет чудесным образом²⁹, как Ашвины охраняют своих родных сыновей-близнецов, так здесь, о Юдхиштхира, буду я охранять вас всех, как они.

29 - …появившегося на свет чудесным образом… – Или: «рожденного благодаря волшебству» (yogotpannaḥ). Так может характеризоваться каждый из Пандавов, являющихся по своей «небесной родословной» чудесно рожденными сыновьями богов, что и подчеркивается в данном случае текстом.

(17-24)

arthatattvavibhāgajñaḥ sarvadharmaviśeṣavit ।
bhīmasenādavarajaḥ phalgunaḥ kuśalī divi ॥17
yāḥ kāścana matā lokeṣvagryāḥ paramasampadaḥ ।
janmaprabhṛti tāḥ sarvāḥ sthitāstāta dhanañjaye ॥18
damo dānaṃ balaṃ buddhirhrīrdhṛtisteja uttamam ।
etānyapi mahāsattve sthitānyamitatejasi ॥19
na mohātkurute jiṣṇuḥ karma pāṇḍava garhitam ।
na pārthasya mṛṣoktāni kathayanti narā nṛṣu ॥20
sa devapitṛgandharvaiḥ kurūṇāṃ kīrtivardhanaḥ ।
mānitaḥ kurute'strāṇi śakrasadmani bhārata ॥21
yo'sau sarvānmahīpālāndharmeṇa vaśamānayat ।
sa śantanurmahātejāḥ pitustava pitāmahaḥ ।
prīyate pārtha pārthena divi gāṇḍīvadhanvanā ॥22
samyakcāsau mahāvīryaḥ kuladhurya iva sthitaḥ ।
pitṝndevāṃstathā viprānpūjayitvā mahāyaśāḥ ।
sapta mukhyānmahāmedhānāharadyamunāṃ prati ॥23
adhirājaḥ sa rājaṃstvāṃ śantanuḥ prapitāmahaḥ ।
svargajicchakralokasthaḥ kuśalaṃ paripṛcchati ॥24

Знающий различия в природе вещей, искушенный в особенностях всех дхарм младший брат Бхимасены, Тот, что рожден под созвездием Пхальгуни, благоденствует на небесах. Все высочайшие добродетели, которые почитаются в мире, с рождения присущи, о сын мой, Завоевателю богатств. Сдержанность, щедрость, сила, ум, скромность, стойкость, величайшее духовное могущество – все это свойственно сильному духом (Арджуне), мощь которого не измерить. Джишну, о Пандава, даже забывшись, не совершит ничего дурного, и людям не удается потолковать меж собой о (каких-нибудь) лживых словах Партхи. Почитаемый богами, гандхарвами и праотцами, он изучает оружие в обиталище Шакры, умножая, о бхарата, славу рода Куру. На небе великий пылом Шантану, дед твоего отца, дхармой покоривший всех земных владык, доволен, о Партха, тем сыном Притхи, Владеющим луком Гандивой. Могучий герой Шантану, снискавший себе великую славу опоры рода, почитая, как должно, предков, богов и дваждырожденных, совершил семь главных больших жертвоприношений³⁰ (на берегу) Ямуны. (Твой) прадед Шантану, царь над царями, живущий на небесах в мире Шакры, участливо следит за твоими делами³¹, о царь!

30 - …семь главных…жертвоприношений… – Т. е. 1) ежедневная агнихотра, 2) жертвоприношения в новолуние и полнолуние (darśap ūr namāsa), 3) сезонные жертвоприношения (cāturmāsya), 4) жертвоприношения скота (paśubandha), 5) жертвоприношения сомы (agniṣṭoma), 6) раджасуя, 7) ваджапея (см., напр., [271, с. 829]).

31 - …прадед Шантану…следит за твоими делами… – Ср. выше, примеч. 11 к настоящему сказанию.

(25-28)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ śaktiṃ gadāṃ khaḍgaṃ dhanuśca bharatarṣabha ।
prādhvaṃ kṛtvā namaścakre kuberāya vṛkodaraḥ ॥25
tato'bravīddhanādhyakṣaḥ śaraṇyaḥ śaraṇāgatam ।
mānahā bhava śatrūṇāṃ suhṛdāṃ nandivardhanaḥ ॥26
sveṣu veśmasu ramyeṣu vasatāmitratāpanāḥ ।
kāmānupahariṣyanti yakṣā vo bharatarṣabhāḥ ॥27
śīghrameva guḍākeśaḥ kṛtāstraḥ puruṣarṣabhaḥ ।
sākṣānmaghavatā sṛṣṭaḥ samprāpsyati dhanañjayaḥ ॥28

Вайшампаяна сказал:
После того, о бык среди бхаратов, Врикодара отложил копье, палицу, меч и лук и поклонился Кубере. А Властитель сокровищ, защитник (Вайшравана), сказал (Бхимасене), обратившемуся к нему за покровительством: «Сокрушай гордыню врагов и увеличивай радость друзей! Пусть благоденствуют губители недругов в своих прекрасных чертогах! Якши исполнят (любое) ваше желание, о быки среди бхаратов! Недалеко то время, когда Магхаван отпустит Гудакешу, быка среди мужей, овладевшего в совершенстве оружием, и Завоеватель богатств возвратится (к вам)».

(29-35)

evamuttamakarmāṇamanuśiṣya yudhiṣṭhiram ।
astaṃ girivaraśreṣṭhaṃ prayayau guhyakādhipaḥ ॥29
taṃ paristomasaṅkīrṇairnānāratnavibhūṣitaiḥ ।
yānairanuyayuryakṣā rākṣasāśca sahasraśaḥ ॥30
pakṣiṇāmiva nirghoṣaḥ kuberasadanaṃ prati ।
babhūva paramāśvānāmairāvatapathe yatām ॥31
te jagmustūrṇamākāśaṃ dhanādhipativājinaḥ ।
prakarṣanta ivābhrāṇi pibanta iva mārutam ॥32
tatastāni śarīrāṇi gatasattvāni rakṣasām ।
apākṛṣyanta śailāgrāddhanādhipatiśāsanāt ॥33
teṣāṃ hi śāpakālo'sau kṛto'gastyena dhīmatā ।
samare nihatāstasmātsarve maṇimatā saha ॥34
pāṇḍavāstu mahātmānasteṣu veśmasu tāṃ kṣapām ।
sukhamūṣurgatodvegāḥ pūjitāḥ sarvarākṣasaiḥ ॥35

Так наставив Юдхиштхиру в его славных деяниях, Владыка гухьяков отправился к Асте, прекраснейшей из гор. За ним на убранных коврами колесницах, украшенных разными драгоценными камнями, двинулись тысячи якшей и ракшасов. Дивные кони помчались по пути Айраваты ко дворцу Куберы³², подняв шум, словно птичья стая. Скакуны Властителя сокровищ стремительно взмывали ввысь, как бы влача за собой облака и выпивая ветер. Затем по приказу Владыки богатств безжизненные тела ракшасов были убраны с горной вершины. Мудрый Агастья определил для них смертный час, потому они все (во главе) с Маниманом пали в бою. Великие духом Пандавы, почитаемые всеми ракшасами, счастливо, без тревог провели эту ночь в покоях (Куберы).

32 - …по пути Айраваты ко дворцу Куберы… – Согласно Нилакантхе, «по направлению к городу Индры». Ряд свидетельств текста объединяет Куберу с Индрой областью совместного владычества, дружескими взаимосвязями (см. главы 265, шл. 23) и сходством окружения.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто пятьдесят девятая глава.

ГЛАВА 160

(1-11)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ sūryodaye dhaumyaḥ kṛtvāhnikamarindama ।
ārṣṭiṣeṇena sahitaḥ pāṇḍavānabhyavartata ॥1
te'bhivādyārṣṭiṣeṇasya pādau dhaumyasya caiva ha ।
tataḥ prāñjalayaḥ sarve brāhmaṇāṃstānapūjayan ॥2
tato yudhiṣṭhiraṃ dhaumyo gṛhītvā dakṣiṇe kare ।
prācīṃ diśamabhiprekṣya maharṣiridamabravīt ॥3
asau sāgaraparyantāṃ bhūmimāvṛtya tiṣṭhati ।
śailarājo mahārāja mandaro'bhivirājate ॥4
indravaiśravaṇāvetāṃ diśaṃ pāṇḍava rakṣataḥ ।
parvataiśca vanāntaiśca kānanaiścopaśobhitām ॥5
etadāhurmahendrasya rājño vaiśravaṇasya ca ।
ṛṣayaḥ sarvadharmajñāḥ sadma tāta manīṣiṇaḥ ॥6
ataścodyantamādityamupatiṣṭhanti vai prajāḥ ।
ṛṣayaścāpi dharmajñāḥ siddhāḥ sādhyāśca devatāḥ ॥7
yamastu rājā dharmātmā sarvaprāṇabhṛtāṃ prabhuḥ ।
pretasattvagatīmetāṃ dakṣiṇāmāśrito diśam ॥8
etatsaṃyamanaṃ puṇyamatīvādbhutadarśanam ।
pretarājasya bhavanamṛddhyā paramayā yutam ॥9
yaṃ prāpya savitā rājansatyena pratitiṣṭhati ।
astaṃ parvatarājānametamāhurmanīṣiṇaḥ ॥10
etaṃ parvatarājānaṃ samudraṃ ca mahodadhim ।
āvasanvaruṇo rājā bhūtāni parirakṣati ॥11

Вайшампаяна сказал:
Когда взошло солнце, Дхаумья и Арштишена, совершив ежедневный обряд, явились к Пандавам, о губитель недругов! Склонившись к стопам Арштишены и Дхаумьи, с почтительно сложенными ладонями приветствовали (братья) обоих брахманов. Великий святой мудрец Дхаумья взял Юдхиштхиру за правую руку и, устремив взор на восток, сказал: «Вон там, о великий царь, сверкает царица гор Мандара, протянувшаяся вплоть до самого океана. Индра и Вайшравана охраняют, о Пандава, этот обетованный край³³ с его горами, рощами и лесами. Святейшие мудрецы, знатоки всех дхарм, считают эту (гору) обиталищем Великого Индры и царя Вайшраваны. Потому-то и чтят восходящее солнце и простые смертные, и святые мудрецы, искушенные в дхармах, а также сиддхи, садхьи и сами боги. А Яма, справедливый, могучий царь всего живущего, обитает в южной стороне, на том пути, каким проходят души умерших. Там (находится) благодатная Саньямана – необыкновенное, удивительное, безмерно богатое место, где пребывает царь усопших. Ту (гору), о царь, дойдя до которой Савитар останавливается, премудрые называют Астой, царицей гор. На этой горе-царице и в океане, великом властелине вод, живет царь Варуна, хранитель (всего) живого.

33 - Индра и Вайшравана охраняют…этот…край… – См. предыдущее примечание.

(12-16)

udīcīṃ dīpayanneṣa diśaṃ tiṣṭhati kīrtimān ।
mahāmerurmahābhāga śivo brahmavidāṃ gatiḥ ॥12
yasminbrahmasadaścaiva tiṣṭhate ca prajāpatiḥ ।
bhūtātmā visṛjansarvaṃ yatkiñcijjaṅgamāgamam ॥13
yānāhurbrahmaṇaḥ putrānmānasāndakṣasaptamān ।
teṣāmapi mahāmeruḥ sthānaṃ śivamanāmayam ॥14
atraiva pratitiṣṭhanti punaratrodayanti ca ।
sapta devarṣayastāta vasiṣṭhapramukhāḥ sadā ॥15
deśaṃ virajasaṃ paśya meroḥ śikharamuttamam ।
yatrātmatṛptairadhyāste devaiḥ saha pitāmahaḥ ॥16

Северный край, о достойный, озаряет (своим) сиянием славная великая Меру, благословенный приют познавших Брахман. Там – обиталище Брахмы-Праджапати, души сущего и творца всего, что движется и что неподвижно³⁴. Великая Меру – благодатное, счастливое пристанище тех, кого называют „порожденными разумом“³⁵: то сыновья Брахмы, седьмой из которых – Дакша. Здесь всегда останавливаются и отсюда вновь восходят (на небо) Семь мудрецов-богов³⁶ во главе с Васиштхой. Смотри – на высочайшей вершине Меру, там, где нет ни пылинки, восседает сам Прародитель вместе с умиротворенными богами.

34 - …что движется и что неподвижно. – jaṅgamāgama. Традиционный комплекс, охватывающий все существующее на земле. Брахма представлен здесь несущим функцию первотворения.

35 - …кого называют «порожденными разумом»… – mānasāḥ. Боги способны порождать потомство мыслью (а также взглядом, прикосновением и т. д. [232, с. 62]). От «уморожденных» сыновей Брахмы (праджапати – Бхригу, Атри, Васиштха, Ангирас и др.) происходит, в свою очередь, все живое на земле.

36 - …восходят (на небо) Семь мудрецов-богов… – Звезды Большой Медведицы (см. примеч. 51 к «Сказанию о Кирате»).

(17-26)

yamāhuḥ sarvabhūtānāṃ prakṛteḥ prakṛtiṃ dhruvam ।
anādinidhanaṃ devaṃ prabhuṃ nārāyaṇaṃ param ॥17
brahmaṇaḥ sadanāttasya paraṃ sthānaṃ prakāśate ।
devāśca yatnātpaśyanti divyaṃ tejomayaṃ śivam ॥18
atyarkānaladīptaṃ tatsthānaṃ viṣṇormahātmanaḥ ।
svayaiva prabhayā rājanduṣprekṣyaṃ devadānavaiḥ ॥19
tadvai jyotīṃṣi sarvāṇi prāpya bhāsanti no'pi ca ।
svayaṃ vibhuradīnātmā tatra hyabhivirājate ॥20
yatayastatra gacchanti bhaktyā nārāyaṇaṃ harim ।
pareṇa tapasā yuktā bhāvitāḥ karmabhiḥ śubhaiḥ ॥21
yogasiddhā mahātmānastamomohavivarjitāḥ ।
tatra gatvā punarnemaṃ lokamāyānti bhārata ॥22
sthānametanmahābhāga dhruvamakṣayamavyayam ।
īśvarasya sadā hyetatpraṇamātra yudhiṣṭhira ॥23
etaṃ jyotīṃṣi sarvāṇi prakarṣanbhagavānapi ।
kurute vitamaskarmā ādityo'bhipradakṣiṇam ॥24
astaṃ prāpya tataḥ sandhyāmatikramya divākaraḥ ।
udīcīṃ bhajate kāṣṭhāṃ diśameṣa vibhāvasuḥ ॥25
sa merumanuvṛttaḥ sanpunargacchati pāṇḍava ।
prāṅmukhaḥ savitā devaḥ sarvabhūtahite rataḥ ॥26

Выше того места, где пребывает Брахма, сияет обитель того, кого называют предвечной причиной причин всего сущего, не имеющим ни начала, ни конца; (это пристанище) могучего высочайшего бога Нараяны. Даже богам трудно смотреть на дивные, залитые светом, сверкающие ярче огня и солнца благословенные покои Вишну, великого духом. Не только богам, о царь, но и данавам невозможно смотреть на (чертоги Вишну) из-за их ослепительного сияния, и все светила, приблизившись (к ним), начинают меркнуть. Там блистает сам Вездесущий, чья душа не знает печали. С любовью приходят сюда к Хари-Нараяне яти, прошедшие через суровое покаяние и помышляющие лишь о благих делах. Могучие душою (праведники), которые достигли совершенства в йоге, освободившись от невежества и заблуждений, не возвращаются, о бхарата, отсюда в мир людской. О великий участью! Это край вечного, непреходящего, неизменного³⁷. Чти всегда, о Юдхиштхира, этот (приют) владыки! Сам Адитья, властелин, разгоняющий мрак, почтительно обходит эту (гору) слева направо, ведя за собой все светила. Достигнув Асты, погрузившись в сумерки, лучезарный Творец дня озаряет северную ее сторону. Обогнув Меру, о Пандава, бог Савитар, радеющий о благе всего живого, движется дальше, обратясь лицом на восток³⁸.

37 - Это край вечного, непреходящего, неизменного. – Характеристики Вишну и его мира, отличные от характеристик других богов, подчеркивают его космическую и временную беспредельность (ср. примеч. 443 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам»).

38 - …бог Савитар…движется дальше, обратясь лицом на восток. – Солнце, таким образом, движется по круговой орбите, центром которой является гора Меру.

(27-37)

sa māsaṃ vibhajankālaṃ bahudhā parvasandhiṣu ।
tathaiva bhagavānsomo nakṣatraiḥ saha gacchati ॥27
evameṣa parikramya mahāmerumatandritaḥ ।
bhāvayansarvabhūtāni punargacchati mandaram ॥28
tathā tamisrahā devo mayūkhairbhāvayañjagat ।
mārgametadasambādhamādityaḥ parivartate ॥29
sisṛkṣuḥ śiśirāṇyeṣa dakṣiṇāṃ bhajate diśam ।
tataḥ sarvāṇi bhūtāni kālaḥ śiśiramṛcchati ॥30
sthāvarāṇāṃ ca bhūtānāṃ jaṅgamānāṃ ca tejasā ।
tejāṃsi samupādatte nivṛttaḥ sanvibhāvasuḥ ॥31
tataḥ svedaḥ klamastandrī glāniśca bhajate narān ।
prāṇibhiḥ satataṃ svapno hyabhīkṣṇaṃ ca niṣevyate ॥32
evametadanirdeśyaṃ mārgamāvṛtya bhānumān ।
punaḥ sṛjati varṣāṇi bhagavānbhāvayanprajāḥ ॥33
vṛṣṭimārutasantāpaiḥ sukhaiḥ sthāvarajaṅgamān ।
vardhayansumahātejāḥ punaḥ pratinivartate ॥34
evameṣa caranpārtha kālacakramatandritaḥ ।
prakarṣansarvabhūtāni savitā parivartate ॥35
santatā gatiretasya naiṣa tiṣṭhati pāṇḍava ।
ādāyaiva tu bhūtānāṃ tejo visṛjate punaḥ ॥36
vibhajansarvabhūtānāmāyuḥ karma ca bhārata ।
ahorātrānkalāḥ kāṣṭhāḥ sṛjatyeṣa sadā vibhuḥ ॥37

Тот же путь проходит со звездами властитель Сома, всякий раз деля лунный месяц на светлую и темную половины. Без устали обходит он великую Меру и снова движется к Мандаре, возвращая к жизни все сущее. И бог Адитья, губитель мрака, беспрепятственно делает круг по этому пути, лучами своими оживляя мир. Выпали росы – значит, (солнце) к югу (от Меру). Холод сковывает тогда все живое. Потом возвращается Лучезарный и жаром своим отнимает силы у всего, что движется и что неподвижно. Пот, усталость, слабость, томление одолевают людей, всех живущих неодолимо клонит ко сну. Двигаясь кругом по этому не постижимому разумом пути, сверкающий владыка порождает ливни и возвращает живое к жизни. Благодатными дождями, ветрами, своим теплом мощнопламенное (светило) снова вливает силы во все движущееся и неподвижное и проходит по кругу дальше. Так, о Партха, без устали движется Савитар по кругу, вращая колесо времени и влияя на судьбы всего сущего. Путь его бесконечен, о Пандава, и он не может остановиться! Он отнимает у живого силы и возвращает их вновь. (Солнце) определяет век и дела всех живых существ, о бхарата! Могучее светило создает постоянно день и ночь, калы и каштхи»³⁹.

39 - Калы и каштхи – единицы времени, соответствующие примерно 1,6 и 0,8 минуте.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестидесятая глава.

ГЛАВА 161

(1-7)

vaiśampāyana uvāca ।
tasminnagendre vasatāṃ tu teṣāṃ mahātmanāṃ sadvratamāsthitānām ।
ratiḥ pramodaśca babhūva teṣāmākāṅkṣatāṃ darśanamarjunasya ॥1
tānvīryayuktānsuviśuddhasattvāṃstejasvinaḥ satyadhṛtipradhānān ।
samprīyamāṇā bahavo'bhijagmurgandharvasaṅghāśca maharṣayaśca ॥2
taṃ pādapaiḥ puṣpadharairupetaṃ nagottamaṃ prāpya mahārathānām ।
manaḥprasādaḥ paramo babhūva yathā divaṃ prāpya marudgaṇānām ॥3
mayūrahaṃsasvananāditāni puṣpopakīrṇāni mahācalasya ।
śṛṅgāṇi sānūni ca paśyamānā gireḥ paraṃ harṣamavāpya tasthuḥ ॥4
sākṣātkubereṇa kṛtāśca tasminnagottame saṃvṛtakūlarodhasaḥ ।
kādambakāraṇḍavahaṃsajuṣṭāḥ padmākulāḥ puṣkariṇīrapaśyan ॥5
krīḍāpradeśāṃśca samṛddharūpānsucitramālyāvṛtajātaśobhān ।
maṇipravekānsumanoharāṃśca yathā bhaveyurdhanadasya rājñaḥ ॥6
anekavarṇaiśca sugandhibhiśca mahādrumaiḥ santatamabhramālibhiḥ ।
tapaḥpradhānāḥ satataṃ carantaḥ śṛṅgaṃ gireścintayituṃ na śekuḥ ॥7

Вайшампаяна сказал:
Радость и удача сопутствовали великим душою (Пандавам), верным благому обету, пока они жили в ожидании встречи с Арджуной на той Индре гор. Многие сонмы гандхарвов и великие мудрецы являлись, довольные, к доблестным и пламенным духом (героям) со светлой душой, которым не было равных в стойкости и верности слову. Блаженная ясность духа снизошла на великих воинов, искусных в битве на колесницах, когда они, словно маруты на небеса⁴⁰, явились на высочайшую из гор, покрытую цветущими деревьями. Величайшую радость испытали они, любуясь на вершины и склоны могучей горы, усыпанные цветами и оглашаемые криками павлинов и гусей. На величественнейшей из гор они видели полные лотосов озера с заросшими берегами, покрытыми гусями, утками и лебедями, – творения рук самого Куберы. (Перед их взорами проходили) цветущие места игрищ (богов), красиво увитые разноцветными гирляндами. (Всюду были рассыпаны) пленяющие душу прекрасные драгоценные камни, словно (в покоях) царя – Дарителя богатств. Странствуя постоянно с места на место, посвятив себя в основном подвижничеству, (Пандавы) не могли объять мысленным взором эту затянутую гирляндами туч горную вершину с ее пышными, многоцветными, благоухающими деревьями.

40 - …словно маруты на небеса… – Пандавы, взошедшие на святую гору, сравниваются с марутами – божествами ветра, возвращающимися, облетев мир, в небесный чертог Индры.

(8-16)

svatejasā tasya nagottamasya mahauṣadhīnāṃ ca tathā prabhāvāt ।
vibhaktabhāvo na babhūva kaścidaharniśānāṃ puruṣapravīra ॥8
yamāsthitaḥ sthāvarajaṅgamāni vibhāvasurbhāvayate'mitaujāḥ ।
tasyodayaṃ cāstamayaṃ ca vīrāstatra sthitāste dadṛśurnṛsiṃhāḥ ॥9
ravestamisrāgamanirgamāṃste tathodayaṃ cāstamayaṃ ca vīrāḥ ।
samāvṛtāḥ prekṣya tamonudasya gabhastijālaiḥ pradiśo diśaśca ॥10
svādhyāyavantaḥ satatakriyāśca dharmapradhānāśca śucivratāśca ।
satye sthitāstasya mahārathasya satyavratasyāgamanapratīkṣāḥ ॥11
ihaiva harṣo'stu samāgatānāṃ kṣipraṃ kṛtāstreṇa dhanañjayena ।
iti bruvantaḥ paramāśiṣaste pārthāstapoyogaparā babhūvuḥ ॥12
dṛṣṭvā vicitrāṇi girau vanāni kirīṭinaṃ cintayatāmabhīkṣṇam ।
babhūva rātrirdivasaśca teṣāṃ saṃvatsareṇaiva samānarūpaḥ ॥13
yadaiva dhaumyānumate mahātmā kṛtvā jaṭāḥ pravrajitaḥ sa jiṣṇuḥ ।
tadaiva teṣāṃ na babhūva harṣaḥ kuto ratistadgatamānasānām ॥14
bhrāturniyogāttu yudhiṣṭhirasya vanādasau vāraṇamattagāmī ।
yatkāmyakātpravrajitaḥ sa jiṣṇustadaiva te śokahatā babhūvuḥ ॥15
tathā tu taṃ cintayatāṃ sitāśvamastrārthinaṃ vāsavamabhyupetam ।
māso'tha kṛcchreṇa tadā vyatītastasminnage bhārata bhāratānām ॥16

Благодаря сиянию, исходящему от этой прекраснейшей из гор, а также блеску целебных трав здесь ночь не отличалась от дня, о мужественнейший из людей! Оттуда, где останавливается неизмеримо-могучий (владыка), лаская (теплом) все движущееся и неподвижное, герои, львы среди мужей, видели восход и заход лучезарного (светила). Глядя, как солнце погружается во мрак и появляется вновь, как оно восходит и заходит, как снопы лучей Рассеивающего тьму пронизывают все стороны света, герои, обеты которых чисты, те, что постоянно заняты делом, превосходят всех благочестием и преданы истине, погрузились в чтение Вед, ожидая появления (Арджуны), великого воина на колеснице, верного данному слову. «Будет радость собравшимся здесь: скоро (явится) Завоеватель богатств, овладевший (небесным) оружием». – так говорили сыновья Притхи, (посылая своему брату) пожелания величайшего блага, а сами предавались йоге и подвижничеству. Они любовались многочисленными горными рощами, но все их мысли были только об Увенчанном диадемой. Каждый день, каждая ночь казались им целым годом. С тех пор как Джишну, великий духом, собрал свои волосы на затылке⁴¹ и с позволения Дхаумьи удалился отшельником, радость покинула (братьев): как было им радоваться, если он унес с собой их сердца? Печаль терзала (Пандавов) с того самого времени, как с разрешения брата Юдхиштхиры Джишну походкой разъяренного слона покинул лес Камьяку. В мыслях об (Арджуне) Белоконном, который отправился к Васаве, чтоб овладеть (небесным) оружием, бхараты провели томительный месяц на этой горе, о бхарата!

41 - …собрал свои волосы на затылке… – По обыкновению отшельников.

(17-21)

tataḥ kadāciddharisamprayuktaṃ mahendravāhaṃ sahasopayātam ।
vidyutprabhaṃ prekṣya mahārathānāṃ harṣo'rjunaṃ cintayatāṃ babhūva ॥17
sa dīpyamānaḥ sahasāntarikṣaṃ prakāśayanmātalisaṅgṛhītaḥ ।
babhau maholkeva ghanāntarasthā śikheva cāgnerjvalitā vidhūmā ॥18
tamāsthitaḥ sandadṛśe kirīṭī sragvī varāṇyābharaṇāni bibhrat ।
dhanañjayo vajradharaprabhāvaḥ śriyā jvalanparvatamājagāma ॥19
sa śailamāsādya kirīṭamālī mahendravāhādavaruhya tasmāt ।
dhaumyasya pādāvabhivādya pūrvamajātaśatrostadanantaraṃ ca ॥20
vṛkodarasyāpi vavanda pādau mādrīsutābhyāmabhivāditaśca ।
sametya kṛṣṇāṃ parisāntvya caināṃ prahvo'bhavadbhrāturupahvare saḥ ॥21

И вот однажды, когда могучие воины, сражающиеся на колесницах, были погружены в мысли об Арджуне, они увидели вдруг появившуюся как молния колесницу Великого Индры, запряженную рыжими конями, и радость переполнила их (сердца). Сверкающая (колесница), управляемая Матали, внезапно озарила небо. Она была похожа на гигантский метеор в окружении туч, на горящий бездымно язык пламени. Показался стоящий в ней (Арджуна), Увенчанный диадемой, с гирляндою и прекрасными украшениями. В блеске величия явился на гору Завоеватель богатств, могучий, как сам Владыка ваджры. Достигнув горы, Увенчанный диадемой сошел с колесницы Великого Индры, почтил прежде стопы Дхаумьи, а затем – Того, чей (достойный) соперник еще не родился. Потом он склонился к стопам Врикодары, а сыновья Мадри поклонились ему. Подойдя к Кришне, он приласкал ее, а затем предстал в поклоне перед (старшим) из братьев.

(22-29)

babhūva teṣāṃ paramaḥ praharṣastenāprameyeṇa samāgatānām ।
sa cāpi tānprekṣya kirīṭamālī nananda rājānamabhipraśaṃsan ॥22
yamāsthitaḥ sapta jaghāna pūgānditeḥ sutānāṃ namucernihantā ।
tamindravāhaṃ samupetya pārthāḥ pradakṣiṇaṃ cakruradīnasattvāḥ ॥23
te mātaleścakruratīva hṛṣṭāḥ satkāramagryaṃ surarājatulyam ।
sarvaṃ yathāvacca divaukasastānpapracchurenaṃ kururājaputrāḥ ॥24
tānapyasau mātalirabhyanandatpiteva putrānanuśiṣya cainān ।
yayau rathenāpratimaprabheṇa punaḥ sakāśaṃ tridiveśvarasya ॥25
gate tu tasminvaradevavāhe śakrātmajaḥ sarvaripupramāthī ।
śakreṇa dattāni dadau mahātmā mahādhanānyuttamarūpavanti ।
divākarābhāṇi vibhūṣaṇāni prītaḥ priyāyai sutasomamātre ॥26
tataḥ sa teṣāṃ kurupuṅgavānāṃ teṣāṃ ca sūryāgnisamaprabhāṇām ।
viprarṣabhāṇāmupaviśya madhye sarvaṃ yathāvatkathayāṃ babhūva ॥27
evaṃ mayāstrāṇyupaśikṣitāni śakrācca vātācca śivācca sākṣāt ।
tathaiva śīlena samādhinā ca prītāḥ surā me sahitāḥ sahendrāḥ ॥28
saṅkṣepato vai sa viśuddhakarmā tebhyaḥ samākhyāya divi praveśam ।
mādrīsutābhyāṃ sahitaḥ kirīṭī suṣvāpa tāmāvasatiṃ pratītaḥ ॥29

Великую радость испытали (Пандавы), вновь соединившись с (Арджуной), не знающим себе равных. И Увенчанный диадемой, глядя на них, радовался и славил царя (Юдхиштхиру). Партхи, ликуя, двинулись к колеснице Индры, на которой Губитель Намучи истребил семь полчищ сыновей Дити, и почтительно обошли ее слева направо. С величайшей торжественностью оказали они Матали достойный прием, словно самому Царю богов. Затем сыновья царя из рода Куру обстоятельно расспросили его о небожителях. Матали ответил на их приветствия и наставил их, как отец своих сыновей, а потом на колеснице, блеск которой ни с чем невозможно сравнить, тронулся в обратный путь к Властителю третьего неба. Когда колесница первого из богов удалилась, великий духом сын Шакры, приводящий недругов в трепет, радостно вручил своей возлюбленной, матери Сутасомы⁴², полученные в дар от Шакры драгоценные, прекрасной формы украшения, блеском подобные Творцу дня. Потом он сел в кругу (братьев), быков среди куру, и тех быков-дваждырожденных, сверкающих, как огонь или солнце, и стал рассказывать должным образом обо всем, (что с ним было). «Теперь я постиг оружие Шакры, (бога) Ветра и самого Шивы, и все боги вместе с Индрой были довольны моим прилежанием и усердием», – так Увенчанный диадемой, тот, чьи деяния безгрешны, вкратце поведал (своим братьям) о путешествии на небеса. Эту ночь он, довольный, провел вместе с сыновьями Мадри.

42 - …матери Сутасомы… – т. е. Драупади (Сутасома – ее сын от Бхимасены).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестьдесят первая глава.

ГЛАВА 162

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
etasminneva kāle tu sarvavāditranisvanaḥ ।
babhūva tumulaḥ śabdastvantarikṣe divaukasām ॥1
rathanemisvanaścaiva ghaṇṭāśabdaśca bhārata ।
pṛthagvyālamṛgāṇāṃ ca pakṣiṇāṃ caiva sarvaśaḥ ॥2
taṃ samantādanuyayurgandharvāpsarasastathā ।
vimānaiḥ sūryasaṅkāśairdevarājamarindamam ॥3
tataḥ sa haribhiryuktaṃ jāmbūnadapariṣkṛtam ।
meghanādinamāruhya śriyā paramayā jvalan ॥4
pārthānabhyājagāmāśu devarājaḥ purandaraḥ ।
āgatya ca sahasrākṣo rathādavaruroha vai ॥5

Вайшампаяна сказал:
В это самое время, о бхарата, с высоты полились громкие звуки небесной музыки, загрохотали колеса колесниц, (послышался) звон колокольчиков, (стали слышней голоса) разных птиц и зверей. К Царю богов, сокрушителю недругов, стали стекаться со всех сторон гандхарвы и апсары в солнцеподобных колесницах. Затем Владыка богов в ореоле своего несметного богатства поднялся в напряженную рыжими конями, грохочущую, как туча, (колесницу), отделанную золотом с реки Джамбу. Царь богов – Разрушитель (вражеских) городов спешно отправился к Партхам. Явившись (на гору), Тысячеокий сошел со своей колесницы.

(6-14)

taṃ dṛṣṭvaiva mahātmānaṃ dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ।
bhrātṛbhiḥ sahitaḥ śrīmāndevarājamupāgamat ॥6
pūjayāmāsa caivātha vidhivadbhūridakṣiṇaḥ ।
yathārhamamitātmānaṃ vidhidṛṣṭena karmaṇā ॥7
dhanañjayaśca tejasvī praṇipatya purandaram ।
bhṛtyavatpraṇatastasthau devarājasamīpataḥ ॥8
āpyāyata mahātejāḥ kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
dhanañjayamabhiprekṣya vinītaṃ sthitamantike ॥9
jaṭilaṃ devarājasya tapoyuktamakalmaṣam ।
harṣeṇa mahatāviṣṭaḥ phalgunasyātha darśanāt ॥10
taṃ tathādīnamanasaṃ rājānaṃ harṣasamplutam ।
uvāca vacanaṃ dhīmāndevarājaḥ purandaraḥ ॥11
tvamimāṃ pṛthivīṃ rājanpraśāsiṣyasi pāṇḍava ।
svasti prāpnuhi kaunteya kāmyakaṃ punarāśramam ॥12
astrāṇi labdhāni ca pāṇḍavena sarvāṇi mattaḥ prayatena rājan ।
kṛtapriyaścāsmi dhanañjayena jetuṃ na śakyastribhireṣa lokaiḥ ॥13
evamuktvā sahasrākṣaḥ kuntīputraṃ yudhiṣṭhiram ।
jagāma tridivaṃ hṛṣṭaḥ stūyamāno maharṣibhiḥ ॥14

Завидев Владыку богов, великого духом, славный Юдхиштхира, Царь справедливости, приблизился к нему вместе с братьями. Должным образом, как предписывает закон, (Юдхиштхира), щедро одаривающий брахманов, почтил по достоинству Индру, душа которого беспредельна. А доблестный Завоеватель богатств склонился перед Разрушителем (вражеских) городов и застыл в поклоне перед Владыкой богов, точно слуга. Юдхиштхира, могучий пылом сын Кунти, был тронут, видя, как смиренно стоит перед Владыкой богов прошедший через (суровое) покаяние безгрешный Завоеватель богатств с волосами, все еще стянутыми на затылке. Великую радость пробуждал в нем сам вид Рожденного под созвездием Пхальгуни. Мудрый властитель богов, Разрушитель (вражеских) городов сказал переполненному счастьем царю⁴³, в душе которого не осталось места для тревоги: «Ты, о Пандава-царь, будешь править этой землей! Благо тебе, а теперь отправляйся, о Каунтея, обратно в свою обитель в Камьяке. Усердный (Арджуна), сын Панду, получил от меня, о царь, разнообразное оружие. Завоеватель богатств порадовал меня. Все три мира не в силах (теперь) одолеть его!» Сказав так Юдхиштхире, сыну Кунти, довольный Тысячеокий, прославляемый великими святыми мудрецами, удалился на третье небо.

43 - …царю… – т. е. Юдхиштхире.

(15-16)

dhaneśvaragṛhasthānāṃ pāṇḍavānāṃ samāgamam ।
śakreṇa ya imaṃ vidvānadhīyīta samāhitaḥ ॥15
saṃvatsaraṃ brahmacārī niyataḥ saṃśitavrataḥ ।
sa jīveta nirābādhaḥ susukhī śaradāṃ śatam ॥16

Мудрец, который прожил год брахмачарином, смирил свои чувства и строг в обете, внимательно выслушав (эти строки) о встрече Шакры с Пандавами, пребывавшими в покоях Владыки богатств, сотню лет проживет в блаженстве, не зная тревог.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестьдесят вторая глава.

ГЛАВА 163

(1-7)

vaiśampāyana uvāca ।
yathāgataṃ gate śakre bhrātṛbhiḥ saha saṅgataḥ ।
kṛṣṇayā caiva bībhatsurdharmaputramapūjayat ॥1
abhivādayamānaṃ tu mūrdhnyupāghrāya pāṇḍavam ।
harṣagadgadayā vācā prahṛṣṭo'rjunamabravīt ॥2
kathamarjuna kālo'yaṃ svarge vyatigatastava ।
kathaṃ cāstrāṇyavāptāni devarājaśca toṣitaḥ ॥3
samyagvā te gṛhītāni kaccidastrāṇi bhārata ।
kaccitsurādhipaḥ prīto rudraścāstrāṇyadāttava ॥4
yathā dṛṣṭaśca te śakro bhagavānvā pinākadhṛk ।
yathā cāstrāṇyavāptāni yathā cārādhitaśca te ॥5
yathoktavāṃstvāṃ bhagavāñśatakraturarindama ।
kṛtapriyastvayāsmīti tacca te kiṃ priyaṃ kṛtam ।
etadicchāmyahaṃ śrotuṃ vistareṇa mahādyute ॥6
yathā tuṣṭo mahādevo devarājaśca te'nagha ।
yaccāpi vajrapāṇeste priyaṃ kṛtamarindama ।
etadākhyāhi me sarvamakhilena dhanañjaya ॥7

Вайшампаяна сказал:
Когда Шакра удалился туда, откуда пришел, Бибхатсу вместе с братьями и Кришной (Драупади) почтил сына Дхармы. Счастливый (Юдхиштхира) вдохнул аромат головы приветствовавшего его Арджуны и голосом, прерывающимся от радости, спросил Пандаву: «Как, о Арджуна, провел ты это время на небесах, как получил оружие и порадовал Царя богов?⁴⁴ Должным ли образом ты принял оружие, о бхарата? Довольны ли были Владыка богов и Рудра, когда вручали тебе это (оружие)? Как ты увидел Шакру, а также славного Держателя лука Пинаки? Как получил (ты) оружие и снискал благосклонность (богов)? Что ты сделал такое приятное для могучего Совершителя ста жертвоприношений, после чего он сказал тебе, о гроза недругов: „Я доволен тобою“? Я хочу подробно услышать, о лучезарный, о том, как ты порадовал Великого бога, а также Владыку богов, о безупречный, и что хорошего, о губитель недругов, ты сделал для (бога) С ваджрой в руке? Расскажи мне об этом все полностью, о Завоеватель богатств!»

44 - …как получил оружие и порадовал Царя богов? – Здесь воспроизводятся отдельные формулы, звучащие и в «зачине» «Сказания о Кирате» (главы 39, шл. 1 – 3). В остальной части главы излагается вариант сюжета о битве Арджуны с Шивой-Киратой; о сходстве и отличиях между данным «рассказом Арджуны» и «Сказанием о Кирате» (главы 39 – 40) см. [19, с. 99 – 101, 104 – 105].

(8-20)

arjuna uvāca ।
śṛṇu hanta mahārāja vidhinā yena dṛṣṭavān ।
śatakratumahaṃ devaṃ bhagavantaṃ ca śaṅkaram ॥8
vidyāmadhītya tāṃ rājaṃstvayoktāmarimardana ।
bhavatā ca samādiṣṭastapase prasthito vanam ॥9
bhṛgutuṅgamatho gatvā kāmyakādāsthitastapaḥ ।
ekarātroṣitaḥ kañcidapaśyaṃ brāhmaṇaṃ pathi ॥10
sa māmapṛcchatkaunteya kvāsi gantā bravīhi me ।
tasmā avitathaṃ sarvamabruvaṃ kurunandana ॥11
sa tathyaṃ mama tacchrutvā brāhmaṇo rājasattama ।
apūjayata māṃ rājanprītimāṃścābhavanmayi ॥12
tato māmabravītprītastapa ātiṣṭha bhārata ।
tapasvī nacireṇa tvaṃ drakṣyase vibudhādhipam ॥13
tato'haṃ vacanāttasya girimāruhya śaiśiram ।
tapo'tapyaṃ mahārāja māsaṃ mūlaphalāśanaḥ ॥14
dvitīyaścāpi me māso jalaṃ bhakṣayato gataḥ ।
nirāhārastṛtīye'tha māse pāṇḍavanandana ॥15
ūrdhvabāhuścaturthaṃ tu māsamasmi sthitastadā ।
na ca me hīyate prāṇastadadbhutamivābhavat ॥16
caturthe samabhikrānte prathame divase gate ।
varāhasaṃsthitaṃ bhūtaṃ matsamīpamupāgamat ॥17
nighnanprothena pṛthivīṃ vilikhaṃścaraṇairapi ।
sammārjañjaṭhareṇorvīṃ vivartaṃśca muhurmuhuḥ ॥18
anu tasyāparaṃ bhūtaṃ mahatkairātasaṃsthitam ।
dhanurbāṇāsimatprāptaṃ strīgaṇānugataṃ tadā ॥19
tato'haṃ dhanurādāya tathākṣayyau maheṣudhī ।
atāḍayaṃ śareṇātha tadbhūtaṃ lomaharṣaṇam ॥20

Арджуна сказал:
Слушай же, о великий царь, как я увидел бога – Совершителя ста жертвоприношений и могучего Шанкару. Усвоив, о царь, ту науку⁴⁵, которую ты, о губитель врагов, повелел мне (усвоить), по твоему совету я удалился на покаяние в лес. Направляясь из Камьяки к Бхригутунге, я провел ночь в подвижничестве и, (отправившись дальше), встретил в пути брахмана. Он спросил меня: «Куда ты идешь, Каунтея, скажи мне?» В ответ, о потомок (царя) Куру, я рассказал ему все без утайки. Брахман, о царь, лучший среди царей, оценил мою искренность и выказал мне почтение. Затем, удовлетворенный, он обратился ко мне: «Продолжай покаяние, бхарата! Предавайся подвижничеству – и вскоре ты увидишь владыку премудрых». Согласно его совету я предался умерщвлению плоти на горе Шайшире. Месяц я питался одними кореньями и плодами, о великий царь, второй – только водою, а на третий совсем отказался от пищи, о потомок Панду! Четвертый месяц я простоял с воздетыми вверх руками, но чудо – жизнь все-таки не покинула меня! Прошел четвертый месяц, и в первый день (пятого) предо мной появилось вдруг существо, по виду напоминавшее вепря. (Зверь) рыл землю мордой, скреб ногами, тер животом и быстро носился кругами подле (меня). А за ним показалось другое существо, оказавшееся великаном-киратой с луком, стрелами и мечом (в руках). Толпы женщин сопровождали его. Тогда я схватил свой лук и два неиссякающих колчана и поразил стрелой того страшного (вепря).

45 - Усвоив…ту науку… – т. е. приняв «тайное знание» определенной мантры (см. примеч. 106 – 107, 111 – 113 к «Сказанию о Кирате»).

(21-30)

yugapattatkirātaśca vikṛṣya balavaddhanuḥ ।
abhyājaghne dṛḍhataraṃ kampayanniva me manaḥ ॥21
sa tu māmabravīdrājanmama pūrvaparigrahaḥ ।
mṛgayādharmamutsṛjya kimarthaṃ tāḍitastvayā ॥22
eṣa te niśitairbāṇairdarpaṃ hanmi sthiro bhava ।
sa varṣmavānmahākāyastato māmabhyadhāvata ॥23
tato girimivātyarthamāvṛṇonmāṃ mahāśaraiḥ ।
taṃ cāhaṃ śaravarṣeṇa mahatā samavākiram ॥24
tataḥ śarairdīptamukhaiḥ patritairanumantritaiḥ ।
pratyavidhyamahaṃ taṃ tu vajrairiva śiloccayam ॥25
tasya tacchatadhā rūpamabhavacca sahasradhā ।
tāni cāsya śarīrāṇi śarairahamatāḍayam ॥26
punastāni śarīrāṇi ekībhūtāni bhārata ।
adṛśyanta mahārāja tānyahaṃ vyadhamaṃ punaḥ ॥27
aṇurbṛhacchirā bhūtvā bṛhaccāṇuśirāḥ punaḥ ।
ekībhūtastadā rājanso'bhyavartata māṃ yudhi ॥28
yadābhibhavituṃ bāṇairnaiva śaknomi taṃ raṇe ।
tato'hamastramātiṣṭhaṃ vāyavyaṃ bharatarṣabha ॥29
na cainamaśakaṃ hantuṃ tadadbhutamivābhavat ।
tasminpratihate cāstre vismayo me mahānabhūt ॥30

Кирата тоже натянул свой мощный лук и в тот же миг еще сильнее ранил (животное), так что трепет проник в мое сердце. После этого он обратился ко мне, о царь: «Право на первый удар было за мной, так почему же ты пренебрег правилами охоты и первым послал стрелу? Теперь держись! Острыми стрелами я сокрушу твою гордыню!» – И грозный великан бросился на меня. Словно (потоки дождя) на гору, разом обрушились на меня огромные его стрелы, но я тоже ответил ему мощным ливнем своих стрел. Я разил его снабженными оперением, освященными заклинаниями стрелами с пылающими наконечниками, как (Индра пронзает) гору ваджрой. Тогда он предстал предо мной в сотнях, тысячах разных обличий одновременно, но я поразил стрелами каждое из этих (существ). Тогда они все, о бхарата, снова слились в одно, и (чудище), о великий царь, попыталось скрыться из виду, но я и тут настиг его. Обратился он в карлика с огромной головой, затем в великана с крохотной головкой, потом, о царь, он принял свой прежний вид⁴⁶ и ринулся биться со мной. И когда я в бою не смог одолеть его стрелами, я обратился к оружию Ваю, о бык среди бхаратов, но и тогда не сумел его осилить. Это было как чудо! Я был крайне поражен, когда он отбил и это оружие.

46 - …потом…он принял свой прежний вид… – Многоликость Шивы, имеющая место в синхронии, может быть противопоставлена аватарам Вишну, происходящим в диахронии мифологического времени, причем основное различие между ними заключается в том, что если аватары Вишну связаны с философско-этическими, космогоническими и тому подобными концепциями, то превращения Шивы скорее тяготеют к фольклорному источнику. Оборотничество Шивы на поле боя может быть сопоставлено с превращениями асуры Махиши во время его битвы с Деви в «Девимахатмье» (см. [102, с. 216]; о возможном генетическом тождестве Махиши и Шивы см. [106]).

(31-36)

bhūyaścaiva mahārāja saviśeṣamahaṃ tataḥ ।
astrapūgena mahatā raṇe bhūtamavākiram ॥31
sthūṇākarṇamayojālaṃ śaravarṣaṃ śarolbaṇam ।
śailāstramaśmavarṣaṃ ca samāsthāyāhamabhyayām ।
jagrāsa prahasaṃstāni sarvāṇyastrāṇi me'nagha ॥32
teṣu sarveṣu śānteṣu brahmāstramahamādiśam ।
tataḥ prajvalitairbāṇaiḥ sarvataḥ sopacīyata ।
upacīyamānaśca mayā mahāstreṇa vyavardhata ॥33
tataḥ santāpito loko matprasūtena tejasā ।
kṣaṇena hi diśaḥ khaṃ ca sarvato'bhividīpitam ॥34
tadapyastraṃ mahātejāḥ kṣaṇenaiva vyaśātayat ।
brahmāstre tu hate rājanbhayaṃ māṃ mahadāviśat ॥35
tato'haṃ dhanurādāya tathākṣayyau maheṣudhī ।
sahasābhyahanaṃ bhūtaṃ tānyapyastrāṇyabhakṣayat ॥36

Тогда, о великий царь, я собрался с силами и обрушил на чудище великое множество разного оружия. Нападая, я пустил в ход стхунакарну, айоджалу, шараваршу, шаролбану, шайластру, ашмаваршу, но (чудовище) с хохотом поглотило все это оружие, о безупречный! Когда (я увидел), что все оно пропало, я взялся за оружие Брахмы. Все вокруг я осыпал пылающими стрелами, но под ударами (стрел из) моего грозного оружия (чудище) стало расти на глазах. Мир запылал от пламени, исторгнутого моим оружием, вмиг заалели все стороны света и небосвод. Но могучий (мой враг) быстро вывел из строя и это оружие. Когда, о царь, он отбил и оружие Брахмы, великий страх овладел мною. Взял я лук и два огромных неиссякающих колчана и ударил внезапно по этому чудищу, но оно поглотило и это оружие.

(37-42)

hateṣvastreṣu sarveṣu bhakṣiteṣvāyudheṣu ca ।
mama tasya ca bhūtasya bāhuyuddhamavartata ॥37
vyāyāmaṃ muṣṭibhiḥ kṛtvā talairapi samāhatau ।
apātayacca tadbhūtaṃ niśceṣṭo hyagamaṃ mahīm ॥38
tataḥ prahasya tadbhūtaṃ tatraivāntaradhīyata ।
saha strībhirmahārāja paśyato me'dbhutopamam ॥39
evaṃ kṛtvā sa bhagavāṃstato'nyadrūpamātmanaḥ ।
divyameva mahārāja vasāno'dbhutamambaram ॥40
hitvā kirātarūpaṃ ca bhagavāṃstridaśeśvaraḥ ।
svarūpaṃ divyamāsthāya tasthau tatra maheśvaraḥ ॥41
adṛśyata tataḥ sākṣādbhagavāngovṛṣadhvajaḥ ।
umāsahāyo haridṛgbahurūpaḥ pinākadhṛk ॥42

Когда все оружие было разбито или проглочено этим страшилищем, мы с ним схватились врукопашную. Начав с кулаков, мы перешли к ударам ладонями, но чудовище одолело меня, и я без сил свалился на землю. Тогда, о великий царь, чудище, словно видение, с хохотом скрылось у меня на глазах вместе со всеми женщинами. И тут Владыка (предстал предо мной) в другом – своем собственном дивном облике, и на нем, о великий царь, было его прекрасное одеяние. Сбросив обличье кираты, славный всесильный Владыка, повелитель Тридцати (богов)⁴⁷, принял свой неземной облик. Появился там вместе с Умой сам зеленоглазый Быкознаменный властелин, способный принимать многие личины, – Держатель (лука) Пинаки.

47 - …повелитель Тридцати (богов)… – Обычно так называют Индру, но здесь имеется с виду Шива.

(43-52)

sa māmabhyetya samare tathaivābhimukhaṃ sthitam ।
śūlapāṇirathovāca tuṣṭo'smīti parantapa ॥43
tatastaddhanurādāya tūṇau cākṣayyasāyakau ।
prādānmamaiva bhagavānvarayasveti cābravīt ॥44
tuṣṭo'smi tava kaunteya brūhi kiṃ karavāṇi te ।
yatte manogataṃ vīra tadbrūhi vitarāmyaham ।
amaratvamapāhāya brūhi yatte manogatam ॥45
tataḥ prāñjalirevāhamastreṣu gatamānasaḥ ।
praṇamya śirasā śarvaṃ tato vacanamādade ॥46
bhagavānme prasannaścedīpsito'yaṃ varo mama ।
astrāṇīcchāmyahaṃ jñātuṃ yāni deveṣu kānicit ।
dadānītyeva bhagavānabravīttryambakaśca mām ॥47
raudramastraṃ madīyaṃ tvāmupasthāsyati pāṇḍava ।
pradadau ca mama prītaḥ so'straṃ pāśupataṃ prabhuḥ ॥48
uvāca ca mahādevo dattvā me'straṃ sanātanam ।
na prayojyaṃ bhavedetanmānuṣeṣu kathañcana ॥49
pīḍyamānena balavatprayojyaṃ te dhanañjaya ।
astrāṇāṃ pratighāte ca sarvathaiva prayojayeḥ ॥50
tadapratihataṃ divyaṃ sarvāstrapratiṣedhanam ।
mūrtimanme sthitaṃ pārśve prasanne govṛṣadhvaje ॥51
utsādanamamitrāṇāṃ parasenānikartanam ।
durāsadaṃ duṣprahasaṃ suradānavarākṣasaiḥ ॥52

Приблизившись ко мне с пикой в руках, (видя), что я все еще не остыл после боя, он сказал мне, о губитель врагов: «Я доволен тобой!» Затем Владыка взял лук и два колчана с неиссякающими стрелами, протянул их мне и промолвил: «Выбирай себе дар! Я доволен тобою, о Каунтея! Скажи, что я могу для тебя сделать? Чего ты желаешь, герой? Поведай – я дам тебе это. Скажи мне, о чем ты мечтаешь, кроме бессмертия?» В то время все мои мысли были поглощены оружием. Сложил я смиренно ладони, склонил перед Шарвой голову и ответил ему: «Если Владыка так расположен ко мне, то вот какой дар я желаю: мне хотелось бы изучить все оружие, какое есть у богов». – «Я дарую (тебе это), – сказал Треокий владыка, – оружие Рудры, мое собственное, будет, о Пандава, в твоем распоряжении». И властелин с радостью дал мне оружие Пашупата. Вручая мне это не знающее износа оружие, Великий бог произнес: «Пусть никогда не будет оно направлено против людей! Используй его лишь в крайней нужде, о Завоеватель богатств, когда все (остальное твое) оружие будет отбито». Затем (перед нами) – передо мною и милостивым Быкознаменным – появилось удивительное, не имеющее себе равных (оружие), которое невозможно отбить, а оно отразит любое другое оружие. Оно сокрушает недругов, громит рать противника, против него не устоять ни богам, ни данавам, ни ракшасам.

(53)

anujñātastvahaṃ tena tatraiva samupāviśam ।
prekṣataścaiva me devastatraivāntaradhīyata ॥53

Простившись с тем богом, я остался на прежнем месте, а он исчез у меня на глазах.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестьдесят третья глава.

ГЛАВА 164

(1-6)

arjuna uvāca ।
tatastāmavasaṃ prīto rajanīṃ tatra bhārata ।
prasādāddevadevasya tryambakasya mahātmanaḥ ॥1
vyuṣito rajanīṃ cāhaṃ kṛtvā pūrvāhṇikakriyām ।
apaśyaṃ taṃ dvijaśreṣṭhaṃ dṛṣṭavānasmi yaṃ purā ॥2
tasmai cāhaṃ yathāvṛttaṃ sarvameva nyavedayam ।
bhagavantaṃ mahādevaṃ sameto'smīti bhārata ॥3
sa māmuvāca rājendra prīyamāṇo dvijottamaḥ ।
dṛṣṭastvayā mahādevo yathā nānyena kenacit ॥4
sametya lokapālaistu sarvairvaivasvatādibhiḥ ।
draṣṭāsyanagha devendraṃ sa ca te'strāṇi dāsyati ॥5
evamuktvā sa māṃ rājannāśliṣya ca punaḥ punaḥ ।
agacchatsa yathākāmaṃ brāhmaṇaḥ sūryasannibhaḥ ॥6

Арджуна сказал:
После этого, радуясь милости Треокого, Бога богов, великого духом, о бхарата, я провел там одну ночь. Ночь прошла, и, когда я исполнил утренний обряд, я увидел того величайшего из дваждырожденных, которого встретил прежде, и рассказал ему обо всем, что случилось, о бхарата: о том, как я встретил Великого бога-властителя. Первый из дваждырожденных сказал мне радостно, о Индра царей: «Ты видел Великого бога, а это дано не каждому. Тебе предстоит еще встретиться со всеми Хранителями мира во главе с Вайвасватой⁴⁸ и увидеть, о безупречный, самого Индру богов. Он тоже дарует тебе свое оружие». С этими словами, о царь, он меня обнял несколько раз. Затем этот солнцеподобный брахман отправился дальше своим путем.

48 - …со всеми Хранителями мира во главе с Вайвасватой… – Здесь главой богов-локапалов назван Яма (ср. ранее, главы 51, шл. 22 – Агни; главы 52, шл. 5 – Индра), что лишний раз свидетельствует о нестабильности мифологической «титулатуры».

(7-14)

athāparāhṇe tasyāhnaḥ prāvātpuṇyaḥ samīraṇaḥ ।
punarnavamimaṃ lokaṃ kurvanniva sapatnahan ॥7
divyāni caiva mālyāni sugandhīni navāni ca ।
śaiśirasya gireḥ pāde prādurāsansamīpataḥ ॥8
vāditrāṇi ca divyāni sughoṣāṇi samantataḥ ।
stutayaścendrasaṃyuktā aśrūyanta manoharāḥ ॥9
gaṇāścāpsarasāṃ tatra gandharvāṇāṃ tathaiva ca ।
purastāddevadevasya jagurgītāni sarvaśaḥ ॥10
marutāṃ ca gaṇāstatra devayānairupāgaman ।
mahendrānucarā ye ca devasadmanivāsinaḥ ॥11
tato marutvānharibhiryuktairvāhaiḥ svalaṅkṛtaiḥ ।
śacīsahāyastatrāyātsaha sarvaistadāmaraiḥ ॥12
etasminneva kāle tu kubero naravāhanaḥ ।
darśayāmāsa māṃ rājaṁllakṣmyā paramayā yutaḥ ॥13
dakṣiṇasyāṃ diśi yamaṃ pratyapaśyaṃ vyavasthitam ।
varuṇaṃ devarājaṃ ca yathāsthānamavasthitam ॥14

В тот день после полудня подул свежий ветер, и мир словно ожил, о губитель врагов! Поблизости у подножия горы Шайширы расцвели свежие, дивные, ароматные цветы. Отовсюду послышалась сладкозвучная, удивительная музыка и прекрасные гимны в честь Индры: это сонмы гандхарвов и апсар посвятили свои песнопения Богу богов. В небесных колесницах прибыли сонмы живущих в обители богов марутов, повсюду сопровождающих Великого Индру. Затем в богато украшенных колесницах, влекомых рыжими конями, явились бессмертные и сам Владыка марутов вместе с Шачи, В тот самый миг, о царь, Кубера, Тот, чью колесницу влекут нары, заметил меня и чрезвычайно обрадовался. Я увидел находящегося в южной стороне Яму, а также царя богов Варуну там, где он всегда пребывает.

(15-23)

te māmūcurmahārāja sāntvayitvā surarṣabhāḥ ।
savyasācinsamīkṣasva lokapālānavasthitān ॥15
surakāryārthasiddhyarthaṃ dṛṣṭavānasi śaṅkaram ।
asmatto'pi gṛhāṇa tvamastrāṇīti samantataḥ ॥16
tato'haṃ prayato bhūtvā praṇipatya surarṣabhān ।
pratyagṛhṇaṃ tadāstrāṇi mahānti vidhivatprabho ॥17
gṛhītāstrastato devairanujñāto'smi bhārata ।
atha devā yayuḥ sarve yathāgatamarindama ॥18
maghavānapi deveśo rathamāruhya suprabham ।
uvāca bhagavānvākyaṃ smayanniva surārihā ॥19
puraivāgamanādasmādvedāhaṃ tvāṃ dhanañjaya ।
ataḥ paraṃ tvahaṃ vai tvāṃ darśaye bharatarṣabha ॥20
tvayā hi tīrtheṣu purā samāplāvaḥ kṛto'sakṛt ।
tapaścedaṃ purā taptaṃ svargaṃ gantāsi pāṇḍava ॥21
bhūyaścaiva tu taptavyaṃ tapaḥ paramadāruṇam ।
uvāca bhagavānsarvaṃ tapasaścopapādanam ॥22
mātalirmanniyogāttvāṃ tridivaṃ prāpayiṣyati ।
viditastvaṃ hi devānāmṛṣīṇāṃ ca mahātmanām ॥23

Затем, о великий царь, те быки среди богов ласково обратились ко мне: «Ты видишь – явились к тебе Хранители мира, о Равно владеющий и правой, и левой рукой!⁴⁹ Ты встретился с Шанкарой, чтобы исполнить задачу богов. Прими же от нас, что вокруг тебя, наше оружие». Тут я смиренно поклонился быкам среди богов и должным образом, о могучий, принял от них это великое оружие. Боги вручили мне свое оружие и простились со мной, а потом все удалились туда, откуда пришли, о бхарата, сокрушитель врагов! Магхаван, могучий Владыка богов, карающий тех, что враждуют с богами, поднимаясь в свою сверкающую колесницу, сказал с улыбкой: «Я знал тебя прежде, о Завоеватель богатств, еще до того, как ты появился здесь, а теперь я предстал пред тобою, о бык среди бхаратов! Ты не раз совершал омовения в (святых) тиртхах и предавался подвижничеству. Ты достигнешь небес, о Пандава! И впредь предавайся самому суровому покаянию! – И Владыка наставил меня, как умерщвлять свою плоть. – По моему приказу Матали доставит тебя на третье небо. Известен ты и богам, и святым мудрецам, великим душою». Тогда я обратился к Шакре: «Будь благосклонен ко мне, о властитель! Я выбираю тебя своим наставником по оружию, о Владыка Тридцати (богов)!»

49 - …Равно владеющий и правой, и левой рукой! – Арджуна (Савьясачин).

(24-25)

tato'hamabruvaṃ śakraṃ prasīda bhagavanmama ।
ācāryaṃ varaye tvāhamastrārthaṃ tridaśeśvara ॥24
indra uvāca ।
krūraṃ karmāstravittāta kariṣyasi parantapa ।
yadarthamastrāṇīpsustvaṃ taṃ kāmaṃ pāṇḍavāpnuhi ॥25

Индра сказал:
Суровый подвиг суждено тебе совершить, о губитель недругов, когда ты изучишь это оружие. Да сбудется, Пандава, твое желание, ради которого ты стремишься познать оружие (богов)!

(26-27)

arjuna uvāca ।
tato'hamabruvaṃ nāhaṃ divyānyastrāṇi śatruhan ।
mānuṣeṣu prayokṣyāmi vināstrapratighātanam ॥26
tāni divyāni me'strāṇi prayaccha vibudhādhipa ।
lokāṃścāstrajitānpaścāllabheyaṃ surapuṅgava ॥27

Арджуна сказал:
Я ответил на это: «Никогда, о губитель врагов, я не направлю небесное оружие против людей, разве только тогда, когда будет отбито все мое (остальное) оружие. Дай мне оружие богов, о владыка премудрых, и тогда я приобщусь к воинским мирам, о бык среди богов!» Индра сказал:

(28-30)

indra uvāca ।
parīkṣārthaṃ mayaitatte vākyamuktaṃ dhanañjaya ।
mamātmajasya vacanaṃ sūpapannamidaṃ tava ॥28
śikṣa me bhavanaṃ gatvā sarvāṇyastrāṇi bhārata ।
vāyoragnervasubhyo'tha varuṇātsamarudgaṇāt ॥29
sādhyaṃ paitāmahaṃ caiva gandharvoragarakṣasām ।
vaiṣṇavāni ca sarvāṇi nairṛtāni tathaiva ca ।
madgatāni ca yānīha sarvāstrāṇi kurūdvaha ॥30

Говорил я об этом, чтоб испытать тебя, о Завоеватель богатств! Твой (ответ) – достойная речь моего сына. Ступай же в мои чертоги и изучай, о бхарата, любое оружие – (оружие) Ваю, Агни, (восьмерых) васу, Варуны и всех марутов, садхьев, Прародителя и гандхарвов, демонов-змеев и ракшасов, Вишну и Ниррити – словом, все, что здесь есть у меня, о потомок Куру!

(31-33)

arjuna uvāca ।
evamuktvā tu māṃ śakrastatraivāntaradhīyata ।
athāpaśyaṃ hariyujaṃ rathamaindramupasthitam ।
divyaṃ māyāmayaṃ puṇyaṃ yattaṃ mātalinā nṛpa ॥31
lokapāleṣu yāteṣu māmuvācātha mātaliḥ ।
draṣṭumicchati śakrastvāṃ devarājo mahādyute ॥32
saṃsiddhastvaṃ mahābāho kuru kāryamanuttamam ।
paśya puṇyakṛtāṃ lokānsaśarīro divaṃ vraja ॥33

Арджуна сказал:
С этими словами Шакра исчез. Затем, о царь, я увидел, что ко мне приближается управляемая Матали благословенная волшебная небесная колесница Индры, влекомая рыжими конями. Едва удалились Хранители мира, Матали обратился ко мне: «Шакра, Владыка богов, желает видеть тебя, о лучезарный! Ты, о наделенный мощными руками, – само совершенство. Исполни же свой высочайший долг! Ступай на небо живым – ты увидишь миры блаженных».

(34-48)

ityukto'haṃ mātalinā girimāmantrya śaiśiram ।
pradakṣiṇamupāvṛtya samārohaṃ rathottamam ॥34
codayāmāsa sa hayānmanomārutaraṃhasaḥ ।
mātalirhayaśāstrajño yathāvadbhūridakṣiṇaḥ ॥35
avaikṣata ca me vaktraṃ sthitasyātha sa sārathiḥ ।
tathā bhrānte rathe rājanvismitaścedamabravīt ॥36
atyadbhutamidaṃ me'dya vicitraṃ pratibhāti mām ।
yadāsthito rathaṃ divyaṃ padā na calito bhavān ॥37
devarājo'pi hi mayā nityamatropalakṣitaḥ ।
vicalanprathamotpāte hayānāṃ bharatarṣabha ॥38
tvaṃ punaḥ sthita evātra rathe bhrānte kurūdvaha ।
atiśakramidaṃ sattvaṃ taveti pratibhāti me ॥39
ityuktvākāśamāviśya mātalirvibudhālayān ।
darśayāmāsa me rājanvimānāni ca bhārata ॥40
nandanādīni devānāṃ vanāni bahulānyuta ।
darśayāmāsa me prītyā mātaliḥ śakrasārathiḥ ॥41
tataḥ śakrasya bhavanamapaśyamamarāvatīm ।
divyaiḥ kāmaphalairvṛkṣai ratnaiśca samalaṅkṛtām ॥42
na tāṃ bhāsayate sūryo na śītoṣṇe na ca klamaḥ ।
rajaḥ paṅko na ca tamastatrāsti na jarā nṛpa ॥43
na tatra śoko dainyaṃ vā vaivarṇyaṃ copalakṣyate ।
divaukasāṃ mahārāja na ca glānirarindama ॥44
na krodhalobhau tatrāstāmaśubhaṃ ca viśāṃ pate ।
nityatuṣṭāśca hṛṣṭāśca prāṇinaḥ suraveśmani ॥45
nityapuṣpaphalāstatra pādapā haritacchadāḥ ।
puṣkariṇyaśca vividhāḥ padmasaugandhikāyutāḥ ॥46
śītastatra vavau vāyuḥ sugandho jīvanaḥ śuciḥ ।
sarvaratnavicitrā ca bhūmiḥ puṣpavibhūṣitā ॥47
mṛgadvijāśca bahavo rucirā madhurasvarāḥ ।
vimānayāyinaścātra dṛśyante bahavo'marāḥ ॥48

Так обратился ко мне Матали, и я простился с горой Шайширой, обойдя ее слева направо, и поднялся в лучшую из колесниц. А Матали, знаток науки о конях, щедро, как полагается, одаряющий брахманов, тронул своих коней, быстрых, как ветер, как мысль. Я стоял в колеснице, и, когда она тронулась, возница посмотрел на меня и сказал удивленно, о царь: «Меня поражает и кажется мне странным, что ты стоишь в небесной колеснице и даже ногой не шевельнешь. Сам Царь богов, как я всегда замечаю, вздрагивает при первом рывке коней, о бык среди бхаратов! А ты, когда тронулась колесница, остался стоять как ни в чем не бывало, о потомок Куру! Мне кажется, что мощью своей ты превосходишь Шакру». С этими словами, о царь, Матали взмыл в небо, и моему взору, о бхарата, предстали края, где обитают премудрые, и небесные колесницы. Матали, возница Индры, с радостью показал мне Нандану и другие сады богов. И вот я увидел Амаравати, город Шакры, украшенный самоцветами и (усаженный) небесными деревьями, дающими любые плоды, какие ни пожелаешь. Солнце здесь не слепит, не бывает тут ни жары, ни холода, ни усталости, не бывает ни пыли, ни грязи, ни мрака. Нет здесь, о царь, ни старости, ни печали, ни скорби, и краски тут не теряют своей яркости. Небожители, о великий царь – губитель недругов, не ведают грусти. Нет тут ни злобы, ни алчности, ни греха, о повелитель народов! Всегда довольны и радостны те, что нашли приют у богов. Вечно цветут и плодоносят покрытые яркой зеленой листвой деревья, бесчисленные озера полны лотосов саугандхика. Здесь постоянно веет нежный, душистый, живительно-свежий ветер. Убранная цветами земля усыпана всевозможными драгоценными камнями. Множество красивых птиц и зверей издают мелодичные крики. Повсюду в своих колесницах разъезжают бессмертные.

(49-54)

tato'paśyaṃ vasūnrudrānsādhyāṃśca samarudgaṇān ।
ādityānaśvinau caiva tānsarvānpratyapūjayam ॥49
te māṃ vīryeṇa yaśasā tejasā ca balena ca ।
astraiścāpyanvajānanta saṅgrāmavijayena ca ॥50
praviśya tāṃ purīṃ ramyāṃ devagandharvasevitām ।
devarājaṃ sahasrākṣamupātiṣṭhaṃ kṛtāñjaliḥ ॥51
dadāvardhāsanaṃ prītaḥ śakro me dadatāṃ varaḥ ।
bahumānācca gātrāṇi pasparśa mama vāsavaḥ ॥52
tatrāhaṃ devagandharvaiḥ sahito bhuridakṣiṇa ।
astrārthamavasaṃ svarge kurvāṇo'strāṇi bhārata ॥53
viśvāvasośca me putraścitraseno'bhavatsakhā ।
sa ca gāndharvamakhilaṃ grāhayāmāsa māṃ nṛpa ॥54

Затем я увидел рудров, васу, садхьев, сонмы марутов, адитьев и обоих Ашвинов и воздал им почести. А они пожелали мне смелости, славы, доблести и могущества, а также победы в боях и (даровали) мне свое оружие. Вошел я в этот прекрасный город, где живут боги и гандхарвы, и с почтительно сложенными ладонями предстал перед Тысячеоким, Владыкой богов. Шакра, самый щедрый из всех дарующих, обрадовался мне и уступил половину своего ложа. Затем Васава в знак глубочайшего почтения коснулся руками моего тела. Так, о щедро дарующий бхарата, ради (изучения) оружия я поселился на небе вместе с богами и гандхарвами и посвятил себя военной науке. Читрасена, сын Вишвавасу, стал моим другом и передал мне, о царь, все (искусство) гандхарвов⁵⁰.

50 - …(искусство) гандхарвов. – Арджуна обучался у Читрасены пению, танцам и музицированию, т. е. «знанию» или «искусству гандхарвов» (см. примеч. 11 к «Сказанию о восхождении на небо Индры»).

(55-58)

tato'hamavasaṃ rājangṛhītāstraḥ supūjitaḥ ।
sukhaṃ śakrasya bhavane sarvakāmasamanvitaḥ ॥55
śṛṇvanvai gītaśabdaṃ ca tūryaśabdaṃ ca puṣkalam ।
paśyaṃścāpsarasaḥ śreṣṭhā nṛtyamānāḥ parantapa ॥56
tatsarvamanavajñāya tathyaṃ vijjñāya bhārata ।
atyarthaṃ pratigṛhyāhamastreṣveva vyavasthitaḥ ॥57
tato'tuṣyatsahasrākṣastena kāmena me vibhuḥ ।
evaṃ me vasato rājanneṣa kālo'tyagāddivi ॥58

Радостно зажил я, окруженный почетом, в чертогах Шакры, о царь, после того как обрел оружие. Все желания мои исполнялись, слушал я пение, игру на турье и пушкале, видел прелестные танцы апсар, о губитель врагов! Я не пренебрегал всем этим, о бхарата, и изучал усердно, но силы свои сосредоточил (на изучении) полученного оружия. Тысячеокий владыка был доволен моим прилежанием. Так, о царь, проходило время, когда я жил на небесах.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестьдесят четвертая глава.

ГЛАВА 165

(1-7)

arjuna uvāca ।
kṛtāstramabhiviśvastamatha māṃ harivāhanaḥ ।
saṃspṛśya mūrdhni pāṇibhyāmidaṃ vacanamabravīt ॥1
na tvamadya yudhā jetuṃ śakyaḥ suragaṇairapi ।
kiṃ punarmānuṣe loke mānuṣairakṛtātmabhiḥ ।
aprameyo'pradhṛṣyaśca yuddheṣvapratimastathā ॥2
athābravītpunardevaḥ samprahṛṣṭatanūruhaḥ ।
astrayuddhe samo vīra na te kaścidbhaviṣyati ॥3
apramattaḥ sadā dakṣaḥ satyavādī jitendriyaḥ ।
brahmaṇyaścāstraviccāsi śūraścāsi kurūdvaha ॥4
astrāṇi samavāptāni tvayā daśa ca pañca ca ।
pañcabhirvidhibhiḥ pārtha na tvayā vidyate samaḥ ॥5
prayogamupasaṃhāramāvṛttiṃ ca dhanañjaya ।
prāyaścittaṃ ca vettha tvaṃ pratighātaṃ ca sarvaśaḥ ॥6
tava gurvarthakālo'yamupapannaḥ parantapa ।
pratijānīṣva taṃ kartumato vetsyāmyahaṃ param ॥7

Арджуна сказал:
Когда я овладел (небесным) оружием и заслужил доверие (небожителей), (Индра), Владыка рыжих коней, коснулся руками моей головы и сказал: «Даже сонмы богов не смогут в бою одолеть тебя, не говоря уж о смертных в мире людском, ибо их души не так совершенны. Теперь ты непобедим, нет тебе равных в бою, никто не сравнится с тобою. – И бог продолжал, причем каждый волосок на теле его трепетал от радости: – В схватке с оружием никто не может тягаться с тобой, о герой! Искусный и правдоречивый, добродетельный и сведущий в оружии, ты всегда начеку и умеешь смирять свои чувства, о потомок (царя) Куру! Ты получил десять, а потом еще пять видов оружия и (освоил) пять правил (его использования), о Партха! (В этом) нет тебе равных, ты знаешь все, о Завоеватель богатств: как пустить (оружие) в ход, как заставить его вернуться и снова привести в действие, как возвратить к жизни тех, что ни в чем не повинны и случайно убиты этим оружием⁵¹, и (что делать) тогда, когда (оружие это) отбито. Настало для тебя время выполнить долг перед наставником, о губитель врагов! Обещай сделать то, о чем я сейчас попрошу тебя».

51 - …как возвратить к жизни тех, что ни в чем не повинны и случайно убиты этим оружием… – В переводе мы используем толкование термина prāyaścitta (букв. «искупление»), предложенное К. М. Гангули [268, с. 360].

(8-14)

tato'hamabruvaṃ rājandevarājamidaṃ vacaḥ ।
viṣahyaṃ cenmayā kartuṃ kṛtameva nibodha tat ॥8
tato māmabravīdrājanprahasya balavṛtrahā ।
nāviṣahyaṃ tavādyāsti triṣu lokeṣu kiñcana ॥9
nivātakavacā nāma dānavā mama śatravaḥ ।
samudrakukṣimāśritya durge prativasantyuta ॥10
tisraḥ koṭyaḥ samākhyātāstulyarūpabalaprabhāḥ ।
tāṃstatra jahi kaunteya gurvarthaste bhaviṣyati ॥11
tato mātalisaṃyuktaṃ mayūrasamaromabhiḥ ।
hayairupetaṃ prādānme rathaṃ divyaṃ mahāprabham ॥12
babandha caiva me mūrdhni kirīṭamidamuttamam ।
svarūpasadṛśaṃ caiva prādādaṅgavibhūṣaṇam ॥13
abhedyaṃ kavacaṃ cedaṃ sparśarūpavaduttamam ।
ajarāṃ jyāmimāṃ cāpi gāṇḍīve samayojayat ॥14

На это, о царь, я ответил Владыке богов: «Все, что в силах я сделать, считай уже сделанным!» Тогда Губитель Балы и Вритры сказал мне с улыбкой, о царь: «Во всех трех мирах нет теперь ничего непосильного для тебя. В крепости во глубине океана укрылись мои враги-данавы, что зовутся „одетыми в непробиваемые панцири“⁵². Насчитывается их триста миллионов, они схожи друг с другом и своим обликом, и могуществом, и величием. Покори их, о Каунтея! Этим ты исполнишь свой долг перед наставником». Затем он дал мне дивно сверкающую колесницу, управляемую Матали и запряженную конями, мастью напоминающими павлинов, надел мне на голову эту прекрасную диадему⁵³ и одарил украшениями, подобными его собственным. (Он же даровал мне) этот несравненный, непробиваемый панцирь красивой формы, приятный на теле, и привязал к (луку) Гандиве эту не знающую износа тетиву.

52 - …что зовутся «одетыми в непробиваемые панцири». – Перевод названия разряда демонов «ниватакавачи».

53 - …надел мне на голову эту прекрасную диадему… – Этим эпизодом мотивируется имя Арджуны Киритин «Увенчанный диадемой» (kirīṭa – «диадема»).

(15-21)

tataḥ prāyāmahaṃ tena syandanena virājatā ।
yenājayaddevapatirbaliṃ vairocaniṃ purā ॥15
tato devāḥ sarva eva tena ghoṣeṇa bodhitaḥ ।
manvānā devarājaṃ māṃ samājagmurviśāṃ pate ।
dṛṣṭvā ca māmapṛcchanta kiṃ kariṣyasi phalguna ॥16
tānabruvaṃ yathābhūtamidaṃ kartāsmi saṃyuge ।
nivātakavacānāṃ tu prasthitaṃ māṃ vadhaiṣiṇam ।
nibodhata mahābhāgāḥ śivaṃ cāśāsta me'naghāḥ ॥17
tuṣṭuvurmāṃ prasannāste yathā devaṃ purandaram ।
rathenānena maghavā jitavāñśambaraṃ yudhi ।
namuciṃ balavṛtrau ca prahlādanarakāvapi ॥18
bahūni ca sahasrāṇi prayutānyarbudāni ca ।
rathenānena daityānāṃ jitavānmaghavānyudhi ॥19
tvamapyetena kaunteya nivātakavacānraṇe ।
vijetā yudhi vikramya pureva maghavānvaśī ॥20
ayaṃ ca śaṅkhapravaro yena jetāsi dānavān ।
anena vijitā lokāḥ śakreṇāpi mahātmanā ॥21

В сверкающей колеснице, на которой когда-то Владыка богов победил Бали, сына Вирочаны, я отправился в путь. Узнав (колесницу) по грохоту и приняв меня за повелителя богов, появились все боги, о властелин народов! Увидев, что это я, они спросили: «Что намерен ты делать, о Рожденный под созвездием Пхальгуни?» Я рассказал им открыто о том, что я должен свершить в бою: «Знайте, великие участью, что я собрался на битву с (демонами) „в непробиваемых панцирях“, и милостиво благословите меня, безупречные!» Радостные, они восславили меня, словно бога – Разрушителя (вражеских) городов: «На этой колеснице Магхаван победил в бою Шамбару, Намучи, Балу и Вритру, Прахладу и Нараку. На этой же колеснице Магхаван сразил в битве многие тысячи, миллионы, сотни миллионов дайтьев. И ты, о Каунтея, вступив в бой, на этой (колеснице) одолеешь в сражении (демонов) „в непробиваемых панцирях“, как некогда Магхаван, обуздавший свои чувства. Вот тебе лучшая из раковин, с нею ты победишь данавов. Шакра, великий духом, покорил с этой (раковиной) миры».

(22-23)

pradīyamānaṃ devaistu devadattaṃ jalodbhavam ।
pratyagṛhṇaṃ jayāyainaṃ stūyamānastadāmaraiḥ ॥22
sa śaṅkhī kavacī bāṇī pragṛhītaśarāsanaḥ ।
dānavālayamatyugraṃ prayāto'smi yuyutsayā ॥23

Прославляемый бессмертными, я взял как залог победы рожденную в воде Девадатту – дар богов⁵⁴ и, горя жаждой боя, направился с этой раковиной, панцирем, луком и стрелами в страшное логово данавов.

54 - …рожденную в воде Девадатту – дар богов…. – Само название раковины и означает «Дарованная богами»; еще один пример сюжетной мотивированности эпических наименований (см. предыдущее примечание).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестьдесят пятая глава.

ГЛАВА 166

(1-5)

arjuna uvāca ।
tato'haṃ stūyamānastu tatra tatra maharṣibhiḥ ।
apaśyamudadhiṃ bhīmamapāmpatimathāvyayam ॥1
phenavatyaḥ prakīrṇāśca saṃhatāśca samucchritāḥ ।
ūrmayaścātra dṛśyante calanta iva parvatāḥ ।
nāvaḥ sahasraśastatra ratnapūrṇāḥ samantataḥ ॥2
timiṅgilāḥ kacchapāśca tathā timitimiṅgilāḥ ।
makarāścātra dṛśyante jale magnā ivādrayaḥ ॥3
śaṅkhānāṃ ca sahasrāṇi magnānyapsu samantataḥ ।
dṛśyante sma yathā rātrau tārāstanvabhrasaṃvṛtāḥ ॥4
tathā sahasraśastatra ratnasaṅghāḥ plavantyuta ।
vāyuśca ghūrṇate bhīmastadadbhutamivābhavat ॥5

Арджуна сказал:
На всем пути меня прославляли великие святые мудрецы. Наконец я увидел океан – извечного грозного владыку вод. Пенились волны, то сталкиваясь и разбегаясь, то вздымаясь, словно утесы, то ниспадая вновь. Всюду виднелись тысячи лодок, полных сокровищ⁵⁵. Подводными рифами казались тимингилы и тимитимингилы, черепахи и макары. Тысячи раковин мерцали сквозь воду, словно покрытые легкими облаками звезды в ночи. Здесь плавали мириады сокровищ, бушевал страшный вихрь. Это было похоже на чудо.

55 - …тысячи лодок, полных сокровищ. – Океан в представлении создателей эпоса постоянно ассоциируется с сокровищами.

(6-10)

tamatītya mahāvegaṃ sarvāmbhonidhimuttamam ।
apaśyaṃ dānavākīrṇaṃ taddaityapuramantikāt ॥6
tatraiva mātalistūrṇaṃ nipatya pṛthivītale ।
nādayanrathaghoṣeṇa tatpuraṃ samupādravat ॥7
rathaghoṣaṃ tu taṃ śrutvā stanayitnorivāmbare ।
manvānā devarājaṃ māṃ saṃvignā dānavābhavan ॥8
sarve sambhrāntamanasaḥ śaracāpadharāḥ sthitāḥ ।
tathā śūlāsiparaśugadāmusalapāṇayaḥ ॥9
tato dvārāṇi pidadhurdānavāstrastacetasaḥ ।
saṃvidhāya pure rakṣāṃ na sma kaścana dṛśyate ॥10

Преодолев бурный (океан), величайший хранитель вод, я увидел прямо перед собой город дайтьев, кишевший данавами⁵⁶. Тут Матали быстро опустился на сушу и направился к этому городу, оглашая окрестности грохотом колесницы. Услышав тот грохот, подобный небесному грому, данавы испугались: они приняли меня за Владыку богов. В страхе застыли они, держа наготове луки и стрелы, с пиками, мечами, топорами, палицами и булавами в руках. Потом данавы заперли в тревоге ворота, установили в городе стражу, и никого не стало видно.

56 - …город дайтьев, кишевший данавами. – Типичный случай смешения различных разновидностей демонов, прослеживаемого во всем эпосе.

(11-15)

tataḥ śaṅkhamupādāya devadattaṃ mahāsvanam ।
puramāsuramāśliṣya prādhamaṃ taṃ śanairaham ॥11
sa tu śabdo divaṃ stabdhvā pratiśabdamajījanat ।
vitresuśca nililyuśca bhūtāni sumahāntyapi ॥12
tato nivātakavacāḥ sarva eva samantataḥ ।
daṃśitā vividhaistrāṇairvividhāyudhapāṇayaḥ ॥13
āyasaiśca mahāśūlairgadābhirmusalairapi ।
paṭṭiśaiḥ karavālaiśca rathacakraiśca bhārata ॥14
śataghnībhirbhuśuṇḍībhiḥ khaḍgaiścitraiḥ svalaṅkṛtaiḥ ।
pragṛhītairditeḥ putrāḥ prādurāsansahasraśaḥ ॥15

Тут я взял громкозвучную раковину Девадатту и, направив ее в сторону города демонов, слегка дунул в нее. Этот звук заполнил собою весь небосвод и породил эхо, великаны в ужасе спрятались. Затем отовсюду появились тысячи сыновей Дити, разнообразно вооруженных (демонов) «в непробиваемых панцирях». В руках у них было, о бхарата, всевозможное оружие: они держали огромные железные копья, палицы, булавы, топоры, мечи, диски, шатагхни, бхушунди и самые разные, красиво отделанные дротики.

(16-23)

tato vicārya bahudhā rathamārgeṣu tānhayān ।
prācodayatsame deśe mātalirbharatarṣabha ॥16
tena teṣāṃ praṇunnānāmāśutvācchīghragāminām ।
nānvapaśyaṃ tadā kiñcittanme'dbhutamivābhavat ॥17
tataste dānavāstatra yodhavrātānyanekaśaḥ ।
vikṛtasvararūpāṇi bhṛśaṃ sarvāṇyacodayan ॥18
tena śabdena mahatā samudre parvatopamāḥ ।
āplavanta gataiḥ sattvairmatsyāḥ śatasahasraśaḥ ॥19
tato vegena mahatā dānavā māmupādravan ।
vimuñcantaḥ śitānbāṇāñśataśo'tha sahasraśaḥ ॥20
sa samprahārastumulasteṣāṃ mama ca bhārata ।
avartata mahāghoro nivātakavacāntakaḥ ॥21
tato devarṣayaścaiva dānavarṣigaṇāśca ye ।
brahmarṣayaśca siddhāśca samājagmurmahāmṛdhe ॥22
te vai māmanurūpābhirmadhurābhirjayaiṣiṇaḥ ।
astuvanmunayo vāgbhiryathendraṃ tārakāmaye ॥23

Матали, о бык среди бхаратов, тщательно выбирал наилучший путь для колесницы, чтобы направить коней по ровному месту. Подгоняемые им скакуны мчались так быстро, что я ничего не видел, и это удивляло меня. А тем временем данавы быстро созвали свое несметное воинство, их лица и голоса были ужасны. Стоял такой грохот, что (на поверхность) океана всплывали сотни тысяч мертвых рыб, похожих на скалы. Затем данавы стремительно ринулись на меня, меча сотни, тысячи острых стрел. Между нами, о бхарата, начался страшный, жестокий бой, последний для (демонов) «в непробиваемых панцирях». На поле битвы явились мудрецы-боги и сонмы святых мудрецов-данавов, мудрецы-брахманы⁵⁷ и сиддхи. Желая мне победы, премудрые славили меня достойными, прекрасными словами, словно Индру в бою из-за Тараки⁵⁸.

57 - мудрецы-боги и сонмы святых мудрецов-данавов, мудрецы-брахманы… – Для эпических воззрений характерна симметричность конструкций человеческого, небесного и «демонского» миров, благодаря чему, в частности, каждый такой мир имеет свою категорию риши (святых мудрецов). Попыткой проследить в области терминологии такую «симметричность» верхнего мира земному и является принятое при переводе деление мифологического разряда мудрецов-риши на «мудрецов-богов», «мудрецов-царей» и «мудрецов-брахманов», что может рассматриваться как опосредованное воспроизведение в мифологии мифо-социальной иерархии: боги – цари – брахманы.

58 - …словно Индру в бою из-за Тараки. – См. примеч. 127 к «Сказанию о Кирате».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестьдесят шестая глава.

ГЛАВА 167

(1-6)

arjuna uvāca ।
tato nivātakavacāḥ sarve vegena bhārata ।
abhyadravanmāṃ sahitāḥ pragṛhītāyudhā raṇe ॥1
ācchidya rathapanthānamutkrośanto mahārathāḥ ।
āvṛtya sarvataste māṃ śaravarṣairavākiran ॥2
tato'pare mahāvīryāḥ śūlapaṭṭiśapāṇayaḥ ।
śūlāni ca bhuśuṇḍīśca mumucurdānavā mayi ॥3
tacchūlavarṣaṃ sumahadgadāśaktisamākulam ।
aniśaṃ sṛjyamānaṃ tairapatanmadrathopari ॥4
anye māmabhyadhāvanta nivātakavacā yudhi ।
śitaśastrāyudhā raudrāḥ kālarūpāḥ prahāriṇaḥ ॥5
tānahaṃ vividhairbāṇairvegavadbhirajihmagaiḥ ।
gāṇḍīvamuktairabhyaghnamekaikaṃ daśabhirmṛdhe ।
te kṛtā vimukhāḥ sarve matprayuktaiḥ śilāśitaiḥ ॥6

Арджуна сказал:
(Демоны) «в непробиваемых панцирях» во всеоружии, о бхарата, стремительно ринулись в бой. Отрезав пути колеснице, могучие колесничные воины с гиканьем окружили меня со всех сторон и осыпали дождем стрел. Другие отважнейшие из данавов с пиками и топорами в руках стали метать в меня пики и бхушунди. Мощный ливень копий обрушился на мою колесницу, а (демоны) продолжали непрерывно метать булавы и мечи. Другие грозные воины «в непробиваемых панцирях», словно злой рок, надвигались на меня с острым оружием в руках. Быстрыми, меткими, разнообразными стрелами из Гандивы я десятками разил в бою (недругов), одного за другим, и они отступили перед моими заточенными на камне (стрелами).

(7-15)

tato mātalinā tūrṇaṃ hayāste sampracoditāḥ ।
rathamārgādbahūṃstatra vicerurvātaraṃhasaḥ ।
susaṃyatā mātalinā prāmathnanta diteḥ sutān ॥7
śataṃ śatāste harayastasminyuktā mahārathe ।
tadā mātalinā yattā vyacarannalpakā iva ॥8
teṣāṃ caraṇapātena rathanemisvanena ca ।
mama bāṇanipātaiśca hatāste śataśo'surāḥ ॥9
gatāsavastathā cānye pragṛhītaśarāsanāḥ ।
hatasārathayastatra vyakṛṣyanta turaṅgamaiḥ ॥10
te diśo vidiśaḥ sarvāḥ pratirudhya prahāriṇaḥ ।
nighnanti vividhaiḥ śastraistato me vyathitaṃ manaḥ ॥11
tato'haṃ mātalervīryamapaśyaṃ paramādbhutam ।
aśvāṃstathā vegavato yadayatnādadhārayat ॥12
tato'haṃ laghubhiścitrairastraistānasurānraṇe ।
sāyudhānacchinaṃ rājañśataśo'tha sahasraśaḥ ॥13
evaṃ me caratastatra sarvayatnena śatruhan ।
prītimānabhavadvīro mātaliḥ śakrasārathiḥ ॥14
vadhyamānāstataste tu hayaistena rathena ca ।
agamanprakṣayaṃ kecinnyavartanta tathāpare ॥15

Матали резко погнал коней. Быстрые, как ветер, послушные Матали (скакуны) прокладывали для колесницы много путей и топтали (повергнутых) сыновей Дити. В мощную колесницу были впряжены сотни сотен коней, но Матали правил так, словно их было совсем немного. Под ударами (конских) копыт, от грохота колесных ободов и от моих стрел демоны гибли сотнями. Иные и мертвые сжимали свои луки, и кони несли их дальше, хотя колесничие были убиты. (Демоны)-воины заполонили все вокруг и пустили в ход всевозможное оружие. Вот тут страх обуял меня. И тогда же я убедился в удивительной, величайшей доблести Матали: он без труда удержал быстро летевших коней. Всевозможным легким оружием, о царь, я сразил в бою сотни и тысячи демонов-воинов. Возница Шакры доблестный Матали преисполнился радости, видя мое усердие, о губитель недругов! (Демоны) гибли под (копытами) коней, иные нашли смерть под (колесами) моей колесницы, а некоторые обратились в бегство.

(16-28)

spardhamānā ivāsmābhirnivātakavacā raṇe ।
śaravarṣairmahadbhirmāṃ samantātpratyavārayan ॥16
tato'haṃ laghubhiścitrairbrahmāstraparimantritaiḥ ।
vyadhamaṃ sāyakairāśu śataśo'tha sahasraśaḥ ॥17
tataḥ sampīḍyamānāste krodhāviṣṭā mahāsurāḥ ।
apīḍayanmāṃ sahitāḥ śaraśūlāsivṛṣṭibhiḥ ॥18
tato'hamastramātiṣṭhaṃ paramaṃ tigmatejasam ।
dayitaṃ devarājasya mādhavaṃ nāma bhārata ॥19
tataḥ khaḍgāṃstriśūlāṃśca tomarāṃśca sahasraśaḥ ।
astravīryeṇa śatadhā tairmuktānahamacchinam ॥20
chittvā praharaṇānyeṣāṃ tatastānapi sarvaśaḥ ।
pratyavidhyamahaṃ roṣāddaśabhirdaśabhiḥ śaraiḥ ॥21
gāṇḍīvāddhi tadā saṅkhye yathā bhramarapaṅktayaḥ ।
niṣpatanti tathā bāṇāstanmātalirapūjayat ॥22
teṣāmapi tu bāṇāste bahutvācchalabhā iva ।
avākiranmāṃ balavattānahaṃ vyadhamaṃ śaraiḥ ॥23
vadhyamānāstataste tu nivātakavacāḥ punaḥ ।
śaravarṣairmahadbhirmāṃ samantātparyavārayan ॥24
śaravegānnihatyāhamastraiḥ śaravighātibhiḥ ।
jvaladbhiḥ paramaiḥ śīghraistānavidhyaṃ sahasraśaḥ ॥25
teṣāṃ chinnāni gātrāṇi visṛjanti sma śoṇitam ।
prāvṛṣīvātivṛṣṭāni śṛṅgāṇīva dharābhṛtām ॥26
indrāśanisamasparśairvegavadbhirajihmagaiḥ ।
madbāṇairvadhyamānāste samudvignāḥ sma dānavāḥ ॥27
śatadhā bhinnadehāntrāḥ kṣīṇapraharaṇaujasaḥ ।
tato nivātakavacā māmayudhyanta māyayā ॥28

Словно соперничая со мной, (демоны) «в неуязвимых панцирях» осыпали меня со всех сторон мощным дождем стрел. А я легкими стрелами, освященными оружием Брахмы, быстро разил (врагов) сотнями и тысячами. Пришли в ярость теснимые (мною) могучие демоны, и на меня обрушился разом град стрел, пик и мечей. Тогда, о бхарата, я пустил в ход ярко-пламенную, мощную Мадхаву, любимое (оружие) Царя богов, и с помощью этого оружия расколол на сотни частей их мечи, трезубцы и палицы, которые тысячами они метали в меня. Разбив их оружие, в ярости я пронзал каждого из них десятками стрел. Стрелы из Гандивы летели во время боя, словно рои пчел, и Матали выразил мне свое преклонение. Стрелы (демонов), как стаи саранчи, плотно покрывали меня, но я продолжал рассеивать их своими стрелами. Измученные (демоны) «в непробиваемых панцирях» вновь обрушили на меня со всех сторон мощные потоки стрел. Великим, быстрым, сверкающим оружием, отбивающим стрелы, я остановил их полет и сразил тысячи (демонов). Из ран на их телах хлестала кровь, словно мощные потоки воды обрушивались на горные вершины в период дождей. Мои быстрые, меткие стрелы, удар которых подобен удару ваджры Индры, губили демонов, и данавы дрогнули. Сотни (демонов) «в неуязвимых панцирях» лежали с развороченными внутренностями, мощь их оружия ослабла, и тогда они решили прибегнуть к колдовским чарам.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестьдесят седьмая глава

ГЛАВА 168

(1-13)

arjuna uvāca ।
tato'śmavarṣaṃ sumahatprādurāsītsamantataḥ ।
nagamātrairmahāghoraistanmāṃ dṛḍhamapīḍayat ॥1
tadahaṃ vajrasaṅkāśaiḥ śarairindrāstracoditaiḥ ।
acūrṇayaṃ vegavadbhiḥ śatadhaikaikamāhave ॥2
cūrṇyamāne'śmavarṣe tu pāvakaḥ samajāyata ।
tatrāśmacūrṇamapatatpāvakaprakarā iva ॥3
tato'śmavarṣe nihate jalavarṣaṃ mahattaram ।
dhārābhirakṣamātrābhiḥ prādurāsīnmamāntike ॥4
nabhasaḥ pracyutā dhārāstigmavīryāḥ sahasraśaḥ ।
āvṛṇvansarvato vyoma diśaścopadiśastathā ॥5
dhārāṇāṃ ca nipātena vāyorvisphūrjitena ca ।
garjitena ca daityānāṃ na prājñāyata kiñcana ॥6
dhārā divi ca sambaddhā vasudhāyāṃ ca sarvaśaḥ ।
vyāmohayanta māṃ tatra nipatantyo'niśaṃ bhuvi ॥7
tatropadiṣṭamindreṇa divyamastraṃ viśoṣaṇam ।
dīptaṃ prāhiṇavaṃ ghoramaśuṣyattena tajjalam ॥8
hate'śmavarṣe tu mayā jalavarṣe ca śoṣite ।
mumucurdānavā māyāmagniṃ vāyuṃ ca mānada ॥9
tato'hamagniṃ vyadhamaṃ salilāstreṇa sarvaśaḥ ।
śailena ca mahāstreṇa vāyorvegamadhārayam ॥10
tasyāṃ pratihatāyāṃ tu dānavā yuddhadurmadāḥ ।
prākurvanvividhā māyā yaugapadyena bhārata ॥11
tato varṣaṃ prādurabhūtsumahallomaharṣaṇam ।
astrāṇāṃ ghorarūpāṇāmagnervāyostathāśmanām ॥12
sā tu māyāmayī vṛṣṭiḥ pīḍayāmāsa māṃ yudhi ।
atha ghoraṃ tamastīvraṃ prādurāsītsamantataḥ ॥13

Арджуна сказал:
Мощный град камней, каждый из которых был величиной с гору, со страшным грохотом обрушился на меня со всех сторон, нанося мне жестокие удары. Но я быстрыми, подобными ваджре стрелами из оружия Индры раздробил в бою сотни (глыб) одну за другой. Падающие камни разлетелись в прах, но тут появился огонь, и, словно снопы искр, стала низвергаться (раскаленная) каменная пыль. Когда прекратился каменный дождь, на меня с еще большею силой обрушились струи воды, каждая толщиной с ось колесницы. Тысячи потоков с величайшей силой низвергались с небес. Они заслонили собой весь небосвод, все основные и промежуточные стороны света. Сквозь (шум) падающей воды, завывание ветра и крики демонов невозможно было что-нибудь разобрать. Ливень окутал и небо, и землю, он хлестал непрерывно, не давая мне прийти в себя. Тогда я прибегнул к чудесному, грозно пылающему оружию вишошана⁵⁹, обращаться с которым меня научил Индра, и с его помощью высушил воду. Когда я отбил каменный град и осушил потоки воды, данавы бросили против меня вызванные колдовством огонь и ветер, о милосердный! Но пламя я погасил оружием, исторгающим воду, а силу ветра умерил камнями из (другого) мощного оружия. Когда их (колдовство) не достигло цели, данавы, опьяненные боем, пустили, о бхарата, в ход разные чудеса одновременно. Могучей, наводящей ужас лавиной хлынуло грозное оружие, (исторгая) пламя, ветер и камни. Этот вызванный тайными силами ливень совсем измучил меня в ходе боя, как вдруг страшная глубокая тьма разлилась вокруг.

59 - …к…оружию вишошана… – Само название оружия означает «осушающее».

(14-30)

tamasā saṃvṛte loke ghoreṇa paruṣeṇa ca ।
turagā vimukhāścāsanprāskhalaccāpi mātaliḥ ॥14
hastāddhiraṇmayaścāsya pratodaḥ prāpatadbhuvi ।
asakṛccāha māṃ bhītaḥ kvāsīti bharatarṣabha ॥15
māṃ ca bhīrāviśattīvrā tasminvigatacetasi ।
sa ca māṃ vigatajñānaḥ santrasta idamabravīt ॥16
surāṇāmasurāṇāṃ ca saṅgrāmaḥ sumahānabhūt ।
amṛtārthe purā pārtha sa ca dṛṣṭo mayānagha ॥17
śambarasya vadhe cāpi saṅgrāmaḥ sumahānabhūt ।
sārathyaṃ devarājasya tatrāpi kṛtavānaham ॥18
tathaiva vṛtrasya vadhe saṅgṛhītā hayā mayā ।
vairocanermayā yuddhaṃ dṛṣṭaṃ cāpi sudāruṇam ॥19
ete mayā mahāghorāḥ saṅgrāmāḥ paryupāsitāḥ ।
na cāpi vigatajñāno bhūtapūrvo'smi pāṇḍava ॥20
pitāmahena saṃhāraḥ prajānāṃ vihito dhruvam ।
na hi yuddhamidaṃ yuktamanyatra jagataḥ kṣayāt ॥21
tasya tadvacanaṃ śrutvā saṃstabhyātmānamātmanā ।
mohayiṣyandānavānāmahaṃ māyāmayaṃ balam ॥22
abruvaṃ mātaliṃ bhītaṃ paśya me bhujayorbalam ।
astrāṇāṃ ca prabhāvaṃ me dhanuṣo gāṇḍivasya ca ॥23
adyāstramāyayaiteṣāṃ māyāmetāṃ sudāruṇām ।
vinihanmi tamaścograṃ mā bhaiḥ sūta sthiro bhava ॥24
evamuktvāhamasṛjamastramāyāṃ narādhipa ।
mohanīṃ sarvaśatrūṇāṃ hitāya tridivaukasām ॥25
pīḍyamānāsu māyāsu tāsu tāsvasureśvarāḥ ।
punarbahuvidhā māyāḥ prākurvannamitaujasaḥ ॥26
punaḥ prakāśamabhavattamasā grasyate punaḥ ।
vrajatyadarśanaṃ lokaḥ punarapsu nimajjati ॥27
susaṅgṛhītairharibhiḥ prakāśe sati mātaliḥ ।
vyacaratsyandanāgryeṇa saṅgrāme lomaharṣaṇe ॥28
tataḥ paryapatannugrā nivātakavacā mayi ।
tānahaṃ vivaraṃ dṛṣṭvā prāhiṇvaṃ yamasādanam ॥29
vartamāne tathā yuddhe nivātakavacāntake ।
nāpaśyaṃ sahasā sarvāndānavānmāyayāvṛtān ॥30

Когда ужасный, тяжелый мрак окутал весь мир, кони понесли, а Матали пошатнулся, золотой кнут выпал из его рук на землю, и в страхе, о бык среди бхаратов, он несколько, раз окликнул меня: «Где ты? Где ты?» Он растерялся, да и меня охватил глубокий ужас. Потрясенный, едва не лишившись чувств, он сказал мне: «Когда-то, о Партха, произошла из-за амриты великая битва между богами и асурами, и я видел ее, о безупречный! Я был возницей Царя богов и в том великом сражении, когда был убит Шамбара. Я же правил конями (Индры), когда был повергнут Вритра, и, кроме того, я видел жестокий бой с сыном Вирочаны. Вот в каких жарких схватках, о Пандава, довелось мне участвовать, но никогда еще мне не случалось терять над собою власть. Видно, сам Прародитель решил погубить все живое – ведь у этого боя нет иной цели, кроме как уничтожить мир». Слыша его слова, я старался приободриться, готовясь разрушить колдовские чары демонов. Я сказал перепуганному Матали: «Видишь, как сильны мои руки, как могуче мое оружие и лук Гандива. Вот сейчас волшебством оружия я развею порожденную их колдовством жуткую, мрачную тьму. Не бойся, колесничий! Держись!» С этими словами, о владыка людей, во имя блага живущих на третьем небе я прибегнул к волшебству оружия, наводящего ужас на недругов, и постепенно развеял все колдовские чары. Тогда сильнейшие из демонов, неизмеримо могучие, снова пустили в ход многие чудеса. Стало светло, затем опять (свет) поглотила тьма, мир стал невидим, а потом погрузился в воду. Когда посветлело, Матали, крепко держа коней, передом колесницы въехал на мрачное поле битвы. Грозные (демоны) «в непробиваемых панцирях» бросились на меня, но я нашел (их) уязвимое место и стал отправлять (врагов) в обиталище Ямы⁶⁰. И вдруг в разгаре боя, гибельного для (демонов) «в непробиваемых панцирях», все данавы стали невидимы, скрывшись благодаря волшебству.

60 - …отправлять…в обиталище Ямы. – Т. е. убивать (см. примеч. 8 к «Сказанию об убиении Кирмиры»).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестьдесят восьмая глава.

ГЛАВА 169

(1-10)

arjuna uvāca ।
adṛśyamānāste daityā yodhayanti sma māyayā ।
adṛśyānastravīryeṇa tānapyahamayodhayam ॥1
gāṇḍīvamuktā viśikhāḥ samyagastrapracoditāḥ ।
acchindannuttamāṅgāni yatra yatra sma te'bhavan ॥2
tato nivātakavacā vadhyamānā mayā yudhi ।
saṃhṛtya māyāṃ sahasā prāviśanpuramātmanaḥ ॥3
vyapayāteṣu daityeṣu prādurbhūte ca darśane ।
apaśyaṃ dānavāṃstatra hatāñśatasahasraśaḥ ॥4
viniṣpiṣṭāni tatraiṣāṃ śastrāṇyābharaṇāni ca ।
kūṭaśaḥ sma pradṛśyante gātrāṇi kavacāni ca ॥5
hayānāṃ nāntaraṃ hyāsītpadādvicalituṃ padam ।
utpatya sahasā tasthurantarikṣagamāstataḥ ॥6
tato nivātakavacā vyoma sañchādya kevalam ।
adṛśyā hyabhyavartanta visṛjantaḥ śiloccayān ॥7
antarbhūmigatāścānye hayānāṃ caraṇānyatha ।
nyagṛhṇandānavā ghorā rathacakre ca bhārata ॥8
vinigṛhya harīnaśvānrathaṃ ca mama yudhyataḥ ।
sarvato māmacinvanta sarathaṃ dharaṇīdharaiḥ ॥9
parvatairupacīyadbhiḥ patamānaistathāparaiḥ ।
sa deśo yatra vartāma guheva samapadyata ॥10

Арджуна сказал:
Дайтьи скрылись, но продолжали вести бой, (прибегнув к таинству) волшебства, а я противостоял им, невидимым, мощью своего оружия. Метко разящие стрелы Гандивы всюду настигали (демонов), отсекая им головы. (Множество демонов) «в непробиваемых панцирях» пало в битве со мною. Потом они вдруг прекратили колдовство и отступили в свой город. Когда дайтьи удалились и вокруг посветлело, я увидел сотни тысяч поверженных данавов. Всюду валялись обломки оружия, украшения, груды тел и доспехи. Коням некуда было ступить. Внезапным рывком они взмыли вверх и замерли в воздухе. Тогда (демоны) «в непробиваемых панцирях», оставаясь по-прежнему невидимыми, начали швырять (в колесницу) каменные глыбы, покрыв ими все небо. Другие грозные данавы цеплялись из-под земли за ноги коней и колеса моей колесницы, о бхарата! Осаждая гнедых и колесницу, в которой я бился (с врагами), они обрушивали и на меня, и на нее целые горы (камней). Вокруг громоздилось множество каменных глыб, а (камни) все падали, падали, и потому место, где мы находились, стало похоже на ущелье в горах.

(11-20)

parvataiśchādyamāno'haṃ nigṛhītaiśca vājibhiḥ ।
agacchaṃ paramāmārtiṃ mātalistadalakṣayat ॥11
lakṣayitvā tu māṃ bhītamidaṃ vacanamabravīt ।
arjunārjuna mā bhaistvaṃ vajramastramudīraya ॥12
tato'haṃ tasya tadvākyaṃ śrutvā vajramudīrayam ।
devarājasya dayitaṃ vajramastraṃ narādhipa ॥13
acalaṃ sthānamāsādya gāṇḍīvamanumantrya ca ।
amuñcaṃ vajrasaṃsparśānāyasānniśitāñśarān ॥14
tato māyāśca tāḥ sarvā nivātakavacāṃśca tān ।
te vajracoditā bāṇā vajrabhūtāḥ samāviśan ॥15
te vajravegābhihatā dānavāḥ parvatopamāḥ ।
itaretaramāśliṣya nyapatanpṛthivītale ॥16
antarbhūmau tu ye'gṛhṇandānavā rathavājinaḥ ।
anupraviśya tānbāṇāḥ prāhiṇvanyamasādanam ॥17
hatairnivātakavacairnirastaiḥ parvatopamaiḥ ।
samācchādyata deśaḥ sa vikīrṇairiva parvataiḥ ॥18
na hayānāṃ kṣatiḥ kācinna rathasya na mātaleḥ ।
mama cādṛśyata tadā tadadbhutamivābhavat ॥19
tato māṃ prahasanrājanmātaliḥ pratyabhāṣata ।
naitadarjuna deveṣu tvayi vīryaṃ yadīkṣyate ॥20

Они завалили меня камнями и не давали коням сдвинуться с места. Глубокое отчаяние овладело мною, и это заметил Матали. Увидев, что я испугался, он сказал мне: «О Арджуна, Арджуна, не бойся, обратись к оружию ваджре!» Услышав его слова, о владыка людей, я взялся за ваджру, излюбленное оружие Царя богов. Освятив заклинаниями Гандиву, я занял свободное от камней место и стал осыпать (их) острыми железными стрелами, удар которых равен по силе удару ваджры. Эти стрелы, направляемые ваджрой, сами ставшие (столь же мощными), как она, развеяли все колдовские чары и (принесли смерть демонам) «в непробиваемых панцирях». Сраженные ваджрой, данавы, словно горы, валились на землю, увлекая один другого. Стрелы настигли и тех данавов, что хватали из-под земли коней и колесницу, и они тоже отправились в обиталище Ямы. Убитые (демоны) «в непробиваемых панцирях», словно обломки скал, грудами лежали на поле боя. Но вот что казалось чудом – и кони, и колесница, и сам я, и Матали были целы и невредимы. Матали, о царь, с улыбкой сказал мне: «Даже боги, о Арджуна, не могут в доблести сравниться с тобой!»

(21-27)

hateṣvasurasaṅgheṣu dārāsteṣāṃ tu sarvaśaḥ ।
prākrośannagare tasminyathā śaradi lakṣmaṇāḥ ॥21
tato mātalinā sārdhamahaṃ tatpuramabhyayām ।
trāsayanrathaghoṣeṇa nivātakavacastriyaḥ ॥22
tāndṛṣṭvā daśasāhasrānmayūrasadṛśānhayān ।
rathaṃ ca ravisaṅkāśaṃ prādravangaṇaśaḥ striyaḥ ॥23
tābhirābharaṇaiḥ śabdastrāsitābhiḥ samīritaḥ ।
śilānāmiva śaileṣu patantīnāmabhūttadā ॥24
vitrastā daityanāryastāḥ svāni veśmānyathāviśan ।
bahuratnavicitrāṇi śātakumbhamayāni ca ॥25
tadadbhutākāramahaṃ dṛṣṭvā nagaramuttamam ।
viśiṣṭaṃ devanagarādapṛcchaṃ mātaliṃ tataḥ ॥26
idamevaṃvidhaṃ kasmāddevatā nāviśantyuta ।
purandarapurāddhīdaṃ viśiṣṭamiti lakṣaye ॥27

Когда полчища асуров были повержены, город их огласился рыданиями женщин, кричавших, как журавли осенней порой. Мы с Матали въехали в город, пугая грохотом колесницы жен (демонов) «в непробиваемых панцирях». Увидев десятки тысяч копей, мастью напоминавших павлинов, и колесницу, подобную солнцу, женщины разбежались. Словно камни о гору, гремели украшения мечущихся в испуге (женщин). Жены дайтьев, перепуганные, укрылись в своих раззолоченных, украшенных разными драгоценными камнями жилищах. Осматривая прекрасный, необычный с виду город, красотою превосходящий саму столицу богов⁶¹, я спросил у Матали: «Почему небожители не захватят его? Он кажется (мне) прекраснее, чем столица Разрушителя (вражеских) городов».

61 - …красотою превосходящий саму столицу богов… – т. е. небесный град Индры Амаравати.

(28-34)

mātaliruvāca ।
āsīdidaṃ purā pārtha devarājasya naḥ puram ।
tato nivātakavacairitaḥ pracyāvitāḥ surāḥ ॥28
tapastaptvā mahattīvraṃ prasādya ca pitāmaham ।
idaṃ vṛtaṃ nivāsāya devebhyaścābhayaṃ yudhi ॥29
tataḥ śakreṇa bhagavānsvayambhūrabhicoditaḥ ।
vidhattāṃ bhagavānatretyātmano hitakāmyayā ॥30
tata ukto bhagavatā diṣṭamatreti vāsavaḥ ।
bhavitāntastvamevaiṣāṃ dehenānyena vṛtrahan ॥31
tata eṣāṃ vadhārthāya śakro'strāṇi dadau tava ।
na hi śakyāḥ surairhantuṃ ya ete nihatāstvayā ॥32
kālasya pariṇāmena tatastvamiha bhārata ।
eṣāmantakaraḥ prāptastattvayā ca kṛtaṃ tathā ॥33
dānavānāṃ vināśārthaṃ mahāstrāṇāṃ mahadbalam ।
grāhitastvaṃ mahendreṇa puruṣendra taduttamam ॥34

Матали сказал:
Когда-то, о Партха, этот город принадлежал Владыке богов, но потом (демоны) «в непробиваемых панцирях» изгнали богов отсюда. Они предавались великому суровому подвижничеству и этим добились милости Прародителя, который дал им дар – жить (здесь) и не бояться битвы с богами. Тогда Шакра, заботясь о собственном благе, попросил Самосущего властелина: «Пусть Владыка рассудит (нас)». На это властитель ответил Васаве: «Решено: ты, о Губитель Вритры, в своем ином, земном обличье принесешь им смерть»⁶². Шакра вручил тебе это оружие, чтобы ты уничтожил их. Ведь боги были не в силах справиться (с демонами), которых ты покарал. В назначенный срок ты явился сюда, о бхарата, и настал для них смертный час. Ты исполнил (свой долг): Великий Индра наделил тебя грозным оружием и великой, удивительной мощью, чтобы ты уничтожил данавов, о Индра людей!

62 - «…ты, о Губитель Вритры, в своем ином, земном обличье принесешь им смерть». – Обращает на себя внимание определенная стабильность композиционной схемы сюжета, который можно обозначить как «дары Брахмы»: подвижничество демонов, жаждущих снискать милость бога; дар Брахмы демонам, утверждающий их как силу, опасную для богов; обращение сойма богов (во главе с Индрой) за помощью к тому же Брахме; решение Брахмы, определяющее вмешательство одного из главных богов (в данном случае – Индры), принимающего непременно человеческий облик, в качестве лица, разрешающего конфликт. В этой части текста герой Арджуна представлен не столько порождением Индры, сколько его мифологическим эквивалентом на земле (см. [73, с. 43 – 44]).

(35)

arjuna uvāca ।
tataḥ praviśya nagaraṃ dānavāṃśca nihatya tān ।
punarmātalinā sārdhamagacchaṃ devasadma tat ॥35

Арджуна сказал:
Так я разбил данавов, занял их город, а потом вместе с Матали отправился в обиталище богов.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто шестьдесят девятая глава.

ГЛАВА 170

(1-5)

arjuna uvāca ।
nivartamānena mayā mahaddṛṣṭaṃ tato'param ।
puraṃ kāmacaraṃ divyaṃ pāvakārkasamaprabham ॥1
drumai ratnamayaiścaitrairbhāsvaraiśca patatribhiḥ ।
paulomaiḥ kālakeyaiśca nityahṛṣṭairadhiṣṭhitam ॥2
gopurāṭṭālakopetaṃ caturdvāraṃ durāsadam ।
sarvaratnamayaṃ divyamadbhutopamadarśanam ।
drumaiḥ puṣpaphalopetairdivyaratnamayairvṛtam ॥3
tathā patatribhirdivyairupetaṃ sumanoharaiḥ ।
asurairnityamuditaiḥ śūlarṣṭimusalāyudhaiḥ ।
cāpamudgarahastaiśca sragvibhiḥ sarvato vṛtam ॥4
tadahaṃ prekṣya daityānāṃ puramadbhutadarśanam ।
apṛcchaṃ mātaliṃ rājankimidaṃ dṛśyateti vai ॥5

Арджуна сказал:
На обратном пути я увидел другой огромный и удивительный город, способный перемещаться куда угодно. Он сиял, как огонь или солнце. На всевозможных деревьях из драгоценных камней сверкали птицы. (В городе) жили в вечном довольстве пауломы и калакеи. Четыре входа со сторожевыми башнями над воротами вели в этот дивный, неприступный чудо- (город), созданный из всяческих самоцветов. Его окружали цветущие и плодоносящие деревья из удивительных дорогих каменьев, (на ветвях) красовались необыкновенные птицы. Всюду виднелись всегда всем довольные асуры, украшенные венками. Были они вооружены пиками, мечами и палицами, а в руках держали луки и молоты⁶³. Рассматривая этот странный город демонов, о царь, я спросил у Матали: «Что это там виднеется?»

63 - …а в руках держали луки и молоты. – В ряду черт, позволяющих говорить о симметричности построения эпического троемирий (миры людей, богов и демонов), можно отметить сходство описаний подземного города демонов Хираньяпура и райского града богов Амаравати, а также полное подобие средств вооружения.

(6-12)

mātaliruvāca ।
pulomā nāma daiteyī kālakā ca mahāsurī ।
divyaṃ varṣasahasraṃ te ceratuḥ paramaṃ tapaḥ ।
tapaso'nte tatastābhyāṃ svayambhūradadādvaram ॥6
agṛhṇītāṃ varaṃ te tu sutānāmalpaduḥkhatām ।
avadhyatāṃ ca rājendra surarākṣasapannagaiḥ ॥7
ramaṇīyaṃ puraṃ cedaṃ khacaraṃ sukṛtaprabham ।
sarvaratnaiḥ samuditaṃ durdharṣamamarairapi ।
sayakṣagandharvagaṇaiḥ pannagāsurarākṣasaiḥ ॥8
sarvakāmaguṇopetaṃ vītaśokamanāmayam ।
brahmaṇā bharataśreṣṭha kālakeyakṛte kṛtam ॥9
tadetatkhacaraṃ divyaṃ caratyamaravarjitam ।
paulomādhyuṣitaṃ vīra kālakeyaiśca dānavaiḥ ॥10
hiraṇyapuramityetatkhyāyate nagaraṃ mahat ।
rakṣitaṃ kālakeyaiśca paulomaiśca mahāsuraiḥ ॥11
ta ete muditā nityamavadhyāḥ sarvadaivataiḥ ।
nivasantyatra rājendra gatodvegā nirutsukāḥ ।
mānuṣo mṛtyureteṣāṃ nirdiṣṭo brahmaṇā purā ॥12

Матали сказал:
Дочь дайтьи по имени Пулома и великая асури Калака в течение тысячи небесных лет предавались суровейшему подвижничеству, и, когда они его завершили, Самосущий пожаловал им дар. И они попросили, чтобы их сыновья не ведали горя, чтоб их не могли погубить ни боги, ни ракшасы, ни демоны-змеи, о Индра царей! И Брахма, о лучший из бхаратов, создал для сыновей Калаки этот дивный, счастливый, сверкающий город, полный разных сокровищ. Он способен передвигаться по небу и не доступен ни для бессмертных, ни для сонмов якшей и гандхарвов, ни для демонов-змеев, ни для асуров или ракшасов. Цветущий, не знающий бедствий, он обладает всеми желаемыми достоинствами. В этом дивном, плывущем по воздуху (городе) не бывают бессмертные, (там) живут данавы – пауломы и калакеи. Этот великий город зовется Хираньяпура⁶⁴, и охраняют его могучие демоны – сыновья Пуломы и Калаки. И живут они тут, о Индра царей, в вечной радости, без тревог, ничего не желают, и боги не в силах их уничтожить. Лишь человек (принесет) им смерть – так повелел Брахма⁶⁵.

64 - Хираньяпура – «Золотой град».

65 - Лишь человек (принесет) им смерть – так повелел Брахма. – См. выше, примеч. 62.

(13-29)

arjuna uvāca ।
surāsurairavadhyāṃstānahaṃ jñātvā tataḥ prabho ।
abruvaṃ mātaliṃ hṛṣṭo yāhyetatpuramañjasā ॥13
tridaśeśadviṣo yāvatkṣayamastrairnayāmyaham ।
na kathañciddhi me pāpā na vadhyā ye suradviṣaḥ ॥14
uvāha māṃ tataḥ śīghraṃ hiraṇyapuramantikāt ।
rathena tena divyena hariyuktena mātaliḥ ॥15
te māmālakṣya daiteyā vicitrābharaṇāmbarāḥ ।
samutpeturmahāvegā rathānāsthāya daṃśitāḥ ॥16
tato nālīkanārācairbhallaśaktyṛṣṭitomaraiḥ ।
abhyaghnandānavendrā māṃ kruddhāstīvraparākramāḥ ॥17
tadahaṃ cāstravarṣeṇa mahatā pratyavārayam ।
śastravarṣaṃ mahadrājanvidyābalamupāśritaḥ ॥18
vyāmohayaṃ ca tānsarvānrathamārgaiścaranraṇe ।
te'nyonyamabhisammūḍhāḥ pātayanti sma dānavāḥ ॥19
teṣāmahaṃ vimūḍhānāmanyonyamabhidhāvatām ।
śirāṃsi viśikhairdīptairvyaharaṃ śatasaṅghaśaḥ ॥20
te vadhyamānā daiteyāḥ puramāsthāya tatpunaḥ ।
khamutpetuḥ sanagarā māyāmāsthāya dānavīm ॥21
tato'haṃ śaravarṣeṇa mahatā pratyavārayam ।
mārgamāvṛtya daityānāṃ gatiṃ caiṣāmavārayam ॥22
tatpuraṃ khacaraṃ divyaṃ kāmagaṃ divyavarcasam ।
daiteyairvaradānena dhāryate sma yathāsukham ॥23
antarbhūmau nipatitaṃ punarūrdhvaṃ pratiṣṭhate ।
punastiryakprayātyāśu punarapsu nimajjati ॥24
amarāvatisaṅkāśaṃ puraṃ kāmagamaṃ tu tat ।
ahamastrairbahuvidhaiḥ pratyagṛhṇaṃ narādhipa ॥25
tato'haṃ śarajālena divyāstramuditena ca ।
nyagṛhṇaṃ saha daiteyaistatpuraṃ bharatarṣabha ॥26
vikṣataṃ cāyasairbāṇairmatprayuktairajihmagaiḥ ।
mahīmabhyapatadrājanprabhagnaṃ puramāsuram ॥27
te vadhyamānā madbāṇairvajravegairayasmayaiḥ ।
paryabhramanta vai rājannasurāḥ kālacoditāḥ ॥28
tato mātalirapyāśu purastānnipatanniva ।
mahīmavātaratkṣipraṃ rathenādityavarcasā ॥29

Арджуна сказал:
Узнав, о владыка, что ни боги, ни демоны не в силах расправиться (с сыновьями Пуломы и Калаки), я радостно обратился к Матали: «Поезжай скорее в тот город! Своим оружием я уничтожу недругов Владыки Тридцати (богов). Ни один из злодеев, враждующих с богами, не заслуживает пощады». В небесной колеснице, запряженной рыжими конями, Матали быстро доставил меня к Хираньяпуре. Увидев меня, стремительно примчались в колесницах дайтьи в своих разноцветных нарядах и украшениях. Индры среди данавов, неукротимо-отважные, яростно ринулись они на меня с копьями, стрелами, бхаллами, палицами, мечами и железными пиками. Тогда, о царь, опираясь на силу собственных знаний, мощной лавиной оружия я перекрыл этот грозный поток. Я наводил на них трепет, бороздя колесницею поле битвы, и, обезумев (от страха), данавы стали разить друг друга. Пока они в панике истребляли один другого, сверкающими стрелами я снес головы сотням (демонов). Когда я уничтожил (часть демонов), дайтьи бросились к себе в город и вместе с ним взмыли в небо, пустив в ход колдовские чары данавов. Тогда мощным ливнем стрел я преградил дайтьям путь и попытался задержать их движение. Благодаря полученному (от Брахмы) дару дайтьи направляли, куда им хотелось, этот небесный, плывущий по воздуху, дивно сверкающий город, движущийся по их желанию: он то уходил под землю, то вновь поднимался ввысь, то стремительно двигался в сторону, то погружался в воду. Различным оружием, о владыка людей, пытался я взять этот подобный Амаравати город, движущийся по желанию. Я покрыл его вместе с дайтьями сетью стрел из небесного оружия, о бык среди бхаратов! И тогда под ударами моих метких железных стрел, о царь, город демонов, обращенный в руины, упал на землю. Железные стрелы, быстрые, как ваджра, настигали демонов, и (дайтьи), о царь, метались, преследуемые роком. Затем Матали на колеснице, блеском подобной солнцу, быстро, словно падая, опустился на землю.

(30-38)

tato rathasahasrāṇi ṣaṣṭisteṣāmamarṣiṇām ।
yuyutsūnāṃ mayā sārdhaṃ paryavartanta bhārata ॥30
tānahaṃ niśitairbāṇairvyadhamaṃ gārdhravājitaiḥ ।
te yuddhe sannyavartanta samudrasya yathormayaḥ ॥31
neme śakyā mānuṣeṇa yuddheneti pracintya vai ।
tato'hamānupūrvyeṇa sarvāṇyastrāṇyayojayam ॥32
tatastāni sahasrāṇi rathānāṃ citrayodhinām ।
astrāṇi mama divyāni pratyaghnañśanakairiva ॥33
rathamārgānvicitrāṃste vicaranto mahārathāḥ ।
pratyadṛśyanta saṅgrāme śataśo'tha sahasraśaḥ ॥34
vicitramukuṭāpīḍā vicitrakavacadhvajāḥ ।
vicitrābharaṇāścaiva nandayantīva me manaḥ ॥35
ahaṃ tu śaravarṣaistānastrapramuditai raṇe ।
nāśaknuvaṃ pīḍayituṃ te tu māṃ paryapīḍayan ॥36
taiḥ pīḍyamāno bahubhiḥ kṛtāstraiḥ kuśalairyudhi ।
vyathito'smi mahāyuddhe bhayaṃ cāgānmahanmama ॥37
tato'haṃ devadevāya rudrāya praṇato raṇe ।
svasti bhūtebhya ityuktvā mahāstraṃ samayojayam ।
yattadraudramiti khyātaṃ sarvāmitravināśanam ॥38

Меня окружили, о бхарата, шестьдесят тысяч колесниц, а в них – разъяренные (демоны), готовые к бою. Я стал разить их острыми стрелами, снабженными перьями грифа. Как волны океана, ринулись (демоны) в бой, ничуть не страшась схватки с человеком. Тогда одно за другим я привел в действие все свое оружие, но искусные воины на тысячах колесниц постепенно его отразили. На поле битвы в разных направлениях носились сотни, тысячи колесниц с могучими воинами. Разноцветные диадемы и венки, разнообразные доспехи, знамена и всевозможные украшения как бы радовали мне душу. Я не смог одолеть в бою (недругов) ливнем стрел из моего оружия, а они продолжали наступать на меня. Подавленный их многочисленностью, искусным обращением с оружием и сноровкой в бою, я растерялся на поле брани, и великий ужас овладел мною. Тогда я почтил Рудру, властителя богов, и со словами: «Да будет благо всему сущему!» – пустил в ход грозное оружие, которое зовется Раудра и несет смерть любому врагу.

(39-50)

tato'paśyaṃ triśirasaṃ puruṣaṃ navalocanam ।
trimukhaṃ ṣaḍbhujaṃ dīptamarkajvalanamūrdhajam ।
lelihānairmahānāgaiḥ kṛtaśīrṣamamitrahan ॥39
vibhīstatastadastraṃ tu ghoraṃ raudraṃ sanātanam ।
dṛṣṭvā gāṇḍīvasaṃyogamānīya bharatarṣabha ॥40
namaskṛtvā trinetrāya śarvāyāmitatejase ।
muktavāndānavendrāṇāṃ parābhāvāya bhārata ॥41
muktamātre tatastasminrūpāṇyāsansahasraśaḥ ।
mṛgāṇāmatha siṃhānāṃ vyāghrāṇāṃ ca viśāṃ pate ।
ṛkṣāṇāṃ mahiṣāṇāṃ ca pannagānāṃ tathā gavām ॥42
gajānāṃ sṛmarāṇāṃ ca śarabhāṇāṃ ca sarvaśaḥ ।
ṛṣabhāṇāṃ varāhāṇāṃ mārjārāṇāṃ tathaiva ca ।
śālāvṛkāṇāṃ pretānāṃ bhuruṇḍānāṃ ca sarvaśaḥ ॥43
gṛdhrāṇāṃ garuḍānāṃ ca makarāṇāṃ tathaiva ca ।
piśācānāṃ sayakṣāṇāṃ tathaiva ca suradviṣām ॥44
guhyakānāṃ ca saṅgrāme nairṛtānāṃ tathaiva ca ।
jhaṣāṇāṃ gajavaktrāṇāmulūkānāṃ tathaiva ca ॥45
mīnakūrmasamūhānāṃ nānāśastrāsipāṇinām ।
tathaiva yātu dhānānāṃ gadāmudgaradhāriṇām ॥46
etaiścānyaiśca bahubhirnānārūpadharaistathā ।
sarvamāsījjagadvyāptaṃ tasminnastre visarjite ॥47
triśirobhiścaturdaṃṣṭraiścaturāsyaiścaturbhujaiḥ ।
anekarūpasaṃyuktairmāṃsamedovasāśibhiḥ ।
abhīkṣṇaṃ vadhyamānāste dānavā ye samāgatāḥ ॥48
arkajvalanatejobhirvajrāśanisamaprabhaiḥ ।
adrisāramayaiścānyairbāṇairarividāraṇaiḥ ।
nyahanaṃ dānavānsarvānmuhūrtenaiva bhārata ॥49
gāṇḍīvāstrapraṇunnāṃstāngatāsūnnabhasaścyutān ।
dṛṣṭvāhaṃ prāṇamaṃ bhūyastripuraghnāya vedhase ॥50

Тут появилось, о губитель недругов, трехглавое, девятиглазое, трехликое, шестирукое сверкающее существо с волосами, горящими, как солнце. На каждой из его голов (извивались) огромные змеи с высунутыми жалами. Без страха глядя на Раудру, грозное, неиссякающее оружие, я привел его в соединение с Гандивой, о бык среди бхаратов, почтил безгранично могучего Треокого Шарву и обратил (это оружие) на Индр среди данавов, чтобы их уничтожить, о бхарата! Едва я привел в действие (это оружие), о владыка народов, отовсюду появились тысячи (разных) существ: антилопы, львы, тигры, медведи, буйволы, змеи, коровы, слоны, олени, шарабхи, быки, вепри, коты, собаки, духи-преты, бхурунды, грифы, гаруды, макары, пишачи, якши из тех, что враждуют с богами, гухьяки, найрриты, совы и рыбы со слоновьими пастями, стаи (других) рыб и черепахи, а также разнообразно вооруженные ятудханы с мечами, палицами и молотами в руках. Эти и другие самые разные существа в несметном количестве заполонили весь мир, когда я взялся за оружие (Раудру). Трехголовые и с четырьмя клыками, с четырьмя пастями и четырьмя лапами (чудовища), непохожие между собой, тотчас же принялись пожирать нападающих данавов, поедая их мясо, жир, мозг⁶⁶. А я в это время, о бхарата, продолжал разить данавов стрелами, горящими солнечным блеском и сверкающими, как ваджра, или ашани⁶⁷, а также другими, железными стрелами, разрывающими врагов на части. Видя, что, настигаемые Гандивой, они гибнут и низвергаются с небес, я снова почтил отважного Разрушителя Трипуры.

66 - …поедая их мясо, жир, мозг. – Картина действия оружия, принадлежащего Шиве, выделяется своим довольно мрачным характером, что, несомненно, связано с определенными аспектами мифологии этого бога (см., напр., [16, с. 312 – 314]). Ср. далее в тексте (главы 172. шл. 1 – 14) выдержанное в традиционном духе описание действия небесного оружия, переданного богами Арджуне.

67 - …как ваджра, или ашани… – По-видимому, для Мбх понятия «ваджра» и «ашани» были в основном тождественными (ср. [320, с. 9]). В составе имен-эпитетов Индры, мотивированных его атрибутами, ашани не фигурирует.

(51-54)

tathā raudrāstraniṣpiṣṭāndivyābharaṇabhūṣitān ।
niśāmya paramaṃ harṣamagamaddevasārathiḥ ॥51
tadasahyaṃ kṛtaṃ karma devairapi durāsadam ।
dṛṣṭvā māṃ pūjayāmāsa mātaliḥ śakrasārathiḥ ॥52
uvāca cedaṃ vacanaṃ prīyamāṇaḥ kṛtāñjaliḥ ।
surāsurairasahyaṃ hi karma yatsādhitaṃ tvayā ।
na hyetatsaṃyuge kartumapi śaktaḥ sureśvaraḥ ॥53
surāsurairavadhyaṃ hi purametatkhagaṃ mahat ।
tvayā vimathitaṃ vīra svavīryāstratapobalāt ॥54

Когда возница богов увидел, что оружие Раудра уничтожило (демонов) с их дивными украшениями, он необычайно обрадовался. Понимая, что я свершил невозможное, такое, что было не под силу самим богам, Матали, колесничий Шакры, выказал мне почтение. Радостный, он сложил приветственно ладони и обратился ко мне с такими словами: «То, что ты совершил, не могли сделать ни боги, ни демоны. Сам Владыка богов не сумел бы добиться такого в бою. Ни богам, ни демонам не удавалось покорить этот великий, движущийся по небу город. Он пал пред твоею отвагой, герой, перед мощью твоего оружия и подвижничества».

(55-59)

vidhvaste'tha pure tasmindānaveṣu hateṣu ca ।
vinadantyaḥ striyaḥ sarvā niṣpeturnagarādbahiḥ ॥55
prakīrṇakeśyo vyathitāḥ kurarya iva duḥkhitāḥ ।
petuḥ putrānpitṝnbhrātṝñśocamānā mahītale ॥56
rudantyo dīnakaṇṭhyastā vinadantyo hateśvarāḥ ।
urāṃsi pāṇibhirghnantyaḥ prasrastasragvibhūṣaṇāḥ ॥57
tacchokayuktamaśrīkaṃ duḥkhadainyasamāhatam ।
na babhau dānavapuraṃ hatatviṭkaṃ hateśvaram ॥58
gandharvanagarākāraṃ hatanāgamiva hradam ।
śuṣkavṛkṣamivāraṇyamadṛśyamabhavatpuram ॥59

Когда тот город превратился в руины, а данавы были истреблены, их жены с рыданиями бросились прочь оттуда. Трепещущие, с разметавшимися волосами, в горе своем похожие на (птиц) рыболовов, они, (стеная), припадали к земле, оплакивая своих сыновей, отцов и братьев. Лишившись владык, они с отчаянными рыданиями, вопя, раздирали себе грудь руками, их венки и украшения падали (на землю). Разоренный печальный (город), погруженный в горе и скорбь, утратив властителей, потерял и свою красоту и не был (больше похож на прежний) город данавов. (Призрачный), точно город гандхарвов⁶⁸, (мрачный), как озеро с убитыми слонами или лес с высохшими деревьями, этот город (в конце концов) растаял в воздухе.

68 - Город гандхарвов – мираж, исчезающее прекрасное видение.

(60-69)

māṃ tu saṃhṛṣṭamanasaṃ kṣipraṃ mātalirānayat ।
devarājasya bhavanaṃ kṛtakarmāṇamāhavāt ॥60
hiraṇyapuramārujya nihatya ca mahāsurān ।
nivātakavacāṃścaiva tato'haṃ śakramāgamam ॥61
mama karma ca devendraṃ mātalirvistareṇa tat ।
sarvaṃ viśrāvayāmāsa yathā bhūtaṃ mahādyute ॥62
hiraṇyapuraghātaṃ ca māyānāṃ ca nivāraṇam ।
nivātakavacānāṃ ca vadhaṃ saṅkhye mahaujasām ॥63
tacchrutvā bhagavānprītaḥ sahasrākṣaḥ purandaraḥ ।
marudbhiḥ sahitaḥ śrīmānsādhu sādhvityathābravīt ॥64
tato māṃ devarājo vai samāśvāsya punaḥ punaḥ ।
abravīdvibudhaiḥ sārdhamidaṃ sumadhuraṃ vacaḥ ॥65
atidevāsuraṃ karma kṛtametattvayā raṇe ।
gurvarthaśca mahānpārtha kṛtaḥ śatrūnghnatā mama ॥66
evameva sadā bhāvyaṃ sthireṇājau dhanañjaya ।
asammūḍhena cāstrāṇāṃ kartavyaṃ pratipādanam ॥67
aviṣahyo raṇe hi tvaṃ devadānavarākṣasaiḥ ।
sayakṣāsuragandharvaiḥ sapakṣigaṇapannagaiḥ ॥68
vasudhāṃ cāpi kaunteya tvadbāhubalanirjitām ।
pālayiṣyati dharmātmā kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ॥69

Я исполнил свой долг и ликовал. Матали прямо с поля боя быстро доставил меня во дворец Владыки богов. Разрушив Хираньяпуру, уничтожив (населявших ее) могучих асуров и (демонов) «в непробиваемых панцирях», я предстал перед Шакрой. Матали подробно, все, как было, рассказал Индре богов о моих деяниях, о лучезарный! Слушая, как я разгромил Хираньяпуру, как разрушил колдовские чары и уничтожил в бою могущественнейших (демонов) «в непробиваемых панцирях», Тысячеокий властелин, славный Разрушитель (вражеских) городов, окруженный марутами, радостно повторял: «Хорошо, хорошо!» После того как Владыка богов несколько раз высказал вслух свое одобрение, он милостиво обратился ко мне в присутствии премудрых: «В бою ты достиг того, что не удалось бы ни богам, ни асурам. Уничтожив моих врагов, ты, о Партха, исполнил свой великий долг перед наставником. Будь всегда так же стоек в бою, о Завоеватель богатств, разборчиво пользуйся оружием, и против тебя не смогут устоять в бою ни боги, ни данавы, ни ракшасы, ни якши, ни асуры, ни гандхарвы вместе со множеством (демонов) – птиц и змеев. Сын Кунти, благочестивый Юдхиштхира, будет править землей, которую ты покоришь мощью собственных рук, о Каунтея!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто семидесятая глава.

ГЛАВА 171

(1-7)

arjuna uvāca ।
tato māmabhiviśvastaṃ saṃrūḍhaśaravikṣatam ।
devarājo'nugṛhyedaṃ kāle vacanamabravīt ॥1
divyānyastrāṇi sarvāṇi tvayi tiṣṭhanti bhārata ।
na tvābhibhavituṃ śakto mānuṣo bhuvi kaścana ॥2
bhīṣmo droṇaḥ kṛpaḥ karṇaḥ śakuniḥ saha rājabhiḥ ।
saṅgrāmasthasya te putra kalāṃ nārhanti ṣoḍaśīm ॥3
idaṃ ca me tanutrāṇaṃ prāyacchanmaghavānprabhuḥ ।
abhedyaṃ kavacaṃ divyaṃ srajaṃ caiva hiraṇmayīm ॥4
devadattaṃ ca me śaṅkhaṃ devaḥ prādānmahāravam ।
divyaṃ cedaṃ kirīṭaṃ me svayamindro yuyoja ha ॥5
tato divyāni vastrāṇi divyānyābharaṇāni ca ।
prādācchakro mamaitāni rucirāṇi bṛhanti ca ॥6
evaṃ sampūjitastatra sukhamasmyuṣito nṛpa ।
indrasya bhavane puṇye gandharvaśiśubhiḥ saha ॥7

Арджуна сказал:
Через некоторое время, когда я отдохнул и раны мои от стрел зарубцевались, Царь богов милостиво провозгласил: «Все небесное оружие – при тебе, о бхарата! Ни один человек на земле не в силах тебя одолеть. Бхишма, Дрона, Крипа, Карна и Шакуни вместе с (другими) царями не стоят в бою, о сын мой, и шестнадцатой доли тебя». Потом великий Магхаван даровал мне этот прекрасный непробиваемый панцирь для защиты тела и золотой венок. И еще бог вручил мне громкозвучную раковину Девадатту. Индра собственноручно надел мне (на голову) эту дивную диадему, и Шакра же дал мне множество этих удивительных красивых одежд и небесных украшений. Так, осыпанный почестями, я счастливо зажил, о царь, в благословенном приюте Индры вместе с сыновьями гандхарвов.

(8-10)

tato māmabravīcchakraḥ prītimānamaraiḥ saha ।
samayo'rjuna gantuṃ te bhrātaro hi smaranti te ॥8
evamindrasya bhavane pañca varṣāṇi bhārata ।
uṣitāni mayā rājansmaratā dyūtajaṃ kalim ॥9
tato bhavantamadrākṣaṃ bhrātṛbhiḥ parivāritam ।
gandhamādanamāsādya parvatasyāsya mūrdhani ॥10

Однажды довольный Шакра сказал мне в присутствии бессмертных: «Время тебе возвращаться, о Арджуна! Братья тревожатся о тебе». Так, о царь-бхарата, я прожил в чертогах Индры пять лет, (все время) помня о ссоре, порожденной игрою в кости. Потом, явившись в лес Гандхамадана на вершине этой горы, я увидел тебя в окружении братьев.

(11-15)

yudhiṣṭhira uvāca ।
diṣṭyā dhanañjayāstrāṇi tvayā prāptāni bhārata ।
diṣṭyā cārādhito rājā devānāmīśvaraḥ prabhuḥ ॥11
diṣṭyā ca bhagavānsthāṇurdevyā saha parantapa ।
sākṣāddṛṣṭaḥ suyuddhena toṣitaśca tvayānagha ॥12
diṣṭyā ca lokapālaistvaṃ sameto bharatarṣabha ।
diṣṭyā vardhāmahe sarve diṣṭyāsi punarāgataḥ ॥13
adya kṛtsnāmimāṃ devīṃ vijitāṃ puramālinīm ।
manye ca dhṛtarāṣṭrasya putrānapi vaśīkṛtān ॥14
tāni tvicchāmi te draṣṭuṃ divyānyastrāṇi bhārata ।
yaistathā vīryavantaste nivātakavacā hatā ॥15

Юдхиштхира сказал:
Благо, о бхарата – Завоеватель богатств, что ты получил оружие! Благо, что ты умилостивил могучего царя – Владыку богов! Благо, о безупречный губитель недругов, что сам славный Стхану явился тебе вместе с супругой и был доволен тобою в суровом бою! Благо, что ты, о бык среди бхаратов, встретился с Хранителями мира! Благо, что все мы здравствуем, благо, что ты вернулся! Мне уже видится покоренной богиня- (земля) с гирляндой из городов, а сыновей Дхритараштры (я считаю) теперь повергнутыми. Я хотел бы увидеть небесное оружие, которым, о бхарата, ты уничтожил могучих (демонов) «в непробиваемых панцирях».

(16)

arjuna uvāca ।
śvaḥ prabhāte bhavāndraṣṭā divyānyastrāṇi sarvaśaḥ ।
nivātakavacā ghorā yairmayā vinipātitāḥ ॥16

Арджуна сказал:
Завтра на рассвете ты увидишь все небесное оружие, которым я сокрушил грозных (демонов) «в непробиваемых панцирях».

(17)

vaiśampāyana uvāca ।
evamāgamanaṃ tatra kathayitvā dhanañjayaḥ ।
bhrātṛbhiḥ sahitaḥ sarvai rajanīṃ tāmuvāsa ha ॥17

Вайшампаяна сказал:
Рассказав о своем путешествии (на небеса), Завоеватель богатств провел эту ночь вместе со всеми своими братьями.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто семьдесят первая глава.

ГЛАВА 172

(1-14)

vaiśampāyana uvāca ।
tasyāṃ rajanyāṃ vyuṣṭāyāṃ dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ।
utthāyāvaśyakāryāṇi kṛtavānbhratṛbhiḥ saha ॥1
tataḥ sañcodayāmāsa so'rjunaṃ bhrātṛnandanam ।
darśayāstrāṇi kaunteya yairjitā dānavāstvayā ॥2
tato dhanañjayo rājandevairdattāni pāṇḍavaḥ ।
astrāṇi tāni divyāni darśayāmāsa bhārata ॥3
yathānyāyaṃ mahātejāḥ śaucaṃ paramamāsthitaḥ ।
girikūbaraṃ pādapāṅgaṃ śubhaveṇu triveṇukam ।
pārthivaṃ rathamāsthāya śobhamāno dhanañjayaḥ ॥4
tataḥ sudaṃśitastena kavacena suvarcasā ।
dhanurādāya gāṇḍīvaṃ devadattaṃ ca vārijam ॥5
śośubhyamānaḥ kaunteya ānupūrvyānmahābhujaḥ ।
astrāṇi tāni divyāni darśanāyopacakrame ॥6
atha prayokṣyamāṇena divyānyastrāṇi tena vai ।
samākrāntā mahī padbhyāṃ samakampata sadrumā ॥7
kṣubhitāḥ saritaścaiva tathaiva ca mahodadhiḥ ।
śailāścāpi vyaśīryanta na vavau ca samīraṇaḥ ॥8
na babhāse sahasrāṃśurna jajvāla ca pāvakaḥ ।
na vedāḥ pratibhānti sma dvijātīnāṃ kathañcana ॥9
antarbhūmigatā ye ca prāṇino janamejaya ।
pīḍyamānāḥ samutthāya pāṇḍavaṃ paryavārayan ॥10
vepamānāḥ prāñjalayaste sarve pihitānanāḥ ।
dahyamānāstadāstraistairyācanti sma dhanañjayam ॥11
tato brahmarṣayaścaiva siddhāścaiva surarṣayaḥ ।
jaṅgamāni ca bhūtāni sarvāṇyevāvatasthire ॥12
rājarṣayaśca pravarāstathaiva ca divaukasaḥ ।
yakṣarākṣasagandharvāstathaiva ca patatriṇaḥ ॥13
tataḥ pitāmahaścaiva lokapālāśca sarvaśaḥ ।
bhagavāṃśca mahādevaḥ sagaṇo'bhyāyayau tadā ॥14

Вайшампаяна сказал:
Ночь прошла. Царь справедливости Юдхиштхира поднялся, совершил вместе с братьями все обязательные обряды и стал торопить Арджуну, любимейшего из братьев: «Покажи, о Каунтея, оружие, которым ты покорил данавов!» Тогда, о царь-бхарата, могучий Пандава, Завоеватель богатств, совершил, как полагается, высочайший обряд очищения и начал показывать небесное оружие, которое вручили ему боги. Блистательный Завоеватель богатств в полном облачении, с луком Гандивой, сверкающим панцирем и раковиной Девадаттой, рожденной в воде, стоял на земле, (как) в колеснице, дышло которой – горы, корпус – деревья, а древка знамен – прекрасный бамбук. Сияющий Каунтея мощными руками пустил в ход одно за другим все чудесное оружие. Едва он привел в действие оружие небес, земля подалась под его ногами и задрожала вместе с деревьями, взволновались реки и великий хранитель вод (океан), раскололись скалы. Не дул больше ветер, померкло (светило), льющее тысячи лучей, погас огонь, и Веды перестали сиять дваждырожденным. Обитатели земных недр в страхе выбрались наружу и окружили Пандаву, о Джанамеджая! Опаленные (огнем небесного) оружия, смиренно сложив ладони и прикрывая лица, они, дрожа, молили (о пощаде) Завоевателя богатств. Затем явились святые мудрецы – боги и брахманы, а также сиддхи и все, кто способен передвигаться. Прибыли достойнейшие из святых мудрецов-царей и (другие) небожители – якши, ракшасы, гандхарвы, (демоны)-птицы, а также Прародитель, все Хранители мира и Великий бог-Владыка в сопровождении свиты.

(15-22)

tato vāyurmahārāja divyairmālyaiḥ sugandhibhiḥ ।
abhitaḥ pāṇḍavāṃścitrairavacakre samantataḥ ॥15
jaguśca gāthā vividhā gandharvāḥ suracoditāḥ ।
nanṛtuḥ saṅghaśaścaiva rājannapsarasāṃ gaṇāḥ ॥16
tasmiṃstu tumule kāle nāradaḥ suracoditaḥ ।
āgamyāha vacaḥ pārthaṃ śravaṇīyamidaṃ nṛpa ॥17
arjunārjuna mā yuṅkṣva divyānyastrāṇi bhārata ।
naitāni niradhiṣṭhāne prayujyante kadācana ॥18
adhiṣṭhāne na vānārtaḥ prayuñjīta kadācana ।
prayoge sumahāndoṣo hyastrāṇāṃ kurunandana ॥19
etāni rakṣyamāṇāni dhanañjaya yathāgamam ।
balavanti sukhārhāṇi bhaviṣyanti na saṃśayaḥ ॥20
arakṣyamāṇānyetāni trailokyasyāpi pāṇḍava ।
bhavanti sma vināśāya maivaṃ bhūyaḥ kṛthāḥ kvacit ॥21
ajātaśatro tvaṃ caiva drakṣyase tāni saṃyuge ।
yojyamānāni pārthena dviṣatāmavamardane ॥22

Тут, о могучий царь, ветер принес Пандавам множество ярких, благоухающих цветов с небес. По повелению богов, о царь, гандхарвы запели гимны, а хороводы апсар начали свой танец. В разгар торжества, о царь, к Партхе приблизился Нарада, посланный богами, и обратился к нему с такими достойными внимания словами: «О Арджуна, Арджуна! Оставь небесное оружие, о бхарата! Никогда не следует употреблять его без цели. И даже если есть такая цель, не следует пускать в ход это оружие без особой нужды. Применять его (без крайней надобности) – великое зло, о потомок Куру! Береги его, как прежде, о Завоеватель богатств, и оно, без сомнения, сохранит свою мощь и послужит тебе на благо. А если же ты не будешь беречь это оружие, о Пандава, от него могут погибнуть (все) три мира. Больше никогда так не делай! А ты, о (Юдхиштхира), Чей (достойный) соперник еще не родился, увидишь в бою действие этого (оружия), когда Партха будет разить недругов».

(23-24)

nivāryātha tataḥ pārthaṃ sarve devā yathāgatam ।
jagmuranye ca ye tatra samājagmurnararṣabha ॥23
teṣu sarveṣu kauravya pratiyāteṣu pāṇḍavāḥ ।
tasminneva vane hṛṣṭāsta ūṣuḥ saha kṛṣṇayā ॥24

Так боги остановили (Партху) и вместе со всеми, собравшимися там, удалились туда, откуда пришли, о бык среди мужей! Все разошлись, о потомок Куру, а Пандавы, довольные, остались вместе с Кришной (Драупади) жить в том лесу.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто семьдесят вторая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О БИТВЕ С ЯКШАМИ»

СКАЗАНИЕ ОБ УДАВЕ

ГЛАВА 173

(1)

janamejaya uvāca ।
tasminkṛtāstre rathināṃ pradhāne pratyāgate bhavanādvṛtrahantuḥ ।
ataḥ paraṃ kimakurvanta pārthāḥ sametya śūreṇa dhanañjayena ॥1

Джанамеджая сказал:
Что делали сыновья Притхи после встречи с героем, Завоевателем богатств, когда тот первый среди колесничных воинов, овладев (небесным) оружием, вернулся из чертогов Губителя Вритры?

(2-5)

vaiśampāyana uvāca ।
vaneṣu teṣveva tu te narendrāḥ sahārjunenendrasamena vīrāḥ ।
tasmiṃśca śailapravare suramye dhaneśvarākrīḍagatā vijahruḥ ॥2
veśmāni tānyapratimāni paśyankrīḍāśca nānādrumasannikarṣāḥ ।
cacāra dhanvī bahudhā narendraḥ so'streṣu yattaḥ satataṃ kirīṭī ॥3
avāpya vāsaṃ naradevaputrāḥ prasādajaṃ vaiśravaṇasya rājñaḥ ।
na prāṇināṃ te spṛhayanti rājañśivaśca kālaḥ sa babhūva teṣām ॥4
sametya pārthena yathaikarātramūṣuḥ samāstatra tadā catasraḥ ।
pūrvāśca ṣaṭtā daśa pāṇḍavānāṃ śivā babhūvurvasatāṃ vaneṣu ॥5

Вайшампаяна сказал:
Герои, Индры среди мужей, вместе с Арджуной, подобным самому Индре, беззаботно бродили по лесам на той прекрасной, благословенной горе, посещая места игрищ Владыки богатств. Стрелок из лука, Увенчанный диадемой, Индра среди смертных, много раз любовался не имеющими себе равных покоями (Куберы) и спрятанными среди разнообразных деревьев игрищами, но мысли его были постоянно прикованы к (небесному) оружию. Поселившись у царя Вайшраваны благодаря его милости, о царь, сыновья владыки людей не тосковали о людях. Счастливое время настало для них. Как одну ночь, прожили они там после встречи с (Арджуной), сыном Притхи, четыре года. Вместе с шестью прежними десять (лет) благополучно провели Пандавы в лесах.

(6-16)

tato'bravīdvāyusutastarasvī jiṣṇuśca rājānamupopaviśya ।
yamau ca vīrau surarājakalpāvekāntamāsthāya hitaṃ priyaṃ ca ॥6
tava pratijñāṃ kururāja satyāṃ cikīrṣamāṇāstvadanu priyaṃ ca ।
tato'nugacchāma vanānyapāsya suyodhanaṃ sānucaraṃ nihantum ॥7
ekādaśaṃ varṣamidaṃ vasāmaḥ suyodhanenāttasukhāḥ sukhārhāḥ ।
taṃ vañcayitvādhamabuddhiśīlamajñātavāsaṃ sukhamāpnuyāmaḥ ॥8
tavājñayā pārthiva nirviśaṅkā vihāya mānaṃ vicaranvanāni ।
samīpavāsena vilobhitāste jñāsyanti nāsmānapakṛṣṭadeśān ॥9
saṃvatsaraṃ taṃ tu vihṛtya gūḍhaṃ narādhamaṃ taṃ sukhamuddharema ।
niryātya vairaṃ saphalaṃ sapuṣpaṃ tasmai narendrādhamapūruṣāya ॥10
suyodhanāyānucarairvṛtāya tato mahīmāhara dharmarāja ।
svargopamaṃ śailamimaṃ caradbhiḥ śakyo vihantuṃ naradeva śokaḥ ॥11
kīrtiśca te bhārata puṇyagandhā naśyeta lokeṣu carācareṣu ।
tatprāpya rājyaṃ kurupuṅgavānāṃ śakyaṃ mahatprāptamatha kriyāśca ॥12
idaṃ tu śakyaṃ satataṃ narendra prāptuṃ tvayā yallabhase kuberāt ।
kuruṣva buddhiṃ dviṣatāṃ vadhāya kṛtāgasāṃ bhārata nigrahe ca ॥13
tejastavograṃ na saheta rājansametya sākṣādapi vajrapāṇiḥ ।
na hi vyathāṃ jātu kariṣyatastau sametya devairapi dharmarāja ॥14
tvadarthasiddhyarthamabhipravṛttau suparṇaketuśca śineśca naptā ।
yathaiva kṛṣṇo'pratimo balena tathaiva rājansa śinipravīraḥ ॥15
tavārthasiddhyarthamabhipravṛttau yathaiva kṛṣṇaḥ saha yādavaistaiḥ ।
tathaiva cāvāṃ naradevavarya yamau ca vīrau kṛtinau prayoge ।
tvadarthayogaprabhavapradhānāḥ samaṃ kariṣyāma parānsametya ॥16

И вот однажды, сидя в уединении перед царем (Юдхиштхирой), в присутствии Джишну и героев-близнецов, подобных Царю богов, порывистый сын Ветра обратился (к старшему брату) с ласковой и доброжелательной речью: «Лишь потому, что мы желаем исполнить твой обет¹, о царь куру, только во имя твоего блага скитаемся мы по лесам вместо того, чтобы уничтожить Суйодхану и его приспешников. Заслуживая лучшей доли, мы вот уже одиннадцатый год терпим лишения из-за Суйодханы. Мы проведем его, низкого духом и помыслами, и без труда проживем таким образом, что нас никто не узнает. О царь, послушные тебе, без колебаний мы бродим по лесам, забыв о чести. (Врагов) искушает то, что мы неподалеку, но они не смогут узнать в нас тех, у кого сами же отняли царство. Мы проживем тот год под чужой личиной², а потом без труда прогоним (Суйодхану), бесчестнейшего из людей, обрушив на злодея и его приспешников свою зрелую, выношенную месть, о Индра людей! И тогда – принимай землю, о Царь справедливости! Мы живем на этой горе, словно на небесах, и можем забыть о нашей беде, о властитель людей, и тогда добрая слава твоя в мирах движущихся и неподвижных померкнет, о бхарата! А обретя царство, принадлежащее быкам из рода Куру, можно достичь величия и (совершить разные) жертвоприношения. Тогда, о первый среди мужей, ты постоянно сможешь иметь у себя то, что сейчас получаешь от Куберы. Подумай же, бхарата, как уничтожить недругов и покарать злодеев. Могущество твое столь велико, о царь, что даже Держащий в руке ваджру, задумай он встретиться с тобой (в бою), не устоит перед ним. И (братья-близнецы) тоже не убоятся схватки с самими богами, о Царь справедливости! И они, и Тот, чей знак Супарна, и внук Шини³ готовы исполнить то, что будет тебе на пользу. Как Кришна, не имеющий себе равных по силе, о царь, так и тот герой из рода Шини – оба радеют о твоем благе. Как Кришна с ядавами, так и мы (с Арджуной), о первый среди людских владык, а также герои-близнецы, искусные в бою, считаем главным для себя служение твоему благу, и потому, встретив недругов, мы сотрем их с лица земли».

1 - …твой обет… – т. е. данный по условию игры в кости обет двенадцатилетнего изгнания.

2 - Мы проживем тот год под чужой личиной… – По тому же условию тринадцатый год Пандавы должны прожить, выйдя из леса, среди людей, но непременно оставаясь неузнанными.

3 - …и Тот, чей знак Супарна, и внук Шини… – Кришна и Сатьяки.

(17-22)

tatastadājñāya mataṃ mahātmā teṣāṃ sa dharmasya suto variṣṭhaḥ ।
pradakṣiṇaṃ vaiśravaṇādhivāsaṃ cakāra dharmārthaviduttamaujaḥ ॥17
āmantrya veśmāni nadīḥ sarāṃsi sarvāṇi rakṣāṃsi ca dharmarājaḥ ।
yathāgataṃ mārgamavekṣamāṇaḥ punargiriṃ caiva nirīkṣamāṇaḥ ॥18
samāptakarmā sahitaḥ suhṛdbhirjitvā sapatnānpratilabhya rājyam ।
śailendra bhūyastapase dhṛtātmā draṣṭā tavāsmīti matiṃ cakāra ॥19
vṛtaḥ sa sarvairanujairdvijaiśca tenaiva mārgeṇa patiḥ kurūṇām ।
uvāha cainānsagaṇāṃstathaiva ghaṭotkacaḥ parvatanirjhareṣu ॥20
tānprasthitānprītimanā maharṣiḥ piteva putrānanuśiṣya sarvān ।
sa lomaśaḥ prītamanā jagāma divaukasāṃ puṇyatamaṃ nivāsam ॥21
tenānuśiṣṭārṣṭiṣeṇena caiva tīrthāni ramyāṇi tapovanāni ।
mahānti cānyāni sarāṃsi pārthāḥ sampaśyamānāḥ prayayurnarāgryāḥ ॥22

Эти слова пришлись по душе достойнейшему могучему сыну Дхармы, великому духом и знающему свой долг и пользу. Он обошел приют Вайшраваны слева направо и стал прощаться с (царскими) покоями, реками и потоками и со всеми ракшасами. Царь справедливости взглянул на путь, которым он пришел сюда, затем вновь оглядел гору и подумал: «Я завершу дела – покорю с друзьями недругов и возвращу свое царство, и тогда, о владыка гор, смирив свою душу, я снова увижусь с тобой, чтобы опять предаться подвижничеству». Окруженный младшими братьями и дваждырожденными, властитель куру отправился тем же путем, (что и пришел). Гхатоткача взялся переносить их вместе со спутниками через горные потоки. Великий мудрец Ломаша с радостью в сердце напутствовал их в дорогу, как отец – своих сыновей, а потом, довольный, удалился в святейший приют небожителей. И Арштишена тоже дал наставления тем достойнейшим из мужей, и Партхи отправились в путь, любуясь чудесными местами омовений, рощами, где предаются покаянию, и огромными озерами.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто семьдесят третья глава.

ГЛАВА 174

(1-7)

vaiśampāyana uvāca ।
nagottamaṃ prasravaṇairupetaṃ diśāṃ gajaiḥ kinnarapakṣibhiśca ।
sukhaṃ nivāsaṃ jahatāṃ hi teṣāṃ na prītirāsīdbharatarṣabhāṇām ॥1
tatastu teṣāṃ punareva harṣaḥ kailāsamālokya mahānbabhūva ।
kuberakāntaṃ bharatarṣabhāṇāṃ mahīdharaṃ vāridharaprakāśam ॥2
samucchrayānparvatasannirodhāngoṣṭhāngirīṇāṃ girisetumālāḥ ।
bahūnprapātāṃśca samīkṣya vīrāḥ sthalāni nimnāni ca tatra tatra ॥3
tathaiva cānyāni mahāvanāni mṛgadvijānekapasevitāni ।
ālokayanto'bhiyayuḥ pratītāste dhanvinaḥ khaḍgadharā narāgryāḥ ॥4
vanāni ramyāṇi sarāṃsi nadyo guhā girīṇāṃ girigahvarāṇi ।
ete nivāsāḥ satataṃ babhūvurniśāniśaṃ prāpya nararṣabhāṇām ॥5
te durgavāsaṃ bahudhā niruṣya vyatītya kailāsamacintyarūpam ।
āseduratyarthamanoramaṃ vai tamāśramāgryaṃ vṛṣaparvaṇaste ॥6
sametya rājñā vṛṣaparvaṇaste pratyarcitāstena ca vītamohāḥ ।
śaśaṃsire vistaraśaḥ pravāsaṃ śivaṃ yathāvadvṛṣaparvaṇaste ॥7

Вайшампаяна сказал:
С грустью покидали быки среди бхаратов свое счастливое пристанище – прекраснейшую из гор с ее потоками, слонами всех сторон света⁴, киннарами и птицами. Но вскоре тем быкам среди бхаратов вновь суждено было испытать великую радость: они увидели Кайласу, любимую гору Куберы, напоминавшую собой тучу. Герои-лучники, лучшие среди мужей, вооруженные мечами, с удовольствием осматривали по пути горные отроги, теснины, пастбища, цепи горных мостов, бесчисленные водопады, места возвышенные и низины, повсюду видели огромные леса, населенные разными зверями и птицами, прекрасные рощи, озера, реки, горные впадины и пещеры, в которых из ночи в ночь эти быки среди мужей находили себе надежный приют. Ночуя большей частью в столь неприступных местах, они миновали удивительно прекрасную Кайласу и добрались до чудесной, пленяющей сердце славной обители Вришапарвана. Представ перед царем Вришапарваном, ответившим на их приветствия, они, не зная заблуждений, правдиво и обстоятельно рассказали ему о своей счастливой жизни (у Куберы).

4 - …слонами всех сторон света… – Каждому из Хранителей мира в Мбх соответствует слон, охраняющий одну из четырех (в позднеэпической традиции – восьми) сторон света. Слон Индры – Айравата, Ямы – Вамана, Варуны – Анджана, Куберы – Сарвабхаума.

(8-19)

sukhoṣitāstatra ta ekarātraṃ puṇyāśrame devamaharṣijuṣṭe ।
abhyāyayuste badarīṃ viśālāṃ sukhena vīrāḥ punareva vāsam ॥8
ūṣustatastatra mahānubhāvā nārāyaṇasthānagatā narāgryāḥ ।
kuberakāntāṃ nalinīṃ viśokāḥ sampaśyamānāḥ surasiddhajuṣṭām ॥9
tāṃ cātha dṛṣṭvā nalinīṃ viśokāḥ pāṇḍoḥ sutāḥ sarvanarapravīrāḥ ।
te remire nandanavāsametya dvijarṣayo vītabhayā yathaiva ॥10
tataḥ krameṇopayayurnṛvīrā yathāgatenaiva pathā samagrāḥ ।
vihṛtya māsaṃ sukhino badaryāṃ kirātarājño viṣayaṃ subāhoḥ ॥11
cīnāṃstukhārāndaradānsadārvāndeśānkuṇindasya ca bhūriratnān ।
atītya durgaṃ himavatpradeśaṃ puraṃ subāhordadṛśurnṛvīrāḥ ॥12
śrutvā ca tānpārthivaputrapautrānprāptānsubāhurviṣaye samagrān ।
pratyudyayau prītiyutaḥ sa rājā taṃ cābhyanandanvṛṣabhāḥ kurūṇām ॥13
sametya rājñā tu subāhunā te sūtairviśokapramukhaiśca sarvaiḥ ।
sahendrasenaiḥ paricārakaiśca paurogavairye ca mahānasasthāḥ ॥14
sukhoṣitāstatra ta ekarātraṃ sūtānupādāya rathāṃśca sarvān ।
ghaṭotkacaṃ sānucaraṃ visṛjya tato'bhyayuryāmunamadrirājam ॥15
tasmingirau prasravaṇopapanne himottarīyāruṇapāṇḍusānau ।
viśākhayūpaṃ samupetya cakrustadā nivāsaṃ puruṣapravīrāḥ ॥16
varāhanānāmṛgapakṣijuṣṭaṃ mahadvanaṃ caitrarathaprakāśam ।
śivena yātvā mṛgayāpradhānāḥ saṃvatsaraṃ tatra vane vijahruḥ ॥17
tatrāsasādātibalaṃ bhujaṅgaṃ kṣudhārditaṃ mṛtyumivograrūpam ।
vṛkodaraḥ parvatakandarāyāṃ viṣādamohavyathitāntarātmā ॥18
dvīpo'bhavadyatra vṛkodarasya yudhiṣṭhiro dharmabhṛtāṃ variṣṭhaḥ ।
amokṣayadyastamanantatejā grāheṇa saṃveṣṭitasarvagātram ॥19

Мирно проведя ночь в святой обители, посещаемой богами и великими святыми мудрецами, герои благополучно двинулись дальше и снова остановились в Вишала-Бадари. Живя в этом месте, богатыри, лучшие среди мужей, посетили обитель Нараяны. Они забыли о своих печалях, когда увидели любимое лотосовое озеро Куберы, к которому являются боги и сиддхи. Не ведая тревог, сыновья Панду, доблестнейшие из мужей, наслаждались видом этого озера, словно не знающие страха мудрецы-дваждырожденные⁵, идущие на поселение в Нандану. Проведя месяц в Бадари, счастливые герои тем же путем, которым они шли прежде, отправились во владения царя киратов Субаху. Миновав поселения чинов и тукхаров, дарадов и дарвов, а также богатую сокровищами Кунинду, мужи-герои пересекли неприступные отроги Химавана и увидели столицу Субаху⁶. Прослышав, что в его владения явились царские сыновья и внуки, царь Субаху радостно поспешил им навстречу. Быки среди куру приветствовали его. Встретившись с царем Субаху и со всеми своими колесничими во главе с Вишокой, а также с Индрасеной, своими слугами, наблюдателями за царской кухней и поварами, (Пандавы) спокойно провели там ночь. Приняв (от царя) колесницы вместе с возничими, они распрощались с Гхатоткачей и его спутниками и направились к Ямуне, царице гор. По изрезанной потоками горе с коричнево-белыми от снежной пелены вершинами доблестные мужи дошли до Вишакхаюпы и здесь остановились. Бесстрашно бродя по огромному, похожему на Чайтраратху лесу, кишевшему вепрями, разными зверями и птицами, они прожили здесь целый год, занимаясь преимущественно охотой. Там, в горной пещере, Врикодара встретился с могучим, страшным, как сама Смерть⁷, голодным змеем. Ужас и смятение объяли душу (Бхимы). Там, в укрытии⁸, Юдхиштхира, вернейший из блюстителей дхармы, спас Врикодару. Тот, чья мощь беспредельна, освободил (своего брата), все тело которого обвил кольцами (змей).

5 - …мудрецы-дваждырожденные… – то же, что мудрецы-брахманы (см. примеч. 57 к предыдущему сказанию).

6 - …столицу Субаху. – город Шуктимати.

7 - …как сама Смерть… – Персонификация Смерти (Мритью) частично дублирует функции Ямы.

8 - …в укрытии… – dvipe. Для перевода избрано вторичное значение слова (первичное: «остров»), соответствующее месту действия эпизода (см. выше в тексте).

(20-24)

te dvādaśaṃ varṣamathopayāntaṃ vane vihartuṃ kuravaḥ pratītāḥ ।
tasmādvanāccaitrarathaprakāśācchriyā jvalantastapasā ca yuktāḥ ॥20
tataśca yātvā marudhanvapārśvaṃ sadā dhanurvedaratipradhānāḥ ।
sarasvatīmetya nivāsakāmāḥ sarastato dvaitavanaṃ pratīyuḥ ॥21
samīkṣya tāndvaitavane niviṣṭānnivāsinastatra tato'bhijagmuḥ ।
tapodamācārasamādhiyuktāstṛṇodapātrāharaṇāśmakuṭṭāḥ ॥22
plakṣākṣarauhītakavetasāśca snuhā badaryaḥ khadirāḥ śirīṣāḥ ।
bilveṅgudāḥ pīluśamīkarīrāḥ sarasvatītīraruhā babhūvuḥ ॥23
tāṃ yakṣagandharvamaharṣikāntāmāyāgabhūtāmiva devatānām ।
sarasvatīṃ prītiyutāścarantaḥ sukhaṃ vijahrurnaradevaputrāḥ ॥24

Двенадцатый год скитались они по лесам. Сверкающие красотой потомки Куру, носящие в себе подвижнический пыл, покинули тот лес, напоминавший Чайтраратху, и, занимаясь постоянно своим любимым делом – стрельбой из лука, обогнули пустыню и вышли к Сарасвати. В поисках пристанища они добрались до озера Двайтаваны. Увидев (Пандавов), явившихся к Двайтаване, (к озеру) собрались обитатели здешних мест, посвятившие себя покаянию, самообузданию, благочестию и возвышенному созерцанию. Они (пришли) со своими циновками, кувшинами для воды, принеся с собой (пищу), растертую меж камнями⁹. Финиковые деревья, акша и раухитака, тростник, снуха, ююба, кхадира, шириша, билва, ингуда и пилу, шами и карира росли по берегам Сарасвати. Дойдя до Сарасвати, излюбленной (реки) якшей, гандхарвов и великих святых мудрецов, словно полученной в жертвенный дар от самих богов, счастливо зажили там сыновья владыки людей.

9 - …принеся с собой (пищу), растертую меж камнями. – Речь идет об особом разряде лесных отшельников – «растирающих (пищу) камнями» (aśmakuṭṭāḥ).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто семьдесят четвертая глава.

ГЛАВА 175

(1-3)

janamejaya uvāca ।
kathaṃ nāgāyutaprāṇo bhīmaseno mahābalaḥ ।
bhayamāhārayattīvraṃ tasmādajagarānmune ॥1
paulastyaṃ yo''hvayadyuddhe dhanadaṃ baladarpitaḥ ।
nalinyāṃ kadanaṃ kṛtvā varāṇāṃ yakṣarakṣasām ॥2
taṃ śaṃsasi bhayāviṣṭamāpannamarikarṣaṇam ।
etadicchāmyahaṃ śrotuṃ paraṃ kautūhalaṃ hi me ॥3

Джанамеджая сказал:
Почему, о мудрец, богатырь Бхимасена, могучий, как десять тысяч слонов, так сильно испугался того удава? Ведь ты рассказывал, как (Бхима), гордый своим могуществом, вызвал на бой Пауластью, Дарителя богатств, и у лотосового озера перебил лучших из якшей и ракшасов. А тут губитель недругов дрогнул, оказавшись в беде. Я хочу услышать об этом, мне это крайне любопытно.

(4-10)

vaiśampāyana uvāca ।
bahvāścarye vane teṣāṃ vasatāmugradhanvinām ।
prāptānāmāśramādrājanrājarṣervṛṣaparvaṇaḥ ॥4
yadṛcchayā dhanuṣpāṇirbaddhakhaḍgo vṛkodaraḥ ।
dadarśa tadvanaṃ ramyaṃ devagandharvasevitam ॥5
sa dadarśa śubhāndeśāngirerhimavatastadā ।
devarṣisiddhacaritānapsarogaṇasevitān ॥6
cakoraiścakravākaiśca pakṣibhirjīvajīvakaiḥ ।
kokilairbhṛṅgarājaiśca tatra tatra vināditān ॥7
nityapuṣpaphalairvṛkṣairhimasaṃsparśakomalaiḥ ।
upetānbahulacchāyairmanonayananandanaiḥ ॥8
sa sampaśyangirinadīrvaiḍūryamaṇisannibhaiḥ ।
salilairhimasaṃsparśairhaṃsakāraṇḍavāyutaiḥ ॥9
vanāni devadārūṇāṃ meghānāmiva vāgurāḥ ।
haricandanamiśrāṇi tuṅgakālīyakānyapi ॥10

Вайшампаяна сказал:
Много чудес, о царь, было в лесу, где жили меткие стрелки из лука, на обратном пути из обители мудреца – царя Вришапарвана, Врикодара, опоясав себя мечом, держа в руке лук, (бродил по лесу). Случилось ему увидеть прекрасную рощу, которую посещают гандхарвы и боги. Он любовался (склонами) Химавана – благодатными краями, где находят себе пристанище мудрецы-боги и сиддхи, куда являются сонмы апсар, где повсюду кричат птицы – куропатки, утки, фазаны, кукушки и вилохвостки, где растут тенистые, радующие сердце и взор, вечно цветущие и плодоносящие деревья, чуткие к прикосновению снега. Видел он (прохладные), как снег, горные реки, воды которых, усеянные (утками) карандава и гусями, цветом своим напоминали драгоценный камень вайдурья. Заросли девадару, лестницы, (ведущие) к облакам, перемежались желтым сандалом, кокосовыми пальмами и калинкой.

(11-21)

mṛgayāṃ paridhāvansa sameṣu marudhanvasu ।
vidhyanmṛgāñśaraiḥ śuddhaiścacāra sumahābalaḥ ॥11
sa dadarśa mahākāyaṃ bhujaṅgaṃ lomaharṣaṇam ।
giridurge samāpannaṃ kāyenāvṛtya kandaram ॥12
parvatābhogavarṣmāṇaṃ bhogaiścandrārkamaṇḍalaiḥ ।
citrāṅgamajinaiścitrairharidrāsadṛśacchavim ॥13
guhākāreṇa vaktreṇa caturdaṃṣṭreṇa rājatā ।
dīptākṣeṇātitāmreṇa lihantaṃ sṛkkiṇī muhuḥ ॥14
trāsanaṃ sarvabhūtānāṃ kālāntakayamopamam ।
niḥśvāsakṣveḍanādena bhartsayantamiva sthitam ॥15
sa bhīmaṃ sahasābhyetya pṛdākuḥ kṣudhito bhṛśam ।
jagrāhājagaro grāho bhujayorubhayorbalāt ॥16
tena saṃspṛṣṭamātrasya bhimasenasya vai tadā ।
sañjñā mumoha sahasā varadānena tasya ha ॥17
daśa nāgasahasrāṇi dhārayanti hi yadbalam ।
tadbalaṃ bhīmasenasya bhujayorasamaṃ paraiḥ ॥18
sa tejasvī tathā tena bhujagena vaśīkṛtaḥ ।
visphurañśanakairbhīmo na śaśāka viceṣṭitum ॥19
nāgāyutasamaprāṇaḥ siṃhaskandho mahābhujaḥ ।
gṛhīto vyajahātsattvaṃ varadānena mohitaḥ ॥20
sa hi prayatnamakarottīvramātmavimokṣaṇe ।
na cainamaśakadvīraḥ kathañcitpratibādhitum ॥21

Богатырь, охотясь на пустынных равнинах, разил антилоп неотравленными стрелами и однажды увидел огромного, наводящего ужас змея, который заполз в горное ущелье, закрыв собой всю расселину. Его пятнистое, пестрое, отливающее сандалом тело, свитое в кольца, сияло лунным блеском и походило на гору. Глаза его горели, он то и дело касался жалом углов своей похожей на пещеру, сверкающей яркой медью пасти с четырьмя клыками, вселяя ужас во все живое, словно Яма, Несущий смерть¹⁰. Его свистящее шипение звучало как угроза. Голодный змей-душитель внезапно бросился на Бхиму, настиг его и крепко обвил обе его руки. Благодаря (особой силе), которой обладал удав, едва он прикоснулся к Бхимасене, в тот же миг рассудок (Пандавы) помутился. Против рук Бхимасены, сила которых – это (мощь) десяти тысяч слонов, никто устоять не в силах, но тут, схваченный змеем, могучий Бхима только тихо дрожал и не мог шевельнуться. Обладая могучими руками и львиными плечами, сильный, как десять тысяч слонов, он оцепенел и лишился сил, схваченный (змеем), – такой дар был дан тому (удаву). Герой отчаянно пытался вырваться, но никак не мог осилить его.

10 - …Яма, Несущий смерть… – kālāntakayama. Употребляющиеся обычно в сочетании имена Ямы Кала и Антака имеют сходные значения «Смерть» и «Гибель». Возможно также прочтение слова kālāntaka как «пресекающий срок (человеческой жизни)».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто семьдесят пятая глава.

ГЛАВА 176

(1-11)

vaiśampāyana uvāca ।
sa bhīmasenastejasvī tathā sarpavaśaṃ gataḥ ।
cintayāmāsa sarpasya vīryamatyadbhutaṃ mahat ॥1
uvāca ca mahāsarpaṃ kāmayā brūhi pannaga ।
kastvaṃ bho bhujagaśreṣṭha kiṃ mayā ca kariṣyasi ॥2
pāṇḍavo bhimaseno'haṃ dharmarājādanantaraḥ ।
nāgāyutasamaprāṇastvayā nītaḥ kathaṃ vaśam ॥3
siṃhāḥ kesariṇo vyāghrā mahiṣā vāraṇāstathā ।
samāgatāśca bahuśo nihatāśca mayā mṛdhe ॥4
dānavāśca piśācāśca rākṣasāśca mahābalāḥ ।
bhujavegamaśaktā me soḍhuṃ pannagasattama ॥5
kiṃ nu vidyābalaṃ kiṃ vā varadānamatho tava ।
udyogamapi kurvāṇo vaśago'smi kṛtastvayā ॥6
asatyo vikramo nṝṇāmiti me niścitā matiḥ ।
yathedaṃ me tvayā nāga balaṃ pratihataṃ mahat ॥7
ityevaṃvādinaṃ vīraṃ bhīmamakliṣṭakāriṇam ।
bhogena mahatā sarpaḥ samantātparyaveṣṭayat ॥8
nigṛhya taṃ mahābāhuṃ tataḥ sa bhujagastadā ।
vimucyāsya bhujau pīnāvidaṃ vacanamabravīt ॥9
diṣṭyā tvaṃ kṣudhitasyādya devairbhakṣo mahābhuja ।
diṣṭyā kālasya mahataḥ priyāḥ prāṇā hi dehinām ॥10
yathā tvidaṃ mayā prāptaṃ bhujaṅgatvamarindama ।
tadavaśyaṃ mayā khyāpyaṃ tavādya śṛṇu sattama ॥11

Вайшампаяна сказал:
Могучий Бхимасена, оказавшись в плену у змея, подумал: «Чудовищно велика его мощь» – и сказал тому великому змею: «Поведай мне милостиво, о змей, первый среди змеев, кто ты такой и что собираешься сделать со мною? Я – Бхимасена, сын Панду, младший брат Царя справедливости, силою равный десяти тысячам слонов. Как же ты одолел меня? Не раз я встречался с гривастыми львами, быками, тиграми и слонами и убивал их в борьбе. Ни данавы, ни пишачи, ни грозные ракшасы не могли противостоять силе моих рук, о первый из змеев! Что это – сила знания или данный тебе дар, что ты поборол меня, несмотря на все мои старания? Я теперь убежден, что доблесть людская – ничто, если ты, змей, сломил мою грозную силу». Пока Бхима говорил это, змей огромным кольцом обвился вокруг героя, неутомимого в подвигах. Плотно стиснув (Пандаву), наделенного мощными руками, оставив свободными только его могучие руки, змей произнес такие слова: «Это судьба, что за долгое время голода боги (послали) тебя мне в пищу, о (герой, славный) мощью своих рук, – ведь жизнь дорога имеющим тело. Но я непременно должен поведать тебе о том, как я стал змеем, о губитель врагов! Слушай, достойнейший!

(12-24)

imāmavasthāṃ samprāpto hyahaṃ kopānmanīṣiṇām ।
śāpasyāntaṃ pariprepsuḥ sarpasya kathayāmi tat ॥12
nahuṣo nāma rājarṣirvyaktaṃ te śrotramāgataḥ ।
tavaiva pūrvaḥ pūrveṣāmāyorvaṃśakaraḥ sutaḥ ॥13
so'haṃ śāpādagastyasya brāhmaṇānavamanya ca ।
imāmavasthāmāpannaḥ paśya daivamidaṃ mama ॥14
tvāṃ cedavadhyamāyāntamatīva priyadarśanam ।
ahamadyopayokṣyāmi vidhānaṃ paśya yādṛśam ॥15
na hi me mucyate kaścitkathañcidgrahaṇaṃ gataḥ ।
gajo vā mahiṣo vāpi ṣaṣṭhe kāle narottama ॥16
nāsi kevalasarpeṇa tiryagyoniṣu vartatā ।
gṛhītaḥ kauravaśreṣṭha varadānamidaṃ mama ॥17
patatā hi vimānāgrānmayā śakrāsanāddrutam ।
kuru śāpāntamityukto bhagavānmunisattamaḥ ॥18
sa māmuvāca tejasvī kṛpayābhipariplutaḥ ।
mokṣaste bhavitā rājankasmāccitkālaparyayāt ॥19
tato'smi patito bhūmau na ca māmajahātsmṛtiḥ ।
smārtamasti purāṇaṃ me yathaivādhigataṃ tathā ॥20
yastu te vyāhṛtānpraśnānpratibrūyādviśeṣavit ।
sa tvāṃ mokṣayitā śāpāditi māmabravīdṛṣiḥ ॥21
gṛhītasya tvayā rājanprāṇino'pi balīyasaḥ ।
sattvabhraṃśo'dhikasyāpi sarvasyāśu bhaviṣyati ॥22
iti cāpyahamaśrauṣaṃ vacasteṣāṃ dayāvatām ।
mayi sañjātahārdānāmatha te'ntarhitā dvijāḥ ॥23
so'haṃ paramaduṣkarmā vasāmi niraye'śucau ।
sarpayonimimāṃ prāpya kālākāṅkṣī mahādyute ॥24

Гнев мудрецов навлек на меня эту беду. Я жду, когда кончится срок проклятия, и сейчас расскажу тебе, (как превратился) в змея. Ты, верно, слышал о мудреце-царе по имени Нахуша, сыне Аю, первом из первых основателей твоего рода. Так это я. Проклял меня Агастья за пренебрежение к брахманам, и вот что сталось со мной¹¹. Видишь, какова моя судьба! Ты так прекрасен, что не стоило бы тебя убивать, но все же я тебя съем. Так суждено. Никто, даже слон или буйвол, не может освободиться из моего плена в шестое время (приема пищи)¹², о достойнейший из людей! Тебя, о лучший из кауравов, схватил не просто змей, рожденный в зверином лоне, – это было дано мне в дар. Когда я стремительно падал с ложа Шакры – небесной колесницы¹³, я воззвал к властелину (Агастье), величайшему из отшельников: „Положи предел проклятию!“ Могущественный (мудрец), исполнившись сострадания ко мне, ответил: „Через некоторое время ты будешь свободен, о царь!“ Потом я упал на землю, но память меня не покинула¹⁴. И хотя это было давно, я помню то, что узнал тогда. Мудрец мне сказал: „Лишь умудренный опытом человек, который ответит тебе на твои вопросы, избавит тебя от проклятия. Любое существо, пусть оно даже сильнее и больше тебя, о царь, сразу же обессилеет, попав к тебе в плен“. Такие слова услышал я также от милосердных (брахманов), проникшихся состраданием ко мне, и затем дваждырожденные скрылись. Так и живу я, великий грешник, в этом мрачном ущелье. Приняв облик змея, я жду своего часа, о лучезарный!»

11 - Проклял меня Агастья… и вот что сталось со мной. – Возможно, впрочем, что здесь имело место переосмысление древнего мифа, в котором низвергнутый правитель небесного царства закономерно приобретал змеиный облик (см. [24, с. 78 – 79]).

12 - …в шестое время (приема пищи)… – Нахуша по обычаю подвижников ест только «на шестой раз», т. е. раз в три дня (обычно индийцы ели два раза в день); именно поэтому он не может отказаться от добычи.

13 - Когда я… падал с ложа Шакры – небесной колесницы… – Слово vimāna, переведенное как «колесница», обозначает средство передвижения небожителей, которое может перемещаться само по себе и служить как троп или ложе Иногда vimāna трактуется также как «дворец», «чертоги». В данном случае речь идет, по-видимому, об упоминаемом ниже паланкине, унаследованном Нахушей от Индры.

14 - …по память меня не покинула. – Обычно люди не помнят о своих прежних существованиях. Нахуша обрел этот дар в награду за суровое подвижничество.

(25-39)

tamuvāca mahābāhurbhīmaseno bhujaṅgamam ।
na te kupye mahāsarpa na cātmānaṃ vigarhaye ॥25
yasmādabhāvī bhāvī vā manuṣyaḥ sukhaduḥkhayoḥ ।
āgame yadi vāpāye na tatra glapayenmanaḥ ॥26
daivaṃ puruṣakāreṇa ko nivartitumarhati ।
daivameva paraṃ manye puruṣārtho nirarthakaḥ ॥27
paśya daivopaghātāddhi bhujavīryavyapāśrayam ।
imāmavasthāṃ samprāptamanimittamihādya mām ॥28
kiṃ tu nādyānuśocāmi tathātmānaṃ vināśitam ।
yathā tu vipine nyastānbhrātṝnrājyaparicyutān ॥29
himavāṃśca sudurgo'yaṃ yakṣarākṣasasaṅkulaḥ ।
māṃ ca te samudīkṣantaḥ prapatiṣyanti vihvalāḥ ॥30
vinaṣṭamatha vā śrutvā bhaviṣyanti nirudyamāḥ ।
dharmaśīlā mayā te hi bādhyante rājyagṛddhinā ॥31
atha vā nārjuno dhīmānviṣādamupayāsyati ।
sarvāstravidanādhṛṣyo devagandharvarākṣasaiḥ ॥32
samarthaḥ sa mahābāhurekāhnā sumahābalaḥ ।
devarājamapi sthānātpracyāvayitumojasā ॥33
kiṃ punardhṛtarāṣṭrasya putraṃ durdyūtadevinam ।
vidviṣṭaṃ sarvalokasya dambhalobhaparāyaṇam ॥34
mātaraṃ caiva śocāmi kṛpaṇāṃ putragṛddhinīm ।
yāsmākaṃ nityamāśāste mahattvamadhikaṃ paraiḥ ॥35
kathaṃ nu tasyānāthāyā madvināśādbhujaṅgama ।
aphalāste bhaviṣyanti mayi sarve manorathāḥ ॥36
nakulaḥ sahadevaśca yamajau guruvartinau ।
madbāhubalasaṃstabdhau nityaṃ puruṣamāninau ॥37
nirutsāhau bhaviṣyete bhraṣṭavīryaparākramau ।
madvināśātparidyūnāviti me vartate matiḥ ॥38
evaṃvidhaṃ bahu tadā vilalāpa vṛkodaraḥ ।
bhujaṅgabhogasaṃruddho nāśakacca viceṣṭitum ॥39

Бхимасена, наделенный мощными руками, ответил змею: «Я не гневаюсь на тебя, о могучий змей, и себя не виню. Человек не властен ни над своим счастьем, ни над своей бедой: они приходят и уходят помимо его воли. Поэтому не стоит терзать душу отчаянием. Какой смертный может противостоять судьбе собственными усилиями? Судьбу я считаю всесильной, а попытки людей (отвратить ее) – тщетными. Видишь – это поистине удар судьбы; я, который (постоянно) опирался на мощь своих рук, безо всякой вины попал в такую беду. Но я горюю не столько из-за себя, хотя (меня ожидает) смерть, сколько из-за братьев своих, изгнанных из царства и живущих в лесу. Суровый Химаван полон якшей и ракшасов. (Братья) встревожатся, станут меня искать. А узнав о моей гибели, они совсем падут духом, потому что именно я, горя желанием (вернуть наше) царство, поддерживал (дух) этих праведников. Или нет: мудрый Арджуна, которому известно любое оружие, тот, с которым не справиться ни богам, ни гандхарвам, ни ракшасам, не поддастся отчаянию. Этот богатырь с могучими руками способен мощью своей в один день сбросить с трона самого Царя богов, не говоря о лживом и алчном сыне Дхритараштры¹⁵, бесчестном игроке, которого ненавидит весь мир. Я печалюсь о нашей несчастной матери, горячо любящей своих сыновей. Она всегда мечтает о том, чтобы мы были сильней врагов. Если, о змей, я погибну, то не сбудутся те надежды, которые она, беззащитная, на меня возлагает. И верные (мне) как своему наставнику доблестные близнецы Накула и Сахадева, которым всегда служит опорой мощь моих рук, опустят крылья, (когда узнают) о моей смерти, и мужество, стойкость покинут их, убитых горем. Вот о чем я беспокоюсь!» И Врикодара, стиснутый змеиным кольцом, долго рыдал, не в силах пошевелиться.

15 - …о…сыне Дхритараштры… – т. е. о Дурьодхане.

(40-51)

yudhiṣṭhirastu kaunteya babhūvāsvasthacetanaḥ ।
aniṣṭadarśanānghorānutpātānparicintayan ॥40
dāruṇaṃ hyaśivaṃ nādaṃ śivā dakṣiṇataḥ sthitā ।
dīptāyāṃ diśi vitrastā rauti tasyāśramasya ha ॥41
ekapakṣākṣicaraṇā vartikā ghoradarśanā ।
rudhiraṃ vamantī dadṛśe pratyādityamapasvarā ॥42
pravavāvanilo rūkṣaścaṇḍaḥ śarkarakarṣaṇaḥ ।
apasavyāni sarvāṇi mṛgapakṣirutāni ca ॥43
pṛṣṭhato vāyasaḥ kṛṣṇo yāhi yāhīti vāśati ।
muhurmuhuḥ prasphurati dakṣiṇo'sya bhujastathā ॥44
hṛdayaṃ caraṇaścāpi vāmo'sya parivartate ।
savyasyākṣṇo vikāraścāpyaniṣṭaḥ samapadyata ॥45
sa dharmarājo medhāvī śaṅkamāno mahadbhayam ।
draupadīṃ paripapraccha kva bhīma iti bhārata ॥46
śaśaṃsa tasmai pāñcālī cirayātaṃ vṛkodaram ।
sa pratasthe mahābāhurdhaumyena sahito nṛpaḥ ॥47
draupadyā rakṣaṇaṃ kāryamityuvāca dhanañjayam ।
nakulaṃ sahadevaṃ ca vyādideśa dvijānprati ॥48
sa tasya padamunnīya tasmādevāśramātprabhuḥ ।
dadarśa pṛthivīṃ cihnairbhīmasya paricihnitām ॥49
dhāvatastasya vīrasya mṛgārthe vātaraṃhasaḥ ।
ūruvātavinirbhagnāndrumānvyāvarjitānpathi ॥50
sa gatvā taistadā cihnairdadarśa girigahvare ।
gṛhītaṃ bhujagendreṇa niśceṣṭamanujaṃ tathā ॥51

Меж тем неспокойно стало на душе у сына Кунти Юдхиштхиры – обдумывал он появившиеся тревожные знамения. К югу от обители жутко, дико завыл шакал¹⁶, пугаясь зарева на горизонте. Солнце заслонил ужасный своим видом и криком однокрылый, одноглазый, одноногий, изрыгающий кровь перепел. Подул, вздымая песок, резкий горячий ветер, в правой стороне закричали звери и птицы. «Иди! Иди!» – звала позади черная ворона. У (Юдхиштхиры) мелко задрожала правая рука, (дрогнуло) сердце, (дернулась) левая нога и непроизвольно смежился левый глаз¹⁷. Предчувствуя великую беду, о бхарата, мудрый Царь справедливости спросил Драупади: «Где же Бхима?» Панчали отвечала ему, что Врикодара ушел уже давно. «Береги Драупади!» – сказал тогда могучий царь Завоевателю богатств и, поручив Накулу и Сахадеву дваждырожденным, ушел вместе с Дхаумьей (на поиски Бхимы). От самой обители отважный (Юдхиштхира) шел по его следам и видел на земле оставленные Бхимой знаки: путь преграждали деревья, сломленные вихрем бедер героя, когда тот, быстрый, как ветер, преследовал антилопу. По этим приметам добрался (Юдхиштхира) до горного ущелья, а (в нем) увидал своего младшего брата, намертво стиснутого владыкой змеев.

16 - К югу от обители…завыл шакал… – Южная сторона, местопребывание Ямы, считалась неблагоприятной. Вой шакала сам по себе являлся дурным предзнаменованием.

17 - …смежился левый глаз. – Выше перечислены приметы, считавшиеся дурными (любопытно восприятие вороны как птицы, предвещающей беду).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто семьдесят шестая глава.

ГЛАВА 177

(1-3)

vaiśampāyana uvāca ।
yudhiṣṭhirastamāsādya sarpabhogābhiveṣṭitam ।
dayitaṃ bhrātaraṃ vīramidaṃ vacanamabravīt ॥1
kuntīmātaḥ kathamimāmāpadaṃ tvamavāptavān ।
kaścāyaṃ parvatābhogapratimaḥ pannagottamaḥ ॥2
sa dharmarājamālakṣya bhrātā bhrātaramagrajam ।
kathayāmāsa tatsarvaṃ grahaṇādi viceṣṭitam ॥3

Вайшампаяна сказал:
Приблизившись к любимому брату-герою, сжатому змеиным кольцом, Юдхиштхира произнес: «Как же, сын Кунти, ты попал в такую беду и что это за величайший из змеев, тело которого – как гора?» Увидел (Бхима) своего старшего брата, Царя справедливости, и рассказал ему обо всем, что (случилось), начиная с того, как угодил в плен.

(4-5)

yudhiṣṭhira uvāca ।
devo vā yadi vā daitya urago vā bhavānyadi ।
satyaṃ sarpa vaco brūhi pṛcchati tvāṃ yudhiṣṭhiraḥ ॥4
kimāhṛtya viditvā vā prītiste syādbhujaṅgama ।
kimāhāraṃ prayacchāmi kathaṃ muñcedbhavānimam ॥5

Юдхиштхира сказал:
Ты бог или демон? А может, действительно змей? Скажи правду, о змей, – Юдхиштхира спрашивает тебя. Что тебе нужно получить или узнать, о змей, чтобы быть удовлетворенным? Какую еду принести тебе, чтобы ты отпустил его?

(6-12)

sarpa uvāca ।
nahuṣo nāma rājāhamāsaṃ pūrvastavānagha ।
prathitaḥ pañcamaḥ somādāyoḥ putro narādhipa ॥6
kratubhistapasā caiva svādhyāyena damena ca ।
trailokyaiśvaryamavyagraṃ prāpto vikramaṇena ca ॥7
tadaiśvaryaṃ samāsādya darpo māmagamattadā ।
sahasraṃ hi dvijātīnāmuvāha śibikāṃ mama ॥8
aiśvaryamadamatto'hamavamanya tato dvijān ।
imāmagastyena daśāmānītaḥ pṛthivīpate ॥9
na tu māmajahātprajñā yāvadadyeti pāṇḍava ।
tasyaivānugrahādrājannagastyasya mahātmanaḥ ॥10
ṣaṣṭhe kāle mamāhāraḥ prāpto'yamanujastava ।
nāhamenaṃ vimokṣyāmi na cānyamabhikāmaye ॥11
praśnānuccāritāṃstu tvaṃ vyāhariṣyasi cenmama ।
atha paścādvimokṣyāmi bhrātaraṃ te vṛkodaram ॥12

Змей сказал:
Был я царем, (одним из) твоих предков, о безупречный! Имя мое – Нахуша. Я сын Аю, пятый после Сомы, о владыка людей! Принесением жертв и подвижничеством, изучением Вед, самообузданием и отвагой я достиг безраздельной власти над всеми тремя мирами. И когда я добился такого величия, меня обуяла гордыня, поэтому я заставил тысячу дваждырожденных носить мой паланкин. Я был опьянен своей властью, я за пренебрежение к дваждырожденным Агастья низвел меня до такого положения, о владыка земли! Но милостью того же Агастьи, великого духом, разум до сей поры не покинул меня, о царь Пандава! Твой младший брат достался мне в пищу в шестую стражу дня, и я не отпущу его. Я не хочу ничего другого. Но если ты ответишь на те вопросы, которые я задам тебе, я освобожу твоего брата Врикодару.

(13-14)

yudhiṣṭhira uvāca ।
brūhi sarpa yathākāmaṃ prativakṣyāmi te vacaḥ ।
api cecchaknuyāṃ prītimāhartuṃ te bhujaṅgama ॥13
vedyaṃ yadbrāhmaṇeneha tadbhavānvetti kevalam ।
sarparāja tataḥ śrutvā prativakṣyāmi te vacaḥ ॥14

Юдхиштхира сказал:
Спрашивай, змей, что хочешь, и, если смогу, я отвечу, чтобы сделать тебе приятное. Ты, конечно же, знаешь без исключения все, что должен знать брахман. Я тебя слушаю, о царь змеев, и готов тебе отвечать.

(15)

sarpa uvāca ।
brāhmaṇaḥ ko bhavedrājanvedyaṃ kiṃ ca yudhiṣṭhira ।
bravīhyatimatiṃ tvāṃ hi vākyairanumimīmahe ॥15

Змей сказал:
Скажи, царь Юдхиштхира, кто такой брахман и к познанию чего следует стремиться? Судя по твоим речам, ты весьма мудр.

(16-17)

yudhiṣṭhira uvāca ।
satyaṃ dānaṃ kṣamā śīlamānṛśaṃsyaṃ damo ghṛṇā ।
dṛśyante yatra nāgendra sa brāhmaṇa iti smṛtaḥ ॥16
vedyaṃ sarpa paraṃ brahma nirduḥkhamasukhaṃ ca yat ।
yatra gatvā na śocanti bhavataḥ kiṃ vivakṣitam ॥17

Юдхиштхира сказал:
Тот, кому свойственны правдивость и щедрость, смирение, праведность и незлобивость, сдержанность и сострадание, считается брахманом, о Индра змеев! А то, к познанию чего следует стремиться, о змей, есть высочайший Брахман, исключающий и горе, и радость. С постижением его наступает конец страданиям. О чем ты еще спросишь?

(18-19)

sarpa uvāca ।
cāturvarṇyaṃ pramāṇaṃ ca satyaṃ ca brahma caiva ha ।
śūdreṣvapi ca satyaṃ ca dānamakrodha eva ca ।
ānṛśaṃsyamahiṃsā ca ghṛṇā caiva yudhiṣṭhira ॥18
vedyaṃ yaccāttha nirduḥkhamasukhaṃ ca narādhipa ।
tābhyāṃ hīnaṃ padaṃ cānyanna tadastīti lakṣaye ॥19

Змей сказал:
Четыре варны¹⁸ – вот основа (всего), вот истина и сам Брахман. Ведь и шудрам, Юдхиштхира, может быть свойственна правдивость и щедрость, незлобивость и милосердие, непричинение вреда живому и снисходительность. По твоим словам, о владыка людей, то, к познанию чего следует стремиться, исключает и горе, и радость. А я считаю, что нет ничего, что не имело бы связи либо с одним, либо с другим.

18 - Четыре варны… – Точнее, «совокупность четырех варн» (caturvārṇyam), все общество, разделенное на четыре сословных разряда.

(20-24)

yudhiṣṭhira uvāca ।
śūdre caitadbhavellakṣyaṃ dvije tacca na vidyate ।
na vai śūdro bhavecchūdro brāhmaṇo na ca brāhmaṇaḥ ॥20
yatraitallakṣyate sarpa vṛttaṃ sa brāhmaṇaḥ smṛtaḥ ।
yatraitanna bhavetsarpa taṃ śūdramiti nirdiśet ॥21
yatpunarbhavatā proktaṃ na vedyaṃ vidyateti ha ।
tābhyāṃ hīnamatītyātra padaṃ nāstīti cedapi ॥22
evametanmataṃ sarpa tābhyāṃ hīnaṃ na vidyate ।
yathā śītoṣṇayormadhye bhavennoṣṇaṃ na śītatā ॥23
evaṃ vai sukhaduḥkhābhyāṃ hīnamasti padaṃ kvacit ।
eṣā mama matiḥ sarpa yathā vā manyate bhavān ॥24

Юдхиштхира сказал:
Что свойственно шудре, того нет в дваждырожденном, иначе шудра не был бы шудрой, а брахман – брахманом. Кому присущи эти (черты, о которых шла речь), тот и ведет себя как брахман, а в ком их нет, того, о змей, следует считать шудрой. И далее – ты говоришь, что, поскольку нет ничего, что не было бы связано либо со (счастьем), либо (с горем), значит, того, к познанию чего следует стремиться, не существует. Да, есть и такое мнение, змей: не существует ничего, лишенного этих (свойств), так же как между холодом и теплом нет (ничего), что не было бы или холодом, или теплом. Но все же есть нечто, не связанное ни с радостью, ни с горем. Так я считаю, о змей, а что думаешь ты?

(25)

sarpa uvāca ।
yadi te vṛttato rājanbrāhmaṇaḥ prasamīkṣitaḥ ।
vyarthā jātistadāyuṣmankṛtiryāvanna dṛśyate ॥25

Змей сказал:
Если ты, о царь, которому суждена долгая жизнь¹⁹, выделяешь брахмана только по образу действий, то говорить о происхождении бессмысленно, если поведение не проявлено.

19 - …которому суждена долгая жизнь… – Развернутый вариант обращения к богам и царям «о долговечный!» (см. примеч. 38 к «Сказанию о Кирате»).

(26-32)

yudhiṣṭhira uvāca ।
jātiratra mahāsarpa manuṣyatve mahāmate ।
saṅkarātsarvavarṇānāṃ duṣparīkṣyeti me matiḥ ॥26
sarve sarvāsvapatyāni janayanti yadā narāḥ ।
vāṅmaithunamatho janma maraṇaṃ ca samaṃ nṛṇām ॥27
idamārṣaṃ pramāṇaṃ ca ye yajāmaha ityapi ।
tasmācchīlaṃ pradhāneṣṭaṃ vidurye tattvadarśinaḥ ॥28
prāṅnābhivardhanātpuṃso jātakarma vidhīyate ।
tatrāsya mātā sāvitrī pitā tvācārya ucyate ॥29
vṛttyā śūdrasamo hyeṣa yāvadvede na jāyate ।
asminnevaṃ matidvaidhe manuḥ svāyambhuvo'bravīt ॥30
kṛtakṛtyāḥ punarvarṇā yadi vṛttaṃ na vidyate ।
saṅkarastatra nāgendra balavānprasamīkṣitaḥ ॥31
yatredānīṃ mahāsarpa saṃskṛtaṃ vṛttamiṣyate ।
taṃ brāhmaṇamahaṃ pūrvamuktavānbhujagottama ॥32

Юдхиштхира сказал:
Мне кажется, о многомудрый великий змей, что у людей трудно установить происхождение – настолько перемешались все варны. Раз мужи производят потомство от женщин различных варн, то речь, брачные отношения, рождение и смерть равны для людей. И святые мудрецы подтверждают это: « (Каковы бы мы ни были), мы совершаем жертвоприношение…» Поэтому те, что проникли в суть вещей, считают образ действий главным и определяющим. Перед тем как обрезать пуповину, над новорожденным совершают обряд. Тогда его матерью называют савитри, а отцом – наставника. (Родившийся) по природе – все равно что шудра, пока он не приобщился к Ведам. По этому поводу, о Индра змеев, ввиду расхождения мнений Ману, сын Самосущего, сказал: «Варны (различаются) отношением к долгу. Если образ жизни не самоочевиден, то налицо глубокое смешение варн». И, следовательно, тот, кто ведет достойный, праведный образ жизни, и есть брахман²⁰, как я сказал прежде, о могучий, величайший из змеев!

20 - …тот, кто ведет достойный, праведный образ жизни, и есть брахман… – В своем диалоге Нахуша и Юдхиштхира выдвигают противоположные взгляды на сущность брахманства как высшей варны. Нахуша исходит из того, что статус брахманства незыблемо определен самой системой четырех варн; Юдхиштхира оперирует моральным критерием (высокое положение как награда за добродетель), его позиция сопоставима с трактовкой понятия «брахман» в раннем буддизме (см. [40, с. 124-129]).

(33)

sarpa uvāca ।
śrutaṃ viditavedyasya tava vākyaṃ yudhiṣṭhira ।
bhakṣayeyamahaṃ kasmādbhrātaraṃ te vṛkodaram ॥33

Змей сказал:
Я выслушал твою речь, о Юдхиштхира! Ты знаешь (все), что следует знать. Разве могу я съесть твоего брата Врикодару?

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто семьдесят седьмая глава.

ГЛАВА 178

(1)

yudhiṣṭhira uvāca ।
bhavānetādṛśo loke vedavedāṅgapāragaḥ ।
brūhi kiṃ kurvataḥ karma bhavedgatiranuttamā ॥1

Юдхиштхира сказал:
Такой, как ты, в мире (почитается) глубочайшим знатоком Вед и Веданг. Скажи, что нужно делать, чтобы достичь высочайшего пути?

(2)

sarpa uvāca ।
pātre dattvā priyāṇyuktvā satyamuktvā ca bhārata ।
ahiṃsānirataḥ svargaṃ gacchediti matirmama ॥2

Змей сказал:
Кто одаривает того, кого следует, чьи речи доброжелательны и правдивы, кто последователен в непричинении зла живому, тот, о бхарата, достигает небес, – вот мое мнение.

(3)

yudhiṣṭhira uvāca ।
dānādvā sarpa satyādvā kimato guru dṛśyate ।
ahiṃsāpriyayoścaiva gurulāghavamucyatām ॥3

Юдхиштхира сказал:
Что важнее, о змей: принесение даров или правдивость? Скажи, что значит больше, а что меньше: непричинение зла живому или доброе отношение?

(4-7)

sarpa uvāca ।
dāne ratatvaṃ satyaṃ ca ahiṃsā priyameva ca ।
eṣāṃ kāryagarīyastvāddṛśyate gurulāghavam ॥4
kasmācciddānayogāddhi satyameva viśiṣyate ।
satyavākyācca rājendra kiñciddānaṃ viśiṣyate ॥5
evameva maheṣvāsa priyavākyānmahīpate ।
ahiṃsā dṛśyate gurvī tataśca priyamiṣyate ॥6
evametadbhavedrājankāryāpekṣamanantaram ।
yadabhipretamanyatte brūhi yāvadbravīmyaham ॥7

Змей сказал:
Большая или меньшая важность раздачи даров, преданности и правдивости, непричинения зла и доброго отношения определяется серьезностью результата в каждом отдельном случае. Бывает так, что правдивость значит больше, чем щедрость, а иногда, о Индра царей, раздача даров важнее правдивой речи. Точно так же, о великий стрелок из лука, владыка земли, непричинение зла живому может иногда значить больше, чем доброе слово, а в других случаях доброе слово ценится выше. Так оно и пребудет, о царь, – постоянно должен учитываться результат. Если ты хочешь узнать еще что-нибудь, то спроси, о царь, я отвечу.

(8)

yudhiṣṭhira uvāca ।
kathaṃ svarge gatiḥ sarpa karmaṇāṃ ca phalaṃ dhruvam ।
aśarīrasya dṛśyeta viṣayāṃśca bravīhi me ॥8

Юдхиштхира сказал:
Расскажи мне, каков путь на небеса, и как неизбежно проявляется для освобожденной от тела (души) плод прежних деяний, и об объектах чувств²¹, о змей!

21 - …об объектах чувств… – viśayān. Имеются в виду специфические объекты пяти органов чувственного восприятия (см. примеч. 26 к «Сказанию о жизни в лесах»). Объекты чувств трактуются как свойства (гуны) пяти великих элементов (эфир, воздух, огонь, вода, земля), составляющих основу строения всего существующего.

(9-15)

sarpa uvāca ।
tisro vai gatayo rājanparidṛṣṭāḥ svakarmabhiḥ ।
mānuṣyaṃ svargavāsaśca tiryagyoniśca tattridhā ॥9
tatra vai mānuṣāllokāddānādibhiratandritaḥ ।
ahiṃsārthasamāyuktaiḥ kāraṇaiḥ svargamaśnute ॥10
viparītaiśca rājendra kāraṇairmānuṣo bhavet ।
tiryagyonistathā tāta viśeṣaścātra vakṣyate ॥11
kāmakrodhasamāyukto hiṃsālobhasamanvitaḥ ।
manuṣyatvātparibhraṣṭastiryagyonau prasūyate ॥12
tiryagyonyāṃ pṛthagbhāvo manuṣyatve vidhīyate ।
gavādibhyastathāśvebhyo devatvamapi dṛśyate ॥13
so'yametā gatīḥ sarvā jantuścarati kāryavān ।
nitye mahati cātmānamavasthāpayate nṛpa ॥14
jāto jātaśca balavānbhuṅkte cātmā sa dehavān ।
phalārthastāta niṣpṛktaḥ prajālakṣaṇabhāvanaḥ ॥15

Змей сказал:
Деяния, (творимые) человеком, определяют для него, о царь, один из трех (посмертных) путей. Вот они: судьба смертного, жизнь на небесах и появление на свет среди животных. Тот, кто неустанно вершит (благие дела), и в первую очередь раздает дары, а также тот, кто движим целью не причинять вреда живому, попадает из мира людей на небо. Если же деяния человека противоположны, то он, о Индра царей, рождается в мире животных. И тут, о сын мой, отмечают одну особенность. Подверженный страсти или гневу, алчный или творящий зло (человек) покидает мир людей и появляется на свет как животное. Некоторые из тех, что родились животными, могут вернуться в мир людей, а коровы и им подобные, а также лошади могут стать даже богами. Живущий проходит все эти пути согласно своим деяниям, о царь, вверяя Атман Вечно Великому²². Обладающий собственной силою Атман в телесной оболочке, связанный содеянным прежде, о сын мой, проходит через одно рождение за другим; отделенный от тела, он выявляет признаки живущих²³.

22 - …Вечно Великому. – Словом «Великий» передано философское понятие mahat (школы санкхья), тождественное понятию buddhi («интеллект», «интеллектуальный принцип вселенной»), в котором отражено сознание индивидуального «я».

23 - …выявляет признаки живущих. – В шл. 9 – 15 дано конспективное изложение теории кармы и перерождений.

(16-17)

yudhiṣṭhira uvāca ।
śabde sparśe ca rūpe ca tathaiva rasagandhayoḥ ।
tasyādhiṣṭhānamavyagraṃ brūhi sarpa yathātatham ॥16
kiṃ na gṛhṇāsi viṣayānyugapattvaṃ mahāmate ।
etāvaducyatāṃ coktaṃ sarvaṃ pannagasattama ॥17

Юдхиштхира сказал:
Расскажи (мне) точно и по порядку, о змей, о положении Атмана (при восприятии) звука, осязания, формы, вкуса и запаха. Почему ты, о многомудрый, не ощущаешь одновременно (все) объекты чувств? Соблаговоли мне ответить на эти вопросы, о лучший из змеев!

(18-23)

sarpa uvāca ।
yadātmadravyamāyuṣmandehasaṃśrayaṇānvitam ।
karaṇādhiṣṭhitaṃ bhogānupabhuṅkte yathāvidhi ॥18
jñānaṃ caivātra buddhiśca manaśca bharatarṣabha ।
tasya bhogādhikaraṇe karaṇāni nibodha me ॥19
manasā tāta paryeti kramaśo viṣayānimān ।
viṣayāyatanasthena bhūtātmā kṣetraniḥsṛtaḥ ॥20
atra cāpi naravyāghra mano jantorvidhīyate ।
tasmādyugapadasyātra grahaṇaṃ nopapadyate ॥21
sa ātmā puruṣavyāghra bhruvorantaramāśritaḥ ।
dravyeṣu sṛjate buddhiṃ vividheṣu parāvarām ॥22
buddheruttarakālaṃ ca vedanā dṛśyate budhaiḥ ।
eṣa vai rājaśārdūla vidhiḥ kṣetrajñabhāvanaḥ ॥23

Змей сказал:
Субстанция Атмана²⁴, заключенная в телесной оболочке, воспринимает чувственные объекты²⁵, опираясь на органы чувств, о долговечный! Слушай меня, о бык среди бхаратов! Сознание, познавательная способность и ум²⁶ суть инструменты в восприятии чувственных объектов. Воплощенный Атман, выйдя за пределы «поля», опирается на ум, сосредоточенный на (познании) объектов чувств, и последовательно осваивает эти объекты. Для этого-то и служит ум живущего, о тигр среди мужей, и потому не бывает одновременного восприятия (всех объектов). Атман, пребывающий между бровями, о тигр среди мужей, направляет сознание в разной мере на разные субстанции. Мудрые считают, что после этого, когда (вступает в действие) сознание, начинается чувственное восприятие²⁷. Таков, о тигр среди мужей, способ проявления «знающего поле»²⁸.

24 - Субстанция Атмана… – ātmadravyam.

25 - …чувственные объекты… – bhogān (вин. п., мн. ч.).

26 - Сознание, познавательная способность и ум… – buddhi, jñāna, manas.

27 - …чувственное восприятие. – vedanā.

28 - …способ проявления «знающего поле». – См. примеч. 5 к «Сказанию о Кирате». Шл. 18 – 23 содержат краткое изложение теории познания в системе санкхья раннего периода.

(24)

yudhiṣṭhira uvāca ।
manasaścāpi buddheśca brūhi me lakṣaṇaṃ param ।
etadadhyātmaviduṣāṃ paraṃ kāryaṃ vidhīyate ॥24

Юдхиштхира сказал:
Укажи мне высшее отличие между умом и сознанием. (Понимание) этого считается главным и необходимым для тех, кто стремится к познанию Высочайшего духа²⁹.

29 - …для тех, кто стремится к познанию Высочайшего духа. – В философии Упанишад познание высочайшего принципа вселенной (adhyātma) и слияние с ним – конечная цель знания, достижение которой означает свободу от плена перерождений.

(25-27)

sarpa uvāca ।
buddhirātmānugā tāta utpātena vidhīyate ।
tadāśritā hi sañjñaiṣā vidhistasyaiṣaṇe bhavet ॥25
buddherguṇavidhirnāsti manastu guṇavadbhavet ।
buddhirutpadyate kārye manastūtpannameva hi ॥26
etadviśeṣaṇaṃ tāta manobuddhyormayeritam ।
tvamapyatrābhisambuddhaḥ kathaṃ vā manyate bhavān ॥27

Змей сказал:
Полагают, о сын мой, что сознание включается тотчас же вслед за Атманом; опираясь же на него, сознательное начало становится средством его проявления. Сознание не обладает совокупностью гун, а ум содержит в себе гуны³⁰. Сознание возникает в действии, а ум есть нечто данное. Вот такое различие, о сын мой, наметил я между умом и сознанием. Но ведь и ты сведущ в этом. Каково твое мнение?

30 - …гуны. – Здесь: свойства пяти великих элементов (см. примеч. 21).

(28-29)

yudhiṣṭhira uvāca ।
aho buddhimatāṃ śreṣṭha śubhā buddhiriyaṃ tava ।
viditaṃ veditavyaṃ te kasmānmāmanupṛcchasi ॥28
sarvajñaṃ tvāṃ kathaṃ moha āviśatsvargavāsinam ।
evamadbhutakarmāṇamiti me saṃśayo mahān ॥29

Юдхиштхира сказал:
О высочайший из премудрых! Ясен твой ум, и ты знаешь (все), что следует знать, так зачем же ты спрашиваешь меня? Как на тебя, всеведущего жителя небес, творящего чудеса, могло найти затмение? Вот что кажется мне чрезвычайно сомнительным.

(30-44)

sarpa uvāca ।
suprajñamapi cecchūramṛddhirmohayate naram ।
vartamānaḥ sukhe sarvo nāvaitīti matirmama ॥30
so'hamaiśvaryamohena madāviṣṭo yudhiṣṭhira ।
patitaḥ pratisambuddhastvāṃ tu sambodhayāmyaham ॥31
kṛtaṃ kāryaṃ mahārāja tvayā mama parantapa ।
kṣīṇaḥ śāpaḥ sukṛcchro me tvayā sambhāṣya sādhunā ॥32
ahaṃ hi divi divyena vimānena caranpurā ।
abhimānena mattaḥ sankañcinnānyamacintayam ॥33
brahmarṣidevagandharvayakṣarākṣasakinnarāḥ ।
karānmama prayacchanti sarve trailokyavāsinaḥ ॥34
cakṣuṣā yaṃ prapaśyāmi prāṇinaṃ pṛthivīpate ।
tasya tejo harāmyāśu taddhi dṛṣṭibalaṃ mama ॥35
brahmarṣīṇāṃ sahasraṃ hi uvāha śibikāṃ mama ।
sa māmapanayo rājanbhraṃśayāmāsa vai śriyaḥ ॥36
tatra hyagastyaḥ pādena vahanspṛṣṭo mayā muniḥ ।
adṛṣṭena tato'smyukto dhvaṃsa sarpeti vai ruṣā ॥37
tatastasmādvimānāgrātpracyutaścyutabhūṣaṇaḥ ।
prapatanbubudhe''tmānaṃ vyālībhūtamadhomukham ॥38
ayācaṃ tamahaṃ vipraṃ śāpasyānto bhavediti ।
ajñānātsampravṛttasya bhagavankṣantumarhasi ॥39
tataḥ sa māmuvācedaṃ prapatantaṃ kṛpānvitaḥ ।
yudhiṣṭhiro dharmarājaḥ śāpāttvāṃ mokṣayiṣyati ॥40
abhimānasya ghorasya balasya ca narādhipa ।
phale kṣīṇe mahārāja phalaṃ puṇyamavāpsyasi ॥41
tato me vismayo jātastaddṛṣṭvā tapaso balam ।
brahma ca brāhmaṇatvaṃ ca yena tvāhamacūcudam ॥42
satyaṃ damastapo yogamahiṃsā dānanityatā ।
sādhakāni sadā puṃsāṃ na jātirna kulaṃ nṛpa ॥43
ariṣṭa eṣa te bhrātā bhīmo mukto mahābhujaḥ ।
svasti te'stu mahārāja gamiṣyāmi divaṃ punaḥ ॥44

Змей сказал:
Даже человека мудрого и доблестного может ослепить богатство. Мне кажется, всякий, кто пребывает в довольстве, лишается ясности разума. Вот и я, о Юдхиштхира, возгордился, упоенный своей властью, а как упал (с небес), то сразу прозрел и теперь поучаю тебя. Ты, о великий царь, гроза недругов, сделал для меня то, что было необходимо. Побеседовал я с тобой, праведником, и кончился срок моего жестокого проклятия. Некогда разъезжал я по небу в небесной колеснице и, опьяненный гордыней, не считался ни с кем. Все жители трех миров – мудрецы-брахманы, боги, гандхарвы и якши, ракшасы и киннары платили мне дань. На кого ни направлю я взор, о владыка земли, тотчас лишается он силы – вот какова была мощь моего взгляда. Тысяча мудрецов-брахманов носила мой паланкин, но один проступок, о царь, разрушил мое благоденствие. Как-то задел я случайно ногой мудрого старца Агастью³¹, несшего (вместе со всеми мой паланкин). Невидимый, в гневе он крикнул мне: «Сгинь, змей!» Тогда, лишившись своего убранства, я стал падать из той небесной колесницы и, падая головою вниз, понял, что стал змеем. Тогда я взмолился, обращаясь к премудрому (брахману): «Пусть будет не бесконечным твое проклятие! Ты должен простить, о владыка, заблудшего по невежеству!» И тут он сжалился надо мной и, пока я падал, изрек: «Юдхиштхира, Царь справедливости, освободит тебя от проклятия. Когда истечет (срок) возмездия за твою гордыню и жестокую силу, ты, о великий царь, вновь вкусишь плод твоих благих заслуг». Я был поражен мощью его подвижнического духа. Потому я и спрашивал тебя о Брахмане и о сущности брахмана. Правдивость, самообуздание, подвижничество, сосредоточенность мысли, непричинение зла живому и постоянная раздача даров – вот что имеет непреходящую ценность, а отнюдь не происхождение, не род человека³², о царь! Свободен и невредим твой мощнорукий брат Бхима (сена). Благо тебе, о великий царь! Я возвращаюсь на небо.

31 - Как-то задел я…ногой мудрого старца Агастью… – Об этом сюжете см. выше, примеч. 270 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам».

32 - …отнюдь не происхождение, не род человека… – Таким образом, Нахуша высказывает ту же идею (по-видимому, неортодоксальную), которую ранее отстаивал в философском диалоге между ними его оппонент Юдхиштхира (см. выше, примеч. 20).

(45-50)

vaiśampāyana uvāca ।
ityuktvājagaraṃ dehaṃ tyaktvā sa nahuṣo nṛpaḥ ।
divyaṃ vapuḥ samāsthāya gatastridivameva ha ॥45
yudhiṣṭhiro'pi dharmātmā bhrātrā bhīmena saṅgataḥ ।
dhaumyena sahitaḥ śrīmānāśramaṃ punarabhyagāt ॥46
tato dvijebhyaḥ sarvebhyaḥ sametebhyo yathātatham ।
kathayāmāsa tatsarvaṃ dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ॥47
tacchrutvā te dvijāḥ sarve bhrātaraścāsya te trayaḥ ।
āsansuvrīḍitā rājandraupadī ca yaśasvinī ॥48
te tu sarve dvijaśreṣṭhāḥ pāṇḍavānāṃ hitepsayā ।
maivamityabruvanbhīmaṃ garhayanto'sya sāhasam ॥49
pāṇḍavāstu bhayānmuktaṃ prekṣya bhīmaṃ mahābalam ।
harṣamāhārayāñcakrurvijahruśca mudā yutāḥ ॥50

Вайшампаяна сказал:
С этими словами царь Нахуша сбросил обличье удава и приняв свой небесный облик, удалился на третье небо. А славный, достойный Юдхиштхира вместе с братом Бхимой и Дхаумьей вернулся в обитель. Затем Юдхиштхира, Царь справедливости, рассказал собравшимся дваждырожденным обо всем, что случилось. Дваждырожденные, три его брата и славная Драупади, о царь, были смущены. Лучшие из дваждырожденных, желая Пандавам блага, сказали Бхиме, порицая его за неосторожность: «Не (делай) так больше!» Пандавы радовались, видя перед собой богатыря Бхиму, избегшего несчастья, и снова они зажили в мире и довольстве.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто семьдесят восьмая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ ОБ УДАВЕ»

СКАЗАНИЕ О БЕСЕДАХ МАРКАНДЕИ

ГЛАВА 179

(1-8)

vaiśampāyana uvāca ।
nidāghāntakaraḥ kālaḥ sarvabhūtasukhāvahaḥ ।
tatraiva vasatāṃ teṣāṃ prāvṛṭsamabhipadyata ॥1
chādayanto mahāghoṣāḥ khaṃ diśaśca balāhakāḥ ।
pravavarṣurdivārātramasitāḥ satataṃ tadā ॥2
tapātyayaniketāśca śataśo'tha sahasraśaḥ ।
apetārkaprabhājālāḥ savidyudvimalaprabhāḥ ॥3
virūḍhaśaṣpā pṛthivī mattadaṃśasarīsṛpā ।
babhūva payasā siktā śāntadhūmarajo'ruṇā ॥4
na sma prajñāyate kiñcidambhasā samavastṛte ।
samaṃ vā viṣamaṃ vāpi nadyo vā sthāvarāṇi vā ॥5
kṣubdhatoyā mahāghoṣāḥ śvasamānā ivāśugāḥ ।
sindhavaḥ śobhayāñcakruḥ kānanāni tapātyaye ॥6
nadatāṃ kānanānteṣu śrūyante vividhāḥ svanāḥ ।
vṛṣṭibhistāḍyamānānāṃ varāhamṛgapakṣiṇām ॥7
stokakāḥ śikhinaścaiva puṃskokilagaṇaiḥ saha ।
mattāḥ paripatanti sma dardurāścaiva darpitāḥ ॥8

Вайшампаяна сказал:
Пока они жили на прежнем месте, на смену жаркой поре пришло время дождей¹, несущее радость всему живому. Гремящие черные тучи заволокли весь небосвод и стороны света, день и ночь непрестанно лил дождь. Бесчисленные (тучи) – знамения времени дождей, поглотившие, словно сетью, блеск солнца, озарялись белым светом молний. Напоенная влагой земля покрылась молодой травой, ожили комары и ползучие твари, улеглись дым и пыль. Вода затопила (все), так что было не разобрать, где ровное место, а где возвышение, где реки, а где горы. Ревущие, шипящие, как змеи, потоки беспокойной воды украсили леса на исходе жаркой поры. На лесных опушках под льющим дождем кричали на разные голоса вепри, олени и птицы, в радостном опьянении метались чатаки, павлины, самцы кукушки и гордые собой лягушки².

1 - …на смену жаркой поре пришло время дождей… – «Жаркая пора» – nidāgha («жара», «зной»), «время дождей» – prāvṛṣ. Эпический календарь насчитывает шесть сезонов: vasanta (весна), grīṣma (жара), vārṣāḥ (дожди), śarad (осень), hemanta (зима), śiśira (холод).

2 - …в радостном опьянении метались чатаки, павлины… и гордые собой лягушки. – В более поздней поэзии, насыщенной любовной символикой, широко используются образы тоскующей в ожидании дождя и оживляющейся с первыми его каплями чатаки (здесь: stokaka), а также павлина, который начинает плясать при первых звуках грома (см. примеч. 4 к «Сказанию о битве с якшами»). Лягушки при начале дождя «горды собой» (darpitāḥ), потому что считают, согласно распространенному поверью, будто именно они вызвали дождь своим кваканьем (см. [285; 179, с. 249-251; 23, с. 115]).

(9-13)

tathā bahuvidhākārā prāvṛṇmeghānunāditā ।
abhyatītā śivā teṣāṃ caratāṃ marudhanvasu ॥9
krauñcahaṃsagaṇākīrṇā śaratpraṇihitābhavat ।
rūḍhakakṣavanaprasthā prasannajalanimnagā ॥10
vimalākāśanakṣatrā śaratteṣāṃ śivābhavat ।
mṛgadvijasamākīrṇā pāṇḍavānāṃ mahātmanām ॥11
paśyantaḥ śāntarajasaḥ kṣapā jaladaśītalāḥ ।
grahanakṣatrasaṅghaiśca somena ca virājitāḥ ॥12
kumudaiḥ puṇḍarīkaiśca śītavāridharāḥ śivāḥ ।
nadīḥ puṣkariṇīścaiva dadṛśuḥ samalaṅkṛtāḥ ॥13

Пока (Пандавы) бродили по пустошам, прошло вместе с грохотом туч богатое красками благодатное время дождей. Настала осень с ее обилием уток и гусей, зеленью лесной травы и ясностью речных вод. Осень со звездами на чистом небе, множеством зверей и птиц была добрым временем для великих душою Пандавов. Они любовались ночами, когда пыль успокаивалась, становилось свежо от облаков и бесчисленные планеты, луна и звезды лили свой свет. Видели они прекрасные пруды и спокойные реки с прохладной водой, в которой красовались белые лилии и лотосы.

(14-18)

ākāśanīkāśataṭāṃ nīpanīvārasaṅkulām ।
babhūva caratāṃ harṣaḥ puṇyatīrthāṃ sarasvatīm ॥14
te vai mumudire vīrāḥ prasannasalilāṃ śivām ।
paśyanto dṛḍhadhanvānaḥ paripūrṇāṃ sarasvatīm ॥15
teṣāṃ puṇyatamā rātriḥ parvasandhau sma śāradī ।
tatraiva vasatāmāsītkārttikī janamejaya ॥16
puṇyakṛdbhirmahāsattvaistāpasaiḥ saha pāṇḍavāḥ ।
tatsarvaṃ bharataśreṣṭhāḥ samūhuryogamuttamam ॥17
tamisrābhyudaye tasmindhaumyena saha pāṇḍavāḥ ।
sūtaiḥ paurogavaiścaiva kāmyakaṃ prayayurvanam ॥18

Радостно было (Пандавам) идти местами священных тиртх на похожем на небосвод берегу Сарасвати, поросшем кадамбой и диким рисом. Счастливые, взирали герои, меткие стрелки из лука, на полноводную, благословенную Сарасвати с ее ясными водами. Там их застала, о Джанамеджая, святейшая осенняя ночь полнолуния в месяце карттика³. Пандавы, лучшие из бхаратов, провели эти великие (часы) встречи (луны с созвездием Криттик) вместе с могучими духом и добродетельными подвижниками. С наступлением темной половины месяца Пандавы вместе с Дхаумьей, возницами и наблюдателями за царской кухней отправились в лес Камьяка.

3 - …ночь полнолуния в месяце карттика. – kārttikī. Месяц карттика примерно соответствует октябрю – ноябрю; имеется в виду ночь, когда луна находится в созвездии Криттик (Плеяд).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто семьдесят девятая глава.

ГЛАВА 180

(1-7)

vaiśampāyana uvāca ।
kāmyakaṃ prāpya kaunteyā yudhiṣṭhirapurogamāḥ ।
kṛtātithyā munigaṇairniṣeduḥ saha kṛṣṇayā ॥1
tatastānpariviśvastānvasataḥ pāṇḍunandanān ।
brāhmaṇā bahavastatra samantātparyavārayan ॥2
athābravīddvijaḥ kaścidarjunasya priyaḥ sakhā ।
eṣyatīha mahābāhurvaśī śaurirudāradhīḥ ॥3
viditā hi hareryūyamihāyātāḥ kurūdvahāḥ ।
sadā hi darśanākāṅkṣī śreyo'nveṣī ca vo hariḥ ॥4
bahuvatsarajīvī ca mārkaṇḍeyo mahātapāḥ ।
svādhyāyatapasā yuktaḥ kṣipraṃ yuṣmānsameṣyati ॥5
tathaiva tasya bruvataḥ pratyadṛṣyata keśavaḥ ।
sainyasugrīvayuktena rathena rathināṃ varaḥ ॥6
maghavāniva paulomyā sahitaḥ satyabhāmayā ।
upāyāddevakīputro didṛkṣuḥ kurusattamān ॥7

Вайшампаяна сказал:
Гостеприимно встретили отшельники сыновей Кунти, когда они во главе с Юдхиштхирой прибыли в Камьяку и поселились (там) вместе с Кришной⁴. Потомки Панду спокойно жили (в том лесу), и к ним отовсюду собралось множество брахманов. Кто-то из дваждырожденных сказал: «Сюда придет любимый друг Арджуны – смиривший свою душу и благородный помыслами Шаури с могучими руками. Хари знает, что вы явились сюда, о потомки Куру! Хари всегда рад вас видеть, он желает вам блага. Скоро вас посетит Маркандея, великий отшельник, который живет на свете долгие годы, посвятив свою жизнь подвижничеству и чтению Вед». Едва он произнес эти слова, как на колеснице, в которую были впряжены Сайнья и Сугрива, показался Кешава, лучший из воинов на колесницах. Словно сам Магхаван с Пауломи, приближался сын Деваки с Сатьябхамой, горя нетерпением увидеть достойнейших из куру.

4 - …вместе с Кришной. – т. е. Драупади.

(8-13)

avatīrya rathātkṛṣṇo dharmarājaṃ yathāvidhi ।
vavande mudito dhīmānbhīmaṃ ca balināṃ varam ॥8
pūjayāmāsa dhaumyaṃ ca yamābhyāmabhivāditaḥ ।
pariṣvajya guḍākeśaṃ draupadīṃ paryasāntvayat ॥9
sa dṛṣṭvā phalgunaṃ vīraṃ cirasya priyamāgatam ।
paryaṣvajata dāśārhaḥ punaḥ punararindamam ॥10
tathaiva satyabhāmāpi draupadīṃ pariṣasvaje ।
pāṇḍavānāṃ priyāṃ bhāryāṃ kṛṣṇasya mahiṣī priyā ॥11
tataste pāṇḍavāḥ sarve sabhāryāḥ sapurohitāḥ ।
ānarcuḥ puṇḍarīkākṣaṃ parivavruśca sarvaśaḥ ॥12
kṛṣṇastu pārthena sametya vidvāndhanañjayenāsuratarjanena ।
babhau yathā bhūtapatirmahātmā sametya sākṣādbhagavānguhena ॥13

Мудрый Кришна сошел с колесницы и радостно приветствовал, как велит обычай, Царя справедливости и Бхиму, первого среди богатырей. Приняв почести от близнецов, он почтил Дхаумью, обнял Гудакешу и приласкал Драупади. Долго смотрел Владыка дашархов на своего любимца – героя Пхальгуну, вернувшегося (с небес), снова и снова сжимая в объятиях сокрушителя недругов. А меж тем Сатьябхама, желанная супруга Кришны, обнимала Драупади, милую спутницу Пандавов. Затем Пандавы со своею супругой и жрецом окружили лотосоокого (Кришну), воздавая ему хвалу. Встреча премудрого Кришны с Партхой – Завоевателем богатств, грозой демонов, напоминала встречу с Гухой великого Владыки бхутов⁵, могучего душой.

5 - Встреча…Кришны с Партхой… напоминала встречу с Гухой… Владыки бхутов… – Пары Кришна-Арджуна и Шива-Сканда уподобляются не только по внешней линии («старший – младший»), но и по сопряженности образов в мифологическом плане в пределах каждой из пар.

(14-21)

tataḥ samastāni kirīṭamālī vaneṣu vṛttāni gadāgrajāya ।
uktvā yathāvatpunaranvapṛcchatkathaṃ subhadrā ca tathābhimanyuḥ ॥14
sa pūjayitvā madhuhā yathāvatpārthāṃśca kṛṣṇāṃ ca purohitaṃ ca ।
uvāca rājānamabhipraśaṃsanyudhiṣṭhiraṃ tatra sahopaviśya ॥15
dharmaḥ paraḥ pāṇḍava rājyalābhāttasyārthamāhustapa eva rājan ।
satyārjavābhyāṃ caratā svadharmaṃ jitastavāyaṃ ca paraśca lokaḥ ॥16
adhītamagre caratā vratāni samyagdhanurvedamavāpya kṛtsnam ।
kṣātreṇa dharmeṇa vasūni labdhvā sarve hyavāptāḥ kratavaḥ purāṇāḥ ॥17
na grāmyadharmeṣu ratistavāsti kāmānna kiñcitkuruṣe narendra ।
na cārthalobhātprajahāsi dharmaṃ tasmātsvabhāvādasi dharmarājaḥ ॥18
dānaṃ ca satyaṃ ca tapaśca rājañśraddhā ca śāntiśca dhṛtiḥ kṣamā ca ।
avāpya rāṣṭrāṇi vasūni bhogāneṣā parā pārtha sadā ratiste ॥19
yadā janaughaḥ kurujāṅgalānāṃ kṛṣṇāṃ sabhāyāmavaśāmapaśyat ।
apetadharmavyavahāravṛttaṃ saheta tatpāṇḍava kastvadanyaḥ ॥20
asaṃśayaṃ sarvasamṛddhakāmaḥ kṣipraṃ prajāḥ pālayitāsi samyak ।
ime vayaṃ nigrahaṇe kurūṇāṃ yadi pratijñā bhavataḥ samāptā ॥21

Увенчанный диадемой рассказал старшему брату Гады обо всем, что случилось (с ними) в лесах, и спросил, в свою очередь, как (поживают) Субхадра и Абхиманью⁶. Губитель Мадху почтил, как того требует закон, сыновей Притхи, (супругу их) Кришну и родового жреца (Пандавов), сел рядом с Юдхиштхирой и восславил царя такими словами: «Добродетель, о Пандава, важней обретения царства. Суть ее, как считают, в подвижничестве, о царь! Честно и праведно блюдешь ты свой долг, чем покорил и этот мир, и мир иной. Твердо соблюдал ты обеты перед тем, как начать чтение Вед. Ты овладел в совершенстве искусством стрельбы из лука, доблестью и благочестием добился богатства и совершил все установленные испокон веков жертвоприношения. Ты не ищешь удовольствия в грубом и низменном и ничего не делаешь только ради наслаждения, о Индра живущих! Ты не отринешь дхарму в погоне за выгодой. За твой нрав (называют) тебя Царем справедливости⁷. Завоевывая царства, (обретая) богатство и то, что приносит (тебе) удовольствие, высшую радость, о царь Партха, ты всегда находишь в раздаче даров, истине, подвижничестве, принесении поминальных жертв, миролюбии, стойкости и милосердии. Когда на глазах у жителей Куруджангалы (вашу) Кришну силой (протащили) по Залу собраний, кто, кроме тебя, о Пандава, смог бы стерпеть такое пренебрежение добродетельным поведением и обычаем? Нет сомнения – скоро сбудутся все твои желания, и ты будешь достойно править своими подданными. Мы готовы сквитаться с кауравами, как только ты выполнишь свой обет».

6 - …спросил… как (поживают) Субхадра и Абхиманью. – Супруга Арджуны (сестра Кришны) и его сын от нее.

7 - …Царем справедливости. – В переводе принято основное для эпического контекста значение имени-эпитета Юдхиштхиры Дхармараджа. Широкий диапазон значений слова «дхарма» («долг», «закон», «добро», «справедливость», «добродетель» и т. п.) допускает это толкование, носледует иметь в виду, что прославление Кришной Юдхиштхиры в данном абзаце опирается на весь спектр значений этого имени-эпитета.

(22-30)

dhaumyaṃ ca kṛṣṇāṃ ca yudhiṣṭhiraṃ ca yamau ca bhīmaṃ ca daśārhasiṃhaḥ ।
uvāca diṣṭyā bhavatāṃ śivena prāptaḥ kirīṭī muditaḥ kṛtāstraḥ ॥22
provāca kṛṣṇāmapi yājñasenīṃ daśārhabhartā sahitaḥ suhṛdbhiḥ ।
kṛṣṇe dhanurvedaratipradhānāḥ satyavratāste śiśavaḥ suśīlāḥ ।
sadbhiḥ sadaivācaritaṃ samādhiṃ caranti putrāstava yājñaseni ॥23
rājyena rāṣṭraiśca nimantryamāṇāḥ pitrā ca kṛṣṇe tava sodaraiśca ।
na yajñasenasya na mātulānāṃ gṛheṣu bālā ratimāpnuvanti ॥24
ānartamevābhimukhāḥ śivena gatvā dhanurvedaratipradhānāḥ ।
tavātmajā vṛṣṇipuraṃ praviśya na daivatebhyaḥ spṛhayanti kṛṣṇe ॥25
yathā tvamevārhasi teṣu vṛttiṃ prayoktumāryā ca yathaiva kuntī ।
teṣvapramādena sadā karoti tathā ca bhūyaśca tathā subhadrā ॥26
yathāniruddhasya yathābhimanyoryathā sunīthasya yathaiva bhānoḥ ।
tathā vinetā ca gatiśca kṛṣṇe tavātmajānāmapi raukmiṇeyaḥ ॥27
gadāsicarmagrahaṇeṣu śūrānastreṣu śikṣāsu rathāśvayāne ।
samyagvinetā vinayatyatandrīstāṃścābhimanyuḥ satataṃ kumāraḥ ॥28
sa cāpi samyakpraṇidhāya śikṣāmastrāṇi caiṣāṃ guruvatpradāya ।
tavātmajānāṃ ca tathābhimanyoḥ parākramaistuṣyati raukmiṇeyaḥ ॥29
yadā vihāraṃ prasamīkṣamāṇāḥ prayānti putrāstava yājñaseni ।
ekaikameṣāmanuyānti tatra rathāśca yānāni ca dantinaśca ॥30

Обращаясь к Дхаумье, Юдхиштхире, близнецам, Бхиме и (супруге Пандавов) Кришне, лев среди дашархов⁸ сказал: «Слава судьбе – Увенчанный диадемой освоил искусство владения оружием и, довольный, вернулся на ваше благо!» Потом Владыка дашархов вместе с друзьями обратился к Кришне, дочери Яджнясены: «Дети твои, о Кришна, верны обетам и добродетельны. Основное, чему они предаются со страстью, – это стрельба из лука. Сыновья твои, о Яджнясени, уделяют внимание и самососредоточению, как это свойственно праведникам. Твой отец и братья твои, о Кришна, предлагали им власть и царства, но юноши не нашли покоя ни в доме у Яджнясены, ни у своих родных. На мирном пути к Анарте высшим для них удовольствием было стрелять из лука. Когда твои сыновья, о Кришна, явились в город (потомков) Вришни⁹, (их встретили там с любовью), так что им нечего завидовать самим богам. И как ты или достойная Кунти направляли бы их поведение, то же самое, а может, и больше делает неустанно Субхадра. А сын Рукмини¹⁰, о Кришна, наставник Анируддхи, Абхиманью, Сунитхи и Бхану, наставляет и охраняет твоих сыновей. Достойный глава их, юный Абхиманью, настойчиво и постоянно учит героев искусству владения палицей, мечом и щитом, а также обращению с колесницей и конями. Сын Рукмини как наставник вручил им оружие и должным образом передал им свое умение. Он доволен успехами твоих сыновей и Абхиманью. Когда сыновья твои, о Яджнясени, отправляются на прогулку, каждого из них сопровождают колесницы, повозки и слоны».

8 - …лев среди дашархов… – Кришна-Васудева.

9 - … город (потомков) Вришни… – Столица Кришны Дварака.

10 - … сын Рукмини… – Прадьюмна.

(31-35)

athābravīddharmarājaṃ tu kṛṣṇo daśārhayodhāḥ kukurāndhakāśca ।
ete nideśaṃ tava pālayanti tiṣṭhanti yatrecchasi tatra rājan ॥31
āvartatāṃ kārmukavegavātā halāyudhapragrahaṇā madhūnām ।
senā tavārtheṣu narendra yattā sasādipattyaśvarathā sanāgā ॥32
prasthāpyatāṃ pāṇḍava dhārtarāṣṭraḥ suyodhanaḥ pāpakṛtāṃ variṣṭhaḥ ।
sa sānubandhaḥ sasuhṛdgaṇaśca saubhasya saubhādhipateśca mārgam ॥33
kāmaṃ tathā tiṣṭha narendra tasminyathā kṛtaste samayaḥ sabhāyām ।
dāśārhayodhaistu sasādiyodhaṃ pratīkṣatāṃ nāgapuraṃ bhavantam ॥34
vyapetamanyurvyapanītapāpmā vihṛtya yatrecchasi tatra kāmam ।
tataḥ samṛddhaṃ prathamaṃ viśokaḥ prapatsyase nāgapuraṃ sarāṣṭram ॥35

И далее Кришна сказал Царю справедливости: «Дашархи-воины, куккуры и андхаки ждут твоих приказаний. Они будут там, где ты пожелаешь, о царь! Воины-мадху, которые быстры, как ветер, во владении луками, на колесницах и пешие, своими конями, слонами и колесницами готовы служить тебе, о Индра живущих! Во главе их стоит Тот, чье оружие – плуг¹¹. Да будет уготована сыну Дхритараштры Суйодхане, худшему из злодеев, вместе с родичами его и приспешниками, судьба Саубхи и властителя Саубхи¹², о Пандава! Если желаешь, соблюдай, Индра людей, тот обет, который ты дал в Собрании¹³. Воины и колесничие Нагапуры вместе с ратниками-дашархами будут тебя ждать. Отринув гнев и очистившись от грехов, ты пройдешь вольно там, где пожелаешь, и, забыв о тревогах, первым вступишь во владения прекрасной, цветущей Нагапуры».

11 - …Тот, чье оружие – плуг – Баларама.

12 - Да будет уготована…Суйодхане…судьба Саубхи и властителя Саубхи… – Эвфемистическое пожелание гибели Дурьодхане; о Саубхе и царе ее Шальве см. ранее в тексте, главы 15 – 23.

13 - …обет, который ты дал в Собрании. – См. примеч. 1 к «Сказанию об удаве».

(36-38)

tatastadājñāya mataṃ mahātmā yathāvaduktaṃ puruṣottamena ।
praśasya viprekṣya ca dharmarājaḥ kṛtāñjaliḥ keśavamityuvāca ॥36
asaṃśayaṃ keśava pāṇḍavānāṃ bhavāngatistvaccharaṇā hi pārthāḥ ।
kālodaye tacca tataśca bhūyaḥ kartā bhavānkarma na saṃśayo'sti ॥37
yathāpratijñaṃ vihṛtaśca kālaḥ sarvāḥ samā dvādaśa nirjaneṣu ।
ajñātacaryāṃ vidhivatsamāpya bhavadgatāḥ keśava pāṇḍaveyāḥ ॥38

Могучий душою Царь справедливости с готовностью выслушал, как полагается, мнение высочайшего из мужей, одобрил его и, подумав, обратился к Кешаве, почтительно сложив ладони: «Ты, о Кешава, без сомнения, опора Пандавов. Партхи (видят в тебе) своего защитника. (Мы) верим: наступит час, и ты выполнишь то, (о чем говоришь), и (сделаешь) даже больше. Срок изгнания, все двенадцать лет, сыновья Панду, как обещали, проведут вдали от людей, а потом, как положено, проживут неузнанными под твоею защитой, о Кешава!»

(39-49)

vaiśampāyana uvāca ।
tathā vadati vārṣṇeye dharmarāje ca bhārata ।
atha paścāttapovṛddho bahuvarṣasahasradhṛk ।
pratyadṛṣyata dharmātmā mārkaṇḍeyo mahātapāḥ ॥39
tamāgatamṛṣiṃ vṛddhaṃ bahuvarṣasahasriṇam ।
ānarcurbrāhmaṇāḥ sarve kṛṣṇaśca saha pāṇḍavaiḥ ॥40
tamarcitaṃ suviṣvastamāsīnamṛṣisattamam ।
brāhmaṇānāṃ matenāha pāṇḍavānāṃ ca keśavaḥ ॥41
śuśrūṣavaḥ pāṇḍavāste brāhmaṇāśca samāgatāḥ ।
draupadī satyabhāmā ca tathāhaṃ paramaṃ vacaḥ ॥42
purāvṛttāḥ kathāḥ puṇyāḥ sadācārāḥ sanātanāḥ ।
rājñāṃ strīṇāmṛṣīṇāṃ ca mārkaṇḍeya vicakṣva naḥ ॥43
teṣu tatropaviṣṭeṣu devarṣirapi nāradaḥ ।
ājagāma viśuddhātmā pāṇḍavānavalokakaḥ ॥44
tamapyatha mahātmānaṃ sarve tu puruṣarṣabhāḥ ।
pādyārghyābhyāṃ yathānyāyamupatasthurmanīṣiṇam ॥45
nāradastvatha devarṣirjñātvā tāṃstu kṛtakṣaṇān ।
mārkaṇḍeyasya vadatastāṃ kathāmanvamodata ॥46
uvāca cainaṃ kālajñaḥ smayanniva sa nāradaḥ ।
brahmarṣe kathyatāṃ yatte pāṇḍaveṣu vivakṣitam ॥47
evamuktaḥ pratyuvāca mārkaṇḍeyo mahātapāḥ ।
kṣaṇaṃ kurudhvaṃ vipulamākhyātavyaṃ bhaviṣyati ॥48
evamuktāḥ kṣaṇaṃ cakruḥ pāṇḍavāḥ saha tairdvijaiḥ ।
madhyandine yathādityaṃ prekṣantastaṃ mahāmunim ॥49

Вайшампаяна сказал:
Во время беседы Варшнеи и Царя справедливости явился, о бхарата, состарившийся в покаянии благочестивый Маркандея, суровый подвижник, переживший много тысячелетий. Все брахманы и Кришна вместе с Пандавами восславили приход древнего святого мудреца, живущего на земле не одну тысячу лет. Когда величайший из святых мудрецов, окруженный почетом, удобно уселся, к нему обратился Кешава от имени брахманов и Пандавов: «Собравшиеся тут брахманы и Пандавы, Драупади, Сатьябхама, а также я сам жаждем услышать твое высочайшее слово. Поведай нам, о Маркандея, священные и вечные предания минувших дней о добродетели царей, женщин и святых мудрецов». Едва они уселись, пришел повидаться с Пандавами мудрец-бог Нарада, чистый душою. Быки среди мужей поднесли, как полагается, великому духом мудрецу воду для омовения ног и медовый напиток¹⁴. А мудрец-бог Нарада, узнав, что они ожидают рассказа Маркандеи, обрадовался и сказал с улыбкой, понимая важность минуты: «Рассказывай, брахман-мудрец, о чем ты хочешь поведать Пандавам». На эти слова великий подвижник Маркандея ответил: «Запаситесь терпением. Будет долгой беседа». После этого Пандавы и дваждырожденные застыли в ожидании, взирая на великого мудреца, как на полуденное солнце.

14 - …воду для омовения ног и медовый напиток. – О ритуале приема гостя см. словарь терминов: аргхья.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восьмидесятая глава.

ГЛАВА 181

(1-8)

vaiśampāyana uvāca ।
taṃ vivakṣantamālakṣya kururājo mahāmunim ।
kathāsañjananārthāya codayāmāsa pāṇḍavaḥ ॥1
bhavāndaivatadaityānāmṛṣīṇāṃ ca mahātmanām ।
rājarṣīṇāṃ ca sarveṣāṃ caritajñaḥ sanātanaḥ ॥2
sevyaścopāsitavyaśca mato naḥ kāṅkṣitaściram ।
ayaṃ ca devakīputraḥ prāpto'smānavalokakaḥ ॥3
bhavatyeva hi me buddhirdṛṣṭvātmānaṃ sukhāccyutam ।
dhārtarāṣṭrāṃśca durvṛttānṛdhyataḥ prekṣya sarvaśaḥ ॥4
karmaṇaḥ puruṣaḥ kartā śubhasyāpyaśubhasya ca ।
svaphalaṃ tadupāśnāti kathaṃ kartā svidīśvaraḥ ॥5
atha vā sukhaduḥkheṣu nṛṇāṃ brahmavidāṃ vara ।
iha vā kṛtamanveti paradehe'tha vā punaḥ ॥6
dehī ca dehaṃ santyajya mṛgyamāṇaḥ śubhāśubhaiḥ ।
kathaṃ saṃyujyate pretya iha vā dvijasattama ॥7
aihalaukikamevaitadutāho pāralaukikam ।
kva ca karmāṇi tiṣṭhanti jantoḥ pretasya bhārgava ॥8

Вайшампаяна сказал:
Пандава, царь куру, ожидая, пока великий отшельник соберется заговорить, обратился к нему, чтобы начать беседу: «Ты издревле знаешь жизнь богов, дайтьев, великих душой святых мудрецов и всех мудрецов-царей. Мы считаем тебя достойным почестей и уважения и давно стремимся (к встрече с тобой). Здесь и сын Деваки, который пришел повидать нас. Я смотрю на себя: лишился я счастья, а сыновья Дхритараштры, злодеи, благоденствуют, и вот что приходит мне в голову: человек творит добрые и злые дела, и каждому воздается согласно заслугам, но какова в этом роль Властителя?¹⁵. И еще: в этом мире или в мире ином приходит к человеку как счастье или беда то, что он некогда сделал, о первый среди познавших Брахман? О лучший из дваждырожденных! Каким путем в этом мире или в мире ином настигает человека (возмездие) за его злые и (воздание) за добрые дела, которые следуют за ним? Сохраняет ли он при этом телесную оболочку или уже покинул ее? Случается это в нашем мире или за его пределами? И где сосредоточены деяния умершего существа, о Бхаргава?»

15 - …но какова в этом роль Властителя? – «Властитель» – īśvara. Слова kathaṃ kartā svid īśvara могут быть поняты и в более явном антитеистическом смысле: «Может ли Властитель быть деятелем?» или «Так при чем же здесь Властитель?» В ответе Маркандеи изложена чистая теория кармы и ни о каком влиянии бога на человеческую судьбу не упоминается. Проблемы, затрагивавшиеся ранее в диалоге Драупади и Юдхиштхиры (главы 31 – 33), трактуются здесь строго ортодоксально, с точки зрения классической концепции кармы.

(9-15)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tvadyukto'yamanupraśno yathāvadvadatāṃ vara ।
viditaṃ veditavyaṃ te sthityarthamanupṛcchasi ॥9
atra te vartayiṣyāmi tadihaikamanāḥ śṛṇu ।
yathehāmutra ca naraḥ sukhaduḥkhamupāśnute ॥10
nirmalāni śarīrāṇi viśuddhāni śarīriṇām ।
sasarja dharmatantrāṇi pūrvotpannaḥ prajāpatiḥ ॥11
amoghabalasaṅkalpāḥ suvratāḥ satyavādinaḥ ।
brahmabhūtā narāḥ puṇyāḥ purāṇāḥ kurunandana ॥12
sarve devaiḥ samāyānti svacchandena nabhastalam ।
tataśca punarāyānti sarve svacchandacāriṇaḥ ॥13
svacchandamaraṇāścāsannarāḥ svacchandajīvinaḥ ।
alpabādhā nirātaṅkā siddhārthā nirupadravāḥ ॥14
draṣṭāro devasaṅghānāmṛṣīṇāṃ ca mahātmanām ।
pratyakṣāḥ sarvadharmāṇāṃ dāntā vigatamatsarāḥ ॥15

Маркандея сказал:
Такие вопросы достойны тебя, о лучший из тех, что знают толк в беседе! Ты знаешь все, что следует знать, и спрашиваешь только для утверждения (истины). Но я объясню тебе. Слушай внимательно, как в этом мире и в мире ином человек испытывает счастье и горе. Владыка живущих¹⁶, первым явившись на свет, создал людей чистыми, назапятнанными и открытыми добру. Древние люди, о потомок Куру, воплощая в себе неиссякаемую мощь, были верны обетам, правдоречивы, добродетельны и благонамеренны. По своей воле каждый являлся к богам на небеса и по своей же воле возвращался обратно. И жизнь, и смерть были покорны людской воле. Без лишних тревог, без несчастий и бедствий (люди) достигали своей цели. Видели они воочию сонмы богов и святых мудрецов, великих душою, придерживались всех установлений дхармы и не знали вражды. Тысячи лет жили они на свете, и были у них тысячи сыновей.

16 - Владыка живущих… – Праджапати.

(16-20)

āsanvarṣasahasrāṇi tathā putrasahasriṇaḥ ।
tataḥ kālāntare'nyasminpṛthivītalacāriṇaḥ ॥16
kāmakrodhābhibhūtāste māyāvyājopajīvinaḥ ।
lobhamohābhibhūtāśca tyaktā devaistato narāḥ ॥17
aśubhaiḥ karmabhiḥ pāpāstiryaṅnarakagāminaḥ ।
saṃsāreṣu vicitreṣu pacyamānāḥ punaḥ punaḥ ॥18
mogheṣṭā moghasaṅkalpā moghajñānā vicetasaḥ ।
sarvātiśaṅkinaścaiva saṃvṛttāḥ kleśabhāginaḥ ।
aśubhaiḥ karmabhiścāpi prāyaśaḥ paricihnitāḥ ॥19
dauṣkulyā vyādhibahulā durātmāno'pratāpinaḥ ।
bhavantyalpāyuṣaḥ pāpā raudrakarmaphalodayāḥ ।
nāthantaḥ sarvakāmānāṃ nāstikā bhinnasetavaḥ ॥20

Время шло, и постепенно (люди) стали жить только на земле. Злоба и вожделение овладели ими, поддались они ослеплению алчности, погрязли во лжи и обмане. Боги тогда отвергли людей. Из-за своих нечестивых деяний грешники скатывались в Нараку или рождались животными, претерпевая все новые и новые муки в различных формах перерождений. Желания (людей) стали ничтожны, замыслы неосуществимы, знания бесполезны и чувства бессильны. Всяческие заботы и тяготы одолевали их, и отличались они в основном дурными делами. Семьи приходили в упадок; низкие духом, (люди) стали хилыми и болезненными, век их, грешников, сократился – столь жестокой была расплата за (греховность) деяний. Стремясь к исполнению каждого своего желания, они преступали границы (добра) и теряли веру.

(21-31)

jantoḥ pretasya kaunteya gatiḥ svairiha karmabhiḥ ।
prājñasya hīnabuddheśca karmakośaḥ kva tiṣṭhati ॥21
kvasthastatsamupāśnāti sukṛtaṃ yadi vetarat ।
iti te darśanaṃ yacca tatrāpyanunayaṃ śṛṇu ॥22
ayamādiśarīreṇa devasṛṣṭena mānavaḥ ।
śubhānāmaśubhānāṃ ca kurute sañcayaṃ mahat ॥23
āyuṣo'nte prahāyedaṃ kṣīṇaprāyaṃ kalevaram ।
sambhavatyeva yugapadyonau nāstyantarābhavaḥ ॥24
tatrāsya svakṛtaṃ karma chāyevānugataṃ sadā ।
phalatyatha sukhārho vā duḥkhārho vāpi jāyate ॥25
kṛtāntavidhisaṃyuktaḥ sa janturlakṣaṇaiḥ śubhaiḥ ।
aśubhairvā nirādāno lakṣyate jñānadṛṣṭibhiḥ ॥26
eṣā tāvadabuddhīnāṃ gatiruktā yudhiṣṭhira ।
ataḥ paraṃ jñānavatāṃ nibodha gatimuttamām ॥27
manuṣyāstaptatapasaḥ sarvāgamaparāyaṇāḥ ।
sthiravratāḥ satyaparā guruśuśrūṣaṇe ratāḥ ॥28
suśīlāḥ śuklajātīyāḥ kṣāntā dāntāḥ sutejasaḥ ।
śubhayonyantaragatāḥ prāyaśaḥ śubhalakṣaṇāḥ ॥29
jitendriyatvādvaśinaḥ śuklatvānmandarogiṇaḥ ।
alpabādhaparitrāsādbhavanti nirupadravāḥ ॥30
cyavantaṃ jāyamānaṃ ca garbhasthaṃ caiva sarvaśaḥ ।
svamātmānaṃ paraṃ caiva budhyante jñānacakṣuṣaḥ ।
karmabhūmimimāṃ prāpya punaryānti surālayam ॥31

После смерти, о Каунтея, судьба человека определяется его делами в этой жизни. Где же сосредоточены дела мудреца и невежды? Где (человек) пожинает плоды своих добрых и злых деяний? Это твои вопросы. Выслушай же, какие тут (существуют) установления. Каждый человек, тело которого изначально сотворено богом, совершает великое множество и добрых, и злых поступков. На исходе своих дней он расстается с бренным телом и тут же появляется на свет из (иного) чрева. Нет промежутка меж (смертью и новым рождением). Собственные деяния (человека) всегда вместе с ним, словно тень. Они предопределяют для родившегося на свет счастливую или горькую судьбу. Те, кто лишены ока мудрости, считают, что живое существо связано установлением рока и не наследует ни благих, ни дурных характеристик. Но это – стезя невежд¹⁷, о Юдхиштхира! А теперь послушай о высочайшей судьбе премудрых. Люди, которые предаются подвижничеству и превзошли все науки, те, что строго соблюдают обеты и верны истине, те, что усердны в служении наставнику, добры нравом и чисты по рождению, те, которые милосердны, сдержанны, деятельны и появились на свет из неоскверненного чрева, те (люди), что обычно отмечены добрыми знаками, что смирили себя, обуздав свои чувства, те, что по чистоте своей редко страдают от болезней и живут беспечально, не зная тревог и бед, – такие (люди), чье око – мудрость, едва появившись на свет, и даже (до этого срока), еще находясь во чреве, и (потом), покидая его, осознают (связь) души своей и верховной. Явившись (в этот мир), чтобы в действии проявить себя, они возвращаются потом в обитель богов.

17 - Но это – стезя невежд… – Т. е. с позиций доктрины кармы здесь осуждается фатализм, вера в «установление рока» (kṛtāntaviddhi).

(32-38)

kiñciddaivāddhaṭhātkiñcitkiñcideva svakarmabhiḥ ।
prāpnuvanti narā rājanmā te'stvanyā vicāraṇā ॥32
imāmatropamāṃ cāpi nibodha vadatāṃ vara ।
manuṣyaloke yacchreyaḥ paraṃ manye yudhiṣṭhira ॥33
iha vaikasya nāmutra amutraikasya no iha ।
iha cāmutra caikasya nāmutraikasya no iha ॥34
dhanāni yeṣāṃ vipulāni santi nityaṃ ramante suvibhūṣitāṅgāḥ ।
teṣāmayaṃ śatruvaraghna loko nāsau sadā dehasukhe ratānām ॥35
ye yogayuktāstapasi prasaktāḥ svādhyāyaśīlā jarayanti dehān ।
jitendriyā bhūtahite niviṣṭāsteṣāmasau nāyamarighna lokaḥ ॥36
ye dharmameva prathamaṃ caranti dharmeṇa labdhvā ca dhanāni kāle ।
dārānavāpya kratubhiryajante teṣāmayaṃ caiva paraśca lokaḥ ॥37
ye naiva vidyāṃ na tapo na dānaṃ na cāpi mūḍhāḥ prajane yatante ।
na cādhigacchanti sukhānyabhāgyāsteṣāmayaṃ caiva paraśca nāsti ॥38

Одно получают люди от судьбы, другое от случая, а третье (приходит к ним, как итог) их собственных деяний¹⁸. Да не усомнишься ты в этом, о царь! Услышь, о Юдхиштхира, лучший из собеседников, какая есть об этом притча. Я считаю, что наивысшего блага, какое есть у людей, один достигает в этом мире, а не в ином, другой – в ином, а не в этом, третий – и там, и тут, а четвертый (не достигает) ни там, ни тут. Те, что владеют несметными богатствами, постоянно наслаждаются жизнью, украшая (нарядами) тело. Для них, поглощенных заботами о плотских наслаждениях, – (счастье) лишь в этой жизни, но не в иной, о губитель сильнейших из недругов! А кто старится телом, посвятив себя йоге, предаваясь умерщвлению плоти и чтению Вед, кто смирил свои чувства и печется о благе сущего, для того (счастье) не в этой жизни, но в иной, о сокрушитель врагов! Кто превыше всего ставит дхарму и в назначенный час обретает богатство согласно дхарме, кто берет себе жену и совершает жертвоприношения, для того (счастье) и в этой, и в следующей жизни. А те невежды, которые не проявляют усердия ни в учении, ни в подвижничестве, ни в раздаче даров и (не заботятся) даже о том, чтоб породить (себе подобных), несчастны и даже не порываются к счастью. Для них его нет ни в этой жизни, ни в жизни иной.

18 - Одно получают люди от судьбы, другое от случая, а третье (приходит к ним как итог) их собственных деяний. – Ср. выше, главы 33, шл. 18, 32, примеч. 79 и 82 к «Сказанию о Кирате».

(39-41)

sarve bhavantastvativīryasattvā divyaujasaḥ saṃhananopapannāḥ ।
lokādamuṣmādavaniṃ prapannāḥ svadhītavidyāḥ surakāryahetoḥ ॥39
kṛtvaiva karmāṇi mahānti śūrāstapodamācāravihāraśīlāḥ ।
devānṛṣīnpretagaṇāṃśca sarvānsantarpayitvā vidhinā pareṇa ॥40
svargaṃ paraṃ puṇyakṛtāṃ nivāsaṃ krameṇa samprāpsyatha karmabhiḥ svaiḥ ।
mā bhūdviśaṅkā tava kauravendra dṛṣṭvātmanaḥ kleśamimaṃ sukhārha ॥41

Все вы необычайно доблестны, и мощь ваша удивительна. Вы готовы к борьбе. Глубоко искушенные в знаниях, вы явились на землю из мира иного¹⁹, чтоб исполнить волю богов. Вы, герои, привыкшие к подвижничеству и самообузданию, к добродетели и скитаниям, совершая великие подвиги и наилучшим образом ублажая богов, святых мудрецов и усопших предков, благодаря своим деяниям попадете в свой час на небо – в высочайший приют праведников. Не сомневайся (в этом), о Индра кауравов²⁰, из-за того, что сейчас ты, достойный лучшей участи, попал в такую беду.

19 - …вы явились на землю из мира иного… – См. примеч. 2 к «Сказанию о жизни в лесах».

20 - Индра кауравов – здесь: Юдхиштхира. Преобладает же в эпосе тенденция называть кауравами не всех потомков царя Куру (что соответствовало бы значению этого производного), а только сыновей Дхритараштры в противопоставлении Пандавам.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восемьдесят первая глава.

ГЛАВА 182

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
mārkaṇḍeyaṃ mahātmānamūcuḥ pāṇḍusutāstadā ।
māhātmyaṃ dvijamukhyānāṃ śrotumicchāma kathyatām ॥1
evamuktaḥ sa bhagavānmārkaṇḍeyo mahātapāḥ ।
uvāca sumahātejāḥ sarvaśāstraviśāradaḥ ॥2
haihayānāṃ kulakaro rājā parapurañjayaḥ ।
kumāro rūpasampanno mṛgayāmacaradbalī ॥3
caramāṇastu so'raṇye tṛṇavīrutsamāvṛte ।
kṛṣṇājinottarāsaṅgaṃ dadarśa munimantike ।
sa tena nihato'raṇye manyamānena vai mṛgam ॥4
vyathitaḥ karma tatkṛtvā śokopahatacetanaḥ ।
jagāma haihayānāṃ vai sakāśaṃ prathitātmanām ॥5
rājñāṃ rājīvanetrosau kumāraḥ pṛthivīpate ।
teṣāṃ ca tadyathāvṛttaṃ kathayāmāsa vai tadā ॥6
taṃ cāpi hiṃsitaṃ tāta muniṃ mūlaphalāśinam ।
śrutvā dṛṣṭvā ca te tatra babhūvurdīnamānasāḥ ॥7
kasyāyamiti te sarve mārgamāṇāstatastataḥ ।
jagmuścāriṣṭanemeste tārkṣyasyāśramamañjasā ॥8
te'bhivādya mahātmānaṃ taṃ muniṃ saṃśitavratam ।
tasthuḥ sarve sa tu munisteṣāṃ pūjāmathāharat ॥9
te tamūcurmahātmānaṃ na vayaṃ satkriyāṃ mune ।
tvatto'rhāḥ karmadoṣeṇa brāhmaṇo hiṃsito hi naḥ ॥10

Вайшампаяна сказал:
Тут сыновья Панду сказали Маркандее, великому духом: «Поведай – хотим мы услышать о могуществе лучших из дваждырожденных». И достойный Маркандея, мощнопламенный суровый подвижник, искушенный во всех шастрах, повел рассказ: «Юный, прекрасный собою царевич из рода Хайхаев, могучий завоеватель вражеских городов, отправился раз на охоту. Бродя по заросшему травами и кустарником лесу, увидел он невдалеке облаченного в шкуру оленя отшельника и, подумав, что это лесной олень, убил его. Напуганный совершенным злодеянием, с отчаянием в душе отправился лотосоокий царевич к достойнейшим из Хайхаев и рассказал правителям о том, что случилось, о владыка земли! Услышав о том, что (царевич) убил отшельника, питавшегося лишь кореньями и плодами, увидев (его) своими глазами, те опечалились. Всюду пытались они разузнать, кто он такой, и наконец добрались до обители Таркшьи Ариштанеми. Там они остановились, чтобы приветствовать великого душою отшельника, стойкого в своем обете. Могучий духом мудрец принял их почести, но они сказали (ему): „Мы недостойны, мудрец, твоего гостеприимства. Грех на нас – мы убили брахмана“.

(11-21)

tānabravītsa viprarṣiḥ kathaṃ vo brāhmaṇo hataḥ ।
kva cāsau brūta sahitāḥ paśyadhvaṃ me tapobalam ॥11
te tu tatsarvamakhilamākhyāyāsmai yathātatham ।
nāpaśyaṃstamṛṣiṃ tatra gatāsuṃ te samāgatāḥ ।
anveṣamāṇāḥ savrīḍāḥ svapnavadgatamānasāḥ ॥12
tānabravīttatra munistārkṣyaḥ parapurañjayaḥ ।
syādayaṃ brāhmaṇaḥ so'tha yo yuṣmābhirvināśitaḥ ।
putro hyayaṃ mama nṛpāstapobalasamanvitaḥ ॥13
te tu dṛṣṭvaiva tamṛṣiṃ vismayaṃ paramaṃ gatāḥ ।
mahadāścaryamiti vai vibruvāṇā mahīpate ॥14
mṛto hyayamato dṛṣṭaḥ kathaṃ jīvitamāptavān ।
kimetattapaso vīryaṃ yenāyaṃ jīvitaḥ punaḥ ।
śrotumicchāma viprarṣe yadi śrotavyamityuta ॥15
sa tānuvāca nāsmākaṃ mṛtyuḥ prabhavate nṛpāḥ ।
kāraṇaṃ vaḥ pravakṣyāmi hetuyogaṃ samāsataḥ ॥16
satyamevābhijānīmo nānṛte kurmahe manaḥ ।
svadharmamanutiṣṭhāmastasmānmṛtyubhayaṃ na naḥ ॥17
yadbrāhmaṇānāṃ kuśalaṃ tadeṣāṃ kathayāmahe ।
naiṣāṃ duścaritaṃ brūmastasmānmṛtyubhayaṃ na naḥ ॥18
atithīnannapānena bhṛtyānatyaśanena ca ।
tejasvideśavāsācca tasmānmṛtyubhayaṃ na naḥ ॥19
etadvai leśamātraṃ vaḥ samākhyātaṃ vimatsarāḥ ।
gacchadhvaṃ sahitāḥ sarve na pāpādbhayamasti vaḥ ॥20
evamastviti te sarve pratipūjya mahāmunim ।
svadeśamagamanhṛṣṭā rājāno bharatarṣabha ॥21

Спросил их мудрый отшельник: „Как вы убили брахмана? Скажите, где он? Посмотрим же вместе, (сколь велика) мощь моего подвижничества!“ Они правдиво поведали ему обо всем и пошли (с ним) туда, где (лежал) убитый отшельник, но не нашли его. Устыдившись, они растерянно стали искать его, словно во сне, а мудрый Таркшья, покоритель вражеских городов, сказал, им: „Не это ли брахман, которого вы убили? Это же, о цари, мой сын, отмеченный величием подвижнического духа!“ Они изумились, увидев того отшельника. „Великое чудо! – проговорили они, о владыка земли! – Мы видели его мертвым, так как же он ожил? Какова же должна быть мощь подвижнического пыла, чтобы вернуть его к жизни! Мы хотим, о брахман-мудрец, если можно, услышать об этом“. Тот ответил им: „Смерть не властна над нами, цари! Коротко и доступно я объясню вам причину. Мы знаем лишь истину в не ведаем лжи. Мы следуем своей дхарме, и потому нет у нас страха смерти. Мы говорим только то, что хорошо для брахманов, а дурное нас не касается, и потому нет у нас страха смерти. Мы живем в стране, (управляемой) могучим царем, гостей (встречаем) едой и питьем, а слугам (даем) обильную пищу, и потому нет у нас страха смерти. (Я) коротко рассказал вам об этом. Ступайте, не ведая зла, и не бойтесь греха“. – „Да будет так!“ – сказали цари. Они воздали почести великому отшельнику и успокоенные отправились назад, в свой край, о бык среди бхаратов!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восемьдесят вторая глава.

ГЛАВА 183

(1-5)

mārkaṇḍeya uvāca ।
bhūya eva tu māhātmyaṃ brāhmaṇānāṃ nibodha me ।
vainyo nāmeha rājarṣiraśvamedhāya dīkṣitaḥ ।
tamatrirgantumārebhe vittārthamiti naḥ śrutam ॥1
bhūyo'tha nānurudhyatsa dharmavyaktinidarśanāt ।
sañcintya sa mahātejā vanamevānvarocayat ।
dharmapatnīṃ samāhūya putrāṃścedamuvāca ha ॥2
prāpsyāmaḥ phalamatyantaṃ bahulaṃ nirupadravam ।
araṇyagamanaṃ kṣipraṃ rocatāṃ vo guṇādhikam ॥3
taṃ bhāryā pratyuvācedaṃ dharmamevānurudhyatī ।
vainyaṃ gatvā mahātmānamarthayasva dhanaṃ bahu ।
sa te dāsyati rājarṣiryajamāno'rthine dhanam ॥4
tata ādāya viprarṣe pratigṛhya dhanaṃ bahu ।
bhṛtyānsutānsaṃvibhajya tato vraja yathepsitam ।
eṣa vai paramo dharmo dharmavidbhirudāhṛtaḥ ॥5

Маркандея сказал:
Услышьте от меня еще (один рассказ) о могуществе духа брахманов. Рассказывают, задумал царь-мудрец по имени Вайнья совершить жертвоприношение коня. Атри собрался к нему за дарами, но, желая показать свою добродетель, оставил это намерение. Поразмыслив, всемогущий (мудрец) решил удалиться в лес. Позвал он свою обретенную согласно дхарма супругу, сыновей и сказал: «Мы без всяких препятствий получим гораздо больше, если вы согласитесь теперь же отправиться в лес, чтобы умножить свои добродетели». Верная дхарме жена ему отвечала: «Ступай лучше к Вайнье, великому духом, и попроси побольше даров. Царь-мудрец одарит тебя во время жертвоприношения, если ты попросишь его. А когда ты получишь эти большие дары, о брахман-мудрец, то возьми и подели их меж сыновьями и слугами, а потом ступай куда пожелаешь. Знающие дхарму считают это наивысшей добродетелью».

(6-9)

atriruvāca ।
kathito me mahābhāge gautamena mahātmanā ।
vainyo dharmārthasaṃyuktaḥ satyavratasamanvitaḥ ॥6
kiṃ tvasti tatra dveṣṭāro nivasanti hi me dvijāḥ ।
yathā me gautamaḥ prāha tato na vyavasāmyaham ॥7
tatra sma vācaṃ kalyāṇīṃ dharmakāmārthasaṃhitām ।
mayoktāmanyathā brūyustataste vai nirarthakām ॥8
gamiṣyāmi mahāprājñe rocate me vacastava ।
gāśca me dāsyate vainyaḥ prabhūtaṃ cārthasañcayam ॥9

Атри сказал:
Великий душой Гаутама говорил мне, достойная, что Вайнья богат, добродетелен и верен обету правды, но вот дваждырожденные, что живут (вместе с ним), недолюбливают меня. С тех пор как Гаутама сказал мне (об этом), я не решаюсь (идти туда). Подам я там добрый совет согласно долгу, любви и пользе, а они обернут все сказанное бессмыслицей. Но я пойду туда, о многомудрая, мне по душе твои слова. Даст мне Вайнья коров и великое множество богатств.

(10-13)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamuktvā jagāmāśu vainyayajñaṃ mahātapāḥ ।
gatvā ca yajñāyatanamatristuṣṭāva taṃ nṛpam ॥10
rājanvainya tvamīśaśca bhuvi tvaṃ prathamo nṛpaḥ ।
stuvanti tvāṃ munigaṇāstvadanyo nāsti dharmavit ॥11
tamabravīdṛṣistatra vacaḥ kruddho mahātapāḥ ।
maivamatre punarbrūyā na te prajñā samāhitā ।
atra naḥ prathamaṃ sthātā mahendro vai prajāpatiḥ ॥12
athātrirapi rājendra gautamaṃ pratyabhāṣata ।
ayameva vidhātā ca yathaivendraḥ prajāpatiḥ ।
tvameva muhyase mohānna prajñānaṃ tavāsti ha ॥13

Маркандея сказал:
Сказав так, великий подвижник тотчас отправился к Вайнье на жертвоприношение. Подошел Атри к жертвенному алтарю и начал славить царя: «О Вайнья-царь! Ты – владыка, первый властелин на земле!²¹. Хоры мудрецов возносят тебе хвалу, и нет никого, кто знал бы дхарму лучше тебя». Тут мудрец (Гаутама), суровый подвижник, прервал его гневно: «Не говори так, Атри! Или ты обделен мудростью? Это Великий Индра, Властелин живущих²², властвует над нами в этом мире». Ответил Атри Гаутаме, о Индра царей: « (Вайнья) – Вершитель судеб, он, как Индра, повелевает сущим²³. А на тебя нашло затмение, и, заблуждаясь, ты лишился ясности разума».

21 - О Вайнья-царь! Ты…первый властелин на земле!… – Согласно мифу, царь Притху Вайнья был первым земным царем, если не считать его отца, царя Вены, умерщвленного брахманами за то, что он отказался считаться с их претензиями [21, с. 80 – 81].

22 - …Великий Индра, Властелин живущих… – mahendro vai prajāpatiḥ. В позднем слое содержания эпоса Праджапати («Властелин живущих») чаще идентифицируется с Брахмой.

23 - …«(Вайнья) – Вершитель судеб, он, как Индра, повелевает сущим». – ayam eva vidhātā ca yathaive’ndraḥ prajāpatiḥ. Имя-эпитет prajāpatiḥ в переводе развернуто («повелевает сущим»). Возможен и другой перевод: «Он (Вайнья) – Вершитель судеб (vidhātṛ), так же как и Индра-Праджапати». Отождествление в данном случае Индры, царя богов, с Видхатри, богом судьбы, и Праджапати, Творцом (которые в позднем эпосе оба сливаются с Брахмой [73, с. 40]), можно счесть рудиментом архаической народной или «кшатрийской» мифологии.

(14-15)

gautama uvāca ।
jānāmi nāhaṃ muhyāmi tvaṃ vivakṣurvimuhyase ।
stoṣyase'bhyudayaprepsustasya darśanasaṃśrayāt ॥14
na vettha paramaṃ dharmaṃ na cāvaiṣi prayojanam ।
bālastvamasi mūḍhaśca vṛddhaḥ kenāpi hetunā ॥15

Гаутама сказал:
Я знаю, что не я ошибаюсь, а ты, когда берешься судить (об этом). Чтоб получить (от царя) дары, ты славишь его, едва лишь увидев. Не ведаешь ты, в чем величайшая дхарма, и не знаешь, как (ее) применить. Ты глуп, как ребенок, и что толку в том, что ты стар годами?

(16-21)

mārkaṇḍeya uvāca ।
vivadantau tathā tau tu munīnāṃ darśane sthitau ।
ye tasya yajñe saṃvṛttāste'pṛcchanta kathaṃ tvimau ॥16
praveśaḥ kena datto'yamanayorvainyasaṃsadi ।
uccaiḥ samabhibhāṣantau kena kāryeṇa viṣṭhitau ॥17
tataḥ paramadharmātmā kāśyapaḥ sarvadharmavit ।
vivādināvanuprāptau tāvubhau pratyavedayat ॥18
athābravītsadasyāṃstu gautamo munisattamān ।
āvayorvyāhṛtaṃ praśnaṃ śṛṇuta dvijapuṅgavāḥ ।
vainyo vidhātetyāhātriratra naḥ saṃśayo mahān ॥19
śrutvaiva tu mahātmāno munayo'bhyadravandrutam ।
sanatkumāraṃ dharmajñaṃ saṃśayacchedanāya vai ॥20
sa ca teṣāṃ vacaḥ śrutvā yathātattvaṃ mahātapāḥ ।
pratyuvācātha tānevaṃ dharmārthasahitaṃ vacaḥ ॥21

Маркандея сказал:
Так стояли они и пререкались в присутствии (всех) отшельников, собравшихся на жертвоприношение, а те вопрошали (друг друга): «Как же они (попали сюда)? Кто допустил их ко двору Вайньи и о чем они так громко спорят?» Тут добродетельнейший Кашьяпа, знаток всех дхарм, приблизился к спорящим и спросил их, (в чем дело). И Гаутама сказал, обращаясь к собравшимся здесь первым среди мудрецов: «Послушайте, о быки среди дваждырожденных, какой возник у нас спор: Атри сказал, что Вайнья – вершитель судеб, а я глубоко сомневаюсь в этом». Как услышали это великие духом отшельники, тотчас же поспешили к знатоку дхармы Санаткумаре, чтобы (он) разрешил их сомнения. Великий подвижник выслушал их и ответил им точно в соответствии с долгом и пользой.

(22-27)

sanatkumāra uvāca ।
brahma kṣatreṇa sahitaṃ kṣatraṃ ca brahmaṇā saha ।
rājā vai prathamo dharmaḥ prajānāṃ patireva ca ।
sa eva śakraḥ śukraśca sa dhātā sa bṛhaspatiḥ ॥22
prajāpatirvirāṭ samrāṭ kṣatriyo bhūpatirnṛpaḥ ।
ya ebhiḥ stūyate śabdaiḥ kastaṃ nārcitumarhati ॥23
purāyoniryudhājicca abhiyā mudito bhavaḥ ।
svarṇetā sahajidbabhruriti rājābhidhīyate ॥24
satyamanyuryudhājīvaḥ satyadharmapravartakaḥ ।
adharmādṛṣayo bhītā balaṃ kṣatre samādadhan ॥25
ādityo divi deveṣu tamo nudati tejasā ।
tathaiva nṛpatirbhūmāvadharmaṃ nudate bhṛśam ॥26
ato rājñaḥ pradhānatvaṃ śāstraprāmāṇyadarśanāt ।
uttaraḥ sidhyate pakṣo yena rājeti bhāṣitam ॥27

Санаткумара сказал:
Брахманы неотделимы от кшатриев, так же как кшатрии от брахманов Царь – это первейшая дхарма, он властелин подданных, он и Шакра, и Шукра, и Творец, и Брихаспати²⁴. Как же не почитать того, кого прославляют такими словами, как «повелитель живущих» и «властелин», «державный владыка» и «защитник», «властитель земли» и «хранитель людей»?! «Происходящий из древнего рода», «воитель» и «наступающий», «счастливый», «благоденствующий» и «ведущий на небеса», «легко побеждающий», Бабхру²⁵, «не гневающийся без причины», «живущий боем» и «ратующий за истину и закон» – так величают царя. Святые мудрецы, боясь беззакония, возложили всю власть на кшатриев. Как солнце на небесах меж богов светом своим разгоняет мрак, так царь искореняет решительно беззаконие на земле. Верховное положение царя подтверждается шастрами. В споре прав тот, кто превозносит царя.

24 - …он и Шакра, и Шукра, и Творец, и Брихаспати. – «Творец» – dhātṛ. Шукра и Брихаспати упомянуты как божества, которым приписывалось создание науки государственного управления. О древнеиндийской концепции божественности царя см. [233; 212; 21].

25 - Бабхру – Шива или Вишну.

(28-32)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tataḥ sa rājā saṃhṛṣṭaḥ siddhe pakṣe mahāmanāḥ ।
tamatrimabravītprītaḥ pūrvaṃ yenābhisaṃstutaḥ ॥28
yasmātsarvamanuṣyeṣu jyāyāṃsaṃ māmihābravīḥ ।
sarvadevaiśca viprarṣe sammitaṃ śreṣṭhameva ca ।
tasmātte'haṃ pradāsyāmi vividhaṃ vasu bhūri ca ॥29
dāsīsahasraṃ śyāmānāṃ suvastrāṇāmalakṛtam ।
daśa koṭyo hiraṇyasya rukmabhārāṃstathā daśa ।
etaddadāni te vipra sarvajñastvaṃ hi me mataḥ ॥30
tadatrirnyāyataḥ sarvaṃ pratigṛhya mahāmanāḥ ।
pratyājagāma tejasvī gṛhāneva mahātapāḥ ॥31
pradāya ca dhanaṃ prītaḥ putrebhyaḥ prayatātmavān ।
tapaḥ samabhisandhāya vanamevānvapadyata ॥32

Маркандея сказал:
Тогда многомудрый царь, довольный тем, что в споре победил Атри, воспевший ему хвалу, радостно обратился к нему: «Ты назвал меня высочайшим из всех людей, самым достойным и поставил меня наравне с богами, о мудрец-брахман! За это я дам тебе множество разных ценностей. Жалую я тебе, о премудрый, тысячу черных рабынь в прекрасных нарядах и украшениях, десять коти золотых монет и десять бхаров чистого золота. Ты всеведущ – вот мое мнение». Тогда многомудрый Атри, великий могучий подвижник, принял все это, как полагается по обычаю, и вернулся к себе домой. С радостью передал он богатство своим сыновьям, а сам, смирив свою душу, сосредоточив все помыслы на покаянии, удалился в лес.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восемьдесят третья глава.

ГЛАВА 184

(1)

mārkaṇḍeya uvāca ।
atraiva ca sarasvatyā gītaṃ parapurañjaya ।
pṛṣṭayā muninā vīra śṛṇu tārkṣyeṇa dhīmatā ॥1

Маркандея сказал:
А теперь, о герой – покоритель вражеских городов, выслушай песнь Сарасвати, пропетую ею, когда к ней обратился с вопросами мудрый отшельник Таркшья.

(2-3)

tārkṣya uvāca ।
kiṃ nu śreyaḥ puruṣasyeha bhadre kathaṃ kurvanna cyavate svadharmāt ।
ācakṣva me cārusarvāṅgi sarvaṃ tvayānuśiṣṭo na cyaveyaṃ svadharmāt ॥2
kathaṃ cāgniṃ juhuyāṃ pūjaye vā kasminkāle kena dharmo na naśyet ।
etatsarvaṃ subhage prabravīhi yathā lokānvirajāḥ sañcareyam ॥3

Таркшья сказал:
Что самое важное для человека в этом мире, о прекрасная, и как следует поступать, чтобы не отступить от дхармы? Расскажи мне об этом, о совершенная, чтобы после твоих наставлений я (еще тверже) стоял на стезе дхармы. Кто, как и когда должен приносить жертву огню и почитать (его), чтоб не нарушилась дхарма? Поведай мне обо всем, о достойная, чтобы я мог беспечально проходить миры.

(4)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evaṃ pṛṣṭā prītiyuktena tena śuśrūṣumīkṣyottamabuddhiyuktam ।
tārkṣyaṃ vipraṃ dharmayuktaṃ hitaṃ ca sarasvatī vākyamidaṃ babhāṣe ॥4

Маркандея сказал:
Так радостный Таркшья спросил об этом Сарасвати, и она, видя, что брахман премудрый весь обратился в слух, отвечала ему мудро и праведно полезной и сообразной с дхармой-речью.

(5-11)

sarasvatyuvāca ।
yo brahma jānāti yathāpradeśaṃ svādhyāyanityaḥ śucirapramattaḥ ।
sa vai puro devapurasya gantā sahāmaraiḥ prāpnuyātprītiyogam ॥5
tatra sma ramyā vipulā viśokāḥ supuṣpitāḥ puṣkariṇyaḥ supuṇyāḥ ।
akardamā mīnavatyaḥ sutīrthā hiraṇmayairāvṛtāḥ puṇḍarīkaiḥ ॥6
tāsāṃ tīreṣvāsate puṇyakarmā mahīyamānaḥ pṛthagapsarobhiḥ ।
supuṇyagandhābhiralaṅkṛtābhirhiraṇyavarṇābhiratīva hṛṣṭaḥ ॥7
paraṃ lokaṃ gopradāstvāpnuvanti dattvānaḍvāhaṃ sūryalokaṃ vrajanti ।
vāso dattvā candramasaḥ sa lokaṃ dattvā hiraṇyamamṛtatvameti ॥8
dhenuṃ dattvā suvratāṃ sādhudohāṃ kalyāṇavatsāmapalāyinīṃ ca ।
yāvanti romāṇi bhavanti tasyāstāvadvarṣāṇyaśnute svargalokam ॥9
anaḍvāhaṃ suvrataṃ yo dadāti halasya voḍhāramanantavīryam ।
dhurandharaṃ balavantaṃ yuvānaṃ prāpnoti lokāndaśa dhenudasya ॥10
yaḥ sapta varṣāṇi juhoti tārkṣya havyaṃ tvagnau suvrataḥ sādhuśīlaḥ ।
saptāvarānsapta pūrvānpunāti pitāmahānātmanaḥ karmabhiḥ svaiḥ ॥11

Сарасвати сказала:
Тот, кто, как предписано, постигает Брахман и постоянно читает Веды, тот, кто чист и прилежен, обретает блаженство среди бессмертных, достигнув Града богов²⁶, (который находится) средь огромных прекрасных святейших лотосовых озер, покрытых цветами, неглубоких, прозрачных и спокойных. В них много рыбы, а (по берегам) этих славных тиртх растут золотые лотосы. Счастливо живут в этих краях те, что отмечены добрыми делами, и каждого из них осыпают почестями прекрасные, благоухающие апсары с золотистой кожей. Тот, кто дает коров (брахманам), попадает в мир Брахмы, кто отдает быка, отправляется в мир Солнца, кто раздает одежду – в мир Луны²⁷, а кто дарит (брахманам) золото, достигает бессмертия. Кто дает (брахману) прирученную, смирную, раздоенную корову с хорошим теленком, тот наслаждается жизнью на небесах ровно столько лет, сколько волосков на (шкуре) этой (коровы). Кто дарит доброго молодого быка вместе с упряжью, и (бык этот) сильный, выносливый и годен тянуть плуг, тот (человек) достигает десяти миров тех, которые дарят коров. Достойный, благонамеренный человек, совершая семь лет подряд жертвенное возлияние огню, очищает этим, о Таркшья, семь предшествующих и семь последующих поколений своего рода.

26 - Град богов – Амаравати.

27 - …в мир Брахмы…Солнца…Луны… – Согласно эпическим представлениям, каждый из богов властвует над соответствующей частью небес, которая считается его «миром». Своеобразную систему ярусов миров венчает мир Брахмы или Вишну, в зависимости от того, какое из этих божеств выдвигается на передний план. Теория множественности небесных миров соответствует относительно позднему периоду формирования эпоса (см. [232, с. 60]) и уживается в Мбх с пониманием мира Индры как единого места пребывания всех богов.

(12)

tārkṣya uvāca ।
kimagnihotrasya vrataṃ purāṇamācakṣva me pṛcchataścārurūpe ।
tvayānuśiṣṭo'hamihādya vidyāṃ yadagnihotrasya vrataṃ purāṇam ॥12

Таркшья сказал:
Поведай, прекрасная, мне, вопрошающему тебя, каков древний обряд поддержания жертвенного огня, чтобы благодаря твоим наставлениям я познал до конца этот установленный веками обычай агнихотры.

(13-15)

sarasvatyuvāca ।
na cāśucirnāpyanirṇiktapāṇirnābrahmavijjuhuyānnāvipaścit ।
bubhukṣavaḥ śucikāmā hi devā nāśraddadhānāddhi havirjuṣanti ॥13
nāśrotriyaṃ devahavye niyuñjyānmoghaṃ parā siñcati tādṛśo hi ।
apūrṇamaśrotriyamāha tārkṣya na vai tādṛgjuhuyādagnihotram ॥14
kṛśānuṃ ye juhvati śraddadhānāḥ satyavratā hutaśiṣṭāśinaśca ।
gavāṃ lokaṃ prāpya te puṇyagandhaṃ paśyanti devaṃ paramaṃ cāpi satyam ॥15

Сарасвати сказала:
Тот, кто нечист, кто не омыл своих рук, а также невежда, не познавший Брахман, не может приносить жертву огню. Ведь боги, ждущие подношения, привержены чистоте. Не приемлют они жертвы и от неверующего. Не следует допускать к жертвоприношению богам того, кто неискушен в Ведах: такой будет напрасно совершать возлияние. (Жертва) не постигшего Веды считается неполноценной, о Таркшья! Он не вправе совершать возлияние жертвенному огню. Кто приносит в жертву пусть немного, но веруя, кто тверд в обете и довольствуется той едой, которая остается от жертвоприношения, тот попадает в благоуханный мир коров²⁸ и лицезреет высочайшего истинного бога.

28 - …мир коров… – Праматерью коров Сурабхи за ее подвижничество был получен от Брахмы дар: бессмертие и «мир коров», который помещают на небесах близ мира Вишну или Брахмы. Ван Бейтенен [271, с. 831] отождествляет его с миром Солнца, именуемого «Владыкой коров (-лучей)» – gopati.

(16)

tārkṣya uvāca ।
kṣetrajñabhūtāṃ paralokabhāve karmodaye buddhimatipraviṣṭām ।
prajñāṃ ca devīṃ subhage vimṛśya pṛcchāmi tvāṃ kā hyasi cārurūpe ॥16

Таркшья сказал:
Я вижу, о прекрасная, (тебе), мудрейшей, свойствен божественный разум, который охватывает все тонкости зависящего от деяний (в этой жизни) существования в мире ином. Поэтому я спрашиваю тебя: кто же ты, о чарующая?

(17)

sarasvatyuvāca ।
agnihotrādahamabhyāgatāsmi viprarṣabhāṇāṃ saṃśayacchedanāya ।
tvatsaṃyogādahametadabruvaṃ bhāve sthitā tathyamarthaṃ yathāvat ॥17

Сарасвати сказала:
Я вышла из жертвенного огня²⁹, чтоб разрешать сомнения быков среди брахманов. По твоей просьбе и из расположения к тебе я объяснила, как должно, истинный смысл (того, о чем ты спросил).

29 - Я вышла из жертвенного огня… – Для мифологического образа Сарасвати существенной является его связь с жертвоприношением (агнихотрой).

(18)

tārkṣya uvāca ।
na hi tvayā sadṛśī kācidasti vibhrājase hyatimātraṃ yathā śrīḥ ।
rūpaṃ ca te divyamatyantakāntaṃ prajñāṃ ca devīṃ subhage bibharṣi ॥18

Таркшья сказал:
Нет никого, кто был бы равен тебе. Ты блистаешь так ярко, словно сама Шри. Безмерно прекрасен твой дивный облик, одарена ты, достойная, божественным разумом.

(19-20)

sarasvatyuvāca ।
śreṣṭhāni yāni dvipadāṃ variṣṭha yajñeṣu vidvannupapādayanti ।
tairevāhaṃ sampravṛddhā bhavāmi āpyāyitā rūpavatī ca vipra ॥19
yaccāpi dravyamupayujyate ha vānaspatyamāyasaṃ pārthivaṃ vā ।
divyena rūpeṇa ca prajñayā ca tenaiva siddhiriti viddhi vidvan ॥20

Сарасвати сказала:
Я расцветаю, благоденствую и становлюсь все прекрасней, о мудрый брахман, первый среди людей, благодаря самому лучшему из того, что приносится в жертву. Знай, о мудрец: какую бы вещь ни использовали при этом, будь она из дерева, из железа или из глины, успех (жертвы) – в (моей) небесной красе и мудрости.

(21)

tārkṣya uvāca ।
idaṃ śreyaḥ paramaṃ manyamānā vyāyacchante munayaḥ sampratītāḥ ।
ācakṣva me taṃ paramaṃ viśokaṃ mokṣaṃ paraṃ yaṃ praviśanti dhīrāḥ ॥21

Таркшья сказал:
Почитая это великим благом, упорно служат ему отшельники. Поведай мне, каков иной высокий и беспечальный путь к спасению, на который вступают стойкие?

(22-25)

sarasvatyuvāca ।
taṃ vai paraṃ vedavidaḥ prapannāḥ paraṃ parebhyaḥ prathitaṃ purāṇam ।
svādhyāyadānavratapuṇyayogaistapodhanā vītaśokā vimuktāḥ ॥22
tasyātha madhye vetasaḥ puṇyagandhaḥ sahasraśākho vimalo vibhāti ।
tasya mūlātsaritaḥ prasravanti madhūdakaprasravaṇā ramaṇyaḥ ॥23
śākhāṃ śākhāṃ mahānadyaḥ saṃyānti sikatāsamāḥ ।
dhānāpūpā māṃsaśākāḥ sadā pāyasakardamāḥ ॥24
yasminnagnimukhā devāḥ sendrāḥ saha marudgaṇaiḥ ।
ījire kratubhiḥ śreṣṭhaistatpadaṃ paramaṃ mune ॥25

Сарасвати сказала:
Иного, освященного веками, высочайшего из высших (пути к спасению) достигают изучением Вед, подношением даров, обетами и благими деяниями не знающие скорби, достигшие освобождения подвижники, знатоки Вед. Посредине того (пути) блистает пречистая, благоухающая ветаса³⁰ с тысячей ветвей. У корней ее берут начало прелестные ручейки с медвяными водами, сливаются со своими притоками бурлящие вокруг камней могучие реки, вода которых несет, словно гальку, лепешки из ячменя, мясо, овощи и пятна молока³¹. То высочайший путь, отшельник! На этом месте приносятся лучшие из жертвоприношений возглавляемым Агни богам³² вместе с Индрой и сонмами марутов.

30 - Ветаса – согласно Нилакантхе, «древо яйца Брахмы» (подробнее см. указатель флоры и фауны).

31 - …лепешки из ячменя, мясо, овощи и пятна молока. – Перечислены продукты, входящие в состав жертвенных подношений.

32 - …возглавляемым Агни богам… – agnimukhā devāḥ. Возможен и иной перевод: «богам, чьи уста – Агни (жертвенный огонь)».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восемьдесят четвертая глава.

ПОВЕСТЬ О РЫБЕ

ГЛАВА 185

(1)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ sa pāṇḍavo bhūyo mārkaṇḍeyamuvāca ha ।
kathayasveha caritaṃ manorvaivasvatasya me ॥1

Вайшампаяна сказал:
Затем (Юдхиштхира), сын Панду, вновь обратился к Маркандее: «Поведай мне о жизни Ману, сына Вивасвана»³³.

33 - «Поведай мне о жизни Ману, сына Вивасвана». – Далее до конца главы излагается один из индийских мифов о всемирном потопе, особо интересный некоторым сходством с ближневосточными вариантами того же сюжета (см. [205]). Древнейшая индийская версия представлена в ШБр 1.1 (русский перевод: [37, с. 46 – 47]); более поздние варианты зафиксированы в Пуранах (напр., МатП 1 – 2).

(2-9)

mārkaṇḍeya uvāca ।
vivasvataḥ suto rājanparamarṣiḥ pratāpavān ।
babhūva naraśārdūla prajāpatisamadyutiḥ ॥2
ojasā tejasā lakṣmyā tapasā ca viśeṣataḥ ।
aticakrāma pitaraṃ manuḥ svaṃ ca pitāmaham ॥3
ūrdhvabāhurviśālāyāṃ badaryāṃ sa narādhipaḥ ।
ekapādasthitastīvraṃ cacāra sumahattapaḥ ॥4
avākśirāstathā cāpi netrairanimiṣairdṛḍham ।
so'tapyata tapo ghoraṃ varṣāṇāmayutaṃ tadā ॥5
taṃ kadācittapasyantamārdracīrajaṭādharam ।
vīriṇītīramāgamya matsyo vacanamabravīt ॥6
bhagavankṣudramatsyo'smi balavadbhyo bhayaṃ mama ।
matsyebhyo hi tato māṃ tvaṃ trātumarhasi suvrata ॥7
durbalaṃ balavanto hi matsyaṃ matsyā viśeṣataḥ ।
bhakṣayanti yathā vṛttirvihitā naḥ sanātanī ॥8
tasmādbhayaughānmahato majjantaṃ māṃ viśeṣataḥ ।
trātumarhasi kartāsmi kṛte pratikṛtaṃ tava ॥9

Маркандея сказал:
О царь – тигр меж людей! Сын Вивасвана, величайший святой мудрец, был могуч и блеском подобен владыке живущих. Силою и величием пыла, красотой и подвижничеством Ману превзошел и отца своего, и деда. Властитель людей, он посвятил себя великому суровому покаянию, стоя на одной ноге с поднятыми вверх руками в Вишала-Бадари. Десять тысяч лет подвергал он себя жестокому умерщвлению плоти, опустив книзу голову и (глядя) прямо (пред собой) немигающим взором. Однажды, когда он, собрав волосы на затылке, в мокрой одежде (стоял) на берегу Вирини³⁴, продолжая свое покаяние, к нему подплыла рыба и сказала (такие) слова: «О владыка, я, маленькая рыбка, боюсь сильных рыб. Ты должен спасти меня, праведник! Сильные рыбы нередко пожирают слабых, таков наш извечный закон. Спаси же меня, тонущую в великой пучине страха, а я отплачу тебе за это».

34 - …на берегу Вирини… – В Бомб. изд. и у Нилакантхи: cīrīṇī (?).

(10-17)

sa matsyavacanaṃ śrutvā kṛpayābhipariplutaḥ ।
manurvaivasvato'gṛhṇāttaṃ matsyaṃ pāṇinā svayam ॥10
udakāntamupānīya matsyaṃ vaivasvato manuḥ ।
aliñjare prākṣipatsa candrāṃśusadṛśaprabham ॥11
sa tatra vavṛdhe rājanmatsyaḥ paramasatkṛtaḥ ।
putravaccākarottasminmanurbhāvaṃ viśeṣataḥ ॥12
atha kālena mahatā sa matsyaḥ sumahānabhūt ।
aliñjare jale caiva nāsau samabhavatkila ॥13
atha matsyo manuṃ dṛṣṭvā punarevābhyabhāṣata ।
bhagavansādhu me'dyānyatsthānaṃ sampratipādaya ॥14
uddhṛtyāliñjarāttasmāttataḥ sa bhagavānmuniḥ ।
taṃ matsyamanayadvāpīṃ mahatīṃ sa manustadā ॥15
tatra taṃ prākṣipaccāpi manuḥ parapurañjaya ।
athāvardhata matsyaḥ sa punarvarṣagaṇānbahūn ॥16
dviyojanāyatā vāpī vistṛtā cāpi yojanam ।
tasyāṃ nāsau samabhavanmatsyo rājīvalocana ।
viceṣṭituṃ vā kaunteya matsyo vāpyāṃ viśāṃ pate ॥17

Выслушав слова рыбы, Ману, сын Вивасвана, преисполнился сострадания к ней. Взял Ману Вайвасвата эту рыбу своею рукой, вытащил из воды и опустил ее, отливающую лунным блеском, в глиняный кувшин. Рыба росла там в холе и неге, о царь, а Ману преданно заботился о ней, будто о собственном сыне. Прошло много времени, и рыба стала такой большой, что больше не помещалась в кувшине с водой, и однажды, увидев Ману, опять попросила его: «Перенеси меня, о владыка, в иное удобное место». И Ману, великий отшельник, вытащил рыбу из кувшина, принес к большому пруду и выпустил туда, о покоритель вражеских городов! Снова прошло много лет, и рыба так выросла, что, хотя этот пруд был две йоджаны в длину и йоджана в ширину, ей стало тесно в нем, о лотосоокий! Негде ей было повернуться в этом пруду, о Каунтея – владыка народов!

(18-23)

manuṃ matsyastato dṛṣṭvā punarevābhyabhāṣata ।
naya māṃ bhagavansādho samudramahiṣīṃ prabho ।
gaṅgāṃ tatra nivatsyāmi yathā vā tāta manyase ॥18
evamukto manurmatsyamanayadbhagavānvaśī ।
nadīṃ gaṅgāṃ tatra cainaṃ svayaṃ prākṣipadacyutaḥ ॥19
sa tatra vavṛdhe matsyaḥ kiñcitkālamarindama ।
tataḥ punarmanuṃ dṛṣṭvā matsyo vacanamabravīt ॥20
gaṅgāyāṃ hi na śaknomi bṛhattvācceṣṭituṃ prabho ।
samudraṃ naya māmāśu prasīda bhagavanniti ॥21
uddhṛtya gaṅgāsalilāttato matsyaṃ manuḥ svayam ।
samudramanayatpārtha tatra cainamavāsṛjat ॥22
sumahānapi matsyaḥ sansa manormanasastadā ।
āsīdyatheṣṭahāryaśca sparśagandhasukhaśca vai ॥23

Увидела рыба Ману и вновь попросила его: «О добрый могучий владыка, перенеси меня в Гангу, супругу океана. Я буду жить там, о мой отец и властитель, если ты с этим согласен». После таких слов рыбы великий Ману, смиренный и стойкий, своими руками перенес ее к Ганге и выпустил в реку. Через некоторое время рыба выросла еще больше, о губитель врагов, и, увидевшись с Ману, опять сказала ему: «Я так велика, о могучий, что не могу повернуться в Ганге. Смилуйся, о владыка, скорее перенеси меня (и выпусти) в океан». Тогда Ману своими руками вытащил рыбу из вод Ганги, перенес к океану и там ее выпустил, о Партха! И хотя рыба была огромна, эта ноша была желанной для сердца Ману; прикосновение (к рыбе) и ее запах были ему приятны.

(24-32)

yadā samudre prakṣiptaḥ sa matsyo manunā tadā ।
tata enamidaṃ vākyaṃ smayamāna ivābravīt ॥24
bhagavankṛtā hi me rakṣā tvayā sarvā viśeṣataḥ ।
prāptakālaṃ tu yatkāryaṃ tvayā tacchrūyatāṃ mama ॥25
acirādbhagavanbhaumamidaṃ sthāvarajaṅgamam ।
sarvameva mahābhāga pralayaṃ vai gamiṣyati ॥26
samprakṣālanakālo'yaṃ lokānāṃ samupasthitaḥ ।
tasmāttvāṃ bodhayāmyadya yatte hitamanuttamam ॥27
trasānāṃ sthāvarāṇāṃ ca yacceṅgaṃ yacca neṅgati ।
tasya sarvasya samprāptaḥ kālaḥ paramadāruṇaḥ ॥28
nauśca kārayitavyā te dṛḍhā yuktavaṭākarā ।
tatra saptarṣibhiḥ sārdhamāruhethā mahāmune ॥29
bījāni caiva sarvāṇi yathoktāni mayā purā ।
tasyāmārohayernāvi susaṅguptāni bhāgaśaḥ ॥30
nausthaśca māṃ pratīkṣethāstadā munijanapriya ।
āgamiṣyāmyahaṃ śṛṅgī vijñeyastena tāpasa ॥31
evametattvayā kāryamāpṛṣṭo'si vrajāmyaham ।
nātiśaṅkyamidaṃ cāpi vacanaṃ te mamābhibho ॥32

Когда Ману выпустил рыбу в океан, она, улыбаясь, сказала ему: «Ты сделал все, чтобы спасти меня, о владыка! Слушай же, как тебе поступить, когда настанет твой час. Скоро, о владыка, великий судьбою, всему на земле, и живому, и неживому, придет конец³⁵: близится время потопа, очищающего миры³⁶. Поэтому то, что я расскажу сейчас, будет тебе крайне полезно. Для всего – для движущегося и неподвижного, для того, что способно передвигаться и что стоит на одном месте, настало страшное время. Ты должен соорудить крепкую лодку и привязать к ней веревку. Ты сядешь в нее, о великий отшельник, вместе с семью святыми мудрецами. В ту же лодку следует погрузить по частям надежно укрытые семена – все те, о которых я говорила прежде³⁷. Жди меня, стоя в лодке, о любимец отшельников! Я появлюсь с рогом (на голове)³⁸, и по нему ты узнаешь меня, о подвижник! Вот что ты должен делать. Прощай, я удаляюсь. Не сомневайся, владыка, в (правильности) моих слов».

35 - …придет конец… – Словом «конец» передан термин pralaya, означающий гибель вселенной в конце мирового периода (кальпы), состоящего из четырех юг.

36 - …потопа, очищающего миры. – Слово saṃprakṣālana означает «разрушение мира потопом», а также «акт полного очищения»; перевод совмещает оба значения термина.

37 - В…лодку следует погрузить…семена – все те, о которых я говорила прежде. – В критическом тексте об этих семенах прежде, к сожалению, не упоминалось. В МатП рыба велит погрузить на корабль «все, какие ни на есть, существа и семена»; ср. пары животных в Библии (Бытие, 7 – 8), «семя душ всякое» в качестве груза корабля в «Эпосе о Гильгамеше» [119, с. 197] и т. п.

38 - Я появлюсь с рогом (на голове)… – Ср. выше, примеч. 32 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам», в частности о «роге акулы» как символе Варуны у дравидов.

(33-42)

evaṃ kariṣya iti taṃ sa matsyaṃ pratyabhāṣata ।
jagmatuśca yathākāmamanujñāpya parasparam ॥33
tato manurmahārāja yathoktaṃ matsyakena ha ।
bījānyādāya sarvāṇi sāgaraṃ pupluve tadā ।
nāvā tu śubhayā vīra mahormiṇamarindama ॥34
cintayāmāsa ca manustaṃ matsyaṃ pṛthivīpate ।
sa ca taccintitaṃ jñātvā matsyaḥ parapurañjaya ।
śṛṅgī tatrājagāmāśu tadā bharatasattama ॥35
taṃ dṛṣṭvā manujendrendra manurmatsyaṃ jalārṇave ।
śṛṅgiṇaṃ taṃ yathoktena rūpeṇādrimivocchritam ॥36
vaṭākaramayaṃ pāśamatha matsyasya mūrdhani ।
manurmanujaśārdūla tasmiñśṛṅge nyaveśayat ॥37
saṃyatastena pāśena matsyaḥ parapurañjaya ।
vegena mahatā nāvaṃ prākarṣallavaṇāmbhasi ॥38
sa tatāra tayā nāvā samudraṃ manujeśvara ।
nṛtyamānamivormībhirgarjamānamivāmbhasā ॥39
kṣobhyamāṇā mahāvātaiḥ sā naustasminmahodadhau ।
ghūrṇate capaleva strī mattā parapurañjaya ॥40
naiva bhūmirna ca diśaḥ pradiśo vā cakāśire ।
sarvamāmbhasamevāsītkhaṃ dyauśca narapuṅgava ॥41
evambhūte tadā loke saṅkule bharatarṣabha ।
adṛśyanta saptarṣayo manurmatsyaḥ sahaiva ha ॥42

«Так я и сделаю», – ответил он рыбе. Простились они друг с другом и разошлись каждый в свою сторону. Затем, о великий отважный царь – сокрушитель недругов, Ману собрал все те семена, о которых сказала рыба, и в надежной лодке поплыл но волнующемуся океану. Ману подумал о рыбе, а властелин земли, и она, угадав его мысли, вскоре явилась ему с рогом на голове, о праведнейший из бхаратов, покоритель вражеских городов! Увидев в разливе вод огромную, словно гора, рогатую рыбу – по виду такую, как она говорила, – Ману накинул на ее рог на голове веревочную петлю, о тигр среди порожденных Ману, Индра Индр его потомков! И рыба, о покоритель вражеских городов, стремительно повлекла по воде океана привязанную веревкой лодку. Плыл (Ману) в той лодке по океану, о владыка потомков Ману, а тот, казалось, пустился в пляс: (так ходили ходуном) волны и словно (звенящие украшения) гремела вода. Мощным вихрем швыряло лодку в океане, бросая из стороны в сторону, как нетвердо стоящую на ногах пьяную женщину, о разрушитель вражеских городов! Слились меж собою земля и все основные и промежуточные стороны света, и воздух и небосвод – все застилала вода, о бык среди мужей! Все смешалось тогда в мире, о бык среди бхаратов, остались лишь семь святых мудрецов, Ману и рыба.

(43-47)

evaṃ bahūnvarṣagaṇāṃstāṃ nāvaṃ so'tha matsyakaḥ ।
cakarṣātandrito rājaṃstasminsalilasañcaye ॥43
tato himavataḥ śṛṅgaṃ yatparaṃ puruṣarṣabha ।
tatrākarṣattato nāvaṃ sa matsyaḥ kurunandana ॥44
tato'bravīttadā matsyastānṛṣīnprahasañśanaiḥ ।
asminhimavataḥ śṛṅge nāvaṃ badhnīta māciram ॥45
sā baddhā tatra taistūrṇamṛṣibhirbharatarṣabha ।
naurmatsyasya vacaḥ śrutvā śṛṅge himavatastadā ॥46
tacca naubandhanaṃ nāma śṛṅgaṃ himavataḥ param ।
khyātamadyāpi kaunteya tadviddhi bharatarṣabha ॥47

Многие годы, о царь, рыба без устали тянула за собою ту лодку по водным просторам. Затем, о потомок Куру, бык среди мужей, она привела лодку туда, где высится Химаван. И тогда, улыбаясь, рыба тихо сказала тем святым мудрецам: «Привяжите скорее лодку к этой вершине Химавана». Послушались рыбы святые мудрецы, о бык среди бхаратов, и быстро привязали лодку к вершине Химавана. Вот почему высочайшая из вершин Химавана зовется с тех пор Наубандхана³⁹. Знай это, о Каунтея, бык среди бхаратов!

39 - Наубандхана – «Та, к которой привязана лодка», «Причал». Одна из вершин Химавана в АВ 19.39.8 названа nāvaprabhraṃśana, что можно было бы истолковать как «опускание корабля (на сушу)» или «спуск с корабля»; однако правильность чтения данного слова оспаривается [257, т. 1, с. 447 – 448; 131, с. 960 – 961].

(48-52)

athābravīdanimiṣastānṛṣīnsahitāṃstadā ।
ahaṃ prajāpatirbrahmā matparaṃ nādhigamyate ।
matsyarūpeṇa yūyaṃ ca mayāsmānmokṣitā bhayāt ॥48
manunā ca prajāḥ sarvāḥ sadevāsuramānavāḥ ।
sraṣṭavyāḥ sarvalokāśca yacceṅgaṃ yacca neṅgati ॥49
tapasā cātitīvreṇa pratibhāsya bhaviṣyati ।
matprasādātprajāsarge na ca mohaṃ gamiṣyati ॥50
ityuktvā vacanaṃ matsyaḥ kṣaṇenādarśanaṃ gataḥ ।
sraṣṭukāmaḥ prajāścāpi manurvaivasvataḥ svayam ।
pramūḍho'bhūtprajāsarge tapastepe mahattataḥ ॥51
tapasā mahatā yuktaḥ so'tha sraṣṭuṃ pracakrame ।
sarvāḥ prajā manuḥ sākṣādyathāvadbharatarṣabha ॥52

Затем рыба сказала всем святым мудрецам: «Я – Брахма, Владыка живущих⁴⁰, и нет никого превыше меня. Это я, обернувшись рыбой, избавил вас от беды. Ману суждено возродить все сущее: и богов, и демонов, и людей, все миры, все движущееся и неподвижное. Он пройдет через суровейшее покаяние и тогда не будет знать заблуждений при сотворении жизни. Такова моя милость». С этими словами рыба в один миг исчезла. Тогда Ману, сын Вивасвана, пожелал тотчас же возродить все сущее. Едва он начал творить, стало одолевать его наваждение, и тогда он предался великому покаянию. Пройдя через суровое подвижничество, Ману, о бык среди бхаратов, приступил, как и следовало, к воссозданию жизни.

40 - …рыба сказала…«Я – Брахма, Владыка живущих…» – В ШБр идентификация рыбы с каким-либо божеством отсутствует. Согласно Пуранам, рыба является инкарнацией Вишну [244, с. 111; 245, с. 75]. Данное отождествление рыбы с Брахмой уникально [262, с. 167].

(53-54)

ityetanmātsyakaṃ nāma purāṇaṃ parikīrtitam ।
ākhyānamidamākhyātaṃ sarvapāpaharaṃ mayā ॥53
ya idaṃ śṛṇuyānnityaṃ manoścaritamāditaḥ ।
sa sukhī sarvasiddhārthaḥ svargalokamiyānnaraḥ ॥54

Вот о чем говорится в пуране, известной под названием «Матсьяка»⁴¹. Повесть, рассказанная мною, очищает от всех грехов. Кто постоянно будет слушать с начала жизнеописание Ману, тот будет счастлив, его ожидает успех во всех начинаниях, ему уготованы небеса.

41 - …в пуране, известной под названием «Матсьяка». – т. е. «Рыба». Возможно, имеется в виду древнее предание о потопе, послужившее ядром формирования позднейшей МатП.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восемьдесят пятая глава.

ГЛАВА 186

(1-12)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ sa punarevātha mārkaṇḍeyaṃ yaśasvinam ।
papraccha vinayopeto dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ॥1
naike yugasahasrāntāstvayā dṛṣṭā mahāmune ।
na cāpīha samaḥ kaścidāyuṣā tava vidyate ।
varjayitvā mahātmānaṃ brāhmaṇaṃ parameṣṭhinam ॥2
anantarikṣe loke'smindevadānavavarjite ।
tvameva pralaye vipra brahmāṇamupatiṣṭhasi ॥3
pralaye cāpi nirvṛtte prabuddhe ca pitāmahe ।
tvameva sṛjyamānāni bhūtānīha prapaśyasi ॥4
caturvidhāni viprarṣe yathāvatparameṣṭhinā ।
vāyubhūtā diśaḥ kṛtvā vikṣipyāpastatastataḥ ॥5
tvayā lokaguruḥ sākṣātsarvalokapitāmahaḥ ।
ārādhito dvijaśreṣṭha tatpareṇa samādhinā ॥6
tasmātsarvāntako mṛtyurjarā vā dehanāśinī ।
na tvā viśati viprarṣe prasādātparameṣṭhinaḥ ॥7
yadā naiva ravirnāgnirna vāyurna ca candramāḥ ।
naivāntarikṣaṃ naivorvī śeṣaṃ bhavati kiñcana ॥8
tasminnekārṇave loke naṣṭe sthāvarajaṅgame ।
naṣṭe devāsuragaṇe samutsannamahorage ॥9
śayānamamitātmānaṃ padme padmaniketanam ।
tvamekaḥ sarvabhūteśaṃ brahmāṇamupatiṣṭhasi ॥10
etatpratyakṣataḥ sarvaṃ pūrvavṛttaṃ dvijottama ।
tasmādicchāmahe śrotuṃ sarvahetvātmikāṃ kathām ॥11
anubhūtaṃ hi bahuśastvayaikena dvijottama ।
na te'styaviditaṃ kiñcitsarvalokeṣu nityadā ॥12

Вайшампаяна сказал:
Затем Юдхиштхира, Царь справедливости, снова смиренно спросил славного Маркандею: «Ты, о великий подвижник, видел конец не одной тысячи юг. Никто в этом мире, кроме Высочайшего Брахмы, великого духом, не может сравниться с тобою по возрасту. Ты один, о премудрый, поклоняешься Брахме во время потопа, когда этот мир, лишенный небес, покинут богами и данавами. Когда же потоп кончается и пробуждается Прародитель, только ты, о святой мудрец, видишь, как Высочайший, наполнив воздухом стороны света и всюду рассредоточив воду, в должном порядке воссоздает четыре формы жизни⁴². Ты, о лучший среди дваждырожденных, целиком погрузившись в созерцание, воочию поклоняешься Наставнику мира – Прародителю вселенной. Оттого-то благодаря милости Всевышнего не берет тебя, о святой мудрец, ни старость – губительница тела, ни смерть – конец всему. Когда не остается ничего – ни солнца, ни огня, ни воздуха, ни луны, ни небес, ни земли, когда этот мир являет собой сплошной океан, когда исчезает с лица земли и движущееся, и неподвижное, гибнут сонмы богов и асуров и великие демоны-змеи, ты один поклоняешься Брахме – Владыке всего сущего с безграничной душой, который покоится в лотосе, своем обиталище⁴³. Все это (не раз) проходило пред твоими глазами⁴⁴, о лучший из дваждырожденных! Поэтому мы хотим услышать повествование о первопричине всего (сущего). Много раз, о высочайший из дваждырожденных, ты один лицезрел (его), и во всех мирах нет ничего, что было бы неизвестно тебе».

42 - …четыре формы жизни. – См. примеч. 267 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам».

43 - …Брахме,…который покоится в лотосе, своем обиталище. – Согласно мифу о потопе-пралае, земля опоясана змеем Шешей, на котором возлежит спящий Вишну; из пупа его растет лотос, в котором покоится Брахма (см. далее в тексте, главы 194, шл. 8 – 20; о роли лотоса в символике Брахмы см. [355, с. 61, 100]).

44 - Все это (не раз) проходило пред твоими глазами… – «Долгожитель» Маркандея представляется пережившим много мировых периодов и «светопреставлений» в их цикличной повторяемости.

(13-16)

mārkaṇḍeya uvāca ।
hanta te kathayiṣyāmi namaskṛtvā svayambhuve ।
puruṣāya purāṇāya śāśvatāyāvyayāya ca ॥13
ya eṣa pṛthudīrghākṣaḥ pītavāsā janārdanaḥ ।
eṣa kartā vikartā ca sarvabhāvanabhūtakṛt ॥14
acintyaṃ mahadāścaryaṃ pavitramapi cottamam ।
anādinidhanaṃ bhūtaṃ viśvamakṣayamavyayam ॥15
eṣa kartā na kriyate kāraṇaṃ cāpi pauruṣe ।
yo hyenaṃ puruṣaṃ vetti devā api na taṃ viduḥ ॥16

Маркандея сказал:
Почтив Самосущего, изначального мужа, вечного и бессмертного, я поведу свой рассказ. Тот, (о ком пойдет речь), – это Джанардана, у него огромные продолговатые глаза, и облачен он в желтое. Это существо непостижимое и удивительное, творящий и преобразующий всесозидатель, пречистый и высочайший, безначальный и бесконечный, вездесущий, нетленный и неизменный. Он, созидающий, несозидаем, он сам – источник созидательной силы. Даже боги не знают такого, кто мог бы постичь этого мужа.

(17-23)

sarvamāścaryamevaitannirvṛttaṃ rājasattama ।
ādito manujavyāghra kṛtsnasya jagataḥ kṣaye ॥17
catvāryāhuḥ sahasrāṇi varṣāṇāṃ tatkṛtaṃ yugam ।
tasya tāvacchatī sandhyā sandhyāṃśaśca tataḥ param ॥18
trīṇi varṣasahasrāṇi tretāyugamihocyate ।
tasya tāvacchatī sandhyā sandhyāṃśaśca tataḥ param ॥19
tathā varṣasahasre dve dvāparaṃ parimāṇataḥ ।
tasyāpi dviśatī sandhyā sandhyāṃśaśca tataḥ param ॥20
sahasramekaṃ varṣāṇāṃ tataḥ kaliyugaṃ smṛtam ।
tasya varṣaśataṃ sandhyā sandhyāṃśaśca tataḥ param ।
sandhyāsandhyāṃśayostulyaṃ pramāṇamupadhāraya ॥21
kṣīṇe kaliyuge caiva pravartati kṛtaṃ yugam ।
eṣā dvādaśasāhasrī yugākhyā parikīrtitā ॥22
etatsahasraparyantamaho brāhmamudāhṛtam ।
viśvaṃ hi brahmabhavane sarvaśaḥ parivartate ।
lokānāṃ manujavyāghra pralayaṃ taṃ vidurbudhāḥ ॥23

Все это чудо свершилось впервые во время гибели вселенной, о лучший из царей, тигр среди потомков Ману! Считают, что Критаюга длится четыре тысячи лет. Столько же столетий занимает ее становление и столько – угасание. Третаюга продолжается три тысячи лет. Столько же сотен лет приходится на ее становление и столько же – на угасание. Продолжительность Двапараюги – две тысячи лет. Ее становление и закат длятся по двести лет. Калиюга продолжается тысячу лет. На ее становление и закат приходится по сто лет. Обрати внимание на равную продолжительность периодов становления и угасания юги. По окончании Калиюги вновь начинается Критаюга. Общая продолжительность (четырех) юг – двенадцать тысяч лет. Полная тысяча (юг) составляет день Брахмы. Когда все мешается в обиталище Брахмы⁴⁵, мудрые, о тигр среди потомков Ману, говорят о гибели миров.

45 - …обиталище Брахмы… – brahmabhavana – мир, вселенная.

(24-33)

alpāvaśiṣṭe tu tadā yugānte bharatarṣabha ।
sahasrānte narāḥ sarve prāyaśo'nṛtavādinaḥ ॥24
yajñapratinidhiḥ pārtha dānapratinidhistathā ।
vratapratinidhiścaiva tasminkāle pravartate ॥25
brāhmaṇāḥ śūdrakarmāṇastathā śūdrā dhanārjakāḥ ।
kṣatradharmeṇa vāpyatra vartayanti gate yuge ॥26
nivṛttayajñasvādhyāyāḥ piṇḍodakavivarjitāḥ ।
brāhmaṇāḥ sarvabhakṣāśca bhaviṣyanti kalau yuge ॥27
ajapā brāhmaṇāstāta śūdrā japaparāyaṇāḥ ।
viparīte tadā loke pūrvarūpaṃ kṣayasya tat ॥28
bahavo mleccharājānaḥ pṛthivyāṃ manujādhipa ।
mithyānuśāsinaḥ pāpā mṛṣāvādaparāyaṇāḥ ॥29
āndhrāḥ śakāḥ pulindāśca yavanāśca narādhipāḥ ।
kāmbojā aurṇikāḥ śūdrāstathābhīrā narottama ॥30
na tadā brāhmaṇaḥ kaścitsvadharmamupajīvati ।
kṣatriyā api vaiśyāśca vikarmasthā narādhipa ॥31
alpāyuṣaḥ svalpabalā alpatejaḥparākramāḥ ।
alpadehālpasārāśca tathā satyālpabhāṣiṇaḥ ॥32
bahuśūnyā janapadā mṛgavyālāvṛtā diśaḥ ।
yugānte samanuprāpte vṛthā ca brahmacāriṇaḥ ।
bhovādinastathā śūdrā brāhmaṇāścāryavādinaḥ ॥33

На самом исходе юги, последней из тысячи юг, все люди, о бык среди бхаратов, становятся лживыми. В то время, о Партха, соблюдается лишь видимость жертв, даров и обетов. Брахманы занимаются тем, что положено шудрам, а шудры в конце юг наживают богатства или следуют дхарме кшатрия. Во время Калиюги брахманы отступают от принесения жертв и чтения Вед, забывают о поминальных жертвах и едят что придется. Брахманы не творят молитв, в молитвы погружены шудры. Если (все) в мире идет вопреки установленному – это предвестие гибели. Многие млеччхи правят землей, о властитель потомков Ману! (Эти правители) грешны, их повеления ничтожны, а речи лживы. Андхры, шаки, пулинды, яваны, Камбоджи, аурники, шудры и абхиры властвуют над людьми⁴⁶, о достойнейший из живущих! Ни один брахман в ту пору не следует своей дхарме. И кшатрии, и вайшьи, о владыка людей, тоже не соблюдают того, что им положено. Жизнь (их), бессильных, становится быстротечной, блеск и величие тают, тело слабеет, достоинство падает, и редко звучат правдивые речи. Селения пустеют, все пространства заполняют дикие звери и змеи. С наступлением конца юг брахманы лишь для виду принимают обет безбрачия⁴⁷. «Эй!» – обращаются (к брахманам) шудры, а брахманы отвечают (им): «О почтенный!»

46 - Андхры, шаки…властвуют над людьми… – Перечисляются периферийные по отношению к Ямуно-Гангскому двуречью народности, охватываемые понятием «млеччхи», т. е. варвары, иноземцы. Исторической предпосылкой для пророчеств о поре, когда «млеччхи будут править землей», являлись, вероятно, вторжения в Индию различных иноземцев-завоевателей, начиная с персов и Александра Македонского.

47 - …брахманы лишь для виду принимают обет безбрачия. – Иными словами, нарушается порядок прохождения традиционных стадий жизни – ашрам.

(34-44)

yugānte manujavyāghra bhavanti bahujantavaḥ ।
na tathā ghrāṇayuktāśca sarvagandhā viśāṃ pate ।
rasāśca manujavyāghra na tathā svāduyoginaḥ ॥34
bahuprajā hrasvadehāḥ śīlācāravivarjitāḥ ।
mukhebhagāḥ striyo rājanbhaviṣyanti yugakṣaye ॥35
aṭṭaśūlā janapadāḥ śivaśūlāścatuṣpathāḥ ।
keśaśūlāḥ striyo rājanbhaviṣyanti yugakṣaye ॥36
alpakṣīrāstathā gāvo bhaviṣyanti janādhipa ।
alpapuṣpaphalāścāpi pādapā bahuvāyasāḥ ॥37
brahmavadhyāvaliptānāṃ tathā mithyābhiśaṃsinām ।
nṛpāṇāṃ pṛthivīpāla pratigṛhṇanti vai dvijāḥ ॥38
lobhamohaparītāśca mithyādharmadhvajāvṛtāḥ ।
bhikṣārthaṃ pṛthivīpāla cañcūryante dvijairdiśaḥ ॥39
karabhārabhayātpuṃso gṛhasthāḥ parimoṣakāḥ ।
municchadmākṛticchannā vāṇijyamupajīvate ॥40
mithyā ca nakharomāṇi dhārayanti narāstadā ।
arthalobhānnaravyāghra vṛthā ca brahmacāriṇaḥ ॥41
āśrameṣu vṛthācārāḥ pānapā gurutalpagāḥ ।
aihalaukikamīhante māṃsaśoṇitavardhanam ॥42
bahupāṣaṇḍasaṅkīrṇāḥ parānnaguṇavādinaḥ ।
āśramā manujavyāghra na bhavanti yugakṣaye ॥43
yathartuvarṣī bhagavānna tathā pākaśāsanaḥ ।
na tadā sarvabījāni samyagrohanti bhārata ।
adharmaphalamatyarthaṃ tadā bhavati cānagha ॥44

Число живущих в конце юг умножается, о тигр среди потомков Ману! Все запахи, о владыка народов, становятся неприятными, а вкус (пищи) – отталкивающим, о тигр среди мужей! На исходе юги, о царь, женщины делаются низкорослыми, извращенными и производят на свет многочисленное потомство, пренебрегая добропорядочностью и достойным поведением. Селения покроются частоколом сторожевых башен, перекрестки дорог – трезубцами Шивы, а у женщин в конце юги, о царь, волосы станут как пики⁴⁸. Коровы дают тогда мало молока, о владыка живущих, а деревья, покрытые стаями ворон, почти не цветут и не плодоносят. Дваждырожденные, о хранитель земли, поддерживают царей, запятнавших себя убийством брахманов и ложными обвинениями. Всюду, о покровитель земли, прикрываясь видимостью добропорядочности, кишат, собирая милостыню, дваждырожденные, движимые алчностью и наваждением. В страхе перед тяжестью дани мужи-домохозяева (становятся) мошенниками. (Человек), по виду и платью – отшельник, промышляет торговлей. Люди для виду растят ногти и волосы. Обеты безбрачия, о тигр среди мужей, ложны и (даются) лишь из стремления к богатству. В обителях творятся беззакония, (там) предаются пьянству, оскверняют ложе наставника и заботятся только о плотских наслаждениях⁴⁹ в этой жизни. На исходе юг, о тигр среди мужей, в обителях полно вероотступников, прославляющих радости жизни за чужой счет. Могучий Каратель Паки вовремя не посылает дождя⁵⁰, поэтому семена всходят плохо, о бхарата, зато обильны в то время плоды беззакония, о безупречный!

48 - …волосы станут как пики. – Подразумевается особое заболевание волос (keśaśūla). Подробный анализ содержания этого стиха в связи с социально-мифологическими представлениями о «конце света» дан в специальной работе [75].

49 - …заботятся только о плотских наслаждениях… – Так переведено словосочетание māṃsaśoṇitavardhanam; букв. «стремятся к увеличению (собственного) мяса и крови».

50 - …Каратель Паки вовремя не посылает дождя… – Здесь (как и почти повсеместно в эпосе) Индра тождествен ведийскому Парджанье, олицетворяющему грозовую тучу [73, с. 70 – 71].

(45-55)

tathā ca pṛthivīpāla yo bhaveddharmasaṃyutaḥ ।
alpāyuḥ sa hi mantavyo na hi dharmo'sti kaścana ॥45
bhūyiṣṭhaṃ kūṭamānaiśca paṇyaṃ vikrīṇate janāḥ ।
vaṇijaśca naravyāghra bahumāyā bhavantyuta ॥46
dharmiṣṭhāḥ parihīyante pāpīyānvardhate janaḥ ।
dharmasya balahāniḥ syādadharmaśca balī tathā ॥47
alpāyuṣo daridrāśca dharmiṣṭhā mānavāstadā ।
dīrghāyuṣaḥ samṛddhāśca vidharmāṇo yugakṣaye ॥48
adharmiṣṭhairupāyaiśca prajā vyavaharantyuta ।
sañcayenāpi cālpena bhavantyāḍhyā madānvitāḥ ॥49
dhanaṃ viśvāsato nyastaṃ mitho bhūyiṣṭhaśo narāḥ ।
hartuṃ vyavasitā rājanmāyācārasamanvitāḥ ॥50
puruṣādāni sattvāni pakṣiṇo'tha mṛgāstathā ।
nagarāṇāṃ vihāreṣu caityeṣvapi ca śerate ॥51
saptavarṣāṣṭavarṣāśca striyo garbhadharā nṛpa ।
daśadvādaśavarṣāṇāṃ puṃsāṃ putraḥ prajāyate ॥52
bhavanti ṣoḍaśe varṣe narāḥ palitinastathā ।
āyuḥkṣayo manuṣyāṇāṃ kṣiprameva prapadyate ॥53
kṣīṇe yuge mahārāja taruṇā vṛddhaśīlinaḥ ।
taruṇānāṃ ca yacchīlaṃ tadvṛddheṣu prajāyate ॥54
viparītāstadā nāryo vañcayitvā rahaḥ patīn ।
vyuccarantyapi duḥśīlā dāsaiḥ paśubhireva ca ॥55

Короток век того, кто верен своей дхарме, о хранитель земли, ибо не существует в то время такой дхармы, которую следует признавать. При торговых сделках, как правило, обмеривают и обвешивают, торговцы, о тигр среди мужей, прибегают ко всевозможным хитростям. Самые добродетельные подвергаются гонениям, зато последний грешник процветает. Справедливость лишается силы, а беззаконие торжествует. На исходе юг праведники бедны, и жизнь их коротка, а нечестивцы богаты и здравствуют долгие годы. В ход пускаются самые низкие средства, богатые алчно стремятся даже к самому ничтожному приобретению. Многие люди, о царь, обманом стараются присвоить деньги, доверчиво оставленные им на хранение. Пожирающие людей существа – птицы и дикие звери – свободно располагаются и в местах городских увеселений, и прямо в святилищах. Женщины семи-восьми лет уже вынашивают плод, о царь, а мужчины в десять-двенадцать лет производят потомство. В шестнадцать лет люди седеют, быстро настигает их смерть. С приближением конца юг, о великий царь, юноши (кажутся) по характеру стариками, а в пожилых проявляется то, что свойственно юным. Тайно обманывая мужей, извращенные, порочные женщины бесстыдно вступают в связь со своими слугами и со скотом.

(56-64)

tasminyugasahasrānte samprāpte cāyuṣaḥ kṣaye ।
anāvṛṣṭirmahārāja jāyate bahuvārṣikī ॥56
tatastānyalpasārāṇi sattvāni kṣudhitāni ca ।
pralayaṃ yānti bhūyiṣṭhaṃ pṛthivyāṃ pṛthivīpate ॥57
tato dinakarairdīptaiḥ saptabhirmanujādhipa ।
pīyate salilaṃ sarvaṃ samudreṣu saritsu ca ॥58
yacca kāṣṭhaṃ tṛṇaṃ cāpi śuṣkaṃ cārdraṃ ca bhārata ।
sarvaṃ tadbhasmasādbhūtaṃ dṛśyate bharatarṣabha ॥59
tataḥ saṃvartako vahnirvāyunā saha bhārata ।
lokamāviśate pūrvamādityairupaśoṣitam ॥60
tataḥ sa pṛthivīṃ bhittvā samāviśya rasātalam ।
devadānavayakṣāṇāṃ bhayaṃ janayate mahat ॥61
nirdahannāgalokaṃ ca yacca kiñcitkṣitāviha ।
adhastātpṛthivīpāla sarvaṃ nāśayate kṣaṇāt ॥62
tato yojanaviṃśānāṃ sahasrāṇi śatāni ca ।
nirdahatyaśivo vāyuḥ sa ca saṃvartako'nalaḥ ॥63
sadevāsuragandharvaṃ sayakṣoragarākṣasam ।
tato dahati dīptaḥ sa sarvameva jagadvibhuḥ ॥64

И вот на исходе тысячи юг, о великий царь, начинается многолетняя засуха – наступает конец жизни. Обитающие на земле живые существа, изголодавшиеся и немощные, гибнут одно за другим, о владыка земли! Семь пылающих солнц выпивают всю воду морей и потоков, о властитель живущих! И дерево, и трава, и сухое, и влажное – все обращается в пепел, о бхарата, бык среди бхаратов! Затем, о бхарата, на мир, иссушенный солнцами, с вихрем обрушивается пламя конца света. Разоряя землю, проникая в саму преисподнюю⁵¹, оно вселяет великий ужас в богов, демонов-данавов и якшей. Сжигая мир демонов-змеев и все, что есть на земле, о хранитель земли, (огонь) в один миг губит подземное (царство). Безжалостный ветер и это пламя конца света разом уничтожают (пространства) в двадцать йоджан, (и это повторяется) сотни, тысячи раз. Сильный пылающий (огонь) пожирает вселенную вместе с богами и асурами, гандхарвами и якшами, демонами-змеями и ракшасами.

51 - …преисподнюю… – rasātala. Триединство эпического мироздания (triloka) может быть интерпретировано двояко: 1) земля, небо, атмосфера (соответственно ведийской модели вселенной); 2) земля, небо, подземный мир.

(65-72)

tato gajakulaprakhyāstaḍinmālāvibhūṣitāḥ ।
uttiṣṭhanti mahāmeghā nabhasyadbhutadarśanāḥ ॥65
kecinnīlotpalaśyāmāḥ kecitkumudasannibhāḥ ।
kecitkiñjalkasaṅkāśāḥ kecitpītāḥ payodharāḥ ॥66
keciddhāridrasaṅkāśāḥ kākāṇḍakanibhāstathā ।
kecitkamalapatrābhāḥ keciddhiṅgulakaprabhāḥ ॥67
kecitpuravarākārāḥ kecidgajakulopamāḥ ।
kecidañjanasaṅkāśāḥ kecinmakarasaṃsthitāḥ ।
vidyunmālāpinaddhāṅgāḥ samuttiṣṭhanti vai ghanāḥ ॥68
ghorarūpā mahārāja ghorasvananināditāḥ ।
tato jaladharāḥ sarve vyāpnuvanti nabhastalam ॥69
tairiyaṃ pṛthivī sarvā saparvatavanākarā ।
āpūryate mahārāja salilaughapariplutā ॥70
tataste jaladā ghorā rāviṇaḥ puruṣarṣabha ।
sarvataḥ plāvayantyāśu coditāḥ parameṣṭhinā ॥71
varṣamāṇā mahattoyaṃ pūrayanto vasundharām ।
sughoramaśivaṃ raudraṃ nāśayanti ca pāvakam ॥72

Затем появляются в небе удивительные, расцвеченные гирляндами молний тучи, огромные, как стада слонов. Одни тучи темные, как голубой лотос, другие подобны белой лилии, третьи словно тычинки лотоса, четвертые – чуть желтоватые. Некоторые подобны куркумовому корню, другие напоминают вороньи яйца, иные – словно лепестки розоватого лотоса, другие же – (ярко-красные), как киноварь. Одни кажутся величественными городами, другие похожи на стадо слонов, третьи (цветом) напоминают сурьму⁵², четвертые являют вид Макаров. Тучи сгущаются, прорезаемые пучками молний; мрачные, с ужасающим грохотом заволакивают они свод небес, о великий царь, и, переполненные водой, заливают всю землю с ее горами, лесами и копями. Зловеще грохочущие тучи, гонимые Всевышним, быстро затопляют все вокруг, о бык среди мужей! (Они) извергают на землю могучую, грозную лавину вод, ужасную и безжалостную, и гасят огонь.

52 - …третьи (цветом) напоминают сурьму… – Точнее, специальную мазь для подкрашивания глаз, в состав которой входит сурьма.

(73-86)

tato dvādaśa varṣāṇi payodāsta upaplave ।
dhārābhiḥ pūrayanto vai codyamānā mahātmanā ॥73
tataḥ samudraḥ svāṃ velāmatikrāmati bhārata ।
parvatāśca viśīryante mahī cāpi viśīryate ॥74
sarvataḥ sahasā bhrāntāste payodā nabhastalam ।
saṃveṣṭayitvā naśyanti vāyuvegaparāhatāḥ ॥75
tatastaṃ mārutaṃ ghoraṃ svayambhūrmanujādhipa ।
ādipadmālayo devaḥ pītvā svapiti bhārata ॥76
tasminnekārṇave ghore naṣṭe sthāvarajaṅgame ।
naṣṭe devāsuragaṇe yakṣarākṣasavarjite ॥77
nirmanuṣye mahīpāla niḥśvāpadamahīruhe ।
anantarikṣe loke'sminbhramāmyeko'hamādṛtaḥ ॥78
ekārṇave jale ghore vicaranpārthivottama ।
apaśyansarvabhūtāni vaiklavyamagamaṃ param ॥79
tataḥ sudīrghaṃ gatvā tu plavamāno narādhipa ।
śrāntaḥ kvacinna śaraṇaṃ labhāmyahamatandritaḥ ॥80
tataḥ kadācitpaśyāmi tasminsalilasamplave ।
nyagrodhaṃ sumahāntaṃ vai viśālaṃ pṛthivīpate ॥81
śākhāyāṃ tasya vṛkṣasya vistīrṇāyāṃ narādhipa ।
paryaṅke pṛthivīpāla divyāstaraṇasaṃstṛte ॥82
upaviṣṭaṃ mahārāja pūrṇendusadṛśānanam ।
phullapadmaviśālākṣaṃ bālaṃ paśyāmi bhārata ॥83
tato me pṛthivīpāla vismayaḥ sumahānabhūt ।
kathaṃ tvayaṃ śiśuḥ śete loke nāśamupāgate ॥84
tapasā cintayaṃścāpi taṃ śiśuṃ nopalakṣaye ।
bhūtaṃ bhavyaṃ bhaviṣyacca jānannapi narādhipa ॥85
atasīpuṣpavarṇābhaḥ śrīvatsakṛtalakṣaṇaḥ ।
sākṣāllakṣmyā ivāvāsaḥ sa tadā pratibhāti me ॥86

Влекомые тем, кто велик душою, двенадцать лет наплывают тучи, изливая потоки воды. Наконец, о бхарата, океан выходит из берегов, рушатся горы, раскалывается земля. Тучи, покрывавшие весь небосвод, внезапно рассеиваются, гонимые порывами ветра, и тогда, о бхарата – владыка живущих, Самосущий, бог, что обитает в первозданном лотосе, выпивает тот страшный вихрь и погружается в сон. И теперь, (когда вокруг нет ничего), кроме сплошного грозною океана, после того, как погибло все живое и неживое, исчезли сонмы богов и асуров и нашли свою смерть якши и ракшасы, когда, о хранитель земли, не осталось ни людей, ни зверей, ни растений, один только я брожу, погруженный в себя, в этом мире, лишенном небес. Я странствую по мрачным водам безбрежного океана, не видя ни одного живого существа, о лучший из царей, и наконец меня охватывает глубокая усталость. Долго скитаюсь я в водах, о владыка живущих, не зная сна, и, утомленный, нигде не нахожу себе приюта. И тут, о властитель земли, среди водных просторов я замечаю однажды огромный мощный баньян⁵³. На широких ветвях этого дерева, о владыка людей – хранитель земли, раскинуто ложе, устланное дивными покрывалами, и в нем, о великий царь-бхарата, покоится дитя с лицом словно полная луна и огромными, как (лепестки) распустившегося лотоса, глазами. Я изумлен, о хранитель земли: как уцелело это юное существо во время гибели мира? Я знаю (все) о прошлом, о настоящем и будущем, о владыка живущих, но даже подвижническое размышление не приводит меня к пониманию, что это за дитя. И кажется мне, что в нем, цветом (кожи) напоминающем цветок льна и носящем примету Шриватсы, словно бы поселилась сама Лакшми⁵⁴.

53 - …баньян. – Дерево nyagrodha («растущее вниз») в силу специфики своего строения (ветви-корни, уходящие вниз и врастающие в землю) играло важную роль в мифологической символике как эквивалент «мирового древа».

54 - …словно бы поселилась сама Лакшми. – Шлока передает восхищение Маркандеи прекрасным обликом Кришны-младенца. Темный, отливающий синевой цвет кожи (asatīpuṣpa – «цветок льна»; ср. [271, с. 592]: «кожа цвета василька») являлся, согласно эстетическим нормам Мбх, признаком красоты. Примета Шриватса, «счастливый знак тельца» – особый завиток волос на груди Вишну, священный символ вишнуизма [232, с. 184; 245, с. 120]; «Носитель знака Шриватса» – номинационный эквивалент имени Вишну. Упоминание Лакшми связано с тем, что это сопутствующее Вишну женское божество олицетворяет собой красоту и процветание. Божество на дереве – мифологема, эквивалентная по своему содержанию «мировому древу» (см., в частности, [105]).

(87-100)

tato māmabravīdbālaḥ sa padmanibhalocanaḥ ।
śrīvatsadhārī dyutimānvākyaṃ śrutisukhāvaham ॥87
jānāmi tvā pariśrāntaṃ tāta viśrāmakāṅkṣiṇam ।
mārkaṇḍeya ihāssva tvaṃ yāvadicchasi bhārgava ॥88
abhyantaraṃ śarīraṃ me praviśya munisattama ।
āssva bho vihito vāsaḥ prasādaste kṛto mayā ॥89
tato bālena tenaivamuktasyāsīttadā mama ।
nirvedo jīvite dīrghe manuṣyatve ca bhārata ॥90
tato bālena tenāsyaṃ sahasā vivṛtaṃ kṛtam ।
tasyāhamavaśo vaktraṃ daivayogātpraveśitaḥ ॥91
tataḥ praviṣṭastatkukṣiṃ sahasā manujādhipa ।
sarāṣṭranagarākīrṇāṃ kṛtsnāṃ paśyāmi medinīm ॥92
gaṅgāṃ śatadruṃ sītāṃ ca yamunāmatha kauśikīm ।
carmaṇvatīṃ vetravatīṃ candrabhāgāṃ sarasvatīm ॥93
sindhuṃ caiva vipāśāṃ ca nadīṃ godāvarīmapi ।
vasvokasārāṃ nalinīṃ narmadāṃ caiva bhārata ॥94
nadīṃ tāmrāṃ ca veṇṇāṃ ca puṇyatoyāṃ śubhāvahām ।
suveṇāṃ kṛṣṇaveṇāṃ ca irāmāṃ ca mahānadīm ।
śoṇaṃ ca puruṣavyāghra viśalyāṃ kampunāmapi ॥95
etāścānyāśca nadyo'haṃ pṛthivyāṃ yā narottama ।
parikrāmanprapaśyāmi tasya kukṣau mahātmanaḥ ॥96
tataḥ samudraṃ paśyāmi yādogaṇaniṣevitam ।
ratnākaramamitraghna nidhānaṃ payaso mahat ॥97
tataḥ paśyāmi gaganaṃ candrasūryavirājitam ।
jājvalyamānaṃ tejobhiḥ pāvakārkasamaprabhaiḥ ।
paśyāmi ca mahīṃ rājankānanairupaśobhitām ॥98
yajante hi tadā rājanbrāhmaṇā bahubhiḥ savaiḥ ।
kṣatriyāśca pravartante sarvavarṇānurañjane ॥99
vaiśyāḥ kṛṣiṃ yathānyāyaṃ kārayanti narādhipa ।
śuśrūṣāyāṃ ca niratā dvijānāṃ vṛṣalāstathā ॥100

Прекрасное дитя, отмеченное знаком Шриватсы, с глазами как (лепестки) лотоса обращается ко мне, и речь его ласкает мой слух: «Я знаю, о Маркандея, что ты устал и желаешь отдохнуть. Оставайся здесь сколько хочешь, о Бхаргава! Войди в мое тело, о высочайший из отшельников, и пребывай (там). Я благосклонен к тебе и предоставляю приют». Такие слова младенца вселяют в меня, о бхарата, отвращение и к моему долголетию, и вообще к человеческому естеству. Внезапно дитя открывает уста, и по велению судьбы, против моей воли я оказываюсь втянутым в его рот. Попав в его чрево, о бхарата, владыка живущих, я неожиданно вижу там всю землю, покрытую городами и странами, Гангу, Шатадру и Ситу, Ямуну, Каушики и Чарманвати, Ветравати, Чандрабхагу и Сарасвати, Синдху, Випашу, а также Годавари, Васвокасару, Налини и Нармаду, реку Тамру и благодатную Венну с ясными водами, Сувену и Кришнавенну, Маханади, Ираму и Шону, о тигр среди мужей, Вишалью и Кампуну. И эти, и другие реки, какие только есть на земле, о достойнейший из людей, я вижу, продвигаясь во чреве его, великого духом. Затем, о губитель врагов, моему взору предстает океан – кишащий чудовищами великий хранитель вод, таящий в себе сокровища. Дальше я вижу небосвод, залитый пламенеющими, как солнце или огонь, лучами; и солнце, и луна (разом) сияют на нем. Я вижу, о царь, землю, украшенную лесами. Погружены в разные жертвоприношения брахманы, пекутся о благе всех варн кшатрии, заняты, как положено, земледелием вайшьи, а шудры усердствуют в услужении дваждырожденным⁵⁵, о царь, владыка живущих!

55 - …шудры усердствуют в услужении дваждырожденным… – Здесь кратко перечислены основные обязанности каждой из четырех варн.

(101-109)

tataḥ paripatanrājaṃstasya kukṣau mahātmanaḥ ।
himavantaṃ ca paśyāmi hemakūṭaṃ ca parvatam ॥101
niṣadhaṃ cāpi paśyāmi śvetaṃ ca rajatācitam ।
paśyāmi ca mahīpāla parvataṃ gandhamādanam ॥102
mandaraṃ manujavyāghra nīlaṃ cāpi mahāgirim ।
paśyāmi ca mahārāja meruṃ kanakaparvatam ॥103
mahendraṃ caiva paśyāmi vindhyaṃ ca girimuttamam ।
malayaṃ cāpi paśyāmi pāriyātraṃ ca parvatam ॥104
ete cānye ca bahavo yāvantaḥ pṛthivīdharāḥ ।
tasyodare mayā dṛṣṭāḥ sarvaratnavibhūṣitāḥ ॥105
siṃhānvyāghrānvarāhāṃśca nāgāṃśca manujādhipa ।
pṛthivyāṃ yāni cānyāni sattvāni jagatīpate ।
tāni sarvāṇyahaṃ tatra paśyanparyacaraṃ tadā ॥106
kukṣau tasya naravyāghra praviṣṭaḥ sañcarandiśaḥ ।
śakrādīṃścāpi paśyāmi kṛtsnāndevagaṇāṃstathā ॥107
gandharvāpsaraso yakṣānṛṣīṃścaiva mahīpate ।
daityadānavasaṅghāṃśca kāleyāṃśca narādhipa ।
siṃhikātanayāṃścāpi ye cānye suraśatravaḥ ॥108
yacca kiñcinmayā loke dṛṣṭaṃ sthāvarajaṅgamam ।
tadapaśyamahaṃ sarvaṃ tasya kukṣau mahātmanaḥ ।
phalāhāraḥ pravicarankṛtsnaṃ jagadidaṃ tadā ॥109

Перемещаясь во чреве его, великого духом, я вижу, о царь, Химаван и гору Хемакуту, а также Нишадху, Швету, богатую серебром, вижу и гору Гандхамадану, о хранитель земли, Мандару, о тигр среди мужей, и великую гору Нилу, вижу золотую Меру, о великий царь, вижу Махендру и величайшую из гор Виндхью и, кроме того, вижу горы Малаю и Париятру. И эти, и другие – великое множество гор, расцвеченных всевозможными драгоценными камнями, вижу я в его чреве. По пути, о владыка живущих, властитель мира, мне встречаются всякие твари, какие только водятся на земле: львы, тигры, вепри, змеи и прочие. В его чреве, о тигр средь мужей, владыка живущих и властелин земли, я нахожу небосвод и вижу весь сонм богов во главе с Шакрой и с ними – гандхарвов, апсар, якшей и святых мудрецов, а также множество дайтьев и данавов, потомков Калаки, сыновей Синхики⁵⁶ и других из тех, что враждуют с богами. Словом, все, что я видел на свете живого и неживого, весь этот мир предстает предо мною, пока я скитаюсь во чреве его, великого духом, поддерживая плодами свои силы.

56 - …потомков Калаки, сыновей Синхики… – т. е. калакеев (калеев) и другую группу демонов, включающую Раху.

(110-129)

antaḥ śarīre tasyāhaṃ varṣāṇāmadhikaṃ śatam ।
na ca paśyāmi tasyāhamantaṃ dehasya kutracit ॥110
satataṃ dhāvamānaśca cintayāno viśāṃ pate ।
āsādayāmi naivāntaṃ tasya rājanmahātmanaḥ ॥111
tatastameva śaraṇaṃ gato'smi vidhivattadā ।
vareṇyaṃ varadaṃ devaṃ manasā karmaṇaiva ca ॥112
tato'haṃ sahasā rājanvāyuvegena niḥsṛtaḥ ।
mahātmano mukhāttasya vivṛtātpuruṣottama ॥113
tatastasyaiva śākhāyāṃ nyagrodhasya viśāṃ pate ।
āste manujaśārdūla kṛtsnamādāya vai jagat ॥114
tenaiva bālaveṣeṇa śrīvatsakṛtalakṣaṇam ।
āsīnaṃ taṃ naravyāghra paśyāmyamitatejasam ॥115
tato māmabravīdvīra sa bālaḥ prahasanniva ।
śrīvatsadhārī dyutimānpītavāsā mahādyutiḥ ॥116
apīdānīṃ śarīre'sminmāmake munisattama ।
uṣitastvaṃ suviśrānto mārkaṇḍeya bravīhi me ॥117
muhūrtādatha me dṛṣṭiḥ prādurbhūtā punarnavā ।
yayā nirmuktamātmānamapaśyaṃ labdhacetasam ॥118
tasya tāmratalau tāta caraṇau supratiṣṭhitau ।
sujātau mṛduraktābhiraṅgulībhiralaṅkṛtau ॥119
prayatena mayā mūrdhnā gṛhītvā hyabhivanditau ।
dṛṣṭvāparimitaṃ tasya prabhāvamamitaujasaḥ ॥120
vinayenāñjaliṃ kṛtvā prayatnenopagamya ca ।
dṛṣṭo mayā sa bhūtātmā devaḥ kamalalocanaḥ ॥121
tamahaṃ prāñjalirbhūtvā namaskṛtyedamabruvam ।
jñātumicchāmi deva tvāṃ māyāṃ cemāṃ tavottamām ॥122
āsyenānupraviṣṭo'haṃ śarīraṃ bhagavaṃstava ।
dṛṣṭavānakhilāṁllokānsamastāñjaṭhare tava ॥123
tava deva śarīrasthā devadānavarākṣasāḥ ।
yakṣagandharvanāgāśca jagatsthāvarajaṅgamam ॥124
tvatprasādācca me deva smṛtirna parihīyate ।
drutamantaḥ śarīre te satataṃ paridhāvataḥ ॥125
icchāmi puṇḍarīkākṣa jñātuṃ tvāhamanindita ।
iha bhūtvā śiśuḥ sākṣātkiṃ bhavānavatiṣṭhate ।
pītvā jagadidaṃ viśvametadākhyātumarhasi ॥126
kimarthaṃ ca jagatsarvaṃ śarīrasthaṃ tavānagha ।
kiyantaṃ ca tvayā kālamiha stheyamarindama ॥127
etadicchāmi deveśa śrotuṃ brāhmaṇakāmyayā ।
tvattaḥ kamalapatrākṣa vistareṇa yathātatham ।
mahaddhyetadacintyaṃ ca yadahaṃ dṛṣṭavānprabho ॥128
ityuktaḥ sa mayā śrīmāndevadevo mahādyutiḥ ।
sāntvayanmāmidaṃ vākyamuvāca vadatāṃ varaḥ ॥129

Более ста лет (странствую) я внутри его тела и не вижу ему конца. Я постоянно в пути, тревоги одолевают меня, о царь – владыка народов, но никак мне не выйти за пределы (чрева) великого духом. Тогда вслух и мысленно я обращаюсь, как должно, за покровительством к высочайшему богу, исполнителю всех желаний, и вслед за этим, о царь, быстро, как ветер, вылетаю из раскрытого рта того (бога), великого духом, о достойнейший из живущих! И вот я вижу, о владыка народов, тигр среди мужей, что на ветвях того же баньяна в том же облике младенца сидит неизмеримо могучий Носитель знака Шриватсы, вобравший в себя весь мир. Сверкающий, лучезарный младенец, одетый во все желтое и отмеченный знаком Шриватсы, о герой, с улыбкою говорит мне: «Скажи, о Маркандея, высочайший из отшельников, хорошо ли ты отдохнул, живя в моем теле?» В тот самый миг я обретаю способность воспринимать все по-новому, отчего чувствую себя просветленным и свободным. Я любуюсь беспредельным могуществом (бога), мощь которого не измерить, и с почтением бережно принимаю к себе на голову его славные стопы с медно-красными подошвами и прекрасными розовыми пальцами. Смиренно приблизившись к лотосоокому богу, душе всех живущих, я смотрю на него, покорно сложив ладони. Приветствуя его сложенными руками, я обращаюсь к нему: «Хочу я узнать, о бог, о тебе и об этом твоем удивительном таинстве. Через рот я проник в твое тело, владыка, и во чреве твоем увидал всю вселенную. В твоем теле, о бог, нашли приют боги и данавы, ракшасы и якши, гандхарвы и демоны-змеи – (весь) мир с тем, что движется и что неподвижно. Твоею, о бог, милостью память о том, как я быстро, безостановочно двигался внутри твоего тела, не покидает меня. Я хочу, о безупречный, узнать о тебе, лотосооком. Расскажи, почему, поглотив целиком этот мир, ты принимаешь обличье младенца? Отчего весь мир находится у тебя во чреве, о не ведающий упрека, и сколько времени, о гроза недругов, тебе суждено здесь находиться? Питая любовь к Брахме, хочу я услышать от тебя подробный и правдивый (рассказ), о владыка богов с глазами как лепестки лотоса! То, что я видел, могучий, – величественно и непостижимо». И после того как я обращаюсь к славному, лучезарному богу богов⁵⁷ с такими словами, лучший из тех, что умеют вести беседу, поощряя меня, отвечает.

57 - …богу богов… – «Богом богов» может быть назван и Шива (ср. главы 39, шл. 9; главы 170, шл. 38). Принадлежность подобного рода определений можно установить только в контексте, позволяющем уточнить, какое именно божество, к которому обращается почитатель, принимает этот титул (подобное явление в РВ Ф. Макс Мюллер определил как анотеизм или катэнотеизм [263, с. 16 – 17]).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восемьдесят шестая глава.

ГЛАВА 187

(1-2)

deva uvāca ।
kāmaṃ devāpi māṃ vipra na vijānanti tattvataḥ ।
tvatprītyā tu pravakṣyāmi yathedaṃ visṛjāmyaham ॥1
pitṛbhakto'si viprarṣe māṃ caiva śaraṇaṃ gataḥ ।
ato dṛṣṭo'smi te sākṣādbrahmacaryaṃ ca te mahat ॥2

Бог сказал:
Без сомнения, брахман, сами боги не знают точно, каков я. Но я расположен к тебе и поведаю, как я создаю это. Ты почитаешь предков, святой мудрец, и, кроме того, попросил у меня покровительства. Велик твой обет воздержания, потому ты и видишь меня пред собою воочию.

(3-14)

āpo nārā iti proktāḥ sañjñānāma kṛtaṃ mayā ।
tena nārāyaṇo'smyukto mama taddhyayanaṃ sadā ॥3
ahaṃ nārāyaṇo nāma prabhavaḥ śāśvato'vyayaḥ ।
vidhātā sarvabhūtānāṃ saṃhartā ca dvijottama ॥4
ahaṃ viṣṇurahaṃ brahmā śakraścāhaṃ surādhipaḥ ।
ahaṃ vaiśravaṇo rājā yamaḥ pretādhipastathā ॥5
ahaṃ śivaśca somaśca kaśyapaśca prajāpatiḥ ।
ahaṃ dhātā vidhātā ca yajñaścāhaṃ dvijottama ॥6
agnirāsyaṃ kṣitiḥ pādau candrādityau ca locane ।
sadiśaṃ ca nabhaḥ kāyo vāyurmanasi me sthitaḥ ॥7
mayā kratuśatairiṣṭaṃ bahubhiḥ svāptadakṣiṇaiḥ ।
yajante vedaviduṣo māṃ devayajane sthitam ॥8
pṛthivyāṃ kṣatriyendrāśca pārthivāḥ svargakāṅkṣiṇaḥ ।
yajante māṃ tathā vaiśyāḥ svargalokajigīṣavaḥ ॥9
catuḥsamudraparyantāṃ merumandarabhūṣaṇām ।
śeṣo bhūtvāhamevaitāṃ dhārayāmi vasundharām ॥10
vārāhaṃ rūpamāsthāya mayeyaṃ jagatī purā ।
majjamānā jale vipra vīryeṇāsītsamuddhṛtā ॥11
agniśca vaḍavāvaktro bhūtvāhaṃ dvijasattama ।
pibāmyapaḥ samāviddhāstāścaiva visṛjāmyaham ॥12
brahma vaktraṃ bhujau kṣatramūrū me saṃśritā viśaḥ ।
pādau śūdrā bhajante me vikrameṇa krameṇa ca ॥13
ṛgvedaḥ sāmavedaśca yajurvedo'pyatharvaṇaḥ ।
mattaḥ prādurbhavantyete māmeva praviśanti ca ॥14

Воду называют «нара», это я дал ей имя, но ведь вода – это место, где я пребываю, оттого и зовусь я Нараяна⁵⁸. Я Нараяна, о лучший из дваждырожденных, первопричина (бытия), я – вечный и неизменный творец всех существ и их губитель⁵⁹. Я – Вишну, я – Брахма, и я же – Шакра, властитель богов; я – царь Вайшравана, и я – Яма, владыка усопших. Я и Шива, и Сома, и властелин живущих Кашьяпа. Я и Дхатри, и Видхатри, о высочайший из дваждырожденных, я и сама Жертва⁶⁰. Огонь – это мои уста, земля – мои стопы, луна и солнце – глаза, небосвод, ограниченный горизонтом, – мое тело, а воздух – мой разум⁶¹. Это мною принесены многие сотни обильных дарами жертв, и мне же приносят жертвенные дары знатоки Вед во время жертвоприношения богам. Мне приносят жертву, уповая на небеса, Индры среди кшатриев, властвующие на земле⁶², а также вайшьи, стремящиеся попасть в мир небес. Это я в образе Шеши⁶³ поддерживаю землю, ограниченную четырьмя морями и украшенную (горами) Меру и Мандарой. Когда-то, о брахман, я принял вид вепря и (клыком) с силой приподнял мир, тонувший в воде⁶⁴. Обратившись огнем «Пасть кобылицы»⁶⁵, я выпиваю взволновавшиеся воды, о лучший из дваждырожденных, и изливаю их вновь. Моею волей в должном порядке появились на свет из уст моих брахманы, из рук – кшатрии, из бедер – вайшьи, из ног – шудры⁶⁶. Ригведа и Самаведа, Яджурведа и Атхарваведа произошли от меня и в меня же уходят.

58 - …вода – это место, где я пребываю, оттого и зовусь я Нараяна. – Одна из традиционных интерпретаций имени Вишну Нараяна – «живущий в воде». Правомерно также возводить первую часть слова к nara «человек», тогда имя можно понять как «Служащий людям прибежищем» [222, с. 163].

59 - …и их губитель. – Разрушительная функция, необычная для Вишну, приписывается ему, по-видимому, лишь в силу общей тенденции представлений о верховном божестве, соединяющем в себе основные космогонические функции.

60 - …я и сама Жертва. – Концепция, отождествляющая Вишну с жертвой, которая имеет самодовлеющую ценность, формируется в Упанишадах (см. [209, с. 77]); ср. далее о Вишну, приносящем жертву и принимающем ее.

61 - Огонь…мои уста…воздух – мой разум. – Ср. с ведийским гимном Пуруше (РВ 10.90), согласно которому земля, воздух, огонь и пр. возникают из различных частей тела принесенного в жертву изначального существа.

62 - …Индры среди кшатриев, властвующие на земле… – т. е. цари.

63 - Это я в образе Шеши… – Вишну и космический змей Шеша, таким образом, идентифицированы (ср. общую для древнеиндийской мифологии тенденцию к взаимозаменяемости божества и его «эмблемы», напр.: Шива и его вахана – бык Нандин). В других случаях (напр., главы 194, шл. 9) Вишну представлен возлежащим на Шеше.

64 - …я принял вид вепря и…приподнял мир, тонувший в воде. – Имеется в виду одна из ранних зооморфных аватар Вишну в виде вепря. Эта аватара, как явствует из текста, имеет общую с другими воплощениями Вишну цель: спасение человечества от бедствий. Потоп как причина гибели земли концептуально связан с греховностью ее обитателей.

65 - «Пасть кобылицы» – космический огонь, появляющийся во время потопа со дна океана.

66 - …из уст моих брахманы…из ног – шудры. – Шлока в точности повторяет положение «гимна Пуруше» (РВ 10.90.12 [89, с. 260]), где впервые упоминаются четыре варны.

(15-25)

yatayaḥ śāntiparamā yatātmāno mumukṣavaḥ ।
kāmakrodhadveṣamuktā niḥsaṅgā vītakalmaṣāḥ ॥15
sattvasthā nirahaṅkārā nityamadhyātmakovidāḥ ।
māmeva satataṃ viprāścintayanta upāsate ॥16
ahaṃ saṃvartako jyotirahaṃ sarvartako yamaḥ ।
ahaṃ saṃvartakaḥ sūryo ahaṃ saṃvartako'nilaḥ ॥17
tārārūpāṇi dṛśyante yānyetāni nabhastale ।
mama rūpāṇyathaitāni viddhi tvaṃ dvijasattama ॥18
ratnākarāḥ samudrāśca sarva eva caturdiśam ।
vasanaṃ śayanaṃ caiva nilayaṃ caiva viddhi me ॥19
kāmaṃ krodhaṃ ca harṣaṃ ca bhayaṃ mohaṃ tathaiva ca ।
mamaiva viddhi rūpāṇi sarvāṇyetāni sattama ॥20
prāpnuvanti narā vipra yatkṛtvā karmaśobhanam ।
satyaṃ dānaṃ tapaścogramahiṃsā caiva jantuṣu ॥21
madvidhānena vihitā mama dehavihāriṇaḥ ।
mayābhibhūtavijñānā viceṣṭante na kāmataḥ ॥22
samyagvedamadhīyānā yajanto vividhairmakhaiḥ ।
śāntātmāno jitakrodhāḥ prāpnuvanti dvijātayaḥ ॥23
prāptuṃ na śakyo yo vidvannarairduṣkṛtakarmabhiḥ ।
lobhābhibhūtaiḥ kṛpaṇairanāryairakṛtātmabhiḥ ॥24
taṃ māṃ mahāphalaṃ viddhi padaṃ sukṛtakarmaṇaḥ ।
duṣprāpaṃ vipramūḍhānāṃ mārgaṃ yogairniṣevitam ॥25

Смирившие душу подвижники-брахманы, стремящиеся к освобождению, те, что считают (душевный) покой высочайшим благом и победили в себе страсть, гнев и ненависть, отрешившиеся от мира безгрешные праведники, которым чужда гордыня и которые всесторонне познали Высочайший дух⁶⁷, всегда почитают меня, предаваясь (благим) размышлениям. Я – пламя конца мира, я – Яма конца мира, я – солнце конца мира, я – ветер конца мира. Знай, лучший из дваждырожденных: то, что считают звездами на небесах, это формы моего (проявления). Знай: моря, кладези сокровищ, и четыре стороны света – это мое пристанище и приют, мое ложе. Страсть, гнев и радость, страхи и наваждение – во всем этом я, знай же, достойнейший! То, о брахман, чего достигают люди благими деяниями, (преданностью) истине, дарами, суровым подвижничеством и тем, что не причиняют вреда живым существам, (они достигают) потому, что так порешил я. Обитая в моем теле, они действуют не по собственной воле: их разумом управляю я. Знай: я и есть то великое благо, которого достигают глубоким знанием Вед и разными жертвоприношениями дваждырожденные, победившие гнев и смирившие свою душу. (Благо такое), о мудрый, недостижимо для низких, бесчестных (людей), для тех, что совершают дурные поступки и обуреваемы алчностью. Это итог добрых деяний, недоступный невеждам путь, на который вступают йоги.

67 - Высочайший дух – adhyātma. То же, что Брахман, космический принцип, лежащий в основе всего существующего.

(26-38)

yadā yadā ca dharmasya glānirbhavati sattama ।
abhyutthānamadharmasya tadātmānaṃ sṛjāmyaham ॥26
daityā hiṃsānuraktāśca avadhyāḥ surasattamaiḥ ।
rākṣasāścāpi loke'sminyadotpatsyanti dāruṇāḥ ॥27
tadāhaṃ samprasūyāmi gṛheṣu śubhakarmaṇām ।
praviṣṭo mānuṣaṃ dehaṃ sarvaṃ praśamayāmyaham ॥28
sṛṣṭvā devamanuṣyāṃśca gandharvoragarākṣasān ।
sthāvarāṇi ca bhūtāni saṃharāmyātmamāyayā ॥29
karmakāle punardehamanucintya sṛjāmyaham ।
praviśya mānuṣaṃ dehaṃ maryādābandhakāraṇāt ॥30
śvetaḥ kṛtayuge varṇaḥ pītastretāyuge mama ।
rakto dvāparamāsādya kṛṣṇaḥ kaliyuge tathā ॥31
trayo bhāgā hyadharmasya tasminkāle bhavantyuta ।
antakāle ca samprāpte kālo bhūtvātidāruṇaḥ ।
trailokyaṃ nāśayāmyekaḥ kṛtsnaṃ sthāvarajaṅgamam ॥32
ahaṃ trivartmā sarvātmā sarvalokasukhāvahaḥ ।
abhibhūḥ sarvago'nanto hṛṣīkeśa urukramaḥ ॥33
kālacakraṃ nayāmyeko brahmannahamarūpi vai ।
śamanaṃ sarvabhūtānāṃ sarvalokakṛtodyamam ॥34
evaṃ praṇihitaḥ samyaṅmayātmā munisattama ।
sarvabhūteṣu viprendra na ca māṃ vetti kaścana ॥35
yacca kiñcittvayā prāptaṃ mayi kleṣātmakaṃ dvija ।
sukhodayāya tatsarvaṃ śreyase ca tavānagha ॥36
yacca kiñcittvayā loke dṛṣṭaṃ sthāvarajaṅgamam ।
vihitaḥ sarvathaivāsau mamātmā munisattama ॥37
ardhaṃ mama śarīrasya sarvalokapitāmahaḥ ।
ahaṃ nārāyaṇo nāma śaṅkhacakragadādharaḥ ॥38

Всякий раз, когда отступает справедливость и торжествует беззаконие, о достойнейший, я воссоздаю сам себя. Когда в этом мире появляются страшные ракшасы и (злобные) дайтьи, приверженные насилию, те, с которыми не в силах расправиться могущественнейшие из богов, тогда в человеческом облике я рождаюсь в (одной) из благочестивых семей и всех усмиряю. Я созидаю богов, людей, гандхарвов, демонов-змеев, ракшасов и весь неживой мир, я же и уничтожаю (их) тайною силою. Когда настает время действовать, я выбираю форму (для воплощения) и, приняв человеческий облик, приступаю к созиданию, чтоб (возродить) узы закона. Во времена Критаюги мой цвет – белый, во время Третаюги – желтый, Двапараюги – красный, а Калиюги – черный⁶⁸, потому что именно в этот период преобладает на три (четверти) беззаконие. Я являюсь жестоким роком, когда наступает время конца, и один уничтожаю три мира со всем, что в них движется и что неподвижно. Тремя шагами я прохожу (вселенную)⁶⁹, (я) – мировой дух, источник благоденствия всех миров, (я) превыше всего, всепроникающ и бесконечен, (я) – широко ступающий⁷⁰ Хришикеша. Я один, о брахман, привожу в движение не имеющее формы, влекущее к гибели все живое колесо времени, которое направляет все в мире. Это я, о достойнейший из подвижников, Индра премудрых, наделил душою все сущее, но никто не (способен) познать меня. И если ты, о безупречнейший из дваждырожденных, перенес какие-то тяготы, (пребывая) во мне, так все это (послужит) твоему же счастью и благу. Это я вселил душу во все, что ты видел в мире движущегося и неподвижного, наиславнейший из отшельников! Прародитель вселенной – половина моего тела⁷¹. Имя мое – Нараяна, мои знаки – раковина, диск и палица.

68 - Во времена Критаюги мой цвет – белый…а Калиюги – черный… – О цветовой символике Вишну соответственно югам см. [69, с. 543], а также выше, примеч. 440 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам».

69 - Тремя шагами я прохожу (вселенную)… – См. примеч. 9 к «Сказанию о Кирате».

70 - …широко ступающий… – urukrama. Ведийский эпитет Вишну, связанный с сюжетом его «трех шагов».

71 - Прародитель вселенной – половина моего тела. – Это высказывание добавляет любопытную черточку к характеристике соотношения Вишну и Брахмы в эпическом пантеоне.

(39-47)

yāvadyugānāṃ viprarṣe sahasraparivartanam ।
tāvatsvapimi viśvātmā sarvalokapitāmahaḥ ॥39
evaṃ sarvamahaṃ kālamihāse munisattama ।
aśiśuḥ śiśurūpeṇa yāvadbrahmā na budhyate ॥40
mayā ca vipra datto'yaṃ varaste brahmarūpiṇā ।
asakṛtparituṣṭena viprarṣigaṇapūjita ॥41
sarvamekārṇavaṃ dṛṣṭvā naṣṭaṃ sthāvarajaṅgamam ।
viklavo'si mayā jñātastataste darśitaṃ jagat ॥42
abhyantaraṃ śarīrasya praviṣṭo'si yadā mama ।
dṛṣṭvā lokaṃ samastaṃ ca vismito nāvabudhyase ॥43
tato'si vaktrādviprarṣe drutaṃ niḥsārito mayā ।
ākhyātaste mayā cātmā durjñeyo'pi surāsuraiḥ ॥44
yāvatsa bhagavānbrahmā na budhyati mahātapāḥ ।
tāvattvamiha viprarṣe viśrabdhaścara vai sukham ॥45
tato vibuddhe tasmiṃstu sarvalokapitāmahe ।
ekībhūto hi srakṣyāmi śarīrāddvijasattama ॥46
ākāśaṃ pṛthivīṃ jyotirvāyuṃ salilameva ca ।
loke yacca bhaveccheṣamiha sthāvarajaṅgamam ॥47

Пока не пройдет тысяча юг, о святой мудрец, все это время я, дух вселенной и прародитель миров, пребываю во сне. До тех пор, пока не пробудится Брахма, о достойнейший из подвижников, я пребываю здесь⁷² в образе юного существа, хотя вовсе не молод. Не раз, обернувшись Брахмой, я милостиво давал тебе этот дар, о брахман, почитаемый множеством мудрецов-брахманов. Я знал, что тебя испугает вид сплошного, бескрайнего океана, в котором погибло (все) – и живое, и неживое, и тогда я показал тебе мир. Когда ты попал в мое чрево и увидел вселенную, от изумления ты растерялся. Потом, о премудрый брахман, я (поспешил) выпустить тебя через рот. Я открылся тебе, а ведь ни боги, ни демоны не способны познать меня. Пока не пробудится (к действию) великий Брахма, суровый подвижник, живи здесь спокойно и счастливо, о мудрец-брахман! Когда же очнется от сна Прародитель вселенной, о высочайший из дваждырожденных, я один из себя самого сотворю и небо, и землю, и свет, и ветер, и воду – словом, все, что есть в мире движущегося и неподвижного.

72 - До тех пор, пока не пробудится Брахма…я пребываю здесь… – Чередование сна Вишну со сном Брахмы можно понять как попеременное «выключение из действия» двух великих божеств, каждое из которых обладает функцией созидания (сон богов предстает как аналог, субститут смерти, которой подвержены боги в конце мирового периода). Такое разграничение функций между Вишну и Брахмой отмечена Г. Хельдом [222, с. 159].

(48-55)

mārkaṇḍeya uvāca ।
ityuktvāntarhitastāta sa devaḥ paramādbhutaḥ ।
prajāścemāḥ prapaśyāmi vicitrā bahudhākṛtāḥ ॥48
etaddṛṣṭaṃ mayā rājaṃstasminprāpte yugakṣaye ।
āścaryaṃ bharataśreṣṭha sarvadharmabhṛtāṃ vara ॥49
yaḥ sa devo mayā dṛṣṭaḥ purā padmanibhekṣaṇaḥ ।
sa eṣa puruṣavyāghra sambandhī te janārdanaḥ ॥50
asyaiva varadānāddhi smṛtirna prajahāti mām ।
dīrghamāyuśca kaunteya svacchandamaraṇaṃ tathā ॥51
sa eṣa kṛṣṇo vārṣṇeyaḥ purāṇapuruṣo vibhuḥ ।
āste hariracintyātmā krīḍanniva mahābhujaḥ ॥52
eṣa dhātā vidhātā ca saṃhartā caiva sātvataḥ ।
śrīvatsavakṣā govindaḥ prajāpatipatiḥ prabhuḥ ॥53
dṛṣṭvemaṃ vṛṣṇiśārdūlaṃ smṛtirmāmiyamāgatā ।
ādidevamajaṃ viṣṇuṃ puruṣaṃ pītavāsasam ॥54
sarveṣāmeva bhūtānāṃ pitā mātā ca mādhavaḥ ।
gacchadhvamenaṃ śaraṇaṃ śaraṇyaṃ kauravarṣabhāḥ ॥55

Маркандея сказал:
С такими словами тот бог, величайшее чудо, исчез, и я увидел, что появилось множество разных тварей. (Всякий раз) на исходе юг я созерцал это чудо, о царь, первый из бхаратов, лучший блюститель всех дхарм! Тот бог с глазами, подобными лотосу, который явился мне некогда, – это родственник твой Джанардана, о тигр среди мужей! Он даровал мне, о Каунтея, дар памяти (об этом чуде), и потому долог мой век и сама смерть мне подвластна. Это был Кришна Варшнея, великий изначальный муж Хари с могучими десницами и непостижимой душой, словно играющий (миром). Сатвата и устанавливает, и распределяет, и разрушает⁷³. Могучий Говинда носит на груди знак Шриватсы, повелевая самим Владыкой живущих. Когда я увидел этого тигра из рода Вришни, мне на память пришло, что это – облаченный в желтое Вишну, муж нерожденный⁷⁴. Мадхава – это отец и мать всего сущего. Просите его, спасителя, о покровительстве, быки из рода Куру!

73 - Сатвата и устанавливает, и распределяет, и разрушает. – Или: «Сатвата (Кришна) есть и Установитель (dhātṛ), и Распределитель (vidhātṛ), и Разрушитель (saṃhartṛ, Шива)». В данном случае Дхатри и Видхатри понимаются, возможно, как ипостаси Брахмы, и тогда Вишну-Кришна воплощает черты двух других великих богов. Такой подбор характеристик может служить свидетельством сложения позднейшей индуистской триады.

74 - …нерожденный. – «Нерожденными» (aja), т. е. «извечными», называются многие эпические боги.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восемьдесят седьмая глава.

ГЛАВА 188

(1-8)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktāstu te pārthā yamau ca puruṣarṣabhau ।
draupadyā kṛṣṇayā sārdhaṃ namaścakrurjanārdanam ॥1
sa caitānpuruṣavyāghra sāmnā paramavalgunā ।
sāntvayāmāsa mānārhānmanyamāno yathāvidhi ॥2
yudhiṣṭhirastu kaunteyo mārkaṇḍeyaṃ mahāmunim ।
punaḥ papraccha sāmrājye bhaviṣyāṃ jagato gatim ॥3
āścaryabhūtaṃ bhavataḥ śrutaṃ no vadatāṃ vara ।
mune bhārgava yadvṛttaṃ yugādau prabhavāpyayau ॥4
asminkaliyuge'pyasti punaḥ kautūhalaṃ mama ।
samākuleṣu dharmeṣu kiṃ nu śeṣaṃ bhaviṣyati ॥5
kiṃvīryā mānavāstatra kimāhāravihāriṇaḥ ।
kimāyuṣaḥ kiṃvasanā bhaviṣyanti yugakṣaye ॥6
kāṃ ca kāṣṭhāṃ samāsādya punaḥ sampatsyate kṛtam ।
vistareṇa mune brūhi vicitrāṇīha bhāṣase ॥7
ityuktaḥ sa muniśreṣṭhaḥ punarevābhyabhāṣata ।
ramayanvṛṣṇiśārdūlaṃ pāṇḍavāṃśca mahāmuniḥ ॥8

Вайшампаяна сказал:
После таких слов сыновья Притхи и двое близнецов, быки среди мужей, вместе с Кришною-Драупади приветствовали Джанардану. А тот, о тигр среди мужей, когда его почтили как должно, приветил их, достойных почестей, ласковым словом. Потом Юдхиштхира, сын Кунти, спросил как правитель великого отшельника Маркандею о будущем мира: «Поистине удивительно, о подвижник Бхаргава, лучший из сказителей, то, что мы услышали от тебя о гибели и возрождении (мира) с началом юг. Теперь меня интересует Калиюга: что же будет, если станут нарушаться дхармы? Какова будет сила людская на исходе юг, что будут люди есть и как развлекаться, сколько лет они будут жить и во что одеваться? С какого времени снова начнется Крита (юга)? Поведай (об этом) подробно, отшельник! Ты рассказываешь удивительные (истории)». Великий старец, первый из подвижников, к которому обратился (Юдхиштхира), снова повел рассказ, к радости тигра из рода Вришни⁷⁵ и сыновей Панду. Маркандея сказал:

75 - …тигра из рода Вришни… – т. е. Кришны-Васудевы.

(9-19)

mārkaṇḍeya uvāca ।
bhaviṣyaṃ sarvalokasya vṛttāntaṃ bharatarṣabha ।
kaluṣaṃ kālamāsādya kathyamānaṃ nibodha me ॥9
kṛte catuṣpātsakalo nirvyājopādhivarjitaḥ ।
vṛṣaḥ pratiṣṭhito dharmo manuṣyeṣvabhavatpurā ॥10
adharmapādaviddhastu tribhiraṃśaiḥ pratiṣṭhitaḥ ।
tretāyāṃ dvāpare'rdhena vyāmiśro dharma ucyate ॥11
tribhiraṃśairadharmastu lokānākramya tiṣṭhati ।
caturthāṃśena dharmastu manuṣyānupatiṣṭhati ॥12
āyurvīryamatho buddhirbalaṃ tejaśca pāṇḍava ।
manuṣyāṇāmanuyugaṃ hrasatīti nibodha me ॥13
rājāno brāhmaṇā vaiśyāḥ śūdrāścaiva yudhiṣṭhira ।
vyājairdharmaṃ cariṣyanti dharmavaitaṃsikā narāḥ ॥14
satyaṃ saṅkṣepsyate loke naraiḥ paṇḍitamānibhiḥ ।
satyahānyā tatasteṣāmāyuralpaṃ bhaviṣyati ॥15
āyuṣaḥ prakṣayādvidyāṃ na śakṣyantyupaśikṣitum ।
vidyāhīnānavijñānāllobho'pyabhibhaviṣyati ॥16
lobhakrodhaparā mūḍhāḥ kāmasaktāśca mānavāḥ ।
vairabaddhā bhaviṣyanti parasparavadhepsavaḥ ॥17
brāhmaṇāḥ kṣatriyā vaiśyāḥ saṅkīryantaḥ parasparam ।
śūdratulyā bhaviṣyanti tapaḥsatyavivarjitāḥ ॥18
antyā madhyā bhaviṣyanti madhyāścāntāvasāyinaḥ ।
īdṛśo bhavitā loko yugānte paryupasthite ॥19

Внемли мне, о бык среди бхаратов! Я расскажу тебе о том, что ожидает мир, когда наступят черные дни. Во время Крита (юги) дхарма – как бык о четырех ногах, она властвует над людьми безраздельно, без хитростей и обмана. (Настает) Трета (юга), и тогда (дхарма) сохраняет лишь три (четверти) своей силы, четвертая же часть повергнута беззаконием. А во время Двапара (юги) дхарма уже наполовину вытеснена беззаконием. Затем несправедливость на три (четверти) воцаряется в мире, а на долю людской добродетели приходится лишь четвертая часть. Знай, о Пандава, с каждою югой уменьшается продолжительность жизни людей, (слабеют) их мужество, ум, сила, духовная мощь. Цари, брахманы, вайшьи и шудры, о Юдхиштхира, постепенно станут соблюдать лишь видимость дхармы. Люди станут торговать дхармой, точно мясом. Те, кого в мире считают учеными, забудут об истине, а утрата ее сократит их век. Из-за краткости жизни они будут не в силах постичь науку, жадность овладеет невеждами, лишенными знания. Люди алчные, злобные и глупые под влиянием низких страстей погрязнут в смертельной вражде. Смешаются между собой брахманы, кшатрии, вайшьи и (все) они уподобятся шудрам, пренебрегая истиной и покаянием. Низкие станут средними, а средние – низкими⁷⁶. Таков будет мир с наступлением конца юг.

76 - Низкие станут средними, а средние – низкими. – По-видимому, подразумевается нарушение иерархии сословий.

(20-31)

vastrāṇāṃ pravarā śāṇī dhānyānāṃ koradūṣakāḥ ।
bhāryāmitrāśca puruṣā bhaviṣyanti yugakṣaye ॥20
matsyāmiṣeṇa jīvanto duhantaścāpyajaiḍakam ।
goṣu naṣṭāsu puruṣā bhaviṣyanti yugakṣaye ॥21
anyonyaṃ parimuṣṇanto hiṃsayantaśca mānavāḥ ।
ajapā nāstikāḥ stenā bhaviṣyanti yugakṣaye ॥22
sarittīreṣu kuddālairvāpayiṣyanti cauṣadhīḥ ।
tāścāpyalpaphalāsteṣāṃ bhaviṣyanti yugakṣaye ॥23
śrāddhe daive ca puruṣā ye ca nityaṃ dhṛtavratāḥ ।
te'pi lobhasamāyuktā bhokṣyantīha parasparam ॥24
pitā putrasya bhoktā ca pituḥ putrastathaiva ca ।
atikrāntāni bhojyāni bhaviṣyanti yugakṣaye ॥25
na vratāni cariṣyanti brāhmaṇā vedanindakāḥ ।
na yakṣyanti na hoṣyanti hetuvādavilobhitāḥ ॥26
nimne kṛṣiṃ kariṣyanti yokṣyanti dhuri dhenukāḥ ।
ekahāyanavatsāṃśca vāhayiṣyanti mānavāḥ ॥27
putraḥ pitṛvadhaṃ kṛtvā pitā putravadhaṃ tathā ।
nirudvego bṛhadvādī na nindāmupalapsyate ॥28
mlecchabhūtaṃ jagatsarvaṃ niśkriyaṃ yajñavarjitam ।
bhaviṣyati nirānandamanutsavamatho tathā ॥29
prāyaśaḥ kṛpaṇānāṃ hi tathā bandhumatāmapi ।
vidhavānāṃ ca vittāni hariṣyantīha mānavāḥ ॥30
alpavīryabalāḥ stabdhā lobhamohaparāyaṇāḥ ।
tatkathādānasantuṣṭā duṣṭānāmapi mānavāḥ ।
parigrahaṃ kariṣyanti pāpācāraparigrahāḥ ॥31

Самой лучшей из одежд будет шани⁷⁷, (самым ценным) зерном – корадушака⁷⁸. Мужи обретут в своих женах врагов на исходе юг. Люди будут питаться мясом рыб, доить коз и овец, а коровы падут на исходе юг. Грабя и убивая друг друга, люди забудут молитвы, превратятся в воров и убийц и утратят веру в богов на исходе юг. Они будут мотыгами (вскапывать) берега рек и сеять зерно только там, но и тут урожаи будут ничтожными на исходе юг. Даже те, что всегда были тверды в обете, что (почитали) богов и (приносили) поминальные жертвы, и то, охваченные алчностью, будут убивать друг друга. Отец пойдет против сына, а сын против отца. Запретная пища будет в ходу на исходе юг. Брахманы, погрязшие в разглагольствованиях, будут хулить Веды, оставив свои обеты, принесение жертв и возлияние огню. Люди станут возделывать низины, в ярмо впрягать коров, а для перевозок использовать годовалых телят. Сыновья бестрепетно будут убивать отцов, а отцы – сыновей, причем будут хвалиться (такими деяниями), не встречая (нигде) осуждения. Горестный мир, забывший о жертвоприношениях, обрядах и празднествах, целиком заполонят млеччхи. Станет правилом для людей отбирать достояние у бедняков, даже у многосемейных и вдов. Утратив силу и мужество, смирившись с грешным существованием, надменные мужи, ослепленные жадностью, будут милостивы даже к нечестивцам, радуясь обещанию дара.

77 - Шани – грубая мочальная одежда из волокон растения Corhorus olitarius.

78 - Корадушака – род низкосортного зерна, из которого приготовлялась грубая пища.

(32-49)

saṅghātayantaḥ kaunteya rājānaḥ pāpabuddhayaḥ ।
parasparavadhodyuktā mūrkhāḥ paṇḍitamāninaḥ ।
bhaviṣyanti yugasyānte kṣatriyā lokakaṇṭakāḥ ॥32
arakṣitāro lubdhāśca mānāhaṅkāradarpitāḥ ।
kevalaṃ daṇḍarucayo bhaviṣyanti yugakṣaye ॥33
ākramyākramya sādhūnāṃ dārāṃścaiva dhanāni ca ।
bhokṣyante niranukrośā rudatāmapi bhārata ॥34
na kanyāṃ yācate kaścinnāpi kanyā pradīyate ।
svayaṅgrāhā bhaviṣyanti yugānte paryupasthite ॥35
rājānaścāpyasantuṣṭāḥ parārthānmūḍhacetasaḥ ।
sarvopāyairhariṣyanti yugānte paryupasthite ॥36
mlecchībhūtaṃ jagatsarvaṃ bhaviṣyati ca bhārata ।
hasto hastaṃ parimuṣedyugānte paryupasthite ॥37
satyaṃ saṅkṣipyate loke naraiḥ paṇḍitamānibhiḥ ।
sthavirā bālamatayo bālāḥ sthavirabuddhayaḥ ॥38
bhīravaḥ śūramānīnaḥ śūrā bhīruviṣādinaḥ ।
na viśvasanti cānyonyaṃ yugānte paryupasthite ॥39
ekāhāryaṃ jagatsarvaṃ lobhamohavyavasthitam ।
adharmo vardhati mahānna ca dharmaḥ pravartate ॥40
brāhmaṇāḥ kṣatriyā vaiśyā na śiṣyanti janādhipa ।
ekavarṇastadā loko bhaviṣyati yugakṣaye ॥41
na kṣaṃsyati pitā putraṃ putraśca pitaraṃ tathā ।
bhāryā ca patiśuśrūṣāṃ na kariṣyati kācana ॥42
ye yavānnā janapadā godhūmānnāstathaiva ca ।
tāndeśānsaṃśrayiṣyanti yugānte paryupasthite ॥43
svairāhārāśca puruṣā yoṣitaśca viśāṃ pate ।
anyonyaṃ na sahiṣyanti yugānte paryupasthite ॥44
mlecchabhūtaṃ jagatsarvaṃ bhaviṣyati yudhiṣṭhira ।
na śrāddhairhi pitṝṃścāpi tarpayiṣyanti mānavāḥ ॥45
na kaścitkasyacicchrotā na kaścitkasyacidguruḥ ।
tamograstastadā loko bhaviṣyati narādhipa ॥46
paramāyuśca bhavitā tadā varṣāṇi ṣoḍaśa ।
tataḥ prāṇānvimokṣyanti yugānte paryupasthite ॥47
pañcame vātha ṣaṣṭhe vā varṣe kanyā prasūyate ।
saptavarṣāṣṭavarṣāśca prajāsyanti narāstadā ॥48
patyau strī tu tadā rājanpuruṣo vā striyaṃ prati ।
yugānte rājaśārdūla na toṣamupayāsyati ॥49

Станут низки, о Каунтея, помыслы царей-невежд, слывущих мудрецами, будут они стремиться уничтожить друг друга в постоянных междоусобицах, а кшатрии станут тернием людским на исходе юг: не защитники, а стяжатели, надменные, упоенные почестями, будут они находить удовольствие лишь в наказании. Станут они постоянно преследовать праведников и без всякого сострадания к их слезам, о бхарата, будут захватывать их жен и имущество. Девушек не будут ни сватать, ни выдавать замуж: они сами будут искать себе мужей в конце юг. Лишившись ясности разума, ненасытные цари всеми способами будут присваивать чужое имущество, когда настанет конец юг. Весь мир, о бхарата, заполонят млеччхи, и (левая) рука будет красть из (правой), когда придет конец юг. Люди, слывущие в мире учеными, утратят истину, у стариков будет разум ребенка, а у детей – стариковский ум. Будут слыть героями робкие, а храбрецы будут жалки, как трусы, и никто никому не решится верить, когда наступит конец юг. Весь мир, пораженный алчностью и ослеплением, будет есть единую пищу, (не различая запретного), восторжествует великая несправедливость, и не будет дхармы. Не останется ни брахманов, ни кшатриев, ни вайшьев, о владыка людей, будет в мире одна только варна, когда настанет конец юг. Отец не пощадит своего сына, а сын – отца, и жены не будут заботиться о своих мужьях. Питаясь вареным ячменем и пшеницей, население в конце юг устремится в те края, (где они произрастают). Употребляя в пищу все что угодно, о владыка народов, мужи и жены станут нетерпимы друг к другу, когда наступит конец юг. Весь мир, о Юдхиштхира, заполонят млеччхи, и люди перестанут ублажать праотцев поминальными жертвами. Не будет учеников, не будет наставников, и мир погрузится во мрак, о владыка живущих! Предельный возраст в конце юг будет шестнадцать лет, а потом (люди) будут расставаться с жизнью. Девочки будут производить потомство на пятом-шестом году жизни, а мальчики уже в семь-восемь лет будут отцами. В конце юг, о царь-тигр среди царей, муж не сможет доставить наслаждение своей жене, а жена – своему мужу.

(50-60)

alpadravyā vṛthāliṅgā hiṃsā ca prabhaviṣyati ।
na kaścitkasyaciddātā bhaviṣyati yugakṣaye ॥50
aṭṭaśūlā janapadāḥ śivaśūlāścatuṣpathāḥ ।
keśaśūlāḥ striyaścāpi bhaviṣyanti yugakṣaye ॥51
mlecchāḥ krūrāḥ sarvabhakṣā dāruṇāḥ sarvakarmasu ।
bhāvinaḥ paścime kāle manuṣyā nātra saṃśayaḥ ॥52
krayavikrayakāle ca sarvaḥ sarvasya vañcanam ।
yugānte bharataśreṣṭha vṛttilobhātkariṣyati ॥53
jñānāni cāpyavijñāya kariṣyanti kriyāstathā ।
ātmacchandena vartante yugānte paryupasthite ॥54
svabhāvātkrūrakarmāṇaścānyonyamabhiśaṅkinaḥ ।
bhavitāro janāḥ sarve samprāpte yugasaṅkṣaye ॥55
ārāmāṃścaiva vṛkṣāṃśca nāśayiṣyanti nirvyathāḥ ।
bhavitā saṅkṣayo loke jīvitasya ca dehinām ॥56
tathā lobhābhibhūtāśca cariṣyanti mahīmimām ।
brāhmaṇāśca bhaviṣyanti brahmasvāni ca bhuñjate ॥57
hāhākṛtā dvijāścaiva bhayārtā vṛṣalārditāḥ ।
trātāramalabhanto vai bhramiṣyanti mahīmimām ॥58
jīvitāntakarā raudrāḥ krūrāḥ prāṇivihiṃsakāḥ ।
yadā bhaviṣyanti narāstadā saṅkṣepsyate yugam ॥59
āśrayiṣyanti ca nadīḥ parvatānviṣamāṇi ca ।
pradhāvamānā vitrastā dvijāḥ kurukulodvaha ॥60

Из-за всякой мелочи, по ничтожному поводу будут возникать ссоры, и никто никого не будет одаривать в конце юг. Селения покроются частоколом сторожевых башен, перекрестки дорог – трезубцами Шивы, а у женщин в конце юги волосы станут как пики⁷⁹. В последнее время люди, без исключения, станут жестокими, всепожирающими млеччхами, страшными в каждом своем деянии. Из жажды обогащения в конце юг каждый будет стараться обмануть другого при любой торговой сделке, о лучший из бхаратов! Обряды будут совершаться без достаточных знаний, когда наступит конец юг, и исполнять их станут как придется. По истечении юг все люди от природы будут жестоки в своих деяниях и подозрительны друг к другу. Без всякой нужды будут губить они деревья и целые рощи, и тогда придет конец всему живому и сущему в мире. Гонимые алчностью, (люди) будут рыскать по белу свету, выдавая себя за брахманов, поскольку брахманов полагается одаривать. Преследуемые шудрами, дваждырожденные, стеная, будут скитаться по земле, подавленные страхом, и (нигде) не смогут найти себе заступника. Когда люди, жестокие и безжалостные, станут губить живое и уничтожать сущее, (значит), настал конец юг. В поисках пристанища дваждырожденные в ужасе будут метаться близ рек, по горам и глухим местам, о продолжатель рода Куру!

79 - …волосы станут как пики. – Здесь полностью повторена шлока 36 главы 186 (см. выше, примеч. 48).

(61-73)

dasyuprapīḍitā rājankākā iva dvijottamāḥ ।
kurājabhiśca satataṃ karabhāraprapīḍitāḥ ॥61
dhairyaṃ tyaktvā mahīpāla dāruṇe yugasaṅkṣaye ।
vikarmāṇi kariṣyanti śūdrāṇāṃ paricārakāḥ ॥62
śūdrā dharmaṃ pravakṣyanti brāhmaṇāḥ paryupāsakāḥ ।
śrotāraśca bhaviṣyanti prāmāṇyena vyavasthitāḥ ॥63
viparītaśca loko'yaṃ bhaviṣyatyadharottaraḥ ।
eḍūkānpūjayiṣyanti varjayiṣyanti devatāḥ ।
śūdrāḥ paricariṣyanti na dvijānyugasaṅkṣaye ॥64
āśrameṣu maharṣīṇāṃ brāhmaṇāvasatheṣu ca ।
devasthāneṣu caityeṣu nāgānāmālayeṣu ca ॥65
eḍūkacihnā pṛthivī na devagṛhabhūṣitā ।
bhaviṣyati yuge kṣīṇe tadyugāntasya lakṣaṇam ॥66
yadā raudrā dharmahīnā māṃsādāḥ pānapāstathā ।
bhaviṣyanti narā nityaṃ tadā saṅkṣepsyate yugam ॥67
puṣpe puṣpaṃ yadā rājanphale phalamupāśritam ।
prajāsyati mahārāja tadā saṅkṣepsyate yugam ॥68
akālavarṣī parjanyo bhaviṣyati gate yuge ।
akrameṇa manuṣyāṇāṃ bhaviṣyati tadā kriyā ।
virodhamatha yāsyanti vṛṣalā brāhmaṇaiḥ saha ॥69
mahī mlecchasamākīrṇā bhaviṣyati tato'cirāt ।
karabhārabhayādviprā bhajiṣyanti diśo daśa ॥70
nirviśeṣā janapadā narāvṛṣṭibhirarditāḥ ।
āśramānabhipatsyanti phalamūlopajīvinaḥ ॥71
evaṃ paryākule loke maryādā na bhaviṣyati ।
na sthāsyantyupadeśe ca śiṣyā vipriyakāriṇaḥ ॥72
ācāryopanidhiścaiva vatsyate tadanantaram ।
arthayuktyā pravatsyanti mitrasambandhibāndhavāḥ ।
abhāvaḥ sarvabhūtānāṃ yugānte ca bhaviṣyati ॥73

В страшное время конца юг лучшие из дваждырожденных, о царь – хранитель земли, преследуемые, как вороны, дасью и злыми царями, непрестанно страдая от тяжести дани, утратят свою стойкость и в угоду шудрам будут делать обратное тому, что им положено. Шудры будут толковать дхарму, а брахманы – слушать их с почтением и верой. Все смешается в этом мире: то, что было высоким, станет низким, люди покинут богов и станут поклоняться бренным останкам⁸⁰, а шудры на исходе юг перестанут служить дваждырожденным. Храмы богов⁸¹, украшающие землю, исчезнут по истечении юг; в обителях великих святых мудрецов и в убежищах брахманов, в святилищах-чайтьях⁸² и в местах, где укрываются (демоны)-змеи, будут храниться как реликвии останки бренной плоти⁸³, и это признак конца юг. Когда огрубевшие люди, забыв о дхарме, будут употреблять в пищу мясо и беспробудно пьянствовать, это конец юг. Когда, о царь, из цветка будет появляться цветок, а из плода – таящийся в нем плод, тогда, о великий царь, настанет конец юг. Парджанья не будет вовремя посылать дождь на исходе юг, нарушится ход людских обрядов, а низкие⁸⁴ затеют вражду с брахманами. Всю землю быстро заполонят млеччхи, и брахманы в страхе перед тяжестью дани разбегутся на все десять сторон. Население деревень, теснимое потоками (пришельцев), без разбору устремится в обители и станет питаться кореньями и плодами. Все смешается в мире: исчезнет добропорядочность и ученики не будут следовать наставлениям (своего учителя), причиняя (ему) обиды. В ту пору даже наставнику будут давать в долг под залог, а друзья (его) и родные устремятся в поисках приобретений. Настанет конец всему сущему на исходе юг.

80 - …поклоняться бренным останкам… – В тексте употреблен термин eḍuka, обозначающий буддийский реликварий [232, с. 71]. Примечательна отрицательная окраска редких в Мбх высказываний о буддизме.

81 - Храмы богов… – Букв. «дома богов» (devagṛha). Перевод условен, т. к. в Мбх нет ни одного описания храма как архитектурного сооружения [232, с. 71 – 72]; возможно, речь идет об открытом индуистском святилище, противопоставляемом буддийскому реликварию (ср. далее, где словом «святилище» передано понятие devasthāna «место богов»).

82 - …в святилищах-чайтьях… – В большинство случаев слово «чайтья» в Мбх означает святилище при священном дереве (см. [232, с. 72]).

83 - …останки бренной плоти… – См. выше, примеч. 80.

84 - …низкие… – vṛṣ ala – шудры.

(74-84)

diśaḥ prajvalitāḥ sarvā nakṣatrāṇi calāni ca ।
jyotīṃṣi pratikūlāni vātāḥ paryākulāstathā ।
ulkāpātāśca bahavo mahābhayanidarśakāḥ ॥74
ṣaḍbhiranyaiśca sahito bhāskaraḥ pratapiṣyati ।
tumulāścāpi nirhrādā digdāhāścāpi sarvaśaḥ ।
kabandhāntarhito bhānurudayāstamaye tadā ॥75
akālavarṣī ca tadā bhaviṣyati sahasradṛk ।
sasyāni ca na rokṣyanti yugānte paryupasthite ॥76
abhīkṣṇaṃ krūravādinyaḥ paruṣā ruditapriyāḥ ।
bhartṝṇāṃ vacane caiva na sthāsyanti tadā striyaḥ ॥77
putrāśca mātāpitarau haniṣyanti yugakṣaye ।
sūdayiṣyanti ca patīnstriyaḥ putrānapāśritāḥ ॥78
aparvaṇi mahārāja sūryaṃ rāhurupaiṣyati ।
yugānte hutabhukcāpi sarvataḥ prajvaliṣyati ॥79
pānīyaṃ bhojanaṃ caiva yācamānāstadādhvagāḥ ।
na lapsyante nivāsaṃ ca nirastāḥ pathi śerate ॥80
nirghātavāyasā nāgāḥ śakunāḥ samṛgadvijāḥ ।
rūkṣā vāco vimokṣyanti yugānte paryupasthite ॥81
mitrasambandhinaścāpi santyakṣyanti narāstadā ।
janaṃ parijanaṃ cāpi yugānte paryupasthite ॥82
atha deśāndiśaścāpi pattanāni purāṇi ca ।
kramaśaḥ saṃśrayiṣyanti yugānte paryupasthite ॥83
hā tāta hā sutetyevaṃ tadā vācaḥ sudāruṇāḥ ।
vikrośamānaścānyonyaṃ jano gāṃ paryaṭiṣyati ॥84

Запылает тогда весь небосвод и движущиеся созвездия, нарушится ход светил и спутаются (направления) ветров, страшное зрелище будет являть частый дождь метеоров. Рядом с солнцем будут сверкать шесть других, и все они вместе с шумом и треском воспламенят небеса; Кабандха⁸⁵ будет скрывать солнце при восходе и при заходе. Тысячеокий не будет вовремя посылать дождь, и зерна перестанут прорастать, когда наступит конец юг. Женщины постоянно будут грубы, дерзки в речах и слезливы и откажутся исполнять волю своих мужей. Сыновья будут убивать родителей на исходе юг, а женщины с помощью сыновей станут губить своих супругов. Раху в конце юг будет поглощать солнце не только в положенный день, о великий царь, и повсюду запылает огонь. Молящие о питье и еде путники не получат пристанища и, отвергнутые, будут ложиться прямо на дорогу. Зловещие вороны, змеи, грифы и (другие) птицы и звери будут издавать резкие звуки, когда наступит конец юг. На исходе юг люди отрекутся от друзей и родных и от тех, кто им служит, и постепенно (все) разбредутся в разные стороны и края, города и селения. Люди будут скитаться по белу свету, горестно призывая друг друга: «О отец мой!», «О сын!»

85 - Кабандха – демон, персонифицирующий тучи, застилающие солнце при восходе и при закате.

(85-93)

tatastumulasaṅghāte vartamāne yugakṣaye ।
dvijātipūrvako lokaḥ krameṇa prabhaviṣyati ॥85
tataḥ kālāntare'nyasminpunarlokavivṛddhaye ।
bhaviṣyati punardaivamanukūlaṃ yadṛcchayā ॥86
yadā candraśca sūryaśca tathā tiṣyabṛhaspatī ।
ekarāśau sameṣyanti prapatsyati tadā kṛtam ॥87
kālavarṣī ca parjanyo nakṣatrāṇi śubhāni ca ।
pradakṣiṇā grahāścāpi bhaviṣyantyanulomagāḥ ।
kṣemaṃ subhikṣamārogyaṃ bhaviṣyati nirāmayam ॥88
kalkirviṣṇuyaśā nāma dvijaḥ kālapracoditaḥ ।
utpatsyate mahāvīryo mahābuddhiparākramaḥ ॥89
sambhūtaḥ sambhalagrāme brāhmaṇāvasathe śubhe ।
manasā tasya sarvāṇi vāhanānyāyudhāni ca ।
upasthāsyanti yodhāśca śastrāṇi kavacāni ca ॥90
sa dharmavijayī rājā cakravartī bhaviṣyati ।
sa cemaṃ saṅkulaṃ lokaṃ prasādamupaneṣyati ॥91
utthito brāhmaṇo dīptaḥ kṣayāntakṛdudāradhīḥ ।
sa saṅkṣepo hi sarvasya yugasya parivartakaḥ ॥92
sa sarvatra gatānkṣudrānbrāhmaṇaiḥ parivāritaḥ ।
utsādayiṣyati tadā sarvānmlecchagaṇāndvijaḥ ॥93

В жестоких муках пройдет конец юг, а потом своим чередом возродится (весь) мир, начиная с дваждырожденных. Через определенное время судьба будет вновь неожиданно благосклонна к миру. Луна, Солнце, Тишья и Брихаспати сойдутся под одним знаком зодиака, и тогда (снова) начнется Крита (юга)⁸⁶. Парджанья будет вовремя посылать дождь, (положение) звезд станет благоприятным, и планеты будут следовать точно по своим орбитам слева направо. Наступит покой, изобилие, благоденствие и процветание. Час пробьет, и появится дваждырожденный по имени Калки Вишнуяшас, наделенный великою силой, умом и могуществом. Явится он на свет в достойной брахманской семье в деревне Самбхала⁸⁷ и силою духа возродит оружие и всевозможные средства передвижения, воинское облачение, доспехи и панцири. Этот царь, побеждающий дхармой, примет верховную власть и внесет покой в мятущийся мир. Сверкающий брахман, высокий помыслами, явившись (миру), положит конец разрушению. Так всеобщая гибель станет началом (новой) юги. Этот дваждырожденный вместе с брахманами уничтожит разбежавшиеся повсюду жалкие шайки млеччхов.

86 - Луна, Солнце, Тишья и Брихаспати сойдутся под одним знаком зодиака, и тогда (снова) начнется Крита (юга). – Тишья (Пушья) – одно из 27 (28) созвездий, через которые проходит луна; мифологически связано с царской коронацией, т. е. сменой власти, началом года или, как здесь, с началом новой эры. Брихаспати – Юпитер.

87 - …в деревне Самбхала… – Это название соотносимо с известной буддийской «Шамбалой», как и сам Калки Вишнуяшас – с «грядущим Буддой» махаяны Майтреей.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восемьдесят восьмая глава.

ГЛАВА 189

(1-10)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tataścorakṣayaṃ kṛtvā dvijebhyaḥ pṛthivīmimām ।
vājimedhe mahāyajñe vidhivatkalpayiṣyati ॥1
sthāpayitvā sa maryādāḥ svayambhuvihitāḥ śubhāḥ ।
vanaṃ puṇyayaśaḥkarmā jarāvānsaṃśrayiṣyati ॥2
tacchīlamanuvartsyante manuṣyā lokavāsinaḥ ।
vipraiścorakśaye caiva kṛte kṣemaṃ bhaviṣyati ॥3
kṛṣṇājināni śaktīśca triśūlānyāyudhāni ca ।
sthāpayanvipraśārdūlo deśeṣu vijiteṣu ca ॥4
saṃstūyamāno viprendrairmānayāno dvijottamān ।
kalkiścariṣyati mahīṃ sadā dasyuvadhe rataḥ ॥5
hā tāta hā sutetyevaṃ tāstā vācaḥ sudāruṇāḥ ।
vikrośamānānsubhṛśaṃ dasyūnneṣyati saṅkṣayam ॥6
tato'dharmavināśo vai dharmavṛddhiśca bhārata ।
bhaviṣyati kṛte prāpte kriyāvāṃśca janastathā ॥7
ārāmāścaiva caityāśca taṭākānyavaṭāstathā ।
yajñakriyāśca vividhā bhaviṣyanti kṛte yuge ॥8
brāhmaṇāḥ sādhavaścaiva munayaśca tapasvinaḥ ।
āśramāḥ sahapāṣaṇḍāḥ sthitāḥ satye janāḥ prajāḥ ॥9
jāsyanti sarvabījāni upyamānāni caiva ha ।
sarveṣvṛtuṣu rājendra sarvaṃ sasyaṃ bhaviṣyati ॥10

Маркандея сказал:
Уничтожив злодеев, он, как должно, воссоздаст землю для дваждырожденных во время великого жертвоприношения коня. Тот (брахман), чьи деяния овеяны доброю славой, возродит честные порядки, установленные Самосущим⁸⁸, а сам, дожив до старости, удалится в лес. Живущие в мире люди станут следовать его образу жизни, и, когда дваждырожденные искоренят зло, воцарится покой. Оставляя в покоренных странах шкуры черных антилоп, копья, трезубцы и (другое) оружие⁸⁹, Калки, тигр среди дваждырожденных, прославляемый Индрами среди брахманов, будет ступать по земле, почитая лучших из дваждырожденных, всегда готовый покарать дасью. «Отец!», «Сын!» – будут отчаянно взывать они; многим из дасью он принесет смерть. С началом Критаюги исчезнет беззаконие, восторжествует дхарма и люди, о бхарата, вернутся к своим делам. Во время Критаюги вновь появятся сады и чайтьи, пруды и пещеры, различные жертвоприношения и обряды. Появятся брахманы и святые старцы, мудрецы и отшельники, пристанища неверных займут люди, преданные истине. Взойдут все посеянные семена, и всякое зерно будет родиться в любое время года, о Индра царей!

88 - …возродит честные порядки, установленные Самосущим… – Вишну в образе Калки Вишнуяшаса как бы копирует в цикличной повторяемости изначальную акцию Брахмы (организация человеческой жизни). В этом персонаже, возможно, воплотились надежды на грядущую реставрацию брахманистско-индуистских религиозных и социальных традиций, поколебленных господством буддизма и иноземными вторжениями.

89 - …шкуры черных антилоп, копья, трезубцы и (другое) оружие… – Оставляемые в побежденных странах символы брахманства (оленьи шкуры) и кшатры (оружие) утверждают объединенную власть этих двух варн [271, с. 831].

(11-18)

narā dāneṣu niratā vrateṣu niyameṣu ca ।
japayajñaparā viprā dharmakāmā mudā yutāḥ ।
pālayiṣyanti rājāno dharmeṇemāṃ vasundharām ॥11
vyavahāraratā vaiśyā bhaviṣyanti kṛte yuge ।
ṣaṭkarmaniratā viprāḥ kṣatriyā rakṣaṇe ratāḥ ॥12
śuśrūṣāyāṃ ratāḥ śūdrāstathā varṇatrayasya ca ।
eṣa dharmaḥ kṛtayuge tretāyāṃ dvāpare tathā ।
paścime yugakāle ca yaḥ sa te samprakīrtitaḥ ॥13
sarvalokasya viditā yugasaṅkhyā ca pāṇḍava ।
etatte sarvamākhyātamatītānāgataṃ mayā ।
vāyuproktamanusmṛtya purāṇamṛṣisaṃstutam ॥14
evaṃ saṃsāramārgā me bahuśaścirajīvinā ।
dṛṣṭāścaivānubhūtāśca tāṃste kathitavānaham ॥15
idaṃ caivāparaṃ bhūyaḥ saha bhrātṛbhiracyuta ।
dharmasaṃśayamokṣārthaṃ nibodha vacanaṃ mama ॥16
dharme tvayātmā saṃyojyo nityaṃ dharmabhṛtāṃ vara ।
dharmātmā hi sukhaṃ rājā pretya ceha ca nandati ॥17
nibodha ca śubhāṃ vāṇīṃ yāṃ pravakṣyāmi te'nagha ।
na brāhmaṇe paribhavaḥ kartavyaste kadācana ।
brāhmaṇo ruṣito hanyādapi lokānpratijñayā ॥18

Люди станут усердно раздавать дары, соблюдать обеты и ограничения. Брахманы, полные благих устремлений, с радостью предадутся молитвам и жертвоприношениям, и цари будут править землей в согласии с дхармой. Во время Критаюги вайшьи будут заниматься торговлей, брахманы будут ревностно соблюдать шесть своих обязанностей⁹⁰, кшатрии станут надежно охранять (людей), а шудры будут усердно служить трем этим варнам. Теперь тебе известен закон Критаюги, Трета юги, Двапараюги и последней из юг. Весь мир знает только число юг, о Пандава, я же поведал тебе все о прошлом и будущем (мира) согласно прославленной мудрецами пуране, которую возвестил некогда Ваю. Долго живу я на свете, много раз довелось мне увидеть и испытать на себе такой ход мировых событий, и о нем я поведал тебе. Чтоб исчезли твои сомнения относительно дхармы, о стойкий, вместе с братьями выслушай мою речь. Пусть душа твоя, о лучший из хранителей дхармы, будет всегда в согласии с дхармой: ведь царь, если он добродетелен, испытывает блаженство и в этой жизни, и после смерти. Внемли благому совету, который я дам тебе, о безупречный: никогда не оскорбляй брахмана⁹¹, ибо брахман во гневе силою своего обета может уничтожить миры.

90 - …шесть своих обязанностей… – В шесть обязанностей (ṣaṭkarman) брахмана входит: 1) заучивание Вед (adhyayana), 2) обучение Ведам учеников (adhyāpana), 3) принесение жертв (yājana), 4) отправление жертвоприношений для других (yājana), 5) раздача даров (dāna), 6) прием даров (pratigraha).

91 - …никогда не оскорбляй брахмана… – Совет Маркандеи Юдхиштхире предваряет идею последующей «Повести о лягушке».

(19-20)

vaiśampāyana uvāca ।
mārkaṇḍeyavacaḥ śrutvā kurūṇāṃ pravaro nṛpaḥ ।
uvāca vacanaṃ dhīmānparamaṃ paramadyutiḥ ॥19
kasmindharme mayā stheyaṃ prajāḥ saṃrakṣatā mune ।
kathaṃ ca vartamāno vai na cyaveyaṃ svadharmataḥ ॥20

Вайшампаяна сказал:
Выслушав речь Маркандеи, мудрый царь, лучезарный, лучший из куру, спросил достойно: «Какую дхарму положено мне вершить как защитнику подданных, о премудрый, и как должен я поступать, чтобы не отступить от своей дхармы?»

(21-27)

mārkaṇḍeya uvāca ।
dayāvānsarvabhūteṣu hito rakto'nasūyakaḥ ।
apatyānāmiva sveṣāṃ prajānāṃ rakṣaṇe rataḥ ।
cara dharmaṃ tyajādharmaṃ pitṝndevāṃśca pūjaya ॥21
pramādādyatkṛtaṃ te'bhūtsamyagdānena tajjaya ।
alaṃ te mānamāśritya satataṃ paravānbhava ॥22
vijitya pṛthivīṃ sarvāṃ modamānaḥ sukhī bhava ।
eṣa bhūto bhaviṣyaśca dharmaste samudīritaḥ ॥23
na te'styaviditaṃ kiñcidatītānāgataṃ bhuvi ।
tasmādimaṃ parikleśaṃ tvaṃ tāta hṛdi mā kṛthāḥ ॥24
eṣa kālo mahābāho api sarvadivaukasām ।
muhyanti hi prajāstāta kālenābhipracoditāḥ ॥25
mā ca te'tra vicāro bhūdyanmayoktaṃ tavānagha ।
atiśaṅkya vaco hyetaddharmalopo bhavettava ॥26
jāto'si prathite vaṃśe kurūṇāṃ bharatarṣabha ।
karmaṇā manasā vācā sarvametatsamācara ॥27

Маркандея сказал:
Будь милосердным ко всем существам благодетелем, любящим и незлобливым, ревностно защищай подданных, как детей своих, придерживайся дхармы, почитая богов и предков, и сторонись несправедливости. Допустил ты оплошность – искупи ее достойными дарами. Не гордись и всегда будь смиренен, а покоришь всю землю – радуйся и ликуй. Этим возглашена тебе дхарма прошлого и будущего. Нет ничего на земле ни в прошлом, ни в будущем, что было бы не известно тебе. Потому не терзайся своей бедой: такая судьба, о мощнорукий, (может постичь) и любого из небожителей – ведь все живое, побуждаемое роком, может ввергнуться в заблуждение. Да не усомнишься ты в том, что я поведал тебе, о безупречный! Сомнение в моих словах нанесет ущерб твоей дхарме. Ты рожден в славном роду Куру, о бык среди бхаратов! И делом, и мыслью, и словом следуй всему тому, (о чем я сказал).

(28-29)

yudhiṣṭhira uvāca ।
yattvayoktaṃ dvijaśreṣṭha vākyaṃ śrutimanoharam ।
tathā kariṣye yatnena bhavataḥ śāsanaṃ vibho ॥28
na me lobho'sti viprendra na bhayaṃ na ca matsaraḥ ।
kariṣyāmi hi tatsarvamuktaṃ yatte mayi prabho ॥29

Юдхиштхира сказал:
О лучший из дваждырожденных, я буду усердно следовать твоему наставлению, которое прозвучало, о могучий, в твоей приятной для слуха речи. Нет во мне алчности, о Индра среди премудрых, нет страха и зависти, и я готов соблюдать все, о чем ты поведал, владыка!

(30-31)

vaiśampāyana uvāca ।
śrutvā tu vacanaṃ tasya pāṇḍavasya mahātmanaḥ ।
prahṛṣṭāḥ pāṇḍavā rājansahitāḥ śārṅgadhanvanā ॥30
tathā kathāṃ śubhāṃ śrutvā mārkaṇḍeyasya dhīmataḥ ।
vismitāḥ samapadyanta purāṇasya nivedanāt ॥31

Вайшампаяна сказал:
Услышав слова великого духом Пандавы, возликовали Пандавы и Тот, кто владеет луком Шарнгой⁹², о царь! После достойной повести мудрого Маркандеи о древних временах они пребывали в изумлении от услышанною.

92 - Тот, кто владеет луком Шарнгой… – Кришна.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто восемьдесят девятая глава.

ПОВЕСТЬ О ЛЯГУШКЕ⁹³

ГЛАВА 190

(1-18)

vaiśampāyana uvāca ।
bhūya eva brāhmaṇamahābhāgyaṃ vaktumarhasītyabravītpāṇḍaveyo mārkaṇḍeyam ॥1
athācaṣṭa mārkaṇḍeyaḥ ॥2
ayodhyāyāmikṣvākukulotpannaḥ pārthivaḥ parikṣinnāma mṛgayāmagamat ॥3
tamekāśvena mṛgamanusarantaṃ mṛgo dūramapāharat ॥4
athādhvani jātaśramaḥ kṣuttṛṣṇābhibhūtaśca kasmiṃściduddeśe nīlaṃ vanaṣaṇḍamapaśyat ।
tacca viveśa ॥5
tatastasya vanaṣaṇḍasya madhye'tīva ramaṇīyaṃ saro dṛṣṭvā sāśva eva vyagāhata ॥6
athāśvastaḥ sa bisamṛṇālamaśvasyāgre nikṣipya puṣkariṇītīre samāviśat ॥7
tataḥ śayāno madhuraṃ gītaśabdamaśṛṇot ॥8
sa śrutvācintayat ।
neha manuṣyagatiṃ paśyāmi ।
kasya khalvayaṃ gītaśabda iti ॥9
athāpaśyatkanyāṃ paramarūpadarśanīyāṃ puṣpāṇyavacinvatīṃ gāyantīṃ ca ॥10
atha sā rājñaḥ samīpe paryakrāmat ॥11
tāmabravīdrājā ।
kasyāsi subhage tvamiti ॥12
sā pratyuvāca ।
kanyāsmīti ॥13
tāṃ rājovāca ।
arthī tvayāhamiti ॥14
athovāca kanyā ।
samayenāhaṃ śakyā tvayā labdhum ।
nānyatheti ॥15
tāṃ rājā samayamapṛcchat ॥16
tataḥ kanyedamuvāca ।
udakaṃ me na darśayitavyamiti ॥17
sa rājā bāḍhamityuktvā tāṃ samāgamya tayā sahāste ॥18

Вайшампаяна сказал:
«Расскажи мне еще о величии брахмана», – обратился сын Панду, (Юдхиштхира), к Маркандее, и Маркандея продолжил рассказ: «Царь по имени Парикшит из рода Икшваку в Айодхье отправился раз на охоту. Далеко завлекла его антилопа, которую он преследовал на своем единственном коне. Усталый, измученный жаждой и голодом, в каком-то краю увидел он на пути зеленую рощицу и углубился в нее. Посредине леска он заметил прелестное озеро и въехал туда вместе с конем. Освежившись, он бросил коню стебли лотоса, а сам расположился на берегу. Лежа (у озера), услышал он звуки прекрасной песни. Услышал и подумал: „Здесь не видно ничьих следов, так кто же это поет?“ Тут он увидел очаровательную девушку. Она собирала цветы и пела. Когда она подошла поближе, царь спросил ее: „Кто ты, красавица?“ Она ответила: „Я – дева“. Царь сказал ей: „Я желаю тебя“. На это девушка отвечала: „Ты сможешь мною владеть, но при одном условии, не иначе“. Царь спросил, какое же это условие, и девушка сказала: „Я не должна видеть воду“⁹⁴. Царь согласился, и стали они мужем и женой.

93 - Повесть о лягушке. – Первая часть повести (шл. 1 – 59) изложена прозой.

94 - «Я не должна видеть воду». – В первой части этого типичного для позднего эпоса нравоучительного повествования о последствиях гнева брахмана использована классическая сказка типа «Царевны-лягушки» (типы 400, 402, 409, по Аарне-Томпсону; см., напр., [100, с. 127 – 131]), обязательно предполагающая предбрачное условие (запрет) и его последующее нарушение.

(19-20)

tatraivāsīne rājani senānvagacchat ।
padenānupadaṃ dṛṣṭvā rājānaṃ parivāryātiṣṭhat ॥19
paryāśvastaśca rājā tayaiva saha śibikayā prāyādavighāṭitayā ।
svanagaramanuprāpya rahasi tayā saha ramannāste ।
nānyatkiñcanāpaśyat ॥20

Пока царь находился (с нею), за ним пришло его войско. Увидели (воины) царя и плотным кольцом окружили его. Отдохнувший царь на одном паланкине с нею тронулся в (обратный) путь. Добравшись до города, он поспешил с ней уединиться и предался наслаждениям, забыв обо всем на свете.

(21-30)

atha pradhānāmātyastasyābhyāśacarāḥ striyo'pṛcchat ।
kimatra prayojanaṃ vartata iti ॥21
athābruvaṃstāḥ striyaḥ ।
apūrvamiva paśyāma udakaṃ nātra nīyata iti ॥22
athāmātyo'nudakaṃ vanaṃ kārayitvodāravṛkṣaṃ bahumūlapuṣpaphalaṃ rahasyupagamya rājānamabravīt ।
vanamidamudāramanudakam ।
sādhvatra ramyatāmiti ॥23
sa tasya vacanāttayaiva saha devyā tadvanaṃ prāviśat ।
sa kadācittasminvane ramye tayaiva saha vyavaharat ।
atha kṣuttṛṣṇārditaḥ śrānto'timātramatimuktāgāramapaśyat ॥24
tatpraviśya rājā saha priyayā sudhātalasukṛtāṃ vimalasalilapūrṇāṃ vāpīmapaśyat ॥25
dṛṣṭvaiva ca tāṃ tasyā eva tīre sahaiva tayā devyā vyatiṣṭhat ॥26
atha tāṃ devīṃ sa rājābravīt ।
sādhvavatara vāpīsalilamiti ॥27
sā tadvacaḥ śrutvāvatīrya vāpīṃ nyamajjat ।
na punarudamajjat ॥28
tāṃ mṛgayamāṇo rājā nāpaśyat ॥29
vāpīmapi niḥsrāvya maṇḍūkaṃ śvabhramukhe dṛṣṭvā kruddha ājñāpayāmāsa ।
sarvamaṇḍūkavadhaḥ kriyatāmiti ।
yo mayārthī sa mṛtakairmaṇḍūkairupāyanairmāmupatiṣṭhediti ॥30

Однажды главный советник (царя) спросил у женщин, которые ей прислуживали: „Для чего вы приставлены?“, на что те отвечали: „Удивительное дело: никто не должен проносить сюда воду!“ Тогда советник повелел насадить полный цветов, плодов и кореньев, но лишенный воды лес с высокими деревьями и сказал царю, нарушив его уединение: „В этом прекрасном лесу совсем нет воды. Там ты можешь спокойно предаваться наслаждениям“. По его совету (царь) с царицей отправились в лес. Некоторое время они побыли в этом дивном лесу, а потом стала одолевать царя жажда и мучить голод. Безмерно усталый, увидал он беседку из атимукты. Вошли туда царь и его возлюбленная и увидели полный чистой воды водоем с тщательно выбеленным дном⁹⁵. (Царь) с супругой остановились на берегу. Тут и говорит царь царице: „Хорошо бы тебе окунуться в озерную воду“. Послушная его воле, спустилась она к пруду, погрузилась (в воду) и больше не выплыла. Искал ее царь, но не нашел. И только когда пруд осушили, он увидел у входа в нору лягушку и в гневе приказал: „Истребить всех лягушек! Кто желает чего-либо от меня – пусть угождает мне, принося мертвых лягушек!“

95 - …с тщательно выбеленным дном. – sudhātalasuk tam.

(31-42)

atha maṇḍūkavadhe ghore kriyamāṇe dikṣu sarvāsu maṇḍūkānbhayamāviśat ।
te bhītā maṇḍūkarājñe yathāvṛttaṃ nyavedayan ॥31
tato maṇḍūkarāṭ tāpasaveṣadhārī rājānamabhyagacchat ॥32
upetya cainamuvāca ।
mā rājankrodhavaśaṃ gamaḥ ।
prasādaṃ kuru ।
nārhasi maṇḍūkānāmanaparādhināṃ vadhaṃ kartumiti ॥33
ślokau cātra bhavataḥ ।
mā maṇḍūkāñjighāṃsa tvaṃ kopaṃ sandhārayācyuta ।
prakṣīyate dhanodreko janānāmavijānatām ॥34
pratijānīhi naitāṃstvaṃ prāpya krodhaṃ vimokṣyase ।
alaṃ kṛtvā tavādharmaṃ maṇḍūkaiḥ kiṃ hatairhi te ॥35
na hi kṣamyate tanmayā ।
haniṣyāmyetān ।
etairdurātmabhiḥ priyā me bhakṣitā ।
nārhasi vidvanmāmuparoddhumiti ।
tamevaṃvādinamiṣṭajanaśokaparītātmā rājā provāca ।
sarvathaiva me vadhyā maṇḍūkāḥ ॥36
sa tadvākyamupalabhya vyathitendriyamanāḥ provāca ।
prasīda rājan ।
ahamāyurnāma maṇḍūkarājaḥ ।
mama sā duhitā suśobhanā nāma ।
bahavo hi rājānastayā vipralabdhapūrvā iti ।
tasyā dauḥśīlyametat ॥37
tamabravīdrājā ।
tayāsmyarthī ।
sā me dīyatāmiti ॥38
athaināṃ rājñe pitādāt ।
abravīccainām ।
enaṃ rājānaṃ śuśrūṣasveti ॥39
sa uvāca duhitaram ।
yasmāttvayā rājāno vipralabdhāstasmādabrahmaṇyāni tavāpatyāni bhaviṣyantyanṛtakatvāttaveti ॥40
sa ca rājā tāmupalabhya tasyāṃ surataguṇanibaddhahṛdayo lokatrayaiśvaryamivopalabhya harṣabāṣpakalayā vācā praṇipatyābhipūjya maṇḍūkarājānamabravīt ।
anugṛhīto'smīti ॥41
sa ca maṇḍūkarājo jāmātaramanujñāpya yathāgatamagacchat ॥42

Ужас объял лягушек, когда их стали жестоко повсюду уничтожать. Напуганные, рассказали они обо всем, что случилось, лягушачьему царю. Тогда царь лягушек, приняв вид отшельника, отправился к царю (Парикшиту). Пришел и сказал ему: „Не давай воли гневу, о царь! Смилуйся. Ты не должен губить ни в чем не повинных лягушек. Вот две шлоки как раз о тебе: Не стремись уничтожить лягушек, сдержи гнев, о стойкий! У людей неразумных прахом идет их большое богатство. Знай: ты ее не вернешь, если дашь волю гневу. Ты совершаешь несправедливость: что тебе толку от убитых лягушек?“⁹⁶. Душу царя томила тоска по возлюбленной, и он ответил на это: „Я не могу такого простить и уничтожу их (всех). Эти негодницы поглотили мою любимую. Я буду везде убивать лягушек. И ты, о мудрец, не пробуй меня останавливать“. Услышав такое, тот с тревогой в душе, в смятении чувств сказал: „Смилуйся, царь! Я – властелин лягушек по имени Аю. То была моя дочь, имя ее Сушобхана. Таков уж дурной ее нрав: многих царей она обманула до (тебя)“. Сказал ему царь: „Я желаю ее. Отдай ее мне“. Тогда отец отдал свою дочь царю и сказал ей: „Будь послушна ему“. И добавил: „Из-за того что ты была лжива – обманывала царей, дети твои будут непочтительны к брахманам“. А царь, сердце которого пленили ее ласки и чары, соединившись с ней, (ликовал) так, словно обрел власть над тремя мирами. Поклонился он лягушачьему царю, почтил его и сказал голосом, в котором звучали слезы радости: „ (Ты) оказал мне честь“. Царь лягушек простился с зятем и пошел восвояси.

96 - …что тебе толку от убитых лягушек? – Здесь в прозаический текст сказки вводится стихотворный размер шлока, который при переводе передан ритмизованной прозой с целью выделить стихи из окружающего контекста.

(43-53)

atha kasyacitkālasya tasyāṃ kumārāstrayastasya rājñaḥ sambabhūvuḥ śalo dalo balaśceti ।
tatasteṣāṃ jyeṣṭhaṃ śalaṃ samaye pitā rājye'bhiṣicya tapasi dhṛtātmā vanaṃ jagāma ॥43
atha kadācicchalo mṛgayāmacarat ।
mṛgaṃ cāsādya rathenānvadhāvat ॥44
sūtaṃ covāca ।
śīghraṃ māṃ vahasveti ॥45
sa tathoktaḥ sūto rājānamabravīt ।
mā kriyatāmanubandhaḥ ।
naiṣa śakyastvayā mṛgo grahītuṃ yadyapi te rathe yuktau vāmyau syātāmiti ॥46
tato'bravīdrājā sūtam ।
ācakṣva me vāmyau ।
hanmi vā tvāmiti ॥47
sa evamukto rājabhayabhīto vāmadevaśāpabhītaśca sannācakhyau rājñe ।
vāmadevasyāśvau vāmyau manojavāviti ॥48
athainamevaṃ bruvāṇamabravīdrājā ।
vāmadevāśramaṃ yāhīti ॥49
sa gatvā vāmadevāśramaṃ tamṛṣimabravīt ।
bhagavanmṛgo mayā viddhaḥ palāyate ।
taṃ sambhāvayeyam ।
arhasi me vāmyau dātumiti ॥50
tamabravīdṛṣiḥ ।
dadāni te vāmyau ।
kṛtakāryeṇa bhavatā mamaiva niryātyau kṣipramiti ॥51
sa ca tāvaśvau pratigṛhyānujñāpya carṣiṃ prāyādvāmyasaṃyuktena rathena mṛgaṃ prati ।
gacchaṃścābravītsūtam ।
aśvaratnāvimāvayogyau brāhmaṇānām ।
naitau pratideyau vāmadevāyeti ॥52
evamuktvā mṛgamavāpya svanagarametyāśvāvantaḥpure'sthāpayat ॥53

И вот через некоторое время родилось у царя трое сыновей: Шала, Дала и Бала. В назначенный день отец посвятил на царство старшего из них, Шалу, а сам, задумав предаться подвижничеству, удалился в лес. Однажды Шала отправился на охоту. Попалась ему антилопа, и стал он на колеснице преследовать ее, крикнув вознице: „Вези поскорей!“ Колесничий ответил царю: „И не пытайся – тебе не догнать антилопу. Вот если бы в твою колесницу были впряжены Вамьи…“ Тогда царь приказал вознице: „Расскажи мне о (конях) Вамьях, или же я убью тебя!“ Боясь царя и в то же время страшась проклятия Вамадевы, (возница) сказал: „Вамьи – кони Вамадевы, быстрые, как мысль“. Тогда царь приказал: „Поезжай в обитель Вамадевы!“ Явившись в обитель, он сказал святому мудрецу: „О владыка, ранил я антилопу, но она убегает. Я настигну ее, если ты дашь мне Вамьев“. Ответил ему святой мудрец: „Я дам тебе Вамьев, но, когда ты достигнешь цели, ты тут же вернешь (их) мне“. Получил царь коней, простился со святым мудрецом и на колеснице, в которую были впряжены Вамьи, отправился в погоню за антилопой. В пути он оказал вознице: „На что брахману эти чудо-кони? Не стоит их возвращать Вамадеве“. С этими словами он настиг антилопу, а (потом), вернувшись в свой город, поставил коней во внутренние покои дворца.

(54-59)

atharṣiścintayāmāsa ।
taruṇo rājaputraḥ kalyāṇaṃ patramāsādya ramate ।
na me pratiniryātayati ।
aho kaṣṭamiti ॥54
manasā niścitya māsi pūrṇe śiṣyamabravīt ।
gacchātreya ।
rājānaṃ brūhi ।
yadi paryāptaṃ niryātayopādhyāyavāmyāviti ॥55
sa gatvaivaṃ taṃ rājānamabravīt ॥56
taṃ rājā pratyuvāca ।
rājñāmetadvāhanam ।
anarhā brāhmaṇā ratnānāmevaṃvidhānām ।
kiṃ ca brāhmaṇānāmaśvaiḥ kāryam ।
sādhu pratigamyatāmiti ॥57
sa gatvaivamupādhyāyāyācaṣṭa ॥58
tacchrutvā vacanamapriyaṃ vāmadevaḥ krodhaparītātmā svayameva rājānamabhigamyāśvārthamabhyacodayat ।
na cādādrājā ॥59

А святой мудрец тем временем думал: „Юный царевич наслаждается, достигнув желанной цели, потому и не возвращает (их) мне. А жаль!“ Прошел месяц, (мудрец все) обдумал и сказал своему ученику: „Ступай, Атрея, скажи царю: если он добился того, (чего хотел), пусть вернет Вамьев наставнику“. Тот пошел и сказал об этом царю. Царь ответил ему: „Это царские кони. Брахманы недостойны таких сокровищ. И на что кони брахманам? Ступай себе!“ Тот вернулся и передал это наставнику. Выслушал Вамадева столь неприятное известие, и гнев обуял его. Сам пошел он к царю и потребовал (возвратить) коней, но царь (их) не отдал.

(60)

vāmadeva uvāca ।
prayaccha vāmyau mama pārthiva tvaṃ kṛtaṃ hi te kāryamanyairaśakyam ।
mā tvā vadhīdvaruṇo ghorapāśairbrahmakṣatrasyāntare vartamānaḥ ॥60

Вамадева сказал:
Отдай мне Вамьев, о царь, ты же достиг того, что не под силу другому. Да не покарает тебя страшными арканами Варуна, разделяющий брахманов и кшатриев!⁹⁷.

97 - Да не покарает тебя страшными арканами Варуна, разделяющий брахманов и кшатриев! – Здесь проявляется весьма древнее представление о Варуне как хранителе миропорядка (указывающем, в частности, каждой варне подобающее ей место) и карателе провинившихся. В Мбх этот образ почти совсем стерся, уступив место представлению о Варуне как простом божестве вод. В «арканах» Варуны Э. У. Хопкинс видел насылаемые богом болезни [232, с. 121]. Однако Мбх упоминает об «арканах (pāśa) Варуны», которыми связан побежденный Индрой прежний царь вселенной – асура Бали (Мбх 12.220.18, 89, 110). Очевидно, «арканы Варуны» – символ поражения, бессилия, «временной смерти», связанный с основным для архаической мифологии сюжетом о борьбе богов и асуров (о его соответствиях в сфере ритуала см. [27]).

(61)

rājovāca ।
anaḍvāhau suvratau sādhu dāntāvetadviprāṇāṃ vāhanaṃ vāmadeva ।
tābhyāṃ yāhi tvaṃ yatra kāmo maharṣe chandāṃsi vai tvādṛśaṃ saṃvahanti ॥61

Царь сказал:
Брахманам для передвижения достаточно пары добрых быков в хорошей упряжи, о Вамадева! Езди на них, сколько тебе нужно, о великий святой мудрец! И, кроме того, подобных тебе переносят с места на место священные гимны.

(62)

vāmadeva uvāca ।
chandāṃsi vai mādṛśaṃ saṃvahanti loke'muṣminpārthiva yāni santi ।
asmiṃstu loke mama yānametadasmadvidhānāmapareṣāṃ ca rājan ॥62

Вамадева сказал:
Верно, священные гимны переносят таких, как я, но так бывает в мире ином, о царь! В этом же мире, о царь, и я, и другие, подобные мне, пользуются именно этим средством передвижения.

(63)

rājovāca ।
catvāro vā gardabhāstvāṃ vahantu śreṣṭhāśvataryo harayo vā turaṅgāḥ ।
taistvaṃ yāhi kṣatriyasyaiṣa vāho mama vāmyau na tavaitau hi viddhi ॥63

Царь сказал:
Пусть тебя возят четыре осла, самые лучшие мулы или гнедые скакуны! Езди на них, а эти кони – для кшатрия. Запомни: Вамьи мои, а не твои.

(64)

vāmadeva uvāca ।
ghoraṃ vrataṃ brāhmaṇasyaitadāhuretadrājanyadihājīvamānaḥ ।
ayasmayā ghorarūpā mahānto vahantu tvāṃ śitaśūlāścaturdhā ॥64

Вамадева сказал:
Суров обет брахмана – так говорят (люди). И потому, о царь, если я соблюдаю его, то пусть ты будешь четвертован⁹⁸ и вздернут на страшных, огромных и острых железных пиках.

98 - …если я соблюдаю его, то пусть ты будешь четвертован… – Вамадева прибегает к «заклятию истиной» (см. примеч. 4 к «Сказанию о Нале»).

(65)

rājovāca ।
ye tvā vidurbrāhmaṇaṃ vāmadeva vācā hantuṃ manasā karmaṇā vā ।
te tvāṃ saśiṣyamiha pātayantu madvākyanunnāḥ śitaśūlāsihastāḥ ॥65

Царь сказал:
Пусть, Вамадева, те, которые знают, как ты, брахман, убиваешь мыслью, словом и делом, повинуясь моей воле, возьмут в руки мечи и острые пики и повергнут тебя (на землю) вместе с твоими учениками.

(66)

vāmadeva uvāca ।
nānuyogā brāhmaṇānāṃ bhavanti vācā rājanmanasā karmaṇā vā ।
yastvevaṃ brahma tapasānveti vidvāṃstena śreṣṭho bhavati hi jīvamānaḥ ॥66

Вамадева сказал:
Не стоит, о царь, касаться ни мыслей, ни слов, ни деяний брахманов. Мудрый, предаваясь подвижничеству, приближается к Брахману и тем становится выше всех еще в этой жизни.

(67-72)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamukte vāmadevena rājansamuttasthū rākṣasā ghorarūpāḥ ।
taiḥ śūlahastairvadhyamānaḥ sa rājā provācedaṃ vākyamuccaistadānīm ॥67
ikṣvākavo yadi brahmandalo vā vidheyā me yadi vānye viśo'pi ।
notsrakṣye'haṃ vāmadevasya vāmyau naivaṃvidhā dharmaśīlā bhavanti ॥68
evaṃ bruvanneva sa yātudhānairhato jagāmāśu mahīṃ kṣitīśaḥ ।
tato viditvā nṛpatiṃ nipātitamikṣvākavo vai dalamabhyaṣiñcan ॥69
rājye tadā tatra gatvā sa vipraḥ provācedaṃ vacanaṃ vāmadevaḥ ।
dalaṃ rājānaṃ brāhmaṇānāṃ hi deyamevaṃ rājansarvadharmeṣu dṛṣṭam ॥70
bibheṣi cettvamadharmānnarendra prayaccha me śīghramevādya vāmyau ।
etacchrutvā vāmadevasya vākyaṃ sa pārthivaḥ sūtamuvāca roṣāt ॥71
ekaṃ hi me sāyakaṃ citrarūpaṃ digdhaṃ viṣeṇāhara saṅgṛhītam ।
yena viddho vāmadevaḥ śayīta sandaśyamānaḥ śvabhirārtarūpaḥ ॥72

Маркандея сказал:
Едва Вамадева это промолвил, о царь, появились ужасные ракшасы и с копьями в руках бросились на царя. Он громко воскликнул тогда: „Если, о Брахма, мне покорны Дала, род Икшваку, а также другие народы, я не отдам Вамадеве Вамьев: такие, как он, недостаточно добродетельны“. С этими словами властитель упал на землю сраженный ятудханами⁹⁹. Узнав о гибели царя, потомки Икшваку посвятили на царство Далу. Опять явился ко двору премудрый Вамадева и обратился к царю Дале с такими словами: „Все дхармы, о царь, говорят, что брахманов надо одаривать. Если ты, о Индра людей, боишься греха, то верни мне скорее Вамьев“. Услышав такие слова Вамадевы, царь в гневе сказал колесничему: „Дай-ка мне красивую отравленную стрелу, одну из тех, которые ты держишь. Пронзенный ею, да упадет Вамадева бездыханным, и пусть собаки разорвут его (тело) на части!“

99 - «Если…мне покорны Дала, род Икшваку…я не отдам Вамадеве Вамьев: такие, как он, недостаточно добродетельны». С этими словами властитель упал на землю, сраженный ятудханами. – Царь также пытается использовать «заклятие истиной», но терпит неудачу, возможно потому, что включил в формулировку «истины» ложное утверждение: о недостаточной добродетели Вамадевы.

(73)

vāmadeva uvāca ।
jānāmi putraṃ daśavarṣaṃ tavāhaṃ jātaṃ mahiṣyāṃ śyenajitaṃ narendra ।
taṃ jahi tvaṃ madvacanātpraṇunnastūrṇaṃ priyaṃ sāyakairghorarūpaiḥ ॥73

Вамадева сказал:
Я знаю, о Индра людей, что у тебя от царицы есть сын десяти лет по имени Шьенаджит. Слушай мою волю: своими страшными стрелами ты убьешь сейчас своего любимца.

(74-75)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamukto vāmadevena rājannantaḥpure rājaputraṃ jaghāna ।
sa sāyakastigmatejā visṛṣṭaḥ śrutvā dalastacca vākyaṃ babhāṣe ॥74
ikṣvākavo hanta carāmi vaḥ priyaṃ nihanmīmaṃ vipramadya pramathya ।
ānīyatāmaparastigmatejāḥ paśyadhvaṃ me vīryamadya kṣitīśāḥ ॥75

Маркандея сказал:
Едва Вамадева, о царь, произнес эти слова, как царевич упал замертво во внутренних покоях дворца: в него угодила стрела устрашающей мощи. Услышав об этом, Дала сказал: „Я доставлю вам радость, потомки Икшваку: истерзаю, замучу, убью его! Принесите еще одну страшной мощи (стрелу). Сейчас вы узнаете мою силу, о владыки земли!“

(76)

vāmadeva uvāca ।
yaṃ tvamenaṃ sāyakaṃ ghorarūpaṃ viṣeṇa digdhaṃ mama sandadhāsi ।
na tvamenaṃ śaravaryaṃ vimoktuṃ sandhātuṃ vā śakṣyasi mānavendra ॥76

Вамадева сказал:
Эту грозную, отравленную ядом стрелу, которую ты приготовил для меня, эту лучшую из стрел, о Индра людей, ты не сможешь даже нацелить (в меня), а не то что метнуть.

(77)

rājovāca ।
ikṣvākavaḥ paśyata māṃ gṛhītaṃ na vai śaknomyeṣa śaraṃ vimoktum ।
na cāsya kartuṃ nāśamabhyutsahāmi āyuṣmānvai jīvatu vāmadevaḥ ॥77

Царь сказал:
Смотрите, потомки Икшваку, я действительно не могу метнуть стрелу, которую держу в руках! Мне не под силу его покарать. Пусть здравствует древний Вамадева!

(78)

vāmadeva uvāca ।
saṃspṛśaināṃ mahiṣīṃ sāyakena tatastasmādenaso mokṣyase tvam ॥78

Вамадева сказал:
Коснись стрелою царицы, тем самым ты очистишься от греха.

(79)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tatastathā kṛtavānpārthivastu tato muniṃ rājaputrī babhāṣe ।
yathā yuktaṃ vāmadevāhamenaṃ dine dine saṃviśantī vyaśaṃsam ।
brāhmaṇebhyo mṛgayantī sūnṛtāni tathā brahmanpuṇyalokaṃ labheyam ॥79

Маркандея сказал:
Так царь и сделал. Тут царица обратилась к мудрецу. „Если верно, о Вамадева, что я, ежедневно общаясь с (царем), наставляла его и почтительно обращалась с брахманами, то пусть я достигну, о брахман, мира благих!“

(80)

vāmadeva uvāca ।
tvayā trātaṃ rājakulaṃ śubhekṣaṇe varaṃ vṛṇīṣvāpratimaṃ dadāni te ।
praśādhīmaṃ svajanaṃ rājaputri ikṣvākurājyaṃ sumahaccāpyanindye ॥80

Вамадева сказал:
Ты спасла царский род, о прекрасноокая! Выбирай себе дар. Я дам тебе такое, чему нет равных: повелевай своими близкими, о царская дочь, и правь великим царством Икшваку, о безупречная!

(81)

rājaputryuvāca ।
varaṃ vṛṇe bhagavannekameva vimucyatāṃ kilbiṣādadya bhartā ।
śivena cādhyāhi saputrabāndhavaṃ varo vṛto hyeṣa mayā dvijāgrya ॥81

Царица сказала:
Я выбираю единственный дар, о владыка: пусть сейчас же очистится от греха мой супруг. А ты позаботься о благе его сыновей и родственников. Вот какой дар выбран мною, о лучший из дваждырожденных!

(82)

mārkaṇḍeya uvāca ।
śrutvā vacaḥ sa munī rājaputryāstathāstviti prāha kurupravīra ।
tataḥ sa rājā mudito babhūva vāmyau cāsmai sampradadau praṇamya ॥82

Маркандея сказал:
Выслушав речь царицы, о герой среди куру, мудрец изрек: „Да будет так!“ Возликовал тогда царь и с поклоном отдал ему обоих Вамьев».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девяностая глава.

ПОВЕСТЬ ОБ ИНДРАДЬЮМНЕ¹⁰⁰

ГЛАВА 191

(1-18)

vaiśampāyana uvāca ।
mārkaṇḍeyamṛṣayaḥ pāṇḍavāśca paryapṛcchan ।
asti kaścidbhavataścirajātatara iti ॥1
sa tānuvāca ।
asti khalu rājarṣirindradyumno nāma kṣīṇapuṇyastridivātpracyutaḥ ।
kīrtiste vyucchinneti ।
sa māmupātiṣṭhat ।
atha pratyabhijānāti māṃ bhavāniti ॥2
tamahamabruvam ।
na vayaṃ rāsāyanikāḥ śarīropatāpenātmanaḥ samārabhāmahe'rthānāmanuṣṭhānam ॥3
asti khalu himavati prākārakarṇo nāmolūkaḥ ।
sa bhavantaṃ yadi jānīyāt ।
prakṛṣṭe cādhvani himavān ।
tatrāsau prativasatīti ॥4
sa māmaśvo bhūtvā tatrāvahadyatra babhūvolūkaḥ ॥5
athainaṃ sa rājarṣiḥ paryapṛcchat ।
pratyabhijānāti māṃ bhavāniti ॥6
sa muhūrtaṃ dhyātvābravīdenam ।
nābhijāne bhavantamiti ॥7
sa evamukto rājarṣirindradyumnaḥ punastamulūkamabravīt ।
asti kaścidbhavataścirajātatara iti ॥8
sa evamukto'bravīdenam ।
asti khalvindradyumnasaro nāma ।
tasminnāḍījaṅgho nāma bakaḥ prativasati ।
so'smattaścirajātataraḥ ।
taṃ pṛccheti ॥9
tata indradyumno māṃ colūkaṃ cādāya tatsaro'gacchadyatrāsau nāḍījaṅgho nāma bako babhūva ॥10
so'smābhiḥ pṛṣṭaḥ ।
bhavānindradyumnaṃ rājānaṃ pratyabhijānātīti ॥11
sa evamukto'bravīnmuhūrtaṃ dhyātvā ।
nābhijānāmyahamindradyumnaṃ rājānamiti ॥12
tataḥ so'smābhiḥ pṛṣṭaḥ ।
asti kaścidanyo bhavataścirajātatara iti ॥13
sa no'bravīdasti khalvihaiva sarasyakūpāro nāma kacchapaḥ prativasati ।
sa mattaścirajātatara iti ।
sa yadi kathañcidabhijānīyādimaṃ rājānaṃ tamakūpāraṃ pṛcchāma iti ॥14
tataḥ sa bakastamakūpāraṃ kacchapaṃ vijñāpayāmāsa ।
astyasmākamabhipretaṃ bhavantaṃ kañcidarthamabhipraṣṭum ।
sādhvāgamyatāṃ tāvaditi ॥15
etacchrutvā sa kacchapastasmātsarasa utthāyābhyagacchadyatra tiṣṭhāmo vayaṃ tasya sarasastīre ॥16
āgataṃ cainaṃ vayamapṛcchāma ।
bhavānindradyumnaṃ rājānamabhijānātīti ॥17
sa muhūrtaṃ dhyātvā bāṣpapūrṇanayana udvignahṛdayo vepamāno visañjñakalpaḥ prāñjalirabravīt ।
kimahamenaṃ na pratyabhijānāmi ।
ahaṃ hyanena sahasrakṛtvaḥ pūrvamagnicitiṣūpahitapūrvaḥ ।
saraścedamasya dakṣiṇādattābhirgobhiratikramamāṇābhiḥ kṛtam ।
atra cāhaṃ prativasāmīti ॥18

Вайшампаяна сказал:
Святые мудрецы и Пандавы спросили Маркандею: «Есть ли еще кто-нибудь, кто был бы древнее тебя?» Тот ответил им: «Есть – это мудрец-царь по имени Индрадьюмна. Лишившись благих заслуг, он был изгнан с третьего неба (со словами): „Славе твоей конец!“ Пришел он ко мне: „Узнаешь ты меня?“ Я ответил ему: „Мы не поддерживаем себя напитком долголетия¹⁰¹, но достигаем целей, умерщвляя собственную плоть. Живет на Химаване сова по имени Пракаракарна. Может, она знает тебя? Далек путь к Химавану. Там она и живет“. Обернувшись конем, привез он меня туда, где жила сова. Спросил ее мудрец-царь: „Ты узнаешь меня?“ Та немного подумала и сказала: „Нет, я не знаю тебя“. Мудрец-царь Индрадьюмна снова спросил сову: „Есть ли еще кто-нибудь, кто был бы древнее тебя?“ На это (сова) ответила: „Есть озеро под названием Индрадьюмна. Там живет журавль, и зовут его Надиджангха. Он старше меня. Спроси у него“. Тогда Индрадьюмна, захватив меня и сову, отправился к озеру, где жил журавль по имени Надиджангха. Мы спросили его: „Знаешь ли ты царя Индрадьюмну?“ Тот секунду подумал и сказал: „Нет, я не знаю царя Индрадьюмны“. Тогда мы спросили его: „Есть ли еще кто-нибудь, кто был бы древнее тебя?“ Он нам ответил: „Здесь же на озере живет черепаха по имени Акупара¹⁰². Она старше меня. Давайте спросим ее: может, она знает того царя“. И журавль позвал черепаху Акупару: „Есть у нас к тебе дело, надо спросить у тебя кое о чем. Пожалуй же (к нам)“. Услышала это черепаха, выползла из озера и подошла туда, где мы стояли на берегу. Когда она приблизилась (к нам), мы спросили ее: „Ты знаешь царя Индрадьюмну?“ Она призадумалась на минуту, и вдруг глаза ее налились слезами, сердце затрепетало, и, дрожа, едва не лишившись чувств, она ответила, смиренно сложив ладони: „Как мне не знать его? Это он когда-то давным-давно тысячу раз пользовался мною как алтарем для жертвенного огня. Это озеро, (где я живу), вырыто копытами коров, принесенных им в дар брахманам. Здесь я и обитаю“.

100 - Повесть об Индрадьюмне. – Вся глава 191, за исключением выделенного далее места, содержит прозаический текст.

101 - …не поддерживаем себя напитком долголетия… – Так передано na… rāsāyanikāḥ, сочетание отрицательной частицы с существительным в значении агента, производным от слова rāsāyana – «средство, способствующее долголетию», «эликсир жизни» (термин индийской алхимии).

102 - …Акупара. – Черепаха Акупара упоминается в мифе о пахтанье океана (Мбх 1.16).

(19-28)

athaitatkacchapenodāhṛtaṃ śrutvā samanantaraṃ devalokāddevarathaḥ prādurāsīt ॥19
vācaścāśrūyantendradyumnaṃ prati ।
prastutaste svargaḥ ।
yathocitaṃ sthānamabhipadyasva ।
kīrtimānasi ।
avyagro yāhīti ॥20
divaṃ spṛśati bhūmiṃ ca śabdaḥ puṇyasya karmaṇaḥ ।
yāvatsa śabdo bhavati tāvatpuruṣa ucyate ॥21
akīrtiḥ kīrtyate yasya loke bhūtasya kasyacit ।
patatyevādhamāṁllokānyāvacchabdaḥ sa kīrtyate ॥22
tasmātkalyāṇavṛttaḥ syādatyantāya naro bhuvi ।
vihāya vṛttaṃ pāpiṣṭhaṃ dharmamevābhisaṃśrayet ॥23
ityetacchrutvā sa rājābravīt ।
tiṣṭha tāvadyāvadidānīmimau vṛddhau yathāsthānaṃ pratipādayāmīti ॥24
sa māṃ prākārakarṇaṃ colūkaṃ yathocite sthāne pratipādya tenaiva yānena saṃsiddho yathocitaṃ sthānaṃ pratipannaḥ ॥25
etanmayānubhūtaṃ cirajīvinā dṛṣṭamiti pāṇḍavānuvāca mārkaṇḍeyaḥ ॥26
pāṇḍavāścocuḥ prītāḥ ।
sādhu ।
śobhanaṃ kṛtaṃ bhavatā rājānamindradyumnaṃ svargalokāccyutaṃ sve sthāne svarge punaḥ pratipādayateti ॥27
athainānabravīdasau ।
nanu devakīputreṇāpi kṛṣṇena narake majjamāno rājarṣirnṛgastasmātkṛcchrātsamuddhṛtya punaḥ svargaṃ pratipādita iti ॥28

Едва прозвучали слова черепахи, тут же из мира богов явилась небесная колесница, и Индрадьюмна услышал: „Тебе уготованы небеса. Ступай же туда, где тебе подобает быть. Славен ты! Иди спокойно! (Говорят) что слава о благом деянии (Распространяется) по земле и достигает небес. Пока живет эта слава, помнят о человеке. Тот, о ком в мире идет дурная молва, Падает все ниже и ниже, пока живет эта молва. Поэтому надо всегда творить на земле благие дела, Отринув греховную жизнь и опираясь на дхарму“¹⁰³. Выслушав это, царь сказал: „Побудь здесь, пока я не доставлю на место двух этих старцев“. Он отвез меня и сову Пракаракарну каждого на свое место и, освободившись, отправился на той колеснице в путь, (чтобы прибыть туда), где ему подобало находиться. Вот что видел и пережил я, долго живущий на свете», – сказал Пандавам Маркандея. Пандавы, радостные, ответили: «Благо (тебе), ты сделал доброе дело для царя Индрадьюмны, изгнанного с небес: он снова обрел свое место на небе». На это он им ответил: «Кришна, сын Деваки, тоже выручил из беды святого мудреца Нригу, который погружался в Нараку, и вновь водворил того царя на небеса»¹⁰⁴.

103 - …отринув греховную жизнь и опираясь на дхарму. – Эти три шлоки, поясняющие идею повести, вклиниваются в прозаический текст.

104 - «Кришна… водворил того царя на небеса». – Древний царь Нрига за то, что нечаянно присвоил корову брахмана, по смерти был обращен Ямой в ящерицу, но избавился от заклятия и вознесся на небеса благодаря встрече с Кришной (Мбх 13.69).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девяносто первая глава.

ПОВЕСТЬ О ДХУНДХУМАРЕ

ГЛАВА 192

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
yudhiṣṭhiro dharmarājaḥ papraccha bharatarṣabha ।
mārkaṇḍeyaṃ tapovṛddhaṃ dīrghāyuṣamakalmaṣam ॥1
viditāstava dharmajña devadānavarākṣasāḥ ।
rājavaṃśāśca vividhā ṛṣivaṃśāśca śāśvatāḥ ।
na te'styaviditaṃ kiñcidasmiṁlloke dvijottama ॥2
kathāṃ vetsi mune divyāṃ manuṣyoragarakṣasām ।
etadicchāmyahaṃ śrotuṃ tattvena kathitaṃ dvija ॥3
kuvalāśva iti khyāta ikṣvākuraparājitaḥ ।
kathaṃ nāma viparyāsāddhundhumāratvamāgataḥ ॥4
etadicchāmi tattvena jñātuṃ bhārgavasattama ।
viparyastaṃ yathā nāma kuvalāśvasya dhīmataḥ ॥5

Вайшампаяна сказал:
Юдхиштхира, Царь справедливости, спросил, о бык среди бхаратов, древнего безгрешного Маркандею, превзошедшего (всех) подвижничеством: «Известны тебе, о знаток дхармы, боги, данавы и ракшасы, семьи разных царей и неиссякающие рода мудрецов. Нет ничего в этом мире, что было бы не известно тебе, о лучший из дваждырожденных! Ты знаешь, о мудрый, удивительные истории о людях, (демонах)-змеях и ракшасах. Я хочу услышать правдивый рассказ об этом, о дваждырожденный! Как непобедимый Кувалашва из рода Икшваку сменил свое имя и стал Дхундхумарой? Я хочу достоверно знать, о лучший в роду Бхригу, почему мудрец Кувалашва переменил свое имя».

(6-20)

mārkaṇḍeya uvāca ।
hanta te kathayiṣyāmi śṛṇu rājanyudhiṣṭhira ।
dharmiṣṭhamidamākhyānaṃ dhundhumārasya tacchṛṇu ॥6
yathā sa rājā ikṣvākuḥ kuvalāśvo mahīpatiḥ ।
dhundhumāratvamagamattacchṛṇuṣva mahīpate ॥7
maharṣirviśrutastāta uttaṅka iti bhārata ।
marudhanvasu ramyeṣu āśramastasya kaurava ॥8
uttaṅkastu mahārāja tapo'tapyatsuduścaram ।
ārirādhayiṣurviṣṇuṃ bahūnvarṣagaṇānvibho ॥9
tasya prītaḥ sa bhagavānsākṣāddarśanameyivān ।
dṛṣṭvaiva carṣiḥ prahvastaṃ tuṣṭāva vividhaiḥ stavaiḥ ॥10
tvayā deva prajāḥ sarvāḥ sadevāsuramānavāḥ ।
sthāvarāṇi ca bhūtāni jaṅgamāni tathaiva ca ।
brahma vedāśca vedyaṃ ca tvayā sṛṣṭaṃ mahādyute ॥11
śiraste gaganaṃ deva netre śaśidivākarau ।
niḥśvāsaḥ pavanaścāpi tejo'gniśca tavācyuta ।
bāhavaste diśaḥ sarvāḥ kukṣiścāpi mahārṇavaḥ ॥12
ūrū te parvatā deva khaṃ nābhirmadhusūdana ।
pādau te pṛthivī devī romāṇyoṣadhayastathā ॥13
indrasomāgnivaruṇā devāsuramahoragāḥ ।
prahvāstvāmupatiṣṭhanti stuvanto vividhaiḥ stavaiḥ ॥14
tvayā vyāptāni sarvāṇi bhūtāni bhuvaneśvara ।
yoginaḥ sumahāvīryāḥ stuvanti tvāṃ maharṣayaḥ ॥15
tvayi tuṣṭe jagatsvasthaṃ tvayi kruddhe mahadbhayam ।
bhayānāmapanetāsi tvamekaḥ puruṣottama ॥16
devānāṃ mānuṣāṇāṃ ca sarvabhūtasukhāvahaḥ ।
tribhirvikramaṇairdeva trayo lokāstvayāhṛtāḥ ।
asurāṇāṃ samṛddhānāṃ vināśaśca tvayā kṛtaḥ ॥17
tava vikramaṇairdevā nirvāṇamagamanparam ।
parābhavaṃ ca daityendrāstvayi kruddhe mahādyute ॥18
tvaṃ hi kartā vikartā ca bhūtānāmiha sarvaśaḥ ।
ārādhayitvā tvāṃ devāḥ sukhamedhanti sarvaśaḥ ॥19
evaṃ stuto hṛṣīkeśa uttaṅkena mahātmanā ।
uttaṅkamabravīdviṣṇuḥ prītaste'haṃ varaṃ vṛṇu ॥20

Маркандея сказал:
Я расскажу тебе, царь Юдхиштхира, эту поучительнейшую историю о Дхундхумаре. Выслушай ее. Ты узнаешь, властитель, о том, как царь Кувалашва, владыка земли из рода Икшваку, стал Дхундхумарой. Есть на свете, о бхарата, великий святой мудрец по имени Уттанка. Обитель его, о каурава, (находится) в прекрасных безлюдных краях. На долгие годы, о великий могучий царь, Уттанка посвятил себя суровейшему покаянию, чтоб заслужить благосклонность Вишну. Довольный (Уттанкой), Властитель явился ему. Увидев (Вишну), святой мудрец склонился перед ним и постарался умилостивить (его) прославлениями: «Все живое, о бог, – асуры, боги, люди, все движущееся и недвижимое, Брахман, Веды, (все) то, что доступно познанию, сотворено тобою, о лучезарный! Голова твоя – небо, о бог, глаза – солнце и луна, а дыхание – ветер. Твой пламень духа – огонь, о неколебимый, руки твои – стороны света, лоно – великий океан, бедра твои – горы, о бог, а пуп – небеса, о Губитель (демона) Мадху! Стопы твои – богиня-земля, волоски (на твоем теле) – травы. Индра, Сома, Агни и Варуна, боги, асуры и великие (демоны)-змеи служат тебе с поклонами, прославляя тебя разными гимнами. Тобой, о владыка мира, проникнуты все существа. Великие святые мудрецы-йоги, чья мощь огромна, поют тебе хвалу. Когда ты доволен, мир благоденствует, но (воцаряется) ужас великий, если ты гневен. Один ты, о величайший из мужей, можешь избавить (любого) от (всех его) страхов, ибо в твоих руках счастье всего сущего – и богов, и людей. Тремя шагами, о бог, ты пересек три мира и уничтожил процветавших асуров. Эти твои шаги принесли богам высшую нирвану. Твой гнев, о лучезарный, – погибель для Индр среди дайтьев. Ты и творец, и делитель всего живущего на земле. Добиваясь твоей милости, все боги обретают блаженство». После того как Уттанка, великий душою, так воспел Хришикешу, Вишну сказал ему: «Я доволен тобою, выбирай себе дар».

(21)

uttaṅka uvāca ।
paryāpto me varo hyeṣa yadahaṃ dṛṣṭavānharim ।
puruṣaṃ śāśvataṃ divyaṃ sraṣṭāraṃ jagataḥ prabhum ॥21

Уттанка сказал:
Я уже получил дар – увидел Хари, небесного вечного мужа, могучего творца мира.

(22)

viṣṇuruvāca ।
prītaste'hamalaulyena bhaktyā ca dvijasattama ।
avaśyaṃ hi tvayā brahmanmatto grāhyo varo dvija ॥22

Вишну сказал:
Я доволен твоей стойкостью и преданностью, о лучший из дваждырожденных, поэтому ты, о брахман, непременно должен принять от меня дар.

(23-24)

evaṃ sañchandyamānastu vareṇa hariṇā tadā ।
uttaṅkaḥ prāñjalirvavre varaṃ bharatasattama ॥23
yadi me bhagavānprītaḥ puṇḍarīkanibhekṣaṇaḥ ।
dharme satye dame caiva buddhirbhavatu me sadā ।
abhyāsaśca bhavedbhaktyā tvayi nityaṃ maheśvara ॥24

Хари настаивал, о достойнейший из бхаратов, и Уттанка, почтительно сложив ладони, выбрал себе дар: «Если лотосоокий Властитель мною доволен, пусть всегда разум мой будет занят дхармой, истиной и самообузданием. Пусть будет вечной моя любовь к тебе, о Великий владыка!»

(25-28)

viṣṇuruvāca ।
sarvametaddhi bhavitā matprasādāttava dvija ।
pratibhāsyati yogaśca yena yukto divaukasām ।
trayāṇāmapi lokānāṃ mahatkāryaṃ kariṣyasi ॥25
utsādanārthaṃ lokānāṃ dhundhurnāma mahāsuraḥ ।
tapasyati tapo ghoraṃ śṛṇu yastaṃ haniṣyati ॥26
bṛhadaśva iti khyāto bhaviṣyati mahīpatiḥ ।
tasya putraḥ śucirdāntaḥ kuvalāśva iti śrutaḥ ॥27
sa yogabalamāsthāya māmakaṃ pārthivottamaḥ ।
śāsanāttava viprarṣe dhundhumāro bhaviṣyati ॥28

Вишну сказал:
Да будет все это именно так, ибо я милостив к тебе, о дваждырожденный! Будет дарована тебе йога, и благодаря ей ты совершишь великий подвиг во имя небожителей и трех миров. Грозный асура по имени Дхундху предается суровому покаянию для того, чтоб разрушить миры. Слушай, кто покарает его. Явится царь по имени Брихадашва. У него будет сын, смиренный праведник, которого назовут Кувалашва. Этот величайший из царей, приняв мою силу йоги, по твоему повелению, о мудрец-брахман, принесет Дхундху смерть.

(29)

mārkaṇḍeya uvāca ।
uttaṅkamevamuktvā tu viṣṇurantaradhīyata ॥29

Маркандея сказал:
Сказав это Уттанке, Вишну исчез.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девяносто вторая глава.

ГЛАВА 193

(1-9)

mārkaṇḍeya uvāca ।
ikṣvākau saṃsthite rājañśaśādaḥ pṛthivīmimām ।
prāptaḥ paramadharmātmā so'yodhyāyāṃ nṛpo'bhavat ॥1
śaśādasya tu dāyādaḥ kakutstho nāma vīryavān ।
anenāścāpi kākutsthaḥ pṛthuścānenasaḥ sutaḥ ॥2
viṣvagaśvaḥ pṛthoḥ putrastasmādārdrastu jajñivān ।
ārdrasya yuvanāśvastu śrāvastastasya cātmajaḥ ॥3
jajñe śrāvastako rājā śrāvastī yena nirmitā ।
śrāvastasya tu dāyādo bṛhadaśvo mahābalaḥ ।
bṛhadaśvasutaścāpi kuvalāśva iti smṛtaḥ ॥4
kuvalāśvasya putrāṇāṃ sahasrāṇyekaviṃśatiḥ ।
sarve vidyāsu niṣṇātā balavanto durāsadāḥ ॥5
kuvalāśvastu pitṛto guṇairabhyadhiko'bhavat ।
samaye taṃ tato rājye bṛhadaśvo'bhyaṣecayat ।
kuvalāśvaṃ mahārāja śūramuttamadhārmikam ॥6
putrasaṅkrāmitaśrīstu bṛhadaśvo mahīpatiḥ ।
jagāma tapase dhīmāṃstapovanamamitrahā ॥7
atha śuśrāva rājarṣiṃ tamuttaṅko yudhiṣṭhira ।
vanaṃ samprasthitaṃ rājanbṛhadaśvaṃ dvijottamaḥ ॥8
tamuttaṅko mahātejāḥ sarvāstraviduṣāṃ varam ।
nyavārayadameyātmā samāsādya narottamam ॥9

Маркандея сказал:
После смерти Икшваку, о царь, земля перешла к Шашаде, отмеченному высшей добродетелью, и стал он царем в Айодхье. У Шашады был сын-герой по имени Какутстха. У Какутстхи (родился) Аненас, у Анепаса – Притху, у Притху – Вишвагашва, у которого родился Ардра. От Ардры появился на свет Юванашва, а от него – Шраваста, тот самый царь Шраваста, который построил (город) Шравасти¹⁰⁵. Сыном Шравасты был Брихадашва, отмеченный великой мощью, а у Брихадашвы был сын Кувалашва. У Кувалашвы (родилась) двадцать одна тысяча сыновей, и все они были искусны в науках, сильны и непобедимы. Сам Кувалашва добродетелями превзошел своего отца. В назначенный срок, о великий царь, Брихадашва посвятил на царство высокодобродетельного героя Кувалашву. Передав бразды правления своему сыну, мудрый царь Брихадашва, губитель недругов, собрался отправиться в лес покаяния, чтоб посвятить себя подвижничеству. Уттанка, величайший из дваждырожденных, услышал, о царь Юдхиштхира, что мудрец-царь Брихадашва направляется в лес. Явился к нему могучепламенный Уттанка, душа которого необъятна, и стал отговаривать того величайшего из людей, прекрасного знатока всех видов оружия.

105 - …Шраваста… который построил (город) Шравасти. – Об основании Шравасти, столицы Кошалы, царем Шравастой, потомком в шестом поколении Какутстхи из рода Икшваку, сообщает также ВП 4.2.12 (см. [254; 257, с. 121; 306, с. 105]).

(10-13)

uttaṅka uvāca ।
bhavatā rakṣaṇaṃ kāryaṃ tattāvatkartumarhasi ।
nirudvignā vayaṃ rājaṃstvatprasādādvasemahi ॥10
tvayā hi pṛthivī rājanrakṣyamāṇā mahātmanā ।
bhaviṣyati nirudvignā nāraṇyaṃ gantumarhasi ॥11
pālane hi mahāndharmaḥ prajānāmiha dṛśyate ।
na tathā dṛśyate'raṇye mā te bhūdbuddhirīdṛśī ॥12
īdṛśo na hi rājendra dharmaḥ kvacana dṛśyate ।
prajānāṃ pālane yo vai purā rājarṣibhiḥ kṛtaḥ ।
rakṣitavyāḥ prajā rājñā tāstvaṃ rakṣitumarhasi ॥13

Уттанка сказал:
Твой долг – защищать (подданных), этим и должен ты заниматься. Благодаря твоей милости, о царь, мы живем, не зная тревог. Будешь ты, великий душою, охранять эту землю, о царь, – бед не случится. Не должен ты отправляться в лес. Великая дхарма твоя в этом мире – защита подданных. Ты не сможешь (ее соблюдать), живя в лесу. Не стоит и помышлять о подобном. Нет (выше) дхармы, о Индра царей, чем та, которой издревле следовали мудрецы-цари, защищая народ. Царю положено охранять своих подданных. Ты должен быть (нашим) защитником.

(14-27)

nirudvignastapaścartuṃ na hi śaknomi pārthiva ।
mamāśramasamīpe vai sameṣu marudhanvasu ॥14
samudro vālukāpūrṇa ujjānaka iti smṛtaḥ ।
bahuyojanavistīrṇo bahuyojanamāyataḥ ॥15
tatra raudro dānavendro mahāvīryaparākramaḥ ।
madhukaiṭabhayoḥ putro dhundhurnāma sudāruṇaḥ ॥16
antarbhūmigato rājanvasatyamitavikramaḥ ।
taṃ nihatya mahārāja vanaṃ tvaṃ gantumarhasi ॥17
śete lokavināśāya tapa āsthāya dāruṇam ।
tridaśānāṃ vināśāya lokānāṃ cāpi pārthiva ॥18
avadhyo devatānāṃ sa daityānāmatha rakṣasām ।
nāgānāmatha yakṣāṇāṃ gandharvāṇāṃ ca sarvaśaḥ ।
avāpya sa varaṃ rājansarvalokapitāmahāt ॥19
taṃ vināśaya bhadraṃ te mā te buddhirato'nyathā ।
prāpsyase mahatīṃ kīrtiṃ śāśvatīmavyayāṃ dhruvām ॥20
krūrasya svapatastasya vālukāntarhitasya vai ।
saṃvatsarasya paryante niḥśvāsaḥ sampravartate ।
yadā tadā bhūścalati saśailavanakānanā ॥21
tasya niḥśvāsavātena raja uddhūyate mahat ।
ādityapathamāvṛtya saptāhaṃ bhūmikampanam ।
savisphuliṅgaṃ sajvālaṃ sadhūmaṃ hyatidāruṇam ॥22
tena rājanna śaknomi tasminsthātuṃ sva āśrame ।
taṃ vināśaya rājendra lokānāṃ hitakāmyayā ।
lokāḥ svasthā bhavantvadya tasminvinihate'sure ॥23
tvaṃ hi tasya vināśāya paryāpta iti me matiḥ ।
tejasā tava tejaśca viṣṇurāpyāyayiṣyati ॥24
viṣṇunā ca varo datto mama pūrvaṃ tato vadhe ।
yastaṃ mahāsuraṃ raudraṃ vadhiṣyati mahīpatiḥ ।
tejastaṃ vaiṣṇavamiti pravekṣyati durāsadam ॥25
tattejastvaṃ samādhāya rājendra bhuvi duḥsaham ।
taṃ niṣūdaya sanduṣṭaṃ daityaṃ raudraparākramam ॥26
na hi dhundhurmahātejāstejasālpena śakyate ।
nirdagdhuṃ pṛthivīpāla sa hi varṣaśatairapi ॥27

Не могу я, о царь, предаваться спокойно подвижничеству в пустоши возле своей обители. На много йоджан в длину и много йоджан в ширину протянулся песчаный океан под названием Удджанака. Там под землею, о царь, обитает грозный Индра данавов по имени Дхундху, суровый, неизмеримо могучий, устрашающе сильный и отважный сын Мадху и Кайтабхи. Ты должен убить его и только потом отправляться в лес, о великий царь! Он лежит, о царь, предаваясь суровейшему покаянию на погибель земле, Тридцати (богам) и (всем) мирам. (Никто) не может его покарать: ни боги, ни дайтьи, ни ракшасы, ни (демоны)-змеи, ни якши, ни гандхарвы. (Такой) дар, о царь, он получил от Прародителя мира. Расправься с ним! Благо тебе, и да не помыслишь ты ни о чем ином! Ты обретешь вечную и великую, верную и непреходящую славу. Когда на исходе года это жестокое (чудище) сонно вздыхает, зарывшись в песок, приходит в движение вся земля вместе с горами и лесными деревьями. Ветер его дыхания поднимает сильную пыль, которая застилает путь солнцу, и семь дней подряд зловеще содрогается пылающая земля, летят искры и (стелется) дым. И тогда, о царь, я не могу находиться в своей обители. Покарай его на благо миров, о Индра царей! Пусть процветают миры после гибели этого асуры. Только тебе по силам его уничтожить – таково мое мнение. К мощи духа твоей Вишну добавит свою. Когда-то Вишну пожаловал мне дар: царь, сразивший в бою этого грозного и могучего асуру, обретет неодолимую, пламенную мощь самого Вишну. Опираясь на эту силу, против которой не устоит никто на земле, о Индра царей, покарай жестокого дайтью, страшного в своем могуществе. Менее сильный духом не сможет одолеть мощнопламенного Дхундху даже за сотни лет, о владыка земли!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девяносто третья глава.

ГЛАВА 194

(1-5)

mārkaṇḍeya uvāca ।
sa evamukto rājarṣiruttaṅkenāparājitaḥ ।
uttaṅkaṃ kauravaśreṣṭha kṛtāñjalirathābravīt ॥1
na te'bhigamanaṃ brahmanmoghametadbhaviṣyati ।
putro mamāyaṃ bhagavankuvalāśva iti smṛtaḥ ॥2
dhṛtimānkṣiprakārī ca vīryeṇāpratimo bhuvi ।
priyaṃ vai sarvametatte kariṣyati na saṃśayaḥ ॥3
putraiḥ parivṛtaḥ sarvaiḥ śūraiḥ parighabāhubhiḥ ।
visarjayasva māṃ brahmannyastaśastro'smi sāmpratam ॥4
tathāstviti ca tenokto munināmitatejasā ।
sa tamādiśya tanayamuttaṅkāya mahātmane ।
kriyatāmiti rājarṣirjagāma vanamuttamam ॥5

Маркандея сказал:
На эти слова Уттанки, о лучший из кауравов, победоносный мудрец-царь ответил, почтительно сложив ладони: «Да не будет твой приход напрасным, о брахман! Ведь речь идет о сыне моем Кувалашве, владыка! Стойкий, решительный, в геройстве не имеющий себе равных на земле, он вместе со всеми своими сыновьями-героями, вооруженными палицами, без сомнения, сделает для тебя все, что ты захочешь. Не неволь меня, брахман, ведь я уже распрощался с оружием». – «Да будет так», – решил неизмеримо-могучий отшельник. Царь-мудрец (привел) к великому духом Уттанке своего сына и сказал тому: «Исполни (волю этого мудреца)», а сам отправился в прекрасный лес.

(6-7)

yudhiṣṭhira uvāca ।
ka eṣa bhagavandaityo mahāvīryastapodhana ।
kasya putro'tha naptā vā etadicchāmi veditum ॥6
evaṃ mahābalo daityo na śruto me tapodhana ।
etadicchāmi bhagavanyāthātathyena veditum ।
sarvameva mahāprājña vistareṇa tapodhana ॥7

Юдхиштхира сказал:
Что это за дайтья могучий, о владыка, свершивший великое множество подвижнических деяний, чей он сын или внук? Я хочу это знать. Я не слышал о столь грозном дайтье, о (мудрец), чье богатство в подвижничестве! Я хочу знать об этом подробно и достоверно, о многомудрый владыка, много раз прошедший через (суровое) покаяние!

(8-20)

mārkaṇḍeya uvāca ।
śṛṇu rājannidaṃ sarvaṃ yathāvṛttaṃ narādhipa ।
ekārṇave tadā ghore naṣṭe sthāvarajaṅgame ।
pranaṣṭeṣu ca bhūteṣu sarveṣu bharatarṣabha ॥8
prabhavaḥ sarvabhūtānāṃ śāśvataḥ puruṣo'vyayaḥ ।
suṣvāpa bhagavānviṣṇurapśayyāmeka eva ha ।
nāgasya bhoge mahati śeṣasyāmitatejasaḥ ॥9
lokakartā mahābhāga bhagavānacyuto hariḥ ।
nāgabhogena mahatā parirabhya mahīmimām ॥10
svapatastasya devasya padmaṃ sūryasamaprabham ।
nābhyāṃ viniḥsṛtaṃ tatra yatrotpannaḥ pitāmahaḥ ।
sākṣāllokagururbrahmā padme sūryendusaprabhe ॥11
caturvedaścaturmūrtistathaiva ca caturmukhaḥ ।
svaprabhāvāddurādharṣo mahābalaparākramaḥ ॥12
kasyacittvatha kālasya dānavau vīryavattarau ।
madhuśca kaiṭabhaścaiva dṛṣṭavantau hariṃ prabhum ॥13
śayānaṃ śayane divye nāgabhoge mahādyutim ।
bahuyojanavistīrṇe bahuyojanamāyate ॥14
kirīṭakaustubhadharaṃ pītakauśeyavāsasam ।
dīpyamānaṃ śriyā rājaṃstejasā vapuṣā tathā ।
sahasrasūryapratimamadbhutopamadarśanam ॥15
vismayaḥ sumahānāsīnmadhukaiṭabhayostadā ।
dṛṣṭvā pitāmahaṃ caiva padme padmanibhekṣaṇam ॥16
vitrāsayetāmatha tau brahmāṇamamitaujasam ।
vitrāsyamāno bahuśo brahmā tābhyāṃ mahāyaśāḥ ।
akampayatpadmanālaṃ tato'budhyata keśavaḥ ॥17
athāpaśyata govindo dānavau vīryavattarau ।
dṛṣṭvā tāvabravīddevaḥ svāgataṃ vāṃ mahābalau ।
dadāni vāṃ varaṃ śreṣṭhaṃ prītirhi mama jāyate ॥18
tau prahasya hṛṣīkeśaṃ mahāvīryau mahāsurau ।
pratyabrūtāṃ mahārāja sahitau madhusūdanam ॥19
āvāṃ varaya deva tvaṃ varadau svaḥ surottama ।
dātārau svo varaṃ tubhyaṃ tadbravīhyavicārayan ॥20

Маркандея сказал:
Слушай же, царь – владыка людей, бык среди бхаратов, что случилось, когда в страшном сплошном океане было погребено все движущееся и неподвижное, когда в нем нашли свою смерть все живые существа. Один лишь властитель Вишну, первопричина всего сущего, вечный, изначальный муж, пребывая во сне, покоился тогда в водной колыбели на огромном кольце змея Шеши¹⁰⁶, мощь которого необъятна. Громадное змеиное кольцо с Творцом мира, великим и непоколебимым Хари, опоясывало землю, о достойный! Из пупа спящего бога возрос лотос, сиянием подобный солнцу, а в лотосе, сверкающем, как солнце и луна, появился с четырьмя Ведами сам Прародитель Брахма¹⁰⁷, наставник миров. Имел он четыре тела с четырьмя ликами и был могуч, величествен и непобедим благодаря своей мощи. Спустя некоторое время два грозных данавы, Мадху и Кайтабха, увидели великого лучезарного Хари, который возлежал на своем дивном ложе – кольце змеи, простиравшемся на много йоджан в длину и много йоджан в ширину. Облаченный в желтые шелковые одежды, с диадемой на голове и камнем каустубхой, он сиял своей красотою, величием, мощью, подобно тысяче солнц, являя собою чудо, о царь! Мадху и Кайтабха были крайне удивлены. Заметив же в лотосе лотосоокого Прародителя, они принялись досаждать неизмеримо-могучему Брахме. Прославленный Брахма, потревоженный ими, потряс стебель лотоса, и тогда пробудился Кешава. Увидел бог Говинда могущественнейших из данавов и сказал им: «Привет вам, могучие! Я доволен и дарую вам высший дар». Бесстрашные герои-асуры, о великий царь, ответили, улыбаясь, Хришикеше – Губителю Мадху: «Дары раздаем мы, о бог, а ты выбирай (что хочешь). Это мы дадим тебе дар, о высочайший из богов! Скажи (нам), чего ты (желаешь), не медли!»

106 - …покоился… на огромном кольце змея Шеши… – Ср. выше, примеч. 63.

107 - …в лотосе…появился…Прародитель Брахма… – См примеч. 43 к настоящему сказанию.

(21-22)

bhagavānuvāca ।
pratigṛhṇe varaṃ vīrāvīpsitaśca varo mama ।
yuvāṃ hi vīryasampannau na vāmasti samaḥ pumān ॥21
vadhyatvamupagacchetāṃ mama satyaparākramau ।
etadicchāmyahaṃ kāmaṃ prāptuṃ lokahitāya vai ॥22

Владыка сказал:
Я принимаю ваш дар, о герои, и вот вам мое желание. Вы отважны, и нет человека, который сравнился бы с вами. Примите же смерть от меня, о воистину доблестные! Такое желание хочу я осуществить на благо всего мира.

(23-27)

madhukaiṭabhāvūcatuḥ ।
anṛtaṃ noktapūrvaṃ nau svaireṣvapi kuto'nyathā ।
satye dharme ca niratau viddhyāvāṃ puruṣottama ॥23
bale rūpe ca vīrye ca śame ca na samo'sti nau ।
dharme tapasi dāne ca śīlasattvadameṣu ca ॥24
upaplavo mahānasmānupāvartata keśava ।
uktaṃ pratikuruṣva tvaṃ kālo hi duratikramaḥ ॥25
āvāmicchāvahe deva kṛtamekaṃ tvayā vibho ।
anāvṛte'sminnākāśe vadhaṃ suravarottama ॥26
putratvamabhigacchāva tava caiva sulocana ।
vara eṣa vṛto deva tadviddhi surasattama ॥27

Мадху и Кайтабха сказали:
Никогда в своей жизни, даже шутя, мы не говорили неправды. Зачем же (теперь нам поступать) иначе? Знай, о величайший из мужей, мы верны дхарме и истине. По силе, величию и отваге, по смирению, добродетели и подвижничеству, по щедрости, праведности и сдержанности ты не найдешь нам подобных¹⁰⁸. Великое горе свалилось на нас, о Кешава, но исполни, что сказано: ведь от судьбы не уйдешь. Желаем мы, о могучий бог, одного: убей нас на открытом месте, о лучший из лучших среди богов! Мы взываем к тебе, как сыновья твои, о прекрасноокий! Такой дар избран нами, о бог! Знай это, о достойнейший из богов!

108 - …по смирению, добродетели и подвижничеству…ты не найдешь нам подобных. – Как явствует из текста, самые значительные добродетели эпических героев оказываются свойственными и демонам-асурам, т. е. моральный кодекс во всех его основных положениях един для всех действующих лиц эпопеи (ср. аргументацию П. А. Гринцера о «равенстве добродетелей» эпических героев, принадлежащих к обоим враждующим лагерям [32, с. 26 – 46]).

(28)

bhagavānuvāca ।
bāḍhamevaṃ kariṣyāmi sarvametadbhaviṣyati ॥28

Владыка сказал:
Хорошо, я сделаю это. Все так и будет.

(29-30)

mārkaṇḍeya uvāca ।
vicintya tvatha govindo nāpaśyadyadanāvṛtam ।
avakāśaṃ pṛthivyāṃ vā divi vā madhusūdanaḥ ॥29
svakāvanāvṛtāvūrū dṛṣṭvā devavarastadā ।
madhukaiṭabhayo rājañśirasī madhusūdanaḥ ।
cakreṇa śitadhāreṇa nyakṛntata mahāyaśāḥ ॥30

Маркандея сказал:
Задумался Говинда, Сокрушитель Мадху, но не увидел открытого места ни на земле, ни в воздухе. Тогда многославный Губитель Мадху, лучший среди богов, заметил свои непокрытые бедра и острым диском, о царь, снес головы Мадху и Кайтабхе.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девяносто четвертая глава.

ГЛАВА 195

(1-9)

mārkaṇḍeya uvāca ।
dhundhurnāma mahātejāstayoḥ putro mahādyutiḥ ।
sa tapo'tapyata mahanmahāvīryaparākramaḥ ॥1
atiṣṭhadekapādena kṛśo dhamanisantataḥ ।
tasmai brahmā dadau prīto varaṃ vavre sa ca prabho ॥2
devadānavayakṣāṇāṃ sarpagandharvarakṣasām ।
avadhyo'haṃ bhaveyaṃ vai vara eṣa vṛto mayā ॥3
evaṃ bhavatu gaccheti tamuvāca pitāmahaḥ ।
sa evamuktastatpādau mūrdhnā spṛśya jagāma ha ॥4
sa tu dhundhurvaraṃ labdhvā mahāvīryaparākramaḥ ।
anusmaranpitṛvadhaṃ tato viṣṇumupādravat ॥5
sa tu devānsagandharvāñjitvā dhundhuramarṣaṇaḥ ।
babādha sarvānasakṛddevānviṣṇuṃ ca vai bhṛśam ॥6
samudro vālukāpūrṇa ujjānaka iti smṛtaḥ ।
āgamya ca sa duṣṭātmā taṃ deśaṃ bharatarṣabha ।
bādhate sma paraṃ śaktyā tamuttaṅkāśramaṃ prabho ॥7
antarbhūmigatastatra vālukāntarhitastadā ।
madhukaiṭabhayoḥ putro dhundhurbhīmaparākramaḥ ॥8
śete lokavināśāya tapobalasamāśritaḥ ।
uttaṅkasyāśramābhyāśe niḥśvasanpāvakārciṣaḥ ॥9

Маркандея сказал:
Могучий, блистательный Дхундху – это их сын. Велика его мощь и отвага. Раз предался он суровому покаянию и стоял на одной ноге, исхудав (до того, что на теле его) обозначились вены. Брахма, довольный, дал ему дар¹⁰⁹, и вот что он выбрал, владыка: «Пусть я буду неуязвим для богов, данавов, якшей, для (демонов)-змеев, гандхарвов и ракшасов! Вот какой дар я выбираю!» – «Да будет так, ступай!» – ответил ему Прародитель. После таких слов (демон) склонил голову к стопам (Брахмы) и удалился. Получив этот дар, Дхундху, великий в доблести и отваге, направился к Вишну, помня о том, как погибли его родители. Победив богов и гандхарвов, неистовый Дхундху стал досаждать всем богам, и особенно Вишну. Есть такой песчаный океан Удджанака. Злодей пробрался туда, о владыка, бык среди бхаратов, и, явив свою мощь, сразу нарушил покой обители Уттанки. Затем Дхундху, сын Мадху и Кайтабхи, жестокий в своем могуществе, ушел под землю и скрылся в песках. Сильный своим подвижничеством, притаился он на погибель миров невдалеке от обители Уттанки, изрыгая при дыхании языки пламени.

109 - Брахма, довольный, дал ему дар… – О стабильности композиционной схемы сюжетов, связанных с «дарами Брахмы», см. выше, примеч. 62 к «Сказанию о битве с якшами».

(10-22)

etasminneva kāle tu sabhṛtyabalavāhanaḥ ।
kuvalāśvo narapatiranvito balaśālinām ॥10
sahasrairekaviṃśatyā putrāṇāmarimardanaḥ ।
prāyāduttaṅkasahito dhundhostasya niveśanam ॥11
tamāviśattato viṣṇurbhagavāṃstejasā prabhuḥ ।
uttaṅkasya niyogena lokānāṃ hitakāmyayā ॥12
tasminprayāte durdharṣe divi śabdo mahānabhūt ।
eṣa śrīmānnṛpasuto dhundhumāro bhaviṣyati ॥13
divyaiśca puṣpaistaṃ devāḥ samantātparyavākiran ।
devadundubhayaścaiva neduḥ svayamudīritāḥ ॥14
śītaśca vāyuḥ pravavau prayāṇe tasya dhīmataḥ ।
vipāṃsulāṃ mahīṃ kurvanvavarṣa ca sureśvaraḥ ॥15
antarikṣe vimānāni devatānāṃ yudhiṣṭhira ।
tatraiva samadṛśyanta dhundhuryatra mahāsuraḥ ॥16
kuvalāśvasya dhundhośca yuddhakautūhalānvitāḥ ।
devagandharvasahitāḥ samavaikṣanmaharṣayaḥ ॥17
nārāyaṇena kauravya tejasāpyāyitastadā ।
sa gato nṛpatiḥ kṣipraṃ putraistaiḥ sarvatodiśam ॥18
arṇavaṃ khānayāmāsa kuvalāśvo mahīpatiḥ ।
kuvalāśvasya putraistu tasminvai vālukārṇave ॥19
saptabhirdivasaiḥ khātvā dṛṣṭo dhundhurmahābalaḥ ।
āsīdghoraṃ vapustasya vālukāntarhitaṃ mahat ।
dīpyamānaṃ yathā sūryastejasā bharatarṣabha ॥20
tato dhundhurmahārāja diśamāśritya paścimām ।
supto'bhūdrājaśārdūla kālānalasamadyutiḥ ॥21
kuvalāśvasya putraistu sarvataḥ parivāritaḥ ।
abhidrutaḥ śaraistīkṣṇairgadābhirmusalairapi ।
paṭṭiśaiḥ parighaiḥ prāsaiḥ khaḍgaiśca vimalaiḥ śitaiḥ ॥22

И вот к пристанищу Дхундху вместе с Уттанкой явился царь Кувалашва, сокрушитель недругов. Его сопровождали слуги, войско и колесницы, рядом ступала двадцать одна тысяча его сыновей-героев. По знаку Уттанки славный владыка Вишну вселил в (Кувалашву) свою мощь на благо миров. Едва непобедимый (герой) явился туда, с небес послышались великие слова: «Этот доблестный царский сын будет Губителем Дхундху!»¹¹⁰. Боги со всех сторон стали осыпать его дивными цветами, сами собой зазвучали небесные литавры. Прохладный ветер овевал идущего мудреца, а Владыка богов послал дождь, очищая землю от пыли. В небе, там, откуда (был виден) могучий демон Дхундху, появились, о Юдхиштхира, колесницы богов. И боги, и гандхарвы, и великие святые мудрецы с нетерпением ожидали схватки Дхундху и Кувалашвы¹¹¹. Вдохновленный мощью Нараяны царь и его сыновья, о кауравья, быстро двинулись с разных сторон (на Дхундху). Царь Кувалашва повелел перекопать океан. Семь дней копали сыновья Кувалашвы этот песчаный океан и наконец увидели могучего Дхундху. Песок скрывал его страшное, огромное тело, горящее пламенем, словно солнце, о лучший из бхаратов! Пылающий, как огонь конца мира, Дхундху спал, притаившись в западной части (пустыни), о великий царь, тигр среди царей! Сыновья Кувалашвы окружили (его) со всех сторон и пустили в ход свои острые стрелы, булавы и палицы, копья, топоры, пики и сверкающие отточенные мечи.

110 - …будет Губителем Дхундху! – «Губитель Дхундху» – перевод имени Кувалашвы Дхундхумара.

111 - …с нетерпением ожидали схватки Дхундху и Кувалашвы. – Вышеперечисленные акции (цветочный дождь, гром литавр, освежающий ливень, прохладный ветер) относятся к традиционным формам участия, реакции богов на происходящее на земле. В сам ход событий боги, однако, не вмешиваются (см. [232, с. 67]). Несмотря на многообразие контактов с действующими лицами эпопеи (передача оружия, колесниц, высказывание советов, предостережений, передача своей силы, появление в земном обличье и т. д.), эпические боги не оказывают определяющего влияния на поступки и мысли героев, имеющие высокую человеческую ценность (об этой черте древнеиндийского эпоса см. [32, с. 29]).

(23-33)

sa vadhyamānaḥ saṅkruddhaḥ samuttasthau mahābalaḥ ।
kruddhaścābhakṣayatteṣāṃ śastrāṇi vividhāni ca ॥23
āsyādvamanpāvakaṃ sa saṃvartakasamaṃ tadā ।
tānsarvānnṛpateḥ putrānadahatsvena tejasā ॥24
mukhajenāgninā kruddho lokānudvartayanniva ।
kṣaṇena rājaśārdūla pureva kapilaḥ prabhuḥ ।
sagarasyātmajānkruddhastadadbhutamivābhavat ॥25
teṣu krodhāgnidagdheṣu tadā bharatasattama ।
taṃ prabuddhaṃ mahātmānaṃ kumbhakarṇamivāparam ।
āsasāda mahātejāḥ kuvalāśvo mahīpatiḥ ॥26
tasya vāri mahārāja susrāva bahu dehataḥ ।
tadāpīyata tattejo rājā vārimayaṃ nṛpa ।
yogī yogena vahniṃ ca śamayāmāsa vāriṇā ॥27
brahmāstreṇa tadā rājā daityaṃ krūraparākramam ।
dadāha bharataśreṣṭha sarvalokābhayāya vai ॥28
so'streṇa dagdhvā rājarṣiḥ kuvalāśvo mahāsuram ।
suraśatrumamitraghnastrilokeśa ivāparaḥ ।
dhundhumāra iti khyāto nāmnā samabhavattataḥ ॥29
prītaiśca tridaśaiḥ sarvairmaharṣisahitaistadā ।
varaṃ vṛṇīṣvetyuktaḥ sa prāñjaliḥ praṇatastadā ।
atīva mudito rājannidaṃ vacanamabravīt ॥30
dadyāṃ vittaṃ dvijāgryebhyaḥ śatrūṇāṃ cāpi durjayaḥ ।
sakhyaṃ ca viṣṇunā me syādbhūteṣvadroha eva ca ।
dharme ratiśca satataṃ svarge vāsastathākṣayaḥ ॥31
tathāstviti tato devaiḥ prītairuktaḥ sa pārthivaḥ ।
ṛṣibhiśca sagandharvairuttaṅkena ca dhīmatā ॥32
sabhājya cainaṃ vividhairāśīrvādaistato nṛpam ।
devā maharṣayaścaiva svāni sthānāni bhejire ॥33

Разбуженный ударами, злобный силач поднялся и в ярости проглотил все их оружие. Изо рта его вырвалось пламя, подобное тому, какое бывает при конце мира, и мощью своей он наслал огонь на сыновей царя. Застилая миры этим огнем, исторгнутым изо рта, злодей быстро испепелил (всех сыновей Кувалашвы), как некогда грозный Капила в гневе своем (испепелил) сыновей Сагары¹¹², о тигр среди царей! Это было как чудо! Когда они нашли свою смерть в пламени его гнева, о достойнейший из бхаратов, к восставшему ото сна великому (демону Дхундху), подобному Кумбхакарне¹¹³, приблизился мощнопламенный царь Кувалашва. Из тела его, о великий царь, ударил поток воды. Царь-йогин направил волшебную силу воды на огонь, о царь, и, прибегнув к йоге, этой водой погасил пламя. Потом, на страх всем мирам, царь оружием Брахмы испепелил жестокого в своей мощи дайтью, о лучший из бхаратов! Мудрец-царь Кувалашва, губитель недругов, после того как огнем оружия расправился, подобно Владыке трех миров¹¹⁴, с великим демоном, врагом богов, стал известен под именем Дхундхумары. Все Тридцать (богов) и великие святые мудрецы радостно сказали ему тогда: «Выбирай себе дар». Безмерно счастливый, он поклонился им и, смиренно сложив ладони, о царь, сказал: «Да буду я, неуязвимый для врагов, одаривать богатством лучших из дваждырожденных! Да будет Вишну расположен ко мне и да не принесу я ни малейшего вреда живому! А за постоянную верность дхарме (да будет дарована мне) вечная жизнь на небесах». – «Пусть будет так», – сказали царю довольные боги и святые мудрецы вместе с гандхарвами и мудрым Уттанкой. И, даровав царю свое благословение, боги и великие святые мудрецы вернулись на свои места.

112 - …Капила… (испепелил) сыновей Сагары… – См. выше в тексте перевода, главы 104 – 105.

113 - …к восставшему ото сна великому (демону Дхундху), подобному Кумбхакарне… – Сравнение Дхундху с ракшасой Кумбхакарной мотивировано общностью их обычного состояния – глубокого сна.

114 - Владыка трех миров – Индра.

(34-39)

tasya putrāstrayaḥ śiṣṭā yudhiṣṭhira tadābhavan ।
dṛḍhāśvaḥ kapilāśvaśca candrāśvaścaiva bhārata ।
tebhyaḥ paramparā rājannikṣvākūṇāṃ mahātmanām ॥34
evaṃ sa nihatastena kuvalāśvena sattama ।
dhundhurdaityo mahāvīryo madhukaiṭabhayoḥ sutaḥ ॥35
kuvalāśvastu nṛpatirdhundhumāra iti smṛtaḥ ।
nāmnā ca guṇasaṃyuktastadā prabhṛti so'bhavat ॥36
etatte sarvamākhyātaṃ yanmāṃ tvaṃ paripṛcchasi ।
dhaundhumāramupākhyānaṃ prathitaṃ yasya karmaṇā ॥37
idaṃ tu puṇyamākhyānaṃ viṣṇoḥ samanukīrtanam ।
śṛṇuyādyaḥ sa dharmātmā putravāṃśca bhavennaraḥ ॥38
āyuṣmāndhṛtimāṃścaiva śrutvā bhavati parvasu ।
na ca vyādhibhayaṃ kiñcitprāpnoti vigatajvaraḥ ॥39

Осталось у того царя, о бхарата Юдхиштхира, лишь трое сыновей: Дрирхашва, Капилашва и Чандрашва. Они, о царь, и стали (продолжателями) великого рода Икшваку. Вот так, о достойнейший, Кувалашва покарал могучего дайтью Дхундху, сына Мадху и Кайтабхи. Царь Кувалашва зовется с тех пор Дхундхумарой: это имя отражает его заслуги. Ты просил меня, и я поведал тебе о том, чьи деяния прославляются в повести о Дхундхумаре. Праведный человек, слушая это благое повествование во славу Вишну, обретет сыновей. Если слушать его на грани темной и светлой половины месяца, это ведет к долголетию, стойкости и страх любого недомогания, любая болезнь исчезают.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девяносто пятая глава.

ПОВЕСТЬ О ЖЕНСКОЙ ПРЕДАННОСТИ

ГЛАВА 196

(1-13)

vaiśampāyana uvāca ।
tato yudhiṣṭhiro rājā mārkaṇḍeyaṃ mahādyutim ।
papraccha bharataśreṣṭho dharmapraśnaṃ sudurvacam ॥1
śrotumicchāmi bhagavanstrīṇāṃ māhātmyamuttamam ।
kathyamānaṃ tvayā vipra sūkṣmaṃ dharmaṃ ca tattvataḥ ॥2
pratyakṣeṇa hi viprarṣe devā dṛśyanti sattama ।
sūryācandramasau vāyuḥ pṛthivī vahnireva ca ॥3
pitā mātā ca bhagavangāva eva ca sattama ।
yaccānyadeva vihitaṃ taccāpi bhṛgunandana ॥4
manye'haṃ guruvatsarvamekapatnyastathā striyaḥ ।
pativratānāṃ śuśrūṣā duṣkarā pratibhāti me ॥5
pativratānāṃ māhātmyaṃ vaktumarhasi naḥ prabho ।
nirudhya cendriyagrāmaṃ manaḥ saṃrudhya cānagha ।
patiṃ daivatavaccāpi cintayantyaḥ sthitā hi yāḥ ॥6
bhagavanduṣkaraṃ hyetatpratibhāti mama prabho ।
mātāpitṛṣu śuśrūṣā strīṇāṃ bhartṛṣu ca dvija ॥7
strīṇāṃ dharmātsughorāddhi nānyaṃ paśyāmi duṣkaram ।
sādhvācārāḥ striyo brahmanyatkurvanti sadādṛtāḥ ।
duṣkaraṃ bata kurvanti pitaro mātaraśca vai ॥8
ekapatnyaśca yā nāryo yāśca satyaṃ vadantyuta ।
kukṣiṇā daśa māsāṃśca garbhaṃ sandhārayanti yāḥ ।
nāryaḥ kālena sambhūya kimadbhutataraṃ tataḥ ॥9
saṃśayaṃ paramaṃ prāpya vedanāmatulāmapi ।
prajāyante sutānnāryo duḥkhena mahatā vibho ।
puṣṇanti cāpi mahatā snehena dvijasattama ॥10
ye ca krūreṣu sarveṣu vartamānā jugupsitāḥ ।
svakarma kurvanti sadā duṣkaraṃ tacca me matam ॥11
kṣatradharmasamācāraṃ tathyaṃ cākhyāhi me dvija ।
dharmaḥ sudurlabho vipra nṛśaṃsena durātmanā ॥12
etadicchāmi bhagavanpraśnaṃ praśnavidāṃ vara ।
śrotuṃ bhṛgukulaśreṣṭha śuśrūṣe tava suvrata ॥13

Вайшампаяна сказал:
Затем царь Юдхиштхира, лучший из бхаратов, задал лучезарному Маркандее труднейший вопрос о дхарме: «Я хочу, о владыка, услышать о высоком благородстве женщин, (хочу), чтобы ты, о брахман, рассказал об (их) тонкой дхарме подробно и точно. Воистину, о достойный мудрец-брахман, богами явлены нам солнце, луна, ветер, земля, огонь, мать и отец, а также корова и другое из того, чему (нам) назначено (поклоняться), о великий владыка, потомок Бхригу! Все это я чту как наставников, но, кроме того, женщину, верную своему супругу. Мне кажется, верным женам нелегко дается их послушание. Ты, о могучий, должен поведать нам о величии женщин, преданных своим супругам, о тех, о безупречный, что сдерживают свои чувства и не дают сердцу воли, почитая мужа, как бога. И кажется мне, о всесильный владыка-дваждырожденный, что смирение женщин перед родителями и мужьями дается им не так-то легко. Я не знаю ничего более трудного, чем суровейшая дхарма женщины. Увы, что ни делают исполненные рвения, добродетельнейшие из женщин, родители еще более отягощают (их долю), о брахман! Верные мужьям жены, правдивые в речах, десять месяцев носят во чреве своем плод¹¹⁵ и в назначенный срок производят на свет ребенка. Что может быть удивительней этого? Идя на великий риск и ни с чем не сравнимую боль, в тяжких муках рожают женщины сыновей, о могучий, и с большой любовью растят их, о лучший из дваждырожденных! Если жены, смиряясь с любой жестокостью, с постоянным отвращением исполняют свой долг, я вижу в этом несправедливость. Расскажи мне всю правду, о дваждырожденный, как должен блюсти дхарму кшатрий. Дхарма непосильна только для нечестивца, низкого духом, о брахман! Вот на какой вопрос хочу я услышать ответ, о владыка, первый из тех, что сведущи во (всех) вопросах, и самый достойный в роду Бхригу! Я готов тебя слушать, о верный обету!»

115 - …десять месяцев носят во чреве ..плод… – См. примеч. 353 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам».

(14-21)

mārkaṇḍeya uvāca ।
hanta te sarvamākhyāsye praśnametaṃ sudurvacam ।
tattvena bharataśreṣṭha gadatastannibodha me ॥14
mātaraṃ sadṛśīṃ tāta pitṝnanye ca manyate ।
duṣkaraṃ kurute mātā vivardhayati yā prajāḥ ॥15
tapasā devatejyābhirvandanena titikṣayā ।
abhicārairupāyaiśca īhante pitaraḥ sutān ॥16
evaṃ kṛcchreṇa mahatā putraṃ prāpya sudurlabham ।
cintayanti sadā vīra kīdṛśo'yaṃ bhaviṣyati ॥17
āśaṃsate ca putreṣu pitā mātā ca bhārata ।
yaśaḥ kīrtimathaiśvaryaṃ prajā dharmaṃ tathaiva ca ॥18
tayorāśāṃ tu saphalāṃ yaḥ karoti sa dharmavit ।
pitā mātā ca rājendra tuṣyato yasya nityadā ।
iha pretya ca tasyātha kīrtirdharmaśca śāśvataḥ ॥19
naiva yajñaḥ striyaḥ kaścinna śrāddhaṃ nopavāsakam ।
yā tu bhartari śuśrūṣā tayā svargamupāśnute ॥20
etatprakaraṇaṃ rājannadhikṛtya yudhiṣṭhira ।
prativratānāṃ niyataṃ dharmaṃ cāvahitaḥ śṛṇu ॥21

Маркандея сказал:
Я расскажу тебе обо всем. Труден этот вопрос, но слушай меня – правду я говорю тебе, о лучший из бхаратов! Одни превыше всего ставят мать, другие – отца. Трудное дело делает мать, выращивая детей. С помощью покаяния и жертвенных подношений богам, путем почитания (их) и долготерпения, используя заклинания и (прочие) средства, обретают отцы сыновей. И вот, обретя с великим трудом долгожданного сына, они, о герой, пребывают в постоянной тревоге: каким-то он будет? И мать, и отец, о бхарата, ждут от своих сыновей славы, могущества и величия, (верности) дхарме и продолжения рода. Кто оправдывает эти надежды, тот понимает свою дхарму. Тому, о Индра царей, кем всегда довольны отец и мать, суждены долгая слава и блаженство в этом мире и в мире ином. Принесение жертв, поминание усопших и соблюдение поста мало что значат для женщин. Те же из них, которые ублажают супруга, достигают небес. В связи с этим, о царь Юдхиштхира, выслушай внимательно, какова постоянная дхарма верных жен.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девяносто шестая глава.

ГЛАВА 197

(1-6)

mārkaṇḍeya uvāca ।
kaściddvijātipravaro vedādhyāyī tapodhanaḥ ।
tapasvī dharmaśīlaśca kauśiko nāma bhārata ॥1
sāṅgopaniṣadānvedānadhīte dvijasattamaḥ ।
sa vṛkṣamūle kasmiṃścidvedānuccārayansthitaḥ ॥2
upariṣṭācca vṛkṣasya balākā sannyalīyata ।
tayā purīṣamutsṛṣṭaṃ brāhmaṇasya tadopari ॥3
tāmavekṣya tataḥ kruddhaḥ samapadhyāyata dvijaḥ ।
bhṛśaṃ krodhābhibhūtena balākā sā nirīkṣitā ॥4
apadhyātā ca vipreṇa nyapatadvasudhātale ।
balākāṃ patitāṃ dṛṣṭvā gatasattvāmacetanām ।
kāruṇyādabhisantaptaḥ paryaśocata tāṃ dvijaḥ ॥5
akāryaṃ kṛtavānasmi rāgadveṣabalātkṛtaḥ ।
ityuktvā bahuśo vidvāngrāmaṃ bhaikṣāya saṃśritaḥ ॥6

Маркандея сказал:
(Жил на свете) некий благочестивый отшельник по имени Каушика, лучший из дваждырожденных. Изучив Веды, о бхарата, совершил он множество подвижнических деяний. Высочайший из дваждырожденных постиг не только Веды, но также Веданги и Упанишады. Стоял он однажды под деревом, погрузившись в чтение Вед. На дерево села журавлиха, и ее помет упал на брахмана. Увидел это дваждырожденный и в гневе замыслил месть. Охваченный яростью, он посмотрел на журавлиху, и под взглядом дваждырожденного (птица) упала на землю. При виде бездыханной, неподвижно лежащей птицы раскаяние овладело дваждырожденным, и стал он ее оплакивать. «Недоброе дело я сотворил, поддавшись гневу и злобе», – повторял мудрец, направляясь за милостыней в деревню.

(7-15)

grāme śucīni pracarankulāni bharatarṣabha ।
praviṣṭastatkulaṃ yatra pūrvaṃ caritavāṃstu saḥ ॥7
dehīti yācamāno vai tiṣṭhetyuktaḥ striyā tataḥ ।
śaucaṃ tu yāvatkurute bhājanasya kuṭumbinī ॥8
etasminnantare rājankṣudhāsampīḍito bhṛśam ।
bhartā praviṣṭaḥ sahasā tasyā bharatasattama ॥9
sā tu dṛṣṭvā patiṃ sādhvī brāhmaṇaṃ vyapahāya tam ।
pādyamācamanīyaṃ ca dadau bhartre tathāsanam ॥10
prahvā paryacaraccāpi bhartāramasitekṣaṇā ।
āhāreṇātha bhakṣyaiśca vākyaiḥ sumadhuraistathā ॥11
ucchiṣṭaṃ bhuñjate bhartuḥ sā tu nityaṃ yudhiṣṭhira ।
daivataṃ ca patiṃ mene bhartuścittānusāriṇī ॥12
na karmaṇā na manasā nātyaśnānnāpi cāpibat ।
taṃ sarvabhāvopagatā patiśuśrūṣaṇe ratā ॥13
sādhvācārā śucirdakṣā kuṭumbasya hitaiṣiṇī ।
bhartuścāpi hitaṃ yattatsatataṃ sānuvartate ॥14
devatātithibhṛtyānāṃ śvaśrūśvaśurayostathā ।
śuśrūṣaṇaparā nityaṃ satataṃ saṃyatendriyā ॥15

В деревне, о бык среди бхаратов, обходя достойные семьи, он явился в один из домов, куда хаживал прежде. «Подай мне (милостыню)», – попросил (брахман) женщину, а она ответила ему: «Подожди». Пока хозяйка чистила кувшин (для подаяния,), о царь, неожиданно вернулся ее супруг. Он был очень голоден, о лучший из бхаратов! Добродетельная женщина, увидев своего мужа, оставила брахмана и подала своему супругу воду для омовения ног и для прихлебывания, а также (циновку), чтобы он сел¹¹⁶. С поклонами ублажала черноокая своего властелина вкусной едой и ласковой речью, о Юдхиштхира, она доедала оставшуюся от мужа пищу, ловила каждое его желание, почитая супруга, как бога. Ни в поступках, ни даже мысленно (она не перечила) своему повелителю, не ела много сама и не пила, целиком поглощенная им, преданно за ним ухаживая. Добродетельная, чистая, радея о благе семьи, она всегда умело исполняла то, что было на благо ее супругу. Навеки смирив свои чувства, она всецело посвятила себя служению богам, гостям, слугам, своему свекру и свекрови.

116 - …воду для омовения ног и для прихлебывания, а также (циновку), чтобы он сел. – См. словарь терминов: аргхья.

(16-17)

sā brāhmaṇaṃ tadā dṛṣṭvā saṃsthitaṃ bhaikṣakāṅkṣiṇam ।
kurvatī patiśuśrūṣāṃ sasmārātha śubhekṣaṇā ॥16
vrīḍitā sābhavatsādhvī tadā bharatasattama ।
bhikṣāmādāya viprāya nirjagāma yaśasvinī ॥17

Погруженная в заботы о муже, прекрасноокая женщина взглянула на брахмана, стоящего в ожидании милостыни, и вспомнила (о своем долге). Устыдившись (своей забывчивости), о лучший из бхаратов, благочестивая, достойная (хозяйка) вышла к дваждырожденному, неся подаяние.

(18)

brāhmaṇa uvāca ।
kimidaṃ bhavati tvaṃ māṃ tiṣṭhetyuktvā varāṅgane ।
uparodhaṃ kṛtavatī na visarjitavatyasi ॥18

Брахман сказал:
Что же это такое, о прекраснейшая из женщин? Ты сказала мне: «Постой», задержала меня и не отпустила.

(19-20)

mārkaṇḍeya uvāca ।
brāhmaṇaṃ krodhasantaptaṃ jvalantamiva tejasā ।
dṛṣṭvā sādhvī manuṣyendra sāntvapūrvaṃ vaco'bravīt ॥19
kṣantumarhasi me vipra bhartā me daivataṃ mahat ।
sa cāpi kṣudhitaḥ śrāntaḥ prāptaḥ śuśrūṣito mayā ॥20

Маркандея сказал:
Видя, что брахман пылает гневом, словно горит огнем, о Индра людей, благочестивая (женщина) стала его успокаивать: «Ты должен простить меня, о брахман! Супруг для меня – это великий бог. Пришел он голодный, усталый, и я должна была позаботиться о нем».

(21-22)

brāhmaṇa uvāca ।
brāhmaṇā na garīyāṃso garīyāṃste patiḥ kṛtaḥ ।
gṛhasthadharme vartantī brāhmaṇānavamanyase ॥21
indro'pyeṣāṃ praṇamate kiṃ punarmānuṣā bhuvi ।
avalipte na jānīṣe vṛddhānāṃ na śrutaṃ tvayā ।
brāhmaṇā hyagnisadṛśā daheyuḥ pṛthivīmapi ॥22

Брахман сказал:
По-твоему, не брахманы, а муж заслуживает высших почестей. Соблюдая свой долг по отношению к семье, ты пренебрегаешь брахманами. Сам Индра склоняет голову перед ними, не говоря уж о людях на земле. Разве не знаешь ты, гордая, и от старших не слышала, что брахманы, как огонь, могут спалить всю землю?!

(23-30)

stryuvāca ।
nāvajānāmyahaṃ viprāndevaistulyānmanasvinaḥ ।
aparādhamimaṃ vipra kṣantumarhasi me'nagha ॥23
jānāmi tejo viprāṇāṃ mahābhāgyaṃ ca dhīmatām ।
apeyaḥ sāgaraḥ krodhātkṛto hi lavaṇodakaḥ ॥24
tathaiva dīptatapasāṃ munīnāṃ bhāvitātmanām ।
yeṣāṃ krodhāgniradyāpi daṇḍake nopaśāmyati ॥25
brāhmaṇānāṃ paribhavādvātāpiśca durātmavān ।
agastyamṛṣimāsādya jīrṇaḥ krūro mahāsuraḥ ॥26
prabhāvā bahavaścāpi śrūyante brahmavādinām ।
krodhaḥ suvipulo brahmanprasādaśca mahātmanām ॥27
asmiṃstvatikrame brahmankṣantumarhasi me'nagha ।
patiśuśrūṣayā dharmo yaḥ sa me rocate dvija ॥28
daivateṣvapi sarveṣu bhartā me daivataṃ param ।
aviśeṣeṇa tasyāhaṃ kuryāṃ dharmaṃ dvijottama ॥29
śuśrūṣāyāḥ phalaṃ paśya patyurbrāhmaṇa yādṛśam ।
balākā hi tvayā dagdhā roṣāttadviditaṃ mama ॥30

Женщина сказала:
Не оскорбляю я мудрых брахманов, подобных богам. Ты, о премудрый и безупречный, должен простить мне мой грех. Знаю я силу брахманов и величие мудрых: от гнева их стали солеными и негодными для питья океанские воды. (Я знаю) также и о святых старцах, смиривших свои души и горящих огнем подвижничества: пламя их ярости и по сей день не утихает (в лесу) Дандака. Презирал брахманов могучий Ватапи, низкий и злобный асура, но не стало его, едва он столкнулся со святым мудрецом Агастьей¹¹⁷. Известно – огромна мощь тех, что велики душою и наставляют о Брахмане, бескраен их гнев, о брахман, но и милосердие (неисчерпаемо). Ты должен, о безупречный брахман, простить мне мою вину. Я дорожу своей дхармой повиновения мужу, о дваждырожденный! Из всех богов супруг – мой высочайший бог. Я буду сполна блюсти свой долг перед ним, о лучший из дваждырожденных! Смотри, о брахман, каковы плоды моего послушания: я знаю – твой гнев испепелил журавлиху.

117 - …столкнулся со святым мудрецом Агастьей. – См. ранее, главы 94 – 97.

(31-42)

krodhaḥ śatruḥ śarīrastho manuṣyāṇāṃ dvijottama ।
yaḥ krodhamohau tyajati taṃ devā brāhmaṇaṃ viduḥ ॥31
yo vadediha satyāni guruṃ santoṣayeta ca ।
hiṃsitaśca na hiṃseta taṃ devā brāhmaṇaṃ viduḥ ॥32
jitendriyo dharmaparaḥ svādhyāyanirataḥ śuciḥ ।
kāmakrodhau vaśe yasya taṃ devā brāhmaṇaṃ viduḥ ॥33
yasya cātmasamo loko dharmajñasya manasvinaḥ ।
sarvadharmeṣu ca ratastaṃ devā brāhmaṇaṃ viduḥ ॥34
yo'dhyāpayedadhīyīta yajedvā yājayīta vā ।
dadyādvāpi yathāśakti taṃ devā brāhmaṇaṃ viduḥ ॥35
brahmacārī ca vedānyo adhīyīta dvijottamaḥ ।
svādhyāye cāpramatto vai taṃ devā brāhmaṇaṃ viduḥ ॥36
yadbrāhmaṇānāṃ kuśalaṃ tadeṣāṃ parikīrtayet ।
satyaṃ tathā vyāharatāṃ nānṛte ramate manaḥ ॥37
dhanaṃ tu brāhmaṇasyāhuḥ svādhyāyaṃ damamārjavam ।
indriyāṇāṃ nigrahaṃ ca śāśvataṃ dvijasattama ।
satyārjave dharmamāhuḥ paraṃ dharmavido janāḥ ॥38
durjñeyaḥ śāśvato dharmaḥ sa tu satye pratiṣṭhitaḥ ।
śrutipramāṇo dharmaḥ syāditi vṛddhānuśāsanam ॥39
bahudhā dṛśyate dharmaḥ sūkṣma eva dvijottama ।
bhavānapi ca dharmajñaḥ svādhyāyanirataḥ śuciḥ ।
na tu tattvena bhagavandharmānvetsīti me matiḥ ॥40
mātāpitṛbhyāṃ śuśrūṣuḥ satyavādī jitendriyaḥ ।
mithilāyāṃ vasanvyādhaḥ sa te dharmānpravakṣyati ।
tatra gacchasva bhadraṃ te yathākāmaṃ dvijottama ॥41
atyuktamapi me sarvaṃ kṣantumarhasyanindita ।
striyo hyavadhyāḥ sarveṣāṃ ye dharmaviduṣo janāḥ ॥42

Злоба – это враг, затаившийся в теле людей, о высочайший из дваждырожденных! Лишь того, кто не ведает гнева и заблуждений, боги считают брахманом. Кто говорит только правду и приносит радость наставнику, кто злом не ответит на зло, того боги считают брахманом. Кто подчинил себе свои чувства и предан дхарме, кто чист и усердно читает Веды, кто владеет своею страстью и гневом, того боги считают брахманом. Мудрого знатока дхармы, для которого мир равен Атману, кто радеет о каждой дхарме, боги считают брахманом. Кто наставляет других и постигает Веды сам, кто лично приносит жертву или поручает это другим, кто одаривает (брахманов) по мере своих сил, того боги считают брахманом. Достойнейшего из дваждырожденных, который принял обет воздержания, читает Веды и прилежен в учении, боги считают брахманом. Возглашать брахманам следует то, что благоприятно для них: душа толкующих истину не приемлет лжи. Богатство брахмана – в чтении Вед, смирении, честности и вечном обуздании чувств, о лучший из дваждырожденных! В правде и истине видят свою высшую дхарму знатоки дхармы. Нелегко постичь извечную дхарму, основа которой – истина. «Дхарма исходит из шрути», – учат старцы. Дхарма многообразна и сложна, о лучший из дваждырожденных! И даже ты, пречистый, искушенный в дхарме, прилежно читающий Веды, и то не постиг сущности дхарм, о владыка, – вот мое мнение. А расскажет тебе о дхармах правдоречивый охотник, живущий в Митхиле; он из тех, что почитают родителей и смирили свои чувства. Ступай туда, если пожелаешь, и да будет тебе благо, о лучший из дваждырожденных! Если я слишком разговорилась, ты должен простить меня, о безупречный! Ни один из людей, искушенных в дхарме, не может причинить вреда женщине.

(43)

brāhmaṇa uvāca ।
prīto'smi tava bhadraṃ te gataḥ krodhaśca śobhane ।
upālambhastvayā hyukto mama niḥśreyasaṃ param ।
svasti te'stu gamiṣyāmi sādhayiṣyāmi śobhane ॥43

Брахман сказал:
Я доволен тобою. Благо тебе! Прошел мой гнев, о прекрасная! Ты осудила меня, и в этом великое мое горе! Мир тебе! Пойду постигать (добродетель), о прекрасная!

(44)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tayā visṛṣṭo nirgamya svameva bhavanaṃ yayau ।
vinindansa dvijo''tmānaṃ kauśiko narasattama ॥44

Маркандея сказал:
Отпустила она дваждырожденного, и отправился Каушика домой, порицая себя, о высочайший из людей!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девяносто седьмая глава.

ПОВЕСТЬ О БЕСЕДЕ БРАХМАНА С ОХОТНИКОМ

ГЛАВА 198

(1-4)

mārkaṇḍeya uvāca ।
cintayitvā tadāścaryaṃ striyā proktamaśeṣataḥ ।
vinindansa dvijo''tmānamāgaskṛta ivābabhau ॥1
cintayānaḥ sa dharmasya sūkṣmāṃ gatimathābravīt ।
śraddadhānena bhāvyaṃ vai gacchāmi mithilāmaham ॥2
kṛtātmā dharmavittasyāṃ vyādho nivasate kila ।
taṃ gacchāmyahamadyaiva dharmaṃ praṣṭuṃ tapodhanam ॥3
iti sañcintya manasā śraddadhānaḥ striyā vacaḥ ।
balākāpratyayenāsau dharmyaiśca vacanaiḥ śubhaiḥ ।
sampratasthe sa mithilāṃ kautūhalasamanvitaḥ ॥4

Маркандея сказал:
Обдумывая удивительные слова той женщины, дваждырожденный сурово порицал себя, словно действительно совершил грех. Размышляя о тонкостях дхармы, он говорил: «Следует верить (таким речам). Пойду я в Митхилу, туда, где живет охотник – знаток дхармы, смиривший свою душу. Отправлюсь сейчас же к тому, чье богатство в подвижничестве, и расспрошу его о дхарме». С такими мыслями, терзаясь любопытством, шел он в Митхилу, исполненный доверия к словам той женщины: и потому, что она упомянула о журавлихе, и по той достойной, благочестивой беседе.

(5-11)

atikrāmannaraṇyāni grāmāṃśca nagarāṇi ca ।
tato jagāma mithilāṃ janakena surakṣitām ॥5
dharmasetusamākīrṇāṃ yajñotsavavatīṃ śubhām ।
gopurāṭṭālakavatīṃ gṛhaprākāraśobhitām ॥6
praviśya sa purīṃ ramyāṃ vimānairbahubhirvṛtām ।
paṇyaiśca bahubhiryuktāṃ suvibhaktamahāpathām ॥7
aśvai rathaistathā nāgairyānaiśca bahubhirvṛtām ।
hṛṣṭapuṣṭajanākīrṇāṃ nityotsavasamākulām ॥8
so'paśyadbahuvṛttāntāṃ brāhmaṇaḥ samatikraman ।
dharmavyādhamapṛcchacca sa cāsya kathito dvijaiḥ ॥9
apaśyattatra gatvā taṃ sūnāmadhye vyavasthitam ।
mārgamāhiṣamāṃsāni vikrīṇantaṃ tapasvinam ।
ākulatvāttu kretṝṇāmekānte saṃsthito dvijaḥ ॥10
sa tu jñātvā dvijaṃ prāptaṃ sahasā sambhramotthitaḥ ।
ājagāma yato vipraḥ sthita ekānta āsane ॥11

Минуя леса, деревни и города, пришел он в надежно хранимую Джанакой славную Митхилу, изобиловавшую «оградами дхармы»¹¹⁸: (город) с его вратами и сторожевыми башнями, с прекрасными оградами вокруг домов был погружен в жертвоприношения и празднества. Проходя дивным городом, возбужденным постоянными торжествами, (любуясь) на его многочисленные дворцы, несчетное множество лавок на красиво проложенных улицах, полных коней, колесниц, слонов и повозок со здоровыми, цветущими людьми, тот брахман многое увидал на своем пути. Спросил он о Дхармавьядхе¹¹⁹, и дваждырожденные показали, (как) его (разыскать). Придя на то место, (брахман) увидел отшельника, расположившегося в мясной лавке и торгующего мясом антилоп и быков. Покупателей было много, и брахман встал в стороне, но тот, заметив, что пришел дваждырожденный, быстро поднялся и смущенно приблизился к стоявшему в одиночестве брахману.

118 - …изобиловавшую «оградами дхармы»… – «Ограды дхармы» – dharmasetu; О. Бетлингк [151]: cin Damm zum Schutze des Gesetzes, des Rechts; ван Бейтенен [271, с. 619]: boundaries of the Law. Точное значение слова остается невыясненным.

119 - …о Дхармавьядхе… – Имя Дхармавьядха означает «Благочестивый охотник» (или «Охотник, следующий дхарме»). Дхармавьядха – шудра, но его мудрость и праведность позволяют ему, несмотря на ритуально оскверняющую профессию торговца мясом, выступать в роли наставника, поучающего брахмана.

(12-13)

vyādha uvāca ।
abhivādaye tvā bhagavansvāgataṃ te dvijottama ।
ahaṃ vyādhastu bhadraṃ te kiṃ karomi praśādhi mām ॥12
ekapatnyā yadukto'si gaccha tvaṃ mithilāmiti ।
jānāmyetadahaṃ sarvaṃ yadarthaṃ tvamihāgataḥ ॥13

Охотник сказал:
Приветствую тебя, о владыка! Добро пожаловать, достойнейший из дваждырожденных! Я – охотник, благо тебе! Что мне следует сделать, приказывай. Я знаю, зачем ты явился сюда¹²⁰. Добродетельная супруга (брахмана) тебе сказала: «Ступай в Митхилу».

120 - Я знаю, зачем ты явился сюда. – См. примеч. 10 к «Сказанию о битве с якшами».

(14-18)

mārkaṇḍeya uvāca ।
śrutvā tu tasya tadvākyaṃ sa vipro bhṛśaharṣitaḥ ।
dvitīyamidamāścaryamityacintayata dvijaḥ ॥14
adeśasthaṃ hi te sthānamiti vyādho'bravīddvijam ।
gṛhaṃ gacchāva bhagavanyadi rocayase'nagha ॥15
bāḍhamityeva saṃhṛṣṭo vipro vacanamabravīt ।
agratastu dvijaṃ kṛtvā sa jagāma gṛhānprati ॥16
praviśya ca gṛhaṃ ramyamāsanenābhipūjitaḥ ।
pādyamācamanīyaṃ ca pratigṛhya dvijottamaḥ ॥17
tataḥ sukhopaviṣṭastaṃ vyādhaṃ vacanamabravīt ।
karmaitadvai na sadṛśaṃ bhavataḥ pratibhāti me ।
anutapye bhṛśaṃ tāta tava ghoreṇa karmaṇā ॥18

Маркандея сказал:
Услышав такие слова, брахман-дваждырожденный очень обрадовался и подумал: «Это второе чудо». «Не подобает тебе здесь находиться, – обратился охотник к дваждырожденному. – Пожалуй (ко мне) в дом, если хочешь, о безупречный владыка!» – «Хорошо», – ответил довольный брахман, и тот, пропустив вперед дваждырожденного, направился к дому. Когда достойнейший из дваждырожденных вошел в этот славный дом, ему почтительно предложили сесть. Получив воду для омовения ног и для полоскания рта, он удобно уселся и обратился к охотнику: «Мне кажется, не подходит тебе это занятие. Меня крайне печалит, друг мой, твое страшное ремесло».

(19-30)

vyādha uvāca ।
kulocitamidaṃ karma pitṛpaitāmahaṃ mama ।
vartamānasya me dharme sve manyuṃ mā kṛthā dvija ॥19
dhātrā tu vihitaṃ pūrvaṃ karma svaṃ pālayāmyaham ।
prayatnācca gurū vṛddhau śuśrūṣe'haṃ dvijottama ॥20
satyaṃ vade nābhyasūye yathāśakti dadāmi ca ।
devatātithibhṛtyānāmavaśiṣṭena vartaye ॥21
na kutsayāmyahaṃ kiñcinna garhe balavattaram ।
kṛtamanveti kartāraṃ purā karma dvijottama ॥22
kṛṣigorakṣyavāṇijyamiha lokasya jīvanam ।
daṇḍanītistrayī vidyā tena lokā bhavantyuta ॥23
karma śūdre kṛṣirvaiśye saṅgrāmaḥ kṣatriye smṛtaḥ ।
brahmacaryaṃ tapo mantrāḥ satyaṃ ca brāhmaṇe sadā ॥24
rājā praśāsti dharmeṇa svakarmaniratāḥ prajāḥ ।
vikarmāṇaśca ye kecittānyunakti svakarmasu ॥25
bhetavyaṃ hi sadā rājñāṃ prajānāmadhipā hi te ।
mārayanti vikarmasthaṃ lubdhā mṛgamiveṣubhiḥ ॥26
janakasyeha viprarṣe vikarmastho na vidyate ।
svakarmaniratā varṇāścatvāro'pi dvijottama ॥27
sa eṣa janako rājā durvṛttamapi cetsutam ।
daṇḍyaṃ daṇḍe nikṣipati tathā na glāti dhārmikam ॥28
suyuktacāro nṛpatiḥ sarvaṃ dharmeṇa paśyati ।
śrīśca rājyaṃ ca daṇḍaśca kṣatriyāṇāṃ dvijottama ॥29
rājāno hi svadharmeṇa śriyamicchanti bhūyasīm ।
sarveṣāmeva varṇānāṃ trātā rājā bhavatyuta ॥30

Охотник сказал:
Это занятие нашего рода, идущее от отцов и дедов. Не осуждай меня, о дваждырожденный: я соблюдаю свою дхарму¹²¹. Я занимаюсь делом, которое предназначено для меня Творцом, и всей душою служу своим престарелым родителям, о лучший из дваждырожденных! Я говорю только правду и не вынашиваю зла, одаряю (брахманов) чем могу, а себе оставляю то, что остается после подношений богам, гостям и слугам. Я никого не порицаю и не жалуюсь на более сильного. Прежние деяния, о лучший среди дваждырожденных, следуют за тем, кто их творил. Земледелие, скотоводство и торговля – вот чем живет этот мир. Наука политики и три Веды – на этом стоит мир. Шудра предназначен для ремесла, вайшья – для земледелия, кшатрий – для битвы, а извечный удел брахмана – это обет воздержания, подвижничество, заклинания и истина. Там, где царь правит согласно дхарме, подданные заняты своими делами, а тех, которые отступают от своего долга, (царь) возвращает к нему снова. Подданные должны всегда испытывать страх перед царями: ведь властители губят того, кто отступает от своего долга, подобно тому как охотник (убивает) стрелами антилопу. Здесь у Джанаки, о мудрец-брахман, не найдешь отступника. Каждая из четырех варн занята своим делом, о высочайший из дваждырожденных! Царь Джанака накажет неправого, будь он даже его сыном, но никогда не причинит ущерба праведнику. Царь, окружив себя надежными соглядатаями, на все взирает с высоты дхармы. В руках у кшатриев – богатство, власть и правосудие, о лучший среди дваждырожденных! Цари согласно своей дхарме стремятся приумножать богатства. Царь – защитник всех варн.

121 - …я соблюдаю свою дхарму. – Последующая часть беседы брахмана с Дхармавьядхой вся посвящена вопросу о том, каким образом праведность, верность дхарме (основное моральное требование эпоса) согласуется с тем обстоятельством, что человек вынужден заниматься низким, нечистым ремеслом; критически оценивается возможность неукоснительного соблюдения принципа ахинсы (непричинения вреда живому) в его экстремистском понимании.

(31-35)

pareṇa hi hatānbrahmanvarāhamahiṣānaham ।
na svayaṃ hanmi viprarṣe vikrīṇāmi sadā tvaham ॥31
na bhakṣayāmi māṃsāni ṛtugāmī tathā hyaham ।
sadopavāsī ca tathā naktabhojī tathā dvija ॥32
aśīlaścāpi puruṣo bhūtvā bhavati śīlavān ।
prāṇihiṃsārataścāpi bhavate dhārmikaḥ punaḥ ॥33
vyabhicārānnarendrāṇāṃ dharmaḥ saṅkīryate mahān ।
adharmo vardhate cāpi saṅkīryante tathā prajāḥ ॥34
uruṇḍā vāmanāḥ kubjāḥ sthūlaśīrṣāstathaiva ca ।
klībāścāndhāśca jāyante badhirā lambacūcukāḥ ।
pārthivānāmadharmatvātprajānāmabhavaḥ sadā ॥35

Я не сам убиваю (животных), о мудрец-брахман! Я лишь торгую (мясом) диких кабанов и буйволов, убитых другими. Я никогда не ем мяса, к супруге прихожу только в положенное время, всегда соблюдаю пост и ем только по вечерам, о дваждырожденный! Даже человек дурного нрава может явить добродетель, и точно так же не может быть праведным тот, кто причастен к гибели живого. Дурное поведение Индр людей колеблет основы великой дхармы – поднимает голову зло, начинается смута среди подданных. Родятся на свет уроды, карлики и горбуны, большеголовые чудища и мужи, лишенные мужской силы, а также глухие, слепцы и заики. От неправедности царей вечная погибель подданным!

(36-47)

sa eṣa rājā janakaḥ sarvaṃ dharmeṇa paśyati ।
anugṛhṇanprajāḥ sarvāḥ svadharmaniratāḥ sadā ॥36
ye caiva māṃ praśaṃsanti ye ca nindanti mānavāḥ ।
sarvānsupariṇītena karmaṇā toṣayāmyaham ॥37
ye jīvanti svadharmeṇa sambhuñjante ca pārthivāḥ ।
na kiñcidupajīvanti dakṣā utthānaśīlinaḥ ॥38
śaktyānnadānaṃ satataṃ titikṣā dharmanityatā ।
yathārhaṃ pratipūjā ca sarvabhūteṣu vai dayā ।
tyāgānnānyatra martyānāṃ guṇāstiṣṭhanti pūruṣe ॥39
mṛṣāvādaṃ pariharetkuryātpriyamayācitaḥ ।
na ca kāmānna saṃrambhānna dveṣāddharmamutsṛjet ॥40
priye nātibhṛśaṃ hṛṣyedapriye na ca sañjvaret ।
na muhyedarthakṛcchreṣu na ca dharmaṃ parityajet ॥41
karma cetkiñcidanyatsyāditaranna samācaret ।
yatkalyāṇamabhidhyāyettatrātmānaṃ niyojayet ॥42
na pāpaṃ prati pāpaḥ syātsādhureva sadā bhavet ।
ātmanaiva hataḥ pāpo yaḥ pāpaṃ kartumicchati ॥43
karma caitadasādhūnāṃ vṛjinānāmasādhuvat ।
na dharmo'stīti manvānāḥ śucīnavahasanti ye ।
aśraddadhānā dharmasya te naśyanti na saṃśayaḥ ॥44
mahādṛtirivādhmātaḥ pāpo bhavati nityadā ।
mūḍhānāmavaliptānāmasāraṃ bhāṣitaṃ bhavet ।
darśayatyantarātmānaṃ divā rūpamivāṃśumān ॥45
na loke rājate mūrkhaḥ kevalātmapraśaṃsayā ।
api ceha mṛjā hīnaḥ kṛtavidyaḥ prakāśate ॥46
abruvankasyacinnindāmātmapūjāmavarṇayan ।
na kaścidguṇasampannaḥ prakāśo bhuvi dṛśyate ॥47

Царь Джанака во всем придерживается дхармы и милостив к подданным, которые всегда верны своей дхарме. Всех людей – и тех, которые восхваляют меня, и тех, которые осуждают, – я радую верно соблюдаемым долгом. Мудрые, высокие нравом цари, которые живут согласно дхарме, не зависят ни от кого и благоденствуют. Постоянная раздача еды по мере возможности, смирение, верность дхарме, оказание почестей по заслугам и милосердие к любой твари – вот добродетели смертных, которых человек достигает не иначе, как самоотречением. Надо избегать лживых речей, творить добро, не ожидая просьб, не отступать от дхармы ни под влиянием страсти, ни во гневе, ни в ненависти. Не стоит слишком радоваться удаче и чересчур терзаться из-за несчастья. Не следует теряться перед трудностями и отступать от своей дхармы. Если какой-то твой шаг ошибочен, не повторяй его: реши, в чем (для тебя) благо, тому и предайся душой. Не следует злом отвечать на зло, надо быть во всем справедливым. Сам себя губит злодей, замышляя недоброе; это неправедный путь бесчестных и низких душою. Те, что, не веря в дхарму, полагая, что дхармы не существует, насмехаются над достойными, без сомнения, приходят к гибели. Тот, кто раздулся (от непомерной гордыни), словно большой кожаный мех, грешен во все времена. Речь ослепленных гордыней не относится к сути дела: она раскрывает их собственное нутро, так же как днем солнце выявляет форму (вещей). Глупец, восхваляющий сам себя, не прославится в мире, но тот, кто искушен в науке, даже если он недостаточно чист, благоденствует в этой жизни, никому не выказывая осуждения и не расписывая, как его почитают. Никакая земная слава не соответствует (действительным) достоинствам (человека).

(48-55)

vikarmaṇā tapyamānaḥ pāpādviparimucyate ।
naitatkuryāṃ punariti dvitīyātparimucyate ॥48
karmaṇā yena teneha pāpāddvijavarottama ।
evaṃ śrutiriyaṃ brahmandharmeṣu paridṛśyate ॥49
pāpānyabuddhveha purā kṛtāni prāgdharmaśīlo vinihanti paścāt ।
dharmo brahmannudate pūruṣāṇāṃ yatkurvate pāpamiha pramādāt ॥50
pāpaṃ kṛtvā hi manyeta nāhamasmīti pūruṣaḥ ।
cikīrṣedeva kalyāṇaṃ śraddadhāno'nasūyakaḥ ॥51
vasanasyeva chidrāṇi sādhūnāṃ vivṛṇoti yaḥ ।
pāpaṃ cetpuruṣaḥ kṛtvā kalyāṇamabhipadyate ।
mucyate sarvapāpebhyo mahābhrairiva candramāḥ ॥52
yathādityaḥ samudyanvai tamaḥ sarvaṃ vyapohati ।
evaṃ kalyāṇamātiṣṭhansarvapāpaiḥ pramucyate ॥53
pāpānāṃ viddhyadhiṣṭhānaṃ lobhameva dvijottama ।
lubdhāḥ pāpaṃ vyavasyanti narā nātibahuśrutāḥ ।
adharmā dharmarūpeṇa tṛṇaiḥ kūpā ivāvṛtāḥ ॥54
teṣāṃ damaḥ pavitrāṇi pralāpā dharmasaṃśritāḥ ।
sarvaṃ hi vidyate teṣu śiṣṭācāraḥ sudurlabhaḥ ॥55

Тот, кто раскаивается в (содеянном) зле, освобождается от греха. «Не буду больше так делать», – зарекаются (люди) от повторения ошибки, о достойнейший среди избранных дваждырожденных! Так (говорится) в шрути, о брахман, и это отражено в законах: «Грехи, когда-то невольно совершенные тем, кто был до тех пор добродетелен, впоследствии искупаются». Верность дхарме, о брахман, смывает людской грех, если он совершен по неведению. Поступив дурно, пусть человек думает: «Я не таков», и впредь он всячески будет стараться творить добро, веруя и не ропща. Тот, кто, словно прорехи в одежде, скрывает (промахи) праведников, даже если он сам совершил какой-то проступок, этим самым утверждает добро и очищается от всех грехов, словно луна от густых облаков. Подобно тому как солнце, всходя, (светом своим) разгоняет мрак, (человек), творящий добро, избавляется от грехов. Знай, о лучший из дваждырожденных: источник зла – алчность. Не слишком разумные люди из соблазна предаются греху, а нечестивцы (скрываются) под личиною дхармы, словно колодцы в траве. И самообуздание, и очистительные обряды, и разговоры о дхарме – все у них есть, но истинное благочестие им недоступно.

(56)

mārkaṇḍeya uvāca ।
sa tu vipro mahāprājño dharmavyādhamapṛcchata ।
śiṣṭācāraṃ kathamahaṃ vidyāmiti narottama ।
etanmahāmate vyādha prabravīhi yathātatham ॥56

Маркандея сказал:
Тогда, о высочайший из людей, многомудрый брахман спросил у Дхармавьядхи: «Как мне узнать об истинном благочестии? Расскажи мне, мудрейший охотник, всю правду об этом».

(57-62)

vyādha uvāca ।
yajño dānaṃ tapo vedāḥ satyaṃ ca dvijasattama ।
pañcaitāni pavitrāṇi śiṣṭācāreṣu nityadā ॥57
kāmakrodhau vaśe kṛtvā dambhaṃ lobhamanārjavam ।
dharma ityeva santuṣṭāste śiṣṭāḥ śiṣṭasammatāḥ ॥58
na teṣāṃ vidyate'vṛttaṃ yajñasvādhyāyaśīlinām ।
ācārapālanaṃ caiva dvitīyaṃ śiṣṭalakṣaṇam ॥59
guruśuśrūṣaṇaṃ satyamakrodho dānameva ca ।
etaccatuṣṭayaṃ brahmañśiṣṭācāreṣu nityadā ॥60
śiṣṭācāre manaḥ kṛtvā pratiṣṭhāpya ca sarvaśaḥ ।
yāmayaṃ labhate tuṣṭiṃ sā na śakyā hyato'nyathā ॥61
vedasyopaniṣatsatyaṃ satyasyopaniṣaddamaḥ ।
damasyopaniṣattyāgaḥ śiṣṭācāreṣu nityadā ॥62

Охотник сказал:
Принесение жертв, раздача даров, покаяние, (изучение) Вед и (верность) истине – вот пять очистительных средств, которые всегда к услугам благочестивых, о лучший из дваждырожденных! Дхарма – в подавлении страсти и гнева, гордыни, соблазна и лживости; в этом счастье достойных, поддерживаемых достойными же. Те, что живут принесением жертв и чтением Вед, не знают греха. Достойное поведение – еще один признак благочестивого. Повиновение наставнику, правдивость, незлобивость и щедрость – вот, о брахман, четыре (добродетели), которые всегда (присущи) праведникам. Ни с чем не сравнимо то наслаждение, которое получаешь, устремив свои помыслы на благочестие, соблюдая все, (что необходимо). Истина следует рука об руку с Ведами, самообуздание – с истиной, самоотречение – с самообузданием; это всегда (присутствует) в благочестивых.

(63-71)

ye tu dharmamasūyante buddhimohānvitā narāḥ ।
apathā gacchatāṃ teṣāmanuyātāpi pīḍyate ॥63
ye tu śiṣṭāḥ suniyatāḥ śrutityāgaparāyaṇāḥ ।
dharmyaṃ panthānamārūḍhāḥ satyadharmaparāyaṇāḥ ॥64
niyacchanti parāṃ buddhiṃ śiṣṭācārānvitā narāḥ ।
upādhyāyamate yuktāḥ sthityā dharmārthadarśinaḥ ॥65
nāstikānbhinnamaryādānkrūrānpāpamatau sthitān ।
tyaja tāñjñānamāśritya dhārmikānupasevya ca ॥66
kāmalobhagrahākīrṇāṃ pañcendriyajalāṃ nadīm ।
nāvaṃ dhṛtimayīṃ kṛtvā janmadurgāṇi santara ॥67
krameṇa sañcito dharmo buddhiyogamayo mahān ।
śiṣṭācāre bhavetsādhū rāgaḥ śukleva vāsasi ॥68
ahiṃsā satyavacanaṃ sarvabhūtahitaṃ param ।
ahiṃsā paramo dharmaḥ sa ca satye pratiṣṭhitaḥ ।
satye kṛtvā pratiṣṭhāṃ tu pravartante pravṛttayaḥ ॥69
satyameva garīyastu śiṣṭācāraniṣevitam ।
ācāraśca satāṃ dharmaḥ santaścācāralakṣaṇāḥ ॥70
yo yathāprakṛtirjantuḥ svāṃ svāṃ prakṛtimaśnute ।
pāpātmā krodhakāmādīndoṣānāpnotyanātmavān ॥71

Натерпится муки тот, кто следует за людьми, лишенными ясности разума, избравшими ложный путь, за теми, кто восстает против дхармы. Праведники, надежно владея своими чувствами, углубившись в изучение Вед и самоотречение, ступают благим путем, они преданы истинной дхарме. Достойные (люди), исполняя волю наставника, упорно направляют свои высшие помыслы на познание смысла дхармы. Опираясь на знания и почитая благочестивых, сторонись нечестивцев, неверных, преступающих закон, упорствующих в греховном убеждении. Река (бытия), воды которой – пять органов чувств, кишит крокодилами – соблазнами и страстями. Запасись лодкой-стойкостью – и тогда ты минуешь тяготы перерождений! Великая дхарма, накапливаемая постепенно усилиями йоги и разума, при достойном поведении видна отчетливей, словно краска на белой ткани. Непричинение вреда живому и правдивость – высшее благо для всего сущего. Высочайшая дхарма – непричинение зла живому, и основа этого – истина. Опираясь на истину, (люди) осуществляют свои желания. Истина – самое важное в соблюдении благочестия. Доброе поведение – это дхарма достойных, в добром поведении отличие праведников. Каков человек по природе, такую жизнь (он) и ведет, поэтому злодей-нечестивец отдается во власть грехов, тягчайшие из которых – гнев и вожделение.

(72-80)

ārambho nyāyayukto yaḥ sa hi dharma iti smṛtaḥ ।
anācārastvadharmeti etacchiṣṭānuśāsanam ॥72
akrudhyanto'nasūyanto nirahaṅkāramatsarāḥ ।
ṛjavaḥ śamasampannāḥ śiṣṭācārā bhavanti te ॥73
traividyavṛddhāḥ śucayo vṛttavanto manasvinaḥ ।
guruśuśrūṣavo dāntāḥ śiṣṭācārā bhavantyuta ॥74
teṣāmadīnasattvānāṃ duṣkarācārakarmaṇām ।
svaiḥ karmabhiḥ satkṛtānāṃ ghoratvaṃ sampraṇaśyati ॥75
taṃ sadācāramāścaryaṃ purāṇaṃ śāśvataṃ dhruvam ।
dharmaṃ dharmeṇa paśyantaḥ svargaṃ yānti manīṣiṇaḥ ॥76
āstikā mānahīnāśca dvijātijanapūjakāḥ ।
śrutavṛttopasampannāḥ te santaḥ svargagāminaḥ ॥77
vedoktaḥ paramo dharmo dharmaśāstreṣu cāparaḥ ।
śiṣṭācīrṇaśca śiṣṭānāṃ trividhaṃ dharmalakṣaṇam ॥78
pāraṇaṃ cāpi vidyānāṃ tīrthānāmavagāhanam ।
kṣamā satyārjavaṃ śaucaṃ śiṣṭācāranidarśanam ॥79
sarvabhūtadayāvanto ahiṃsāniratāḥ sadā ।
paruṣaṃ na prabhāṣante sadā santo dvijapriyāḥ ॥80

(Всякое) начинание, сообразное со справедливостью, считается благом, дурное поведение – зло, так учат достойные. Добродетельны те, кому не знакомы ни злоба, ни зависть, ни гордыня, ни ненависть, (это люди) достойные и смиренные. Добродетельны знатоки трех Вед¹²², пречистые, доброго нрава мудрецы, послушные своему наставнику и сдержанные. Страх минует их, не ведающих душевных невзгод, их славные деяния и праведность – (образец) недостижимого. Такое благочестие – древнее, извечное, непреходящее чудо. Мудрые, добродетельно соблюдая дхарму, достигают небес. Праведники, одолевая гордыню и веруя, почитая дваждырожденных и приобщившись к тому, что предписано Ведами, попадают на небеса. Троякая дхарма (блюдется) благочестивыми: высшая, та, что предписана Ведами, другая, (отраженная) в дхармашастрах, и (третья) – достигаемая праведным образом жизни. Пополнение знаний и омовение в тиртхах, терпение, искренность и честность, а также чистота – вот проявления доброго нрава. Благочестивые милостивы ко всем существам и постоянно стараются не причинять (никому из живущих) вреда. Не допускают они грубости в речи и всегда привечают дваждырожденных.

122 - …знатоки трех Вед… – Имеются в виду Ригведа, Самаведа и Яджурведа, освященные традицией ранее четвертой – Атхарваведы и принимаемые за основные.

(81-93)

śubhānāmaśubhānāṃ ca karmaṇāṃ phalasañcaye ।
vipākamabhijānanti te śiṣṭāḥ śiṣṭasammatāḥ ॥81
nyāyopetā guṇopetāḥ sarvalokahitaiṣiṇaḥ ।
santaḥ svargajitaḥ śuklāḥ sanniviṣṭāśca satpathe ॥82
dātāraḥ saṃvibhaktāro dīnānugrahakāriṇaḥ ।
sarvabhūtadayāvantaste śiṣṭāḥ śiṣṭasammatāḥ ॥83
sarvapūjyāḥ śrutadhanāstathaiva ca tapasvinaḥ ।
dānanityāḥ sukhāṁllokānāpnuvantīha ca śriyam ॥84
pīḍayā ca kalatrasya bhṛtyānāṃ ca samāhitāḥ ।
atiśaktyā prayacchanti santaḥ sadbhiḥ samāgatāḥ ॥85
lokayātrāṃ ca paśyanto dharmamātmahitāni ca ।
evaṃ santo vartamānā edhante śāśvatīḥ samāḥ ॥86
ahiṃsā satyavacanamānṛśaṃsyamathārjavam ।
adroho nātimānaśca hrīstitikṣā damaḥ śamaḥ ॥87
dhīmanto dhṛtimantaśca bhūtānāmanukampakāḥ ।
akāmadveṣasaṃyuktāste santo lokasatkṛtāḥ ॥88
trīṇyeva tu padānyāhuḥ satāṃ vṛttamanuttamam ।
na druhyeccaiva dadyācca satyaṃ caiva sadā vadet ॥89
sarvatra ca dayāvantaḥ santaḥ karuṇavedinaḥ ।
gacchantīha susantuṣṭā dharmyaṃ panthānamuttamam ।
śiṣṭācārā mahātmāno yeṣāṃ dharmaḥ suniścitaḥ ॥90
anasūyā kṣamā śāntiḥ santoṣaḥ priyavāditā ।
kāmakrodhaparityāgaḥ śiṣṭācāraniṣevaṇam ॥91
karmaṇā śrutasampannaṃ satāṃ mārgamanuttamam ।
śiṣṭācāraṃ niṣevante nityaṃ dharmeṣvatandritāḥ ॥92
prajñāprāsādamāruhya muhyato mahato janān ।
prekṣanto lokavṛttāni vividhāni dvijottama ।
atipuṇyāni pāpāni tāni dvijavarottama ॥93

Одобряемы избранными достойнейшие, провидящие исход добрых и злых деяний. Исполнены справедливости одаренные добродетелью праведники, радеющие о благе всего мира. Следуя верным путем, пречистые, те, что даруют и оделяют, что добры, сострадательны и милосердны ко всем существам, завоевывают небеса. Чтимые всеми подвижники, чье богатство – их знания, щедро раздавая дары, (после смерти) достигают блаженных миров, а в этой жизни – счастья. Праведники, общаясь с (такими же, как они), добродетельными (людьми), раздают даже больше, чем это в их силах, стесняя при этом и супругу свою, и слуг. Так живут, благоденствуя вечно, достойные (люди), занимаясь мирскими делами, следуя долгу и пользе. (Их добродетели) – непричинение зла живому, правдивость и незлобивость, честность и миролюбие, отсутствие гордыни и скромность, терпение, сдержанность и смирение. Мудрые и стойкие, милостивые к живым существам, не знающие ни страсти, ни ненависти праведники вызывают почтение у людей. Три черты отличают высокий образ жизни добродетельных: они не должны поддаваться ненависти, но должны раздавать дары и всегда говорить только правду. Проявляя всякий раз милосердие, питая сочувствие к (чужому) горю, непреклонные в дхарме, великие духом праведники, чья жизнь безупречна, следуют счастливо славным путем добра. Благая жизнь – это покорность и миролюбие, смирение, довольство и радость, добрая речь и подавление страсти и гнева. Благодаря (прежним) деяниям и знанию праведники обретают высочайший удел, ибо они ведут чрезвычайно достойный образ жизни и всегда ревностно соблюдают дхармы. Достигнув вершин познания, смущающих большинство людей, (праведники), о первый среди дваждырожденных, проникают в самую суть разнообразных мирских деяний: и греховных, и таких, что (выявляют) высокую добродетель, о лучший из достойнейших дваждырожденных!

(94)

etatte sarvamākhyātaṃ yathāprajñaṃ yathāśrutam ।
śiṣṭācāraguṇānbrahmanpuraskṛtya dvijarṣabha ॥94

О брахман, из всего, что я знал и слышал, я выбрал добродетели достойных и поведал тебе (о них), о бык среди дваждырожденных!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девяносто восьмая глава.

ГЛАВА 199

(1-10)

mārkaṇḍeya uvāca ।
sa tu vipramathovāca dharmavyādho yudhiṣṭhira ।
yadahaṃ hyācare karma ghorametadasaṃśayam ॥1
vidhistu balavānbrahmandustaraṃ hi purākṛtam ।
purākṛtasya pāpasya karmadoṣo bhavatyayam ।
doṣasyaitasya vai brahmanvighāte yatnavānaham ॥2
vidhinā vihite pūrvaṃ nimittaṃ ghātako bhavet ।
nimittabhūtā hi vayaṃ karmaṇo'sya dvijottama ॥3
yeṣāṃ hatānāṃ māṃsāni vikrīṇāmo vayaṃ dvija ।
teṣāmapi bhaveddharma upabhogena bhakṣaṇāt ।
devatātithibhṛtyānāṃ pitṝṇāṃ pratipūjanāt ॥4
oṣadhyo vīrudhaścāpi paśavo mṛgapakṣiṇaḥ ।
annādyabhūtā lokasya ityapi śrūyate śrutiḥ ॥5
ātmamāṃsapradānena śibirauśīnaro nṛpaḥ ।
svargaṃ sudurlabhaṃ prāptaḥ kṣamāvāndvijasattama ॥6
rājño mahānase pūrvaṃ rantidevasya vai dvija ।
dve sahasre tu vadhyete paśūnāmanvahaṃ tadā ॥7
samāṃsaṃ dadato hyannaṃ rantidevasya nityaśaḥ ।
atulā kīrtirabhavannṛpasya dvijasattama ।
cāturmāsyeṣu paśavo vadhyanta iti nityaśaḥ ॥8
agnayo māṃsakāmāśca ityapi śrūyate śrutiḥ ।
yajñeṣu paśavo brahmanvadhyante satataṃ dvijaiḥ ।
saṃskṛtāḥ kila mantraiśca te'pi svargamavāpnuvan ॥9
yadi naivāgnayo brahmanmāṃsakāmābhavanpurā ।
bhakṣyaṃ naiva bhavenmāṃsaṃ kasyaciddvijasattama ॥10

Маркандея сказал:
И дальше, о Юдхиштхира, Дхармавьядха сказал брахману: «Нет сомнения, жестоко то ремесло, которым я вынужден жить, но судьба всемогуща, о брахман, и невозможно избегнуть (расплаты) за содеянное прежде. Это кара за некогда совершенные (мною) грехи. Я стараюсь, о брахман, искупить это зло. (Наказание) предопределяет судьба, а палач лишь ее орудие. Так и мы, о лучший из дваждырожденных, являемся орудием в руках судьбы. Назначение (животных), которых убивают и мясо которых я затем продаю, заключается в том, о дваждырожденный, чтобы (человек получал) удовольствие от еды и ублажал (этим мясом) богов, гостей и усопших предков. Травы и ползучие растения, мелкий скот, звери и птицы идут в пищу в этом мире – так говорится в Ведах. Царь Шиби, смиренный сын Ушинары, подношением в дар собственного тела достиг недоступных небес¹²³, о лучший из дваждырожденных! В былые времена, о дваждырожденный, на кухне царя Рантидевы каждый день убивали по две тысячи голов скота¹²⁴. Раздавая постоянно мясную пищу, царь Рантидева снискал несравненную славу, о достойнейший из дваждырожденных! Для таких жертвоприношений, которые совершаются раз в четыре месяца¹²⁵, всегда режут скот. „Жертвенные огни любят мясо“, – провозглашают Веды. Животные, которых постоянно убивают дваждырожденные для жертвоприношений, освященные заклинаниями, попадают на небеса, о брахман! Если бы в древности жертвенные огни, о брахман, не были такими охотниками до мяса, никто, о лучший из дваждырожденных, не мог бы употреблять мясо в пищу.

123 - …Шиби… сын Ушинары… достиг… небес… – См. главы 130 – 131 и примеч. 375 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам».

124 - …на кухне царя Рантидевы каждый день убивали по две тысячи голов скота. – См. примеч. 22 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам».

125 - …жертвоприношений, которые совершаются раз в четыре месяца… – См. словарь терминов: чатурмасья.

(11-18)

atrāpi vidhiruktaśca munibhirmāṃsabhakṣaṇe ।
devatānāṃ pitṝṇāṃ ca bhuṅkte dattvā tu yaḥ sadā ।
yathāvidhi yathāśraddhaṃ na sa duṣyati bhakṣaṇāt ॥11
amāṃsāśī bhavatyevamityapi śrūyate śrutiḥ ।
bhāryāṃ gacchanbrahmacārī ṛtau bhavati brāhmaṇaḥ ॥12
satyānṛte viniścitya atrāpi vidhirucyate ।
saudāsena purā rājñā mānuṣā bhakṣitā dvija ।
śāpābhibhūtena bhṛśamatra kiṃ pratibhāti te ॥13
svadharma iti kṛtvā tu na tyajāmi dvijottama ।
purākṛtamiti jñātvā jīvāmyetena karmaṇā ॥14
svakarma tyajato brahmannadharma iha dṛśyate ।
svakarmanirato yastu sa dharma iti niścayaḥ ॥15
pūrvaṃ hi vihitaṃ karma dehinaṃ na vimuñcati ।
dhātrā vidhirayaṃ dṛṣṭo bahudhā karmanirṇaye ॥16
draṣṭavyaṃ tu bhavetprājña krūre karmaṇi vartatā ।
kathaṃ karma śubhaṃ kuryāṃ kathaṃ mucye parābhavāt ।
karmaṇastasya ghorasya bahudhā nirṇayo bhavet ॥17
dāne ca satyavākye ca guruśuśrūṣaṇe tathā ।
dvijātipūjane cāhaṃ dharme ca nirataḥ sadā ।
ativādātimānābhyāṃ nivṛtto'smi dvijottama ॥18

Относительно мясной пищи мудрецы говорят: кто принимается за еду лишь после того, как должным образом, согласно (жертвенному) обряду, сделал подношение богам и усопшим предкам, того не осквернит (никакая) пища. Такого (человека) не (порицают) за то, что он ест мясо, говорят Веды: ведь все равно остается брахманом тот, кто дал обет воздержания, а сам имеет сношения со своей супругой в положенное время. (Мудрые) учли все добрые и дурные стороны (употребления мяса в пищу) и установили такой порядок. В былые времена, о дваждырожденный, царь Саудаса, преданный суровому проклятию, пожирал людей¹²⁶. Что ты думаешь об этом, о дваждырожденный? Видя свою дхарму (в этом занятии), я не могу (от него) отказаться, о лучший из дваждырожденных! Я знаю: так повелось издревле, поэтому я живу таким ремеслом. Бесчестье, о брахман, тому, кто отрекается в этой жизни от своего дела, а тот, кто усерден в своем ремесле, – праведник, нет сомнения. Смертный не может отречься от занятия, предназначенного ему (судьбой). Творец провидел этот закон, много раз распределяя ремесла! Тот (человек), о премудрый, на долю которого выпало (подобное) жестокое ремесло, должен стараться обратить его во благо, чтобы избегнуть несчастья. Много путей к избавлению от этого страшного удела. Что касается меня, так я всегда усерден в подношении даров, правдив в речах, послушен своему наставнику, я почитаю дваждырожденных, верен дхарме и не грешу болтливостью или заносчивостью, о лучший из дваждырожденных!

126 - …царь Саудаса… пожирал людей. – О царе Калмашападе, сыне Судасы, проклятием брахмана обращенном в ракшасу-людоеда см. Мбх 1.166 – 168 и специальную работу [200].

(19-34)

kṛṣiṃ sādhviti manyante tatra hiṃsā parā smṛtā ।
karṣanto lāṅgalaiḥ puṃso ghnanti bhūmiśayānbahūn ।
jīvānanyāṃśca bahuśastatra kiṃ pratibhāti te ॥19
dhānyabījāni yānyāhurvrīhyādīni dvijottama ।
sarvāṇyetāni jīvāni tatra kiṃ pratibhāti te ॥20
adhyākramya paśūṃścāpi ghnanti vai bhakṣayanti ca ।
vṛkṣānathauṣadhīścaiva chindanti puruṣā dvija ॥21
jīvā hi bahavo brahmanvṛkṣeṣu ca phaleṣu ca ।
udake bahavaścāpi tatra kiṃ pratibhāti te ॥22
sarvaṃ vyāptamidaṃ brahmanprāṇibhiḥ prāṇijīvanaiḥ ।
matsyā grasante matsyāṃśca tatra kiṃ pratibhāti te ॥23
sattvaiḥ sattvāni jīvanti bahudhā dvijasattama ।
prāṇino'nyonyabhakṣāśca tatra kiṃ pratibhāti te ॥24
caṅkramyamāṇā jīvāṃśca dharaṇīsaṃśritānbahūn ।
padbhyāṃ ghnanti narā vipra tatra kiṃ pratibhāti te ॥25
upaviṣṭāḥ śayānāśca ghnanti jīvānanekaśaḥ ।
jñānavijñānavantaśca tatra kiṃ pratibhāti te ॥26
jīvairgrastamidaṃ sarvamākāśaṃ pṛthivī tathā ।
avijñānācca hiṃsanti tatra kiṃ pratibhāti te ॥27
ahiṃseti yaduktaṃ hi puruṣairvismitaiḥ purā ।
ke na hiṃsanti jīvanvai loke'smindvijasattama ।
bahu sañcintya iha vai nāsti kaścidahiṃsakaḥ ॥28
ahiṃsāyāṃ tu niratā yatayo dvijasattama ।
kurvantyeva hi hiṃsāṃ te yatnādalpatarā bhavet ॥29
ālakṣyāścaiva puruṣāḥ kule jātā mahāguṇāḥ ।
mahāghorāṇi karmāṇi kṛtvā lajjanti vai na ca ॥30
suhṛdaḥ suhṛdo'nyāṃśca durhṛdaścāpi durhṛdaḥ ।
samyakpravṛttānpuruṣānna samyaganupaśyataḥ ॥31
samṛddhaiśca na nandanti bāndhavā bāndhavairapi ।
gurūṃścaiva vinindanti mūḍhāḥ paṇḍitamāninaḥ ॥32
bahu loke viparyastaṃ dṛśyate dvijasattama ।
dharmayuktamadharmaṃ ca tatra kiṃ pratibhāti te ॥33
vaktuṃ bahuvidhaṃ śakyaṃ dharmādharmeṣu karmasu ।
svakarmanirato yo hi sa yaśaḥ prāpnuyānmahat ॥34

Земледелие считается добрым (занятием), но и тут не обходится без большого вреда: вспахивая плугами землю, люди уничтожают обитающих в ней животных и многое другое, как тебе кажется?¹²⁷ Семена злаковых, и прежде всего рис, о лучший из дваждырожденных, – все это живое, как тебе кажется? Люди ловят животных, убивают их и съедают, о дваждырожденный, они (рубят) деревья и срезают траву. Ведь и в деревьях, и в плодах, и в воде – множество жизней, о брахман, как тебе кажется? Всюду, о брахман, полно тварей, живущих за счет живого: (к примеру), одни рыбы поедают других рыб, как тебе кажется? Живое часто существует за счет живого, о достойнейший из дваждырожденных, и (есть) даже особи, которые пожирают себе подобных, как тебе кажется? Люди при ходьбе убивают ногами множество живых существ, обитающих на земле, как тебе кажется? Сидя и лежа губят (люди) много живых существ, имеющих ум и сознание, – как тебе кажется? Весь небосвод и земля полны живых существ, и (люди), сами того не ведая, приносят гибель живому, как тебе кажется? Когда-то, удивленные (многообразием жизни), люди провозглашали: „Не вреди!“, о лучший из дваждырожденных! Сколько ни размышляй, не найдешь здесь такого, кто бы не причинял ущерба (каким-нибудь живым существам). Даже отшельники, о лучший из дваждырожденных, стараясь не причинять никому вреда, все же наносят ущерб (какой-нибудь жизни), но благодаря их усилиям (это зло) незначительно. Бывает, что родовитые мужи, отмеченные множеством достоинств, открыто и бесстыдно творят жестокие дела. Бывает, что и добрые сердцем не (привечают столь же) добросердечных, а злые – злых; каждый ведет себя положенным ему образом, но относится к другому не так, как следовало бы ожидать. Точно так же и родственники могут быть недовольны тем, что их близкие преуспевают, а невежды, мнящие себя учеными, могут ниспровергать наставников. Много противоречивого – и согласного с дхармой, и идущего с ней вразрез – можно увидеть в мире, о достойнейший среди дваждырожденных, как тебе кажется? Многое можно сказать о деяниях, согласных с дхармой и противоречащих ей, но тот, кто усерден в своем деле, обретает великую славу».

127 - …как тебе кажется? – Последняя четверть (пада) шлок 19 – 20, 22 – 27 содержит рефрен – один и тот же повторяющийся вопрос охотника, что способствует более жесткой формальной организации (и, следовательно, смысловой выделенности) данного фрагмента текста.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» сто девяносто девятая глава.

ГЛАВА 200

(1-11)

mārkaṇḍeya uvāca ।
dharmavyādhastu nipuṇaṃ punareva yudhiṣṭhira ।
viprarṣabhamuvācedaṃ sarvadharmabhṛtāṃ varaḥ ॥1
śrutipramāṇo dharmo hi vṛddhānāmiti bhāṣitam ।
sūkṣmā gatirhi dharmasya bahuśākhā hyanantikā ॥2
prāṇātyaye vivāhe ca vaktavyamanṛtaṃ bhavet ।
anṛtaṃ ca bhavetsatyaṃ satyaṃ caivānṛtaṃ bhavet ॥3
yadbhūtahitamatyantaṃ tatsatyamiti dhāraṇā ।
viparyayakṛto'dharmaḥ paśya dharmasya sūkṣmatām ॥4
yatkarotyaśubhaṃ karma śubhaṃ vā dvijasattama ।
avaśyaṃ tatsamāpnoti puruṣo nātra saṃśayaḥ ॥5
viṣamāṃ ca daśāṃ prāpya devāngarhati vai bhṛśam ।
ātmanaḥ karmadoṣāṇi na vijānātyapaṇḍitaḥ ॥6
mūḍho naikṛtikaścāpi capalaśca dvijottama ।
sukhaduḥkhaviparyāso yadā samupapadyate ।
nainaṃ prajñā sunītaṃ vā trāyate naiva pauruṣam ॥7
yo yamicchedyathā kāmaṃ taṃ taṃ kāmaṃ samaśnuyāt ।
yadi syādaparādhīnaṃ puruṣasya kriyāphalam ॥8
saṃyatāścāpi dakṣāśca matimantaśca mānavāḥ ।
dṛśyante niṣphalāḥ santaḥ prahīṇāḥ sarvakarmabhiḥ ॥9
bhūtānāmaparaḥ kaściddhiṃsāyāṃ satatotthitaḥ ।
vañcanāyāṃ ca lokasya sa sukheneha jīvati ॥10
aceṣṭamānamāsīnaṃ śrīḥ kañcidupatiṣṭhati ।
kaścitkarmāṇi kurvanhi na prāpyamadhigacchati ॥11

Маркандея сказал:
Дхармавьядха, первый среди блюстителей всех дхарм, продолжал, о Юдхиштхира, свою поучительную беседу с быком среди брахманов: – „Дхармой является то, что подтверждается Ведами“, – говорят старцы. Сложен, извилист и бесконечен путь дхармы. Если речь идет о смерти или о браке, ложь допустима: неправда здесь может обернуться правдой, а истина – ложью. Вывод таков: то, что служит вечному благу сущего, – истинно, иное деяние – зло. Посмотри, как сложна дхарма. Дурной ли поступок совершил человек или сделал достойное дело – за все ему воздается¹²⁸, о лучший из дваждырожденных, нет в том сомнений. Станет ему тяжело – он проклинает богов и не знает, глупец, что это превратности его собственной кармы. Как бы ни был этот невежда хитер и сметлив, о лучший из дваждырожденных, его не спасет ни ум, ни доброе поведение, ни мужество, когда он столкнется с тем, чем обернулась радость его или беда. Если б исход человеческих деяний ни от чего не зависел, каждый достигал бы того, к чему он стремится. (Но ведь) часто люди смиренные, способные, разумные не вкушают плодов, лишены (результата) своих прежних деяний; зато тот, кто всегда ищет вреда всему живому, обманывает людей, живет, глядишь, в свое удовольствие. Другому валит богатство, хотя он и не прилагает к тому усилий, а этот и деятелен, да не достигает желаемого.

128 - …за все ему воздается… – Дальнейшие рассуждения Дхармавьядхи (до конца главы) интересны тем, что в них дано пространное описание действия закона кармы, т. е. влияния прежних деяний на удел человека в последующем рождении. Концепция кармы присуща позднему, «дидактическому» пласту в содержании эпоса.

(12-24)

devāniṣṭvā tapastaptvā kṛpaṇaiḥ putragṛddhibhiḥ ।
daśamāsadhṛtā garbhe jāyante kulapāṃsanāḥ ॥12
apare dhanadhānyaiśca bhogaiśca pitṛsañcitaiḥ ।
vipulairabhijāyante labdhāstaireva maṅgalaiḥ ॥13
karmajā hi manuṣyāṇāṃ rogā nāstyatra saṃśayaḥ ।
ādhibhiścaiva bādhyante vyādhaiḥ kṣudramṛgā iva ॥14
te cāpi kuśalairvaidyairnipuṇaiḥ sambhṛtauṣadhaiḥ ।
vyādhayo vinivāryante mṛgā vyādhairiva dvija ॥15
yeṣāmasti ca bhoktavyaṃ grahaṇīdoṣapīḍitāḥ ।
na śaknuvanti te bhoktuṃ paśya dharmabhṛtāṃ vara ॥16
apare bāhubalinaḥ kliśyante bahavo janāḥ ।
duḥkhena cādhigacchanti bhojanaṃ dvijasattama ॥17
iti lokamanākrandaṃ mohaśokapariplutam ।
srotasāsakṛdākṣiptaṃ hriyamāṇaṃ balīyasā ॥18
na mriyeyurna jīryeyuḥ sarve syuḥ sārvakāmikāḥ ।
nāpriyaṃ pratipaśyeyurvaśitvaṃ yadi vai bhavet ॥19
uparyupari lokasya sarvo gantuṃ samīhate ।
yatate ca yathāśakti na ca tadvartate tathā ॥20
bahavaḥ sampradṛśyante tulyanakṣatramaṅgalāḥ ।
mahacca phalavaiṣamyaṃ dṛśyate karmasandhiṣu ॥21
na kaścidīśate brahmansvayaṅgrāhasya sattama ।
karmaṇāṃ prākṛtānāṃ vai iha siddhiḥ pradṛśyate ॥22
yathā śrutiriyaṃ brahmañjīvaḥ kila sanātanaḥ ।
śarīramadhruvaṃ loke sarveṣāṃ prāṇināmiha ॥23
vadhyamāne śarīre tu dehanāśo bhavatyuta ।
jīvaḥ saṅkramate'nyatra karmabandhanibandhanaḥ ॥24

Обойденные судьбой (люди), страстно желая обрести потомство, приносят жертвы богам и предаются подвижничеству, а в результате, после десяти месяцев пребывания во чреве (матери), появляются на свет (дети), позорящие семью. Некоторые входят в жизнь, имея в изобилии накопленные отцами деньги, хлеб и предметы удовольствия, но их постигает тот же удел. И болезни, несомненно, насылает на людей карма. Неудачи подстерегают (человека), словно охотники мелких животных. Искусные лекари, знающие свое дело, с помощью лекарственных трав лишь преграждают путь страданиям, как охотники – антилопам, о дваждырожденный! Посмотри, о лучший из защитников дхармы: те, у которых еды вдосталь, страдают болезнью желудка и не могут наслаждаться пищей. А другие – таких много – и здоровы, да терпят нужду, с трудом добывая себе пропитание, о лучший из дваждырожденных! Таковы люди – беззащитные, подверженные смятению и бедам; то и дело их уносит мощным потоком, в который они ввергнуты. Если бы (человек) был подвластен (себе самому), (люди) не умирали бы, не старели и каждый осуществлял бы свои желания, не ожидая бед. Всякий жаждет подняться выше других и старается (преуспеть) по мере своих сил, но так не всегда выходит. Многие рождаются под одной и той же звездой и с одинаковым предначертанием, но сколь различны обретаемые ими плоды из-за превратностей кармы. Никто, о достойнейший брахман, не властен над своим жребием, эта жизнь – лишь итог прежних деяний. Как говорится в Ведах, о брахман, душа (человека) вечна, бренно лишь тело всех живущих на свете. Смерть человека – это гибель его телесной оболочки. Душа, опутанная тенетами кармы, переходит в иное место.

(25)

brāhmaṇa uvāca ।
kathaṃ dharmabhṛtāṃ śreṣṭha jīvo bhavati śāśvataḥ ।
etadicchāmyahaṃ jñātuṃ tattvena vadatāṃ vara ॥25

Брахман сказал:
Как это так – душа вечна, о первый среди блюстителей закона? Я хочу знать это точно, о лучший из искушенных в беседе!

(26-28)

vyādha uvāca ।
na jīvanāśo'sti hi dehabhede mithyaitadāhurmriyateti mūḍhāḥ ।
jīvastu dehāntaritaḥ prayāti daśārdhataivāsya śarīrabhedaḥ ॥26
anyo hi nāśnāti kṛtaṃ hi karma sa eva kartā sukhaduḥkhabhāgī ।
yattena kiñciddhi kṛtaṃ hi karma tadaśnute nāsti kṛtasya nāśaḥ ॥27
apuṇyaśīlāśca bhavanti puṇyā narottamāḥ pāpakṛto bhavanti ।
naro'nuyātastviha karmabhiḥ svaistataḥ samutpadyati bhāvitastaiḥ ॥28

Охотник сказал:
Отделившись от тела, душа не погибает; зря говорят невежды, что она умирает. Душа переходит в иную телесную оболочку. Отделение же ее от тела означает, что оно распадается на пять (составных элементов)¹²⁹. Не кто-то иной пожинает плоды содеянного (человеком), а сам тот, кто творил, и удел его – радость или же горе. Что он совершил, за то ему и воздастся. Содеянное не исчезает. Нечестивцы могут быть добродетельны (в прошлом), а лучшие из людей – грешны. За человеком в этом мире следуют совершенные им деяния. Он появляется на свет, уже отягощенный ими.

129 - …на пять (составных элементов). – См. ниже, главы 201, шл. 13 – 20.

(29)

brāhmaṇa uvāca ।
kathaṃ sambhavate yonau kathaṃ vā puṇyapāpayoḥ ।
jātīḥ puṇyā hyapuṇyāśca kathaṃ gacchati sattama ॥29

Брахман сказал:
Как появляется (человеческое существо) во чреве матери и как из неправедного лона рождаются грешники, а из праведного – праведники? Как, о достойнейший, (человек) живет дальше?

(30-40)

vyādha uvāca ।
garbhādhānasamāyuktaṃ karmedaṃ sampradṛśyate ।
samāsena tu te kṣipraṃ pravakṣyāmi dvijottama ॥30
yathā sambhṛtasambhāraḥ punareva prajāyate ।
śubhakṛcchubhayonīṣu pāpakṛtpāpayoniṣu ॥31
śubhaiḥ prayogairdevatvaṃ vyāmiśrairmānuṣo bhavet ।
mohanīyairviyonīṣu tvadhogāmī ca kilbiṣaiḥ ॥32
jātimṛtyujarāduḥkhaiḥ satataṃ samabhidrutaḥ ।
saṃsāre pacyamānaśca doṣairātmakṛtairnaraḥ ॥33
tiryagyonisahasrāṇi gatvā narakameva ca ।
jīvāḥ samparivartante karmabandhanibandhanāḥ ॥34
jantustu karmabhistaistaiḥ svakṛtaiḥ pretya duḥkhitaḥ ।
tadduḥkhapratighātārthamapuṇyāṃ yonimaśnute ॥35
tataḥ karma samādatte punaranyannavaṃ bahu ।
pacyate tu punastena bhuktvāpathyamivāturaḥ ॥36
ajasrameva duḥkhārto'duḥkhitaḥ sukhasañjñitaḥ ।
tato'nivṛttabandhatvātkarmaṇāmudayādapi ।
parikrāmati saṃsāre cakravadbahuvedanaḥ ॥37
sa cennivṛttabandhastu viśuddhaścāpi karmabhiḥ ।
prāpnoti sukṛtāṁllokānyatra gatvā na śocati ॥38
pāpaṃ kurvanpāpavṛttaḥ pāpasyāntaṃ na gacchati ।
tasmātpuṇyaṃ yatetkartuṃ varjayeta ca pātakam ॥39
anasūyuḥ kṛtajñaśca kalyāṇānyeva sevate ।
sukhāni dharmamarthaṃ ca svargaṃ ca labhate naraḥ ॥40

Охотник сказал:
Карма представляется связанной с зачатием. Я расскажу коротко, о лучший из дваждырожденных, о том, как, появляясь на свет заново, (душа), чистая во чреве праведного и грешная во чреве нечестивого, уже несет возложенное на нее бремя. Добрые деяния приводят ее к богам, смешанные – к людям, нечестивые – к животным, а греховные – в ад. Навеки связанный рождением и смертью, старостью и (другими) тяготами, человек страдает в сансаре из-за собственных же проступков. Тысячи раз попадая к животным или же в ад, странствуют души, опутанные сетями кармы. Душа после смерти (человека) терпит мытарства из-за тех или иных его деяний, тянущихся за ней, и, как обратный результат этих страданий, попадает в тело неправедного. Потом она накапливает много иных, новых проступков и затем расплачивается за них, словно больной, поевший вредной ему пищи. Вечно страдая, (человек) не бывает несчастен, пока он считает себя счастливым. Несвободный от оков – связанный своими деяниями, он, многострадальный, вертится в сансаре, как колесо. Если же он избавляется от пут, очищая себя (добрыми) делами, он достигает благих миров и, попав туда, перестает страдать. Нечестивец, творящий зло, не избавится от греха, поэтому надо стараться творить добро, избегая зла. Человек незлобивый и благодарный, помышляющий лишь о добре, обретает счастье, (плоды) дхармы, богатство и небеса.

(41-52)

saṃskṛtasya hi dāntasya niyatasya yatātmanaḥ ।
prājñasyānantarā vṛttiriha loke paratra ca ॥41
satāṃ dharmeṇa varteta kriyāṃ śiṣṭavadācaret ।
asaṅkleśena lokasya vṛttiṃ lipseta vai dvija ॥42
santi hyāgatavijñānāḥ śiṣṭāḥ śāstravicakṣaṇāḥ ।
svadharmeṇa kriyā loke karmaṇaḥ so'pyasaṅkaraḥ ॥43
prājño dharmeṇa ramate dharmaṃ caivopajīvati ।
tasya dharmādavāpteṣu dhaneṣu dvijasattama ।
tasyaiva siñcate mūlaṃ guṇānpaśyati yatra vai ॥44
dharmātmā bhavati hyevaṃ cittaṃ cāsya prasīdati ।
sa maitrajanasantuṣṭa iha pretya ca nandati ॥45
śabdaṃ sparśaṃ tathā rūpaṃ gandhāniṣṭāṃśca sattama ।
prabhutvaṃ labhate cāpi dharmasyaitatphalaṃ viduḥ ॥46
dharmasya ca phalaṃ labdhvā na tṛpyati mahādvija ।
atṛpyamāṇo nirvedamādatte jñānacakṣuṣā ॥47
prajñācakṣurnara iha doṣaṃ naivānurudhyate ।
virajyati yathākāmaṃ na ca dharmaṃ vimuñcati ॥48
sarvatyāge ca yatate dṛṣṭvā lokaṃ kṣayātmakam ।
tato mokṣe prayatate nānupāyādupāyataḥ ॥49
evaṃ nirvedamādatte pāpaṃ karma jahāti ca ।
dhārmikaścāpi bhavati mokṣaṃ ca labhate param ॥50
tapo niḥśreyasaṃ jantostasya mūlaṃ śamo damaḥ ।
tena sarvānavāpnoti kāmānyānmanasecchati ॥51
indriyāṇāṃ nirodhena satyena ca damena ca ।
brahmaṇaḥ padamāpnoti yatparaṃ dvijasattama ॥52

Очистившемуся (от греха), смиренному, сдержанному, обуздавшему свои чувства мудрецу (суждено) вечное блаженство и в этом мире, и в мире ином. Живи дхармой достойных, поступай подобно праведникам – и ты без труда обретешь (все) блага мира, о дваждырожденный! Ведь есть же такие знатоки прошлого, достойные и сведущие в шастрах! В жизни дело вершится согласно дхарме – оттого не бывает смешения кармы. Мудрец наслаждается своей дхармой, он живет ради дхармы. Достигнув богатства (исполнением) дхармы, о лучший из дваждырожденных, он взращивает (древо)¹³⁰ своих достоинств. Таков благочестивый, и душа его умиротворена, его ублажают друзья, он счастлив и в этой жизни, и в мире ином. Он обретает способность воспринимать только желанные для него звук, осязаемость, форму и запах¹³¹, и это считают плодом дхармы, о достойнейший! Получив такой плод дхармы, он не чувствует удовлетворения, о великий дваждырожденный, и, не довольствуясь этим, с помощью ока мудрости достигает полного отречения (от мира). Человек, обладающий оком мудрости, не совершает греха в этом мире, он безразличен к тому, что (для других) представляет ценность, но никогда не забывает о своей дхарме. Понимая бренность мирского существования, он старается от всего отрешиться и испытывает верные, но не низкие средства, чтобы достигнуть освобождения. Он проникается безразличием (к миру), избегает греховных деяний и благодаря своей праведности достигает высшей свободы. Самое главное для человека – это подвижничество, основа его – смирение и самообуздание. Благодаря (подвижничеству) достигают всего, чего душа пожелает. Подчинением чувств, правдивостью и смирением (человек) может достичь (слияния) с Брахманом, а это – превыше всего, о лучший из дваждырожденных!

130 - …взращивает (древо)… – Букв. «поливает корень» (siñcate mūlam).

131 - …обретает способность воспринимать только желанные для него звук, осязаемость, форму и запах… – Здесь перечислены все, за исключением вкусового ощущения, объекты чувств, выделяемые в теории познания санкхьи (ср. примеч. 21 к «Сказанию об удаве»).

(53-54)

brāhmaṇa uvāca ।
indriyāṇi tu yānyāhuḥ kāni tāni yatavrata ।
nigrahaśca kathaṃ kāryo nigrahasya ca kiṃ phalam ॥53
kathaṃ ca phalamāpnoti teṣāṃ dharmabhṛtāṃ vara ।
etadicchāmi tattvena dharmaṃ jñātuṃ sudhārmika ॥54

Брахман сказал:
Что называют чувствами, о строгий в обете? Как следует (их) подчинять и каков результат обуздания (плоти)? Каким образом (человек) пожинает плоды (подчинения чувств), о лучший из блюстителей дхармы? Я хочу точно знать об этой (стороне) дхармы, о достойнейший!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двухсотая глава.

ГЛАВА 201

(1)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamuktastu vipreṇa dharmavyādho yudhiṣṭhira ।
pratyuvāca yathā vipraṃ tacchṛṇuṣva narādhipa ॥1

Маркандея сказал:
Слушай, о владыка людей Юдхиштхира, что ответил Дхармавьядха на тот вопрос брахмана.

(2-11)

vyādha uvāca ।
vijñānārthaṃ manuṣyāṇāṃ manaḥ pūrvaṃ pravartate ।
tatprāpya kāmaṃ bhajate krodhaṃ ca dvijasattama ॥2
tatastadarthaṃ yatate karma cārabhate mahat ।
iṣṭānāṃ rūpagandhānāmabhyāsaṃ ca niṣevate ॥3
tato rāgaḥ prabhavati dveṣaśca tadanantaram ।
tato lobhaḥ prabhavati mohaśca tadanantaram ॥4
tasya lobhābhibhūtasya rāgadveṣahatasya ca ।
na dharme jāyate buddhirvyājāddharmaṃ karoti ca ॥5
vyājena carate dharmamarthaṃ vyājena rocate ।
vyājena sidhyamāneṣu dhaneṣu dvijasattama ।
tatraiva ramate buddhistataḥ pāpaṃ cikīrṣati ॥6
suhṛdbhirvāryamāṇaśca paṇḍitaiśca dvijottama ।
uttaraṃ śrutisambaddhaṃ bravīti śrutiyojitam ॥7
adharmastrividhastasya vardhate rāgadoṣataḥ ।
pāpaṃ cintayate cāpi bravīti ca karoti ca ॥8
tasyādharmapravṛttasya guṇā naśyanti sādhavaḥ ।
ekaśīlāśca mitratvaṃ bhajante pāpakarmiṇaḥ ॥9
sa tenāsukhamāpnoti paratra ca vihanyate ।
pāpātmā bhavati hyevaṃ dharmalābhaṃ tu me śṛṇu ॥10
yastvetānprajñayā doṣānpūrvamevānupaśyati ।
kuśalaḥ sukhaduḥkheṣu sādhūṃścāpyupasevate ।
tasya sādhusamārambhādbuddhirdharmeṣu jāyate ॥11

Охотник сказал:
Человеческий ум стремится прежде всего к познанию, а когда оно бывает достигнуто, появляются либо желание, либо злоба, о лучший из дваждырожденных! (Люди) прилагают большие усилия и труд, чтобы вновь и вновь наслаждаться пришедшимися по душе формами и запахами. Потом появляется вожделение, вслед за тем – зависть, за ней – алчность и в конце концов – ослепление. Не на дхарму направлен разум того, кто обуреваем алчностью или охвачен вожделением и ненавистью, (в этом случае) остается лишь видимость дхармы. (Такой человек) только для виду соблюдает свою дхарму, для виду устремляется к пользе, и, когда он только по видимости обретает блага, о лучший из дваждырожденных, душа его радуется, грех увлекает его. Мудрые люди, доброжелатели предостерегают (такого), о лучший из дваждырожденных, и он отвечает им правильно, по существу, но от злобы и алчности его грех возрастает втройне: он грешит и в помыслах, и на словах, и на деле. Грешная жизнь сводит на нет его добродетели, и, так как нечестивый водит дружбу с себе подобными, беды рушатся на него, и гибель суждена ему в мире ином. Таков грешник. Услышь от меня теперь, как достигается дхарма. Разум того, кто своей мудростью провидит такие поступки, кому знакомы и радость, и горе, кто полон почтения к праведникам, благодаря его добрым начинаниям устремляется к дхармам.

(12)

brāhmaṇa uvāca ।
bravīṣi sūnṛtaṃ dharmaṃ yasya vaktā na vidyate ।
divyaprabhāvaḥ sumahānṛṣireva mato'si me ॥12

Брахман сказал:
Ты повествуешь об истинной дхарме. Нет такого, кто смог бы так об этом поведать. Я считаю тебя величайшим из святых мудрецов, одаренным небесным могуществом.

(13-20)

vyādha uvāca ।
brāhmaṇā vai mahābhāgāḥ pitaro'grabhujaḥ sadā ।
teṣāṃ sarvātmanā kāryaṃ priyaṃ loke manīṣiṇā ॥13
yatteṣāṃ ca priyaṃ tatte vakṣyāmi dvijasattama ।
namaskṛtvā brāhmaṇebhyo brāhmīṃ vidyāṃ nibodha me ॥14
idaṃ viśvaṃ jagatsarvamajayyaṃ cāpi sarvaśaḥ ।
mahābhūtātmakaṃ brahmannātaḥ parataraṃ bhavet ॥15
mahābhūtāni khaṃ vāyuragnirāpastathā ca bhūḥ ।
śabdaḥ sparśaśca rūpaṃ ca raso gandhaśca tadguṇāḥ ॥16
teṣāmapi guṇāḥ sarve guṇavṛttiḥ parasparam ।
pūrvapūrvaguṇāḥ sarve kramaśo guṇiṣu triṣu ॥17
ṣaṣṭhastu cetanā nāma mana ityabhidhīyate ।
saptamī tu bhavedbuddhirahaṅkārastataḥ param ॥18
indriyāṇi ca pañcaiva rajaḥ sattvaṃ tamastathā ।
ityeṣa saptadaśako rāśiravyaktasañjñakaḥ ॥19
sarvairihendriyārthaistu vyaktāvyaktaiḥ susaṃvṛtaḥ ।
caturviṃśaka ityeṣa vyaktāvyaktamayo guṇaḥ ।
etatte sarvamākhyātaṃ kiṃ bhūyo śrotumicchasi ॥20

Охотник сказал:
Достойнейшие из брахманов должны всегда первыми получать еду, как и усопшие предки; мудрый от всей души должен делать им в мире добро. Я расскажу тебе, о лучший из дваждырожденных, в чем для них благо. Почтив брахманов, восприми от меня брахмическое знание¹³². Весь этот всецело состоящий из (пяти) великих элементов мир, который нельзя охватить целиком, (есть) Брахман, и превыше этого нет ничего. Великие элементы суть: эфир, ветер, огонь, вода и земля. Звук, осязаемость, форма, вкус и запах – их гуны. Всем (элементам) свойственны гуны, однако (существует) взаимосвязанная последовательность гун: каждому (из последующих элементов) присущи гуны трех предшествующих. Шестой (элемент) – так называемая мыслительная способность¹³³, которая зовется умом, седьмая – рассудок, и после него идет самосознание. Существует еще пять органов чувств, а также раджас, саттва и тамас¹³⁴. Семнадцатый (элемент) – масса, которая известна как Непроявленное. Гуна, наличествующая как в Проявленном, так и в Непроявленном, глубоко скрытая во всех проявленных и непроявленных объектах чувств, считается двадцать четвертым (элементом). Все это (я теперь) поведал тебе. О чем ты еще хочешь услышать?

132 - …брахмическое знание. – То, что Дхармавьядха называет «брахмическим знанием» (brāhmī vidyā), представляет собой конспективное изложение системы санкхья, выделяющей 24 начала (или «сущности» – tattva), которыми определяется эволюция вселенной [271, с. 832; 14, с. 181 – 182].

133 - Мыслительная способность – cetanā, ум – manas, рассудок – buddhi, самосознание – ahaṃkāra.

134 - … раджас, саттва и тамас. – См. словарь: гуны

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести первая глава.

ГЛАВА 202

(1)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamuktaḥ sa viprastu dharmavyādhena bhārata ।
kathāmakathayadbhūyo manasaḥ prītivardhanīm ॥1

Маркандея сказал:
После таких слов Дхармавьядхи брахман, о бхарата, продолжил беседу, которая все больше и больше радовала его душу.

(2)

brāhmaṇa ।
mahābhūtāni yānyāhuḥ pañca dharmavidāṃ vara ।
ekaikasya guṇānsamyakpañcānāmapi me vada ॥2

Брахман сказал:
Расскажи мне по порядку, о лучший среди знатоков дхармы, о том, что называют пятью великими элементами, и о гунах каждого из пяти.

(3-11)

vyādha uvāca ।
bhūmirāpastathā jyotirvāyurākāśameva ca ।
guṇottarāṇi sarvāṇi teṣāṃ vakṣyāmi te guṇān ॥3
bhūmiḥ pañcaguṇā brahmannudakaṃ ca caturguṇam ।
guṇāstrayastejasi ca trayaścākāśavātayoḥ ॥4
śabdaḥ sparśaśca rūpaṃ ca raso gandhaśca pañcamaḥ ।
ete guṇāḥ pañca bhūmeḥ sarvebhyo guṇavattarāḥ ॥5
śabdaḥ sparśaśca rūpaṃ ca rasaścāpi dvijottama ।
apāmete guṇā brahmankīrtitāstava suvrata ॥6
śabdaḥ sparśaśca rūpaṃ ca tejaso'tha guṇāstrayaḥ ।
śabdaḥ sparśaśca vāyau tu śabda ākāśa eva ca ॥7
ete pañcadaśa brahmanguṇā bhūteṣu pañcasu ।
vartante sarvabhūteṣu yeṣu lokāḥ pratiṣṭhitāḥ ।
anyonyaṃ nātivartante sampacca bhavati dvija ॥8
yadā tu viṣamībhāvamācaranti carācarāḥ ।
tadā dehī dehamanyaṃ vyatirohati kālataḥ ॥9
ānupūrvyā vinaśyanti jāyante cānupūrvaśaḥ ।
tatra tatra hi dṛśyante dhātavaḥ pāñcabhautikāḥ ।
yairāvṛtamidaṃ sarvaṃ jagatsthāvarajaṅgamam ॥10
indriyaiḥ sṛjyate yadyattattadvyaktamiti smṛtam ।
avyaktamiti vijñeyaṃ liṅgagrāhyamatīndriyam ॥11

Охотник сказал:
(Пять элементов) – это земля, вода, огонь, ветер и эфир. Каждый из них превосходит другой (по числу) гун. Об их гунах я и поведаю тебе. Земля, о брахман, обладает пятью гунами, вода – четырьмя, у огня три гуны, и три (в совокупности) у эфира и воздуха. Звук, осязаемость, форма, вкус и, пятое, запах – таковы пять гун земли. Гунами она превосходит всех. Звук, осязаемость, форма и вкус – таковы известные тебе гуны воды, о брахман, достойнейший из дваждырожденных и стойкий в обете! Звук, осязаемость и форма – это три гуны огня, звук и осязаемость (свойственны) воздуху, и только один звук – эфиру. Таковы, о брахман, пятнадцать гун пяти элементов; они присущи всем элементам, на которых держится мир. Они не противостоят друг другу, а составляют единое целое, о дваждырожденный! Когда выходит из равновесия все движущееся и неподвижное, тогда (все) сущее по велению Времени меняет свой облик: разрушается в определенном порядке и потом возрождается вновь в строгой последовательности. (В это время) всюду обнаруживают себя те пять первоэлементов, которые составляют этот мир со всем, что есть в нем движущегося и неподвижного. То, что познается с помощью органов чувств, считается Проявленным. Непроявленным же является то, что лежит за пределами чувств и воспринимается лишь по (отдельным) признакам.

(12-25)

yathāsvaṃ grāhakānyeṣāṃ śabdādīnāmimāni tu ।
indriyāṇi yadā dehī dhārayanniha tapyate ॥12
loke vitatamātmānaṃ lokaṃ cātmani paśyati ।
parāvarajñaḥ saktaḥ sansarvabhūtāni paśyati ॥13
paśyataḥ sarvabhūtāni sarvāvasthāsu sarvadā ।
brahmabhūtasya saṃyogo nāśubhenopapadyate ॥14
jñānamūlātmakaṃ kleśamativṛttasya mohajam ।
loko buddhiprakāśena jñeyamārgeṇa dṛśyate ॥15
anādinidhanaṃ jantumātmayoniṃ sadāvyayam ।
anaupamyamamūrtaṃ ca bhagavānāha buddhimān ।
tapomūlamidaṃ sarvaṃ yanmāṃ viprānupṛcchasi ॥16
indriyāṇyeva tatsarvaṃ yatsvarganarakāvubhau ।
nigṛhītavisṛṣṭāni svargāya narakāya ca ॥17
eṣa yogavidhiḥ kṛtsno yāvadindriyadhāraṇam ।
etanmūlaṃ hi tapasaḥ kṛtsnasya narakasya ca ॥18
indriyāṇāṃ prasaṅgena doṣamṛcchatyasaṃśayam ।
sanniyamya tu tānyeva tataḥ siddhimavāpnute ॥19
ṣaṇṇāmātmani nityānāmaiśvaryaṃ yo'dhigacchati ।
na sa pāpaiḥ kuto'narthairyujyate vijitendriyaḥ ॥20
rathaḥ śarīraṃ puruṣasya dṛṣṭamātmā niyantendriyāṇyāhuraśvān ।
tairapramattaḥ kuśalī sadaśvairdāntaiḥ sukhaṃ yāti rathīva dhīraḥ ॥21
ṣaṇṇāmātmani nityānāmindriyāṇāṃ pramāthinām ।
yo dhīro dhārayedraśmīnsa syātparamasārathiḥ ॥22
indriyāṇāṃ prasṛṣṭānāṃ hayānāmiva vartmasu ।
dhṛtiṃ kurvīta sārathye dhṛtyā tāni jayeddhruvam ॥23
indriyāṇāṃ hi caratāṃ yanmano'nuvidhīyate ।
tadasya harate buddhiṃ nāvaṃ vāyurivāmbhasi ॥24
yeṣu vipratipadyante ṣaṭsu mohātphalāgame ।
teṣvadhyavasitādhyāyī vindate dhyānajaṃ phalam ॥25

Если человек считает органы чувств, воспринимающие звук и другое, частью себя самого, то он обречен на страдания в этом мире. Тот же, кто видит себя растворенным в мире, а мир – (отраженным) в себе, познав прошлое и провидя будущее, глубоким сосредоточением различает все элементы. А узрев эти первоэлементы во всех состояниях, он без труда приходит к слиянию с Брахманом и больше не встречается со злом. Тому, кто преодолел порожденные заблуждением препоны, которые неизбежно коренятся (на пути) к знанию, благодаря свету разума мир предстает путем к (объекту) познания. Мудрый Властитель провозгласил, что это существо безначальное и бесконечное, самосущее, вечное и непреходящее, не имеющее себе подобных и не знающее телесного воплощения. Все, о чем ты спрашиваешь меня, о брахман, имеет корнем подвижничество. Ведь в чувствах (заключено все): и небеса, и ад; если их сдерживать, то (впереди) – небеса, если давать им волю – ад. Таков полный путь йоги вплоть до подавления своих чувств; в этом корень любого подвижничества, (иное приводит) в ад. Идя на поводу у своих чувств, (люди) неизменно впадают во грех, сдерживая же их, постепенно добиваются совершенства. Того, кто владеет своими шестью постоянными чувствами¹³⁵, подчинив их себе, не касаются грех и зло. Тело человека – это колесница, душа – возничий, а чувства – кони. Усердный, искусный (человек) спокойно ездит на тех конях, послушных и смирных, точно стойкий колесничий. Тот, кто твердо держит поводья шести постоянно присущих ему непокорных чувств, – наилучший из колесничих. Вырвались чувства на волю – надо их тотчас же крепко сдержать, словно коней в пути, когда управляешь колесницей. Поддастся (человек) душой обуревающим его чувствам – и они увлекут за собой его разум, как ветер лодку по водам. Чтобы достичь результата, (люди) по неведению опираются на свои шесть (чувств), тогда как мудрец сосредоточивает на них внимание и обретает плод своего сосредоточения.

135 - …шестью постоянными чувствами… – См. примеч. 26 к «Сказанию о жизни в лесах».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести вторая глава.

ГЛАВА 203

(1)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evaṃ tu sūkṣme kathite dharmavyādhena bhārata ।
brāhmaṇaḥ sa punaḥ sūkṣmaṃ papraccha susamāhitaḥ ॥1

Маркандея сказал:
После того, о бхарата, как Дхармавьядха рассказал это во всех подробностях, брахман задал ему еще один сложный вопрос, а сам обратился в слух.

(2)

brāhmaṇa uvāca ।
sattvasya rajasaścaiva tamasaśca yathātatham ।
guṇāṃstattvena me brūhi yathāvadiha pṛcchataḥ ॥2

Брахман сказал:
Как подобает, я спрашиваю тебя: расскажи мне точно и по существу о гунах – саттве, раджасе, тамасе.

(3-12)

vyādha uvāca ।
hanta te kathayiṣyāmi yanmāṃ tvaṃ paripṛcchasi ।
eṣāṃ guṇānpṛthaktvena nibodha gadato mama ॥3
mohātmakaṃ tamasteṣāṃ raja eṣāṃ pravartakam ।
prakāśabahulatvācca sattvaṃ jyāya ihocyate ॥4
avidyābahulo mūḍhaḥ svapnaśīlo vicetanaḥ ।
durdṛśīkastamodhvastaḥ sakrodhastāmaso'lasaḥ ॥5
pravṛttavākyo mantrī ca yo'nurāgyabhyasūyakaḥ ।
vivitsamāno viprarṣe stabdho mānī sa rājasaḥ ॥6
prakāśabahulo dhīro nirvivitso'nasūyakaḥ ।
akrodhano naro dhīmāndāntaścaiva sa sāttvikaḥ ॥7
sāttvikastvatha sambuddho lokavṛttena kliśyate ।
yadā budhyati boddhavyaṃ lokavṛttaṃ jugupsate ॥8
vairāgyasya hi rūpaṃ tu pūrvameva pravartate ।
mṛdurbhavatyahaṅkāraḥ prasīdatyārjavaṃ ca yat ॥9
tato'sya sarvadvandvāni praśāmyanti parasparam ।
na cāsya saṃyamo nāma kvacidbhavati kaścana ॥10
śūdrayonau hi jātasya sadguṇānupatiṣṭhataḥ ।
vaiśyatvaṃ bhavati brahmankṣatriyatvaṃ tathaiva ca ॥11
ārjave vartamānasya brāhmaṇyamabhijāyate ।
guṇāste kīrtitāḥ sarve kiṃ bhūyaḥ śrotumicchasi ॥12

Охотник сказал:
Я объясню тебе то, о чем ты спрашиваешь меня. Слушай: я опишу эти гуны по отдельности. Тамас характеризуется неведением, раджас – побуждением к действию, саттва же благодаря ее сильному светлому началу считается среди них самой главной. Кто крайне невежествен, глуп, сонлив, неразумен и непригляден на вид, кто злобен, жесток и ленив, над таким (человеком) властвует тамас. Кто искусен в речах и умен, кто страстен и негодующ, чей разум стремится к познанию, кто горд и упрям, тот, о мудрец-брахман, носит в себе раджас. Человек просветленный и твердый, стремящийся к отречению от мирского, смиренный, незлобивый, мудрый и сдержанный осенен саттвой. Проникнутому саттвой, поскольку он мудр, неприятны мирские дела. Когда он познает то, что необходимо познать, он проникается презрением к земному существованию. Это и есть начало отречения от мира, когда гордыня смиряется и растет чистота. Все противоречия (в человеке) взаимно смягчаются, и то, что называют самообузданием, никак и нигде не проявляется. Тот, кто рожден среди шудр, но достиг высоких добродетелей, попадает, о брахман, в разряд вайшьев и даже кшатриев, а живя праведно, он может родиться и брахманом. Все эти гуны теперь возглашены тебе. О чем ты еще хочешь услышать?

(13)

brāhmaṇa uvāca ।
pārthivaṃ dhātumāsādya śārīro'gniḥ kathaṃ bhavet ।
avakāśaviśeṣeṇa kathaṃ vartayate'nilaḥ ॥13

Брахман сказал:
Что происходит с телесным огнем, когда он соединяется с элементом земли, и каким образом ветер, исходя из особенности его местонахождения, оказывает побуждающее действие?

(14)

mārkaṇḍeya uvāca ।
praśnametaṃ samuddiṣṭaṃ brāhmaṇena yudhiṣṭhira ।
vyādhaḥ sa kathayāmāsa brāhmaṇāya mahātmane ॥14

Маркандея сказал:
На вопрос, заданный брахманом, великим душою, охотник ответил так, о Юдхиштхира!

(15-21)

vyādha uvāca ।
mūrdhānamāśrito vahniḥ śarīraṃ paripālayan ।
prāṇo mūrdhani cāgnau ca vartamāno viceṣṭate ।
bhūtaṃ bhavyaṃ bhaviṣyacca sarvaṃ prāṇe pratiṣṭhitam ॥15
śreṣṭhaṃ tadeva bhūtānāṃ brahmajyotirupāsmahe ।
sa jantuḥ sarvabhūtātmā puruṣaḥ sa sanātanaḥ ।
mano buddhirahaṅkāro bhūtānāṃ viṣayaśca saḥ ॥16
evaṃ tviha sa sarvatra prāṇena paripālyate ।
pṛṣṭhatastu samānena svāṃ svāṃ gatimupāśritaḥ ॥17
bastimūle gude caiva pāvakaḥ samupāśritaḥ ।
vahanmūtraṃ purīṣaṃ cāpyapānaḥ parivartate ॥18
prayatne karmaṇi bale ya ekastriṣu vartate ।
udāna iti taṃ prāhuradhyātmaviduṣo janāḥ ॥19
sandhau sandhau sanniviṣṭaḥ sarveṣvapi tathānilaḥ ।
śarīreṣu manuṣyāṇāṃ vyāna ityupadiṣyate ॥20
dhātuṣvagnistu vitataḥ sa tu vāyusamīritaḥ ।
rasāndhātūṃśca doṣāṃśca vartayanparidhāvati ॥21

Охотник сказал:
Огонь, который пребывает в голове, поддерживая тело, есть прана, которая действует и в голове, и в огне; прошлое, настоящее, будущее – все покоится на пране. Самый важный из элементов – это огонь Брахмана, и мы почитаем его – того, кто является душой всего сущего, извечным Пурушей, способностью к познанию, разумом, самосознанием и объектами чувств¹³⁶. На земле он повсюду охраняется праной и следует своими собственными путями, поддерживаемый саманой. Огонь, пребывающий у мочевого пузыря и анального отверстия, является апаной, он выводит наружу мочу и кал. То единое, что присуще трем – волевому усилию, действию и (приложенной) силе, люди, познавшие Высочайший дух, называют уданой. Ветер, присутствующий в каждом сочленении человеческого тела, зовется вьяной. Огонь, проникающий все элементы тела, разносится этим ветром повсюду и приводит в движение соки, секреции и гуморы.

136 - …объектами чувств. – viṣayāḥ. См. примеч. 21 к «Сказанию об удаве».

(22-28)

prāṇānāṃ sannipātāttu sannipātaḥ prajāyate ।
ūṣmā cāgniriti jñeyo yo'nnaṃ pacati dehinām ॥22
apānodānayormadhye prāṇavyānau samāhitau ।
samanvitastvadhiṣṭhānaṃ samyakpacati pāvakaḥ ॥23
tasyāpi pāyuparyantastathā syādgudasañjñitaḥ ।
srotāṃsi tasmājjāyante sarvaprāṇeṣu dehinām ॥24
agnivegavahaḥ prāṇo gudānte pratihanyate ।
sa ūrdhvamāgamya punaḥ samutkṣipati pāvakam ॥25
pakvāśayastvadho nābhyā ūrdhvamāmāśayaḥ sthitaḥ ।
nābhimadhye śarīrasya prāṇāḥ sarve pratiṣṭhitāḥ ॥26
pravṛttā hṛdayātsarvāstiryagūrdhvamadhastathā ।
vahantyannarasānnāḍyo daśa prāṇapracoditāḥ ॥27
yogināmeṣa mārgastu yena gacchanti tatparam ।
jitaklamāsanā dhīrā mūrdhanyātmānamādadhuḥ ।
evaṃ sarveṣu vitatau prāṇāpānau hi dehiṣu ॥28

Из комбинации пран возникает такое соединение, которое известно, как жар, благодаря которому переваривается пища. Прана и вьяна размещаются между апаной и уданой, и выделяемый при (их соединении) огонь как следует пропекает эту область. Этот жар пребывает в прямой кишке, оканчивающейся анальным отверстием, а от него рождаются токи во все праны живущих. Влекомая силой огня к выходу из кишечника, прана удерживается, а устремляясь наверх, она вновь источает огонь. Ниже пупка – вместилище переваренной пищи, выше – непереваренной; все праны тела сходятся в центре пупка. От сердца поперек, вверх и вниз отходят десять каналов; побуждаемые пранами, они разносят соки пищи. Путь, которым йоги приходят к Высочайшему духу, таков: преодолев усталость, владея (различными) позами¹³⁷, они помещают Атман в голову. Вот таким образом праной и апаной проникнуты все, имеющие тело.

137 - …владея (различными) позами… – Словом «поза» передан термин «асана»; имеются в виду особые положения тела, применяемые в йогической практике; важнейшей их целью является регуляция токов-пран [97, с. 177-195].

(29-40)

ekādaśavikārātmā kalāsambhārasambhṛtaḥ ।
mūrtimantaṃ hi taṃ viddhi nityaṃ karmajitātmakam ॥29
tasminyaḥ saṃsthito hyagnirnityaṃ sthālyāmivāhitaḥ ।
ātmānaṃ taṃ vijānīhi nityaṃ yogajitātmakam ॥30
devo yaḥ saṃsthitastasminnabbinduriva puṣkare ।
kṣetrajñaṃ taṃ vijānīhi nityaṃ tyāgajitātmakam ॥31
jīvātmakāni jānīhi rajaḥ sattvaṃ tamastathā ।
jīvamātmaguṇaṃ viddhi tathātmānaṃ parātmakam ॥32
sacetanaṃ jīvaguṇaṃ vadanti sa ceṣṭate ceṣṭayate ca sarvam ।
tataḥ paraṃ kṣetravido vadanti prākalpayadyo bhuvanāni sapta ॥33
evaṃ sarveṣu bhūteṣu bhūtātmā na prakāśate ।
dṛśyate tvagryayā buddhyā sūkṣmayā jñānavedibhiḥ ॥34
cittasya hi prasādena hanti karma śubhāśubham ।
prasannātmātmani sthitvā sukhamānantyamaśnute ॥35
lakṣaṇaṃ tu prasādasya yathā tṛptaḥ sukhaṃ svapet ।
nivāte vā yathā dīpo dīpyetkuśaladīpitaḥ ॥36
pūrvarātre pare caiva yuñjānaḥ satataṃ manaḥ ।
laghvāhāro viśuddhātmā paśyannātmānamātmani ॥37
pradīpteneva dīpena manodīpena paśyati ।
dṛṣṭvātmānaṃ nirātmānaṃ tadā sa tu vimucyate ॥38
sarvopāyaistu lobhasya krodhasya ca vinigrahaḥ ।
etatpavitraṃ yajñānāṃ tapo vai saṅkramo mataḥ ॥39
nityaṃ krodhāttapo rakṣecchriyaṃ rakṣeta matsarāt ।
vidyāṃ mānāpamānābhyāmātmānaṃ tu pramādataḥ ॥40

(Телу), несущему в себе совокупность (семи) кала¹³⁸, свойственно одиннадцать видоизменений. Знай, что телесное воплощение всегда подчинено карме. Знай, что огонь, который всегда присутствует (в теле) как бы заключенным в сосуд, – это Атман, постоянно подчиненный йоге. Знай, что бог, обитающий в нем, словно капля воды в цветке лотоса, есть Знающий поле и он всегда постигается самоотречением. Знай, что раджас, саттва и тамас – свойства живого, что жизнь – это свойство Атмана, а Атман – Высочайшего духа. О сознании говорят, что оно – свойство живого, поскольку активно само и способствует активности всего (остального). А того, кто создал семь миров¹³⁹, знающие поле считают выше него. В любом существе индивидуальная душа не проявлена, ее видят лишь осененные мудростью благодаря своему острому, тонкому уму. Душевной благостью уничтожается карма – и дурная, и добрая; просветленный душою, пребывая в самом себе, вечно вкушает блаженство. Признак душевной благости – то, что человек спокойно и безмятежно спит; лучась здоровьем, он изливает сияние, точно светильник в укрытом от ветра месте. Чистый духом постоянно напрягает свой ум, начиная с ранних часов утра в до позднего вечера, ограничиваясь самой скудной пищей, и постигает Атман в самом себе. Он ищет его светом разума – горящего светильника, а постигнув, что тот Атман не есть его «Я», он приходит к освобождению. Всеми средствами следует подавлять в себе алчность и злобу; это придает чистоту жертвоприношениям, подвижничество же считается переправой (на небеса). Свое покаяние следует постоянно оберегать от гнева, удачу – от зависти, ученость – от тщеславия и бесчестья, а Атман – от небрежения.

138 - …совокупность [семи] кала… – «Семь кала» (kalā) – низшие элементы человеческого тела: мясо, кровь, жир, слизь, моча, кал, семя.

139 - …кто создал семь миров… – Подразумевается Брахма (в данном случае = Брахман). Представление о семичленности мироздания, сложившееся уже в ведийской литературе (РВ 1.22.16; АВ 19.53; МуУ 1.2.3 [89, с. 350; 108, с. 178; 211, с. 56 – 57]), в эпосе принадлежит, очевидно, к древнему пласту содержания [232, с. 60].

(41-51)

ānṛśaṃsyaṃ paro dharmaḥ kṣamā ca paramaṃ balam ।
ātmajñānaṃ paraṃ jñānaṃ paraṃ satyavrataṃ vratam ॥41
satyasya vacanaṃ śreyaḥ satyaṃ jñānaṃ hitaṃ bhavet ।
yadbhūtahitamatyantaṃ tadvai satyaṃ paraṃ matam ॥42
yasya sarve samārambhāḥ nirāśīrbandhanāḥ sadā ।
tyāge yasya hutaṃ sarvaṃ sa tyāgī sa ca buddhimān ॥43
yato na gururapyenaṃ cyāvayedupapādayan ।
taṃ vidyādbrahmaṇo yogaṃ viyogaṃ yogasañjñitam ॥44
na hiṃsyātsarvabhūtāni maitrāyaṇagataścaret ।
nedaṃ jīvitamāsādya vairaṃ kurvīta kenacit ॥45
ākiñcanyaṃ susantoṣo nirāśitvamacāpalam ।
etadeva paraṃ jñānaṃ sadātmajñānamuttamam ॥46
parigrahaṃ parityajya bhava buddhyā yatavrataḥ ।
aśokaṃ sthānamātiṣṭhenniścalaṃ pretya ceha ca ॥47
taponityena dāntena muninā saṃyatātmanā ।
ajitaṃ jetukāmena bhāvyaṃ saṅgeṣvasaṅginā ॥48
guṇāguṇamanāsaṅgamekakāryamanantaram ।
etadbrāhmaṇa te vṛttamāhurekapadaṃ sukham ॥49
parityajati yo duḥkhaṃ sukhaṃ cāpyubhayaṃ naraḥ ।
brahma prāpnoti so'tyantamasaṅgena ca gacchati ॥50
yathāśrutamidaṃ sarvaṃ samāsena dvijottama ।
etatte sarvamākhyātaṃ kiṃ bhūyaḥ śrotumicchasi ॥51

Непричинение вреда живому – это высшая дхарма, смирение – величайшая сила, знание Атмана – высочайшее знание, а обет истины – (лучший) из обетов. Истинная речь – это благо, истинное знание – польза, но высшей истиной считается то, что (служит) вечному благу живущих. Тот, кто в своих действиях никогда не рассчитывает на признание, кто жертвует всем, отрекаясь (от мира), тот воистину мудр и воистину отрешен. Даже наставник не может ни отторгнуть, ни привести к тому непосредственному, (наступающему) в результате познания слиянию с Брахманом, которое называется йогой отречения. Не следует причинять зла ни единому живому существу, надо быть доброжелательным; тебе дана жизнь – так не стоит ни с кем враждовать. Полное отречение от мира, глубокая умиротворенность, отсутствие стремлений и покой – таково высшее знание, истинное высочайшее самопознание. Отрекшись от окружающего, будь разумом тверд в обете, (и для тебя) настанет неизменно беспечальное существование и в этом мире, и в мире ином. Надо стремиться стать всецело погруженным в подвижничество смиренным мудрецом, подчинившим себе свою душу, надо стараться одолеть в себе то, что еще неподвластно, и порвать все связи с миром. «Не имеющий определенности», «ни с чем не связанный», «тот, чья единственная функция – (существование)», «не имеющий конца»¹⁴⁰ – к такому (состоянию) надо стремиться тебе, брахману! Его называют одним словом – блаженство. Человек, который равно отринет и горе, и радость, достигнет (слияния) с Брахманом; от всего отрешившись, он идет к бесконечности. Как я слышал об этом, так все полностью и поведал тебе, о лучший из дваждырожденных! О чем ты еще хочешь услышать?

140 - «Не имеющий определенности» (guṇāguṇam), «ни с чем не связанный» (anāsaṅgam), «тот, чья единственная функция – (существование)» (ekakāryam), «не имеющий конца» (anantaram) – негативные определения Брахмана. Слияние с Брахманом – высшая религиозная цель, единственный путь освобождения от сансары.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести третья глава.

ГЛАВА 204

(1-2)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evaṃ saṅkathite kṛtsne mokṣadharme yudhiṣṭhira ।
dṛḍhaṃ prītamanā vipro dharmavyādhamuvāca ha ॥1
nyāyayuktamidaṃ sarvaṃ bhavatā parikīrtitam ।
na te'styaviditaṃ kiñciddharmeṣviha hi dṛśyate ॥2

Маркандея сказал:
Когда, о Юдхиштхира, повествование о дхарме освобождения было окончено, брахман, чрезвычайно довольный, твердо сказал Дхармавьядхе: «Истинно все, о чем ты поведал, и, кажется, нет ничего, что было бы неизвестно тебе о дхармах».

(3-4)

vyādha uvāca ।
pratyakṣaṃ mama yo dharmastaṃ paśya dvijasattama ।
yena siddhiriyaṃ prāptā mayā brāhmaṇapuṅgava ॥3
uttiṣṭha bhagavankṣipraṃ praviśyābhyantaraṃ gṛham ।
draṣṭumarhasi dharmajña mātaraṃ pitaraṃ ca me ॥4

Охотник сказал:
Посмотри, о лучший из дваждырожденных, бык среди брахманов, в чем состоит моя непосредственная дхарма, соблюдая которую я приблизился к совершенству. Вставай же, владыка, пойдем поскорее в дом. Тебе, о знаток дхармы, надо увидеться с моими матерью и отцом.

(5-7)

mārkaṇḍeya uvāca ।
ityuktaḥ sa praviśyātha dadarśa paramārcitam ।
saudhaṃ hṛdyaṃ catuḥśālamatīva ca manoharam ॥5
devatāgṛhasaṅkāśaṃ daivataiśca supūjitam ।
śayanāsanasambādhaṃ gandhaiśca paramairyutam ॥6
tatra śuklāmbaradharau pitarāvasya pūjitau ।
kṛtāhārau sutuṣṭau tāvupaviṣṭau varāsane ।
dharmavyādhastu tau dṛṣṭvā pādeṣu śirasāpatat ॥7

Маркандея сказал:
С этими словами они вошли внутрь (дома), и взору (брахмана) открылись торжественные покои; разделенные на четыре части, чисто выбеленные, они были поразительно прекрасны. (Воздух здесь) был напоен тончайшими ароматами; снабженный ложами и местами для сидения, (этот дом), надежно хранимый богами, напоминал собой храм. На самом удобном месте, довольные, восседали одетые в белое почтенные родители (охотника), только что окончившие трапезу. Завидев их, Дхармавьядха (подошел) и приник головой к их стопам.

(8-12)

vṛddhāvūcatuḥ ।
uttiṣṭhottiṣṭha dharmajña dharmastvāmabhirakṣatu ।
prītau svastava śaucena dīrghamāyuravāpnuhi ।
satputreṇa tvayā putra nityakālaṃ supūjitau ॥8
na te'nyaddaivataṃ kiñciddaivateṣvapi vartate ।
prayatatvāddvijātīnāṃ damenāsi samanvitaḥ ॥9
pituḥ pitāmahā ye ca tathaiva prapitāmahāḥ ।
prītāste satataṃ putra damenāvāṃ ca pūjayā ॥10
manasā karmaṇā vācā śuśrūṣā naiva hīyate ।
na cānyā vitathā buddhirdṛśyate sāmprataṃ tava ॥11
jāmadagnyena rāmeṇa yathā vṛddhau supūjitau ।
tathā tvayā kṛtaṃ sarvaṃ tadviśiṣṭaṃ ca putraka ॥12

Старцы сказали:
Встань же, встань, о знаток дхармы! Да хранит тебя дхарма! Мы довольны твоим благочестием. Да будет долог твой век! Ты постоянно, о сын наш, оказываешь нам доброе сыновнее почтение. Даже среди богов нет для тебя божества выше, (чем мы). Своим усердием ты достиг смирения, которое свойственно (только) дваждырожденным. Деды отца твоего, твои прадеды, всегда довольны, сынок, твоим умением владеть собой и почтительным отношением к нам. Ни делом, ни мыслью, ни словом не нарушаешь (ты) обета послушания. Наверное, тебе даже в голову не приходят и иные ложные помыслы. Как Рама, сын Джамадагни, свято чтил своих престарелых (родителей)¹⁴¹, то же самое делаешь ты, и даже больше того, о сынок!

141 - …Рама, сын Джамадагни, свято чтил своих престарелых (родителей)… – Ср. главы 116.

(13-14)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tatastaṃ brāhmaṇaṃ tābhyāṃ dharmavyādho nyavedayat ।
tau svāgatena taṃ vipramarcayāmāsatustadā ॥13
pratigṛhya ca tāṃ pūjāṃ dvijaḥ papraccha tāvubhau ।
saputrābhyāṃ sabhṛtyābhyāṃ kaccidvāṃ kuśalaṃ gṛhe ।
anāmayaṃ ca vāṃ kaccitsadaiveha śarīrayoḥ ॥14

Маркандея сказал:
Тут Дхармавьядха назвал им того брахмана, и они радушно приветствовали мудреца словами: «Добро пожаловать!» Приняв оказанные ему почести, дваждырожденный спросил их: «Все ли хорошо у вас в доме, у ваших сыновей и слуг? Здоровы ли вы сами?»

(15)

vṛddhāvūcatuḥ ।
kuśalaṃ no gṛhe vipra bhṛtyavarge ca sarvaśaḥ ।
kaccittvamapyavighnena samprāpto bhagavanniha ॥15

Старцы сказали:
Все благополучно в нашем доме и у всех (наших) слуг, о брахман! А ты легко ли добрался сюда, о владыка?

(16-27)

mārkaṇḍeya uvāca ।
bāḍhamityeva tau vipraḥ pratyuvāca mudānvitaḥ ।
dharmavyādhastu taṃ vipramarthavadvākyamabravīt ॥16
pitā mātā ca bhagavannetau me daivataṃ param ।
yaddaivatebhyaḥ kartavyaṃ tadetābhyāṃ karomyaham ॥17
trayastriṃśadyathā devāḥ sarve śakrapurogamāḥ ।
sampūjyāḥ sarvalokasya tathā vṛddhāvimau mama ॥18
upahārānāharanto devatānāṃ yathā dvijāḥ ।
kurvate tadvadetābhyāṃ karomyahamatandritaḥ ॥19
etau me paramaṃ brahmanpitā mātā ca daivatam ।
etau puṣpaiḥ phalai ratnaistoṣayāmi sadā dvija ॥20
etāvevāgnayo mahyaṃ yānvadanti manīṣiṇaḥ ।
yajñā vedāśca catvāraḥ sarvametau mama dvija ॥21
etadarthaṃ mama prāṇā bhāryā putrāḥ suhṛjjanāḥ ।
saputradāraḥ śuśrūṣāṃ nityameva karomyaham ॥22
svayaṃ ca snāpayāmyetau tathā pādau pradhāvaye ।
āhāraṃ samprayacchāmi svayaṃ ca dvijasattama ॥23
anukūlāḥ kathā vacmi vipriyaṃ parivarjayan ।
adharmeṇāpi saṃyuktaṃ priyamābhyāṃ karomyaham ॥24
dharmameva guruṃ jñātvā karomi dvijasattama ।
atandritaḥ sadā vipra śuśrūṣāṃ vai karomyaham ॥25
pañcaiva guravo brahmanpuruṣasya bubhūṣataḥ ।
pitā mātāgnirātmā ca guruśca dvijasattama ॥26
eteṣu yastu varteta samyageva dvijottama ।
bhaveyuragnayastasya paricīrṇāstu nityaśaḥ ।
gārhasthye vartamānasya dharma eṣa sanātanaḥ ॥27

Маркандея сказал:
«Да, конечно», – ответил им брахман радостно. И тут Дхармавьядха веско сказал премудрому: «Отец и мать для меня, о владыка, высочайшие божества. Что следует делать для богов, то я делаю для них. Как должны быть почитаемы миром все Тридцать три бога во главе с Шакрой¹⁴², так я (почитаю) этих старцев. Дваждырожденные приносят дары божествам, а я неустанно одариваю (родителей). Нет для меня, о брахман, божества выше, чем отец с матерью. Я всегда стараюсь порадовать их цветами, фруктами и дорогими каменьями, о дваждырожденный! (Родители) для меня – те самые жертвенные огни, о которых говорят премудрые. Жертва и четыре Веды – все для меня они, о дваждырожденный! Они мне дороже жизни, дороже жены, сыновей и друзей. Вместе с женой и сыновьями я всегда ублажаю их. Сам я их мою, омываю им стопы и сам приношу еду, о лучший из дваждырожденных! Я рассказываю им подходящие к случаю истории, избегая неприятного, и доставляю им удовольствие, даже если для этого приходится идти против дхармы. Я делаю так, почитая дхарму наставником, о лучший из дваждырожденных! Во всякое время, о брахман, я неустанно (им) угождаю. У человека, о брахман, есть пять наставников: отец, мать, жертвенный огонь, Атман и учитель, о достойнейший из дваждырожденных! Кто относится к ним как должно, о первый среди дваждырожденных, у того всегда зажжены жертвенные огни. Это извечная дхарма каждого домохозяина».

142 - …все Тридцать три бога во главе с Шакрой… – Традиционная группа эпических богов, практически неразложимая на составляющие (см. [73, с. 67]).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести четвертая глава.

ГЛАВА 205

(1-3)

mārkaṇḍeya uvāca ।
gurū nivedya viprāya tau mātāpitarāvubhau ।
punareva sa dharmātmā vyādho brāhmaṇamabravīt ॥1
pravṛttacakṣurjāto'smi sampaśya tapaso balam ।
yadarthamukto'si tayā gacchasva mithilāmiti ॥2
patiśuśrūṣaparayā dāntayā satyaśīlayā ।
mithilāyāṃ vasanvyādhaḥ sa te dharmānpravakṣyati ॥3

Маркандея сказал:
Представив брахману своих наставников – отца и мать, благочестивый охотник вновь обратился к брахману: «Видишь, (в чем) сила подвижничества: поле зрения моего стало значительно шире. Потому и сказала тебе та смиренная и добропорядочная женщина, верная своему супругу: „Ступай в Митхилу. В Митхиле живет охотник, он и расскажет тебе о дхармах“».

(4)

brāhmaṇa uvāca ।
pativratāyāḥ satyāyāḥ śīlāḍhyāyā yatavrata ।
saṃsmṛtya vākyaṃ dharmajña guṇavānasi me mataḥ ॥4

Брахман сказал:
Я помню слова той (женщины), что верна своему супругу, правдива и добродетельна, о стойкий в обете! Ты для меня, о знаток дхармы, – само средоточие добродетелей.

(5-10)

vyādha uvāca ।
yattadā tvaṃ dvijaśreṣṭha tayokto māṃ prati prabho ।
dṛṣṭametattayā samyagekapatnyā na saṃśayaḥ ॥5
tvadanugrahabuddhyā tu vipraitaddarśitaṃ mayā ।
vākyaṃ ca śṛṇu me tāta yatte vakṣye hitaṃ dvija ॥6
tvayā vinikṛtā mātā pitā ca dvijasattama ।
anisṛṣṭo'si niṣkrānto gṛhāttābhyāmanindita ।
vedoccāraṇakāryārthamayuktaṃ tattvayā kṛtam ॥7
tava śokena vṛddhau tāvandhau jātau tapasvinau ।
tau prasādayituṃ gaccha mā tvā dharmo'tyagānmahān ॥8
tapasvī tvaṃ mahātmā ca dharme ca nirataḥ sadā ।
sarvametadapārthaṃ te kṣipraṃ tau samprasādaya ॥9
śraddadhasva mama brahmannānyathā kartumarhasi ।
gamyatāmadya viprarṣe śreyaste kathayāmyaham ॥10

Охотник сказал:
В том, что преданная супругу женщина сказала тебе обо мне, о властитель, лучший из дваждырожденных, она была, несомненно, права. Я рассказал это (все) из расположения к тебе, о брахман! Слушай меня дальше, друг мой! То, что я скажу, будет полезно тебе, о дваждырожденный! Ты обидел отца своего и мать, о лучший из дваждырожденных: ты удалился из дома постигать Веды и не простился с ними, о безупречный! Неправедно ты поступил. В тоске по тебе ослепли (от слез) старцы-отшельники. Ступай, заслужи их прощение. Да не покинет тебя великая дхарма! Ты, сильный духом подвижник, всегда был верен своей дхарме, но все это ничего не значит (теперь). Утешь их скорее. Поверь мне, о брахман, ты не должен (сейчас) делать что-то иное. Иди же, мудрец-брахман! Я даю тебе добрый совет.

(11)

brāhmaṇa uvāca ।
yadetaduktaṃ bhavatā sarvaṃ satyamasaṃśayam ।
prīto'smi tava dharmajña sādhvācāra guṇānvita ॥11

Брахман сказал:
Все, что сказал ты, – истина, нет сомнения. Я доволен тобой, о знаток дхармы, добродетельный и достойный!

(12-13)

vyādha uvāca ।
daivatapratimo hi tvaṃ yastvaṃ dharmamanuvrataḥ ।
purāṇaṃ śāśvataṃ divyaṃ duṣprāpamakṛtātmabhiḥ ॥12
atandritaḥ kuru kṣipraṃ mātāpitrorhi pūjanam ।
ataḥ paramahaṃ dharmaṃ nānyaṃ paśyāmi kañcana ॥13

Охотник сказал:
Ты можешь сравниться с богами, ибо ты верен древней, извечной, божественной дхарме, а это недоступно низким духом. (Ступай) поскорее, воздай усердно почести своим родителям. Я не знаю дхармы более высокой, чем эта.

(14-20)

brāhmaṇa uvāca ।
ihāhamāgato diṣṭyā diṣṭyā me saṅgataṃ tvayā ।
īdṛśā durlabhā loke narā dharmapradarśakāḥ ॥14
eko narasahasreṣu dharmavidvidyate na vā ।
prīto'smi tava satyena bhadraṃ te puruṣottama ॥15
patamāno hi narake bhavatāsmi samuddhṛtaḥ ।
bhavitavyamathaivaṃ ca yaddṛṣṭo'si mayānagha ॥16
rājā yayātirdauhitraiḥ patitastārito yathā ।
sadbhiḥ puruṣaśārdūla tathāhaṃ bhavatā tviha ॥17
mātāpitṛbhyāṃ śuśrūṣāṃ kariṣye vacanāttava ।
nākṛtātmā vedayati dharmādharmaviniścayam ॥18
durjñeyaḥ śāśvato dharmaḥ śūdrayonau hi vartatā ।
na tvāṃ śūdramahaṃ manye bhavitavyaṃ hi kāraṇam ।
yena karmavipākena prāpteyaṃ śūdratā tvayā ॥19
etadicchāmi vijñātuṃ tattvena hi mahāmate ।
kāmayā brūhi me tathyaṃ sarvaṃ tvaṃ prayatātmavān ॥20

Брахман сказал:
Счастье, что я явился сюда, и счастье, что встретился здесь с тобою. Люди, умеющие толковать дхарму, редки в мире. Едва ли найдется один из тысячи, кто знает дхарму. Я доволен твоим откровением. Благо тебе, о величайший из людей! Ведь мне угрожал ад, а ты спас меня. Это судьба, что я встретил тебя, о безупречный! Как царь Яяти в своем падении был спасен праведными внуками¹⁴³, так ты (спас) меня теперь, о тигр среди мужей! Я стану ублажать своих родителей, как ты сказал: ведь тот, кто несовершенен душою, не может проникнуть в тайны добра и зла. Извечная дхарма непостижима для родившегося среди шудр, но я не считаю тебя шудрой. Предопределение – вот причина, из-за которой как возмездие за содеянное ты оказался шудрой. Я хочу знать всю правду об этом, о много мудрый! Расскажи мне, смиривший душу, все как есть, (что случилось с тобою), если желаешь.

143 - …Яяти в своем падении был спасен праведными внуками… – См. Мбх 1.82 [61, с. 224 и сл.].

(21-29)

vyādha uvāca ।
anatikramaṇīyā hi brāhmaṇā vai dvijottama ।
śṛṇu sarvamidaṃ vṛttaṃ pūrvadehe mamānagha ॥21
ahaṃ hi brāhmaṇaḥ pūrvamāsaṃ dvijavarātmaja ।
vedādhyāyī sukuśalo vedāṅgānāṃ ca pāragaḥ ।
ātmadoṣakṛtairbrahmannavasthāṃ prāptavānimām ॥22
kaścidrājā mama sakhā dhanurvedaparāyaṇaḥ ।
saṃsargāddhanuṣi śreṣṭhastato'hamabhavaṃ dvija ॥23
etasminneva kāle tu mṛgayāṃ nirgato nṛpaḥ ।
sahito yodhamukhyaiśca mantribhiśca susaṃvṛtaḥ ।
tato'bhyahanmṛgāṃstatra subahūnāśramaṃ prati ॥24
atha kṣiptaḥ śaro ghoro mayāpi dvijasattama ।
tāḍitaśca munistena śareṇānataparvaṇā ॥25
bhūmau nipatito brahmannuvāca pratinādayan ।
nāparādhyāmyahaṃ kiñcitkena pāpamidaṃ kṛtam ॥26
manvānastaṃ mṛgaṃ cāhaṃ samprāptaḥ sahasā munim ।
apaśyaṃ tamṛṣiṃ viddhaṃ śareṇānataparvaṇā ।
tamugratapasaṃ vipraṃ niṣṭanantaṃ mahītale ॥27
akāryakaraṇāccāpi bhṛśaṃ me vyathitaṃ manaḥ ।
ajānatā kṛtamidaṃ mayetyatha tamabruvam ।
kṣantumarhasi me brahmanniti cokto mayā muniḥ ॥28
tataḥ pratyabravīdvākyamṛṣirmāṃ krodhamūrchitaḥ ।
vyādhastvaṃ bhavitā krūra śūdrayonāviti dvija ॥29

Охотник сказал:
Брахманы неприкосновенны, о лучший из дваждырожденных! Послушай, что приключилось со мной в прежней моей жизни, о безупречный! Ведь прежде я тоже был брахманом, о сын первого среди дваждырожденных! (Я) глубоко изучил Веды и был искушен в Ведангах, но по своей собственной вине попал в такую беду, о брахман! (Был) у меня друг, один царь, искусный в стрельбе из лука. Благодаря общению (с ним) и я, о дваждырожденный, тоже стал метко (стрелять) из лука. Однажды отправился царь на охоту, окружив себя лучшими воинами и советниками. У некой обители он подбил множество антилоп. И я, в свою очередь, послал грозную стрелу, о лучший из дваждырожденных, и ударила та стрела с загнутым наконечником прямо в отшельника. Падая на землю, о брахман, тот воскликнул: «Я ничего не сделал дурного! Кто совершил такой грех?» Я-то принял его за оленя. Подбежал я к отшельнику и увидел, что мудрец насквозь пронзен моей стрелой с загнутым наконечником. (Лежит) на земле этот брахман, суровый подвижник, и громко кричит. Разум мой помутился от совершенного зла. «Я сделал это нечаянно», – сказал я ему. «Ты должен простить меня, брахман», – взывал я к подвижнику. А святой мудрец, ослепленный гневом, о дваждырожденный, ответил мне: «Ты, злодей, станешь охотником, рожденным от шудры!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятая глава.

ГЛАВА 206

(1-2)

vyādha uvāca ।
evaṃ śapto'hamṛṣiṇā tadā dvijavarottama ।
abhiprasādayamṛṣiṃ girā vākyaviśāradam ॥1
ajānatā mayākāryamidamadya kṛtaṃ mune ।
kṣantumarhasi tatsarvaṃ prasīda bhagavanniti ॥2

Охотник сказал:
Так меня проклял этот святой мудрец, о первый из лучших дваждырожденных! Я попытался тронуть святого мудреца, знавшего толк в речах, своими мольбами: «Я совершил это зло по неведению, о подвижник! Ты должен простить (меня). Смилуйся, о владыка!»

(3-5)

ṛṣiruvāca ।
nānyathā bhavitā śāpa evametadasaṃśayam ।
ānṛśaṃsyādahaṃ kiñcitkartānugrahamadya te ॥3
śūdrayonau vartamāno dharmajño bhavitā hyasi ।
mātāpitrośca śuśrūṣāṃ kariṣyasi na saṃśayaḥ ॥4
tayā śuśrūṣayā siddhiṃ mahatīṃ samavāpsyasi ।
jātismaraśca bhavitā svargaṃ caiva gamiṣyasi ।
śāpakṣayānte nirvṛtte bhavitāsi punardvijaḥ ॥5

Мудрец сказал:
Проклятие нельзя отвратить, это бесспорно, но из сострадания я окажу тебе милость: родившись шудрой, ты станешь знатоком дхармы и непременно будешь почтителен к своим родителям. Верно служа им, ты достигнешь высокого совершенства (души) и, помня о своем (истинном) происхождении¹⁴⁴, попадешь на небеса. Когда наступит конец проклятию, ты снова станешь дваждырожденным.

144 - …помня о своем (истинном) происхождении… – Ср. примеч. 14 к «Сказанию об удаве».

(6-8)

vyādha uvāca ।
evaṃ śaptaḥ purā tena ṛṣiṇāsmyugratejasā ।
prasādaśca kṛtastena mamaivaṃ dvipadāṃ vara ॥6
śaraṃ coddhṛtavānasmi tasya vai dvijasattama ।
āśramaṃ ca mayā nīto na ca prāṇairvyayujyata ॥7
etatte sarvamākhyātaṃ yathā mama purābhavat ।
abhitaścāpi gantavyaṃ mayā svargaṃ dvijottama ॥8

Охотник сказал:
Так я был некогда проклят тем святым мудрецом, суровым подвижником, и вот какую милость он проявил ко мне, о лучший из людей! Я извлек из него стрелу, о достойнейший из дваждырожденных, перенес его в обитель, и он остался жив. Теперь (я) рассказал тебе все, что случилось со мною в прежние времена, а в будущем я должен достичь небес, о достойнейший из дваждырожденных!

(9-14)

brāhmaṇa uvāca ।
evametāni puruṣā duḥkhāni ca sukhāni ca ।
prāpnuvanti mahābuddhe notkaṇṭhāṃ kartumarhasi ।
duṣkaraṃ hi kṛtaṃ tāta jānatā jātimātmanaḥ ॥9
karmadoṣaśca vai vidvannātmajātikṛtena vai ।
kañcitkālaṃ mṛṣyatāṃ vai tato'si bhavitā dvijaḥ ।
sāmprataṃ ca mato me'si brāhmaṇo nātra saṃśayaḥ ॥10
brāhmaṇaḥ patanīyeṣu vartamāno vikarmasu ।
dāmbhiko duṣkṛtaprāyaḥ śūdreṇa sadṛśo bhavet ॥11
yastu śūdro dame satye dharme ca satatotthitaḥ ।
taṃ brāhmaṇamahaṃ manye vṛttena hi bhaveddvijaḥ ॥12
karmadoṣeṇa viṣamāṃ gatimāpnoti dāruṇām ।
kṣīṇadoṣamahaṃ manye cābhitastvāṃ narottama ॥13
kartumarhasi notkaṇṭhāṃ tvadvidhā hyaviṣādinaḥ ।
lokavṛttāntavṛttajñā nityaṃ dharmaparāyaṇāḥ ॥14

Брахман сказал:
Людям на долю выпадает и горе, и радость, о многомудрый! Ты не должен предаваться печали! Зная о своем (прежнем) рождении, ты уже совершил трудноисполнимое, о сын мой! И сейчас, о мудрец, ты расплачиваешься за содеянное, совершая то, (что положено) тебе по рождению. Потерпи еще некоторое время – и ты снова будешь дваждырожденным. Я же и теперь, без всяких сомнений, считаю тебя брахманом. Если брахман погряз в низких пороках, если он чванлив и постоянно творит зло, он становится подобен шудре. А шудру, который неустанно стремится к смирению, истине и благочестию, я почитаю брахманом, поскольку он поступает подобно дваждырожденному. В силу превратностей кармы он вступает на страшный тернистый путь. Я считаю, что теперь ты очистился от греха, о лучший из людей! Ты не должен печалиться: такие, как ты, люди, сведущие в мирских обычаях и установлениях, не знают печали. Их мысли всегда устремлены к дхарме.

(15-26)

vyādha uvāca ।
prajñayā mānasaṃ duḥkhaṃ hanyācchārīramauṣadhaiḥ ।
etadvijñānasāmarthyaṃ na bālaiḥ samatāṃ vrajet ॥15
aniṣṭasamprayogācca viprayogātpriyasya ca ।
mānuṣā mānasairduḥkhairyujyante alpabuddhayaḥ ॥16
guṇairbhūtāni yujyante viyujyante tathaiva ca ।
sarvāṇi naitadekasya śokasthānaṃ hi vidyate ॥17
aniṣṭenānvitaṃ paśyaṃstathā kṣipraṃ virajyate ।
tataśca pratikurvanti yadi paśyantyupakramam ।
śocato na bhavetkiñcitkevalaṃ paritapyate ॥18
parityajanti ye duḥkhaṃ sukhaṃ vāpyubhayaṃ narāḥ ।
ta eva sukhamedhante jñānatṛptā manīṣiṇaḥ ॥19
asantoṣaparā mūḍhāḥ santoṣaṃ yānti paṇḍitāḥ ।
asantoṣasya nāstyantastuṣṭistu paramaṃ sukham ।
na śocanti gatādhvānaḥ paśyantaḥ paramāṃ gatim ॥20
na viṣāde manaḥ kāryaṃ viṣādo viṣamuttamam ।
mārayatyakṛtaprajñaṃ bālaṃ kruddha ivoragaḥ ॥21
yaṃ viṣādo'bhibhavati viṣame samupasthite ।
tejasā tasya hīnasya puruṣārtho na vidyate ॥22
avaśyaṃ kriyamāṇasya karmaṇo dṛśyate phalam ।
na hi nirvedamāgamya kiñcitprāpnoti śobhanam ॥23
athāpyupāyaṃ paśyeta duḥkhasya parimokṣaṇe ।
aśocannārabhetaiva yuktaścāvyasanī bhavet ॥24
bhūteṣvabhāvaṃ sañcintya ye tu buddheḥ paraṃ gatāḥ ।
na śocanti kṛtaprajñāḥ paśyantaḥ paramāṃ gatim ॥25
na śocāmi ca vai vidvankālākāṅkṣī sthito'smyaham ।
etairnidarśanairbrahmannāvasīdāmi sattama ॥26

Охотник сказал:
Телесный недуг излечивается лечебными снадобьями, душевный же – мудростью. В этом польза знания, и не следует походить на детей. Люди, слабые разумом, предаются душевным невзгодам, когда получается то, что для них нежелательно, или же не удается достичь того, чего хочется. Все живущие то достигают успеха, то утрачивают (его). Нет такого, чьим уделом была бы только печаль. Видя, что случилось то, чего они не желали, (люди) сначала печалятся, но затем, если они видят выход, поступают иначе. Для того, (кто только и делает), что предается печали, ничто не изменится, только он сам изведет себя. Мудрые черпают радость и удовлетворение в познании, отрешившись как от горя, так и от счастья. Невежд обуревает недовольство, мудрых осеняет радость. Неудовлетворенности нет предела, удовлетворенность – высшее благо. (Мудрые), окончив свой путь, не печалятся, видя перед собой высочайшую стезю. Не следует предаваться душой печали: печаль – это сильнейший яд; он убивает слабого разумом, как разъяренная змея – ребенка. Кто предается горю, когда приходят невзгоды, того покидают сила и мужество. За (каждый) совершенный поступок ждет неминуемое возмездие. Поддавшись отчаянию, (человек) не обретает никаких благ. Надо стараться найти какое-то средство, чтобы избавиться от печали; надо действовать, а не предаваться тоске, быть собранным и предприимчивым. Мудрые, те, что постигли бренность (всего) сущего и дошли до высот разума, не печалятся перед лицом высочайшего пути. И я не печалюсь, о мудрый! Я просто жду своего часа. Эти мысли спасают меня от отчаяния, о достойнейший брахман!

(27-28)

brāhmaṇa uvāca ।
kṛtaprajño'si medhāvī buddhiśca vipulā tava ।
nāhaṃ bhavantaṃ śocāmi jñānatṛpto'si dharmavit ॥27
āpṛcche tvāṃ svasti te'stu dharmastvā parirakṣatu ।
apramādastu kartavyo dharme dharmabhṛtāṃ vara ॥28

Брахман сказал:
Ты совершенен разумом, мудр, и ум твой огромен. Я о тебе не тревожусь. Ты, о знаток дхармы, нашел успокоение в знании. Я прощаюсь с тобою. Благо тебе! Да хранит тебя твоя дхарма! Неукоснительно следуй своей дхарме, о вернейший из блюстителей дхармы!

(29-32)

mārkaṇḍeya uvāca ।
bāḍhamityeva taṃ vyādhaḥ kṛtāñjaliruvāca ha ।
pradakṣiṇamatho kṛtvā prasthito dvijasattamaḥ ॥29
sa tu gatvā dvijaḥ sarvāṃ śuśrūṣāṃ kṛtavāṃstadā ।
mātāpitṛbhyāṃ vṛddhābhyāṃ yathānyāyaṃ susaṃśitaḥ ॥30
etatte sarvamākhyātaṃ nikhilena yudhiṣṭhira ।
pṛṣṭavānasi yaṃ tāta dharmaṃ dharmabhṛtāṃ vara ॥31
pativratāyā māhātmyaṃ brāhmaṇasya ca sattama ।
mātāpitrośca śuśrūṣā vyādhe dharmaśca kīrtitaḥ ॥32

Маркандея сказал:
«Да будет так», – сказал охотник, почтительно сложив ладони. Обойдя его слева направо, достойнейший из дваждырожденных удалился. Ушел он и с этих пор стал горячо, как полагается, почитать своих престарелых родителей. (Я), о Юдхиштхира, рассказал тебе полностью все, что ты спрашивал меня относительно дхармы, о лучший из вершителей дхармы! (Ты), о достойнейший, выслушал рассказ о брахмане и о великой участи той, что предана своему супругу, о почтении к родителям и о дхарме того охотника.

(33-34)

yudhiṣṭhira uvāca ।
atyadbhutamidaṃ brahmandharmākhyānamanuttamam ।
sarvadharmabhṛtāṃ śreṣṭha kathitaṃ dvijasattama ॥33
sukhaśravyatayā vidvanmuhūrtamiva me gatam ।
na hi tṛpto'smi bhagavañśṛṇvāno dharmamuttamam ॥34

Юдхиштхира сказал:
Необычайна и удивительна эта не знающая себе равных повесть о дхарме, которую (ты мне) поведал, о брахман, первый среди блюстителей всех дхарм, достойнейший из дваждырожденных! Для меня, о мудрец, словно мгновение, пролетело (то время), пока (ты) услаждал мой слух (своими рассказами), и я, о владыка, еще не наслушался (твоих речей) о высшей дхарме.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестая глава.

ПОВЕСТЬ ОБ АНГИРАСАХ

ГЛАВА 207

(1)

vaiśampāyana uvāca ।
śrutvemāṃ dharmasaṃyuktāṃ dharmarājaḥ kathāṃ śubhām ।
punaḥ papraccha tamṛṣiṃ mārkaṇḍeyaṃ tapasvinam ॥1

Вайшампаяна сказал:
Выслушав ту славную повесть о дхарме, Царь справедливости снова спросил святого мудреца-подвижника Маркандею.

(2-5)

yudhiṣṭhira uvāca ।
kathamagnirvanaṃ yātaḥ kathaṃ cāpyaṅgirāḥ purā ।
naṣṭe'gnau havyamavahadagnirbhūtvā mahānṛṣiḥ ॥2
agniryadā tveka eva bahutvaṃ cāsya karmasu ।
dṛśyate bhagavansarvametadicchāmi veditum ॥3
kumāraśca yathotpanno yathā cāgneḥ suto'bhavat ।
yathā rudrācca sambhūto gaṅgāyāṃ kṛttikāsu ca ॥4
etadicchāmyahaṃ tvattaḥ śrotuṃ bhārgavanandana ।
kautūhalasamāviṣṭo yathātathyaṃ mahāmune ॥5

Юдхиштхира сказал:
Почему в далекие времена Агни удалился в лес и как великий святой мудрец Ангирас после его исчезновения обернулся Агни и стал уносить жертвы? Хотя Агни един, в обрядах у него множество проявлений, о владыка! Я хочу знать обо всем этом. Как появился на свет Кумара и как он стал зваться сыном Огня? Как он был рожден от Рудры Гангой и Криттиками?¹⁴⁵ С глубочайшим интересом я жду от тебя, о великий мудрец из рода Бхаргавов, правдивый рассказ об этом.

145 - Как он был рожден… Гангой и Криттиками? – Если причастность Криттик к рождению Кумары (Сканды) более или менее очевидна, то Ганга в этой версии сюжета более не упоминается.

(6-13)

mārkaṇḍeya uvāca ।
atrāpyudāharantīmamitihāsaṃ purātanam ।
yathā kruddho hutavahastapastaptuṃ vanaṃ gataḥ ॥6
yathā ca bhagavānagniḥ svayamevāṅgirābhavat ।
santāpayansvaprabhayā nāśayaṃstimirāṇi ca ॥7
āśramastho mahābhāgo havyavāhaṃ viśeṣayan ।
tathā sa bhūtvā tu tadā jagatsarvaṃ prakāśayan ॥8
tapaścaraṃśca hutabhuksantaptastasya tejasā ।
bhṛśaṃ glānaśca tejasvī na sa kiñcitprajajñivān ॥9
atha sañcintayāmāsa bhagavānhavyavāhanaḥ ।
anyo'gniriha lokānāṃ brahmaṇā sampravartitaḥ ।
agnitvaṃ vipranaṣṭaṃ hi tapyamānasya me tapaḥ ॥10
kathamagniḥ punarahaṃ bhaveyamiti cintya saḥ ।
apaśyadagnivallokāṃstāpayantaṃ mahāmunim ॥11
sopāsarpacchanairbhītastamuvāca tadāṅgirāḥ ।
śīghrameva bhavasvāgnistvaṃ punarlokabhāvanaḥ ।
vijñātaścāsi lokeṣu triṣu saṃsthānacāriṣu ॥12
tvamagne prathamaḥ sṛṣṭo brahmaṇā timirāpahaḥ ।
svasthānaṃ pratipadyasva śīghrameva tamonuda ॥13

Маркандея сказал:
В этом случае приводят древнее предание о том, как Уносящий жертвы, разгневанный, удалился в лес, чтобы предаться подвижничеству, и как Ангирас превратился в подобие самого великого Агни, опаляющего своим жаром и разгоняющего мрак. Живя в обители, могучий (Ангирас) затмил собою Уносящего жертвы и, добившись этого, залил светом весь мир. Пожиратель жертв, тоже предавшийся покаянию, был подавлен его пылом: пламенный (Агни) был глубоко удручен и не мог ничего понять. Владыка, Уносящий жертвы, размышлял: «Это Брахма сотворил для людей в этом мире другого Агни. Пока я предавался подвижничеству, я перестал быть Агни. Как же мне снова стать (прежним) Агни?» Погруженный в такие думы, он увидал вдруг великого отшельника, подобно огню опаляющего миры. Испуганный, медленно приблизился он (к мудрецу), а Ангирас обратился к нему со словами: «Тотчас же стань снова Агни, несущим жизнь миру! Известен ты в трех мирах, среди движущегося и неподвижного. Тебя, губителя мрака, о Агни, сотворил первым Брахма. Вернись же скорей на свое место, о разгоняющий тьму!»

(14-15)

agniruvāca ।
naṣṭakīrtirahaṃ loke bhavāñjāto hutāśanaḥ ।
bhavantameva jñāsyanti pāvakaṃ na tu māṃ janāḥ ॥14
nikṣipāmyahamagnitvaṃ tvamagniḥ prathamo bhava ।
bhaviṣyāmi dvitīyo'haṃ prājāpatyaka eva ca ॥15

Агни сказал:
Лишился я славы в мире, ты стал Пожирателем жертв. Тебя люди будут считать Очистителем, а не меня. Я отказываюсь быть Агни. Будь ты первым Агни, а я буду вторым, посвященным Владыке сущего.

(16)

aṅgirā uvāca ।
kuru puṇyaṃ prajāsvargyaṃ bhavāgnistimirāpahaḥ ।
māṃ ca deva kuruṣvāgne prathamaṃ putramañjasā ॥16

Ангирас сказал:
Исполняй свой священный (долг), позволяющий людям достигать небес!¹⁴⁶ Стань снова Агни, рассеивающим мрак, и прежде всего сотвори для меня поскорее, о бог, первого сына.

146 - Исполняй свой священный (долг), позволяющий людям достигать небес! – Имеется в виду определяющая роль Агни (Огня) в ритуале жертвоприношения (разновидностью которого мыслилась, в частности, и кремация усопших).

(17-20)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tacchrutvāṅgiraso vākyaṃ jātavedāstathākarot ।
rājanbṛhaspatirnāma tasyāpyaṅgirasaḥ sutaḥ ॥17
jñātvā prathamajaṃ taṃ tu vahnerāṅgirasaṃ sutam ।
upetya devāḥ papracchuḥ kāraṇaṃ tatra bhārata ॥18
sa tu pṛṣṭastadā devaistataḥ kāraṇamabravīt ।
pratyagṛhṇaṃstu devāśca tadvaco'ṅgirasastadā ॥19
atra nānāvidhānagnīnpravakṣyāmi mahāprabhān ।
karmabhirbahubhiḥ khyātānnānātvaṃ brāhmaṇeṣviha ॥20

Маркандея сказал:
Выслушав речь Ангираса, Джатаведас так и сделал: у Ангираса (появился) сын по имени Брихаспати, о царь! Узнали боги, о бхарата, что у Ангираса благодаря Огню родился первенец, пришли и попросили объяснить, в чем дело. На вопрос богов Ангирас рассказал, что случилось, и боги остались довольны его рассказом. Теперь я расскажу тебе о различных Огнях, отмеченных ярким сиянием. Различие их использования (в обрядах) описано в Брахманах.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести седьмая глава.

ГЛАВА 208

(1-8)

mārkaṇḍeya uvāca ।
brahmaṇo yastṛtīyastu putraḥ kurukulodvaha ।
tasyāpavasutā bhāryā prajāstasyāpi me śṛṇu ॥1
bṛhajjyotirbṛhatkīrtirbṛhadbrahmā bṛhanmanāḥ ।
bṛhanmantro bṛhadbhāsastathā rājanbṛhaspatiḥ ॥2
prajāsu tāsu sarvāsu rūpeṇāpratimābhavat ।
devī bhānumatī nāma prathamāṅgirasaḥ sutā ॥3
bhūtānāmeva sarveṣāṃ yasyāṃ rāgastadābhavat ।
rāgādrāgeti yāmāhurdvitīyāṅgirasaḥ sutā ॥4
yāṃ kapardisutāmāhurdṛśyādṛśyeti dehinaḥ ।
tanutvātsā sinīvālī tṛtīyāṅgirasaḥ sutā ॥5
paśyatyarciṣmatī bhābhirhavirbhiśca haviṣmatī ।
ṣaṣṭhīmaṅgirasaḥ kanyāṃ puṇyāmāhurhaviṣmatīm ॥6
mahāmakheṣvāṅgirasī dīptimatsu mahāmatī ।
mahāmatīti vikhyātā saptamī kathyate sutā ॥7
yāṃ tu dṛṣṭvā bhagavatīṃ janaḥ kuhukuhāyate ।
ekānaṃśeti yāmāhuḥ kuhūmaṅgirasaḥ sutām ॥8

Маркандея сказал:
У третьего сына Брахмы, о продолжатель рода Куру, была жена, дочь Апавы. Услышь от меня о ее потомстве. (Сыновья ее) – Брихадджьотис, Брихаткирти, Брихадбрахма, Бриханманас, Бриханмантра, Брихадбхаса, а также Брихаспати. Среди всех детей Ангираса не знала себе равных по красоте богиня по имени Бханумати¹⁴⁷, его первая дочь. Вторая дочь Ангираса (вызывала) любовь всего сущего, из-за этого и назвали ее Рага¹⁴⁸. Третья дочь Ангираса, Синивали, была так стройна, что люди говорили, будто она одновременно и видна, и не видна, и называли ее дочерью Капардина¹⁴⁹. Сиянием была приметна Арчисимати¹⁵⁰, жертвенными возлияниями – Хавишмати¹⁵¹, а шестую дочь Ангираса за усердие в жертвоприношении прозвали Пунья¹⁵². Седьмая дочь Ангираса, искусная в отправлении великих, сияющих огнями жертвенных обрядов, звалась Махамати¹⁵³. (Восьмая) дочь Ангираса была столь величественна, что при виде ее (любой) человек в изумлении восклицал: «Куху!» Ее и называли Куху или же Экананша¹⁵⁴.

147 - …не знала себе равных по красоте…Бханумати… – Имя означает «Блистательная», «Прекрасная».

148 - Рага – «Любовь».

149 - …Синивали… одновременно и видна, и не видна, и называли еедочерью Капардина. – Синивали – первый день новолуния, когда серп луны едва различим глазом. Капардин – Шива.

150 - Арчишмати – «Пламенная».

151 - Хавишмати – имя, образованное от havis «жертвенное возлияние».

152 - Пунья – «Благая», «Заслужившая благо».

153 - Махамати – «Искусница».

154 - … восклицал: «Куху!» Ее и называли Куху или же Экананша. – Из-за отсутствия в русском языке графического выражения долготы гласных санскритское kuhu (восклицание, передающее удивление, восторг) не отличается в транслитерации от kuhū «молодая луна». Близость звучания этих слов обыграна в тексте. Экананша – «Единая-Неделимая».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восьмая глава.

ГЛАВА 209

(1-10)

mārkaṇḍeya uvāca ।
bṛhaspateścāndramasī bhāryābhūdyā yaśasvinī ।
agnīnsājanayatpuṇyānṣaḍekāṃ cāpi putrikām ॥1
āhutiṣveva yasyāgnerhaviṣājyaṃ vidhīyate ।
so'gnirbṛhaspateḥ putraḥ śaṃyurnāma mahāprabhaḥ ॥2
cāturmāsyeṣu yasyeṣṭyāmaśvamedhe'grajaḥ paśuḥ ।
dīpto jvālairanekābhairagnireko'tha vīryavān ॥3
śaṃyorapratimā bhāryā satyā satyā ca dharmajā ।
agnistasya suto dīptastisraḥ kanyāśca suvratāḥ ॥4
prathamenājyabhāgena pūjyate yo'gniradhvare ।
agnistasya bharadvājaḥ prathamaḥ putra ucyate ॥5
paurṇamāsyeṣu sarveṣu haviṣājyaṃ sruvodyatam ।
bharato nāmataḥ so'gnirdvitīyaḥ śaṃyutaḥ sutaḥ ॥6
tisraḥ kanyā bhavantyanyā yāsāṃ sa bharataḥ patiḥ ।
bharatastu sutastasya bharatyekā ca putrikā ॥7
bharato bharatasyāgneḥ pāvakastu prajāpateḥ ।
mahānatyarthamahitastathā bharatasattama ॥8
bharadvājasya bhāryā tu vīrā vīraśca piṇḍadaḥ ।
prāhurājyena tasyejyāṃ somasyeva dvijāḥ śanaiḥ ॥9
haviṣā yo dvitīyena somena saha yujyate ।
rathaprabhū rathadhvānaḥ kumbharetāḥ sa ucyate ॥10

Маркандея сказал:
У Брихаспати была достойная супруга Чандрамаси. Родилось у нее шесть (сыновей)-огней и одна дочь. Огонь, в который во время жертвоприношений льют предназначенное в жертву масло, – это лучезарный сын Брихаспати по имени Шамью. При жертвоприношениях чатурмасья и ашвамедха ему (приносится в жертву) перворожденное домашнее животное. Этот единый мощный Огонь сверкает многообразными отблесками. У Шамью была не знающая себе равных верная супруга Сатья, дочь Дхармы, а также сын, пылающий Огонь, и трое добродетельных дочерей. Огонь, который при жертвоприношении почитается первым возлиянием масла, – тот самый первый сын (Шамью), Огонь по имени Бхарадваджа. Огонь, в честь которого во время каждого жертвоприношения паурнамасья¹⁵⁵ возливают ковшом жертвенное масло, был наречен Бхаратой. Это второй сын Шамью. Жили на свете три девы, и этот Бхарата (стал) их мужем, и (родились) у него сын Бхарата и дочь Бхарати. Огонь Бхарата, (сын) Огня, Властелина живущих, Бхараты, взвиваясь на большую высоту, опасен, о лучший из бхаратов! У Бхарадважи была супруга Вира и сын Вира. Дваждырожденные говорят, что ему следует (приносить) жертву точно так же, как Соме, только медленно возливая жертвенное масло в огонь. (Огонь), который при вторичном возлиянии соединяется с Сомой, зовется Ратхапрабху. Ратхадхвана и Кумбхаретас.

155 - Паурнамасья – жертвоприношение, совершаемое в полнолуние.

(11-19)

sarayvāṃ janayatsiddhiṃ bhānuṃ bhābhiḥ samāvṛṇot ।
āgneyamānayannityamāhvāneṣveṣa kathyate ॥11
yastu na cyavate nityaṃ yaśasā varcasā śriyā ।
agnirniścyavano nāma pṛthivīṃ stauti kevalam ॥12
vipāpmā kaluṣairmukto viśuddhaścārciṣā jvalan ।
vipāpo'gniḥ sutastasya satyaḥ samayakarmasu ॥13
ākrośatāṃ hi bhūtānāṃ yaḥ karoti hi niṣkṛtim ।
agniḥ sa niṣkṛtirnāma śobhayatyabhisevitaḥ ॥14
anukūjanti yeneha vedanārtāḥ svayaṃ janāḥ ।
tasya putraḥ svano nāma pāvakaḥ sa rujaskaraḥ ॥15
yastu viśvasya jagato buddhimākramya tiṣṭhati ।
taṃ prāhuradhyātmavido viśvajinnāma pāvakam ॥16
antarāgniḥ śrito yo hi bhuktaṃ pacati dehinām ।
sa yajñe viśvabhuṅnāma sarvalokeṣu bhārata ॥17
brahmacārī yatātmā ca satataṃ vipulavrataḥ ।
brāhmaṇāḥ pūjayantyenaṃ pākayajñeṣu pāvakam ॥18
prathito gopatirnāma nadī yasyābhavatpriyā ।
tasminsarvāṇi karmāṇi kriyante karmakartṛbhiḥ ॥19

У него от Сараю родился (сын) Сиддхи, блеском своим он затмевал солнце. Его всегда почитают гимном Агни и поминают в призывах к нему. Огонь, который никогда не теряет своей славы, блеска и величия, зовется Нишчьявана¹⁵⁶, он всегда славит землю. Сын его – безгрешный Огонь Випапа¹⁵⁷, свободный от прегрешений, чистый, сияющий блеском, верно служащий в периодических обрядах. Огонь, который приносит успокоение кричащим (от боли), зовется Нишкрити¹⁵⁸; если его поддерживать, он приносит благо. Его сын – Огонь по имени Свана, он причиняет страдания, из-за него люди стонут¹⁵⁹, терзаемые болью. Огонь, который движет помыслами всего живущего, знатоки Высочайшего духа называют Вишваджит¹⁶⁰. Внутренний жар, с помощью которого переваривается человеческая пища, о бхарата, во всех мирах называется при жертвоприношении Вишвабхудж¹⁶¹. Это Огонь, принявший обет безбрачия, смиривший свою душу и постоянно подвергающий себя большим обетам. Брахманы почитают этот Огонь всякий раз, когда в жертву приносится вареная пища. Славен также Гопати, чьей любимой супругой была река; этот (Огонь) используют для исполнения всех обрядов те, что вершат действо.

156 - …никогда не теряет… блеска… Нишчьявана … – Имя означает «Немеркнущий».

157 - Випапа – «Безгрешный».

158 - …приносит успокоение… Нишкрити… – Значение имени «Избавитель».

159 - …Свана… из-за него люди стонут… – Имя Svana означает «Шум»,. «Крик».

160 - Вишваджит – «Всепобеждающий».

161 - Вишвабхудж – «Всепожирающий».

(20-25)

vaḍavāmukhaḥ pibatyambho yo'sau paramadāruṇaḥ ।
ūrdhvabhāgūrdhvabhāṅnāma kaviḥ prāṇāśritastu saḥ ॥20
udagdvāraṃ haviryasya gṛhe nityaṃ pradīyate ।
tataḥ sviṣṭaṃ bhavedājyaṃ sviṣṭakṛtparamaḥ smṛtaḥ ॥21
yaḥ praśānteṣu bhūteṣu manyurbhavati pāvakaḥ ।
krodhasya tu raso jajñe manyatī cātha putrikā ।
svāheti dāruṇā krūrā sarvabhūteṣu tiṣṭhati ॥22
tridive yasya sadṛśo nāsti rūpeṇa kaścana ।
atulyatvātkṛto devairnāmnā kāmastu pāvakaḥ ॥23
saṃharṣāddhārayankrodhaṃ dhanvī sragvī rathe sthitaḥ ।
samare nāśayecchatrūnamogho nāma pāvakaḥ ॥24
uktho nāma mahābhāga tribhirukthairabhiṣṭutaḥ ।
mahāvācaṃ tvajanayatsakāmāśvaṃ hi yaṃ viduḥ ॥25

Грозное (пламя) «Пасть кобылицы», которое выпивает воду и устремляется ввысь, называется Урдхвабхаджем¹⁶²; то мудрец, который укрывается в пране. Огонь, (который зажигают) у северного входа в дом, которому постоянно приносят дома в дар подношение, тот, который обеспечивает успех жертвы, зовется высочайшим Свиштакритом¹⁶³. Огонь, который порождает ярость в умиротворенных существах, известен как Манью¹⁶⁴. Он породил дочь Маньяти¹⁶⁵, средоточие ярости, она же – Сваха, жестокая и грозная, живущая во всем живом. Огонь, равного которому по красоте нет и на третьем небе, боги за несравненность назвали Камой¹⁶⁶. В радости (победы) сдерживая ярость, Огонь по имени Амогха¹⁶⁷ стоит в венке на колеснице и во время битвы разит из лука своих недругов. Огонь по имени Уктха, восславленный тремя уктхьями¹⁶⁸, породил великую Вач, поэтому его называют Сакамашва¹⁶⁹, о достославный!

162 - Урдхвабхадж – «Стремящийся вверх».

163 - Свиштакрит – «Делающий жертву успешной».

164 - …порождает ярость… Манью. – Значение имени – «Гневный».

165 - Маньяти – «Злобная».

166 - Кама – «Любовь», «Желание».

167 - Амогха – «Неотразимый».

168 - Уктхи – название некоторых ведийских стихов, произносимых: жрецом-хотаром во время жертвоприношения.

169 - …Сакамашва… – «Конем, исполняющим желания» (kāmāśva, sakāmāśva) называют Слово, наделяя его функцией созидания.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девятая глава.

ГЛАВА 210

(1-11)

mārkaṇḍeya uvāca ।
kāśyapo hyatha vāsiṣṭhaḥ prāṇaśca prāṇaputrakaḥ ।
agnirāṅgirasaścaiva cyavanastriṣuvarcakaḥ ॥1
acaranta tapastīvraṃ putrārthe bahuvārṣikam ।
putraṃ labhema dharmiṣṭhaṃ yaśasā brahmaṇā samam ॥2
mahāvyāhṛtibhirdhyātaḥ pañcabhistaistadā tvatha ।
jajñe tejomayo'rciṣmānpañcavarṇaḥ prabhāvanaḥ ॥3
samiddho'gniḥ śirastasya bāhū sūryanibhau tathā ।
tvaṅnetre ca suvarṇābhe kṛṣṇe jaṅghe ca bhārata ॥4
pañcavarṇaḥ sa tapasā kṛtastaiḥ pañcabhirjanaiḥ ।
pāñcajanyaḥ śruto vede pañcavaṃśakarastu saḥ ॥5
daśa varṣasahasrāṇi tapastaptvā mahātapāḥ ।
janayatpāvakaṃ ghoraṃ pitṝṇāṃ sa prajāḥ sṛjan ॥6
bṛhadrathantaraṃ mūrdhno vaktrācca tarasāharau ।
śivaṃ nābhyāṃ balādindraṃ vāyvagnī prāṇato'sṛjat ॥7
bāhubhyāmanudāttau ca viśve bhūtāni caiva ha ।
etānsṛṣṭvā tataḥ pañca pitṝṇāmasṛjatsutān ॥8
bṛhadūrjasya praṇidhiḥ kāśyapasya bṛhattaraḥ ।
bhānuraṅgiraso vīraḥ putro varcasya saubharaḥ ॥9
prāṇasya cānudāttaśca vyākhyātāḥ pañca vaṃśajāḥ ।
devānyajñamuṣaścānyānsṛjanpañcadaśottarān ॥10
abhīmamatibhīmaṃ ca bhīmaṃ bhīmabalābalam ।
etānyajñamuṣaḥ pañca devānabhyasṛjattapaḥ ॥11

Маркандея сказал:
Кашьяпа и Васиштха вместе с Праной, сыном Праны, с Агни, сыном Ангираса, и с Чьяваной Тришуварчакой посвятили себя суровому многолетнему подвижничеству ради обретения потомства¹⁷⁰. (Они решили): «Пусть будет у нас достойнейший сын, славою равный Брахме». Когда они впятером мысленно (произнесли) великие вьяхрити¹⁷¹, появился вызванный к жизни мощью их (подвижнического) пыла пятицветный Огонь-созидатель. Голова у него была словно яркое пламя, а руки подобны солнцу, о бхарата! Кожа и глаза его светились блеском золота, а голени были черные. Сотворенный подвижничеством тех пяти, этот пятицветный (огонь) в Ведах известен как Панчаджанья¹⁷². От него пошло пять родов. Предаваясь покаянию в течение десяти тысяч лет, этот великий подвижник, начав созидать потомство для своих отцов, породил грозное пламя. Из головы его и изо рта появились быстро возносящие (гимны богам) брихат и ратхантара¹⁷³, из пупка – Шива, из мощи его (родился) Индра, из праны – Ваю и Агни, из рук его (произошли) удатта и анудатта¹⁷⁴, а также все живые существа. Создав их, он сотворил затем пять сыновей для своих отцов: Прапидхи – для Брихадурджи, Брихаттару – для Кашьяпы, отважного Бхану – для сына Ангираса, Саубхару – для Варчаса и Анудатту – для Праны. Они почитаются основателями пяти родов. Он создал еще пятнадцать других богов, которые похищают принесенное в жертву. Абхима, Атибхима, Бхима, Бхимабала и Абала – вот пять богов из тех, что похищают жертвенные подношения, и сотворил их (пятицветный) Тапас.

170 - …посвятили себя… подвижничеству ради обретения потомства. – О необходимости продолжения рода в связи с культом предков см. примеч. 254 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам».

171 - Вьяхрити – используемые брахманом в ежедневной молитве ритуальные восклицания bhuḥ, bhuvaḥ, svaḥ (символизируют тройственность вселенной: земля, атмосфера, небо).

172 - Сотворенный подвижничеством тех пяти… Панчаджанья. – Имя этимологизируется как «Порожденный пятью».

173 - Брихат и ратхантара – виды ведийского песнопения-самана.

174 - Удатта и анудатта – качества звука («высокий» и «низкий»), связанные с видами ударения («резкое» и «тупое»).

(12-19)

sumitraṃ mitravantaṃ ca mitrajñaṃ mitravardhanam ।
mitradharmāṇamityetāndevānabhyasṛjattapaḥ ॥12
surapravīraṃ vīraṃ ca sukeśaṃ ca suvarcasam ।
surāṇāmapi hantāraṃ pañcaitānasṛjattapaḥ ॥13
trividhaṃ saṃsthitā hyete pañca pañca pṛthakpṛthak ।
muṣṇantyatra sthitā hyete svargato yajñayājinaḥ ॥14
teṣāmiṣṭaṃ harantyete nighnanti ca mahadbhuvi ।
spardhayā havyavāhānāṃ nighnantyete haranti ca ॥15
havirvedyāṃ tadādānaṃ kuśalaiḥ sampravartitam ।
tadete nopasarpanti yatra cāgniḥ sthito bhavet ॥16
cito'gnirudvahanyajñaṃ pakṣābhyāṃ tānprabādhate ।
mantraiḥ praśamitā hyete neṣṭaṃ muṣṇanti yajñiyam ॥17
bṛhadukthatapasyaiva putro bhūmimupāśritaḥ ।
agnihotre hūyamāne pṛthivyāṃ sadbhirijyate ॥18
rathantaraśca tapasaḥ putro'gniḥ paripaṭhyate ।
mitravindāya vai tasya haviradhvaryavo viduḥ ।
mumude paramaprītaḥ saha putrairmahāyaśāḥ ॥19

Сумитру и Митравана, Митраджну, Митравардхану и Митрадхармана – этих (пятерых) богов тоже создал Тапас. Тапас же сотворил еще пятерых – Сураправиру, Виру, Сукешу, Суварчаса и Сурахантри. Эти боги составляют три группы по пять в каждой. Пребывая в этом мире, они похищают у небес приносимое в жертву. На земле они похищают то, что приносится в жертву (богам), и большую часть этого уничтожают, причем похищают и портят (жертвенные дары) лишь из соперничества с Уносящими жертвы (огнями). Поэтому (люди) сведущие помещают приносимое в жертву на жертвенный алтарь, и тогда они не смеют приблизиться к тому месту, где находится жертвенный огонь. Погребальный огонь, уносящий жертву на своих крыльях, тоже отталкивает их. Усмиренные заклинаниями, они не могут похищать принесенное в жертву и предназначенное для нее. Сын Тапаса-Брихадуктхи принадлежит земле. На земле праведники приносят ему жертвы, совершая жертвоприношение агнихотра. К Огню Ратхантаре, сыну Тапаса, взывают при жертвоприношении, которое жрецы называют (жертвоприношением) Митравинде. Многославный (Тапас) был преисполнен высочайшей радости и ликовал со своими сыновьями.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести, десятая глава.

ГЛАВА 211

(1-7)

mārkaṇḍeya uvāca ।
gurubhirniyamairyukto bharato nāma pāvakaḥ ।
agniḥ puṣṭimatirnāma tuṣṭaḥ puṣṭiṃ prayacchati ।
bharatyeṣa prajāḥ sarvāstato bharata ucyate ॥1
agniryastu śivo nāma śaktipūjāparaśca saḥ ।
duḥkhārtānāṃ sa sarveṣāṃ śivakṛtsatataṃ śivaḥ ॥2
tapasastu phalaṃ dṛṣṭvā sampravṛddhaṃ tapo mahat ।
uddhartukāmo matimānputro jajñe purandaraḥ ॥3
ūṣmā caivoṣmaṇo jajñe so'gnirbhūteṣu lakṣyate ।
agniścāpi manurnāma prājāpatyamakārayat ॥4
śambhumagnimatha prāhurbrāhmaṇā vedapāragāḥ ।
āvasathyaṃ dvijāḥ prāhurdīptamagniṃ mahāprabham ॥5
ūrjaskarānhavyavāhānsuvarṇasadṛśaprabhān ।
agnistapo hyajanayatpañca yajñasutāniha ॥6
praśānte'gnirmahābhāga pariśrānto gavāmpatiḥ ।
asurāñjanayanghorānmartyāṃścaiva pṛthagvidhān ॥7

Маркандея сказал:
Суровым законам подвижничества подчинил себя Огонь по имени Бхарата. Умиротворенный, он дарует процветание, и тогда его называют Пуштимати¹⁷⁵. Он взращивает все сущее и потому зовется также Бхаратой¹⁷⁶. Огонь по имени Шива, посвятивший себя служению Шакти, с неизменным милосердием приносит облегчение всем, кто страдает от боли¹⁷⁷. Увидев плоды своего подвижничества, воодушевился великий Тапас, и тогда появился на свет мудрый сын его Пурандара, пожелавший продолжить (дело отца). Из жара (его) появился на свет Ушман, огонь, который живет (в теле) каждого существа. А Огонь по имени Ману был облечен ролью Владыки живущих. Брахманы, искушенные в Ведах, упоминают еще Огонь Шамбху. Дваждырожденные называют Авасатхьей пылающий Огонь великой мощи. Огонь Тапас породил, кроме того, пять Огней Урджаскара, сыновей жертвы, и каждый из этих Уносителей жертв блеском своим был подобен золоту. Огонь Гавампати, уже усталый, произвел, угасая, на свет, о достославный, грозных демонов и разного рода смертных.

175 - Пуштимати – «Ублаготворенный».

176 - Бхарата – «Кормилец».

177 - Огонь по имени Шива, посвятивший себя служению Шакти… приносит облегчение всем, кто страдает от боли. – В РВ и Брахманах бог Шива выступает как исцелитель [244, с. 143], причем эта его архаичная функция связана, по-видимому, с использованием огня как целебного средства. «Повесть об Ангирасах» удерживает как будто эту весьма древнюю идентификацию Шивы с огнем. С другой стороны, Шакти (персонификация силы, энергии) фигурирует как супруга Шивы уже в позднеэпической традиции; таков, очевидно, подтекст сопряжения имен «огня Шивы» и Шакти в данном стихе.

(8-18)

tapasaśca manuṃ putraṃ bhānuṃ cāpyaṅgirāsṛjat ।
bṛhadbhānuṃ tu taṃ prāhurbrāhmaṇā vedapāragāḥ ॥8
bhānorbhāryā suprajā tu bṛhadbhāsā tu somajā ।
asṛjetāṃ tu ṣaṭputrāñśṛṇu tāsāṃ prajāvidhim ॥9
durbalānāṃ tu bhūtānāṃ tanuṃ yaḥ samprayacchati ।
tamagniṃ baladaṃ prāhuḥ prathamaṃ bhānutaḥ sutam ॥10
yaḥ praśānteṣu bhūteṣu manyurbhavati dāruṇaḥ ।
agniḥ sa manyumānnāma dvitīyo bhānutaḥ sutaḥ ॥11
darśe ca paurṇamāse ca yasyeha havirucyate ।
viṣṇurnāmeha yo'gnistu dhṛtimānnāma so'ṅgirāḥ ॥12
indreṇa sahitaṃ yasya havirāgrayaṇaṃ smṛtam ।
agnirāgrayaṇo nāma bhānorevānvayastu saḥ ॥13
cāturmāsyeṣu nityānāṃ haviṣāṃ yo niragrahaḥ ।
caturbhiḥ sahitaḥ putrairbhānorevānvayastu saḥ ॥14
niśāṃ tvajanayatkanyāmagnīṣomāvubhau tathā ।
manorevābhavadbhāryā suṣuve pañca pāvakān ॥15
pūjyate haviṣāgryeṇa cāturmāsyeṣu pāvakaḥ ।
parjanyasahitaḥ śrīmānagnirvaiśvānarastu saḥ ॥16
asya lokasya sarvasya yaḥ patiḥ paripaṭhyate ।
so'gnirviśvapatirnāma dvitīyo vai manoḥ sutaḥ ।
tataḥ sviṣṭaṃ bhavedājyaṃ sviṣṭakṛtparamaḥ smṛtaḥ ॥17
kanyā sā rohiṇī nāma hiraṇyakaśipoḥ sutā ।
karmaṇāsau babhau bhāryā sa vahniḥ sa prajāpatiḥ ॥18

Сыну Тапаса Ману, так же как Бхану¹⁷⁸, дал жизнь Ангирас. Брахманы, искушенные в Ведах, называют (Бхану) Брихадбхану¹⁷⁹. Супругой Бхану была Супраджа, а также Брихадбхаса, дочь Сомы. Родилось у них шесть сыновей. Слушай, какими были потомки (Бхану). Первого сына Бхану, того, кто вливает силы в тела обессилевших, называют Огнем Баладой¹⁸⁰. Грозное пламя, которое порождает ярость в умиротворенных существах, зовется Маньюман¹⁸¹; это второй сын Бхану. Огонь, которому на земле полагается приносить жертву в новолуние и полнолуние и который зовется в этом мире Вишну, был назван также Дхритиман Ангирас. Огонь, которому в честь Индры приносят жертвенные дары во время жертвоприношения аграяна¹⁸², зовется Аграяной; это тоже сын Бхану. Нираграха, которому постоянно (приносятся) жертвы во время жертвоприношения чатурмасья, – тоже сын Бхану наряду с четырьмя другими. Родились у него еще дочь Ниша и Агни с Сомой; (Ниша) стала супругой Ману и дала жизнь пяти Огням. Прославленный Огонь, который вместе с Парджаньей во время жертвоприношения чатурмасья почитается первым возлиянием масла, (зовется) Вайшванарой. Огонь, который называют властелином всего мира, носит имя Вишвапати¹⁸³; это второй сын Ману. Наивысшим считается Свиштакрит, благодаря которому принесенное в жертву топленое масло достигает цели. У Хираньякашипу была дочь по имени Рохини: согласно своей карме, стала она его супругой; то Огонь – Властелин живущих.

178 - Бхану – «Блистательный».

179 - Брихадбхану – «Ярко блистающий».

180 - Балада – «Дарующий силу».

181 - Маньюман – «Гневный».

182 - Аграяна – жертвоприношение, совершаемое после уборки сезонного урожая и сопровождаемое жертвенными дарами в виде первых плодов [317, с. 45].

183 - Вишвапати – «Всеобщий владыка».

(19-31)

prāṇamāśritya yo dehaṃ pravartayati dehinām ।
tasya sannihito nāma śabdarūpasya sādhanaḥ ॥19
śuklakṛṣṇagatirdevo yo bibharti hutāśanam ।
akalmaṣaḥ kalmaṣāṇāṃ kartā krodhāśritastu saḥ ॥20
kapilaṃ paramarṣiṃ ca yaṃ prāhuryatayaḥ sadā ।
agniḥ sa kapilo nāma sāṅkhyayogapravartakaḥ ॥21
agniryacchati bhūtāni yena bhūtāni nityadā ।
karmasviha vicitreṣu so'graṇīrvahnirucyate ॥22
imānanyānsamasṛjatpāvakānprathitānbhuvi ।
agnihotrasya duṣṭasya prāyaścittārthamulbaṇān ॥23
saṃspṛśeyuryadānyonyaṃ kathañcidvāyunāgnayaḥ ।
iṣṭiraṣṭākapālena kāryā vai śucaye'gnaye ॥24
dakṣiṇāgniryadā dvābhyāṃ saṃsṛjeta tadā kila ।
iṣṭiraṣṭākapālena kāryā vai vītaye'gnaye ॥25
yadyagnayo hi spṛśyeyurniveśasthā davāgninā ।
iṣṭiraṣṭākapālena kāryā tu śucaye'gnaye ॥26
agniṃ rajasvalā cetstrī saṃspṛśedagnihotrikam ।
iṣṭiraṣṭākapālena kāryā dasyumate'gnaye ॥27
mṛtaḥ śrūyeta yo jīvanpareyuḥ paśavo yathā ।
iṣṭiraṣṭākapālena kartavyābhimate'gnaye ॥28
ārto na juhuyādagniṃ trirātraṃ yastu brāhmaṇaḥ ।
iṣṭiraṣṭākapālena kāryā syāduttarāgnaye ॥29
darśaṃ ca paurṇamāsaṃ ca yasya tiṣṭhetpratiṣṭhitam ।
iṣṭiraṣṭākapālena kāryā pathikṛte'gnaye ॥30
sūtikāgniryadā cāgniṃ saṃspṛśedagnihotrikam ।
iṣṭiraṣṭākapālena kāryā cāgnimate'gnaye ॥31

Саннихита – это имя того, кто посредством праны управляет телами живущих; он сообщает (человеку) звук и форму. Бог, путь которого и светел, и темен, тот, кто поддерживает Пожирателя жертв и, оставаясь безгрешным, совершает грехи, представая как (воплощение) гнева, тот, которого подвижники величают обычно высочайшим святым мудрецом Капилой, – это Огонь по имени Капила, основатель санкхьи и йоги¹⁸⁴. Огонь, который одаривает бхутов и которым всегда почитают бхутов в различных обрядах, зовется Огнем Аграни. Для очищения оскверненной агнихотры он породил и других могучих Огней, славных в мире. Если случайно от дуновения ветра жертвенные огни коснутся друг друга, то следует сделать жертвенное подношение в восьми «чашах» Огню Шучи¹⁸⁵. Если южный огонь соприкоснется с двумя другими¹⁸⁶, то следует сделать жертвенное подношение в восьми «чашах» Огню Вити. Если домашних огней коснется огонь лесного пожара, то следует сделать жертвенное подношение в восьми «чашах» Огню Шучи. Если жертвенного огня коснется женщина, носящая месячные, то следует сделать жертвенное подношение в восьми «чашах» Огню Дасьюману. Если упомянут о смерти человека, который жив, а погибло животное, то следует сделать жертвенное подношение в восьми «чашах» Огню Абхиману. Брахману, который из-за болезни три ночи подряд не мог совершать возлияние огню, следует сделать жертвенное подношение в восьми «чашах» северному огню. Тому, кто намерен приступить к жертвоприношениям дарша и паурнамаса¹⁸⁷, следует сделать жертвенное подношение в восьми «чашах» Огню Патхикриту. Если огонь, зажженный по случаю рождения ребенка¹⁸⁸, войдет в соприкосновение с огнем агнихотры, следует сделать жертвенное подношение в восьми «чашах» Огню Агнимати.

184 - …Огонь по имени Капила, основатель санкхьи и йоги – В других местах эпоса легендарный мудрец Капила также называется основателем философии санкхья, а иногда и связанной с ней системы йога (см. [227, с. 97 – 100]).

185 - …следует сделать жертвенное подношение в восьми «чашах» огню Шучи. – Повторяющаяся полушлока-рефрен (шл. 24 – 31), в которой меняется лишь имя божества, придает эпическому фрагменту звучание заговора. «Чаши» (kapāla) – в действительности керамические черепки, раскладываемые на огне гархапатья по определенной схеме (эта схема и число «чаш» варьируются от обряда к обряду); на них выпекаются жертвенные булочки (см. [317, с. 60, 87, табл. 7 – 8]). Шучи – «Чистый».

186 - Если южный огонь соприкоснется с двумя другими… – Южный огонь (дакшинагни) один из трех священных огней (два других – гархапатья и ахавания – разводились соответственно в восточной и западной частях обрядовой площадки), соответствующих тройному членению вселенной (земля, атмосфера, небо) и тройственному происхождению огня (от дощечек арани, молнии и солнца).

187 - Дарша и паурнамаса – жертвоприношения, совершаемые соответственно в новолуние и полнолуние

188 - …огонь, зажженный по случаю рождения ребенка… – sūtikāgni (см. [317, с. 166]).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести одиннадцатая глава.

ГЛАВА 212

(1-6)

mārkaṇḍeya uvāca ।
āpasya muditā bhāryā sahasya paramā priyā ।
bhūpatirbhuvabhartā ca janayatpāvakaṃ param ॥1
bhūtānāṃ cāpi sarveṣāṃ yaṃ prāhuḥ pāvakaṃ patim ।
ātmā bhuvanabharteti sānvayeṣu dvijātiṣu ॥2
mahatāṃ caiva bhūtānāṃ sarveṣāmiha yaḥ patiḥ ।
bhagavānsa mahātejā nityaṃ carati pāvakaḥ ॥3
agnirgṛhapatirnāma nityaṃ yajñeṣu pūjyate ।
hutaṃ vahati yo havyamasya lokasya pāvakaḥ ॥4
apāṃ garbho mahābhāgaḥ sahaputro mahādbhutaḥ ।
bhūpatirbhuvabhartā ca mahataḥ patirucyate ॥5
dahanmṛtāni bhūtāni tasyāgnirbharato'bhavat ।
agniṣṭome ca niyataḥ kratuśreṣṭho bharasya tu ॥6

Маркандея сказал:
У Сахи Апы¹⁸⁹ была любимая супруга – достойная Мудита, (Саха), владыка земли и хранитель поднебесья, произвел на свет величайшего (бога) Огня. Среди дваждырожденных в их семьях этот Огонь зовется Властелином всего сущего, это Атман, поддерживающий миры. Могучий пылом Огонь-властитель, который повелевает всеми великими элементами¹⁹⁰ на земле, пребывает в вечном движении. При жертвоприношениях всегда почитают Огонь по имени Грихапати; он уносит из этого мира то, что приносится в жертву. Апамгарбха, великий участью, удивительнейший сын Сахи, властвует на земле и царит в поднебесье. Считают, что он – владыка священного знания¹⁹¹. (Сыном) его был Огонь Бхарата, сжигающий тела умерших. При агништоме Нияте (посвящается) лучшее из принесенного в жертву. (Саха), увидев однажды, что приближается Нията, в страхе вошел в океан, боги искали его повсюду, но не нашли.

189 - У Сахи Апы… – Имя Сахи – Апа (Ара) можно понять как производное от ар «вода»: «Водный».

190 - …Огонь-властитель, который повелевает всеми великими элементами… – Огонь, таким образом, выделяется как главный из пяти элементов (о них см. главы 201, шл. 13 – 20).

191 - …священного знания. – Такое значение слова mahat именно для данной шлоки дает М. Моньер-Уильямс [286, с. 724].

(7-14)

āyāntaṃ niyataṃ dṛṣṭvā praviveśārṇavaṃ bhayāt ।
devāstaṃ nādhigacchanti mārgamāṇā yathādiśam ॥7
dṛṣṭvā tvagniratharvāṇaṃ tato vacanamabravīt ।
devānāṃ vaha havyaṃ tvamahaṃ vīra sudurbalaḥ ।
atharvangaccha madhvakṣaṃ priyametatkuruṣva me ॥8
preṣya cāgniratharvāṇamanyaṃ deśaṃ tato'gamat ।
matsyāstasya samācakhyuḥ kruddhastānagnirabravīt ॥9
bhakṣyā vai vividhairbhāvairbhaviṣyatha śarīriṇām ।
atharvāṇaṃ tathā cāpi havyavāho'bravīdvacaḥ ॥10
anunīyamāno'pi bhṛśaṃ devavākyāddhi tena saḥ ।
naicchadvoḍhuṃ haviḥ sarvaṃ śarīraṃ ca samatyajat ॥11
sa taccharīraṃ santyajya praviveśa dharāṃ tadā ।
bhūmiṃ spṛṣṭvāsṛjaddhātūnpṛthakpṛthagatīva hi ॥12
āsyātsugandhi tejaśca asthibhyo devadāru ca ।
śleṣmaṇaḥ sphaṭikaṃ tasya pittānmarakataṃ tathā ॥13
yakṛtkṛṣṇāyasaṃ tasya tribhireva babhuḥ prajāḥ ।
nakhāstasyābhrapaṭalaṃ śirājālāni vidrumam ।
śarīrādvividhāścānye dhātavo'syābhavannṛpa ॥14

Увидев Атхарвана, Огонь обратился к нему: «Теперь ты должен уносить жертвы богам. Обессилел я, о герой! Стань, Атхарван, Медовооким¹⁹², сделай для меня такое благо!» И Огонь, послав за себя Атхарвана, удалился в чужие края, но рыбы его выдали¹⁹³. В ярости объявил им Огонь: «Пусть вас пожирают разные твари живые!» А Атхарвану Уносящий жертвы повторил свои прежние слова. Много раз обращался к нему (Атхарван) от имени (всех) богов, но тот не пожелал уносить жертвы и вскоре покинул телесную оболочку. Расставшись с телом, он ушел в землю и, соприкоснувшись с землей, создал много различных веществ. Изо рта его (появились) сера и золото, из костей – дерево деодар, из мокроты – хрусталь, из желчи – изумруд, а из печени – черное железо, и люди (с тех пор обладают) тремя (видами материала: деревом, камнем и железом). Ногти его обернулись слюдой, а сеть вен – кораллами, и много разных других веществ произошло из его тела.

192 - …Медовооким… – т. е. Агни, Огнем.

193 - …но рыбы его выдали. – См. «Тайттирия-самхита» 2 6.6 [271, с. 833].

(15-24)

evaṃ tyaktvā śarīraṃ tu parame tapasi sthitaḥ ।
bhṛgvaṅgirādibhirbhūyastapasotthāpitastadā ॥15
bhṛśaṃ jajvāla tejasvī tapasāpyāyitaḥ śikhī ।
dṛṣṭvā ṛṣīnbhayāccāpi praviveśa mahārṇavam ॥16
tasminnaṣṭe jagadbhītamatharvāṇamathāśritam ।
arcayāmāsurevainamatharvāṇaṃ surarṣayaḥ ॥17
atharvā tvasṛjallokānātmanālokya pāvakam ।
miṣatāṃ sarvabhūtānāmunmamātha mahārṇavam ॥18
evamagnirbhagavatā naṣṭaḥ pūrvamatharvaṇā ।
āhūtaḥ sarvabhūtānāṃ havyaṃ vahati sarvadā ॥19
evaṃ tvajanayaddhiṣṇyānvedoktānvibudhānbahūn ।
vicaranvividhāndeśānbhramamāṇastu tatra vai ॥20
sindhuvarjaṃ pañca nadyo devikātha sarasvatī ।
gaṅgā ca śatakumbhā ca śarayūrgaṇḍasāhvayā ॥21
carmaṇvatī mahī caiva medhyā medhātithistathā ।
tāmrāvatī vetravatī nadyastisro'tha kauśikī ॥22
tamasā narmadā caiva nadī godāvarī tathā ।
veṇṇā praveṇī bhīmā ca medrathā caiva bhārata ॥23
bhāratī suprayogā ca kāverī murmurā tathā ।
kṛṣṇā ca kṛṣṇaveṇṇā ca kapilā śoṇa eva ca ।
etā nadyastu dhiṣṇyānāṃ mātaro yāḥ prakīrtitāḥ ॥24

Покинув телесную оболочку, (Огонь) сохранил себя в высочайшем подвижническом пылу и подвигами Бхригу, Ангираса и других был возрожден к жизни. Ярко сиял пылающий Огонь, набирая мощь от подвижничества, но, узрев святых мудрецов, опять в ужасе погрузился в великий океан. Когда он исчез, встревоженный мир обратился к Атхарвану, и сами мудрецы-боги оказали Атхарвану почести. А Атхарван на глазах у всего сущего вспахтал океан и, разыскав Огонь, стал сам созидать миры. Так некогда Огонь был оттеснен могучим Атхарваном и потом призван им вновь, (и с тех пор) он всегда уносит то, что приносится в жертву живущими (на земле). За время странствий, скитаясь по разным краям, создал он много богов – алтарей для жертвенного огня, упомянутых в Ведах¹⁹⁴. Кроме Синдху Пятиречье, реки Девика и Сарасвати, Ганга, Шатакумбха и Шараю, Гандасахвая, Чарманвати и Махи, Медхья и Медхатитхи, триречье – Тамравати, Ветравати и Каушики, Тамаса, Нармада и Годавари, Венна, Правени, Бхима и Медратха, Бхарати и Супрайога, Кавери и Мурмура, Кришна и Кришнавенна, Капила и Шона – эти реки, о бхарата, считаются праматерями алтарей для жертвенного огня.

194 - …много богов – алтарей для жертвенного огня, упомянутых в Ведах. – Перечисляемые далее реки являются одновременно и почитаемыми богинями; на их берегах («алтарях») совершались жертвоприношения особой важности.

(25-30)

adbhutasya priyā bhāryā tasyāḥ putro viḍūrathaḥ ।
yāvantaḥ pāvakāḥ proktāḥ somāstāvanta eva ca ॥25
atreścāpyanvaye jātā brahmaṇo mānasāḥ prajāḥ ।
atriḥ putrānsraṣṭukāmastānevātmanyadhārayat ।
tasya tadbrahmaṇaḥ kāyānnirharanti hutāśanāḥ ॥26
evamete mahātmānaḥ kīrtitāste'gnayo mayā ।
aprameyā yathotpannāḥ śrīmantastimirāpahāḥ ॥27
adbhutasya tu māhātmyaṃ yathā vedeṣu kīrtitam ।
tādṛśaṃ viddhi sarveṣāmeko hyeṣa hutāśanaḥ ॥28
eka evaiṣa bhagavānvijñeyaḥ prathamo'ṅgirāḥ ।
bahudhā niḥsṛtaḥ kāyājjyotiṣṭomaḥ kraturyathā ॥29
ityeṣa vaṃśaḥ sumahānagnīnāṃ kīrtito mayā ।
pāvito vividhairmantrairhavyaṃ vahati dehinām ॥30

У Адбхуты была супруга Прия, у нее – сын Видуратха. (Существует) столько же видов (жертвоприношений) сомы, сколько упомянуто богов огня. Духовные детища Брахмы¹⁹⁵ явились на свет как потомки Атри: Атри, страстно желая иметь сыновей, выносил их в себе, и затем из тела Брахмы появились на свет Пожиратели жертв. Итак, я рассказал тебе о том, как произошли на свет эти великие, достославные, не имеющие себе равных Огни – губители мрака. Знай, что все они столь же велики, как Адбхута, чье могущество прославлено в Ведах. Пожирающий жертвы един, он, владыка, – единственный и почитается первым как Ангирас. Еще много раз исходили из его тела (Огни), такие, как (Огонь) жертвоприношения джьотиштома¹⁹⁶. Таков превеликий род Огней, восславленный мною; очищаемый разными заклинаниями, уносит (Огонь) то, что предназначено людьми в жертву.

195 - Духовные детища Брахмы… – То же, что «порожденные разумом» (см. примеч. 35 к «Сказанию о битве с якшами»).

196 - Джьотиштома – разряд однодневных жертвоприношений сомы; часто тождественно агништоме [317, с. 70].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести двенадцатая глава.

ГЛАВА 213

(1-10)

mārkaṇḍeya uvāca ।
agnīnāṃ vividho vaṃśaḥ kīrtitaste mayānagha ।
śṛṇu janma tu kauravya kārttikeyasya dhīmataḥ ॥1
adbhutasyādbhutaṃ putraṃ pravakṣyāmyamitaujasam ।
jātaṃ saptarṣibhāryābhirbrahmaṇyaṃ kīrtivardhanam ॥2
devāsurāḥ purā yattā vinighnantaḥ parasparam ।
tatrājayansadā devāndānavā ghorarūpiṇaḥ ॥3
vadhyamānaṃ balaṃ dṛṣṭvā bahuśastaiḥ purandaraḥ ।
svasainyanāyakārthāya cintāmāpa bhṛśaṃ tadā ॥4
devasenāṃ dānavairyo bhagnāṃ dṛṣṭvā mahābalaḥ ।
pālayedvīryamāśritya sa jñeyaḥ puruṣo mayā ॥5
sa śailaṃ mānasaṃ gatvā dhyāyannarthamimaṃ bhṛśam ।
śuśrāvārtasvaraṃ ghoramatha muktaṃ striyā tadā ॥6
abhidhāvatu mā kaścitpuruṣastrātu caiva ha ।
patiṃ ca me pradiśatu svayaṃ vā patirastu me ॥7
purandarastu tāmāha mā bhairnāsti bhayaṃ tava ।
evamuktvā tato'paśyatkeśinaṃ sthitamagrataḥ ॥8
kirīṭinaṃ gadāpāṇiṃ dhātumantamivācalam ।
haste gṛhītvā tāṃ kanyāmathainaṃ vāsavo'bravīt ॥9
anāryakarmankasmāttvamimāṃ kanyāṃ jihīrṣasi ।
vajriṇaṃ māṃ vijānīhi viramāsyāḥ prabādhanāt ॥10

Маркандея сказал:
Я представил тебе, о безупречный, обширный клан Огней, а теперь, о потомок Куру, послушай о рождении мудрого Картикеи. Я расскажу тебе о достойном, беспредельно могучем, удивительном сыне Адбхуты, рожденном супругами семи святых мудрецов и умножившем их славу. В давние времена насмерть сражались боги и асуры, и страшные данавы всегда побеждали богов. Разрушитель (вражеских) городов, видя, что гибнет его войско, стал серьезно подумывать о полководце для своей рати: «Мне нужен муж такой великой мощи, которая влилась бы мужеством в поверженное данавами войско богов». Погруженный в глубокие раздумья, шел он к горе Манаса и вдруг услышал отчаянный, душераздирающий женский крик: «Поспешите ко мне кто-нибудь! Спасите меня! Укажите мне моего супруга, или пусть станет им сам (мой спаситель)!» Разрушитель (вражеских) городов сказал ей: «Не бойся! Ты в безопасности!» Сказав так, увидел он стоящего перед ним Кешина¹⁹⁷. На голове у того была диадема, в руке – палица, а сам он был похож на гору, богатую металлом. В руках у него билась девушка. Сказал ему Васава: «Зачем ты, злодей, схватил эту деву? Знай, что я – Владыка ваджры. Немедленно отпусти ее!»

197 - Кешин – здесь: имя демона (ср. примеч. 404 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам»).

(11)

keśyuvāca ।
visṛjasva tvamevaināṃ śakraiṣā prārthitā mayā ।
kṣamaṃ te jīvato gantuṃ svapuraṃ pākaśāsana ॥11

Кешин сказал:
Оставь ее, Шакра! Я желаю ее. Ступал бы ты с миром в свой город, пока живой, Губитель (демона) Паки!

(12-15)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamuktvā gadāṃ keśī cikṣependravadhāya vai ।
tāmāpatantīṃ ciccheda madhye vajreṇa vāsavaḥ ॥12
athāsya śailaśikharaṃ keśī kruddho vyavāsṛjat ।
tadāpatantaṃ samprekṣya śailaśṛṅgaṃ śatakratuḥ ।
bibheda rājanvajreṇa bhuvi tannipapāta ha ॥13
patatā tu tadā keśī tena śṛṅgeṇa tāḍitaḥ ।
hitvā kanyāṃ mahābhāgāṃ prādravadbhṛśapīḍitaḥ ॥14
apayāte'sure tasmiṃstāṃ kanyāṃ vāsavo'bravīt ।
kāsi kasyāsi kiṃ ceha kuruṣe tvaṃ śubhānane ॥15

Маркандея сказал:
С этими словами Кешин метнул свою палицу, (целясь) убить Индру, но Васава на лету расколол ее пополам своей ваджрой. Тогда Кешин в ярости запустил в него вершиной горы. Увидел Совершитель ста жертвоприношений, что летит в него горная вершина, и ее тоже разнес своей ваджрой, о царь! Упала она на землю и, падая, задела Кешина. Изувеченный, он выпустил счастливую девушку и бросился бежать. Прогнав демона, Васава обратился к деве: «Кто ты? Откуда? И что ты здесь делаешь, о прекрасноликая!»

(16-19)

kanyovāca ।
ahaṃ prajāpateḥ kanyā devaseneti viśrutā ।
bhaginī daityasenā me sā pūrvaṃ keśinā hṛtā ॥16
sahaivāvāṃ bhaginyau tu sakhībhiḥ saha mānasam ।
āgacchāveha ratyarthamanujñāpya prajāpatim ॥17
nityaṃ cāvāṃ prārthayate hartuṃ keśī mahāsuraḥ ।
icchatyenaṃ daityasenā na tvahaṃ pākaśāsana ॥18
sā hṛtā tena bhagavanmuktāhaṃ tvadbalena tu ।
tvayā devendra nirdiṣṭaṃ patimicchāmi durjayam ॥19

Девушка сказала:
Я – дочь Властелина живущих, зовут меня Девасена. Сначала Кешин похитил сестру мою Дайтьясену¹⁹⁸. Мы, две сестры, с разрешения Владыки живущих ходили сюда к (горе) Манасе играть со своими подругами, и всякий раз могучий демон Кешин пытался похитить (одну из нас). Дайтьясена пожелала (стать) его (супругой), а я нет, о Губитель (демона) Паки! Он похитил ее, о властитель, а я осталась свободна благодаря твоей мощи. Я хочу, о Индра богов, чтобы ты выбрал (мне) такого супруга, который был бы непобедим.

198 - …Дайтьясену. – Значения имен обеих дочерей Брахмы соотносятся следующим образом: Девасена означает «Рать богов», Дайтьясена – «Рать дайтьев». Это сопоставление свидетельствует о «генетическом» единстве двух противоборствующих станов (что само по себе примечательно) и об амбивалентности в эпосе образа Брахмы, стоящего у истоков противоположных начал.

(20)

indra uvāca ।
mama mātṛṣvaseyā tvaṃ mātā dākṣāyaṇī mama ।
ākhyātaṃ tvahamicchāmi svayamātmabalaṃ tvayā ॥20

Индра сказал:
Ты – моя двоюродная сестра по матери. Моя мать – Дакшаяни¹⁹⁹. Я хочу, чтобы ты рассказала о своей собственной мощи²⁰⁰.

199 - Моя мать – Дакшаяни. – Следовательно, Дакшаяни тождественна Адити (см. [271, с. 833]).

200 - …о своей собственной мощи. – Возможно и чтение: «о своем войске» (bala «сила» и «войско»); тогда это, видимо, шутка Индры по поводу имени девушки – Девасена, «Войско богов».

(21)

kanyovāca ।
abalāhaṃ mahābāho patistu balavānmama ।
varadānātpiturbhāvī surāsuranamaskṛtaḥ ॥21

Девушка сказала:
Я слаба, о мощнорукий, но супруг мой (должен быть) сильным²⁰¹. Благодаря данному моим отцом дару и боги, и асуры станут его почитать.

201 - Я слаба, но супруг мой (должен быть) сильным. – Или: «у меня нет войска, но войском (будет) обладать мой супруг» (abalā’haṃ.. patis tu balavān mama).

(22)

indra uvāca ।
kīdṛśaṃ vai balaṃ devi patyustava bhaviṣyati ।
etadicchāmyahaṃ śrotuṃ tava vākyamanindite ॥22

Индра сказал:
Какова же должна быть мощь твоего супруга²⁰², богиня? Я хочу услышать, что ты скажешь об этом, о безупречная!

202 - Какова же…мощь твоего супруга… – Или: «Каково же войскотвоего супруга?» Возможность двоякого чтения слова bala во всех трех случаях (см. два предыдущих примечания) допускается последующим развитием сюжета: Сканда, будущий супруг Девасены, становится и полководцем небесного воинства. Образ Девасены может быть, таким образом, интерпретирован по крайней мере на двух уровнях: антропоморфном (Девасена – богиня) и предметном (Девасена – рать богов).

(23-24)

kanyovāca ।
devadānavayakṣāṇāṃ kinnaroragarakṣasām ।
jetā sa dṛṣṭo duṣṭānāṃ mahāvīryo mahābalaḥ ॥23
yastu sarvāṇi bhūtāni tvayā saha vijeṣyati ।
sa hi me bhavitā bhartā brahmaṇyaḥ kīrtivardhanaḥ ॥24

Девушка сказала:
На глазах у недругов, сильный и мужественный, победит он богов и данавов, якшей, киннаров, (демонов)-змеев и ракшасов. Тот, кто вместе с тобою покорит все сущее, будет моим достойным и множащим славу супругом.

(25-34)

mārkaṇḍeya uvāca ।
indrastasyā vacaḥ śrutvā duḥkhito'cintayadbhṛśam ।
asyā devyāḥ patirnāsti yādṛśaṃ samprabhāṣate ॥25
athāpaśyatsa udaye bhāskaraṃ bhāskaradyutiḥ ।
somaṃ caiva mahābhāgaṃ viśamānaṃ divākaram ॥26
amāvāsyāṃ sampravṛttaṃ muhūrtaṃ raudrameva ca ।
devāsuraṃ ca saṅgrāmaṃ so'paśyadudaye girau ॥27
lohitaiśca ghanairyuktāṃ pūrvāṃ sandhyāṃ śatakratuḥ ।
apaśyallohitodaṃ ca bhagavānvaruṇālayam ॥28
bhṛgubhiścāṅgirobhiśca hutaṃ mantraiḥ pṛthagvidhaiḥ ।
havyaṃ gṛhītvā vahniṃ ca praviśantaṃ divākaram ॥29
parva caiva caturviṃśaṃ tadā sūryamupasthitam ।
tathā dharmagataṃ raudraṃ somaṃ sūryagataṃ ca tam ॥30
samālokyaikatāmeva śaśino bhāskarasya ca ।
samavāyaṃ tu taṃ raudraṃ dṛṣṭvā śakro vyacintayat ॥31
eṣa raudraśca saṅghāto mahānyuktaśca tejasā ।
somasya vahnisūryābhyāmadbhuto'yaṃ samāgamaḥ ।
janayedyaṃ sutaṃ somaḥ so'syā devyāḥ patirbhavet ॥32
agniścaitairguṇairyuktaḥ sarvairagniśca devatā ।
eṣa cejjanayedgarbhaṃ so'syā devyāḥ patirbhavet ॥33
evaṃ sañcintya bhagavānbrahmalokaṃ tadā gataḥ ।
gṛhītvā devasenāṃ tāmavandatsa pitāmaham ।
uvāca cāsyā devyāstvaṃ sādhu śūraṃ patiṃ diśa ॥34

Маркандея сказал:
Выслушав ее речь, задумался глубоко опечаленный Индра: «Нет для этой богини такого супруга, о котором (она) говорит». Сверкающий солнечным блеском, увидел он Солнце на (горе) Восхода²⁰³ и тут же (заметил) величественного Сому, движущегося навстречу Творцу дня. Было новолуние²⁰⁴ – час Рудры²⁰⁵, и (Индре) привиделась битва богов и асуров на горе Восхода. Увидел Владыка – Совершитель ста жертвоприношений багряные облака ранней зари, кровью окрасились воды обиталища Варуны²⁰⁶. Огонь, которому потомки Бхригу и Ангираса²⁰⁷ принесли жертвенные дары с особыми заклинаниями, приближался к Творцу дня, неся с собой жертву. Солнце в двадцать четвертый раз начинало половину лунного месяца²⁰⁸, и грозный Сома, следуя уготованным ему путем²⁰⁹, надвигался на Солнце. При виде встречи Луны и Солнца, наблюдая этот мрачный союз, Шакра подумал: «Мощью пыла отмечено это великое страшное единение. Чудо – такая встреча Сомы, Огня и Солнца. Вот если бы Сома породил сына, тот был бы (достойным) супругом этой богини²¹⁰. И этот Огонь, наделенный всеми достоинствами, – Огонь-божество. Если же он породит сына, тогда тот станет супругом этой богини». С этими мыслями Владыка отправился в мир Брахмы, взяв с собой Девасену. Он приветствовал Прародителя и сказал: «Укажи, о праведный, супруга-героя для этой богини!»

203 - …на (горе) Восхода… – Гора Восхода (udaya) противопоставляется в мифической географии горе Заката (asta).

204 - …новолуние… – В подлиннике: amāvāsyā, ночь с 14-го на 15-й день темной половины лунного месяца, новолуние, когда солнце и луна располагаются на небе близко друг от друга, «пребывают в одном доме» [317, с. 42, 72], и возможны солнечные затмения (ср. примеч. 8 к «Сказанию о восхождении на небо Индры»).

205 - Час Рудры – первый час дня [271, с. 833].

206 - …воды обиталища Варуны. – т. е. океана.

207 - …потомки Бхригу и Ангираса… – Т. е. представители славнейших брахманских родов.

208 - Солнце в двадцать четвертый раз начинало половину лунного месяца… – Т. е. годовой цикл был накануне своего завершения; ср. предположение Б. Я. Волчок о связи рождения Сканды с началом года [30, с. 308-309].

209 - …следуя уготованным ему путем… – Букв, «следуя своей дхарме» (dharmagata).

210 - Если бы Сома породил сына, тот был бы (достойным) супругом этой богини. – Очевидно, усмотрев в величественном зрелище встречи Солнца, Луны (Сомы) и Огня знамение рождения великого божества, Индра гадает, от кого из богов может родиться будущий супруг Девасены. Кандидатура Солнца (Сурьи) не рассматривается, так как оно в этот момент (затмения?), возможно, закрыто диском Луны (Сомы).

(35-36)

brahmovāca ।
yathaitaccintitaṃ kāryaṃ tvayā dānavasūdana ।
tathā sa bhavitā garbho balavānuruvikramaḥ ॥35
sa bhaviṣyati senānīstvayā saha śatakrato ।
asyā devyāḥ patiścaiva sa bhaviṣyati vīryavān ॥36

Брахма сказал:
Как ты решил, так и будет, Губитель данавов! Родится на свет богатырь, грозный в своем могуществе, и он станет вместе с тобою во главе твоего войска, о Совершитель ста жертвоприношений! Тот герой и будет супругом этой богини.

(37-43)

mārkaṇḍeya uvāca ।
etacchrutvā namastasmai kṛtvāsau saha kanyayā ।
tatrābhyagacchaddevendro yatra devarṣayo'bhavan ।
vasiṣṭhapramukhā mukhyā viprendrāḥ sumahāvratāḥ ॥37
bhāgārthaṃ tapasopāttaṃ teṣāṃ somaṃ tathādhvare ।
pipāsavo yayurdevāḥ śatakratupurogamāḥ ॥38
iṣṭiṃ kṛtvā yathānyāyaṃ susamiddhe hutāśane ।
juhuvuste mahātmāno havyaṃ sarvadivaukasām ॥39
samāhūto hutavahaḥ so'dbhutaḥ sūryamaṇḍalāt ।
viniḥsṛtyāyayau vahnirvāgyato vidhivatprabhuḥ ।
āgamyāhavanīyaṃ vai tairdvijairmantrato hutam ॥40
sa tatra vividhaṃ havyaṃ pratigṛhya hutāśanaḥ ।
ṛṣibhyo bharataśreṣṭha prāyacchata divaukasām ॥41
niṣkrāmaṃścāpyapaśyatsa patnīsteṣāṃ mahātmanām ।
sveṣvāśrameṣūpaviṣṭāḥ snāyantīśca yathāsukham ॥42
rukmavedinibhāstāstu candralekhā ivāmalāḥ ।
hutāśanārcipratimāḥ sarvāstārā ivādbhutāḥ ॥43

Маркандея сказал:
Выслушав это, (Индра) и девушка почтили (Брахму), и Индра богов направился туда, где пребывали посвятившие себя суровейшим обетам славные святые мудрецы-боги, Индры премудрых, во главе с Васиштхой. На их жертвоприношение сомы, добытого подвижничеством, явились вслед за Совершителем ста жертвоприношений другие боги, желая испить каждый свою долю (напитка). Совершив, как положено, жертвенное подношение пылающему Пожирателю жертв, великие духом (мудрецы) принесли жертву в честь всех небожителей. Призвали они Уносителя жертв, и Адбхута, Огонь-властелин, сдержанный в речи, явился, как полагается, к ним, отделившись от солнечного диска. Войдя в Огонь ахавания²¹¹, которому дваждырожденные с заклинаниями поднесли жертвенные дары, Пожиратель жертв принял эти разнообразные подношения и передал их, о лучший из бхаратов, от святых мудрецов небожителям. На обратном пути увидел он жен тех великих душой (мудрецов): укрывшись в своих обителях, они спокойно предавались омовению, похожие на позолоченные алтари и чистые, как лунный свет; блеском они соперничали с самим Пожирателем жертв, и каждая была похожа на удивительную звезду.

211 - Ахавания – огонь, на который совершаются жертвенные возлияния (см. выше, примеч. 186; [317, с. 48 – 49]).

(44-52)

sa tadgatena manasā babhūva kṣubhitendriyaḥ ।
patnīrdṛṣṭvā dvijendrāṇāṃ vahniḥ kāmavaśaṃ yayau ॥44
sa bhūyaścintayāmāsa na nyāyyaṃ kṣubhito'smi yat ।
sādhvīḥ patnīrdvijendrāṇāmakāmāḥ kāmayāmyaham ॥45
naitāḥ śakyā mayā draṣṭuṃ spraṣṭuṃ vāpyanimittataḥ ।
gārhapatyaṃ samāviśya tasmātpaśyāmyabhīkṣṇaśaḥ ॥46
saṃspṛśanniva sarvāstāḥ śikhābhiḥ kāñcanaprabhāḥ ।
paśyamānaśca mumude gārhapatyaṃ samāśritaḥ ॥47
niruṣya tatra suciramevaṃ vahnirvaśaṃ gataḥ ।
manastāsu vinikṣipya kāmayāno varāṅganāḥ ॥48
kāmasantaptahṛdayo dehatyāge suniścitaḥ ।
alābhe brāhmaṇastrīṇāmagnirvanamupāgataḥ ॥49
svāhā taṃ dakṣaduhitā prathamaṃ kāmayattadā ।
sā tasya chidramanvaicchaccirātprabhṛti bhāminī ।
apramattasya devasya na cāpaśyadaninditā ॥50
sā taṃ jñātvā yathāvattu vahniṃ vanamupāgatam ।
tattvataḥ kāmasantaptaṃ cintayāmāsa bhāminī ॥51
ahaṃ saptarṣipatnīnāṃ kṛtvā rūpāṇi pāvakam ।
kāmayiṣyāmi kāmārtaṃ tāsāṃ rūpeṇa mohitam ।
evaṃ kṛte prītirasya kāmāvāptiśca me bhavet ॥52

Разум покинул (Адбхуту), чувства вышли у него из повиновения: увидев жен Индр среди дваждырожденных, Огонь воспылал к ним любовью. Крепко задумался он: «Не к добру я так взволновался. Я возжелал чистых и целомудренных жен Индр среди дваждырожденных! Мне нельзя даже смотреть на них без причины, а не только касаться их. Но если я стану гархапатьей²¹², то смогу постоянно (ими) любоваться». Обернулся он (огнем) гархапатья и, преисполненный радости, созерцал их и даже слегка касался каждой язычками своего пламени, сверкающими, как золото. Долго так прожил, томясь любовью к лучшим из женщин, плененный (их красотою) Огонь, отдавший им свою душу. Сердце его иссушила страсть, и, не добившись (любви) у жен брахманов, решил Огонь расстаться с жизнью и удалился в лес. Меж тем Сваха, дочь Дакши, была давно влюблена в него. Долго ждала красавица, но так и не обнаружила, безупречная, ни малейшей слабости в этом суровом боге. Когда прекрасная (дева) узнала, из-за чего Огонь удалился в лес, она подумала, воистину сгорая от любви: «Приму я вид жен семи святых мудрецов и очарую томящегося желанием бога Огня, плененного их красотой. Сделаю так – и ему будет приятно, и моя страсть к нему будет удовлетворена».

212 - Гархапатья – «огонь домохозяина», или семейный огонь; одновременно служил и одним из трех жертвенных огней (на нем готовили жертвенную пищу); см. выше, примеч. 185, 186; [80, с. 307; 317. с. 64]).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести тринадцатая глава.

ГЛАВА 214

(1-3)

mārkaṇḍeya uvāca ।
śivā bhāryā tvaṅgirasaḥ śīlarūpaguṇānvitā ।
tasyāḥ sā prathamaṃ rūpaṃ kṛtvā devī janādhipa ।
jagāma pāvakābhyāśaṃ taṃ covāca varāṅganā ॥1
māmagne kāmasantaptāṃ tvaṃ kāmayitumarhasi ।
kariṣyasi na cedevaṃ mṛtāṃ māmupadhāraya ॥2
ahamaṅgiraso bhāryā śivā nāma hutāśana ।
sakhībhiḥ sahitā prāptā mantrayitvā viniścayam ॥3

Маркандея сказал:
Шива, супруга Ангираса, была хороша собой и отличалась достойным поведением. Та богиня, прекраснейшая из женщин, приняла сначала ее облик, о владыка людей! Явилась она к богу Огня и сказала: «О Огонь, я сгораю от любви! Ты должен полюбить меня. Если не будет этого, знай: я умру! Я – супруга Ангираса по имени Шива, о Пожиратель жертв! Я пришла сюда вместе с подругами, обдумав свое решение».

(4)

agniruvāca ।
kathaṃ māṃ tvaṃ vijānīṣe kāmārtamitarāḥ katham ।
yāstvayā kīrtitāḥ sarvāḥ saptarṣīṇāṃ priyāḥ striyaḥ ॥4

Огонь сказал:
Откуда ты знаешь, что я снедаем любовью? Откуда (об этом знают) все другие любимые жены семи святых мудрецов, о которых ты говоришь?

(5-6)

śivovāca ।
asmākaṃ tvaṃ priyo nityaṃ bibhīmastu vayaṃ tava ।
tvaccittamiṅgitairjñātvā preṣitāsmi tavāntikam ॥5
maithunāyeha samprāptā kāmaṃ prāptaṃ drutaṃ cara ।
mātaro māṃ pratīkṣante gamiṣyāmi hutāśana ॥6

Шива сказала:
Ты всегда был нам желанен, но мы робели перед тобой. Верные приметы выдают твою печаль, потому и прислали меня к тебе. Я явилась соединиться с тобою, исполни скорее наше желание. Матери²¹³ ждут, когда я вернусь, о Пожиратель жертв!

213 - Матери (mātaraḥ) – четыре группы богинь, связанные с почитанием Сканды и фигурирующие в различных (по-видимому, разновременных) связанных с ним мифах: 1) шесть жен Семи мудрецов (за исключением Арундхати); 2) семь или более богинь, каждая из которых – женская ипостась того или иного великого божества (напр., Брахми – супруга Брахмы, Вайшнави – Вишну и т. п.); 3) семь полчищ кормилиц Сканды, олицетворяющих разнообразные силы зла, и 4) богини – дочери бога огня Тапаса (Каки, Халима и др.). Здесь Матери – супруги Семи мудрецов, не имеющие, по существу, отношения к рождению Сканды, но именно их облики принимала богиня Сваха; позже говорится (главы 219, шл. 1 – 5) о том, что Сканда даровал им желаемое материнство. Сюжетная линия «Сканда – шесть жен великих мудрецов» завершается вознесением их на небо в виде созвездия (главы 219, шл. 7 – 12). Фактором, объединяющим все четыре группы Матерей, является та или иная степень причастности их к рождению Сканды и первым дням его жизни.

(7-12)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tato'gnirupayeme tāṃ śivāṃ prītimudāyutaḥ ।
prītyā devī ca saṃyuktā śukraṃ jagrāha pāṇinā ॥7
acintayanmamedaṃ ye rūpaṃ drakṣyanti kānane ।
te brāhmaṇīnāmanṛtaṃ doṣaṃ vakṣyanti pāvake ॥8
tasmādetadrakṣyamāṇā garuḍī sambhavāmyaham ।
vanānnirgamanaṃ caiva sukhaṃ mama bhaviṣyati ॥9
suparṇī sā tadā bhūtvā nirjagāma mahāvanāt ।
apaśyatparvataṃ śvetaṃ śarastambaiḥ susaṃvṛtam ॥10
dṛṣṭīviṣaiḥ saptaśīrṣairguptaṃ bhogibhiradbhutaiḥ ।
rakṣobhiśca piśācaiśca raudrairbhūtagaṇaistathā ।
rākṣasībhiśca sampūrṇamanekaiśca mṛgadvijaiḥ ॥11
sā tatra sahasā gatvā śailapṛṣṭhaṃ sudurgamam ।
prākṣipatkāñcane kuṇḍe śukraṃ sā tvaritā satī ॥12

Маркандея сказал:
Тогда Огонь, довольный и радостный, насладился Шивою, а богиня, счастливая, собрала рукой его семя. Потом она подумала: «Те, что увидят меня в лесу в этом обличье, несправедливо обвинят жен брахманов в грехе с Огнем. Поэтому, чтоб сохранить все в тайне, обернусь-ка я Гаруди²¹⁴ и тогда спокойно выберусь из леса». Тут она превратилась в (птицу) Супарни²¹⁵ и покинула этот великий лес. На пути ее была гора Швета, покрытая зарослями тростника, охраняли ее чудовища – семиглавые змеи, глаза которых источали яд, а также ракшасы вместе с ракшаси, пишачи и грозные толпы бхутов; здесь было полно зверей и птиц. Быстро взлетела достойнейшая (богиня) на неприступную горную гряду и торопливо бросила семя в золотой сосуд.

214 - Гаруди – производное женского рода от имени Гаруда (см. словарь). Имеется в виду Вината (см. далее, главы 219, шл. 12 – 13).

215 - Супарни – производное от другого имени Гаруды: Супарна.

(13-26)

śiṣṭānāmapi sā devī saptarṣīṇāṃ mahātmanām ।
patnīsarūpatāṃ kṛtvā kāmayāmāsa pāvakam ॥13
divyarūpamarundhatyāḥ kartuṃ na śakitaṃ tayā ।
tasyāstapaḥprabhāveṇa bhartṛśuśrūṣaṇena ca ॥14
ṣaṭkṛtvastattu nikṣiptamagne retaḥ kurūttama ।
tasminkuṇḍe pratipadi kāminyā svāhayā tadā ॥15
tatskannaṃ tejasā tatra sambhṛtaṃ janayatsutam ।
ṛṣibhiḥ pūjitaṃ skannamanayatskandatāṃ tataḥ ॥16
ṣaṭśirā dviguṇaśrotro dvādaśākṣibhujakramaḥ ।
ekagrīvastvekakāyaḥ kumāraḥ samapadyata ॥17
dvitīyāyāmabhivyaktastṛtīyāyāṃ śiśurbabhau ।
aṅgapratyaṅgasambhūtaścaturthyāmabhavadguhaḥ ॥18
lohitābhreṇa mahatā saṃvṛtaḥ saha vidyutā ।
lohitābhre sumahati bhāti sūrya ivoditaḥ ॥19
gṛhītaṃ tu dhanustena vipulaṃ lomaharṣaṇam ।
nyastaṃ yattripuraghnena surārivinikṛntanam ॥20
tadgṛhītvā dhanuḥśreṣṭhaṃ nanāda balavāṃstadā ।
sammohayannivemānsa trīṁllokānsacarācarān ॥21
tasya taṃ ninadaṃ śrutvā mahāmeghaughanisvanam ।
utpetaturmahānāgau citraścairāvataśca ha ॥22
tāvāpatantau samprekṣya sa bālārkasamadyutiḥ ।
dvābhyāṃ gṛhītvā pāṇibhyāṃ śaktiṃ cānyena pāṇinā ।
apareṇāgnidāyādastāmracūḍaṃ bhujena saḥ ॥23
mahākāyamupaśliṣṭaṃ kukkuṭaṃ balināṃ varam ।
gṛhītvā vyanadadbhīmaṃ cikrīḍa ca mahābalaḥ ॥24
dvābhyāṃ bhujābhyāṃ balavāngṛhītvā śaṅkhamuttamam ।
prādhmāpayata bhūtānāṃ trāsanaṃ balināmapi ॥25
dvābhyāṃ bhujābhyāmākāśaṃ bahuśo nijaghāna saḥ ।
krīḍanbhāti mahāsenastrīṁllokānvadanaiḥ piban ।
parvatāgre'prameyātmā raśmimānudaye yathā ॥26

Потом богиня (Сваха всякий раз) принимала обличье каждой из остальных славных жен семи святых мудрецов и наслаждалась любовью с (богом) Огня, но небесный облик Арундхати²¹⁶ она не сумела принять: (столь велика) была у той мощь подвижнического пыла и преданность своему супругу. Шесть раз каждые две недели Сваха, возлюбленная Огня, бросала его семя в сосуд, о лучший из рода Куру! И наконец из того разбрызганного (семени), собранного в тепле, появился на свет мальчик, и святые мудрецы почтили его; так исторгнутое (Огнем семя) привело к появлению Сканды²¹⁷. Родился тот мальчик с шестью головами, с ушами в два раза больше того, двенадцатью глазами, руками и ногами²¹⁸, но с одной шеей и одним телом. Он принял такой облик на второй день лунного месяца, на третий день все еще походил на младенца, а к четвертому дню члены его оформились, и предстал он Гухой. Окутанный огромной багровой тучей, (рассекаемой) молнией, он сиял, словно солнце, взошедшее среди алых тяжелых туч²¹⁹. Могучий (Сканда) взял в руки грозный гигантский лук, который оставил ему Разрушитель Трипуры²²⁰, разивший им некогда врагов небожителей, и, приняв этот лучший из луков, издал клич, приведя в трепет три мира со всем, что в них есть движущегося и неподвижного. На тот его клич, подобный рокоту тяжелых туч, явились великие змеи Читра и Айравата. Увидев спустившихся к нему (змеев), могучий сын Огня, блеском подобный молодому солнцу, схватил их обоих двумя руками, еще одной рукой взял копье, другой – прижал к себе огромного связанного петуха с красным гребнем²²¹, сильнейшего среди сильных, затем издал воинственный клич и стал предаваться забавам. Двумя руками взял он, могучий, лучшую из раковин и дунул в нее, наводя ужас на самых могучих среди живущих. (Одновременно) он часто ударял в воздухе двумя руками. Развлекаясь на горной вершине, Великий полководец²²², душа которого необъятна, блистал, словно восходящее солнце²²³, и, (казалось), выпивал своими устами (один за другим) три мира.

216 - Арундхати – супруга Васиштхи, главного из Семи великих мудрецов.

217 - …так исторгнутое (Огнем семя) привело к появлению Сканды. – Мбх определенно возводит имя Сканды к глаголу skand «исторгаться (о семени)». В действительности имя Сканда является, вероятно, «ложной калькой» протодравидийского «бог»; данный эпизод явно не столь значителен, чтобы им было мотивировано основное имя божества (по докладу Н. В. Гурова «О дравидийском элементе в пантеоне древней Индии» на I Всесоюзной конференции индологов в 1970 г.).

218 - …с шестью головами… двенадцатью глазами, руками и ногами… – В Мбх 6 голов, 12 рук, ног и глаз Сканды мифологически мотивированы числом соитий Свахи с Огнем (шесть). Б. Я. Волчок интерпретирует шестиголовость Сканды в ряду других деталей мифа, свидетельствующих о том, что его прообразом является, возможно, протоиндийское божество – покровитель года (с (6 сезонами и 12 месяцами [30, с. 309 – 312]).

219 - …среди алых… туч. – Обращает на себя внимание роль красного цвета, цвета огня и крови, в обрисовке внешнего облика Сканды и его окружения. О значении эпитета «красный» как основы дравидийских имен Сканды см. [215, с. 41 – 42].

220 - Разрушитель Трипуры – Шива.

221 - …связанного петуха с красным гребнем… – Бойцовый петух – дар Сканде от бога Агни, символ поднимающегося солнца.

222 - …Великий полководец… – Так передано имя Сканды Махасена, букв. «Обладающий великим воинством». Иная трактовка имени: «Владетель великого копья»; копье является специфическим атрибутом Сканды (см., напр., [346, с. 23; 3, с. 9 – 10]).

223 - …словно восходящее солнце… – Подобные сравнения отражают определенную мифологическую связь Сканды с солнцем (см., напр., [30, с. 311]).

(27-37)

sa tasya parvatasyāgre niṣaṇṇo'dbhutavikramaḥ ।
vyalokayadameyātmā mukhairnānāvidhairdiśaḥ ।
sa paśyanvividhānbhāvāṃścakāra ninadaṃ punaḥ ॥27
tasya taṃ ninadaṃ śrutvā nyapatanbahudhā janāḥ ।
bhītāścodvignamanasastameva śaraṇaṃ yayuḥ ॥28
ye tu taṃ saṃśritā devaṃ nānāvarṇāstadā janāḥ ।
tānapyāhuḥ pāriṣadānbrāhmaṇāḥ sumahābalān ॥29
sa tūtthāya mahābāhurupasāntvya ca tāñjanān ।
dhanurvikṛṣya vyasṛjadbāṇāñśvete mahāgirau ॥30
bibheda sa śaraiḥ śailaṃ krauñcaṃ himavataḥ sutam ।
tena haṃsāśca gṛdhrāśca meruṃ gacchanti parvatam ॥31
sa viśīrṇo'patacchailo bhṛśamārtasvarānruvan ।
tasminnipatite tvanye neduḥ śailā bhṛśaṃ bhayāt ॥32
sa taṃ nādaṃ bhṛśārtānāṃ śrutvāpi balināṃ varaḥ ।
na prāvyathadameyātmā śaktimudyamya cānadat ॥33
sā tadā vipulā śaktiḥ kṣiptā tena mahātmanā ।
bibheda śikharaṃ ghoraṃ śvetasya tarasā gireḥ ॥34
sa tenābhihato dīno giriḥ śveto'calaiḥ saha ।
utpapāta mahīṃ tyaktvā bhītastasmānmahātmanaḥ ॥35
tataḥ pravyathitā bhūmirvyaśīryata samantataḥ ।
ārtā skandaṃ samāsādya punarbalavatī babhau ॥36
parvatāśca namaskṛtya tameva pṛthivīṃ gatāḥ ।
athāyamabhajallokaḥ skandaṃ śuklasya pañcamīm ॥37

Тот, чья душа безгранична и мощь удивительна, уселся затем на горной вершине и решил осмотреться вокруг, (обратив) свои лики в разные стороны. Увидел он множество тварей и снова издал клич. Много людей пало ниц при звуке его голоса. Перепуганные, растерянные, они стали просить у него пощады. Этих людей разных варн, тех, которые обратились тогда за покровительством к этому богу, брахманы называют великими спутниками (Сканды). В ответ (на их мольбы) этот (бог) с могучими руками поднялся и успокоил людей. Натянув лук, он стал метать стрелы в великую гору Швету. Своими стрелами он расколол гору Краунчу²²⁴, сына Химавана, и тогда гуси и коршуны перебрались на гору Меру, а расколотая гора обрушилась, издавая отчаянные вопли. Когда она рухнула, другие горы стали громко стенать от ужаса, но стон несчастных не смутил первого из могучих (богов) с необъятной душою. Он поднял свое копье и снова издал клич. Потом (Сканда), великий духом, метнул это огромное копье, и оно мгновенно раскололо грозную вершину горы Шветы. Несчастная, искалеченная им гора в страхе перед могучим душою (героем) оторвалась от земли и взмыла вверх вместе с другими горами. Тревога объяла землю, стала она разверзаться повсюду. В отчаянии воззвала она к (милости) Сканды и тогда вновь обрела свою мощь, и горы, приветствуя его, вернулись на землю²²⁵. Мир отвел для почитания Сканды пятый день светлой половины лунного месяца.

224 - …расколол гору Краунча… – Разрушение Скандой горы Краунча (возможно, тождественной Швете) в некоторых версиях мифа обосновано тем, что в пей укрывался демон Бана (или Тарака; см. [232, с. 228]). Сокрушение горы является неотъемлемым элементом индийского демоноборческого мифа начиная уже с РВ.

225 - …горы …вернулись на землю. – Мотив «летающих гор» ранее был связан с мифологией Индры. В плане сосуществования в пределах эпопеи различных уровней религиозного мышления примечателен архаический взгляд на природу как совокупность одухотворенных сущностей (горы испытывают страх, стенают и т. п.), притом что эпос в целом фиксирует преодоленность анимистических представлений.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести четырнадцатая глава.

ГЛАВА 215

(1-12)

mārkaṇḍeya uvāca ।
ṛṣayastu mahāghorāndṛṣṭvotpātānpṛthagvidhān ।
akurvañśāntimudvignā lokānāṃ lokabhāvanāḥ ॥1
nivasanti vane ye tu tasmiṃścaitrarathe janāḥ ।
te'bruvanneṣa no'narthaḥ pāvakenāhṛto mahān ।
saṅgamya ṣaḍbhiḥ patnībhiḥ saptarṣīṇāmiti sma ha ॥2
apare garuḍīmāhustvayānartho'yamāhṛtaḥ ।
yairdṛṣṭā sā tadā devī tasyā rūpeṇa gacchatī ।
na tu tatsvāhayā karma kṛtaṃ jānāti vai janaḥ ॥3
suparṇī tu vacaḥ śrutvā mamāyaṃ tanayastviti ।
upagamya śanaiḥ skandamāhāhaṃ jananī tava ॥4
atha saptarṣayaḥ śrutvā jātaṃ putraṃ mahaujasam ।
tatyajuḥ ṣaṭtadā patnīrvinā devīmarundhatīm ॥5
ṣaḍbhireva tadā jātamāhustadvanavāsinaḥ ।
saptarṣīnāha ca svāhā mama putro'yamityuta ।
ahaṃ jāne naitadevamiti rājanpunaḥ punaḥ ॥6
viśvāmitrastu kṛtveṣṭiṃ saptarṣīṇāṃ mahāmuniḥ ।
pāvakaṃ kāmasantaptamadṛṣṭaḥ pṛṣṭhato'nvagāt ।
tattena nikhilaṃ sarvamavabuddhaṃ yathātatham ॥7
viśvāmitrastu prathamaṃ kumāraṃ śaraṇaṃ gataḥ ।
stavaṃ divyaṃ sampracakre mahāsenasya cāpi saḥ ॥8
maṅgalāni ca sarvāṇi kaumārāṇi trayodaśa ।
jātakarmādikāstasya kriyāścakre mahāmuniḥ ॥9
ṣaḍvaktrasya tu māhātmyaṃ kukkuṭasya ca sādhanam ।
śaktyā devyāḥ sādhanaṃ ca tathā pāriṣadāmapi ॥10
viśvāmitraścakāraitatkarma lokahitāya vai ।
tasmādṛṣiḥ kumārasya viśvāmitro'bhavatpriyaḥ ॥11
anvajānācca svāhāyā rūpānyatvaṃ mahāmuniḥ ।
abravīcca munīnsarvānnāparādhyanti vai striyaḥ ।
śrutvā tu tattvatastasmātte patnīḥ sarvato'tyajan ॥12

Маркандея сказал:
Святые мудрецы, обеспокоенные зрелищем многообразных и грозных явлений, взялись восстанавливать спокойствие в мирах, заботясь о благе людей. Живущие в лесу Чайтраратха²²⁶ говорили: «Великое оскорбление нанес нам Огонь, соблазнив шестерых из жен святых мудрецов». Другие, те, что видели Гаруди, в обличье которой скрывалась богиня (Сваха), говорили той (птице): «На тебе лежит этот грех». Но люди не знали, что сделала это Сваха. А она, (принявшая вид) Супарни, слыша такие речи, (думала): «Ведь это мой сын!» Пробралась она к Сканде и нежно сказала: «Я твоя мать». Когда семеро святых мудрецов услыхали о рождении отмеченного мощью сына, они покинули шестерых супруг, кроме богини Арундхати. Лесные жители утверждали, что (мальчик) рожден теми шестью, но Сваха, о царь, уговаривала семерых святых мудрецов: «Это мой сын. Я-то знаю, (все) было не так, (как вы думаете)». Великий мудрец Вишвамитра, завершив жертвоприношение для семи мудрецов, следовал, невидимый, за Огнем, когда того сжигала страсть, поэтому он точно знал, как все произошло. Вишвамитра первым просил у Кумары покровительства и посвятил Великому полководцу дивные песнопения. Славный мудрец совершил для него все тринадцать торжественных обрядов над новорожденным, начиная с обряда рождения, а также воспел хвалу величию Шестиликого, получению им петуха, а также обретению богини Шакти и спутников. Такое деяние совершил Вишвамитра на благо миров, и за это Кумара возлюбил святого мудреца Вишвамитру. Великий мудрец знал о превращениях Свахи и сказал всем мудрецам, что жены их невиновны, но, даже узнав от него правду, те все равно расстались с супругами.

226 - Живущие в лесу Чайтраратха… – т. е. небожители, боги.

(13-23)

skandaṃ śrutvā tato devā vāsavaṃ sahitābruvan ।
aviṣahyabalaṃ skandaṃ jahi śakrāśu māciram ॥13
yadi vā na nihaṃsyenamadyendro'yaṃ bhaviṣyati ।
trailokyaṃ sannigṛhyāsmāṃstvāṃ ca śakra mahābalaḥ ॥14
sa tānuvāca vyathito bālo'yaṃ sumahābalaḥ ।
sraṣṭāramapi lokānāṃ yudhi vikramya nāśayet ॥15
sarvāstvadyābhigacchantu skandaṃ lokasya mātaraḥ ।
kāmavīryā ghnantu cainaṃ tathetyuktvā ca tā yayuḥ ॥16
tamapratibalaṃ dṛṣṭvā viṣaṇṇavadanāstu tāḥ ।
aśakyo'yaṃ vicintyaivaṃ tameva śaraṇaṃ yayuḥ ॥17
ūcuścāpi tvamasmākaṃ putro'smābhirdhṛtaṃ jagat ।
abhinandasva naḥ sarvāḥ prasnutāḥ snehaviklavāḥ ॥18
tāḥ sampūjya mahāsenaḥ kāmāṃścāsāṃ pradāya saḥ ।
apaśyadagnimāyāntaṃ pitaraṃ balināṃ balī ॥19
sa tu sampūjitastena saha mātṛgaṇena ha ।
parivārya mahāsenaṃ rakṣamāṇaḥ sthitaḥ sthiram ॥20
sarvāsāṃ yā tu mātṝṇāṃ nārī krodhasamudbhavā ।
dhātrī sā putravatskandaṃ śūlahastābhyarakṣata ॥21
lohitasyodadheḥ kanyā krūrā lohitabhojanā ।
pariṣvajya mahāsenaṃ putravatparyarakṣata ॥22
agnirbhūtvā naigameyaśchāgavaktro bahuprajaḥ ।
ramayāmāsa śailasthaṃ bālaṃ krīḍanakairiva ॥23

О Сканде прослышали боги и все вместе стали взывать к Васаве: «Не медли, о Шакра! Скорей сокруши Сканду, отмеченного неодолимой мощью! Если ты не убьешь его тотчас же, он, наделенный великим могуществом, захватит три мира и нас вместе с тобою, о Шакра, и тогда он станет Индрой!» Тот им ответил печально: «Это дитя обладает великой мощью. (Сканда) может вызвать на бой и уничтожить самого Творца миров. Пусть все Матери мира²²⁷, мощь которых может расти по желанию, сейчас же отправятся к Сканде и покарают его». – «Да будет так», – сказали они и удалились. Увидев, сколь неотвратима мощь (Сканды, Матери) приуныли, решив про себя: « (Нам) не осилить его» – и обратились к нему за покровительством. Они сказали: «Будь нашим сыном! Нами держится мир. Окажи же нам честь. (Наши груди) полны молока, мы все преисполнены нежности (к тебе)». Из почтения к ним Великий полководец выполнил их желание. Затем этот (бог), сильнейший из сильных, увидел, что приближается Огонь, его отец. Тот принял почести от (своего сына) и Матерей и решительно встал рядом с Великим полководцем, готовый его защитить. Одна из Матерей²²⁸, порождение Гнева, с копьем в руках (заняла место около) Сканды, оберегая его, словно мать своего сына. Жестокая дочь Кровавого океана, питающаяся кровью, обнимая Великого полководца, охраняла его, как свое детище. Огонь, превратившись в Козлоликого Найгамею²²⁹, множеством своих порождений, словно игрушками, развлекал Юного (бога), пока тот жил на горе.

227 - Матери мира – ср. ниже: «Матери». В данном контексте – кормилицы Сканды, каждая из которых представляет женскую ипостась одного из богов (см. выше, примеч. 213, пункт 2).

228 - Одна из Матерей… – Здесь понятие «Матери» употреблено в значении, соответствующем третьему аспекту его мифологического толкования: это семь полчищ Матерей, окружающих Сканду (примеч. 213, пункт 3).

229 - Козлоликий Найгамея – воплощение Агни или Сканды, наперсник или сын Кумары (см. о нем [351]).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятнадцатая глава.

ГЛАВА 216

(1-7)

mārkaṇḍeya uvāca ।
grahāḥ sopagrahāścaiva ṛṣayo mātarastathā ।
hutāśanamukhāścāpi dīptāḥ pāriṣadāṃ gaṇāḥ ॥1
ete cānye ca bahavo ghorāstridivavāsinaḥ ।
parivārya mahāsenaṃ sthitā mātṛgaṇaiḥ saha ॥2
sandigdhaṃ vijayaṃ dṛṣṭvā vijayepsuḥ sureśvaraḥ ।
āruhyairāvataskandhaṃ prayayau daivataiḥ saha ।
vijighāṃsurmahāsenamindrastūrṇataraṃ yayau ॥3
ugraṃ tacca mahāvegaṃ devānīkaṃ mahāprabham ।
vicitradhvajasannāhaṃ nānāvāhanakārmukam ।
pravarāmbarasaṃvītaṃ śriyā juṣṭamalaṅkṛtam ॥4
vijighāṃsuṃ tadāyāntaṃ kumāraḥ śakramabhyayāt ।
vinadanpathi śakrastu drutaṃ yāti mahābalaḥ ।
saṃharṣayandevasenāṃ jighāṃsuḥ pāvakātmajam ॥5
sampūjyamānastridaśaistathaiva paramarṣibhiḥ ।
samīpamupasamprāptaḥ kārttikeyasya vāsavaḥ ॥6
siṃhanādaṃ tataścakre deveśaḥ sahitaḥ suraiḥ ।
guho'pi śabdaṃ taṃ śrutvā vyanadatsāgaro yathā ॥7

Маркандея сказал:
Планеты вместе с кометами, святые мудрецы и Матери²³⁰, а также пламенеющие толпы спутников Сканды во главе с Пожирателем жертв и многие другие грозные обитатели третьего неба собрались вокруг Великого полководца, встав рядом с сонмами Матерей. Понимая, что на победу надежд мало, и все же страстно желая победить, Владыка богов сел на (слона) Айравату и вместе с богами отправился (биться со Скандой). Индра спешил покарать Великого полководца. Грозно сверкала стремительная, торжествующая небесная рать, красуясь под сенью пестрых знамен; на воинах были надеты лучшие из одежд, доспехи и украшения, они вооружились разными луками, и средства передвижения у них были самые многообразные. Кумара вышел навстречу приближающемуся Шакре, который горел желанием уничтожить его. Быстро летел могущественный Шакра, оглашая кличем свой путь; он вселял радость в небесное войско своею страстной решимостью покарать сына Огня. Почитаемый Тридцатью (богами) и святыми верховными мудрецами, приблизился Васава к Картикее. Львиный рык издал Владыка богов и (другие) боги, а Гуха в ответ на тот рев зарокотал, как океан. (Услышав) его мощный глас, смешалось перепуганное небесное войско и стало похоже на взбушевавшийся океан.

230 - Матери – здесь: божества первой и второй групп, отмеченных в примеч. 213 к настоящему сказанию; они противопоставлены «Матерям» третьей группы («сонмы Матерей», ниже).

(8-15)

tasya śabdena mahatā samuddhūtodadhiprabham ।
babhrāma tatra tatraiva devasainyamacetanam ॥8
jighāṃsūnupasamprāptāndevāndṛṣṭvā sa pāvakiḥ ।
visasarja mukhātkruddhaḥ pravṛddhāḥ pāvakārciṣaḥ ।
tā devasainyānyadahanveṣṭamānāni bhūtale ॥9
te pradīptaśirodehāḥ pradīptāyudhavāhanāḥ ।
pracyutāḥ sahasā bhānti citrāstārāgaṇā iva ॥10
dahyamānāḥ prapannāste śaraṇaṃ pāvakātmajam ।
devā vajradharaṃ tyaktvā tataḥ śāntimupāgatāḥ ॥11
tyakto devaistataḥ skande vajraṃ śakro'bhyavāsṛjat ।
tadvisṛṣṭaṃ jaghānāśu pārśvaṃ skandasya dakṣiṇam ।
bibheda ca mahārāja pārśvaṃ tasya mahātmanaḥ ॥12
vajraprahārātskandasya sañjātaḥ puruṣo'paraḥ ।
yuvā kāñcanasannāhaḥ śaktidhṛgdivyakuṇḍalaḥ ।
yadvajraviśanājjāto viśākhastena so'bhavat ॥13
taṃ jātamaparaṃ dṛṣṭvā kālānalasamadyutim ।
bhayādindrastataḥ skandaṃ prāñjaliḥ śaraṇaṃ gataḥ ॥14
tasyābhayaṃ dadau skandaḥ sahasainyasya sattama ।
tataḥ prahṛṣṭāstridaśā vāditrāṇyabhyavādayan ॥15

Увидев богов, явившихся погубить его, сын Огня в ярости исторг изо рта мощные языки пламени, которое опалило небесных воинов, разметавшихся по земле. Тела их пылали с головы до ног, оружие и колесницы были раскалены и светились, как мириады ярчайших звезд, вдруг упавших (с небес). Охваченные пламенем, стали боги молить о пощаде сына Огня. Покинув Держателя ваджры, они предложили мир. Тогда Шакра, оставленный богами, пустил в Сканду свою ваджру. Пущенная им, о великий царь, она ударила могучего духом Сканду в правый бок, пронзив его насквозь. От удара ваджры от Сканды отделилось еще одно существо. Это был юноша в золотых доспехах, (в руке) он держал копье, и дивные серьги (сверкали в его ушах). Так как он появился на свет от удара ваджры (о Сканду), он стал (называться) Вишакхой²³¹. Увидев еще одного (воина), блистающего, как пламя конца мира, Индра перепугался, смиренно сложил ладони и попросил пощады у Сканды. Тогда Сканда, о достойнейший, объявил, что и он, и его войско в безопасности, после чего Тридцать (богов) радостно заиграли на своих вадитрах.

231 - Вишакха – «Ответвленный»; имя сподвижника Сканды или его воплощения.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестнадцатая глава.

ГЛАВА 217

(1-5)

mārkaṇḍeya uvāca ।
skandasya pārṣadānghorāñśṛṇuṣvādbhutadarśanān ।
vajraprahārātskandasya jajñustatra kumārakāḥ ।
ye haranti śiśūñjātāngarbhasthāṃścaiva dāruṇāḥ ॥1
vajraprahārātkanyāśca jajñire'sya mahābalāḥ ।
kumārāśca viśākhaṃ taṃ pitṛtve samakalpayan ॥2
sa bhūtvā bhagavānsaṅkhye rakṣaṃśchāgamukhastadā ।
vṛtaḥ kanyāgaṇaiḥ sarvairātmanīnaiśca putrakaiḥ ॥3
mātṝṇāṃ prekṣatīnāṃ ca bhadraśākhaśca kauśalaḥ ।
tataḥ kumārapitaraṃ skandamāhurjanā bhuvi ॥4
rudramagnimumāṃ svāhāṃ pradeśeṣu mahābalām ।
yajanti putrakāmāśca putriṇaśca sadā janāḥ ॥5

Маркандея сказал:
А теперь послушай о грозных и удивительных видом спутниках Сканды. От того же удара о Сканду (Индровой) ваджры появились на свет страшные юные существа, которые похищают детей, причем не только родившихся, но и тех, что еще находятся в материнской утробе. Тот же самый удар ваджры породил и женские существа, отмеченные в своей юности великой мощью. Эти юные (духи) избрали Вишакху своим отцом. Обратившись на время боя в Козлоликого, он, владыка, всегда окружен всеми своими сыновьями и дочерьми и охраняет их с ловким Бхадрашакхой под присмотром Матерей. Поэтому на земле Сканду называют отцом детей. Люди, мечтающие о потомстве, а также имеющие сыновей, в разных краях приносят жертвы Огню-Рудре и Свахе-Уме²³².

232 - …приносят жертвы Огню-Рудре и Свахе-Уме. – Миф о Сканде, оперирующий некоторыми архаическими мотивами, утверждает идентичность Шивы (Рудры) с огнем; см. выше, примеч. 177.

(6)

yāstāstvajanayatkanyāstapo nāma hutāśanaḥ ।
kiṃ karomīti tāḥ skandaṃ samprāptāḥ samabhāṣata ॥6

К Сканде явились девы, которых произвел на свет Пожиратель жертв по имени Тапас, и тот спросил их: «Что я должен сделать (для вас)?»

(7)

mātara ūcuḥ ।
bhavema sarvalokasya vayaṃ mātara uttamāḥ ।
prasādāttava pūjyāśca priyametatkuruṣva naḥ ॥7

Матери сказали:
Пусть будем мы верховными Матерями всего мира и пусть у нас почитают за это благодаря твоей милости. Сделай для нас это благо!

(8-13)

mārkaṇḍeya uvāca ।
so'bravīdbāḍhamityevaṃ bhaviṣyadhvaṃ pṛthagvidhāḥ ।
aśivāśca śivāścaiva punaḥ punarudāradhīḥ ॥8
tataḥ saṅkalpya putratve skandaṃ mātṛgaṇo'gamat ।
kākī ca halimā caiva rudrātha bṛhalī tathā ।
āryā palālā vai mitrā saptaitāḥ śiśumātaraḥ ॥9
etāsāṃ vīryasampannaḥ śiśurnāmātidāruṇaḥ ।
skandaprasādajaḥ putro lohitākṣo bhayaṅkaraḥ ॥10
eṣa vīrāṣṭakaḥ proktaḥ skandamātṛgaṇodbhavaḥ ।
chāgavaktreṇa sahito navakaḥ parikīrtyate ॥11
ṣaṣṭhaṃ chāgamayaṃ vaktraṃ skandasyaiveti viddhi tat ।
ṣaṭśiro'bhyantaraṃ rājannityaṃ mātṛgaṇārcitam ॥12
ṣaṇṇāṃ tu pravaraṃ tasya śīrṣāṇāmiha śabdyate ।
śaktiṃ yenāsṛjaddivyāṃ bhadraśākha iti sma ha ॥13

Маркандея сказал:
«Да будет так, – ответил (Сканда). – Вы разделитесь на добрых и злых», – несколько раз (повторил сын Огня), благородный в своих помыслах. Обретя таким образом в Сканде своего сына, сонм Матерей удалился. Каки, Халима, Рудра, Брихали, Арья, Палала и Митра – это семь Матерей Шишу. Милостью Сканды появился у них этот сын по имени Шишу²³³, могущественный и грозный; он был красноглаз и жесток. Восемь героев называются порожденными сонмом Матерей Сканды, а с Козлоликим их будет девять. Знай: шестой лик у Сканды – козлиный, он находится посреди шести ликов, о царь, и сонм Матерей всегда почитает его. Самым главным из шести ликов считается Бхадрашакха, так как именно в (этом обличье Сканда) сотворил небесную Шакти.

233 - Шишу – «Младенец», имя Сканды или одного из его воплощений (ср. другое имя Сканды, Кумара «Юный»); о возможных дравидийских и в конечном счете хараппских истоках образа «Юного бога» см. [3]).

(14)

ityetadvividhākāraṃ vṛttaṃ śuklasya pañcamīm ।
tatra yuddhaṃ mahāghoraṃ vṛttaṃ ṣaṣṭhyāṃ janādhipa ॥14

Вот какие разнообразные события произошли на пятый день светлой половины лунного месяца. А на шестой день, о владыка живущих, там разыгралась жестокая битва.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести семнадцатая глава.

ГЛАВА 218

(1-7)

mārkaṇḍeya uvāca ।
upaviṣṭaṃ tataḥ skandaṃ hiraṇyakavacasrajam ।
hiraṇyacūḍamukuṭaṃ hiraṇyākṣaṃ mahāprabham ॥1
lohitāmbarasaṃvītaṃ tīkṣṇadaṃṣṭraṃ manoramam ।
sarvalakṣaṇasampannaṃ trailokyasyāpi supriyam ॥2
tatastaṃ varadaṃ śūraṃ yuvānaṃ mṛṣṭakuṇḍalam ।
abhajatpadmarūpā śrīḥ svayameva śarīriṇī ॥3
śriyā juṣṭaḥ pṛthuyaśāḥ sa kumāravarastadā ।
niṣaṇṇo dṛśyate bhūtaiḥ paurṇamāsyāṃ yathā śaśī ॥4
apūjayanmahātmāno brāhmaṇāstaṃ mahābalam ।
idamāhustadā caiva skandaṃ tatra maharṣayaḥ ॥5
hiraṇyavarṇa bhadraṃ te lokānāṃ śaṅkaro bhava ।
tvayā ṣaḍrātrajātena sarve lokā vaśīkṛtāḥ ॥6
abhayaṃ ca punardattaṃ tvayaivaiṣāṃ surottama ।
tasmādindro bhavānastu trailokyasyābhayaṅkaraḥ ॥7

Маркандея сказал:
Златоокий, блистающий Сканда, прекрасный острозубый любимец трех миров, отмеченный всеми счастливыми знаками, восседал (на горе) в пурпурном одеянии, в золотых доспехах и венке, а на голове у него была золотая тиара. Юного героя, подателя даров, (украшенного) сверкающими серьгами, почтила своим присутствием сама лотосоподобная Шри в телесном воплощении. Как на луну в полнолуние, взирало все сущее на многославного (Сканду), прекраснейшего из юношей, которого посетила Шри. Великие духом брахманы почтили могучего Сканду, и вот что святые верховные мудрецы сказали при этом: «Благо тебе, о златоцветный! Будь Благодетелем миров!²³⁴ Хотя ты родился всего шесть ночей назад, ты уже покорил все миры и снова вернул им спокойствие, о лучший из богов! Поэтому стань же Индрою трех миров, дарующим благоденствие!»

234 - Будь Благодетелем миров! – lokānām śaṃkaro bhava. «Шанкара» («Усмиритель») является одним из имен бога Шивы; такая трактовкаимени основывается на общем контексте мифологии Шивы. Здесь принято иное толкование имени: «Успокоитель», «Благодетель» (о возможности подобных обращений к божеству грозного характера см., напр., [50, с. 96]).

(8)

skanda uvāca ।
kimindraḥ sarvalokānāṃ karotīha tapodhanāḥ ।
kathaṃ devagaṇāṃścaiva pāti nityaṃ sureśvaraḥ ॥8

Сканда сказал:
О вы, чье богатство в подвижничестве! Что значит Индра для всех миров и как Владыка богов неустанно печется о небожителях?

(9-12)

ṛṣaya ūcuḥ ।
indro diśati bhūtānāṃ balaṃ tejaḥ prajāḥ sukham ।
tuṣṭaḥ prayacchati tathā sarvāndāyānsureśvaraḥ ॥9
durvṛttānāṃ saṃharati vṛttasthānāṃ prayacchati ।
anuśāsti ca bhūtāni kāryeṣu balasūdanaḥ ॥10
asūrye ca bhavetsūryastathācandre ca candramāḥ ।
bhavatyagniśca vāyuśca pṛthivyāpaśca kāraṇaiḥ ॥11
etadindreṇa kartavyamindre hi vipulaṃ balam ।
tvaṃ ca vīra balaśreṣṭhastasmādindro bhavasva naḥ ॥12

Мудрецы сказали:
Индра наделяет живущих силой и мужеством, (он дарует им) потомство и благоденствие. Если Владыка богов доволен, он обращает на всех свою милость. Губитель Балы карает нечестивых и одаривает праведных, наставляя людей в их делах. Когда нет солнца, он – солнце, когда нет луны, он – луна. Если надо, то он и ветер, и огонь, и вода, и земля. Вот что должен вершить Индра. Сила его беспредельна. Ты, о герой, – сильнейший из сильных. Стань поэтому Индрой для нас!²³⁵

235 - Стань… Индрой для нас! – См:, примеч. 46 к «Сказанию о жизни в лесах».

(13)

śakra uvāca ।
bhavasvendro mahābāho sarveṣāṃ naḥ sukhāvahaḥ ।
abhiṣicyasva caivādya prāptarūpo'si sattama ॥13

Шакра сказал:
Будь же Индрой, о мощнорукий, несущим нам всем благо. Теперь же прими помазание. Ты достоин (этого сана), о высочайший!

(14)

skanda uvāca ।
śādhi tvameva trailokyamavyagro vijaye rataḥ ।
ahaṃ te kiṅkaraḥ śakra na mamendratvamīpsitam ॥14

Сканда сказал:
Это ты, непреклонно стремящийся к победе, должен править тремя мирами. Я слуга твой, о Шакра! Не мне желать славы Индры!

(15-18)

śakra uvāca ।
balaṃ tavādbhutaṃ vīra tvaṃ devānāmarīñjahi ।
avajñāsyanti māṃ lokā vīryeṇa tava vismitāḥ ॥15
indratve'pi sthitaṃ vīra balahīnaṃ parājitam ।
āvayośca mitho bhede prayatiṣyantyatandritāḥ ॥16
bhedite ca tvayi vibho loko dvaidhamupeṣyati ।
dvidhābhūteṣu lokeṣu niściteṣvāvayostathā ।
vigrahaḥ sampravarteta bhūtabhedānmahābala ॥17
tatra tvaṃ māṃ raṇe tāta yathāśraddhaṃ vijeṣyasi ।
tasmādindro bhavānadya bhavitā mā vicāraya ॥18

Шакра сказал:
Мощь твоя удивительна, о герой! Ты одолеешь тех, что враждуют с богами, и тогда миры отвергнут меня, изумленные твоей силой! Если же я, повергнутый, утратив свое могущество, буду по-прежнему называться Индрой, герой, они неустанно будут пытаться посеять тайный раздор меж тобою и мной, и, если тебя отъединят, о владыка, мир расколется надвое. Миры разделятся на два стана, встав на сторону одного из нас, и следствием возникшего раскола будет война, о могучий! Тогда в бою ты, как и следует ожидать, одолеешь меня, о сын мой! Так лучше же не раздумывая стань Индрой теперь!

(19)

skanda uvāca ।
tvameva rājā bhadraṃ te trailokyasya mamaiva ca ।
karomi kiṃ ca te śakra śāsanaṃ tadbravīhi me ॥19

Сканда сказал:
Благо тебе, и все же именно ты – царь над тремя мирами и надо мной! Что мне сделать для тебя, о Шакра? Повелевай мною!

(20-21)

śakra uvāca ।
yadi satyamidaṃ vākyaṃ niścayādbhāṣitaṃ tvayā ।
yadi vā śāsanaṃ skanda kartumicchasi me śṛṇu ॥20
abhiṣicyasva devānāṃ senāpatye mahābala ।
ahamindro bhaviṣyāmi tava vākyānmahābala ॥21

Шакра сказал:
Если слова твои искренни и решение обдуманно, если, о Сканда, ты желаешь исполнить мою волю, слушай меня! Будешь ты посвящен в сан полководца богов, о могучий! Я же останусь Индрой по твоему велению, о наделенный великой мощью!

(22)

skanda uvāca ।
dānavānāṃ vināśāya devānāmarthasiddhaye ।
gobrāhmaṇasya trāṇārthaṃ senāpatye'bhiṣiñca mām ॥22

Сканда сказал:
Чтобы исполнить волю богов – уничтожить данавов, чтоб защищать землю и брахманов, посвяти меня в сан полководца!

(23-30)

mārkaṇḍeya uvāca ।
so'bhiṣikto maghavatā sarvairdevagaṇaiḥ saha ।
atīva śuśubhe tatra pūjyamāno maharṣibhiḥ ॥23
tasya tatkāñcanaṃ chatraṃ dhriyamāṇaṃ vyarocata ।
yathaiva susamiddhasya pāvakasyātmamaṇḍalam ॥24
viśvakarmakṛtā cāsya divyā mālā hiraṇmayī ।
ābaddhā tripuraghnena svayameva yaśasvinā ॥25
āgamya manujavyāghra saha devyā parantapa ।
arcayāmāsa suprīto bhagavāngovṛṣadhvajaḥ ॥26
rudramagniṃ dvijāḥ prāhū rudrasūnustatastu saḥ ।
rudreṇa śukramutsṛṣṭaṃ tacchvetaḥ parvato'bhavat ।
pāvakasyendriyaṃ śvete kṛttikābhiḥ kṛtaṃ nage ॥27
pūjyamānaṃ tu rudreṇa dṛṣṭvā sarve divaukasaḥ ।
rudrasūnuṃ tataḥ prāhurguhaṃ guṇavatāṃ varam ॥28
anupraviśya rudreṇa vahniṃ jāto hyayaṃ śiśuḥ ।
tatra jātastataḥ skando rudrasūnustato'bhavat ॥29
rudrasya vahneḥ svāhāyāḥ ṣaṇṇāṃ strīṇāṃ ca tejasā ।
jātaḥ skandaḥ suraśreṣṭho rudrasūnustato'bhavat ॥30

Маркандея сказал:
Магхаван вместе со всеми сонмами богов совершил над ним обряд помазания, и тот возликовал, принимая почести от великих святых мудрецов. Золотой зонт, который держали над ним, сверкал, как ореол над бушующим пламенем. Славный Разрушитель Трипуры сам повязал ему небесную золотую гирлянду, созданную Вишвакарманом. Быкознаменный подошел к нему вместе с Богинею (Умой) и, преисполненный радости, воздал ему почести, о покоритель недругов, тигр среди мужей! Рудрой называют огонь дваждырожденные²³⁶, поэтому (Сканду зовут) сыном Рудры. Семя, исторгнутое Рудрой, стало горой Шветой; на той же горе Швете семя Огня было сохранено Криттиками²³⁷. Небожители, видя, что (Сканду) почитает сам Рудра, стали называть его сыном Рудры Гухой²³⁸, достойнейшим из достойных. И действительно, сам Рудра, воплотившись в Огне, зачал это дитя, потому родившийся Сканда был сыном Рудры. Сканда, лучший из богов, появился на свет могуществом пыла Рудры, Огня, Свахи и шести жен (великих святых мудрецов), затем он стал называться сыном Рудры.

236 - Рудрой называют огонь дваждырожденные… – См. выше, примеч. 177 и 232 к данному сказанию (ср. также [245, с. 83]).

237 - …семя Огня было сохранено Криттиками. – Повествование явно опирается на только что сконструированный мифологический факт; ранее говорилось, что семя было сохранено Свахой.

238 - …стали называть его сыном Рудры Гухой… – Или: «Тайным сыном Рудры». Пример органичного для эпопеи стремления к «этимологической реинтерпретации», мотивирования имен (и названий) соответствующими эпизодами.

(31-41)

araje vāsasī rakte vasānaḥ pāvakātmajaḥ ।
bhāti dīptavapuḥ śrīmānraktābhrābhyāmivāṃśumān ॥31
kukkuṭaścāgninā dattastasya keturalaṅkṛtaḥ ।
rathe samucchrito bhāti kālāgniriva lohitaḥ ॥32
viveśa kavacaṃ cāsya śarīraṃ sahajaṃ tataḥ ।
yudhyamānasya devasya prādurbhavati tatsadā ॥33
śaktirvarma balaṃ tejaḥ kāntatvaṃ satyamakṣatiḥ ।
brahmaṇyatvamasammoho bhaktānāṃ parirakṣaṇam ॥34
nikṛntanaṃ ca śatrūṇāṃ lokānāṃ cābhirakṣaṇam ।
skandena saha jātāni sarvāṇyeva janādhipa ॥35
evaṃ devagaṇaiḥ sarvaiḥ so'bhiṣiktaḥ svalaṅkṛtaḥ ।
babhau pratītaḥ sumanāḥ paripūrṇendudarśanaḥ ॥36
iṣṭaiḥ svādhyāyaghoṣaiśca devatūryaravairapi ।
devagandharvagītaiśca sarvairapsarasāṃ gaṇaiḥ ॥37
etaiścānyaiśca vividhairhṛṣṭatuṣṭairalaṅkṛtaiḥ ।
krīḍanniva tadā devairabhiṣiktaḥ sa pāvakiḥ ॥38
abhiṣiktaṃ mahāsenamapaśyanta divaukasaḥ ।
vinihatya tamaḥ sūryaṃ yathehābhyuditaṃ tathā ॥39
athainamabhyayuḥ sarvā devasenāḥ sahasraśaḥ ।
asmākaṃ tvaṃ patiriti bruvāṇāḥ sarvatodiśam ॥40
tāḥ samāsādya bhagavānsarvabhūtagaṇairvṛtaḥ ।
arcitaśca stutaścaiva sāntvayāmāsa tā api ॥41

Славный сверкающий сын Огня, сверху и снизу облаченный в чистейший пурпур, сиял, словно солнце между двух багровых туч. Дарованный самим Агни петух красовался на его знамени. Поднявшись на колесницу, он заблистал, словно кровавое пламя конца мира. Тело его покрывал защитный панцирь, данный ему при рождении; он появляется всякий раз, когда этот бог вступает в битву. Эти доспехи, копье, могущество, воинственный пыл, красота, верность истине, неуязвимость, святость духа, неподверженность заблуждениям, защита своих последователей; беспощадность к врагам и охрана миров – все это от рождения присуще Сканде, о владыка людей! Торжественно приобщенный к сонму богов, он был доволен и умиротворен, напоминая собою полную луну. Желанные звуки ведийских гимнов, сопровождаемые громом небесных литавр, пением богов, гандхарвов и всех сонмов апсар, – эти и разные другие изысканные торжества словно бы служили развлечению сына Огня, принявшего от богов помазание. Небожители взирали на Великого полководца, (только что) посвященного в сан, будто на солнце, которое, восходя, разгоняет мрак. Тысячами стекались к нему небесные рати. «Ты властелин наш», – слышалось отовсюду. Осыпаемый почестями, прославляемый, властитель подошел к ним в окружении всех бхутов и ганов и приветствовал их.

(42-49)

śatakratuścābhiṣicya skandaṃ senāpatiṃ tadā ।
sasmāra tāṃ devasenāṃ yā sā tena vimokṣitā ॥42
ayaṃ tasyāḥ patirnūnaṃ vihito brahmaṇā svayam ।
iti cintyānayāmāsa devasenāṃ svalaṅkṛtām ॥43
skandaṃ covāca balabhidiyaṃ kanyā surottama ।
ajāte tvayi nirdiṣṭā tava patnī svayambhuvā ॥44
tasmāttvamasyā vidhivatpāṇiṃ mantrapuraskṛtam ।
gṛhāṇa dakṣiṇaṃ devyāḥ pāṇinā padmavarcasam ॥45
evamuktaḥ sa jagrāha tasyāḥ pāṇiṃ yathāvidhi ।
bṛhaspatirmantravidhiṃ jajāpa ca juhāva ca ॥46
evaṃ skandasya mahiṣīṃ devasenāṃ vidurbudhāḥ ।
ṣaṣṭhīṃ yāṃ brāhmaṇāḥ prāhurlakṣmīmāśāṃ sukhapradām ।
sinīvālīṃ kuhūṃ caiva sadvṛttimaparājitām ॥47
yadā skandaḥ patirlabdhaḥ śāśvato devasenayā ।
tadā tamāśrayallakṣmīḥ svayaṃ devī śarīriṇī ॥48
śrījuṣṭaḥ pañcamīṃ skandastasmācchrīpañcamī smṛtā ।
ṣaṣṭhyāṃ kṛtārtho'bhūdyasmāttasmātṣaṣṭhī mahātithiḥ ॥49

Совершитель ста жертвоприношений, посвятив Сканду в сан полководца, вспомнил о Девасене, которая была им некогда спасена. «Самим Брахмой предназначен он ей в супруги», – так подумал Губитель Балы о прекрасной Девасене и сказал Сканде: «Ты еще не родился, о лучший из богов, а эта дева была предназначена Самосущим тебе в жены. Поэтому, согласно обычаю, возьми в свою руку правую, сияющую, как лотос, руку этой богини, освященную заклинаниями». По его повелению (Сканда), согласно обряду, взял ее за руку, а Брихаспати произнес как заклинание молитву и совершил жертвенное возлияние огню. С тех пор премудрые считают Девасену супругой Сканды. Брахманы называют ее Шаштхи²³⁹, Лакшми, Аша, Сукхапрада, Синивали, Куху, а также Садвритти и Апараджита. Когда Сканда стал навеки супругом Девасены, ему явилась во плоти сама богиня Лакшми. Шри посетила Сканду на пятый день лунного месяца, оттого (этот день) и зовется шрипанчами²⁴⁰. На шестой день он достиг того, к чему был предназначен, потому шестой день лунного месяца называют великим днем.

239 - Шаштхи – букв, «шестая»; имя объясняется тем, что Девасена стала супругой Сканды на шестой день после его рождения (значение этого дня оттеняется текстом). Лакшми – «Счастье», Аша – «Надежда», Сукхапрада – «Дарующая счастье», Синивали – узкий серп лупы после новолуния (см. выше, примеч. 149), Куху – луна первой четверти (символ красоты), Садвритти – «Добродетель», Апараджита – «Непобедимая». Происхождение от Брахмы и обилие эвфемистических имен – самые характерные черты образа Девасены.

240 - Шрипанчами – пятый день лунного месяца, посвященный Шри-Лакшми.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восемнадцатая глава.

ГЛАВА 219

(1-5)

mārkaṇḍeya uvāca ।
śriyā juṣṭaṃ mahāsenaṃ devasenāpatiṃ kṛtam ।
saptarṣipatnyaḥ ṣaḍdevyastatsakāśamathāgaman ॥1
ṛṣibhiḥ samparityaktā dharmayuktā mahāvratāḥ ।
drutamāgamya cocustā devasenāpatiṃ prabhum ॥2
vayaṃ putra parityaktā bhartṛbhirdevasammitaiḥ ।
akāraṇādruṣā tāta puṇyasthānātparicyutāḥ ॥3
asmābhiḥ kila jātastvamiti kenāpyudāhṛtam ।
asatyametatsaṃśrutya tasmānnastrātumarhasi ॥4
akṣayaśca bhavetsvargastvatprasādāddhi naḥ prabho ।
tvāṃ putraṃ cāpyabhīpsāmaḥ kṛtvaitadanṛṇo bhava ॥5

Маркандея сказал:
После того как Шри посетила Великого полководца, ставшего во главе небесного воинства²⁴¹, к нему явились шесть богинь – жены (шестерых) из семи святых мудрецов. Покинутые мудрецами, несмотря на свою добродетель и глубокую верность обету, они поспешили к Великому полководцу небесной рати²⁴² и сказали ему: «Наши богоподобные супруги оставили нас, о сын! Гнев их беспричинен, родной, но мы лишены доброго имени. Кто-то пустил слух; что ты рожден нами, но это неправда, а потому ты должен выслушать нас и спасти. Даруй навеки нам небо своею милостью, о могучий! Мы хотели бы, чтоб ты действительно стал нашим сыном. Сделай же так, исполни свой долг!»

241 - …ставшего во главе небесного воинства… – Или: «ставшего супругом Девасены».

242 - …полководцу небесной рати… – Или: «супругу Девасены».

(6)

skanda uvāca ।
mātaro hi bhavatyo me suto vo'hamaninditāḥ ।
yaccābhīpsatha tatsarvaṃ sambhaviṣyati vastathā ॥6

Сканда сказал:
Отныне вы – мои Матери, а я – ваш сын, о безупречные! Да сбудется все, что вы пожелаете!

(7-12)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamukte tataḥ śakraṃ kiṃ kāryamiti so'bravīt ।
uktaḥ skandena brūhīti so'bravīdvāsavastataḥ ॥7
abhijitspardhamānā tu rohiṇyā kanyasī svasā ।
icchantī jyeṣṭhatāṃ devī tapastaptuṃ vanaṃ gatā ॥8
tatra mūḍho'smi bhadraṃ te nakṣatraṃ gaganāccyutam ।
kālaṃ tvimaṃ paraṃ skanda brahmaṇā saha cintaya ॥9
dhaniṣṭhādistadā kālo brahmaṇā parinirmitaḥ ।
rohiṇyādyo'bhavatpūrvamevaṃ saṅkhyā samābhavat ॥10
evamukte tu śakreṇa tridivaṃ kṛttikā gatāḥ ।
nakṣatraṃ śakaṭākāraṃ bhāti tadvahnidaivatam ॥11
vinatā cābravītskandaṃ mama tvaṃ piṇḍadaḥ sutaḥ ।
icchāmi nityamevāhaṃ tvayā putra sahāsitum ॥12

Маркандея сказал:
Сказав так, Сканда обратился к Шакре. Он спросил: «Что нужно сделать, скажи!» Ответил ему Васава: «Богиня Абхиджит²⁴³, младшая сестра Рохини, завидует ей. Желая затмить свою старшую сестру, она решила предаться подвижничеству и удалилась в лес. Я в смятении: звезда покинула небо. Благо тебе, подумай же вместе с Брахмой, о Сканда, что теперь (станет) с великим Временем? Ведь Брахмой определялось время от Дхаништхи²⁴⁴ и далее. Рохини была первой, так что число было полным». Едва произнес Шакра эти слова, Криттики вознеслись на третье небо и там засияло созвездие бога Огня в форме повозки²⁴⁵. Потом Вината попросила Сканду: «Ты – мой сын²⁴⁶, которому суждено приносить для меня поминальные жертвы. Я желаю всегда пребывать с тобою, о сын мой!»

243 - Абхиджит – звезда двадцатой накшатры («лунного дома»); соответствует трем звездам из созвездия Лиры. Рохини – в ведийских списках вторая, позднее – четвертая накшатра (соответствует частям созвездия Телец); согласно данному мифу, была когда-то первой в ряду накшатр.

244 - Дхаништха – в Ведах: Шравиштха; название двадцать второй или двадцать третьей накшатры (по разным спискам); соответствует созвездию Дельфин.

245 - …засияло созвездие бога Огня в форме повозки. – Астрономический смысл описываемых мифологических событий неясен. Ван Бейтенен предположил, что здесь отражена какая-то древняя реформа системы накшатр. Миф призван объяснить, почему список накшатр возглавляет созвездие Криттик (Плеяд); таково его положение уже в древнейших списках «лунных домов», см. [267, т. 1, с. 413 – 415]); данный миф, однако, утверждает, что прежде первой из накшатр была Рохини (что сопоставимо с ее мифологической ролью любимой супруги Сомы). Двадцатая накшатра, Абхиджит, стремясь к первенству, подвижничеством добилась того, что в начале ряда, перед Рохини. образовалось «вакантное место», которое, однако, заняли Криттики. «Каким-то образом Абхиджит, – пишет ван Бейтенен, – все же вернулась на свое место, поскольку она и сейчас числится двадцатой» [271, с. 834]. Показательно, однако, отсутствие этой накшатры в некоторых древних списках [267, т. 1 с. 411 – 413].

246 - …Вината попросила Сканду: «Ты – мой сын…» – Вината – мать Гаруды. Это ее облик (Гаруди, Супарни) приняла Сваха, покидая гору Швету (см. ранее, главы 214, шл. 7 – 12; ср. [271, с. 834]).

(13)

skanda uvāca ।
evamastu namaste'stu putrasnehātpraśādhi mām ।
snuṣayā pūjyamānā vai devi vatsyasi nityadā ॥13

Сканда сказал:
Приветствую тебя! Да будет так! Повелевай мною, как своим любимым сыном. Ты будешь жить постоянно (со мной), о богиня, и невестка твоя будет всегда тебя почитать.

(14)

mārkaṇḍeya uvāca ।
atha mātṛgaṇaḥ sarvaḥ skandaṃ vacanamabravīt ।
vayaṃ sarvasya lokasya mātaraḥ kavibhiḥ stutāḥ ।
icchāmo mātarastubhyaṃ bhavituṃ pūjayasva naḥ ॥14

Маркандея сказал:
Тут весь сонм Матерей²⁴⁷ обратился к Сканде: «Мы – Матери мира, восславленные поэтами. Хотим мы стать и тебе Матерями. Окажи нам такую честь!»

247 - …сонм Матерей… – См. примеч. 213, пункт 3.

(15)

skanda uvāca ।
mātarastu bhavatyo me bhavatīnāmahaṃ sutaḥ ।
ucyatāṃ yanmayā kāryaṃ bhavatīnāmathepsitam ॥15

Сканда сказал:
Отныне вы – мои Матери, а я ваш сын. Скажите, что я могу сделать, чтобы доставить вам удовольствие?

(16-17)

mātara ūcuḥ ।
yāstu tā mātaraḥ pūrvaṃ lokasyāsya prakalpitāḥ ।
asmākaṃ tadbhavetsthānaṃ tāsāṃ caiva na tadbhavet ॥16
bhavema pūjyā lokasya na tāḥ pūjyāḥ surarṣabha ।
prajāsmākaṃ hṛtāstābhistvatkṛte tāḥ prayaccha naḥ ॥17

Матери сказали:
Пусть теперь мы займем то положение, какое было у тех, что прежде почитались Матерями мира²⁴⁸, а они лишатся своего (величия). Пусть мир воздает почести нам, а их почитать не будет, о бык среди богов! Даруй нам то потомство, которого они лишили нас благодаря тебе.

248 - ….Матерями мира… – См. там же, пункт 2.

(18)

skanda uvāca ।
dattāḥ prajā na tāḥ śakyā bhavatībhirniṣevitum ।
anyāṃ vaḥ kāṃ prayacchāmi prajāṃ yāṃ manasecchatha ॥18

Сканда сказал:
Вы не можете обрести уже дарованное потомство, но я дам вам другое. Какое вам по душе?

(19)

mātara ūcuḥ ।
icchāma tāsāṃ mātṝṇāṃ prajā bhoktuṃ prayaccha naḥ ।
tvayā saha pṛthagbhūtā ye ca tāsāmatheśvarāḥ ॥19

Матери сказали:
Мы хотим пожирать потомство тех Матерей: и то, что при тебе, и отдельно, и их властителей. Даруй нам (это)!

(20)

skanda uvāca ।
prajā vo dadmi kaṣṭaṃ tu bhavatībhirudāhṛtam ।
parirakṣata bhadraṃ vaḥ prajāḥ sādhu namaskṛtāḥ ॥20

Сканда сказал:
Я дам вам потомство, но то, что вы говорите, – жестоко. Благо вам, о почтенные! Верно храните детей!

(21)

mātara ūcuḥ ।
parirakṣāma bhadraṃ te prajāḥ skanda yathecchasi ।
tvayā no rocate skanda sahavāsaściraṃ prabho ॥21

Матери сказали:
Благо тебе! Мы будем хранить детей, как ты желаешь, о Сканда! Нам бы хотелось, о Сканда, владыка, долго жить подле тебя.

(22-23)

skanda uvāca ।
yāvatṣoḍaśa varṣāṇi bhavanti taruṇāḥ prajāḥ ।
prabādhata manuṣyāṇāṃ tāvadrūpaiḥ pṛthagvidhaiḥ ॥22
ahaṃ ca vaḥ pradāsyāmi raudramātmānamavyayam ।
paramaṃ tena sahitā sukhaṃ vatsyatha pūjitāḥ ॥23

Сканда сказал:
Появляясь во множестве разных обличий, вы будете нападать на маленьких человеческих детенышей, пока им не минет шестнадцати лет. Я наделю вас величайшим, неиссякаемым духом жестокости, с ним вы будете жить счастливо, окруженные почестями.

(24-33)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tataḥ śarīrātskandasya puruṣaḥ kāñcanaprabhaḥ ।
bhoktuṃ prajāḥ sa martyānāṃ niṣpapāta mahābalaḥ ॥24
apatatsa tadā bhūmau visañjño'tha kṣudhānvitaḥ ।
skandena so'bhyanujñāto raudrarūpo'bhavadgrahaḥ ।
skandāpasmāramityāhurgrahaṃ taṃ dvijasattamāḥ ॥25
vinatā tu mahāraudrā kathyate śakunigrahaḥ ।
pūtanāṃ rākṣasīṃ prāhustaṃ vidyātpūtanāgraham ॥26
kaṣṭā dāruṇarūpeṇa ghorarūpā niśācarī ।
piśācī dāruṇākārā kathyate śītapūtanā ।
garbhānsā mānuṣīṇāṃ tu harate ghoradarśanā ॥27
aditiṃ revatīṃ prāhurgrahastasyāstu raivataḥ ।
so'pi bālāñśiśūnghoro bādhate vai mahāgrahaḥ ॥28
daityānāṃ yā ditirmātā tāmāhurmukhamaṇḍikām ।
atyarthaṃ śiśumāṃsena samprahṛṣṭā durāsadā ॥29
kumārāśca kumāryaśca ye proktāḥ skandasambhavāḥ ।
te'pi garbhabhujaḥ sarve kauravya sumahāgrahāḥ ॥30
tāsāmeva kumārīṇāṃ patayaste prakīrtitāḥ ।
ajñāyamānā gṛhṇanti bālakānraudrakarmiṇaḥ ॥31
gavāṃ mātā tu yā prājñaiḥ kathyate surabhirnṛpa ।
śakunistāmathāruhya saha bhuṅkte śiśūnbhuvi ॥32
saramā nāma yā mātā śunāṃ devī janādhipa ।
sāpi garbhānsamādatte mānuṣīṇāṃ sadaiva hi ॥33

Маркандея сказал:
И тут, для того чтобы пожирать потомков смертных, из тела Сканды появилось сверкающее, как золото, могучее существо. От голода оно рухнуло без сил на землю. Затем по велению Сканды тот граха²⁴⁹ принял свой устрашающий облик. Достойнейшие из дваждырожденных называют его Скандапасмарой²⁵⁰. Жестокая Вината зовется Шакуни-грахой²⁵¹, а ту, которую называют ракшаси Путаной²⁵², надо считать Путана-грахой. Суровую, страшную обликом, грозную пишачи из «тех, что бродят в ночи», называют ужасной Шитапутаной; своим жутким видом она вызывает у женщин выкидыш. Адити зовется (иначе) Ревати, ее граха – Райвата; этот великий граха, жестокий и сильный, тоже нападает на маленьких детей. Непобедимую Дити, которая приходится матерью дайтьям, зовут также Мукхамандика; детское мясо – любимое лакомство (этой злодейки). Юные мужские и женские существа, которых, как считают, породил Сканда, – тоже чрезвычайно могучие грахи; все они, о кауравья, пожирают плод еще в утробе матери. Те, что зовутся супругами этих юных дев, жестокие в деяниях, тайком похищают человеческих детей. Восседая на Сурабхи, которую мудрые называют праматерью коров, птица- (граха) с нею вместе пожирает детей на земле. Праматерь собак, божественная Сарама, и та, о владыка живущих, всегда убивает дитя еще в материнском чреве.

249 - …граха… – Грахи (производное от grah «хватать», «нападать») – «напасти», злокозненные существа из свиты Сканды, трактуемые как демоны и демоницы или олицетворения болезней.

250 - Скандапасмара – ипостась Сканды, демон, насылающий (и олицетворяющий собой) болезнь типа падучей (эпилепсии).

251 - …Вината зовется Шакуниграхой… – Вината – мать Гаруды, выступающая, как мы видели, и сама в облике птицы (Супарни, Гаруди). Имя Шакуниграха означает «Птица граха».

252 - Путана – одна из демониц, в которых усматривают причину детской смертности: наиболее известна своей ролью в легенде о младенчестве Кришны (см., напр., [59, с. 126 – 127; 16, с. 305]).

(34-44)

pādapānāṃ ca yā mātā karañjanilayā hi sā ।
karañje tāṃ namasyanti tasmātputrārthino narāḥ ॥34
ime tvaṣṭādaśānye vai grahā māṃsamadhupriyāḥ ।
dvipañcarātraṃ tiṣṭhanti satataṃ sūtikāgṛhe ॥35
kadrūḥ sūkṣmavapurbhūtvā garbhiṇīṃ praviśedyadā ।
bhuṅkte sā tatra taṃ garbhaṃ sā tu nāgaṃ prasūyate ॥36
gandharvāṇāṃ tu yā mātā sā garbhaṃ gṛhya gacchati ।
tato vilīnagarbhā sā mānuṣī bhuvi dṛśyate ॥37
yā janitrī tvapsarasāṃ garbhamāste pragṛhya sā ।
upaviṣṭaṃ tato garbhaṃ kathayanti manīṣiṇaḥ ॥38
lohitasyodadheḥ kanyā dhātrī skandasya sā smṛtā ।
lohitāyanirityevaṃ kadambe sā hi pūjyate ॥39
puruṣeṣu yathā rudrastathāryā pramadāsvapi ।
āryā mātā kumārasya pṛthakkāmārthamijyate ॥40
evamete kumārāṇāṃ mayā proktā mahāgrahāḥ ।
yāvatṣoḍaśa varṣāṇi aśivāste śivāstataḥ ॥41
ye ca mātṛgaṇāḥ proktāḥ puruṣāścaiva ye grahāḥ ।
sarve skandagrahā nāma jñeyā nityaṃ śarīribhiḥ ॥42
teṣāṃ praśamanaṃ kāryaṃ snānaṃ dhūpamathāñjanam ।
balikarmopahāraśca skandasyejyā viśeṣataḥ ॥43
evamete'rcitāḥ sarve prayacchanti śubhaṃ nṛṇām ।
āyurvīryaṃ ca rājendra samyakpūjānamaskṛtāḥ ॥44

Прародительница деревьев обитает в (дереве) каранджа, поэтому люди, желающие обрести потомство, поклоняются ей в карандже. Эти восемнадцать грахов и другие, любители мяса и меда, дважды по пять ночей присутствуют постоянно в доме роженицы. Кадру, став совсем крошечной, проникает во чрево беременной и пожирает плод, а (женщина) рождает змею. И праматерь гандхарвов похищает дитя в утробе матери, а потом на эту женщину смотрят на земле как на ту, у которой исчез плод. Прародительница апсар уносит с собой плод и садится, тогда мудрые говорят о сидящем плоде. Дочь Кровавого океана считают кормилицей Сканды и поклоняются ей в (дереве) кадамба, называя ее Лохитаяни. То, что Рудра среди мужчин, Арья²⁵³ – среди женщин. Арье, матери Кумары, приносится отдельная жертва во исполнение желания. Я поведал тебе о могучих грахах, (губящих) детей; они опасны до шестнадцати лет, а потом становятся милостивыми (к человеку). И те, что зовутся сонмами Матерей, и грахи мужского пола – все они издавна известны людям как грахи Сканды. Их следует усмирять омовением, окуриванием, притираниями, принесением жертв, подношением даров и в особенности жертвоприношениями Сканде. Если к ним относятся с должным почтением, если им поклоняются и их ублажают, то они даруют людям счастье, силу и долголетие, о величайший из царей!

253 - Арья – Ума.

(45-58)

ūrdhvaṃ tu ṣoḍaśādvarṣādye bhavanti grahā nṛṇām ।
tānahaṃ sampravakṣyāmi namaskṛtya maheśvaram ॥45
yaḥ paśyati naro devāñjāgradvā śayito'pi vā ।
unmādyati sa tu kṣipraṃ taṃ tu devagrahaṃ viduḥ ॥46
āsīnaśca śayānaśca yaḥ paśyati naraḥ pitṝn ।
unmādyati sa tu kṣipraṃ sa jñeyastu pitṛgrahaḥ ॥47
avamanyati yaḥ siddhānkruddhāścāpi śapanti yam ।
unmādyati sa tu kṣipraṃ jñeyaḥ siddhagrahastu saḥ ॥48
upāghrāti ca yo gandhānrasāṃścāpi pṛthagvidhān ।
unmādyati sa tu kṣipraṃ sa jñeyo rākṣaso grahaḥ ॥49
gandharvāścāpi yaṃ divyāḥ saṃspṛśanti naraṃ bhuvi ।
unmādyati sa tu kṣipraṃ graho gāndharva eva saḥ ॥50
āviśanti ca yaṃ yakṣāḥ puruṣaṃ kālaparyaye ।
unmādyati sa tu kṣipraṃ jñeyo yakṣagrahastu saḥ ॥51
adhirohanti yaṃ nityaṃ piśācāḥ puruṣaṃ kvacit ।
unmādyati sa tu kṣipraṃ paiśācaṃ taṃ grahaṃ viduḥ ॥52
yasya doṣaiḥ prakupitaṃ cittaṃ muhyati dehinaḥ ।
unmādyati sa tu kṣipraṃ sādhanaṃ tasya śāstrataḥ ॥53
vaiklavyācca bhayāccaiva ghorāṇāṃ cāpi darśanāt ।
unmādyati sa tu kṣipraṃ sattvaṃ tasya tu sādhanam ॥54
kaścitkrīḍitukāmo vai bhoktukāmastathāparaḥ ।
abhikāmastathaivānya ityeṣa trividho grahaḥ ॥55
yāvatsaptativarṣāṇi bhavantyete grahā nṛṇām ।
ataḥ paraṃ dehināṃ tu grahatulyo bhavejjvaraḥ ॥56
aprakīrṇendriyaṃ dāntaṃ śuciṃ nityamatandritam ।
āstikaṃ śraddadhānaṃ ca varjayanti sadā grahāḥ ॥57
ityeṣa te grahoddeśo mānuṣāṇāṃ prakīrtitaḥ ।
na spṛśanti grahā bhaktānnarāndevaṃ maheśvaram ॥58

Почтив Великого Владыку²⁵⁴, я поведу рассказ о тех грахах, которые (преследуют) людей после шестнадцати лет. Человек, который во сне или наяву видит богов, вскоре теряет рассудок; тогда считают, что он одержим грахой-богом. Человек, которому, когда он сидит или лежит, являются праотцы, вскоре теряет рассудок; тогда считают, что он одержим грахой-праотцем. Тот, кто оскорбляет сиддхов и кого они проклинают во гневе, вскоре теряет рассудок; тогда считают, что он одержим грахой-сиддхой. Тот, кому чудятся разные запахи и вкусовые ощущения, вскоре теряет рассудок; тогда считают, что он одержим грахой-ракшасой. Если человек на земле ощущает прикосновение небесных гандхарвов, вскоре он теряет рассудок; тогда он одержим грахой-гандхарвой. Человек, в которого с течением времени вселились якши, вскоре теряет рассудок; тогда считают, что он одержим грахой-якшей. Тот, кого всюду постоянно преследуют пишачи, вскоре теряет рассудок; тогда его считают одержимым грахой-пишачей. Если разум живущего, раздраженный гуморами, пребывает в смятении, то он вскоре теряет рассудок; средство от этого (указано) в шастрах. От усталости, страха, жестокого зрелища вскоре теряют рассудок; средство от этого – благость²⁵⁵. Есть еще три вида грахов: падкие до развлечений, лакомки и сластолюбцы; до семидесяти лет окружают человека эти грахи, а на смену им, как тот же граха, приходит лихорадка. Грахи всегда избегают того, кто не дает воли чувствам, кто смиренен, а также того, кто чист и всегда прилежен, кто верует сам и внушает веру другим. Этим тебе возвещено описание человеческих грахов. Но грахи никогда не посягают на тех людей, которые почитают бога, Великого Владыку.

254 - Великий владыка – Шива.

255 - …средство от этого – благость. – Большинство шлок данного отрывка (с 46-й по 54-ю) содержат полностью повторяющиеся третьи пады (unmadyati sa tu kṣipram «вскоре теряет рассудок») и несколько варьированные, но симметрично построенные четвертые. По ходу комментирования текста обращалось внимание на ритмически организующую роль повтора последней четверти (или второй половины) стиха. Стремясь добиться благозвучия, сказитель, очевидно, обращается как к ритмико-звуковому эталону к культовой поэзии, опираясь на разработанность, в частности, ее акустической стороны. (Следует, впрочем, заметить, что сквозные формульные повторы последних пад свойственны и текстам Мбх, представляющим чистую героико-эпическую традицию, причем тематическая приуроченность этого приема заставляет предположить его связь с «малыми эпическими формами» – панегириком и плачем.)

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девятнадцатая глава.

ГЛАВА 220

(1-2)

mārkaṇḍeya uvāca ।
yadā skandena mātṝṇāmevametatpriyaṃ kṛtam ।
athainamabravītsvāhā mama putrastvamaurasaḥ ॥1
icchāmyahaṃ tvayā dattāṃ prītiṃ paramadurlabhām ।
tāmabravīttataḥ skandaḥ prītimicchasi kīdṛśīm ॥2

Маркандея сказал:
После того как Сканда так осчастливил тех Матерей, Сваха сказала ему: «Ты – мой родной сын. Я желаю, чтоб ты даровал мне никем не изведанное блаженство». Сканда спросил у нее: «Какую ты ищешь радость?»

(3-4)

svāhovāca ।
dakṣasyāhaṃ priyā kanyā svāhā nāma mahābhuja ।
bālyātprabhṛti nityaṃ ca jātakāmā hutāśane ॥3
na ca māṃ kāminīṃ putra samyagjānāti pāvakaḥ ।
icchāmi śāśvataṃ vāsaṃ vastuṃ putra sahāgninā ॥4

Сваха сказала:
Я – Сваха, любимая дочь Дакши, о мощнорукий! С самого детства и навсегда полюбила я Пожирателя жертв, но Огонь, о мой сын, так и не знает, что я люблю его. Я хочу всегда быть вместе с Огнем, о сын мой!

(5-6)

skanda uvāca ।
havyaṃ kavyaṃ ca yatkiñciddvijā mantrapuraskṛtam ।
hoṣyantyagnau sadā devi svāhetyuktvā samudyatam ॥5
adya prabhṛti dāsyanti suvṛttāḥ satpathe sthitāḥ ।
evamagnistvayā sārdhaṃ sadā vatsyati śobhane ॥6

Сканда сказал:
С этих пор жертвы богам или праотцам, освященные заклинаниями, дваждырожденные-праведники, вступившие на стезю добра, будут всегда усердно предавать огню, приговаривая: «О Сваха!» Таким образом, Огонь будет всегда вместе с тобою, прекрасная!²⁵⁶

256 - …Огонь будет всегда вместе с тобою, о прекрасная! – Таково завершение сюжетной линии «Огонь – Сваха», причем развитие образа последней трактуется в направлении «богиня – жертвенное восклицание», тогда как очевидно, что отправным пунктом в формировании фигуры богини явилось именно восклицание при жертвоприношении огню: svāhā > su+āhā – «Благословение!» Таким образом, сюжет мифа строится в направлении, обратном логике исторического формирования образа.

(7-17)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamuktā tataḥ svāhā tuṣṭā skandena pūjitā ।
pāvakena samāyuktā bhartrā skandamapūjayat ॥7
tato brahmā mahāsenaṃ prajāpatirathābravīt ।
abhigaccha mahādevaṃ pitaraṃ tripurārdanam ॥8
rudreṇāgniṃ samāviśya svāhāmāviśya comayā ।
hitārthaṃ sarvalokānāṃ jātastvamaparājitaḥ ॥9
umāyonyāṃ ca rudreṇa śukraṃ siktaṃ mahātmanā ।
āste girau nipatitaṃ miñjikāmiñjikaṃ yataḥ ॥10
sambhūtaṃ lohitode tu śukraśeṣamavāpatat ।
sūryaraśmiṣu cāpyanyadanyaccaivāpatadbhuvi ।
āsaktamanyadvṛkṣeṣu tadevaṃ pañcadhāpatat ॥11
ta ete vividhākārā gaṇā jñeyā manīṣibhiḥ ।
tava pāriṣadā ghorā ya ete piśitāśanāḥ ॥12
evamastviti cāpyuktvā mahāseno maheśvaram ।
apūjayadameyātmā pitaraṃ pitṛvatsalaḥ ॥13
arkapuṣpaistu te pañca gaṇāḥ pūjyā dhanārthibhiḥ ।
vyādhipraśamanārthaṃ ca teṣāṃ pūjāṃ samācaret ॥14
miñjikāmiñjikaṃ caiva mithunaṃ rudrasambhavam ।
namaskāryaṃ sadaiveha bālānāṃ hitamicchatā ॥15
striyo mānuṣamāṃsādā vṛddhikā nāma nāmataḥ ।
vṛkṣeṣu jātāstā devyo namaskāryāḥ prajārthibhiḥ ॥16
evamete piśācānāmasaṅkhyeyā gaṇāḥ smṛtāḥ ।
ghaṇṭāyāḥ sapatākāyāḥ śṛṇu me sambhavaṃ nṛpa ॥17

Маркандея сказал:
После таких его слов обрадованная Сваха приняла почести от Сканды и, обретя супруга в (боге) Огня, тоже почтила Сканду. Затем Брахма, Владыка живущих, сказал Великому полководцу: «Ступай к своему отцу Великому богу, Разрушителю Трипуры. Ведь это Рудра, воплотившись в Огне, и Ума, обернувшись Свахой, породили тебя, непобедимого, на благо всем мирам. Рудра, великий душою, исторг свое семя в лоно Умы, попало оно на гору, и появились от этого (близнецы), брат и сестра Минджики²⁵⁷. Часть его семени попала в Кровавоводный океан, другая (часть) – в солнечные лучи, третья – на землю, а четвертая осела на деревьях. Так (семя) распалось на пять частей. Мудрейшие знают, что таким именно образом (произошли) те разные ганы, которые составляют твою жестокую, кровожадную свиту». – «Да будет так», – сказал Великий полководец, душа которого необъятна, и с сыновней любовью почтил своего отца, Великого Владыку. Те, что стремятся к богатству, должны почитать эти пять (групп) ганов цветами арки. Их следует ублажать и для того, чтобы излечиться от недуга. Тот, кто хочет добра своим детям, должен всегда почитать близнецов-Минджиков, порождение Рудры. Те, что желают иметь потомство, должны воздавать почести богиням по имени Вриддхики, тем, что рождены деревьями и питаются человеческим мясом. Таковы, как считают, многочисленные виды пишачей. Услышь от меня, о царь, о появлении (у Сканды) колокольца и знамени.

257 - Брат и сестра Минджики – божества-близнецы из окружения Сканды, которым поклоняются для того, чтобы уберечь детей от напастей.

(18-27)

airāvatasya ghaṇṭe dve vaijayantyāviti śrute ।
guhasya te svayaṃ datte śakreṇānāyya dhīmatā ॥18
ekā tatra viśākhasya ghaṇṭā skandasya cāparā ।
patākā kārttikeyasya viśākhasya ca lohitā ॥19
yāni krīḍanakānyasya devairdattāni vai tadā ।
taireva ramate devo mahāseno mahābalaḥ ॥20
sa saṃvṛtaḥ piśācānāṃ gaṇairdevagaṇaistathā ।
śuśubhe kāñcane śaile dīpyamānaḥ śriyā vṛtaḥ ॥21
tena vīreṇa śuśubhe sa śailaḥ śubhakānanaḥ ।
ādityenevāṃśumatā mandaraścārukandaraḥ ॥22
santānakavanaiḥ phullaiḥ karavīravanairapi ।
pārijātavanaiścaiva japāśokavanaistathā ॥23
kadambataruṣaṇḍaiśca divyairmṛgagaṇairapi ।
divyaiḥ pakṣigaṇaiścaiva śuśubhe śvetaparvataḥ ॥24
tatra devagaṇāḥ sarve sarve caiva maharṣayaḥ ।
meghatūryaravāścaiva kṣubdhodadhisamasvanāḥ ॥25
tatra divyāśca gandharvā nṛtyantyapsarasastathā ।
hṛṣṭānāṃ tatra bhūtānāṃ śrūyate ninado mahān ॥26
evaṃ sendraṃ jagatsarvaṃ śvetaparvatasaṃsthitam ।
prahṛṣṭaṃ prekṣate skandaṃ na ca glāyati darśanāt ॥27

Известно, что у Айраваты было два колокольца Вайджаянти; премудрый Шакра сам принес и отдал их Гухе. Один колокольчик (достался) Вишакхе, другой – Сканде; и Картикее, и Вишакхе (были дарованы) пурпурные знамена. Великий полководец, могучий бог, радовался забавам – подаркам богов. Окруженный толпами пишачей и сонмами богов, он красовался, сияя, на Золотой горе²⁵⁸, и счастье сопутствовало ему. Благодаря герою та гора, покрытая чудесными лесами, стала еще красивее, словно (залитая) лучами солнца Мандара с ее прекрасными ущельями. Цветущими рощами сантанаки²⁵⁹, олеандровыми лесами, массивами коралловых деревьев, зарослями китайской розы и ашоки, чащами кадамбы и обилием необычайных зверей и редких птиц славилась гора Швета. Там (собрались) теперь все сонмы богов и все великие святые мудрецы. Гром туч-литавр вызывал в памяти рокот бушующего океана. Небесные гандхарвы и апсары танцевали, и все живое издавало громкие, радостные крики. Так весь мир вместе с Индрой перенесся на гору Швету; (все) смотрели и не могли наглядеться на счастливого Сканду.

258 - …на Золотой горе… – Имеется в виду года Швета (см. завершающий стих главы).

259 - Сантанака – один из пяти видов растущих на небесах Индры, «исполняющих желания» деревьев.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести двадцатая глава.

ГЛАВА 221

(1-10)

mārkaṇḍeya uvāca ।
yadābhiṣikto bhagavānsenāpatyena pāvakiḥ ।
tadā samprasthitaḥ śrīmānhṛṣṭo bhadravaṭaṃ haraḥ ।
rathenādityavarṇena pārvatyā sahitaḥ prabhuḥ ॥1
sahasraṃ tasya siṃhānāṃ tasminyuktaṃ rathottame ।
utpapāta divaṃ śubhraṃ kālenābhipracoditaḥ ॥2
te pibanta ivākāśaṃ trāsayantaścarācarān ।
siṃhā nabhasyagacchanta nadantaścārukesarāḥ ॥3
tasminrathe paśupatiḥ sthito bhātyumayā saha ।
vidyutā sahitaḥ sūryaḥ sendracāpe ghane yathā ॥4
agratastasya bhagavāndhaneśo guhyakaiḥ saha ।
āsthāya ruciraṃ yāti puṣpakaṃ naravāhanaḥ ॥5
airāvataṃ samāsthāya śakraścāpi suraiḥ saha ।
pṛṣṭhato'nuyayau yāntaṃ varadaṃ vṛṣabhadhvajam ॥6
jambhakairyakṣarakṣobhiḥ sragvibhiḥ samalaṅkṛtaḥ ।
yātyamogho mahāyakṣo dakṣiṇaṃ pakṣamāsthitaḥ ॥7
tasya dakṣiṇato devā marutaścitrayodhinaḥ ।
gacchanti vasubhiḥ sārdhaṃ rudraiśca saha saṅgatāḥ ॥8
yamaśca mṛtyunā sārdhaṃ sarvataḥ parivāritaḥ ।
ghorairvyādhiśatairyāti ghorarūpavapustathā ॥9
yamasya pṛṣṭhataścaiva ghorastriśikharaḥ śitaḥ ।
vijayo nāma rudrasya yāti śūlaḥ svalaṅkṛtaḥ ॥10

Маркандея сказал:
После того как могучий сын Огня был посвящен в сан полководца, славный великий властитель Хара, довольный, отправился вместе с Парвати²⁶⁰ на сверкающей солнцем колеснице в Бхадравату. Тысяча львов была впряжена в прекраснейшую из колесниц. Управляемая Калой²⁶¹, взмыла она в ясное небо. Львы с прекрасными гривами, рыча, помчались по небу, словно выпивая воздух и наводя трепет на (все) движущееся и неподвижное. Стоя на колеснице, Владыка тварей и Ума (блистали), как солнце и молния на пересеченном луком Индры²⁶² облаке. Перед ними на сверкающей Пушпаке, Влекомый нарами²⁶³, ехал великий Владыка богатств вместе с гухьяками. Подателя даров Быкознаменного сопровождал восседающий на Айравате Шакра вместе с другими богами. Справа мчался великий якша Амогха в окружении джамбхаков, якшей и ракшасов, украсивших себя венками. По правую же руку от (Индры) вместе с васу и рудрами летели разнообразно вооруженные боги-маруты. Грозный обликом Яма выступал рядом со Смертью, со всех сторон окружали его сотни жестоких Болезней. За спиной Ямы двигался красиво изукрашенный, острый трезубец Рудры под названием Виджая, грозно (ощеривший) три своих острия.

260 - …вместе с Парвати… – Ван Бейтенен [271, с. 834] отмечает, что это первое в Мбх упоминание о Парвати; возможно, впрочем, что именно эта ипостась богини обозначена в «Адипарве» именем-эпитетом «Юница» (yuvatī; см. / Мбх. 1.189.14; [340, с 159).

261 - Управляемая Калой… – Кала (kāla), бог времени, выступает в эпосе как колесничий Шивы [232, с. 223].

262 - Лук Индры – радуга (см. примеч. 430 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам»).

263 - Влекомый нарами – Наравахана, «Тот, чью колесницу влекут нары», имя-эпитет Куберы.

(11-23)

tamugrapāśo varuṇo bhagavānsalileśvaraḥ ।
parivārya śanairyāti yādobhirvividhairvṛtaḥ ॥11
pṛṣṭhato vijayasyāpi yāti rudrasya paṭṭiśaḥ ।
gadāmusalaśaktyādyairvṛtaḥ praharaṇottamaiḥ ॥12
paṭṭiśaṃ tvanvagādrājaṃśchatraṃ raudraṃ mahāprabham ।
kamaṇḍaluścāpyanu taṃ maharṣigaṇasaṃvṛtaḥ ॥13
tasya dakṣiṇato bhāti daṇḍo gacchañśriyā vṛtaḥ ।
bhṛgvaṅgirobhiḥ sahito devaiścāpyabhipūjitaḥ ॥14
eṣāṃ tu pṛṣṭhato rudro vimale syandane sthitaḥ ।
yāti saṃharṣayansarvāṃstejasā tridivaukasaḥ ॥15
ṛṣayaścaiva devāśca gandharvā bhujagāstathā ।
nadyo nadā drumāścaiva tathaivāpsarasāṃ gaṇāḥ ॥16
nakṣatrāṇi grahāścaiva devānāṃ śiśavaśca ye ।
striyaśca vividhākārā yānti rudrasya pṛṣṭhataḥ ।
sṛjantyaḥ puṣpavarṣāṇi cārurūpā varāṅganāḥ ॥17
parjanyaścāpyanuyayau namaskṛtya pinākinam ।
chatraṃ tu pāṇḍuraṃ somastasya mūrdhanyadhārayat ।
cāmare cāpi vāyuśca gṛhītvāgniśca viṣṭhitau ॥18
śakraśca pṛṣṭhatastasya yāti rājañśriyā vṛtaḥ ।
saha rājarṣibhiḥ sarvaiḥ stuvāno vṛṣaketanam ॥19
gaurī vidyātha gāndhārī keśinī mitrasāhvayā ।
sāvitryā saha sarvāstāḥ pārvatyā yānti pṛṣṭhataḥ ॥20
tatra vidyāgaṇāḥ sarve ye kecitkavibhiḥ kṛtāḥ ।
yasya kurvanti vacanaṃ sendrā devāścamūmukhe ॥21
sa gṛhītvā patākāṃ tu yātyagre rākṣaso grahaḥ ।
vyāpṛtastu śmaśāne yo nityaṃ rudrasya vai sakhā ।
piṅgalo nāma yakṣendro lokasyānandadāyakaḥ ॥22
ebhiḥ sa sahitastatra yayau devo yathāsukham ।
agrataḥ pṛṣṭhataścaiva na hi tasya gatirdhruvā ॥23

Рядом со своим страшным арканом величаво ступал Варуна, великий владыка вод, окруженный всевозможными морскими чудовищами. За Виджаей виднелось копье Рудры и другое отборное оружие: булавы, палицы и пики. За копьем, о царь, следовал сверкающий зонт Рудры, а за ним в сопровождении сонма великих святых мудрецов – кувшин для подаяния. Справа от (копья) рядом с потомками Бхригу и Ангираса блистал овеянный славою жезл, чтимый богами. И, завершая это шествие, ехал на белой колеснице Рудра, мощь пыла которого приводила в восторг всех обитателей третьего неба. Святые мудрецы и боги, гандхарвы и (демоны)-змеи, реки мужского и женского рода, деревья, сонмы апсар, созвездия и планеты, дети богов, а также разного вида женщины следовали за Рудрой; прекраснейшие из женщин, чарующие красотой, рассыпали дождем цветы. Далее, воздавая почести Владетелю Пинаки, ехал Парджанья²⁶⁴. Сома нес над его головой бледно-желтый зонт, а Ваю и Агни держали в руках опахала из буйволиных хвостов. Следом за ним, о царь, вместе со Шри выступал Шакра, окруженный всеми мудрецами-царями и воздающий хвалу Быкознаменному. Гаури, Видья, Гандхари, Кешини и Митрасахвая²⁶⁵ вместе с Савитри сопровождали Парвати. Были там сонмы всех наук, какие только созданы мудрецами. Ракшаса-граха, которому послушны боги вместе с Индрой, шел впереди войска со знаменем. Индра среди якшей по имени Пингала, друг Рудры, оделяющий радостью мир, хотя всегда появляется в тех местах, где сжигают трупы, шел вместе со всеми, появляясь свободно то впереди, то позади (войска), ибо путь его непостоянен.

264 - Парджанья – бог, зачастую функционально тождественный в эпосе Индре (как податель дождя; см, напр., главы 186 – 188), но здесь выступающий самостоятельно.

265 - Гаури, Видья, Гандхари, Кешини и Митрасахвая – по-видимому, богини из свиты Парвати, хотя некоторые из этих имен (напр., Гаури, Видья) иногда относятся и к ней самой.

(24-26)

rudraṃ satkarmabhirmartyāḥ pūjayantīha daivatam ।
śivamityeva yaṃ prāhurīśaṃ rudraṃ pinākinam ।
bhāvaistu vividhākāraiḥ pūjayanti maheśvaram ॥24
devasenāpatistvevaṃ devasenābhirāvṛtaḥ ।
anugacchati deveśaṃ brahmaṇyaḥ kṛttikāsutaḥ ॥25
athābravīnmahāsenaṃ mahādevo bṛhadvacaḥ ।
saptamaṃ mārutaskandhaṃ rakṣa nityamatandritaḥ ॥26

Смертные в этом мире почитают бога Рудру благими деяниями. Ишу, Рудру. Владетеля Пинаки, Великого Владыку, которого называют иначе Шивой, почитают разного рода существами. Праведный сын Криттик, Полководец небесного войска²⁶⁶, следовал за Владыкой богов²⁶⁷, окруженный небесным воинством. Великий бог²⁶⁸ дал Великому полководцу важный совет: «Всегда неустанно храни седьмую часть (своей рати) – полки марутов».

266 - Полководец небесного войска – или: «Супруг Девасены».

267 - Владыка богов – здесь: Шива.

268 - Великий бог – Шива-Махадева.

(27)

skanda uvāca ।
saptamaṃ mārutaskandhaṃ pālayiṣyāmyahaṃ prabho ।
yadanyadapi me kāryaṃ deva tadvada māciram ॥27

Сканда сказал:
О владыка, я буду хранить седьмую часть (моей рати) – полки марутов! Что еще должен я делать? Говори немедля, о бог!

(28)

rudra uvāca ।
kāryeṣvahaṃ tvayā putra sandraṣṭavyaḥ sadaiva hi ।
darśanānmama bhaktyā ca śreyaḥ paramavāpsyasi ॥28

Рудра сказал:
Всякий раз, как настанет черед тебе действовать, ты должен обращать свой взор ко мне, о сын мой! Лицезрея меня и воздавая мне почести, ты обретешь высочайшее благо.

(29-38)

mārkaṇḍeya uvāca ।
ityuktvā visasarjainaṃ pariṣvajya maheṣvaraḥ ।
visarjite tataḥ skande babhūvautpātikaṃ mahat ।
sahasaiva mahārāja devānsarvānpramohayat ॥29
jajvāla khaṃ sanakṣatraṃ pramūḍhaṃ bhuvanaṃ bhṛśam ।
cacāla vyanadaccorvī tamobhūtaṃ jagatprabho ॥30
tatastaddāruṇaṃ dṛṣṭvā kṣubhitaḥ śaṅkarastadā ।
umā caiva mahābhāgā devāśca samaharṣayaḥ ॥31
tatasteṣu pramūḍheṣu parvatāmbudasannibham ।
nānāpraharaṇaṃ ghoramadṛśyata mahadbalam ॥32
taddhi ghoramasaṅkhyeyaṃ garjacca vividhā giraḥ ।
abhyadravadraṇe devānbhagavantaṃ ca śaṅkaram ॥33
tairvisṛṣṭānyanīkeṣu bāṇajālānyanekaśaḥ ।
parvatāśca śataghnyaśca prāsāśca parighā gadāḥ ॥34
nipatadbhiśca tairghorairdevānīkaṃ mahāyudhaiḥ ।
kṣaṇena vyadravatsarvaṃ vimukhaṃ cāpyadṛśyata ॥35
nikṛttayodhanāgāśvaṃ kṛttāyudhamahāratham ।
dānavairarditaṃ sainyaṃ devānāṃ vimukhaṃ babhau ॥36
asurairvadhyamānaṃ tatpāvakairiva kānanam ।
apataddagdhabhūyiṣṭhaṃ mahādrumavanaṃ yathā ॥37
te vibhinnaśirodehāḥ pracyavante divaukasaḥ ।
na nāthamadhyagacchanta vadhyamānā mahāraṇe ॥38

Маркандея сказал:
С этими словами Великий Владыка обнял его и хотел удалиться. Едва он простился со Скандой, вдруг появилось великое знамение, которое повергло в трепет богов, о великий царь. Запылал небосвод вместе со звездами, весь мир был объят небывалым смятением. Пришла в движение и наполнилась громом земля, вселенная, о владыка, погрузилась во мрак. При виде такого грозного (буйства стихий) встревожился Шанкара, а вслед за ним – и достойная Ума и (остальные) боги вместе с великими святыми мудрецами; (всех) охватил ужас. Тут появилось могучее, грозное, разнообразно вооруженное войско, напоминавшее тучу или же гору, и эта страшная неисчислимая (рать) с громкими криками ринулась в бой на богов и властителя Шанкару. В (небесных) воинов полетело великое множество стрел, камней, шатагхни, дубинок с шипами, мечей и палиц. (Испугавшись) летящего оружия, могучего и устрашающего, войско богов тотчас же обратилось в бегство и скрылось из виду. Так, испугавшись данавов, бежала небесная рать, теряя убитыми воинов, слонов и коней, (бросая) разбитое оружие и мощные колесницы. Как пожары (сжигают) леса, так асуры уничтожали (небесное войско); оно редело, напоминая лес, где большинство могучих деревьев сгорело. Обезглавленные, падали небожители, и не было им, погибающим в этом бою, защиты.

(39-49)

atha tadvidrutaṃ sainyaṃ dṛṣṭvā devaḥ purandaraḥ ।
āśvāsayannuvācedaṃ balavaddānavārditam ॥39
bhayaṃ tyajata bhadraṃ vaḥ śūrāḥ śastrāṇi gṛhṇata ।
kurudhvaṃ vikrame buddhiṃ mā vaḥ kācidvyathā bhavet ॥40
jayatainānsudurvṛttāndānavānghoradarśanān ।
abhidravata bhadraṃ vo mayā saha mahāsurān ॥41
śakrasya vacanaṃ śrutvā samāśvastā divaukasaḥ ।
dānavānpratyayudhyanta śakraṃ kṛtvā vyapāśrayam ॥42
tataste tridaśāḥ sarve marutaśca mahābalāḥ ।
pratyudyayurmahāvegāḥ sādhyāśca vasubhiḥ saha ॥43
tairvisṛṣṭānyanīkeṣu kruddhaiḥ śastrāṇi saṃyuge ।
śarāśca daityakāyeṣu pibanti smāsṛgulbaṇam ॥44
teṣāṃ dehānvinirbhidya śarāste niśitāstadā ।
niṣpatanto adṛśyanta nagebhya iva pannagāḥ ॥45
tāni daityaśarīrāṇi nirbhinnāni sma sāyakaiḥ ।
apatanbhūtale rājaṃśchinnābhrāṇīva sarvaśaḥ ॥46
tatastaddānavaṃ sainyaṃ sarvairdevagaṇairyudhi ।
trāsitaṃ vividhairbāṇaiḥ kṛtaṃ caiva parāṅmukham ॥47
athotkruṣṭaṃ tadā hṛṣṭaiḥ sarvairdevairudāyudhaiḥ ।
saṃhatāni ca tūryāṇi tadā sarvāṇyanekaśaḥ ॥48
evamanyonyasaṃyuktaṃ yuddhamāsītsudāruṇam ।
devānāṃ dānavānāṃ ca māṃsaśoṇitakardamam ॥49

Увидев, что войско бежит в страхе перед грозными данавами, бог – Сокрушитель (вражеских) городов сказал, пытаясь ободрить (воинов): «Отриньте же страх! Благо вам, о герои! Возьмитесь скорей за оружие! Соберите свое мужество! Пусть ничто не пугает вас! Вы победите злосчастных данавов, столь устрашающих с виду. Благо вам, и вперед за мной! (Мы оттесним этих) могучих асуров!» Услышав слова Шакры, воспрянули духом небожители и ринулись вслед за Шакрой на данавов. Стремительно двинулись вперед все Тридцать (богов) и могучие маруты, а с ними садхьи и васу. Яростно бросились они с оружием на (вражеских воинов), и стрелы их обагрились кровью. Вонзаясь в тела дайтьев, остро отточенные стрелы походили на змей, обрушивающихся с гор. Израненные стрелами тела дайтьев, словно рваные тучи, покрыли землю, о царь! И тогда полчища данавов, напуганных стрелами небожителей, стали покидать поле боя. У всех богов, державших оружие наготове, вырвался радостный крик, послышался гром многочисленных литавр. Вот какова была жестокая, кровопролитная битва, столкнувшая между собою богов и данавов.

(50-60)

anayo devalokasya sahasaiva vyadṛśyata ।
tathā hi dānavā ghorā vinighnanti divaukasaḥ ॥50
tatastūryapraṇādāśca bherīṇāṃ ca mahāsvanāḥ ।
babhūvurdānavendrāṇāṃ siṃhanādāśca dāruṇāḥ ॥51
atha daityabalādghorānniṣpapāta mahābalaḥ ।
dānavo mahiṣo nāma pragṛhya vipulaṃ girim ॥52
te taṃ ghanairivādityaṃ dṛṣṭvā samparivāritam ।
samudyatagiriṃ rājanvyadravanta divaukasaḥ ॥53
athābhidrutya mahiṣo devāṃścikṣepa taṃ girim ।
patatā tena giriṇā devasainyasya pārthiva ।
bhīmarūpeṇa nihatamayutaṃ prāpatadbhuvi ॥54
atha tairdānavaiḥ sārdhaṃ mahiṣastrāsayansurān ।
abhyadravadraṇe tūrṇaṃ siṃhaḥ kṣudramṛgāniva ॥55
tamāpatantaṃ mahiṣaṃ dṛṣṭvā sendrā divaukasaḥ ।
vyadravanta raṇe bhītā viśīrṇāyudhaketanāḥ ॥56
tataḥ sa mahiṣaḥ kruddhastūrṇaṃ rudrarathaṃ yayau ।
abhidrutya ca jagrāha rudrasya rathakūbaram ॥57
yadā rudrarathaṃ kruddho mahiṣaḥ sahasā gataḥ ।
resatū rodasī gāḍhaṃ mumuhuśca maharṣayaḥ ॥58
vyanadaṃśca mahākāyā daityā jaladharopamāḥ ।
āsīcca niścitaṃ teṣāṃ jitamasmābhirityuta ॥59
tathābhūte tu bhagavānnāvadhīnmahiṣaṃ raṇe ।
sasmāra ca tadā skandaṃ mṛtyuṃ tasya durātmanaḥ ॥60

Внезапно удача изменила миру богов: грозные данавы вновь ринулись на небожителей. Снова (послышался) гром литавр и рев барабанов, Индры среди данавов зарычали зловеще, как львы. Подняв огромную гору, от страшного войска дайтьев отделился могучий данава по имени Махиша. Увидев, что (демон), подобный солнцу, окутанному тучами, занес над собою гору, о царь, небожители бросились врассыпную. А Махиша разбежался и кинул в богов гору. Придавленные этой ужасной горой, десять тысяч (воинов) небесной рати упали на землю замертво, о царь! Словно лев на мелких зверей, Махиша вместе с данавами ринулся на богов, вселяя в них ужас. При виде нападающего Махиши небожители вместе с Индрой в страхе пустились бежать, унося с поля боя свое разбитое оружие и истерзанные знамена. Тогда свирепый Махиша быстро помчался за колесницей Рудры, настиг ее и вцепился в дышло. Когда злобный Махиша бросился вдруг на колесницу Рудры, громом наполнились небеса и земля, глубокое волнение охватило великих святых мудрецов. Дайтьи, огромные, как тучи, кричали: «Наша победа над ними теперь решена!» Случилось так, что Владыка не убил в бою Махишу: он помнил о Сканде и (знал), что именно в нем погибель для этого злодея.

(61-70)

mahiṣo'pi rathaṃ dṛṣṭvā raudraṃ rudrasya nānadat ।
devānsantrāsayaṃścāpi daityāṃścāpi praharṣayan ॥61
tatastasminbhaye ghore devānāṃ samupasthite ।
ājagāma mahāsenaḥ krodhātsūrya iva jvalan ॥62
lohitāmbarasaṃvīto lohitasragvibhūṣaṇaḥ ।
lohitāsyo mahābāhurhiraṇyakavacaḥ prabhuḥ ॥63
rathamādityasaṅkāśamāsthitaḥ kanakaprabham ।
taṃ dṛṣṭvā daityasenā sā vyadravatsahasā raṇe ॥64
sa cāpi tāṃ prajvalitāṃ mahiṣasya vidāriṇīm ।
mumoca śaktiṃ rājendra mahāseno mahābalaḥ ॥65
sā muktābhyahanacchaktirmahiṣasya śiro mahat ।
papāta bhinne śirasi mahiṣastyaktajīvitaḥ ॥66
kṣiptākṣiptā tu sā śaktirhatvā śatrūnsahasraśaḥ ।
skandahastamanuprāptā dṛśyate devadānavaiḥ ॥67
prāyaḥ śarairvinihatā mahāsenena dhīmatā ।
śeṣā daityagaṇā ghorā bhītāstrastā durāsadaiḥ ।
skandasya pārṣadairhatvā bhakṣitāḥ śatasaṅghaśaḥ ॥68
dānavānbhakṣayantaste prapibantaśca śoṇitam ।
kṣaṇānnirdānavaṃ sarvamakārṣurbhṛśaharṣitāḥ ॥69
tamāṃsīva yathā sūryo vṛkṣānagnirghanānkhagaḥ ।
tathā skando'jayacchatrūnsvena vīryeṇa kīrtimān ॥70

А Махиша, глядя на грозную колесницу Рудры, издал клич, наводя страх на богов и радуя дайтьев. Глубокий ужас овладел богами, но вот появился Великий полководец, пылая от гнева, как солнце. Красноликий властелин с могучими руками был облачен в пурпурные одежды и золотые доспехи, алый венок делал его еще прекраснее. Стоял он на колеснице, сияющей золотом, подобной солнцу. Увидев его, войско дайтьев вдруг повернуло с поля битвы. Великий полководец, наделенный могучей силой, метнул свое разящее сверкающее копье (и настиг им) Махишу, о Индра царей! Брошенное (Скандой), попало копье в огромную голову Махиши, раскололо ее, и Махиша, бездыханный, рухнул (на землю)²⁶⁹. И боги, и данавы видели, как Сканда вновь и вновь метал это копье, разя недругов тысячами, а (оружие) снова само возвращалось в его руки. Много (врагов) пало от стрел мудрого Великого полководца, остальных страшных дайтьев, перепуганных и трепещущих, убивали и пожирали сотнями неуловимые спутники Сканды: они поедали данавов и выпивали их кровь. С великой радостью они быстро уничтожили всех данавов. Как солнце (рассеивает) мрак, как огонь (сжигает) деревья, как ветер (рассеивает) облака, так славный Сканда одолел врагов своею мощью.

269 - …Махиша… рухнул (на землю). – Эпическая версия мифа о расправе Сканды с Махишей может быть сопоставлена со сценой, изображенной на ряде протоиндийских печатей. Мифическую борьбу богов с демоном-буйволом (mahiṣa) Б. Я. Волчок интерпретирует как отражение древнего земледельческого культа [30, с. 300].

(71-79)

sampūjyamānastridaśairabhivādya maheśvaram ।
śuśubhe kṛttikāputraḥ prakīrṇāṃśurivāṃśumān ॥71
naṣṭaśatruryadā skandaḥ prayātaśca maheśvaram ।
athābravīnmahāsenaṃ pariṣvajya purandaraḥ ॥72
brahmadattavaraḥ skanda tvayāyaṃ mahiṣo hataḥ ।
devāstṛṇamayā yasya babhūvurjayatāṃ vara ।
so'yaṃ tvayā mahābāho śamito devakaṇṭakaḥ ॥73
śataṃ mahiṣatulyānāṃ dānavānāṃ tvayā raṇe ।
nihataṃ devaśatrūṇāṃ yairvayaṃ pūrvatāpitāḥ ॥74
tāvakairbhakṣitāścānye dānavāḥ śatasaṅghaśaḥ ।
ajeyastvaṃ raṇe'rīṇāmumāpatiriva prabhuḥ ॥75
etatte prathamaṃ deva khyātaṃ karma bhaviṣyati ।
triṣu lokeṣu kīrtiśca tavākṣayyā bhaviṣyati ।
vaśagāśca bhaviṣyanti surāstava surātmaja ॥76
mahāsenetyevamuktvā nivṛttaḥ saha daivataiḥ ।
anujñāto bhagavatā tryambakena śacīpatiḥ ॥77
gato bhadravaṭaṃ rudro nivṛttāśca divaukasaḥ ।
uktāśca devā rudreṇa skandaṃ paśyata māmiva ॥78
sa hatvā dānavagaṇānpūjyamāno maharṣibhiḥ ।
ekāhnaivājayatsarvaṃ trailokyaṃ vahninandanaḥ ॥79

Тридцать (богов) восславили сына Криттик, а он, в свою очередь, почтил Великого Владыку и засиял, как лучезарное солнце. Когда Сканда, расправившись с врагами, приблизился к Великому Владыке, Сокрушитель (вражеских) городов обнял Великого полководца и произнес: «Ты покарал Махишу, о Сканда, имевшего дар Брахмы. Для этого (демона) боги были все равно что трава, о первый из победителей, а ты, мощнорукий, усмирил богоненавистника. Сотня подобных Махише данавов – врагов небес, которые притесняли нас с давних пор, убита тобой в бою. Сотни тысяч других данавов съедены твоими (спутниками). Тебя не победить в бою врагам, словно ты – сам могучий супруг Умы. Это первое из твоих славных деяний, о бог! Не померкнет слава твоя в трех мирах, и боги будут покорны тебе, о сын богов!» Сказав так Великому полководцу, супруг Шачи с позволения Треокого владыки удалился вместе с богами. Рудра направился дальше в Бхадравату, тронулись в путь небожители. Рудра сказал богам: «Относитесь к Сканде, как ко мне самому. Уничтожив множество данавов, он заслужил почтение великих святых мудрецов. Сын Огня в один день покорил все три мира».

(80)

skandasya ya idaṃ janma paṭhate susamāhitaḥ ।
sa puṣṭimiha samprāpya skandasālokyatāmiyāt ॥80

Тот, кто, тщательно сосредоточившись, прочтет вслух эту (повесть) о рождении Сканды, обретет в этой жизни блаженство, (а после смерти) попадет в один мир со Скандой.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести двадцать первая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О БЕСЕДАХ МАРКАНДЕИ»

СКАЗАНИЕ О БЕСЕДЕ ДРАУПАДИ И САТЬЯБХАМЫ

ГЛАВА 222

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
upāsīneṣu vipreṣu pāṇḍaveṣu mahātmasu ।
draupadī satyabhāmā ca viviśāte tadā samam ।
jāhasyamāne suprīte sukhaṃ tatra niṣīdatuḥ ॥1
cirasya dṛṣṭvā rājendra te'nyonyasya priyaṃvade ।
kathayāmāsatuścitrāḥ kathāḥ kuruyadukṣitām ॥2
athābravītsatyabhāmā kṛṣṇasya mahiṣī priyā ।
sātrājitī yājñasenīṃ rahasīdaṃ sumadhyamā ॥3
kena draupadi vṛttena pāṇḍavānupatiṣṭhasi ।
lokapālopamānvīrānyūnaḥ paramasammatān ।
kathaṃ ca vaśagāstubhyaṃ na kupyanti ca te śubhe ॥4
tava vaśyā hi satataṃ pāṇḍavāḥ priyadarśane ।
mukhaprekṣāśca te sarve tattvametadbravīhi me ॥5
vratacaryā tapo vāpi snānamantrauṣadhāni vā ।
vidyāvīryaṃ mūlavīryaṃ japahomastathāgadāḥ ॥6
mama ācakṣva pāñcāli yaśasyaṃ bhagavedanam ।
yena kṛṣṇe bhavennityaṃ mama kṛṣṇo vaśānugaḥ ॥7
evamuktvā satyabhāmā virarāma yaśasvinī ।
pativratā mahābhāgā draupadī pratyuvāca tām ॥8
asatstrīṇāṃ samācāraṃ satye māmanupṛcchasi ।
asadācarite mārge kathaṃ syādanukīrtanam ॥9
anupraśnaḥ saṃśayo vā naitattvayyupapadyate ।
tathā hyupetā buddhyā tvaṃ kṛṣṇasya mahiṣī priyā ॥10

Вайшампаяна сказал:
Когда брахманы и Пандавы, могучие духом, сидели (и слушали Маркандею), вошли, радостно улыбаясь, Драупади и Сатьябхама и, довольные, сели рядом. Встретившись после долгой разлуки, о Индра царей, ласково обращаясь друг к другу, они стали рассказывать разные повести о правителях куру и ядавов. Стройная Сатьябхама, любимая супруга Кришны, дочь Сатраджита, спросила у Яджнясени, обращаясь лишь к ней одной: «Каким поведением, Драупади, ублажаешь ты досточтимых Пандавов, юных героев, подобных самим Хранителям мира? Почему они послушны тебе и никогда на тебя не гневаются, о прекрасная? Поистине, Пандавы всегда покорны тебе, о дивная ликом! Все они так и смотрят тебе в глаза. Скажи мне всю правду. Укажи мне, о Панчали, какое именно (средство) – соблюдение обета или же покаяние, омовения, заговоры или зелья, сила знаний или действие кореньев, заклинания, принесение жертв или снадобья, – какое славное средство помогает тебе сохранять супружеское счастье? (Я воспользуюсь) им, о Кришна, и Кришна, (супруг мой), будет всегда мне покорен». Проговорив это, славная Сатьябхама умолкла, а верная женскому долгу, достойная Драупади ей отвечала: «Так, как ты говоришь, о Сатья¹, ведут себя лишь недостойные женщины. Зачем прославлять неправедный образ жизни? Такие вопросы и предположения недостойны тебя. Ведь ты – любимая супруга Кришны и славишься своей мудростью.

1 - Сатья – краткая форма имени Сатьябхамы.

(11-21)

yadaiva bhartā jānīyānmantramūlaparāṃ striyam ।
udvijeta tadaivāsyāḥ sarpādveśmagatādiva ॥11
udvignasya kutaḥ śāntiraśāntasya kutaḥ sukham ।
na jātu vaśago bhartā striyāḥ syānmantrakāraṇāt ॥12
amitraprahitāṃścāpi gadānparamadāruṇān ।
mūlapravādairhi viṣaṃ prayacchanti jighāṃsavaḥ ॥13
jihvayā yāni puruṣastvacā vāpyupasevate ।
tatra cūrṇāni dattāni hanyuḥ kṣipramasaṃśayam ॥14
jalodarasamāyuktāḥ śvitriṇaḥ palitāstathā ।
apumāṃsaḥ kṛtāḥ strībhirjaḍāndhabadhirāstathā ॥15
pāpānugāstu pāpāstāḥ patīnupasṛjantyuta ।
na jātu vipriyaṃ bhartuḥ striyā kāryaṃ kathañcana ॥16
vartāmyahaṃ tu yāṃ vṛttiṃ pāṇḍaveṣu mahātmasu ।
tāṃ sarvāṃ śṛṇu me satyāṃ satyabhāme yaśasvini ॥17
ahaṅkāraṃ vihāyāhaṃ kāmakrodhau ca sarvadā ।
sadārānpāṇḍavānnityaṃ prayatopacarāmyaham ॥18
praṇayaṃ pratisaṅgṛhya nidhāyātmānamātmani ।
śuśrūṣurnirabhīmānā patīnāṃ cittarakṣiṇī ॥19
durvyāhṛtācchaṅkamānā duḥsthitādduravekṣitāt ।
durāsitāddurvrajitādiṅgitādhyāsitādapi ॥20
sūryavaiśvānaranibhānsomakalpānmahārathān ।
seve cakṣurhaṇaḥ pārthānugratejaḥpratāpinaḥ ॥21

Если муж узнает, что супруга его прибегает к заговорам и снадобьям, он начинает бояться ее, словно змеи, заползшей в дом. А разве может быть спокоен живущий в страхе и может ли быть счастлив тот, кто утратил покой? Женщинам ни в коем случае не следует подчинять себе мужа, используя заклинания. Враги таким образом насылают жесточайшие недуги: желая расправиться (с жертвой), они под видом зелья или (отвара) из кореньев дают ей яд. Коснется человек языком или кожей данных ему порошков и вскоре неминуемо расстанется с жизнью. Из-за таких жен их (супруги) заболевают водянкой или проказой, становятся дряхлыми, немощными, глупыми, слепыми или глухими. Вероломные женщины, идя на поводу у греха, приносят горе своим мужьям. Никогда не следует жене причинять зло своему мужу! Услышь от меня, о достойная Сатьябхама, всю правду о том, как я держу себя с Пандавами, великими духом. Навсегда отринув гордыню, вожделение и гнев, я всякий час преданно служу Пандавам вместе с их женами². Скрывая свои чувства, полагаясь сама на себя, я с готовностью предупреждаю желания моих супругов, до конца победив тщеславие. Страшась сказать невпопад, неловко встать, не так посмотреть, не вовремя сесть или некстати пройти, (стараясь угодить) им даже выражением лица, служу я луноподобным Партхам, могучим воинам на колесницах, которые блеском могут сравниться с огнем³ или солнцем, тем, что взглядом разят (недруга) и карают (его) своей грозной мощью пыла.

2 - …вместе с их женами. – Одно из многих свидетельств моральной узаконенности полигамии в Мбх.

3 - …блеском могут сравниться с огнем… – Типичность подобного эпического сравнения позволяет считать имя Агни Вайшванара, употребленное в данном контексте, одноплановым синонимом слова «огонь».

(22-33)

devo manuṣyo gandharvo yuvā cāpi svalaṅkṛtaḥ ।
dravyavānabhirūpo vā na me'nyaḥ puruṣo mataḥ ॥22
nābhuktavati nāsnāte nāsaṃviṣṭe ca bhartari ।
na saṃviśāmi nāśnāmi sadā karmakareṣvapi ॥23
kṣetrādvanādvā grāmādvā bhartāraṃ gṛhamāgatam ।
pratyutthāyābhinandāmi āsanenodakena ca ॥24
pramṛṣṭabhāṇḍā mṛṣṭānnā kāle bhojanadāyinī ।
saṃyatā guptadhānyā ca susammṛṣṭaniveśanā ॥25
atiraskṛtasambhāṣā duḥstriyo nānusevatī ।
anukūlavatī nityaṃ bhavāmyanalasā sadā ॥26
anarme cāpi hasanaṃ dvāri sthānamabhīkṣṇaśaḥ ।
avaskare cirasthānaṃ niṣkuṭeṣu ca varjaye ॥27
atihāsātiroṣau ca krodhasthānaṃ ca varjaye ।
niratāhaṃ sadā satye bhartṝṇāmupasevane ।
sarvathā bhartṛrahitaṃ na mameṣṭaṃ kathañcana ॥28
yadā pravasate bhartā kuṭumbārthena kenacit ।
sumanovarṇakāpetā bhavāmi vratacāriṇī ॥29
yacca bhartā na pibati yacca bhartā na khādati ।
yacca nāśnāti me bhartā sarvaṃ tadvarjayāmyaham ॥30
yathopadeśaṃ niyatā vartamānā varāṅgane ।
svalaṅkṛtā suprayatā bhartuḥ priyahite ratā ॥31
ye ca dharmāḥ kuṭumbeṣu śvaśrvā me kathitāḥ purā ।
bhikṣābaliśrāddhamiti sthālīpākāśca parvasu ।
mānyānāṃ mānasatkārā ye cānye viditā mayā ॥32
tānsarvānanuvartāmi divārātramatandritā ।
vinayānniyamāṃścāpi sadā sarvātmanā śritā ॥33

Ни бог, ни человек, ни гандхарва, будь он юн, прекрасен собою, богат и облачен в дорогое убранство, – никто, кроме них, мне не нужен. Пока супруг и слуги не поедят, не совершат омовения и не лягут, я никогда не стану есть и не лягу сама. Когда мой супруг возвращается домой с поля, из леса или же из деревни, я приветствую его стоя, предлагаю ему сиденье и воду. Пищу я подаю всегда вовремя, чисто приготовленной и в чистой посуде, я бережлива, расчетливо распоряжаюсь зерном и дом содержу в полном порядке. Я не следую примеру недостойных женщин, дающих волю словам, всегда веду себя так, как должно, никогда не ленюсь. Я избегаю смеяться, когда никто не шутит, стоять в ожидании в дверях, долго находиться в отхожем месте или в садах подле дома. Я избегаю чрезмерного веселья и чрезмерного гнева, не делаю того, что может вызвать гнев. Я всегда со всей искренностью и преданностью ублажаю своих супругов. Я хотела бы никогда с ними не разлучаться. Если муж отправляется по какому-нибудь семейному делу, я принимаю обет и отказываюсь от цветов и притираний. Я избегаю того, чего не пьет мой супруг и чего он не ест, – словом, всего, что ему не по вкусу. Строго исполняя то, чему меня научили, о прекраснейшая из женщин, я слежу за своим убранством, неустанно заботясь о благе моих супругов. Все те обязанности в отношении родственников, о которых в свое время рассказывала мне свекровь, такие, как раздача милостыни, принесение в жертву пищи, совершение поминальных жертв, каждые полмесяца принесение в виде жертвенного дара варенного в молоке риса, оказание гостеприимства и почтение к достойным – все это и другое, что мне известно, я ревностно исполняю и днем, и ночью и постоянно всей душой следую этим правилам и установлениям.

(34-46)

mṛdūnsataḥ satyaśīlānsatyadharmānupālinaḥ ।
āśīviṣāniva kruddhānpatīnparicarāmyaham ॥34
patyāśrayo hi me dharmo mataḥ strīṇāṃ sanātanaḥ ।
sa devaḥ sā gatirnānyā tasya kā vipriyaṃ caret ॥35
ahaṃ patīnnātiśaye nātyaśne nātibhūṣaye ।
nāpi parivade śvaśrūṃ sarvadā pariyantritā ॥36
avadhānena subhage nityotthānatayaiva ca ।
bhartāro vaśagā mahyaṃ guruśuśrūṣaṇena ca ॥37
nityamāryāmahaṃ kuntīṃ vīrasūṃ satyavādinīm ।
svayaṃ paricarāmyekā snānācchādanabhojanaiḥ ॥38
naitāmatiśaye jātu vastrabhūṣaṇabhojanaiḥ ।
nāpi parivade cāhaṃ tāṃ pṛthāṃ pṛthivīsamām ॥39
aṣṭāvagre brāhmaṇānāṃ sahasrāṇi sma nityadā ।
bhuñjate rukmapātrīṣu yudhiṣṭhiraniveśane ॥40
aṣṭāśītisahasrāṇi snātakā gṛhamedhinaḥ ।
triṃśaddāsīka ekaiko yānbibharti yudhiṣṭhiraḥ ॥41
daśānyāni sahasrāṇi yeṣāmannaṃ susaṃskṛtam ।
hriyate rukmapātrībhiryatīnāmūrdhvaretasām ॥42
tānsarvānagrahāreṇa brāhmaṇānbrahmavādinaḥ ।
yathārhaṃ pūjayāmi sma pānācchādanabhojanaiḥ ॥43
śataṃ dāsīsahasrāṇi kaunteyasya mahātmanaḥ ।
kambukeyūradhāriṇyo niṣkakaṇṭhyaḥ svalaṅkṛtāḥ ॥44
mahārhamālyābharaṇāḥ suvarṇāścandanokṣitāḥ ।
maṇīnhema ca bibhratyo nṛtyagītaviśāradāḥ ॥45
tāsāṃ nāma ca rūpaṃ ca bhojanācchādanāni ca ।
sarvāsāmeva vedāhaṃ karma caiva kṛtākṛtam ॥46

Я служу своим достойным супругам, праведным хранителям истинной добродетели; они нежны и добры, но в гневе похожи на ядовитых змей. Покоится на муже, по-моему, извечная дхарма женщины. Он – ее бог и ее путь, и нет для нее иного (прибежища). Разве может (жена) идти наперекор (своему мужу)? Что касается еды, отдыха, украшений, я никогда не преступаю нормы моих супругов, всячески сдерживаю себя и не вступаю в пререкания со свекровью. Мужей моих, о прекрасная, покорила моя заботливость, постоянное усердие и послушание наставникам. Я обычно одна помогаю достойной Кунти, правдоречивой матери героев, при омовении, одевании и за едой. Я не стараюсь превзойти ее в одежде, украшениях или еде и никогда не спорю с Притхой, подобной (богине) Земле⁴. Прежде в доме Юдхиштхиры ежедневно восемь тысяч брахманов вкушали яства с золотых блюд. Юдхиштхира содержал по тридцать прислужниц на каждого из восьмидесяти восьми тысяч снатаков, занятых при домашних жертвоприношениях. Кроме того, десять тысяч целомудренных яти получали на золотых подносах еду, приготовленную для них с особым тщанием. Всех этих брахманов, толкователей Вед, я почитала согласно заслугам, только для них беря из запасов питье, одежду, еду. Было у великого духом Каунтеи сто тысяч стройных, златокожих служанок; у каждой из них были браслеты из раковин, нити монет вокруг шеи и дорогие гирлянды; они кропили себя сандалом, украшали жемчугом и золотом и были искусны в танцах и пении. Я знала каждую из них по имени и в лицо, знала, что они едят и во что одеваются, что они сделали и чего не сделали.

4 - …с Притхой, подобной (богине) Земли. – Сравнение дополнительно мотивировано возможностью аллитерации: pṛthā – pṛthivī («Земля»).

(47-59)

śataṃ dāsīsahasrāṇi kuntīputrasya dhīmataḥ ।
pātrīhastā divārātramatithīnbhojayantyuta ॥47
śatamaśvasahasrāṇi daśa nāgāyutāni ca ।
yudhiṣṭhirasyānuyātramindraprasthanivāsinaḥ ॥48
etadāsīttadā rājño yanmahīṃ paryapālayat ।
yeṣāṃ saṅkhyāvidhiṃ caiva pradiśāmi śṛṇomi ca ॥49
antaḥpurāṇāṃ sarveṣāṃ bhṛtyānāṃ caiva sarvaśaḥ ।
ā gopālāvipālebhyaḥ sarvaṃ veda kṛtākṛtam ॥50
sarvaṃ rājñaḥ samudayamāyaṃ ca vyayameva ca ।
ekāhaṃ vedmi kalyāṇi pāṇḍavānāṃ yaśasvinām ॥51
mayi sarvaṃ samāsajya kuṭumbaṃ bharatarṣabhāḥ ।
upāsanaratāḥ sarve ghaṭante sma śubhānane ॥52
tamahaṃ bhāramāsaktamanādhṛṣyaṃ durātmabhiḥ ।
sukhaṃ sarvaṃ parityajya rātryahāni ghaṭāmi vai ॥53
adhṛṣyaṃ varuṇasyeva nidhipūrṇamivodadhim ।
ekāhaṃ vedmi kośaṃ vai patīnāṃ dharmacāriṇām ॥54
aniśāyāṃ niśāyāṃ ca sahāyāḥ kṣutpipāsayoḥ ।
ārādhayantyāḥ kauravyāṃstulyā rātrirahaśca me ॥55
prathamaṃ pratibudhyāmi caramaṃ saṃviśāmi ca ।
nityakālamahaṃ satye etatsaṃvananaṃ mama ॥56
etajjānāmyahaṃ kartuṃ bhartṛsaṃvananaṃ mahat ।
asatstrīṇāṃ samācāraṃ nāhaṃ kuryāṃ na kāmaye ॥57
tacchrutvā dharmasahitaṃ vyāhṛtaṃ kṛṣṇayā tadā ।
uvāca satyā satkṛtya pāñcālīṃ dharmacāriṇīm ॥58
abhipannāsmi pāñcāli yājñaseni kṣamasva me ।
kāmakāraḥ sakhīnāṃ hi sopahāsaṃ prabhāṣitum ॥59

Сто тысяч прислужниц мудрого сына Кунти день и ночь с сосудами в руках потчевали гостей. Сто тысяч коней и сто тысяч слонов сопровождали Юдхиштхиру в походах, когда он жил в Индрапрастхе. Все это было у царя, когда он правил землей. Я определяла число и качество (прислужниц), смотрела (за ними) и выслушивала, (как идут дела). Обо всех обитательницах женской половины дворца и обо всех слугах, вплоть до пастухов коров и овец, я знала все, что они делают. Не славные Пандавы, а одна я, о достойная, знала все о доходах царя, о его расходах и состоянии казны. Возложив на меня все заботы о доме, каждый из тех быков-бхаратов старался выказать мне свое почтение, о прекрасноликая! Эта ноша, возложенная на меня, непосильна для низких душою, я же несу ее день и ночь, отказавшись от всяких благ. Одна я знала о недоступной, полной драгоценностей, словно океан Варуны, сокровищнице моих добродетельных супругов. Днем и ночью прислужницы утоляли голод и жажду кауравов, и для меня тоже не было разницы между ночью и днем. Поднимаюсь я первая, спать ухожу последняя – и так постоянно, о Сатья! Вот каковы мои чары. Мне известно лишь это великое искусство воздействия на супругов. Я не стану подражать поведению недостойных женщин, не буду и помышлять (об этом)». Выслушав благочестивую речь Кришны, Сатья, почтив добродетельную дочь царя панчалов, сказала: «Я виновата, о Панчали! Прости меня, Яджнясени! Но ведь подруги между собой могут говорить шутя и без обиняков».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести двадцать вторая глава.

ГЛАВА 223

(1-12)

draupadyuvāca ।
imaṃ tu te mārgamapetadoṣaṃ vakṣyāmi cittagrahaṇāya bhartuḥ ।
yasminyathāvatsakhi vartamānā bhartāramācchetsyasi kāminībhyaḥ ॥1
naitādṛśaṃ daivatamasti satye sarveṣu lokeṣu sadaivateṣu ।
yathā patistasya hi sarvakāmā labhyāḥ prasāde kupitaśca hanyāt ॥2
tasmādapatyaṃ vividhāśca bhogāḥ śayyāsanānyadbhutadarśanāni ।
vastrāṇi mālyāni tathaiva gandhāḥ svargaśca loko viṣamā ca kīrtiḥ ॥3
sukhaṃ sukheneha na jātu labhyaṃ duḥkhena sādhvī labhate sukhāni ।
sā kṛṣṇamārādhaya sauhṛdena premṇā ca nityaṃ pratikarmaṇā ca ॥4
tathāśanaiścārubhiragryamālyairdākṣiṇyayogairvividhaiśca gandhaiḥ ।
asyāḥ priyo'smīti yathā viditvā tvāmeva saṃśliṣyati sarvabhāvaiḥ ॥5
śrutvā svaraṃ dvāragatasya bhartuḥ pratyutthitā tiṣṭha gṛhasya madhye ।
dṛṣṭvā praviṣṭaṃ tvaritāsanena pādyena caiva pratipūjaya tvam ॥6
sampreṣitāyāmatha caiva dāsyāmutthāya sarvaṃ svayameva kuryāḥ ।
jānātu kṛṣṇastava bhāvametaṃ sarvātmanā māṃ bhajatīti satye ॥7
tvatsannidhau yatkathayetpatiste yadyapyaguhyaṃ parirakṣitavyam ।
kācitsapatnī tava vāsudevaṃ pratyādiśettena bhavedvirāgaḥ ॥8
priyāṃśca raktāṃśca hitāṃśca bhartustānbhojayethā vividhairupāyaiḥ ।
dveṣyairapakṣairahitaiśca tasya bhidyasva nityaṃ kuhakoddhataiśca ॥9
madaṃ pramādaṃ puruṣeṣu hitvā saṃyaccha bhāvaṃ pratigṛhya maunam ।
pradyumnasāmbāvapi te kumārau nopāsitavyau rahite kadācit ॥10
mahākulīnābhirapāpikābhiḥ strībhiḥ satībhistava sakhyamastu ।
caṇḍāśca śauṇḍāśca mahāśanāśca caurāśca duṣṭāścapalāśca varjyāḥ ॥11
etadyaśasyaṃ bhagavedanaṃ ca svargyaṃ tathā śatrunibarhaṇaṃ ca ।
mahārhamālyābharaṇāṅgarāgā bhartāramārādhaya puṇyagandhā ॥12

Драупади сказала:
Я расскажу тебе, каким безгрешным способом можно пленить сердце супруга. Следуя этому неуклонно, ты, о подруга, сможешь уберечь мужа от увлечений. Ни в одном из миров, о Сатья (бхама), даже в мире богов, нет (для нас) божества, равного супругу. Если он удовлетворен, все (наши) желания исполняются, но в гневе он способен даже убить. Ведь это благодаря (супругу женщина имеет) и детей, и всевозможные предметы удовольствия, удивительные ложа и сиденья, одежду, гирлянды и благовонные масла, благодаря ему (она обретает) мир небес и изменчивую славу. Счастье на земле достигается нелегко, верная жена приходит к счастью через страдания. Сердечно и любовно почитай Кришну, (принося ему) постоянное удовлетворение. (Ублажай его) едой, прекрасными драгоценными гирляндами, добрыми услугами и воскурением всевозможных благовоний. Он будет думать: «Я дорог ей», и все его чувства будут устремлены к тебе. Услышишь голос входящего в дверь супруга – стой наготове; видишь, что он вошел, – спеши оказать ему почести: (предложи) сесть и (подай) воду для омовения ног. Если (он) посылает (за чем-нибудь) прислужницу, ты встань и сделай это сама. Пусть Кришна узнает, какой у тебя нрав, о Сатья (бхама), (и скажет): «Она предана мне всей душой». То, что твой супруг говорит при тебе, даже если это и не секрет, следует хранить в тайне: если одна из жен Васудевы расскажет ему о твоей (болтливости), он будет недоволен (тобой). Всеми способами угождай тем, кто мил, дорог и полезен твоему супругу, но всячески избегай врагов, недоброжелателей, злодеев и мошенников. Не проявляй волнения и беззаботности на людях, сдерживай свои чувства, сохраняя молчание. Никогда не уединяйся (ни с кем), даже со своими сыновьями, Прадьюмной и Самбой. Води дружбу с добрыми, честными женщинами из достойных семей, чурайся злодеек, пьяниц, обжор, воровок, грешниц и обманщиц. Вот каков прославленный секрет супружеского согласия, который ведет на небеса и отвращает врагов. В дорогих гирляндах и украшениях, натерев свое тело душистой мазью, благоухая ароматами, ублажай своего супруга.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести двадцать третья глава.

ГЛАВА 224

(1-9)

vaiśampāyana uvāca ।
mārkaṇḍeyādibhirvipraiḥ pāṇḍavaiśca mahātmabhiḥ ।
kathābhiranukūlābhiḥ sahāsitvā janārdanaḥ ॥1
tatastaiḥ saṃvidaṃ kṛtvā yathāvanmadhusūdanaḥ ।
ārurukṣū rathaṃ satyāmāhvayāmāsa keśavaḥ ॥2
satyabhāmā tatastatra svajitvā drupadātmajām ।
uvāca vacanaṃ hṛdyaṃ yathābhāvasamāhitam ॥3
kṛṣṇe mā bhūttavotkaṇṭhā mā vyathā mā prajāgaraḥ ।
bhartṛbhirdevasaṅkāśairjitāṃ prāpsyasi medinīm ॥4
na hyevaṃ śīlasampannā naivaṃ pūjitalakṣaṇāḥ ।
prāpnuvanti ciraṃ kleśaṃ yathā tvamasitekṣaṇe ॥5
avaśyaṃ ca tvayā bhūmiriyaṃ nihatakaṇṭakā ।
bhartṛbhiḥ saha bhoktavyā nirdvandveti śrutaṃ mayā ॥6
dhārtarāṣṭravadhaṃ kṛtvā vairāṇi pratiyātya ca ।
yudhiṣṭhirasthāṃ pṛthivīṃ draṣṭāsi drupadātmaje ॥7
yāstāḥ pravrājamānāṃ tvāṃ prāhasandarpamohitāḥ ।
tāḥ kṣipraṃ hatasaṅkalpā drakṣyasi tvaṃ kurustriyaḥ ॥8
tava duḥkhopapannāyā yairācaritamapriyam ।
viddhi samprasthitānsarvāṃstānkṛṣṇe yamasādanam ॥9

Вайшампаяна сказал:
Джанардана восседал вместе с брахманами – Маркандеей и другими – и Пандавами, великими душой, за достойной беседой. Затем Кешава, Губитель Мадху, простился с ними согласно обычаю, поднялся на свою колесницу и подозвал Сатья (бхаму). Сатьябхама обняла дочь Друпады и обратилась к ней с ласковыми словами, которые подсказало ей сердце: «Да не будешь ты знать, о Кришна, ни тревог, ни печалей, ни бессонницы! Да обретешь ты землю, которую покорят твои супруги, подобные богам. Такие, как ты, достойные, по всем признакам заслуживающие почестей (женщины) не должны долго терпеть лишения, о черноокая! Я знаю: невзгоды кончатся и ты вместе с супругами будешь полновластно владеть землей. Ты увидишь, о дочь Друпады: сын Дхритараштры⁵ будет повергнут, раздоры утихнут и земля перейдет к Юдхиштхире. Жены кауравов, ослепленные гордыней, насмехаются над тобой, пока ты скитаешься (по лесам), но вскоре они же будут взирать на тебя со смирением. Знай, о Кришна: все те, кто причинил тебе зло, когда ты попала в беду, отправятся в обиталище Ямы.

5 - Сын Дхритараштры – Дурьодхана.

(10-17)

putraste prativindhyaśca sutasomastathā vibhuḥ ।
śrutakarmārjuniścaiva śatānīkaśca nākuliḥ ।
sahadevācca yo jātaḥ śrutasenastavātmajaḥ ॥10
sarve kuśalino vīrāḥ kṛtāstrāśca sutāstava ।
abhimanyuriva prītā dvāravatyāṃ ratā bhṛśam ॥11
tvamivaiṣāṃ subhadrā ca prītyā sarvātmanā sthitā ।
prīyate bhāvanirdvandvā tebhyaśca vigatajvarā ॥12
bheje sarvātmanā caiva pradyumnajananī tathā ।
bhānuprabhṛtibhiścainānviśinaṣṭi ca keśavaḥ ॥13
bhojanācchādane caiṣāṃ nityaṃ me śvaśuraḥ sthitaḥ ।
rāmaprabhṛtayaḥ sarve bhajantyandhakavṛṣṇayaḥ ।
tulyo hi praṇayasteṣāṃ pradyumnasya ca bhāmini ॥14
evamādi priyaṃ prītyā hṛdyamuktvā manonugam ।
gamanāya manaścakre vāsudevarathaṃ prati ॥15
tāṃ kṛṣṇāṃ kṛṣṇamahiṣī cakārābhipradakṣiṇam ।
āruroha rathaṃ śaureḥ satyabhāmā ca bhāminī ॥16
smayitvā tu yaduśreṣṭho draupadīṃ parisāntvya ca ।
upāvartya tataḥ śīghrairhayaiḥ prāyātparantapaḥ ॥17

Твой сын Пративиндхья, а также могучий Сутасома, Шрутакарман, сын Арджуны, Шатаника, сын Накулы, и твой сын Шрутасена, рожденный от Сахадевы, – все твои сыновья, ловкие и отважные, искусно владея оружием, счастливы, как и Абхиманью, в Дваравати, довольные жизнью там. А Субхадра, как ты, любовно, всей душою о них заботится⁶ и, не зная тревог, наслаждается жизнью в согласии с ними. Всем сердцем привязана к ним мать Прадьюмны⁷, и Кешава, Бхану⁸ и другие тоже не обходят их своим вниманием. О еде и одежде для них постоянно заботится мой свекор, все андхаки и вришнии, начиная с Рамы⁹, относятся к ним с нежностью. Их привязанность (к твоим сыновьям) можно сравнить разве только (с любовью) к Прадьюмне, о прекрасная!» С радостью произнеся эти и подобные им сердечные, задушевные слова, она направилась к колеснице Васудевы. Прекрасная Сатьябхама, супруга Кришны, почтительно обошла вокруг Кришны, (своей подруги), слева направо и поднялась на колесницу Шаури. Первый из ядавов, гроза недругов, с улыбкою приласкал Драупади и, развернув горячих коней, тронулся в путь.

6 - …Субхадра… о них заботится… – Т. е. Субхадра, вторая супруга Арджуны, заботится о сыновьях Драупади (жены Пандавов, в том числе и Арджуны).

7 - Всем сердцем привязана к ним мать Прадьюмны… – Сатьябхама с характерной доброжелательностью говорит о своей «сопернице» – другой жене Кришны, Рукмини, матери Прадьюмны.

8 - Бхану – сын Кришны.

9 - …начиная с Рамы… – Подразумевается Баларама, брат Кришны.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести двадцать четвертая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О БЕСЕДЕ ДРАУПАДИ И САТЬЯБХАМЫ»

СКАЗАНИЕ О ПОХОДЕ В СТАНОВИЩЕ ПАСТУХОВ

ГЛАВА 225

(1)

janamejaya uvāca ।
evaṃ vane vartamānā narāgryāḥ śītoṣṇavātātapakarśitāṅgāḥ ।
sarastadāsādya vanaṃ ca puṇyaṃ tataḥ paraṃ kimakurvanta pārthāḥ ॥1

Джанамеджая сказал:
Что стало с Партхами, достойнейшими из мужей, после того, как они, терзаемые то холодом, то зноем, то ветром и солнцем, скитаясь по лесам, достигли озера (Двайтавана) и благодатной рощи?¹.

1 - …озера (Двайтавана) и благодатной рощи? – Названия леса (Двайтавана) и озера совпадают.

(2-10)

vaiśampāyana uvāca ।
sarastadāsādya tu pāṇḍuputrā janaṃ samutsṛjya vidhāya caiṣām ।
vanāni ramyāṇyatha parvatāṃśca nadīpradeśāṃśca tadā viceruḥ ॥2
tathā vane tānvasataḥ pravīrānsvādhyāyavantaśca tapodhanāśca ।
abhyāyayurvedavidaḥ purāṇāstānpūjayāmāsuratho narāgryāḥ ॥3
tataḥ kadācitkuśalaḥ kathāsu vipro'bhyagacchadbhuvi kauraveyān ।
sa taiḥ sametyātha yadṛcchayaiva vaicitravīryaṃ nṛpamabhyagacchat ॥4
athopaviṣṭaḥ pratisatkṛtaśca vṛddhena rājñā kurusattamena ।
pracoditaḥ sankathayāmbabhūva dharmānilendraprabhavānyamau ca ॥5
kṛśāṃśca vātātapakarśitāṅgānduḥkhasya cograsya mukhe prapannān ।
tāṃ cāpyanāthāmiva vīranāthāṃ kṛṣṇāṃ parikleśaguṇena yuktām ॥6
tataḥ kathāṃ tasya niśamya rājā vaicitravīryaḥ kṛpayābhitaptaḥ ।
vane sthitānpārthivaputrapautrāñśrutvā tadā duḥkhanadīṃ prapannān ॥7
provāca dainyābhihatāntarātmā niḥśvāsabāṣpopahataḥ sa pārthān ।
vācaṃ kathañcitsthiratāmupetya tatsarvamātmaprabhavaṃ vicintya ॥8
kathaṃ nu satyaḥ śucirāryavṛtto jyeṣṭhaḥ sutānāṃ mama dharmarājaḥ ।
ajātaśatruḥ pṛthivītalasthaḥ śete purā rāṅkavakūṭaśāyī ॥9
prabodhyate māgadhasūtapūgairnityaṃ stuvadbhiḥ svayamindrakalpaḥ ।
patatrisaṅghaiḥ sa jaghanyarātre prabodhyate nūnamiḍātalasthaḥ ॥10

Вайшампаяна сказал:
Добравшись до озера, сыновья Панду дали наказ своим спутникам, отпустили их и отправились странствовать по чудесным лесам, горам и речным долинам. Герои, богатые подвигами, живя в лесу, не забывали о чтении Вед. К ним приходили старцы – знатоки Вед, и (Пандавы), лучшие среди мужей, встречали их с почетом. Однажды потомков Куру посетил некий брахман, известный в мире своими рассказами. Случилось так, что после встречи с ними он попал к царю Вайчитравирье. Старый царь, лучший из куру, встретил его гостеприимно. (Брахман) уселся, и, когда (царь) повелел ему говорить, он стал рассказывать о лишениях сына Дхармы, сына Ветра и сына Индры², а также обоих близнецов, которые вместе с ними угодили в пасть жестокой беде и теперь страдают от ветра и зноя. (Он поведал) о Кришне, словно бы беззащитной, несмотря на то что с ней рядом – герои-защитники, (рассказал) о том, что она и в горе не теряет достоинства. Внимая его рассказу, слыша, что царские сыновья и внуки, живущие в лесу, ввергнуты в лавину рушащихся бед, царь Вайчитравирья терзался состраданием. Душу его томила жалость. Тяжко вздыхая, он оплакивал сыновей Притхи и думал: «Ведь все это из-за меня!» Наконец, с трудом овладев собою, (царь) произнес: «Как же это Царь справедливости, старший из моих сыновей, верный, честный и добродетельный, Тот, чей (достойный) соперник еще не родился, спит прямо на земле, тогда как прежде он возлежал на шерстяных коврах? Его, подобного самому Индре, обычно будили ото сна хвалебные песни сутов и магадхов³, а теперь стаи птиц поднимают его на исходе ночи с голой земли.

2 - …сына Дхармы, сына Ветра и сына Индры… – Т. е. Юдхиштхиры, Бхимы и Арджуны.

3 - …будили ото сна хвалебные песни сутов и магадхов… – В Мбх часто говорится о том, что царя утром будили песнями придворные певцы и панегиристы. По более поздним источникам [134, с. 274], царя пробуждала музыка дворцового оркестра.

(11-20)

kathaṃ nu vātātapakarśitāṅgo vṛkodaraḥ kopapariplutāṅgaḥ ।
śete pṛthivyāmatathocitāṅgaḥ kṛṣṇāsamakṣaṃ vasudhātalasthaḥ ॥11
tathārjunaḥ sukumāro manasvī vaśe sthito dharmasutasya rājñaḥ ।
vidūyamānairiva sarvagātrairdhruvaṃ na śete vasatīramarṣāt ॥12
yamau ca kṛṣṇāṃ ca yudhiṣṭhiraṃ ca bhīmaṃ ca dṛṣṭvā sukhaviprayuktān ।
viniḥśvasansarpa ivogratejā dhruvaṃ na śete vasatīramarṣāt ॥13
tathā yamau cāpyasukhau sukhārhau samṛddharūpāvamarau divīva ।
prajāgarasthau dhruvamapraśāntau dharmeṇa satyena ca vāryamāṇau ॥14
samīraṇenāpi samo balena samīraṇasyaiva suto balīyān ।
sa dharmapāśena sitogratejā dhruvaṃ viniḥśvasya sahatyamarṣam ॥15
sa cāpi bhūmau parivartamāno vadhaṃ sutānāṃ mama kāṅkṣamāṇaḥ ।
satyena dharmeṇa ca vāryamāṇaḥ kālaṃ pratīkṣatyadhiko raṇe'nyaiḥ ॥16
ajātaśatrau tu jite nikṛtyā duḥśāsano yatparuṣāṇyavocat ।
tāni praviṣṭāni vṛkodarāṅgaṃ dahanti marmāgnirivendhanāni ॥17
na pāpakaṃ dhyāsyati dharmaputro dhanañjayaścāpyanuvartate tam ।
araṇyavāsena vivardhate tu bhīmasya kopo'gnirivānilena ॥18
sa tena kopena vidīryamāṇaḥ karaṃ kareṇābhinipīḍya vīraḥ ।
viniḥśvasatyuṣṇamatīva ghoraṃ dahannivemānmama putrapautrān ॥19
gāṇḍīvadhanvā ca vṛkodaraśca saṃrambhiṇāvantakakālakalpau ।
na śeṣayetāṃ yudhi śatrusenāṃ śarānkirantāvaśaniprakāśān ॥20

Как же это Врикодара, тело которого истерзано ветром и зноем, преисполненный ярости, ложится прямо на землю в присутствии Кришны⁴, а ведь не к земле привыкло его тело! Арджуна, юный и мудрый, послушный царю – сыну Дхармы, верно, не спит по ночам от гнева, и все тело его словно терзает болью. Видя, что близнецы, Кришна, Юдхиштхира и Бхима несчастны, он, верно, лежит без сна на земле, (гневно) вздыхая, словно могучий змей⁵. И близнецы, совершенные обликом, словно бессмертные в небе, достойные счастья, но обездоленные, наверно, тоже не спят, лишившись покоя, и сдерживают их лишь дхарма и верность данному слову. Велико могущество грозного сына Ветра, силой он равен (своему отцу), богу Ветра, но и он связан оковами дхармы. Вздыхая, он ворочается на земле и, стараясь умерить свое нетерпение, лелеет мысль о расправе над моими сынами. Его тоже удерживают только верность слову и долг. Нет ему равных в бою, он только ждет своего часа. Те злобные слова, которые сказал Духшасана, когда обманом был побежден Тот, чей (достойный) соперник еще не родился, запали в (душу) Врикодаре и сжигают его изнутри, как пламя (сжигает) поленья. Сын Дхармы и в мыслях не согрешит, Завоеватель богатств (во всем) ему следует, но гнев Бхимы, пока тот живет в лесу, растет, как огонь от ветра. Терзаемый гневом герой сжимает руки и вздыхает жарко и яростно, словно (хочет своим дыханием) испепелить моих сыновей и внуков. Владетель Гандивы и (его брат) Врикодара – гневное воплощение смертного часа (кауравов): они не пощадят в бою вражеских полчищ, осыпая их стрелами, подобными ашани.

4 - …в присутствии Кришны… – т. е. Драупади.

5 - …вздыхая, словно могучий змей. – Для Мбх традиционно сравнение дыхания разгневанною человека с шипением змеи.

(21-30)

duryodhanaḥ śakuniḥ sūtaputro duḥśāsanaścāpi sumandacetāḥ ।
madhu prapaśyanti na tu prapātaṃ vṛkodaraṃ caiva dhanañjayaṃ ca ॥21
śubhāśubhaṃ puruṣaḥ karma kṛtvā pratīkṣate tasya phalaṃ sma kartā ।
sa tena yujyatyavaśaḥ phalena mokṣaḥ kathaṃ syātpuruṣasya tasmāt ॥22
kṣetre sukṛṣṭe hyupite ca bīje deve ca varṣatyṛtukālayuktam ।
na syātphalaṃ tasya kutaḥ prasiddhiranyatra daivāditi cintayāmi ॥23
kṛtaṃ matākṣeṇa yathā na sādhu sādhupravṛttena ca pāṇḍavena ।
mayā ca duṣputravaśānugena yathā kurūṇāmayamantakālaḥ ॥24
dhruvaṃ pravāsyatyasamīrito'pi dhruvaṃ prajāsyatyuta garbhiṇī yā ।
dhruvaṃ dinādau rajanīpraṇāśastathā kṣapādau ca dinapraṇāśaḥ ॥25
kriyeta kasmānna pare ca kuryurvittaṃ na dadyuḥ puruṣāḥ kathañcit ।
prāpyārthakālaṃ ca bhavedanarthaḥ kathaṃ nu tatsyāditi tatkutaḥ syāt ॥26
kathaṃ na bhidyeta na ca sraveta na ca prasicyediti rakṣitavyam ।
arakṣyamāṇaḥ śatadhā viśīryeddhruvaṃ na nāśo'sti kṛtasya loke ॥27
gato hyaraṇyādapi śakralokaṃ dhanañjayaḥ paśyata vīryamasya ।
astrāṇi divyāni caturvidhāni jñātvā punarlokamimaṃ prapannaḥ ॥28
svargaṃ hi gatvā saśarīra eva ko mānuṣaḥ punarāgantumicchet ।
anyatra kālopahatānanekānsamīkṣamāṇastu kurūnmumūrṣūn ॥29
dhanurgrāhaścārjunaḥ savyasācī dhanuśca tadgāṇḍivaṃ lokasāram ।
astrāṇi divyāni ca tāni tasya trayasya tejaḥ prasaheta ko nu ॥30

Дурьодхана, Шакуни, Духшасана и Сын суты⁶ считают, неразумные, благом для себя, а не бедой (изгнание) Врикодары и Завоевателя богатств. (Забыли они), что человек, творя добро и зло, неизменно расплачивается за содеянное⁷. Помимо воли (живущий) связан с плодами того, что творит; человек не в силах освободиться от (прошлого). Иногда и поле вспахано хорошо, и зерно посеяно, и бог посылает дождь по сезону, но урожая может не быть. Вот я и думаю: от чего (зависит) успех, кроме как от судьбы? (Дурьодхана), искусный игрок в кости, несправедливо поступил с достойным Пандавой⁸, а я послушался злодея-сына, и теперь погибель грозит кауравам. (Ветер) все равно будет дуть, даже если его не подгонять; вынашивающая плод когда-нибудь да родит. С рассветом всегда уходит ночь, а в сумерки гаснет день. Почему один делает то, чего не делают другие? Отчего (некоторые) люди никак не хотят раздавать богатство? И еще: приходит час обретения, а (человек) лишается имущества. Как это так бывает и почему? Но отчего то, что должно беречь, не разобьется, не утечет, не прольется, а то, что не бережется, разлетается на сотни частей? И все же нет сомнения, что ничто содеянное в этом мире не пропадает. Завоеватель богатств прямо из леса попал в мир Шакры⁹ – видите, (какова) его мощь! – и, изучив небесное оружие четырех родов, снова явился в этот мир. Какой человек, кроме него, попав живым на небо, захочет вернуться обратно? Он предвидит близкую гибель многих из кауравов, настигнутых роком. Арджуна Савьясачин, стрелок из лука, (владея) луком Гандивой, единственным в мире, и тем небесным оружием, (которое он получил от богов), (являет собой) утроенную мощь. Кто сможет устоять против него?»

6 - Сын суты – Карна.

7 - …человек, творя добро и зло, неизменно расплачивается за содеянное. – Этой фразой открываются пространные рассуждения Юдхиштхиры о человеческой судьбе и предопределенности ее кармой.

8 - …с достойным Пандавой.. – Юдхиштхирой.

9 - …попал в мир Шакры… – См. выше в тексте, главы 43 – 45.

(31)

niśamya tadvacanaṃ pārthivasya duryodhano rahite saubalaśca ।
abodhayatkarṇamupetya sarvaṃ sa cāpyahṛṣṭo'bhavadalpacetāḥ ॥31

Выслушав речь царя, Дурьодхана и Саубала¹⁰ тайком передали все Карне, и он, неразумный, опечалился.

10 - Саубала – Шакуни.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести двадцать пятая глава.

ГЛАВА 226

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
dhṛtarāṣṭrasya tadvākyaṃ niśamya sahasaubalaḥ ।
duryodhanamidaṃ kāle karṇo vacanamabravīt ॥1
pravrājya pāṇḍavānvīrānsvena vīryeṇa bhārata ।
bhuṅkṣvemāṃ pṛthivīmeko divaṃ śambarahā yathā ॥2
prācyāśca dākṣiṇātyāśca pratīcyodīcyavāsinaḥ ।
kṛtāḥ karapradāḥ sarve rājānaste narādhipa ॥3
yā hi sā dīpyamāneva pāṇḍavānbhajate purā ।
sādya lakṣmīstvayā rājannavāptā bhrātṛbhiḥ saha ॥4
indraprasthagate yāṃ tāṃ dīpyamānāṃ yudhiṣṭhire ।
apaśyāma śriyaṃ rājannaciraṃ śokakarśitāḥ ॥5
sā tu buddhibaleneyaṃ rājñastasmādyudhiṣṭhirāt ।
tvayākṣiptā mahābāho dīpyamāneva dṛśyate ॥6
tathaiva tava rājendra rājānaḥ paravīrahan ।
śāsane'dhiṣṭhitāḥ sarve kiṃ kurma iti vādinaḥ ॥7
tavādya pṛthivī rājannikhilā sāgarāmbarā ।
saparvatavanā devī sagrāmanagarākarā ।
nānāvanoddeśavatī pattanairupaśobhitā ॥8
vandyamāno dvijai rājanpūjyamānaśca rājabhiḥ ।
pauruṣāddivi deveṣu bhrājase raśmivāniva ॥9
rudrairiva yamo rājā marudbhiriva vāsavaḥ ।
kurubhistvaṃ vṛto rājanbhāsi nakṣatrarāḍiva ॥10

Вайшампаяна сказал:
Услышав о том, что сказал Дхритараштра, Карна и Саубала, выбрав время, обратились к Дурьодхане: «Мощью своей ты изгнал героев-Пандавов, так владей же, о бхарата, один (всей) землей, как Губитель Шамбары – небом! Все цари на востоке, на юге, на западе и на севере стали твоими данниками, о владыка людей! Сверкающее богатство, которым прежде владели Пандавы, теперь досталось тебе, о царь, и твоим братьям. Еще недавно мы с завистью смотрели на ослепительные сокровища Индрапрастхи, после того как Юдхиштхира удалился туда, о царь! А теперь все это великолепие перешло к тебе от царя Юдхиштхиры благодаря силе твоего ума, о мощнорукий! Все цари, о Индра царей, губитель недругов, вопрошают тебя: „Что мы должны (для тебя) сделать?“ – и ожидают твоих приказаний. Богиня-земля, одеяние которой – океан, а украшения – города, с ее селами, городами и копями, лесами, горами и перелесками, теперь безраздельно твоя, о царь! Приветствуемый дваждырожденными и почитаемый царями, ты блистаешь отвагой, о царь, как Лучистый на небесах меж богов. Окруженный куру, словно царь Яма – рудрами или Васава – марутами, ты сверкаешь, о царь, как Властитель звезд.

(11-22)

ye sma te nādriyante''jñā nodvijante kadā ca na ।
paśyāmastāñśriyā hīnānpāṇḍavānvanavāsinaḥ ॥11
śrūyante hi mahārāja saro dvaitavanaṃ prati ।
vasantaḥ pāṇḍavāḥ sārdhaṃ brāhmaṇairvanavāsibhiḥ ॥12
sa prayāhi mahārāja śriyā paramayā yutaḥ ।
pratapanpāṇḍuputrāṃstvaṃ raśmivāniva tejasā ॥13
sthito rājye cyutānrājyācchriyā hīnāñśriyā vṛtaḥ ।
asamṛddhānsamṛddhārthaḥ paśya pāṇḍusutānnṛpa ॥14
mahābhijanasampannaṃ bhadre mahati saṃsthitam ।
pāṇḍavāstvābhivīkṣantāṃ yayātimiva nāhuṣam ॥15
yāṃ śriyaṃ suhṛdaścaiva durhṛdaśca viśāṃ pate ।
paśyanti puruṣe dīptāṃ sā samarthā bhavatyuta ॥16
samastho viṣamasthānhi durhṛdo yo'bhivīkṣate ।
jagatīsthānivādristhaḥ kiṃ tataḥ paramaṃ sukham ॥17
na putradhanalābhena na rājyenāpi vindati ।
prītiṃ nṛpatiśārdūla yāmamitrāghadarśanāt ॥18
kiṃ nu tasya sukhaṃ na syādāśrame yo dhanañjayam ।
abhivīkṣeta siddhārtho valkalājinavāsasam ॥19
suvāsaso hi te bhāryā valkalājinavāsasam ।
paśyantvasukhitāṃ kṛṣṇāṃ sā ca nirvidyatāṃ punaḥ ।
vinindatāṃ tathātmānaṃ jīvitaṃ ca dhanacyutā ॥20
na tathā hi sabhāmadhye tasyā bhavitumarhati ।
vaimanasyaṃ yathā dṛṣṭvā tava bhāryāḥ svalaṅkṛtāḥ ॥21
evamuktvā tu rājānaṃ karṇaḥ śakuninā saha ।
tūṣṇīṃ babhūvaturubhau vākyānte janamejaya ॥22

Давай же посмотрим, как живут в лесу Пандавы, которых покинула удача; не обращая на нас внимания, они ничего не страшатся. Говорят, о великий царь, что поселились они возле озера Двайтаваны вместе с брахманами, живущими в лесу. Ступай туда, о могучий царь, осененный великой удачей, и мощью пыла своей, как Лучистый, опали сыновей Панду. Посмотри, о царь, (что стало) с Пандавами: ты правишь страной, а они изгнаны из царства, ты осенен удачей, а они обездолены, ты множишь свои сокровища, а они лишены достояния. Пусть увидят сыновья Панду, что ты наделен великой знатностью и живешь в полном довольстве, подобно Яяти, сыну Нахуши. Прочно такое богатство, отблеск которого на человеке заметен и друзьям, и врагам, о владыка народов! Разве не высшее наслаждение для преуспевающего видеть врагов своих в бедствии? Он словно стоит на горе и (смотрит) на тех, кто внизу. Удовольствие от зрелища бед своих недругов не сравнить, о тигр среди царей, с (радостью рождения) сына, получением богатства и даже (обретением) царства. Разве не будет доволен тот, кто непрестанно умножает свое достояние, когда увидит Завоевателя богатств (живущим) в обители и одетым в мочальное платье и шкуру оленя? Пусть посмотрят твои красиво одетые жены на несчастную Кришну, облаченную в одежду из мочала и шкуру, пусть она, лишенная богатства, еще сильнее опечалится, пусть проклянет себя и даже жизнь свою! То отчаяние, которое она испытает, увидев прекрасные одеяния твоих жен, будет, верно, не меньше (горя), которое ей довелось испытать (в ту пору) в Собрании». Так сказали царю Карна и Шакуни, о Джанамеджая! Закончив свою речь, они смолкли.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести двадцать шестая глава.

ГЛАВА 227

(1-16)

vaiśampāyana uvāca ।
karṇasya vacanaṃ śrutvā rājā duryodhanastadā ।
hṛṣṭo bhūtvā punardīna idaṃ vacanamabravīt ॥1
bravīṣi yadidaṃ karṇa sarvaṃ me manasi sthitam ।
na tvabhyanujñāṃ lapsyāmi gamane yatra pāṇḍavāḥ ॥2
paridevati tānvīrāndhṛtarāṣṭro mahīpatiḥ ।
manyate'bhyadhikāṃścāpi tapoyogena pāṇḍavān ॥3
atha vāpyanubudhyeta nṛpo'smākaṃ cikīrṣitam ।
evamapyāyatiṃ rakṣannābhyanujñātumarhati ॥4
na hi dvaitavane kiñcidvidyate'nyatprayojanam ।
utsādanamṛte teṣāṃ vanasthānāṃ mama dviṣām ॥5
jānāsi hi yathā kṣattā dyūtakāla upasthite ।
abravīdyacca māṃ tvāṃ ca saubalaṃ ca vacastadā ॥6
tāni pūrvāṇi vākyāni yaccānyatparidevitam ।
vicintya nādhigacchāmi gamanāyetarāya vā ॥7
mamāpi hi mahānharṣo yadahaṃ bhīmaphalgunau ।
kliṣṭāvaraṇye paśyeyaṃ kṛṣṇayā sahitāviti ॥8
na tathā prāpnuyāṃ prītimavāpya vasudhāmapi ।
dṛṣṭvā yathā pāṇḍusutānvalkalājinavāsasaḥ ॥9
kiṃ nu syādadhikaṃ tasmādyadahaṃ drupadātmajām ।
draupadīṃ karṇa paśyeyaṃ kāṣāyavasanāṃ vane ॥10
yadi māṃ dharmarājaśca bhīmasenaśca pāṇḍavaḥ ।
yuktaṃ paramayā lakṣmyā paśyetāṃ jīvitaṃ bhavet ॥11
upāyaṃ na tu paśyāmi yena gacchema tadvanam ।
yathā cābhyanujānīyādgacchantaṃ māṃ mahīpatiḥ ॥12
sa saubalena sahitastathā duḥśāsanena ca ।
upāyaṃ paśya nipuṇaṃ yena gacchema tadvanam ॥13
ahamapyadya niścitya gamanāyetarāya vā ।
kālyameva gamiṣyāmi samīpaṃ pārthivasya ha ॥14
mayi tatropaviṣṭe tu bhīṣme ca kurusattame ।
upāyo yo bhaveddṛṣṭastaṃ brūyāḥ sahasaubalaḥ ॥15
tato bhīṣmasya rājñaśca niśamya gamanaṃ prati ।
vyavasāyaṃ kariṣye'hamanunīya pitāmaham ॥16

Вайшампаяна сказал:
Царя Дурьодхану обрадовали слова Карны, но он сказал печально: «Ты говоришь, о Карна, как раз о том, что у меня на уме, но мне не дадут разрешения пойти туда, где живут Пандавы. Царь Дхритараштра оплакивает дерзких сыновей Панду и считает, что они стали еще сильнее благодаря подвижничеству. Если царь разгадает наш замысел, то, беспокоясь о том, что может случиться (непоправимое), он нас не отпустит туда. Ибо нет (у нас) в Двайтаване иного дела, кроме как погубить наших недругов, укрывшихся в лесу. Ты помнишь, что говорил Кшаттри во время игры в кости¹¹, обращаясь ко мне, к тебе и Саубале? Думая о тех его словах и других причитаниях, я не могу решить: идти мне или нет. Для меня величайшая радость видеть Бхиму и Того, кто рожден при созвездии Пхальгуни, бедствующими в лесу вместе с Кришной¹². Я испытал бы меньшую радость, обретя землю, чем если бы увидел сыновей Панду облаченными в мочальные платья и шкуры антилоп¹³. Что может быть лучше, о Карна, – в лесу я увижу Драупади, дочь Друпады, одетой в красную одежду¹⁴. Когда Царь справедливости и Бхимасена, сын Панду, увидят меня в блеске богатства, (цель моей) жизни будет достигнута. Но я не знаю, под каким предлогом нам следует пойти в тот лес, да еще надо, чтобы царь разрешил мне. Поэтому вместе с Духшасаной и Саубалой изыщите ловкий предлог, чтобы отправиться в лес, а я сегодня же решу, идти мне или нет, и на рассвете придут к царю. Когда там будем я и Бхишма, лучший из куру, вы с Саубалой назовете причину, которую вместе придумаете. Затем мы выслушаем, (что скажут) о таком походе царь и Бхишма, и я возьмусь за дело – попытаюсь склонить деда на нашу сторону».

11 - …что говорил Кшаттри во время игры в кости… – Мудрый Видура (Кшаттри) пытался удержать кауравов от нанесения Пандавам оскорбления, предвещая им за это неминуемую гибель (Мбх 2.57 – 59 [62, с. 114 – 119]).

12 - …с Кришной… – т. е. с Драупади.

13 - …мочальные платья и шкуры антилоп. – Одеяния лесных отшельников.

14 - …одетой в красную одежду. – т. е. в отшельническую (см. примеч. 43 к «Сказанию о Нале»).

(17-24)

tathetyuktvā tu te sarve jagmurāvasathānprati ।
vyuṣitāyāṃ rajanyāṃ tu karṇo rājānamabhyayāt ॥17
tato duryodhanaṃ karṇaḥ prahasannidamabravīt ।
upāyaḥ paridṛṣṭo'yaṃ taṃ nibodha janeśvara ॥18
ghoṣā dvaitavane sarve tvatpratīkṣā narādhipa ।
ghoṣayātrāpadeśena gamiṣyāmo na saṃśayaḥ ॥19
ucitaṃ hi sadā gantuṃ ghoṣayātrāṃ viśāṃ pate ।
evaṃ ca tvāṃ pitā rājansamanujñātumarhati ॥20
tathā kathayamānau tau ghoṣayātrāviniścayam ।
gāndhārarājaḥ śakuniḥ pratyuvāca hasanniva ॥21
upāyo'yaṃ mayā dṛṣṭo gamanāya nirāmayaḥ ।
anujñāsyati no rājā codayiṣyati cāpyuta ॥22
ghoṣā dvaitavane sarve tvatpratīkṣā narādhipa ।
ghoṣayātrāpadeśena gamiṣyāmo na saṃśayaḥ ॥23
tataḥ prahasitāḥ sarve te'nyonyasya talāndaduḥ ।
tadeva ca viniścitya dadṛśuḥ kurusattamam ॥24

Согласившись: «Да будет так!», все разошлись по своим покоям. Ночь прошла, и Карна явился к царю. С улыбкою он обратился к Дурьодхане: «Послушай, о владыка живущих, какой мы нашли повод. Все становища Двайтаваны ожидают тебя, о властитель людей! Нет сомнений – нам удастся отправиться в лес под предлогом объезда пастушеских станов. Необходимо чаще наведываться в становища, о владыка народов! Отец должен благословить тебя на этот шаг, о царь!» Когда они обсуждали решение объехать становища, Шакуни, царь Гандхары, сказал с улыбкой: «Я считаю, что это удачный предлог для похода. Царь не только разрешит нам (отправиться в лес), но даже поддержит (наше намерение). Становища Двайтаваны ожидают тебя, о властитель людей! Нет сомнений – мы отправимся (в лес) под предлогом объезда пастушеских станов». Тут они рассмеялись, подали руки друг другу и, порешив на этом, предстали перед владыкой кауравов.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести двадцать седьмая глава.

ГЛАВА 228

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
dhṛtarāṣṭraṃ tataḥ sarve dadṛśurjanamejaya ।
pṛṣṭvā sukhamatho rājñaḥ pṛṣṭvā rājñā ca bhārata ॥1
tatastairvihitaḥ pūrvaṃ samaṅgo nāma ballavaḥ ।
samīpasthāstadā gāvo dhṛtarāṣṭre nyavedayat ॥2
anantaraṃ ca rādheyaḥ śakuniśca viśāṃ pate ।
āhatuḥ pārthivaśreṣṭhaṃ dhṛtarāṣṭraṃ janādhipam ॥3
ramaṇīyeṣu deśeṣu ghoṣāḥ samprati kaurava ।
smāraṇāsamayaḥ prāpto vatsānāmapi cāṅkanam ॥4
mṛgayā cocitā rājannasminkāle sutasya te ।
duryodhanasya gamanaṃ tvamanujñātumarhasi ॥5

Вайшампаяна сказал:
Затем, о Джанамеджая, они предстали перед Дхритараштрой и спросили царя о его здоровье. Царь, о бхарата, тоже справился, все ли они (в добром здравии), и тут подученный заранее пастух по имени Саманга сообщил Дхритараштре, что их стада сейчас неподалеку. Тогда, о владыка народов, Радхея и Шакуни обратились к Дхритараштре, властителю живущих, первому среди царей: «Наши становища в прекрасных местах, о каурава! Настало время считать и метить молодняк. А сын твой, о царь, в это время может заняться охотой. Ты должен разрешить Дурьодхане отправиться в лес». Дхритараштра сказал:

(6-17)

dhṛtarāṣṭra uvāca ।
mṛgayā śobhanā tāta gavāṃ ca samavekṣaṇam ।
viśrambhastu na gantavyo ballavānāmiti smare ॥6
te tu tatra naravyāghrāḥ samīpa iti naḥ śrutam ।
ato nābhyanujānāmi gamanaṃ tatra vaḥ svayam ॥7
chadmanā nirjitāste hi karśitāśca mahāvane ।
taponityāśca rādheya samarthāśca mahārathāḥ ॥8
dharmarājo na saṅkrudhyedbhīmasenastvamarṣaṇaḥ ।
yajñasenasya duhitā teja eva tu kevalam ॥9
yūyaṃ cāpyaparādhyeyurdarpamohasamanvitāḥ ।
tato vinirdaheyuste tapasā hi samanvitāḥ ॥10
atha vā sāyudhā vīrā manyunābhipariplutāḥ ।
sahitā baddhanistriṃśā daheyuḥ śastratejasā ॥11
atha yūyaṃ bahutvāttānārabhadhvaṃ kathañcana ।
anāryaṃ paramaṃ tatsyādaśakyaṃ tacca me matam ॥12
uṣito hi mahābāhurindraloke dhanañjayaḥ ।
divyānyastrāṇyavāpyātha tataḥ pratyāgato vanam ॥13
akṛtāstreṇa pṛthivī jitā bībhatsunā purā ।
kiṃ punaḥ sa kṛtāstro'dya na hanyādvo mahārathaḥ ॥14
atha vā madvacaḥ śrutvā tatra yattā bhaviṣyatha ।
udvignavāso viśrambhādduḥkhaṃ tatra bhaviṣyati ॥15
atha vā sainikāḥ kecidapakuryuryudhiṣṭhire ।
tadabuddhikṛtaṃ karma doṣamutpādayecca vaḥ ॥16
tasmādgacchantu puruṣāḥ smāraṇāyāptakāriṇaḥ ।
na svayaṃ tatra gamanaṃ rocaye tava bhārata ॥17

Осмотр стад, как и охота, – благое дело, о сын мой! Я считаю, что пастухам доверять не следует. Но, говорят, неподалеку оттуда (находится пристанище Пандавов), тигров среди мужей, поэтому я не хочу, чтобы вы шли туда. Нечестным путем вы победили этих великих воинов, искусных в битве на колесницах. Они томятся, Радхея, в огромном лесу, неустанно предаваясь подвижничеству. Царя справедливости вам не удастся разгневать, но зато Бхимасена – само неистовство, а дочь Яджнясены подобна пламени. Ослепленные гордыней, вы непременно заденете их, и они испепелят вас мощью своего подвижнического пыла. Или же, взявшись за оружие и опоясав себя мечами, те герои, исполненные гнева, превратят (вас) в прах силой своего оружия. Но если, рассчитывая на свою многочисленность, вы все же нападете на них, то это будет крайне низко и, как я думаю, бесполезно: Завоеватель богатств, наделенный могучими руками, побывал в мире Индры и вернулся в лес, получив небесное оружие. И прежде, еще не владея (небесным) оружием, Бибхатсу был способен завоевать землю. Так неужели теперь, изучив в совершенстве (волшебное) оружие, этот могучий воин на колеснице не сумеет вас уничтожить? И если даже вы, вняв моим словам, будете там сдержанны, ваша жизнь все равно будет тревожной: лишь из-за подозрения там может случиться беда. Если кто-нибудь из воинов заденет Юдхиштхиру, этот дерзкий поступок ляжет грехом на вас. Поэтому пусть лучше верные люди пойдут и сами пересчитают скот. Я не хотел бы, о бхарата, чтобы ты шел туда.

(18-21)

śakuniruvāca ।
dharmajñaḥ pāṇḍavo jyeṣṭhaḥ pratijñātaṃ ca saṃsadi ।
tena dvādaśa varṣāṇi vastavyānīti bhārata ॥18
anuvṛttāśca te sarve pāṇḍavā dharmacāriṇaḥ ।
yudhiṣṭhiraśca kaunteyo na naḥ kopaṃ kariṣyati ॥19
mṛgayāṃ caiva no gantumicchā saṃvardhate bhṛśam ।
smāraṇaṃ ca cikīrṣāmo na tu pāṇḍavadarśanam ॥20
na cānāryasamācāraḥ kaścittatra bhaviṣyati ।
na ca tatra gamiṣyāmo yatra teṣāṃ pratiśrayaḥ ॥21

Шакуни сказал:
Пандава-старший – знаток дхармы. Он обещал в Собрании, что проживет (в лесу) двенадцать лет, о бхарата, и все достойные Пандавы с ним согласились. Не станет сын Кунти, Юдхиштхира, на нас гневаться, и, кроме того, нам очень хочется пойти на охоту. Наша цель – пересчитать скот, а вовсе не встретиться с Пандавами. Никто из нас не будет вести себя там недостойно. Мы не пойдем туда, где (находится) их пристанище.

(22-29)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktaḥ śakuninā dhṛtarāṣṭro janeśvaraḥ ।
duryodhanaṃ sahāmātyamanujajñe na kāmataḥ ॥22
anujñātastu gāndhāriḥ karṇena sahitastadā ।
niryayau bharataśreṣṭho balena mahatā vṛtaḥ ॥23
duḥśāsanena ca tathā saubalena ca devinā ।
saṃvṛto bhrātṛbhiścānyaiḥ strībhiścāpi sahasraśaḥ ॥24
taṃ niryāntaṃ mahābāhuṃ draṣṭuṃ dvaitavanaṃ saraḥ ।
paurāścānuyayuḥ sarve sahadārā vanaṃ ca tat ॥25
aṣṭau rathasahasrāṇi trīṇi nāgāyutāni ca ।
pattayo bahusāhasrā hayāśca navatiḥ śatāḥ ॥26
śakaṭāpaṇaveśyāśca vaṇijo bandinastathā ।
narāśca mṛgayāśīlāḥ śataśo'tha sahasraśaḥ ॥27
tataḥ prayāṇe nṛpateḥ sumahānabhavatsvanaḥ ।
prāvṛṣīva mahāvāyoruddhatasya viśāṃ pate ॥28
gavyūtimātre nyavasadrājā duryodhanastadā ।
prayāto vāhanaiḥ sarvaistato dvaitavanaṃ saraḥ ॥29

Вайшампаяна сказал:
После таких слов Шакуни Дхритараштра, владыка людей, с неохотой, но все-таки отпустил Дурьодхану в сопровождении советников (в лес). Попрощавшись, сын Гандхари, лучший из бхаратов, вместе с Карной, игроком Саубалой и Духшасаной тронулся в путь; другие братья (Дурьодханы) и тысячи женщин, а также большое войско последовали за ними. Когда тот мощнорукий (каурава) выступил в поход, вместе с ним отправились в лес посмотреть на озеро Двайтавану все горожане вместе с женами. (Их сопровождали) восемь тысяч колесниц, тридцать тысяч слонов, множество пеших воинов и девять тысяч коней; (здесь были) повозки и (походные) лавки, (толпами шли) торговцы, гетеры, певцы-прославители и сотни тысяч любителей охоты. В то время как царь вышел в поход, послышался сильный шум, словно мощный ураган налетел во время дождей, о властелин народов! Пройдя гавьюти по направлению к озеру Двайтавана, царь Дурьодхана (остановил) все повозки и расположился на отдых.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести двадцать восьмая глава.

ГЛАВА 229

(1-13)

vaiśampāyana uvāca ।
atha duryodhano rājā tatra tatra vane vasan ।
jagāma ghoṣānabhitastatra cakre niveśanam ॥1
ramaṇīye samājñāte sodake samahīruhe ।
deśe sarvaguṇopete cakrurāvasathaṃ narāḥ ॥2
tathaiva tatsamīpasthānpṛthagāvasathānbahūn ।
karṇasya śakuneścaiva bhrātṝṇāṃ caiva sarvaśaḥ ॥3
dadarśa sa tadā gāvaḥ śataśo'tha sahasraśaḥ ।
aṅkairlakṣaiśca tāḥ sarvā lakṣayāmāsa pārthivaḥ ॥4
aṅkayāmāsa vatsāṃśca jajñe copasṛtāstvapi ।
bālavatsāśca yā gāvaḥ kālayāmāsa tā api ॥5
atha sa smāraṇaṃ kṛtvā lakṣayitvā trihāyanān ।
vṛto gopālakaiḥ prīto vyaharatkurunandanaḥ ॥6
sa ca paurajanaḥ sarvaḥ sainikāśca sahasraśaḥ ।
yathopajoṣaṃ cikrīḍurvane tasminyathāmarāḥ ॥7
tato gopāḥ pragātāraḥ kuśalā nṛttavādite ।
dhārtarāṣṭramupātiṣṭhankanyāścaiva svalaṅkṛtāḥ ॥8
sa strīgaṇavṛto rājā prahṛṣṭaḥ pradadau vasu ।
tebhyo yathārhamannāni pānāni vividhāni ca ॥9
tataste sahitāḥ sarve tarakṣūnmahiṣānmṛgān ।
gavayarkṣavarāhāṃśca samantātparyakālayan ॥10
sa tāñśarairvinirbhindangajānbadhnanmahāvane ।
ramaṇīyeṣu deśeṣu grāhayāmāsa vai mṛgān ॥11
gorasānupayuñjāna upabhogāṃśca bhārata ।
paśyansuramaṇīyāni puṣpitāni vanāni ca ॥12
mattabhramarajuṣṭāni barhiṇābhirutāni ca ।
agacchadānupūrvyeṇa puṇyaṃ dvaitavanaṃ saraḥ ।
ṛddhyā paramayā yukto mahendra iva vajrabhṛt ॥13

Вайшампаяна сказал:
После нескольких остановок в лесу царь Дурьодхана выбрал место неподалеку от стойбищ и решил там обосноваться. В прекрасном, благодатном краю, наделенном всеми достоинствами, богатом водой и деревьями, люди построили жилье для царя и рядом – множество отдельных жилищ для Карны, Шакуни и всех братьев. Царь осматривал сотни тысяч коров и метил их клеймами и цифрами. Он метил молодняк, узнавал о приросте и считал тех коров, которые отелились. Пересчитав и пометив (коров), имеющих три отела, потомок Куру, довольный, решил отдохнуть вместе с пастухами. И все горожане и тысячи воинов от души предались развлечениям в том лесу, словно бессмертные. К сыну Дхритараштры пришли певцы-пастухи, искусные в танцах и музыке, и вместе с ними нарядно одетые девушки. Окруженный толпою женщин, радостный царь одарил каждую по достоинству дорогими подарками, яствами и разными напитками. Затем все вместе стали они преследовать гиен, диких быков, оленей, гаялов, кабанов и медведей, настигая их стрелами. В огромном лесу (царь) ставил ловушки слонам, в прекрасных местах ловил оленей. Питаясь молоком и кушаньями (из молока), любуясь на дивные цветущие леса, наполненные жужжанием опьяневших (от аромата) пчел и криками павлинов, (Дурьодхана), ярким своим убранством напоминающий Великого Индру, Держателя ваджры, приблизился постепенно к славному озеру Двайтаване.

(14-29)

yadṛcchayā ca tadaho dharmaputro yudhiṣṭhiraḥ ।
īje rājarṣiyajñena sadyaskena viśāṃ pate ।
divyena vidhinā rājā vanyena kurusattamaḥ ॥14
kṛtvā niveśamabhitaḥ sarasastasya kauravaḥ ।
draupadyā sahito dhīmāndharmapatnyā narādhipaḥ ॥15
tato duryodhanaḥ preṣyānādideśa sahānujaḥ ।
ākrīḍāvasathāḥ kṣipraṃ kriyantāmiti bhārata ॥16
te tathetyeva kauravyamuktvā vacanakāriṇaḥ ।
cikīrṣantastadākrīḍāñjagmurdvaitavanaṃ saraḥ ॥17
senāgraṃ dhārtarāṣṭrasya prāptaṃ dvaitavanaṃ saraḥ ।
praviśantaṃ vanadvāri gandharvāḥ samavārayan ॥18
tatra gandharvarājo vai pūrvameva viśāṃ pate ।
kuberabhavanādrājannājagāma gaṇāvṛtaḥ ॥19
gaṇairapsarasāṃ caiva tridaśānāṃ tathātmajaiḥ ।
vihāraśīlaḥ krīḍārthaṃ tena tatsaṃvṛtaṃ saraḥ ॥20
tena tatsaṃvṛtaṃ dṛṣṭvā te rājaparicārakāḥ ।
pratijagmustato rājanyatra duryodhano nṛpaḥ ॥21
sa tu teṣāṃ vacaḥ śrutvā sainikānyuddhadurmadān ।
preṣayāmāsa kauravya utsārayata tāniti ॥22
tasya tadvacanaṃ śrutvā rājñaḥ senāgrayāyinaḥ ।
saro dvaitavanaṃ gatvā gandharvānidamabruvan ॥23
rājā duryodhano nāma dhṛtarāṣṭrasuto balī ।
vijihīrṣurihāyāti tadarthamapasarpata ॥24
evamuktāstu gandharvāḥ prahasanto viśāṃ pate ।
pratyabruvaṃstānpuruṣānidaṃ suparuṣaṃ vacaḥ ॥25
na cetayati vo rājā mandabuddhiḥ suyodhanaḥ ।
yo'smānājñāpayatyevaṃ vaśyāniva divaukasaḥ ॥26
yūyaṃ mumūrṣavaścāpi mandaprajñā na saṃśayaḥ ।
ye tasya vacanādevamasmānbrūta vicetasaḥ ॥27
gacchata tvaritāḥ sarve yatra rājā sa kauravaḥ ।
dveṣyaṃ mādyaiva gacchadhvaṃ dharmarājaniveśanam ॥28
evamuktāstu gandharvai rājñaḥ senāgrayāyinaḥ ।
samprādravanyato rājā dhṛtarāṣṭrasuto'bhavat ॥29

Сын Дхармы Юдхиштхира, царь, лучший из куру, в тот день, случилось, совершал жертвоприношение садьяска, положенное мудрецам-царям, тем необычным способом, который применяется только в лесу, о властелин народов! Мудрый каурава, владыка людей, жил неподалеку от озера вместе со своей добродетельной супругой Драупади. Дурьодхана и его братья, о бхарата, повелели своим слугам: «Пусть будут немедленно выстроены здесь беседки для развлечений!» – «Да будет так!» – ответили владыке кауравов (слуги), готовые исполнить его приказ, и направились к озеру Двайтаване. Намереваясь строить беседки. Близ озера Двайтаваны при вступлении в лес воины головного отряда Дхритараштры были остановлены гандхарвами. Царь гандхарвов, окруженный своею свитой, прежде них явился туда из владений Куберы, о царь – владыка народов! Жадный до развлечений, он вместе со множеством апсар и сыновьями Тридцати (богов) расположился на отдых у этого озера. Убедившись, что место занято, царские слуги, о царь, вернулись назад к властелину Дурьодхане. Выслушав их, владыка кауравов приказал своим воинам, рвущимся в бой: «Прогоните же их!» По приказу царя отряды отборных воинов подошли к озеру Двайтаване и обратились к гандхарвам: «Сюда направляется царь по имени Дурьодхана, могучий сын Дхритараштры. Он хочет расположиться здесь на отдых. А вы уходите отсюда!» Гандхарвы, о владыка народов, насмешливо и дерзко ответили тем мужам: «Не понимает, что ли. Суйодхана, ваш слабоумный царь, что (не подобает) нам, небожителям, приказывать точно слугам?! А вы, глупцы и невежды, наверно, к смерти стремитесь, раз по его приказу так говорите с нами! Ступайте скорее обратно к царю кауравов и не вздумайте спорить с нами, не то тут же отправитесь в обитель Царя правосудия!»¹⁵ После таких слов гандхарвов (царские) воины, возглавлявшие войско, поспешили назад к царю, сыну Дхритараштры.

15 - …в обитель Царя правосудия… – т. е. Ямы, бога смерти.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести двадцать девятая глава.

ГЛАВА 230

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
tataste sahitāḥ sarve duryodhanamupāgaman ।
abruvaṃśca mahārāja yadūcuḥ kauravaṃ prati ॥1
gandharvairvārite sainye dhārtarāṣṭraḥ pratāpavān ।
amarṣapūrṇaḥ sainyāni pratyabhāṣata bhārata ॥2
śāsatainānadharmajñānmama vipriyakāriṇaḥ ।
yadi prakrīḍito devaiḥ sarvaiḥ saha śatakratuḥ ॥3
duryodhanavacaḥ śrutvā dhārtarāṣṭrā mahābalāḥ ।
sarva evābhisannaddhā yodhāścāpi sahasraśaḥ ॥4
tataḥ pramathya gandharvāṃstadvanaṃ viviśurbalāt ।
siṃhanādena mahatā pūrayanto diśo daśa ॥5
tato'parairavāryanta gandharvaiḥ kurusainikāḥ ।
te vāryamāṇā gandharvaiḥ sāmnaiva vasudhādhipa ।
tānanādṛtya gandharvāṃstadvanaṃ viviśurmahat ॥6
yadā vācā na tiṣṭhanti dhārtarāṣṭrāḥ sarājakāḥ ।
tataste khecarāḥ sarve citrasene nyavedayan ॥7
gandharvarājastānsarvānabravītkauravānprati ।
anāryāñśāsatetyevaṃ citraseno'tyamarṣaṇaḥ ॥8
anujñātāstu gandharvāścitrasenena bhārata ।
pragṛhītāyudhāḥ sarve dhārtarāṣṭrānabhidravan ॥9
tāndṛṣṭvā patataḥ śīghrāngandharvānudyatāyudhān ।
sarve te prādravansaṅkhye dhārtarāṣṭrasya paśyataḥ ॥10

Вайшампаяна сказал:
Вернулись они к Дурьодхане, о великий царь, и передали каураве слова (небожителей). (Узнав), что гандхарвы преградили путь его войску, могучий сын Дхритараштры, о бхарата, в гневе воззвал к своим воинам: «Покарайте нечестивцев, которые чинят мне преграды, пусть даже там расположился на отдых сам Совершитель ста жертвоприношений вместе со всеми богами!» Выслушав речь Дурьодханы, могучие сыновья Дхритараштры и тысячи (царских) воинов облачились в доспехи. Затем они смяли гандхарвов и силой ворвались в лес, оглашая окрестности (криками), напоминавшими львиный рык. Тогда другие гандхарвы преградили путь воинам куру, пытаясь остановить их добром, но кауравы, о владыка земли, не обращая внимания на гандхарвов, ринулись в чащу леса. Слова небожителей не остановили сыновей Дхритараштры, сподвижников царя (Дурьодханы), и тогда (гандхарвы) поведали (обо всем) Читрасене. Царь гандхарвов Читрасена в неистовой ярости указал (своим воинам) на кауравов: «Покарайте злодеев!» И гандхарвы, о бхарата, послушные Читрасене, взялись за оружие и бросились на сыновей Дхритараштры.

(11-21)

tāndṛṣṭvā dravataḥ sarvāndhārtarāṣṭrānparāṅmukhān ।
vaikartanastadā vīro nāsīttatra parāṅmukhaḥ ॥11
āpatantīṃ tu samprekṣya gandharvāṇāṃ mahācamūm ।
mahatā śaravarṣeṇa rādheyaḥ pratyavārayat ॥12
kṣuraprairviśikhairbhallairvatsadantaistathāyasaiḥ ।
gandharvāñśataśo'bhyaghnaṁllaghutvātsūtanandanaḥ ॥13
pātayannuttamāṅgāni gandharvāṇāṃ mahārathaḥ ।
kṣaṇena vyadhamatsarvāṃ citrasenasya vāhinīm ॥14
te vadhyamānā gandharvāḥ sūtaputreṇa dhīmatā ।
bhūya evābhyavartanta śataśo'tha sahasraśaḥ ॥15
gandharvabhūtā pṛthivī kṣaṇena samapadyata ।
āpatadbhirmahāvegaiścitrasenasya sainikaiḥ ॥16
atha duryodhano rājā śakuniścāpi saubalaḥ ।
duḥśāsano vikarṇaśca ye cānye dhṛtarāṣṭrajāḥ ।
nyahanaṃstattadā sainyaṃ rathairgaruḍanisvanaiḥ ॥17
bhūyaśca yodhayāmāsuḥ kṛtvā karṇamathāgrataḥ ।
mahatā rathaghoṣeṇa hayacāreṇa cāpyuta ।
vaikartanaṃ parīpsanto gandharvānsamavārayan ॥18
tataḥ sannyapatansarve gandharvāḥ kauravaiḥ saha ।
tadā sutumulaṃ yuddhamabhavallomaharṣaṇam ॥19
tataste mṛdavo'bhūvangandharvāḥ śarapīḍitāḥ ।
uccukruśuśca kauravyā gandharvānprekṣya pīḍitān ॥20
gandharvāṃstrāsitāndṛṣṭvā citraseno'tyamarṣaṇaḥ ।
utpapātāsanātkruddho vadhe teṣāṃ samāhitaḥ ॥21

Увидев, что гандхарвы стремительно приближаются, держа оружие наготове, (кауравы) бросились бежать с поля боя на глазах у (старшего) сына Дхритараштры. Видя, что сыновья Дхритараштры бегут с поля брани, герой Вайкартана не тронулся с места. Выждав, пока могучая рать гандхарвов подойдет поближе, Радхея мощным потоком стрел преградил ей путь. Острыми кшурапрами, бхаллами, ватсадантами и железными стрелами Сын возницы легко уничтожил сотни гандхарвов. Срубая гандхарвам головы, этот могучий воин на колеснице быстро громил рать Читрасены. Мудрый Сын возницы разил гандхарвов, но подходили сотни и тысячи новых (воинов). Яростно нападая, гандхарвы – воины Читрасены в один миг покрыли всю землю. Тогда царь Дурьодхана, Шакуни – сын Субалы, Духшасана, Викарна и другие сыновья Дхритараштры двинули на их войско свои колесницы, грохот которых напоминал крик Гаруды. Снова вступили они в бой (с гандхарвами), и во главе их стоял Карна. Мощно гремели колесницы, (стремительно) мчались кони. Стремясь пробиться к Вайкартане, (кауравы) окружили гандхарвов, и тут гандхарвы перемешались с кауравами, и разгорелся жаркий и яростный бой. Гандхарвы, израненные стрелами, слабели, а кауравы, видя мучения гандхарвов, злорадно кричали. Заметив, что (войско) гандхарвов дрогнуло, неистовый Читрасена в ярости сорвался с места, решив уничтожить (кауравов).

(22-31)

tato māyāstramāsthāya yuyudhe citramārgavit ।
tayāmuhyanta kauravyāścitrasenasya māyayā ॥22
ekaiko hi tadā yodho dhārtarāṣṭrasya bhārata ।
paryavartata gandharvairdaśabhirdaśabhiḥ saha ॥23
tataḥ sampīḍyamānāste balena mahatā tadā ।
prādravanta raṇe bhītā yatra rājā yudhiṣṭhiraḥ ॥24
bhajyamāneṣvanīkeṣu dhārtarāṣṭreṣu sarvaśaḥ ।
karṇo vaikartano rājaṃstasthau giririvācalaḥ ॥25
duryodhanaśca karṇaśca śakuniścāpi saubalaḥ ।
gandharvānyodhayāñcakruḥ samare bhṛśavikṣatāḥ ॥26
sarva eva tu gandharvāḥ śataśo'tha sahasraśaḥ ।
jighāṃsamānāḥ sahitāḥ karṇamabhyadravanraṇe ॥27
asibhiḥ paṭṭiśaiḥ śūlairgadābhiśca mahābalāḥ ।
sūtaputraṃ jighāṃsantaḥ samantātparyavārayan ॥28
anye'sya yugamacchindandhvajamanye nyapātayan ।
īṣāmanye hayānanye sūtamanye nyapātayan ॥29
anye chatraṃ varūthaṃ ca bandhuraṃ ca tathāpare ।
gandharvā bahusāhasrāḥ khaṇḍaśo'bhyahananratham ॥30
tato rathādavaplutya sūtaputro'sicarmabhṛt ।
vikarṇarathamāsthāya mokṣāyāśvānacodayat ॥31

Знаток необычных способов (боя), он применил в сражении волшебное оружие, и кауравы пришли в смятение от волшебства Читрасены. На каждого воина, (сражающегося на стороне) сына Дхритараштры, оказалось, о бхарата, по десятку гандхарвов. Теснимые могучей ратью (небожителей, кауравы) в страхе бежали с поля боя к царю Юдхиштхире. (Гандхарвы) громили воинов – сыновей Дхритараштры, лишь Карна Вайкартана, о царь, стоял неколебимо, как утес. Дурьодхана, Карна и Шакуни, сын Субалу, жестоко израненные, продолжали биться с гандхарвами. Гандхарвы, объединившись, сотнями, тысячами ринулись в бой против Карны, стремясь его уничтожить. Являя собою великую мощь, мечами, топорами, пиками и булавами они покрыли со всех сторон Сына суты, желая его уничтожить. Одни разбили ярмо, другие свалили знамя, третьи (сломали) дышло, четвертые убили коней, пятые – колесничего; кто-то (сбил) зонт и защитное ограждение, кто-то – место возницы. Словом, гандхарвы разнесли его колесницу на тысячу обломков. Тогда Сын суты с мечом и щитом в руках соскочил со своей колесницы, встал на колесницу Викарны и, спасаясь от смерти, погнал коней.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести тридцатая глава.

ГЛАВА 231

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
gandharvaistu mahārāja bhagne karṇe mahārathe ।
samprādravaccamūḥ sarvā dhārtarāṣṭrasya paśyataḥ ॥1
tāndṛṣṭvā dravataḥ sarvāndhārtarāṣṭrānparāṅmukhān ।
duryodhano mahārāja nāsīttatra parāṅmukhaḥ ॥2
tāmāpatantīṃ samprekṣya gandharvāṇāṃ mahācamūm ।
mahatā śaravarṣeṇa so'bhyavarṣadarindamaḥ ॥3
acintya śaravarṣaṃ tu gandharvāstasya taṃ ratham ।
duryodhanaṃ jighāṃsantaḥ samantātparyavārayan ॥4
yugamīṣāṃ varūthaṃ ca tathaiva dhvajasārathī ।
aśvāṃstriveṇuṃ talpaṃ ca tilaśo'bhyahananratham ॥5
duryodhanaṃ citraseno virathaṃ patitaṃ bhuvi ।
abhidrutya mahābāhurjīvagrāhamathāgrahīt ॥6
tasmingṛhīte rājendra sthitaṃ duḥśāsanaṃ rathe ।
paryagṛhṇanta gandharvāḥ parivārya samantataḥ ॥7
viviṃśatiṃ citrasenamādāyānye pradudruvuḥ ।
vindānuvindāvapare rājadārāṃśca sarvaśaḥ ॥8
sainyāstu dhārtarāṣṭrasya gandharvaiḥ samabhidrutāḥ ।
pūrvaṃ prabhagnaiḥ sahitāḥ pāṇḍavānabhyayustadā ॥9
śakaṭāpaṇaveśyāśca yānayugyaṃ ca sarvaśaḥ ।
śaraṇaṃ pāṇḍavāñjagmurhriyamāṇe mahīpatau ॥10

Вайшампаяна сказал:
Когда, о великий царь, гандхарвы сломили дух Карны, могучего воина на колеснице, все войско кауравов разбежалось на глазах у сына Дхритараштры. Но Дурьодхана, видя, что все сыновья Дхритараштры бегут с поля боя, не повернул назад, о великий царь! Выждав, когда несметная рать гандхарвов нападет снова, (Дурьодхана), губитель недругов, обрушил на нее мощный поток стрел. Гандхарвы, несмотря на ливень стрел, со всех сторон окружили колесницу Дурьодханы, стремясь его уничтожить. (Сломав) ярмо, (разбив) дышло, защитное ограждение, (сбив) знамя и колесничего, (убив) коней, (порвав) поводья и сломав башню, они на мелкие куски разнесли его колесницу. Дурьодхана, лишившись колесницы, свалился на землю, а Читрасена мощнорукий бросился на него и взял живым. После того как был схвачен (Дурьодхана), гандхарвы, о Индра царей, со всех сторон окружили стоявшего в колеснице Духшасану и схватили его. Другие вместе с Читрасеной ринулись на Вивиншати, третьи – на Винду и Анувинду¹⁶ и всех царских жен. Теснимые гандхарвами, воины сына Дхритараштры вместе с теми, что были разбиты прежде, добрались до Пандавов. Повозки, лавки, гетеры, колесницы и тягловый скот – все перешло под охрану Пандавов, ибо владыка земли (Дурьодхана) оказался в плену.

16 - Вивиншати, Винда, Анувинда – кауравы, братья Дурьодханы.

(11-21)

priyadarśano mahābāhurdhārtarāṣṭro mahābalaḥ ।
gandharvairhriyate rājā pārthāstamanudhāvata ॥11
duḥśāsano durviṣaho durmukho durjayastathā ।
baddhvā hriyante gandharvai rājadārāśca sarvaśaḥ ॥12
iti duryodhanāmātyāḥ krośanto rājagṛddhinaḥ ।
ārtā dīnasvarāḥ sarve yudhiṣṭhiramupāgaman ॥13
tāṃstathā vyathitāndīnānbhikṣamāṇānyudhiṣṭhiram ।
vṛddhānduryodhanāmātyānbhīmaseno'bhyabhāṣata ॥14
anyathā vartamānānāmartho jāto'yamanyathā ।
asmābhiryadanuṣṭheyaṃ gandharvaistadanuṣṭhitam ॥15
durmantritamidaṃ tāta rājño durdyūtadevinaḥ ।
dveṣṭāramanye klībasya pātayantīti naḥ śrutam ॥16
tadidaṃ kṛtaṃ naḥ pratyakṣaṃ gandharvairatimānuṣam ।
diṣṭyā loke pumānasti kaścidasmatpriye sthitaḥ ।
yenāsmākaṃ hṛto bhāra āsīnānāṃ sukhāvahaḥ ॥17
śītavātātapasahāṃstapasā caiva karśitān ।
samastho viṣamasthānhi draṣṭumicchati durmatiḥ ॥18
adharmacāriṇastasya kauravyasya durātmanaḥ ।
ye śīlamanuvartante te paśyanti parābhavam ॥19
adharmo hi kṛtastena yenaitadupaśikṣitam ।
anṛśaṃsāstu kaunteyāstasyādhyakṣānbravīmi vaḥ ॥20
evaṃ bruvāṇaṃ kaunteyaṃ bhīmasenamamarṣaṇam ।
na kālaḥ paruṣasyāyamiti rājābhyabhāṣata ॥21

«Грозный прекрасный наш царь, мощнорукий сын Дхритараштры, схвачен гандхарвами. Поспешите к нему, о Партхи! Духшасана, Дурвишаха, Дурмукха, Дурджая¹⁷ и все жены царевичей связаны и взяты гандхарвами в плен», – с такими жалобными причитаниями советники Дурьодханы, горячо преданные царю, в отчаянии явились к Юдхиштхире. Но Бхимасена сказал несчастным перепуганным старцам – советникам Дурьодханы, умоляющим Юдхиштхиру о милости: «Злом для творящих зло обернулся их замысел, ибо гандхарвы сделали то, что должны были сделать мы. Дурному совету последовал царь, привыкший к бесчестной игре. Мы знаем: того, кто преследует неспособного к действию, карают другие. То, что гандхарвы совершили у нас на глазах, – сверх человеческих сил. Слава судьбе, что есть в мире кто-то, заботящийся о нашем благе и взявший на себя тяготы, неизбежные на нашем пути к счастью, пока мы обречены на бездействие. Преуспевающий нечестивец хотел посмотреть, как мы бедствуем, изнуренные подвижничеством, страдая то от холода, то от ветра и зноя. Те, которые подражают в своем поведении низкому, бесчестному каураве, пожинают позор. Великое зло совершил тот, кто подвиг вас на это. Но сыновья Кунти незлобивы, это я говорю вам, главным у него!» Тут царь (Юдхиштхира остановил) неистового Бхимасену, сказав Каунтее: «Не время теперь для вражды!»

17 - Духшасана, Дурвишаха, Дурмукха, Дурджая – кауравы, братья Дурьодханы.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести тридцать первая глава.

ГЛАВА 232

(1-9)

yudhiṣṭhira uvāca ।
asmānabhigatāṃstāta bhayārtāñśaraṇaiṣiṇaḥ ।
kauravānviṣamaprāptānkathaṃ brūyāstvamīdṛśam ॥1
bhavanti bhedā jñātīnāṃ kalahāśca vṛkodara ।
prasaktāni ca vairāṇi jñātidharmo na naśyati ॥2
yadā tu kaścijjñātīnāṃ bāhyaḥ prārthayate kulam ।
na marṣayanti tatsanto bāhyenābhipramarṣaṇam ॥3
jānāti hyeṣa durbuddhirasmāniha ciroṣitān ।
sa eṣa paribhūyāsmānakārṣīdidamapriyam ॥4
duryodhanasya grahaṇādgandharveṇa balādraṇe ।
strīṇāṃ bāhyābhimarśācca hataṃ bhavati naḥ kulam ॥5
śaraṇaṃ ca prapannānāṃ trāṇārthaṃ ca kulasya naḥ ।
uttiṣṭhadhvaṃ naravyāghrāḥ sajjībhavata māciram ॥6
arjunaśca yamau caiva tvaṃ ca bhīmāparājitaḥ ।
mokṣayadhvaṃ dhārtarāṣṭraṃ hriyamāṇaṃ suyodhanam ॥7
ete rathā naravyāghrāḥ sarvaśastrasamanvitāḥ ।
indrasenādibhiḥ sūtaiḥ saṃyatāḥ kanakadhvajāḥ ॥8
etānāsthāya vai tāta gandharvānyoddhumāhave ।
suyodhanasya mokṣāya prayatadhvamatandritāḥ ॥9

Юдхиштхира сказал:
Как ты можешь, о брат мой, говорить такие слова попавшим в беду кауравам? Ведь они в отчаянии пришли к нам искать защиты. Меж родственниками, о Врикодара, бывают раздоры и распри. Ссора может быть долгой, но и тогда не исчезает долг перед родными. И если враг покушается на интересы рода, праведники не терпят такого посягательства. Неразумный (Дурьодхана) знает, что мы давно здесь живем. Мало того, что он взял верх над нами, так и теперь доставил неприятность. Но Дурьодхана в бою взят силой в плен гандхарвой, и женщины захвачены врагом, а это угроза нашему роду. Восстаньте же, тигры среди мужей, на защиту пришедших за помощью во имя спасения нашего рода! Собирайтесь без промедления! Ты, Арджуна, и оба близнеца, и ты, о Бхима, грозный и неукротимый, должны освободить попавшего в неволю Суйодхану, сына Дхритараштры. Вот, о тигры среди мужей, ваши колесницы с золотыми знаменами; они полны всевозможного оружия, и управляют ими возницы во главе с Индрасеной. Поднимитесь в них, братья, и ступайте на битву с гандхарвами! Сделайте все, чтобы освободить Суйодхану.

(10-18)

ya eva kaścidrājanyaḥ śaraṇārthamihāgatam ।
paraṃ śaktyābhirakṣeta kiṃ punastvaṃ vṛkodara ॥10
ka ihānyo bhavettrāṇamabhidhāveti coditaḥ ।
prāñjaliṃ śaraṇāpannaṃ dṛṣṭvā śatrumapi dhruvam ॥11
varapradānaṃ rājyaṃ ca putrajanma ca pāṇḍava ।
śatrośca mokṣaṇaṃ kleśāttrīṇi caikaṃ ca tatsamam ॥12
kiṃ hyabhyadhikametasmādyadāpannaḥ suyodhanaḥ ।
tvadbāhubalamāśritya jīvitaṃ parimārgati ॥13
svayameva pradhāveyaṃ yadi na syādvṛkodara ।
vitato'yaṃ kraturvīra na hi me'tra vicāraṇā ॥14
sāmnaiva tu yathā bhīma mokṣayethāḥ suyodhanam ।
tathā sarvairupāyaistvaṃ yatethāḥ kurunandana ॥15
na sāmnā pratipadyeta yadi gandharvarāḍasau ।
parākrameṇa mṛdunā mokṣayethāḥ suyodhanam ॥16
athāsau mṛduyuddhena na muñcedbhīma kauravān ।
sarvopāyairvimocyāste nigṛhya paripanthinaḥ ॥17
etāvaddhi mayā śakyaṃ sandeṣṭuṃ vai vṛkodara ।
vaitāne karmaṇi tate vartamāne ca bhārata ॥18

У нас любой кшатрий отдаст все силы защите того, кто обратится к нему за помощью, даже врага, не говоря о тебе, Врикодара! К кому же еще обратиться: «Спеши на защиту!», когда видишь смиренно сложенные ладони умоляющего о помощи, пусть даже недруга. Раздача даров, (обретение) царства и рождение сына – все три этих (блага), о Пандава, равны одному – спасению врага из беды. Что может быть больше этого: Суйодхана в беде, и жизнь его зависит от мощи твоих рук. Не сомневаюсь, я и сам отправился бы (вместе с вами), о Врикодара, если бы не это жертвоприношение, о герой! Освободи, о Бхима, Суйодхану. Не удастся добром, используй любые средства, потомок Куру! Если царь гандхарвов не согласился на примирение, попытайся освободить Суйодхану, слегка применив силу. Если, о Бхима, он и после легкого натиска не отпустит кауравов, их надо освободить любым способом, уничтожив тех, кто будут стоять на пути. Я могу, о Врикодара, помочь вам только советом, потому что жертвоприношение при трех огнях¹⁸ в самом разгаре, о бхарата!

18 - …жертвоприношение при трех огнях… – vaitana karman. Жертвоприношение ведийского ритуала шраута, которому предшествовало разведение в надлежащих местах (vitāna) трех священных огней (см. [317, с. 106]).

(19)

vaiśampāyana uvāca ।
ajātaśatrorvacanaṃ tacchrutvā tu dhanañjayaḥ ।
pratijajñe gurorvākyaṃ kauravāṇāṃ vimokṣaṇam ॥19

Вайшампаяна сказал:
Выслушав речь Того, кто не имеет (достойных) соперников, Завоеватель богатств обещал выполнить волю наставника и освободить кауравов.

(20)

arjuna uvāca ।
yadi sāmnā na mokṣyanti gandharvā dhṛtarāṣṭrajān ।
adya gandharvarājasya bhūmiḥ pāsyati śoṇitam ॥20

Арджуна сказал:
Если гандхарвы добром не отпустят сыновей Дхритараштры, напьется сегодня кровью земля их царя!

(21)

vaiśampāyana uvāca ।
arjunasya tu tāṃ śrutvā pratijñāṃ satyavādinaḥ ।
kauravāṇāṃ tadā rājanpunaḥ pratyāgataṃ manaḥ ॥21

Вайшампаяна сказал:
Услышав об этом обете правдоречивого Арджуны, кауравы, о царь, воспрянули духом.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести тридцать вторая глава.

ГЛАВА 233

(1-11)

vaiśampāyana uvāca ।
yudhiṣṭhiravacaḥ śrutvā bhīmasenapurogamāḥ ।
prahṛṣṭavadanāḥ sarve samuttasthurnararṣabhāḥ ॥1
abhedyāni tataḥ sarve samanahyanta bhārata ।
jāmbūnadavicitrāṇi kavacāni mahārathāḥ ॥2
te daṃśitā rathaiḥ sarve dhvajinaḥ saśarāsanāḥ ।
pāṇḍavāḥ pratyadṛśyanta jvalitā iva pāvakāḥ ॥3
tānrathānsādhu sampannānsaṃyuktāñjavanairhayaiḥ ।
āsthāya rathaśārdūlāḥ śīghrameva yayustataḥ ॥4
tataḥ kauravasainyānāṃ prādurāsīnmahāsvanaḥ ।
prayātānsahitāndṛṣṭvā pāṇḍuputrānmahārathān ॥5
jitakāśinaśca khacarāstvaritāśca mahārathāḥ ।
kṣaṇenaiva vane tasminsamājagmurabhītavat ॥6
nyavartanta tataḥ sarve gandharvā jitakāśinaḥ ।
dṛṣṭvā rathagatānvīrānpāṇḍavāṃścaturo raṇe ॥7
tāṃstu vibhrājato dṛṣṭvā lokapālānivodyatān ।
vyūḍhānīkā vyatiṣṭhanta gandhamādanavāsinaḥ ॥8
rājñastu vacanaṃ śrutvā dharmarājasya dhīmataḥ ।
krameṇa mṛdunā yuddhamupakrāmanta bhārata ॥9
na tu gandharvarājasya sainikā mandacetasaḥ ।
śakyante mṛdunā śreyaḥ pratipādayituṃ tadā ॥10
tatastānyudhi durdharṣaḥ savyasācī parantapaḥ ।
sāntvapūrvamidaṃ vākyamuvāca khacarānraṇe ॥11

Вайшампаяна сказал:
Выслушав речь Юдхиштхиры, (Пандавы) во главе с Бхимасеной, быки среди мужей, дружно поднялись с радостью на лицах. Затем, о бхарата, эти могучие воины, искусные в битве на колесницах, облачились в непробиваемые панцири, изукрашенные золотом Джамбунады. На своих колесницах со знаменами, (на славу) вооруженные, Пандавы с луками (в руках) блистали, как огни. Встав на хорошо оснащенные колесницы, запряженные быстрыми конями, воины-тигры спешно тронулись в путь. При виде сыновей Панду, могучих воинов на колесницах, которые появились все разом, воины-кауравы подняли громкий крик. Небожители, вкусившие радость победы, и стремительные (Пандавы), могучие воины, искусные в битве на колесницах, в тот же миг бесстрашно сошлись в том лесу. Увидев четырех героев-Пандавов, прибывших на колесницах на поле боя, вернулись и остальные гандхарвы, окрыленные успехом. Перед лицом сверкающих (воинов), явившихся, словно Хранители мира, жители Гандхамаданы¹⁹ выстроились в правильные ряды. Помня слова властителя, мудрого Царя справедливости, (Пандавы), о бхарата, начали бой с легкого натиска, но неразумные воины царя гандхарвов не смогли извлечь для себя блага из этой их мягкости.

19 - Жители Гандхамаданы – гандхарвы.

(12-21)

naitadgandharvarājasya yuktaṃ karma jugupsitam ।
paradārābhimarśaśca mānuṣaiśca samāgamaḥ ॥12
utsṛjadhvaṃ mahāvīryāndhṛtarāṣṭrasutānimān ।
dārāṃścaiṣāṃ vimuñcadhvaṃ dharmarājasya śāsanāt ॥13
evamuktāstu gandharvāḥ pāṇḍavena yaśasvinā ।
utsmayantastadā pārthamidaṃ vacanamabruvan ॥14
ekasyaiva vayaṃ tāta kuryāma vacanaṃ bhuvi ।
yasya śāsanamājñāya carāma vigatajvarāḥ ॥15
tenaikena yathādiṣṭaṃ tathā vartāma bhārata ।
na śāstā vidyate'smākamanyastasmātsureśvarāt ॥16
evamuktastu gandharvaiḥ kuntīputro dhanañjayaḥ ।
gandharvānpunarevedaṃ vacanaṃ pratyabhāṣata ॥17
yadi sāmnā na mokṣadhvaṃ gandharvā dhṛtarāṣṭrajam ।
mokṣayiṣyāmi vikramya svayameva suyodhanam ॥18
evamuktvā tataḥ pārthaḥ savyasācī dhanañjayaḥ ।
sasarja niśitānbāṇānkhacarānkhacarānprati ॥19
tathaiva śaravarṣeṇa gandharvāste balotkaṭāḥ ।
pāṇḍavānabhyavartanta pāṇḍavāśca divaukasaḥ ॥20
tataḥ sutumulaṃ yuddhaṃ gandharvāṇāṃ tarasvinām ।
babhūva bhīmavegānāṃ pāṇḍavānāṃ ca bhārata ॥21

Тогда непобедимый Савьясачин, губитель недругов, (стоя) посреди поля боя, обратился к небожителям с мирной речью: «Недостоин царя гандхарвов такой низкий поступок, как захват чужих жен и битва с людьми. Освободите великих героев, сыновей Дхритараштры, отпустите их жен! Это воля Царя справедливости». На эти слова достойного Партхи гандхарвы со смехом ответили Пандаве: «Мы выполняем приказания единственного в мире (бога), почитая власть которого мы живем, не зная тревог. Как он повелел, так и будет, о бхарата! Нет для нас иного властителя, кроме него – Владыки богов»²⁰. После таких слов гандхарвов сын Кунти, Завоеватель богатств, вновь обратился к ним: «Если вы, о гандхарвы, добром не хотите освободить Суйодхану, я силой заставлю вас отпустить сына Дхритараштры». С этими словами Партха – Завоеватель богатств, Савьясачин, принялся метать в небожителей острые стрелы. Гандхарвы, наделенные грозным могуществом, дождем стрел осыпали Пандавов, Пандавы тем же ответили небожителям. И тогда, о бхарата, между быстрыми гандхарвами и грозно-стремительными Пандавами разгорелся жестокий бой.

20 - …кроме него – Владыки богов! – Здесь имеется в виду Индра, хотя гандхарвы могут мифологически ассоциироваться в эпосе также с Варуной или Куберой.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести тридцать третья глава.

ГЛАВА 234

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
tato divyāstrasampannā gandharvā hemamālinaḥ ।
visṛjantaḥ śarāndīptānsamantātparyavārayan ॥1
catvāraḥ pāṇḍavā vīrā gandharvāśca sahasraśaḥ ।
raṇe sannyapatanrājaṃstadadbhutamivābhavat ॥2
yathā karṇasya ca ratho dhārtarāṣṭrasya cobhayoḥ ।
gandharvaiḥ śataśaśchinnau tathā teṣāṃ pracakrire ॥3
tānsamāpatato rājangandharvāñśataśo raṇe ।
pratyagṛhṇannaravyāghrāḥ śaravarṣairanekaśaḥ ॥4
avakīryamāṇāḥ khagamāḥ śaravarṣaiḥ samantataḥ ।
na śekuḥ pāṇḍuputrāṇāṃ samīpe parivartitum ॥5
abhikruddhānabhiprekṣya gandharvānarjunastadā ।
lakṣayitvātha divyāni mahāstrāṇyupacakrame ॥6
sahasrāṇāṃ sahasraṃ sa prāhiṇodyamasādanam ।
āgneyenārjunaḥ saṅkhye gandharvāṇāṃ balotkaṭaḥ ॥7
tathā bhīmo maheṣvāsaḥ saṃyuge balināṃ varaḥ ।
gandharvāñśataśo rājañjaghāna niśitaiḥ śaraiḥ ॥8
mādrīputrāvapi tathā yudhyamānau balotkaṭau ।
parigṛhyāgrato rājañjaghnatuḥ śataśaḥ parān ॥9
te vadhyamānā gandharvā divyairastrairmahātmabhiḥ ।
utpetuḥ khamupādāya dhṛtarāṣṭrasutāṃstataḥ ॥10

Вайшампаяна сказал:
Гандхарвы с золотыми гирляндами, вооруженные небесным оружием, со всех сторон окружили (Пандавов), осыпая их пылающими стрелами. Четверо героев Пандавов вступили в бой с тысячами гандхарвов, о царь! Это было похоже на чудо. Как прежде колесницы Карны и (старшего) сына Дхритараштры были разбиты гандхарвами на сотни обломков, то же самое пытались теперь они сделать с их (колесницами). Не один поток стрел обрушили (Пандавы), тигры среди мужей, на гандхарвов, сотнями нападавших на них на поле боя. Осыпаемые со всех сторон градом стрел, небожители не могли приблизиться к сыновьям Панду. Видя ярость гандхарвов, Арджуна, прицелившись, пустил в ход мощное небесное оружие. Тысячу тысяч гандхарвов могущественнейший Арджуна отправил с поля боя в обиталище Ямы с помощью оружия Агни. И Бхима, великий стрелок из лука, сильнейший среди сильных, острыми стрелами уничтожил в битве сотни гандхарвов, о царь! Оба сына Мадри, наделенные великой мощью, сражаясь бок о бок впереди, тоже, о царь, погубили сотни недругов. Гандхарвы, теснимые небесным оружием великого духом (Арджуны), взмыли в небо, увлекая за собой сыновей Дхритараштры.

(11-19)

tānutpatiṣṇūnbuddhvā tu kuntīputro dhanañjayaḥ ।
mahatā śarajālena samantātparyavārayat ॥11
te baddhāḥ śarajālena śakuntā iva pañjare ।
vavarṣurarjunaṃ krodhādgadāśaktyṛṣṭivṛṣṭibhiḥ ॥12
gadāśaktyasivṛṣṭīstā nihatya sa mahāstravit ।
gātrāṇi cāhanadbhallairgandharvāṇāṃ dhanañjayaḥ ॥13
śirobhiḥ prapatadbhiśca caraṇairbāhubhistathā ।
aśmavṛṣṭirivābhāti pareṣāmabhavadbhayam ॥14
te vadhyamānā gandharvāḥ pāṇḍavena mahātmanā ।
bhūmiṣṭhamantarikṣasthāḥ śaravarṣairavākiran ॥15
teṣāṃ tu śaravarṣāṇi savyasācī parantapaḥ ।
astraiḥ saṃvārya tejasvī gandharvānpratyavidhyata ॥16
sthūṇākarṇendrajālaṃ ca sauraṃ cāpi tathārjunaḥ ।
āgneyaṃ cāpi saumyaṃ ca sasarja kurunandanaḥ ॥17
te dahyamānā gandharvāḥ kuntīputrasya sāyakaiḥ ।
daiteyā iva śakreṇa viṣādamagamanparam ॥18
ūrdhvamākramamāṇāśca śarajālena vāritāḥ ।
visarpamāṇā bhallaiśca vāryante savyasācinā ॥19

Заметив, что (небожители) хотят ускользнуть, сын Кунти, Завоеватель богатств, обложил все вокруг мощной сетью стрел. Окруженные этими стрелами, словно птицы, (попавшие) в клетку, они яростно обрушили на Арджуну потоки палиц, дубинок и мечей. Завоеватель богатств, великий знаток оружия, отбивал эти потоки и бхаллами настигал гандхарвов. Словно град камней, летели их головы, ноги, руки; ужас объял врагов. Истребляемые Пандавой, могучим душою, гандхарвы, поднявшись на воздух, осыпали стоящего на земле (Арджуну) лавиною стрел. Остановив оружием потоки летящих стрел, Савьясачин, могучий сокрушитель недругов, продолжал разить гандхарвов. Арджуна, потомок Куру, пустил в ход стхунакарну, индраджалу, а также оружие Сурьи, Агни и Сомы. Гандхарвы, сжигаемые стрелами сына Кунти, словно дайтьи – (стрелами) Шакры, пришли в великое отчаяние. Тех, кто пытался взмыть вверх, останавливала сеть стрел. Бегущих тоже настигали стрелы (Арджуны) Савьясачина.

(20-28)

gandharvāṃstrāsitāndṛṣṭvā kuntīputreṇa dhīmatā ।
citraseno gadāṃ gṛhya savyasācinamādravat ॥20
tasyābhipatatastūrṇaṃ gadāhastasya saṃyuge ।
gadāṃ sarvāyasīṃ pārthaḥ śaraiściccheda saptadhā ॥21
sa gadāṃ bahudhā dṛṣṭvā kṛttāṃ bāṇaistarasvinā ।
saṃvṛtya vidyayātmānaṃ yodhayāmāsa pāṇḍavam ।
astrāṇi tasya divyāni yodhayāmāsa khe sthitaḥ ॥22
gandharvarājo balavānmāyayāntarhitastadā ।
antarhitaṃ samālakṣya praharantamathārjunaḥ ।
tāḍayāmāsa khacarairdivyāstrapratimantritaiḥ ॥23
antardhānavadhaṃ cāsya cakre kruddho'rjunastadā ।
śabdavedhyamupāśritya bahurūpo dhanañjayaḥ ॥24
sa vadhyamānastairastrairarjunena mahātmanā ।
athāsya darśayāmāsa tadātmānaṃ priyaḥ sakhā ॥25
citrasenamathālakṣya sakhāyaṃ yudhi durbalam ।
sañjahārāstramatha tatprasṛṣṭaṃ pāṇḍavarṣabhaḥ ॥26
dṛṣṭvā tu pāṇḍavāḥ sarve saṃhṛtāstraṃ dhanañjayam ।
sañjahruḥ pradrutānaśvāñśaravegāndhanūṃṣi ca ॥27
citrasenaśca bhīmaśca savyasācī yamāvapi ।
pṛṣṭvā kauśalamanyonyaṃ ratheṣvevāvatasthire ॥28

Заметив, что гандхарвы дрогнули перед Савьясачином, Читрасена бросился с палицей на мудрого сына Кунти. Но едва он стремительно ринулся в бой, держа оружие наготове, Партха своими стрелами расколол эту целиком железную палицу на семь частей. Увидев, что от стрел неистового (Арджуны) палица разлетелась на множество осколков, (Читрасена) благодаря своей особой способности сделался невидимым и снова напал на Пандаву. Поднявшись на воздух, он стал отбиваться от небесного оружия. Когда могучий царь гандхарвов, прибегнув к волшебству, скрылся из виду, Арджуна, заметив, что он нападает невидимый, стал теснить его стрелами, освященными небесным оружием. Затем гневный Арджуна, Завоеватель богатств, способный принимать многие обличья, с помощью оружия шабдаведхья²¹ лишил (Читрасену) возможности сражаться невидимым. Едва не убитый оружием Арджуны, великого духом, его любимый друг (Читрасена) вынужден был открыться ему, и, узнав в ослабевшем от боя (гандхарве) своего друга Читрасену, (Арджуна), бык среди Пандавов, убрал нацеленное оружие. Все остальные Пандавы, увидев, что Завоеватель богатств складывает оружие, сдержали быстрых, как стрелы, коней и (убрали) свои луки. Читрасена, Бхима, Савьясачин и оба близнеца стояли в своих колесницах и спрашивали друг друга, все ли целы и невредимы.

21 - Шабдаведхья – «разящее по звуку», волшебное оружие, поражающее невидимую цель.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести тридцать четвертая глава.

ГЛАВА 235

(1-2)

vaiśampāyana uvāca ।
tato'rjunaścitrasenaṃ prahasannidamabravīt ।
madhye gandharvasainyānāṃ maheṣvāso mahādyutiḥ ॥1
kiṃ te vyavasitaṃ vīra kauravāṇāṃ vinigrahe ।
kimarthaṃ ca sadāro'yaṃ nigṛhītaḥ suyodhanaḥ ॥2

Вайшампаяна сказал:
Затем сияющий Арджуна, могучий стрелок из лука, перед лицом рати гандхарвов обратился с улыбкою к Читрасене: «Зачем тебе, о герой, понадобилось брать в плен кауравов? Для чего захватил ты Суйодхану вместе с их женами?»

(3-7)

citrasena uvāca ।
vidito'yamabhiprāyastatrasthena mahātmanā ।
duryodhanasya pāpasya karṇasya ca dhanañjaya ॥3
vanasthānbhavato jñātvā kliśyamānānanarhavat ।
ime'vahasituṃ prāptā draupadīṃ ca yaśasvinīm ॥4
jñātvā cikīrṣitaṃ caiṣāṃ māmuvāca sureśvaraḥ ।
gaccha duryodhanaṃ baddhvā sāmātyaṃ tvamihānaya ॥5
dhanañjayaśca te rakṣyaḥ saha bhrātṛbhirāhave ।
sa hi priyaḥ sakhā tubhyaṃ śiṣyaśca tava pāṇḍavaḥ ॥6
vacanāddevarājasya tato'smīhāgato drutam ।
ayaṃ durātmā baddhaśca gamiṣyāmi surālayam ॥7

Читрасена сказал:
Намерение грешного Дурьодханы и Карны было известно великому духом (Индре), пребывающему (на небесах), о Завоеватель богатств! Зная, что вы живете в лесу и незаслуженно терпите лишения, они пришли посмеяться над вами и славной Драупади. Услышав про их затею, Владыка богов сказал мне: «Ступай, задержи Дурьодхану и приведи сюда вместе с советниками. Во время боя ты должен оберегать Завоевателя богатств и его братьев, ведь Пандава – твой друг и любимый твой ученик». Затем, повинуясь приказу Царя богов, я поспешил сюда. Теперь нечестивец схвачен, и я отправляюсь в обитель богов.

(8)

arjuna uvāca ।
utsṛjyatāṃ citrasena bhrātāsmākaṃ suyodhanaḥ ।
dharmarājasya sandeśānmama cedicchasi priyam ॥8

Арджуна сказал:
О Читрасена! (Пусть сбудется) воля Царя справедливости: отпусти нашего брата Суйодхану, если хочешь мне блага.

(9-10)

citrasena uvāca ।
pāpo'yaṃ nityasanduṣṭo na vimokṣaṇamarhati ।
pralabdhā dharmarājasya kṛṣṇāyāśca dhanañjaya ॥9
nedaṃ cikīrṣitaṃ tasya kuntīputro mahāvrataḥ ।
jānāti dharmarājo hi śrutvā kuru yathecchasi ॥10

Читрасена сказал:
Этот низкий извечный ваш враг, предавший Царя справедливости и (вашу супругу) Кришну, недостоин свободы, о Завоеватель богатств! Сын Кунти, Царь справедливости, верный своему великому обету, не ведает о его замысле, а ты теперь знаешь (о нем). Поступай как захочешь.

(11-25)

vaiśampāyana uvāca ।
te sarva eva rājānamabhijagmuryudhiṣṭhiram ।
abhigamya ca tatsarvaṃ śaśaṃsustasya duṣkṛtam ॥11
ajātaśatrustacchrutvā gandharvasya vacastadā ।
mokṣayāmāsa tānsarvāngandharvānpraśaśaṃsa ca ॥12
diṣṭyā bhavadbhirbalibhiḥ śaktaiḥ sarvairna hiṃsitaḥ ।
durvṛtto dhārtarāṣṭro'yaṃ sāmātyajñātibāndhavaḥ ॥13
upakāro mahāṃstāta kṛto'yaṃ mama khecarāḥ ।
kulaṃ na paribhūtaṃ me mokṣeṇāsya durātmanaḥ ॥14
ājñāpayadhvamiṣṭāni prīyāmo darśanena vaḥ ।
prāpya sarvānabhiprāyāṃstato vrajata māciram ॥15
anujñātāstu gandharvāḥ pāṇḍuputreṇa dhīmatā ।
sahāpsarobhiḥ saṃhṛṣṭāścitrasenamukhā yayuḥ ॥16
devarāḍapi gandharvānmṛtāṃstānsamajīvayat ।
divyenāmṛtavarṣeṇa ye hatāḥ kauravairyudhi ॥17
jñātīṃstānavamucyātha rājadārāṃśca sarvaśaḥ ।
kṛtvā ca duṣkaraṃ karma prītiyuktāśca pāṇḍavāḥ ॥18
sastrīkumāraiḥ kurubhiḥ pūjyamānā mahārathāḥ ।
babhrājire mahātmānaḥ kurumadhye yathāgnayaḥ ॥19
tato duryodhanaṃ mucya bhrātṛbhiḥ sahitaṃ tadā ।
yudhiṣṭhiraḥ sapraṇayamidaṃ vacanamabravīt ॥20
mā sma tāta punaḥ kārṣīrīdṛśaṃ sāhasaṃ kvacit ।
na hi sāhasakartāraḥ sukhamedhanti bhārata ॥21
svastimānsahitaḥ sarvairbhrātṛbhiḥ kurunandana ।
gṛhānvraja yathākāmaṃ vaimanasyaṃ ca mā kṛthāḥ ॥22
pāṇḍavenābhyanujñāto rājā duryodhanastadā ।
vidīryamāṇo vrīḍena jagāma nagaraṃ prati ॥23
tasmingate kauraveye kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
bhrātṛbhiḥ sahito vīraḥ pūjyamāno dvijātibhiḥ ॥24
tapodhanaiśca taiḥ sarvairvṛtaḥ śakra ivāmaraiḥ ।
vane dvaitavane tasminvijahāra mudā yutaḥ ॥25

Вайшампаяна сказал:
Вернулись Пандавы к царю Юдхиштхире и сразу же по приходе поведали ему о злодействе (Дурьодханы). Царь, Чей (достойный) соперник еще не родился, выслушал то, что сказал тот гандхарва, и повелел освободить всех (кауравов), восславив гандхарвов: «Счастье, что вы, грозные и могучие, не уничтожили бесчестного сына Дхритараштры вместе с его приспешниками, родственниками и приближенными. Великая услуга оказана мне, о небожители! Теперь, когда этот злодей на свободе, не понес ущерба мой род. А вас мы счастливы видеть. Говорите, чего вы желаете. Пусть будут исполнены ваши желания, и с этим тотчас ступайте». С разрешения мудрого сына Панду довольные гандхарвы во главе с Читрасеной и апсары удалились. А Владыка богов чудесными потоками амриты оживил мертвых гандхарвов, которые были убиты в бою кауравами. Пандавы торжествовали, совершив трудный подвиг – освободив своих родственников и царских жен. Принимая почести от куру вместе с их женами и детьми, могучие воины на колесницах, великие духом, блистали среди потомков Куру, словно огни. Освободив Дурьодхану вместе с братьями, Юдхиштхира сказал ему доброжелательно: «Впредь никогда, о брат, не пускайся на подобную дерзость: не достигает успеха тот, кто действует вероломно, о бхарата! Ступай спокойно вместе с братьями к себе домой, если желаешь, и не стоит, потомок Куру, предаваться отчаянию». Тогда с позволения сына Панду царь Дурьодхана, сгорая от стыда, отправился в свой город. После того как каурава удалился, отважный сын Кунти, Юдхиштхира, зажил благополучно вместе с братьями в лесу Двайтавана. Его почитали дваждырожденные и окружали великие подвижники, словно бессмертные – Шакру.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести тридцать пятая глава.

ГЛАВА 236

(1-4)

janamejaya uvāca ।
śatrubhirjitabaddhasya pāṇḍavaiśca mahātmabhiḥ ।
mokṣitasya yudhā paścānmānasthasya durātmanaḥ ॥1
katthanasyāvaliptasya garvitasya ca nityaśaḥ ।
sadā ca pauruṣaudāryaiḥ pāṇḍavānavamanyataḥ ॥2
duryodhanasya pāpasya nityāhaṅkāravādinaḥ ।
praveśo hāstinapure duṣkaraḥ pratibhāti me ॥3
tasya lajjānvitasyaiva śokavyākulacetasaḥ ।
praveśaṃ vistareṇa tvaṃ vaiśampāyana kīrtaya ॥4

Джанамеджая сказал:
(Итак), низкий, чванливый, бесчестный Дурьодхана был побежден и взят в плен врагами, а потом в бою освобожден великодушными Пандавами. Я думаю, что для него, болтливого, всегда довольного собою, самонадеянного хвастуна, который, (желая подчеркнуть) свое могущество и высокое положение, постоянно унижал Пандавов, нелегким было возвращение в Хастинапуру. Расскажи подробно, о Вайшампаяна, о том, как мучимый стыдом, с душой, перевернутой отчаянием, вернулся он (в свой город).

(5-15)

vaiśampāyana uvāca ।
dharmarājanisṛṣṭastu dhārtarāṣṭraḥ suyodhanaḥ ।
lajjayādhomukhaḥ sīdannupāsarpatsuduḥkhitaḥ ॥5
svapuraṃ prayayau rājā caturaṅgabalānugaḥ ।
śokopahatayā buddhyā cintayānaḥ parābhavam ॥6
vimucya pathi yānāni deśe suyavasodake ।
sanniviṣṭaḥ śubhe ramye bhūmibhāge yathepsitam ।
hastyaśvarathapādātaṃ yathāsthānaṃ nyaveśayat ॥7
athopaviṣṭaṃ rājānaṃ paryaṅke jvalanaprabhe ।
upaplutaṃ yathā somaṃ rāhuṇā rātrisaṅkṣaye ।
upagamyābravītkarṇo duryodhanamidaṃ tadā ॥8
diṣṭyā jīvasi gāndhāre diṣṭyā naḥ saṅgamaḥ punaḥ ।
diṣṭyā tvayā jitāścaiva gandharvāḥ kāmarūpiṇaḥ ॥9
diṣṭyā samagrānpaśyāmi bhrātṝṃste kurunandana ।
vijigīṣūnraṇānmuktānnirjitārīnmahārathān ॥10
ahaṃ tvabhidrutaḥ sarvairgandharvaiḥ paśyatastava ।
nāśaknuvaṃ sthāpayituṃ dīryamāṇāṃ svavāhinīm ॥11
śarakṣatāṅgaśca bhṛśaṃ vyapayāto'bhipīḍitaḥ ।
idaṃ tvatyadbhutaṃ manye yadyuṣmāniha bhārata ॥12
ariṣṭānakṣatāṃścāpi sadāradhanavāhanān ।
vimuktānsamprapaśyāmi tasmādyuddhādamānuṣāt ॥13
naitasya kartā loke'sminpumānvidyeta bhārata ।
yatkṛtaṃ te mahārāja saha bhrātṛbhirāhave ॥14
evamuktastu karṇena rājā duryodhanastadā ।
uvācāvākśirā rājanbāṣpagadgadayā girā ॥15

Вайшампаяна сказал:
Когда Царь справедливости отпустил Суйодхану, сын Дхритараштры, убитый горем, тронулся в путь, стыдливо опустив голову. В сопровождении войска четырех родов царь направлялся в свой город. Мысли его, потрясенного бедою, были заняты поражением (в битве). В краю, где было достаточно воды и травы, он нашел подходящее место, уютное и удобное (для стоянки), и, на ходу выпрягая (коней), повелел расставить, как полагается, слонов, коней, колесницы и пеших воинов. Едва царь Дурьодхана, похожий на месяц, поглощенный Раху²² на исходе ночи, уселся на своем сверкающем огнем ложе, к нему явился Карна и сказал: «Счастье, о сын Гандхари, что ты остался в живых! Счастье, что мы встретились вновь! Счастье, что ты одолел гандхарвов, изменяющих вид по желанию! Счастье, что вижу я на свободе всех твоих братьев, покоривших врагов! Великие воины, искусные в битве на колесницах, они всегда стремятся к победе в боях, о потомок Куру! А я, на глазах у тебя окруженный гандхарвами, не смог остановить наше бегущее войско. Израненный стрелами, измученный (боем), я спасся бегством. И чудом мне кажется, бхарата, что после этой жестокой битвы я вижу вас здесь свободными, целыми и невредимыми, вместе с вашими женами, имуществом и колесницами. В этом мире нет человека, который был бы способен сделать то, что совершил в бою ты вместе с братьями, о великий царь-бхарата!» На эти слова Карны царь Дурьодхана, опустив голову и едва сдерживая слезы, так ответил ему, о царь!

22 - …похожий на месяц, поглощенный Раху… – В системе образов индийской поэтики полная луна является символом красоты и процветания (см., напр., сравнение с ней лика Вишну, главы 186, шл. 83). Сравнение же Дурьодханы с едва различимым в час затмения («поглощенный Раху») серпом луны имеет целью подчеркнуть бедственное положение царя, печаль, из-за которой его лицо утратило красоту.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести тридцать шестая глава.

ГЛАВА 237

(1-15)

duryodhana uvāca ।
ajānataste rādheya nābhyasūyāmyahaṃ vacaḥ ।
jānāsi tvaṃ jitāñśatrūngandharvāṃstejasā mayā ॥1
āyodhitāstu gandharvāḥ suciraṃ sodarairmama ।
mayā saha mahābāho kṛtaścobhayataḥ kṣayaḥ ॥2
māyādhikāstvayudhyanta yadā śūrā viyadgatāḥ ।
tadā no nasamaṃ yuddhamabhavatsaha khecaraiḥ ॥3
parājayaṃ ca prāptāḥ sma raṇe bandhanameva ca ।
sabhṛtyāmātyaputrāśca sadāradhanavāhanāḥ ।
uccairākāśamārgeṇa hriyāmastaiḥ suduḥkhitāḥ ॥4
atha naḥ sainikāḥ kecidamātyāśca mahārathān ।
upagamyābruvandīnāḥ pāṇḍavāñśaraṇapradān ॥5
eṣa duryodhano rājā dhārtarāṣṭraḥ sahānujaḥ ।
sāmātyadāro hriyate gandharvairdivamāsthitaiḥ ॥6
taṃ mokṣayata bhadraṃ vaḥ sahadāraṃ narādhipam ।
parāmarśo mā bhaviṣyatkurudāreṣu sarvaśaḥ ॥7
evamukte tu dharmātmā jyeṣṭhaḥ pāṇḍusutastadā ।
prasādya sodarānsarvānājñāpayata mokṣaṇe ॥8
athāgamya tamuddeśaṃ pāṇḍavāḥ puruṣarṣabhāḥ ।
sāntvapūrvamayācanta śaktāḥ santo mahārathāḥ ॥9
yadā cāsmānna mumucurgandharvāḥ sāntvitā api ।
tato'rjunaśca bhīmaśca yamajau ca balotkaṭau ।
mumucuḥ śaravarṣāṇi gandharvānpratyanekaśaḥ ॥10
atha sarve raṇaṃ muktvā prayātāḥ khacarā divam ।
asmānevābhikarṣanto dīnānmuditamānasāḥ ॥11
tataḥ samantātpaśyāmi śarajālena veṣṭitam ।
amānuṣāṇi cāstrāṇi prayuñjānaṃ dhanañjayam ॥12
samāvṛtā diśo dṛṣṭvā pāṇḍavena śitaiḥ śaraiḥ ।
dhanañjayasakhātmānaṃ darśayāmāsa vai tadā ॥13
citrasenaḥ pāṇḍavena samāśliṣya parantapaḥ ।
kuśalaṃ paripapraccha taiḥ pṛṣṭaścāpyanāmayam ॥14
te sametya tathānyonyaṃ sannāhānvipramucya ca ।
ekībhūtāstato vīrā gandharvāḥ saha pāṇḍavaiḥ ।
apūjayetāmanyonyaṃ citrasenadhanañjayau ॥15

Дурьодхана сказал:
Ты не знаешь, (что случилось), Радхея, поэтому я не сержусь на твои слова. Ты считаешь, что это я покорил своей мощью недругов-гандхарвов? Да, мои братья вместе со мною долго бились с гандхарвами, о мощнорукий, и (равными) были потери с обеих сторон. Но когда герои- (гандхарвы), искусные в чудесах, стали сражаться, поднявшись на воздух, наш бой с небожителями стал неравным. Мы проиграли его и оказались в плену. Вместе со слугами, советниками, сыновьями, вместе с женами, имуществом и колесницами они увлекли нас, несчастных, небесным путем ввысь. Часть наших воинов и советников бежала за помощью к Пандавам, великим воинам на колесницах, и вот что они сказали, несчастные: «Царь Дурьодхана, сын Дхритараштры, вместе с братьями, женами их и советниками похищен гандхарвами, взмывшими в небо. Благо вам, спасите владыку людей вместе с (царскими) женами! Да не будет (знать) горя ни одна из жен куру!» После таких слов старший сын Панду, благородный душой, поднял всех братьев и повелел им освободить нас. Явившись туда, могучие Пандавы, быки среди мужей, славные великие воины на колесницах, стали просить (гандхарвов отпустить нас) с миром. Когда же гандхарвы не пожелали освободить нас, хотя их просили добром, Арджуна, Бхима и оба могучих близнеца осыпали гандхарвов мощным градом стрел. Тогда небожители оставили поле боя и, увлекая нас, несчастных, за собой, взмыли, торжествуя, в небо. Затем я увидел сеть стрел, покрывшую все вокруг: это Завоеватель богатств пустил в ход нечеловеческое оружие. Тогда, видя, что все пространство покрыто острыми стрелами Пандавы, (царь гандхарвов), друг Завоевателя богатств, открылся (Арджуне). Читрасена, губитель недругов, обнял Пандаву и спросил его, в добром ли он здравии. (Братья-Пандавы) тоже справились, не ранен ли он. Встретившись, они освободили друг друга от доспехов. Герои-гандхарвы соединились с Пандавами, а Читрасена и Завоеватель богатств обменялись почестями.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести тридцать седьмая глава.

ГЛАВА 238

(1-9)

duryodhana uvāca ।
citrasenaṃ samāgamya prahasannarjunastadā ।
idaṃ vacanamaklībamabravītparavīrahā ॥1
bhrātṝnarhasi no vīra moktuṃ gandharvasattama ।
anarhā dharṣaṇaṃ hīme jīvamāneṣu pāṇḍuṣu ॥2
evamuktastu gandharvaḥ pāṇḍavena mahātmanā ।
uvāca yatkarṇa vayaṃ mantrayanto vinirgatāḥ ।
draṣṭāraḥ sma sukhāddhīnānsadārānpāṇḍavāniti ॥3
tasminnuccāryamāṇe tu gandharveṇa vacasyatha ।
bhūmervivaramanvaicchaṃ praveṣṭuṃ vrīḍayānvitaḥ ॥4
yudhiṣṭhiramathāgamya gandharvāḥ saha pāṇḍavaiḥ ।
asmaddurmantritaṃ tasmai baddhāṃścāsmānnyavedayan ॥5
strīsamakṣamahaṃ dīno baddhaḥ śatruvaśaṃ gataḥ ।
yudhiṣṭhirasyopahṛtaḥ kiṃ nu duḥkhamataḥ param ॥6
ye me nirākṛtā nityaṃ ripuryeṣāmahaṃ sadā ।
tairmokṣito'haṃ durbuddhirdattaṃ tairjīvitaṃ ca me ॥7
prāptaḥ syāṃ yadyahaṃ vīra vadhaṃ tasminmahāraṇe ।
śreyastadbhavitā mahyamevambhūtaṃ na jīvitam ॥8
bhavedyaśaḥ pṛthivyāṃ me khyātaṃ gandharvato vadhāt ।
prāptāśca lokāḥ puṇyāḥ syurmahendrasadane'kṣayāḥ ॥9

Дурьодхана сказал:
Когда Арджуна, губитель героев-недругов, встретился с Читрасеной, он, улыбаясь, произнес такие достойные мужа слова: «Ты должен освободить наших братьев, о герой, первый среди гандхарвов! Пока живы сыновья Панду, (кауравы) не должны терпеть притеснений». В ответ на такие слова великодушного Пандавы гандхарва, о Карна, рассказал ему, что мы говорили, направляясь туда посмотреть на обездоленных Пандавов и на их супругу. Когда гандхарва произносил эти слова, мне хотелось от стыда провалиться сквозь землю. Явившись с Пандавами к Юдхиштхире, гандхарвы поведали ему о нашем злом умысле и о том, как мы оказались в неволе. На глазах у женщин я, несчастный, пойманный и связанный врагами, был доставлен к Юдхиштхире – что может быть горше этого? Те, которым я всегда причинял зло, с которыми постоянно враждовал, спасли меня, неразумного, и даровали мне жизнь. Если бы я, о герой, встретил смерть в этом великом бою, это было бы лучше, чем так обретенная жизнь. Если бы я был сражен гандхарвами, то слава моя облетела бы землю и я бы достиг вечных блаженных миров, где пребывает Великий Индра.

(10-20)

yattvadya me vyavasitaṃ tacchṛṇudhvaṃ nararṣabhāḥ ।
iha prāyamupāsiṣye yūyaṃ vrajata vai gṛhān ।
bhrātaraścaiva me sarve prayāntvadya puraṃ prati ॥10
karṇaprabhṛtayaścaiva suhṛdo bāndhavāśca ye ।
duḥśāsanaṃ puraskṛtya prayāntvadya puraṃ prati ॥11
na hyahaṃ pratiyāsyāmi puraṃ śatrunirākṛtaḥ ।
śatrumānāpaho bhūtvā suhṛdāṃ mānakṛttathā ॥12
sa suhṛcchokado bhūtvā śatrūṇāṃ harṣavardhanaḥ ।
vāraṇāhvayamāsādya kiṃ vakṣyāmi janādhipam ॥13
bhīṣmo droṇaḥ kṛpo drauṇirviduraḥ sañjayastathā ।
bāhlīkaḥ somadattaśca ye cānye vṛddhasammatāḥ ॥14
brāhmaṇāḥ śreṇimukhyāśca tathodāsīnavṛttayaḥ ।
kiṃ māṃ vakṣyanti kiṃ cāpi prativakṣyāmi tānaham ॥15
ripūṇāṃ śirasi sthitvā tathā vikramya corasi ।
ātmadoṣātparibhraṣṭaḥ kathaṃ vakṣyāmi tānaham ॥16
durvinītāḥ śriyaṃ prāpya vidyāmaiśvaryameva ca ।
tiṣṭhanti na ciraṃ bhadre yathāhaṃ madagarvitaḥ ॥17
aho bata yathedaṃ me kaṣṭaṃ duścaritaṃ kṛtam ।
svayaṃ durbuddhinā mohādyena prāpto'smi saṃśayam ॥18
tasmātprāyamupāsiṣye na hi śakṣyāmi jīvitum ।
cetayāno hi ko jīvetkṛcchrācchatrubhiruddhṛtaḥ ॥19
śatrubhiścāvahasito mānī pauruṣavarjitaḥ ।
pāṇḍavairvikramāḍhyaiśca sāvamānamavekṣitaḥ ॥20

Послушайте, быки среди мужей, что я теперь намерен делать. Я (останусь) здесь и заморю себя голодом до смерти²³, а вы ступайте домой. И все мои братья пусть тоже едут сейчас же в город. (Все вы), друзья и родные, начиная, с Карны, отправляйтесь вслед за Духшасаной в город. А я не могу вернуться туда, униженный врагами. Я сокрушал гордыню врагов и радел о чести друзей, а теперь друзьям я причиняю горе и доставляю радость недругам. Что я скажу владыке людей (Дхритараштре), когда вернусь в Город слона? Бхишма, Дрона и сын Дроны²⁴, Крипа, Видура и Санджая, Бахлика и Сомадатта и другие, которых почитают старейшие, брахманы и достойнейшие из тех, что живут ремеслом²⁵, а также те, чей образ жизни свидетельствует о безразличии к мирским делам²⁶, - что они скажут мне и что я им отвечу? Я, который стоял на голове у врага, попирая ногой его грудь, теперь по своей вине лишился (всего этого)! Что я скажу им? Неправедным, таким, как я, которые, достигнув успеха, знания и власти, не в меру возгордились, не суждено долго пользоваться этими благами. Горе мне! Я совершил жестокий и злой поступок и из-за этого по собственной же глупости и безрассудству попал в беду. И вот какое я принял решение: я предамся посту в ожидании смерти. Я больше не в силах жить. Какой разумный человек, спасенный от беды врагом, захочет оставаться в живых? Надо мной, гордецом, лишившимся чести, смеются беспредельно отважные недруги-Пандавы и глядят на меня с презрением.

23 - …заморю себя голодом до смерти… – Самоубийство (в частности, путем голодания) как антитеза позорного существования неудачника не раз упоминается в эпосе (см., напр., далее, главы 266, шл. 43 – 52). Особенно часто угрожает покончить с собой капризный и завистливый Дурьодхана (см., напр., Мбх 2.43.27; ср. в нашем тексте главы 8, шл. 1 – 7):

24 - Сын Дроны – Драуни, т. е. Ашваттхаман.

25 - …достойнейшие из тех, что живут ремеслом… – В подлиннике śreṇimukhyāḥ что можно понять и как «главы гильдий». О роли профессиональных купеческих и ремесленных корпораций в жизни древнеиндийского города см. [71, с. 107 – 110].

26 - …те, чей образ жизни свидетельствует о безразличии к мирским делам… – Отшельники.

(21-31)

vaiśampāyana uvāca ।
evaṃ cintāparigato duḥśāsanamathābravīt ।
duḥśāsana nibodhedaṃ vacanaṃ mama bhārata ॥21
pratīccha tvaṃ mayā dattamabhiṣekaṃ nṛpo bhava ।
praśādhi pṛthivīṃ sphītāṃ karṇasaubalapālitām ॥22
bhrātṝnpālaya visrabdhaṃ maruto vṛtrahā yathā ।
bāndhavāstvopajīvantu devā iva śatakratum ॥23
brāhmaṇeṣu sadā vṛttiṃ kurvīthāścāpramādataḥ ।
bandhūnāṃ suhṛdāṃ caiva bhavethāstvaṃ gatiḥ sadā ॥24
jñātīṃścāpyanupaśyethā viṣṇurdevagaṇāniva ।
guravaḥ pālanīyāste gaccha pālaya medinīm ॥25
nandayansuhṛdaḥ sarvāñśātravāṃścāvabhartsayan ।
kaṇṭhe cainaṃ pariṣvajya gamyatāmityuvāca ha ॥26
tasya tadvacanaṃ śrutvā dīno duḥśāsano'bravīt ।
aśrukaṇṭhaḥ suduḥkhārtaḥ prāñjaliḥ praṇipatya ca ।
sagadgadamidaṃ vākyaṃ bhrātaraṃ jyeṣṭhamātmanaḥ ॥27
prasīdetyapatadbhūmau dūyamānena cetasā ।
duḥkhitaḥ pādayostasya netrajaṃ jalamutsṛjan ॥28
uktavāṃśca naravyāghro naitadevaṃ bhaviṣyati ।
vidīryetsanagā bhūmirdyauścāpi śakalībhavet ।
ravirātmaprabhāṃ jahyātsomaḥ śītāṃśutāṃ tyajet ॥29
vāyuḥ śaighryamatho jahyāddhimavāṃśca parivrajet ।
śuṣyettoyaṃ samudreṣu vahnirapyuṣṇatāṃ tyajet ॥30
na cāhaṃ tvadṛte rājanpraśāseyaṃ vasundharām ।
punaḥ punaḥ prasīdeti vākyaṃ cedamuvāca ha ।
tvameva naḥ kule rājā bhaviṣyasi śataṃ samāḥ ॥31

Вайшампаяна сказал:
Измученный этими мыслями, он обратился к Духшасане: «Выслушай, о Духшасана, бхарата, мою речь! Прими от меня помазание и будь царем! Правь необъятной землей, хранимой Парной и Саубалой! Твердо повелевай братьями, словно Губитель Вритры – марутами. Пусть служат тебе родные, как (служат) боги Совершителю ста жертвоприношений. Неустанно оделяй заботою брахманов, и да будешь ты в любой час прибежищем для родных и друзей! Охраняй наш род так, как Вишну (хранит) сонм богов²⁷, и береги своих наставников. Ступай! Правь землей на радость всем нашим друзьям и на горе врагам!» И, обнимая его за шею, он повторил: «Ступай!» Выслушав эти слова. Духшасана опечалился, подавленный тяжкой бедой. Он смиренно сложил ладони и, задыхаясь от слез, с поклоном сказал старшему брату: «Смилуйся!» Терзаясь горем, в душевной муке припал он к земле, омывая слезами стопы его ног. Затем (Духшасана), тигр среди мужей, произнес: «Не бывать этому! Пусть разлетится в осколки земля вместе с горами, пусть расколется небо, пусть солнце утратит свой блеск и луна перестанет светиться прохладным светом, пусть ветер лишится своей быстроты и Химаван сдвинется с места, пусть иссякнет вода в океане и пламя утратит свой жар, но я не буду, о царь, править землей без тебя. Смилуйся! – повторял он снова и снова. – Только ты из всего нашего рода должен царствовать сотню лет».

27 - …как Вишну (хранит) сонм богов… – В эпическом пантеоне Вишну выделяется прежде всего своей охранительной функцией по отношению к богам и человечеству, получившей значительное развитие впоследствии, когда Вишну вошел как бог-хранитель в состав тримурти.

(32-48)

evamuktvā sa rājendra sasvanaṃ praruroda ha ।
pādau saṅgṛhya mānārhau bhrāturjyeṣṭhasya bhārata ॥32
tathā tau duḥkhitau dṛṣṭvā duḥśāsanasuyodhanau ।
abhigamya vyathāviṣṭaḥ karṇastau pratyabhāṣata ॥33
viṣīdathaḥ kiṃ kauravyau bāliśyātprākṛtāviva ।
na śokaḥ śocamānasya vinivarteta kasyacit ॥34
yadā ca śocataḥ śoko vyasanaṃ nāpakarṣati ।
sāmarthyaṃ kiṃ tvataḥ śoke śocamānau prapaśyathaḥ ।
dhṛtiṃ gṛhṇīta mā śatrūñśocantau nandayiṣyathaḥ ॥35
kartavyaṃ hi kṛtaṃ rājanpāṇḍavaistava mokṣaṇam ।
nityameva priyaṃ kāryaṃ rājño viṣayavāsibhiḥ ।
pālyamānāstvayā te hi nivasanti gatajvarāḥ ॥36
nārhasyevaṅgate manyuṃ kartuṃ prākṛtavadyathā ।
viṣaṇṇāstava sodaryāstvayi prāyaṃ samāsthite ।
uttiṣṭha vraja bhadraṃ te samāśvāsaya sodarān ॥37
rājannadyāvagacchāmi taveha laghusattvatām ।
kimatra citraṃ yadvīra mokṣitaḥ pāṇḍavairasi ।
sadyo vaśaṃ samāpannaḥ śatrūṇāṃ śatrukarśana ॥38
senājīvaiśca kauravya tathā viṣayavāsibhiḥ ।
ajñātairyadi vā jñātaiḥ kartavyaṃ nṛpateḥ priyam ॥39
prāyaḥ pradhānāḥ puruṣāḥ kṣobhayantyarivāhinīm ।
nigṛhyante ca yuddheṣu mokṣyante ca svasainikaiḥ ॥40
senājīvāśca ye rājñāṃ viṣaye santi mānavāḥ ।
taiḥ saṅgamya nṛpārthāya yatitavyaṃ yathātatham ॥41
yadyevaṃ pāṇḍavai rājanbhavadviṣayavāsibhiḥ ।
yadṛcchayā mokṣito'dya tatra kā paridevanā ॥42
na caitatsādhu yadrājanpāṇḍavāstvāṃ nṛpottama ।
svasenayā saṃprayāntaṃ nānuyānti sma pṛṣṭhataḥ ॥43
śūrāśca balavantaśca saṃyugeṣvapalāyinaḥ ।
bhavataste sabhāyāṃ vai preṣyatāṃ pūrvamāgatāḥ ॥44
pāṇḍaveyāni ratnāni tvamadyāpyupabhuñjase ।
sattvasthānpāṇḍavānpaśya na te prāyamupāviśan ।
uttiṣṭha rājanbhadraṃ te na cintāṃ kartumarhasi ॥45
avaśyameva nṛpate rājño viṣayavāsibhiḥ ।
priyāṇyācaritavyāni tatra kā paridevanā ॥46
madvākyametadrājendra yadyevaṃ na kariṣyasi ।
sthāsyāmīha bhavatpādau śuśrūṣannarimardana ॥47
notsahe jīvitumahaṃ tvadvihīno nararṣabha ।
prāyopaviṣṭastu nṛpa rājñāṃ hāsyo bhaviṣyasi ॥48

После всех этих слов он зарыдал в голос, о бхарата, Индра царей, приникнув к стопам досточтимого старшего брата. Увидев, что Духшасана и Суйодхана пребывают в глубоком отчаянии, Карна, приблизившись к ним, тревожно спросил: «Зачем вы, о кауравы, безрассудно предаетесь печали, словно обыкновенные смертные? Горе не минует предающегося печали. А рая печаль не уносит горя страдающего, то подумайте, чем вы поможете горю, если сами предаетесь печали. Соберите все свое мужество, не радуйте врагов твоим отчаянием. Пандавы, о царь, сделали то, что им и следовало сделать, когда освободили тебя. Подданные всегда должны делать добро своему царю: ведь это ты охраняешь их, чтобы они могли жить спокойно. (Беда) миновала, и ты не должен теперь печалиться, как простой смертный. Твоих братьев пугает твое решение извести себя постом. Встань же! Пойдем! Благо тебе, и положись на своих братьев. Я не могу понять твоей слабости, царь! Что необычного в том, что Пандавы освободили тебя, когда ты попал в плен к врагам, о герой, сокрушитель недругов! Воины и подданные, безразлично, известны они или нет, обязаны делать добро своему царю, о каурава! Часто бывает так, что великие мужи, громя в боях вражескую рать, попадают в плен и воины их освобождают. Воины, а также живущие в царских владениях должны всеми силами радеть о благе царя, таков уж обычай. И если случилось так, что Пандавы, живущие у тебя в стране, освободили тебя, о царь, то к чему причитания? И не дело это, о царь, что Пандавы не последовали за тобой, когда ты, о владыка царей, отправился со своим войском в поход (против гандхарвов). Доблестные и могущественные, никогда не бегущие с поля боя, они однажды явились к тебе в Собрание и стали твоими слугами²⁸. Теперь ты владеешь всеми богатствами Пандавов. И посмотри – видишь, они благоденствуют и вовсе не собираются уморить себя голодом до смерти! Вставай же, о царь! Благо тебе! Ты не должен предаваться печали. Не сомневайся, о царь: те, что живут в царских владениях, должны заботиться о благе (царя). Так зачем причитать! Если, о Индра царей, ты не последуешь моему совету, я тоже останусь здесь, у твоих ног, и буду тебе служить, о сокрушитель недругов! Без тебя я не вынесу жизни, о бык-муж! Но если ты будешь стараться погубить себя постом, то станешь посмешищем для царей, о царь!»

28 - …явились к тебе в Собрание и стали твоими слугами. – Имеется в виду эпизод, когда Пандавы, проиграв в кости свою свободу, попали к кауравам в рабство, от которого их спасла Драупади (Мбх 2.58 – 63).

(49)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktastu karṇena rājā duryodhanastadā ।
naivotthātuṃ manaścakre svargāya kṛtaniścayaḥ ॥49

Вайшампаяна сказал:
Но и тогда, после этих слов Карны царь Дурьодхана не пожелал подняться с земли: его помыслы были обращены к небу.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести тридцать восьмая глава.

ГЛАВА 239

(1-8)

vaiśampāyana uvāca ।
prāyopaviṣṭaṃ rājānaṃ duryodhanamamarṣaṇam ।
uvāca sāntvayanrājañśakuniḥ saubalastadā ॥1
samyaguktaṃ hi karṇena tacchrutaṃ kaurava tvayā ।
mayāhṛtāṃ śriyaṃ sphītāṃ mohātsamapahāya kim ।
tvamabuddhyā nṛpavara prāṇānutsraṣṭumicchasi ॥2
adya cāpyavagacchāmi na vṛddhāḥ sevitāstvayā ।
yaḥ samutpatitaṃ harṣaṃ dainyaṃ vā na niyacchati ।
sa naśyati śriyaṃ prāpya pātramāmamivāmbhasi ॥3
atibhīrumatiklībaṃ dīrghasūtraṃ pramādinam ।
vyasanādviṣayākrāntaṃ na bhajanti nṛpaṃ śriyaḥ ॥4
satkṛtasya hi te śoko viparīte kathaṃ bhavet ।
mā kṛtaṃ śobhanaṃ pārthaiḥ śokamālambya nāśaya ॥5
yatra harṣastvayā kāryaḥ satkartavyāśca pāṇḍavāḥ ।
tatra śocasi rājendra viparītamidaṃ tava ॥6
prasīda mā tyajātmānaṃ tuṣṭaśca sukṛtaṃ smara ।
prayaccha rājyaṃ pārthānāṃ yaśo dharmamavāpnuhi ॥7
kriyāmetāṃ samājñāya kṛtaghno na bhaviṣyasi ।
saubhrātraṃ pāṇḍavaiḥ kṛtvā samavasthāpya caiva tān ।
pitryaṃ rājyaṃ prayacchaiṣāṃ tataḥ sukhamavāpnuhi ॥8

Вайшампаяна сказал:
Шакуни, сын Субалы, о царь, тоже пытался утешить царя Дурьодхану, твердо решившего лишить себя жизни постом: «Ты слышишь, о каурава, истинны слова Карны. Зачем ты безрассудно бросаешь огромное богатство, которое я для тебя выиграл, и необдуманно хочешь расстаться с жизнью, о лучший из царей?! Мне даже кажется, что ты никогда не прислушивался к тому, (что говорят) старейшие. Тот, кто не может сдержать радости или тоски, обретя богатство, вновь теряет его: (оно уходит из рук), словно необожженный сосуд, (опущенный) в воду. Царю, который не в меру робок, бессилен, медлителен, беззаботен и порочно стремится лишь к любовным утехам, не ведать счастья. С тобой обошлись по-доброму, а ты горюешь. Что же было бы в обратном случае? Не губи, предаваясь печали, благого дела, совершенного Партхами. Там, где ты должен радоваться и добром воздавать Пандавам, ты отчаиваешься, о Индра царей! Это на тебя непохоже. Будь милостив, не лишай себя жизни, радуйся, (что все хорошо обошлось), и помни сделанное тебе добро. Верни Партхам их царство – и ты обретешь славу во дхарме! Если ты согласишься на это, то не будешь в долгу перед ними. Установи братские отношения с Пандавами, расположи их к себе, отказавшись от царства, которое они унаследовали от своего отца, и тогда ты обретешь покой».

(9-17)

śakunestu vacaḥ śrutvā duḥśāsanamavekṣya ca ।
pādayoḥ patitaṃ vīraṃ viklavaṃ bhrātṛsauhṛdāt ॥9
bāhubhyāṃ sādhujātābhyāṃ duḥśāsanamarindamam ।
utthāpya sampariṣvajya prītyājighrata mūrdhani ॥10
karṇasaubalayoścāpi saṃsmṛtya vacanānyasau ।
nirvedaṃ paramaṃ gatvā rājā duryodhanastadā ।
vrīḍayābhiparītātmā nairāśyamagamatparam ॥11
suhṛdāṃ caiva tacchrutvā samanyuridamabravīt ।
na dharmadhanasaukhyena naiśvaryeṇa na cājñayā ।
naiva bhogaiśca me kāryaṃ mā vihanyata gacchata ॥12
niściteyaṃ mama matiḥ sthitā prāyopaveśane ।
gacchadhvaṃ nagaraṃ sarve pūjyāśca guravo mama ॥13
ta evamuktāḥ pratyūcū rājānamarimardanam ।
yā gatistava rājendra sāsmākamapi bhārata ।
kathaṃ vā sampravekṣyāmastvadvihīnāḥ puraṃ vayam ॥14
sa suhṛdbhiramātyaiśca bhrātṛbhiḥ svajanena ca ।
bahuprakāramapyukto niścayānna vyacālyata ॥15
darbhaprastaramāstīrya niścayāddhṛtarāṣṭrajaḥ ।
saṃspṛśyāpaḥ śucirbhūtvā bhūtalaṃ samupāśritaḥ ॥16
kuśacīrāmbaradharaḥ paraṃ niyamamāsthitaḥ ।
vāgyato rājaśārdūlaḥ sa svargagatikāṅkṣayā ।
manasopacitiṃ kṛtvā nirasya ca bahiṣkriyāḥ ॥17

Выслушав речь Шакуни и видя, что отважный Духшасана, преисполненный сочувствия к брату, в отчаянии припал к его стопам, (Дурьодхана) поднял Духшасану, сокрушителя недругов, обнял его своими красивыми руками и растроганно коснулся губами его лба. Вспоминая слова Карны и Саубалы, царь Дурьодхана проникся еще большим отвращением к жизни; душу его терзал стыд, им владело глубокое отчаяние. В ответ на слова друзей он произнес печально: «Мне ни к чему добродетель, богатство и счастье, так же как власть, право повелевать и наслаждения. Не препятствуйте мне и ступайте отсюда. Я твердо решил лишить себя пищи и буду сидеть здесь, пока не придет моя смерть. А вы отправляйтесь все вместе в город и почтите моих наставников». На эти слова, царя они ответили сокрушителю недругов: «Твоя судьба – это наша судьба, о бхарата, Индра царей! Как же мы без тебя войдем в город?» Друзья и советники, братья, а также другие родственники всячески увещевали (Дурьодхану), но он не изменил своего намерения. Сын Дхритараштры решительно расстелил травяную циновку, совершил омовение и, очистившись, улегся на землю. Облаченный в одежду из травы куша, соблюдая строжайшие ограничения, тот тигр среди царей, погрузившись в молчание, сосредоточил все силы духа, желая достичь небес и, порвал связи с внешним миром.

(18-26)

atha taṃ niścayaṃ tasya buddhvā daiteyadānavāḥ ।
pātālavāsino raudrāḥ pūrvaṃ devairvinirjitāḥ ॥18
te svapakṣakṣayaṃ taṃ tu jñātvā duryodhanasya vai ।
āhvānāya tadā cakruḥ karma vaitānasambhavam ॥19
bṛhaspatyuśanoktaiśca mantrairmantraviśāradāḥ ।
atharvavedaproktaiśca yāścopaniṣadi kriyāḥ ।
mantrajapyasamāyuktāstāstadā samavartayan ॥20
juhvatyagnau haviḥ kṣīraṃ mantravatsusamāhitāḥ ।
brāhmaṇā vedavedāṅgapāragāḥ sudṛḍhavratāḥ ॥21
karmasiddhau tadā tatra jṛmbhamāṇā mahādbhutā ।
kṛtyā samutthitā rājankiṃ karomīti cābravīt ॥22
āhurdaityāśca tāṃ tatra suprītenāntarātmanā ।
prāyopaviṣṭaṃ rājānaṃ dhārtarāṣṭramihānaya ॥23
tatheti ca pratiśrutya sā kṛtyā prayayau tadā ।
nimeṣādagamaccāpi yatra rājā suyodhanaḥ ॥24
samādāya ca rājānaṃ praviveśa rasātalam ।
dānavānāṃ muhūrtācca tamānītaṃ nyavedayat ॥25
tamānītaṃ nṛpaṃ dṛṣṭvā rātrau saṃhatya dānavāḥ ।
prahṛṣṭamanasaḥ sarve kiñcidutphullalocanāḥ ।
sābhimānamidaṃ vākyaṃ duryodhanamathābruvan ॥26

Меж тем грозные дайтьи и данавы, обитатели Паталы, некогда побежденные богами, прослышали об этом его решении и поняли, что это удар по их стану²⁹. Тогда они устроили жертвоприношение при трех огнях, с тем чтобы призвать к себе Дурьодхану. Искушенные в магии, (обратились они) к мантрам, изреченным Брихаспати и Ушанасом, и тем, которые упомянуты в Атхарваведе, и, прибегнув к молитвам и заклинаниям, совершили обряды, (предписанные) Упанишадами. Брахманы, верные суровым обетам и изучившие Веды вместе с Ведангами, творя заклинания, с глубокой сосредоточенностью принесли в жертву огню топленое масло и молоко³⁰. Когда обряд был завершен, появилась, о царь, удивительная Критья, уста ее разверзлись, а она спросила: «Что я должна сделать?» И тогда обрадованные до глубины души дайтьи попросили ее: «Приведи сюда царя, сына Дхритараштры, который предается посту в ожидании смерти». – «Да будет так», – ответила Критья и отправилась в путь. В одно мгновение она оказалась подле царя Суйодханы, а затем вместе с царем опустилась в подземный мир и тотчас же известила данавов, что его доставила. Была уже ночь, но данавы, увидав приведенного ею царя, собрались все вместе и, с радостью в сердцах (взирая) на Дурьодхану расцветшими глазами, принялись ублажать его льстивыми речами.

29 - …дайтьи и данавы… поняли, что это удар по их стану. – Примечательно подчеркиваемое в данном случае соотнесение кауравов с демонами, тогда как Пандавы на протяжении всей эпопеи отчетливо ассоциируются с богами (ср. примеч. 2 к «Сказанию о жизни в лесах»).

30 - …принесли в жертву огню топленое масло и молоко. – Этот эпизод привлекает внимание характерными деталями: демоны (дайтьи и данавы), как в других случаях – боги, используют для достижения своей цели те же средства, что и люди, т. в. жертвоприношения, заклинания (мантры), молитвы и т. п.; они обращаются к изречениям не только Ушанаса, наставника демонов, но и Брихаспати, наставника богов. Жертвенные обряды творят для них брахманы, отмеченные необходимым достоинством – знанием Вед и Веданг. Все атрибуты жертвоприношения, само его назначение – вызвать нужное божество – точно копируют, таким образом, земной жертвенный обряд. То, что в результате вызванной оказывается kṛtyā – фантом, используемый обычно для совершения какого-либо злого дела, не является особенностью «демонского» обряда, – то же самое в эпосе нередко проделывают в собственных целях и брахманы. Все это свидетельствует об отсутствии в эпической мифологии резко выраженного противопоставления мира людей мирам богов и демонов, о своего рода «зеркальности» построения последних по отношению к земному.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести тридцать девятая глава.

ГЛАВА 240

(1-10)

dānavā ūcuḥ ।
bhoḥ suyodhana rājendra bharatānāṃ kulodvaha ।
śūraiḥ parivṛto nityaṃ tathaiva ca mahātmabhiḥ ॥1
akārṣīḥ sāhasamidaṃ kasmātprāyopaveśanam ।
ātmatyāgī hyavāgyāti vācyatāṃ cāyaśaskarīm ॥2
na hi kāryaviruddheṣu bahvapāyeṣu karmasu ।
mūlaghātiṣu sajjante buddhimanto bhavadvidhāḥ ॥3
niyacchaitāṃ matiṃ rājandharmārthasukhanāśinīm ।
yaśaḥpratāpadhairyaghnīṃ śatrūṇāṃ harṣavardhanīm ॥4
śrūyatāṃ ca prabho tattvaṃ divyatāṃ cātmano nṛpa ।
nirmāṇaṃ ca śarīrasya tato dhairyamavāpnuhi ॥5
purā tvaṃ tapasāsmābhirlabdho devānmaheśvarāt ।
pūrvakāyaśca sarvaste nirmito vajrasañcayaiḥ ॥6
astrairabhedyaḥ śastraiścāpyadhaḥkāyaśca te'nagha ।
kṛtaḥ puṣpamayo devyā rūpataḥ strīmanoharaḥ ॥7
evamīśvarasaṃyuktastava deho nṛpottama ।
devyā ca rājaśārdūla divyastvaṃ hi na mānuṣaḥ ॥8
kṣatriyāśca mahāvīryā bhagadattapurogamāḥ ।
divyāstraviduṣaḥ śūrāḥ kṣapayiṣyanti te ripūn ॥9
tadalaṃ te viṣādena bhayaṃ tava na vidyate ।
sāhyārthaṃ ca hi te vīrāḥ sambhūtā bhuvi dānavāḥ ॥10

Данавы сказали:
О Суйодхана, Индра царей, надежда рода бхаратов! Ты всегда окружен героями и теми, кто велик душою! Не делай поспешного шага! Зачем ты постом изнуряешь себя? Ведь тот, кто себя убивает, становится посмешищем для других и, лишаясь доброго имени, падает вниз. Подобные тебе мудрецы не должны совершать губительных, противоречащих долгу шагов, грозящих многими бедами. Оставь, о царь, свое намерение. Оно несет ущерб твоей добродетели, здравому смыслу и благоденствию, сводит на нет твою славу, доблесть и стойкость и вызывает радость врагов. Услышь, о великий царь, правду о своей небесной сущности и происхождении и собери свое мужество! Некогда в награду за наше подвижничество ты был получен нами от бога – Великого Владыки³¹. Вся верхняя половина твоего тела, которую не пробить никаким оружием, составлена из множества алмазов, а нижняя половина, красотою пленяющая женщин, сотворена из цветов самой Богиней, о безупречный! Владыка вместе с Богиней создали твое тело, о лучший из царей! Ты, о царь-тигр, не человек, а существо божественного происхождения. Герои-кшатрии во главе с Бхагадаттой, грозные знатоки небесного оружия, уничтожат твоих недругов. Поэтому перестань горевать! Не тебе испытывать страх: в помощь тебе рождены на земле отважные данавы.

31 - …ты был получен нами от бога – Великого Владыки. – т. е. Шивы. Можно отметить ассоциацию Шивы с кауравами как «отрицательными» героями эпопеи и демонами как антиподами богов. Помимо свойственной ряду эпических богов амбивалентности дар Шивы демонам, выявляет некоторую композиционную аналогию между этим его деянием и дарами Брахмы демонам, которые являются завязкой многих композиционных ходов (см., напр., «Повесть о Раме»), отличающихся стабильностью построения и сюжетной оформленностью (см. примеч. 62 к «Сказанию о битве с якшами»).

(11-24)

bhīṣmadroṇakṛpādīṃśca pravekṣyantyapare'surāḥ ।
yairāviṣṭā ghṛṇāṃ tyaktvā yotsyante tava vairibhiḥ ॥11
naiva putrānna ca bhrātṝnna pitṝnna ca bāndhavān ।
naiva śiṣyānna ca jñātīnna bālānsthavirānna ca ॥12
yudhi samprahariṣyanto mokṣyanti kurusattama ।
niḥsnehā dānavāviṣṭāḥ samākrānte'ntarātmani ॥13
prahariṣyanti bandhubhyaḥ snehamutsṛjya dūrataḥ ।
hṛṣṭāḥ puruṣaśārdūlāḥ kaluṣīkṛtamānasāḥ ।
avijñānavimūḍhāśca daivācca vidhinirmitāt ॥14
vyābhāṣamāṇāścānyonyaṃ na me jīvanvimokṣyase ।
sarvaśastrāstramokṣeṇa pauruṣe samavasthitāḥ ।
ślāghamānāḥ kuruśreṣṭha kariṣyanti janakṣayam ॥15
te'pi śaktyā mahātmānaḥ pratiyotsyanti pāṇḍavāḥ ।
vadhaṃ caiṣāṃ kariṣyanti daivayuktā mahābalāḥ ॥16
daityarakṣogaṇāścāpi sambhūtāḥ kṣatrayoniṣu ।
yotsyanti yudhi vikramya śatrubhistava pārthiva ।
gadābhirmusalaiḥ khaḍgaiḥ śastrairuccāvacaistathā ॥17
yacca te'ntargataṃ vīra bhayamarjunasambhavam ।
tatrāpi vihito'smābhirvadhopāyo'rjunasya vai ॥18
hatasya narakasyātmā karṇamūrtimupāśritaḥ ।
tadvairaṃ saṃsmaranvīra yotsyate keśavārjunau ॥19
sa te vikramaśauṇḍīro raṇe pārthaṃ vijeṣyati ।
karṇaḥ praharatāṃ śreṣṭhaḥ sarvāṃścārīnmahārathaḥ ॥20
jñātvaitacchadmanā vajrī rakṣārthaṃ savyasācinaḥ ।
kuṇḍale kavacaṃ caiva karṇasyāpahariṣyati ॥21
tasmādasmābhirapyatra daityāḥ śatasahasraśaḥ ।
niyuktā rākṣasāścaiva ye te saṃśaptakā iti ।
prakhyātāste'rjunaṃ vīraṃ nihaniṣyanti mā śucaḥ ॥22
asapatnā tvayā hīyaṃ bhoktavyā vasudhā nṛpa ।
mā viṣādaṃ nayasvāsmānnaitattvayyupapadyate ।
vinaṣṭe tvayi cāsmākaṃ pakṣo hīyeta kaurava ॥23
gaccha vīra na te buddhiranyā kāryā kathañcana ।
tvamasmākaṃ gatirnityaṃ devatānāṃ ca pāṇḍavāḥ ॥24

Асуры вселятся в Бхишму, Дрону, Крипу и других, и под их влиянием те отбросят свою нерешительность и будут бороться с твоими врагами. Они не пощадят в бою ни своих сыновей, ни братьев, ни отцов, ни других родных, ни своих учеников, ни близких, ни детей, ни стариков, о лучший из рода Куру! Они будут нападать без жалости, ибо их будут, направлять асуры. Тигры среди мужей, они будут с упоением биться со своими же родственниками, попирая узы родства, пятная душу свою и не ведая, (что творят), безрассудно покоряясь судьбе, предопределенной провидением. Исполненные дерзости, они станут убивать друг друга, злорадно приговаривая: «Ты тоже не пощадил бы меня», и будут пускать в ход любое оружие, о лучший из кауравов! Пандавы, великие духом, будут упорно сопротивляться, но могучие (кауравы), отмеченные судьбой, их уничтожат. Сонмы дайтьев и ракшасов, появившихся на свет как кшатрии, будут сражаться, о царь, против твоих врагов, нападая на них с палицами, булавами, мечами и (прочим) бесчисленным оружием. А что касается твоего тайного страха перед Арджуной, о герой, так мы нашли способ, как погубить его. Дух убитого Нараки, воплотившись в Карне, будет биться с Кешавой и Арджуной в память о давней вражде³², о герой! Мужественный и гордый Карна, первый среди сражающихся, великий воин, искусный в битве на колесницах, одолеет в бою Партху и всех твоих недругов. Зная (его мощь), Владыка ваджры во имя спасения Савьясачина обманом отберет у Карны его серьги и панцирь³³. Потому мы и послали (на землю) сотни тысяч дайтьев и ракшасов. Это те, что зовутся саншаптаками. Не тревожься – они уничтожат героя Арджуну. Ты, о царь, не имея соперников, будешь править землей. А теперь не причиняй нам такого горя, это не подобает тебе. С твоей смертью ослабеют наши ряды, о каурава! Ступай, о герой, и не помышляй ни о чем другом. Ты всегда служишь нам опорой, как Пандавы (служат опорой) богам³⁴.

32 - …в память о давней вражде… – Нарака – демон, царь Прагджьотиши, убитый Кришной (см. примеч. 6 и 11 к «Сказанию о Кирате»).

33 - …отберет у Карны его серьги и панцирь. – См. далее, главы 284 – 294.

34 - Ты всегда служишь нам опорой, как Пандавы… богам. – См. выше, примеч. 29.

(25-34)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktvā pariṣvajya daityāstaṃ rājakuñjaram ।
samāśvāsya ca durdharṣaṃ putravaddānavarṣabhāḥ ॥25
sthirāṃ kṛtvā buddhimasya priyāṇyuktvā ca bhārata ।
gamyatāmityanujñāya jayamāpnuhi cetyatha ॥26
tairvisṛṣṭaṃ mahābāhuṃ kṛtyā saivānayatpunaḥ ।
tameva deśaṃ yatrāsau tadā prāyamupāviśat ॥27
pratinikṣipya taṃ vīraṃ kṛtyā samabhipūjya ca ।
anujñātā ca rājñā sā tatraivāntaradhīyata ॥28
gatāyāmatha tasyāṃ tu rājā duryodhanastadā ।
svapnabhūtamidaṃ sarvamacintayata bhārata ।
vijeṣyāmi raṇe pāṇḍūniti tasyābhavanmatiḥ ॥29
karṇaṃ saṃśaptakāṃścaiva pārthasyāmitraghātinaḥ ।
amanyata vadhe yuktānsamarthāṃśca suyodhanaḥ ॥30
evamāśā dṛḍhā tasya dhārtarāṣṭrasya durmateḥ ।
vinirjaye pāṇḍavānāmabhavadbharatarṣabha ॥31
karṇo'pyāviṣṭacittātmā narakasyāntarātmanā ।
arjunasya vadhe krūrāmakarotsa matiṃ tadā ॥32
saṃśaptakāśca te vīrā rākṣasāviṣṭacetasaḥ ।
rajastamobhyāmākrāntāḥ phalgunasya vadhaiṣiṇaḥ ॥33
bhīṣmadroṇakṛpādyāśca dānavākrāntacetasaḥ ।
na tathā pāṇḍuputrāṇāṃ snehavanto viśāṃ pate ।
na cācacakṣe kasmaicidetadrājā suyodhanaḥ ॥34

Вайшампаяна сказал:
С этими словами дайтьи обняли (Дурьодхану), слона среди царей. И быки среди данавов тоже поддержали непобедимого (каураву), будто своего сына. Вселив в него бодрость и польстив ему, о бхарата, они на прощание (напутствовали его): «Ступай и добейся победы!» Когда они отпустили (Дурьодхану) мощнорукого, Критья снова доставила его на то место, где он предавался посту, ожидая смерти. Перенеся героя обратно, Критья почтила его и, попрощавшись с царем, тут же исчезла. Когда она скрылась, о бхарата, царь Дурьодхана подумал, что все это случилось с ним во сне, но одна мысль владела им теперь: «Я одолею в бою Пандавов!» Суйодхана думал о Карне и о его соратниках-саншаптаках, сокрушителях недругов, готовых к расправе над Партхой, и постепенно у неразумного сына Дхритараштры родилась твердая уверенность в победе над Пандавами, о бык среди бхаратов! Карна, душой которого овладел Нарака, подчинив себе его сердце и дух, стал вынашивать жестокую мысль об убийстве Арджуны. И герои-саншаптаки, души которых попали во власть ракшасов, под влиянием раджаса и тамаса³⁵ загорелись желанием уничтожить Пхальгуну. Бхишма, Дрона, Крипа и другие (кауравы) и без того испытывали неприязнь к сыновьям Панду, о владыка народов, а теперь над их душами властвовали данавы. Царь Суйодхана никому не сказал о том, (что с ним случилось той ночью).

35 - …раджаса и тамаса… – См. словарь: гуны.

(35-47)

duryodhanaṃ niśānte ca karṇo vaikartano'bravīt ।
smayannivāñjaliṃ kṛtvā pārthivaṃ hetumadvacaḥ ॥35
na mṛto jayate śatrūñjīvanbhadrāṇi paśyati ।
mṛtasya bhadrāṇi kutaḥ kauraveya kuto jayaḥ ।
na kālo'dya viṣādasya bhayasya maraṇasya vā ॥36
pariṣvajyābravīccainaṃ bhujābhyāṃ sa mahābhujaḥ ।
uttiṣṭha rājankiṃ śeṣe kasmācchocasi śatruhan ।
śatrūnpratāpya vīryeṇa sa kathaṃ martumicchasi ॥37
atha vā te bhayaṃ jātaṃ dṛṣṭvārjunaparākramam ।
satyaṃ te pratijānāmi vadhiṣyāmi raṇe'rjunam ॥38
gate trayodaśe varṣe satyenāyudhamālabhe ।
ānayiṣyāmyahaṃ pārthānvaśaṃ tava janādhipa ॥39
evamuktastu karṇena daityānāṃ vacanāttathā ।
praṇipātena cānyeṣāmudatiṣṭhatsuyodhanaḥ ।
daityānāṃ tadvacaḥ śrutvā hṛdi kṛtvā sthirāṃ matim ॥40
tato manujaśārdūlo yojayāmāsa vāhinīm ।
rathanāgāśvakalilāṃ padātijanasaṅkulām ॥41
gaṅgaughapratimā rājanprayātā sā mahācamūḥ ।
śvetacchatraiḥ patākābhiścāmaraiśca supāṇḍuraiḥ ॥42
rathairnāgaiḥ padātaiśca śuśubhe'tīva saṅkulā ।
vyapetābhraghane kāle dyaurivāvyaktaśāradī ॥43
jayāśīrbhirdvijendraistu stūyamāno'dhirājavat ।
gṛhṇannañjalimālāśca dhārtarāṣṭro janādhipaḥ ॥44
suyodhano yayāvagre śriyā paramayā jvalan ।
karṇena sārdhaṃ rājendra saubalena ca devinā ॥45
duḥśāsanādayaścāsya bhrātaraḥ sarva eva te ।
bhūriśravāḥ somadatto mahārājaśca bāhlikaḥ ॥46
rathairnānāvidhākārairhayairgajavaraistathā ।
prayāntaṃ nṛpasiṃhaṃ tamanujagmuḥ kurūdvahāḥ ।
kālenālpena rājaṃste viviśuḥ svapuraṃ tadā ॥47

На рассвете (того же дня) Карна-Вайкартана, почтительно сложив ладони, с улыбкой обратил к царю Дурьодхане свою мудрую речь: «Не может мертвый покорить врага, лишь живому выпадает удача. Как может мертвый достичь успеха, о потомок Куру, как может он добиться победы? Не время теперь для того, чтобы печалиться, (терзать себя) страхами или (ждать) своей смерти!» Обняв (царя) своими мощными руками, (Карна) продолжал: «Вставай, о царь! Чего еще ждать? Отчего ты печален, о сокрушитель недругов? Почему ты хочешь умереть, когда ты уже подавил врага своей мощью? Или страх обуял тебя при виде могущества Арджуны? Даю тебе верное слово: я уничтожу в бою Арджуну. Поистине, когда пройдет тринадцать лет³⁶, я, взявшись за оружие, заставлю Партхов покориться тебе, о владыка людей!» После таких слов Карны Суйодхана под влиянием беседы с дайтьями и прочих увещеваний поднялся (с земли). Когда он услышал то, что сказали дайтьи, в сердце его созрело твердое решение. Тигр среди потомков Ману, он повелел снаряжать свое войско (в полном составе) – с колесницами, слонами и конями и большим количеством пеших воинов. И вот словно (хлынули) воды Ганги, о царь, – это великое войско (кауравов) под белыми зонтами, знаменами и белоснежными опахалами тронулось в путь. Необъятно растянувшееся, со своими колесницами, слонами и пешими воинами оно было прекрасно и напоминало очистившийся от туч и облаков небосвод ранней осенью. Прославляемый, как самодержец, Индрами дваждырожденных, (сопровождаемый) победными кличами, сын Дхритараштры, властитель людей, Суйодхана двигался впереди вместе с Карной и игроком Саубалой, сверкая пышным великолепием, о Индра царей, и гирлянды почтительно сложенных рук отовсюду тянулись к нему. И все его братья во главе с Духшасаной, Бхуришравас, Сомадатта и великий царь Бахлика, а также (другие) потомки Куру следовали за тем львом среди царей, отправившимся в путь, на всевозможных колесницах, конях и на отборнейших слонах. Через некоторое время, о царь, они вступили в свой город.

36 - …когда пройдет тринадцать лет… – Т. е. кончится срок изгнания Пандавов.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести сороковая глава.

ГЛАВА 241

(1-2)

janamejaya uvāca ।
vasamāneṣu pārtheṣu vane tasminmahātmasu ।
dhārtarāṣṭrā maheṣvāsāḥ kimakurvanta sattama ॥1
karṇo vaikartanaścāpi śakuniśca mahābalaḥ ।
bhīṣmadroṇakṛpāścaiva tanme śaṃsitumarhasi ॥2

Джанамеджая сказал:
Что делали, о достойнейший, сыновья Дхритараштры, великие стрелки из лука, а также Карна-Вайкартана, могучий Шакуни, Бхишма, Дрона и Крипа после того, как Партхи, великие духом, (освободили Дурьодхану), а сами остались жить в том лесу? Ты должен мне рассказать об этом.

(3-9)

vaiśampāyana uvāca ।
evaṃ gateṣu pārtheṣu visṛṣṭe ca suyodhane ।
āgate hāstinapuraṃ mokṣite pāṇḍunandanaiḥ ।
bhīṣmo'bravīnmahārāja dhārtarāṣṭramidaṃ vacaḥ ॥3
uktaṃ tāta mayā pūrvaṃ gacchataste tapovanam ।
gamanaṃ me na rucitaṃ tava tanna kṛtaṃ ca te ॥4
tataḥ prāptaṃ tvayā vīra grahaṇaṃ śatrubhirbalāt ।
mokṣitaścāsi dharmajñaiḥ pāṇḍavairna ca lajjase ॥5
pratyakṣaṃ tava gāndhāre sasainyasya viśāṃ pate ।
sūtaputro'payādbhīto gandharvāṇāṃ tadā raṇāt ।
krośatastava rājendra sasainyasya nṛpātmaja ॥6
dṛṣṭaste vikramaścaiva pāṇḍavānāṃ mahātmanām ।
karṇasya ca mahābāho sūtaputrasya durmateḥ ॥7
na cāpi pādabhākkarṇaḥ pāṇḍavānāṃ nṛpottama ।
dhanurvede ca śaurye ca dharme vā dharmavatsala ॥8
tasya te'haṃ kṣamaṃ manye pāṇḍavaistairmahātmabhiḥ ।
sandhiṃ sandhividāṃ śreṣṭha kulasyāsya vivṛddhaye ॥9

Вайшампаяна сказал:
Когда Партхи удалились и Суйодхана, освобожденный сыновьями Панду, был отпущен и вернулся в Хастинапуру, Бхишма, о великий царь, сказал сыну Дхритараштры такие слова: «Говорил я тебе, о сын мой, перед тем, как ты уходил в лес отшельников, – не по душе мне твой поход, но ты не внял этим (моим словам). И вот, о герой, враги одолели тебя и захватили в плен. Не стыдно ли, что именно Пандавы, знатоки дхармы, освободили тебя? На твоих глазах, о сын Гандхари, перед лицом твоих Воинов, о властитель народов, Сын суты трусливо бежал с поля битвы с гандхарвами, а ты, о Индра царей, и войско твое, о царский сын, громко кричали (от ужаса). (Так кто же, по-твоему), истинно мужествен: великие духом Пандавы или злобный Карна, Сын суты, о мощнорукий! Карна, о величайший из царей, не стоит и одной четвертой Пандавов, если речь идет об искусстве стрельбы из лука, отваге или добродетели, о преданный дхарме! Поэтому я считаю, что ты, о величайший из тех, кто умеет найти путь к миру, должен во имя блага нашего рода пойти на примирение с Пандавами, великими духом».

(10-14)

evamuktastu bhīṣmeṇa dhārtarāṣṭro janeśvaraḥ ।
prahasya sahasā rājanvipratasthe sasaubalaḥ ॥10
taṃ tu prasthitamājñāya karṇaduḥśāsanādayaḥ ।
anujagmurmaheṣvāsā dhārtarāṣṭraṃ mahābalam ॥11
tāṃstu samprasthitāndṛṣṭvā bhīṣmaḥ kurupitāmahaḥ ।
lajjayā vrīḍito rājañjagāma svaṃ niveśanam ॥12
gate bhīṣme mahārāja dhārtarāṣṭro janādhipaḥ ।
punarāgamya taṃ deśamamantrayata mantribhiḥ ॥13
kimasmākaṃ bhavecchreyaḥ kiṃ kāryamavaśiṣyate ।
kathaṃ nu sukṛtaṃ ca syānmantrayāmāsa bhārata ॥14

Вместо ответа на эти слова Бхишмы, о царь, сын Дхритараштры, владыка людей, усмехнулся и внезапно вышел³⁷ вместе с сыном Субалы. Заметив, что он удалился, Карна, Духшасана и другие великие Стрелки из Лука последовали за могучим сыном Дхритараштры. Увидев, что они уходят, о царь, Бхишма, дед куру, сгорая от стыда, отправился в свои покои. Когда Бхишма удалился, сын Дхритараштры, владыка людей, вернулся на то же место и стал держать совет со своими советниками, о великий царь! «Что будет благом для нас? Что следует делать? Как поступить лучше?» – спрашивал он своих (приближенных), о бхарата!

37 - Вместо ответа… усмехнулся и внезапно вышел… – Нарушение этикета. См. примеч. 43 к «Сказанию о жизни в лесах».

(15-16)

karṇa uvāca ।
duryodhana nibodhedaṃ yattvā vakṣyāmi kaurava ।
śrutvā ca tattathā sarvaṃ kartumarhasyarindama ॥15
tavādya pṛthivī vīra niḥsapatnā nṛpottama ।
tāṃ pālaya yathā śakro hataśatrurmahāmanāḥ ॥16

Карна сказал:
Послушай, Дурьодхана, потомок Куру, что я скажу тебе, а выслушаешь, все так и сделай, о сокрушитель недругов! Ты избавился от соперников, и теперь вся земля принадлежит тебе, о герой, первый среди мужей! Так правь же ею, как многомудрый Шакра, уничтоживший недругов, ( – небом)!

(17-27)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktastu karṇena karṇaṃ rājābravītpunaḥ ।
na kiñciddurlabhaṃ tasya yasya tvaṃ puruṣarṣabha ॥17
sahāyaścānuraktaśca madarthaṃ ca samudyataḥ ।
abhiprāyastu me kaścittaṃ vai śṛṇu yathātatham ॥18
rājasūyaṃ pāṇḍavasya dṛṣṭvā kratuvaraṃ tadā ।
mama spṛhā samutpannā tāṃ sampādaya sūtaja ॥19
evamuktastataḥ karṇo rājānamidamabravīt ।
tavādya pṛthivīpālā vaśyāḥ sarve nṛpottama ॥20
āhūyantāṃ dvijavarāḥ sambhārāśca yathāvidhi ।
sambhriyantāṃ kuruśreṣṭha yajñopakaraṇāni ca ॥21
ṛtvijaśca samāhūtā yathoktaṃ vedapāragāḥ ।
kriyāṃ kurvantu te rājanyathāśāstramarindama ॥22
bahvannapānasaṃyuktaḥ susamṛddhaguṇānvitaḥ ।
pravartatāṃ mahāyajñastavāpi bharatarṣabha ॥23
evamuktastu karṇena dhārtarāṣṭro viśāṃ pate ।
purohitaṃ samānāyya idaṃ vacanamabravīt ॥24
rājasūyaṃ kratuśreṣṭhaṃ samāptavaradakṣiṇam ।
āhara tvaṃ mama kṛte yathānyāyaṃ yathākramam ॥25
sa evamukto nṛpatimuvāca dvijapuṅgavaḥ ।
na sa śakyaḥ kratuśreṣṭho jīvamāne yudhiṣṭhire ।
āhartuṃ kauravaśreṣṭha kule tava nṛpottama ॥26
dīrghāyurjīvati ca vai dhṛtarāṣṭraḥ pitā tava ।
ataścāpi viruddhaste kratureṣa nṛpottama ॥27

Вайшампаяна сказал:
На эти слова Карны царь ответил ему: «Нет ничего недостижимого для того, с кем рядом ты, о бык среди мужей! (Ты) – мой соратник, преданный и верный. Послушай, каково мое сокровенное желание. Когда я увидел, что Пандава (совершает) раджасую, лучшее из жертвоприношений, во мне поднялась зависть. Избавь (меня) от нее, о Сын суты!» Карна ответил царю «Все владыки земли в твоей власти, о величайший из царей! Призови лучших из дваждырожденных, и пусть они сделают, по обычаю, все приготовления, соберут все необходимое для этого жертвоприношения, о лучший из рода Куру! Пусть жрецы, искушенные в Ведах, собравшись вместе, совершат для тебя, как велит обычай, обряд, предписанный шастрами, о царь – губитель недругов! И пусть на твоем великом торжественном жертвоприношении будет много еды и питья, о бык среди бхаратов!» После таких слов Карны, о властитель народов, сын Дхритараштры велел позвать родового жреца и попросил его: «Соверши для меня раджасую, лучшее из жертвоприношений, со щедрыми дарами и подношениями, как подобает и приличествует (царю)». На эту просьбу ответил царю бык среди дваждырожденных: «Это величайшее из жертвоприношений не может совершить никто из твоей семьи, пока жив Юдхиштхира, о лучший из кауравов, достойнейший из царей! И кроме того, еще здравствует престарелый Дхритараштра, твой отец. Поэтому ты не вправе совершать такое жертвоприношение, о величайший из царей!

(28-33)

asti tvanyanmahatsatraṃ rājasūyasamaṃ prabho ।
tena tvaṃ yaja rājendra śṛṇu cedaṃ vaco mama ॥28
ya ime pṛthivīpālāḥ karadāstava pārthiva ।
te karānsamprayacchantu suvarṇaṃ ca kṛtākṛtam ॥29
tena te kriyatāmadya lāṅgalaṃ nṛpasattama ।
yajñavāṭasya te bhūmiḥ kṛṣyatāṃ tena bhārata ॥30
tatra yajño nṛpaśreṣṭha prabhūtānnaḥ susaṃskṛtaḥ ।
pravartatāṃ yathānyāyaṃ sarvato hyanivāritaḥ ॥31
eṣa te vaiṣṇavo nāma yajñaḥ satpuruṣocitaḥ ।
etena neṣṭavānkaścidṛte viṣṇuṃ purātanam ॥32
rājasūyaṃ kratuśreṣṭhaṃ spardhatyeṣa mahākratuḥ ।
asmākaṃ rocate caiva śreyaśca tava bhārata ।
avighnaśca bhavedeṣa saphalā syātspṛhā tava ॥33

Но есть другая великая сатра, равная раджасуе, о могучий! Обратись к ней, о Индра царей, и выслушай эти мои слова. Владыки земли, о царь, твои данники, пусть принесут тебе в виде дани золото, как литое, так и неплавленое. Из него, о бхарата, величайший из царей, ты должен тотчас же сделать плуг и вспахать им землю в том месте, где собираешься совершить жертвоприношение. Да свершится там, как положено, без всяких помех, хорошо подготовленное жертвоприношение с обильной едой, о лучший из царей! Это жертвоприношение, которое подобает совершать праведнику, называется вайшнава. Никто до тебя, кроме извечного Вишну, не совершал подобного жертвоприношения. Этот великий обряд может соперничать с раджасуей, лучшим из жертвоприношений. Нам по душе содействовать твоему благу, о бхарата! Да не будет тебе препятствий при его (совершении)! Пусть будет утолена твоя зависть».

(34-37)

evamuktastu tairviprairdhārtarāṣṭro mahīpatiḥ ।
karṇaṃ ca saubalaṃ caiva bhrātṝṃścaivedamabravīt ॥34
rocate me vacaḥ kṛtsnaṃ brāhmaṇānāṃ na saṃśayaḥ ।
rocate yadi yuṣmākaṃ tanmā prabrūta māciram ॥35
evamuktāstu te sarve tathetyūcurnarādhipam ।
sandideśa tato rājā vyāpārasthānyathākramam ॥36
halasya karaṇe cāpi vyādiṣṭāḥ sarvaśilpinaḥ ।
yathoktaṃ ca nṛpaśreṣṭha kṛtaṃ sarvaṃ yathākramam ॥37

Выслушав мнение брахманов, сын Дхритараштры, владыка земли, обратился к Карне, сыну Субалы и своим братьям: «Мне нравится то, что сказали брахманы, и нет у меня сомнений. Если вы одобряете это, то нечего больше говорить». В ответ на слова владыки живущих все сказали: «Да будет так!» Затем царь, как положено, дал указания слугам, а ремесленникам приказал изготовить плуг, И все было сделано, как приказано, по всем правилам, о лучший из царей!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести сорок первая глава.

ГЛАВА 242

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
tatastu śilpinaḥ sarve amātyapravarāśca ha ।
viduraśca mahāprājño dhārtarāṣṭre nyavedayat ॥1
sajjaṃ kratuvaraṃ rājankālaprāptaṃ ca bhārata ।
sauvarṇaṃ ca kṛtaṃ divyaṃ lāṅgalaṃ sumahādhanam ॥2
etacchrutvā nṛpaśreṣṭho dhārtarāṣṭro viśāṃ pate ।
ājñāpayāmāsa nṛpaḥ kraturājapravartanam ॥3
tataḥ pravavṛte yajñaḥ prabhūtānnaḥ susaṃskṛtaḥ ।
dīkṣitaścāpi gāndhāriryathāśāstraṃ yathākramam ॥4
prahṛṣṭo dhṛtarāṣṭro'bhūdviduraśca mahāyaśāḥ ।
bhīṣmo droṇaḥ kṛpaḥ karṇo gāndhārī ca yaśasvinī ॥5
nimantraṇārthaṃ dūtāṃśca preṣayāmāsa śīghragān ।
pārthivānāṃ ca rājendra brāhmaṇānāṃ tathaiva ca ।
te prayātā yathoddiṣṭaṃ dūtāstvaritavāhanāḥ ॥6
tatra kañcitprayātaṃ tu dūtaṃ duḥśāsano'bravīt ।
gaccha dvaitavanaṃ śīghraṃ pāṇḍavānpāpapūruṣān ।
nimantraya yathānyāyaṃ viprāṃstasminmahāvane ॥7
sa gatvā pāṇḍavāvāsamuvācābhipraṇamya tān ।
duryodhano mahārāja yajate nṛpasattamaḥ ॥8
svavīryārjitamarthaughamavāpya kurunandanaḥ ।
tatra gacchanti rājāno brāhmaṇāśca tatastataḥ ॥9
ahaṃ tu preṣito rājankauraveṇa mahātmanā ।
āmantrayati vo rājā dhārtarāṣṭro janeśvaraḥ ।
mano'bhilaṣitaṃ rājñastaṃ kratuṃ draṣṭumarhatha ॥10

Вайшампаяна сказал:
Затем ремесленники, первые среди советников и многомудрый Видура сообщили сыну Дхритараштры: «Лучшее из жертвоприношений подготовлено в срок, о царь-бхарата! Драгоценный удивительный золотой плуг сделан!» Услышав об этом, сын Дхритараштры, царь, величайший из всех царей, повелел приступить к совершению царя жертвоприношений, о властитель народов! И тогда началось подготовленное на славу жертвоприношение с обилием еды. Сын Гандхари прошел посвящение согласно правилам, как того требуют шастры. Сын Дхритараштры и многославный Видура, Бхишма и Дрона, Крипа, Карна и достойная Гандхари были довольны. (Дурьодхана) снарядил гонцов-скороходов, чтобы пригласить (на торжество) царей и брахманов, о Индра царей! Посланцы (царя), как было приказано, двинулись в путь на быстрых колесницах, а Духшасана сказал одному из гонцов, собравшемуся в дорогу: «Ступай поскорее в Двайтавану к нечестивым Пандавам и пригласи, как полагается, их и брахманов, (живущих) в том великом лесу». Добравшись до места, где жили Пандавы, тот поклонился им и сказал: «Потомок Куру Дурьодхана, величайший из царей, совершает жертвоприношение, представив миру великое множество богатств, добытых его геройством, о великий царь! Туда отовсюду стекаются цари и брахманы. Меня прислал великий духом каурава, о царь! Сын Дхритараштры, царь – владыка людей, приглашает и вас. Таково желание царя: вам надлежит присутствовать при этом жертвоприношении».

(11-24)

tato yudhiṣṭhiro rājā tacchrutvā dūtabhāṣitam ।
abravīnnṛpaśārdūlo diṣṭyā rājā suyodhanaḥ ।
yajate kratumukhyena pūrveṣāṃ kīrtivardhanaḥ ॥11
vayamapyupayāsyāmo na tvidānīṃ kathañcana ।
samayaḥ paripālyo no yāvadvarṣaṃ trayodaśam ॥12
śrutvaitaddharmarājasya bhīmo vacanamabravīt ।
tadā tu nṛpatirgantā dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ॥13
astraśastrapradīpte'gnau yadā taṃ pātayiṣyati ।
varṣāttrayodaśādūrdhvaṃ raṇasatre narādhipaḥ ॥14
yadā krodhahavirmoktā dhārtarāṣṭreṣu pāṇḍavaḥ ।
āgantārastadā smeti vācyaste sa suyodhanaḥ ॥15
śeṣāstu pāṇḍavā rājannaivocuḥ kiñcidapriyam ।
dūtaścāpi yathāvṛttaṃ dhārtarāṣṭre nyavedayat ॥16
athājagmurnaraśreṣṭhā nānājanapadeśvarāḥ ।
brāhmaṇāśca mahābhāgā dhārtarāṣṭrapuraṃ prati ॥17
te tvarcitā yathāśāstraṃ yathāvarṇaṃ yathākramam ।
mudā paramayā yuktāḥ prītyā cāpi nareśvara ॥18
dhṛtarāṣṭro'pi rājendra saṃvṛtaḥ sarvakauravaiḥ ।
harṣeṇa mahatā yukto viduraṃ pratyabhāṣata ॥19
yathā sukhī janaḥ sarvaḥ kṣattaḥ syādannasaṃyutaḥ ।
tuṣyecca yajñasadane tathā kṣipraṃ vidhīyatām ॥20
vidurastvevamājñaptaḥ sarvavarṇānarindama ।
yathāpramāṇato vidvānpūjayāmāsa dharmavit ॥21
bhakṣyabhojyānnapānena mālyaiścāpi sugandhibhiḥ ।
vāsobhirvividhaiścaiva yojayāmāsa hṛṣṭavat ॥22
kṛtvā hyavabhṛthaṃ vīro yathāśāstraṃ yathākramam ।
sāntvayitvā ca rājendro dattvā ca vividhaṃ vasu ।
visarjayāmāsa nṛpānbrāhmaṇāṃśca sahasraśaḥ ॥23
visarjayitvā sa nṛpānbhrātṛbhiḥ parivāritaḥ ।
viveśa hāstinapuraṃ sahitaḥ karṇasaubalaiḥ ॥24

Царь Юдхиштхира, тигр среди царей, выслушал слова гонца и сказал: «Благо, что царь Суйодхана, умножая славу своих предков, совершает величайшее из жертвоприношений. Но мы сейчас никак не можем прийти: мы должны выдержать условие, пока не (пройдут) те тринадцать лет». Услышав слова Царя справедливости, Бхима сказал: «Владыка Юдхиштхира, Царь справедливости, властитель людей, пойдет (к вам) только затем, чтобы бросить (Дурьодхану) в пламя, зажженное оружием во время битвы, – вот какое жертвоприношение (свершится)³⁸, когда пройдет тринадцать лет. Мы придем, и (Юдхиштхира), сын Панду, вместо возлияния жертвенного масла изольет свой гнев на сыновей Дхритараштры. Так и скажи Суйодхане!» Остальные Пандавы воздержались от резкостей, о царь, а посланец все, как есть, передал сыну Дхритараштры. И вот в город наследника Дхритараштры съехались лучшие из людей – властители разных краев и достойнейшие из брахманов. Их (встретили) так, как предписано шастрами, и в должном порядке оказали им почести сообразно варне каждого. Все они были безмерно довольны и рады, о владыка людей! И тогда Дхритараштра, окруженный кауравами, о Индра царей, испытывая великую радость, обратился к Видуре: «Следует, Кшаттри, чтобы все люди были довольны, наделены едой, ублаготворены и расположились в зале для жертвоприношений». Видура, знаток дхармы, выслушав этот приказ, стал по достоинству оказывать почести каждой варне, о сокрушитель недругов! Торжественно оделил он (гостей) яствами, изысканными блюдами и напитками, а также благоухающими цветочными гирляндами и разнообразной одеждой. Доблестный Индра царей совершил, как полагается согласно шастрам, обряд очищения, приветил и одарил всевозможными дарами тысячи царей и брахманов и распрощался с ними. Проводив царей, он вместе с Карной и Саубалой в окружении братьев вернулся в Хастинапуру.

38 - …вот какое жертвоприношение (свершится)… – Сравнения битвы, с жертвоприношением нередки в эпосе. Понятия гибели в битве и принесения жертв сближаются, очевидно, как два различных пути на небеса, в «мир богов».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести сорок вторая глава.

ГЛАВА 243

(1-12)

vaiśampāyana uvāca ।
praviśantaṃ mahārāja sūtāstuṣṭuvuracyutam ।
janāścāpi maheṣvāsaṃ tuṣṭuvū rājasattamam ॥1
lājaiścandanacūrṇaiścāpyavakīrya janāstadā ।
ūcurdiṣṭyā nṛpāvighnātsamāpto'yaṃ kratustava ॥2
apare tvabruvaṃstatra vātikāstaṃ mahīpatim ।
yudhiṣṭhirasya yajñena na samo hyeṣa tu kratuḥ ।
naiva tasya kratoreṣa kalāmarhati ṣoḍaśīm ॥3
evaṃ tatrābruvankecidvātikāstaṃ nareśvaram ।
suhṛdastvabruvaṃstatra ati sarvānayaṃ kratuḥ ॥4
yayātirnahuṣaścāpi māndhātā bharatastathā ।
kratumenaṃ samāhṛtya pūtāḥ sarve divaṃ gatāḥ ॥5
etā vācaḥ śubhāḥ śṛṇvansuhṛdāṃ bharatarṣabha ।
praviveśa puraṃ hṛṣṭaḥ svaveśma ca narādhipaḥ ॥6
abhivādya tataḥ pādau mātāpitrorviśāṃ pate ।
bhīṣmadroṇakṛpāṇāṃ ca vidurasya ca dhīmataḥ ॥7
abhivāditaḥ kanīyobhirbhrātṛbhirbhrātṛvatsalaḥ ।
niṣasādāsane mukhye bhrātṛbhiḥ parivāritaḥ ॥8
tamutthāya mahārāja sūtaputro'bravīdvacaḥ ।
diṣṭyā te bharataśreṣṭha samāpto'yaṃ mahākratuḥ ॥9
hateṣu yudhi pārtheṣu rājasūye tathā tvayā ।
āhṛte'haṃ naraśreṣṭha tvāṃ sabhājayitā punaḥ ॥10
tamabravīnmahārājo dhārtarāṣṭro mahāyaśāḥ ।
satyametattvayā vīra pāṇḍaveṣu durātmasu ॥11
nihateṣu naraśreṣṭha prāpte cāpi mahākratau ।
rājasūye punarvīra tvaṃ māṃ saṃvardhayiṣyasi ॥12

Вайшампаяна сказал:
Когда неколебимый (Дурьодхана) входил в (город), о могучий царь, суты славили великого стрелка из лука и весь люд приветствовал достойнейшего из царей. Осыпая его жареным зерном и сандаловым порошком, люди говорили: «Счастье, о царь, что это твое жертвоприношение закончилось без помех!» А другие, мятежно настроенные, поговаривали, обращаясь к царю: «Твое жертвоприношение не сравнится с тем, которое совершил Юдхиштхира, не стоит оно и шестнадцатой доли его жертвоприношения». Так говорили некоторые из тех, что несдержанны в речах, владыке людей. А друзья его возражали: «Это жертвоприношение превзошло все другие. Яяти и Нахуша, Мандхатри и Бхарата, совершив такое жертвоприношение, отправились, пречистые, на небеса». Слыша добрые слова друзей, владыка людей, довольный, вступил в город и направился в свои покои, о бык среди бхаратов! Там он поклонился в ноги своим родителям, Бхишме, Дроне, Крипе и мудрому Видуре, о властитель народов! Приветствуемый младшими братьями как их любимец, он занял свое почетное место, а братья встали вокруг него. Сын суты, о великий царь, поднялся и обратился к нему: «Благодари судьбу, о лучший из бхаратов, что ты совершил это великое жертвоприношение. Когда Партхи найдут свою смерть в бою и ты обретешь (право) на раджасую, я снова восславлю тебя, о величайший из мужей!» Многославный сын Дхритараштры, великий царь, ответил ему: «Ты прав, о герой! Когда падут в бою нечестивцы Пандавы, о лучший из людей, и я смогу совершить великий обряд раджасую, тогда, о герой, ты снова восславишь меня».

(13-17)

evamuktvā mahāprājñaḥ karṇamāśliṣya bhārata ।
rājasūyaṃ kratuśreṣṭhaṃ cintayāmāsa kauravaḥ ॥13
so'bravītsuhṛdaścāpi pārśvasthānnṛpasattamaḥ ।
kadā tu taṃ kratuvaraṃ rājasūyaṃ mahādhanam ।
nihatya pāṇḍavānsarvānāhariṣyāmi kauravāḥ ॥14
tamabravīttadā karṇaḥ śṛṇu me rājakuñjara ।
pādau na dhāvaye tāvadyāvanna nihato'rjunaḥ ॥15
athotkruṣṭaṃ maheṣvāsairdhārtarāṣṭrairmahārathaiḥ ।
pratijñāte phalgunasya vadhe karṇena saṃyuge ।
vijitāṃścāpyamanyanta pāṇḍavāndhṛtarāṣṭrajāḥ ॥16
duryodhano'pi rājendra visṛjya narapuṅgavān ।
praviveśa gṛhaṃ śrīmānyathā caitrarathaṃ prabhuḥ ।
te'pi sarve maheṣvāsā jagmurveśmāni bhārata ॥17

С этими словами многомудрый каурава обнял Карну, о бхарата, и погрузился в мечты о раджасуе, первом среди жертвоприношений. Величайший из царей вопрошал друзей и сподвижников: «Когда же, о кауравы, смогу я, повергнув Пандавов, совершить лучшее из жертвоприношений – богатую раджасую?» Ответил ему Карна: «Выслушай меня, о слон среди царей! Я не омою ног до тех пор, пока не будет убит Арджуна»³⁹. Громкий клич издали сыновья Дхритараштры, великие стрелки из лука, могучие воины, искусные в битве на колесницах, когда Карна дал обет сокрушить в бою Пхальгуну. Потомки Дхритараштры сочли Пандавов как бы уже побежденными. Затем, о Индра царей, славный Дурьодхана, простившись с теми быками среди мужей, удалился в свои покои, словно Владыка⁴⁰ в Чайтраратху. Все великие стрелки из лука тоже, о бхарата, отправились по домам.

39 - «Я не омою ног до тех пор, пока не будет убит Арджуна». – Обет Карны мыслился очень суровым, так как тем самым, по представлениям древних индийцев, он подвергал себя опаснейшему ритуальному осквернению (ср. главы 56, шл. 1 – 3 и примеч. 8 к «Сказанию о Нале»).

40 - Владыка (prabhu) – Шива. Ассоциация Дурьодханы именно с Шивой объясняется, по-видимому, контекстом (см. главы 240, шл. 1 – 10, и выше, примеч. 31).

(18-24)

pāṇḍavāśca maheṣvāsā dūtavākyapracoditāḥ ।
cintayantastamevārthaṃ nālabhanta sukhaṃ kvacit ॥18
bhūyaśca cārai rājendra pravṛttirupapāditā ।
pratijñā sūtaputrasya vijayasya vadhaṃ prati ॥19
etacchrutvā dharmasutaḥ samudvigno narādhipa ।
abhedyakavacaṃ matvā karṇamadbhutavikramam ।
anusmaraṃśca saṅkleśānna śāntimupayāti saḥ ॥20
tasya cintāparītasya buddhirjajñe mahātmanaḥ ।
bahuvyālamṛgākīrṇaṃ tyaktuṃ dvaitavanaṃ vanam ॥21
dhārtarāṣṭro'pi nṛpatiḥ praśaśāsa vasundharām ।
bhrātṛbhiḥ sahito vīrairbhīṣmadroṇakṛpaistathā ॥22
saṅgamya sūtaputreṇa karṇenāhavaśobhinā ।
duryodhanaḥ priye nityaṃ vartamāno mahīpatiḥ ।
pūjayāmāsa viprendrānkratubhirbhūridakṣiṇaiḥ ॥23
bhrātṝṇāṃ ca priyaṃ rājansa cakāra parantapaḥ ।
niścitya manasā vīro dattabhuktaphalaṃ dhanam ॥24

Меж тем Пандавы, меткие стрелки из лука, встревоженные словами гонца, обдумывали их смысл и нигде не могли найти себе покоя. А тут еще соглядатаи, о Индра царей, принесли весть о том, что Сын суты поклялся уничтожить Победоносного (Арджуну). Услышав об этом, о властитель людей. Сын Дхармы встревожился. Зная о том, что Карна необычайно отважен, да к тому же одет в непробиваемый панцирь, (Юдхиштхира) никак не мог успокоиться, перебирая в памяти (прошлые) беды. Подавленный тяжкими думами, великий душою (царь) стал помышлять о том, чтобы покинуть лес Двайтавана, полный диких зверей и змей. А в это время царь – сын Дхритараштры вместе со своими отважными братьями, а также Бхишмой, Дроной и Крипой правил землей. Приблизив к себе Карну, Сына суты, украшение боя, владыка земли Дурьодхана пребывал в постоянном довольстве, почитая Индр среди брахманов щедрыми жертвенными дарами. И своим братьям, о царь, этот смелый губитель недругов тоже оказывал милости, полагая, что богатство приносит пользу только тогда, когда его раздают и им наслаждаются.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести сорок третья глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О ПОХОДЕ В СТАНОВИЩЕ ПАСТУХОВ»

СКАЗАНИЕ О ПЕЧАЛИ ПРИСНИВШИХСЯ (ЮДХИШТХИРЕ) АНТИЛОП

ГЛАВА 244

(1)

janamejaya uvāca ।
duryodhanaṃ mocayitvā pāṇḍuputrā mahābalāḥ ।
kimakārṣurvane tasmiṃstanmamākhyātumarhasi ॥1

Джанамеджая сказал:
Что делали в том лесу могучие сыновья Панду после того, как освободили Дурьодхану? Ты должен рассказать мне об этом.

(2-16)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ śayānaṃ kaunteyaṃ rātrau dvaitavane mṛgāḥ ।
svapnānte darśayāmāsurbāṣpakaṇṭhā yudhiṣṭhiram ॥2
tānabravītsa rājendro vepamānānkṛtāñjalīn ।
brūta yadvaktukāmāḥ stha ke bhavantaḥ kimiṣyate ॥3
evamuktāḥ pāṇḍavena kaunteyena yaśasvinā ।
pratyabruvanmṛgāstatra hataśeṣā yudhiṣṭhiram ॥4
vayaṃ mṛgā dvaitavane hataśiṣṭāḥ sma bhārata ।
notsīdema mahārāja kriyatāṃ vāsaparyayaḥ ॥5
bhavanto bhrātaraḥ śūrāḥ sarva evāstrakovidāḥ ।
kulānyalpāvaśiṣṭāni kṛtavanto vanaukasām ॥6
bījabhūtā vayaṃ kecidavaśiṣṭā mahāmate ।
vivardhemahi rājendra prasādātte yudhiṣṭhira ॥7
tānvepamānānvitrastānbījamātrāvaśeṣitān ।
mṛgāndṛṣṭvā suduḥkhārto dharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ॥8
tāṃstathetyabravīdrājā sarvabhūtahite rataḥ ।
tathyaṃ bhavanto bruvate kariṣyāmi ca tattathā ॥9
ityevaṃ pratibuddhaḥ sa rātryante rājasattamaḥ ।
abravītsahitānbhrātṝndayāpanno mṛgānprati ॥10
ukto rātrau mṛgairasmi svapnānte hataśeṣitaiḥ ।
tanubhūtāḥ sma bhadraṃ te dayā naḥ kriyatāmiti ॥11
te satyamāhuḥ kartavyā dayāsmābhirvanaukasām ।
sāṣṭamāsaṃ hi no varṣaṃ yadenānupayuñjmahe ॥12
punarbahumṛgaṃ ramyaṃ kāmyakaṃ kānanottamam ।
marubhūmeḥ śiraḥ khyātaṃ tṛṇabindusaraḥ prati ।
tatremā vasatīḥ śiṣṭā viharanto ramemahi ॥13
tataste pāṇḍavāḥ śīghraṃ prayayurdharmakovidāḥ ।
brāhmaṇaiḥ sahitā rājanye ca tatra sahoṣitāḥ ।
indrasenādibhiścaiva preṣyairanugatāstadā ॥14
te yātvānusṛtairmārgaiḥ svannaiḥ śucijalānvitaiḥ ।
dadṛśuḥ kāmyakaṃ puṇyamāśramaṃ tāpasāyutam ॥15
viviśuste sma kauravyā vṛtā viprarṣabhaistadā ।
tadvanaṃ bharataśreṣṭhāḥ svargaṃ sukṛtino yathā ॥16

Вайшампаяна сказал:
Однажды ночью в Двайтаване Юдхиштхире, сыну Кунти, привиделись во сне антилопы, голоса их дрожали от слез. Индра царей спросил их, дрожащих, смиренно сложивших копыта¹: «Скажите, о чем вы хотите поведать? Кто вы? Чего желаете?» А были то антилопы, уцелевшие после того, как остальные были истреблены, и на вопрос славного Пандавы, сына Кунти Юдхиштхиры, они отвечали: «Мы антилопы Двайтаваны, остальные же все перебиты, о бхарата! Чтобы мы не перевелись совсем, о великий царь, переселитесь в другое место. Твои братья-герои, все, как один, искусно владеющие оружием, сделали малочисленными семейства лесных обитателей. Нас уцелело лишь несколько для продолжения рода, о многомудрый! Смилуйся, о Индра царей, Юдхиштхира, дай нам возможность увеличить (наш род)». Сильно огорчился Юдхиштхира, Царь справедливости, при виде дрожащих, испуганных антилоп, которых осталось лишь столько, сколько нужно для продолжения рода. Ответил им царь, радеющий о благе всего живого: «Да будет так! Справедливы ваши слова, и я выполню вашу просьбу». С этим проснулся на рассвете достойнейший из царей и, преисполненный сострадания к антилопам, сказал собравшимся братьям: «Ночью во сне мне (привиделись) антилопы, которых (вы) еще не успели убить. Они сказали: „Нас осталось совсем мало. Благо тебе! Сжалься над нами!“ Правду они говорят. Нам следует сжалиться над обитателями лесов, ведь мы кормимся за счет них уже год и восемь месяцев. (Давайте отправимся) снова в прекрасную Камьяку, что возле озера Тринабинду. Этот лучший из лесов, известный как венец Марубхуми², полон зверей. Там в довольстве мы проведем оставшиеся годы (изгнания)». И Пандавы, знатоки Дхармы, с брахманами и всеми, кто жил вместе с ними, в сопровождении слуг во главе с Индрасеной быстро, о царь, собрались в дорогу. Идя проторенным путем, не испытывая нужды ни в доброй пище, ни в свежей воде, они увидели Камьяку – священный приют, предназначенный для подвижничества. Потомки Куру, лучшие из бхаратов, окруженные быками среди брахманов, вступили в тот лес, словно праведники на небо.

1 - …смиренно сложивших копыта… – kṛtāñjali. См. примеч. 6 к «Сказанию о жизни в лесах».

2 - Марубхуми – пустынная страна к востоку от р. Инд; совр. округ Джодхпур в штате Раджастхан.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести, сорок четвертая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О ПЕЧАЛИ ПРИСНИВШИХСЯ (ЮДХИШТХИРЕ) АНТИЛОП»

СКАЗАНИЕ О ДРОНЕ¹ РИСА

ГЛАВА 245

(1-7)

vaiśampāyana uvāca ।
vane nivasatāṃ teṣāṃ pāṇḍavānāṃ mahātmanām ।
varṣāṇyekādaśātīyuḥ kṛcchreṇa bharatarṣabha ॥1
phalamūlāśanāste hi sukhārhā duḥkhamuttamam ।
prāptakālamanudhyāntaḥ sehuruttamapūruṣāḥ ॥2
yudhiṣṭhirastu rājarṣirātmakarmāparādhajam ।
cintayansa mahābāhurbhrātṝṇāṃ duḥkhamuttamam ॥3
na suṣvāpa sukhaṃ rājā hṛdi śalyairivārpitaiḥ ।
daurātmyamanupaśyaṃstatkāle dyūtodbhavasya hi ॥4
saṃsmaranparuṣā vācaḥ sūtaputrasya pāṇḍavaḥ ।
niḥśvāsaparamo dīno bibhratkopaviṣaṃ mahat ॥5
arjuno yamajau cobhau draupadī ca yaśasvinī ।
sa ca bhīmo mahātejāḥ sarveṣāmuttamo balī ।
yudhiṣṭhiramudīkṣantaḥ sehurduḥkhamanuttamam ॥6
avaśiṣṭamalpakālaṃ manvānāḥ puruṣarṣabhāḥ ।
vapuranyadivākārṣurutsāhāmarṣaceṣṭitaiḥ ॥7

Вайшампаяна сказал:
Пандавы, великие душой, прожили в лесу одиннадцать тяжких лет, о бык среди бхаратов! Благороднейшие из мужей, достойные счастливой доли, они претерпевали горькие невзгоды в ожидании конца назначенного срока, питаясь лишь плодами и кореньями. Царь-мудрец Юдхиштхира мощнорукий, помня, что это великое несчастье обрушилось на братьев по его вине, не мог спать спокойно: словно иглы кололи царя в самое сердце, когда он вспоминал о позоре, (выпавшем на его долю) в результате игры в кости. Припоминая жестокие слова Сына суты², Пандава горько вздыхал, вынашивая в себе страшный яд гнева. Арджуна и оба близнеца, славная Драупади и неистовый Бхима, сильнейший из всех, глядя на Юдхиштхиру, испытывали невыразимую боль. Чувствуя, что (до конца изгнания) осталось совсем немного, эти быки среди бхаратов словно преобразились: они жили надеждами и уповали на месть.

1 - Дрона – «сосуд», мера объема.

2 - …жестокие слова Сына суты… – т. е. обет, данный Карной: «Я не омою ног до тех пор, пока не будет убит Арджуна» (главы 243. шл. 13 – 17).

(8-18)

kasyacittvatha kālasya vyāsaḥ satyavatīsutaḥ ।
ājagāma mahāyogī pāṇḍavānavalokakaḥ ॥8
tamāgatamabhiprekṣya kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
pratyudgamya mahātmānaṃ pratyagṛhṇādyathāvidhi ॥9
tamāsīnamupāsīnaḥ śuśrūṣurniyatendriyaḥ ।
toṣayanpraṇipātena vyāsaṃ pāṇḍavanandanaḥ ॥10
tānavekṣya kṛśānpautrānvane vanyena jīvataḥ ।
maharṣiranukampārthamabravīdbāṣpagadgadam ॥11
yudhiṣṭhira mahābāho śṛṇu dharmabhṛtāṃ vara ।
nātaptatapasaḥ putra prāpnuvanti mahatsukham ॥12
sukhaduḥkhe hi puruṣaḥ paryāyeṇopasevate ।
nātyantamasukhaṃ kaścitprāpnoti puruṣarṣabha ॥13
prajñāvāṃstveva puruṣaḥ saṃyuktaḥ parayā dhiyā ।
udayāstamayajño hi na śocati na hṛṣyati ॥14
sukhamāpatitaṃ sevedduḥkhamāpatitaṃ sahet ।
kālaprāptamupāsīta sasyānāmiva karṣakaḥ ॥15
tapaso hi paraṃ nāsti tapasā vindate mahat ।
nāsādhyaṃ tapasaḥ kiñciditi budhyasva bhārata ॥16
satyamārjavamakrodhaḥ saṃvibhāgo damaḥ śamaḥ ।
anasūyāvihiṃsā ca śaucamindriyasaṃyamaḥ ।
sādhanāni mahārāja narāṇāṃ puṇyakarmaṇām ॥17
adharmarucayo mūḍhāstiryaggatiparāyaṇāḥ ।
kṛcchrāṃ yonimanuprāpya na sukhaṃ vindate janāḥ ॥18

Спустя некоторое время после того, как Пандавы (поселились в Камьяке), пришел их навестить великий подвижник Вьяса, сын Сатьявати. Увидев, что он явился, сын Кунти, Юдхиштхира, вышел навстречу великому духом (отшельнику) и принял его, как подобает. Когда Вьяса уселся, сын Панду, смиривший свои чувства, сел рядом с ним, готовый ему служить, стараясь его порадовать своим почтением. Видя, как внуки его исхудали, живя дарами леса, великий мудрец прерывающимся от слез голосом сочувственно произнес: «Слушай, о Юдхиштхира, мощнорукий, лучший из блюстителей дхармы! Не совершив покаяния, не достигнешь, о сын мой, высшего блаженства. Человек попеременно испытывает то радость, то горе. Так не бывает, чтобы кому-нибудь выпадали лишь бесконечные страдания, о бык среди мужей! Мудрый человек, наделенный глубоким умом, зная, что (в жизни) бывают и взлеты, и падения, не печалится и не радуется. Выпадет счастье – наслаждайся им, грянет беда – терпи. Жди своего часа, как сеятель – урожая. Нет ничего выше подвижничества, покаяние – вот путь к величию. Помни, о бхарата: не существует такого, чего нельзя было бы добиться подвижничеством. Правдивость, честность, незлобивость, щедрость, сдержанность, миролюбие, отсутствие зависти, непричинение зла живому, а также чистота и смирение чувств – таковы, о великий царь, средства (достижения цели) для праведных. Люди, находящие удовольствие в зле, невежды, предпочитающие окольные пути, рождаются в дальнейшем среди низких созданий и не ведают счастья.

(19-25)

iha yatkriyate karma tatparatropabhujyate ।
tasmāccharīraṃ yuñjīta tapasā niyamena ca ॥19
yathāśakti prayacchecca sampūjyābhipraṇamya ca ।
kāle pātre ca hṛṣṭātmā rājanvigatamatsaraḥ ॥20
satyavādī labhetāyuranāyāsamathārjavī ।
akrodhano'nasūyaśca nirvṛtiṃ labhate parām ॥21
dāntaḥ śamaparaḥ śaśvatparikleśaṃ na vindati ।
na ca tapyati dāntātmā dṛṣṭvā paragatāṃ śriyam ॥22
saṃvibhaktā ca dātā ca bhogavānsukhavānnaraḥ ।
bhavatyahiṃsakaścaiva paramārogyamaśnute ॥23
mānyānmānayitā janma kule mahati vindati ।
vyasanairna tu saṃyogaṃ prāpnoti vijitendriyaḥ ॥24
śubhānuśayabuddhirhi saṃyuktaḥ kāladharmaṇā ।
prādurbhavati tadyogātkalyāṇamatireva saḥ ॥25

То, что вершится в этом мире, имеет последствия в мире ином, поэтому следует обуздывать плоть подвижничеством и смирением. Следует раздавать дары по мере своих сил, вовремя и тем, кто достоин, выказывать им уважение и воздавать почести, носить радость в душе и гнать прочь недовольство, о царь! Правдоречивый обретет долголетие, честный – беспечальное существование, а негневливый и смиренный достигнет высшего блаженства. Тот, кто сдержан и миролюбив, не знает вечных страданий; смиривший свою душу не терзается, если счастье изменит. Оделяющий и дарующий счастлив и благоденствует; тот, кто не приносит вреда живому, достигает высшего блага. Почитающий тех, кто заслуживает почтения, рождается в великом роду; обуздавший свои чувства не знает лишений. Тот, чьи помыслы устремлены к добру, повинуясь закону времени³, вновь рождается на свет праведником».

3 - …повинуясь закону времени… – Т. е. после смерти.

(26)

yudhiṣṭhira uvāca ।
bhagavandānadharmāṇāṃ tapaso vā mahāmune ।
kiṃ svidbahuguṇaṃ pretya kiṃ vā duṣkaramucyate ॥26

Юдхиштхира сказал:
О владыка, великий подвижник! Что имеет большую ценность для мира иного: раздача даров, (верность) дхармам или подвижничество? И что считается самым трудным?

(27-34)

vyāsa uvāca ।
dānānna duṣkarataraṃ pṛthivyāmasti kiñcana ।
arthe hi mahatī tṛṣṇā sa ca duḥkhena labhyate ॥27
parityajya priyānprāṇāndhanārthaṃ hi mahāhavam ।
praviśanti narā vīrāḥ samudramaṭavīṃ tathā ॥28
kṛṣigorakṣyamityeke pratipadyanti mānavāḥ ।
puruṣāḥ preṣyatāmeke nirgacchanti dhanārthinaḥ ॥29
tasya duḥkhārjitasyaivaṃ parityāgaḥ suduṣkaraḥ ।
na duṣkarataraṃ dānāttasmāddānaṃ mataṃ mama ॥30
viśeṣastvatra vijñeyo nyāyenopārjitaṃ dhanam ।
pātre deśe ca kāle ca sādhubhyaḥ pratipādayet ॥31
anyāyasamupāttena dānadharmo dhanena yaḥ ।
kriyate na sa kartāraṃ trāyate mahato bhayāt ॥32
pātre dānaṃ svalpamapi kāle dattaṃ yudhiṣṭhira ।
manasā suviśuddhena pretyānantaphalaṃ smṛtam ॥33
atrāpyudāharantīmamitihāsaṃ purātanam ।
vrīhidroṇaparityāgādyatphalaṃ prāpa mudgalaḥ ॥34

Вьяса сказал:
Нет на земле ничего более трудного, чем раздача даров, ибо (люди) чрезвычайно дорожат своим имуществом, которое добывается не без труда. Ради богатства герои вступают в жестокий бой, жертвуя драгоценной жизнью, а иногда (удаляются) в лес или на (берег) моря. Иные занимаются земледелием и скотоводством, другие, мечтая скопить богатство, идут в услужение. Необычайно трудно расстаться с тем, что добыто (немалыми) лишениями, поэтому нет ничего тяжелее раздачи даров. Оттого я считаю принесение даров (самым главным). Особенно тут необходимо усвоить, что честно добытое богатство следует раздавать в надлежащее время и в подобающем месте тем, кто заслуживает этого, а именно праведникам. Когда, соблюдая дхарму, раздают как дары богатство, неправедно обретенное, это не спасает того, кто так делает, от великой опасности. Пусть даже малый дар, но поднесенный просителю вовремя и от чистого сердца, считается непреходящей заслугой в мире ином. По этому поводу рассказывают древнюю повесть о том, что обрел Мудгала, отказавшись от дроны риса.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести сорок пятая глава.

ГЛАВА 246

(1-2)

yudhiṣṭhira uvāca ।
vrīhidroṇaḥ parityaktaḥ kathaṃ tena mahātmanā ।
kasmai dattaśca bhagavanvidhinā kena cāttha me ॥1
pratyakṣadharmā bhagavānyasya tuṣṭo hi karmabhiḥ ।
saphalaṃ tasya janmāhaṃ manye saddharmacāriṇaḥ ॥2

Юдхиштхира сказал:
Расскажи мне, владыка, о том, как великий душою (Мудгала) отказался от дроны риса, кому он ее отдал и как это было? Я считаю, что не зря родился на свет тот, чьими благими делами доволен сам Владыка, воплощающий дхарму⁴.

4 - …Владыка, воплощающий дхарму. – Из последующего ясно, что имеется в виду Индра.

(3-10)

vyāsa uvāca ।
śiloñchavṛttirdharmātmā mudgalaḥ saṃśitavrataḥ ।
āsīdrājankurukṣetre satyavāganasūyakaḥ ॥3
atithivratī kriyāvāṃśca kāpotīṃ vṛttimāsthitaḥ ।
satramiṣṭīkṛtaṃ nāma samupāste mahātapāḥ ॥4
saputradāro hi muniḥ pakṣāhāro babhūva saḥ ।
kapotavṛttyā pakṣeṇa vrīhidroṇamupārjayat ॥5
darśaṃ ca paurṇamāsaṃ ca kurvanvigatamatsaraḥ ।
devatātithiśeṣeṇa kurute dehayāpanam ॥6
tasyendraḥ sahito devaiḥ sākṣāttribhuvaneśvaraḥ ।
pratyagṛhṇānmahārāja bhāgaṃ parvaṇi parvaṇi ॥7
sa parvakālaṃ kṛtvā tu munivṛttyā samanvitaḥ ।
atithibhyo dadāvannaṃ prahṛṣṭenāntarātmanā ॥8
vrīhidroṇasya tadaho dadato'nnaṃ mahātmanaḥ ।
śiṣṭaṃ mātsaryahīnasya vardhatyatithidarśanāt ॥9
tacchatānyapi bhuñjanti brāhmaṇānāṃ manīṣiṇām ।
munestyāgaviśuddhyā tu tadannaṃ vṛddhimṛcchati ॥10

Вьяса сказал:
В Курукшетре, о царь, жил правдоречивый, не ведающий зависти, добродетельный Мудгала, стойкий в обете. Жил он сбором колосьев и зерен, остающихся после жатвы⁵. Верный обету гостеприимства⁶, соблюдающий все обряды великий подвижник, живущий, как голубь⁷, совершал (регулярно) жертвоприношение под названием «иштикрита». Отшельник, его сыновья и супруга принимали пищу только раз в две недели, и при таком голубином образе жизни накапливалась у него за полмесяца дрона риса. Принося жертвы в день, новолуния и в день полнолуния, он безропотно поддерживал свое существование тем, что оставалось после (подношения) богам и гостям. Каждый раз, когда одна половина лунного месяца сменялась другой, сам Индра, Владыка трех миров, вместе с богами принимал его дар, о великий царь! Совершая (жертвоприношения) при каждой смене луны, он вел жизнь отшельника и с искренней радостью раздавал еду гостям. И вот поэтому, хотя великий духом (Мудгала) не скупясь раздавал еду из той дроны риса, (что набиралась) к этому дню, его становилось все больше и больше по мере того, как появлялись гости. Были накормлены им сотни мудрейших брахманов, но благодаря искренности, с которой отшельник делал им подношения, еды у него все прибывало.

5 - Жил он сбором колосьев и зерен, остающихся после жатвы. – Такой способ добывания средств к существованию представляет собой непричуду Мудгалы, а конкретный религиозный обет, один из предписанных приемов поста (uñchadharma, uñchavṛtti).

6 - Верный обету гостеприимства… – Наличие в Мбх сюжетов, восхваляющих щедрость брахманов-«гостеприимцев», живущих на Курукшетре (си. выше: ср., напр., Мбх 13.2), можно поставить в связь с тем фактом, что брахманы, контролировавшие культы в тиртхах (в частности, на Курукшетре) и «обслуживавшие» там паломников, сыграли, очевидно, немалую роль в формировании облика дошедшего до нас текста Мбх [25].

7 - …живущий, как голубь… – Образ жизни Мудгалы, его скудная пища (рисовые зерна), чистота, смирение и непритязательность делают оправданной эту характеристику.

(11-21)

taṃ tu śuśrāva dharmiṣṭhaṃ mudgalaṃ saṃśitavratam ।
durvāsā nṛpa digvāsāstamathābhyājagāma ha ॥11
bibhraccāniyataṃ veṣamunmatta iva pāṇḍava ।
vikacaḥ paruṣā vāco vyāharanvividhā muniḥ ॥12
abhigamyātha taṃ vipramuvāca munisattamaḥ ।
annārthinamanuprāptaṃ viddhi māṃ munisattama ॥13
svāgataṃ te'stviti muniṃ mudgalaḥ pratyabhāṣata ।
pādyamācamanīyaṃ ca prativedyānnamuttamam ॥14
prādātsa tapasopāttaṃ kṣudhitāyātithivratī ।
unmattāya parāṃ śraddhāmāsthāya sa dhṛtavrataḥ ॥15
tatastadannaṃ rasavatsa eva kṣudhayānvitaḥ ।
bubhuje kṛtsnamunmattaḥ prādāttasmai ca mudgalaḥ ॥16
bhuktvā cānnaṃ tataḥ sarvamucchiṣṭenātmanastataḥ ।
athānulilipe'ṅgāni jagāma ca yathāgatam ॥17
evaṃ dvitīye samprāpte parvakāle manīṣiṇaḥ ।
āgamya bubhuje sarvamannamuñchopajīvinaḥ ॥18
nirāhārastu sa muniruñchamārjayate punaḥ ।
na cainaṃ vikriyāṃ netumaśakanmudgalaṃ kṣudhā ॥19
na krodho na ca mātsaryaṃ nāvamāno na sambhramaḥ ।
saputradāramuñchantamāviveśa dvijottamam ॥20
tathā tamuñchadharmāṇaṃ durvāsā munisattamam ।
upatasthe yathākālaṃ ṣaṭkṛtvaḥ kṛtaniścayaḥ ॥21

Прослышав о добродетельнейшем Мудгале, верном обету, к нему явился, о царь, Дурвасас, одеждой которому служили стороны света⁸. Этот отшельник, одеяние которого не имело предела⁹, был лишен волос и выглядел как безумный, о Пандава, выкрикивая проклятия. Подойдя к тому брахману (Мудгале), достойнейший из отшельников обратился к нему: «Знай, о величайший из подвижников, я пришел сюда, чтобы получить пищу». – «Добро пожаловать!» – так сказал Мудгала отшельнику и поднес ему воду для омовения ног и для прихлебывания, а следом – прекрасное угощение. Стойкий в обете и верный закону гостеприимства, он с глубоким почтением передал это страдающему от голода безумцу, изнуренному покаянием. Несчастный, измученный голодом, съел с аппетитом все яства, а Мудгала подал ему (еще). И тогда, съев все кушанья, тот вымазал объедками свое тело и удалился туда, откуда пришел. А когда во второй раз сменилась луна, он снова явился к премудрому, живущему сбором колосьев, и съел все угощение. Но подвижник, лишившись еды, снова собрал колосьев. Даже голод оказался бессилен заставить Мудгалу изменить себе. Ни гнев, ни зависть, ни ропот, ни смятение не коснулись (души) лучшего из дваждырожденных, живущего вместе с женой и сыновьями сбором осыпавшихся колосьев. Шесть раз в строго определенное время, к величайшему из подвижников, соблюдающему дхарму, установленную для тех, кто живет собиранием хлебных зерен, оставшихся после жатвы¹⁰, являлся с какой-то своею целью (отшельник) Дурвасас.

8 - …одеждой которому служили стороны света (digvāsa). – Эта характеристика Дурвасаса, так же как и само его имя, означает, по существу, «нагой», «неодетый». Нагота Дурвасаса может рассматриваться в связи с оппозицией «добро – зло» («зло» в данном случае – яростный нрав отшельника). Ср. обнажение Драупади после игры в кости как знак позора. Эта оппозиция может быть расширена до противопоставления «жизнь – смерть» (ср., напр., наготу как признак обреченности Раваны – главы 264, шл. 63 – 64).

9 - …одеяние которого не имело предела… – Как не имеет предела мировое пространство (см. предыдущее примечание).

10 - …кто живет собиранием хлебных зерен, оставшихся после жатвы… – См. выше, примеч. 5.

(22-29)

na cāsya mānasaṃ kiñcidvikāraṃ dadṛśe muniḥ ।
śuddhasattvasya śuddhaṃ sa dadṛśe nirmalaṃ manaḥ ॥22
tamuvāca tataḥ prītaḥ sa munirmudgalaṃ tadā ।
tvatsamo nāsti loke'smindātā mātsaryavarjitaḥ ॥23
kṣuddharmasañjñāṃ praṇudatyādatte dhairyameva ca ।
viṣayānusāriṇī jihvā karṣatyeva rasānprati ॥24
āhāraprabhavāḥ prāṇā mano durnigrahaṃ calam ।
manasaścendriyāṇāṃ cāpyaikāgryaṃ niścitaṃ tapaḥ ॥25
śrameṇopārjitaṃ tyaktuṃ duḥkhaṃ śuddhena cetasā ।
tatsarvaṃ bhavatā sādho yathāvadupapāditam ॥26
prītāḥ smo'nugṛhītāśca sametya bhavatā saha ।
indriyābhijayo dhairyaṃ saṃvibhāgo damaḥ śamaḥ ॥27
dayā satyaṃ ca dharmaśca tvayi sarvaṃ pratiṣṭhitam ।
jitāste karmabhirlokāḥ prāpto'si paramāṃ gatim ॥28
aho dānaṃ vighuṣṭaṃ te sumahatsvargavāsibhiḥ ।
saśarīro bhavāngantā svargaṃ sucaritavrata ॥29

Отшельник не замечал ни малейшего недовольства (в Мудгале). Он лицезрел чистоту непорочной души и безгрешное сердце. Наконец тот отшельник, довольный, сказал Мудгале: «В этом мире нет никого, кто бы так же, как ты, раздавал дары, не ведая жадности. Голод гасит сознание долга и лишает (человека) стойкости. Язык, следуя за ощущениями, требует вкусной (пищи). От еды зависит сама жизнь, а неспокойную душу трудно сдержать. Единство души и чувств достигается покаянием. Тяжело с чистым сердцем отдавать то, что накоплено тяжким трудом. Ты, о благочестивый, во всем поступал, как должно. Ты был приветлив с нами, и мы довольны таким приемом. Победа над чувствами, стойкость, щедрость, сдержанность, смирение, милосердие, правдивость и добродетель – все воплотилось в тебе. Ты покорил миры своими деяниями и ступил на высочайшую стезю. Твою щедрость небожители провозгласили воистину великой. Ты, что ревностно блюдешь свой обет, живым отправишься на небеса».

(30-36)

ityevaṃ vadatastasya tadā durvāsaso muneḥ ।
devadūto vimānena mudgalaṃ pratyupasthitaḥ ॥30
haṃsasārasayuktena kiṅkiṇījālamālinā ।
kāmagena vicitreṇa divyagandhavatā tathā ॥31
uvāca cainaṃ viprarṣiṃ vimānaṃ karmabhirjitam ।
samupāroha saṃsiddhiṃ prāpto'si paramāṃ mune ॥32
tamevaṃvādinamṛṣirdevadūtamuvāca ha ।
icchāmi bhavatā proktānguṇānsvarganivāsinām ॥33
ke guṇāstatra vasatāṃ kiṃ tapaḥ kaśca niścayaḥ ।
svarge svargasukhaṃ kiṃ ca doṣo vā devadūtaka ॥34
satāṃ saptapadaṃ mitramāhuḥ santaḥ kulocitāḥ ।
mitratāṃ ca puraskṛtya pṛcchāmi tvāmahaṃ vibho ॥35
yadatra tathyaṃ pathyaṃ ca tadbravīhyavicārayan ।
śrutvā tathā kariṣyāmi vyavasāyaṃ girā tava ॥36

Едва святой Дурвасас это промолвил, как появилась яркая, движущаяся по желанию небесная колесница, запряженная гусями и журавлями, обвитая сеткой с колокольчиками и благоухающая дивным ароматом. На ней к Мудгале прибыл посланец богов и обратился к мудрецу-брахману: «Взойди на колесницу, ты заслужил это своими деяниями. Высочайшего совершенства достиг ты, подвижник!» Святой мудрец в ответ на такие слова сказал вестнику богов: «Я хочу, чтобы ты поведал о добродетелях небожителей. Какие достоинства у тех, кто там пребывает? Какому покаянию (они подвергли себя) и в чем была его цель? Что такое небесное блаженство и какие беды (подстерегают обитающих) на небесах, о посланец богов? Праведники, выходцы из достойных семей, говорят: „Чтобы обрести друга в праведнике, достаточно пройти с ним всего семь шагов“¹¹. Я прошу тебя, о могучий, именно о такой дружбе. Расскажи мне без промедления, что здесь истинно и полезно, а я выслушаю тебя и поступлю, как ты скажешь».

11 - «Чтобы обрести друга в праведнике, достаточно пройти с ним всего семь шагов». – Это изречение имеет, видимо, определенную ритуальную основу (возможно, обрядовый акт заключения дружеского союза). Часть свадебного обряда, например, составлял ритуал «семи шагов», с последним из которых женщина становилась «другом» (mitra) своего мужа (см. [80, с. 227; 330, с. 89 – 90]).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести сорок шестая глава.

ГЛАВА 247

(1-11)

devadūta uvāca ।
maharṣe'kāryabuddhistvaṃ yaḥ svargasukhamuttamam ।
samprāptaṃ bahu mantavyaṃ vimṛśasyabudho yathā ॥1
upariṣṭādasau loko yo'yaṃ svariti sañjñitaḥ ।
ūrdhvagaḥ satpathaḥ śaśvaddevayānacaro mune ॥2
nātaptatapasaḥ puṃso nāmahāyajñayājinaḥ ।
nānṛtā nāstikāścaiva tatra gacchanti mudgala ॥3
dharmātmāno jitātmānaḥ śāntā dāntā vimatsarāḥ ।
dānadharmaratāḥ puṃsaḥ śūrāścāhatalakṣaṇāḥ ॥4
tatra gacchanti karmāgryaṃ kṛtvā śamadamātmakam ।
lokānpuṇyakṛtāṃ brahmansadbhirāsevitānnṛbhiḥ ॥5
devāḥ sādhyāstathā viśve marutaśca maharṣibhiḥ ।
yāmā dhāmāśca maudgalya gandharvāpsarasastathā ॥6
eṣāṃ devanikāyānāṃ pṛthakpṛthaganekaśaḥ ।
bhāsvantaḥ kāmasampannā lokāstejomayāḥ śubhāḥ ॥7
trayastriṃśatsahasrāṇi yojanānāṃ hiraṇmayaḥ ।
meruḥ parvatarāḍyatra devodyānāni mudgala ॥8
nandanādīni puṇyāni vihārāḥ puṇyakarmaṇām ।
na kṣutpipāse na glānirna śītoṣṇabhayaṃ tathā ॥9
bībhatsamaśubhaṃ vāpi rogā vā tatra kecana ।
manojñāḥ sarvato gandhāḥ sukhasparśāśca sarvaśaḥ ॥10
śabdāḥ śrutimanogrāhyāḥ sarvatastatra vai mune ।
na śoko na jarā tatra nāyāsaparidevane ॥11

Посланец богов сказал:
О великий мудрец, несовершенен твой ум, если, обретя высочайшее блаженство на небесах, ты, вместо того чтоб гордиться, колеблешься, словно невежда. Тот мир наверху, который зовется небесами и где по прекрасным дорогам всегда разъезжают колесницы богов, уходит ввысь, о подвижник! Люди неправедные и неверующие, не прошедшие через покаяние и не совершившие великих жертвоприношений, не могут попасть туда, о Мудгала! Добродетельные, смирившие свою душу миротворцы, сдержанные и незлобивые, ревностно соблюдающие дхарму раздачи даров мужи и герои, стяжавшие славу в боях, преуспев в смирении и обуздании плоти, попадают в те благодатные края, где пребывают только праведники, о брахман! Боги и садхьи, вишвы и маруты вместе с великими мудрецами, ямы и дхамы¹², о Маудгалья¹³, а также гандхарвы и апсары (обитают на небесах), и у каждой из этих божественных групп есть свои сияющие, залитые блеском, блаженные миры, где исполняются все желания. На тридцать три тысячи йоджан (раскинулась) золотая Меру, царица гор. Здесь (расположены), о Мудгала, сады богов – Нандана и другие благодатные места отдохновения праведников. Там нет ни голода, ни жажды, ни усталости, нет страха холода или жары, не бывает ничего неблагого или такого, что вызывает отвращение, нет никаких болезней. Всюду там веет нежными ароматами, всякое прикосновение приятно, отовсюду там, о мудрец, льются звуки, чарующие душу и слух¹⁴. Здесь нет ни печали, ни старости, нет тревог и страданий.

12 - Ямы и дхамы – разряды незначительных божеств [232, с. 34, 115].

13 - …о Маудгалья… – В данном случае к Мудгале, возможно, примешен как прозвище термин, обозначающий лиц, живущих сбором зерен (см. выше, примеч. 5), и производный от его же имени (со значением «следующий обету Мудгалы»).

14 - …чарующие душу и слух. – Три характеристики небес соотносятся с тремя из пяти объектов чувственного восприятия (viṣaya): запах (gandha). осязаемость (sparśa) и звук (śabda).

(12-22)

īdṛśaḥ sa mune lokaḥ svakarmaphalahetukaḥ ।
sukṛtaistatra puruṣāḥ sambhavantyātmakarmabhiḥ ॥12
taijasāni śarīrāṇi bhavantyatropapadyatām ।
karmajānyeva maudgalya na mātṛpitṛjānyuta ॥13
na ca svedo na daurgandhyaṃ purīṣaṃ mūtrameva ca ।
teṣāṃ na ca rajo vastraṃ bādhate tatra vai mune ॥14
na mlāyanti srajasteṣāṃ divyagandhā manoramāḥ ।
paryuhyante vimānaiśca brahmannevaṃvidhāśca te ॥15
īrṣyāśokaklamāpetā mohamātsaryavarjitāḥ ।
sukhaṃ svargajitastatra vartayanti mahāmune ॥16
teṣāṃ tathāvidhānāṃ tu lokānāṃ munipuṅgava ।
uparyupari śakrasya lokā divyaguṇānvitāḥ ॥17
purastādbrahmaṇastatra lokāstejomayāḥ śubhāḥ ।
yatra yāntyṛṣayo brahmanpūtāḥ svaiḥ karmabhiḥ śubhaiḥ ॥18
ṛbhavo nāma tatrānye devānāmapi devatāḥ ।
teṣāṃ lokāḥ paratare tānyajantīha devatāḥ ॥19
svayamprabhāste bhāsvanto lokāḥ kāmadughāḥ pare ।
na teṣāṃ strīkṛtastāpo na lokaiśvaryamatsaraḥ ॥20
na vartayantyāhutibhiste nāpyamṛtabhojanāḥ ।
tathā divyaśarīrāste na ca vigrahamūrtayaḥ ॥21
na sukhe sukhakāmāśca devadevāḥ sanātanāḥ ।
na kalpaparivarteṣu parivartanti te tathā ॥22

Таков, о подвижник, тот мир, к которому люди стремятся в своих деяниях, туда попадают праведники за свои добрые дела. У тех, кто допущен туда, от тела исходит сияние, и это тело, о Маудгалья, – результат их деяний, а не порождение матери и отца. Там (на небесах) нет ни пота, ни зловония, ни мочи, ни испражнений, пыль, о подвижник, не ложится на их одежды, а пышные, дивно благоухающие венки никогда не увядают. Такие, как ты, о брахман, разъезжают там в небесных колесницах. Далекие от зависти, печали и усталости, не ведая вражды и заблуждений, счастливо живут там те, что достигли небес, о великий отшельник! А над этими мирами, о бык среди подвижников, высятся миры Шакры, полные необычайных достоинств. Впереди – блаженные, сияющие миры Брахмы, куда попадают, о брахман, святые мудрецы, очистившие себя благими деяниями. Те, что зовутся Рибху¹⁵, – это иные боги богов, их миры – еще выше. Сами боги приносят им жертвы. Те высшие сверкающие миры, дарующие что ни пожелаешь, источают собственный блеск, и нет там страданий из-за женщин, нет зависти к мирской власти. (Рибху) не совершают жертвоприношений и не вкушают амриты. У них дивные тела, но без зримого воплощения. От счастья не ищут счастья извечные боги богов, они не меняются со сменой кальп¹⁶.

15 - …Рибху… – Нижеследующий отрывок, посвященный Рибху, особо отмечен Э. У. Хопкинсом, как не имеющий параллелей и контрастирующий с той незначительной ролью, которая отводилась этим божествам в Ведах [232, с. 36].

16 - …они не меняются со сменой кальп. – При смене кальп (пралае) все боги гибнут, за исключением поочередно бодрствующих Вишну и Брахмы, а также, как явствует из этого удивительного отрывка, богов Рибху.

(23-36)

jarā mṛtyuḥ kutasteṣāṃ harṣaḥ prītiḥ sukhaṃ na ca ।
na duḥkhaṃ na sukhaṃ cāpi rāgadveṣau kuto mune ॥23
devānāmapi maudgalya kāṅkṣitā sā gatiḥ parā ।
duṣprāpā paramā siddhiragamyā kāmagocaraiḥ ॥24
trayastriṃśadime lokāḥ śeṣā lokā manīṣibhiḥ ।
gamyante niyamaiḥ śreṣṭhairdānairvā vidhipūrvakaiḥ ॥25
seyaṃ dānakṛtā vyuṣṭiratra prāptā sukhāvahā ।
tāṃ bhuṅkṣva sukṛtairlabdhāṃ tapasā dyotitaprabhaḥ ॥26
etatsvargasukhaṃ vipra lokā nānāvidhāstathā ।
guṇāḥ svargasya proktāste doṣānapi nibodha me ॥27
kṛtasya karmaṇastatra bhujyate yatphalaṃ divi ।
na cānyatkriyate karma mūlacchedena bhujyate ॥28
so'tra doṣo mama matastasyānte patanaṃ ca yat ।
sukhavyāptamanaskānāṃ patanaṃ yacca mudgala ॥29
asantoṣaḥ parītāpo dṛṣṭvā dīptatarāḥ śriyaḥ ।
yadbhavatyavare sthāne sthitānāṃ tacca duṣkaram ॥30
sañjñāmohaśca patatāṃ rajasā ca pradharṣaṇam ।
pramlāneṣu ca mālyeṣu tataḥ pipatiṣorbhayam ॥31
ā brahmabhavanādete doṣā maudgalya dāruṇāḥ ।
nākaloke sukṛtināṃ guṇāstvayutaśo nṛṇām ॥32
ayaṃ tvanyo guṇaḥ śreṣṭhaścyutānāṃ svargato mune ।
śubhānuśayayogena manuṣyeṣūpajāyate ॥33
tatrāpi sumahābhāgaḥ sukhabhāgabhijāyate ।
na cetsambudhyate tatra gacchatyadhamatāṃ tataḥ ॥34
iha yatkriyate karma tatparatropabhujyate ।
karmabhūmiriyaṃ brahmanphalabhūmirasau matā ॥35
etatte sarvamākhyātaṃ yanmāṃ pṛcchasi mudgala ।
tavānukampayā sādho sādhu gacchāma māciram ॥36

Откуда там быть старости или смерти, если нет ни радости, ни любви, ни счастья, ни горя, ни наслаждения? И откуда там быть страсти и ненависти, о подвижник! О таком высоком уделе мечтают, о Маудгалья, сами боги, но это высочайшее совершенство недоступно, недостижимо для них, сохранивших желания. Таких миров тридцать три¹⁷; в остальные миры попадают премудрые благодаря высочайшим обетам или дарам, принесенным, как должно. Вот такое счастливое вознаграждение получают здесь за дары. Наслаждайся же им: ты обрел это за свои благие дела, и теперь ты будешь отмечен сиянием за свое подвижничество. Вот что такое, о брахман, небесное блаженство, и вот каковы различные (небесные) миры. Я рассказал тебе о светлых сторонах (жизни) на небесах. Теперь послушай о бедах, которые там (подстерегают). На небесах человек (пожинает) плоды совершенных им дел, и они не могут быть изменены, пока до корня не исчерпается карма¹⁸. Вот в чем, по-моему, состоит несчастье: вслед за тем (происходит) падение, причем как раз в тот момент, когда душа объята блаженством, о Мудгала! Невыносимо отчаяние и муки того, кто попадает в низшие миры после того, как изведал величайшего блаженства. Рассудок мешается у низринутых, мрак наступает на них. Когда увядают венки у того, кому суждено быть повергнутым, его охватывает страх. Такие жестокие беды случаются всюду, вплоть до самого мира Брахмы, о Маудгалья! Неисчислимы добродетели людей, совершивших благие деяния и попавших на небеса. И поэтому еще одна отличает тех, что низринуты с небес: благодаря приверженности добру такой вновь рождается среди людей, о подвижник! Является он на свет отмеченным высокой участью и счастливым уделом, но если вовремя не осознает того, попадает потом в самые низы. После смерти (человек) пожинает плоды своих деяний, которые творит в этой жизни. Считают, о брахман, что здесь, (в этом мире), – земля кармы, а там, (после смерти), – земля плода (ее). Я рассказал тебе обо всем, о чем ты спросил меня, Мудгала! А теперь, о праведник, если ты согласишься, мы поскорее с миром тронемся в путь.

17 - Таких миров тридцать три… – Число миров здесь соответствует традиционному числу богов, подразделяемых на три разряда соответственно трем сферам мироздания: земле, небу и атмосфере.

18 - ..пока до корня не исчерпается карма. – Как следует из дальнейшего, пребывание праведника на небесах представляется не вечным, раз и навсегда данным, а строго «отмеренным» пропорционально заслугам – положение, закономерно вытекающее из универсального характера действия закона кармы и перевоплощений.

(37-46)

vyāsa uvāca ।
etacchrutvā tu maudgalyo vākyaṃ vimamṛśe dhiyā ।
vimṛśya ca muniśreṣṭho devadūtamuvāca ha ॥37
devadūta namaste'stu gaccha tāta yathāsukham ।
mahādoṣeṇa me kāryaṃ na svargeṇa sukhena vā ॥38
patanaṃ tanmahadduḥkhaṃ paritāpaḥ sudāruṇaḥ ।
svargabhājaścyavantīha tasmātsvargaṃ na kāmaye ॥39
yatra gatvā na śocanti na vyathanti calanti vā ।
tadahaṃ sthānamatyantaṃ mārgayiṣyāmi kevalam ॥40
ityuktvā sa munirvākyaṃ devadūtaṃ visṛjya tam ।
śiloñchavṛttimutsṛjya śamamātiṣṭhaduttamam ॥41
tulyanindāstutirbhūtvā samaloṣṭāśmakāñcanaḥ ।
jñānayogena śuddhena dhyānanityo babhūva ha ॥42
dhyānayogādbalaṃ labdhvā prāpya carddhimanuttamām ।
jagāma śāśvatīṃ siddhiṃ parāṃ nirvāṇalakṣaṇām ॥43
tasmāttvamapi kaunteya na śokaṃ kartumarhasi ।
rājyātsphītātparibhraṣṭastapasā tadavāpsyasi ॥44
sukhasyānantaraṃ duḥkhaṃ duḥkhasyānantaraṃ sukham ।
paryāyeṇopavartante naraṃ nemimarā iva ॥45
pitṛpaitāmahaṃ rājyaṃ prāpsyasyamitavikrama ।
varṣāttrayodaśādūrdhvaṃ vyetu te mānaso jvaraḥ ॥46

Вьяса сказал:
Выслушав это, Маудгалья, достойнейший из подвижников, задумался над словами посланца богов и, обдумав их, произнес: «Поклон тебе, о вестник небес! Ступай, куда тебе хочется. Не надо мне неба, если это чревато великим страданием, не надо блаженства. Быть оттуда низринутым – огромное горе, жестокая беда. Те, что блаженствовали на небесах, попадают потом на землю, поэтому я не желаю неба¹⁹. Я буду стремиться лишь в те беспредельные края, достигнув которых больше не знают печали и горестей и (никогда этих мест) не покидают». Такими словами отшельник простился с посланцем богов. Теперь он перестал заниматься сбором колосьев и зерен, оставшихся после жатвы, и познал несравненный покой. Став равнодушным к хуле и к прославлению, безразличным к тому, что перед ним – камень, ком земли или золото, он постоянно был погружен в размышления, предаваясь чистой йоге знания. Черпая силу в йоге размышления, вкушая ни с чем не сравнимое блаженство, он достиг непреходящего совершенства – главного признака нирваны²⁰. Так и ты, о Каунтея, не должен печалиться: изгнанный из своего необъятного царства, ты вновь обретешь его с помощью подвижничества. За счастьем следует горе, несчастье сменяется радостью. Чередуясь, они кружатся вокруг человека, как спицы в окружности колеса. Пройдут эти тринадцать лет, и ты, чье мужество беспредельно, вернешь себе царство отцов и дедов. Так не терзай же тревогой свою душу!

19 - …я не желаю неба. – Сюжет о Мудгале знаменует собой отрицание древнего (и на определенных уровнях религии, несомненно, удерживавшегося) идеала достижения «мира богов» с позиций нового учения о «спасении» (нирване или мокше), характерного как для буддизма, так и для формирующегося в эту эпоху индуизма. «Мир богов» представляется теперь лишь инстанцией на «пути предков» (см. примеч. 31 к «Сказанию о жизни в лесах»), отождествляемом с «кругом сансары» (ср. [91, с. 94]).

20 - …совершенства – главного признака нирваны (siddhim… nirvāṇalakṣaṇa). – Возможны также переводы: «совершенства, отмеченного нирваной» или «совершенства, определяемого как нирвана». Каков бы на был точный смысл слова «нирвана» в данном месте (см., напр., [96, с. 19]), по контексту ясно, что им обозначается состояние, тождественное или весьма близкое к моменту освобождения из «круга сансары».

(47)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktvā sa bhagavānvyāsaḥ pāṇḍavanandanam ।
jagāma tapase dhīmānpunarevāśramaṃ prati ॥47

Вайшампаяна сказал:
Сказав это сыну Панду, мудрый владыка Вьяса вернулся к себе в обитель, чтобы снова предаться подвижничеству.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести сорок седьмая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О ДРОНЕ РИСА»

СКАЗАНИЕ О ПОХИЩЕНИИ ДРАУПАДИ

ГЛАВА 248

(1-5)

vaiśampāyana uvāca ।
tasminbahumṛge'raṇye ramamāṇā mahārathāḥ ।
kāmyake bharataśreṣṭhā vijahruste yathāmarāḥ ॥1
prekṣamāṇā bahuvidhānvanoddeśānsamantataḥ ।
yathartukālaramyāśca vanarājīḥ supuṣpitāḥ ॥2
pāṇḍavā mṛgayāśīlāścarantastanmahāvanam ।
vijahrurindrapratimāḥ kañcitkālamarindamāḥ ॥3
tataste yaugapadyena yayuḥ sarve caturdiśam ।
mṛgayāṃ puruṣavyāghrā brāhmaṇārthe parantapāḥ ॥4
draupadīmāśrame nyasya tṛṇabindoranujñayā ।
maharṣerdīptatapaso dhaumyasya ca purodhasaḥ ॥5

Вайшампаяна сказал:
Лучшие из бхаратов, великие воины, искусные в битве на колесницах, словно бессмертные, наслаждались прогулками по лесу Камьяка, где водилось много зверей, любовались разными рощами и пышно цветущими перелесками, которые были особенно прекрасны в то время года. Пандавы, сокрушители недругов, каждый из которых был (могуч), словно сам Индра, бродя по огромному лесу, занимались охотой. Однажды губители врагов, тигры среди мужей, разошлись одновременно в четырех разных направлениях, чтоб поохотиться для брахманов¹, а Драупади с благословения великого мудреца Тринабинду, пылающего огнем подвижничества, и родового жреца Дхаумьи оставили в обители.

1 - …чтобы поохотиться для брахманов… – Т. е. чтобы охотой добыть пищу для брахманов, которые сопровождали Пандавов и их скитаниях.

(6-17)

tatastu rājā sindhūnāṃ vārddhakṣatrirmahāyaśāḥ ।
vivāhakāmaḥ śālveyānprayātaḥ so'bhavattadā ॥6
mahatā paribarheṇa rājayogyena saṃvṛtaḥ ।
rājabhirbahubhiḥ sārdhamupāyātkāmyakaṃ ca saḥ ॥7
tatrāpaśyatpriyāṃ bhāryāṃ pāṇḍavānāṃ yaśasvinīm ।
tiṣṭhantīmāśramadvāri draupadīṃ nirjane vane ॥8
vibhrājamānāṃ vapuṣā bibhratīṃ rūpamuttamam ।
bhrājayantīṃ vanoddeśaṃ nīlābhramiva vidyutam ॥9
apsarā devakanyā vā māyā vā devanirmitā ।
iti kṛtvāñjaliṃ sarve dadṛśustāmaninditām ॥10
tataḥ sa rājā sindhūnāṃ vārddhakṣatrirjayadrathaḥ ।
vismitastāmanindyāṅgīṃ dṛṣṭvāsīddhṛṣṭamānasaḥ ॥11
sa koṭikāśyaṃ rājānamabravītkāmamohitaḥ ।
kasya tveṣānavadyāṅgī yadi vāpi na mānuṣī ॥12
vivāhārtho na me kaścidimāṃ dṛṣṭvātisundarīm ।
etāmevāhamādāya gamiṣyāmi svamālayam ॥13
gaccha jānīhi saumyaināṃ kasya kā ca kuto'pi vā ।
kimarthamāgatā subhrūridaṃ kaṇṭakitaṃ vanam ॥14
api nāma varārohā māmeṣā lokasundarī ।
bhajedadyāyatāpāṅgī sudatī tanumadhyamā ॥15
apyahaṃ kṛtakāmaḥ syāmimāṃ prāpya varastriyam ।
gaccha jānīhi ko nvasyā nātha ityeva koṭika ॥16
sa koṭikāśyastacchrutvā rathātpraskandya kuṇḍalī ।
upetya papraccha tadā kroṣṭā vyāghravadhūmiva ॥17

В то время многославный царь Синдху по имени Варддхакшатри² направлялся к шальвеям³, намереваясь жениться. Окруженный великою свитой, как подобает царю, вместе со множеством царей явился он в Камьяку. Там в глухом лесу он увидел любимую супругу Пандавов – славную Драупади, которая стояла у входа в обитель. Прекрасная обликом, своей несравненною красотой она озаряла лесную поляну, словно молния – синюю тучу. « (Кто) это – небесная дева апсара или чудесное видение, созданное богами?» – так (размышляя), все взирали на нее, безупречную, почтительно сложив ладони. Царь Синдху Джаядратха Варддхакшатри, с улыбкой глядя на безукоризненно сложенную (Драупади), радовался в душе. Ослепленный желанием, он сказал царю Котикашье: «Кто же она, совершенная телом, если не земная женщина? Я никого не хочу себе в жены, после того как увидел эту красавицу, только с нею вернусь я в свой край. Ступай, о достойный, и узнай, кто она, чья, откуда и зачем явилась, прекраснобровая, в этот неприютный лес. Может быть, эта красивейшая в мире длинноокая (дева) с такими дивными зубами, стройной талией и прекрасными бедрами будет теперь же моей! Я исполню свое желание, если получу (в жены) эту прелестную женщину. Ступай, Котика, узнай, кто ее покровитель». Выслушав это, Котикашья, украшенный серьгами, соскочил с колесницы и, приблизившись к ней, словно шакал к тигрице⁴, спросил.

2 - Варддхакшатри – патроним («сын Вриддхакшатры») Джаядратхи, царя страны Синдху.

3 - Шальвеи – то же, что шальвы.

4 - …словно шакал к тигрице… – Сравнение не только выражает отношение эпоса к действующим лицам (с одной стороны – Котикашья, помощник злодея, с другой – отважная и верная Драупади), но и предопределяет конфликтную ситуацию.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести сорок восьмая глава.

ГЛАВА 249

(1-13)

koṭikāśya uvāca ।
kā tvaṃ kadambasya vinamya śākhāmekāśrame tiṣṭhasi śobhamānā ।
dedīpyamānāgniśikheva naktaṃ dodhūyamānā pavanena subhrūḥ ॥1
atīva rūpeṇa samanvitā tvaṃ na cāpyaraṇyeṣu bibheṣi kiṃ nu ।
devī nu yakṣī yadi dānavī vā varāpsarā daityavarāṅganā vā ॥2
vapuṣmatī voragarājakanyā vanecarī vā kṣaṇadācarastrī ।
yadyeva rājño varuṇasya patnī yamasya somasya dhaneśvarasya ॥3
dhāturvidhātuḥ saviturvibhorvā śakrasya vā tvaṃ sadanātprapannā ।
na hyeva naḥ pṛcchasi ye vayaṃ sma na cāpi jānīma taveha nātham ॥4
vayaṃ hi mānaṃ tava vardhayantaḥ pṛcchāma bhadre prabhavaṃ prabhuṃ ca ।
ācakṣva bandhūṃśca patiṃ kulaṃ ca tattvena yacceha karoṣi kāryam ॥5
ahaṃ tu rājñaḥ surathasya putro yaṃ koṭikāśyeti vidurmanuṣyāḥ ।
asau tu yastiṣṭhati kāñcanāṅge rathe huto'gniścayane yathaiva ।
trigartarājaḥ kamalāyatākṣi kṣemaṅkaro nāma sa eṣa vīraḥ ॥6
asmātparastveṣa mahādhanuṣmānputraḥ kuṇindādhipatervariṣṭhaḥ ।
nirīkṣate tvāṃ vipulāyatāṃsaḥ suvismitaḥ parvatavāsanityaḥ ॥7
asau tu yaḥ puṣkariṇīsamīpe śyāmo yuvā tiṣṭhati darśanīyaḥ ।
ikṣvākurājñaḥ subalasya putraḥ sa eṣa hantā dviṣatāṃ sugātri ॥8
yasyānuyātraṃ dhvajinaḥ prayānti sauvīrakā dvādaśa rājaputrāḥ ।
śoṇāśvayukteṣu ratheṣu sarve makheṣu dīptā iva havyavāhāḥ ॥9
aṅgārakaḥ kuñjaraguptakaśca śatruñjayaḥ sañjayasupravṛddhau ।
prabhaṅkaro'tha bhramaro raviśca śūraḥ pratāpaḥ kuharaśca nāma ॥10
yaṃ ṣaṭsahasrā rathino'nuyānti nāgā hayāścaiva padātinaśca ।
jayadratho nāma yadi śrutaste sauvīrarājaḥ subhage sa eṣaḥ ॥11
tasyāpare bhrātaro'dīnasattvā balāhakānīkavidāraṇādhyāḥ ।
sauvīravīrāḥ pravarā yuvāno rājānamete balino'nuyānti ॥12
etaiḥ sahāyairupayāti rājā marudgaṇairindra ivābhiguptaḥ ।
ajānatāṃ khyāpaya naḥ sukeśi kasyāsi bhāryā duhitā ca kasya ॥13

Котикашья сказал:
Кто ты, о прекраснобровая красавица, что стоишь в одинокой обители, пригибая ветку кадамбы, блистая, словно пламя в ночи, раздуваемое ветром? Необычайна твоя красота! Не страшно ли тебе в лесу? Богиня ты, якши или же данави? Прелестная апсара или дивная женщина-дайтья? А может, ты дочь царя змеев, прекрасная обликом⁵, или (злой дух), скитающийся в ночи по лесам? Или же ты супруга царя Варуны, а может быть, Ямы, Сомы или Властителя богатств? А может, ты явилась из обиталища Дхатри или Видхатри, Савитара, самого Владыки⁶ или же Шакры? Ты даже не спрашиваешь нас, кто мы такие, а нам неизвестен твой покровитель. Умножая твою гордость, мы сами спрашиваем, о достойная, откуда ты родом и кто твой владыка. Расскажи откровенно о своих родственниках, о супруге своем, о семье и о том, что ты здесь делаешь. Я – сын царя Суратхи, людям известен как Котикашья. А тот, глаза у которого продолговатые, как лепестки лотоса, вон тот, что стоит в золотой колеснице, напоминая жертвенный дар в священном огне, – это доблестный царь тригартов по имени Кшеманкара. За ним – славный сын царя куниндов, великий стрелок из лука; широкоплечий, привыкший к жизни в горах, он смотрит на тебя в крайнем изумлении. А тот смуглый прекрасный юноша, что стоит возле лотосового пруда, – сын Субалы, царя из рода Икшваку; он (беспощадно) карает недругов, о прекрасная обликом! Его сопровождают знаменосцы – двенадцать царских сыновей родом из Саувиры. Все они, стоя на колесницах, запряженных гнедыми конями, блистают, словно Уносящий жертву во время исполнения священных обрядов. Их имена – Ангарака, Кунджара, Гуптака, Шатрунджая, Санджая, Суправриддха, Прабханкара, Бхрамара, Рави, Шура, Пратапа и Кухара. Того, за кем следуют шесть тысяч бойцов на колесницах, слоны, конница и пешие воины, зовут Джаядратха; наверно, ты слышала: то царь Саувиры, о достойная! С ним – его братья, твердые духом: Балаха, Каника, Видарана и другие, славные юные герои из Саувиры: эти богатыри всюду сопровождают царя. С такими спутниками царь шествует, словно Индра в окружении сонма марутов. Но мы не знаем, о дивноволосая, чья ты супруга и дочь. Расскажи нам об этом.

5 - …дочь царя змеев, прекрасная обликом… – Девушки-наги, по описанию эпоса, наделены исключительной красотой.

6 - Владыка – здесь: vibhu. Равно может относиться к Брахме, Вишну или Шиве.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести сорок девятая глава.

ГЛАВА 250

(1-9)

vaiśampāyana uvāca ।
athābravīddraupadī rājaputrī pṛṣṭā śibīnāṃ pravareṇa tena ।
avekṣya mandaṃ pravimucya śākhāṃ saṅgṛhṇatī kauśikamuttarīyam ॥1
buddhyābhijānāmi narendraputra na mādṛśī tvāmabhibhāṣṭumarhā ।
na tveha vaktāsti taveha vākyamanyo naro vāpyatha vāpi nārī ॥2
ekā hyahaṃ samprati tena vācaṃ dadāni vai bhadra nibodha cedam ।
ahaṃ hyaraṇye kathamekamekā tvāmālapeyaṃ niratā svadharme ॥3
jānāmi ca tvāṃ surathasya putraṃ yaṃ koṭikāśyeti vidurmanuṣyāḥ ।
tasmādahaṃ śaibya tathaiva tubhyamākhyāmi bandhūnprati tannibodha ॥4
apatyamasmi drupadasya rājñaḥ kṛṣṇeti māṃ śaibya vidurmanuṣyāḥ ।
sāhaṃ vṛṇe pañca janānpatitve ye khāṇḍavaprasthagatāḥ śrutāste ॥5
yudhiṣṭhiro bhīmasenārjunau ca mādryāśca putrau puruṣapravīrau ।
te māṃ niveśyeha diśaścatasro vibhajya pārthā mṛgayāṃ prayātāḥ ॥6
prācīṃ rājā dakṣiṇāṃ bhīmaseno jayaḥ pratīcīṃ yamajāvudīcīm ।
manye tu teṣāṃ rathasattamānāṃ kālo'bhitaḥ prāpta ihopayātum ॥7
sammānitā yāsyatha tairyatheṣṭaṃ vimucya vāhānavagāhayadhvam ।
priyātithirdharmasuto mahātmā prīto bhaviṣyatyabhivīkṣya yuṣmān ॥8
etāvaduktvā drupadātmajā sā śaibyātmajaṃ candramukhī pratītā ।
viveśa tāṃ parṇakuṭīṃ praśastāṃ sañcintya teṣāmatithisvadharmam ॥9

Вайшампаяна сказал:
Царская дочь Драупади, глядя на достойнейшего из потомков Шиби, медленно отпустила ветку (кадамбы) и, оправив шелковое платье, так ответила на его вопрос: «Я знаю, о сын Индры людей, что женщина, подобная мне, не должна говорить с тобою. Но здесь нет никого, кроме меня, – ни мужчин, ни женщин, которые могли бы тебе ответить. Я одна, и поэтому я отвечу тебе. Выслушай же, благочестивый, почему я, верная своей дхарме, говорю с тобою в лесу один на один. Я знаю, что ты – сын Суратхи и люди зовут тебя Котикашьей. Поэтому я, о потомок Шиби, расскажу тебе о своих родных. Слушай. Я – дочь царя Друпады; люди, о Шайбья⁷, называют меня Кришной. Я выбрала себе пятерых мужей, которые, как ты, наверно, слышал, удалились (некогда) в Кхандавапрастху⁸. Сыновья Притхи – Юдхиштхира, Бхимасена, Арджуна и оба сына Мадри, отважнейшие среди мужей, оставили меня здесь, а сами, разделившись, решили пойти поохотиться в четырех разных направлениях: царь (Юдхиштхира отправился) на восток, Бхимасена – на юг, (Арджуна) Победитель – на запад, а близнецы – на север. Я думаю, что настало время возвратиться этим славным воинам на колесницах. Входите, если желаете быть с почтением приняты ими. Сойдите со своих колесниц и совершите омовение. Великий душою Сын Дхармы гостеприимен, он будет рад вас видеть». Так луноликая дочь Друпады доверчиво говорила с сыном потомка Шиби. Затем, погруженная в мысли о том, как (лучше исполнить) свой долг гостеприимства, она удалилась в уютный домик под листьями.

7 - Шайбья – «потомок Шиби».

8 - …в Кхандавапрастху. – Драупади вспоминает о разделе царства Дхритараштрой, когда Пандавам была отдана половина царства – область Кхандавапрастха (Мбх 1. 199).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятидесятая глава.

ГЛАВА 251

(1-4)

vaiśampāyana uvāca ।
athāsīneṣu sarveṣu teṣu rājasu bhārata ।
koṭikāśyavacaḥ śrutvā śaibyaṃ sauvīrako'bravīt ॥1
yadā vācaṃ vyāharantyāmasyāṃ me ramate manaḥ ।
sīmantinīnāṃ mukhyāyāṃ vinivṛttaḥ kathaṃ bhavān ॥2
etāṃ dṛṣṭvā striyo me'nyā yathā śākhāmṛgastriyaḥ ।
pratibhānti mahābāho satyametadbravīmi te ॥3
darśanādeva hi manastayā me'pahṛtaṃ bhṛśam ।
tāṃ samācakṣva kalyāṇīṃ yadi syācchaibya mānuṣī ॥4

Вайшампаяна сказал:
Когда цари уселись, готовые выслушать Котикашью, о бхарата, владыка саувиров сказал потомку Шиби: «Едва прекраснейшая из женщин заговорила, сердце мое охватила радость. С чем ты вернулся? После того как я увидел ее, другие женщины кажутся мне похожими на обезьян, о мощнорукий! Верно я говорю тебе. Только взглянул на нее, и она завладела моею душой. Расскажи мне об этой красавице. Земная ли это женщина, о Шайбья?»

(5-6)

koṭikāśya uvāca ।
eṣā vai draupadī kṛṣṇā rājaputrī yaśasvinī ।
pañcānāṃ pāṇḍuputrāṇāṃ mahiṣī sammatā bhṛśam ॥5
sarveṣāṃ caiva pārthānāṃ priyā bahumatā satī ।
tayā sametya sauvīra suvīrānsusukhī vraja ॥6

Котикашья сказал:
Это царская дочь Драупади, славная Кришна, горячо любимая супруга пятерых сыновей Панду. Она верная и достойная жена всех Партхов. Бери ее, о владыка саувиров, и ступай, счастливый, назад к саувирам.

(7-9)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktaḥ pratyuvāca paśyāmo draupadīmiti ।
patiḥ sauvīrasindhūnāṃ duṣṭabhāvo jayadrathaḥ ॥7
sa praviśyāśramaṃ śūnyaṃ siṃhagoṣṭhaṃ vṛko yathā ।
ātmanā saptamaḥ kṛṣṇāmidaṃ vacanamabravīt ॥8
kuśalaṃ te varārohe bhartāraste'pyanāmayāḥ ।
yeṣāṃ kuśalakāmāsi te'pi kaccidanāmayāḥ ॥9

Вайшампаяна сказал:
«Я хочу посмотреть на Драупади», – ответил на эти слова владыка синдху и саувиров грешный Джаядратха. Войдя всемером в пустую обитель, словно волки в логово льва⁹, (пришельцы) сказали Кришне: «Поклон тебе, о наделенная прекрасным станом! Здоровы ли твои супруги? И то, кому желаешь ты блага, здоровы ли они?»

9 - …словно волки в логово льва… – Сравнение, по своему характеру и функции «сигнала» подобное отмеченному выше, в примеч. 4.

(10-13)

draupadyuvāca ।
kauravyaḥ kuśalī rājā kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
ahaṃ ca bhrātaraścāsya yāṃścānyānparipṛcchasi ॥10
pādyaṃ pratigṛhāṇedamāsanaṃ ca nṛpātmaja ।
mṛgānpañcāśataṃ caiva prātarāśaṃ dadāni te ॥11
aiṇeyānpṛṣatānnyaṅkūnhariṇāñśarabhāñśaśān ।
ṛśyānrurūñśambarāṃśca gavayāṃśca mṛgānbahūn ॥12
varāhānmahiṣāṃścaiva yāścānyā mṛgajātayaḥ ।
pradāsyati svayaṃ tubhyaṃ kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ॥13

Драупади сказала:
Царь Юдхиштхира, сын Кунти, потомок Куру, в добром здравии. И я, и его братья, и другие, о ком ты спрашиваешь, – тоже. Прими от меня воду для омовения ног и сядь сюда, о царский сын! Пятьсот антилоп приготовлю я вам на завтрак. Черных антилоп и пятнистых, антилоп ньянку и харина, шарабхов и зайцев, белоногих антилоп, антилоп руру и шамбара, гаялов, множество диких зверей, вепрей и буйволов, а также других животных пожалует тебе сам Юдхиштхира, сын Кунти.

(14-18)

jayadratha uvāca ।
kuśalaṃ prātarāśasya sarvā me'pacitiḥ kṛtā ।
ehi me rathamāroha sukhamāpnuhi kevalam ॥14
gataśrīkāṃścyutānrājyātkṛpaṇāngatacetasaḥ ।
araṇyavāsinaḥ pārthānnānuroddhuṃ tvamarhasi ॥15
na vai prājñā gataśrīkaṃ bhartāramupayuñjate ।
yuñjānamanuyuñjīta na śriyaḥ saṅkṣaye vaset ॥16
śriyā vihīnā rājyācca vinaṣṭāḥ śāśvatīḥ samāḥ ।
alaṃ te pāṇḍuputrāṇāṃ bhaktyā kleśamupāsitum ॥17
bhāryā me bhava suśroṇi tyajainānsukhamāpnuhi ।
akhilānsindhusauvīrānavāpnuhi mayā saha ॥18

Джаядратха сказал:
Благо судьбе – у меня появилась полная замена завтраку. Подойди ко мне, подымись на мою колесницу и вкуси со мною блаженства! Не стоит тебе хранить верность Партхам: они скитаются по лесам, слава их закатилась; жалкие и растерянные, они изгнаны из своего царства. Мудрая женщина не должна оставаться с супругом, если он потерял свою честь. Ей следует быть с ним вместе тогда, когда ему сопутствует успех, но если слава его погибла – нечего жить с ним. (Пандавы) лишились (былой) славы и на вечные времена утратили свое царство. Довольно тебе жить в невзгодах любовью к сыновьям Панду! Будь моею женой, о женщина с прекрасными бедрами! Оставь (Партхов) и обрети свое счастье. Вместе со мною ты будешь владычествовать над всеми синдху и саувирами.

(19-21)

vaiśampāyana uvāca ।
ityuktā sindhurājena vākyaṃ hṛdayakampanam ।
kṛṣṇā tasmādapākrāmaddeśātsabhrukuṭīmukhī ॥19
avamatyāsya tadvākyamākṣipya ca sumadhyamā ।
maivamityabravītkṛṣṇā lajjasveti ca saindhavam ॥20
sā kāṅkṣamāṇā bhartṝṇāmupayānamaninditā ।
vilobhayāmāsa paraṃ vākyairvākyāni yuñjatī ॥21

Вайшампаяна сказал:
Едва царь Синдху произнес эти вселяющие в сердце дрожь слова, Кришна отпрянула, нахмурив брови. Отвергнув с презрением его домогательства, стройная Кришна сказала владыке Синдху: «Этому не бывать. Постыдись!» Ожидая, что супруги ее вот-вот возвратятся, безупречная женщина решила отвлечь чужестранца, нанизывая слово на слово.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятьдесят первая глава.

ГЛАВА 252

(1-9)

vaiśampāyana uvāca ।
saroṣarāgopahatena valgunā sarāganetreṇa natonnatabhruvā ।
mukhena visphūrya suvīrarāṣṭrapaṃ tato'bravīttaṃ drupadātmajā punaḥ ॥1
yaśasvinastīkṣṇaviṣānmahārathānadhikṣipanmūḍha na lajjase katham ।
mahendrakalpānniratānsvakarmasu sthitānsamūheṣvapi yakṣarakṣasām ॥2
na kiñcidīḍyaṃ pravadanti pāpaṃ vanecaraṃ vā gṛhamedhinaṃ vā ।
tapasvinaṃ samparipūrṇavidyaṃ bhaṣanti haivaṃ śvanarāḥ suvīra ॥3
ahaṃ tu manye tava nāsti kaścidetādṛśe kṣatriyasanniveśe ।
yastvādya pātālamukhe patantaṃ pāṇau gṛhītvā pratisaṃhareta ॥4
nāgaṃ prabhinnaṃ girikūṭakalpamupatyakāṃ haimavatīṃ carantam ।
daṇḍīva yūthādapasedhase tvaṃ yo jetumāśaṃsasi dharmarājam ॥5
bālyātprasuptasya mahābalasya siṃhasya pakṣmāṇi mukhāllunāsi ।
padā samāhatya palāyamānaḥ kruddhaṃ yadā drakṣyasi bhīmasenam ॥6
mahābalaṃ ghorataraṃ pravṛddhaṃ jātaṃ hariṃ parvatakandareṣu ।
prasuptamugraṃ prapadena haṃsi yaḥ kruddhamāsetsyasi jiṣṇumugram ॥7
kṛṣṇoragau tīkṣṇaviṣau dvijihvau mattaḥ padākrāmasi pucchadeśe ।
yaḥ pāṇḍavābhyāṃ puruṣottamābhyāṃ jaghanyajābhyāṃ prayuyutsase tvam ॥8
yathā ca veṇuḥ kadalī nalo vā phalantyabhāvāya na bhūtaye''tmanaḥ ।
tathaiva māṃ taiḥ parirakṣyamāṇāmādāsyase karkaṭakīva garbham ॥9

Вайшампаяна сказал:
Нежное лицо ее покрылось румянцем гнева, глаза покраснели, брови то подымались, то опускались. Дочь Друпады, дрожа, говорила владыке саувиров: «Как не стыдно тебе, невежда, оскорблять славных великих колесничных воинов, смертоносных, как яд! Каждый из них подобен Великому Индре и устремлен к своей цели! Они устояли в боях с самими якшами и ракшасами. Не говорят дурного достойному хвалы подвижнику, кто бы он ни был: житель лесов или домохозяин, ибо он полон знаний. Говорят же такое, саувира, лишь люди-псы! Я думаю, нет никого в подобном собрании кшатриев, кто после этого протянул бы тебе руку, чтоб удержать тебя от падения в пасть Паталы. Надеясь одолеть Царя справедливости, ты похож на того, кто с палкой в руках пытается отбить от стада (огромного), как горная вершина, слона, бредущего на время течки к подножию Гималаев. Ты по глупости рвешь ресницы с морды грозного льва, заснувшего (крепким) сном, толкая его ногой, но убежишь прочь, едва лишь увидишь неистового Бхимасену. Ты как бы пинаешь носком страшного, мощного, живущего от рождения в горных пещерах злобного старого льва, погруженного в сон, если дерзаешь встретиться с гневным и яростным Джишну. Собираясь сразиться с обоими младшими Пандавами, достойнейшими из людей, ты беззаботно наступаешь ногой на хвост двум ядовитейшим черным змеям с раздвоенными жалами. И как бамбук, банан или тростник плодоносят себе на погибель, а не ради своего процветания, как самка краба (приносит) потомство (и погибает сама), так и ты (примешь смерть), если осмелишься посягнуть на меня, охраняемую теми (героями)».

(10-12)

jayadratha uvāca ।
jānāmi kṛṣṇe viditaṃ mamaitadyathāvidhāste naradevaputrāḥ ।
na tvevametena vibhīṣaṇena śakyā vayaṃ trāsayituṃ tvayādya ॥10
vayaṃ punaḥ saptadaśeṣu kṛṣṇe kuleṣu sarve'navameṣu jātāḥ ।
ṣaḍbhyo guṇebhyo'bhyadhikā vihīnānmanyāmahe draupadi pāṇḍuputrān ॥11
sā kṣipramātiṣṭha gajaṃ rathaṃ vā na vākyamātreṇa vayaṃ hi śakyāḥ ।
āśaṃsa vā tvaṃ kṛpaṇaṃ vadantī sauvīrarājasya punaḥ prasādam ॥12

Джаядратха сказал:
Я знаю это, о Кришна! Известно мне, каковы те сыновья бога среди людей. Но нас не устрашат твои угрозы. Каждый из нас, о Кришна, рожден в одном из семнадцати высоких родов, и мы превосходим сыновей Панду шестью достоинствами¹⁰, которых, как мы считаем, они лишены, о Драупади! Садись поскорей на слона или же в колесницу. Нас нельзя (удовлетворить) одними речами. Лучше жалобно моли о милосердии царя Саувиры!

10 - …мы превосходим сыновей Панду шестью достоинствами… – Вероятно, имеются в виду шесть средств (ṣaḍguṇāḥ) ведения царем войны: 1) заключение военного союза (saṃdhi), 2) начало военных действий (vigraha), 3) поход (уāna), 4) разбитие лагеря (āsana), 5) разделение войска (dvidhībhāva), 6) просьба о покровительстве к более сильному властителю (saṃśraya). Смысл высказывания в том, что коалиция царей Северо-Запада представлена правителями, обладающими всей полнотой власти, и для них нет сомнения в исходе возможного военного столкновения с Пандавами, царь которых Юдхиштхира до истечения срока изгнания не вправе воспользоваться своими полномочиями.

(13-21)

draupadyuvāca ।
mahābalā kiṃ tviha durbaleva sauvīrarājasya matāhamasmi ।
yāhaṃ pramāthādiha sampratītā sauvīrarājaṃ kṛpaṇaṃ vadeyam ॥13
yasyā hi kṛṣṇau padavīṃ caretāṃ samāsthitāvekarathe sahāyau ।
indro'pi tāṃ nāpaharetkathañcinmanuṣyamātraḥ kṛpaṇaḥ kuto'nyaḥ ॥14
yadā kirīṭī paravīraghātī nighnanrathastho dviṣatāṃ manāṃsi ।
madantare tvaddhvajinīṃ praveṣṭā kakṣaṃ dahannagnirivoṣṇageṣu ॥15
janārdanasyānugā vṛṣṇivīrā maheṣvāsāḥ kekayāścāpi sarve ।
ete hi sarve mama rājaputrāḥ prahṛṣṭarūpāḥ padavīṃ careyuḥ ॥16
maurvīvisṛṣṭāḥ stanayitnughoṣā gāṇḍīvamuktāstvativegavantaḥ ।
hastaṃ samāhatya dhanañjayasya bhīmāḥ śabdaṃ ghorataraṃ nadanti ॥17
gāṇḍīvamuktāṃśca mahāśaraughānpataṅgasaṅghāniva śīghravegān ।
saśaṅkhaghoṣaḥ satalatraghoṣo gāṇḍīvadhanvā muhurudvamaṃśca ।
yadā śarānarpayitā tavorasi tadā manaste kimivābhaviṣyat ॥18
gadāhastaṃ bhīmamabhidravantaṃ mādrīputrau sampatantau diśaśca ।
amarṣajaṃ krodhaviṣaṃ vamantau dṛṣṭvā ciraṃ tāpamupaiṣyase'dhama ॥19
yathā cāhaṃ nāticare kathañcitpatīnmahārhānmanasāpi jātu ।
tenādya satyena vaśīkṛtaṃ tvāṃ draṣṭāsmi pārthaiḥ parikṛṣyamāṇam ॥20
na sambhramaṃ gantumahaṃ hi śakṣye tvayā nṛśaṃsena vikṛṣyamāṇā ।
samāgatāhaṃ hi kurupravīraiḥ punarvanaṃ kāmyakamāgatā ca ॥21

Драупади сказала:
Почему царь Саувиры считает меня бессильной, между тем как на моей стороне великая мощь? (Почему он считает), что я, упорствуя лишь от растерянности, должна взывать к милосердию царя Саувиры? Сам Индра не посмеет похитить ту, на помощь к которой летят по дороге в одной колеснице два Кришны¹¹, что уж и говорить о всего лишь жалком смертном! Когда Увенчанный диадемой, губитель вражеских героев, тот, что с колесницы разит недругов в самое сердце, нападет из-за меня на твое войско, он испепелит его, словно огонь – сушняк в жаркую пору. За Джанарданой последуют герои-вришнии, великие стрелки из лука, а также все кекаи; все царевичи, мои сыновья, тоже с готовностью отправятся в путь. Стремительнейшие грозные стрелы, выпущенные из Гандивы, покидая тетиву с громоподобным звуком, звенят еще страшнее, ударившись о руку Завоевателя богатств. Когда, исторгая то и дело из Гандивы мощные потоки стрел, Владетель Гандивы под рев раковины и треск кожаных щитков обрушит эти стрелы тебе на грудь, как стаи быстрой саранчи, какие мысли посетят тебя? Ты увидишь Бхиму, летящего с палицей в руке, и мчащихся с разных сторон сыновей Мадри¹², изрыгающих яд гнева, рожденного неистовством, и примешь, злодей, долгие мучения. И как (истинно то, что) я никогда, даже в мыслях не предам своих драгоценных супругов, так же верно и то, что я увижу, сегодня, как Партхи схватят тебя и поволокут (по земле). И я не испытываю страха, хотя ты, злодей, силою тащишь меня за собой. Я вновь соединюсь с доблестнейшими среди куру и возвращусь в лес Камьяка!

11 - …два Кришны… – Ср. ранее, главы 84, шл. 1 – 4. Можно наметить по меньшей мере два уровня интерпретации такого именования: 1) Кришна как одно из имен-эпитетов Арджуны (см. Мбх 4.39.20 [63, с. 71]); 2) Арджуна в мифологическом плане идентичен Кришне (как инкарнации бога Вишну), и совпадение имен – лишь внешнее выражении их тождественности.

12 - Сыновей Мадри – Накула и Сахадева.

(22-24)

vaiśampāyana uvāca ।
sā tānanuprekṣya viśālanetrā jighṛkṣamāṇānavabhartsayantī ।
provāca mā mā spṛśateti bhītā dhaumyaṃ pracukrośa purohitaṃ sā ॥22
jagrāha tāmuttaravastradeśe jayadrathastaṃ samavākṣipatsā ।
tayā samākṣiptatanuḥ sa pāpaḥ papāta śākhīva nikṛttamūlaḥ ॥23
pragṛhyamāṇā tu mahājavena muhurviniḥśvasya ca rājaputrī ।
sā kṛṣyamāṇā rathamāruroha dhaumyasya pādāvabhivādya kṛṣṇā ॥24

Вайшампаяна сказал:
Глядя своими огромными глазами на тех, что готовы были схватить ее, она проклинала их и испуганно повторяла: «Не троньте, не троньте меня!» Потом она крикнула Дхаумью, родового жреца, и тут Джаядратха схватил ее за край одежды. Она оттолкнула его, так что злодеи от ее удара рухнул на землю, словно дерево с подрубленными корнями, но тут же (вскочил) и кинулся на нее. И царская дочь Кришна, увлекаемая им против воли, часто и тяжко вздыхая, припала к стопам Дхаумьи, а затем поднялась на колесницу.

(25-26)

dhaumya uvāca ।
neyaṃ śakyā tvayā netumavijitya mahārathān ।
dharmaṃ kṣatrasya paurāṇamavekṣasva jayadratha ॥25
kṣudraṃ kṛtvā phalaṃ pāpaṃ prāpsyasi tvamasaṃśayam ।
āsādya pāṇḍavānvīrāndharmarājapurogamān ॥26

Дхаумья сказал:
Ты не можешь увести ее, пока не покоришь великих воинов, искусных в битве на колесницах. Вспомни об извечной дхарме кшатрия¹³, о Джаядратха! Ты сотворил низость, нанеся удар доблестным Пандавам, глава которых – Царь справедливости, и тебя, без сомнения, ожидает суровая расплата.

13 - …об извечной дхарме кшатрия… – Судя по контексту, имеется в виду кшатрийское правило: прежде чем увести чужую жену, надо одержать в битве победу над ее мужем.

(27)

vaiśampāyana uvāca ।
ityuktvā hriyamāṇāṃ tāṃ rājaputrīṃ yaśasvinīm ।
anvagacchattadā dhaumyaḥ padātigaṇamadhyagaḥ ॥27

Вайшампаяна сказал:
С этими словами Дхаумья отправился среди пеших воинов вслед за похищенной славной царской дочерью.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятьдесят вторая глава.

ГЛАВА 253

(1-8)

vaiśampāyana uvāca ।
tato diśaḥ sampravihṛtya pārthā mṛgānvarāhānmahiṣāṃśca hatvā ।
dhanurdharāḥ śreṣṭhatamāḥ pṛthivyāṃ pṛthakcarantaḥ sahitā babhūvuḥ ॥1
tato mṛgavyālagaṇānukīrṇaṃ mahāvanaṃ tadvihagopaghuṣṭam ।
bhrātṝṃśca tānabhyavadadyudhiṣṭhiraḥ śrutvā giro vyāharatāṃ mṛgāṇām ॥2
ādityadīptāṃ diśamabhyupetya mṛgadvijāḥ krūramime vadanti ।
āyāsamugraṃ prativedayanto mahāhavaṃ śatrubhirvāvamānam ॥3
kṣipraṃ nivartadhvamalaṃ mṛgairno mano hi me dūyati dahyate ca ।
buddhiṃ samācchādya ca me samanyuruddhūyate prāṇapatiḥ śarīre ॥4
saraḥ suparṇena hṛtoragaṃ yathā rāṣṭraṃ yathārājakamāttalakṣmi ।
evaṃvidhaṃ me pratibhāti kāmyakaṃ śauṇḍairyathā pītarasaśca kumbhaḥ ॥5
te saindhavairatyanilaughavegairmahājavairvājibhiruhyamānāḥ ।
yuktairbṛhadbhiḥ surathairnṛvīrāstadāśramāyābhimukhā babhūvuḥ ॥6
teṣāṃ tu gomāyuranalpaghoṣo nivartatāṃ vāmamupetya pārśvam ।
pravyāharattaṃ pravimṛśya rājā provāca bhīmaṃ ca dhanañjayaṃ ca ॥7
yathā vadatyeṣa vihīnayoniḥ śālāvṛko vāmamupetya pārśvam ।
suvyaktamasmānavamanya pāpaiḥ kṛto'bhimardaḥ kurubhiḥ prasahya ॥8

Вайшампаяна сказал:
В то время Партхи, лучшие на земле стрелки из лука, исколесив в одиночку окрестности, настреляли антилоп, вепрей и буйволов и собрались все вместе. В том огромном лесу, оглашаемом пением птиц, было много оленей и хищных зверей. Прислушавшись к крикам животных, Юдхиштхира сказал своим братьям: «Звери и птицы устремляются в сторону, озаренную солнцем, их крики тревожны, предвещая большую беду. Быть великому бою с недругами, или нас ждет бесчестье. Надо скорей возвращаться! Довольно (настреляно) антилоп. На сердце у меня тревожно, оно горит огнем. Властитель праны¹⁴ в моем теле мятежен; объятый гневом, он затмевает разум. (Лес) Камьяка напоминает мне озеро, где Супарна истребил змеев¹⁵, или же государство, которое утратило свое величие, лишившись царя, или кувшин, из которого жаждущие выпили всю воду». Мужи-герои на прекрасных колесницах, в которые были впряжены крупные резвые скакуны – стремительные, как ветер, кони с (берегов) Синдху¹⁶, повернули назад в обитель. Когда они возвращались, слева от них громко завыл шакал. Царь задумался и сказал Завоевателю богатств и Бхиме: «Этот грязный шакал воет слева¹⁷. Это значит, что кауравы-злодеи издевательски, вероломно напали на нас».

14 - Властитель праны… – prāṇapati – душа, сердце. См. словарь: праны.

15 - …Супарна истребил змеев… – См. примеч. 21 к «Сказанию о битве с якшами».

16 - …кони с (берегов) Синдху… – См. примеч. 35 к «Сказанию о Нале».

17 - ..шакал воет слева. – Зловещее предзнаменование. См. примеч. 16 к «Сказанию об удаве».

(9-14)

ityeva te tadvanamāviśanto mahatyaraṇye mṛgayāṃ caritvā ।
bālāmapaśyanta tadā rudantīṃ dhātreyikāṃ preṣyavadhūṃ priyāyāḥ ॥9
tāmindrasenastvarito'bhisṛtya rathādavaplutya tato'bhyadhāvat ।
provāca caināṃ vacanaṃ narendra dhātreyikāmārtatarastadānīm ॥10
kiṃ rodiṣi tvaṃ patitā dharaṇyāṃ kiṃ te mukhaṃ śuṣyati dīnavarṇam ।
kaccinna pāpaiḥ sunṛśaṃsakṛdbhiḥ pramāthitā draupadī rājaputrī ।
anindyarūpā suviśālanetrā śarīratulyā kurupuṅgavānām ॥11
yadyeva devī pṛthivīṃ praviṣṭā divaṃ prapannāpyatha vā samudram ।
tasyā gamiṣyanti padaṃ hi pārthāstathā hi santapyati dharmarājaḥ ॥12
ko hīdṛśānāmarimardanānāṃ kleśakṣamāṇāmaparājitānām ।
prāṇaiḥ samāmiṣṭatamāṃ jihīrṣedanuttamaṃ ratnamiva pramūḍhaḥ ।
na budhyate nāthavatīmihādya bahiścaraṃ hṛdayaṃ pāṇḍavānām ॥13
kasyādya kāyaṃ pratibhidya ghorā mahīṃ pravekṣyanti śitāḥ śarāgryāḥ ।
mā tvaṃ śucastāṃ prati bhīru viddhi yathādya kṛṣṇā punareṣyatīti ।
nihatya sarvāndviṣataḥ samagrānpārthāḥ sameṣyantyatha yājñasenyā ॥14

Пересекая лес, охотясь в мощных зарослях, они вдруг увидели рыдающую девушку-прислужницу, сводную сестру их жены. Индрасена поспешно подъехал, соскочил с колесницы, подбежал к ней, о Индра людей, и тотчас спросил у нее в тревоге: «О чем ты плачешь, припав к земле? Отчего осунулось и побледнело твое лицо? Уж не напали ли жестокие злодеи на царскую дочь Драупади? Красота ее безупречна, глаза огромны – словом, и внешне она под стать быкам из рода Куру. Даже если царица скроется под землею или в океане или отправится на небеса, Партхи пойдут за ней следом: столь велико будет горе Царя справедливости. Какой безумец решится похитить у этих губителей недругов, терпящих лишения, но не покоренных, их бесценное сокровище – (супругу), которая для них дороже жизни? Не знает он, (какие) у нее защитники, (не ведает), что Пандавы готовы душу за нее отдать. Чье тело пронзят сегодня наши острые грозные стрелы, впившись затем в землю? Не печалься о ней, о робкая! Знай, что Кришна сегодня же вернется. Партхи прилову разобьют всех недругов и соединятся с Яджнясени».

(15-20)

athābravīccārumukhaṃ pramṛjya dhātreyikā sārathimindrasenam ।
jayadrathenāpahṛtā pramathya pañcendrakalpānparibhūya kṛṣṇā ॥15
tiṣṭhanti vartmāni navānyamūni vṛkṣāśca na mlānti tathaiva bhagnāḥ ।
āvartayadhvaṃ hyanuyāta śīghraṃ na dūrayātaiva hi rājaputrī ॥16
sannahyadhvaṃ sarva evendrakalpā mahānti cārūṇi ca daṃśanāni ।
gṛhṇīta cāpāni mahādhanāni śarāṃśca śīghraṃ padavīṃ vrajadhvam ॥17
purā hi nirbhartsanadaṇḍamohitā pramūḍhacittā vadanena śuṣyatā ।
dadāti kasmaicidanarhate tanuṃ varājyapūrṇāmiva bhasmani srucam ॥18
purā tuṣāgnāviva hūyate haviḥ purā śmaśāne sragivāpavidhyate ।
purā ca somo'dhvarago'valihyate śunā yathā viprajane pramohite ।
mahatyaraṇye mṛgayāṃ caritvā purā śṛgālo nalinīṃ vigāhate ॥19
mā vaḥ priyāyāḥ sunasaṃ sulocanaṃ candraprabhācchaṃ vadanaṃ prasannam ।
spṛśyācchubhaṃ kaścidakṛtyakārī śvā vai puroḍāśamivopayuṅkṣīt ।
etāni vartmānyanuyāta śīghraṃ mā vaḥ kālaḥ kṣipramihātyagādvai ॥20

Отирая слезы с прелестного лица, наперсница (Драупади) ответила вознице Индрасене: «Джаядратха силой похитил Кришну, бросив вызов пятерым (ее супругам), каждый из которых подобен самому Индре. Еще свежи (проложенные чужестранцами) тропы и не завяли сломанные ими деревья. Поспешите вслед за (врагом), пока царская дочь недалеко! О вы, подобные Индре! Облачайтесь в могучие прекрасные доспехи, берите свои драгоценные луки и стрелы и скорей отправляйтесь в путь, пока, смешавшись перед натиском угроз, она, с лицом, осунувшимся (от отчаяния), в смятении души не отдала свое тело этому злодею; пока черпак, наполненный чистейшим маслом, (не упал) в золу; пока огонь от (горящей) соломы не пожрал принесенное в жертву; пока венок не брошен в погребальный костер; пока напитка сомы, приготовленного для жертвы, не лизнула собака, когда жрецы зазевались; пока, рыская в густом лесу, в лотосовый пруд не окунулся шакал! Да не коснется какой-то нечестивец, словно собака – жертвенных даров, милого, сияющего лунным светом, прекрасного лица вашей возлюбленной с красивым носом и дивными глазами! Спешите по этим дорогам, и пусть не опередит вас время!»

(21)

yudhiṣṭhira uvāca ।
bhadre tūṣṇīmāssva niyaccha vācaṃ māsmatsakāśe paruṣāṇyavocaḥ ।
rājāno vā yadi vā rājaputrā balena mattā vañcanāṃ prāpnuvanti ॥21

Юдхиштхира сказал:
Умолкни, о достойная, прерви свою речь! Не произноси при нас таких жестоких слов. И цари, и царские сыновья, бывает, обманываются, ослепленные своей мощью.

(22-26)

vaiśampāyana uvāca ।
etāvaduktvā prayayurhi śīghraṃ tānyeva vartmānyanuvartamānāḥ ।
muhurmuhurvyālavaducchvasanto jyāṃ vikṣipantaśca mahādhanurbhyaḥ ॥22
tato'paśyaṃstasya sainyasya reṇumuddhūtaṃ vai vājikhurapraṇunnam ।
padātīnāṃ madhyagataṃ ca dhaumyaṃ vikrośantaṃ bhīmamabhidraveti ॥23
te sāntvya dhaumyaṃ paridīnasattvāḥ sukhaṃ bhavānetviti rājaputrāḥ ।
śyenā yathaivāmiṣasamprayuktā javena tatsainyamathābhyadhāvan ॥24
teṣāṃ mahendropamavikramāṇāṃ saṃrabdhānāṃ dharṣaṇādyājñasenyāḥ ।
krodhaḥ prajajvāla jayadrathaṃ ca dṛṣṭvā priyāṃ tasya rathe sthitāṃ ca ॥25
pracukruśuścāpyatha sindhurājaṃ vṛkodaraścaiva dhanañjayaśca ।
yamau ca rājā ca mahādhanurdharāstato diśaḥ sammumuhuḥ pareṣām ॥26

Вайшампаяна сказал:
С этими словами, натянув тетивы мощных луков, теми же тропами они быстро двинулись в путь, то и дело тяжко вздыхая, как змеи. И вот сквозь клубы пыли, поднятой копытами коней (вражеского) войска, они увидели Дхаумъю, идущего среди пеших воинов. Он крикнул Бхиме: «Поторопись!» Растроганные царевичи утешили Дхаумью и сказали ему. «Возвращайся спокойно», а сами, словно ястребы на добычу, стремительно ринулись на (неприятельскую) рать. Увидели (Пандавы) Джаядратху и свою возлюбленную, стоящую в его колеснице, и в них, отвагой подобных Великому Индре, запылал гнев, вызванный оскорблением Яджнясени. Врикодара, Завоеватель богатств, братья-близнецы и царь (Юдхиштхира), великие стрелки из лука, кинули клич царю Синдху, так что у недругов перепутались стороны света.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятьдесят третья глава.

ГЛАВА 254

(1-3)

vaiśampāyana uvāca ।
tato ghorataraḥ śabdo vane samabhavattadā ।
bhīmasenārjunau dṛṣṭvā kṣatriyāṇāmamarṣiṇām ॥1
teṣāṃ dhvajāgrāṇyabhivīkṣya rājā svayaṃ durātmā kurupuṅgavānām ।
jayadratho yājñasenīmuvāca rathe sthitāṃ bhānumatīṃ hataujāḥ ॥2
āyāntīme pañca rathā mahānto manye ca kṛṣṇe patayastavaite ।
sā jānatī khyāpaya naḥ sukeśi paraṃ paraṃ pāṇḍavānāṃ rathastham ॥3

Вайшампаяна сказал:
В лесу поднялся страшный шум, когда неистовые кшатрии увидели Бхимасену и Арджуну. Сам нечестивый царь Джаядратха дрогнул, увидев верхушки знамен быков из рода Куру, и сказал стоящей в колеснице прекрасной Яджнясени: «Приближаются пять мощных колесниц. Мне кажется, о Кришна, что это твои супруги. Ты, о дивноволосая, знаешь (их), поэтому расскажи нам о каждом из Пандавов, стоящих на колесницах».

(4-8)

draupadyuvāca ।
kiṃ te jñātairmūḍha mahādhanurdharairanāyuṣyaṃ karma kṛtvātighoram ।
ete vīrāḥ patayo me sametā na vaḥ śeṣaḥ kaścidihāsti yuddhe ॥4
ākhyātavyaṃ tveva sarvaṃ mumūrṣormayā tubhyaṃ pṛṣṭayā dharma eṣaḥ ।
na me vyathā vidyate tvadbhayaṃ vā sampaśyantyāḥ sānujaṃ dharmarājam ॥5
yasya dhvajāgre nadato mṛdaṅgau nandopanandau madhurau yuktarūpau ।
etaṃ svadharmārthaviniścayajñaṃ sadā janāḥ kṛtyavanto'nuyānti ॥6
ya eṣa jāmbūnadaśuddhagauraḥ pracaṇḍaghoṇastanurāyatākṣaḥ ।
etaṃ kuruśreṣṭhatamaṃ vadanti yudhiṣṭhiraṃ dharmasutaṃ patiṃ me ॥7
apyeṣa śatroḥ śaraṇāgatasya dadyātprāṇāndharmacārī nṛvīraḥ ।
paraihyenaṃ mūḍha javena bhūtaye tvamātmanaḥ prāñjalirnyastaśastraḥ ॥8

Драупади сказала:
Зачем же тебе, невежда, знать о могучих стрелках из лука, если ты совершил злодеяние, лишившее тебя долголетия? Приближаются мои супруги-герои, теперь никто из вас не спасется во время битвы. Но я должна ответить на твой вопрос, ибо тебе суждено умереть, – такова дхарма. И нет во мне ни тревоги, ни страха перед тобою, раз я вижу Царя справедливости вместе с братьями. Тот, у кого на острие (древка) знамени два звонких, мелодичных барабана красивой формы – Нанда и Упананда, тот, кто знает смысл своего долга и пользы, и кого всегда окружают деятельные люди, тот, кто строен и светел кожей, как золото Джамбунады, у кого крупный нос и удлиненные глаза, – то мой супруг Юдхиштхира, наилучший в роду Куру, и называют его сыном Дхармы. Благочестивый и отважный, он может даровать жизнь даже недругу, если тот взывает к его милосердию. Во имя своего же блага оставь оружие, неразумный, сложи смиренно ладони и ступай к нему поскорее.

(9-18)

athāpyenaṃ paśyasi yaṃ rathasthaṃ mahābhujaṃ śālamiva pravṛddham ।
sandaṣṭoṣṭhaṃ bhrukuṭīsaṃhatabhruvaṃ vṛkodaro nāma patirmamaiṣaḥ ॥9
ājāneyā balinaḥ sādhu dāntā mahābalāḥ śūramudāvahanti ।
etasya karmāṇyatimānuṣāṇi bhīmeti śabdo'sya gataḥ pṛthivyām ॥10
nāsyāparāddhāḥ śeṣamihāpnuvanti nāpyasya vairaṃ vismarate kadācit ।
vairasyāntaṃ saṃvidhāyopayāti paścācchāntiṃ na ca gacchatyatīva ॥11
mṛdurvadānyo dhṛtimānyaśasvī jitendriyo vṛddhasevī nṛvīraḥ ।
bhrātā ca śiṣyaśca yudhiṣṭhirasya dhanañjayo nāma patirmamaiṣaḥ ॥12
yo vai na kāmānna bhayānna lobhāttyajeddharmaṃ na nṛśaṃsaṃ ca kuryāt ।
sa eṣa vaiśvānaratulyatejāḥ kuntīsutaḥ śatrusahaḥ pramāthī ॥13
yaḥ sarvadharmārthaviniścayajño bhayārtānāṃ bhayahartā manīṣī ।
yasyottamaṃ rūpamāhuḥ pṛthivyāṃ yaṃ pāṇḍavāḥ parirakṣanti sarve ॥14
prāṇairgarīyāṃsamanuvrataṃ vai sa eṣa vīro nakulaḥ patirme ।
yaḥ khaḍgayodhī laghucitrahasto mahāṃśca dhīmānsahadevo'dvitīyaḥ ॥15
yasyādya karma drakṣyase mūḍhasattva śatakratorvā daityasenāsu saṅkhye ।
śūraḥ kṛtāstro matimānmanīṣī priyaṅkaro dharmasutasya rājñaḥ ॥16
ya eṣa candrārkasamānatejā jaghanyajaḥ pāṇḍavānāṃ priyaśca ।
buddhyā samo yasya naro na vidyate vaktā tathā satsu viniścayajñaḥ ॥17
sa eṣa śūro nityamamarṣaṇaśca dhīmānprājñaḥ sahadevaḥ patirme ।
tyajetprāṇānpraviśeddhavyavāhaṃ na tvevaiṣa vyāhareddharmabāhyam ।
sadā manasvī kṣatradharme niviṣṭaḥ kuntyāḥ prāṇairiṣṭatamo nṛvīraḥ ॥18

Тот высокий, словно пальма, с могучими руками – его ты видишь стоящим в колеснице, с закушенной губою и хмура сведенными бровями – мой супруг по имени Врикодара. Везут героя крепкие объезженные кони, породистые и выносливые. Его деяния – сверх человеческих сил, «Грозный»¹⁸ – такая слава ходит о нем по земле. Кто оскорбит его, не останется жив: он никогда не прощает обиды. Если он даже решает покончить с враждой, то и тогда полностью не смиряется. Тот, кто мягок, стоек и добр, о ком идет добрая слава, тот, кто смирил свои чувства и почитает старших, – это супруг мой, который зовется Завоевателем богатств; этот доблестный муж – брат и ученик Юдхиштхиры. Ни под влиянием страсти, ни из страха, ни из корысти не отступится от своей дхармы и не сделает зла этот блеском подобный Вайшванаре¹⁹ сын Кунти, способный противостоять любому недругу, неся ему погибель. Мудрец, который познал установления всех дхарм и пользы, тот, кто избавляет от страха робких, о совершенной красоте которого идет молва по свету, тот, кого оберегают Пандавы, кто всей душою верен старшему (из братьев), – то мой доблестный супруг Накула. Второй (из близнецов), вооруженный мечом, – это ловкий, могучий и мудрый Сахадева, подвиг которого ты увидишь сегодня, безумец! Ты словно (узришь) самого Совершителя ста жертвоприношений в битве с полчищами дайтьев. Мой супруг Сахадева смел, рассудителен, мудр, он искусно владеет оружием и приносит радость царю – сыну Дхармы. Этот младший любимый брат Пандавов, которому по уму нет равных, блеском подобен луне и солнцу. Он знает установления, умеет беседовать с праведниками, отважен, порывист, разумен и знающ. Он скорее расстанется с жизнью, даже войдет в огонь, чем скажет такое, что будет противоречить дхарме. Мудрый и смелый, самый желанный для сердца Кунти, он всегда верен долгу кшатрия.

18 - …«Грозный»… – Драупади подчеркивает смысл имени «Бхима».

19 - … блеском подобный Вайшванаре … – «Вайшванара» в данном контексте означает просто «огонь»; семантика этого имени эпитета Агни («плененной», «всенародный» огонь) уже не осознается (ср. примеч. 3 к «Сказанию о беседе Драупади и Сатьябхамы»).

(19-20)

viśīryantīṃ nāvamivārṇavānte ratnābhipūrṇāṃ makarasya pṛṣṭhe ।
senāṃ tavemāṃ hatasarvayodhāṃ vikṣobhitāṃ drakṣyasi pāṇḍuputraiḥ ॥19
ityete vai kathitāḥ pāṇḍuputrā yāṃstvaṃ mohādavamanya pravṛttaḥ ।
yadyetaistvaṃ mucyase'riṣṭadehaḥ punarjanma prāpsyase jīva eva ॥20

Ты увидишь, как твое войско, охваченное смятением перед сыновьями Панду, будет терять своих воинов, напоминая перегруженную сокровищами лодку, которая разваливается в океане на спине макары. Я рассказала тебе о сыновьях Панду, которых ты оскорбил по своему невежеству. Если они отпустят тебя невредимым, ты воистину родишься заново.

(21)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ pārthāḥ pañca pañcendrakalpāstyaktvā trastānprāñjalīṃstānpadātīn ।
rathānīkaṃ śaravarṣāndhakāraṃ cakruḥ kruddhāḥ sarvataḥ sannigṛhya ॥21

Вайшампаяна сказал:
Тут пятеро разгневанных сыновей Притхи, оставив позади перепуганных, смиренно сложивших ладони пеших воинов, подобно пяти Индрам, окружили колесничное войско, и все вокруг потемнело от обрушившихся стрел.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятьдесят четвертая глава.

ГЛАВА 255

(1-11)

vaiśampāyana uvāca ।
santiṣṭhata praharata tūrṇaṃ viparidhāvata ।
iti sma saindhavo rājā codayāmāsa tānnṛpān ॥1
tato ghorataraḥ śabdo raṇe samabhavattadā ।
bhīmārjunayamāndṛṣṭvā sainyānāṃ sayudhiṣṭhirān ॥2
śibisindhutrigartānāṃ viṣādaścāpyajāyata ।
tāndṛṣṭvā puruṣavyāghrānvyāghrāniva balotkaṭān ॥3
hemacitrasamutsedhāṃ sarvaśaikyāyasīṃ gadām ।
pragṛhyābhyadravadbhīmaḥ saindhavaṃ kālacoditam ॥4
tadantaramathāvṛtya koṭikāśyo'bhyahārayat ।
mahatā rathavaṃśena parivārya vṛkodaram ॥5
śaktitomaranārācairvīrabāhupracoditaiḥ ।
kīryamāṇo'pi bahubhirna sma bhīmo'bhyakampata ॥6
gajaṃ tu sagajārohaṃ padātīṃśca caturdaśa ।
jaghāna gadayā bhīmaḥ saindhavadhvajinīmukhe ॥7
pārthaḥ pañcaśatāñśūrānpārvatīyānmahārathān ।
parīpsamānaḥ sauvīraṃ jaghāna dhvajinīmukhe ॥8
rājā svayaṃ suvīrāṇāṃ pravarāṇāṃ prahāriṇām ।
nimeṣamātreṇa śataṃ jaghāna samare tadā ॥9
dadṛśe nakulastatra rathātpraskandya khaḍgadhṛk ।
śirāṃsi pādarakṣāṇāṃ bījavatpravapanmuhuḥ ॥10
sahadevastu saṃyāya rathena gajayodhinaḥ ।
pātayāmāsa nārācairdrumebhya iva barhiṇaḥ ॥11

Вайшампаяна сказал:
«Остановитесь! К бою! Быстрее стройтесь!» – отдавал приказания владыка Синдху царям. Увидев на поле боя Бхиму, Арджуну и близнецов вместе с Юдхиштхирой, воины (Джаядратхи) закричали еще отчаянней. Смятение охватило шиби, синдху и тригартов, когда они увидели этих мужей-тигров, мощных, как тигры. Воздев стальную палицу, отделанную золотом по всей длине, Бхима ринулся на обреченного царя Синдху. Тем временем Котикашья развернулся и двинулся на Врикодару, окружая его мощным строем своих колесниц. На (Бхиму) посыпалось множество копий, дротиков и стрел, посланных руками героя (Котикашьи), но Бхима не дрогнул. Своею палицей он уничтожил слона вместе с погонщиком и сорок пеших воинов из головного отряда царя Синдху. Сын Притхи (Арджуна), преследуя царя Саувиры, сразил пятьсот героев-горцев, великих воинов на колесницах из передних рядов (вражеского) войска. Царь (Юдхиштхира) сам в одно мгновение уничтожил в бою сотню лучших бойцов-саувиров. Накула спрыгнул со своей колесницы и, словно разбрасывая семена, принялся сносить мечом головы воинам, охраняющим ноги слона. А Сахадева, разъезжая на колеснице, стрелами сбивал воинов со слонов, словно павлинов с деревьев.

(12-22)

tatastrigartaḥ sadhanuravatīrya mahārathāt ।
gadayā caturo vāhānrājñastasya tadāvadhīt ॥12
tamabhyāśagataṃ rājā padātiṃ kuntinandanaḥ ।
ardhacandreṇa bāṇena vivyādhorasi dharmarāṭ ॥13
sa bhinnahṛdayo vīro vaktrācchoṇitamudvaman ।
papātābhimukhaḥ pārthaṃ chinnamūla iva drumaḥ ॥14
indrasenadvitīyastu rathātpraskandya dharmarāṭ ।
hatāśvaḥ sahadevasya pratipede mahāratham ॥15
nakulaṃ tvabhisandhāya kṣemaṅkaramahāmukhau ।
ubhāvubhayatastīkṣṇaiḥ śaravarṣairavarṣatām ॥16
tau śarairabhivarṣantau jīmūtāviva vārṣikau ।
ekaikena vipāṭhena jaghne mādravatīsutaḥ ॥17
trigartarājaḥ surathastasyātha rathadhūrgataḥ ।
rathamākṣepayāmāsa gajena gajayānavit ॥18
nakulastvapabhīstasmādrathāccarmāsipāṇimān ।
udbhrāntaṃ sthānamāsthāya tasthau giririvācalaḥ ॥19
surathastaṃ gajavaraṃ vadhāya nakulasya tu ।
preṣayāmāsa sakrodhamabhyucchritakaraṃ tataḥ ॥20
nakulastasya nāgasya samīpaparivartinaḥ ।
saviṣāṇaṃ bhujaṃ mūle khaḍgena nirakṛntata ॥21
sa vinadya mahānādaṃ gajaḥ kaṅkaṇabhūṣaṇaḥ ।
patannavākśirā bhūmau hastyārohānapothayat ॥22

Тут один из тригартов, вооруженный луком, соскочил с могучей колесницы и палицей убил четырех коней царя (Юдхиштхиры). Но когда он, пеший, стал приближаться к царю, сын Кунти, Царь справедливости, пронзил его грудь стрелой с наконечником в форме полумесяца. Кровь хлынула у него изо рта, и с пробитым сердцем рухнул герой лицом к Партхе, словно дерево с подрубленными корнями. Царь справедливости, кони которого были убиты, соскочил со своей колесницы и вместе с Индрасеной занял место на мощной колеснице Сахадевы. Кшеманкара и Махамукха, целясь в Накулу, посылали одновременно с двух сторон обильные потоки острых стрел. Их стрелы обрушивались лавиной, словно ливень из туч, но тут сын Мадравати²⁰ огромной стрелой разом настиг одного и другого. Стоя на оси колесницы, царь тригартов Суратха, искусный в сражениях на слонах, опрокинул слоном колесницу Накулы, но тот, не растерявшись, (соскочил) с колесницы и, выбрав высокое место, застыл неподвижно, словно утес, с мечом и щитом в руках. Стремясь расправиться с Накулой, Суратха погнал (на него) отборного слона, яростно задравшего хобот. Когда слон оказался совсем близко, Накула мечом отсек ему хобот у самого корня вместе с обоими бивнями. Уронив голову, украшенный браслетами слон со страшным ревом рухнул на землю, давя наездников.

20 - Сын Мадравати – Накула.

(23-31)

sa tatkarma mahatkṛtvā śūro mādravatīsutaḥ ।
bhīmasenarathaṃ prāpya śarma lebhe mahārathaḥ ॥23
bhīmastvāpatato rājñaḥ koṭikāśyasya saṅgare ।
sūtasya nudato vāhānkṣureṇāpāharacchiraḥ ॥24
na bubodha hataṃ sūtaṃ sa rājā bāhuśālinā ।
tasyāśvā vyadravansaṅkhye hatasūtāstatastataḥ ॥25
vimukhaṃ hatasūtaṃ taṃ bhīmaḥ praharatāṃ varaḥ ।
jaghāna talayuktena prāsenābhyetya pāṇḍavaḥ ॥26
dvādaśānāṃ tu sarveṣāṃ sauvīrāṇāṃ dhanañjayaḥ ।
cakarta niṣitairbhallairdhanūṃṣi ca śirāṃsi ca ॥27
śibīnikṣvākumukhyāṃśca trigartānsaindhavānapi ।
jaghānātirathaḥ saṅkhye bāṇagocaramāgatān ॥28
sāditāḥ pratyadṛśyanta bahavaḥ savyasācinā ।
sapatākāśca mātaṅgāḥ sadhvajāśca mahārathāḥ ॥29
pracchādya pṛthivīṃ tasthuḥ sarvamāyodhanaṃ prati ।
śarīrāṇyaśiraskāni videhāni śirāṃsi ca ॥30
śvagṛdhrakaṅkakākolabhāsagomāyuvāyasāḥ ।
atṛpyaṃstatra vīrāṇāṃ hatānāṃ māṃsaśoṇitaiḥ ॥31

Совершив этот ратный подвиг, доблестный сын Мадравати, великий воин, искусный в битве на колесницах, вскочил на колесницу Бхимасены, пришедшего ему на помощь. Когда на Бхиму напал царь Котикашья, (Пандава) острой как бритва стрелой снес голову его вознице, погонявшему коней. Царь даже не заметил, что тот (воин), прославленный мощью рук, убил его возницу, и кони понеслись по полю боя с убитым колесничим. Когда (Котикашья), возница которого был сражен, оказался спиною к Бхиме, Пандава, первый среди воинов, настиг его и убил своим дротиком, снабженным рукоятью. Завоеватель богатств острыми стрелами разнес луки и головы всех двенадцати саувиров. Шиби и лучших из рода Икшваку, тригартов и жителей Синдху – всех, кто приближался к нему на полет стрелы, разил в бою непревзойденный воин на колеснице. Много слонов с флажками и (немало) великих воинов на колесницах со знаменами пало от руки Савьясачина; всю землю на поле брани покрыл он обезглавленными телами и головами, отделенными от туловища. Собаки, шакалы, коршуны, канки²¹, вороны, улы, грифы и (другие) хищные птицы жадно поглощали мясо и кровь убитых воинов.

21 - Канки – птицы типа цапли; улы – неидентифицируемые хищные животные.

(32-36)

hateṣu teṣu vīreṣu sindhurājo jayadrathaḥ ।
vimucya kṛṣṇāṃ santrastaḥ palāyanaparo'bhavat ॥32
sa tasminsaṅkule sainye draupadīmavatārya vai ।
prāṇaprepsurupādhāvadvanaṃ yena narādhamaḥ ॥33
draupadīṃ dharmarājastu dṛṣṭvā dhaumyapuraskṛtām ।
mādrīputreṇa vīreṇa rathamāropayattadā ॥34
tatastadvidrutaṃ sainyamapayāte jayadrathe ।
ādiśyādiśya nārācairājaghāna vṛkodaraḥ ॥35
savyasācī tu taṃ dṛṣṭvā palāyantaṃ jayadratham ।
vārayāmāsa nighnantaṃ bhīmaṃ saindhavasainikān ॥36

Когда погибло столько героев, Джаядратха, царь Синдху, испугавшись, оставил Кришну и пустился бежать. Бросив Драупади посреди разбитого войска, нечестивец в страхе за свою жизнь кинулся в лес. Царь справедливости, увидав Драупади и стоящего перед ней Дхаумью, вместе с отважным сыном Мадри²² помог им подняться на колесницу. Когда Джаядратха скрылся, войско его тоже обратилось в бегство, а Врикодара продолжал целиться и настигал (бегущих) своими стрелами. Но Савьясачин, увидев, что Джаядратха бежит, остановил Бхиму, разящего воинов Синдху.

22 - Сын Мадри – Накула.

(37-38)

arjuna uvāca ।
yasyāpacārātprāpto'yamasmānkleśo durāsadaḥ ।
tamasminsamaroddeśe na paśyāmi jayadratham ॥37
tamevānviṣa bhadraṃ te kiṃ te yodhairnipātitaiḥ ।
anāmiṣamidaṃ karma kathaṃ vā manyate bhavān ॥38

Арджуна сказал:
Я не вижу на поле битвы Джаядратхи, по вине которого нам выпало это жестокое испытание. Разыщи его, благо тебе! Что пользы в убийстве воинов? Это бессмысленно, разве ты не согласен?

(39-42)

vaiśampāyana uvāca ।
ityukto bhīmasenastu guḍākeśena dhīmatā ।
yudhiṣṭhiramabhiprekṣya vāgmī vacanamabravīt ॥39
hatapravīrā ripavo bhūyiṣṭhaṃ vidrutā diśaḥ ।
gṛhītvā draupadīṃ rājannivartatu bhavānitaḥ ॥40
yamābhyāṃ saha rājendra dhaumyena ca mahātmanā ।
prāpyāśramapadaṃ rājandraupadīṃ parisāntvaya ॥41
na hi me mokṣyate jīvanmūḍhaḥ saindhavako nṛpaḥ ।
pātālatalasaṃstho'pi yadi śakro'sya sārathiḥ ॥42

Вайшампаяна сказал:
Когда мудрый Гудакеша так обратился к Бхимасене, тот (Пандава), зная, как надо вести разговор, сказал, глядя на Юдхиштхиру: «Большая часть недругов, лишившись своих героев, разбежалась в разные стороны. Забирай Драупади, о царь, и уезжай отсюда. Вместе с братьями-близнецами и Дхаумьей, великим душою, возвращайся в обитель, о царь. Индра царей, и успокой Драупади. Царь Синдху, безумец, не уйдет от меня живым, даже если он скроется на дне Паталы и если его колесницей будет править сам Шакра!»

(43)

yudhiṣṭhira uvāca ।
na hantavyo mahābāho durātmāpi sa saindhavaḥ ।
duḥśalāmabhisaṃsmṛtya gāndhārīṃ ca yaśasvinīm ॥43

Юдхиштхира сказал:
Хотя царь Синдху и злодей, о мощнорукий, его не стоит убивать ради Духшалы и славной Гандхари²³.

23 - … его не стоит убивать ради Духшалы и славной Гандхари. – Духшала, супруга Джаядратхи, – родная сестра кауравов. Гандхари – их общая мать. Здесь проявляется характерное для Мбх в целом представление о святости уз родства.

(44-51)

vaiśampāyana uvāca ।
tacchrutvā draupadī bhīmamuvāca vyākulendriyā ।
kupitā hrīmatī prājñā patī bhīmārjunāvubhau ॥44
kartavyaṃ cetpriyaṃ mahyaṃ vadhyaḥ sa puruṣādhamaḥ ।
saindhavāpasadaḥ pāpo durmatiḥ kulapāṃsanaḥ ॥45
bhāryābhihartā nirvairo yaśca rājyaharo ripuḥ ।
yācamāno'pi saṅgrāme na sa jīvitumarhati ॥46
ityuktau tau naravyāghrau yayaturyatra saindhavaḥ ।
rājā nivavṛte kṛṣṇāmādāya sapurohitaḥ ॥47
sa praviśyāśramapadaṃ vyapaviddhabṛsīghaṭam ।
mārkaṇḍeyādibhirviprairanukīrṇaṃ dadarśa ha ॥48
draupadīmanuśocadbhirbrāhmaṇaistaiḥ samāgataiḥ ।
samiyāya mahāprājñaḥ sabhāryo bhrātṛmadhyagaḥ ॥49
te sma taṃ muditā dṛṣṭvā punarabhyāgataṃ nṛpam ।
jitvā tānsindhusauvīrāndraupadīṃ cāhṛtāṃ punaḥ ॥50
sa taiḥ parivṛto rājā tatraivopaviveśa ha ।
praviveśāśramaṃ kṛṣṇā yamābhyāṃ saha bhāminī ॥51

Вайшампаяна сказал:
Услышав это, мудрая Драупади, терзаемая стыдом, гневно и взволнованно обратила яростную речь к обоим своим супругам – Бхиме и Арджуне: «Если хотите вернуть мне радость, убейте того подлейшего из людей, выродка среди синдху, бесчестного негодяя, покрывшего позором свой род! Если враг без войны похищает (чужую) жену или же покушается на царство, в бою он не заслуживает пощады, даже если просит об этом!» После таких ее слов оба тигра среди мужей бросились преследовать владыку Синдху, а царь (Юдхиштхира) вместе с Кришной и родовым жрецом тронулся в обратный путь. Войдя в обитель, он увидел, что циновки и кувшины разбросаны, а брахманы во главе с Маркандеей разбежались. Шествуя вместе с супругой меж двух своих братьев, многомудрый (Юдхиштхира) приблизился к брахманам, собравшимся оплакивать Драупади, и те возликовали, увидев, что царь вернулся вместе с нею, победив синдху и саувиров. Окруженный (брахманами), царь вступил в обитель, вошла туда и прекрасная Кришна вместе с братьями-близнецами.

(52-59)

bhīmārjunāvapi śrutvā krośamātragataṃ ripum ।
svayamaśvāṃstudantau tau javenaivābhyadhāvatām ॥52
idamatyadbhutaṃ cātra cakāra puruṣo'rjunaḥ ।
krośamātragatānaśvānsaindhavasya jaghāna yat ॥53
sa hi divyāstrasampannaḥ kṛcchrakāle'pyasambhramaḥ ।
akarodduṣkaraṃ karma śarairastrānumantritaiḥ ॥54
tato'bhyadhāvatāṃ vīrāvubhau bhīmadhanañjayau ।
hatāśvaṃ saindhavaṃ bhītamekaṃ vyākulacetasam ॥55
saindhavastu hatāndṛṣṭvā tathāśvānsvānsuduḥkhitaḥ ।
dṛṣṭvā vikramakarmāṇi kurvāṇaṃ ca dhanañjayam ।
palāyanakṛtotsāhaḥ prādravadyena vai vanam ॥56
saindhavaṃ tvabhisamprekṣya parākrāntaṃ palāyane ।
anuyāya mahābāhuḥ phalguno vākyamabravīt ॥57
anena vīryeṇa kathaṃ striyaṃ prārthayase balāt ।
rājaputra nivartasva na te yuktaṃ palāyanam ।
kathaṃ cānucarānhitvā śatrumadhye palāyase ॥58
ityucyamānaḥ pārthena saindhavo na nyavartata ।
tiṣṭha tiṣṭheti taṃ bhīmaḥ sahasābhyadravadbalī ।
mā vadhīriti pārthastaṃ dayāvānabhyabhāṣata ॥59

Меж тем Бхима и Арджуна, слыша, что враг на расстоянии кроши, стремительно ринулись следом, сами погоняя своих коней. И тут доблестный Арджуна совершил великое чудо: он сразил коней владыки Синдху, шедших на крошу впереди. Обладая небесным оружием, не растерявшись в трудную минуту, он совершил непостижимое своими стрелами, освященными этим оружием. Затем оба героя, Бхима и Завоеватель богатств, бросились на перепуганного, смешавшегося владыку Синдху, который был один и лишился коней. Царь Синдху, охваченный отчаянием при виде гибели своих коней, увидел Завоевателя богатств, совершившего ратный подвиг, и, пытаясь спастись бегством, бросился дальше в лес. Но Пхальгуна мощнорукий, увидев, что владыка Синдху снова пустился бежать, стал преследовать его, говоря: «Так вот какова твоя смелость! Как же ты мог силою домогаться женщины? Вернись, сын царя, тебе не к лицу бежать. И как же ты обратился в бегство, бросив среди врагов своих спутников?» Но властитель Синдху даже не обернулся на эти слова Партхи. «Стой! Остановись!» – (кричал) могучий Бхима, быстро его нагоняя. «Не следует убивать (его)!» – сказал ему вслед милостивый сын Притхи.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятьдесят пятая глава.

ГЛАВА 256

(1-6)

vaiśampāyana uvāca ।
jayadrathastu samprekṣya bhrātarāvudyatāyudhau ।
prādravattūrṇamavyagro jīvitepsuḥ suduḥkhitaḥ ॥1
taṃ bhīmaseno dhāvantamavatīrya rathādbalī ।
abhidrutya nijagrāha keśapakṣe'tyamarṣaṇaḥ ॥2
samudyamya ca taṃ roṣānniṣpipeṣa mahītale ।
gale gṛhītvā rājānaṃ tāḍayāmāsa caiva ha ॥3
punaḥ sañjīvamānasya tasyotpatitumicchataḥ ।
padā mūrdhni mahābāhuḥ prāharadvilapiṣyataḥ ॥4
tasya jānuṃ dadau bhīmo jaghne cainamaratninā ।
sa mohamagamadrājā prahāravarapīḍitaḥ ॥5
viroṣaṃ bhīmasenaṃ tu vārayāmāsa phalgunaḥ ।
duḥśalāyāḥ kṛte rājā yattadāheti kaurava ॥6

Вайшампаяна сказал:
Несчастный Джаядратха, видя, что двое братьев (преследуют его) с оружием наготове, по-прежнему быстро бежал, пытаясь спасти свою жизнь. И вот могучий, неистовый Бхимасена, соскочив с колесницы, настиг беглеца. Он притянул его за волосы, затем приподнял и в ярости протащил по земле, потом схватил царя за горло и ударил его. Едва тот пришел в себя и попытался подняться, мощнорукий Бхима нанес ему, готовому зарыдать, удар ногой по голове, затем подставил ему колено и ударил локтем. Под градом жестоких ударов царь впал в беспамятство. Тут Пхальгуна, исполняя волю царя (Юдхиштхиры), ради Духшалы остановил разъяренного Бхимасену, о каурава!

(7-18)

bhīmasena uvāca ।
nāyaṃ pāpasamācāro matto jīvitumarhati ।
draupadyāstadanarhāyāḥ parikleṣṭā narādhamaḥ ॥7
kiṃ nu śakyaṃ mayā kartuṃ yadrājā satataṃ ghṛṇī ।
tvaṃ ca bāliśayā buddhyā sadaivāsmānprabādhase ॥8
evamuktvā saṭāstasya pañca cakre vṛkodaraḥ ।
ardhacandreṇa bāṇena kiñcidabruvatastadā ॥9
vikalpayitvā rājānaṃ tataḥ prāha vṛkodaraḥ ।
jīvituṃ cecchase mūḍha hetuṃ me gadataḥ śṛṇu ॥10
dāso'smīti tvayā vācyaṃ saṃsatsu ca sabhāsu ca ।
evaṃ te jīvitaṃ dadyāmeṣa yuddhajito vidhiḥ ॥11
evamastviti taṃ rājā kṛcchraprāṇo jayadrathaḥ ।
provāca puruṣavyāghraṃ bhīmamāhavaśobhinam ॥12
tata enaṃ viceṣṭantaṃ baddhvā pārtho vṛkodaraḥ ।
rathamāropayāmāsa visañjñaṃ pāṃsuguṇṭhitam ॥13
tatastaṃ rathamāsthāya bhīmaḥ pārthānugastadā ।
abhyetyāśramamadhyasthamabhyagacchadyudhiṣṭhiram ॥14
darśayāmāsa bhīmastu tadavasthaṃ jayadratham ।
taṃ rājā prāhasaddṛṣṭvā mucyatāmiti cābravīt ॥15
rājānaṃ cābravīdbhīmo draupadyai kathayeti vai ।
dāsabhāvaṃ gato hyeṣa pāṇḍūnāṃ pāpacetanaḥ ॥16
tamuvāca tato jyeṣṭho bhrātā sapraṇayaṃ vacaḥ ।
muñcainamadhamācāraṃ pramāṇaṃ yadi te vayam ॥17
draupadī cābravīdbhīmamabhiprekṣya yudhiṣṭhiram ।
dāso'yaṃ mucyatāṃ rājñastvayā pañcasaṭaḥ kṛtaḥ ॥18

Бхимасена сказал:
«Недостоин жизни этот безумный нечестивец: ничтожнейший из людей, он незаслуженно причинил Драупади великое горе! Что ж я могу поделать, если царь (Юдхиштхира), как всегда, милосерден, а ты по своему юношескому неразумению тоже постоянно нас останавливаешь!» Сказав так, Врикодара стрелой с наконечником в форме полумесяца (обрил врагу голову), оставив пять прядей, но тот не произнес ни слова. Тогда Врикодара предложил царю: «Если ты, глупец, хочешь остаться в живых, слушай, какое я ставлю условие. В любом обществе, в любом собрании ты должен повторять: „Я раб“. Тогда я дарую тебе жизнь. Таково право победившего в бою». – «Пусть будет так», – ответил, едва дыша, царь Джаядратха тигру среди мужей, украшению боя Бхиме. Затем Врикодара, сын Притхи, связал (пленника) и поднял его, неподвижного, бесчувственного, покрытого грязью, на свою колесницу. После этого Бхима вместе с (Арджуной), сыном Притхи, на той колеснице явились к Юдхиштхире, который стоял посреди обители. Бхима показал ему, что стало с несчастным Джаядратхой. Царь посмотрел на него, улыбнулся и приказал: «Освободите его!» Бхима обратился к царю: «Скажи Драупади, что этот злодей стал рабом Пандавов». Но старший брат попросил его мягко: «Освободи этого нечестивца, если я дорог тебе!» И Драупади сказала Бхиме вслед за Юдхиштхирой: «Пусть будет освобожден этот раб. Ты уже сделал царю пять прядей на голове».

(19-30)

sa mukto'bhyetya rājānamabhivādya yudhiṣṭhiram ।
vavande vihvalo rājā tāṃśca sarvānmunīṃstadā ॥19
tamuvāca ghṛṇī rājā dharmaputro yudhiṣṭhiraḥ ।
tathā jayadrathaṃ dṛṣṭvā gṛhītaṃ savyasācinā ॥20
adāso gaccha mukto'si maivaṃ kārṣīḥ punaḥ kvacit ।
strīkāmuka dhigastu tvāṃ kṣudraḥ kṣudrasahāyavān ।
evaṃvidhaṃ hi kaḥ kuryāttvadanyaḥ puruṣādhamaḥ ॥21
gatasattvamiva jñātvā kartāramaśubhasya tam ।
samprekṣya bharataśreṣṭhaḥ kṛpāṃ cakre narādhipaḥ ॥22
dharme te vardhatāṃ buddhirmā cādharme manaḥ kṛthāḥ ।
sāśvaḥ sarathapādātaḥ svasti gaccha jayadratha ॥23
evamuktastu savrīḍaṃ tūṣṇīṃ kiñcidavāṅmukhaḥ ।
jagāma rājā duḥkhārto gaṅgādvārāya bhārata ॥24
sa devaṃ śaraṇaṃ gatvā virūpākṣamumāpatim ।
tapaścacāra vipulaṃ tasya prīto vṛṣadhvajaḥ ॥25
baliṃ svayaṃ pratyagṛhṇātprīyamāṇastrilocanaḥ ।
varaṃ cāsmai dadau devaḥ sa ca jagrāha tacchṛṇu ॥26
samastānsarathānpañca jayeyaṃ yudhi pāṇḍavān ।
iti rājābravīddevaṃ neti devastamabravīt ॥27
ajayyāṃścāpyavadhyāṃśca vārayiṣyasi tānyudhi ।
ṛte'rjunaṃ mahābāhuṃ devairapi durāsadam ॥28
yamāhurajitaṃ devaṃ śaṅkhacakragadādharam ।
pradhānaḥ so'straviduṣāṃ tena kṛṣṇena rakṣyate ॥29
evamuktastu nṛpatiḥ svameva bhavanaṃ yayau ।
pāṇḍavāśca vane tasminnyavasankāmyake tadā ॥30

И царь был освобожден. Он подошел к царю Юдхиштхире, приветствовал его, затем смущенно поклонился всем отшельникам. Глядя на Джаядратху, плененного Савьясачином, милосердный царь Юдхиштхира, сын Дхармы, сказал: «Ты не раб. Ступай, ты свободен. Но больше никогда так не делай. Позор тебе, низкий сластолюбец, окруженный ничтожествами! Кто может так поступать, кроме тебя, бесчестнейшего из мужей?» Видя, что (царь), сотворивший злодеяние, едва жив, владыка людей, лучший из бхаратов, сжалился и, обращаясь к нему, (сказал): «Пусть разум твой устремится к дхарме! Пусть даже мысли не будет у тебя неправедной! Ступай, Джаядратха, вместе с твоими пешими воинами, конницей и колесницами. Благо тебе!» После таких слов (Юдхиштхиры) царь, пристыженный, понурив голову, терзаемый горем, молча удалился к Вратам Ганги, о бхарата! Обратившись за покровительством к Треокому²⁴ богу – Супругу Умы, он предался суровому подвижничеству, и Тот, чье знамя – бык, был им доволен. Треокий бог сам милостиво принял его жертву и пожаловал ему дар²⁵. Послушай, что он выбрал. «Пусть одолею я в бою всех пятерых Пандавов на колесницах», – так сказал царь (Джаядратха) тому богу. «Нет, – ответил ему бог, – их нельзя одолеть и нельзя уничтожить. Но ты сможешь противостоять им в бою, всем, кроме Арджуны мощнорукого, ибо с ним не могут справиться даже боги. Его, первого среди знатоков оружия, охраняет сам Кришна, тот, которого называют непобедимым богом, держащим раковину, диск и палицу». Выслушав речь (Шивы), царь отправился в свои края, а Пандавы остались жить в лесу Камьяка.

24 - …Треокий… – В подлиннике здесь эпитет Шивы virūpākṣa («Тот, вид глаз которого необычен»), связанный по значению с другим именем-эпитетом божества: «Треокий».

25 - …пожаловал ему дар. – О связи Шивы с кауравами и их сторонниками см. примеч. 31 к «Сказанию о походе в становище пастухов».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятьдесят шестая глава.

ГЛАВА 257

(1)

janamejaya uvāca ।
evaṃ hṛtāyāṃ kṛṣṇāyāṃ prāpya kleśamanuttamam ।
ata ūrdhvaṃ naravyāghrāḥ kimakurvata pāṇḍavāḥ ॥1

Джанамеджая сказал:
Что делали Пандавы, тигры среди мужей, после того, как на них обрушилось такое жестокое горе – была похищена Кришна?

(2-10)

vaiśampāyana uvāca ।
evaṃ kṛṣṇāṃ mokṣayitvā vinirjitya jayadratham ।
āsāṃ cakre munigaṇairdharmarājo yudhiṣṭhiraḥ ॥2
teṣāṃ madhye maharṣīṇāṃ śṛṇvatāmanuśocatām ।
mārkaṇḍeyamidaṃ vākyamabravītpāṇḍunandanaḥ ॥3
manye kālaśca balavāndaivaṃ ca vidhinirmitam ।
bhavitavyaṃ ca bhūtānāṃ yasya nāsti vyatikramaḥ ॥4
kathaṃ hi patnīmasmākaṃ dharmajñāṃ dharmacāriṇīm ।
saṃspṛśedīdṛśo bhāvaḥ śuciṃ stainyamivānṛtam ॥5
na hi pāpaṃ kṛtaṃ kiñcitkarma vā ninditaṃ kvacit ।
draupadyā brāhmaṇeṣveva dharmaḥ sucarito mahān ॥6
tāṃ jahāra balādrājā mūḍhabuddhirjayadrathaḥ ।
tasyāḥ saṃharaṇātprāptaḥ śirasaḥ keśavāpanam ।
parājayaṃ ca saṅgrāme sasahāyaḥ samāptavān ॥7
pratyāhṛtā tathāsmābhirhatvā tatsaindhavaṃ balam ।
taddāraharaṇaṃ prāptamasmābhiravitarkitam ॥8
duḥkhaścāyaṃ vane vāso mṛgayāyāṃ ca jīvikā ।
hiṃsā ca mṛgajātīnāṃ vanaukobhirvanaukasām ।
jñātibhirvipravāsaśca mithyā vyavasitairayam ॥9
asti nūnaṃ mayā kaścidalpabhāgyataro naraḥ ।
bhavatā dṛṣṭapūrvo vā śrutapūrvo'pi vā bhavet ॥10

Вайшампаяна сказал:
Победив Джаядратху и освободив таким образом Кришну, Юдхиштхира, Царь справедливости, расположился в кругу отшельников. Сын Панду беседовал с Маркандеей, а великие святые мудрецы сочувственно слушали: «Я знаю, что время всесильно и наша судьба определена провидением. Того, что живущему суждено, он не может избегнуть. Иначе почему же такое бедствие постигло нашу жену, знающую и блюдущую дхарму? Ведь это все равно, как если бы несправедливое обвинение в воровстве (бросили) честному человеку. Драупади не сделала ничего дурного или предосудительного, она всегда ревностно соблюдала великую дхарму по отношению к брахманам. Силою в ослеплении разума захватил ее царь Джаядратха, но из-за того, что похитил ее, он был побежден в бою вместе со всеми своими спутниками и лишился волос. Мы отвоевали ее, разгромив войско владыки Синдху. Но для нас необъяснимо само похищение нашей супруги. Тяжкая жизнь в лесу, где мы существуем за счет охоты, тот вред, который мы, живя в лесах, вынуждены причинять животным, лесным обитателям, само это изгнание – все подстроено нашими вероломными родственниками. Есть ли еще кто-нибудь, кто был бы несчастней меня? Может, ты видел или же слышал когда-нибудь о таком?»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятьдесят седьмая глава.

ПОВЕСТЬ О РАМЕ²⁶

ГЛАВА 258

(1-3)

mārkaṇḍeya uvāca ।
prāptamapratimaṃ duḥkhaṃ rāmeṇa bharatarṣabha ।
rakṣasā jānakī tasya hṛtā bhāryā balīyasā ॥1
āśramādrākṣasendreṇa rāvaṇena vihāyasā ।
māyāmāsthāya tarasā hatvā gṛdhraṃ jaṭāyuṣam ॥2
pratyājahāra tāṃ rāmaḥ sugrīvabalamāśritaḥ ।
baddhvā setuṃ samudrasya dagdhvā laṅkāṃ śitaiḥ śaraiḥ ॥3

Маркандея сказал:
Безмерное горе постигло Раму, о бык среди бхаратов: его супругу Джанаки²⁷ похитил из обители по воздуху могучий Равана, Индра ракшасов. Прибегнув к волшебству, он быстро расправился с коршуном Джатаюсом. Рама отвоевал (Ситу) с помощью войска Сугривы, построив мост через океан и испепелив Ланку своими острыми стрелами.

26 - Повесть о Раме – Rāmopākhyāna. Этот текст анализировали многие, начиная с А. Вебера [350, с. 36 – 37], исследователи, пытавшиеся определить характер его отношения к известной «Рамаяне» Вальмики Точку зрения Г. Якоби, согласно которой «Повесть о Раме» опирается на «Рамаяну» Вальмики в ее дошедшей до нас редакции [236, с. 71 и сл.], развил, сопроводив пространной дополнительной аргументацией, В. Суктханкар [332, с. 387 – 402] (см. также [307, с. 11 – 25]). П. А. Гринцер, отмечая, что многие из отмечавшихся ранее «совпадений» между двумя текстами объяснимы использованием общего формульного фонда устной эпической поэзии и что «Повесть о Раме» умалчивает о событиях, отраженных в поздней, седьмой книге «Рамаяны», склонен считать по-видимому, что «Рамопакхьяна» восходит не к поэме Вальмики, а к одной из предшествовавших ее формированию устных версий эпоса о Раме [33, с. 143 – 144]. Предпринявший недавно тщательное текстологическое исследование «Повести о Раме» в сравнении с «Рамаяной» Дж. Брокингтон полагает, что «Рамопакхьяна» восходит к «Рамаяне», но не к окончательной редакции последней, а к одной из реконструируемых стадий ее развития; из письменных версий «Рамаяны» ближе всего, по его мнению, к «Повести о Раме» северо-восточная рецензия (см. [156]).

27 - Джанаки (Jānaki) – Сита.

(4-5)

yudhiṣṭhira uvāca ।
kasminrāmaḥ kule jātaḥ kiṃvīryaḥ kiṃparākramaḥ ।
rāvaṇaḥ kasya vā putraḥ kiṃ vairaṃ tasya tena ha ॥4
etanme bhagavansarvaṃ samyagākhyātumarhasi ।
śrotumicchāmi caritaṃ rāmasyākliṣṭakarmaṇaḥ ॥5

Юдхиштхира сказал:
В каком роду появился на свет Рама, каково его мужество и отвага? Чьим сыном был Равана и из-за чего между ними возникла вражда? Расскажи мне, владыка, как все это было. Я хочу услышать о жизни Рамы, неутомимого в подвигах.

(6-16)

mārkaṇḍeya uvāca ।
ajo nāmābhavadrājā mahānikṣvākuvaṃśajaḥ ।
tasya putro daśarathaḥ śaśvatsvādhyāyavāñśuciḥ ॥6
abhavaṃstasya catvāraḥ putrā dharmārthakovidāḥ ।
rāmalakṣmaṇaśatrughnā bharataśca mahābalaḥ ॥7
rāmasya mātā kausalyā kaikeyī bharatasya tu ।
sutau lakṣmaṇaśatrughnau sumitrāyāḥ parantapau ॥8
videharājo janakaḥ sītā tasyātmajā vibho ।
yāṃ cakāra svayaṃ tvaṣṭā rāmasya mahiṣīṃ priyām ॥9
etadrāmasya te janma sītāyāśca prakīrtitam ।
rāvaṇasyāpi te janma vyākhyāsyāmi janeśvara ॥10
pitāmaho rāvaṇasya sākṣāddevaḥ prajāpatiḥ ।
svayambhūḥ sarvalokānāṃ prabhuḥ sraṣṭā mahātapāḥ ॥11
pulastyo nāma tasyāsīnmānaso dayitaḥ sutaḥ ।
tasya vaiśravaṇo nāma gavi putro'bhavatprabhuḥ ॥12
pitaraṃ sa samutsṛjya pitāmahamupasthitaḥ ।
tasya kopātpitā rājansasarjātmānamātmanā ॥13
sa jajñe viśravā nāma tasyātmārdhena vai dvijaḥ ।
pratīkārāya sakrodhastato vaiśravaṇasya vai ॥14
pitāmahastu prītātmā dadau vaiśravaṇasya ha ।
amaratvaṃ dhaneśatvaṃ lokapālatvameva ca ॥15
īśānena tathā sakhyaṃ putraṃ ca nalakūbaram ।
rājadhānīniveśaṃ ca laṅkāṃ rakṣogaṇānvitām ॥16

Маркандея сказал:
Жил на свете великий царь по имени Аджа из рода Икшваку. Был у него добродетельный сын Дашаратха, который всегда был усерден в чтении Вед. Родилось у него четыре сына, сведущих в законе и (мирской) пользе²⁸: Рама, Лакшмана, Шатругхна и могучий Бхарата. Матерью Рамы была Каусалья, Бхараты – Кайкеи, а Лакшмана и Шатругхна, губители недругов, были сыновьями Сумитры. У Джанаки, царя Видехи, о могучий, была дочь Сита, которую даровал ему сам Творец, предназначив ее Раме в любимые супруги²⁹. Теперь ты знаешь о происхождении Рамы и Ситы, и я расскажу тебе о том, кто такой Равана, о владыка людей! Дедом Раваны был Самосущий, бог – Владыка живущих, сам могучий Творец всех миров³⁰, величайший подвижник. Был у него любимый сын по имени Пуластья, творение его духа. У того родился от коровы могучий сын по имени Вайшравана³¹. Отвергнув своего отца, он направился к Прародителю. В гневе на него отец воссоздал самого себя, о царь! От половины своего естества он в злобе породил дваждырожденного по имени Вишравас, чтобы отомстить Вайшраване. Но Прародитель, довольный Вайшраваной, даровал ему бессмертие, владычество над богатствами, положение Хранителя мира, а также дружбу с Владыкой³², сына Налакубару и столицу Ланку со множеством ракшасов³³.

28 - …и (мирской) пользе… – «(Мирская) польза» – артха; см. словарь: триварга.

29 - …которую даровал ему сам Творец, предназначив ее Раме в любимые супруги. – yaṃ cakāra svayaṃ tvaṣṭā rāmasya mahiṣīm priyām. Букв. «которую создал сам Творец (tvaṣṭṛ) как любимую царицу Рамы». Тваштри (Тваштар) – древний, известный уже в Ведах бог-ремесленник, создатель прекрасных форм. Указание на то, что героиню «создал сам Тваштри», может подразумевать ее исключительную красоту. С другой стороны, в эпосе Тваштри отчасти функционально сливается с Брахмой (см. [73, с. 40]); следует иметь в виду и те случаи в эпосе (см., напр., далее, главы 277, шл. 18), когда именно Брахма дарует людям потомство.

30 - Дедом Раваны был Самосущий, бог – Владыка живущих… Творец всех миров… – Самосущий (svayambhū) – Брахма, Владыка живущих – prajāpati, Творец – в данном случае sraṣṭṛ. Родство демона-ракшасыРаваны и бога Куберы (см. ниже в тексте), примечательное как само по себе, так и в связи с их родословной, является одним из свидетельств отсутствия в эпосе резкого противопоставления богов и демонов (их отношения напоминают не борьбу на истребление двух чуждых друг другу групп, а скорее ритуальное соперничество фратрий, ведущих происхождение от общего предка), а также определенной амбивалентности образа Брахмы.

31 - …родился от коровы могучий сын по имени Вайшравана. – Можно было бы перевести gavi не как «от коровы», а как «на земле» (ср. примеч. 87 к «Сказанию о Кирате»). Э. У. Хопкинс, указывая, что Кубера (Вайшравана) «рожден Пуластьей от коровы», ссылается именно на это место в Мбх [232, с. 143] (ср. [102, с. 252]). В других местах (напр., Мбх 5.109.18, 137.14) Кубера наделен матронимом Айлавила «Тот, чья мать – Илавила» (согласно В. И. Кальянову, дочь мудреца Тринабинду [64, с. 519]). Матерью Куберы иногда называется и супруга его «второго отца», Вишраваса – Деваварнини, дочь Бхарадваджи [232, с. 142].

32 - Владыка (īśāna) – здесь: Шива.

33 - …и столицу Ланку со множеством ракшасов. – Таким образом статус Куберы представляется целиком сформированным Брахмой.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятьдесят восьмая глава.

ГЛАВА 259

(1-13)

mārkaṇḍeya uvāca ।
pulastyasya tu yaḥ krodhādardhadeho'bhavanmuniḥ ।
viśravā nāma sakrodhaḥ sa vaiśravaṇamaikṣata ॥1
bubudhe taṃ tu sakrodhaṃ pitaraṃ rākṣaseśvaraḥ ।
kuberastatprasādārthaṃ yatate sma sadā nṛpa ॥2
sa rājarājo laṅkāyāṃ nivasannaravāhanaḥ ।
rākṣasīḥ pradadau tisraḥ piturvai paricārikāḥ ॥3
tāstadā taṃ mahātmānaṃ santoṣayitumudyatāḥ ।
ṛṣiṃ bharataśārdūla nṛttagītaviśāradāḥ ॥4
puṣpotkaṭā ca rākā ca mālinī ca viśāṃ pate ।
anyonyaspardhayā rājañśreyaskāmāḥ sumadhyamāḥ ॥5
tāsāṃ sa bhagavāṃstuṣṭo mahātmā pradadau varān ।
lokapālopamānputrānekaikasyā yathepsitān ॥6
puṣpotkaṭāyāṃ jajñāte dvau putrau rākṣaseśvarau ।
kumbhakarṇadaśagrīvau balenāpratimau bhuvi ॥7
mālinī janayāmāsa putramekaṃ vibhīṣaṇam ।
rākāyāṃ mithunaṃ jajñe kharaḥ śūrpaṇakhā tathā ॥8
vibhīṣaṇastu rūpeṇa sarvebhyo'bhyadhiko'bhavat ।
sa babhūva mahābhāgo dharmagoptā kriyāratiḥ ॥9
daśagrīvastu sarveṣāṃ jyeṣṭho rākṣasapuṅgavaḥ ।
mahotsāho mahāvīryo mahāsattvaparākramaḥ ॥10
kumbhakarṇo balenāsītsarvebhyo'bhyadhikastadā ।
māyāvī raṇaśauṇḍaśca raudraśca rajanīcaraḥ ॥11
kharo dhanuṣi vikrānto brahmadviṭpiśitāśanaḥ ।
siddhavighnakarī cāpi raudrā śūrpaṇakhā tathā ॥12
sarve vedavidaḥ śūrāḥ sarve sucaritavratāḥ ।
ūṣuḥ pitrā saha ratā gandhamādanaparvate ॥13

Маркандея сказал:
Отшельник по имени Вишравас, который был половиною тела Пуластьи, (породившего его) в гневе, со злобой следил за Вайшраваной. Кубера, Властитель ракшасов, знал, что отец на него разгневан, и поэтому всячески старался его умилостивить, о царь! Царь царей, Тот, чью колесницу влекут нары³⁴, проживая на Ланке, даровал отцу в услужение трех ракшаси. Искусные в танцах и пении, они принялись ублажать великого духом святого мудреца, о тигр среди бхаратов! Стройные девы Пушпотката, Рака и Малини, соперничая друг с другом (красотою), сулили блаженство, о царь – властитель народов! Великий душою владыка³⁵, довольный, даровал каждой из них сыновей, подобных Хранителям мира, как им хотелось. У Пушпоткаты родилось два сына – Кумбхакарна и Дашагрива, оба (стали) владыками ракшасов, и в могуществе им не было равных на всей земле. Малини родила единственного сына Вибхишану, у Раки родилось двое близнецов – Кхара и Шурпанакха. Вибхишана красотой превосходил всех. Наделенный великой участью, он был верным стражем дхармы и ревностно соблюдал обряды. Дашагрива, самый старший из всех, бык среди ракшасов, обладал великой мощью, великой отвагой, великим геройством и мужеством. Кумбхакарна, самый сильный из них, был искушен в магии; этот (демон) из «тех, что бродят в ночи», хмелел от ратного пыла. Кхара, враг Брахмы, преуспел в искусстве владения луком и в пищу употреблял исключительно мясо. Грозная Шурпанакха враждовала с сиддхами. Герои, все, как один, знатоки Вед, праведно соблюдая обеты³⁶, счастливо жили вместе с отцом на горе Гандхамадане.

34 - Царь царей, Тот, чью колесницу влекут нары – Кубера-Наравахана, который обычно определяется не как «бог», по как «царь над царями».

35 - Великий душою владыка… – Имеется в виду Пуластья.

36 - …знатоки Вед, праведно соблюдая обеты… – Ср. примеч. 30 к «Сказанию о походе в становище пастухов».

(14-21)

tato vaiśravaṇaṃ tatra dadṛśurnaravāhanam ।
pitrā sārdhaṃ samāsīnamṛddhyā paramayā yutam ॥14
jātaspardhāstataste tu tapase dhṛtaniścayāḥ ।
brahmāṇaṃ toṣayāmāsurghoreṇa tapasā tadā ॥15
atiṣṭhadekapādena sahasraṃ parivatsarān ।
vāyubhakṣo daśagrīvaḥ pañcāgniḥ susamāhitaḥ ॥16
adhaḥśāyī kumbhakarṇo yatāhāro yatavrataḥ ।
vibhīṣaṇaḥ śīrṇaparṇamekamabhyavahārayat ॥17
upavāsaratirdhīmānsadā japyaparāyaṇaḥ ।
tameva kālamātiṣṭhattīvraṃ tapa udāradhīḥ ॥18
kharaḥ śūrpaṇakhā caiva teṣāṃ vai tapyatāṃ tapaḥ ।
paricaryāṃ ca rakṣāṃ ca cakraturhṛṣṭamānasau ॥19
pūrṇe varṣasahasre tu śiraśchittvā daśānanaḥ ।
juhotyagnau durādharṣastenātuṣyajjagatprabhuḥ ॥20
tato brahmā svayaṃ gatvā tapasastānnyavārayat ।
pralobhya varadānena sarvāneva pṛthakpṛthak ॥21

Однажды они увидели там Вайшравану, Того, чью колесницу влекут нары; он сидел (в ней) вместе с отцом, окруженный пышным великолепием. Зависть охватила их, упорных в подвижничестве, и стали они суровыми подвигами ублажать Брахму. Тысячу лет в глубоком сосредоточении простоял Дашагрива на одной ноге, питаясь только воздухом, в окружении пяти огней. Кумбхакарна, тоже принявший суровый обет, ограничил себя в еде и спал прямо на земле; Вибхишана за один раз съедал только по одному увядшему листу. Ревностно соблюдая пост, этот мудрец, возвышенный помыслами, все это время предавался суровому умерщвлению плоти, постоянно творя молитвы. Кхара и Шурпанакха радостно им прислуживали и охраняли их, пока те предавались подвижничеству. Когда прошла тысяча лет, неуемный Десятиликий отсек свою голову и принес ее в жертву огню. Владыка мира был этим доволен. Затем Брахма явился им и, положив конец покаянию, пожелал каждому из них дать дар³⁷.

37 - …пожелал каждому из них дать дар. – Здесь и далее действие строго следует сюжетной схеме, ранее определенной нами как «дары Брахмы» (см. примеч. 62 к «Сказанию о битве с якшами»).

(22-24)

brahmovāca ।
prīto'smi vo nivartadhvaṃ varānvṛṇuta putrakāḥ ।
yadyadiṣṭamṛte tvekamamaratvaṃ tathāstu tat ॥22
yadyadagnau hutaṃ sarvaṃ śiraste mahadīpsayā ।
tathaiva tāni te dehe bhaviṣyanti yathepsitam ॥23
vairūpyaṃ ca na te dehe kāmarūpadharastathā ।
bhaviṣyasi raṇe'rīṇāṃ vijetāsi na saṃśayaḥ ॥24

Брахма сказал:
Я доволен вами. Остановитесь! Выбирайте себе дар, сыновья мои! Будет у вас все, что ни пожелаете, кроме одного – бессмертия! Все то, что ты с великой готовностью принес в жертву огню, – твоя голова – будет вновь на твоем теле, если ты пожелаешь. Не будет изъяна в твоей внешности, будешь ты принимать любой облик по своему желанию и в бою, без сомнения, будешь разить недругов.

(25)

rāvaṇa uvāca ।
gandharvadevāsurato yakṣarākṣasatastathā ।
sarpakinnarabhūtebhyo na me bhūyātparābhavaḥ ॥25

Равана сказал:
Пусть не смогут меня одолеть ни гандхарвы, ни боги, ни асуры, ни якши, ни ракшасы, ни демоны-змеи, ни киннары, ни (духи)-бхуты.

(26)

brahmovāca ।
ya ete kīrtitāḥ sarve na tebhyo'sti bhayaṃ tava ।
ṛte manuṣyādbhadraṃ te tathā tadvihitaṃ mayā ॥26

Брахма сказал:
Ты можешь теперь не страшиться всех тех, кого перечислил. (Бойся) лишь человека! Благо тебе! Так я решил.

(27-29)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamukto daśagrīvastuṣṭaḥ samabhavattadā ।
avamene hi durbuddhirmanuṣyānpuruṣādakaḥ ॥27
kumbhakarṇamathovāca tathaiva prapitāmahaḥ ।
sa vavre mahatīṃ nidrāṃ tamasā grastacetanaḥ ॥28
tathā bhaviṣyatītyuktvā vibhīṣaṇamuvāca ha ।
varaṃ vṛṇīṣva putra tvaṃ prīto'smīti punaḥ punaḥ ॥29

Маркандея сказал:
Возликовал после этого Дашагрива: низкий помыслами, он пожирал людей, презирая их. Прародитель обратился затем к Кумбхакарне. Душу того поглотил тамас, и выбрал он великую дрему. Ответив: «Пусть будет так», (Брахма) сказал Вибхишане: «Теперь ты, о сын мой, выбирай себе дар. Я доволен», – (повторял он) снова и снова.

(30)

vibhīṣaṇa uvāca ।
paramāpadgatasyāpi nādharme me matirbhavet ।
aśikṣitaṃ ca bhagavanbrahmāstraṃ pratibhātu me ॥30

Вибхишана сказал:
Пусть даже в суровом несчастье разум мой не погрязнет во зле! И пусть воссияет мне, о владыка, оружие Брахмы, которое мне неизвестно.

(31)

brahmovāca ।
yasmādrākṣasayonau te jātasyāmitrakarśana ।
nādharme ramate buddhiramaratvaṃ dadāmi te ॥31

Брахма сказал:
Оттого что твой разум не склонен ко злу, хотя ты, о губитель недругов, родился среди ракшасов, я дарую тебе бессмертие.

(32-40)

mārkaṇḍeya uvāca ।
rākṣasastu varaṃ labdhvā daśagrīvo viśāṃ pate ।
laṅkāyāścyāvayāmāsa yudhi jitvā dhaneśvaram ॥32
hitvā sa bhagavāṁllaṅkāmāviśadgandhamādanam ।
gandharvayakṣānugato rakṣaḥkimpuruṣaiḥ saha ॥33
vimānaṃ puṣpakaṃ tasya jahārākramya rāvaṇaḥ ।
śaśāpa taṃ vaiśravaṇo na tvāmetadvahiṣyati ॥34
yastu tvāṃ samare hantā tamevaitadvahiṣyati ।
avamanya guruṃ māṃ ca kṣipraṃ tvaṃ na bhaviṣyasi ॥35
vibhīṣaṇastu dharmātmā satāṃ dharmamanusmaran ।
anvagacchanmahārāja śriyā paramayā yutaḥ ॥36
tasmai sa bhagavāṃstuṣṭo bhrātā bhrātre dhaneśvaraḥ ।
senāpatyaṃ dadau dhīmānyakṣarākṣasasenayoḥ ॥37
rākṣasāḥ puruṣādāśca piśācāśca mahābalāḥ ।
sarve sametya rājānamabhyaṣiñcaddaśānanam ॥38
daśagrīvastu daityānāṃ devānāṃ ca balotkaṭaḥ ।
ākramya ratnānyaharatkāmarūpī vihaṅgamaḥ ॥39
rāvayāmāsa lokānyattasmādrāvaṇa ucyate ।
daśagrīvaḥ kāmabalo devānāṃ bhayamādadhat ॥40

Маркандея сказал:
Получив (от Брахмы) свой дар, ракшаса Дашагрива победил в бою Властителя богатств и изгнал его из Ланки, о владыка народов! Покинув Ланку, властелин (Кубера), окруженный гандхарвами и якшами, отправился вместе с ракшасами и кимпурушами на Гандхамадану. Равана напал на него и отобрал небесную колесницу Пушпаку. И тогда проклял его Вайшравана: «Не будешь ты ездить в ней! Будет она возить того, кто одолеет тебя в бою. Ты оскорбил меня, своего наставника, и потому недолго тебе осталось жить!» Благочестивый Вибхишана, помня о дхарме праведника, во всем своем блеске последовал за (Куберой), о великий царь! Брат его, мудрый великий Владыка богатств, довольный, поставил его во главе войска якшей и ракшасов. Ракшасы – людоеды и грозные пишачи, собравшись все вместе, посвятили Десятиликого на царство. Могучий Дашагрива, способный принимать любое обличье по своему желанию, птицей налетев на дайтьев и богов, похитил у них их сокровища. Ревом огласил он миры, потому и зовется с тех пор Раваной («Ревущим»). Беспредельно могучий Дашагрива поверг в трепет богов.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятьдесят девятая глава.

ГЛАВА 260

(1)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tato brahmarṣayaḥ siddhā devarājarṣayastathā ।
havyavāhaṃ puraskṛtya brahmāṇaṃ śaraṇaṃ gatāḥ ॥1

Маркандея сказал:
Тогда мудрецы-боги, мудрецы-цари, мудрецы-брахманы и сиддхи через Уносителя жертв обратились за помощью к Брахме³⁸.

38 - …обратились за помощью к Брахме. – Круг как бы замыкается: Брахма сделал Равану неодолимым для богов, они обращаются теперь к нему же за защитой, и он повелевает Вишну воплотиться на земле в человеческом облике, чтобы обуздать Равану. Такова «небесная» завязка интриги.

(2-3)

agniruvāca ।
yaḥ sa viśravasaḥ putro daśagrīvo mahābalaḥ ।
avadhyo varadānena kṛto bhagavatā purā ॥2
sa bādhate prajāḥ sarvā viprakārairmahābalaḥ ।
tato nastrātu bhagavannānyastrātā hi vidyate ॥3

Агни сказал:
Велика мощь Дашагривы, сына Вишраваса. Ты, о владыка, сделал его неуязвимым, пожаловав ему некогда дар. Обладая грозным могуществом, он притесняет всех твоих подданных своими злодеяниями. Спаси нас, владыка! Нет у нас иного защитника.

(4-5)

brahmovāca ।
na sa devāsuraiḥ śakyo yuddhe jetuṃ vibhāvaso ।
vihitaṃ tatra yatkāryamabhitastasya nigrahe ॥4
tadarthamavatīrṇo'sau manniyogāccaturbhujaḥ ।
viṣṇuḥ praharatāṃ śreṣṭhaḥ sa karmaitatkariṣyati ॥5

Брахма сказал:
Ни боги, ни асуры не могут одолеть его в бою, о (бог), чье богатство в сиянии! Но есть одно средство, чтобы его обуздать. С этой целью по моему повелению воплотился на земле четырехрукий Вишну, первый среди воинов. Он и выполнит эту задачу.

(6-15)

mārkaṇḍeya uvāca ।
pitāmahastatasteṣāṃ sannidhau vākyamabravīt ।
sarvairdevagaṇaiḥ sārdhaṃ sambhavadhvaṃ mahītale ॥6
viṣṇoḥ sahāyānṛkṣīṣu vānarīṣu ca sarvaśaḥ ।
janayadhvaṃ sutānvīrānkāmarūpabalānvitān ॥7
tato bhāgānubhāgena devagandharvadānavāḥ ।
avatartuṃ mahīṃ sarve rañjayāmāsurañjasā ॥8
teṣāṃ samakṣaṃ gandharvīṃ dundubhīṃ nāma nāmataḥ ।
śaśāsa varado devo devakāryārthasiddhaye ॥9
pitāmahavacaḥ śrutvā gandharvī dundubhī tataḥ ।
mantharā mānuṣe loke kubjā samabhavattadā ॥10
śakraprabhṛtayaścaiva sarve te surasattamāḥ ।
vānararkṣavarastrīṣu janayāmāsurātmajān ।
te'nvavartanpitṝnsarve yaśasā ca balena ca ॥11
bhettāro giriśṛṅgāṇāṃ śālatālaśilāyudhāḥ ।
vajrasaṃhananāḥ sarve sarve caughabalāstathā ॥12
kāmavīryadharāścaiva sarve yuddhaviśāradāḥ ।
nāgāyutasamaprāṇā vāyuvegasamā jave ।
yatrecchakanivāsāśca kecidatra vanaukasaḥ ॥13
evaṃ vidhāya tatsarvaṃ bhagavāṁllokabhāvanaḥ ।
mantharāṃ bodhayāmāsa yadyatkāryaṃ yathā yathā ॥14
sā tadvacanamājñāya tathā cakre manojavā ।
itaścetaśca gacchantī vairasandhukṣaṇe ratā ॥15

Маркандея сказал:
Затем Прародитель сказал, обращаясь к (богам): «Вы родитесь на земле вместе со всем сонмом богов. Всюду от медведиц и обезьян вы произведете на свет могучих сыновей-героев, соратников Вишну, способных менять обличье по собственному желанию». Тут все боги, гандхарвы и данавы быстро, один за другим, стали менять свой облик, чтобы воплотиться на земле в соответствии со своим назначением. В их присутствии (Брахма), податель даров разъяснил гандхарви по имени Дундубхи, как сделать так, чтобы боги успешнее выполнили свою задачу. Выслушав волю Прародителя, гандхарви Дундубхи появилась в мире людей как горбунья Мантхара. Достойнейшие из богов во главе с Шакрой произвели сыновей от лучших из обезьян и медведиц, все они славой и мощью были в своих отцов. Вооружившись камнями и деревьями шала и тала, они раскалывали горные вершины, были крепки, как ваджра, и каждый из них обладал грозным могуществом. Их сила зависела от их желания, они все, как один, были искусны в бою, стремительны, как ветер, выносливы, как десять тысяч слонов, и жили там, где хотели; иные обосновались в лесах. Осуществив все это, великий Творец миров объяснил Мантхаре, что и как следует делать. Послушная его воле, стремительная, как мысль, (Мантхара), умеющая искусно подогревать вражду, взялась за дело, появляясь то в одном, то в другом месте.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестидесятая глава.

ГЛАВА 261

(1-2)

yudhiṣṭhira uvāca ।
uktaṃ bhagavatā janma rāmādīnāṃ pṛthakpṛthak ।
prasthānakāraṇaṃ brahmañśrotumicchāmi kathyatām ॥1
kathaṃ dāśarathī vīrau bhrātarau rāmalakṣmaṇau ।
prasthāpitau vanaṃ brahma maithilī ca yaśasvinī ॥2

Юдхиштхира сказал:
Ты рассказал о рождении каждого, начиная с Рамы. Теперь я хочу услышать о причине их ухода в изгнание, о брахман! Расскажи, почему отважные братья Рама и Лакшмана, сыновья Дашаратхи, вместе со славною Майтхили были вынуждены отправиться в лес, о брахман!

(3-12)

mārkaṇḍeya uvāca ।
jātaputro daśarathaḥ prītimānabhavannṛpaḥ ।
kriyāratirdharmaparaḥ satataṃ vṛddhasevitā ॥3
krameṇa cāsya te putrā vyavardhanta mahaujasaḥ ।
vedeṣu sarahasyeṣu dhanurvede ca pāragāḥ ॥4
caritabrahmacaryāste kṛtadārāśca pārthiva ।
yadā tadā daśarathaḥ prītimānabhavatsukhī ॥5
jyeṣṭho rāmo'bhavatteṣāṃ ramayāmāsa hi prajāḥ ।
manoharatayā dhīmānpiturhṛdayatoṣaṇaḥ ॥6
tataḥ sa rājā matimānmatvātmānaṃ vayo'dhikam ।
mantrayāmāsa sacivairdharmajñaiśca purohitaiḥ ॥7
abhiṣekāya rāmasya yauvarājyena bhārata ।
prāptakālaṃ ca te sarve menire mantrisattamāḥ ॥8
lohitākṣaṃ mahābāhuṃ mattamātaṅgagāminam ।
dīrghabāhuṃ mahoraskaṃ nīlakuñcitamūrdhajam ॥9
dīpyamānaṃ śriyā vīraṃ śakrādanavamaṃ bale ।
pāragaṃ sarvadharmāṇāṃ bṛhaspatisamaṃ matau ॥10
sarvānuraktaprakṛtiṃ sarvavidyāviśāradam ।
jitendriyamamitrāṇāmapi dṛṣṭimanoharam ॥11
niyantāramasādhūnāṃ goptāraṃ dharmacāriṇām ।
dhṛtimantamanādhṛṣyaṃ jetāramaparājitam ॥12

Маркандея сказал:
Царь Дашаратха, ревностно соблюдавший обряды, преданный дхарме и всегда угождающий старцам, был счастлив, когда у него родились сыновья. Постепенно они росли и набирались могучих сил, познавая Веды вместе с тайным знанием³⁹ и искусство стрельбы из лука. Когда они исполнили обет воздержания, о царь, и взяли себе жен⁴⁰, возликовал счастливый Дашаратха. Старшим из его (сыновей) был Рама, любимый в народе мудрец; он своей красотою радовал сердце отца. Умный царь, понимая, что сам уже стар, собрал однажды своих советников и сведущих в дхарме родовых жрецов, и первые из советников постановили, о бхарата, что наступило время совершить над Рамой обряд помазания⁴¹. Этот герой с могучими, длинными руками поступью своей напоминал слона во время течки; широкогрудый и красноглазый, с иссиня-черными вьющимися волосами, он блистал своей красой и могуществом не уступал Шакре. Всеобщий любимец, он познал все дхармы, был сведущ во всех науках, в мудрости сравнялся с Брихаспати и обуздал свои чувства; даже недругам было приятно смотреть на него. Он карал нечестивцев и защищал добродетельных, был стойким, необоримым, неодолимым и победоносным⁴².

39 - …с тайным знанием… – Под термином rahasya «тайное знание» разумеются тексты типа Упанишад.

40 - …исполнили обет воздержания… и взяли себе жен… – Т. е. перешли из первой (брахмачарья) во вторую (грихастха) стадию жизни (см. словарь: ашрамы).

41 - …совершить над Рамой обряд помазания. – Помазание (abhiṣeka) давало посвященному (обычно старшему из сыновей царя) право занять престол после смерти отца или в случае его отречения. Посвященный получал титул yuvarāja «молодой царь».

42 - …неодолимым и победоносным. – Характеристика Рамы строится на определениях, типичных при описании эпического героя. В основном это эпитеты, постоянные с точки зрения «вечности», существенности отраженного в них признака и ассоциации с определенной категорией лиц.

(13-21)

putraṃ rājā daśarathaḥ kausalyānandavardhanam ।
sandṛśya paramāṃ prītimagacchatkurunandana ॥13
cintayaṃśca mahātejā guṇānrāmasya vīryavān ।
abhyabhāṣata bhadraṃ te prīyamāṇaḥ purohitam ॥14
adya puṣyo niśi brahmanpuṇyaṃ yogamupaiṣyati ।
sambhārāḥ sambhriyantāṃ me rāmaścopanimantryatām ॥15
iti tadrājavacanaṃ pratiśrutyātha mantharā ।
kaikeyīmabhigamyedaṃ kāle vacanamabravīt ॥16
adya kaikeyi daurbhāgyaṃ rājñā te khyāpitaṃ mahat ।
āśīviṣastvāṃ saṅkruddhaścaṇḍo daśati durbhage ॥17
subhagā khalu kausalyā yasyāḥ putro'bhiṣekṣyate ।
kuto hi tava saubhāgyaṃ yasyāḥ putro na rājyabhāk ॥18
sā tadvacanamājñāya sarvābharaṇabhūṣitā ।
vedīvilagnamadhyeva bibhratī rūpamuttamam ॥19
vivikte patimāsādya hasantīva śucismitā ।
praṇayaṃ vyañjayantīva madhuraṃ vākyamabravīt ॥20
satyapratijña yanme tvaṃ kāmamekaṃ nisṛṣṭavān ।
upākuruṣva tadrājaṃstasmānmucyasva saṅkaṭāt ॥21

Царь Дашаратха, видя, что сын умножает счастье (своей матери) Каусальи, был преисполнен великой радости, о потомок (царя) Куру! Могучий и доблестный (царь), зная достоинства Рамы, довольный, обратился к родовому жрецу: «Благо тебе! Этой ночью, о брахман, Пушья придет в благоприятное положение⁴³. Следует приготовить все необходимое для меня и пригласить Раму». Мантхара подслушала эти слова царя, пошла тут же к Кайкеи и, выбрав подходящий момент, сказала: «Сейчас, о Кайкеи, царь своими словами уготовил тебе великое горе. На тебя, о несчастная, нацелено жало коварной и злобной ядовитой змеи. Счастливица Каусалья: это ее сын будет помазан на царство. А откуда тебе ждать счастья, если твой сын не получит царства?» Выслушав эти ее слова, (Кайкеи), стройная, как жертвенный алтарь, надела все свои украшения и, сияя несравненной красой, явилась туда, где (сидел) в одиночестве ее супруг. Чуть улыбаясь светлой улыбкой, словно стремясь показать ему свою любовь, она ласково обратилась к (царю): «О царь, если ты верен своему слову, исполни мое единственное желание, как ты обещал. Тогда ты отвратишь от себя беду».

43 - …Пушья придет в благоприятное положение. – Накшатра Пушья (или Тишья; группа звезд в созвездии Рака) мифологически связана с моментом смены царского правления.

(22-23)

rājovāca ।
varaṃ dadāni te hanta tadgṛhāṇa yadicchasi ।
avadhyo vadhyatāṃ ko'dya vadhyaḥ ko'dya vimucyatām ॥22
dhanaṃ dadāni kasyādya hriyatāṃ kasya vā punaḥ ।
brāhmaṇasvādihānyatra yatkiñcidvittamasti me ॥23

Царь сказал:
Я дарую тебе дар. Бери что пожелаешь. Кто из тех, кого не следует убивать, должен быть сегодня убит? Кто из тех, кого надо казнить, должен быть сегодня освобожден? Кого я должен сегодня одарить богатством, а может быть, обездолить? Здесь в моей власти любые богатства, кроме тех, что принадлежат брахманам.

(24-36)

mārkaṇḍeya uvāca ।
sā tadvacanamājñāya parigṛhya narādhipam ।
ātmano balamājñāya tata enamuvāca ha ॥24
ābhiṣecanikaṃ yatte rāmārthamupakalpitam ।
bharatastadavāpnotu vanaṃ gacchatu rāghavaḥ ॥25
sa tadrājā vacaḥ śrutvā vipriyaṃ dāruṇodayam ।
duḥkhārto bharataśreṣṭha na kiñcidvyājahāra ha ॥26
tatastathoktaṃ pitaraṃ rāmo vijñāya vīryavān ।
vanaṃ pratasthe dharmātmā rājā satyo bhavatviti ॥27
tamanvagacchallakṣmīvāndhanuṣmāṁllakṣmaṇastadā ।
sītā ca bhāryā bhadraṃ te vaidehī janakātmajā ॥28
tato vanaṃ gate rāme rājā daśarathastadā ।
samayujyata dehasya kālaparyāyadharmaṇā ॥29
rāmaṃ tu gatamājñāya rājānaṃ ca tathāgatam ।
ānāyya bharataṃ devī kaikeyī vākyamabravīt ॥30
gato daśarathaḥ svargaṃ vanasthau rāmalakṣmaṇau ।
gṛhāṇa rājyaṃ vipulaṃ kṣemaṃ nihatakaṇṭakam ॥31
tāmuvāca sa dharmātmā nṛśaṃsaṃ bata te kṛtam ।
patiṃ hatvā kulaṃ cedamutsādya dhanalubdhayā ॥32
ayaśaḥ pātayitvā me mūrdhni tvaṃ kulapāṃsane ।
sakāmā bhava me mātarityuktvā praruroda ha ॥33
sa cāritraṃ viśodhyātha sarvaprakṛtisannidhau ।
anvayādbhrātaraṃ rāmaṃ vinivartanalālasaḥ ॥34
kausalyāṃ ca sumitrāṃ ca kaikeyīṃ ca suduḥkhitaḥ ।
agre prasthāpya yānaiḥ sa śatrughnasahito yayau ॥35
vasiṣṭhavāmadevābhyāṃ vipraiścānyaiḥ sahasraśaḥ ।
paurajānapadaiḥ sārdhaṃ rāmānayanakāṅkṣayā ॥36

Маркандея сказал:
Выслушав эти слова владыки людей, она обняла его, о сын мой, и, чувствуя свою власть над ним, попросила: «Пусть будет престолонаследником не Рама, как ты повелел, а Бхарата. Рагхава же пусть отправляется в лес». Услышав эти недобрые, жестокие слова, царь не промолвил ни слова, убитый горем, о лучший из бхаратов! Когда Рама-герой узнал о том, что (Кайкеи) сказала отцу, он (по своей воле) отправился в лес, (считая), что добродетельный царь не должен нарушать своего слова. Следом за ним – благо тебе! – отправился прекрасный Лакшмана, искусный стрелок из лука, и супруга (Рамы) Сита, дочь Джанаки из Видехи. Едва Рама удалился в лес, царя Дашаратхи (не стало): его плоть подчинилась закону круговращения времени⁴⁴. Узнав о том, что Рама ушел (в леса), а царя уже нет в живых, царица Кайкеи призвала к себе Бхарату и сказала: «Дашаратха отправился на небеса, а Рама и Лакшмана пребывают в лесу. Принимай без помех огромное, процветающее царство». Но праведный (Бхарата) ей ответил: «Ты сотворила зло, убив мужа и разорив семью из жадности к богатству. Ты, запятнавшая свой род, навлекла позор на мою голову! Теперь твое желание исполнилось, о мать моя!» Проговорив это, он зарыдал. Доказав свою невиновность перед лицом всех (царских) подданных, он отправился вслед за братом, чтобы вернуть Раму. На колесницах, поместив впереди Каусалью, Сумитру и Кайкеи, вместе с Васиштхой, Вамадевой и тысячами других брахманов, в сопровождении горожан и селян в глубокой печали они с Шатругхной тронулись в путь, чтобы просить Раму вернуться.

44 - …его плоть подчинилась закону круговращения времени. – Т. е. он умер.

(37-55)

dadarśa citrakūṭasthaṃ sa rāmaṃ sahalakṣmaṇam ।
tāpasānāmalaṅkāraṃ dhārayantaṃ dhanurdharam ॥37
visarjitaḥ sa rāmeṇa piturvacanakāriṇā ।
nandigrāme'karodrājyaṃ puraskṛtyāsya pāduke ॥38
rāmastu punarāśaṅkya paurajānapadāgamam ।
praviveśa mahāraṇyaṃ śarabhaṅgāśramaṃ prati ॥39
satkṛtya śarabhaṅgaṃ sa daṇḍakāraṇyamāśritaḥ ।
nadīṃ godāvarīṃ ramyāmāśritya nyavasattadā ॥40
vasatastasya rāmasya tataḥ śūrpaṇakhākṛtam ।
khareṇāsīnmahadvairaṃ janasthānanivāsinā ॥41
rakṣārthaṃ tāpasānāṃ ca rāghavo dharmavatsalaḥ ।
caturdaśa sahasrāṇi jaghāna bhuvi rakṣasām ॥42
dūṣaṇaṃ ca kharaṃ caiva nihatya sumahābalau ।
cakre kṣemaṃ punardhīmāndharmāraṇyaṃ sa rāghavaḥ ॥43
hateṣu teṣu rakṣaḥsu tataḥ śūrpaṇakhā punaḥ ।
yayau nikṛttanāsoṣṭhī laṅkāṃ bhrāturniveśanam ॥44
tato rāvaṇamabhyetya rākṣasī duḥkhamūrchitā ।
papāta pādayorbhrātuḥ saṃśuṣkarudhirānanā ॥45
tāṃ tathā vikṛtāṃ dṛṣṭvā rāvaṇaḥ krodhamūrchitaḥ ।
utpapātāsanātkruddho dantairdantānupaspṛśan ॥46
svānamātyānvisṛjyātha vivikte tāmuvāca saḥ ।
kenāsyevaṃ kṛtā bhadre māmacintyāvamanya ca ॥47
kaḥ śūlaṃ tīkṣṇamāsādya sarvagātrairniṣevate ।
kaḥ śirasyagnimādāya viśvastaḥ svapate sukham ॥48
āśīviṣaṃ ghorataraṃ pādena spṛśatīha kaḥ ।
siṃhaṃ kesariṇaṃ kaśca daṃṣṭrāsu spṛśya tiṣṭhati ॥49
ityevaṃ bruvatastasya srotobhyastejaso'rciṣaḥ ।
niścerurdahyato rātrau vṛkṣasyeva svarandhrataḥ ॥50
tasya tatsarvamācakhyau bhaginī rāmavikramam ।
kharadūṣaṇasaṃyuktaṃ rākṣasānāṃ parābhavam ॥51
sa niścitya tataḥ kṛtyaṃ svasāramupasāntvya ca ।
ūrdhvamācakrame rājā vidhāya nagare vidhim ॥52
trikūṭaṃ samatikramya kālaparvatameva ca ।
dadarśa makarāvāsaṃ gambhīrodaṃ mahodadhim ॥53
tamatītyātha gokarṇamabhyagacchaddaśānanaḥ ।
dayitaṃ sthānamavyagraṃ śūlapāṇermahātmanaḥ ॥54
tatrābhyagacchanmārīcaṃ pūrvāmātyaṃ daśānanaḥ ।
purā rāmabhayādeva tāpasyaṃ samupāśritam ॥55

Приблизившись к Читракуте, увидели они Раму вместе с Лакшманой; оба (героя) были облачены как отшельники и держали в руках луки. Исполняя волю отца, Рама отказался (вернуться), и (Бхарата) стал править в Нандиграме, поклоняясь его сандалиям⁴⁵. А Рама, опасаясь, что селяне и горожане снова придут к нему, удалился в глубокий лес в обитель Шарабханги. Воздав почести Шарабханге, он нашел приют в лесу Дандака, поселившись близ прекрасной реки Годавари. Едва Рама там обосновался, как из-за Шурпанакхи ему пришлось вступить в жестокую битву с Кхарой⁴⁶, жившим в Джанастхане⁴⁷. Чтоб защитить отшельников, возлюбивший дхарму Рагхава истребил на земле четырнадцать тысяч ракшасов. Расправившись с грозными Кхарой и Душаной, мудрый Рагхава восстановил спокойствие в лесу дхармы. После того избиения ракшасов Шурпанакха, которой отрезали губы и нос, бежала на Ланку, где жил ее брат. Явившись к Раване, ракшаси с запекшимся от крови лицом вне себя от горя упала брату в ноги. Увидев, как она изуродована, злобный Равана вскочил с места, теряя рассудок от ярости и скрежеща зубами. Отпустив своих советников, он спросил у нее наедине: «Кто это сделал, достойная, забыв о том, что я существую на свете, и бросив мне вызов? Кому суждено биться в судорогах на острие моего копья? Кто спит спокойно и беззаботно, поместив огонь у самого своего изголовья? Кто коснулся ногой страшной ядовитой змеи? Кто остается стоять на месте, дотронувшись до клыков гривастого льва?» Он говорил, а из каждой ноздри его вырывались языки пламени, словно из дупла горящего ночью дерева. Рассказала ему сестра о доблести Рамы, о том, как он одолел Кхару и Душану вместе с ракшасами. Приняв решение и успокоив сестру, царь (Равана) взмыл в воздух, оставив в городе стражу. Переправившись через Трикуту⁴⁸ и гору Калу, увидел он кишащий макарами великий глубоководный океан. Миновав его, Десятиликий благополучно достиг Гокарны, излюбленного места пребывания великого душою (бога), Держащего в руке трезубец⁴⁹. Там Десятиликий явился к Мариче, первому из своих советников, который в страхе перед Рамой заранее предался подвижничеству.

45 - …стал править в Нандиграме, поклоняясь его сандалиям. – Нандиграма – селение в окрестностях Айодхьи, откуда Бхарата правил страною именем Рамы. Сандалии (pādukā) принадлежат к числу традиционных регалии или царских эмблем (см., напр., [134, с. 260; 212, с. 37]).

46 - …из-за Шурпанакхи ему пришлось вступить в жестокую битву с Кхарой… – Шурпанакха, сестра Раваны и Кхары, восхищенная красотой Рамы и Лакшманы, предложила каждому из них свою любовь, но была отвергнута. Защищая Ситу от посягательств разгневанной ракшаси, Лакшмана по приказу Рамы ее изуродовал.

47 - … в Джанастхане. – Эту страну или «колонию» ракшасов Ф. Парджитер [300. с. 277 – 278] помещал в нижнем течении Годавари, видя в ней один из очагов «древней цивилизации» на Деканском полуострове.

48 - Трикута – «Трехвершинная» гора, на которой расположена столица Раваны Ланка.

49 - Держащий в руке трезубец – Шива.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят первая глава.

ГЛАВА 262

(1-10)

mārkaṇḍeya uvāca ।
mārīcastvatha sambhrānto dṛṣṭvā rāvaṇamāgatam ।
pūjayāmāsa satkāraiḥ phalamūlādibhistathā ॥1
viśrāntaṃ cainamāsīnamanvāsīnaḥ sa rākṣasaḥ ।
uvāca praśritaṃ vākyaṃ vākyajño vākyakovidam ॥2
na te prakṛtimānvarṇaḥ kaccitkṣemaṃ pure tava ।
kaccitprakṛtayaḥ sarvā bhajante tvāṃ yathā purā ॥3
kimihāgamane cāpi kāryaṃ te rākṣaseśvara ।
kṛtamityeva tadviddhi yadyapi syātsuduṣkaram ॥4
śaśaṃsa rāvaṇastasmai tatsarvaṃ rāmaceṣṭitam ।
mārīcastvabravīcchrutvā samāsenaiva rāvaṇam ॥5
alaṃ te rāmamāsādya vīryajño hyasmi tasya vai ।
bāṇavegaṃ hi kastasya śaktaḥ soḍhuṃ mahātmanaḥ ॥6
pravrajyāyāṃ hi me hetuḥ sa eva puruṣarṣabhaḥ ।
vināśamukhametatte kenākhyātaṃ durātmanā ॥7
tamuvācātha sakrodho rāvaṇaḥ paribhartsayan ।
akurvato'smadvacanaṃ syānmṛtyurapi te dhruvam ॥8
mārīcaścintayāmāsa viśiṣṭānmaraṇaṃ varam ।
avaśyaṃ maraṇe prāpte kariṣyāmyasya yanmatam ॥9
tatastaṃ pratyuvācātha mārīco rākṣaseśvaram ।
kiṃ te sāhyaṃ mayā kāryaṃ kariṣyāmyavaśo'pi tat ॥10

Маркандея сказал:
Встревожился Марича, увидев пришедшего Равану, оказал ему почести, гостеприимно предложил плоды, коренья и прочее. Когда тот удобно уселся, ракшаса (Марича), искусный в беседе, сел рядом с ним и ласково обратился к своему мудрому собеседнику: «Ты выглядишь не так, как обычно. Спокойно ли в твоем городе? Покорны ли тебе, как прежде, твои подданные? Что привело тебя сюда и что нужно сделать, о владыка ракшасов? Считай, что все уже сделано, как бы ни было это трудно». Поведал ему Равана все, что совершил Рама. Выслушав его до конца, Марича ответил Раване: «Не задевай Раму! Мне хорошо известно его могущество. Кто способен устоять против стремительных стрел великого духом (Рагхавы)? Это из-за него, быка среди мужей, я удалился от мира. Какой злодей подвиг тебя на этот гибельный шаг?» Тогда разъяренный Равана сказал ему с угрозой: «Если ты не исполнишь мою волю, смерть тебе тут же!» Задумался Марича: «Лучше (принять) смерть от того, кто сильнее. Раз все равно умирать, выполню я его волю». И Марича ответил владыке ракшасов: «Все, что я в силах для тебя сделать, я непременно выполню».

(11-21)

tamabravīddaśagrīvo gaccha sītāṃ pralobhaya ।
ratnaśṛṅgo mṛgo bhūtvā ratnacitratanūruhaḥ ॥11
dhruvaṃ sītā samālakṣya tvāṃ rāmaṃ codayiṣyati ।
apakrānte ca kākutsthe sītā vaśyā bhaviṣyati ॥12
tāmādāyāpaneṣyāmi tataḥ sa na bhaviṣyati ।
bhāryāviyogāddurbuddhiretatsāhyaṃ kuruṣva me ॥13
ityevamukto mārīcaḥ kṛtvodakamathātmanaḥ ।
rāvaṇaṃ purato yāntamanvagacchatsuduḥkhitaḥ ॥14
tatastasyāśramaṃ gatvā rāmasyākliṣṭakarmaṇaḥ ।
cakratustattathā sarvamubhau yatpūrvamantritam ॥15
rāvaṇastu yatirbhūtvā muṇḍaḥ kuṇḍī tridaṇḍadhṛk ।
mṛgaśca bhūtvā mārīcastaṃ deśamupajagmatuḥ ॥16
darśayāmāsa vaidehīṃ mārīco mṛgarūpadhṛk ।
codayāmāsa tasyārthe sā rāmaṃ vidhicoditā ॥17
rāmastasyāḥ priyaṃ kurvandhanurādāya satvaraḥ ।
rakṣārthe lakṣmaṇaṃ nyasya prayayau mṛgalipsayā ॥18
sa dhanvī baddhatūṇīraḥ khaḍgagodhāṅgulitravān ।
anvadhāvanmṛgaṃ rāmo rudrastārāmṛgaṃ yathā ॥19
so'ntarhitaḥ punastasya darśanaṃ rākṣaso vrajan ।
cakarṣa mahadadhvānaṃ rāmastaṃ bubudhe tataḥ ॥20
niśācaraṃ viditvā taṃ rāghavaḥ pratibhānavān ।
amoghaṃ śaramādāya jaghāna mṛgarūpiṇam ॥21

Дашагрива сказал ему: «Ступай, обернись антилопой с рогами из дорогих камней и сверкающим самоцветами телом и привлеки внимание Ситы. Сита увидит тебя и тотчас пошлет за тобой Раму, а когда Какутстха отойдет подальше, Сита будет в наших руках. Я возьму и уведу ее, и тогда этот безумец погибнет в разлуке со своею супругой. Это ты сможешь для меня сделать». Марича, к которому были обращены эти слова, совершил омовение и в глубокой печали отправился вслед за шедшим впереди Раваной. Потом, явившись к обители Рамы, неутомимого в подвигах, они сделали то, что задумали. Равана превратился в бритоголового отшельника с кувшином и строенным посохом⁵⁰, а Марича сделался антилопой, и оба они устремились (в обитель). Марича появился перед Вайдехи в обличье антилопы, и волей судьбы она послала за ней Раму. Чтобы ей угодить, Рама с готовностью взял лук и, поручив охрану (Ситы) Лакшмане, бросился в погоню за антилопой. Подвязав колчан, взяв лук и меч, надев на левую руку кожаный щиток, а на пальцы – защитные наконечники, Рама преследовал оленя, словно Рудра – звездную антилопу⁵¹. Ракшаса то исчезал, то появлялся снова. Рама прошел долгий путь и наконец понял, в чем дело. Разгадав, что перед ним (демон) из «тех, что бродят в ночи», мудрый Рагхава взял стрелу и метко ранил того, кто скрывался в обличье оленя.

50 - Строенный посох (tridaṇḍа) – непременный атрибут отшельника, символизирующий, согласно традиционному толкованию, осуществляемый им «тройной контроль»: над своими мыслями, словами и действиями.

51 - …преследовал…словно Рудра – звездную антилопу. – Согласно мифу, Праджапати, принявший вид самца антилопы, был настигнут Рудрой, который стрелой или трезубцем снес ему голову за греховные намерения в отношении дочери. Миф этот «читается» в созвездиях, одно из которых (соответствующее ряду звезд нашего созвездия Орион) носит название «Антилопа» (mṛga) или «Голова антилопы» (mṛgaśiras; см., напр., [244, с. 146, 208]).

(22-34)

sa rāmabāṇābhihataḥ kṛtvā rāmasvaraṃ tadā ।
hā sīte lakṣmaṇetyevaṃ cukrośārtasvareṇa ha ॥22
śuśrāva tasya vaidehī tatastāṃ karuṇāṃ giram ।
sā prādravadyataḥ śabdastāmuvācātha lakṣmaṇaḥ ॥23
alaṃ te śaṅkayā bhīru ko rāmaṃ viṣahiṣyati ।
muhūrtāddrakṣyase rāmamāgataṃ taṃ śucismite ॥24
ityuktvā sā prarudatī paryaśaṅkata devaram ।
hatā vai strīsvabhāvena śuddhacāritrabhūṣaṇam ॥25
sā taṃ paruṣamārabdhā vaktuṃ sādhvī pativratā ।
naiṣa kālo bhavenmūḍha yaṃ tvaṃ prārthayase hṛdā ॥26
apyahaṃ śastramādāya hanyāmātmānamātmanā ।
pateyaṃ giriśṛṅgādvā viśeyaṃ vā hutāśanam ॥27
rāmaṃ bhartāramutsṛjya na tvahaṃ tvāṃ kathañcana ।
nihīnamupatiṣṭheyaṃ śārdūlī kroṣṭukaṃ yathā ॥28
etādṛśaṃ vacaḥ śrutvā lakṣmaṇaḥ priyarāghavaḥ ।
pidhāya karṇau sadvṛttaḥ prasthito yena rāghavaḥ ।
sa rāmasya padaṃ gṛhya prasasāra dhanurdharaḥ ॥29
etasminnantare rakṣo rāvaṇaḥ pratyadṛśyata ।
abhavyo bhavyarūpeṇa bhasmacchanna ivānalaḥ ।
yativeṣapraticchanno jihīrṣustāmaninditām ॥30
sā tamālakṣya samprāptaṃ dharmajñā janakātmajā ।
nimantrayāmāsa tadā phalamūlāśanādibhiḥ ॥31
avamanya sa tatsarvaṃ svarūpaṃ pratipadya ca ।
sāntvayāmāsa vaidehīmiti rākṣasapuṅgavaḥ ॥32
sīte rākṣasarājo'haṃ rāvaṇo nāma viśrutaḥ ।
mama laṅkā purī nāmnā ramyā pāre mahodadheḥ ॥33
tatra tvaṃ varanārīṣu śobhiṣyasi mayā saha ।
bhāryā me bhava suśroṇi tāpasaṃ tyaja rāghavam ॥34

Настигнутый стрелой Рамы, (ракшаса) жалобно закричав его голосом: «Сита! Лакшмана!» Услышала Вайдехи этот отчаянный зов и побежала было на голос, но Лакшмана остановил ее: «Не стоит тревожиться, робкая! Кто сможет одолеть Раму? Ты увидишь, скоро Рама вернется, о улыбающаяся светлой улыбкой!» Услышав такие его слова, она горестно зарыдала, заподозрив (в грехе), как это бывает у женщин, своего деверя, украшенного добрым поведением. Добродетельная, верная жена, она принялась резко ему выговаривать: «Не будет того, глупец, чего ты ждешь в глубине души. Скорей я возьму меч и убью себя, или же брошусь с горной вершины, или предам себя Пожирателю жертв! Я никогда не оставлю своего супруга Раму и не пойду к тебе, низкому, как (не пойдет) тигрица к шакалу!» Честный Лакшмана, преданный Рагхаве, слыша такие слова, зажал уши (руками), а потом, схватив, лук, отправился по следам Рамы туда, куда удалился Рагхава. В это время и появился ракшаса Равана, злодей в благо родном обличье, покрытый золой⁵², словно (тлеющий) огонь – пеплом. Скрываясь под личиной отшельника, он задумал похитить безупречную (супругу Рамы). Увидев, что пришел (отшельник), знающая свой долг дочь Джанаки пригласила его отведать плодов, кореньев и прочего. Отказавшись от всего этого и приняв свой собственный облик, бык среди ракшасов стал уговаривать Вайдехи: «О Сита, я – царь ракшасов, известный под именем Раваны. Есть у меня за океаном прекрасный город, называется он Ланка. Там ты будешь блистать вместе со мною среди лучших из женщин. Будь моею женой, о наделенная прекрасными бедрами, оставь отшельника Рагхаву!»

52 - …покрытый золой… – Золой натирали тело отшельники.

(35-41)

evamādīni vākyāni śrutvā sītātha jānakī ।
pidhāya karṇau suśroṇī maivamityabravīdvacaḥ ॥35
prapateddyauḥ sanakṣatrā pṛthivī śakalībhavet ।
śaityamagniriyānnāhaṃ tyajeyaṃ raghunandanam ॥36
kathaṃ hi bhinnakaraṭaṃ padminaṃ vanagocaram ।
upasthāya mahānāgaṃ kareṇuḥ sūkaraṃ spṛśet ॥37
kathaṃ hi pītvā mādhvīkaṃ pītvā ca madhumādhavīm ।
lobhaṃ sauvīrake kuryānnārī kāciditi smare ॥38
iti sā taṃ samābhāṣya praviveśāśramaṃ punaḥ ।
tāmanudrutya suśroṇīṃ rāvaṇaḥ pratyaṣedhayat ॥39
bhartsayitvā tu rūkṣeṇa svareṇa gatacetanām ।
mūrdhajeṣu nijagrāha khamupācakrame tataḥ ॥40
tāṃ dadarśa tadā gṛdhro jaṭāyurgirigocaraḥ ।
rudatīṃ rāma rāmeti hriyamāṇāṃ tapasvinīm ॥41

Услышав такие и подобные этим слова, дочь Джанаки Сита, стан которой прекрасен, заткнула уши и отвечала: «Нет! Скорее обрушится небо вместе с созвездиями, или расколется на куски земля, или станет холодным огонь, чем я покину потомка Рагху! Разве слониха после могучего лесного слона с потрескавшимися от течки висками прикоснется к пятнистому борову? Я сомневаюсь, захочет ли женщина, отведав медового напитка или другого хмельного питья, попробовать после этого ююбы!» Сказав ему это, она попыталась уйти в обитель, но Равана бросился вслед за нею и настиг эту женщину с прекрасными бедрами. С грубыми проклятиями он схватил за волосы лишившуюся чувств (Ситу) и взмыл с нею в небо. Коршун Джатаюс, живущий в горах, увидел, что (Равана) тащит подвижницу, которая с плачем взывает: «О Рама! Рама!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят вторая глава.

ГЛАВА 263

(1-9)

mārkaṇḍeya uvāca ।
sakhā daśarathasyāsījjaṭāyuraruṇātmajaḥ ।
gṛdhrarājo mahāvīryaḥ sampātiryasya sodaraḥ ॥1
sa dadarśa tadā sītāṃ rāvaṇāṅkagatāṃ snuṣām ।
krodhādabhyadravatpakṣī rāvaṇaṃ rākṣaseśvaram ॥2
athainamabravīdgṛdhro muñca muñceti maithilīm ।
dhriyamāṇe mayi kathaṃ hariṣyasi niśācara ।
na hi me mokṣyase jīvanyadi notsṛjase vadhūm ॥3
uktvaivaṃ rākṣasendraṃ taṃ cakarta nakharairbhṛśam ।
pakṣatuṇḍaprahāraiśca bahuśo jarjarīkṛtaḥ ।
cakṣāra rudhiraṃ bhūri giriḥ prasravaṇairiva ॥4
sa vadhyamāno gṛdhreṇa rāmapriyahitaiṣiṇā ।
khaḍgamādāya ciccheda bhujau tasya patatriṇaḥ ॥5
nihatya gṛdhrarājaṃ sa chinnābhraśikharopamam ।
ūrdhvamācakrame sītāṃ gṛhītvāṅkena rākṣasaḥ ॥6
yatra yatra tu vaidehī paśyatyāśramamaṇḍalam ।
saro vā saritaṃ vāpi tatra muñcati bhūṣaṇam ॥7
sā dadarśa giriprasthe pañca vānarapuṅgavān ।
tatra vāso mahaddivyamutsasarja manasvinī ॥8
tatteṣāṃ vānarendrāṇāṃ papāta pavanoddhutam ।
madhye supītaṃ pañcānāṃ vidyunmeghāntare yathā ॥9

Маркандея сказал:
Отважный царь коршунов Джатаюс, сын Аруны и брат Сампати, был другом (царя) Дашаратхи. Увидел крылатый сноху его Ситу, попавшую в лапы Раваны, и в ярости кинулся на владыку ракшасов. Сказал ему коршун: «Отпусти, отпусти Майтхили! Пока я жив, ты не сможешь похитить ее, бродящий в ночи! Ты не уйдешь от меня живым, если не выпустишь эту женщину». Сказав так, он с силой вцепился когтями в (тело) Индры ракшасов. Израненный во многих местах ударами его крыльев и клюва, тот истекал потоками крови; словно ручьи (бежали) с горы. Теснимый коршуном, стремящимся отстоять счастье Рамы, (ракшаса) выхватил меч и отсек птице оба крыла. Расправившись с царем коршунов, который стал подобен горе, у которой отсечены (крылья)-облака⁵³, ракшаса, обхватив Ситу за пояс, взмыл с нею ввысь. Всюду, где Вайдехи видела обители, реки или озера, она бросала свои украшения. На горной равнине заметила мудрая женщина пятерых (огромных), как быки, обезьян и бросила туда свою дивную широкую одежду. Подхваченное ветром ярко-желтое (платье) легло на землю меж теми пятью Индрами обезьян, словно молния, (блеснувшая) среди туч.

53 - …подобен горе, у которой отсечены (крылья)-облака… – В сравнении использован древний миф, согласно которому горы некогда летали по воздуху, но Индра отсек им крылья (облака) и сделал их неподвижными ([232, с. 9]; ср. примеч. 225 к «Сказанию о беседах Маркандеи»).

(10-20)

evaṃ hṛtāyāṃ vaidehyāṃ rāmo hatvā mahāmṛgam ।
nivṛtto dadṛśe dhīmānbhrātaraṃ lakṣmaṇaṃ tadā ॥10
kathamutsṛjya vaidehīṃ vane rākṣasasevite ।
ityevaṃ bhrātaraṃ dṛṣṭvā prāpto'sīti vyagarhayat ॥11
mṛgarūpadhareṇātha rakṣasā so'pakarṣaṇam ।
bhrāturāgamanaṃ caiva cintayanparyatapyata ॥12
garhayanneva rāmastu tvaritastaṃ samāsadat ।
api jīvati vaidehī neti paśyāmi lakṣmaṇa ॥13
tasya tatsarvamācakhyau sītāyā lakṣmaṇo vacaḥ ।
yaduktavatyasadṛśaṃ vaidehī paścimaṃ vacaḥ ॥14
dahyamānena tu hṛdā rāmo'bhyapatadāśramam ।
sa dadarśa tadā gṛdhraṃ nihataṃ parvatopamam ॥15
rākṣasaṃ śaṅkamānastu vikṛṣya balavaddhanuḥ ।
abhyadhāvata kākutsthastatastaṃ sahalakṣmaṇaḥ ॥16
sa tāvuvāca tejasvī sahitau rāmalakṣmaṇau ।
gṛdhrarājo'smi bhadraṃ vāṃ sakhā daśarathasya ha ॥17
tasya tadvacanaṃ śrutvā saṅgṛhya dhanuṣī śubhe ।
ko'yaṃ pitaramasmākaṃ nāmnāhetyūcatuśca tau ॥18
tato dadṛśatustau taṃ chinnapakṣadvayaṃ tathā ।
tayoḥ śaśaṃsa gṛdhrastu sītārthe rāvaṇādvadham ॥19
apṛcchadrāghavo gṛdhraṃ rāvaṇaḥ kāṃ diśaṃ gataḥ ।
tasya gṛdhraḥ śiraḥkampairācacakṣe mamāra ca ॥20

Так Вайдехи была похищена. Мудрый Рама, убив того огромного оленя, возвращался назад и вдруг увидал брата Лакшману. «Как мог ты оставить Вайдехи в лесу, где полно ракшасов, и явиться сюда?» – упрекнул он брата. (Рама) встревожился: ракшаса в обличье антилопы выманил его (из обители), а теперь и брат ушел оттуда. Рама поспешил (брату) навстречу, укоряя его: «Не знаю, Лакшмана, жива ли теперь Вайдехи». А Лакшмана передал (брату) те слова Ситы, так непохожие на прежние речи Вайдехи. С тревогою в сердце бросился Рама в обитель и увидел сраженного коршуна, (неподвижного), как утес. Заподозрив в нем ракшаса, Какутстха натянул (тетиву) своего могучего лука и устремился к нему вместе с Лакшманой. Отважная (птица) сказала Раме и Лакшмане: «Благо вам! Я – царь коршунов, друг Дашаратхи». Услышав его слова, они опустили свои сверкающие луки и спросили его: «Кто ты, упомянувший имя нашего отца?» Тут они поняли, что это (птица), но оба крыла у нее отрезаны. Коршун поведал им, что принял смерть от Раваны из-за Ситы. Рагхава успел спросить коршуна, в какую сторону скрылся Равана. Коршун ответил кивком головы и умер.

(21-30)

dakṣiṇāmiti kākutstho viditvāsya tadiṅgitam ।
saṃskāraṃ lambhayāmāsa sakhāyaṃ pūjayanpituḥ ॥21
tato dṛṣṭvāśramapadaṃ vyapaviddhabṛsīghaṭam ।
vidhvastakalaśaṃ śūnyaṃ gomāyubalasevitam ॥22
duḥkhaśokasamāviṣṭau vaidehīharaṇārditau ।
jagmaturdaṇḍakāraṇyaṃ dakṣiṇena parantapau ॥23
vane mahati tasmiṃstu rāmaḥ saumitriṇā saha ।
dadarśa mṛgayūthāni dravamāṇāni sarvaśaḥ ।
śabdaṃ ca ghoraṃ sattvānāṃ dāvāgneriva vardhataḥ ॥24
apaśyetāṃ muhūrtācca kabandhaṃ ghoradarśanam ।
meghaparvatasaṅkāśaṃ śālaskandhaṃ mahābhujam ।
urogataviśālākṣaṃ mahodaramahāmukham ॥25
yadṛcchayātha tadrakṣaḥ kare jagrāha lakṣmaṇam ।
viṣādamagamatsadyaḥ saumitriratha bhārata ॥26
sa rāmamabhisamprekṣya kṛṣyate yena tanmukham ।
viṣaṇṇaścābravīdrāmaṃ paśyāvasthāmimāṃ mama ॥27
haraṇaṃ caiva vaidehyā mama cāyamupaplavaḥ ।
rājyabhraṃśaśca bhavatastātasya maraṇaṃ tathā ॥28
nāhaṃ tvāṃ saha vaidehyā sametaṃ kosalāgatam ।
drakṣyāmi pṛthivīrājye pitṛpaitāmahe sthitam ॥29
drakṣyantyāryasya dhanyā ye kuśalājaśamīlavaiḥ ।
abhiṣiktasya vadanaṃ somaṃ sābhralavaṃ yathā ॥30

«На юг», – догадался Какутстха по его жесту. Затем, воздав почести другу своего отца, он совершил для него последний обряд. Губители недругов нашли обитель пустой, циновки и кувшины были разбросаны, там уже поселились шакалы и вороны. В глубоком отчаянии из-за похищения Вайдехи устремились они через лес Дандака к югу. В том огромном лесу Рама и сын Сумитры⁵⁴ видели перебегающие с места на место стада антилоп, и крик животных был так тревожен, словно надвигался лесной пожар. Вскоре они встретили страшного обликом Кабандху, который был подобен горе, (окутанной) тучами. Руки его были могучи, плечи напоминали (ствол) дерева шала, на груди помещался огромный глаз, а на необъятном животе – громадный рот. Внезапно тот ракшаса схватил своей лапой Лакшману, и тотчас же силы покинули сына Сумитры, о бхарата! (Ракшаса) потащил его к себе в рот, и, обращаясь к Раме, (Лакшмана) в отчаянии закричал: «Видишь, какое несчастье со мной! Мы лишились царства, умер наш отец, Вайдехи похищена, да еще со мной такая беда! Я не увижу, как встретишься ты с Вайдехи, вернешься в Косалу и станешь править землей наших отцов и дедов. Счастливы те, что увидят твое лицо со следами травы куша, жареного риса и черного гороха⁵⁵. Оно будет похоже на луну в пятнах от облаков, когда (тебя), достойного, повенчают на царство!»

54 - Сын Сумитры – Лакшмана.

55 - …твое лицо со следами травы куша, жареного риса и черного гороха. – Всем этим осыпали голову посвящаемого в определенный момент ритуала помазания на царство.

(31-43)

evaṃ bahuvidhaṃ dhīmānvilalāpa sa lakṣmaṇaḥ ।
tamuvācātha kākutsthaḥ sambhrameṣvapyasambhramaḥ ॥31
mā viṣīda naravyāghra naiṣa kaścinmayi sthite ।
chindhyasya dakṣiṇaṃ bāhuṃ chinnaḥ savyo mayā bhujaḥ ॥32
ityevaṃ vadatā tasya bhujo rāmeṇa pātitaḥ ।
khaḍgena bhṛśatīkṣṇena nikṛttastilakāṇḍavat ॥33
tato'sya dakṣiṇaṃ bāhuṃ khaḍgenājaghnivānbalī ।
saumitrirapi samprekṣya bhrātaraṃ rāghavaṃ sthitam ॥34
punarabhyāhanatpārśve tadrakṣo lakṣmaṇo bhṛśam ।
gatāsurapatadbhūmau kabandhaḥ sumahāṃstataḥ ॥35
tasya dehādviniḥsṛtya puruṣo divyadarśanaḥ ।
dadṛśe divamāsthāya divi sūrya iva jvalan ॥36
papraccha rāmastaṃ vāgmī kastvaṃ prabrūhi pṛcchataḥ ।
kāmayā kimidaṃ citramāścaryaṃ pratibhāti me ॥37
tasyācacakṣe gandharvo viśvāvasurahaṃ nṛpa ।
prāpto brahmānuśāpena yoniṃ rākṣasasevitām ॥38
rāvaṇena hṛtā sītā rājñā laṅkānivāsinā ।
sugrīvamabhigacchasva sa te sāhyaṃ kariṣyati ॥39
eṣā pampā śivajalā haṃsakāraṇḍavāyutā ।
ṛśyamūkasya śailasya sannikarṣe taṭākinī ॥40
saṃvasatyatra sugrīvaścaturbhiḥ sacivaiḥ saha ।
bhrātā vānararājasya vālino hemamālinaḥ ॥41
etāvacchakyamasmābhirvaktuṃ draṣṭāsi jānakīm ।
dhruvaṃ vānararājasya vidito rāvaṇālayaḥ ॥42
ityuktvāntarhito divyaḥ puruṣaḥ sa mahāprabhaḥ ।
vismayaṃ jagmatuścobhau tau vīrau rāmalakṣmaṇau ॥43

Так оплакивал себя мудрый Лакшмана. Но Какутстха, не утративший мужества в беде, сказал ему: «Не отчаивайся, о тигр среди мужей! Его словно бы нет, если я здесь. Отруби ему правую руку, а левую отрублю я». С этими словами Рама острым мечом отсек руку того (великана), словно (срезал) стебелек сезама. Тогда могучий сын Сумитры, глядя на брата Рагхаву, отрубил мечом правую руку (чудовища). А потом Лакшмана сильно ударил ракшасу в бок, и гигант Кабандха упал бездыханный на землю. Из тела его появилось удивительное существо, оно вознеслось наверх и засияло, как солнце, на небесах. Рама, искусный в беседе, спросил (у него): «Кто ты? Ответь мне на мой вопрос, если желаешь. Что это значит? Мне кажется, что (случилось) чудо». И тот ответил ему: «Я – гандхарва Вишвавасу, о царь! Из-за проклятия Брахмы родился я среди ракшасов. Ситу похитил царь Равана, живущий на Ланке. Ступай к Сугриве, он поможет тебе. Недалеко от горы Ришьямуки есть озеро Пампа со светлыми водами, где много гусей и уток. Там живет вместе с четырьмя своими советниками Сугрива, брат Валина, царя обезьян, украшенного золотой гирляндой. Я могу тебе сказать: ты увидишь Джанаки! Царю обезьян, без сомнения, известно пристанище Гаваны». С этими словами удивительное (существо), излучающее яркий блеск, скрылось, повергнув в изумление обоих героев, Раму и Лакшману.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят третья глава.

ГЛАВА 264

(1-11)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tato'vidūre nalinīṃ prabhūtakamalotpalām ।
sītāharaṇaduḥkhārtaḥ pampāṃ rāmaḥ samāsadat ॥1
mārutena suśītena sukhenāmṛtagandhinā ।
sevyamāno vane tasmiñjagāma manasā priyām ॥2
vilalāpa sa rājendrastatra kāntāmanusmaran ।
kāmabāṇābhisantaptaḥ saumitristamathābravīt ॥3
na tvāmevaṃvidho bhāvaḥ spraṣṭumarhati mānada ।
ātmavantamiva vyādhiḥ puruṣaṃ vṛddhaśīlinam ॥4
pravṛttirupalabdhā te vaidehyā rāvaṇasya ca ।
tāṃ tvaṃ puruṣakāreṇa buddhyā caivopapādaya ॥5
abhigacchāva sugrīvaṃ śailasthaṃ haripuṅgavam ।
mayi śiṣye ca bhṛtye ca sahāye ca samāśvasa ॥6
evaṃ bahuvidhairvākyairlakṣmaṇena sa rāghavaḥ ।
uktaḥ prakṛtimāpede kārye cānantaro'bhavat ॥7
niṣevya vāri pampāyāstarpayitvā pitṝnapi ।
pratasthaturubhau vīrau bhrātarau rāmalakṣmaṇau ॥8
tāvṛśyamūkamabhyetya bahumūlaphalaṃ girim ।
giryagre vānarānpañca vīrau dadṛśatustadā ॥9
sugrīvaḥ preṣayāmāsa sacivaṃ vānaraṃ tayoḥ ।
buddhimantaṃ hanūmantaṃ himavantamiva sthitam ॥10
tena sambhāṣya pūrvaṃ tau sugrīvamabhijagmatuḥ ।
sakhyaṃ vānararājena cakre rāmastato nṛpa ॥11

Маркандея сказал:
Тоскуя о похищенной Сите, Рама быстро добрался до озера Пампы, заросшего голубыми и розовыми лотосами. Нежный лесной ветерок, благоухающий амритой, веял прохладой, и Индра царей устремился всем сердцем к возлюбленной. Раненный стрелами Камы⁵⁶, он заплакал, вспоминая любимую. Тогда сын Сумитры сказал ему: «Тебя, о даритель гордости, не должно посещать подобное настроение, как не должна болезнь (обрушиться) на того, кто ведет праведную, умеренную жизнь, даже если он стар. Ты получил известие о Вайдехи и Раване, так давай к ней проникнем, пользуясь своей отвагой и мудростью. Пойдем к Сугриве – обезьяне, (могучей), как бык, живущей в горах. Доверься мне, твоему ученику, слуге и соратнику». Многие доводы приводил Рагхаве Лакшмана, и наконец тот пришел в себя и немедленно принялся за дело. Омывшись водой из Пампы и почтив возлиянием своих праотцев, оба брата-героя, Рама и Лакшмана, тронулись в путь. Дойдя до горы Ришьямуки, богатой кореньями и плодами, герои увидели на горной вершине пятерых обезьян. Сугрива послал к ним обезьяну-советника, мудрого Ханумана, огромного, как Химаван. Побеседовав с ним, они явились к Сугриве. Так, о царь, началась дружба Рамы с владыкою обезьян.

56 - Раненный стрелами Камы.. – Т. е. пораженный любовью; популярный в индийской поэзии образ.

(12-24)

tadvāso darśayāmāsustasya kārye nivedite ।
vānarāṇāṃ tu yatsītā hriyamāṇābhyavāsṛjat ॥12
tatpratyayakaraṃ labdhvā sugrīvaṃ plavagādhipam ।
pṛthivyāṃ vānaraiśvarye svayaṃ rāmo'bhyaṣecayat ॥13
pratijajñe ca kākutsthaḥ samare vālino vadham ।
sugrīvaścāpi vaidehyāḥ punarānayanaṃ nṛpa ॥14
ityuktvā samayaṃ kṛtvā viśvāsya ca parasparam ।
abhyetya sarve kiṣkindhāṃ tasthuryuddhābhikāṅkṣiṇaḥ ॥15
sugrīvaḥ prāpya kiṣkindhāṃ nanādaughanibhasvanaḥ ।
nāsya tanmamṛṣe vālī taṃ tārā pratyaṣedhayat ॥16
yathā nadati sugrīvo balavāneṣa vānaraḥ ।
manye cāśrayavānprāpto na tvaṃ nirgantumarhasi ॥17
hemamālī tato vālī tārāṃ tārādhipānanām ।
provāca vacanaṃ vāgmī tāṃ vānarapatiḥ patiḥ ॥18
sarvabhūtarutajñā tvaṃ paśya buddhyā samanvitā ।
kenāpāśrayavānprāpto mamaiṣa bhrātṛgandhikaḥ ॥19
cintayitvā muhūrtaṃ tu tārā tārādhipaprabhā ।
patimityabravītprājñā śṛṇu sarvaṃ kapīśvara ॥20
hṛtadāro mahāsattvo rāmo daśarathātmajaḥ ।
tulyārimitratāṃ prāptaḥ sugrīveṇa dhanurdharaḥ ॥21
bhrātā cāsya mahābāhuḥ saumitriraparājitaḥ ।
lakṣmaṇo nāma medhāvī sthitaḥ kāryārthasiddhaye ॥22
maindaśca dvividaścaiva hanūmāṃścānilātmajaḥ ।
jāmbavānṛkṣarājaśca sugrīvasacivāḥ sthitāḥ ॥23
sarva ete mahātmāno buddhimanto mahābalāḥ ।
alaṃ tava vināśāya rāmavīryavyapāśrayāt ॥24

Когда они рассказали ему, в чем дело, обезьяны принесли им одежду, которую сбросила с себя похищенная Сита. Проникнувшись доверием к властителю обезьян, Рама сам совершил для Сугривы обряд помазания, сделав его царем всех обезьян на земле. Какутстха дал ему обещание убить в бою Валина, Сугрива же (пообещал) вернуть назад Вайдехи, о царь! Переговорив (обо всем), заключив соглашение и проникшись взаимным доверием, все они двинулись к Кишкиндхе⁵⁷ и расположились там, желая вызвать на бой (Валина). Приближаясь к Кишкиндхе, Сугрива издал подобный грохоту (обрушившегося) потока рык. Не стерпел бы этого Валин, но Тара⁵⁸ остановила его: «По тому, как рычит Сугрива, этот мощный (вожак) обезьян, мне кажется, что пришел он с подмогой, и ты выходить не должен». На это ответил Таре, ликом подобной владычице звезд⁵⁹, ее искусный в беседе супруг, властитель обезьян Валин, украшенный золотой гирляндой: «О ты, что понимаешь крик любого существа! Подумай, о наделенная мудростью, кого призвал на помощь тот, кто лишь зовется моим братом?» Поразмыслив немного, мудрая Тара, сияющая, как владычица звезд, ответила своему супругу: «Выслушай все, о властитель обезьян! Славный Рама, сын Дашаратхи, стрелок из лука, тот, у кого похищена жена, заключил союз с Сугривой против общего врага. И его мудрый мощнорукий брат, непобедимый сын Сумитры по имени Лакшмана, готов сделать все, что нужно, для достижения цели. С ними Майнда, Двивида, сын Ветра Хануман и Джамбаван, царь медведей. Это советники Сугривы. Достойные, мудрые и могучие, они объединились, чтоб, опираясь на мощь Рамы, тебя уничтожить».

57 - Кишкиндха – столица обезьяньего царства, помещаемая преданиями на берегу р. Тунгабхадры.

58 - Тара – супруга Сугривы, отнятая у него братом Валином, который захватил власть в Кишкиндхе.

59 - …Таре, ликом подобной владычице звезд (tārāṃ tārādhipānanam)… – В сравнении обыгрывается параллель: Тара («Звезда») и «владычица звезд», т. е. Луна. Женский род существительного («владычица») употреблен потому, что сравнение относится к женскому персонажу, тогда как персонификация Луны в индийской мифологии (Сома) – мужского рода.

(25-34)

tasyāstadākṣipya vaco hitamuktaṃ kapīśvaraḥ ।
paryaśaṅkata tāmīrṣuḥ sugrīvagatamānasām ॥25
tārāṃ paruṣamuktvā sa nirjagāma guhāmukhāt ।
sthitaṃ mālyavato'bhyāśe sugrīvaṃ so'bhyabhāṣata ॥26
asakṛttvaṃ mayā mūḍha nirjito jīvitapriyaḥ ।
mukto jñātiriti jñātvā kā tvarā maraṇe punaḥ ॥27
ityuktaḥ prāha sugrīvo bhrātaraṃ hetumadvacaḥ ।
prāptakālamamitraghno rāmaṃ sambodhayanniva ॥28
hṛtadārasya me rājanhṛtarājyasya ca tvayā ।
kiṃ nu jīvitasāmarthyamiti viddhi samāgatam ॥29
evamuktvā bahuvidhaṃ tatastau sannipetatuḥ ।
samare vālisugrīvau śālatālaśilāyudhau ॥30
ubhau jaghnaturanyonyamubhau bhūmau nipetatuḥ ।
ubhau vavalgatuścitraṃ muṣṭibhiśca nijaghnatuḥ ॥31
ubhau rudhirasaṃsiktau nakhadantaparikṣatau ।
śuśubhāte tadā vīrau puṣpitāviva kiṃśukau ॥32
na viśeṣastayoryuddhe tadā kaścana dṛśyate ।
sugrīvasya tadā mālāṃ hanūmānkaṇṭha āsajat ॥33
sa mālayā tadā vīraḥ śuśubhe kaṇṭhasaktayā ।
śrīmāniva mahāśailo malayo meghamālayā ॥34

Не дослушав мудрых слов (Тары), владыка обезьян пришел в ярость, заподозрив ее в благосклонности к Сугриве. Резко оборвав Тару, он покинул свое укрытие и обратился к Сугриве, стоящему неподалеку от горы Мальяван: «Не раз я побеждал тебя, глупец, а ведь жизнь твоя дорога тебе, и я отпускал тебя, помня, что ты – мой родственник. Зачем же ты снова стремишься навстречу смерти?» На эти слова Сугрива, губитель недругов, твердо ответил своему брату, как бы давая знак Раме, что час пробил: «Ты, о царь, похитил мою жену и отнял у меня царство, так какой же мне смысл цепляться за жизнь? Знай, потому я и пришел». С этими словами Валин и Сугрива, вооружившись камнями и деревьями шала и тала, ринулись в бой. Они наносили друг другу удары, падали на землю, ловко вскакивали и бились на кулаках. Изранив (друг друга) зубами и когтями, истекая кровью, герои напоминали своим видом два цветущих дерева киншука⁶⁰, и ни один не мог одолеть другого в бою. Тогда Хануман надел Сугриве на шею цветочную гирлянду. С гирляндой на шее этот герой стал похож на славный могучий утес Малая, увенчанный тучами.

60 - …два цветущих дерева киншука… – Ярко-алые цветы киншуки символизируют в древнеиндийской поэзии кровавые рапы на теле воина.

(35-40)

kṛtacihnaṃ tu sugrīvaṃ rāmo dṛṣṭvā mahādhanuḥ ।
vicakarṣa dhanuḥśreṣṭhaṃ vālimuddiśya lakṣyavat ॥35
visphārastasya dhanuṣo yantrasyeva tadā babhau ।
vitatrāsa tadā vālī śareṇābhihato hṛdi ॥36
sa bhinnamarmābhihato vaktrācchoṇitamudvaman ।
dadarśāvasthitaṃ rāmamārātsaumitriṇā saha ॥37
garhayitvā sa kākutsthaṃ papāta bhuvi mūrchitaḥ ।
tārā dadarśa taṃ bhūmau tārāpatimiva cyutam ॥38
hate vālini sugrīvaḥ kiṣkindhāṃ pratyapadyata ।
tāṃ ca tārāpatimukhīṃ tārāṃ nipatiteśvarām ॥39
rāmastu caturo māsānpṛṣṭhe mālyavataḥ śubhe ।
nivāsamakaroddhīmānsugrīveṇābhyupasthitaḥ ॥40

Рама, великий стрелок из лука, увидав на Сугриве тот знак, натянул лучший из луков и прицелился в Валина. Звон тетивы этого лука был подобен звуку (выстрела из) катапульты⁶¹. И тотчас забился Валин, пораженный стрелою в самое сердце. Раненный в грудь, изрыгая кровь изо рта, бросил он взгляд на стоящих вблизи Раму и сына Сумитры и, проклиная Какутстху, упал бездыханный на землю. Тара видела, как он (рухнул) на землю, словно низринутый (с небес) владыка звезд. После того как Валин был убит, Сугрива вступил в Кишкиндху, и Тара, ликом подобная владычице звезд, потеряв своего супруга, (снова досталась Сугриве). Мудрый Рама, гостеприимно принятый (вожаком обезьян), прожил четыре месяца на благодатном склоне Мальявана.

61 - Звон тетивы этого лука был подобен звуку (выстрела из) катапульты. – Словом «катапульта» передано yantra, обобщенное обозначение различных механических приспособлений для метания стрел, камней и т. п.

(41-51)

rāvaṇo'pi purīṃ gatvā laṅkāṃ kāmabalātkṛtaḥ ।
sītāṃ niveśayāmāsa bhavane nandanopame ।
aśokavanikābhyāśe tāpasāśramasannibhe ॥41
bhartṛsmaraṇatanvaṅgī tāpasīveṣadhāriṇī ।
upavāsatapaḥśīlā tatra sā pṛthulekṣaṇā ।
uvāsa duḥkhavasatīḥ phalamūlakṛtāśanā ॥42
dideśa rākṣasīstatra rakṣaṇe rākṣasādhipaḥ ।
prāsāsiśūlaparaśumudgarālātadhāriṇīḥ ॥43
dvyakṣīṃ tryakṣīṃ lalāṭākṣīṃ dīrghajihvāmajihvikām ।
tristanīmekapādāṃ ca trijaṭāmekalocanām ॥44
etāścānyāśca dīptākṣyaḥ karabhotkaṭamūrdhajāḥ ।
parivāryāsate sītāṃ divārātramatandritāḥ ॥45
tāstu tāmāyatāpāṅgīṃ piśācyo dāruṇasvanāḥ ।
tarjayanti sadā raudrāḥ paruṣavyañjanākṣarāḥ ॥46
khādāma pāṭayāmaināṃ tilaśaḥ pravibhajya tām ।
yeyaṃ bhartāramasmākamavamanyeha jīvati ॥47
ityevaṃ paribhartsantīstrāsyamānā punaḥ punaḥ ।
bhartṛśokasamāviṣṭā niḥśvasyedamuvāca tāḥ ॥48
āryāḥ khādata māṃ śīghraṃ na me lobho'sti jīvite ।
vinā taṃ puṇḍarīkākṣaṃ nīlakuñcitamūrdhajam ॥49
apyevāhaṃ nirāhārā jīvitapriyavarjitā ।
śoṣayiṣyāmi gātrāṇi vyālī tālagatā yathā ॥50
na tvanyamabhigaccheyaṃ pumāṃsaṃ rāghavādṛte ।
iti jānīta satyaṃ me kriyatāṃ yadanantaram ॥51

А Равана, добравшись до города Ланки, весь во власти желания⁶², поместил Ситу в жилище, похожее на обитель отшельницы, близ ашоковой рощи, напоминавшей Нандану. Исхудав шая от тоски по мужу, облачившись в одежду отшельницы, жила там несчастная большеокая (Сита), предаваясь посту и подвижничеству, питаясь только кореньями и плодами. Владыка ракшасов поставил для ее охраны ракшаси, вооруженных копьями, мечами, пиками, топорами и дубинками. (Были среди них) и двуглазая и трехглазая (ракшаси), была и с глазом на лбу; одна – длинноязыкая, другая – вовсе без языка, третья – трехгрудая, четвертая – одноногая, одна – с тремя косицами на голове, другая – одноглазая. Эти и другие (ракшаси), волосатые, как верблюдицы, горящими глазами неусыпно следили за Ситой и днем, и ночью. Страшные пишачи с резкими голосами постоянно пугали длинноокую (Ситу) грубыми жестами и (изрыгали) ругательства. «Мы съедим, разорвем на части, раздерем в клочья ту, что живет здесь, пренебрегая нашим супругом», – бранились они, а она в ответ на угрозы только вздыхала, тоскуя о муже, и говорила: «О милосердные, съешьте меня поскорее! Не хочу я жить без моего лотосоокого (супруга) с иссиня-черными вьющимися волосами. Ведь все равно, утратив желание жить, я иссушу свое тело голодом, словно змея, заползшая на время спячки в (ствол) дерева тала. Знайте истину: я не буду принадлежать никому, кроме Рагхавы. Будь что будет!»

62 - …весь во власти желания… – Или: «во власти Камы (бога любви)»; ср. выше, примеч. 56.

(52-60)

tasyāstadvacanaṃ śrutvā rākṣasyastāḥ kharasvanāḥ ।
ākhyātuṃ rākṣasendrāya jagmustatsarvamāditaḥ ॥52
gatāsu tāsu sarvāsu trijaṭā nāma rākṣasī ।
sāntvayāmāsa vaidehīṃ dharmajñā priyavādinī ॥53
sīte vakṣyāmi te kiñcidviśvāsaṃ kuru me sakhi ।
bhayaṃ te vyetu vāmoru śṛṇu cedaṃ vaco mama ॥54
avindhyo nāma medhāvī vṛddho rākṣasapuṅgavaḥ ।
sa rāmasya hitānveṣī tvadarthe hi sa māvadat ॥55
sītā madvacanādvācyā samāśvāsya prasādya ca ।
bhartā te kuśalī rāmo lakṣmaṇānugato balī ॥56
sakhyaṃ vānararājena śakrapratimatejasā ।
kṛtavānrāghavaḥ śrīmāṃstvadarthe ca samudyataḥ ॥57
mā ca te'stu bhayaṃ bhīru rāvaṇāllokagarhitāt ।
nalakūbaraśāpena rakṣitā hyasyanindite ॥58
śapto hyeṣa purā pāpo vadhūṃ rambhāṃ parāmṛśan ।
na śakto vivaśāṃ nārīmupaitumajitendriyaḥ ॥59
kṣiprameṣyati te bhartā sugrīveṇābhirakṣitaḥ ।
saumitrisahito dhīmāṃstvāṃ ceto mokṣayiṣyati ॥60

Слыша такие ее слова, ракшаси с ослиными голосами решили отправиться к Индре ракшасов и рассказать ему все с самого начала. Когда они удалились, ракшаси по имени Триджата, знающая дхарму и приветливая, стала утешать Вайдехи: «О Сита, я расскажу тебе кое-что, доверься мне, о подруга! Пусть пройдет твой страх, о наделенная прекрасными бедрами! Слушай, что я скажу. Мудрый старец по имени Авиндхья, бык среди ракшасов, радеет о благе Рамы и говорил со мной о тебе. (Он сказал): „Передай от моего имени Сите, утешив ее и приласкав, что супруг ее, могучий Рама, а также Лакшмана в добром здравии“. Славный Рагхава заключил союз с царем обезьян, который мощью подобен Шакре. Они спешат тебе на помощь. Не бойся, о робкая, Раваны, который проклят миром: тебя ограждает проклятие Налакубары⁶³, о безупречная! Грешный (Равана) был некогда проклят им за то, что осквернил его жену Рамбху. Не смиривший свои чувства, он не может теперь нападать на беспомощных женщин. Скоро сюда придет под охраной Сугривы твой мудрый супруг вместе с сыном Сумитры, и он освободит тебя.

63 - …тебя ограждает проклятие Налакубары… – В силу проклятия, наложенного сыном Куберы, Налакубарой, Равану ждет мгновенная смерть (голова его разлетится на семь кусков), если он попытается насильно овладеть женщиной.

(61-73)

svapnā hi sumahāghorā dṛṣṭā me'niṣṭadarśanāḥ ।
vināśāyāsya durbuddheḥ paulastyakulaghātinaḥ ॥61
dāruṇo hyeṣa duṣṭātmā kṣudrakarmā niśācaraḥ ।
svabhāvācchīladoṣeṇa sarveṣāṃ bhayavardhanaḥ ॥62
spardhate sarvadevairyaḥ kālopahatacetanaḥ ।
mayā vināśaliṅgāni svapne dṛṣṭāni tasya vai ॥63
tailābhiṣikto vikaco majjanpaṅke daśānanaḥ ।
asakṛtkharayukte tu rathe nṛtyanniva sthitaḥ ॥64
kumbhakarṇādayaśceme nagnāḥ patitamūrdhajāḥ ।
kṛṣyante dakṣiṇāmāśāṃ raktamālyānulepanāḥ ॥65
śvetātapatraḥ soṣṇīṣaḥ śuklamālyavibhūṣaṇaḥ ।
śvetaparvatamārūḍha eka eva vibhīṣaṇaḥ ॥66
sacivāścāsya catvāraḥ śuklamālyānulepanāḥ ।
śvetaparvatamārūḍhā mokṣyante'smānmahābhayāt ॥67
rāmasyāstreṇa pṛthivī parikṣiptā sasāgarā ।
yaśasā pṛthivīṃ kṛtsnāṃ pūrayiṣyati te patiḥ ॥68
asthisañcayamārūḍho bhuñjāno madhupāyasam ।
lakṣmaṇaśca mayā dṛṣṭo nirīkṣansarvatodiśaḥ ॥69
rudatī rudhirārdrāṅgī vyāghreṇa parirakṣitā ।
asakṛttvaṃ mayā dṛṣṭā gacchantī diśamuttarām ॥70
harṣameṣyasi vaidehi kṣipraṃ bhartṛsamanvitā ।
rāghaveṇa saha bhrātrā sīte tvamacirādiva ॥71
iti sā mṛgaśāvākṣī tacchrutvā trijaṭāvacaḥ ।
babhūvāśāvatī bālā punarbhartṛsamāgame ॥72
yāvadabhyāgatā raudrāḥ piśācyastāḥ sudāruṇāḥ ।
dadṛśustāṃ trijaṭayā sahāsīnāṃ yathā purā ॥73

Приснился мне страшный сон, какого я не хотела бы видеть; наверное, это к смерти неразумного (Раваны), погубившего род Пауластьев. Страшен этот низкий душою, коварный (демон) из „тех, что бродят в ночи“, он от природы жестокостью нрава внушает любому ужас. Судьбою лишенный разума, он враждует со всеми богами. То, что я видела во сне, предвещает его гибель. Окропленный сезамовым маслом, обритый наголо Десятиликий, завязнув в трясине, будто приплясывает, стоя на колеснице, запряженной ослами. Кумбхакарна и другие, голые, с вылезшими волосами, вымазанные красным, в красных гирляндах бредут в южную сторону⁶⁴. Вибхишана стоит один на горе Швете под белым зонтом и в белом тюрбане, и украшает его белая гирлянда. Четыре его советника, тоже в белых гирляндах, намазанные белой мазью, поднялись вместе с ним на гору Швета⁶⁵. Это они спасут нас от великой напасти. Оружием Рамы устлана вся земля вместе с морями: славой наполнит весь мир твой супруг. Видела я и Лакшману: он взошел на груду костей, вкушая медовый напиток и оглядывая окрестности. Несколько раз я видела, как ты, вся в крови, с плачем идешь под охраною тигра на север⁶⁶. Скоро, о Вайдехи, радость вернется к тебе! Недалеко то время, когда ты, Сита, встретишься со своим супругом Рагхавой и его братом». Услышав такие слова Триджаты, (Сита), глаза которой напоминали глаза молодой лани, вновь обрела надежду на встречу с мужем. Когда грозные, страшные пишачи вернулись (от Раваны), они застали ее сидящей с Триджатой, как прежде.

64 - …в красных гирляндах бредут в южную сторону. – Нагота, обритая голова, неестественные движения в сочетании с красным цветом, (мази, гирлянд), южное направление движения (Яма, бог смерти, ассоциируется с югом) – приметы, говорящие об обреченности ракшасов.

65 - …на гору Швета. – Белый цвет (зонта, тюрбана, мази, гирлянд), гора Швета («Белая») в цветовой символике не только ассоциируются, как видно, с добром, благополучием, но и в противопоставлении красному (ср. предыдущее примечание) соответствуют первому члену оппозиции «жизнь – смерть».

66 - …на север. – Север в противоположность югу означает здесь, по-видимому, «сторону жизни»; на север также лежит путь из города Ланки в Косалу, царство Рамы.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят четвертая глава.

ГЛАВА 265

(1-10)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tatastāṃ bhartṛśokārtāṃ dīnāṃ malinavāsasam ।
maṇiśeṣābhyalaṅkārāṃ rudatīṃ ca pativratām ॥1
rākṣasībhirupāsyantīṃ samāsīnāṃ śilātale ।
rāvaṇaḥ kāmabāṇārto dadarśopasasarpa ca ॥2
devadānavagandharvayakṣakimpuruṣairyudhi ।
ajito'śokavanikāṃ yayau kandarpamohitaḥ ॥3
divyāmbaradharaḥ śrīmānsumṛṣṭamaṇikuṇḍalaḥ ।
vicitramālyamukuṭo vasanta iva mūrtimān ॥4
sa kalpavṛkṣasadṛśo yatnādapi vibhūṣitaḥ ।
śmaśānacaityadrumavadbhūṣito'pi bhayaṅkaraḥ ॥5
sa tasyāstanumadhyāyāḥ samīpe rajanīcaraḥ ।
dadṛśe rohiṇīmetya śanaiścara iva grahaḥ ॥6
sa tāmāmantrya suśroṇīṃ puṣpaketuśarāhataḥ ।
idamityabravīdbālāṃ trastāṃ rauhīmivābalām ॥7
sīte paryāptametāvatkṛto bharturanugrahaḥ ।
prasādaṃ kuru tanvaṅgi kriyatāṃ parikarma te ॥8
bhajasva māṃ varārohe mahārhābharaṇāmbarā ।
bhava me sarvanārīṇāmuttamā varavarṇini ॥9
santi me devakanyāśca rājarṣīṇāṃ tathāṅganāḥ ।
santi dānavakanyāśca daityānāṃ cāpi yoṣitaḥ ॥10

Маркандея сказал:
Однажды несчастная (Сита), верная супруга (Рамы), сидела на камне в окружении ракшаси и плакала, тоскуя по мужу. Одежда ее была испачкана, на ней сохранились лишь остатки (былых) украшений. Равана увидел ее и, настигнутый стрелами Камы, направился к ней. Не знающий поражений в боях с богами, данавами, гандхарвами, якшами и кимпурушами, в блеске богатства явился он в ашоковую рощу, ослепленный Кандарпой⁶⁷. На нем была дивная одежда, серьги из хорошо отшлифованных драгоценных камней, гирлянда из ярких цветов и венок, как на боге Весны⁶⁸. Но и старательно убранный, словно древо желаний⁶⁹, он даже в этом богатом наряде был мрачен, напоминая (скорее) дерево чайтью на месте сожжения трупов⁷⁰. (Демон) из «тех, что бродят в ночи», появился перед стройной (Ситой), словно Тихоходящая планета перед Рохини⁷¹. Приветствуя наделенную прекрасными бедрами (Ситу), которая затрепетала, словно попавшая в силок антилопа, (Равана), настигнутый стрелою Того, чей знак – цветок, сказал: «Довольно, Сита, проявлять таким образом свою привязанность к мужу. Сделай милость, о стройная, надень другое убранство. Будь благосклонна ко мне, обладающая прекрасными бедрами! Надень на себя дорогое платье и украшения и стань лучшей из всех моих жен, о прекраснейшая из женщин! Есть у меня и дочери богов, и жены мудрецов-царей, есть дочери данавов и женщины из дайтьев.

67 - Кандарпа – Кама.

68 - …как на боге Весны. – Весна (Vasanta) – персонификация времени года, божество (мужского рода), выступающее союзником Камы в известном мифе о попытке последнего внушить любовное вожделение предававшемуся медитации Шиве

69 - Древо желаний (kalpavṛkṣa) – «исполняющее все желания» дерево на небе Индры, связанное, в частности, с символикой плодородия.

70 - …дерево чайтью на месте сожжения трупов. – Одной из древнейших форм святилища в народной религии Индии было дерево, снабженное маленьким алтарем и оградкой – чайтья (см., напр., [175, с. 17 – 24]). Чайтьи играли определенную роль в погребальной обрядности; нередко упоминаются чайтьи, стоящие на месте кремации [232, с. 71 – 72]. Связь с погребением и космологическая символика чайтьи предваряют, возможно, функции и символизм буддийской ступы. В данном отрывке текста красивое убранство Раваны контрастирует с мрачным характером демона; этот контраст отражен в параллелизме сравнений: «древо желаний» – «дерево-чайтья на месте кремации».

71 - … словно Тихоходящая планета перед Рохини. – «Тихоходящая» (śanaiścara) планета – Шаури (Сатурн) – ассоциируется с черным цветом, тогда как Рохини (см. примеч. 243 и 245 к «Сказанию о беседах Маркандеи») – с красным. В данной оппозиции «красное – черное» (Рохини – Сатурн, Сита – Равана) роль красного цвета, по-видимому, совершенно иная, чем в оппозиции «красное – белое» (см. выше, примеч. 64 и 65).

(11-23)

caturdaśa piśācānāṃ koṭyo me vacane sthitāḥ ।
dvistāvatpuruṣādānāṃ rakṣasāṃ bhīmakarmaṇām ॥11
tato me triguṇā yakṣā ye madvacanakāriṇaḥ ।
kecideva dhanādhyakṣaṃ bhrātaraṃ me samāśritāḥ ॥12
gandharvāpsaraso bhadre māmāpānagataṃ sadā ।
upatiṣṭhanti vāmoru yathaiva bhrātaraṃ mama ॥13
putro'hamapi viprarṣeḥ sākṣādviśravaso muneḥ ।
pañcamo lokapālānāmiti me prathitaṃ yaśaḥ ॥14
divyāni bhakṣyabhojyāni pānāni vividhāni ca ।
yathaiva tridaśeśasya tathaiva mama bhāmini ॥15
kṣīyatāṃ duṣkṛtaṃ karma vanavāsakṛtaṃ tava ।
bhāryā me bhava suśroṇi yathā mandodarī tathā ॥16
ityuktā tena vaidehī parivṛtya śubhānanā ।
tṛṇamantarataḥ kṛtvā tamuvāca niśācaram ॥17
aśivenātivāmorūrajasraṃ netravāriṇā ।
stanāvapatitau bālā sahitāvabhivarṣatī ।
uvāca vākyaṃ taṃ kṣudraṃ vaidehī patidevatā ॥18
asakṛdvadato vākyamīdṛśaṃ rākṣaseśvara ।
viṣādayuktametatte mayā śrutamabhāgyayā ॥19
tadbhadrasukha bhadraṃ te mānasaṃ vinivartyatām ।
paradārāsmyalabhyā ca satataṃ ca pativratā ॥20
na caivopayikī bhāryā mānuṣī kṛpaṇā tava ।
vivaśāṃ dharṣayitvā ca kāṃ tvaṃ prītimavāpsyasi ॥21
prajāpatisamo vipro brahmayoniḥ pitā tava ।
na ca pālayase dharmaṃ lokapālasamaḥ katham ॥22
bhrātaraṃ rājarājānaṃ maheśvarasakhaṃ prabhum ।
dhaneśvaraṃ vyapadiśankathaṃ tviha na lajjase ॥23

Четырнадцать коти пишачей у меня в подчинении, дважды по стольку ракшасов-людоедов, страшных в своих деяниях, и в три раза больше того якшей, которые подчиняются моей воле. Правда, часть (якшей) еще пребывает под властью моего брата – Владыки богатств. Когда я наслаждаюсь вином, меня, так же как моего брата, всегда окружают гандхарвы и апсары, о достойная женщина с прекрасными бедрами! Я – сын мудреца-брахмана, того самого подвижника Вишраваса. „Пятый среди Хранителей мира“⁷² – такая идет обо мне слава. Такие же дивные и разнообразные яства, угощения и напитки, какие есть у Владыки Тридцати (богов)⁷³, есть и у меня, о прекрасная! Пусть же окончатся тяжкие испытания, которые выпали на твою долю за время жизни в лесу. Будь моею супругою наравне с Мандодари⁷⁴, о наделенная прекрасными бедрами!» Вайдехи, к которой взывал этот (демон) из «тех, что бродят в ночи», отвернула свое прекрасное лицо, скрыла его в траве и обратила к нему ответную речь. Вайдехи, наделенная прекрасными бедрами, почитая своего супруга, как божество, отвечала злодею, и горькие слезы непрерывным потоком орошали ее высокую грудь. «Не впервые, владыка ракшасов, ты вынуждаешь меня, несчастную, слушать такие горькие речи. Благо тебе, досточтимый! Лучше смири свое сердце: я – супруга другого и навеки верна своему мужу. На меня не следует посягать! Да и к чему тебе бедная жена смертного? Если ты силой возьмешь меня, беззащитную, разве это будет любовь? Твой отец, брахман, порожденный Брахмой, подобен самому Властителю сущего, так почему же ты, которого сравнивают с Хранителем мира, не соблюдаешь дхармы? И как же тебе не стыдно поминать своего великого брата, царя над царями. Владыку богатств, друга (Шивы), Великого Владыки!»

72 - «Пятый среди Хранителей мира»… – Равана не просто причисляет себя к локапалам, но и провозглашает себя верховным над ними богом, поскольку добавление к тетраде богов направлений пятого божества имеет обычно именно такой смысл (см. ЧхУ 4.3.6 [114, с. 86; 22, с. 151-154]).

73 - Владыка Тридцати (богов) – Индра.

74 - Мандодари – дочь асуры Маи, супруга Раваны, мать Индраджита.

(24-30)

ityuktvā prārudatsītā kampayantī payodharau ।
śirodharāṃ ca tanvaṅgī mukhaṃ pracchādya vāsasā ॥24
tasyā rudatyā bhāminyā dīrghā veṇī susaṃyatā ।
dadṛśe svasitā snigdhā kālī vyālīva mūrdhani ॥25
tacchrutvā rāvaṇo vākyaṃ sītayoktaṃ suniṣṭhuram ।
pratyākhyāto'pi durmedhāḥ punarevābravīdvacaḥ ॥26
kāmamaṅgāni me sīte dunotu makaradhvajaḥ ।
na tvāmakāmāṃ suśroṇīṃ sameṣye cāruhāsinīm ॥27
kiṃ nu śakyaṃ mayā kartuṃ yattvamadyāpi mānuṣam ।
āhārabhūtamasmākaṃ rāmamevānurudhyase ॥28
ityuktvā tāmanindyāṅgīṃ sa rākṣasagaṇeśvaraḥ ।
tatraivāntarhito bhūtvā jagāmābhimatāṃ diśam ॥29
rākṣasībhiḥ parivṛtā vaidehī śokakarśitā ।
sevyamānā trijaṭayā tatraiva nyavasattadā ॥30

Проговорив это, Сита заплакала снова. Грудь ее трепетала, шею и лицо стройная женщина прикрыла краем одежды. Длинная, тугая коса плачущей красавицы, темная и блестящая, казалась черной змеей на ее голове. Выслушав суровый ответ Ситы, неразумный Равана, отвергнутый ею, вновь обратился к ней: «Пусть, о Сита, Тот, у кого на знамени макара⁷⁵, спалит любовью мое тело, но я не могу взять тебя в жены, если ты не желаешь этого, о наделенная прекрасными бедрами и улыбающаяся пленительной улыбкой! Что я могу поделать, если ты и теперь любишь Раму, хотя он всего лишь человек и такие, как он, служат нам пищей!» Сказав это ей, безупречно сложенной, владыка ракшасов тотчас же скрылся. Он удалился в свое излюбленное место, а Вайдехи, терзаемая горем, осталась там же, окруженная ракшаси, и только Триджата всячески ее утешала.

75 - Тот, у кого на знамени макара – Кама.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят пятая глава.

ГЛАВА 266

(1-11)

mārkaṇḍeya uvāca ।
rāghavastu sasaumitriḥ sugrīveṇābhipālitaḥ ।
vasanmālyavataḥ pṛṣṭhe dadarśa vimalaṃ nabhaḥ ॥1
sa dṛṣṭvā vimale vyomni nirmalaṃ śaśalakṣaṇam ।
grahanakṣatratārābhiranuyātamamitrahā ॥2
kumudotpalapadmānāṃ gandhamādāya vāyunā ।
mahīdharasthaḥ śītena sahasā pratibodhitaḥ ॥3
prabhāte lakṣmaṇaṃ vīramabhyabhāṣata durmanāḥ ।
sītāṃ saṃsmṛtya dharmātmā ruddhāṃ rākṣasaveśmani ॥4
gaccha lakṣmaṇa jānīhi kiṣkindhāyāṃ kapīśvaram ।
pramattaṃ grāmyadharmeṣu kṛtaghnaṃ svārthapaṇḍitam ॥5
yo'sau kulādhamo mūḍho mayā rājye'bhiṣecitaḥ ।
sarvavānaragopucchā yamṛkṣāśca bhajanti vai ॥6
yadarthaṃ nihato vālī mayā raghukulodvaha ।
tvayā saha mahābāho kiṣkindhopavane tadā ॥7
kṛtaghnaṃ tamahaṃ manye vānarāpasadaṃ bhuvi ।
yo māmevaṅgato mūḍho na jānīte'dya lakṣmaṇa ॥8
asau manye na jānīte samayapratipādanam ।
kṛtopakāraṃ māṃ nūnamavamanyālpayā dhiyā ॥9
yadi tāvadanudyuktaḥ śete kāmasukhātmakaḥ ।
netavyo vālimārgeṇa sarvabhūtagatiṃ tvayā ॥10
athāpi ghaṭate'smākamarthe vānarapuṅgavaḥ ।
tamādāyaihi kākutstha tvarāvānbhava mā ciram ॥11

Маркандея сказал:
Меж тем Рагхава с сыном Сумитры, гостеприимно принятые Сугривой, жили на склоне Мальявана, любуясь безоблачным небом. Однажды (Рама), губитель недругов, стоя на горе, смотрел на чистое небо, где сияла ясная луна в окружении планет, звезд и созвездий, и вдруг свежий ветер, благоухающий ароматом красных и синих лотосов и лилий, словно бы пробудил его ото сна. Праведный (Рама) ясно представил себе Ситу, запертую ракшасой в его обиталище, и наутро, расстроенный, сказал доблестному Лакшмане: «Ступай, Лакшмана, найди в Кишкиндхе неблагодарного властителя обезьян, который знает только свою выгоду и забыл в наслаждениях, что это я помазал на царство его, неразумного, позорящего свой род. Теперь он – владыка всех обезьян и медведей, но ведь это мы с тобой, о мощнорукий продолжатель рода Рагху, ради него уничтожили Валина в лесу возле Кишкиндхи! Я считаю, что он неблагодарен, этот выродок среди обезьян: ушел, невежа, и забыл обо мне, о Лакшмана! Мне кажется, он не помнит, какое дал обещание, когда я помог ему. Теперь он пренебрегает мною, низкий помыслами. Если он до сих пор ничего не предпринял, предаваясь любовным утехам, то отправь его вслед за Валином, и пусть (он разделит) общий удел всего сущего. Если же он, бык среди обезьян, радеет о нашем благе, без промедления поспеши с ним сюда, о Какутстха!»

(12-19)

ityukto lakṣmaṇo bhrātrā guruvākyahite rataḥ ।
pratasthe ruciraṃ gṛhya samārgaṇaguṇaṃ dhanuḥ ।
kiṣkindhādvāramāsādya praviveśānivāritaḥ ॥12
sakrodha iti taṃ matvā rājā pratyudyayau hariḥ ।
taṃ sadāro vinītātmā sugrīvaḥ plavagādhipaḥ ।
pūjayā pratijagrāha prīyamāṇastadarhayā ॥13
tamabravīdrāmavacaḥ saumitrirakutobhayaḥ ।
sa tatsarvamaśeṣeṇa śrutvā prahvaḥ kṛtāñjaliḥ ॥14
sabhṛtyadāro rājendra sugrīvo vānarādhipaḥ ।
idamāha vacaḥ prīto lakṣmaṇaṃ narakuñjaram ॥15
nāsmi lakṣmaṇa durmedhā na kṛtaghno na nirghṛṇaḥ ।
śrūyatāṃ yaḥ prayatno me sītāparyeṣaṇe kṛtaḥ ॥16
diśaḥ prasthāpitāḥ sarve vinītā harayo mayā ।
sarveṣāṃ ca kṛtaḥ kālo māsenāgamanaṃ punaḥ ॥17
yairiyaṃ savanā sādriḥ sapurā sāgarāmbarā ।
vicetavyā mahī vīra sagrāmanagarākarā ॥18
sa māsaḥ pañcarātreṇa pūrṇo bhavitumarhati ।
tataḥ śroṣyasi rāmeṇa sahitaḥ sumahatpriyam ॥19

После таких слов, сказанных ему братом, Лакшмана, который всегда ревностно выполнял волю (Рамы), своего наставника, отправился в путь, взяв с собою сверкающий лук и стрелы. Подойдя к воротам Кишкиндхи, он беспрепятственно проник внутрь (города). «Он разгневан», – понял царь Сугрива, властитель обезьян, и тотчас же вместе с супругой вышел смиренно навстречу (гостю). Обрадованный такой честью, он воздал (пришедшему) почести, и сын Сумитры бесстрашно передал ему слова Рамы. Выслушав все до конца, царь обезьян Сугрива поклонился, сложив ладони, и в присутствии слуг и супруги, о Индра царей, радостно обратился к Лакшмане, слону среди мужей, с такими словами: «Я не невежа, о Лакшмана, не вероломен и не бессердечен. Соблаговоли же выслушать, какие я предпринял попытки, чтобы найти Ситу. Во все стороны я разослал верных мне обезьян и повелел им вернуться назад через месяц. Они должны обшарить всю землю, одетую океаном, (обыскать) все леса и горы, деревни и города, рудники и селения, о герой! Пять дней остается до конца срока, и тогда вы с Рамой услышите великую и радостную (весть)».

(20-29)

ityukto lakṣmaṇastena vānarendreṇa dhīmatā ।
tyaktvā roṣamadīnātmā sugrīvaṃ pratyapūjayat ॥20
sa rāmaṃ sahasugrīvo mālyavatpṛṣṭhamāsthitam ।
abhigamyodayaṃ tasya kāryasya pratyavedayat ॥21
ityevaṃ vānarendrāste samājagmuḥ sahasraśaḥ ।
diśastisro vicityātha na tu ye dakṣiṇāṃ gatāḥ ॥22
ācakhyuste tu rāmāya mahīṃ sāgaramekhalām ।
vicitāṃ na tu vaidehyā darśanaṃ rāvaṇasya vā ॥23
gatāstu dakṣiṇāmāśāṃ ye vai vānarapuṅgavāḥ ।
āśāvāṃsteṣu kākutsthaḥ prāṇānārto'pyadhārayat ॥24
dvimāsoparame kāle vyatīte plavagāstataḥ ।
sugrīvamabhigamyedaṃ tvaritā vākyamabruvan ॥25
rakṣitaṃ vālinā yattatsphītaṃ madhuvanaṃ mahat ।
tvayā ca plavagaśreṣṭha tadbhuṅkte pavanātmajaḥ ॥26
vāliputro'ṅgadaścaiva ye cānye plavagarṣabhāḥ ।
vicetuṃ dakṣiṇāmāśāṃ rājanprasthāpitāstvayā ॥27
teṣāṃ taṃ praṇayaṃ śrutvā mene sa kṛtakṛtyatām ।
kṛtārthānāṃ hi bhṛtyānāmetadbhavati ceṣṭitam ॥28
sa tadrāmāya medhāvī śaśaṃsa plavagarṣabhaḥ ।
rāmaścāpyanumānena mene dṛṣṭāṃ tu maithilīm ॥29

Когда Лакшмана выслушал речь мудрого Индры обезьян, гневно его растаял и он, довольный, почтил Сугриву. Вернувшись вместе с Сугривой к Раме на склон Мальявана, он рассказал (своему брату) о том, что предпринял (царь обезьян). И вот тысячи Индр среди обезьян возвратились. Они обыскали три стороны света, но среди них не было тех, что отправились к югу. Они рассказали Раме о том, что видели на земле, опоясанной океаном, но ни Вайдехи, ни Равана им не встретились. Несчастный Какутстха жил теперь единой надеждой на возвращение (мощных), как быки, обезьян, что отправились в южную сторону. Прошло уже два месяца, и вот однажды к Сугриве прибежали обезьяны и сказали: «Сын Ветра⁷⁶ вместе с Ангадой, сыном Валина, и другие обезьяны, (могучие), как быки, те, которых ты, о царь, посылал на поиски в южную сторону, резвятся в необъятном (лесу) Мадхувана, который некогда стерег Валин, а теперь (охраняешь) ты, о лучший среди обезьян!» Узнав о радужном их настроении, понял (Сугрива), что они достигли своей цели: ведь так ведет себя только тот, кто, будучи послан, исполнил свой долг. (Сугрива), мудрый вожак обезьян, в силе не уступающий быку, поведал об этом Раме, и Рама с ним согласился: конечно, они разыскали Майтхили!

76 - Сын Ветра – здесь: Хануман, брат по «божественному отцу» Бхимы, имеющего то же патронимическое обозначение.

(30-42)

hanūmatpramukhāścāpi viśrāntāste plavaṅgamāḥ ।
abhijagmurharīndraṃ taṃ rāmalakṣmaṇasannidhau ॥30
gatiṃ ca mukhavarṇaṃ ca dṛṣṭvā rāmo hanūmataḥ ।
agamatpratyayaṃ bhūyo dṛṣṭā sīteti bhārata ॥31
hanūmatpramukhāste tu vānarāḥ pūrṇamānasāḥ ।
praṇemurvidhivadrāmaṃ sugrīvaṃ lakṣmaṇaṃ tathā ॥32
tānuvācāgatānrāmaḥ pragṛhya saśaraṃ dhanuḥ ।
api māṃ jīvayiṣyadhvamapi vaḥ kṛtakṛtyatā ॥33
api rājyamayodhyāyāṃ kārayiṣyāmyahaṃ punaḥ ।
nihatya samare śatrūnāhṛtya janakātmajām ॥34
amokṣayitvā vaidehīmahatvā ca ripūnraṇe ।
hṛtadāro'vadhūtaśca nāhaṃ jīvitumutsahe ॥35
ityuktavacanaṃ rāmaṃ pratyuvācānilātmajaḥ ।
priyamākhyāmi te rāma dṛṣṭā sā jānakī mayā ॥36
vicitya dakṣiṇāmāśāṃ saparvatavanākarām ।
śrāntāḥ kāle vyatīte sma dṛṣṭavanto mahāguhām ॥37
praviśāmo vayaṃ tāṃ tu bahuyojanamāyatām ।
andhakārāṃ suvipināṃ gahanāṃ kīṭasevitām ॥38
gatvā sumahadadhvānamādityasya prabhāṃ tataḥ ।
dṛṣṭavantaḥ sma tatraiva bhavanaṃ divyamantarā ॥39
mayasya kila daityasya tadāsīdveśma rāghava ।
tatra prabhāvatī nāma tapo'tapyata tāpasī ॥40
tayā dattāni bhojyāni pānāni vividhāni ca ।
bhuktvā labdhabalāḥ santastayoktena pathā tataḥ ॥41
niryāya tasmāduddeśātpaśyāmo lavaṇāmbhasaḥ ।
samīpe sahyamalayau darduraṃ ca mahāgirim ॥42

Вскоре обезьяны во главе с Хануманом, отдохнув, предстали перед Индрой обезьян в присутствии Рамы и Лакшманы. Наблюдая за поступью и выражением лица Ханумана, о бхарата, Рама совсем уверовал в то, что Сита нашлась. Обезьяны во главе с Хануманом, радостные, приветствовали, как подобает, Раму, Сугриву и Лакшману. Рама, держа лук и стрелы, обратился к вернувшимся (обезьянам): «Удачен ли ваш поход? Вернете ли вы мне надежду? Буду ли я снова царствовать в Айодхье, покарав в бою недруга и отвоевав дочь Джанаки? Если же я не сумею освободить Вайдехи и не смогу расправиться с врагами, к чему мне тогда жизнь: я лишусь и жены, и чести!» На эти слова сын Ветра ему ответил: «Я принес тебе, Рама, хорошую новость: я видел Джанаки. Долго мы рыскали в южной стороне среди гор, лесов и копей. Однажды, усталые, увидели мы большую пещеру и решили войти туда. Темная, глубокая (пещера) шириной в несколько йоджан густо поросла мхом и кишела червями. Мы шли очень долго и увидели вдруг солнечный свет. Тут же, внутри (пещеры), нашему взору предстали дивные покои. Это было жилище дайтьи Майи, о Рагхава! Там предавалась подвижничеству отшельница по имени Прабхавати, она угостила нас разными яствами и напитками. Когда мы наелись и силы вернулись к нам, (отшельница) рассказала, как нам идти дальше, и мы покинули ее обитель, держа путь к горам Сахья, Малая и великой горе Дардура, что стоят близ соленоводного (океана).

(43-52)

tato malayamāruhya paśyanto varuṇālayam ।
viṣaṇṇā vyathitāḥ khinnā nirāśā jīvite bhṛśam ॥43
anekaśatavistīrṇaṃ yojanānāṃ mahodadhim ।
timinakrajhaṣāvāsaṃ cintayantaḥ suduḥkhitāḥ ॥44
tatrānaśanasaṅkalpaṃ kṛtvāsīnā vayaṃ tadā ।
tataḥ kathānte gṛdhrasya jaṭāyorabhavatkathā ॥45
tataḥ parvataśṛṅgābhaṃ ghorarūpaṃ bhayāvaham ।
pakṣiṇaṃ dṛṣṭavantaḥ sma vainateyamivāparam ॥46
so'smānatarkayadbhoktumathābhyetya vaco'bravīt ।
bhoḥ ka eṣa mama bhrāturjaṭāyoḥ kurute kathām ॥47
sampātirnāma tasyāhaṃ jyeṣṭho bhrātā khagādhipaḥ ।
anyonyaspardhayārūḍhāvāvāmādityasaṃsadam ॥48
tato dagdhāvimau pakṣau na dagdhau tu jaṭāyuṣaḥ ।
tadā me ciradṛṣṭaḥ sa bhrātā gṛdhrapatiḥ priyaḥ ।
nirdagdhapakṣaḥ patito hyahamasminmahāgirau ॥49
tasyaivaṃ vadato'smābhirhato bhrātā niveditaḥ ।
vyasanaṃ bhavataścedaṃ saṅkṣepādvai niveditam ॥50
sa sampātistadā rājañśrutvā sumahadapriyam ।
viṣaṇṇacetāḥ papraccha punarasmānarindama ॥51
kaḥ sa rāmaḥ kathaṃ sītā jaṭāyuśca kathaṃ hataḥ ।
icchāmi sarvamevaitacchrotuṃ plavagasattamāḥ ॥52

Поднявшись на (гору) Малаю, увидели мы обиталище Варуны⁷⁷, и отчаяние, тоска, безысходность овладели нами: надежды остаться в живых не было. В глубокой печали пытались мы охватить мысленным взором, протянувшийся на много сот йоджан великий океан, кишащий исполинскими рыбами, крокодилами и акулами, потом уселись (на берегу) и решили умереть голодной смертью⁷⁸. В разговоре зашла речь о коршуне Джатаюсе, и тут мы увидели страшную, грозную птицу, подобную горной вершине. Казалось, это второй Вайнатея⁷⁹. Он приблизился к нам, словно задумав нас съесть, и сказал такие слова: „Кто это тут говорит о брате моем Джатаюсе? Я его старший брат по имени Сампати, властелин птиц. Однажды, состязаясь друг с другом, взлетели мы к солнцу, и тут оба крыла моих загорелись. Джатаюс остался цел, но с тех пор я не видел моего любимого брата, владыку коршунов. С обгоревшими крыльями упал я тогда на эту великую гору“. Когда он умолк, мы рассказали ему, что его брат убит, и вкратце поведали о твоей беде. Сампати услышал об этом великом несчастье, о царь – губитель врагов, и горестно стал вопрошать нас: „Кто этот Рама? Что с Ситой? Как был убит Джатаюс? Я хочу все это знать, о достойнейшие из обезьян!“

77 - Обиталище Варуны – океан.

78 - …умереть голодной смертью. – Т. е. извести себя постом; см. примеч. 23 к «Сказанию о походе в становище пастухов».

79 - Вайнатея – Гаруда.

(53-63)

tasyāhaṃ sarvamevaitaṃ bhavato vyasanāgamam ।
prāyopaveśane caiva hetuṃ vistarato'bruvam ॥53
so'smānutthāpayāmāsa vākyenānena pakṣirāṭ ।
rāvaṇo vidito mahyaṃ laṅkā cāsya mahāpurī ॥54
dṛṣṭā pāre samudrasya trikūṭagirikandare ।
bhavitrī tatra vaidehī na me'styatra vicāraṇā ॥55
iti tasya vacaḥ śrutvā vayamutthāya satvarāḥ ।
sāgaraplavane mantraṃ mantrayāmaḥ parantapa ॥56
nādhyavasyadyadā kaścitsāgarasya vilaṅghane ।
tataḥ pitaramāviśya pupluve'haṃ mahārṇavam ।
śatayojanavistīrṇaṃ nihatya jalarākṣasīm ॥57
tatra sītā mayā dṛṣṭā rāvaṇāntaḥpure satī ।
upavāsatapaḥśīlā bhartṛdarśanalālasā ।
jaṭilā maladigdhāṅgī kṛśā dīnā tapasvinī ॥58
nimittaistāmahaṃ sītāmupalabhya pṛthagvidhaiḥ ।
upasṛtyābruvaṃ cāryāmabhigamya rahogatām ॥59
sīte rāmasya dūto'haṃ vānaro mārutātmajaḥ ।
tvaddarśanamabhiprepsuriha prāpto vihāyasā ॥60
rājaputrau kuśalinau bhrātarau rāmalakṣmaṇau ।
sarvaśākhāmṛgendreṇa sugrīveṇābhipālitau ॥61
kuśalaṃ tvābravīdrāmaḥ sīte saumitriṇā saha ।
sakhibhāvācca sugrīvaḥ kuśalaṃ tvānupṛcchati ॥62
kṣiprameṣyati te bhartā sarvaśākhāmṛgaiḥ saha ।
pratyayaṃ kuru me devi vānaro'smi na rākṣasaḥ ॥63

Я рассказал ему очень подробно, какое горе обрушилось на тебя и почему (мы сидим здесь), обрекая себя на голодную смерть. Тогда птичий царь поднял нас на ноги такими словами: „Известен мне Равана, Ланка – его столица. Она видна на том берегу океана в ущелье горы Трикуты. Вайдехи там, нет у меня в том сомнений“. Услышав такое, мы быстро поднялись и стали держать совет, как переправиться через океан, о губитель врагов! И так как никто не решался (пуститься вплавь), я с помощью моего отца (Ветра) пересек океанские просторы шириной в сотню йоджан, убив по пути живущую в водах ракшаси. Там во внутренних покоях Раваны увидел я Ситу. Несчастная подвижница предавалась посту и умерщвлению плоти, тоскуя по своему супругу. Она исхудала, ее волосы были заплетены в косу, (как носят отшельницы), тело покрыто грязью. По некоторым признакам я понял, что это Сита, пробрался к ней, когда она осталась одна, и сказал: „Я – обезьяна, сын Ветра, о Сита, и прибыл к тебе как вестник от Рамы. Я добрался сюда по воздуху, чтоб увидеть тебя. Братья Рама и Лакшмана, царские сыновья, в добром здравии, их охраняет Сугрива, Индра среди обезьян. Рама и сын Сумитры просили (меня узнать), здорова ли ты, о Сита! И Сугрива из дружеского расположения к ним тоже беспокоится о тебе. Скоро явится твой супруг вместе со всеми обезьянами. Верь мне, достойная, я – обезьяна, а не ракшаса“.

(64-68)

muhūrtamiva ca dhyātvā sītā māṃ pratyuvāca ha ।
avaimi tvāṃ hanūmantamavindhyavacanādaham ॥64
avindhyo hi mahābāho rākṣaso vṛddhasammataḥ ।
kathitastena sugrīvastvadvidhaiḥ sacivairvṛtaḥ ॥65
gamyatāmiti coktvā māṃ sītā prādādimaṃ maṇim ।
dhāritā yena vaidehī kālametamaninditā ॥66
pratyayārthaṃ kathāṃ cemāṃ kathayāmāsa jānakī ।
kṣiptāmiṣīkāṃ kākasya citrakūṭe mahāgirau ।
bhavatā puruṣavyāghra pratyabhijñānakāraṇāt ॥67
śrāvayitvā tadātmānaṃ tato dagdhvā ca tāṃ purīm ।
samprāpta iti taṃ rāmaḥ priyavādinamarcayat ॥68

Призадумавшись на минуту, Сита ответила мне: „Я знаю со слов Авиндхьи, что ты – Хануман. Авиндхья – старый, почтенный ракшаса, о наделенный мощными руками. Он рассказывал мне, (что Сугриву окружают советники, похожие на тебя. А теперь ступай“. И с этими словами Сита дала мне вот этот самоцвет, который поддерживал безупречную Вайдехи все это время. И чтобы ты мне поверил, Джанаки из признательности рассказала мне историю о том, как ты, о тигр среди людей, на великой горе Читракуте попал камышинкой в ворону. Потом я рыком возвестил о своем появлении и поджег город (Раваны)». – «Добро пожаловать», – приветствовал Рама доброго вестника.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят шестая глава.

ГЛАВА 267

(1-9)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tatastatraiva rāmasya samāsīnasya taiḥ saha ।
samājagmuḥ kapiśreṣṭhāḥ sugrīvavacanāttadā ॥1
vṛtaḥ koṭisahasreṇa vānarāṇāṃ tarasvinām ।
śvaśuro vālinaḥ śrīmānsuṣeṇo rāmamabhyayāt ॥2
koṭīśatavṛtau cāpi gajo gavaya eva ca ।
vānarendrau mahāvīryau pṛthakpṛthagadṛśyatām ॥3
ṣaṣṭikoṭisahasrāṇi prakarṣanpratyadṛśyata ।
golāṅgūlo mahārāja gavākṣo bhīmadarśanaḥ ॥4
gandhamādanavāsī tu prathito gandhamādanaḥ ।
koṭīsahasramugrāṇāṃ harīṇāṃ samakarṣata ॥5
panaso nāma medhāvī vānaraḥ sumahābalaḥ ।
koṭīrdaśa dvādaśa ca triṃśatpañca prakarṣati ॥6
śrīmāndadhimukho nāma harivṛddho'pi vīryavān ।
pracakarṣa mahatsainyaṃ harīṇāṃ bhīmatejasām ॥7
kṛṣṇānāṃ mukhapuṇḍrāṇāmṛkṣāṇāṃ bhīmakarmaṇām ।
koṭīśatasahasreṇa jāmbavānpratyadṛśyata ॥8
ete cānye ca bahavo hariyūthapayūthapāḥ ।
asaṅkhyeyā mahārāja samīyū rāmakāraṇāt ॥9

Маркандея сказал:
Пока Рама беседовал с (Хануманом), по приказу Сугривы сюда же, (на гору), явились вожаки обезьян. К Раме пришел славный Сушена, свекор Валина, в сопровождении тысячи коти быстрых обезьян. Показались отважные Индры обезьян Гаджа и Гавая, каждый из которых был окружен сотней коти (обезьян). Ведя за собою шестьдесят тысяч коти (сподвижников), о великий царь, прибыл грозный обликом царь Гавакша с бычьим хвостом. Славный Гандхамадана, живущий на (горе) Гандхамадане, привел за собой тысячу коти огромных обезьян. Мудрая могучая обезьяна по имени Панаса привела десять, двенадцать и, (наконец), тридцать пять коти (обезьян). Достойный, отважный Дадхимукха, старейший среди обезьян, собрал огромное обезьянье войско, обладающее грозным могуществом. (Последним) пришел Джамбаван с сотней тысяч коти злобных черных медведей с отметинами на лбу. Эти и многие другие вожаки обезьяньих стай собрались в несметном количестве, чтобы помочь Раме, о великий царь!

(10-21)

śirīṣakusumābhānāṃ siṃhānāmiva nardatām ।
śrūyate tumulaḥ śabdastatra tatra pradhāvatām ॥10
girikūṭanibhāḥ kecitkecinmahiṣasannibhāḥ ।
śaradabhrapratīkāśāḥ piṣṭahiṅgulakānanāḥ ॥11
utpatantaḥ patantaśca plavamānāśca vānarāḥ ।
uddhunvanto'pare reṇūnsamājagmuḥ samantataḥ ॥12
sa vānaramahālokaḥ pūrṇasāgarasannibhaḥ ।
niveśamakarottatra sugrīvānumate tadā ॥13
tatasteṣu harīndreṣu samāvṛtteṣu sarvaśaḥ ।
tithau praśaste nakṣatre muhūrte cābhipūjite ॥14
tena vyūḍhena sainyena lokānudvartayanniva ।
prayayau rāghavaḥ śrīmānsugrīvasahitastadā ॥15
mukhamāsīttu sainyasya hanūmānmārutātmajaḥ ।
jaghanaṃ pālayāmāsa saumitrirakutobhayaḥ ॥16
baddhagodhāṅgulitrāṇau rāghavau tatra rejatuḥ ।
vṛtau harimahāmātraiścandrasūryau grahairiva ॥17
prababhau harisainyaṃ tacchālatālaśilāyudham ।
sumahacchālibhavanaṃ yathā sūryodayaṃ prati ॥18
nalanīlāṅgadakrāthamaindadvividapālitā ।
yayau sumahatī senā rāghavasyārthasiddhaye ॥19
vidhivatsupraśasteṣu bahumūlaphaleṣu ca ।
prabhūtamadhumāṃseṣu vārimatsu śiveṣu ca ॥20
nivasantī nirābādhā tathaiva girisānuṣu ।
upāyāddharisenā sā kṣārodamatha sāgaram ॥21

(Обезьяны, окраской шерсти) напоминающие цветы шириши, шумели, перебегая с места на место, и издавали крики, похожие на львиный рык. Некоторые из них были (огромны), как горные пики, другие похожи на буйволов; (окраска одних) напоминала осенние тучи, а лица иных были (красны), как толченая киноварь. Они резвились, прыгали вверх и вниз, а со всех сторон, поднимая пыль, шли все новые и новые (полчища) обезьян. Весь многоликий обезьяний мир, напоминающий полноводный океан, собрался под знамена Сугривы. После того как сошлись все вместе Индры обезьян, доблестный Рагхава вместе с Сугривой (выбрал) день благоприятного положения созвездий, и готовое к бою войско в добрый час выступило в поход, словно намереваясь уничтожить миры. Полки вел Хануман, сын Ветра, а тыл охранял сын Сумитры, не ведающий страха. Подвязав защитные нарукавники и наконечники для пальцев, оба потомка Рагху шли в окружении обезьяньих вожаков, блистая, как солнце и месяц среди планет. Обезьянье войско, вооруженное камнями и (стволами деревьев) шала и тала, казалось огромным рисовым полем на раннем рассвете. Вожаки Нала, Нила, Ангада, Кратха, Майнда и Двивида вели за собой неисчислимую рать, чтобы помочь Рагхаве. Мирно отдыхая на благодатных склонах прославленных гор, где была много плодов, кореньев, меда, воды и мяса, полки обезьян вышли к соленому океану.

(22-32)

dvitīyasāgaranibhaṃ tadbalaṃ bahuladhvajam ।
velāvanaṃ samāsādya nivāsamakarottadā ॥22
tato dāśarathiḥ śrīmānsugrīvaṃ pratyabhāṣata ।
madhye vānaramukhyānāṃ prāptakālamidaṃ vacaḥ ॥23
upāyaḥ ko nu bhavatāṃ mataḥ sāgaralaṅghane ।
iyaṃ ca mahatī senā sāgaraścāpi dustaraḥ ॥24
tatrānye vyāharanti sma vānarāḥ paṭumāninaḥ ।
samarthā laṅghane sindhorna tu kṛtsnasya vānarāḥ ॥25
kecinnaubhirvyavasyanti kecīcca vividhaiḥ plavaiḥ ।
neti rāmaśca tānsarvānsāntvayanpratyabhāṣata ॥26
śatayojanavistāraṃ na śaktāḥ sarvavānarāḥ ।
krāntuṃ toyanidhiṃ vīrā naiṣā vo naiṣṭhikī matiḥ ॥27
nāvo na santi senāyā bahvyastārayituṃ tathā ।
vaṇijāmupaghātaṃ ca kathamasmadvidhaścaret ॥28
vistīrṇaṃ caiva naḥ sainyaṃ hanyācchidreṣu vai paraḥ ।
plavoḍupapratāraśca naivātra mama rocate ॥29
ahaṃ tvimaṃ jalanidhiṃ samārapsyāmyupāyataḥ ।
pratiśeṣyāmyupavasandarśayiṣyati māṃ tataḥ ॥30
na ceddarśayitā mārgaṃ dhakṣyāmyenamahaṃ tataḥ ।
mahāstrairapratihatairatyagnipavanojjvalaiḥ ॥31
ityuktvā sahasaumitrirupaspṛśyātha rāghavaḥ ।
pratiśiśye jalanidhiṃ vidhivatkuśasaṃstare ॥32

Это войско со множеством знамен, словно второй океан, разлилось по прибрежному лесу. Тут достойный сын Дашаратхи задал Сугриве в присутствии обезьяньих вожаков уместный вопрос: «Как, по-твоему, нам перебраться через океан? Наша рать велика, а океан неприступен». Тут вызвались несколько обезьян-смельчаков, которые брались переправиться через океан, но все расстояние они не смогли бы осилить. Другие предлагали воспользоваться лодками, третьи – плотами, но Рама остановил их всех, говоря: «Нет, (так не годится). Вы, обезьяны, при всей вашей отваге не сможете пересечь все вместе водный простор шириной в сотню йоджан. Не подходит и ваше последнее предложение: не найдется так много лодок, чтобы перевезти целое войско. И потом, разве может (человек), подобный мне, нанести купцам такой ущерб? Если войско наше растянется, то враг уничтожит его по частям, поэтому я не одобряю переправу на лодках или плотах. Я обращусь за помощью к самому кладезю вод. Отказавшись от еды⁸⁰, я буду лежать на берегу, пока он сам не предстанет передо мной. Если же он не укажет мне путь, то я подожгу его своим мощным, неотразимым оружием, блистающим ярче огня-очистителя». С этими словами Рагхава и с ним сын Сумитры совершили омовение и, как подобает, легли на подстилки из травы куша на (берегу) океана.

80 - Отказавшись от еды… – Ср. выше, примеч. 77. Здесь, однако, цель поста иная: угрозой самоубийства добиться определенной цели.

(33-45)

sāgarastu tataḥ svapne darśayāmāsa rāghavam ।
devo nadanadībhartā śrīmānyādogaṇairvṛtaḥ ॥33
kausalyāmātarityevamābhāṣya madhuraṃ vacaḥ ।
idamityāha ratnānāmākaraiḥ śataśo vṛtaḥ ॥34
brūhi kiṃ te karomyatra sāhāyyaṃ puruṣarṣabha ।
ikṣvākurasmi te jñātiriti rāmastamabravīt ॥35
mārgamicchāmi sainyasya dattaṃ nadanadīpate ।
yena gatvā daśagrīvaṃ hanyāṃ paulastyapāṃsanam ॥36
yadyevaṃ yācato mārgaṃ na pradāsyati me bhavān ।
śaraistvāṃ śoṣayiṣyāmi divyāstrapratimantritaiḥ ॥37
ityevaṃ bruvataḥ śrutvā rāmasya varuṇālayaḥ ।
uvāca vyathito vākyamiti baddhāñjaliḥ sthitaḥ ॥38
necchāmi pratighātaṃ te nāsmi vighnakarastava ।
śṛṇu cedaṃ vaco rāma śrutvā kartavyamācara ॥39
yadi dāsyāmi te mārgaṃ sainyasya vrajato''jñayā ।
anye'pyājñāpayiṣyanti māmevaṃ dhanuṣo balāt ॥40
asti tvatra nalo nāma vānaraḥ śilpisammataḥ ।
tvaṣṭurdevasya tanayo balavānviśvakarmaṇaḥ ॥41
sa yatkāṣṭhaṃ tṛṇaṃ vāpi śilāṃ vā kṣepsyate mayi ।
sarvaṃ taddhārayiṣyāmi sa te seturbhaviṣyati ॥42
ityuktvāntarhite tasminrāmo nalamuvāca ha ।
kuru setuṃ samudre tvaṃ śakto hyasi mato mama ॥43
tenopāyena kākutsthaḥ setubandhamakārayat ।
daśayojanavistāramāyataṃ śatayojanam ॥44
nalaseturiti khyāto yo'dyāpi prathito bhuvi ।
rāmasyājñāṃ puraskṛtya dhāryate girisannibhaḥ ॥45

И вот явился Рагхаве во сне бог Океан, славный владыка рек и потоков, окруженный множеством морских чудищ; сотни кладезей с драгоценными камнями были видны рядом с ним⁸¹. «О сын Каусальи, – обратился он ласково к Раме, – скажи, чем я могу помочь тебе, бык среди мужей?» – «Я – потомок Икшваку, твой родственник, – ответил ему Рама. – О властитель рек и потоков! Я хочу, чтобы ты дал пройти моему войску, тогда я смогу покарать Дашагриву, выродка из Пауластьев. Если же ты не дашь мне пройти, как я прошу, я осушу тебя стрелами, освященными небесным оружием». Выслушав слова Рамы, (Океан), прибежище Варуны, испугался и ответил с почтением: «Не хочу я мешать тебе, я не стану преградою на твоем пути. Но выслушай меня, Рама, а потом приступай к делу! Если я разрешу пройти твоему войску, другие тоже, угрожая оружием, будут вымогать у меня подобное разрешение. Есть (среди вас) искусный строитель – обезьяна по имени Нала, это могучий сын небесного зодчего Вишвакармана. Пусть он бросает в мои (воды) поленья, траву или камни – я все удержу на поверхности, и это послужит мостом для тебя». С этими словами (Океан) исчез, а Рама сказал Нале: «Сооруди мост через океан. Я знаю, ты сможешь (его сделать)». Какутстха повелел построить тем способом мост в десять йоджан шириной и сто йоджан длиной. Этот (мост), который зовется Наласету⁸², славится на земле и по сей день; построенный по приказу Рамы, он стоит (нерушимо), точно утес.

81 - …сотни кладезей с драгоценными камнями были видны рядом с ним. – Ассоциация Океана с олицетворениями кладезей сокровищ основана на представлении об океане как средоточии разнообразных богатств.

82 - Наласету – «мост Налы», совр. Адамов мост – цепочка островов между южной оконечностью Индии и Шри Ланкой.

(46-54)

tatrasthaṃ sa tu dharmātmā samāgacchadvibhīṣaṇaḥ ।
bhrātā vai rākṣasendrasya caturbhiḥ sacivaiḥ saha ॥46
pratijagrāha rāmastaṃ svāgatena mahāmanāḥ ।
sugrīvasya tu śaṅkābhūtpraṇidhiḥ syāditi sma ha ॥47
rāghavastasya ceṣṭābhiḥ samyakca cariteṅgitaiḥ ।
yadā tattvena tuṣṭo'bhūttata enamapūjayat ॥48
sarvarākṣasarājye cāpyabhyaṣiñcadvibhīṣaṇam ।
cakre ca mantrānucaraṃ suhṛdaṃ lakṣmaṇasya ca ॥49
vibhīṣaṇamate caiva so'tyakrāmanmahārṇavam ।
sasainyaḥ setunā tena māsenaiva narādhipa ॥50
tato gatvā samāsādya laṅkodyānānyanekaśaḥ ।
bhedayāmāsa kapibhirmahānti ca bahūni ca ॥51
tatrāstāṃ rāvaṇāmātyau rākṣasau śukasāraṇau ।
cārau vānararūpeṇa tau jagrāha vibhīṣaṇaḥ ॥52
pratipannau yadā rūpaṃ rākṣasaṃ tau niśācarau ।
darśayitvā tataḥ sainyaṃ rāmaḥ paścādavāsṛjat ॥53
niveśyopavane sainyaṃ tacchūraḥ prājñavānaram ।
preṣayāmāsa dautyena rāvaṇasya tato'ṅgadam ॥54

В это время (к Раме) явился благочестивый Вибхишана, брат Индры ракшасов (Раваны), вместе с четырьмя своими советниками. Гостеприимно встретил его благородный Рама, а Сугрива (встревожился), заподозрив в нем соглядатая. Но Рагхаву поистине тронули его действия, свидетельствующие о добрых намерениях, и он окружил его (всевозможными) почестями. (Рама) поставил Вибхишану царем над всеми ракшасами и сделал его советником и другом Лакшманы. Под водительством Вибхишаны войско (Рамы) за месяц переправилось через океан по (сооруженному Налой) мосту, о владыка людей! Когда они пересекли (океан) и высадились на Ланке, (Рама) напустил обезьян на богатые, пышные сады (острова). Там (в их ряды) проникли два соглядатая – советники Раваны Шука и Сарана, ракшасы в обезьяньем обличье, но Вибхишана их обнаружил. Когда оба (демона) из «тех, что бродят в ночи», вновь приняли облик ракшасов, Рама показал им свое войско и затем отпустил на волю. Полки расположились в небольшом лесу, и доблестный (Рама) послал мудрую обезьяну Ангаду гонцом к Раване.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят седьмая глава.

ГЛАВА 268

(1-6)

mārkaṇḍeya uvāca ।
prabhūtānnodake tasminbahumūlaphale vane ।
senāṃ niveśya kākutstho vidhivatparyarakṣata ॥1
rāvaṇaśca vidhiṃ cakre laṅkāyāṃ śāstranirmitam ।
prakṛtyaiva durādharṣā dṛḍhaprākāratoraṇā ॥2
agādhatoyāḥ parikhā mīnanakrasamākulāḥ ।
babhūvuḥ sapta durdharṣāḥ khādiraiḥ śaṅkubhiścitāḥ ॥3
karṇāṭṭayantradurdharṣā babhūvuḥ sahuḍopalāḥ ।
sāśīviṣaghaṭāyodhāḥ sasarjarasapāṃsavaḥ ॥4
musalālātanārācatomarāsiparaśvadhaiḥ ।
anvitāśca śataghnībhiḥ samadhūcchiṣṭamudgarāḥ ॥5
puradvāreṣu sarveṣu gulmāḥ sthāvarajaṅgamāḥ ।
babhūvuḥ pattibahulāḥ prabhūtagajavājinaḥ ॥6

Маркандея сказал:
Какутстха надежно укрыл свое войско в богатом кореньями и плодами лесу, где было вдоволь воды. А Равана принялся укреплять Ланку согласно правилам шастр. Этот (город) по самому своему расположению был неприступен; его окружали мощная крепостная стена с воротами и глубоководный ров, в котором кишели крокодилы и водилась рыба. Теперь же (Ланка) была обнесена семью валами, утыканными кольями из кхадиры; эти валы были оснащены приспособлениями для тарана, железными брусьями и камнями. У воинов в руках были сосуды, полные ядовитых змей, и сарджарасовый порошок⁸³; кроме того, они были вооружены дубинками, пылающими головнями и стрелами, пиками, мечами и топорами, были у них и шатагхни, и навощенные молоты. У каждых наружных ворот стояли крупные соединения, постоянные и сменяющиеся: множество пеших воинов и большое количество слонов и коней.

83 - Сарджарасовый порошок – смолистое вещество, используемое как зажигательное средство (ср. [4, с. 481, 725]).

(7-16)

aṅgadastvatha laṅkāyā dvāradeśamupāgataḥ ।
vidito rākṣasendrasya praviveśa gatavyathaḥ ॥7
madhye rākṣasakoṭīnāṃ bahvīnāṃ sumahābalaḥ ।
śuśubhe meghamālābhirāditya iva saṃvṛtaḥ ॥8
sa samāsādya paulastyamamātyairabhisaṃvṛtam ।
rāmasandeśamāmantrya vāgmī vaktuṃ pracakrame ॥9
āha tvāṃ rāghavo rājankosalendro mahāyaśāḥ ।
prāptakālamidaṃ vākyaṃ tadādatsva kuruṣva ca ॥10
akṛtātmānamāsādya rājānamanaye ratam ।
vinaśyantyanayāviṣṭā deśāśca nagarāṇi ca ॥11
tvayaikenāparāddhaṃ me sītāmāharatā balāt ।
vadhāyānaparāddhānāmanyeṣāṃ tadbhaviṣyati ॥12
ye tvayā baladarpābhyāmāviṣṭena vanecarāḥ ।
ṛṣayo hiṃsitāḥ pūrvaṃ devāścāpyavamānitāḥ ॥13
rājarṣayaśca nihatā rudantyaścāhṛtāḥ striyaḥ ।
tadidaṃ samanuprāptaṃ phalaṃ tasyānayasya te ॥14
hantāsmi tvāṃ sahāmātyaṃ yudhyasva puruṣo bhava ।
paśya me dhanuṣo vīryaṃ mānuṣasya niśācara ॥15
mucyatāṃ jānakī sītā na me mokṣyasi karhicit ।
arākṣasamimaṃ lokaṃ kartāsmi niśitaiḥ śaraiḥ ॥16

Меж тем Ангада добрался до ворот Ланки, известил о себе Индру ракшасов и бесстрашно вошел (в город). Могущественный (Равана) блистал меж многих коти ракшасов, словно солнце, обрамленное грядами облаков. Приблизившись к потомку Пуластьи, окруженному советниками, (посланец) Рамы, умеющий вести беседу, стал излагать его наказ: «О царь! Многославный Рагхава, Индра Косалы, велел передать тебе: час (расплаты) настал. Внемли этим словам и приготовься! Под властью погрязшего в грехе бесчестного царя терпят лишения и погибают целые страны и города. Из-за тебя одного, силой похитившего мою супругу, на меня, – (сказал Рама), – ляжет вина за гибель ни в чем не повинных существ. Ты давно презираешь богов. Ослепленный своим могуществом и гордыней, ты притесняешь живущих в лесах святых мудрецов. Ты убиваешь царей-мудрецов, похищая их рыдающих жен. Теперь (пробил твой час) – тебя ждет возмездие за бесчинства. Я убью тебя вместе с твоими советниками. Выходи же на бой, как подобает мужу! Ты увидишь, о (демон), „бродящий в ночи“, как могуч мой лук, хотя я всего только человек. Отпусти Ситу, дочь Джанаки, иначе ты нигде от меня не спасешься! Острыми стрелами я очищу от ракшасов землю!»

(17-22)

iti tasya bruvāṇasya dūtasya paruṣaṃ vacaḥ ।
śrutvā na mamṛṣe rājā rāvaṇaḥ krodhamūrchitaḥ ॥17
iṅgitajñāstato bhartuścatvāro rajanīcarāḥ ।
caturṣvaṅgeṣu jagṛhuḥ śārdūlamiva pakṣiṇaḥ ॥18
tāṃstathāṅgeṣu saṃsaktānaṅgado rajanīcarān ।
ādāyaiva khamutpatya prāsādatalamāviśat ॥19
vegenotpatatastasya petuste rajanīcarāḥ ।
bhuvi sambhinnahṛdayāḥ prahāraparipīḍitāḥ ॥20
sa mukto harmyaśikharāttasmātpunaravāpatat ।
laṅghayitvā purīṃ laṅkāṃ svabalasya samīpataḥ ॥21
kosalendramathābhyetya sarvamāvedya cāṅgadaḥ ।
viśaśrāma sa tejasvī rāghaveṇābhinanditaḥ ॥22

Не стерпел царь Равана, услышав такие дерзкие речи посланца (Рамы), потерял над собою власть от ярости, и тут же четыре (демона) из «тех, что бродят в ночи», по знаку владыки вцепились в лапы (Ангады), словно коршуны в (лапы) тигра. Но Ангада взмыл в небо, увлекая за собой «тех, что бродят в ночи». Они цеплялись за его лапы, но он взлетел так быстро, что оказался один на крыше дворца, а демоны, «те, что бродят в ночи», упали на землю, и сердца их не выдержали столь сильного удара. Избавившись (от преследователей), он спустился с дворцовой крыши и пробрался через Ланку в расположение своего войска. Вернувшись к Индре Косалы, могучий пылом Ангада поведал (ему) обо всем и, обласканный Рагхавой, отправился отдохнуть.

(23-31)

tataḥ sarvābhisāreṇa harīṇāṃ vātaraṃhasām ।
bhedayāmāsa laṅkāyāḥ prākāraṃ raghunandanaḥ ॥23
vibhīṣaṇarkṣādhipatī puraskṛtyātha lakṣmaṇaḥ ।
dakṣiṇaṃ nagaradvāramavāmṛdnāddurāsadam ॥24
karabhāruṇagātrāṇāṃ harīṇāṃ yuddhaśālinām ।
koṭīśatasahasreṇa laṅkāmabhyapatattadā ॥25
utpatadbhiḥ patadbhiśca nipatadbhiśca vānaraiḥ ।
nādṛśyata tadā sūryo rajasā nāśitaprabhaḥ ॥26
śāliprasūnasadṛśaiḥ śirīṣakusumaprabhaiḥ ।
taruṇādityasadṛśaiḥ śaragauraiśca vānaraiḥ ॥27
prākāraṃ dadṛśuste tu samantātkapilīkṛtam ।
rākṣasā vismitā rājansastrīvṛddhāḥ samantataḥ ॥28
bibhiduste maṇistambhānkarṇāṭṭaśikharāṇi ca ।
bhagnonmathitavegāni yantrāṇi ca vicikṣipuḥ ॥29
parigṛhya śataghnīśca sacakrāḥ sahuḍopalāḥ ।
cikṣipurbhujavegena laṅkāmadhye mahābalāḥ ॥30
prākārasthāśca ye kecinniśācaragaṇāstadā ।
pradudruvuste śataśaḥ kapibhiḥ samabhidrutāḥ ॥31

Затем потомок Рагху разрушил крепостную стену Ланки, напустив на нее сразу всех быстрых, как ветер, обезьян. Лакшмана вместе с Вибхишаной и властителем медведей (Джамбаваном) разбил неприступные южные ворота города, и сотни тысяч коти воинственно настроенных обезьян, бурых, как верблюды, ворвались в Ланку. Солнечный свет померк от пыли, поднятой обезьянами, которые сновали в разные стороны, вверх и вниз. Ракшасы со своими женами и стариками (родителями) в изумлении смотрели, о царь, на крепостной вал, сплошь облепленный обезьянами. Некоторые из них (цветом шерсти) напоминали рисовые побеги, другие – цветы шириши, третьи были цвета восходящего солнца, а четвертые – светлые, как солома. Они принялись крушить колонны из драгоценных камней, террасы и сторожевые башни, стали ломать и разбрасывать выведенные из строя защитные приспособления. Хватая шатагхни, диски, дубинки и камни, они своими ловкими лапами с силой обрушивали их на Ланку. Сотни «тех, что бродят в ночи», стоявших на крепостном валу, обратились в бегство, преследуемые обезьянами.

(32-40)

tatastu rājavacanādrākṣasāḥ kāmarūpiṇaḥ ।
niryayurvikṛtākārāḥ sahasraśatasaṅghaśaḥ ॥32
śastravarṣāṇi varṣanto drāvayanto vanaukasaḥ ।
prākāraṃ śodhayantaste paraṃ vikramamāsthitāḥ ॥33
sa māṣarāśisadṛśairbabhūva kṣaṇadācaraiḥ ।
kṛto nirvānaro bhūyaḥ prākāro bhīmadarśanaiḥ ॥34
petuḥ śūlavibhinnāṅgā bahavo vānararṣabhāḥ ।
stambhatoraṇabhagnāśca petustatra niśācarāḥ ॥35
keśākeśyabhavadyuddhaṃ rakṣasāṃ vānaraiḥ saha ।
nakhairdantaiśca vīrāṇāṃ khādatāṃ vai parasparam ॥36
niṣṭananto hyubhayatastatra vānararākṣasāḥ ।
hatā nipatitā bhūmau na muñcanti parasparam ॥37
rāmastu śarajālāni vavarṣa jalado yathā ।
tāni laṅkāṃ samāsādya jaghnustānrajanīcarān ॥38
saumitrirapi nārācairdṛḍhadhanvā jitaklamaḥ ।
ādiśyādiśya durgasthānpātayāmāsa rākṣasān ॥39
tataḥ pratyavahāro'bhūtsainyānāṃ rāghavājñayā ।
kṛte vimarde laṅkāyāṃ labdhalakṣo jayottaraḥ ॥40

Но тут по приказу царя (Раваны) появились еще сотни тысяч страшных обличьем ракшасов, способных принимать любой вид. Извергая потоки стрел, они дерзко погнали лесных обитателей, очищая от врага крепостную стену. Страшные (демоны), «те, что бродят в ночи», посыпавшись как горох, освободили от обезьян большую часть крепостного вала. Сраженные пиками (ракшасов), пали в бою многие из обезьяньих вожаков⁸⁴, но немало и (демонов), «тех, что бродят в ночи», погребли под собой (обрушившиеся) колонны и ворота. И вот сошлись (лицом к лицу) обезьяны и ракшасы. Яростно стали они биться, таская друг друга за волосы, царапая когтями и клыками. И обезьяны, и ракшасы с ревом падали замертво на землю, но даже и тут не выпускали врага. Стрелы Рамы сыпались непрерывным потоком, как ливень из тучи, и, долетая до Ланки, настигали (демонов), «тех, что бродят в ночи». И сын Сумитры, ловкий стрелок из лука, без устали метко разил стрелами ракшасов, стоящих на крепостном валу. Затем по приказу Рагхавы войска отступили. Ланка была разорена, и это предопределило победу (Рамы).

84 - …многие из обезьяньих вожаков… – Повсюду в «Повести о Раме» относящиеся к обезьянам-воинам «животные метафоры» (см. примеч. 7к «Сказанию о жизни в лесах») типа vānararṣabha («обезьяна-бык») заменены при переводе соответствующими им по смыслу выражениями, такими, как «(могучий), словно бык», или же необходимый оттенок превосходства передан, как здесь, словосочетанием «обезьяний вожак».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят восьмая глава.

ГЛАВА 269

(1-14)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tato niviśamānāṃstānsainikānrāvaṇānugāḥ ।
abhijagmurgaṇāneke piśācakṣudrarakṣasām ॥1
parvaṇaḥ pūtano jambhaḥ kharaḥ krodhavaśo hariḥ ।
prarujaścārujaścaiva praghasaścaivamādayaḥ ॥2
tato'bhipatatāṃ teṣāmadṛśyānāṃ durātmanām ।
antardhānavadhaṃ tajjñaścakāra sa vibhīṣaṇaḥ ॥3
te dṛśyamānā haribhirbalibhirdūrapātibhiḥ ।
nihatāḥ sarvaśo rājanmahīṃ jagmurgatāsavaḥ ॥4
amṛṣyamāṇaḥ sabalo rāvaṇo niryayāvatha ।
vyūhya cauśanasaṃ vyūhaṃ harīnsarvānahārayat ॥5
rāghavastvabhiniryāya vyūḍhānīkaṃ daśānanam ।
bārhaspatyaṃ vidhiṃ kṛtvā pratyavyūhanniśācaram ॥6
sametya yuyudhe tatra tato rāmeṇa rāvaṇaḥ ।
yuyudhe lakṣmaṇaścaiva tathaivendrajitā saha ॥7
virūpākṣeṇa sugrīvastāreṇa ca nikharvaṭaḥ ।
tuṇḍena ca nalastatra paṭuśaḥ panasena ca ॥8
viṣahyaṃ yaṃ hi yo mene sa sa tena sameyivān ।
yuyudhe yuddhavelāyāṃ svabāhubalamāśritaḥ ॥9
sa samprahāro vavṛdhe bhīrūṇāṃ bhayavardhanaḥ ।
lomasaṃharṣaṇo ghoraḥ purā devāsure yathā ॥10
rāvaṇo rāmamānarchacchaktiśūlāsivṛṣṭibhiḥ ।
niśitairāyasaistīkṣṇai rāvaṇaṃ cāpi rāghavaḥ ॥11
tathaivendrajitaṃ yattaṃ lakṣmaṇo marmabhedibhiḥ ।
indrajiccāpi saumitriṃ bibheda bahubhiḥ śaraiḥ ॥12
vibhīṣaṇaḥ prahastaṃ ca prahastaśca vibhīṣaṇam ।
khagapatraiḥ śaraistīkṣṇairabhyavarṣadgatavyathaḥ ॥13
teṣāṃ balavatāmāsīnmahāstrāṇāṃ samāgamaḥ ।
vivyathuḥ sakalā yena trayo lokāścarācarāḥ ॥14

Маркандея сказал:
В ряды отступивших воинов затесалось несколько групп мелких ракшасов и пишачей, приспешников Раваны, – Парвана, Путана, Джамбха, Кхара. Кродхаваша, Хари, Праруджа, Аруджа, Прагхаса и другие. Об этом проведал Вибхишана, и, хотя те злодеи, проникшие (к обезьянам), были невидимы, он раскрыл их⁸⁵. Ловкие, сильные обезьяны, о царь, увидели этих (ракшасов) и всех уничтожили. Замертво пали они на землю. Не вынес этого Равана, вышел (из города) со своим войском и налетел на обезьян, построив рать по способу Ушанаса⁸⁶. Но Рагхава, следуя правилу Брихаспати, развернул полки навстречу Десятиликому и приготовился к обороне. Сошлись тут в бою Рама и Равана, Лакшмана и Индраджит, Сугрива и Вирупакша, Никхарвата и Тара, Нала и Тунда, Патуша и Панаса. Каждый избрал себе достойного (противника), и стали они биться, надеясь на поле брани лишь на мощь своих собственных рук. Разгорелся жестокий и яростный бой, повергающий в ужас несмелого; так же некогда (бились между собой) боги и асуры. Равана обрушивал на Раму потоки копий, пик и мечей, Рагхава посылал в ответ остро отточенные железные стрелы. Лакшмана (осыпал) Индраджита раздирающими чрево (стрелами), и Индраджит отвечал сыну Сумитры множеством стрел. Вибхишана яростно метал в Прахасту острые стрелы, украшенные птичьими перьями, Прахаста отвечал ему тем же. Яростно бились могучие воины, так что страх обуял все три мира, все движущееся и неподвижное.

85 - …раскрыл их. – Точнее: «разрушил чары, благодаря которым они были невидимы» (antardhānavadhaṃ cakāra).

86 - …построив рать по способу Ушанаса. – Ср. в следующем предложении: «следуя правилу Брихаспати, развернул полки». Согласно «Артхашастре», школа науки политики, возводившая свое начало к наставнику асуров Ушанасу (Шукре), рекомендовала подразделять боевой строй на фланги, центр и арьергард, а «школа Брихаспати» – на центр, фланги, крылья и резерв [4, с. 427].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят девятая глава.

ГЛАВА 270

(1-12)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tataḥ prahastaḥ sahasā samabhyetya vibhīṣaṇam ।
gadayā tāḍayāmāsa vinadya raṇakarkaśaḥ ॥1
sa tayābhihato dhīmāngadayā bhīmavegayā ।
nākampata mahābāhurhimavāniva susthiraḥ ॥2
tataḥ pragṛhya vipulāṃ śataghaṇṭāṃ vibhīṣaṇaḥ ।
abhimantrya mahāśaktiṃ cikṣepāsya śiraḥ prati ॥3
patantyā sa tayā vegādrākṣaso'śaninādayā ।
hṛtottamāṅgo dadṛśe vātarugṇa iva drumaḥ ॥4
taṃ dṛṣṭvā nihataṃ saṅkhye prahastaṃ kṣaṇadācaram ।
abhidudrāva dhūmrākṣo vegena mahatā kapīn ॥5
tasya meghopamaṃ sainyamāpatadbhīmadarśanam ।
dṛṣṭvaiva sahasā dīrṇā raṇe vānarapuṅgavāḥ ॥6
tatastānsahasā dīrṇāndṛṣṭvā vānarapuṅgavān ।
niryāya kapiśārdūlo hanūmānparyavasthitaḥ ॥7
taṃ dṛṣṭvāvasthitaṃ saṅkhye harayaḥ pavanātmajam ।
vegena mahatā rājansannyavartanta sarvaśaḥ ॥8
tataḥ śabdo mahānāsīttumulo lomaharṣaṇaḥ ।
rāmarāvaṇasainyānāmanyonyamabhidhāvatām ॥9
tasminpravṛtte saṅgrāme ghore rudhirakardame ।
dhūmrākṣaḥ kapisainyaṃ taddrāvayāmāsa patribhiḥ ॥10
taṃ rākṣasamahāmātramāpatantaṃ sapatnajit ।
tarasā pratijagrāha hanūmānpavanātmajaḥ ॥11
tayoryuddhamabhūdghoraṃ harirākṣasavīrayoḥ ।
jigīṣatoryudhānyonyamindraprahlādayoriva ॥12

Маркандея сказал:
Вот Прахаста, не знающий жалости в битве, бросился вдруг на Вибхишану и, издав клич, ударил его дубинкой, но мудрый Вибхишана, наделенный мощными руками, даже не дрогнул от этого резкого удара, оставшись стоять неколебимо, как Химаван. Он схватил огромное мощное копье, украшенное сотнями колокольчиков, и, освятив его заклинаниями, метнул в голову (противника). С подобным ашани грохотом в один миг настигло оно ракшасу, снеся ему голову, и (демон) стал подобен дереву, сломанному ветром. Увидев, что Прахаста, (демон) из «тех, что бродят в ночи», нашел свою смерть в бою, на обезьян стремительно ринулся Дхумракша. При виде мрачного, как туча, вражеского пополнения сильнейшие из обезьян бросились врассыпную. Увидел Хануман, что его (отважные), как быки, обезьяны-воины вдруг обратились в бегство, вышел вперед и застыл на месте: не обезьяна, а тигр. Обезьяны заметили, что сын Ветра остался стоять на поле брани, и все поспешно вернулись назад, о царь! Поднялся тут страшный, невероятный, отчаянный шум: это снова смешались в схватке полки Рамы и Раваны. Разгорелась жестокая, кровавая битва. Дхумракша напал на обезьянье войско, (осыпая его) стрелами, снабженными оперением. Сын Ветра Хануман, покоритель врагов, ловко бросился наперерез мчавшемуся ракшасе-великану, и эти герои, обезьяна и ракшаса, словно Прахлада и Индра, сошлись в жаркой схватке, стремясь одолеть друг друга.

(13-20)

gadābhiḥ parighaiścaiva rākṣaso jaghnivānkapim ।
kapiśca jaghnivānrakṣaḥ saskandhaviṭapairdrumaiḥ ॥13
tatastamatikāyena sāśvaṃ sarathasārathim ।
dhūmrākṣamavadhīddhīmānhanūmānmārutātmajaḥ ॥14
tatastaṃ nihataṃ dṛṣṭvā dhūmrākṣaṃ rākṣasottamam ।
harayo jātavisrambhā jaghnurabhyetya sainikān ॥15
te vadhyamānā balibhirharibhirjitakāśibhiḥ ।
rākṣasā bhagnasaṅkalpā laṅkāmabhyapatanbhayāt ॥16
te'bhipatya puraṃ bhagnā hataśeṣā niśācarāḥ ।
sarvaṃ rājñe yathāvṛttaṃ rāvaṇāya nyavedayan ॥17
śrutvā tu rāvaṇastebhyaḥ prahastaṃ nihataṃ yudhi ।
dhūmrākṣaṃ ca maheṣvāsaṃ sasainyaṃ vānararṣabhaiḥ ॥18
sudīrghamiva niḥśvasya samutpatya varāsanāt ।
uvāca kumbhakarṇasya karmakālo'yamāgataḥ ॥19
ityevamuktvā vividhairvāditraiḥ sumahāsvanaiḥ ।
śayānamatinidrāluṃ kumbhakarṇamabodhayat ॥20

Палицами и дубинками избивал ракшаса обезьяну, обезьяна швыряла в ракшасу стволы деревьев вместе с ветвями. И мудрый Хануман, сын Ветра, все-таки одолел Дхумракшу, поскольку был мощнее, (убил) его коней и возничего и (сломал) колесницу. Увидев, что Дхумракша, первый среди ракшасов, убит, обезьяны, воспрянув духом, ринулись (в бой) и стали уничтожать (вражеских) воинов. Мощные обезьяны кулаками разили ракшасов, и те наконец не выдержали: в панике бросились они бежать в Ланку. Примчавшись в город, разбитые наголову и (чудом) оставшиеся в живых (демоны) из «тех, что бродят в ночи», поведали царю Раване обо всем, что случилось. Услышал Равана, что Прахаста и великий стрелок из лука Дхумракша пали в бою вместе с войском от рук (мощных), как быки, обезьян, вздохнул протяжно, поднялся со своего прекрасного ложа и произнес: «Настало время действовать Кумбхакарне». Сказав так, он повелел громкой музыкой разбудить Кумбхакарну, погруженного в глубокий сон.

(21-29)

prabodhya mahatā cainaṃ yatnenāgatasādhvasaḥ ।
svasthamāsīnamavyagraṃ vinidraṃ rākṣasādhipaḥ ।
tato'bravīddaśagrīvaḥ kumbhakarṇaṃ mahābalam ॥21
dhanyo'si yasya te nidrā kumbhakarṇeyamīdṛśī ।
ya imaṃ dāruṇaṃ kālaṃ na jānīṣe mahābhayam ॥22
eṣa tīrtvārṇavaṃ rāmaḥ setunā haribhiḥ saha ।
avamanyeha naḥ sarvānkaroti kadanaṃ mahat ॥23
mayā hyapahṛtā bhāryā sītā nāmāsya jānakī ।
tāṃ mokṣayiṣurāyāto baddhvā setuṃ mahārṇave ॥24
tena caiva prahastādirmahānnaḥ svajano hataḥ ।
tasya nānyo nihantāsti tvadṛte śatrukarśana ॥25
sa daṃśito'bhiniryāya tvamadya balināṃ vara ।
rāmādīnsamare sarvāñjahi śatrūnarindama ॥26
dūṣaṇāvarajau caiva vajravegapramāthinau ।
tau tvāṃ balena mahatā sahitāvanuyāsyataḥ ॥27
ityuktvā rākṣasapatiḥ kumbhakarṇaṃ tarasvinam ।
sandideśetikartavye vajravegapramāthinau ॥28
tathetyuktvā tu tau vīrau rāvaṇaṃ dūṣaṇānujau ।
kumbhakarṇaṃ puraskṛtya tūrṇaṃ niryayatuḥ purāt ॥29

С превеликим трудом разбудил Дашагрива могучего Кумбхакарну. Тот проснулся, спокойный и не ведающий тревог, сел на своем ложе, а властитель ракшасов встревоженно обратился к нему: «Блажен ты, о Кумбхакарна, если таков у тебя сон! Ты и не ведаешь, что настало суровое, страшное время. Рама, перебравшись вместе с обезьянами по мосту через океан, дерзнул учинить нам всем великое побоище. Я похитил его супругу Ситу, дочь Джанаки, и он, соорудив мост через океан, явился сюда, чтобы освободить ее. Он убил великого Прахасту и других наших родственников. Никто, кроме тебя, не сможет справиться с ним, о губитель врагов! Явись во всеоружии и покарай в бою всех наших недругов во главе с Рамой, о сильнейший из сильных, сокрушитель врагов! Оба младших брата Душаны, Ваджравега и Праматхин, пойдут за тобою следом вместе с великой ратью». Так сказал владыка ракшасов стремительному Кумбхакарне, а потом разъяснил Ваджравеге и Праматхину, что они должны делать. «Да будет так!» – ответили Гаване доблестные братья Душаны и под водительством Кумбхакарны тотчас же выступили из города.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести семидесятая глава.

ГЛАВА 271

(1-10)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tato viniryāya purātkumbhakarṇaḥ sahānugaḥ ।
apaśyatkapisainyaṃ tajjitakāśyagrataḥ sthitam ॥1
tamabhyetyāśu harayaḥ parivārya samantataḥ ।
abhyaghnaṃśca mahākāyairbahubhirjagatīruhaiḥ ।
karajairatudaṃścānye vihāya bhayamuttamam ॥2
bahudhā yudhyamānāste yuddhamārgaiḥ plavaṅgamāḥ ।
nānāpraharaṇairbhīmaṃ rākṣasendramatāḍayan ॥3
sa tāḍyamānaḥ prahasanbhakṣayāmāsa vānarān ।
panasaṃ ca gavākṣaṃ ca vajrabāhuṃ ca vānaram ॥4
taddṛṣṭvā vyathanaṃ karma kumbhakarṇasya rakṣasaḥ ।
udakrośanparitrastāstāraprabhṛtayastadā ॥5
taṃ tāramuccaiḥ krośantamanyāṃśca hariyūthapān ।
abhidudrāva sugrīvaḥ kumbhakarṇamapetabhīḥ ॥6
tato'bhipatya vegena kumbhakarṇaṃ mahāmanāḥ ।
śālena jaghnivānmūrdhni balena kapikuñjaraḥ ॥7
sa mahātmā mahāvegaḥ kumbhakarṇasya mūrdhani ।
bibheda śālaṃ sugrīvo na caivāvyathayatkapiḥ ॥8
tato vinadya prahasañśālasparśavibodhitaḥ ।
dorbhyāmādāya sugrīvaṃ kumbhakarṇo'haradbalāt ॥9
hriyamāṇaṃ tu sugrīvaṃ kumbhakarṇena rakṣasā ।
avekṣyābhyadravadvīraḥ saumitrirmitranandanaḥ ॥10

Маркандея сказал:
Кумбхакарна вместе со своими спутниками вышел за пределы города и увидел перед собой готовое к бою обезьянье войско. Обезьяны стремительно налетели на него, окружили со всех сторон и забросали грудами огромных деревьев. Несколько (обезьян), поборов великий трепет, вцепились в (ракшасу) своими когтями. Множество обезьян-воинов с разным оружием напало на грозного Индру ракшасов, сражаясь во многих местах поля боя. Они избивали его, а он только смеялся и пожирал обезьян. Панаса, Гавакша и Ваджрабаху (угодили к нему в пасть). При виде жестокости ракшасы Кумбхакарны Тара и другие (обезьяны) вокруг закричали от страха. Когда Тара и другие обезьяньи вожаки подняли громкий крик, Сугрива бесстрашно бросился на Кумбхакарну. Стремительно налетев на него, многомудрый Сугрива, казавшийся слоном среди обезьян, с силой ударил его стволом дерева шала по голове. Отважная, ловкая обезьяна сломала дерево о голову Кумбхакарны, но (ракшаса) даже не дрогнул. Затем, чувствуя прилив бодрости от удара дубиной, он издал клич, захохотал и крепко схватил Сугриву обеими руками. Увидев, что ракшаса Кумбхакарна поймал Сугриву, доблестный сын Сумитры, надежда друзей, бросился к нему на помощь.

(11-20)

so'bhipatya mahāvegaṃ rukmapuṅkhaṃ mahāśaram ।
prāhiṇotkumbhakarṇāya lakṣmaṇaḥ paravīrahā ॥11
sa tasya dehāvaraṇaṃ bhittvā dehaṃ ca sāyakaḥ ।
jagāma dārayanbhūmiṃ rudhireṇa samukṣitaḥ ॥12
tathā sa bhinnahṛdayaḥ samutsṛjya kapīśvaram ।
kumbhakarṇo maheṣvāsaḥ pragṛhītaśilāyudhaḥ ।
abhidudrāva saumitrimudyamya mahatīṃ śilām ॥13
tasyābhidravatastūrṇaṃ kṣurābhyāmucchritau karau ।
ciccheda niśitāgrābhyāṃ sa babhūva caturbhujaḥ ॥14
tānapyasya bhujānsarvānpragṛhītaśilāyudhān ।
kṣuraiściccheda laghvastraṃ saumitriḥ pratidarśayan ॥15
sa babhūvātikāyaśca bahupādaśirobhujaḥ ।
taṃ brahmāstreṇa saumitrirdadāhādricayopamam ॥16
sa papāta mahāvīryo divyāstrābhihato raṇe ।
mahāśanivinirdagdhaḥ pādapo'ṅkuravāniva ॥17
taṃ dṛṣṭvā vṛtrasaṅkāśaṃ kumbhakarṇaṃ tarasvinam ।
gatāsuṃ patitaṃ bhūmau rākṣasāḥ prādravanbhayāt ॥18
tathā tāndravato yodhāndṛṣṭvā tau dūṣaṇānujau ।
avasthāpyātha saumitriṃ saṅkruddhāvabhyadhāvatām ॥19
tāvādravantau saṅkruddhau vajravegapramāthinau ।
pratijagrāha saumitrirvinadyobhau patatribhiḥ ॥20

Лакшмана, губитель вражеских героев, настиг Кумбхакарну и послал в него мощную быструю стрелу с золотым оперением. Пронзив доспехи (ракшасы), стрела прошла насквозь через его тело и, обагренная кровью, впилась в землю. Тогда Кумбхакарна, великий стрелок из лука, выпустил вожака обезьян, вооружился камнями и с развороченной грудью ринулся на сына Сумитры, занеся над собой огромную глыбу. Двумя остро отточенными стрелами (Лакшмана) отсек ему на бегу обе воздетые руки, но на их месте появилось четыре. Сын Сумитры, показывая, как ловко он владеет оружием, вновь срезал своими стрелами его руки, в каждой из которых было по камню, но тот превратился в великана со множеством ног, рук и голов. Тогда сын Сумитры оружием Брахмы испепелил этого (демона), подобного горной гряде. Дерзкий (ракшаса), сраженный в бою небесным оружием, словно ветвистое дерево – мощной ашани, рухнул на землю. Увидели ракшасы, что яростный Кумбхакарна, подобный Вритре, лежит бездыханный на земле, и в страхе бросились врассыпную. Но оба брата Душаны, на глазах у которых бежали те воины, остановили их и в ярости бросились на сына Сумитры. Со злобою Ваджравега и Праматхин кинулись на сына Сумитры, но тот, издав клич, стрелами с оперением преградил им обоим путь.

(21-27)

tataḥ sutumulaṃ yuddhamabhavallomaharṣaṇam ।
dūṣaṇānujayoḥ pārtha lakṣmaṇasya ca dhīmataḥ ॥21
mahatā śaravarṣeṇa rākṣasau so'bhyavarṣata ।
tau cāpi vīrau saṅkruddhāvubhau tau samavarṣatām ॥22
muhūrtamevamabhavadvajravegapramāthinoḥ ।
saumitreśca mahābāhoḥ samprahāraḥ sudāruṇaḥ ॥23
athādriśṛṅgamādāya hanūmānmārutātmajaḥ ।
abhidrutyādade prāṇānvajravegasya rakṣasaḥ ॥24
nīlaśca mahatā grāvṇā dūṣaṇāvarajaṃ hariḥ ।
pramāthinamabhidrutya pramamātha mahābalaḥ ॥25
tataḥ prāvartata punaḥ saṅgrāmaḥ kaṭukodayaḥ ।
rāmarāvaṇasainyānāmanyonyamabhidhāvatām ॥26
śataśo nairṛtānvanyā jaghnurvanyāṃśca nairṛtāḥ ।
nairṛtāstatra vadhyante prāyaśo na tu vānarāḥ ॥27

Тогда, о Партха, разгорелся страшный, жестокий бой между братьями Душаны и мудрым Лакшманой. Тот обрушил на ракшасов мощный поток стрел, и оба отважных (воина) гневно ответили ему тем же. Суровая схватка между мощноруким сыном Сумитры и Ваджравегой с Праматхином длилась недолго: подоспел Хануман, сын Ветра. Он схватил горную вершину, швырнул ее в Ваджравегу и выпустил дух из ракшасы. А могучая обезьяна Нила налетела на Праматхина и огромным камнем убила (второго) брата Душаны. Тогда снова сошлись в жаркой схватке полчища Рамы и Раваны. Сотнями разили обезьяны найрритов, а найрриты – обезьян, по все же найрритов полегло значительно больше.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести семьдесят первая глава.

ГЛАВА 272

(1-10)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tataḥ śrutvā hataṃ saṅkhye kumbhakarṇaṃ sahānugam ।
prahastaṃ ca maheṣvāsaṃ dhūmrākṣaṃ cātitejasam ॥1
putramindrajitaṃ śūraṃ rāvaṇaḥ pratyabhāṣata ।
jahi rāmamamitraghna sugrīvaṃ ca salakṣmaṇam ॥2
tvayā hi mama satputra yaśo dīptamupārjitam ।
jitvā vajradharaṃ saṅkhye sahasrākṣaṃ śacīpatim ॥3
antarhitaḥ prakāśo vā divyairdattavaraiḥ śaraiḥ ।
jahi śatrūnamitraghna mama śastrabhṛtāṃ vara ॥4
rāmalakṣmaṇasugrīvāḥ śarasparśaṃ na te'nagha ।
samarthāḥ pratisaṃsoḍhuṃ kutastadanuyāyinaḥ ॥5
akṛtā yā prahastena kumbhakarṇena cānagha ।
kharasyāpacitiḥ saṅkhye tāṃ gacchasva mahābhuja ॥6
tvamadya niśitairbāṇairhatvā śatrūnsasainikān ।
pratinandaya māṃ putra purā baddhveva vāsavam ॥7
ityuktaḥ sa tathetyuktvā rathamāsthāya daṃśitaḥ ।
prayayāvindrajidrājaṃstūrṇamāyodhanaṃ prati ॥8
tatra viśrāvya vispaṣṭaṃ nāma rākṣasapuṅgavaḥ ।
āhvayāmāsa samare lakṣmaṇaṃ śubhalakṣaṇam ॥9
taṃ lakṣmaṇo'pyabhyadhāvatpragṛhya saśaraṃ dhanuḥ ।
trāsayaṃstalaghoṣeṇa siṃhaḥ kṣudramṛgaṃ yathā ॥10

Маркандея сказал:
Узнав о том, что Кумбхакарна вместе со своими сподвижниками, как прежде Прахаста, великий стрелок из лука, а также могучий Дхумракша, принял смерть в бою, Равана обратился к своему сыну, герою Индраджиту: «Покори Раму, Сугриву и Лакшману, о губитель недругов! Благодаря тебе, о мой верный сын, я обрел громкую славу: ты победил в бою Тысячеокого Держателя ваджры, Супруга Шачи⁸⁷. Скрывая свой облик или в открытую, но покарай моих недругов своими небесными стрелами, полученными некогда в дар, о губитель врагов, первый среди воителей! Ни Рама, ни Лакшмана, ни Сугрива не смогут вынести удара твоих стрел, о безупречный, не говоря об их спутниках. Ступай, о мощнорукий, и отомсти в бою за Кхару! (Сделай то), чего не удалось достичь в бою Прахасте и Кумбхакарне, о безупречный! Уничтожь своими острыми стрелами недругов вместе с их ратью, порадуй меня, о сын мой, как когда-то, когда ты захватил в плен самого Васаву». Ответив согласием на призыв (отца), Индраджит во всеоружии поднялся на колесницу и поспешил, о царь, на поле боя. Там, громко выкликая свое имя, бык среди ракшасов вызвал на поединок Лакшману, отмеченного счастливыми знаками⁸⁸. Словно лев на мелкого зверька, ринулся на него Лакшмана с луком и стрелами, сея ужас ударами своих ладоней.

87 - …ты победил в бою Тысячеокого Держателя ваджры, Супруга Шачи. – Т. е. Индру. Согласно «Рамаяне», сын Раваны, Мегханада, с помощью колдовских чар одолел в бою самого бога Индру, за что и получил прозвище Индраджит – «Победитель Индры».

88 - …Лакшману, отмеченного счастливыми знаками (śubhalakṣaṇam) – Т. е. имеющего на теле линии, напоминающие по рисунку лотос, чакру (колесо), стрелы, лук, раковину и считающиеся признаками счастливой судьбы. Эта характеристика Лакшманы повторяет значение его имени («Отмеченный счастливыми злаками», «Счастливый») и в данном случае образует с последним аллитерационный ряд.

(11-20)

tayoḥ samabhavadyuddhaṃ sumahajjayagṛddhinoḥ ।
divyāstraviduṣostīvramanyonyaspardhinostadā ॥11
rāvaṇistu yadā nainaṃ viśeṣayati sāyakaiḥ ।
tato gurutaraṃ yatnamātiṣṭhadbalināṃ varaḥ ॥12
tata enaṃ mahāvegairardayāmāsa tomaraiḥ ।
tānāgatānsa ciccheda saumitrirniśitaiḥ śaraiḥ ।
te nikṛttāḥ śaraistīkṣṇairnyapatanvasudhātale ॥13
tamaṅgado vālisutaḥ śrīmānudyamya pādapam ।
abhidrutya mahāvegastāḍayāmāsa mūrdhani ॥14
tasyendrajidasambhrāntaḥ prāsenorasi vīryavān ।
prahartumaicchattaṃ cāsya prāsaṃ ciccheda lakṣmaṇaḥ ॥15
tamabhyāśagataṃ vīramaṅgadaṃ rāvaṇātmajaḥ ।
gadayātāḍayatsavye pārśve vānarapuṅgavam ॥16
tamacintya prahāraṃ sa balavānvālinaḥ sutaḥ ।
sasarjendrajitaḥ krodhācchālaskandhamamitrajit ॥17
so'ṅgadena ruṣotsṛṣṭo vadhāyendrajitastaruḥ ।
jaghānendrajitaḥ pārtha rathaṃ sāśvaṃ sasārathim ॥18
tato hatāśvātpraskandya rathātsa hatasārathiḥ ।
tatraivāntardadhe rājanmāyayā rāvaṇātmajaḥ ॥19
antarhitaṃ viditvā taṃ bahumāyaṃ ca rākṣasam ।
rāmastaṃ deśamāgamya tatsainyaṃ paryarakṣata ॥20

Меж ними, знатоками небесного оружия, из которых каждый страстно желал победить и люто ненавидел другого, началась великая битва. Сын Раваны не смог одолеть (Лакшману) своими стрелами, и тогда этот первый из воинов предпринял более мощную попытку. Он попытался погубить сына Сумитры быстрыми копьями, но тот раскалывал их на лету своими острыми стрелами, и обломки (копий) летели на землю. Славный Ангада, сын Валина, поднял дерево, стремительно бросился на (ракшасу) и ударил его по голове, но Индраджит не дрогнул. Дерзкий (демон) нацелил копье в грудь (обезьяне), но Лакшмана сломал это копье. Едва отважный Ангада приблизился к сыну Раваны, тот палицей ударил подобную быку обезьяну в левый бок. Даже не почувствовав удара, могучий сын Валина, покоритель врагов, яростно метнул в Индраджита ствол дерева шала. Дерево, которое бросил разъяренный Ангада, чтоб покарать Индраджита, попало, о Партха, в его колесницу, (убив) и возничего, и коней. Когда его кони и колесничий были убиты, сын Раваны соскочил с колесницы и, прибегнув к волшебству, скрылся из виду, о царь! Рама, узнав о том, что ракшаса, искусный в разного рода магии, сделался невидимым, явился на то место и окружил его войско.

(21-26)

sa rāmamuddiśya śaraistato dattavaraistadā ।
vivyādha sarvagātreṣu lakṣmaṇaṃ ca mahāratham ॥21
tamadṛśyaṃ śaraiḥ śūrau māyayāntarhitaṃ tadā ।
yodhayāmāsaturubhau rāvaṇiṃ rāmalakṣmaṇau ॥22
sa ruṣā sarvagātreṣu tayoḥ puruṣasiṃhayoḥ ।
vyasṛjatsāyakānbhūyaḥ śataśo'tha sahasraśaḥ ॥23
tamadṛśyaṃ vicinvantaḥ sṛjantamaniśaṃ śarān ।
harayo viviśurvyoma pragṛhya mahatīḥ śilāḥ ॥24
tāṃśca tau cāpyadṛśyaḥ sa śarairvivyādha rākṣasaḥ ।
sa bhṛśaṃ tāḍayanvīro rāvaṇirmāyayāvṛtaḥ ॥25
tau śarairācitau vīrau bhrātarau rāmalakṣmaṇau ।
petaturgaganādbhūmiṃ sūryācandramasāviva ॥26

(Индраджит), прицелившись в Раму, осыпал его с ног до головы своими стрелами, полученными в дар (от богов, поразив) при этом и Лакшману, великого воина на колеснице. Тогда отважные Рама и Лакшмана стали вдвоем посылать стрелы в невидимого сына Раваны, скрывшегося благодаря волшебству. Сотни, тысячи стрел обрушил он в злобе на тех львов среди мужей, (изранив их) с ног до головы. Обезьяны, увидев, что скрывшийся с глаз (ракшаса) непрерывно посылает стрелы, схватили огромные камни и взмыли в небо, но и в них полетели стрелы невидимого ракшасы, дерзкого сына Раваны. Огражденный волшебными чарами, он сразил множество (обезьян). И братья-герои, Рама и Лакшмана, настигнутые его стрелами, тоже упали на землю, словно солнце и луна (низринулись) с небес.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести семьдесят вторая глава.

ГЛАВА 273

(1-11)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tāvubhau patitau dṛṣṭvā bhrātarāvamitaujasau ।
babandha rāvaṇirbhūyaḥ śarairdattavaraistadā ॥1
tau vīrau śarajālena baddhāvindrajitā raṇe ।
rejatuḥ puruṣavyāghrau śakuntāviva pañjare ॥2
tau dṛṣṭvā patitau bhūmau śataśaḥ sāyakaiścitau ।
sugrīvaḥ kapibhiḥ sārdhaṃ parivārya tataḥ sthitaḥ ॥3
suṣeṇamaindadvividaiḥ kumudenāṅgadena ca ।
hanūmannīlatāraiśca nalena ca kapīśvaraḥ ॥4
tatastaṃ deśamāgamya kṛtakarmā vibhīṣaṇaḥ ।
bodhayāmāsa tau vīrau prajñāstreṇa prabodhitau ॥5
viśalyau cāpi sugrīvaḥ kṣaṇenobhau cakāra tau ।
viśalyayā mahauṣadhyā divyamantraprayuktayā ॥6
tau labdhasañjñau nṛvarau viśalyāvudatiṣṭhatām ।
gatatandrīklamau cāstāṃ kṣaṇenobhau mahārathau ॥7
tato vibhīṣaṇaḥ pārtha rāmamikṣvākunandanam ।
uvāca vijvaraṃ dṛṣṭvā kṛtāñjaliridaṃ vacaḥ ॥8
ayamambho gṛhītvā tu rājarājasya śāsanāt ।
guhyako'bhyāgataḥ śvetāttvatsakāśamarindama ॥9
idamambhaḥ kuberaste mahārājaḥ prayacchati ।
antarhitānāṃ bhūtānāṃ darśanārthaṃ parantapa ॥10
anena spṛṣṭanayano bhūtānyantarhitānyuta ।
bhavāndrakṣyati yasmai ca bhavānetatpradāsyati ॥11

Маркандея сказал:
Увидев, что оба брата, безгранично могучие, упали на землю, сын Раваны решил добить их своими стрелами, полученными в дар. Герои, тигры среди мужей, которых Индраджит окружил частоколом стрел, выглядели на поле боя птицами в клетке. Лежали они на земле, пронзенные сотнями стрел, а вокруг них стояли обезьяны вместе с Сугривой. Сушена, Майнда, Двивида, Кумуда, Ангада, Хануман, Нила, Тара и Нала (окружали) властителя обезьян. Но вот туда прибыл победоносный Вибхишана. Оружием праджня он возвратил к жизни обоих героев, а Сугрива, произнеся небесные заклинания, сильным снадобьем вишалья быстро извлек из них стрелы. Лучшие из мужей, освободившись от стрел, пришли в себя и поднялись с земли; слабость и усталость вмиг покинули великих воинов на колесницах. Видя, что Раму, потомка Икшваку, оставила лихорадка, Вибхишана, о Партха, почтительно сложив ладони, обратился к нему с такими словами: «По повелению Царя царей⁸⁹ к тебе явился гухьяка с горы Шветы. Он принес эту воду, о сокрушитель недругов! Великий царь Кубера послал тебе ее, чтобы ты, о гроза недругов, смог увидеть любое невидимое существо. Если ты или тот, кому ты дашь этой воды, омоет ею свои глаза, он увидит того, кто скрылся из виду».

89 - Царь царей – Кубера.

(12-21)

tatheti rāmastadvāri pratigṛhyātha satkṛtam ।
cakāra netrayoḥ śaucaṃ lakṣmaṇaśca mahāmanāḥ ॥12
sugrīvajāmbavantau ca hanūmānaṅgadastathā ।
maindadvividanīlāśca prāyaḥ plavagasattamāḥ ॥13
tathā samabhavaccāpi yaduvāca vibhīṣaṇaḥ ।
kṣaṇenātīndriyāṇyeṣāṃ cakṣūṃṣyāsanyudhiṣṭhira ॥14
indrajitkṛtakarmā tu pitre karma tadātmanaḥ ।
nivedya punarāgacchattvarayājiśiraḥ prati ॥15
tamāpatantaṃ saṅkruddhaṃ punareva yuyutsayā ।
abhidudrāva saumitrirvibhīṣaṇamate sthitaḥ ॥16
akṛtāhnikamevainaṃ jighāṃsurjitakāśinam ।
śarairjaghāna saṅkruddhaḥ kṛtasañjño'tha lakṣmaṇaḥ ॥17
tayoḥ samabhavadyuddhaṃ tadānyonyaṃ jigīṣatoḥ ।
atīva citramāścaryaṃ śakraprahlādayoriva ॥18
avidhyadindrajittīkṣṇaiḥ saumitriṃ marmabhedibhiḥ ।
saumitriścānalasparśairavidhyadrāvaṇiṃ śaraiḥ ॥19
saumitriśarasaṃsparśādrāvaṇiḥ krodhamūrchitaḥ ।
asṛjallakṣmaṇāyāṣṭau śarānāśīviṣopamān ॥20
tasyāsūnpāvakasparśaiḥ saumitriḥ patribhistribhiḥ ।
yathā niraharadvīrastanme nigadataḥ śṛṇu ॥21

«Да будет так», – (ответил) Рама, принимая эту чудесную воду. Он омыл ею глаза и (передал) благородному Лакшмане, а потом Сугриве, Джамбавану, Хануману, Ангаде, Майнде, Двивиде, Ниле и большинству обезьяньих вожаков. Случилось так, как говорил Вибхишана: тотчас же их глаза, о Юдхиштхира, стали видеть то, что невидимо для обычного глаза⁹⁰. Меж тем Индраджит, (считая), что дело сделано, поведал отцу о своем подвиге и вновь поспешил в гущу битвы. Когда разъяренный (ракшаса) вернулся (на поле брани), пылая жаждой боя, на него по знаку Вибхишаны налетел сын Сумитры. В тот день (Индраджит) не совершил обычного жертвоприношения. Лакшмана, к которому вернулись силы, стал яростно метать стрелы в готового к бою (недруга), чтобы его уничтожить. Каждый из них страстно желал одолеть другого, и их поединок являл собою необычайное зрелище, напоминавшее (схватку) Шакры с Прахладой. Острыми, раздирающими чрево стрелами пронзал Индраджит сына Сумитры, а (Лакшмана) разил отпрыска Раваны стрелами, опаляющими, как огонь. Разъяренный ударами стрел сына Сумитры, сын Раваны послал в Лакшману восемь стрел, подобных ядовитым змеям. Слушай же, я расскажу тебе, как доблестный сын Сумитры тремя обжигающими, словно огонь, стрелами, снабженными оперением, выпустил дух (из сына Раваны).

90 - …то, что невидимо для обычного глаза. – Букв, «сверх того, что доступно органам чувств (индриям)» (atīndriyāni).

(22-33)

ekenāsya dhanuṣmantaṃ bāhuṃ dehādapātayat ।
dvitīyena sanārācaṃ bhujaṃ bhūmau nyapātayat ॥22
tṛtīyena tu bāṇena pṛthudhāreṇa bhāsvatā ।
jahāra sunasaṃ cāru śiro bhrājiṣṇukuṇḍalam ॥23
vinikṛttabhujaskandhaṃ kabandhaṃ bhīmadarśanam ।
taṃ hatvā sūtamapyastrairjaghāna balināṃ varaḥ ॥24
laṅkāṃ praveśayāmāsurvājinastaṃ rathaṃ tadā ।
dadarśa rāvaṇastaṃ ca rathaṃ putravinākṛtam ॥25
sa putraṃ nihataṃ dṛṣṭvā trāsātsambhrāntalocanaḥ ।
rāvaṇaḥ śokamohārto vaidehīṃ hantumudyataḥ ॥26
aśokavanikāsthāṃ tāṃ rāmadarśanalālasām ।
khaḍgamādāya duṣṭātmā javenābhipapāta ha ॥27
taṃ dṛṣṭvā tasya durbuddheravindhyaḥ pāpaniścayam ।
śamayāmāsa saṅkruddhaṃ śrūyatāṃ yena hetunā ॥28
mahārājye sthito dīpte na striyaṃ hantumarhasi ।
hataivaiṣā yadā strī ca bandhanasthā ca te gṛhe ॥29
na caiṣā dehabhedena hatā syāditi me matiḥ ।
jahi bhartāramevāsyā hate tasminhatā bhavet ॥30
na hi te vikrame tulyaḥ sākṣādapi śatakratuḥ ।
asakṛddhi tvayā sendrāstrāsitāstridaśā yudhi ॥31
evaṃ bahuvidhairvākyairavindhyo rāvaṇaṃ tadā ।
kruddhaṃ saṃśamayāmāsa jagṛhe ca sa tadvacaḥ ॥32
niryāṇe sa matiṃ kṛtvā nidhāyāsiṃ kṣapācaraḥ ।
ājñāpayāmāsa tadā ratho me kalpyatāmiti ॥33

Одной (стрелой) он отсек ему руку, в которой тот держал лук, другой срезал руку, в которой были стрелы, а третьей блестящей стрелою с широкой рукоятью он снес его сверкающую серьгами прекрасную голову с красивым носом. Страшно было смотреть на туловище (ракшасы) с обрубками рук! Расправившись с (недругом), (Лакшмана), сильнейший из сильных, убил стрелами и его возницу. Кони примчали ту колесницу в Ланку, и Равана увидел, что сына нет на обычном месте. Блуждающим взглядом в ужасе посмотрел он на своего убитого сына и тогда, обезумев от горя, решил лишить жизни Вайдехи. Злодей схватил меч и тотчас же кинулся в ашоковую рощу, где, тоскуя о Раме, жила (Сита). Но распознав жестокое намерение того безумца, Авиндхья усмирил его гнев. Послушай, как (он это сделал): «Ты – владыка прекрасного огромного царства, и не пристало тебе убивать женщину. У нее ведь и так все равно что отнята жизнь, раз она живет у тебя в неволе. Я считаю, не стоит ее убивать. Победи ее супруга, и, если он погибнет, она тоже умрет. Сам Совершитель ста жертвоприношений не может сравниться с тобою в отваге. Не раз приводил ты в трепет в бою Тридцать (богов) вместе с Индрой». Долго уговаривал Равану Авиндхья, стараясь смягчить его гнев, и тот внял его словам. (Демон), «бродящий в ночи», решил сам выступить (против Рамы). Он опоясал себя мечом и приказал: «Пусть приготовят мне колесницу!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести семьдесят третья глава.

ГЛАВА 274

(1-12)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tataḥ kruddho daśagrīvaḥ priye putre nipātite ।
niryayau rathamāsthāya hemaratnavibhūṣitam ॥1
saṃvṛto rākṣasairghorairvividhāyudhapāṇibhiḥ ।
abhidudrāva rāmaṃ sa pothayanhariyūthapān ॥2
tamādravantaṃ saṅkruddhaṃ maindanīlanalāṅgadāḥ ।
hanūmāñjāmbavāṃścaiva sasainyāḥ paryavārayan ॥3
te daśagrīvasainyaṃ tadṛkṣavānarayūthapāḥ ।
drumairvidhvaṃsayāṃ cakrurdaśagrīvasya paśyataḥ ॥4
tataḥ svasainyamālokya vadhyamānamarātibhiḥ ।
māyāvī vyadadhānmāyāṃ rāvaṇo rākṣaseśvaraḥ ॥5
tasya dehādviniṣkrāntāḥ śataśo'tha sahasraśaḥ ।
rākṣasāḥ pratyadṛśyanta śaraśaktyṛṣṭipāṇayaḥ ॥6
tānrāmo jaghnivānsarvāndivyenāstreṇa rākṣasān ।
atha bhūyo'pi māyāṃ sa vyadadhādrākṣasādhipaḥ ॥7
kṛtvā rāmasya rūpāṇi lakṣmaṇasya ca bhārata ।
abhidudrāva rāmaṃ ca lakṣmaṇaṃ ca daśānanaḥ ॥8
tataste rāmamarchanto lakṣmaṇaṃ ca kṣapācarāḥ ।
abhipetustadā rājanpragṛhītoccakārmukāḥ ॥9
tāṃ dṛṣṭvā rākṣasendrasya māyāmikṣvākunandanaḥ ।
uvāca rāmaṃ saumitrirasambhrānto bṛhadvacaḥ ॥10
jahīmānrākṣasānpāpānātmanaḥ pratirūpakān ।
jaghāna rāmastāṃścānyānātmanaḥ pratirūpakān ॥11
tato haryaśvayuktena rathenādityavarcasā ।
upatasthe raṇe rāmaṃ mātaliḥ śakrasārathiḥ ॥12

Маркандея сказал:
Разъяренный Дашагрива, любимый сын которого был убит, поднялся на колесницу, украшенную золотом и драгоценными камнями, и выступил в поход. Окруженный страшными ракшасами, держащими наготове всевозможное оружие, налетел он на Раму, разя на своем пути обезьяньих вожаков, но Майнда, Нила, Нала, Ангада, Хануман и Джамбаван вместе со своими полками остановили его неистовый натиск. Вожаки обезьян и медведей на глазах у Дашагривы стали громить деревьями его войско. Тогда, оглядев свою поредевшую рать, искусный в магии Равана, властитель ракшасов, прибегнул к волшебству. Из тела его появились сотни, тысячи ракшасов со стрелами, мечами и копьями в руках, но Рама небесным оружием уничтожил их всех. Тогда Десятиликий владыка ракшасов вновь обратился к колдовским чарам: он сотворил, о бхарата, множество подобий Рамы и Лакшманы и ринулся вновь на (обоих братьев). Эти (ракшасы) из «тех, что бродят в ночи», налетели, о царь, на Раму и Лакшману, подступая к ним с туго натянутыми луками. Увидев это чудо, сотворенное Индрой ракшасов, сын Сумитры, потомок Икшваку, не растерялся. Он обратился к Раме с великими словами: «Покарай этих ракшасов, дерзко принявших твое обличье!» И Рама одного за другим сразил этих (демонов), каждый из которых был точным его подобием. И тут на сверкающей, как солнце, колеснице, запряженной огненно-рыжими конями, к Раме на поле битвы явился Матали, возница Шакры.

(13-22)

mātaliruvāca ।
ayaṃ haryaśvayugjaitro maghonaḥ syandanottamaḥ ।
anena śakraḥ kākutstha samare daityadānavān ।
śataśaḥ puruṣavyāghra rathodāreṇa jaghnivān ॥13
tadanena naravyāghra mayā yattena saṃyuge ।
syandanena jahi kṣipraṃ rāvaṇaṃ mā ciraṃ kṛthāḥ ॥14
ityukto rāghavastathyaṃ vaco'śaṅkata mātaleḥ ।
māyeyaṃ rākṣasasyeti tamuvāca vibhīṣaṇaḥ ॥15
neyaṃ māyā naravyāghra rāvaṇasya durātmanaḥ ।
tadātiṣṭha rathaṃ śīghramimamaindraṃ mahādyute ॥16
tataḥ prahṛṣṭaḥ kākutsthastathetyuktvā vibhīṣaṇam ।
rathenābhipapātāśu daśagrīvaṃ ruṣānvitaḥ ॥17
hāhākṛtāni bhūtāni rāvaṇe samabhidrute ।
siṃhanādāḥ sapaṭahā divi divyāśca nānadan ॥18
sa rāmāya mahāghoraṃ visasarja niśācaraḥ ।
śūlamindrāśaniprakhyaṃ brahmadaṇḍamivodyatam ॥19
tacchūlamantarā rāmaściccheda niśitaiḥ śaraiḥ ।
taddṛṣṭvā duṣkaraṃ karma rāvaṇaṃ bhayamāviśat ॥20
tataḥ kruddhaḥ sasarjāśu daśagrīvaḥ śitāñśarān ।
sahasrāyutaśo rāme śastrāṇi vividhāni ca ॥21
tato bhuśuṇḍīḥ śūlāṃśca musalāni paraśvadhān ।
śaktīśca vividhākārāḥ śataghnīśca śitakṣurāḥ ॥22

Матали сказал:
«Перед тобою – прекрасная, овеянная победной славой колесница Магхвана, в которую впряжены огненные скакуны. На этой лучшей из колесниц Шакра уничтожил в бою сотни дайтьев и данавов, о Какутстха, тигр среди мужей! На этой колеснице, которой буду править я, о тигр среди мужей, ты быстро одолеешь Равану в бою. Не медли!» Все слышал Рагхава, но не поверил, что это действительно слова Матали. (Он подумал), не ракшаса ли (снова пустил в ход) свои волшебные чары. Но Вибхишана сказал ему: «Нет, тигр среди мужей, это не колдовство низкого Раваны. Это воистину колесница Индры. Скорей поднимись в нее, о лучезарный!» Обрадовался Какутстха, согласился с Вибхишаной, (встал) на колесницу и яростно бросился на Дашагриву. Крик ужаса вырвался у всех, когда Равана двинулся навстречу (небесной колеснице), небожители на небесах отозвались львиным рыком и грохотом барабанов. (Ракшаса), «бродящий в ночи», метнул в Раму разящее, как ашани Индры, копье, высокое, словно жезл Брахмы⁹¹. Но Рама в тот же миг своими острыми стрелами расколол это копье. Страх обуял Равану при виде ратного подвига (Рамы). Разъяренный Дашагрива стал без передышки посылать в Раму острые стрелы и тысячами, десятками тысяч разное другое оружие: бхушунди, копья, палицы, секиры, пики разных видов и шатагхни, острые как бритва.

91 - Жезл Брахмы – мифическое оружие.

(23-31)

tāṃ māyāṃ vikṛtāṃ dṛṣṭvā daśagrīvasya rakṣasaḥ ।
bhayātpradudruvuḥ sarve vānarāḥ sarvatodiśam ॥23
tataḥ supatraṃ sumukhaṃ hemapuṅkhaṃ śarottamam ।
tūṇādādāya kākutstho brahmāstreṇa yuyoja ha ॥24
taṃ bāṇavaryaṃ rāmeṇa brahmāstreṇābhimantritam ।
jahṛṣurdevagandharvā dṛṣṭvā śakrapurogamāḥ ॥25
alpāvaśeṣamāyuśca tato'manyanta rakṣasaḥ ।
brahmāstrodīraṇācchatrordevagandharvakinnarāḥ ॥26
tataḥ sasarja taṃ rāmaḥ śaramapratimaujasam ।
rāvaṇāntakaraṃ ghoraṃ brahmadaṇḍamivodyatam ॥27
sa tena rākṣasaśreṣṭhaḥ sarathaḥ sāśvasārathiḥ ।
prajajvāla mahājvālenāgninābhipariṣkṛtaḥ ॥28
tataḥ prahṛṣṭāstridaśāḥ sagandharvāḥ sacāraṇāḥ ।
nihataṃ rāvaṇaṃ dṛṣṭvā rāmeṇākliṣṭakarmaṇā ॥29
tatyajustaṃ mahābhāgaṃ pañca bhūtāni rāvaṇam ।
bhraṃśitaḥ sarvalokeṣu sa hi brahmāstratejasā ॥30
śarīradhātavo hyasya māṃsaṃ rudhirameva ca ।
neśurbrahmāstranirdagdhā na ca bhasmāpyadṛśyata ॥31

Испугались обезьяны жуткого колдовства ракшасы Дашагривы и разбежались в разные стороны. А Какутстха, вынув из колчана лучшую из стрел с красивым оперением, острым наконечником и золотым древком, взялся за оружие Брахмы. Увидев, что Рама оружием Брахмы освятил эту чудесную стрелу, гандхарвы и боги во главе с Шакрой преисполнились радости. Поняли боги, гандхарвы и киннары: если пущено в ход оружие Брахмы, дни их недруга-ракшасы сочтены. И вот Рама метнул не имеющую себе равных мощью, длинную, как жезл Брахмы, грозную стрелу, несущую Раване смерть. Охваченный ярким пламенем, запылал первый из ракшасов вместе со своей колесницей, конями и колесничим. Тридцать (богов) вместе с гандхарвами и чаранами, торжествуя, взирали на Равану, повергнутого доблестным Рамой. (Тело) могучего Раваны распалось на пять элементов⁹², силой оружия Брахмы они были развеяны во всех мирах. Это (мощное) небесное оружие испепелило основу его плоти – мясо и кровь, так что от (ракшасы) не осталось и праха.

92 - …распалось на пять элементов… – Раздельное существование пяти элементов – признак полной деструкции и «микрокосма» (человеческого тела), и «макрокосма» (вселенной, как в мифе о пралае).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести семьдесят четвертая глава.

ГЛАВА 275

(1-4)

mārkaṇḍeya uvāca ।
sa hatvā rāvaṇaṃ kṣudraṃ rākṣasendraṃ suradviṣam ।
babhūva hṛṣṭaḥ sasuhṛdrāmaḥ saumitriṇā saha ॥1
tato hate daśagrīve devāḥ sarṣipurogamāḥ ।
āśīrbhirjayayuktābhirānarcustaṃ mahābhujam ॥2
rāmaṃ kamalapatrākṣaṃ tuṣṭuvuḥ sarvadevatāḥ ।
gandharvāḥ puṣpavarṣaiśca vāgbhiśca tridaśālayāḥ ॥3
pūjayitvā yathā rāmaṃ pratijagmuryathāgatam ।
tanmahotsavasaṅkāśamāsīdākāśamacyuta ॥4

Маркандея сказал:
Рама, его друзья и сын Сумитры радовались, что наконец повержен низкий Равана, Индра ракшасов, притеснявший богов. Когда Дашагрива был уничтожен, боги, а прежде них святые мудрецы, ликуя, восславили мощнорукого героя. Боги, гандхарвы и все (остальные) небожители⁹³ цветочными ливнями и песнопениями приветствовали Раму, глаза которого были как лепестки лотоса. Почтив его по достоинству, они разошлись по своим местам. Казалось, о неколебимый, что на небесах наступил великий праздник.

93 - …небожители… – В подлиннике: tridaśālayāḥ «те, что обитают вместе с Тридцатью (богами)».

(5-13)

tato hatvā daśagrīvaṃ laṅkāṃ rāmo mahāyaśāḥ ।
vibhīṣaṇāya pradadau prabhuḥ parapurañjayaḥ ॥5
tataḥ sītāṃ puraskṛtya vibhīṣaṇapuraskṛtām ।
avindhyo nāma suprajño vṛddhāmātyo viniryayau ॥6
uvāca ca mahātmānaṃ kākutsthaṃ dainyamāsthitam ।
pratīccha devīṃ sadvṛttāṃ mahātmañjānakīmiti ॥7
etacchrutvā vacastasmādavatīrya rathottamāt ।
bāṣpeṇāpihitāṃ sītāṃ dadarśekṣvākunandanaḥ ॥8
tāṃ dṛṣṭvā cārusarvāṅgīṃ yānasthāṃ śokakarśitām ।
malopacitasarvāṅgīṃ jaṭilāṃ kṛṣṇavāsasam ॥9
uvāca rāmo vaidehīṃ parāmarśaviśaṅkitaḥ ।
gaccha vaidehi muktā tvaṃ yatkāryaṃ tanmayā kṛtam ॥10
māmāsādya patiṃ bhadre na tvaṃ rākṣasaveśmani ।
jarāṃ vrajethā iti me nihato'sau niśācaraḥ ॥11
kathaṃ hyasmadvidho jātu jānandharmaviniścayam ।
parahastagatāṃ nārīṃ muhūrtamapi dhārayet ॥12
suvṛttāmasuvṛttāṃ vāpyahaṃ tvāmadya maithili ।
notsahe paribhogāya śvāvalīḍhaṃ haviryathā ॥13

Покарав Дашагриву, могучий Рама, многославный покоритель вражеских городов, передал Ланку Вибхишане. Тут появился старый, мудрый советник (Раваны) по имени Авиндхья. Перед ним, следом за Вибхишаной шла Сита. (Авиндхья) обратился к печально стоящему перед ним великому духом Какутстхе: «Принимай, о могучий душою, дочь Джанаки! Царица – само воплощение добродетели». Выслушав эти слова, потомок Икшваку сошел с величайшей из колесниц и увидел проливающую слезы Ситу. Все тело ее было в грязи, одета она была в черное, а волосы (по-отшельнически) заплетены в косу. Рама посмотрел на прекрасную, измученную горем Вайдехи, стоявшую у его колесницы, и, подозревая, что (Равана) обесчестил ее, сказал: «Ступай, Вайдехи, ты свободна! Я сделал все, что должен был сделать. Я твой супруг, о достойная, и потому тебе не придется влачить свои дни до старости в обиталище ракшасы. Я убил этого (демона) из „тех, что бродят в ночи“. Но разве может такой человек, как я, зная предписания дхармы, хотя бы на миг принять женщину, побывавшую в руках недруга? Добродетельна ты или грешна, я не могу наслаждаться тобою, о Майтхили, ибо ты – словно приготовленная в жертву пища, которую лизнула собака».

(14-25)

tataḥ sā sahasā bālā tacchrutvā dāruṇaṃ vacaḥ ।
papāta devī vyathitā nikṛttā kadalī yathā ॥14
yo hyasyā harṣasambhūto mukharāgastadābhavat ।
kṣaṇena sa punarbhraṣṭo niḥśvāsādiva darpaṇe ॥15
tataste harayaḥ sarve tacchrutvā rāmabhāṣitam ।
gatāsukalpā niśceṣṭā babhūvuḥ sahalakṣmaṇāḥ ॥16
tato devo viśuddhātmā vimānena caturmukhaḥ ।
pitāmaho jagatsraṣṭā darśayāmāsa rāghavam ॥17
śakraścāgniśca vāyuśca yamo varuṇa eva ca ।
yakṣādhipaśca bhagavāṃstathā saptarṣayo'malāḥ ॥18
rājā daśarathaścaiva divyabhāsvaramūrtimān ।
vimānena mahārheṇa haṃsayuktena bhāsvatā ॥19
tato'ntarikṣaṃ tatsarvaṃ devagandharvasaṅkulam ।
śuśubhe tārakācitraṃ śaradīva nabhastalam ॥20
tata utthāya vaidehi teṣāṃ madhye yaśasvinī ।
uvāca vākyaṃ kalyāṇī rāmaṃ pṛthulavakṣasam ॥21
rājaputra na te kopaṃ karomi viditā hi me ।
gatiḥ strīṇāṃ narāṇāṃ ca śṛṇu cedaṃ vaco mama ॥22
antaścarati bhūtānāṃ mātariśvā sadāgatiḥ ।
sa me vimuñcatu prāṇānyadi pāpaṃ carāmyaham ॥23
agnirāpastathākāśaṃ pṛthivī vāyureva ca ।
vimuñcantu mama prāṇānyadi pāpaṃ carāmyaham ॥24
tato'ntarikṣe vāgāsītsarvā viśrāvayandiśaḥ ।
puṇyā saṃharṣaṇī teṣāṃ vānarāṇāṃ mahātmanām ॥25

Услышав эти неожиданные горькие слова, (ни в чем не повинная) женщина упала без чувств, словно подрубленное банановое дерево, и едва появившийся на ее лице румянец вмиг исчез, словно след дыхания на зеркале. Все обезьяны и Лакшмана, услышав сказанное Рамой, замерли не дыша. И тут перед Рагхавой появился в своей колеснице четырехликий, пречистый духом бог Прародитель, Творец вселенной. В сияющей, бесценной колеснице, влекомой гусями, (предстали перед Рамой) Шакра, Агни, Ваю, Яма, Варуна, а также Повелитель якшей⁹⁴, семь безгрешных святых мудрецов и царь Дашаратха, воплощение небесного сияния. Весь небосвод заполнили боги и гандхарвы, словно яркие звезды засияли на осеннем небе. Тогда славная, честная Вайдехи поднялась (с земли) и в их присутствии ласково обратилась к широкогрудому Раме: «Нет у меня на тебя обиды, о царский сын! Я знаю, как подобает вести себя женщинам и мужчинам (в подобных случаях). Послушай, что я скажу тебе. Пребывающий в вечном движении Ветер присутствует в каждом живом существе. Пусть он лишит меня жизни, если я согрешила! Пусть Огонь, Вода, Воздух, Земля и Ветер⁹⁵ отнимут у меня жизнь, если я совершила грех!» И, к радости великих духом обезьян, с небес зазвучали благословенные голоса богов, слышные на все стороны света.

94 - Повелитель якшей – Кубера.

95 - …Огонь, Вода, Воздух, Земля и Ветер… – Сита взывает к Земле и четырем стихиям, которые в данном случае представлены олицетворениями пяти великих элементов. О «заклятии истиной» см. примеч. 4, 17 и 45 к «Сказанию о Нале»; ср. очень сходное «заклятие истиной», произносимое в той же ситуации Дамаянти (главы 75, шл. 9 – 13).

(26)

vāyuruvāca ।
bho bho rāghava satyaṃ vai vāyurasmi sadāgatiḥ ।
apāpā maithilī rājansaṅgaccha saha bhāryayā ॥26

Ваю сказал:
Это правда, о Рагхава! Я – Ветер, пребывающий в вечном движении. Майтхили безгрешна, о царь! Соединись со своею супругой.

(27)

agniruvāca ।
ahamantaḥśarīrastho bhūtānāṃ raghunandana ।
susūkṣmamapi kākutstha maithilī nāparādhyati ॥27

Агни сказал:
Я присутствую в каждом живом существе, о потомок Рагху! Ни грана вины нет за Майтхили, о Какутстха!

(28)

varuṇa uvāca ।
rasā vai matprasūtā hi bhūtadeheṣu rāghava ।
ahaṃ vai tvāṃ prabravīmi maithilī pratigṛhyatām ॥28

Варуна сказал:
Я тот, кто порождает соки в телах живущих, о Рагхава, и я говорю тебе – ты должен принять Майтхили!

(29-34)

brahmovāca ।
putra naitadihāścaryaṃ tvayi rājarṣidharmiṇi ।
sādho sadvṛttamārgasthe śṛṇu cedaṃ vaco mama ॥29
śatrureṣa tvayā vīra devagandharvabhoginām ।
yakṣāṇāṃ dānavānāṃ ca maharṣīṇāṃ ca pātitaḥ ॥30
avadhyaḥ sarvabhūtānāṃ matprasādātpurābhavat ।
kasmāccitkāraṇātpāpaḥ kañcitkālamupekṣitaḥ ॥31
vadhārthamātmanastena hṛtā sītā durātmanā ।
nalakūbaraśāpena rakṣā cāsyāḥ kṛtā mayā ॥32
yadi hyakāmāmāsevetstriyamanyāmapi dhruvam ।
śatadhāsya phaleddeha ityuktaḥ so'bhavatpurā ॥33
nātra śaṅkā tvayā kāryā pratīcchemāṃ mahādyute ।
kṛtaṃ tvayā mahatkāryaṃ devānāmamaraprabha ॥34

Брахма сказал:
В этом нет ничего необычного, о достойный мой сын, если ты соблюдаешь дхарму мудрецов-царей и следуешь по стезе праведников. Выслушай, что я скажу тебе. Ты, о герой, уничтожил недруга богов, гандхарвов, (демонов)-змеев, а также якшей, данавов и великих святых мудрецов. Прежде благодаря моей милости с ним не могло справиться ни одно живое существо. Была причина тому, что я какое-то время терпел этого нечестивца. Себе на погибель похитил злодей Ситу, но проклятием Налакубары я охранил ее (от бесчестья). Некогда Раване было сказано: если когда-нибудь он посягнет на женщину, которая не желает его, на сто частей разорвется его тело. Не сомневайся, о лучезарный, в (чистоте Вайдехи) а прими ее. Ты, о подобный бессмертному, совершил великий подвиг во имя богов.

(35)

daśaratha uvāca ।
prīto'smi vatsa bhadraṃ te pitā daśaratho'smi te ।
anujānāmi rājyaṃ ca praśādhi puruṣottama ॥35

Дашаратха сказал:
Я доволен, о сын мой! Благо тебе! Я – Дашаратха, отец твой, и я благословляю тебя: правь своим царством, о достойнейший из мужей!

(36)

rāma uvāca ।
abhivādaye tvāṃ rājendra yadi tvaṃ janako mama ।
gamiṣyāmi purīṃ ramyāmayodhyāṃ śāsanāttava ॥36

Рама сказал:
Приветствую тебя, Индра царей, если ты действительно мой отец! По твоему повелению я тотчас отправлюсь в прекрасный город Айодхью.

(37-44)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tamuvāca pitā bhūyaḥ prahṛṣṭo manujādhipa ।
gacchāyodhyāṃ praśādhi tvaṃ rāma raktāntalocana ॥37
tato devānnamaskṛtya suhṛdbhirabhinanditaḥ ।
mahendra iva paulomyā bhāryayā sa sameyivān ॥38
tato varaṃ dadau tasmai avindhyāya parantapaḥ ।
trijaṭāṃ cārthamānābhyāṃ yojayāmāsa rākṣasīm ॥39
tamuvāca tato brahmā devaiḥ śakramukhairvṛtaḥ ।
kausalyāmātariṣṭāṃste varānadya dadāni kān ॥40
vavre rāmaḥ sthitiṃ dharme śatrubhiścāparājayam ।
rākṣasairnihatānāṃ ca vānarāṇāṃ samudbhavam ॥41
tataste brahmaṇā prokte tatheti vacane tadā ।
samuttasthurmahārāja vānarā labdhacetasaḥ ॥42
sītā cāpi mahābhāgā varaṃ hanumate dadau ।
rāmakīrtyā samaṃ putra jīvitaṃ te bhaviṣyati ॥43
divyāstvāmupabhogāśca matprasādakṛtāḥ sadā ।
upasthāsyanti hanumanniti sma harilocana ॥44

Маркандея сказал:
Обрадованный отец вновь обратился к нему, о властитель живущих: «Ступай в Айодхью и правь (своим царством), о Рама – (герой) с пламенеющими уголками глаз!» Тогда, поклонившись богам, сопровождаемый приветствиями друзей, он соединился со своей супругой, словно Великий Индра с Пауломи. Затем губитель недругов одарил Авиндхью и осыпал богатством и почестями ракшаси Триджату. Тогда Брахма, окруженный богами во главе с Шакрой, сказал ему: «Какие дары ты желаешь, о сын Каусальи? Я дам их тебе сейчас же». И попросил его Рама, чтобы быть ему стойким в дхарме и неуязвимым для недругов, а также чтобы ожили обезьяны, убитые ракшасами. Брахма сказал: «Да будет так!», и обезьяны поднялись с земли целые и невредимые, о великий царь! И славная участью Сита дала Хануману дар: «Пусть твоя жизнь, о сын мой, будет столь же долгой, как слава Рамы. Дивные яства всегда будут к твоим услугам, о Хануман! Я позабочусь об этом, о желтоглазый!»

(45-58)

tataste prekṣamāṇānāṃ teṣāmakliṣṭakarmaṇām ।
antardhānaṃ yayurdevāḥ sarve śakrapurogamāḥ ॥45
dṛṣṭvā tu rāmaṃ jānakyā sametaṃ śakrasārathiḥ ।
uvāca paramaprītaḥ suhṛnmadhya idaṃ vacaḥ ॥46
devagandharvayakṣāṇāṃ mānuṣāsurabhoginām ।
apanītaṃ tvayā duḥkhamidaṃ satyaparākrama ॥47
sadevāsuragandharvā yakṣarākṣasapannagāḥ ।
kathayiṣyanti lokāstvāṃ yāvadbhūmirdhariṣyati ॥48
ityevamuktvānujñāpya rāmaṃ śastrabhṛtāṃ varam ।
sampūjyāpākramattena rathenādityavarcasā ॥49
tataḥ sītāṃ puraskṛtya rāmaḥ saumitriṇā saha ।
sugrīvapramukhaiścaiva sahitaḥ sarvavānaraiḥ ॥50
vidhāya rakṣāṃ laṅkāyāṃ vibhīṣaṇapuraskṛtaḥ ।
santatāra punastena setunā makarālayam ॥51
puṣpakeṇa vimānena khecareṇa virājatā ।
kāmagena yathā mukhyairamātyaiḥ saṃvṛto vaśī ॥52
tatastīre samudrasya yatra śiśye sa pārthivaḥ ।
tatraivovāsa dharmātmā sahitaḥ sarvavānaraiḥ ॥53
athainānrāghavaḥ kāle samānīyābhipūjya ca ।
visarjayāmāsa tadā ratnaiḥ santoṣya sarvaśaḥ ॥54
gateṣu vānarendreṣu gopuccharkṣeṣu teṣu ca ।
sugrīvasahito rāmaḥ kiṣkindhāṃ punarāgamat ॥55
vibhīṣaṇenānugataḥ sugrīvasahitastadā ।
puṣpakeṇa vimānena vaidehyā darśayanvanam ॥56
kiṣkindhāṃ tu samāsādya rāmaḥ praharatāṃ varaḥ ।
aṅgadaṃ kṛtakarmāṇaṃ yauvarājye'bhyaṣecayat ॥57
tatastaireva sahito rāmaḥ saumitriṇā saha ।
yathāgatena mārgeṇa prayayau svapuraṃ prati ॥58

На глазах у (героев), неутомимых в своих деяниях, все боги во главе с Шакрой исчезли. Увидев, что Рама соединился с Джанаки, возница Шакры, преисполненный радости, сказал ему при его сподвижниках: «Ты, о воистину доблестный, избавил от бед богов, гандхарвов, якшей, людей, асуров и (демонов)-змеев. Якши, ракшасы, (демоны)-змеи, боги, асуры и гандхарвы – все миры будут говорить о тебе, пока стоит земля». Произнеся это, он попрощался с Рамой, первым среди воинов, и, воздав ему почести, удалился на своей колеснице, блиставшей, как солнце. Рама поставил охрану на Ланке, затем (поднялся) на сверкающую небесную колесницу Пушпаку, способную двигаться всюду по желанию (возницы), и, окруженный, как подобает, главными советниками, смирив свои чувства, вместе с Ситой, сыном Сумитры и всеми обезьянами во главе с Сугривой переправился вслед за Вибхишаной по тому самому мосту через (океан), обиталище Макаров. Потом благочестивый царь добрался до того места на берегу океана, где он останавливался прежде, и расположился там вместе с обезьянами. Когда настало время расставаться, Рагхава, созвав (своих соратников), воздал им почести и одарил их всех богатством. Когда Индры обезьян – обезьяны с бычьими хвостами и медведи удалились, Рама вместе с Сугривой в сопровождении Вибхишаны отправился на колеснице Пушпаке в Кишкиндху, показывая Вайдехи лес. Прибыв в Кишкиндху, Рама, первый среди воинов, сделал верного Ангаду престолонаследником. Затем вместе со (своими союзниками) и сыном Сумитры Рама знакомым путем отправился в свой город.

(59-69)

ayodhyāṃ sa samāsādya purīṃ rāṣṭrapatistataḥ ।
bharatāya hanūmantaṃ dūtaṃ prasthāpayattadā ॥59
lakṣayitveṅgitaṃ sarvaṃ priyaṃ tasmai nivedya ca ।
vāyuputre punaḥ prāpte nandigrāmamupāgamat ॥60
sa tatra maladigdhāṅgaṃ bharataṃ cīravāsasam ।
agrataḥ pāduke kṛtvā dadarśāsīnamāsane ॥61
sametya bharatenātha śatrughnena ca vīryavān ।
rāghavaḥ sahasaumitrirmumude bharatarṣabha ॥62
tathā bharataśatrughnau sametau guruṇā tadā ।
vaidehyā darśanenobhau praharṣaṃ samavāpatuḥ ॥63
tasmai tadbharato rājyamāgatāyābhisatkṛtam ।
nyāsaṃ niryātayāmāsa yuktaḥ paramayā mudā ॥64
tatastaṃ vaiṣṇave śūraṃ nakṣatre'bhimate'hani ।
vasiṣṭho vāmadevaśca sahitāvabhyaṣiñcatām ॥65
so'bhiṣiktaḥ kapiśreṣṭhaṃ sugrīvaṃ sasuhṛjjanam ।
vibhīṣaṇaṃ ca paulastyamanvajānādgṛhānprati ॥66
abhyarcya vividhai ratnaiḥ prītiyuktau mudā yutau ।
samādhāyetikartavyaṃ duḥkhena visasarja ha ॥67
puṣpakaṃ ca vimānaṃ tatpūjayitvā sa rāghavaḥ ।
prādādvaiśravaṇāyaiva prītyā sa raghunandanaḥ ॥68
tato devarṣisahitaḥ saritaṃ gomatīmanu ।
daśāśvamedhānājahre jārūthyānsa nirargalān ॥69

Приблизившись к Айодхье, владыка царства послал в город Ханумана гонцом к Бхарате. Оценив приветливость⁹⁶ (Бхараты), сын Ветра сообщил ему радостную весть, и, когда (Хануман) вернулся, (Рама) вступил в Нандиграму. Там он увидел Бхарату: в мочальном платье, с телом, испачканным грязью, тот сидел на своем ложе, а перед ним стояли сандалии (брата). Радостно встретились доблестный Рагхава и сын Сумитры с Бхаратой и Шатругхной, о бык среди бхаратов! И Бхарата с Шатругхной тоже обрадовались, увидев своего старшего брата и Вайдехи. Бхарата с великой радостью почтительно передал вернувшемуся (брату) сохраненное, как залог, его царство. В благоприятный день при созвездии Вайшнава⁹⁷ Васиштха и Вамадева посвятили героя на царство. После помазания (Рама) простился с Сугривой, первым среди обезьян, а также с его соратниками и Пауластьей Вибхишаной. Он одарил их обоих, довольных и радостных, разными драгоценностями и, сделав все, что было нужно, с грустью расстался с ними. Затем Рагхава, потомок Рагху, с почестями и благодарностью возвратил Вайшраване его колесницу Пушпаку и после этого вместе с мудрецами-богами без помех совершил на берегу реки Гомати десять жертвоприношений коня с богатыми подношениями мяса в виде даров.

96 - Оценив приветливость… – В подлиннике: lakṣayitve'ṅgitaṃ sarvam «отметив все (его) жесты».

97 - Вайшнава – «посвященная Вишну» – по древней системе, начинающейся с Криттик, двадцать первая накшатра (составляемая элементами нашего созвездия Орел).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести семьдесят пятая глава.

ГЛАВА 276

(1-12)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evametanmahābāho rāmeṇāmitatejasā ।
prāptaṃ vyasanamatyugraṃ vanavāsakṛtaṃ purā ॥1
mā śucaḥ puruṣavyāghra kṣatriyo'si parantapa ।
bāhuvīryāśraye mārge vartase dīptanirṇaye ॥2
na hi te vṛjinaṃ kiñciddṛśyate paramaṇvapi ।
asminmārge viṣīdeyuḥ sendrā api surāsurāḥ ॥3
saṃhatya nihato vṛtro marudbhirvajrapāṇinā ।
namuciścaiva durdharṣo dīrghajihvā ca rākṣasī ॥4
sahāyavati sarvārthāḥ santiṣṭhantīha sarvaśaḥ ।
kiṃ nu tasyājitaṃ saṅkhye bhrātā yasya dhanañjayaḥ ॥5
ayaṃ ca balināṃ śreṣṭho bhīmo bhīmaparākramaḥ ।
yuvānau ca maheṣvāsau yamau mādravatīsutau ।
ebhiḥ sahāyaiḥ kasmāttvaṃ viṣīdasi parantapa ॥6
ya ime vajriṇaḥ senāṃ jayeyuḥ samarudgaṇām ।
tvamapyebhirmaheṣvāsaiḥ sahāyairdevarūpibhiḥ ।
vijeṣyasi raṇe sarvānamitrānbharatarṣabha ॥7
itaśca tvamimāṃ paśya saindhavena durātmanā ।
balinā vīryamattena hṛtāmebhirmahātmabhiḥ ॥8
ānītāṃ draupadīṃ kṛṣṇāṃ kṛtvā karma suduṣkaram ।
jayadrathaṃ ca rājānaṃ vijitaṃ vaśamāgatam ॥9
asahāyena rāmeṇa vaidehī punarāhṛtā ।
hatvā saṅkhye daśagrīvaṃ rākṣasaṃ bhīmavikramam ॥10
yasya śākhāmṛgā mitrā ṛkṣāḥ kālamukhāstathā ।
jātyantaragatā rājannetadbuddhyānucintaya ॥11
tasmāttvaṃ kuruśārdūla mā śuco bharatarṣabha ।
tvadvidhā hi mahātmāno na śocanti parantapa ॥12

Маркандея сказал:
Вот какая жестокая беда обрушилась некогда, о мощнорукий, на Раму, не знавшего себе равных по силе, когда он удалился в изгнание в лес. Не печалься, о тигр среди мужей! Ведь ты – кшатрий, о губитель недругов! Ты ступаешь по стезе пламенной решимости, опираясь лишь на мощь собственных рук, поэтому нет на тебе ни единого, даже самого малого греха. Сами боги вместе с Индрой и асуры могли бы пасть духом, следуя этим путем. Держащий в руке ваджру вместе с марутами одолел и уничтожил Вритру, а также непобедимого Намучи и Длинноязыкую ракшаси. Тот, у кого есть помощники, всегда достигает своей цели. Кого не сможет одолеть в бою тот, кто имеет такого брата, как Завоеватель богатств?! А Бхима, грозный в своем могуществе, сильнейший среди сильных?! А юные сыновья Мадравати, славные стрелки из лука?! Чего же тебе страшиться с такими соратниками, о сокрушитель недругов! Они способны одолеть войско самого Владетеля ваджры вместе с сонмом марутов. С такими подобными богам сподвижниками, могучими стрелками из лука, ты победишь в сражении всех недругов, о бык среди бхаратов! Посмотри – ты вместе со своими могучими (братьями) совершил суровый подвиг: отвоевал у низкого царя Синдху Кришну-Драупади, которую он похитил силою, ослепленный своим могуществом. Царь Джаядратха повержен и покорен. Рама и без таких помощников, (как у тебя), вернул Вайдехи, уничтожив в бою грозного в своем могуществе ракшасу Дашагриву. Вокруг него тоже были друзья, но не люди⁹⁸, а обезьяны и черноликие медведи. Подумай, о царь, над этим. И не печалься, о тигр среди потомков Куру, бык среди бхаратов! Великим душою, таким, как ты, не подобает предаваться печали, о губитель недругов!

98 - …не люди… – Букв. «(существа) иного происхождения» (jātyantaragatāḥ).

(13)

vaiśampāyana uvāca ।
evamāśvāsito rājā mārkaṇḍeyena dhīmatā ।
tyaktvā duḥkhamadīnātmā punarevedamabravīt ॥13

Вайшампаяна сказал:
Так утешал царя (Юдхиштхиру) мудрый Маркандея. Поборов свою печаль, ободренный (Юдхиштхира) снова спросил того (мудреца).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести семьдесят шестая глава.

ПОВЕСТЬ О САВИТРИ

ГЛАВА 277

(1-3)

yudhiṣṭhira uvāca ।
nātmānamanuśocāmi nemānbhrātṝnmahāmune ।
haraṇaṃ cāpi rājyasya yathemāṃ drupadātmajām ॥1
dyūte durātmabhiḥ kliṣṭāḥ kṛṣṇayā tāritā vayam ।
jayadrathena ca punarvanādapahṛtā balāt ॥2
asti sīmantinī kāciddṛṣṭapūrvātha vā śrutā ।
pativratā mahābhāgā yatheyaṃ drupadātmajā ॥3

Юдхиштхира сказал:
Я не так терзаюсь из-за себя, из-за братьев моих и утраченного царства, как из-за дочери Друпады, о великий мудрец! Когда мы проиграли злодеям в игре в кости, Кришна спасла нас⁹⁹, а теперь Джаядратха силой похитил ее из леса. Слышал ли ты или, может быть, видел другую такую же верную и достойную женщину, как дочь Друпады?

99 - …Кришна спасла пас… – Благодаря дару, полученному от царя Дхритараштры, Драупади избавила Пандавов от рабства (см. Мбх 2.58 – 63 [62, с. 131 – 132]; ср. примеч. 28 к «Сказанию о походе в становище пастухов»).

(4-13)

mārkaṇḍeya uvāca ।
śṛṇu rājankulastrīṇāṃ mahābhāgyaṃ yudhiṣṭhira ।
sarvametadyathā prāptaṃ sāvitryā rājakanyayā ॥4
āsīnmadreṣu dharmātmā rājā paramadhārmikaḥ ।
brahmaṇyaśca śaraṇyaśca satyasandho jitendriyaḥ ॥5
yajvā dānapatirdakṣaḥ paurajānapadapriyaḥ ।
pārthivo'śvapatirnāma sarvabhūtahite rataḥ ॥6
kṣamāvānanapatyaśca satyavāgvijitendriyaḥ ।
atikrāntena vayasā santāpamupajagmivān ॥7
apatyotpādanārthaṃ sa tīvraṃ niyamamāsthitaḥ ।
kāle parimitāhāro brahmacārī jitendriyaḥ ॥8
hutvā śatasahasraṃ sa sāvitryā rājasattama ।
ṣaṣṭhe ṣaṣṭhe tadā kāle babhūva mitabhojanaḥ ॥9
etena niyamenāsīdvarṣāṇyaṣṭādaśaiva tu ।
pūrṇe tvaṣṭādaśe varṣe sāvitrī tuṣṭimabhyagāt ।
svarūpiṇī tadā rājandarśayāmāsa taṃ nṛpam ॥10
agnihotrātsamutthāya harṣeṇa mahatānvitā ।
uvāca cainaṃ varadā vacanaṃ pārthivaṃ tadā ॥11
brahmacaryeṇa śuddhena damena niyamena ca ।
sarvātmanā ca madbhaktyā tuṣṭāsmi tava pārthiva ॥12
varaṃ vṛṇīṣvāśvapate madrarāja yathepsitam ।
na pramādaśca dharmeṣu kartavyaste kathañcana ॥13

Маркандея сказал:
Услышь, о царь Юдхиштхира, какая великая участь выпадает на долю женщин из достойных семей. (Я расскажу тебе) о том, что случилось с царской дочерью Савитри. Жил на свете царь мадров. Был он благочестив и добродетелен, милостив к брахманам, благороден и верен каждому своему слову. Смирив свою душу, он совершал жертвоприношения, был щедр, умен и любим горожанами и селянами. Он горячо радел о благе каждого существа, и звали того царя Ашвапати. Милостивый, правдоречивый, подчинивший себе свои чувства, он был бездетен, и, по мере того как он становился старше, отчаяние овладевало (царем). Чтоб обрести потомство, он принял суровый обет. Определенное время, ограничив себя в еде, он соблюдал воздержание, смирив свою душу. Затем он совершил сто тысяч жертвоприношений с пением савитри, о лучший из царей, и стал принимать пищу через два дня на третий¹⁰⁰. Восемнадцать лет посвятил он тому обету. Когда истек восемнадцатый год, Савитри была удовлетворена. Она явилась царю во всем своем блеске, о царь! Поднявшись из жертвенного огня, подательница даров выказала царю свою великую радость, произнеся такие слова: «Я довольна, о царь твоим воздержанием, чистотою, смирением, твердостью в обете и искренней преданностью мне. О Ашвапати, царь мадров, выбирай себе дар, какой пожелаешь, и никогда не допускай небрежности в отношении дхармы!»

100 - …стал принимать пищу через два дня на третий. – В подлиннике: ṣaṣṭhe kāle «в шестой срок (приема пищи)». Ср. выше, главы 176, шл. 12 – 24, и примеч. 12 к «Сказанию об удаве».

(14-15)

aśvapatiruvāca ।
apatyārthaḥ samārambhaḥ kṛto dharmepsayā mayā ।
putrā me bahavo devi bhaveyuḥ kulabhāvanāḥ ॥14
tuṣṭāsi yadi me devi kāmametaṃ vṛṇomyaham ।
santānaṃ hi paro dharma ityāhurmāṃ dvijātayaḥ ॥15

Ашвапати сказал:
Я предпринял все это, желая исполнить свою дхарму. Цель моя – обрести потомство. Пусть будет у меня, о богиня, множество сыновей, которые продолжат мой род. Если ты мною довольна, богиня, я выбираю именно этот дар. Ведь потомство – это высшая дхарма – так говорили мне дваждырожденные.

(16-18)

sāvitryuvāca ।
pūrvameva mayā rājannabhiprāyamimaṃ tava ।
jñātvā putrārthamukto vai tava hetoḥ pitāmahaḥ ॥16
prasādāccaiva tasmātte svayaṃbhuvihitādbhuvi ।
kanyā tejasvinī saumya kṣiprameva bhaviṣyati ॥17
uttaraṃ ca na te kiñcidvyāhartavyaṃ kathañcana ।
pitāmahanisargeṇa tuṣṭā hyetadbravīmi te ॥18

Савитри сказала:
Я знаю давно, о царь, об этом твоем желании и говорила Прародителю, что ты мечтаешь о сыновьях. Самосущий явил милость: вскоре на земле родится у тебя славная, прекрасная дочь. Тебе ничего не следует говорить в ответ. Я с радостью передаю тебе волю Прародителя.

(19-31)

mārkaṇḍeya uvāca ।
sa tatheti pratijñāya sāvitryā vacanaṃ nṛpaḥ ।
prasādayāmāsa punaḥ kṣipramevaṃ bhavediti ॥19
antarhitāyāṃ sāvitryāṃ jagāma svagṛhaṃ nṛpaḥ ।
svarājye cāvasatprītaḥ prajā dharmeṇa pālayan ॥20
kasmiṃścittu gate kāle sa rājā niyatavrataḥ ।
jyeṣṭhāyāṃ dharmacāriṇyāṃ mahiṣyāṃ garbhamādadhe ॥21
rājaputryāṃ tu garbhaḥ sa mālavyāṃ bharatarṣabha ।
vyavardhata yathā śukle tārāpatirivāmbare ॥22
prāpte kāle tu suṣuve kanyāṃ rājīvalocanām ।
kriyāśca tasyā muditaścakre sa nṛpatistadā ॥23
sāvitryā prītayā dattā sāvitryā hutayā hyapi ।
sāvitrītyeva nāmāsyāścakrurviprāstathā pitā ॥24
sā vigrahavatīva śrīrvyavardhata nṛpātmajā ।
kālena cāpi sā kanyā yauvanasthā babhūva ha ॥25
tāṃ sumadhyāṃ pṛthuśroṇīṃ pratimāṃ kāñcanīmiva ।
prāpteyaṃ devakanyeti dṛṣṭvā sammenire janāḥ ॥26
tāṃ tu padmapalāśākṣīṃ jvalantīmiva tejasā ।
na kaścidvarayāmāsa tejasā prativāritaḥ ॥27
athopoṣya śiraḥsnātā daivatānyabhigamya sā ।
hutvāgniṃ vidhivadviprānvācayāmāsa parvaṇi ॥28
tataḥ sumanasaḥ śeṣāḥ pratigṛhya mahātmanaḥ ।
pituḥ sakāśamagamaddevī śrīriva rūpiṇī ॥29
sābhivādya pituḥ pādau śeṣāḥ pūrvaṃ nivedya ca ।
kṛtāñjalirvarārohā nṛpateḥ pārśvataḥ sthitā ॥30
yauvanasthāṃ tu tāṃ dṛṣṭvā svāṃ sutāṃ devarūpiṇīm ।
ayācyamānāṃ ca varairnṛpatirduḥkhito'bhavat ॥31

Маркандея сказал:
«Да будет так, – ответил царь на слова Савитри и попросил (ее): – Пусть скорее это случится». Савитри скрылась, а царь вернулся в свои покои и, довольный, зажил в своем царстве, правя поданными согласно дхарме. Прошло некоторое время, и добродетельная старшая супруга верного обету царя начала вынашивать в своем чреве плод. Лоно царицы Малави, о бык среди бхаратов, день ото дня увеличивалось, словно владычица звезд на небе в светлую половину месяца, и в назначенный срок родила она лотосоокую девочку. Царь радостно совершил обряды над (новорожденной). Поскольку она была получена в дар от милостивой Савитри после жертвенных возлияний с пением савитри, отец и брахманы дали ей имя Савитри. Царская дочь, воплощенная Шри, постепенно росла и наконец превратилась в цветущую девушку; она была стройной, широкобедрой и напоминала собой золотую статую. Глядя на нее, люди думали: «Это, верно, явилась небесная дева», но никто не сватал ее, блистающую красотой, с глазами как лепестки лотоса, страшась ее красоты. Однажды в день смены луны она отказалась от пищи, окропила водою голову и обратилась к богам, повелев брахманам совершить, как положено, возлияние огню. Затем, взяв оставшиеся (от жертвоприношения) цветы, царская дочь, прекрасная, как сама Шри, явилась к своему великому духом отцу. Дева с прекрасными бедрами поднесла ему эти остатки (от жертвы), припала к его стопам, а затем, смиренно сложив ладони, встала подле царя. Царь видел, что дочь его в расцвете юности прекрасна, как богиня, и его тревожило, что женихи не сватают ее.

(32-36)

rājovāca ।
putri pradānakālaste na ca kaścidvṛṇoti mām ।
svayamanviccha bhartāraṃ guṇaiḥ sadṛśamātmanaḥ ॥32
prārthitaḥ puruṣo yaśca sa nivedyastvayā mama ।
vimṛśyāhaṃ pradāsyāmi varaya tvaṃ yathepsitam ॥33
śrutaṃ hi dharmaśāstre me paṭhyamānaṃ dvijātibhiḥ ।
tathā tvamapi kalyāṇi gadato me vacaḥ śṛṇu ॥34
apradātā pitā vācyo vācyaścānupayanpatiḥ ।
mṛte bhartari putraśca vācyo māturarakṣitā ॥35
idaṃ me vacanaṃ śrutvā bharturanveṣaṇe tvara ।
devatānāṃ yathā vācyo na bhaveyaṃ tathā kuru ॥36

Царь сказал:
Настало время, о дочь моя, выдавать тебя замуж, но никто не приходит ко мне сватать тебя. Поэтому ты сама избери себе супруга, который был бы тебя достоин, а потом поведай мне, кого ты выбираешь в мужья. Я обдумаю (твой выбор) и отдам тебя замуж. Выбирай себе мужа по душе. Выслушай меня, о достойная, я расскажу тебе то, что знаю от дваждырожденных из дхармашастры. Позор отцу, который не может выдать свою дочь замуж! Позор мужу, который пренебрегает женой! Позор сыну, который не заботится о матери после смерти отца! Ты выслушала мои слова, а теперь поскорее найди себе мужа! Сделай так, чтобы боги не осудили меня.

(37-41)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamuktvā duhitaraṃ tathā vṛddhāṃśca mantriṇaḥ ।
vyādideśānuyātraṃ ca gamyatāmityacodayat ॥37
sābhivādya pituḥ pādau vrīḍiteva manasvinī ।
piturvacanamājñāya nirjagāmāvicāritam ॥38
sā haimaṃ rathamāsthāya sthaviraiḥ sacivairvṛtā ।
tapovanāni ramyāṇi rājarṣīṇāṃ jagāma ha ॥39
mānyānāṃ tatra vṛddhānāṃ kṛtvā pādābhivandanam ।
vanāni kramaśastāta sarvāṇyevābhyagacchata ॥40
evaṃ sarveṣu tīrtheṣu dhanotsargaṃ nṛpātmajā ।
kurvatī dvijamukhyānāṃ taṃ taṃ deśaṃ jagāma ha ॥41

Маркандея сказал:
Вот что сказал (царь) своей дочери. Затем он призвал своих старых советников и повелел им сопровождать (девушку). Мудрая (Савитри) смущенно приникла к отцовским стопам и тотчас же поспешила в путь, чтобы выполнить волю отца. Окруженная древними старцами-советниками, поднялась она на золоченую колесницу и отправилась в прекрасные леса, где предавались подвижничеству мудрецы-цари. Почитая стопы достойных старцев, она странствовала, пересекая леса один за другим. Посещая священные тиртхи, царская дочь в каждой из них раздавала дары первым среди дваждырожденных.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести семьдесят седьмая глава.

ГЛАВА 278

(1-3)

mārkaṇḍeya uvāca ।
atha madrādhipo rājā nāradena samāgataḥ ।
upaviṣṭaḥ sabhāmadhye kathāyogena bhārata ॥1
tato'bhigamya tīrthāni sarvāṇyevāśramāṃstathā ।
ājagāma piturveśma sāvitrī saha mantribhiḥ ॥2
nāradena sahāsīnaṃ dṛṣṭvā sā pitaraṃ śubhā ।
ubhayoreva śirasā cakre pādābhivandanam ॥3

Маркандея сказал:
Однажды к царю, властителю мадров, явился Нарада. Сидели они в Собрании, занятые беседой, и в это время, о бхарата, в отцовские покои вошла Савитри. Вместе с советниками она объехала все священные тиртхи, а также обители. Увидев отца сидящим рядом с Нарадой, красавица склонила голову к стопам обоих.

(4)

nārada uvāca ।
kva gatābhūtsuteyaṃ te kutaścaivāgatā nṛpa ।
kimarthaṃ yuvatīṃ bhartre na caināṃ samprayacchasi ॥4

Нарада сказал:
Куда ходила твоя дочь и откуда она вернулась, о царь? Почему ты не выдаешь юную деву замуж?

(5)

aśvapatiruvāca ।
kāryeṇa khalvanenaiva preṣitādyaiva cāgatā ।
tadasyāḥ śṛṇu devarṣe bhartāraṃ yo'nayā vṛtaḥ ॥5

Ашвапати сказал:
За этим я и послал ее, а теперь она возвратилась. Послушаем же, о мудрец-бог, какого она избрала для себя мужа.

(6-10)

mārkaṇḍeya uvāca ।
sā brūhi vistareṇeti pitrā sañcoditā śubhā ।
daivatasyeva vacanaṃ pratigṛhyedamabravīt ॥6
āsīcchālveṣu dharmātmā kṣatriyaḥ pṛthivīpatiḥ ।
dyumatsena iti khyātaḥ paścādandho babhūva ha ॥7
vinaṣṭacakṣuṣastasya bālaputrasya dhīmataḥ ।
sāmīpyena hṛtaṃ rājyaṃ chidre'sminpūrvavairiṇā ॥8
sa bālavatsayā sārdhaṃ bhāryayā prasthito vanam ।
mahāraṇyagataścāpi tapastepe mahāvrataḥ ॥9
tasya putraḥ pure jātaḥ saṃvṛddhaśca tapovane ।
satyavānanurūpo me bharteti manasā vṛtaḥ ॥10

Маркандея сказал:
«Расскажи подробно», – попросил ее отец, и прекрасная (дева), для которой слова отца были что глас божий, стала рассказывать: «Был у шальвов благочестивый царь-кшатрий по имени Дьюматсена. Он ослеп, и соседний (правитель), давний его недруг, воспользовавшись несчастьем, отнял царство у ослепшего мудреца и его малолетнего сына. Вместе с супругой и сыном отправился (Дьюматсена) в лес. Укрывшись в глухой чаще, он принял великий обет и предался подвижничеству. Сын его Сатьяван родился в городе, но вырос в лесу среди отшельников. Я выбрала его сердцем, он достоин быть моим мужем».

(11-13)

nārada uvāca ।
aho bata mahatpāpaṃ sāvitryā nṛpate kṛtam ।
ajānantyā yadanayā guṇavānsatyavānvṛtaḥ ॥11
satyaṃ vadatyasya pitā satyaṃ mātā prabhāṣate ।
tato'sya brāhmaṇāścakrurnāmaitatsatyavāniti ॥12
bālasyāśvāḥ priyāścāsya karotyaśvāṃśca mṛnmayān ।
citre'pi ca likhatyaśvāṃścitrāśva iti cocyate ॥13

Нарада сказал:
Увы, о царь! Великий грех совершила Савитри, по неведению избрав себе в мужья Сатьявана, хотя он отмечен многими добродетелями. Правдива речь его отца, только правду говорит его мать, поэтому брахманы нарекли его Сатьяваном («Правдивым»). В детстве он очень любил коней. Он лепил их из глины и рисовал на картинках, поэтому его называют иначе Читрашва («Рисующий коней»).

(14)

rājovāca ।
apīdānīṃ sa tejasvī buddhimānvā nṛpātmajaḥ ।
kṣamāvānapi vā śūraḥ satyavānpitṛnandanaḥ ॥14

Царь сказал:
А теперь (скажи), могуч ли пылом царский сын Сатьяван, радость отца? Мудр ли он, смиренен и отважен?

(15)

nārada uvāca ।
vivasvāniva tejasvī bṛhaspatisamo matau ।
mahendra iva śūraśca vasudheva kṣamānvitaḥ ॥15

Нарада сказал:
Могуществом пыла он подобен самому Вивасвану, мудростью равен Брихаспати, отважен, как Великий Индра, и смиренен, как Земля.

(16)

aśvapatiruvāca ।
api rājātmajo dātā brahmaṇyo vāpi satyavān ।
rūpavānapyudāro vāpyatha vā priyadarśanaḥ ॥16

Ашвапати сказал:
Щедр ли в дарах Сатьяван? Милостив ли к брахманам царский сын? Красив ли он, благороден, приятен ли обликом?

(17-20)

nārada uvāca ।
sāṅkṛte rantidevasya sa śaktyā dānataḥ samaḥ ।
brahmaṇyaḥ satyavādī ca śibirauśīnaro yathā ॥17
yayātiriva codāraḥ somavatpriyadarśanaḥ ।
rūpeṇānyatamo'śvibhyāṃ dyumatsenasuto balī ॥18
sa dāntaḥ sa mṛduḥ śūraḥ sa satyaḥ sa jitendriyaḥ ।
sa maitraḥ so'nasūyaśca sa hrīmāndhṛtimāṃśca saḥ ॥19
nityaśaścārjavaṃ tasminsthitistasyaiva ca dhruvā ।
saṅkṣepatastapovṛddhaiḥ śīlavṛddhaiśca kathyate ॥20

Нарада сказал:
Щедростью в меру сил он подобен сыну Санкрити Рантидеве, милостив к брахманам и правдоречив, словно Шиби, сын Ушинары. Он благороден, как Яяти, и прекрасен собой, словно Месяц. Красотою могучий сын Дьюматсены превосходит обоих Ашвинов. Он сдержан, добр, отважен и честен. Он – властелин своих чувств, верен дружбе и независтлив, скромен и терпелив. Словом, как говорят те, что состарились в подвижничестве и благочестии, он всегда честен и стойкость его незыблема.

(21)

aśvapatiruvāca ।
guṇairupetaṃ sarvaistaṃ bhagavanprabravīṣi me ।
doṣānapyasya me brūhi yadi santīha kecana ॥21

Ашвапати сказал:
Ты говоришь о нем, о владыка, так, словно он наделен всеми (возможными) добродетелями. Скажи мне, нет ли у него какого-нибудь порока?

(22)

nārada uvāca ।
eko doṣo'sya nānyo'sti so'dya prabhṛti satyavān ।
saṃvatsareṇa kṣīṇāyurdehanyāsaṃ kariṣyati ॥22

Нарада сказал:
Порок у него единственный, других нет: мало осталось жить Сатьявану. Ровно через год, считая с сего дня, он умрет.

(23-24)

rājovāca ।
ehi sāvitri gaccha tvamanyaṃ varaya śobhane ।
tasya doṣo mahāneko guṇānākramya tiṣṭhati ॥23
yathā me bhagavānāha nārado devasatkṛtaḥ ।
saṃvatsareṇa so'lpāyurdehanyāsaṃ kariṣyati ॥24

Царь сказал:
Ступай, Савитри! Выбери себе другого супруга, прекрасная! У (Сатьявана) только один недостаток, но он так велик, что сводит на нет все его добродетели. Как сказал мне великий Нарада, чтимый богами, краток его век: через год он умрет.

(25-27)

sāvitryuvāca ।
sakṛdaṃśo nipatati sakṛtkanyā pradīyate ।
sakṛdāha dadānīti trīṇyetāni sakṛtsakṛt ॥25
dīrghāyuratha vālpāyuḥ saguṇo nirguṇo'pi vā ।
sakṛdvṛto mayā bhartā na dvitīyaṃ vṛṇomyaham ॥26
manasā niścayaṃ kṛtvā tato vācābhidhīyate ।
kriyate karmaṇā paścātpramāṇaṃ me manastataḥ ॥27

Савитри сказала:
Жребий бывает брошен только однажды. Единственный раз девушку выдают замуж, и только единожды можно сказать: «Я выдаю тебя замуж». Все это бывает только по одному разу. Долго ему суждено прожить или краток его век, наделен он достоинствами или лишен их, я избрала его себе в супруги и другого искать не буду. Решение принимается разумом, затем выражается в словах, а потом претворяется на деле. Я внемлю голосу разума.

(28-29)

nārada uvāca ।
sthirā buddhirnaraśreṣṭha sāvitryā duhitustava ।
naiṣā cālayituṃ śakyā dharmādasmātkathañcana ॥28
nānyasminpuruṣe santi ye satyavati vai guṇāḥ ।
pradānameva tasmānme rocate duhitustava ॥29

Нарада сказал:
Тверда разумом твоя дочь Савитри, о лучший из мужей! Ничто не может заставить ее отступить от своей дхармы. Ни в одном человеке нет таких добродетелей, как в Сатьяване. Поэтому я одобряю выбор твоей дочери. Царь сказал:

(30)

rājovāca ।
avicāryametaduktaṃ hi tathyaṃ bhagavatā vacaḥ ।
kariṣyāmyetadevaṃ ca gururhi bhagavānmama ॥30

Нельзя сомневаться в том, что ты сказал: ведь слова достойного – истина. Я так и сделаю, ибо (ты) – мой владыка-наставник.

(31)

nārada uvāca ।
avighnamastu sāvitryāḥ pradāne duhitustava ।
sādhayiṣyāmahe tāvatsarveṣāṃ bhadramastu vaḥ ॥31

Нарада сказал:
Да не встретится преград в сватовстве твоей дочери Савитри! Я удаляюсь. Благо вам всем!

(32)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamuktvā khamutpatya nāradastridivaṃ gataḥ ।
rājāpi duhituḥ sarvaṃ vaivāhikamakārayat ॥32

Маркандея сказал:
С этими словами Нарада взмыл ввысь и отправился на третье небо. А царь начал приготовления к свадьбе своей дочери.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести семьдесят восьмая глава.

ГЛАВА 279

(1-7)

mārkaṇḍeya uvāca ।
atha kanyāpradāne sa tamevārthaṃ vicintayan ।
samāninye ca tatsarvaṃ bhāṇḍaṃ vaivāhikaṃ nṛpaḥ ॥1
tato vṛddhāndvijānsarvānṛtvijaḥ sapurohitān ।
samāhūya tithau puṇye prayayau saha kanyayā ॥2
medhyāraṇyaṃ sa gatvā ca dyumatsenāśramaṃ nṛpaḥ ।
padbhyāmeva dvijaiḥ sārdhaṃ rājarṣiṃ tamupāgamat ॥3
tatrāpaśyanmahābhāgaṃ śālavṛkṣamupāśritam ।
kauśyāṃ bṛsyāṃ samāsīnaṃ cakṣurhīnaṃ nṛpaṃ tadā ॥4
sa rājā tasya rājarṣeḥ kṛtvā pūjāṃ yathārhataḥ ।
vācā suniyato bhūtvā cakārātmanivedanam ॥5
tasyārghyamāsanaṃ caiva gāṃ cāvedya sa dharmavit ।
kimāgamanamityevaṃ rājā rājānamabravīt ॥6
tasya sarvamabhiprāyamitikartavyatāṃ ca tām ।
satyavantaṃ samuddiśya sarvameva nyavedayat ॥7

Маркандея сказал:
Царь погрузился в свадебные хлопоты и собрал все необходимое для свадьбы своей дочери. Созвал он всех старцев-дваждырожденных, жрецов-заклинателей и родовых жрецов и в день благоприятного положения созвездий тронулся вместе с дочерью в путь. Царь и дваждырожденные добрались до священного леса, (разыскали) обитель Дьюматсены и, спешившись, приблизились к тому мудрецу-царю. Славный участью царь, лишенный зрения, сидел под деревом шала на циновке из травы куша. Оказав по достоинству почести мудрецу-царю, царь (Ашвапати) смиренною речью возвестил о себе. Царь (Дьюматсена), знаток дхармы, предложил царю медовый напиток, сиденье и корову¹⁰¹, а затем спросил у него: «С чем ты пожаловал?» И тот поведал о своем намерении и о том, какое у него дело к Сатьявану.

101 - …медовый напиток, сиденье и корову… – См. словарь: аргхья.

(8)

aśvapatiruvāca ।
sāvitrī nāma rājarṣe kanyeyaṃ mama śobhanā ।
tāṃ svadharmeṇa dharmajña snuṣārthe tvaṃ gṛhāṇa me ॥8

Ашвапати сказал:
О мудрец-царь, вот моя прекрасная дочь, зовут ее Савитри. В соответствии с твоей дхармой, о знаток дхармы, ты должен принять ее себе в невестки.

(9)

dyumatsena uvāca ।
cyutāḥ sma rājyādvanavāsamāśritāścarāma dharmaṃ niyatāstapasvinaḥ ।
kathaṃ tvanarhā vanavāsamāśrame sahiṣyate kleśamimaṃ sutā tava ॥9

Дьюматсена сказал:
Изгнанные из царства, мы спасаемся жизнью в лесу, где свято блюдем свою дхарму в суровом подвижничестве Как же твоя дочь будет жить в обители, незаслуженно претерпевая тяготы лесной жизни?!

(10-12)

aśvapatiruvāca ।
sukhaṃ ca duḥkhaṃ ca bhavābhavātmakaṃ yadā vijānāti sutāhameva ca ।
na madvidhe yujyati vākyamīdṛśaṃ viniścayenābhigato'smi te nṛpa ॥10
āśāṃ nārhasi me hantuṃ sauhṛdādpraṇayena ca ।
abhitaścāgataṃ premṇā pratyākhyātuṃ na mārhasi ॥11
anurūpo hi saṃyoge tvaṃ mamāhaṃ tavāpi ca ।
snuṣāṃ pratīccha me kanyāṃ bhāryāṃ satyavataḥ sutām ॥12

Ашвапати сказал:
Дочь моя, так же как я, знает, что счастье и горе преходящи. К таким, как я, не стоит обращать подобные слова. Я явился к тебе с твердым решением, о царь, и питаю к тебе доверие и любовь, как к другу. Ты не должен лишать меня надежды. Не следует (мне) отказывать. Ты достоин породниться со мною, так же как я с тобой. Прими мою дочь: пусть юная дева будет супругою Сатьявану, а тебе – невесткой.

(13-14)

dyumatsena uvāca ।
pūrvamevābhilaṣitaḥ sambandho me tvayā saha ।
bhraṣṭarājyastvahamiti tata etadvicāritam ॥13
abhiprāyastvayaṃ yo me pūrvamevābhikāṅkṣitaḥ ।
sa nirvartatu me'dyaiva kāṅkṣito hyasi me'tithiḥ ॥14

Дьюматсена сказал:
Давно я желал породниться с тобою, но у меня отнято царство, и потому я колебался. Так пусть же теперь исполнится это желание, которое я вынашиваю давным-давно! Ты – мой желанный гость.

(15-23)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tataḥ sarvānsamānīya dvijānāśramavāsinaḥ ।
yathāvidhi samudvāhaṃ kārayāmāsaturnṛpau ॥15
dattvā tvaśvapatiḥ kanyāṃ yathārhaṃ ca paricchadam ।
yayau svameva bhavanaṃ yuktaḥ paramayā mudā ॥16
satyavānapi bhāryāṃ tāṃ labdhvā sarvaguṇānvitām ।
mumude sā ca taṃ labdhvā bhartāraṃ manasepsitam ॥17
gate pitari sarvāṇi sannyasyābharaṇāni sā ।
jagṛhe valkalānyeva vastraṃ kāṣāyameva ca ॥18
paricārairguṇaiścaiva praśrayeṇa damena ca ।
sarvakāmakriyābhiśca sarveṣāṃ tuṣṭimāvahat ॥19
śvaśrūṃ śarīrasatkāraiḥ sarvairācchādanādibhiḥ ।
śvaśuraṃ devakāryaiśca vācaḥ saṃyamanena ca ॥20
tathaiva priyavādena naipuṇena śamena ca ।
rahaścaivopacāreṇa bhartāraṃ paryatoṣayat ॥21
evaṃ tatrāśrame teṣāṃ tadā nivasatāṃ satām ।
kālastapasyatāṃ kaścidaticakrāma bhārata ॥22
sāvitryāstu śayānāyāstiṣṭhantyāśca divāniśam ।
nāradena yaduktaṃ tadvākyaṃ manasi vartate ॥23

Маркандея сказал:
После этого оба царя созвали всех живущих в обители дваждырожденных и совершили, как подобает, свадебный обряд. Ашвапати, выдав свою дочь замуж и одарив ее достойными одеждами, чрезвычайно довольный, отправился к себе домой. Сатьяван был счастлив, получив в жены деву, отмеченную всеми достоинствами, и она тоже (радовалась), обретя супруга, который пришелся ей по душе. Когда отец удалился, она сняла с себя все украшения и, надев мочальное платье, облачилась в красно-коричневый наряд. Благодаря своей услужливости и доброте, нежности, скромности и умению всем угодить (Савитри) нашла путь к сердцу каждого. Свекрови она помогала в уходе за телом, прежде всего одевала ее. Свекру же нравилось, что она немногословна и то, как она почитает богов. А своего супруга она покорила ласковой речью, искусностью, спокойным нравом и тем, как ублажала его наедине. Так, о бхарата, жили эти праведники в обители, предаваясь подвижничеству. Время шло, и Савитри, спала она или же бодрствовала, и днем и ночью терзалась мыслью о том, что сказал Нарада.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести семьдесят девятая глава.

ГЛАВА 280

(1-5)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tataḥ kāle bahutithe vyatikrānte kadācana ।
prāptaḥ sa kālo martavyaṃ yatra satyavatā nṛpa ॥1
gaṇayantyāśca sāvitryā divase divase gate ।
tadvākyaṃ nāradenoktaṃ vartate hṛdi nityaśaḥ ॥2
caturthe'hani martavyamiti sañcintya bhāminī ।
vrataṃ trirātramuddiśya divārātraṃ sthitābhavat ॥3
taṃ śrutvā niyamaṃ duḥkhaṃ vadhvā duḥkhānvito nṛpaḥ ।
utthāya vākyaṃ sāvitrīmabravītparisāntvayan ॥4
atitīvro'yamārambhastvayārabdho nṛpātmaje ।
tisṛṇāṃ vasatīnāṃ hi sthānaṃ paramaduṣkaram ॥5

Маркандея сказал:
Прошло, о царь, много времени, и наступил срок, когда Сатьявану суждено было умереть. Савитри отсчитывала день за днем: сердце ее неотступно томили слова, сказанные Нарадой. За четыре дня до назначенного срока¹⁰² прекрасная (Савитри) приняла обет: она решила стоять неподвижно в течение трех дней, и днем и ночью. Услышав, какому суровому испытанию хочет себя подвергнуть его невестка, царь опечалился и пришел уговаривать Савитри. Он сказал: «Непосильную тяжесть взвалила ты на свои плечи, о царская дочь? Невероятно трудно простоять трое суток подряд!»

102 - За четыре дня до назначенного срока… – Букв, «высчитав, что на четвертый день (Сатьявану) суждено умереть».

(6)

sāvitryuvāca ।
na kāryastāta santāpaḥ pārayiṣyāmyahaṃ vratam ।
vyavasāyakṛtaṃ hīdaṃ vyavasāyaśca kāraṇam ॥6

Савитри сказала:
Не надо печалиться, мой отец! Я исполню этот обет, ибо полна решимости, а решимость – залог (успеха).

(7)

dyumatsena uvāca ।
vrataṃ bhindhīti vaktuṃ tvāṃ nāsmi śaktaḥ kathañcana ।
pārayasveti vacanaṃ yuktamasmadvidho vadet ॥7

Дьюматсена сказал:
Я никогда не смог бы тебе сказать: «Нарушь свой обет». «Соблюдай (его)», – только так должен говорить такой человек, как я.

(8-15)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamuktvā dyumatseno virarāma mahāmanāḥ ।
tiṣṭhantī cāpi sāvitrī kāṣṭhabhūteva lakṣyate ॥8
śvobhūte bhartṛmaraṇe sāvitryā bharatarṣabha ।
duḥkhānvitāyāstiṣṭhantyāḥ sā rātrirvyatyavartata ॥9
adya taddivasaṃ ceti hutvā dīptaṃ hutāśanam ।
yugamātrodite sūrye kṛtvā paurvāhṇikīḥ kriyāḥ ॥10
tataḥ sarvāndvijānvṛddhāñśvaśrūṃ śvaśurameva ca ।
abhivādyānupūrvyeṇa prāñjalirniyatā sthitā ॥11
avaidhavyāśiṣaste tu sāvitryarthaṃ hitāḥ śubhāḥ ।
ūcustapasvinaḥ sarve tapovananivāsinaḥ ॥12
evamastviti sāvitrī dhyānayogaparāyaṇā ।
manasā tā giraḥ sarvāḥ pratyagṛhṇāttapasvinām ॥13
taṃ kālaṃ ca muhūrtaṃ ca pratīkṣantī nṛpātmajā ।
yathoktaṃ nāradavacaścintayantī suduḥkhitā ॥14
tatastu śvaśrūśvaśurāvūcatustāṃ nṛpātmajām ।
ekāntasthāmidaṃ vākyaṃ prītyā bharatasattama ॥15

Маркандея сказал:
Сказав так, многомудрый Дьюматсена оставил Савитри, а она застыла в неподвижности, словно превратилась в дерево. Ночь накануне смерти мужа Савитри провела в глубокой тревоге, о бык среди бхаратов! И вот этот день настал. Едва взошло солнце¹⁰³, она совершила утренние обряды и принесла жертвенные дары пылающему Пожирателю жертв. Затем она приветствовала одного за другим всех старцев-дваждырожденных, своих свекра и свекровь и остановилась перед ними, сосредоточенная, смиренно сложив ладони. Все отшельники, живущие в лесу подвижничества, произнесли во имя Савитри благие, верные заклинания, пожелав ей, чтобы она не осталась вдовой. «Да будет так», – откликнулась душою на слова подвижников погруженная в глубокие раздумья Савитри. В великой печали ожидала царская дочь того часа, той самой минуты, когда сбудется предсказание Нарады. Но вот свекор в свекровь ласково обратились к одиноко стоявшей царской дочери, о лучший из бхаратов!

103 - Едва взошло солнце… – В тексте: yugamātrodite sūrye. Юга – мера длины и высоты, равная четырем ладоням, поэтому более точен был бы перевод: «едва солнце поднялось на четыре ладони».

(16)

śvaśurāvūcatuḥ ।
vrato yathopadiṣṭo'yaṃ yathāvatpāritastvayā ।
āhārakālaḥ samprāptaḥ kriyatāṃ yadanantaram ॥16

Свекор и свекровь сказали:
Ты исполнила свой обет точно, как полагается. Настало время еды. Приготовь поскорее, (что нужно).

(17)

sāvitryuvāca ।
astaṃ gate mayāditye bhoktavyaṃ kṛtakāmayā ।
eṣa me hṛdi saṅkalpaḥ samayaśca kṛto mayā ॥17

Савитри сказала:
Теперь, когда я сделала то, что хотела, я буду есть только после захода солнца. Так я решила в душе, и таково мое намерение.

(18-19)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evaṃ sambhāṣamāṇāyāḥ sāvitryā bhojanaṃ prati ।
skandhe paraśumādāya satyavānprasthito vanam ॥18
sāvitrī tvāha bhartāraṃ naikastvaṃ gantumarhasi ।
saha tvayāgamiṣyāmi na hi tvāṃ hātumutsahe ॥19

Маркандея сказал:
Пока Савитри говорила о еде, Сатьяван положил на плечо топор и отправился в лес, но Савитри остановила супруга: «Ты не должен идти один. Я пойду вместе с тобой. Не могу я оставить тебя».

(20)

satyavānuvāca ।
vanaṃ na gatapūrvaṃ te duḥkhaḥ panthāśca bhāmini ।
vratopavāsakṣāmā ca kathaṃ padbhyāṃ gamiṣyasi ॥20

Сатьяван сказал:
Но ты никогда не бывала в лесу. Путь туда труден, любимая! Как ты пойдешь пешком, ослабевшая после поста и обета?

(21)

sāvitryuvāca ।
upavāsānna me glānirnāsti cāpi pariśramaḥ ।
gamane ca kṛtotsāhāṃ pratiṣeddhuṃ na mārhasi ॥21

Савитри сказала:
Я не ослабла после поста и совсем не устала. Мне очень хочется пойти (вместе с тобой). Ты не должен отказывать мне.

(22)

satyavānuvāca ।
yadi te gamanotsāhaḥ kariṣyāmi tava priyam ।
mama tvāmantraya gurūnna māṃ doṣaḥ spṛśedayam ॥22

Сатьяван сказал:
Раз ты решила пойти, я доставлю тебе удовольствие. Но только спроси разрешения у моих родителей, чтоб на меня не пала вина.

(23-26)

mārkaṇḍeya uvāca ।
sābhigamyābravīcchvaśrūṃ śvaśuraṃ ca mahāvratā ।
ayaṃ gacchati me bhartā phalāhāro mahāvanam ॥23
iccheyamabhyanujñātumāryayā śvaśureṇa ca ।
anena saha nirgantuṃ na hi me virahaḥ kṣamaḥ ॥24
gurvagnihotrārthakṛte prasthitaśca sutastava ।
na nivāryo nivāryaḥ syādanyathā prasthito vanam ॥25
saṃvatsaraḥ kiñcidūno na niṣkrāntāhamāśramāt ।
vanaṃ kusumitaṃ draṣṭuṃ paraṃ kautūhalaṃ hi me ॥26

Маркандея сказал:
Исполнившая великий обет (Савитри) пришла к свекру и свекрови и сказала: «Мой супруг собрался идти в лес за плодами. Я хочу, чтобы вы, почтенная, а также мой свекор разрешили и мне пойти, ибо я не могу разлучаться с ним. Ваш сын идет (в лес) для того, чтоб (раздобыть поленьев) для жертвенного огня и (плодов) для наставников, поэтому ему нельзя воспрепятствовать. Вот если бы он собирался в лес с иной целью, его можно было бы задержать. Уже почти год, как я не выходила за пределы обители. Мне очень интересно посмотреть на цветущий лес!»

(27-28)

dyumatsena uvāca ।
yataḥ prabhṛti sāvitrī pitrā dattā snuṣā mama ।
nānayābhyarthanāyuktamuktapūrvaṃ smarāmyaham ॥27
tadeṣā labhatāṃ kāmaṃ yathābhilaṣitaṃ vadhūḥ ।
apramādaśca kartavyaḥ putri satyavataḥ pathi ॥28

Дьюматсена сказал:
С тех пор как Савитри была отдана ее отцом мне в невестки, я не припомню, чтобы она о чем-нибудь попросила. Поэтому пусть сбудется ее желание, раз ей этого хочется. Присматривай, дочь моя, в пути за Сатьяваном!

(29-33)

mārkaṇḍeya uvāca ।
ubhābhyāmabhyanujñātā sā jagāma yaśasvinī ।
saha bhartrā hasantīva hṛdayena vidūyatā ॥29
sā vanāni vicitrāṇi ramaṇīyāni sarvaśaḥ ।
mayūraravaghuṣṭāni dadarśa vipulekṣaṇā ॥30
nadīḥ puṇyavahāścaiva puṣpitāṃśca nagottamān ।
satyavānāha paśyeti sāvitrīṃ madhurākṣaram ॥31
nirīkṣamāṇā bhartāraṃ sarvāvasthamaninditā ।
mṛtameva hi taṃ mene kāle munivacaḥ smaran ॥32
anuvartatī tu bhartāraṃ jagāma mṛdugāminī ।
dvidheva hṛdayaṃ kṛtvā taṃ ca kālamavekṣatī ॥33

Маркандея сказал:
Простившись с ними обоими, славная (Савитри) вместе с супругом отправились в путь. Она улыбалась, но на сердце у нее было тревожно. Сатьяван нежно ей говорил: «Посмотри (вокруг)», и большеокая Савитри любовалась яркими красками приветливых рощ, оглашаемых криками павлинов, ясностью речных вод и цветением прекрасных деревьев. Лишенная пороков женщина всякий раз пристально вглядывалась в своего супруга: она помнила слова мудреца и знала, что (Сатьявану) суждено вот-вот умереть. Плавно ступая, шла она следом за мужем, и сердце ее разрывалось в ожидании (горького) часа.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восьмидесятая глава.

ГЛАВА 281

(1-11)

mārkaṇḍeya uvāca ।
atha bhāryāsahāyaḥ sa phalānyādāya vīryavān ।
kaṭhinaṃ pūrayāmāsa tataḥ kāṣṭhānyapāṭayat ॥1
tasya pāṭayataḥ kāṣṭhaṃ svedo vai samajāyata ।
vyāyāmena ca tenāsya jajñe śirasi vedanā ॥2
so'bhigamya priyāṃ bhāryāmuvāca śramapīḍitaḥ ।
vyāyāmena mamānena jātā śirasi vedanā ॥3
aṅgāni caiva sāvitri hṛdayaṃ dūyatīva ca ।
asvasthamiva cātmānaṃ lakṣaye mitabhāṣiṇi ॥4
śūlairiva śiro viddhamidaṃ saṃlakṣayāmyaham ।
tatsvaptumicche kalyāṇi na sthātuṃ śaktirasti me ॥5
samāsādyātha sāvitrī bhartāramupagūhya ca ।
utsaṅge'sya śiraḥ kṛtvā niṣasāda mahītale ॥6
tataḥ sā nāradavaco vimṛśantī tapasvinī ।
taṃ muhūrtaṃ kṣaṇaṃ velāṃ divasaṃ ca yuyoja ha ॥7
muhūrtādiva cāpaśyatpuruṣaṃ pītavāsasam ।
baddhamauliṃ vapuṣmantamādityasamatejasam ॥8
śyāmāvadātaṃ raktākṣaṃ pāśahastaṃ bhayāvaham ।
sthitaṃ satyavataḥ pārśve nirīkṣantaṃ tameva ca ॥9
taṃ dṛṣṭvā sahasotthāya bharturnyasya śanaiḥ śiraḥ ।
kṛtāñjaliruvācārtā hṛdayena pravepatā ॥10
daivataṃ tvābhijānāmi vapuretaddhyamānuṣam ।
kāmayā brūhi me deva kastvaṃ kiṃ ca cikīrṣasi ॥11

Маркандея сказал:
Доблестный (Сатьяван) с помощью супруги собрал полный кувшин плодов, а затем принялся заготавливать поленья. Когда он начал рубить деревья, тело его покрылось испариной и от напряжения заболела голова. Изнемогая от усталости, он приблизился к своей любимой супруге и сказал: «От тяжелых усилий у меня разболелась голова. Все тело мое, о Савитри, и сердце словно горят огнем. Мне кажется, я нездоров, о сдержанная в речи! Я чувствую, как мою голову будто колет иголками. Поэтому, о достойная, мне хотелось бы отдохнуть, я не в силах больше стоять». Савитри подошла к своему супругу, обняла его, села на землю и положила его голову себе на колени. Помня о том, что говорил Нарада, подвижница поняла, что настало то самое время, тот час и миг. В ту же минуту перед глазами ее появился мощный видом, сияющий как солнце незнакомец, одетый в желтое, с диадемой на голове. (Пришелец), рот которого был черен, а глаза красны, наводил ужас своим видом, в руках он держал аркан. Стоя около Сатьявана, он неотрывно смотрел на него. Когда (Савитри) неожиданно увидала его, она мягко опустила на землю голову своего супруга, поднялась, почтительно сложила ладони и с болью в сердце печально сказала: «Я знаю, ты – бог, ты непохож на человека. Соблаговоли мне открыться, о бог, кто ты такой и что собираешься делать».

(12-13)

yama uvāca ।
pativratāsi sāvitri tathaiva ca taponvitā ।
atastvāmabhibhāṣāmi viddhi māṃ tvaṃ śubhe yamam ॥12
ayaṃ te satyavānbhartā kṣīṇāyuḥ pārthivātmajaḥ ।
neṣyāmyenamahaṃ baddhvā viddhyetanme cikīrṣitam ॥13

Яма сказал:
Ты, о Савитри, верна своему супругу и прошла через покаяние, поэтому я отвечу тебе. Знай, о прекрасная, я – Яма. Недолго осталось жить твоему супругу, сыну царя Сатьявану. Я свяжу его и уведу – вот что я собираюсь делать.

(14-18)

mārkaṇḍeya uvāca ।
ityuktvā pitṛrājastāṃ bhagavānsvaṃ cikīrṣitam ।
yathāvatsarvamākhyātuṃ tatpriyārthaṃ pracakrame ॥14
ayaṃ hi dharmasaṃyukto rūpavānguṇasāgaraḥ ।
nārho matpuruṣairnetumato'smi svayamāgataḥ ॥15
tataḥ satyavataḥ kāyātpāśabaddhaṃ vaśaṃ gatam ।
aṅguṣṭhamātraṃ puruṣaṃ niścakarṣa yamo balāt ॥16
tataḥ samuddhṛtaprāṇaṃ gataśvāsaṃ hataprabham ।
nirviceṣṭaṃ śarīraṃ tadbabhūvāpriyadarśanam ॥17
yamastu taṃ tathā baddhvā prayāto dakṣiṇāmukhaḥ ।
sāvitrī cāpi duḥkhārtā yamamevānvagacchata ।
niyamavratasaṃsiddhā mahābhāgā pativratā ॥18

Маркандея сказал:
Объяснив ей свое намерение, могучий Царь усопших милостиво решил рассказать (Савитри) все до конца о ее возлюбленном: «Прекрасный, благочестивый человек (Сатьяван), у него море достоинств. За таким я не могу посылать своих слуг, потому я и явился (за ним) сам». После этого Яма с усилием извлек из тела Сатьявана человечка величиной с большой палец¹⁰⁴ и, опутав его арканом, завладел им. И тогда неподвижное, бездыханное тело (Сатьявана), у которого была отнята жизнь, утратило красоту и стало неприятным на вид. Яма связал его и отправился в южную сторону. Славная Савитри, верная своему супругу, твердо соблюдающая установления и обеты, в горе последовала за Ямой.

104 - …человечка величиной с большой палец… – Представление о душе как человечке величиной с палец, обитающем в сердце, впервые засвидетельствовано в Упанишадах [244, с. 404].

(19)

yama uvāca ।
nivarta gaccha sāvitri kuruṣvāsyaurdhvadehikam ।
kṛtaṃ bhartustvayānṛṇyaṃ yāvadgamyaṃ gataṃ tvayā ॥19

Яма сказал:
Ступай, Савитри, возвращайся назад и соверши для него похоронный обряд. Ты больше ничем не связана со своим супругом. Ты прошла за мной столько, сколько можно было пройти.

(20-24)

sāvitryuvāca ।
yatra me nīyate bhartā svayaṃ vā yatra gacchati ।
mayāpi tatra gantavyameṣa dharmaḥ sanātanaḥ ॥20
tapasā guruvṛttyā ca bhartuḥ snehādvratena ca ।
tava caiva prasādena na me pratihatā gatiḥ ॥21
prāhuḥ saptapadaṃ mitraṃ budhāstattvārthadarśinaḥ ।
mitratāṃ ca puraskṛtya kiñcidvakṣyāmi tacchṛṇu ॥22
nānātmavantastu vane caranti dharmaṃ ca vāsaṃ ca pariśramaṃ ca ।
vijñānato dharmamudāharanti tasmātsanto dharmamāhuḥ pradhānam ॥23
ekasya dharmeṇa satāṃ matena sarve sma taṃ mārgamanuprapannāḥ ।
mā vai dvitīyaṃ mā tṛtīyaṃ ca vāñche tasmātsanto dharmamāhuḥ pradhānam ॥24

Савитри сказала:
Ведут ли куда-нибудь моего супруга, или сам он идет по своей воле, я должна идти следом – такова извечная дхарма. Благодаря мощи моего подвижнического пыла, благодаря должному отношению к наставникам, любви к своему супругу и соблюдению обетов, а также благодаря твоей милости да не будет мне препятствий на этом пути! Мудрецы, владеющие знанием истины, говорят, что достаточно пройти с человеком всего семь шагов, чтоб обрести в нем друга. В знак такой дружбы я расскажу тебе кое-что, слушай же. Те, что не в силах смирить свою душу, не уходят на жительство в лес, дабы соблюдать там свою дхарму и предаваться трудам подвижничества, что провозглашают как дхарму премудрых. Поэтому праведники считают, что дхарма превыше всего. Если кто-то один верно блюдет дхарму, одобряемый достойными, все ступают на эту стезю. Ни второму, (жизни в лесу), ни третьему, (тяжкому труду подвижника), нельзя отдать предпочтения перед (верностью дхарме). Поэтому праведники считают, что дхарма превыше всего.

(25)

yama uvāca ।
nivarta tuṣṭo'smi tavānayā girā svarākṣaravyañjanahetuyuktayā ।
varaṃ vṛṇīṣveha vināsya jīvitaṃ dadāni te sarvamanindite varam ॥25

Яма сказал:
Возвращайся! Мне по душе твоя речь: в ней есть и нужный смысл, и ясность звучания¹⁰⁵. Выбирай себе дар. Я дам тебе все, о безупречная, кроме жизни для (Сатьявана).

105 - …в ней есть и нужный смысл, и ясность звучания. – В тексте: svarākṣaravyañjanahetuyuktayā (тв. пад.) – «(речью), наделенной смыслом, (который рождается из правильного соединения) в слогах согласных с гласными».

(26)

sāvitryuvāca ।
cyutaḥ svarājyādvanavāsamāśrito vinaṣṭacakṣuḥ śvaśuro mamāśrame ।
sa labdhacakṣurbalavānbhavennṛpastava prasādājjvalanārkasannibhaḥ ॥26

Савитри сказала:
Мой свекор изгнан из своего царства, он лишен зрения и живет в лесной обители. Пусть благодаря твоей милости этот царь будет снова зрячим, пусть вернутся к нему силы и станет он подобным огню или солнцу.

(27)

yama uvāca ।
dadāni te sarvamanindite varaṃ yathā tvayoktaṃ bhavitā ca tattathā ।
tavādhvanā glānimivopalakṣaye nivarta gacchasva na te śramo bhavet ॥27

Яма сказал:
Я исполню все, о чем ты просишь, о безупречная! Как ты сказала, так то и будет. Ты, я вижу, устала идти. Ступай, возвращайся! Да будет нетруден (твой путь)!

(28-29)

sāvitryuvāca ।
kutaḥ śramo bhartṛsamīpato hi me yato hi bhartā mama sā gatirdhruvā ।
yataḥ patiṃ neṣyasi tatra me gatiḥ sureśa bhūyaśca vaco nibodha me ॥28
satāṃ sakṛtsaṅgatamīpsitaṃ paraṃ tataḥ paraṃ mitramiti pracakṣate ।
na cāphalaṃ satpuruṣeṇa saṅgataṃ tataḥ satāṃ sannivasetsamāgame ॥29

Савитри сказала:
Как могу я устать, если рядом со мной супруг? Удел моего супруга – это и мой удел. Куда ты его поведешь, туда же лежит и мой путь. Послушай меня еще, о владыка богов! Чрезвычайно полезно хотя бы однажды встретиться с праведником, а дружбу с ним почитают величайшим благом. Общение с достойным человеком не может быть бесполезным, поэтому следует окружать себя достойными людьми.

(30)

yama uvāca ।
manonukūlaṃ budhabuddhivardhanaṃ tvayāhamukto vacanaṃ hitāśrayam ।
vinā punaḥ satyavato'sya jīvitaṃ varaṃ dvitīyaṃ varayasva bhāmini ॥30

Яма сказал:
Речь твоя, обращенная ко мне, – средоточие блага, она радует душу и прибавляет мудрости мудрому. Выбирай, о прекрасная, второй дар, но и теперь – все, кроме жизни для Сатьявана.

(31)

sāvitryuvāca ।
hṛtaṃ purā me śvaśurasya dhīmataḥ svameva rājyaṃ sa labheta pārthivaḥ ।
jahyātsvadharmaṃ na ca me gururyathā dvitīyametaṃ varayāmi te varam ॥31

Савитри сказала:
Некогда мудрый мой свекор был лишен своего царства. Пусть царь вновь обретет его. И пусть он, мой наставник, не отступает от дхармы. Таков второй дар, который я прошу у тебя.

(32)

yama uvāca ।
svameva rājyaṃ pratipatsyate'cirānna ca svadharmātparihāsyate nṛpaḥ ।
kṛtena kāmena mayā nṛpātmaje nivarta gacchasva na te śramo bhavet ॥32

Яма сказал:
Вскоре царь получит назад свое царство, и он (никогда) не отступит от дхармы. Я исполнил твое желание, о царская Дочь! Ступай, возвращайся! Да будет нетруден (твой путь)!

(33-35)

sāvitryuvāca ।
prajāstvayemā niyamena saṃyatā niyamya caitā nayase na kāmayā ।
ato yamatvaṃ tava deva viśrutaṃ nibodha cemāṃ giramīritāṃ mayā ॥33
adrohaḥ sarvabhūteṣu karmaṇā manasā girā ।
anugrahaśca dānaṃ ca satāṃ dharmaḥ sanātanaḥ ॥34
evamprāyaśca loko'yaṃ manuṣyāḥ śaktipeśalāḥ ।
santastvevāpyamitreṣu dayāṃ prāpteṣu kurvate ॥35

Савитри сказала:
Держишь ты в своей власти всех живущих; кого наметишь, того и уведешь, ибо (из жизни уходят) не по собственной воле. Потому, о бог, и называют тебя Ямой¹⁰⁶. Послушай, что я скажу тебе. Извечная дхарма праведников – не причинять зла ни единому существу ни мыслью, ни словом, ни делом и, кроме того, быть милосердным и раздавать дары. Таков в основном этот мир: люди добры, насколько возможно, но лишь праведники милосердны даже к своим недругам, если те обращаются к ним.

106 - Потому… и называют тебя Ямой. – Текст выводит значение имени Ямы из его функции (yam – «держать в узде», «смирять», «править»); ведийский близнечный миф о Яме и его сестре Ями здесь не осознается.

(36)

yama uvāca ।
pipāsitasyeva yathā bhavetpayastathā tvayā vākyamidaṃ samīritam ।
vinā punaḥ satyavato'sya jīvitaṃ varaṃ vṛṇīṣveha śubhe yadicchasi ॥36

Яма сказал:
Твои слова – как вода для томимого жаждой. Выбирай себе дар, о достойная, какой пожелаешь, но опять – кроме жизни для Сатьявана.

(37)

sāvitryuvāca ।
mamānapatyaḥ pṛthivīpatiḥ pitā bhavetpituḥ putraśataṃ mamaurasam ।
kulasya santānakaraṃ ca yadbhavettṛtīyametaṃ varayāmi te varam ॥37

Савитри сказала:
У отца моего, властелина земли, нет детей, (кроме меня). Пусть будет у него сто сыновей, а у меня – сто родных братьев. Пусть продолжат они его род. Таков третий дар, который я прошу у тебя.

(38)

yama uvāca ।
kulasya santānakaraṃ suvarcasaṃ śataṃ sutānāṃ piturastu te śubhe ।
kṛtena kāmena narādhipātmaje nivarta dūraṃ hi pathastvamāgatā ॥38

Яма сказал:
Да будет у отца твоего, о прекрасная, сто блистательных сыновей, продолжателей рода! Я исполнил твое желание, о дочь владыки людей! Возвращайся, ты прошла уже долгий путь!

(39-42)

sāvitryuvāca ।
na dūrametanmama bhartṛsannidhau mano hi me dūrataraṃ pradhāvati ।
tathā vrajanneva giraṃ samudyatāṃ mayocyamānāṃ śṛṇu bhūya eva ca ॥39
vivasvatastvaṃ tanayaḥ pratāpavāṃstato hi vaivasvata ucyase budhaiḥ ।
śamena dharmeṇa ca rañjitāḥ prajāstatastaveheśvara dharmarājatā ॥40
ātmanyapi na viśvāsastāvānbhavati satsu yaḥ ।
tasmātsatsu viśeṣeṇa sarvaḥ praṇayamicchati ॥41
sauhṛdātsarvabhūtānāṃ viśvāso nāma jāyate ।
tasmātsatsu viśeṣeṇa viśvāsaṃ kurute janaḥ ॥42

Савитри сказала:
Такой (путь) для меня не долог, если рядом со мной супруг, и сердце мое стремится все дальше. Выслушай же, пока мы идем, что я еще скажу тебе. Ты – могучий сын Вивасвана, потому среди мудрых зовешься Вайвасватой. Смирение и верность дхарме украшают живущих в этом мире, владыка, благодаря тебе, Царю правосудия. Люди так не верят самим себе, как верят праведникам, поэтому каждый особо стремится к признанию благочестивых. Доброта порождает в живых существах то, что зовется доверием, поэтому особое доверие люди питают к праведникам.

(43)

yama uvāca ।
udāhṛtaṃ te vacanaṃ yadaṅgane śubhe na tādṛktvadṛte mayā śrutam ।
anena tuṣṭo'smi vināsya jīvitaṃ varaṃ caturthaṃ varayasva gaccha ca ॥43

Яма сказал:
Таких речей, о прекраснейшая из женщин, я не слышал ни от кого другого. Я доволен тобой. Выбирай же четвертый дар, кроме жизни для (Сатьявана), и возвращайся назад.

(44)

sāvitryuvāca ।
mamātmajaṃ satyavatastathaurasaṃ bhavedubhābhyāmiha yatkulodvaham ।
śataṃ sutānāṃ balavīryaśālināmidaṃ caturthaṃ varayāmi te varam ॥44

Савитри сказала:
Пусть будет у меня от Сатьявана сто родных сыновей, сильных и мужественных продолжателей и его, и моего рода. Таков четвертый дар, который я прошу у тебя.

(45)

yama uvāca ।
śataṃ sutānāṃ balavīryaśālināṃ bhaviṣyati prītikaraṃ tavābale ।
pariśramaste na bhavennṛpātmaje nivarta dūraṃ hi pathastvamāgatā ॥45

Яма сказал:
Будет у тебя, женщина, сто могучих, отважных сыновей, и принесут они тебе радость. Возвращайся, о царская дочь! Да будет нетруден (твой путь)! Возвращайся, ты уже много прошла.

(46-49)

sāvitryuvāca ।
satāṃ sadā śāśvatī dharmavṛttiḥ santo na sīdanti na ca vyathanti ।
satāṃ sadbhirnāphalaḥ saṅgamo'sti sadbhyo bhayaṃ nānuvartanti santaḥ ॥46
santo hi satyena nayanti sūryaṃ santo bhūmiṃ tapasā dhārayanti ।
santo gatirbhūtabhavyasya rājansatāṃ madhye nāvasīdanti santaḥ ॥47
āryajuṣṭamidaṃ vṛttamiti vijñāya śāśvatam ।
santaḥ parārthaṃ kurvāṇā nāvekṣante pratikriyām ॥48
na ca prasādaḥ satpuruṣeṣu mogho na cāpyartho naśyati nāpi mānaḥ ।
yasmādetanniyataṃ satsu nityaṃ tasmātsanto rakṣitāro bhavanti ॥49

Савитри сказала:
Праведники всегда, во всех случаях ведут себя в согласия с дхармой, праведники не предаются печали и не испытывают страданий. Общение праведников с праведниками не бывает бесплодным, праведники не испытывают страха перед праведниками. Праведники истиной заставляют двигаться солнце, подвижничеством праведников держится земля. Праведники, о царь, – средоточие и прошлого, и будущего, праведник не погибнет среди праведников. Зная, каков извечный образ жизни достойных, праведники постоянно действуют в пользу другого, не ожидая за то воздаяния. Милосердие к праведникам не пропадает втуне, равно как и польза, и честь (милосердного). И так как это извечное правило праведников, то праведники сами являются его блюстителями.

(50)

yama uvāca ।
yathā yathā bhāṣasi dharmasaṃhitaṃ manonukūlaṃ supadaṃ mahārthavat ।
tathā tathā me tvayi bhaktiruttamā varaṃ vṛṇīṣvāpratimaṃ yatavrate ॥50

Яма сказал:
(Твои слова) – в полном согласии с дхармой, значительны и радуют душу, заключен в них великий смысл, и, по мере того как ты говоришь, растет мое расположение к тебе. Выбирай, о верная обету, дар, не сравнимый ни с чем!

(51-53)

sāvitryuvāca ।
na te'pavargaḥ sukṛtādvinākṛtastathā yathānyeṣu vareṣu mānada ।
varaṃ vṛṇe jīvatu satyavānayaṃ yathā mṛtā hyevamahaṃ vinā patim ॥51
na kāmaye bhartṛvinākṛtā sukhaṃ na kāmaye bhartṛvinākṛtā divam ।
na kāmaye bhartṛvinākṛtā śriyaṃ na bhartṛhīnā vyavasāmi jīvitum ॥52
varātisargaḥ śataputratā mama tvayaiva datto hriyate ca me patiḥ ।
varaṃ vṛṇe jīvatu satyavānayaṃ tavaiva satyaṃ vacanaṃ bhaviṣyati ॥53

Савитри сказала:
О ты, что даруешь гордость! Ты не оговорил исключения из своего благодеяния, как в других дарах. Поэтому я выбираю такой дар: пусть будет жив Сатьяван! Я все равно что мертва без моего супруга. Без супруга не желаю я счастья, без супруга не желаю я неба. Без супруга не нужны мне богатства. К чему мне жизнь без супруга? Ты сам дал мне в дар сто сыновей, а забираешь мужа! Я выбираю такой дар: пусть будет жив Сатьяван! Только тогда станут правдой твои слова.

(54-62)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tathetyuktvā tu tānpāśānmuktvā vaivasvato yamaḥ ।
dharmarājaḥ prahṛṣṭātmā sāvitrīmidamabravīt ॥54
eṣa bhadre mayā mukto bhartā te kulanandini ।
arogastava neyaśca siddhārthaśca bhaviṣyati ॥55
caturvarṣaśataṃ cāyustvayā sārdhamavāpsyati ।
iṣṭvā yajñaiśca dharmeṇa khyātiṃ loke gamiṣyati ॥56
tvayi putraśataṃ caiva satyavāñjanayiṣyati ।
te cāpi sarve rājānaḥ kṣatriyāḥ putrapautriṇaḥ ।
khyātāstvannāmadheyāśca bhaviṣyantīha śāśvatāḥ ॥57
pituśca te putraśataṃ bhavitā tava mātari ।
mālavyāṃ mālavā nāma śāśvatāḥ putrapautriṇaḥ ।
bhrātaraste bhaviṣyanti kṣatriyāstridaśopamāḥ ॥58
evaṃ tasyai varaṃ dattvā dharmarājaḥ pratāpavān ।
nivartayitvā sāvitrīṃ svameva bhavanaṃ yayau ॥59
sāvitryapi yame yāte bhartāraṃ pratilabhya ca ।
jagāma tatra yatrāsyā bhartuḥ śāvaṃ kalevaram ॥60
sā bhūmau prekṣya bhartāramupasṛtyopagūhya ca ।
utsaṅge śira āropya bhūmāvupaviveśa ha ॥61
sañjñāṃ ca satyavāṁllabdhvā sāvitrīmabhyabhāṣata ।
proṣyāgata iva premṇā punaḥ punarudīkṣya vai ॥62

Маркандея сказал:
«Да будет так», – произнес Царь правосудия Яма, сын Вивасвана. Он отпустил аркан и радостно обратился к Савитри: «Смотри, достойная женщина, гордость рода, я освободил твоего супруга. Он здоров, и ты можешь увести его. Удача будет сопутствовать ему. Вы проживете с ним четыреста лет, и, совершая жертвоприношения, верностью дхарме обретет он известность в мире. Родится у тебя от Сатьявана сто сыновей: все эти цари-кшатрии вместе с их сыновьями и внуками прославятся навека, ибо будут носить твое имя. И отцу твоему мать Малави родит сто сыновей; малавы-кшатрии, твои братья, так же как их сыновья и внуки, будут подобны Тридцати (богам)»¹⁰⁷. Могучий Царь правосудия даровал Савитри этот дар и повелел ей возвращаться, а сам удалился в свои чертоги. Вновь обретя супруга, Савитри дождалась ухода Ямы и пошла туда, где лежало тело Сатьявана. Она увидела его (лежащим) на земле, приблизилась к мужу, села рядом, обняла его и положила его голову себе на колени. Сатьяван пришел в себя и, словно вернувшись после отлучки, стал с любовью вглядываться в Савитри, говоря:

107 - …сто сыновей… будут подобны Тридцати (богам). – Сравнение подтверждает условный, совокупный характер числового обозначения эпических богов (тридцать).

(63)

satyavānuvāca ।
suciraṃ bata supto'smi kimarthaṃ nāvabodhitaḥ ।
kva cāsau puruṣaḥ śyāmo yo'sau māṃ sañcakarṣa ha ॥63

Сатьяван сказал:
Как долго я спал! Почему ты не разбудила меня? И где этот черный человек, который тащил меня за собой?

(64-65)

sāvitryuvāca ।
suciraṃ bata supto'si mamāṅke puruṣarṣabha ।
gataḥ sa bhagavāndevaḥ prajāsaṃyamano yamaḥ ॥64
viśrānto'si mahābhāga vinidraśca nṛpātmaja ।
yadi śakyaṃ samuttiṣṭha vigāḍhāṃ paśya śarvarīm ॥65

Савитри сказала:
Долго ты спал у меня на коленях, о бык среди мужей! То был могучий бог Яма, гроза живущих, но он ушел. Ты отдохнул и выспался, о славный участью сын царя! Если можешь, вставай. Посмотри – уже ночь опустилась.

(66-74)

mārkaṇḍeya uvāca ।
upalabhya tataḥ sañjñāṃ sukhasupta ivotthitaḥ ।
diśaḥ sarvā vanāntāṃśca nirīkṣyovāca satyavān ॥66
phalāhāro'smi niṣkrāntastvayā saha sumadhyame ।
tataḥ pāṭayataḥ kāṣṭhaṃ śiraso me rujābhavat ॥67
śirobhitāpasantaptaḥ sthātuṃ ciramaśaknuvan ।
tavotsaṅge prasupto'hamiti sarvaṃ smare śubhe ॥68
tvayopagūḍhasya ca me nidrayāpahṛtaṃ manaḥ ।
tato'paśyaṃ tamo ghoraṃ puruṣaṃ ca mahaujasam ॥69
tadyadi tvaṃ vijānāsi kiṃ tadbrūhi sumadhyame ।
svapno me yadi vā dṛṣṭo yadi vā satyameva tat ॥70
tamuvācātha sāvitrī rajanī vyavagāhate ।
śvaste sarvaṃ yathāvṛttamākhyāsyāmi nṛpātmaja ॥71
uttiṣṭhottiṣṭha bhadraṃ te pitarau paśya suvrata ।
vigāḍhā rajanī ceyaṃ nivṛttaśca divākaraḥ ॥72
naktañcarāścarantyete hṛṣṭāḥ krūrābhibhāṣiṇaḥ ।
śrūyante parṇaśabdāśca mṛgāṇāṃ caratāṃ vane ॥73
etāḥ śivā ghoranādā diśaṃ dakṣiṇapaścimām ।
āsthāya viruvantyugrāḥ kampayantyo mano mama ॥74

Маркандея сказал:
Очнувшись, Сатьяван поднялся, как будто после сладкого сна, и, увидев со всех сторон лес, сказал: «Перед тем как я вышел с тобою, о стройная, (из обители), я питался одними плодами. Когда я рубил деревья, у меня разболелась голова. Мучимый головной болью, я был не в силах стоять и заснул у тебя на коленях. Я помню все это, прекрасная! Потом ты меня обняла, и сон завладел мною. Затем я увидел во мрачной тьме величественную фигуру. Скажи мне, о стройная, если знаешь: это было на самом деле или привиделось мне во сне?» Ответила ему Савитри: «Уже наступила ночь. Завтра я расскажу тебе все, что случилось, о сын царя! Вставай же, вставай! Благо тебе! Вспомни о родителях, о верный обету! Солнце уже зашло, наступила ночь. Осмелев, рыщут (ракшасы), „те, что бродят в ночи“, издавая страшные крики; слышней шелест листьев: то звери ходят в лесу. Шакалы диким воем оглашают южную и западную сторону, вселяя трепет в мою душу».

(75)

satyavānuvāca ।
vanaṃ pratibhayākāraṃ ghanena tamasā vṛtam ।
na vijñāsyasi panthānaṃ gantuṃ caiva na śakṣyasi ॥75

Сатьяван сказал:
Страшен лес, погруженный в непроглядную тьму. Ты не сможешь найти дороги и не выйдешь отсюда.

(76-79)

sāvitryuvāca ।
asminnadya vane dagdhe śuṣkavṛkṣaḥ sthito jvalan ।
vāyunā dhamyamāno'gnirdṛśyate'tra kvacitkvacit ॥76
tato'gnimānayitveha jvālayiṣyāmi sarvataḥ ।
kāṣṭhānīmāni santīha jahi santāpamātmanaḥ ॥77
yadi notsahase gantuṃ sarujaṃ tvābhilakṣaye ।
na ca jñāsyasi panthānaṃ tamasā saṃvṛte vane ॥78
śvaḥ prabhāte vane dṛśye yāsyāvo'numate tava ।
vasāveha kṣapāmetāṃ rucitaṃ yadi te'nagha ॥79

Савитри сказала:
В этом сгоревшем лесу одно сухое дерево горит до сих пор. Ветер раздувает огонь, поэтому он виден отовсюду. Я принесу огня и подожгу те поленья, которые тут есть. Оставь свою тревогу! А может, ты не в силах идти? Я вижу, тебе неможется, ты не найдешь дороги в окутанном мраком лесу. Если хочешь, мы тронемся в путь завтра утром, когда в лесу рассветет, а эту ночь, если ты согласишься, о безупречный, давай проведем здесь.

(80-93)

satyavānuvāca ।
śirorujā nivṛttā me svasthānyaṅgāni lakṣaye ।
mātāpitṛbhyāmicchāmi saṅgamaṃ tvatprasādajam ॥80
na kadācidvikāle hi gatapūrvo mayāśramaḥ ।
anāgatāyāṃ sandhyāyāṃ mātā me praruṇaddhi mām ॥81
divāpi mayi niṣkrānte santapyete gurū mama ।
vicinoti ca māṃ tātaḥ sahaivāśramavāsibhiḥ ॥82
mātrā pitrā ca subhṛśaṃ duḥkhitābhyāmahaṃ purā ।
upālabdhaḥ subahuśaścireṇāgacchasīti ha ॥83
kā tvavasthā tayoradya madarthamiti cintaye ।
tayoradṛśye mayi ca mahadduḥkhaṃ bhaviṣyati ॥84
purā māmūcatuścaiva rātrāvasrāyamāṇakau ।
bhṛśaṃ suduḥkhitau vṛddhau bahuśaḥ prītisaṃyutau ॥85
tvayā hīnau na jīvāva muhūrtamapi putraka ।
yāvaddhariṣyase putra tāvannau jīvitaṃ dhruvam ॥86
vṛddhayorandhayoryaṣṭistvayi vaṃśaḥ pratiṣṭhitaḥ ।
tvayi piṇḍaśca kīrtiśca santānaṃ cāvayoriti ॥87
mātā vṛddhā pitā vṛddhastayoryaṣṭirahaṃ kila ।
tau rātrau māmapaśyantau kāmavasthāṃ gamiṣyataḥ ॥88
nidrāyāścābhyasūyāmi yasyā hetoḥ pitā mama ।
mātā ca saṃśayaṃ prāptā matkṛte'napakāriṇī ॥89
ahaṃ ca saṃśayaṃ prāptaḥ kṛcchrāmāpadamāsthitaḥ ।
mātāpitṛbhyāṃ hi vinā nāhaṃ jīvitumutsahe ॥90
vyaktamākulayā buddhyā prajñācakṣuḥ pitā mama ।
ekaikamasyāṃ velāyāṃ pṛcchatyāśramavāsinam ॥91
nātmānamanuśocāmi yathāhaṃ pitaraṃ śubhe ।
bhartāraṃ cāpyanugatāṃ mātaraṃ paridurbalām ॥92
matkṛtena hi tāvadya santāpaṃ parameṣyataḥ ।
jīvantāvanujīvāmi bhartavyau tau mayeti ha ।
tayoḥ priyaṃ me kartavyamiti jīvāmi cāpyaham ॥93

Сатьяван сказал:
Голова у меня теперь не болит, я чувствую, что вполне оправился. Мне хочется вернуться к отцу с матерью, и (я могу это сделать) благодаря тебе. Никогда до сих пор я не был за пределами обители в такое позднее время. Бывало, еще не наступили сумерки, а мать уже удерживает меня. Даже если я днем ухожу (в лес), мои родители тревожатся и отец вместе с живущими в обители разыскивает меня, а потом и отец, и мать в глубокой тревоге говорят мне с упреком: «Слишком долго ты ходишь!» Я беспокоюсь: как-то они сейчас? Они будут сильно горевать, если не увидят меня. Часто по вечерам мои старые родители, движимые горячей любовью ко мне, в великой печали говорили мне со слезами: «Без тебя, наш сынок, мы не сможем прожить и минуты! Пока ты жив, о наш сын, живы и мы. Ты – опора слепых старцев, на тебе держится род. Это тебе суждено приносить для нас поминальные жертвы, умножать нашу славу и быть продолжателем нашего рода». Мать стара, и отец тоже стар, только я – их надежда. Что с ними будет, если они не увидят меня этой ночью? Я упрекаю себя за то, что проспал: из-за этого теперь терзаются тревогой обо мне мой отец и безвинная мать. И я испытываю муки, попав в такую страшную беду; ведь и я не смогу жить без матери и отца! Конечно же, в это самое время мой отец, чьи глаза – его разум¹⁰⁸, с тревогою в сердце вопрошает каждого из живущих в обители, (не видел ли кто меня). Печалюсь я не о себе, прекрасная, а о своем отце и беззащитной матери, посвятившей всю жизнь своему супругу. Ведь это из-за меня они жестоко страдают сейчас! Я живу для того, чтобы жили они, я должен о них заботиться и доставлять им радость. В этом смысл моей жизни.

108 - …чьи глаза – его разум… – Или: «наделенный оком мудрости» (prajñācakṣus) – о слепом царе Дьюматсене; см. примеч. 41 к «Сказанию о жизни в лесах».

(94-97)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamuktvā sa dharmātmā guruvartī gurupriyaḥ ।
ucchritya bāhū duḥkhārtaḥ sasvaraṃ praruroda ha ॥94
tato'bravīttathā dṛṣṭvā bhartāraṃ śokakarśitam ।
pramṛjyāśrūṇi netrābhyāṃ sāvitrī dharmacāriṇī ॥95
yadi me'sti tapastaptaṃ yadi dattaṃ hutaṃ yadi ।
śvaśrūśvaśurabhartṝṇāṃ mama puṇyāstu śarvarī ॥96
na smarāmyuktapūrvāṃ vai svaireṣvapyanṛtāṃ giram ।
tena satyena tāvadya dhriyetāṃ śvaśurau mama ॥97

Маркандея сказал:
С этими словами благочестивый (юноша), любящий и почитающий своих родителей, воздел в отчаянии руки и зарыдал в голос. А добродетельная Савитри, видя, что супруга терзает горе, проговорила, отирая слезы с его глаз: «Если истинно то, что я предавалась подвижничеству, приносила жертвы и одаривала (брахманов), пусть благополучно пройдет эта ночь для моих свекра, свекрови и моего супруга! Я не припомню случая, чтобы я когда-нибудь, даже в шутку, говорила неправду. Если истинно это – да останутся живы сегодня родители моего мужа!»

(98-99)

satyavānuvāca ।
kāmaye darśanaṃ pitroryāhi sāvitri māciram ।
purā mātuḥ piturvāpi yadi paśyāmi vipriyam ।
na jīviṣye varārohe satyenātmānamālabhe ॥98
yadi dharme ca te buddhirmāṃ cejjīvantamicchasi ।
mama priyaṃ vā kartavyaṃ gacchasvāśramamantikāt ॥99

Сатьяван сказал:
Я хочу увидеться с отцом и матерью. Пойдем, о Савитри, поскорее! Если я увижу, что с отцом или с матерью случилось несчастье, я не переживу этого, о наделенная прекрасными бедрами, клянусь истиной! И если твой разум (направлен) на дхарму, если ты хочешь, чтоб я остался жив, ты должна исполнить мое желание: вернемся скорее в обитель!

(100-104)

mārkaṇḍeya uvāca ।
sāvitrī tata utthāya keśānsaṃyamya bhāminī ।
patimutthāpayāmāsa bāhubhyāṃ parigṛhya vai ॥100
utthāya satyavāṃścāpi pramṛjyāṅgāni pāṇinā ।
diśaḥ sarvāḥ samālokya kaṭhine dṛṣṭimādadhe ॥101
tamuvācātha sāvitrī śvaḥ phalānīha neṣyasi ।
yogakṣemārthametatte neṣyāmi paraśuṃ tvaham ॥102
kṛtvā kaṭhinabhāraṃ sā vṛkṣaśākhāvalambinam ।
gṛhītvā paraśuṃ bhartuḥ sakāśaṃ punarāgamat ॥103
vāme skandhe tu vāmorūrbharturbāhuṃ niveśya sā ।
dakṣiṇena pariṣvajya jagāma mṛdugāminī ॥104

Маркандея сказал:
Прекрасная Савитри поднялась, подвязала волосы и, обхватив руками супруга, помогла ему встать. Поднявшись, Сатьяван огляделся вокруг, потирая руками (онемевшие) члены, и взгляд его упал на кувшин. Савитри сказала ему: «Завтра ты заберешь эти плоды, а твой топор я возьму для сохранности». Повесив кувшин на дерево, она взяла топор и вернулась к супругу. Положив руку мужа себе на левое плечо, прекраснобедрая обняла его правой (рукой) и, плавно ступая, тронулась в путь.

(105-107)

satyavānuvāca ।
abhyāsagamanādbhīru panthāno viditā mama ।
vṛkṣāntarālokitayā jyotsnayā cāpi lakṣaye ॥105
āgatau svaḥ pathā yena phalānyavacitāni ca ।
yathāgataṃ śubhe gaccha panthānaṃ mā vicāraya ॥106
palāśaṣaṇḍe caitasminpanthā vyāvartate dvidhā ।
tasyottareṇa yaḥ panthāstena gaccha tvarasva ca ।
svastho'smi balavānasmi didṛkṣuḥ pitarāvubhau ॥107

Сатьяван сказал:
Я часто хожу сюда, робкая, и поэтому мне знакома здесь, каждая тропинка. Я вижу их в лунном свете, пробивающемся сквозь деревья. Мы вышли на ту дорогу, по которой пришли сюда, собирая плоды. Пойдем, о прекрасная, и не тревожься: это (правильный) путь. В леске из деревьев палаша тропинка расходится на две. Пойдем по той, которая севернее, и давай поторопимся. Я чувствую себя совсем здоровым, силы вернулись ко мне, и я хочу видеть моих родителей.

(108)

mārkaṇḍeya uvāca ।
bruvannevaṃ tvarāyuktaḥ sa prāyādāśramaṃ prati ॥108

Маркандея сказал:
С этими словами он поспешил по направлению к обители.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восемьдесят первая глава.

ГЛАВА 282

(1-9)

mārkaṇḍeya uvāca ।
etasminneva kāle tu dyumatseno mahāvane ।
labdhacakṣuḥ prasannātmā dṛṣṭyā sarvaṃ dadarśa ha ॥1
sa sarvānāśramāngatvā śaibyayā saha bhāryayā ।
putrahetoḥ parāmārtiṃ jagāma manujarṣabha ॥2
tāvāśramānnadīścaiva vanāni ca sarāṃsi ca ।
tāṃstāndeśānvicinvantau dampatī parijagmatuḥ ॥3
śrutvā śabdaṃ tu yatkiñcidunmukhau sutaśaṅkayā ।
sāvitrīsahito'bhyeti satyavānityadhāvatām ॥4
bhinnaiśca paruṣaiḥ pādaiḥ savraṇaiḥ śoṇitokṣitaiḥ ।
kuśakaṇṭakaviddhāṅgāvunmattāviva dhāvataḥ ॥5
tato'bhisṛtya tairvipraiḥ sarvairāśramavāsibhiḥ ।
parivārya samāśvāsya samānītau svamāśramam ॥6
tatra bhāryāsahāyaḥ sa vṛto vṛddhaistapodhanaiḥ ।
āśvāsito vicitrārthaiḥ pūrvarājñāṃ kathāśrayaiḥ ॥7
tatastau punarāśvastau vṛddhau putradidṛkṣayā ।
bālye vṛttāni putrasya smarantau bhṛśaduḥkhitau ॥8
punaruktvā ca karuṇāṃ vācaṃ tau śokakarśitau ।
hā putra hā sādhvi vadhūḥ kvāsi kvāsītyarodatām ॥9

Маркандея сказал:
В то самое время к Дьюматсене вернулось зрение, и он радостным взором осматривал все в огромном лесу. Но, обойдя со своей супругою Шайбьей все обители в поисках сына, он пришел в совершеннейшее отчаяние, о бык среди мужей! Супруги обошли много мест, осматривая обители, леса, берега рек и озер. Заслышав какой-нибудь звук, они поднимали головы и ждали, не сын ли это, а потом, (говоря): «Это же Савитри с Сатьяваном!» – спешили навстречу. Они метались словно безумные. Их ноги были стерты в кровь, исцарапаны и изранены, а тело покрыто порезами от травы куша и занозами. Собрались все брахманы, которые жили в обителях. Они окружили (старцев) и, пытаясь их успокоить, повели назад в ту обитель. Там (царя) и его супругу обступили старейшие из отшельников и стали рассказывать им в утешение разные истории о прежних царях. Престарелые (родители Сатьявана) немного успокоились, а потом, тоскуя о сыне, с глубокой грустью принялись вспоминать случаи из его детства. И тут ими снова овладело отчаяние, они стали жалобно причитать и плакать: «О наш сын! О добрая наша невестка! Где же ты?! Где она?!»

(10)

suvarcā uvāca ।
yathāsya bhāryā sāvitrī tapasā ca damena ca ।
ācāreṇa ca saṃyuktā tathā jīvati satyavān ॥10

Суварчас сказал:
Как (верно) то, что Савитри, его супруга, отличается мощью подвижнического пыла, смирением и добрым нравом, так (верно) и то, что жив Сатьяван!

(11-13)

gautama uvāca ।
vedāḥ sāṅgā mayādhītāstapo me sañcitaṃ mahat ।
kaumāraṃ brahmacaryaṃ me guravo'gniśca toṣitāḥ ॥11
samāhitena cīrṇāni sarvāṇyeva vratāni me ।
vāyubhakṣopavāsaśca kuśalāni ca yāni me ॥12
anena tapasā vedmi sarvaṃ paricikīrṣitam ।
satyametannibodha tvaṃ dhriyate satyavāniti ॥13

Гаутама сказал:
Изучены мною Веды вместе с (Вед)ангами, я прошел суровое покаяние, еще в юности я принял обет воздержания, я ублаготворял наставников и Агни. Тщательно исполнял я все обеты, соблюдая пост, во время которого моею единственной пищей был воздух, делал то, что полезно здоровью. Благодаря силе моего подвижнического духа мне известно все, что должно совершиться. Знай – это истина: жив Сатьяван!

(14)

śiṣya uvāca ।
upādhyāyasya me vaktrādyathā vākyaṃ viniḥsṛtam ।
naitajjātu bhavenmithyā tathā jīvati satyavān ॥14

Ученик (Гаутамы) сказал:
Слова, которые исходят из уст моего наставника, не могут быть лживыми! Поэтому истинно – жив Сатьяван!

(15)

ṛṣaya ūcuḥ ।
yathāsya bhāryā sāvitrī sarvaireva sulakṣaṇaiḥ ।
avaidhavyakarairyuktā tathā jīvati satyavān ॥15

Святые мудрецы сказали:
Как истинно то, что супруга его Савитри имеет все добрые признаки, говорящие – не бывать ей вдовою, так же истинно то, что жив Сатьяван!

(16)

bhāradvāja uvāca ।
yathāsya bhāryā sāvitrī tapasā ca damena ca ।
ācāreṇa ca saṃyuktā tathā jīvati satyavān ॥16

Бхарадваджа сказал:
Как истинно то, что супруга его Савитри отмечена величием подвижнического пыла, смирением и добрым нравом; так же истинно то, что жив Сатьяван!

(17)

dālbhya uvāca ।
yathā dṛṣṭiḥ pravṛttā te sāvitryāśca yathā vratam ।
gatāhāramakṛtvā ca tathā jīvati satyavān ॥17

Далбхья сказал:
Как истинно то, что зрение вновь вернулось к тебе, а Савитри (исполнила) свой обет и ушла, не приняв пищи, так же истинно то, что жив Сатьяван!

(18)

māṇḍavya uvāca ।
yathā vadanti śāntāyāṃ diśi vai mṛgapakṣiṇaḥ ।
pārthivī ca pravṛttiste tathā jīvati satyavān ॥18

Мандавья сказал:
Как истинно то, что звери и птицы кричат в этом тихом краю, (как истинно то), что ты царь по рождению, так же истинно то, что жив Сатьяван!

(19)

dhaumya uvāca ।
sarvairguṇairupetaste yathā putro janapriyaḥ ।
dīrghāyurlakṣaṇopetastathā jīvati satyavān ॥19

Дхаумья сказал:
Как истинно то, что сын твой, всеобщий любимец, обладая всеми достоинствами, отмечен признаками долголетия, так же истинно то, что жив Сатьяван!

(20-21)

mārkaṇḍeya uvāca ।
evamāśvāsitastaistu satyavāgbhistapasvibhiḥ ।
tāṃstānvigaṇayannarthānavasthita ivābhavat ॥20
tato muhūrtātsāvitrī bhartrā satyavatā saha ।
ājagāmāśramaṃ rātrau prahṛṣṭā praviveśa ha ॥21

Маркандея сказал:
Так подвижники своими правдивыми речами стремились успокоить (царя), и тот, внимая их словам, как будто бы воспрянул духом. А спустя немного времени еще ночью появились Савитри и ее супруг Сатьяван и радостные вошли в обитель.

(22-24)

brāhmaṇā ūcuḥ ।
putreṇa saṅgataṃ tvādya cakṣuṣmantaṃ nirīkṣya ca ।
sarve vayaṃ vai pṛcchāmo vṛddhiṃ te pṛthivīpate ॥22
samāgamena putrasya sāvitryā darśanena ca ।
cakṣuṣaścātmano lābhāttribhirdiṣṭyā vivardhase ॥23
sarvairasmābhiruktaṃ yattathā tannātra saṃśayaḥ ।
bhūyo bhūyaśca vṛddhiste kṣiprameva bhaviṣyati ॥24

Брахманы сказали:
Теперь мы видим тебя зрячим, и сын твой вернулся. Прими от всех нас пожелания блага, о владыка земли! Ты встретился с сыном, увиделся с Савитри и обрел зрение – судьба наделила тебя сразу тремя (благами). Как мы сказали, все точно так и случилось. Вскоре тебя ожидает еще большее счастье!

(25-29)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tato'gniṃ tatra sañjvālya dvijāste sarva eva hi ।
upāsāṃ cakrire pārtha dyumatsenaṃ mahīpatim ॥25
śaibyā ca satyavāṃścaiva sāvitrī caikataḥ sthitāḥ ।
sarvaistairabhyanujñātā viśokāḥ samupāviśan ॥26
tato rājñā sahāsīnāḥ sarve te vanavāsinaḥ ।
jātakautūhalāḥ pārtha papracchurnṛpateḥ sutam ॥27
prāgeva nāgataṃ kasmātsabhāryeṇa tvayā vibho ।
virātre cāgataṃ kasmātko'nubandhaśca te'bhavat ॥28
santāpitaḥ pitā mātā vayaṃ caiva nṛpātmaja ।
nākasmāditi jānīmastatsarvaṃ vaktumarhasi ॥29

Маркандея сказал:
Затем все дваждырожденные зажгли огни и сели, о Партха, подле владыки земли Дьюматсены. Шайбья, Сатьяван и Савитри стояли в стороне, потом все пригласили их, и они, забыв (о недавних) тревогах, подошли (к собравшимся). Тогда все сидящие рядом с царем жители лесов принялись с интересом расспрашивать царского сына, о Партха: «Отчего не вернулся ты раньше вместе с супругою, о могучий? Отчего ты пришел на исходе ночи? Что помешало тебе? Мать и отец, да и мы начали беспокоиться, о царский сын! Мы не знаем, в чем дело. Ты должен нам все объяснить».

(30-32)

satyavānuvāca ।
pitrāhamabhyanujñātaḥ sāvitrīsahito gataḥ ।
atha me'bhūcchiroduḥkhaṃ vane kāṣṭhāni bhindataḥ ॥30
suptaścāhaṃ vedanayā ciramityupalakṣaye ।
tāvatkālaṃ ca na mayā suptapūrvaṃ kadācana ॥31
sarveṣāmeva bhavatāṃ santāpo mā bhavediti ।
ato virātrāgamanaṃ nānyadastīha kāraṇam ॥32

Сатьяван сказал:
С позволения отца я отправился вместе с Савитри (в лес). В лесу, когда я рубил поленья, у меня разболелась голова. Из-за этого недомогания я, кажется, долго проспал. Столько я никогда не спал прежде. Чтобы все вы не беспокоились, я решил прийти хотя бы на исходе ночи. Другой причины здесь нет.

(33-35)

gautama uvāca ।
akasmāccakṣuṣaḥ prāptirdyumatsenasya te pituḥ ।
nāsya tvaṃ kāraṇaṃ vettha sāvitrī vaktumarhati ॥33
śrotumicchāmi sāvitri tvaṃ hi vettha parāvaram ।
tvāṃ hi jānāmi sāvitri sāvitrīmiva tejasā ॥34
tvamatra hetuṃ jānīṣe tasmātsatyaṃ nirucyatām ।
rahasyaṃ yadi te nāsti kiñcidatra vadasva naḥ ॥35

Гаутама сказал:
К твоему отцу Дьюматсене внезапно вернулось зрение. Ты не знаешь причины этого, это должна объяснить Савитри. Я желаю выслушать тебя, о Савитри! Тебе известно и прошлое, и будущее. Я знаю, о Савитри, что величием ты подобна (богине) Савитри. Тебе известен смысл (происшедшего), поэтому пусть прозвучит истина. Если тут нет какой-нибудь твоей тайны, то расскажи нам об этом.

(36-42)

sāvitryuvāca ।
evametadyathā vettha saṅkalpo nānyathā hi vaḥ ।
na ca kiñcidrahasyaṃ me śrūyatāṃ tathyamatra yat ॥36
mṛtyurme bharturākhyāto nāradena mahātmanā ।
sa cādya divasaḥ prāptastato nainaṃ jahāmyaham ॥37
suptaṃ cainaṃ yamaḥ sākṣādupāgacchatsakiṅkaraḥ ।
sa enamanayadbaddhvā diśaṃ pitṛniṣevitām ॥38
astauṣaṃ tamahaṃ devaṃ satyena vacasā vibhum ।
pañca vai tena me dattā varāḥ śṛṇuta tānmama ॥39
cakṣuṣī ca svarājyaṃ ca dvau varau śvaśurasya me ।
labdhaṃ pituḥ putraśataṃ putrāṇāmātmanaḥ śatam ॥40
caturvarṣaśatāyurme bhartā labdhaśca satyavān ।
bharturhi jīvitārthaṃ tu mayā cīrṇaṃ sthiraṃ vratam ॥41
etatsatyaṃ mayākhyātaṃ kāraṇaṃ vistareṇa vaḥ ।
yathā vṛttaṃ sukhodarkamidaṃ duḥkhaṃ mahanmama ॥42

Савитри сказала:
Так оно и есть, как ты полагаешь, и ваше желание не может быть иным. Нет у меня никакой тайны от вас, услышьте же правду о том, что случилось. Великий духом Нарада предсказал смерть моему супругу, и сегодня настал этот день. Поэтому я не могла оставить его одного. Когда он заснул, за ним явился сам Яма вместе со слугами¹⁰⁹. Он связал его и повлек за собою в тот край, где пребывают усопшие. Восславила я могучего бога истинной речью, и дал он мне на выбор пять даров, услышьте – каких. Два дара для моего свекра – чтобы он вновь прозрел и (обрел) свое царство. Отцу моему – сто сыновей, и сто сыновей – мне самой. Супругу же моему Сатьявану даровано жить четыреста лет. Во имя жизни супруга я приняла тот долгий, суровый обет. Я поведала вам подробно истинную причину того, как великое горе обернулось для меня счастьем.

109 - …Яма вместе со слугами (sakiṃkaraḥ). – Ранее, когда описывается появление Ямы, ни о каких его слугах не говорится: ср. главы 281, шл. 14: «За таким (я) не могу посылать своих слуг». Возможно, в данном случае определение sakiṃkaraḥ по отношению к Яме имеет значение постоянного эпитета: «обычно сопровождаемый слугами».

(43)

ṛṣaya ūcuḥ ।
nimajjamānaṃ vyasanairabhidrutaṃ kulaṃ narendrasya tamomaye hrade ।
tvayā suśīle dhṛtadharmapuṇyayā samuddhṛtaṃ sādhvi punaḥ kulīnayā ॥43

Мудрецы сказали:
Ты, о достойная праведница, рождена в славном роду и прославилась верностью дхарме. Ты вырвала из мрачной бездны царский род, погибавший под градом несчастий.

(44)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tathā praśasya hyabhipūjya caiva te varastriyaṃ tāmṛṣayaḥ samāgatāḥ ।
narendramāmantrya saputramañjasā śivena jagmurmuditāḥ svamālayam ॥44

Маркандея сказал:
Восславив лучшую из женщин и принеся ей почести, собравшиеся святые мудрецы простились с Индрой людей и его сыном и тотчас же с миром, довольные разошлись по своим обителям.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восемьдесят вторая глава.

ГЛАВА 283

(1-11)

mārkaṇḍeya uvāca ।
tasyāṃ rātryāṃ vyatītāyāmudite sūryamaṇḍale ।
kṛtapūrvāhṇikāḥ sarve sameyuste tapodhanāḥ ॥1
tadeva sarvaṃ sāvitryā mahābhāgyaṃ maharṣayaḥ ।
dyumatsenāya nātṛpyankathayantaḥ punaḥ punaḥ ॥2
tataḥ prakṛtayaḥ sarvāḥ śālvebhyo'bhyāgatā nṛpa ।
ācakhyurnihataṃ caiva svenāmātyena taṃ nṛpam ॥3
taṃ mantriṇā hataṃ śrutvā sasahāyaṃ sabāndhavam ।
nyavedayanyathātattvaṃ vidrutaṃ ca dviṣadbalam ॥4
aikamatyaṃ ca sarvasya janasyātha nṛpaṃ prati ।
sacakṣurvāpyacakṣurvā sa no rājā bhavatviti ॥5
anena niścayeneha vayaṃ prasthāpitā nṛpa ।
prāptānīmāni yānāni caturaṅgaṃ ca te balam ॥6
prayāhi rājanbhadraṃ te ghuṣṭaste nagare jayaḥ ।
adhyāssva cirarātrāya pitṛpaitāmahaṃ padam ॥7
cakṣuṣmantaṃ ca taṃ dṛṣṭvā rājānaṃ vapuṣānvitam ।
mūrdhabhiḥ patitāḥ sarve vismayotphullalocanāḥ ॥8
tato'bhivādya tānvṛddhāndvijānāśramavāsinaḥ ।
taiścābhipūjitaḥ sarvaiḥ prayayau nagaraṃ prati ॥9
śaibyā ca saha sāvitryā svāstīrṇena suvarcasā ।
narayuktena yānena prayayau senayā vṛtā ॥10
tato'bhiṣiṣicuḥ prītyā dyumatsenaṃ purohitāḥ ।
putraṃ cāsya mahātmānaṃ yauvarājye'bhyaṣecayan ॥11

Маркандея сказал:
Ночь прошла, показался солнечный диск, и подвижники, совершив утренние обряды, вновь собрались все вместе. Великие святые мудрецы не могли успокоиться: они снова и снова принимались рассказывать Дьюматсене о высоком благородстве Савитри. Затем, о царь, явились от шальвов царские советники и рассказали, что царь их убит своим же министром. Они поведали, как все случилось: «Когда разнесся слух, что царь, его родственники и приближенные убиты одним из советников, войско тирана бежало. Теперь весь народ говорит одно: „Слепой или зрячий, пусть (Дьюматсена) будет нашим царем!“ С этим наказом нас и послали сюда, о царь! Прибыли колесницы и твое войско четырех родов. Собирайся в путь, о царь! Благо тебе! В городе звучат здравицы в твою честь. Владей же долгие годы тем царством, которое перешло к тебе от отцов и дедов!» Тут они увидели, что царь прозрел и мощь возвратилась к нему. Глаза их расширились от удивления, и они пали ниц. Тогда (Дьюматсена) воздал почести старцам-дваждырожденным, живущим в обители, они в ответ тоже почтили его, и он отправился в город. Шайбью вместе с Савитри несли в украшенном сверкающим покрывалом паланкине, окруженном воинами. Затем жрецы торжественно посвятили Дьюматсену на царство, а его достославного сына провозгласили наследником престола.

(12-15)

tataḥ kālena mahatā sāvitryāḥ kīrtivardhanam ।
tadvai putraśataṃ jajñe śūrāṇāmanivartinām ॥12
bhrātṝṇāṃ sodarāṇāṃ ca tathaivāsyābhavacchatam ।
madrādhipasyāśvapatermālavyāṃ sumahābalam ॥13
evamātmā pitā mātā śvaśrūḥ śvaśura eva ca ।
bhartuḥ kulaṃ ca sāvitryā sarvaṃ kṛcchrātsamuddhṛtam ॥14
tathaivaiṣāpi kalyāṇī draupadī śīlasammatā ।
tārayiṣyati vaḥ sarvānsāvitrīva kulāṅganā ॥15

Прошло много времени, и у Савитри родилось сто сыновей-героев, которым было суждено умножить славу ее рода, никогда не отступая (в бою). И у Малави от царя мадров Ашвапати родилось сто могучих (сыновей), родных братьев (Савитри). Вот каким образом Савитри спасла от беды всех: и себя, и отца, и мать, и свекра со свекровью, и весь род своего мужа. Так и достойная Драупади, отмеченная высокой добродетелью, спасет вас всех, словно Савитри, женщина славного рода.

(16)

vaiśampāyana uvāca ।
evaṃ sa pāṇḍavastena anunīto mahātmanā ।
viśoko vijvaro rājankāmyake nyavasattadā ॥16

Вайшампаяна сказал:
Так напутствовал Пандаву великий душою (подвижник), и зажил тот в Камьяке безбедно и беспечально, о царь!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восемьдесят третья глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О ПОХИЩЕНИИ ДРАУПАДИ»

СКАЗАНИЕ О ТОМ, КАК (ИНДРА) ОТНЯЛ СЕРЬГИ (У КАРНЫ)

ГЛАВА 284

(1-3)

janamejaya uvāca ।
yattattadā mahābrahmaṁllomaśo vākyamabravīt ।
indrasya vacanādetya pāṇḍuputraṃ yudhiṣṭhiram ॥1
yaccāpi te bhayaṃ tīvraṃ na ca kīrtayase kvacit ।
taccāpyapahariṣyāmi savyasācāvihāgate ॥2
kiṃ nu tadviduṣāṃ śreṣṭha karṇaṃ prati mahadbhayam ।
āsīnna ca sa dharmātmā kathayāmāsa kasyacit ॥3

Джанамеджая сказал:
Однажды, о великий брахман, к Юдхиштхире явился (мудрец) Ломаша и передал сыну Панду слова Индры: «Тебя терзает страх, хотя ты никому не признаешься в этом. Я избавлю тебя от него, едва вернется назад Савьясачин»¹. Почему, о мудрейший из мудрых, добродетельный (царь) испытывал столь сильный страх перед Карной, что даже ни с кем им не делился?

1 - …едва вернется назад Савьясачин. – Речь идет о возвращении Арджуны-Савьясачина из небесного мира Индры, где он изучал оружие богов, на землю, к братьям.

(4-9)

vaiśampāyana uvāca ।
ahaṃ te rājaśārdūla kathayāmi kathāmimām ।
pṛcchate bharataśreṣṭha śuśrūṣasva giraṃ mama ॥4
dvādaśe samatikrānte varṣe prāpte trayodaśe ।
pāṇḍūnāṃ hitakṛcchakraḥ karṇaṃ bhikṣitumudyataḥ ॥5
abhiprāyamatho jñātvā mahendrasya vibhāvasuḥ ।
kuṇḍalārthe mahārāja sūryaḥ karṇamupāgamat ॥6
mahārhe śayane vīraṃ spardhyāstaraṇasaṃvṛte ।
śayānamabhiviśvastaṃ brahmaṇyaṃ satyavādinam ॥7
svapnānte niśi rājendra darśayāmāsa raśmivān ।
kṛpayā parayāviṣṭaḥ putrasnehācca bhārata ॥8
brāhmaṇo vedavidbhūtvā sūryo yogāddhi rūpavān ।
hitārthamabravītkarṇaṃ sāntvapūrvamidaṃ vacaḥ ॥9

Вайшампаяна сказал:
Если ты спрашиваешь меня, о тигр среди царей, я расскажу тебе эту историю. Слушай внимательно мою речь, о лучший из бхаратов! Когда миновал двенадцатый и пошел тринадцатый год (изгнания), Шакра, радеющий о благе Пандавов, задумал попросить у Карны дар. Узнав о намерении Великого Индры получить (от Карны) его серьги, Сурья, чье богатство в сиянии, отправился, о могучий царь, к Карне. Была ночь. Тот правдоречивый герой, преданный брахманам, лежал, о бхарата, наслаждаясь покоем, на своем прекрасном ложе, застланном богатым ковром. Он дремал, и во сне, о Индра царей, ему явился лучезарный (Сурья), которого привело к сыну великое сострадание и отцовская любовь. Превратившись с помощью чуда в прекрасного брахмана – знатока Вед, Сурья ласково обратился к Карне с добрым советом:

(10-20)

karṇa madvacanaṃ tāta śṛṇu satyabhṛtāṃ vara ।
bruvato'dya mahābāho sauhṛdātparamaṃ hitam ॥10
upāyāsyati śakrastvāṃ pāṇḍavānāṃ hitepsayā ।
brāhmaṇacchadmanā karṇa kuṇḍalāpajihīrṣayā ॥11
viditaṃ tena śīlaṃ te sarvasya jagatastathā ।
yathā tvaṃ bhikṣitaḥ sadbhirdadāsyeva na yācase ॥12
tvaṃ hi tāta dadāsyeva brāhmaṇebhyaḥ prayācitaḥ ।
vittaṃ yaccānyadapyāhurna pratyākhyāsi karhicit ॥13
taṃ tvāmevaṃvidhaṃ jñātvā svayaṃ vai pākaśāsanaḥ ।
āgantā kuṇḍalārthāya kavacaṃ caiva bhikṣitum ॥14
tasmai prayācamānāya na deye kuṇḍale tvayā ।
anuneyaḥ paraṃ śaktyā śreya etaddhi te param ॥15
kuṇḍalārthe bruvaṃstāta kāraṇairbahubhistvayā ।
anyairbahuvidhairvittaiḥ sa nivāryaḥ punaḥ punaḥ ॥16
ratnaiḥ strībhistathā bhogairdhanairbahuvidhairapi ।
nidarśanaiśca bahubhiḥ kuṇḍalepsuḥ purandaraḥ ॥17
yadi dāsyasi karṇa tvaṃ sahaje kuṇḍale śubhe ।
āyuṣaḥ prakṣayaṃ gatvā mṛtyorvaśamupeṣyasi ॥18
kavacena ca saṃyuktaḥ kuṇḍalābhyāṃ ca mānada ।
avadhyastvaṃ raṇe'rīṇāmiti viddhi vaco mama ॥19
amṛtādutthitaṃ hyetadubhayaṃ ratnasambhavam ।
tasmādrakṣyaṃ tvayā karṇa jīvitaṃ cetpriyaṃ tava ॥20

«О Карна, первый среди поборников истины, выслушай меня, сын мой! Я говорю это из расположения к тебе, о наделенный мощными руками, во имя высшего блага. К тебе под видом брахмана явится Шакра. Он действует в интересах Пандавов и потому попытается выпросить у тебя твои серьги, о Карна! Ему, как и каждому в мире, известен твой нрав: если праведник просит у тебя дар, ты даешь его, а сам ничего не просишь взамен. Ведь ты, о сын мой, даришь брахманам все, что они пожелают, – и драгоценности, и все остальное. Говорят, что ты никогда никому не отказываешь. Зная за тобой эту черту, Губитель Паки сам придет просить у тебя твои серьги и панцирь. Он будет тебя упрашивать, но ты не давай ему серьги и упорно предлагай вместо них что-нибудь другое. В этом высшее для тебя благо. Едва Сокрушитель твердынь, желая получить твои серьги, заговорит с тобою об этом, ты, о сын мой, под любым предлогом снова и снова давай ему на выбор какой угодно другой дар: драгоценные камни, яства, женщин, разные сокровища – и всякий раз ссылайся на подобные случаи. Если, о Карна, ты отдашь ему свои дивные серьги, с которыми ты родился, – кончена твоя жизнь! Смерть будет витать над твоей головой. Пока ты владеешь серьгами и панцирем, о дарующий гордость, в бою ты неуязвим для врагов. Запомни мои слова! Оба эти (предмета) в числе (прочих) сокровищ вышли из амриты². Поэтому береги их, о Карна, если жизнь дорога тебе!»

2 - …в числе (прочих) сокровищ вышли из амриты. – При пахтанье молочного океана богами и асурами (см. [61, с. 77 – 80]) были добыты различные сокровища, в том числе драгоценные серьги и панцирь. Серьги были подарены Индрой матери богов Адити, от нее перешли к Сурье, от Сурьи – к его сыну Карне.

(21)

karṇa uvāca ।
ko māmevaṃ bhavānprāha darśayansauhṛdaṃ param ।
kāmayā bhagavanbrūhi ko bhavāndvijaveṣadhṛk ॥21

Карна сказал:
Кто ты, что так говоришь со мною, выказывая мне свое высочайшее расположение? Соблаговоли же открыться: кто ты, облачившийся в одеяние брахмана?

(22)

brāhmaṇa uvāca ।
ahaṃ tāta sahasrāṃśuḥ sauhṛdāttvāṃ nidarśaye ।
kuruṣvaitadvaco me tvametacchreyaḥ paraṃ hi te ॥22

Брахман сказал:
Я – Тысячелучистый, о сын мой! Только из добрых чувств я даю тебе этот совет. Делай так, как я говорю: в этом высшее для тебя благо.

(23-34)

karṇa uvāca ।
śreya eva mamātyantaṃ yasya me gopatiḥ prabhuḥ ।
pravaktādya hitānveṣī śṛṇu cedaṃ vaco mama ॥23
prasādaye tvāṃ varadaṃ praṇayācca bravīmyaham ।
na nivāryo vratādasmādahaṃ yadyasmi te priyaḥ ॥24
vrataṃ vai mama loko'yaṃ vetti kṛtsno vibhāvaso ।
yathāhaṃ dvijamukhyebhyo dadyāṃ prāṇānapi dhruvam ॥25
yadyāgacchati śakro māṃ brāhmaṇacchadmanāvṛtaḥ ।
hitārthaṃ pāṇḍuputrāṇāṃ khecarottama bhikṣitum ॥26
dāsyāmi vibudhaśreṣṭha kuṇḍale varma cottamam ।
na me kīrtiḥ praṇaśyeta triṣu lokeṣu viśrutā ॥27
madvidhasyāyaśasyaṃ hi na yuktaṃ prāṇarakṣaṇam ।
yuktaṃ hi yaśasā yuktaṃ maraṇaṃ lokasaṃmatam ॥28
so'hamindrāya dāsyāmi kuṇḍale saha varmaṇā ।
yadi māṃ balavṛtraghno bhikṣārthamupayāsyati ॥29
hitārthaṃ pāṇḍuputrāṇāṃ kuṇḍale me prayācitum ।
tanme kīrtikaraṃ loke tasyākīrtirbhaviṣyati ॥30
vṛṇomi kīrtiṃ loke hi jīvitenāpi bhānuman ।
kīrtimānaśnute svargaṃ hīnakīrtistu naśyati ॥31
kīrtirhi puruṣaṃ loke sañjīvayati mātṛvat ।
akīrtirjīvitaṃ hanti jīvato'pi śarīriṇaḥ ॥32
ayaṃ purāṇaḥ śloko hi svayaṃ gīto vibhāvaso ।
dhātrā lokeśvara yathā kīrtirāyurnarasya vai ॥33
puruṣasya pare loke kīrtireva parāyaṇam ।
iha loke viśuddhā ca kīrtirāyurvivardhanī ॥34

Карна сказал:
Сегодня мне выпало воистину небывалое счастье: желая мне блага, ко мне обратил свою речь великий Владыка лучей! Но выслушай, что я скажу. Это будет приятно тебе, щедрому на дары. Мои слова вызваны любовью к тебе, и, если я тебе дорог, не заставляй меня нарушать мой обет. Он известен во всем мире, о Лучащийся блеском! Я готов отдать достойнейшим из дваждырожденных все, вплоть до собственной жизни. Если Шакра, надев одеяние брахмана, придет ко мне с просьбой во имя Пандавов, о лучший из странствующих по небу, я отдам ему, о высочайший из премудрых, и свои серьги, и дивный панцирь. Да не погибнет слава моя, разнесшаяся в трех мирах! Такому, как я, не подобает спасать свою жизнь ценою бесчестья. Лучше достойная смерть, которую люди оценят. Поэтому я отдам Индре серьги и панцирь, если Губитель Балы и Вритры придет ко мне с просьбой подарить их ему во имя блага сыновей Панду. Это прославит меня в мире, а о нем пойдет дурная молва. Доброе имя мне дороже всего на свете, (дороже) самой жизни, о Лучезарный! Тот, о ком идет добрая слава, достигает небес, а утративший честное имя приходит к погибели. Ведь добрая слава в этом мире лелеет человека, как мать, а бесславие хоронит его заживо. Вот древняя шлока о том, что в доброй славе – жизнь человека. Пропел ее сам Творец³, о Лучезарный, владыка мира: «В мире ином главное для человека – его честное имя, а в этой жизни добрая слава удлиняет век (живущего)».

3 - Творец – здесь: dhātṛ.

(35-39)

so'haṃ śarīraje dattvā kīrtiṃ prāpsyāmi śāśvatīm ।
dattvā ca vidhivaddānaṃ brāhmaṇebhyo yathāvidhi ॥35
hutvā śarīraṃ saṅgrāme kṛtvā karma suduṣkaram ।
vijitya vā parānājau yaśaḥ prāpsyāmi kevalam ॥36
bhītānāmabhayaṃ dattvā saṅgrāme jīvitārthinām ।
vṛddhānbālāndvijātīṃśca mokṣayitvā mahābhayāt ॥37
prāpsyāmi paramaṃ loke yaśaḥ svarbhānusūdana ।
jīvitenāpi me rakṣyā kīrtistadviddhi me vratam ॥38
so'haṃ dattvā maghavate bhikṣāmetāmanuttamām ।
brāhmaṇacchadmine deva loke gantā parāṃ gatim ॥39

Так вот, если я отдам ему (серьги), с которыми я родился, я обрету вечную славу, воздав, по обычаю, должным образом брахманам. Принесу ли я себя в жертву во время битвы⁴, совершив ратный подвиг, или, наоборот, одолею в бою недругов, все равно я достигну славы и смогу защитить робких, просящих пощады на поле брани, а также избавлю от великого страха стариков, детей и дваждырожденных. Я добьюсь величайшей славы в мире, о Губитель Сварбхану! Я сберегу свою честь, пусть даже ценою жизни, – вот мой обет. Когда, о бог, я поднесу переодетому брахманом Магхавану тот несравненный дар, я ступлю на высочайшую в мире стезю.

4 - Принесу ли я себя в жертву во время битвы… – См. примеч. 38 к «Сказанию о походе в становище пастухов».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восемьдесят четвертая глава.

ГЛАВА 285

(1-8)

sūrya uvāca ।
māhitaṃ karṇa kārṣīstvamātmanaḥ suhṛdāṃ tathā ।
putrāṇāmatha bhāryāṇāmatho māturatho pituḥ ॥1
śarīrasyāvirodhena prāṇināṃ prāṇabhṛdvara ।
iṣyate yaśasaḥ prāptiḥ kīrtiśca tridive sthirā ॥2
yastvaṃ prāṇavirodhena kīrtimicchasi śāśvatīm ।
sā te prāṇānsamādāya gamiṣyati na saṃśayaḥ ॥3
jīvatāṃ kurute kāryaṃ pitā mātā sutāstathā ।
ye cānye bāndhavāḥ kecilloke'sminpuruṣarṣabha ।
rājānaśca naravyāghra pauruṣeṇa nibodha tat ॥4
kīrtiśca jīvataḥ sādhvī puruṣasya mahādyute ।
mṛtasya kīrtyā kiṃ kāryaṃ bhasmībhūtasya dehinaḥ ।
mṛtaḥ kīrtiṃ na jānāti jīvankīrtiṃ samaśnute ॥5
mṛtasya kīrtirmartyasya yathā mālā gatāyuṣaḥ ।
ahaṃ tu tvāṃ bravīmyetadbhakto'sīti hitepsayā ॥6
bhaktimanto hi me rakṣyā ityetenāpi hetunā ।
bhakto'yaṃ parayā bhaktyā māmityeva mahābhuja ।
mamāpi bhaktirutpannā sa tvaṃ kuru vaco mama ॥7
asti cātra paraṃ kiñcidadhyātmaṃ devanirmitam ।
ataśca tvāṃ bravīmyetatkriyatāmaviśaṅkayā ॥8

Сурья сказал:
Не делай, о Карна, того, что будет во вред и тебе самому, и твоим друзьям, сыновьям и женам, а также матери и отцу! Люди, о лучший из живущих, стремятся обрести доброе имя и прочную славу на третьем небе, не рискуя при этом своею жизнью, а ты решил добиться вечной славы ценою своей гибели. Нет сомнения, слава тоже уйдет, если ты жизни своей лишишься. В этом мире, о бык среди мужей, лишь для живых имеют значение мать, отец, сыновья и другие их близкие, равно как и отвага для царей. Подумай об этом! Слава (является) благом лишь для живого, великий блеском! Какая польза от славы мертвому, чье тело обратилось во прах? Мертвый не ведает славы – славою упивается только живой. Слава мертвому человеку – это гирлянда хладному трупу. Я говорю это, желая тебе добра. Ты почитаешь меня, а я должен оберегать тех, кто мне предан, и вот почему. (Я подумал): «Это мой почитатель, им (движет) великая преданность мне», и если, о мощнорукий, ты действительно предан мне, сделай так, как я говорю. Во всем этом есть некий высший смысл, предопределенный богами. Поэтому не колеблясь последуй тому, что я говорю.

(9-17)

devaguhyaṃ tvayā jñātuṃ na śakyaṃ puruṣarṣabha ।
tasmānnākhyāmi te guhyaṃ kāle vetsyati tadbhavān ॥9
punaruktaṃ ca vakṣyāmi tvaṃ rādheya nibodha tat ।
māsmai te kuṇḍale dadyā bhikṣave vajrapāṇaye ॥10
śobhase kuṇḍalābhyāṃ hi rucirābhyāṃ mahādyute ।
viśākhayormadhyagataḥ śaśīva vimalo divi ॥11
kīrtiśca jīvataḥ sādhvī puruṣasyeti viddhi tat ।
pratyākhyeyastvayā tāta kuṇḍalārthe purandaraḥ ॥12
śakyā bahuvidhairvākyaiḥ kuṇḍalepsā tvayānagha ।
vihantuṃ devarājasya hetuyuktaiḥ punaḥ punaḥ ॥13
upapattyupapannārthairmādhuryakṛtabhūṣaṇaiḥ ।
purandarasya karṇa tvaṃ buddhimetāmapānuda ॥14
tvaṃ hi nityaṃ naravyāghra spardhase savyasācinā ।
savyasācī tvayā caiva yudhi śūraḥ sameṣyati ॥15
na tu tvāmarjunaḥ śaktaḥ kuṇḍalābhyāṃ samanvitam ।
vijetuṃ yudhi yadyasya svayamindraḥ śaro bhavet ॥16
tasmānna deye śakrāya tvayaite kuṇḍale śubhe ।
saṅgrāme yadi nirjetuṃ karṇa kāmayase'rjunam ॥17

Нельзя тебе знать тайну небес, о бык среди мужей, потому я ее не раскрою тебе. В свое время ты все узнаешь. Я повторяю тебе, о сын Радхи, то, что сказал прежде. Внемли же! Не следует отдавать серьги просителю С ваджрой в руке⁵. Со своими прекрасными серьгами, о великий блеском, ты сверкаешь, как ясный месяц в небе меж двух Вишакх⁶. Слава приносит благо только живому. Помни об этом! Ты должен, о сын мой, отказать Сокрушителю твердынь, (когда он придет) за серьгами. С помощью многочисленных разумных доводов, о безупречный, ты сможешь погасить во Владыке богов желание (иметь) эти серьги. Отвлеки, о Карна, Сокрушителя твердынь разными (другими) достойными предложениями, приправленными лестью. Ты, о тигр среди мужей, издавна соперничаешь с Савьясачином, и герой Савьясачин непременно встретится с тобой на поле брани. Но пока при тебе твои серьги, Арджуна не сможет одолеть тебя в бою, даже если сам Индра будет его стрелой. Вот почему, о Карна, ты не должен отдавать Шакре свои сверкающие серьги, если хочешь победить в сражении Арджуну.

5 - …С ваджрой в руке. – vajrapāṇi, эпитет Индры.

6 - …меж двух Вишакх. – Вишакхи (viśākhe) – четырнадцатая накшатра, состоящая из двух звезд (наше созвездие Весы).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восемьдесят пятая глава.

ГЛАВА 286

(1-9)

karṇa uvāca ।
bhagavantamahaṃ bhakto yathā māṃ vettha gopate ।
tathā paramatigmāṃśo nānyaṃ devaṃ kathañcana ॥1
na me dārā na me putrā na cātmā suhṛdo na ca ।
tatheṣṭā vai sadā bhaktyā yathā tvaṃ gopate mama ॥2
iṣṭānāṃ ca mahātmāno bhaktānāṃ ca na saṃśayaḥ ।
kurvanti bhaktimiṣṭāṃ ca jānīṣe tvaṃ ca bhāskara ॥3
iṣṭo bhaktaśca me karṇo na cānyaddaivataṃ divi ।
jānīta iti vai kṛtvā bhagavānāha maddhitam ॥4
bhūyaśca śirasā yāce prasādya ca punaḥ punaḥ ।
iti bravīmi tigmāṃśo tvaṃ tu me kṣantumarhasi ॥5
bibhemi na tathā mṛtyoryathā bibhye'nṛtādaham ।
viśeṣeṇa dvijātīnāṃ sarveṣāṃ sarvadā satām ।
pradāne jīvitasyāpi na me'trāsti vicāraṇā ॥6
yacca māmāttha deva tvaṃ pāṇḍavaṃ phalgunaṃ prati ।
vyetu santāpajaṃ duḥkhaṃ tava bhāskara mānasam ।
arjunaṃ prati māṃ caiva vijeṣyāmi raṇe'rjunam ॥7
tavāpi viditaṃ deva mamāpyastrabalaṃ mahat ।
jāmadagnyādupāttaṃ yattathā droṇānmahātmanaḥ ॥8
idaṃ tvamanujānīhi suraśreṣṭha vrataṃ mama ।
bhikṣate vajriṇe dadyāmapi jīvitamātmanaḥ ॥9

Карна сказал:
Ты знаешь, о пламенный Владыка лучей, что я почитаю тебя как ни одного другого бога. Ни к моей жене, ни к сыновьям, ни к самому себе, ни к друзьям я никогда не испытывал такой любви, как к тебе, о Властитель лучей! Тебе известно, Светило, что великие духом всегда питают глубокое чувство к почитателям, милым их сердцу. (Ты подумал): «Дорог мне Карна, и он почитает меня. Ему неведом иной бог на небесах» – и потому открыл мне, в чем мое благо. Но я опять прошу тебя с поклоном, вновь и вновь уповая на твое милосердие. Я говорю, о Пылающий, все о том же, и ты должен простить меня. Я не так страшусь гибели, как обмана. Если дело касается праведников-дваждырожденных, я любому из них готов не колеблясь отдать все, вплоть до собственной жизни. Теперь о том, что ты, о бог, сказал мне про Пхальгуну, сына Панду. Пусть покинет душу твою тревога, рожденная беспокойством за меня из-за Арджуны: я одолею его в сражении! Тебе, о бог, тоже известна великая мощь моего оружия, полученного от сына Джамадагни и славного Дроны⁷. Помни, о первый среди богов, мой обет: если Владетель ваджры обратится ко мне с просьбой, я отдам ему все, даже жизнь.

7 - …полученного от сына Джамадагни и славного Дроны. – Рама Джамадагнья (Парашурама) передал Дроне все свое чудесное оружие вместе со знанием военного искусства; Дрона затем стал наставником Пандавов и кауравов в военном деле (см. Мбх 1.121 – 123; ср. ранее в тексте, главы 116).

(10-16)

sūrya uvāca ।
yadi tāta dadāsyete vajriṇe kuṇḍale śubhe ।
tvamapyenamatho brūyā vijayārthaṃ mahābala ॥10
niyamena pradadyāstvaṃ kuṇḍale vai śatakratoḥ ।
avadhyo hyasi bhūtānāṃ kuṇḍalābhyāṃ samanvitaḥ ॥11
arjunena vināśaṃ hi tava dānavasūdanaḥ ।
prārthayāno raṇe vatsa kuṇḍale te jihīrṣati ॥12
sa tvamapyenamārādhya sūnṛtābhiḥ punaḥ punaḥ ।
abhyarthayethā deveśamamoghārthaṃ purandaram ॥13
amoghāṃ dehi me śaktimamitravinibarhiṇīm ।
dāsyāmi te sahasrākṣa kuṇḍale varma cottamam ॥14
ityevaṃ niyamena tvaṃ dadyāḥ śakrāya kuṇḍale ।
tayā tvaṃ karṇa saṅgrāme haniṣyasi raṇe ripūn ॥15
nāhatvā hi mahābāho śatrūneti karaṃ punaḥ ।
sā śaktirdevarājasya śataśo'tha sahasraśaḥ ॥16

Сурья сказал:
О сын мой могучий! Если ты все же решил отдать Владетелю ваджры свои дивные серьги, то во имя победы (над Арджуной) ты должен сказать Совершителю ста жертвоприношений, что вручишь ему эти серьги лишь при одном условии. Пока ты владеешь серьгами, тебя не может убить никто из живущих. Поэтому, сын мой, Губитель данавов, желая твоей гибели в бою с Арджуной, и хочет захватить твои серьги. А ты, непрестанно ублажая Владыку богов праведными речами, попроси у того Разрушителя (вражеских) городов (копье) Амогха⁸. (Скажи ему): «Дай мне, Тысячеокий, твое копье Амогха, разящее недругов, и тогда я отдам тебе серьги вместе с прекрасным панцирем». Только при этом условии ты можешь отдать Шакре свои серьги. Этим (копьем), о Карна, ты уничтожишь в бою своих недругов, ибо копье Владыки богов возвращается обратно в (пославшую его) руку, разя сотни и тысячи врагов, о мощнорукий!

8 - Амогха – «Разящее без промаха».

(17-20)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktvā sahasrāṃśuḥ sahasāntaradhīyata ।
tataḥ sūryāya japyānte karṇaḥ svapnaṃ nyavedayat ॥17
yathādṛṣṭaṃ yathātattvaṃ yathoktamubhayorniśi ।
tatsarvamānupūrvyeṇa śaśaṃsāsmai vṛṣastadā ॥18
tacchrutvā bhagavāndevo bhānuḥ svarbhānusūdanaḥ ।
uvāca taṃ tathetyeva karṇaṃ sūryaḥ smayanniva ॥19
tatastattvamiti jñātvā rādheyaḥ paravīrahā ।
śaktimevābhikāṅkṣanvai vāsavaṃ pratyapālayat ॥20

Вайшампаяна сказал:
С этими словами Тысячелучистый внезапно скрылся. Сотворив (утреннюю) молитву, Карна поведал свой сон Сурье. Вриша рассказал ему по порядку о том, что случилось, что он видел и о чем оба они говорили той ночью. Выслушал Карну сверкающий Сурья, небесный владыка, Сокрушитель Сварбхану, и с улыбкой ответил ему: «Так то и было». Тогда сын Радхи, гроза отважнейших среди недругов, понял, что все это было на самом деле, и стал ожидать Васаву, мечтая только о копье.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восемьдесят шестая глава.

ГЛАВА 287

(1-2)

janamejaya uvāca ।
kiṃ tadguhyaṃ na cākhyātaṃ karṇāyehoṣṇaraśminā ।
kīdṛśe kuṇḍale te ca kavacaṃ caiva kīdṛśam ॥1
kutaśca kavacaṃ tasya kuṇḍale caiva sattama ।
etadicchāmyahaṃ śrotuṃ tanme brūhi tapodhana ॥2

Джанамеджая сказал:
Что это за тайна, о которой Жарколучистый не сказал Карне? Что за серьги и панцирь (были у Карны)? Откуда у него эти доспехи и серьги, о достойнейший? Расскажи мне, подвижник, я хочу услышать об этом.

(3-11)

vaiśampāyana uvāca ।
ayaṃ rājanbravīmyetadyattadguhyaṃ vibhāvasoḥ ।
yādṛśe kuṇḍale caiva kavacaṃ caiva yādṛśam ॥3
kuntibhojaṃ purā rājanbrāhmaṇaḥ samupasthitaḥ ।
tigmatejā mahāprāṃśuḥ śmaśrudaṇḍajaṭādharaḥ ॥4
darśanīyo'navadyāṅgastejasā prajvalanniva ।
madhupiṅgo madhuravāktapaḥsvādhyāyabhūṣaṇaḥ ॥5
sa rājānaṃ kuntibhojamabravītsumahātapāḥ ।
bhikṣāmicchāmyahaṃ bhoktuṃ tava gehe vimatsara ॥6
na me vyalīkaṃ kartavyaṃ tvayā vā tava cānugaiḥ ।
evaṃ vatsyāmi te gehe yadi te rocate'nagha ॥7
yathākāmaṃ ca gaccheyamāgaccheyaṃ tathaiva ca ।
śayyāsane ca me rājannāparādhyeta kaścana ॥8
tamabravītkuntibhojaḥ prītiyuktamidaṃ vacaḥ ।
evamastu paraṃ ceti punaścainamathābravīt ॥9
mama kanyā mahābrahmanpṛthā nāma yaśasvinī ।
śīlavṛttānvitā sādhvī niyatā na ca māninī ॥10
upasthāsyati sā tvāṃ vai pūjayānavamanya ca ।
tasyāśca śīlavṛttena tuṣṭiṃ samupayāsyasi ॥11

Вайшампаяна сказал:
Я поведаю тебе, о царь, тайну Того, чье богатство в сиянии, и (расскажу), что это за серьги и панцирь. Однажды, о царь, явился к (царю) Кунтибходже необычайно могучий брахман⁹. Он был очень высок, бородат, волосы носил так, как носят отшельники¹⁰, а в руках у него был посох. Красивый, безупречно сложенный, с золотистой, как мед, (кожей), он, казалось, излучал силу. Речь его была плавной, украшали его мощь подвижничества и знание Вед. Великий подвижник сказал царю Кунтибходже: «Я хочу получать подаяние в твоем доме, о не ведающий гордыни! Ни ты, ни твои близкие не должны делать того, что мне неприятно. Я остановлюсь у тебя в доме, если это тебе по душе, о безупречный! Когда захочу, я уйду, когда захочу – вернусь, но пусть никто, о царь, не осквернит моего ложа и места, где я сижу!» Кунтибходжа ответил ему с радостью: «Да будет так». – «И более того, – добавил он, – славная дочь моя по имени Притха отличается, о могучий брахман, праведностью и благочестием; она добра, смиренна, почтительна и станет ревностно и благоговейно ухаживать за тобой. Ты будешь доволен и нравом ее, и поведением».

9 - …явился к (царю) Кунтибходже… брахман. – Кунтибходжа – царь из рода Ядавов, приемный отец Кунти (Притхи). Брахман, не названный в данном эпизоде по имени, – риши Дурвасас (ср. изложение той же истории – Мбх 1.104), нередко подвергающий благочестие приютивших его хозяев испытанию своими чрезмерными требованиями (см. ранее в тексте, главы 246, и примеч. 28 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам»).

10 - …волосы носил так, как носят отшельники… – Т. е. стянутыми в узел (jaṭādhara).

(12-22)

evamuktvā tu taṃ vipramabhipūjya yathāvidhi ।
uvāca kanyāmabhyetya pṛthāṃ pṛthulalocanām ॥12
ayaṃ vatse mahābhāgo brāhmaṇo vastumicchati ।
mama gehe mayā cāsya tathetyevaṃ pratiśrutam ॥13
tvayi vatse parāśvasya brāhmaṇasyābhirādhanam ।
tanme vākyaṃ na mithyā tvaṃ kartumarhasi karhicit ॥14
ayaṃ tapasvī bhagavānsvādhyāyaniyato dvijaḥ ।
yadyadbrūyānmahātejāstattaddeyamamatsarāt ॥15
brāhmaṇā hi paraṃ tejo brāhmaṇā hi paraṃ tapaḥ ।
brāhmaṇānāṃ namaskāraiḥ sūryo divi virājate ॥16
amānayanhi mānārhānvātāpiśca mahāsuraḥ ।
nihato brahmadaṇḍena tālajaṅghastathaiva ca ॥17
so'yaṃ vatse mahābhāra āhitastvayi sāṃpratam ।
tvaṃ sadā niyatā kuryā brāhmaṇasyābhirādhanam ॥18
jānāmi praṇidhānaṃ te bālyātprabhṛti nandini ।
brāhmaṇeṣviha sarveṣu gurubandhuṣu caiva ha ॥19
tathā preṣyeṣu sarveṣu mitrasambandhimātṛṣu ।
mayi caiva yathāvattvaṃ sarvamādṛtya vartase ॥20
na hyatuṣṭo jano'stīha pure cāntaḥpure ca te ।
samyagvṛttyānavadyāṅgi tava bhṛtyajaneṣvapi ॥21
sandeṣṭavyāṃ tu manye tvāṃ dvijātiṃ kopanaṃ prati ।
pṛthe bāleti kṛtvā vai sutā cāsi mameti ca ॥22

Сказав это брахману, (Кунтибходжа) воздал ему почести, как положено, а потом отправился к своей дочери, большеокой Притхе, и сказал ей такие слова: «Дочь моя, некий достойный брахман желает поселиться в моем доме. „Да будет так“, – сказал я ему. На тебя, дочь моя, я возлагаю заботу об этом брахмане. Ты должна сделать так, чтобы слова мои не оказались ложью. Чего бы ни попросил достойный, могучий подвижник-дваждырожденный, познавший Веды, ты должна ему предоставить это с великой готовностью. Ведь брахманы – это грозная сила, брахманы – высочайшее подвижничество. С благословения брахманов блистает солнце на небесах. Великий асура Ватапи, а также Таладжангха были убиты жезлом Брахмы за то, что отнеслись с пренебрежением к тем, кто достоин почестей¹¹ Великое бремя ложится теперь на тебя, дочь моя! Неустанно смиряй свои чувства и ублажай этого брахмана! Я знаю, дочь, что ты с детства почтительна к каждому брахману, так же как к родственникам, наставникам, слугам, всем друзьям, к матери и ко мне. К каждому ты относишься с уважением и воздаешь по заслугам. Ты ведешь себя столь достойно, что ни в городе, ни в самом дворце, даже среди прислуги, нет человека, который был бы тобой недоволен, о безупречно сложенная! Но я полагаю, что должен тебе указать на гневливость того дваждырожденного, ибо совсем девочкой, Притха, ты стала для меня что (родная) дочь.

11 - …Ватапи, а также Таланджангха были убиты жезлом Брахмы за то, что отнеслись с пренебрежением к тем, кто достоин почестей. – ОВатапи см. ранее, главы 94 – 97. Таладжангха – царь из рода Хайхаев, внук Арджуны Картавирьи [240, с. 90, 92]; согласно «Артхашастре», погиб оттого, что осмелился напасть на брахманов из рода Бхригу [4, с. 21, 567]. Под «жезлом Брахмы» здесь подразумевается, вероятно, гнев брахманов, сила их проклятия.

(23-29)

vṛṣṇīnāṃ tvaṃ kule jātā śūrasya dayitā sutā ।
dattā prītimatā mahyaṃ pitrā bālā purā svayam ॥23
vasudevasya bhaginī sutānāṃ pravarā mama ।
agryamagre pratijñāya tenāsi duhitā mama ॥24
tādṛśe hi kule jātā kule caiva vivardhitā ।
sukhātsukhamanuprāptā hradāddhradamivāgatā ॥25
dauṣkuleyā viśeṣeṇa kathañcitpragrahaṃ gatāḥ ।
bālabhāvādvikurvanti prāyaśaḥ pramadāḥ śubhe ॥26
pṛthe rājakule janma rūpaṃ cādbhutadarśanam ।
tena tenāsi sampannā samupetā ca bhāminī ॥27
sā tvaṃ darpaṃ parityajya dambhaṃ mānaṃ ca bhāmini ।
ārādhya varadaṃ vipraṃ śreyasā yokṣyase pṛthe ॥28
evaṃ prāpsyasi kalyāṇi kalyāṇamanaghe dhruvam ।
kopite tu dvijaśreṣṭhe kṛtsnaṃ dahyeta me kulam ॥29

Желанное дитя Шуры¹², ты родилась в роду Вришни. Давным-давно тебя еще маленькой отдал мне с любовью сам твой отец. Сестра Васудевы¹³, ты (стала) лучшей из моих детей. Ты – моя дочь (по воле своего отца): он обещал (отдать мне) своего первенца. Вот из какого славного рода ты происходишь и выросла тоже в достойной семье¹⁴. Ты пришла к счастью от счастья, как переплывают из озера в озеро. Женщины самого низкого происхождения, хотя их особенно трудно держать в узде, все-таки в большинстве своем меняются (к лучшему), если их еще в детстве (оторвать от своей семьи), о прекрасная! Но ты, о Притха, рождена в царском роду, и красота твоя удивительна; ты сполна обладаешь, прекрасная, обоими этими достоинствами. Поэтому, отринув гордыню, заносчивость и самомнение, ублажай премудрого подателя даров – и ты достигнешь блаженства, прекрасная Притха! Так, о достойная, безупречная дева, ты, без сомнения, обретешь благо, но, если лучший из дваждырожденных будет тобой недоволен, в пламени его гнева погибнет мой род».

12 - Шура – царь из рода Вришни, родной отец Кунти, дед Кришны.

13 - Васудева – здесь: отец Кришны (Vasudeva).

14 - Вот из какого славного рода ты происходишь и выросла тоже в достойной семье. – Понятия «славный род» и «достойная семья» в подлиннике выражены одним и тем же словом kula, не имеющим при себе определений, но несущим конкретный смысловой оттенок – «высокий», «знатный», «известный» (ср. kulānvita «родовитый», «знатный»; ср. также оправданную возможность подстановки в переводе поясняющих слов «нужный» при слове «смысл» и «ясность» при слове «звучание» – примеч. 104 к «Сказанию о похищении Драупади»). Наблюдения над языком эпической поэзии показывают, что маркированными соответствующими грамматическими средствами (прилагательными, частицами) оказываются отрицательные понятия. Отсутствующие в упомянутых выше случаях определения восстанавливаются логически, и их однозначный смысл не только положителен, но и соответствует высокой степени признака.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восемьдесят седьмая глава.

ГЛАВА 288

(1-10)

kuntyuvāca ।
brāhmaṇaṃ yantritā rājanupasthāsyāmi pūjayā ।
yathāpratijñaṃ rājendra na ca mithyā bravīmyaham ॥1
eṣa caiva svabhāvo me pūjayeyaṃ dvijāniti ।
tava caiva priyaṃ kāryaṃ śreyaścaitatparaṃ mama ॥2
yadyevaiṣyati sāyāhne yadi prātaratho niśi ।
yadyardharātre bhagavānna me kopaṃ kariṣyati ॥3
lābho mamaiṣa rājendra yadvai pūjayatī dvijān ।
ādeśe tava tiṣṭhantī hitaṃ kuryāṃ narottama ॥4
visrabdho bhava rājendra na vyalīkaṃ dvijottamaḥ ।
vasanprāpsyati te gehe satyametadbravīmi te ॥5
yatpriyaṃ ca dvijasyāsya hitaṃ caiva tavānagha ।
yatiṣyāmi tathā rājanvyetu te mānaso jvaraḥ ॥6
brāhmaṇā hi mahābhāgāḥ pūjitāḥ pṛthivīpate ।
tāraṇāya samarthāḥ syurviparīte vadhāya ca ॥7
sāhametadvijānantī toṣayiṣye dvijottamam ।
na matkṛte vyathāṃ rājanprāpsyasi dvijasattamāt ॥8
aparādhe hi rājendra rājñāmaśreyase dvijāḥ ।
bhavanti cyavano yadvatsukanyāyāḥ kṛte purā ॥9
niyamena pareṇāhamupasthāsye dvijottamam ।
yathā tvayā narendredaṃ bhāṣitaṃ brāhmaṇaṃ prati ॥10

Кунти сказала:
Преданно и почтительно я буду служить тому брахману, как ты ему обещал, о царь – Индра царей! Правду я говорю тебе. Таков мой характер: я должна почитать дваждырожденных, а сделать тебе приятное для меня – высшее благо. Придет ли владыка на закате дня или же явится на рассвете, пусть это будет поздно вечером или даже среди ночи, я не прогневлю его. В этом мое благо, о Индра царей! Следуя твоему повелению, я буду делать добро, почитая дваждырожденных, о лучший среди мужей! Верь мне, Индра царей: достойнейший из дваждырожденных, живя в твоем доме, не будет испытывать неудобств. Истинно я говорю тебе. Я буду стараться, о царь, делать то, что приятно дваждырожденному и полезно тебе, о безупречный! Пусть тревога покинет твою душу! Ведь если почитать великих долей брахманов, то они, о владыка земли, даруют спасение, а если нет, способны к погубить. Я знаю об этом и буду стараться снискать милость, первого среди дваждырожденных. Тебе, о царь, не придется из-за меня испытать гнев достойнейшего из дваждырожденных. Если царь провинится перед (брахманом), о Индра царей, то брахман может стать источником зла для него, как случилось когда-то с Чьяваной из-за Суканьи¹⁵. С величайшим смирением я буду ухаживать за тем брахманом, лучшим из дваждырожденных, как ты сказал мне, о Индра людей!

15 - …как случилось когда-то с Чьяваной из-за Суканьи. – См. выше, главы 122 – 123.

(11)

rājovāca ।
evametattvayā bhadre kartavyamaviśaṅkayā ।
maddhitārthaṃ kulārthaṃ ca tathātmārthaṃ ca nandini ॥11

Царь сказал:
О достойная, именно так ты и должна поступать без колебаний. Это принесет благо не только мне, дочь моя, но к тебе и всему нашему роду!

(12-19)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktvā tu tāṃ kanyāṃ kuntibhojo mahāyaśāḥ ।
pṛthāṃ paridadau tasmai dvijāya sutavatsalaḥ ॥12
iyaṃ brahmanmama sutā bālā sukhavivardhitā ।
aparādhyeta yatkiñcinna tatkāryaṃ hṛdi tvayā ॥13
dvijātayo mahābhāgā vṛddhabālatapasviṣu ।
bhavantyakrodhanāḥ prāyo viruddheṣvapi nityadā ॥14
sumahatyaparādhe'pi kṣāntiḥ kāryā dvijātibhiḥ ।
yathāśakti yathotsāhaṃ pūjā grāhyā dvijottama ॥15
tatheti brāhmaṇenokte sa rājā prītamānasaḥ ।
haṃsacandrāṃśusaṅkāśaṃ gṛhamasya nyavedayat ॥16
tatrāgniśaraṇe kḷptamāsanaṃ tasya bhānumat ।
āhārādi ca sarvaṃ tattathaiva pratyavedayat ॥17
nikṣipya rājaputrī tu tandrīṃ mānaṃ tathaiva ca ।
ātasthe paramaṃ yatnaṃ brāhmaṇasyābhirādhane ॥18
tatra sā brāhmaṇaṃ gatvā pṛthā śaucaparā satī ।
vidhivatparicārārhaṃ devavatparyatoṣayat ॥19

Вайшампаяна сказал:
И, сказав это Притхе, многославный Кунтибходжа, любящий отец, привел деву к дваждырожденному: «Вот, о брахман, моя юная дочь. Она выросла, не зная забот, поэтому не взыщи, если в чем-нибудь ошибется. Великие участью дваждырожденные обычно не гневаются на стариков, детей и подвижников, даже если те постоянно им досаждают. При самом тяжком грехе можно надеяться на прощение дваждырожденных. Следует принимать почести, которые тебе оказывают по мере сил и от всего сердца, о достойнейший из дваждырожденных!» – «Да будет так», – ответил брахман, и тогда царь с радостью в сердце показал ему (белые), словно (крыло) лебедя или лунный свет, его покои. Там, где постоянно поддерживается семейный огонь¹⁶, для него было сооружено сверкающее ложе, приготовлена еда и все необходимое. И царская дочь, отринув гордыню и праздность, всецело сосредоточилась на том, чтобы угождать брахману. Притха, воплощенная чистота, вошла (в те покои) и приготовилась как должно ублаготворять достойного почестей брахмана, словно бога.

16 - Там, где постоянно поддерживается семейный огонь – т. е. в специально отведенном для поддержания священного огня помещении (agniśaraṇa).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восемьдесят восьмая глава.

ГЛАВА 289

(1-8)

vaiśampāyana uvāca ।
sā tu kanyā mahārāja brāhmaṇaṃ saṃśitavratam ।
toṣayāmāsa śuddhena manasā saṃśitavratā ॥1
prātarāyāsya ityuktvā kadāciddvijasattamaḥ ।
tata āyāti rājendra sāye rātrāvatho punaḥ ॥2
taṃ ca sarvāsu velāsu bhakṣyabhojyapratiśrayaiḥ ।
pūjayāmāsa sā kanyā vardhamānaistu sarvadā ॥3
annādisamudācāraḥ śayyāsanakṛtastathā ।
divase divase tasya vardhate na tu hīyate ॥4
nirbhartsanāpavādaiśca tathaivāpriyayā girā ।
brāhmaṇasya pṛthā rājanna cakārāpriyaṃ tadā ॥5
vyaste kāle punaścaiti na caiti bahuśo dvijaḥ ।
durlabhyamapi caivānnaṃ dīyatāmiti so'bravīt ॥6
kṛtameva ca tatsarvaṃ pṛthā tasmai nyavedayat ।
śiṣyavatputravaccaiva svasṛvacca susaṃyatā ॥7
yathopajoṣaṃ rājendra dvijātipravarasya sā ।
prītimutpādayāmāsa kanyā yatnairaninditā ॥8

Вайшампаяна сказал:
И дева верно блюла свой обет, о великий царь! От чистого сердца она старалась порадовать стойкого в обете брахмана. Иной раз лучший из дваждырожденных говорил: «Приду на рассвете», а сам возвращался вечером или ночью, о Индра царей, но дева в любое время почтительно предлагала ему все лучшие и лучшие яства, питье и постель. День ото дня забота ее о еде для него, о ложе и месте, где он сидел, не ослабевала, а, напротив, росла. Если брахман упрекал ее (за какой-нибудь промах) или выговаривал ей недовольным тоном, Притха, о царь, и тогда не делала ничего такого, что было бы ему неприятно. Сколько раз дваждырожденный приходил с опозданием, а то и вовсе не возвращался. (Иногда) он требовал подать ему какое-либо редкостное яство, на что Притха смиренно, как ученица, дочь или сестра, отвечала ему: «Все готово». Дева ловила каждое желание лучшего из дваждырожденных, о Индра царей, и всячески старалась, безупречная, доставить ему удовольствие.

(9-14)

tasyāstu śīlavṛttena tutoṣa dvijasattamaḥ ।
avadhānena bhūyo'sya paraṃ yatnamathākarot ॥9
tāṃ prabhāte ca sāye ca pitā papraccha bhārata ।
api tuṣyati te putri brāhmaṇaḥ paricaryayā ॥10
taṃ sā paramamityeva pratyuvāca yaśasvinī ।
tataḥ prītimavāpāgryāṃ kuntibhojo mahāmanāḥ ॥11
tataḥ saṃvatsare pūrṇe yadāsau japatāṃ varaḥ ।
nāpaśyadduṣkṛtaṃ kiñcitpṛthāyāḥ sauhṛde rataḥ ॥12
tataḥ prītamanā bhūtvā sa enāṃ brāhmaṇo'bravīt ।
prīto'smi paramaṃ bhadre paricāreṇa te śubhe ॥13
varānvṛṇīṣva kalyāṇi durāpānmānuṣairiha ।
yaistvaṃ sīmantinīḥ sarvā yaśasābhibhaviṣyasi ॥14

И достойнейший из дваждырожденных оценил ее добрый нрав и поведение, а она, (поощряемая) его вниманием, принялась еще больше усердствовать. Утром и вечером, о бхарата, отец у нее спрашивал: «Доволен ли брахман твоими заботами, дочь моя?» И славная (Притха) ему отвечала: «Чрезвычайно (доволен)!» – чем доставляла мудрому Кунтибходже огромную радость. Прошел год, и за все это время лучший из тех, что творят молитвы, не смог упрекнуть Притху ни в едином проступке и проникся расположением к (девушке). Тот брахман, довольный, сказал ей: «Ты покорила меня своею заботой, о прекрасная добрая дева! Выбирай, о достойная, любые дары, каких не имел никто из людей в этом мире! Благодаря этому ты превзойдешь славою всех женщин!»

(15)

kuntyuvāca ।
kṛtāni mama sarvāṇi yasyā me vedavittama ।
tvaṃ prasannaḥ pitā caiva kṛtaṃ vipra varairmama ॥15

Кунти сказала:
Все у меня есть, о лучший из знатоков Вед, если ты и отец мною довольны. Тем самым, о брахман, я как бы уже получила дары.

(16-18)

brāhmaṇa uvāca ।
yadi necchasi bhadre tvaṃ varaṃ mattaḥ śucismite ।
imaṃ mantraṃ gṛhāṇa tvamāhvānāya divaukasām ॥16
yaṃ yaṃ devaṃ tvametena mantreṇāvāhayiṣyasi ।
tena tena vaśe bhadre sthātavyaṃ te bhaviṣyati ॥17
akāmo vā sakāmo vā na sa naiṣyati te vaśam ।
vibudho mantrasaṃśānto vākye bhṛtya ivānataḥ ॥18

Брахман сказал:
Если ты, о достойная дева со светлой улыбкой, не желаешь принять от меня какой-нибудь дар, то запомни тогда заклинание, которым можно призвать любого из небожителей. К какому бы богу ни обратила ты это заклинание, он покорно предстанет перед тобой, о достойная! По доброй воле или против желания премудрый смиренно придет к тебе как слуга, покорный велению, – такова власть заклинания.

(19-23)

vaiśampāyana uvāca ।
na śaśāka dvitīyaṃ sā pratyākhyātumaninditā ।
taṃ vai dvijātipravaraṃ tadā śāpabhayānnṛpa ॥19
tatastāmanavadyāṅgīṃ grāhayāmāsa vai dvijaḥ ।
mantragrāmaṃ tadā rājannatharvaśirasi śrutam ॥20
taṃ pradāya tu rājendra kuntibhojamuvāca ha ।
uṣito'smi sukhaṃ rājankanyayā paritoṣitaḥ ॥21
tava gehe suvihitaḥ sadā supratipūjitaḥ ।
sādhayiṣyāmahe tāvadityuktvāntaradhīyata ॥22
sa tu rājā dvijaṃ dṛṣṭvā tatraivāntarhitaṃ tadā ।
babhūva vismayāviṣṭaḥ pṛthāṃ ca samapūjayat ॥23

Вайшампаяна сказал:
Во второй раз, о царь, безупречная (праведница) не смогла отказать лучшему из дваждырожденных, испугавшись его проклятия. И тогда, о царь, дваждырожденный научил прекрасную (Притху) нескольким заклинаниям, известным из Атхарвашираса¹⁷. Пожаловав это, он сказал Кунтибходже, о Индра царей: «Счастливо жил я, о царь, в твоем доме, окруженный заботами твоей дочери. Она во всем угождала мне и преданно почитала меня. Теперь я должен уйти». С этими словами он скрылся, а царь, увидев, что дваждырожденный исчез на глазах, пришел в изумление и воздал почести Притхе.

17 - …известны из Атхарвашираса (atharvaśirasi śrutam). – «Атхарваширасом» («Головой Атхарвы») называлась одна из поздних (шиваитских) Упанишад, относящаяся к АВ [227, с. 46 – 47]. Возможно, впрочем, что ранее так называлась сама АВ или же ее «начальная», либо «главная» часть (ср. atharvaśīrṣa [151]). В связи с этим можно упомянуть мнение большинства специалистов о том, что основой собрания заговоров «четвертой Веды» исторически были именно первые ее книги (I – VII), к которым заговоры последующих книг примыкали сначала, возможно, лишь как дополнительный материал [89, с. 18]. Магические заклинания-мантры, которыми вызывают богов, естественнее представить взятыми из собрания АВ, чем из Упанишады.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести восемьдесят девятая глава.

ГЛАВА 290

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
gate tasmindvijaśreṣṭhe kasmiṃścitkālaparyaye ।
cintayāmāsa sā kanyā mantragrāmabalābalam ॥1
ayaṃ vai kīdṛśastena mama datto mahātmanā ।
mantragrāmo balaṃ tasya jñāsye nāticirādiva ॥2
evaṃ sañcintayantī sā dadarśartuṃ yadṛcchayā ।
vrīḍitā sābhavadbālā kanyābhāve rajasvalā ॥3
athodyantaṃ sahasrāṃśuṃ pṛthā dīptaṃ dadarśa ha ।
na tatarpa ca rūpeṇa bhānoḥ sandhyāgatasya sā ॥4
tasyā dṛṣṭirabhūddivyā sāpaśyaddivyadarśanam ।
āmuktakavacaṃ devaṃ kuṇḍalābhyāṃ vibhūṣitam ॥5
tasyāḥ kautūhalaṃ tvāsīnmantraṃ prati narādhipa ।
āhvānamakarotsātha tasya devasya bhāminī ॥6
prāṇānupaspṛśya tadā ājuhāva divākaram ।
ājagāma tato rājaṃstvaramāṇo divākaraḥ ॥7
madhupiṅgo mahābāhuḥ kambugrīvo hasanniva ।
aṅgadī baddhamukuṭo diśaḥ prajvālayanniva ॥8
yogātkṛtvā dvidhātmānamājagāma tatāpa ca ।
ābabhāṣe tataḥ kuntīṃ sāmnā paramavalgunā ॥9
āgato'smi vaśaṃ bhadre tava mantrabalātkṛtaḥ ।
kiṃ karomyavaśo rājñi brūhi kartā tadasmi te ॥10

Вайшампаяна сказал:
Прошло какое-то время после ухода лучшего из дваждырожденных, и девушка задумалась о силе тех заклинаний: «Какие заклинания поведал мне великий душою (брахман)? Проверю-ка я их власть не откладывая». Только она об этом подумала, как вдруг заметила приход месячных. Невинная дева устыдилась своей нечистоты. В тот миг она увидела поднимающегося в сиянии Владыку тысячи лучей и не могла отвести глаз, любуясь красотою рассветного солнца. Случилось чудо с ее глазами¹⁸: она увидела дивного обликом, одетого в доспехи бога, украшенного серьгами. Ей страстно захотелось (произнести) то заклинание, о владыка людей, и прекрасная дева решила призвать к себе этого бога. Совершив омовение¹⁹, она воззвала к Творцу дня, и Творец дня, о царь, тотчас же поспешил (к девушке). Он явился – медово-золотистый, с могучими руками и шеей, подобной раковине²⁰; на предплечьях его (красовались) браслеты, (на голове) – диадема. Улыбаясь, он залил своим сиянием все стороны света. Силой йоги разделившись на две половины, одной он предстал (перед Притхой), а другая тем временем сияла (на небесах). Он обратился к Кунти с просительной ласковой речью: «Вызванный заклинанием, я явился к твоим услугам, достойная! Что мне сделать, о царская дочь, прикажи! Я с готовностью сделаю это для тебя».

18 - Случилось чудо с ее глазами… – Иначе: «И обрела она чудесное зрение» (tasyā dṛṣṭir abhūd divyā).

19 - Совершив омовение… – Букв, «омыв праны» (prāṇān upaspṛśya); согласно Нилакантхе, под «пранами» в данном случае имеются в виду органы восприятия: нос, рот, глаза, уши (словарь отмечает такое же значение prāṇа в «Манусмрити» 4. 140 [130, с. 375]).

20 - …и шеей, подобной раковине… – О линиях на шее как признаках счастливой судьбы см. ранее, примеч. 17 к «Сказанию о битве с якшами».

(11)

kuntyuvāca ।
gamyatāṃ bhagavaṃstatra yato'si samupāgataḥ ।
kautūhalātsamāhūtaḥ prasīda bhagavanniti ॥11

Кунти сказала:
Ступай, о владыка, туда, откуда явился. Я позвала тебя просто из любопытства. Прости меня, о властелин!

(12-19)

sūrya uvāca ।
gamiṣye'haṃ yathā māṃ tvaṃ bravīṣi tanumadhyame ।
na tu devaṃ samāhūya nyāyyaṃ preṣayituṃ vṛthā ॥12
tavābhisandhiḥ subhage sūryātputro bhavediti ।
vīryeṇāpratimo loke kavacī kuṇḍalīti ca ॥13
sā tvamātmapradānaṃ vai kuruṣva gajagāmini ।
utpatsyati hi putraste yathāsaṅkalpamaṅgane ॥14
atha gacchāmyahaṃ bhadre tvayāsaṅgamya susmite ।
śapsyāmi tvāmahaṃ kruddho brāhmaṇaṃ pitaraṃ ca te ॥15
tvatkṛte tānpradhakṣyāmi sarvānapi na saṃśayaḥ ।
pitaraṃ caiva te mūḍhaṃ yo na vetti tavānayam ॥16
tasya ca brāhmaṇasyādya yo'sau mantramadāttava ।
śīlavṛttamavijñāya dhāsyāmi vinayaṃ param ॥17
ete hi vibudhāḥ sarve purandaramukhā divi ।
tvayā pralabdhaṃ paśyanti smayanta iva bhāmini ॥18
paśya cainānsuragaṇāndivyaṃ cakṣuridaṃ hi te ।
pūrvameva mayā dattaṃ dṛṣṭavatyasi yena mām ॥19

Сурья сказал:
Я уйду, если ты мне велишь, о стройная, но не годится, призвав бога, ни с чем отсылать его назад. Ты желаешь, прекрасная, чтоб у тебя от Сурьи был сын, наделенный панцирем и серьгами, и чтоб на земле не было равных ему по силе. Так будь же моею, о ступающая (величественно), будто слониха²¹! Тогда у тебя, о женщина, родится такой сын, о каком ты мечтаешь. Но если я уйду, не познав тебя, о достойная дева с прекрасной улыбкой, в гневе я прокляну и тебя, и твоего отца, и этого брахмана. Из-за тебя я без жалости превращу их в пепел! Я сурово накажу твоего неразумного отца, который не ведает о твоем грехе, и вместе с ним брахмана, который научил тебя заклинанию, не зная (как следует) ни твоего нрава, ни поведения. Все премудрые во главе с Сокрушителем твердынь видят с небес, как я обманут тобою, красавица, и потешаются надо мной. Видишь сонмы богов? Ведь это я одарил тебя божественной силой зрения, потому ты меня и увидела.

21 - …ступающая (величественно) будто слониха (gajagāminī). – Традиционный образ индийской поэзии, отражающий не только величавость, но и плавность, изящество поступи.

(20-23)

vaiśampāyana uvāca ।
tato'paśyattridaśānrājaputrī sarvāneva sveṣu dhiṣṇyeṣu khasthān ।
prabhāsantaṃ bhānumantaṃ mahāntaṃ yathādityaṃ rocamānaṃ tathaiva ॥20
sā tāndṛṣṭvā vrīḍamāneva bālā sūryaṃ devī vacanaṃ prāha bhītā ।
gaccha tvaṃ vai gopate svaṃ vimānaṃ kanyābhāvādduḥkha eṣopacāraḥ ॥21
pitā mātā guravaścaiva ye'nye dehasyāsya prabhavanti pradāne ।
nāhaṃ dharmaṃ lopayiṣyāmi loke strīṇāṃ vṛttaṃ pūjyate deharakṣā ॥22
mayā mantrabalaṃ jñātumāhūtastvaṃ vibhāvaso ।
bālyādbāleti kṛtvā tatkṣantumarhasi me vibho ॥23

Вайшампаяна сказал:
Царская дочь увидала на небесах Тридцать (богов), каждого на своем месте. (Она видела) их так же (ясно), как великого сверкающего Адитью, прекрасного в исходящем от него сиянии. Посмотрев на них, юная царевна стыдливо и робко сказала Сурье: «Ступай, о Владыка лучей, обратно в свои чертоги. Твое намерение греховно, ибо я девственна. Только мать, отец, а кроме них – наставник вправе распоряжаться моим телом. Я не нарушу дхармы, которую положено соблюдать женщинам в этом мире: целомудрие достойно почтения. Я призвала тебя, о Лучезарный, чтобы изведать власть заклинания. Девушка из ребячества (может сделать такое). Ты должен простить меня, о могучий!».

(24-26)

sūrya uvāca ।
bāleti kṛtvānunayaṃ tavāhaṃ dadāni nānyānunayaṃ labheta ।
ātmapradānaṃ kuru kuntikanye śāntistavaivaṃ hi bhavecca bhīru ॥24
na cāpi yuktaṃ gantuṃ hi mayā mithyākṛtena vai ।
gamiṣyāmyanavadyāṅgi loke samavahāsyatām ।
sarveṣāṃ vibudhānāṃ ca vaktavyaḥ syāmahaṃ śubhe ॥25
sā tvaṃ mayā samāgaccha putraṃ lapsyasi mādṛśam ।
viśiṣṭā sarvalokeṣu bhaviṣyasi ca bhāmini ॥26

Сурья сказал:
Я знаю, ты еще молода, и я должен быть мягок с тобой. Другая не получила бы снисхождения. Отдайся мне, о дочь (царя) Кунти (бходжи), и тогда ты познаешь покой, о робкая! Не подобает мне уходить, не достигнув цели. Если я отступлю, о безупречно сложенная, люди станут смеяться надо мной, а все небожители будут порицать меня, о красавица! Поэтому вступи со мной в брачный союз – и ты обретешь сына, похожего на меня. Ты, о прекрасная, станешь превыше всех в каждом из миров!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девяностая глава.

ГЛАВА 291

(1-7)

vaiśampāyana uvāca ।
sā tu kanyā bahuvidhaṃ bruvantī madhuraṃ vacaḥ ।
anunetuṃ sahasrāṃśuṃ na śaśāka manasvinī ॥1
na śaśāka yadā bālā pratyākhyātuṃ tamonudam ।
bhītā śāpāttato rājandadhyau dīrghamathāntaram ॥2
anāgasaḥ pituḥ śāpo brāhmaṇasya tathaiva ca ।
mannimittaḥ kathaṃ na syātkruddhādasmādvibhāvasoḥ ॥3
bālenāpi satā mohādbhṛśaṃ sāpahnavānyapi ।
nātyāsādayitavyāni tejāṃsi ca tapāṃsi ca ॥4
sāhamadya bhṛśaṃ bhītā gṛhītā ca kare bhṛśam ।
kathaṃ tvakāryaṃ kuryāṃ vai pradānaṃ hyātmanaḥ svayam ॥5
saivaṃ śāpaparitrastā bahu cintayatī tadā ।
mohenābhiparītāṅgī smayamānā punaḥ punaḥ ॥6
taṃ devamabravīdbhītā bandhūnāṃ rājasattama ।
vrīḍāvihvalayā vācā śāpatrastā viśāṃ pate ॥7

Вайшампаяна сказал:
Мудрая дева произнесла в ответ много добрых слов, но не смогла переубедить Тысячелучистого. Не в силах больше сопротивляться Гонителю мрака, о царь, она погрузилась в раздумья в страхе перед его проклятием: «Как бы Лучащийся блеском, разгневавшись на меня, не проклял ни в чем не повинного моего отца и того брахмана! Благочестивый человек, даже если он молод, не должен в ослеплении слишком сильно испытывать, пусть скрытые, пламень и мощь подвижнического духа. Боюсь, теперь я совсем в его руках. Но как я могу сделать то, чего не следует делать: самой отдать себя в жены?» Долго она размышляла, страшась проклятия (бога). Телом ее овладело смятение, хотя она продолжала улыбаться. Боясь своих родственников и испытывая страх перед проклятием (Сурьи), смущенно и взволнованно она обратилась к тому богу, о владыка народов, величайший из царей!

(8-11)

kuntyuvāca ।
pitā me dhriyate deva mātā cānye ca bāndhavāḥ ।
na teṣu dhriyamāṇeṣu vidhilopo bhavedayam ॥8
tvayā me saṅgamo deva yadi syādvidhivarjitaḥ ।
mannimittaṃ kulasyāsya loke kīrtirnaśettataḥ ॥9
atha vā dharmametaṃ tvaṃ manyase tapatāṃ vara ।
ṛte pradānādbandhubhyastava kāmaṃ karomyaham ॥10
ātmapradānaṃ durdharṣa tava kṛtvā satī tvaham ।
tvayi dharmo yaśaścaiva kīrtirāyuśca dehinām ॥11

Кунти сказала:
У меня, о бог, есть отец и мать и другие родственники, и, пока они живы, я не могу нарушить обычай. Если, о бог, я вступлю с тобой в связь, попирая закон, из-за меня погибнет добрая слава нашего рода. Но если, о лучшее из светил, ты считаешь, что дхарма именно в этом, я исполню твое желание и без ведома родственников. Но пусть я останусь невинной, отдавшись тебе, о неотразимый! Ведь ты – это дхарма, слава, доброе имя и сама жизнь людей!

(12-16)

sūrya uvāca ।
na te pitā na te mātā guravo vā śucismite ।
prabhavanti varārohe bhadraṃ te śṛṇu me vacaḥ ॥12
sarvānkāmayate yasmātkanerdhātośca bhāmini ।
tasmātkanyeha suśroṇi svatantrā varavarṇini ॥13
nādharmaścaritaḥ kaścittvayā bhavati bhāmini ।
adharmaṃ kuta evāhaṃ careyaṃ lokakāmyayā ॥14
anāvṛtāḥ striyaḥ sarvā narāśca varavarṇini ।
svabhāva eṣa lokānāṃ vikāro'nya iti smṛtaḥ ॥15
sā mayā saha saṅgamya punaḥ kanyā bhaviṣyasi ।
putraśca te mahābāhurbhaviṣyati mahāyaśāḥ ॥16

Сурья сказал:
Ни твой отец, ни мать, ни наставники не властны над тобой, с светло улыбающаяся! Благо тебе, о прекраснобедрая! Выслушай эти мои слова. Оттого, что (дева) ко всем вожделеет, она наливается «канья» – от корня «кан»²², о прекрасная! Поэтому (дева) свободна в этом мире, о прекраснейшая из женщин с дивными бедрами! Ты не совершишь никакого греха, о красавица! И разве я, движимый любовью к людям, могу сотворить зло? Ни женщины, ни мужчины ничем не связаны, о прекраснейшая из женщин! Такова природа людей, иное считается порочным. Соединись же со мной, и ты останешься девственной, и родится у тебя многославный и мощнорукий сын.

22 - Оттого, что (дева) ко всем вожделеет, она называется «канья» – от корня «кан»… – В действительности производное от корня kan «наслаждаться» слово kanyā «дева» имеет, скорее, первичное значение «желанная». Kāmayate «вожделеет» – форма глагола kam «желать», «любить», «вожделеть». Перед нами в данном случае эпический образец искусственной и непоследовательной «этимологической реинтерпретации».

(17)

kuntyuvāca ।
yadi putro mama bhavettvattaḥ sarvatamopaha ।
kuṇḍalī kavacī śūro mahābāhurmahābalaḥ ॥17

Кунти сказала:
Если родится у меня сын от тебя, о Гонитель мрака, пусть он будет наделен серьгами и панцирем и пусть будет отважен, велик силою и мощнорук.

(18)

sūrya uvāca ।
bhaviṣyati mahābāhuḥ kuṇḍalī divyavarmabhṛt ।
ubhayaṃ cāmṛtamayaṃ tasya bhadre bhaviṣyati ॥18

Сурья сказал:
Будет он мощнорук, будет украшен серьгами и облачен в небесные доспехи. И то и другое вышло из амриты, о достойная!

(19-20)

kuntyuvāca ।
yadyetadamṛtādasti kuṇḍale varma cottamam ।
mama putrasya yaṃ vai tvaṃ matta utpādayiṣyasi ॥19
astu me saṅgamo deva yathoktaṃ bhagavaṃstvayā ।
tvadvīryarūpasattvaujā dharmayukto bhavetsa ca ॥20

Кунти сказала:
Если на сыне моем, которого ты породишь, будут серьги и дивный панцирь, что вышли из амриты, пусть исполнится твоя воля, великий бог, я отдамся тебе, и пусть (мой сын) будет, как ты, прекрасен собою, добродетелен, смел и могуч.

(21)

sūrya uvāca ।
adityā kuṇḍale rājñi datte me mattakāśini ।
te'sya dāsyāmi vai bhīru varma caivedamuttamam ॥21

Сурья сказал:
Эти серьги подарила мне Адити, о прелестная дочь царя! Я отдам их ему, о робкая, вместе с чудесным панцирем.

(22)

pṛthovāca ।
paramaṃ bhagavandeva saṅgamiṣye tvayā saha ।
yadi putro bhavedevaṃ yathā vadasi gopate ॥22

Притха сказала:
Прекрасно, о бог-владыка! Я готова соединиться с тобою, если сын мой будет таким, как ты говоришь, о Властитель лучей!

(23-24)

vaiśampāyana uvāca ।
tathetyuktvā tu tāṃ kuntīmāviveśa vihaṅgamaḥ ।
svarbhānuśatruryogātmā nābhyāṃ pasparśa caiva tām ॥23
tataḥ sā vihvalevāsītkanyā sūryasya tejasā ।
papātātha ca sā devī śayane mūḍhacetanā ॥24

Вайшампаяна сказал:
«Да будет так», – изрек Шествующий по небу. С душой, погруженной в йогу, Враг Сварбхану приник к Кунти и коснулся ее пупка. Мощь Сурьи ошеломила деву, разум ее помутился, царская дочь упала на ложе.

(25)

sūrya uvāca ।
sādhayiṣyāmi suśroṇi putraṃ vai janayiṣyasi ।
sarvaśastrabhṛtāṃ śreṣṭhaṃ kanyā caiva bhaviṣyasi ॥25

Сурья сказал:
Я все исполню, о прекраснобедрая! Ты родишь сына, первого среди воинов, а сама останешься девой.

(26-28)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ sā vrīḍitā bālā tadā sūryamathābravīt ।
evamastviti rājendra prasthitaṃ bhūrivarcasam ॥26
iti smoktā kuntirājātmajā sā vivasvantaṃ yācamānā salajjā ।
tasminpuṇye śayanīye papāta mohāviṣṭā bhajyamānā lateva ॥27
tāṃ tigmāṃśustejasā mohayitvā yogenāviṣyātmasaṃsthāṃ cakāra ।
na caivaināṃ dūṣayāmāsa bhānuḥ sañjñāṃ lebhe bhūya evātha bālā ॥28

Вайшампаяна сказал:
«Пусть это сбудется», – смущенно сказала женщина вслед уходящему Сурье, излучающему сияние, о Индра царей! С этими словами дочь царя Кунти (бходжи), стыдясь своей просьбы, обращенной к Вивасвану, словно подрубленная лоза, упала в забытьи на девственное ложе. Бог Солнца, Жарколучистый, смутив ее своей мощью, силой йоги проник в (ее чрево) и оставался там, не лишив ее девственности. Вскоре она снова пришла в себя.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девяносто первая глава.

ГЛАВА 292

(1-13)

vaiśampāyana uvāca ।
tato garbhaḥ samabhavatpṛthāyāḥ pṛthivīpate ।
śukle daśottare pakṣe tārāpatirivāmbare ॥1
sā bāndhavabhayādbālā taṃ garbhaṃ vinigūhatī ।
dhārayāmāsa suśroṇī na caināṃ bubudhe janaḥ ॥2
na hi tāṃ veda nāryanyā kāciddhātreyikāmṛte ।
kanyāpuragatāṃ bālāṃ nipuṇāṃ parirakṣaṇe ॥3
tataḥ kālena sā garbhaṃ suṣuve varavarṇinī ।
kanyaiva tasya devasya prasādādamaraprabham ॥4
tathaiva baddhakavacaṃ kanakojjvalakuṇḍalam ।
haryakṣaṃ vṛṣabhaskandhaṃ yathāsya pitaraṃ tathā ॥5
jātamātraṃ ca taṃ garbhaṃ dhātryā sammantrya bhāminī ।
mañjūṣāyāmavadadhe svāstīrṇāyāṃ samantataḥ ॥6
madhūcchiṣṭasthitāyāṃ sā sukhāyāṃ rudatī tathā ।
ślakṣṇāyāṃ supidhānāyāmaśvanadyāmavāsṛjat ॥7
jānatī cāpyakartavyaṃ kanyāyā garbhadhāraṇam ।
putrasnehena rājendra karuṇaṃ paryadevayat ॥8
samutsṛjantī mañjūṣāmaśvanadyāstadā jale ।
uvāca rudatī kuntī yāni vākyāni tacchṛṇu ॥9
svasti te'stvāntarikṣebhyaḥ pārthivebhyaśca putraka ।
divyebhyaścaiva bhūtebhyastathā toyacarāśca ye ॥10
śivāste santu panthāno mā ca te paripanthinaḥ ।
āgamāśca tathā putra bhavantvadrohacetasaḥ ॥11
pātu tvāṃ varuṇo rājā salile salileśvaraḥ ।
antarikṣe'ntarikṣasthaḥ pavanaḥ sarvagastathā ॥12
pitā tvāṃ pātu sarvatra tapanastapatāṃ varaḥ ।
yena datto'si me putra divyena vidhinā kila ॥13

Вайшампаяна сказал:
И зачала Притха дитя, о владыка земли, (которое росло) подобно Властителю звезд на небосклоне после десятого дня светлой половины месяца. Из страха перед родными прекраснобедрая дева скрывала свое положение, перенося его так, что люди ни о чем не догадывались. Она затаилась в покоях, отведенных для женщин²³, и так искусно хранила (свою тайну), что никто, кроме кормилицы, не понял, (в чем дело). В положенный срок прекраснейшая из женщин, оставшись девою благодаря милости бога, родила мальчика, похожего на бессмертного. Он был облачен в доспехи, (в ушах его) сверкали золотые серьги, глаза у него были львиные, а плечи – как у быка. Словом, (сын Сурьи был) вылитый отец. Едва произведя младенца на свет, прекрасная (Кунти) по совету кормилицы поместила его в просторную и удобную корзину, мягко выстланную покрывалами и политую снаружи воском, и, обливаясь слезами, опустила (эту корзину) в (воды реки) Ашванади²⁴. И хотя она знала, о Индра царей, что деве не подобает иметь ребенка, она жестоко страдала, успев полюбить своего сына. Послушай, что говорила Кунти, с плачем опуская корзину в воды Ашванади: «Да будут добры к тебе, мой сынок, все существа, обитающие в воде, на земле, в воздухе и поднебесье! Да будут легки пути твои и пусть ничто не мешает тебе! Пусть встречные не замышляют против тебя зла, мой сынок! Да хранит тебя в воде царь Варуна, владыка вод, а в воздухе – всюду витающий Ветер, страж поднебесья! Да хранит тебя всякий час лучшее из светил – Пылающий, твой отец, который даровал мне тебя, мой сынок, удивительным образом!

23 - …в покоях, отведенных для женщин… – Здесь: kanyāpura, очевидно, то же, что antaḥpura (см. выше, примеч. 2 к «Сказанию о Нале»).

24 - Ашванади – приток р. Чарманвати (совр. Чамбал [135, с. 37]).

(14-21)

ādityā vasavo rudrāḥ sādhyā viśve ca devatāḥ ।
marutaśca sahendreṇa diśaśca sadigīśvarāḥ ॥14
rakṣantu tvāṃ surāḥ sarve sameṣu viṣameṣu ca ।
vetsyāmi tvāṃ videśe'pi kavacenopasūcitam ॥15
dhanyaste putra janako devo bhānurvibhāvasuḥ ।
yastvāṃ drakṣyati divyena cakṣuṣā vāhinīgatam ॥16
dhanyā sā pramadā yā tvāṃ putratve kalpayiṣyati ।
yasyāstvaṃ tṛṣitaḥ putra stanaṃ pāsyasi devaja ॥17
ko nu svapnastayā dṛṣṭo yā tvāmādityavarcasam ।
divyavarmasamāyuktaṃ divyakuṇḍalabhūṣitam ॥18
padmāyataviśālākṣaṃ padmatāmratalojjvalam ।
sulalāṭaṃ sukeśāntaṃ putratve kalpayiṣyati ॥19
dhanyā drakṣyanti putra tvāṃ bhūmau saṃsarpamāṇakam ।
avyaktakalavākyāni vadantaṃ reṇuguṇṭhitam ॥20
dhanyā drakṣyanti putra tvāṃ punaryauvanage mukhe ।
himavadvanasambhūtaṃ siṃhaṃ kesariṇaṃ yathā ॥21

Адитьи, васу и рудры, садхьи и боги вишвы, маруты вместе с Индрой и стороны света с владыками их – пусть все боги хранят тебя там, где легко и где тяжко! И в чужой стороне я узнаю тебя по твоим доспехам. Счастлив отец твой, сынок, сверкающий бог Солнца: божественным оком он будет следить за тобой, плывущим по этой реке. Счастлива женщина, что примет тебя в сыновья! Ты будешь жадно сосать ее грудь, о сын мой, рожденный от бога! Какой сон привиделся той, что получит тебя в сыновья? Ты сверкаешь, как солнце, на тебе – дивный панцирь, и украшают тебя чудесные серьги. Глаза у тебя огромные и продолговатые, как лепестки лотоса, ладони отливают медью его (тычинок). Прекрасный твой лоб обрамляют крутые локоны. Счастливы те, что увидят, сынок, как ты ползаешь по земле весь в пыли и лепечешь первые невнятные слова. Счастливы те, кому доведется увидеть тебя, мой сынок, в пору твоей юности, когда ты станешь похожим на гривастого льва, рожденного в лесах Химавана».

(22-27)

evaṃ bahuvidhaṃ rājanvilapya karuṇaṃ pṛthā ।
avāsṛjata mañjūṣāmaśvanadyāstadā jale ॥22
rudatī putraśokārtā niśīthe kamalekṣaṇā ।
dhātryā saha pṛthā rājanputradarśanalālasā ॥23
visarjayitvā mañjūṣāṃ sambodhanabhayātpituḥ ।
viveśa rājabhavanaṃ punaḥ śokāturā tataḥ ॥24
mañjūṣā tvaśvanadyāḥ sā yayau carmaṇvatīṃ nadīm ।
carmaṇvatyāśca yamunāṃ tato gaṅgāṃ jagāma ha ॥25
gaṅgāyāḥ sūtaviṣayaṃ campāmabhyāyayau purīm ।
sa mañjūṣāgato garbhastaraṅgairuhyamānakaḥ ॥26
amṛtādutthitaṃ divyaṃ tattu varma sakuṇḍalam ।
dhārayāmāsa taṃ garbhaṃ daivaṃ ca vidhinirmitam ॥27

Долго и горестно плакала Притха, опустив ту корзину в воды (реки) Ашванади. Терзаемая печалью, до полуночи проливала слезы лотосоокая Притха вместе с кормилицей, горько тоскуя о сыне. Корзину унес (поток), а (Кунти), боясь, что отец может хватиться ее, вернулась в покои царя, объятая горем. Корзина из Ашванади попала в реку Чарманвати, из Чарманвати в Ямуну, а потом приплыла в Гангу. Волны Ганги принесли корзину с младенцем в город Чампа²⁵, в ту его часть, где жили суты. (Корзина) уберегла того младенца с чудесным панцирем и серьгами, что вышли из амриты, с его провидением назначенной (необыкновенной) судьбой²⁶.

25 - Чампа – столица Анги (см. примеч. 172 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам»).

26 - …с его провидением назначенной (необыкновенной) судьбой. – Сюжет о Карне-подкидыше (в частности, мотив ребенка, плывущего в корзине по реке, сближающий его с легендами о Саргоне, Моисее, Кире и др.) не раз привлекал внимание исследователей (см., напр., [280, с. 36 – 37; 33, с. 318 – 321]). Подробный анализ сюжета с применением методики В. Я. Проппа (см. [86, с. 258 – 299] – «Эдип в свете фольклора») и в связи с отражением в эпической композиции и стилистике архаических посвятительных представлений дан в специальной работе [77].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девяносто вторая глава.

ГЛАВА 293

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
etasminneva kāle tu dhṛtarāṣṭrasya vai sakhā ।
sūto'dhiratha ityeva sadāro jāhnavīṃ yayau ॥1
tasya bhāryābhavadrājanrūpeṇāsadṛśī bhuvi ।
rādhā nāma mahābhāgā na sā putramavindata ।
apatyārthe paraṃ yatnamakarocca viśeṣataḥ ॥2
sā dadarśātha mañjūṣāmuhyamānāṃ yadṛcchayā ।
dattarakṣāpratisarāmanvālabhanaśobhitām ।
ūrmītaraṅgairjāhnavyāḥ samānītāmupahvaram ॥3
sā tāṃ kautūhalātprāptāṃ grāhayāmāsa bhāminī ।
tato nivedayāmāsa sūtasyādhirathasya vai ॥4
sa tāmuddhṛtya mañjūṣāmutsārya jalamantikāt ।
yantrairudghāṭayāmāsa so'paśyattatra bālakam ॥5
taruṇādityasaṅkāśaṃ hemavarmadharaṃ tathā ।
mṛṣṭakuṇḍalayuktena vadanena virājatā ॥6
sa sūto bhāryayā sārdhaṃ vismayotphullalocanaḥ ।
aṅkamāropya taṃ bālaṃ bhāryāṃ vacanamabravīt ॥7
idamatyadbhutaṃ bhīru yato jāto'smi bhāmini ।
dṛṣṭavāndevagarbho'yaṃ manye'smānsamupāgataḥ ॥8
anapatyasya putro'yaṃ devairdatto dhruvaṃ mama ।
ityuktvā taṃ dadau putraṃ rādhāyai sa mahīpate ॥9
pratijagrāha taṃ rādhā vidhivaddivyarūpiṇam ।
putraṃ kamalagarbhābhaṃ devagarbhaṃ śriyā vṛtam ॥10

Вайшампаяна сказал:
В то самое время сута по имени Адхиратха, друг Дхритараштры, пришел со своею супругой на берег Джахнави. Супруге его, которую звали Радха, по красоте не было на земле равных, о царь, но достойная женщина была лишена детей, несмотря на то что приложила все старания, чтоб обрести потомство. И вот она увидела вольно плывущую корзину с красивыми ручками и амулетами, хранящими от опасностей. Быстрые волны Джахнави прибили (корзину) к берегу. Поддавшись любопытству, женщина задержала ее и показала суте Адхиратхе. Тот поднял корзину, вытащил ее из воды, с помощью инструментов вскрыл и увидел внутри мальчика, напоминавшего утреннее солнце. Он был облачен в золотые доспехи, его сияющий лик украшали прекрасные серьги. Сута и его жена широко раскрыли глаза от изумления. Взяв малыша к себе на колени, (Адхиратха) сказал супруге: «Чуда такого, о робкая, я не видывал отроду. Мне кажется, о прекрасная, что найденный нами ребенок – божественного происхождения. Наверно, это боги послали мне, бездетному, сына». С этими словами, о владыка земли, он передал сына Радхе, и Радха, как подобает, приняла в сыновья дивного обликом, прекрасного, словно чашечка лотоса, мальчика – (истинное) дитя небес во всей его красе.

(11-20)

pupoṣa cainaṃ vidhivadvavṛdhe sa ca vīryavān ।
tataḥ prabhṛti cāpyanye prābhavannaurasāḥ sutāḥ ॥11
vasuvarmadharaṃ dṛṣṭvā taṃ bālaṃ hemakuṇḍalam ।
nāmāsya vasuṣeṇeti tataścakrurdvijātayaḥ ॥12
evaṃ sa sūtaputratvaṃ jagāmāmitavikramaḥ ।
vasuṣeṇa iti khyāto vṛṣa ityeva ca prabhuḥ ॥13
sa jyeṣṭhaputraḥ sūtasya vavṛdhe'ṅgeṣu vīryavān ।
cāreṇa viditaścāsītpṛthāyā divyavarmabhṛt ॥14
sūtastvadhirathaḥ putraṃ vivṛddhaṃ samaye tataḥ ।
dṛṣṭvā prasthāpayāmāsa puraṃ vāraṇasāhvayam ॥15
tatropasadanaṃ cakre droṇasyeṣvastrakarmaṇi ।
sakhyaṃ duryodhanenaivamagacchatsa ca vīryavān ॥16
droṇātkṛpācca rāmācca so'stragrāmaṃ caturvidham ।
labdhvā loke'bhavatkhyātaḥ parameṣvāsatāṃ gataḥ ॥17
sandhāya dhārtarāṣṭreṇa pārthānāṃ vipriye sthitaḥ ।
yoddhumāśaṃsate nityaṃ phalgunena mahātmanā ॥18
sadā hi tasya spardhāsīdarjunena viśāṃ pate ।
arjunasya ca karṇena yato dṛṣṭo babhūva saḥ ॥19
taṃ tu kuṇḍalinaṃ dṛṣṭvā varmaṇā ca samanvitam ।
avadhyaṃ samare matvā paryatapyadyudhiṣṭhiraḥ ॥20

Холила его (Радха), как только могла, и рос он героем, а потом у нее появились и собственные родные сыновья. Увидев, что на мальчике – богатые доспехи и золотые серьги, дваждырожденные нарекли его Васушеной²⁷. Так беспредельно отважный великий (сын Притхи) попал в сыновья к суте, и стали его называть Васушеной или же Вришей²⁸. Притха узнала от соглядатая, что ее доблестный (сын), облаченный в чудесный панцирь, растет среди ангов старшим сыном суты. Время шло, и сута Адхиратха, увидев, что сын вырос, отправил его в Город слона²⁹. Смелый (юноша), чтобы овладеть искусством стрельбы из лука, стал учеником Дроны и там подружился с Дурьодханой. От Дроны, Крипы и Рамы³⁰ он получил четыре вида оружия и стал известен в мире как прекрасный стрелок из лука. Сблизившись с сыном Дхритараштры, он проникся неприязнью к Партхам, и его заветной мечтой стало вызвать на бой могучего Пхальгуну. С тех пор как Карна и Арджуна впервые увидели друг друга, они навеки стали врагами, о владыка народов! Когда Юдхиштхира узнал о серьгах и панцире (Карны), он понял, что тот неуязвим в бою, и сильно обеспокоился.

27 - Васушена – «Обильно богатый» (принятое текстом в данном случае толкование – лишь одно из возможных; см. словарь).

28 - Вриша – «Бык».

29 - Город слона – Хастинапура (см. словарь).

30 - Рама – здесь: Рама Джамадагнья (ср. выше, примеч. 7 к данному сказанию).

(21-23)

yadā tu karṇo rājendra bhānumantaṃ divākaram ।
stauti madhyandine prāpte prāñjaliḥ salile sthitaḥ ॥21
tatrainamupatiṣṭhanti brāhmaṇā dhanahetavaḥ ।
nādeyaṃ tasya tatkāle kiñcidasti dvijātiṣu ॥22
tamindro brāhmaṇo bhūtvā bhikṣāṃ dehītyupasthitaḥ ।
svāgataṃ ceti rādheyastamatha pratyabhāṣata ॥23

Обычно в полдень, о Индра царей, когда Карна, стоя в воде, со сложенными ладонями славил сверкающего Творца дня, к нему являлись за дарами брахманы, и не было ничего такого, чего бы он не отдал дваждырожденным в тот час. И вот Индра обернулся брахманом, пришел к (Карне) и попросил его: «Одари меня». – «Добро пожаловать», – ответил ему сын Радхи.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девяносто третья глава.

ГЛАВА 294

(1-2)

vaiśampāyana uvāca ।
devarājamanuprāptaṃ brāhmaṇacchadmanā vṛṣaḥ ।
dṛṣṭvā svāgatamityāha na bubodhāsya mānasam ॥1
hiraṇyakaṇṭhīḥ pramadā grāmānvā bahugokulān ।
kiṃ dadānīti taṃ vipramuvācādhirathistataḥ ॥2

Вайшампаяна сказал:
Увидев Царя богов, явившегося под видом брахмана, Вриша, сын Адхиратхи, сказал: «Добро пожаловать» – и, не зная еще его намерений, спросил у премудрого: «Что тебе подарить: женщин с золотыми ожерельями или деревни с тучными стадами?»

(3-5)

brāhmaṇa uvāca ।
hiraṇyakaṇṭhyaḥ pramadā yaccānyatprītivardhanam ।
nāhaṃ dattamihecchāmi tadarthibhyaḥ pradīyatām ॥3
yadetatsahajaṃ varma kuṇḍale ca tavānagha ।
etadutkṛtya me dehi yadi satyavrato bhavān ॥4
etadicchāmyahaṃ kṣipraṃ tvayā dattaṃ parantapa ।
eṣa me sarvalābhānāṃ lābhaḥ paramako mataḥ ॥5

Брахман сказал:
Мне не нужно ни женщин с золотыми ожерельями, ни другого, что доставляет удовольствие. Одари этим тех, кто в этом нуждается. А для меня, о безупречный, срежь свои серьги и панцирь, в котором ты родился, если ты верен обету. Я хочу, чтобы ты немедленно отдал их мне, о губитель врагов! Это явится для меня величайшим из всех приобретений.

(6)

karṇa uvāca ।
avaniṃ pramadā gāśca nirvāpaṃ bahuvārṣikam ।
tatte vipra pradāsyāmi na tu varma na kuṇḍale ॥6

Карна сказал:
Я дам тебе, о брахман, землю, женщин, коров и жертвенной пищи на много лет, но только не серьги и панцирь!

(7-12)

vaiśampāyana uvāca ।
evaṃ bahuvidhairvākyairyācyamānaḥ sa tu dvijaḥ ।
karṇena bharataśreṣṭha nānyaṃ varamayācata ॥7
sāntvitaśca yathāśakti pūjitaśca yathāvidhi ।
naivānyaṃ sa dvijaśreṣṭhaḥ kāmayāmāsa vai varam ॥8
yadā nānyaṃ pravṛṇute varaṃ vai dvijasattamaḥ ।
tadainamabravīdbhūyo rādheyaḥ prahasanniva ॥9
sahajaṃ varma me vipra kuṇḍale cāmṛtodbhave ।
tenāvadhyo'smi lokeṣu tato naitaddadāmyaham ॥10
viśālaṃ pṛthivīrājyaṃ kṣemaṃ nihatakaṇṭakam ।
pratigṛhṇīṣva mattastvaṃ sādhu brāhmaṇapuṅgava ॥11
kuṇḍalābhyāṃ vimukto'haṃ varmaṇā sahajena ca ।
gamanīyo bhaviṣyāmi śatrūṇāṃ dvijasattama ॥12

Вайшампаяна сказал:
Долго уговаривал Карна дваждырожденного, о лучший из бхаратов, но тот не принял иного подношения. По мере сил ублажал (герой) лучшего из дваждырожденных и оказывал ему почести согласно обычаю, но (брахман) не желал ничего другого. Достойнейший из дваждырожденных отвергал всякий иной дар, и тогда сын Радхи вновь обратился к нему с улыбкой: «Панцирь мой, в котором я родился, о премудрый, и эти серьги вышли из амриты, поэтому я неуязвим для людей. Я не могу их лишиться. Прими от меня с миром огромное, благоденствующее, не имеющее врагов земное царство, о бык среди брахманов! Если же я откажусь от серег и доспехов, с которыми родился, я буду доступен врагам, о лучший из дваждырожденных!»

(13-17)

yadā nānyaṃ varaṃ vavre bhagavānpākaśāsanaḥ ।
tataḥ prahasya karṇastaṃ punarityabravīdvacaḥ ॥13
vidito devadeveśa prāgevāsi mama prabho ।
na tu nyāyyaṃ mayā dātuṃ tava śakra vṛthā varam ॥14
tvaṃ hi deveśvaraḥ sākṣāttvayā deyo varo mama ।
anyeṣāṃ caiva bhūtānāmīśvaro hyasi bhūtakṛt ॥15
yadi dāsyāmi te deva kuṇḍale kavacaṃ tathā ।
vadhyatāmupayāsyāmi tvaṃ ca śakrāvahāsyatām ॥16
tasmādvinimayaṃ kṛtvā kuṇḍale varma cottamam ।
harasva śakra kāmaṃ me na dadyāmahamanyathā ॥17

Вайшампаяна сказал:
И снова не принял иного дара могучий Губитель Паки, а Карна сказал ему, улыбаясь: «Я узнал тебя, о могучий бог – Владыка богов! Бессмысленно и несправедливо, о Шакра, мне давать тебе дар: это ты, о Властитель богов, должен сам меня одарить, ибо ты – Владыка живущих и Творец существующего. Если, о бог, я отдам тебе серьги и панцирь, то стану уязвим, а ты, о Шакра, подвергнешься осмеянию. Поэтому, Шакра, возьми мои серьги и этот чудесный панцирь, если желаешь, но исполни взамен мое желание, иначе я не отдам их тебе».

(18-19)

śakra uvāca ।
vidito'haṃ raveḥ pūrvamāyanneva tavāntikam ।
tena te sarvamākhyātamevametanna saṃśayaḥ ॥18
kāmamastu tathā tāta tava karṇa yathecchasi ।
varjayitvā tu me vajraṃ pravṛṇīṣva yadicchasi ॥19

Шакра сказал:
Бог солнца знал, что я должен явиться к тебе, и он, без сомнения, предупредил тебя обо всем. Да будет так, как ты хочешь, о Карна! Выбирай, что пожелаешь, кроме моей ваджры, о сын мой!

(20)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ karṇaḥ prahṛṣṭastu upasaṅgamya vāsavam ।
amoghāṃ śaktimabhyetya vavre sampūrṇamānasaḥ ॥20

Вайшампаяна сказал:
Тогда обрадованный Карна приблизился к Васаве и, понимая, что желание его исполнено, попросил ему даровать копье Амогха.

(21-25)

karṇa uvāca ।
varmaṇā kuṇḍalābhyāṃ ca śaktiṃ me dehi vāsava ।
amoghāṃ śatrusaṅghānāṃ ghātanīṃ pṛtanāmukhe ॥21
vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ sañcintya manasā muhūrtamiva vāsavaḥ ।
śaktyarthaṃ pṛthivīpāla karṇaṃ vākyamathābravīt ॥22
kuṇḍale me prayacchasva varma caiva śarīrajam ।
gṛhāṇa karṇa śaktiṃ tvamanena samayena me ॥23
amoghā hanti śataśaḥ śatrūnmama karacyutā ।
punaśca pāṇimabhyeti mama daityānvinighnataḥ ॥24
seyaṃ tava karaṃ prāpya hatvaikaṃ ripumūrjitam ।
garjantaṃ pratapantaṃ ca māmevaiṣyati sūtaja ॥25

Карна сказал:
«Отдай мне, о Васава, взамен панциря и серег твое копье Амогха, в бою разящее врагов полчищами». Васава с минуту подумал, о владыка земли, и ответил Карне: «Отдай мне, о Карна, серьги и панцирь, который сросся с твоим телом, и прими от меня копье, но при одном условии. Посланное моею рукой, оно губит врагов сотнями и снова возвращается ко мне, как во время сражения с дайтьями. Попав же к тебе, оно уничтожит лишь одного твоего недруга, могучего и грозного, чей клич подобен грому, а потом, о Сын суты, оно возвратится ко мне».

(26)

karṇa uvāca ।
ekamevāhamicchāmi ripuṃ hantuṃ mahāhave ।
garjantaṃ pratapantaṃ ca yato mama bhayaṃ bhavet ॥26

Карна сказал:
Мне и нужно покарать в суровом бою лишь одного моего грозного недруга, чей клич подобен грому, – он вселяет в меня ужас!

(27-28)

indra uvāca ।
ekaṃ haniṣyasi ripuṃ garjantaṃ balinaṃ raṇe ।
tvaṃ tu yaṃ prārthayasyekaṃ rakṣyate sa mahātmanā ॥27
yamāhurvedavidvāṃso varāhamajitaṃ harim ।
nārāyaṇamacintyaṃ ca tena kṛṣṇena rakṣyate ॥28

Индра сказал:
Ты уничтожишь в бою одного из своих грозных противников, чей клич подобен грому, но тот, кого ты замышляешь (убить), храним тем великим душою, которого знатоки Вед называют Хари, Непобедимым, Вепрем, Непостижимым или Нараяной. Сам Кришна охраняет его!³¹

31 - Сам Кришна охраняет его! – Речь идет об Арджуне.

(29-30)

karṇa uvāca ।
evamapyastu bhagavannekavīravadhe mama ।
amoghā pravarā śaktiryena hanyāṃ pratāpinam ॥29
utkṛtya tu pradāsyāmi kuṇḍale kavacaṃ ca te ।
nikṛtteṣu ca gātreṣu na me bībhatsatā bhavet ॥30

Карна сказал:
Пусть это так, о владыка, но у меня будет Амогха, самое лучшее из копий, и я одолею им одного героя. Я расправлюсь с грозным (противником). А серьги и панцирь я срежу и передам тебе, но пусть меня не обезобразят раны на теле.

(31-33)

indra uvāca ।
na te bībhatsatā karṇa bhaviṣyati kathañcana ।
vraṇaścāpi na gātreṣu yastvaṃ nānṛtamicchasi ॥31
yādṛśaste piturvarṇastejaśca vadatāṃ vara ।
tādṛśenaiva varṇena tvaṃ karṇa bhavitā punaḥ ॥32
vidyamāneṣu śastreṣu yadyamoghāmasaṃśaye ।
pramatto mokṣyase cāpi tvayyevaiṣā patiṣyati ॥33

Индра сказал:
Ничто не испортит твой облик, о Карна! Не будет ран на твоем теле. Ведь ты из тех, кто не ищет окольных путей. Ты будешь, как прежде, похож на своего отца, о Карна, лучший из собеседников, унаследовав его блеск и цвет кожи. Но если, имея другое оружие, ты без особой нужды неосмотрительно воспользуешься Амогхой, это (копье) поразит тебя самого, нет сомнения!

(34)

karṇa uvāca ।
saṃśayaṃ paramaṃ prāpya vimokṣye vāsavīmimām ।
yathā māmāttha śakra tvaṃ satyametadbravīmi te ॥34

Карна сказал:
Только в минуту величайшей опасности я прибегну (к копью) Васавы, как ты велишь мне, о Шакра! Правду я говорю тебе.

(35-40)

vaiśampāyana uvāca ।
tataḥ śaktiṃ prajvalitāṃ pratigṛhya viśāṃ pate ।
śastraṃ gṛhītvā niśitaṃ sarvagātrāṇyakṛntata ॥35
tato devā mānavā dānavāśca nikṛntantaṃ karṇamātmānamevam ।
dṛṣṭvā sarve siddhasaṅghāśca nedurna hyasyāsīdduḥkhajo vai vikāraḥ ॥36
tato divyā dundubhayaḥ praṇeduḥ papātoccaiḥ puṣpavarṣaṃ ca divyam ।
dṛṣṭvā karṇaṃ śastrasaṅkṛttagātraṃ muhuścāpi smayamānaṃ nṛvīram ॥37
tataśchittvā kavacaṃ divyamaṅgāttathaivārdraṃ pradadau vāsavāya ।
tathotkṛtya pradadau kuṇḍale te vaikartanaḥ karmaṇā tena karṇaḥ ॥38
tataḥ śakraḥ prahasanvañcayitvā karṇaṃ loke yaśasā yojayitvā ।
kṛtaṃ kāryaṃ pāṇḍavānāṃ hi mene tataḥ paścāddivamevotpapāta ॥39
śrutvā karṇaṃ muṣitaṃ dhārtarāṣṭrā dīnāḥ sarve bhagnadarpā ivāsan ।
tāṃ cāvasthāṃ gamitaṃ sūtaputraṃ śrutvā pārthā jahṛṣuḥ kānanasthāḥ ॥40

Вайшампаяна сказал:
После этого (Карна), о владыка народов, принял (от Индры) сверкающее копье, потом взял острый меч и стал срезать (панцирь) со своего тела. Боги, люди, сиддхи и данавы – все, кто видел, как Карна сам наносит себе раны, закричали (от ужаса), но он не чувствовал боли. Тут зазвучали с небес барабаны, и в тот же миг на Карну, героя среди мужей, с улыбкой срезавшего мечом (доспехи) со своего тела, обрушился сверху дивный цветочный дождь. Отделив от тела чудесный панцирь, он еще влажным передал его Васаве, а потом срезал и отдал ему свои серьги. За это деяние Карну (прозвали) Вайкартаной³². Так Шакра перехитрил Карну и в то же время наделил его в мире славою. Улыбнувшись, (Индра) подумал, что теперь успех Пандавов предрешен, и возвратился к себе на небо. А сыновья Дхритараштры, услышав, что Карна лишился (доспехов), опечалились, словно гордость их была сломлена. Партхи, которые жили в лесу, возликовали, узнав, что произошло с Сыном суты.

32 - Вайкартана – Карна (см. словарь).

(41)

janamejaya uvāca ।
kvasthā vīrāḥ pāṇḍavāste babhūvuḥ kutaścaitacchrutavantaḥ priyaṃ te ।
kiṃ vākārṣurdvādaśe'bde vyatīte tanme sarvaṃ bhagavānvyākarotu ॥41

Джанамеджая сказал:
Где находились в то время герои-Пандавы и как узнали они эту приятную новость? Что они стали делать, когда истек двенадцатый год (их скитаний?) Расскажи мне все это, владыка!

(42-43)

vaiśampāyana uvāca ।
labdhvā kṛṣṇāṃ saindhavaṃ drāvayitvā vipraiḥ sārdhaṃ kāmyakādāśramātte ।
mārkaṇḍeyācchrutavantaḥ purāṇaṃ devarṣīṇāṃ caritaṃ vistareṇa ॥42
pratyājagmuḥ sarathāḥ sānuyātrāḥ sarvaiḥ sārdhaṃ sūdapaurogavaiśca ।
tataḥ puṇyaṃ dvaitavanaṃ nṛvīrā nistīryograṃ vanavāsaṃ samagram ॥43

Вайшампаяна сказал:
Обратив в бегство владыку Синдху и отвоевав (свою супругу) Кришну, выслушав вместе с брахманами подробные (повествования) Маркандеи о жизни древних мудрецов-богов, герои среди мужей, перенеся все тяготы жизни в лесу, вместе со своими спутниками, поварами и наблюдателями за царской кухней переместились на колесницах из обители в Камьяке в благодатную Двайтавану.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девяносто четвертая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О ТОМ, КАК (ИНДРА) ОТНЯЛ СЕРЬГИ (У КАРНЫ)»

СКАЗАНИЕ О ДОЩЕЧКАХ ДЛЯ ДОБЫВАНИЯ ОГНЯ¹

ГЛАВА 295

(1)

janamejaya uvāca ।
evaṃ hṛtāyāṃ kṛṣṇāyāṃ prāpya kleśamanuttamam ।
pratilabhya tataḥ kṛṣṇāṃ kimakurvata pāṇḍavāḥ ॥1

Джанамеджая сказал:
Что сталось с Панданами, когда они после тяжких невзгод соединились с похищенной Кришной?

1 - Дощечки для добывания огня – araṇi (двойств. число), два плоских куска дерева, один из которых имел отверстие, а другой – выступающий сучок. Огонь добывался трением верхней дощечки (из дерева ашваттха или пиппал, мужской элемент) о нижнюю (из шами, женский элемент). Процесс добывания огня уподоблялся сакральному половому акту [231; 244, с. 154; 245, с. 43; 341].

(2-6)

vaiśampāyana uvāca ।
evaṃ hṛtāyāṃ kṛṣṇāyāṃ prāpya kleśamanuttamam ।
vihāya kāmyakaṃ rājā saha bhrātṛbhiracyutaḥ ॥2
punardvaitavanaṃ ramyamājagāma yudhiṣṭhiraḥ ।
svādumūlaphalaṃ ramyaṃ mārkaṇḍeyāśramaṃ prati ॥3
anuguptaphalāhārāḥ sarva eva mitāśanāḥ ।
nyavasanpāṇḍavāstatra kṛṣṇayā saha bhārata ॥4
vasandvaitavane rājā kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
bhīmaseno'rjunaścaiva mādrīputrau ca pāṇḍavau ॥5
brāhmaṇārthe parākrāntā dharmātmāno yatavratāḥ ।
kleśamārchanta vipulaṃ sukhodarkaṃ parantapāḥ ॥6

Вайшампаяна сказал:
Испытав величайшее горе, когда (чужеземец) похитил Кришну, могучий царь Юдхиштхира покинул Камьяку и вместе с братьями вернулся в благословенную обитель Маркандеи, что (расположена) в прекрасном (лесу) Двайтаване, изобилующем вкусными плодами и кореньями. Пандавы вместе с Кришной, о бхарата, жили, скрываясь (от всех); питались они скудно, только плодами. Пребывая в Двайтаване, сын Кунти, царь Юдхиштхира, а также Бхимасена. Арджуна и оба сына Мадри, стойкие и добродетельные, верные своим обетам (братья) Пандавы, из-за (некоего) брахмана попали в страшную беду, которая, однако, обернулась удачей для (тех) губителей недругов.

(7-17)

ajātaśatrumāsīnaṃ bhrātṛbhiḥ sahitaṃ vane ।
āgamya brāhmaṇastūrṇaṃ santapta idamabravīt ॥7
araṇīsahitaṃ mahyaṃ samāsaktaṃ vanaspatau ।
mṛgasya gharṣamāṇasya viṣāṇe samasajjata ॥8
tadādāya gato rājaṃstvaramāṇo mahāmṛgaḥ ।
āśramāttvaritaḥ śīghraṃ plavamāno mahājavaḥ ॥9
tasya gatvā padaṃ śīghramāsādya ca mahāmṛgam ।
agnihotraṃ na lupyeta tadānayata pāṇḍavāḥ ॥10
brāhmaṇasya vacaḥ śrutvā santapto'tha yudhiṣṭhiraḥ ।
dhanurādāya kaunteyaḥ prādravadbhrātṛbhiḥ saha ॥11
sannaddhā dhanvinaḥ sarve prādravannarapuṅgavāḥ ।
brāhmaṇārthe yatantaste śīghramanvagamanmṛgam ॥12
karṇinālīkanārācānutsṛjanto mahārathāḥ ।
nāvidhyanpāṇḍavāstatra paśyanto mṛgamantikāt ॥13
teṣāṃ prayatamānānāṃ nādṛśyata mahāmṛgaḥ ।
apaśyanto mṛgaṃ śrāntā duḥkhaṃ prāptā manasvinaḥ ॥14
śītalacchāyamāsādya nyagrodhaṃ gahane vane ।
kṣutpipāsāparītāṅgāḥ pāṇḍavāḥ samupāviśan ॥15
teṣāṃ samupaviṣṭānāṃ nakulo duḥkhitastadā ।
abravīdbhrātaraṃ jyeṣṭhamamarṣātkurusattama ॥16
nāsminkule jātu mamajja dharmo na cālasyādarthalopo babhūva ।
anuttarāḥ sarvabhūteṣu bhūyaḥ samprāptāḥ smaḥ saṃśayaṃ kena rājan ॥17

Однажды (Юдхиштхира) Аджаташатру сидел в лесу со своими братьями. Вдруг прибежал встревоженный брахман и сказал: «Две мои дощечки для добывания огня, скрепленные вместе, были подвешены к дереву. (Об это дерево) терся олень и зацепил их своими рогами. Потом, о царь, этот быстрый, огромный олень в несколько прыжков с ними вместе стремглав умчался прочь из обители. Выследите могучего зверя, о Пандавы, догоните его поскорее и верните мне (эти дощечки), чтобы не сорвалось принесение жертвы огню». Выслушав брахмана, огорченный Юдхиштхира, сын Кунти, взял свой лук и бросился вместе с братьями (вслед за оленем)². Пандавы, стрелки из лука, быки среди мужей, во всеоружии ринулись исполнить просьбу брахмана, стараясь поскорей настичь оленя. Великие воины на колесницах видели зверя совсем близко, но не могли поразить его ни стрелами, ни дротиками, ни копьями. Пока они пытались (его догнать), могучий зверь скрылся из виду. Потеряв его след, мудрые Пандавы опечалились. Усталые, томимые жаждой и голодом, они укрылись в прохладной тени баньяна, (росшего) в этом глухом лесу. Когда они сели, расстроенный Накула, о достойнейший из рода Куру, с отчаянием сказал своему старшему брату: «Никогда в нашем роду не нарушали дхармы, никогда по нерадивости не упускали достояния и никогда не оставляли без ответа чью-либо (просьбу). Так за что же, о царь, такая напасть на нас?»

2 - …Юдхиштхира… бросился вместе с братьями (вслед за оленем). – Ряд индийских и ареальных сюжетов, завязка которых строится на преследовании чудесного оленя и которые заканчиваются обычно «обретением царственности», рассмотрен в работе [305, с. 51 – 57].

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девяносто пятая глава.

ГЛАВА 296

(1)

yudhiṣṭhira uvāca ।
nāpadāmasti maryādā na nimittaṃ na kāraṇam ।
dharmastu vibhajatyatra ubhayoḥ puṇyapāpayoḥ ॥1

Юдхиштхира сказал:
Нет предела несчастьям, (неизвестен) исход их, и (неясны) причины. Лишь дхарма разграничивает добро и зло.

(2)

bhīma uvāca ।
prātikāmyanayatkṛṣṇāṃ sabhāyāṃ preṣyavattadā ।
na mayā nihatastatra tena prāptāḥ sma saṃśayam ॥2

Бхима сказал:
Нас преследуют беды потому, что я не убил на месте того, кто исполнил приказ привести в Собрание Кришну, будто служанку³.

3 - …того, кто исполнил приказ привести в Собрание Кришну, будто служанку. – Т. е. Духшасану (см. Мбх 2.60 [62, с. 120 – 122]). Кришна – здесь: Драупади.

(3)

arjuna uvāca ।
vācastīkṣṇāsthibhedinyaḥ sūtaputreṇa bhāṣitāḥ ।
atitīkṣṇā mayā kṣāntāstena prāptāḥ sma saṃśayam ॥3

Арджуна сказал:
Нас преследуют беды потому, что я стерпел грубо ранящие до глубины души слова Сына суты⁴, несмотря на их крайнюю дерзость.

4 - …слова Сына суты… – Карна пытался оправдать грубое обращение с Драупади, ставя под сомнение прежде всего законность ее полиандрического брака с Пандавами (Мбх 2.61).

(4)

sahadeva uvāca ।
śakunistvāṃ yadājaiṣīdakṣadyūtena bhārata ।
sa mayā na hatastatra tena prāptāḥ sma saṃśayam ॥4

Сахадева сказал:
Нас преследуют беды потому, что я в тот же миг не расправился с Шакуни, когда он обыграл тебя в кости, о бхарата!

(5-13)

vaiśampāyana uvāca ।
tato yudhiṣṭhiro rājā nakulaṃ vākyamabravīt ।
āruhya vṛkṣaṃ mādreya nirīkṣasva diśo daśa ॥5
pānīyamantike paśya vṛkṣānvāpyudakāśrayān ।
ime hi bhrātaraḥ śrāntāstava tāta pipāsitāḥ ॥6
nakulastu tathetyuktvā śīghramāruhya pādapam ।
abravīdbhrātaraṃ jyeṣṭhamabhivīkṣya samantataḥ ॥7
paśyāmi bahulānrājanvṛkṣānudakasaṃśrayān ।
sārasānāṃ ca nirhrādamatrodakamasaṃśayam ॥8
tato'bravītsatyadhṛtiḥ kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
gaccha saumya tataḥ śīghraṃ tūrṇaṃ pānīyamānaya ॥9
nakulastu tathetyuktvā bhrāturjyeṣṭhasya śāsanāt ।
prādravadyatra pānīyaṃ śīghraṃ caivānvapadyata ॥10
sa dṛṣṭvā vimalaṃ toyaṃ sārasaiḥ parivāritam ।
pātukāmastato vācamantarikṣātsa śuśruve ॥11
mā tāta sāhasaṃ kārṣīrmama pūrvaparigrahaḥ ।
praśnānuktvā tu mādreya tataḥ piba harasva ca ॥12
anādṛtya tu tadvākyaṃ nakulaḥ supipāsitaḥ ।
apibacchītalaṃ toyaṃ pītvā ca nipapāta ha ॥13

Вайшампаяна сказал:
Затем царь Юдхиштхира обратился к Накуле: «Полезай на дерево, о сын Мадри, и осмотри окрестности. Погляди, нет ли поблизости воды или таких деревьев, которые говорят о ее близости. Братья твои устали, их мучит жажда». – «Хорошо», – сказал Накула, быстро забрался на дерево и, осмотревшись вокруг, сказал старшему брату: «Я вижу, о царь, большие деревья, которые растут там, где вода, и (слышу) курлыканье журавлей. Это верные (признаки) близкой воды». (Услышав это), сын Кунти, Юдхиштхира, верный истине, повелел: «Ступай же, родной, принеси побыстрее воды». – «Ладно», – ответил Накула и, повинуясь приказу старшего брата, пошел за водой. Вскоре он был на месте и увидал светлое озеро, окруженное журавлями. Только хотел он напиться, как услышал с небес голос: «Не поступай опрометчиво, сын мой! Это мои владения. Ответь на мои вопросы, сын Мадри, и тогда пей (эту воду) и забирай с собой». Не послушался Накула его предостережения. Терзаемый жаждой, испил он прохладной воды и тут же упал замертво.

(14-19)

cirāyamāṇe nakule kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
abravīdbhrātaraṃ vīraṃ sahadevamarindamam ॥14
bhrātā cirāyate tāta sahadeva tavāgrajaḥ ।
taṃ caivānaya sodaryaṃ pānīyaṃ ca tvamānaya ॥15
sahadevastathetyuktvā tāṃ diśaṃ pratyapadyata ।
dadarśa ca hataṃ bhūmau bhrātaraṃ nakulaṃ tadā ॥16
bhrātṛśokābhisantaptastṛṣayā ca prapīḍitaḥ ।
abhidudrāva pānīyaṃ tato vāgabhyabhāṣata ॥17
mā tāta sāhasaṃ kārṣīrmama pūrvaparigrahaḥ ।
praśnānuktvā yathākāmaṃ tataḥ piba harasva ca ॥18
anādṛtya tu tadvākyaṃ sahadevaḥ pipāsitaḥ ।
apibacchītalaṃ toyaṃ pītvā ca nipapāta ha ॥19

Долго не возвращался Накула, и сын Кунти, Юдхиштхира, обратился к своему брату Сахадеве, отважному губителю недругов: «Твой старший брат, о Сахадева⁵, слишком долго не возвращается. Сходи же за ним и принеси воды». – «Хорошо», – согласился Сахадева. Он направился в ту же сторону и нашел своего брата Накулу мертвым на земле. Опечаленный (гибелью) брата, не в силах унять жажду, кинулся он к воде, но голос ему сказал: «Не поступай опрометчиво, сын мой! Это мои владения. Ответишь на мои вопросы, если желаешь, тогда пей (эту воду) и забирай с собой». Не послушался Сахадева его совета. Терзаемый жаждой, приник он к прохладной воде, напился и рухнул замертво.

5 - Твой старший брат, о Сахадева… – Накула и Сахадева – близнецы, но Накула родился чуть раньше Сахадевы, поэтому он – «ранее рожденный», «старший» (agraja).

(20-29)

athābravītsa vijayaṃ kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
bhrātarau te ciragatau bībhatso śatrukarśana ।
tau caivānaya bhadraṃ te pānīyaṃ ca tvamānaya ॥20
evamukto guḍākeśaḥ pragṛhya saśaraṃ dhanuḥ ।
āmuktakhaḍgo medhāvī tatsaraḥ pratyapadyata ॥21
yataḥ puruṣaśārdūlau pānīyaharaṇe gatau ।
tau dadarśa hatau tatra bhrātarau śvetavāhanaḥ ॥22
prasuptāviva tau dṛṣṭvā narasiṃhaḥ suduḥkhitaḥ ।
dhanurudyamya kaunteyo vyalokayata tadvanam ॥23
nāpaśyattatra kiñcitsa bhūtaṃ tasminmahāvane ।
savyasācī tataḥ śrāntaḥ pānīyaṃ so'bhyadhāvata ॥24
abhidhāvaṃstato vācamantarikṣātsa śuśruve ।
kimāsīdasi pānīyaṃ naitacchakyaṃ balāttvayā ॥25
kaunteya yadi vai praśnānmayoktānpratipatsyase ।
tataḥ pāsyasi pānīyaṃ hariṣyasi ca bhārata ॥26
vāritastvabravītpārtho dṛśyamāno nivāraya ।
yāvadbāṇairvinirbhinnaḥ punarnaivaṃ vadiṣyasi ॥27
evamuktvā tataḥ pārthaḥ śarairastrānumantritaiḥ ।
vavarṣa tāṃ diśaṃ kṛtsnāṃ śabdavedhaṃ ca darśayan ॥28
karṇinālīkanārācānutsṛjanbharatarṣabha ।
anekairiṣusaṅghātairantarikṣaṃ vavarṣa ha ॥29

Тогда сын Кунти, Юдхиштхира, обратился к (Арджуне) Победителю: «Где-то пропали оба твои брата, о Бибхатсу, губитель недругов! Приведи же их и принеси воды. Благо тебе!» После таких слов мудрый Гудакеша взял лук со стрелами и, обнажив меч, направился к тому озеру, куда ушли за водой два его брата, тигры среди мужей. (Арджуна) Белоконный нашел своих братьев мертвыми. Оба они, казалось, заснули. Сын Кунти, лев среди мужей, глубоко опечалился. Он поднял свой лук и огляделся. В том глухом лесу он не увидел ни единого существа, и тогда Савьясачин, усталый, быстро направился к воде. Едва он ускорил шаги, послышался голос с небес: «Зачем ты спешишь к воде? Ты не можешь взять ее силой. Если ты, о сын Кунти, ответишь на те вопросы, которые я задам тебе, ты напьешься этой воды и даже возьмешь с собой, о бхарата!» Партха остановился и сказал: «Ты покажись сначала, а тогда, если ты преградишь мне путь, я убью тебя стрелами, чтобы больше ты так не смел говорить!» С этими словами Партха осыпал все вокруг своими стрелами, освященными (прикосновением к его небесному) оружию, проявив при этом умение попадать в цель по звуку. Он метал стрелы, копья и дротики; стрелы его обрушивались лавиной в поднебесье, о бык-бхарата!

(30)

yakṣa uvāca ।
kiṃ vighātena te pārtha praśnānuktvā tataḥ piba ।
anuktvā tu tataḥ praśnānpītvaiva na bhaviṣyasi ॥30

Якша сказал:
К чему тебе, Партха, биться (со мной)? Ответь на мои вопросы и пей себе сколько хочешь. Но если ты не дождешься вопросов и раньше напьешься (воды), то в живых не останешься.

(31-36)

vaiśampāyana uvāca ।
sa tvamoghāniṣūnmuktvā tṛṣṇayābhiprapīḍitaḥ ।
avijñāyaiva tānpraśnānpītvaiva nipapāta ha ॥31
athābravīdbhīmasenaṃ kuntīputro yudhiṣṭhiraḥ ।
nakulaḥ sahadevaśca bībhatsuścāparājitaḥ ॥32
ciraṃ gatāstoyahetorna cāgacchanti bhārata ।
tāṃścaivānaya bhadraṃ te pānīyaṃ ca tvamānaya ॥33
bhīmasenastathetyuktvā tāṃ diśaṃ pratyapadyata ।
yatra te puruṣavyāghrā bhrātaro'sya nipātitāḥ ॥34
tāndṛṣṭvā duḥkhito bhīmastṛṣayā ca prapīḍitaḥ ।
amanyata mahābāhuḥ karma tadyakṣarakṣasām ।
sa cintayāmāsa tadā yoddhavyaṃ dhruvamadya me ॥35
pāsyāmi tāvatpānīyamiti pārtho vṛkodaraḥ ।
tato'bhyadhāvatpānīyaṃ pipāsuḥ puruṣarṣabhaḥ ॥36

Вайшампаяна сказал:
Но (Арджуна) в ответ послал (на голос) меткие стрелы. Жажда томила его, и, не узнав, что за вопросы (хотел задать ему якша), он напился (воды) и упал (бездыханный на землю). И тогда сын Кунти, Юдхиштхира, сказал Бхимасене: «Накула, Сахадева и непобедимый Бибхатсу давно ушли за водою, о бхарата, но они до сих пор не возвращаются. Сходи за ними и принеси воды. Благо тебе!» – «Хорошо», – согласился Бхимасена и отправился туда, где нашли свою смерть его братья, тигры среди мужей. Увидев их (мертвыми), опечалился мощнорукий Бхима, он подумал, что это сделал какой-нибудь якша или же ракшаса. Его мучила жажда, и он решил: «Я должен немедленно сразиться (с недругом), вот только попью воды». И сын Притхи, Врикодара, бык среди мужей, поспешил к воде, чтоб утолить жажду.

(37)

yakṣa uvāca ।
mā tāta sāhasaṃ kārṣīrmama pūrvaparigrahaḥ ।
praśnānuktvā tu kaunteya tataḥ piba harasva ca ॥37

Якша сказал:
Не поступай опрометчиво, сын мой! Это мои владения. Ответь на мои вопросы, о сын Кунти, и тогда пей (эту воду) и забирай с собой.

(38-43)

vaiśampāyana uvāca ।
evamuktastato bhīmo yakṣeṇāmitatejasā ।
avijñāyaiva tānpraśnānpītvaiva nipapāta ha ॥38
tataḥ kuntīsuto rājā vicintya puruṣarṣabhaḥ ।
samutthāya mahābāhurdahyamānena cetasā ॥39
apetajananirghoṣaṃ praviveśa mahāvanam ।
rurubhiśca varāhaiśca pakṣibhiśca niṣevitam ॥40
nīlabhāsvaravarṇaiśca pādapairupaśobhitam ।
bhramarairupagītaṃ ca pakṣibhiśca mahāyaśāḥ ॥41
sa gacchankānane tasminhemajālapariṣkṛtam ।
dadarśa tatsaraḥ śrīmānviśvakarmakṛtaṃ yathā ॥42
upetaṃ nalinījālaiḥ sindhuvāraiśca vetasaiḥ ।
ketakaiḥ karavīraiśca pippalaiścaiva saṃvṛtam ।
śramārtastadupāgamya saro dṛṣṭvātha vismitaḥ ॥43

Вайшампаяна сказал:
Так обратился к Бхиме беспредельно могучий якша, но тот не спросил, что это за вопросы, напился (воды) и тоже упал замертво. Тогда царь (Юдхиштхира), мощнорукий сын Кунти, бык среди мужей, поразмыслив, сам тронулся в путь; сердце его пылало тревогой. Многославный (Юдхиштхира) углубился в огромный лес, откуда не доносилось ни единого человеческого голоса, где жили только олени и дикие кабаны и среди прекрасных деревьев с темной, блестящей листвой жужжали пчелы и (распевали) птицы. Идя по лесу, великий (царь) увидел озеро, словно созданное Вишвакарманом; его украшала золотистая сетка, а вокруг стояли (деревья) кетака, каравира и пиппала. Заросли лотоса, тростника и цветы синдхувара покрывали (водную гладь). Измученный усталостью, приблизился (Юдхиштхира) к озеру, и глазам его открылось необычайное зрелище.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девяносто шестая глава.

ГЛАВА 297

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
sa dadarśa hatānbhrātṝṁllokapālāniva cyutān ।
yugānte samanuprāpte śakrapratimagauravān ॥1
viprakīrṇadhanurbāṇaṃ dṛṣṭvā nihatamarjunam ।
bhīmasenaṃ yamau cobhau nirviceṣṭāngatāyuṣaḥ ॥2
sa dīrghamuṣṇaṃ niḥśvasya śokabāṣpapariplutaḥ ।
buddhyā vicintayāmāsa vīrāḥ kena nipātitāḥ ॥3
naiṣāṃ śastraprahāro'sti padaṃ nehāsti kasyacit ।
bhūtaṃ mahadidaṃ manye bhrātaro yena me hatāḥ ।
ekāgraṃ cintayiṣyāmi pītvā vetsyāmi vā jalam ॥4
syāttu duryodhanenedamupāṃśuvihitaṃ kṛtam ।
gāndhārarājaracitaṃ satataṃ jihmabuddhinā ॥5
yasya kāryamakāryaṃ vā samameva bhavatyuta ।
kastasya viśvasedvīro durmaterakṛtātmanaḥ ॥6
atha vā puruṣairgūḍhaiḥ prayogo'yaṃ durātmanaḥ ।
bhavediti mahābāhurbahudhā samacintayat ॥7
tasyāsīnna viṣeṇedamudakaṃ dūṣitaṃ yathā ।
mukhavarṇāḥ prasannā me bhrātṝṇāmityacintayat ॥8
ekaikaśaścaughabalānimānpuruṣasattamān ।
ko'nyaḥ pratisamāseta kālāntakayamādṛte ॥9
etenādhyavasāyena tattoyamavagāḍhavān ।
gāhamānaśca tattoyamantarikṣātsa śuśruve ॥10

Вайшампаяна сказал:
Он увидел своих братьев мертвыми, и каждый из них был величествен словно Шакра. Они казались Хранителями мира, низринутыми (с небес) с наступлением конца юг. Посмотрел он на мертвого Арджуну, рядом с которым лежали разбросанные стрелы и лук, (глянул) на Бхимасену и обоих близнецов, неподвижных и бездыханных, жарко, протяжно вздохнул и, обливаясь горькими слезами, стал думать: «Кто погубил этих героев? Нет на них ран от оружия, и вокруг – никаких следов. Как же могуч должен быть тот, кто убил моих братьев! Надо подумать как следует. Выпью-ка я воды и попытаюсь понять, (в чем тут дело). Видно, в угоду Дурьодхане, извечно низкому помыслами, это подстроил исподтишка царь Гандхары⁶. Какой герой поверит злокозненному нечестивцу, для которого нет разницы между добром и злом?! А может, это происки наемников злодея?» Много разных мыслей приходило на ум мощнорукому (царю). «Ведь не отравлена же ядом вода (в этом пруде)! Цвет лица у моих братьев вполне здоровый, – размышлял (Юдхиштхира). – Кто, кроме Ямы-Калантаки, сможет одолеть в единоборстве каждого из этих могучих, достойных мужей?» С этой мыслью он окунулся в воду, а окунувшись, услышал голос с небес.

6 - Царь Гандхары – Шакуни.

(11-12)

yakṣa uvāca ।
ahaṃ bakaḥ śaivalamatsyabhakṣo mayā nītāḥ pretavaśaṃ tavānujāḥ ।
tvaṃ pañcamo bhavitā rājaputra na cetpraśnānpṛcchato vyākaroṣi ॥11
mā tāta sāhasaṃ kārṣīrmama pūrvaparigrahaḥ ।
praśnānuktvā tu kaunteya tataḥ piba harasva ca ॥12

Якша сказал:
Я – журавль, выискиваю в тине рыбешек. Это я погубил твоих младших братьев, и ты будешь пятым, о царский сын, если не ответишь на мои вопросы. Не поступай опрометчиво, сын мой! Это мои владения. Ответь на мои вопросы, сын Кунти, и тогда пей (эту воду) или забирай с собой!

(13-17)

yudhiṣṭhira uvāca ।
rudrāṇāṃ vā vasūnāṃ vā marutāṃ vā pradhānabhāk ।
pṛcchāmi ko bhavāndevo naitacchakuninā kṛtam ॥13
himavānpāriyātraśca vindhyo malaya eva ca ।
catvāraḥ parvatāḥ kena pātitā bhuvi tejasā ॥14
atīva te mahatkarma kṛtaṃ balavatāṃ vara ।
yanna devā na gandharvā nāsurā na ca rākṣasāḥ ।
viṣaheranmahāyuddhe kṛtaṃ te tanmahādbhutam ॥15
na te jānāmi yatkāryaṃ nābhijānāmi kāṅkṣitam ।
kautūhalaṃ mahajjātaṃ sādhvasaṃ cāgataṃ mama ॥16
yenāsmyudvignahṛdayaḥ samutpannaśirojvaraḥ ।
pṛcchāmi bhagavaṃstasmātko bhavāniha tiṣṭhati ॥17

Юдхиштхира сказал:
(Сначала) я у тебя спрошу: что ты за бог? (Кто ты) – владыка рудров, васу или же марутов? Такое не могла совершить птица. От чьей пламенной мощи обрушились четыре горы – Химаван, Париятра, Виндхья и Малая? Дело рук твоих непомерно жестоко, о сильнейший из сильных! Ни богам, ни гандхарвам, ни асурам, ни ракшасам было бы не под силу в грозном бою (совершить) то великое чудо, которое ты совершил. Я не знаю, что сделать (мне для тебя), не знаю, чего ты желаешь. Великое любопытство и страх охватили меня, сердце мое трепещет, и голова словно в огне. Поэтому я спрашиваю тебя, о властелин: кто ты, что здесь находишься?

(18)

yakṣa uvāca ।
yakṣo'hamasmi bhadraṃ te nāsmi pakṣī jalecaraḥ ।
mayaite nihatāḥ sarve bhrātaraste mahaujasaḥ ॥18

Якша сказал:
Благо тебе! Я – якша, а не птица, живущая у воды. Это я погубил всех твоих братьев, мощь которых огромна!

(19-21)

vaiśampāyana uvāca ।
tatastāmaśivāṃ śrutvā vācaṃ sa paruṣākṣarām ।
yakṣasya bruvato rājannupakramya tadā sthitaḥ ॥19
virūpākṣaṃ mahākāyaṃ yakṣaṃ tālasamucchrayam ।
jvalanārkapratīkāśamadhṛṣyaṃ parvatopamam ॥20
setumāśritya tiṣṭhantaṃ dadarśa bharatarṣabhaḥ ।
meghagambhīrayā vācā tarjayantaṃ mahābalam ॥21

Вайшампаяна сказал:
Услышав, о царь, эти страшные, жестокие слова якши, (Юдхиштхира), двинувшийся было на голос, замер на месте. Бык среди бхаратов, он увидал перед собой великана-якшу с удивительными глазами⁷. Мощный, высокий, как пальма⁸, сверкающий, словно солнце или огонь, он возвышался на берегу величественно и неколебимо, будто гора, и голосом, глубоким, словно раскаты грома, вещал.

7 - …с удивительными глазами. – virūpākṣa. По аналогии с Шивой, который также определяется данным эпитетом, можно предположить, что якша имеет третий глаз.

8 - …высокий, как пальма… – Возможен (и важен для предлагаемой в следующем примечании интерпретации сюжета) иной перевод: «опирающийся на пальму» (tālasamucchrayam; см. [318, с. 190] и выше, примеч. 2 к «Сказанию о Кирате»).

(22-23)

yakṣa uvāca ।
ime te bhrātaro rājanvāryamāṇā mayāsakṛt ।
balāttoyaṃ jihīrṣantastato vai sūditā mayā ॥22
na peyamudakaṃ rājanprāṇāniha parīpsatā ।
pārtha mā sāhasaṃ kārṣīrmama pūrvaparigrahaḥ ।
praśnānuktvā tu kaunteya tataḥ piba harasva ca ॥23

Якша сказал:
Я останавливал каждого из твоих братьев, о царь, но они все же пытались силой испить этой воды. Тогда я их убивал. Тот, кому дорога жизнь, не должен пить эту воду, о царь! Не поступай опрометчиво, Партха! Это мои владения. Ответь на мои вопросы, о сын Кунти, а тогда пей (эту воду) и забирай с собой.

(24-25)

yudhiṣṭhira uvāca ।
naivāhaṃ kāmaye yakṣa tava pūrvaparigraham ।
kāmaṃ naitatpraśaṃsanti santo hi puruṣāḥ sadā ॥24
yadātmanā svamātmānaṃ praśaṃsetpuruṣaḥ prabho ।
yathāprajñaṃ tu te praśnānprativakṣyāmi pṛccha mām ॥25

Юдхиштхира сказал:
Я не посягаю, о якша, на то, что принадлежит тебе, ибо праведники никогда не выражают подобных желаний, тем более когда кто-то другой сам заявляет: «Это мое», о владыка! Спрашивай же меня. Я отвечу тебе на твои вопросы⁹, насколько хватит моих познаний.

9 - Я отвечу тебе на твои вопросы… – Последующая серия загадок и ответов на них (несколькими рукописями выделяемая в раздел «Вопросы якши») дает еще один пример отражения в Мбх практики «диалогических прений» (см. примеч. 388 к «Сказанию о паломничестве к тиртхам»), сопоставимых с ведийскими диалогами брахмодья (для данного текста сходство с брахмодья отмечено в работе [318, с. 190]). Место, в котором происходит диалог, наделено достаточно явными мифологическими характеристиками «центра мира» (ср. связь космологических загадок в мировом фольклоре с темой «мирового древа» [104, с. 35 и сл.; 7, с. 86]). Данный сюжет рассмотрен на фоне структурно сходных индийских и инокультурных сюжетов, а также мифа и ритуала в [318; 224, с. 186 – 191; 76; 27].

(26)

yakṣa uvāca ।
kiṃ svidādityamunnayati ke ca tasyābhitaścarāḥ ।
kaścainamastaṃ nayati kasmiṃśca pratitiṣṭhati ॥26

Якша сказал:
Кто выводит солнце и кто за ним следует? Кто ведет его к закату и на чем оно покоится?

(27)

yudhiṣṭhira uvāca ।
brahmādityamunnayati devāstasyābhitaścarāḥ ।
dharmaścāstaṃ nayati ca satye ca pratitiṣṭhati ॥27

Юдхиштхира сказал:
Брахма выводит солнце, за ним следуют боги. Дхарма ведет его к закату, покоится оно на истине.

(28)

yakṣa uvāca ।
kena svicchrotriyo bhavati kena svidvindate mahat ।
kena dvitīyavānbhavati rājankena ca buddhimān ॥28

Якша сказал:
Как стать знатоком Вед? Как постигается великое? Как обрести сподвижника? Как, о царь, черпается мудрость?

(29)

yudhiṣṭhira uvāca ।
śrutena śrotriyo bhavati tapasā vindate mahat ।
dhṛtyā dvitīyavānbhavati buddhimānvṛddhasevayā ॥29

Юдхиштхира сказал:
Изучением Вед достигается их познание. Подвижничеством постигается великое. Стойкостью обретают сподвижника. В почитании старших черпается мудрость.

(30)

yakṣa uvāca ।
kiṃ brāhmaṇānāṃ devatvaṃ kaśca dharmaḥ satāmiva ।
kaścaiṣāṃ mānuṣo bhāvaḥ kimeṣāmasatāmiva ॥30

Якша сказал:
Что есть святыня для брахманов? В чем их дхарма, как и других праведников? Что им свойственно, как и прочим людям? Что равняет их с нечестивыми?

(31)

yudhiṣṭhira uvāca ।
svādhyāya eṣāṃ devatvaṃ tapa eṣāṃ satāmiva ।
maraṇaṃ mānuṣo bhāvaḥ parivādo'satāmiva ॥31

Юдхиштхира сказал:
Чтение Вед – их святыня, подвижничество – их дхарма, как и других праведников. Смертны они, как и прочие люди, а злословие равняет их с нечестивыми.

(32)

yakṣa uvāca ।
kiṃ kṣatriyāṇāṃ devatvaṃ kaśca dharmaḥ satāmiva ।
kaścaiṣāṃ mānuṣo bhāvaḥ kimeṣāmasatāmiva ॥32

Якша сказал:
Что есть святыня для кшатриев, в чем их дхарма, как и других праведников? Что им свойственно, как и прочим людям? Что равняет их с нечестивыми?

(33)

yudhiṣṭhira uvāca ।
iṣvastrameṣāṃ devatvaṃ yajña eṣāṃ satāmiva ।
bhayaṃ vai mānuṣo bhāvaḥ parityāgo'satāmiva ॥33

Юдхиштхира сказал:
Стрелы и оружие – их святыня, принесение жертв для них то же, что и для других праведников. Они подвержены страху, как и прочие люди. Отступничество равняет их с нечестивыми.

(34)

yakṣa uvāca ।
kimekaṃ yajñiyaṃ sāma kimekaṃ yajñiyaṃ yajuḥ ।
kā caikā vṛścate yajñaṃ kāṃ yajño nātivartate ॥34

Якша сказал:
Что единственное есть саман жертвоприношения? Что единственное есть яджус жертвоприношения? Что единственное прерывает жертвоприношение, без чего жертвоприношение не обходится?

(35)

yudhiṣṭhira uvāca ।
prāṇo vai yajñiyaṃ sāma mano vai yajñiyaṃ yajuḥ ।
vāgekā vṛścate yajñaṃ tāṃ yajño nātivartate ॥35

Юдхиштхира сказал:
Прана есть саман жертвоприношения, ум есть яджус жертвоприношения. Речь одна прерывает жертвоприношение, без нее жертвоприношение не обходится.

(36)

yakṣa uvāca ।
kiṃ svidāpatatāṃ śreṣṭhaṃ kiṃ svinnipatatāṃ varam ।
kiṃ svitpratiṣṭhamānānāṃ kiṃ svitpravadatāṃ varam ॥36

Якша сказал:
Что лучшее из того, что падает (с небес)? Что лучшее из того, что попадет (в землю)? Что (лучшее) из стоящего? Кто лучший из тех, что владеют словом?

(37)

yudhiṣṭhira uvāca ।
varṣamāpatatāṃ śreṣṭhaṃ bījaṃ nipatatāṃ varam ।
gāvaḥ pratiṣṭhamānānāṃ putraḥ pravadatāṃ varaḥ ॥37

Юдхиштхира сказал:
Дождь – лучшее из того, что падает (с небес), семя – лучшее из того, что попадает (в землю). Корова – лучшее из стоящего, сын – лучший из тех, что владеют словом.

(38)

yakṣa uvāca ।
indriyārthānanubhavanbuddhimāṁllokapūjitaḥ ।
sammataḥ sarvabhūtānāmucchvasanko na jīvati ॥38

Якша сказал:
Кто из воспринимающих объекты чувств и наделенных разумом, даже если он почитаем в мире и ценим всеми существами, только дышит, но не живет?

(39)

yudhiṣṭhira uvāca ।
devatātithibhṛtyānāṃ pitṝṇāmātmanaśca yaḥ ।
na nirvapati pañcānāmucchvasanna sa jīvati ॥39

Юдхиштхира сказал:
Тот, кто не приносит дары пятерым – богам, гостям, слугам, усопшим предкам и Атману, только дышит, но не живет.

(40)

yakṣa uvāca ।
kiṃ svidgurutaraṃ bhūmeḥ kiṃ sviduccataraṃ ca khāt ।
kiṃ svicchīghrataraṃ vāyoḥ kiṃ svidbahutaraṃ nṛṇām ॥40

Якша сказал:
Что весомее, чем земля? Что превыше небес? Что быстрее ветра и чего больше, чем людей?

(41)

yudhiṣṭhira uvāca ।
mātā gurutarā bhūmeḥ pitā uccataraśca khāt ।
manaḥ śīghrataraṃ vāyościntā bahutarī nṛṇām ॥41

Юдхиштхира сказал:
Мать весомее, чем земля, отец превыше небес, ум быстрее ветра, а мыслей больше, чем людей. Якша сказал:

(42)

yakṣa uvāca ।
kiṃ svitsuptaṃ na nimiṣati kiṃ svijjātaṃ na copati ।
kasya sviddhṛdayaṃ nāsti kiṃ svidvegena vardhate ॥42

Кто спит, не смежая век? Что не движется, появившись на свет? У кого отсутствует сердце? Что стремительно прибывает?

(43)

yudhiṣṭhira uvāca ।
matsyaḥ supto na nimiṣatyaṇḍaṃ jātaṃ na copati ।
aśmano hṛdayaṃ nāsti nadī vegena vardhate ॥43

Юдхиштхира сказал:
Рыба спит, не смежая век. Яйцо не движется, появившись на свет. У камня отсутствует сердце. (Вода) в реке прибывает стремительно.

(44)

yakṣa uvāca ।
kiṃ svitpravasato mitraṃ kiṃ svinmitraṃ gṛhe sataḥ ।
āturasya ca kiṃ mitraṃ kiṃ svinmitraṃ mariṣyataḥ ॥44

Якша сказал:
Кто друг изгнанника? Кто друг хозяина дома? Кто друг недужного? Кто друг умирающего?

(45)

yudhiṣṭhira uvāca ।
sārthaḥ pravasato mitraṃ bhāryā mitraṃ gṛhe sataḥ ।
āturasya bhiṣaṅmitraṃ dānaṃ mitraṃ mariṣyataḥ ॥45

Юдхиштхира сказал:
Друг изгнанника – его спутник, друг хозяина дома – его супруга, друг недужного – лекарь, друг умирающего – щедрость.

(46)

yakṣa uvāca ।
kiṃ svideko vicarati jātaḥ ko jāyate punaḥ ।
kiṃ sviddhimasya bhaiṣajyaṃ kiṃ svidāvapanaṃ mahat ॥46

Якша сказал:
Что движется в одиночестве? Что, родившись однажды, рождается вновь? В чем спасение от снега? Что является величайшим полем?

(47)

yudhiṣṭhira uvāca ।
sūrya eko vicarati candramā jāyate punaḥ ।
agnirhimasya bhaiṣajyaṃ bhūmirāvapanaṃ mahat ॥47

Юдхиштхира сказал:
Солнце движется в одиночестве. Луна, (родившись), рождается вновь. Огонь – спасение от снега, земля – величайшее поле.

(48)

yakṣa uvāca ।
kiṃ svidekapadaṃ dharmyaṃ kiṃ svidekapadaṃ yaśaḥ ।
kiṃ svidekapadaṃ svargyaṃ kiṃ svidekapadaṃ sukham ॥48

Якша сказал:
Что – одним словом – сопутствует дхарме? Что – одним словом – (приносит) славу? Что – одним словом – ведет на небеса? Что есть – одним словом – счастье?

(49)

yudhiṣṭhira uvāca ।
dākṣyamekapadaṃ dharmyaṃ dānamekapadaṃ yaśaḥ ।
satyamekapadaṃ svargyaṃ śīlamekapadaṃ sukham ॥49

Юдхиштхира сказал:
Умение – одним словом – сопутствует дхарме. Дарение – одним словом – приносит славу. Истина – одним словом – ведет на небеса. Добродетель есть – одним словом – счастье.

(50)

yakṣa uvāca ।
kiṃ svidātmā manuṣyasya kiṃ sviddaivakṛtaḥ sakhā ।
upajīvanaṃ kiṃ svidasya kiṃ svidasya parāyaṇam ॥50

Якша сказал:
Что есть душа человека? Какого друга посылает ему судьба? Что дает ему средства к жизни? В чем его главное прибежище?

(51)

yudhiṣṭhira uvāca ।
putra ātmā manuṣyasya bhāryā daivakṛtaḥ sakhā ।
upajīvanaṃ ca parjanyo dānamasya parāyaṇam ॥51

Юдхиштхира сказал:
Сын – душа человека, жена – друг, посланный ему небесами, Парджанья дает (человеку) средства к существованию, дарение служит ему главным прибежищем.

(52)

yakṣa uvāca ।
dhanyānāmuttamaṃ kiṃ sviddhanānāṃ kiṃ sviduttamam ।
lābhānāmuttamaṃ kiṃ svitkiṃ sukhānāṃ tathottamam ॥52

Якша сказал:
Каково величайшее из сокровищ? Какова величайшая из ценностей? Каково величайшее из приобретений? В чем состоит величайшее счастье?

(53)

yudhiṣṭhira uvāca ।
dhanyānāmuttamaṃ dākṣyaṃ dhanānāmuttamaṃ śrutam ।
lābhānāṃ śreṣṭhamārogyaṃ sukhānāṃ tuṣṭiruttamā ॥53

Юдхиштхира сказал:
Величайшее из богатств – мудрость, величайшая из ценностей – знание Вед. Величайшее из приобретений – здоровье, величайшее счастье – в удовлетворенности.

(54)

yakṣa uvāca ।
kaśca dharmaḥ paro loke kaśca dharmaḥ sadāphalaḥ ।
kiṃ niyamya na śocanti kaiśca sandhirna jīryate ॥54

Якша сказал:
Какова высочайшая дхарма в мире? Какая дхарма всегда приносит плоды? Что смиряя, не ведают печали? Какой союз нерасторжим?

(55)

yudhiṣṭhira uvāca ।
ānṛśaṃsyaṃ paro dharmastrayīdharmaḥ sadāphalaḥ ।
mano yamya na śocanti sadbhiḥ sandhirna jīryate ॥55

Юдхиштхира сказал:
Добросердечие есть высочайшая дхарма. Дхарма трех Вед всегда приносит плоды. Смиряя ум, не ведают печали. Нерасторжим союз с праведными.

(56)

yakṣa uvāca ।
kiṃ nu hitvā priyo bhavati kiṃ nu hitvā na śocati ।
kiṃ nu hitvārthavānbhavati kiṃ nu hitvā sukhī bhavet ॥56

Якша сказал:
Что отринешь – и станет радостно? Что отринешь – и не останется горечи? Что отринешь – и станешь богат? Что отринешь – и будешь счастлив?

(57)

yudhiṣṭhira uvāca ।
mānaṃ hitvā priyo bhavati krodhaṃ hitvā na śocati ।
kāmaṃ hitvārthavānbhavati lobhaṃ hitvā sukhī bhavet ॥57

Юдхиштхира сказал:
Отринешь гордыню – и станет радостно, отринешь гнев – и не останется горечи. Отринешь страсть – и станешь богат, отринешь вожделение – и будешь счастлив.

(58)

yakṣa uvāca ।
mṛtaḥ kathaṃ syātpuruṣaḥ kathaṃ rāṣṭraṃ mṛtaṃ bhavet ।
śrāddhaṃ mṛtaṃ kathaṃ ca syātkathaṃ yajño mṛto bhavet ॥58

Якша сказал:
Когда человек все равно что мертв? Когда государство все равно что мертво? Когда поминальная жертва все равно что мертва? Когда жертвоприношение все равно что мертво?

(59)

yudhiṣṭhira uvāca ।
mṛto daridraḥ puruṣo mṛtaṃ rāṣṭramarājakam ।
mṛtamaśrotriyaṃ śrāddhaṃ mṛto yajñastvadakṣiṇaḥ ॥59

Юдхиштхира сказал:
Бедный человек все равно что мертв. Государство без царя все равно что мертво. Поминальная жертва без знатока Вед все равно что мертва. Жертвоприношение без даров все равно что мертво.

(60)

yakṣa uvāca ।
kā dikkimudakaṃ proktaṃ kimannaṃ pārtha kiṃ viṣam ।
śrāddhasya kālamākhyāhi tataḥ piba harasva ca ॥60

Якша сказал:
Что есть (истинное) направление? Что называют водой? Что есть (источник) пропитания, а что яд? Назови, о Партха, должное время для поминальной жертвы, а потом пей (эту воду) и забирай с собой!

(61)

yudhiṣṭhira uvāca ।
santo digjalamākāśaṃ gaurannaṃ prārthanā viṣam ।
śrāddhasya brāhmaṇaḥ kālaḥ kathaṃ vā yakṣa manyase ॥61

Юдхиштхира сказал:
Праведники есть (истинное) направление. Мировое пространство – это вода, корова – (источник) пропитания, а вожделение – это яд. Брахман (определяет) время для поминальной жертвы. А как ты считаешь, о якша?

(62)

yakṣa uvāca ।
vyākhyātā me tvayā praśnā yāthātathyaṃ parantapa ।
puruṣaṃ tvidānīmākhyāhi yaśca sarvadhanī naraḥ ॥62

Якша сказал:
Ты верно ответил на мои вопросы, о губитель врагов! Расскажи мне теперь, что есть человек; какой человек обладает всеми благами?

(63-64)

yudhiṣṭhira uvāca ।
divaṃ spṛśati bhūmiṃ ca śabdaḥ puṇyasya karmaṇaḥ ।
yāvatsa śabdo bhavati tāvatpuruṣa ucyate ॥63
tulye priyāpriye yasya sukhaduḥkhe tathaiva ca ।
atītānāgate cobhe sa vai sarvadhanī naraḥ ॥64

Юдхиштхира сказал:
Слава о добрых деяниях (распространяется) по земле и достигает небес. Пока живет эта слава, до тех пор человек называется человеком. Тот, для кого нет различия между счастьем и горем, радостью и бедой, прошлым и будущим, обладает всеми благами.

(65)

yakṣa uvāca ।
vyākhyātaḥ puruṣo rājanyaśca sarvadhanī naraḥ ।
tasmāttavaiko bhrātṝṇāṃ yamicchasi sa jīvatu ॥65

Якша сказал:
Ты объяснил, что есть человек и что кшатрий есть тот, кто обладает всеми благами. Поэтому пусть оживет один из твоих братьев – какой захочешь.

(66)

yudhiṣṭhira uvāca ।
śyāmo ya eṣa raktākṣo bṛhacchāla ivodgataḥ ।
vyūḍhorasko mahābāhurnakulo yakṣa jīvatu ॥66

Юдхиштхира сказал:
Пусть, о якша, оживет смуглый, красноглазый¹⁰, стройный, как высокое (дерево) шала, широкогрудый и мощнорукий Накула.

10 - …красноглазый… – Слово raktākṣa в качестве ситуативной характеристики означает «тот, глаза которого красны от гнева (или страсти)». Иногда же, как в данном случае, красноватые прожилки на глазном яблоке трактуются как признак молодости, юной красоты, на чем построено, по-видимому, значение этого прилагательного как постоянного эпитета.

(67-70)

yakṣa uvāca ।
priyaste bhīmaseno'yamarjuno vaḥ parāyaṇam ।
sa kasmānnakulaṃ rājansāpatnaṃ jīvamicchasi ॥67
yasya nāgasahasreṇa daśasaṅkhyena vai balam ।
tulyaṃ taṃ bhīmamutsṛjya nakulaṃ jīvamicchasi ॥68
tathainaṃ manujāḥ prāhurbhīmasenaṃ priyaṃ tava ।
atha kenānubhāvena sāpatnaṃ jīvamicchasi ॥69
yasya bāhubalaṃ sarve pāṇḍavāḥ samupāśritāḥ ।
arjunaṃ tamapāhāya nakulaṃ jīvamicchasi ॥70

Якша сказал:
Ведь любимец твой – Бхимасена, а ваше прибежище – Арджуна. Так почему ты хочешь, о царь, чтоб ожил именно Накула, твой сводный брат? Забыв о Бхиме, который силой равен десяти тысячам слонов, ты желаешь, чтоб ожил Накула? Люди говорят, что Бхимасена дороже всех для тебя, так по какой же причине ты хочешь, чтоб ожил твой сводный брат? Не думая об Арджуне, на силу рук которого надеются все Пандавы, ты желаешь, чтоб ожил Накула?

(71-73)

yudhiṣṭhira uvāca ।
ānṛśaṃsyaṃ paro dharmaḥ paramārthācca me matam ।
ānṛśaṃsyaṃ cikīrṣāmi nakulo yakṣa jīvatu ॥71
dharmaśīlaḥ sadā rājā iti māṃ mānavā viduḥ ।
svadharmānna caliṣyāmi nakulo yakṣa jīvatu ॥72
yathā kuntī tathā mādrī viśeṣo nāsti me tayoḥ ।
mātṛbhyāṃ samamicchāmi nakulo yakṣa jīvatu ॥73

Юдхиштхира сказал:
Добросердечие есть высочайшая дхарма. Я полагаю, что это (важнее) самой высокой пользы. Я желаю явить добросердечие: пусть оживет Накула, о якша! Царь всегда справедлив – так говорят обо мне люди, и я не отступлю от своей дхармы. Пусть оживет Накула, о якша! Что Кунти, что Мадри – я не делаю между ними различия и равно желаю (добра) обеим матерям. Пусть оживет Накула, о якша!

(74)

yakṣa uvāca ।
yasya te'rthācca kāmācca ānṛśaṃsyaṃ paraṃ matam ।
tasmātte bhrātaraḥ sarve jīvantu bharatarṣabha ॥74

Якша сказал:
Раз ты считаешь, что добросердечие выше любви и пользы, то пусть оживут все твои братья, о бык среди бхаратов!

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девяносто седьмая глава.

ГЛАВА 298

(1)

vaiśampāyana uvāca ।
tataste yakṣavacanādudatiṣṭhanta pāṇḍavāḥ ।
kṣutpipāse ca sarveṣāṃ kṣaṇe tasminvyagacchatām ॥1

Вайшампаяна сказал:
Тогда по велению якши Пандавы встали с земли, и в тот же миг голод и жажда покинули их.

(2-5)

yudhiṣṭhira uvāca ।
sarasyekena pādena tiṣṭhantamaparājitam ।
pṛcchāmi ko bhavāndevo na me yakṣo mato bhavān ॥2
vasūnāṃ vā bhavāneko rudrāṇāmatha vā bhavān ।
atha vā marutāṃ śreṣṭho vajrī vā tridaśeśvaraḥ ॥3
mama hi bhrātara ime sahasraśatayodhinaḥ ।
na taṃ yogaṃ prapaśyāmi yena syurvinipātitāḥ ॥4
sukhaṃ prativibuddhānāmindriyāṇyupalakṣaye ।
sa bhavānsuhṛdasmākamatha vā naḥ pitā bhavān ॥5

Юдхиштхира сказал:
Ты стоишь в пруде, (как журавль) на одной ноге, но я хочу спросить тебя, непобедимого: что ты за бог? Мне кажется, ты не якша. Может, ты – один из васу или же рудров, а может, Владыка марутов? А может быть, ты – Владыка Тридцати (богов), Владетель ваджры¹¹? Братья мои могут сразиться с сотней тысяч (воинов), и я не ведаю средства, каким можно было бы их повергнуть. Мне кажется, они чувствуют себя так, словно очнулись от сладкого сна. Так, значит, ты друг наш, а может, ты наш отец?

11 - Владыка Тридцати (богов), Владетель ваджры – Индра.

(6-11)

yakṣa uvāca ।
ahaṃ te janakastāta dharmo mṛduparākrama ।
tvāṃ didṛkṣuranuprāpto viddhi māṃ bharatarṣabha ॥6
yaśaḥ satyaṃ damaḥ śaucamārjavaṃ hrīracāpalam ।
dānaṃ tapo brahmacaryamityetāstanavo mama ॥7
ahiṃsā samatā śāntistapaḥ śaucamamatsaraḥ ।
dvārāṇyetāni me viddhi priyo hyasi sadā mama ॥8
diṣṭyā pañcasu rakto'si diṣṭyā te ṣaṭpadī jitā ।
dve pūrve madhyame dve ca dve cānte sāmparāyike ॥9
dharmo'hamasmi bhadraṃ te jijñāsustvāmihāgataḥ ।
ānṛśaṃsyena tuṣṭo'smi varaṃ dāsyāmi te'nagha ॥10
varaṃ vṛṇīṣva rājendra dātā hyasmi tavānagha ।
ye hi me puruṣā bhaktā na teṣāmasti durgatiḥ ॥11

Якша сказал:
Я – твой отец Дхарма, о сын мой, добрый и мужественный! Знай, о бык среди бхаратов: я явился, желая увидеть тебя. Слава, правдивость, смирение, чистота, честность, скромность, несуетность, щедрость, подвижничество и воздержание – это мои проявления. Помни – непричинение зла, беспристрастность, миролюбие, умерщвление плоти, незапятнанность и незлобивость – мои врата. Я всегда доволен тобой. Слава судьбе – ты свято дорожишь пятью почитаемыми¹². Слава судьбе – ты одолел шесть зол, два из которых (угрожают человеку) в начале (жизни), два – в середине и два – в конце¹³, когда (человек) переселяется в мир иной. Я – Дхарма. Благо тебе! Я явился сюда, чтобы тебя испытать. Мне по душе твое добросердечие. Я желаю тебя одарить, о безупречный! Выбирай себе дар, о Индра царей! Я хочу тебе даровать что-нибудь, о не ведающий упрека! Нет ничего недостижимого для того, кто мне предан.

12 - …ты свято дорожишь пятью (почитаемыми). – Нилакантха, следуя ведийской традиции, поясняет, что пятью почитаемыми добродетелями обладает: 1) обретший душевный покой (śānta), 2) смиривший свои чувства (dānta), 3) отрекшийся от мирских благ (uparata), 4) наделенный терпением (titikṣu) и 5) предающийся самоуглубленному созерцанию (samāhita). Не исключено, впрочем, что имеются в виду ранее упоминавшиеся в одном из ответов Юдхиштхиры «пятеро», которым следует приносить дары: боги, гости, слуги, предки и Атман (см. шл. 39).

13 - …шесть зол, два из которых (угрожают человеку) в начале (жизни), два – в середине и два – в конце… – Согласно Нилакантхе, шесть зол, преследующих человека, представлены тремя следующими парами: 1) голод и жажда (aśanāyāpipāse), 2) страдание и заблуждение (śokamohau), 3) старость и смерть (jarāmṛtyu). Преодолеть эти шесть зол можно лишь подавлением шести внутренних врагов человека: 1) желания (kāma), 2) злобы (krodha), 3) алчности (lobha), 4) заносчивости (māna), 5) затмения разума (mada) и 6) гордыни (harṣa).

(12)

yudhiṣṭhira uvāca ।
araṇīsahitaṃ yasya mṛga ādāya gacchati ।
tasyāgnayo na lupyeranprathamo'stu varo mama ॥12

Юдхиштхира сказал:
Пусть без помех (загорятся) жертвенные огни того (брахмана), у которого олень унес дощечки для разжигания огня. Пусть это будет первый твой дар!

(13)

dharma uvāca ।
araṇīsahitaṃ tasya brāhmaṇasya hṛtaṃ mayā ।
mṛgaveṣeṇa kaunteya jijñāsārthaṃ tava prabho ॥13

Дхарма сказал:
Это я, о могучий сын Кунти, превратившись в оленя, похитил дошечки у брахмана, чтобы тебя испытать.

(14)

vaiśampāyana uvāca ।
dadānītyeva bhagavānuttaraṃ pratyapadyata ।
anyaṃ varaya bhadraṃ te varaṃ tvamamaropama ॥14

Вайшампаяна сказал:
«Я дарую (это), – ответил владыка (на просьбу Юдхиштхиры). – Благо тебе! Выбирай еще один дар, о подобный бессмертному!»

(15)

yudhiṣṭhira uvāca ।
varṣāṇi dvādaśāraṇye trayodaśamupasthitam ।
tatra no nābhijānīyurvasato manujāḥ kvacit ॥15

Юдхиштхира сказал:
Двенадцать лет (мы провели) в лесу, теперь пошел тринадцатый (год). Пусть люди, где бы мы ни жили, нас не узнают¹⁴.

14 - Пусть люди… нас не узнают. – Чтобы тем самым Пандавы соблюли условие своего договора с кауравами (см. Мбх 2.67.8 – 13, а также в нашем переводе, главы 35, шл. 6 – 11).

(16-21)

vaiśampāyana uvāca ।
dadānītyeva bhagavānuttaraṃ pratyapadyata ।
bhūyaścāśvāsayāmāsa kaunteyaṃ satyavikramam ॥16
yadyapi svena rūpeṇa cariṣyatha mahīmimām ।
na vo vijñāsyate kaścittriṣu lokeṣu bhārata ॥17
varṣaṃ trayodaśaṃ cedaṃ matprasādātkurūdvahāḥ ।
virāṭanagare gūḍhā avijñātāścariṣyatha ॥18
yadvaḥ saṅkalpitaṃ rūpaṃ manasā yasya yādṛśam ।
tādṛśaṃ tādṛśaṃ sarve chandato dhārayiṣyatha ॥19
araṇīsahitaṃ cedaṃ brāhmaṇāya prayacchata ।
jijñāsārthaṃ mayā hyetadāhṛtaṃ mṛgarūpiṇā ॥20
tṛtīyaṃ gṛhyatāṃ putra varamapratimaṃ mahat ।
tvaṃ hi matprabhavo rājanviduraśca mamāṃśabhāk ॥21

Вайшампаяна сказал:
«Я дарую (это), – ответил владыка и успокоил воистину доблестного сына Кунти: – Если вы будете странствовать по земле, даже не изменив своего обличья, никто в трех мирах вас не узнает, о бхарата! Этот тринадцатый год вы, о потомки Куру, благодаря моей милости тайно проживете неузнанными в городе (царя) Вираты¹⁵. Каждый из вас волен принять любой облик, какой пожелает. А теперь возвратите брахману его дощечки для разжигания огня, которые я похитил под видом оленя, чтобы тебя испытать. Прими же, о сын мой, и третий, великий и несравненный дар, ибо ты, царь, – мое порождение, как и Видура, который тоже является частью меня».

15 - …в городе (царя) Вираты. – О жизни Пандавов в столице царя матсьев Вираты, Упаплавье, рассказывается в четвертой книге Мбх – «Виратапарве» [63; 272].

(22-23)

yudhiṣṭhira uvāca ।
devadevo mayā dṛṣṭo bhavānsākṣātsanātanaḥ ।
yaṃ dadāsi varaṃ tuṣṭastaṃ grahīṣyāmyahaṃ pitaḥ ॥22
jayeyaṃ lobhamohau ca krodhaṃ cāhaṃ sadā vibho ।
dāne tapasi satye ca mano me satataṃ bhavet ॥23

Юдхиштхира сказал:
Я увидел тебя, извечного бога богов, воочию. Какой бы дар ты ни дал мне, я приму его с радостью, о отец! Пусть я всегда, о владыка, смогу противостоять алчности, злобе и наваждению. Пусть душа моя будет навеки устремлена к раздаче даров, смирению плоти и истине.

(24)

dharma uvāca ।
upapanno guṇaiḥ sarvaiḥ svabhāvenāsi pāṇḍava ।
bhavāndharmaḥ punaścaiva yathoktaṃ te bhaviṣyati ॥24

Дхарма сказал:
Ты, о Пандава, от природы наделен всеми добродетелями¹⁶. Ты – (воплощенная) дхарма. Как ты сказал, так и будет.

16 - Ты… от природы наделен всеми добродетелями. – В этих словах А. Хилтебейтель усматривает «царскую формулу», как бы фиксирующую обретение Юдхиштхирой царского статуса; это согласуется с трактовкой А. Хилтебейтелем данного сюжета в целом, как отражающего кшатрийский миф о походе Индры к «источнику царственности» [224, с. 190, 198].

(25-26)

vaiśampāyana uvāca ।
ityuktvāntardadhe dharmo bhagavāṁllokabhāvanaḥ ।
sametāḥ pāṇḍavāścaiva sukhasuptā manasvinaḥ ॥25
abhyetya cāśramaṃ vīrāḥ sarva eva gataklamāḥ ।
āraṇeyaṃ dadustasmai brāhmaṇāya tapasvine ॥26

Вайшампаяна сказал:
С этими словами властитель Дхарма, основа благоденствия миров, скрылся из виду, а достойные Пандавы встретились, (будто) после спокойного сна. Возвращаясь к себе в обитель, ни один из героев не ощущал усталости. Дощечки для разведения огня они возвратили подвижнику-брахману.

(27-28)

idaṃ samutthānasamāgamaṃ mahatpituśca putrasya ca kīrtivardhanam ।
paṭhannaraḥ syādvijitendriyo vaśī saputrapautraḥ śatavarṣabhāgbhavet ॥27
na cāpyadharme na suhṛdvibhedane parasvahāre paradāramarśane ।
kadaryabhāve na ramenmanaḥ sadā nṛṇāṃ sadākhyānamidaṃ vijānatām ॥28

Рассказывая эту великую славную (повесть) о воскрешении (Пандавов) и встрече отца с сыном, человек, который смирит свои чувства и обуздает себя, обретет сыновей и внуков и будет жить до ста лет. Люди, которые навеки удержат в памяти это повествование, никогда не смирятся душой ни с бесчестным поступком, ни с расколом друзей, ни с похищением чужого имущества, ни с посягательством на чужую жену, ни с иной низостью.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девяносто восьмая глава.

ГЛАВА 299

(1-10)

vaiśampāyana uvāca ।
dharmeṇa te'bhyanujñātāḥ pāṇḍavāḥ satyavikramāḥ ।
ajñātavāsaṃ vatsyantaśchannā varṣaṃ trayodaśam ।
upopaviśya vidvāṃsaḥ sahitāḥ saṃśitavratāḥ ॥1
ye tadbhaktā vasanti sma vanavāse tapasvinaḥ ।
tānabruvanmahātmānaḥ śiṣṭāḥ prāñjalayastadā ।
abhyanujñāpayiṣyantastaṃ nivāsaṃ dhṛtavratāḥ ॥2
viditaṃ bhavatāṃ sarvaṃ dhārtarāṣṭrairyathā vayam ।
chadmanā hṛtarājyāśca niḥsvāśca bahuśaḥ kṛtāḥ ॥3
uṣitāśca vane kṛcchraṃ yatra dvādaśa vatsarān ।
ajñātavāsasamayaṃ śeṣaṃ varṣaṃ trayodaśam ।
tadvatsyāmo vayaṃ channāstadanujñātumarhatha ॥4
suyodhanaśca duṣṭātmā karṇaśca sahasaubalaḥ ।
jānanto viṣamaṃ kuryurasmāsvatyantavairiṇaḥ ।
yuktācārāśca yuktāśca paurasya svajanasya ca ॥5
api nastadbhavedbhūyo yadvayaṃ brāhmaṇaiḥ saha ।
samastāḥ sveṣu rāṣṭreṣu svarājyasthā bhavemahi ॥6
ityuktvā duḥkhaśokārtaḥ śucirdharmasutastadā ।
sammūrchito'bhavadrājā sāśrukaṇṭho yudhiṣṭhiraḥ ॥7
tamathāśvāsayansarve brāhmaṇā bhrātṛbhiḥ saha ।
atha dhaumyo'bravīdvākyaṃ mahārthaṃ nṛpatiṃ tadā ॥8
rājanvidvānbhavāndāntaḥ satyasandho jitendriyaḥ ।
naivaṃvidhāḥ pramuhyanti narāḥ kasyāñcidāpadi ॥9
devairapyāpadaḥ prāptāśchannaiśca bahuśastathā ।
tatra tatra sapatnānāṃ nigrahārthaṃ mahātmabhiḥ ॥10

Вайшампаяна сказал:
Воистину доблестные Пандавы с благословения Дхармы стали готовиться прожить неузнанными в чужом обличье тринадцатый год (своего изгнания). Их окружали стойкие в обете мудрецы-подвижники, преданно сопровождавшие (братьев) в их скитаниях по лесам. Великие духом (герои), верные своему обету, почтительно сложив ладони, обратились к ним, желая испросить у них согласие на жизнь (под чужой личиной): «Всем вам известно, что сыновья Дхритараштры обманом лишили нас царства и много раз покушались на наше достояние. И вот прожито в лесу двенадцать тяжких лет. Оставшееся (время) – тринадцатый год – (нам предстоит) прожить неузнанными, как было условлено. Поэтому мы будем жить скрываясь, а вы должны это одобрить. Злодей Суйодхана и Карна вместе с Саубалой, наши извечные враги, зная об этом, станут, по своему обычаю, чинить нам препятствия, используя (каждого) горожанина и своего родственника. Настанет ли для нас такое (время), когда мы вместе с брахманами (вернемся) в свое царство и будем жить в родном краю?!» Слезы перехватили горло Юдхиштхире; измученный лишениями и бедами, чистый (душою), царь, сын Дхармы, дал волю своему отчаянию. Все брахманы вместе с братьями принялись утешать царя, а Дхаумья произнес слова, исполненные великого смысла: «О царь, ты мудр и сдержан, истина – твоя союзница, и твои чувства всегда подвластны тебе. Такие люди не теряются в любом несчастье. Даже боги, великие духом, и те не раз претерпевали невзгоды, скрываясь под чужой личиной, чтоб одолеть врагов.

(11-19)

indreṇa niṣadhānprāpya giriprasthāśrame tadā ।
channenoṣya kṛtaṃ karma dviṣatāṃ balanigrahe ॥11
viṣṇunāśvaśiraḥ prāpya tathādityāṃ nivatsyatā ।
garbhe vadhārthaṃ daityānāmajñātenoṣitaṃ ciram ॥12
prāpya vāmanarūpeṇa pracchannaṃ brahmarūpiṇā ।
baleryathā hṛtaṃ rājyaṃ vikramaistacca te śrutam ॥13
aurveṇa vasatā channamūrau brahmarṣiṇā tadā ।
yatkṛtaṃ tāta lokeṣu tacca sarvaṃ śrutaṃ tvayā ॥14
pracchannaṃ cāpi dharmajña hariṇā vṛtranigrahe ।
vajraṃ praviśya śakrasya yatkṛtaṃ tacca te śrutam ॥15
hutāśanena yaccāpaḥ praviśya channamāsatā ।
vibudhānāṃ kṛtaṃ karma tacca sarvaṃ śrutaṃ tvayā ॥16
evaṃ vivasvatā tāta channenottamatejasā ।
nirdagdhāḥ śatravaḥ sarve vasatā bhuvi sarvaśaḥ ॥17
viṣṇunā vasatā cāpi gṛhe daśarathasya vai ।
daśagrīvo hataśchannaṃ saṃyuge bhīmakarmaṇā ॥18
evamete mahātmānaḥ pracchannāstatra tatra ha ।
ajayañśātravānyuddhe tathā tvamapi jeṣyasi ॥19

Чтобы сломить мощь недругов, Индра тайно поселился в обители Гирипрастха в стране нишадхов и достиг своей цели¹⁷. Вишну, прежде чем вселиться во чрево Адити, долго прожил неузнанным, с головою коня¹⁸, чтоб покарать дайтьев. Ты слышал о том, как он под видом брахмана, преобразившись в карлика, своими шагами лишил Бали царства¹⁹. Ты слышал и о том, мой сын, что сотворил в мирах мудрец-брахман по имени Аурва, после того как пробыл необнаруженный в материнском чреве²⁰. Слышал ты, о знаток дхармы, и о том, что сделал Хари, тайно проникнув в ваджру Шакры, чтоб покарать Вритру²¹. Ты слышал о том, какой подвиг совершил во имя премудрых Пожирающий жертвы, после того как скрылся под водою²². А Вивасван, не знающий себе равных по силе, о сын мой, тайно появляясь всюду на земле, испепелил всех своих недругов. Тот же Вишну, грозный в своих деяниях, поселившись в доме Дашаратхи, убил в бою Дашагриву²³. Так великие духом мужи, меняя, где нужно, свое обличье, побеждали врагов в бою. И ты тоже одержишь победу!»

17 - Чтобы сломить мощь недругов, Индра тайно поселился в обители Гирипрастха в стране нишадхов и достиг своей цели. – Этот мифологический сюжет по другим источникам неизвестен.

18 - …с головою коня (aśvaśiras)… – Одна из древнейших зооморфных аватар Вишну, истоки которой прослеживаются в Ведах (см. [245, с. 129]). Некоторые детали данного мифа упоминаются в нашем тексте, главы 194, шл. 8 – 30.

19 - …своими шагами лишил Бали царства. – См. примеч. 9 к «Сказанию о Кирате».

20 - …что сотворил… Аурва, после того как пробыл необнаруженный в материнском чреве. – Мать Аурвы спасла его от кшатриев, истреблявших всех мужчин брахманского рода Бхригу, вплоть до нерожденных младенцев, спрятав зародыш в своем бедре. Родившись на свет, Аурва наслал на кшатриев слепоту, а затем пылом своего подвижничества едва не уничтожил вселенную (Мбх 1.169 – 171).

21 - …что сделал Хари, тайно проникнув в ваджру Шакры, чтобы покарать Вритру. – Согласно некоторым эпико-пураническим вариантам основного для индоарийской мифологии мифа о борьбе Индры с Вритрой, Вишну (Хари) вселился в оружие Индры – ваджру, что и обеспечило богам победу.

22 - …какой подвиг совершил во имя премудрых Пожирающий жертвы, после того как скрылся под водою. – По просьбе богов («премудрых»), желавших вернуть Индру на небесный трон и свергнуть узурпатора Нахушу, Агни погрузился в воды и разыскал Индру, скрывавшегося там после убийства Вритры (Мбх 5.15 – 16).

23 - …Вишну… поселившись в доме Дашаратхи, убил… Дашагриву. – Речь идет о Раме, сыне Дашаратхи, как аватаре Вишну (см. выше, главы 260, шл. 5) и об убийстве Раваны.

(20-29)

tathā dhaumyena dharmajño vākyaiḥ samparitoṣitaḥ ।
śāstrabuddhyā svabuddhyā ca na cacāla yudhiṣṭhiraḥ ॥20
athābravīnmahābāhurbhīmaseno mahābalaḥ ।
rājānaṃ balināṃ śreṣṭho girā sampariharṣayan ॥21
avekṣayā mahārāja tava gāṇḍīvadhanvanā ।
dharmānugatayā buddhyā na kiñcitsāhasaṃ kṛtam ॥22
sahadevo mayā nityaṃ nakulaśca nivāritau ।
śaktau vidhvaṃsane teṣāṃ śatrughnau bhīmavikramau ॥23
na vayaṃ tatprahāsyāmo yasminyokṣyati no bhavān ।
bhavānvidhattāṃ tatsarvaṃ kṣipraṃ jeṣyāmahe parān ॥24
ityukte bhīmasenena brāhmaṇāḥ paramāśiṣaḥ ।
prayujyāpṛcchya bharatānyathāsvānsvānyayurgṛhān ॥25
sarve vedavido mukhyā yatayo munayastathā ।
āśīruktvā yathānyāyaṃ punardarśanakāṅkṣiṇaḥ ॥26
saha dhaumyena vidvāṃsastathā te pañca pāṇḍavāḥ ।
utthāya prayayurvīrāḥ kṛṣṇāmādāya bhārata ॥27
krośamātramatikramya tasmāddeśānnimittataḥ ।
śvobhūte manujavyāghrāśchannavāsārthamudyatāḥ ॥28
pṛthakśāstravidaḥ sarve sarve mantraviśāradāḥ ।
sandhivigrahakālajñā mantrāya samupāviśan ॥29

Такими словами Дхаумья старался утешить Юдхиштхиру, обращаясь к мудрости шастр и собственным знаниям, но (Пандава), знаток дхармы, не двигался с места. Тогда заговорил могучий, мощнорукий Бхимасена, сильнейший среди сильных, пытаясь ободрить царя своей речью: «Владыка лука Гандива²⁴ глубоко предан тебе, о великий царь! Разум его подчинен дхарме, и он не совершил ни единого опрометчивого поступка. А Сахадеву и Накулу мне приходится постоянно сдерживать: эти губители недругов, суровые в своих деяниях, готовы растерзать (наших врагов). И мы не отступимся от того, на что ты нас подвигнешь! Только скажи, и мы быстро расправимся с недругами». Вот что сказал Бхимасена. Брахманы даровали (Пандавам) свое высочайшее благословение и, попрощавшись с бхаратами, отправились в свои края. Все достойнейшие среди яти и мудрецы, знатоки Вед, благословили (Пандавов), как подобает по обычаю, и (удалились) с надеждою вновь увидеться с ними. А Пандавы, о бхарата, пять мудрецов-героев, поднялись и вместе с Кришной и Дхаумьей отправились в путь. Тигры среди мужей, они отошли на крошу от того места и решили завтра же начать жизнь под чужой личиной. Все они были сведущи в различных шастрах, искусны в заклинаниях, знали, когда время миру, когда – войне. И стали они держать совет.

24 - Владыка лука Гандива – Арджуна.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести девяносто девятая глава.

КОНЕЦ «СКАЗАНИЯ О ДОЩЕЧКАХ ДЛЯ ДОБЫВАНИЯ ОГНЯ»
КОНЕЦ «ЛЕСНОЙ КНИГИ»