в языкознании — одна из школ советского языкознания, возникшая в 40—50‑е гг. 20 в. и объединяющая учеников и последователей В. В. Виноградова общим пониманием природы языка, общей методологией его исследования. Виноградов работал в Ленинграде (профессор ЛГУ в 1920—29), Вятке (ныне Киров), Тобольске, Москве. Он был крупным организатором советской филологической науки: в 1950—63 академик-секретарь ОЛЯ АН СССР; в 1950—1954 директор Института языкознания АН СССР; в 1958—68 директор Института русского языка АН СССР, в 1945—69 возглавлял кафедру русского языка в МГУ, где вместе с ним плодотворно работали Р. И. Аванесов, П. С. Кузнецов, Т. П. Ломтев, Н. Ю. Шведова, С. И. Ожегов, Н. С. Поспелов, В. А. Белошапкова, С. А. Копорский и другие. По инициативе Виноградова был основан журнал «Вопросы языкознания» (главный редактор в 1952—69).
Виноградова отличала исключительная эрудиция, глубокое знание истории русской общественной жизни, русской литературы и русского языка, исключительная осведомлённость в области истории лингвистической науки, и прежде всего русской лингвистической мысли. Значительное влияние оказали на него идеи А. А. Шахматова и Л. В. Щербы. От Шахматова он воспринял методику сравнительно-исторического анализа и углублённого, строгого системного описания языка, от Щербы — интерес к языку как живой и активно функционирующей системе, к движению языковых норм. Рассматривая язык как общественное явление, Виноградов видел в нём не только эволюцию системы, но и развитие видов и разновидностей речи и речевых форм. Разрабатывая теорию стиля, он устанавливал и прослеживал связи между языковой личностью и общенациональным языком во всех разновидностях его функционирования.
В теории Виноградова в центре изучения языка стоит, с одной стороны, слово как центральная единица языковой системы, с другой стороны, — текст во всей его сложности, рассматриваются взаимоотношения языка и речи, раскрываются динамика языковых явлений, особенности русской речи, её закономерности и формы. Эта концепция отличается от концепции Ф. де Соссюра (см. Женевская школа), фактически описывающего язык вне речевых жанров, вне связи с актом речи, и от филологической концепции К. Фосслера, ориентированной прежде всего на экспрессивно-эстетическую функцию языка (см. Эстетический идеализм в языкознании).
Виноградов предложил новую систематизацию разделов и подразделов русского языкознания. В соответствии с его взглядами оно включает:
а)серию историко-лингвистических дисциплин — диалектологию, историческую грамматику, историю языка, историю литературного языка, историю языка художественной литературы (была предложена, в частности, новая периодизация истории русского литературного языка);
б)стилистику в её нормативной (культура речи) и историко-сравнительной (функциональные и авторские стили) разновидностях;
в)дисциплины, содержащие системное описание современного русского литературного языка (лексика, грамматика, словообразование, фразеология, фонетика), в т. ч. история слов и теория нормы;
г)науку о языке художественной литературы и языке писателей;
д)историю филологических учений.
Виноградов дал образцы исследований в каждой из этих областей. Новая систематизация была во многом обращена к практике.
Виноградов создал новую систематизацию частей речи, практически применив предложенный Щербой критерий синтаксических свойств слова: в систему частей речи были включены «частицы речи», модальные слова и категория состояния. Тем самым принимались во внимание морфологические, словообразовательные и семантические свойства слова. Книга Виноградова «Русский язык. Грамматическое учение о слове» (1947; Гос. премия СССР, 1951) опиралась на научную оценку всех факторов, составляющих общенациональный литературный язык (его историю, язык образцовых писателей, язык образованного населения, системные связи всех языковых категорий, сложные взаимодействия разных функциональных сфер речи); она послужила научной основой для создания последующих грамматик русского языка и грамматик языков народов СССР. Эта книга, на широком историческом фоне отражавшая современный этап развития русского литературного языка, была принципиально новым описанием всей его системы, глубоко методологически и содержательно отличалась от всех предшествовавших описаний — от М. В. Ломоносова до Шахматова. Виноградов предложил деление грамматики на грамматическое учение о слове, показав при этом всю сложность его природы, учение о словосочетании, учение о предложении и учение о сложном синтаксическом целом. В учении о предложении им были найдены и определены основные категории предложения: предикативность, модальность, синтаксическое лицо, которые выделяют предложение в тексте и отделяют язык от других семиотических средств.
Идеи Виноградова в теории лексикологии — разработка типов лексических значений слов, углубление понятия «лексема» и введение теории стилистической, грамматической и смысловой вариантности слова, учение о фразеологии как особом разделе языкознания, систематизация типов русских фразеологических единиц — стали основой для дальнейшего развития русской лексикологии, фразеологии, русской и общей лексикографии. При его участии были созданы «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (т. 1—4, 1935—40), «Словарь современного русского литературного языка» (т. 1—17, 1948—65; Ленинская премия, 1970). Он был одним из инициаторов создания и редактором «Словаря языка А. С. Пушкина» (т. 1—4, 1956—1961).
Виноградов положил начало новой области филологических исследований — истории русского литературного языка как истории стилей («Очерки по истории русского литературного языка XVII—XIX вв.», 1934). Его идеи в этой области стимулировали изучение разных этапов в развитии русского литературного языка допетровской эпохи и нового времени, содействовали выработке новых научных концепций (Б. А. Успенский, Ю. С. Сорокин, В. П. Вомперский и другие). Первично основанное на концепции Шахматова учение Виноградова об истоках русского литературного языка и о его отношении к языку церковнославянскому наиболее адекватно отражает состояние первых этапов развития письменности на Руси и показывает истоки богатства русской стилистической системы, многообразия её функциональных разновидностей (эта концепция нашла дальнейшее развитие в работах Н. И. Толстого, И. С. Улуханова).
Выделив язык писателей в особую категорию филологических исследований, Виноградов изучал языковое творчество Н. М. Карамзина, И. И. Дмитриева, И. А. Крылова, А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, М. Ю. Лермонтова, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского, А. А. Ахматовой, М. М. Зощенко и других. Эти работы, так же как и работы Ю. Н. Тынянова, Б. М. Эйхенбаума, В. М. Жирмунского, Б. В. Томашевского, Л. П. Якубинского, Б. А. Ларина, дали текстологам новые методы исследования — анализ разновременных публикаций, вариантов художественных текстов, рукописей, сюжетных связей, текстового окружения, изучение истории критики, собственных авторских свидетельств, — заложив тем самым текстологическое обоснование литературоведения.
Рассматривая формирование и развитие художественных образов, Виноградов исследовал и описывал стилистико-смысловые связи внутри текста и на их фоне определял центральный образ произведения — образ автора. Такой метод прочтения нашел своё применение и в теории прозаической нехудожественной речи. Виноградов обращал внимание на то, что текст, имея тропы и фигуры речи, соединяется в сверхфразовые и фразовые единства путём сопоставлений и противопоставлений, сцеплений и соединений, сочетаний и разъединений, образующих единство смыслового развития текста как частей общей композиции, состоящей из явного или скрытого диалога или монолога. Объединение элементов текста в одно смысловое и грамматическое целое послужило основанием, в частности, для исследований по теории текста.
Идеи Виноградова дали творческий импульс для разработки и развития почти всех отраслей советской филологии во 2‑й половине 20 в. — в области современной и сравнительно-исторической славистики, изучения других языков народов СССР и западноевропейских языков, в области литературоведения, текстологии, эвристики, стилистики, языка художественной литературы, а также в изучении строя русского языка, его истории, лексики, грамматики, словообразования, в области изучения истории лингвистической науки, а также в разных сферах преподавания русского языка и культуры речи. Его идеи оказали влияние на развитие общего и сравнительного языкознания. Учёные виноградовской школы углубляют и развивают все эти направления. Стилистике, поэтике, языку художественной литературы, художественной композиции текста, структуре авторского повествования посвящены работы Сорокина, В. Г. Костомарова, В. П. Григорьева, А. Д. Григорьевой, М. Н. Кожиной, Е. А. Иванчиковой, И. И. Ковтуновой, Н. А. Кожевниковой, И. К. Белодеда, А. П. Чудакова и других. Исследованию семантической структуры слова и фразеологизма, текста, значения слова, метафоры, внутренней организации и назначения словарной статьи как особого лингвистического жанра и других проблем лексикологии и лексикографии посвящены работы учёных виноградовской школы, изучающих русский язык, другие славянские языки, языки народов СССР (Ожегов, Сорокин, Шведова, А. П. Евгеньева, Д. Н. Шмелёв, Л. Л. Кутина и другие). Работы учёных виноградовской школы в этой области содействовали выделению лексикологии как самостоятельной области языкознания, она получила теоретическое обоснование и практически сформировалась прежде всего в СССР. Советскими учёными плодотворно развивается теоретическая и практическая лексикография.
Советская грамматическая наука развивает и углубляет многие идеи Виноградова в этой области. Учёными виноградовской школы была создана описательно-нормативная «Грамматика русского языка» АН СССР (1952—54). Под руководством Шведовой были созданы академические грамматики нового типа — «Грамматика современного русского литературного языка» (1970), «Русская грамматика» (т. 1—2, 1980; Гос. премия СССР, 1982). В этих грамматиках научными концепциями Виноградова определены способы описания частей речи, морфологии, синтаксиса, в особый раздел, связанный как с лексикологией, так и с грамматикой, выделяется словообразование и описывается формальное и семантическое строение словообразовательных типов. При этом непосредственно реализуются его идеи о месте словопроизводства в строе языка в целом. Русскому словообразованию как особой области языкознания посвящены работы Е. А. Земской, В. В. Лопатина, Улуханова и других. Учёные виноградовской школы плодотворно работают также в области синтаксиса русского и других славянских языков, в области структуры текста (Н. С. Поспелов, Шведова, А. В. Бондарко, М. В. Ляпон, Белошапкова и другие).
Работы Виноградова о Шахматове, Щербе, А. М. Пешковском, М. Н. Петерсоне, его очерки по истории русской лингвистической мысли дали импульс для дальнейших исследований в этом направлении (Б. Н. Головин, Ю. В. Рождественский, А. В. Бондарко и другие).
Идеи Виноградова о грамматике современного русского литературного языка легли в основу общей и частной дидактики русского языка и многих учебных (школьных и вузовских) пособий. Были созданы серии учебников для средней и высшей школы (А. М. Земский, С. Е. Крючков, Л. Ю. Максимов, Н. М. Шанский, Л. А. Чешко и другие). Под непосредственным руководством Виноградова создана Международная ассоциация преподавателей русского языка и литературы (МАПРЯЛ), первым президентом которой он был. В применении к задачам обучения русскому языку иностранных студентов разрабатываются проблемы стилистики, речевой культуры и лингвострановедения (работы Костомарова, Е. М. Верещагина и других).
Для учёных виноградовской школы характерны следующие общие черты их исследовательского метода:
анализ языковых явлений не с какой-либо одной точки зрения, а в аспекте их отношения к другим явлениям, к разным сторонам языка — рассмотрение грамматических категорий в тесной связи с лексикой, с природой, значением и окружением слова; рассмотрение законов словообразования в связи с правилами морфологического строения слов и с их грамматическими категориями; изучение синтаксиса не просто как правил синтагматики, а как такого уровня языка, единицы которого, обладая не только синтагматическими, но и парадигматическими характеристиками, в своём строении и функционировании неразрывно связаны с лексикой и лексической идиоматикой. Язык художественной литературы, язык и стиль писателя изучаются, с одной стороны, в связи с историей общенационального литературного языка, с другой стороны, — в связи с историей общественной мысли и общественной жизни; анализ образа автора — в связи с языком произведения и с его сюжетной тканью; анализ строения текста и все эвристические разыскания — в связи с историей литературного процесса в целом, и т. д.;
внимание к функциональной и стилистической распределённости языковых явлений, к сферам их употребления;
изучение языковых явлений в плане «диахронической синхронии»: понимание синхронии как условно остановленного момента развития языка и отсюда анализ языковых явлений в границах исторического контекста, в частности понимание языковой нормы как исторической категории, признание сосуществования функционально и семантически разграниченных языковых вариантов;
работа только с живым и богатым материалом, всегда самостоятельно извлечённым из всех необходимых источников; построение теории опирается только на такой материал и подтверждается им.
Ю. В. Рождественский.