Лингвистический энциклопедический словарь

Собира́тельности катего́рия —

понятийная категория, выражающая трактовку некоторого множества как целостной, нечле­ни­мой совокупности однородных предметов.

С. к. называют также (вслед за О. Есперсеном) единством высшего порядка; с логической точки зрения С. к. совмещает в себе черты единичных и общих понятий. В языке это находит отражение в том, что С. к. смыкается, с одной стороны, с грамматической категорией числа, а с другой — с лекси­че­ской категорией массы, недискретной субстанции (типа «масло», «пух», «медь» и т. п.). В отличие от последней, С. к. лишь в сигнификативном аспек­те — единство, в денотативном же аспекте она — множе­ство (см. Сигнификат, Денотат); за собирательным именем всегда стоит некоторый ряд дискретных предметов, которые по крайней мере потенци­аль­но доступны пересчёту. Но, в отличие от категории числа, С. к. актуализирует не столько количественную, сколько качественную сторону (однородность) совокупности предметов; она строится не на семантической оппозиции «один — больше, чем один (много)», а на оппозиции «один предмет — класс, совокупность одно­род­ных предметов», ср. «зверь — звери​/​зверьё». Поэтому С. к. тесно связана с качественной классификацией денотатов, чем предпо­ло­жи­тель­но и объясняется, например, обилие суффиксов собирательности в истории уральских, тюркских, монголь­ских языков. Предполагается также, что в языках с именными классами (например, в банту) многочисленные плюральные классы выражают исконно (а иногда и в современном состоянии) не множественное число, а собирательность, находящую граммати­че­ское выраже­ние в виде особых префиксов. Классифицирующий характер С. к. проступает и при её лекси­че­ском выражении, ср. сигнификативные отношения между такими словами, как «стадо» (коров), «табун» (коней), «отара» (овец), «стая» (гусей), «косяк» (рыбы), которые, различаясь между собой типом группируемых денота­тов, все вместе противо­по­ла­га­ют­ся как названия совокуп­но­стей животных названиям совокуп­но­стей людей типа «толпа», «группа», «отряд» и т. п.

В формальном плане С. к. отличается от категории числа как словообразовательная от слово­из­ме­ни­тель­ной. Истори­че­ски же множественное число обычно восходит к С. к., которая, в свою очередь, семантически и формально связана (например, в индоевропейских, семитских языках) с абстрактными именами. Языкам известны различные способы выражения С. к. — аффиксация (рус. «студенчество», «листва», «вороньё»), чередо­ва­ние огласовок основы (ср. в арабском языке так называ­е­мое ломаное множественное число, обилие моделей которого указывает на прежнее собирательное значение). Чаще собира­тель­ное имя является производ­ным от единич­но­го, но иногда деривация идёт в обратном направ­ле­нии, что наблю­да­ет­ся, напри­мер, в назва­ни­ях мелких предметов или существ, ср. «горох» — «горошина» или араб. namlun نمل ‘мура­вьи’ — namlatun نملة ‘муравей’ (с законо­мер­ным перево­дом сингуляр­но­го имени в другой род — женский — по принципу полярности; см. Число).

В. А. Виноградов.